За поворотом, за углом (Поверь мне)

Полиэтиленовый пакет в руке Кати был заполнен доверху необходимым: картофелем, капустой, развесным фаршем и батонами хлеба. Но красочный ассортимент кулинарных изысков и часть гонорара за срочный перевод, оставшаяся после отправки родителям денежного сюрприза в размере их двойного месячного дохода, настойчиво призывали уступить соблазну. И она поддалась ему: попросила продавщицу нарезать по триста граммов сыра "Маасдам", ветчины двух сортов, красной рыбки и дать баночку оливок. Все это было с усилием втиснуто в недра ее миниатюрной на вид сумочки.

Истинным поводом устроить себе и домочадцам изысканный ужин стало одно важное для девушки событие. В минувшую субботу Роман решил съехать от мамы и поселиться с Катей в их съемной квартире, чтобы начать полноценную совместную жизнь. Переезд с чемоданчиком был назначен на эту пятницу, и его стоило отметить.

Ксюша всплеснула руками и немедленно принялась ругать Катю, когда та втащила в квартиру огромный пакет с продуктами.

— Чокнутая! Такие тяжести таскать! Себя не жалеешь, так о маленьком побеспокоилась бы!

Катя заверила ее, что все в порядке, и осведомилась, дома ли ребята. Узнав, что они пока не появлялись, расслабленно улыбнулась:

— Отлично, успеем накрыть стол до их прихода.

Девушки увлеклись готовкой и сервировкой. Вернулся Костя, заглянул к ним в кухню. При попытке стянуть с тарелки ветчину и свалить вину на Магду его с позором изгнали на улицу — гулять с собакой. Романа все не было.

Катя придирчиво оценила убранство стола. Желая поразить Романа, художественно переложила нарезку: кусочки сыра соединились в форме солнышка, из ветчины выстроились домики, утепленные по периметру оливками, полоски из красной рыбы свернулись в миниатюрные сердечки.

А на плите попыхивали котлеты и укутанная полотенцем кастрюля с картошкой.

— Лепота! — похвалил Константин, который опять крутился возле еды. — Девочки, так лопать хочется, дайте что-нибудь перехватить!

— Потерпишь, — жестко отказала Ксюша, — нечего портить конструкцию.

Но сжалилась и состряпала ему пару бутербродов из неудавшихся по красоте, но от этого не менее вкусных кусочков.

Стрелки часов перешагнули за девять часов вечера, но Роман словно пропал. Напрасно Катя раз за разом набирала номер его телефона: вместо ответа — долгие, нудные гудки. Так и не дождавшись четвертого, друзья наскоро, без аппетита, поужинали. Они терялись в догадках, что могло произойти.

— Ни для кого не секрет, что у его мамы слабое здоровье. Например, случился приступ, ее отвезли в больницу, и, конечно, Рома дежурит у больничной койки, — предположила Ксюша.

— Чего зря гадать? Ты знаешь, где он живет? Если до утра все не прояснится, рванем к нему на квартиру, расспросим соседей, — внес свою лепту в обсуждение Костя.

— Я была у них дважды, но точный адрес не помню, — сокрушалась Катя.

— Да, непросто с вами, — рассудил Костя. — Ладно, будем надеяться, он сам скоро выйдет на связь.

Катя провела бессонную ночь. В минуты одиночества воображение вкупе со склонностью к драматизму приобретали над ней власть, сопоставимую по силе с чувствами непосвященного зрителя при просмотре фильма ужасов, созданного талантливым режиссером.

Стоило ей задремать, как перед глазами начинали метаться кошмарные картинки: безумное конфетти из осколков пластика, брызг стекол и краски на асфальте; уродливо сморщенное оголенное железо — искореженный, перевернутый на крышу легковой автомобиль, на котором Роман возил шефа, кровоточил черными струйками. На трагические кадры, сотворенные собственным воображением, периодически накладывался фрагмент известного фантастического киношедевра: катящееся, пылающее огнем колесо от машины...

Едва рассвело, измученная буйством фантазии Катя вновь настойчиво прильнула к телефонному аппарату. Безуспешно — по-прежнему никто не отвечал.

Прежде поездки Кости по выходным в гараж — на техосмотр машины перед рейсом, провоцировали Ксюшу на взрыв обиды и упреков. Но сейчас она сама подгоняла его в дорогу — это был шанс разведать что-нибудь о Романе, ведь ребята работали в автопарке при одной и той же организации.

Когда Костя уехал, квартира наполнилась гнетущей тишиной. Как нарочно, на улице было пасмурно, и в комнатах плавал холодный волокнистый сумрак. Зловещая обстановка подействовала на обеих девушек: притихла и поскучнела даже неунывающая Ксюша. Она не могла подобрать слов, чтобы утешить Катерину, поскольку прониклась теми же опасениями.

Катя не находила себе места. Она несколько раз вытерла несуществующую пыль со шкафов и полок, перемыла посуду, пробовала читать журнал, но тревога ее только нарастала. Чтобы отвлечься, она взялась за собачий гребень и подозвала Магду. Долгий процесс расчесывания длинной, невероятно густой шерсти расслаблял если не ум, так скованные нервным напряжением мышцы.

Ксюша присела рядом с подругой и погладила собаку по точеной, благородных линий, голове. Магда от удовольствия запрокинула ее, кончики ушей, обычно висящие на треть длины, встали торчком. Казалось, еще немного — и она подобно кошке будет мурлыкать или заурчит. Но внезапно колли встрепенулась, окинула Катю проницательным взглядом и гарцующей походкой выбежала из комнаты.

— Из наших кто-то идет, — произнесла Ксюша. Как будто в подтверждение, тишину прорезала переливчатая трель. Катя первая бросилась к выходу, распахнула дверь.

Увидев гостя, она отшатнулась и беспомощно оглянулась на Ксюшу. Подоспевшая подруга также изменилась в лице, потому что напротив них стоял милиционер...

ГЛАВА 7

I

Незваный гость, полноватый невысокий усач, вскинул руку к фуражке и прервал затянувшуюся паузу:

— Здравствуйте. Фомин Дмитрий Ильич, участковый.

— Что... с ним? — выдохнула Катя. Синяя тень вокруг ее глаз, след бессонницы и душевных волнений, стала темней и глубже. Ксюша сложенными домиком пальцами прикрыла рот и испуганно прижалась к плечу подруги.

Милиционер переводил взгляд с одной девушки на другую, удивляясь их нервозности.

— В порядке, так сказать, профилактики правонарушений, делаю обход квартир. Знакомлюсь с проживающими. Разрешите войти? — объяснился он.

— Да, пожалуйста. Так вы не о Романе пришли говорить? — ошеломленная Катя с трудом осознавала смысл сказанного.

Милиционер вдруг обаятельно улыбнулся, на секунду превратившись в милого пухлого дядьку из породы людей, обладающих потрясающей способностью моментально располагать к себе окружающих и в любой ситуации вселять в них спокойствие и оптимизм.

— У меня к вам будет несколько вопросов, — тоном, не оставляющим сомнений в том, кто будет управлять ходом предстоящей беседы, но в то же время добродушно сказал толстячок и жестом пригласил девушек проводить его внутрь квартиры.

— Ага, собачка, — заметил он, встретившись с Магдой, которая принялась обнюхивать его ботинки и форменные брюки. — На выставки ее водите или так, для души держите?

— Она у нас недавно. Осталась без хозяина, замерзала на улице, голодала. Мы взяли ее на время, пока подберем нового владельца. Не поможете кому из местных пристроить? Все-таки породистая, обученная, — подсуетилась Ксюша и добавила: — Не бойтесь, она не кусается.

По усам участкового снова пробежала улыбка:

— Эта порода не бывает злобной. Колли всегда умные и ласковые. Чувствует, что от меня собакой пахнет, вот и ластится. Мы дочке на день рождения болонку подарили. Вот ведь шарик пушистый, ног не видно, а весь дом вверх тормашками перевернула, бестия! Так что к себе взять не могу, но поспрашиваю, кому нужна собака. Если что, дам ваши координаты.

Кашлянув, милиционер согнал благодушие с лица и предложил пройти и присесть для разговора. Девушки провели его в большую комнату. Он выставил в центр стул, снял фуражку, аккуратно положил ее на трюмо, пригладил русую, просвечивающую на темени шевелюру, и разместил на коленях свою папку.

— Начнем с формальностей. Попрошу присутствующих, как говорится, предъявить документы, — милиционер щелкнул кнопкой шариковой ручки.

Ему принесли паспорта. Он переписал данные, пробежал глазами по штампам о временной регистрации, повторно раскрыл страницы с фотографиями. Перечитал имена и взглянул на девушек, словно выстрелил:

— А где находится Коршунова Мария Александровна и кем вы ей приходитесь?

— Кто это? — одинаково прореагировали озадаченные Катя и Ксюша.

— Хозяйка квартиры, — отчеканил милиционер.

— Первый раз о ней слышим, — ответила за обеих Ксюша. — Жилье нам помогли найти друзья, они свели нас с Юрием Михайловичем, — она сморщила носик, вспоминая его фамилию, — Рожиным Юрием Михайловичем. Он сказал, что это его квартира. И все оформил, как полагается.

Толстячок молчал, едва заметно притоптывая носком ботинка. Потом весело всплеснул руками:

— А, такое бывает! Наверняка это муж хозяйки, хоть у них и разные фамилии. Я это проверю.

Он хитро улыбнулся и вкрадчиво произнес:

— Я надеюсь, вы здесь не за деньги проживаете, а по хорошему знакомству. Иначе хозяева во избежание конфликта с налоговой инспекцией должны декларировать такие доходы.

Девушки, не зная, как себя вести, чтобы никого не подставить, совсем смутились, но дружно закивали.

Участковый, наоборот, оживился и в качестве примеров проблем с недальновидными арендодателями и квартирантами привел случаи из своей практики. Плавно перешел на тему о том, в какой живописный район девушкам повезло переехать, мимоходом выяснив, что раньше они проживали недалеко отсюда.

А бывали ли они в местном парке, поинтересовался разговорчивый толстяк. Да, он чудесный, и когда получается, они стараются гулять там, обрадовались смене направления беседы девушки. Тут милиционер вновь посерьезнел и предостерег посещать парк в темное время суток, особенно в одиночестве. За последние три месяца, сообщил он, там зафиксированы два печальных происшествия: жестокие ограбления. Оба человека погибли, и один из них — бывший владелец этой квартиры.

Есть ли у таких милых девушек надежные защитники, полушутливо осведомился милиционер. И ненавязчиво получил информацию о Романе и Косте, после чего проявил искреннее участие и посоветовал обращаться напрямую к нему, чтобы начать розыск, если Рома не отыщется в течение ближайших суток. Растроганные подружки собрались напоить чаем душку-участкового. Тот с сожалением отказался:

— Надо еще с десяток квартир обойти, переговорить с жильцами, пока не разъехались. Тут дело такое — суббота! Не успеешь — разбегутся кто куда. А в будни и подавно никого не застать, все на работе. Ну, желаю здравия!

II

— Ой, и струхнула же я, когда увидала его! А на тебе вообще лица не было, — без умолка тараторила Ксюша после ухода милиционера. — Конечно, о самом худшем можно подумать! И чего ему приспичило прийти именно сегодня? Как нарочно! Слава богу, это ложная тревога! Теперь бы только Ромка нашелся. Вот мальчишки посмеются, узнав, как мы запросто, по-свойски, болтали с милиционером.

Но Катя не слушала ее. Она отрешенно, ссутулившись, примостилась на краешке стула, сведя кисти и длинные пальцы в неестественном, изломанном замке.

— А что если вчера Ромка возвращался через парк? — с болью сказала она Ксюше. — Поздно вечером, с вещами, сумками. Их могли принять за что-то ценное...

— Не придумывай, — резко оборвала ее подруга. — С какой стати ему идти через парк?

"Потому что так путь короче ", — хотела ответить Катя, знающая это по опыту, но вовремя прикусила язык.

— Ты права, Ксюша, я напрасно развожу панику, — уверенно согласилась она, поднимаясь со стула. — Надо мне развеяться, разогнать мрачные мысли. Пойду-ка я подышу свежим воздухом.

— Я с тобой, — сказала Ксюша, но Катя остановила ее:

— Нет, кто-то должен оставаться у телефона.

— Ладно. Тогда недолго там и без глупостей, — неохотно уступила Ксюша. — Заодно собаку выведи.

Катю с Магдой жадно принял в объятия волшебно яркий день, разгоревшийся непомерно, словно в отместку хмурому утру.

Близилась середина марта. "Через четыре дня будет ровно месяц, как мы переехали сюда", — подсчитала Катерина. И удивилась: "Так мало. А кажется, полгода миновало". В памяти вспыхнула лента событий и переживаний из недавнего прошлого: поспешное, сумбурное переселение в пронзительно холодных февральских сумерках, курьезная встреча с Магдой, после которой все переплелось, запуталось и закружилось с необыкновенной скоростью — Черныш, Олег и его недружелюбный отец, Ксюша с ее признанием в готовности любой ценой женить на себе Костю, обморок и шокирующее поначалу открытие, перевернувшее вверх тормашками распланированную на три года вперед жизнь, потом волнительное ожидание разговора с Романом... Еще неделю назад, когда она убедилась в его поддержке и любви, все вроде бы вернулось на круги своя, проступило ясными вдохновляющими красками надежды. А теперь — его непонятное исчезновение и неслучайный приход участкового милиционера, который поведал о мрачных тайнах парка...

Сердце опять затрепетало тревогой. Катя сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, притупляя внутреннюю дрожь и возвращаясь к реальности внешнего мира.

Вокруг весна решительно набегала на островки отступающего снега, безжалостно и бесповоротно размывая их. Она проникала через поры и трещины в почву, вдувая жизнь в ее озябшие, сморщенные крупинки, влажной дымкой перелетала с одного дерева на другое, капелью стягивала нестройные отряды марширующих прозрачных лужиц.

Безмятежность и одновременная сосредоточенность природы успокоили девушку: "В самом деле, я чересчур мнительная. Сочиняю страшилки, а потом их пугаюсь". Однако, крепко веруя в странную примету, что любую беду можно отвести, если мысленно представить ее и перепроверить, она направилась с Магдой именно в парк...

Целеустремленно рыская по аллеям, очерченным линиями диагонально высаженных, стыдливо прижимающихся друг к другу неприлично нагих кустарников и деревьев, Катя неожиданно натолкнулась на тех, кого не искала.

III

Ошалев от острых запахов, рвущихся наружу из-под скудеющего на глазах зимнего полотна, Черныш, движимый древним инстинктом, рыхлил носом бороздки в снежной кашице, раскапывал лапами ямки — нетерпеливо жаждал знакомства с чем-то необычным и наверняка съедобным...

— Ищи, ищи Магду. Где Магда? — подзадоривал его Олег.

Пес крутил ушами, озирался, высматривая бело-рыжую подружку, не найдя, вновь увлекался раскопкой тайников и разведыванием пунктиров следов.

Катя заметила их возню издалека, но не собиралась приближаться. Ее подвела Магда: повинуясь чутью, но не полагаясь на зрение, она короткими перебежками двинулась в сторону Олега и Черныша. Поняв, что обнаружена, Катя тоже вышла им навстречу.

— Я боялся, что вы сегодня не придете, — в синеве глаз мальчика выплясывали солнечные искры. Он присел на корточки, чтобы поприветствовать Магду, и Катя зажмурилась от вырвавшихся из-за его спины жгучих лучей светила, висящего по-весеннему низко.

— Вот не рассчитывала снова увидеть тебя и Черныша вместе. Хорошо, что твой папа передумал, — сказала она сквозь набежавшую слезу.