Смотря на нее глазами Улькиорры, я переживал весьма сложные чувства. Ее вид, напряженный, серьезный и угрожающий, но при упоминании меня, я почти почувствовал, как она вздрогнула.
Но долго это не продлилось, и, не дав Ямми активировать свой ресурексион, арранкары покинули Мир Живых.
После того, как видение закончилось, в зале наступила тишина, что прервалась легкой усмешкой Айзена.
— Любопытно, — произнес он. — Куросаки Ичиго прогрессирует. Это хорошо.
— Ха, он ничего не сумел сделать даже Ямми, — усмехнулся Гриммджоу. — Неужели он так хорош?
— Ичиго очень быстро растет, — сказал я. — Он обрел свою силу всего несколько месяцев назад и уже достиг огромных, для такого, как он, высот. И это еще далеко не предел.
— Хм, ты хорошо его знаешь?
— Я лично тренировал его.
Усмешка с лица Сексты не сошла, но из издевательской стала заинтересованной. Думаю, он теперь захочет испытать его лично. Наши дуэли с ним идут неплохо, но я заведомо превосходящий противник, а столкнуться с кем-то еще, более равным, и испытать себя он очень хочет. Винить его за такое желание глупо, а такой соперник для Ичиго будет даже полезен. Можно будет потом обсудить этот вопрос с Айзеном и устроить им поединок, но потом: сейчас Куросаки нужно улучшить свои навыки и обдумать ситуацию.
— Остальные мне показались бесполезным мусором, — сказал Улькиорра. — Сэйто Такеру хитер и болтлив, но его способности против нас абсолютно бесполезны.
— Именно то впечатление, какое он и пытался у тебя оставить, — улыбнулся я. — Он сразу оценил твои силы и лишь тянул время вместо настоящего боя. И если бы те двое не поломали его план, сколько это могло бы продолжаться?
— Достаточно долго для прибытия подкрепления, — чуть помедлив, выдал Куатро.
— Вот видишь? Его настоящая сила не в прямом столкновении, а в способности верно оценивать людей и заставлять их плясать под его дудку. Он сразу понял, что твое терпение достаточно велико, чтобы не вмешиваться в игры Ямми достаточное время, и, если бы он не был так сосредоточен на вас двоих, что не заметил Чада с Иноуэ, ушел бы целым. Да и думать, что Пескиса всегда будет помогать — не стоит. Способности у Такеру очень гибкие, и большая их часть сосредоточена именно на скрытности. В этот раз вы его удивили, но в следующий он будет уже готов.
— Я пересмотрю свою тактику, — кивнул арранкар, — в следующий раз атакую первым.
Прости, Така, надеюсь, ты выживешь.
— Из оставшихся двоих интерес может представлять разве что она, — продолжил Четвертый. — Эта женщина обладает очень... необычной способностью. Я не сумел понять, что именно она делает, но это нечто странное.
— Силы Меченых проявляют себя в зависимости от их личностей и желаний. Чад хотел защищать и быть полезным, потому его способность так проста и прямолинейна, а вот Иноуэ Орихиме обладает... уникальным разумом, — подобрал я слова. — Ее личность столь необычна, что обретение силы дало ей возможность манипулировать самой реальностью...
— Это как? — спросила Тия.
— У девушки мало сил, но просто поразительный потенциал, — отвечаю ей. — Така рассказал, что девушка не лечит в прямом смысле этого слова, а отрицает реальность и восстанавливает все, что захочет. В теории она может даже воссоздать то, что давно уничтожено, и исходные данные ей даже знать не нужно.
— Это правда, — сказал Айзен. — Эта девушка... любопытна...
Он явно что-то задумал. По глазам видно — но, пока не посчитает нужным, мне он ничего не скажет.
Остальные тоже заинтересовались способностями девушки. Особенно было интересно Улькиорре: он явно в ней углядел для себя нечто любопытное. Главное теперь, не дать ему зайти в своих мыслях до идеи препарирования девушки, а то с него станется. Хотя это, скорее, придет в голову Заэля, но и этого может не туда занести.
Так или иначе, провокация удалась на славу, и теперь Готэй зашевелится как следует и начнет готовиться в ускоренном темпе.
Мы первый ход сделали, теперь пришел черед наших врагов...
* * *
Компания Ичиго представляла собой довольно жалкое зрелище. Побитые, грязные, раненые и морально сломленные личности, которые молча смотрят в стороны и осознают свое жалкое состояние.
Пусть сам Ичиго был в относительном порядке, так как уже прошел период депрессии, и это поражение пусть било по его гордости и самолюбию, но Куросаки подобным не сломить. Отчасти потому, что он проиграл по вине внутреннего пустого, ну и потому, что Главнокомандующий так сильно бил его по голове, что мысль сдаться отзывалась болью в черепе и спине.
А вот остальные выглядели не так собранно.
Чад сидел, опустив голову. Он единственный из всех почти не пострадал, что его явно не радовало. Что именно творилось сейчас в его голове сказать сложно, но Ичиго понимал, что ничем помочь другу просто не может.
Иноуэ тоже переживала по этому поводу. Не нужно уметь читать мысли, чтобы понимать, как тяжко на сердце. Сейчас она наверняка накручивает себя и сильно переживает. Она не плачет, но явно близка к этому состоянию.
Ну и Такеру-сенсей...
Тот восстановился, и сейчас просто валялся на полу, с мрачным видом пялясь в потолок. Сложно было представить, о чем он думает. Мысли этого человека всегда были для временного синигами непонятным и дремучим лесом.
Ичиго смотрел на своих друзей и мрачно молчал, осознавая, что просто ничего не может для них сделать. Он не знает, как их подбодрить, да и не нужны им сейчас слова утешения, это лишь обидит их.
Вскоре к ним в комнату прибыл Урахара. Выглядел Шляпник как обычно навеселе, но в нем все равно ощущалась озабоченность и серьезность.
— Привет всем, — с немного наигранной радостью в голосе произнес владелец магазина для синигами. Он достал свой веер и активно им размахивал. — Смотрю, вы уже в порядке.
— Урахара-сан, кто это был? — прямо спросил Ичиго.
— Хм, — посмотрел на него Шляпник, затем убрал веер и стал серьезнее. — Арранкары. Пустые, что развились до такой степени, что сломали собственные маски и стали почти как люди. Они намного превосходят обычных пустых и даже адьюкасов. Мне когда-то доводилось видеть нечто подобное...
— Погодите, — поднял голову Така. — Я помню Эспи, и она, будучи Вастер Лордом, была очень похожа на человека, и частично ее маска отсутствовала.
— Обычное дело для Вастер Лордов. По моим оценкам, реацу Эсперансы маловата для Пустого такой степени развития, но она отчасти проект Айзена, что, видимо, послужило катализатором эволюции, — ответил Шляпник. — Арранкар же можно считать еще более высокой ступенью, соответственно, с большим коэффициентом человекоподобности.
— Те двое были сильны, — мрачно произнес Ичиго. — Но...
— Да, скорее всего, это Айзен ускорил их трансформацию, — заключил хозяин магазина для синигами. — Обладая Хоугиоку, он способен на очень многое...
Ичиго помнил, что у Айзена в руках был какой-то шарик, и после разговора ему поведали, что это некий артефакт огромной мощи, ради которого все и было организовано. А еще упоминание шарика вызвало у Куросаки желание стукнуть Урахару по голове — за то, что запихнул эту штуку в Рукию, да еще и вредил девушке. Точнее, ее силе.
Но все же сдержался.
Арранкары... воистину страшные противники, что намного превосходят их. По силе они явно не уступают капитанам синигами.
Эти двое были дико сильны, даже тот бугай — пусть и получил немало ран, но явно и половины своих возможностей не показал. Что уж говорить про бледного, который с легкостью отразил мощнейшую атаку Ичиго.
— 'Я должен стать сильнее...'
Осознание собственной слабости больно ударило по всем, и это было видно.
— Именно поэтому ими займемся мы, — прозвучал голос от двери, и в зал ввалилась компания синигами.
Возглавлял всю эту толпу Хицугая Тоширо, за ним стояла его лейтенант Мацумото Рангику. Ее Ичиго недавно видел, когда она дала по роже отцу, да и беседа у них вышла долгой, но тогда сам Куросаки был в депрессии и особо не вникал в это. Помимо них тут были Мадараме Иккаку, что сиял своей блестящей лысиной, его вечный друг Аясегава Юмичика, а на заднем плане мелькал Ренджи, о котором Ичиго и забыл за эти дни.
— Арранкары — наша работа, можете не волноваться об этом, — произнес капитан 10-го отряда.
— Пф, типа нас спрашивать кто-то будет, — фыркнул Такеру-сенсей. — А вы вряд ли сможете быть везде и сразу.
— Ваше мнение мне не интересно, — отмахнулся малолетний капитан. — Вы вообще...
— Хватит, капитан Хицугая, — поднялась Сой Фон.
Она, оказывается, тоже находилась в этой комнате, просто Ичиго до того, как она подала голос, даже не замечал ее.
— Ваша самоуверенность может погубить как вас, так и ваших людей, — она смерила его строгим взглядом. — Умерьте свой нрав. То, что вы гений, не делает вас лучше остальных, а потому прислушаться к словам союзников — здравая мысль. И если ваш возраст не позволяет вам смотреть на вещи трезво, то доверие вам такого ответственного задания ставит под вопрос его выполнение.
Где-то секунду Тоширо молча смотрел на коллегу, явно не ожидая, что она встанет на другую сторону. Да этого, походу, вообще никто не ожидал. Ичиго был уверен, что она также начнет порицать их за поражение и смотреть свысока.
Говорила она вежливо, как с капитаном, но в интонации четко видно, как она относится к нему, и слова — лишь официальная ширма, чтобы к ним никто придраться не смог.
Следом в воздухе стало отчетливо прохладно, а взгляд юного капитана становился все более угрожающим, и давление реацу начало возрастать с каждой секундой все сильнее. Китаянка же не собиралась ему уступать, и, смотря чуть сверху, насколько позволял ей рост, она была преисполнена величественного презрения к собеседнику.
Так Бьякуя в самом начале смотрел на Ичиго, так аристократ смотрит на зарвавшегося простолюдина.
Остальные же постарались отодвинуться подальше от двух рассерженных капитанов.
— Достаточно! — между ними появился Урахара, пытаясь не допустить конфликта. Тоширо явно собирался ляпнуть что-то обидное, чего бы его собеседница ему, скорее всего, не простила, и мог начаться бой. А, помня силы Вена, он мог предположить, как сильна его Учитель. — Сой Фон, не стоит быть столь грубой, а вам, капитан Тоширо, нужно прислушаться к чужим словам. Арранкары очень сильны и даже вам их не одолеть с 'печатью', а потому лучше подготовьте процедуру для их экстренного снятия в случае нужды.
Ичиго слышал, что капитаны и лейтенанты, попадая в Мир Живых, получают особые метки, которые ограничивают их силы примерно на 80%. Это сделано, чтобы минимизировать влияние реацу таких сильных капитанов на окружающих людей.
— Пф, — резко развернулся капитан Десятого отряда и покинул комнату, а вслед за ним и остальные. Но к совету они прислушаются, по крайней мере, эта Рангику точно подготовит все, что нужно.
Сой Фон тоже ушла, направившись к люку с тренировочной площадкой Урахары.
Сам Шляпник выдохнул, радуясь, что удалось не допустить драки, которая вполне могла уничтожить его магазинчик.
Оставшийся в комнате народ облегченно выдохнул.
— 'Мы были близки к смерти', — вытер Ичиго пот.
По крайней мере, драка наверняка задела бы и их, если бы они не успели убежать.
Так или иначе, ребятам остается только думать над тем, что с ними произошло и как теперь им всем быть...
Глава 11. Навстречу дну.
Мерные шаги по асфальту раздавались в тишине вечерней Каракуры. На улице уже не было людей, машины на проезжей части появлялись все реже, и многие, кто задержался так допоздна, сейчас спешили домой. Ведь завтра опять вставать на работу, в школу, в университет или просто по делам.
Но его мало волновали такие вещи.
Он втягивал прохладный воздух, ощущал кожей легкий ветерок и поглядывал на звездное небо с недавно появившейся луной. Температура была прохладнее обычного, лето не так давно закончилось, и осень постепенно вступала в силу, но теплая погода будет в Японии еще некоторое время, а потому пока волноваться о теплых вещах нет смысла.
— 'Завтра будет дождь', — подумал он.
Чад не мог сказать точно, откуда у него в голове появилась такая уверенность в том, какая погода будет завтра, но почему-то он в этом ощущении не сомневался.
Мысли о погоде надолго не задержались в его голове, а потому они вновь перенеслись на тему, что волнует парня уже который день подряд.
С появления в Каракуре арранкар прошло два дня, и за это время кое-что успело измениться. К ним в школу перевелся какой-то новый ученик, который стал вести себя как очередной клоун и пытался подружиться с Ичиго.
А сегодня днем произошло нечто...
— Итак, ребята, — произнес Такеру-сенсей в конце урока. — Мне придется расстаться с вами на неопределенный срок.
— О-о-у, — расстроенно произнесли ученики.
Не сказать, что к учителю они прониклись любовью и симпатией, все же подколы и приколы с его стороны достать успели многих, но к преподавателю они привыкли все, да и скучно с ним никогда не было.
— У меня появились срочные дела за границей, и мне придется покинуть Японию на некоторое время, — продолжил сенсей. — Все это произошло очень неожиданно для меня, и мне придется уехать. Я нашел себе временную замену и обещаю вернуться, как закончу свои дела...
Садо не поверил в рассказ о 'срочных делах за границей'. Он более чем был уверен, что это связано с арранкарами и преподаватель уезжает не просто так. Почему-то мысль о том, что Такеру-сенсей трусливо убегает, даже не возникала в голове Ясуторы. Все же он достаточно хорошо знает этого человека, чтобы понимать, что тот — рассудительный человек и страху не поддается.
Еще стало известно, что Исида 'приболел' и временно посещать школу не будет, что тоже очень странно.
Сам же Чад размышлял над своим положением и думал, как ему быть.
Он испытывал чувство, которого давно не ощущал...
Стыд...
Стыд за себя, за свои действия и слабости.
Подобное происходило, когда Чад был маленьким. Тогда он часто дрался с соседскими детьми, и, будучи сильнее их, избивал многих, за что ему приходили мстить их старшие братья, а порой и родители, но все удары на себя всегда принимал абуэло*.
После разговора с дедом он многое переосмыслил и устыдился своих действий и детских обид. Тогда он поклялся себе быть добрым, быть сдержанным и спокойным. Он поклялся абуэло, что изменится и не сойдет со своего пути.
Потому он и старался быть таким.
Это было сложно. Его внешность в Японии сильно привлекала внимание хулиганов и потому приходилось много драться, но даже так — Чад всегда старался сдерживаться и быть осторожным. Затем он познакомился с Ичиго и жизнь стала намного лучше, ведь у него появился не только друг, но и тот, кто прикрывает спину в бою.
Но с тех пор, как начались все эти вещи с пустыми и синигами, между ним и его другом появилась пропасть, которая с каждым днем росла все сильнее и сильнее.
И Чад испытывал очень противоречивые чувства по этому поводу.
