Ворон - Битва за небеса. (Часть - 8)

Глава 1. Воющее сердце.

— На этом урок закончен, перепишите домашнее задание и можете быть свободны, — произнес Такеру-сенсей, отпуская учеников домой.

Отложив ручку, Рукия некоторое время просто сидела, смотря на тетрадку, погруженная в свои мысли. Она не особо обращала внимание на то, что творится вокруг, занятая тем, что крутилось в ее голове.

— ИЧИГОООО! — завопил Кейго. — Пошли поиграем на автоматах! — шума от него было столько, что она чуть не оглохла.

— Да, Ичиго, — поддержал его Мизуширо. — Аркада сейчас свободна.

— Я точно выбью рекорд в Галаге! Я буду чемпионом!

— Да-да-да, опять проиграешь какой-то пятилетней девочке.

— ЧЕ?! Это было недоразумение просто! Я специально поддался, чтобы ребенка не расстраивать!

— Конечно, я верю тебе.

— Сволочь! Чад, заступись за меня!

— Эм-м-м-м, — метис подзавис, не особо желая вмешиваться в это дело.

— Ха-ха-ха, да, пойдемте вместе, — радовалась Иноуэ.

— Ну, тебя одну я не отпущу, — вздохнула Тацуки.

— Я туда, куда и моя милая Орихиме-химе! — с кровью из носа и похабной улыбкой на лице произнесла Чизуру.

— Ты и пальцем ее не тронешь, извращенка, — встала на защиту Иноуэ боевая подруга.

— Не недооценивай меня, Тацуки, — усмехнулась извращенка. — Моя техника облапывания даже тебя может сразить!

— Че?! Только попробуй прикоснуться ко мне — и я тебе рожу разобью! — покраснела каратистка.

— Хо-хо-хо-хо-хо!

Шум уже набирал все новые обороты и, похоже, грозился перерасти в драку, благо вмешался Такеру-сенсей и быстро прекратил конфликт. И так каждый раз.

Рукия даже скучала по таким шумным и веселым моментам. Видя все это, она будто вспоминала свое время в Академии, когда их дружная компания была самой шумной и веселой. Постоянные терки между Карасом и Кано, их соперничество в учебе и тренировках, стесняющаяся Анзу, конфликт Хебико и Энджи, пытающиеся уладить конфликт Кира и Хиро. Все как обычно, все как всегда, и это было весело. Очень весело.

— Простите, — улыбнулся Ичиго. — Я немного занят, так что...

Он улыбается, но это не счастливая улыбка.

Она уже видела подобное.

В тот день. В ту дату смерти его матери.

Он улыбается так, когда пытается скрыть, как ему плохо.

Рукия видит это, все его друзья видят это, и потому пытаются подбодрить или помочь ему, но не могут. Она тоже ничего не может сделать.

Он закрывается в себе, он прячет от всех свою боль и грусть за улыбкой, за смехом, за весельем, но это так несвойственно ему, что невозможно не замечать, как ему плохо.

Умом Рукия понимала причину такого поведения: первое убийство, первая пролитая кровь, первая смерть разумного на твоем клинке. Это действительно тяжелое испытание для новичка, даже не каждый более сильный и взрослый синигами пойдет на это.

Многим кажется, что убить — это просто. Технически, может сделать это и легко, но пойти на такой шаг осознанно, не из-за психологических проблем или ненависти, а ради служебного долга — это совсем другое дело. Оборвать жизнь человека, которого у тебя нет причин ненавидеть и между вами нет вражды, но ты обязан сделать это. Порой даже ради него самого.

Ичиго ушел домой, и только потом Рукия стала собираться.

Друзья не стали навязываться парню, не пытались его догнать и утянуть силой: сами видели, что он просто не сможет сейчас находиться среди них, и их тоже расстраивала собственная беспомощность.

— Если это затянется, у всех нас могут быть проблемы, — сказал Такеру-сенсей.

— Неужели нет способа помочь ему?

— А сама как справилась? — посмотрел он на нее.

— Закрылась в себе, очерствела, и... — она опустила взгляд. — Я не хочу, чтобы Ичиго стал таким... Это будет уже не он...

— Я не знаю, как решать такие проблемы, — вздохнул он. — С моей точки зрения, все просто: для убийства есть только две достойные причины. Или ты решил, что конкретного человека принципиально не должно было быть, или ты был слишком слаб, чтобы решить проблему иначе. Если первое, то все по плану, чего переживать? Если второе, то тебе просто нужно стать сильнее, и депрессия тут ничем не поможет... Но Карас как-то рассказывал мне о своем опыте...

Она вздрогнула, услышав его имя.

Тяжело было вот так легко поверить, что это действительно был Карас, что он жив и был рядом все это время и что Такеру-сенсей знал все и тайно помогал. Что он знал его.

— У него была цель, у него были планы, а потому он просто не мог позволить себе сдаться, — ответил учитель. — Когда он убил своего друга Хотару, то тоже был в таком состоянии, и лишь принятие необходимости подобного вернуло его. С Ичиго сейчас что-то похожее, он просто не воспринимал Байсина как врага, скорее как человека в беде, которому он хотел помочь, но вместо этого убил. Казалось бы, он все уже проходил тогда с братом Иноуэ, но тогда он действительно не мог ничего поделать... Сейчас же ему кажется, что будь он сильнее — и все бы изменилось. Я бы на его месте просто ушел бы с головой в тренировки, а он растекся, как блин. Пару раз пытался его вытащить размяться, но куда там. В общем, Рукия-тян, я пас. Я психологию немного изучал, но только для того, чтобы разобраться в собственной голове. Депрессующие подростки — не моя специальность.

Она поблагодарила его, а затем покинула класс. Она шла домой, туда, где жила сейчас вместе с Ичиго. Она шла и размышляла, как теперь быть.

Но прошло уже две недели, а Ичиго лучше не стало.

Ичиго все же убил Байсина. Убил его, желая спасти, но не смог. И это сильно ударило по нему — не только неудача, но и осознание 'первого убийства'. Он ведь хотел спасти Байсина — помочь ему — но не сумел, и за это винит себя.

И Рукия, увы, ничего поделать не может...

Вскоре она добралась до дома Куросаки.

Поскольку ее теперь официально восстановили работать в Каракуре, она вновь осталась у Ичиго, но не в шкафу его теперь спит, а в одной комнате с сестрами. Да и пришлось проживать весьма официально, хотя она была бы не против вновь занять шкаф. К тому же быть поближе к Ичиго весьма...

— 'Полезно. Это только ради эффективности', — убедила она себя.

Зайдя в гостиную, она сняла обувь и прошла на кухню. Ичиго уже ушел к себе в комнату, а судя по готовой еде, Юдзу уже закончила с ужином и убежала куда-то, Карин тоже не видно. На кухне же был только Иссин-сан, что наливал себе чашку кофе.

Бывший капитан-синигами, а сейчас просто обычный врач в Мире Живых улыбнулся ей.

— Добро пожаловать домой, Рукия-тян, — поздоровался он. — Юдзу тут много наготовила — угощайся.

— Здравствуйте, Иссин-сан. — Затем она рассмотрела его лицо. — Вы в порядке?

— А? Да все нормально, — махнул он перебинтованной рукой и потер фингал под глазом. — Просто остальные знакомые в гости приходили.

Видно, Рангику-сан и другие кто знал его, наконец-то нашли пропавшего друга. Судя по многочисленным синякам, людей было немало.

Рукия очень удивилась, когда узнала, что отец Ичиго — это пропавший капитан Шиба Иссин. Сама она не была сильно знакома с этим человеком, так — пару раз виделась, а потому, даже увидев его тут, не сразу поняла, что это он и есть. Но теперь, когда она все узнала, ей было сложно решить, как вести себя и что думать.

Он родственник Каена-доно, он точно знает о том, что она сделала, но, как и Куукаку-сан, не таит на нее обиды или зла. Он улыбается ей, несмотря на то, что она сделала, и это несколько смущало юную Кучики. Она не понимала, как можно прощать такую, как она, а потому все равно чувствовала вину перед этой семьей.

— Как думаете, Ичиго придет в себя? — спросила она, присев напротив.

Куросаки-сан отодвинул кофе и нахмурился. Некоторое время он молча смотрел на горячий напиток, думая о чем-то своем, а девушка терпеливо ждала.

— Мне сложно сказать, — наконец, нарушил он тишину. — Каждый воин рано или поздно должен пройти это испытание...

— Я тоже когда-то совершила нечто подобное, — сказал она, опустив голову. — Но...

— Беда тут в том, что, несмотря на всю свою силу, Ичиго еще слишком молод, — покачал он головой. — Сколько тебе было тогда? Думаю, намного больше чем ему сейчас... Порой я и сам забываю, что ему всего пятнадцать лет... Растет он так быстро...

— Да... намного старше...

— Я горжусь моим сыном, — грустно улыбнулся он. — Он принял свою силу, и пусть не заинтересован в этой работе, но не отвергает свою сущность и готов защищать тех, кто ему дорог. Я рад, что он решился совершить столь тяжелый выбор. Но, как отец, я все еще корю себя за то, что моим детям такой выбор приходится делать...

— Но сумеет ли он справиться с этим? — спросила она. — Когда такое случилось со мной, я очерствела к окружающим и отдалилась от них. Ичиго нужно помочь, иначе он также закроется в себе...

— Ты права, — стал мужчина серьезнее. — Сидеть сложа руки нельзя, — он встал.

— Надеюсь, вы не станете просто начинать с ним драку, считая это хорошим вариантом?

Он сел обратно.

— Ладно, подумаю еще.

Почему-то в этот момент у Рукии чуть дернулся глаз.

Теперь она понимала, как тяжело было Рангику-сан с таким начальником.

— 'Хотя она сама не лучше'.

Где-то минут пять он думал о чем-то, а Рукия пока завтракала.

— Нет, сам я ничего не придумаю, — неожиданно заговорил он. — Нужно позвонить.

С этими словами он двинулся к телефону...

* * *

Ичиго лежал на кровати и молча смотрел в потолок. Он мало спал, так как сны ничего хорошего ему не приносили, а потому он просто лежал и прокручивал в голове все события, что случились с ним недавно. Вернувшись со школы, он заперся у себя и ничего не делал, да и есть особо не хотелось.

Он думал, анализировал, пытался понять, где совершил ошибку, которая привела к такому печальному финалу. Он думал, что если сможет осознать, где дело пошло не так, то это принесет ему хоть какое-то успокоение.

Прокручивая поединок вновь и вновь, он пытался найти ошибки и, к несчастью, находил, но совсем не те, которые хотел.

— 'Я слишком сильно расслабился после возвращения'...

После того как он вернулся из Общества Душ, то особо не уделял время своей силе, почти забросив ее. На ночные вылазки идти не нужно, тренироваться никто не тянет и нет смысла, а рядом нет того, кто будет жужжать на ухо и гнать пинками вперед. Да, где-то в отдалении маячит этот Айзен со своими планами, но тогда это казалось парню таким далеким! Потому он совсем расслабился, разленился и захотел просто вернуться к своей обычной жизни, и это даже немного удалось.

Плюс, победы и бои с действительно сильными противниками немного вскружили ему голову, а потому он не сразу начал воспринимать Байсина всерьез, что и привело к тем ранениям, которые впоследствии не дали ему действовать в полную силу.

— 'Если бы не голос Вена, я бы умер'...

Он точно не мог сказать, действительно ли слышал своего наставника или это была лишь игра воображения. Вроде очевидно, что учитель помог ему, вроде и способы есть, но поверить в это полностью он почему-то не мог. Ведь если поверить в это, мозг начинал говорить ему, что это Вен заставил его так поступить, но оправдываться подобными вещами было бы позором для Ичиго. Нет, Карас не заставлял его, а просто объяснил, что иного выбора просто нет, и Ичиго решился на этот шаг.

— 'Это вышло слишком легко'.

Да, убивать оказалось просто невероятно легко.

Всего один взмах, всего одно движение, всего один вздох — и все...

И это пугало.

Это до ужаса пугало.

Ичиго было страшно от того, как много людей он мог так легко убить и что только чудом он еще не погубил своих друзей. Как, например, Квана в том бою, или Кенпачи, а может, и Бьякую. Да, Кенпачи вообще очень сложно убить, а Бьякую тогда было не особо жалко, но будь Кван чуть менее подготовленным — и Ичиго никогда бы себя не простил, да и его никогда не простили бы.

И вот пришел Байсин. Человек, которого он так и не смог победить, человек, которого он так и не смог спасти, но тот, кого он так легко убил.

Но было и еще одно, чего Ичиго боялся... Еще одна мысль, которую он страшился озвучить. Мысль, которая говорила...

= 'Тебе ведь это понравилось! — прозвучал вибрирующий голос в его голове. — Осознание своей силы, та легкость, с которой можно решать все проблемы! Как же это восхитительно! Ха-ха-ха-ха-ха!'

— Заткнись, — прорычал парень. — Я не спрашивал твоего мнения.

= 'Рано или поздно ты поймешь... — усмехнулся пустой внутри него. — Ты поймешь и примешь это... И тогда...'

Ичиго с трудом удалось подавить его голос, чтобы не слышать всего остального. Он не хотел знать, что говорит ему пустой, на что пытаются его подбить и во что пытаются заставить поверить. Во время того, как говорит этот, почему-то молчит Зангецу, что... пугает...

Он перевернулся на другой бок и уставился в окно, где темнота постепенно заполняла собой небосвод.

Умом он понимал, что его поведение очень глупо выглядит и вообще слишком по-детски смотрится, но ничего поделать с собой он не мог.

— Ичиго! — с этим криком дверь в его комнату резко распахнулась и чуть было не сорвалась с петель. Не нужно быть гением, чтобы понять, кто к нему будет так бесцеремонно вваливаться. — Хватит хандрить!

— А? — он приподнял голову и хмуро посмотрел на своего, как обычно, чрезвычайно оптимистичного отца. — Чего тебе? Оставь меня в покое.

— Нельзя, — улыбнулся он. — Собирайся. У нас срочное дело.

— Дело? Какое? — не понял он.

В этот момент отец покинул свое тело и предстал перед ним в униформе синигами с белым хаори, прикрепленным к наплечнику. Смотрелось эффектно; Ичиго только раз видел отца в таком виде и даже тогда был впечатлен. Все же если захочет, то он может выглядеть круто.

— Я думал, ты еще не до конца восстановился, — сказал парень, вставая с кровати.

— Это так, но на переход мне сил хватит.

— Переход?

— Да, идем... нас ждут...

Глава 2. Юнец и Старик.

Ичиго двигался за отцом в Общество Душ и не особо понимал, что происходит и почему их так срочно вызвали в Готей. Просто так дергать его бы не стали, да и не такая уж он и значимая фигура, чтобы очень понадобиться кому-то. Но отец потащил его, сказал срочно, а потому стоит поторопиться.

Пока они шли вперед, отец не проронил ни слова — молчал и был как всегда доволен собой и улыбался. Ичиго пытался спросить в чем дело, но на все получал один ответ:

— Скоро узнаешь.

Так они и шли, пока в конце концов, не добрались до выхода и не очутились сразу в Сейретее. Погода стояла отличная, легкая вечерняя прохлада приятно будоражила кожу, а слабый ветерок слегка трепал волосы.

Вдохнув воздух этого мира, Ичиго чуть улыбнулся. Тут все же комфортнее, чем в Мире Живых, по крайней мере, когда он был в виде синигами.

Он некоторое время просто стоял, смотря на этот город. На его белоснежные стены, ровные дорожки и красивые здания. На огромную гору с разрушенным эшафотом, и в голове его вспыхивали воспоминания о событиях, происходивших тут.

Как они проникли в Сейретей с помощью шара, как их разметало в разные стороны, и как они сражались снова и снова, чтобы спасти Рукию.

— 'Как будто это было так давно, — хмыкнул он. Тогда он был здесь с друзьями, и это было действительно опасно, но в то же время так будоражило и возбуждало. Вернувшись сюда, он будто вновь пережил все те события и облегченно вздохнул. — Все же это не было сном'.

Он это понимал, но сложно порой вот так легко поверить, что ты, обычный подросток, пережил такое. Произошедшие события казались нереальными, но придя сюда, он все же выдохнул, осознавая, что все это было на самом деле.

Картину Сейретея не портили даже некоторые места разрухи, которые еще не успели устранить. Но ремонт, видно, идет весьма неплохо, потому как пока следов осталось не так чтобы много.

— Идем, Ичиго, — позвал его отец.

— А? Да, иду.

Он поспешил за удаляющимся отцом.

Пусть уже был вечер, но народ еще не расходился и продолжал работать. Тут и там можно было увидеть, как бегают синигами, разнося документы или таща что-то, а кто-то просто прыгал в сюнпо, доставляя послания или разнося заказы.

Забавно было то, что когда они шли вперед, народ останавливался, смотря на них. Больше всего взглядов доставалось отцу, так как он тут раньше был капитаном. Некоторые синигами его знали, а потому сильно удивлялись возвращению Иссина. Да и на него тоже народ смотрел, а также начались шепотки от тех, кто знает или слышал, что они родня. Так что к утру эта сплетня наверняка обрастет тонной выдуманных подробностей, по крайней мере, так казалось Ичиго.

Почему-то некоторые девушки кидали на него заинтересованные взгляды, а судя по их горящим глазам, в которых читался некий жутковатый голод, желание убежать с каждой секундой усиливалось.

Почему-то сразу же вспомнились слова Вена:

— Запомни, Ичиго, одна из страшнейших сил всего Готея — это Сообщество Женщин-Синигами. Если они углядят в тебе что-то интересное, то преследовать будут даже в Аду. Потому будь осторожен и не подставляйся.

В голову сразу же пришла мысль:

— 'А не потому ли Вен сбежал в Хуэко Мундо?'

Нет, мысль тупая, но, судя по волчьим взглядам женской части синигами, не лишена смысла.

— Иссин-доно, — услышал он громкий бас неподалеку.

Выплыв из размышлений, Ичиго увидел как к ним приближается очень крупный синигами с собачьей головой на плечах. Если он правильно помнил, это был капитан Комамура; Вен называл его человеком исполнительным, но разумным, а потому без причины он убивать их не стал бы.

— Если столкнетесь с ним, то сбежать будет трудно. Он не отпустит и исполнит свой долг, но до убийства доведет лишь в крайнем случае.

Таким был инструктаж, когда он рассказывал обо всех капитанах и как с ними быть.

Капитан Седьмого Отряда кивнул Ичиго, в знак приветствия.

— О, Саджин, — улыбнулся отец. — Давно не виделись. Ты, наконец-то, перестал носить свой шлем!

— Да, с недавнего времени, — ответил ему капитан. Выглядел он весьма добродушно. — Слышал, что ты жив, но пока не увидел, сложно было поверить.

— Много чего случилось за эти годы.

— Можем на днях встретиться и выпить.

— Обязательно. Сейчас у меня тут дело, потом поболтаем.

— Удачи тогда, — кивнул капитан, а затем ушел по своим делам.

Они же двинулись дальше, но отец так и не говорил, куда они идут и зачем.

Вскоре они пришли к весьма большому зданию, которое собой больше напоминало додзе.

Отец остановился у двери.

— Заходи, меч оставишь у меня.

— Зачем? — не понимал парень.

— Надо. С тобой хотят поговорить. Так что будь вежлив и не ляпни чего глупого.

Спорить не было смысла, так что Ичиго отдал занпакто отцу, а сам вошел внутрь.

Дверь за ним закрылась, а Ичиго оказался в большом пустом зале, который явно используется для тренировок или обучения владению мечом. Высокий потолок, немного жесткий пол и белые стены. Освещение в зале было довольно скудным, и только центр был четко обозначен.

— Подойди, Куросаки Ичиго, — прозвучал старческий голос.

Только сейчас Ичиго увидел в центре зала сидящего старика, облаченного в форму синигами, с белым хаори на плечах. Лысая голова со шрамами, длинная снежно-белая борода и густые брови обрамляли морщинистое лицо старика. И пусть он казался просто обычным пожилым человеком, от которого даже духовной силы почти не ощущалось, но все внутри парня просто вопило о том, что с таким противником лучше не связываться. Даже безумный пустой внутри него осознавал, с кем можно сражаться, а против кого у него нет шанса.

Сглотнув, Ичиго подошел к Главнокомандующему.

— Сядь, — тон его был спокойный, но каждое слово воспринималось больше как приказ, чем просьба. Такие приказы игнорировать не хотелось, потому подросток послушно присел напротив.

В зале установилась давящая тишина. Казалось, если прислушаться, можно услышать, как колотится в груди сердце парня, так как с такими личностями ему еще встречаться не приходилось. Он с Главнокомандующим Ямомото Генрюсаем лично никогда не говорил.

— Первая Кровь... — произнес Главнокомандующий, и от его голоса Ичиго вздрогнул. — Я плохо помню, когда сам отнял жизнь у человека. Мне было примерно столько же, сколько и тебе, но тогда время было другое и мир был иным. Некогда было печалиться или грустить.

— Вы... вызвали меня... поговорить об этом? — все же спросил Ичиго.

— Почти, — ответил старик. — Для меня смерть давно уже мало что значит. Быть обычным воином или капитаном и быть главой такой организации — слишком огромная разница. Для таких, как ты, каждая смерть близкого, знакомого или врага — это личное переживание. А для меня это очередное имя в докладе на моем столе. Даже смерть Кучики Рукии для меня была бы лишь мимолётным явлением, которое я выбросил бы из головы.

Ичиго ничего не сказал на это.

Он понимал, что разница в восприятии мира у них слишком разная. Куросаки никогда бы так не сделал, но он осознавал, что проживи сам тысячу лет, и много раз передумаешь.

— Куросаки Ичиго, замечал ли ты когда-нибудь, что у капитанов, кроме силы есть еще одна общая черта? — внезапно задал вопрос Главнокомандующий.

— 'Общая черта? К чему это он?'

Парень подумал пару минут, пытаясь сообразить, и кое-что все же вырисовалось в голове.

— Я не могу это точно сформулировать, — ответил Ичиго, — но у каждого из них как будто четкий взгляд на мир или на то, каким он должен быть.

— Именно, — подтвердил Генрюсай, — не важно, насколько сильно ты был одарен при рождении: без четких принципов и внутреннего стержня сила никогда не будет стабильной. И, что не менее важно, не сформировав свой 'путь' ты никогда не сможешь вести по нему других. Не могу сказать, что мне нравится твой путь — принимать удар в одиночку во имя защиты других, но, по крайней мере, я больше не могу отрицать его наличие. Учитывая весь тот хаос, что возник после побега Айзена, я бы не стал тратить свое время на просто чрезмерно одаренного мальчишку, но в тебе есть потенциал Капитана, Куросаки Ичиго. И, если ты не свернешь со своего пути, однажды ты им станешь.

— Ну и что из этого? — Куросаки злился. Вся эта чушь о потенциале и прочем, не имела сейчас ни малейшего смысла. Какой смысл стать сильным в будущем, если он не сможет никого защитить сейчас?

— Если ты продолжишь двигаться, однажды от твоих решений будут зависеть тысячи жизней. Так что, если ты не можешь выдержать ответственности, лучше оборвать этот путь сейчас.

Парень вздрогнул. От старика ощутимо повеяло угрозой. Если до этого он был похож на меч в ножнах, то в данный момент будто лезвие мелькнуло перед лицом.

— Я не Бьякуя, — он чуть приоткрыл глаза и посмотрел, будто ему в душу. — Твое тело не будет ни в малейшей степени повреждено. Ты даже боли не почувствуешь, почти, — сказал он, не двигаясь, но создавалось впечатление, что все может решиться за мгновение. — Если ты боишься ответственности, то лучше уйти. Никто не будет тебя осуждать за простое желание жить.

Ичиго затрясло. Он начал злиться на этого старика.

— УЙТИ?! — он вскочил, — Меня достало это дерьмо! Я не позволю лишить меня сил. Не сейчас! Может я и не лучший человек, чтобы ими владеть! Может, я и чертовски боюсь причинить кому-нибудь вред! — перед глазами будто появилась та жуткая маска, что нарастала на его лице. — Но это мои силы, черт возьми! Я не позволю, чтобы Рукия, Иноуэ, Исида, Чад или Такеру-сенсей были на переднем фронте вместо меня. Ни за что...

Старик молча смотрел на него. Он не стал проявлять эмоций или затыкать его, а просто дал высказать то, что кипит внутри.

— Тогда перестань запираться в себе, — спокойно произнес он. И это спокойствие и вновь образовавшееся чувство безопасности лишило его запала злости. — Твое поведение сейчас было крайне непочтительным. Но это лучше для нашей цели, поэтому на этот раз я стерплю ее.

— Цели? Какой, к черту, цели? Зачем вообще этот разговор?

— У тебя короткая память? Иссин привел тебя, чтобы помочь.

Ичиго молчал.

— Ты расстроен от того, что не смог спасти Байсина.

Это был не вопрос. Парень сел, опустив голову, и мрачно смотрел на пол, пытаясь придумать, что ему сказать. И, как на зло, ничего путного в сознании не показывалось.

— Ситуация с ним действительно вышла печальной. Его жажда силы, пусть и имела благородные начинания, в итоге привела к ужасному исходу. Давно стоило дать ему заслуженный покой, но я не хотел приговаривать к уничтожению безвинную душу, а вернуть ее в Поток Перерождений в таком искаженном состоянии было бы чревато непредсказуемыми последствиями.

— Я... пытался помочь ему... Я думал, у меня получится, что я смогу, но... — Куросаки сжал кулаки. — Но это оказалось слишком сложным для меня. Как бы я ни пытался, как бы не старался, но моих сил оказалось недостаточно! — разозлился он на самого себя. — Я был слишком слаб, чтобы спасти человека, а потому сдался! Потому пошел по самому простому пути и...!

Он закрыл рот и начал глубоко дышать, стараясь успокоиться.

— Убивать очень легко, — произнес Ямамото Генрюсай. — Отнять жизнь так просто, ведь она такая хрупкая и слабая. Нужно лишь взмахнуть рукой — и человека не станет. Ты боишься убивать?

— Я боюсь, что это мне понравится... — признался Ичиго. — Боюсь и дальше выбирать такой легкий вариант. Боюсь... отнять жизнь у того, кого не хочу видеть мертвым... Я боюсь себя.

— В этом нет ничего плохого. Страх — это часть нас.

— Тогда что мне делать?! — крикнул он. — Как мне не поддаться?! — он поднял голову и посмотрел в глаза Главнокомандующему.

Тот тоже посмотрел в его глаза, и некоторое время они молчали.

Наступила тишина, которая словно шелковое покрывало окутала их.

— Стать сильнее, — хриплый голос капитана был наполнен силой. — Не только телом, но и сердцем. Превзойди себя.

— Если бы это было так просто... — Ичиго вздохнул и отвел взгляд.

— Ну, с этим я и могу помочь.

Рефлекторно он поймал летящий в него предмет.

Им оказался... бокен. Деревянный меч, с каким иногда тренируются в фехтовании.

— Один день, — сказал старик, поднимаясь. — Я буду тренировать тебя — один день.

Старик скинул свою хаори и верх кимоно, показав мощное тело, наполненное силой и нерушимым могуществом. Духовное давление возросло, когда он взял деревянный меч и поднял его перед собой.

— За этот день ты или сломаешься и умрешь, или превзойдешь себя. Вставай, Куросаки Ичиго!...

Глава 3. В ожидании.

Иссин не считал время, которое прошло с тех пор, как дверь закрылась и его сын отправился на разговор с Главнокомандующим. Прошел ли час или уже весь день, он не следил за часами, и лишь молча ждал у порога додзе, молясь Королю Душ, лишь бы ничего плохого не случилось.

С каждой минутой он все больше сомневался в правильности своего решения. Он сомневался, стоило ли просить капитана Первого отряда о помощи или же нужно было придумать нечто иное. Нет, Старик очень мудр, силен и опытен, так что если кто и мог помочь, так это он. Но еще он очень строг, требователен и порой может быть жесток к воспитаннику.

Иссину в свое время тоже 'повезло' попасть на тренировку к нему, и он те 24 часа никогда не забудет. Это действительно было жутко, тяжело и изматывающе. Часы непрекращающейся битвы, часы напора и стычек, которые по ощущениям реально смертельны. Да, теперь он понимает, что, захоти старик убить его, он бы умер в первую же секунду, но тогда ему казалось, что он реально пережил смерть.

И вот он отдал своего сына на такую тренировку и очень сильно волновался.

Личная беспомощность как отца, как наставника, как синигами его очень сильно беспокоила. Он хочет справляться со всем сам, хочет помогать своим детям, но просто не знает — как, и ничего не может. Все, что ему остается, это просить помощи и надеяться.

— Я должен стать лучше, — сказал он себе.

Вот так текли часы. Вечер стал ночью, а ночь утром, а затем наступил день, и вот, наконец-то, солнце заходит за горизонт. Сидеть и просто ждать было неприятно, но Куросаки-старший не обращал внимания на дискомфорт, ведь когда его сын вернется, он должен его встретить.

Позади послышались шаги.

— Все ждешь, Иссин-доно, — произнес Саджин. Собакоголовый синигами присел рядом с ним и протянул ему бутылку саке.

Поскольку горло давно пересохло, он не отказался от пары глотков, да и нервы нужно подлечить.

— Долг отца быть опорой детям, а потому я должен быть здесь, — ответил он, выпив и вернув бутыль. — Буду ждать, несмотря ни на что.

— Понимаю, — кивает Комамура. — Держишься хоть?

— Это не трудно, — он вздохнул. — Печальнее осознавать свою беспомощность. Ведь сидеть и ждать — это все, что я могу.

— Понимаю, — повторил Саджин. — Это чувство мне знакомо.

— Ты сам-то как?

— Готей сейчас в тяжелом положении, — нахмурился капитан Седьмого отряда. — Предательство в наших рядах оставило зияющие дыры, которые тяжело закрыть. Мне и еще некоторым капитанам приходится брать под свое управление те отряды, которые остались без командования. Лейтенанты неплохо справляются, но они не всесильны. Я помогаю Хисаги, но отряду нужен капитан, замена тут не поможет. А некоторые капитаны, как Сой Фон и Хицугая Тоширо, сейчас в Мире Живых заняты, что тоже не убавляет проблем. Враги могут напасть в любой момент, а потому нам нужно следить за всем сразу.

— Ты сам знаешь, что я о другом спрашивал, — грустно улыбнулся Иссин, отпив еще саке.

— Мне... тяжко... — Комамура поднял голову к темнеющему небу. — Я знал, что Канамэ не любит этот мир. Я знал, что в нем живет глубокая обида и печаль, а потому старался помочь ему, стать ему другом, на которого он всегда может положиться... От того еще больнее, что все мои действия оказались тщетны. Столько лет стараний обратились в прах... Я даже не уверен, считал ли он меня хоть когда-нибудь другом или это была ложь с самого начала.

— С ним всегда было непросто, — произнес Куросаки. — Отчуждение в нем чувствовалось всегда. Даже во времена моего капитанства.

— Да... — Саджин допил саке и убрал бутылку. — Ты вернешься к нам, Иссин-доно? Готею сейчас нужны все силы для битвы с Айзеном.

— Я готов сражаться с Айзеном и хочу помочь, — серьезно заявил он. — Моя сила постепенно восстанавливается, и со временем я верну ее себе полностью. Но в Готей я уже не вернусь. У меня семья, я не могу просто бросить своих детей.

— Ясно.

— К тому же я слышал, кое-кто из прошлого...

Договорить он не успел, когда дверь в додзе начала открываться.

Замолчав, он замер в ожидании, пока отворялись двери.

В проходе стоял Ичиго...

А затем начал падать!

— Ичиго!

Иссин вовремя успел поймать его.

Состояние у сына было не очень: весь в крови, весь избитый, обессиленный и тяжело дышащий.

— Кха-Ха! — закашлял он, выплюнув кровь.

— Ичиго! Как ты?! — беспокоился отец, смотря на своего сына.

— Я позову врача, — подскочил Саджин.

— Сынок, посмотри на меня...

Ичиго с трудом открыл глаза. Взгляд его был слегка затуманен, он не мог сфокусироваться и явно прилагал усилия, чтобы оставаться в сознании.

— Я... — прохрипел он, — в порядке.

Ответ был твердым и уверенным.

Он попытался встать, но сил на это не было, и он отключился.

Вскоре из дверей вышел и капитан Первого Отряда.

— Главнокомандующий, как он?

— Жить будет, — сказал Старик, проходя мимо. — Иссин.

— Да?!

— Ты воспитал достойного сына, — чуть улыбнулся Ямамото.

— Он справился?

Но вместо ответа Главнокомандующий лишь поднял руку, на которой красовался весьма крупный синяк.

— Давненько меня никто не касался, — усмехнулся он. — Этот мальчик далеко пойдет. Удачи.

— Главнокомандующий, — обратился к нему Иссин. — Почему... вы согласились помочь?

Он был рад, что старик так легко ответил и согласился, но все же был обеспокоен причинами. Он никогда ничего не делал просто так, но тогда старший Куросаки был слишком взволнован состоянием Ичиго, чтобы задаваться вопросами. Но сидя тут, он все же обдумал ситуацию как следует.

— Кто знает, — ответил старый синигами, не оборачиваясь. — Быть может, решил что лучше самому приложить руку к становлению того, кто вполне может в будущем войти в наши ряды. А может, у меня просто выдалась свободная минутка... — он чуть слышно вздохнул. — У меня тоже было время подумать над всем... Возможно, я был не всегда прав...

Вскоре к ним пришли медики и стали хлопотать над раненым, а Главнокомандующий молча ушел, так и не дав четкого ответа.

Но ответ тут, похоже, был уже и не нужен...

Глава 4. Цветы жизни.

— Итак, — начал я. Вдох, выдох, спокойно, никаких эмоций. — Давайте начнем.

Народ ничего не ответил.

Тишина и напряжение вокруг было таким, что его почти можно пощупать.

Вдох. Выдох. Спокойно. Не поддаваться эмоциям.

— Мы собрались здесь, чтобы обсудить последствия недавних событий, — говорю я.

Народ напрягся еще сильнее.

Я понимаю их.

Очень хорошо понимаю.

Сам с трудом держусь.

Но нельзя. Никаких эмоций.

Не смотри налево. Не смотри.

Лица у всех очень напряженные, взгляды сосредоточенные, некоторые крепко сжимают кулаки и стараются как можно тише дышать. Да, у нас всех сейчас не лучшее положение, но нельзя поддаваться эмоциям.

Все смотрят или на меня, или в пол, но не налево. Нельзя смотреть налево.

Поднимаем папку с отчетом и зачитываем:

— После случившегося у нас: разрушено 12% зданий, поврежден купол, откуда-то появилась огромная яма посреди песчаной площадки, стены исписаны граффити, а столбы вырыты и сложены в непри...

Бум!

Я резко затих, поджав губы.

Это послышалось слева.

Бум!

Не смотреть.

Тихо.

Спокойно.

Бум!

Это был последний удар, все затихло, а значит, можно продолжить...

— У-у-у-у-у... — стон послышался оттуда.

Переносить это было уже просто невозможно.

Все же поворачиваюсь налево.

— Тия... умоляю... — с болью в глазах говорю ей. — Хватит биться головой о стену.

— ПХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! — заржали все одновременно уже не в силах терпеть. — Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — хохот стоял такой, что аж стены затряслись. — Ха-Ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Я до последнего старался держать рожу кирпичом, но даже мои силы небесконечны.

— Пффы! Хи-хи-хи! — это уже я не удержался и стал смеяться.

Народ потерял над собой контроль. Кто-то уполз под стол, кто-то катается по полу и стучит кулаками, пара человек навернулись, кто-то начал кашлять и просить воды. Проще говоря, угар стоял мощный, аж здание тряслось.

И только Тия Харрибел тихо сидела в уголочке и билась головой о стену, воя как раненый волк.

Да, ее можно понять.

Ведь все эти разрушения практически по ее вине сделаны.

Все было так.

У меня появилось свободное время, и я решил его потратить на еще одного члена Приварон Эспады, а именно — Пикаро. Часть Трес Сифрас, где он содержался, было трудно пропустить. Все стены были покрыты песком Рунуганги — песчаного стража Лас Ночес, и лишь в одном месте песок расступался, открывая взгляду дверь. Огромную сейфовую дверь, тяжелую и явно сделанную, чтобы ничто не смогло выбраться.

И вот, когда я открыл ее и вошел внутрь, моему офигевшему взору предстала огромнейшая, словно ангар для самолета, детская площадка — со всякими качелями, песочницей, и прочими развлечениями для детишек. Ну и сами дети. Много. Сотня детей-арранкаров!

Я аж прифигел от такого количества.

— Ничего себе, — удивился я, смотря на все это. Дети быстро отвлеклись от своих игр и поспешили ко мне. Сотня малышей максимум в десять лет, все разные с разными масками, с разной степенью трансформации между человеком и пустым и все облаченные в одинаковые зеленые балахоны. — Да уж. Привет.

— Привет!

— Здрасьте!

— Приветики!

— Ня!

И так целая сотня голосов, от которой у меня уши в трубочку свернулись.

— Так, а кто из вас Пикаро? — спросил я.

— МЫ ВСЕ — ПИКАРО! — хором сказали они.

— Че?! — еще раз офигел я. Затем вновь взглянул в папку с личным делом этого арранкара. — Гин — ты сволочь! Опять мне подсунул черт знает что!

Бесит этот тип уже. Ух, отомщу ему!

— Ладно, значит, вы все — Пикаро, — хмыкнул я. — Вы все связаны между собой?

— ДА!

— Давайте тогда говорить будете по очереди, а то мне тяжело с толпой говорить.

Вперед вышла небольшая группа из двух мальчиков и двух девочек. Все выглядели очень стеснительными, слегка напуганными и неуверенными в себе.

— Хорошо. Я — Венганза, Зеро Эспада, — показал я свой номер. — Лидер Эспады.

— Вы нас выпустите? — со слезами на глазах спросила девочка.

— Тут страшно... — заплакала вторая.

— Мне так одиноко, — опустил голову мальчик.

Последний мальчик едва сдерживал слезы и крепко сжимал кулачки. Остальные дети тоже выглядели грустными и подавленными. Им явно неприятно сидеть взаперти, но сами выйти они не могут.

Я тяжело вздохнул и присел на колено перед одним мальчиком и положил ему руку на плечо.

— Ты... реально думал, что я поверю в такую хрень? — фыркнул я.

— Тц! — одновременно больше ста голосов прозвучало.

Детишки резко изменились в личиках, став очень недовольными и обиженными, что я не купился на их дешевый развод.

— У меня есть два таких же шалопая в друзьях; уж трюки, таких как вы, я изучил досконально, — усмехнулся я, смотря, как они дуются все вместе. — Выпускать вас отсюда я не буду. Раз уж вы самого Баррагана достали и Айзена, то мне страшно представить, что вы можете натворить.

— Тогда чего приперся? — сердито спросил мальчик.

— Я — Зеро Эспада, и моя задача заботиться обо всех арранкарах Лас Ночес, и вы в их числе, — ответил я. — Я пока не стану вас выпускать, но обязательно придумаю, как вам помочь и освободить.

— Честно?

— Даю слово.

Так я и пошел на первый контакт.

Работать с детьми сложно, особенно если их больше ста гиперактивных аналогов Котят, которые по камушку могут все уничтожить. Уйдя и заперев дверь, я стал думать, как бы тут помочь, а потому решил посоветоваться с друзьями.

Что было ошибкой...

Как только Эспи узнала, что в заточении сидят 108 маленьких детей, то порывалась пойти их освобождать, потому я по пути ее поймал и долго доносил мысль о том, что это опасно и вообще не время сейчас. Она все же угомонила внутреннюю 'яжмать', но все равно хотела посмотреть. Пришлось отвести ее к ним, и она с удовольствием провела пару часов, играясь с детишками.

После этого предложила, чтобы к ним просто почаще приходили гости и играли с ними.

Идея была не лучшей, но все же хоть какой-то, потому я разрешил.

И вот на следующий день она привела с собой все женское население Лас Ночес и они вместе заботились о детях. У кого-то получалось, у кого-то нет. Апачи быстро разозлилась и начала пытаться догнать хоть кого-то и выпороть, но Пикаро умели летать и были весьма шустрыми.

Хебико со своими двумя рабынями... то есть подчиненными Лоли и Меноли, справлялись — ну те две кое-как сдерживали гнев.

Единственной, кто ничего не делала, была Тия: она стояла в сторонке и смотрела, явно стесняясь или просто не решаясь подходить. Не знаю точно, что там случилось, но вроде кто-то из детей к ней сам подошел и просто сидел рядом.

Ну, и, когда все уходили, Тия, явно пропустившая мимо ушей или не слышавшая вообще о коварстве детей, сжалилась над ними и дверь не заперла...

Итог очевиден...

Следующее утро началось с того, что эта толпа устроила настоящий хаос в Лас Ночес. Потому мне и моим друзьям пришлось оперативно ловить их всех, связывать и тащить обратно в клетку. Кое-как удалось сделать все раньше, чем они добрались до мест, за которые их могли убить. Конечно, разрухи они учинили немало, но ничего фатального.

Мне потом пришлось выслушать выговор от уставшего Айзена и убирать все разрушенное и испачканное.

Ну, и, когда Тия узнала, что все это из-за ее наивности, впала в депрессию и сейчас стыдится своей глупости. Выглядела она при этом крайне забавно, что не могло не смешить.

Вот мы и ржем.

Где-то час нам понадобился, чтобы прийти в себя и окончательно морально уничтожить Тресс Эспаду. Вон, уже не сидит, а валяется на полу и мечтает переродиться лишайником.

— Ладно, приходите в себя и напоите Тию валерьянкой. Лошадиной дозы, думаю, хватит, — сказал я. — А я пока поболтаю с Пикаро.

Народ отвечать мне не мог, так как сам еще пребывал в состоянии ржача, потому я просто ушел...

* * *

Настроение Пикаро было не очень.

Они ведь только выбрались, только сумели обрести желанную свободу, как их опять поймали.

— 'Чертов Зеро! Чертова Эспада! Ненавидим! Ненавидим! Ненавидим!' — крутилось в головах маленьких хулиганов.

Они ведь не делали ничего плохого, только хотели поиграть, но их все равно сажают в клетку, их все равно держат взаперти, их лишают свободы.

— 'Лучше бы выгнали нас из Лас Ночес, чем заставляли тут мучаться'.

В клетке было скучно, в клетке было одиноко, только они одни, сидящие тут и страдающие от скуки и тоски. Никто не приходит, всем на них плевать, все к ним безразличны, и они вынуждены страдать тут.

— 'Ненавидим! Ненавидим! Ненавидим! Отомстим!'

Но тут двери начали открываться.

Никто не ожидал, что к ним так быстро придут, но они ждали. Понимали, что за свершенное их не простят и сейчас накажут.

В зал вошел Зеро.

Выглядел он весьма мрачным, и от него существенно веяло угрозой. Причем такой серьезной, что малыши не рисковали выходить вперед. Таким серьезным и суровым мог быть Господин Барраган, когда они доставали даже его, хотя к нему все же старались не приближаться.

— Я... разочарован в вас, — холодным тоном произнес он. — Вы хоть представляете, что могло случиться, если бы я вас не поймал?!

Дети вжали головы в плечи и заскрежетали зубами.

Опять ругают, опять упрекают, опять, опять, опять, опять!

— Если бы вы что-то поломали в лаборатории Заэля, он бы убил вас! — продолжил Венганза. — Это вам еще повезло, что я не дал вам добраться до обиталища Аарониеро! Тот бы просто сожрал вас, идиотов! Вы хоть представляете, как я за вас перепугался?!

Дети непонимающе переглянулись.

Подняв головы, они посмотрели на Зеро.

Взгляд у него больше не был враждебным или злым, а стал просто сердитым и... каким-то теплым...

— Дурачье, — вздохнул он, присев на пол. — Вас не выпускают, потому что вы не умеете себя сдерживать, не умеете контролировать, и не понимаете, как и где можно веселиться, а где — нет. Вы уж и сами осознаете, что нельзя шутить над Барраганом, но сейчас в Лас Ночес есть и те, кому лучше вообще на глаза не попадаться, иначе можете очень серьезно пострадать. А своими действиями вы не только сами чуть не пострадали, так еще и нас всех подставили и сильно расстроили. Тия ушла в депрессию, когда вы обманули ее, Эспи разочаровалась в вас, да и остальные тоже.

Дети стыдливо опустили головы.

Впервые их кто-то так отчитывал, и они просто не знали, как им реагировать на это. Ну и не хотелось им сильно расстраивать тетю Эсперансу. Все же она была первой из всех, кто к ним так тепло отнесся, она добрая и милая. Ей не было тяжко тратить на них свое время.

— Я не позволю вам пока покидать вашу камеру, но разрешу посещения, — говорил он. — Эспи и остальные все еще не против играть c вами и заботиться. Пусть вы и принесли им много неприятностей и сильно расстроили, они все равно хотят вам помочь. Так что завтра, когда к вам придут, первым делом вы извинитесь. Ясно?

— Да-а-а-а... — тихо пробормотали малыши.

— Больше так не рискуйте, — он поднялся. — Я найду способ вам помочь. Обещаю, ведь я Зеро, а пока вы часть Лас Ночес, вы под моей защитой.

Он тепло улыбнулся им, а затем направился к выходу.

Пикаро так и стояли, опустив голову, не зная, что им и думать. Играть с теми тетями было приятно, от них чувствовались забота и тепло, а потому было бы грустно, если бы они больше не пришли.

— Ах да, — резко остановился Венганза и усмехнулся. — Готовьтесь. Завтра вас ждет порка.

— А?!

— За каждый проступок будет наказание, потому вас всех завтра ждет порка, — произнес он, закрывая дверь. — Готовьтесь!

— ЧЕГО?!!!! — закричало сто восемь голосов, но дверь уже закрылась...

Глава 5. Бессмысленное обещание.

Покинув камеру Пикаро, я двинулся обратно. Да, завтра ребят ждет то еще веселье, но эта мера необходима. Дети должны понимать, что за плохие поступки их будет ждать соответствующее наказание. Если бы словами можно было все решить, то я бы не прибегал к таким мерам, но придется.

Котята в прошлом тоже были малоуправляемыми, так Эспи быстро научила их вести себя прилично. Теперь они наученные горьким опытом и знают, когда можно дать себе волю, а когда стоит держать себя в... лапках. Задний радар настроен на неприятности, потому как знают, что в случае реальных косяков рука мамы может быть очень тяжелой.

Пикаро не злые, просто они маленькие дети, которых никто никогда не воспитывал; у них куча энергии, которую некуда девать, а недостаток внимания они компенсируют проказами. Ведь даже ненависть к ребенку лучше, чем равнодушие. Вот как придумаю, что с ними делать, вот тогда и выпущу.

Но не сейчас, пока нельзя — отчасти потому, что такую толпу сложно будет контролировать, а еще потому, что на данный момент это слишком опасно. Заэль, Нойтора и Аарониеро что-то замыслили, потому детей лучше пока придержать подальше.

Прошло уже чуть больше двух месяцев по местному времени с той памятной дуэли с Тоусеном.

Бой вышел сложным, местами интересным, а под конец и напрягающим.

Не подумал, что Заэль так рано начнет действовать, но зря он тогда применил ту ловушку. Я параноик, работа таким меня сделала, а потому второй раз на подобное не попадусь. Будь он хоть сто раз гением, но, недооценивая меня, он совершает очень страшную ошибку.

Благо в стане врагов у нас есть шпион, тот самый взломанный болванчик, через которого Лия и узнает все.

Полностью доверять этой информации нельзя, мало ли, когда его раскроют и начнут сливать дезинформацию, запутывая нас, но хоть какие-то сведения у нас теперь есть, а потому будем готовиться.

В целом же за все это время ничего особо не поменялось.

Я все также провожу время с Эспадой и нумеросами, тренирую их и сам учусь, налаживаю отношения и продумываю дальнейшие планы. Но тот момент во время дуэли действительно был для всех переломным.

Да, то, что на мою защиту бросились остальные, и пришли даже те, кто не был во всем изначально заинтересован, уже показало, что мы не воспринимаем друг друга как враги. Может, пока еще Эспада не стала доверять каждому полностью, но уже не боится получить нож в спину, и это радует.

Те, кто хотят единства, стабильной жизни и будущего, уже нашли себя, а те, кто хотят оставаться монстрами и тварями, остались в стороне. Пусть им ничего не скажут, но на них уже смотрят косо. А значит, рано или поздно от них избавятся, изгонят или убьют, в зависимости от их действий. Это если я до них раньше не доберусь.

Но, так или иначе, я рад, что достиг таких высот.

А сейчас...

— У-у-у-у-у-у-у... — прозвучало недалеко от меня.

Останавливаюсь.

— А-а-а-а-а... — издает он очередные звуки.

Он увидел солнечного зайчика и сейчас пытается его поймать, но ничего у него не выходит.

Мне было тяжело смотреть на него, особенно от того, что я ничего для него не могу сделать.

Передо мной сейчас находился платиновый блондин с веснушками на лице, торчащими передними зубами и бледно-голубыми глазами. Парень выглядит очень худым или скорее тощим, чем-то напоминая собой больше ребенка, чем подростка. Облачен в обычные бело-черные одежки арранкар с открытой грудью, где видна его дыра, а за спиной у него его меч.

Смотреть на него мне было действительно больно, и я не хотел надолго задерживаться здесь, но просто пройти мимо я не могу.

Марджела Вандервайс — новый арранкар в Лас Ночес под номером 77, и он и есть то самое оружие против Главнокомандующего, которое Айзен так долго разрабатывал. Он очень силен, но, чтобы раскрыть весь его потенциал, Владыка Лас Ночес просто превратил его мозги в кашу, сделав почти овощем, сравнимым по уму с грудным ребенком.

Меня это не устраивало, меня это злило, но ничего поделать я не могу.

Вандервайс — оружие против Ямамото Генрюсая, а я дал слово, что не буду препятствовать его убийству, а потому все, что могу — это просто стоять и смотреть. Увы, ничем уже бедняге Вандервайсу не помочь, ведь от разума в его голове почти ничего не осталось, и прежним он уже никогда не будет.

Все, что можно для него сделать — это избавить бедолагу от такой никчемной жизни, но это не потребуется, ведь живет он исключительно до момента стычки с Главнокомандующим. Что будет потом, я не знаю, но потому и стараюсь с ним не разговаривать и не привязываться.

Я не знаю, кем был Вандервайс до становления арранкаром, добровольно ли он пошел на эту процедуру или его заставили, был ли он вменяемой личностью или кровавым маньяком — сейчас это неважно. Сейчас он мало чем отличается от болванчиков с лоботомией, которых делает Заэль. Мне грустно от того, что это делает сам Айзен.

Да, я могу понять, что все лишнее было удалено ради силы, но от этого нисколько не легче.

И он теперь мне очередное напоминание, что я — лишь подчиненный. Я не могу решать, а вынужден лишь принимать решения тех, кто надо мной. Я стараюсь ради Эспады, ради тех, кто дорог мне, но кто знает, какой может прийти приказ от того, кто надо мной?

Никто не может сказать, что случиться завтра, что мне придется делать завтра, и как повернется моя жизнь. У меня есть долг, не только перед Айзеном, но и перед теми, кто идет за мной, и порой, чтобы защитить тех, кто нуждается в тебе, приходится мириться с вещами, которые тебе противны.

— Вандервайс, — позвал я бедолагу, что никак не мог ухватиться за свет. — Ты не поймаешь его.

— Угу... — выдал он, пуская слюни.

— Вот, — кидаю ему мячик. — Можешь поиграть с ним.

— А-а-а-а! — обрадовался он и, поймав мячик, стал подбрасывать его и ловить.

Увлекшись игрой, он побежал по коридору и вскоре пропал из виду.

— Даю слово, Вандервайс, — произнес я. — Придет время, когда нам не придется жертвовать своими товарищами ради каких-то неясных целей. Ты будешь последней нашей бессмысленной жертвой.

Слова, сказанные в пустоту.

Бессмысленные слова, бессмысленные обещания, которые я вряд ли когда-нибудь смогу исполнить, но больше всего я ненавижу именно свою беспомощность.

Позади послышался хлопок.

— Зеро-сама, — раздался голос Рудборна. Главный и единственный представитель тайной полиции Лас Ночес — Экзекиасы — появился позади меня. — Сообщение от Владыки Айзена.

— Говори.

— Он вызывает вас и всех членов Эспады в зал совещаний через час.

— Что-то еще?

— Добавил лишь: 'Пришло время'.

Вот оно как.

Похоже, и правда, пришло время.

Что ж, начнем тогда...

Глава 6. Начало плана.

Зал совещаний Эспады и правда редко используется нами. Тут мы собираемся исключительно по приказу Айзена, а потому нет особо смысла для посещения. Нет никаких вопросов, которые мы решаем вместе или голосованием. Мы приходим сюда исключительно слушать Владыку, не более, а наше мнение вряд ли его сильно заботит.

Раньше этот стол был для одиннадцати человек — десять членов Эспады и Айзен, но теперь за ним сидящих на одного больше. Теперь напротив трона нашего Владыки находится мой, точно такой же, как и у всех членов Эспады. Я лично настоял на том, чтобы мое сидение ничем от них не отличалось. Так я показываю, что не пытаюсь возвыситься или принизить кого бы то ни было, а являюсь равным всем.

Распределение у нас было как обычно, но напряжение в воздухе чувствовалось гораздо сильнее, чем всегда.

А все потому, что в Эспаде уже давно зияет раскол. Он и раньше был; точнее, раньше Эспада вообще собой представляла просто кучку осколков, которые сложили вместе. Я же кое-какие кусочки сложил вместе и склеил, а некоторые пока или нейтральны, или мне неприятны, и их я бы с удовольствием в пыль стер.

Старк, как обычно, дремал с открытыми глазами — пока Айзен не пришел, он не видит смысла бодрствовать, а потому просто дрыхнет и лишь для виду держит глаза открытыми. Хотя не ясно зачем, ведь все и так знают, что он спит. Но в целом за последнее время он стал живее и активнее принимать участие в разных событиях, особенно в недавней ловле Пикаро. Он поймал почти столько же, сколько и я.

Барраган все также мрачен и хмур. Ему явно просто не нравится, что вокруг слишком много народа, а большую часть он с удовольствием бы распылил. За это время у нас было еще несколько разговоров, но все это больше сводилось к деловым встречам и обсуждению дальнейших планов. Ему были интересны мои идеи по улучшению эффективности Лас Ночес. Плюс обсуждали проблемы с финансами. У Айзена в Мире Живых есть личные предприятия, что снабжают нас оборудованием и прочими вещами, но вряд ли этого хватит в долгосрочной перспективе, потому бывший Король Хуэко Мундо увлекся изучением бизнеса Мира Живых; думаю, с его опытом он сумеет что-то придумать. К тому же ему просто было скучно, вот он и нашел себе увлечение.

Тия тоже сидела смирно, но по чуть опущенному взгляду видно, что она все еще переживает из-за случившегося. Да, забавный в целом вышел ляп: он заставил девушку впервые проявить целый букет эмоций, таких как стыд, смущение, разочарование и вину. Мы-то не особо на нее давим, просто посмеиваемся над столь бурной реакцией. Она реально это слишком близко к сердцу принимает. Она стала живее и чуть ближе с окружающими, но все еще немного боится слишком сильно приближаться, ну ничего, мы это исправим.

Улькиорра, как обычно, безэмоционален. Он с Пикаро не столкнулся, я успел идиотов перехватить раньше, чем они добрались до него. А то мало ли, Шифер не понимает шуток и мог убить, а портить отношения с ним я бы не хотел. Нет. Все же не думаю, что он прямо убил бы, все же и ему со мной портить связи не хочется, но мало ли. За эти пару месяцев мы неплохо поработали вместе и многому научились друг у друга, что нас в целом устраивало.

С наглой улыбкой сидел Нойтора. Вид у него такой, будто его абсолютно устраивает, что половина Эспады желает его убить. И я не удивлюсь, если так оно и есть. Этот тип ненормальный, так что ему это подходит, но его самоуверенность, скорее, обусловлена тем, что они уже разработали план, как всю проблему решить. Ну, или точнее, он думает, что все так; более чем уверен, что Заэль и половины всего ему не рассказал и использует в темную, убеждая Куинту в том, как он важен и значим. Пешка, до последнего шага свято верящая, что она Ферзь. Как мило.

Гриммджоу же не скрывал своего отношения к некоторым личностям. И он, может, вел бы себя более дерзко, если бы на другой стороне стола ему активно не строила глазки Эсперанса. От ее намеков и шуточек бедолага уже спит как на войне, вздрагивая от каждого шага. Да, Эспи взялась за него серьезно, и точно решила сделать его своим питомцем... то есть мужчиной, ну или это очередная шутка. Короче, ему сейчас не позавидуешь. Но зато на тренировках он выкладывается очень неплохо, сюнпо уже овладел и со временем точно сумеет дойти до Косоку. И это хорошо, посмотрим, что будет дальше.

Эсперанса же явно была в хорошем расположении духа. В этом зале Гриммджоу от нее никуда не убежит, а потому вынужден терпеть ее рядом с собой, вот она по полной и отрывается на бедолаге. Ну и сама девушка явно что-то задумала, так что Кошаку я не завидую, хотя это как посмотреть.

Наш 'главный' ученый старательно не смотрит в мою сторону. Нет, он меня не боится, он просто опасается если увидит мою ухмылку, то от ярости зубы себе в порошок сотрет. Как вижу его, прямо сразу в орочьем стиле говорить хочется: 'Ловитэ эту сквигову подстилку, ща мы ему очки в зад запихнем, тока жубы ему постукайте'. Звучит глупо, но мне не стоило читать про Вархаммер, теперь орочьи аналогии везде мерещатся. В целом же этот головастик пока не показывался, да и я к нему не ходил, пусть готовится к будущей чистке: если он устроит тут беспорядки, то мне только на руку сыграет и позволит свободно творить самосуд. Главное, следить за ним внимательнее, чтобы не попасть в очередную хитроумную ловушку.

В отличие от этих двух предателей Аарониеро разумно рассудив, что я терпеть его рядом с собой не стану, присоединился к ним и вел себя на удивление спокойно. Если от этих двоих так и веет разными эмоциями, да и на лицах многое написано, то вот от этого вообще пустота. Я даже перестал ощущать его постоянный голод, который он излучал всем своим существом. Странно это, очень странно, похоже, часть плана Заэля как раз связана с Аруруери, и это стоит учитывать.

Ну и Ямми. Тому вообще плевать на все и всех. Он уже который раз не сумел меня поймать, а потому вынужден и дальше принимать участие в тренировках и конкурсах. Но все же тренировки Котят дают свои плоды. Пусть меня он никогда не поймает, зато процент пробежавших через него резко снизился. Он стал действительно шустрее реагировать, а потому обойти такого становится гораздо сложнее. Так что тут ему есть чем гордиться.

Ну и последним сижу я, молча посматриваю на остальных и думаю над тем, что будет дальше.

Айзен решил начать.

Бессмысленно гадать, что будет и как — нужно лишь дождаться, но он правильно сделал, что вызвал всех. Эспаде нужно показывать некоторую значимость происходящего, да и самому показываться не помешает, а то народ и забыть о нем может.

Вскоре в зал явился и он сам в сопровождении Гина и Тоусена.

С Канамэ Тоусеном мы за эти два месяца старательно не встречались.

Он явно понимает свою ошибку, что в бой вмешался Заэль, а потому недоволен ученым, но также винит и себя, что не увидел этого. Многое обдумав, он наверняка учел свои ошибки. Нет, нападение он ошибкой не считает и все еще терпеть меня не может, как и я его, но новую дуэль мне вряд ли пока захочет назначать. А учитывая, что план сейчас начнется, то ему это и не выгодно.

Рядом с ним идет Гин со своей обычной ухмылкой на лице, которая очень просит кирпича. Он явно что-то мутит, а потому с ним нужно быть осторожным. Если Тоусен прост как пять рё, то о чем думает Ичимару, даже мне прочитать сложно, а потому не стоит считать, будто он на моей стороне. Он ищет выгоду для себя и своих планов, и не более.

Ну и наш Владыка и лидер — Айзен Соске.

Последние месяцы он активно работал над своими проектами, редко показываясь. Вот лишь, недавно закончив с Вандервайсом, явно стал больше отдыхать. По крайней мере, выглядеть он стал менее уставшим, что я часто замечал.

Пройдя к своему трону, он присел за стол, а двое его подчиненных ушли в тень за престолом.

— Моя дорогая Эспада, — начал Айзен. — Пришло время для начала нашего плана.

Он говорит 'нашего', а не 'его', так подчеркивает, что это важно всем, а не только ему, что далеко не так, но как мотивирующая речь — очень хороша.

— Мы долго готовились и строили планы, а потому сегодня мы сделаем первый шаг, — продолжил он. — Наши враги ждали нас, но они слишком заскучали и может уже подумали, что угроза миновала... — он усмехнулся. — Потому сегодня мы... сделаем небольшую провокацию. Готей должен понять с кем он имеет дело и начать воспринимать нас серьезнее.

— Хочешь показать нашу силу? — спросил я. Спросить хотели все, но некоторым было все равно, а некоторые не решаются прерывать речь Владыки. Я же, как главный среди них, выражаю их интерес и имею право говорить напрямую. Это простые молчаливые правила, которые естественны для пустых. Даже Заэль при всей своей неприязни ко мне возражать не станет.

— Не всю, лишь мельком, — ответил он. — Нужные мне личности развиваются крайне медленно, а потому им нужно показать, с чем придется столкнуться. Мотивация — вещь необходимая. Они должны воспринимать нас очень серьезно, но при этом не знать всей нашей силы и опасаться действовать слишком смело.

Я кивнул, выражая понимание, но я и так знал, а сказано это было для всех.

Минус нашего совещания в том, что мы не совещаемся, а просто выслушиваем. Нет никакого обсуждения, есть лишь раздача приказов, и лишь с моим приходом тут все стало более приемлемо, так как теперь есть тот, кто будет выражать общее мнение и задавать вопросы, интересующие многих.

— Улькиорра, — обратился он к Куатро. — Ты отправишься в Мир Живых, в город Каракуру, где сосредоточена часть силы наших врагов. Твоя задача встретить вот этого молодого человека, — он передал ему фотографию Ичиго. — И проверить его силу. С другими личностями, как Урахара Кёске и Шихоин Йоруичи связываться не нужно, когда они придут — отступай, их пока трогать нет смысла.

— Слушаюсь.

— О! А можно и мне пойти?! — заинтересовался Ямми. — Вы позволите, Айзен-сама?!

— Хм-м-м, почему бы и нет, — решил Владыка Лас Ночес. — Отправляйся и испытай силу Куросаки Ичиго.

— Вот спасибо, — усмехнулся Ларго.

Да, вот же ему наскучило с нами сидеть, что он рвется хоть куда-нибудь, но, раз хочет, пусть идет.

— Карас, — Айзен обратился ко мне. — Хочешь что-то добавить?

— Да, — кивнул я. — Вам стоит если не опасаться, то просто быть осторожным еще с одним человеком. Он будет слабее вас раз в пять, но его непредсказуемость и хитрость могут даже вас удивить, потому не недооценивайте Сэйто Такеру.

На этих словах, я услышал скрежет зубов Тоусена.

— Учту, — ответил Улькиорра, но мои слова он вряд ли воспринял всерьез. Зря; надеюсь, Така сумеет вбить в голову Шифера, что сила — не гарантия победы, а то, что мой друг выкинет какой-то незабываемый трюк, это даже не вера, а тупо факт. Слишком я хорошо знаю этого типа.

— Тогда отправляйтесь, — отдал приказ Айзен. — На этом все. Можете идти, Эспада.

Народ встал и начал расходиться.

— Карас, — вновь сказал Айзен. — За мной.

Я встаю и иду следом.

— Я обещал ответить на твои вопросы, и я отвечу на них.

О, похоже, время и правда пришло.

Ну что же, узнаем, что там будет теперь...

Глава 7. Визит.

Переход прошел вполне успешно и спокойно. Гарганта открылась, и двое арранкар вступили в Мир Живых. Ямми, в отличие от Улькиорры, особо свою силу не скрывал, и она тут же мощной волной прошлась по округе, сообщая об их прибытии всем заинтересованным лицам. Что, впрочем, было даже удобно. Будь Улькиорра тут один, ему пришлось бы делать все самому, что было бы сложно, учитывая, что сдерживаться он умел не слишком хорошо. Потому можно оставить выполнение задачи Ямми, а самому наблюдать, чтобы позже предоставить Айзену-сама более подробный доклад.

— Хо, так вот он какой, Мир Живых, — фыркнул Ямми, осматривая округу. — О нем много болтали те недоумки.

Улькиорра слышал, что в качестве награды на усложненных тренировках Венганза водил победителей посмотреть Мир Живых. Тот синигами-ученый создал для них искусственные тела, через которые они и смогли побывать тут.

Самого Куатро такие вещи не интересовали, и он отказывался от предложения. Он был слишком сильно занят своими тренировками, а потому его не волновали какие-то там развлечения.

Место оказалось довольно неприятным. В отличие от Хуэко Мундо, тут почти не ощущалась духовная сила, будто он попал в место с очень неприятным и разреженным воздухом, которым можно дышать, но удовольствия от этого не будет.

Вокруг какая-то зелень, которая даже на деревьях есть. Улькиорра о таком только читал, но его мало волновали какие-то там красоты. Ему было важнее выполнить задание Айзена-сама, а потому он не стал отвлекаться на посторонние вещи.

— Ну, пошли искать этот мусор, которому нужно рожу набить, — пожал плечами Десятый.

— Я бы справился быстрее. Ты сам напросился.

— Да-да-да, — замахал Ямми рукой.

Вокруг них собрались люди. Вероятно, привлеченные духовным давлением, но близко никто не подходил, так как несколько человек уже потеряли сознание от столь близкого контакта с арранкарами.

— Мусор, — пренебрежительно фыркнул Кватро.

— Надо бы от них избавиться, — усмехнулся Ларго. — Сейчас.

Он сделал глубокий вдох, намереваясь мгновенно вытянуть души у всех вокруг, и уже почти начал.

Взрыв!

В голову Ямми прилетает что-то и сбивает его концентрацию, а затем еще несколько снарядов врезаются в его тело, создавая мощный выброс энергии.

— А-а-а-а-а! — закричали люди и начали разбегаться, спасаясь от взрыва.

— Да, валите отсюда поскорее, — фыркнул неизвестный.

Это оказался высокий сероволосый парень, одетый в футболку и спортивные штаны. Скорее всего, появление арранкар застало его дома, так как из обуви у него были какие-то дурацкие тапочки с котятами.

Народ бросился врассыпную, а тех, кто был без сознания, утаскивали неравнодушные. Очень скоро место совсем обезлюдело, чего и добивался этот тип.

— Улькиорра, — прорычал Ямми, тряся головой. Эта атака ничего ему не сделала, просто он ее не ожидал, вот и сбился. — Это тот, кого мы ищем?

— Нет, этот мусор слишком слаб, чтобы представлять для нас какой-то интерес, — ровным голосом ответил Куатро. — Убей его.

— Фу, как грубо, — усмехнулся незнакомец. — Я к вам со всей теплотой душевной, а вы!..

— Сдохни, червь! — крикнул Ямми, целясь точно в голову неизвестному, но вместо того, чтобы раздавить его, кулак прошел насквозь, а образ человека рассеялся, как туман.

— Че?! Что это за херня?! — закрутил головой бугай.

Улькиорра же чуть закатил глаза от тупости своего коллеги. Это такой примитив, что, по его мнению, на подобное купится только полный кретин.

— Это иллюзия, используй Пескису.

— А, точно, — вспомнил Диез.

Затем он применил технику и быстро нашел, где скрывается этот тип.

— Прихлопну!

Удар!

Тип тут же скинул иллюзию и стал уклоняться от кулаков Ямми.

— Черт, черт, черт, не трогай меня, горилла недоделанная, — кричал он, уворачиваясь от атак. Он сыпал тоннами оскорблений и подколов в сторону Десятого, попутно уклоняясь и бегая по кругу, а Ямми лишь бесился и бил сильнее, поднимая облака пыли, что ему же самому ухудшало видимость.

Однако Улькиорра все же отметил, что Ямми теперь действует более... тактично. Раньше его стиль боя представлял собой бессмысленное махание руками, но после попыток поймать Вена, а также тех идиотских тренировок с Котятами его манера боя изменилась. Лишних движений стало меньше, он точнее и быстрее действует руками, да и на опережение старается идти.

Выглядит это все еще глупо, но хоть какая-то эффективность появляется.

Впрочем, с таким проворным противником это работает не особо хорошо.

— 'Значит, это и есть Сэйто Такеру, — понял Улькиорра. — И этот клоун сумел победить Тоусена? Сильно сомневаюсь'.

Уровень силы презрительно низкий, его иллюзии вообще бесполезны, а атаки слишком слабы, так что ничего интересного в этом типе...

— Попался! — усмехнулся тот, взлетая в воздух, а затем бросил в Ямми огненный шар.

Взрыв!

Пыльное облако вокруг арранкара взорвалось и метров тридцать вокруг объяло пламя.

— Элементал Сворм! — в следующий миг из огня начали появляться некие существа, похожие на ожившие костры и накинулись на Ямми, обжигая и цепляясь за него. Два десятка этих созданий навалились на оглушенного неожиданной атакой Ларго, который даже не сразу понял, что происходит. — Спокойной ночи!

Он щелкнул пальцами.

ВЗРЫВ!

Все существа одновременно взорвались, и Ямми был поглощен пламенем.

— А-а-а-а-а-а-р-р-р! — крик не боли, а скорее, дикого раздражения. — УБЛЮДОК!

Обгоревший слегка, в почерневшей от копоти одежде, он вырвался из огненного столба и попытался поймать врага, но тот легко ускользнул и продолжил водить его за...

Слева от Улькиорры какое-то движение.

Он лишь мельком посмотрел туда и увидел, как совсем рядом с ним появился какой-то крупный парень в цветастой рубашке и с горящим ярким светом кулаком. За его спиной стояла рыжая девушка, но эти двое были еще слабее, а потому...

Взмах рукой...

Легкая, словно дуновение ветра, атака, едва ощутимый бриз, по мнению арранкар.

Но в следующий миг бугай со странным кулаком пропадает и на его месте возникает Сэйто Такеру, а эта атака влетает прямо в его живот.

А затем тело вокруг удара просто взрывается... металлическими осколками?

— 'Металлическое тело?' — арранкар чуть удивился, увидев такое.

Разорванное надвое тело этого клоуна падает у ног девушки, а рядом с ним — вышеупомянутый бугай.

— Агр-р-р, — заскрежетал зубами этот тип. С него слетела иллюзия, и он действительно оказался полностью металлическим, словно статуя. — Идиоты...

— Такеру-сенсей! — к нему подскочили эти двое.

— Он... чудовищно... силен...

Улькиорра протянул руку, чтобы рассмотреть один из осколков поближе, но неожиданно перед ним загорелся золотистый свет и появился барьер.

— М? — он поднял взгляд и встретился глазами с рыжей девушкой. Та выглядела немного иначе, чем пару секунд назад. Страх пропал, осталась только решимость и твердость.

От ее волос откололись два пучка света, превратились в какой-то барьер вокруг тела Сэйто Такеру и начали...

— 'Восстановление? — вот теперь он удивился. — Это такое лечение?'

Но, посмотрев вниз, он все еще видел валяющиеся куски металла, а потому она точно не собирала его по кускам, а будто...

— 'Обращает время вспять? Или же... — предположение, появившееся у него в голове, поразило даже самого Куатро. — У живых не может быть такой силы...'

— Ублюдок! — крик Ямми вывел Улькиорру из размышлений.

Ларго набросился на эту троицу, желая их просто уничтожить. Этот бой его явно выбесил, а потому он был вне себя от ярости.

— ВЕНГАНЗА ЭТОГО НЕ ОДОБРИТ! — прокричал Сэйто Такеру.

Ямми тут же остановился.

— Че? — спросил он, не понимая, к чему это, но имя Зеро уже явно засело в подкорке арранкара, и он на него, сам того не понимая, реагирует.

— 'А я ведь тоже отвлекся', — заметил Улькиорра.

— Вы явно в хороших отношениях с Веном. Его почерк в ваших действиях виден, — говорит Сэйто Такеру, при этом очень коварно улыбаясь. — А мы ведь тоже его друзья, и, думаю, он очень разозлится на вас, если вы будете столь грубы.

Полная чушь.

— Эм-м-м-м... — задумался Ямми.

— Сами подумайте, — продолжил нагло врать этот тип. — Ваш лидер ведь для вас авторитет, и явно лично тренирует вас или помогает в этом. Вот ты, бугай, явно желаешь что-то ему доказать, но если на твоих руках будет наша кровь, то это вряд ли его обрадует.

Улькиорра лишь закатил глаза.

Это был дешевый и глупый развод.

— 'Не представляю себе идиота, который купится на тако....'

— Улькиорра, что делать? — спросил оговоренный идиот.

— 'Я окружен кретинами', — чуть потер он переносицу. — Убей их.

— Хорошо!

Но было уже поздно.

Вспышка света — и вся троица исчезает...

— 'Теперь ясно, что имел в виду Вен, — вздохнул Улькиорра. — Слушать этого типа слишком опасно, особенно рядом с такими идиотами'.

— Э-э-э-э-э, — тупил Ямми.

— Пошли.

Сонидо!

Всего один прыжок — и беглецы были тут же найдены. Да, неплохой план — заболтать врага, чтобы выиграть время для телепортации, но перемещаться нужно было на куда большее расстояние, чтобы выйти из зоны ощущений Улькиорры.

Рыжая девушка и бугай явно выглядели удивленными, а вот третий...

— 'Почему он улыбается? Они же не смогли сбежать?' — подумал Куатро.

Но затем поднялся ветер и на округу упала еще одна волна реацу. Мощная, дикая, очень нестабильная и будто прыгающая от низкого до очень высокого уровня.

Перед арранкарами предстал рыжий парень, облаченный в черную униформу синигами, с длинным плащом и угольно-черной катаной в руках.

— Улькиорра, — подал голос Ямми. — Это тот, кого мы ищем?

— Да, — коротко ответил Шифер...

Глава 8. Лезвие.

Как только Ичиго почувствовал эту жуткую реацу, он тут же бросился на помощь. Пришлось прервать тренировку с отцом и спешить туда. Люди могли быть в опасности, а потому он не мог сидеть сложа руки. Когда он понял откуда идет это давление и вспомнил, что туда сегодня собирались пойти его друзья, то тут же активировал банкай.

Успел он вовремя.

Такеру-сенсей, Иноуэ и Чад валялись на земле, а на них надвигались две очень сильные фигуры в белом. Такеру-сенсей при этом был серьезно ранен, но с его Железным Телом он не умрет от такого, тем более Иноуэ как раз его лечила.

Временный синигами тут же встал на пути врагов и собирался дать им бой.

— Ичиго!

— Куросаки-кун!

— Ичиго... — вздохнул Такеру-сенсей. — Ты... идиот...

— Че? — обернулся парень, но в следующий миг неизвестная сила подбросила его в воздух и швырнула метров на триста в небо. — ЧЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕ?!

Лишь потому, что он был сразу в банкае, он не потерял сознание от перегрузки и сумел быстро сориентироваться, чтобы вернуться на землю. Но все произошло так неожиданно, что у него чуть сердце в пятки не ушло.

— Какого хрена?! — закричал он.

— Это ты чего так долго, придурок?! — крикнул сенсей. — Тебя только за смертью посылать! Елы-палы! Мало того, даже за окружением не следишь! Это ж даже не ловушка была — просто защита, а ты влетаешь прямо в поле Репульсии* и еще спружинить умудряешься. Идиотина!

— Я спешил как мог — у меня не было времени на обнаружение ваших невидимых сюрпризов!

— Если бы ты был достаточно быстрым, они бы просто не понадобились!

— Что за неблагодарные люди, — обиженно фыркнул Куросаки.

— Ну, ты хотя бы перестал соплю из себя корчить.

Да, после той... 'тренировки' с Главнокомандующим такие вещи, как 'сомнения' или 'депрессия', тут же вылетели из его головы. Он порой думал, это потому, что сумел справиться с душевной болью с помощью тренировок или старик просто выбил из него все, отбил каждый участок тела и так отмудохал, что стало тупо больно думать.

— 'Лучше не задумываться', — поежился Ичиго.

Воспоминания о том дне... навсегда останутся его психологической травмой.

Но сейчас это не важно.

Он пришел на бой, и враги его... сильны.

Этот опаленный бугай прямо фонтанирует реацу, а вот второй — бледный, со странным шлемом на голове — слабо ощущается, но он, скорее всего, еще сильнее, просто скрывает реацу.

— Тогда я уделаю его! — крикнул бугай и бросился на Ичиго.

Тот решил не рисковать и не стал блокировать атаку столь сильного врага, а, ускорившись, начал атаковать противника со всех сторон.

Удар! Удар! Удар! Удар! Удар! Удар! Удар!

Поначалу — слабые атаки, которые никак не могли пробить кожу противника, но с каждым шагом они все усиливались и усиливались. Он теперь понимает особенности своего банкая, который регулирует его силу и скорость, повышая нужный ему параметр, но снижая второй, и сейчас сила ему была нужна, как никогда.

Удар! Удар! Удар! Удар! Удар! Удар! Удар!

Десятки копий Ичиго будто были повсюду, и теперь кровь неизвестного врага стала проявляться с помощью острия меча.

Враг машет рукой, но это стало его ошибкой.

Появившись над ним, Куросаки вложил в атаку силу и обрушился на плечо.

УДАР!

Клинок отсекает руку бугаю, а затем...

Кулак влетает в лицо Ичиго, и его отшвыривает на несколько десятков метров.

— Попал! — усмехается бугай. — Черт, теперь придется руку пришивать.

— Ты беспечен, Ямми, — сказал второй.

— Он не быстрее Венганзы, я просто привыкал к его скорости, — фыркнул он. — К тому же он даже медленнее стал, пусть и чуток сильнее.

— Пф, скорее расправься с ним!

Ичиго поднялся и вправил нос.

Такого удара он не ожидал и слишком расслабился, посчитав противника медлительным увальнем.

— Получай! — тот, кого назвали Ямми, быстро сократил дистанцию и, используя свою вторую руку как оружие, начал махать ею.

Ичиго тут же пришлось уклоняться, но это оказалось не так уж просто. Пусть бугай и не был слишком быстр, но его атаки оказались весьма сложными, и он будто предугадывал, куда увернется Ичиго, а потому приходилось двигаться дважды.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Ну что за мусор! — смеялся этот тип.

Ичиго отпрыгнул чтобы...

= 'Дай я покажу, как нужно действовать...' — прозвучал голос пустого, и жуткая сущность начала брать контроль над временным синигами.

— Черт, ты мешаешь... — пытался он прогнать из себя чужое присутствие.

Удар!

Замерев, он стал легкой мишенью для этого Ямми — ударом руки его отшвыривает в сторону и собой он сломал несколько стволов.

Сюнпо!

Ичиго отскочил, спасаясь от приземления врага.

— 'Убирайся!' — с трудом ему удалось выгнать пустого и вернуть над собой контроль.

Но легче от этого не стало.

Боль от последнего удара сильно навредила ему.

Ичиго сконцентрировался на своих чувствах и понял, что его друзья уже успели удалиться как можно дальше.

— Значит, пора, — решился он.

Эту технику он только начал осваивать у отца, а потому не был уверен, что сумеет ее правильно применить.

Подняв меч над головой, он начал концентрировать гецугу не вокруг всего меча, а только вокруг лезвия. Отец только начал учить его этому: эффективнее использовать гецугу, их семейную технику, что была у каждого представителя их семьи в Младшей Ветви Шиба.

Бугай неспешно надвигается, уверенный в себе. Он не боится и считает себя лучше.

— 'Сейчас посмотрим'.

Замах.

Концентрация на полную.

— Гецуга Теншоу! — выкрикнул Ичиго.

Взмах.

Не было никакой мощной волны, что сносит все на своем пути — лишь тонкая, черная полоса, обрушившаяся между ним и врагом.

УДАР!

Мощь атаки оказалась столь огромной, что земля вокруг затряслась, а несколько деревьев вокруг просто попадали.

От атаки поднялось пылевое облако, что скрыло все от глаз.

— Ха-а-а-а-а... Ха-а-а-а-а... Ха-а-а-а-а... — пытался отдышаться Ичиго. Он с трудом оставался на ногах, потратив на эту атаку почти все свои силы. — Еще не научился... дозировать... — произнес он, опираясь на свой занпакто.

В голове была легкая сумятица и его уровень силы резко просел. Он поставил все на эту атаку, а потому...

— Сильно... — прозвучал голос из пыли...

Облако рассеялось, и он увидел, что на пути его атаки встал тот бледный тип!

Он стоял перед бугаем и, похоже, заблокировал атаку.

— Но бесполезно...

Ичиго с трудом поверил увиденному, но сумел взять себя в руки и поднять клинок...

* * *

Улькиорра не заметил, когда Ямми вновь бросился в атаку на ослабленного Куросаки Ичиго. Сейчас он просто смотрел на свою руку, точнее, на переломанные пальцы с сорванной кожей и кусками свисающего мяса.

Атака просто прорезала иерро Улькиорры и наполовину рассекла кость, прежде чем потеряла устойчивость и разворотила руку беспорядочными потоками энергии, что не представляли бы никакой угрозы, если бы не проникли внутрь. Регенерация уже начала восстанавливать и вправлять все повреждения, но сам факт того, что атака какого-то синигами сумела нанести ему такой урон, впечатляла.

— 'Этот прием он еще не закончил, и в будущем техника такого уровня может стать... чудовищной, — подумал Улькиорра. — Если бы я не заблокировал атаку, Ямми просто рассекло бы надвое. Значит, вот тот, кто интересует Айзена-сама. Куросаки Ичиго. Интересно. Нужно будет больше узнать о нем'.

Меж тем ситуация резко изменилась.

На пути Ямми появилось еще двое человек, а именно — Урахара Кёске и Шихоин Йоруичи. Женщина несколькими ударами отправила Диеза в полет, но Куатро заметил, что она недооценила его иерро и все же слегка повредила руку с ногой.

Он собирался подойти, как у его лица появилось острие какого-то... шипа.

— Не двигайся, — прозвучал женский голос за спиной.

Он скосил взгляд на оружие. Коготь на среднем пальце, черно-золотого цвета.

— Значит, ты — Учитель Вена, — произнес он.

Женщина вздрогнула.

— Он говорил о тебе, — ровным голосом сказал Шифер. — Но... ничего интересного...

— Где он? — с холодом в голосе прошептала она.

— Там же, где и все мы... в Лас Ночес, — он лишь мельком посмотрел на нее и потерял всяческий интерес.

Сонидо!

Появившись рядом с уже начавшим беситься Ямми, он не дал тому активировать ресурексион. Это уже выходит за рамки их заданий.

— Уходим, мы закончили, — сказал Улькиорра, открывая гарганту.

— Бежите? — усмехнулась Шихоин Йоруичи.

— В этом нет необходимости, — ответил Куатро. — Вам нужно защищать раненых, так что в невыгодном положении именно вы.

Человек в полосатой шляпе слегка напрягся.

— Потому мы уходим.

Улькиорра и Ямми вступили в черный провал Гарганты, и он начал закрываться за их спинами. Напоследок Куатро взглянул еще раз на Куросаки Ичиго, а затем перевел взгляд к самому интересному человеку в этой группе. К странной рыжеволосой девушке, обладающей столь удивительной силой...

*Репульсия — Repulsion, заклинание, не дающее цели приблизиться. Этакая 'резиновая стена', чем ближе, тем сильнее тебя отталкивает. Хотя обычно людей не отшвыривает, но Ичиго — гений.

Глава 9. Труп на троне.

Путь до кабинета Айзена не занял много времени. Я был и не против поторопиться, так как хочу поскорее узнать, что и как, но все же я не показывал эмоций и спокойно ждал. Давно меня интересовало, зачем все это нужно и для чего, а потому ожидание истины мучительно.

Вскоре мы зашли внутрь.

Айзен уселся за свой рабочий стол, а я — в кресло напротив.

Некоторое время мы молчали. Я смотрел на него, а он думал о чем-то, глядя в стол, но затем мотнул головой и улыбнулся в своем обычном стиле:

— Итак, с чего бы начать?

— С того, что я хочу понять, что означает твоя фраза про 'Труп на троне'? — прямо спросил я. — И зачем тебе его свергать?

— Прямо сразу, с главного, — усмехнулся он. — Ты не делаешь мою задачу проще.

— Как есть, — пожимаю плечами.

— Да уж, — вздохнул он, откинувшись в кресле. — Свою силу я получил в довольно раннем возрасте, — начал Айзен. — Обладая возможностью видеть чужими глазами, быть в курсе всего и вся, а потом создавать просто невероятные иллюзии, неотличимые от правды... Такое может вскружить голову, — он покачал головой. — Можно сказать, что отчасти я был похож на твоего друга Сэйто Такеру. Пусть я и не тонул в безнаказанности и личных удовольствиях, но тоже наслаждался чувством могущества. Но меня и правда не интересовали плотские утехи или богатство; меня больше всего волновал вопрос, который и тебя волнует до сих пор, — он посмотрел мне в глаза. — 'Почему наш мир такой?'

Я вздрогнул от его слов.

Да, когда я только открыл глаза и узнал, где я нахожусь, я тоже стал задаваться вопросами о нашем мире. Если мы в Мире Духов, если это загробный мир, то почему он такой? Почему он так неотличим от реального, и почему в нем такие же проблемы, как и там? Почему в нем такая...

— Несправедливость... — сказал он то, о чем я подумал. — Ты ведь сейчас об этом подумал, верно? Но, вынужден тебя разочаровать, Общество Душ никогда не казалось мне несправедливым. Большинство людей не нуждаются в пище, а вопрос с водой легко решить мудрым распределением ресурсов. Люди могли бы создать утопию, если бы не были... людьми. Принцип: 'и воздастся каждому по делам его', только примененный не к индивидуальности, а к обществу целиком.

Я не мог этого отрицать. Даже среди районов, где не было проблем с водой, нередко простирались ужасающие трущобы. Казалось бы, те, кому не нужно прилагать ни малейшего усилия к своему выживанию, могли бы тратить силы на то, чтобы превратить место, где они живут, в рай... Но вместо этого предпочитали разбиться на стаи и погрузиться в бесконечную грызню с друг другом. Или и вовсе валяться в грязи — радуясь, что ничего не надо делать, чтобы жить; прерываясь только на то, чтобы пойти и разгромить тех, кто посмел обустраивать свою жизнь, не подкрепив это стремление силой. А то смеют тут отрываться от народа всякие...

Поэтому я больше не помогаю тем, кто не желает помочь себе сам. Увы, человек — создание далекое от идеала, и большинство из них к светлому будущему приходится гнать пинками, как бы высокомерно это ни звучало.

— Каждый из духовных миров совершенен сам по себе, — продолжил Владыка Лас Ночес, — Ад, чьи цепи утягивают душу все глубже, но вместе с этим дают силу. Искупление через слабость — разрушающее цепи раскаяние одновременно уменьшает силу грешника, сокрушая того все большим количеством невзгод. Количество душ, что когда-либо покидали его, можно пересчитать по пальцам, но каждая из них перерождалась как истинный святой. Излишне требовательно, на мой взгляд, но эффективно.

Я покачал головой. Никогда не интересовался Адом: он прекрасно работает и без синигами. В любом случае сочувствия тамошний контингент, что бы с ним ни делали, не вызывает — грешить на билет в Ад надо много и масштабно.

— Ну и Хуэко Мундо, цель чьего создания явно более амбициозна, чем простое воплощение идеалов творца. Эволюция душ, не меньше, — в голосе Айзена слышались оттенки восхищения.

— Души могут дорасти до такой же силы и без пустолизации, — проворчал я, — Этот мир пожирает куда больше народу, чем возвышает. Я понимаю, тебе плевать на моральные аспекты, но давай хотя бы сравним количество Вастер Лордов с количеством синигами капитанского уровня. За всю историю сразу, чего уж там.

Не вижу ни одной причины восхищаться Хуэко Мундо. Пустые приносят невероятное количество боли и друг другу, и всем вокруг. Я не собираюсь их за это винить: они не выбирали, кем стать. Но восхищаться самой идеей?

— Ты торопишься с выводами, — таинственно улыбнулся мой собеседник, — скажи, что ты знаешь об Азаширо Сое и причине его заточения?

Странный вопрос.

— 8-й Кенпачи, Кенпачи Азаширо. Хотел отправить крестовый поход в Хуэко Мундо и окончательно его очистить. Создавал для этого армию искусственно улучшенных людей, чем напугал совет до невозможности, из-за чего они натравили на него всех, кого могли. Превзошел нескольких капитанов Готэя в прямом противостоянии, но под угрозой вмешательства нулевого отряда сдался и был посажен в Мукен. В принципе и все.

— Значит, такова версия для высокопоставленных синигами? Что ж, они раскрыли больше, чем я думал... Но истина в другом. Азаширо не собирался останавливаться на истреблении ныне существующих Пустых, он собирался после этого уничтожить проблему в корне. Модификация людских душ всей планеты. Удаление самой возможности пустолизации. Вечная фальшивая утопия, где никто просто не в состоянии почувствовать гнев или печаль, потому что им это более не позволено. Все, чтобы пустые не родились вновь.

Меня передернуло.

— Как ты смотришь на идею налета на Мукен? Вытащить парня из камеры и прибить поскорее, а то вдруг сам выйдет...

Я не хочу жить на одной планете с этим психом. Просто не хочу.

— Карасумару, — Айзен серьезно посмотрел на меня, — Оставь эту идею. Сейчас Азаширо Соя сильнее даже меня, а большинство информации о его силах уничтожена им же самим, из-за чего невозможно спланировать атаку. Более того, Мукен — тюрьма исключительно для бессмертных существ, способами уничтожения которых Готэй 13 просто не обладает.

Я впервые слышал от Айзена такой тон, не обычный, ласково-наставляющий, а предельно серьезный.

— Значит, в мире есть вещи, с которыми даже ты не хочешь связываться?

Мне следует забыть об Азаширо Сое. Просто забыть. Может, когда-нибудь потом я что-нибудь придумаю, но пока — забыть.

— Мир больше, чем ты думаешь, — мягко улыбнулся бывший капитан, — и, возвращаясь к вопросам мира, я упомянул Азаширо только для того, чтобы перейти к первопричине пустолизации. Если ты хоть раз видел привязанного духа, ты знаешь, что дыра и маска не начинают трансформацию. Они лишь завершают ее и стабилизируют. Скверна изначально существует в человеке... А теперь посмотри на арранкар. Они буквально переполнены этой скверной, но она не приносит никаких физических изменений. Даже психологические отличия от человека обусловлены, скорее, самим процессом эволюции, чем влиянием энергии пустоты.

Да уж. Взять хотя бы Тию... Не могу сказать, что у нее с головой все нормально, но она определенно одно из добрейших существ из тех, кого я когда-либо видел. Какая уж тут 'скверна'. Но...

— Оно и правда того стоит?

— Не знаю. Ответ на вопрос предназначения — Хуэко Мундо не принадлежит этому миру, и он был одной из вещей, которые я хотел бы узнать, вступив в следующий. А теперь ответь, Карас: сейчас, после разговора о трех духовных мирах, ты понимаешь, что с ними не так?

— Дисгармония.

Ад мешает Пустым перерождаться. Синигами, стирая 'посмертные грехи', устраняют влияние Ада, но при этом вмешиваются в работу Пустоты. Система несогласована и в ней множество противоречий.

— Значит, ты понял. Следующий вывод очевиден — эти миры были созданы разными существами. Более того, в мире встречаются и другие реликты, указывающие на существование множества богов, пусть они и не так масштабны, как духовные миры. Король Душ не был единственным предвечным сверхмогучим существом. Было, как минимум, несколько богов, и, скорее всего, они произошли от нас так же, как мы произошли от смертных. 'Мир богов' существует, и пусть сейчас они ушли, один из них все же остался. Тот, кто мог показать мне путь... Ну, или я так думал.

Айзен замолчал на некоторое время и выглядел при этом опечаленным.

— Ради этого я вступил в ряды синигами. Поначалу я мечтал стать самым сильным и выдающимся синигами, чтобы попасть в Нулевой отряд, встретиться с Королем Душ и спросить его напрямую, — он грустно улыбнулся. — Это было моей мечтой... Ради этого я начал опыты по созданию Хогиоку, ведь Нулевой Отряд предпочитает творцов бойцам. Я думал, что через столетие или два работы смогу встать с ними на один уровень. Но затем они приняли в свои ряды капитана Хикифуне и у меня появился шанс пробраться во дворец раньше... Знаешь, что бывает хуже, чем несбывшаяся мечта? — он посмотрел на меня, и в глазах его читалось... раздражение. — Ее исполнение.

Почему-то его слова заставили меня напрячься.

— Тогда я решил, что мне не стоит ждать и нужно рискнуть, — говорил он сухим голосом, мрачно смотря в стену. — В такие дни Дворец становится открытым для Совета и благородных семей, и, разумеется, никто не хочет упускать шанс посетить Резиденцию Короля, который не каждое тысячелетие выпадает. Мне не нужен был даже Кёко Суйгецу, чтобы затесаться в эту толпу, лишь для того, чтобы пройти в закрытые зоны. Я сумел дойти до тронного зала и встретил Его... — на миг в его глазах было будто какое-то восхищение и благоговение. Будто мыслями он вернулся туда, и я сейчас вижу, как на это смотрел сам Айзен. — И то, что я увидел... уничтожило меня...

Печаль, грусть, разочарование, вот что было написано на его лице, а затем... гнев...

Я замер, перестал дышать, ожидая его слов.

— Там был лишь труп... — прошептал он. — Труп, вмурованный в кристалл. Без воли, без личности, без всего, просто пустая оболочка, которую кто-то назвал Королем Душ...

— Ч-ч-что...? — не веря спросил я. — Как... это?

— Это была просто пустая оболочка, мощный труп некогда великого существа, может и правда, когда-то бывшего Богом, но сейчас лишь блеклая тень небытия, которая не стоит даже того, чтобы на нее смотрели... — ответил Айзен. — Все, что теперь делает Король Душ — это стабилизирует мир Общества Душ и поток мертвых между мирами, и держит наш мир в относительном порядке... — Он посмотрел на меня. — Теперь ты понимаешь, Карас... Они все ушли... То, что оставили позади, больше нельзя назвать богом. Он просто... механизм. Нет и не было никакой дороги в мир Богов... Кроме той, что я проложу сам!

— Наверное, это и к лучшему — произнес я.

Люди должны сами решать свою судьбу. Пусть они ленивы, алчны и глупы, но именно в этом и смысл. Наши амбиции и стремления — то, что толкает нас вперед, а не какой-то божественный план. Не думаю, что я мог бы когда-либо признать себя шестеренкой великого механизма.

— Возможно, так и есть, — вздохнул он. — Но это не означает, что так и должно продолжаться, — бывший капитан покачал головой. — В тот день я поклялся себе, что обязательно вернусь, — он сжал кулаки. — Вернусь во Дворец, но уже достойным, обретя небывалое могущество, — в его руке появился шарик Хоугиоку. — И сам стану Королем... И, если кто-то еще будет готов войти в царство богов, уже я протяну ему руку.

Теперь его цель мне понятна. Гении одиноки, не так ли? И один конкретный гений передо мной готов на многое, чтобы протоптать дорогу для тех, кто может стать равным ему. Чтобы избавиться от вечного одиночества и чтобы раздвинуть горизонты человечества. Если мир богов, что могут быть равны ему, не существует, он просто его создаст.

Не скажу, что я могу легко такую цель сделать своей, но теперь мне ясны все его мотивы. Да, мне далеко до осознания такого. Быть может, увидь я то же самое, что и он, может эффект был бы сильнее, и я сам бы принял его цели, но, увы, я слишком привязан к мирским вещам, чтобы думать о божественных делах.

Теперь мне ясно, почему Тоусен так самоотверженно борется за выполнение плана. Если Айзен станет Королем Душ, то действительно может исправить все и творить невозможное. Пусть это и не является его целью, но просто в награду верному слуге, он может совершить многое.

— Значит, для этого тебе необходим Хоугиоку; но зачем тогда тебе мы и Ичиго? — задал я волнующие меня вопросы.

— Чтобы попасть во Дворец, мне нужно открыть ворота, а сделать это можно только изнутри или... имея Ключ, — сказал он. — Есть несколько планов, как попасть туда, и меня вполне устроит любой, — он поднял указательный палец. — Самый простой способ: разгромить Готэй, устроить такой террор, что Нулевой Отряд не сможет сидеть во Дворце, и будет вынужден прийти. Так я и попаду внутрь. Для этого мне и нужна сила арранкар.

— Я сомневаюсь, что мы сможем уж так победить всех, — покачал я головой. — При всем уважении к нашей силе, мы все же не дотягиваем до масштабов Готэя. Может, лет через сто или двести, при должном развитии.

— Готэй не даст нам столько времени. Как только они оправятся от всех проблем, что я им оставил, восполнят свои силы и будут уверены в себе, они придут к нам и сотрут нас в порошок. Увы, это не наш вариант.

— Значит, этот план не сработает, а мы нужны как угроза и пугало для Готэя; пока он не знает наших истинных сил, будет осторожничать, что выиграет для нас время, — понял я. — Улькиорра и Ямми как раз этим и заняты. А что за второй способ?

— Создать Ключ Короля можно одним способом. Нужно принести в жертву 100 000 душ, находящихся на Духовной Миле.

— Каракура... — мрачно произнес я.

— Да, Каракура как раз подходит идеально, — кивает он. — Но тебя вряд ли это устроит.

— Это мягко сказано.

— Можешь не волноваться, — махнул он рукой. — Я не слишком полагаюсь на этот план. Да, выглядит просто, но тут нужна очень тонкая и сложная работа, а я не уверен, что в пылу боя у меня будет такая возможность.

— Понимаю.

— Но самое лучшее в этом, что Урахара точно будет думать, что я нацелился именно на этот план, — усмехнулся он. — Они все будут думать, что моя цель — их маленький город, а потому постараются всеми силами помешать мне в исполнении этого плана. Но ведь есть и еще один вариант...

— Они не знают о нем?

— Мало кто может связать пару незначительных деталей... — коварно улыбается Айзен. — Ключ Короля — это не предмет... а часть души...

— Как это?

— Ключ вплетается в саму душу члена Нулевого отряда и становится частью его тела. Их невозможно отделить. И об этом знает только Нулевой отряд — даже Урахара не в курсе таких деталей, ведь во Дворце, в отличие от меня, он никогда не был.

— Интересно. И что же это значит... — произнес я. — Погоди... Это как-то относится к Ичиго?

— Именно, — Айзен откинулся в своем кресле и довольно улыбнулся. — Когда-то давно в младшей ветви семьи Шиба родился мальчик по имени Тацуя, — начал он. — Тацуя был удивительно одаренным синигами, гением каких рождаются единицы в тысячу лет. Он был столь выдающимся и превосходным, что быстро стал капитаном синигами, а потом за его заслуги он был приглашен в Нулевой отряд...

— Я что-то такое слышал, — задумался я.

— Об этом мало кто знает, да и не принято говорить. Большинство синигами в Нулевом отряде — творцы, создавшие невероятные методы и технологии, подтолкнувшие все Общество Душ вперед, но за всю историю два синигами были приглашены за невероятную боевую мощь. Шиба Тацуя и Куруяшики Кенпачи. Второй отказался и позже был убит Азаширо Соей. Первый же, даже будучи членом Нулевого отряда, довольно часто навещал свою семью и оказался в Сейретее к началу Войны Крови. Информация о том инциденте по большей части уничтожена; все, что мне удалось узнать — это то, что он в одиночку уничтожил треть рядового состава Квинси и четырнадцать Штернриттеров — офицеров, чьи силы считались равными силам капитанов, но при этом был вынужден использовать техники, что повредили его духовное тело. После боя он лишился сил синигами.

— Печальный конец.

— Да, но ведь Ключ Короля все еще был частью его тела.

— Он не был отобран?

— Может, это невозможно, может, подумали, что он пропал с силой или же уничтожился... А на самом деле, он оставался в нем и передавался из поколения в поколение в Младшей Ветви Шиба, от отца к сыну. Поскольку ветви заключают браки раз в несколько поколений, даже у Старшей Линии есть достаточно фрагментов ключа... Но он спит, он неактивен и дремлет внутри тела Шиба. Я попытался активировать его с помощью Метастазии, но ничего не вышло. Женщины, отправляемые в главную ветвь для брака, обычно не были синигами, и, похоже, даже одного не-синигами в цепочке наследования достаточно, чтобы утратить и Гецугу... и нечто важное для восстановления Ключа.

Эти слова кольнули меня. То есть Каен был убит не просто так, а ради проверки.

— Затем я планировал использовать Шибу Иссина, но... вмешалась случайность, — усмехнулся он. — Белый... один из моих экспериментов был убит квинси по имени Куросаки Масаки, и его частица вселилась в нее. Ну, и, желая спасти девушку, Иссин пожертвовал своей силой. Сначала я подумал, что это провал, но потом, когда родился Ичиго, я понял, что, возможно, еще не все потеряно.

— Вот почему ты подкидывал Ичиго битвы, в которых он мог стать сильнее! Вот зачем тебе нужно, чтобы он тренировался! И все твои 'злодеяния', чтобы дать ему мотивацию стать еще сильнее...

— Да, — улыбнулся он. — Чем сильнее он станет, тем более активным станет ключ в его венах. Не уверен, что он сможет полностью пробудить его, но, когда он достигнет определенного уровня, я смогу завершить процедуру с помощью Хоугиоку.

— А почему Иссин не может быть Ключом?

— Восстановление его сил идет неплохо, но все равно слишком медленно, да и рост его будет недостаточным. Но с силой пустого частицами квинси Ичиго просто идеальный гибрид трех сил, и он сумеет выйти на нужный мне уровень.

— А ты не боишься, что, став таким сильным, он одолеет тебя?

— Это уже мои проблемы, — таинственно улыбнулся он.

— Хорошо, — выдохнул я. Такие вещи нужно переварить. — Тогда каковы дальнейшие планы?

— Сейчас Улькиорра и Ямми спровоцируют Готэй опасаться и начать активно готовиться. Ичиго вскоре вступит в контакт с другими вайзардами, — ответил он. — У них он будет учиться использовать свою пустоту, но ему не хватает мотивации решиться на это. Когда я пойму, что обучение ему больше не требуется, я... заманю Ичиго и его друзей сюда, в Лас Ночес, а за ними точно отправятся несколько капитанов. Тем самым они распылят свои силы. Когда они придут, мы и первые три номера Эспады с их фракционами отправимся к Каракуре, где нас, скорее всего, уже будут ждать враги. К этому времени из препятствий перед Ичиго должен остаться только Улькиорра, и он умеет достаточно четко исполнять указания, чтобы контролировать бой не было необходимости. Также вскоре после этого исчезнет и необходимость в Лас Ночес. Я не могу предсказать полного состава экспедиции, но она будет почти со стопроцентной вероятностью включать в себя Зараки Кенпачи и Куроцучи Маюри. Они не должны покинуть Лас Ночес в течение часа, после чего силы обороны могут отступать или начинать переговоры, оставляю инструкции по этому вопросу на тебя.

Представляю, в каком 'восторге' будет Эспи, когда я скажу ей оставить ее драгоценный дом на растерзание врага и бежать... С другой стороны, кто знает, может действительно удастся разрешить все миром, когда причина для драки уйдет в Каракуру.

— Принято. Что будут делать остальные?

— Их задачей будет отвлечь капитанов, а Вандервайс избавится от Главнокомандующего. В это время я буду исполнять свою часть плана, — он указал на Хоугиоку. — Выигранное время даст мне необходимое, чтобы закончить все.

— После этого туда прибудет Ичиго, а дальше все, как обычно, — хмыкнул я. — Интересный план. Выглядит весьма хрупко. Ты что-то недоговариваешь.

— Это детали, которые я вынужден пока оставить при себе, — развел он руки. — Смирись с этим. Я помню о нашем соглашении и чту его.

— Я тоже, — поднимаюсь с кресла. — Благодарю за ответы.

— Удачи, Карас. И эта информация пока останется между нами.

— Понял.

После этого я покинул кабинет Владыки Лас Ночес.

Все узнанное нужно обдумать, как следует обдумать...

Глава 10. Доклад.

Улькиорра вернулся в Лас Ночес относительно быстро. По нашим меркам прошел где-то час, а для него и того меньше. Все же долго ждать 'гостей' ему там не пришлось: одно появление уже привлекло изрядное внимание.

Вот сейчас он и потрепанный Ямми вернулись домой.

Если на начало плана Айзен собрал всю Эспаду, то на это событие пришли немногие. Так как мы встречали их не в зале совещаний, а в главном холле, где разрешено перемещение через Гарганту, то вместе с нами были не только члены Эспады, но и их фракционы. Нас тут всего ничего: я, Эспи, Старк, Тия да Гриммджоу, а остальным было откровенно плевать на все это.

— Задание выполнено, Айзен-сама, — поклонился Улькиорра.

— Отлично, — улыбнулся Айзен. — Покажи нам, как все прошло.

На это Куатро молча вынул свой глаз и разбил его, активировав способность — Солиста Виста. Довольно необычная техника, позволяющая жертвуя своим глазом, передавать все увиденное окружающим. Пожалуй, я бы тоже сумел ее применить, но мои глазные яблоки не отрастают так же быстро, как у Улькиорры, а потому применение данной техники для такого, как я, даже вредно будет. Плюс, я привык к докладам и устному пересказу, да и звуки эта техника не передает, лишь образы.

А посмотреть там было на что.

Первым на прибытие арранкар отреагировал Така, ну, точнее, он первым прибыл на место и помешал Ямми поглотить души окружающих людей, что хорошо. Мне стоило предвидеть такой поворот и заранее предупредить Ларго так не делать, но я не подумал об этом из-за предстоящего разговора с Айзеном. Будет мне уроком на будущее, стоит инструктировать ребят перед отправкой в Мир Живых.

Вернемся к произошедшему.

Такеру явно опасался Улькиорры. Я видел, как минимум, три момента, когда он мог броском перьев лишить Ямми если не жизни, то хотя бы зрения, но нет. Даже тот свой успех с взрывом он никак не развил, хотя телепортируйся в тот момент он Ямми за спину с Черным Клинком в руке — и тот просто не успел бы отреагировать. Зато успел бы Улькиорра, и Така, понимая это, просто бегал как клоун и вопил, не желая его провоцировать.

А вот дальше случилось то, что Таке стоило предвидеть. Появились Чад и Иноуэ и порушили всю его тактику, чуть не потеряв при этом жизни. Благо, Така спас метиса, пусть сам пострадал неслабо. Их попыталась защитить Иноуэ, но своими действиями она больше отвлекла и заинтересовала, чем что-то реально смогла сделать. Хорошо хоть, не додумалась сама атаковать, а то могла просто лишиться своего единственного оружия.

Ну а дальше Така начал делать то, что у него получается лучше всего — грузить мозги окружающим. Не нужно уметь читать по губам, чтобы понимать, что втирал им Такеру. Думаю, в этот момент Улькиорра испытал дежавю, так как Котята примерно так же выносили ему мозг, все же их наставник в этом деле очевиден.

Така же просто тянул время для телепортации, но уйти далеко не смог и просто перенес всех в более удобное для защиты место. Даже окружил всех каким-то невидимым полем, с которым я не сталкивался раньше... Впрочем, это не удивительно — со стилем боя Такеру, демаскирующая способность не подпускать противника близко, обычно больше мешала бы, чем помогала. Вот что действительно удивительно, так это полет Ичиго, угодившего в эту штуку.

Смотрелось глупо, но парень хотя бы не додумался прилететь в шикае, а сразу по пути активировал банкай. И после той комедии начался настоящий бой.

Ичиго сумел отсечь Ямми руку, да и потрепал неплохо — двигаться парень стал намного лучше, чем раньше. Видать, за тренировки он все же взялся, да и депрессии во взгляде я уже не заметил. Похоже, он и с ней сумел совладать, и даже не сломался. Молодец.

Беда лишь в том, что его внутренний пустой начал мешать и пытаться перехватить управление, из-за чего Куросаки словил несколько ударов от Диеза. Судя по лицу, он все же сумел подавить пустоту, а затем... применил нечто очень убойное. Такое, что даже Улькиорре пришлось вмешаться, и без ранения не обошлось.

Значит, мне не показалось, когда я увидел порванный рукав.

Техника у Ичиго получилась мощной, но еще очень далека от завершения. Она отняла у парня почти все силы, а потому ему еще немало времени придется с ней возиться. Но меня радует его рост.

А дальше на помощь уже Ичиго прибыли Урахара, Йоруичи и... Учитель...

Смотря на нее глазами Улькиорры, я переживал весьма сложные чувства. Ее вид, напряженный, серьезный и угрожающий, но при упоминании меня, я почти почувствовал, как она вздрогнула.

Но долго это не продлилось, и, не дав Ямми активировать свой ресурексион, арранкары покинули Мир Живых.

После того, как видение закончилось, в зале наступила тишина, что прервалась легкой усмешкой Айзена.

— Любопытно, — произнес он. — Куросаки Ичиго прогрессирует. Это хорошо.

— Ха, он ничего не сумел сделать даже Ямми, — усмехнулся Гриммджоу. — Неужели он так хорош?

— Ичиго очень быстро растет, — сказал я. — Он обрел свою силу всего несколько месяцев назад и уже достиг огромных, для такого, как он, высот. И это еще далеко не предел.

— Хм, ты хорошо его знаешь?

— Я лично тренировал его.

Усмешка с лица Сексты не сошла, но из издевательской стала заинтересованной. Думаю, он теперь захочет испытать его лично. Наши дуэли с ним идут неплохо, но я заведомо превосходящий противник, а столкнуться с кем-то еще, более равным, и испытать себя он очень хочет. Винить его за такое желание глупо, а такой соперник для Ичиго будет даже полезен. Можно будет потом обсудить этот вопрос с Айзеном и устроить им поединок, но потом: сейчас Куросаки нужно улучшить свои навыки и обдумать ситуацию.

— Остальные мне показались бесполезным мусором, — сказал Улькиорра. — Сэйто Такеру хитер и болтлив, но его способности против нас абсолютно бесполезны.

— Именно то впечатление, какое он и пытался у тебя оставить, — улыбнулся я. — Он сразу оценил твои силы и лишь тянул время вместо настоящего боя. И если бы те двое не поломали его план, сколько это могло бы продолжаться?

— Достаточно долго для прибытия подкрепления, — чуть помедлив, выдал Куатро.

— Вот видишь? Его настоящая сила не в прямом столкновении, а в способности верно оценивать людей и заставлять их плясать под его дудку. Он сразу понял, что твое терпение достаточно велико, чтобы не вмешиваться в игры Ямми достаточное время, и, если бы он не был так сосредоточен на вас двоих, что не заметил Чада с Иноуэ, ушел бы целым. Да и думать, что Пескиса всегда будет помогать — не стоит. Способности у Такеру очень гибкие, и большая их часть сосредоточена именно на скрытности. В этот раз вы его удивили, но в следующий он будет уже готов.

— Я пересмотрю свою тактику, — кивнул арранкар, — в следующий раз атакую первым.

Прости, Така, надеюсь, ты выживешь.

— Из оставшихся двоих интерес может представлять разве что она, — продолжил Четвертый. — Эта женщина обладает очень... необычной способностью. Я не сумел понять, что именно она делает, но это нечто странное.

— Силы Меченых проявляют себя в зависимости от их личностей и желаний. Чад хотел защищать и быть полезным, потому его способность так проста и прямолинейна, а вот Иноуэ Орихиме обладает... уникальным разумом, — подобрал я слова. — Ее личность столь необычна, что обретение силы дало ей возможность манипулировать самой реальностью...

— Это как? — спросила Тия.

— У девушки мало сил, но просто поразительный потенциал, — отвечаю ей. — Така рассказал, что девушка не лечит в прямом смысле этого слова, а отрицает реальность и восстанавливает все, что захочет. В теории она может даже воссоздать то, что давно уничтожено, и исходные данные ей даже знать не нужно.

— Это правда, — сказал Айзен. — Эта девушка... любопытна...

Он явно что-то задумал. По глазам видно — но, пока не посчитает нужным, мне он ничего не скажет.

Остальные тоже заинтересовались способностями девушки. Особенно было интересно Улькиорре: он явно в ней углядел для себя нечто любопытное. Главное теперь, не дать ему зайти в своих мыслях до идеи препарирования девушки, а то с него станется. Хотя это, скорее, придет в голову Заэля, но и этого может не туда занести.

Так или иначе, провокация удалась на славу, и теперь Готэй зашевелится как следует и начнет готовиться в ускоренном темпе.

Мы первый ход сделали, теперь пришел черед наших врагов...

* * *

Компания Ичиго представляла собой довольно жалкое зрелище. Побитые, грязные, раненые и морально сломленные личности, которые молча смотрят в стороны и осознают свое жалкое состояние.

Пусть сам Ичиго был в относительном порядке, так как уже прошел период депрессии, и это поражение пусть било по его гордости и самолюбию, но Куросаки подобным не сломить. Отчасти потому, что он проиграл по вине внутреннего пустого, ну и потому, что Главнокомандующий так сильно бил его по голове, что мысль сдаться отзывалась болью в черепе и спине.

А вот остальные выглядели не так собранно.

Чад сидел, опустив голову. Он единственный из всех почти не пострадал, что его явно не радовало. Что именно творилось сейчас в его голове сказать сложно, но Ичиго понимал, что ничем помочь другу просто не может.

Иноуэ тоже переживала по этому поводу. Не нужно уметь читать мысли, чтобы понимать, как тяжко на сердце. Сейчас она наверняка накручивает себя и сильно переживает. Она не плачет, но явно близка к этому состоянию.

Ну и Такеру-сенсей...

Тот восстановился, и сейчас просто валялся на полу, с мрачным видом пялясь в потолок. Сложно было представить, о чем он думает. Мысли этого человека всегда были для временного синигами непонятным и дремучим лесом.

Ичиго смотрел на своих друзей и мрачно молчал, осознавая, что просто ничего не может для них сделать. Он не знает, как их подбодрить, да и не нужны им сейчас слова утешения, это лишь обидит их.

Вскоре к ним в комнату прибыл Урахара. Выглядел Шляпник как обычно навеселе, но в нем все равно ощущалась озабоченность и серьезность.

— Привет всем, — с немного наигранной радостью в голосе произнес владелец магазина для синигами. Он достал свой веер и активно им размахивал. — Смотрю, вы уже в порядке.

— Урахара-сан, кто это был? — прямо спросил Ичиго.

— Хм, — посмотрел на него Шляпник, затем убрал веер и стал серьезнее. — Арранкары. Пустые, что развились до такой степени, что сломали собственные маски и стали почти как люди. Они намного превосходят обычных пустых и даже адьюкасов. Мне когда-то доводилось видеть нечто подобное...

— Погодите, — поднял голову Така. — Я помню Эспи, и она, будучи Вастер Лордом, была очень похожа на человека, и частично ее маска отсутствовала.

— Обычное дело для Вастер Лордов. По моим оценкам, реацу Эсперансы маловата для Пустого такой степени развития, но она отчасти проект Айзена, что, видимо, послужило катализатором эволюции, — ответил Шляпник. — Арранкар же можно считать еще более высокой ступенью, соответственно, с большим коэффициентом человекоподобности.

— Те двое были сильны, — мрачно произнес Ичиго. — Но...

— Да, скорее всего, это Айзен ускорил их трансформацию, — заключил хозяин магазина для синигами. — Обладая Хоугиоку, он способен на очень многое...

Ичиго помнил, что у Айзена в руках был какой-то шарик, и после разговора ему поведали, что это некий артефакт огромной мощи, ради которого все и было организовано. А еще упоминание шарика вызвало у Куросаки желание стукнуть Урахару по голове — за то, что запихнул эту штуку в Рукию, да еще и вредил девушке. Точнее, ее силе.

Но все же сдержался.

Арранкары... воистину страшные противники, что намного превосходят их. По силе они явно не уступают капитанам синигами.

Эти двое были дико сильны, даже тот бугай — пусть и получил немало ран, но явно и половины своих возможностей не показал. Что уж говорить про бледного, который с легкостью отразил мощнейшую атаку Ичиго.

— 'Я должен стать сильнее...'

Осознание собственной слабости больно ударило по всем, и это было видно.

— Именно поэтому ими займемся мы, — прозвучал голос от двери, и в зал ввалилась компания синигами.

Возглавлял всю эту толпу Хицугая Тоширо, за ним стояла его лейтенант Мацумото Рангику. Ее Ичиго недавно видел, когда она дала по роже отцу, да и беседа у них вышла долгой, но тогда сам Куросаки был в депрессии и особо не вникал в это. Помимо них тут были Мадараме Иккаку, что сиял своей блестящей лысиной, его вечный друг Аясегава Юмичика, а на заднем плане мелькал Ренджи, о котором Ичиго и забыл за эти дни.

— Арранкары — наша работа, можете не волноваться об этом, — произнес капитан 10-го отряда.

— Пф, типа нас спрашивать кто-то будет, — фыркнул Такеру-сенсей. — А вы вряд ли сможете быть везде и сразу.

— Ваше мнение мне не интересно, — отмахнулся малолетний капитан. — Вы вообще...

— Хватит, капитан Хицугая, — поднялась Сой Фон.

Она, оказывается, тоже находилась в этой комнате, просто Ичиго до того, как она подала голос, даже не замечал ее.

— Ваша самоуверенность может погубить как вас, так и ваших людей, — она смерила его строгим взглядом. — Умерьте свой нрав. То, что вы гений, не делает вас лучше остальных, а потому прислушаться к словам союзников — здравая мысль. И если ваш возраст не позволяет вам смотреть на вещи трезво, то доверие вам такого ответственного задания ставит под вопрос его выполнение.

Где-то секунду Тоширо молча смотрел на коллегу, явно не ожидая, что она встанет на другую сторону. Да этого, походу, вообще никто не ожидал. Ичиго был уверен, что она также начнет порицать их за поражение и смотреть свысока.

Говорила она вежливо, как с капитаном, но в интонации четко видно, как она относится к нему, и слова — лишь официальная ширма, чтобы к ним никто придраться не смог.

Следом в воздухе стало отчетливо прохладно, а взгляд юного капитана становился все более угрожающим, и давление реацу начало возрастать с каждой секундой все сильнее. Китаянка же не собиралась ему уступать, и, смотря чуть сверху, насколько позволял ей рост, она была преисполнена величественного презрения к собеседнику.

Так Бьякуя в самом начале смотрел на Ичиго, так аристократ смотрит на зарвавшегося простолюдина.

Остальные же постарались отодвинуться подальше от двух рассерженных капитанов.

— Достаточно! — между ними появился Урахара, пытаясь не допустить конфликта. Тоширо явно собирался ляпнуть что-то обидное, чего бы его собеседница ему, скорее всего, не простила, и мог начаться бой. А, помня силы Вена, он мог предположить, как сильна его Учитель. — Сой Фон, не стоит быть столь грубой, а вам, капитан Тоширо, нужно прислушаться к чужим словам. Арранкары очень сильны и даже вам их не одолеть с 'печатью', а потому лучше подготовьте процедуру для их экстренного снятия в случае нужды.

Ичиго слышал, что капитаны и лейтенанты, попадая в Мир Живых, получают особые метки, которые ограничивают их силы примерно на 80%. Это сделано, чтобы минимизировать влияние реацу таких сильных капитанов на окружающих людей.

— Пф, — резко развернулся капитан Десятого отряда и покинул комнату, а вслед за ним и остальные. Но к совету они прислушаются, по крайней мере, эта Рангику точно подготовит все, что нужно.

Сой Фон тоже ушла, направившись к люку с тренировочной площадкой Урахары.

Сам Шляпник выдохнул, радуясь, что удалось не допустить драки, которая вполне могла уничтожить его магазинчик.

Оставшийся в комнате народ облегченно выдохнул.

— 'Мы были близки к смерти', — вытер Ичиго пот.

По крайней мере, драка наверняка задела бы и их, если бы они не успели убежать.

Так или иначе, ребятам остается только думать над тем, что с ними произошло и как теперь им всем быть...

Глава 11. Навстречу дну.

Мерные шаги по асфальту раздавались в тишине вечерней Каракуры. На улице уже не было людей, машины на проезжей части появлялись все реже, и многие, кто задержался так допоздна, сейчас спешили домой. Ведь завтра опять вставать на работу, в школу, в университет или просто по делам.

Но его мало волновали такие вещи.

Он втягивал прохладный воздух, ощущал кожей легкий ветерок и поглядывал на звездное небо с недавно появившейся луной. Температура была прохладнее обычного, лето не так давно закончилось, и осень постепенно вступала в силу, но теплая погода будет в Японии еще некоторое время, а потому пока волноваться о теплых вещах нет смысла.

— 'Завтра будет дождь', — подумал он.

Чад не мог сказать точно, откуда у него в голове появилась такая уверенность в том, какая погода будет завтра, но почему-то он в этом ощущении не сомневался.

Мысли о погоде надолго не задержались в его голове, а потому они вновь перенеслись на тему, что волнует парня уже который день подряд.

С появления в Каракуре арранкар прошло два дня, и за это время кое-что успело измениться. К ним в школу перевелся какой-то новый ученик, который стал вести себя как очередной клоун и пытался подружиться с Ичиго.

А сегодня днем произошло нечто...

— Итак, ребята, — произнес Такеру-сенсей в конце урока. — Мне придется расстаться с вами на неопределенный срок.

— О-о-у, — расстроенно произнесли ученики.

Не сказать, что к учителю они прониклись любовью и симпатией, все же подколы и приколы с его стороны достать успели многих, но к преподавателю они привыкли все, да и скучно с ним никогда не было.

— У меня появились срочные дела за границей, и мне придется покинуть Японию на некоторое время, — продолжил сенсей. — Все это произошло очень неожиданно для меня, и мне придется уехать. Я нашел себе временную замену и обещаю вернуться, как закончу свои дела...

Садо не поверил в рассказ о 'срочных делах за границей'. Он более чем был уверен, что это связано с арранкарами и преподаватель уезжает не просто так. Почему-то мысль о том, что Такеру-сенсей трусливо убегает, даже не возникала в голове Ясуторы. Все же он достаточно хорошо знает этого человека, чтобы понимать, что тот — рассудительный человек и страху не поддается.

Еще стало известно, что Исида 'приболел' и временно посещать школу не будет, что тоже очень странно.

Сам же Чад размышлял над своим положением и думал, как ему быть.

Он испытывал чувство, которого давно не ощущал...

Стыд...

Стыд за себя, за свои действия и слабости.

Подобное происходило, когда Чад был маленьким. Тогда он часто дрался с соседскими детьми, и, будучи сильнее их, избивал многих, за что ему приходили мстить их старшие братья, а порой и родители, но все удары на себя всегда принимал абуэло*.

После разговора с дедом он многое переосмыслил и устыдился своих действий и детских обид. Тогда он поклялся себе быть добрым, быть сдержанным и спокойным. Он поклялся абуэло, что изменится и не сойдет со своего пути.

Потому он и старался быть таким.

Это было сложно. Его внешность в Японии сильно привлекала внимание хулиганов и потому приходилось много драться, но даже так — Чад всегда старался сдерживаться и быть осторожным. Затем он познакомился с Ичиго и жизнь стала намного лучше, ведь у него появился не только друг, но и тот, кто прикрывает спину в бою.

Но с тех пор, как начались все эти вещи с пустыми и синигами, между ним и его другом появилась пропасть, которая с каждым днем росла все сильнее и сильнее.

И Чад испытывал очень противоречивые чувства по этому поводу.

С одной стороны, он не хотел во все это ввязываться, он не хотел сражаться с монстрами или синигами, он хотел спокойной жизни, где ему никогда не придется поднимать на кого-то свои кулаки.

Именно поэтому, вернувшись домой, он почти не пользовался своими силами и никак их не думал развивать. Он понимал, что рано или поздно придется вновь сражаться, но все время откладывал начало тренировок, и тайно надеялся, что вновь идти в бой не придется.

— 'А если быть совсем честным, то я никогда толком и не тренировался', — вздохнул он.

С детства обладая такими потрясающими данными и поклявшись больше не драться, он не тренировался почти никогда, полагаясь исключительно на свои природные таланты.

Чад никогда не хотел драк, он не получает удовольствия от избиения других и не желал никому причинять боль, но после того, что он пережил...

Сейчас Чад испытывал стыд за себя, за свои действия и, скорее, за свое бездействие.

Когда в Каракуру прибыли арранкары, он четко ощутил, что они намного сильнее его, но все равно побежал к ним, и еще Иноуэ за собой потащил. Он знал, что туда придет Ичиго и там будет Такеру-сенсей, и, быть может, он лишь хотел вновь сражаться с ними бок о бок, а потому, когда прибыл и решил нанести удар...

Подставил Такеру-сенсея и чуть не погубил себя и Иноуэ.

Чад винил себя в этом провале. Если бы не он и его самонадеянность, Такеру-сенсей, так или иначе, сумел бы сбежать от врагов, он лишь тянул время до прихода Ичиго...

Но и Ичиго оказался недостаточно силен против тех, кого тренировал Венганза. Они были ужасно сильны и просто растоптали всякие наивные надежды их небольшой группы.

Все же, решившись, он вошел в подъезд многоэтажки, поднялся на лифте до нужного этажа и позвонил в звонок.

— Заходи, дверь открыта, — услышал он.

Чад открыл дверь и вошел в квартиру.

Картина, представшая его взору, была несколько необычной.

Всегда уверенный, спокойный и наглый Такеру-сенсей сейчас в темпе собирал вещи, на столе лежали бумаги о продаже квартиры, да и сумки с личными вещами говорили о том, что съезжает он в ближайшее время, если не сейчас. Сам учитель носился из комнаты в комнату и проверял, не забыл ли он чего, затем достал телефон и минут пять спорил с кем-то, призывая их уехать куда-нибудь.

С виду это было похоже на панику и попытку бегства, но Чад не собирался верить в такое.

— Ну и морока с выездом, — фыркнул сенсей.

— Все так серьезно?

— Ну, я не знаю когда я вернусь, и вернусь ли вообще, а потому делаю все основательно, — ответил маг. — Родных с трудом уговорил свалить в отпуск подальше. Благо они не живут в Каракуре, и потому особо волноваться не стоит, но я предупредил, что уезжаю отсюда, чтобы, не дай бог, не приехали.

— Ясно...

— Тебе бы тоже попросить родных уехать. Скоро этот город станет полем боя, а потому лучше перестраховаться.

— Мои родные остались в Мексике, — чуть вздохнув, ответил Чад. — В Японии я сначала жил у дяди на Окинаве, а потом, после перевода в среднюю школу, переехал сюда.

— Понятно, — хмыкнул он. — А мне вот нужно убедить младшего брата, что Котят он в ближайшее время не увидит, и чтобы сюда не совался. Он ведь постоянно норовит во что-то вляпаться. Переходный возраст, мать его!

— Такеру-сенсей, — посмотрел на него Чад. — Вы ведь не сбегаете?

Он смотрел на мага с надеждой. Он хорошо узнал этого человека за ту неделю, он вместе с ним прошел Общество Душ, и потому не хотел допускать даже мысли, что тот, кого он так уважает, дает слабину. Если уж такие, как Такеру-сенсей, сдаются, что уж говорить про него самого.

— Так похоже, да? — грустно улыбнулся тот. — Понимаю... — он тяжело вздохнул, а затем подошел к окну и некоторое время смотрел на ночное небо, по которому пробегали темные облака. — В детстве я был опьянен своей силой, — неожиданно начал он. — Пацан, калека с поврежденным коленом, сын сумасшедшей, память о которой опорочил один урод-репортер, чучело для одноклассников и гик, фанатеющий от ролевых игр, фентези и прочего. Тот, над кем издевались даже девчонки, и который был бит хулиганами за дерзкий характер. И такой человек получил огромную силу... Как думаешь, что я сделал?

— Отомстил... — ответил метис. Это было самым очевидным.

— Да, я мстил... — мрачно произнес он. — И мстил я жестоко, даже слишком жестоко... Девушки, что издевались надо мной, быстро стали моими личными секс-игрушками, а хулиганы, что избивали меня, поплатились очень сильно, — он зловеще усмехнулся. — Тот репортер, что оклеветал память моей матери, был помещен мной в психушку, где проведет время до конца своих дней... Впрочем, последнее я могу и повторить.

Чаду стало как-то не по себе.

Он ничего не знал о прошлом своего наставника: тот никогда о себе не рассказывал, а Садо думал, что тот всегда был таким. Теперь, узнав такие подробности, ему стало как-то... неуютно...

— Я совершил, да и продолжаю совершать немало дерьма за свою жизнь, — продолжил он. — Но, когда я познакомился с Карасом, моя жизнь начала меняться... — Такеру-сенсей покачал головой. — Я мнил себя богом, но он показал, насколько мало я отличаюсь от обычного смертного. Что своими действиями я разрушал не только чужие жизни, но и себя самого. Мне льстит мысль, что рано или поздно я сумел бы взять себя в руки и сам, но если нет... Я превратился бы в страдающее комплексом бога ни на что не способное ничтожество, опускающееся все ниже в попытке развеять скуку. Знаешь, я действительно благодарен Карасу за то, что он помог мне избежать такого конца. Конечно, он делал это только ради давней дружбы с моей матерью, да и методы его... были болезненны. Но тогда мы с ним и стали хорошими друзьями.

Это было неожиданно узнать.

Когда он узнал, что с ними в Общество Душ идет пустой, то был несколько озадачен, особенно тем, как сенсей спокойно с ним общается, как доверяет и действует с ним заодно. Венганза... то есть Карас, оказался необычной личностью. Он был полной противоположностью Сэйто-сенсею. Строгий, но справедливый, ценящий отвагу и самоотдачу, недаром он был весьма высокого мнения об Исиде, что пожертвовал своей силой ради спасения других. Да, он понимал, что отчасти это была его личная месть, но он в квинси не разуверился, да и к остальным относился с тем же уважением и старался помочь.

Сейчас Чад понимал, что от него и Гандзю тогда было мало пользы, но вместо того, чтобы отодвинуть их в сторону, как помеху, Карас дал им задания, которые они могли выполнить. Он не требовал от них невозможного, а, скорее, воспитывал в них твердость духа, и потому не заставил их сидеть в безопасности, но и в пекло не бросил.

— Когда Карас победил меня, я немного разочаровался в своей силе, — вздохнул сенсей, упав в кресло. — Огонь, перья, призыв элементалей и прочее оказалось полностью бесполезно против такого врага. Он был для меня слишком силен... — горькая улыбка появилась на его губах. — Потому я решил сконцентрироваться на другом аспекте своих сил. Иллюзии, гипноз, хитрость и обманы — все чтобы запутывать, вводить в заблуждение и побеждать не грубой силой, а уловками и умом. Мне это нравилось, — рассмеялся он. — Каждый бой — это загадка, головоломка, задача, которую я придумывал, как решать, извращался с концепцией и смеялся, побеждая так. Показывая, что великая сила — не всегда залог победы.

Чад не видел, как сражается Такеру-сенсей, просто потому, что в те моменты находился в других местах, но мог предположить, как это выглядело, основываясь на его силах. Этакий трикстер, что действует трюками и фокусами.

Он вспомнил слова из одного фильма:

— Если вам говорят: 'На ваших глазах происходит магия!' — значит, на самом деле все действие происходит в другом месте.

А меж тем седовласый парень продолжил:

— Когда я почувствовал арранкар, тут же рванул туда, — стал он мрачнее. — Я не боялся ничего, смело думая, что легко сбегу, если что. Я понимал превосходство своих врагов надо мной, но и капитаны были сильнее, а от них мне удавалось убежать. Но... — он опустил глаза, — этого оказалось недостаточно... Нет, сейчас я понимаю, как можно обойти их сенсорные способности. Я мог бы как-нибудь справиться со здоровяком, но тот эмо-бой — настоящее чудовище. Я не осмеливался не то, что напасть на здоровяка по-серьезному, даже попытаться улучшить скрытность перед его глазами — и то страшно. В тот момент, когда Эмо посчитал бы меня опасным, он сделал бы шаг... И все сразу бы закончилось.

Чад посмотрел в окно и сам вздохнул.

Он прекрасно понимал его.

Если сенсей смог пережить один удар бледного арранкара, то Чад не мог рассчитывать даже на это. Чего уж там, даже удар Здоровяка мог его убить. Обычный удар.

Это давило, это угнетало и заставляло отчаяться.

— Именно поэтому я собираюсь завязать с этим детским садом, — неожиданно произнес он. — Я, черт возьми, мастер скрытности — какого черта я сижу на виду и принимаю на свою тушку атаки врага? Ну и над атаками надо без чужого пригляда поэкспериментировать, чтоб сюрприз получился... А то сейчас я могу пробить шкуру арранкара разве что Черным Мечом, но тот для восприятия пустых, что маяк в ночи, как Карас говорил.

Чад большими глазами смотрел на сенсея и поражался таким резким переменам настроения. Только что он был в унынии и апатии, а через секунду уже готов действовать и с предвкушением в голосе все это говорит.

— Так что я сваливаю за горизонт, чтобы вернуться позже и в самый нужный момент, прям как в клишированной манге, — Сэйто ухмыльнулся, — Мне, если честно, давно нужно было свалить, но чертов Айзен засунул всем в мозг по маячку, три месяца искал подход, как его вырезать... А реально удалить решился только вчера, ибо толку скрываться под вражеским контролем? На бис, если что, не повторю, и не проси: чужой разум потемки, я со своим едва справился. Впрочем, вы четверо — чисты, уж не знаю, чего Соуске-кун не стал к вам лезть, несмотря на то, что мог с легкостью.

Ясутора смотрел на него, и на душе у него была целая буря эмоций. Радость, что человек, которого он уважал, не проявил слабости и готов действовать. Воодушевление от его слов и энергии. А также немного печали, что теперь он уезжает...

— Такеру-сенсей! — подскочил Чад. — Прошу вас, возьмите меня с собой! Пожалуйста! — он склонил голову и крепко сжал кулаки.

— Зачем это тебе, Чад? — спокойным голосом спросил он. — Зачем тебе вообще ввязываться во все это? Когда дело было в Рукии, ты пытался вернуть долг за свое спасение и того попугая. Но сейчас... Тебе совершенно не обязательно все это делать. Так зачем?

— Ичиго — мой лучший друг, — ответил Чад. — И он не может уйти. Он не может все бросить и сдаться... Он думает, что все может один, но это не так... Я... хочу помогать ему, хочу, как и раньше, стоять к нему спиной к спине и сражаться! Для меня настоящее унижение — быть слабым!

— Понимаю, — произнес он. — Мужская дружба, узы братства и все такое...

Чад поднимает голову, и в следующий миг ему в лицо прилетает кулак.

Удар!

Метиса отбрасывает в стену и с силой припечатывает спиной.

— ТЫ ЧТО НЕСЕШЬ, ПРИДУРОК?! — закричал маг. — Думаешь, что можно просто стать сильнее, а потом все будет как раньше?! — разозлился Такеру-сенсей, пока Чад сползал на пол. — Мир духов — это не детские игрушки. Чем дальше ты в него заходишь, тем труднее вернуться. Ты можешь сколько угодно обманывать себя, говоря, что поможешь в бою, победишь врагов, а затем вернешься к обычной жизни, но, став окончательно частью этого мира, обратной дороги уже не будет. Ичиго и сам уже понимает это, а потому у него нет выбора, кроме как расти и становится сильнее, потому что он никогда уже не сможет быть счастлив в своей обычной жизни. А ты думаешь, что так легко можешь соскочить?!

Подросток застыл, слушая эту речь. Такой экспрессии и эмоций от сенсея он не ожидал. Он никогда не видел его таким... раздраженным. Даже когда Чад брыкался и огрызался во время тренировок, Такеру-сенсей всегда был весел, надменен и позитивен, но сейчас он был в ярости, и это четко было видно.

— Вы... тоже не можете... жить как прежде? — понял он.

Учитель вздохнул и успокоился.

— Когда я обрел эти силы... Уже тогда я понимал, что для меня этот мир — болото, в котором я никогда не смогу быть счастлив. Я никогда не смогу жить здесь на полную, ведь мои способности позволяют получить что угодно по щелчку пальцев. Какой смысл в таком мире? Потому я и отринул все, ради своей цели — уйти в мир, к которому я по-настоящему принадлежу. Мир, где я буду равен остальным, мир, где есть куда стремиться и расти, мир... в котором я всегда хотел жить.

Такеру-сенсей посмотрел на него с некой грустью в глазах:

— Для 'силового типа' вроде тебя, 'точка невозврата' дальше, но не обманывайся: она все равно есть. Потому я и говорю тебе: 'Иди домой, Чад'. Вернись к обычной жизни, займись спортом, ты в этом талантлив и добьешься немалых успехов. А благодаря силе Меченого, простых пустых тебе не стоит бояться и ты проживешь счастливую жизнь.

Чад опустил голову и попытался вообразить себе, какой будет его жизнь.

Он может и дальше дружить с Ичиго и остальными, но рано или поздно они покинут его. Он действительно может заняться спортом, благодаря своим талантам, для него будет открыта профессиональная арена. Он станет известен на весь мир, разбогатеет и обеспечит своих родных. Может, найдет себе девушку, заведет семью и будет счастлив.

Он почти видит себя в глубокой старости, окруженного детьми и внуками, покрытого славой и почетом, он в своем собственном доме, и учит детей, как быть хорошими людьми.

А по вечерам он будет вспоминать свою жизнь и чувствовать...

— Сожаление... — произнес Чад и поднял голову. — Я буду сожалеть об этом всю жизнь, — он поднялся на ноги и потер челюсть. — Как бы ни сложилась моя судьба, я буду сожалеть о том, что не решился. Всю свою жизнь я буду винить себя за проявленную слабость и малодушие, за то, что отступил, когда мог пойти с остальными. Я буду вспоминать события Общества Душ и понимать, что именно тогда я был жив, а затем лить слезы, думая об этом самом дне.

Он встал и посмотрел на другого меченого:

— Я лучше проживу один день с гордостью, чем всю жизнь буду жалеть об упущенной возможности.

Такеру-сенсей смотрел в его глаза, ища внутри него неуверенность и сомнения, он ждал, когда Садо дрогнет и отступит, но метис не собирался уступать, он не собирался сдаваться или отказываться от своих слов. Даже если ему придется с боем отстаивать свои убеждения, он не сдастся. Уж в чем, а в выносливости и стойкости ему равных нет.

— Хорошо сказано, — усмехнулся сенсей и подкинул ему какой-то предмет.

Поймав его, Чад с удивлением уставился на...

— Занпакто? — произнес он. Это был занпакто, духовный меч синигами, он уже носил такой, когда они с Иноуэ и Исидой замаскировались под синигами.

— Асаучи — пустой меч, этот формально числится за мертвым синигами. С гипнозом ты можешь списать что угодно... Стоп, Чад, забудь, что я сказал, как учитель я не должен подавать тебе плохой пример.

Провокационная ухмылка не давала даже на секунду подумать, что это он серьезно.

— Такеру-сенсей, — улыбнулся парень.

— Что? Мне такой все равно нужен будет разве что лет через десять, пока собственных сил слишком много, так что не парься... Лучше вытащи те два пакета на мусорку, а то я тут нехило хламом оброс... Когда я разъезжал по экспедициям, себе такого не позволял, столько всего надо выкинуть. Да и за твоими вещами придется заскочить. Мы отправляемся сегодня. Нечего откладывать дело в долгий ящик.

— Но успеем ли мы? Ведь неизвестно, когда враг вернется.

— Как минимум, пара месяцев у нас есть, — махнул рукой учитель. — А там, куда мы отправимся, и того больше.

— Так куда мы идем?

— Туда, откуда произрастает наша сила, — таинственно улыбнувшись, ответил маг. — Хуэко Мундо...

* * *

В тот момент, когда двое меченых покинули город и этот мир, когда они исчезли так, будто их никогда и не было, оставив после себя лишь записку, в небе над Каракурой... разверзлась Гарганта...

*Абуэло — Дедушка.

Глава 12. Неожиданные неприятности.

— Так вот он какой, этот Мир Живых, — с усмешкой произнес Гриммджоу Джаггерджак, осматривая ночной город. Картина его не впечатляла, он вообще не особо интересовался чем-то, кроме боев.

— Как тут много слабых душонок, — рассмеялся Ди Рой Ринкер, молодой стройный парень с громоздким перебинтованным шлемом на голове, который был остатками его маски. — Нам их всех сожрать?

— И что это даст? — фыркнул Иллфорд Гранц, высокий блондин, который с недавних пор стал пользоваться некоторой популярностью у девушек благодаря своей привлекательной внешности. — Есть слабаков — это самому стать слабаком.

— А нам и не нужно никого больше есть, — пожал плечами Эдрад Лионес. Высокий мускулистый мужчина с загорелой кожей, странной прической, разделенной пополам, где одна сторона была коротко выбрита, а вторая имела красные волосы средней длины.

— Да, знаю, — махнул рукой Ринкер. — Но порой так хочется придавить пару насекомых!

— А я уже бывал в Мире Живых, — с самодовольной ухмылкой произнес Наким, широкий и тучный человек с прической под горшок и маской-черепом закрывающей половину его лица.

Все тут же мрачно посмотрели на толстяка. Было слышно, как у его друзей скрипели зубы от раздражения, ведь этими словами он уже который месяц бесил окружающих.

Награда Венганзы за победу на тренировке была весьма неплохой. Прогулка по Миру Живых и развлечения. В основном он делал это, чтобы познакомить арранкар с тем, как устроено окружение и просто вознаградить их за старания, а в случае Накима — за находчивость, что нашел в правилах дыру. Он потом и других водил, но маленькими группами и не особо много, но, как чисто аттракцион, было приятно.

Ведь благодаря своему фракциону-ученому Вен мог доставать гигаи — искусственные тела, что неплохо скрывали реацу, а потому гулять можно свободно, пусть и под присмотром.

И вот Наким был одним из первых, кто ходил на такую прогулку, и, поскольку остальные из его группы пока этого права не заслужили, он постоянно напоминал об этом и бесил их. Все же радует 14-го арранкара небольшая месть за то, что над его неуклюжестью часто смеялись.

— Черт, и когда наша очередь? — ворчал Ди Рой.

— Судя по тому, что мы делаем, — задумался Иллфорд, — никогда.

— Хватит болтать, — повысил голос Гриммджоу. — Идем развлекаться, как полагается пустым.

— Быть может, не стоит так делать, Гриммджоу? — сказал до этого молчавший Шаолонг Куфонг. Очень высокий худой китаец с длинный косичкой и маской-шлемом на голове. — Мне кажется, это ловушка.

— ХА? Ты о чем? — усмехнулся Эдрад. — Какая тут может быть ловушка?

— Разрешение на перемещение сюда нам никто не давал, а единственное место в Лас Ночес, где можно открыть Гарганту, обычно закрыто. Странно, что мы так легко вошли туда. Мне кажется, нас кто-то решил подставить, — пояснил арранкар ?11. — Гриммджоу, нам не стоило сюда приходить.

— Плевать, — самоуверенно махнул рукой 6-й. — Мы здесь, чтобы повеселиться. Надолго не задержимся.

— Вот именно, — обнажил свои острые зубы Ди Рой. — Никто ничего не узнает, а размяться не помешает, а то драться с одними и теми же скучно.

Шаолонг ничего не сказал, отчасти понимая причину того, зачем они сюда пришли, да он и сам был не против такого похода, но беспокойство его никак не оставляло.

— Хватит болтать, — дал команду Эспада. — Используйте Пескису и ищите себе развлечение.

— Да! — хором ответили они, а затем, перестав сдерживать реацу, приступили к поиску...

* * *

Посиделки в доме у Эспи стали для нас обычным делом. Веселая компания, всегда есть что обсудить, да и просто, когда друзья рядом, всегда приятно. Иногда удавалось на эти мероприятия затащить его, но не всегда получалось. Например, ребята из Приварона пусть и бывали тут, но немного стеснялись, и их приходилось подталкивать к более живому общению. Все же у народа тут как-то в подкорку вбито, что слабые не должны так спокойно общаться с сильнейшими, потому фракционы и нумеросы чаще всего болтали друг с другом и в болтовню старших лезли с опаской.

Исключения, конечно, были, особенно женская часть нашей компании, где как-то быстро сложилась более близкая атмосфера. А уж благодаря Хебико, для которой авторитетов практически не было, она быстро разрушала все выставленные барьеры и стены, да и Эспи этому помогала. Так что даже Тия порой не всегда понимала, что по какому-то вопросу спорит с Чируччи или с самой Хебико.

Практически постоянными гостями у нас были Старк с его 'сестрой', Тия и ее боевые валькирии, да и все, остальных или ловить приходилось, как, например, Гриммджоу, что все еще шарахался от Эсперансы, или настойчиво приглашать, как Улькиорру или Ямми. Последнего можно было легко купить жратвой, так что иногда и его можно было тут увидеть. С остальными же, как получится.

С Улькиоррой было сложно, ибо апатичный тип вообще не понимал, зачем все это, но чисто из уважения по приглашению прийти мог, но держался обособленно. Но если он и общался с кем-то на какие-то темы, то очень редко, и то, к нему некоторый подход сумел найти... Хиро. Его исследования на почве пустоты кое-как идут, особенно вместе с Рокой Паламией, так что их результаты Куатро были даже интересны.

Единственный, кто не приходил никогда — это Барраган, но он вообще компании не любит, так что проводил время он или один в своей библиотеке, которая все расширялась и расширялась, или в компании Архитектора.

С Барраганом я и сам иногда встречаюсь. Нам особо не о чем говорить, да и обсуждать — тоже, но иногда обращаюсь к нему за советом. Советы его обычно довольно радикальные и жесткие, ибо решать вопросы иначе он не может. Все же он военный человек, а потому иные варианты, кроме силового, он даже не рассматривает. Но, как мне тайно шепнул Архитектор, бывшему Владыке Хуэко Мундо опытом делиться приятно, да и поучать тоже. Это в целом логично, пожилые люди любят наставлять других, так что Баррагана это тоже не обошло стороной.

Ну а мне послушать старика не трудно.

Изредка нас навещал Гин, да и то, чисто по настроению, хоть с нами времени и проводил относительно мало. Видать, даже ему иногда бывает скучно. Но, судя по хитрым мордочкам Котят, они о синигами что-то знают, не удивлюсь, если этим же они его шантажируют. Ну, так, слабенько, ибо их инстинкт самосохранения развит до предела. Знают, что если будут наглеть, будут наказаны, а то и еще чего похуже.

Кстати, именно этому они и учат Пикаро.

Помочь пока 102-му я не могу, выпускать его — тоже, а потому разрешаю посещение другими. Вот Котята и устраивают там 'мастер-классы', говоря, как нужно прикалываться, когда можно и где, чтобы не огрести и не заработать порку.

Единственная, кто приходить стыдится — это Тия, после того прокола, она чувствует небывалый стыд, когда только вспоминает об этом. Мы ее не виним, но переубедить, что все в порядке, сложно, девушка так себя накрутила, что теперь раскручивать ее долго придется. Зато с эмоциями у нее стало немного получше, по крайней мере, она уже не так сильно стесняется их проявлять, но до полной нормализации ей еще далеко.

Вот так вот мы и развлекались сегодня.

Народа сегодня было не так чтобы много. Как обычно, наша компания из меня, Эспи, Тии, Старка и наших фракционов, сидим, чай пьем, кто-то дрыхнет, кто-то добрался до сладостей и планомерно их уничтожает, а другие болтают между собой или спорят на какую-то тему.

Неожиданно наши посиделки прервал гость, и был им Экзекиас. Рудборн Чилуте весьма странная личность. Я несколько раз пытался начать с ним разговор, чтобы получше узнать его, но он всегда оставался весьма официален и строг. После того как его мысли проверила Лия, то рассказала, что этот тип очень предан Айзену и Лас Ночес, но очень строг, всегда придерживается правил и не любит от них отходить. Исполнителен и серьезен, желает исполнять возложенный на него долг и не хочет от него отвлекаться.

— Венганза-сама, — кивнул Рудборн. — Вас срочно вызывает к себе Айзен-сама.

— Иду.

Просто так меня бы не звали, а потому я поспешил в кабинет к Айзену. Там помимо меня были Гин и Тоусен. Гин улыбнулся мне при встрече, а Тоусен отвернулся, не желая даже ощущать меня рядом с собой, и с ним я был солидарен, его компания мне тоже неприятна, но потерпеть его рядом могу.

— Карас, — обратился ко мне Айзен. Он сейчас был весьма серьезен, но некая усмешка в его глазах все равно была. — Небольшая проблема.

— Что случилось?

— Гриммджоу и его фракционы самовольно отправились в Каракуру, — ответил он.

— Что?! — удивился я. То-то не сумел найти Гримма, а он, оказывается, убежал.

— Похоже, недавняя демонстрация от Ичиго его так сильно впечатлила, что он захотел сам на это посмотреть.

Ну, винить его за это глупо, ибо в этом вся его сущность. Дикий зверь, что жаждет битвы, а потому такой противник не мог его не заинтересовать. Но все равно это глупо, вот так безрассудно бежать вперед и рисковать собой и своими людьми.

— Как они проникли в зал перемещения?

— У меня есть пара догадок, — произнес он, посмотрев при этом на Гина.

Почему-то я не удивлен.

— Вернуть его, — отдал приказ Айзен. — Можно дать немного поиграть с Ичиго, но пока рано для чего-то серьезного.

— Сделаю, — киваю я. — Могу я взять с собой поддержку, чтобы успеть спасти остальных?

— Никого из первых чисел Эспады и тех, кто уже был.

— Мне хватит Эспи и ее детишек.

— Тогда приступай.

Не говоря ничего, я рванул обратно домой к Эспи, где пришлось быстро вводить ребят в курс дела. Они были в шоке от тупого поступка Гримма, но вызвались помочь. Жаль, я не могу с собой Старка взять, но, увы, нельзя, одно его появление заставит всех капитанов прилететь в Каракуру.

— Отлично, мы готовы, — поднялась Эспи. Ее детишки тоже с радостью помогут.

— Эх, старость — не радость, — покачал головой Архитектор. — Отправляемся.

— Вам не обязательно так напрягаться, — сказал я Старику.

— Ну, я не настолько стар, а убедить пару глупых мальчишек вернуться домой мне не сложно, — добродушно улыбнулся он.

Да, мне все равно кто-то еще нужен.

— Я тоже иду, — заявила Хебико. — Медик может пригодиться.

— Нет, — покачал я головой. — Тебе и Хиро лучше пока вне Лас Ночес не появляться. Мало ли как отреагируют синигами, потому лучше не рисковать.

— Ладно, — явно обиделась девушка. — Но лекарства с собой я вам дам — это раненых не вылечит, но хотя бы успеете донести их до меня.

С этими словами она ушла в лабораторию, а остальные начали собираться.

— Старк, приглядишь за ними, — попросил я. — Вряд ли что-то случится, но все же.

— Хорошо, — серьезно кивнул он. — Удачи.

— Ты сильно волнуешься за них, — заметила Херрибел. — Это все так важно?

— Я не хочу лишней крови и смертей, — вздохнул я. — К тому же... Я лидер Эспады, а потому я несу ответственность за всех вас.

Оставив ее с этими мыслями, я двинулся к залу перемещения. Хебико подкинула нам своих препаратов, а затем, попрощавшись, мы устремились в путь...

Глава 13. Встречи.

Рукия и Ичиго занимались домашней работой в тот вечер. Пусть Такеру-сенсей и оставил пост учителя, но перед этим успел всем накинуть как можно больше работы, чтобы не забывали и поминали добрым словом 'любимого преподавателя'. Впрочем, Ичиго подозревал, что это пакость не столько для них, сколько для 'горячо любимого' коллеги сенсея, которому придется проверять эту гору бумаг. Все же Сэйто-сенсей не засунул бы человека, на которому ему не плевать, в город, который периодически посещают пожиратели душ высшего звена...

Впрочем, добрее временный синигами от этого не становился. Хотелось взять занпакто и порубить, пусть и не заблаговременно свалившего сенсея, но хоть кого-нибудь.

Волне незнакомой реацу, накрывшей их, Ичиго обрадовался, как родной. Он почти моментально сбросил свое тело и устремился вперед, а Рукия отправилась пока в гигае, но прихватила таблетки с душой-плюс. Доверять свое тело Кону она не стала бы, а у нее как раз есть Чаппи, потому все будет в порядке.

Ичиго мчался вперед на полной скорости, узнавая реацу арранкар, и в этот раз не желая опаздывать и подвергать хоть кого бы то ни было опасностям. Рукия следовала за ним, стараясь не отставать. Пусть она почти полностью восстановилась после недавних событий, но некоторый дискомфорт все еще ощущала.

Неожиданно перед ними кто-то появился.

Это был худой парень среднего роста, с каким-то шлемом на голове, обмотанным бинтами. Парень был одет в белые одежды, напоминающие собой униформу синигами, если бы в Готее решили отбелить все черное.

Тип усмехнулся своими острыми зубами:

— Ха, вот это мне повезло: сразу на двоих нарвался.

— Ты кто такой? — спросил Ичиго, готовясь атаковать в любой момент.

— Ди Рой Ринкер, арранкар ?15*, — ответил он. — И тот, кто убьет вас...

Он плавным движением достал меч и приготовился к бою.

— Отойди, Рукия, я...

— Нет, — фыркнула девушка.

— Че? — посмотрел на нее рыжий.

— Сам отойди, я сама с ним справлюсь, — отмахнулась она и, приняв таблетку, вышла из тела.

— Эй, Рукия, пого...

— ПАПЬЁН! — закричала душа-плюс и накинулась на Ичиго, начав делать ему залом. — Будь хорошим мальчиком и отойди, пьён!

— Че за херня?!

Единственное, что сдерживало Ичиго — опасение разорвать гигай Рукии на клочки неловким выбросом реацу, а вовсе не залом. И Рукия должна это понимать.

Юная Кучики не оборачивалась и, достав меч, встала перед противником. Пока позади происходила глупая возня, она уже была готова к бою.

— Сиди и смотри, Ичиго, — сказала она.

Противник усмехнулся.

— 'Смотри на меня, Ичиго. Я тоже сильная и могу поддержать тебя, если будет нужно...'

Сюнпо!

Арранкар не стал долго ждать и попытался проткнуть ее своим мечом, но та вовремя парировала и ударом ноги отбросила врага.

— Танцуй, Соде но Шираюки! — активировала она шикай.

Сюнпо!

Нагнав противника, она тут же применила силу своего меча.

— Танец первый, 'Белая луна'!

Белый круг засиял под ее ногами, и начал быстро концентрироваться холод. Враг испугался и подумал, что только земля будет заморожена и попытался прыгнуть, но это ему не помогло. Всего мгновение — и арранкар оказался заключен в ледяную колонну, где он довольно быстро умрет, замерзнув насмерть.

— 'Вот и все, — выдохнула она. — Получилось хорошо, но задержка все еще есть. Нужно еще времени... Черт, и как я могла тогда проиграть тому низшему пустому? Позорище... — покачала она головой. — И ведь Карас все это видел...'

Да, у нее потом был разговор с Такеру-сенсеем, где он в красках расписал, о чем именно по ее поводу они говорили с Карасумару, и как смотрели на ее 'наставление новичка'. Маг не стеснялся в выражениях, описывая бездарность ее подхода.

— 'Лучше не думать об этом', — тряхнула она головой, отгоняя лишние мысли.

Меж тем клоунада продолжалась, и Чаппи увлеклась попытками сдержать Ичиго.

— Сейчас твоя рука сломается, пьён!

— Да отвали ты уже, — рычал рыжий, явно с трудом сдерживаясь.

Неожиданно на них обрушилось мощнейшее духовное давление. Рукия замерла, осознавая, что эта сила в разы превосходит ее недавнего противника. Такая жуткая мощь, какой она еще не чувствовала у пустых. Лишь у... капитанов можно ощутить нечто подобное.

— О-о-о-о, уделали Роя, — послышался позади них голос. — Неплохо.

Резко обернувшись, она увидела на крыше дома еще одного врага, от которого исходила такая дикая реацу.

— Секста Эспада, Гриммджоу Джаггерджак, — представился синеволосый парень. — Вот мы и встретились, Ученик Венганзы...

* * *

Иккаку усмехнулся, смотря на появившегося перед ним противника. Огромный тип со смуглой кожей и чем-то вроде очков на носу, хотя это, скорее всего, остатки маски. Бугай тоже выглядел очень довольным, что попал сразу на двух врагов.

Рядом валялся человечишка из друзей Ичиго, который 'любезно' согласился предоставить им за свое спасение жилье, а перед ним стоит сильный враг, с которым можно как следует развлечься.

— Вечер удался, — оскалился третий офицер.

— Да, не повезло вам, парни, — усмехнулся бугай, разминая кулаки.

— Нет, думаю, это как раз везение, — не согласился Иккаку. — Сегодня определенно будет весело.

— Согласен, — усмехнулся он. — Эдрад Лионес, арранкар ?13.

— Третий офицер 11-го отряда под командованием капитана Зараки Кенпачи, Мадараме Иккаку, — представился синигами.

— Третий офицер, — улыбается арранкар. — Венганза-сама сказал: ни в коем случае не недооценивать таких как ты, а потому, — он достал свой меч. — Не стоит сдерживаться с самого начала — так он учил.

— Значит, Куроки вас гонял, — еще сильнее обрадовался младший лейтенант. — Превосходно!

Такого подарка он и желать не мог. Сильный враг, с которым битва определенно будет веселой, так еще и Куроки Карасумару его тренировал. Восхитительно.

Сам Иккаку с Кровавым Вороном никогда не сражался, да и знаком был лишь через Ренджи, но наслышан о мастерстве клинка этого типа. А учитывая, что он еще и силу пустого приобрел, будучи каким-то то ли внебрачным ребенком, то ли экспериментом Айзена, Иккаку не вдавался в детали, то наверняка сейчас он еще сильнее.

— Как весело, — он достал свой меч. — Тогда начнем!

— ДА!

* * *

— Хаори капитана Готея 13, — произнес высокий худой арранкар китайской внешности, половину лица которого скрывал какой-то шлем. — А нам повезло, Наким.

— Угу, — кивает толстый бугай с половинчатой маской-черепом на лице.

Два арранкара появились перед ними, как только они покинули дом Иноуэ Орихиме, почувствовав реацу пустых.

— 'Значит, это и есть арранкары, — хмыкнул Тоширо. — Ничего впечатляющего'.

Если это плоды труда Айзена, то победить его будет не так уж и сложно. Будучи капитаном, Хицугая уже успел прочувствовать уровень силы противников, и он лишь лейтенантский.

— Капитан, — говорит Мацумото, уже связываясь со штабом, чтобы разрешили снять ограничения.

Капитан 10-го отряда не видел в этом особого смысла, но раз его лейтенант хочет последовать совету Сой Фон, то пусть следует. К счастью, этой неприятной дамочки сейчас в городе нет: ее вызвали в Сейретей на доклад.

— Боюсь, вам больше всех не повезло.

— Посмотрим...

* * *

— Оу, значит, мне достался именно ты, — усмехается блондин. — Ну, тоже неплохо.

— Значит, это и есть арранкар, — хмыкнул Ренджи, уже активировав шикай и готовый к бою. Он не собирался недооценивать противника, но банкай пока использовать не стал, да и, будучи ограниченным печатью, пользы от этого будет немного.

— Нужно как можно быстрее тебя убить, — лениво махнул он рукой. — Меня наверняка ждут битвы поинтереснее.

— О, ну не стоит так разочаровываться сразу, — усмехнулся красноволосый. — Думаю, мы сможем друг друга как следует развлечь. Я — лейтенант 6-го отряда, Абарай Ренджи.

— Иллфорд Гранц, 52* арранкар армии Лас Ночес, — представился арранкар.

— Значит, ты пятьдесят второй по силе?

— Нет, у нас нумерация имеет другое значение. Точнее, у Эспады, первой десятки, номера соответствуют их мощи, по большей части, — он от чего-то поморщился. — Но с 11 и дальше такие арранкары называются Нумеросами, и их сила может быть любой, но не превышающей Эспаду, ибо тогда нас бы взяли туда.

— Как у вас все сурово.

— Предлагаю больше не откладывать наши дела.

— Согласен!

* * *

И пока по всей Каракуре шли дуэли между синигами и арранкарами, высоко в небе, чуть поодаль от города, незаметно для всех открылась еще одна гарганта...

*Я знаю, что у Ди Роя по канону ?16, а как раз Иллфорд имеет ?15, это будет объяснено позже. Все дело в некоторой нелогичности канона, из-за которой приходится вводить АУ.

Глава 14. Дуэль на грани рассудка.

Удар, отскок, парирование, удар, удар, блок, блок, блок!

Ичиго разорвал дистанцию и запустил в противника гецугу, но тот легко отражает все атаки своим клинком и двигается весьма быстро, ни капли не уступая Тенсе Зангецу, а по силе даже превосходя его в разы.

— 'Черт, нужно скорее разобраться с ним! — нервничал Ичиго, то и дело поглядывая на лежащую на земле Рукию. — Если я не доставлю ее к Иноуэ, она может погибнуть!'

Но просто так уйти ему не дадут, а потому придется как-то выкручиваться, и чем быстрее, тем лучше.

— Ха-ха-ха-ха! Что-то ты тормозишь, синигами! — смеялся противник, обрушивая на него свои чудовищно сильные атаки. — Давай, давай, давай! Будь быстрее, будь сильнее, сражайся, сражайся, сражайся! Или Вен так паршиво учил тебя, что ты толком ничего не умеешь?!

Такие упоминания неприятно кольнули гордость Ичиго, но на провокацию он не поддался и не позволил себе действовать опрометчиво. Уж после 'тренировки' с Главнокомандующим он быстро осознал, что излишняя горячность может выйти боком.

Сюнпо! Сюнпо! Сюнпо!

Появившись сразу в нескольких местах, он атаковал с трех сторон одновременно, но у противника оказалась весьма хорошая реакция, и он быстро вычислил обманки и заблокировал настоящий удар.

Гецуга Теншоу!

Атака пришлась на клинок арранкара, и тот легко его отразил.

— Слабовато! — усмехается он, отбрасывая парня в сторону и стреляя какими-то алыми сферами, от которых временному синигами пришлось в темпе уворачиваться.

Сюнпо! Сюнпо! Сюнпо!

Выйдя на предел своей скорости, он повторил атаку, но уже не надеясь успеть ударить.

— 'Попался!'

Сила атаки оказалась неожиданной для пустого — и того отшвыривает в сторону!

Гецуга Теншоу!

Волна энергии летит следом и обрушивается на тело противника.

— 'Не зря я этому научился', — усмехнулся парень.

Такеру-сенсей в свое время объяснил Ичиго принцип работы его банкая. Это не усиление или ускорение, а одновременно и то и другое, просто сила меча подстраивается под нужды Ичиго, давая ему или мощную атаку, или огромную скорость. А потому во время тренировок с отцом, Куросаки и учился контролировать это переключение. Пусть пока не идеально, но разок резко усилиться в несколько раз он может, пусть и пожертвовав скоростью.

Враг посчитал, что уже знает его силу, и просто не ожидал такого резкого увеличения, за что и поплатился.

— Тебе еще мало? — спросил Ичиго.

Он не надеялся так легко победить, но все же хотел, чтобы ранение заставило врага отступить.

— М? — подал голос этот Гриммджоу. Потрепанный, в пыли и с частично порванной одеждой, он поднялся. Затем поднял руку к груди, прикоснувшись к ране, и посмотрел на свою кровь. — Хех... — удивился он. — Ха...Ха-ха-хА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! — начал он дико хохотать, от чего даже остатки маски в виде части челюсти на его щеке будто смеялись вместе с ним, придавая его оскалу еще более дикий вид. — Можешь же, когда захочешь! — радовался он. — Похоже, Вен все же что-то вбил в твою голову. А потому... Косоку!

В следующее мгновение Гриммджоу оказывается слева от Ичиго. Тот лишь успевает худо-бедно поставить блок, как его сносит дикой силой удара! Он даже ста метров не пролетел, когда противник нагнал его и ударом ноги в грудь просто вбил парня в асфальт.

— Кха-а-а-а! — выплюнул кровь Ичиго.

Он выгнулся дугой от боли в спине и начал сильно кашлять, пытаясь вернуть себе дыхание. Несколько долгих секунд парень был беззащитен, но враг почему-то не добил его, а дал прийти в себя.

= 'Ну, ты и слабак, Ичиго!'

— 'Нет, только не ты... — заскрежетал он зубами, чувствуя знакомое присутствие пустого в своей голове. — Убирайся, не мешай!'

= 'Ты жалок, ничего толком не умеешь, а вот я бы кое-что ему точно показать сумел. Ха-ха-ха-ха-ха!'

— 'Прочь, прочь, прочь!'

С трудом ему удалось подавить своего пустого, и он поднялся на ноги, опираясь на меч.

Красный свет в руках врага.

Парень тут же приготовился бежать, но тут увидел, что целится Гриммджоу не в него, а в...

— Рукия! — крикнул он и рванул за выстрелившей алой сферой, что устремилась к девушке.

С трудом он успел отбить атаку, пусть от перенапряжения чуть кровь из ушей не потекла.

— Сволочь! Не втягивай в бой посторонних!

Арранкар пару секунд молчал и лишь цыкнул, а затем усмехнулся в своей надменной дерзкой манере.

— Ха, я просто решил немного помочь тебе, — смеялся он. — Избавившись от того, за кого ты волнуешься, я бы дал тебе полную свободу действий.

— Ублюдок!

— Ха-ха-ха-ха-ха!

Ичиго хотел атаковать, но сильная боль не позволила ему встать.

= 'Дай мне выйти, дай показать ему, кто тут самый крутой! Ты слабак, Ичиго, и ничего не можешь!'

— Не смей... — заскрежетал он зубами.

В лицо прилетает удар ногой, который отшвыривает его в воздух, но, не успел он отлететь, его хватают за руку и просто вбивают в крышу какого-то здания.

Послышались чьи-то крики и ругань, но на них Ичиго уже не обращал внимания, так как терял контроль над собой.

= 'Смотри, вот как надо...'

* * *

Гриммджоу смотрел, как людишки выбегают из рушащегося здания и бегут без оглядки, ощущая мощное духовное давление арранкара, да и этого синигами тоже. Все же, как бы слаб он ни был, духовных сил ему не занимать, а вот умения пользоваться ими — почти нет.

— 'Жалкое зрелище, — фыркнул он. — Но все же кое-что он умеет...'

Секста дотронулся до раны на груди. Кровь уже не идет, да и боли никакой нет, но это было неожиданно. Он даже не подозревал, что парень способен вмиг стать настолько сильнее, что даже он сам не ожидал такого и пропустил атаку.

— Странно, — произнес он, смотря на рушащееся здание. — Он... будто... 'сырой'...

У парня почти нет никакого стиля, нет уверенности в ударах, и он никак не развивает свой успех. Нанеся ту рану, ему стоило продолжить давить: ударил бы еще несколько раз, захватил бы инициативу и навязал свой рисунок битвы, но по какой-то причине он этого не сделал.

— 'Или не умеет, или ему что-то помешало...'

С этой мыслью он повернулся в сторону, где валялась та раненая девка. Она еще жива, пусть и истекает кровью; ей сейчас пытается помочь какая-то душонка.

Вообще-то та бала предназначалась не для нее, а для льда, в который сейчас вмурован Ди Рой. Он собирался освободить своего подчиненного, но синигами не так все понял и бросился защищать. Хотя, может, и не просто так: ее могло нашпиговать осколками от взрыва, так что, возможно, он действительно спас девчонку.

— Ум-м-м, — чуть поморщился он от боли в ноге. — Все же не стоило использовать 'Косоку', толком не освоив ее.

Вен только недавно начал его учить сюнпо и показал, как соединять эту поступь с сонидо. Пару раз у Гримма получалось, но до использования этого в серьезном бою пока говорить нечего. Использовать эту технику было совершенно не обязательно, но Секста просто не мог не выпендриться.

— 'Уж себе-то признаться можно'.

Вот теперь он словил откат, о котором его предупреждали. Больше использовать эту технику в ближайшее время не стоит, иначе можно порвать мышцы и сломать кости. Для арранкара это не является особой проблемой, но в бою может серьезно навредить и дать врагу преимущество.

— 'Черт, я уже думаю как Зеро, — фыркнул он. — Наука этого типа на меня слишком сильно влияет'.

Все же, что ни говори, но советы Зеро он никак не может пропустить мимо ушей. Теперь вот и сам начал что-то обдумывать, хотя раньше это было ему совершенно не нужно.

— 'Ладно, оставлю размышления на потом. Что-то Куросаки Ичиго никак не выходит. Как бы я не убил его ненароком?'

Парень пока не показывался, все еще находясь в разрушенном здании. Гриммджоу уже начал думать, что перестарался и Айзен-сама рад этому не будет, но тут в руинах послышался какой-то шум.

— Кха-а-а-а... — услышал он кашель, затем облако пыли начало рассеиваться, и он увидел Куросаки Ичиго, что выбирался из-под завала. Он был весь помятый, одежда порвалась, на теле множество ран: и руки, и ноги как-то не особо хорошо смотрятся. — Кха-а-а-а-а-а... — выплюнул парень кровь.

— Хм? — чуть приподнял Гримм бровь. — И это все? Я разочарован, — покачал он головой. — Похоже, я...

— ХЬЯА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — мощный вопль резко ударил по ушам. Высокий скребущий голос, что вибрировал так сильно, что удары отдавались в барабанных перепонках. Мощнейшая волна реацу ударила во все стороны, но это была сила не синигами, а...

— Пустой?!

Ичиго резко исчезает!

Чувство опасности позади!

Вбитые Венганзой рефлексы спасли Гримма от обезглавливания. Он сумел пригнуться, пропуская над головой атаку, которая пролетела мимо и срезала часть соседнего здания. Но удар на этом не закончился, и продолжив движение, черная энергия устремилась точно на Гриммджоу.

Тот успевает заблокировать и усилить иеро, но уйти уже не получается.

УДАР!

Сексту отшвыривает в сторону — он пробивает собой еще один дом, и, вылетев через пару стен, пропахивает головой несколько десятков метров асфальта.

Быстро придя в себя, он тут же отскакивает, и вовремя. Еще секунда — и его затылок познакомился бы с острием катаны.

— ГЬЯ-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! — истерически хохотал синигами.

— Что за?! — удивился Гриммджоу, смотря, как на лице Куросаки Ичиго постепенно появляется маска пустого. Его левый глаз уже почернел и был окружен белой костью, и эта белизна постепенно разрасталась на его лице, все больше и больше делая его пустым. На лице парня сияла безумная улыбка, и он то и дело дергался и пританцовывал, будто окончательно лишился рассудка. — Ты... не Куросаки Ичиго.

— ХА! ДА КАКАЯ РАЗНИЦА! — закричал он. — Я НИЧЕМ НЕ ХУЖЕ! ДАВАЙ ДАЛЬШЕ ИГРАТЬ! УБИВАТЬ! РАЗРЫВАТЬ ВСЕ ВОКРУГ И УНИЧТОЖАТЬ!!! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!!

Джаггерджак ничего не ответил ему, а лишь молча улыбнулся и поднял клинок.

Похоже, эта ночь будет поистине веселой...

Глава 15. Спасатели.

— Держитесь, Кучики-сама! — кричала душа-плюс Чаппи, зажимая рану на животе у госпожи Рукии. Рана была очень глубокой, она сильно кровоточила, а госпожа еще не до конца оправилась от прошлого и теперь получила такое сильное ранение. — Как же так могло произойти, пьён?!

Все вроде шло нормально.

Госпожа легко расправилась с тем противником, вморозив его в глыбу льда, а затем появился какой-то еще тип с голубыми волосами и молниеносно атаковал девушку, сильно ранив ее. Теперь ее друг сражается с нападавшим, а Чаппи приходится хоть как-то стараться, чтобы госпожа не умерла от потери крови.

— Она сильная — просто так не погибнет, пьён, — говорила она себе.

Сильные синигами, особенно — лейтенантского уровня, просто так не умирают от ран. Их сил достаточно, чтобы продержаться как можно дольше. Вся надежда была лишь на то, что скоро подойдет подмога и госпожу сумеют спасти. Нужно лишь дождаться, а пока необходимо замедлить потерю крови, но слабенькая душонка в гигае ничего поделать тут не может, она же не модифицированная душа с какими-нибудь необычными способностями, а просто обычный продукт лаборатории.

Госпожа Рукия сильно побледнела, тяжело дышит, но пока держится, нужно лишь...

— А? — подняла она голову, услышав какие-то голоса.

Людей тут быть не должно, их инстинктивно тянет быть как можно дальше от мест с высокой духовной энергией, а потому простые прохожие прийти не могли, да и не увидели бы ничего, кроме разрушений в небе. Там как раз эти двое сражаются.

— Крапинка и Долли — спутники что надо. С ними не страшны, песчаные торнадо! Маленькие зубки тянутся к еде... — пели два детских голоса.

И резко прервались.

— Блин, слова забыла.

— Я тоже.

Вскоре они показались, и стоило Чаппи увидеть их, как она уже простилась с жизнью!

Пусть она и была всего лишь слабенькой душой-плюс, но какой-то чувствительностью обладала, а потому спутать реацу арранкар не могла никак, учитывая, что недалеко был яркий пример такой силы. Два маленьких пустых, похожих на детей, только с кошачьими ушками и хвостиками. Она не стала обманываться их невинным видом и начала молиться кому угодно, лишь бы госпожу не тронули.

— Да уж, ну и устроили они тут, — сказал один из детей.

Оба близнеца подошли к ледяной глыбе, где был заморожен их товарищ.

— Эй, Ди Рой! — постучали чуток по льду. — Ты там как?

— Думаю, он сейчас недоступен, — сказала девочка. — Может, оставим его там, ему очень идет? По крайней мере, молчит.

— Не, — махнул рукой мальчик. — Мы задолбаемся тащить эту хрень до точки сбора.

— Может, по частям тогда?

— Ага, по кубикам: для коктейлей и на пляж.

— На пляж хочется, — вздохнула девочка. — Жаль, у нас бассейна нет.

— Надо сделать.

— Надо.

Чаппи не вникала в их разговор и сидела тихо-тихо, вжав голову в плечи.

— Давай выпускать его.

— Давай.

Если поначалу она еще надеялась, что это просто два маленьких слабых ребенка, и они их не тронут, то после увиденного все надежды рухнули. Малыши лишь сделали глубокий вздох, а затем:

— НЯ! — крикнули они — и от них прошел импульс.

Ударная волна расколола лед и освободила заключенного в нем арранкара, попутно отшвырнув его и впечатав в забор.

Они подошли по сползшему со стены товарищу и потыкали его пальцами.

— Вроде живой.

— Помят только. Кажись, перестарались.

— Скажем, что так и было?

— Отличная идея...

А затем они заметили ее.

Чаппи застыла, когда эти двое направились к ней. Только что на ее глазах два каких-то малыша легко раскололи лед Содэ но Шираюки, а теперь они идут сюда! Душа-плюс взяла в руки меч госпожи, чтобы хотя бы попытаться отбиться, но в следующую секунду в ее голову прилетел щелбан, который отправил гигай в полет.

— Ого, ты посмотри, братец, да это же фем-версия братика Вена! — сказала девочка.

— Офигенно! Правило 63 даже в реальности работает! — обрадовался мальчик. — Только похожа не очень. Братец Вен все же не настолько маленького роста.

— Ага, давай ее поить.

Далее они достали какую-то бутылку и начали поить госпожу Кучики мутной жидкостью. Причем, поили ее не как полагается раненого — по чуть-чуть, а тупо всунули горлышко в рот и заливали. Через пару секунд госпожа начала захлебываться этой бурдой, но выпить ее все же заставили. А следом они сняли с нее верх кимоно и принялись перебинтовывать рану. Справились быстро, да и бинты легли плотно, но душа-плюс была уверена, что они точно успели ее облапать.

— Вот, не зря Хебико нас этому учила, — мальчик вытер несуществующий пот.

— Ага, но лечить магией мы вряд ли сможем, — вздохнула девочка. — Не наш профиль. Вот сестренка Лия, наверно, сможет, а мы...

— Да, нам ломать приятнее.

— Ум-м-м-м... — простонала госпожа Кучики.

Чаппи тут же подбежала к ней.

Рукия-сама выглядела получше: кровь остановилась, и она даже пришла в себя.

Мутным взглядом девушка посмотрела на детей.

— Ко... ко... котята? — слабым голосом спросила она. — Лучше бы... были кролики... — и отрубилась.

— ЧЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е?!!!!! — офигели дети.

Раскрыли рты, выпучили глаза и ошарашено уставились на девушку.

Затем переглянулись и надулись обиженно, став похожими на два шарика.

— Мы тут ее спасаем, лечим, а она каких-то кроликов видеть хочет! — возмутился мальчик.

— Кролики — отстой, Котики — лучшие! — дулась девочка.

— МЕСТЬ! — хором заявили они.

Затем достали из рукавов фломастеры и начали разрисовывать ее лицо.

Через пару секунд у госпожи Рукии появились нарисованные усы, очки и большая надпись на лбу: 'КОТИКИ ЛУЧШЕ ВСЕХ, А КРОЛИКИ — ОТСТОЙ!' Как это все уместилось на ее голове, Чаппи предпочла не задумываться, а также промолчать, что как бы к этим самым 'кроликам' в некотором роде относится.

— Пьён... — сказала Чаппи, смотря на все это.

— Пф, — обиженно отвернулись они. — Пошли будить Ди Роя.

— Пошли. Его еще лечить нужно.

Малыши подошли к арранкару, а Чаппи вздохнула с облегчением, но это было только началом ужаса, который ей предстояло пережить...

* * *

Ди Рою было хреново, очень хреново, давно ему не было так хреново — примерно с тех пор, как Гриммджоу-сан откусил ему пол головы. Он с трудом приходил в сознание.

Тело болело, жутко ныло, а также было дико холодно. Он никогда особо не ощущал холода, но сейчас осознал, как это неприятно. Единственным желанием было поскорее вернуться домой и согреться чем-нибудь. Вроде горячая еда согревала, если он правильно слышал.

— Ди Рой, вставай! — кричали у него под ухом и лупили его по щекам.

— Просыпайся уже!

Он с трудом открыл глаз, и первое, что увидел перед собой — это рожу Локи или Ноки, он их различить не мог. Светловолосые фракционы Септимы Эспады маячили у него перед лицом, и он не мог определить: это у него все двоится, или сопляки с их ручным ученым уже клонироваться научились?

— 'Не дай Айзен-сама такому ужасу случится, — осознал он. — Мне недавнего кошмара хватило'.

Когда Пикаро вырвался на свободу, он успел немало натворить, а вот отомстить мерзким соплякам так и не удалось.

— Че?... — простонал он. — Мне хреново.

— Не удивительно, ты проспал во льду 1000 лет.

— Ага, уже конец света скоро, а ты все проспишь.

— ЧЕ?! — вздрогнул он и осмотрелся.

Улочка, где его так позорно с одного удара победили, была такой же, как он помнил.

— Блин, задолбали ваши шуточки... — закатил он глаза. — Вы чего тут забыли?

— Братик Вен вами очень недоволен, — сказала девочка.

Ринкер тут же побледнел.

Похоже, об их походе уже узнали, и проблем не миновать.

— Нас послали вернуть вас, он тоже тут и очень зол из-за того, что вы ушли в самоволку.

Все же Шаолонг был прав, не стоило идти, а лучше бы остались в Лас Ночес. Теперь Венганза-сама точно увеличит нагрузки и больше не отвертишься от усиленных тренировок. Как бы еще чего не случилось из-за всего этого.

— Ох, мне хреново, — сказал он.

— Ничего, — две синхронные коварные улыбки были ему ответом. Почему-то интуиция арранкара резко завопила и начала призывать к бегству. — Мы лекарство принесли. Вылечит быстро.

— Отлично, — чуть улыбнулся он. — Дава... А это что? — спросил он, смотря на странный предмет в их руках. Какая-то ведерная кружка с чем-то вроде трубки или чего-то такого.

— Видишь ли, Ди Рой, — сказала Ноки, доставая большую бутыль с какой-то мутной жидкостью. — Это лекарство нам дала Хебико.

— Вот только есть одно 'но', — произнес Локи, наполняя эту штуку странным составом. — Его нужно принимать... ректально...

Ди Рой был не особо сведущ в медицинских терминах, но почему-то сразу же понял, что это означает. Парень начал отползать назад от двух приближающихся детей. Он бы бежал, но толком двигаться после ранения не мог.

— Так что... — сказали они хором. — Поворачивайся.

— Нет... Нет! НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!!!....

Поскольку дальнейшая сцена наполнена крайней жестокостью, вместо нее мы расскажем вам интересный факт из жизни ламантинов.

'Все свое время ламантины заняты питанием, путешествиями и отдыхом'.

На этом все. Приятного чтения.

* * *

— Фух, справились, — вытер пот Локи. — Гидравлический удар рулит...

— А мы не переборщили? — почесала затылок Ноки. — Теперь его точно никто замуж не возьмет.

— А он вроде и не из этих, — пожал плечами мальчик. — Хотя теперь я не уверен. Будет первым 'трапом' в Лас Ночес.

— У нас уже есть Люпи.

— Ну вот, не повезло ему.

— Ладно, потащили Убитого.

Котята подхватили несчастного Ди Роя и ушли...

* * *

Рукия лежала на асфальте с широко открытыми глазами и не дышала. Нет, она не умерла, просто пока дети не отошли как можно дальше, она тупо боялась вздохнуть, чтобы они ее не заметили.

— Хебико, черт побери, чему ты учишь детей? — почти беззвучно прошипела она себе под нос .

В отличие от нажимной клизмы, клистир использовал принцип сообщающихся сосудов. Чем быстрее и выше поднять кружку, тем быстрее... э-э... пойдет процесс. Естественно, это не могло не отразиться в призме черного медицинского юмора, и даже далекая от медицины Рукия слышала вариаций шесть баек о 'гидравлическом ударе'... Но даже самая разнузданная из них не включала рывок сонидо на шесть этажей вверх.

К несчастью для нее, Кучики пришла в сознание прямо в начале всего этого процесса и ВИДЕЛА ВСЕ!

И теперь она не забудет этого уже никогда...

Глава 16. Раздражающие дети.

Эдрад давно так не веселился, давно он не упивался битвой, не наслаждался ее кровожадной красотой и пребыванием на грани смерти. Это не тренировочные бои, что проводит Венганза-сама, которые пусть и хороши, но там ты всегда уверен, что тебя не убьют и не атакуют, когда ты уставший.

— 'Смешно даже, — подумал он. — Всего несколько лет назад я и помыслить не мог, что когда-нибудь не буду бояться удара со стороны, особенно когда я не готов, а теперь спокойно такое воспринимаю'.

Действительно неожиданно и невероятно.

Пусть в Лас Ночес арранкарам и запретили сражаться друг с другом, но чувство напряжения и возможной угрозы ощущалось ими всегда. Их группа потому и была так сплочена, что они всегда ожидали угрозы со стороны. Эдраду доводилось видеть бедолаг, которые чем-то разозлили Нойтору или дерзили Улькиорре, а уж попасться под плохое настроение Ямми вообще проще простого. Так ведь угроза не всегда исходила только от Эспады: другие нумеросы тоже могли быть опасны.

У кого-то старые обиды еще со времен бытности адьюкасом, кто-то просто неуравновешенный псих, что желает бойни, а некоторые всего лишь хотят подраться, и их не волнует желание оппонента. Потому приходилось быть всегда настороже, и это напряжение порой сильно мешало.

И вот с появлением Венганзы-сама в воздухе действительно стало спокойнее. Народ выматывался на тренировках, а потому сил враждовать друг с другом у многих просто не оставалось. Раньше те арранкары, что порой лишь виделись мельком в Лас Ночес, начали общаться чаще, и даже находили компанию друг друга приятной.

И это всего за какие-то месяцы!

— 'Венганза-сама поистине невероятен, — усмехнулся он. — Не знаю, сумею ли я вернуться обратно'.

Эдрад Лионес уже активировал свой ресурексион и использовал полную силу против своего врага. Этот третий офицер-синигами оказался поистине страшным типом, безумный вояка, что жаждет битвы и отдается ей полностью. Даже в шикае он сумел несколько раз ранить его, но теперь, применив банкай, его сила стала просто огромна.

— 'Да, это будет прекрасная битва, — улыбался арранкар. — Даже если сейчас она закончится'.

У них сейчас примерно равные условия. Да, у синигами больше сил, но он и ранен сильнее, а потому у Эдрада есть вполне реальный шанс на победу. Венганза-сама все это время учил их, что 'сила еще не гарантия победы', а потому он сейчас собирался по полной использовать все преимущества, которыми обладал.

Вот противник приготовился к своей сильнейшей атаке, а потому Эдрад ответит ему тем же. Собрав все силы Вулканики, он приготовился к одному точному и смертельному удару.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — смеялся синигами, раскручивая свое оружие над головой. Дракон на клинке ярко сияет, раскрывая полную силу хозяина.

— Ра-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — кричал арранкар, распаляясь и концентрируя жар вокруг своих окровавленных кулаков. — Кровь, проводник моей силы!

Они рванули друг на друга одновременно. Всего один удар сердца они стояли на месте, а затем в один миг устремились навстречу. Две мощнейшие атаки понеслись с такой дикой мощью, словно два горящих локомотива на одних рельсах, и оба понимали, что свернуть назад уже не сможет никто.

— 'Победа или Смерть!'

Эта мысль возникла в их головах одновременно в момент столкнове...

— А?! — неожиданно удивился Эдрад.

Он остановился и несколько секунд тупо пялился в пустоту.

Моргнул.

Еще раз.

Удар пролетел мимо...

— Чего? — не понял он.

Только что он ринулся на своего противника, готовый убить или быть убитым, а сейчас...

— Ничего не понимаю.

Он обернулся...

Увидел, как синигами тоже оборачивается и выглядит таким же удивленным. Мадараме Иккаку так же как и Эдрад хлопал глазами, не понимая, что именно сейчас произошло.

— 'Это явно не он сделал, тогда...'

— Ну-ну-ну, — послышался хрипловатый голос слева. — Дети нынче такие шустрые, прямо не успеваешь за ними.

Резко повернув голову, он ошарашенно уставился на... Архитектора!

— Чего?! Ты еще кто такой?! — напрягся синигами.

— Господин Архитектор? — удивился Эдрад.

Архитектор, один из старейших пустых в японском регионе Хуэко Мундо, один из тех, кто предпочел не сидеть на одном месте как Старейшины, а вести более активный образ жизни. Один из фракционов Венганзы, а некогда — приближенный самого бывшего Короля Лас Ночес, Баррагана.

В Хуэко Мундо суровая и опасная жизнь, а потому прожить там долго весьма проблематично, так что пустые всегда с некоторым уважением относились к долгожителям. И неважно, насколько он силен или кто он, пустые чувствуют такого старца и испытывают к нему искреннее почтение.

И вот сейчас он здесь.

Вечно добрая улыбка на губах, легкий прищур в глазах, и смотрит на всех он с некой заботой и добродушием. Чуть сутулая фигура старика опирается на костяную трость, а его цветастые одежды будто излучают позитив. В Лас Ночес все носят белое и немного черного, а потому столь яркие одежды всегда вызывали недоумение, но такому старцу простительны мелкие прихоти.

— Господин Архитектор, что вы тут делаете? — спросил арранкар.

— Хо-хо-хо-хо. О вашей 'прогулке' быстро стало известно, а потому нас отправили за вами, — с хорошим настроением в голосе ответил Старик. — Венганза, Эсперанса и ее детки тоже здесь, так что завязывайте с играми и быстро домой.

— Эм-м-м-м-м, — растерялся Лионес.

— Я уж понимаю, как мальчишкам порой хочется почесать кулаки, а потому дал вам повеселиться, но умирать пока все же не стоит.

— Ну-у-у-у-у...

— ЗАДРАЛИ! — прорычал Иккаку. — Ты! — указал он своим оружием на старика. — Кто ты, черт возьми, такой?! И какого черта ты вмешиваешься в чужие битвы?!

— Я Архитектор, и я не вижу битвы, куда мог бы вмешаться. Этот бой уже закончен. Не отклони я твой удар, этот мальчишка уже был мертв, — он грустно улыбнулся. — Дети нынче так и норовят не дожить до старости...

— ТЫ КЕМ СЕБЯ СЧИТАЕШЬ!? — злился Иккаку. — Богом!? Пока кто-либо не повержен, битва не закончена, и никто не смеет просто приходить судить о ее исходе! Если бы все было так просто, зачем бы мы сражались!?

— Я могу понять твою гордость, как воина, — Архитектор оставался все так же спокоен. — Но арранкар слишком мало, чтобы мы могли тратить жизни только ради гордости. Смири свою ярость, воин — в ближайшем будущем тебе предстоит много битв, куда более славных, чем эта.

— Так говоришь, будто эта битва чем-либо плоха! — откровенно бесился синигами, и духовная сила вокруг него все росла. — Да, мы бились только ради чести, но что с того? Кто дал тебе право судить? Битва не может быть бессмысленной! Поединок — это момент, когда душа и воля освобождаются, и только в битве раскрывается истинная сущность человека!

— Красивые слова, но в них нет смысла, если ты умрешь, — махнул он рукой. — Сейчас перед тобой два врага, а потому тебе лучше или отступить, или позвать подмогу.

Давление реацу стало еще мощнее, и Эдрад отшатнулся. Такую мощь даже ему было тяжело выдерживать.

— 'Какая сила... Неужели он не бился со мной всерьез? У меня, похоже, изначально не было шансов'.

— Я — Мадараме Иккаку, третий офицер 11-го отряда Зараки! — с гордостью сказал синигами. — Мы — сильнейший отряд в Готей 13, мы никогда не бежим от битвы и готовы сражаться до смерти! — он поднял свое оружие. — Мне не нужна помощь, чтобы сражаться с вами! Это будет даже весело!

— Ну и ну, — старик негодующе покачал головой. — Тебе так плевать на свою жизнь, что ты готов умереть, но не позвать на помощь? Что зазорного в признании очевидных фактов? Никто не судит тебя. Солдат должен понимать, когда нужно идти до конца, а когда — отступить. Тебе не нужно стесняться звать на помощь верных товарищей, — последние слова были сказаны с какой-то грустью в голосе.

— Пф, мне это не нужно, — усмехнулся синигами. — Я верен и служу одному человеку, нашему капитану. Но если мою полную силу увидят, то меня могут повысить, что автоматически уведет меня из отряда и я больше не смогу жить и умереть за него!

Эдрад был поражен, он, не отрываясь, смотрел на этого синигами и не смог скрыть изумления.

— 'Какой дух и сила воли, — восхитился он. — Он просто неверо...'

Мысли арранкара резко прервались, когда странный холодок прошелся по его спине.

Он поежился и вздрогнул от неожиданности, а затем повернулся к источнику этого чувства... к Архитектору...

Лионес перестал дышать, смотря, как старик преображается на его глазах.

От вечно улыбчивого и добродушного дедушки в Архитекторе не осталось и следа. Даже яркие цвета его одежды, казалось, померкли и стали тусклыми. Улыбка сошла с его губ, а прищуренные глаза открылись и посмотрели на синигами с... раздражением... В них был лишь холод стали, от которого резко становилось не по себе.

— Давненько... — прошептал Старик, — меня никто так... не раздражал...

Эдрад отчего-то сделал шаг назад, а когда он услышал скрежет зубов, у него появилось резкое желание бежать.

Серые глаза смотрели с серьезностью и гневом, отчего даже мощь Иккаку теперь кажется не такой уж и невероятной.

— Похоже, что ты не глухой... — произнес Архитектор, — а просто глупый мальчишка, который не хочет слушать, что ему говорят, — с этими словами старик начал снимать с себя зеленое хаори. — А потому, — ткань и трость отлетели в сторону, и Эдрад поймал их, — просто вобью в твою пустую голову... пару умных мыслей...

Арранкар ?13 с шоком смотрел на старика, что больше не казался таким уж старым и слабым. Нет, он и раньше понимал, что слабый никогда столько не прожил бы, но, все же, умея чувствовать реацу, он не видел в старике чего-то выдающегося.

Но вот сейчас...

Его аура не ощущалась такой же огромной и могучей, но была столь холодной и острой, что, казалось, об нее вполне можно порезаться. Дед выпрямился, расправил плечи и встал в боевую стойку, сжав кулаки.

— Иди сюда, сопляк...

* * *

Иккаку был зол. Его уже очень давно не раздражали так сильно, а потому он с трудом держал себя в руках. Он всякое мог вынести, всякое мог выдержать, но это было выше его сил. Когда его называли лысым, когда его подчиненные творили какую-то херню или когда противник трусливо убегал, он так не сердился, но это уже превзошло его терпение.

— 'Какой-то тип вмешивается в МОЙ ПОЕДИНОК! Прервать МОЮ БИТВУ, а затем смеет еще и поучать меня!'

Такого младший лейтенант стерпеть просто не мог. Он терпеть не мог всех этих старых ворчливых вояк, которым дай только повод, так они будут тебе часами мозг чесать, а в том, что этот старик — такой, Мадараме даже не сомневался. Вон как разозлился, стоило только что-то сказать не так, как он привык.

И сейчас он медленно идет к нему, отбросив оружие, и почему-то думает, что сумеет победить голыми руками.

— Ха? Ты совсем из ума выжил, старик? — усмехнулся синигами. — Я не стану драться с таким слабым и немощным старым пердуном.

Старик не ответил, а продолжил молча двигаться вперед.

— Ну, раз так хочешь умереть, — сказал Иккаку, начав раскручивать свое оружие над головой. Массивные цепи зазвенели, тяжелое оружие начало набирать скорость и силу, готовясь обрушиться на голову врага. — ТОГДА СДОХНИ!

Клинок на цепи устремился точно в цель с такой силой и скоростью, что даже капитан Зараки не смог бы его так легко заблокировать и не сдвинуться с места, а такой слабый пустой и подавно...

Оружие Иккаку пролетает мимо...

Резко дернув на себя Рюмон Ходзукимару, он вернул оружие в исходное состояние.

— 'Что сейчас было? — не понял синигами. — Я не мог промазать! Я никогда не промазывал!'

Меж тем старик продолжил свой неспешный ход к нему.

— Ра-а-а-а-а-а! — зарычал младший лейтенант и теперь ударил вертикально, намереваясь разрубить противника пополам, а если тот уклонится от одного клинка, сразу же ударить вторым.

Вот оружие устремляется к цели, почти касается пустого, и... проходит выше...

Удар! Удар! Удар!

Атаки лавиной обрушиваются на слабого врага, они легко бы уничтожили любого, но ни одна из них так и не смогла попасть в эту старую развалину.

Еще! Еще! Еще! Еще!

Клинки летают вокруг синигами и пытаются достигнуть этого верткого и ловкого врага, но, по крайней мере, он не может подойти сам...

В следующий миг старик оказывается прямо перед Иккаку — и кулак пустого влетает ему в лицо, со страшной силой обрушиваясь в челюсть.

От такого неожиданного удара синигами отшвыривает, но не по направлению удара, а в обратную сторону, и тот влетает в асфальт, образуя весьма крупный кратер от приземления.

— Агрх, — застонал парень. Несколько зубов он выплюнул вместе с кровью и попытался прокашляться.

Поднявшись, он некоторое время собирал уплывающее сознание.

— 'Что произошло? — спросил он сам себя. Все случилось так неожиданно, что он толком не понял, как его сумели так ударить. — Он же намного слабее меня — удар от такого я бы даже не почувствовал'.

= 'Будь осторожен, Иккаку, — прозвучал в голове голос его занпакто. — Я не знаю, что он делал, но ты не промахивался, он просто отклонял все твои атаки'.

— 'Отклонял? Как это возможно?!'

= 'Я не знаю, но я чувствовал его прикосновения к лезвию в последние моменты удара. Будь осторожен...'

— Плевать! — рассердился синигами. — Я убью его, несмотря ни на что!

Старик же стоял на воздухе и молча смотрел на него сверху. Он сложил руки за спиной и, не отрываясь, смотрел ему в глаза своим холодным взглядом.

— Ты... похож на того дракона, — произнес этот Архитектор. — Он был так могуч и силен. Его поступь сотрясала горы, его крик внушал ужас даже самым стойким, размерами он возвышался над самыми большими домами, а водное дыхание его уничтожало целые армии... — говорил он тихо, но Иккаку прекрасно слышал каждое слово. — Но какой смысл в силе, если ты не можешь ее контролировать?

— Пф, терпеть не могу ваши стариковские байки, — фыркнул синигами. — Таким, как ты, только дай повод, и вы можете часами нести какую-то бессмыслицу.

— Тебе нужно научиться уважать старших, — покачал головой старик. — Может тогда ты бы начал воспринимать мудрость старцев, а не отвергать ее своей гордыней.

— Заткнись! — третий офицер поднялся на ноги и поднял свое оружие. — Мне плевать, каким Тай Чи* ты пользуешься, я все равно убью тебя!

Сюнпо!

Мгновенно переместившись к противнику, он нанес двойной удар сразу двумя клинками, но дед лишь сделал шаг в сторону, а после в подбородок Иккаку прилетает еще один такой же мощный удар, и того закручивает и швыряет вниз. Но синигами сумел справиться с инерцией движения и вновь бросился в бой.

Удар слева, клинок уходит выше, а кулак старика врезается ему в бок.

Резко извернувшись, он бьет ногой — от чего враг уворачивается — а затем добавляет оружием, но лишь натыкается на локоть, прилетевший ему в живот и выбивший кислород из легких. Не успевает Иккаку даже толком упасть, как пустой хватает его за голову и притягивает прямо к колену, но в последний миг ему удается подставить свою руку и спастись от атаки.

Извернувшись, он попытался разорвать дистанцию, но не успел, так как вес оружия не позволял ему двигаться быстро.

Атака в спину вновь отправила синигами в полет к земле, и он угодил прямо в ту же самую яму, из которой вылез, но теперь сделал ее еще больше.

— Арррггх... — стонал он от боли. Перед глазами все плыло, ноги почти не ощущались, а вес Рюмон Ходзукимару сейчас казался просто неподъемным.

— Ты, несомненно, силен, — говорил над головой старик. — Если бы ты использовал Шикай, вряд ли у меня были бы шансы на победу... Но, как тот дракон был повержен безусым мальчишкой, ты повержен беспомощным стариком. Что из этого влечет больше позора, я даже и не знаю, — услышал он усмешку. — Сунь Цзы говорил, что знание себя и знание врага является ключом к битве. Вступать в бой с силой, которую ты почти не постиг... Кем себя возомнил ты, если думаешь, что можешь дать врагу такое преимущество?

— Сволочь! — резко подорвался Иккаку.

Кулак Архитектора влетает ему в живот и заставляет сложиться пополам, выплюнув кровь и остатки ужина из желудка.

— Кха-бха-а-а-а-а!

Синигами стоял на четвереньках, и его рвало кровью. Колени сильно дрожали, ожоги, что он получил еще в прошлом бою, дали о себе знать, и тело больше не могло двигаться. Потому он уже ничего не мог поделать, когда рука подняла его над землей, а затем бросила в сторону. Он лишь видел мутный приближающийся силуэт старого воина, который был все также раздражен и зол.

— 'Он убьет меня... — подумал Иккаку. — Как... глупо... будет...'

Синигами не боялся смерти, а потому никак не отреагировал на надвигающуюся угрозу. Его лишь разочаровывало, как жалко он умрет, как глупо проиграет тому, кто в разы слабее, и что потом уже ничем не сможет помочь своему капитану.

В глазах потемнело, и он просто стал ждать конца...

Вот прошла секунда.

За ней вторая.

Третья.

— Ты так торопишься умереть? — послышался рядом голос старика.

Открыв глаза, он увидел, как противник просто стоит над ним и сурово смотрит сверху, сложив руки за спиной.

— Надеюсь, теперь ты понимаешь, мальчик, — сказал пустой. — В своей гордыне и самообмане ты чуть не умер столь глупо и бесславно, что имя твое покрылось бы позором. Солдат, что боится стать генералом — плохой солдат, и я бы на месте твоего капитана подумал о твоем переводе куда-нибудь подальше от себя.

— Да... пошел ты... — с трудом прохрипел Мадараме.

— Преданность, несомненно, достойна восхищения, — продолжил говорить арранкар. — Равно, как и то, что ты истово следуешь пути своего господина... Но, когда ты начинаешь сдерживать свои шаги, лишь бы не встать наравне и не пойти рядом, делаешь ли ты это из преданности? Или из страха? Прячешься от мира за спиной капитана, как напуганный ребенок. Повзрослей уже.

— Не тебе... меня судить... — попытался подняться тот, но даже двинуться не сумел.

— А кому тогда? — старик приблизился и посмотрел ему в глаза. — В своих иллюзиях ты отгородился ото всех и никого не желаешь слушать. Или ты ждешь упрека лично от своего капитана? — сказал он. — Скажи, когда твои друзья будут нуждаться в тебе больше всего, в твоей силе и твоей помощи, ты тоже скажешь их мертвым телам, что не хотел использовать всю силу, потому что боялся повышения?

Иккаку ничего не сказал на это. Он с трудом оставался в сознании, а тут еще нравоучения...

— Подумай над этим, — сказал Архитектор и, развернувшись, пошел обратно. — Мертвецы не приносят пользы живым, а лишь отягощают их сердца своей гибелью. И еще, — обернулся он напоследок. — Старые пердуны, как я, ворчат и слагают свои стариковские байки не потому, что им скучно и хочется помучать молодежь, ну не только поэтому, — он улыбнулся. — Мы так пытаемся помочь детям не совершать наших ошибок. Удачи, мальчик.

После этого сознание синигами поглотила темнота...

* * *

Надев свое хаори и приняв трость от притихшего Эдрада, Архитектор бросил мимолетный взгляд на поверженного синигами. К тому уже спешил его друг с каким-то человеком, пытаясь оказать помощь. Парень — стойкий, с такой силой он никак не может умереть.

Сложись бой немного иначе — и старик вряд ли одержал бы победу. Если бы этот мальчик не был так сильно ранен Эдрадом, то просто вырубить его было бы крайне тяжело, а лишать жизни детей старик бы очень не хотел.

Сейчас же синигами в относительном порядке — зная о болевых точках, можно легко убедить тело в том, что оно на грани смерти, хотя это далеко не так.

— 'Надеюсь, он усвоил урок'.

Вообще-то сейчас лучшим решением было бы добить такого сильного врага, который в будущем вполне сможет доставить проблем. И он бы так и сделал, но столь сильное желание Венганзы спасти как можно больше жизней, заразительно и вызывает восхищение, поэтому старик просто не мог немного не помочь.

Да, это глупо выглядит — уж старому воину очевидна наивность некоторых желаний, но он не станет мешать ему или пытаться переубедить. Нет ничего плохого в желании спасать жизни, а потому он постарается помочь, что бы ни случилось.

— Идем, Эдрад.

— Да... иду...

*Тай Чи — японское название Тайцзыцзюань, одного из наиболее распространенных 'боевых' стилей ушу. Не особо разбирающимися в вопросе японцами нередко используется для обозначения практически любого китайского единоборства.

Глава 17. Теплая улыбка.

— Черт, черт, черт, черт! — рычал Иллфорд, уклоняясь от огромной бамбуковой змеи и прыгая из стороны в сторону, чтобы спасти свою жизнь от неминуемой смерти. Ему приходилось очень сильно концентрироваться на правильном использовании сонидо, чтобы не дать себя убить. А положение у него оказалось весьма и весьма сложным. — Как все могло так повернуться?

Начиналась битва весьма просто. Иллфорд явно превосходил своего противника во всем и просто играл, вместо того, чтобы быстро убить. Да, синигами был весьма хорош на мечах и довольно вынослив, что неплохо развлекало, но явно не дотягивал даже до самых низких стандартов Лас Ночес, хоть он пару раз и сумел арранкара удивить.

Тогда Гранц даже подумал:

— 'Венганза-сама слишком переоценивает Готей'.

Такая мысль была логичной. Если уж лейтенант так слаб, то чего уж про остальных говорить? Даже применение шикая и банкая мало что изменило, и Иллфорд продолжал доминировать в скорости и силе, уступая лишь в технике меча, но, сделав свой меч таким странным, враг явно перестал полагаться на фехтование.

Этот Абарай Ренджи оказался изобретательным, да и магия его — весьма коварная вещь, что реально могла бы неприятно удивить, будь она сильнее.

Единственным, что застигло пустого врасплох, была какая-то маленькая девочка, чей удар с ноги неплохо так отбросил его. И только он хотел отомстить дерзкой малявке, как этот красноволосый синигами вырубил девчонку, отдал ее бесчувственное тело какому-то пацану и велел уходить подальше.

А после этого с лейтенантом произошли какие-то изменения.

Он сказал, что с него были сняты ограничения и стал в пять раз сильнее. Это можно было бы посчитать хвастовством, но он и правда стал дико сильным. Слишком сильным для Иллфорда, и лишь вбитые Венганзой тренировки пока не давали арранкару погибнуть и позволяли выжить в последние моменты.

— Куда же ты убегаешь, арранкар, — усмехнулся синигами. — Ты же был так крут только что.

— Грррр! — номер 52 заскрежетал зубами от злости, и гнев в нем все сильнее нарастал.

— Ты явно недостаточно силен...

— Я НЕ СЛАБАК! — взбесился он. — Я не слабак! Не слабак! Не слабак!

— Ты так жалок, братец... Ты лишь огрызок, что мне больше не нужен, но, если хочешь, я, так и быть, могу сделать тебя сильнее....

Одна мысль о нем заставила Иллфорда затрястись от смеси ярости и страха. Он будто почувствовал, как нечто копошится внутри него, как чужие руки держат скальпель, и яркий свет слепит глаза.

— Ненавижу... — прорычал он. — Лучше сдохну, чем так унижусь...

Он поднял меч над собой и решился.

— Пронзай, Дель Торо!

Ресурексион был активирован, высвобождая всю силу арранкара. Его тело покрылось мощной броней и сделало его похожим на огромного быка с острыми рогами, которыми он всех протыкает.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха! — расхохотался Иллфорд, готовясь к атаке.

Умом он прекрасно понимал, что даже так не победит, но его сейчас это мало волновало.

— СДОХНИ!

Сонидо!

Разогнавшись на полную мощь, он бросился в свою сильнейшую атаку прямо на врага. Тот раскрутил свою бамбуковую змею, и та устремилась вперед. Две силы понеслись навстречу друг другу.

Столкновение!

Бык-пустой врезался рогами прямо в костяную голову огромной змеи, взяв полный и сильнейший разгон для столь мощного и сокрушающего удара.

Треск...

Рога быка ломаются, а костяная броня, покрывающая тело, раскалывается. Удар синигами оказывается в разы сильнее — и пустого просто швыряет в воздух и закручивает, лишая возможности ориентироваться. Да и от самого удара он с трудом оставался в сознании.

— Свет? — прошептал он, когда вспышка резанула по глазам.

Он успел лишь увидеть алое сияние, исходящее изо рта банкая, которое устремилось к нему.

— 'Смерть неудачника... — грустно улыбнулся он. — Поделом...'

— А ты дерзкий, — усмехнулся синеволосый арранкар, стоя над избитым и раненым Иллфордом. — Такие, как ты, мне нравятся.

— Зат...кнись... — прохрипел недавно обретший свободу пустой.

Он пытается встать и сражаться вновь, но боль так сильна, что он просто не смог подняться.

— Как насчет того, чтобы присоединиться ко мне?

Протянутая рука перед лицом и самоуверенная ухмылка на лице нового члена Эспады — вот что тогда видел побитый пустой...

— 'Спасибо за все...'

Свет заполонил все вокруг и...

— Не спеши на тот свет, — ласковый женский голос прозвучал рядом с ним.

А затем раненое тело Иллфорда падает на землю, и он сильно ударяется головой.

Багровые, словно свежая кровь, локоны мелькнули перед лицом. Теплая рука коснулась его лба, и добрые желтые глаза смотрели будто в душу. Ласковая улыбка на красивом лице, что излучает заботу.

Зрение через пару секунд нормализовалось, и он сумел рассмотреть ее.

— Эсперанса-сама? — удивился он.

— Привет, Иллфорд, — положила она свою руку ему на плечо, а затем сжала так, что парень застонал от боли. — Надеюсь, ты придумал оправдание своей тупой самоубийственной выходке, иначе я сама тебя прихлопну!

— Агх...

— Мы прибыли сюда за вами и никому не разрешали умирать.

— Не... твое дело... — начал злиться он.

— Мое-мое, а пока, — она положила руку ему на голову. — Тебе стоит... — девушка резко замолчала. Она нахмурилась, а в следующий миг по телу арранкара прошлась едва ощутимая волна силы. Лицо Уроборос стало очень сосредоточенным и хмурым. — Иллфорд... что внутри тебя?

Парень тут же побледнел.

Одно ее слово заставило арранкара ощутить, как они копошатся внутри его тела. Он понимал, что это невозможно, но порой во сне ему казалось, что они ползают у него под кожей, извиваются между мышцами и едят его, едят постоянно.

— Не волнуйся, мы поможем тебе, а пока, — она повернулась к синигами, — подожди минутку...

* * *

Ренджи приготовился к новому поединку.

Он сначала удивился, когда его противник неожиданно исчез из-под атаки, но быстро нашел причину. Появился еще какой-то арранкар и спас его в самый последний момент.

— 'Нет, она сумела частично заблокировать атаку Хикоцу Тайхо, мою сильнейшую атаку'.

Этот тип не выдерживал даже простого удара, тогда как эта девушка целую секунду находилась под его сильнейшим приемом без труда.

Кроваво-красные, очень длинные волосы, облегающий, но весьма легкий костюм, что больше напоминал собой вечернее платье, чем какую-то униформу. Девушка склонилась над раненым арранкаром и о чем-то с ним говорила, а после повернулась к нему.

Абарай приготовился к битве. Эта девушка явно посильнее будет, но вот насколько — не ясно.

— Похоже, ему пришла подмога, это будет повеселее, — наигранно усмехнулся лейтенант Шестого отряда. — Ну и кто же ты такая?

Девушка не отвечала, а просто молча шла к нему. Она не прикасалась к своему мечу, что болтался у нее на поясе, а молча двигалась по воздуху, не спеша, не торопясь, но при этом походка ее была спокойной и ровной, что несколько напрягало.

Ренджи продумывал ее возможные атаки. Если она сильнее его прошлого оппонента, то использование банкая может сыграть с ним плохую шутку, ведь, несмотря на силу, Хихио Забимару очень медлителен в управлении, и от банального удара меча спасать будет долго.

— 'Можно ударить первым, но тогда вернуть банкай к защите будет сложнее. Ладно, я все...'

В следующий миг девушка исчезает, а затем появляется перед ним.

— 'Быстро!' — не ожидал он. Этот Иллфорд пусть и был неплох, но даже близко не имел такой скорости.

Ренджи пытается среагировать, но не успевает...

Нежные руки обхватывают его торс и обнимают...

— А?! — остолбенел синигами, когда стройное тело прижалось к нему.

Эта девушка... обняла его...

— Давно не виделись, Ренджи-кун... — ее ласковый голос заставил парня вздрогнуть.

Он вспомнил этот голос. Он знал этот голос... Но уже почти пятьдесят лет не слышал и не надеялся услышать.

Она отпустила его, и ее лицо оказалось перед ним...

— Рада тебя видеть, — улыбнулась она с легкими слезинками в уголках глаз.

— Анзу-тян... — прошептал он.

Он не мог поверить своим глазам.

Он никак не верил своим чувствам.

Сердце дико стучало в груди, а кровь начала пульсировать в жилах в бешеном ритме. Это лицо... это то самое лицо, которое он не видел так много лет. Почти такое же, но все же немного другое. Старше, женственнее, без былой стеснительности и нерешительности; яркие желтые глаза смотрят с теплотой, той самой, что была у нее всегда, так как она смотрела на Кано. Лишь волосы делали ее разительно другой, но, по сути...

— Так... это правда...

Он не мог тогда поверить словам о том, что Анзу якобы выжила. Что она стала пустой и жила все эти годы в Хуэко Мундо. Он и в воскрешение Караса поверил лишь потому, что сам лично увидел его в тот день, а сейчас...

— Прости, что наша встреча случилась при таких обстоятельствах, — грустно вздохнула она. Отпустила его, и отступила на пару шагов. — Я... очень рада видеть тебя... и с радостью бы встретилась еще и с Рукией, но...

— Ты... за них... — только и сумел сказать он.

В его душе бушевали противоречивые чувства.

Обычный парень внутри него был вне себя от радости. Его друг, его дорогой друг еще со времен Академии, та, кто так трагично погибла, и ее с Кано смерть стала настоящим ударом для всех них. И сейчас она здесь, перед ним — живая и все так же по-доброму улыбается.

Но лейтенант синигами лишь хмурился, ощущая перед собой не человека, а пустого... Того, кого всю жизнь его учили убивать, ведь монстры не заслуживают пощады.

— Да, — она чуть подвинула край платья, показывая номер на бедре. Семь... Она как минимум раз в пять сильнее ее текущего противника. — Печально, что мы на разных сторонах, но такова судьба...

— Ты... враг...

Это не то, что он хотел сказать. Это совсем не то, что ему хотелось произнести. Он чертовски рад был ее видеть, он хотел хоть на секунду забыть, что является синигами, а она — пустая, он хотел просто порадоваться, что вновь видит ее живой... но не мог.

— Если тебе будет легче, можешь считать меня предателем, — она отвела взгляд. — Я не стремлюсь быть идеальной, но у меня тоже есть что защищать. А пока, — она развернулась к нему спиной и пошла обратно к раненому, — еще увидимся, Ренджи...

Девушка исчезла в следующий миг, а вслед за ней пропал и его бывший противник, но Абарай не обратил на это особого внимания. Он лишь стоял и грустно смотрел в пустоту...

— Да... прощай, Анзу...

Глава 18. Вмешательство.

— Что такое, капитан-синигами? — усмехнулся Шаолонг, нанеся противнику очередную рану, — ты отступаешь, вместо того, чтобы атаковать? Где же твой гонор и самоуверенность? Ты выглядишь весьма жалко.

Мальчишка-капитан лишь заскрежетал зубами, но на провокацию не поддался. Пусть он был слабоват, но себя контролировал весьма неплохо. Иной на его месте давно бы отдался ярости и действовал очень глупо, а этот ребенок оставался холоден, как его лед, и старался действовать аккуратно.

Пусть Шаолонг не хотел затягивать бой и желал поскорее расправиться с противником, но дерзость и наглость этого синигами сильно разозлили его, и он хотел поставить зарвавшегося наглеца на место. Куфонг терпеть не мог таких, как он, самоуверенных и надменных, считающих себя лучше других, и просто не мог удержаться и не макнуть такого мордой в грязь. Нет, он не собирался убивать этого маленького капитана, ведь смерть была бы слишком милосердным наказанием для такого, как он. Шаолонг прекрасно помнил наставления господина Венганзы и тоже считал, что для некоторых врагов жизнь с разрушенными идеалами страшнее, чем смерть с ними. Потому он и собирался как следует унизить пацана, заставить его молить о пощаде, а затем просто уйти, оставив того со своим позором.

Именно поэтому, применив свой ресурексион, он атаковал очень аккуратно и осторожно, дабы не нанести смертельное ранение, больше играя с ним, чем пытаясь убить.

— Давай, давай, давай, покажи, что ты можешь, — насмехался арранкар, нанося одно легкое ранение за другим. — Не разочаровывай меня, капитан-синигами.

Кровь стекала по острым когтям и падала на землю, проливаясь алым дождем, окрашивая все под ними в алый цвет. Но раны мальчишки быстро покрывались коркой льда и останавливались, не позволяя тому истечь кровью и умереть, что еще больше продлевало избиение. Да, избиение — назвать это битвой не поворачивался язык.

— Заткнись, — с изрядной долей раздражения ответил мальчишка. Все еще такой гордый и сосредоточенный, никак не сдается. Похвально, но очень недальновидно.

— Твоя гордыня уже стоила тебе многих ранений, — улыбнулся арранкар ?11. — Ты мог бы попросить помощи — как капитан, ты явно имеешь больше одного подчиненного.

Его лейтенант сейчас валялась на крыше, побитая Накимом. Женщина оказалась весьма сильной, и тому пришлось применить свой ресурексион, став огромной тушей, очень прочной и сильной, больше походя на гиллиана. Даже будучи адьюкасом, он продолжал быть похожим на Меноса Гранде. С чем это было связано, не ясно: то ли в аномальную зону гиллианом забрел, то ли что-то в психике повлияло. В последнее даже больше верилось, учитывая его способности.

На это мальчишка-капитан лишь злобно нахмурился, но ничего не сказал.

— Ну, как хочешь, — махнул он рукой. — Мне надоело играть в милосердие. Умри!

Сонидо!

Удар! Удар! Удар! Удар!

Ледяные атаки капитана 10-го отряда весьма неплохо защищают, даже в такой ситуации он умудряется выживать и обходится куда более легкими ранениями, чем должно. Все же какой-то боевой опыт у него имеется, но долго это продолжаться не может. Скоро лепестки его банкая иссякнут, он потеряет свою силу и падет. И тогда, когда он лишится возможности защищаться, Шаолонг отступит, даруя проигравшему жизнь, отказавшись добивать его.

Неожиданно что-то изменилось.

Та женщина, что была побеждена Накимом, резко подскочила и отпрыгнула.

— Капитан! — крикнула она. — Разрешение получено!

— Отлично! — воодушевился парень, а затем от него и от женщины ударила просто огромная волна силы.

Не успел Шаолонг даже осознать случившееся, как события понеслись с огромной скоростью. Женщина расщепила свой меч, и серый туман влетел в рот Накиму, который вскоре начал задыхаться. Долго он простоять не сумел, его глаза закатились, и гигант упал на землю, раздавив своей тушей несколько машин и повалив стоящие рядом деревья.

Чувство опасности резко взревело, и Шаолонг быстро отступил.

В том месте, где он только что был, взорвались осколки льда, что легко могли бы разорвать его на куски.

— Снятие ограничения, — произнес синигами. — Чтобы снизить риск ущерба Миру Живых, силы всех капитанов и лейтенантов синигами ограничивают при переходе через врата. Клеймо на теле блокирует большую часть силы, не позволяя ей вредить этому миру. И ограничивает... — он посмотрел ему в глаза, — примерно 80%.

Осознав все это и понимая, что слова являются не хвастовством, а констатацией факта, Шаолонг принял решение отступать. Он не хотел бросать Накима, но уже не ощущал его реацу, а потому воевать за труп не видел смысла.

Сонидо!

Он быстро переместился, но в следующий миг нечто схватило его за руку.

Обернувшись, он с ужасом увидел, как его левая рука покрывается льдом, который приковал его к зданию, а в это время на него несся капитан-синигами.

Выхода не было, и Куфонг принял тяжелое решение.

Взмах!

Когти легко отсекают замерзшую руку.

Эта жертва позволила ему уклониться от выпада мальчишки и чуть продлить свое существование, но лишь ненадолго.

В миг его смерти время будто замедлилось. Он видел, как клинок капитана неотвратимо устремляется к его лицу. Как ледяной меч почти касается плоти, он ощущал ужасный холод, исходящий от оружия, и успел лишь вдохнуть...

Что-то резко дергает его в сторону, а меч синигами и сам капитан отлетают в сторону.

— Чуть не опоздал, — прозвучал над ним голос.

Подняв голову, он ошарашенно уставился на... господина Венганзу.

Глава Эспады улыбался, смотря на свою замороженную смертельным холодом руку.

Легкий взмах — и лед, сковавший руку Зеро Эспаде, осыпается мелкими осколками, не причиняя главе пустых никакого вреда. Тот лед, что сковал руку Шаолонга так, что ее пришлось отрезать, даже рукава не повредил на белой одежде Нулевого.

— Давненько не виделись, Тоширо, — улыбнулся Сан Венганза.

— Куроки...

* * *

Хицугая крепче сжал рукоять Хьеринмару. Сейчас Тоширо был при своем банкае и лепестки еще оставались, да и ограничения были сняты, но представший перед ним новый противник все равно вызывал неуверенность в своих силах.

Бывший командир четвертого взвода омницукидо, один из самых талантливых фехтовальщиков Общества душ, ученик капитана Сой Фон и, главное... давний друг... предстал перед ним в униформе врага.

Сам Тоширо не видел Куроки в Обществе Душ, когда их всех предал Айзен, но многое слышал, и вот человек, которого Хицугая четверть века считал мертвым, вернулся и встал на сторону предателей.

Куроки выглядел почти таким же, как и в те годы, будто и не изменился совсем. Все те же ясные синие глаза, спокойное выражение лица и обманчиво добрая улыбка.

— Прошу прощения за самовольную деятельность своих подчиненных, — говорил он, чуть встряхнув раненого арранкара. — Они не должны были быть тут, и будут наказаны за свой глупый поступок.

— Уже уходишь? — нахмурился Хицугая. — Думаешь, я отпущу тебя?

— Придется, — пожал он плечами. — Ты не в том состоянии, чтобы особо биться. Лучше подлечись. Тебе повезло, что Шаолонг не хотел тебя убивать, а лишь ранил. Я учил его бить в глаза и горло, потому ты вряд ли выжил бы, желай он твоей смерти.

— Пф, плевать, — фыркнул капитан. — Я капитан Готей 13 и не дам шестерке врага уйти.

— Шестерке? — он усмехнулся. — Тоширо, как ты думаешь, какой у меня номер?

Вопрос был странным. Он уже успел услышать речь от того арранкара о номерах. Что Эспада — самые сильные, а те, кого называют Нумеросами, слабейшие. Но это мало что меняет.

— Хех...

В следующий миг Тоширо ощутил смерть!

Он увидел, как его тело разрезается на куски, он прочувствовал, как клинок рассекает его плоть, как черный клинок проходит через кожу, мышцы и кости. Он узрел отделившиеся конечности и разрезанное тело.

Всего секунда.

Один краткий миг.

Капитан тут же отскочил, и тяжело дыша, осознавал, что это было лишь предчувствие смерти.

— 'Он может убить меня за мгновение!'

Карас все так же стоял, не двигаясь с места. Все так же улыбаясь и с теплом смотря на него.

— Я не шестерка, — произнес Куроки, поднимая руку и раскрывая ладонь. — Я — Сан Венганза, лидер элитного войска Лас Ночес, именуемого Эспадой. Я — Зеро Эспада.

Цифра 'Ноль' на его руке была четким показателем этого статуса. Хицугая не знал всего об этих цифрах, но на себе успел ощутить разницу между слабейшим арранкаром и их лидером. Тем, кто способен убить его, даже не используя шикай.

— На этом все, — сказал он, разворачиваясь и лишь ненадолго задержав свой взгляд на Мацумото. — Уходим, Лия.

В следующий момент рядом с Карасом появилась зеленоволосая девочка-подросток, что тащила за собой огромную тушу второго арранкара.

Вскоре они исчезли, а Тоширо начал терять сознание от потери крови...

* * *

Когда ограничения были сняты и ее враг пал, Мацумото была уверена, что все закончено. Ее капитану не потребуется много времени для победы, даже в таком состоянии, но, когда он почти одолел своего врага, их бой был прерван.

— Карасумару... — прошептала она, смотря на появившегося врага.

Врага...

Ей было больно осознавать, что этот веселый мальчишка и близкий ей друг — теперь враг.

Она ведь дала ему это имя, она помогла устроиться в семью Куроки и часто виделась с ним, учила всяким трюкам синигами. Он практически рос на ее глазах: от милого мальчика до улыбчивого подростка и возмужавшего юноши. Человек, что работая в Омницукидо, не потерял веру в хорошее и всегда добро улыбался. Такой милый и веселый парень, которого она всегда воспринимала как младшего братишку, которого можно потискать и поумиляться его миловидной внешности.

Новость о его смерти сильно ударила по ней.

Он умер героем, защищая друзей, но легче от этого не было. В тот день она и Иссане не смогли его оплакать, так как были на работе и в них нуждались другие, но после долго ревели о гибели близкого друга.

И вот он вернулся.

Рангику не могла поверить, когда ей сказали, что Карас вернулся, живой, но ставший пустым. Это было слишком нереально, и лишь слова других капитанов убедили ее.

И теперь он тут, почти как человек, но от него едва ощутимо веяло пустотой...

— Вот не нужно себя накручивать, — послышалось за спиной.

Резко обернувшись к упавшей туше врага, она приготовилась к бою, но тут же увидела, что на теле сидела какая-то девочка-подросток с зелеными волосами. Девчонка покачивала ножками и смотрела наверх за тем, как разговаривали Карас и ее капитан.

— Не нужно воспринимать его как врага, ведь плохого он вам не желает.

— А ты еще кто? — нахмурилась женщина.

— А я одна из тех, ради кого он согласился подчиняться Айзену, — ответила девочка. — Меня зовут Лия Аскалайт. Мы с Веном знакомы уже сто лет, по времени Хуэко Мундо, так что можем считаться близкими друзьями, — она улыбнулась.

— Хм-м-м-м.

— Когда он узнал, что эти идиоты пошли сюда, он тут же бросился вдогонку, желая не только спасти их, но и вас всех, с кем они могли начать драку. Так волновался, что даже мысли от меня не закрывал.

— Эх, в этом весь Карасумару, — с грустной улыбкой вздохнула Мацумото. — Всегда думает о других...

— Ага, он такой.

Они обе некоторое время молча смотрели на небо и то, как там развивались события.

— Ах, да, — сказала девочка. — Я хочу попросить прощения за моих младших брата и сестру.

— Прощения?

— Ага, несколько лет назад два котенка доставили тебе некоторые проблемы.

— Котенка... — нахмурилась она. — А! — вспомнила она тех двоих адьюкасов. Два ребенка-пустых, что дико ее взбесили и заставили гоняться за ними по всему городу.

— Они где-то тут бегают, — хихикнула девочка. — Не волнуйся, мама их потом выпорола как следует. Теперь без меня гулять не выходят.

— М-да уж, — покачала она головой.

Вот уж чего не ожидала, так это вновь услышать о тех малышах. Кто бы мог подумать?

— Кстати, — Лия коварно улыбнулась и заиграла бровями. — Не хочешь кое-кому оставить сообщение?

— Сообщение?

— Я телепат и могу передать другому человеку мысленное сообщение. Со всеми чувствами и эмоциями, вложенными в него. Думаю, у тебя есть, что сказать кое-кому.

Рангику на секунду задумалась, а затем на ее губах появилась злобная ухмылка...

Глава 19. Выговор.

До места сбора мы добрались быстро. Могли бы еще быстрее, но Лии было тяжеловато тащить Накима. Я бы ей помог, но сейчас был занят тем, что не давал умереть Шаолонгу. Лед Хьеринмару сильно повредил его, так что приходилось концентрироваться и поддерживать жизнь в 11-м арранкаре.

Да, хорошо, что с Тоширо удалось разойтись мирно.

Драться с ним мне бы не хотелось, и не только потому, что он мой друг. Во-первых, он сейчас был в очень плохом состоянии и реально мог бы умереть от перенапряжения. Так что я лишь слегка припугнул его, выпустив немного 'жажды крови'. Ну и во-вторых, Хицугая для меня самый неудобный противник. Обладая силой льда и столь мощными массовыми атаками, для меня победить его, не убивая было бы невозможно. А если дать ему пару минут подготовиться, то и вообще на победу можно не рассчитывать. Моя скорость будет бесполезна, если все в радиусе пары километров замерзнет. Может с банкаем шансов было бы побольше, но его я применить пока не могу. Пока Куроцубаса не скажет, что его использование будет безопасным, я даже думать об этой силе не буду.

Так что рад, что боя удалось избежать.

На месте нас ждали уже и остальные.

Выглядели они при этом получше, чем Шаолонг. Наким же живой, только без сознания, Лия спасла его до того, как он успел задохнуться, благо пустые покрепче людей, и он выжил даже в той ситуации.

Иллфорда сильно потрепало, но в целом он живой, Эспи над ним хлопочет. Эдрад вообще почти не пострадал — лишь потрепало слегка — только он какой-то сильно напряженный. А вот Ди Рой...

— Что с ним? — спросил я, указывая на валяющийся 'убитый' труп.

— Экспериментального лечения не выдержал, — улыбнулся Локи.

— Ничего, в следующий раз мы так не 'ошибемся', — потирала ручки Ноки.

Услышав ее слова, остальные начали отползать подальше. Да и сам Ди Рой, кажется, стал еще ближе к отправке на тот свет. Бедолага, даже думать не хочу, что они с ним сделали.

— Вен, — подошла ко мне Эсперанса. — Иллфорда нужно срочно доставить к Хиро.

— Все серьезно?

— Да, очень.

— Хорошо, бери остальных, и отправляйтесь в Лас Ночес. Я сбегаю за Гриммджоу и вернусь.

— Удачи.

Ребята ушли через гарганту обратно, а я поспешил к месту битвы двух идиотов. Оттуда очень сильно веяло пустотой, и не только той, что принадлежала Шестому.

Добравшись до места, я увидел Гриммджоу, который сражался с тварью, в которую постепенно превращался Ичиго. Его лицо уже почти полностью покрылось маской, и тело начало принимать очертания чудовища.

Дико хохоча и веселясь, пустой атаковал арранкара всей своей силой, используя меч, свои когти, огромную физическую силу и даже серо. Чудовище полностью завладело телом Ичиго и постепенно превращало его в пустого. Очень сильного, безумного и кровожадного пустого, монстра, которого даже мне будет тяжело остановить не убивая.

Гриммджоу же...

О, этот тип просто тонул в радости и веселье.

Сильный, опасный и дикий враг, какого он давно себе желал. Джаггерджак наслаждался по полной, сражаясь с таким противником. Благо, ему хватило ума отвести монстра подальше от жилых построек. Хоть что-то полезного я сумел вложить ему в голову — уже хорошо. Дрались эти два монстра на равных, полностью отдаваясь удовольствию битвы.

Однако Гриммджоу еще не использовал ресурексион, а потому о равных силах пока говорить не стоит. Да, Ичиго становится сильнее в бою, но стоит Сексте использовать всю свою силу — и он просто размажет Куросаки по асфальту тонким слоем. Пока.

Хоть мне и не хотелось мешать играм двух разыгравшихся подростков — а как-то иначе воспринимать их у меня не получается — но этот беспорядок пора останавливать.

Косоку!

Появившись прямо над ними, я просто слегка хватаю обоих за головы и швыряю в землю. Ну, для меня это 'слегка', а вот этих двоих просто вбило в земную твердь, где они образовали два одинаковых кратера.

— Достаточно, — говорю им обоим. — Поиграли и хватит.

— Черт! — вылез из земли Гриммджоу. — Вен! Какого хрена?!

— Права будешь дома качать, Гриммджоу Джаггерджак, — мрачно произнес я, будучи предельно серьезным.

Он не стал спорить и промолчал.

— А что насчет тебя, Белый? — посмотрел я на второго.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Нет, я тоже отступлю, — ответил монстр. — С тобой, Старший, я драться не хочу... пока...

— Верни Ичиго контроль над телом.

— Да он уже и сам его вернул, — усмехнулся пустой. — Увидимся...

С этими словами монстр начал рассыпаться на части и падать. Тело Ичиго упало на землю уже без маски и костяной брони, но без сознания.

Пустой не стал со мной спорить и драться. Сейчас он не чувствует себя готовым оспорить мое главенство, вот и уступает, но, когда монстр станет сильнее, он непременно попытается убить меня. В этом нет ничего плохого, просто такова природа пустых.

Чувствую приближение синигами.

Лучше с ними не пересекаться.

— Уходим, — дал я команду, и мы молча двинулись дальше.

Там я открыл гарганту и мы быстро добрались до Лас Ночес. За время путешествия мы не разговаривали. Настроение у меня было не очень хорошим, а потому Гриммджоу тактично помалкивал и не давал о себе знать.

Нет, он меня не боялся, но сам понимает, как ошибся, и потому молчит.

Когда мы добрались до Лас Ночес, нас уже ждал сам Айзен, а также его подручные. Что странно, Гин выглядел каким-то особо недовольным. Вечная улыбка пропала с его лица и сменилась гримасой сильного дискомфорта. Он то и дело тер висок и, скорее всего, испытывал головную боль, при этом он весьма сердито поглядывал на стоящую у стены Лию. Зеленоволосая девочка невинно хлопала ресничками и весело улыбалась.

Похоже, она с Рангику успела о чем-то договориться, вот Гину и прилетело.

Тут были не только они, но и большая часть Эспады. Они пришли сюда посмотреть на то, что будет теперь.

— Гриммджоу, — произнес Айзен. — С возвращением...

* * *

Гриммджоу понимал, что его ждет наказание за нарушение приказа и уход в самоволку. Он не боялся боли или смерти, а потому спокойно стоял и ждал, когда приступят к делу. Убьет ли его Тоусен или все же это сделает Венганза — ему было все равно.

Конечно, умирать он не хотел, но слабо верил, что ему удастся выйти сухим из воды.

— Молчишь? — посмотрел на него сверху Айзен-сама.

Джаггерджак равнодушно отвел взгляд.

— Айзен-сама, — вперед вышел Венганза, он обратился к Владыке Лас Ночес с уважением и почтением, что бывает нечасто. Обычно он не добавляет именных суффиксов, но когда дело серьезное, ему нужно быть официальным. — Как Лидер Эспады, я беру всю вину за случившееся на себя.

Это заявление удивило Гриммджоу. Да и не только его. Все, кто был тут, непонимающе смотрели на Зеро.

Он спокойно смотрел на Владыку, заложив руки за спиной.

— Я обязан был проконтролировать этот процесс, — продолжил Сан Венганза. — Именно из-за моей невнимательности Гриммджоу и его подчиненные пострадали, а план был подвергнут риску срыва.

Никто вообще понять не мог, к чему это. В природе пустых никто и никогда не берет чужую вину. В культе силы и дикости пустых нет места подобным глупостям, и они обычно презираются. Вот только в исполнении Венганзы это не выглядело как попытка кого-то защитить или унизить своими действиями.

— Поэтому я сам решу, какое наказание понесут провинившиеся. Могу лишь заверить, что никто не уйдет безнаказанным.

Айзен-сама некоторое время молча смотрел в глаза Венганзе.

Наступила напряженная тишина, так как было невозможно понять, о чем каждый из разговаривающих думает, и это несколько пугало своей неопределенностью. Казалось, в любой момент они могут как заговорить, так и обнажить клинки и начать поединок.

Потекли томительные секунды, от которых даже синигами было как-то не по себе, а Вен и Айзен-сама все также молча смотрели друг другу в глаза.

— Хорошо, — чуть вздохнул Владыка Лас Ночес. — Наказание на твое усмотрение. На этом все...

Не успел Гриммджоу даже дослушать конец слов, как мир вокруг него резко смазался и закрутился. Его резко потянуло куда-то в сторону, а затем он увидел летящий ему в лицо кулак.

Удар!

Совершенно не ожидавший такого Секста не успел даже приготовиться к атаке, он отлетел на пару сотен метров, пробил собой стену и пропахал траншею в песках. Его хватают за руку и тянут вверх, затем в живот влетает нога, выбивая кислород из легких, а после его опять швыряют на землю.

Приземление выдалось жестким, голова шла кругом, зрение никак не могло сфокусироваться.

— Кха-ха... — закашлял он, выплевывая скопившуюся во рту кровь.

— Как думаешь, Гриммджоу, — послышался рядом спокойный голос Венганзы. — Почему я делаю это?

— Я... кха.... Нарушил приказ... — прохрипел он.

Тут же подскакивает и пытается нанести удар открывшемуся противнику, но тот легко уворачивается — и ударом кулака отправляет арранкара в полет.

— Неправильный ответ, — сказал Зеро.

Сексту вбивает в стену, и он пытается прийти в себя и приготовиться, но удары оказались явно заряжены реацу, а потому сконцентрироваться и взять под контроль свою силу никак не получалось.

— Никакого приказа не было, — продолжил говорить лидер Эспады. — Никому не было дано приказа, запрещающего уходить из Лас Ночес или нападать на синигами.

— Гр-р-р, — зарычал Гримм, вставая на ноги.

Выплюнув сломанные зубы, он бросился в атаку, но прилетевший удар вбивает его голову в песок.

— Может, подумаешь над еще одним вариантом?

— Я нарушил планы Айзена-сама!

Резко подскакивает и пытается ударить в лицо приблизившемуся противнику, вот только у Вена с реакцией все прекрасно — он на лету ловит кулак и перебрасывает Гримма через плечо, швыряя его в камни.

— Нет, ты ничего не испортил, — фыркнул тот. — Айзен умеет находить плюсы в любой ситуации, да и он явно планировал устроить вашу с Ичиго встречу. Он может быть недоволен твоим самовольным уходом, но меня произошедшее не сильно злит.

— Тогда... какого... черта? — прохрипел арранкар, пытаясь встать.

— Все еще не понимаешь? — сердито прищурился Вен.

Исчезает, а затем появляется перед ним и наносит молниеносный удар ногой в голову.

Гримм лишь в последний миг успевает среагировать и закрыться руками, но от страшного удара, ломающего ему руки, это не спасло.

— Я В ЯРОСТИ ОТ ТОГО, ЧТО ТВОЯ ТУПОСТЬ ЧУТЬ НЕ ПОГУБИЛА ТВОИХ ДРУЗЕЙ! — взорвался от ярости Зеро.

Удар!

— Наким чуть было не задохнулся. Не успей к нему Лия, он был бы мертв, но теперь ему придется долго лечиться после битвы!

Удар! Удар!

— Иллфорда почти распылило атакой синигами. Если бы не Эспи, товарищ, идущий за тобой, был бы мертв!

Удар! Удар! Удар!

— Ди Роя ты сам видел, еще пара минут во льду — и никто уже не сумел бы его спасти. Скажи спасибо Котятам, которые напоили его лекарством, иначе он бы не дожил до возвращения сюда.

Удар! Удар! Удар!

— Архитектор не дал Эдраду сдохнуть в бою с превосходящим противником. Только его своевременное вмешательство спасло ту пустую голову.

Удар!

Гриммджоу уже с трудом оставался в сознании.

Он падает на колени и шатается, стараясь не завалиться, ведь тогда он уже не сможет подняться. Лишь сила воли не дала ему потерять контроль над своим разумом.

— Шаолонг лишился руки, — вздохнул Вен. — Он отрезал ее себе, чтобы спастись от атаки противника. Вряд ли Хебико и Хиро сумеют восстановить ее.

Эти слова заставили арранкара отвести взгляд.

Он хотел сказать, что ему плевать, что его не волнуют их жизни, что ему все равно, но он не мог...

— Я в бешенстве потому, Гриммджоу, — спокойным голосом произнес Зеро, — что твоя самонадеянность чуть не стоила жизни твоим фракционам, — он покачал головой. — Ты можешь творить любую глупость, какую хочешь, но... пойми, что расплачиваться порой приходится не тебе.

Вен сделал пару шагов назад и присел напротив него.

— Подумай над этим, Гриммджоу, — сказал он. — Ты — не один.

Больше оставаться в сознании Секста не смог и погрузился в темноту...

Глава 20. Серьезный разговор.

Уложив Гримма на кушетку в лечебнице Хебико, я отправился в лабораторию. Сексту я пусть и избил, но не так уж, чтобы сильно — скорее, болезненно, чем реально какой-то серьезный ущерб нанес его организму. Гримм ведь не поймет, если ему просто так скажешь — приходится вбивать умные мысли в череп.

Да, я слегка приукрасил ситуацию с его друзьями, но иначе до него бы не дошло. Он может сколько угодно говорить, что ему плевать, они ему не друзья, а просто слуги или еще что, но я в такое не поверю. Слуги не обращаются к хозяину по имени, слуги не доверяют и не уважают так хозяина, слуги не пойдут добровольно на смерть ради такого, только ради дорогого друга. И он понимает это, он нуждается в этом, но гордыня не даст ему признаться, потому он воротит нос и молчит.

Надеюсь, мои слова заставят его задуматься.

А пока нужно разобраться с некоторыми вещами и кое-кем, кто явно слишком сильно превысил свои полномочия.

Добравшись до лаборатории, я нашел там привязанного к столу Иллфорда, которому Рока поставила капельницу, а Хиро, взяв у него анализы, что-то рассматривал под микроскопом. Сам старший Гранц явно испытывал искренний ужас от осознания себя на лабораторном столе и присутствия рядом с ним бывшего ассистента своего брата. Парень пытался вырваться, но связан он был очень хорошо. Тут же была и Эспи, она стояла у двери и хмуро смотрела на все это.

Пока ученые занимались своим делом, я подошел к Эсперансе:

— Что происходит?

— Когда я спасла Иллфорда от атаки Ренджи, — на этих словах в ее голосе послышалась грусть. Да, встреча с нашим старым другом явно с трудом ей далась, все же она помнит достаточно многое из того далекого прошлого. — Я решила просканировать его, чтобы проверить степень повреждений и... — девушка нахмурилась, — нашла внутри него много... постороннего...

— Постороннего?

— Не знаю что это, но, — Эспи, слегка поежившись, посмотрела на меня, — оно было живым, внутри него...

— Паразиты, — сказала Рока Паламия, подойдя к нам. Малоэмоциональная девушка отвела взгляд и явно с большой неохотой вспоминала что-то неприятное. — Заэльаппоро-сама часто вживляет своим слугам и подопытным паразитов. Они нужны были, чтобы передавать ему данные о состоянии объектов и того, что вокруг них.

— Прослушка, — нахмурился я.

— И это тоже, — кивнула она. — Паразиты также являются залогом верности слуг — если те вдруг пойдут против него, он легко может убить их... Очень... страшным способом...

Похоже, она лично видела, что делал Заэль. Не удивлюсь, что от такого способа убийства он получал немало удовольствия, все же это в его омерзительной природе, наслаждаться подобными вещами.

— В тебе тоже?

— Нет, уже давно нету, — ответила Рока. — После опытов Заэльаппоро-сама мой организм стал слишком хрупок, и нагрузка от паразитов могла убить меня. Заэльапорро-сама считал меня слишком ценным инструментом, чтобы подвергать ненужному риску.

Кошмар.

Мне страшно представить, что эта несчастная пережила в руках этого урода. Чем больше о нем узнаю, тем сильнее хочется его убить. Ничего, время придет, и мы поквитаемся, он у меня за все заплатит. Уже даже есть пара идей, как сделать его смерть как можно более болезненной, ужасной и жестокой. Гад не должен умереть быстро, он обязан осознать и пожалеть обо всем, что творил, он должен страдать.

Ничего, я стажировку у дознавателей проходил, да и работал с ним, а потому в пытках кое-что смыслю.

Зато теперь мне стало яснее, почему он так сломал ее разум и личность. Ну, помимо того, что он просто моральный урод. Не имея над ней прямого контроля, она вполне могла уйти от него когда угодно, а потому так ее замучал, что вызвал к себе что-то вроде стокгольмского синдрома, со страхами, отчего она чисто психологически не могла от него уйти.

— Могут ли паразиты быть в ком-то из нас? — спросил я.

— Вы бы это почувствовали, — ответила она. — Их невозможно сделать незаметными, потому вмешательство в свое тело вы бы ощутили, да и подсадить их тайно невозможно.

Хоть что-то хорошее.

Но тут она права. Я уж с Маюри знаком, и знаю о его любви впихивать в окружающих свои вирусы, но даже их можно в себе отследить, если знать, что искать. У меня так пару раз было, потому проходил обследования и чистки у капитана Уноханы. Если уж даже микробы можно заметить, то о паразитах и говорить нечего.

— Все равно стоит проверить наших, — решил я. — Небольшое обследование не повредит.

— Как прикажете, Зеро-сама, — кивнула она.

Значит, паразиты.

И если их невозможно не почувствовать, то Иллфорд о них знал, но молчал.

Подхожу к столу.

— Зеро-сама, пожалуйста, отпустите меня, — просил он, борясь с паникой. У него реально страх, скорее, даже фобия, совсем как у Роки.

— Успокойся, опыты над тобой никто ставить не будет, — сказал я парню.

— Я ввела ему специальный препарат, который усыпил паразитов. Пока извлечь мы их не можем, — сказала Рока.

— Я с таким не сталкивался, — подал голос Хиро, не отрываясь от микроскопа. — Паразитов нужно извлекать вручную, никак иначе их не достать, а я как хирург, не очень.

— Этим может заняться Хебико, а лучше вы все вместе.

— Такие операции очень сложны, — вздохнул Хиро. — Даже вместе мы без практики ничего не сумеем сделать, а одна ошибка может его убить.

— Я могу клонировать Иллфорда-сана, — заявила Рока. — Клон будет существовать, лишь пока я подпитываю его реацу, но этого должно быть достаточно для того, чтобы практиковаться в извлечении паразитов. Также, если вы позволите, я бы предпочла не копировать разум Иллфорда-сана. Это всего лишь мое личное предпочтение, и, если вы против, я...

— Принимается, — резко прервал я ее, — Так будет даже лучше. Приступайте.

С чего бы кто-то был против? Как будто от того, что препарируемая копия Иллфорда будет все осознавать, кому-то будет лучше. Это всего лишь бессмысленная пытка. Похоже, бедняжка Рока все не может привыкнуть, что теперь работает не на психопатов...

Оба ученых ушли заниматься своими делами.

— Тебе придется немного побыть тут, Иллфорд, обещаю: мы сделаем все, чтобы тебе помочь.

Парня это не сильно успокоило, но он кивнул.

— Ты боишься говорить об этом?

Еще кивок.

— Он угрожал тебе, чтобы ты молчал?

Кивок.

— Не только тебе?

Кивок.

— Гриммджоу знает об этом?

— Нет, — ответил он. — Гриммджоу-сан спас меня, взяв к себе во фракционы. Заэль тогда был Привароном и никак не мог возразить члену Эспады, потому меня в лабораторию и не вернули. Не говорите ему... Он так много сделал для меня... я не хочу нагружать его своими проблемами.

— Хорошо, — кивнул я. — Отдыхай.

— А как остальные?

— Ими сейчас занимается Хебико. Они быстро встанут на ноги, — улыбнулся я парню.

— Благодарю вас... что пришли нас спасти.

— Вы же все мои подчиненные, — усмехнулся я. — Спасать вас — часть моего долга.

Парень ничего не сказал, а я покинул лабораторию.

Выйдя в коридор, я остановился.

— Твоя палата подальше, Гриммджоу, — сказал я побитому Сексте, что сидел у стены в луже собственной крови. Побил я его неслабо, но он уже очухался и прибежал за мной. — Только не делай глупостей, — говорю ему. — Заэля мы пока убить не можем, даже если очень захотим. Имей терпение, не у тебя одного к нему счеты.

— Пф, — фыркнул кошак.

С трудом поднялся и побрел в сторону своего жилья. В лечебницу он не пойдет, сил не хватит ему посмотреть в глаза своим раненым друзьям, в травмах которых виноват он сам. Попрошу Хебико к нему заглянуть и осмотреть его, после того как она закончит с ребятами.

Буду надеяться, мои слова и кулаки сумели вбить в него пару умных мыслей, и он не станет творить глупостей. Но он волнуется за своих людей, что уже хорошо. Это показывает его с лучшей стороны.

Добравшись до лечебницы, я нашел свою девушку рядом с ее подручными Лоли и Меноли, которые сейчас осматривали раненых и учились, как правильно лечить. Хебико подсказывала им, как и что делать, но доверила им лишь легкие ранения Эдрада и легкие Накима, а сама занималась обмороженным и сильно пострадавшим Шаолонгом.

— Как они? — спросил я.

— Накиму будет некоторое время трудно дышать, но это со временем пройдет, Эдрад почти не пострадал, а Ди Рой, — она посмотрела на 'убитого', — скорее, морально уничтожен, чем физически, — вздохнула она. — С Шаолонгом... будет проблема, — Хебико нахмурилась. — Руку отрастить я ему не смогу. Пустые слишком сложны в этом плане, а то, что удалось тебе вернуть со льдом, уже обратно не пришить. Увы. Боюсь, тут я бессильна.

— Может, Хиро что-то сможет придумать, — вздохнул я.

Есть у меня еще одна мысль, но пока ее выполнить будет затруднительно. Может, потом.

— Хебико, — обратился я к своей девушке, — нам нужно поговорить. Наедине.

— Сейчас.

Закончив с Шаолонгом, мы отошли в ее кабинет и заперли двери.

Улыбка тут же слетела с моих губ, и я весьма хмуро посмотрел на нее.

— Кажется, ты слишком сильно заигралась, — начал я. — Я могу быть сколько угодно твоим, но не забывай, пожалуйста, что у меня есть и другие обязательства.

— Ты... о чем?

— Я говорю о том, что мои подчиненные не твои игрушки, — мрачно сказал я. — И я не позволю тебе издеваться над ними.

— Я не...

— То есть у Котят совершенно случайно оказалась при себе клистирная кружка? То, что они сделали с Ди Роем явно по твоим советам, не очень красивая вещь. Эспи уже занимается воспитанием своих детей, а я попрошу тебя больше не подбивать их на такое. Я — глава Эспады, и я не могу позволять тебе подобное и прощать все твои закидоны.

Хебико вжала голову и закусила губу.

— Я люблю тебя, но позволять тебе творить беспредел я не собираюсь, — чуть успокоившись, сказал я. — С Ди Роем мы проблему как-нибудь уладим, но держи себя в руках. Окружающие — не твои мальчики для битья, и никто не давал тебе права издеваться над ними.

— Прости, Карас, — опустила она голову, — я... и правда виновата. Ту штуку я вообще использовала чисто для того, чтобы пугать буйных пациентов, и, когда давала ее Локи и Ноки, не подумала, что они ее реально используют.

— Очень надеюсь, что ты подумаешь над своим поведением.

Девушка явно не ожидала от меня такого, но понимала, что это было необходимо. Похоже, эйфория от моего возвращения и статус девушки 'второго после Бога' слегка вскружили ей голову. Хорошо, что заметил я это относительно быстро и пресек, а то все могло бы весьма печально закончиться.

— Я понимаю шутки, и троллить окружающих я тебе не запрещаю, — вздохнул я. — Но знай все же меру. Серьезно, ты с первого дня ходишь по грани, взять хоть тот же наезд на Ямми... Вот в Готэй тебе бы пришло в голову травить капитана? А теперь еще и детей в свои затеи втягиваешь...

— Прости, — шмыгнув носиком, сказала она, — Я, правда, слишком расслабилась... Мы снова вместе, я в кои-то веки отвечаю только за себя, а не за целую больницу... Как будто все вернулось в старые добрые времена в Академии, и я... Да, наверное, иначе, чем 'впасть в детство на почве ностальгии', это и не назовешь... Прости.

Обнимаю свою любимую и даю время успокоиться.

Она не глупая: сама понимает всю серьезность ситуации, а потому над своим поведением подумает и глупости больше не совершит, а я буду теперь внимательно приглядывать и одергивать свою девушку, когда ее будет заносить.

Теперь бы придумать, как компенсировать страдания Ди Рою, а то с ним реально очень нехорошо получилось. Только надо незаметно это провернуть, а то прямая компенсация за утраченную анальную невинность — это не то, что обрадует беднягу в такой ситуации.

— И твои слезы тебя от наказания не спасут, — улыбнулся я.

— Тц, — послышалось от нее.

Фальшивые слезы тут же пропали.

— Хорошо, я готова понести кару, — сдалась она. — Что меня ждет?

— Ну, ты сама хотела попробовать в постели кое-что новенькое, — усмехнулся я. — Так что 'кружка', может, и тебе понадобится.

— Ты о... — побледнела она. — Погоди, я еще не готова.

— Ну, так подготовься, — хихикнул я, покинув кабинет.

Остальные в лечебнице старательно делали вид, что не подслушивали, и вообще некоторые усиленно страдают и стонут от ран. А две девицы с хитрющими моськами явно с трудом сдерживаются, чтобы не начать это все обсуждать.

Эдрад, Наким и Шаолонг продолжили притворяться, что они без сознания. Единственный, кто не изображал страдания — это Ди Рой. После того, что он пережил, он явно уже простился со своей жизнью и хочет смерти.

Надо придумать, как бы его приободрить, а то ведь сломаться может.

— О нем молчать, — указал я на парня остальным. — В остальном — болтайте.

— Да, Зеро-сама, — сказали они хором.

Ладно. Все, что недавно произошло, удалось более-менее замять, да и жизни спасти. Айзен наверняка быстро придумает, как все обернуть в свою пользу, а мне стоит подумать, как обезопасить жизни моих людей...

Глава 21. Переживая последствия.

Ичиго приходил в сознание урывками. Сначала вокруг него была непроглядная темнота и пустота, но затем будто пульс в этой пустоте начали появляться запахи, звуки и цвета. Он парил в этом смешении всего и вся, пока оно постепенно стабилизировалось и обретало более четкую форму.

— Ичиго... — прозвучал голос.

Знакомый голос, приятный, ласковый, нежный... теплый...

— Ичиго...

Он потянулся к голосу, он устремился к нему и пожелал быть ближе...

— Ичиго...

Медленно открыв глаза, он уви...

— ИЧИГООООО!!! — ударил в уши дикий визг.

— А-а-а-а! — вскрикнул парень от неожиданности, когда плюшевый лев накинулся на его лицо. — Кон! Отвали! Ты воняешь!

— Ичиго! Я так волновался за тебя! — ревела игрушка, прилипнув к голове.

— Да отцепись ты! — он сорвал душу-плюс и швырнул того в стену. — Чуть не задохнулся!

Кон врезался в стену и сполз на пол.

Ну, хотя бы заткнулся.

Поднявшись на локтях, парень осмотрелся.

Находился Ичиго в своей комнате, лежал в кровати, и, судя по окну, уже утро. Он некоторое время тупо лежал и пытался вспомнить, что именно с ним случилось и что было вчера. Память возвращалась с неохотой, вероятно, по голове очень много раз били, потому мозг устал от всего этого дерьма и взял отгул.

Дверь открылась, и в комнату вошла Рукия.

— Значит, мне не послышалось, что ты пришел в себя, — улыбнулась она.

— Рукия?.. — он где-то секунду смотрел на нее, а затем его память просто прорвало. — Ты! Ты в порядке?! Как ты?! — подскочил он, но тут же упал обратно с головной болью.

— Успокойся, — подошла она. — Я в порядке. Иноуэ все исправила.

— Слаба богу, — выдохнул он, но затем заметил что-то странное. — Ты... какая-то бледная.

— А? Нет, все в порядке, все-все, в порядке, — как-то странно ответила она. Затем подошла к нему, положила ему руки на плечи и очень серьезно посмотрела в глаза. — Ичиго, если когда-нибудь встретишь двух маленьких детей-арранкар с кошачьими ушками и хвостиками... беги!

В глазах у девушки был такой неописуемый ужас, будто она все девять кругов Ада самолично увидела.

— Эм-м-м-м.... ладно, — только и сказал он. — А что слу...

— Не спрашивай! — повысила она голос. — Никогда. Не. Спрашивай.

— Понял, — закивал парень.

Он еще некоторое время смотрел на нее, пытаясь понять, вменяема ли она сейчас или нужно звонить в больницу.

— 'Стоп, больница же у меня дома'.

Из коридора послышались крики.

— Не бойся, Юдзу, папочка готов обнять тебя!

— 'Больница для умалишенных'.

Он вздохнул, понимая, что эта комедия может продолжаться еще долго.

— Ладно, — он сел. — Что случилось с остальными? Врагов ведь было немало?

— Остальные тоже встретились с арранкарами, — ответила она. — К тем, кто прибыли первыми, пришла подмога, но не помочь им нас победить, а вернуть обратно. Эти, похоже, ушли в самоволку, вот начальство и прибыло вернуть их и бои прекратить. Иккаку-сан столкнулся с двумя, и, как сказал Юмичика-сан, его 'отлупили как щенка'. Какой-то старик голыми руками побил его. Мадараме живой, но на гордости его потоптались.

— Давно пора, — хмыкнул Ичиго. Он был знаком с одним стариком-пустым, ну, точнее, пару раз разговаривал с господином Архитектором, старым адьюкасом, который смотрел на их тренировки в подвале Урахары. Он иногда давал весьма дельные советы, Карас прислушивался к нему и очень уважал его мнение.

— Ренджи почти не пострадал, физически, — она вздохнула. — Сказал, что встретил Анзу-тян...

— М?

— Она была нашей подругой еще в Академии и погибла в те годы... А сейчас вернулась как пустой...

Это печально. Он не знал ее, а потому ничего сказать не мог.

— Ее сейчас Эсперансой называют...

— А, эта, — потер он висок. Тот прикол про 'Кошачий шар' он еще не скоро забудет. — Век бы ее не знать.

— Знакомы?

— Карас приводил своих друзей-пустых в подвал к Урахаре. Сам Урахара болтал с Эспи, старика зовут Архитектор, и он очень стар и уважаем среди пустых. Там еще была зеленая ворчливая девочка-росомаха по имени Лия и два шумных котенка — Локи и Ноки.

При упоминании котят Рукия вздрогнула. Перед ее глазами предстали пережитые ужасы, и Ичиго совсем не хотелось знать, что там произошло.

— Короче, остальные тоже столкнулись с Пустынными Демонами.

— Какими еще 'демонами'? — не поняла она.

— Ну, Карас говорил, что их компания уже сто лет по Хуэко Мундо путешествует и побывала во всех уголках того мира. Отчего их прозвали Пустынными Демонами.

Ичиго замолчал, некоторое время смотря в пол.

Он вспомнил что случилось с ним самим, и воспоминания его не радовали. Проиграть пустому и позволить ему выбраться! Это большое чудо, что никто из простых людей не пострадал, и когда он почти потерял над собой контроль... появился Карас...

Он вспомнил его, и то, как одно появление Куроки заставило его внутреннего пустого отступить и вернуть ему тело, а после Карас ушел вместе с тем типом, Гриммджоу.

— Я проиграл, — сказал он.

— Нет, все...

— Ты бы на моем месте думала так же?

Девушка промолчала. Сама все понимает, но подбодрить хочет.

— Не волнуйся, — он улыбнулся. — Впадать в депрессию я не собираюсь. Был там уже. Теперь нужно подумать, как стать сильнее.

— О, вспомнила, — она подошла к столу и взяла конверт. — Я решила проверить, как там Такеру-сенсей, и нашла только это письмо.

Взяв конверт, Ичиго открыл его:

Привет, Ичиго. Короче, сообщаю: я и Чад пошли в горы тренироваться. Нам всем нужно стать сильнее, потому и сам не отлынивай. Айзен наверняка нападет через пару месяцев, потому советую уделить внимание тренировкам и грамотно распределить свое время. Не можешь сам — спроси отца; он двинутый, но в этом разбирается.

Удачи и делай уроки, потом проверю, и не дай тебе Ктулху на домашнее задание забить, переделывать все под моим надзором будешь!

Удачи, с любовью Сэйто Такеру.٩(๑ ͡R ͜ʖ ͡R๑)۶☜(TヮT☜)

— М-да, — хмыкнул он. — Ну, ладно, удачи им. Теперь бы понять, как мне стать сильнее...

— Тут я могу подсказать, — в дверях стоял его отец. — В город недавно прибыли знакомые Урахары, и они могут тебе кое в чем помочь...

* * *

— Похоже, я продул, — мрачно произнес Иккаку, снимая с себя бинты и пластыри. Иноуэ Орихиме уже исцелила его раны, а потому все это было уже не нужно. И пусть раны его залечены, но гордость его растоптана.

Сейчас он находился дома у друга Ичиго, который позволил им остаться у себя. Ну и сестра этого Кейго тоже была очень не против. И может в обычное время это 'не против' он бы стал обдумывать, но после такого унижения ему хотелось только напиться и утопить позор в пьяном угаре.

— Полностью, — кивнул Юмичика.

— Кошмар.

— Проиграл, как последний неудачник.

— Я понял.

— Более позорного поражения я давненько не видел.

— Эй!

— Будь тут капитан Зараки — тебя бы выкинули из Готея.

— Ну хватит!

— Тебя бы даже в бордель работать не взяли, и...

— Да задолбал ты, — зарычал Мадарамэ. — Я понял, понял!

— Ни черта ты не понял, — покачал головой его друг. — Ты чуть было не сдох. Захоти тот старик убить тебя — ты был бы мертв.

— Ну, я же живой.

— Только потому, что он опасался, что я могу напасть со спины, он был слишком осторожен и постоянно следил за моими действиями.

— Ты бы не напал.

— Но он-то об этом не знал.

Да, противник с ними не знаком, да и явно по каким-то устаревшим военным тактикам учился.

Дверь открылась, и в комнату вошел Кейго.

— Привет, я выпить принес, — сказал он.

— Ага, — кивнул Иккаку, взяв банку с пивом. — Как он вообще меня победил? — спросил третий офицер. — Я же минимум в три раза сильнее его, так как я мог проиграть?

— А я знаю, — усмехнулся Юмичика. — Мне со стороны было все хорошо видно.

— И что ты там видел?

— Ты и правда превосходил его в силе и скорости, а объем твоей реацу в банкае вообще был дико огромен, — говорил пятый офицер. — Вот только было то, в чем он на десяток голов был выше тебя.

— М?

— Опыт. Старик читал тебя и твои движения, как открытую книгу. Он не просто уклонялся, а шел на опережение. Пока ты замахивался, он уже знал, как пойдет удар и какой он силы будет, а потому просто подстраивался под твои движения и... позволил тебе самому себя бить.

— Че? — офигел бритый синигами.

— Как бы тебе объяснить, — задумался красавчик. — Эй, Кейго, ты тоже все видел. Можешь простую аналогию придумать?

— А? — вздрогнул человек. — Ну-у-у-у, — он задумался. — Было похоже, будто Иккаку-сан сам себя бьет, врезаясь в кулаки.

Глаза синигами расширились.

— Это как будто ты разогнался на мотоцикле, а затем врезался в столб.

— Именно, — кивнул Аясегава. — Когда ты двигался, перемещался и бил, он просто подставлял свои кулаки в нужный момент, и ты своей рожей полировал их. Мог бы и сам заметить, ведь ты улетал всегда в противоположные от удара стороны, да и, когда он ударил тебя последний раз, атака была в разы слабее, чем раньше.

Что на это сказать, Мадарамэ просто не знал.

Он сам был опытным бойцом, но сделать такое, причем так идеально? Это нужно быть как минимум мастером рукопашного боя, уровня не меньше той же Сой Фон или Йоруичи, а также иметь просто... огромный боевой опыт...

— Теперь понимаешь масштаб проблемы?

— Но погоди, — вспомнил он еще об одном моменте. — А мое оружие он как отражал? Оно будто проходило сквозь него, это что, какая-то...

— Это твоя невнимательность просто, — прервал его друг. — В момент, когда твой занпакто приближался к нему, он кончиками пальцев слегка толкал его в сторону от себя. Уж не знаю, как он такой вес и ускорение парировал, но делал он это с минимумом движений, отчего и казалось, будто твои атаки его обтекают или насквозь проходят.

— М-да... — почесал лысую макушку Мадарамэ. — Ну, тогда в следующий раз...

— Ну уж нет, Иккаку, — серьезно посмотрел на него друг. — Думай, что хочешь, но старик был прав, и твоя упертость чуть не стоила тебе жизни. Я понимаю тебя и поддерживаю, но если подохнешь, то никому ничем не поможешь, а если помрем все мы, то останешься ты в отряде просто один. Так что включай иногда мозг, который тебе еще не отбили, и подумай над собой.

— Да заткнись ты, — фыркнул он и отвернулся.

Но, несмотря на слова, он все же подумает...

Глава 22. Воины Маски.

Место, указанное Урахарой-саном, оказалось старым заброшенным складом на окраине города. Ичиго прибыл туда, следуя мутным указаниям Шляпника, но уже на подходе почувствовал рассеянное давление силы, которая будто пыталась отогнать окружающих. Вероятно, это какая-то защита от простых людей, чтобы они не приближались.

Ичиго не слишком хотел сюда идти, да и после той подставы особо верить кому-то постороннему тоже не хотелось... Но раз те, кто живут тут, помогут ему справиться с внутренним пустым, то он пройдет все, что необходимо. Идти ему приходится одному, так как эти типы по какой-то причине с Готеем не в ладах.

Стоило ему подойти ближе, как ощущение пропало, что свидетельствовало о том, что о его приходе уже знают и приглашают.

Войдя помещение, он сразу же увидел этих 'друзей' Урахары. Компания, представшая перед ним, была действительно пестрой.

Здоровенный мужик с пышными усами, одетый в оливковый смокинг и желтый галстук. Высокий блондин с длинными волосами и вечной скукой на лице, походивший на иностранца, скорее всего, был полукровкой, как Рангику. Какая-то невысокая девица со светло-зелеными волосами, одетая в белый комбинезон; собой она чем-то напоминала 'могучего рейнджера' из тех старых детских сериалов. Очень высокий мулат с шипастым афро на голове, одетый в зеленый спортивный костюм, прятал глаза за солнцезащитными очками. Маленькая светловолосая пацанка с двумя хвостиками и веснушками на дерзкой мордочке, облаченная в красный спортивный костюм и сандалии. Она будто пыталась казаться крутой хулиганкой, хотя на деле больше походила на ребенка, что подражает какому-то герою из фильма. Следом в их компанию затесалась молодая женщина с черными волосами, завязанными в хвост, почему-то одетая в школьную форму; на носу у нее очки, что придает ей образ какой-то строгой старосты из старшей школы. Далее идет высокий мужчина спортивного телосложения с короткими серыми волосами и серьезным выражением лица, а одет он был в майку, армейские штаны и такие же ботинки.

Ну а последним был...

— Добро пожаловать к нам, Куросаки Ичиго, — сказал человек, стоящий над всеми остальными. Им оказался Хирако Шинджи, недавно переведенный в их класс ученик, который пытался с ним подружиться. Одетый в форму школы Каракуры, этот светловолосый тип с каре и широкой улыбкой, открывающей только верхние зубы, чем-то раздражал Ичиго. Уж кого-кого, а этого типа он не подозревал, хотя с его паршивой чувствительностью он мог и слона прозевать. — Рад, что ты пришел сам.

— Ага, — Ичиго еще раз осмотрел компанию. — У вас тут весьма забавная компашка.

Они же в это время внимательно смотрели на него, но пока молчали.

— Урахара-сан сказал, что вы можете мне помочь.

— Можем, — кивает Хирако, — у нас есть знания и сила. Если согласишься стать одним из нас, то мы...

— Не обсуждается! — категорически заявил он.

Все тут же вздрогнули и переглянулись.

— Я без понятия, кто вы такие, какие у вас планы и чего вам от меня нужно. Только полный идиот согласится на такое. А если я это сделаю, то придет Такеру-сенсей и наваляет мне за тупость.

Шинджи усмехнулся. Он хоть и недавно в школе, но с 'учителем' познакомиться успел, пусть явно не так уж и хорошо, но домашкой его завалили по полной. Как потом говорил сам Такеру-сенсей: 'Если уж не могут нормально подделывать документы, то хоть бы купили у нужных людей... Раз нет мозгов, будем учить'. Ну и 'учил' 'гениев' и 'вундеркиндов', накидывая дополнительную домашку к ее и так немаленькому объему.

— Справедливо, — согласился Хирако. — Тогда, позволь показать тебе, кто мы...

С этими словами он достает занпакто... от него ощутимо веет силой синигами, а затем он потянулся рукой к лицу...

— Что?! — застыл Куросаки, когда стал ощущать реацу... пустого...

Вокруг руки Хирако Шинджи начала появляться белая субстанция, которая постепенно приняла форму маски пустого! Пара секунд — и на нем оказалось что-то вроде посмертной маски фараона или что-то похожее.

— Занпакто и Маска Пустого — вот наша сила, — театрально произнес этот тип. — Мы те, кто стоит посередине между двумя мирами. Мы — Вайзарды! Такие же, как ты!

Наступила тишина.

Ичиго просто не мог поверить, что в мире есть такие же, как он сам.

— 'Стоп, а Карас может быть таким же?' — спросил он. Вопрос сложный, учитывая, что он слышал о нем, но размышления о своем Учителе решил отложить на потом. Он рад, что все же отучился звать его Веном и теперь называет Карасом, а то это создавало некоторую путаницу в общении.

Куросаки сделал глубокий вздох.

— Вряд ли.

— Че?! — выпучил глаза Хирако.

— Просто во мне еще сила квинси есть, так что я вряд ли такой же, как вы, — пожал он плечами.

На него некоторое время молча смотрели.

— Блин, вот надо было тебе такой крутой момент испортить, — обиженно фыркнул этот тип. — Ладно. Так или иначе, мы можем...

— Подожди-ка, Шинджи, — произнесла маленькая блондинка. — Прежде чем что-то говорить этому типу, мы должны испытать его.

— Испытать? — напрягся Ичиго.

— Да, — девица усмехнулась. — Превращайся в пустого... и покажи, чего ты стоишь...

Куросаки был в смятении. Он все время старался подавлять пустого, а сейчас от него требуют дать этому ублюдку свободу! О таком даже думать не хотелось, но ситуация весьма сложная.

— Познакомьте ее с Такеру-сенсеем: ему вроде нравятся лоли...

Только через секунду он понял, что ляпнул.

Со стороны остальных послышались сдавленные хохотки, тогда как сама эта девчонка сначала застыла, не веря тому, что услышала, а затем скрежет от ее зубов стал походить на звук сминаемого металла, мордочка покраснела, а реацу вспыхнула жаждой крови.

— УБЬЮ! — зарычала она, на ее лице вздулись вены, а пустота начала сама проявляться на ней.

— Ох, черт! — выругался Ичиго, быстро доставая медальон и выбираясь из тела. — Нужно меньше общаться с этим типом!..

* * *

В этот момент один человек где-то в другом мире вздрогнул:

— Кто-то сказал 'лоли'?

* * *

— Пха-ха-ха-ха! — ржали почти все вайзарды.

Такой фразы от этого пацана явно никто не ожидал. Может он и слабак, но настроение поднял на весь день. Ляпнуть такое самой агрессивной и дерзкой из них — это и смело и глупо одновременно. И если она его не убьет, то поколотит точно.

Хиори и так комплексует по поводу своего внешнего вида, а тут сказануть, да такое! Еще повезло, что она в 'режим берсерка' не вошла, а то вообще бы убила.

Единственный, кто не смеялся, был Хачиген Ушода, он же 'Хачи', крупный усатый мужчина. Не смеялся просто потому, что в спешке выставлял барьеры, чтобы не дать Хиори уничтожить их жилье выбросом своей силы. А так он наверняка тоже бы повеселился, хоть и не открыто, слишком он вежливый и тактичный человек.

Меж тем битва началась.

Не особо сдерживаясь и уже призвав свою маску, маленькая блондинка гоняла рыжего по всему залу — используя сильные, но не слишком опасные атаки, она, скорее, провоцировала его использовать пустоту, чем реально пыталась убить. Все же, несмотря на характер, контролировать себя девчонка умеет.

— Не так уж он и плох, раз может хотя бы держаться против Хиори, — покачал головой высокий блондин. Роджуро Оторибаши, или же 'Роз'.

— Присмотрись внимательнее, — серьезным тоном произнесла Лиза Ядомару, поправив очки. — Она даже треть своей силы не использует.

— Однако, несмотря на это, — задумчиво говорит Хачи. — Он тоже не применяет всего, что может.

— Он... боится себя, — согласился Лабу Айкава, он же 'Лав'. Он смотрел на поединок и ковырялся в ухе.

— Боится? Чего? — Хлопая большими глазками, спросила Маширо Куна, девочка в комбинезоне. — Чего ему бояться?

— Своего пустого, — мрачно произнес Мугурума Кенсей. Сероволосый мужчина сложил руки на груди и серьезно смотрел на происходящее. — Он все время скован и сдерживается, он дико боится своего пустого. Слабовато как-то. Что думаешь, Шинджи?

— Давайте смотреть, — серьезно кивнул Хирако.

Бой тем временем продолжался.

Ичиго уже неслабо ранили, он истекает кровью, но все еще крепко сжимает свое оружие. Он явно не успевает за своим противником и постоянно напряжен, будто боится чего-то.

Удар!

Его швыряет в стену.

Удар!

Его сносит, и меч Хиори оставляет рану на руке.

Удар!

Ножка девушки прилетает в голову — и парень почти теряет сознание...

— ГЬЯ-Я-Я-Я-Я-А-А-А-А-А! ГО-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О!!! — взревел пацан — и вокруг него тут же вспыхивает мощнейшая реацу пустого.

Мощь оказалась так велика и неожиданна, что она ошеломляет блондинку. На лице парня начинает формироваться маска, а сам он уже потерял контроль над собой, и вместо него появился кровожадный монстр.

Чудовище схватило Хиори за горло и начинает душить ее.

Дальше ждать вайзарды не стали и тут же рванули на помощь.

Быстро прижали Ичиго к полу, а затем сломали маску, заставив пустого уйти внутрь.

— Достаточно, — говорит Хирако, а затем смотрит на бледную Хиори. — Есть возражения?

Дерзкая блондинка пыталась отдышаться и не выдать своего страха.

— Теперь тебе ясно, Ичиго? — говорит лидер вайзардов. — Пустой внутри тебя — это не то, что можно контролировать своим телом или желанием, — затем он серьезно посмотрел на парня. — Ты прошел. Мы научим тебя сдерживать пустого.

— Хорошо, — кивает парень и поднимается. — Я готов.

— Сначала подлечись, а потом мы проверим твою выносливость.

— Состояние тела реально имеет значение? — спросил рыжий, — Серьезных ран у меня нет и лучше бы начать побыстрее.

Хирако некоторое время молчал.

Торопиться с этим делом ему не хотелось, но тут особый случай, а потому...

— Так и быть, — вздохнул он. — Раз ты так нетерпелив, то я не возражаю.

С этими словами он вырубил парня, и тот упал на пол без чувств.

— Начнем полное превращение в пустого, — произнес Шинджи. — Не дай ему сожрать себя, Ичиго... Сожри его первым.

Глава 23. Битва внутри.

— А? — Он резко открыл глаза и попытался понять, где именно находится и что вокруг происходит.

Перед глазами медленно плыли облака, легкий ветерок едва ощутимо прикасался к волосам и коже. Только непонятно, почему он стоит, а небо перед глазами, а не над ним...

Через пару секунд он осознал, что стоит на вертикальной поверхности высотного здания. Стоит так, будто гравитация сошла с ума и позволила ему не испытывать трудностей в таком положении.

Тряхнув головой, он понял, где находится и как сюда попал. Последнее его воспоминание было о том, как он пришел к тем типам, которых ему рекомендовал Урахара-сан. В бою он потерял над собой контроль, но пустой был быстро обезврежен, а затем его вырубили.

— Йоу, Король, — послышалось позади.

Обернувшись, он вновь увидел его. Пустого. Белого. Хичиго, как он сам себя порой называл. Его абсолютно белая выцветшая копия, одетый в белую униформу синигами.

— 'Немного похоже на то, во что были одеты арранкары, — хмыкнул он. — Наверное, просто совпадение'.

Однако, тут было кое-что странное.

— Где Старик Зангецу?! — прямо спросил он.

— А? Ты имеешь в виду тот, что у тебя за спиной? — усмехнулся пустой. — Или тот, что у меня в руках?!

С этими словами он достал из-за плеча еще один меч, тот же Зангецу, только с обратными цветами: белый клинок с черным лезвием, как раз под стать своему владельцу.

— Ты спросил, где Зангецу?

Он улыбается.

— Я — ЗАНГЕЦУ! — закричал он.

Ичиго не стал ждать атаки и ударил первым.

Сюнпо!

Сократив дистанцию, он обрушил мощный удар на противника, тот блокировал атаку, но его отнесло немного назад. Клинки скрестились, и Куросаки начал давить.

— Наконец-то есть возможность лично надрать тебе задницу, ублюдок! — зарычал он.

Удар! Удар! Удар!

Атаки посыпались на пустого, тот явно не ожидал от него такой прыти и на пару секунд растерялся, но Куросаки не собирался давать ему шанса.

Удар! Удар! Удар!

Он специально контролировал мощь своих атак, увеличивая и ослабляя их, не давая врагу точно прочувствовать их вес и скорость, из-за чего ему приходилось постоянно перестраиваться.

Сюнпо!

Ичиго резко разрывает дистанцию, якобы осторожничая, и враг тут же пользуется моментом.

— Гья-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — рассмеялся он и кинулся вперед.

Очень сильная, но совершенно предсказуемая атака почти долетает до него, но временный синигами вовремя уходит с линии удара. Хичиго этого не ожидал и на миг потерял равновесие.

Удар!

Реакции этому ублюдку не занимать. Даже в таком состоянии он умудрился уклониться, но небольшую царапину на лице оставить удалось.

— 'Как я и думал'.

Еще в прошлую их стычку пусть Ичиго почти проиграл, но отметил странный стиль борьбы этого типа. Он атакует непредсказуемо, с дикой силой и рваным ритмом. Да, удары сильны и хороши, и если не считать раскручивание меча за ленту и метания его, то все атаки получаются очень простыми и примитивными. Их легко предсказать. И, когда Ичиго учили сражаться, этот явно не утруждал себя подобным, а точнее, ему это просто физически не было нужно.

— Похоже, весь твой стиль битвы построен на использовании иеро, — усмехнулся Куросаки. — Поэтому твои атаки такие бешеные: им просто не нужна никакая защита. Вот только в этом мире иеро у тебя нет, а значит, — он поднимает меч, — с тобой я долго возиться не буду.

Хичиго перестал улыбаться и хмуро посмотрел на него. Стер выступившую кровь, а затем взял меч двумя руками.

— Ну, раз ты хочешь 'повозиться'... — говорит он. — БАН-КАЙ!

Ичиго тут же применил его тоже, прекрасно понимая, что иначе просто умрет.

Они оба перешли в форму банкая и опять же были зеркальным отражением друг друга.

— Удивлен? — вибрирующий голос пустого прозвучал в полной тишине.

— Не особо, — Куросаки пожимает плечами. — Раз ты отражаешь меня настолько, что даже иеро нет, что удивительного в Банкае?

— О, а ты поднабрался ума, Король... Ну, тогда я больше не буду тратить слова!

Сюнпо!

Они оба ускорились и устремились друг на друга.

Сюнпо! Сюнпо! Сюнпо!

Два бойца столкнулись и, образовав ударную волну, выбили все окна из окружающих зданий. Два противоположных, но совершенно одинаковых бойца. Один был диким и необузданным зверем, что бросается на своего врага, смеясь и крича от веселья. Создается впечатление, что всего мгновение — и он вопьется зубами в глотку противника, но пока еще использует меч. Второй же более сдержанный и серьезный, он техничнее и лучше подготовлен, но все же уступает своему врагу в чистой силе. Слишком осторожен и напряжен, а потому упускает возможности для атаки, предпочитая действовать наверняка и сохраняя при этом контроль над собой и своими эмоциями.

Ичиго оттолкнул противника ногой, затем переключил скорость на силу и взмахнул клинком.

Гецуга Теншоу!

Черная волна устремилась к белому, но тот встретил атаку своей рукой и легко развеял ее.

— Не смеши меня, Ичиго, — усмехается Хичиго. — Эту технику впервые применил я, а потому владею ей куда лучше. Смотри!

Намного быстрее самого Ичиго он резко сократил дистанцию. Их клинки столкнулись, но враг и не собирался давить.

— Гецуга Теншоу!

Атака с такого близкого расстояния была неожиданной для Куросаки, защититься он не успевает. Парня отшвыривает на сотню метров, он пробивает собой здание и приземляется на крышу соседнего дома. Ичиго с трудом поднялся, опираясь на меч — последняя атака была слишком сильна, и он не смог выдержать ее в полной мере.

— Ты жалок, Ичиго, — усмехается пустой. — Ты столь бесхребетное и глупое существо, что мне даже смешно. И такой как ты, желает владеть моей силой? Что за детский сад!

— Плевать мне... на твою силу, — фыркнул Куросаки. — Я просто хочу избавиться от тебя.

— Избавиться от меня?! — рассмеялся он. — Не смеши меня! Я и есть ты! Я такая же часть тебя! Я — Зангецу! Твоя сила — это моя сила! Твои способности — это мои способности! Но ты не достоин ими владеть, ты не заслуживаешь их использовать! Ты жалок, Ичиго! У тебя нет стремлений, нет амбиций, ты даже разобраться не можешь, чего хочешь от жизни! И после всего этого, ты заявляешься и что-то от меня требуешь? — пустой выглядел разозленным. — Ты недостоин своей силы... А потому...

Пустой резко появляется перед ним и кладет руку на его клинок.

— Я заберу ее себе...

В следующий миг его меч будто покрывается белизной... а затем рассыпается в пыль...

Боль в животе...

Ичиго опускает голову и видит, как клинок, белый клинок, окрашивается кровью... В голове туман, и перед глазами все плывет...

— Либо ты правишь, либо подыхаешь... — слышит он, прежде, чем тьма окутывает его. — Я найду лучшее применение твоему телу...

— Вставай, Ичиго, — прозвучало в темноте.

Резко открыв глаза, он смотрит на небо, пытаясь понять, что происходит. Только что он получил страшную рану в живот и умирал, а затем оказывается черт его знает где и полностью здоров.

— Сколько еще ты будешь валяться?!

Резкое чувство опасности заставляет его перекатиться. В месте, где он только что был, взрывается земля и раскалывается камень.

Подскочив на ноги, он подхватывает меч и с шоком смотрит на... Зараки! Капитан 11-го отряда Зараки Кенпачи стоит перед ним и, усмехаясь, поднимает свое оружие.

— А? Чего?! Зараки?! — хлопает Ичиго глазами. — Какого? Что происходит?!

— Как что? — усмехается капитан. — Я пришел сразиться с тобой.

— Но наш бой окончен. Нам больше нет смысла сражаться.

— Не говори ерунды! — крикнул он и нанес мощный удар. Ичиго уклоняется, чем реально спасает себя от обезглавливания. — Для битвы не нужны причины!

Вновь удар!

Ичиго пришлось его заблокировать, но он быстро понял свою ошибку, ибо физической силы и веса у противника в разы больше, и его сейчас просто вдавливают в землю.

— Тот, кто ищет силу, всегда ищет битву! Сила нужна, чтобы сражаться в новых битвах, а чтобы побеждать и в них, нужна сила! Так по кругу, бесконечному кругу! — говорил Кенпачи, смотря ему в глаза. — Если ты желаешь силы, ты должен прекратить бояться битв!

— Черт! — выругался он, с трудом вырвался и отскочил.

Он уже собирался сражаться, как окружение резко смазалось и поплыло...

Пейзаж вокруг него сменился, и он оказался на вершине Сокьёку, место, где проходила казнь Рукии, место, где он...

Сюнпо!

Лепестки сакуры чуть не разрывают его на части, но не собираются так просто отпускать и вновь преследуют.

Недалеко от него появляется Кучики Бьякуя и направляет Сенбонзакуру в его сторону. Самому Куросаки приходится отражать стремящиеся убить его острые лезвия, снося их целиком или отклоняя быстрыми ударами своего меча.

— Сила — это не привилегия и не дар, это огромная ответственность и долг, — спокойный голос аристократа был четко слышен, несмотря на лязг клинков и перемещения из стороны в сторону. — Готов ли ты взять на себя ответственность? Готов ли ты взвалить на плечи 'долг сильного'? И готов ли ты ради этого пойти на жертвы?

— Жертвы? — не понял он. Отбившись от очередной волны, враг отринул свой банкай, явно готовясь к чему-то большему.

— Тот, кто обладает силой, порой должен принимать тяжелые решения. Решения, которые могут ему не нравиться, которые принесут ему лишь горе и страдания, но которые необходимо сделать ради общего блага.

— Тц, это чертово 'общее благо', — скривился Ичиго.

— Слова глупого мальчишки! — повысил голос Кучики, а затем на Куросаки со всех сторон сразу ударили волны острых лепестков сакуры.

Он не успевает увернуться и...

Все резко пропадает...

Мир вокруг темнеет, из ниоткуда вырастают деревья и лес окружает его плотным кольцом. Ичиго крутит головой и пытается понять, что происходит, но ответа нет.

— Не хлопай клювом, — услышал он насмешливый голос над собой.

Резко подняв голову, Ичиго уставился на Такеру-сенсея! Тот парил на своих адамантовых крыльях, а вокруг него загорался огонь.

Рывок в сторону — Куросаки спасается от летящих в него огненных шаров и металлических взрывных перьев.

— Обязательно всем пытаться меня убить? — зарычал парень.

— Ну, прости, я не специально, — нагло врал этот тип. — Ты же сам придумал способ, так что довольствуйся.

— Ничего я не придумывал!

— Дурак, — усмехается сероволосый маг, готовя еще одну атаку, от которой Ичиго пришлось в быстром темпе бежать. — Я, конечно, мог пару раз хорошенько протоптаться по твоим мозгам, но Кучики я бы точно сюда засовывать не стал.

— Как же мне надоели эти загадки! — все сильнее злился синигами.

— Сам виноват, что дошло до такого, — пожимает плечами сенсей. — Ну, раз мы начали...

С этими словами он поднимает руки и вокруг них закручивается огромный огненный вихрь, который он затем бросает в землю. Ичиго тут же рванул как можно выше, спасаясь от пламени, и вовремя, так как лес обратился бушующим морем огня. Как будто сам ад вырвался на поверхность и начал поглощать весь мир вокруг.

— Ичиго, ради чего ты сражаешься? — произносит Такеру-сенсей, метая в него свои перья.

— Вот дай мне отдохнуть и подумать, может, и отвечу, — огрызнулся Куросаки, отбивая атаку, — Меня швыряет от битвы к битве, где ж взять время для философских вопросов?

— Это не философский вопрос, придурок, — издевательски протянул маг, не прекращая обстрел, — Это самый жизненный вопрос. Для тех, кто не знает, на что направить свою силу, она приносит только неприятности. Те, кто хотят воспользоваться твоей силой, и те, кто страшатся, что она может быть использована против них... Ей-богу, не будь Каракура сейчас запретной зоной для гражданских Сейретея, вокруг тебя бы уже такие игры выстраивались... А ты, что характерно, был бы в роли пешки. Если ты не знаешь, зачем тебе сила, тебе просто стоило согласиться на предложение старика Ямы! Пока ты не найдешь цели, достойной твоей силы, ты будешь только угрюмо тащить ее по жизни, как чемодан без ручки. Ну, или если ты хочешь более красивого сравнения — как одна знаменитая персона тащила крест на знаменитую гору... Вот только у него была цель, — Сэйто отбросил обычную расхлябанность, став абсолютно серьезным, — А ради чего позволяешь своей силе мучить себя ты, Ичиго?

Небеса окрасились алым от бушующего пламени, словно кровь заполонила весь мир.

Ичиго сжал кулаки и зарычал от злости на всю эту ситуацию.

— Это иллюзия!

И, словно мыльный пузырь, все вокруг лопнуло и стало, как раньше. Огненный ад исчез, сменившись обычным солнечным днем, огонь и жар пропал, как и Такеру-сенсей.

— Да, — послышалось позади. — А это — нет.

В голову Куросаки прилетает удар, который отшвыривает его в сторону и закручивает в воздухе. Из-за легкой контузии он не успевает среагировать на летящие перья и вынужден защищаться.

Перья прорезают кожу и впиваются в плоть. Кровь брызнула во все стороны, сильная боль окутала сознание и парализовала на несколько секунд. Он крепко сжал зубы, сдерживая голос, и попытался вернуть контроль над собой, но было уже поздно.

Огонь и перья уже достигают его головы и...

— Хватит меня позорить, Ичиго...

Молниеносный взмах клинком — и все атаки сносит Черной Гецугой, а сам Ичиго резко отскакивает и встает в боевую стойку.

На его плечо опускается рука...

— Сила — это лишь инструмент к твоим целям, — голос позади так спокоен и тих, но его слышно, словно гром в полной тишине. — Зачем тебе нужна сила, Ичиго?

— Я... не знаю... — ответил он, опустив в голову, — я просто не знаю...

— Ты хочешь жить как прежде, обычной жизнью простого школьника? Жизнью простого человека, которому не нужно сражаться с монстрами. Жизнью человека, от которого не будет завесить судьба всех вокруг?

Всего на миг, но он будто увидел себя в будущем...

Выучится на врача, будет работать с отцом, а затем и унаследует его частную маленькую поликлинику. Со временем женится на обычной девушке, той же Иноуэ, у них будет ребенок, а сам Куросаки будет спокойно проживать свои дни в безопасной и приятной рутине, в окружении любящей семьи...

Но это не сделает его счастливым.

Что если будет какая-то опасность, то разбираться с ней пойдут его друзья, а он сможет лишь смотреть со стороны. Что ему придется лишь ждать и надеяться, а вовсе не помогать другим. Что он будет совсем как его отец, неспособный ни на что повлиять. Смотреть, как близкие ему люди получают раны, что-то или кого-то теряют, а ты лишь стоишь в стороне и смотришь, не в силах помочь или защитить. Быть вечно жалким человеком, лишь обывателем, а все остальные просто уйдут, оставив его позади.

— Большее, — серьезно заявил он. — Кому-то нужно защищать эту 'повседневность', а я не смогу жить, осознавая, что кто-то подвергается опасностям, пока я бездействую. Я не хочу быть лишь наблюдателем!

Это видение просто взбесило его.

Он — тот, кто сражался с монстрами, тот, кто обладает огромной силой и большими возможностями — не может просто так стать банальным докторишкой в зачуханном городке. Он просто не может махнуть рукой на окружающих и близких ему людей, когда им придется влезать в опасности, чтобы он и все остальные жили в мире и спокойствии.

Это не покой, это не гармония в мелочах, это не жизнь, довольствуясь малым счастьем — это деградация!

Но таким вполне может быть его будущее...

— Я не знаю, чего я хочу... Но я знаю, чего я не хочу. И я не хочу ничтожного существования в сожалениях.

— Неплохо для начала, — позади слышится усмешка. — А со временем найдешь себе цель получше.

— Да... спасибо...

Он усмехнулся, глядя на медленно увядающее существо, того, кто еще недавно был королем этого мира, а сейчас просто исчезает, проигрывая другой, более сильной половине себя. Но это была не счастливая усмешка, а, скорее, смешок разочарования и грусти. Ведь он тоже часть его, а потому его гибель и для него ничем хорошим не закончится.

Он — безумие и ярость, но без сдерживающего фактора скоро сам будет поглощен собой и обратится в тупое животное, как и все дикие пустые.

— Такова жизнь, — пожал он плечами и дернул меч, желая достать его из трупа. — М?

Клинок не поддавался.

Застрял.

Попытка дернуть сильнее оказалась бесплодной.

В следующий миг кровь, которой был покрыт клинок, окрасилась черным, и начала распространяться на все оружие.

Он тут же одернул руку и отскочил, а Ичиго тем временем начал оживать.

Подняв голову, он посмотрел ему в глаза. Это был сильный и уверенный взгляд, взгляд человека, что-то понявшего для себя. Ичиго вырывает оружие из собственного тела, а затем, перехватив клинок, устремляется в атаку на уже безоружного пустого.

Удар!

Черный меч прознает белую плоть...

Тьма начинает поглощать его, и пустой постепенно рассыпается.

— Все же... в тебе есть хоть какие-то амбиции и гордость, — улыбается пустой.

— Да, я понял, — спокойно отвечает Куросаки.

— Ну, тогда пользуйся моей силой, Король, — говорит монстр. — Но никогда не пренебрегай нашей гордостью и силой... Иначе я вернусь и размозжу твою голову.

— Этого никогда не случится.

— Посмотрим... Вот только я все равно однажды вернусь, — пустой посмотрел ему в глаза, — И даже не думай помереть до тех пор...

С этими словами белый исчез, вернувшись внутрь, где ему и положено быть...

Глава 24. Сидя в коридоре.

— Хм-м-м-хм-м-м-м, — мурлыкал я мелодию, сидя на лавочке и смотря в потолок.

Делать особо нечего, вот я и созерцаю что есть.

Хотя, вру: дел полно, но мне нужно сидеть тут и ждать, так как это требуется для дела.

Помимо меня тут было еще несколько человек, в основном фракционы Гриммджоу и он сам. Гримм стоически делал вид, что ему все равно и вообще он дерзкий и крутой, но я уже достаточно хорошо его знаю, чтобы видеть сквозь эту маску. Ди Рой и Наким сидели у стены, старательно пытались играть в карты и не обращать внимания на все вокруг, но скрывать нервозность им удавалось с трудом. Эдрад ходил туда-сюда, очень сильно волнуясь и переживая, так что это его способ хоть немного держаться. Шаолонг же внешне никак не реагировал, а спокойно сидел себе и читал книгу — одной рукой держать ее и переворачивать страницы все же неудобно, но уже привык. Увы, восстановить ему руку Хиро пока не смог, но он над этим работает. Тут нужно время, а вот сколько его у нас осталось...

Прошло уже несколько месяцев с той первой провокации и самовольной вылазки Гриммджоу и его друзей. По меркам мира живых прошло около трех месяцев, а у нас намного больше, но у нас и за временем следить сложнее, так что какой-то год особой разницы для нас не играет. Пролетело все быстро.

За это время мы готовились, тренировались и учились — все, включая меня.

Сейчас мы сидели возле лаборатории Хиро и ждали, когда закончится операция.

После долгой практики Хиро, Хебико и Рока наконец-то разработали методику извлечения паразитов и после нескольких удачных операций на клонах приступили к самому Иллфорду. Мы же тут сидим и ждем, а также следим, чтобы никто процедуре не помешал.

Я с Гриммом и его фракционами сижу тут, на крыше спит Старк, а Эспи и Тия с компашкой пьют чай в гостиной. Вряд ли Заэль будет так глупо подставляться, но перестраховка лишней не будет. Он уже давно заметил, что отклика от паразитов в его брате нет, явно зол, но ничего поделать с этим не может. Вот мы тут и сидим, чтобы проблем не возникло. Мало ли что.

— Затем можно и в бассейн сходить, — улыбнулся я.

Народ тут же скис и надулся.

Ага, учитывая, что они этот бассейн и создавали, то радости от подобных слов не испытывают. Суть в том, что не наказать их я не мог, а потому дал выбор, где отрабатывать наказание: приглядывать за Пикаро или горбатиться на стройке. Почти все выбрали стройку, так как заниматься детьми никто не хотел. Вот их и еще парочку проштрафившихся ребят Хебико впрягла в проект бассейна, который они все вместе и строили. Строили долго, а учитывая отсутствие опыта и знаний, переделывали работу раза три, но кое-как все же закончили. А потом в три раза дольше возводили за пределами Лас Ночес водохранилище эпических размеров и трубы, связывающие его с бассейном. Все же единственный источник воды в таких объемах здесь Тия, и дергать члена Эспады каждый раз, когда захочется сменить водичку — это не дело.

Короче, ребята справились, и если с Лас Ночес что-то случится, они теперь точно найдут работу на стройке бассейнов.

Единственным, кто выбрал первый вариант, был Гриммджоу. Ему было откровенно лень пахать, так что он выбрал, как он думал, легкий вариант. Поначалу Эспи просила отдать ей Гримма как ростовую подушку, но я сжалился над парнем и так мучать не позволил.

Каково же было его удивление, когда он понял, что Пикаро часто навещает Эспи...

О да, убежать ему не удавалось, ибо я закрывал двери, потому детям представлялось веселое шоу: 'Эспи гоняется за Котиком' — попкорн и ставки стали там главным развлечением. Короче, Секста тысячу раз успел пожалеть о своем выборе, но каждый день послушно шел приглядывать за сопляками и бегать от Эспи.

Зато он более-менее к ней привык и теперь не особо реагирует, что не удивительно. Перебоялся уже.

Дверь в лабораторию открылась, и к нам вышла Хебико.

Сняв маску и шапочку, она вытерла пот.

— Операция прошла удачно, — сказала она.

Мы все облегченно выдохнули.

— Он пока без сознания, но еще некоторое время проведет в постели, а потом можно будет выписывать. Я сообщу, когда он очнется.

Фух.

Отлегло.

Пусть я был уверен в успехе моих друзей, но все равно волновался. Все же всякое могло случиться, но хорошо, что обошлось без проблем. Мы волновались все, но теперь все позади и можно выдохнуть.

— Ладно, народ, — поднимаюсь я. — Расходимся по домам. Как только Иллфорд придет в себя и ему будет разрешено принимать посетителей, вам сообщат.

Народ явно хотел остаться и проведать друга, но все же согласились, что сейчас его беспокоить не нужно. Да и ребята перенервничали, так что пусть отдохнут. Вон, Гриммджоу уже третью ночь не спит, но виду не подает.

— Милый, а когда будет новое 'наказание'? — ехидно улыбаясь, спросила Хебико.

От ее слов я сразу же помрачнел и обиженно надулся.

Вот же ж непробиваемая женщина!

Кто же знал, что 'наказание' ей понравится? Чертова извращенка! Я тут, понимаете ли, пытаюсь быть строгим и суровым, а она издевается надо мной. Хотя мне тоже понравилось, но потакать ей нельзя, а то еще подкаблучником сделает.

Народ вокруг начал тихо посмеиваться надо мной.

Видать, рожа моя их смешит.

Вот жуки, слишком я разбаловал своих подчиненных!

Ну, что ж, сами напросились.

— Хебико, ты вроде хотела детские бассейны организовать, — максимально добродушно улыбнулся я.

Ребята резко замолчали и побледнели.

— Да, было бы неплохо. Ребятам вода не вредит, да и утонуть тут невозможно, но того же Пикаро многовато, потому нужно больше места, — кивнула она.

— Прости, выделить сейчас людей для этого проекта я не могу.

Все облегченно выдохнули.

— Но, я уверен, в ближайшее время точно найдется несколько добровольцев, — подчеркнул я последнее слово.

Народ быстро понял, что я имею в виду, и тут же осознали как сильно они устали, да и вообще — поздно уже, домой пора, а потому коридор опустел за доли секунды.

Вот и хорошо, а то что-то многолюдно тут было.

— Какой ты суровый начальник, — усмехнулась она.

— Кнут и пряник, — пожимаю плечами, — И да, будешь еще смущать меня перед подчиненными, сгоняю в Сейретей и попрошу Шоджи с Чизуру подать идей... Я серьезно, Рока за секунду мне туда гарганту откроет, и даже незаметно.

Хебико слегка вздрогнула и притихла. Дело даже не в том, что чета Итами может подсказать, дело в том, какое впечатление эта парочка когда-то произвела на нашу еще неокрепшую психику. Сим я обращу ее воображение против нее самой... И буду надеяться, что эффект будет достаточным, чтобы мне никогда, никогда не пришлось выполнять эту угрозу.

Вскоре из лаборатории вышли и Хиро с Рокой. Они тоже были уставшими, но довольными успехом операции. Все прошло нормально, а потому больше не нужно держать Иллфорда на препаратах, усыпляющих паразитов.

Теперь лишь дождаться, когда он придет в себя, и получить, наконец, несколько ответов на давно заданные вопросы...

Глава 25. Дьявол.

В лаборатории Хиро было, как всегда, шумно. Ну, точнее, за эти месяцы тут стало куда шумнее обычного.

— Держите его! — кричит Хиро и отправляет в атаку своих 'гоблинов'.

Воплощенный занпакто Хиро тут же устремляется на беглеца, и помощники, напрыгнув на него сверху, повалили парня на землю и держали, пока Рока колола ему успокоительное.

— Фух, в этот раз почти до двери добрался, — Хиро вытер пот. — После операции мы его не связывали, вот он и воспользовался моментом. Благо, смирительная рубашка и кандалы не дали ему уйти.

Просто Иллфорд опять пытается сбежать.

Смирительная рубашка, парализация конечностей иглами, ремни, привязывающие к кровати, и даже барьер не останавливают парня. Он готов хоть на бровях ползти, но спастись отсюда, а мне или Роке приходится его ловить и тащить обратно.

Почему он пытается сбежать?

Ну, причина у него довольно оправданная...

Беда в том, что в лаборатории как-то не подумали оборудовать отдельную палату для пациента: все же это не больница, а научный объект. Так что, когда Хиро, Рока и Хебико тренировались извлекать паразитов, бедолаге Иллфорду приходилось на это все смотреть. Процесс того, как трое маньяков режут и расчленяют его клонов, обмениваясь специфическими шутками медицинского характера, навсегда врезался парню в память. Хоть я и запретил копировать память в клонах, чтобы они не боялись и не кричали, а были просто болванками без чувств, это не слишком помогло самому старшему Гранцу. Он пока не поседел исключительно из-за невозможности... или, может, кто-то тайно подкрашивает ему волосы.

— Вен-сама, прошу, освободите меня! — взмолился блондин.

— Расслабься, Иллфорд, — подошел я к парню, и велел развязать его и снять рубашку. — Операция уже закончилась, и, как только они убедятся в том, что с тобой все в порядке, тебя сразу отпустят.

— Нет! Я знаю, они специально найдут у меня какую-то новую проблему, чтобы дальше ставить на мне опыты! — паниковал парень.

Хиро же засвистел и вообще сделал вид, что он тут ни при чем, чем еще сильнее напугал Иллфорда.

Вот же жук!

— Не бойся, я лично прослежу, чтобы все было хорошо.

Он кивнул и постарался взять себя в руки. Видать, за эти месяцы немало он насмотрелся, а учитывая его страх перед лабораториями, то лишь благодаря природе пустого не помер от страха.

— Прошу прощения за этот цирк, — пришел он в себя. — Я понимаю.

— Как себя чувствуешь?

— Прекрасно, — улыбнулся он. — Их... нет... их больше во мне нет... Я их больше не чувствую...

Иллфорд плакал от счастья. Похоже, годы жизни с паразитами, постоянный страх ужасной смерти и фактически пребывание в заложниках были тем ужасным грузом, что давил на него, и вот этой ноши не стало.

— Пока полежи тут еще денек, позже разрешу посещение. Твои друзья волновались за тебя и очень хотят тебя проведать.

— Хех, не стоило так беспокоиться.

Он был рад, что у него такие друзья, и ребята действительно места себе не находили все это время. Подробностей они не знали, так как я не хотел, чтобы они решили попробовать отомстить Заэлю, но понимали всю серьезность положения.

— Рад за тебя, — кивнул я. — А теперь... я хотел бы получить кое-какие ответы, раз ты теперь можешь говорить.

Иллфорд вздрогнул, но тут же взял себя в руки и справился со страхом. Больше нечего бояться, больше не нужно это скрывать, так как никто уже не сдерживает его.

— Да... я готов все рассказать...

Присаживаюсь на диванчик. Хиро и Рока тоже рядом, да и, судя по звукам, слушатели уже подтягиваются.

— Это началось очень давно... В Мире Живых это время называется... средневековье...

* * *

Говорить об этом было тяжело. Воспоминания, что он подавлял многие годы, прошлое, о котором было страшно думать. Одна мысль о том, что ему пришлось пережить, вызывала в нем настоящий ужас, а в ушах до сих пор стоял тот безумный смех, который навечно отразился в памяти...

— Я... не помню всего о том времени, когда был живым, — начал он. На лицах слушателей появилось удивление. Да, пустые обычно лишь обрывки помнят из прошлого, да и то, нужно еще понять, чье это прошлое. Но Иллфорд помнил многое, именно о себе, пусть некоторые детали и стерлись в его памяти. — Это было средневековье... не помню, какой год и где именно — может, Италия или Испания, а может, Франция... точных воспоминаний у меня нет... даже имена и лица толком не отразились... Но сами события я не забуду никогда...

Он закрыл глаза и погрузился в глубины своей памяти, туда, где все эти века скрывались его внутренние демоны.

— Наш отец был бароном, правителем относительно небольшой земли с несколькими деревнями и даже городом. Эта земля была пожалована монархом еще нашему деду за особые заслуги на войне. Мой отец был неплохим правителем, а после него этот титул должен был унаследовать я, как старший ребенок.

— А что Заэль? — приподнял бровь Венганза-сама.

— Как и полагается, в те годы младший сын был запасным вариантом на случай моей смерти, а тогда умереть было намного проще... А когда стало ясно, что детство я таки успешно пережил, его стали готовить для духовенства.

— Духовенство? — спросила Рока Паламия. Смотреть на эту девушку было тяжело, один ее вид напоминал Иллфорду о не самых приятных временах в лаборатории.

— Церковное воспитание, — ответил Хиро. — Младший ребенок обычно отдавался на обучение в церковь, после принимал монашеский постриг и посвящал всю свою жизнь службе. Я потом тебе подробнее расскажу о религии.

— Да, тогда он был весьма религиозным человеком. Воспитанный в духовном ключе, он должен был стать поддержкой нашей семьи на церковном фронте.

— Логично, — хмыкнул Зеро-сама. — Конечно, в первую очередь младших сыновей отсылали, чтобы они не претендовали на наследство, но дело было не только в этом. Церковь в те времена была той силой, с которой нужно было считаться, и связи там всегда были полезны. А уж если один из детей там на высоком посту, то это будет большой помощью всему роду. Самым ярким историческим примером будут, наверное, Борджия, но, разумеется, продвигать свою семью могли не только Папы Римские.

— Он вполне мог прожить жизнь как служитель Бога, если бы не один случай, — вздохнул Иллфорд. — Постриг, как известно, нельзя принимать до совершеннолетия, и наша семья использовала это время, чтобы дать ему разностороннее образование и тем самым облегчить будущий путь... Риторика, математика, история, юриспруденция, геральдика, богословие, даже медицина — у нашей семьи было достаточно денег, чтобы нанять действительно хороших учителей, а Заэль всегда был охочим до знаний. И вот однажды ему довелось применить свои знания на практике... И с этого все началось....

— Держи рану и не смей вынимать нож, — тон младшего брата был сух и непривычно серьезен. Казалось,

* * *

никогда раньше таким не был и сейчас будто стал другим человеком. — Если вынуть нож, он умрет от кровопотери. Держись, — говорил он этому простолюдину, — я спасу тебя.

— Мы тогда были с ним на прогулке и нашли крестьянина, которого ограбили и пырнули ножом. Благодаря знаниям Заэля нам удалось спасти этого человека. Хотя в те годы простолюдинов, а особенно крестьян, даже за людей толком не считали, но мой брат не прошел мимо и все равно бросился помогать. И тогда он осознал всю пользу и силу медицинских знаний.

— Решил продолжить обучение?

— Да. Когда он понял, что людей спасают не вера и религия, а точные знания, он решил, что это было божественное провидение и что ему нужно стать настоящим врачом. Отец, конечно, этому не обрадовался. Человек низшей профессии в семье дворянина? Брату удалось получить его согласие на учебу, лишь когда Заэль пообещал привезти ему два диплома сразу. Постриг-то принять никогда не поздно, и богословский диплом Болонского Университета стал бы, по его мнению, стоящим приобретением ко времени, когда, цитирую, 'из башки его глупого сына выйдет эта дурь'.

Гранц ностальгически рассмеялся, а потом нахмурился.

— Тогда еще никто не знал, к чему это приведет, — продолжил он. Все это кажется таким далеким и нереальным, когда он рассказывает. Но кто мог предположить такое? Никто. — Несколько лет он провел в Болонье, обучаясь у тамошних мастеров и постигая науку. А когда вернулся, стал практиковать и тут. Благодаря духовному образованию и хорошим отношениям с церковью проблем у него не было, а его мастерство было настолько велико, что даже отец перестал ворчать.

— Он был настолько хорош?

— Ну, я не слишком в этом разбираюсь, да и память как в тумане, — ответил Гранц-старший. — Я больше помню, какой эффект это оказывало на окружающих. Потери воинов нашей семьи сократились на порядок: если кто-то покидал поле боя живым, Заэль практически всегда мог поставить его на ноги. Отец внезапно обнаружил, что быть родственником хорошего врача очень полезно для политики: в конце концов, наши соседи тоже хотели здоровья и долгой жизни. И он был не просто местной знаменитостью — не припомню года, чтоб кто-то из его коллег, а то и не один, не раз заезжал к нам в замок и не пытался уговорить Заэля вернуться в Альма Матер и начать преподавать.

— Фу-у-у-у-у, — присвистнул Хиро. — Звучит круто.

— Еще бы. Я мало понимал в этом, но сейчас, смотря с этого времени и кое-что зная о мировой истории, я понимаю, каким гением был тогда мой брат. Он вполне мог войти в историю как новатор... но... Все пошло к черту...

— Ну что, отдыхаешь, Великий Целитель? — усмехнулся он, чуть приобняв младшего брата.

— А, не приставай, — улыбнулся ему в ответ

* * *

. — Ночь не спал, да и прозвище это, как по мне, весьма неприятное.

— Не скромничай, ты заслуживаешь своей славы.

— Может быть, на все воля господня, — пожал он плечами.

Они молча стояли на балконе и смотрели в вечереющее небо. Алый закат окрасил половину неба в багровые тона, а последние лучики солнца все дальше и дальше уходили за горизонт.

— Я слышал, ты увлекся алхимией?

— Не слушай этих глупцов, что не различают тесак и скальпель, — фыркнул брат. — Алхимия — это лишь наука, а она движет человечество к лучшему будущему. Я лишь хочу и дальше изучать все это и узнавать новое.

— Но вскрытие людей... — поморщился он.

— Во-первых, я вскрываю только трупы, а им ничего не станется. Во-вторых, это нужно для обучения. Да и благодаря действиям уважаемого Мондино де Луцци, церковь официально дала разрешение на подобную практику.

— Ну да...

— Не забивай себе голову, братец, — усмехнулся он. — Все это лишь для пользы.

— Ладно, как знаешь.

— Все у нас было хорошо до одного момента... — Иллфорд сжал кулаки. Даже сейчас, спустя годы, он вспоминал это с болью. — Отец умер...

— Ранение?

— Аппендикс, — покачал головой Гранц. — Я сам не особо много понимаю в медицине, но там что-то связанное с аппендицитом. Обычное дело в те годы, но, увы, знаний Заэля не хватило на успешную операцию, и отца не стало. И он винил в этом только себя...

— Я не смог... Я не смог... Я не смог... — повторял

* * *

, стоя в стороне и наблюдая за похоронной процессией. Он выглядел очень подавленным и опустошенным.

— Не вини себя. Ты сделал все, что мог, — он приобнял брата, ему и самому было больно и тяжело на душе, но, как правитель, он должен держаться и не показывать слез своим подданным.

— Нет, я виноват, — грусть и печаль на лице сменились гневом и злостью. — Моих знаний и опыта было недостаточно. Я был недостаточно хорош. Я должен стать лучше!

— У всего есть пределы, брат. Таковы законы Господа.

— Тогда, — мрачный голос

* * *

прозвучал необычайно холодно и даже пугающе, — я превзойду Его...

— И с этого дня все пошло к чертям.

— Неужели вылечить вашего отца было невозможно? — спросила Рока.

— Не могу сказать, что для тех лет такое было вообще невозможно, но первая успешная операция была проведена только в 1735 году, — пояснил Хиро. — Чтобы хотя бы правильно диагностировать болезнь, Заэлю бы пришлось отвергнуть множество неверных 'истин', что оставили после себя авторитеты прошлого, и буквально создать науку заново. Каким бы он ни был гением, подобное никому не по силам.

— Возможно, гению это не по силам... Поэтому Заэль перестал быть гением. Вышел за пределы человеческого. Люди обычно называют это безумием, — невесело усмехнулся Иллфорд. — Хотя вначале я этого не заметил. После этого он сильно изменился, замкнулся в себе, стал очень нелюдимым и часто уединялся в своей лаборатории. Он все еще лечил солдат и приезжающих к нему дворян, но стал весьма холоден и мрачен... Нельзя сказать, что у него не было для этого повода, верно? К тому же мне тогда было не до брата. Я старался взять в руки все дела отца, быть достойным правителем и хорошим соседом. До того я еще не понимал, как сложна эта работа, но отец хорошо обучил меня. Было трудно, но я справлялся... А затем он пришел ко мне с одним предложением...

— ЧТО?! — закричал лорд, когда услышал это. Он просто не мог поверить своим ушам, когда

* * *

сказал ему это. — Ты в своем уме?! Ты что такое несешь?!

— Хватит кричать, я прекрасно тебя слышу, — брат остался также спокоен и сдержан. — Я понимаю, как это звучит, но...

— Я не позволю ставить опыты на живых людях! — не унимался он. — Это чудовищно, богохульно, и узнай церковь, что ты даже говоришь об этом, тебя на костер отправят!

— Хватит уже! — начал злиться

* * *

. — Вера не спасла нашего отца! Как бы священник ни молился и сколько бы пожертвований отец церкви ни делал, это не спасло его! Лишь медицина была его шансом на выживание, и если ради ее изучения нужно перешагнуть через моральные принципы, то я сделаю это!

— Да плевать мне на моральные принципы! И на десяток-другой жертв тоже плевать! Ты душу свою бессмертную погубишь, понимаешь ты это? Не позволю! Я не смогу на том свете посмотреть в глаза отцу, если позволю тебе сделать такое!

— Пожертвовать малым, чтобы спасти большее, разве не это принцип любого правления? Хочешь сказать, что ни ты, ни отец, никогда не посылали людей на смерть?

— Это не одно и то же...

— Верно, — внезапно согласился брат, — это совершенно разные вещи. Ты посылаешь на смерть добрых христиан, в то время как я прошу выдать мне головорезов, что и так собираются на свидание с палачом. Думаешь, их жизни — большая цена за знание? А что, если завтра непоправимо заболеют твоя жена или дочь? Что ты тогда будешь думать? Сумеешь ли ты сказать им в лицо, что не сможешь их спасти, потому что боишься порицания церкви? Или потому что думаешь, что Он не понял бы, за что была заплачена такая цена? Что ты на это скажешь?!

Он не нашел ответа на этот вопрос.

Как бы неприятно ему ни было признавать это, но он просто не мог найти ответа. Случись такое — и никакие мораль и страх не удержат его. Ему предстоит сделать ужасный выбор, один из тяжелейших выборов, которые даны правителю...

— Об этом никто не должен узнать, — произнес он. — Никто.

— Можете не волноваться ...

— М-да, — хмыкнул Венганза-сама.

Иллфорд молчал. Он с трудом рассказал это, и ему не хотелось чтобы его упрекали за то далекое прошлое. Он понимал, к каким последствиям это привело, но...

— Ты поступил правильно, — заявил Зеро.

— А? — удивленно уставился на него Гранц.

— Итог, как я понимаю, ужасен, но никто не мог предположить, что такое могло случиться, — покачал он головой. — Но сам факт того, что ты решился на такой шаг и при этом отдавал себе отчет во всех проблемах и внутренней боли, уже о многом говорит. Так что не волнуйся, я не буду тебя осуждать.

— Спасибо, — чуть улыбнулся арранкар. — Дальше все стало только хуже. Мы оборудовали новую тайную лабораторию в подвалах под замком. И поначалу я отправлял туда только преступников. Все шло нормально, новые знания в медицине еще больше помогли моим людям, а слава о Великом Целителе стала еще громче прежней... Но ему этого было мало...

Он закрыл глаза и вспоминал то, что тогда случилось.

Если бы из тюрем и каменоломен так часто пропадали люди, это бы вызвало слишком много вопросов, и кто-то начал бы задавать их. Потому он собрал тайную команду наемников, которые сначала охотились за разбойниками по лесам, затем покупали рабов в южных землях, а потом и вовсе начали передавать Заэлю пленных, захваченных на поле битвы. И если поначалу все было нормально, то потом...

Он с силой распахнул дверь лаборатории и прошел внутрь. Ему нужно было срочно поговорить с братом обо всем этом. Пока подопытными были бандиты и враги, это еще можно было скрывать, но со временем аппетит его родственника только усиливался.

Уже дошло до похищения простых крестьян, и скрывать это становилось все сложнее.

— Ты здесь, нам нужно...

— А-а-а-а-а-а! — послышался крик.

Бросившись туда, он одернул штору и с ужасом уставился на это.

На столе, прикованный цепями, корчился мужчина — его грудь была вскрыта, а над зияющей раной склонился

* * *

. Мужчина был еще жив, он испытывал ужасную боль, сердце билось, а кровь текла ручьем, но почему-то он не умирал, а лишь, заливаясь слезами, молил о пощаде.

И над этим несчастным стоял его брат, который с каким-то детским интересом копался во внутренностях этого бедолаги, что-то напевая себе под нос, и будто наслаждался этими криками.

— Что... тут... творится? — с шоком спросил он, смотря на все это.

— А? —

* * *

поднял голову, — привет, брат. Сейчас освобожусь.

Он сказал все так, будто он не ужасным расчленением занимается, а зашивает сапог.

Лорд посмотрел по сторонам и только сейчас заметил остальные... 'экспонаты' этого музея мясника... Трупы, множество трупов валялось на операционных столах. Изуродованные, расчлененные, сшитые друг с другом куски тел. Все это напоминало ему какую-то картину ада.

— Прости, что задержался, — улыбнулся

* * *

. — Так много дел, что я всего не успеваю.

— Какого черта?! Что ты творишь?! Что это за ужасы вокруг?!

— О чем ты? — искренне удивился брат. — Я лишь провожу свои опыты. Мне же нужно знать, как живой организм работает до смерти. Очень тяжело, знаешь ли, поддерживать их живыми. Приходится столько лекарств тратить, чтобы они не умерли, а крики мне не мешают.

— А это что?! — показал он на расчлененные и сшитые между собой тела.

— Я пытался решить проблему ампутированных конечностей, — с некой гордостью в голосе заявил он. — Можно ли пришить руку одного человека другому, но пока получается не очень. Ничего, думаю, я близок к разгадке.

Он говорит это так спокойно, так легко и непринужденно, будто речь идет не о человеческих жизнях, а о каких-то вещах. Этот человек некогда бросился спасать обычного простолюдина, которого даже не знал, а сейчас мучает людей десятками...

— Зачем... это все? — спросил он. — Ты же... и так открыл все...

— Нет, не все! — с огнем в глазах заявил брат. — Человеческое тело гораздо интереснее и глубже, чем, кажется. Мозг так вообще нечто невероятное. Теперь я осознаю, что Мондино де Луцци был лишь жалким трусом, что не решался вскрывать живых людей. Ну что за ничтожество! Нужно больше времени, нужно больше подопытных, и с этими знаниями я не просто продвину медицину... Я чувствую это, — он посмотрел на свои руки, а затем устремил свой взгляд куда-то в сторону, в стену. Он будто видел там нечто, чего не было. — Это путь к становлению... Богом!

— Богом?! — ужаснулся лорд. — Это же ересь... Церковь...

— К черту церковь... — усмехнулся он. — Я почти добился успеха... Скоро... я сам стану Богом.

Именно в этот момент он осознал свою ошибку. Осознал, во что превратился его брат...

И именно сейчас в некогда добрых глазах он увидел нечто иное, но никак не божественное провидение... в этих глазах был... Дьявол...

Он выдохнул...

Это было одно из самых страшных воспоминаний в его тогдашней жизни, но он еще не подозревал, что это было началом ада.

— А затем... случилось это...

Лорд сидел в своем кабинете и, держась за голову, с ужасом осознавал все. То, во что превратился его брат, то, что он творит и то, что желает еще сделать в будущем. Пока церковь и местные жители ничего не знают, но слухи о пропажах уже ползут по его землям. Если все так будет продолжаться, это может вызвать бунт.

Невозможно скрыть столько крови и смертей, рано или поздно все станет известно и тогда... Костер — это самое милосердное, что с ним сделают. Но больше всего он боялся за свою семью. Разгневанная толпа может не пощадить его жену и дочь, и тогда...

— Нужно срочно их увезти, — решился он. — Пусть уедут, а затем я прекращу все эти эксперименты. Он зашел уже слишком далеко...

Но было уже поздно.

В кабинет ворвался стражник. Он выглядел напуганным и паникующим.

— Господин! Беда! — крикнул он.

— Говори!

— Ваш брат и еще несколько человек... Умерли!

— Что?! Как?! — ужаснулся он.

— Я не знаю. Они просто упали без чувств. А затем рядом с ним еще несколько человек сникли! Я прибежал к вам!

Больше ничего не слушая, он сорвался с места и бросился туда, попутно приказав увести его жену и дочь из замка, а сам поспешил в лабораторию.

Там, среди всех этих трупов и ужасов находился и сам

* * *

. Его бесчувственное тело среди нескольких таких же стражников. Они просто лежали на полу, будто их убило что-то...

Резкий удар сбил его с ног, и мир поглотила тьма...

Чудовище...

Пред ним предстало настоящее чудовище. Монстр из легенд и детских сказок, демон, каких описывает Библия. Монстр, покрытый густой шерстью, с длинными изогнутыми конечностями, а также большой белой маской на лице.

Демон прямо сейчас поедал стражников, он ел их, разрывал на части и пожирал кусками, хрустя костями и чавкая плотью.

Лорд, дрожа от ужаса, забился в угол, смотрел на демона, и не мог осознать, что с ним случилось.

Он только пришел, а затем — темнота и этот монстр перед ним. Сам лорд пытался спастись и даже не обращал внимания на цепь, торчащую у него из груди.

А в другом конце лаборатории сидел

* * *

. Он чуть вздрагивал, опустив голову.

— Убить! Отомстить! Сожрать! — кричал демон. — Месть! Месть! Месть!

Монстр оторвался от поедания стражников и, встав в полный рост, двинулся к нему. Лорд оцепенел от ужаса.

— Вы нас погубили! Вы нас истязали! Вы нас пытали! — рычал монстр.

Только сейчас он увидел на животе чудовища странный шрам. Небольшая зашитая рана, будто от удара ножом...

— Ты! — осознал лорд. — Ты... тот простолюдин...

Он не мог поверить в увиденное, но это был...

— Да, это он! — прозвучал веселый голос брата.

Лорд и монстр резко замерли.

Они оба повернулись к телу

* * *

.

Тот встал и... начал смеяться...

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Эврика! Восхитительно! — как безумец, хохотал он. — Вот оно! Я был слишком поглощен смертной плотью, но ответ... Ответ скрывался в душе...

Монстр... чудовище... демон... отшатнулся...

Тварь увидела своего мучителя, того, кого она хотела сожрать, отомстить и убить... Но этот человек не боялся.

Брат подошел к нему, а затем, взяв за руку, поднял.

— Что... ты делаешь? — не понимая, спросил он.

— Я... становлюсь Богом!

С этими словами его зубы сомкнулись на руке лорда и откусили от него кусок плоти....

Демон отполз в сторону и с истинным ужасом смотрел, как его мучитель... ест собственного брата. Еще будучи обычной душой, когда цепь только оборвалась, он уже начал пожирать таких же, как и он сам.

Демон заплакал от страха, когда его убийца закончил поедать собственного брата и направился к нему. Чудовище осознало, насколько оно жалкое и ничтожное, по сравнению с этим человеком.

Ведь он уже давно не человек, а настоящий...

— Дьявол...

Глава 26. Огрызок величия.

Мы застыли, не веря услышанному.

Вот такого исхода я точно не ожидал. Всякое предполагал, но точно не это. Сожрал душу, будучи сам еще обычным плюсом?

— Такое возможно? — посмотрел я на Хиро.

Тот и сам был несколько шокирован, да и Рока явно не ожидала узнать такого о своем бывшем хозяине, пусть явно пока не все понимала в бытности человека.

— Ну... чисто технически... — задумался ученый, — в теории возможно, но за всю историю такого еще не было.... Главное, капитану Куроцучи такую идею не давайте, он ведь может попробовать...

— Я сам не понимаю, почему он поступил так... Может, он что-то знал из своих оккультных трактатов, может, это просто очередное безумное озарение, но в результате...

— Стоп! Тебя же сожрали, так как ты тут сидишь?

— Это случилось уже потом, — вздохнул Гранц-старший.

— Продолжай.

— Дальнейшая его история была не слишком богатой событиями, — говорил он. — После того, как он съел того пустого, он пожрал всех в замке... всех... — он дернул головой, прогоняя неприятные мысли. — А после ушел в Хуэко Мундо. После нашей кончины правда вылезла наружу — туда прибыли инквизиторы, казнили всех принимавших участие в похищениях, мой замок и все труды брата сожгли, но его самого мало это волновало, — Иллфорд покачал головой. — Сотни лет он провел в Хуэко Мундо. Поглощал других пустых, эволюционировал, а также ставил опыты уже на пустых.

— Как это? У него же лаборатории не было!

— Его сила позволяет ему контролировать процессы реацу и создавать всякие вещества. Он называл свою силу 'Алхимической Лабораторией', так как его собственное тело заменяло ему все необходимое, — пояснил он. — После того как он стал Вастер Лордом, то даже перестал поедать пустых, ведь резать их и ставить опыты для него было интереснее. Так текли века, пока он не встретил... Айзена-сама...

Встреча двух ученых явно была запоминающейся.

— Заэль и Айзен-сама многому друг у друга научились. Тогда казалось, что они вполне могут быть сообщниками.

— Твой брат был силен тогда? — спросил я.

— У Заэля были... особые условия, — ответил он. — В спокойном состоянии он был не очень сильным, примерно на уровне Гриммджоу-сана или Нойторы. Но в определенный момент его могла захлестнуть ярость... Тогда он становился просто невероятно силен... — сказал Иллфорд, смотря в пол. — В таком состоянии он был даже сильнее Старка-сана... Он был первым членом Эспады, и, когда впадал в бешенство, его номер становился... Ноль...

Вот тут уже присвистнул я.

То есть он может считаться самым сильным Вастер Лордом в мире? Удивительно.

Тогда ясно, чего он меня так резко невзлюбил. Ведь я, фактически, занял его место. Причем на Ямми он не особо ворчал, ведь тот Нолем был исключительно в ресурексионе, а в обычном состоянии носил номер Десять. Заэль, как я понял, был таким же, и это его более-менее устраивало.

А тут появляюсь я и сразу становлюсь Зеро, причем полноценным и полноправным, и к тому же — главой всей Эспады.

Да, думаю, он был просто в ярости.

— И как же такой сильный пустой так ослаб? Что с ним случилось, что из Зеро он стал первым Привароном?

— Попытка исправить себя, — вздохнул парень. — Заэлю не нравилась его 'ярость'. Да, она давала ему огромную силу, но при этом лишала рассудка и не поддавалась контролю, а это его не устраивало. Он желал контролировать себя полностью... Изучая себя, он осознал, что источником этой ярости был... Я... — заявил он. — Он съел меня, когда еще был обычной душой, а потому толком переварить, как пустой, не мог, и моя воля и ненависть жили в нем все эти века и эволюционировали. Да, многое было потеряно, но эти чувства были во мне так сильны, что их никак не удавалось уничтожить... И тогда Заэль решился на операцию по удалению меня...

— Операция прошла не очень удачно?

— Ну, мы с ним разделились, так что 'удачно', — хмыкнул арранкар. — Но вместе со мной пропала и вся его мощь, даже более того. Я... стал собой, но по силе был лишь жалким Нумеросом, и он сам уже ничего не мог поделать с этим... Когда я очнулся, я было попытался напасть на него, но паразиты уже были внутри. Он на всякий случай заразил себя еще перед разделением, и если свою часть он быстро вывел, то моя.... К счастью, он тогда был не в том состоянии, чтобы отдавать им осмысленные команды, и я сумел бежать и скрыться в Лесу Меноса... пока меня не нашел Гриммджоу-сан... — парень тепло улыбнулся. — Пока я осознавал себя и сходил с ума от раздирающей душу боли, этот человек, как варвар, вломился ко мне, избил, а затем протянул мне руку... Я... был восхищен им и... признал как своего господина... Он вернул меня в Лас Ночес, но когда Заэль попытался забрать меня, то Гриммджоу-сан не дал этому случиться. Тогда Заэль был Привароном и потому ничего не мог поделать... Но сумел заставить меня молчать благодаря паразитам... Вот так все и случилось...

Он закончил рассказ, а мы все погрузились в молчаливое размышление.

Такое нужно как следует обдумать и прокрутить в голове.

Но могу смело сказать, жизнь у этого психа была весьма интересной и насыщенной. Такого никто не ожидал, но теперь мне стало многое понятно.

Начинал он, как и многие, с хорошего, был в юности весьма приличным человеком, был гением, новатором, но, как и все интеллектуальные рационалисты, он замкнут на самом себе. Он посчитал себя великим умом, пусть и скрывал это за скромностью. Он показывал себя как человека высокого ума, окруженного дураками, и, достигнув огромных высот, посчитал, что только он может найти ответы на все вопросы. Но, увы, из-за своего стремления познать мир, он потерял совесть, мораль и рассудок, превратившись в одержимого собой маньяка.

Увы, его уже ничто не исправит, ничто не вернет и никак не спасет.

Да я и не стал бы.

Он заслуживает наказания за все загубленные жизни, он заслуживает наказания за все разбитые судьбы и израненные личности. Он поплатится за это.

— Венганза-сама, — Иллфорд склонил голову. — Прошу вас... Убейте этого дьявола. Он должен ответить за все. Когда придет время, прошу вас, пусть его конец будет ужасным, пускай он пожалеет обо всем, что натворил, и осознает, что привело его к гибели.

— Не волнуйся, Иллфорд, — я поднимаюсь. — Он поплатится за все. Я уже придумал, что с ним делать. И, как только Айзен-сама даст добро, он получит по заслугам. Я — Святая Месть, и я умею мстить.

Он кивнул, принимая мои слова.

— А теперь отдыхай, — говорю ему. — Спи, поправляйся.

Ему вкололи снотворного, так как было видно, что сам он не уснет, а ему определенно после такого нужно поспать. По себе знаю, как тяжело пробуждать болезненные воспоминания и как долго они мучают потом. Так что пусть лучше отрубится и отдохнет.

Теперь же мне нужно все как следует обдумать в одиночестве.

Попрощавшись с Хиро и Рокой, я вышел в коридор.

— Все слышали? — спросил я стоящую толпу, которая всеми силами делала вид, что они просто мимо проходили.

Ага, все двадцать человек, случайно — так совпало! — даже не смотря на то, что мой дом с основным комплексом зданий Лас Ночес не связан, но тут же так легко случайно в пустыне не туда свернуть!

Народ старался в глаза мне не смотреть, кто-то посвистывал, шаркали ножками, маникюром занимались или вообще делали вид, что тут не при делах. Да, как будто кучку школьников, подглядывающих за женской раздевалкой поймал.

— Хо-хо-хо-хо, молодые нынче такие энергичные, — улыбнулся Архитектор, сидя на скамейке. — Такие любознательные...

— О чем ты, Старик? — фыркнул Гриммджоу. — Ты тут вообще первый пришел.

Старик чуток покашлял и посетовал на слабое здоровье и плохой слух. Ага, так я и поверил.

За это он заработал подзатыльник от Доретты. Та и чай принести успела, и столик накрыла, и вместе с детишками и Эспи чаепитие устроила. Посреди коридора, рядом с лабораторией.

— А Херрибел-сама и правда мимо проходила, — пыталась оправдать свою начальницу Апачи.

— Да-да, — закивали Мила Роза и Сун Сун.

— Ага, четыре раза, — буркнула Хебико. — Ее и поймали первой за подглядыванием.

Обозначенная Тия еще сильнее закрыла лицо своим высоким воротником и, судя по красным ушам, была готова от стыда провалиться.

— Хр-р-р-р-р-р... — храп Старка стал последней каплей в этой клоунаде.

— Я с вас балдею, народ, — покачал я головой. — Ладно, слушайте все. Айзен-сама запретил трогать Заэля, пока. Вам же до времени я тоже запрещаю к нему прикасаться. Не стоит накалять обстановку. Лучше тренируйтесь и готовьтесь: вряд ли он добровольно отдаст свою голову.

Народ кивнул и начал стремительно рассасываться, 'вспоминая' о каких-то важных делах.

Да, лучше сразу все им сказать, чем потом проблемы иметь.

Не все тут, Улькиорра и Барраган, как обычно, своими делами заняты, но им и не нужно.

Ладно, а теперь...

Появление Экзекиасов было ожидаемым.

Мне кажется, после каждого важного события Айзен желает или мое мнение узнать, или просто что-то добавить. Говорить им ничего не потребовалось: я и сам все понял и направился к нему в кабинет.

Владыка Лас Ночес теперь был более свободным и отдохнувшим, чем раньше. После создания Вандервайса, на которого уходили почти все силы, у него появилось даже время на сон, хоть он все так же всегда был загружен какой-то своей работой.

— Это связано с Заэлем? — спросил я, когда вошел в кабинет.

— Нет, — он улыбнулся. — Но если у тебя есть вопросы, то задавай.

— Насколько я понял, изначально вы были коллегами. Равными друг другу и даже обучались вместе. Почему такой расклад поменялся? Только из-за ослабления?

— Нет, — Айзен покачал головой. — Если бы он просто стал слабее, то я бы и дальше продолжил уважать его ум и талант. Все гораздо хуже.

— М?

— После той операции он не просто вырезал из себя кусок чужой, не переваренной души. Нет... — Владыка Лас Ночес искренне печально вздохнул. — Он нанес себе ужасную травму, которая сломала его личность, разум и душу. Тот Заэльаппоро Гранц погиб, а от него остался лишь его бледный огрызок. Даже с помощью своего Хоугиоку я не сумел его спасти, и он стал таким. Как ты сам заметил, в нем присутствуют как невероятные достоинства ученого, так и нелепейшие недостатки. Гениальный ум, новаторские идеи и прогрессивное мышление связано с детской наивностью, больным эгоизмом и неадекватным самомнением. Он может быть как умнейшим и лучшим, так и глупейшим дураком. Он уже не творит нечто новое, теперь все его проекты создаются изначально с дефектом, который он сам же и вводит им. Все, чтобы они ни в коем случае не превзошли его самого. Он не стремится к совершенству, а считает, что уже достиг его, для ученого это — смерть. Он больше никогда не создаст ничего нового и невероятного. Никогда. Это тупик его развития.

Да, я замечал такое.

Я даже поражался порой, как легко играть на эгоизме этого типа. Стоит сказать пару комплиментов его работе и труду, как он был готов простить меня за все. Даже тупейшие аристократы Сейретея не были такими лохами. И при этом же, Гранц — ученый, гений, что никак не вяжется.

— Раньше он был другим? Разве травмы Роки Паламии не были нанесены до разъединения?

— Они всего лишь последствия экспериментов, что проводились на ней. Да, Заэль мог бы их исцелить, если бы задался целью. Да, он не делал этого, опасаясь ее потенциала. Но это простая осторожность. Сама возможность ее восстановления присутствовала, да ты и сам это знаешь. Тем же творениям, что он создает сейчас, ограничения служат основой. Неотъемлемой частью. Возможно, тебе трудно понять разницу, но для меня она очевидна, как день и ночь.

Мы немного помолчали.

— А ты думал запихнуть Иллфорда обратно внутрь Заэля?

— Думал, но это ничего не даст. Даже если он попытается, то лишь сделает хуже, а он попробует... — Айзен покачал головой. — Когда он был един, то пусть его 'ярость' и доставляла некоторые проблемы, но все его личные психологические расстройства были там, отдельно от него самого, а вырвав 'злость', его эмоции больше нечему было сдерживать, поврежденный разум Заэля не смог справиться и превратился в... это.

— Печально.

— Но его убийство все еще запрещено, — обломал меня Айзен. — У него есть место в общей картине. Пока еще есть.

— Ладно. Раз не ради этого, то для чего меня вызвали?

— Помнишь, пару месяцев назад мы обсуждали один план?

— Похоже, — понял я, — время пришло.

— Время пришло...

М-да. Вот время и закончилось.

Ичиго... я надеюсь, ты успел стать сильнее...

Глава 27. Время истекло.

Хрум, хрум, хрум, хрум...

Только звуки жевания раздавались над их столиком — вместо веселого разговора вокруг витала аура нервозности и общего раздражения. Что неудивительно, учитывая, как они 'ладят'.

Ичиго находился в кафешке, ел свой гамбургер, а напротив него со своей обычно невозмутимой рожей сидел Исида и ел картошку фри.

— 'И как до такого дошло?' — спросил сам себя Куросаки.

А началось все с того, что он решил устроить себе выходной, да и отец настаивал, чтобы в тренировках был хоть какой-то перерыв. Вот только провести этот день было тупо не с кем, ну и случайно он встретился тут с Исидой.

Вот сидят вдвоем, пугают окружающих своей общей негативной аурой.

— Ну и где все? — спросил очкарик. — Неужели в городе только мы вдвоем остались?

— Могу позвать Кейго и Мизуширо, — фыркнул Ичиго.

— Нет, спасибо, — поправил квинси очки. — Я бы не хотел такого шума вокруг.

После этих слов опять образовалась тишина. Оба молча ели, и тут им реально не хватало третьего, кто бы разряжал обстановку, а то так все здание скоро плесенью покроется от их негатива.

— Ну, так где остальные?

— Такеру-сенсей и Чад ушли 'тренироваться в горы', — сказал Ичиго. — Их уже три месяца нет, так что мне порой кажется, что они в кругосветное путешествие отправились. Иноуэ и Рукия ушли тренироваться в Общество Душ.

— Иноуэ-сан? — приподнял бровь Исида. — Она тоже будет сражаться?

— Ты сейчас тоже будешь говорить о запрете ей тренироваться?

— А что, было?

— Да, когда она передала мне сведения о планах этого Айзена, она была сильно расстроена тем, что ей запретили принимать участие в будущей битве.

Он помнит, как девушка огорчилась. Она ведь тоже хотела вновь сражаться, вместе со всеми. Иноуэ считала, что не сделала ничего полезного, хотя это далеко не так. Все же им стоило выражать ей больше признательности за то, что она ночами не спала и спасала их жизни. Сейчас Ичиго понимает, что, может, был с ней несколько груб, но тогда он был так зациклен на Рукии, что не замечал, как его другу плохо.

Но все равно ему было непонятно, зачем так жестко задвигать ее подальше. Да, как боец, она не очень, зато может исцелять, а если Такеру-сенсей не ошибался — а он редко ошибается — то, развив свои способности, она вообще могла стать дико опасной. Да хотя бы барьерами может помогать!

Можно кучу всего придумать, но Урахара-сан жестко запретил.

Странно это.

Очень странно.

Ну, сейчас Иноуэ и Рукия в Обществе Душ, так что, может, и изменится все.

Такеру-сенсей точно бы оценил такое.

— А ты сам тренировки закончил? — спросил Исида.

— Ну, Вайзарды помогли мне научиться контролировать пустоту, основы. И все, — ответил Куросаки.

— М? — удивился очкарик.

— У меня получается призвать Пустоту лишь на несколько секунд, — вздохнул рыжий. — Неделя тренировок — и никакого прогресса. Ни у кого из Вайзардов таких проблем не было. И раз после нескольких секунд 'пустого режима' приходится отдыхать, об освоении каких-либо техник на основе Пустоты и речи не идет. Потому я решил завершить обучение. Все равно ведь не смогу за короткий срок освоить все, а потому лучше сосредоточиться на том, что лучше всего получается. С отцом оттачиваю силу синигами, а к Вайзардам заглядываю только мечами помахать, чтобы не терять сноровку.

— Но разве пустота не дает тебе преимущества?

— Дает, — согласился Ичиго. — Надевая маску, я получаю просто огромный прирост силы и скорости. В таком состоянии даже тот тип, — он вспомнил голубоволосого арранкара, — был бы мне не противник. Но беда в том, что удерживать маску я могу всего несколько секунд, а после того как она ломается, я резко слабею и некоторое время почти не могу сражаться. Эта сила огромна, но очень непредсказуема. Те ребята могут удерживать маску часами, причем могли так едва ли не с самого начала... Возможно, все дело в том, что Пустые — наше отражение. Я владею своими силами меньше года, в то время, как Вайзарды — десятилетия, минимум. Если так, мне ловить вообще нечего.

— И что, теперь не будешь больше использовать пустоту?

— Буду. Куда я денусь, — пожал он плечами. — Я даже уже придумал, как использовать эти несколько секунд усиления, но это очень рисковано. Козырь — на крайний случай.

— Понятно, — кивнул квинси и вернулся к своей картошке.

— А ты, я смотрю, и сам свои силы вернул, — усмехнулся Куросаки.

— Похоже, ты стал чуть лучше чувствовать реацу, — фыркнул очкарик, блинкнув очками. — Да, я недавно вернул свои силы, но мне еще нужно несколько дней на привыкание, потому пока сражаться я не могу. Через неделю все пройдет, но пока, — он поморщился, — придется подождать.

— Тоже готовишься к предстоящей битве?

— Битва синигами, — презрительно фыркнул он в своей обычной манере нелюбви к Проводникам душ.

— Не говори ерунды. Эта битва не синигами, а для всех. Если тебе все рассказали, то ты и сам должен понимать, что этот Айзен нацелился уничтожить город, потому стоять в стороне будет глупо и безответственно. Даже мой отец готовится и будет отстаивать город.

— Повезло тебе. Мой же лишь посмеется и уедет. Его презрение к окружающим людям так сильно, что вряд ли он даже почешется, чтобы спасти хоть кого-то.

Ичиго ничего на это не сказал.

Похоже, у него в семье не все в порядке.

Но Исиду он знает. Тот все равно будет сражаться, несмотря ни на что.

— Ладно, по...

Он резко замолчал, когда на плечи упало мощное духовное давление!

Ичиго и Исида резко подскочили.

— Они... вернулись...

* * *

— Так, хватит болтать! — раздраженно повысил голос Хицугая.

Он пытался медитировать, сидя в парке, а вместо этого ему приходится слушать спор между Мацумото и Аясегавой Юмичикой. - 'Как вообще я дожил до такого?'

А ситуация вышла так.

Поскольку уже несколько месяцев в Каракуре тишина и спокойствие, сидеть тут безвылазно было тяжко. Да, он, как капитан, периодически возвращался в Сейретей, чтобы проконтролировать работу его отряда, но приказа блюсти здесь пост никто не отменял, вот он и ждал. Только не очень понимал, зачем тут столько народа, если в городе всегда Урахара и Йоруичи, а к ним часто бегает и Сой Фон. Но — нет, сюда кучу людей отправили вместо того, чтобы разгребать проблемы в Готее. Вместе с ним прибежала Мацумото, лишь бы не работать. От 11-го тут Мадараме и Юмичика, а от 6-го — лейтенант Абарай.

— Эй, Юмичика, а куда Иккаку делся? — спросила Мацумото, проигнорировав раздражение своего капитана.

— После того как тот старик вытер его рожей асфальт, он реально задумался над собой и вернулся в Готей. Сам не признается, но точно попросил нашего капитана потренировать его в использовании банкая.

— Слышала, ты его отчитал, — хмыкнула она. — Редкий проблеск благоразумия для одиннадцатого-то отряда!

— Пф, — фыркнул он. — А Ренджи где?

— Отрабатывает жилье у Урахары, — усмехнулась она. — Ему жить негде, вот и работает в магазине. Хотя мог бы тупо напроситься к кому-нибудь, как мы.

— Хи-хи-хи-хи!

Они вообще забыли о том, что старший по званию рядом, и вновь стали болтать в полный голос.

— 'Черт меня дернул решиться на эти тренировки'.

Ну скучно было, драться с низшими пустыми не интересно, а еще эта чертова младшая сестра Куросаки пристала! Потому он и отправился помедитировать в парк и взял этих двоих с собой.

Резкое духовное давление обрушилось на их плечи!

В небе образовалась расщелина, из которой повалил замогильный холод Хуэко Мундо. Вскоре из тьмы вышло четверо арранкар. Все, как и в прошлый раз, в белом, все очень необычные, но Хицугая тут же напрягся, ибо по уровню силы они на голову превосходили тех, с кем ему уже приходилось драться. Тот Шаолонг и рядом с этими четырьмя не стоял, а потому бой точно будет не из простых.

Мацумото уже получила разрешение на снятие ограничений, а потому они готовы к бою, но тут численный перевес на стороне врага.

— 'Ничего, их появление незаметным не назовешь, а потому подмога скоро придет'.

Пусть Тоширо и был уверен в победе, но одно пришествие Куроки в прошлый раз показало, что недооценивать таких врагов нельзя. Так что лучше перестраховаться.

Тут же была весьма пестрая компания.

Двое — явно те, о ком говорилось в докладе.

Очень крупный и сильный тип с маской на подбородке. Он был первым арранкаром, пришедшим в Мир Живых, и его крепость отметила сама Йоруичи. Вторым был голубоволосый тип с маской-челюстью на правой стороне лица. Это его люди тогда напали на них, Шаолонг был его подчиненным.

— 'Эспада тут', — нахмурился капитан.

Двое остальных были ему не знакомы.

Высокий статный мужчина с темно-синими волосами и маской, закрывающей верхнюю треть лица, а также девица, одетая как готическая лолита.

И все эти четверо сильны, намного сильнее Шаолонга и того второго, с кем билась Мацумото.

— Ну-с, развлечемся, — усмехнулся бугай. — Какие тут все жалкие и ничтожные! Я их всех сам уделаю.

— Не борзей, Ямми, — возмутилась девушка. — Следуй плану!

— Да знаю я! — огрызнулся здоровяк.

— Развлекайтесь, ребята, — махнул рукой голубоволосый. — Я пошел искать своего врага.

— Гриммджоу, стой! — пытался сказать третий, но тот уже исчез и переместился очень быстро. — Ладно. Действуем по плану.

— Да-да-да, заткнись, Волантес, — фыркнула девица.

— Не дерзи, Сандервиччи, — третий остался спокоен и собран. — Начнем!

Глава 28. Начало плана.

— Уа-а-а-а, — зевнул Ямми, лениво отбиваясь от атак двоих синигами.

Пусть их уровень не так уж и низок, но до его силы они не дотягивают. Какой-то слащавый парень, явно дальний коллега их Люпи, махает своим многоклинковым мечом. Машет неплохо, но недостаточно быстро и сил не хватает, а потому уплотнять иеро в месте удара не составляет особого труда. Женщина превратила свой меч в туман и пытается этим его задушить, но Ямми — не Наким, и такое у него разве что чих вызывает.

Толком нанести ему вреда эти двое не могут, сам же он вполне может каждого из этих вертких придурков поймать и переломать, но ему просто лень это делать. Они слишком слабые и жалкие, чтобы ради них напрягаться.

После тех 'догонялок' с Венганзой и 'тренировок' с Котятами Ямми очень неплохо улучшил свою точность и скорость действий. Теперь мимо него мало кто может пройти, разве только большой специалист в Поступи. Потому эти двое живы лишь по той причине, что Венганза просил никого не убивать, и вот Ямми просто скучает.

— 'Ну и где там еще враги? Я же помру от тоски!'

Ларго с завистью посмотрел на Волантеса и Чируччи, которые вдвоем сражаются с капитаном-мальчишкой.

— 'Тц, придется смириться'...

— Итак, господа и дама, — сказал Венганза вызванным им арранкарам. Вызвал он самого Ямми, Гриммджоу, Улькиорру, а также Волантеса и Чируччи. Вот наличие двух последних Диезу было вообще не понятно. — Вы отправляетесь со мной в Мир Живых на задание от Айзена-сама.

— Драка будет? — сразу же спросил Ямми. Без драки он не пойдет.

— Для нее и идем, — усмехается Зеро. — Ваша задача — бить врагов как можно дольше: нам важна не победа, а процесс. Можно калечить, но не убивать, главное, чтобы смотрелось эффектно.

— Это еще зачем? — приподнял бровь Гриммджоу.

— Мы с вами должны спровоцировать врага и отвлечь его, — ответил Глава Эспады. — План такой. Мы отправляемся в Мир Живых и устроим там побоище. Враги тут же среагируют и начнут стягиваться к нам. Пока все будут отвлечены на нас, Улькиорра проберется к цели и войдет с ней в контакт. Айзен-сама уже ввел тебя в курс дела?

— Да, — кивает Куатро. — Я буду ждать своего шанса.

— Что делать нам? — спросил Волантес.

— Как только придем, нам встретятся определенные синигами. Судя по данным, в Каракуре сейчас находится один капитан, два лейтенанта, один офицер, небезызвестный вам Ичиго и еще несколько синигами, которые возможно, но не факт, что не вступят в бой, предпочтя наблюдать, хотя вполне могут и решить сражаться.

— Я займусь Ичиго, — загорелся Секста.

— С чего бы это? — фыркнул Диез. — Этот подонок мне руку оттяпал, я сам его раздавлю!

— Пф, без ресурексиона ты его не победишь, — усмехнулся Шестой. — А так тебя зря хоронить придется.

— Сейчас я покажу тебе...

— Достаточно! — вмешался Венганза. — Гриммджоу, можешь заняться Ичиго, но держи себя в руках.

— Понял, понял, Вен, не ворчи, — поднял он руки.

— Тогда я завалю капитана, — заявил Ямми.

— Нет, — покачал головой Зеро. — Тебе с этим капитаном нельзя драться.

— ЧЕГО?! — возмутился Ларго. — Я не слабак!

— Я не говорил, что ты слаб, — Глава Эспады остался спокоен. — Просто тот капитан — это Хицугая Тоширо, он очень неудобный противник.

— Пф.

— Он даже меня может победить.

Арранкары удивленно уставились на Зеро.

— Сила Тоширо в очень мощных массовых ледяных атаках. Победить его, не убивая, я не смогу, если не подберусь незаметно. В открытом бою он просто заморозит все в паре километрах вокруг себя, и я его даже не достану. Так же и ты, Ямми: пока ты дойдешь, он вморозит тебя в лед, из которого ты будешь долго выбираться, а к этому моменту он уже поможет убивать остальных, что нежелательно. Так что ты им заниматься не будешь.

— А кто тогда?

— Они, — указывает Зеро на Волантеса и Чируччи.

Фракцион Баррагана и Приварон Эспада удивленно переглянулись.

— Эм-м-м-м, вы уверены, Вен-сан? — заволновалась Сандервиччи. — Я, конечно, не слаба, все же была в Эспаде, но если тот капитан даже вас победить может, какой шанс у меня и этого придурка? — указала она на своего 'коллегу по несчастью'.

Тот никак не отреагировал на ее оскорбление, оставшись, как всегда, невозмутимым.

— Просто вы для него довольно неудобные противники, — ответил Венганза. — Вы будете сражаться против него вдвоем, используя свои способности. Это нивелирует всю опасность от Тоширо.

— Хорошо, — кивает Волантес.

— Хорошо?! Ты в своем уме, дракончик?! — закричала на него 105-я. — Я не собираюсь работать с таким чурбаном, как ты!

— Можешь постоять в стороне, — он даже не посмотрел на нее.

— Ах ты..!

— Достаточно, — вновь вмешался Вен. — Вынужден подчеркнуть, что вы вместе для него — неудобный противник. Будете сражаться поодиночке — и вас вмуруют в айсберг, где вы будете сидеть, пока я вас не достану. Причем, учитывая вашу реацу, я не уверен, что успею достать вас живыми. Впрочем, на занятиях по сражению в группе вы показали неплохие результаты, так что я уверен, что вы меня не разочаруете.

Последние слова Венганза произнес с нажимом. Как всегда, оставляет угрозы между строк, но достаточно явными, чтобы даже эту глупую павлиниху проняло. Если эти идиоты провалят миссию, но выживут, Венганза кинет их в их гнездышке и оставит гнить до конца войны. Не то, чтобы Ямми это волновало.

— Отправляйтесь. Я же приду тайно, буду наблюдать за вами и вмешаюсь в случае чего.

— Ну а мне че делать?! — злился Ямми.

Отомстить тому рыжему не получится, капитан не достался, так и вообще со скуки подохнуть можно!

— А ты займешься всеми остальными. Там достаточно сильных ребят, а если уделаешь нескольких, то придут еще, и посильнее. В накладе не останешься.

— Ладно, — фыркнул Ямми. — Посмотрим, чего они стоят...

И вот сейчас Ларго стоит тут и лениво отбивается от этих двоих насекомых, которые кружат вокруг него. Все, что ему остается — это завистливо смотреть, как Волантес и Чируччи сражаются с сопляком.

— Попался! — послышалось сверху.

Там появляется эта женщина и, выставив руку, пытается применить какую-то магию.

Молниеносное движение рукой, такое, к какому враг был просто не готов.

Ладонь смыкается на ноге синигами.

Резко дергает вниз — и самка устремляется к земле со скоростью ракеты. Второй синигами пытается ее спасти, но в итоге они врезаются в землю вдвоем.

— Скучно! Скучно! Скучно! Вы жалкие слабаки! — зарычал Ямми, смотря на двух своих врагов, которые были уже не в состоянии биться. Одной балы будет достаточно, чтобы их размазать, но, увы — Вен просил никого не убивать. — Неужели тут нет никого поинтереснее?!

— О, быть может, я займу тебя, — послышалось сзади.

Резко обернувшись, он увидел медленно идущего к нему человека в полосатой шляпе. Это был тот самый тип, который прибыл вместе с той быстрой женщиной, больно ударившей его.

— А, ты этот Урахара, — хмыкнул Ямми. — А где твоя воинствующая самка?

— Йоруичи-сан со своей ученицей отлучились по делам, — покачал головой Шляпник. — Так что я решил сам поиграть с тобой.

— Вроде среди вас есть еще какой-то красноволосый лейтенант, зови и его, а то тебя одного мне будет маловато!

— Абарай-кун отравился вчера и сейчас не способен сражаться, — театрально наигранно вздохнул Урахара. — Он, конечно, рвался в бой, но я велел привязать его к кровати, чтоб не мешал.

— Тц.

— Но не волнуйся, — улыбнулся Шляпник, доставая из своей трости меч. — Меня одного тебе вполне хватит...

* * *

Он мчался вперед, настроившись на его реацу.

Близко, очень близко, он совсем рядом!

Сонидо!

Двигаясь по воздуху, он мчался на такую желанную встречу, где он сможет как следует оторваться, а то последние месяцы были сильно напряжными.

— 'Чертова самка', — мысленно поморщился он, вспоминая приставучую Эсперансу. Эта женщина совсем страх потеряла и стала постоянно преследовать его. Пока Гримм отбывал свое наказание, присматривая за Пикаро, ему приходилось терпеть ее рядом, теперь же он старался держаться от нее подальше.

Отчасти потому что эти сопли раздражали его, а также... он просто не понимал, что ей от него нужно и чего это она пристала. Да, вроде как ей нравятся коты, но Вега, вон, тоже вроде как кот, но ее он не слишком интересует, и она все равно пристает к нему, Гриммджоу.

Перед ним появляется его враг.

Куросаки Ичиго уже активировал банкай и готов к бою.

— Давно не виделись, — усмехается Гриммджоу.

— Лучше бы и не встречались, — мрачно произнес синигами.

— Сам будешь сражаться или сразу дашь повеселиться своему пустому?

— В этом нет необходимости, — пожимает он плечами, поднимая клинок. — Меньше слов.

— Согласен...

* * *

— Я иду первой, Орихиме, — с улыбкой сказала Кучики-сан.

— Удачи, — грустно улыбнулась Иноуэ.

— Не волнуйся, портал для тебя быстро настроят, и ты придешь следом. Ты ведь столько тренировалась для того, чтобы помочь им.

— Да.

— Ну, я пошла.

Кучики-сан убежала во врата, чтобы попасть в Мир Живых, а Орихиме осталась стоять на месте и грустно смотреть вслед. У нее почему-то было плохое предчувствие. Слишком неожиданно началась атака арранкар, вот ей и неспокойно как-то на душе.

— 'Но смогу ли я помочь?' — грустно подумала она.

После того как Урахара-сан, а потом и тот большой-большой дядька Хачи сказали ей не сражаться, она была сильно расстроена, и Кучики-сан предложила тренироваться вместе. Так они и отправились в Общество душ, где и сражались все эти месяцы.

Иноуэ неплохо научилась использовать свои силы. Ее Щит стал прочнее, Отрицание — быстрее, а Атака лучше, но...

Но она не чувствовала, что достигла чего-то.

Прогресс был, но слишком маленький. Она так ни разу и не смогла победить Кучики-сан, а ведь та сильно сдерживалась и просто пыталась приободрить ее, но по глазам было видно, о чем она думает.

Орихиме чувствовала себя очень жалкой и бестолковой. У нее такие бесполезные силы, которые она никак не может толком научиться применять, и все, на что ее хватает — это кого-то лечить.

— 'Я, похоже, снова буду обузой для всех, — грустно вздохнула она. — Пора уже смириться с этим'.

Будь тут Такеру-сенсей, он бы явно придумал что-то, ну или Вен-сан....

— 'Хотя последний теперь враг, но все же...'

Садо-кун и Исида-сан, а также...

— 'Куросаки-кун...'

За эти месяцы жизни тут вместе с Кучики-сан, Иноуэ очень привязалась к ней и хорошо ее узнала... И она видит, что ей тоже нравится Куросаки-кун...

— 'И что мне с этим делать?'

Она не знала. Тут нужен совет Тацуки-тян, но она сейчас так далеко...

— 'Как буду дома, обязательно ее навещу...'

— Иноуэ-доно, — подошел к ней синигами. — Портал почти готов, пройдемте к нему.

— А, да, спасибо вам, — вежливо поклонилась она, скорее, от стеснения, чем приличия, не зная толком, как себя тут вести, пусть и живет здесь относительно давно.

— Э, да, прошу за мной.

Девушка двинулась вслед за синигами, но волнение никак не отпускало ее...

Глава 29. Кровавая дуэль.

Сюнпо!

Переместившись к противнику, Ичиго сразу же нанес мощнейший удар с Гецугой, не собираясь давать врагу возможности привыкнуть и подстроиться.

Удар! Удар! Удар!

Атаки обрушились на Гриммджоу — завладев инициативой, Ичиго не собирался ее уступать. После тренировок с отцом и периодических спаррингов с вайзардами он выработал несколько тактик боя и сражался без сомнений и страха. Теперь, когда внутренний пустой больше не пытался отнять у него контроль над телом, он уже не боялся действовать, и каждая атака была наполнена уверенностью.

Удар! Удар! Удар!

В первые секунды битвы Гриммджоу растерялся и пропустил несколько ударов, но иеро спасло его от серьезных ранений, и он отделался лишь парой царапин. Белая униформа покрылась алыми пятнами, а самодовольное выражение лица сменилось удивлением.

Да, такого напора он от него точно не ожидал, а потому пора удивлять.

Взмахнув оружием, Ичиго обратился к силе своего занпакто.

— Гецуга Теншоу!

Но вместо того, чтобы сбрасывать с клинка серп черной разрушительной энергии, он бросился в ближний бой. Такого арранкар точно не ожидал, и столь мощной атакой его просто вбило в асфальт.

— Ха-а-а-а! — закричал Куросаки, посылая вдогонку врагу классическую Гецугу.

К чести Гриммджоу, он все это пережил и, не смотря на несколько легких ран и синяков, почти не пострадал. Он резво вырвался из пылевого облака и бросился в атаку, вот только Ичиго знал, что так будет, и уже был готов к новому приему.

— 'Как и говорил папа...'

— Неплохо, Ичиго, — усмехнулся отец, отбросив сына в сторону, и пока тот выбирался из ямы, образовавшейся от приземления, говорил с ним. — Ты делаешь неплохие успехи.

— Никак не привыкну к огненной Гецуге, — поморщился он. — Жаль, я так не могу.

— Ну, мой занпакто — кидотипный, а твой — чистый 'боевой', потому ничего удивительного. Ты не сможешь применить то же, что и я.

— Черт...

— Не расстраивайся, зато есть то, чего никогда не смогу применить я, — сказал он. — Своим занпакто ты очень напоминаешь мою бабушку.

— Бабушку?

— Тебе она прабабушка. Вредная была старуха — очень много ворчала и ругала меня постоянно... Она тоже была синигами, но банкая никогда не достигала... Знавала еще времена величия нашей семьи и постоянно критиковала главу клана за все что только можно, но при этом была верна семье, пусть характер ее выдерживали немногие... — он некоторое время вспоминал былое. — Так или иначе. Хоть она и не смогла достичь банкая, но была в свое время лейтенантом 10-го отряда, а туда абы кого не берут.

— Ты взял абы кого, — усмехнулся Куросаки.

— Ха! Подколол! Только при Рангику такого не ляпни, а то придушит, — рассмеялся папа. — Ну, возвращаясь к бабуле, — она отлично освоила использование Гецуги, причем то ли придумала, то ли раскопала в семейных записях несколько форм этой атаки. Все, что я тебе показываю, я в свое время подсмотрел у нее. Сам-то я тренировался только в сжатой пробивающей форме Гецуги — приемов против толпы и хитрых трюков у Энгецу и без Гецуги навалом. Впрочем, кое-чему могу научить просто по памяти.

— Кое-чему?

— Ну, слушай...

Гецуга Теншоу!

Взмах!

Но вместо обычного серпа в сторону арранкара устремляется целая волна духовной силы. Да, она недостаточно плотная, чтобы нанести какой-либо существенный урон, но сейчас это и не требуется.

Увидев такое, Гриммджоу растерялся — поняв, что не уклонится, он попытался защититься, но Ичиго только это и было нужно.

Сюнпо!

На максимальном ускорении он прорвался через собственную атаку и сократил дистанцию до цели.

Выпад!

Острие меча пробивает бок врага. Кровь брызгает в разные стороны.

— Грр! — рычит Гриммджоу и пытается ответить, но Куросаки вовремя отступает.

— 'Отлично! Ранил! — обрадовался он. Рана не смертельная, но весьма неплохая, и быстро справиться с ней пустой не сможет. — Продолжае...'

ВЗРЫВ!

Очень громкий звук ударил откуда-то слева!

Ичиго, да и Гриммджоу, не ожидали такого, а потому отшатнулись, когда это произошло.

Повернув голову, Куросаки ошеломленно уставился на огромное белое облако над парком, которое искрилось молниями. Повеяло холодным воздухом, а на Каракуру стал падать... снег...

— Не отвлекайся! — услышал он.

Вовремя среагировав, он спас свою голову от отсечения, но заблокировать вторую атаку не сумел.

— Агрх! — зарычал он, когда острие клинка прошло по груди, распарывая кожу и мышцы, а затем лезвие коснулось его плеча и рассекло руку. Поток крови брызнул во все стороны. Ичиго отступил, зажимая кровоточащую рану и сдерживая боль. — Черт!

Надо же было так отвлечься и пропустить столь простой удар! Но слишком уж неожиданно произошел этот взрыв, и он непроизвольно обернулся на него.

— Ха-ха-ха-ха, не стоит смотреть по сторонам, — усмехнулся Гриммджоу.

Тот и сам был ранен, но кровь уже остановлена, и он почти в норме.

Ичиго ничего ему не ответил. Рана довольно глубокая — рука почти не слушается, боль и разрыв мышц не дадут ему теперь нормально сражаться. Зангецу сдерживает кровь, но долго он так не сможет, и скоро Куросаки потеряет сознание от кровопотери.

— Выхода нет, — мрачно произнес он, потянувшись рукой к лицу. — Похоже, пора...

Холодная чернота начала концентрироваться перед его ладонью.

Взмах!

Одним движением маска появляется на его лице — и мощная волна реацу разлетается во все стороны. Тело моментально излечивается и наполняется огромной мощью.

Первая секунда...

Ичиго тут же рванул в атаку, не теряя времени.

Удар! Удар! Удар!

Целая лавина атак посыпалась на Гриммджоу. Рана на руке почти моментально затянулась, и, полностью здоровый и максимально усиленный, Ичиго торопился, как только мог, чтобы закончить бой.

Вторая секунда...

Он не может долго удерживать маску, а потому решил применять ее только в критической ситуации или при сильном ранении. Сила Пустого позволяет быстро залечить раны, но отбирает слишком много энергии.

Гриммджоу ничего не может сделать в этой ситуации. Он сам ранен, и такой мощи его закрытая форма боя не может противопоставить ничего. Ичиго знал о 'ресурексионе', а потому не собирался давать врагу возможность его применить.

Третья секунда...

Отбив меч арранкара, Ичиго улучил момент для атаки и его черный меч прошелся по животу противника, распарывая мышцы и открывая только затянувшуюся рану.

Четвертая секунда...

Подняв меч над головой, он сконцентрировал всю свою силу в Гецуге. Черная энергия закрутилась вокруг меча, готовая в любой миг извергнуться и стереть в пыль любого на своем пути.

Удар!

Меч, окутанный тьмой, обрушивается на голову арранкара и...

Ничего...

Треск...

Маска раскалывается, а вместе с ней в пустоту улетучивается вся сила Ичиго...

Всего секунды ему не хватило, чтобы закончить поединок. Резкая слабость обрушилась на плечи парня, и 99% его силы просто исчезло. Меч вдруг показался невероятно тяжелым, а ноги почти не держали его. Он знал, что эта слабость кратковременна и нужно лишь подождать, но...

— Идиот! — рассмеялся окровавленный Гриммджоу.

Куросаки отшвыривает в сторону, и он пробивает собой стену забора. Он пытается встать, но не успевает.

— Бала! — послышалось позади.

Он лишь успевает закрыться руками, когда сфера серо сталкивается с ним. Сильный жар обжигает руки и торс, сжигая кожу, а самого его вновь отбрасывает и тащит по земле...

С трудом сдержав адскую боль от ожогов, он поднимает голову и видит своего врага...

Гриммджоу еле стоит на ногах. Он весь в крови и зажимает рану на животе. Его меч дрожит, да и сам он не так уж и далеко от того, чтобы потерять сознание.

Видя, что противник еще на ногах, Ичиго и сам поднимается, используя свой меч как опору. Он и сам понимает, что уже не в состоянии продолжать поединок, но сдаваться не собирается.

Они оба стоят напротив друг друга. Лишь громкое дыхание звучит между ними, а сами они не двигаются, боясь упасть и больше не подняться. Оба ранены, оба уже не могут продолжать битву, но не намерены отступать.

— Черт, кха... — произнес Джаггерджак. — Похоже... сегодня ничья...

— Пожалуй... — согласился Куросаки. — Предлагаю... продолжить... поз... позже...

— Согла...

Неожиданно их обоих накрыла мощнейшая волна реацу. Такая сильная, холодная и... зловещая. От нее мурашки табуном бежали по всему телу, а мгновение возникшего инстинктивного страха заставило их на секунду оцепенеть.

Оба медленно повернули голову к тому месту, где сейчас сражались остальные. Там... сейчас происходило что-то. Оно просто фонтанировало тяжелейшим духовным давлением, которое доходило даже до них.

Не сговариваясь, они устремились к тому месту на максимально доступной им скорости. Они сумели добраться туда и....

— Что... за... черт? — произнесли они вдвоем...

Глава 30. Нечестный бой.

— Кха-кха! — закашлял Тоширо.

Выбравшись из облака ледяной пыли, он потряс головой, приводя зрение в порядок.

— Куда это ты убежал, сопля? — услышал он голос этой неприятной девицы. — Давай, не беги. Ты ведь был сейчас таким крутым и пафосным, а как получил по носу, сразу же как-то затих?

Хицугая промолчал.

Все же он опять дал волю своей самоуверенности — узнав, что оба его врага не Эспада, посчитал, что проблем они не доставят. Это с Шаолонгом он провозился, потому что был под действием ограничения, а тут он сразу же сражался в полную силу. Так что, когда эти двое просто втоптали его слова в грязь, он такого не ожидал.

Раны сильно болели, но он сумел остановить кровотечение с помощью льда, вот только...

— Продолжим? — спокойный голос второго арранкара сильно раздражал.

В отличие от женщины он вел себя спокойно, был собран и по большей части молчалив. А также он, в отличие от нее... не применил всю свою силу...

Девушка сразу же активировала свой ресурексион и обзавелась очень длинными и сильными руками, острыми крыльями, гривой перьев на голове и длинным хвостом. Ее перья отделяются от крыльев, летают вокруг, и заморозить их... не получается.

Вот дракон сковывает острые перья, но ненадолго, и те раскалывают лед и вырываются.

— 'Черт, эти вибрации...', — помрачнел Хицугая.

Теперь ему было ясно, почему против него выставили эту девчонку. Лед сложно сломать, особенно при таких низких температурах, какие использует капитан, но лед — это кристаллы, а они подвержены вибрациям. Ее перья вибрируют, а потому не режут, как мечи или лезвия, а разрывают, словно бензопила какая-то.

Самое паршивое, что мечом лучше к этим перьям не прикасаться, так как вибрации передаются оружию, и рукам от такого очень неприятно. Он попробовал и чуть свое оружие не выронил, когда кисти на секунду онемели.

Тоширо посчитал тогда, что с такими способностями и габаритами она будет не очень хороша в ближнем бою и, сумев прорваться через ее клинки, собирался навязать ближний бой. Будь все так просто, он бы победил, но... для компенсации этого минуса и был приглашен ее напарник. Молчаливый арранкар, которого она назвала Волантес, защищал ее и оказался весьма искусным мечником...

— 'Почему я не смог заморозить его меч?' — промелькнуло у него в голове.

Когда они столкнулись клинками, холод его оружия должен был как минимум обморозить меч врага, но ничего не случилось. Все произошло так быстро и неожиданно, что Тоширо ничего не успел понять, но одно стало ясно: в ближний бой лучше не соваться.

— 'Он... мне не нравится...' — нахмурился капитан.

В отличие от своей напарницы, этот арранкар не применял свою полную силу. Он не активировал ресурексион и продолжал сражаться в запечатаннном состоянии, что весьма напрягает. Стоит перед ней, обнажив клинок, и будто защищает ее.

— 'Больно...'

Именно он сумел ранить Хицугаю, когда тот подошел слишком близко.

— Странно, что ты не применяешь всю свою силу, — сказал капитан, решив немного потянуть время. Ему нужно пару секунд передышки, чтобы восстановить дыхание и подготовить новую атаку. Он уже придумал, как избавиться от этих лезвий. — Я думал, что Нумеросы не так уж и сильны.

— Заблуждение, — коротко произнес этот Волантес.

— Ха! Придурок! — рассмеялась девушка. — С чего ты решил, что мы нумеросы?

Она показала свой номер... '105'.

— Мы... Приварон Эспада... Те, кто был исключен из десятки сильнейших. Мы превосходим нумеросов, но немного не дотягиваем до десятки, — ответила она. — Хотя это как посмотреть. Восьмой и Девятый — так себе бойцы, и в Эспаде исключительно из-за некоторых особенностей, а Ямми... ну у него кое-какие способности имеются. Так что, не будь те двое так нужны Айзену-сама, Волантес всегда был бы в Эспаде!

— Ты слишком много болтаешь, Сандервиччи, — холодно произнес мужчина. — Меня не интересует Эспада, я служу лишь истинному Королю Хуэко Мундо.

— Да-да-да, твоя пластинка уже задолбала, — фыркнула она. — Давай уже прикончим его! Получай!

Ее перья отделились от крыльев и устремились к синигами, но он уже был готов.

Глубокая Заморозка!

Волна обжигающего холода ударила от него прямо в оружие арранкара, заковывая все перья в лед. Это был не лед, обычно покрывающий цель, а именно холод, очень низкая температура, что не просто заморозит все перед собой, но и проморозит до основания.

— Что за?! — удивилась она, когда все ее клинки оказались вморожены в лед и не двигались.

— Замороженный металл очень хру...

Треск...

Клинки вырываются из ледяного плена и на огромной скорости несутся к капитану.

Тоширо лишь в последний момент успел среагировать и отступить, чуть не лишившись всех своих конечностей, но несколько лезвий слегка задели его, порезав кожу и лишив правую ногу чувствительности.

— Агррр! — заскрежетал он зубами от боли, тут же останавливая кровотечение.

— Отвлечь нас разговором и усилить холод. Неужели ты думал, что мы ничего не заметим? — спокойно произнес мужчина. — Пока готовился ты, я решил тоже подстраховаться. Присмотрись к клинкам.

— А, так вот чего ты решил поболтать, — произнесла девушка.

Волантес промолчал.

Теперь Хицугая посмотрел на эти перья и... увидел пар, исходящий от таявшего на них льда.

— 'Нагреты?'

Вновь посмотрев на арранкара, он сумел увидеть... искры молнии вокруг его рук.

— Я не могу применять всю свою силу в таком состоянии, но кое-что все же получается, пусть и в ограниченном виде. Мне не нужно драться с тобой, чтобы победить.

Плохо. Теперь ему стало ясно, в чем была проблема.

Он использует электричество и им нагревает металл ее лезвий или своего клинка, тем самым не давая их замораживать. Вот это уже плохо!

— 'Айзен или Куроки все это спланировали. Ясно, почему мне достались именно эти противники'.

Теперь он понял, что сдерживаться было глупой идеей, а потому...

Ледяной взрыв!

Осколки льда ударили в сторону его противников, вынуждая тех отступить чуть назад. Девушка вернула свои перья обратно, и Тоширо воспользовался этим моментом.

— Банкай! — произнес он.

Огромная сила захлестнула его, моментально убирая из тела боль и ускоряя восстановление. За спиной появились ледяные крылья и лепестки цветков, отсчитывающих время пребывания в банкае.

Тоширо решил не церемониться с ними больше, понимая, что чем дольше он возится, тем больше проблем он себе наживает.

— Тысячелетняя Ледяная Тюрьма!

В воздухе образовываются огромные ледяные столбы. Они были такими большими, их температура так низка, что посланные в атаку перья не смогли им ничего сделать. Столбы закрутились вокруг арранкар, а затем быстрым движением сомкнулись вокруг, заковывая их в непробиваемую клетку льда.

Ледяная Тюрьма висела в воздухе и уже убивала своих пленников нестерпимым хладом.

— 'Черт, нужно было сразу это применить', — поморщился Хицугая, опустив свой меч.

Вновь удар по его самоуверенности. Он опять недооценил противника и посчитал себя умнее других. Но до этого Тоширо никогда не приходилось бороться с настолько сильными и изобретательными врагами. А учитывая, что врагу известны сильные и слабые стороны бойцов Готея, ничего удивительного в том, что продуманная атака будет учитывать эту информацию.

— 'Ладно, теперь нужно посмотреть, как там Мацумото и...'

Треск!

Тоширо с шоком смотрел, как... трескается Тысячелетняя Ледяная Тюрьма...

Как раскалывается сильнейшая его атака, из которой еще ни один враг не сумел выбраться. Он замер и видел, как откалываются куски льда, как крошатся кристаллы в пыль, и как его магия обращается в ледяное облако, что окутывает все вокруг.

Когда Тюрьма окончательно развалилась, посреди хаоса стояли две фигуры, окруженные раскаленными докрасна клинками. Клинки двигались и вибрировали, уничтожая сковывающий лед, плавя его, испаряя и раскалывая, а фигуры, казалось, даже не шелохнулись, и с насмешкой смотрели на шокированого синигами.

В следующий миг тела арранкар засветились золотистым светом. Тоширо сразу же узнал его: это Негасион, в которой пустые могут ненадолго становиться неуязвимыми. Но, что странно, они только сейчас применили это, а не были в таком состоянии изначально.

— Эй, синигами, — сказал Волантес, поднимая меч. — Ты слышал про электролиз*? Столбы целиком — вне моих возможностей, но вот пыль...

Дальше думать не было времени.

Хицугая тут же окружил себя ледяным барьером, спасая собственную жизнь.

Искра ударила от меча арранкара и прошлась вокруг него по кристалликам льда...

ВЗРЫВ!

Мощный взрыв снес половину парка и был слышен во всем городе и даже за его пределами...

* * *

Урахара Кёске изначально перенес свой бой подальше от Тоширо-куна и тех двоих арранкар, а потому сумел вовремя среагировать на взрыв. Он закрылся кровавым щитом Бенихиме, что и спасло его. А то, что он заблаговременно окружил парк защитным барьером, не дало уничтожить весь город ледяными осколками.

— 'Хух, надеюсь, Тессай успел забрать тех двоих', — подумал он.

Все же вступать в бой, не позаботившись о возможных последствиях, было бы глупо, а потому, пока он дрался с этим бугаем, Тессай должен был найти раненых и унести их. Зная своего друга, он был уверен, что тот справился и давно покинул место боя, вернувшись в магазин.

— Че за херня? — ошарашено произнес Ямми Ларго, смотря на разрушения. — Дебилы! Вы перестарались! Вы чуть меня не убили!

— Велика потеря! — крикнула ему в ответ девица.

Ее напарник остался невозмутим.

Сам Урахара был шокирован увиденным.

Устроить такой мощный взрыв было весьма безрассудным решением, но пустым явно плевать на такие вещи. С их силами им бояться подобного не нужно.

— 'Да, вот это было неожиданно'.

Он еще удивился, почему вроде как сильнейший в их троице не дрался с капитаном, а оставил его на попечение двум другим. Чуть поболтав с этим Ямми, Урахара многое узнал и тогда еще не понимал, в чем причина такого разделения, но быстро осознал, увидев, как проходит бой. Да, дать Тоширо-куну таких неудобных противников было в духе Айзена... или Вен-куна. Второй тоже показывал весьма неплохие тактические способности, а узнав всю его историю, Кёске даже не сомневался, кто именно тут всем заправляет.

Он явно приложил руку к усилению арранкар.

Взять хотя бы этого Ларго.

Он — сильный увалень, не слишком быстрый, и о тактике, похоже, даже не слыхал, но при этом оказывается весьма неприятным врагом. Урахара не ожидал, что так долго будет возиться с ним. Ведь в определенные моменты этот бугай может быть довольно резвым, он явно привык драться с более быстрыми врагами и научился предугадывать их движения. Именно поэтому Кёске старался в ближний бой с ним не вступать, предпочитая атаковать с расстояния. Бала он мог просто нейтрализовать, а вот схвати его бугай такими ручищами — и это явно приведет к очень тяжелым последствиям.

Так что их бой застрял в некоторой неопределенности.

Крепкий арранкар не особо страдал от слабых дистанционных атак, а толком применить высокоуровневое Кидо не давал. Сам Урахара легко уворачивался от выстрелов своего противника и приблизиться к себе не позволял, так что победителя в этой битве пока не было.

Из облака пыли появился и Тоширо-кун.

Тот вовремя защитился своим льдом, но, судя по бледному лицу и обилию стекающего пота, он явно потратил очень много сил на то, чтобы выжить. Он больше сражаться не может.

— 'Мне одному с ними не справиться', — напрягся Урахара.

Использовать всю свою силу он бы не хотел: слишком она опасна для города, но в такой ситуации выхода...

— У-а-а-а-а-а-а! — неожиданно закричала девушка-арранкар. — Че за херня?!

Она начала крутиться на месте и беспорядочно махать конечностями. Ее летающие клинки стали двигаться хаотично и беспорядочно, ими она чуть не убила своего напарника.

— Сандервиччи, что ты творишь?! — отскочил второй арранкар, которого назвали Волантес.

— Не знаю! Мир крутится! Я ничего не понимаю! А-а-а-а-а-а-а! — вопила она, а затем из ее рта потекла пена, девушка потеряла сознание и начала падать.

Напарник вовремя успел ее поймать.

— Смотрю, мы вовремя, — послышалось над головой.

Подняв голову, Урахара улыбнулся...

К ним прибыли Вайзарды.

Хирако Шинджи уже применил свой шикай и нейтрализовал самого неприятного врага, который успел доставить больше всего проблем. Восьмёрка бывших синигами стояли над всеми в пафосно-крутых позах и явно ждали специального момента, чтобы объявиться.

— Вы еще кто такие?! — с трудом поднял свой меч Тоширо-кун.

— Успокойся, это союзники, — сказал Кёске. — Вы чего так долго?

— В прачечную нужно было заскочить, белье в стирку сдать, — усмехнулся главный из этой шайки.

Капитана Хицугая слова Урахары не убедили и меча он не опустил, но все равно сейчас был не в состоянии сражаться. Он смотрел на новоприбывших как на возможных врагов, и не собирался так легко верить кому-то.

Арранкары тем временем отступили и встали рядом друг с другом. Ямми и Волантес явно понимали, что теперь они в меньшинстве, потому их действия были весьма логичны.

— Ладно, давайте быстро уделаем этих слабаков и пойдем жрать! — фыркнула Хиори. Маленькая девушка, как обычно, шумная и дерзкая. Она старалась не смотреть в его сторону. Видя эту несносную девицу, в голове сами собой всплывали весьма веселые воспоминания.

— Не двигайтесь! — сказал Тоширо-кун. — Не знаю, кто вы, но Готей...

Он резко прервался...

Глаза капитана закатились, и он, выронив меч, стал падать вниз.

— Чт...?!

Нити подхватили его тело и аккуратно опустили на землю.

— Десять на двоих — нечестно как-то, — говорит незнакомец, облаченный в белые одежды арранкар. — А потому... — черная сабля опускается на плечо. — Стоит уравнять наши силы... — он улыбается и смотрит на них всех. — Давно не виделись, Урахара-сан.

— Да, давненько, Вен-сан, — напрягся Кёске.

Глава Эспады вышел на поле боя...

*Электролиз — разложение вещества на составные части при прохождении через его раствор электрического тока. То, что у нас условия далеко не идеальные, спишем на сверхъестественное. Вода, как известно, состоит из кислорода и водорода. Смесь этих газов горюча и даже взрывоопасна, ваш кэп.

Глава 31. Предел гнева.

— Хм-м-м? — Хирако посмотрел на Урахару.

Тот фальшиво улыбался и опять включил дурачка, что странно в такой ситуации.

Когда Шинджи почувствовал прибытие врагов, то сначала не хотел вмешиваться, он даже собирался помочь Ичиго, но тот и сам неплохо справлялся. Вот только когда прогремел тот чудовищный взрыв, ребята решили, что сидеть в стороне — не дело, и стоит пойти и посмотреть, что там такое.

А ситуация там была — не очень.

Урахара и молодой капитан-синигами сражались с необычными врагами, о которых Шляпник недавно рассказывал.

— 'Значит, вот они какие — арранкары', — хмыкнул он, смотря на них.

Ощущаются они не слабыми, да и сложно поверить, что они реально пустые, а не бывшие синигами, как и они сами. Слишком разумны и человечны для монстров, но если у Айзена полно таких вот 'зверушек', то война с ним действительно будет непростой. Сейчас арранкары зачем-то напали и устроили немало шума. Если бы не барьер Урахары, то город мог сильно пострадать.

Видя все это, они все же решили вмешаться и помочь. Самым неудобным противником Хирако посчитал девчонку, да и просто драться с девушкой ему не хотелось, потому он нейтрализовал ее силой своего меча. Двое оставшихся пустых тут же отступили, видя, что они в меньшинстве.

Конечно, мальчишка-капитан тут же начал ворчать, но при этом слишком расслабился, и его вырубили. Все же, у него слишком мало боевого опыта. Может его и считают гением, но быть готовым к атаке в любой ситуации поможет только практика. Много практики.

Вырубивший Хицугаю арранкар несколько отличался от своих соратников.

Не внушал он как-то.

Реацу ощущается слабовато, выглядит довольно слащаво. Такие обычно популярны у девчонок. Вон даже Лиза с интересом смотрит на него.

И вовсе Хирако не завидовал! Совсем!

Так или иначе, пока неясно, чего это Урахара так напрягся. Уж с таким количеством сильных бойцов они легко уделают оставшихся противников.

— 'Соске стоило привести больше врагов. Какой идиот составлял план нападения? Да и в чем его смысл? Он не мог не понимать, что эта небольшая компашка ничего серьезного сделать не сможет', — думал Шинджи.

Странное решение. Зная своего бывшего лейтенанта и уже оступившись на недооценке этого человека, Хирако размышлял, в чем именно был смысл всего нападения. Тут явно что-то не так, но вот что — пока понять сложно. Несколько месяцев они почти ничего не предпринимали, и тут резко появились, и открыто напали. И атака не слишком сильная, будто просто отвлекают внимание.

Но от чего?

— 'Надеюсь, Готей внимательнее стал, а то сейчас может что-то еще происходить'.

Меж тем обмен любезностями между Урахарой и этим 'Вен-саном' несколько затянулся, и стоило вмешаться в разговор.

— Эй, кто это, Урахара? — спросил Хирако.

— А нас это волнует? — фыркнула Хиори. — Какой-то жалкий неудачник, меня и одной хватит, чтобы его раздавить.

Шинджи проигнорировал очередную выходку своей подруги.

— Кхм, — Шляпник посмотрел на них. — Я рассказывал о нем... это Куроки Карасумару...

Вайзарды тут же перестали дышать и вновь посмотрели на этого типа...

О да, Урахара рассказал им о том, кто тренировал Ичиго... о... сыне Айзена... Сыне человека, разрушившего их жизни, уничтожившего все, что им было дорого, погубившего их товарищей и друзей, того, кто растоптал все мечты и надежды. Сложно было тогда поверить, что у такого человека может быть ребенок, даже если он создан в лаборатории. Казалось, такой ублюдок, как Соске, просто не способен породить ничего нормального, а создает только монстров...

Но человек перед ними никак не тянул на чудовище.

Это был просто паренек — невысокий, привлекательный и на вид весьма безобидный...

— 'Нет! Он не безобиден! — осознал Хирако. Только сейчас он понял странность, которую не сразу заметил. — Его реацу... не колеблется...'

Реацу похожа на костер, на огонь, который постоянно в движении. Человек, даже сдерживая свою силу, никогда не сможет ее показывать лишь в одном виде. Его мощь будет ощущаться постоянно немного по-разному, чуть сильнее, чуть слабее — как тепло костра, что в постоянном движении и в своем ритме.

Ощущения же от него... одинаковые...

Вообще никаких изменений. Будто перед тобой не костер, а газовая горелка или лампочка. Тепло всегда одинаковое. И он слабо представлял, насколько идеальным должен быть контроль, чтобы добиваться такого эффекта.

Захоти, и он может полностью исчезнуть, как умеют все омницукидо, кем он некогда и был...

— Эй-эй-эй, это он? — напрягся Лав, поправив свои солнцезащитные очки. — Не думал, что мы его так скоро встретим.

— Это... неожиданно... — сказал Роз, и ко всеобщему удивлению стал подвязывать свои длинные золотые волосы. Обычно он ходит всегда с распущенными, а убирает их под резинку, только когда дело действительно серьезное.

— Че? Это он?! Тот самый?! Да ладно! — Хиори была несколько растеряна и пусть пыталась выглядеть спокойной, но скрыть волнение ей было тяжело. — Не верю. Какой-то он больно хилый.

— Ого-го-го-го! — напрягала Маширо. — А он миленький. Он точно наш враг? А что нам с ним делать? Нам точно надо драться? — она начала засыпать всех вопросами, пытаясь скрыть нервозность.

— Дело серьезное. Это тот 'супер-арранкар', о котором говорил Урахара, — хмыкнул Кенсей, поигрывая своим армейским ножом в руках. — Что будем делать?

— Вопрос сложный, — потер подбородок Хачи. — Мы не рассчитывали так рано встретить его, да еще без самого Айзена.

— Эй, Шинджи, — Лиза поправила свои очки. — Ты не уснул там? — она дернула его за плечо. — Проснись, черт побери!

— Я в порядке, — отмахнулся бывший капитан 5-го отряда. — Так ты — тот самый Куроки, да?

— Да, это я, — с добродушной улыбкой кивает их враг.

Он весьма неплохо прикидывается невинным и добрым. Такого действительно можно спутать с неплохим парнем, если не знать, кто он.

Шинджи облизнул зубы.

Он чувствовал странное волнение внутри, как и все его друзья.

Нет, это был не страх, а... предвкушение...

Да, они пока не могут отомстить Айзену, зато...

— Скажи... если мы убьем тебя, это разозлит Айзена? — улыбнувшись, спросил вайзард.

— Ну-у-у-у, — он почесал затылок, а затем выражение его лица изменилось с милой доброты, на... зловещую ухмылку, — думаю, он максимум немного расстроится.

От его слов внутри все встрепенулось, и в сердце разгорелся давно потухший огонь...

Много лет они сдерживали свою жажду мести. Они держались, чтобы не ворваться в Сейретей и не напасть открыто. Они давно подавили свои желания и сумели сдержаться, выжидая нужного момента. Они поклялись себе терпеть и ждать, пока не придет время мести, пока не настанет миг отмщения...

И этот человек — не их настоящий враг. Он ничего им не сделал, и с ним у них нет никакой вражды...

Но сейчас он не только их враг, но и... хоть немного дорог тому, кого они ненавидят больше всего в жизни...

А потому... можно... всего на пару минут... забыть о лишнем... и упиться местью...

— Ну что же, — сказал Карас, подкинув свое оружие. — Восемь на одного... это будет весело...

После этих слов трое арранкар тут же отступили, но вайзардам было плевать на них.

Теперь у них только одна цель.

— Убьем его... — ледяной голос прокатился по небу.

Воины Маски устремились в бой.

* * *

Быстро подхватив Хицугая-куна, Урахара отступил как можно дальше, чтобы его и раненого не задело. Там, позади, уже началась битва, и участвовать в ней Кёске не горел желанием, отчасти потому что сам не особо любил драться, а также, видя в какой гнев впадают его друзья, он решил не вмешиваться. В таком состоянии они вполне могут и его препятствием посчитать, все же пустота в них порой делает их слишком эмоциональными, особенно на негативные чувства.

У него было несколько двоякое чувство по отношению к этому типу.

С одной стороны, он полностью понимал ненависть вайзардов. Они все потеряли свои жизни из-за Айзена, все их мечты и планы были разрушены, а сами они стали изгоями для всего мира и много лет были вынуждены скрываться. Да, он тоже ненавидел Айзена, пусть будучи от природы человеком спокойным, он волю эмоциям не давал и не позволял чувствам управлять собой.

Но, с другой стороны, хоть неприязнь к 'сыну' этого человека в нем тоже была, он все же не мог заставить себя воспринимать его как кого-то близкого своему врагу. Может, от того, что он неплохо знал Соске и понимал, что у того нет сердца, а потому перекладывать свою злобу на другого — дело бессмысленное.

Также он не мог полностью воспринимать Караса как врага. Он узнал его до раскрытия правды, он видел, как тяжко ему приходится и как он старался помочь Ичиго. А уж после полного рассказа обо всех событиях в Сейретее от Йоруичи, то вообще мог лишь уважать столь самоотверженного человека, что пошел на сторону врага ради защиты дорогих людей.

Даже увидев его, он пусть и готовился с ним сражаться, но будто нутром чувствовал, что бой этот будет не до смерти.

Но вот сейчас...

Отойдя на достаточное расстояние, он стал наблюдать со стороны за происходящим, а посмотреть там было на что.

Восемь человек окружили одного и одновременно атаковали его со всех сторон, но только их враг был не из тех, к кому они привыкли, а некто совершенно непредсказуемый. Что он умеет, как он сражается и что предпримет в такой ситуации — неизвестно, но что бы ни случилось сейчас... это нельзя пропустить...

— Удачи, — прошептал Урахара, а вот кому он это сказал, не понимал даже сам ученый...

* * *

Удар! Удар! Удар!

Атаки посыпались на их противника со всем безумным остервенением и яростью, какая только у них была. Каждый будто бы пытался выплеснуть давно сдерживаемую злость в каждом своем движении, кто-то в большей степени, как Хиори, а кто-то в меньшей и почти незаметной, как Хачи или Кенсей. Но, так или иначе, все они ощущали одно и то же — они хотели убить этого противника.

Первой с места сорвалась Хиори. Светловолосая девица с веснушчатым лицом зарычала и кинулась первой. Ее атаку встретил жесткий блок, и противника оттащило назад на несколько метров, где его уже ждал Кенсей. Сероволосый мужчина нанес прямой удар своим ножом, надеясь воткнуть его в спину, но в последний момент его атака была отклонена, и противник, извернувшись, отпрыгнул в сторону. В следующий миг Маширо влетает с ударом ноги, но Карас лишь чуть отклоняет голову — и девица пролетает мимо. Резкий рывок в сторону, и он уходит от каскада заклинаний, примененных Хачигеном, что уже готовил новые Кидо для атаки. Лав и Роз ударили одновременно. Один — спереди, а второй — сзади, и вторую атаку Куроки пришлось отражать выхваченным из-за пояса кинжалом эйнхериев. Спарировав обе атаки, ему тут же пришлось закрывать голову от меча Хирако, что чуть было не снес ему голову. А вот Лизе удалось задеть его рукав, так как она нацелилась отсечь ему руку с оружием, но тот вовремя среагировал и отделался лишь порванным рукавом.

Удар! Удар! Удар!

— Гра-а-а! — зарычала Хиори и кинулась с особой яростью на своего врага, но тот легко увернулся и, зайдя ей за спину, пинком отправил ее в летящую с новым ударом Маширо, отчего обе девушки сплелись клубком и улетели в сторону.

Лиза и Кенсей ударили с двух сторон.

Удар! Парирование! Блок! Удар! Удар! Удар!

Трое мастеров ближнего боя схлестнулись в битве. Черная сабля, катана и нож замелькали вокруг. Смазанные фигуры расплывались в молниеносных движениях, а искры от столкновения клинков были такими, что, казалось, от них пожар может случиться.

— В сторону! — крикнул сверху Лав. — Дроби, Тенгумару!

Его меч тут же превращается в огромную дубину, чем-то напоминающую гигантский кактус на длинной рукояти. В следующий миг его оружие воспламеняется, и взмахом он отправляет огненный поток прямо в цель.

Вот только Караса в месте удара уже не было, он переместился выше.

Вокруг ноги этого странного арранкара закручивается золотой кнут. Это шикай Роза — Киншара, схватил свою цель. Резко дернув, он зацепил своего врага, а затем потянул на себя, намереваясь связать его, но Глава Эспады в последний момент успевает освободиться, но свой полет он проконтролировать в этот миг не смог и попал точно в ловушку.

— Распадайся... Саканаде...

Куроки резко застыл, когда его окружил розовый туман. Его восприятие реальности моментально исказилось, и он уже не мог контролировать свое тело. Розовый дым окутал его и полностью заключил в себя, парализуя и не давая сопротивляться.

Перевернутый Мир — сила меча Хирако Шинджи. Аромат этого занпакто влияет на мозг цели и вызывает сильнейшие оптические иллюзии, не давая противнику нормально ориентироваться в пространстве. А также этот газ нарушал электрические импульсы, поступающие от мозга в остальное тело, из-за чего становится почти невозможно управлять собственным телом.

— Вот и все, — улыбнулся Хирако.

Он вошел в собственный туман, который для него был безвреден, но вот остальные его друзья были вынуждены держаться подальше.

— Провозились с тобой лишнее время, — он подошел ближе к парализованному врагу, раскручивая свой меч за большое кольцо на навершии рукояти. — Теперь ты разве что пальцем пошевелить сможешь, но тебе это не поможет.

Он перехватывает меч за рукоять и наводит острие на грудь арранкара.

— А теперь... — его улыбка стала еще более зловещей и жуткой. — Пора умирать...

Он сам понимал, как глупо сейчас выглядит, оттягивая момент убийства, но 110 лет терпения и молчания, сейчас хоть немного могут...

— Ты... — едва слышно прохрипел противник, не в силах двинуться. — Ты...

— А? — он приподнял бровь. — Я бы послушал тебя, но пора... Агх! — резко замер сам Хирако, когда нечто сдавило его горло!

Что-то опутало его меч, руку и сдавило шею, перекрыв приток кислорода. Шинджи начал задыхаться, и давление на горло все росло и росло, а в глазах все поплыло.

Взмах!

Он тут же разорвал дистанцию и сумел сорвать с шеи невидимую удавку.

Отпрыгнув назад, он сумел вздохнуть и дрожащей рукой прикоснулся к шее, нащупав там... нить...

— Что?! — ошарашено произнес он, смотря на оборванную нить в своей руке.

— Ты... слишком много... болтаешь, — поморщился Карасумару, возвращая себе возможность двигаться.

После того, как дистанция была разорвана и Шинджи потерял концентрацию, сила Саканаде пошла на убыль, а враг почти вернул себе двигательные функции.

— Мне и пальца было достаточно, чтобы тебя достать, а нитями я и так управляю силой мысли, — усмехнулся он.

— ХАЧИ! — крикнул Хирако.

— Есть! — произнес здоровяк и сложил руки вместе. — Бакудо ?73 — Тозансё!

Вокруг цели начал формироваться ромбовидный кристалл, который тут же заключил врага внутри себя и повис в воздухе. Но бывший боец Отряда Кидо не собирался на этом останавливаться и продолжил накладывать заклятья на замешкавшуюся цель.

— Роппо Фудзин!

Вокруг кристалла появился еще один барьер, что выглядел как крест, что запечатал врага внутри себя. Полупрозрачная зеленая фигура достаточно мощна, чтобы...

Треск!

По внутреннему барьеру прошла трещина.

Хачи с шоком смотрел, как барьер дрожит под ударами множества, казалось бы, слабых алых сфер, выпускаемых Куроки.

— Резонанс! — выпалил он, и Хирако понял. Вибрации, порождаемые ударами, сходились в одной точке, разрушая барьер.

А затем барьер взорвался, и сотни красных шариков разлетелись в разные стороны, как будто шрапнель от взорвавшейся гранаты. Вайзарды тут же принялись уклоняться от этой угрозы, и никто уже не успел заметить молниеносную белую тень, что устремилась вперед.

Хачиген лишь в последний момент увидел приблизившегося к нему противника и сумел закрыть голову руками, но взмах черного клинка пришелся на торс, рассекая кожу и мышцы человека.

Кровь брызнула в сторону, но вайзарду удалось не умереть и отступить к своим друзьям.

— Хачи! Держись! — кричал кто-то, но Шинджи не смотрел на них, а не сводил глаз с их врага, который, чуть не убив их друга, остался спокойно стоять на месте.

Отряхнувшись и покачав головой над порванной накидкой, он лишь вздохнул.

— Да уж, это было непросто, — усмехнулся сын Айзена. — Черт, вы мой ножик покоцали, — вздохнул он, смотря на потрескавшийся кинжал. — Теперь придется новый воровать.

Его слова и легкомысленное отношение еще сильнее распалили ярость вайзардов. Хачи чуть было не погиб, а остальные даже задеть толком одного врага не смогли.

Хирако от злости заскрежетал зубами, а рука его потянулась к лицу.

— Похоже... мы больше не можем сдерживаться... — стал Шинджи серьезным. — Убьем этого... супер-арранкара...

— Это ничего не изменит, — улыбнулся Карас. — И еще... я не арранкар...

После этого все остальные уже не могли держать себя в руках, и небо заполонила сила пустых...

Глава 32. Такой же, как они.

Урахара Кёске молча смотрел за происходящим со стороны. Сейчас, видя, как сражается Карас и вайзарды, он многое для себя понял, и увиденное его совсем не радовало. У его друзей явное преимущество в силе и численности, но из-за некоторых проблем они не могут его реализовать.

— 'Точнее, он не дает им это сделать', — нахмурился торговец.

Он сам — бывший омницукидо, пусть и служил в отряде дознавателей, а не оперативников, но прекрасно видел то, что делает его... коллега. Он аккуратно и грамотно играет на нервах и эмоциях своих противников, провоцируя их, зля и не давая даже толком обдумать происходящее. Он отлично просчитал их и теперь использует, как ему захочется.

Они могут наносить ему сколько угодно ран или думать, что побеждают, но сами не замечают, как увязли в паутине его коварства.

— 'Достойный сын своего отца', — хмыкнул Урахара.

Может Карасумару и не настолько гениален, как его создатель, но явно обладает не менее пугающими способностями. И он говорит сейчас не о тех нитях или огромной скорости, а именно про умение играть на эмоциях окружающих. Он понимает, как злит вайзардов и только усиливает их гнев, а в ярости они, увы, совершают ошибки.

И именно благодаря этим ошибкам он и выживает.

У Хирако-куна был идеальный шанс на победу. Нужно было быстро действовать или дать Хачигену-сану зафиксировать противника с помощью кидо, но самоуверенность сыграла с ними злую шутку. Карас сумел прервать туман, а затем вырвался из кидо до его полного формирования. Он слышал об 'особенности' Куроки, что тот не способен толком применять заклинания, но имеет просто превосходный контроль реацу, а потому ему явно не доставило проблем прочувствовать процесс формирования кидо и вмешаться в него. Что уж говорить про ту волну бала, которую он использовал.

Сейчас он ранил Хачигена-сана, но не убил, специально. Отчасти из-за собственного нежелания отнимать чужую жизнь, отчасти из-за приказа Айзена, которому все нужны живыми, и отчасти — чтобы навесить на Вайзардов обузу. Они ведь очень дружны и близки друг другу, а потому не бросят раненого товарища, а будут защищать, а значит, не смогут давить на Куроки, как прежде.

Смерть же может сломать или вызвать отчаяние, а потому он не стал рисковать.

— 'И этот человек наш враг...'

Да, ситуация нехорошая.

Одного Айзена, Гина и Тоусена на той стороне хватает, так еще и Эспаду возглавляет один из самых лучших командиров Омницукидо за всю историю Готея.

Кёске навел справки об этом Куроки Карасумару и был просто поражен его историей.

Человек, что желал изменить Общество душ, но не войной или вмешательством в сами души, как желал Кенпачи Азаширо, а прогрессом и модернизацией всего духовного мира. Тот, кто серьезно боролся за человеческие жизни и делал все возможное для защиты своих людей. Уж Урахара, как бывший омницукидо, прекрасно знал, как тяжко порой приходится его коллегам и сколько у них недоброжелателей.

И что будет дальше...

Никто теперь не знает...

* * *

Удар! Удар! Удар!

Атаки посыпались с невиданной ранее силой и скоростью. Восемь человек превратились в непрекращающийся дождь из клинков, кулаков и магии, что обрушивались на невысокого паренька, который словно молния двигался между ними и старался выжить.

Удар! Парирование! Уворот! Удар! Удар! Удар! Блок!

Клинки сталкивались, и звуки соприкосновений разносились по всему небу, как и искры возникающие от них. Небо обратилось в опасный вихрь из стали и магии, который закручивался все сильнее и сильнее.

Они двигались по хаотичной траектории, и ветер закручивался с их движениями, обращаясь в смертоносный ураган, где эпицентром всего хаоса был небольшой человек в белом. Его черно-белые одежды уже были запятнаны грязью и кровью, как и клинки его врагов.

Вот Ядомару Лиза бросается сверху, но противник блокирует ее атаку. На него же с двух сторон нападают Маширо и Кенсей, и тому приходится отступить, но затем вновь резко перемещаться, стоило ему учуять едва ощутимый аромат знакомого розового тумана. Второй раз он в такую ловушку не попадется. Следом вокруг него пыталось сформироваться сложнейшее заклинание, но цель вовремя разбила еще формирующийся барьер и ускользнула. Следом Роз пытается схватить противника своим хлыстом, но тот слишком проворен, и его не удается задеть, даже огонь Лава не достигает цели.

Хиори удается скрестить с ним клинки!

Она яростно бьет его и пытается продавить силой — благодаря маске, физической мощи у нее прибавилось раз в пять — но гнев делает ее движения простыми и предсказуемыми, а потому от них легко уклоняться. И превращение катаны в огромный тесак лишь еще сильнее замедляет и без того примитивные атаки.

Отшвырнув ее ногой в живот, он тут же был вынужден блокировать очередную атаку.

Неожиданно маленькая и шустрая Маширо хватает его за руку, а затем тянет со всей силы!

Карас не успевает среагировать — и его швыряет в землю; столкновения не произошло, так как он успел вовремя затормозить, но этого враги и добивались.

Цепи, вырвавшиеся из земли, сомкнулись на его ногах, приковывая его к одному месту. Он пытается разрезать оковы, но те достаточно прочны, чтобы выдержать несколько ударов и задержать его на секунды, которые вайзардам и были нужны.

Алый свет загорелся над его головой, и восемь сфер начали формироваться перед руками бывших синигами.

— СЕРО!

Восемь лучей устремляются точно в цель...

* * *

— Ха-а-а-а... Ха-а-а-а-а... Ха-а-а-а...

Тяжелое дыхание из-под маски раздавалось в полной тишине.

Восемь бойцов стояли на воздухе и, не отрываясь, смотрели на пылевое облако. Они только что сумели задержать своего врага и нанести ему один из сильнейших своих ударов.

— 'Надевая маски, мы становимся в разы сильнее, но... он все равно не уступал нам... Айзен создал жуткую тварь...'

Такие мысли крутились в головах вайзардов, когда они стояли и ждали результата...

Умом они понимали, что пережить одновременную атаку восьми их серо невозможно, но по какой-то причине не могли расслабиться и считать врага уже заведомо мертвым. Почему-то не получалось верить, что он так просто умрет.

В поднявшемся пылевом облаке почудилось какое-то движение.

Это заставило всех восьмерых вздрогнуть. Они неотрывно смотрели вниз, и, затаив дыхание, ждали.

Сначала это было едва различимо, но чем больше оседала пыль, тем яснее становилось очевидное... их враг еще не был побежден...

— Кха-кха! — послышался кашель.

Последней атакой его немного потрепало. Верхняя одежда висит на голом торсе лоскутами, которые он сорвал и выбросил. На теле видно несколько ран, ожогов и синяков, но они недостаточно серьезны, чтобы представлять для него опасность. После столь сильной атаки враг... слабо пострадал.

— Эх, вот вы взъелись, — усмехнулся он.

Его тон, его манера и мимика никак не изменились и остались такими же раздражающе веселыми. Даже несмотря на то, что он сражается с очень сильными врагами, которые и половины своих способностей не показали, он все равно оставался спокоен и весел.

Как же это бесило их! Как же это раздражало!

Они никогда до этого не испытывали подобного и сейчас с трудом держали себя в руках.

— Но все же вы меня неслабо потрепали, — покачал он головой. — А потому... — насмешливый тон пропал из его голоса...

Он перехватил клинок обратным хватом.

— Что? Думаешь победить нас всех? — усмехнулся Хирако. Он старался выглядеть уверенным, но после такого враги обычно не говорят вообще. — И что ты сделаешь, арранкар?

На это он лишь усмехнулся...

— Я уже сказал... — его рука потянулась к лицу... — Я... не арранкар...

— Чт...?! — только и успели произнести они.

Вайзарды узнали это движение... так делают они сами, когда... надевают маски!

В следующий миг вокруг руки Караса начала формироваться чернота, которая покрывала его лицо и превращалась в... маску пустого... Его склеры глаз почернели, синие радужки начали светиться, а кожа стремительно наливалась белизной.

Через секунду на его лице появилась... кривая маска... Будто вырезанная из куска дерева, она была словно искаженной насмешкой над обычными масками. Спиральные глаза и нарисованный в вечной улыбке рот предстали перед ними.

По округе разлилась просто чудовищная реацу пустого... такая холодная, словно ледяная вода, что пробирает до костей и за секунды вытягивает из тела всякое тепло.

— Чигарасу... но Май... — произносит он вибрирующим искаженным голосом...

То, что случилось дальше, заметить успели не все, а осознать — всего двое. Фигура Караса сначала будто расплылась и исказилась, а затем... в следующий миг он появился в другом месте... точнее, в десяти местах одновременно... Не успели они опомниться, как сотни копий их противника неожиданно возникли перед ними и обрушились тысячами атак... Сила быстрейшего из Эспады оказалась неожиданной для вайзардов, а шок от осознания своей ошибки не дал им срегировать...

— 'Кровь?...' — подумал Хирако, смотря на голубое небо перед собой и алые капли, поднявшиеся в воздух...

Он с шоком смотрел вперед и еще не осознал, что ранен, еще не успел понять, что черная сабля рассекла его плоть, и теперь его кровь фонтаном изливается из тела... Он не сразу понял, что падает на землю... он лишь успел увидеть остальных, что летели вниз так же, как и он...

Всего три секунды понадобилось их врагу для победы... над теми, кто посвятил тренировкам и поиску силы все сто десять лет...

Последнее, что он успел услышать, перед тем как потерять сознание — это чьи-то слова...

— Банкай!

И красивая музыка заиграла в его голове...

* * *

Лишь потому, что Роз стоял чуть подальше, чем остальные, он и успел вовремя заблокировать эту страшную атаку. Их враг стал до безумия быстрым и неожиданно для всех разогнался так, что никто не успел среагировать.

Теперь бывший капитан Третьего Отряда понял, почему за весь бой этот Карас не казался таким уж быстрым. Да, он шустрый, но это был не тот уровень, с которым человека хотя бы близко ставят с Йоруичи, и не понимал, в чем смысл. До этого момента...

— 'Он специально ограничивал свою скорость, чтобы мы привыкли к ней и... не ожидали такого...' — заскрежетал зубами вайзард, прижимая рану на плече.

Ему все же не удалось полностью выйти из-под атаки и его сильно ранило, но он еще был способен сражаться.

— Ты... такой же, как мы... — тяжело дыша, произносит Роджуро. — Вайзард!

— Хм? — остановившийся противник чуть наклонил голову. — Не смеши меня... — вибрирующий голос, полный холодной стали, был совершенно не похож на те насмешки минуту назад. — Не ставь меня на один уровень с собой, прототип. Взгляни сюда, — Куроки снял маску и... раздробил потоком реацу, все так же оставаясь в своем 'бледном' облике — Видишь? Маска — всего лишь символ. Она нужна тем, кто не может принять пустоту внутри себя. Честно говоря, пустофикация даже не дает мне никаких новых сил. Это была всего лишь маленькая демонстрация... Вы же просто пользователи пустоты, те, кто нехотя принимает ее, ненавидит и не пытается понять. А я рожден с ней, она суть моей жизни, я изучал и постигал ее сотню лет. Может мне и самому не слишком нравится мое положение, но я принял себя таким и горд этим. А потому кучка дилетантов никогда не сможет меня так легко победить.

Его слова еще сильнее разозлили бывшего синигами.

Ему пришлось пройти через тяжелейшие испытания, чтобы научиться пользоваться этой силой и немало переступать через свои принципы синигами, чтобы вообще ее применять. Он — истинный синигами, душой и телом, а потому ему противна сама мысль использовать силы своих врагов, даже в благих целях.

И сейчас ему говорят, что всего этого... было недостаточно...

— Банкай! — произносит Роз. Его друзья в отключке и не услышат его мелодию, а потому не пострадают. — Киншата Бутодан!

Над его головой появляются две золотые руки, держащие дирижерскую палочку, а перед ним возникают Танцоры Смерти. Материальные иллюзии, порожденные силой его банкая, уже появились перед ним, а враг попал под действие этой способности.

Может в обычной ситуации он бы что-то сказал своему врагу и, демонстрируя свою силу, попытался разрушить его самоуверенность, но сейчас он был слишком разгневан для разговоров и просто желал убить своего врага, не важно — как, главное... отомстить....

Карас сокращает расстояние и атакует, но Танцоры хватают его и не дают добраться до цели. Он явно не ожидал такой скорости от них и еще не понял, в чем смысл этой силы.

— Морской Дрейф!

Танцоры закручиваются вокруг врага и превращаются в огромный водоворот, что утягивает его дальше и пытается утопить, но тот все же вырывается.

— 'Бесполезно...'

Танцоры вновь преследуют цель и при этом ни капли не уступают ему в скорости. Неважно, насколько враг быстр, от материальной иллюзии убежать невозможно. Пока он слышит музыку, он ничего не сможет сделать.

— Умри...

Резкая боль в груди...

Словно в замедленной съемке, он опускает глаза и видит... черную саблю, рассекающую его тело...

— Звуковые иллюзии — мощная вещь... — слышит он холодный голос. — Но они бесполезны... если я могу быть быстрее звука...

Тишина... Музыка пропадает, и остается только... мертвая тишина...

* * *

Последний пал...

Эта сила поистине страшна и опасна, но... они были слишком наивны, думая, что об их силе никто не знает. Айзен, в свое время, собрал по их силам все данные, которые только смог. Конечно, не все удалось выяснить, например, тот же Хирако Шинджи был скрытным до невозможности, и его шикай стал мне сюрпризом... Но Оторибаши Роджуро был вынужден использовать свой банкай на капитанской аттестации, потому он попал в записи и позже стал известен Айзену. Можно было бы себя слуха лишить: с моей регенерацией его восстановить не проблема, но еще неясно, сколько мне предстоит драться, и так себя ограничивать может быть опасно...

А потому ускориться так, чтобы просто ничего не слышать, было нетрудно. Куроцубаса ведь теперь со мной...

— Ну-с, — произнес я, смотря на поверженных врагов. Я их не убил, сильно ранил, но ничего такого, что Урахара не мог бы починить. Даже конечности не отрезал, хотя шансов было много, но я и сам не хотел им особо вредить. — С кем теперь сражаться?

Но сражаться уже не нужно было.

Над головой открывается гарганта, и в Мир Живых приходит Улькиорра.

— Все сделано? — спрашиваю его.

Тот молча кивает.

— Хорошо. Уходим, — даю команду остальным, и мои подчиненные молча уходят в провал. — Удачи, Ичиго, — махаю на прощание рукой рыжему синигами, что с открытым ртом стоял в стороне, а затем и сам покидаю Мир Живых.

План исполнен, и наш ход сделан. Теперь ждем только их...

Глава 33. Спонтанный урок.

Когда прибыл Улькиорра, это стало сигналом для нас, что план сработал и можно уходить. Махнув Ичиго на прощание рукой, я удалился вместе со своими людьми из Мира Живых. Да, наворотили мы тут дел, но так было нужно. Потрепали всех, кого могли и устроили настоящий кавардак. Пришлось, конечно, немного поторопиться с избиением, чтобы у Улькиорры было достаточно материала для шантажа, но это было несложно.

Пока мы отвлекали внимание Готея и провоцировали их, Улькиорра вступил в контакт с... Иноуэ Орихиме. Мне, разумеется, не хотелось использовать эту пусть странную, но милую девочку, но так было нужно для планов Айзена. Да и вообще я помогать в этом стал, лишь понимая, что она не пострадает. Иначе я бы предложил другой вариант.

Сейчас мы шли в пространстве между мирами. Особо не торопились, так как Чируччи все еще мутило после того, как ее обработал занпакто Хирако Шинджи. Я могу ее понять, мне и самому не очень приятно сейчас. Пока шли, меня даже вырвало. Ужасная сила, и, если бы не самоуверенность вайзарда, меня вполне могли убить, но я на то и опытный боец, что даже в такой ситуации нашел выход.

Все как обычно.

— Как все прошло? — спрашиваю Улькиорру.

— По плану, — кивает Четвертый. Затем вырывает себе глаз и, разбив его, показывает нам, что произошло в тот момент.

Улькиорра ждал. Он знал, где будет идти его цель, а потому ожидал ее. Приказ Айзена-сама был прост: вступить с ней в контакт и заставить прийти к ним. Почему нельзя привести ее силой, Шифер не понимал, но спорить не стал. Раз так нужно, он сделает все, что необходимо. Разве что Венганза настоял на некоторых моментах в их разговоре; причин и смысла в них Улькиорра не видел, но решил последовать этим советам.

Женщина, наконец-то, появилась в сопровождении двух рядовых синигами, он подождал, когда они пройдут дальше, а затем явил себя.

Взмах руки — и оба синигами отлетают в стену. Венганза почему-то настаивал, чтобы он не убивал ее сопровождение, а потому арранкар обошелся с противниками 'мягко'. Ну, как он считал, а на кровь особо внимания не обращал, но женщина тут же начала их лечить.

— У меня к тебе разговор, женщина, — произнес Куатро.

Она побледнела и затряслась от страха, но все равно стояла и пыталась не поддаваться панике. Смело для жалкой смертной, которая ничего ему сделать не может.

— Айзен-сама приглашает тебя к нам, в Лас Ночес, — продолжил он говорить. — Ему нужна твоя сила, а потому ты отправишься со мной.

— Я... — попыталась она что-то сказать.

— Это не просьба... — сказал он, взмахнув рукой. — Это приказ.

За его спиной появляются изображения ее друзей, что в данный момент сражались с арранкарами. Кадры были специально подобраны, чтобы внушить ей безнадежность, и что только от ее решения сейчас зависит жизнь ее друзей.

— Если ты откажешься... то твои друзья умрут...

Шах и мат.

Теперь она не сможет сопротивляться.

Хороший психологический ход: в этом месте она никак не может знать о том, что сейчас происходит на самом деле, да и сама она явно очень мало понимает в текущей ситуации, что только усугубляет положение.

Женщина ничего не могла придумать или предпринять и, опустив голову, сказала лишь одно:

— Хорошо...

На этом все закончилось.

Улькиорра сделал все правильно, молодец, был достаточно жестким с ней, но при этом не давил слишком сильно, чтобы не сломать. Плюс, я настоял, чтобы он не убивал ее сопровождающих. Нечего пугать ребенка ненужными убийствами, только хуже сделаем. Сюсюкаться с ней тоже не стоит, она все же заложник, а не гость.

Дальше он выдал ей специальный браслет и дал возможность попрощаться. Все, как и было оговорено.

— Круто, но я чет не пойму, — сказал Ямми. — Нахрена все так усложнять? Просто схватили бы ее и притащили силой. Чего цирк то устраивать?

— Точно, — поддержал его Гриммджоу. — Я вообще не вкурил, зачем все это надо?

Куатро же лишь фыркнул на их слова, подумав: 'тупицы', — но, скорее всего, и сам не понял причину.

— В этом был кое-какой смысл, — вздохнул я. — Нам нужно было, чтобы она согласилась уйти добровольно. Похоже, Айзен-сама пытается создать впечатление, что нам она нужна не просто как заложница. Пусть сейчас она всего лишь безобидная девчонка, потенциал силы Иноуэ Орихиме внушает страх даже мне. И опасение, что Айзен-сама сможет использовать эту силу для своих целей, может заставить Готей действовать. И я не исключаю возможности, что он действительно будет ее использовать: в конце концов, он никому не раскрывает свои карты полностью.

— Хм-м-м-м-м-м, — покивали они, осознавая всю гениальность плана...

А я же...

— 'Ну и херню же я несу...' — вздохнул я.

Нет, реально. В этом во всем нет никакого смысла.

Это тупо!

Раз уж мы 'зло', то нет смысла лицемерить. Пришли бы, захватили ее и унесли. Все. Но Айзену с чего-то нужно было все так красиво обставить. Как будто принуждение страхом за друзей будет выглядеть лучше, чем грубый захват, не говоря уже о том, что саму информацию о переговорах требуется до Готея как-то донести... Не вижу разницы.

Готей и так не пойдет спасать какую-то мутную девчонку всем скопом, а Ичиго в любом случае придет за ней с друзьями и несколькими добровольцами в поддержке. Причем Главнокомандующий в любом случае пошлет вдогонку к ребятишкам пару капитанов, как подстраховку и дополнительный удар в спину.

Короче, Айзену, видать, было скучно, и он решил так всех еще сильнее запутать. Думаю, Ямамото-сама будет потом долго думать над смыслом всего этого и искать второе дно, которого тупо нет. Все же лучшая тактика обмана — не обманывать, но сделать такой вид. Враг сам будет себя накручивать и сомневаться.

А мне вот приходится оправдания придумать, чтобы народ не разочаровался в начальстве. Чувствую, скоро я овладею сим навыком настолько, что сам начну в них верить.

Мы двинулись дальше.

Чируччи стало получше, и она шла уже без помощи Волантеса, но, судя по лицу, явно была не против, чтобы тот и дальше нес ее на руках.

— Ну и круто же ты их всех уделал, — ржал Диез. — Ну что за слабаки эти вайзарды! Нам они даже в подметки не годятся. Толпой одного победить не могли.

— Пха-ха-ха-ха-ха! Точно! Ну и неудачники! — ржал Секста.

— Не совсем так, — улыбнулся я. — Я не дрался один против восьми.

— М? — все посмотрели на меня.

— Я просто дрался один на один с каждым из них, — отвечаю им.

Народ переглянулся, явно не очень понимая, о чем я.

— Ладно, — вздохнул я. — Я вам поясню. Поражение вайзардов было обусловлено тремя ошибками. Как думаете, какими?

Ребята несколько секунд думали.

— Эмоции? — предположил Улькиорра. Он всего боя не видел, а появился только под конец, но через систему слежения он кое-что все же посмотреть успел.

— Да, это первое,— киваю я. — Насколько я знаю, 110 лет назад Айзен не просто подставил тех ребят, он практически уничтожил их жизни, судьбы и мечты, а также погубил их друзей. Ребята были обращены в монстров и больше ста лет были вынуждены скрываться и выжидать. Они не могли просто пойти и отомстить ему: или им запрещал Главнокомандующий, или они боялись, что никто их слушать не станет и весь Готей начнет на них открытую охоту. И отчасти это правда, с силами Айзена убедить всех, что перед ними враги, не проблема. Да и даже если бы они решились напасть, наш Владыка быстро поставил бы их на место или вообще избавился еще до того, как они до него дойдут. — Пересказал я им краткую историю без деталей. — Так что им приходилось все эти годы скрываться и мечтать об отмщении. А тут появляюсь я — человек, смерть которого ну хоть немного расстроит Айзена, а потому желание хоть немного выплеснуть весь накопленный гнев оказалось сильнее их.

— Пф, эмоции лишь мешают, — фыркнул Улькиорра.

— Не стоит о них так плохо думать, — покачал я головой. — Эти ребята вполне себе имеют право злиться и ненавидеть, а в их срыве нет ничего страшного. Я сам такое переживал в свое время и полностью их понимаю.

Лицо у Куатро не изменилось, и вряд ли он понял, что я имею в виду. Это не есть хорошо: такие мысли нужно доносить.

— Привожу пример. Предположим, Улькиорра, тот же Заэль в какой-то момент сделает из тебя лабораторную крысу. Да, он слабак и тебе в бою не ровня, но, еще будучи Привароном, он помог одолеть бывшую Тресс Эспаду, так что, чисто в теории, нашел бы и на тебя управу.

Четвертый чуть поморщился, явно представив себе такой момент.

— Так вот, много лет ты проводишь в таком вот унизительном и отвратительном состоянии, не имея возможности отомстить. И тут в какой-то миг у тебя появляется шанс хоть немного воздать тому, кто над тобой издевался. Как бы ты себя вел в тот момент?

Улькиорра ничего не ответил, но, судя по лицу, он явно понял, о чем я, хоть пока и не до конца. Зато теперь задумается над этим примером. Это в его природе — размышлять над подобным.

— Так что тут я использовал их эмоции в свою пользу, подливая масла в огонь и зля их еще больше. Чем больше гнева, тем больше ошибок, что и позволяло мне выживать, — пояснил я. — Только не думайте, что это снова сработает.

— Почему? — удивилась Сандервиччи.

— Эмоции имеют свойство перегорать. Такой пик ярости был обусловлен тем, что они копили его годами и все это прорвалось. Теперь же при следующей встрече они не поддадутся злости и будут спокойнее и осторожнее.

Теперь ребята поняли.

Да, я быстро заметил, в каком они состоянии. Стоило им лишь услышать, кто я такой, как они тут же занервничали и потеряли над собой контроль. Я же не реагировал на их гнев и улыбался, чем еще сильнее выбешивал их. И, как итог, их злость стала залогом моей победы. Будь они спокойнее и наблюдательнее, то мне было бы сложнее выжить, а они ребята сильные — их недооценивать не стоит.

— Какую еще ошибку вы заметили?

— Ну-у-у-у, — почесал затылок Ямми, — они, типа, недооценили тебя.

— В точку, — усмехаюсь я. — Вайзарды очень злы на Айзена, они сотню лет готовились к бою с ним, а потому, встретив меня, не приняли слишком серьезно. Да, они были злы, но поостереглись показывать свои козыри и сдерживались. Действуй они серьезно с самого начала — и у меня шансов не то что победить, а просто выжить было бы очень мало. Они все были офицерами-синигами, а некоторые — капитанами, плюс сила пустых и сто лет практики, потому с ними мы практически равны, разве что в фундаментальных вещах различаемся. Но даже так они очень опасны и сильны.

Эта ошибка стала почти роковой.

Ведь ударь Хирако меня сразу, а не злорадствуй, то мне был бы конец, но его самоуверенность сыграла с ним злую шутку, и моя нить добралась до цели.

— Они не стали использовать все свои силы из-за недооценки, — хмыкнул Волантес. — Это глупо.

— Еще одна причина в том, что их полная сила — это их секрет, который они берегут для главного боя с Айзеном. Они не хотят раскрывать всех своих трюков и боятся, что Айзен подготовится... — я усмехнулся. — Говорю по секрету, он, скорее всего, и сам уже все знает, но даст им шанс драться с собой, как они хотят.

— Айзен-сама любит давить самоуверенных придурков, — покивал Гриммджоу.

— Отчасти так, — согласился я. — Но основная причина в личной скуке Владыки. Айзен несколько устал от предсказуемости и идеальных планов, а потому сам создает себе сложности, чтобы хоть немного интереснее было.

Один этот план четко говорит, как ему скучно, и он придумал такое.

Эх, тяжко с таким начальником.

— Ну, а третья ошибка. Кто догадается?

Улькиорра явно не знал, ну он всего и не видел, потому ему простительно. Ямми вообще не особо наблюдательный, потому никак не догонял, да и эти двое тоже пока не поняли.

— Эх, Волантес, Чируччи, как думаете, почему я выбрал именно вас для боя с тем капитаном?

Оба арранкара переглянулись.

— Наши способности... неудобны ему...

— Именно, но вот вы провели этот бой и можете сказать, можно ли было вас кем-то заменить? Почему я выбрал именно вас двоих, вы думали над этим?

У меня вообще-то были запасные варианты, но я выбрал именно Волантеса и Чируччи как самых лучших для этого боя и не ошибся. Пока не вмешался Хирако, они вполне себе побеждали.

Молчание затянулось.

— Ответ прост — вы хорошая команда.

Мои слова заставили глаза обоих арранкар округлиться.

— Да, вы может и не ладите, но, когда нужно, отлично работаете вместе. Ваши способности дополняют друг друга, и вы можете действовать сообща. Ваши силы помогают и не мешают совместному применению.

— А их силы — нет? — задал вопрос Улькиорра.

— Да. Они явно хорошо ладят, давно дружат и умеют не мешать сражаться, но вот их силы слабо совместимы. Пусть Хирако может обездвижить цель, но кроме него, никто в тот розовый туман безопасно зайти не может. Хачиген способен применять там кидо, но начал это делать лишь по команде. Вы сами могли заметить: они нападали по очереди, и, когда дрался кто-то один или двое, остальные были в стороне и атаковали только когда другие не в радиусе атаки. Более того, капитаны Готея в основном сражаются в одиночку. Скорее всего, за век своего сокрытия Вайзарды немало тренировались в командной работе, но без реальных боев такого не закрепить. Стоило немного расшатать их эмоции — и тут же вылезли старые привычки. С вами, кстати, такое тоже могло бы подействовать, так что остается только радоваться, что никто из Готея не знает, на что давить, чтобы заставить вас потерять контроль.

Ребята задумались над моими словами.

Теперь мои постоянные тренировки в парах и тройках им видятся гораздо логичнее, чем раньше. Я хорошо изучил возможности нумеросов и Эспады, а потому знаю, кто с кем хорошо взаимодействует, и стараюсь почаще их ставить вместе. Вот, например, Волантес и Чируччи неплохие напарники. Да, доверие у них вряд ли в ближайшие годы появится, но в бою они сочетаются неплохо, а уж если Волантес будет использовать свой ресурексион, то вообще будет конец врагам.

Есть и другие команды, но их беда в том, что состоят они из разных групп, а не одной. И пусть народ как-то попривык к толпе вокруг них, но все еще с легким недоверием относится к тем, кто не в их группе.

— Ты всем что ли потенциальных напарников придумал? — нахмурился Джаггерджак. — А я с кем работаю хорошо?

— С Эспи, — улыбаюсь я.

Упоминание Седьмой заставило Кошака поморщиться и обиженно отвернуться. Ну да, Эспи — боец дальней и средней дистанции, а Гримм хорош вблизи и очень быстр, потому чисто на базовом уровне они были бы неплохими напарниками. Надо будет на ближайшей тренировке их вместе поставить.

— Отсюда, ребята, нам стоит сделать несколько выводов, — решил я закончить этот спонтанный урок. — Контролируйте эмоции, а не давайте им контролировать вас. Злость и страх могут быть хорошими инструментами, но вы должны управлять ими, а не они вами. Никогда не недооценивайте противника. Не нужно сразу бить его всем, что имеете, но и самоуверенностью не страдайте. Врагов в жизни будет много, а жизнь у вас одна. Ну и если вам приходится сражаться в команде, то заранее распределите роли и отработайте взаимодействие. Это может спасти вам всем жизни.

После эти слов я двинулся дальше, а ребята пошли следом.

Они задумаются. Такой урок полезен им, особенно Улькиорре. Он все еще воротит нос от нашей компании, но после такого может понять выгоду группы. Пока о связях и дружбе нечего говорить, но банальный поиск выгоды для себя может помочь ему начать социализироваться. Если он поймет, что это полезно, то не будет препятствовать компании вокруг себя.

Дальше мы шли в молчании.

Впереди нас ждет отчет и ожидание, но свой ход мы уже сделали, теперь ждем хода врагов...

Глава 34. Гость у монстров.

Ичиго сидел в гостиной дома Урахары и смотрел на то, как лечат его друзей. Помимо него и работников магазина тут были все вайзарды в разной степени потрепанности, рядом сидела Рукия, недалеко валялись Ренджи, Рангику и Юмичика, у стены пил лекарства Тоширо. Ренджи, кстати, в бою не участвовал: у него отравление случилось, вот он все и пропустил. Как узнал Куросаки, лейтенант Шестого отряда случайно съел что-то из товаров, и это хреново отразилось на его самочувствии — после ночи в обнимку с 'белым скакуном', он теперь просто валяется и стонет.

Рукия же сидела со своим телефоном и пыталась до кого-то дозвониться, но пока безуспешно.

Ичиго же в том бою пусть и сам пострадал, но его раны были относительно неопасными, а потому их подлечили весьма быстро. Да, еще пройдет пару дней, прежде чем он сможет нормально сражаться, но на фоне остальных смотрелся он и правда самым уцелевшим.

Впрочем, раны его сейчас мало волновали.

Куросаки никак не мог выбросить из головы ту битву, свидетелем которой он стал. Когда их противостояние с Гриммджоу закончилось, они почувствовали взрыв реацу и устремились к месту событий... Пришли как раз к моменту, когда Карас выносил вайзардов одной мощной атакой, а затем состоялся тот короткий бой против банкая Роза.

Парню было стыдно признавать, что смотрелось это чертовски круто.

Пожалуй, его бывший наставник только что переплюнул все попытки Ичиго и Исиды смотреться стильно, и поднял планку пафосного превосходства на новый уровень. Даже Исида был впечатлен увиденным.

— Я сделал все что мог, — сказал Урахара. Большая часть вайзардов сейчас лежала в соседней комнате без сознания, а здесь были лишь Хирако и Хачи, которые все же пришли в себя. — С ними все будет в порядке. Отлежатся пару дней — и будут в норме.

— Хорошо, — вздохнул Шинджи. — Жаль, твои лекарства подпорченную гордость не вылечат.

— Увы, я не всесилен, — развел руками хозяин магазина.

— Ох, все это было слишком неожиданно, и нам явно не стоило терять голову, — покачал головой Хачиген. — Я сам с трудом сдерживался, и это сыграло против нас.

— Не оправдывайтесь, — покачал головой Тоширо. — Мы все себя переоценили, а стоило догадаться, что Айзен будет использовать против нас наши же слабости. Тц!

Наступила напряженная тишина. Все были подавлены поражением и явно близки к тому, чтобы впасть в депрессию.

— Ой, ну хватит уже нытья, — застонал Ичиго. — Вы так реагируете, будто конец света случился.

— А что хорошего в нашем положении? — огрызнулся маленький капитан.

— Мы еще живы, — пожал рыжий плечами. — Мы живы, а значит, у нас еще будет шанс на победу. Так что хватит уже сопли пускать, и подумайте, как действовать в следующий раз.

От него таких речей явно никто не ожидал, потому все удивленно смотрели на него.

— Если хотите излечиться от депрессии в полной мере навечно, попросите Главнокомандующего о спарринге. После этого вам не то, что жить захочется — вас даже мысль о поражении никогда не посетит.

Его слова заставили народ в комнате улыбнуться.

Да, после того денька с этим жутким стариком он реально стал иначе смотреть на свое положение и легче воспринимать поражения. Так и сейчас — да, ребята продули, но это не повод опускать голову и ныть.

— Он прав, — кивает Урахара. — Вместо самобичевания предлагаю вынести урок из случившегося, а также понять, в чем был смысл этого нападения в принципе.

Народ понимающе закивал, а меж тем владелец магазина продолжил:

— Они не просто так напали. Я смотрел на все со стороны, и выглядело это довольно странно. Они не пытались быстро победить и закончить битву, а, скорее, просто тянули время и провоцировали стягивать ваши силы к месту боя. Похоже, это была провокация, но пока не ясно, для чего. И, похоже, своего они добились.

— Да, как только там появился тот эмо-тип, они тут же ушли, — сказал Ичиго. — Похоже, нас все же отвлекали.

Это был самый очевидный вариант.

— Вопрос только, от чего?

Все погрузились в тяжелое молчание...

Пока все сражались, времени раздумывать просто не было.

— Нужно связаться с Готеем, — поднялся Тоширо. — Если нападение было совершено и на них, быть может, нам нужно немедленно возвращаться. Урахара-сан, можете как-то связаться с ними?

— Тессай уже пытается выйти на связь, но тут нужно время.

— Мне лучше вернуться...

— Не говори ерунды, — дернул парня за плечо Ичиго и кинул обратно на матрас. — Ты сейчас не в том состоянии, чтобы куда-то идти. Лечись лучше.

— Не мешай мне...

— Он прав, — кивает Урахара. — Сейчас все равно между мирами не пройти: там сейчас Котоцу, и переход может быть очень опасным.

— Кхе-Кхе, — с нажимом и сердитой миной 'покашлял' Ичиго, пристально смотря на этого ушлого типа.

Тот отвернулся и сделал вид, будто намека не понял. То есть раньше им c этим адским паровозиком Томасом встречаться было неопасно...

— 'Вот урод... Когда-нибудь я ему это припомню'.

Капитан 10-го отряда все же сдался и улегся обратно.

— Странно... — произносит Рукия. — Я никак не могу дозвониться до Иноуэ...

* * *

Она вышла из черного провала вслед за этим белокожим жутким типом и оказалась в огромном белоснежном зале. Таком темном и мрачном, что ей стало еще страшнее. Она помнила слова того арранкара, но девушке все равно было жутко. Да, ей хватило решимости согласиться на требования врагов, но лишь на силе воли она не поддавалась панике и не позволяла коленям открыто дрожать.

Она не хотела идти, но, видя, как страдают ее друзья, просто не могла убежать и приняла условия того бледного арранкара, который ее встретил. Ей дали несколько часов, чтобы закончить свои дела и 'попрощаться'. Сложно с кем-то прощаться, когда тебя никто не видит.

Орихиме хотела напоследок увидеть Куросаки-куна и... быть может, сказать ему то, что так давно было тяжким грузом на сердце, но... видя его в компании с Рукией-тян, так и не решилась что-то сказать. Они не спали, обсуждали ее пропажу и явно сильно волновались, а она стояла в стороне и не имела возможности ничего сказать. Да и не хотела...

— 'Они так хорошо ладят...' — опустила Иноуэ голову.

Ей было горько признавать, что ее чувства так и останутся безответными, но совесть просто не могла позволить ей даже думать о парне, в которого влюблена ее подруга. А она видела, как Рукия-тян смотрит на Куросаки-куна... пусть и скрывает это...

Так что Иноуэ просто ушла, решив не мешать им.

Напоследок она лишь пришла в магазин Урахары... там ее тоже не заметили, но она вылечила тех странных друзей Куросаки-куна. Те были сильно ранены, потому она помогла им поскорее поправиться...

А затем она была перемещена сюда... в это холодное и жуткое место...

В центре зала был большой круг света, в центре которого она и стояла.

Иноуэ не видела никого в тенях, но чувствовала, что на нее смотрят со всех сторон. Она ощущала холодное и оценивающее внимание, агрессию и неприязнь к себе, что пугало ее еще сильнее.

Свет в зале стал ярче, и она сумела различить силуэты в тенях. Там были люди, ну или не совсем люди, и стояли они у стен поодаль от нее. Она не видела их лиц, но знала, что все следят за ней.

Вскоре перед ней появился еще один круг света, в центре которого на каменном троне восседал тот самый Айзен, о котором ей рассказывали. Это он делал все эти плохие вещи и строил планы, подвергая их опасностям, он собирался казнить Рукию-тян и хочет как-то использовать Куросаки-куна.

Последние пару месяцев она провела в Обществе Душ и кое-что о нем узнала, особенно то, как коварно и жестоко он обманывал тех, кто ему верил, и как пользовался их доверием и уважением, а потому сильно переживала, что такой человек сделает с ней и зачем ее вообще сюда привели.

— Приветствую тебя в Лас Ночес, Иноуэ Орихиме, — с легкой полуулыбкой произнес этот человек. Он казался весьма дружелюбным, но она знала, что это обманчивый образ. — Добро пожаловать к нам, будь же гостем в моем мире.

Девушка ничего не сказала. Она боялась хоть что-то вымолвить.

— Перед тем как продолжить, продемонстрируй свою силу, — сказал он. — Шаолонг.

Из темноты на свет вышел высокий мужчина с тонкими усами и длинной косой. Это был тот самый тип, что напал на Тоширо-куна и серьезно ранил его. Иноуэ видела со стороны, как он бился с ним.

— Исцели его руку, — сказал Айзен-сан.

Только сейчас она заметила у арранкара пустой рукав, что просто висел на плече.

Не став мешкать, она исполнила этот приказ.

— Сюн-Сюн Рикка, — позвала она свою силу, и заколки засветились. — Аяме и Сюнь'О — Сонтен Киссю. Я отрицаю.

Две феи вылетели из заколок и окружили нужное место, а затем окутали его мягким золотистым светом. Арранкар сильно занервничал, но остался недвижим.

Под тихие шепоты и ахи отсутствующая рука начала восстанавливаться. Иноуэ не видела в этом чего-то особенного — она постоянно так делала — но окружающие по какой-то причине были сильно поражены.

Вскоре конечность вернулась к арранкару, и тот ошарашено двигал пальцами и кистью, что вернулись к нему.

— Поразительно, — произнес кто-то. Им оказался странный мужчина, чем-то похожий на лису или змею. Она вспомнила его. Видела один раз там, в конце событий в Сейретее, и он чуть не убил Куросаки-куна после того как Джиданбо открыл им проход. Вен-сан рассказывал о нем в той лекции, вроде как этого типа зовут Гин. Полное имя она забыла. — Это... обращение времени вспять?

— Нет, — ответил ему Айзен-сан. — Это отрицание реальности...

Его слова заставили всех вокруг замолчать.

— Она может отрицать действительность и все, что захочет — пусть ее силы невелики, но потенциал этой силы... невероятен...

Неожиданно для нее самой тот арранкар, которому она только что вернула руку... поклонился ей.

— Благодарю вас, — сказал он.

Орихиме была удивлена и лишь молча смотрела, как тот уходит обратно в тень. Она не ожидала подобного и несколько растерялась.

— Поразительная сила... — заинтересованность в голосе этого Айзена-сана заставила девушку вздрогнуть. Ей казалось, что ее сейчас начнут вскрывать: подобное она чувствовала, когда столкнулась с тем страшным капитаном Куроцучи.

Она задрожала, уже с трудом борясь с паникой.

— Тебе придется побыть нашим гостем некоторое время, — говорил Владыка Лас Ночес.

Девушка кивнула, не в силах ничего вымолвить.

— Если тебя это успокоит, — при этих словах он посмотрел куда-то в сторону. — Как только надобность в тебе отпадет, мы вернем тебя домой.

Она опять кивнула. У нее не было выбора, а потому оставалось только соглашаться. Иноуэ не знала, верить ему или нет, ее пугало присутствие этого человека, и дело не в его силе, а в... чем-то другом... Будто каждым словом он вскрывает ее душу и смотрит насквозь, она даже думать о смелых вещах боялась — у нее создалось впечатление, будто он и мысли читает.

— Улькиорра, — назвал он чье-то имя, и на свет вышел тот самый тип, который привел ее сюда. Он такой жуткий и страшный, такой холодный и пугающий! — Поручаю охрану этой девушки тебе.

— Будет исполнено, Айзен-сама, — поклонился арранкар.

— На этом все...

С этими словами Повелитель Пустых ушел.

— Идем, женщина, — велел ей Улькиорра.

Орихиме послушно последовала за ним.

Они вышли из темного зала и... оказались во вполне себе светлом коридоре с большими окнами. За ними она с удивлением увидела голубое небо с проплывающими облаками и обычную пустыню, окруженную высокими стенами. Сама пустыня, как ни парадоксально звучит, была не пуста. Среди барханов виднелось множество столбов и странных белых построек, а если присмотреться, то и какие-то редкие сухие деревья можно усмотреть.

— А... — она открыла рот и все же решилась подать голос. Пусть сопровождающий пугал ее, но не так сильно, как его хозяин. — А... куда... мы...?

— В твою камеру, — коротко ответил он.

Девушка вновь замолчала и опустила голову.

Так она и думала, что все...

— Нет, так дело не пойдет, — прозвучал новый голос.

Рядом с ними из воздуха возник... странный двойник Рукии-тян!

Точнее, не совсем двойник, просто какой-то парень, который был на нее похож.

— 'Точно! Это же он!' — вспомнила она.

Это же Вен-сан, тот самый Карасумару, о котором столько говорила Рукия-тян. Она немало рассказывала о человеке, которого еще в Академии считали ее братом, и он был ее близким другом много лет. Это тот самый Венганза, который сопровождал их в проникновении в Сейретей и помогал им.

— Привет, Орихиме-тян, — добро улыбнулся он ей. — Прости, что так получилось с тобой. Пусть ты и вынуждена провести здесь неопределенное время, но не стоит бояться или печалиться: здесь тебе ничто не угрожает.

— А! Да... — чуть смутилась она, не ожидая к себе такого отношения.

— Айзен-сама не обманывал, когда обещал отпустить тебя, — сказал Венганза. — И, как глава Эспады, я даю слово, что, как только будет возможно, я лично отведу тебя домой.

— Эм-м-м... спасибо...

— Не волнуйся ты так, все будет хорошо, — еще одна теплая улыбка. А затем он повернулся к ее 'охраннику'. — Итак, Улькиорра, что это еще за 'камеру' ты тут придумал? Ты вообще Айзена-сама слышал?

— М? — арранкар явно не особо понимал, что от него хотят. — Пленников держат в камерах.

— Она не 'пленник', а 'гость'. Гостей держат в приличном месте, со всеми удобствами. Так что веди ее не в темницу, а к себе домой. Поскольку тебе доверили ее защиту, то жить она будет у тебя.

К удивлению самой Орихиме, глаза этого бесчувственного мужчины стали расширяться, и впервые она увидела какие-то эмоции на его лице.

Некоторое время он молчал.

— Мой дом не предназначен для гостей...

— Ничего, — улыбка Вен-сана из доброй стала какой-то ехидно-коварной. — Это поправимо.

Он щелкнул пальцами — и рядом с ним появились какое-то детишки. Двое малышей-близнецов с классными кошачьими ушками и хвостами и зеленоволосая девочка-подросток с необычной прической.

— Ребята помогут тебе привести твое жилье в нужное состояние.

Судя по еще больше расширившимся глазам, его такое положение дел не обрадовало, а вот дети все как один сделали максимально фальшивые добродушные моськи.

— Также, поскольку Орихиме-тян не пленник, а гость, то она не обязана сидеть взаперти и имеет право гулять по Лас Ночес где хочет. От себя добавлю, что позволяю ей прогуливаться где угодно, за исключением лаборатории и покоев Айзена-сама и его личных помощников, также не стоит заходить в технические места и на территории тех психов: ты знаешь, о ком я.

— Разве разумно отпускать... гостя одного?

— Так она не одна пойдет, а с тобой, — похлопал он своего подчиненного по плечу. — Ты теперь ее телохранитель, а потому обязан ее везде сопровождать.

Девушка вновь поразилась реакции ее 'охранника'. Похоже, он только сейчас осознал, во что был втянут.

— Так что, Орихиме-тян, если будет что-то нужно, смело проси обо всем Улькиорру: он теперь в полном твоем распоряжении. Ну, или попроси помощи у них, ребята помогут, — указал он на пришедших детей. — Это Локи и Ноки, и их старшая сестра — Лия.

— Конечно, поможем! — запрыгали близнецы.

— Угу, типа того, — кивнула зеленая, жуя жвачку.

— А пока тебя нужно приодеть. Ты ведь никаких вещей с собой не взяла?

— Нет, — замотала она головой. Она даже не подумала, что с собой что-то нужно нести, а потому даже зубную щетку не взяла.

— Ничего, у нас тут все есть. Эспи?

— Да-да, я помогу, — рядом с ними показалась высокая, невероятно красивая женщина. Иноуэ завороженно смотрела на нее. Длинные темно-красные волосы, яркие желтые глаза, сияющие неподдельной заботой и теплом, модельная внешность и такая невероятная женственность и изящество, что прямо завораживало. — Я — Эсперанса, но можешь звать меня Эспи. Если будет что-то нужно, я помогу. Ты голодна?

— Ну... немного...

— Тогда пошли, перекусим, а затем приоденем тебя. Малыши пока подготовят тебе жилье, — сказала она, взяла ее под локоть и повела за собой. — Не отставай, Улькиорра...

Ее сопровождающий с еще более хмурым лицом пошел следом, под тихое хихиканье за спиной...

Да... такого приема девушка не ожидала...

Глава 35. Осознание.

Как только Улькиорра с девушками скрылся за углом, четыре наши добродушные улыбки моментально превратились в зловещие коварные ухмылки. О, да, это будет весело. Я, Котята и Лия уже предвкушаем будущее веселье, которое нас ждет.

Когда я узнал о плане Айзена, то настоял, чтобы охранником девушки был именно Улькиорра, причем попросил использовать определенные слова, чтоб Куатро не мог их иначе интерпретировать. Он очень дотошен к приказам, а такой проигнорировать не сможет.

Теперь же этот тип никуда не денется и будет работать, как следует.

— Итак, солдаты, — я обернулся к детишкам. Те тут же встали смирно и сделали максимально серьезные моськи. — Ваша задача — облагородить ту пустую камеру содержания особо буйных, которую Улькиорра почему-то называет своим домом. Тащите мебель, украшайте и вообще создайте атмосферу уюта. Первым делом бегите к Доретте и объясните ей ситуацию. Сделайте акцент на 'бедной девушке, которой придется жить с Улькиоррой'. Она сама после такого будет готова дом снести и новый построить. Главное, палку не перегибайте и его спальню не трогайте вообще. Пусть остается, как есть. И стены не красьте, нужно чтобы Улькиорра там жил, а не ночевал на улице в песках, а то после вас у него может эпилепсия вдруг появиться.

Последнее — вряд ли, но нам нужно поставить его в необычную и неловкую ситуацию, а не злить. Тут главное, чтобы он не вымещал раздражение на девушке. Он так не поступит, но не стоит подставлять Орихиме и убеждать Улькиорру в том, что в изменениях в его доме виновата она.

— Так точно, сэр! — троица отдали честь и веселой толпой умчались выполнять приказ.

Отлично. Может, выход из зоны комфорта заставит этого парня стать хоть чуть-чуть более человечным. По крайней мере, я на это надеюсь.

Впрочем, не буду отрицать, что не против развлечься за его счет. Когда твой лучший друг и любимая девушка были в прошлой жизни матерыми, обросшими мхом троллями, немудрено набраться от них... всякого. Нет, каюсь, я и до знакомства с ними любил доводить людей, но хоть не строил для этого 'хитрых планов'...

Ну да ладно. Ребята все сделают правильно, отчасти, потому что у самих неплохо развит задний радар на неприятности и слишком увлекаться они не будут, понимая, какие проблемы им это сулит. Так что оставлю все на них.

Я же двинулся в другую сторону. Нужно закончить приготовления.

Ичиго и его друзья прибудут к нам максимум через неделю, так что к их приходу нужно быть готовым, да и... Он тоже скоро начнет действовать.

Посмотрим.

— Это было жестоко, — произнес Старк, появившись за моей спиной.

— Порой нужно друзей пинком отправлять к собственному счастью, — усмехаюсь я, не оборачиваясь и не сбавляя темпа ходьбы.

— Решил свести их?

— Нет, я не настолько все продумываю, — махаю рукой. — Просто Орихиме-тян — человек крайне нестандартный, и ее безумная логика, столкнувшись с отчужденным фатализмом Улькиорры, просто сломает ему мозг и заставит о многом задуматься. Шифер, несмотря на все мои усилия, не хочет вливаться в компанию и пытаться понять окружающих, так что в ситуации, когда ему придется контактировать с посторонним человеком — это лучшее, что могло случиться. За неделю до начала операции вряд ли что-то изменится, но это заставит его включить мозги.

Койот задумался над моими словами.

Да, уж сводней становиться я точно не собираюсь, да и неделя — не тот срок, который что-то может сделать, но вот вбить пару умных мыслей в тугую голову будет неплохим подспорьем. И Иноуэ Орихиме подходит для этого лучше всего. Если уж она могла заставить Таку поежиться, то такому, как Куатро, нет шансов остаться собой.

Плюс, своими действиями я преследовал еще несколько целей.

Во-первых, присутствие человека скажется на арранкарах. Они, по сути, обычных людей никогда не видели, и такой пример может заставить многих анализировать самих себя. Плюс, она вылечила руку Шаолонгу, а потому Гриммджоу и его фракционы будут ей благодарны и защитят ее в случае чего. А защита ей точно пригодится: я уже успел заметить краем глаза, как текут слюни у Заэля при виде девчонки, так что он точно попытается до нее добраться, как только мы уйдем.

Во-вторых, я хотел оставить Иноуэ положительные эмоции по отношению к большей части арранкар. Сейчас мы с Готеем и Ичиго воюем, но кто знает, что может случиться завтра. Айзен, так или иначе, покинет нас, обретя божественную силу, а потому нам придется самим справляться с оставшимися проблемами. При этом проблема медицинского обеспечения рано или поздно встанет в полный рост, а Хебико, как ни печально признавать, отнюдь не Унохана. И если с синигами мы так быстро не поладим, то мы вполне можем перетянуть на свою сторону Орихиме, и такой человек, как она, может очень сильно нам помочь. Ее потенциал невероятен, главное — ее правильно учить, а уж с таким охранником, как Улькиорра, особых проблем у нее не будет.

— Ему будет тяжко терпеть ее...

— Котят же он терпит, — усмехнулся я.

Вот, кстати, забавно.

Локи и Ноки последовали моему совету и Улькиорру не доставали, да они и сами понимали, что и как, вот только просто взять и оставить его в покое они не могли, и все эти месяцы аккуратно прощупывали почву для взаимодействий и манипуляций. Ребятки хорошо научились у Такеру искать ключики к людям, и кое-как к Улькиорре подход нашли. Уж не знаю, как они сумели этого добиться, но я лично видел, как Куатро учил их и показывал им пару своих техник.

Видать, сумели надавить на нужные точки, что, обучая других, сам лучше понимаешь свои силы, как было со мной, и он-таки кое-чему научил маленьких хитрецов.

Так что и Иноуэ, думаю, сумеет справиться.

— Мы и правда будем уничтожать целый город? — спросил он.

Я останавливаюсь...

Похоже, план он узнал...

Да, я надеялся, что отвечать не придется.

— Таков план Айзена, — вздохнул я.

Он тоже вздохнул.

— Но... — оборачиваюсь к нему и улыбаюсь, — раз я в этом принимаю участие, то все не так плохо, как может казаться.

Он удивленно на меня смотрит.

Да, я не могу рассказать ему план, но сам бы я не стал принимать участие в уничтожении 100000 ни в чем не повинных душ. Знаю, что у Айзена иной план, но если он все же решит воспользоваться этим и погубить столько...

Что ж, у меня будет аргумент против.

— Я верю в тебя, — сказал Старк — и вздрогнул, сам осознав, что только что сказал.

— Спасибо, — хлопнул я парня по плечу и двинулся дальше. — У меня тут дела. Увидимся.

Я удалился, чтобы поговорить с Хиро. Нужно заканчивать приготовления по приему будущих гостей...

* * *

Он некоторое время смотрел в спину Вену, стоя на месте и пытаясь понять, что именно он только что сказал и почему. Вроде все как обычно, но эти слова... он никогда раньше их не произносил, никому не говорил и... Он просто не знает, как на это реагировать.

Сейчас Койот Старк пребывал в некотором замешательстве и никак не мог разобраться в собственных мыслях.

Да, Вен — не тот человек, что стал бы так слепо одобрять план по уничтожению невинных людей. Потому Айзен-сама должен был как-то убедить его, и вряд ли это что-то эгоистичное. Он уже хорошо знаком с Венганзой и понимает, что тот всегда действует исходя из чувств и желаний своих товарищей, а не личной выгоды. Потому, действительно, не нужно волноваться: пока Вен с ними, он не даст свершиться плохому.

Но его волновало не это...

— Эй, Старк, ты чего? — послышалось позади.

Обернувшись, он увидел Лилинет, что обеспокоенно смотрела на него.

Он погладил ее по голове и слегка улыбнулся:

— Все в порядке.

— М-м-м-м, — она чуть нахмурилась.

— Ничего такого, — махнул он рукой.

— Ну ладно, — пожала она плечами. — Ты опять спать?

— М-м-м-м, — он чуть задумался, — нет, хочу пройтись. Котята и Лия сейчас побежали к Доретте, так что, может, еще успеешь их догнать.

— О, круто! — девочка подскочила и умчалась к своим друзьям.

Старк же проводил ее взглядом, а затем побрел по коридору.

Ему сейчас есть о чем подумать...

* * *

Отойдя на несколько прыжков от своего 'брата', девочка остановилась.

Она некоторое время стояла неподвижно, а затем, подняв руку, прикоснулась к рогу на своей маске. Маленькие пальчики нащупали на нем небольшую... трещину...

— Эх, ну этого стоило ожидать, — вздохнула она.

Затем она обернулась и посмотрела на пустой коридор за спиной.

Лилинет добродушно улыбнулась:

— Рано или поздно это бы точно случилось...

Отбросив лишние мысли, девочка ускорилась, чтобы нагнать своих друзей...

Глава 36. Сложные мысли.

Когда ее заставили прийти в мир пустых, она ожидала разного: заточения в тюремной камере, пыток, издевательств — как физических, так и моральных — она даже думала, что ее будут мучать трешовыми фильмами типа 'Бетмена и Робина' или капустой, которую Иноуэ терпеть не могла, но...

— Бассейн? — спросила она.

— Бомбочкой! — крикнул кто-то сверху и прыгнул в воду.

Девушка смотрела, как тело ударилось о воду и разбросало брызги во все стороны, попутно подняв волну, вынесшую половину народа на берег. На 'прыгуна' тут же налетел недовольный народ, и тому пришлось оперативно убегать, благо бегал он быстро.

Орихиме же смотрела на все это и пыталась понять, когда именно логика реальности покинула ее.

(Логика девушки самоубилась еще в детстве, так что искать нет смысла).

Она всякого ожидала от мира, наполненного монстрами и чудовищами, но уж точно не такого. Да она и подумать не могла, что получит столь теплый прием у врагов!

— Расслабься, Орихиме, — махнула рукой Эспи-сан, лежа на шезлонге в своем весьма откровенном купальнике. — Не стоит переживать по всяким пустякам.

— Ага, принимай все, как есть, жить будет легче, — кивнула Хебико-сан. У той купальник был не столь открытым, но тоже весьма взрослым. — Мне поначалу тоже было странно, но я привыкла. Народ тут с придурью, но весьма неплохой, если знать подход.

Сама Иноуэ постеснялась надеть что-то смелее школьного купального костюма, да и вообще — всеобщее внимание весьма напрягало девушку.

Когда ее привели в замок и сделали 'гостем', ее быстро взяла под свое крыло одна из Эспады — Эсперанса. Весьма приятная и добрая женщина с детьми, которая очень сильно любит кошек... и почему-то преследует того голубоволосого парня, что дрался с Куросаки-куном.

Хебико-сан же, — та самая весьма прикольная девица, что навещала их в школе и помогала во время проникновения в Сейретей, — тоже тут, и она, оказывается, девушка Вен-сана или жена — в их отношениях Орихиме так и не разобралась.

Так или иначе, Иноуэ из пленницы тут реально стала гостем, и у всех к ней было довольно странное отношение.

Ее быстро включили в местный женский кружок, и все засыпали ее кучей вопросов. Людей тут отродясь не видели, а потому чуть ли не каждый житель этого замка хотел на нее посмотреть. Все это вылилось в чрезмерное внимание к ней и постоянные шепотки за спиной. Если бы не ее... сопровождающий, вся эта толпа точно бы была смелее...

Обернувшись, у дальней стены она увидела хмурого и мокрого Улькиорру-сана...

Белокожий арранкар стоял у стены в своей обычной одежке и явно не испытывал удовольствия от пребывания тут, и уж тем более — от необходимости постоянно приглядывать за "гостьей". Орихиме же старалась сильно не злить этого человека и никуда не ходить, вот только ее постоянно куда-то таскали Эспи-сан или Хебико-сан, что еще сильнее раздражало Улькиорру-сана.

— Не обращай на него внимания, — махнула рукой Эспи-сан. — Иначе его негативные флюиды начнут въедаться тебе в мозг и разлагать депрессией изнутри.

— Правда?! — ужаснулась девушка. — И как это лечится?!

— Сделай себе сережки из редисок, — посоветовала Хебико-сан.

— Поняла, — закивала Иноуэ и начала подниматься, чтобы поискать редис.

— Стоять! Я пошутила! — ее усадили на место. — Не принимай все так близко к сердцу.

— Ум-м-м, постараюсь, — покраснела она, поняв, что на секунду реально поверила в это.

Вообще-то у Орихиме было весьма немаленькое желание поскорее уйти отсюда и побыть одной. Ей несколько неуютно под таким пристальным вниманием, да и сам факт, что она как бы с врагами развлекается, немного волновал ее.

И еще, что враги на самом деле не какие-то монстры, которых она встречала, а просто... люди...

Если бы не части масок и ощущение реацу пустых, она вполне могла бы принять их всех за обычных людей... Ну, как — обычных... фриков и чудиков, но все же людей.

— Не забивай себе голову сложными вопросами, — улыбнулась Хебико-сан. — По лицу видно, что ты слишком много волнуешься и переживаешь.

— Просто... — она опустила голову. — Мы... вроде как враги, но... все такие... не такие, как я думала...

— Мы не люди, — произнесла Эспи-сан. — Но когда-то... очень давно мы ими были... многими людьми... душами, что слились воедино и стали пустыми. Такова наша природа, и постепенно, с каждым днем мы все больше стремились к нашей изначальной форме... А потому, став арранкарами, мы можем больше не быть просто зверьми. Нет больше страха регрессии, нет голода и одиночества. Нет недостатков, а потому мы хотим чего-то большего... быть может, стать людьми...

— Твои философские размышления сейчас сломают девочке мозг!

— А ты говоришь, как старуха!

— Кто тут старуха?!

Орихиме вжалась в шезлонг, не желая быть прибитой двумя спорящими девушками, но те конфликт развивать не стали. Лишь фыркнули и улыбнулись, забыв обиды.

— Все со мной такие вежливые и милые, вот мне и неловко...

— Ну, разумеется, — кивнула Хебико. — У тебя статус гостя, потому отношение к тебе особенное. К тому же, ты излечила руку Шаолонга, и пусть это было сделано по приказу, но пустые такие поступки ценят, и уже не считают тебя врагом. Учитывая, что Гриммджоу и его ребята благодарны тебе за это, то к словам одного из Эспады, как минимум, прислушиваются. Некоторые же, как Тия и Старк, от природы весьма снисходительны и доброжелательны к слабым и детям.

Орихиме посмотрела на тех самых Тию и Старка.

Тией была высокая смуглокожая женщина со светлыми волосами и такими же ресницами. Она почему-то носила топик с высоким горлом, закрывающим нижнюю часть ее лица. Старком же являлся спящий на шезлонге высокий мужчина, которого будто вообще не волновал окружающий шум, и то, что его окатило волной. Он продолжил дрыхнуть и ни на что не обращал внимания.

— Плюс, Карас явно пытается завербовать тебя, потому ничего удивительного, что он создал тебе приятные впечатления о нас, — усмехнулась Эспи-сан.

— Что? Правда?! — удивилась Орихиме. — Как так? Зачем меня завербовывать? Я же вроде как и так тут, и Айзен-сама...

— Ну-ну-ну, не переживай, — Эспи-сан погладила ее по голове. — Вен делает это не ради Айзена-сама, а по другой причине.

— Для Айзена-сама — мы все инструменты, — покачала Хебико-сан головой. — Мы нужны ему для личных целей, и потому он нас использует, а то, что он не бросает всех на смерть просто так — лишь из практичности, а никак не человеколюбия. Но проблема всех 'инструментов' в том, что рано или поздно они становятся не нужны. Так что придет время, и Владыка Лас Ночес покинет нас, и... что тогда нам делать? Именно поэтому Карас готовится к этому времени. Он специально дает своим людям четкий приказ не убивать никого из противников без необходимости, чтобы не иметь кровной вражды с арранкарами. Да, они совершили немало плохих вещей, но у Готея и Мира Живых пока нет убитых. Так что, когда надобность во вражде отпадет, можно будет подумать о заключении перемирия.

— А я тогда зачем?

— Медицина, — заявила главврач всея Хуэко Мундо. — Я являюсь почти что лучшим токсикологом Готея, уступая лишь Куроцучи Маюри... Но, если говорить о других аспектах, моим навыкам далеко до Исане-тян или Уноханы-тайчо. Нет, я могу немало, совсем немало — ту же руку Шаолонга можно было клонировать в лаборатории Хиро и пришить. Но я не могу победить время... — Хебико поежилась. — Если случится действительно большая заварушка, мне придется сортировать раненых, выбирая, кому жить, а кому умереть, не дождавшись помощи. Я не хочу этого... Не здесь... И тут на сцену выходишь ты, чей дар, спустя всего несколько месяцев после пробуждения, позволяет отращивать людям руки и исцелять тяжелораненых синигами капитанского уровня за считанные минуты.

— Ум-м-м-м... — Иноуэ втянула голову. — Все так сложно, и...

— Ха-ха-ха, не переживай. От тебя немедленного ответа никто не требует. Если такие предложения и появятся, то уж точно не скоро. Да и тогда никто не будет заставлять тебя переезжать сюда или что-то в этом роде. Скорее, ты будешь приходящим специалистом на случай, если понадобится кого-нибудь серьезно подлатать. В обмен приставим к тебе телохранителя, чтоб не убилась случайно... И, похоже, у нас уже есть желающий. Смотри, как оживился от перспективы!

Иноуэ не назвала бы взгляд Улькиорры-сана оживленным. Таким тяжелым, нечитаемым взглядом на нее иногда смотрел Такеру-сенсей, и ей всегда было под ним неуютно.

— Ну... это как бы обман, считается...

— Захоти Карас тебя обмануть, и ты даже не узнала бы этого, а так — все достаточно очевидно. Когда он хочет быть откровенным, он ничего не скрывает, потому догадаться несложно.

— 'А мне вот сложно', — отвела она взгляд.

— Кстати, а где он?

— Он сейчас с Хиро. Не знаю, что они там делают, думаю, скоро все объяснит.

— Ясно...

— Я... отойду в душевую... — сказала Орихиме.

— Удачи, — махнули ей на прощание.

Девушка поднялась с места и двинулась к бане, что была совмещена с женской раздевалкой. Ее все еще поражало, как все тут устроено. Это больше напоминает курорт, чем логово монстров, что питаются людьми.

В раздевалке Иноуэ была одна, и ее это полностью устраивало.

Ее все еще пугали окружающие, потому она и выбрала момент пойти сюда, чтобы никого не было.

Сняв купальник, она закуталась в полотенце и вышла в душевую. Это место было весьма просторным и выглядело как обычная душевая: везде белый кафель, куча леек и большая общая ванная. Вода там уже была довольно теплой, но стоит еще немного подогреть.

— Хм, так это и есть та самая 'гостья', — послышалось позади.

Девушка вздрогнула и подскочила от неожиданности.

Резко обернувшись, она увидела, что у стены кто-то стоял... Это был парень... кажется... он выглядел как, примерно, ее ровесник, но почему-то был похож на девушку, да и одет так же — у него очень длинные рукава, и часть маски напоминает заколку для волос.

— Ой, простите, — забеспокоилась Иноуэ и покрепче схватилась за свое полотенце.

— И это ты тут — центр внимания? Пф, похоже, народ уже совсем деградировал, раз смотрит на такую простушку, — презрительно фыркнул он. — Кому вообще может понравиться столь жалкая женщина, ума не приложу!

— Эм-м-м... — растерялась она. Ей не нравились такая манера речи, и девушка отчётливо ощущала угрозу.

— Пф, какая слабая и ничтожная! Зачем вообще Айзену-сама такая жалкая слабачка? — он посмотрел на нее сверху вниз. — Думаешь, ты тут особенная, уродина? То, что ты обладаешь какой-то ценной силой, не делает тебя лучше других!

— Нет... я не думаю...

— Что ты там мямлишь, женщина? Даже говорить толком не можешь! Считаешь себя какой-то особенной? Думаешь, все вокруг тебя плясать должны, уродина? Да и волосы у тебя просто отвратительные! Никогда не видел столь ничтожного человечишку! Так и хочется тебя пальцем раздавить.

Иноуэ начало трясти от смеси обиды и злости.

Она узнает эти речи.

Ей знакомы такие слова.

Так, издеваясь, говорили девчонки из ее класса в средней школе. Они издевались над ней, говорили обидные слова и отстригали ее волосы. Иноуэ родилась с такими волосами, но одноклассницы считали, что она красится, и часто придирались к ней из-за этого. Пока она не подружилась с Тацуки-тян, носить длинные волосы было невозможно: ее часто остригали те хулиганки.

И вот сейчас снова это чувство! Вновь те самые слова. Опять те же придирки и оскорбления.

— Замолчите, пожалуйста... — прошептала она.

— А? Че ты там вякаешь? — он подошел к ней ближе.

— Помолчите! — взорвалась она. — Я не по своей воле сюда пришла! Если вам есть, что сказать, вы можете сказать это Айзену-сама или Вен-сану. А если вы просто ищете жертву для травли, то зашли не в то место!

Да, она знала, что терять над собой контроль не стоило, что она не должна провоцировать таких людей, не имея возможности дать отпор. Что все станет только хуже... Но сегодня столько всего навалилось, что сдержаться уже не было сил.

— Тц! — на лбу у этого парня вздулись вены. — Мерзкая уродина! Да как ты смеешь дерзить мне?!

Он резко приблизился к ней и занес руку для удара.

— Тварь!

Орихиме от страха закрыла глаза, но...

Удара не последовало...

— Гость неприкасаем, Люпи... — прозвучал холодный голос.

По спине прошла волна мурашек, и, резко открыв глаза, она с шоком уставилась на... Улькиорру-сана... Тот появился рядом с этим типом и схватил его руку до того, как она достигла ее лица.

— Гр-р-р, Улькиорра, — зарычал этот тип и попытался вырвать руку, но хватка у бледнокожего арранкара оказалась слишком сильной, и он, словно каменная статуя, даже не дергался на попытки визави освободиться. — Не прикасайся ко мне, собачка Венганзы!

— Ты нарушаешь приказ Айзена-сама, Люпи, — проигнорировал его слова охранник девушки. — Эта женщина — гость Лас Ночес, а потому нападение на нее... — он чуть прищурился. — Это прямое оскорбление Айзена-сама...

Тот, кого назвали Люпи, побледнел и заскрежетал зубами.

Напряжение усилилось настолько, что, казалось, будто воздух стал плотным и...

— Влетаю! — прогремело рядом с ней — и в следующий миг чья-то нога попадает точно в лицо напавшего на нее.

Она даже моргнуть не успела, как этот Люпи на огромной скорости влетает в стену, пробивает ее собой, и, не замедляясь, отправляется в пустыню.

Орихиме моргала и пыталась понять, что именно сейчас произошло.

Улькиорра-сан остался невозмутим и в той же позе, как и был, разве что руку разжал, что и позволило тому типу улететь. Почему-то было впечатление — не разожми он кисть, то тело или никуда бы не полетело, или оставило бы тут свою часть.

— Не стоило влезать, Гриммджоу, — сказал он.

— Да забей, — махнул рукой голубоволосый арранкар с цифрой шесть на боку.

— Отличный удар, Гриммджоу-сан, — показал палец вверх толстый тип с маской-черепом, закрывающим половину лица. — Но Люпи стоило утопить.

— Не, это слишком мелко, — фыркнул еще один из подчиненных Сексты Эспады, этот с каким-то шлемом на голове и повязкой. — Отдайте его в жертву Хебико и Котятам. Пусть прочувствует на себе все радости общения.

— Скучаешь? — усмехнулся высокий блондин рядом с ним.

— Сейчас по роже заряжу, Иллфорд, а затем к Хиро в гости отправлю!

— Спокойно, парни, — вмешался в спор крупный крепкий мужик. — Будем много болтать — Люпи сбежит.

— Уже сбежал, — фыркнул тот, кому она руку восстановила. — Эта крыса быстро бегает. Теперь не найдешь его.

— Предлагаю объявить охоту!

— ДА! Отомстим за нападение на Мелкую Госпожу!

Иноуэ несколько растерялась от такого.

Ну, 'Мелкая Госпожа' — ее так назвал Гриммджоу-сан, так как 'раз у тебя есть телохранитель и дворецкий, и ты узурпировала его дом, тебя смело можно называть госпожой'.

— Эм-м-м, а что происходит? — робко спросила она.

— Это был Люпи, — ответил ей, кажется, Шаолонг. — Он довольно неприятный тип, высокомерный и крайне мерзкий. Он достаточно силен, чтобы войти в Эспаду, но места там для него не было. На временное седьмое всегда брали Волантеса, а когда выбрали Эсперансу-сан, он совсем беситься начал.

— Он, этот... как его там... шовилист?..

— Шовинист, — поправили его. — Презирает женщин.

— А чего сам на бабу похож?

Народ серьезно задумался над этим, но надолго забивать себе головы не стал:

— Короче, он та еще крыса! Даже на тебя напал не открыто, высказывая свое недовольство, а подкараулив, и свою реацу скрывал, чтобы никто не заметил.

— А почему он так?..

— Обижается, что его Вен не пригласил, — фыркнул Гриммджоу-сан. — Вен в свое время со всей Эспадой лично разговаривал, а затем на тренировки всех желающих приглашал. Ну, Люпи и обиделся, что не получил личного приглашения, а самому прийти и попроситься гордость не позволила. Типа думает, что Зеро обязан этого неудачника упрашивать. Совсем на самомнении крышей поехал.

— Да уж.

— Ха-ха-ха-ха!

— Ничтожество!

Парни начали ржать над этим, а Иноуэ все так же стояла и хлопала глазами.

— ТАК! — прозвучал у входа громкий голос.

В дверях оказалась весьма сердитая Эспи-сан. Она тоже была лишь в полотенце на голое тело, и смотрела на парней очень недовольным взглядом.

— Что вы забыли в женской душевой? — угроза в ее голосе была ничуть не слабее, чем недавно от Улькиорры-сана.

— Эм-м-м-м-м... — парни пытались придумать оправдание.

— Хе-хе-хе-хе, — послышался позади смех Хебико-сан. — Деморализующая атака!

И с этими словами она сорвала с Эспи-сан полотенце...

На секунду в душевой будто время остановилось. Все уставились на обнаженную Эсперансу — и глаза у всех начали стремительно расширяться.

— Красивая стрижка, — хмыкнула Иноуэ, на секунду забыв о страхе, и вообще обо всем другом.

В следующий миг Гриммджоу-сан и его друзья отправляются в полет в ту же стену, что и недавний гость. Шесть тел летят на огромной скорости, снося оставшуюся часть ограждения, и устремляются куда-то за барханы.

Тут же остался только невредимый Улькиорра-сан, но тот вообще никак не отреагировал на обнаженное тело. И пока Эспи-сан поднимала полотенце и бежала мстить Хебико-сан, Иноуэ пыталась прийти в себя.

Для пары минут как-то многовато событий.

— Не задерживайся, женщина, — произнес Улькиорра-сан, идя к выходу.

— Эм-м-м... спасибо вам, — вежливо поклонилась она.

— Я лишь выполняю приказ — защищать тебя и быть рядом, — ровным голосом ответил он.

— Ну, все равно, — чуть улыбнулась она. — Благодарю...

Он пару секунд молча смотрел на нее, а после отвернулся и вышел из душевой.

Иноуэ же пыталась теперь понять... что ей в этих руинах делать...

Глава 37. Красный шарик.

— 'В этом должен быть какой-то смысл', — думал Улькиорра.

Он сидел в своем кресле и молча смотрел вперед, на стену, а точнее — на картину на ней.

Вообще в его доме было немало картин, но смотрел он только на одну.

Когда он в первый день вернулся домой, то впервые ощутил чувство, схожее с шоком и ужасом, так как увидел, во что превратили его дом Котята, Лия и Доретта.

Дом теперь представлял собой... ну, он ожидал худшего. По крайней мере, стены не стали какого-нибудь вырвиглазного цвета и вокруг никто плюшевые игрушки не разбрасывал. Всего лишь постелили ковер, добавили мебели, а на стены повесили картины. К счастью, ничего такого уж ужасного.

Жаль.

Тогда бы у него были причины избавиться от всего этого, но раз ничего неприличного, то приходится терпеть.

— 'Я слишком раздражен... Но недостаточно сильно, что бы у меня было право действовать'...

Это точно работа Локи и Ноки.

Эти двое слишком хорошо изучили пределы его терпения, а потому все устроили так, чтобы действовать на нервы, но при этом не получить под хвосты.

— 'Хотя я уже отомстил...'

Для Улькиорры странно было так думать и так действовать, но после того, что он сделал с этими раздражающими сопляками, он ощутил странное удовлетворение... Он даже не подозревал, что отмщение может доставлять... удовольствие...

— Ту-ту-ру! Ру-ру-ру! — послышалось из того угла, что теперь стал кухней.

Шифер не знал, как это они так умудрились, но в его доме была организована небольшая кухня. Духовные частицы Хуэко Мундо достаточно плотны, чтобы потребности в еде не было ни у Арранкар, ни даже у духа смертной... Но эта женщина почему-то решила, что хочет есть, и готовит что-то...

— 'Даже знать не хочу, что...'

Он уже успел... насмотреться на ее... кулинарный шедевр...

Она ему приготовила в знак благодарности за свое спасение, хотя сам Улькиорра не понимал, зачем тут нужна какая-то 'благодарность'. Он просто выполнял приказ, ни больше ни меньше.

Да, его несколько раздражал Люпи, и ему было жаль, что не удалось его убить прямо там. Но вмешался Гриммджоу, а после той глупой клоунады преступник затаился, и, чтобы отыскать его, придется покинуть пост на слишком большой срок.

И вот после возвращения в свой дом она решила что-то ему приготовить...

Когда он увидел ингредиенты, то заподозрил неладное, но итог... бананы с кетчупом, луком-порей, с майонезом и сыром гуадо, приправленные селедкой...

Он еще долго не мог забыть увиденное...

Благо, есть это не пришлось.

Не нужно быть мастером дедукции, чтобы сказать, благодаря кому в комнате Улькиорры вообще появились продукты. Если женщины Лас Ночес нередко заказывали из Мира Живых фрукты и сладости, то вот другие продукты можно было найти лишь в холодильнике красноволосой сторонницы 'здорового сбалансированного питания для детей', а вероятность, что Эсперанса сама решит сделать ему подлянку, была слишком мала. Так что он схватил хвостатых виновников и все им скормил.

С тех пор два сопляка обходят его дом по километровой дуге, если в доме есть эта женщина.

Пусть немного... но смотреть на их кислые лица было приятно...

Улькиорра потерял интерес к тому, что делает его подопечная и вернулся к картине.

На стенах в его доме было много картин. В основном какой-то пейзаж Мира Живых, который не интересовал его, но вот это полотно резко отличалось от остальных. Повесили ли ее сюда случайно или был какой-то умысел, он не знал, но изображение с первого взгляда привлекло его внимание и не отпускало.

Картина представляла собой очень минималистичный рисунок, всего в трех цветах и их оттенках. Черный, белый и... ярко-красный...

На холсте был изображен маленький мальчик. Ребенок примерно возраста Локи и Ноки, одетый в потрепанную одежку и с густыми черными волосами, торчащими в разные стороны. Его глаза были пустыми и безжизненными, смотрели куда-то вниз и казались сухими и мертвыми. Он стоял на фоне такого же темного и мрачного города, где над ним двигалась безликая толпа людей. Сам же мальчик стоял, опустив голову, и держал в руках шарик ярко-красного цвета.

Пусть Улькиорре было чуждо искусство, но он мог понять сложность и искусность работы, а эта картина явно не претендовала на что-то серьезное и великое. И, пусть в доме есть куда более красивые труды, именно она занимала ум арранкара; Куатро мог часами смотреть на нее и размышлять. Он... будто чувствовал настроение и тоску, исходящую от ребенка, его мертвые глаза были ему смутно знакомы, но если все это было понятно и логично, то... что означает шарик? Почему он такой яркий? Он так сильно контрастирует со всем остальным, и рядом с ним мальчик не кажется таким уж несчастным и пустым... Будто шарик — нечто важное в жизни этого существа, и создавалось впечатление, что вот сейчас в этих пустых глазах... что-то появится...

— 'Не понимаю...' — сдался он, и отвел взгляд от картины.

Что-то он упускал, но вот что...

— Улькиорра-сан, вы не голодны? — спросила женщина.

Его подопечная выглядела бодрее, чем обычно.

До того события с Люпи она с ним даже говорить боялась, старалась держаться подальше и лишний раз на глаза не попадаться, но сейчас... она будто боялась отходить от него слишком далеко...

Вообще-то Улькиорра был там, в душевой.

Люпи не настолько хорош в сокрытии реацу, что бы Куатро не мог его почувствовать, но он не стал вмешиваться, пока для его подопечной не было прямой угрозы — он все же думал, что никто не посмеет нарушить приказ Айзена.

Недоумок начал оскорблять девчонку, говорить ей какие-то совершенно глупые слова, но они сильно давили на нее.

Но затем...

— 'Она понимала, что слабее его, но все равно не дала вытирать о себя ноги'.

Странно.

Очень странно.

Улькиорра никогда не видел такого.

Слабые есть слабые. Да, когда загонишь их в угол, они огрызаются, но такие никогда не будут выступать против сильных. А эта женщина... она понимала, что ничего сделать не сможет, и своими словами лишь себе хуже сделает, но... все равно дерзнула ему...

— 'Может, в ней все же что-то есть...'

Девушка смотрела на него и ждала ответа.

Та скованность и страх, что были в ней раньше, пропали, и она выглядела расслабленнее, чем обычно.

— Нет, — коротко ответил Улькиорра.

— Ну, как хотите, — пожала она плечами. — Может, Локи и Ноки составят мне компанию за ужином?

(В этот момент два котенка резко побледнели и затряслись в ужасе)

— При встрече приглашу их.

Маленькое злорадство.

И почему это так приятно?

Странно. Очень странно.

— Почему ты так спокойна? — спросил он напрямую. — Надеешься, что тебя спасут?

Она замерла, стоя спиной к нему.

Молчит. Слегка дрожит.

Ее кулаки сжимаются, и она пытается унять плохо скрываемую тревогу.

— Нет, я надеюсь, никто не придет, — ответила она, обернувшись. На ее губах была грустная улыбка, а в глазах читалась обреченность. Знакомая обреченность. — Я не хочу, чтобы кто-то пострадал из-за меня.

— Даже если страдать придется тебе?

— Придя сюда, я была готова к этому, — вздохнула она. — Я порой чувствовала, что мне там не место, и я лишь мешаю, потому я не против остаться здесь. Мне уже сказали, что Вен-сан пытается меня завербовать. Может, стоит остаться, даже если Хебико-сан говорит, что это и не потребуется.

— Тут опасно, — напомнил он.

Помимо Люпи тут есть и другие, кто точно попытаются ей навредить. Раньше ему было как-то плевать на противостояние Вена и Заэля, пусть он и не одобрял подлое нападение на бывшую Третью, да и отвращение испытывал к ученому. Но все же по большей части ему было все равно, и влезать в разборки он не собирался.

Но сейчас под его охраной эта женщина, а потому...

— Я не думаю, что все будет так плохо, — неожиданно тепло улыбнулась она. — Улькиорра-сан же сказал, что будет рядом, так что мне бояться нечего.

Куатро застыл, услышав эти слова.

Женщина ушла к себе в комнату, а арранкар все пытался понять, что именно он сейчас почувствовал...

* * *

Множество мониторов освещало эту небольшую темную комнату. Мрак дергался и шевелился от неравномерного движения света экранов, а тени за спиной будто танцевали какой-то сумасшедший танец. За этими мониторами, быстро пробегая глазами по каждому, сидел Хиро и что-то набирал на клавиатуре, настраивая картинки и управляя поворотами камеры.

Система слежения.

Моя личная.

Пусть в Лас Ночес есть центральная система, но той управляет Гин, да и Заэль давным-давно подключился. Потому я получил разрешение создать свою собственную, независимую от центральной. Пришлось приложить немало усилий, чтобы достать все это оборудование, и чтобы загребущие ручонки одного розововолосого очкарика не прикасались к аппаратуре. Лично все это доставлял, а благодаря Роке удалось уберечь ее от внешнего проникновения, пока Хиро занимается внутренней системой.

Хиро неплохо разбирается в компьютерах, пусть это и не совсем его профиль.

— 'Эх, жаль, Така на сторону зла не перешел, он бы мне сейчас очень пригодился, — вздохнул я. — Скорее бы уже вся эта 'война' закончилась, и я мог спокойно вербовать нужных мне специалистов'.

Но, увы, пока у нас вся эта битва, приходится использовать то, что есть.

Благо, наши оппоненты тоже не компьютерные гении, и на таком же системном уровне, как и Готей. Така мне потом рассказывал о своем взломе архивов и обо всех их уязвимостях, потому и тут они частично присутствуют. А я не думаю, что Заэль об этом даже знает, потому пока бояться взлома не стоит, но в будущем обязательно стоит улучшить защиту: кто знает, какие враги нам попадутся, а информация — наше ценнейшее оружие.

— Готово, — произнес ученый. — Система слежения работает.

— Справишься с задачей?

— Сделаю, — кивает мой друг. — Можешь на меня положиться.

— Я и не сомневаюсь в тебе.

Да, дело предстоит немалое.

Со дня на день к нам нагрянут враги. Первыми должны прийти Ичиго и его друзья, а за ним — или сразу? или позже — подтянутся силы Готея. Главнокомандующий не упустит шанса ударить в тыл врагу, особенно когда тараном выступают левые детишки. Но нам это даже на руку.

Заманив сюда часть капитанов, нам будет проще сражаться в другом месте.

Главное тут — все сделать правильно, чтобы минимизировать жертвы.

Потому я и решил создать свою систему слежения, чтобы, когда к нам прибудут враги, Хиро координировал действия тех, кто останется. Я уже выдал кому нужно особые рации, чтобы убирать наших с дороги наседающих врагов, а также направлять 'гостей' к нужным людям.

Ичиго нужно стать сильнее, ему нужны особые противники, и в определенном порядке.

— Тебе точно нужно уходить?

— Увы, — покачал я головой. — Такой приказ.

Айзену я нужен на той стороне, а потому остаться тут и проследить за всем я не могу. Мне разве что чуть-чуть задержаться позволят, да и то, всего минут на пять.

Но... этого времени мне хватит... для кое-чего...

Улыбка сама появилась на моем лице... предвкушающая улыбка...

Он этого никогда не забудет и будет вспоминать в Аду...

— Как там наша гостья? — спросил Хиро.

— В порядке. Улькиорра в обиду ее не даст, а второго нападения не допустит. Да и Гриммджоу и его ребята приглядывают за ней.

Когда Иноуэ прибыла в Лас Ночес, я сделал все, чтобы ее пребывание тут было комфортным и безопасным. Но большая часть ребят и так ее не тронет, а после восстановления руки Шаолонга Гриммджоу посчитал себя обязанным ей, и теперь сам присматривает, чтобы ее никто не обидел.

И, как показала практика, не зря.

— Люпи будет нашим врагом.

— Это его выбор.

С Люпи получилось не очень хорошо.

Но тут действительно его вина.

Насколько я знаю, Люпи был в армии Баррагана еще с его правления. Сам я с ним тогда не встречался, но кое-что слышал, как и о Пикаро. Он был достаточно силен, чтобы входить в число 'генералов', приближенных к Королю, но, как и Пикаро, обладал невыносимым характером и раздражал повелителя. Но если Пикаро — просто дети, с которых особого спроса нет, то вот Люпи был именно раздражающим засранцем, которого многие недолюбливают.

Эгоистичный, самовлюбленный тип с нереальным ЧСВ, который свято уверен в своей исключительности и требует особого к себе отношения.

— 'Вот удумал, хочет, чтобы я лично его уговаривал', — фыркнул я.

Когда я собирал арранкар на тренировки, то со многими разговаривал, но Люпи демонстративно воротил нос и высказывал свое 'фи' обо всем этом. Явно намекая, что просто так он не присоединится. Будь Люпи просто гордым, но вменяемым — были бы варианты, но увы! В свое время я попросил Лию полазить по его голове и поискать подходы, но та лишь развела руками. Полностью бесперспективен. Если бы он когда-либо входил в состав Эспады, его Причина Смерти была бы 'Гордыня'.

Я — Зеро Эспада, лицо Лас Ночес, а потому унижаться перед каким-то трапом не собираюсь. Дело даже не в моей собственной гордости, дело в репутации. Пустые — хищники, и они не спускают слабостей. Прогнешься раз, прогнешься два, а на третий раз тебя никто и слушать не будет. Исключение — прогиб под вышестоящих, это в порядке вещей, но выше меня только Айзен.

Нет, если напрячься, то я из этого придурка человека сделать мог бы и не роняя своего начальственного достоинства. Но пришлось бы затратить огромное количество времени и сил, и еще неизвестно, не повлиял бы такой 'личный ученик' (а как иначе называть особь, которой придется уделять столько времени?) на отношения с другими Арранкарами. Характер-то препаршивейший!

Я не могу сейчас позволить себе такой траты времени и таких рисков. Не хочет приструнить свою гордыню — не моя проблема.

А теперь он сам уже сделал себя врагом для всех.

Напал на Иноуэ и хотел самоутвердиться за ее счет, а когда она оказала сопротивление, ударить попытался. Иноуэ — человек, а не арранкар, потому тот удар как минимум мог ее покалечить, так что Улькиорра появился вовремя. После того, как Гриммджоу отправил придурка в полет, он убежал и теперь где-то прячется. Судя по тому, что 'охотники' его еще не нашли, он скрывается где-то у Заэля, так как только туда никто не ходил.

— Ладно, готовимся. Я обеспечу твою охрану.

— Понял.

Поскольку Хиро будет следить за всем во время операции, ему нужна будет охрана. Рока сильная, но у Заэля есть на нее давление, он может психологически как-то навредить ей, потому тут помимо него будут подчиненные Хебико и ребята Гриммджоу. У остальных будут свои задачи, которые они должны выполнить.

Как только Айзен и остальные покинут Лас Ночес, он начнет действовать открыто, так что и мы сделаем свой ход.

— Ну-с, посмотрим, что будет...

Глава 38. Шаг в пустоту.

Прошедшие два с половиной дня для Ичиго были просто кошмарными. Давно он не был так опечален и зол на себя. Пусть вбитые Главнокомандующим мозги не давали ему впасть в уныние, но легче от этого не становилось.

Иноуэ похитили.

Пока Ичиго и остальных отвлекали враги, до их друга добрались и забрали ее. Все это нападение было лишь провокацией, чтобы выкрасть девушку при переходе из Общества душ. Точнее, ее, скорее всего, шантажом, заставили прийти к похитителям. Ичиго точно знал, что Иноуэ была в магазине Урахары и вылечила вайзардов. Вот только Главнокомандующий назвал ее предателем и велел не спасать.

Но Ичиго не подчиненный Готея, и не обязан слушать чужие приказы, а потому сразу же обратился к Урахаре за помощью в перемещении в Хуэко Мундо. Ичиго уже бывал там, и пусть ему не хотелось туда возвращаться, он понимал, что просто оставить Иноуэ не может.

Умом он понимал, что это ловушка, что его специально заманивают в логово врага, но не прийти он просто не может.

Урахара-сан обещая помочь, сказал ему, что нужно еще несколько дней для открытия портала, а потому парню пришлось ждать. И эти дни ожидания были просто кошмарными. Большая часть одноклассников забыла о существовании Иноуэ, но не Тацки, и та пыталась выбить из него правду, которую он сказать не мог. Потому это время он провел в мрачном расположении духа не от печали, а от гнева на себя и свою беспомощность.

Почти все синигами по приказу покинули Мир Живых и вернулись в Общество душ, а тут остался только сам Ичиго, да тот парень с афро. Рукия и Ренджи были вынуждены уйти, пусть они и хотели помочь.

Так Ичиго остался один и мог только ждать. Даже тренировки с отцом пришлось отложить, так как он был чем-то сильно занят. Впрочем, Иссин не собирался останавливать его и мешать спасать друзей, хоть сам пойти с ним не мог.

— Мне нужно остаться тут, чтобы защищать Карин и Юдзу: враги придут в наш город скоро, так что не волнуйся за них.

Эти слова успокоили Ичиго, и он знал, что, несмотря на всю придурь, папа достаточно восстановил свои силы, чтобы быть грозным противником любому арранкару. Да и обещал какого-то своего друга привлечь на помощь.

И вот, наконец-то, ожидание закончилось.

Куросаки стоял в подземном зале Урахары и ожидал начала.

— С прибытием, Куросаки-кун, — с как обычно, веселой улыбкой произнес владелец магазина. — Все готово.

— Хорошо, — кивает парень.

— Не стоило мне быть таким грубым с Иноуэ-тян, — покачал он головой. — Я знал, что Айзен может заинтересоваться ее силами, потому пытался держать подальше, но не подумал о том, что она сама чувствует, — Урахара-сан вздохнул. — Это было ошибкой... потому я и хочу тебе помочь, несмотря на приказ Главнокомандующего. Хотя, думаю, ты и сам многое понимаешь.

— Да, спасибо, — кивнул Ичиго. — Я готов.

— Ну и лицо у тебя, Куросаки, — послышался сзади знакомый голос.

Обернувшись, он увидел сидящего в пафосной позе на скале, придерживающего очки, Исиду. Тот, как обычно, пытается выглядеть круто.

— Ты все же пришел, — усмехнулся Куросаки.

— Я не мог не прийти. Иноуэ-сан мой друг, — фыркнул он. — Да и тебя одного отпускать нельзя: заблудишься и не спасешь ее.

— Ну, спасибо, — закатил он глаза, 'принимая' эти отмазки. — Вдвоем будет непросто.

— Не вдвоем, — прозвучал новый голос.

К ним вышел...

— Чад? — обрадовался Ичиго.

Из-за скалы к ним вышел Чад! Их друг Садо Ясутора! Живой!

Ичиго так давно его не видел, что уж боялся, что тот и не вернется. Все же два месяца не виделись, а учитывая, что тот ушел с Такеру-сенсеем, то вообще было страшно за него. Ичиго учился месяц с этим типом и знает, как тот любит издеваться, но его от страшного троллинга хотя бы частично защищал Карас, а тут — наедине с этим монстром...

Чад сильно изменился за это время, и его реально было почти не узнать.

Он стал крепче, будто немного старше, хотя он и так на подростка похож не был, а уж сейчас и подавно. На лице появилось несколько едва заметных шрамов, а сам он был облачен во что-то вроде костюма мотоциклиста.

— Рад вернуться, — улыбнулся метис.

Ичиго был безумно рад их встрече.

— Ты где пропадал столько времени? И где Такеру-сенсей? Ты как там? — Куросаки хотел засыпать друга вопросами, но сдержал эмоции.

— Это... долго объяснять, — почесал Чад затылок. — Все в порядке, по пути расскажу. Такеру-сенсей придет позже. У него кое-какие дела, и он придет, как сможет. Не волнуйся.

— Ну, насчет этого типа я не волнуюсь, — фыркнул Ичиго. — Что с ним станется?

— Это что, занпакто? — спросил Исида.

Только сейчас Куросаки заметил, что у Чада на поясе висел короткий меч. Это точно занпакто. Причем с особым вниманием на него смотрит Урахара-сан.

— Типа того, — кивает Чад. — Такеру-сенсей дал.

— Ладно, — сказал 'временный синигами', — давайте отправляться.

— Ну, что же, — соглашается Урахара-сан. — Тогда отправляемся в путь, — он бьет своей тростью по земле — и в следующий миг происходит вспышка, а за его спиной открывается знакомая Ичиго черная дыра. — Это Гарганта — путь в Мир Пустых.

Ичиго поежился, вспоминая свои не самые приятные прогулки по тому мирку. Он надеялся, что уже никогда не придется туда возвращаться, но судьба распорядилась иначе, и теперь он сам туда стремится.

— Попрощался с семьей? — спросил Урахара-сан. — А то, может, не представится случая.

— Ничего, я там погибать не намерен.

— А с друзьями?

— Ну... я извинюсь, когда вернусь. Идем!

После этих слов Ичиго со своими товарищами устремился в черноту...

* * *

— Ты уверена, что этого достаточно? — в ее голосе ощущалось весьма заметное беспокойство.

Это радовало, это согревало и давало немного уюта. Она так давно не слышала голоса Йоруичи-сама, и эти дни с ней были действительно счастливыми. Да, восполнить годы разлуки так быстро нельзя, но Сой Фон все равно была счастлива. Она вновь могла быть рядом со своим Учителем, вновь учиться, как в старые добрые времена.

— Все хорошо, Йоруичи-сама, — улыбнулась ей Капитан Второго Отряда. — Этого более чем достаточно.

— Я все же волнуюсь за тебя, Шаолинь. То, чему я научила тебя — весьма опасная сила. Тебе следовало сосредоточиться на контроле, прежде чем наращивать мощность. Сейчас ты рискуешь навредить себе.

— Нет, мощность — как раз то, что мне нужно, — кивнула она. — Его не одолеть полумерами, а у меня нет времени, чтобы тренировать оба аспекта... Я понимаю риски, но это мой единственный шанс одолеть его.

Да, все ради этого, ради того, чтобы исправить свою ошибку, чтобы исправить свой позор. Так требует долг, так требует честь, так... нужно... Сой Фон хотела бы быть честна с собой, но если она хоть на долю секунды расслабится, то может утратить всю свою решимость, а потому не колебалась.

Это опасно для нее самой, но иного шанса одолеть его просто нет, и она сделает это.

Что бы ни случилось.

— Ладно, — сдалась Йоруичи-сама. — Делай, что считаешь нужным, но будь осторожна.

— Обязательно, — улыбнулась девушка.

На этом разговор закончен, они разошлись готовиться к предстоящей битве. Кости брошены, и теперь остается только ждать. Но она готова к следующему раунду, она стала сильнее и теперь не проиграет ему.

— 'Я иду, Карас!'

Глава 39. Прибытие.

Пространство, отделяющее Мир Живых от Мира Пустоты, почти ничем не отличается от границы с Миром Душ: все тот же Разделитель Миров... Разница только в том, что никто не запускает бешеные паровозы, чтобы проложить дорогу в Хуэко Мундо.

Поэтому единственный путь туда вел через естественные пустоты в Дангае, пустоты с большой буквы 'П', бесконечную тьму, где ничего нет: ни верха, ни низа, ни лева, ни права — ничего. Вступая туда, ты просто оказываешься в 'нигде', и в первые секунды можно даже растеряться, но те, кто умеют управлять духовными частицами, быстро находят себе дорогу. Точнее, они ее создают.

Так поступил и Ичиго.

Он уже бывал в Гарганте: Карас пару раз тащил его с собой, но тогда он мало что успевал разглядеть и прочувствовать, а теперь ощутил в полной мере, как неприятно здесь двигаться. Ичиго сконцентрировал реацу как его учили, и создал дорогу в этой пустоте. Дорога вышла кривой, хрупкой, но более-менее устойчивой: по крайней мере, ноги не проваливались, и можно было бежать, главное — к краям не подходить.

Он бежал впереди, за ним шел Чад, а рядом на каком-то диске из реацу летал самодовольный Исида и всем своим видом показывал, какой он крутой. Куросаки немного завидовал такой способности, но вслух, разумеется, ничего не сказал.

— Ну, так где ты пропадал, Чад? — спросил Ичиго. — Куда это Такеру-сенсей потащил тебя?

— М-м-м, в Хуэко Мундо.

— Что?! — удивились они с Исидой.

— Мы тренировались в Хуэко Мундо... все...

— Эй! Давай подробнее! — возмутились они его немногословностью. — Как это в Хуэко Мундо?!

— Два месяца в компании Такеру-сенсея, — хмыкнул квинси.

— Там время идет в четыре раза быстрее, а потому... — покачал головой Куросаки.

Исида без труда посчитал, сколько там прожил Чад, и побледнел. Да, Ичиго полтора месяца тренировок с Такеру-сенсеем и Карасом хватило, а тут — восемь месяцев! Это просто какой-то ужас.

— 'Сколько же психологических травм он заработал?'

Ичиго после своего обучения тоже парочку приобрел. Он теперь недолюбливает тараканов, темноту и шарообразных кошек. Куросаки поежился, вспоминая последнее. Нет, он понимал, что Эспи просто прикалывалась, но на мозг это давило неслабо. Это ему еще повезло, что он плохо знал ее детей, а то можно было совсем рехнуться. А ведь, как он слышал, учителем по троллингу у них был Такеру-сенсей, потому становится особенно жутко.

— Ну и чему он тебя там учил?

— Это долго объяснять, — покачал головой Чад. — Если коротко... то учил использовать всю свою силу на полную мощь.

— И занпакто тоже выдал? — нахмурился квинси.

— Типа того, — пожал плечами метис, явно не желая вдаваться в подробности.

У Ичиго сразу же появилось немало вопросов к другу по поводу меча. Может ли он использовать шикай или у него как-то все иначе будет? Может ли общаться со своим оружием или там все не как у синигами? Да просто интересно послушать, что он может рассказать об этом, но все же Куросаки не стал доставать друга и промолчал. Исида тоже понимал это и не стал развивать тему.

— Я слышал от Урахары-сана, что ты заключил сделку со своим отцом, Исида, — произнес Чад. — Ты обещал больше не помогать синигами?

— Че? Это правда, Исида?

— Ну, типа того, — фыркнул очкарик. — Но раз Готей не стал помогать тебе и приказал не спасать Иноуэ, то технически ты с ним теперь не связан, и помощь тебе никак не отразится на моем обещании.

— Вот же хитрые схемы ты тут придумываешь, — покачал синигами головой. — Ну, раз так хочется.

Дальнейший их путь продолжился в молчании. Ичиго о многом хотел расспросить и узнать, но держал свои желания при себе.

Сейчас же он концентрировался на том, что нужно спасти Иноуэ.

— 'Эх, жаль, тут нет Такеру-сенсея. Он бы точно нашел пару едких комментариев о том, как по-дебильному выглядит вся эта ситуация со стороны. Опять мы идем спасать какую-то девицу в плену, опять нужно проникнуть в стан врага и сразить самых сильных бойцов... Да уж, банальность на банальности, как бы там еще половина не оказалась хорошими, что нам будут помогать... А блин, такое точно будет. Тот же Гриммджоу пусть сволочь, но не урод, а потому... Меня что-то мутит от таких мыслей'.

Единственное отличие будет лишь в том, что теперь они подготовились более основательно, но вот план теперь составлять некому. Такеру-сенсей где-то далеко, а Карас вообще врагом стал, потому ничего хорошего это не сулит.

Однако отступать он не собирался.

Иноуэ нужно спасти, и ему плевать, будет ли Готей в этом помогать или нет.

Вскоре они добрались до конца своего пути и вышли из Гарганты. Оказались в каком-то длинном белом коридоре без окон. Не это он ожидал увидеть по прибытию.

— Чад, что ты делаешь? — спросил Исида.

Ичиго обернулся к метису, но тот стоял неподвижно, вот только... что-то от него ощущалось странное. Будто его реацу излучается как свет и касается всего вокруг.

— Проверяю окружение на возможные ловушки, — ответил бугай.

— Ну, ясно, — махнул рукой Куросаки. — После Такеру-сенсея паранойя — обычное дело.

Неожиданно парни застыли стоя на месте, смотря вперед.

В коридоре показалась какая-то огромная фигура, что собой занимала весь проход.

— А вы... еще кто такие? — спросило существо глубоким и громким голосом.

Драться с этим в узком коридоре было бы не слишком разумно, а потому парни решили отступить, чтобы найти место попросторнее. Да и отсутствие окон как бы намекало, что они под землей, а если будут драться тут, то обвала не избежать.

Существо довольно резво преследовало их, протискиваясь в узком проходе.

Пара минут бега, и они выбрались на открытое пространство, в котором их уже ждал второй враг, да и первый выбрался позади них. Тем здоровяком оказался реально гигант, только с очень непропорциональным телосложением и почти целой маской на лице. Второй же был меньше, с вытянутой маской, немного поломанной, и длинными руками с такими же длинными пальцами, а вместо ног он парил на каком-то коротком хвосте.

— Похоже, у нас гости, — сказал тот, что меньше.

— УБЬЕМ ИХ! — зарычал здоровяк.

Неожиданно две руки опустились на плечи Ичиго, а затем оба его друга швырнули его в стену подальше.

— Уагх! — вскрикнул он, когда отлетел на три десятка метров. — Какого хрена?!

— Не мешай, мы сами справимся! — сказали они хором.

Куросаки лишь фыркнул:

— Могли бы и просто попросить!

Синигами присел у стены и решил посмотреть, как его друзья справятся с такими противниками. Ичиго не очень хорошо и тонко чувствует реацу, но ничего особенного в этих двоих арранкарах не увидел, разве что они почти не похожи на людей.

Ну, бой долго не продлился.

Исида призвал свой новый лук, который выглядел очень круто — этакий щит из паутины, и стрелял он кучей стрел сразу, а потому квинси легко задавил противника своими снарядами и серьезно ранил.

Чад же покрыл правую руку черной броней с красными полосами, а затем просто вбил голову пустого в стену, вырубив его с одного удара.

— Больше времени ушло на бесполезную болтовню, — фыркнул временный синигами. — Пошли отсюда.

— Ублюдки... — прохрипел тот небольшой пустой. — Сдохните... все...

В следующий миг все вокруг начало дрожать!

Поняв, что происходит, парни ускорились и поспешили по лестнице вверх, спасаясь от обвала. Благо, им все же удалось спастись и не пострадать.

Выбравшись на поверхность, Ичиго вдохнул холодный воздух Хуэко Мундо. Пронизывающий ветер, что гуляет среди серых песков. Бесконечная тьма небес и такая же мертвая луна в вечном зените. Место действительно жуткое и негостеприимное.

Следом Ичиго увидел и это... место, куда им нужно прийти...

Огромнейшая крепость, на фоне которой даже самые большие шпили казались игрушками. Настолько колоссальное строение, которое завораживало одним своим видом и внушало трепет и уважение. Гигантский купол, окруженный высокий стеной и несколькими башнями на вершине.

Смотрелось эпично.

И только они собрались идти, как неожиданно услышали неподалеку... детский крик...

* * *

— Подземный комплекс ?22 обвалился, — произнес Хиро. — Вернарр активировал систему саморазрушения. Боюсь, они уже погибли.

— Тц, я же приказал покинуть пост, но они захотели остаться, — мрачно произнес я. — Это был их выбор — попытаться остановить вторженцев. Жаль, это оказалось бесполезно.

— Ничего не поделаешь, — покачал головой ученый. — Кто-то там есть!

Камеры повернулись к новым участникам действия. Какая-то маленькая девочка в грязном зеленом балахоне убегала от трех... арранкар? Они мало похожи на арранкар, скорее, как Вернарр и Зодд, неполноценные.

— Это еще кто?

— Кажется, я знаю... Айзен вызывает Эспаду на совещание, а потому я должен идти. Следи за ними.

— Сделаю.

Покинув свой дом, я двинулся в сторону конференц-зала, где обычно и собирается Эспада. Айзен явно хочет сказать что-то перед отправлением, так что мне нужно там присутствовать.

Резко останавливаюсь в пустом коридоре...

Тут никого... Камер тоже нет...

— Привет, Така, — улыбнулся я.

Маг, поняв, что я его раскрыл, снимает с себя иллюзию и показывается.

— И как же ты меня нашел? — спрашивает сероволосый колдун. Он ничуть не изменился, даже внешне не поменялся за то время, что я его не видел. Айзен сказал, что Такеру удалил закладку Кьёка Суйгецу, а потому стал невидим для него, так что даже мне было интересно, где он пропадал все это время и куда утащил Чада.

— Ты отлично скрываешься, но не забывай, что этому тебя учил я. Да, твои иллюзии хороши, но и мою интуицию не стоит недооценивать.

— У тебя чутье как у собаки, — покачал он головой. — Ну, будешь меня убивать?

— Пф, делать мне нечего, — фыркаю я. — Мы с тобой не враги, чтобы был смысл тебя убивать. А приказа такого я не получал.

— А если получишь, убьешь?

— Да, — киваю ему. — Потому лучше мне больше не показывайся. Так, на всякий случай.

— Да-да-да, — махнул он рукой. — Я вообще явился, так как жду от тебя инструкций.

— Инструкций?

— Это все игра Айзена, а потому нарушать правила я в ней не хочу. Любой игрок, что мухлюет на столе крупье, удаляется, а я пока хочу поучаствовать. Так что мне делать или не делать?

— Не мешай Ичиго драться и становиться в бою сильнее, а в остальном ты волен делать, что хочешь, — отвечаю ему. — Разве что особо не убивай никого из моих людей. А вот эти, — кидаю ему пачку фотографий, — мне не нужны — если встретишь, можешь убивать.

— Отлично, — усмехнулся он.

— Только розового не трогай. Для него я приготовил кое-что интересное.

На этом разговор был окончен, и я спокойно двинулся вперед. Така не дурак: он глупить не будет и мешать планам Айзена не станет, по крайней мере, напрямую, а в остальном пусть делает, что хочет. Он и сам все понимает.

— И еще, — резко остановился я. — Не ломай наши системы и базы данных.

— Почему?

— Тебе же потом их придется чинить, — махнул я рукой и отправился по своим делам.

Игра началась...

Глава 40. Пустынные чудаки.

— Ла-ла-ла-ла! — напевала эта малявка, сидя у него на коленях и качаясь из стороны в сторону.

Вместе с ней качались и двое ее... 'братьев', благо, сидя не на нем, а также пританцовывал огромный червь, что вез их в сторону Лас Ночес...

У Ичиго дергался глаз.

Он решительно не понимал, как угодил в такую ситуацию и что ему теперь делать. Маленькая девочка с поломанной маской на голове, одетая в какие-то грязные тряпки, напевала шепелявым голоском и громко хохотала, сморкаясь о свои рукава.

Картина представлялась ему довольно странной, и Куросаки пытался осознать, что ему со всем этим делать.

Когда они увидели, как какие-то уроды преследуют маленькую девочку, то тут же поспешили на помощь. Вот только оказалось, что они ее не преследуют, а просто играются так... Крича и плача малявка убегала от преследователей, и это она называла 'весельем' или 'Вечными Догонялками'.

А на вопрос: почему так?

— Нелл немного мазохистка! — радостно ответила она.

В следующий миг желание прибить двоих недоумков, что научили маленькую девочку таким словам, разгорелось с новой силой, но все же он не стал поднимать руку на этих клоунов.

Этими типами оказались какие-то странные арранкары.

Маленькая девочка по имени Нелл Ту, очень похожая на человека, с большой треснувшей маской на голове, цветастый неуклюжий здоровяк Дондочакка Бирстанн, а последним был тощий тип с маской-жуком и какой-то тряпкой на один глаз — Пеше Гатише. Ну и сопровождал их огромный червь — Бавабава.

Так уж сложилось, что после взбучки эти ребята согласились доставить их к замку, потому они сейчас и едут туда верхом на черве.

— Кстати, а вы кто такие? — спустя час езды спросила девочка. — Вы не похозы на алланкал.

— Синигами.

— Квинси.

— Эм-м-м-м... человек...

Троица застыла...

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! Плохие лебята! Сынигами! — начали они паниковать.

— Квинси! Нам конец!

— Человек, янсу!

Парни смотрели на этот дебильный бред без слов, так как подобрать что-то было просто нереально.

— Да хватит вам, мы не злые...

— Нэ-э-э-т! Сынигами — плахие лебята! — тряслась девочка. — Они охотятся на нас и убивают!

Ичиго задумался над ее словами.

Ему когда-то рассказывали, что адьюкасы редко покидают пределы Хуэко Мундо, просто потому что есть людей им становится невыгодно, и они охотятся за такими же, как и они. Таким образом, многие пустые вообще никогда не покидали этот мир и ни на кого не нападали. Так что для них приходящие сюда и убивающие их синигами вполне могут быть 'злодеями'.

Он как-то никогда не думал над ситуацией с такой стороны.

То, что ты делаешь, кем-то может быть воспринято не так, как ты думаешь, и что для одного — благо, то для другого зло.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а! — продолжали вопить они.

— Заткнитесь уже! — рявкнул Куросаки.

Троица тут же замолчала.

— Мы вам не враги, и ничего плохого вам не сделаем...

— Ну, хорошо... — тут же по-тупому заулыбались они, моментально успокоившись.

— Убью... — зарычал Ичиго, но друзья его сдержали.

Эти клоуны уже реально начали его раздражать.

— Так кто же вы такие, все же?

— МЫ — ТРИО ПУСТЫННЫЕ БРАТЬЯ! — закричали они, встав в позу могучих рейнджеров.

Люди не впечатлились.

— Гва-ва-ва-ва-ва! — завопил червь, что вез их.

— А-а-а-а! Бавабава плачет! Пласти, Бавабава, мы опять не вклучили тебя в наше пледставление!

Синигами потер переносицу.

Эти трое его без ножа убивают, мозг уже ощущает себя изнасилованным всеми возможными способами и позами. В последнее время это происходит слишком часто, и Куросаки уже начал бояться, что скоро станет получать от такого удовольствие. Бр-р-р...

Ему понадобилась пара минут — успокоиться, а вот наглые Чад и Исида отсели подальше, поручив ему вести переговоры со словами:

— 'Ну, раз ты лидер, то договаривайся'.

Предатели чертовы, скинули на него общение с этими чудиками, а сами поездкой наслаждаются в стороне.

— Ладно, я понял, так кто же вы, черт возьми, такие? — вновь спросил он. — Вы — арранкары, но тут вы что делаете? Мне казалось, все такие как вы, там сидят, — указал он на замок.

Троица как-то поникла и тяжело вздохнула.

— Ну, мы типа изгнанники, — ответил за всех Пеше Гатише.

— Ага, мы неудачники, янсу! — закивал Дондочакка. — Вот нас и выкинули, янсу!

— Ага-ага.

— Странно это, — нахмурился Ичиго. — Чем это вы так достали Караса и Айзена, что они вас выкинули?

Насчет Айзена Ичиго ничего не знал, но вот более-менее Караса понимает, да и то, что ему рассказывали о нем Такеру-сенсей, Рукия и Ренджи, вместе с ребятами из омницукидо многое прояснили в нем. Он реально весьма добрый и довольно терпимый парень, который просто так ничего бы не сделал. И вот в то, что Карас так легко изгнал ребенка в пустыню с двумя дебилами, как-то слабо верится. По словам Такеру-сенсея, тот сто лет двоих шалопаев и хулиганов терпел — это уж явно посерьезнее одной глупой девочки.

— 'Что же они такое натворили, что их выгнали?'

Троица переглянулась.

— Айзен-сама не особо рад неудачным экспериментам...

— Да, янсу.

— А кто такой Калас?

— Ну, это типа у вас там глава Эспады, как я слышал. Типа, Зеро...

— ЗЕРО?! — подскочили Пеше и Дондочакка. Они выглядели очень напугаными и шокироваными. Пусть по маскам понять сложновато, но, судя по глазам, это стало для них новостью. — Айзен-сама выбрал нового Зеро?!

— Это плохо, Пеше... — 'шепотом' сказал здоровяк, но у него такой громкий голос, что тихо не получилось. — Так мы...

— Знаю...

— А сто такое Зело? — спросила Нелл. Похоже, и она ничего не знает об этом.

— Эм-м-м-м... ну, типа, это самый крутой в Эспаде, — быстро нашел ответ тощий арранкар. — Ты сказал, что у Эспады появился Новый Зеро? Это правда?

— Да, — кивнул он. — Куроки Карасумару, он же Сан Венганза, вроде как раньше был Глашатай вашего Баррагана, а сейчас не просто Зеро, но и лидер всей Эспады.

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — закричали они.

— Мясник Короля, янсу!

— Собиратель Черепов!

— Стлашна!

Ичиго вообще перестал понимать суть происходящего, и за хоть какими-то ответами повернулся к друзьям.

— Эм-м, Такеру-сенсей рассказывал, — подал голос Чад. — Что Вен-сан весьма неслабо прессовал японский регион Лас Ночес сто лет назад, собирая дань с адьюкасов и вырезая всех неугодных Королю Пустых. Ну и как часть группировки Пустынные Демоны он прославился немало. Потому неудивительно, что его имя наводит ужас.

Теперь стало яснее.

Но, судя по тому, что они не знают о назначении, то, похоже, выгнали их давно.

— А что не так с номером 'Зеро'? — спросил Исида.

— С самого основания Лас Ночес этот номер принадлежал... одному типу... — выдавил из себя Пеше. — Я слышал, что после каких-то событий он был лишен этого номера и понижен. И если есть кто-то еще, кого назначили Зеро и даже поставили на место лидера, то он должно быть... чудовищно силен...

— Ага, янсу, — кивнул Дондочакка. — Номер Зеро дают особому пустому, который может не быть самым сильным... но при этом способен победить всю Эспаду, янсу.

Вот это было интересно.

Ичиго встречался в бою только с Гриммджоу, а тот был шестым, но даже так они были почти равны, хотя тот всю свою силу и не показывал. Еще был тот бледный эмо, и его номер еще выше, так что представить, как опасен Карас, вполне себе можно.

— Кстати, а зачем вы в Лас Ночес идете? — спросили арранкары.

— Мы идем спасать нашего похищенного друга...

Зря Ичиго сказал это, ой, зря...

Лица этой троицы тут же окаменели, глаза потеряли всякую жизнь, и тела всех пустых начали трястись. Предчувствуя беду, он тут же закрыл уши и не прогадал...

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! Они все же плахие лебята!

— Нам конец, янсу!

— Мы все умрем!

— Га-ба-ба-ба!

Это все продолжалось где-то минуту, и Куросаки уже всерьез раздумывал, а не убить ли этих троих и не пойти своим ходом, так как всю дорогу он этот шум вряд ли выдержит. Вон, Чад и Исида уже думают спрыгнуть и двигаться дальше самостоятельно.

— А! Я вспомныла! — подскочила Нелл. — На пути к Лас Ночес же стоит...

Договорить она не успела, так как земля вокруг начала трястись. Песок поднялся с земли и устремился в воздух. Всего несколько секунд — и пустыня обратилась в огромного песчаного великана. Серый гигант навис над ними и поднял огромные сыплющиеся руки.

— Никто не пройдет в Лас Ночес! — пробасил великан. — Я Рунуганга, Страж Белых Песков, остановлю вас!

Ичиго и его друзья тут же атаковали втроем.

Гецуга Теншоу, стрелы Квинси и удар Чада врезались в песок и разорвали цель на куски, но этого оказалось недостаточно.

— Какая неожиданная и коварная атака, — произнесли эти придурки за спиной. — Вы точно плохие ребята.

Парни проигнорировали этих глупых комментаторов.

Пустой вновь начал собираться в свою форму, будто удара вообще никакого не было.

Троица вторженцев уже собиралась браться за врага всерьез, как...

— Второй Танец! Хакурен! — прозвучал знакомый голос.

В следующий миг великан оказался заморожен и обратился в лед...

Ичиго обернулся, и там, на бархане за ними, стояли... Рукия и Ренджи...

— Вот и подмога прибыла, — улыбнулся он. — Давно не виделись...

Глава 41. На пороге шахматной партии.

Они пробили стену в определенном месте и вошли на территорию Тресс Сифрас. Думаю, они не просто так прибыли именно сюда, похоже, Айзен вел их с помощью своей силы через этих арранкар. Теперь мне ясно, зачем они нужны были там. Такие не вызовут подозрений, и с их помощью можно привести цели, куда тебе нужно.

На мониторах было видно, как пятерка вторженцев заходит внутрь и идут по коридорам, освещая себе путь слабеньким светом от заклинания. Бедняга Ренджи, он так и не выправил кривизну своих заклинаний. Ну, не мне его судить.

И, пока вся Эспада через мониторы смотрела именно на Ичиго и компанию, я же смотрел на ту, кто увязалась следом за ними. На маленькую девочку в грязных рваных тряпках и со сломанной маской на голове.

— 'Это она...' — понял я.

Неллиел Ту Одершванк.

Вот она какая... вот что стало с ней после тех событий...

Судя по напрягшимся лицам Заэля и Нойторы, это действительно она.

Понятно...

— Как видите, у нас гости, — с усмешкой произнес Айзен, смотря на монитор. — Они прибыли за Иноуэ Орихиме.

— Что нам с ними делать? — спросил я. Как обычно, вопросы, что возникают в головах Эспады, приходится озвучивать мне, но это обязанности лидера.

— Куросаки Ичиго не убивать, — сказал Владыка Лас Ночес. — Он нужен мне живым, но сражаться с ним можно.

На этих словах улыбнулся Гриммджоу. Да, он явно нацелен на Куросаки. Думаю, стоит устроить им встречу.

— Остальные не так важны, — махнул рукой Владыка. — Надеюсь, Такеру-кун мешать нам не будет? — Айзен выразительно посмотрел на меня.

За его спиной напрягся Тоусен, но промолчал.

— Я уже предупредил Таку, чтобы он не мешал. Такеру не дурак, он и сам понимает, что может быть быстро ликвидирован, начни он играть против правил. Он даже поможет нам: это в его интересах.

— Превосходно, — кивает Айзен. — Тогда слушайте внимательно, моя дорогая Эспада. Пусть вторженцы пока продвигаются. Они скоро будут в Тресс Сифрас, а мы пока сами вмешиваться не будем. Скоро к нам сюда прибудут капитаны из Готея, и, как только они окажутся здесь, я, Гин, Канаме и первые номера Эспады отправятся в Мир Живых исполнять наш план. Остальные же должны будут задержать капитанов здесь до нашего возвращения.

Если это возвращение вообще будет.

Айзен в Лас Ночес уже не вернется.

Неважно, победим мы или проиграем, Владыка в любом случае не вернется сюда. Он не оставляет всех задержать капитанов до прибытия, он бросает всех здесь на произвол судьбы. Увы, это реальность.

Жаль, я не могу остаться.

Я бы хотел остаться и проконтролировать, чтобы как можно больше народу выжило. Я уже составил план и разработал все варианты, какие смог предположить, но сам все увидеть не могу и вынужден уйти. Я даже сейчас не могу действовать и что-то сделать, лишь ждать.

— Хорошо, — я поднимаюсь. — В наше отсутствие я главной оставляю тут Эсперансу.

Это решение явно было не всеми одобрено. Вон как рожи у Нойторы и Заэля перекосило. Да, они-то ничего решать не могут, хотя явно надеялись на приказ напрямую от Айзена, но я никогда не позволю этим мразям что-то решать.

— Какова причина такого решения? — приподнял бровь Айзен.

— Улькиорра должен обеспечивать безопасность нашей гостьи, Нойтора и Гриммджоу не обладают навыками руководителей и стратегическим мышлением, а Заэль и Аарониеро не те, кому кто-то будет подчиняться.

Эти слова заставили розового заскрежетать зубами.

Да, сейчас я публично назвал его жалким слабаком, которого никто не уважает и слушать не станет. Нойтора дико недоволен, но молчит — видать, план Заэля разрушить не хочет.

Аарониро же остался невозмутим и молчалив.

Ох, не нравится мне, как спокоен и инертен этот монстр, слишком он тих в последние месяцы! Что именно Заэль с ним делает, даже Лия через болванчиков узнать не смогла, но проблем это точно доставит немало.

Заэль явно понимает, что мы следим за ним. Не уверен, что он раскусил 'взломанных' болванчиков, но точно стал меньше привлекать их к делу.

— 'Ничего, скоро ты за все ответишь... Я уже приготовил тебе кое-что незабываемое...'

Айзен не стал спорить и согласился с моим выбором временного главы. Эспи действительно тут самый лучший вариант. Улькиорра вообще пофигист, ему плевать на все, и делать он ничего не будет без прямого приказа, а если и будет, то тупо не знает, как и зачем. Гриммджоу же уже предвкушает бой с Ичиго и, как закончится совещание, побежит своего врага искать. Хиро уже следит за продвижением гостей, потому свяжется и даст точные координаты.

Мне же остается лишь ждать...

Вскоре совещание закончилось, так как обсуждать нам было уже нечего. Народ начал уходить, и лишь Эспи ненадолго осталась, получая последние указания от Айзена, но это уже детали.

Кто нужно, сделает свой ход, а потому мы будем ждать.

В этой шахматной партии я играю за черные фигуры, а первый шаг всегда делают белые.

— 'Посмотрим на твой шаг, Заэльаппоро Гранц'...

* * *

Когда совещание закончилось, Заэль вместе с Нойторой и Аарониеро отправились в его лабораторию. Айзен-сама уже пояснил тупым идиотам из Эспады свои планы и разжевал, что этим варварам предстоит сделать.

Жаль только, влез этот ублюдок Венганза и все испортил.

— 'Айзен-сама точно оставил бы меня главным в свое отсутствие, — фыркнул Заэль. — Я — гений, а потому доверить мне столь важную операцию было бы лучше'.

Но, увы, вес голоса Венганзы и те оскорбительные аргументы все же вынудили Владыку принять другое решение. Придется с ним мириться, но Гранц особо и не надеялся на успех тут, а потому готовил свой план без учета этого бонуса.

В молчании они дошли до лаборатории, где были отрезаны от внешнего мира и их никто уже не мог подслушать. Также тут не было подчиненных Заэля, так как он начал подозревать, что через них враги как-то получают информацию. Никаких физических, магических, биологических и духовных добавлений в них он не обнаружил, но одна из детей Септимы телепат, а вот в ментальные силы Заэль пока углубиться полноценно не сумел.

Слишком мало времени на опыты у него было.

— Доверять самке управление? — скривился Нойтора. — Айзен-сама сильно рискует.

— Венганза просто быстро выставил своего человека и теперь с уходом Повелителя официально откроет на нас охоту.

— Наши планы как-то меняются? — приподнял он бровь.

— Нет, все по-старому, — кивает ученый. С этими словами из темноты на свет выходят те, кто должен выполнить первую часть плана. Рудборн, что полностью разделяет точку зрения на то, каким должен быть Лас Ночес. Экзекиас согласен, что Венганза ведет арранкар по пути слабости, а потому сам вызвался помочь в исполнении их великой миссии. Люпи, который своими действиями уже настроил против себя всех сторонников Зеро, так что у него и выбора к кому примкнуть не было. Ну и Тесла, фракцион Нойторы, у которого будет своя роль в этом плане.

За этими тремя в тени осталась еще одна крупная фигура, но его цель совершенно иная...

— Вы знаете, что от вас требуется, — говорит Октава Эспада. — Берите в поддержку моих солдат и добудьте мне 'сырье'.

— Пф, мне не нужны эти слабаки, — самоуверенно скривился Люпи. — С риока, если они встанут на моем пути, я и сам справлюсь — мне поддержка не нужна.

Его поведение несколько раздражало Заэля, но бахвальство смысла не лишено, все же, если бы не Эсперанса и Волантес, именно Люпи был бы полноценным членом Эспады.

— Будет сделано, — короткий кивок Рудборна. Ему группа поддержки не нужна, он ее сам может создавать сколько угодно, но, как арранкар не привыкший оспаривать приказы, он возьмет с собой кого нужно.

— Если это нужно Нойторе-сама, то я все сделаю, — кланяется своему Эспаде фракцион.

Ну, этот мусор Заэлю не нужен, так что пусть делает, что может, все равно он там исключительно, чтобы не мешался.

— Остальные свои роли знают, — сказал Заэль, присаживаясь на свой трон.

В следующий миг вокруг него загорелось два десятка мониторов, а сотни летающих камер слежения стали невидимыми и устремились к своей цели. После тех событий, когда сражались Венганза и Канаме-сама, Заэль утратил доступ к системам слежения Лас Ночес, а потому пришлось создавать личную систему. Венганза тоже свою создал — жаль, не удалось к ней подключиться, но она была создана недавно, и времени на это просто не было.

Но это уже неважно.

Его заговорщики ушли, ожидая времени выйти на сцену, а Заэль остался один в огромном зале — следить за всем и ждать.

Он улыбнулся и поставил перед собой шахматную доску.

— Белые ходят первыми, Венганза... Потому я сделаю свой ход в этой игре между нами. В игре, в которой победителем буду я... Ведь победа уже достигнута, ты просто еще не понял, что проиграл. И, когда ты вернешься с Айзеном-сама, ты увидишь обглоданные кости своих друзей, а затем и сам будешь убит мной. Я жду... Сан Венганза... Ха-ха-ха-ха-ха!

* * *

Когда Эспада покинула зал совещания, с ним наедине осталась лишь одна Эсперанса. Канаме-кун и Гин тоже отправились готовиться, а потому их разговору никто не мешал. Но в основном и разговора никакого не было, лишь небольшие инструкции и пояснения, что делать можно, а что — нет. Ведь нужно, чтобы Ичиго встретился с определенными противниками и стал сильнее, а в остальном пусть девушка делает все, что считает нужным. Ему даже не особо важно, чтобы кто-то с капитанами сражался, пусть просто не мешают некоторое время.

— На этом все.

— Будет исполнено, Айзен-сама, — поклонилась Септима и направилась к выходу.

— И еще кое-что, — сказал он напоследок. — Попроси свою старшую дочь зайти ко мне на минуту.

— Лию? — удивилась Эсперанса.

— Да.

— Хорошо, — кивает девушка. — Прощайте, Айзен-сама... и спасибо вам за все.

Он молча отпустил ее и вскоре остался один в пустом зале.

— Что ж, это давно нужно было сделать...

Глава 42. Враг.

Сюнпо!

Переместившись в сторону и оттащив за шкирку Нелл, он отпрыгнул, вновь ускользая от мощного удара ноги. Противник, что напал на него, двигался как-то странно: постоянно прыгал и бил только ногами, а с таким врагом Ичиго еще не приходилось сталкиваться, да и девчонка рядом, вот он и отступает, вместо того чтобы атаковать.

— 'Черт, и почему мне всегда попадаются какие-то чудики?' — мрачно подумал он.

Когда к их компании присоединились Рукия и Ренджи, они, после небольшой ссоры, двинулись в сторону Лас Ночес. За несколько часов добрались до него и, проломив стену, проникли внутрь. Там они дошли до зала со множеством коридоров, где ребятам пришлось разделиться.

Вот только Ичиго сопровождения избежать не удалось: Нелл увязалась за ним и напросилась идти вместе. Он не хотел втягивать ребенка в это дело, даже если этот ребенок арранкар, но им встретился какой-то тип, и потому Ичиго было некогда разбираться с девчонкой.

— Что такое, ниньо? — усмехнулся высокий мужчина, своей бородкой, усами и костюмом похожий на какого-то классического тореадора. Он назвался Дордони Алессандро дель Сокаччио, номер — 103, но о таких Нелл не слышала, а потому Куросаки решил проигнорировать типа, даже когда тот напал.

Поначалу Ичиго принял его за какого-то неуклюжего клоуна, но после того, как ему чуть голову не размозжили ногой, он стал относиться к этому противнику серьезнее. Оказалось, что это не просто какой-то нумерос, а бывший Эспада, что когда-то был понижен.

— Ты только убегаешь, ниньо, — самоуверенно улыбался этот тип. — Отложи девчонку в сторону и дерись в полную силу!

— Пф, больно нужно, — фыркнул Куросаки. — Мне не нужна полная сила, чтобы победить тебя.

С этими словами он поставил Нелл на пол и велел отойти подальше.

— Очень самоуверенно, ниньо, — покачал Дордони головой. — Не стоит недооценивать меня...

— Не стоит недооценивать и меня, — прищурился Куросаки, выпуская сдерживаемую реацу.

Две силы столкнулись — и зал будто задрожал от переполняющего гнева и силы.

— Задам лишь один вопрос, перед тем как начать, — произнес синигами. — Ты обычный местный... или враг?

Противник удивился вопросу, а затем зловеще улыбнулся.

— Разумеется, я — враг! — рассмеялся он.

— Ясно...

Сюнпо!

Моментально переместившись, Ичиго сокращает дистанцию и атакует, но непонятным и с виду нелепым пируэтом Дордони уклоняется и бьет ногой в ответ. Атаки ногами у этого типа весьма тяжелые и неожиданные, Ичиго еле успел их заблокировать.

Вот враг отпрыгивает показушным сальто, и Куросаки не упускает возможности.

— Гецуга Теншоу! — серп срывается с клинка и устремляется к цели, вставшей к нему спиной!

Удар!

Каблук легко разбивает его атаку, и она разлетается кусками...

— Попался... — прошептал синигами, оказавшись возле противника. Когда он запустил атаку, то бросился вперед под ее прикрытием и сократил дистанцию.

Взмах!

Клинок едва не отрезает поднятую конечность под корень, но Дордони, встав на руки, наносит встречный удар другой ногой. Меч и стопа сталкиваются, острие проходит сквозь подошву и режет саму плоть!

В следующий миг противник непонятным образом отталкивается от земли и без всякой опоры наносит удар. Его кулак влетает в челюсть Ичиго, и того откидывает, но он изворачивается и приземляется на ноги.

Враг отпрыгнул и стоял на одной ноге, вторая была в крови.

— А ты весьма безжалостен, ниньо, — как ни странно, арранкар улыбался.

— Ты сам назвался 'врагом'... Еще не передумал?

— Это была не жалоба, ниньо. Комплидо*. — покачал головой он и рассмеялся. — Ты достаточно безжалостен, чтобы выжить здесь... Если, конечно, одолеешь такого врага, как я!

Дордони атакует, посылая в Ичиго несколько алых сфер, от которых тому приходится уворачиваться. Ноги и меч столкнулись вновь, но обоих этот удар раскинул в разные стороны. Разница лишь в том, что у Ичиго обе ноги были целы, а вот бывший Эспада явно страдал от ранения и не устоял на ногах.

— Гецуга Теншоу!

Сразу несколько маленьких серпов со взмахом клинка устремились к поверженному врагу.

В ответ же противник запустил шквал алых сфер, и их столкновение создало зону деструкции, в которой стены и пол были разрушены и осыпались, закрыв обоим обзор.

Сюнпо!

Воспользовавшись пылевым облаком, Ичиго бросился вперед и сумел застать противника врасплох.

Зангецу устремляется к телу арранкара, но тот успевает поймать лезвие рукой.

Кровь брызнула во все стороны, когда клинок вошел в плоть и кости.

— Гр-р-р-р! — зарычал пустой, явно испытывая немалую боль.

— Ты все еще 'враг'? — повторил свой вопрос синигами.

— ДА! — крикнул тот, а затем, зарычав, толкнул Ичиго в пролом стены. И так с трудом удерживаемый арранкаром, Зангецу от встречного толчка не только сильнее вошел в ладонь, но и впился в плечо Дордони.

— 'Зал? Зачем он усугубляет свои раны, чтобы втолкнуть меня в пустой зал?'

Приварон Эспада второй рукой извлек меч.

— Крутись, Хиральда!

Волна силы ударила от него и отбросила Куросаки в сторону.

Ветер поднялся и закрутился вокруг врага.

В следующий миг из вихря показались две огромные костяные головы, тело которых составлял какой-то голубоватый ветер. Два воздушных дракона воспарили к потолку, а сами они исходили от арранкара. Сам Дордони обзавелся более массивными сапогами, из которых дул этот ветер, шипастыми наплечниками, а на голове появилось что-то вроде короны с рожками.

— Я — враг, ниньо, — произнес арранкар, на теле которого больше не было ран, и лишь на одежде остались алые разводы. — Не недооценивай меня!

Куросаки едва не рассмеялся от облегчения, сдержав неуместный смех, лишь чтобы не оскорбить противника абсолютно незаслуженным неуважением. Зал не был ловушкой: противник лишь перешел на более выгодное ему поле боя. Несмотря на все разговоры о безжалостности, этот парень не был последователем идей Сэйто-сенсея. Простой и честный.

— 'Впрочем, не думаю, что какая угодно ловушка в исполнении этого типа могла бы меня убить... Но вот ранить — возможно. Учитывая, что ждет впереди, я не могу позволить себе получать раны. Гриммджоу не тот противник, которому я могу дать даже малейшую фору'.

Оба дракона устремились к нему и попытались схватить своими пастями, но Ичиго оказался быстрее и ускользнул, вот только его начали преследовать.

Сюнпо! Сюнпо! Сюнпо!

Он перемещался и пытался достигнуть цели, но 'драконы' оказались слишком шустрыми и не давали ему возможности действовать.

— И что теперь, ниньо? — усмехнулся Дордони, движением ног управляя драконами. — Давай! Используй банкай, а затем и свою маску! Я хочу увидеть твою полную силу!

— Обойдешься! — прорычал Куросаки, отбивая одну голову дракона в другую, тем самым запутывая их и сбивая.

Сюнпо!

Он устремился к цели, но...

— Наивно... — произнес арранкар и поднял руки.

Красная сфера формируется между его пальцами почти мгновенно, а затем в него летит алый луч серо!

— Черт... — Куросаки пытается увернуться, но не успевает.

В следующий миг перед ним появляется чья-то маленькая фигурка, которая... начинает поглощать огромный луч...

— Нелл? — шокировано произносит Ичиго, глядя, как атака исчезает во рту маленькой девочки.

Вот от алого луча ничего не остается, и оба противника с офигевшими рожами смотрят на нее.

— БУ-Э-Э-Э-Э!!! — вырывается из ее рта — и концентрированная сила врезается в растерявшегося Дордони.

Противника сносит в сторону и неслабо так прикладывает о стену.

— Не делай... больно... Ицуго... — говорит запыхавшаяся малышка.

Но не успевает Куросаки даже опомниться, как ребенка что-то бьет и отшвыривает в сторону. Маленькая девочка улетает, и сила удара протаскивает ее по полу.

— Поглотить мое серо в такой форме было мощно, — произносит поднявшийся и потрепанный Приварон. — Но это уже слишком для шалости. Убирайся!

К Нелл устремляется дракон — и Ичиго приходится ускориться, чтобы ее спасти.

— Ха-ха-ха-ха, а ты шустрый даже без банкая, ниньо, — произносит Дордони. — Но пора уже завязывать с играми. Используй всю свою силу против меня!

Вместо ответа Ичиго молча развернулся и пошел в сторону, где аккуратно положил малышку Нелл на пол, а затем так же спокойно вернулся на место.

— И что ты будешь делать?

В ответ на это... Куросаки перехватил свой меч обратным хватом...

Гросс-Мессер был слишком длинным и тяжелым, чтобы держать его одной рукой, а потому он взялся двумя, а затем завел клинок за спину.

Пришла пора применить то движение, что он давно учился использовать.

— 'Моя душа... клинок...'

Частица сущности Байсина, вобранная в себя Ичиго, расправляется, обостряя связь того с Занпакто.

Шаг...

Корпус и тело движется вперед.

В прошлый раз он потратил все силы на него из-за неумелого применения.

Враг не стал стоять и ждать. Два его вихря стали просто огромными и ветер поднялся такой, что чуть было не сбивал с ног.

— 'Песнь моей сущности — лезвие...'

Шаг...

Вес переносится с ноги на ногу.

Теперь же Ичиго нашел идеальные движения, которые можно совместить с его атакой.

Из этих двух вихрей появляются еще головы драконов. Множество драконов закручиваются вокруг тела арранкара, а затем вся эта толпа устремляется к нему.

— 'Тонкое и острое лезвие...'

Шаг...

Разворот и движение торсом, оборот вокруг своей оси, и...

— 'Лезвие, что разрывает небеса!'

Удар!

Тонкий, слепяще-белый серп сорвался с клинка синигами. Настолько тонкий, что его даже не сразу можно было увидеть глазом.

Всего один взмах...

Головы драконов, что встали на его пути, были разрезаны и опали на пол...

Ветер утих...

— Вот это... сила... ниньо... — произносит Дордони с рассеченным телом...

А затем падает...

Гецуга Теншоу... Мангецу....

* * *

Тело болело...

Ужасно болело, и он с трудом оставался в сознании...

Всего секунда... Он успел лишь за секунду увидеть сконцентрированное лезвие и... поставить на его пути все головы, чтобы защититься... но этого оказалось недостаточно...

Кровь вытекала из ран, и он постепенно терял контроль над собой...

Над ним навис черный клинок с белым лезвием...

— Ты все еще 'враг'? — спрашивает синигами.

Дордони поднимает голову и смотрит в холодные глаза этого человека. Он видит серьезное намерение, рука противника не дрогнет.

— Да... я все еще враг... — самоуверенно улыбается бывший Эспада...

Удар...

Клинок опускается вниз...

— Почему не добьешь? — спрашивает арранкар, когда лезвие вошло в пол рядом с его головой.

— Ты не из тех людей, что раздражают Венганзу, а значит, твоя гибель его огорчит, — произнес победитель, убирая меч за спину.

Он двинулся к лежащей у стены малышке.

— Если он не изменился с Сейретея, должен был отрядить кого-нибудь на эвакуацию раненых. Не буду им мешать, — сказал синигами и ушел.

Дордони же лишь грустно улыбнулся...

— Удачи... Куросаки Ичиго...

*Комплидо — исп. 'Комплимент'.

Глава 43. Первый ход.

— Черт, черт, черт! — рычала Чируччи. — А-а-а-а-а-ар-р-р-р-р! — девушка сильно сжимала челюсти, испытывая страшную боль. — Ублюдок!

Квинси молчал, оставаясь равнодушным к ее страданиям.

— 'Бесит! Как же бесит!' — скрежетала она зубами, да так сильно, что, казалось, они вот-вот раскрошатся во рту.

Больше всего в жизни она ненавидела, когда на нее смотрят сверху вниз. Она ненавидела, что кто-то стоит над ней и смотрит на нее таким взглядом. Таким равнодушным, спокойным и ничего не выражающим. Она понимала гнев, она понимала презрение, она понимала отвращение к себе, но равнодушие вызывало у нее нестерпимую ярость, что перекрывала даже эту ужасную боль.

Ногти заскребли по каменному полу, оставляя после себя кровь и царапины. Ее длинный хвост зашевелился и попытался достать цель духовным клинком на конце, но квинси стоял слишком далеко, чтобы дотянуться до него...

А встать она не могла...

— 'Моя нога...'

Ноги у нее уже не было.

Этот жуткий меч, что так легко разрезал ее перья, вошел в колено и фактически оторвал ей ногу.

— 'Я проиграла... Проиграла! Че-е-е-е-рт! — бесилась она. — Я отдала победе все! Отрезала бесполезные конечности, выложилась на полную, но все равно проиграла...'

Для арранкара отделить части своего тела — это все равно, что отрезать их. Как человек отрезает себе руку, так и она выкинула ненужные крылья и дополнительные огромные руки. Все, чтобы сконцентрировать все силы в энергетическом клинке на конце хвоста.

Но этого оказалось недостаточно... всего, чем она пожертвовала, оказалось недостаточно...

— Идем, Пеше, — сказал ее враг, развернувшись к выходу.

— Ты уверен? — заволновался какой-то жалкий недоарранкар. — Она еще жива.

— Она и так тратит слишком много сил на свой хвост, а с одной ногой драться уже не сможет, — ответил ему очкарик. — Пошли.

— СТОЙ! — закричала она, превозмогая боль и кровотечение. — Не смей уходить! — попытка встать не увенчалась успехом — руки девушки слишком сильно дрожали. — Я... еще не... сдалась...

— Не перенапрягайся...

— ЗАТКНИСЬ! — словно дикий зверь, рычала она. — Я никому не позволю смотреть на меня так! Никто не смеет смотреть на меня свысока, как на ничтожество! Я еще жива, а пока арранкар жив, он не сдается! Мы — воины Айзена-сама, и для нас нет права на поражение! Почему ты не добил меня?! Я ведь восстановлюсь, и...

— Когда я потерял свои силы, Вен-сан не смотрел на меня свысока и не считал обузой. Даже когда я уже ничем не мог помочь, он все равно не считал меня бесполезным и доверял наравне с остальными, — неожиданно произнес квинси. — А потому из уважения к нему я не стал слишком сильно тебя ранить. Так что не гонись за смертью: я не думаю, что он обрадуется тому, что ты с собой сделала.

Девушка не ответила на его слова...

Враги ушли, а она так и осталась лежать на полу.

Только когда осталась одна, Чируччи позволила слезам слабости появиться...

— 'Я не слабая... не смотрите на меня так... Не смотрите...'

Так она и лежала, заливаясь слезами и погружаясь в пучину своего отчаяния...

Попытки связаться по рации и позвать помощь оказались безуспешны, сигнала почему-то нет.

— 'Кто-то идет?' — чуть оживилась она.

Звуки шагов.

Они доносились из коридора и были... какими-то странными...

Приподняв голову, Чируччи увидела их...

Толпа... бесформенная толпа каких-то тварей, что, шатаясь, словно зомби, двигались к ней. Уродливые чудовища, будто сбежавшие из какого-то фильма ужасов, окружили ее и медленно приближались. Из их ртов стекала слюна, в глазах была пустота, а движениями твари напоминали марионеток в руках неопытного кукловода.

— Чт... Что за черт?! — запаниковала девушка.

Кое-как ей удалось принять сидячее положение и попытаться отползти, но твари подходили к ней все ближе и ближе.

— Кто вы такие?! — крутила она головой. Хвост, дрожа, поднялся над землей, но клинок на его конце был столь слабым и тусклым, что и низшего пустого не ранил бы. — Не подходите! Стойте!

Но твари не слушали ее: они стонали, мычали, рычали и, вытянув руки, клешни и щупальца, надвигались на нее.

— Нет! — крикнула девушка и ударила хвостом, но смогла лишь оцарапать одного из них, не более.

Кровь врага брызнула из раны и...

— ГРААААА! — взревели все они, словно обезумев, и из медлительных увальней превратились в проворных хищников. Все вместе они кинулись на нее... с целью разорвать на части.

— А-а-а-а-а-а! — закричала от страха Чируччи и закрылась руками в ничтожной попытке защититься. — Не-е-е-е-ет!

Потеряв остатки гордости и самоуверенности, она превратилась в обычную испуганную и слабую женщину, которой...

— От тебя слишком много шума, Сандервиччи... — прозвучал позади чей-то сильный голос.

ВЗРЫВ!

Ужасный грохот ударил по ее ушам, чуть не порвав барабанные перепонки.

Она открыла глаза и... уставилась на широкую спину, облаченную в белые одежды.

— Во... Во... Волантес? — с трудом выдавила она.

Он стоял перед ней, посреди кучи обгорелых и разорванных трупов, что завалили собой весь зал. Пол, стены и колонны в зале были покрыты кровью и пеплом, но на самом арранкаре, на его белоснежных одеждах не было ни единого пятнышка...

Как обычно, идеален...

— Хиро сказал, что связь с тобой прервалась, и попросил меня сходить за тобой, — ответил ей фракцион бывшего Короля Пустых. Он убрал меч в ножны.

Чируччи тут же отвела взгляд...

— Ты в порядке, Сандервиччи?

— Нормально, — мрачно ответила она.

Они оба молчали. Он стоял и смотрел на нее, а она не поднимала глаз.

— Можешь смеяться надо мной...

— Зачем мне смеяться над тобой, Сандервиччи? — склонил он голову на бок.

— Потому что я заслуживаю этого! — закричала она. — Это ведь в духе пустых! Смеяться над слабыми! Смеяться над жалкими неудачниками! Это нормально для них — растоптать ничтожество и насмехаться над его позором! Зачем ты вообще пришел?! Лучше бы дал мне умереть! — выпалила Чируччи. Она громко дышала и с трудом оставалась в сознании, но все равно не могла расслабиться. — Просто...

— Ты мой сенъю*, Сандервиччи, — ответил Волантес. — А остальное не важно.

— Тц... ЭЙ! — вскрикнула девушка, когда он бесцеремонно взял ее на руки. — Ты что себе позволяешь?!

— Ты не можешь передвигаться сама, потому я отнесу тебя в лазарет, — спокойным голосом произнес этот тип. — Не дергайся, Сандервиччи.

На это она лишь опустила голову и старалась спрятать лицо за волосами. Лишь бы он не увидел, какой жалкой она еще может быть... краснея...

— Дурак... — буркнула она. — И зови меня уже по имени...

— Хорошо, Чируччи.

С этими словами он молча понес ее, а она вскоре уснула у него на руках... впервые в жизни ощущая себя... в безопасности...

* * *

— Кха... — выплюнул он кровь, и сознание начало уплывать. Силы резко покинули тело, и ноги перестали держать его.

Он упал...

Просто упал...

Как подкошенный, и лишь случайно не вырубился, оставаясь лежать на полу среди обломков стены...

Краем глаза он увидел след позади...

Когда вся эта мощь прошла через его тело, она оставила отметину на стене... Отметину в виде черепа... Случайно ли это, а может, так действует его сила... Сложно сейчас сказать, но скалящийся череп будто смеялся над ним, а в ушах был лишь тихий гул.

Удар...

Всего один страшный удар этой жуткой левой рукой решил все...

Москеда не думал, что все закончится так резко и быстро.

Когда в его обитель вторгся чужак, он не стал медлить и атаковал. Вторженец оказался высоким смуглокожим парнем, очень крепким и сильным, он впечатлял своей духовной силой, и от него прямо веяло опасностью. Одетый в черный костюм с коротким мечом на поясе, он выглядел серьезным противником, какие редко попадались Гантенбайну.

Его не удалось застать врасплох. Войдя, чужак каким-то образом ощупал окружающее пространство и легко нашел арранкара, затем он призвал на правую руку черно-красную броню со щитом на запястье, на котором была изображена пасть какого-то чудовища.

Противник представился как Садо Ясутора и сразу объяснил цель прибытия, при этом говорил он спокойно, с некой вежливостью в голосе, но твердо и сурово показал, что не собирается отступать.

Уважительно и достойно, потому лишних слов не было, и они оба вступили в бой... который, увы, с самого начала был неравным...

Быстрый, сильный и очень крепкий — такими словами можно описать этого человека; его невероятная мощь просто сносила арранкара, и тому пришлось применить ресурексион, чтобы не погибнуть. Вот только и этого оказалось недостаточно...

Левая рука вторженца покрылась белой броней с красными узорами и шипом на плече...

Всего один удар этой рукой — и... все закончилось...

— 'Я... проиграл...' — осознал он, лежа на полу.

Тело очень плохо слушалось — если бы он напрягся, то смог бы встать, но потратив на это все силы.

Он услышал шаги.

Противник подошел к нему и убрал несколько камней, упавших ему на грудь.

— Я дозировал силу удара, потому ты от этого не умрешь, — сказал Садо Ясутора. — Думаю, к тебе скоро придет помощь.

— По... чему?.. — с трудом выдавил он.

— Моя сила нужна не для того, чтобы лишать жизни, — ответил мулат, от чего-то поморщившись. — Я прожил в Хуэко Мундо около года, а потому знаю, как живется пустым...

В глазах человека читалась печаль, в его голосе слышались ноты грусти и скорби...

— Ты... сильный... Садо Ясутора... — кое-как сказал Москеда. — Та... кого ты ищешь, под охраной Улькиорры-сана... Он Четвертый в Эспаде, очень силен и суров... Будь осторожен... и удачи тебе...

Мулат кивнул ему в знак благодарности и двинулся в сторону выхода...

— Как мило! — прозвучал новый голос в зале. — Так мило, аж блевать тянет!

Голос, полный презрения и отвращения — и Гантенбайн прекрасно знал, кому он принадлежит.

С трудом подняв торс, опираясь на стену, он попытался встать, но ноги не слушались...

— Люпи... — прорычал Приварон Эспада. — Ублюдок... что ты тут делаешь?

— Пф, я делаю, что хочу, а такому неудачнику лучше помалкивать, — насмешливо, сверху-вниз, посмотрел на него этот женоподобный тип, стоя на обломке стены. — Эй, ты, вторженец, проваливай. Ты нам пока не нужен, а вот этот мусор я заберу с собой. Беги человечишка, пока я добрый.

Но, несмотря на слова и угрозы, Садо Ясутора не шелохнулся.

Нет, он не боялся и не оцепенел, а просто оставался неподвижен.

— Ты что, глухой, уродец?! — начал злиться Люпи. — Убирайся, вали, пока я тебя не раздавил одним пальцем!

— Нет, — ответил вторженец. — Ты его не тронешь...

На лице Люпи вздулись вены от гнева. Даже здесь было слышно, как заскрежетали у него зубы. Да, больше всего на свете он ненавидит дерзость, когда кто-то, кого он считает ниже себя, смеет поднимать голову и не слушаться его.

— Что ж... Айзен-сама, может, будет не рад, если кто-то из вторженцев слишком быстро умрет, — сказал арранкар, доставая свой меч. — Но, думаю, тебя вполне можно убить, уродец...

* * *

Кучики Рукия двигалась по темному коридору, осторожно передвигаясь от стены к стене, и внимательно сканировала округу на предмет возможного противника. Она сначала шла по обычному коридору, затем почти вышла наружу, но дверь перед ней закрылась и девушке пришлось искать другой путь. И вот так она оказалась в этом мрачном месте, где была лишь одна дорога.

Крепко держа свой занпакто, она осторожно передвигалась вперед и готовилась к любой опасности.

Девушка уже полностью восстановилась и хотела доказать, что она — не слабая обуза, которую все время нужно спасать, а достойный боец. Вот только после тех событий, когда Эспада ранил ее, она чуть не погибла, а потом...

— 'Нет, не думай о котятах!' — потрясла она головой.

После того, что она видела тогда... Она долго спать не могла... Одна мысль о них вводила ее в ужас, а потому она надеялась, что не встретит этих двоих детишек-котят...

Уняв дрожь, она двинулась дальше и вскоре вышла в большой зал с несколькими тусклыми фонарями под высоким потолком. Стоило ей войти, как дверь за ней закрылась.

Девушка тут же обнажила меч и приготовилась к бою...

Какой-то шум...

Странный звук...

Мягкий и глухой...

Толком не удается расслышать и понять, что это такое.

Оно двигается!

Быстро перемещается из стороны в сторону, кружит и оказывается все ближе и ближе.

Рукия стояла в круге света и вглядывалась в темноту, пытаясь предугадать возможную атаку, но неизвестный пока не показывался.

— Покажись! — крикнула синигами. — Хватит трусливо прятаться!

Опасность сверху!

Девушка тут же отскакивает, и на месте, где она только что стояла, приземлилось нечто большое и тяжелое, подняв облако пыли.

— Нья-ха-ха-ха-ха! — послышался из дыма высокий голосок. — Теперь тебе не уйти, синигамика-ня! — сказало... это.

Пыль осела, и Рукия с ужасом уставилась на... огромный волосатый шар со здоровенной маской кота.

— Я, Великая Эспи-ня, заманила тебя в мою хитроумную ловушку! Нья-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Руки девушки задрожали от вида этого чудовища, и кошмары, что мучали ее неделями, вновь предстали перед глазами.

— Ты... как те котята...

— А, я их мама, — някнуло чудовище.

— НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!! — зал затопил крик истинного ужаса...

* * *

А в это время на другом конце камер слежения за мониторами с охреневшим лицом сидел Хиро и смотрел на все это...

— Она реально это сделала, — прохрипел синигами.

Он, конечно, знал, что Эспи-сан порой ведет себя чудаковато и на кошках помешана, но столь спокойная и серьезная девушка, нарядившаяся подобным образом и делающая такое... Да, это реально выносит мозг.

Вместе с Хиро охреневали и все, кто был в зале в этот момент, а именно — фракционы Гриммджоу-сана и Рока-сан. Хебико со своими 'рабынями' улетела оказывать медицинскую помощь, но вряд ли она бы удивилась подобному, зато хоть Лоли и Меноли мозг спасли, не увидев эту психоделику...

— Черт, ты победил, — застонал Хиро, отдавая карточки Накиму.

— Гы-гы-гы, — гадко ржал толстый арранкар, принимая выигрыш. — А вы не верили!

Остальные обиженно засопели, что продули спор.

— Мда... — покачал головой ученый. — Этот мир безумнее, чем я думал.

— Красноволосый синигами где пропадает? — спросил Шаолонг, который быстро взял себя в руки и не стал поддаваться на провокацию.

— Он заблудился.

Да, Ренджи столкнулся с каким-то клоуном, вместе они укатились вниз по лестнице и вылетели вообще не понятно куда. Теперь их вывести оттуда нужно, но получалось не очень.

— Пытаюсь его вести, но... похоже, глушилку и правда включили... Пытаюсь переключиться на другой сигнал, но пока не получается. Я все же не компьютерный гений.

Да, это проблема.

Заэль не смог подключиться к их системе слежения, а потому решил заглушить сигнал и осложнить работу приборов связи и наблюдения. Теперь большая часть или не работает, или дает сбой.

Это плохо.

Пока капитан Айзен тут, этот тип не будет предпринимать открытых ходов, но урезание обзора может сыграть с ними злую шутку.

— Это можно как-то исправить?

— Пытаюсь найти источник сигнала, но пока никаких результатов, — помрачнел Хиро. — Такую штуку вряд ли держат в лаборатории, иначе она не смогла бы мешать нашему сигналу. Скорее всего, он установил антенну недалеко от нас на какой-то возвышенности.

— Мы можем сходить и отключить эту штуку, — сказал главный среди фракционов Сексты.

— Не стоит. Глушилку наверняка охраняют, и если вы уйдете, на нас могут напасть.

— Но если не отключить ее, то остальные тоже могут быть в опасности!

Тут он был прав. Сейчас сигнал подавляется, и, увы, Карасу личным приказом капитана Айзена запрещено что-то делать, а потому придется справляться своими силами. И если глушилку не уничтожить, пострадать могут все, и помощь к ним просто не успеет.

Хиро повезло, что удалось связаться с Волантесом и предупредить насчет Чируччи, иначе девушку бы убили, а тут еще и Москеда, скорее всего, в беде, и пойти к нему некому.

— Я постараюсь отследить сигнал, чтобы вам не бегать попусту, — согласился ученый. — Не уходите пока.

— Не волнуйся, тебя и Року без охраны не оставим. Иллфорд и Наким останутся тут, а мы втроем справимся.

— Хорошо...

*Сенъю — яп. 'Товарищ по оружию'. Иероглифы "Война" (戦 ) и "Друг" (友)

Глава 44. Потому что нас помнят.

Дордони лежал на полу в луже своей крови и с грустной улыбкой смотрел в потолок. Боль от ран была весьма ощутимой, но он не обращал на нее внимания. Он даже не пытался сам остановить кровотечение, ведь раны не смертельны, а потому за свою жизнь он не волновался.

Приказ Зеро будет исполнен, тут ничего такого, но это не отменяет факта поражения...

— 'Я проиграл...' — подумал он.

Поражение... как же оно отрезвляет и как... огорчает...

Он понимал, что не победит. После приказа Зеро: 'Выживите!' — он уже понял, что враг будет сильнее его, но мальчишка оказался лучше, чем он ожидал...

Да, он понимал, что ему нужно было лишь задержать вторженца, но Дордони все равно вступил в серьезный бой и хотел, чтобы противник дрался в полную силу, но...

— 'Он даже не использовал Банкай...'

Это было еще обиднее. Противник не поддался на провокацию, даже когда он решил атаковать девчонку, чтобы заставить синигами защищать ее, ничего не получилось. Агрессивный стиль боя, отличная техника и отработанные движения. Все это сделало его слишком сильным для Приварона...

Куросаки Ичиго победил и оставил его позади.

Он не добил арранкара, но и лечить не стал, а оставил, как есть...

— 'Простите меня, Вен-сан... — закрыл он глаза. — Я подвел вас... мои эгоистичные желания захлестнули меня...'

Там... в Эспаде... на вершине и будучи в элите... Он скучал по тому чувству... Чувству превосходства, чувству величия и значимости... Айзен-сама даровал им силу и фактически новую жизнь, а потому делить с ним один стол было величайшей честью для него, но... с тех пор, как его понизили, не было ни одного дня, чтобы он не мечтал вернуться... Ведь там... он хотя бы был не один...

— 'Хотя... я и сейчас не один...'

Всего одна... хотя бы надежда на возвращение в Эспаду, всего один шанс впечатлить Айзена-сама и показать ему, как силен он стал... одурманила его и он, позабыв приказ, захотел сразиться в полную силу и рискнуть своей жизнью.

— 'У нас есть гордость... Эх, Вен-сан будет злиться на меня...'

Шаги...

Чьи-то шаги приближаются...

Он слышал их уже на протяжении нескольких секунд, но пока не реагировал. Четкие чеканные стуки каблуков, шаркающее перекатывание ног и тяжелый грузный топот — все это нарастало и приближалось.

— 'Не дело — встречать гостей лежа', — криво усмехнулся он и поднялся на дрожащих ногах.

Рана ужасно болела, и он с трудом держал меч, но все равно выпрямился и самодовольно улыбнулся.

Вскоре они показались в его обители.

Толпа. Бесформенная толпа каких-то уродцев. Вероятно, когда-то они были адьюкасами, но попали в лапы к Заэльаппоро, и он поработал над ними. Это было что-то наподобие Зодда и Вернарра, что-то среднее между арранкарами и обычными пустыми. Вечный промежуточный ресурексион — но, судя по пустым лицам и капающим слюням, от их мозгов вряд ли что-то осталось.

— Ну, привет, — улыбнулся арранкар ?103. — Чем обязан таким гостям?

Во главе этой толпы стоял вполне себе узнаваемый тип.

Фракцион Нойторы — Тесла Линдокрус, нумерос ?50. Светловолосый парень с повязкой на правом глазу и бирюзовой меткой на щеке стоял ровно, заложив руки за спину.

— Раньше был собачкой недоумка Нойторы, а теперь бегаешь по приказу Заэля?

Эти слова заставили невозмутимого нумероса дернуться. Да, оскорбление хозяина всегда задевает его.

— Молчать, — произнес Тесла. — Сдавайся добровольно, и тебе не причинят вреда.

— Пф, как будто я поверю ничтожному прихлебателю этих неудачников, — усмехнулся Приварон Эспада.

Глаз Линдокруса вновь дернулся.

— Хочешь меня схватить — подойди и возьми, ниньо, — сказал Дордони, поднимая клинок. — Но не думай, что меня так легко поймать. Давай!

В ответ прозвучала команда:

— Руки и ноги не нужны.

В следующий миг сразу трое уродцев ринулись в атаку.

Ублюдок со щупальцами вместо рук оказался быстрее остальных и набросился первым, но лишь для того, чтобы умереть раньше всех.

Короткий взмах сломанного меча — и горло недоарранкара рвется, тот пролетает мимо и пытается зажать рану.

Второй, напоминавший собой гибрид человека и собаки, нацелился на ноги, но у Дордони ноги всегда были самой сильной стороной, а потому атакующий даже не успел ничего понять, когда каблук Приварона размозжил его череп.

Третий же явно имел хоть остаток мозгов и попытался ударить издалека какой-то кислотой, но, используя труп второго как щит, Дордони легко защитился от атаки, а затем, сократив дистанцию, воткнул обломок меча в затылок этому бедолаге.

Три секунды и три трупа.

Он ведь Эспада — пусть и в отставке — а потому даже в таком состоянии его никогда не победят какие-то нумеросы...

— КХА-а-а-а! — кашляет Приварон, выплевывая кровь. Ужасная боль в груди и рана дали о себе знать, и арранкар пошатнулся.

— Что и требовалось доказать, — равнодушный голос Теслы прозвучал на периферии сознания, когда Дордони не давал себе потерять реальность. — Твои раны слишком серьезны, и, сражаясь в полную силу, ты перенапрягаешься. Долго ты не протянешь.

— Ничего, — вновь улыбка, всегда победная, всегда уверенная, всегда... гордая. — Я лучше умру в бою, чем дам себя схватить.

— Ну и зачем все это? — спросил Тесла. — К чему так стараться? Ради чего? Ради этого Венганзы? Того, кто превратил всех вас в жалких слюнтяев и слабаков? Как ничтожно и позорно!

— Он... вспомнил о нас... — ответил бывший Эспада. — Он не забыл и вспомнил... Дал нам вновь почувствовать себя нужными... хоть кому-то... А потому я... Дордони Алессандро дель Сокаччио Сентенсимо Терсеро, Приварон Эспада, не сдамся такому, как ты! Ха-ха-ха-ха!

С тех пор, как в его зале появился Вен-сан, жизнь в Тресс Сифрас сильно изменилась. Тишина перестала быть обычным состоянием в этих пустых коридорах, и кто-то действительно вспомнил об их существовании.

И в эти дни Дордони действительно чувствовал себя счастливым.

А потому он готов отдать жизнь, чтобы сохранить этот свет, этот шум и этот смех, чтобы они вновь гуляли пустыми коридорами Тресс Сифрас...

Смех и радость, граница смерти и опасность... Да, таким и должен быть его конец. Он жил ярко и умрет с гордостью.

Вытерев рукавом кровь со рта, он выпрямился.

— 'Простите, Вен-сан... похоже, я не смогу выпол...'

— С ДОРОГИ! — прогремело над ухом.

В следующий миг неведомая сила сносит арранкара с ног, и тот устремляется в полет в ближайшую стену.

— Кха... — выплюнул он кровь и чуть не помер от столкновения с твердой поверхностью.

Перед глазами все плыло, и в ушах стоял какой-то звон...

— КТО МЫ?! — прозвучало два детских голоса.

Подняв голову, он увидел небольшую дымовую завесу.

— КТО МЫ?! — вновь голос из дыма.

Облако вскоре начало рассеиваться, и... на табуретке появилось двое детей вставших в глупую позу из какого-то аниме.

— МЫ ВЕЛИКИЙ ДУЭТ НЕПОБЕДИМЫХ КОТЯТ! — прокричали детишки.

Затем вокруг них взорвалось конфетти.

— ЛОКИ! НОКИ! ВЕЛИКИЙ ДУЭТ ЛО-НО-КИ!

Образовалась гробовая тишина...

Дордони ошеломленно уставился на этих сопляков, даже лоботомированные болванчики смотрели на них широко раскрытыми глазами. Похоже, все происходящее никак не укладывалось в их примитивных мозгах, да и в его собственных — тоже не особо.

Один лишь Тесла остался почти невозмутим, лишь вена вздулась на его лбу, показывая степень его раздражения.

— 'Рыжий синигами был прав, Вен-сан не оставил нас без прикрытия... Но почему же он не выбрал кого-то... Кого-то другого... Или это сразу наказание?'

— Ну же, где аплодисменты?! — закапризничали пришедшие.

Хлоп... хлоп... хлоп...

Приварон Эспада не мог понять: это у него в ушах что-то барабанит или реально кто-то захлопал, но даже так овации были ленивыми.

— Вы... Почему это должны быть именно вы?! — прохрипел Дордони, пытаясь встать, но сил почти не осталось.

— О, Дони?! — удивленно произнесли они. — Ты чего там валяешься?

У арранкара задергалось веко от этой наивной непосредственности.

— А еще удивляются, почему я ненавижу детей...

Малыши лишь пожали плечами.

— Надо было сильнее тебя приложить.

— Так вы знали, что атакуете меня?! — начал закипать он.

— Какая разница? — фыркнули сопляки.

— Гр-р-р-р-р!

— Проваливайте, ничтожества, — надменно произнес Тесла. — Вы нам не нужны. Убирайтесь — и останетесь живы.

— И вообще, Дони, не напрягайся, — махнул рукой мальчик.

— Ага, это вредно для здоровья.

Вздутые на лбу Теслы вены стали пульсировать сильнее.

Наглость этих детей явно злила его, и немало. Как они смеют его игнорировать?!

— Короче, не волнуйся, — они спрыгнули с табуретки. — Братец Вен послал нас спасти тебя и доставить к сестренке Хебико! А потому подожди немного, мы быстро уделаем этих слабаков... — оба котенка зловеще улыбнулись. От них ощутимо повеяло холодной и дикой реацу, словно два хищных зверя вышли на охоту. — Ну... кто первым хочет умереть?

Глава 45. Сила Котят.

— Итак, господа, — Заэльаппоро восседал в своем кресле в окружении мониторов и что-то нажимал на клавиатуре. — Я уверен, что все тут в общих чертах знакомы с планом, но предпочту уточнить, дабы избежать... накладок.

Судя по паузе, Заэльаппоро хотел выразиться несколько по-иному, но все же воздержался от того, чтобы оскорблять Нойтору-сама в лицо.

Сейчас в зале находилось не так много людей — точнее, все основные заговорщики, которые и вознамерились очистить Лас Ночес от мусора и неудачников. Трое Эспады, Рудборн, Люпи и в тени еще одна фигура, рядом с которой Тесла не хотел бы находиться слишком близко.

— Не тяни, — мрачно усмехнулся Нойтора-сама, глядя на ученого. — А то если я буду действовать лишь по 'общим чертам', которым ты позволил просочиться, могу и сломать что-нибудь... нужное.

Скрытые угрозы и скрытые насмешки... Таким и должен быть мир сильных, а не тем сопливым балаганом, в который превратил Эспаду Зеро. В этом сходились и Заэльаппоро, и Рудборн, и Нойтора-сама.

— Венганза слишком силен для нас, а учитывая, что на его стороне Примера и все остальные, просто так убить его не получится, — начал Октава. — Козырем в нашем плане будет... Ааронильо! — указал он на Девятого Эспаду.

— Не смешно, — фыркнул Куинта. — Альери может что-то, но его сил недостаточно, чтобы убить Венганзу и его прихлебателей.

— Именно для этого я и сделал его сильнее, — улыбался ученый. — В течение всего этого времени я скармливал ему... кое-какие образцы... — от этих слов по спине арранкара пробежали мурашки. Тесле даже знать не хотелось, кем и как он кормил это чудовище. Зато теперь ясно, почему Аарониеро так спокоен последние месяцы: просто он по большей части сыт, вот и не реагирует на окружающих. — Однако мои 'добавки' лишь развили его сущность, и теперь нужно ее отточить. Нам нужно 'сырье'.

— Сырье? — спросил Люпи. — Что ты имеешь в виду?

— Ему нужна более сильная еда, и чем сильнее, тем лучше.

— И кого нам тащить? — все же спросил Тесла.

— ХА! Могу за волосы притащить эту сучку Эсперансу! — рассмеялся Нойтора-сама. — Да и ее детишек тоже.

— Хорошая идея, но пока не стоит, — с досадой покачал головой Гранц. — Аарониеро нужно питаться постепенно. Он уже съел немало безмозглых клонов даже сильнейших арранкар, но это дает ему лишь силы, а нужно нечто большее. Нужно поглощать полноценных арранкар, и делать это постепенно. Если дать ему что-то сильнее, чем он может переварить, то чужая воля может навредить ему и, в лучшем случае, свести с ума. В худшем — мы получим неуправляемую машину смерти, что будет опасна даже для нас. Потому все нужно сделать в правильной последовательности. В Нумеросах нет смысла: они слишком слабы и ничего полезного не дадут, а значит...

— Привароны, — улыбнулся Люпи. — Хочешь сначала скормить ему их?

— Да, и вы должны привести мне всех Приваронов.

— Пикаро будет трудно заполучить. Они слишком шустрые, и если не поймать всех сразу, то они легко восстановят свою численность, — задумался до этого молчавший Рудборн.

— Ими можно заняться позже, а пока ваша задача — поймать тех троих неудачников и привести их к Аарониеро. После поглощения их уже можно ловить Эсперансу и Гриммджоу: с ними он станет достаточно силен, чтобы одолеть Ямми и Улькиорру.

Главные вопросы были решены, и, обсудив предстоящие действия, они разошлись. Тесла следовал за своим господином и раздумывал над планом. Они ввязались в опасную авантюру, а потому нужно сделать все правильно, ведь от этого зависит жизнь Нойторы-сама.

— Тесла, для тебя есть особое задание, — неожиданно сказал господин, когда они достаточно далеко ушли от лаборатории Заэльаппоро Гранца. — Ты уничтожишь тела Приваронов до того, как они попадут к Аарониеро.

— Что?! — удивился фракцион. — Но... разве это не предательство?..

— Пф, не говори ерунды, — фыркнул Эспада. — Заэль предаст нас, как только мы будем ему не нужны. Если бы он мог самостоятельно захватить Гриммджоу и Эсперансу, он бы не стал так сильно нуждаться во мне. Он сам сказал, что, сожрав их, Аарониеро станет достаточно силен, чтобы одолеть Ямми и Улькиорру, и тогда ему ничто не помешает сожрать и меня.

— То есть Заэльаппоро с самого начала собирался съесть и нас? — ужаснулся Линдокрус. — А остальные в курсе?

— Люпи, скорее всего — нет, но он идиот, и пока ему не вобьешь мысль, он ничего не поймет. А Рудборну плевать: он фанатик и если верит во что-то, то сделает, даже пожертвовав собой. Потому мы должны сами все сделать и не дать ему убить нас.

— Но как же тогда Венганза и...

— Заткнись! — зарычал господин. — Я сам убью этого ублюдка, и мне не нужна никакая сила и помощь!

Разговор на этом закончился...

Отбросив мысли, Тесла Линдокрус вновь посмотрел на этих... ничтожеств. Арранкар терпеть не мог детей. Пусть в бытность пустым он с ними никогда не встречался, но с тех пор, как эти паразиты завелись в Лас Ночес, ничего хорошего это не приносило. Тот же Пикаро был просто бесполезным мусором, который давно следовало выкинуть, но Айзен-сама по какой-то причине вместо уничтожения просто запер их подальше.

Но потом в Лас Ночес прибыла Эсперанса и привела своих сопляков, что радости никому не прибавило, ибо эти двое тут же начали безобразничать и нарушать правила крепости. И ведь ничего им не сделаешь и не накажешь: их покрывает Зеро, а потому дети, чувствуя свою безнаказанность, делают что хотят.

И вот они прибыли сюда.

Внутри Теслы сейчас боролись два чувства: страстное желание лично зарезать этих паразитов, чтобы они больше не отравляли округу своим существованием, и нежелание пачкать руки о таких ничтожеств.

После непродолжительных размышлений второе все же победило — не зря же ему дали этих болванчиков, пусть и работают.

— Убить, — отдал он короткий приказ.

Тут же четверо уродцев с гоготом и рычанием бросились на малявок, желая разорвать их.

Слюна капала из открытых пастей, когда твари мчались к детям, желая сожрать их нежную плоть, откусывать куски их тела и наслаждаться криками разрываемых созданий.

— НЯ! — резко крикнули малыши, — и вызванная ими ударная волна просто сносит нападавших и отшвыривает их в стену.

Четыре крупных тела отлетают с такой силой, будто угодили в эпицентр урагана, а затем их просто размазывает о камень. Четыре ошметка тел сползают на пол и растекаются кровавыми лужами.

— Ня-ха-ха-ха-ха-ха! — смеются сопляки. — Вот она, наша великая сила: "Ударное Ня"!

У Теслы начал дергаться его единственный глаз.

Его раздражало, как легкомысленно они относятся ко всему этому и продолжают свои бесполезные игры.

— Давайте, слабаки! — смеялись дети. — Подходите, мы вас всех уделаем.

В ответ на это Линдокрус щелкнул пальцами, и толпа монстров начала окружать малявок. Вместо того, чтобы напасть, они обошли ребят и встали со всех сторон.

— Не зазнавайтесь, ничтожества, — произнес Тесла. — Вы не сможете бить во все стороны сразу.

Сам арранкар сейчас вполне мог убить этих неудачников, но решил немного повременить. Его цель — уничтожить тело Приварона, а раз у него такое удобное 'препятствие', то об него можно разбить хотя бы часть окружающих тварей. Благодаря этому уничтожение тела цели смотрится как несчастный случай, в котором он не виноват. Так и приказ господина выполнить можно, и не подставить себя, пока. Ведь Тесла управляет этой толпой исключительно по приказу Заэльаппоро, и эта свора также легко может обернуться против него, исполняя приказы ученого. Потому нужно быть очень осторожным.

— Тц-тц-тц, — покачал головой Локи. — Неужели ты думал, что нас так легко одолеть, Тесла-тян?

— Ага-ага, для нас это не проблема, — закивала Ноки. — Ведь мы предусмотрели все.

С этими словами они начали делать нечто странное.

Мальчишка сложил пальцы колечком, а затем, вдохнув, начал дуть на них...

В следующий миг из пальцев появился... пузырь... ярко-красный пузырь, напоминающий собой мыльный. Шарик надулся, а затем отсоединился от руки и повис в воздухе.

— Тя-дя! — обрадованно представили они пузырь.

Тишина в зале стояла такая, что можно было услышать, как ветер гуляет среди барханов Хуэко Мундо. Глаз Теслы стал дергаться еще сильнее, и он уже начал жалеть, что решил придумывать какие-то планы на этих ничтожеств. Чем дольше он находится в их компании, тем сильнее у него болела голова.

А меж тем пузырек медленно плыл в сторону болванчиков, и на него мало кто обращал внимание...

Взрыв!

Прикоснувшись к одному из пустых, шарик сдетонировал, хлопнул алой вспышкой и просто стер половины двух тел. Один миг, красная вспышка — и два бойца оказались ополовинены, а обрубки их тел упали на пол.

— Что за?!. — только и сказал Тесла, смотря на это. — Что за черт?! Бала не способна на такое!

— А это не бала, — хихикнул мальчишка.

— Это наша личная техника, которую мы придумали благодаря Ямми и его урокам бала, — закивала девчонка. — Она называется 'Ня-шная Бала'!

— Чего?!

— Ну да, — пожали они плечами. — Мы учили Ямми ловить 'каштаны', а он научил нас бала, вот мы и соединили ее с нашим Ударным Ня — получился такой медленный, ленивый, но весьма крутой взрывчик. Круто, правда? — они широко и глупо заулыбались, будто ждали, что сейчас хвалить будут.

Фракцион Нойторы-сама от злости уже начал скрежетать зубами.

Его бесила данная ситуация, а также то, как наплевательски спокойно эти ничтожества к нему относятся, даже тайны своих сил раскрывают. Теперь он понимал, почему Нойтора-сама так возненавидел Венганзу: тот тоже плевал на опасность и легко поворачивался спиной к нему.

— Это бесполезно... — произнес он, с трудом беря себя в руки и не поддаваясь гневу. — Эта штука бесполезна!

— С чего бы это? — искренне удивились дети, будто не перед толпой врагов стояли, а среди друзей, которые не обидят их и отпустят.

— Слишком медленная, от нее легко уклониться...

— ЧЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е?!!! — закричали они, широко открыв рты. — Так вот где косяк был!

— Похоже, я недооценил вашу глупость, — Тесла не удержался и начал массировать виски.

— Да ладно, мы все и так знаем, просто решили над тобой приколоться. А ты так скучно реагируешь... — скуксились противники.

Линдокрус чувствовал, как закипает мозг в его черепе. Идиотские попытки врагов его спровоцировать не могли принести результата даже в теории... Что не мешало им быть невыносимо раздражающими.

— Просто убейте их уже! — отдал он приказ. И, заметив, что для марионеток Заэляаппоро фраза, похоже, была слишком сложной, повторил приказ в максимально упрощенной форме, указав на котят: — Убить!

— КРА-А-А-А! — завопила толпа монстров и кинулась вперед.

Твари понеслись на двух детей со всех сторон сразу, намереваясь наброситься, а затем разорвать и растерзать, насладиться криками и плотью жертв, упиться их болью и отчаянием.

— Глупо! — рассмеялись дети, а затем сложили пальцы колечками...

В следующий миг с их рук сорвалось несколько десятков алых пузырьков и разлетелись в разные стороны, подхваченные потоками неожиданно появившегося ветра, когда облики детей смазались.

В болванчиках Заэльаппоро не было мозгов или разума, но инстинкт самосохранения — пусть и в урезанном варианте — они имели, а потому, когда целая куча алых сфер закрутилась перед ними, те, кто еще не подошел слишком близко, тут же остановились и попытались отбежать. Это и спасло большую часть тварей, которые сумели не попасть под смертоносные пузырьки, но от тех, кто был слишком близко, мало что осталось. С такого расстояния шарики просто разрывали их тела, а потоки ветра подкидывали ошметки в воздух и разбрасывали по залу, заливая все вокруг кровью.

Когда вихрь утих, а все сферы пропали, в центре — среди крови и кусков плоти, на единственном чистом пятачке стояли два маленьких ребенка и хохотали, смотря на смерть и ужас, авторами которых они были...

Два маленьких демона, что скрывались за личинами детей и невинными улыбками, веселились и танцевали среди трупов и смерти.

В этот момент Тесла понял одну истину...

Вот он, истинный облик пустых этого мира...

Здесь нет детей...

Тут есть лишь монстры...

* * *

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха! — хохотали они, видя страх и ужас в глазах окружающих врагов. Да, они понимали, что твари перед ними лишены разума и личности, и убить их сейчас — самое милосердное, что для них можно сделать. Но даже так, в своих инстинктах они уже испугались, и Котята видели это, они чуяли этот животный страх.

Словно два хищника, Локи и Ноки упивались этим чувством и наслаждались им. Они видели перед собой не врагов, а жертвы — цели для охоты, цели для убийства и веселья.

Пусть они и были детьми, пусть они давно забыли, что такое выживать в одиночку в песках Хуэко Мундо, но их сердца еще помнят тот безумный азарт преследования, то, как загонять жертву, наслаждаясь ее страхом и отчаянием, перед тем как оборвать ее жалкую жизнь.

С тех пор как их нашла мама, как показала им, что такое любовь и доброта, они забыли о том, кем были рождены. Им больше не нужно было выслеживать и преследовать еду, им больше не нужно было охотиться на голодный желудок, ощущая близость регрессии и полностью отдаваясь хищным инстинктам, становясь животными, теряя свою человечность.

— Как часто мы были близки к этому, братик, — сказала Ноки, взяв его за руку.

— Я помню, сестренка, — чуть улыбнулся Локи, крепче сжимая ее ручку. — Но мы рождены вместе, и теперь мы не одни, а потому...

— Мы готовы на все, чтобы защитить то, что нам дорого... — она облизнула губы.

— Даже стать теми хищниками, что мы были раньше...

— Локи...

— Ноки...

— Загонщики Бездны... — широко улыбнулись они, скаля клыки и обнажая свои кинжалыу. — Пора на охоту... Эль Гато*!

Огромная мощь вырвалась из их клинков, возвращая им их полную силу.

Они никогда не высвобождали свое оружие под куполом Лас Ночес, не желая показывать возможным врагам свои способности. Лишь братик Вен видел все и учил их использовать эту силу...

И под словом 'учил' они подразумевали не то, как он обучал всех остальных в Лас Ночес...

Нет. Он не практиковался с ними, не давал советов или уроков...

Он именно учил их сражаться и побеждать...

Если не считать ту девушку-синигами, о которой рассказывал братец, и Ичиго, только они вдвоем имеют полное право называть его... Учитель...

Когда вихрь утих, малыши остались стоять на месте, а на их руках появились острые белые когти, причем появились когти только на одной руке у каждого, оставляя вторую руку свободной. На их головах появилось что-то вроде шлема с кошачьими ушами, а тело покрылось чем-то вроде пластин брони на груди, спине, плечах и ногах.

Они подняли свои когти над собой, а затем выставили свободные руки, зеркально повторяя свои движения друг за другом.

— Начнем охоту! — зарычали они, а затем алые пузырьки заполонили все вокруг...

*Эль Гато — исп. 'Кот'.

Глава 46. Пешки и Ферзь.

Это сложно было назвать боем. Скорее, происходящее напоминало какой-то сумасшедший танец. Танец, в котором музыка — это крики умирающих, где мелодия — это разлитый вокруг ужас, где слушатели — это мертвецы, а слова — алая кровь.

Две смазанные тени крутились в этом зале, поднимая вокруг себя воздушные потоки, пыль и красные пузыри, наполненные ударными волнами, что в совокупности с силой серо делает разрушительный потенциал пусть небольшим, но чрезмерно мощным. Но не только шарики и ветер были опасностью здесь — куда большую угрозу представляли два вооруженных когтями ребенка, что, как молнии, носились из стороны в сторону, от врага к врагу, рассекая плоть и кости противников.

Сонидо!

Две молнии появились перед крупным пустым с четырьмя руками. Тот даже не успел среагировать, как две когтистые лапки отсекают его конечности.

Сонидо!

Еще двое попадаются на пути. Девочка втыкает когти в голову одного, а мальчик рассекает глотку второму. Один миг — и два тела падают, но не успевают они коснуться пола, как два маленьких демона уже оказываются у следующей жертвы.

Сонидо!

Котята не задерживались в одной точке надолго, они постоянно перемещались из стороны в сторону, от одного противника к другому, от одной жертвы к другой. Охота, преследование и убийство; детям может и хотелось бы растянуть удовольствие, потакая своим кровожадным натурам, но количество целей было слишком велико и тогда бы не получилось уделить времени всем. Потому охотники действовали быстро и наверняка.

Сонидо!

— Ха-ха-ха-ха-ха! — смеялись они, наслаждаясь устроенной резней и бойней. Пусть братец Вен и велел им никогда не заигрываться, но сложно удержаться, когда у тебя есть прямое разрешение сокрушать врагов без всяких ограничений. — Мы можем больше, мы можем лучше, мы можем круче! Ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Враги заканчивались, их становилось все меньше и меньше. Две летающие молнии и куча Ня-шных Сфер быстро проредили эту толпу, от которой осталось одно название. Всего с десяток неудачников и Тесла.

— УБЛЮДКИ! — закричал фракцион Нойторы. Похоже, он уже не может стоять и бездействовать, он готов драться. Достает свой меч. — Дроби, Веррута!

В следующий миг стройный одноглазый красавчик превращается в огромного гуманоидного кабана. Мощное тело с бугрящимися мышцами, маска с длинными клыками и грива за спиной. Он стал в разы сильнее и свирепее, ведь в таком состоянии ему сложно сохранять рациональность, и он становится буйным монстром.

— Глупо... — прошептали они.

Сонидо!

Моментально оказавшись у цели...

Удар!

Две когтистые лапы рассекают грудь...

Фонтан крови ударяет во все стороны — и визг адской боли ударяет в уши. Неудачник падает на пол и корчится в агонии.

Котята же, улыбаясь, стряхивают кровь с когтей и разворачиваются, не став его добивать.

— Ты умрешь последним, Тесла-тян, — говорят они. Ведь нужно еще закончить с остальными.

Их осталось немного, но уничтожить этих неудачников придется. Нужно показать этому ничтожеству, что случается с теми, кто идет против братца Вена и их семьи. Чтобы в аду он трясся от ужаса, вспоминая этот момент...

* * *

Скрежеща зубами от ужасной боли, он поднимает глаз...

Он видит, как чудовища поворачиваются к нему спиной, как они не добивают его, как не видят в нем опасности и как игнорируют. Он смотрит в их спины и чувствует дикую ярость, что горит внутри него, ощущает, каково это — когда на тебя смотрят как на пустое место и смеются.

Раньше он не понимал, почему Нойтора-сама так ненавидел Неллиел, но теперь, сам испытав подобное, он осознает, что такие паразиты должны быть истреблены, что все, кто смотрит на него сверху и смеет проявлять такую слабость, должны быть убиты. Все слабаки заслуживают смерти — ужасной, страшной, унизительной и позорной. Все они должны умереть, все!

Он попытался подняться, он попытался встать, но силы покинули его. Одной ярости недостаточно, чтобы отомстить. Одной силы воли не хватит для того, чтобы подняться и продолжить бой.

Кровь текла из ран и заливала пол вокруг него. Вместе с ней уходила и жизнь из этого тела...

— 'Простите, Нойтора-сама... я не...'

Странная и легкая боль в левой руке...

Единственный глаз посмотрел на это...

— 'Дротик?'

Из левой руки торчал какой-то маленький дротик, будто какой-то небольшой... шприц...

В следующий миг безумная боль захлестнула его — и мир взорвался тысячей красок...

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!...

* * *

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — прогремел за спиной крик.

Локи и Ноки резко обернулись и ошарашенно уставились на Теслу, который вместо того чтобы стонать в луже собственной крови, катался по полу и визжал, как будто его живьем резали. Он вопил так, что казалось вот-вот сорвет горло, и с каждым мигом звук становился все громче и громче.

Малыши прикрыли уши руками, чтобы не оглохнуть, а затем резко отпрыгнули, когда от тела ударила мощная волна реацу!

— Это же...

— Совсем как тогда...

Они застыли... вспоминая тот день... когда они пришли все вместе за Вишей и Гишей, и там из тела той старухи вылезли те трое пустых, что так сильно напугали их.

Тело Теслы начало меняться. И без этого мощное тело становилось еще более крупным и сильным, кожа покрылась густой шерстью, спина сгорбилась, а руки стали длиннее и толще, так что на них теперь нужно было опираться при ходьбе. Маска будто обросла плотью, став настоящей кабаньей головой с мощными бивнями.

Тварь, в которую превратился Тесла, подрывается и встает на ноги. От рваной раны на груди не остается и следа, существо фонтанирует силой, и реацу его так велика, что просто давит всех вокруг.

— ГРО-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О!!! — ревет монстр — и бросается вперед!

Сонидо!

Они вовремя увернулись, спасаясь от этого локомотива. То, во что превратился Линдокрус, врезается в стену, у которой спала парочка болванчиков и просто размазывает их в мясо своим телом.

Развернувшись, он вновь кидается на них!

Сонидо!

Опять им удается уверну...

Рядом с ними что-то взрывается — и малышей накрывает ударной волной, пылью и осколками камня. В следующий миг Ноки тянет брата за рукав, а затем мощнейший удар сносит детей с такой силой, что они от перегрузки чуть было не теряют сознание.

Удар!

Два маленьких тела врезаются в стену, а затем падают на пол.

Локи лишь успевает открыть глаза, как огромная бала уже достигает их...

Взрыв!..

* * *

— ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! — заливался смехом этот монстр, смотря на то место, куда улетели Локи и Ноки. Тварь хохочет и качается по полу, прыгает и дергается, будто потеряла последние остатки разума.

Дордони заскрежетал зубами и вновь попытался встать, но дрожащие ноги не удержали его, и он падает еще раз. Кровь уже остановилась, и он перестал умирать, благодаря той подкинутой бутылочке с лекарствами, что кинули ему малыши. Увы, этого было явно недостаточно, чтобы помочь им.

Преодолевая ужасную боль, ему все же удалось подняться, держась за стену.

— Да! ДА! Эта сила! Эта мощь великолепна! — кричал монстр. — С ней я выполню приказ Нойторы-сама! Я сделаю все в лучшем виде! Нет! Даже больше! Я лично убью Заэльаппоро и всех его рабов! Вот так! — с этими словами он схватил одного из болванчиков и просто порвал его двумя руками, словно листок бумаги. Кровь и внутренности вывалились из тела и разлетелись в разные стороны. — Ха-ха-ха-ха-ха! Я — сила! Я — бог! Я убью Заэльаппоро! Затем приду за Венганзой и сожру их всех! Обглодаю кости и разорву на части! Ха-ха-ха-ха-ха-ха!

— Заткнись... — прозвучал слабый детский голосок...

Пыль от взрыва осела, и место падения детей теперь было видно.

Среди обломков стояли они...

Два маленьких ребенка... окровавленные, еле стоящие на ногах, держащиеся друг за друга и с трудом не теряющие сознания...

Локи с обожженным лицом и заплывшим правым глазом крепко держал свою сестру, у которой была сломана нога, а девочка еле-еле держалась, чтобы не упасть. Раненые, дрожащие, с трудом сохраняющие вертикальное положение, они все равно не выказывали страха и не плакали.

— Мы... еще... живы... — усмехался мальчишка, а вместе с ним слабо улыбалась девочка.

— Идиоты! — закричал на них Дордони. — Бегите, я задержу его! Меня хватит на пару секунд!

— Спокойно... Дони... — мальчик поднимает сломанную руку с покалеченными пальцами. — Этому придурку... никогда не победить нас...

— Гр-р-р-р-р-р-р-р-р! — рычал огромный кабан; от гнева он будто стал расти и наливаться мышцами. — Жалкие Пешки, я сожру вас!

— Да, — кивнул Локи. — Мы — всего лишь пешки... Но... — он делает глубокий вздох. — Ты... забыл главную силу любой пешки... — глаза детей начинают светиться. — Пешка может стать ферзем...

— Гр-р-р-ра-а-а-а-а-а! — бесится чудовище и готовится напасть.

Девочка, опираясь на брата, кое-как становится на ноги.

— Ты готов, Локи? Не зря мы так долго учились у братца Ульки.

— Да, Ноки...

Затем они поднимают свои руки вверх.

— Сегунда Этапа! — кричат дети.

В следующий миг все затопила сила...

* * *

Линдокрус отпрыгнул, когда малявки взорвались мощью. Такая огромная и странная сила закрутилась вокруг них, что его инстинкты взревели, а потому он отскочил. Он сам не понимал что делает, да сейчас ему вообще было очень сложно думать, а потому он даже не задавался вопросами, откуда у него самого такая сила и какова ее цена. Ему было плевать, но то, что он сейчас видел перед собой... его волновало...

Вокруг сопляков закрутился настоящий ураган, а духовное давление начало расти и расти, что просто невозможно для таких слабых нумеросов, как они.

Несколько секунд буря силы бушевала в этом зале, приковывая всеобщее внимание, а затем...

Пропало...

Все резко пропало...

Вихрь исчез, и духовная сила просто испарилась, будто ее тут никогда и не было. Мелкие паразиты перестали ощущаться вообще и исчезли.

— Сбежали, жалкие трусы, — сплюнул фракцион Нойторы. — Ладно, стои...

— Кто мы... — чей-то голос прозвучал в полной тишине...

Тесла резко замер.

— Кто мы... — повторились слова.

Голос был необычным. Он был один, но будто состоял из двух сразу.

— Кто мы...

В пыли показался некий силуэт... высокий...

Облако постепенно рассеивалось и... перед всеми предстал... Он...

— Кто мы... — едва слышно зашевелились его губы.

Высокое стройное существо, похожее на помесь человека и животного. Густая шерсть покрывала тело мутанта, его ноги были кошачьими, а руки — как у людей, густая грива украшала голову словно корона, а красивое лицо было трудно назвать мужским или женским. Из одежды у незнакомца были поножи и наручи, шарф, обернутый вокруг шеи, а также что-то вроде штанов с широким поясом, на котором висели сразу две катаны.

Некое создание появилось вместо двух детей, и оно вообще никак не ощущалось, словно было пустым местом, воздухом...

Оно стояло на своих изогнутых ногах и слегка покачивалось из стороны в сторону.

— Кто мы... — сказал он, снова поднимая голову. Ясные желтые глаза засветились. — Мы... Лоноки! — с этими словами в руках существа появились мечи. — Эль Гато дель Дьябло*...

На поле боя вышел ферзь...

*Эль Гато дель Дьябло — исп. 'Дьявольский кот'.

Глава 47. Три ошибки.

Дордони потерял дар речи от увиденного. Он с шоком смотрел на это и не мог ничего сказать и подумать.

Только что, когда казалось, что битва проиграна и все они погибнут, Котята что-то делают и... превращаются в это...

Приварон не мог почувствовать присутствие этого существа, он вообще ничего не ощущал и от того был вдвойне насторожен. Подобное он уже видел, когда впервые столкнулся с Венганзой: тот тоже скрывал свою реацу, и Дордони ее почти не чувствовал, да и те крохи он ощущал просто потому, что ему позволили. Но он успел оценить, как хорошо Глава Эспады может скрываться, и сейчас было нечто похожее.

Арранкар не знал, что это за сила и откуда они ее достали, но завороженно смотрел вперед, ожидая развязки.

— Чт... КТО ТЫ ТАКОЙ?! — завопил боров.

Он... они... это... склоняет голову набок и лишь чуток приподнимает брови.

— Мы — Лоноки... — отвечает он или она. Сложно определить пол, но голос... Его голос был спокойным, мягким, но при этом будто состоял сразу из двух — мужского и женского, детского и взрослого. Голос искажался и постоянно менялся.

— ПЛЕВАТЬ! — закричал Тесла. — СДОХНИ!

Словно огромный локомотив, которые Приварон видел только в кино, фракцион Нойторы рванул на своего противника. Огромный, тяжелый, массивный, но такой быстрый! Каждый шаг его копыт дробил пол и поднимал каменную крошку в воздух. Его дыхание казалось таким горячим, что вот-вот обратится в пламя. Чудовище мчалось вперед с единственной целью — уничтожить.

На это... Лоноки никак не отреагировал...

Все такой же спокойный, будто заторможенный, он стоял и, не двигаясь, смотрел на приближающегося врага, на смерть, что неслась на него.

Вот руки Теслы засветились алым, и с них сорвалось несколько сфер, что устремились к цели. Он намеревался повторить свой трюк, как в прошлый раз, чтобы ухудшить обзор жертвы и поймать ее.

Но это... было не нужно...

Шаг...

Легкий, плавный, неспешный, спокойный.

Вдох...

Тихий, медленный, умеренный.

И рык....

— ГРА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — словно звуковая бомба взорвалась в центре зала. Мощнейший рев обрушился на всех вокруг и чуть было не взорвал ушные перепонки самого Дордони.

А вместе со звуком упало и духовное давление...

— Какого черта?! — застыл Приварон, когда ощутил это... — Уровень силы... Как у меня!

Приварон Эспада пусть и уступают сильнейшим в Великой Десятке, но они достаточно сильны, чтобы хотя бы претендовать на этот титул. Лишь несколько арранкаров имеют такой же уровень силы, не входя в состав Десяти Мечей — Волантес, Люпи, Рудборн и, насколько он знает, больше никого. Эти не в числе Эспады по своим причинам.

Ему было непонятно, как Тесла обрел подобную силу, но среди уровня Приварон он был бы самым слабым.

И вот сейчас два маленьких нумероса, два ребенка, коим еще расти много лет, всего за миг... обрели такую мощь, сравнявшись с лучшими из лучших.

Все это ощутил и Тесла: понял, осознал, его инстинкты взревели, но было уже поздно, он уже не мог остановиться.

Рывок!

Лоноки устремился на встречу с такой дикой скоростью, что превратился в смазанное пятно, а за ним закрутился настоящий ураган.

Блеск стали...

Два клинка просвистели в воздухе...

Это существо появилось уже за спиной Теслы...

Лоноки сделал еще два шага, а затем убрал свои клинки в ножны...

Ветер ударил ему в спину и растрепал его густую гриву, но сам кот не шелохнулся...

Линдокрус замер на месте, когда через него прошел вихрь. Он стоял, не шелохнувшись и не дыша, словно обратился в камень.

А затем он развалился на куски.

Разрезанный несколько раз, он упал на землю по частям, а во все стороны ударила река крови. Это мощное создание, в которое превратился Тесла, мертво — окончательно, вряд ли даже Заэль сможет собрать эти кусочки воедино.

— Нам... нужно отдохнуть... — сказал Лоноки.

Хлоп!

Гуманоид обратился в дымок, из которого вывалились двое детишек, что упали на пол без сознания.

Дордони тут же подскочил к ним и стал осматривать. Дети живы: истощены, но в порядке, да и ран не видно. Похоже, превращение излечило их, но он все равно влил в каждого остатки того лекарства. С самого начала понимал, что все выпивать не стоит, и нужно оставить котятам.

— Ну вы даете, — покачал он головой, облегченно вздохнув.

Он сильно перепугался за них, но, похоже, все в порядке. Вот, постепенно в сознание приходят, но драться уже не могут.

Шаг!

Приварон резко обернулся.

— Тц, черт, — выругался он.

В зал вошел... Рудборн Чилуте, глава тайной полиции Лас Ночес — Экзекиас...

Пустой с маской черепа быка...

Экзекиас спокойно прошел вперед и остановился возле тела Теслы. Как обычно, невозмутимый, в сопровождении своих клонов он двигался ровно, и каждый его шаг был наполнен силой и уверенностью в себе.

Глава тайной полиции Лас Ночес посмотрел на куски мяса, что остались от фракциона Нойторы.

— Значит, Нойтора все же решил предать нас, — произнес Рудборн. — Этого следовало ожидать, потому Заэльаппоро-сама и попросил меня в случае поражения Теслы 'помочь'.

— Это ты дал ему силу?

— Да, Заэльаппоро-сама передал мне препарат и сказал, чтобы в случае поражения Люпи или Теслы дать им допинг.

— Думаю, после такого они бы долго не прожили, — мрачно произнес Дордони, крепко сжимая меч.

Дело плохо: пусть он и смог бы ненадолго задержать такого противника, но Котята сейчас не в состоянии убежать.

— Они умерли бы в течении десяти минут, — невозмутимо произнес арранкар. — Но это достойная цена для исполнения плана Заэльаппоро-сама.

— Планы, — сплюнул Приварон. — Ты предатель, Рудборн. Ты предал Вен-сана и всю Эспаду, пойдя за этим ничтожеством Заэлем.

— Нет, — спокойно отозвался он. — Я делаю это ради Лас Ночес и Айзена-сама. Венганза ведет Эспаду к краху, он делает ее слабой и жалкой. Связи рушат силу пустых, делают их зависимыми и легко манипулируемыми. Он разрушает великий план Айзена-сама, но мы все исправим, мы откроем господину глаза и покараем ничтожеств! Когда Айзен-сама вернется, он увидит истину...

— Ты больной. Вен-сан делает нас сильнее.

— Венганза — слаб и глуп, — фыркнул Рудборн. — Он даже не заметил, что я давно служу более достойно...

ВЗРЫВ!

В спину Рудборну прилетает из ниоткуда взявшийся огонь!

Экзекиас успевает среагировать и подставить под атаку своих клонов, а сам ускользает в последний момент.

Огонь сжирает кукол и разрывает их на обугленные кусочки. Следом пламя обращается в огненное существо, и это создание кидается вперед.

Серо!

Алый луч срывается с руки Рудборна и поражает создание, оно взрывается, распадаясь на раскаленные капли жидкого пламени, что сжигают остальных клонов и тех болванчиков, что еще не убиты Котятами.

— Хи-хи-хи-хи-хи-хи! — прозвучал чей-то голос. Жутковатый смех, такой холодный и неприятный, словно осенний дождь окутал всех и заставил поежиться. — Как наивно. Наивно! Наивно! Наивно!

Среди пламени появился чей-то силуэт.

Это был человек...

Грязно-серые волосы развевались от горячего воздуха, заостренные уши торчали из серых прядей, бледная кожа, казалось, светилась в отблесках огня, а сияющие медные глаза смотрели вперед и насквозь пронзали холодным блеском. Он стоял среди пламени, держа руки в карманах куртки, и самодовольно улыбался.

— Какая чепуха, — произнес неизвестный. — Давненько я не слышал столь тупых речей.

— Сэйто Такеру, я полагаю? — спокойно произнес Чилуте, создав еще несколько клонов.

— Хо, я уже так знаменит, что меня начали узнавать, — усмехнулся парень. — Это приятно.

— Я видел записи твоих боев.

Дордони вспомнил, где слышал это имя раньше. Вен-сан упоминал своего друга, а также, когда показывал записи боев Куросаки Ичиго и остальных его товарищей, среди них был и этот маг. Он хитер, коварен и опасен своей непредсказуемостью — пусть слаб, но оказался достаточно умен, чтобы дважды нанести поражение Канаме-сану.

— Что ты имел в виду, говоря, что я наивен?

— Три пункта, — он показал три пальца. — Первое. Ты сказал, что связи делают пустых слабее, но разве адьюкасы не собираются в стаи, чтобы было проще выживать? Разве Эспада не окружает себя фракционами? Да и сам ты разве не используешь этих пустышек в качестве своей поддержки? Значит, в первом пункте ты полностью провалился.

Экзекиас ничего не ответил.

— Далее ты говорил, что какой-то тип тут порядок наведет? Вы предаете друг друга, бьете в спину, обманываете и используете. Как пауки, запертые в банке и жрущие себе подобных. Это офигенно гениальная стратегия! Да и чего ожидать от тупицы, который не видит очевидных вещей?

Экзекиас прищурился.

— Ну и третье, — зловещая улыбка засияла на лице мага. — Карас все знает...

С этими словами он бросил в воздух фотографии. На них были изображены Заэль, Нойтора, Люпи, Тесла и... Рудборн...

— Это предатели, которых он просил убить, — произнес Сэйто Такеру. — Вы наивно думаете, что можете перехитрить бывшего главу отряда разведки и тайных операций? Карас — мастер обмана и отличный актер, а потому он умело играл роль прямолинейного и простого парня, чтобы у вас, тупиц, даже намека на подозрения не было. Вы и ваша компания идиотов уже проиграла, вы просто этого еще не понимаете.

Рудборн стоял на месте. Его глаза в маске-черепе были прищурены, и от него самого ощутимо веяло... раздражением... Дордони давно знает этого типа, знает, как он спокоен и малоэмоционален, и вот так просто разозлить его...

— Тоусен-сама был прав на твой счет, — мрачно произнес Чилуте. — Ты умеешь действовать на нервы.

— Приму это за комплимент, — усмехается он. — А потому... — огонь вокруг него начал двигаться и расти. — Давай приступим к делу... И — да, уважаемые идиоты на моей стороне, — он посмотрел на Дордони, — может, вы уже свалите куда-нибудь?

Дорогие читатели.

Мы, то есть я, соавтор Тайон и наша бета-редактор Джейана, а также авторы:

Терран, walter, daktfi, MadFrog2, Доктор без лицензии, Давыдов С.А, Wiererid, 4itaka, Tiger.711, Tridevalt, slava-1a, Rakot, pteradon, fox099, regint, Bogdanius, Ш.П.И.К.

Поздравляем вас с Новым Годом и желаем всего наилучшего вам в следующем году, а потому, сговорившись, выкладываем вам внеочередную проду. Это наш вам подарок.

Да начнется "Новогодний Продопад"!)

Всем приятного чтения, удачи и вдохновения.)

Глава 48. На пределе.

Резко в сторону!

Он отпрыгнул от огромного щупальца, что врезалось в пол и раскрошило его, отколов куски камня и подбросив их в воздух. Тут же рванул вперед, спасаясь от еще трех отростков, что нацелились его раздавить.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Беги, беги, неудачник! — смеялся этот тип, атакуя восьмью своими тентаклями и гоняя Чада по всему залу, не давая к себе подойти. Этот Люпи уже понял, что близко подпускать к себе метиса нельзя, а потому держит дистанцию. — Давай, танцуй, ничтожество! Весели меня своими жалкими попытками! Дрыгайся! Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Сам же Садо старался поддерживать темп бега и искать способ подобраться поближе для удара левой. Беда в том, что, если даже щит на его правой руке и сможет сдержать атаку, удар вполне может отбросить Чада в воздух. И, пусть он давно научился на нем стоять, отразить действительно сильный удар на такой ненадежной опоре точно не получится.

— Давай! Давай! Давай! Давай! — веселился Люпи, нанося одну атаку за другой.

Прыжок! Рывок! Резко в сторону!

Вторженец не успевает уклониться, он лишь чуть смещается в сторону и отводит атаку щитом, а затем использует инерцию своего движения и, закрутившись, посылает силу в пол, делая его мягким, податливым и упругим.

Кёдо!

Оттолкнувшись от земли и спружинив, как с батута, он кинулся вперед.

На него несутся щупальца, которые он встречает своей атакой.

Щит запылал силой и начал концентрировать реацу для удара.

Эль Директо!

УДАР!

Атака сталкивается с отростками и отбрасывает их, но не более.

Сорвав с пояса светошумовую гранату, он запитал ее силой и швырнул в противника.

Взрыв!

Яркий свет ослепил арранкара, что дало Чаду возможность добраться...

— Наивно! — усмехнулся Люпи.

Резкое чувство опасности дало о себе знать, и метис вовремя закрылся щитом, блокируя атаку врага! Будучи в воздухе, он никак не мог сдержать вес удара — его отшвыривает и он спиной врезается в стену.

— Тц! — заскрежетал он зубами от боли. Благо вовремя укрепил свой костюм, минимизируя повреждения. Не зря Такеру-сенсей заставил его носить такое. Все же исходная прочность предмета немало влияет на результат, а кевларовый мотоциклетный костюм, пожалуй, самое прочное из того, что может защищать все тело и не стеснять движений.*

Ясутора упал на пол и пару секунд приходил в себя. Люпи не нападал, а пытался проморгаться.

= 'Какое жалкое зрелище... — прозвучал в голове неприятный низкий голос. — Ты жалок, Чад'.

— Заткнись, — прошептал он.

= 'Ки-ши-ши-ши, ну что за дебил, — смеялся он. — Ты так никогда его не убьешь'.

— Заткнись, я не убиваю без причины.

= 'Если бы ты послушал меня и использовал 'щит'... — намекнул незримый собеседник на бесчувственное тело в другом конце зала. — И тогда...'

— Заткнись, — Садо начал злиться. — Я так никогда не поступлю...

= 'Поэтому ты сдохнешь... Ки-ши-ши-ши'.

Болтать времени уже не оставалось. Противник пришел в себя и был очень зол.

— Ах, ты, мерзкий урод! — рычал Люпи. — Как ты смеешь сопротивляться и пытаться ранить мое прекрасное тело! Умри!

Все восемь щупалец устремились в атаку, и Чаду пришлось оперативно отступать.

Прыжок, рывок, перекат — он двигался на полной скорости и пытался найти просвет в этих ударах.

— 'Ничего... бывало и хуже...'

За эти восемь месяцев с таким 'наставником', как Такеру-сенсей, пережить ему пришлось очень многое. Так что в подобных ситуациях он уже бывал, а потому знает, что делать.

— 'Противник не сможет вечно использовать свои способности. Я гораздо выносливее его и крепче, а потому осталось недолго'.

В подтверждение его слов он разглядел легкую тень усталости на лице этого типа. К тому же он не может толком попасть по нему, и Люпи это раздражает, а чем он злее, тем больше сил тратит в пустоту и совершает ошибки.

Увернувшись от очередного щупальца, он, как обычно, до предела настроил свои ощущения, чтобы чувствовать все вокруг — неожиданного удара больше не будет...

— 'Черт!' — выругался он, ощутив рядом врага.

Резко в сторону, Чад оказался у тела Гантенбайна, и, схватив его, отпрыгнул в сторону.

Вот только прыгнул он в неудачное место — ближе к стене — и тем самым загнал себя в угол.

— Хм? Что ты делаешь, уродец? — спрашивает Люпи.

— Это наш бой, — сказал Чад, аккуратно положив арранкара на пол. — Нет смысла вмешивать еще кого-то.

— Пф, ничтожество, — презрительно скривился враг. — Ты явно из мерзких дружков Венганзы! Жалкие слабаки, которые сбиваются в кучки и вылизывают друг друга. Как же это отвратительно и позорно смотрится!

— Сбиваться в стаи — это естественный инстинкт для пустых, — пожал плечами Садо. — Я видел немало адьюкасов, и редко кто ходит поодиночке.

— Слабаки! Все они лишь слабаки! — реацу арранкара неожиданно усилилась. — Меня бесят такие, как вы!

— Тебя никто не приглашал? Ты всегда был один, да? — хмыкнул Ясутора. — Ты... завидуешь им? Что они не одиноки?

На секунду Люпи застыл, и его глаза расширились. Всего на миг Чаду будто показалось, что он увидел тень боли в его взгляде, тень печали и одиночества...

Мощнейшее духовное давление упало на его плечи. Такая сила, что давила, вбивала в пол и мешала дышать. Что-то очень злое, холодное и мрачное... подобное он ощущал лишь вблизи от аномальных зон...

Все это сейчас исходило от Люпи...

Опустив голову, он излучал какое-то чудовищное количество реацу и странную... кровожадность... Его плечи напряглись, и арранкара трясло...

— Поздравляю... уродец... — прорычал Люпи. — Ты... меня взбесил...

Он поднимает голову. Глаза его налиты кровью, а миловидное личико исказилось гримасой отвращения и гнева. Он скрежещет зубами, тихо рычит и будто кипит, вот-вот взорвется...

Его щупальца начинают двигаться вокруг него в каком-то хаотичном ритме, будто это живые змеи, готовые наброситься на свою жертву. Они становятся больше, утолщаются и наливаются мощью, отчего теперь даже Чаду становится не по себе.

— Постой! — поднимает он руку. — Давай отойдем, ты можешь задеть Гантенбайна!

— Плевать! — закричал арранкар, и давление реацу лишь усилилось.

Сейчас Чад был не уверен, что противник устает.

— Он же нужен вам живой...

— Живой, но невредимым быть не обязан! СДОХНИ! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!!

Восемь отростков устремились в атаку.

Чад укрепляет тело и костюм, а затем закрывает голову щитом!

Удар!

Вес атаки пришелся на все тело, и парня оттащило на полметра назад, но он все же выстоял.

Удар!

Еще один такой же. Он пришелся сразу же после первого, но метис выдержал...

УДАР!

Сразу два щупальца врезались в его щит.

Послышался какой-то треск, и сильная боль прострелила тело, но Ясутора не отступил. Да, его оттащило еще на два метра, но он не дал атаке добраться до раненого.

УДАР!!!

Все щупальца сразу обрушились на него. Такую мощь не способен выдержать даже он, и его просто сдувает, а затем с огромной силой впечатывает в стену.

— Гха-а-а... — заскрежетал зубами Ясутора, сдерживая крик.

Он падает на землю и выплевывает кровь.

Шум в ушах... Какой-то шум... Все гудит, и он никак не может различить звуки...

Голова в огне, все тело будто горит и пылает. Мысли... никак не удается упорядочить мысли.

Закусив до крови губу, ему удается остаться в сознании.

— Кха... — выплюнув кровь, он поднимается. Что-то сломано, тело ужасно болит, но руки, ноги и позвоночник еще целы. Дышать больно, но он выдержит. Не впервой.

Вскоре звуки вернулись, впрочем, этого можно было и не слышать.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — заливался издевательским смехом Люпи. — Ну что за жалкий уродец, что за ничтожество и слабак! Вся эта бравада и громкие слова — лишь чушь! Ха-ха-ха-ха-ха! Слабак! Какой же ты слабак! Ха-ха-ха-ха-ха! На колени, ничтожество, и, может быть...

— Я еще стою, — спокойно ответил метис, утирая кровь со рта.

Его тон и выдержка явно раздражали арранкара: видно было, как вздулись вены на красивом лице, и как оно исказилось в уродливой гримасе злости.

— Уходи... Садо Ясутора... — послышалось рядом.

Гантенбайн Москеда все же поднялся на ноги, опираясь на стену. Раненый арранкар с трудом стоял, его ноги дрожали, руки тряслись, а дыхание было прерывистым, но он все равно не думал отступать.

— Ему... нужен я... — с трудом произнес арранкар. — Уходи...

— Он все равно не отпустит меня, — Чад пожимает плечами. — Я уже имел дело с такими, как он... Слово для них — пустой звук.

— Тогда... я дам тебе время... — с этими словами он поднял свои кастеты. — На... один удар... меня хватит...

— Нет, — Чад сделал несколько шагов в сторону и встал между ним и Люпи. — Я выдержу.

— По... чему?..

— Абуэло хотел, чтобы я был хорошим человеком. Он говорил, что я рожден с тем, о чем многие люди могут только мечтать. Я силен, я вынослив, а потому я должен защищать тех, кто во мне нуждается.

Рисунки на его броне начали слабо светиться.

— Я — защитник, и сила моя нужна, чтобы спасать и защищать, а потому... за моей спиной может укрыться каждый!

Он ударил кулаками.

— Давай, Люпи! — крикнул Чад. — Я выдержу все!

— Мерзкий уродец! — зашипел враг. — УМРИ УЖЕ!

Щупальца словно обратились огромной змеей и совершили невероятно быстрый рывок. И не будь Чад готов к подобному, то точно бы погиб.

Щуп устремился точно в цель как и до этого, как Чад и хотел. Вот конечность уже почти добралась до него, и именно в этот момент Ясутора заставляет пол под своими ногами просесть на десяток сантиметров. Сместившись ниже, он выставил щит в косом блоке и со всей силы оттолкнулся ногами.

В результате атака, вместо того, чтобы ударить точно в него, прошла мимо, врезавшись в стену, и на миг застряла там.

То, что Чаду и было нужно.

Пальцы левой руки смыкаются в кулак, энергия уже сконцентрирована и готова к использованию...

Ля Муэрто!

Разрушительная сила ударила точно в тентаклю и просто разорвала ее на части!

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — дикий визг, то ли вопль, то ли вой, ударил по ушам вместе с потоком крови. Оторванная на треть конечность завертелась вместе с остальными и фонтанировала, словно алая река, заливая весь зал.

Люпи орал, крепко сжимая обрубок.

Чад припал на колено...

Эта атака сильно истощила его тело, и раны дали о себе знать.

— Ха-а-а-а... Ха-а-а-а-а... Ха-а-а-а-а... — тяжелое дыхание вырывалось из его груди, болезненно напоминая о поврежденных ребрах.

В глазах немного плывет и думать сложновато, но это терпимо.

Главное...

Мощный удар сбоку отшвыривает Чада!

Отвлекшись на боль, он пропустил момент, когда Люпи пришел в себя...

— Гра-а-а-а-а!!! — зарычал от ярости арранкар. Миловидный пацан подпрыгивает и бросает в Чада все свои щупальца сразу, не давая тому даже шанса уклониться. — МЕРЗКИЙ УРОДЕЦ! ТЫ ОТВЕТИШЬ ЗА ТО, ЧТО РАНИЛ МЕНЯ!!!

Удар! Удар! Удар! Удар!

Атаки посыпались нескончаемым градом на него, и тот успел лишь укрепиться, но сейчас ему это слабо помогало.

Удар! Удар! Удар! Удар!

Боль затопила разум, и метис уже не мог толком соображать.

Его хватают, со всей силы швыряют об пол, затем еще раз и еще. Голову Чада заполнили тугая боль и хруст костей.

Вот его отпускают, и он сильно прикладывается спиной о стену.

Упав на пол, он просто лежал, чувствуя, как жизнь покидает его.

= 'Эй-эй, Чад, слышишь? — прозвучал голос в его голове. — Ты сейчас сдохнешь! Тебе нужно использовать меня!'

— 'Нет...'

Он с трудом оторвал окровавленную голову от пола и выплюнул скопившуюся во рту кровь вместе с выбитыми зубами.

— Кха... — вдохнул он. Легкие будто в огне.

Кое-как ему удалось оторваться от земли и приподняться.

— Ничего... бывало и хуже... — прохрипел он. — Меня били и не так...

Он выдержал приземление стальной балки еще будучи обычным человеком, а уж сколько раз и чем его лупили по голове, невозможно и сосчитать. После того, как он стал жить в Хуэко Мундо, избиения и переломы были обычным делом, уж Такеру-сенсей находил новые способы, как 'тренировать' его.

— Что?! Ты еще живой?! — послышался голос Люпи.

Чад плохо видел — поначалу перед ним был лишь размытый силуэт, но вскоре кое-какая четкость зрения вернулась.

— Ты надоел мне, уродец, — зашипел арранкар, а затем из его щупальца... вылезли длинные и острые шипы. — УМРИ!

Шипастое щупальце устремилось к нему!

Ноги не слушались, а потому Чаду только и оставалось, что принять эту атаку.

Укрепление!

Он прикрыл голову щитом и приготовился.

Удар...

Ничего...

Прошла секунда с начала атаки, но она так и не достигла его тела...

Опустив щит, Чад увидел перед глазами один из шипов. Тот замер прямо перед его лицом и...

Кап... кап... кап...

Что-то скатилось по острию и упало на лицо... Что-то красное...

— Кровь?.. — произнес он, все еще не понимая, что происходит...

Следом он увидел спину...

Спину в белых одеждах, что стремительно окрашивались алым... спину, пронзенную этими шипами...

— Га... Га... Гантенбайн? — шокировано произнес Ясутора, смотря на арранкара...

Перед атакой Люпи встал Москеда и принял ее на себя... Сейчас отростки выходят из его спины, пробив насквозь тело. Приварон обхватил щупальце и, дрожа, истекал кровью...

— Пха-ха-ха-ха-ха! — начал хохотать Люпи. — О, как насадился! Ха-ха-ха-ха!

— Кха... — захрипел Москеда, выплюнув кровь.

Люпи притянул щупальце обратно и, подняв Приварона, начал раскачивать его на нем.

— Ой, смотри, он как марионетка танцует, — веселился подонок, издеваясь над умирающим. — Давай, Гантенбайн, расскажи еще что-нибудь о благородстве и дружбе! Ха-ха-ха-ха-ха! Ну что за ничтожество! Все вы — полные ничтожества!

Люпи хохотал, играясь телом.

Нанизанный на шип Гантенбайн испытывал ужасную боль. Он стонал, и его кровь заливала пол и стены, когда Люпи дергал своими щупальцами.

— Стой... — попытался прекратить это безумие Чад, но подняться не получилось.

— Вы такие ничтожества, — надменно улыбался этот тип. — Хи-хи-хи-хи, ну и где ваша хваленая сила дружбы и всего такого? Неудачники!

— Кха-а-а-а! Агр-р-р-р! — прохрипел Москеда. Мужчина страдал, он умирал, и смерть его была мучительной и болезненной. — Ты... — с трудом сказал он, обхватив щупальце руками. — Не... списывай... меня со счетов... — выдавил он. — Я — Приварон... Эс... пада... и... — он посмотрел Люпи в глаза. — Не недооценивай меня...

С этими словами вокруг его кастетов заискрились молнии.

— Dios nos perdone**!

Взрыв!

Вспышка — и щупальце Люпи взрывается изнутри.

Разорванное щупальце отлетает вместе с телом Гантенбайна.

Вновь по ушам бьет вопль боли, снова кровь заливает все вокруг, но Чад уже не смотрит и не слушает, а лишь успевает подхватить тело Гантенбайна. Садо с ужасом смотрит на арранкара, что спас ему жизнь, пожертвовав собой.

— Держись, я помогу... — сказал он. Умом он понимал, что ничего не может сделать, но просто не знал, что еще сказать.

— Все... в порядке... — с трудом произнес Приварон Эспада, взяв его за руку. — Жи... ви...

После этого свет померк в глазах арранкара...

Дыхание затихло, и движение реацу остановилось...

Чад смотрел на него и не мог сказать ни слова...

Ясутора опустил руку на глаза покойного и закрыл его веки.

Руки дрожали... его черная рука и его белая рука... они дрожали... Они были нужны ему, чтобы защищать других, но из-за собственного страха и гордыни...

— А-а-а-а-а-а-а! — вопил Люпи. — Урод! Мерзкий жалкий урод! Да как ты посмел ранить меня! Не прощу! Разорву! Уничтожу! Всех! Всех!

Этот голос...

Садо сжал кулаки и поднялся...

Этот мерзкий голос...

— А? Он что, сдох? — говорил арранкар. — Черт! Он не должен был подыхать так легко! Ненавижу! Ненавижу! Все ты виноват, мерзкий уродец! Не прощу!

Давно Чад не испытывал... гнев...

Зубы заскрежетали, и тихий рык вырвался из его глотки.

Правая рука сама опустилась на рукоять короткого меча на поясе...

Он не любил его использовать, он не любил применять его, он не хотел... такую силу...

Его сила была дарована ему чтобы защищать других, чтобы быть тем самым героем, что спасает слабых. Это душа Абуэло в его сердце и клятва быть добрым...

Но эта сила... этот меч...

Она нужна лишь для одного...

— Убьем его... Вида Компартида

* * *

... — произнес он...

Обнаженный меч превратился в короткий стилет без гарды и одним движением лег в руку владельца.

Волна силы заполонила все вокруг, а в голове зазвучал гортанный хохот демона...

*примечание для читак-заклепкометров: бронежилеты — все же жилеты. Полную защиту тела можно получить либо от броневых саперных костюмов, либо от металлических доспехов доогнестрельного образца. И то и другое весьма стесняет движения. Не так сильно, как принято думать, но достаточно.

**Dios nos perdone — Исп. 'Да простит нас Господь'.

* * *

Вида Компартида — Исп. 'Разделенная Жизнь'.

Глава 49. Броня Демона.

Сила... Она затопила все его тело, она прокатилась по костям, по мышцам, по нервам и коже. Она затопила все внутри него и окунула пылающий от боли разум в прохладную реку своего могущества и эйфории. Всего секунду он предавался этому блаженству, чувствуя, как переломанные кости срастаются, как раны заживают и как потерянные силы восстанавливаются.

Все это продолжалось, пока его тело сливалось с занпакто...

Асаучи — действительно невероятная вещь.

Этот меч способен вместить в себя любую энергию — не только синигами, но даже и таких, как Чад и Такеру-сенсей. Возможно, он мог бы даже подстроиться под пустого или квинси.

Правда, сила Чада весьма отличалась от обычных для синигами. Быть может, это норма для меченных. Быть может, это произошло от того, что сенсей постоянно говорил ему, что 'силовой' тип способности для смертных — тупик, и он подсознательно хотел доказать обратное. А может быть, он просто не мог представить себе другой силы, кроме той, которой уже владел.

Неважно. Главное, эта сила подходила ему идеально.

Броня с рук начала расти и распространяться на все тело. Белая и черная субстанции растекались по костюму и лицу словно жидкость, словно жидкий металл или нечто живое, формируя оболочку и придавая ей новые свойства. Вскоре это затвердело и стало очень крепкой и подвижной броней, что полностью защищала его тело.

И без того мощная фигура Чада стала будто еще больше и шире в плечах. Рогатый шлем с лицом-черепом венчал его голову, на торсе красовалось жуткое лицо демона, нарисованное алыми линиями, что пульсировали в такт сердцебиению и напоминали собой перевитые жгуты артерий.

Он открывает свои белые светящиеся глаза и смотрит на свою цель... Цель, что он убьет...

= 'Ки-ши-ши-ши-ши-ши-ши! — мерзко хихикал в голове Виде. Жуткая тварь, бесформенная черная субстанция с красными прожилками, чем-то напоминающая Венома из 'Человека-Паука', что формировала кошмарное лицо демона. Это существо, рожденное из подавляемого гнева и буйства эмоций, теперь активно подбивало его действовать и давать выход ярости. И пусть Чад не любил этого делать, но сейчас только так он получит шанс... отомстить... — Давай! Хватит сдерживаться! Оторвем его голову, а затем насрем в шею! Будем отрывать ему конечности и заставим сожрать их, запихаем ему в задницу эти щупальца, и пусть танцует!'

— 'Заткнись, ты отвратителен!' — зарычал Чад, все больше закипая.

Он ненавидел эту силу еще и потому, что собеседник в голове становился просто невыносим. Но, скорее, в этом и был смысл этой твари — быть темным и мерзким отражением его сущности, тем негативом, что он всегда подавлял в себе, не позволяя вырваться наружу и вредить окружающим.

= 'Я просто озвучиваю то, чего ты не решаешься сказать, — насмехался Виде. — Так что нам теперь с тобой сосуществовать еще долго'.

И это бесило еще больше.

Он ненавидел эту силу.

Он ненавидел этого ублюдка внутри себя.

Он ненавидел, когда ему приходится использовать эту мерзкую силу.

И еще больше, он ненавидел 'побочный эффект', который просто не позволял использовать ее для защиты кого-то другого.

Он тряхнул головой и отбросил ненужные мысли.

Сейчас это не важно, а важно лишь то, что он будет делать.

Противник напуган. Ясутора чует его страх, он ощущает его неуверенность и опаску. Он видит ее на лице, видит в движениях и колебаниях реацу.

— Что... что это такое?! — нервничал Люпи. Его тентакли напряженно дергались. — Думаешь, такое может меня напугать?! Я не боюсь тебя!

— Зря... — прошептал он. — Ты... будешь бояться...

* * *

Люпи Антенор смотрел на изменившегося противника и пытался понять, что именно сейчас происходит. Его инстинкты просто взревели, все нутро требует бежать и спасаться, но он не позволяет панике захватить себя.

Тело этого уродца покрылось какой-то броней, его духовная сила резко возросла, а все раны исцелились. Это слишком необычно и неожиданно.

— 'Больно, больно, больно!' — скрежетал он зубами, испытывая жгучую боль от оторванных щупалец. Он только с одним справился, а тут сразу же второй повредили. И ведь пытка такая, как будто руку или ногу вырвали, а потому Люпи очень сильно страдал. Когда он применяет свой ресурексион 'Трепадора', у него появляется восемь щупалец, что являются частью его тела и выходят из костяного нароста на спине, а потому их отделение столь болезненно, и даже ему сложно это вытерпеть.

Вот только вместо того, чтобы ныть, он лишь сильнее бесился и жаждал мести. Причинить еще большую боль тому, кто сделал с ним такое. Вот только Гантенбайн уже сдох, а потому он как следует оторвется на уродце, что посмел дерзить и ранить его. Он заставит его страдать и молить о пощаде, он всех их замучает и скормит Аарониеро. Всех!

Но странное чувство опасности все равно витает в воздухе. Он даже на миг поддался ему, но тут же отринул бессмысленные эмоции. Сейчас он убьет этого мерзкого уродца и насладится его страданиями!

— Что, думаешь, раз приоделся то уже такой крутой?! Я покажу тебе твое место!

Щупальца выстрелили вперед на полную силу. Он решил перестать играть с жертвой и просто вбить ничтожество в землю!

Удар!

Щуп на полной скорости врезается в скрещенные руки вторженца и... останавливается...

Люпи изумленно смотрел, как от его атаки, еще недавно отбросившей этого неудачника... тот даже не шевельнулся...

— Что?! — вырвалось у арранкара, но шок быстро сменился злостью. — Тогда я ударю сильнее!

Раскрутив щупальца, он ударил двумя сразу с двух сторон, но противник принял оба на... два щита... Антенор смотрел, как чернота распространяется по рукам вторженца, захватывая всю белую область рук с одинаковыми массивными щитами.

Люпи решил ударить еще, но только сейчас увидел, что его конечности не свободны. Он попытался вырваться из чужих рук, но ничего не получилось. Хватка была словно каменная!

Затем кисти рук метиса побелели, а после — заискрились алыми молниями.

— Токе Деструктиво*!

Взрыв!

— А-а-а-а-а-ар-р-р-р! — закричал Люпи, когда два его щупальца просто взорвались изнутри.

Он упал на пол и закричал от страшной боли.

— Эль Директо!

Арранкар тут же перекатывается в сторону, заметив приближающегося врага. Тот прыгнул вперед и собирался наброситься сверху, но Люпи сумел отреагировать и уйти. Вовремя. В месте, где он только что стоял, образовался глубокий кратер.

Оттолкнувшись оставшимися отростками от пола, он подскочил на ноги, а затем отпрыгнул подальше, разрывая дистанцию...

Сонидо!

Резко влево!

Предчувствие не обмануло его и спасло от обезглавливания.

Прыжок! Прыжок! Прыжок!

Бугай оказался невероятно шустрым и нагоняет его, заставляя спасаться бегством.

— Отвали от меня! — рычит арранкар и атакует щупальцами, но те лишь бесполезно бьются о броню, а прикасаясь к белым кистям, еще и покрываются ранами.

Он скрежетал зубами, получая удары; истекая кровью и страдая от рваных ран, он тихо выл, но продолжал двигаться.

Бежать! Бежать! Бежать!

Все, что сейчас мог Люпи — это бежать, нужно разорвать дистанцию и найти идеальное место. Только так он сумеет выжить и победить.

Неожиданно противник подскальзывается на крови, чем дает Антенору столь необходимое ему время.

Сонидо!

Переместившись в нужное место, он резко разворачивается, а затем поднимает руки по направлению к врагу. Между ладонями загорается алая сфера, которая быстро наливается силой. Люпи редко использует серо, так как не считает его достаточно красивым для себя, но сейчас ему не до красоты. Главное — выжить!

Серо!

Рубиновый луч выстреливает точно в цель — и противник тут же был поглощен взрывом. Он сам и все вокруг него тонет в красной разрушительной вспышке. После такого остаться невредимым невозможно — здесь и думать нечего.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Ну и как твоя броня спасет от такого?! — смеялся Люпи. — Что ты там за...

В алом мареве загорелись белые огни...

Арранкар тут же замер, с шоком уставившись на два... белых глаза, что сияли в дыму...

Шаг...

Тяжелая поступь заставила пол под ногами вздрогнуть.

Шаг...

Враг вышел из радиуса атаки... Теперь весь его доспех был черным с алыми узорами. Рисунок-череп на груди будто смеялся над противником и над тщетностью всех его действий.

— Негро...** — произнес чужак.

— 'Он даже не пострадал!' — начал тихо паниковать Люпи.

Шаг...

Медленно, не спеша и спокойно, он двигался к нему, и это напоминало собой лавину, что неуклонно движется вниз и уже не остановится.

Но это был еще не конец.

Неожиданно на уродца напрыгивает оторванное щупальце, что валялось прямо у его ног. Конечность, что недавно оторвали, ожила и атаковала цель по мысленной команде хозяина. Так же поступили и три остальных, лежащих неподалеку.

Один щуп опутал ноги, второй — руки, третий — торс, а последний сдавил голову.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха! Ну, ты и тупой! Неужели ты наивно полагал, что ты первый, кто отрывает мне конечности?! Неужели ты думал, что я никогда с таким не сталкивался и не знаю, как бороться с подобным?! — смеялся Люпи, видя беспомощность противника. — И еще, тебе стоило догадаться... Что они могут отрасти! — с этими словами все четыре оторванных щупальца вернули свой изначальный вид. — Ха-ха-ха-ха-ха! Я бы давно сдох в Хуэко Мундо, не будь я так хорош! Ха-ха-ха-ха! А теперь, уродец, пора умирать...

С этими словами все восемь щупалец набросились на вторженца и опутали его с ног до головы. Он был запеленат как мумия в саркофаге, словно закутанная в кокон муха, попавшаяся пауку, что уже никак не может вырваться. Сила сжатия и давления была в разы больше, чем при обычных ударах, ведь именно так Люпи в прошлом и охотился. Удары могут не попасть, атаки могут быть заблокированы, но если схватить — можно раздавить в кашу, переломав даже самые крепкие кости.

— А еще... — арранкар улыбнулся. — Можно и проткнуть... Прощай, уродец... Донзелла ди Йерро

* * *

!

В следующий миг щупальца просто взрываются возникшими изнутри шипами, которые пронзают все, что держат. Пятисантиметровые колючки, острые и крепкие, впиваются в плоть, а благодаря давлению, могут сломить даже самое сильное иеро, какое только существует.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха! Вот и все! Столько пафоса и гонора, а толку никакого! Ничтожные неудачники навсегда останутся...

— Бланко

* * *

— прозвучало из кокона.

ВЗРЫВ!

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — вопль боли, вырвавшийся изо рта Люпи, был столь громким, что, казалось, его услышали даже на другом конце Лас Ночес.

Все восемь конечностей были уничтожены одновременно, что ударило по нервам с такой силой, что арранкар с трудом не потерял сознания. Если бы он был обычным человеком, то давно бы уже умер от болевого шока.

Его отбросило в сторону и протащило несколько метров по земле. Он катался по полу, истекая кровью, и пытался совладать с ужасной болью, захлестнувшей его. Боль была такой, что, казалось, его мозг сейчас сгорит, как и все тело. За всю жизнь он еще никогда не терял все щупальца сразу, а потому был просто не готов к такой отдаче.

Шаг.

Он резко поднимает голову и смотрит на него... На его... белоснежную с алыми линиями броню, что искрится красными молниями.

— 'Бежать! — пронеслось у него в голове. — БЕЖАТЬ!'

Паника окончательно завладела его разумом — и, подорвавшись на ноги, он помчался ,забыв о сонидо или каких-то других способах передвижения. Боль затопила его сознание и мешала толком соображать, а потому он не отдавал себе отчета в том, что творит...

А враг...

Готовился атаковать.

Обернувшись, Люпи увидел, как черное и белое смешиваются в правой руке метиса. Как эти две субстанции наслаиваются друг на друга, как черное, белое и красное концентрируется, и вторженец готовится ударить... с такого расстояния.

Он отводит руку назад...

— Эль Директо... — произносит он. — Мехорадо

* * *

*!

Удар!

Арранкар так и не понял, что именно случилось с ним в тот момент. Просто в какой-то миг он бежал, а затем стал резко падать... А еще через секунду он понял, что половина плеча с рукой у него просто исчезли...

Люпи уже не кричал. Он просто не смог бы передать всю степень того ада, что испытал он в этот миг. Он просто упал и ошалело уставился вперед. Из его глаз потекли слезы — слезы горя, ужаса и страшной агонии...

Его кровь потоком истекала из тела, а сам он не понимал, почему не может потерять сознание и забыться, почему ему приходится чувствовать все это и... страдать, ожидая конца...

Он дрожал, стуча зубами, видя, как смерть... идет к нему...

Шаг!

Тяжелая поступь рядом.

Шаг!

— И-и-и-и-и! — завизжал арранкар и попытался отползти, но это ему уже не поможет.

Шаг!

Черная нога появилась перед лицом.

Дрожа, он поднял голову и увидел рогатый шлем и бесстрастные белые глаза, что сияли из-под забрала.

— Не...т... — слабо выдавил он.

В следующий миг могучая рука схватила его за голову и начала поднимать над землей.

— Нет! Нет! Нет! А-а-а-а-а! — кричал Люпи, но ничего поделать уже не мог. Он был полностью беспомощен в руках этого демона. Метис схватил его голову двумя руками и поднял к себе, а затем посмотрел в глаза. — По... ща... ди... — с трудом выдавил арранкар. Ужасное давление на череп только усилилось. — Умо... ляю...

Демон прикрыл глаза и глубоко вздохнул.

Люпи слегка улыбнулся, надеясь, что его...

— Нет... — прозвучал голос демона. Белые глаза распахнулись и загорелись огнем. — НЕТ!

В следующий миг давление на череп арранкара резко возросло.

— А-а-а-а-а-а-а-а! — закричал он. Услышал хруст, что-то ломалось, что-то трескалось внутри него, а следом за болью вокруг головы засветились уже знакомые ему разрушающие искры. — ААААААААААААААААААААА!!! — весь мир потонул во тьме бесконечной боли...

*Токе Деструктиво — Исп. 'Разрушительное Касание'.

**Негро — Исп. 'Черный'.

* * *

Донзелла ди Йерро — Исп. 'Железная дева'.

* * *

Бланко — Исп. 'Белый'.

* * *

* Эль Директо Мехорадо — Исп. 'Улучшенный Прямой'. Скорее всего, имеется в виду 'прямой' удар, но кто знает, что было в голове у Кубо, когда он давал название Чадовой суператаке?

Глава 50. Больше никогда.

Выдох...

Он успокоился.

Ему удалось обуздать дикий нрав своей силы и не поддаться ярости. Он смог подавить влияние своего 'внутреннего Я' и не дать ему захватить контроль над собой. Теперь он понимал, как плохо было Ичиго с его демоном внутри. Теперь, страдая от подобного сам, Садо проникался к другу еще большим уважением. Ублюдок Виде всего лишь влиял на гормоны и нервную систему, вгоняя Чада в эдакий боевой транс... Его влияние на "хозяина" ограничивалось лишь назойливым шепотом. Он никогда не претендовал на тело своего носителя, и даже считал, что защищает его в своей извращенной манере, 'спасая от слабости и колебаний'. То, что сокрыто внутри Ичиго, было гораздо опаснее.

Он не любил применять эту силу.

В прошлый раз когда он ее использовал, то потерял над собой контроль и чуть было не навредил Такеру-сенсею. Да, он понимал, что, скорее всего, не смог бы сделать ему чего-то особо плохого, но с тех пор страх перед этой силой надолго поселился в его душе. Он не хотел ее применять, боясь, что может сорваться и напасть на Гантенбайна.

— И как итог... — вздохнул он.

Приварон Эспада погиб, спасая его жизнь, пожертвовал собой ради незнакомца, что вступился за него.

— Как эгоистично было с моей стороны так пренебрегать возможностями...

Если бы он сразу же воспользовался занпакто, то, может, сумел бы спасти или хотя бы не дать своему безумию навредить окружающим, а так...

Сожаление. Это все, что он сейчас чувствует.

Перед ним лежал труп его врага.

Разрушенная голова и обрубок тела — все, что осталось от него.

Чад не любил убивать. Даже живя в Хуэко Мундо, он не добивал нападающих на него адьюкасов, если те не нарывались и не пытались атаковать вновь. Он давал шанс недругам уйти — один раз, но при повторной встрече всегда убивал их. Он не любил этого делать, но месяцы, проведенные здесь, дали ему понимание необходимости жестких решений проблем.

И все равно ему не нравилось убивать раненых, умоляющих о пощаде. Это претило его душе, но он все равно сделал то, что нужно было.

Он уже встречался с такими, как Люпи. Видел их нутро и уже обжигался на милосердии к таким.

Они не ценят доброты и снисхождения — наоборот, воспринимают их как слабость. Они могут искренне молить о пощаде и клянутся исправиться, но стоит оставить их, как они быстро возьмутся за старое, а свое жалкое положение используют как хитрый маневр, чтоб обмануть врага.

Чад уже пощадил одного такого. Дал ему уйти и не стал добивать...

А затем этот ублюдок подстроил ему ловушку, в которой погибли те пустые, что стали ему друзьями.

За месяцы в пустыне они с Такеру-сенсеем многое увидели и узнали. Ну и, разумеется, все же встретили адьюкасов, что еще не опустились до дикого состояния и хотя бы пытались относиться друг к другу мирно, уважая понятия чести и достоинства. Чад тогда был поражен, что в мире, где жестокость и злоба — норма и обязанность каждого, есть небольшие группы пустых, что упорно отстаивают человеческие качества и условное дружелюбие... Те пустые дали им кров во время песчаной бури и вполне мирно общались с ними.

От того лишь больнее, что именно милосердие Чада погубило этих несчастных.

Это был ужасный урок, но он его усвоил и больше не допустит подобного. Порой нужно запачкать руки в крови, даже если тебя за это будут ненавидеть и презирать, но когда есть шанс — раздавить зло, пока оно не принесло еще больших проблем.

Неожиданно Ясутора услышал чьи-то шаги.

Обернувшись, он увидел, как в зал входят трое. Три девушки в белых одеждах арранкар. Они вбежали в зал и с ужасом смотрели во что превратилось все вокруг, на разруху и разлитую всюду кровь.

Затем они увидели его и побледнели.

Чад уже приготовился к бою, но тут среди этих девушек увидел знакомую.

— Хебико-сан? — спросил он.

В центре между двумя арранкарками стояла Куроки Хебико. Она очень сильно помогала им в Сейретее, а потому, увидев ее, он немного успокоился. Медик не станет на него нападать, даже если она враг, ее больше заботят жизни.

— Чад? — удивилась она. — Что здесь?..

— Гантенбайн! — крикнула блондинка слева — и тут же бросилась к телу, а вслед за ней побежала и вторая.

— Хебико-сан, скорее, он...

— Боюсь, — она вздохнула, — мы уже ничего не сможем для него сделать...

— Но... — побледнела брюнетка с хвостиками. — Возможно, Иноуэ удастся его спасти? Она же может...

— Иноуэ не умеет воскрешать мертвых, — Хебико-сан покачала головой. — Мы, врачи и целители, можем вырвать жизнь из когтей смерти, вот только... если она уже забрала кого-то, мы тут бессильны...

Девушки опустили головы и заплакали. Хебико-сан погладила их по головам и оставила помощниц оплакивать друга. Сама же подошла к метису и посмотрела на то, что осталось от Люпи.

— Спасибо, что отомстил за него, — поклонилась она.

— Он... закрыл меня собой... — ответил Чад. Его броня исчезла, а меч вернулся за пояс. В такой момент даже мерзкий характер Виде не стал проявляться. — Я...

— Это похоже на него, — вздохнула девушка.

— С Иноуэ все в порядке? — спросил он.

— Все хорошо, — чуть улыбнулась она. — Но тебе пока не стоит идти за ней. Тот, кто защищает ее, в десятки раз сильнее твоего врага. Лучше помоги своим друзьям: им сейчас помощь нужнее.

— Что происходит? Арранкары убивают друг друга...

— Несколько членов Эспады начали войну против Караса и тех, кто верен ему. Мы пока не знаем их целей и планов, но ради них они готовы убивать всех. Будь осторожен.

— Буду.

— Ты не ранен?

— Нет, моя сила меня лечит.

С этими словами Чад покинул арранкара и отправился дальше.

Напоследок он лишь взглянул на тело Гантенбайна.

Тот, кого он не сумел спасти.

Тот, кто отдал жизнь, чтобы дать ему хоть шанс на выживание.

— 'Такого больше не будет... Никогда!'

* * *

Садо ушел, а Хебико тяжко вздохнула.

Она понимала, что эта битва будет отбирать жизни, но не думала, что все начнется так быстро.

Она врач, и не лезет в политику и войны, но от этого ей не легче. Когда ты не можешь кого-то спасти, — это равносильно поражению, и боль навсегда остается в сердце.

Сейчас она смотрела на Лоли и Меноли, что плачут над телом Гантенбайна.

Если девушки хотят быть врачами и спасать жизни, им придется усвоить и понять этот урок. Что порой не все зависит от нас, что иногда наших знаний и желаний недостаточно, чтобы вытаскивать родных и друзей из лап тьмы.

— Лоли, Меноли, — она села рядом с ними и погладила девушек по головам. — Нам нужно идти дальше...

— Но... 'хнык', но как же... — посмотрела на нее Лоли.

— Мы не можем бросить его тут... — злилась Меноли.

— Я знаю, — кивнула она. — Но, пока мы сидим тут, кому-то еще, быть может, нужна помощь. Кому-то, кого еще не поздно спасти...

Девушки вздрогнули, услышав ее.

Да, остальные тоже нуждаются в них. Перед тем как связь отрубилась, Хиро успел предупредить, что отправил за Чируччи Волантеса, а Котята поспешили к Дордони. Но, учитывая, что враг напал именно на Приваронов, малышам сейчас может понадобиться помощь. Волантес сильный — достаточно силен, чтобы выдержать любого врага, а вот Локи и Ноки еще дети, и пусть Карас говорил, что его Ученики справятся, она все равно волновалась.

Лоли и Меноли постарались унять слезы.

Всего полгода назад эти две девушки смотрели на окружающих с презрением и злобой. В них была ненависть ко всем вокруг, и они любили злорадствовать над теми, кто страдал. А сейчас они оплакивают гибель пусть чужого для них, но все же друга...

Вот то главное, что привнес Карас в Лас Ночес и подарил арранкарам... Дружбу...

Раньше пустые собирались в маленькие стаи и были обособленными компаниями, а сейчас они прочувствовали, что такое — быть командой, и как спокойно на душе, когда ты не окружен врагами со всех сторон.

А сейчас они увидели, каково это — потерять таких людей...

Взгляды Лоли и Меноли изменились. Наивность и сомнения сменились решимостью и волей. Теперь девушки осознали серьезность ситуации, теперь они поняли, как страшно и опасно текущее противостояние и что только они могут не допустить новых жертв.

— Больше никогда... — прошептала Меноли.

— Никогда... — повторила за ней Лоли.

Они обе поднялись и были готовы двигаться дальше.

Хебико достала из сумки специальный пузырек с мутной голубой жидкостью, затем вылила ее на тело погибшего, а после — подожгла ее заклинанием. Нехорошо так избавляться от трупа, но никто из них не хотел, чтобы враги добрались до тела их друга и надругались над ним. Пусть лучше они сами обеспечат ему почетный погребальный костер.

Первые похороны в Лас Ночес, и, увы, не последние.

— Прощай, Гантенбайн Москеда, Приварон Эспада, — произнесла Хебико. — Прощай, наш друг.

— Прощай...

— Прощай.

Тело поглощало пламя, а девушки, утерев слезы, двинулись дальше.

Куроки не стала тратить время и силы на труп Люпи. Ей было плевать на то, что сделают с этим уродом, и даже упоминать его она не хотела. Но все же огонь от тела Гантенбайна скоро разрастется и сожжет все, а потому и туша его убийцы скоро исчезнет, что даже хорошо.

Что бы враг ни затеял, лучше шанса ему не давать.

Уже через минуту Хебико и две ее помощницы спешили к следующей цели.

Они спасут всех, кого только смогут...

Глава 51. Вечная улыбка.

Така улыбнулся, смотря на своего противника.

Улыбайся, врагов это раздражает — такой логики он придерживался всегда. А потому самодовольная и нахальная ухмылка не сходила с его лица.

Они молча стояли и смотрели друг на друга, пока лишние покидали это место.

Глава Экзекиасов не собирался давать кому-то уйти.

Прикрывать отступающих — довольно неблагодарное занятие. Полуживой усач просто не имел сил на Сонидо, и прикрыть его от атак со всех сторон не получилось бы, даже если бы Такеру решил пожертвовать на это дело свою несчастную тушку...

Впрочем, Такеру и не собирался заниматься такими глупостями.

Клоны бросились за целью, но Така опередил их и встал на пути.

— Блэк Блэйд оф Дизастер, — произнес маг, создавая Черный Меч и направляя его полет прямо к Рудборну.

Искажение пространства в виде меча просто невозможно скрыть от Пустых, для их чувств оно как маяк в ночи. Но есть и обратный эффект: столь 'яркую' угрозу проигнорирует только напрочь отмороженный псих. И, раз Челутте смотрел записи боев и знает, что полет Меча управляем, все его действия сводятся к одному варианту...

Все Экзекиасы молниеносно ушли в сонидо, собираясь вокруг лидера, принимая удар на себя!

ВЗРЫВ!

Что-то взорвалось прямо внутри защитного построения клонов, убивая и калеча их, а Меч беспрепятственно пролетел сквозь взметнувшееся пламя. Тело Рудборна и его копий заволокло дымом и огнем, закрутившимся в мощнейшем вихре.

— 'Да, этот парень совсем не Эспада, те разрушат мой Меч в лучшем случае одним ударом, — лениво размышлял колдун, смотря на это светопреставление. — В худшем — одним пальцем. Этому же понадобятся все силы. Впрочем, все силы мира бесполезны, когда ты настолько предсказуем...'

Неожиданно раздался громоподобный треск разрываемого пространства!

— Расти, Арбол! — раздалось из рассеивавшегося дыма.

Волна силы ударила во все стороны и чуть не сбила самого Таку, поднимая пыль и осколки камня, разбрасывая их во все стороны, но, благо, кроме них в зале никого не осталось. Зрителям находиться здесь небезопасно.

— Мда, вот незадача, — протянул маг, почесывая затылок и натягивая на лицо скучающую мину, бессовестно стыренную у Урахары. — Я от всей души подарил тебе столько перышек, а ты взял и справился с Клинком в одиночку! Не ожидал, не ожидал... — покачал он головой. Во время прошлой атаки, пока враг отвлекся на Элементаля, он обстрелял перьями пол под его ногами так, чтобы они ушли под поверхность, и затянул входные отверстия иллюзией. Защитное построение арранкаров было сформировано прямо так, как он рассчитывал, и разлетелось в стороны тоже по плану... Но Рудборн, что должен был повалиться наземь с развороченным туловищем, превзошел уровень, который был указан в досье... Это было интересно. — На бис не повторишь, Деревце-кун? Помех было много — я не все рассмотрел.

'Деревце' было довольно точным описанием, ибо показавшийся из дыма противник теперь действительно имел древоподобное обличье. Ноги были оплетены корнями, упирающимися в землю, а за спиной медленно расправлялись ветви с растущими на них плодами в виде черепов... Или 'голов' всех остальных Экзекиасов, что начали постепенно расти и опадать с веток, окружая своего хозяина живой стеной.

— Что и требовалось доказать, — произнес арранкар, — ты мог бы убить меня, если бы разыграл эту карту после Ресурексиона... Но вместо этого бездарно потратил ее, отвлекая меня от тех ничтожеств.

— То есть я все-таки достал тебя? — ухмыльнулся Такеру. — Приятно слышать. Вот только...

Он театрально хлопнул в ладоши:

— 'Солид Фог!' — мысленно произнес маг.

Зал начал постепенно погружаться в густой туман, скрывая все от глаз противника.

— ... Почему ты решил, что у меня только одна заготовка?

Грохот!

Множество взрывов раздалось в стенах и на потолке, отправляя вниз тонны камня. Перья, вонзенные в камень, одновременно рванули, разрушая сооружение и обваливаясь на голову укоренившегося противника.

— Бесполезно, — слышится среди обвала голос главы Экзекиасов.

В ответ сквозь туман прошла вибрация Пескисы, а потом в обломки ударили многочисленные Серо.

Лучи ударили во все стороны, взрывы разрушали обломки и раскидывали их в стороны, не позволяя ни одному из них достигнуть цели.

— И ведь был такой хороший план: завалить камнями и запечь, как в духовке, — преувеличенно, расстроено простонал маг. — Зачем ты все испортил? Ну, по крайней мере, у меня есть свободное небо...

— А ты и впрямь назойлив... — раздался голос скрытого в тумане арранкара. Впрочем, для усиленного магией зрения Таки он был виден как на ладони. — И когда только успел?

— Разрядить один комплект Перьев в стены — две секунды, — ухмыльнулся Меченный. — Удивить врага — бесценно... Ну-с, — протянул он, формируя на ладони огненный шар и бросая вниз. — Что теперь делать будешь, Деревце-кун?

— Что ты имеешь в виду? — спросил Рудборн, встречая огненный шар вспышкой Серо.

— Мои заготовки закончились, так что все, что я собираюсь теперь делать — летать и гадить... Но этого достаточно, — маг смотрел на него с видом превосходства. — Я в любом случае не мог бы сделать больше. Кто там из расстрельного списка? Одноглазый слишком крут для меня, Четырехглазого Карас просил не трогать... Педик с тентаклями и колбоголовый — еще более стремные, чем ты, и к ним я даже близко подходить не хочу... Так что держать тебя на месте для меня вполне достаточно. Впрочем, если тебя устраивает расклад, когда мы держим друг друга, пошли сюда клона, сыграем в карты, что ли, — Сэйто достал из кармана запечатанную колоду и приглашающе подбросил ее на руке.

Не то, чтобы он и правда отказался от попыток убить Экзекиаса... Но спровоцировать врага на действия было бы неплохо. В конце концов, заготовки и правда закончились.

Экзекиас ненадолго затих, что-то для себя решая.

— Просто умри, — произносит он.

Затем сформированная вокруг него толпа бросается на Такеру. Три десятка одинаковых миньонов устремляются вперед в лобовую атаку. Вооруженные одинаковыми катанами, без мыслей и чувств в головах, они кинулись все разом, что было даже удобно.

— Файерсторм! — произносит маг — и с его рук срывается волна неистового пламени, что, словно настоящий прилив, обрушивается на ряды приближающихся врагов и поглощает их.

В нос бьет запах горелого мяса и палёной одежки.

Неожиданно из огня вырываются несколько клонов, что держали пред собой как щит своих обожженных и обугленных собратьев. Десяток миньонов прорвались через огонь, чем слегка удивили колдуна, но ненадолго. Он усмехнулся, взмахивая Адамантовыми крыльями.

Металлические перья срываются с них и, словно метательные ножи, устремляются к целям, насквозь прошивают 'щиты' — вместе с теми, кто их нес, — и с грохотом разносят их на куски.

Взрыв! Взрыв! Взрыв!

Кровь и плоть разлетаются во все стороны...

Сонидо...

Рядом с Такой неожиданно появляется один из клонов.

Обожженный, лишенный одной руки и с потрескавшейся маской, он непонятным образом добрался до него и занес меч для удара.

Такеру закрывается руками, а затем на него обрушивается атака.

Удар!

Сила оказалась такой, что мага отшвыривает назад, а на руках появляются серьезные вмятины.

Сэйто пролетает несколько метров, но все же сумел извернуться и приземлиться на ноги.

Подняв голову, он с интересом посмотрел на напавшего клона. Така уже видел их скорость и никак не мог ожидать, что один из них окажется быстрее и сильнее, чем обычно...

— Что за?.. — произносит он, видя... черную ауру вокруг клона... — Это же...

Клон делает шаг вперед, а затем... падает с оторванной рукой и сломанным мечом.

Туман начал рассеиваться, огонь — утихать, а над землей на своих ногах-корнях стоял Рудборн.

— Это же... Кокуда? — говорит Така.

Кокуда — техника, созданная самим Карасом за сотню лет жизни в Хуэко Мундо, не просто стиль боя для пустых, а многократное усиление с помощью насыщения мышц энергией пустоты.

Как-то он упоминал, что при неосторожном использовании Кокуда способна навредить телу его применяющего. Именно поэтому он ей вроде как никого не учил...

И вот перед Такой только что был клон, который это применил...

Жаль только, недолго и развалился быстро, но даже так...

Теперь ясно, как он так легко уничтожил Черный Меч, и теперь ясно, зачем так рано применять свой ресурексион. После применения такой техники ему пришлось излечиваться, раскрывая всю свою силу.

— Вот это было прикольно, — кивнул Така, возвращая себе насмешливый вид. — Я думал, что ты просто слепец, не видящий преимуществ того, что несет вам Сан Венганза, а оказывается, ты просто трус, что боится перемен.

— Не 'боюсь', — поправил Экзекиас, — я просто не собираюсь принимать подобные изменения. Венганза ведет Лас Ночес к жалкому существованию, которое чуждо пустым.

— Понимаю, понимаю... Если все будут такими всеми из себя друзяшками, то и Экзекиас станет не нужен. Бедный маленький Рудборн! Ему так не хочется вырастать из коротких штанишек самозваного инквизитора... Ну тогда умри прямо в них!

— Мне все равно, — говорит он. — И я не обязан отчитываться перед тобой...

Туман окончательно рассеялся, открывая Таке вид на сотню клонов, пылающих чернотой...

— Отлично, — улыбнулся Така, смотря на армию врагов. — То, что нужно...

* * *

— 'Почему он улыбается? — задавал себе вопрос Рудборн, смотря на своего противника. — Преимущество на моей стороне: я сильнее и превосхожу его во всем. Ему некуда бежать, и он ничего не может мне сделать... Так почему он улыбается?!'

Глава Экзекиасов не был глупцом и никогда не переоценивал свои силы. Он весьма трезво рассматривал разные варианты, и по всем данным — победа обеспечена. Самая главная сила Сэйто Такеру в его иллюзиях и обмане, но благодаря Пескисе это полностью нивелируется, главное — постоянно ждать возможного обмана. Огонь и перья не страшны его клонам, да и ему самому нечего бояться.

Благодаря освоенной силе Кокуда его копии обладают просто невероятной мощью. Да, их оболочки очень быстро изнашиваются, сам Рудборн на себе ощутил, как эта способность разрушительно действует на тело, но все равно польза от нее просто несоизмерима, а смерти клонов не проблема: он легко сделает еще.

Гран Рэй Серо — управляемая каталитическая реакция между кровью и реацу. Лишь у Эспады хватит сил и способностей, чтобы контролировать подобное... снаружи тела. Внутри же контролировать реацу проще, да и топлива для реакции куда больше. Вот только нужно быть совсем сумасшедшим, чтобы пытаться контролировать ЭТО внутри тела. Сумасшедшим... или обладающим неограниченным количеством тел.

К слову сказать, сперва эта идея пришла в голову вовсе не Рудборну. Дордони создал эту технику, чтобы подрывать 'головы' своих вихревых змеев, усиливая атаку. И что в результате? Мало того, что жалкий идиот даже не пытался держать такой козырь в секрете, позволив украсть его, так еще и танцевал вокруг противника бесполезные танцы лишь для того, чтобы потерпеть поражение, даже не раскрыв своей полной силы.

Возможно, Венганза и правда сможет сделать всех сильнее... Вот только какой ценой? Превратив их из хищников в таких же идиотов, что обнажают свои клыки, лишь будучи загнанными в угол, и тренируют сверхсложные техники, чтобы даже не применять их в бою?

Бессмыслица!

Лично он, Рудборн, не собирался принимать участия в этих 'играх в семью' и уж тем более не собирался делиться своими секретами. Особенно если вспомнить, каким трудом они ему дались. Даже обычная Кокуда чрезвычайно сложна и опасна, но, если использовать для усиления Гран Рэй, сложность и опасность увеличиваются на порядок... Даже после тысяч сожженных и взорванных клонов, сотен проведенных в тренировках бессонных ночей, одной секунды в таком режиме достаточно, чтобы поставить его жизнь под угрозу. Если бы он провел в таком состоянии чуть дольше, то не помог бы ни Ресурексион, ни даже регенерация Улькиорры-сама, если бы Рудборн ею обладал. Урон внутренним органам и духовной структуре был бы слишком силен.

Но для клонов это не имело значения.

Что бы Сэйто Такеру ни предпринял, у Рудборна найдется ответ на все, и он просто не может проиграть.

Трюкач, надо отдать ему должное, был чертовски опасным противником. Он мог становиться невидимым, бесплотным, вызывать огненные моря и просто телепортироваться вплотную к Челутте, не давая ему расслабиться.

Все это было бесполезно. Невидимость встречали тысячи Бала, просто не оставляющие пространства, где можно скрыться. Бесплотность наталкивалась на Негасьон, пусть и слабый в исполнении Челутте, но непреодолимый для бесплотного существа. Волны огня рассеивались волнами Серо. Телепортация была наиболее неприятной: из-за нее Рудборну приходилось держать при себе почти половину клонов, но такой стражи было достаточно, чтобы справиться с неожиданной атакой. Что же до ближнего боя, это была территория, где Кокуда доминировала... Клоны могли заплатить за победу любую цену. А если и ее будет недостаточно...

ВЗРЫВ!

...то взорвать адскую смесь крови и энергии в жилах клона намного проще, чем контролировать.

— 'Так почему же он продолжает улыбаться?' — спрашивал себя арранкар.

Ловушка, секрет, хитрость — тут что-то должно быть. Он не может быть просто так уверен в себе, он явно что-то задумал, но вот что? Рудборн пока не понимал этого, но не собирался ослаблять бдительность и выжидал, отправляя в бой своих клонов, наполненных Кокуда.

В зале буйствует пламя; словно буйная река, огонь плещется от стены к стене и захватывает все, что только возможно. Десятки клонов сгорают, не добежав до цели, но это бесполезно.

Его армия бесконечна, а потери несущественны.

Вот маг трансформировал два своих пера в мечи и старается отбиться от врагов, наседающих с разных сторон. Клоны, направляемые тактическим умом Рудборна, действуют слаженно, по четкому алгоритму, и не ведают страха, слабости или боли. Это не глупые болванчики Заэльаппоро-сама, чуждые тактике, неспособные преодолеть страх и боль, но способные их чувствовать, пусть и притупленно.

Горящие чернотой клоны — смертники, что готовы отдать свои жизни без слов или нужды, так как они лишь... машины, если их можно так назвать.

Силы колдуна тают, он уже выглядит неважно. Стальное тело потрескалось, местами оплавилось и почти лишилось истлевшей одежды. Его крылья двигаются рывками и с задержкой, четко показывая, что ему все труднее их контролировать, а атаки слабеют с каждой секундой.

Он уже нежилец...

— 'Но почему он продолжает улыбаться?' — не понимал глава Экзекиасов.

Клон заходит слева, маг отсекает ему голову и сам же отступает от взрыва, задевающего еще нескольких. Вот он пронзает еще двоих, но теряет свое оружие.

Удар!

В спину мага прилетает атака, рассекающая металлическую плоть, а сам клон при этом разваливается от переполнившей его силы.

Сэйто Такеру падает, но успевает отскочить, уходя еще от десятка ударов.

Больше клонов, больше копий, больше врагов, больше! Они непрерывной рекой идут на него, а тот может лишь выживать, но уже не отбиваться.

Удар! Удар! Удар!

Он продолжает уходить, улетать и спасаться, но не пытается бежать, оставаясь в зале и продолжая битву.

— 'Бессмыслица какая-то. Что он задумал?'

Все это слишком странно, но Рудборн не ослаблял напора и внимания даже на пороге победы.

Ошибка!

Рано или поздно, маг допустил бы ошибку, и вот это произошло.

Несколько клонов залезли на стены и выжидали команды, когда колдун приблизится слишком близко. И вот он неудачно подставился.

Удар!

Металлическое крыло отделяется от спины, и маг падает на землю. Рудборн знал, что крылья связаны с магом нервами, и их отделение вызывает ужасную боль: судя по лицу, эта информация оказалась правдой. Гримаса боли отразилась на лице мага, и тот на секунду отвлекся, что и стало его концом.

Семь мечей одновременно пронзили его торс. Оружие, наполненное силой Кокуда, пробили металлическое тело.

— ГХааааа! — вырывается вскрик из его рта.

Мага подкидывают в воздух, делая его легкой мишенью.

— Это конец, — говорит Рудборн, поднимая руки. — Серо Концентрар!

Его клоны не так хорошо приспособлены помогать ему в контроле реацу, как черепа Эсперансы, и ему приходится для этого удерживать их на ветвях лишь частично сформированными, но этого достаточно. Эту технику он освоил, смотря запись того, что делала Эсперанса в бою против Амбросио. Алый луч устремляется к цели и насквозь пробивает грудь мага.

Он даже не успел понять, что с ним произошло, как в его измученном и болезненном теле образовалась огромная дыра.

Колдуна отшвыривает в сторону, и тот врезается в стену, попутно теряя куски своего тела.

Ноги разрушены, одна рука отвалилась, а вторая изломанной тряпкой висит на плече. Из остатка оплавленного торса торчат поломанные и обгоревшие мечи, а огромная дыра уже явно не залечится сама собой.

Рудборн знал, что маг весьма живуч и чтобы убить его, лучше уничтожить все тело, но в таком состоянии он уже не восстанет.

Он чувствовал это. Ощущал, как реацу медленно затухает внутри этой груды металла. Словно свеча посреди продуваемой ветром комнаты, его сущность трепещет и гаснет, не в силах более цепляться за жизнь.

— Вот и все, — произносит Экзекиас. — Умер еще один глупец. Осталось добить.

Деактивировав свой ресурексион, он взглянул на остывающее тело.

Сломанный, оплавленный, пробитый и пронзенный, он уже труп, но...

— Он все еще улыбается... — прищурился арранкар. Почему он еще улыбается? Или это предсмертная ухмылка мертвеца? Сложно сказать. — Лучше добить.

Он щелкнул пальцами и несколько клонов отправились заканчивать работу. Сам он не собирался приближаться к телу: колдун вполне мог заминировать себя или еще что-то сделать. Лучше не рисковать и оставить большую часть копий рядом с собой, с этого типа станется притворяться или какую-то еще подлянку сделать.

Но жизнь уже угасла.

Она не ощущается. Лишь остатки реацу, не более.

Он развернулся и двинулся в сторону коридора. Нужно догнать Дордони и тех детей, а затем привести их к Заэльаппоро-сама.

Приказ должен быть выполнен.

Клоны уже кинулись уничтожить тело, чтобы...

— Наивно... — неожиданно прозвучало позади.

Резко обернувшись, он увидел... парящую в воздухе книгу...

Глава 52. Танцуя в Адском Пекле.

Огонь... посреди разрушенного зала бушевал огненный смерч.

Вихрь пламени и жара крутился с безумной скоростью, и казалось, что сами Врата Ада разверзлись и выпустили в мир свои бесконечные пожары.

Но самое жуткое во всем этом, что, несмотря на жуткий рев пламени, на плавящийся камень и горящую плоть клонов... Этот огонь 'не существовал'.

Рудборн чувствовал его жар, видел его глазами, но не чувствовал ни капли реацу. Волны Пескисы проходили насквозь, как через мираж...

А посреди этого шторма парила странная книга... и медленно проявляющаяся фигура в пламени, что держала этот странный предмет.

— Ну просто до ужаса наивно, — громко пробормотал маг, осматривая свое приобретение. Он явно был заинтересован в книге больше, чем во враге.

— Что ты имеешь в виду? — прохрипел внезапно севшим голосом Рудборн. Он сам уже знал ответ, но не хотел принимать истину.

— Мне даже интересно, почему ты решил, что я не могу обмануть Пескису? По данным всего одной битвы? — маг поднял взгляд от книги и усмехнулся. — Да, создавать ослабленную версию Бесплотности, что пропускает сквозь себя только ваш духовный эхолот, было довольно запарно... Но это не значит, будто я не мог попытаться сделать это прямо во время той битвы. Я просто боялся, что чудовище по имени Улькиорра Шиффер сочтет меня опасным. Ты же, — Сэйто захлопнул книгу, — не Улькиорра Шиффер. Просто идиот, радующийся, что раскокал манекен, купленный на распродаже.

Подмена тела... Рудборн знал, что Сэйто способен изменять предметы, и не находил ничего необычного в том, чтобы таскать в кармане уменьшенного 'двойника', но подделать это ощущение реацу... Обмануть все его чувства...

— Ты... просто играл со мной?

— Хотел бы я, чтобы это было правдой... — развел руками трикстер. — То Серо было действительно близко... Просто, — на лице мага появилась самоуничижительная усмешка, — я трус, что пробуждается, телепортируясь от смерти. Второй раз уже, блин.

В этот момент с Рудборна будто сдернули пелену, и его чувства вернулись... Вокруг разлилась некая новая сила, какой он ранее не ощущал. Реацу, источаемая колдуном, резко возросла и продолжала расти. Духовное давление все увеличивалось, и арранкару уже становилось труднее дышать.

Рудборн тут же активировал свой ресурексион и призвал к бою новую армию. Его клоны появились быстро, готовые в любой момент использовать Кокуда, чтобы добить колдуна.

Неожиданно резко взрывается смерч и вокруг расплескивается всепожирающее пламя.

Среди остатков огня, искажающего воздух неистового жара и дыма, появилась темная фигура.

Угольно-черные, с серыми узорами, одежды окутывали колдуна. Глубокий капюшон, из-под которого виднелись седые волосы, закрывал лицо, а черный плащ скрывал все тело. Но больше всего выделялась та самая книга.

Тяжелый с виду, древний фолиант в кожаном переплете, украшенный теми же рисунками, что были на одеждах волшебника, парил в воздухе, летая по орбите, как спутник планеты.

Сэйто Такеру поднимает голову, и его янтарного цвета глаза слегка светятся, как и его безумная ухмылка.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Удивлен, я смотрю, — произносит чародей, давясь почти истеричным смехом.

— Скрывал свою силу до последнего, — выдавил Рудборн. — Мало того, что инсценировал свою смерть для глупого драматизма, все еще продолжаешь свой чертов спектакль...

— Ну, я не планировал его продолжать, — почти извиняющимся тоном ответил колдун. — Думал затаиться, подлечиться и ударить тебе в спину... но ты был так груб со мной, что даже разбудил эту ленивицу, — похлопал он ладонью по книге.

Экзекиас напрягся.

— Если ты еще не понял, — улыбнулся Сэйто Такеру, — силу меченного при прорыве почти невозможно сдержать. Поэтому и пришлось высвободить ее тем штормом, заодно и раскрывшись... В любом случае, спасибо тебе. Моя сила слишком обширна: даже спустя столько времени, я все еще не мог найти пределов, не говоря уж о том, чтобы перешагнуть их. Единственным реальным способом прорыва мог стать бой на грани смерти, но я не тот человек, что бросается под поезд в надежде на чудо. Если бы ты не загнал меня в угол, кто знает, сколько десятилетий прошло бы прежде, чем я смог бы... эволюционировать, — последнее слово маг произнес с гордостью и чувством превосходства, одновременно высвобождая часть своей реацу.

Рудборн поморщился, ощущая уровень... Эспады...

— Как такое возможно?

— О, не надо делать такое лицо... то есть, такой череп, — развеселился маг. — 'Как может простой человек быть сильнее меня, крутого арранкара?' — и прочий расистский бред лучше выкинуть из головы. Переход силы меченого на третью стадию всегда влияет на реацу хозяина. Я и моя сила просто чуть мощнее обычного, вот и все.

Рудборн молчал. Он не знал, верить ли его словам или нет. Поверить в подобное сложно, ведь никогда до этого он не имел дел с Мечеными, а потому сказать ничего не мог.

Но итог был налицо... Этот подонок из того, кто едва доходил до уровня Приварона, стал теперь вровень с Эспадой, пусть и не слишком высоких номеров. Заэльаппоро-сама в опасности, а потому нельзя дать ему уйти и помешать его великим планам.

— Плевать, — произносит арранкар. — У меня все еще есть сила, и тебе...

— Да-да-да, заканчивай уже с этими пафосными речами, — сказал маг, читая что-то в своей книге. — Утомил уже. Мне все еще надо выяснить, как подавить эти внешние проявления... И чего ей внутри не сидится? В конце концов, моя сила, Альтерселф*, только и делает, что изменяет меня самого, зачем ей вылезать наружу, да еще оборачивать меня мишурой? Хотя выглядит, конечно, отпадно... Может, оставить? Слушай, у вас в Лас Ночес есть где-нибудь зеркало?

Поведение этого типа взбесило Экзекиаса.

Он понимал, что против такого монстра у него нет шансов на победу, а потому был готов пожертвовать собой, чтобы одолеть его. Сила Кокуда даст ему возможность, и даже если она его убьет, он не позволит такому опасному противнику помешать планам Заэльаппоро-сама.

Клоны уже бросились вперед, наполненные силой...

— Исчезните, — лениво произносит волшебник, проведя рукой по воздуху.

В следующий миг безумный поток пламени сжигает всех его клонов!

Раньше он мог лишь опалить, обжечь, сильно обжарить, но сейчас сила и температура была таковы, что вся армия моментально обратилась в пепел.

Арранкар тут же отбросил шок и взял себя в руки, продолжая сражаться.

Тело Рудборна напряглось, волна за волной производя клонов. Ему сейчас было плевать, как от такого интенсивного производства пострадает его тело, как разрушительно повлияет на него энергия Кокуда. Ему уже было на все плевать.

Его разум занимала единственная мысль, что он обязан...

— Что?! — резко прервался арранкар, когда понял, что клоны... не отделяются...

Черепа на его ветвях постоянно растут, а затем, отделившись, превращаются в копии, но 'плоды' почему-то продолжали висеть.

— Властью, данной мне прохождением всей палитры игр, я дарую тебе, Эксеггутор**, эволюцию в Рождественское Древо, — маг лениво взмахнул рукой, претендуя на театральный жест. — Надеюсь, тебе нравятся твои украшения?

Рудборн с шоком уставился на... огненных змей, что обвили его ветви. Будто созданные из чистого пламени, змеи обвивали его ветки и плоды, сжимая их и опаляя своим пламенем.

— Кривовато, конечно, но, думаю, я неплохо справился с изменением формы элементалей. Для первого раза, — маг обернулся и начал уходить. — И да, Рождество было давно, елки больше не нужны, так что вали уже к Коссуту

* * *

и передай ему, что свою норму по жертвам в этом году я выполнил.

— Я... Я НЕ УМРУ ТАК! — взревев, Экзекиас наполнил себя силой Кокуда и, вырвав корни из пола, бросился в атаку. Словно умирающий зверь, он наплевал на все, презрев даже собственные принципы и гордость, желая хотя бы напоследок укусить своего врага. Разрушительная мощь Кокуда опьянила его разум, а потому он не сразу ощутил боль от сгорающей плоти. — Я ЗАБЕРУ ТЕБЯ С СОБОЙ!

Но маг даже не обернулся, а затем мир окутал нестерпимый жар...

Последнее, что услышал сгорающий в неистовом пламени арранкар — это безумный смех колдуна, что отдавался в мозгу, и еще долго будет преследовать его в кошмарах в аду...

*Альтерселф — литературно слово Alterself можно перевести с английского на русский как 'Измененное Эго', 'Альтернативный Я' и т.п.

**Эксеггутор — Покемон древесно-психического типа, выглядит как трехголовая пальма (правда, обычно очень низкая и толстая, бочкообразная) на двух ногах. Картинку спросите у гугла. Под палитрой игр, кстати. Такеру тоже имел в виду игры серии Покемон — игры основной серии традиционно обозначаются цветами, а не номерами.

* * *

Коссут — Бог Огня в ДнД.

Глава 53. Смотря на спектакль.

— Это было интересно, — с улыбкой произнес Айзен, откинувшись на спинку кресла.

Я его хорошее настроение не особо разделял. Для меня потеря даже одного человека ужасна, но я понимал, что ничего поделать тут не мог. Мне жаль Москеда, я буду помнить тебя, как и все мы. Хебико правильно поступила, что сожгла его тело. Привароны зачем-то были нужны Заэлю, потому нельзя ему оставлять даже тел. Плюс, пустые не хоронят своих, просто потому что никто не знает, зачем и как это делать, да и наш мир такой, что умершего друга лучше съесть. А поскольку я против того, чтобы кто-то тут кого-то ел, лучше пусть труп будет сожжен.

Сейчас я с Владыкой Лас Ночес находился в его кабинете, где из множества мониторов нам открывался полный вид на весь замок и все события, что там происходят. Сидим мы тут по двум причинам, Айзену одному, возможно, скучно, а также еще для того, чтобы я не сорвался и не отправился кого-то спасать.

Увиденное было весьма занимательно, пусть мне и неприятно.

Ичиго очень хорошо себя показал, действовал решительно и жестко. То, что не захотел использовать всю свою силу, пусть местами выглядело ребячеством, но вполне разумно. Дордони немного разочаровал своей самоуверенностью, но его я отчитаю потом. Чируччи... м-да, несколько перегрелась девушка, благо Волантес оказался рядом и поддержал ее. Так не сломается, он будет ей хорошей поддержкой.

Москеда...

Мне жаль. Очень жаль, что все так случилось.

Он не был виноват в своей смерти. Ну, разве что если уж совсем к нему быть несправедливым, то жертвовать собой ради человека, которого даже не знаешь, было несколько неразумно, но я не тот, кто будет осуждать чью-то гордость. Он отдал свою жизнь, напоследок подарив надежду другому, свою волю и гордость, и Чад превосходно справился.

— Дети Эсперансы воистину необычные создания, — улыбнулся Айзен. — Старшая дочь обладает редким даром телепатии, а эти двое... Это Улькиорра их научил?

— Да, новый прием, — киваю я. — Сегунда Этапа, что-то вроде банкая для арранкар. И эти двое сумели уломать его научить их.

— Улькиорра обладает пытливым умом, и ищет истину, и, главное, способен извлекать из своих поисков пользу. Но твои Ученики меня все же удивили, — загорелись его глаза. — Они поистине уникальны. Являясь одновременно одним целым и двумя разными существами. Их сила похожа на то, что делают подчиненные Тии, но все же их связь более глубокая, а единение дает просто невероятно огромный заряд силы. В таком состоянии они даже Гриммджоу смогут удивить, пусть и недолго. Но самое интересное — это взаимодействие их сознаний во время объединения... Две личности, образующие одну, новую. Никогда такого не встречал.

Не нравится мне этот интерес. Какой-то он... научный? Нет, Айзен не Куроцучи и в массовом препарировании замечен не был... Но мне остается радоваться, что подобные феномены вне сферы его основных интересов, и наш босс не тот человек, что режет разумных ради простого любопытства.

— Они изначально были одним меносом, возможно, в этом причина. Что касается боевого потенциала, то они еще дети и время их слияния очень коротко, — покачал я головой. — Но если будут тренироваться и учиться, то через сотню лет смогут бросить мне вызов на звание быстрейшего. Вряд ли победят, но кандидатами точно будут.

— Понимаю, — хмыкнул он. — Меченые тоже меня удивили. Я изучал подобных раньше, но как-то не подумал о занпакто.

— Правда? — чуть удивился я.

— Меченые интересны, но не особо сильны, а потому я быстро забросил их изучение. И Сэйто Такеру вновь удивил меня. Интересный человек, стоило привлечь его на свою сторону.

— На той стороне он мне полезнее, — покачал я головой, — И он бы убил Тоусена. Как-нибудь так, что даже тебе формально не к чему было бы подкопаться.

— Знаю, но такой человек был бы мне полезен. Ну и Садо Ясутора... признаю, что давно уже списал его как бесперспективный образец. Его сила слишком проста и прямолинейна, что мне было не интересно, но он сумел меня удивить. Симбиотический занпакто, позволяющий контролировать и распространять на все тело эту броню. Интересно смотрится. И перестань нервничать, — прервал он речь, впившись в меня взглядом, — Я предпочитаю не использовать методов Куроцучи Маюри.

Надеюсь на это. Не хотелось бы мне после его воцарения найти кого-то из своих друзей на прозекторском столе. Правда, не хотелось бы... Остается только 'верить' в нашего будущего Короля Душ, почти в религиозном смысле.

— Надеюсь, когда я обрету полную силу Хоугиоку, вместе с ней мне не придет всезнание и всеведенье, — вздохнул Владыка Лас Ночес.

— Я думал, ученые к такому и стремятся. Узнать все тайны мира.

— Отчасти да, — кивнул он. — Быть ученым — это каждый день искать и изучать, и если объекты для изучения и тайны, к которым стремится, закончатся, то и нашему существованию не будет никакого смысла. Для меня будет ужасным исходом потерять возможность развиваться и изучать новое, — Айзен поморщился. — Ну, посмотрим, что ждет нас в будущем.

— Посмотрим...

Мы некоторое время молчали. Он думал о своем, а я о своем.

Скоро мы все отправимся в Мир Живых, чтобы завершить все это. Там нам придется столкнуться с поистине сильным противниками и... там будет Учитель... Она подавлена и надломлена, она будет сражаться со всем отчаянием, и теперь я не смогу от нее убежать. Мне придется сразиться с ней и победить. Главное, чтобы она не сильно пострадала. Для меня будет невыносима мысль лишить ее жизни, я просто не смогу этого сделать. Но я просто не знаю... как мне одолеть ее так, чтобы она... жила...

— Я думал, ты будешь рваться всех спасать, — произнес Айзен.

Его слова вывели меня из размышлений.

Я еще раз бросил взгляд на мониторы. Там, где мои друзья были видны, а также враги.

— Я бы хотел, — признаюсь я. — Но, даже если бы ты не запретил, я бы все равно не пошел.

Владыка Лас Ночес приподнял бровь.

— Я — лидер их всех, — говорю я. — Я уже дал им все, что мог. Я научил их всему, чему успел и мог научить за это время. Я дал каждому из них все, что было в моих силах. А теперь пришло время им доказать мне, что они достойны быть моими подчиненными.

— Жестоко, — улыбнулся он.

— Согласен, но порой жестокие поступки необходимы. У меня просто нет ресурсов, чтобы подстраховать от смерти каждого, я мог бы только устранить угрозы превентивно... Но в этом случае все было бы бессмысленно. Им пора научиться шагать самим. Своими руками доказать, что они достойны жизни. Иначе они, даже если не разбредутся после твоего ухода, останутся просто стаей Сан Венганзы и никогда не смогут стать большим.

Айзен ничего не сказал на мои слова.

Лишь улыбнулся и продолжил смотреть на мониторы.

Я хочу, чтобы все они жили и чтобы никто не погиб, но понимаю, что просто не смогу спасти всех и каждого. Если сейчас их не научить важности единства и самоотдаче, то они уже никогда не научатся.

Я знаю, что будут жертвы, что будут потери, но я готов к ним... кто бы это ни был...

Теперь остается только ждать гостей, а они уже скоро будут...

* * *

Тихий рык прокатился по большому залу лаборатории Заэльаппоро. Рык этот был связан с негодованием владельца сего помещения и всего в нем находившегося.

Заэльаппоро Гранц восседал на своем кресле перед множеством мониторов и клавиатур и наблюдал за происходящим в Лас Ночес. Ему удалось установить глушилку, чтобы затруднить общение между пешками Венганзы, но это пока помогает слабо.

— Я потерял уже три пешки, а Венганза — всего одну, — тихо злился он.

Заэлю было плевать на смерти тех своих сторонников, но вот потеря трех инструментов, коими он их считал, все же была неприятна. И если Люпи был просто бесполезным идиотом, которого он собирался пустить на корм, а Тесла со своим хозяином вообще предатели, то вот потеря Рудборна действительно не радовала. Сложно найти столь же верного и фанатичного идиота, который так слепо верит во все, что считает нужным. Досада была сильной, но не сказать, чтобы ощутимой, как будто любимую ручку сломал, не более.

Предательство Нойторы и его собачки было ожидаемым, пусть и неприятным. Он надеялся, что они предадут его чуть попозже, успев хоть какую-то пользу принести, а так один сдох, а второго уже контролировать невозможно, и связи с ним нет.

— Ну, ничего, — чуть расслабленно улыбнулся ученый. — Все равно он мне был не особо нужен. Плюс, я ведь просто солгал ему о силе Аарониеро.

Суть в том, что Альери уже достаточно могуч, чтобы бороться с Улькиоррой, а Привароны, Эсперанса и Гриммджоу были нужны исключительно для усиления и стабилизации. Да, так будет сложнее увеличить его мощь для битвы с подручными Венганзы, но эта проблема решаема. На худой конец можно собственных клонов скормить ему. Он вполне представлял, как 'ухудшить' их достаточно сильно, чтобы Нильо не мог использовать его 'слепок' против него самого в будущем... Но вот их уровень реацу уже проблема, все же пища нужна ему постепенная: проблема со слишком сильным объектом все еще может неожиданным образом сказаться на разуме его главного козыря.

Еще неприятностью оказались сами Вторженцы.

Одного Айзен-сама строго настрого запретил трогать, а вот остальные оказались сильнее, чем он рассчитывал. Ведь по тем данным, что у него были, они не должны быть настолько опасны, но, похоже, данные-давно устарели. Самое неприятное, что Венганза использовал риок, чтобы убить его пешек.

— Умный ход, Венганза, — усмехнулся Заэль. — Но это тебе не поможет. Мой козырь компенсирует все.

Риоки весьма опасны и местами интересными способностями обладают, что было бы интересно изучить, но Заэлю было плевать на это. Он уже достиг совершенства, и всякие меченые ему были не нужны.

К тому же он все равно победит.

— Скоро я смогу действовать.

Капитаны-синигами уже в Хуэко Мундо и скоро прибудут в Лас Ночес, после чего Айзен-сама и первые номера покинут этот мир и можно будет действовать свободно. Венганза задержится, чтобы убить Заэля, но это же станет его концом.

— Да, мне не нужен Аарониеро, чтобы убить тебя, Зеро Эспада, — смеялся арранкар. — Как только ты переступишь порог моей лаборатории, ты уже проиграешь! Но я не убью тебя быстро! Сначала я запытаю тебя, затем заставлю смотреть, как Аарониеро сжирает всех твоих ничтожных друзей, а потом продолжу пытать, пока ты не начнешь молить меня о смерти! Ха-ха-ха-ха-ха-ха! Ты познаешь страх и унижение!

Он заливался смехом, предвкушая радость собственной победы, но вскоре успокоился, взял себя в руки и обратился к двоим своим последним инструментам.

— Аарониеро, — произнес он имя своего главного козыря. — Можешь идти. Действуй по плану.

— Хорошо, — кивнул Девятый Эспада.

— А ты, пешка, — он улыбнулся, посмотрев на крупную фигуру в тени. — Отправляйся в условленное место и жди моего сигнала. Скоро ты вернешь мне то, что по праву мое.

Фигура в тени склонилась, а затем отправилась исполнять приказ.

— Осталось немного. Пусть я потерял пешек, но один точный удар, убивающий Короля, даст мне победу! Ты уже проиграл, Венганза! Ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Глава 54. Столкновение.

После череды темных и весьма длинных коридоров выйти на свет было приятно, вот только Ичиго не ожидал, что вместо очередного помещения увидит обычную пустыню, голубое небо над головой и дневной свет без солнца. После мрачности и темноты Хуэко Мундо это действительно было неожиданно.

— 'У Урахары такой же странный фетиш на небо', — хмыкнул Куросаки.

Огромнейшая пустыня с золотым песком раскинулась перед его глазами. Высокие дюны устилали все пространство впереди, а среди песков виднелись высокие каменные колонны, что, словно множество рук, тянутся к иллюзорному небу. Будто умирающие от жажды, что из последних сил хотят добраться до небес, чтобы вернуться домой.

Печальная и унылая картина, больше напоминающая собой огромное кладбище. Но для Хуэко Мундо, может, и нормально, учитывая их обычный вид.

— Ой, — он вспомнил, что во время бега держал Нелл и забыл проверить, как она там.

Девочка была в порядке, даже не пострадала. Похоже, Дордони не пытался навредить малышке, а лишь хотел спровоцировать Ичиго быть серьезнее.

— Ты как, Нелл? — спросил он, поставив девочку на землю.

— Налмальна, — улыбнувшись, сказала она, как обычно не слишком хорошо выговаривая слова. — О, мы под купалом!

— Вас отсюда выгнали, да?

— М-м-м-м, — девочка нахмурилась. — Нелл... не помнит...

— Не помнишь? — удивился синигами. — Разве вас не изгнали?

— Ну-у-у-у, — она опустила голову. — Нелл не знает... Так сказали Пеше и Дондочака. Нелл нисколечко ничего не помнит... — малышка грустно вздохнула.

По личику видно, что она страдает от этого.

Похоже, эта огромная трещина на маске не просто так появилась. Возможно, она была ранена и просто все забыла. Этот вариант сам напрашивался.

— Слушай... — хотел он сказать, но в следующий миг прервался.

Мощнейшее духовное давление обрушилось на округу и начало придавливать к земле. Ичиго застыл, ощущая эту дикую жажду битвы, что растеклась вокруг него. Присутствие животного рядом, хищника, зверя, что жаждет крови, жаждет сражаться, и теперь он нашел своего врага.

— Ты долго сюда добирался, Ичиго, — прозвучал голос над одной из колон пред ним.

Подняв голову, он увидел сидящего Гриммджоу...

Голубоволосый арранкар улыбался, хотя, скорее, это было похоже на оскал.

— Вели соплячке проваливать, — заявил Шестой Эспада. — Нам ведь есть что... 'обсудить'...

— Где Иноуэ? — спросил Куросаки.

— Мелкая Госпожа? Ну, скажем так, под охраной, — враг секунду задумался, а затем усмехнулся. — Можешь просто ломиться напрямую вслед за ее реацу: отсюда оно вполне ощущается. Улькиорра не даст ей двинуть кони, если ты случайно уронишь на нее стену... Вот только ты все равно не сможешь никуда пойти, — блеснул клыками арранкар, — пока я не разрешу.

— Значит, я должен выбить из тебя 'разрешение'? Меня это устраивает, — кивает Ичиго, поднимая оружие. — Нэлл, отойди подальше. Тут будет опасно. Я буду сражаться в полную силу, а потому не хочу волноваться, что могу задеть тебя.

— Угу... — кивает малышка. — Не умилай, Ицуго!

После этих слов она убегает, а синигами лишь улыбнулся ей.

Он не собирается умирать.

Он собирается победить.

Как только девочка достаточно отдалилась, Ичиго делает глубокий вдох, а Гриммджоу поднимается со своего места и достает оружие.

— Банкай!..

* * *

— Наконец-то! — выдохнул Урюу, выйдя из темного коридора. Его взору открылись огромные просторы, напоминающие собой обычную пустыню его мира. Голубое небо над головой, бледно-золотой песок, какие-то белые строения среди барханов и относительно теплый воздух. — Только моря не хватает. Тут неплохо зашел бы пляж.

— О, мы выбрались, как я и говорил, Урюу, — с глупой серьезностью заявил Пеше. — Доверяй моему чутью!

— Твое 'чутье' нас дважды в тупик заводило, — поморщившись, произнес квинси.

Этот клоунский арранкар потерялся, пытаясь угнаться за Нелл, в итоге увязался за ним, но упорно делает вид, будто это он куда-то ведет. Исида бы очень хотел, чтобы этот тип пошел своей дорогой и оставил его в покое.

— Ладно, где мы? Ты хоть это знаешь? И почему тут небо?

— Ну, небо создано Айзеном-сама, а пустыня — это основная территория Лас Ночес, — ответил тот. — Это вроде как тренировочная площадка, но если пройти дальше, там будут Дворцы.

— Дворцы?

— Ну, так называют личные покои Эспады. У каждого свой, и расположены они в разных местах.

— М-да, ну и куда нам идти? Где вообще может быть Иноуэ-сан? — спросил себя Урюу.

— Не знаю, — пожал плечами арранкар. — Камеры заключенных в основном здании, может ваша подруга...

Неожиданно рядом с ними в сторону отъехала стена.

Исида тут же приготовился к битве, но из темного провала вываливается вовсе не враг, а... Абарай Ренджи...

Синигами падает на песок, а затем резко перекатывается в сторону, и вовремя: так как на то место сразу же приземляется второй арранкар из этого чудаковатого Трио, а именно — Дондочака.

— Гха, черт, чуть не прибил, — сказал синигами. — Ну, хоть выбрались.

— Больно, янсу!

— Абарай-кун, — кивает Исида, — ты где пропадал?

— Да из-за этого придурка заблудился, — поморщился лейтенант Шестого Отряда. — Шастали по коридорам, пока пол под ногами не провалился и нас не потащило сюда. Слава Королю Душ, что хоть как-то выбрались!

— М-да, — поправил квинси очки. — Главное, что добрались. Теперь бы еще понять, куда нам идти.

— Ого, тут масштабы! И правда, непонятно, куда...

В следующий миг на плечи обрушивается просто ужасающая духовная сила!

Урюу и Ренджи застыли, ощущая эту давящую агрессивную реацу. Нечто дикое, злое и очень кровожадное — совсем рядом.

— Так-так-так-так-так, — прозвучал громкий и насмешливый голос. — Похоже, Заэль решил прислать мне несколько игрушек! Какая трогательная забота, ха-ха-ха-ха!

Медленно обернувшись, они увидели его...

Очень высокий худощавый мужчина со странным, очень высоким воротником на его белой рубашке и повязкой на одном глазу; в руках он сжимал очень необычное оружие, напоминающее собой чудаковатой формы топор в виде двух полумесяцев, приделанных к древку. Арранкар широко улыбнулся и посмотрел на вторженцев своим единственным глазом.

— Что ж, среди вас нет того рыжего, которого Айзен велел не трогать, а потому убить вас можно, — произнес он.

Исида замер, осознавая, какое чудовище перед ними. Он ужасающе силен, в разы мощнее всех, с кем ему когда-либо приходилось сталкиваться. Он казался даже сильнее Куроцучи или какого другого капитана синигами, а пронизывающая до костей кровожадность, словно кислота, разъедала разум страхом. Рядом с ним Чируччи кажется совсем безобидной.

С трудом ему удалось подавить иррациональную панику.

— Но-Но-Но-Но Нойтора Джилга! — с трудом выдавливает из себя Пеше.

— Это он, янсу... — задрожал Дондочака.

— Хм? — удивился Эспада, а никем другим он быть просто не мог. — Знакомые реацу! Да! Я помню, как лично избил вас, ничтожеств, и сорвал ваши маски. Ха-ха-ха-ха-ха! Вы — те два жалких клоуна в прислужниках у Неллиел! Пришли отомстить за свою хозяйку?!

— Ублюдок! — зарычал Гатише. — Мы никогда не простим тебя за то, что ты сделал с Нелл-сама!

— Подонок, янсу!

— А? Так она еще жива? Я думал, что она все же сдохнет, когда я пробил ей голову! Ха-ха-ха-ха-ха! Ничего! Как только я убью всех вас, то найду и ее, а затем раздавлю ее череп своими руками!

— БАН-КАЙ! — тут же произносит Ренджи.

Синигами первым начал действовать и сдерживаться явно не намерен.

Понимая, что и ему самому сейчас грозит смерть, квинси решил отложить вопросы на потом — он тут же разорвал дистанцию и призвал свой лук. Исида был достаточно наблюдательным, чтобы понимать, что даже с банкаем Ренджи-куна у них нет шансов на победу, но он не собирался давать себя убить просто так.

Десяток стрел тут же устремились в цель, но Исида особо не рассчитывал, что сможет нанести противнику хоть какой-то ощутимый урон. Единственной целью таких действий было отвлечь врага и шквалом духовных частиц слегка заслонить ему обзор.

В это время Абарай-кун раскрутил своего бамбукового змея и бросил его в атаку. Огромный конструкт со всей дури въехал в стоящего арранкара, но был легко отброшен в сторону.

— Слабаки! — усмехнулся этот тип, а затем, подняв свою жуткую секиру, ударил ею по земле.

Во все стороны поднялись волны песка — закрывая обзор и отбрасывая всех, кто был слишком близко. Но для Исиды это не было особой проблемой, ведь он прекрасно чувствовал реацу противника.

Активировав Зеле Шнайдер, он тут же им прицелился из лука.

Выстрел!

Пробивая песок, снаряд устремился к своей цели.

Попадание!

Зеле Шнайдер был создан квинси как оружие, способное преодолеть любую разницу в духовной силе. Разрушая связи духовных частиц, вибрирующий клинок может пропилить любую защиту — это лишь дело времени.

Песок опал, и Урюу открылась неприятная картина. Его оружие попало точно в грудь противника и... ничего... Лишь одежду слегка повредило.

— 'Черт, слишком прочный', — поморщился он, когда Зеле Шнайдер упал на землю.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Жалкие слабаки! Да что вы...

— Умри, Нойтора! — закричали Пеше и Дондочака, нападая со спины. Вооруженные светящимся мечом и дубиной, они попытались ударить из слепой зоны, но кричать в момент атаки явно было ошибкой. Да даже промолчи они — ничего бы не изменилось.

Лишь одного взмаха оружия оказалось достаточно, чтоб отшвырнуть их в стену.

Исида тут же начал вновь обстреливать врага снарядами, но тот лишь смеялся, не чувствуя урона.

— Ничтоже... — договорить он не успел, так как одна особо удачная стрела угодила арранкару точно в глаз и взорвалась там. — Уагх! — прервался он. — Ублюдок!

Нойтора вспыхнул злобой, и пусть глаз его от стрелы никак не пострадал, но дерзость вторженца арранкара явно задела.

— Да я тебя...

Однако этого квинси и добивался: чтобы враг отвлекся и не оборачивался. В следующий миг в арранкара влетает новая атака Абарая-куна, только в этот раз он успел как следует раскрутить свой банкай, набрав максимум инерции. Столкновение с объектом больше и тяжелее себя, да еще и так неожиданно, отшвырнуло Эспаду и отправило его в непродолжительный полет к ближайшему бархану, куда он влетел головой.

— ПАРАЗИТЫ! — прогремел взбешенный голос.

Песок вокруг просто взорвался, словно кто-то бросил бомбу. Из облака пыли появляется грязный и очень злой тип, на лице которого от гнева вздулись вены, а скрежет его зубов, казалось, можно услышать даже отсюда.

— Вы заплатите за свою дерзость!

Затем арранкар открывает рот и высовывает язык с... номером '5' на нем...

— Его номер за эти годы повысили, — шокировано произносит поднявшийся рядом Пеше.

Затем у кончика длинного острого языка появился золотой огонек, который начал стремительно расти и превращаться в яркую сферу.

Что это такое догадались все, а потому не нужно было быть гением, чтобы понять, что сейчас произойдет. Исида попытался выстрелить в этот шарик, чтобы хоть немного нарушить концентрацию, но было уже поздно.

Огромный луч устремился в их сторону.

Квинси даже двинуться не успел и мог лишь наблюдать, как смерть несется к нему...

Однако в момент выстрела он услышал за спиной голос Абарая-куна:

— Хикоцу Тайхо!

Алый луч сконцентрированной духовной энергии сталкивается с золотым снарядом разрушительной силы!

Две мощнейшие атаки взрываются при встрече, образуя колоссальную ударную волну, из-за которой всех, кто был рядом, просто отшвыривает в стороны.

ВЗРЫВ!

Сам Исида пролетел пару десятков метров по песку и только чудом ничего себе не сломал.

Он лежал на песке и пытался прийти в себя. Перед глазами все плыло, а в голове был какой-то шум. Теперь он понимал, каково это — оказаться в эпицентре взрыва, но предпочел бы впредь подобного опыта не получать.

Квинси попытался встать, но что-то резко придавило его к земле.

От увиденного он перестал дышать...

Над ним стоял... Нойтора... Его лицо было обожжено, волосы подгорели, а одежда испачкалась в пыли и копоти — от всего этого окаменевшее в гримасе злобы лицо арранкара казалось еще страшнее. Давление реацу на таком близком расстоянии было столь ужасающе-давящим, что Урюу казалось, будто на него упало несколько тон воды, и его мозг вот-вот потечет из ушей.

— Ничтожество... — прорычал арранкар. — Ты умрешь первым!

Он поднимает ногу, а затем устремляет ее в голову квинси...

Что-то резко влетает в противника — и того отшвыривает в сторону. Урюу даже понять не успел, что произошло. Он увидел лишь размытый черный силуэт, что нападает на их противника, а затем мощнейшим ударом кулака просто вбивает его голову в стену. Затем это отскакивает и приземляется рядом с ним.

— Ты в порядке, Исида? — прозвучал жуткий вибрирующий голос.

Исида с шоком смотрел на закованную в черную с красными узорами, броню, здоровенную фигуру. Некто стоял в доспехах с рогатым шлемом на голове, со светящимися белыми глазами и жутковато-кровожадной реацу.

— Садо...-кун? — произносит квинси.

Тот кивает.

— Я потом все объясню, — говорит он.

Исида четко ощущал его реацу и видел тотальные изменения в духовной силе друга. Такие вещи невозможны просто так, но учитывая природу его способностей...

— 'Занпакто', — вспомнил он. Его сейчас не было у Садо-куна — вероятно, это влияние духовного меча.

Рядом приземляется потрепанный, но живой Абарай-кун.

— Охренеть, Чад, это ты? — произносит тот. — Ну ты и отделал этого урода!..

— Еще нет, — говорит бугай, помогая Исиде подняться. — Этот тип... очень силен... гораздо сильнее Люпи...

Вытащив свою голову из стены, попутно разрушив последнюю одним прикосновением, Нойтора поднимается. Из его рта вытекает маленькая струйка крови, а на самом лице виднеется небольшая ссадина. Это не смертельно, но, похоже, очень и очень раздражающе.

— 'Черт, и это он еще ресурексион не использовал'.

Да, ситуация патовая. Даже втроем им просто так не одолеть его. Тут нужно что-то иное.

Пока они стояли, к ним успели подбежать Пеше и Дондочака. Они не слишком сильные, но хоть какие-то бойцы.

Быть может, и получится.

— У меня есть план, — сказал Исида, поправив очки. — Времени объяснять нет. Делайте, как скажу.

— Хорошо!..

Глава 55. Непростительная Дерзость.

— 'Бесят, бесят, бесят, бесят!' — крутилось в голове у Нойторы.

Давненько его так сильно не раздражали. Только Венганза мог его выбесить, а тут какие-то жалкие слабые ничтожества! Одна мысль, что какие-то слабаки смеют дерзить ему, смеют пытаться ранить его — ЕГО, КВИНТУ ЭСПАДУ! — приводила арранкара в бешенство. Не кто-то равный ему, не кто-то достойный, а какие-то ничтожные ублюдки. Два жалких нумероса, ничтожный синигами, какой-то дохлый квинси, и еще приперся незнамо кто.

И вот этот мусор смеет сопротивляться!

Ладно, если бы они могли его ранить или были хоть немного близки к его силе, но они лишь одежду ему испортили да слегка рассадили лицо, и только. Ожоги он получил исключительно из-за своей атаки. Тот алый луч, столкнувшись с его серо, дестабилизировал энергию, из-за чего и произошел взрыв.

— 'Бесят, бесят, бесят! — рычал он. — Раздавить, уничтожить — всех!'

Больше он ждать не собирался.

Подхватив свое оружие, он кинулся в атаку, желая уничтожить этот сброд.

Вперед выступил бронированный бугай, но арранкар просто вбивает ничтожество в песок ударом сверху.

В лицо тут же устремляется мерзкая бамбуковая змея, но раздраженный Нойтора ударом ноги отшвыривает этот никчемный конструкт. Следом на него обрушивается целый град стрел, которые ничего толком сделать ему не могут, но мешают видеть и просто выбешивают.

— Серо Синкретико! — звучит со спины.

Резко обернувшись, Нойтора успевает заметить неожиданно мощный радужный луч энергии. Разноцветный разрушительный поток чуть было не сбил его с ног. Впрочем, атака лишь слегка подпалила арранкара, так и не сумев нанести ему никакого ощутимого вреда.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Эта сила, которую мы тренировали для мести! — что-то там вякал один из паразитов Нэллиел.

— Заткнитесь, — раздражённо произнес Квинта и решил ударить серо. Его бесила сама мысль, что его так задели жалкие нумеросы. Те, кого он может раздавить одним пальцем!

Меньше чем за секунду атака была готова, но тут из облака пыли вылетает бугай в черной броне и отталкивает его. Нойтора теряет концентрацию и успевает увидеть два белых кулака, прилетевших ему в грудь.

Мощная атака встретилась с защитой арранкара и даже заставила его поморщиться от мощного давления, но и только.

Свободной рукой он схватил этого дерзкого ублюдка за рог, а затем со всей силы ударил его своим лбом. Здоровяка от этого впечатывает в землю.

— Не смеши меня, ничтожество, у меня сильнейшее иеро во всей Эспаде!

Он бьет его своим клинком.

Но неожиданно земля разверзается, и прямо из-под ног вылетает огромная бамбуковая змея, что хватает упавшего ублюдка и не дает его добить. Мерзкий укус и побег, жалкая и ничтожная попытка его ранить, а затем трусливое отступление, из-за чего он никак не мог раздавить этих паразитов.

Можно было применить ресурексион и за секунду стереть в порошок этих неудачников, но это слишком высокая честь для таких ничтожеств. Ему не нужна полная сила, чтобы убить их всех, только поймать не выходит никак.

Вновь шквал стрел летит прямо в лицо. Попытка атаковать мерзкого квинси ничего не дала: тот слишком быстро скользил по пескам, из-за чего все посланные бала промазали, а формировать полноценное серо слишком долго, учитывая, что ему опять помешают.

Неожиданно вспыхивает красный свет.

Нойтора успевает обернуться и увидеть летящий в него знакомый алый луч изо рта банкая синигами.

Арранкар отскочил — не из страха получить ранение, ибо такая жалкая атака его даже не поцарапает, — а просто понимая, что за ним последует следующая от другого, и он оказался прав.

Ударив в песок, атака синигами подняла целое пылевое торнадо, застилающее взор, но не для арранкара. Пескиса точно показала ему приближающуюся цель, которую он уже ждал.

Из облака пыли вылетает бугай. Его рука сейчас полностью окрашена в белый цвет, а концентрация духовной силы возросла в несколько раз.

— Ла Муэртэ!

Очень мощный удар влетает в живот Нойторе и отталкивает его на несколько метров назад. Он выпускает из рук свое оружие... чтобы его пальцы сомкнулись на руке атакующего.

— Попался, — улыбнулся арранкар.

Пусть эта атака была достаточно сильна и даже заставила его напрячься и усилить иеро, но теперь первый ублюдок пойман.

— Эта атака порвала бы Люпи... — с шоком произносит этот неудачник.

— Люпи? — вздернул бровь Квинта. — Я в десятки раз сильнее этого слабака! Попрощайся со своей... ГХААА! — резко прервался он, когда почувствовал ужасную боль в боку. Кровь брызнула из него, и Эспада, потеряв контроль, отпускает врага.

Нойтора опускает глаза и смотрит на себя... Он видит кровь, алая жидкость фонтаном хлещет из него и уже образовала целую лужу под ногами. Чувствует ужасную боль внутри, в своем животе, какую-то дрожь, а также видит... острие... светящегося клинка...

— Зеле Шнайдер не смог пробить твое иеро при выстреле, — прозвучал за спиной голос квинси. — Но если дать ему хотя бы секунду времени, то это не проблема.

Вибрирующий клинок отдавался дикой болью внутри и, казалось, он наматывает его кишки на себя, превращая органы в фарш.

— 'Меня... ранили? — пронеслась мысль в его голове. — Смертельно... ранили?.. Ранили какие-то... слабаки?'

Осознание такого простого, но нереального для понимания факта просто поразило арранкара...

Но вместо отчаяния или шока... это вызвало в нем только... гнев...

— Не... прощу...

* * *

Освободившись из хватки, Чад отскочил и приготовился к бою. "Ла Муэрте" была его сильнейшей атакой ближнего боя. Равной "Эль Директо Мехорадо" по разрушительной мощи и превосходящей в скорости. И на этот аспект своей силы Чад не мог жаловаться... Если бы Люпи тогда не сумел чуток уйти с траектории, его вполне могло бы просто разорвать на куски. Этот же, приняв такой удар, лишь поморщился.

— 'Эспада действительно страшны, — подумал метис. — Если тот, кто сторожит Иноуэ, так же силен, то у нас большие проблемы. Ох, Ичиго, надеюсь, ты справишься'.

Их противник, носящий номер 'Пять', упал на колени с пробитой печенью. Для обычного человека это смертельно, но перед ними кое-кто гораздо сильнее. Оружие у Исиды очень крутое, раз оно смогло даже защиту Эспады пробить. Да, без него они все были бы обречены.

Чад не был уверен, что им удалось победить, а потому не расслаблялся, но состояние врага и четко ощущаемое затухание силы были очевидны. Если не убить, то хотя бы заставить его отступить они смогут.

План боя с ним пришлось придумывать на ходу. Все, что сказал Исида, это — 'дайте мне к нему подобраться', — потому он держался в стороне и поливал арранкара слабыми атаками, чтобы убедить противника в своей безвредности. Пыль и ухудшение обзора слабо помогло бы из-за Пескисы, но квинси сумел как-то от нее скрыться, что и позволило ему подобраться для удара. Пришлось, конечно, подставиться и рискнуть потерей руки, но лучше так, чем смерть.

Когда-то Исида пожертвовал своей силой, чтобы дать ему и Иноуэ сбежать, а потому Чад не побоится рискнуть своей жизнью, чтобы дать возможность спастись остальным.

Если бы еще не помощь Ренджи, который спас Чада от того, чтобы его разорвали на куски, то все могло бы закончиться плохо. Даже те странные арранкары помогли, ужалив Эспаду и отвлекая его.

Лишь работая вместе, они сумели победить такого...

— Не... прощу... — прозвучало от арранкара.

Затухающая реацу неожиданно встрепенулась и начала стремительно расти. Чад уже видел это!

— Исида, беги! — крикнул он.

Квинси едва успевает отпрыгнуть, как происходит то, чего все они боялись:

— Молись, Санта Тереса!

От взрыва духовной силы даже Чад не смог устоять. На тело опустилась такая безумная духовная сила, что, казалось, сама гравитация сошла с ума и захотела раздавить всех вокруг. Чад мог смело считаться если не самым сильным в их группе, то самым выносливым, не считая Ичиго, но даже его способностей было недостаточно для того, чтобы выдержать это.

= 'Кошмар, Чад! Этот утырок до безумия силен! — говорил его занпакто. — Надо валить и срочно!'

— 'Нет, — сумел подняться Меченый. — Нужно дать остальным шанс спастись'.

= 'Именно поэтому я называю тебя идиотом'.

Ясутора проигнорировал слова своего занпакто.

Буря силы утихла и перед ними предстал их враг, но уже будучи гораздо сильнее. Вместо двух рук у него теперь было четыре*, наглазная повязка слетела, открывая дыру пустого, окруженную остатками маски в виде какой-то зубастой пасти. На голове красовались рога разного размера, чем-то напоминающие полумесяц, а в руках он сжимал то ли огромный серп, то ли топор.

И, что самое неприятное... враг оказался полностью здоров...

От раны на боку даже следов не осталось...

— Дерзкие ублюдки! — закричал Эспада. — Вы заплатите за свою дерзость!

Духовное давление вновь возросло, и ноги Чада подкосило. Он не видел как там остальные, но им тоже наверняка не лучше, чем ему.

— Бегите, — крикнул Чад. — Я сумею...

БАМ!

Неожиданный удар откуда-то сбоку отшвыривает Чада на пару десятков метров в сторону. Метис пролетает бархан и врезается в каменную стену. Лишь благодаря своей броне парень остался цел.

Резко обернувшись, он увидел...

Чью-то спину с белым хаори... острые волосы с колокольчиками, а также большую цифру '11'...

— Спасибо за помощь, сопляки, — говорит мужчина. — Теперь проваливайте. Мешаете.

— Ка-капитан Зараки! — произнес Ренджи, встав по стойке смирно, и лишь через мгновение до него дошел смысл сказанного. — За помощь?!!

Похоже, меньше всего он ожидал таких слов от своего бывшего капитана... Чад и сам был удивлен даже больше, чем при встрече с Йоруичи.

— Кен-тян недавно говорил, что ему уже плохо от боевых весел... Аж драться с их обладателями не хочется, — внезапно раздался голос прямо перед ухом Чада, и он обнаружил висящую на его плече розоволосую девочку. — Ты вообще в порядке, Кен-тян?

— Я в порядке, Ячиру. Просто слишком долго дрался с одним Иккаку. Скучно от таких клинков до тошноты... А вот косы — ничего... — капитан Одиннадцатого прошелся взглядом по клинкам противника. — Косы просто лучшие, — заорал он и, безумно рассмеявшись, устремился на врага.

Чад ничего не смог сказать на такое.

Он не рассчитывал, что Готей кого-то пришлет на помощь, хотя стоило об этом подумать.

Поднявшись, Чад уже собирался вместе с Исидой и Ренджи уйти подальше, как неожиданно его окликнули:

— И еще ты, бугай, — донесся крик Зараки, — С тобой мы подеремся позже!

— Ура, у Кен-тяна появился новый друг! — завопила Ячиру, изволив, наконец, покинуть Чадовы плечи.

Ясутора огромными глазами посмотрел на синигами. Он как-то не понимал, что ему на это сказать и как реагировать. Да и драться с капитаном синигами ему не сильно хотелось.

— Поздравляю, Чад, — похлопал его по плечу Ренджи. — Твою силу признал сам Капитан Зараки, можешь собой гордиться!

— Ага, я буду помнить тебя, — усмехнулся Исида.

Ясутора же так и уходил в некотором шоке, даже не заметив, как на него навьючили Пеше и Дондочаку, а затем они все побежали как можно дальше от эпицентра этого безумия...

*Для тех кто в танке. Глава 309. У Нойторы изначально четыре руки, а еще две он прячет, чтобы нанести неожиданный удар. Все.

Глава 56. Прибытие.

Глоть. Глоть. Глоть.

Она большими глотками пила чай, даже не замечая его вкуса. В голове сейчас был такой сумбур, что она не сразу осознала, что сидит на диване перед чайным столиком и пьет чай с плюшками. А когда осознала — опять стала пить, лишь бы смыть хоть каплю того стыда, который обрушился на ее сознание.

— Ну-ну-ну, не нужно так волноваться, Рукия-тян, — улыбалась... Она... гладя ее по голове. — Если бы я знала, что Локи и Ноки так тебя напугали тогда, то не стала бы так шутить.

— Напугали?! Да ты хоть знаешь, ЧТО Я ВИДЕЛА?! — с ужасом произнесла синигами, вспоминая тот ужасный момент. — Я была в одном шаге от того, чтобы все это сделали со мной.

— Ну, с тобой бы этого точно не сделали. Мои детки пусть шалопаи, но раненых не тронут.

— Тот арранкар и был ранен!

— Если тебя это успокоит, то я выпорола их, а Хебико была... хм... — собеседница показала в воздухе 'кавычки', — 'наказана' Карасом, за то, что подала им такую идею.

— А почему 'наказана'? — Рукия повторила жест.

— Ей это понравилось, — покачала головой красноволосая женщина.

В это юная Кучики могла поверить. Только такая странная личность как Хебико может получить удовольствие даже из своего наказания, а предположить, что там было за 'наказание', не сложно.

— Извращенцы...

— Ты не представляешь, какие...

Кое-как Рукии удалось взять себя в руки и успокоиться.

Вспоминать, как она 'проиграла' только что, не хотелось. Стоило ей увидеть этот... Кошачий Шар, да вспомнить о тех событиях, как у нее началась истерика, да такая, что... Анзу пришлось вылезти и утешать ее...

— 'Какой позор, — опустила она голову. — Если Бьякуя-нии-сама узнает, он разочаруется во мне'.

Перспективы не радужные. Главное, прийти в себя до того, как Старший Брат появится.

Однако сейчас есть кое-что еще...

— Анзу... — произнесла она.

— Нет, увы, я уже давно не Анзу, — вздохнула женщина, взяв чашку с чаем. — Стержень моей личности принадлежал ей, но все остальное — это другие люди... Кано... умершие в тот день синигами и студенты Академии, простые жители того городка... Я помню свою бытность Анзу, а также часть воспоминаний Кано и других людей... Но теперь все это зовется другим именем... Эсперанса Уроборос, — с грустной улыбкой произнесла она. — Можешь звать меня Эспи.

Рукия вздохнула.

Подобное сложно понять.

Пусть Такеру-сенсей и пытался ей объяснить, что это такое, но она слабо представляла. Для нее Анзу — это Анзу, и не может быть никем другим, а тут... Да и цифра '7' на бедре несколько напрягала...

— А зачем ты вообще вырядилась в это? — указала Рукия на меховой шар с маской кота.

— Так он же прикольный, — весело улыбнулась арранкар. — Да и Наким рассказал, что поспорил с Хиро на карточки, вот я и решила ему помочь их добыть. Все равно ведь хотела тебя насмешить этим шариком... А получилось не очень... Эх...

— М-да, — только и сказала Кучики, смотря на нее. — Это звучит как-то бредово...

— Пожалуй.

Некоторое время они молчали, попивая чай.

— Я знаю, что ты хочешь сказать, Рукия-тян, — неожиданно произнесла... Эспи. — Раз ты синигами, а я арранкар на службе Айзена, то мы должны убивать друг друга.

Рукия напряглась.

Ей бы не хотелось сражаться с ней... Пусть хоть частично, но она ее друг и... Рукия бы этого не хотела. Но долг...

— Да можешь не волноваться, нам и не придется, — махнула Эсперанса рукой. — У меня приказ задержать вас, а задерживать можно по-разному. У меня чая много и выпечка есть. Плюс, задерживать, в принципе, уже и не нужно.

— А? Почему? — удивилась синигами.

— Во-первых, я уже продержала тебя достаточно долго, потому нет смысла держать дольше, а во-вторых, те, кого мы ждали, уже тут, — она посмотрела куда-то в сторону. — А вы хотите чая, капитан Кучики?

Рукия застыла, а затем медленно повернула голову...

Там в дверном проеме стоял...

— Бьякуя-нии-сама... — побледнела девушка. Она все еще немного боялась его. Пусть Хисана и рассказала ей, что Бьякуя-нии-сама тогда просто пытался ей помочь, да и спас он ее потом, но она все равно сильно напугалась. — Я, это, просто! — подскочила она, пытаясь найти оправдание.

— Да, расслабься, Рукия-тян, — фыркнула Эспи. — Нечего переживать. Так что насчет чая? У меня есть мятный.

— Вынужден отказаться, — ровным голосом произнес Глава Дома Кучики.

— Как хотите, — пожала плечами арранкар.

— Вы не настроены сражаться, — сказал синигами. Не вопрос, не предположение, а просто констатация факта.

— У нас уже нет смысла сражаться, капитан Кучики, — ответила ему Эспи. — В тот момент, как вы и другие синигами появились в Лас Ночес, причина для битвы отпала сама собой.

— Что вы имеете в виду? — таким же серьезным, но вежливым тоном говорил Старший Брат.

— План Айзена-сама состоял в том, чтобы заманить часть капитанов Готей 13 сюда, в Лас Ночес, запереть вас тут, а после покинуть его вместе с первыми номерами Эспады и отправиться в Каракуру. Раз вы тут, то Айзен-сама, скорее всего, уже тоже ушел вместе с Хоугиоку.

— Я думал, Иноуэ Орихиме была нужна Айзену для пробуждения Хоугиоку? Так сказал Урахара.

— Точнее, Айзен-сама позволил вам такое предположить. Но нет, Орихиме-тян даже никогда не видела этот шарик. Она нужна была, чтобы заманить сюда Ичиго, а за ним увяжутся его друзья, ну и Готей не смог бы упустить возможности проникнуть за ними вслед. Теперь мы все заперты в Лас Ночес, и даже я не смогу пробить Гарганту.

Рукия слушала ее с открытым ртом.

О подобном она даже не подумала, да и, судя по лицу Старшего Брата, он тоже удивлен. Ведь их план был проникнуть в стан врага, задержать их всех тут, чтобы Главнокомандующий с остальными прибыл сюда. Ну, по крайней мере, ей так сказали.

А оказывается, их всех вокруг пальца обвели, и сейчас враги двигаются к Каракуре!

— Почему вы все это рассказываете? — спросил Капитан Шестого Отряда. — Разве ваш приказ не в том, чтобы задержать нас?

— Ну, я вас уже задержала, так что больше не нужно. Плюс, у меня есть еще один приказ. Как только Айзен-сама покинет Хуэко Мундо, временным главой Эспады и Лас Ночес назначаюсь... Я — Септима Эспада Эсперанса Уроборос, — она чуть приподняла край своего платья, показывая номер на бедре. — Ну и я, как временный Владыка Хуэко Мундо, не вижу никакого смысла во вражде с синигами и Готеем 13, а потому я и верные мне люди не будут чинить неприятности вам или как-то мешать.

— Не слишком ли самонадеянно? — прищурился Бьякуя-нии-сама. — Когда Айзен вернется, тебя за такие решения могут ждать неприятности.

— Беда в том, что он не вернется, — вздохнула она. — Не важно, победит он или нет, сюда он уже не вернется. Все, кто остался здесь, ему уже не нужны, как и весь этот мир, а потому пусть как временный лидер, но я не хочу бессмысленной крови между Лас Ночес и Готеем.

За время всего разговора Рукия молча сидела на диванчике и боялась двинуться. Эти двое разговаривали почти как равные, что для юной девушки было новым, и она побоялась влезать в чужой разговор.

— Но, если вам все же хочется сражаться, — сказала Эспи, поднимаясь, — то скоро такая нужда появится. Выходи уже, Аарониеро. Твоя гнилая и вечно голодная аура ощущается так же четко, как и твой мерзкий запах.

Рукия подскочила, когда из темноты на свет вышел... Каен-доно...

Юная Кучики потеряла дар речи от вида того, в кого она некогда была влюблена и кого...

— Не подходи к нему, — одернула ее Эспи и встала перед ней. — Он лишь носит маску твоего знакомого, как будто лицо натягивает на свою омерзительную рожу.

— Вообще-то я и частью памяти Шибы Каена обладаю, — усмехнулся он. Его лицо искривилось в надменной усмешке, что была так не характерна для Каена-доно. Он всегда улыбался по-доброму, и от его улыбки становилось тепло, а тут ей стало как-то не по себе. — А, ничего, в моем желудке ты будешь гораздо лучше смотреться, Эсперанса.

— Ты отвратителен, — серьезно сказала Седьмая. — Давно нужно было избавиться от тебя.

— Ну, вот я тут, — оскалился этот... монстр, выпуская свою реацу...

Рукии тут же стало дурно от его силы... Она была не только весьма велика, но и ощущалась так... жутко... Что-то гнилое, сочащееся червями и слизью, будто покрытые плесенью и давно пропавшие продукты. Что-то такое холодное, склизкое и ужасно тошнотворное. И вся эта мерзость представлялась ей с лицом Каена-доно...

— Давно пора, — Эсперанса достает меч из ножен. — Я была бы не против, если бы вы мне помогли.

— Да, но... — замешкалась Рукия.

— Приглядитесь...

Оба синигами посмотрели на этого типа, но где-то пару секунд ничего не видели. Да, он был силен, явно Эспада, но не казался таким уж опасным. На его фоне Эспи выглядела куда более внушительно...

Но в следующий миг Рукия поняла, в чем причина такого напряжения ее подруги... Этот тип, которого она назвала Аарониеро, был... не один...

Вскоре из темноты на свет вышли его копии... Точно такие же, как он, и... с точно таким же уровнем силы... Один такой сильный враг — это опасно, но вот если их будет сразу десять...

— Хи-хи-хи-хи, я сожру всех вас! — завопило чудовище и бросилось в атаку...

* * *

— Превосходно, превосходно, превосходно! — воскликнул Куроцучи Маюри, наконец, оторвавшись от остальных капитанов. Пусть он и помнил, что они тут ради миссии, но ведь нужно и себя любимого порадовать, а в этом месте находится так много интересных образцов, которые будет так приятно изучать.

Ученый уже предвкушал, как поймает несколько арранкаров живьем, а затем изучит их. Сначала снаружи, а потом и изнутри.

Словно маленький ребенок, оказавшийся в магазине игрушек в свой день рождения, он был вне себя от радости и предвкушения, так как теперь сможет выбрать себе любой 'подарок'. Одно это поднимало его настроение на десяток пунктов, его даже не особо волновал тот факт, что придется еще и работать.

С их приходом в Лас Ночес возник барьер, который препятствовал выходу из него, но капитан Куроцучи вполне может его пробить, это разве что некоторое время займет и поиск кое-каких материалов. Хотя на самом деле у него все с собой, и 'поиски' были лишь причиной ненадолго отлучиться и поискать тут кое-что интересное. Может, даже удастся найти лабораторию Айзена — там наверняка просто тонна интересных данных!

— Главное — найти все это раньше остальных, а то ведь могут запретить изучать или еще хуже — уничтожат. Тц, варвары.

Так что он отправился, заодно чтобы спасти эти данные.

— Шевелись, Нэму, — велел он своей подчиненной.

— Да, Куроцучи-сама, — кивает лейтенант и двигается за ним.

Но стоило им пройти пару шагов, как оба синигами резко останавливаются.

Какой-то звук донесся из глубин коридора. Чем-то похоже на шаги, вот только создавалось впечатление, будто у бегущего нет обуви, да и слишком легкие ноги так шлепают.

Вскоре источник звука показался, и им оказалось... какое-то маленькое существо. Небольшое, коротконогое и кривоватое создание с босыми ногами и в весьма странной одежке приближалось к ним. Создание не казалось сколько бы то ни было опасным, а потому капитан не стал распылять его сразу же.

Существо подбежало к ним, вежливо поклонилось, а затем протянуло какие-то предметы.

Ими оказались рация и какой-то сложенный лист бумаги.

Капитан с интересом принял оба предмета из рук существа.

— Пш-ш-ш-ш, — тут же зашумела рация. — Прием-прием, как слышно? Меня хорошо слышно?

Голос капитан узнал и широко улыбнулся:

— О, Хиро-кун, рад тебя слышать!

— Здравствуйте, капитан Куроцучи, — сказал бывший подчиненный. — Рад с вами говорить. Простите, что лично не встретил, я сейчас немного занят. Но, как только буду свободен, с радостью приму вас в своей лаборатории.

— Хм-м, рад, что с тобой все хорошо.

Тут Маюри практически не врал.

Ему действительно было отрадно, что столь умный и перспективный ученый не умер, а к тому же продолжает что-то исследовать. Сам капитан Двенадцатого отряда был не особо заинтересован в 90% своего отряда, да и имен большинства даже не запоминал. Но вот перспективных людей в своем окружении он ценил и всячески поощрял их пытливый ум.

Пусть поначалу Хиро Ооно представлялся ему как обычный лаборант, каких и так полно, но через несколько лет молодой человек проявил себя с весьма интересным проектом. Да таким неплохим, что капитан лично одобрил его исследования и выдал зал с оборудованием и команду подчиненных. Исследования, связанные с необычной силой Кенпачи Азаширо, были весьма перспективными и ужасно интересными.

Лишь из-за того, что было жалко, что такой талантливый человек пропадет, он заступился за него перед Советом 46, и даже прилюдно 'уничтожил' результаты его трудов — это позволило добиться замены смертной казни на тюремное заключение.

Даже после освобождения этому молодому человеку не позволили бы заниматься научной деятельностью, но у капитана было несколько идей, как эту проблему решить. На худой конец, можно было поселить его в Мире Живых и неофициально поддерживать связь.

Но судьба распорядилась иначе. Хиро Ооно 'сбежал' из тюрьмы; в ту бредовую историю, что является официальной в докладе Совета, Куроцучи не верил, но был даже рад тому, что юноша теперь может заниматься полезным делом.

И вот его 'доброта' окупается.

— Ничего страшного, — улыбнулся глава НИИ Готея. — Буду рад встрече.

— У нас тут сейчас проблемы со связью, потому я послал свой занпакто вручить вам новую рацию, а также карту Лас Ночес: с ней вам будет легче ориентироваться.

— О, благодарю.

— Возможно, с моей стороны будет несколько дерзко просить вас о таком, но не могли бы вы, капитан, никого из встречных арранкар и синигами не убивать? — неожиданно попросил Хиро.

А вот это уже была неприятная просьба. Он же так не сумеет набрать себе образцов для исследований!

— Уверяю вас, капитан, ваша жертва не будет забыта, и я могу компенсировать вам все неудобства.

— Хотелось бы узнать, чем? — негодующе спросил капитан.

Он не хочет выслушивать глупые мольбы или посулы, и такие просьбы ему очень не нравятся.

— Хотите изучить тело Главнокомандующего?

— ....................................

Куроцучи Маюри всякого предложения ожидал, даже подарка в виде копии Хоугиоку, но такого... Это настолько безумно и дико, что капитан не мог понять: бред это или реальность. Где-то секунду он приходил в себя и собирался с мыслями.

Такого предложения ему никогда не делали.

— Суть в том, что моя помощница обладает уникальной силой, — заговорила рация. — Она может создавать клонов кого угодно. Клоны почти идентичны оригиналам. Пускай они и существуют, пока она поддерживает их, но, думаю, вам будет интересно изучить КОГО УГОДНО. Любой человек и не человек. Разумеется, копии индивидов, которые привлекут ваше внимание в Лас Ночес, входят в сделку. Единственное ограничение — отсутствие контроля над клонами, вследствие чего экземпляры, которых мы не можем удержать, придется скопировать без личности.

Улыбка на лице синигами была сейчас необычайно широка, а настроение взлетело до небес. Он и предположить не мог, что получит, оказавшись тут. В голове уже появился целый ворох вариантов и имен тех, кого он хотел бы препарировать и хоть одним глазком посмотреть, как они устроены.

Что ж, такая 'благодарность' действительно компенсирует все неудобства.

— Идет, Хиро-кун.

— Благодарю вас, капитан Куроцучи, — слышится облегчение с той стороны. — На карте обозначены разные места и самые быстрые маршруты. Тут недалеко от вас находится еще одна лаборатория, и там можете брать все, что хотите, а кто против — тех мне не жалко, но все же я попрошу там особо не убивать. Там... кое-что другое планируется...

— Ладно, — кивнул капитан. — Увидимся, Хиро-кун.

— Буду ждать нашей встречи, капитан. Если что, спрашивайте, я постараюсь ответить.

— Хорошо.

Выключив рацию, капитан посмотрел на карту и с довольной улыбкой двинулся в нужную ему сторону.

А позади тихо шла Куроцучи Нэму, что удивленно поглядывала на него, впервые видя его таким довольным...

* * *

Отключив рацию, Хиро выдохнул:

— Это было тяжко.

Да, переговоры с бывшим начальником — это хождение по минному полю с завязанными глазами. Как он отреагирует на те или иные вещи — тот еще вопрос, а потому пришлось подбирать слова и быть крайне осторожным.

Хиро очень уважал капитана Куроцучи, пусть и не слишком одобрял его подход, но капитан много сделал для него, и лишь благодаря ему и капитану Сой Фон его вообще не казнили. Попросить никого не убивать, — а Хиро не мог быть уверенным, что кто-то из своих не попадется на пути, — было сложно. Не давать же ему фотографии тех, кого убивать нельзя — это лишняя морока, а капитан такого не любит, потому и пришлось выкручиваться.

— Ты в порядке? — спрашивает Шаолонг.

— Да, я в норме. Просто с таким типом нужно быть предельно осторожным. По степени опасности он может быть страшнее, чем Заэль, потому делать его врагом мне бы не хотелось.

— И что, Рока реально может сделать ему клона Главнокомандующего? — спросил Наким.

— Ну, она это может, — кивает Хиро. — Так мы клонировали Иллфорда, когда тренировались извлекать из него паразитов.

На этих словах блондин поежился, вспоминая, что он там видел и слышал.

— Ты послал его в лабораторию Заэля, но попросил там никого не убивать, — нахмурился фракцион Гриммджоу.

— Это Карас просил, — вздохнул ученый. — Он хочет наказать Заэля как-то по-особенному, а капитан может слишком быстро его убить, вот и просил не трогать этого ублюдка.

— Айзен-сама явно не одобрит такие союзы, — вздохнул Куфонг. — Но я понимаю, что так необходимо.... Айзен-сама так или иначе бросает нас, а потому нужно уже думать о выживании... Мне тяжко, что наш создатель выбрасывает нас, но этого стоило ожидать.

— Теперь мы предоставлены сами себе...

Хиро не знал точно, о чем думают арранкары. Для них Айзен был избавителем от страха регрессии и высшим существом, которого они боготворили. Нелегко им оказалось принять мысль, что их спаситель может так легко бросить их, но, пусть поначалу они были сильно опечалены, потом все же приняли такой исход.

Капитан Айзен уже покинул или покидает Лас Ночес, а они остаются, и то, каким будет их будущее, теперь зависит только от них.

— Я нашла источник помех, — сказала Рока. — Он находится здесь, — указала девушка на карте участок в северной части замка.

— Хорошо, — кивает Шаолонг. — Я, Ди Рой и Эдрад отправляемся за глушилкой, а Иллфорд и Наким останутся прикрывать вас. Мы быстро.

— Удачи вам!

Кивнув, трое арранкар отправились к месту.

Сам же Хиро лишь тяжко вздохнул... ох, неспокойно было у него на душе...

* * *

— Отправляемся, — сказал Айзен.

Они все сейчас стояли на площадке перед открытой Гаргантой и готовились отправиться в путь. Он, Гин, Канамэ, Старк, Барраган, Тия и их фракционы были готовы к дороге.

— Удачи вам, — говорил Карас за спиной.

— Не задерживайся тут, — говорит ему бывший капитан синигами. — У тебя немного времени.

— Я помню. Как только закончу тут, сразу же прибуду.

Усмехнувшись, уже бывший Владыка Лас Ночес первым сделал шаг вперед, а за ним двинулись остальные.

— Скоро все свершится...

Глава 57. Перемирие.

Уничтожив странный прибор на вершине одной из башен Лас Ночес, Шаолонг тут же достал рацию и попытался выйти на связь. Пару секунд в трубке были только помехи, но вскоре какой-то сигнал начал появляться. Все же враги оказались куда хитрее, чем им казалось, установить глушилку было неплохим ходом, отрезав их тем самым от остальных.

— Кто-нибудь, на связь, — повторил глава фракционов Гриммджоу.

— Прием! Как слышно?! — донесся из трубки знакомый женский голос. Пусть эта девушка его порядком пугала своим поведением, но сейчас ее он был чертовски рад услышать.

— Хебико, это Шаолонг. Мы только что уничтожили глушилку, — сказал арранкар. — Есть сведения от остальных? Где ты сейчас?

— Я сейчас и мои девчонки сумели найти Дордони и Котят, с ними все хорошо. Недавно прилетал Волантес и принес Чируччи, а после срочно убежал к Баррагану. Мы сейчас в левом крыле Лас Ночес, я занимаюсь их лечением.

— Эй, а что с Москедой? — спросил Ди Рой. — О нем она не сказала.

— Москеда, мертв, — ответила она ровным и сухим голосом.

— Что?! Как?! — подскочил Эдрад.

— Что случилось там? — волновался Ди Рой.

Сам Куфонг с удивлением поймал себя на мысли, что он тоже хочет знать. На душе стало как-то неприятно. Он уже терял в прошлом товарищей, еще, будучи адьюкасом, но тогда они были членами его банды, а потому весьма близки. С Гантенбайном он не был так уж хорошо знаком, несколько раз встречались на тренировках Венганзы-сама, выпивали как-то в компании других. Но все равно, он ощутил легкую горечь и боль внутри себя, что обычно не свойственно пустым.

— Гантенбайн был убит Люпи, — ответила главный медик Лас Ночес. — Один из вторженцев отомстил за него. Люпи тоже мертв.

Фракционы Сексты молча выслушали ее.

Каждый из них сейчас сам пытался понять, что им чувствовать. С одной стороны Гантенбайн был чужим им, он не входил во фракционы, он вообще был из пониженных, но... что-то не давало так просто отмахнуться от него и забыть.

— 'Полгода назад я бы даже посмеялся над таким, — неожиданно для себя подумал Шаолонг. — Как же сильно нас изменил Зеро-сама...'

Молчание несколько затянулось, а потому уже говорить начала сама Хебико:

— В Лас Ночес прибыли капитаны синигами.

— Знаем, — кивает арранкар. — Хиро уже договорился с одним из них.

— Я сейчас нахожусь рядом со вторженцами и синигами. У нас тут временный союз, если будут раненные, тащи к нам.

— Хорошо, — кивает он.

Закончив с ней разговор, он попытался связаться с Эсперансой, но ничего не получилось.

Неожиданно, их достигли отголоски реацу.

— Гриммджоу-сан! — узнал духовную силу Ди Рой.

Его реацу они знают хорошо, а потому ошибки быть не могло. Поднявшись еще повыше, они сумели найти своего лидера. Тот был довольно-таки далеко от них, на тренировочной площадке, где он обычно с Зеро-сама сражался. Сейчас Секста с кем-то боролся. Вероятно, это и есть тот самый вторженец с кем он давно хотел сразиться.

— Идти туда нет смысла, мы ему только помешаем, — сказал Шаолонг. — Да вряд ли он обрадуется нам, когда мы должны быть в другом месте.

Остальные были согласны.

Следом они ощутили еще одну битву. Судя по реацу это Нойтора, сражается с кем-то очень сильным, вероятно с одним из капитанов синигами.

— Хиро, на связь, мы уничтожили глушилку и связались с Хебико. С Эсперансой связаться не удалось, — сказал Куфонг. — Хиро? Хиро, прием!

Что-то не то. Хиро почему-то не отвечает.

Арранкар быстро понял, в чем дело.

— Быстро назад! — приказал Шаолонг, и они рванули к лаборатории. — Только бы не опоздать!...

* * *

Отложив рацию Хебико тяжко вздохнула. Сообщать ребятам неприятную новость не хотелось, но они должны были знать. Они имеют на это право, ведь все они давно перестали быть друг другу совсем чужими людьми.

Тяжелее сейчас приходится Приваронам. Они пусть часто ссорились и ругались, но были давними товарищами по общему несчастью. Собственное положение сплотило их, пускай они никогда в этом и не признавались. Так что потеря друга для них стало шоком и... ужасной печалью.

Дордони хмур и молчалив, он сидит и мрачно смотрит куда-то вдаль. Не понятно о чем он сейчас думает, главное, чтобы он не совершил какую-нибудь глупость.

Чируччи же старается не заплакать. Она отвернулась от всех и не показывает лица, но и так видно, что она пытается сдержать слезы.

Им не мешают вспоминать товарища, но все же подлечивают. Дордони сильно потрепало в бою с Ичиго, да и общее перенапряжение видно, но ее лекарство, которое им передали Локи и Ноки, помогло, сейчас пришлось только подлечить. Ногу Чируччи спасти не трудно, благо Исида атакуя ее, был аккуратен, так что тут даже без Иноуэ можно справиться.

Котят Котонэ уже осмотрела, и кроме переутомления у них нет ничего серьезного, поправятся. Нужно бы сообщить подруге, что с ними все в порядке, вот только Эсперанса не отвечает, видать, занята или сражается с кем-то, а Лии уже успели донести новость, у той пока все хорошо.

Сама же Хебико сейчас занималась ранами Чада. Того не так уж сильно потрепало, но стычка с врагом намного сильнее его явно сказалась и приходилось потрескавшиеся кости лечить. Его способность, весьма крута и позволяет ему быстро восстанавливаться, но даже так помочь ему не помешает.

— Ну, что вы делаете? Не так нужно энергию распределять! — ругалась рядом Исане-сан, работая над Ренджи. — Вот, плавнее.

— Ой, заткнись ты, — фыркнула на нее Меноли. — Делаю что могу!

— Этот поток слишком сильный, ты ему навредить можешь.

— Да что с этим кабаном станется? — закатила глаза Лоли. — Мы так всегда делали.

— Но это не правильно, — возмущалась лейтенант Четвертого отряда.

— Исане-сан, успокойся, — подала голос Хебико. — Дордони арранкар, для него такой поток энергии норма, а более слабый не справится с агрессивной реацу. Я уж сама знаю, что способ лечения несколько топорный, но за полгода это максимум чего я могла добиться от них. У этих двоих еще неплохие таланты, бывали случаи и похуже, — на этих слова она посмотрела на Котят.

Попытки научить их Кайдо провалились полностью. У малышей слишком дикая и агрессивная реацу, которая больше направлена на нанесение вреда, чем помощи. Благо, хоть Лия на что-то способна, пусть и не очень хорошо.

— Ну, Котонэ, хорошо погуляла? — прозвучал спокойный, но оттого не менее пугающий голос капитана Уноханы.

Исане-сан и две арранкарки тут же затихли, не решаясь спорить рядом и вместе с больными так, бочком-бочком отодвинулись.

— Не начинайте, капитан, — поднялась Хебико. — Я ушла по личным причинам, и притом позаботилась, чтобы после моего ухода никаких проблем не было. Ханатаро я достаточно выдрессировала, чтобы он с больницей справилась, да и остальные хорошо обучены.

— Это если не учесть, что половина твоих бывших подчиненных обладают редкостным пофигизмом и не признанием авторитетов, а половина так вообще подумывает обратно под твое крыло перебраться, то да, никаких проблем, — покачал головой главный медик Сейретея. — Однако, вот так уходить, не поставив меня в известность.

— Я решила, что вам лучше ничего не знать, чтобы потом не пришлось врать. А предатель я или нет, на этот счет можно спорить сколько угодно. Отчитывать меня не нужно, я сделала это ради того, кого люблю и ничуть не жалею о своем решении. Да и даже если будет шанс возвращаться я не буду, не могу же я бросить этих придурков, — указала она, на отползающих арранкар.

Котята при этом продолжали старательно делать вид, будто они до сих пор без сознания, но пальцами уже активно отодвигали себя на пару метров. Дордони и Чируччи были где-то рядом, а Лоли с Меноли просто спрятались за Исане-сан и Ренджи, как за живым щитом.

Пять минут и все они спелись. Главное найти им или общего врага или общее устрашение.

— Потом обсудим это, — вздохнула капитан.

До них достигли отголоски битвы капитана Кенпачи и Нойторы. Песок вздымался огромными облаками, колонны разрушались, а осколки камня даже до них долетали, благо барьер защищал их от снарядов. Битва там очень жаркая, все же два монстра столкнулись, и кто будет победителем сказать трудно.

— Ненавижу ждать результатов, — вздохнула Хебико, смотря туда. — Но ничего иного нам не остается...

* * *

Хиро наблюдал за происходящим со своих мониторов. Связь начала налаживаться, но все равно какие-то остаточные помехи еще мешали. Скорее всего, Шаолонг и остальные уже достигли нужного места и сейчас разбираются с глушилкой.

— 'Черт, ненавижу ждать, — вздохнул ученый, откинувшись в своем кресле. — Почему же на душе так неспокойно?'

Он не мог понять, в чем дело, но ему сильно не нравилось происходящее. Что-то во всей этой ситуации было не так. Имея на своей стороне так мало сообщников, странно, что Заэль вообще рассчитывал победить. У него явно должен быть какой-то козырь в рукаве, но что это и как оно будет пока не ясно. Потому и приходится ждать хода врага и быть готовыми.

Остальные тоже были напряжены.

Иллфорд ходил из стороны в сторону, никак не мог сесть и успокоиться. Наким еще пытался делать вид, будто он не волнуется, но свои коллекционные карточки он держит верх ногами, что легко выдает его нервозность. Рока тоже беспокоилась, а потому тихонечко сидела на диванчике и молча смотрела в пол.

— 'Надо бы ребятам какое-то дело придумать. Просто так сидеть очень неприятно, а дело может отвлечь всех от беспокойства'.

Вот только ничего путного в голову не приходило. Отвлекаться от мониторов ему нельзя, мало ли когда связь будет восстановлена, а потому...

Неожиданно изображения на камерах перестали давать помехи и рации резко заработали.

— О! — улыбнулся Ооно, быстро щелкая по клавиатуре. — Глушилку убрали.

— Отлично! — обрадовался Гранц. — Значит, они в порядке.

— Я думал, что то место будут сильно охранять, — закивал Наким, убирая свои карточки. — Шаолонг и остальные легко всех уделали.

— Да, с них станется.

Скрип...

Входная дверь начала медленно отворяться, от чего все резко застыли...

Ведь ничье присутствие они... не почувствовали...

Фракционы Гриммджоу резко подскочили и приготовились сражаться, а Рока подошла к Хиро, который уже достал свое оружие.

Дверь медленно отъехала в сторону и открыла силуэт...

— Карас? — удивленно произнес ученый, опуская оружие.

В дверях стоял Карас... Он стоял там, со своим мечом в руках и с почему-то опущенной головой.

— Черт, вы напугали нас, — выдохнул Иллфорд.

— Да, ведь Зеро-сама может быть не ощущаемым, — вытер пот Наким. — Почему вы...

— Не подходи! — крикнула Рока...

Но было уже поздно...

Облик их друга поплыл, а затем резко приблизился, и ударил Накима мечом.

Фракцион Сексты даже моргнуть не успел, как черное лезвие рассекло его напополам.

Остальные с шоком уставились на это... не веря своим глазам...

Кровь брызнула фонтаном во все стороны, как и куски плоти Накима, подлетели в воздух вместе с колодой карточек. Время будто остановилось, и все видели как черная кривая сабля окрасилась багровым, как тело их товарища разлетается в разные стороны...

— УБЛЮДОК! — закричал Иллфорд и бросился в бой.

Он нанес удар мечом, но клинок был легко пойман двумя пальцами...

— П-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш! — послышались... помехи, как будто заработала рация. — Привет... братишка... — прозвучал в полной тишине голос... Заэльаппоро Гранца.

От этого голоса Иллфорд побледнел и затрясся от ужаса, как и Рока...

— Я пришел забрать то, что принадлежит мне, — продолжал говорить Октава. — А также убить весь лишний мусор... Ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Глава 58. Мусор.

То что предстало перед ними сложно было назвать Карасом... Если изначально он принял это существо за него, то теперь осознал как ошибался.

Это в некотором роде было его другом, по крайней мере, когда-то было на него похожим. Длинные черные волосы были неровными и местами целые куски волос отсутствовали на голове, из которой торчали вкрученные в череп гайки, словно кто-то несколько раз вскрывал его. Кожа была испещрена швами, будто кто-то пришивал разные куски плоти к костям, да и цвет отдельных частей разнился от белого до трупно-синего и гниюще-зеленого. Правый глаз у этого создания был синий, как и у оригинала, а вот левого не было, вместо него в глазницу был встроено что-то вроде объектива камеры. Рта в привычном понимании тоже у этого не оказалось, ему просто вшили в ротовую полость динамик, из которого и доносился омерзительный голос Заэльаппоро Гранца...

Это существо, с пришитой к правой руке саблей стояло в луже крови и кусков, отсеченных от Накима, и покачивалось из стороны в сторону.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Как вам мое творение? — смеясь, звучал голос Октавы из динамика. — Я пытался клонировать Венганзу, но получилось не очень, а потому пришлось дополнять его и переделывать, но даже так Басура* и десятой доли силы Зеро не достиг. Хотя, сейчас это и не важно, так как он все равно сильнее вас всех вместе взятых!

С этими словами из левой руки показались знакомые нити.

— 'Он даже это скопировал'.

Хиро очень сильно тошнило от внешнего вида этого существа. Видеть изуродованную, измучанную версию своего друга было тяжко. Это создание, названное Басурой, выглядело так, будто оно испытывает ужасную боль от каждого своего движения, но не может не подчиняться приказам.

Сейчас Заэльаппоро дико хохотал, наслаждаясь своим превосходством.

— А теперь, — произнес он. — Пришла пора забрать то, что принадлежит мне, Рока...

Девушка рядом с ним задрожала еще сильнее.

Вид этой несчастной, до ужаса напуганной девушки, что уже полгода помогает ему и всегда рядом отрезвил Хиро и впервые за долгое время... он действительно... разозлился...

* * *

Она застыла не в силах двинуться. Ноги не подчинялись ей и дрожали, как и все тело. Если бы не охвативший ее ужас, она бы давно упала на пол и забилась в угол. Страх острыми когтями впился в ее душу и не давал даже вдохнуть.

За эти месяцы жизни вдали от прошлого она почти перестала вспоминать былое. Она перестала просыпаться в страхе от того, что ее новая жизнь может оказаться лишь глупым сном, и она все еще находится в лаборатории Заэльаппоро-сама. Рока смогла поверить в реальность ее новой жизни, но прошлое не захотело отпускать ее и прибыло за ней.

Заэльаппоро-сама здесь... он пришел, чтобы забрать ее обратно... Забрать туда где боль, страх и холод...

Одна эта мысль заставляла ее трястись от ужаса.

Его голос, его смех, даже отголоски реацу на теле клона — все это парализовало девушку, и убивала любые мысли о сопротивлении.

— Ой, да заткнись ты уже, — неожиданно прозвучал голос, что вывел ее разум из пучин хаоса.

Вперед нее вышел Хиро-сан, встал между ней и клоном Венганза-сама и сложил руки на груди.

— Твой бессмысленный треп уже действует мне на нервы, — спокойным голосом говорил он. — Такой убогий третьесортный ученый как ты не заслуживает такого помощника как Рока.

— Что? — из динамика послышался гнев и явное раздражение. — Ах, ты жалкий...

— Бла-бла-бла, только такое и можешь болтать, — фыркнул Хиро-сан. — Ты жалок, Заэльаппоро, и я презираю тебя как ученый. Ты ведь просто ничтожество, которое так сильно деградировало, что это даже смешно.

— Да как ты смеешь?!

— Смею. Я презираю тебя, но не за то, что ты садист, маньяк или моральный урод. Я насмотрелся на подобных. Да мой бывший начальник тоже особо моралью не страдал, да и я могу поступиться некоторыми человеческими ценностями ради науки. Тебя же я не выношу, потому что ты не ученый, а лишь клоун, играющий в лаборатории. Путь настоящего ученого это вечная дорога познания и исследований, дорога к недостижимой цели, окончанию которой нет и не должно быть.

— Я совершенное создание, которое достигло идеала!

— Не бывает совершенства. Когда ученый говорит, что он уже достиг всего что можно и считает себя совершенным — это значит, что он либо слабак, который не может подняться еще выше или идиот, что не видит ничего кроме своего носа. И ты, похоже, сочетаешь в себе сразу два варианта. Ты отвратителен и жалок, Заэльаппоро Гранц, мне даже тошно от мысли, что мы одним воздухом дышим.

Скрежет зубов Заэльаппоро-сама, казалось, был слышен даже без микрофона через весь Лас Ночес. Она замерла не веря своим ушам, так как никогда даже мысли не допускала оскорбить Заэльаппоро-сама, а тут такой поток... откровенно говоря, достоверной критики, ибо, ее бывший господин и правда давно перестал искать новые пути силы, а лишь довольствовался теми что у него есть считая их идеальными.

— УБЛЮДОК! — закричал Эспада. — БАСУРА, РАЗОРВИ ЕГО!

Создание только сделало шаг, как неожиданно упало на колени.

— КХА-аа-а! — застонал клон и из носа, ушей, рта и глаз у того стала течь кровь.

— Что?! В чем дело, Басура?!

— Ну, ты же не думал, что я окажусь таким наивным и не подготовлюсь к возможному нападению? — с ухмылкой произнес Хиро-сан, надевая противогаз и передавая ей такой же. — Я давно приготовился к возможным проблемам и ждал такого хода.

— Ты...

— Ты даже этого не предвидел, неудачник.

В следующий миг, на клона упала металлическая сеть, по которой тут же прошелся мощнейший электрический ток. В нос ударил запах горелой плоти, когда заряд бил эту тварь и не давал подняться.

Далее Хиро-сан достает из кармана какой-то шарик, который тут же кидает в Басуру. Шарик оказался какой-то гранатой заполненной чем-то вроде жидкого азота. Всего пару секунд и запутанное в сеть существо замерзло и обратилось ледяной статуей.

— Скорее, — сказал Хиро-сан взяв ее за руку, а второй подхватил раненого Иллфорда и потащил из к выходу. — Я не знаю, насколько это его задержит. Черт, нахватался у бывшего начальника трюков с газами.

Они выскочили из здания и побежали по пескам, но скорость у них была не очень, так как раненный Иллфорд был слишком тяжелым для Хиро-сама, а Рока была не в том состоянии, чтобы адекватно воспринимать ситуацию. Он крепко сжимал ее ладонь и тянул ее ватное тело за собой.

— РОКА! — прогремел позади голос Заэльаппоро-сама.

Услышав его, она застыла в ужасе и затряслась. Она забыла обо всем на свете и не замечала, как Хиро-сан пытается тянуть ее.

В следующий миг ее сбивают с ног и ударом по лицу, отбрасывает в сторону. Она пролетает несколько метров и врезается в песок, головой пропахивая метр земли.

— А-а-а-а-а-а-а! — закричала она.

Девушка заплакала, и закрыла голову руками, боясь нового удара.

Какой-то звук столкновения за спиной, и вскрик.

— Угх...

Она все же открыла глаз и, обернувшись,... увидела, как на песок падает Хиро-сан...

Получив ударом ноги в живот, синигами отлетает в сторону, а затем получает еще удар и еще.

— Что такое, синигами? — звучит голос Заэльаппоро-сама. — Столько критики, а где твои результаты? Ничтожествам вроде тебя и вправду предстоит бесконечный путь, чтобы достичь чего-либо хотя бы сколько-то сносного ... Вот только твой закончится здесь.

Удар! Удар! Удар!

Атаки были не слишком сильными, явно он не хотел, чтобы Басура быстро убил Хиро-сана, а лишь причинить как можно больше боли.

— Пле...вать... — с трудом произнес синигами пытаясь подняться. — Но... ее ты... не тронешь...

Рока смотрела на Хиро-сама и не могла вымолвить и слова. Он... пытается... защитить ее...

— 'Почему? — не понимала она. — Почему все пытаются мне помочь?'

— Не бойся, Рока, — с теплой улыбкой на лице говорит Неллиел-сама. — Я заберу тебя от него...

— 'Я ведь... жалкая... я же просто вещь...' — говорила она себе...

Точнее так ей всегда говорили. Просто 'вещь', инструмент, полезное устройство, которое нужно кому-то.

— Все будет хорошо, Рока, — произнес Венганза-сама, положив руку ей на голову и погладив ее. — Ты больше не вернешься к нему, и я не дам тебя в обиду. А потом мы поможем и ей...

Все вокруг так добры к ней, все улыбаются ей, все всегда... И она не понимала....

— Эй, Рока, смотри, какие данные я получил! — смеялся Хиро-сан. — Это удивительно просто. Ты посмотри! Хи-хи-хи, теперь можно продолжать исследования!

— Но, Хиро-сан, вам нужно поспать... — попыталась она напомнить ему о том, что он уже третьи сутки увлеченно работает.

— Я не могу спать пока эта истина от меня в одном шаге! Это же так интересно изучать все это! — радовался он как ребенок получивший игрушку.

Его веселье и задор были такими заразительными, что она просто не могла запретить ему. Она сама не замечала... как тоже оказалась увлечена этим.

— Не слушай его, Рока, — появился Венганза-сам. — Вкалывай этому сумасшедшему ученому снотворное, связывай веревками и тащи в постель. Он такими темпами в зомби превратится.

— Карас, черт возьми, не мешай мне! — рычал ученый. — Я же почти узнал истину!

— Ага и опять отрубишься перед 'истиной'.

— Гр-р-р-р!

— Рока, пожалуйста, проследи, чтобы он поел и поспал.

— Хорошо, Венганза-сама, — кивнула она. — Если Хиро-сану скучно, то я могу лечь с ним.

— ЧЕ?! — резко покраснел синигами.

— Хебико-сан сказала мне так сделать, а еще...

— Не продолжай, я сам, — смущенный Хиро-сан отправился в свою комнату, а Рока искренне не понимала, почему все вокруг смеются...

— 'Почему, почему, почему, почему, почему?' — вновь и вновь спрашивала она себя.

Неожиданно, она заметила, что Хиро-сан смотрит на нее. Его взгляд был серьезным и он что-то говорил, шевеля губами. К несчастью Рока умела читать по губам и поняла, что он сказал ей...

— 'Беги, я задержу его...'

— 'Бежать? Почему? — дрожала она. — Почему все меня пытаются защитить?'

— Похоже, ты не смогла усвоить урок в прошлый раз, Рока, так что на этот раз я сделаю его более... наглядным. Ты — мой инструмент, и чтобы не обещали тебе мягкотелые идиоты вроде Неллинел или Венганзы, эта истина не изменится, — говорил Заэльаппоро-сама из динамика равнодушно-скучающим тоном. — Все они закончат так же, как этот кусок мусора. Убей его, Басура!

— У-у-у-у! — простонало существо и подняло свой меч...

— 'Хиро-сан... умрет? — пронеслось в голове у девушки. — Умрет. Умрет. Умрет. Умрет! Умрет! Умрет!'

Эта мысль бешеным ураганом завертелась в ее сознании. Вновь потерять кого-то, вновь смотреть, как кого-то кто заботился о ней, убивают, вновь видеть... потери... вновь лишь смотреть и плакать от своей ничтожной судьбы...

Судьбы...

— Вот, Рока, знакомься, — сказал Зеро-сама. — Это Ооно Хиро, мой друг. Я прошу тебя помогать ему, а также следить, чтобы этот сумасшедший ученый вовремя ел, спал и не засиживался тут во вред своему здоровью. Разрешаю даже силой тащить его в кровать и кормить с ложечки, если тот опять будет забывать это сделать.

— Сдохни уже, жалкая пародия на ученого!...

* * *

Замах был быстрым и легким. Существо подчинилось приказу хозяина и сделало все быстро. Цель должна умереть, черный, кривой, местами с зазубринами меч устремился к голове жертвы.

Неожиданно мощнейшая волна реацу пошатнуло Басуру, не дав ему исполнить приказ.

Мощнейшее чувство угрозы почувствовалось за спиной, и он резко обернулся. Басура был дефектным экспериментом, клоном, который даже одной десятой силы оригинала не стоил, скорость его была пусть выше большинства Эспады, но не достигала уровня Зеро, а Нити по своему составу и поглощению уступали оригиналу.

Однако, все же одну особенность Заэльаппоро скопировать сумел в полной мере, а именно... интуицию... Потому существо быстро отпрыгнуло только почуяв угрозу за спиной и приготовилось к бою...

Она встала с земли... девушка, одетая в медицинский халат, с маской-черепом на пол лица, и... с холодом во взгляде. В ней больше не ощущался страх, не было смятения, была лишь ледяная серьезность...

Она поднимает руку, и маска с ее лица пропадает, перетекая в клинок:

— Танцуй в экстазе... Теларанья... — шепчет она, и буря силы закручивается вокруг нее. — Вы больше не тронете дорогих мне людей, Заэльаппоро...

*Басура — исп. 'Мусор'.

Глава 59. Больше не склонюсь.

В Лас Ночес давно уже имеется весьма четкое разделение по силе между арранкарами. На самой вершине стоят Эспада, за ними идут Приварон Эспада, и в самом низу Нумеросы. Обычная картинка, где сильные возносятся и окружают себя последователями, а если им нашли замену, то их самих переводят куда-то в сторону, чтобы не мешали. Но, так или иначе, уровень силы это подчеркивает весьма четко.

Однако даже в такой системе есть свои исключения. Есть те, кто выбиваются из привычной картины и, несмотря на свое место, могут по силе ему не соответствовать. Тот же Ямми Ларго в спокойном, закрытом состоянии и будучи не подготовленным, может уступать некоторым нумеросам, пусть и недолго. Заэльаппоро Гранц занимает пост Восьмого Эспады исключительно благодаря своему интеллекту и пользе Айзену, а вовсе не благодаря боевым навыкам, равно как и Аарониеро, который имеет огромный потенциал, но весьма слабую его реализацию.

Но бывают и обратные примеры.

Например, фракцион Баррагана — Волантес, достаточно силен, и на Седьмом месте был вполне себе заслуженно. Пусть он и уступает местами Эсперансе, но вполне мог бы с ней посоперничать в некоторых аспектах боя и будь у них серьезный поединок, исход был бы не очевидным.

В эту же категорию входят Рудборн Чилутте и Люпи Антенор, так как тоже оба технически считаются нумеросами, но были достаточно сильными, чтобы иметь шанс попасть в Эспаду. Вот только один сам отказался ради иной должности, а второму просто не повезло.

Это известно всем.

Однако... есть и еще один арранкар в Лас Ночес, который также входит в их число. Этот арранкар пускай и имеет ряд ограничений и проблем, но вполне себе способен претендовать на имя Эспады...

И имя этому арранкару... Рока Паламия...

* * *

Активация ресурексиона всегда сопровождалась ужасной болью. Агония была такой, будто она вновь оказалась на лабораторном столе и вновь подвергалась тем ужасным экспериментам. Ей казалось, что с нее живьем снимают кожу, что кости дробят снова и снова внутри нее и разрывают мышцы. Нельзя было сказать, что она не хотела применять рессурексион — она просто не могла заставить себя его применить, не могла пройти эти муки, обрывая процесс на середине. Даже мотивация от ее бывшего хозяина не могла помочь ей преодолеть это...

Однако сегодня она применит эту силу, чтобы защитить дорогих ей людей. И ради них она готова вновь и вновь проходить через эту пытку, ведь боль тела ничто по сравнению с болью очередной потери.

Ее сила позволяет ей копировать чужие способности, любые, какие она успела проанализировать своими Нитями Негасиона и сплести точную копию. Ограничений для копирования почти нет, даже может оружие создавать. Единственной слабостью Роки тут было ее тело, а точнее почти нулевая выносливость и хрупкость. Один удар или слишком долгое затягивание боя для нее смертельны, а потому все нужно сделать быстро.

Рока боялась, она ужасно боялась и не хотела сражаться, но сейчас только она была единственной преградой между убийцей и теми, кто ей дорог, теми, кто заботился о ней, теми, кто вернул ей радость жизни. А потому ради них она готова даже переступить через свой страх и взяться за оружие.

Маска пропала с правой стороны ее головы, вместо нее там появилась черная ткань скрывающая потерю. Из ее спины выскочили четыре паучьи лапы с острыми концами. Разведя руки в стороны, она глубоко вдохнула, открыв глаз, была готова сражаться.

Перед ней стоял по-настоящему опасный противник.

Клон Венганзы-сама, пусть он во всем уступает оригиналу и не имеет почти никаких возможностей Зеро, он все равно остается очень опасным для нее противником. Он очень быстр, пусть и не способен применять Косоку, он очень силен, пусть и не может освоить Кокуда, и не имеет мастерства меча, пусть с таким телом особо фехтовать и не нужно. Очень крепкий и выносливый, и у него есть Нити Онигумо.

Быстрый враг способный вытягивать жизненные силы — для Роки это самый неудобный и неприятный противник, но отступать уже поздно. Басура разорвал дистанцию, почувствовав в ней опасность, и ей удалось встать между ним и Хиро-саном. Она не позволит, чтобы Хиро-сан пострадал, он ее... друг... и ей его защиту доверил Венганза-сама, человек, который вырвал ее из лап вечного бессмысленного кошмара.

— Рока Паламия, — прозвучал голос ее создателя. — Как ты смеешь поднимать руку на меня? На того кто создал тебя и сделал такой?!

— Ты не тронешь больше никого, Заэльаппоро, — произнесла она. Говорить таким тоном было непривычно, и ей приходилось контролировать свою речь... Но больше она не назовет его 'Заэльапорро-сама', больше она не будет его слушать и не склонит голову перед ним. Больше никогда!

— Все же Экзекиас был прав, идеи Венганзы опасны,— усмехнулся Заэльаппоро. — Стоило ненадолго доверить ему моего слугу, и только поглядите, во что она превратилась. Правда, твоя обретенная способность к рессуректиону — действительно сюрприз, возможно в этой игре в дружбу и в правду что-то есть... Надо будет поэкспериментировать с эндорфинной* стимуляцией на досуге, но это позже. Басура! Отрежь этой предательнице руки и ноги, а затем за волосы притащи ее ко мне!

— У-у-у-у-у, — простонал клон и поднял свой пришитый к руке клинок.

Сонидо!

Она тут же переместилась в сторону и увлекла противника за собой. Резко встороу, ей удается уклониться от очень быстрого рывка Басуры. Подняв руки она создала сферы бала и выпустила их целым шквалом в сторону врага, вот только вместо того чтобы устремиться к цели шарики стали медленно двигаться в нужную ей сторону.

Ня-шная Бала!

Противник не ожидал такой неспешной атаки и не сразу сообразил ее опасность.

Взрыв!

Десятки мощных, но небольших взрывов произошли вокруг клона, но тот оказался достаточно быстрым, чтобы ускользнуть из опасной зоны.

Котята показали ей свой чудесный прием, а потому она могла легко повторить его. Создав вокруг себя заслон из этих шариков, она пыталась этим ограничить возможности передвижения Басуры. Подпускать его близко к себе нельзя.

Вот Басура устремляется на прорыв и ловко ускользает от опасных взрывов, будто предчувствуя, где они взорвутся и уходят. Он подбирается все ближе и ближе к ней, но она ждала этого.

Серо!

Багрово-красный луч устремляется к приближающейся цели, заставляя того резко свернуть и на секунду потерять ее из виду.

Подняв руки, она создала молнии!

Казадор дель Драгонес!

Сила Волантеса срывается с ее ладоней и те ударяют в парящие шарики, подрывая все одновременно и усиливая взрывную силу в несколько раз.

Косоку!

Рока отступает на несколько десятков метров, перемещаясь с огромной скоростью. Она не способна эффективно в бою применять технику Зеро-сама, так как не обладает его реакцией и выносливостью, но просто быстрый и рассчитанный прыжок этой техникой совершить может.

Басуру захлестнуло волной взрыва и...

— Тц! — поморщилась она, резко срывая с ноги прикрепившиеся нити.

Она не сразу ощутила резкий отток сил.

Тут из облака дыма вылетает слегка обгоревшая туша клона и на огромной скорости несется на нее. Она попыталась повторить свой трюк, но в момент формирования молнии в нее полетели Бала Чорро. Эти атаки не особо сильные, но чертовски быстрые и ей пришлось быстро сплести ее Нити, чтобы защититься от них.

Такая задержка дала клону возможность подобраться слишком близко для атаки!

Удар!

Металлический скрежет ударил по ушам, когда черное лезвие столкнулось с острыми крыльями Горондины. Рока не могла сейчас, увы, скопировать ее хвост, он чтобы удержать его вместе с крыльями требовалось немало модификаций, но одни крылья можно использовать как щит и очень легко призвать.

Трепадора!

Щупальца Люпи с выступившими из кончиков шипами попытались пронзить противника, но тот вовремя ушел.

— 'Так и думала, он не умеет драться на такой скорости', — подумала она.

Венганза-сама на своих уроках рассказывал о том, что отличает Мастера Поступи от начинающего — Мастер никогда не замедляется во время удара, а новичку, не имеющего должного опыта приходиться притормаживать, чтобы нанести удар. Именно это и спасало Року, ведь Басура не обладает боевым опытом оригинала и не способен полностью реализовывать свои силы. А потому в последний момент она и смогла закрыться.

— 'Я долго не выдержу, — поморщилась девушка. — Следующий удар должен решить все... Я смогу победить!'

Противник вновь устремляется в атаку...

* * *

Басура не умел думать своей головой. Он был лишь инструментом, вещью, компьютером из плоти, для него существовала только цель. Но кое-какая свобода воли у него все же была, хотя 'свободой' это назвать сложно.

Скорее он был программой с декларативным методом решения проблем**.

Хозяин ставил перед ним цель, а способ ее исполнения уже лежал на заложенных алгоритмах в его голове. Он сам выбирал, как действовать и что делать исходя из имеющихся данных и возможностей.

Перед ним стояла цель, обезвредить объект, лишив конечностей, но сделать это не так просто как кажется. Противник обладает очень опасными и слабо прогнозируемыми силами. Идеальным выходом было бы измотать цель, которая не обладает должной выносливостью, с помощью точечных атак. Вот только к цели может скоро прибыть подкрепление, а потому задерживаться надолго не стоит, лишние объекты могут помешать выполнению приказал.

'Проблема: Обезвредить цель. Решение: Сломать силой. Приступить к исполнению'.

Цель окружила себя завесой из необычного вида Бала, которые взрываются при его приближении. Благодаря врожденной интуиции он научился уклоняться от них, но это требует ресурсов его внимания, что может негативно сказаться на атаке. Однако, иного варианта пройти нет.

— Действуй, Басура. Немедленно! — поступил приказ от Хозяина. — Принеси мне обрубок ее тела, а также ее дружков. Ее уроки нуждаются в повторении!

Сонидо!

Он ускорился и устремился к своей цели.

Ворвавшись в заслон из сфер, он начал стремительное движение через взрывы, посылая вперед себя Бала Чорро, которые взрывали 'мины' заранее нивелируя их опасность для него. Цель окутала себя черной энергией, которая была тут же расценена как 'Серо Оскулас' и интуиция забила тревогу.

'Остановить, немедленно!'

Сонидо!

Достигнув предела возможности своего тела, ему удалось добраться до цели и занести клинок для удара.

Взмах...

Сонидо!

Резко в сторону он уклоняется от вырвавшихся из земли щупалец.

Удар! Удар! Удар!

Молниеносные атаки срезают отростки, открывая ему путь к объекту, который не успевает сформировать смертельно опасную атаку.

Удар!

Клинок входит в тело, проходит через одежду, кожу, плоть и кости и... оболочка к непониманию клона просто рассеивается.

'Этих данных нет в базе данных!'

Такой способности он еще не видел, а потому на мгновение растерялся.

Интуиция тут же взревела, предупреждая об угрозе.

— Рекудзёкоро! — послышалось позади него.

На инстинктах он рванул в сторону и успевает увернуться от лучей, которые должны были связать и сдержать его. Шесть желтых полос пролетают мимо него в опасной близости...

Неожиданный удар в спину прерывает движение Басуры!

Что-то врезается в него и толкает вперед прямо к заклинанию!

— Не уйдешь, братишка! — послышался за спиной голос Иллфорда Гранца. Очнувшийся от того удара арранкар оказался почему-то невидим для интуиции и клон просто не среагировал на его приближении.

Извернувшись, Басура попытался уклониться от летящей в него магии и применить Нити Онигумо для их поглощения, но лучи смыкаются на его кисти и парализуют тело.

— Давай, Рока! — кричит брат Хозяина.

Сама девушка оказывается в нескольких метрах от него с уже готовым угольно-черной сферой в руках.

— Серо Оскулас!

Тьма устремилась к клону...

* * *

Взрыв!

Мощная ударная волна накрыла ее и сбила с ног, оттащив на несколько метров. Облако пыли накрыло ее сверху. Кашляя и пытаясь прийти в себя от легкой контузии она подняла голову и попыталась найти хоть кого-то вокруг нее.

Перед ней упали остатки руки клона Венганзы-сама, как и окровавленные и оплавленные куски одежды. Остатки скорее всего развеяло разрушительной энергией Серо Оскулас.

Ей удалось заманить противника в ловушки и применить ту технику, о которой Заэльаппоро просто не знал. Она называется Уцусеми Куро, улучшенная версия техники синигами, благодаря которой можно создавать что-то вроде остаточного образа во время перемещения. Венганза-сама улучшил ее, создавая оболочку из энергии пустоты, когда тренировался с Бала. Благодаря этому остаточная оболочка на первый взгляд почти не отличается от оригинала и даже может быть ранена и развевается только от по-настоящему сильной атаки, что может обмануть врага.

Рядом приземлился отброшенный почти из центра взрыва, Иллфорд. Тот в нужный момент помог ей, не дав Басуре уклониться, но сам пострадал от ее атаки.

Подбежав к нему, она проверила как он.

— 'Жив, но ему нужна медицинская помощь!' — заключила она.

Его задело ее серо, нужно как можно скорее отнести его Хебико, но пока его жизни ничего не угрожает. Все же было очень безрассудно прыгать под ее атаку, но иначе ничего бы не вышло. Рока была не уверена, что смогла бы выдержать еще хоть минуту поединка.

Следом, найдя взглядом Хиро-сана, она поспешила к нему.

Тот валялся избитый в нескольких метрах места схватки и сумел окружить себя чем-то вроде барьера, чтобы хоть как-то обезопасить себя.

— Берегись! — кричит он.

В следующий миг невероятная боль пронзает тело девушки.

— А-а-а-а-а-а-а-а! — закричала она, падая на песок и видя, как ее ноги отделяются от тела. Черное лезвие рассекает ее плоть, оставляя ее без конечностей.

— Тва-п-ш-ш-ш-рь! — с помехами послышался голос ее бывшего Хозяина.

Заскрежетав зубами от боли, она повернула голову и увидела за собой еле стоящего Басуру...

Атака его все же задела. Ему оторвало левую руку, очень сильно повредило остальное тело, он даже стоял с трудом, но еще был жив и лишил ее ног.

— Это... П-ш-ш-ш... была неожиданная атака, при... п-ш-ш-ш-ш... знаю... — говорил Октава. — Благо, я опасался... п-ш-ш-ш... чего-то такого и дал Басуре возможность отделять части своего тела самостоятельно.

— Кхыы... — простонала она, с трудом оставаясь на ногах.

Девушка и так была сильно чувствительна к боли, даже после стольких вскрытий которые без анестезии проводил на ней Заэльаппоро, а тут еще и такое ослабленное состояние. Она попыталась отползти, сплести Нити, сделать хоть что-то, но не дать этому подонку навредить Хиро-сану и остальным.

Тот сейчас сам пытался встать и хоть что-то сделать, но было уже слишком поздно.

— Заканчивай с этим, Басура!

Клон, хромая и истекая кровью, двинулся к ней, но на полпути не удержался на ногах и упал.

— Бесполезный мусор! Делай, что я говорю! — злился ученый. — Ты жалок,Басура! По всем данным ты должен быть сильнее и быстрее, но ты просто бесполезен! Немедленно выполняй мой приказ!

— Ты просто идиот, Заэль...

От этого голоса мир будто застыл...

Словно ветер, ворвавшийся в закрытое помещение, так и тут странный приятный холодок обдал горящее от жара и боли тело. Спокойный голос, полный внутренней силы и уверенности заставил когти страха отпустить ее сердце.

Черное лезвие мелькнуло перед ней и в следующий миг тело Басуры разлетается на куски... а вместо него появился Он...

— Без свободы воли и личного желания, все эти вопли бесполезны, — говорит он. — Ты в порядке, Рока?

— Да... Венганза-сама...

* * *

Как только Айзен и остальные покинули Лас Ночес я тут же устремился проверить как там остальные. Нужно было убедится что со всеми все в порядке. Пусть я давал себе слово не вмешиваться, но просто не мог остаться совсем в стороне и хотел лично посмотреть как они там. На полпути я услышал мощный взрыв исходящий откуда-то рядом с моим жильем.

Быстро поняв, что к чему я устремился туда и увидел как тварь, созданная Заэлем ранит Року. Та его явно очень хорошо потрепала и если бы не отвлеклась ее бы не ранило.

— 'Нужно будет вплотную занять лечением тела Роки, а потом хоть немного обучить бою', — подумал я.

Мой клон напал на моих друзей. Уже второй раз за мою долбанную жизнь. Не нравится мне это дежавю... Хотя Руру не мой клон, а скорее иная версия моего эксперимента, ну не важно.

— Рока, в нем еще есть жизнь, используй ее, чтобы восстановиться, — говорю девушке.

Та кивает и призывает мои перчатки на руки, из коготков выстреливают нити и прикасаются к остаткам тела начав выпивать из них жизнь.

Я же подбежал к Хиро.

— Ты как? — спросил я, осматривая парня.

— Давно меня не избивали, — поморщился он. — С тех пор как с тобой в Академии познакомился.

— Порой полезно получить по роже, — хмыкнул я. — Где Шаолонг и остальные?

— Шаолонг, Ди Рой и Эдрад отправились уничтожать глушилку, — ответил Хиро. — Мы остались тут с Иллфордом и Накимом. К нам ворвался этот тип и издалека мы приняли его за тебя, а затем он... Наким стоял слишком близко...

Еще одна потеря.

Еще один наш друг покинул нас...

Сначала Москеда, теперь Наким. Наким был забавным парнем, казался просто глуповатым увальнем, но мог проявлять необычную находчивость. Он был первым кто прошел мою полосу препятствий просто найдя в правилах лазейку, за что и получил право одним из первых побывать в Мире Живых. Он был неплохим парнем, хорошим другом и весьма внимательным учеником умеющим думать не стандартно.

Мне будет не хватать этого забавного увальня...

— Прощай, Наким Гриндина, — вздохнул я. — Мы будем помнить тебя.

Скоро сюда прибудут Шаолонг и остальные. Я уже чувствую, как они приближаются к нам. Оставаться тут не стоит.

— Венганза! — послышался хриплый крик.

Подхожу к останкам моего клона и вырываю из его рта динамик с микрофоном, откуда издается мерзкий голос этого ублюдка.

— Привет, Заэль, — мрачно произнес я. — Жди, скоро ты за все ответишь.

— Хех, жду, — усмехается он.

Разламываю динамик в мелкую крошку. Больше нет смысла говорить.

Быстро осмотрев Иллфорда, я убедился, что его жизни ничего не угрожает. Хорошо.

— Скоро придет подмога, как только вас подлечат, продолжай мониторить обстановку, — говорю я Хиро.

— Будет сделано, — с серьезным лицом кивает мой друг.

— А мне пора исполнить обещание...

С этими словами я устремляюсь вперед.

Времени у меня немного, но я успею...

*Эндорфины — гормоны счастья.

Глава 60. Долгожданная встреча.

Он ждал его с нетерпением. Лицо расплывалось в улыбке, когда он предвкушал долгожданную встречу со своим злейшим врагом. Настроение его, что еще недавно было опущено до дна из-за провала недавней операции, сейчас поднималось до огромных высот, когда он предвкушал скорое свидание.

Его даже не слишком печалили только что произошедшие события, во время которых Басура проиграл, а Рока оказалась предательницей. Это было неприятно, но он решил разобраться с ними позже. Сейчас все его мысли занимало только то, что скоро случится.

— Скоро он будет здесь... — произнес Заэльаппоро Гранц, — и будет убит.

Да, Заэль давно ждал этой встречи, давно ждал, когда Айзен-сама покинет Лас Ночес, что полностью развяжет им обоим руки. Эта глупая клоунада прекратится, и они, наконец-то, смогут решить все раз и навсегда.

— Венганза действительно полезный инструмент для Айзена-сама, — сказал ученый. — Если бы он только знал свое место... Но он его забыл. И я покажу ему, что случается, когда пешка мнит себя равной игроку. Думает, что его сила может что-то значить против меня? Меня! Интересно, какое будет у него выражение лица, когда Аарониеро поглотит все, что ему дорого?

Он прямо видел разбитые надежды и отчаяние на лице своего врага. Он почти чувствовал вкус его горьких слез, когда тот будет на все это смотреть, и почти слышал крики отчаяния. Это будет музыкой для его ушей, которую он запишет, и будет наслаждаться ими постоянно.

— Не важно, насколько он хорош, я могу создать еще более совершенный инструмент... Айзен-сама ждет этого, иначе бы никогда не позволил Венганзе сунуться мне в пасть. И, если бы у Зеро была хоть капля мозгов, он бы это понимал. Приходи скорее, Венганза, и стань ингредиентом моей работы, что вознесет Айзена-сама в небеса!

Глаза Заэля загорелись, он почти видел этот невероятный миг, когда Айзен-сама взойдет на высшую ступень эволюции, недоступную простым смертным. А затем он исполнит свое обещание и откроет дорогу к божественности другим... С ныне совершенной природой Заэля и знаниями о божественности от Айзена-сама восхождение не займет у него много времени. Столетие, может, два — и истинно совершенный бог будет рожден!

Он ждал этого, это скоро свершится. Еще немного — и откроется его путь к небесам.

— Осталось лишь избавиться от всего мусора, что скопился в Лас Ночес, — усмехнулся он, взяв себя в руки.

Сейчас он сидел в глубине огромного зала, в котором и произойдет главная битва. Он восседал на своем личном троне, который он обязательно поставит во главе стола Эспады, когда вновь станет ее лидером. Он окружен множеством мониторов и клавиатур, чтобы следить за происходящим в Лас Ночес и быстро реагировать.

Зал этот выбран не случайно. Тут Заэль победит Венганзу раз и навсегда.

Разумеется, лично драться с ним он не будет.

Заэльаппоро — ученый, а не варвар какой-то, и пачкать руки не собирается. Он победит благодаря своему интеллекту и грамотному планированию. Все эти месяцы он готовился к предстоящему поединку, изучал свою жертву, создавал его клонов, на которых ставил нужные ему опыты и готовил аппаратуру. Улучшил все необходимое и тонко настроил на своего врага.

Также он подготовил себе поддержку.

Хотелось бы создать сотню клонов Венганзы и посмотреть, как Зеро будет с ними драться, но беда в том, что лаборатория будет подавлять и их силы тоже... А на изучение, достаточное для создания работоспособного клона кого-нибудь другого из Эспады, просто не было времени. Приходилось обходиться чуть улучшенными старыми заготовками.

Он, конечно, не верил, что после активации приборов Венганза что-то еще сможет сделать, но этот тип весьма непредсказуем, а потому Заэль подстраховался и подготовил еще много чего веселого для своего врага. Он учел все, что только можно и нельзя, а потому был готов к встрече.

— Мне даже интересно, что ты предпримешь на это, — усмехнулся ученый. — Какой козырь у тебя, Венганза?

Во время боя с Тоусеном-сама этот ублюдок еще был способен двигаться и кое-как сражаться, теперь же технология доведена до совершенства и точно настроена, но Зеро точно припрятал что-то в рукаве.

— Это даже будет весело...

А если что, за специальными укрепленными стеклами в стенах находятся болванчики, что будут контролировать всю аппаратуру, по приказу своего господина они выдернут его из зала и превратят это помещение в непроницаемую тюрьму. Так что, даже если Венганза и сумеет что-то сделать и даже не проиграть сразу, всего один щелчок пальцев — и Заэль будет в безопасности и недосягаем для врага.

Несколько мониторов вместо картинок стали показывать помехи...

— Ты уже идешь, — улыбнулся ученый, потирая руки.

Камеры выходили из строя одна за другой, четко показывая, что противник приближается к лаборатории. Двигается не спеша, уничтожая системы слежения точными выстрелами издалека.

— Пытается создать атмосферу, — фыркнул ученый, — на меня такие психологические трюки не действуют.

Ага, банальный ход. Враг оттягивает свое приближение и нагнетает обстановку 'ослепляя' цель, тем самым заставляя ее волноваться и переживать. Страх в неведении — вот что пытается сделать Венганза. Пытается стимулировать переживания своей цели, заставив ту накручивать себя, усиливая ужас, воображать все самое худшее и бояться встречи.

— Это жалко, Венганза! — рассмеялся Заэль. — Я уже устал ждать тебя! Ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Камеры все уничтожаются. Он все ближе и ближе, с каждой секундой он подбирается еще и еще и совсем скоро будет тут. Если закрыть глаза и прислушаться, то будто бы можно услышать его шаги, что эхом прокатываются по коридорам, становятся все громче и громче с каждым ударом сердца.

Гранц усмехнулся, думая, как сейчас чувствует себя Венганза.

Он явно зол, наверняка гнев так и распирает его. Он ведь уже потерял парочку так любимых им неудачников. Подохло пока всего двое, но этот варвар так печется о каждом слабаке, что наверняка сейчас кипит от злости.

— Жаль, не удалось убить кого-то из более дорогих ему ничтожеств. Это бы довело его до точки кипения.

Венганза уже несколько раз выбешивал Заэля своими выходками, а потому ученый очень сильно хотел отомстить ему той же монетой. Так что он ожидал, чтобы посмотреть на его исказившееся в гримасе ярости лицо.

— Давай, давай, давай! — смеялся арранкар. — Покажись же, Сан Венганза!

Двери начали медленно отворяться.

Там стоит сенсор, который автоматически откроет вход при приближении гостя. Так нужно, так лучше, так будет веселее.

Вот створы отходят, впуская в полутемное большое помещение свет. Вот на полу показалась тень, и звуки шагов достигают ушей Октавы. Вот и враг, на свету появился силуэт, а значит, ожидание завершилось.

— Добро пожаловать, — произносит Заэль, поднимаясь со своего трона. Гостя нужно встречать стоя. — Заходи и устраивайся поудобнее в твоей будущей могиле, Сан Венг... что?! — резко прервался он, когда в зал вошел вовсе не тот, кого он ждал.

— Хо-хо-хо-хо-хо! — прозвучал старческий веселый смех. — Как мило, что нас так радушно встречают!

— Да, дружелюбнее, чем я думала, дедуля, — звучит девичий голосок.

В зал вместо Сан Венганзы, вместо его врага, которого он ждал и к визиту которого готовился столько месяцев... заходят два нумероса... старик и зеленоволосая девчонка...

— Какого... черта?.. — проговорил Гранц, смотря на этих двоих.

— Здравствуй, здравствуй, Заэль-кун, а мы к тебе в гости пришли, — добродушно улыбнулся пожилой пустой.

— Ага, мог бы и чайку предложить, — фыркнула соплячка, ковыряясь в ухе. — Ах, да, это же Рока умела чай делать, а он даже на такое не способен.

— Ну-ну-ну, Лия, не стоит переходить на грубость, — покачал головой дед. — Гости не грубят хозяину дома с порога. Сначала войдем нормально, а потом уже можно.

— Ладно, дедуля.

— Какого черта вы тут делаете?!!! — закричал Заэльаппоро. — Где Венганза?!!!

Нумеросы переглянулись и слегка так стыдливо замялись, причем стыд они изображали так паршиво, что Заэль сразу узнал, у кого они этому научились.

— Ну, Вен тут по делам отлучился, — сказала девчонка. — Цитирую:

— У меня срочное дело появилось — не могу откладывать. Потому займитесь Заэлем вы. Убейте его по-быстрому да в туалете куски тела смойте. Придумайте что-нибудь, мне все равно. Только надолго не задерживайтесь. Удачи, а я очень спешу.

После этих слов в зале образовалась гробовая тишина...

Заэльаппоро застыл на месте, перестав дышать и хоть что-то соображать. Если прислушаться, то можно было услышать с каким мерзким звуком скрипят мозги ученого, будто давно не смазываемые механизмы.

Следом в зале послышался ужасающий скрежет, словно кто-то проводит гвоздем по школьной доске, отчего по спинам всех, кто находился в помещении и за его пределами, прошлась толпа мурашек. Это был скрип от зубов ученого, который так сильно сжал челюсти, что, казалось, его зубы вот-вот раскрошатся в космическую пыль.

— Он что, даже провокации нормальной сочинить не смог? — прошипел сквозь сжатые зубы Заэльаппоро Гранц. — Послал мне никчемных пешек с детской дразнилкой?! За кого он, черт его побери, меня держит?!! — тон ученого становился все громче, пока он не завопил во все горло, не сдерживаясь:

— ВЕНГАНЗА-А-А!!! НЕНАВИЖУ-У-У-У!!!

* * *

Нэлл Ту сидела за большой скалой и пыталась уследить за тем, как сражается синигами. Ицуго очень сильный, быстрый, его маска дает ему огромную мощь, и от него веет родной энергией пустого, а не пугающей силой синигами. Ицуго так быстр, что его почти не видно, он сражается на равных со своим врагом и ничем ему не уступает.

Враг же его столь же силен, как и сам синигами. Шестой Эспада, Гриммджоу Кто-То-Там, активировал свой ресурексион и сейчас был просто до дикости быстрым и невероятно ловким. Он сражался с такой звериной яростью и азартом, что точно наслаждался этой битвой.

Из-за маски на лице Ицуго она не могла видеть все, но девочка была точно уверена, что под ней Ицуго точно улыбается, как и его враг. Они получают от этой битвы неподдельное удовольствие, наслаждаются всем процессом поединка.

Их битва такая кровавая и страшная, что девочка не могла поверить, что кто-то может веселиться в такой момент, но эти двое могли. Они сражались не как враги, переполненные ненавистью и жаждой убийства, а скорее, как два соперника, что хотят что-то доказать и ради этого не гнушаются смертельными ударами и готовы жизнь положить на этот бой.

Нэлл не понимала этого, ее пугала подобная ситуация, но уйти она просто не могла.

— Ицуго... — прошептала малышка, пытаясь толком разобрать, кто побеждает.

— Опасно находиться так близко к месту поединка, — неожиданно прозвучал голос за спиной.

— У-а-а-а-а! — вскрикнула она, подпрыгнула и отскочила.

Быстро обернувшись, Нэлл встретилась лицом к лицу с... каким-то парнем...

Это оказался весьма миловидный тип, примерно одного возраста с Ицуго, и чем-то был похож на ту девушку-синигами, что пришла с красноволосым парнем. Этот же был явно парнем: прическа другая, да и глаза у него синие.

Тип, как и все арранкары, был облачен в немного необычные белые одежды, следов маски или дыры она не видела, но энергетически он почти не ощущался — скорее всего, какой-то нумерос.

— Привет, — улыбнулся он. — Меня зовут Карас, а тебя как зовут?

— Нэ... Нэ... Нэлл Ту... — представилась девочка, несколько побаиваясь этого типа.

— Очень приятно, — кивнул он. — Тебе не стоит так близко стоять к месту боя: ты можешь помешать им, и особенно Ичиго. Ты можешь случайно оказаться в эпицентре боя, и ему придется тебя спасать, из-за чего он может подставиться. Он пострадает от этого.

— У-у-у-у... — девочка осознала, что этот тип вообще-то прав. Она, и правда, слишком близко. — Нэлл нелза далеко уходит, тут апасна...

— Ну, теперь я тут, так что можешь не волноваться.

— Э? — только и успела она сказать, когда этот незнакомец неожиданно взял ее на руки. — Ой!

— Не бойся, — сказал он, идя подальше от места боя. — Я друг Ичиго, и ничего с тобой не случится. Я давно обещал тебя кое-кому вернуть.

— Че?! Ты кто ваабще такой?! Отпусти миня! — возмутилась Нэлл от такой наглости.

— Ну, я Зеро Эспада, — сказал он, показывая ладонь с цифрой Ноль.

От увиденного у девочки перехватило дыхание, и она громко закричала:

— А-а-а-а-а! Спаси меня, Ицуго, это плахой паринь!...

Глава 61. Жажда бессмертия.

— ГРА-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — кричал Заэльаппоро, вымещая свою ярость на окружающей его аппаратуре. Сейчас он был окончательно доведен до исступления. Так его еще никогда не унижали.

Мало того, что враг, на месть которому он угробил столько времени, нервов и сил, просто не пришел, так еще и отправил вместо себя двух жалких нумеросов с еще более жалкой попыткой провокации! Враг просто унизил его, показав свое отношение к нему такими действиями.

— 'Он даже не видит во мне угрозы! Он меня за идиота считает!'

Ученого колотило от злости — в такие моменты огрызки ярости, что некогда были внутри него, вновь давали о себе знать и захватывали над ним контроль. Сейчас он готов был голыми руками порвать всех окружающих, и...

— 'Нет, стоп! — тут же сказал он сам себе. — Тут что-то не так!'

Эта мысль тут же отрезвила Заэля и позволила взять себя в руки. Пусть кусочки ярости в нем еще были, они уже никак не могли подчинить его полностью, лишь на короткий срок немного помешать.

Глубоко вздохнув, он отринул эмоции и начал анализировать ситуацию.

— 'Пусть Венганза далеко не так умен, как я, но он не идиот, и должен был понимать, что двум нумеросам чисто физически не удастся меня убить, — подумал он. — Неужели он так сильно меня боится, что вместо того, чтобы сражаться лицом к лицу, для отвлечения внимания отправил нумеросов?'

Это не лишено смысла.

Заэль знал, что за ним следят: Венганза, как шпион, точно должен был как-то наблюдать за врагом, и мог узнать о готовящейся ловушке. Потому не решился в нее входить, отправил нумеросов, которых не жалко потерять, — ибо ни один Эспада никогда не будет жалеть ничтожество, — а сам или сбежал, или готовится атаковать.

— 'Но почему нумеросы? Они же слишком слабы и даже отвлечь меня не сумеют'.

И действительно.

Как бы нумеросов ни тренировали, разница в силе между ними и Эспадой слишком велика. Даже если бы Заэль не был идеальным существом, которое достигло предела эволюции, двузначные числа все равно не смогли бы ему что-то сделать. Чисто физически такое невозможно: иеро Эспады нумеросу не пробить, никак не навредить, и вообще.

— 'Может, они смертники?'

Вариант неплохой.

Венганза мог приказать своему ручному ученому накачать этих двоих какими-то химикатами или вшить бомбы, и когда эти двое подойдут достаточно близко, снаряды рванут и могут навредить ему. Ну, сам Заэль так бы точно сделал, будь он на его месте — это ведь логично.

— 'Значит, на всякий случай подходить к ним я не буду', — решил он. Возможно, Венганза на это и рассчитывал. Если Гранц не будет разбираться с нумеросами сам, придется задействовать часть своих заготовок против Венганзы. Принести пешек в жертву ради информации — логично. И ничто не мешает совместить этот план со стратегией камикадзе... К сожалению для Венганзы, у Заэля было куда больше козырей, чем его может заставить раскрыть этот жалкий дуэт.

— 'Пусть их убьют мои слуги, а я продолжу ждать'.

Тем временем оговоренные нумеросы просто стояли у входа и чего-то ждали. Видать, думали, что Заэль сейчас потеряет над собой контроль и побежит на них, а они просто взорвутся и ранят его, чем дадут Венганзе возможность легко победить.

— Ну, так чай будет? — спросила соплячка.

На это Гранц щелкнул пальцами — и лампы под потолком стали светить ярче, лучше освещая зал, а боевые болванчики повыходили из укрытий и встали между 'гостями' и своим господином.

— Взять их, — приказал он — и толпа медленно потянулась к непрошенным гостям.

Двери за спиной нумеросов закрылись, отрезая тем путь к отступлению.

— Ух, они прямо как толпа зомби, — сказала девчонка. — Никогда не сражалась с зомби.

— Я сражался, — заявил старый пустой.

— Правда?! — она удивленно посмотрела на него.

— Да, когда еще с Барраганом завоевывали Хуэко Мундо, нам много кто встречался. Эх, веселые были деньки моей далекой молодости, — улыбнулся арранкар, погрузившись в воспоминания. — Ох, не время сейчас былое вспоминать!

— Их тут многовато, — заволновалась она.

— Не волнуйся, Лия. Постой в сторонке, я сам все сделаю, — улыбнулся старик и вышел вперед. — Ты весьма груб, Заэль-кун, с гостями нужно быть вежливее, иначе они прекратят к тебе ходить.

— Сдохните поскорее, — презрительно произнес ученый. — Мне нужен Венганза!

— Вен-кун, не придет, я же сказал. Он действительно отправил нас двоих, чтобы мы убили тебя.

— Ха? Ты серьезно думаешь, что я в это поверю?! — приподнял бровь Заэль. — Вы лишь жалкие нумеросы — вы ничего не сможете мне сделать.

— Ну, кое-что можем, — пожал он плечами.

Затем старик поднимает руку и очень быстро формирует весьма мощный луч серо. Энергия, сконцентрировавшись, тут же алым лучом устремляется к нему с огромной скоростью. Вот только на пути энергии тут же возникают слуги Эспады и принимают удар на себя.

Столкновение трех тел и луча разрушительной энергии откидывает их, но не убивает.

— Хо? — удивился старик. — Ты сделал их защищенными от серо?

— Разумеется, — усмехнулся ученый, решив слегка похвастаться своими достижениями. — Венганза специализируется на серо, а потому мои слуги были созданы, чтобы рассеивать разрушительную энергию. Конечно, против него они были бы не так эффективны, но жалкий нумерос ничего не сможет им сделать. Пустой, чья сила заключается в серо, бесполезен против меня!

— Неплохо, неплохо, — слабые аплодисменты были ответом. — Ты продумал очень многое. Всегда думаешь наперед, всегда просчитываешь разные варианты, не думая о морали и жизнях... Да, мне это чертовски знакомо.

— Хватит этой болтовни, просто умри уже!

После этих слов Эспады самый крупный болванчик тут же рванул на старика, чтобы раздавить его своими огромными кулаками. Заэль решил не кидать на гостей всю толпу сразу, ведь если они взорвутся, то могут лишить ученого защитников, чего, скорее всего, Венганза и добивается: сократить количество телохранителей.

К тому же на такое ничтожество одного вполне достаточно.

Гигант достигает своей цели, который стоит все так же спокойно, с той же легкой полуулыбкой на губах и прищуренными глазами. Вот пустой обрушивает на голову старика свою руку и... застывает...

Заэль даже не сразу понял, что именно произошло.

Вот бугай со всей силы с ускорением бьет по нумеросу и тут же замирает, будто кто-то заморозил его или включил паузу на видеозаписи.

Затем он увидел, что старик не просто стоит, а положил руку на кулак своего противника.

— Ч-что... происходит? — спросил ученый, не веря своим глазам.

По всем расчетам его слуга должен был просто размозжить ничтожного фракциона Венганзы. Размеры, сила, вес — все было на стороне болванчика, и ничтожный старик просто физически не мог ничего сделать. Серо не должно работать, так как?

— Хо, ну ты же не думал, что серо — это вся моя сила? — склонил на бок голову дед. — Эсперанса тоже специализируется на нем, но это лишь следствие, а не основа ее сил. Лишь прием, который она освоила, а не первооснова ее могущества. Я тоже обладаю своей уникальной силой. Пусть она в запечатанном состоянии и довольно слаба, но этого достаточно для такого бестолкового противника.

В следующий миг рука гиганта просто ломается пополам!

Кость выходит из плоти, кровь разливается на пол.

Затем переламывается плечо, грудная клетка, позвоночник, бедренная кость, ноги, ступни, пальцы — все тело болванчика на глазах Заэля начало стремительно ломаться. Будто каждая косточка в теле жертвы взбесилась и начала крошиться по неизвестной причине.

А старик в это время все так же стоял и улыбался, когда его жертва обращалась в бесформенный кусок раздробленного мяса и костей.

— Телекинез, — понял Заэль, смотря на результат. — Ты владеешь тактильным телекинезом. Только такая сила могла сотворить нечто подобное.

— Да, это моя сила, — кивает старый пустой, вытирая окровавленную руку платком. — Одного прикосновения достаточно, чтобы я смог полностью захватить любой объект. А уж потом я могу делать с ним все, что захочу.

— Круто, дедуля! Ты такой клевый! — загорелись глаза у девчонки. — Черт, Локи и Ноки удавятся от зависти, когда узнают, что я тут видела!

На ее слова старик лишь добродушно улыбнулся.

— Глупо, — мрачно произнес Гранц. — Эта способность пусть неплоха, но она бесполезна против меня. Я Эспада, и на меня просто не подействует такой уровень силы, как у тебя!

— Ну, подойди и проверь.

Заэльаппоро заскрежетал зубами.

Его уже начал раздражать этот самоуверенный старик. Стоит тут, делает вид, будто он что-то может, и это уже действовало ученому на нервы.

— Знаешь, Заэль-кун, мы с тобой в некотором роде похожи, — неожиданно произнес старик.

— Похожи? Я и жалкий нумерос?! — возмутился Гранц. — Чем же?! Чем я, некогда сильнейший пустой в мире, могу быть похожим на такое ничтожество, как ты?! Вы, слабаки, всегда мните о себе незнамо что, а на деле — лишь жалкие мокрицы под нашими ногами! Чем же я, величайший пустой Хуэко Мундо, могу быть похожим на убогого старика?!

Тот, кого все называют Архитектором, с какой-то грустью посмотрел на него.

— Мы оба отказались от нашей человечности ради своих эгоистичных целей.

От этих слов в зале образовалась тишина.

— Все это случилось очень давно, во времена междоусобных войн и раздробленности древнего Китая, — заговорил пустой. — Я мало что могу вспомнить о тех временах, ибо по людским меркам прошло уже около 4000 лет, а в Хуэко Мундо это время еще больше увеличивается... Как же давно все это было... — он покачал головой. — Мой отец был генералом небольшой армии, что старалась выжить в те суровые времена, а я тогда был лишь юнцом, что учился у него быть полководцем. У меня даже усов тогда толком не было... — Старик грустно улыбнулся. — И вот в один день на армию нашу напал... Дракон... Лун-Ван, Царь Драконов Восточного моря... Ну, мы так подумали тогда... На самом деле им оказался весьма разросшийся червеподобный низший пустой, что мог управлять водой, и те, кто видели его, тогда прозвали его так... Я был из тех, кто мог видеть чудовище и даже сумел победить его. Все же для юного медиума это оказалось великим подвигом, хотя сейчас я бы посмеялся над тем, как слаб и жалок был тот 'дракон'.

Заэль молча слушал его, и в голове у него возникла мысль, что где-то он уже что-то подобное слышал, но пока не мог вспомнить, где именно.

— В юном возрасте стал я генералом армии моего отца. Мой подвиг и деяния вдохновляли людей, они пошли за мной, и вместе мы немало воевали... Много лет минуло, имя мое стало греметь на весь Китай. Я даже стал правителем завоеванных земель и одним из богатейших людей в мире... Эх, славные были времена... — он вновь вздохнул. — Ну и как каждый человек, что прожил долгую и насыщенную жизнь, у меня был один враг, которого я одолеть никак не мог...

— Старость... — произнес ученый, поймав себя на мысли, что с интересом слушает его рассказ. Все же не каждый день ты встречаешься с... исторической личностью...

— Да, старость. Я боялся старости, я боялся смерти, она пугала меня, ужасом своей неотвратимости, но деньги и армия не могли дать мне вечной жизни, а потому я стал искать способы получить бессмертие сам. Древние книги, что некогда были получены или написаны джуанхурен*, свитки и знания мудрецов и медиумов — я собирал все что мог, дабы найти решение проблемы. И в некоторых книгах все же нашел упоминание... демонов... как мы их всех тогда называли. Тварях из иного мира, что пожирают души людей... О пустых, короче говоря. Возможно, что-то из перевода тех книг, что были у меня, когда-то попало и в твои руки, вдохновив тебя на обретение силы.

На этих словах Заэль попытался вспомнить: было ли в тех старых свитках или древних гримуарах что он изучал, хоть что-то про восток. Вроде, какое-то упоминание было. Возможно, те тексты, что некогда изучал он сам, были вдохновлены или являлись вольными переводами древних китайских трактатов.

— Я возжелал этой силы, возжелал стать богом, чтобы вечно править своими землями и жить... — он неожиданно прервался и покачал головой. — Но я так и не добился желаемого. Меня предали, когда до бессмертия оставался один шаг. Меня ударили в спину мои же соратники и доверенные люди. Вонзили отравленный нож в мое тело и оставили умирать на холодном полу, сожалея о моей зря потраченной жизни... Я умер, стал духом, но не мог упокоиться в мире, пока мои убийцы были еще живы и уже делили мою империю между собой... Я сам нашел тогда пустого и добровольно отдал себя на съедение... Я знал, что только так у меня будет шанс отомстить. Прошло много времени, пустой, съевший меня, эволюционировал, и я сумел стать той душой-основой, что стала контролировать все поглощенные души. Став адьюкасом, я обрел силу, бессмертие и себя. Моя жажда мести требовала исполнения, а потому я прорвался в Мир Живых, и...

Старик неожиданно замер. Его только что сияющие от воспоминаний глаза померкли, будто в них угасла сама надежда...

— Я опоздал, — сказал старик. — Я слишком долго был в Хуэко Мундо... Когда я выбрался, то узнал, что все предатели давно умерли от старости, как и их внуки. Все отнятое у меня многие растеряли, а мое имя давно стало просто глупой легендой, а не историческим фактом... Забавно, не правда ли? Человек, что так жаждал бессмертия, получил его, но остался совсем один... ха-ха-ха... — он тихо рассмеялся и утер выступившие слезы.

Старый пустой... нет, до ужаса древний пустой... оказался чем-то большим, чем просто одним из бесконечного числа адьюкасов...

— Позволь мне представиться тебе моим полным именем, — сказал старик, доставая свой меч из трости. — Меня зовут — Архитектор Лас Ночес, Бывший Глашатай Завоевателя Хуэко Мундо Баррагана, я — Ма-Юаньпуай, или Главнокомандующий Ма...

Он извлек свой клинок из трости.

— Сокрушим драконов вместе, Асура, — применил он ресурексион. Волна силы закрутилась вокруг арранкара. — Я иду за тобой... Заэльаппоро Гранц...

*Джуанхурен — старое название шоувей — синигами Китая.

Глава 62. Щелчок.

Лия с открытым ртом смотрела на дедулю и не могла поверить услышанному. Вот просто так взять и узнать, что тот, кого она давно знает и родным считает, является настоящей исторической личностью! О нем в книжках написано и легенды есть, и они, оказывается, правда.

Такое откровение ее поразило, и на пару секунд она застыла.

Главнокомандующий Ма, о нем не так уж и много известно, она читала в какой-то книжке, да там и было всего пару строк. Полководец и воитель, победивший Императора драконов Восточного Моря, великий маг и завоеватель, и этот человек вот уже около ста лет находился рядом с ней!

Она-то думала, что его жизнь в качестве пустого была насыщенной и интересной, но ошиблась: он и до этого был не менее крутым.

Вот дедушка применил свой ресурексион. Она раньше не видела его, да и никто не видел, как он его применял, а потому ей было чертовски интересно узнать, что там будет.

Когда ветер утих, пред ней предстала фигура старика, вот только несколько иная. Вместо двух рук у него их было шесть, а на голове было что-то вроде шлема с четырьмя лицами. В таком облике он реально походил на изображение Асуры.

Он развел в стороны все свои руки и скинул верх своего кимоно, обнажая крепкий торс, его спина сейчас казалась еще шире и такой сильной, что Лия не могла не восхититься таким крутым человеком.

— Не волнуйся, Лия, — произнес старик, и глаза маски на затылке засветились, показывая, что он смотрит на нее. — Я тут разберусь со всем. Делай что нужно.

— Угу, — кивнула девочка.

— И еще, не стоит пока говорить о том, что я рассказал, остальным.

— Хорошо, дедушка Ма, — улыбнулась она.

— Хо-хо-хо-хо-хо...

Старый пустой неспешно двинулся на огромную толпу врагов, а маленькая девочка осталась позади...

* * *

— 'Быть стариком не так уж и плохо, — улыбнулся Ма, двигаясь вперед. — Но все же жить — это очень весело'.

Сейчас, прожив столько тысяч лет, познав радости, удачи, поражения и потери, проведя много веков в трауре и грусти по павшим товарищам, пережив свою алчность и глупость, он впервые ощутил, что вновь живет.

Когда он стал пустым, обрел нужную ему силу и бессмертие и отправился мстить, он познал первое разочарование. Некому было мстить. И тогда уже желая умереть, вместо бессмысленного существования в Мире Пустоты, он примкнул к тогда еще Завоевателю Баррагану, которому нужны были сильные и верные воины. Ма пошел за ним, так как ему было просто больше некуда себя деть, и он не пожалел о своем выборе. Но в битвах всегда были потери, а потому в какой-то момент никого вокруг просто не осталось.

После того как Барраган завоевал Хуэко Мундо, они только тогда заметили, что все те близкие и дорогие люди, что окружали их, давно погибли и они остались совсем одни. И если Барраган сумел спрятаться в работе, управлении своей империей и войнах, забыться, то уже не нужный Глашатай не покончил с собой лишь из памяти к погибшим. Ему было незачем существовать.

Вырезая скульптуры из камня, создавая образы и памятники давно умерших друзей.

Так продолжалось долго. Из года в год...

Пока однажды на порог его мастерской не пришел юноша... новый Глашатай... В этом молодом человеке старик будто увидел самого себя, некогда живого, некогда целеустремленного и молодого. И, общаясь с этим мальчишкой, он с удивлением отмечал, что сам того не понимая, начал оживать. Что-то в этом мире стало волновать его, кто-то бесцеремонно появился в его окружении и заставил его почувствовать себя живым.

Потом Лас Ночес захватили синигами, и Ма решил отправиться с юным Венганзой в его путешествие. Отчасти из-за приказа друга, но... скорее, он сам осознал, что просто не сможет вернуться к своему жалкому существованию, в ничто. Лучше пожить немного полной жизнью, чем загнить заживо.

И эти сто лет... они оказались самыми веселыми и счастливыми за эти тысячи лет.

Он давно так много не смеялся, он давно так сладко не спал и не ощущал радости.

У него при жизни не было детей, он боялся старости и не понимал ее... Но за эти сто лет он стал воспринимать его маленьких друзей как свою настоящую семью. Венганза и Эсперанса были ему как дети, которых он старался наставлять на верный путь, чтобы они не повторили его ошибок. А маленькие Локи, Ноки и Лия стали ему внуками, смотря на которых старое сердце радовалось.

— Жизнь — это прекрасно, — прошептал он. — Семья — вот истинное бессмертие...

Он сжал кулаки и глубоко вздохнул.

Затем, расставив ноги, он напряг мышцы и встал в боевую стойку:

— И ради этого я готов снова стать Убийцей Драконов, — холодным голосом произнес он. — Наступайте, сопляки, — он открыл глаза и ледяным взглядом впился в глупого дурака, возомнившего себя богом. Дурака, в котором он видел старого себя. Дурака, обманывающего себя и верящего в глупости. — Подходите! Я сокрушу всех вас...

* * *

Заэльаппоро тихо зарычал, смотря на этого нумероса, что встал один против его армии. Плевать, кто он там, какая историческая фигура или просто клоун, он может быть хоть самим Буддой, но уровень силы — это уровень силы. А силы у этого пустого слишком мало, чтобы победить.

Но все равно он выходит один против толпы и надеется победить ЕГО.

Это бесит, это раздражает, нумеросы должны знать свое место! Они обязаны служить Эспаде, они обязаны стоять на коленях и даже своего разума и свободы воли без разрешения Эспады они не заслуживают. Именно поэтому Заэль удалил все лишнее из своих слуг, он уничтожил индивидуальность своих рабов, потому что она была им не нужна для их работы. Лишь Рока оставалась собой, просто потому что без разума она была бесполезна и не могла толком использовать свои способности.

— 'Неблагодарная тварь!'

Мысли о ней и ее предательстве еще долго будут раздражать его. Он не забудет, и, как только закончит здесь, а затем избавится от Венганзы, он найдет ее, притащит за волосы в лабораторию и как следует накажет, заставив живьем сожрать своего дорогого 'Хиро-сана'. Он заставит ее препарировать своего 'друга', а затем есть его по кусочкам!

— 'Так, спокойнее', — велел он себе.

Эмоции он тут же подавил и вернулся к текущей ситуации.

— Убить, — отдал он короткий приказ.

— ГЬЯООО! — завопили твари — и тут же бросились вперед всей толпой.

Вот подлетают сразу трое с трех сторон.

Три руки тут же устремляются к ним.

Стоило белым пальцам этих рук прикоснуться к плоти болванчиков, как тех сразу же переламывает! Бесформенные комки плоти с торчащими костями и оторванными кусками мяса падают на пол и растекаются лужами крови.

— 'Похоже, в ресурексионе его способность гораздо сильнее', — хмыкнул Октава.

Тактильный телекинез — сила весьма неплохая, но только против противников своего же уровня. Заэль от такого даже не почешется, все же разница между нумеросом и Эспадой слишком велика, уж тем более для такого, как он.

Все происходящее стало напоминать какой-то кровавый цирк.

Десятки монстров толпой неслись, чтобы убить одного старика, а тот легкими движениями уничтожал их. Поскольку чтобы переломать все тело, нужно касаться его несколько секунд, старик просто ломал врагам конечности, обездвиживая противников. Шесть рук позволяли ему работать сразу с несколькими целями, а четыре лица не оставляли слепых зон. К тому же такая толпа физически не могла напасть сразу, так как места для этого просто не было. Они подбирались по четыре-пять штук за раз, что для шести рук было слишком мало. Нападения издалека или сверху ничего не приносили, так как старик видел их заранее и легко уходил от любых атак. Даже попытки отправить нескольких болванчиков с самоуничтожением ничего не дали: они умирали до того, как успевали взорваться.

Подчиненные Заэля стремительно сокращались. Из сотни специально отобранных для битвы с Венганзой бойцов, их становилось все меньше и меньше. Эти рабы были специально подобраны и переделаны, чтобы противостоять острому клинку и быстрым ударам, а также серо, и они оказались совершенно бесполезными против слабого нумероса с необычной способностью.

— Достаточно! — уже окончательно вышел из себя Эспада.

Остаток толпы тут же остановился и начал отходить в стороны.

Заэль поднялся со своего трона.

— Мне надоел этот цирк...

— О, ты решил сдаться, Заэль-кун? — добродушно улыбнулся старик, стряхивая кровь со своих рук. — Это так мило с твоей стороны, а то я совсем утомился!

— Заткнись! — зарычал Гранц. — Мне все это осточертело, — с этими словами он поднял руку и начал концентрировать серо.

Нет, даже будучи так раздражен, Заэль не собирался поддаваться гневу и подходить слишком близко. Мало ли какой козырь припасен у них в рукаве, стоит быть осторожным, а потому банального серо против таких ничтожеств вполне себе хватит.

Алая сфера сформировалась очень быстро и...

— Готово! — неожиданно заговорила девчонка. — Все готово, дедуля.

— Прекрасно, — кивнул тот и... деактивировал свой ресурексион, затем развернулся и подошел к девчонке, которая начала доставать из небольшой сумочки какие-то вещи.

Происходящее оказалось чем-то столь неожиданным, что Заэль забыл о серо, и энергетический сгусток потух. Враги, что пришли его убить, с чего-то начинают творить непонятно что, и это очень не понравилось ученому.

— Ну, можно начинать, — сказала малявка и пошла вперед.

Зеленоволосая девочка спокойно шла через кучи окровавленных трупов, луж крови и стоящих поодаль болванчиков.

Щелк. Щелк. Щелк. Щелк.

Она щелкала пальцами в каком-то странном ритме.

Щелк. Щелк. Щелк. Щелк.

Продолжала она свои странные действия, будто слушала какую-то, только ей слышную, музыку.

Щелк. Щелк...

Щелк. Щелк. Щелк. Щелк.

Этот же звук послышался с другой стороны зала.

Заэльаппоро резко обернулся и... с шоком уставился на одного из своих слуг... который тоже начал щелкать пальцами, как и девчонка. Лишенный мозгов болванчик просто повторял за ней, поддерживая этот ритм.

Щелк. Щелк. Щелк. Щелк.

Уже два источника звука доносились из темноты. Еще двое рабов поддерживали эти звуки.

— Что происходит?!

'Щелк. Щелк. Щелк. Щелк'. — Этот звук доносился уже из динамика рядом с мониторами. — 'Щелк. Щелк. Щелк. Щелк'.

Повернув голову к стеклу, за которым в герметичном помещении находились его слуги, отвечающие за аппаратуру.

Щелк. Щелк. Щелк. Щелк. Щелк. Щелк. Щелк. Щелк. Щелк. Щелк. Щелк. Щелк.

Звуки все усиливались, они теперь шли будто отовсюду, все рабы Заэля начали повторять за ней, они расступались, не препятствуя движению девчонки и сопровождающего ее старика. Они спокойно, щелкая пальцами, шли вперед, к нему, к Заэлю, и никто не пытался их остановить.

— Что ты сделала?! — закричал ученый, теряя самообладание.

— Да я просто взломала всех твоих болванчиков и подчинила их себе, — фыркнула она — и щелчки тут же прекратились.

— Но я избавился от взломанного слуги! И поставил им всем защиту от ментального воздействия!

Да, он знал о способностях одного из фракционов Эсперансы, знал о том, что через нее Венганза следит за ним, и некоторое время подыгрывал, сливая ложную информацию, тем временем изучая эту способность и ставя себе и всем слугам защиту.

— Ну да, — кивнула она. — Мы все это знали. Защита неплохая, но без воли и разума она становится слишком статичной. Даже смертные знают, что фаерволл надо регулярно обновлять, но, к счастью, ты слишком веруешь в 'совершенство'... Пока ты там готовил Вену ловушку, я эти месяцы планомерно исследовала эти 'совершенные' ментальные щиты, находила бреши и оставляла закладки. И, пока дедуля развлекал тебя болтовней и боем, я окончательно подчинила себе всех твоих рабов. Теперь они мои.

— И что это меняет? — фыркнул Эспада. — То, что на вашей стороне несколько сотен таких же слабаков, не даст вам шанса на победу!

— Поправочка, — улыбнулась она. — На нашей стороне несколько сотен таких же слабаков... с твоей аппаратурой.

Всего секунда понадобилась Заэлю, чтобы понять смысл ее слов. Он тут же осознал, в чем именно состоял их план, и тут же среагировал, кинувшись к кнопке срочной эвакуации, но было уже поздно.

— Агр-р-р! — зарычал он, когда включились подавители.

Излучение его же изобретений ударило по нему и лишило сил. Он упал на колени и пару секунд боролся с головокружением и появившейся тошнотой. Когда он применил это против Венганзы, оно подействовало на него лишь наполовину, а потому эти месяцы он улучшал технологию, чтобы уж наверняка ослабить Зеро, но все обернулось иначе.

Кроме Зеро, Заэль был единственным пустым, данных о силах которого в лабораторной было достаточно, чтобы настроить такое подавление, все же самодиагностику он проходил регулярно... Но чтобы настроить такой 'альтернативный режим', требовалась бездна времени. Как долго эта тварь все готовила?

Заэльаппоро из последних сил попытался дотянуться до спасительной кнопки...

На его плечо легла рука, и тело ученого отказалось повиноваться...

— Хо-хо-хо-хо-хо-хо, — послышался старческий смех за спиной. — Не так быстро, Заэль-кун. Пришла пора... ответить за все...

Глава 63. Заслуженный покой.

Заэльаппоро Гранц скрежетал зубами от ярости. Он просто не мог поверить что ЕГО — ЭСПАДУ! — поймали какие-то жалкие нумеросы. Ничтожества, слабаки, низшие ступени эволюции перехитрили его, великого гения, идеальное создание, совершенство. Они поймали его, связали как муху, и теперь с усмешками смотрели на него сверху вниз.

Нет, Заэль не боялся их, он был в ярости, в бешенстве от этого унижения.

— Жалкие ничтожества! Вы поплатитесь за это! — кричал Заэль.

— Ну-ну-ну, не нужно так нервничать, Заэль-кун, — улыбался этот мерзкий старик. — Быстрой твоя смерть не будет, но, если не будешь дергаться, все пройдет легче, чем может показаться.

— Гр-р-р-р! Грязные ублюдки, я отомщу за свое унижение!

— Дедуля, а давай на его глазах разрушим эту лабораторию? — неожиданно предложила девчонка. — Возьмем пару кувалд и пройдемся ими по всем его опытам и компьютерам. Сдерживающую аппаратуру не повредим, не беспокойся. Я хорошо запомнила, где ее блоки...

— Хм-м-м-м, — задумался арранкар.

— НЕТ! Не смейте трогать мои ценные эксперименты! — завопил Гранц. — Мерзкие варвары, вы не посмеете тронуть мои сокровища!

— Действительно, не стоит все ломать, — неожиданно сказал старик.

Заэль облегченно вздохнул. Хоть кто-то тут ценит...

— Ведь все это может потом пригодиться Хиро-куну.

— ЧТО?!

Октава аж дышать перестал от возмущения и бешенства. Он не мог точно сказать, что хуже, полное уничтожение всех его трудов или то, что его гениальные наработки достанутся этой жалкой пародии на ученого. Что его труды — то, что он создавал с таким старанием и терпением — будут отданы этому третьесортному ничтожеству, который посмел украсть его собственность.

От скрежета зубов Заэля все стекла вокруг едва не начали трескаться.

— Убью... — прорычал он. — Я отомщу вам, заставлю страдать и мучаться. Месть моя будет ужасна, гадкие паразиты!

— Давай уже прикончим его или хотя бы кляп в рот вставим, а то его пустые угрозы начинают раздражать, — закатила глаза девчонка.

— Дураки! Вы не сможете меня убить! — рассмеялся Гранц. — Вы лишь жалкие нумеросы! Пусть подавители и не дают мне размазать вас по стенкам, но моя внутренняя энергия никуда не делась, вы не сможете даже поцарапать меня!

Эти двое переглянулись.

— Ну, это мы уже сами как-нибудь разберемся, — махнул рукой старик. — Убить тебя не так уж и сложно.

— Глупцы, я вернусь! Я — совершенное существо! Я — предел Эволюции Арранкар! Я — существо за пределами вашего понимания! — смеялся ученый. — Вы можете убить эту оболочку, но я...

— Если ты надеешься на 'Габриэль', то можешь о ней забыть, — усмехнулась девчонка. — Твоя сила заблокирована твоими же приборами, так что твоя 'личинка' может быть где угодно, ты все равно до нее добраться не сможешь.

Только сейчас Заэль осознал, что это правда. Его ресурексион и вся мощь сейчас под Подавителями, и если он умрет в таком состоянии, то просто не сможет воскреснуть. Его величайшее творение оказалось бесполезным...

— Так что, Заэль-тян, ничего у тебя не получится, — смеялась эта маленькая тварь.

Ответом был тихий рык.

Нумеросы... жалкие, слабые ничтожества насмехаются над ним, смотрят на него свысока. Ничтожные одноклеточные ошибки природы, которые даже смеют дышать одним воздухом рядом с ним.

— Я... вернусь, — тихо произнес он. — Давайте, убивайте меня... Я знаю законы мира, и меня после смерти отправят в Ад, но это будет еще не конец... — говорил он, смотря на этих ничтожеств. — Неважно, пройдет год, столетия или тысячи лет, но я выберусь оттуда. Я вырвусь из преисподней и отомщу. Вам, вашим потомкам или кому-то еще, но возмездие придет, и вы горько пожалеете, что сделали. Вы будете страдать вечность!

На его слова они легкомысленно фыркнули.

Да, не верят, не понимают, жалкие варвары. Тупицы!

Умирать страшно, но для такого, как он, смерть — не конец пути, а лишь начало. В Аду будет больно и сложно, но он выдержит; он выжил, когда вырвал из себя бесполезный и мешающий кусок, выживет и тут. Ад погружает в свои глубины, и никто не смог выбраться оттуда.

Но там ведь еще не было его...

К тому же Айзен-сама точно не забудет ученого. Когда Заэль погибнет, а Айзен-сама станет богом, он вернется за ним, вернет его к жизни и поставит рядом с собой. И тогда Заэль отомстит. Всем им!

— Ах да, совсем забыла, — сказала девчонка. — Ты, наверное, надеешься, что Айзен-сама тебя спасет после смерти? Дурачок!

— Айзен-сама вернет меня! Я ценнейший его последователь! Став Богом, он не забудет меня!

— Ну, так давай узнаем у него самого, — неожиданно сказала она. — Айзен-сама как раз перед уходом оставил тебе письмо. Наслаждайся...

С этими словами она коснулась его головы, и мощный поток энергии ударил прямо в мозг...

Резко открыв глаза, он тут же подскочил.

Обстановка вокруг него резко поменялась. Огромный зал его лаборатории куда-то пропал и сменился... кабинетом Айзена-сама... Оковы пропали с его тела, и он не чувствовал никаких ограничений. Но пусть обстановка вокруг и была ему знакома, но все виделось каким-то слегка мутным и плавающим...

— А, Заэль, — прозвучал голос перед ним.

За столом восседал сам Айзен-сама, но... почему-то никак не ощущался...

— Айзен-сама? Что происходит? Что...

— Не нужно задавать вопросов, Заэль, — говорил он. — Мы сейчас находимся в твоем разуме, и раз ты это видишь, то Лия передала тебе мое послание... Мое прощальное письмо.

— Прощальное письмо? — не понимал арранкар.

Но ему не ответили. Теперь Заэль понял, почему ничего не чувствует: это лишь образ, письмо, запись, только сделанная в разуме, а не на физическом носителе. Образ Айзена-сама даже не смотрел на него, а занимался какими-то бумагами на столе.

— Я разочарован в тебе, Заэльаппоро Гранц, — заявил Айзен-сама. — Когда-то давно я встретил удивительного пустого. Невероятно могущественное создание, настоящего ученого под стать мне... Он тогда искренне поразил меня, и я смело считал его равным себе. Я уважал его, называл коллегой и ценил как своего самого надежного помощника. В некотором роде я мог бы назвать его 'другом'... Того, кого я хотел бы видеть рядом с собой, когда я отправлюсь в Мир Богов. Вместе с этим пустым мы совершили немало невероятных открытий, благодаря ему я так много узнал о пустых, что и позволило мне в будущем создать Хоугиоку... Да, многим я обязан тому пустому... тому, кто именовал себя Заэльаппоро Гранц... — Айзен-сама грустно вздохнул. — Как жаль, что он давно мертв...

Заэль слушал его и никак не мог понять, что Владыка имеет в виду.

— Я жив... я тут... — попытался сказать арранкар, но с записью говорить бесполезно.

— Вырвав кусок своей души, повредив себе, он тогда и погиб. Умер из-за собственной гордыни и самоуверенности, а то, что осталось... — Владыка Лас Ночес покачал головой. — Милосерднее было добить тот огрызок, что родился из этого омерзительного эксперимента.... Но из уважения к нему, я не стал убивать тебя, Заэль... — Повелитель посмотрел на него, но вечной полуулыбки не было на его лице, лишь хмурая холодность. — Ты... не ученый... Ты лишь жалкая пародия на человека науки. Ты перестал стремиться к новым вершинам и посчитал себя уже идеальным, что является 'смертью' для настоящего ученого. Ты больше не получаешь удовольствия от познания неизведанного и не стремишься к новым тайнам и открытиям, а лишь клепаешь инструменты... Да и те — специально делаешь с изъянами, чтобы они случайно не превзошли тебя... Это... жалкое поведение...

Он стоял и не дышал от шока.

Слышать такие слова, слышать все это... Он не мог поверить, что Айзен может такое сказать ему... Ему!

— Отчасти в твоем состоянии виноват и я, — покачал головой Владыка. — Вместо того, чтобы поставить тебя на место, я игнорировал твои действия, из-за чего ты посчитал, что я тебе все прощаю и ты можешь быть вечно безнаказанным... Да, мне стоило давно избавиться от тебя. Положить конец твоему жалкому существованию и дать останкам моего покойного друга, наконец-то, упокоиться в мире...

— Нет... нет... Айзен-сама...

— Прости меня, Заэльаппоро Гранц, прости, что я так долго позволял твоим останкам позорить твое благородное имя. Покойся в мире... — говорил Айзен-сама. — Прощай...

— Нет! Айзен-сама!

Мир вновь поплыл...

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — раздался крик. Крик, полный отчаяния и ужасного горя. Он никогда не испытывал ничего такого, а потому тело и разум были просто заполнены этой душевной болью. — А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!

Его вопль разносился по всему залу. Душераздирающий вой, столь ужасный и дикий, что, казалось, он принадлежит раненому зверю, а не человеку.

Слезы текли из глаз Октавы, он никак не мог остановить их и кричал.

— Нет! Нет! Нет! Нет! Это неправда! — повторял Заэль. — Айзен-сама! Это неправда! Айзен-сама никогда бы такого не сказал! Он бы не предал меня! Я — единственный, кто сможет встать вровень с ним! Я... я... я.... А-а-а-а-а-аха-а-а-а-а-а!

Он катался по полу, извивался, словно адский огонь сжигал его изнутри. Он пытался хоть как-то успокоиться, но ничего не мог с собой поделать, ведь раньше он никогда не испытывал подобного. Он хочет схватиться за голову, вскрыть свой череп и выкинуть оттуда слова, что просто раскалывают его мозг. Этот голос, эти интонации и все сказанное... Все говорило о том, что это говорил Айзен-сама, но Заэль просто не хотел в это верить.

— Это ложь! Ложь! Он никогда бы такого не сказал! — повторял он вновь и вновь, скорее, пытаясь убедить себя, и возможно надеясь, что сейчас эти сволочи признаются, что солгали ему и обманули. Что это лишь ментальная иллюзия или какой-то трюк, что Айзен-сама никогда бы такого не сказал, но эти двое лишь усмехались, смотря на его страдания. — Вы... Что?! — только сейчас он понял, что что-то изменилось. Горе не дало ему сразу осознать происходящее, но сейчас он понял, что на его голове было что-то надето. Это был какой-то металлический обруч, что сжимал его черепную коробку. — Что это такое?!

— О, рад, что ты спросил, Заэль-кун, — все так же добродушно улыбнулся старик. — Это как раз то, что позволит нам не беспокоиться о твоем возможном возвращении.

— Ага, мы тоже знаем о концепции Ада, а черт его знает, что может случиться — вдруг ты и правда вернуться сможешь? Вот и придумали, как этого не допустить, — продолжила говорить девчонка. — Ты был прав, когда сказал, что подавители блокируют лишь внешнее проявление твоих сил, а не внутреннее, потому мы ни убить тебя не сможем, ни воздействовать как-нибудь. Вот Хиро с Рокой и придумали, как усилить силы 'жалкого нумероса', чтобы они могли сравниться с Эспадой.

— Ублюдки... — прорычал Заэль. — Вы ничего...

— Сейчас увидишь, — усмехнулась она, доставая свой серп. — Шепчи стихи безумия... Дементия...

Активированный ресурексион тут же изменил девчонку. На ее плечах появилось что-то вроде мехового манто или какой-то зеленой шубки, голову венчал тонкий белый обруч, переходящий во что-то напоминающие очки, а в руке она вместо серпа сжимала скипетр. Сейчас соплячка напоминала какую-то кинозвезду, что вышла выпендриваться на сцену.

Неожиданно в голове прозвучал какой-то голос...

= 'Теперь мой Шепот сможет до тебя достучаться'...

Он дернулся, пытаясь избавиться от наваждения, но бесполезно: оно уже проникло в его сознание.

= 'Наслаждайся своим горем и отчаянием, Заэльаппоро Гранц, ведь теперь ты будешь переживать его снова и снова, вечность'...

С этими словами мир потускнел и начал темнеть. Новая волна душевной боли захлестнула арранкара вместе с рвущими сердце словами.

— Я разочарован в тебе, Заэльаппоро Гранц...

* * *

Он вздохнул, смотря на то, во что теперь превратился некогда гордый и могучий арранкар. Его взгляд остекленел, слезы уже перестали катиться по щекам, так как вряд ли они еще остались в этих глазницах, лишь текущие слюни еще свидетельствовали, что в нем осталась какая-то жидкость.

Ресурексион Лии поистине самый страшный среди всего Лас Ночес, да и вообще во всем мире. Неудивительно, что в Хуэко Мундо всегда боялись телепатов, тех, кто способен читать и влиять на чужой разум. Да, она ограничена своей силой и на кого-то, уровня Эспады, ее способности просто не подействуют, но даже так...

— 'Это пугает'.

Хиро называл обруч, что сейчас на Заэле, 'резонатором'. Устройство с запечатанными в нем неполными копиями самой Лии, что подхватывали движения ее силы и умножали его. Любое воздействие ее 'Зовом' на персону, его надевшую, усиливалось в десятки раз. Сломив волю Заэльапорро тем 'письмом', она легко взломала его разум, а затем закольцевала все его самые ужасные и болезненные воспоминания. Усилила боль и горе в его рассудке, заставила его переживать все эти кошмары снова и снова, тысячи раз. Вечность слушать упреки, вечность страдать и мучаться от разочарования и отчаяния, без возможности хоть как-то вырваться из петли душевной агонии.

— 'Какая ужасная смерть, — покачал головой Архитектор. — Стать заложником собственного разума. Заэль так гордился своим интеллектом и умом, и умер он, будучи запечатан внутри себя. Какая ирония...'

Именно такой смерти пожелал для Гранца Вен.

Тот понимал, что такое чудовище, как Октава, должен заплатить за все совершенные преступления. Должен страдать за все, что сделал и ответить за каждый грех, потому и был найден столь изощренный и жуткий способ.

Именно поэтому были отправлены они вдвоем, чтобы раз и навсегда положить конец этой жизни.

Закончив с розоволосым, Лия начала падать без сил, а потому Ма пришлось поймать малышку.

Та выглядела очень измотанной, вспотела; дыхание девочки стало громким и частым, да и само движение давалось ей с трудом.

— Прости, дедуля, — с трудом произнесла она. — Все же он Эспада, и даже в таком состоянии был сложен для меня. Я сделала все, что нужно. Теперь даже в Аду он будет все это видеть и жить этим.

— Ты молодец, — улыбнулся он ребенку. — Отдыхай. Дальше я сам.

— Угу...

Девочка потеряла сознание, уснув у него на руках. Положив малышку на пол, Архитектор подошел к тому, что осталось от Заэльаппоро Гранца, и вздохнул, доставая из трости свой клинок. Печально видеть, куда привела глупца его самонадеянность и вера в свою исключительность.

Но такова судьба, и этот молодой человек сам выбрал ее. Глупец, получивший по заслугам, некогда сильнейший пустой, умер от рук тех, кого презирал и над кем насмехался. Умер в полной тишине и унижении, никем не уважаемый, никому не нужный, и будет со временем всеми забыт, будто его никогда и не существовало.

Духовная сила тесно связана с ментальным статусом, и в текущем состоянии Гранца она была слишком рыхлой, чтобы помешать удару. Легкое движение — и сердце арранкара было пронзено с такой легкостью, как будто он сам желал поскорее умереть, надеясь, что это избавит его от боли, но, увы, агония только начинается.

Старик вынул из кармана небольшое устройство, погрузил его в рану трупа и с удовлетворением проследил, как тот исчезает в свернутом пространстве. Кахо Негасион, изготовленный Хиро и Рокой, не мог сравниться с созданным Айзеном оригиналом, но этого достаточно, чтобы временно запечатать труп от греха подальше. Когда через несколько дней пространственная складка распадется, проблемы в Лас Ночес будут решены, и тело Заэля сможет быть исследовано с достаточной тщательностью и осторожностью.

Конечно, для стабильной работы устройству требовался контакт с центром духовной системы пустого, дырой... Но питаться от неподвижной реацу трупа у девайса все равно бы не получилось, так что Архитектор не стал возиться с поиском, а просто засунул машинку в рану и активировал.

Убрав оружие, Архитектор поднял девочку на руки и пошел к выходу.

Наконец-то, все это закончилось...

* * *

А в это время где-то между мирами двигались Айзен Соске и его свита, приближаясь к своей конечной цели. Они двигались не спеша, ведь нет смысла торопиться, враги могут чуток и подождать. Нет смысла торопиться и...

Айзен резко остановился...

Он застыл на месте и обернулся, но не для того, чтобы посмотреть на своих удивленных соратников. Он смотрел куда-то назад, далеко позади них, туда, откуда они уже ушли.

Всего лишь на секунду — быть может, ему даже показалось, и все это просто игра воображения, но...

— Что-то случилось, Айзен-сама? — спросил Канамэ.

— Нет, — улыбнулся он. — Все хорошо...

Глубоко вздохнув, он двинулся дальше.

— 'Покойся с миром... мой друг'...

Глава 64. Жажда победы.

— 'Слишком много', — промелькнула мысль в голове Ичиго, когда он отбивал очередной безумный шквал атак своего противника.

Целая буря ударов острых когтей обрушилась на него будто со всех сторон одновременно. Тело чертовски болело от множества пусть неглубоких, но кровоточащих ран, из-за чего скоро он просто не сможет сражаться. Ему удалось нанести несколько серьезных повреждений Гриммджоу, а потому в бою его тоже хватит ненадолго. Они оба истекают кровью и понимают, что дело нужно заканчивать как можно скорее, иначе победителя просто не будет, а этого никто из них допустить не мог.

Бой против Сексты Эспады оказался одним из самых сложных в жизни Ичиго. Такой быстрый, дикий и непредсказуемый враг, которого натаскивал его же бывший наставник. Он обучил его своему способу передвижения и сделал еще более опасным. Сам Куросаки тоже готовился, противопоставляя звериный стиль боя Гриммджоу своему мастерству и выучке, полученной от отца... И еще немаленького списка учителей: от Сэйто-сенсея и Синдзи до старика Ямамото.

Маска пустого держалась в этом бою на удивление долго... Сейчас она почти разрушилась и давала ему силы на последнем издыхании, но пока парень держится и не сдается. Еще рано, он не даст себе упасть, не даст Гриммджоу победить.

Удар! Удар! Удар!

Острые когти, клинки на запястьях — все это лилось на него нескончаемым дождем, а он мог лишь выжидать, минимизировать входящий урон и готовиться для контратаки. Тоннам атак против себя Ичиго противопоставлял редкие, но точные и тактически правильные удары. Улучив момент, повысить скорость и силу Банкая в ущерб остальным параметрам, а затем подрезать стопу, из-за чего враг прихрамывал и явно испытывал дискомфорт от передвижения; ударить в артерию, заставив истекать кровью и, удачно поймав рукой кисть, атаковать в корпус, что затруднило движение и заставило Гриммджоу слегка хрипеть при вдохе. И снова уходить в защиту, направляя все силы Тенса Зангецу на увеличение прочности тела.

Такие, казалось бы, незначительные успехи складывались в одну большую картину того, как противник медленно ослабевает.

Это можно было бы назвать победой, если бы выжидание удобных моментов для атак не стоило Ичиго множества своих ран, которые серьезно подкосили его самого. Сейчас они находятся в равном положении, а потому:

— Сдохни! Сдохни! Сдохни! — чуть ли не смеялся Гриммджоу, упиваясь радостью битвы. Ичиго и сам наслаждался процессом поединка, но не давал собственной кровожадности взять над собой верх и ослабить концентрацию. — Я никому не проиграю! Я ни за что не проиграю! Я — КОРОЛЬ!

С этими словами он взмахивает когтями и в воздухе появляется десяток острых голубых полос, созданных из разрушительной энергии.

— ДЕСГАРРОН! — прорычал он.

Десять конструктов устремились к Ичиго на безумной скорости, и он просто не успевал уклониться.

Попытка блокировать эту атаку чуть не стоила Куросаки жизни, когда десяток смертоносных полос чуть было не переломал ему позвоночник своей чудовищной мощью. Синигами впечатало в песок и сильно приложило, от чего в глазах на секунду потемнело.

Сюнпо!

Вовремя среагировав, он отпрыгнул в сторону, даже не видя, куда. Реакция оказалась быстрее разума, и это спасло его от того, чтобы новые десять 'когтей' не порвали его на куски.

Сюнпо! Сюнпо! Сюнпо!

Синигами прыгал и отскакивал — спасая свою жизнь, он пытался найти момент для своей атаки. Однако понимал, что так долго продолжаться не может.

— 'Или я побеждаю сейчас, или проигрываю, — резко останавливается он — и рванул на своего врага. — Третьего не дано!'

* * *

Удар! Удар! Удар!

Он обрушивал шквал атак на своего противника, желая поскорее закончить битву. Пусть ему нравились сражения, он получал истинное наслаждение от битвы, но стремительная потеря крови и нарастающая от перенапряжения боль скоро дадут о себе знать, и он просто свалится без сил. Если сейчас не одолеть его, то он сам проиграет.

А этого допускать нельзя!

Он лучший! Он сильнейший! Он победит, несмотря ни на что!

— Ха-ха-ха-ха-ха! Беги! Беги! Беги! — смеялся он, не в силах остановиться.

Как же давно он не чувствовал себя так хорошо. Все эти тренировки с Веном — ничто по сравнению с настоящим смертельным поединком с равным противником, с тем, кого Гриммджоу хотел одолеть. Ведь в этом смысл его жизни — побеждать, никогда не останавливаться и двигаться только вперед, оставляя позади все ненужное.

— Продолжай путь один, мы лишь задерживаем тебя...

Да, в этом его сущность, двигаться только вперед, и...

Куросаки Ичиго внезапно перестал убегать и рванул к противнику.

— Давай! Десгаррон! — прокричал Секста Эспада, посылая десять своих 'когтей' в атаку на стремительно приближающегося врага.

Вот он уклоняется от первого 'когтя', чуток отклонив его, уворачивается от второго, третий касается его лица, чуть было не задевая глаз, но лишь слегка выщербливает и без того почти сломанную маску...

Кровь...

Четвертый коготь прорезает ногу и резко снижает скорость.

Кровь!

Пятый коготь проходит по касательной у левой руки, оставляя на предплечье ранение.

Кровь!!!

Все пять 'когтей' впиваются в тело синигами и пробивают его насквозь, останавливая его...

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — зашелся в диком хохоте Гриммджоу. Видя поражение врага, видя смерть, видя, как льется кровь, как осыпаются остатки маски и как затухает его жизнь...

Он резко ускоряется и приближается к нему. Лишь на миг Джаггерджак позволил себе расслабиться и не успел среагировать на резко рванувшего противника, который должен был быть мертв...

— Я тоже... — прозвучал голос, будто в полной тишине, — пришел ради того, чтобы победить тебя...

Куросаки Ичиго поднимает голову, и на его лице остаются лишь жалкие крохи маски и чуть заметная чернота в глазу, что свидетельствует о том, что сила еще не покинула его тела.

В следующий миг тьма тонким слоем покрывает его клинок, знакомым образом истончаясь и становясь чем-то поистине смертоносным.

Неожиданность и слишком близкое расстояние не дали Эспаде среагировать...

Удар!

Дикая боль в груди заставляет все вокруг поплыть и окраситься алым...

Гриммджоу успевает лишь посмотреть на врага, на его изможденное лицо и глаза, полные решимости продолжить, если будет нужно... Он ранен даже больше, чем арранкар, но все равно... все еще стоит...

А затем мир окутывает темнота...

* * *

Упав без сил, Нойтора попытался подняться, но ужасающая боль от рассечённого торса и сильная кровопотеря сковали арранкара. Его тело было разрублено почти пополам, и он с трудом оставался в сознании. Лишь сила воли не давала ему так легко подохнуть перед каким-то мусором, но он чувствовал, что скоро и ее не хватит для того, чтобы выжить.

Левые руки не чувствовались и висели плетью, вся левая сторона тела почти не ощущалась и даже ногой он толком двигать не мог.

Кровь лилась рекой, глаз плохо видел, арранкар почти потерял сознание, но еще держался.

Скоро он умрет...

— Ты еще жив, — усмехается синигами. — Я впечатлен. Ты чертовски силен. Ну, бывай.

А затем разворачивается и уходит...

— Стой! — зарычал Нойтора. Ярость придала ему сил и не позволила потерять сознание. — Куда это ты собрался?!

— Че ты там орёшь? — посмотрел на него этот тип. — Ты уже покойник. Последний удар убил тебя, и ты сейчас умрешь. А мне не хочется возиться с тем, кто не может сражаться.

— Я еще не мертв! — скрежеща зубами от ужасной боли, он встал на ноги, одной рукой придерживая отваливающееся левое плечо. — У меня еще полно сил, чтобы убить тебя! — усмехается он, призывая косы в две оставшиеся руки. — Ну, чего ты молчишь?! Боишься! ТЫ БОИШЬСЯ?!

— Эх, ты уже раздражаешь, — вздохнул синигами. — Ну, подходи!

Он бросился в бой!

Жалость... Больше всего в жизни он ненавидит, когда его жалеют, потому что он слабее. Потому он ни к кому никогда не испытывал жалости. Он убивал всех, всех, кто был перед ним, без жалости. Ведь жалость причиняет не меньшую боль, а потому лучше сдохнуть, чем...

Удар...

Две руки были моментально отрезаны, а грудь рассечена еще раз...

И так доведенное до предела тело уже не могло выдержать подобного, и он просто упал...

— Я отлично повеселился, Нойтора, — сказал враг напоследок с усмешкой и ушел...

Да, Нойтора сам так же всегда говорил тем, кого убивал. Насмехался над ними и уходил, порой позволяя медленно умирать, погружаясь в свои сожаления.

Жизнь утекала быстрой рекой, и с каждой секундой слабел и затухал он. Он уже не помнил, сколько пролежал так. Прошло ли всего несколько ударов сердца или в такой агонии он провел часы?

Синигами уже успел уйти, даже не ощущался рядом, а потому даже если бы у Эспады остались силы пошевелиться, он бы не смог его убить. Слишком далеко...

Шаг...

Рядом с ним послышался чей-то шаг...

Нойтора с трудом открыл глаза и посмотрел на того, чья тень упала на его лицо...

Белая гладкая поверхность, вытянутая форма, словно цилиндр...

— Ааро...ниеро... — прохрипел Джилга. — Ты...

— Мы остались практически одни, — произнесли два слитых голоса. — Остальные мертвы. Твой фракцион, Рудборн, и даже Заэль только что умер.

— Хех... отлично... — усмехнулся Куинта. — Ты... уверен?

— Частица его, что он вселил в меня, потеряла стабильность и растворилась, — ответил Девятый. — Он планировал так воскресить себя в случае гибели, но, похоже, Венганза сумел не дать ему вернуться. Заэльаппоро точно мертв.

— Что... происходит...?

— Сейчас основное мое тело сражается с Эсперансой и синигами. Им тяжко, но скоро к врагам на помощь придут и остальные.

— Ясно...

Мысли затухали, и он постепенно проваливался в пустоту... Но... последнее сделать еще может...

— Съешь... меня... — неожиданно произнес Нойтора.

— Что?

— Ты... ведь за этим... пришел... — слова давались ему с трудом, но он продолжал говорить. — Если я... сдохну, ты получишь не все, а потому... давай...

— Заэль не врал, когда говорил, что съев кого-то слишком сильного, я могу повредить свой разум...

— Он это говорил... О врагах... — выдавил из себя Куинта, выкашливая кровь, — У нас с тобой сейчас одна цель... как ты можешь потерять ее... из виду... из-за... меня? ДАВАЙ ЖЕ! — он перешел на крик, вкладывая в него последние силы, — НЕ ДАЙ ЭТИМ УБЛЮДКАМ ПРАЗДНОВАТЬ ПОБЕДУ! УБЕЙ ИХ ВСЕХ! СОЖРИ ИХ ВСЕХ! ВСЕ ДОЛЖНЫ СДОХНУТЬ!

Он потратил почти все силы на этот взрыв эмоций и чувствовал, что слишком сильно напрягся.

— Хех, — усмехнулся Аарониеро Алулурели. — Тогда... — от его рук отделились щупальца, — убьем их всех вместе...

Тьма поглотила Нойтору, и последнее, что он слышал — лишь чавкающие звуки множества ртов...

Глава 65. Исполненное обещание.

Закончив инвентаризацию склада и проверку всех документов, Доретта тяжело вздохнула. Она уже четвертый раз перепроверяет все и пытается найти, где ошиблась или чего не хватает, но, как на зло, все было в порядке и все, как всегда, идеально. Это раздражало и портило ее и без того не лучшее настроение. Хотелось найти какую-то проблему и погрузиться в ее решение с головой, забыв об окружающем мире, ну и проклинать какого-нибудь дурня, который ей такое устроил.

Все что угодно, только бы не волноваться и не думать о грустном.

— 'Айзен-сама покинул нас', — тяжело вздохнула она, опустившись в свое кресло.

Доретта уже много веков служила господину Баррагану и очень уважала бывшего Короля Пустых, но именно Айзен-сама для нее стал тем самым господином, за кем она хотела бы пойти. Суть в том, что Дебора Доретта всегда была пустым, ценящим порядок, точный расчёт и чистоту, потому в свое время она и присоединилась к военному походу господина Баррагана, когда он еще был Завоевателем Пустоты, а не Королем.

До этого она бывала во многих группах пустых, но надолго там не оставалась и всячески пыталась уйти. Ей не нравились вечные походы, она не испытывала удовольствия от охоты и убийств. Все, что она могла — это перерабатывать плоть пустых в питательную субстанцию, называемую 'мед', которая утоляла голод и останавливала регрессию, пусть и не давала ощутимых усилений.

Потому, когда господин Барраган захватил группу, в которой она тогда состояла, и предложил Доретте присоединиться, она подчинилась, надеясь в будущем жить спокойно и просто делать то, что умела. И женщина это получила: после завоевания и отстройки Лас Ночес она стала заведовать складом и питанием всех в крепости, что ее полностью устраивало, это дало долгожданный покой.

Однако потом, словно яркий луч света в темное царство, к ним прибыл Айзен-сама...

То, что он принес с собой, стало настоящим шоком для пожилой женщины. Он даровал им новый облик, освобождение от регрессии и... что самое главное... он принес чистоту, порядок и отчетность в ее уже вполне наскучившую жизнь.

Теперь она, Дебора Доретта, стала не просто заведующей складом — ее научили более точным расчетам, показали, как оптимизировать работу и назначили главным бухгалтером замка. Теперь она могла полностью посвятить себя любимым делам, четкому планированию, наведению идеального порядка.

Ее склад стал центром Лас Ночес, и она могла делать ту работу, которая доставляла ей искреннее удовольствие. Порядок, чистота и четкость задач — вот что принес сюда Айзен-сама.

— Жаль, что лишь немногие это понимают, — вздохнула она.

Вокруг нее лишь глупые варвары и подонки, которые не осознают ценности того, что даровал им Владыка: не понимают, что он вырвал их из дикости, сделав 'людьми'. Вместо благодарности, они продолжают ломать все вокруг и постоянно драться.

— Дети... — покачала головой старая пчела.

И вот Айзен-сама покинул их, он ушел и теперь никогда не вернется.

Ее печалила эта мысль.

Что теперь будет с Лас Ночес? Что теперь будет с ними? Все вернется, как было? Все опять скатится в варварство и дикость? Опять везде будут разруха и беспорядок? Что будет с ней?

— Опять пропадет потолок?

Ее печалили эти вопросы, и она чувствовала себя брошеной и забытой. Старая, теперь уже никому не нужная пчела, которая осталась совсем одна.

Это угнетало, это заставляло ее грустить и впадать в депрессию. Теперь она понимала, что чувствовал старый дурак Ма, когда закрылся в себе и отчаялся. Сейчас и она ощущала себя примерно так...

— А тут еще что-то непонятное творится...

Да, в Лас Ночес слышны взрывы, агрессивная реацу витает в воздухе и Доретте никак не удается понять, что происходит. Она пыталась вызвать Рудборна, но тот не отвечает, а покинуть склад она не может из опасения, что тут что-то украдут или сломают.

— Хотя кому еще это нужно? — опять вздохнула она.

Так Доретта и сидела в своем кресле, смотря в пол, грустя и впадая в отчаяние...

— Атпусти! Пусти! Пусти! — послышался голос в коридоре.

— Не путю! Не пихайся ногами, — прозвучал второй голос.

— Ты плахой! Ицуго, спаси меня!

— Да не вырывайся ты, я друг Ичиго, и вообще я помочь хочу!

— Ни верю!

Один голос был детским и девичьим, а второй — весьма знаком.

Вскоре источники шума прибыли к ней на склад. Это был Венганза, который пытался удержать на руках какую-то маленькую девочку. Та усиленно вырывалась, пихалась, чем могла, и пыталась убежать, но держали ее крепко. Хотя Венганза мог бы вообще ее так зафиксировать, чтобы не дернулась, но нет, кривляется, делает вид, что трудно держать и весьма нежен в переноске. Именно поэтому Пчела еще не обругала нахала за такое обращение с детьми.

— Ну, Транжир, зачем пришел, и что вообще происходит снаружи? — с порога спросила Доретта, возвращая на лицо хмурость. — И где Рудборн?

— А, Заэль переворот тут устроить решил, ребята его устранением занимаются. Думаю, он как раз уже мертв, — ответил Зеро, пытаясь справиться с ребенком. — А Рудборн предал нас и встал на сторону врага.

— Эх, так и знала, что рано или поздно он пойдет на такое, — покачала она головой.

Рудборна она знала давно, и они часто общались вдвоем. Он тоже оказался приверженцем порядка и чистоты, что радовало старую пустую, но был слишком радикальным и жестким. Доретта пусть часто ворчала на шумных дураков вокруг, но была против убийств и устранения неугодных. На войне всего этого навидалась, особенно когда еще и дознавателем работала. Пытать умела, но работу свою не любила, благо, потом эту должность у господина Баррагана занял Кулхорн.

— Вот, госпожа Доретта, — сказал Венганза, усадив девочку на стол перед ней. — Как и обещал.

Дебора непонимающе посмотрела на малышку. Какая-то маленькая девочка, одетая как нищенка, в подобие грязного мешка. Зеленоволосая малютка с грубым шрамом и большой треснувшей маской на голове.

Доретта несколько секунд смотрела в испуганное личико этой девочки, и постепенно в ее голове начала складываться картинка. Когда-то давно она видела эти глаза очень часто...

Она помнила улыбку на этом лице, этот теплый взгляд и ее голос...

— Не...ллиел... — не веря своим глазам, прошептала она. — Не... может быть...

— После ранения от Нойторы она потеряла большую часть своей силы и стала ребенком, а травма головы вызвала амнезию. Когда все успокоится, нужно будет отнести ее к Хиро и хорошенько обследовать, возможно, он сумеет помочь. Иноуэ, опять же, привлечем... Сейчас же лучше затаиться где-нибудь в безопасности...

Венганза еще что-то говорил, но Доретта уже не слушала, так как перед ее глазами была только она...

* * *

Нэлл была напугана и тихо дрожала, боясь, что с ней может произойти. Этот плохой тип похитил ее у Ицуго и притащил куда-то. Она пыталась вырваться, но он оказался слишком силен для нее, и она могла лишь со страхом ожидать того, что с ней будет.

Ее привели в какое-то странное место и посадили перед какой-то женщиной. Девочка не понимала, о чем речь, но испуганно смотрела на незнакомку, что не могла отвести от нее взгляд.

Эта полная тетя так странно смотрела на нее, и...

Неожиданно она подняла руки и потянулась к девочке. Нэлл зажмурилась, ожидая удара или чего-то подобного, но...

Ее обхватили и крепко прижали к груди, малышка ощутила странное тепло, которое будто обволокло ее, и...

— Кхы-ы-ы... — услышала девочка.

Открыв глаза, она подняла голову и... замерла, смотря на эту женщину... что улыбалась ей и лила слезы. Она смотрела на нее и так... глупо улыбалась, а по ее щекам стекали крупные капли...

— Неллиэл... — прошептала эта тетя и крепко прижала к себе. — Кхы-ы-ы...

Больше она ничего не говорила, лишь тихо ревела, обнимая ее...

Нэлл ничего не понимала, она была прижата к теплой груди, и впервые... за всю жизнь ощущала такое странное тепло... такую... безопасность... Странным образом ей это казалось таким знакомым, будто когда-то давно она ощущала нечто подобное... очень давно... и это согревало малышку в холодные дни Хуэко Мундо, во сне. Когда бушевали бури и она, свернувшись клубочком, тихо плакала во сне, она будто чувствовала это тепло... и оно хранило ее даже в самые холодные ночи...

На глаза ребенка сами навернулись слезы, и она не удержала рвущихся из груди чувств. Тех самых, которые многие годы были заперты внутри нее. Те, что Нелл подавляла и убеждала себя, что они не нужны ей...

И имя... одно имя всплыло в ее памяти...

— Тетя... Дорри... — проглотив ком в горле, произнесла малышка, и, сильнее прижавшись к ней, сама заплакала...

Впервые заплакала не из-за глупой игры, а... из-за рвущихся наружу чувств...

Глава 66. У порога войны.

Оставив женщину наедине с ребенком, я покинул ее территорию и устремился к главному залу Лас Ночес, откуда можно открыть Гарганту и отправиться в Мир Живых. Как и обещал, я нашел Нелл, вернул ее 'бабушке', и теперь все с ней будет хорошо. Доретта позаботится о малышке. Благодаря влиянию девочки мне удалось выпереть старую упрямицу со склада. Нет тут ничего такого ценного, чтобы изображать сидячую мишень. А после того, как все успокоится, можно будет заняться проблемой Нелл вплотную.

И все у нее будет хорошо.

Я надеюсь.

Неожиданно заработала рация.

— Слушаю.

— Это Архитектор, — послышался старческий голос. — Заэль — мертв, задание выполнено.

— Хорошо, благодарю, — чуть улыбаюсь я. — Отправляйтесь к остальным и ждите указаний от Эспи.

— Удачи, — говорит Старик и прекращает связь.

Ну, вот Заэльаппоро и мертв.

Конечно, мне бы хотелось убить его лично, но ограничения по времени, что оставил мне Айзен, просто не дали бы мне сделать то, чего я хочу. А я хотел убивать его медленно и мучительно, чтобы гад прочувствовал, каково было всем тем, кого он истязал годами. Но, увы, времени не было, так что пришлось придумать другой план — вот так и пришла идея с ментальным уничтожением.

Запереть разум Заэля в вечном круговороте собственных неудач, провалов, потерь и горечи, навсегда оставить наедине с собственными ошибками и сомнениями. Сгинуть, исчезнуть и быть преданным забвению. Вот самая страшная участь для того, кто именует себя 'ученым' — быть забытым.

Да, были у меня мысли, как можно Заэля использовать. Повесить на него ошейник и, удерживая на коротком поводке, заставить отрабатывать за все причиненные проблемы. Но беда всех 'поводков' и 'ошейников' в том, что они рано или поздно будут сломаны, и тогда пленный зверь может доставить много неприятностей. Не та он птица, чтобы представлять опасность для меня, но моим друзьям вполне может навредить, так что я решил не рисковать.

Сложнее было сделать так, чтобы у него не было возможности вернуться. Рока ведь может клонировать и воссоздать Заэля со всей его памятью. Пусть делать она этого не будет, но он изучал ее сотни лет, кто знает, сколько он понял и не использовал ли полученную информацию для посмертного сюрприза? Лучше все тридцать раз проверить, чтобы даже возможность подобного исключить, но этим мы займемся позже.

Сейчас же мне пора отправляться дальше.

Мое время тут вышло, а потому нужно идти.

Над Лас Ночес появился непроницаемый барьер, который не даст капитанам отправиться вслед за нами. Да, в лаборатории Заэля 'случайно' есть одна вещь, что сможет открыть небольшой проход, но Готей точно как самого полезного отправит туда Ичиго, а не кого-то из капитанов — Айзен даже это предусмотрел.

Однако проход в Мир Живых открыть могу и я: ключ к выходу у меня имеется, потому нужно поторопиться. Нужно все проконтролировать и не допустить лишних жертв. Я, конечно, проинструктировал друзей перед походом и дал им подсказки как выжить, но беда арранкар в том, что их порой заносит, и желание сражаться может пересилить адекватность, вот мне и приходится их сдерживать.

Открыв Гарганту, я вступил в проход между мирами и двинулся вперед... однако случилось то, что даже я не мог предсказать...

* * *

Сэйто Такеру в раздражении массировал виски. Беспрестанный Майндрэйп местного МАГИ* выматывал до мигрени — это тебе не медитативно сидеть у монитора, покручивая колесико мыши... Впрочем, если бы местный Менгеле не был фанатиком биотеха и запилил вместо старшей сестрички МАГИ младшую сестру ШОДАН**, все было бы совсем грустно. В конце концов, единственный способ хака неорганических компьютеров, в котором Така был хорош — это взлом мозга админа.

А админу, если верить записям местных камер, сломали ментальную защиту, будто подготовив его для всяческих манипуляций Таки... А потом прибили и даже труп унесли раньше, чем Такеру прибыл в лабу. Гребаные обломщики! Впрочем, Такеру всегда знал, что, следуя за Карасом, прибыли не получить, одни убытки.

— 'Более чем уверен, что, несмотря на все намеки о том, как он хочет завербовать меня в штат после заварушки, Вен ни разу не подумал о том, чем будет выдавать мне зарплату... '

Впрочем, все к лучшему. По крайней мере, Такеру не рисковал подхватить идиотизм у того типчика. Это надо же, оболванить своих миньонов до того состояния, чтобы Лия... Лия!.. могла их подчинить. Ментальный дар Зеленой Росомахи был исключительно деструктивным, использование его для такой работы было сродни даже не забиванию гвоздей микроскопом, а вырезанию узоров по дереву бердышем. Теоретически — возможно, но даже для этих болванов Аскалайт потребовалось месяцами выкладываться на все 120%. Будь у них чуть побольше извилин...

— 'Так что, Такеру, Заэльапорро Гранц — исключительный идиот, и ты совсем не хотел бы наложить лапу на его наработки. Продолжай повторять это себе, и, кто знает, может однажды ты поверишь... Но пару интересных идей Хеби-нэ все равно подать надо. Пусть отстрапонит одного козловорона за все хорошее! Мог же всего пару слов сказать, и я бы успел прибыть сюда вовремя'.

Но, прежде чем учинять жестокую мстю другу за все реальные и выдуманные обиды, следовало как-то повысить его шансы до этой мсти дожить. И вот тут была закавыка: все оставшиеся вражеские юниты или ничего не значили в общей картине, или были совершенно не его калибра. Все, что оставалось Такеру — это сидеть тут и насиловать мозги несчастной Мельхиор

* * *

-тян, надеясь наткнуться на что-то полезное.

Первоначально он еще думал похитить Деву из-под носа пленившего ее Темного Рыцаря... Но, нашарив в компьютерном мозгу ТТХ вундервафли 'Улькиорра-Капут', быстро отказался от этой идеи. Не факт, что он смог бы сбежать от сильнейшего мастера Дескорера в Эспаде, даже если бы крепость не покрывал пространственный щит. А учитывая текущее положение дел, спровоцировав Шифера, Такеру мог бы сразу номинироваться на премию Дарвина.

— Майндрэйп! — Сэйто вновь погрузился в 'разум' компьютера, ища что-нибудь интересное. В худшем случае, даже если он не найдет ничего полезного сейчас, исследования Заэля можно будет с выгодой загнать заинтересованным иностранным лицам. Ну, если все пойдет совсем плохо, и в духовной Японии его больше ничего держать не будет... Впрочем, Така верил, что провала таких масштабов Карас уж точно не допустит.

— Хм, а вот это интересно, — неожиданно ему попались весьма любопытные данные. В голове тут же вспыхнули разные варианты и несколько решений, как можно победить данного противника. Так вот, мысль за мыслью, он и начал анализировать ситуацию. Среди всех трех у него были реальные, хоть и небольшие, шансы на победу против этого типа. — Но если сделать все грамотно и по уму...

Идея в голове появилась неплохая...

— Жаль, реализовать не получится, — грустно вздохнул он.

У него есть куча информации, есть возможности и планы, но он не может уйти.

Неожиданно Така почувствовал, как в барьере над Лас Ночес появляется брешь!

Кто-то открыл проход между мирами и сейчас уходит отсюда.

— Это мой шанс! — осознал он, и тут же применил заклинание телепортации к месту прохода.

Вот только несколько поспешив с расчётами, он переместился не ко входу, а прямо внутрь него, сразу же в междумирье.

Оказавшись в черном пространстве с раскрытыми крыльями, он во что-то врезается, и в этот момент происходит что-то вроде 'взрыва', во все стороны исходит необычно мощная ударная волна. Он замер, ожидая, что его сейчас убьет, но спустя пару секунд все успокоилось, и он остался в порядке.

— Фух, пронесло, — вытер он пот и только собрался лететь дальше...

— ТАКА, ТЫ ДЕБИ-И-И-и-и-и-и...

Затихающий голос был до боли знаком, и в этот момент волшебник осознал, какую глупость он только что совершил...

— Ой-йой... — побледнел он.

Обернувшись, он там ничего не увидел. Никого.

— Так, нужно поспешить, пока он не прибил меня, — нервно сглотнул Сэйто и устремился вперед. — Некрасиво получилось...

* * *

Ичиго открыл глаза и перед собой увидел бескрайнее голубое небо. Такое глубокое и пронзительно синее. Если бы не проснувшаяся память, он бы даже поверил, что оно настоящее.

— Гриммджоу! — резко подскочил он.

Он ожидал вспышки боли, которая сопровождала его после каждой битвы, но почему-то ничего не ощутил.

Подскочив, он завертел головой...

— Успокойся, Куросаки Ичиго-кун, — произнесла женщина рядом с ним.

Посмотрев на нее, он несколько минут тупил, но потом вспомнил, кто это.

— Унохана-сан? Что...?

— Не нужно волноваться, — улыбнулась она, присев рядом. — Как только твоя битва закончилась, мы нашли тебя, принесли сюда и вылечили.

— Ясно... Гриммджоу! — вспомнил он. — Он...

— Да, все с ним будет хорошо, — произнес знакомый голос.

Только сейчас Ичиго осознал, что вообще-то не один тут сидит. Помимо него тут на песке развалились знакомые ему синигами и... арранкары. Хебико сейчас лечит Джаггерджака, недалеко лежит Дордони и какая-то девушка. Тут же были Исида, Ренджи и Чад. Последний странно посматривал на Кенпачи, которого тоже лечили, и пытался отползти подальше. Два маленьких ребенка то ли ходить не могли, то ли еще что, но вместо этого они ползали вокруг, причем ползали очень быстро, перебирая лапками как два таракана, бегая между всеми и вдвоем заполняя собой чуть ли не всю пустыню, непрерывно что-то говоря. А вместе с ними бегала и играла Ячиру.

— Хо-о-о-о... — только и сказал он.

— Гримм ранен, но ничего, чего я не смогла бы исправить, — сказала Хебико. — Можешь не волноваться.

— Ясно... А что происходит?

— У нас тут перемирие, Ичишка! — сказал один из 'тараканов', что шустро ползали вокруг. — Типа мир, дружба, жвачка.

— Я песка наелся, нет жвачки?

— Не, все давно слопала.

— Так их не есть нужно, а жевать: потом в туалете будет трудно выходить.

— Не подумала, а если...

Ичиго решил больше не слушать этот 'высокоинтеллектуальный' разговор. Он быстро узнал их, вспомнил тех двух котят-детишек Эспи, так что решил, что мозг ему дороже, чем такая информация.

— Ладно, если мы сейчас типа союзники, то, может, вернете Иноуэ? — попросил он.

Арранкары слегка скисли.

— Ну-у-у-у, — сказал Дордони. — Ее сейчас охраняет Улькиорра, ниньо. У него личный приказ от Айзена-сама. Оспорить его не может даже Эсперанса.

— А она, капитан Кучики и Рукия куда-то пропали, — мрачно произнес Ренджи. — Пытались с ними выйти на связь, но даже Хиро не сумел это сделать. Кстати, Хебико, могла бы мне сказать, что будешь его из тюрьмы вытаскивать, я бы помог.

— Ага, и сам бы в Гнездо сел. Так что не бурчи тут, а то еще твой капитан услышит, и получишь по голове за такое.

Абарай обиженно заворчал, но умолк.

— Я иду за Иноуэ, — Ичиго встал. Терять тут время не было никакого смысла.

— Да расслабься ты, Ичишка, — 'Таракан-А' отвлекся от их внутренней беседы и посмотрел на него.

— Братишка Улька ее не обидит. Да что там, под его защитой сестренке Орихиме даже безопасней, чем тут с нами, — включился в разговор 'Таракан-Б'.

— Не обидит, говоришь... — Куросаки мрачно усмехнулся, — даже по приказу Айзена?

— Что ты... — начала было Хебико — и тут же замолкла на секунду, а затем зло прошипела. — Вот как... Черт!

— Эй, что не так? — испуганно спросил один из котят. — Почему ты думаешь, что братишка Улька обидит сестренку Орихиме?

— Потому что если бы Айзен хотел сохранить Иноуэ, он просто спрятал бы ее! Замок, черт возьми, огромен, спрятать в его стенах одну-единственную комнату с барьером, не дающим просочиться реацу — плевое дело, — Ичиго с трудом сдерживался, чтобы не заорать. Дети ни в чем не виноваты, и срываться на них не дело. — Нет, он посадил ее в башню, будто орущую: 'Иди сюда, Куросаки!' — временный синигами несколько раз выдохнул, успокаиваясь, и продолжил. — Он уже однажды направлял мой путь в Сейретее и теперь принялся за свое и здесь! И, конечно, если я попробую отклониться от пути, он найдет способ меня... мотивировать.

У него не было выбора. У него никогда не было чертового другого выбора, кроме как следовать пути, намеченному для него Айзеном. Слишком много привязанностей, а значит, и слабостей, оказалось у него. Каждая из них легко превращалась в ниточку, за которую Айзен мог дергать свою куклу как угодно... Ичиго не собирался отказываться от друзей ради 'свободы', и Айзен Соске это знал. Все, что он мог — идти по пути как можно быстрей, чтобы встретиться с кукловодом... и отрубить ему его долбанные руки!

— Я уже вылечила и восстановила твои силы, — пожала плечами Унохана-сан. — Остальные пока не могут сражаться в полную силу, потому помощь подойдет чуть позже.

Да, он понимал это.

Пусть остальные и выглядели еще ничего, но были явно не в форме. Только Ичиго был полон сил, хотя и не особо понимал, зачем тратить столько энергии, чтобы исцелить и восстановить его, а не того же Кенпачи, но решил не забивать этим голову.

— Я пошел.

Друзья пожелали ему удачи, и он двинулся вперед. Осталось решить последний вопрос...

* * *

Ичиго убежал за Орихиме и останавливать его никто не стал. Она понимала, что битвы делают его сильнее, и бой с Улькиоррой нужен, это же понимали и остальные, а потому не мешали ему.

И пусть она это осознавала, но на душе все равно было гадко. Отправлять парня практически на верную гибель тяжко. Она верила в Куросаки, но знала, насколько силен Улькиорра, так что не надеялась, что все закончится хорошо.

Единственным вариантом для них было то, что они смогут быстро найти Эспи и та остановит бой до того, как он перейдет в ту фазу, когда спасти кого-то будет уже невозможно.

И ведь смерти самого Шифера Хебико бы тоже не хотела.

Тот может сколько угодно быть вредной редиской, но это их 'вредная редиска', и пусть он все время отрицает это, но Улькиорра давно уже стал частью их группы, пусть и пытается держаться в стороне.

Да уж...

— Эй, народ! — неожиданно прозвучал новый голос.

Обернувшись, они с шоком уставились на... Ямми...

Бугай стоял перед ними и чесал затылок.

— А че происходит? Где все?

— ЯММИ! — в один голос закричали арранкары. — ГДЕ ТЫ БЫЛ?!

— Да, спал я! — опешил Десятый. — Сидел себе, жрал, и тут меня резко в сон потянуло — я и отрубился. Проснулся недавно, вижу, какие-то уродцы меня связали и тащат куда-то. Ну, я их раздавил и пошел искать того, кто все это придумал.

Хебико не могла сейчас сказать — тупо это или логично. Ну, от Ямми можно чего-то подобного ожидать. Похоже, Заэль решил захватить Диеза самым простым способом, тупо накачав того снотворным, и это, как ни странно, сработало.

— Где враги? Когда будет битва? А че тут синигами делают?

— Да... как бы уже все закончилось.

— ЧЕ?! — вытянулась у него рожа.

Бугай падает на колени и крепко сжимает кулаки.

— Я все... проспал... Гр-р-р-р! Меня усыпили! Это точно сделал Заэль! Удавлю урода! — зарычал Ларго.

— Хо-хо-хо, боюсь, он уже мертв, — произнес только что подошедший Архитектор.

Старик пришел, держа на руках спящую Лию, которую тут же передал Лоли и Меноли.

— И тут все пропустил... — впал в депрессию Ямми.

Его даже было немного жалко. Немного.

Хебико же решила больше не обращать внимания на 'душевную травму' Ямми, а потом обязательно накачать его слабительным, чтобы знал, как засыпать в такое время и вообще брюхо набивать. Сейчас лучше заняться Лией и...

ВЗРЫВ!

Ударной волной их чуть было не снесло, а пылевое облако накрыло всех, кто оказался слишком близко. Народ попадал на землю и ошарашенно пытался понять, что происходит. Облако, накрывшее их, было достаточно густым и явно не скоро осядет.

— Хадо ?58 — Тенран! — произнес кто-то. Сильный порыв ветра резко ударяет во все стороны и сносит завесу.

Откашлявшись и протерев глаза, Хебико поднимает голову к источнику взрыва и... застывает... смотря на это...

Половина центрального здания была разрушена, и из него торчало... нечто... Огромная куча непонятного мяса с множеством ртов, глаз и щупалец. Жутковатое месиво плоти, вид которой вызывал неподдельную тошноту. Но это были лишь цветочки, ягодки оказались в реацу... Ничего подобного она никогда в жизни не чувствовала. Даже самые страшные пустые, самые зверские маньяки и дикие звери не обладали таким... омерзительным ощущением. Словно ожившее дерьмо, которое проникает под кожу и заставляет тело и душу сгнивать заживо, липкая слизь, что окутывает и растворяет в себе. Вот как ощущалась эта реацу.

— Что... это такое? — сказала Унохана-сан. Она сильно побледнела, явно сама ощутив все это. Даже капитан Зараки выглядел шокированным и тоже не испытывал ничего хорошего от вида этого... нечто.

Рядом с ними приземляются несколько человек. Это оказались весьма потрепанные Эспи, Рукия и Бьякуя-сама. Их одежда была немного порвана, сами они грязные и легко раненые, но в целом — живые и не умирают.

— Бездна! Как он стал таким сильным?! — с шоком произнесла Эсперанса.

— Не знаю, но он почему-то просто взорвался, и... — говорила Рукия.

— Что-то усилило его в несколько раз, — мрачно произносит Бьякуя-сама. — Перед последним ударом я ощутил приближение мощной реацу, но не успел ничего сделать. Она соединилась с ним, и...

— Эй, ребята! — к ним подскочили остальные. — Что происходит?

Эспи посмотрела на них, быстро нашла глазами своих детишек и слегка успокоилась, а затем, чуть переведя дух, заговорила:

— Это Ааронильо, — указала она на месиво, что пыталось выползти из башни, попутно разрушая ее. — Заэль что-то сделал с ним, он расклонировался и приобрел кучу способностей, причем умел то же, что и многие из нас. Но это еще ничего, мы почти победили, несмотря на его быструю регенерацию, а затем что-то случилось, и он стал в несколько раз мощнее, слился в одно целое и стал вот этим вот.

Новости оказались не самыми радужными. Даже отсюда эта тварь ощущалась, как кто-то из первых номеров Эспады, сильнее Улькиорры и, может, даже вообще всей Эспады.

— ПОЖРАТЬ ВЕСЬ МИР! — завопили на весь замок сотни ртов. — СОЖРАТЬ ВСЕ И ВСЕХ! Я ПОГЛОЩУ ВЕСЬ ХУЭКО МУНДО, МИР ЖИВЫХ, А ПОТОМ И ОБЩЕСТВО ДУШ! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! И НАЧНУ Я С ВАС, ЖАЛКИЕ БУКАШКИ! — тысячи глаз устремили на них свои взоры.

Все тут же приготовились к бою.

Похоже, перемирие быстро перерастает в военный союз, ибо это... просто съест их всех...

*МАГИ — компьютер из франшизы Neon Genesis Evangelion, создан из клонированной человеческой мозговой ткани, состоит из трех независимых юнитов.

**SHODAN — ИИ из франшизы System Shock, изначально имеет вполне себе неорганический носитель.

* * *

Мельхиор — МАГИ-1, первый юнит Маги с психотипом 'ученой'. Да, благодаря абсолютной памяти, Сэйто помнит дохрена бесполезной фигни, которую мы вспоминаем только с помощью вики.

Глава 67. Марш Смерти.

Переход в Мир Живых не занял много времени. Всего пара минут — и он вступает в иную реальность. Город Каракура необычайно тих и безлюден, впрочем этого стоило ожидать, и он все давно знал. Потому не удивился, хоть и напустил на глаза легкую тень раздражения. Но затем в своей обычной манере улыбнулся. Он улыбнулся тем, кто встречал его.

Готей уже был тут и готов к битве.

Все остальные капитаны и некоторые лейтенанты стояли перед ним. Киораку, Укитаке, Тоширо, Комамура, Сой Фон, и, разумеется, во главе этого шествия — сам Ямамото Генрюсай. Все они здесь, чтобы остановить его, все они пришли, чтобы убить его.

Восхитительно!

Все, как он и планировал.

— Судя по всему, мы успели как раз вовремя, — произнес Главнокомандующий.

— Вовремя? — хмыкнул Владыка Лас Ночес. — Я прекрасно знаю, что это ненастоящая Каракура, — говорил Айзен. — Я знаю, что вы заменили настоящий город этой копией. Что переместили всех мирных жителей в Общество Душ вместе с Духовной милей. Создали эти столбы и приготовили арену для будущего боя. Но я все равно не вижу причин для неудобств. Все что мне теперь нужно — просто отправиться в Общество Душ и закончить начатое.

В следующий миг открылись еще проходы и из них вышли арранкары.

Айзен специально отправил их чуть другим путем и велел выходить только по его приказу. Все это психологический ход, чтобы пошатнуть уверенность синигами. Ямамото знает, что оружие против него готово, и он знает, что оно реально может его убить, а потому будет осторожен. Айзен так представил Эспаду, чтобы заставить его размышлять, кто из них является тем самым оружием.

Следом вперед вышел сам Главнокомандующий.

Его трость мигом распалась, став занпакто.

— Обрати все сущее в пепел, Рюджинджакка, — произносит старый синигами.

Все вокруг заполонил огонь, и огромный шквал неистового пламени устремился точно в Айзена и двух его подчиненных. Однако сам Соске даже не шелохнулся, позволяя этой атаке случиться.

Крепость Пламени — весьма сильная техника. Теперь он, Гин и Канамэ отрезаны от остальных и на некоторое время заперты здесь. Их окружила огромная сфера огня, из которой даже им будет трудно выбраться, не говоря уже, чтобы сражаться после такого. Пока.

Все как он и предсказывал.

— Ух, а тут жарковато, — усмехнулся Гин. — Капитан Ямамото разошелся не на шутку. Что будем делать, капитан Айзен?

— Ничего, — ответил он, чем удивил 'шпиона'.

Оба его подчиненных напряглись и повернулись к нему, явно не ожидая такой реакции. Он и не посвящал их во все свои планы. Отчасти, чтобы Гин не сболтнул ничего лишнего противникам. Хорошо иметь 'предателя' под рукой: всегда можно слить нужную ему информацию.

Айзен и не собирался особо участвовать в битве поначалу. Даже более того, ему выгодно такое положение дел, и он лишь улыбнулся, когда оказался заточен.

— В этом бою, — говорил Владыка Лас Ночес удивленным Гину и Канамэ, — нам не нужно сражаться. Этот бой, по сути... уже закончился. Вот и все...

Он вновь улыбнулся.

Теперь остается немного подождать...

* * *

Мир Живых встретил их необычайной тишиной, слишком глубокой и невозможной для такого места. Стоило пересечь границу и выйти из Гарганты, как сразу же стала ощущаться очень слабая энергетика реальности, от которой арранкару было не плохо, но, скорее, не комфортно.

Баррагана не особо радовала перспектива находиться тут, но приказ есть приказ, а он чтит право сильнейшего, потому и не спорит. Таков закон Хуэко Мундо, закон, что придумал он сам, и, как истинный Владыка этого мира, сам же готов следовать этим законам.

Перед ними находились те самые синигами из Готей 13. Сам Барраган с ними никогда не сталкивался, пусть и знал, что они весьма сильны. Не ошибся, они действительно достаточно сильны, чтобы представлять хоть какой-то интерес для его персоны. Будь все иначе, он бы сильно огорчился.

Бывший Король припомнил, что говорил насчет Готея Венганза. Их противники обладают не только огромной силой, но и немалым опытом сражений, особенно опасен их лидер Ямамото Генрюсай, которого ни в коем случае нельзя недооценивать.

Старый Арранкар поднял голову и посмотрел на огненное марево, что окружило Айзена и двух его прихвостней. Он быстро понял, что, захоти нынешний Владыка Лас Ночес выбраться оттуда, ему достаточно шевельнуть пальцем, но он этого не делает. Пускай эта сфера и очень сильна, но уж такой тип, как Айзен, точно сумел бы придумать легкий способ выбраться или вообще не попадать туда. Видать, хочет оставить всю грязную работу на своих 'пешек'.

— 'Что ж, значит, сделаем', — фыркнул Луизенбарн.

Приказ есть приказ, и он чтит его... До тех пор, пока не сможет добраться до горла этого самодовольного лже-короля.

— Похоже, остальное придется делать нам, — заговорил древний пустой, смотря на синигами. — Вокруг нас враги, а Айзен застрял там.

— Не говори об Айзене-сама в таком тоне, Барраган, — фыркнула Тия.

— А ты не говори со мной в таком тоне, Халлибел, — чуть огрызнулся старик, особо не обращая внимания на то, что говорит эта женщина.

Щелчок пальцами — и его подчиненные тут же поняли, что от них требуется. Всего за секунду костяной трон бывшего Владыки появился за ним.

Барраган окинул синигами мрачным взглядом.

Они не торопятся нападать. Похоже, что-то задумали или ждут чего-то. Все же первые номера Эспады — та сила, с которой приходится считаться.

— Пока Айзен не выберется оттуда и пока к нам не прибудет Венганза, я буду отдавать приказы, — сказал он. — У кого-то есть возражения? — он посмотрел на оставшихся пустых.

Мнение Тии его вообще не волновало, а вот Старк после общения с Венганзой вполне мог проявить несвойственную ему инициативу.

— Я не против, — пожал плечами Примера. — Ауч! — вскрикнул он, когда собственный фракцион пнула его. — Лилинет, ты чего творишь?

— Не будь такой размазней, Старк! — рычала малявка. — Вен тебя что, мало гонял?

— Да какая разница? — вздохнул лентяй. — Старик в любом случае опытнее меня и лучше знает, что делать. Лучше дать управлять тому, кто умеет, чем полагаться на меня.

— Все равно, ты слишком расхлябанный!

Старик молча хмыкнул.

Все же влияние Венганзы видно. Койот не стал возражать не из-за своей обычной лени, а действительно по причине. Причем, старик почувствовал в его взгляде, что будь ситуация другой, Старк все же оспорил бы это решение, но Первый Эспада и сам понимает, что Айзен не так уж отрезан и специально дал им действовать самостоятельно.

— Духовная миля вокруг нас, — заговорил Сегунда Эспада, смотря на Главнокомандующего синигами. Такой же старик, как и он сам, такой же опытный и очень могущественный. — Этот город лишь копия того, который нужен Айзену. Он сказал, что нам достаточно вторгнуться и выполнить свою задачу, но я не вижу смысла нам опять куда-то идти.

Главнокомандующий едва заметно дернул бровью. Да, он понял все.

— Из ваших разговоров я понял, что вы возвели особые столбы по периметру города, чтобы поменять их местами, — продолжил он. — А потому, что случится, если эти столбы будут уничтожены?

Щелчок пальцами.

Финдор тут же использует Зов, призывая сюда четверых весьма крупных гилианов, и отправляет их к нужным местам.

— Я догадываюсь, где они находятся, это не сложно понять, зная ваши методики и стандарты.

Среди 'фракционов' синигами, точнее, у одного типа, началась паника и тот начал крутить головой и вопить про то, что враги обо всем догадались. Но остальные капитаны даже не шелохнулись, когда увидели все это.

В следующий миг все четыре гилиана оказалось моментально убиты!

Стоило пустым добраться до целей, как их тут же атаковали и уничтожили, так что они даже не успели среагировать.

— Глупцы, — произнес главный синигами. — Вы правда считали, что мы оставим такие важные стратегические позиции без защиты?

Переведя взгляд на тех, кто помешал им, старик начал догадываться, в чем дело.

На каждом столбе находилось по довольно сильному синигами. Не капитаны — уровень, похоже, у них называется лейтенантским, или же уровень генерала армии Баррагана. Достаточно способные люди.

Разукрашенный перьями мальчишка, унылого вида блондин, юноша с татуировкой на лице и... беловолосая девчонка с полумаской, закрывающей рот.

— Четыре стража охраняют их, — продолжил глава Готея. — Наши элитные солдаты, и вы не сможете добраться до столбов.

Со стороны синигами были какие-то волнения, да и фракционы бывшего короля пустых нахмурились, но сам Барраган остался неподвижен. Наличие стражей его не впечатлило и не слишком удивило, но только что он осознал одну мысль.

— 'Вот оно как, — прищурился бывший Владыка Хуэко Мундо. — Так вот чего ты хочешь... Что ж, я принимаю эти правила'.

Теперь он понял, почему синигами не стали атаковать его сразу. Теперь ясно, почему они стоят в стороне и выставили в бой более слабых бойцов, а сами пока не стремятся в битву. Похоже, этот Главнокомандующий... такой же... как и сам Барраган.

— Четыре солдата? — чуть приподнял бровь арранкар. — Четыре муравья стоят на страже. Тогда мы просто раздавим их четырьмя драконами.

Щелк!

— По, Кулхорн, Финдор, Абирама, — позвал он своих подчиненных. — Уничтожить их.

— Да, Повелитель! — тут же отозвались они и устремились в атаку.

Сам же Сегунда Эспада остался наблюдать.

— 'Давно я не участвовал в войне...'

Глава 68. Традиция Войны.

— 'Началось', — мрачно произнес Главнокомандующий, убирая свой клинок в ножны и деактивируя шикай. Он уже сделал, что нужно, а теперь, как и Айзен, будет лишь наблюдателем, пока не придет время действовать.

Ему не нравилось такое положение вещей, но он понимал его необходимость.

Подготовка к войне была долгой, сложной и муторной. Лишь благодаря расследованию Сой Фон, исследованиям Урахары, а также небольшой помощи его шпиона, им удалось узнать истинные цели Айзена.

Создать Ключ Короля, используя город Каракуру — Ямамото не мог допустить подобного, а потому действовал.

Вот только действовать самым простым и эффективным способом было нельзя. Он не знал полной силы Айзена и его подчиненных, а тут еще и появление арранкар, сведения об 'оружии' против него и многое другое. Все это складывалось в весьма неприятную картину, просто вынуждающую Генрюсая действовать аккуратно. Однако действовать нужно было, и он свой ход сделал.

Город Каракура был перенесен в Общество Душ. Сделать это оказалось непросто, все эти полгода до начала войны они занимались столь масштабным и сложным проектом. Благо, после уничтожения Совета 46 продвинуть этот план оказалось весьма легко. Совет еще не восстановился, сильными представителями не обзавелся, да и многие горели жаждой мести Айзену, потому любые действия Готея были легко одобрены.

Так план начал реализовываться, и вот итог.

Точно в определенное время Айзен прибыл в Мир Живых и встретил тут вместо своей цели врагов. Пусть он и не выглядел впечатленным, но лишние проблемы это ему точно доставит. Главнокомандующий понимал, что все не так просто, как кажется, и верить в то, что сумел перехитрить того, кто водил все Общество Душ за нос более ста лет, как минимум, глупо.

— 'Ничего, у меня тоже есть тузы в рукавах, — хмыкнул старик. — Плюс, мои люди тоже готовы'.

Капитаны Готей 13 были готовы к бою и собрались рядом с ним.

Горящие праведным гневом, обидами, разбитыми сердцами за предательство, многие захотели принять участие в этой битве, но, увы, взять всех было нельзя. Лишь капитаны, некоторые лейтенанты и несколько достигших этого уровня офицеров пошли с ним. Остальным же пришлось остаться в Сейретее и блюсти службу, а также взять управление над Готеем на себя, если капитаны потерпят поражение и будут убиты.

— 'Лучше пусть тут погибнем мы, чем весь Готей. Мир не останется без своих защитников. Души не будут едой пустых, и всегда будут те, кто готов сохранять баланс мира. Что бы ни случилось...'

Так нужно. Пусть тяжело далось ему это решение, но так будет лучше.

А если все обернется хуже, чем он думал, он сумеет спасти, кого сможет, отдав свою жизнь. Он не даст детям так просто умирать на его глазах.

— 'Больше никогда...'

Он глубоко вздохнул, успокаиваясь и возвращая себе ясность ума.

Вместе с ним сейчас были те капитаны, что остались.

Кучики Бьякуя, Зараки Кенпачи, Унохана Рецу и Куроцучи Маюри отправились в Хуэко Мундо, чтобы не только ударить в тыл врагу, но и проредить часть сил Айзена. И, судя по тому, что здесь не так уж и много арранкар, а действительно очень сильных — всего три, то, похоже, свою часть плана они выполнили.

Остальные же сейчас находились здесь, вместе с ним.

Киораку и Укитаке стоят вместе. Первый с ухмылкой на лице смотрит на противников, а второй весьма обеспокоен и напряжен. Они серьезны, они готовы и сделают все, что нужно.

Комамура вместе со своим лейтенантом мрачно смотрят на врагов и готовы отправиться в бой хоть сейчас. Похвальное рвение, но всему свое время.

Хицугая Тоширо и его лейтенант тоже напряжены. Юный капитан серьезен и собран, но в его позиции видны неуверенность и опаска. Нет, он не боится, но слишком молод и неопытен по сравнению с другими капитанами. Его лейтенант тоже волнуется, но, видя холодную решимость своего капитана, не дает себе слабины.

Определенная проблема видна и с капитаном Сой Фон. Под непроницаемой броней холодности и чувства долга кипит просто безумный огонь эмоций. Арранкары и Айзен ее не интересуют. Все ее мысли занимает только один человек, который пока отсутствует, что несколько напрягает. Юная Фон желала тоже отправиться в Хуэко Мундо, но она нужна была здесь, и Главнокомандующий ее не отпустил. Зато она настояла на том, чтобы на эту битву взяли ее протеже, Сакамото Йоко.

Капитан Фон все же желает в будущем передать свой пост этой девочке, когда та будет готова, а потому юной ученице нужно проявить себя и заслужить славу и почет. Эта битва — очередная ступенька для командира четвертого взвода Омницукидо, и Главнокомандующий не стал отказываться от столь хорошего бойца.

Жаль, что ее лейтенант оставался все таким же шумным и недалеким, но это проблема не лидера Готея, он просто не слушал панических воплей Маречиё Омаэды.

Спину Ямамамото прикрывает лейтенант, но это ненадолго. Он не должен участвовать в этой битве: если никто из них не вернется, Готей 13 понадобится новый главнокомандующий, и кроме Чоуджиро и Шунсуя этот груз доверить некому... Но заставить Шунсуя сидеть в безопасности, когда его товарищи сражаются, Генрюсай бы смог, только отправив того на больничную койку. Этому глупому ученику всегда не хватало дисциплины...

Когда Айзен прибыл, Ямамото тут же отрезал его от арранкар. Лишил противников лидера и собирался расправиться с ними как можно быстрее, а уже потом заняться предателями.

Сделано это было по нескольким причинам.

Во-первых, Айзен настолько опасный противник, что на нем нужно будет сконцентрировать все свои силы. Нельзя отвлекаться на сторонние вещи: это может стоить жизни, а потому сначала они избавятся от Эспады.

Во-вторых, сами по себе эти арранкары весьма сильны и могут доставить немало неприятностей всему Обществу Душ, а потому ради сохранения баланса мироздания от таких опасных тварей нужно избавиться. Монстры такой силы должны умереть. Вообще-то давно стоило устроить крупный рейд в Хуэко Мундо, но после событий с Кенпачи Азаширо Совет даже думать боялся о подобных вещах, потому приходилось мириться. Теперь же этот проект можно протолкнуть и получить одобрение. Обезопасить тылы необходимо.

В-третьих, нужно восстановить порушенную репутацию. Айзен своим предательством навлек ужасный позор на Готей и всех синигами. Пусть Совет сейчас тоже не в лучшем виде, но, когда все придет в норму, такой провал им могут припомнить, и уже они начнут продвигать свои идеи и желания к Готею и противопоставить этому будет нечего. Именно поэтому синигами и нужен этот поединок: нужно восстановить честь и славу, нужно показать, что они все еще сильны и опасны, чтобы Совет даже в мыслях не допускал обратного.

В-четвертых, среди арранкар все еще может быть то самое 'оружие' против Главнокомандующего. Кто из них им является, непонятно, а потому их всех нужно убить как можно быстрее. Нет, Ямамото ничего не боялся, но понимал, что лишь его присутствие не дает Айзену действовать слишком свободно.

Однако просто так истребить этих арранкар нельзя.

Лучшим решением сейчас было навалиться всем скопом и просто раздавить своих врагов, но это ничего не изменит. Капитаны должны проявить себя, должны победить сами и доказать всему миру, что они достойны своих хаори.

Таковы правила войны, таковы традиции, и им он и собирался следовать.

— 'Ох, как в старые добрые времена...' — командующий позволил себе на долю секунды расслабиться и ощутить то волнующее чувство былых времен.

Тех времен, когда он был лидером своей банды, когда он вместе со своими товарищами наводил порядки в хаосе Общества Душ и приводил мир к гармонии. То, что начиналось как бандитская группировка, что просто хотела стабильности в нелегкие времена между атаками монстров и беспределом кланов одаренных, пришла к столпу справедливости и порядка, что защищает Общество Душ.

И пусть многих былых друзей уже давно нет в живых, но сейчас, всего на миг, он ощутил то волнующее чувство единства, братства и товарищества, что некогда было у него. Он вновь ощутил себя не политиком, не главой огромнейшей организации, а той самой небольшой банды сильных и верных воинов, что готовы идти в бой.

— 'Сегодня неплохой день, чтобы умереть...'

Небо в Мире Живых в этот день пронзительно синее... Под таким небом будет приятно проститься с жизнью...

Он тут же взял себя в руки и вернул ледяную собранность.

— 'Наши враги впечатляют...'

Он посмотрел на оставшихся арранкар. Он думал, что, лишив их лидера, сумеет заставить вторженцев запаниковать и растеряться, но те остались спокойны.

Среди всей этой толпы сразу были видны самые сильные. Загорелая светловолосая женщина в вульгарном костюме, прячущая половину лица, молодой статный юноша в компании с маленькой девочкой и...

— 'Я будто смотрю на свое отражение', — хмыкнул Главнокомандующий, взглянув на последнего.

Очень старый, мрачный и хмурый мужчина, в глазах его виден не меньший, чем у него самого, опыт и прожитые века. Не будь внешние различия так сильны, он мог бы подумать, что смотрит на самого себя, точнее, на того, кем он некогда был.

Сейчас он больше политик, который вынужден лавировать и планировать, а этот человек... воитель... Он так и пылает войной и сражениями. Нет, он не из тех, кто жаждет только драк, но он жаждет действий. Он похож на затухший костер, в котором еще остались раскаленные угли, а потому все это в любой миг может обратиться неистовым пожаром.

И, как он и думал, именно этот арранкар принял управление на себя. Остальные не стали с ним спорить, явно осознавая, что он среди них самый опытный и, возможно, самый сильный. Увы, Гин не смог передать ему информацию по Эспаде, потому осталось только предполагать.

— Духовная миля вокруг нас, — заговорил этот человек. — Этот город — лишь копия того, который нужен Айзену. Он сказал, что нам достаточно вторгнуться и выполнить свою задачу, но я не вижу смысла опять куда-то идти.

Главнокомандующий про себя хмыкнул. Действительно, самый опытный и явно получивший какую-то информацию по синигами от Айзена... Но, судя по его манере речи и тому, как он грубо отзывался о своем Повелителе, старик от него не в восторге.

— Я догадываюсь, где они находятся: это не сложно понять, зная ваши методики и стандарты.

Он дал команду — и в Мире Живых появились несколько крупных пустых, которые тут же устремились к местам Столбов.

— Глупцы, — произнес Ямамото. — Вы, правда, считали, что мы оставим такие важные стратегические позиции без защиты?

В следующий миг четверо офицеров, которых оставили сторожить столбы, ударили приближающихся врагов.

Изуру Кира, Сюхей Хисаги, Юмичика Аясегава и Сакамото Йоко показались противникам.

— Четыре стража охраняют их, — продолжил глава Готея. — Наши элитные солдаты, и вы не сможете добраться до столбов.

Эти слова не удивили старого арранкара, однако то, что он сделал дальше, удивило уже самого Генрюсая.

— Четыре солдата? — чуть приподнял бровь пустой. — Четыре муравья стоят на страже. Тогда мы просто раздавим их четырьмя драконами.

Подняв руку, он щелкнул пальцами.

— По, Кулхорн, Финдор, Абирама, — позвал он своих подчиненных. — Уничтожить их.

— Да, Повелитель! — тут же отозвались они и устремились в атаку.

Этого ответа Ямамото несколько не ожидал... от монстров...

Таковы традиции войны, таковы правила и законы.

Перед началом основной битвы всегда идет что-то вроде 'показательных боев'. Несколько чемпионов сходятся перед сражающимися армиями и дерутся на глазах у своих командиров. Этот бой должен поднять боевой дух остальных и подточить уверенность врагов. Так было всегда и так есть.

Именно поэтому он выставил этих четверых. Они весьма сильны и достойны быть 'чемпионами'. Именно поэтому он отказал многим другим офицерам и просто синигами, что желали сражаться. Особенно настойчив был младший брат Сой Фон, который рвался быть рядом с сестрой и своим учителем, но его все же заставили остаться в Сейретее.

Ну и, делая все это, Генрюсай отдавал себе отчет и был морально готов, что чудовища никогда не поймут его хода. Что варвары Айзена не знают правил войны и проигнорируют его жест.

Они просто накинутся всем скопом на его солдат или призовут тучу противников. Именно поэтому он был готов дать команду вытащить бойцов из мясорубки. Традиции — традициями, но терять людей зря он не хотел.

Ну и вот, к его удивлению... этот арранкар понял все и... принял его правила...

Даже более того, он сделал ответный ход, такой, каким он должен быть.

Это и удивило Главнокомандующего: что среди врагов, среди монстров и чудовищ, коими он всегда считал пустых, есть те, кто ценит Традиции Войны. И видно, что это его ход, его решение, а не советы Айзена или кого другого. В его глазах видны уверенность и понимание.

— 'Действительно... похожи...'

Теперь все будет идти гораздо интереснее, но расслабляться рано.

— Да начнется война...

Глава 69. Котенок и Кит.

Когда куски разрезанного пустого осыпались на землю, она встала на вершине столба и приготовилась ждать. Йоко прекрасно знала план и свою роль в нем, она страж столба и должна защищать его, как и остальные трое, кто был отобран для этого задания.

Главнокомандующий отобрал среди офицеров-синигами только лучших, и юный командир 4-го взвода омницукидо была горда тем, что оказалась в числе избранной элиты. Пусть гордыни у нее давно нет, но такое признание чуть-чуть самолюбие почухивает, немного.

Однако девушка прекрасно понимала, что сейчас она в первой линии обороны, потому ее задача по факту является одной из сложнейших. Ей и остальным троим придется принять на себя передовой удар и не посрамить силу Готея.

Нет, их не бросали на смерть. Она знала, что в случае непредвиденных обстоятельств капитаны не останутся в стороне, да и Иккаку-сан по приказу сидит в засаде и появится когда будет нужно.

Сама же девушка, стоя здесь, думала о другом:

— 'Я не вижу его', — волновалась она.

Арранкары действительно впечатляли своим видом и силой, а то, что они сохранили самообладание, оставшись без руководства "предателей", говорит, что они сильнее, чем могут показаться. Эти ребята вполне себе самодостаточные, и даже если не ладят друг с другом, то работать явно умеют и конфликтовать не станут.

— 'Но его все равно нет'...

Учителя среди противников не видать.

По этому поводу у нее было двоякое ощущение.

С одной стороны, было жалко: ведь она так сильно хотела его увидеть! Многие годы они были разлучены, и тех пары дней было недостаточно, чтобы наверстать упущенное. Нет, Йоко не воспринимала Караса как возможного объекта любви или чего-то подобного. Учитель для нее всегда был как старший брат, как отец — заботливый и добрый, местами суровый и, может быть, жесткий, но она знала, что он относится к ней, как к родной. А потому желание увидеть его было сильно, даже несмотря на то, что сейчас они враги.

— 'Я не хочу с ним сражаться...'

И вот это было другой стороной...

Она радовалась, что сейчас его здесь нет — не придется скрестить с ним клинки. Йоко не была уверена, что сможет пойти против Учителя. Она, скорее, сама встанет на его сторону, пусть ей не хочется оставлять друзей и тех, кто нуждается в ней, в Готее. Но если Учитель позовет...

— 'Не хочу делать такой выбор', — мотнула девушка головой.

Нет, Карас не заставит ее делать такой выбор, он никогда с ней так не поступит — Йоко знала это. А если заставит, это точно будет не он, а та же иллюзия от предателя или типа того. Она слишком хорошо знала Учителя, чтобы ее могли обмануть подобные вещи.

— 'Но и себя переоценивать не стоит...'

Йоко отбросила лишние мысли из головы. Пусть ее печалило, что на той стороне, кроме Караса еще и Хебико, она все равно останется верна своим убеждениям и долгу. Так бы поступил и ее Учитель.

Эти полгода с тех событий не прошли для нее даром. Капитан занялась ее обучением и отлично подготовила к этой битве, поэтому сейчас Сакамото Йоко очень хотела испытать свои способности и скоро такой шанс у нее появится.

Враги отреагировали на ход Готея. К удивлению девушки, они не бросили на стражей все силы одновременно и не натравили толпу монстров, чтобы поскорее разрушить столбы. Вместо этого, они отправили к каждому по врагу, что было неожиданно со стороны пустых. Этот старик, что ими руководит, явно очень опытный и сильный, а потому с ним лучше не связываться — это она поняла быстро.

К остальным уже прибыли их оппоненты. Хисаги-сан стоит, пробив светловолосого арранкара в закрытой маске, который призывал меносов. Кира столкнулся с размалеванным индейцем, который начал что-то вопить. А вот бедолаге Юмичике, похоже, не повезло попасть на огромного, накачанного, женоподобного транса не самой приятной внешности. Да, ему можно только посочувствовать.

Вскоре перед ней приземлился ее враг...

БАМ!

Сотрясая все вокруг и поднимая облако пыли, на землю с грохотом опустилась огромная туша. Судя по реацу, перед командиром 4 отряда омницукидо кто-то поистине достойный.

Когда пыль осела, девушка сумела рассмотреть своего противника.

Это оказался очень большой, с виду тяжелый и мощный мужчина с таким же мощным подбородком и остатками маски на нем. Сам тип походил на китайца, если бы того кормили стероидами сотни лет, отчего он вымахал в такую громадину с длинными ручищами и слегка вытянутым телом.

— Пади ниц, ничтожная женщина, — спокойным голосом произнес арранкар. — Ибо наш господин и наш Бог, истинный Владыка Хуэко Мундо, повелел мне раздавить тебя!

— Пф, — фыркнула Йоко. — Слова излишни, — коротко ответила она, доставая меч.

Ей не особо нравилась мода на долгие разговоры перед боем, особенно с тем, с кем не о чем поболтать.

— Можешь не называть свое имя, женщина, — с пренебрежением произнес бугай. — Ибо твоя жизнь прервется сегодня — так повелел мне...

Сюнпо!

Мощный удар ноги влетает противнику в живот и заставляет слегка пошатнуться.

— 'Крепкий', — нахмурилась девушка.

Лицо арранкара слегка напряглось. Вряд ли этот удар хоть чем-то навредил ему, но враг его не ожидал и не успел среагировать, да и поведение синигами, что демонстрировала столь явное неуважение к бахвальной речи пустого тоже его задело. На лице громилы выступили вздувшиеся вены. Похоже, его это разозлило.

— Жалкая женщина, — тихо прорычал он. — Я раздавлю тебя во славу...

Удар!

Новый удар прервал его очередную фразу...

* * *

Второй удар в челюсть опять прервал речь По Чхвена, что начало серьезно раздражать арранкара. Мало того, что какая-то слабая жалкая женщина стоит на его пути, так она еще и мешает ему говорить о его господине! Он ведь любезно даровал ей право пожить несколько лишних секунд, даже дал шанс упасть ниц, молить о пощаде, и он, может быть, даже пощадил бы ее. Из уважения к Венганзе, который не любит лишних жертв, хотя арранкар не совсем понимал, зачем так напрягаться, когда всех слабаков можно просто раздавить?

Однако эта жалкая девчонка проигнорировала его благородный порыв и посмела прервать его речи! И если ударов он почти не почувствовал, то вот прерывать восхваления Великого Владыки Хуэко Мундо и всех пустых — это кощунство, с которым Чхвен мириться не собирался.

Обретя равновесие, он посмотрел на женщину.

Беловолосая самка с желтыми глазами напоминала ему кого-то из детишек Эсперансы или какую-то слабую и жалкую версию Гриммджоу. Стоит в пружинистой позе, слегка согнувшись, и волосы торчат в разные стороны, словно распушились, как шерсть животного.

— 'Точно, Вега так порой выглядел, когда пытался казаться сильнее, чем он есть', — фыркнул про себя По. Ну, Джио Вега всегда был хвастливым и глупым слабаком, потому неудивительно, что слабым хочется казаться больше, чем они есть.

Девчонка вновь исчезает, и в следующий миг пустой ощущает мощный удар в бок, который заставляет арранкара пошатнуться.

Резкий разворот и удар — но там врага уже нет, а затем еще три удара клинка девчонки приходятся в спину монстра, но их силы недостаточно, чтобы пробить его иеро.

Удар! Удар! Удар!

Атаки сыплются на него непрерывным дождем. Чхвен отмахивается и пытается достать соперницу, но враг оказывается слишком быстрым, чтобы у арранкара это получилось так легко. Это как сотня назойливых насекомых, которые никак не могут навредить, но очень сильно раздражают.

Удар! Удар! Удар!

Поток ударов продолжался, что начинало все сильнее и сильнее раздражать По Чхвена, но он не давал себе срываться. Не пристало одному из генералов Повелителя терять самообладание из-за жалкого насекомого...

— 'Сейчас!' — среагировал он.

Неожиданно резкий разворот на опережение — и огроменный кулак влетает точно в мелькающую мошку!

Тело девчонки встречается с его рукой — и она улетает в ближайшее здание.

От столкновения ее тела с каменным домом в последнем образуется дыра и поднимается облако пыли, где мерзавка и пропадает.

Он ждал, притворялся слишком медлительным и просчитывал ее траекторию движений, а затем, просто предвидя атаку, встретил ее своей. Он, конечно, не настолько 'ловок', как недавно натренировался Ямми, но этого вполне достаточно для такого ничтожного врага.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Ну что за ничтожество! Жалкая женщина! — рассмеялся По. — Ты серьезно думала, что второй по силе фракцион Бога будет так слаб и не способен сражаться с такими быстрыми противниками, как ты? Меня специально учили справляться даже с таким! Насекомое! Как вообще таких, как ты...

Договорить По не успел, так как мощнейший удар прилетает ему в живот и... отправляет его в полет!

— 'Что за?!' — только и сказал арранкар, пролетев несколько кварталов и пропахав своим телом пару десятков метров.

Ошарашенный пустой заскрежетал зубами от боли в животе.

— 'Она пробила мое иеро? Как такое возможно?!'

По не преувеличивал, называя себя вторым по силе. Он только Волантесу уступает среди генералов, и только он мог бить так сильно, чтобы пробивать его иеро. Пусть реацу женщины не была достаточно сильной, чтобы оставить на крепком теле Чхвена что-то, кроме синяка, но сам факт...

— Офицер омницукидо, который выкладывает все свои козыри в простой разведке боем, должен быть уволен из Второго Отряда, — прозвучал голос этой женщины. — Таких идиотов мы у себя не держим.

Подняв голову, он увидел противницу... только она сильно изменилась... Тело беловолосой женщины теперь покрывал плотный покров синей реацу! Часть ее одежды порвалась на плечах, обнажив спину. Облаченная только в стандартную униформу омницукидо, она стояла перед ним, сжимая в руках свой короткий меч.

— Вставай, пустой, — надменно прищуривается девчонка, глядя на него сверху вниз. — Я хочу испытать свою силу, или ты боишься 'жалкой женщины'?

По заскрежетал зубами от злости... Давно его так никто не раздражал...

* * *

— 'Черт, это было неожиданно', — поморщилась Йоко.

Тот удар, который она пропустила, был весьма непредсказуем. Все же от гиганта не ожидаешь такой прыти. Ей повезло, что его ручищи такие огромные и удар пришелся на все тело. Будь он меньше и сконцентрированнее, это вполне могло ее порвать.

Пока противник болтал и терял время, она активировала Шунко и теперь была готова драться в полную силу.

Этой технике капитан учила ее уже несколько лет. Даже основы в свое время немало помогли ей в битве с Сэйто Такеру, позволяя свободно управлять Сэки... Но использовать что-то большее в бою она тогда была не готова. Да и капитан подходила к учебе с осторожностью: техника еще не была завершена, и обучение несовершенной версии могло привести к серьезным травмам. Все же навыкам Йоко пока было далеко до Сой Фон, и пусть обучаться технике она могла, то создавать ее буквально на ходу — нет. Это, кстати, и было одной из причин, по которым Йоко выбрала в качестве основы для своего Сюнко не разрушительное Хадо, как капитан или ее учитель, а сравнительно безопасное бакудо номер 8.

Но все изменилось, когда Шихоин Йоруичи вернулась. Пусть большую часть времени она уделяла своей Ученице, всего несколько занятий помогли Йоко сделать качественный шаг и освоить Шунко в достаточной мере, чтобы применять его в бою.

Эта способность поистине великолепна. Пусть выбранное Кидо лишило ее взрывной мощи Хадо-Сюнко, защита Йоко сейчас не имела равных. А если сосредоточить импульс Сэки и выпустить вместе с ударом, даже массивная туша ее противника будет послана в полет.

— 'Мне повезло', — мысленно улыбнулась она.

Ей как раз и нужен был такой крепкий и сильный противник, чтобы испытать мощь своей техники. Кто-то слабее и меньше был бы не так показателен. А этот... отличный повод испытать себя и посмотреть все плюсы и минусы нового 'оружия'.

— Непростительно! — зарычал этот мужик. Он поднялся и тут же бросился на нее.

Сюнпо!

Мгновенно переместившись, она влепила с ноги ему в голову, отправив придурка в очередной полет.

Сюнпо!

На середине пути она нагнала арранкара, а затем атаковала снизу, отправив его тяжелое тело вверх, к небесам.

Сюнпо!

Чудовищный по силе удар отправляет противника вниз.

Столкновение!

Врезавшись в землю, он распластался в яме с асфальтом и собственной кровью от рассеченных рук.

— Гр-р-р-р-р! — рычит бугай от гнева и начинает подниматься.

Она не собиралась давать ему время подготовиться, да и хочется еще кое-что попробовать.

Сюнпо!

Удар!

Ее кулак заставляет арранкара отшатнуться.

Сюнпо!

Нога под колено — и враг теряет равновесие.

Сюнпо!

Мощный удар в затылок, к сожалению, лишь заставил арранкара пошатнуться.

Резкий разворот его туловища, и он пытается достать ее своей рукой, но Йоко легко уклоняется.

Движение пустого не прекращается, он вновь просчитывает ее траекторию движения и идет на опережение.

— 'Бессмысленно', — фыркнула она.

Учитель явно неплохо преподал ему науку о том, как нужно сражаться с быстрым противником. Вот только она не только быстрый, она еще и очень опытный противник с кучей приемов, которые у нее недавно появились.

Взрыв!

Небольшой импульс энергии взорвался слева от нее, и сила взрыва отталкивает девушку в противоположную сторону, легко уводя от атаки.

Используя это движение, она закрутила себя, а затем рассекла кулак своим клинком, переместилась и отправила порядком удивленного арранкара в полет.

Сюнпо!

Две ноги врезаются в затылок пустого и впечатывают его в землю.

Враг снова пытается ударить, и у него бы это получилось.

Взрыв!

Новый импульс у спины — и девушку кидает вперед.

Перекувыркнувшись, она приземляется на ноги.

— 'Да, получается неплохо, — хмыкнула синигами. — Все же тот бой с Сэйто дал мне несколько идей'.

Когда она сражалась с ним, использовала в том бою силу взрывов Сэки для ускорения и маневрирования. Это было несколько затратно, но сама идея была неплоха. Вот ее она и воплотила в Шунко. Взрывая часть этой 'оболочки', она придавала своему телу необходимое направленное ускорение, и так уходила из самых опасных ситуаций.

Этот тип пусть и умеет драться со скоростными врагами, но она уже не та, что была раньше, а потому не проиграет какому-то 'эксперту'.

Впрочем, продолжать испытания на скорость и маневренность уже нет смысла.

Йоко закрыла глаза, прислушиваясь к окружающей реацу. Остальные... едва только начали битву. Нет необходимости заканчивать прямо сейчас. Этот бой полностью под ее контролем, если Шунко внезапно подведет ее сейчас, она справится. Если позже — это может стоить ей жизни. Поэтому надо проверить все, что возможно.

— Подходи, — она посмотрела прямо на противника, — Теперь твоя очередь атаковать.

— Значит, это была твоя атака? — гнусно ухмыльнулся гигант, — Меня едва потрепало... Хотя, признаю, отправить меня в полет — значительное достижение для такой букашки.

— Атакующая мощь моего Шунко — ничто по сравнению с капитаном или Йоруичи-сан, — пожала плечами девушка, — Но защитная в несколько раз выше. Не поможешь ли испытать ее?

— Как пожелаешь, мошка, — этот баран просто излучал самоуверенность.

Рывок! Мгновенно сократив дистанцию, пустой нанес страшный удар... который лишь скользнул по ауре, заставив арранкара 'провалиться' и закрутиться вокруг своей оси, подставив Йоко спину. Рефлекс, выработанный в долгих тренировках с Кваном, заставил девушку нанести мощный пинок в заднюю часть врага, вновь отправляя По в полет, пусть это и было совершенно излишне для 'испытаний'. Рефлекс 'сержантского выкрика', к счастью, удалось подавить.

— 'Хороша бы я была, обучая врага правильно бить посередине драки! К тому же это не его вина'.

Если импульс Сэки был направлен прямо противоположно вектору удара противника, то с Сэки-Шунко все было несколько иначе. Любое Шунко начинается с вихревых потоков энергии, покрывающих тело, и из-за их влияния импульс был направлен в сторону, не встречая удар в лоб, но отклоняя его. Именно это и заставило великана 'провалиться' в свой удар, как совершенного новичка, не умеющего толком сражаться.

— Ты!!! — завопил отброшенный противник, — Сэро!

Зеленый луч, вырвавшийся из глотки противника, врезался в девушку! Взрыв!

— Ну, получила?!! Сама виновата, что была такой высокомерной! Я думал просто переломать тебе кости, раз уж Венганза так носится с вашими никчемными жизнями, но... Э?!

Дым взрыва начал рассеиваться, и в нем показалась невредимая девушка.

— Знаешь, мой учитель весьма увлекался достижениями смертных и привил этот интерес и мне... Он, правда, больше смотрел в сторону мирных изобретений, способных изменить жизнь к лучшему, — Йоко вздохнула, — К сожалению, я не так возвышена.

Активная броня. Не технология, конечно, — было глупо даже думать, чтобы скопировать технологию, предназначенную для противостояния отсутствующему в Обществе Душ оружию. Скорее, концепция. Не принимать удар противника на стену, но развеять его собственным ударом. Не то, чтобы совсем революционно для духовного мира, но обычно такое делалось сознательно. Ее же Шунко делало это автоматически, реагируя на нарушение внешнего слоя ауры.

Цена? Конечно, она была. Обычная защита реацу абсолютно пассивна, не требуя от синигами никаких затрат. Импульс же Сэки, что позволил ей принять на себя Серо, отожрал немалую часть ее реацу. Еще два или три — и она просто упадет, не в состоянии сражаться. Да. Испытания заканчиваются здесь.

Сюнко! Меч глубоко входит в плечо арранкара!

— Уже забыл, что у меня есть не только кулаки? Найсэки*!

Еще одна техника, что ей пришлось придумать в бою с Сэйто. Синяя аура втекла в ее меч. Взрыв! Сюнко!

— Еще три конечности остались, да? — произнесла она, удовлетворенно разглядывая развороченное плечо арранкара. — Скоро все будет закончено.

— НИЧТОЖНАЯ САМКА! — завопил пустой, резко поднимаясь. Раненый, побитый и очень злой арранкар с диким бешенством в глазах смотрит на нее. Он тяжело дышит, его трясет от злобы, и он доведен до белого каления, а значит, будет весьма интересно. — Я РАЗДАВЛЮ ТЕБЯ! — закричал он, доставая свой маленький занпакто. — Дыши! Кальдерон!

После этих слов противник начал надуваться и расти...

— А ты волновался, что тебе работы не достанется, Мокукей, — пробормотала себе под нос девушка, глядя на растущую фигуру противника.

*Найсэки — Внутреннее Сэки.

Глава 70. Замена.

Уклонившись от очередной атаки противника, Кира отступил, чтобы не подставляться. Пусть этот крылатый тип болтлив, хвастлив и кровожаден, но недооценивать его не стоит. У арранкара оказалась неплохая подготовка, и так легко его не достать. Можно, конечно, использовать свой шикай, но для этого надо хотя бы задеть противника, а тот не спешил сближаться. Кира даже устроил небольшую гонку с препятствиями, казалось бы, должную побудить противника сократить дистанцию и заблокировать возможности побега... Но птицечеловек не велся, вместо этого совершая вялые попытки нападения на Столб, вынуждая Киру покидать укрытие и атаковать.

— 'Черт, узнаю эту подготовку', — поморщился синигами.

Не узнать почерк его старого друга было нельзя. Сам Кира никогда не сражался с Карасом, но при необходимости подменял Хебико как медика взвода, а потому видел и порой сам тренировался с остальными омницукидо. Все же это неплохой опыт, да и оплачивалось отдельно, что было выгодно молодому семьянину. Там он вдоволь насмотрелся на то, как Куроки гоняет своих людей и как прививает им эффективность действий.

В этом вот арранкаре прямо виден этот подход. Он дерзок, надменен и рвется в битву, но вбитые инстинкты и навыки давали о себе знать, так что он не срывался и слишком близко не подходил.

Абирама Реддер пусть и создавал образ недалекого и одержимого придурка, которому самое место в битве с тем же Иккаку-саном, но дураком он точно не был и, несмотря на жажду сражений, проявлял серьезную осторожность. Летал вокруг, неплохо метал перья и держал дистанцию, явно зная о силе его занпакто.

— 'Это Карас ему рассказал или капитан Ичимару?'

Сложный вопрос, но факт остается фактом, противник точно знает о Вабиске и потому не позволяет к себе приблизиться. Кире же остается лишь уклоняться от перьев и выжидать удобного момента для атаки.

Действовал лейтенант 3-го отряда осторожно. У него в Сейретее остались жена и ребенок, потому он просто не мог себе позволить умереть каким-нибудь глупым образом.

БАААХ!

Мощный грохот раздался откуда-то позади — и мощная волна реацу чуть не сбила Киру, да и противник его тоже с трудом удержал равновесие в небе.

Оба бойца обернулись и увидели огромную тушу, что обрушилась на город. Эта штука была просто невероятно огромной и источала чудовищную реацу почти капитанского уровня. И это создание — недалеко от столба Йоко!

— 'Дьявол, я не могу уйти и помочь ей', — напрягся Изуру.

— Хо! Давно я не видел ресурексион По, — усмехнулся крылатый воин. — Видать, его очень сильно выбесили, раз он такое применил.

— Очень обидчивый?

— Довольно надменный, — фыркнул арранкар. — Будучи вторым по силе среди фракционов господина Баррагана, он слегка возгордился и в последние дни стал особенно пыжиться. Видать, его неслабо разозлили, раз он...

В следующий миг эту здоровенную тушу впечатывает в землю!

— Че-е-е-е-е-е-е?! — охренев, произнесли они оба, смотря, как этот... по сути, огромный человекообразный кит, падает, сотрясая собой весь город, как будто получив удар от равного ему исполина. Кира успел лишь увидеть небольшую синюю вспышку у его головы перед падением.

Затем он увидел еще одну вспышку, и это создание завопило, будто от невыносимой боли.

Кира даже додумать эту мысль не успевает, как замечает, что на него на полной скорости несется, окутанная синей аурой... Йоко?!

— КИ-И-И-ИРА-А-А-А! — кричит она, мчась к нему. — МЕНЯЕМСЯ!

— Чег...?! — попытался он спросить, но девушка, оказавшись рядом, просто схватила его, а затем с такой знакомой вспышкой швырнула лейтенанта в сторону кита. — ЧЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е...?!!

Но его крика уже никто не услышал...

* * *

Абирама Реддер с распахнутым клювом смотрел на происходящее и чувствовал, что его мозги сейчас сильно скрипят и начинают болеть. Он тут себе спокойно сражался, стараясь действовать, как учил Вен, и помня о силе этого типа, близко не подходил, как вдруг прилетает какая-то девчонка и отправляет его противника в полет к По.

Это было настолько тупо и неожиданно, что арранкар даже растерялся.

Бывший подчиненный Гин-сана улетает в далекие дали, по пути матерясь и ругаясь, а вместо него стоит и пытается отдышаться эта девка. Беловолосая девчонка вытирает пот и с доброй улыбкой машет ему рукой.

— Твоему другу надо худеть, — произнесла она. — Я вложилась в Найсэки на все сто, но даже не добралась до мяса. Один подкожный жир, фе...

— ТЫ ЧЕ СДЕЛАЛА?! — закричал на нее арранкар.

— А? — она посмотрела на него. — Тот китеныш слишком неудобный противник... Придержать его не проблема, но реацу-то у меня не бесконечная. Так что с ним нужен или Кира с Вабиске, или Хадо Хинамори, но она далековато. Так что пришлось украсть твоего противника, ты извини уж...

— Да ты... да я... — пытался подобрать он слова, но просто не знал, что ему сказать. — А, плевать! Я просто порву тебя, девка!

— Ну, хоть не 'жалкая женщина', уже спасибо, — буркнула она. — Давай!

* * *

Присев на обвалившуюся часть стены, Йоко лениво смотрела на то, как Кира пытается справиться со своим противником. Не то, чтобы это было слишком сложно: в битве с Кирой, вес арранкара играл против него самого. Бедняге даже встать не удалось, и напрягаться Кире приходилось больше из-за объема работы, чем из-за попыток сопротивления. Все же силе Вабиске было тяжеловато покрыть всю эту тушу.

Однако синигами уже победил. Придавленный колоссальной массой арранкар уже лежал почти без движения, не в состоянии подняться даже на четвереньки. Еще немного монотонной, но безопасной работы — и он будет просто задушен своим весом, выдавливающим из его грудной клетки последние крохи воздуха.

Сама же Йоко зевнула, смотря на это.

Картина, мягко говоря, скучнейшая, но следить нужно, ведь в случае чего, только она и может прийти на помощь. Пусть оставлять пост ей пока нельзя, но с ее скоростью она быстро управится.

— Эй! Ты!

Когда ее противник применил свой ресурексион и обратился в это, она сразу поняла, что бой с ним закончен. Нет, лишив его равновесия с помощью Мокукея, она смогла сбить его с ног, но это был предел. Даже атаковав сонную артерию арранкара, она не смогла пробиться сквозь слой подкожного жира. Попытка 'прорыть туннель' многократными ударами ограничила бы ее маневр, и, как следствие, привела бы к глупой смерти. Возможно, она смогла бы выколоть врагу глаза, но какой в этом смысл? Ослепление только сделало бы его отчаяннее, а чтобы навестись на Столб и попереть в суицидальную атаку, хватило бы и духовного чувства. Потому ей и не оставалось ничего другого, кроме как сбежать и поменяться с Кирой местами.

— Я с тобой говорю!

Ну и пока лейтенант Третьего Отряда возился со своей ношей, она посмотрела, как там остальные. Юмичика закрылся в каком-то куполе вместе с тем стремным мужиком, а вот Хисаги-сану приходится нелегко с его противником, который мог становиться сильнее, ломая свою маску. Да и, в отличие от ее врага, этот явно у Учителя тренировался прилежней, так как в его движениях было немало знакомого.

Этот бой простым не будет.

— Хватит меня игнорировать, чертова девчонка! — вопил ее недавний противник.

Повернув голову в его сторону, она усмехнулась.

— Харе ржать надо мной! — зарычал человек-птиц, пытаясь выпутаться из Хайянавы, но у него это не очень получалось. — Дай только мне освободиться — и я... Ай! Черт!

— Не дергайся так, а то раны откроются, — вздохнула она, смотря как этот болван опять начал истекать кровью. Пришлось вновь наносить специальную мазь, чтобы остановить кровотечение. — Еще раз начнешь вошкаться — я тебя не только зафиксирую, но и клюв завяжу, а то твои вопли уже раздражают!

— Гр-р-р-р! Чертова девка! — бесился он, но поделать ничего не мог. — Я не прощу тебе моего унижения!

— Да-да-да, — зевнула она. — Лучше о себе побеспокойся, а я как-нибудь переживу твое недовольство.

— Настоящий воин должен победить или умереть в бою!

— Вот как? — Йоко посерьезнела и встала. — Ну, если ты ценишь свою честь больше жизни, я могу это понять. В конце концов не вижу смысла держать кого-то в живых насильно, — ее вакидзаси коснулся горла арранкара. — Я может и могу дать тебе возможность выжить, но принять ее или отвергнуть — решать тебе.

Даже Учитель не стал бы навязывать кому-то свое милосердие. А уж она — тем более.

Арранкар замер в страхе, не в силах отвергнуть свою жизнь... Как и отбросить свою гордость.

— Ну, раз ты сам не можешь решить, чего хочешь, будь добр, молчи.

Абирама на некоторое время затих, даруя Йоко блаженную тишину.

Бой с этим типом она провела очень быстро. Даже помощь Мокукея не понадобилась. Птиц слишком полагался на свои перья, так что, когда она, прикрывшись Шунко, рванула прямо сквозь них, он просто растерялся. Все, что оставалось — схватить его тупую голову и знакомить ее со всеми встречными стенами до достижения просветления. Ну, а потом рассечь сухожилия избитой до беспамятства тушке, как по учебнику (да, это считается допустимой мерой задержания, если вы не уверены в том, что Бакудо сможет сдержать противника), да на всякий случай скрутить дополнительно. Все вышло быстро и легко, даже слишком быстро.

Все же, не будь того Кита, она вряд ли смогла бы испытать Шунко.

— 'Техника хороша, прием с 'взрывом' части оболочки работает неплохо, но требуется доработка. Мне есть куда расти, и я хочу стать сильнее', — подумала она.

Анализ своих действий, постоянный рост над собой и опыт прошлых ошибок — вот что должен делать каждый настоящий боец омницукидо. Постоянное саморазвитие и рост, а потому, пока выдалась свободная минутка в этой войне, она и займется обдумыванием. Похвалить себя за удачные моменты и правильные решения, поругать за ошибки и просчеты, затем все учесть, переработать информацию и продолжить работу над собой.

Капитан точно видела все и потом обязательно устроит долгий разнос по каждому пункту, но Йоко была не против. Сейчас капитан стала активно с ней заниматься, потому девушка была рада подобному вниманию.

— Эй, девка, — вновь подал голос арранкар, но уже более спокойным голосом. — Почему ты не убила меня?

Она вновь посмотрела на него и некоторое время молчала, думая, стоит ли вообще говорить. Это ведь очевидно, хотя поверженный враг явно не блещет умом, потому и не догадывается.

— Тот, кто учил тебя сражаться, учил и меня, — ответила она. — Он мой Учитель, наставник и почти родной человек, а потому не узнать его почерк в ваших стилях боя я просто не могла. А раз он старался сделать вас сильнее, значит не хочет, чтобы вы умерли. Я не стала убивать тебя потому что Он этого не хочет.

— Пф, мы на войне, женщина, — фыркнул он, отвернувшись. — Здесь нет места милосердию.

— Может и так, — согласилась она. — Но когда-нибудь война закончится. А зная Учителя, Готею вы потом будете если и не друзьями, то уж точно не врагами, — улыбнулась она. — Потому я и не хочу проливать вашу кровь. Я убиваю врагов, а раз Учитель так много времени тратил, чтобы спасти вас, я не могу воспринимать вас как тех, кого нужно убить.

Арранкар ничего не ответил, но вырываться больше не стал, чему она была рада.

Сражаться этот тип все равно уже не может, потому на его счет командир омницукидо не волновалась.

Она сказала правду.

Придет время, и она, Учитель и Хебико снова будут вместе, а потому Йоко не хочет отнимать жизни у тех, кого защищает Карас. Она мастер поступи, она опытный синигами, а потому прекрасно видит: он учил их не убивать, а выживать.

Но поймут ли они и оценят ли его труды?

Сложный вопрос.

Этот тип, По Чхвен, похоже, нет. Пока он был в своей малой форме, у него было больше шансов на выживание и даже победу. Сейчас же он — просто беспомощная жертва. Как кит, выброшенный на берег, что умирает под собственным весом*.

— 'Ну, в этой партии пока ведем мы, — вздохнула она. — Каким будет следующий ход?'

*Мы знаем, что под своим весом умереть был способен разве что мозазавр, у млекопитающих китов более совершенное строение, и они дохнут от жажды, т.к. получают воду только вместе с пищей... Ну и что? Образ красивый.

Глава 71. Намеченные дуэли.

Луизенбарн Барраган мрачно смотрел за происходящим и хмурился все сильнее с каждой секундой. Его воины... проигрывали...

Ему не хотелось признавать, но в этом ритуальном поединке победили враги.

Кулхорн пал — когда черный купол осыпался, безжизненное тело пустого рухнуло на землю, а его противник обессиленно упал неподалеку. Финдор достойно сражался против лейтенанта синигами. Уроки Венганзы не прошли для него даром и с тех пор он явно стал сильнее. Но этого все равно оказалось недостаточно против его врага. Израненные, они оба уже не могли держать оружие, что хоть и можно считать ничьей, но своей цели боец не достиг, а это равносильно поражению. Выжил он или погиб — сказать сложно. Абирама... ну, его, скорее, победили морально. Жив, но пленен и ничего сделать не может.

По Чхвен... да, его 'левая рука' сильно разочаровал Повелителя. Будучи вторым по силе среди фракционов, он слишком сильно возгордился, и когда Венганза предлагал способы стать сильнее, он затрачивал минимум усилий и взял лишь основы, не желая больше ничему учиться. Да, собственные умения позволили ему слегка удивить такого быстрого врага, но поражение оказалось унизительным и жалким. Даже участь Абирамы не кажется такой глупой, как ничтожная смерть По. Умереть под собственным весом, со словами бахвальства на устах!

— 'Ничтожества, — начал злиться Сегунда Эспада. — Они все ничтожества!'

Поняв, что все ритуалы были соблюдены и теперь можно не сдерживаться, Король начал подниматься.

— Подождите, Повелитель, — сказал Волантес. — Вам нет нужды утруждать себя. Мы, ваши верные воины, принесем вам головы наших врагов!

Трое оставшихся фракционов преклонили колени.

Пусть Баррагану сейчас было плевать на все происходящее — он просто хотел закончить все как можно быстрее — но все же решил дать своим подчиненным возможность проявить себя. За многие годы они так и не сталкивались с достойными противниками, а потому закалить себя в смертельных битвах им не помешает. Ну, а если погибнут — значит, оказались слишком слабыми и ничтожными.

— Так и быть, — произнес Король. — Волантес, Нирге, Джио, уничтожьте врагов! Принесите мне их головы!

— Да, Повелитель! — хором произнесли они и устремились в бой.

Сам же старый пустой продолжил сидеть и смотреть...

* * *

Как только Барраган сказал это, все остальные перестали ждать и выдвинулись вперед. Традиции были соблюдены, правила приняты и исполнены, а потому ничто больше никого не держало. Эспада вступила в бой и Готей ответил тем же.

Две противоборствующие силы разделились на части, быстро найдя себе противников.

Синигами и арранкары приготовились к бою...

* * *

Волантес устремился вперед, желая поскорее исполнить приказ Повелителя. Нужно устранить тех четверых и разрушить столбы, чтобы исполнить план Айзена-сама. Пусть арранкару претила мысль нападать на раненых и ослабленных противников, которые еще и победили его друзей, но приказ был приказом, а потому он его выполнит.

— Стоять! — услышал он чей-то голос и резко дернулся в сторону, спасаясь от неожиданной атаки. — Хе-хе-хе, а мне повезло, я смотрю...

Приземлившись на крышу здания, Волантес посмотрел на того, кто остановил его.

Им оказался какой-то синигами. Лысый, одетый в обычную униформу, с весьма самоуверенным выражением лица и веселой улыбкой, что больше напоминала оскал дикого зверя.

— Так и знал, что если немного подождать, я получу противника посильнее, — усмехается он. — Ты явно превосходишь тех четверых, я это чувствую.

— Да, это так, — кивает Волантес. — Среди фракционов Повелителя Баррагана я сильнейший.

— Хи-и-и-и, вот это мне повезло... Это будет чертовски весело!

— Я вспомнил тебя, — сказал арранкар. — Ты тот тип, которого избил господин Архитектор.

От этих слов лицо синигами искривилось. Скрежет от его зубов был слышен, казалось, на пару сотен километров. Видать, поражение для синигами было весьма болезненным ударом по его гордости, вот он и злится.

— Черт, мне теперь все будут поминать, что я проиграл какому-то старику?! — рычал он. — У меня даже оправдания этому нет...

— Ха-ха-ха, я рад, что сражаться придется с тобой, — слегка рассмеялся арранкар. — Третий офицер 11-го отряда Мадарамэ Иккаку.

Венганза рассказывал им об офицерах синигами и на этом остановился подробнее, рассказав о том, что тот столкнулся с господином Архитектором. Деталей он не знал, потому фракцион Сегунды обратился напрямую к старому пустому и получил весьма исчерпывающие данные.

— Тц, думаешь, я слабак? — злился Мадарамэ.

— Нет, — спокойным голосом ответил арранкар. — Я знаю, что ты силен, что владеешь банкаем и что господин Архитектор посчитал тебя достойным, чтобы выйти с тобой на бой.

— И чем тебя так привлекла моя персона? — приподнял бровь синигами.

— Скажем так, — Волантес слегка задумался. — Если бы ваш Главнокомандующий сказал, что я сильный, ты бы захотел со мной сразиться? — произнося это, губы арранкара растянулись в точно такой же звериной улыбке.

Офицер быстро понял, что он имеет в виду, и хорошее настроение к нему вернулось.

— Я — Волантес дель Гойто, фракцион Владыки Баррагана, Завоевателя Хуэко Мундо и истинного Повелителя Пустых! — с гордостью произнес арранкар, доставая свой меч. — Надеюсь, бой с тобой будет веселым.

— Хе-е-е-е, значит, ты такой же, как я, — кивнул Мадарамэ Иккаку. — Похоже, мне чертовски повезло...

* * *

— Эх, я так и думал, что мне достанется самое сложное, — тяжело вздохнул Старк, смотря на двоих своих противников.

Двое стоящих перед ним синигами явно были самыми сильными из присутствующих тут, за исключением Главнокомандующего. Пусть Старк и считался сильнейшим в Эспаде, но даже он понимал, насколько опасным является тот старик. Он даже не был уверен, сумел бы он сам выжить, столкнувшись с ним.

— 'Он сильный и ведет других, — хмыкнул Примера, бросив взгляд на Главнокомандующего. — Теперь мне даже стыдно за мои прежние мысли'.

Койот всегда хотел стать слабым, чтобы быть вместе с другими на равных, чтобы не быть вечность одному. И вот, видя такой пример, как этот чертовски сильный синигами, он понимал, как мал по сравнению с ним. Не в плане силы, а в плане воли. Ведь обладая столь огромной силой, он подчинил ее себе и собрал вокруг себя других, а Старк лишь жаловался на свою тяжелую судьбу и ничего не делал.

Когда Вен рассказывал о Главнокомандующем, Первый Эспада не совсем понимал, в чем дело. Он представлял кого-то типа Баррагана. Отчасти так оно и есть, но за этим стариком люди идут не из-за страха, не из слепого повиновения или обожествления, а потому что сами так хотят, и они доверяют ему свои жизни.

Теперь же, видя его вживую, он прочувствовал все это и впервые в жизни захотел побольше о нем узнать.

Однако сейчас не время. Он на войне, а потому нельзя расслабляться.

Противники ему достались весьма солидные. Первые ученики Главнокомандующего, и, когда Вен рассказывал о них, он несколько раз подчеркивал один важный момент:

— Ни в коем случае не обманывайтесь их видом. Один похож на лентяя, а второй имеет слабое здоровье, но оба они — сильнейшие среди капитанов и уступают только Главнокомандующему. Потому если столкнетесь, то не надейтесь на простой поединок, да и особо честный — тоже. Киораку пусть человек неплохой, но в битве часто использует обман и грязные трюки. А второй весьма скрытен, и даже я не знаю всей его силы, но ни за что не выпускайте его из виду. Мало ли что он может выкинуть.

Старк тогда прямо предчувствовал, что именно ему придется с ними столкнуться. Вот как знал. И это так и случилось.

— 'Мир ненавидит меня', — тяжело вздохнул он.

— Старк! Хватит витать в облаках! — пнула его Лилинет.

— Да не витаю я. Просто сокрушаюсь о несправедливости мира...

Меж тем синигами явно не спешили атаковать и спокойно ждали его.

— Этот ребенок, — произнес синигами в соломенной шляпе. — Ты мог бы отослать ее?

— М? Почему? — приподнял бровь Примера.

— При ней я не могу сражаться в полную силу, — вполне честно ответил тот. — Ты наверняка тоже не хочешь, чтобы она пострадала.

— Че сказал?! — возмутилась девочка. — Да я тебя...!

— Тише, Лилинет.

— Я не против, если ты сразу не будешь сражаться в полную силу, — пожал плечами Койот. — Вообще я предпочел бы не сражаться, а просто сделать вид, что идет бой. Не люблю я это дело.

Беловолосый синигами нахмурился, явно не слишком понимая ситуацию, а вот второй весьма оживился.

— Отличная идея, — заулыбался он. — Я бы сам не против побездельничать вместо того, чтобы получать по лицу. Вот только, — вздохнул синигами, — Старик смотрит на нас, а потому придется напрячься.

Тон весьма серьезный, и он уже четко дал понять, что избежать битвы никак не получится.

— Ну, раз так, — он положил руку на голову Лилинет, — То сделайте мне одно одолжение, капитан Укитаке и капитан Киораку.

Их явно напрягла его осведомленность, что уже о многом говорит.

— Какое? — спросил второй капитан.

— Не умирайте, — искренне попросил он. — Вен о вас очень хорошего мнения, а я бы не хотел лишать жизни его друзей.

Оба синигами очень удивились просьбе. От врага они такого явно не ожидали. Переглянулись.

— Почему тебе так важно это? — спросил капитан Укитаке. — Это потому что Карас ваш лидер и он дал такой приказ? Почему тебе это важно?

— Потому что... — не сразу решился он это сказать, но все же вздохнул и улыбнулся. — Потому что он мой друг...

Он давно хотел это сказать. Для него слово 'друг' имеет особое значение. Проживший много веков в одиночестве, благодаря Венганзе он сумел понять, что же это такое — 'друзья'. Он достаточно долго прожил в Лас Ночес, но лишь с приходом Зеро стал осознавать, как мало он знал об окружающем мире, и что, по большей части, сам был виноват в своем одиночестве.

Он сам отгородился от мира, сам воздвиг бурю, убивающую все вокруг, так как боялся сближаться. Ведь, даже став арранкаром и обуздав свою мощь, он даже не пытался что-то исправить, продолжая страдать, и предпочитал больше спать, чем жить.

Лишь благодаря Вену и всем тем, кто собрался вокруг него, он впервые ощутил себя... частью группы. То, о чем мечтал всю свою жизнь...

— Старк-кун, не мог бы ты помочь мне накрыть на стол? — улыбалась ему Эсперанса.

— Братец Старк, здорова! — пробегали мимо Локи и Ноки.

— Ой, Старк-сан, а где Лилинет? — спрашивала Лия.

— Хо, отдыхаешь, юноша, — с доброй улыбкой старик Архитектор сидел на лавочке и наслаждался иллюзорным небом.

— Старк!

— Старк-сан!

— Койот-доно.

— Примера-сама.

Голоса... Если закрыть глаза, то даже во сне он слышал, как они звали его. Он видит их лица, что всегда рады ему. Это не было сном. Это не было ложью. Это не было мечтой!

Впервые в его долгой жизни это не было лишь его фантазией. Впервые в жизни он больше хотел не спать, а слышать это, больше видеть и не чувствовать себя одиноким.

— 'Я больше не один'.

И потому он не хочет отнимать жизни друзей его друга.

Он знает, что они сильны, он знает, что они опасны, и что ему придется постараться для того, чтобы выжить, но он все равно просит их тоже постараться. Он не будет сдерживаться, он не будет ограничивать себя и сразится в полную силу.

— Я — Койот Старк, Примера Эспада, — представился он. Затем крепче прижал к себе свою 'сестру'. — Сокрушим их... Лос Лобос!

* * *

Тия слегка поморщилась, когда почувствовала высвобожденную мощь Старка. Тот решил не церемониться со своими врагами и высвободил всю свою силу сразу. Она не особо понимала причины такого решения, но не собиралась влезать в его дела. Судя по тем данным, что у нее были, его противники очень опасны, а потому он решил сразу же действовать серьезно.

— 'Это его выбор, — пожала она плечами. — У меня тут свои проблемы'.

Перед ней стоял... ребенок...

Ну, точнее, подросток. На вид ему примерно столько же, сколько и Лии, но все равно это мало помогало. Она не хотела сражаться с ребенком, что-то внутри нее противилось такому раскладу дел. Она просто не могла не сравнивать этого беловолосого мальчика с теми, кого она знала. С Лией, с Локи и Ноки, а также малышами Пикаро.

Пусть умом и понимала, что перед ней сильный враг, который будет к ней беспощаден, но просто так изгнать сию мысль она не могла. И инструктаж Венганзы не сильно помогал. Если она правильно поняла способности врага, то он для нее весьма неудобный противник. Точнее, они оба друг для друга неудобны и практически нивелируют свои способности.

Лед против Воды — безысходное положение.

Однако все уже распределено, и придется сражаться. Она сделает это, она готова взять на себя ответственность и принять, что придется убить ребенка. Такова ее судьба...

— 'Тогда почему я сомневаюсь?' — спросила она саму себя.

Еще полгода назад она бы не сомневалась. Еще полгода назад она бы выполнила этот приказ и была бы беспощадна к любому противнику, на которого ей бы указал Айзен-сама.

Но сейчас...

— 'Нет, это мой выбор, и я готова пожертвовать собой ради него, — сказала она. — Даже если этот выбор причинит мне боль, пусть лучше это сделаю я'.

Меч был извлечен из ножен.

— Начнем, синигами...

* * *

— Ублюдок! Да как ты смеешь поднимать меч на Халлибел-сама?! — бесилась Апачи и хотела броситься в бой, но ее удержала Мила Роса.

— Успокойся, Апачи, Халлибел-сама уже сражается и мы не имеем права вмешиваться в ее битву.

— Тц, — фыркнула та.

— Лучше займемся ею, — указала Сун-Сун на оставшуюся женщину.

Это была высокая пышногрудая рыжуха, один вид которой начал конкретно бесить арранкара. Апачи сама не понимала, что ее так бесит в ней, но желание убить эту тварь было весьма сильно.

— Она ведь только что несла какую-то чушь, что в одиночку разберется с нами, — усмехнулась Апачи. — Сейчас мы ее...

— О, так ты слушала? — улыбнулась эта женщина. — А я думала, твой слух так же плох, как и твой вкус в одежде.

— ЧТО?! — взбесилась фракцион Тресс. — Че ты там вякнула, тварь?!

Апачи хотела броситься и порвать эту сучку, но ее удержали.

— Успокойся, она тебя провоцирует, — говорила ее подруга.

— Да-да, слушай девку-гориллу, — закивала синигами.

— ЧЕГО?! — возмутилась Мила Роза. — Ты кого назвала гориллой, дойная корова?!

Теперь уже две девушки были взбешены и собирались порвать эту гадину.

— Прошу, прекратите, — прозвучал рядом спокойный голос Сун-Сун. — Вы выставляете себя еще большими идиотками. Реагируя на ее слова, вы ведете себя как тупые курицы. С вашим интеллектом это трудно осмыслить, но вы хоть постарайтесь!

— Дьявол, Сун-Сун! Ты вообще на чьей стороне?! — закричали они уже на нее.

Однако бить эту предательницу не было времени. Синигами сейчас начнет бой, а потому лучше приготовиться. Венганза-сама будет недоволен, если они по глупости своей из-за личных разборок будут убиты, да и Халлибел-сама расстроится.

Неожиданно рядом с этой коровой появилась еще одна девчонка.

— Привет, не помешаю? — спросила она, встав с ней рядом.

Это оказалась та самая беловолосая девица, что защищала один из столбов. Она неплохо отделала По, а затем прихлопнула Абираму, что вполне заслуженно с его-то бахвальством. Давно этого пернатого придурка нужно было макнуть головой в дерьмо.

— Не устала?

— Меня на них хватит, — усмехнулась вторая. — Плюс, к нам еще кое-кто идет. Будет весело.

— Ну, посмотрим, — улыбнулась грудастая.

Три фракциона Тресс Эспады прекратили споры. Похоже, пора сражаться...

* * *

Джио Вега с досадой посмотрел на всех остальных. Слегка замешкавшись, он упустил возможность быстро найти себе противника, а потому они с Нирге сейчас стояли посреди неба и пытались понять, что им делать. Влезать в чужие битвы нельзя, а лишних почти не осталось. Разве что старик Главнокомандующий, но Вега на такое самоубийство не пойдет. Плюс, Повелитель явно сам нацелился на него, а потому вмешиваться нельзя.

Все, что им теперь остается — это напасть на раненых, что вообще как-то отстойно. Никакой славы и веселья от этого не получить, да и потом ему этот позор точно припомнят. Да, приказ есть приказ, и он готов его выполнить, но все же хотелось чего-то покруче, чем избиение слабых.

Тот, кто победил Кулхорна, сам едва на ногах стоит, противник Финдора, как и сам Финдор — валяются без сознания, тот, кто уделал По — вымотался, а девка, прихлопнувшая Абираму, уже убежала биться с теми тремя курицами.

Больше всего повезло Волантесу. Тот уже нашел себе достойного противника, причем очень неплохого, и теперь во всю гуляет.

Неожиданно он увидел пару лишних синигами, что не торопились вступать в бой и спокойно стояли в стороне. Это была девчонка в хаори капитана и какой-то увалень. Странно, что ее никто не выбрал в качестве противника, а потому Вега решил, что первым займет столь интересный поединок.

Сонидо!

Переместился ближе.

— Похоже, только мы и остались, — усмехнулся он.

Девушка посмотрела на него, а затем, потеряв всяческий интерес, уставилась куда-то в сторону.

— Эй, я с тобой говорю! — начал злиться арранкар.

— Вега, подожди, — осадил его друг. — Это же Она!

— М? — посмотрел он на напарника. — Кто — "она"?

— Ну, та, о ком говорил Вен-сан, — напомнил ему Нирге.

— О-о-о-о-о, — вспомнил Вега.

Да, Вен-сан упоминал о ней. О своем Учителе, о той, кто всему его научила, да и на инструктаже что-то такое говорилось.

Вега сразу же оживился от этой мысли.

— Тебе что-то известно о нем? — спросила эта женщина, смотря на него. — Где Карас?!

— Ха, и почему я должен тебе отвечать? — усмехнулся арранкар, провоцируя ее.

— Отвечай, — произнесла она ледяным тоном, от которого стало как-то не по себе, но Джио проигнорировал это чувство.

— Так заставь меня, — сказал он, доставая меч.

Но тут его вновь стал пихать Нирге.

— Эй, Джио, Вен-сан же просил не трогать ее!

— Ой, да ладно тебе, — махнул он рукой. — Я только немного разомнусь, а то скучно совсем. Не сделаю я ей ничего.

Пару секунд его друг смотрел на него странным взглядом.

— Ну, удачи, — сказал Нирге и стремительно бросился наутек.

Будто предчувствуя что-то подобное, синигами рядом с этой женщиной тоже отступил.

Сам Вега лишь фыркнул и приготовился к бою.

— Ну, посмотрим, чего стоит его Учитель! Ха-ха-ха-ха!

— Ты все мне скажешь...

* * *

А в это время... незримая тень приближалась все ближе и ближе...

Глава 72. Расстановка сил.

Поединки чемпионов прошли весьма неплохо. Главнокомандующий был доволен исходом и самим процессом.

Пятый офицер Юмичика справился с трудом, но, по большей части, из-за своего нежелания сражаться в полную силу на людях. Его неприязнь к кидотипному занпакто понятна, пусть и глупа, и из-за этого он чуть было не погиб.

— 'Совсем Зараки запустил подчиненных... Не всем везет встретиться с правильными врагами, как Мадараме, нужно и самому ими заниматься', — подумал Ямамото.

Лейтенант Хисаги сражался достойно, но и противник у него оказался подготовленный. Причем, судя по тому, как проходил бой, он явно специально обучался тактике синигами. Скорее всего, Куроки натаскивал его, как и вообще всех арранкар, но именно этот — весьма отличился. Бой вышел в ничью, оба оппонента упали без сил и продолжать битву уже не могли. Но если учесть, что столб так и не был разрушен, победа осталась за Готеем.

А вот битва Киры Изуру и Сакамото Йоко... да, это вышло весьма странно. Командир Омницукидо показала очень высокий уровень и отличную выучку, сражаясь с заведомо превосходящим ее противником, и даже заставила его действовать серьезно. Вот только финал... что ж, ее Учитель тоже был известен непредсказуемыми решениями, потому ничего удивительного, что его Ученица стала действовать так же.

Поняв, что своими силами не победит, она просто провела банальную рокировку и поменялась местами с лейтенантом Кирой. Выглядело это довольно странно и местами глупо, но, как говорят молодые: 'Если работает — значит не глупо', — потому Главнокомандующий ничего не станет говорить по этому поводу.

Разве что покачал головой от ее милосердия к поверженному врагу, но это право победителя — решать, что делать с побежденным.

Так или иначе, первые бои закончились, и сейчас начнутся основные действия.

Как только четверо арранкар были повержены, началась настоящая битва. Уважив традиции, лидер пустых отдал приказ о полноценной атаке. Остальные сторонники Айзена тоже вступили в бой, и капитаны ответили симметрично.

Разве что сам Главнокомандующий и этот старый пустой остались на своих местах.

— 'Кажется, его имя Барраган, — подумал Ямамото. — Очень знакомое имя...'

Несколько раз он слышал упоминания о некоем 'Владыке Баррагане'. Да, они были отрывочны, но информации по Хуэко Мундо в целом — вообще немного. Все же рейды туда всегда были редкостью. Отчасти потому что сильнейшие арранкары сами в Общество Душ не лезли, так что и провоцировать их нет никакого смысла. У капитанов всегда было полно дел в Сейретее, и только такие как Кенпачи Азаширо стремились к полному истреблению пустых.

Вот сейчас и встретились...

— 'Моя задача — остановить Айзена, но если дело дойдет до битвы, сражаться с ним придется именно мне'.

Главнокомандующий понимал, сколь опасен Айзен, и планировал полностью сконцентрироваться на нем, когда избавятся от арранкар. До этого момента он сражаться не хотел бы, ведь даже крупица силы может иметь значение в предстоящем бою.

Урахара рассказал ему об этом 'Хоугиоку', и Генрюсай воспринимал потенциальную опасность очень серьезно. Так что, если не найдется того, кто возьмет на себя последнего арранкара, сражаться с ним придется именно ему.

Ямамото не знал, насколько этот Барраган силен и какими способностями обладает, но уже настроился на кого-то, как минимум, достойного себя...

Неожиданно волна силы прокатилась по всему небу над фальшивой Каракурой. Один из арранкар высвободил свою силу. Тот самый юноша, который стоял чуть поодаль, вместе с девочкой.

Мощь его впечатляла. Даже Главнокомандующий оценил такой выдающийся уровень.

— 'Джуширо и Шунсую будет непросто, — нахмурился старик. — Но так даже лучше. Им нужен столь сильный противник. Рано или поздно мне придется уйти, и лучше им проявить себя сейчас... Когда придет время уходить, я все оставлю на них...'

Вторым арранкаром такого же уровня была женщина, и она встала напротив юного капитана Хицугаи. Что ж, молодому капитану брошен серьезный вызов, и ему придется очень постараться, чтобы победить.

Вообще, всем капитанам давно нужно было столкнуться с противниками, которые не уступают, а местами и превосходят их. Обычные адьюкасы давно перестали представлять хоть какую-то опасность, а потому такой серьезный враг действительно необходим.

Это позволит им вырасти, стать лучше и подготовиться к будущим проблемам, а Главнокомандующий чувствовал, что время спокойствия прошло и теперь нужно ожидать возможных неприятностей.

В стороне пока еще остался капитан Коммамура, но он здесь — для страховки. Если у кого-то дела пойдут плохо, он вмешается и спасет несчастного. Гордость гордостью, но лишние смерти никому не нужны. Плюс, его взгляд постоянно направлен на Пылающую Крепость, а потому ясно, кого он ждет. Он хочет свести старые счеты и готов ради этого ждать, сколько потребуется.

— 'Пусть ждет, раз хочет'...

Остальные дуэли были хоть и важны, но не слишком интересны. Разве что офицер Мадарамэ столкнулся с кем-то действительно сильным.

Ямамото давно отмечал силу и опыт офицера 11-го отряда, но его упрямое желание оставаться под командованием Зараки весьма печалило. Пусть раньше не было нужды в новых капитанах, но сейчас Готею необходимы сильные и харизматичные лидеры. До недавнего времени Мадарамэ Иккаку упирался рогом, избегая сражений в полную силу при свидетелях, и вот что-то изменилось. Пусть он пока не готов к тому, чтобы возглавить отряд, но уже не пытается скрывать свои силы, что уже хорошо.

Противник ему достался опасный. По данным, что были у Главнокомандующего, этот пустой вместе с напарницей доставили очень много проблем капитану Хицугае. Как будет теперь — не ясно, но противник он более чем достойный.

Единственный человек, вызывающий много опасений и беспокойства, была капитан Сой Фон.

Она напряжена, она взведена — внутри нее кипят эмоции, она жаждет только одной битвы и долго готовилась к ней, приложив все свои силы. Даже временно отпросилась со службы, чтобы заняться подготовкой.

Смерть, а затем возвращение ее Ученика сильно ударили по ней. Она лишилась устойчивой опоры под ногами и сейчас отчаянно ищет, как не упасть и не разбиться. Ее воля и разум подвержены серьезному стрессу, и это заставляет ее действовать необдуманно и поспешно.

К чему все это приведет, сложно сказать. Она хороший капитан, ответственный начальник и достойный боец, потому он не хотел бы, чтобы она впала в депрессию или погибла, но сам ничего сделать не мог. Дела сердечные были вне понимания очень старого синигами. Остается только ждать и надеяться.

Сейчас она занята каким-то глупым мальчишкой, который не нашел ничего умнее, как начать ее провоцировать.

Однако то, что случилось в следующий миг, не мог предсказать даже Главнокомандующий...

* * *

Луизенбарн Барраган со скучающим видом посмотрел на расстановку сил и теперь анализировал полученную информацию. Пока ситуация складывается не в их пользу, но это лишь первый ход, потому еще не все решено.

Его четверка проиграла, но это были лишь пешки, которыми старый пустой легко мог пожертвовать. Не то, чтобы ему нравилось отдавать своих людей просто так на смерть, но и жалеть он никого не стал бы.

Теперь остальная часть Эспады и их фракционы присоединились к битве и уже разбились на группы.

Что удивительно — Старк с самого начала действовал серьезно. Да, по тем данным, что были у самого бывшего Короля, его противники весьма опасны — с ними нужно считаться, — но вот такое резкое серьезное отношение было Примере не свойственно.

— 'Венганза хорошо повлиял на него, — хмыкнул старик. — Теперь самая сильная боевая единица обрела и моральную устойчивость, что сделало его весьма эффективным бойцом'.

Да, удивительная бодрость Примеры поражает.

Халлибел достался весьма неудобный противник. Женщине будет сложно сражаться с ребенком, в ней ощущаются сомнения и биться она не хочет; она всегда была идиоткой, готовой умирать за других, и сейчас так же ломает себя. Это нехорошо, в таком состоянии она не сможет использовать все свои силы и будет весьма уязвима. Да, она достаточно опытна и сильна, чтобы не умереть просто так, но эффективной, как Старк, быть не сможет.

— 'Какая глупость, — фыркнул Истинный Владыка Хуэко Мундо. — Женщины...'

Так или иначе, битвы уже начались.

От Готея осталось еще несколько синигами, что пока не вступили в бой. Сам Главнокомандующий — но он, ясное дело, просто так не ввяжется в битву, — еще один капитан с собачьей головой и два офицера: один стоит рядом, а второй спешит в бой к фракционам Тресс.

У арранкар тоже не все силы присутствуют. В Гарганте остались Вандервайс и Фулер, а также где-то застрял Венганза, но и у Готея точно есть бойцы в запасе. Те же Вайзарды, о которых он слышал, потому битва простой точно не будет.

Однако все это было не слишком важно Баррагану.

Его не волновала эта битва, ему не была нужна здесь победа, и он не стремился ее обеспечивать. Все, чего он желал — это избавиться от Айзена, но пока шанса для этого не представлялось, и поэтому приходится терпеливо ждать удачного момента.

Сам он пока в бой вступать не собирался. Его сила весьма опасна, а зря убивать своих союзников ему бы не хотелось.

— 'Значит, нужно толь...'

В следующий миг все заполнил огонь...

* * *

То, что произошло в следующий миг, никто не мог ожидать или понять. Битвы синигами и арранкар шли своим чередом, бойцы обменивались ударами, оценивали силы и возможности друг друга, и все шло как обычно.

Однако в следующий миг яркая вспышка озарила всех!

Следом на то место, где восседал на своем троне старый пустой, обрушился настоящий торнадо пламени! Огромнейший вихрь пламени и жара закрутился в одной точке и поглотил фигуру арранкара.

Столь неожиданное и мощное явление заставило всех, кто и так был в стороне, резко отступить подальше. Лед и Вода, сражающиеся недалеко, просто испарились, и двум противникам пришлось отпрыгнуть, иначе они не смогли бы сражаться вообще.

Все внимание сейчас было сосредоточено на эпицентре этого безумия.

Синигами даже сперва подумали, что это Главнокомандующий решил вступить в бой, но сам старый синигами был не менее удивлен случившимся и все также стоял в стороне.

Следом в бушующем пламени проявился силуэт. Плотность огня уменьшалась, и теперь уже все могли увидеть это...

Стоящий в эпицентре Барраган, что держал за рукоять свой топор и блокирующий атаку со спины... где появился неизвестный с черным копьем в руках, облаченный в черную мантию...

Глава 73. Вспоминая страх.

Отпрыгнув на несколько метров назад, Такеру поморщился и скривился от досады. Его неожиданная атака провалилась и даже не задела противника.

— 'Заэль, как хорошо, что ты сдох, а то бы я тебе этот топор в задницу засунул! — прорычал он. — Почему у тебя не было информации, что он хранит свое оружие в троне?!'

Придирка глупая, да и покойник не ответит уже, но все равно обидно. Знай он с самого начала, что Сегунда Эспада хранит свое оружие в своем кресле, план можно было переработать, а теперь такая удачная идея загублена.

Под прикрытием пламени Така хотел подобраться к противнику и познакомить его кишки с трудноизвлекаемым оттуда гарпуном, но нет... Вместо того, чтобы попытаться выяснить с какой стороны враг, Барраган первым делом повернулся за уносимым взрывной волной оружием. Лицом к нападающему магу. Выигрыш времени всего лишь в долю секунды, но достаточный, чтобы король успел заметить мага и отразить атаку.

А все из-за того, что один придурок не удосужился собрать всю информацию о своих врагах, ограничившись только общими знаниями и совершенно бесполезными теориями по поводу силы. Вот на кой хрен было столько расписывать процесс работы этой чертовой 'Респиры', если это в итоге ни к чему не привело?

Все же тот тип одновременно и гений, и полный идиот.

Вот теперь все плохо, и Такеру стал быстро размышлять, что делать.

Он, разумеется, не рассчитывал победить с одного удара, но надеялся хотя бы задеть Короля своей атакой.

Сам старый пустой, со слегка опаленной одеждой и чуть-чуть поджаренными усами, поднялся, и не нужно быть телепатом, чтобы понимать, насколько он зол.

Первая мысль Таки, когда он это увидел, была весьма банальна:

— 'Памагити!!!' — прозвучало в голове писклявым голоском.

Но он тут же усилием воли придушил внутреннего паникера. Да, морально он, мягко говоря, не готов выходить против тысячелетнего архипустого... Но, если отказаться от вызова собственным пределам, лучше уж сразу отрастить бородищу как у главкома синигами и сесть на теплом крылечке, попивая чаек и ругая безрассудную молодежь. Да к тому же, пусть город и окружен каким-то геморройным барьером, если все пойдет не так, телепортироваться в канализацию и затаиться в самом глубоком коллекторе Такеру всегда успеет.

Плюс, Барраган — это единственный противник, против которого у Такеру были хоть какие-то шансы, в отличие от двоих остальных из Эспады.

Однако отступить он не мог.

Отчасти, потому что хочет помочь остальным. Этот дедуган весьма опасен, причем не только для врагов, но и для своих. Карас не хочет лишних жертв, а потому лучше самому заняться стариком. Все же у него действительно есть шансы вывести из боя Короля. Если бы их не было, он никогда бы не вмешался.

Но это не главная причина...

Самое главное, что он хотел этого...

— 'Победить Босса!' — маг зловеще заулыбался.

Еще когда Карас впервые рассказал ему о Короле Хуэко Мундо, тогда еще, будучи подростком, он подумал, как бы классно было с ним сразиться и победить его! Он маг, чародей, и сразится с тем, кого многие называют Богом Пустых.

Ох, это была бы исключительно эпичная страница в истории персонажа 'Сэйто Такеру'.

Но с тех пор прошли годы, он давно забыл о той глупой фантазии, а после того, как узнал расклад сил, то и совсем о таком думать перестал... до недавнего времени... Да. До того момента, как информация на компьютере Заэля показала ему возможность.

В чем смысл всех этих левелапов, что Такеру пережил за последние месяцы, если он все так же будет избегать высшей лиги? 'Знать свое место' и не пересекаться с теми, кто действительно может убить его? Нет, Сэйто совсем не хотел умирать, но победа над по-настоящему 'эпическим' противником стоила риска. Что-то, что можно назвать 'доказательством своего существования'... Не считать же таковым победу над тем Затоичи с интеллектом улитки? 'Победитель Короля Пустых' — звучит куда лучше.

Не то, чтобы его волновали титулы. Реальный вызов на грани способностей — вот что интересно.

Первый ход провалился, но зато он сумел выяснить кое-что важное...

— Сэйто Такеру! — позвал его Главнокомандующий. — Что ты здесь делаешь?

Старик хмуро посмотрел на него и явно был не слишком рад стороннему вмешательству, но колдуна мало волновали желания Готея. Сэйто здесь по своим делам, по большей части.

— Ну, я решил, что негоже одному Готею защищать мой город. Люди тоже имеют право отстаивать свой дом, — выдал он.

Вышло слишком пафосно, но вряд ли ответ: 'Я пришел покрасоваться и испытать себя' удовлетворит Старика.

Старый синигами лишь покачал головой и ничего не стал ему говорить.

Хорошо, зато мешать не будут.

— Где Карас?! — услышал он голос Сой Фон. Капитан Второго Отряда смотрела на него весьма суровым взглядом, так что, не будь она занята своими делами, могла бы и прихлопнуть мага, чисто ради профилактики.

— Чтоб я знал, — честно ответил Такеру, всего лишь забыв упомянуть, что текущая непознаваемость местонахождения Зеро Эспады — его заслуга, — А что, похоже, что я ношу его с собой?

Девушка, кажется, задымилась от ярости, а Сэйто даже не потрудился подавить широкую троллячью ухмылку. Чем хороша смертельная битва — никто из союзников не станет сейчас тебя бить. Сейчас он безнаказанно мог бы даже обложить Командующего по матери. Но не станет: по его информации, тот не страдал ни склерозом, ни всепрощением. А вот сия сайгайдере* скоро найдет более удобную боксерскую грушу, и руки до Таки у нее просто не дойдут.

Если, конечно, 'диверсия' не окажется слишком эффективной. Не дай Тимора** такому случиться...

— Насекомое! — прозвучал тихий и очень жуткий голос.

Арранкар медленно обернулся и смерил его весьма сердитым взглядом. Так обычно смотрят на нашкодившее животное, а не на врага, который чуть его не убил. Лицо будто окаменело, явственно послышался зубной скрежет. От пустого повеяло очень мощной реацу, причем весьма неприятной и давящей; она словно вытягивала жизненные силы и пыталась все вокруг пропитать своей ядовитой мощью.

Однако Такеру лишь фыркнул и сложил руки на груди. Он уже не тот что был раньше, и стал гораздо сильнее — достаточно сильным, чтобы не бояться никого. Не то, чтобы он мог легко победить, но ведь, пока есть планы, он выживет в любом случае.

— Что-то не так? — усмехнулся маг. — Тебе не понравился мой вызов?

Пустой крепче сжал свою секиру.

— Королей убивают ядом или в спину, — сказал Сэйто. — Поэтому стоило ожидать, что кто-то решит последовать 'традиции'.

К легкой досаде Такеру противник не потерял над собой контроля и не бросился на него, а лишь вздохнул и унял бешенство, вернув себе собранность и ясность рассудка. Жаль, а он так надеялся спровоцировать врага на глупости!

Ну, ничего, еще все впереди, а действовать на нервы он умеет.

— Ты заплатишь за свою дерзость, мальчишка, — холодно произнес Барраган. — Похоже, ты забыл, что такое страх... Ничего. Я тебе напомню...

— Ну, попробуй, старик...

* * *

Взять себя в руки и не поддаться на провокацию было несложно. Его не впервые так атакуют, его не в первый раз так дерзко вызывают на бой, а потому он сдержался, несмотря на то, что дать волю чувствам очень хотелось. Все же Барраган — личность эмоциональная, характер у него тяжелый, а потому контролировать свой гнев порой бывает тяжко. Особенно, когда его специально пытаются вывести из себя.

Какое-то жалкое дитя, которое ему и в подметки не годится, вызвало его на бой, причем сделало это весьма неприятным образом.

Но там было кое-что, раздражающее до скрежета...

Всего на секунду — на целую огромную секунду! — он, Луизенбарн Барраган, растерялся и даже успел испугаться. То, чего он не испытывал уже тысячи лет, то, о чем он давно забыл и подавил, еще когда перестал быть адьюкасом и эволюционировал в Вастер Лорда.

Во время его завоевательного похода никто и никогда не мог напомнить ему о страхе.

Целая секунда растерянности, целая секунда шока и удивления... целая секунда страха... О, да... большего позора для себя он и представить не мог. Плевать, видел ли кто-то момент его слабости, плевать, что скажут другие, но сам он дал слабину и позволил себе подчиниться инстинктам!

Вот это для него было самым страшным позором, вот это было самым неприятным и раздражающим.

Ни другие Вастер Лорды, ни армии или самые дикие опасности не могли заставить его испугаться.

А какой-то жалкий, ничтожный паразит заставил его все это вспомнить!!!

Такую дерзость нельзя оставлять безнаказанной...

Однако... он не собирался поддаваться на провокацию и позволять выставлять себя дураком. Барраган слишком старый, опытный и умный воин, чтобы так беспечно броситься в бой. Нет, это не опаска или страх — это просто опыт и гордость.

Как он может быть Королем и Владыкой всего Хуэко Мундо, если будет так легко впадать в исступление и кидаться на всех подряд?

К тому же он знает, кто перед ним.

Пусть ему было плевать на инструктаж Венганзы, и Король не особо прислушивался к его рассказу, но упоминание 'Такеру' он несколько раз слышал. Особенно, когда узнал, что этот тип победил Канамэ Тоусена. Так что сопляка, как минимум, нельзя недооценивать. Убить — не убьет, но нервы потрепать сумеет точно.

Истинный Владыка Лас Ночес был уверен в своей победе. Иначе просто быть не могло. Перед ним не Айзен, а всего лишь какой-то человек, так что он и мысли о поражении не допускал, но прекрасно понимал, что победа может затянуться и при этом пострадают его нервы, а потому собирался не просто убить этого ничтожного человечишку, а проучить. Он поставит его на колени, заставит молить о пощаде и бояться.

О, да, он покажет, почему его нужно бояться...

— Начнем, мальчишка...

*Сайгайдере — Словечко придумано Сэйто по аналогии с Цундере, Кудере, Яндере, Дандере и всем таким прочим. Сайгай — (яп.) стихийное бедствие.

**Тимора — богиня удачи из D&D-сеттинга Forgotten Realms.

Глава 74. Безжалостность.

— Вот черт, а Така совсем псих, — усмехнулся Иккаку, посмотрев на то, что устроил колдун. Он знал, что этот парень ненормальный, но чтобы настолько? Для типа, использующего кидо и магию, он весьма дерзок и отчаян.

Хотя после той попойки и так было ясно, что парень он нормальный. Слегка двинутый, но нормальный.

Одно то, что при своем уровне силы он капитана победил, уже о многом говорит, так что черт его знает, может и тут выкрутится. Не настолько же он тупой, чтобы нападать на заведомо непобедимого для себя противника?

— Подонок, — тихо зарычал Волантес. Они пока лишь оценивали силу друг друга в коротких стычках, но уже успели понять, что битва будет интересной.

— Хочешь пойти к своему господину? — усмехнулся третий офицер Одиннадцатого отряда.

— Если я это сделаю, то господин Барраган лично убьет меня, — мрачно ответил он. — Их бой уже начался — и, посмей я вмешаться, он просто распылит меня. Так что я не посмею так оскорбить моего господина. Если он прикажет мне, я убью этого подонка, но сам не запятнаю чести Повелителя.

— Понимаю, — кивнул Мадарамэ. — Ну, Така вроде всегда какой-то план имеет, потому бой будет, как минимум, необычным. Он, будучи слабее, в свое время капитана Тоусена одолел, так что и тут, может, чего-то сможет.

— Хм-м-м-м, так это и есть Сэйто Такеру? Понятно, — хмыкнул арранкар. — Вен рассказывал о нем.

— И что же о нем говорили? — заинтересовался синигами.

— 'При встрече с ним — прихлопнуть и не давать болтать. Но не убивать. Он мне потом живой нужен. Желательно, с мозгами, хоть какими-то' — вот точная цитата.

Синигами рассмеялся. Да, слушать этого типа — себе дороже. Все же надо еще поискать психа, который придет торговаться с их капитаном, да еще и живым уйти сумеет, отделавшись лишь парой оплеух от лейтенанта.

— Предлагаю перенести наш бой в сторону, — неожиданно заявил арранкар.

— Это еще с чего? — не понял лысый синигами. — Тут тоже неплохо.

— Не в том дело. Просто, если это действительно столь необычный противник, он точно выведет господина из себя и тот применит свой ресурексион... А одной его ауры хватит, чтобы убить все живое вокруг...

Иккаку не знал, реально ли такое, но решил, что их бой важней возможных неудобств, да и остальные группы бойцов, как он заметил, спешно расходятся подальше. Здесь точно есть какая-то опасность.

— Ну, пошли...

* * *

— Хо-о-о-о-о, Такеру-кун, как всегда, непредсказуем, — улыбнулся Шунсуй.

Взрыв был неожиданным и весьма в стиле этого паренька. Взять и напасть на потенциально самого сильного пустого, ну или второго по силе — это весьма смелый поступок. И ведь он, скорее всего, знает, кто перед ним, но все равно полез, хоть и не был обязан.

— Ему не стоило влезать, — покачал головой Джуширо. — Это не его война.

— Ну, запретить все равно не смогли бы.

— Это было глупо, — нахмурился арранкар, бросив взгляд на тех двоих.

— Глупость, что граничит с отвагой, — пожал плечами синигами. — А нам самим отвлекаться не стоит.

— Но отойти не помешает, — фыркнул Примера. — Не стоит сражаться слишком близко к Баррагану.

— Пожалуй...

* * *

— Пф, что за позерство? — фыркнула Тия. Хотя отметила, что сам факт того, что кто-то пытается убить Баррагана, ее радует. Она терпеть не может этого старика, а потому даже такая глупость ее слегка повеселила.

— Опять этот клоун, — закатил глаза мальчишка-капитан. — Вечно он лезет, куда не просят. Как же он меня раздражает!

Тия ничего не ответила синигами, но отметила его неодобрительную реакцию.

— 'Значит, это и есть Сэйто Такеру?'

О нем она слышала на инструктаже Венганзы. Почему-то Зеро настаивал на том, чтобы этого типа не убивали, так как он ему для чего-то нужен. Однако парень уже покойник. Вызвав Баррагана, он предрешил свою судьбу.

Однако, этот тип все же победил Канамэ Тоусена, потому, может, и тут что-то сделает.

— 'Если ему удастся ранить Баррагана, то я, возможно, сумею его добить, — хмыкнула Тия. — Ну, посмотрим, что из этого получится...'

* * *

— Подонок! — зарычал Джио, когда отошел от шока. Он даже мысли не допускал, что кто-то посмеет вот так взять и напасть на их Повелителя. Потому, когда позади прогремел этот взрыв, он просто растерялся. Благо, Владыка не пострадал, но этого подонка нужно проучить. — Сволочь, я тебя...

— Не отвлекайся! — послышалось сзади.

В следующий миг нога влетает ему в лицо — и арранкара отшвыривает в сторону.

Кувыркнувшись несколько раз, Вега влетает в стену, а затем неведомая сила прибивает его к камню, лишая подвижности.

— Что? Какого?! — закрутил он головой, пытаясь освободиться.

— Наш разговор еще не окончен, — холодно произнесла эта женщина. — Ты сказал, что что-то знаешь, а потому ответишь на все вопросы.

— Черт, — зарычал он. — Мне некогда возиться с тобой!

Бала!

Он взорвал часть стены и тем самым освободился от заклинания. Синигами тут же бросилась в атаку, но Джио был к этому готов.

Отразив выпад ее клинка, он перекувыркнулся, а затем сразу двумя ногами нанес удар ей в грудь, отправив противницу в полет к ближайшему зданию. Она врезается в стену, и арранкар вбивает в ее рукава два клыка, пригвоздив девицу.

— Ха-ха-ха-ха-ха! И это его Учитель? Жалкое...

Взрыв!

Все здание, к которому она была прибита, рассыпается от импульса ее реацу.

Сонидо!

Он вовремя отпрыгивает, так как его чуть не задело осколками камня.

— Какого... — договорить арранкар не успевает.

Резкая боль пронзает его живот.

Опустив глаза, он изумленно уставился на рукоять меча, торчащего из его брюха...

А затем видит руку, что держит оружие... На него смотрят холодные серые глаза, но смотрят не как на врага или на что-то значимое... а как на... насекомое, которое действует на нервы.

— Я задала вопрос, — спокойным голосом произносит она. — Ты знаешь... где Он?

Бала!

Он пытается атаковать ее, но та легким движением второй руки отводит его кисть — и сфера улетает в сторону.

Удар!

Ее меч молниеносно извлечен из живота арранкара, а затем вновь был воткнут в ту же рану, принося Веге чудовищную боль.

— Если не хочешь истечь кровью, отвечай, — все также говорит она. — Где Он?

— Гха-а-а-а! — захрипел он, выплюнув свою кровь. — Да пошла ты! — зарычал он и нанес удар головой. Учитывая, что у него там зубастая маска, женщина предпочла отступить. — Агр-р-р!

Кровь брызнула из его торса и пролилась на пол, образуя густую лужу.

Пустой быстро достает свой меч и активирует ресурексион:

— Откусывай, Тигрэс... А-а-а-а-р-р-р! — завопил он, когда резкая боль пронзила его руку.

Он выпускает свой меч и с шоком смотрит на острие клинка, пронзившее его кисть. Он не успел произнести слово-ключ и сконцентрироваться на высвобождении!

Последовавший далее удар ноги в живот отправляет парня в полет!

Своей спиной он пробивает стену здания и залетает внутрь, попутно снося еще пару стен, и тем самым обваливая крышу. Инерция его движения останавливается внутри дома, и парень сползает по стене, выплевывая сгустки крови.

В глазах Джио начало темнеть, и он чувствовал, как с вытекающей из живота кровью затухает и его жизнь. Ресурексион был его единственным шансом на выживание, но, лишившись меча и не имея возможности сконцентрироваться, он не может применить высвобождение.

Шаг...

Легкий, едва слышимый звук... Она позволила ему слышать и смотреть...

Видя, как к нему медленным, плавным движением... приближается эта женщина, что держит окровавленный клинок в руке, он... впервые за многие годы... вспомнил, что такое страх смерти... Когда враг, которого ты не можешь одолеть, подходит все ближе и ближе, как неминуемая смерть движется на тебя, а ты можешь только беспомощно наблюдать...

Крыша над головой обвалилась, впуская в помещение яркий свет, однако облик этой женщины был будто окутан тьмой, и она все так же была плохо видна... Лишь ее холодные серые глаза, казалось, сияли в тени...

Неожиданно какой-то огромный объект влетает точно в синигами!

Что-то большое и черное влетает в нее, но она отбивает это в противоположную сторону одним ударом кулака. Следом в женщину ударяет серо и несколько бала, заставляя ее отпрыгнуть.

— Джио! — услышал он крик Нирге. Его кто-то хватает и утаскивает. — Держись!

Они вылетают из здания, но следом происходит...

— Гха-а-а-а-а-а! — вскрикивает его друг и, уйдя и на несколько шагов, просто падает вместе с Вегой на крышу соседнего здания.

Приземление было жестким, и арранкаров слегка разметало.

С трудом открыв глаза, фракцион Владыки Баррагана, видит окровавленную спину своего друга, в которой красовались сразу четыре колотые раны.

— Хватит бегать, — прозвучал ее спокойный голос.

Она приземлилась на крышу и стряхнула кровь с меча, а затем отпустила руку и рядом с ней на пол упала побитая туша второго синигами, что был с ней.

— Капитан... это было жестоко... — простонал боец, сложившись пополам.

Но та ничего не ответила, а просто направилась в сторону Нирге.

— Нет! — крикнул Вега. — Не трогай его...

— Тогда отвечай, — сказала она, развернувшись в его сторону и подходя ближе. — Что ты знаешь?

Она подошла совсем близко, а затем проткнула мечом его руку, которую он собирался использовать, чтобы применить серо.

— А-а-а-а-а! — застонал он.

— Говори...

— Не... знаю... — признался он. — Я ничего... не знаю...

— Ясно, — прошептала она, извлекая свое оружие из его руки. — Значит, ты просто зря потратил мое время.

Джио Вега с ужасом смотрел, как она отводит руку с мечом для простого колющего удара. Он видел, как лезвие на огромной скорости устремляется прямо в его лицо. Он замер, как кролик перед удавом — боясь пошевелиться, не моргая, и просто перестал дышать.

В следующий миг... острие ее клинка замирает прямо перед его лбом...

Джио несколько секунд смотрел на остановившуюся смерть, но вскоре оцепенение отпустило его, и он перевел свой взгляд чуть выше...

Вот ее рука, что держит меч за рукоять, а вот... чья-то чужая рука, перехватившая ее кисть...

Подняв глаза, он увидел широкий белый рукав, затем длинные угольно-черные волосы, спадающие на лицо, что развевались в неизвестно откуда взявшемся ветре.

— Простите за опоздание... Учитель...

Глава 75. Делать то, что нужно.

Пришествие нового действующего лица не осталось незамеченным обеими сторонами. Хотя он и не скрывал свое присутствие, потому был обнаружен всеми почти моментально. Невысокий юноша с черными волосами, облаченный в белые одежды, стал центром внимания всех воюющих сторон.

Некоторые уже видели его после того памятного ухода Айзена, но многие видят его впервые с тех событий, а некоторые и вообще годами не встречались. И вот сейчас он прибыл, он здесь и это может серьезно перевернуть расклад сил.

— Простите за задержку, — вздохнул он. — Один придурок влетел в мою Гарганту, когда я шел сюда, из-за чего меня отбросило назад и задержало.

Секунду все молчали, а затем взгляды всех перекинулись на кое-кого...

Обозначенный 'кое-кто' наигранно отвернулся и фальшиво засвистел.

— Точно шут, — фыркнул Барраган, посмотрев на своего противника.

— М-да, только я о нем хорошо подумала, — вздохнула Тия.

— Почему я не удивлен? — чуть набок склонил голову Старк.

Остальные тоже отреагировали в подобном ключе. Все же тупость данной ситуации уже грозилась сломать всем мозги, потому арранкары и синигами по обоюдному молчаливому согласию решили эту тему не развивать.

Сой Фон тут же вырвала свою руку из его хватки и отпрыгнула, приготовившись к бою. Девушка выглядела очень встревоженной и напряженной, что теперь стало очевидным для всех. На пару секунд она даже потеряла контроль над собой, и, кто присматривался, сумели углядеть в ней кипучую смесь самых разных эмоций.

— Предатель! — зарычала она.

— Ну-ну, не стоит так сразу огрызаться, Учитель, — добродушно улыбнулся он насквозь фальшивой улыбкой.

— Не смей называть меня так! Ты не достоин этого!

— Да-да-да, — махнул он рукой. — Вы это уже говорили. Я обязательно уделю вам время, но сначала мне нужно сделать пару вещей...

С этими словами он развернулся и пошел к раненым.

— Джио! — прогремел неожиданно грозный голос, отчего раненный вздрогнул, а остальные продолжили смотреть за всем происходящим. От Венганзы существенно повеяло угрозой, что настроило всех на серьезный и настороженный лад, а бедолага Вега и так был в плачевном состоянии, так сейчас вообще вжался в стену. — Я, кажется, дал четкий приказ: 'Ее не трогать'... Ты глухой или просто тупой?

Фракцион Баррагана, как рыба на суше, лишь открывал и закрывал рот, заливаясь каплями пота.

— Из-за твоей непроходимой тупости ты сейчас сам дохлый и Нирге чуть было не погубил! — продолжил Зеро давить. — Мне одного дебила, который так тупит хватило, а тут еще и ты решил его подвиг повторить? Может, мне и тебя как следует избить, чтобы до твоего тупого мозга дошло, что я не просто так велел 'НЕ ПОДХОДИТЬ К НЕЙ'?!!!

Венганза навис над несчастным кошаком, что дрожал от ужаса.

— Теперь подумай над своим поведением, — сказал он и бросил в его дыру пустого какой-то предмет.

Прошла всего секунда, как в черной вспышке Джио Вега пропадает!

Следом он то же самое делает со вторым раненым и после отряхивает руки.

— Венганза! — прорычал Барраган. — Кто дал тебе право наказывать моих слуг? — старый арранкар грозно прищурился.

— Воспитывать твоих подчиненных — это твоя работа, Король, — фыркнул Глава арранкар. — Я просто удалил с поля боя глупца, который не может выполнять приказы. Не рассчитывать же, что он обретет здравый смысл после пары слов? Мне не нужны здесь идиоты, что жаждут сдохнуть, да еще и товарищей с собой пытаются потянуть! Эта операция проводится под моим командованием! И под моим командованием умирают только тогда, когда я им разрешу! Да и то, вам для этого придется пройти через бюрократический ад... выжить вам будет проще.

На его слова арранкары едва заметно улыбнулись.

Да, таких слов от своего лидера они ждали. В глазах Тии виднелась ухмылка, а Старк своего настроения и не скрывал. Даже Барраган, пусть и выглядел раздраженным, но ничего против не сказал и спорить не стал. Пусть это и прозвучало местами грубо, но в его словах не было попытки оскорбить или унизить их, а лишь здравая забота вожака над своей стаей.

Так и должен поступать пустой. Так и нужно поступать лидеру. Не сюсюкаться и жалеть своих людей, но и не разбрасываться их жизнями. Многие жесткие меры понимают как признак силы, и Венганза показал уже давно, что жестким он быть может.

— Так, вы трое, — он указал на фракционов Тии. — Если увижу Айона ближе, чем в километре от раненых, вы будете до конца месяца нянчиться с Пикаро, — пригрозил он, — А если он, по вашей милости, кого из наших заденет, то строем пойдете рыть новый бассейн для Хебико. Чайными ложками!

Трио девушек-арранкар серьезно так взбледнули и закрутили головами в поисках подходящего места битвы. Перспектива до конца месяца сидеть с Пикаро, а затем еще на стройке горбатиться их не радовала.

— Остальные делайте то, что считаете нужным, — махнул он рукой.

Синигами он ничего говорить не стал. Это и не нужно, так как они сейчас враги и всякие переговоры могли бы подточить боевой дух обеих фракций. Едва заметно была расстроена Йоко, но она прекрасно понимала причину, да и была рада, что с ней он не заговорил. Ей бы тогда было бы тяжело сражаться дальше.

— Куроки Карасумару! — прозвучал голос Главнокомандующего. — Ты все же прибыл на войну...

— Я не мог не прийти, — отвечает Зеро Эспада.

— И ты будешь сражаться против нас? — спросил старый синигами. — Против своих бывших товарищей.

— Я буду делать то, что должно.

На этом разговор окончился. Обе стороны уже сказали все, что хотели, а потому небольшой перерыв в войне подошел к концу.

— Прогуляемся, Учитель?

* * *

Косоку!

Устремляюсь вперед, отходя от основной массы сражающихся. В основном подальше от того места где дерутся Барраган и Така. Да, вот это выкинул мой друг, взял и вызвал на бой такого врага. Ну, удачи ему. Пусть я зол на этого придурка за то, что он мне помешал, но смерти его я все же не хочу.

Однако поделать тут я уже ничего не смогу. Я не стану вмешиваться в бой Баррагана. Если я сделаю это, то уже навсегда потеряю его уважение, а потому выживание Таки теперь зависит исключительно от него. К тому же я сейчас сам буду очень сильно занят, и никого подстраховать точно не смогу, пусть мне и хочется.

Прибыл я вовремя.

Похоже, Учителя окончательно довели до ручки. Джио полный кретин: взял и вывел ее из себя.

Я вообще-то прибыл еще пару минут назад и некоторое время просто наблюдал со стороны. Джио Веге давно нужно было по голове настучать, так что Учитель с этим прекрасно справилась. А я результат закрепил и отправил его подумать над своим поведением. Не люблю пользоваться Каха Негасьоном, но сейчас это лучший способ их спасти. Там они сумеют зализать раны и выжить. Я туда еще по пути и Абираму с Финдором закинул. Нечего раненым делать на поле боя.

Хотелось бы помочь и синигами, но им помогут свои. Главнокомандующий уже позаботился о поддержке пострадавшим, потому мое вмешательство там не нужно.

Дальше пришлось слегка воодушевить ребят, а то сражаться под командованием Баррагана многим не особо нравится, а Айзен сейчас недоступен.

Да, отрезать Владыку Лас Ночес от остальных было правильным решением, с тактической точки зрения, но оно не сильно помогло, так как ребята независимы от чьего-то стороннего присутствия.

Также не забыл и про Айона.

С этой тварью стоит быть осторожным. Мало того что Трес Бестия рук лишатся, что серьезно ослабит их, так и мерзость эта почти контролю не поддается. Когда они в прошлый раз его позвали, то эта хрень даже на меня напала. Неудачно у него это вышло, но, тем не менее, это показатель. В идеале я бы хотел, чтобы этой твари вообще здесь не было... К сожалению, эта не та битва, где можно сдерживаться. Отказ от Химеры Парки может стоить девушкам жизни.

Мы тут, увы, в меньшинстве.

Пусть в Гарганте еще остался Вандервайс и Фулер, плюс всегда можно притащить кучу меносов, но все равно это не те силы, которые могут перевернуть ход боя. Вандервайс нужен исключительно против Главнокомандующего, а Фулер... ну, для чего-то же Айзен его вывел на передовую? Если честно, я вообще плохо понимаю способности этой твари, пусть и читал проектные материалы.

А вот у Готея союзников и резерва достаточно. Одни вайзарды чего стоят, и ведь наверняка придут, но вот когда, не ясно.

Ладно, сейчас это уже не важно.

Остановившись, я стал ждать, когда Учитель меня нагонит, что произошло весьма быстро.

— Вот мы и одни, Учитель, — улыбнулся я.

— Очередные шуточки и клоунада, — фыркнула она, оставаясь серьезной. — Конец месяца — завтра.

— В Хуэко Мундо нет календарей, а они не скоро поймут, что я их надул, — пожимаю плечами, — А если и поймут, я же не говорил, до конца какого месяца.

Она на мои слова ничего не сказала.

Учитель сейчас спокойнее, чем в нашу прошлую встречу. В ней ощущается большая уверенность в себе. Значит, будет непросто, но наш поединок необходим. Давно нужно решить все наши разногласия и... исполнить давнее обещание...

— Начнем!

Глава 76. Король и Шут.

Прыжок! Прыжок! Прыжок!

Отпрыгнув в третий раз, он пригибается, пропуская секиру над головой.

Еще прыжок назад, уклонившись от удара ноги, он, сделав сальто, позволил себе пару секунд свободного падения, прежде чем, взмахнув крыльями, сместился в сторону, уклоняясь от очередной атаки противника. На удивление, этот старик куда проворнее и быстрее, чем может показаться. Старый, очень крупный и на вид кажется медлительным, а на деле дико шустрый, умеет быстро перемещаться и двигается так резво, что прямо диву даешься.

— 'Демонический пенсионер'...

Такеру не ожидал такой прыти и несколько недооценил желание старого пустого его убить, хотя по лицу видно, что заинтересованность пока слабая. Скорее, ранить хочет и помучать, чем моментально убивать.

— 'Ошибочка, — про себя улыбнулся он. — И я ей воспользуюсь'.

Прыжок! Прыжок! Прыжок!

Влево, вправо, пригнуться, кувырок и движение крыльями для перемещения. Топор в руках Баррагана словно веточка, летает быстро и кажется легким... но тому зданию, что попалось на пути очень не повезло. Сейчас там только фундамент и остался.

Неожиданно Така оказывается в позиции, в которой просто не может уклониться и принимает удар топором на жесткий блок руками.

Удар!

Мага отшвыривает в сторону — и своей тушкой он пробивает ближайший подвернувшийся дом, но Железное Тело выдержало. Сила удара явно была не предельной, что его и спасло.

— 'И почему все мои враги так недооценивают меня? — усмехнулся он мысленно. — Их самоуверенность и гордыня вновь спасают мне жизнь'.

Да, хорошо быть отчасти для всех таким слабым. Тебя просто не воспринимают как реальную угрозу. Это такие, как Карас, что на себе поняли, что такое 'недооценка', будут действовать наверняка, а вот остальные столь наивны и уверены в себе, что прямо диву даешься. За это их можно только поблагодарить.

— 'Особенно это касается этого тронного сидельца. Другие двое играть бы не стали: пусть как угрозу меня не восприняли бы и они, смели бы с пути хотя бы для того, чтобы побыстрее помочь товарищам'.

— Долго ты еще собираешься сидеть, сопляк? — прозвучал голос старого арранкара. — Ты же так бахвалился, что убьешь меня. Так давай, пробуй.

— Всему свое время, старик, — улыбнулся Така.

Ага.

Он не просто так только защищается, а готовится, проверяет противника и заполняет пробелы. План всегда есть, но он поверхностен, и только в бою он обретает завершенную форму. Потому Така сейчас и выжидает, заканчивая все расчёты.

— 'Пора'...

Глубокий вдох...

Выдох...

Резко в сторону!

Он отпрыгивает влево, спасаясь от лезвия топора, что чуть было не располовинило его. Враг не захотел ждать, когда там он закончит свои дела, и решил ускорить события.

Удар! Удар! Удар!

Он парирует руками оружие, уклоняется от шквала атак и готовится.

Отпрыгнув, он оказывается в другом полуразрушенном доме.

Взмах крыльев — и в старика летят взрывные перья. Они врезаются в его тело и взрываются, но пустой даже не заметил это и, как танк, пронесся мимо всех снарядов на полной скорости и сбил Таку плечом.

Его отбрасывает, но в полете его ловят за ногу, а затем его тушку вбивают в землю. Металлическое тело входит в землю и застревает там.

— Прощай, — говорит Барраган — и его огромная секира обрушивается на его тело, раскалывая его на куски. — Гха-а-а-а! — вскрикивает арранкар, когда копье пробивает его живот.

— Не говори: 'Прощай', старик, — усмехается Така, отпрыгивая от врага. — Получай!

Десяток перьев отделяется от крыльев, и устремляются к раненому противнику и распадающимся осколкам иллюзорного дубля, которым Такеру себя заменил во время прошлого отвлекающего взрыва.

Барраган бросается вперед, но он и все здание, в котором они сражались, взрывается. Он ведь как следует все заминировал — не зря он его сюда заманил.

Дом разлетается на мелкие кусочки, а пламя поглощает фигуру арранкара.

Отступив чуток назад, Такеру перевел дыхание.

— Тебе что-то не нравится, старикашка? — смеется Така, смотря на врага сверху. — Сейчас я выше.

Среди оплавленного камня, огня и дыма стоит этот старый пустой. Взрывом его слегка потрепало, белоснежная одежка почернела и покраснела от текущей из живота крови. Старик выглядел весьма сердитым. Вены на лице вздулись, подпаленные усы растормошились, а взгляд стал совсем недобрым.

— Сгнивай... Арроганте...

Следом тьма заполонила все вокруг...

* * *

— 'Давно меня не злили...'

Вся высвобожденная мощь рекой затопила все, что окружало его. Тьма, убивающая, старящая, разрушающая и расщепляющая все вокруг. Здания рядом с ним начали осыпаться пылью, заполоняя облаком все внизу.

Дома вокруг таяли, будто лед в неожиданно жаркий полдень, а старый пустой лишь медленно плыл по воздуху.

Сам мир расступался перед ним, умирая и сгнивая от его поступи.

Таков порядок вещей. Такова сущность реальности.

Даже мир не может противиться воле истинного бога.

Он обратился в свою истинную форму. Огромный скелет, закутанный во тьму, со свисающими золотыми цепями. В пустых глазницах тускло сияют бледные огоньки, показывая скуку и равнодушие Бога Пустых. Да, это истинный облик того, кто завоевал целый мир, истинный облик, который во всем лучше этой жалкой человеческой плоти, в которой ему приходилось проводить так много времени.

И этот облик не подвластен глупым трюкам и уловкам. Даже если они весьма...

— 'Ладно, это было хитро, — вынужденно признал он. — Давно я не сталкивался с иллюзиями и миражами. Но сейчас они бесполезны...'

Мальчишка отступил, а иллюзия, которой он скрывал свое металлическое тело, распалась так, как и маскировка остальных ловушек, что он разбросал вокруг. Не в первый раз он сталкивается с иллюзионистами и прекрасно знает, как пагубно влияет на миражи его сила.

Сопляк отступает, понимая, что теперь не сможет приблизиться для своих излюбленных ударов в спину. Да, это правда, что Королей убивают в спину, но минули тысячи лет с тех пор, как кто-то вообще мог к его спине подобраться.

— 'Раньше за моей спиной были...' — подумал он, но тут же отбросил эти бессмысленные мысли.

Он не будет об этом думать...

— Ну, что ты теперь будешь делать, насеко...

Взрыв!

Перед его лицом взорвалось что-то, отчего пустой дернулся. Слабенький взрыв ничего не сможет сделать его самому мощному в Эспаде иеро. Однако такая бестактность раздражала.

— Это бесполезно! — крикнул он, но в ответ в него полетели камни.

Куча крупных булыжников устремились к нему на огромной скорости. Мальчишка не нашел ничего умнее, чем кидаться в него камнями. Хотя выбора у него явно уже нет, ведь что еще может предпринять ничтожный смертный пред силой бога? Ничего. Только и остается что бежать и как собака лаять.

Взмах рукой.

И в полете камни начали истаивать и...

Взрыв!

Камни вместо того, чтобы исчезнуть, взорвались, разлетевшись на осколки, которые просто отскочили от его иеро.

— Гр-р-р-р, — тихо прорычал Барраган. Эти глупые игры ему порядком надоели. Он бы понял, будь враг хоть сколько-нибудь опасен или силен, но это же просто смехотворно. — Достаточно!

Волна Респиры устремилась вперед, снося все на своем пути, уничтожая здания, дороги, машины и все, что попадалось на пути, обращая все в прах.

Взрыв! Взрыв! Взрыв!

Эти мелкие и глупые трюки уже порядком надоели ему и все.

Что-то вылетает из дыма и Барраган инстинктивно ловит это...

— А? — слегка удивился он странному предмету в своей руке. — Что за...?

В его костяной ладони... лежал маленький черный камушек... И этот камень почему-то не истлевал и не разрушался от Респиры.

— 'Нет, это не камень — это металл... Но как он не рассыпается? Это невозможно!'

— Сюрприз! — послышалось над ним.

Из светящегося круга вылетает этот мальчишка и ударом ноги отправляет Короля в полет. Это случилось так неожиданно и спонтанно, что старик на секунду растерялся и позволил себя ударить.

Быстро вернув себе равновесие, он посмотрел на этого ничтожного клоуна, что уже несколько минут надоедает ему.

Пацан изменился. Его металлическое серебристое тело стало полностью черным. Угольно-черный цвет кожи, волос и даже глаз... Едва заметный металлический блеск обрамлял его контуры. Сейчас он напоминал собой негатив какой-то старой фотографии, чем что-то реальное.

— Как тебе такое? — усмехнулся он, смотря на него сверху. — Я снова выше!

Глава 77. Армагеддон.

Быстро сократив дистанцию, он нанес двойной удар ногами в корпус, заставив скелета полететь назад.

Взмах!

Ускорившись, еще удар в тело, затем еще и еще. Его кулаки, ноги и заклинания на столь близкой дистанции обрушились на шокированного противника, не давая тому опомниться. Все же сложно вот так легко поверить в то, что какой-то сопляк взял и нивелировал всю твою нереальную силу. Да, Респира — невероятно крутая способность, которая просто развеивает любую магию, делая иллюзии бесполезными.

— 'Вот только на Адамантин оно не действует', — внутренне рассмеялся Така.

У него подозрения появились еще, когда он читал информацию в компьютере Заэля и потому он и посчитал себя единственным, кто сможет с таким врагом сражаться. Ну и во время их стычек он свою теорию проверял, и действительно: Адамантин подтвердил свое звание идеального металла. Все же он — одно из многих воплощений человеческой мечты о превосходящем бренный мир материале, не существующий в реальном мире, а значит, и не подвластный его законам... вроде энтропии*.

Но было два сомнительных места. Во-первых, адамантин 'Подземелий и Драконов' состоял из фантастического адаманта только на шестьдесят два с половиной процента, остальное — золото и серебро, что вполне могли бы быть подвластны силе старого Пустого. Нет, Така справедливо сомневался, что его сила передирала бы канон с такой точностью, но жизнь бы на это ставить не стал.

А во-вторых, Респире не нужно было уничтожать сам адамантин, достаточно было разложить заклинание, что превращало Такеру в него. Защитит ли адамантиновый носитель магическую структуру? Если нет, то Такеру оставалось бы только кайтить Босса по всей Каракуре, демонстрируя его мувсет и спецатаки другим членам рейда, а затем слиться в какую-нибудь глубокую дыру и молить Коссута о личном вмешательстве, хотя бы посредством своего Аватара**... Благо тот недалеко стоит.

Вот и пришлось немного поэкспериментировать. К счастью для его гордости, успешно. А вот для чувства самосохранения — к несчастью. Ему план позорного бегства нравился куда больше.

— 'Впрочем, если я не пробью Йерро старика, придется-таки встать на сторону инстинкта выживания...'.

Вот это действительно проблема. Просто так сделать это не получается. Перьями кидаться тоже нет смысла, у скелетов повышенная сопротивляемость стрелам, это еще в третьих Героях было

* * *

... Однако что-то делать нужно. Еще секунды две или три Барраган будет в шоке и растерян, но скоро придет в себя и тогда могут начаться проблемы, а потому...

Перехватив его руку, Така со всей силы швырнул противника вперед. Тот пролетел несколько зданий, просто в полете распыляя их.

— Бёнин Хэндз! — произнес он — и с рук тут же срывается мощное пламя, обдающее рожу скелета огнем.

Извернувшись в воздухе, он тут же прыгает вправо, видя несущийся на него темно-багровый луч.

Сэро!

Прыжок! Прыжок! Прыжок!

Он ускользает от смертоносных атак, так как любая из них даже в таком состоянии может его в порошок стереть. За спиной дома рушатся и обваливаются, подкошенные алой полосой, что прошла сквозь них, а не так далеко произошел взрыв, уничтожив какую-то высотку.

Респира растекается волнами, обращая все вокруг в прах и не давая толком колдовать, но это было ему даже выгодно. Чем больше разрушений, тем лучше, но основная цель в ином и план нужно исполнять.

Грэйтер Телепорт!

Оказавшись за спиной у скелета, он бьет кулаком в голову, но его атаку блокирует... огромный черный топор.

— 'Черт, про это Заэль тоже ничего не написал', — поморщился Така. У этого типа оказывается и в такой форме есть топор.

Удар! Удар! Удар!

Секира обрушивалась на мага, била по его адамантовому телу и высекала искры от каждого столкновения. Острое лезвие рвало его мантию, чьи превращенные в адамантин нити не разрушались от Респиры, пыталось отколоть куски тела, но силы было недостаточно для такого.

Элементал Сворм!

Большой поток огня, выпущенный в тело Баррагана, обратился за спиной в огромного элементаля, что с глухим ревом, похожим больше на треск костра, обрушился на пустого. Существо попыталось обхватить цель, опутать собой, чтобы сжечь внутри себя, но старый арранкар даже внимание на это не обратил.

Легкий взмах рукой — и маленький шарик бала влетает в открытую пасть призванного создания.

Взрыв!

Вспышка неистового пламени разбросала раскаленную плазму на несколько сотен метров, на что старик даже смотреть не стал, вновь вернувшись к Такеру.

Продюс Файе!

Созданный в руках пламень окутывает все предплечье мага, создавая что-то вроде перчаток.

Рывок!

Быстро сократив дистанцию, Така обрушил свой кулак на череп скелета. В момент самого движения поток огня вырывается из его локтя, придавая кулаку еще большую скорость и силу.

Удар!

Челюсть Баррагана сталкивается с металлическими костяшками — и скелета швыряет назад.

Рывок!

Удар! Удар! Удар! Удар!

Руки двигаются в быстром темпе, обрабатывая тело противника. Огненные кулаки пылающим дождем теснят старика, не давая ему толком опомниться.

— 'Отлично, еще левее'...

Череп резко отклоняется — и атака пролетает мимо!

В живот влетает топор, заставляя Таку отлететь на пару десятков метров, его лицо чуть было не поцеловалось с лезвием секиры, но он вовремя среагировал и отстранился, но лишь для того, чтобы костяная рука схватила его за шею, а затем мага просто швырнули в ближайшее здание, попутно прошивая им все что только было.

— 'А старичок-то раздухарился... — подумал он, тряся головой. От такого в глазах все закружилось. — Сохранил бы хладнокровие — попытался бы удержать. Не то чтобы у него это могло получиться...'

Скрестив руки, Сэйто заблокировал удар, и неприятный металлический скрежет пронесся по округе.

Отпрыгнув, он встал на ноги и вновь бросился к врагу.

Сместившись в сторону, он уворачивается от оружия, затем взлетает, не давая лучу серо прошить себя насквозь.

Его ловят за ногу, а затем его тушкой колошматят по окружающим железобетонным объектам.

Вырвав конечность из хватки, он обдает потоком пламени 'лицо' Баррагана, тем самым заставив его сделать шаг назад и чуть отшатнувшись. Да, его огонь пробить иеро не может, зато мешает видеть и толкает.

Схватив быстро полы длинной мантии противника, Такеру потянул одежку на себя вместе со скелетом, а затем мощным ударом двух ног подбрасывает тело как можно выше в воздух.

Придав своему телу ускорение огнем он влетает в корпус скелета, поднимая его все выше и выше в небо.

— Полетели, старик! — рассмеялся Така.

Он поднялся на пару километров в воздух и подкинул старика повыше.

— Айсендари Клауд! — применил он.

Скелет влетает в Испепеляющее облако. Здоровенное пространство, наполненное раскаленного до дикой температуры дыма и искр, которые даже такого врага не оставят равнодушным. Конечно, ему это все равно, что слону дробина, но это лишь часть его плана. Главное, чуток задержать.

Взмахнув крыльями, он устремляется в высь, еще выше, чтобы набрать как следует ускорение и прицелиться.

Секундная задержка, миг свободного падения — и глубокий вдох...

— Понеслась...

Из ног вырывается мощный поток огня, который словно реактивная тяга придает ему дикое ускорение.

На безумной скорости Такеру устремляется точно в Облако, прямо к его цели.

Не заметив ничего в этом огненном мареве, Барраган не успевает среагировать и 'Ракета Имени Сэйто Такеру' с единственным пассажиром на борту устремляется к земле. Конечно, было бы эффектнее выйти на околоземную орбиту, а затем обрушиться из космоса, но и так неплохо.

Файер Шторм!

Обратившись в огромный огненный снаряд с крутящимся вокруг пламенем они полетели к земле, в ту нужную ему точку.

Огненный болид несется на полном ускорении к земле, ускоряясь все больше и больше с каждой секундой.

— 'Быстрее, быстрее, быстрее!'

— Гр-р-р! — рычит от злости пустой, но на такой скорости даже он ничего не может сделать, а Така не дает ему возможность что-то предпринять.

Вот уже приближается место посадки и Така отпускает тело, а сам телепортируется и гасит свою скорость полета.

Обернувшись, он видит то, как тело Баррагана устремляется к земле. Его Респира обращает в пыль окружающие высотки, пока он несется к земле. Вот он уже почти долетает до асфальта, но вместо того, чтобы упасть на твердую почву, его сила стирает существование земли, и он улетает в открывшийся путь в канализацию.

Вряд ли там есть хоть какие-то отходы, но подземные туннели там точно есть, Така проверил, перед тем как напасть, и специально выбрал именно это место.

Сегунда Эспада скрывается во тьме дыры, и на секунду все будто затихло...

Но в следующий миг происходит именно то, чего Такеру и добивался.

Респира в момент потери контроля начала бесконтрольно распространяться под землей, и центральный район Фальшивой Каракуры начинает просаживаться и разрушаться. Несколько десятков зданий, огромные небоскребы из стекла и бетона так же, как и обычные каменные дома, разваливаются и на куски, превращаясь в гигантское облако пыли. Настолько большое и плотное, что там реально можно потеряться и задохнуться от одного присутствия. Жаль, это не может убить такого врага.

— А вот это может, — усмехнулся он, поднимая руку. — Эй, старик! А ты знаешь, что такое количество пыли весьма взрывоопасно?! Получай Армагеддон!

Ответа он ждать не стал и просто швырнул прямо в эпицентр разрушений взрывное перо.

— Файер Шилд! Сайленс! — вовремя применил он, укрепляя свою защиту от огня и окутывая себя поглощающей звук аурой...

* * *

То, что случилось в следующий миг, не забудет никто из тех, кто находился в тот день в этой битве. Никто просто не ожидал такого и не был к этому готов.

ВЗРЫВ!

Взрыв чудовищной силы возник посреди разрушающегося города. Такой мощи и размеров никто из синигами или арранкар еще никогда не видел, а за свою жизнь они навидались явно немалого. Даже Главнокомандующий синигами был впечатлен и шокировано посмотрел на это.

Огонь заполоняет все, словно произошел небольшой ядерный взрыв, прямо в центре города, просто испаряя часть инфраструктуры и построек, а следом прокатившаяся ударная волна оказалась столь сильной, что отбросила всех, кому не повезло оказаться слишком близко.

Эта битва и так происходила достаточно далеко от остальных, но даже этого не хватило, чтобы минимизировать такие последствия. Синигами и арранкары отлетели на пару десятков метров и только потом начали сопротивляться давлению.

А затем все смотрели, как нечто... просто стерло треть города с лица земли, оставив лишь опаленный кратер диаметров в несколько сотен метров...

* * *

Приземлившись, на чудом уцелевшее здание, Така постарался отдышаться и тут же вернул себе слух. Его неслабо так пошвыряло ударной волной, а учитывая, что он находился почти у эпицентра взрыва, то еще и покрутило неслабо. Не будь его тело сейчас из металла, его бы вырвало, но, к счастью, ничего такого не случилось, и он быстро пришел в себя.

Вытерев несуществующий пот, он посмотрел на творение своих рук.

— Вау, не ожидал, что так рванет, — сказал Такеру, почесав затылок. — Я знал, что будет мощно, но такого не ожидал...

Он посмотрел на учиненную разруху.

Часть города как корова языком слизала. Там еще все полыхает и горит, и лучше не приближаться. Он лишь надеялся, что все это удалось скрыть от остального реального мира. А то не хотелось бы, чтобы сюда повалили всякие спецслужбы, да и просто толпа людей.

— Прямо картина конца света...

Да, план у него был крутым.

Понимая, что пробить самое сильное в Эспаде иеро не получится, он и придумал, как сделать взрыв самым сильным, каким можно сделать... обычными методами. Ведь все его удары, какие он обрушивал на скелета, даже не поцарапали его, и такое было просто необходимо. Он использовал Респиру против своего хозяина, сотворив такое.

'Разрушение на атомном уровне'... Именно таков был эффект силы Баррагана по предположениям Такеру. Разрушение на субатомном, даже если отбросить тот факт, что даже у Баррагана не хватило бы реацу, чтобы погасить чудовищное количество энергии, что должно было выделиться в таком процессе, разрушало бы сам воздух, чего не наблюдалось. Разрушение на молекулярном не могло бы противостоять воде Трес Эспада, и тогда Трес был бы уже Барраган.

Впрочем, поскольку среди племени четырехглазых бесполезностью отличался не только Исида, даже эту информацию приходилось подтверждать в бою. К счастью, Король Пустых посчитал ниже своего достоинства сделать выводы из взрывов, летевших в него камней. Да, взрывов, ибо редкое вещество не становится зверски активным в атомарной форме. А если еще и в нанодисперсной

* * *

, то вообще получается готовая вакуумная бомба.

Где-то N2

* * *

* масштаба, да.

— Ну, его как минимум должно было потрепать, — хмыкнул маг. — Странно, я ничего не чувствую...

И действительно. Реацу Баррагана не ощущается вообще...

То есть, никак. Даже следов нету.

Его просто не могло убить подобным, так что резкая пропажа выглядит весьма странно...

— М? — чуть дернулся он, почувствовал странный ветерок рядом с собой.

Повернув голову налево, он... застыл... смотря на пустоту...

— Э? Тут же только что остаток крыши был, — сказал маг.

Ну, он стоял на крыше большого дома, а сейчас никакой крыши слева от него просто нет. Вообще. Она просто пропала...

— А? Что за... — он прищурился, смотря, как что-то падает вниз... что-то черное и небольшое... — Это же... моя рука...

Только сейчас он осознал, что его левая рука... отсутствует...

Посмотрев на металлический обрубок, он непонимающе хлопал глазами. Его адамантиновое тело, что было создано им с помощью комплекса заклинаний и что давало ему практически полную неуязвимость... повреждено?

Что-то касается его правого плеча...

— Ты же не думал... — прозвучало за его спиной, — что все будет так просто, насекомое...? Хе-хе-хе....

Резко обернувшись, он сталкивается с пустыми глазницами, внутри которых ярко пульсировал алый свет...

*Кто не в курсе, что это, вот вам вики: https://ru.wikipedia.org/wiki/Унобтаний_

** напоминаю, Коссут — бог огня из D&D. А дед Яма — аватар его в грешном мире Блича (но это не точно ^_^)

* * *

Имеется ввиду игра Heroes of Might and Magic III

* * *

Нанодисперсный — измельченный в частицы наноразмера.

* * *

*N2 — бомбы из франшизы neon genesis evangelion

Глава 78. Желание.

Взмах...

Одного движения его величественного оружия было достаточно, чтобы здание и часть руки этого клоуна развалились на части. Да, этот металл весьма хорош, такой крепкий и невосприимчивый к Респире, вот только даже он ничто пред мощью Бога.

Когда Барраган понял, что его метод битвы не работает, то просто ужал всю свою силу внутрь себя, а всю свою реацу сконцентрировал в своем клинке. Так его секира теперь могла прорубить все что угодно, и нет ей более никаких преград. Даже Нойтора, что хвалится своим иеро, вряд ли бы даже прикосновения выдержал.

Колдунишка, осознав суть происходящего, испуганно отступает и пытается держаться подальше, но Король не даст ему уйти и сконцентрировал свою пескису, дабы не позволить иллюзиям себя обмануть. Приходилось напрягаться, чтобы чуть ли не постоянно ее применять и следить за целью, но эти неудобства вполне терпимы.

Когда мальчишка превратился в это, Барраган действительно удивился. Впервые за тысячелетие кто-то сумел подобраться к нему и начать бить. Такого он действительно не ожидал и на пару секунд даже растерялся, но вскоре взял себя в руки и начался... 'бой'.

Это не было сложной битвой, так как все атаки его противника ничего сделать ему не могли. Огонь лишь раздражал и мешал видеть, удары даже не щекотали, и он больше нервы свои истрепал, пытаясь убить это насекомое, чем получил хоть какой-то урон.

— 'Но последний взрыв был хорош', — внутренне поморщился он.

Мантия скрывала все, но несколько трещин на ребрах у него появилось. Для такого жалкого насекомого это действительно неплохое достижение. Король даже слегка изменил свое мнение насчет этого паразита. Он, по крайней мере, смог его немного удивить и чуток развеять скуку. Давно у него не было такого живучего противника, которого так сильно хотелось раздавить.

А потому финальная отчаянная атака была смелой, бесполезной, но красивой — он даже уклоняться и избегать взрыва не стал, хотя вполне мог, и в знак, небольшого признания этот удар принял.

Бог вполне может дать жалкому, дерзкому насекомому шанс чуток себя проявить и потешить свое самолюбие. Он ведь Бог, а Боги порой могут быть снисходительны к детям.

— 'Ладно, я уже достаточно развлекся, пора заканчивать этот фарс. Мне нужно сохранить силы для Айзена и нечего тратиться на какого-то сопляка'.

Пускай эта, с позволения сказать, 'битва' слегка развеяла его скуку, но есть куда более важные дела.

Несмотря на потерю руки и обесценивания своего временного преимущества, шут все еще шустро двигается и не торопится умирать, однако его кривляния уже надоели Королю.

Обманным движением атаковав ногу, он заставил сопляка дернуться в нужную сторону, а затем костяная рука смыкается на отведенной в сторону для баланса кисти. Схватив руку, следующим движением арранкар всаживает свое оружие в левый бок своего противника, окончательно фиксируя его на месте.

— Гха! — заскрежетал он металлическими зубами и попытался выскользнуть, но рука и топор держали его слишком крепко, чтобы он сумел даже дернуться.

— Вот и все, насекомое, — усмехнулся старый пустой. — Пришла пора умирать.

Отпустив топор, который и так оставался прикованным к нему цепью, он начал формировать луч серо, чтобы завершить эту глупую игру.

— Ты... — с трудом говорил он, — слишком... много...

— Болтаешь, — неожиданно прозвучало за его спиной!

Резко обернувшись, он тут же встречается лицом с адамантиевым кулаком, который отшвыривает его в сторону вместе с тем, что он держал. Формирующая разрушительная сфера в руке потеряла энергию и выстрелила вбок, уничтожая еще одну часть города.

— Что? — не понимал Барраган, переводя взгляд с одного сопляка на другого. — Как это возможно?!

— Ха! А ты реально думал, что я не найду способ, как обмануть вашу Пескису? — фыркнул однорукий маг. — Я давно придумал, как не попадаться в такую передрягу. И, пока ты пафосно готовился меня убить, я свалил, оставив после себя дубль, а раз он сделан из моей реацу, то и отличить его от меня весьма не просто.

Огни в пустых глазницах сузились, явственно показывая степень неудовольствия.

Колдунишка взмахнул своей единственной рукой — и та вторая рука, которую Барраган ему отрезал, обратилась роем крылатых сколопендр и устремилась к своему хозяину. Всего пара секунд — и насекомые сплелись в новую конечность и обратились ей.

Он подвигал рукой и улыбнулся.

— Я придумал этот трюк, после того как меня часто ломали и разбивали на куски, — произнес он. — Пригодилось все-таки.

— И что, все это меняет? — спросил старый арранкар. — Мы вновь вернулись к тому, с чего начали, а ты ничего не сможешь мне сделать.

— У меня всегда есть козырь в рукаве, — таинственно произнес он. — Кстати, ты еще долго будешь это держать? — указал он на своего дубля.

Только сейчас Барраган осознал, что то, что он держит, как-то иначе ощущается. Повернув голову, он увидел целый рой таких же крупных крылатых сколопендр, покрытых пылающими трещинами, что двигались в каком-то сумасшедшем ритме и уже опутали его руку, пытаясь прокусить иеро.

— Пф, — фыркнул пустой. — Детский лепет.

— Ну, тогда наслаждайся, ха-ха-ха-ха-ха! — маг взмыл в воздух. — Виш! — произносит он — и невероятно мощный импульс энергии ударил от него. — Эмпауэр!

То, что произошло в следующее мгновение, поразило Баррагана так, что он просто не мог поверить в произошедшее.

Взрыв!

— А-а-а-а-ар-р-р-р-р! — закричал Король, когда чудовищная боль пронзила его тело. Сколопендры, опутавшие его руку, все разом взорвались маленьким, ничтожным взрывчиком, мощь которого в десять раз превышала тот, что уничтожил часть города.

Старика с чудовищной силой отшвырнуло в сторону, и своей спиной он просто разнес многоэтажку, обрушив ее на себя. Это не волновало пустого, и он шоком смотрел на свои потрескавшиеся кости, ощущая дикую агонию саморазрушения.

— 'Он пробил мое иеро? Как это возможно?!'

За все тысячи лет, за всю войну с другими Вастер Лордами только самым сильным и опасным врагам удавалось ранить его, да и то, даже у них не выходило нанести ему урон таким образом.

Барраган с непониманием смотрел на свою едва шевелящуюся руку, которая... болела... В этой форме он не испытывал боли, но все равно ощущал дикую агонию, которая заставляла его вспоминать о существовании боли как сущности.

Поднявшись, он выбрался из пылевого облака и с удивлением посмотрел на мага, который сейчас... дымился... От мальчишки исходил черный дым, и он осыпался пеплом.

— Понравилось? — с усмешкой спросил этот тип.

— Что... ты сделал?

— Прости, старик, но это мой маленький секрет, — развел он руками. — Не волнуйся, тебе понравится.

Барраган крепче сжал рукоять своей секиры и заскрежетал зубами. Он ненавидел неопределенность....

Ветер подул между ними, трепля полы мантии Короля и остатки одежки на колдунишке.

— 'Что?'...

Присмотревшись, он увидел, что с парнем произошло нечто странное... его кожа на торсе... покрылась... язвами... Словно изъеденный ржавчиной металл, так и его металлическое тело покрыто этими изъянами и повреждениями.

— Ладно, старик, пора все это заканчивать, — произнес он, щелкнув пальцами — и вокруг него появились еще эти крылатые твари. — Угощайся!

Истинный Владыка Пустых рванул вперед...

* * *

Желание...

Оно же 'Виш'...

Одно из самых сильных и опасных заклинаний, какие можно придумать.

Его еще можно назвать 'Заклятьем Жертвы'.

В механике DnD, откуда оно и пришло, это заклинание творит невероятные вещи в обмен на опыт игрока, творя настоящие чудеса. Чудеса за большую цену.

Воплотившись в реальность оно, разумеется, потеряло большую часть своих свойств. Нет в этом мире богов, готовых дать человеку свое благословение в обмен на метафизическое понятие 'опыта'. Нет Пряжи Мистры, что питает всех магов и в какой-то мере превосходит богов. Здесь же это жертва части тела самого волшебника в обмен на огромное количество энергии, которое он может получить и направить на буквально 'что угодно'.

Опасное заклинание. Очень опасное.

Когда Такеру впервые применил его, еще будучи ребенком, он чуть было не погиб, когда оно отняло у него часть внутренних органов. Тогда лишь чудом он выжил и зарекся больше никогда не использовать этот кошмар.

Однако со временем, когда он осознал, как мал и слаб пред окружающим миром, он начал экспериментировать и осторожно подходить к этой способности и прощупывать ее границы. За месяцы, проведенные в Хуэко Мундо, он нашел способ, как применять это заклинание. Он научился точно дозировать цену, которую хочет уплатить, засовывать в жадную глотку именно то, что он готов пожертвовать, а не позволять заклинанию самому выбирать ливер повкуснее... Этот процесс весьма сложен и тонок, ведь заклятье всегда хочет сожрать больше, чем нужно, отхватить кусок сердца вместо кожи и мышц, и этого 'голодного зверя' нужно держать в узде.

В процессе тренировок он также узнал, что жертвовать можно не только материальное. У достаточно сильных духовных существ даже их ментальная структура имеет 'цену', видимо, за счет связи между духом и разумом. Не обязательно жертвовать столько, чтобы стать овощем, можно обойтись кусочками, воспоминаниями... Где бы найти другого Такеру, которого не жалко, и поэкспериментировать на нем? Со своей башкой химичить откровенно стремно.

В любом случае отдать заклятью часть своей кожи и верхнего слоя плоти он вполне мог, и это уже давало ему огромную силу.

Конечно, он предпочел бы не применять столь радикальные меры, но сейчас это его единственный шанс на победу. Больше козырей не осталось.

— 'Все или ничего'.

И это сработало.

Тот взрыв, что снес город, был сильным, но его мощь, увы, была слишком рассеянной. Да и большую часть удара сам пустой сумел погасить. Он максимум несколько трещин от такого получил. Именно поэтому Такеру изменил свой подход и создал такое. Сверх-сконцентрированные самонаводящиеся бомбы, которые малы, и их радиус поражения чертовски ужат, но они могут забраться даже внутрь скелета. Именно для этого Такеру и сделал их в такой форме, чтобы цепляться, облеплять, окутывать, как никогда не смогли бы, например, птицы. Когда вся дикая сила приходиться на небольшой участок даже иеро такого чудовища, как Луизенбарн Барраган, не сможет выдержать. А если таких 'бомб' несколько десятков, что вцепились в тело, то это уже смертельно опасно.

Правая кисть скелета уже не функционирует.

Но радоваться пока рано. Нужно закончить начатое и при этом не ослаблять концентрацию. Стоит ему лишь на миг расслабиться, как Желание просто оттяпает ему какую-то конечность или полголовы, а ведь в таком состоянии еще и с Айзеном нужно сражаться. Потому нужно экономить и быть осторожным.

Вот старик прыгает и отступает, когда рой насекомых устремляется к нему. Он не боится, но не дурак, чтобы подставляться под смертельный удар. Сейчас опасность для него как никогда весома и арранкару придется это учитывать.

Туча тварей летят со всех сторон, наполненные силой взрыва, они пытаются добраться до своей цели и схватить ее, чтобы взорваться, но старый пустой не так прост, как кажется, и не дается слишком просто. Лучи серо он генерирует весьма быстро, да тут и не нужны сильные удары, чтобы уничтожать такие цели, сферы бала летят во все стороны, а те, что подбираются, слишком быстро встречаются с его секирой. Да, убивает он их легко, да, любой бы так сумел...

Но беда в том, что меньше их от такого не становится. Така почти ничего не тратил на их создание, а пока они не прицепятся к арранкару, он не наделяет их силой Желания. Поэтому не было никаких проблем в том, чтобы превратить в них хоть полгорода, пока Его Величество развлекался с адамантиновой куклой. Ну, полгорода — творческое преувеличение, но тварей было более чем достаточно.

Старик хорош.

Даже в таком положении умудряется сохранять достоинство и гордость, избавляясь от помех с чудовищной легкостью и все еще пытаясь атаковать Таку. Однако долго ли он так продержится...?

Вот несколько насекомых незаметно цепляются за полы его мантии.

— Виш! Эмпауэр!

Взрыв!

Резкий импульс, задевший ноги, дергает старого пустого и привносит дисбаланс в его движения, благодаря чему еще несколько зацепляются уже на плечи.

Взрыв!

Пустого швыряет вбок — и куски его костей и одежки рвутся и разлетаются в разные стороны.

Взрыв!

Теперь импульс был в груди, вновь откидывая и мешая ему двигаться, что позволяет уже большей части насекомых схватить его.

Така поморщился, когда черный дым и пепел от истления его собственной плоти начал исходить от него. В таком состоянии он не чувствует боли, но ощущает как теряет массу собственного тела, видит, как его кожа покрывается язвами и трещинами, от применения заклятья.

— Вот и конец, старик, — усмехается Такеру, поднимая руку.

Скелет с трудом стоит на ногах, опираясь на свою секиру. Правая рука у него висит плетью и уже не может двигаться, сам он потрескался и лишился части своей роскошной мантии, обнажившей его голые кости.

Пустой скрежещет зубами и злобно сжимает кулаки, видя, как сколопендры уже схватили его тело и вот-вот подорвутся, разорвав его на куски.

— Я благодарен тебе, что ты ужал свою Респиру и сконцентрировал реацу в топоре... Без иллюзий я не смог бы выиграть время для этой гадости, — смеялся он над своим врагом. — Прощай, старик! Виш! Эмпауер!

Неожиданный удар в бок сносит влево!

Он с шоком уставился... на лезвие черного топора, что вошло из его живота и застряло в нем.

— Не расслабляйся, шут, хе-хе-хе, — послышалось за спиной, и костяная рука обхватывает его плечи.

На его глазах стоящий в отдалении от него Барраган истлевает в воздухе, словно иллюзия...

Сегунда Эспада каким-то неведомым образом добрался до него, схватил и... только сейчас Така понял, что сколопендры, опутавшие его цель... сейчас прижаты к его же спине и вот-вот взорвутся!

— Черт! — только и успел сказать он.

ВЗРЫВ!...

Глава 79. Жажда жизни.

— Кха... хка! — закашлял он, пытаясь прийти в себя.

Жуткий гул в голове никак не унимался и не давал четко мыслить. Такеру с трудом открыл глаза и попытался сообразить, что вообще происходит. Перед глазами все плыло, в ушах стоял ужасный звон, а ощущения были такими, словно по нему проехался экспресс.

Он примерно так себя чувствовал, когда его сбил тот грузовик, что его убил. Он потом, конечно, отомстил грузовику... какому-то... он не считал, сколько грузовиков сбил в знак мести этим 'машинам для отправки ояшей в иные миры'.

— 'Ох, что-то в голове один бред...'

Он попытался пошевелиться, но осознал, что не может этого сделать... тупо нечем шевелить...

Кое-как приведя мысли в относительный порядок, а зрение хотя бы перестало крутиться он увидел как от его тела мало что осталось. Руки и вся нижняя часть торса были оторваны и лишь благодаря металлическому телу он еще не сдох. Благо заклинание не развеивается от того, что маг без сознания был — хоть что-то хорошее.

Его не первый раз разрывают на куски, но ощущать себя разобранным конструктором "Лего" не очень приятно. Да и чувство беспомощности в таком состоянии весьма паршиво.

Он попытался вспомнить, как попал в такое положение, но мозг нехотя возвращал ему память.

— 'Так, я пытался взорвать Баррагана, у меня даже это получилось, а затем... — он нахмурился. — Черт, как он оказался за моей спиной?'

Что именно произошло в тот момент, Така не понимал. Его сколопендры точно схватили цель, точно опутали его и вот-вот взорвали бы, а затем Барраган появляется за его спиной и хватает его. Инстинктивно он ослабил взрыв, иначе его самого бы убило, что его и спасло.

— 'Это было чем-то похоже на тот скоростной прием, что Карас показывал... как он там назывался? А, Уцусеми, кажется. Только копия оставалась материальной... — вспомнил он. — Какой позор. Я, мастер обмана и дублей, сам попался на подобный трюк и дубль. Кошмар'.

Да, неприятно осознавать, что хитреца перехитрили. Все же не стоило так сильно верить в свою победу и думать, что противник ничего не предпримет в этот момент.

Сейчас Така валялся среди руин города, точнее, то, что от Таки осталось, валяется.

Подняв голову, он увидел... костяную ногу, что торчала из земли. Почерневшая и со множеством отсутствующих деталей, она была как мрачное надгробие над тем, что осталось от его противника.

— Я... победил? — не веря, спросил он сам себя.

В ответ была лишь тишина.

Только холодный ветерок крутился среди обломков домов.

Вздох.

— Ну, все вроде закон...

Яркая вспышка ударила по глазам, и неведомая мощь швыряет остаток тела Такеру в стену.

— Угха! — только и сказал он, когда его металлический затылок врезается в бетон.

Он сползает на землю и пытается понять, что произошло, но затем нечто придавливает его к полу.

— РАНО РАДУЕШЬСЯ, ШУТ! — прогремел голос над ним.

Открыв глаза, Такеру с ужасом встретился лицом к лицу с черепом!

Почерневший от копоти, потрескавшийся и с отвалившимися зубами и кусками кости, с разрушенной и потерянной золотой короной, но с безумными, в прямом смысле, горящими багровыми огнями в пустых глазницах, над ним нависла голова Баррагана.

Едва стоящий на ногах, лишенный своей мантии, золотых цепей и даже части костей, скелет придавил его к земле своей единственной ногой и опирался на то, что осталось от секиры.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! А я еще живой, Сэйто Такеру! — рассмеялся безумным хохотом старик. — Как же мне хорошо! Как давно не ощущал сладкую близость смерти! Как же близок был мой конец, и это, наконец-то, заставило меня проснуться от моей тысячелетней скуки! Ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Такеру попытался телепортироваться, но понял, что ничего не может сделать. Придавленный костяной тушей, он никак не мог применить заклинание!

— Что? Думал сбежать? Не выйдет. Я не в первый раз встречаюсь с мастерами Дескорера и знаю, как удержать врага от шуток с пространством!

Така лихорадочно стал искать способ спастись. Он в уме перебирал тысячи вариантов, но все они были просто бесполезны. В таком состоянии он просто ничего не мог поделать.

— Ха-ха-ха-ха-ха! — смеялся над ним скелет. Он горел, он пылал и просто сиял жизнью и весельем. Некогда тусклые огни в глазах сейчас пылали ярким светом, а смех не утихал ни на секунду, отдаваясь жуткой вибрацией внутри испуганного сознания мага. — В знак благодарности, — сказал Барраган, поднимая свое оружие. — Я подарю тебе быструю смерть!

— 'Я умру?.... Умру вот так?! Погибну, и меня никто не спасет?!

.......

— 'Нет! Я не хочу умирать! Помогите мне! Спасите меня!'

.......

Он утратил остатки своей гордости и самоуверенности, оставив его истинное лицо.

— Виш! Восстанови меня! — попытался применить он, чтобы восстановиться. Сейчас только полное восстановление могло спасти его жизнь. Плевать на победу, главное — выжить. Но заклятье было глухо к его приказу. Словно капризный ребенок, оно отвернулось от него и отказывалось выполнять приказ.

Это не удивительно.

Сейчас ему нужно восстановить свое тело, а платить за это телом же глупо.

— Виш! — повторил он.

Но ничего не получалось.

Он, словно в замедленной съемке, смотрел, как потрескавшееся, но все еще смертоносное для него лезвие секиры устремляется к его лицу. Как оно двигалось, до безумия медленно, словно издевалось над ним и своим приближением разрушало разум, волю и гордость мага. Он чувствовал, что броня его смелости и самоуверенности рассыпается, обнажая того самого маленького ребенка, что закрывался руками и плакал.

И в этот момент страх, паника и инстинкт самосохранения взяли над ним верх.

— БЕРИ ВСЕ, ЧТО ХОЧЕШЬ, НО ДАЙ МНЕ СИЛУ! ВИШ!!!!...

* * *

Огромное количество энергии ударило изнутри волшебника и обратилось в огромную ударную волну, что снесла все, что было вокруг него. Здания, земля, а также огромный скелет, что были рядом, разлетелись в разные стороны от такой чудовищной силы.

Яркий свет залил все вокруг своим холодным сиянием.

Ветер поднялся вокруг и завертелся в ураганном вихре, срывая куски камня и земли и унося их куда-то в небо. Огромнейшая мощь, появившаяся из ниоткуда, окутала остаток тела мага и скрыло его в себе.

Вот в этом белом свечении появилась темная фигура, которая с каждой секундой становилась четче и обретала знакомые черты тела.

В следующий миг ураган пропал, оставив вместо себя... полностью целого и полного силы Сэйто Такеру...

Угольно-черное тело вновь было покрыто черно-серой мантией, а огромное количество исходящей от него реацу давило все вокруг.

Барраган замер, смотря на все это, и не мог поверить, что это действительно реально.

— Вторая жизнь, старик! — с безумным смехом в голосе произнес маг. — Файер Шторм!

А затем безумный огонь заполонил собой все...

Дальше была только боль и холодная темнота...

Глава 80. Победитель.

Лишившись Адаманинового тела, Такеру, как подкошенный, мешком картошки рухнул на землю, лишившись сил, даже чтобы на ногах стоять. Дрожа и заливаясь потом, он валялся на холодном остатке асфальта и пытался успокоить бешено стучащее в груди сердце.

Сейчас, лишившись всех сил и вернувшись в человеческую форму, он ощутил весь спектр чувств от переизбытка адреналина.

С широко распахнутыми глазами и громким дыханием, он просто смотрел на едва видное в дыму и пыли небо и не мог ни о чем думать. Пережитый стресс все еще держал его сознание и не давал соображать.

Прошло минуты две, прежде чем он пришел в себя и начал хоть немного соображать. Для него это время будто вечность тянулось, но постепенно он возвращал себе возможность мыслить и контролировать собственное тело.

С трудом подняв дрожащие руки, он посмотрел на них, подвигал пальцами и выдохнул, ощутив легкий ветерок, что слегка остудил горячую кожу. Следов язв и трещин не видно, как и других последствий недавних событий.

— Эй, а он там как? — испуганно произнес он.

Осознание, что врага он уже дважды 'хоронил', тут же ужаснули его перспективой еще раз получить неожиданный удар.

Кое-как перевернувшись, он на четвереньках дополз до стены и с ее помощью встал на трясущиеся ноги и стал глазами искать своего врага. Дым и пыль скрывали обзор и не давали толком ничего увидеть, но он напряженно пытался отыскать возможную опасность.

Сейчас он был как никогда уязвим и лишился вообще всех козырей, какие только у него были, а потому ощущал чудовищную неуверенность и страх.

Вскоре он увидел то, что искал...

Точнее, то что от него осталось...

Разбитые, опаленные кости с едва заметными затухающими огнями в пустых глазницах. Вот все, что осталось от Луизенбара Баррагана...

Така, затаив дыхание, смотрел на него и не шевелился...

Он молча глядел вперед, боясь, что тот вот-вот поднимется и вновь атакует.

Однако сколько бы он ни стоял, враг так и не двинулся, а его реацу с каждым мигом ощущалось все слабее и слабее. Окружающая его сила тускнела и гасла, словно лишенный топлива костер, из последних сил сохраняющий в пепле и углях свой жар, но холодный воздух постепенно вытягивал даже эти жалкие остатки жизни.

— Я... что... — тихо произнес Сэйто, — победил?

Он сам не верил в то, что только сказал.

Столь сложный, напряженный и дикий поединок... закончился? Закончился его победой?

Ему понадобилось целая минута, чтобы осознать эту мысль. Она казалось такой нереальной и призрачной, будто вот-вот окажется иллюзией и самовнушением. Вот только реальность не торопилась растворяться или исчезать, а маг оставался стоять на месте и смотреть на своего поверженного врага.

— Ха...ха-ха... — вырвался из него нервный смешок. Скорее, истеричный вскрик, чем что-то внятное или логичное. — Ха-ха-ха.. Ха-ха-ха-ха-ха! — с каждой секундой рвущийся из него смех становился все громче, увереннее и ярче. — Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!

Така упал на колени и просто не мог совладать с собой. Он смеялся и хохотал как умалишенный, не в силах остановиться. Он смеялся и смеялся до боли в горле, но ничего не мог с собой поделать.

— Победил... Я ПОБЕДИЛ! — закричал он в небо. — ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! Я ПОБЕДИЛ! Я СЭЙТО ТАКЕРУ! ЧЕЛОВЕК! ПОБЕДИЛ БОССА!!! ПОБЕДИЛ БОГА! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!

Упав на спину, он катался по земле и никак не мог унять рвущуюся из груди радость.

Мечта... та глупая, детская мечта сбылась. Он даже не верил, что такое может быть. Что такое возможно.

Сейчас ребенок внутри него кричал и прыгал от радости, а серьезность и взрослая натура отошли в сторону. Та детская и наивная черта, что еще теплилась внутри его души, веселилась и пылала от счастья.

Заливаясь слезами радости и не в силах остановить смех, он так и лежал, смотря в небеса, и казалось, что может просто пожелать — и он взлетит в небо без какой либо магии.

Вся его жизнь будто не существовала до этого момента. Все победы, удачи и достижения обесценились на фоне этой победы и этого подвига. Эпический подвиг! Теперь он имеет право называть себя ЭПИЧЕСКИМ ГЕРОЕМ!

Это было достижение, о котором он мечтал всю свою жизнь, и оно наконец-то получено...

Теперь все остальное казалось ему ничем. Даже если его сейчас кто-то убьет, ему уже будет плевать, ведь он получил то, чего так желал. Эпической победы над самым сильным врагом.

— А может, я так и Айзена смогу завалить? — глупо хихикая, произнес он. — Оу! — ударил сам себя по лицу. — Так! Спокойно! Заткнись! — произнес Така, пытаясь взять себя в руки.

Получалось не очень и дебильная улыбка сама собой выползала на лице, но он старательно ее подавлял.

Постепенно эйфория сходила на нет, и он начал рассуждать логически и анализировать.

Победа была пусть крутой, но ужасно позорной.

— 'Все мои планы полетели к черту. Лишь благодаря отчаянному порыву я сумел победить...'

Да уж. Если бы не тот страх, то ничего бы не вышло и он умер.

— Так, а что Желание забрало? — произнес маг.

Тут же проверил свое тело.

Руки, ноги, внутренние органы и даже то, что в штанах, на месте. Магической силы он не лишился и никак не ослаб. Проверка показала, что он был полностью здоров, а если отдохнет немного, то даже будет готов к новой битве. Пусть не в полную силу сможет сражаться, но обузой точно не будет в продолжающейся войне.

— Стоп, тогда что же у меня забрали? — нахмурился он, окончательно прогнав все признаки радости и веселья. Когда он начал обдумывать произошедшее, к нему пришла весьма неприятная мысль. — Черт! Разум!

Вот это плохо.

То, что он сейчас соображает и не сошел с ума — невероятное везение, но потерю нужно обнаружить. Память обладала ценой только благодаря связи с реацу, и обычная память такой связью просто не обладала. Только то, что является частью его личности. Кусочек сердца, поэтичным слогом выражаясь... А ведь он даже не контролировал цену, а просто отчаянно пожелал, потому не знает, что пропало.

Он тут же активировал Майндрейп и стал просматривать свой разум, пытаясь найти пропажу. Вот только так легко обнаружить исчезнувшие воспоминания он не смог. Все же сложно думать то, о чем он просто не помнит. Вскоре он нашел отсутствующий сегмент памяти, точнее дыру внутри своего разума, вот только, что там находилось, разобраться было невозможно.

— Ай, ладно, — махнул Така рукой. — Раз крыша не едет сильнее, чем обычно, значит переживу. Потом разберусь.

И действительно.

Сейчас было не время для всего этого.

Война продолжалась. Карас сражается со своим учителем, и к их месту боя лучше не приближаться. Да и самому пока не ясно, что делать. Биться пока не с кем, да и не в том он сейчас состоянии, чтобы сражаться с кем-то реально сильным.

— Лучше отдохну и... — он прервался, ощутив что-то в своем кармане.

Он не помнил, чтобы что-то носил с собой, потому и удивился этому предметы.

— 'Камушек что ли закатился?'

Его одежда восстановилась вместе с телом, потому могло и еще что-то получиться. Создалось что-то попутно.

Засунув руку в карман, он достал оттуда какую-то вещь... это был амулет... какая-то синяя капелька на веревочке. Выглядит красиво, но, скорее, является какой-то глупой безделушкой.

— Эта вещь кажется знакомой... — нахмурился маг, крутя в руке эту вещь. — А, точно. Это же Караса, — усмехнулся он, вспоминая все. — Да, это он сделал. Потом подарил это... это... это... А?

Такеру моргнул.

Затем еще раз.

И еще....

Какая-то мысль закрутилась в его голове, но он никак не мог ее уловить.

Он смотрел на данный предмет и хмурился, пытаясь вспомнить, что с ним связано. Он знал, что эта вещь принадлежала его другу, которую он затем передал, а уже Таке она досталась после. Но он не помнил от...

— Смотри, красивая? — искаженный голос, словно через помехи в радиоприемнике зазвучал рядом.

— Угу,

* * *

, очень, как ты.

— Спасибо, Такеру....

Странный обрывок воспоминания мелькнул перед глазами.

Руки начали дрожать....

С каждой секундой осознание приходило в его голову все ярче и яснее, и от этого дрожь во всем теле усиливалась...

— Нет... — прошептал он. — Нет... Нет. Нет. Нет. Нет! Нет! НЕТ! НЕТ! НЕТ! НЕТ! — повторял он, схватившись за голову. — Нет! Только не это! Только не это воспоминание! Забери все остальное, но не это! НЕТ! НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ! — Яростный крик боли и отчаяния вырвался из его груди, от понимания того, что случилось.

Он рухнул на колени от осознания того, что он только что натворил.

Такеру смотрел на амулет в своих руках и лишь произнес дрожащим голосом:

— Мама...

* * *

— ПОБЕДА! Это моя победа! — громко закричал он, и пустые вторили его боевому кличу.

Громогласный рев тысячи воинов разнесся по бесконечной пустыне Хуэко Мундо. Его армия, что окружала его, радовалась вместе с ним.

Победа. Окончательная победа. Финал этой бесконечной войны в сотню лет. Его завоевательный поход завершился.

Он одолел последнего врага, скинув его труп в яму, и теперь остальные не посмеют дерзить или выступать против него.

— Я ВЛАДЫКА ХУЭКО МУНДО! И ВЕСЬ ЭТОТ МИР ОТНЫНЕ МОЙ! — провозгласил он, будто говоря этой пустыне и всем его обитателям, кому они теперь принадлежат.

Радости его не было предела, счастью его могли позавидовать даже боги, а сам он теперь правил всем. Все это теперь его.

Оставив свое войско праздновать и пировать, он устремился на поиски своих приближенных воителей, тех, кто был с ним с самого начала этой войны и прошел с ним весь этот безумный и сложный путь. Он устремился к ним, дабы передать им эту великую новость.

Вскоре он нашел одного из них.

Он сидел на бархане и почему-то не двигался.

Шестирукий, многолиций пустой сидел спиной к нему и смотрел на что-то.

— Мы победили, Ма! — сообщил Барраган. — Зови остальных, мы должны отпраздновать эту победу!

Если бы он мог улыбаться, то сейчас бы счастливая улыбка сияла на его лице, но там был лишь голый череп с горящими глазами. Он пылал энергией и был готов к любым свершениям. Он победил, а остальное не важно.

— Их нет... — тихо произнес Ма.

— Что? — не понял он. — Ты о чем?

Ма повернулся к нему и только сейчас Барраган увидел кровавые слезы, текущие из всех его глазниц.

— Их больше нет... — сказал его друг. — Их больше нет, Барраган...

В руках он сжимал остатки маски... Некогда это была маска могучего демона, что внушал своим видом трепет и ужас в лица врагов, а сейчас... лишь оплавленные останки. Могучие рога обломались, нижняя челюсть пропала, да и глаза были искажены в какие-то завитушки...

— Кайминшоу ...

— Больше никого не осталось... — едва слышно сказал Ма. — Больше никого нет... Кайминшоу, Кирири, Джангель, Лун...

Барраган сжал кулаки и заскрежетал зубами. Он ничего не мог сказать и произнести.

— Какой смысл от этой победы, если их больше нет? — спросил Ма, глядя на него. — Какой смысл?

— Нет! — зарычал Завоеватель. — В этой победе есть смысл! Я победил, и я теперь Король! А раз они умерли, то, значит, были слишком слабы, чтобы идти за мной! — разозлился он. — Хватит сидеть, и идем!

Он думал, что Ма разозлится на его слова, но его друг лишь тяжело вздохнул и опустил голову.

— Я... устал... я просто устал...

Новый Владыка Пустоты ничего не сказал ему, а лишь развернувшись, ушел...

Боль... это он ощутил, когда сознание начало возвращаться. Ужасная тягучая агония окутала его тело и не давала провалиться в спасительное беспамятство. Да и сами сны не приносят покоя... лишь новую боль...

Он открыл глаз...

В лицо ударил неприятный и яркий луч света, который стал еще сильнее раздражать.

— 'Это солнце?'

Он никогда не видел солнца...

Ну, точнее, настоящего никогда не видел, так как в Мире Живых он был в первый раз.

И вот он смотрит на яркий сияющий диск посреди голубого неба...

— 'И что в этом такого красивого, Кайминшоу?' — спросил он сам себя.

Тот тип всегда мечтал увидеть настоящее небо. Он хотел отправиться в Мир Живых, но опасался встречи с Проводниками, которые не дали бы ему насладиться красивым видом. Да и там он был нужен, но пообещал после войны обязательно найти время полюбоваться на него...

— 'Я забыл об этом...'

Странная мысль приходит к нему в голову... Очень странное...

Окончательно придя в себя, Барраган попытался пошевелиться, но даже легкое движение отозвалось ужасной болью.

— Не дергайся, старик, — послышался недалеко знакомый голос. — Ты и так на грани, а будешь вошкаться, совсем помрешь. В твоем возрасте пора бы уже о здоровье подумать.

Повернув голову, он увидел спину этого типа, что сидел на обломке стены и смотрел на что-то в руках.

— Ты... — прорычал Истинный Владыка Хуэко Мундо.

Он тут же вспомнил, что произошло.

Весь это бой, который пролетел в сознании. То, как он сначала был раздражен и зол, на ничтожного клоуна, что дерзнул ему, а затем увлекся битвой и даже получал от нее странное, извращенное удовольствие. Все же тысячи лет скуки и отсутствие достойного противника сыграли с ним злую шутку, и он слишком сильно увлекся.

Увлекся и упустил победу...

Враг жив, и здоров, и полон сил, а он лежит без возможности даже дернуться...

— Почему... ты не добил меня? — спросил пустой.

— Мне было лень заниматься этим, — ответил тот, не оборачиваясь. — Да и Карас явно не хотел бы, чтобы я тебя убивал.

— Пф, какая глупость... какое мне дело до желания какого-то глупца? — фыркнул старик.

— Ну, он уважает тебя, — сказал колдушинка, посмотрев куда-то в сторону... Там едва ощутимо чувствовалась чья-то битва. — Когда он рассказывал о тебе, в его голосе всегда сквозило неподдельное уважение и почтение. Тебе бы стоит ценить таких людей, кто могут искренне терпеть твой паршивый характер.

— Тц, заткнись...

— Если наш бой был Диким Танго Смерти, то, что творится там напоминает Безумную Сальсу Апокалипсиса...

Наступила странная тишина...

Барраган никогда не разговаривал со своим врагом после битвы... ведь все битвы всегда заканчивались чьей-то смертью или его убитыми нервами от того, что противник сбежал. Так что то, что было сейчас, для арранкара стало чем-то не понятным.

— Почему ты не радуешься своей победе? — спросил старик. Он не мог не заметить нотки грусти и тоски в голосе этого шута.

— О чем ты, старик? — усмехнулся этот тип. — Я уже отпраздновал свою победу. Смеялся, танцевал и устроил вечеринку. Ха-ха-ха-ха-ха...

Эти слова были слишком фальшивыми, чтобы в них кто-то мог поверить.

— Радость от победы легко может убить уплаченная за нее цена, — вздохнул мальчишка. — Чтобы одолеть тебя, мне пришлось отдать моей силе самое дорогое, что у меня было...

— Цена победы всегда оправдана, — фыркнул старик.

— Все мои воспоминания о маме пропали, — тихо произнес он. — Все... Моя мама... была для меня самым дорогим человеком в мире... И теперь я... забыл ее... — он поднял голову к нему. — Я не помню ее имени... я не помню ее лица,... ее голоса и даже тепла от ее прикосновений... — его голос дрогнул. — Я... знаю, что она любила меня... Я это чувствую... — он замолчал на секунду. — Но я ничего не могу вспомнить... Я даже заплакать от потери не могу...

— Разве... ты не можешь восстановить утрату? — сам не зная, почему спросил Барраган.

— Имя я могу спросить у Караса... воспоминания о ней от отца получить, но... Это будет все не то... Это будет чужое, но не мое... Цена победы для меня стала слишком большой... Ведь память о ней — это все, что у меня осталось...

Старый пустой ничего не сказал на это.

Ему было нечего сказать.

Просто нечего.

Он лишь вздохнул и продолжил смотреть на голубое небо...

— 'А я пытался их забыть...'

Закрыв глаза, он может вновь увидеть их. Услышать их голоса. Вспомнить, как они все были рядом... Те, кого он мог называть своими друзьями... своей семьей...

Но после потери он попытался забыть их... забыть, чтобы не чувствовать боль...

Легче не стало... и, похоже, не станет...

— Я устал... — прошептал арранкар. — Я чертовски устал...

С этими словами он погрузился в сон...

Глава 81. В стороне от хаоса.

Отбив очередную двойную атаку, Старк выстрелил целой очередью снарядов, но противники оказались шустрее, чем ему казалось. А у занпакто беловолосого капитана к тому же обнаружилось умение поглощать атаки оппонента и возвращать их обратно. Очень неудобная способность, о которой Вен даже не знал.

Однако Примера отдавал себе отчет, что легко не будет, и понимал, что его враги сейчас крайне серьезны.

— М?! — он резко обернулся, ощутив резкое проседание реацу Баррагана.

Битва старого пустого с тем парнем была ну очень жаркой и дикой. Они сражались довольно далеко, но отголоски боя доходили даже сюда. Последний мощнейший взрыв особенно впечатлил Примеру.

И пусть по итогу этого столкновения реацу Сэйто Такеру значительно просела... но вот жизненная сила Баррагана затухала вообще. Точно определить с такого расстояния было невозможно.

— 'Черт, старик, не смей умирать', — нахмурился он.

Не сказать, чтобы у него были теплые отношения с Сегундой. Они как-то особо не разговаривали, да и сам бывший Владыка был весьма нагл, высокомерен и не стремился установить хорошие отношения с Эспадой, но Вен очень уважал его. Да и старик Архитектор относился к нему хорошо. И просто — они товарищи, вместе сейчас в весьма неприятной ситуации, а потому смерти ему Старк бы не желал.

= 'Не отвлекайся, Старк!' — крикнула Лилинет.

Арранкару тут же пришлось уворачиваться от ряда атак. Противники старались войти в ближний бой, понимая специфику его сил. Тактика была хорошей, умной и единственно верной в такой ситуации...

Раньше...

Синигами заходят с двух сторон!

Серо Эрупсио*!

В следующий миг вокруг всего тела Старка яркой, но короткой вспышкой пробуждается разрушительная энергия, которая тут же заставляет противников отскочить от него.

Старк не любил напрягаться, но Вен все же заставлял его сражаться с ним, и сейчас ему как никогда пригодился опыт битвы с таким быстрым противником, предпочитающим ближний бой. После нескольких таких поединков он и придумал, как компенсировать недостатки своего стиля боя. Да, он мог создать мечи из серо, но тогда придется выпустить из рук Лилинет, что значительно ослабит его.

Этот прием позволяет генерировать серо всем телом. Да, радиус невелик, а мощь и скорость не могут сравниться с серо пистолетов, но отогнать особо настырного противника вполне возможно.

Но и это еще не все.

Сонидо!

Заставив оппонентов отступать и слегка ослепив их ярким светом, он сам бросился в ближний бой, чего капитан Киораку явно не ожидал.

Койот наносит своими пистолетами двойной удар, как будто хочет ими разрубить...

Серо Байонета**!

Прямо из стволов из разрушительной энергии тут же формируются два коротких штыка.

При столкновении его оружия со 'штыками', растерявшегося капитана отшвыривает ударная волна. Старк не дает ему оправиться и наседает все новыми атаками.

Второй капитан бросается на помощь товарищу и бьет арранкара со спины, но для Старка это уже не проблема.

Бала Кучия

* * *

!

Оба меча синигами встречаются с ногой Примеры, на которой появилось еще одно лезвие.

Пусть без помощи пистолетов он не может применить серо достаточно быстро для неожиданной атаки, а потоки реацу у тела способны стабильно удерживать клинок лишь несколько мгновений, но даже пустотелого бала-клинка достаточно, чтобы отбить атаку врага один раз или нанести неожиданный удар.

— 'А стиль Дордони вполне пригодился'.

Отбросив противников в разные стороны, Старк совершил короткий рывок Сонидо — и, оказавшись между ними, залил пространство огнем Серо Метраджетта

* * *

. Вряд ли беловолосый решится отразить его выстрелы в таком положении. А если решится, его друг, пытаясь справиться с двойной порцией Серо, станет куда уязвимее.

У него больше нет времени, чтобы тратить его здесь. Сейчас нужно одолеть этих двоих, а затем проверить, как там Барраган. Возможно, его еще можно спасти.

— Давайте! — крикнул он потрепанным, но все еще стоящим на ногах после его атаки капитанам. — Нападайте, синигами!..

* * *

— Тц, он еще жив, — тихо фыркнула Тия, чувствуя слабые отголоски реацу Баррагана. Она надеялась, что старый враг сдохнет, но он что-то не торопится помирать, а его противник, похоже, не намерен добивать павшего тирана.

И, что самое неприятное, она никак не может освободиться, чтобы добить этого мерзавца.

— 'Это может быть единственным шансом отомстить за нее...'

Противостоящий ей синигами оказался весьма неудобным противником, который не давал ей расслабиться и постоянно менял тактику, заставляя девушку адаптироваться. Невнимательность в борьбе с ним может стать фатальной.

— 'Нужно как можно скорее разобраться с этим мальчишкой и закончить то, чего не сделал тот тип'.

С этими словами она отбивает атаку Хицугаи Тоширо, а затем поднимает свой меч:

— Мсти, Тибурон...

* * *

Ощутив затухающую жизнь своего господина, Волантес заскрежетал зубами и крепче сжал рукоять своего клинка.

— 'Повелитель... проиграл?'

Эта мысль просто не укладывалась у него в голове. Даже когда Лас Ночес захватил Айзен-сама, все было не так плохо, и господин вышел из битвы достойно, пусть и признал поражение. Тут же... просто взять и поверить в полное поражение его повелителя он никак не мог. Для него Владыка Барраган всегда был воплощением бога, воплощением силы и власти. Да, Айзен-сама оказался сильнее, но такого образа он вокруг себя не создавал, и, несмотря на уважение и подчинение, сам Волантес всегда был верен исключительно своему истинному повелителю.

И вот сейчас... он... потерпел поражение...

— Похоже, Сэйто завалил твоего босса, — усмехнулся его противник. — Побежишь спасать господина?

— Я бы хотел, — признался арранкар. — Но оставлять тебя позади — равносильно самоубийству.

— Рад, что ты не совершаешь подобной глупости, — усмехнулся синигами.

— Но затягивать и развлекаться я не вижу смысла, — произнес Волантес, поднимая свое оружие. — Да начнется буря, Казадор Дель Драгонес!..

* * *

Апачи, Мила Роза и Сун-Сун увязли в весьма неприятном поединке. Обращенный в пыль меч сисястой телки, огненные атаки еще одной слабачки и шустрая белоголовая девка оказались неприятной троицей, которую никак не получалось быстро завалить. Что уж там, если бы беловолосая не экономила реацу и не тратила больше времени на восстанавливающее ее Кайдо, им бы самим грозило поражение.

Неожиданно они ощутили кое-что необычное:

— Эй-эй-эй-эй, девчонки! — заговорила Мила Роза. — А Барраган-то и правда склеил ласты!

— Пха-ха-ха-ха! Так ему и надо! — рассмеялась Апачи. — Будет знать, как враждовать с Тией-сама!

— И правда, — поддержала она веселье.

Хотя смешок вышел скорее нервным.

Битва старика и того седого парня, повлекшая столько разрушений, наводила ужас. Взрыв был настолько невероятным, что становилось реально не по себе от мысли, что придется сражаться с таким врагом. Фракционы Харрибел не хотели бы столкнуться с ним.

— Не говорите ерунды, курицы, — как обычно, тихо произнесла Сун-Сун. — Он еще жив, и не похоже, чтобы его спешили добивать. И это проблема.

— Ну и пофиг, — фыркнула Апачи. — Нам-то какое...

— Не-не-не, она права, это проблема! — неожиданно сказала Мила Роза. — Это огромная проблема!

— Ты о чем?

— Если тот парень не добил Баррагана, то это явно захочет сделать Тия-сама... — произнесла Сун-Сун. — Вот только Венганза-сама и Старк-сама этому явно будут не рады...

В подтверждение этих слов они увидели, как активируется ресурексион их госпожи.

Быстро представив возможные последствия, троица арранкарок побледнела.

— Так, быстро заканчиваем с ними и следим, чтобы Тия-сама не сделала ничего опрометчивого!

Она не раз и не два останавливала их троих от совершения всяких смертельно опасных глупостей...

Настала пора отплатить ей тем же.

Все три девушки коснулись своих левых рук...

* * *

Ямамото Генрюсай повернул голову в сторону от боев синигами и посмотрел на последствия недавней битвы. Сэйто Такеру удивил старого командующего своим желанием участвовать в бою, а также выбором такого опасного и опытного врага, как этот Барраган.

И, что самое поразительное, он все-таки победил!

Пока неясно, как и что там произошло, но ощутить две реацу несложно.

Этот мальчишка поначалу казался Главнокомандующему просто очередным клоуном с необычной силой, который лишь может пользоваться коварными приемами и ему повезло выживать во всех событиях. Но теперь видно, что кое-что этот мальчик умеет.

— 'Быть может, какой-то потенциал у него и есть, — хмыкнул старый синигами. — Стоит потом к нему присмотреться, если будет возможность'.

Да, перспективных молодых людей лучше сразу привязывать к себе и делать частью Готея. Пока, может, ему места там нет, но на будущее, как и Куросаки Ичиго, его стоит взять на заметку.

— Хм? — Главнокомандующий приоткрыл глаз, почувствовал очень странную реацу, что исходила от троицы девушек-арранкаров. Реацу весьма неприятная — там что-то явно ненормально, а потому стоит присмотреться. — И что это такое?

*Серо Эрупсио — Серо-извержение.

**Серо Байонета — (исп.) Байонет, предшественник штыка, что вставлялся прямо в ствол. На многих языках мира это слово также обозначает и современный штык.

* * *

Бала Кучия — Бала-нож.

* * *

Серо Метраджетта — Серо-пулемет, канонная атака Старка.

Глава 82. Око Шторма.

Дзынь....

Этот звук прозвучал в полной тишине.

Следом, словно гром после искры молнии в небесах, на всю округу обрушился мощнейший воздушный поток, ударившись сразу во все стороны. Листья сорвались с ближайших деревьев и унеслись в безумном вихре.

Дзынь...

Вновь прозвучало...

Пыль поднялась вместе с мелкими камушками, осколками стекла, разлетелись на огромной скорости, прошив собой близлежащие здания и деревья.

Дзынь...

Ураганный ветер, что пришел с этой атакой, просто сдул все, чему не повезло находиться совсем рядом так, словно какой-то разгневанный художник легким взмахом своей игривой кисти просто стер часть своей картины.

Здания были так изрезаны острейшими порывами ветра, что от них оставались лишь гротескные нагромождение фигур, чем что-то хоть отдаленно напоминающие прошлые строения. Они так и стояли в невозможных позах, будто боялись лишний раз шевельнуться, словно трусливые кролики перед готовящейся к смертоносному броску змеи.

Все что произошло за эти три звона, изменило ландшафт окружения так, как ничто другое вокруг.

И что самое странное...

Все это заняло... всего секунду...

* * *

Удар! Удар! Удар! Удар! Удар! Удар!

Шквал ее атак был столь напористым и быстрым, что даже я был немного удивлен. Никогда не думал, что Учитель может быть столь целеустремленной и напористой. Я поражен, и это заводит меня еще сильнее.

Она всегда была в бою так холодна, что видеть в ней такой пыл и резвость — неожиданно.

Да, давно я так не веселился.

Удар! Удар! Удар!

Наши клинки сталкивались с невероятной скоростью в смертельных движениях. Ее выпады страшны, опасны, и каждый может убить меня моментально, но и мои плавные круговые движения могут лишить ее жизни.

Смертельный танец, но на таких скоростях, что мир вокруг крутится в неистовом урагане, так как нам некогда унимать воздушные потоки от наших движений.

Она не будет использовать против меня свой шикай и банкай. Нет, не потому что она сильнее меня и без него победит. А просто против меня они не только бесполезны, но и вредны.

Ее банкай превращает оружие в какую-то боеголовку, которая, если попадет, может полгорода снести, вот только возможности ударить у нее просто не будет. Слишком долгая подготовка и невозможность передвигаться. Потому против меня полностью бесполезно. Пока снаряд долетит, я уже на другом конце страны буду.

А шикай пусть и неплох, но имеет два больших минуса.

Во-первых, она лишается меча. Как бы ни был хорош эффект когтя, как оружие он намного уступает мечу как в защите, так и атаке. Если постоянно принимать удары на наруч, рука устанет куда быстрее, чем при нормальном блоке, и подобные защитные приемы намного труднее перевести в контратаку. Мало того, радиус когтя слишком мал, и она просто не достанет меня.

Во-вторых же, я просто не дам ударить себя дважды в одно и то же место, ну и как говорилось уже, она просто не достанет до меня с уменьшенным радиусом оружия. А стоит мне применить шикай, так вообще стану практически недосягаем.

Так что полагаться ей придется на другие источники силы, и она уже готова.

Разминка окончена...

— Что такое, Учитель? Вы, кажется, немного устали, — усмехаясь, смотрю на нее.

— Заткнись, — прорычала она. — Не смей меня так называть.

— Называю так, как положено, — фыркнул я. — Думаю, мы достаточно разогрелись, чтобы начать действовать серьезно.

— Ну, тогда наслаждайся! — мрачно произнесла она и начала источать мощную реацу. — Шунко!

Вокруг нее тут же закрутился вихрь силы. Ее мощь начала стремительно расти, и даже меня это начало немного напрягать. Техника выглядит почти так же, как и тогда, когда она сражалась с Йоруичи, но если раньше потоки ветра прерывались всполохами, то сейчас этот вихрь вращался гармонично и беспрепятственно, и это как-то напрягало.

Ее хаори рвется на ней — и она остается в униформе омницукидо с открытыми плечами и спиной. Энергия, рвущаяся из нее, все растет и увеличивается, а ветер все ускоряется и движется быстрее.

Она рассказывала мне когда-то об этой технике, которой она даже название тогда еще не придумала, и говорила, что еще не завершила ее. Ну а поскольку тогда я не мог в кидо вообще, то меня ей она никогда не учила. Я уже сражался с ней при нашей встрече, так что не думаю, что это будет чем-то опасным.

В следующий миг она рванула на меня с такой бешеной скоростью, какую я от нее никак не ожидал увидеть. Это даже в несколько раз выше, чем было при нашей первой встрече. Вовремя успев среагировать, я заблокировал удар, который меня чуть не располовинил.

Меня сносит с ног и отшвыривает на сотню метров и закручивает в воздухе.

— 'Вот это мощь'...

Блок!

В полете меня догнали и нанесли еще один удар, отправивший меня в полет к земле.

Но, даже не долетев, она уже поджидает меня с готовым клинком.

Косоку!

Вовремя ухожу с траектории движения и пропускаю ее оружие мимо лица, едва не лишившись глаза.

Будто настоящий ураган, она на безумной скорости обрушилась на меня целым градом атак, которые будто бы неслись со всей сторон сразу, и все заблокировать я просто не мог.

Удар! Удар! Удар!

Несколько неглубоких ран я уже получил, и даже моя ускоренная регенерация слегка напряглась, когда количество повреждений и кровопотери начало быстро расти.

— Это уже опасно... — помрачнел я, отпрыгнув от нее. — Подхвати потоки ветров, Куроцубаса!

Небольшой клинок обращается в тонкую черную саблю.

Ускорение!

Устремляюсь к ней навстречу — и встречаю ее атаку своей.

Теперь наша скорость была равна, а в силе я ее и так превосхожу.

Удар! Удар! Удар!

Круговые движения саблей не прерываются и идут одна за другой, словно накатывающиеся волны, вот только сила ударов от каждого намного больше, чем может показаться. Учитель двигается быстро, ее мощь поразительна, но сила моего занпакто нивелирует эту особенность, а ведь я еще не на полную ее использую.

Пропускаю атаку в лицо — и, подвернувшись, рассекаю ее бок, но лезвие меча сталкивается с чем-то вроде защитной ауры, что не дает коснуться кожи.

Новый выпад с ее стороны. Наши клинки скрещиваются, но изгиб моего меча позволяет мне парировать ее атаку и нанести удар острием в плечо.

Сасориби!

Скорпионий укол лишь чиркнул по ее защите, ничего ей не сделав.

— 'Тц, нехорошо'.

Клинки мелькали перед нашими лицами, когда мы перемещались с места на место на огромнейшей скорости. Искры, летящие от соприкосновения мечей, разлетаются все стороны, а мы все также молча смотрим друг на друга, полностью сконцентрировавшись на поединке.

Вот она делает очередной движение — и я ловлю удачный момент!

Бала Чорро!

Мгновенная, не особо сильная атака врезается в Учителя, и слегка пошатнула ее, но тем же самым ослабило защитную оболочку, которой она покрыта.

Удар!

Лезвие моего меча рассекает кожу на боку учителя, оставляя небольшую ранку, из которой брызжет немного крови. Взмах ее меча запаздывает лишь на мгновение.

Она тут же отступает, а я не преследую ее.

— Неплохо. Реши я приблизиться для ханки, мог бы лишиться руки... Но хороший омницукидо не должен повторять трюки, не так ли, Учитель? — усмехаюсь ей, стряхивая с меча кровь.

Она лишь хмурится и злится.

Техника у нее крутая, мне даже пришлось шикай использовать, чтобы не дать себя убить, но этого недостаточно для победы надо мной. Она готовилась к этому поединку, и это четко видно, однако, это явно не все, что она может.

— Надеюсь это не предел ваших возможностей, Учитель?

Она убирает руку с раны на боку, которая уже затянулась.

Небольшая царапина, но это лишь показатель того, что она больше не сможет всецело полагаться только на эту технику. Пусть в этот раз она была готова контратаковать, как только я создал брешь, с нарушением потоков Шюнко ее скорости становится недостаточно, чтобы успевать за мной. Пусть даже всего на мгновение, но эта слабость может стать смертельной.

— Раз уж ты хочешь... — прошептала она, и... ее реацу начало вновь расти...

Что-то блестящее, искрящееся на свету, появилось вокруг нее и странный треск, словно от ломающегося льда коснулся моего слуха.

— Наслаждайся... всей моей силой...

А вот теперь уже серьезно...

Глава 83. Цветок.

Свет... вокруг нее начал плясать какой-то свет.

Ветер, который окружал ее все время нашего поединка, начал наполняться не понятным искрящимся светом, словно отблески солнца отраженные в битом стекле. Свет становился все интенсивнее и ярче, он наполнялся разными оттенками желтого, красного и белого, а порой и вообще переливался всей радугой.

Красиво...

Это выглядело чертовски красиво, но что-то мне все это не нравится.

= 'Не знаю, что это, но не советую долго смотреть', — прозвучал голос Куроцубасы.

Она права.

Одно применение Шунко меня чуть не убило, а что будет сейчас, неясно.

Лучше атаковать тебя буду я.

Ускорение!

Рванул к цели, я замахнулся для мощного, но весьма простого удара, от которого вполне себе можно увернуться, однако Учитель не торопилась двигаться. Ну что же, это ее проблемы.

Удар!

Застываю в шоке, когда мой клинок сталкивается с ее телом — и... просто отскакивает от нее...

Она тут же контратакует своим мечом и наседает со своей обычной скоростью. Бью в ответ уже гораздо сильнее, чем раньше, но мое оружие даже чуть-чуть защиту пробить не может. Свет вспыхивает в месте атаки и будто нивелирует всю силу.

Удар! Удар! Удар!

Лезвие занпакто лишь проскальзывает по сияющим искрам, но ничего сделать не может.

— 'Как такое возможно?!'

Несколько десятков моих практически одновременных атак по всему телу... ничего не дали...

Почему? Как такое возможно? Мой меч не мог быть легко остановлен, но он ее даже пошатнуть не смог. Сейчас я удар не сдерживал, и...

— 'Она что, неуязвима?! — промелькнула у меня мысль, когда я вышел из ускорения и разорвал с ней дистанцию. — Или она как Руру?'

Не хотелось бы вновь сражаться с таким противником. С Руру я возился долго и лишь благодаря удаче сумел пробить его иеро. Похоже, сейчас что-то подобное.

— Как рука? — неожиданно спрашивает она.

— А? — не понял я.

Только сейчас я осознал... что не чувствую свою правую руку...

Посмотрев вниз, я с шоком уставился на... лед... покрывший половину моего меча и всю кисть.

— 'Нет, это не лед, он не холодный... Кристалл?'

Моя рука оказалась скованна кристаллом, который словно сам вырос на моей коже и сковал кисть, из-за чего та потеряла всякую чувствительность. И сейчас эти кристаллы продолжали медленно расти и покрывать уже мое запястье, двигаясь по предплечью!

— Шунко: Кешшо Сенпу*!

А вот это плохо. Очень плохо.

Шунко не блокировало мою атаку. Оно просто покрыло мою Куроцубасу слоем кристалла, превратив ее в бесполезную дубину, неспособную ничего прорезать.

Черт!

Она тут же рванула на меня!

Удар! Удар! Удар!

Ее атаки сыпятся быстро и решительно, а я из-за руки могу только защищаться и отступать.

Бала Чорро!

Выстреливаю несколько черных шариков в корпус, но те просто рассеиваются в кристаллическом вихре, которым она окружена.

Онигумо!

Выстрелившие нити заставляют ее отпрыгнуть,

Призываю перчатку — и мои нити впиваются в кристалл, легко пробиваясь внутри, а затем, начав вибрировать, быстро разбивают его.

Когда кристалл осыпается, чувствительность вновь возвращается моей руке, а острота — моему мечу, но все же пару секунд пришлось разрабатывать пальцы.

— 'Так, какое-то противодействие ее силе у меня есть, но быстро освобождаться я просто не смогу. Ни в коем случае нельзя, чтобы она покрыла обе мои руки иначе, я просто не смогу призвать нити. Плохо. Все очень плохо! Есть идеи, как быть?'

= 'В ближний бой идти опасно, благо она в дальнем не... Берегись!'

Нечто сияющее на огромной скорости летит в меня!

Косоку!

Вовремя уклоняюсь, а неизвестный объект пролетает мимо, врезается в здание и прошивает его насквозь, попутно кристаллизуя все, до чего он касается.

Вот это жуть, если в меня такое попадет, то просто разорвет на куски, а все что не успеет разлететься, то будет покрыто блестящей коркой.

— Ну и жуть, — сказал я, а затем, обернувшись, увидел, как еще десять таких приближаются ко мне... — Кошмар...

* * *

Шофурю*!

Применила она вновь.

Сконцентрированная энергия устремляется к цели, но Карас был слишком быстрым, чтобы него можно так легко попасть. Но ничего: точность она компенсирует силой и количеством таких ударов.

Шофурю! Шофурю! Шофурю!

Карас бежит, и это все, что ему остается делать, ведь подойти он просто не может. Кристаллическая аура скует его, стоит ему подойти ближе, чем на метр, и так неплохая защита усилена частицами кристаллов, которые могут концентрироваться в месте атаки, покрывать его меч и рассеивать силу его удара.

Ближний бой для него теперь невозможен, как и использование Ханки.

Сейчас же она обрушивает на него дистанционные атаки, загоняя и выискивая возможности для решающего удара.

— 'Я смогу. Ему не уйти'.

Именно этому научила ее Йоруичи-сама за эти месяцы. Точнее, она и, как бы это было неприятно это признавать, но и Урахара.

Суть в том, что полная сила Шунко даровала бы ей огромную мощь, но не такую, какая могла бы помочь ей победить Караса. Поэтому Йоруичи-сама заставила Урахару создать модификацию Тенрана, некогда легшего в основу ее шунко. Кайзо-Кидо 'Кешшо Сенпу Тенран'* дополняло вихрь мелкими частицами, что даровали возможность прикосновением покрывать любой объект кристаллами, сковывать, сдерживать и запечатывать. При этом его духовные потоки были достаточно похожи на оригинальный Тенран, чтобы она смогла создать Шунко на его основе в кратчайшие сроки.

Именно так она и победит.

Она поймает Караса и запечатает в кристалле, где он тихо умрет.

— 'Это моя вина, а потому только я и должна оборвать жизнь предателя'.

Ей не хотелось так думать, ей не хотелось этого делать, но долг заставил ее отказаться от чувств, от желаний, от своей сущности.

— 'А потом меня уже ничего не будет держать здесь...' — грустно улыбнулась она.

Таков ее выбор, такова ее воля, такой у нее путь.

Она сделает это. Сегодня.

А если не получится просто запечатать его, у нее всегда есть... 'Цветок'...

— 'Если бы Йоруичи-сама знала о нем, она бы все кости мне переломала', — промелькнула в голове мысль.

Бой не стоит затягивать. Эта сила слишком опасна и велика, а потому напрягает тело. Так что нужно поторопиться и поскорее одолеть его.

Карас отошел достаточно далеко, чтобы точность ее снарядов оказалась слишком плохой, и явно усиленно думал, как ему быть. Подойти слишком близко он не может, попытка атаковать ее Шофурю своими черными шариками ничего не дала, а толком времени на что-то мощное она ему не дает.

Однако наивно верить в свою победу нельзя. Он точно еще что-то припрятал...

— 'Что он делает?' — нахмурилась она.

Ее бывший Ученик убирает меч в ножны и, отвязав от пояса, повязывает его за спиной.

Он никогда не использовал заплечные ножны при ней и жаловался, что они неудобны, и вот сейчас он делает вот это.

Странно.

Убрав меч, он размял плечи и призвал свои перчатки, что давали ему возможность использовать нити Онигумо.

На его обеспокоенном лице появляется самодовольная ухмылка. Он явно что-то придумал, и стоит быть готовой ко всему. У него точно есть козыри, а потому...

Карас ускорившись, просто рванул напрямую на нее.

Слишком опрометчиво и глупо.

Шофурю!

Сияющая сфера кристаллической энергии срывается с ее руки и устремляется на встречу.

Два объекта несутся на встречу друг друга, а второй даже ускоряется с каждым шагом.

Ближе и ближе, они приближаются и...

Неожиданно Карас резко тормозит и, крутанувшись на месте, заводит руку за спину, и... в ней появляется багровый свет, который тут же принимает вытянутую продолговатую форму, а затем он кидает это вперед, словно копье.

Снаряд, развив дикую скорость сталкивается с ее сферой...

Взрыв!

Две энергии, столкнувшись друг с другом, образуют такую мощную ударную волну, что даже Шаолинь сносит с ног и отталкивает. Закрывшись руками, она устояла на ногах, но от яркой вспышки зажмурилась и потеряла из виду...

Яркий свет!

Она успевает увидеть рубиновое сияние, что несется ей на встречу, и, не успев уклониться, сконцентрировалась на своей защите!

Удар!

Она выдержала эту атаку...

Карас появляется перед ней...

Прорвавшись через облако кристаллов, попутно получив на лице кучу царапин, он сближается с ней.

Одним движением он выхватывает свой клинок из-за плеча...

Взмах!

Капли крови устремляются в небо...

* * *

Косоку!

Разорвав дистанцию, я призываю нити и разрушаю выросшие на мне кристаллы. Черт, какая же неприятная сила, даже сдув основную массу энергии, она все равно попала на меня. Такой не нужно много, даже одна частичка, прицепившаяся к моему телу, начинает вытягивать мою реацу и расти. Благо мои нити легко разрушают их, главное — успевать это делать, пока они не распространились слишком сильно.

Ранки на лице и теле быстро залечиваются, но комфорта мне это не прибавило.

План был безумным, как и все мои обычные планы, но ничего умнее я просто не придумал.

Если бы она кинула в меня сразу несколько своих шариков, мне было бы тяжелее, но, испугавшись возможной ловушки, она решила только проверить.

Спасибо Улькиорре, который научил меня Ланса дель Релампаго. Адаптировав под себя, я могу его применять. Пусть мощь не настолько велика, как у него, но и этого достаточно. Формируется чуть медленнее обычного серо, но как метательный снаряд он намного лучше, что мне было и нужно.

Обычные бала или мои маленькие этим сферам кристаллов ничего сделать не могли, а вот такая атака сумела их взорвать. Для этого мне и понадобилось освободить обе руки, чтобы сформировать их.

Второе копье полетело уже в Учителя, когда она не ожидала. Защититься сумела, но я и не ставил себе целью ее пробить, лишь атаковать эту кристаллическую ауру, которую сдуло, и я сумел сблизиться для удара.

Стряхиваю с клинка кровь и убираю меч обратно в ножны за спину.

Не люблю так повязывать ножны, меч не особо удобно вынимать, но сейчас было необходимо, так как именно такой выхват сверху мне был и нужен.

Получилось кое-как.

= 'Прости, — говорит Куроцубаса. — Если бы не я, ты бы использовал все свои силы...'

— 'Не расстраивайся. Я подожду столько, сколько будет нужно. А ограничения мне даже полезны, так я развиваюсь в разные стороны', — успокаиваю свою занпакто.

= 'Все равно... прости...'

Я лишь махнул рукой.

Да и некогда сейчас думать.

Ранение я Учителю нанес небольшое, но весьма неприятное. Такое если быстро не закрыть, можно легко истечь кровью.

— Как вы там, Учитель? — спрашиваю я.

Та оборачивается, но ничего не говорит. На ее плече образовалась корка кристаллов, которыми она и остановила кровь. Умно, Тоширо также часто кровотечение останавливал, только его тело приспособлено к низким температурам и не пострадает от такого, а вот как у нее, не ясно. Но я и так лишь слегка сумел задеть ее. Все же она даже в том положении сумела извернуться и лишь получила небольшое ранение.

Но теперь я знаю, что мне делать и....

Резко в сторону!

В меня чуть не прилетает сфера, вот только, как она так быстро появилась, я не понял.

Косоку!

Уклоняюсь и отступаю, смотря на то, как еще более мощные атаки обрушиваются на меня.

Реацу Учителя... начало расти... реально расти, увеличиваться, становиться больше и масштабнее.

— 'Как такое возможно?'

Такого поворота я точно не ожидал, но мне это еще меньше нравится, чем раньше. Учитель выглядит бледнее, чем обычно, тяжело дышит и источает огромное количество реацу, а ее атаки становятся в разы больше и мощнее.

— 'Что-то нехорошее происходит, — напрягся я. — Нужно скорее ее победить'.

Уклонившись от очередного снаряда, я устремляюсь вперед, попутно формируя копье.

Ланса дель Релампаго!

Снаряд попадает точно в формирующуюся сферу недалеко от Учителя, и, сблизившись, я вновь выхватываю из-за спины оружие и бью...

Дзынь!

Прозвучало, когда мой меч сталкивается с чем-то твердым...

Она... заблокировала мой удар... рукой... Лезвие просто упирается в твердую поверхность появившихся на ее руке кристаллов.

Воспользовавшись моей задержкой, она нанесла удар снизу и ранила меня в грудь.

Ее мощь вновь возросла в два раза, а кристаллическая аура закрутилась на огромной скорости.

Отступаю, но нога оказывается скованна, и я толком не могу отбежать.

— ЭТО КОНЕЦ! — кричит она — и огромнейший кристаллический шар устремляется в мое тело.

Я никак не успею расколоть кристалл, а уйти от такой атаки в нынешнем состоянии просто не смогу.

Придется действовать!

Кокуда!

Мощь пустого пробуждается во мне и растекается по всему телу приятной прохладой.

Отвожу руку и почти моментально формирую копье, но в разы сильнее, чем раньше. Теперь мне не нужно сдерживать их взрывную мощь.

Ланса дель Релампаго!

Копье срывается с моей руки и устремляется точно в сферу!

Взрыв!

Ударная волна сносит меня с ног и отшвыривает на пару сотен метров. Этот взрыв был сильнее, чем прошлый, а я находился к эпицентру гораздо ближе.

На месте взрыва образовывается огромное облако искрящейся кристаллической пыли, которая закрывает собой всех вокруг.

Меня протаскивает по воздуху, но я все же сумел приземлиться на ноги. Быстро освобождаюсь от кристаллов и готовлюсь к бою. Такой взрыв меня слегка потрепал, но и Учителю явно от него особо приятно не будет, так что...

Волна реацу развеивает облако и показывает настоящий ураган из мощи в этом эпицентре. Сила Учителя вновь возросла — и она, не сдерживаясь, устремляется на меня, почти моментально сокращая дистанцию.

Блокирую удар ногой, но меня сносит, а мои руки начинают покрываться коркой, которую я тут же ломаю нитями. Выхватываю меч — и со всей мощью Кокуда обрушиваю его на противника, но тот лишь отскакивает от образовавшегося на ее теле куска хрусталя. На ее теле появилось еще больше кристаллических наростов и казалось, что чем больше они росли, тем больше сил она получает, и все это растет чуть ли не до бесконечности.

Отбросив мою руку, она рванула вперед, толкнув меня плечом!

Затем хватает меня за плечо — и резко приблизившись...

Ее губы касаются моих...

Столь неожиданное и не свойственное ей действие ошеломляет меня, и я не успеваю среагировать, когда ее руки обхватывают меня за шею, а тонкое тело прижимается так сильно...

Следом яркий свет заполоняет все вокруг, за которым меня окутывает тьма...

* * *

Со стороны мало кто сумел бы понять, что именно случилось в этот момент.

Две фигуры, что столь яростно и неистово сражались друг с другом и просто фонтанировали огромной мощью, сталкиваются, а затем яркая вспышка ослепляет всех, кто посмотрел в ту сторону. Свет такой яркий, искрящийся и переливающийся множеством оттенков, что точно бы очаровал непонимающего сути невольного зрителя.

А затем, когда свет угасает на месте двух человек, появляется огромнейший цветок.

Гигантский стебель, на вершине которого распустился великолепный бутон, что переливался в солнечном свете всеми цветами радуги и завораживал своей неземной красотой.

Однако это не было каким-то невероятным произведением искусства... а лишь финальная техника этой необычной силы.

И, если бы кто-то находился достаточно близко, он бы сумел ощутить, как две заключенные в центре цветка фигуры... медленно умирали...

Такова эта ужасная сила — Овари но Шока*...

*Шунко: Кешшо Сенпу — Шунко: Кристаллический Вихрь.

*Шофурю — Поток Кристального Ветра.

*Кайзо-Кидо: Кешшо Сенпу Тенран — Модифицированное кидо: Кристализующий Вихрь Небесной Бури.

*Овари но Шока — Кристальный Цветок Конца.

Глава 84. Тяжкие слова.

Резко открыв глаза, я тут же подскочил:

— А?! Что?!

Кручу головой, пытаясь найти опасность, но ничего не видно...

Странно...

Вроде только что была опасность, но сейчас ничего. Моя интуиция не стала бы бить тревогу просто так.

— А где я?

Только сейчас я понял, что место не то, в котором был недавно. Я... сражался в небе над фальшивой Каракурой, а тут...

— Это мой внутренний мир...

Вечная безоблачная ночь с бледной луной на небосводе. Бескрайние серые дюны, уходящие далеко за горизонт тьмы. И все это усеяно угольно-черными столбами, что устремляются в беззвездное небо и теряются в глубокой черноте. А на другом конце этой реальности — вечный день, где по голубому небосводу, освещаемому ярким солнцем, пробегают пушистые облака. Такие же бесконечные холмы, но усеянные густой травой, что колышется от ветра, создавая видимость зеленых волн. И все это пространство также усеяно столбами, но не черными, а снежно-белыми...

— Почему я оказался здесь?

Да, я только что сражался с Учителем, затем она схватила меня и... Поцеловала?

Не ожидал от нее такого действия. Никак не мог даже подумать, что она когда-нибудь сделает нечто подобное, особенно в бою. Это было настолько неожиданно и шокирующе, что я... растерялся...

Позор мне...

— Ткцк! — послышался какой-то звук.

Странный треск, поначалу едва слышный, начал нарастать и усиливаться.

Оборачиваюсь и вижу, как странным образом блестит горизонт...

В моем внутреннем мире ничего такого происходить не должно. Нужно проверить.

Косоку!

Устремляюсь туда и, остановившись на одном из столбов, я изумленно смотрю на... кристаллы...

Кристаллы — ледяная корка, что покрывает пустыню, растет, будто от сильных морозов, и переливается в бледном свете луны.

Быстро...

Очень быстро!

Кристаллы стремительно поглощают пустыню, заковывают сыпучие дюны в темницу вечного бездвижения, а также покрывают все встреченные столбы.

Это те самые кристаллы, которые использовала Учитель против меня. Но они не могут быть здесь! Никак не могут. Это же внутренний мир, центр души и разума, а не плоть.

Плевать, нужно что-то делать!

Бала!

Атакую этот хрусталь и разбиваю его, освобождая песок, но расколотые частички тут же вернулись на место и стали делать свою работу еще быстрее.

Бала! Бала! Бала! Серо!

Все мои атаки даже не задерживали продвижение кристальной волны.

Я бился и бился, стараясь не дать этой заразе распространяться, но с каждой секундой меня теснили все сильнее и сильнее.

— Черт! Черт! Черт! Что происходит?! — рычал я от собственной беспомощности.

Косоку!

Взлетаю как можно выше и... с ужасом смотрю на весь мой мир... плененный хрусталем... вижу, как даже небо начинает замирать и становится сверкающим куполом!

— Мой мир... не может быть...

Я просто смотрел, осознавая, что все мои потуги бесполезны. Пустыня и луга постепенно превращаются в алмазные пустоши, сверкающие на угасающем свету.

= 'Карас...' — послышался слабеющий голос.

— Куроцубаса!

Косоку!

Устремляюсь в центр своего мира к воплощению моей силы.

Мой занпакто все также находилась в центральной стеклянной колонне, где будто плавала в воде. Сейчас она выглядела очень плохо. Была бледнее обычного, тяжело дышала и явно испытывала ужасную боль.

— Куроцубаса! — подскакиваю к стенке колонны, но добраться до своей занпакто не могу.

Она недосягаема для меня.

— Карас... — она посмотрела на меня своими разными глазами.

— Что происходит?

— Она... твой учитель... она убивает нас... Кристаллы вытягивают из нас жизнь и скоро... — она поморщилась. — Боюсь, это... конец для нас...

— Нет! Можно же что-нибудь сделать... Попробовать что-нибудь сильнее обычного Серо...

— Ты ведь сам понимаешь... — занпакто грустно покачала головой, — эти кристаллы не имеют ничего общего с теми, что снаружи. Просто твое подсознание придало подступающей смерти именно такую форму. Что бы ни произошло тут, пока ситуация снаружи не изменится, ты не сможешь выиграть ни секунды жизни...

— Мы не можем так умереть! — зарычал я и от гнева сжал кулаки.

— И она тоже...

— Что?! — поднимаю голову и смотрю на нее.

— Она запечатала себя вместе с нами, и... теперь она тоже умирает... — с трудом произнесла Куроцубаса.

— Учитель...

Она... пошла на такое? Пошла на смерть, чтобы одолеть меня? Неужели все это время именно этому она училась и этого хотела? Остановить меня ценой своей жизни... Неужели ей было настолько плохо?

Черт! Я не хочу ее гибели!

— Хе-хе-хе... — слабый смешок коснулся меня. — Ты такой милый, Карас... Даже в таком положении думаешь о других.... Именно это мне в тебе всегда... больше всего нравилось...

Куроцубаса приближалась к стенке своей темницы. Коснулась руками стекла, а затем начала толкать ее...

Треск!

На стекле ее тюрьмы появилась трещина!

— Что ты делаешь?! — заволновался я.

— Прости меня, Карас... — произнесла она. — Это... я виновата в твоей слабости... Это моя вина, что ты так слаб и не можешь использовать все свои силы... А даже те что есть, даются тебе с трудом... Это все моя вина...

— Что ты такое говоришь?! Я никогда...

— Я знаю, — грустно улыбнулась она. — Ты... вырос... ты эволюционировал... изменился и стал другим... Ты обрел большую силу и вознесся над собой прошлым... А вот я осталась такой, как была... Я отстаю от тебя... Я... обуза для тебя и мешаю... Мой страх возвел эту колонну, ведь я боялась... меняться... И ты знал это...

— Куроцубаса...

Да... я знал... я всегда это знал... всегда понимал... Но я так скучал по ней, так любил и ценил, что просто не мог себе в этом признаться... Я пытался компенсировать свою слабость другими силами, надеясь, что мне никогда не придется об этом думать... Однако мир распорядился иначе и поставил меня перед собой на колени...

— Наш единственный шанс на спасение... это сломать мою печать... — серьезно сказала она. — Сломаешь ее — Сила Синигами и Сила Пустого сольются внутри тебя воедино, и ты сможешь использовать всю свою мощь.

— Но ты же сказала, что это опасно для тебя... Все изменилось?

— Зачем ты задаешь вопросы, на которые сам же знаешь ответы?

Я лишь заскрежетал зубами...

Опять я ничего не могу сделать... Опять я беспомощен...

— Эта буря разорвет меня и растворит в себе... А затем... вместо меня появится новое воплощение... Истинное воплощение твоей силы... Воплощающее не только Силу Синигами, но и Силу Пустого...

Я прижался лбом к холодной стеклянной поверхности, а она в ответ сделала так же, но, увы... я не мог почувствовать ее тепла через преграду между нами...

— Для меня было честью и счастьем... быть твоим клинком... — прошептала она — и в глазах ее появились слезы...

— Кхы...

Я ничего не мог сказать... Я не мог заставить себя сказать ей хоть что-то на прощание... Самый родной и близкий мне человек. Та, что была со мой все эти годы, кто, даже будучи не способной говорить, всегда была рядом и утешала меня в самые темные и ужасные дни... В самые холодные ночи...

— Ну не плачь, — ее ласковый голос звучал в последний раз. — Я... люблю тебя... Прощай...

Треск...

Разрушенная колонна разлетается на тысячи кусков — и все, что находилось внутри нее, выходит на свободу...

Хрупкая девичья фигура вырывается наружу и падает мне в руки...

Ее нежная ладошка касается моего лица, а губы приближаются к моим...

Но едва коснувшись, она растворяется в воздухе... словно туман...

Куски хрустальной колонны рушатся и падают вокруг меня, образуя что-то вроде сияющего дождя... осыпаясь на траву и песок... вместе с моими слезами...

— Прощай...

* * *

— 'Я... задыхаюсь...' — промелькнула мысль в ее голове.

Остатки ее сознания еще теплились в умирающем теле.

— 'Ну, хотя бы я не смогу корчиться от удушения...'

Холодно... ей было ужасно холодно... Эти кристаллы такие холодные... они вытягивали из ее тела все тепло, оставляя лишь холод...

Но ее не волновали такие мелочи. Ведь... она грелась о его тепло... Тепло ее любимого... дорогого Ученика... Самого дорогого человека... В нем все еще есть тепло... Да, он сильнее ее, живучее, а потому проживет дольше... И она успеет в последний раз погреться в его объятьях...

— 'Это был мой первый поцелуй', — грустно подумала Шаолинь.

Она не могла поверить, что сделала это. После ранения у нее не было иного выхода, кроме как вывести мощь Шунко за пределы своего контроля. Обычно это заканчивается плачевно сразу, но Йоруичи-сама научила ее, как удержаться на гребне волны некоторое время. Не слишком долго: если бы она продолжила в том же духе еще несколько минут, то все равно превратилась бы в хрустальную статую. Но под конец девушка приблизилась и применила Цветок...

А также поцеловала его... сделав то, что так долго хотела.

Она получила желаемое и все. На этом ее история заканчивается.

Всему пришел конец... Боли, отчаянию... разлуке...

— 'Наконец-то... я могу не притворяться... А просто быть собой...'

Йоруичи-сама точно будет расстроена... Она ведь научила ее этой силе, завершила ее обучение, но явно не знала, как Шаолинь будет использовать это. Она даже не догадывалась, что ее ученица желала сил не для победы, а чтобы... уйти с ним... Но долг, обязанности и все, что на ее хрупких плечах, не дает ей уйти просто так... Потому она уйдет в вечность... с ним...

— 'Да... так лучше всего...'

Хебико будет расстроена... Шаолинь понимала, что поступает очень эгоистично, отнимая у своей подруги любовь... Но... за столько лет одиночества и печали... она устала быть честной... справедливой и верной долгу. И хотя бы раз в жизни... хочет побыть эгоисткой... самой большой в мире эгоисткой...

С трудом... из последних сил... она открыла глаза... Она уже не чувствовала его губ, что немного печалило ее. Она хотела бы умереть, ощущая его, но чувствовала лишь тепло.

Зрение уже почти угасло, но Шаолинь очень хотела увидеть его... в последний раз...

— 'Жаль я ничего не могу ему сказать...'

Из последних сил, девушка вернула себе зрение...

— 'Что?'...

Она... видела... как его глаза наливаются тьмой. Черная склера заполнила глаза, а синие радужки засветились.

Он пошевелил губами. Небольшое движение, едва ощутимое, но... Шаолинь сразу поняла, что именно он говорит.

Это было одно лишь слово:

— Бан-Кай...

Глава 85. Ожидаемый конец.

ВЗРЫВ!

Хрустальный Цветок, что появился посреди поля боя, возвышаясь над миром, как огромное надгробие... взорвался...

Какой-то неведомой мощью его разорвало изнутри, разбросав осколки на многие километры. Кристаллическая пыль вьюгой обрушилась на город внизу, покрыв его сияющей от солнечного света глазурью. Если бы кто-то сейчас мог оценить этот вид, точно поразился бы невероятной красоте руин города, укутанных блестящим покрывалом. Свет был столь приятным и так лучился всеми цветами радуги, что это зрелище завораживало...

Столб жемчужно-серой реацу огромной мощи светился на месте Цветка, и в центре его виднелась небольшая фигура...

* * *

Ударная волна, разрушившая темницу, отшвырнула ее в сторону. Взрыв, что произошел перед ней, был столь мощным, что вся печать разлетелась на куски.

Осознавая, что никак не сможет уклониться от тысячи осколков, девушка закрыла голову руками. Даже самые маленькие, легонькие кусочки летели с мощью пули из винтовки, но в тысячекратном количестве.

Здания пробивало навылет, превращая железобетонные стены в решето. Скорость была так велика, что листья на деревьях даже дернуться не успевали, когда обзаводились дырками. Казалось, будто деревья объела неведомо откуда взявшаяся саранча.

— А?! — Сой Фон удивленно опустила руки, осознав, что не пострадала... — Что за...?

Все вокруг нее было уничтожено, но на ней самой не было ни единой царапины...

Однако думать о том, что произошло, было некогда...

Он уже здесь...

Когда буря силы утихла, он, наконец-то, предстал перед ней... в своей полной силе...

Банкай...

Высшая ступень силы синигами, предел развития личной способности и доведения ее до идеала. Отражение истинной мощи, воплощение потаенного желания и сущности воина...

Капитан Второго Отряда не любила свой банкай, так как он не подходил для нормальных сражений, но прекрасно отдавала себе отчет в логичности его появления. Что может считаться квинтэссенцией 'мгновенного убийства', как не полная аннигиляция всего на своем пути?..

Сила Караса не была столь вычурной, да и желания у него явно не такие, как у нее, а потому воплощение его банкая оказалось весьма... необычным...

Внешне он почти не изменился, но униформа обзавелась двумя серыми наплечниками, из которых призрачными лентами расходились крылья: черное и белое... На левой руке у него была черная перчатка — такая, какие у него были и раньше, но массивнее и с щитком на тыльной стороне кисти. Как будто маленький щит, но когти на этой руке явно показывали, что ими тоже можно пользоваться весьма эффективно...

Но больше всего ее волновало то, что было у него в правой руке...

Обычная рука без перчатки сжимала меч... Это был не тот клинок, который она запомнила. Это не шамшир, не легкая и изящная сабля, что своим видом напоминала легкий порыв воздуха... Оружие изменилось вслед за своим хозяином, и это было ожидаемо.

Во всех поединках Карас демонстрировал изменения в своем рисунке боя.

Раньше его стиль часто базировался на круговых режущих движениях. Физически он не был чрезвычайно силен, потому использовал свою скорость и технику для рассечения врагов, и его стиль был полузащитным, создавая вокруг его тела сферу из острых порывов ветра и движений меча.

Сейчас же стиль его стал... более агрессивным... Почти плавающие движения сменились грубыми и рваными ударами, хаотичными и непредсказуемыми атаками из самых неожиданных углов. Он стал чаще применять рубящие удары и, помимо дикой скорости, больше полагался на свою силу.

Раньше он был подобен легкому ветерку, нежному бризу, который мог становиться сильным порывом, как будто резкий взмах крыльев... Сейчас же он был неистовым ураганом, который не разменивался на меньшее, и теперь просто сносил противника...

Да, несведущий человек со стороны не заметил бы разницы, но такой мастер, как она, четко видела это...

А потому и меч его изменился...

Килич...

Вот чем стал занпакто...

Тяжелее, шире, массивнее.

Кто-то может сказать, что это совсем небольшие изменения, но опять же... для мастера они столь разительны и ярки, что невозможно перепутать. Для опытного фехтовальщика даже лишний грамм веса или миллиметр длины говорят о многом.

Угольно-черный клинок, не отражающий света, с короткой крестообразной гардой и навершием рукояти в виде кольца, на котором повязана черно-белая лента.

Двойственность его силы, двойственность его сущности, как синигами и пустого...

— Простите, что заставил вас ждать, Учитель, — усмехается он, смотря на нее своими ясными синими глазами. — Я готов.

Он повертел в руке клинок, привыкая к его весу...

Резко в сторону!

Она тут же отпрыгнула, когда ее интуиция просто взревела об опасности!

На том месте, где она только что была, появился Карас и рассек воздух!

— 'Что?! Как он там оказался?!'

Сой Фон — мастер поступи, она бы заметила хоть какое-то движение! Даже когда он применял свою технику передвижения, она все равно успевала среагировать, но сейчас...

— 'Ничего не было! Он там просто появился!'

Опустив клинок, она тут же блокирует из ниоткуда взявшуюся атаку!

Ее отшвыривает в сторону и закручивает в воздухе от дикой мощи удара. Такой, что у нее чуть руки не отсохли.

Извернувшись, она вновь уклоняется.

Удар! Удар! Удар! Удар!

Совершенно безумные, невероятно быстрые и дикие атаки, каких она никогда раньше не видела. Лишь на своем мастерстве она пока выживает, но с каждой чудовищно сильной атакой осознавала, что долго такой темп держать не сможет.

Его ленты-крылья на плечах двигались плавно, словно не были привязаны к скорости движения своего хозяина... Нет! Не так! Они просто не успевали...

Выстрелив сферой кристаллов, она хотела заставить его отступить, но он исчез с траектории движения, и ее усилия пропали втуне. Появившиеся на его руке кристаллы сами осыпались, будто потеряли всякую силу.

Сюнпо!

Она отскочила и приземлилась на здание...

Которое под ее же ногой начало рассыпаться!

Нити, появившиеся из левой перчатки, рассекли небоскреб за доли секунды!

— 'Его нити просто не могли так быстро опутать такие масштабы! Его дикая скорость... не может быть...'

Мысль, пришедшая к ней, казалась нереалистичной и безумной, но ничего иного в голову просто не шло...

— Ты... управляешь временем! — произнесла Шаолинь, встав на воздух.

Карас усмехнулся и положил свое оружие себе на плечо.

— Токигами но Цубаса, — ответил он. — Крылья Бога Времени — таково имя моего банкая. Я действительно могу управлять потоком времени...

Теперь ей стало ясно, как он может так быстро двигаться.

Управляя временем, он может... да все что угодно может! Даже разрушить целое здание до того, как она на него приземлится. Он может просто появляться в любом месте и...

— 'Нет! Стой! — она не позволила панике завладеть разумом. — Тут какой-то трюк! Если бы его сила была такой, он бы уже тысячу раз меня убил, но я все еще успеваю среагировать... Он меня даже не поцарапал, а значит... просто не может этого...'

Да, он не стал непобедимым и неуязвимым. Он все еще...

Сюнпо!

Она отступает и пытается использовать сферы и ауру, но образующиеся частицы разрушаются нитями до того, как они успевают распространиться. Он орудовал в правой руке своим киличем, а левой рукой управлял нитями.

Нарастающие на его теле кристаллы сами рассыпались в пыль, а она ничего не могла с этим поделать. Почти все ее силы были потрачены на Цветок, и сейчас даже перегрузка не могла появиться сама, ибо больше нечему было расти.

Удар! Удар! Удар!

Последней атакой ее отшвыривает вниз — и она падает на расколотый асфальт.

Дышать... ей было так тяжело дышать, и Шунко постепенно истаивало, оставляя ее тело без своей силы.

С трудом она поднялась на ноги, но уже понимала, что битва для нее закончилась.

— Пора заканчивать, Учитель... — произнес он холодным голосом.

Веселье исчезло с его лица, сменившись ледяной серьезностью. Синие глаза, ранее блестящие надменным весельем, стали двумя бездонными пучинами морей — холодных и мертвых. Улыбка слетела с его губ, будто ее там никогда и не было...

Смерть...

Вот что ощущалось от него...

Сой Фон тяжело дышала. Она потратила немало сил, чтобы просто противостоять ему, она использовала все, что у нее было против него, и все это разбилось о его мощь...

Больше ничего не осталось...

Он встал в Стойку Пикирующего Ворона... Его собственный стиль боя, родившийся из учений ее семьи, подстроенный теперь не только под былую силу, но и под текущую мощь.

Встав на одну ногу, он отвел оружие за спину, и меч торчал из-за плеча, как черное крыло...

Рывок!

До безумия быстрый — поднявшиеся с его шагом потоки воздуха создали ураганный вихрь вокруг нее, и девушка видела, как неистовый смерч несется ей навстречу...

— 'Это... конец...'

С этими словами она закрыла глаза...

Закрыв глаза, она... вновь увидела его таким, каким он когда-то был...

Добрые глаза, смотрящие на нее, веселая улыбка и приятный голос... Во всем его облике ощущались тепло и забота, которыми он делился с теми, кто ему дорог. Когда он был совсем подростком, даже когда он подрос и стал командиром омницукидо.

Неважно, когда это было — закрыв глаза, она всегда могла снова увидеть того мальчишку, который ворчал на тренировках, которому она перебинтовывала полученные после очередного падения ссадины.

Она строго отчитывала его, но в глазах ее плясали веселые искры, полные заботы...

Сначала он был для нее как второй младший брат, но затем... она осознала, что он стал для нее гораздо ближе...

— Учитель...

— 'Да... — грустно улыбнулась она. — Умереть от его руки... не такая уж и плохая смерть... Прощай... мой любимый ученик...'

* * *

Со стороны можно было увидеть, как настоящий ураган, появившийся за секунду, на дикой скорости устремился к стройной фигуре девушки, что даже не попыталась уклониться. Черный меч, окруженный ветром и аурой смерти, несся прямо на нее...

Всего доли секунды понадобились клинку, чтобы добраться до своей цели...

Столкновение!

В момент удара потоки ветра потеряли всяческий контроль и взорвались мощным потоком, что снес все вокруг противников. Такая сила просто сдула окружающие здания, землю и деревья, оставив на месте голый пустырь, окутанный пылью...

И, когда она развеялась... на том месте ничего уже не было...

Глава 86. Обещание.

— Долго ты еще будешь так сидеть? — неожиданно прозвучало рядом с ней.

Она резко открыла глаза и... непонимающе осмотрелась...

Она находилась посреди леса, на небольшой полянке, окруженной плотным кольцом деревьев, которые словно стены защищали это укромное место. Кроны деревьев сплетались в вышине, образуя подобие крыши, через прорехи которой пробивались яркие лучики солнца. Слух ласкал приятный птичий щебет...

— Милое местечко, правда? — вновь заговорил... он...

Карас...

Он сидел на траве перед ней, скрестив ноги и весело улыбался, смотря на нее. Его клинок покоился в ножнах на поясе, а сам он выглядел очень расслабленно и спокойно... Ничего общего с тем холодным убийцей, которого она увидела в тот миг...

Сой Фон, не отрывая взгляда от него, поджала губы и попыталась нащупать свое оружие, но оно, как на зло, никак не попадалось в руку. Он смотрел на нее с той давней теплотой и весельем. Никакой надменности, холода или жестокости... лишь забота... Та самая забота... которой она столько лет не видела...

— Что... — попыталась она сказать, но слова застряли в горле...

Она ведь только что была готова умереть, на нее был направлен стремительный смертельный удар, а затем... она оказывается тут...

— Я победил, Шаолинь, — широко улыбнулся Куроки. Так же весело и задорно, как раньше, когда она учила его... Тогда он так улыбался, когда ему удавалось выполнить ее задачу, и он искренне радовался успеху... Потом она его, конечно, спускала с небес на землю и давала оплеуху — чтобы не расслаблялся — но его радость всегда была заразительной и приятной. — Я выполнил наш уговор и сделал это.

— А?.. Победил? Уговор? О чем ты...? — не понимала девушка. — Погоди... ты назвал меня...

— Ну, ты же сама сказала, — слегка по-детски надулся он. — Помнишь, когда я валялся в больнице после спасения Квана?

— После...

После неожиданно приятных слов она решила чуток приструнить его и дала небольшой щелбан.

— Ауч! За что? — надулся мальчишка, потирая шишку.

— Называть меня по имени ты пока права не имеешь, — нагло усмехнулась капитан. — Только тот, кто сильнее или равен мне, может так ко мне обращаться.

— Хе?

— Вот одолеешь меня, тогда и будешь иметь право называть меня по имени.

— Да мне, чтобы вас победить, еще минимум пятьдесят лет страдать!

— Вот через пятьдесят лет и поговорим, — она впервые за долгое время искренне весело улыбнулась. — Заставишь меня сдаться, признать поражение или хоть глаза закрыть, то, считай, победил. А пока только 'Учитель'!

— Ну вот, — притворно грустно вздохнул он. — Только простил, а уже тирания идет.

— Пожалуйся на меня.

— И пожалуюсь, Унохане-сан! — надулся Карас.

— Ябеда!

— Вредина!

Дальше они вместе весело рассмеялись...

— Ты... о том... шутливом соглашении? — не понимала она, хлопая глазами.

— Ага, — кивнул Карас. — Я победил тебя, заставил сдаться, закрыть глаза, а значит, я теперь имею право называть тебя по имени. И вообще, я теперь равен тебе. Хе-хе-хе!

Она смотрела на него и не могла поверить в то, что слышит...

Только сейчас она поняла, что, несмотря на все ее слова или действия, он всегда обращался к ней только 'Учитель' и никак иначе. И вот сейчас...

Все было только ради этого? Он помнил все эти годы и... делал все это ради нее?

Чтобы стать равным ей? Чтобы иметь право называть ее по имени?

— Все... ради... этого?.. — слабым голосом спросила она.

— Ага. Я же хочу быть достойным тебя, — сказал он. — А как я могу хоть как-то претендовать на любые слова, если сам не стану тебе равным? Вот теперь я больше не ученик, а ты больше не мой Учитель, Шаолинь.

Она слушала его и не могла поверить...

Она не могла поверить, что поступки этого дурака были исключительно ради такой глупости...

Ради такой... глупости...

Ради нее... ради того глупого обещания...

На ее глаза навернулись капельки слез, а невероятно глупая и до безобразия детская улыбка сама появилась на ее губах.

Последняя плотина ее чувств... рухнула...

* * *

— Ты дурак! — закричала она на меня — и, кинувшись с кулаками, была тут же поймана и усажена мне на колени. Девушка попыталась вырваться и поколотить меня, но я крепко обнял ее, не давая толком ничего сделать. — Дурак! Дурак! Дурак! Дурак. Дурак... Дур.... У-а-а-а-а!!! — она громко заревела, уткнувшись личиком в мое плечо.

Потеряв остатки своей сдержанности, будучи в этом укромном месте, укрытом от посторонних глаз, она, наконец-то, могла побыть самой собой. Теперь я вижу ее обнажившиеся чувства, ее чистые эмоции, что бурным потоком потекли из нее вместе со слезами.

Здесь, в этом месте, она может побыть собой... и никто ее не увидит, не осудит и не помешает...

Прижав к себе эту маленькую, хрупкую и нежную девушку, я впервые осознал, как сильно скучал по ней. Как тосковал я без нее все эти сто лет в холодных песках Хуэко Мундо.

Я думал, что не так уж и скучаю без нее, но сейчас, когда она рядом со мной, когда наше давнишнее обещание исполнено... Я и сам не удержал слез...

— Прости меня... — шептал я ей на ушко, пока она лила слезы и ревела. — Прости меня... Прости меня... Прости меня...

Я принес ей столько боли и печали. Из-за своего мелочного страха быть отвергнутым я так и не поговорил с ней. Из-за моей глупой жажды мести я так и не решился признаться ей.

Ведь всех проблем можно было избежать, не будь я таким трусом.

И, лишь исполнив наше глупое обещание, я сумел признаться ей и доказать... как я ее люблю...

Сейчас же она со мной...

— Шаолинь, — сказал я, гладя ее по голове. — Все будет хорошо.

— Угу... — произнесла она, прижимаясь ко мне.

Легким движением я усыпляю девушку, и та обмякает на моем плече.

Аккуратно, нежно, словно хрупкое сокровище, я беру ее на руки, а затем укладываю на мягкую траву. Это место я нашел заранее: подальше от всех остальных, и тут она будет в полной безопасности. К тому же Главнокомандующий точно позаботился о поддержке, так что медики ее скоро найдут, ну или она сама придет в себя через часок.

Как бы мне ни хотелось сейчас быть с ней и утешить ее, но мне нужно идти. Остальным может понадобиться моя помощь, и я не хочу терять никого из них. Все же теперь мой долг тянет меня и заставляет отстраняться от близких мне людей.

— Все будет хорошо, Шаолинь, — улыбаюсь ей. — Когда все закончится, мы вновь будем вместе. Обещаю.

Убедившись, что она в порядке и ничто вокруг ей не угрожает, я покинул девушку и отправился обратно.

Нужно помочь остальным...

Глава 87. Вне мира.

Мои шаги были неспешны. Обычные спокойные шаги.

Когда ты обладаешь такой силой, то спешить и правда нет смысла.

Я шел по воздуху, совсем не прилагая никаких усилий по его уплотнению под ногами. Сейчас же он был как камень, и я спокойно шел через него, не замечая сопротивлений вообще.

— М? — обернулся я, увидев что-то рядом.

Это оказался листик.

Обычный такой листик. Ветер сорвал его с дерева, подхватил, и вот, сейчас, вне времени я вижу его перед собой. Застыл, не двигается — как и все вокруг.

Подняв клинок, я наношу обычный удар по этой мелочи, но вместо того, чтобы пройти насквозь, не заметив сопротивления, мой меч упирается, будто в бетонную перекладину.

— Да, ничего я сделать не могу, — вздохнул я.

Мой банкай — Токигами но Цубаса, Крылья Бога Времени.

Он позволяет мне ускорять свое время в десятки раз, ускоряясь до безумных пределов и даже уходить во вневременное пространство, где мир вокруг меня застывает, а я могу спокойно бродить здесь.

Вот только я сталкиваюсь с такой вещью, как "вневременная неуязвимость".

Я просто не могу ничему навредить, как бы ни старался. Не могу столкнуть или сдвинуть что-то с места. Воздух — непроходимая стена, стены и другие объекты просто неуничтожимы, и даже враги. Я просто не могу никому навредить отсюда...

— Ну, почти...

Прикоснувшись к листику, я поделился с ним своей аурой — и тот перенесся со мной в это пространство и стал тоже вневременным... обычным листиком в моих руках.

Суть в том, что мои 'крылья' дают особую ауру, которая позволяет спокойно находиться в этом пространстве. Дышать этим воздухом, ходить через него и даже переносить сюда кого-то другого, но на человека затрачивается немало энергии. Чтобы перенести Шаолинь, мне потребовалось потратить прилично сил.

Возможно, у моей способности есть и еще какие-то свойства, но сейчас некому рассказать мне о моем банкае....

Я смотрю на свой меч и грустно вздыхаю...

— Непривычно... ничего не слышать, — опустил я глаза.

Ее больше нет. Внутри такая пустота и тишина.

Она не ушла.

В полной мере...

Растворилась внутри меня и... вернется...

— Но будет ли это она или уже кто-то другой?

Сложный вопрос. Ее личность может быть полностью стерта бурей, бушующей внутри меня. Кто родится из этой бури, будучи сотканным из Сил Синигами и Пустых? Кем будет мое новое воплощение занпакто?

— Это будет уже не она... — вздохнул я. — Прощай... моя Куроцубаса... Прощай...

С грустью я посмотрел на свой занпакто... На оба моих 'меча'.

Ведь теперь клинок в правой руке и перчатка на левой являются частью моей силы.

Парный занпакто, как у капитанов Киораку и Укитаке. Только у меня он принял более удобную форму.

— Я бы не хотел два меча, — покачал я головой. — Парным оружием никогда не пользовался.

Но теперь использовать нити вместе с мечом для меня будет вполне себе естественно и удобно. Может, в будущем что-то и изменится. Шторм внутри все еще силен, и, когда он утихнет, моя сила стабилизируется и примет окончательный вид.

— Но меч уже не изменится...

Да, мой шамшир, что был олицетворением Куроцубасы, ушел и больше не вернется. Он уже не подходит моему изменившемуся стилю боя. В глубине души я понимал, что рано или поздно мне пришлось бы попрощаться с Куроцубасой. Она — моя сила, а потому должна подстраиваться под меня, но я относился к ней как к родному человеку и просто боялся менять ее.

Это было правильным или плохим решением?

С человеческой стороны нет ничего странного в привязанностях. Особенно к чему-то разумному и близкому. Некоторые люди к тостерам привязываются, а я любил отчасти сам себя. Я просто был рад, что она рядом, и хотел, чтобы все так и оставалось. А еще лучше, если бы она была свободна, и я вновь мог к ней прикоснуться.

Но, с другой стороны, я творил несусветную глупость сам, ограничивая себя и мешая себе же стать сильнее. Я поверил ее словам о том, что слияние сил опасно. Я знал, что она сама боится, и это естественно для живого существа — хотеть жить, но я сам позволил объединение, и это моя вина.

Правильно ли я поступал?

Не знаю.

Некому меня отчитывать.

Разве что Айзену, но он смотрит на мир с практической точки зрения и не поймет моих чувств, да ему и не нужно. Мне не нужна жалость и утешение.

— Ладно, хватит хандрить, — покачал я головой. — Нужно возвращаться в бой...

Отменяю технику и возвращаюсь в реальность. На меня сразу же обрушился поток звуков, запахов и тактильных ощущений.

Я поморщился от объема сенсорных раздражителей и пару секунд привыкал.

Да, к такой силе нужно привыкнуть, а то в бою я могу быть дезориентирован.

— О, привет, Карас, — услышал я голос Таки.

Он тоже неспешно возвращался к полю боя.

— Привет, — кивнул я. Так, сейчас главное — не проболтаться что у меня за сила, а то он задолбает меня просьбой произнести 'ЗА ВАРУДО!'. — Смотрю, ты победил.

Он живой.

Баррагана я ощущаю. Он слаб, но жив и пока не умирает. Хорошо.

— А то, я вообще крутой, — нагло усмехнулся он. — Победил босса, и вообще, теперь круче меня только Айзен.

— Да-да-да, новое божество имени Сэйто Такеру, — покачал я головой. — Ты лучше... Хм? — я обратил внимание, что Така ощущается как-то странно. — Така... что с тобой?

— А? — он попытался и дальше выглядеть веселым и надменным, но, поняв, что от меня ничего не скрыть, лишь вздохнул. — Это... моя цена за победу... ужасная цена...

Его душа повреждена. Серьезно повреждена.

Это нехорошо.

Его бы показать Хиро и Роке, они, может, что-то и смогут сделать, но явно не сейчас.

— Эй, Карас... — сказал он. — Ты... сейчас, наверное, побьешь меня, но... скажи... — он замолчал на пару секунд. — Как звали мою маму?

— Чт... О, нет, — понял я, что именно случилось.

Он рассказывал мне о своих заклинаниях и о ТОМ заклятии. О своих теориях, опасениях и страхах вокруг его применения. И, похоже, все это подтвердилось.

Черт побери! Вокруг меня одни суицидники! Одна чуть мне двойное самоубийство не устроила, другой куском своей души пожертвовал... Долбаный придурок.

Мне сложно представить, как ему сейчас тяжело. Забыть ее...

— Ран, — ответил я. — Ее звали Ран.

— Точно, — он грустно улыбнулся. — Спасибо...

Кивнув ему, я оставил парня одного. Ему явно сейчас нужно подумать о многом, а у меня есть дела. Да и лучше, чтобы нас вместе пока не видели. Моим-то ребятам пофиг, а вот Главнокомандующий может начать ворчать, а Таке сейчас лишние неприятности не нужны.

Ладно. Пора к остальным.

Косоку!..

Глава 88. Отчаянное положение.

Серо! Серо! Серо! Серо!

Черепа за ее спиной стреляли в цель почти непрерывно — взрывали, сжигали, разрывали и уничтожали плоть этой твари, но толком ничего сделать не могли. Сколько бы она ни стреляла, все это оказалось бесполезно.

Бьякуя-сан использовал свой банкай и, возможно, даже сам себя удивив, впервые применял его на полную мощность. Острые лезвия Сенбонзакуры Кагейоши рвали, шинковали и практически распыляли плоть, разрывали изнутри на куски, однако даже это не помогало. Капитан синигами использовал всю известную ему магию: молнии били с его рук, огонь заливал поле боя, а всевозможные печати пытались сдержать разрастающееся месиво, но ничего не получалось.

Зараки Кенпачи под ободряющие крики своего лейтенанта просто и банально рубил. Рубил, кромсал, резал и ломал, используя всю свою огромную духовную мощь, но ощутимого результата не было видно.

Гриммджоу, которого подлечила Унохана-сан, на огромной скорости носился вокруг этой твари и резал ее когтями и клинками на предплечьях. Его движения, стиль боя и общий темп напоминал Караса, и он явно неплохо работал, но даже так эффект был почти никаким.

Больше всех, казалось, выкладывается Ямми. Он уже принял свою финальную форму и лупил по этой твари своими огромными кулачищами, дробил, ломал, давил и рвал. Но, даже так — это все, чего он мог добиться.

Исида, Чад, Рукия, Ренджи, дети вместе с нумеросами и подлеченными Приваронами тоже делали что могли, используя свои способности на полную, но их сил было явно недостаточно.

Все их действия были бесполезны. Все их потуги ни к чему не приводили. Они ничего не могли сделать.

Тварь вновь регенерировала, отращивала уничтоженную плоть и снова бросалась в бой, а Эсперансе приходилось использовать силу Кагенэй, чтобы отвлекать монстра и уводить в сторону. Только благодаря этой силе их все еще не уничтожили, так как монстр не мог сконцентрироваться на ком-то конкретном. Это пробуждало почти забытые воспоминания о своем бытие синигами, когда ее сил не хватало, чтобы принять прямой бой, и девушка могла полагаться лишь на такую тактику... Наверное, поэтому, несмотря на то, что ее черепа могли привлекать внимание противника ничуть не хуже, чем когда-то Призрачный Огонь, она так редко использовала эту силу.

Впрочем, именно благодаря этому она стала достаточно сильна, чтобы даже когда большая часть черепов ее рессурексиона, Бруха ди Калавера*, отвлекала врага и не была способна атаковать — она ненамного отставала от остальных.

Лишь благодаря ей и Ямми, что сдерживал чудовище, тварь еще не вырвалась и не покатилась по Лас Ночес гибельной волной.

— 'Это безнадежно', — зарычала она, понимая всю свою беспомощность.

Когда Аарониеро предстал перед ней в том зале, она и не догадывалась, какой ужасной мощью он теперь обладает. Да, Заэль оставил перед своей кончиной такой вот подарочек. И как теперь это одолеть — не ясно.

Вся надежда сейчас на Хиро, Року и Куроцучи-сана вместе с его помощницей, которые заперлись в лаборатории и пытаются найти способ, как эту тварь победить. Вот только неизвестно, сколько времени займет у них поиск ответа.

Да и найдут ли...

— 'Нет, они смогут! Точно смогут! Нам нужно лишь продержаться!' — отгоняла она печальные мысли.

Сложно сохранять оптимизм, когда твои действия почти ничего не дают.

Тварь перед ними очень сильна. Ужасающе сильна! Еще и обладает целым спектром способностей. Благо, пока Эспи тут, она не дает ему почти всем этим пользоваться. Но самой неприятной силой оказалась регенерация, чудовищно быстрая и сводящая все их старания к нулю.

Взрыв!

Часть купола Лас Ночес обваливается — и всем приходится разбежаться.

— Да что они там делают?!

Сейчас над замком сражаются Ичиго и Улькиорра, и от их боя весь замок сотрясается, а купол обваливается на голову тех, кто внутри.

— Черт, да они совсем крышей поехали! — злилась Эсперанса. — К дьяволу планы Айзена-сама: нам нужно жизни свои спасать!

Она понимала, что, просто сидя тут и ожидая, ничего не добьется, лишь выдохнется и уже не сможет поддерживать остальных. Нужно что-то делать, и немедленно.

Она тут же подбежала к остальным, что из-за обвала отошли в сторону и старались отдышаться. Они хорошо держатся, но неясно, на сколько еще хватит их сил.

— Да как же завалить этого ублюдка?! — бесился Ямми. — Мне уже зла не хватает!

— С ним неинтересно сражаться, — поморщился Кенпачи.

— Согласен, такой противник не интересен, и мы лишь тратим силы в пустоту, — кивнул Гриммджоу.

— Не стоит отвлекаться, — мрачно произнес Кучики Бьякуя. — Если кто-то выдохся, обратитесь к Унохане-сан и остальным медикам, они смогут восстановить вам реацу.

Остальные лишь фыркнули, явно не собираясь уходить. Мужчины, гордость не позволит им проявить себя со слабой стороны. По крайней мере, не сейчас.

— Бьякуя-сан, — Эсперанса подскочила к ним. — Мне нужно отлучиться.

— Ты что-то знаешь? — спросил он.

Кучики уже не воспринимал ее как врага, да и определенную степень доверия начал оказывать.

— Похоже, Заэль как-то смог привить ему наши способности. Размер и силу он явно взял у Ямми, клоны у Рудборна... Не знаю, откуда он получил отсутствие уязвимых точек, — она поморщилась, вспоминая, как эта тварь без каких-либо сложностей отрастила оторванную Гриммджоу голову... и еще дюжину в дополнение, — Но его регенерация явно взята от Четвертого Эспады. И никто не знает о ее уязвимостях лучше самого Улькиорры. Да и бой тот нужно прекратить.

— Да, очень похоже, — хмыкнул Коти... то есть Гриммджоу. — Хорошо еще, эта безмозглая медуза не знает, как правильно применять то, что приобрела, а то нам и того, что есть, хватает. Боюсь, только Улькиорра и может тут хоть чем-то нам помочь. Да он и сам по себе очень силен. Вот только он там с Ичиго.

Синигами хмурился, но думал недолго.

Да, она сейчас единственная, кто не дает твари действовать свободно, но вряд ли Улькиорра будет слушать кого-то другого. Только она сейчас может донести до его чугунной головы хоть какие-то мысли, а для этого ей придется уйти.

— Вали, — сказал Зараки Кенпачи. — Мы продержимся.

— Да, можешь не спешить, — фыркнул Ямми. — Мы и так завалим этого урода.

— Я буду первым! — весело зарычал капитан Одиннадцатого отряда и бросился в бой.

— Еще чего, его голова... головы... да пофигу! Его я уделаю! — рассмеялся Секста.

— А ну, меня дождались, ублюдки! — злился Ямми — и, сотрясая землю, кинулся следом.

— Удачи, — спокойно кивнул Бьякуя-сан.

— Я скоро буду!

С этими словами девушка устремилась наверх...

* * *

Улькиорра мало чего ожидал от этого поединка.

Заведомо более слабый, всего лишь какой-то человек, за плечами которого и сотни лет нету — ну как такого воспринимать всерьез?

Однако несколько факторов не позволяли ему слишком уж сильно расслабляться и занижать планку ожидания.

А именно, приказ Айзена-сама, а также тот факт, что этого синигами тренировал лично Вен. И второе, как ни странно, неплохо окупилось.

Куатро не был тем, кто обожает сражения, но, если есть возможность испытать все, чему научился, он не хотел бы ее упускать, и Куросаки Ичиго ему это позволил в полной мере. Сильный, живучий и довольно искусный противник сумел удивить арранкара и даже заставил его перейти в свою самую сильную форму.

И вот, когда Улькиорра думал, что все закончилось, что он исполнил приказ Айзена-сама и убил противника, тот восстает из мертвых. Его маска меняется, на ней появляются большие рога, волосы человека отрастают, а сам он обретает просто чудовищную силу.

Вот теперь битва обретает самую необычную и тяжкую форму.

Мощь Куросаки Ичиго сейчас просто непомерна, и Улькиорра начал осознавать, что, возможно, этот бой является его последним. Мощь пустого, в которого этот человек превратился, невероятна, атаки чудовищно сильны, а ярость столь необуздана, что ее тяжело выдержать. Чистое воплощение безумной стороны Пустоты.

— 'Но я не собираюсь умирать так легко...'

Лишь взгляд. Небольшое мимолетное видение. Лишь мельком он повернулся в ее сторону.

Эта женщина стояла вдалеке от их битвы на безопасном расстоянии. В ее глазах видна грусть, из них льются слезы.

Но почему он не видит в них ненависти к себе, неприязни, отвращения?

Она не смотрит на него как на врага, несмотря на то, что он сделал. Он защищал ее по приказу Айзена-сама и легко убил бы, отдай Владыка ему такой приказ, и ничего бы не испытывал...

Ничего...

Но она все равно за него переживает. Она видит, что он не выживет в этом бою, она видит, что это конец, и, пускай она будет рада победе того, кто пришел за ней, она все равно льет слезы... ему...

Почему?

— 'Как красный шарик на той картине... — промелькнуло у него в голове. — Что же это означает?'

Он вернулся к бою.

Черный меч бьет с огромной скоростью, а сотворенное из серо копье отражает все хаотичные, но до дикости сильные атаки. Они наносят друг другу повреждения, но так же быстро и регенерируют, не замечая потерь. Вот только Улькиорра уже осознавал, что даже его регенерация не бесконечна...

Крылья порваны, руки и ноги ослабели после восстановления, часть внутренних органов повреждена, но он еще может сражаться.

Вот между рогами врага формируется багровая сфера чудовищной мощи. Он уже успел испытать такой удар и понимал, что второго такого не переживет.

— 'Победителя определяет не сила, а то, что он не сдается... Кажется, так ты говорил, Вен?'

Он оценил иронию своего положения, и то, что именно, как он считал, бесполезная наука Венганзы сейчас приходит ему в голову. Он, столь сильный, надменный и самоуверенный арранкар, сражается как обычный слабак, вставая, как бы ни было тяжело, и выискивая момент для атаки.

Он всегда считал иначе и даже презирал такой подход, уверенный, что победителя определяет лишь сила... И вот он сам в подобном положении и вынужден полагаться на бесполезные советы этого человека.

— 'Мне даже хочется улыбнуться...'

Сонидо...

Они сходятся в решающем движении, и...

Взрыв!

Неведомая сила сносит его врага в сторону, да так резко и неожиданно, что Улькиорра промахивается своим ударом и пролетает мимо.

Быстро поднявшись, он обернулся и увидел, как Куросаки Ичиго обрушивает всю мощь своей техники... на что-то другое, в стороне от их боя.

В следующий миг серо врезается прямо в голову этому монстру. Удар на себя принимает один из рогов, но сила тонкого луча оказывается столь велика, что маска не выдерживает и раскалывается как орех.

Синигами, потеряв маску, резко проседает по реацу — и вся та давящая мощь куда-то исчезает. Вся эта сила начинает втягиваться в дыру на груди — и та пропадает вместе со всем остальным.

— Куросаки-кун! — к лежащему без сознания синигами подбегает девчонка.

Сам же Улькиорра пытался сообразить, что вообще только что произошло. После столь сильных ранений и нескольких действительно ощутимых ударов он еще не совсем пришел в себя, и хаотичные мысли никак не могли успокоиться.

— Успела... — прозвучало за его спиной.

Обернувшись, Куатро увидел... Эсперансу...

Седьмая Эспада стояла у края пролома в куполе, тяжело дыша и обливаясь потом, опиралась на свои парящие вокруг нее черепа. Это ее ресурексион — Бруха ди Калавера*. Выглядела она весьма запыхавшейся, явно очень спешила.

— Что все это значит, Эсперанса? — нахмурился Четвертый. — Зачем ты вмешалась в мой поединок?

— Потому что он уже закончился, — покачала она головой. — Если бы я не помогла, ты был бы мертв.

— Это не имеет значения. Приказ Айзена-сама...

— Приказ уже выполнен, — прервала она его. — Твоей целью было не убивать его и не умирать здесь. Настоящей целью было сделать его сильнее. Ичиго растет в бою, и такой противник, как ты, сделает его еще сильнее — это и было целью Айзена-сама. И ты свою цель выполнил.

С таким сложно было спорить.

Улькиорре еще не приходилось интерпретировать приказы. Он понимал истинную цель, но приказ прозвучал иначе, а потому Куатро не знал, выполнил ли он его или ему нужно продолжить. Умирать он не хотел бы, но готов был пожертвовать собой ради исполнения приказа, хотя, если посмотреть с другой стороны...

— К тому же у нас на это нет времени, смотри! — она указала в дыру под собой.

Только сейчас Шифер начал ощущать чужую, знакомую и весьма неприятную духовную силу. Подойдя к обрыву, он увидел нечто огромное, отдаленно напоминающее Аарониеро в его ресурексионе, но гораздо больше и по силе превосходящего всю Эспаду. Он видит, как Ямми в своей полной мощи никак не может одолеть эту тварь, как остальная Эспада вместе с синигами сражается с этим и пытается выжить.

Арранкар сжал кулаки и нахмурился. Он не понимал, что именно чувствует в этот момент.

С одной стороны, была его обычная холодность и безразличие, но с другой...

— 'Почему мне не все равно? — спросил он сам себя. — Почему я не хочу, чтобы они погибли? С каких пор мне это важно?'

Он не понимал, с чего он вообще задается такими вопросами, но что-то внутри него не могло так спокойно относиться к происходящему как раньше. Он смотрел на то, как отчаянно сражаются остальные и понимал умом, что тот же Ямми или Гриммджоу для него никто; думал, что ему все равно: погибнут ли Котята и остальные, но что-то внутри противилось этому чувству.

Локи и Ноки раздражали его, но это были первые существа, которые сами пытались подружиться с ним. Пускай его они порой выводили из себя, но до этого никто даже и не пытался понять его. Ямми — бестолковый идиот, который сам ничего не может, но почему-то, когда он стоял за спиной, Улькиорра не волновался об ударе сзади, будто понимал, что Ямми не сделает этого сам и не допустит атаки врага. Гриммджоу, сама Эсперанса, Карас и другие члены Эспады были ему чужими людьми и Куатро в них не нуждался, но он был бы не против и дальше находиться в их окружении...

— 'Я не хочу обратно в одинокую тьму...'

— Скорее, нам нужна твоя помощь, — обеспокоенно говорила Эсперанса. — Сейчас нам нужен каждый, кто может сражаться!

Он кивнул, понимая разумность ее слов.

Затем Септима повернулась к его подзащитной и Куросаки Ичиго:

— Орихиме-тян, позаботься об Ичиго, и, как будете готовы, отправляйтесь к остальным. Унохана-сан сейчас в стороне с раненными — идите туда.

— Хо-хорошо, — кивнула девушка.

После этих слов арранкары устремились на помощь остальным, пока еще не поздно.

— 'Красный шарик... кажется... я начинаю понимать...'

*'Бруха ди Калавера' — Исп. 'Ведьма Черепов'.

Глава 89. Вынужденный путь.

Как только Эсперанса-сама ушла, ситуация очень резко изменилась. До этого существо, в которое был превращен Аарониеро, было сильным, живучим и диким, но вялым и заторможенным, и стоило ее черепам прекратить его отвлекать, как эта тварь начала буйствовать и стала еще более резвой.

— ГРА-А-А-А-А! НАСЕКОМЫЕ!!! — вопит монстр и начинает стрелять во все стороны лучами серо, от которых народу приходится бежать.

Капитаны-синигами и Эспада остались там, а вот всем остальным пришлось резко отступать.

— Черт, он стал еще опаснее! — нахмурился квинси, поправив свои очки.

— Эсперанса-сан сдерживала его, — кивнул смуглокожий бугай.

— Что будем делать? — поморщился красноволосый синигами. — Мы уже почти все выдохлись.

— Сидеть сложа руки нельзя, — произнесла девушка, удивительным образом похожая на Венганзу-сама. — Но сил уже не так много...

— Вам стоит отдохнуть, — сказал Шаолонг. Рядом с ним стояли Ди Рой и Эдрад, которые тоже были слегка потрёпанные и уставшие, но еще готовые сражаться. — Сейчас мы ничего не сможем сделать этой твари, и нам остается лишь ждать возвращения Эсперансы-сама и что она сможет привести Улькиорру-сама.

— Мы не можем сидеть сложа руки! — возмутилась девчонка-синигами.

— Нет, он прав, — прервал ее квинси. — Сейчас мы действительно ничего не... Что это?!

Неожиданно с Аарониеро начало происходить что-то странное.

От огромной туши мяса начали отделяться куски, принимающие некий гуманоидный вид. Эти твари напоминали болванчиков Рудборна, который мог создавать их в огромном количестве. Насколько ему известно, сам Экзекиас после своего предательства был уже убит, но, похоже, Заэль придал этой твари его силу тоже.

Отделившись, толпа клонов бросилась в сторону... крепости Зеро-сама!

— Они идут к лаборатории! — понял Шаолонг.

— Нужно остановить их!

Все остальные тут же бросились им наперерез, пытаясь не пустить монстров к тем, кто сейчас пытается найти способ справиться с текущей проблемой. Плюс, там раненые, а потому врагов нужно остановить немедленно.

— А эти куда устремились?! — заметил Ди Рой.

Шаолонг обернулся и увидел, что часть этих клонов бросилась куда-то вглубь Лас-Ночес. Зачем они туда пошли, неясно, но...

— Там же Пикаро! — заволновался Эдрад.

— Вы встречали Рунугангу?! Песчаного пустого?! — тут же спросил главарь фракционов Сексты.

— Да, Рукия его заморозила, — кивнул красноволосый.

— Это плохо. Рунуганга держал клетку с Пикаро закрытой и не давал подойти к ним просто так. Если его сейчас нет, враги легко доберутся до них... Отправляйтесь на помощь к остальным, а мы должны спасти Пикаро. Если Аарониеро их сожрет, у нас будет еще больше проблем.

Большего обсуждать не потребовалось.

Вторженцы отправились к лаборатории прикрывать остальных, а Шаолонг повел своих друзей на спасение Пикаро.

— 'Только бы успеть...'

* * *

Он чувствовал себя превосходно. Просто превосходно.

Он никогда не ощущал себя лучше, он никогда не наслаждался подобным, и сейчас испытывал что-то среднее между экстазом и оргазмом. Настолько насыщение огромной силой было приятно. Все те закуски, что давал ему Заэль, даже рядом не стояли со вкусом настоящего Эспады, и сейчас Аарониеро жаждал сожрать еще одного, чтобы вновь получить волну удовольствия.

Однако сделать это не так просто, как кажется.

Остальные арранкары и синигами объединились против него, и их никак не получается поймать и сожрать. Потому он и принял решение подпитаться кем-то послабее, чтобы увеличить свою силу, и тогда уж точно поймать этих ничтожных мошек. Большую часть своих клонов он отправил за ранеными и слабыми, которые остались в стороне, а вот эта часть должна поймать и сожрать Пикаро.

В некотором роде, их сила внутри Ааронильо уже есть. Заэль когда-то вскрывал одного, и сумел скопировать часть сил, которые передал ему. Именно поэтому все клоны оригинала сейчас могут самостоятельно принимать решение.

Но то — лишь малая часть, а вот что будет, если сожрать их всех сразу?

Пикаро — дети, они слабы и трусливы, ему будет просто одолеть их. И с этой силой, силой Приварона Эспады, он точно сумеет добраться до остальных!

— Хе-хе-хе-хе-хе-хе! — смеялся он всеми одновременно. Сложно было оставаться серьезным и адекватно воспринимать ситуацию. Упоение силой после пожирания Нойторы все еще опьяняло разум и никак не давало толком сконцентрироваться. Это, возможно, и были побочные эффекты от ассимиляции слишком сильного объекта, о которых говорил Заэль, но Нильо было сейчас просто плевать на какие-то 'последствия', он хотел лишь...

Огромная сила врезается в толпу клонов и проносится через их ряды. Это оказалось слишком неожиданным действием, а потому Алулурели не успел отреагировать и все его тела разбросало по коридору.

Он увидел брызги крови и куски плоти, взлетевшие в воздух.

— Вы не пройдете!

На его пути появились фракционы Гриммджоу.

Шаолонг, Ди Рой и Эдрад встали посреди коридора и приготовились к бою.

— Ничтожные тараканы, — фыркнул Аарониеро. — Я обглодаю ваши кости!

— Ну, попробуй нас съесть. Мы горькие на вкус...

* * *

Сонидо! Сонидо! Сонидо!

Шаолонг перемещался из стороны в сторону, уклоняясь от атак противников и отвечая сам. Его когти резали, кромсали и рвали на части всех клонов, которые приближались к нему. Руки работали быстро, точно и смертельно.

Еще до становления арранкаром он был опытным бойцом и долго жил в пустыне Хуэко Мундо, а уж после того как Венганза-сама лично тренировал их, находя время даже на простых нумеросов, Шаолонг стал в разы сильнее. Его точность и мастерство возросли многократно, а потому даже такая относительно сильная толпа врагов, с весьма неприятными и разнообразными способностями, не были для него проблемой.

Клоны Ааронильо весьма сильны, живучи и если их не уничтожать полностью, то эти уроды постепенно восстанавливаются.

— 'Они не могут восстанавливаться вечно, — хмурился Куфонг. — А мы не можем сражаться вечно'.

Шаолонг не устал пока, но вот его друзья уже начали сдавать позиции. Эдрад и так немало сил потратил, пытаясь бить оригинал, а Ди Рою не очень удобно тут сражаться из-за своих размеров. Их глава же всегда был аккуратным и экономным в движениях, так что сейчас был относительно свеж.

Плюс, проведя около полугода без одной руки, он не прекращал своих тренировок, а налегал на них с удвоенной силой. Можно было тогда попросить Хиро приделать ему новую руку, но он и Рока были сильно заняты Иллфордом, и он не посмел бы отвлечь их от такого важного дела ради какой-то мелочи. Потому он многого достиг, тренируясь всего с одной рукой, и сейчас, когда вторая рука к нему вернулась, это сделало его в разы сильнее, чем раньше.

К тому же здесь не нужно сдерживаться или обходиться 'мягкими' мерами, как с тем мальчишкой-синигами. Тут можно дать волю своей кровожадности и действовать беспощадно.

Сонидо!

Удар!

Бала! Бала! Бала!

Плоть и кости тварей рвутся и ломаются. Огромные зубастые пасти взрываются от разрушительной энергии, острейшие когти рассекают мышцы, и фонтаны крови разлетаются во все стороны.

Да, их противник силен и его очень много, но мастерство действительно дает уверенность в себе и позволяет им держаться.

Удар! Удар! Удар!

Череда атак не прекращается, как и враги, что встают вновь и вновь, если не уничтожать их тела.

Вот мимо проносится Эдрад. Словно пылающий вулкан, он извергается жаром и силой, давя, топча и ломая все на своем пути. Он беспощаден и жесток к врагам, а те ничего не могут сделать могучему и облаченному в костяную броню воину. Ди Рой же, став огромным плоским червем, носится из стороны в сторону, сносит противников своим мощным костяным наростом на голове. Обладая самой крепкой броней среди них всех, он был фактически неуязвим и легко защищал собой остальных.

Так они и сражались.

Шаолонг рвал и резал, Эдрад ломал и дробил, а Ди Рой защищал. Обычная тактика.

Раньше с ними были еще Наким и Иллфорд, которые вносили свой вклад, и этой пятеркой они были непобедимы, но сегодня остались только втроем...

— 'Странно, почему враг так слаб?' — спрашивал глава фракционов Сексты.

Аарониеро сейчас — очень сильная тварь, пусть это всего лишь клоны, они слишком жалкие, чтобы противостоять даже фракционам. Почему так? Не верил Шаолонг в их тотальное превосходство, тут явно что-то еще, но что именно — пока неясно.

Нужно лишь...

— А-а-а-аргрххх! — послышался вскрик от Эдрада.

Бугай неожиданно упал!

Ди Рой тут же устремился к нему и не дал толпе врагов наброситься на их друга.

Серо!

Его применил Куфонг, выжигая всех, кто находился слишком близко. Пока он прикрывал их, Ринкер подхватил их товарища и отступил.

Ди Рой, сбросив друга на пол, тут же развернулся к толпе и, открыв пасть, быстро начал формировать свою особую технику.

Серо Эль Виенто*!

Вместо концентрированного разрушительного луча из пасти арранкара вырвался весьма рассеянный поток энергии, основная мощь которого была направлена скорее на отталкивание и опрокидывание врага, чем на уничтожение. Потому, когда орава клонов подошла слишком близко, этой техникой их просто сдуло в сторону. А учитывая, что они сражались пусть в широком, но все же коридоре, то уклониться у этой массовки просто не было возможности.

Сонидо!

Шаолонг быстро осмотрел друга, проверяя его состояние, которое оказалось далеко не лучшим. Он был ранен, серьезно и глубоко. Враги бездействовали не просто так, они выжидали удачного момента для точного и смертельного удара из засады. Лишь благодаря своей выучке Эдрад сумел отреагировать и не погиб, но его ударили точно в месте сочленения пластин брони и пронзили насквозь.

Он быстро теряет кровь и без помощи долго не протянет.

Ситуация весьма плачевная.

Их товарищ серьезно ранен, и теперь они ограничены в маневрах.

Да, обычная тактика.

Ранить одного, чтобы остальные были вынуждены заботиться о потерпевшем. И ведь он оказался прав — теперь они серьезно попали. Они не бросят друга, но он слишком большой и тяжелый, чтобы его таскать. И, даже если они вдруг решат его бросить — чего не будет — это тоже не выход, ведь, сожрав его, клоны станут сильнее и оставшиеся защитники быстро погибнут.

Решение сейчас было только одно.

— Забирай его и уходи! — отдал приказ Шаолонг. — Немедленно!

— Но как же ты...?! — пытался возразить Ди Рой.

— Не спорь! — зарычал Куфонг. — Если эти твари сожрут его, станут сильнее, потому не дай им добраться до нашего друга! Идите, я справлюсь! Встретимся у лаборатории Хиро!

Его друг хотел возразить, но не смог найти слов. Оба понимали, что вряд ли уже встретятся.

Да, Шаолонг понимал это лучше всех, ведь ему предстояло пробиться через эту мясную толпу и добраться до Пикаро, а потому шансы на выживание были весьма невысоки.

— Не смей здесь умирать! Мы ждем тебя! — крикнул Ди Рой и, подхватив Эдрада, устремился прочь.

Сам арранкар лишь улыбнулся ему.

Они давно знакомы, они давно странствуют по миру и уже стали близки. У людей есть такое понятие, как 'семья'. Обычно это относится к тем, кто связан кровью, но порой и особо близкие люди могут входить в такой круг. Семья — это нечто особенное, близкое, гораздо сильнее простой дружбы.

— 'А раньше я даже и понятия 'простой дружбы' не знал, — усмехнулся Одиннадцатый Нумерос. — Как же много изменилось с тех пор, как мы тут'.

И вот эта небольшая группа под предводительством Гриммджоу стала чем-то большим, чем просто друзья.

— 'Сегодня мы уже потеряли одного брата, — мрачно вздохнул он, вспоминая Накима. — И, похоже, они потеряют и меня... Прощайте, братцы...'

Сонидо!

Он бросился в бой, не дожидаясь, пока мерзкая масса Аарониеро восстановится и вновь станет боеспособной. Он кинулся на них с еще большим рвением и яростью, уже не экономя сил.

Удар! Удар! Удар! Удар!

Кровь лилась рекой и брызгала дикими фонтанами от каждого его движения. Он молнией прорывался через толпу, рубя, разрывая и кромсая все, что попадалось ему на пути. Он сражался с отчаянием и пониманием своего неминуемого конца, а потому просто хотел забрать с собой как можно больше врагов, надеясь, что Ди Рой успеет к остальным, а затем те придут на помощь и доберутся до Пикаро.

— 'Главное...'

Он ощутил резкую боль в боку!

Когтистая лапа рассекла ему торс слева, и это сбило темп арранкара.

Сонидо!

Он уклонился от атак и, зажав рану, попытался немного отступить, чтобы собраться, но, видя его слабость, толпа лишь расхохоталась и накинулась с удвоенной силой.

Взмах!

Когти рассекли сразу двоих, а появившиеся шарики бала взорвали тела его врагов.

Удар!

Пронзив когтями голову клона, он одним движением разорвал всю тушку и запустил еще несколько шариков к остальным.

— Арррг! — зарычал он от ужасной волны боли, когда огромные челюсти сомкнулись на его правой руке. Он увидел, как пасть вцепилась в его плечо, и зубы погружались в его плоть, ломая кости. Он испытал дикую агонию и закричал во все горло, когда тварь отрывала его конечность.

Шаолонг упал на колени, смотря на откушенную конечность. На руку, которую он уже терял...

Он повернул голову к монстру, лишившему его части тела, и видел, как тот жевал ее, как усмехался и наслаждался вкусом его плоти, упиваясь кровью. Видел издевательское веселье и слышал мерзкий гортанный хохот чудовища, смеющегося от его беспомощности.

И в этот момент... впервые в жизни Шаолонг испытал... не страх, не отчаяние или растерянность... он испытал... гнев!

— ГРА-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — взревел он от ярости — и одним движением разорвал эту тварь и вырвал свою руку из его пасти. Сам того не замечая, он рассек ублюдка на куски, разметав его останки по всему коридору. — НЕ СМЕЙ ТРОГАТЬ ЭТУ РУКУ!!! — закричал он в бешенстве. Невероятная ярость захватила его целиком и придала просто дикой силы в его агонизирующее тело. — Эту руку восстановила мне Мелкая Госпожа, и я не позволю какому-то ничтожному ублюдку сожрать ее!

Он повернулся к остальным наседающим на него монстрам, твердо встал на ноги и сжал пальцами свою откушенную руку.

— НУ, ПОДХОДИТЕ! Я ВАС ВСЕХ ЗАБЕРУ С СОБОЙ В АД!!!...

*'Серо Эль Виенто' — Ветряной Минус.

Глава 90. Хрупкая жизнь.

Пикаро было скучно. Им было чертовски скучно, и от скуки они опять лезли на стену, на потолок, и вообще расползлись ровным слоем по всей своей огромной комнате. Пусть с недавних пор у них тут прибавилось мебели, но места все равно много, потому каждому нашлось, где просто поваляться и потупить в космос.

— Делать нечего... — застонали они.

Сидеть взаперти дико скучно, а когда еще случаются постоянные перебои с электричеством и не выходит толком посмотреть телек, вообще можно сойти с ума. И ведь покорил их сей дьявольский инструмент — понравилось детям смотреть аниме, да и фильмов Локи и Ноки приносят много. Но сейчас посмотреть ничего не получалось, и они скучали.

— А ведь полгода назад горка и качели были верхом нашего развлечения, — сказал кто-то из детей.

Остальные утвердительно закивали.

Пусть Пикаро могли обмениваться мыслями, да и, по сути, были одним целым, но предпочитали говорить друг с другом вслух. Это не только отгоняло тоску, но и позволяло не разучиться разговаривать.

Однако сегодня было особенно скучно.

Никто к ним еще в гости не приходил, особо дел не было и они маялись от безделья. Выйти-то они не могут, так что приходится только ждать.

— Скорей бы тетя Эспи пришла... — произнес девичий голосок.

Остальные слегка стеснительно закивали.

Нелегко вот так взять и признать, что им, Пикаро — тем, кого все бросили, тем, кого все оставили — кто-то может нравиться. И ведь эта женщина своей непрошибаемой заботой, титаническим терпением и искренностью сумела добиться от них взаимных чувств, но признать все это они не могли. Слишком стеснялись, даже самим себе это сказать трудно.

Вот и сидели они теперь, живя от одного посещения до другого. Венганза обещал придумать, как их выпустить отсюда, но что-то он не торопится. Может, уже и забыл про обещание. Они бы не удивились, всем на них рано или поздно становится плевать.

Хотя он и все, кто были с ним, не создавали впечатления тех, кто не держит слова...

Бум!

Неожиданно замок в двери загремел!

Дети тут же подскочили и повернулись к выходу.

Затем снова звуки убирающегося затвора и поворот вентиля.

Ребята переглянулись, а затем резко разбежались, чтобы сделать вид, что ничуточки они не скучали, и вообще им и так неплохо живется. И вид сделают, что совсем-совсем не рады никого тут у себя видеть, и вообще заняты своим делом. Качели и горки вновь были заняты, пустой телевизор с помехами облюбовала другая часть детей, а последние притворялись или спящими или увлеченными какими-то книжками и комиксами, которые им оставили. Причем многие даже не удосужились проверить, каким местом их правильно читать.

Дверь начала отъезжать.

Медленно, со скрипом и в тишине, так как на той стороне почему-то все молчали.

Вот в дверном проеме показался чей-то силуэт, который сделал шаг внутрь...

Бум...

Кто-то рухнул на пол с мокрым и неприятным звуком!

Пикаро тут же застыли и с шоком смотрели на... окровавленное тело... Израненная фигура с рваными ранами и отсутствующей правой рукой, валяющейся отдельно от тела. Тело истекало кровью, заливая весь пол под собой.

Дети переглянулись, не понимая, что им сейчас делать и что думать вообще. К ним кто-то пришел и... умер тут... Реацу его почти не ощущалась и была тусклой и слабеющей...

— Кха... кха... — послышалось от тела.

Тот попытался встать, но ничего у него не вышло.

Пикаро прекратили маяться дурью и подошли ближе.

Один из детей вышел вперед и приблизился к раненому.

— Эм-м-м... вы... как...? — робко спросил мальчик. Кровь, трупы и смерти они за свои века видели часто, но это не значит, что им нравилось на такое смотреть. И одно дело — это убитый монстр, а другое... кто-то похожий на человека.

— Вы... — прохрипел слабый голос.

Мальчик подошел и перевернул тело на спину.

Перед ними оказался Шаолонг Куфонг. Фракцион Гриммджоу. Он иногда бывал тут и приглядывал за ними. Он был с ними весьма строг и холоден, но никогда не обижал и вообще просто отрабатывал свое наказание в перерывы от создания бассейна для Хебико-сан.

— Вы... в порядке... — с трудом произнес он в полной тишине. — Хорошо...

— Шаолонг... что с тобой? Что происходит?

— Переворот... — ответил он. — Предатели... устроили переворот... сейчас все... кто остался, вместе с синигами... сражаются с последним... Заэль усилил его, и... мы не можем.... КХА-ха! — выплюнул он кровь и напрягся от вспышки боли. — Я... сумел... прийти раньше... чем они... гхы-ы-ы...

Дети тут же заволновались и испуганно переглянулись.

Они не представляли, что творится снаружи, и думали, что все как раньше, и так всегда и будет. Они сидят тут, двери открываются, и к ним с веселой улыбкой приходят и проводят с ними время, а затем уходят, оставляя их тут одних ждать очередного визита.

И вот к ним... приходит...

— Прошу... — рука Шаолонга коснулась плеча мальчика. — Остальным... кха... нужна... ваша помощь... Они... они сражаются... Но... прошу вас... Ах....

Он застонал от боли и закрыл глаза. Он тяжело дышит, с трудом говорит и слабеет с каждой секундой.

Пикаро переглянулись.

Они просто не знали, что им делать и как быть.

Все случилось так неожиданно, что дети просто растерялись. Им никогда не приходилось так быстро принимать решение, и они не понимали, что им нужно делать.

— Я... понимаю... — вновь заговорил арранкар. — У вас... нет причины помогать тем... кто запер вас тут... У вас есть... кха-кха... повод ненавидеть всех... Но... прошу вас... — он посмотрел на них, с трудом оставаясь в сознании. — Вы... нужны остальным... прошу...

Его пальцы ослабели, и он отпустил руку, что просто упала на пол в лужу крови...

Дети перестали дышать, когда он резко замолк.

Они чувствовали все, ощущали каждое движение реацу, а потому понимали, что...

— Шаолонг... — сказал мальчик, толкнув арранкара в плечо. — Шаолонг. Шаолонг! Эй! Очнись! Не смей тут умирать! Эй! Эй! Шаолонг! Шаолонг! Шаолонг!

Пикаро тряс нумероса и пытался разбудить его. Умом он понимал, что остекленевший взгляд, отсутствие дыхания и затухшая реацу — все говорило только об одном — Шаолонг Куфонг мертв... Но детский разум отказывался принимать эти факты и продолжал пытаться. Он кричал и звал его, но бесполезно.

Остальные дети молча смотрели на это и боялись вздохнуть...

Когда у него заболело горло от криков, мальчик закашлял и отпустил умершего, а затем посмотрел на свои маленькие ручки, что были запачканы в чужой крови. Он смотрел на кровь, и в его голове крутилась только одна мысль.

— 'Жизнь такая хрупкая?'

Нет. Они и так это знали.

Будучи пустыми, будучи адьюкасами, раньше, чем они создали способность 'Чучерия'*, они немало убивали, они поедали плоть пустых и жили в Хуэко Мундо, но тогда все, кто умирал, были им чужими. Всем было плевать на них, а им было плевать на всех, но сейчас...

Они не были особо дружны с Шаолонгом, но они привыкли к нему, как к чему-то постоянному, что всегда появлялся недалеко от Гриммджоу. Вечно спокойный, вечно холодный, но отчего-то не вызывающий отторжения или злости. Он не испытывал к ним ненависти, пусть и показывал свое раздражение, но они думали, что так будет всегда...

И вот его... нет...

— Дверь открыта, мы можем сбежать! — сказал кто-то из детей.

Все тут же повернулись к выходу.

И действительно.

Огромная дверь открыта, реацу Рунуганги не ощущается, и если там и правда такой хаос, то они могут сбежать. Просто уйти, и их никто уже не поймает и не запрет здесь!

Они могут быть свободны...

Прямо сейчас...

Нужно лишь...

— Но тетя Эспи же тоже сражается, — прозвучал другой голос.

Упоминание ее имени тут же отрезвило малышей от мыслей о 'свободе'.

Тетя Эспи... первая, кто так тепло к ним относилась, кто заботилась о них, волновалась и часто навещала. У нее были свои дети, но она все равно находила на них время тоже. Она порой выглядела уставшей и сонливой, но, даже несмотря на это, проводила с ними столько времени, сколько могла.

Они не знают, что такое 'мама', но тетя Эспи стала для них всех олицетворением этого идеала...

Добрая, веселая, заботливая, но порой строгая и авторитетная, та, на кого им равняться и кто всегда их защитит...

Да и остальные тоже.

Венганза, Старк, Лилинет, Гриммджоу, Тия, Хебико, Хиро, Рока, Локи, Ноки, Лия, дедушка и все остальные... Они... не ненавидели их, и... проводили с ними время...

— Она же может погибнуть... все могут погибнуть...

От этих слов дети задрожали...

— 'Жизнь такая хрупкая'... — осознали теперь все...

Если им так больно от смерти Шаолонга, то... что они почувствуют, потеряв их всех?

От этой мысли холодок пробежал по их телам, и они осознали, как это страшно... вновь остаться одним... Неважно, заперты они тут или свободны в бесконечной пустыне Хуэко Мундо... они вновь будут одни...

— Что... нам делать?

* * *

— Ублюдок! Ублюдок! Ублюдок! — бесился Аарониеро. Ему пришлось восстанавливать свое тело, разрезанное этими мерзкими когтями. Ему пришлось тратить силы на регенерацию, а ведь в таком урезанном виде его ресурсы были ограничены, и он не мог постоянно лечиться. Он потратил кучу времени, сращивая разорванные тела и приводя их к нормальному боевому виду. — Я доберусь до тебя, сволочь, и разорву на куски!

Шаолонг оказался гораздо сильнее, чем думал Новено.

Натренированный Венганзой, этот жалкий нумерос показал неплохие результаты, достойные даже кого-то из Приваронов. Хотя, нет — по реацу он все же слабак, но хоть продержаться против кого-то из них смог бы немного. Аарониеро недооценил фракциона Гриммджоу и поплатился за это.

— Ничего, скоро я наемся плотью Пикаро! Вкусная! Нежная детская плоть! Как же я люблю ее! Это настоящий деликатес! Я буду смаковать их кожу, я буду упиваться их кровью и медленно жевать их мышцы! Я буду смеяться и веселиться, наслаждаясь их страхом, когда я буду жрать их одного за другим и смеяться от криков боли и страха! Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!!!

Кровавые следы быстро привели их к нужному месту. Главное, чтобы Пикаро не сбежал, а то ловить все его тела будет сложно и долго, а мощь ему нужна именно сейчас.

Клоны врываются в зал, где держат Пикаро, и застают Приварона тут.

— Вот вы и попались, вкусненькие мои, — рассмеялся Аарониеро, облизывая зубастые пасти. — Сейчас я вас...

Он резко прервался, когда мощное духовное давление обрушилось на него.

Необычайно сильная реацу, с довольно жутким кровожадным оттенком прошла через его тело и заставила замереть.

Он поднял голову и... увидел сотню мрачных взглядов, окруживших его...

Слабые, трусливые, жалкие дети... пропали... А на их место пришла... стая хищных насекомых... рой ос и богомолов, что расселся вокруг и с презрением смотрел на свою будущую жертву... Нависающие, угрожающие и давящие...

Приварон Эспада, арранкар Номер 102 сейчас... выглядели опасными...

— Играй... Лангоста Мигратория... — прозвучало одновременно из уст ста восьми детей...

Дальше была лишь боль и крики ужаса... Если бы он сейчас слился с основным телом, то передал бы ему весь букет этих эмоций...

Последнее, что запомнил клон Аарониеро, прежде чем потонул в нескончаемой агонии... это звук крыльев саранчи...

*Чучерия — (исп.) "лакомство", способность, позволяющая Пикаро питаться свободными духовными частицами.

Глава 91. Мгновение.

Прибыв к месту боя, первое, что я увидел — это вспышку молнии. Ломаная линия ударила с небес на землю, взрывом разрушив целое здание и образовав на его месте неплохой кратер, в центре которого валялся... Иккаку.

Лысый офицер Одиннадцатого отряда, лишившийся большей части своей униформы и вооруженный лишь своим банкаем, с трудом поднимался из ямы, опираясь на свое оружие.

В небе над ним стоял Волантес в своей форме ресурексиона. Сейчас он был немного похож на себя прошлого — того полудракона, каким был раньше — но лишь немного. На деле же там находился человек, облаченный в сложные костяные латы со шлемом в виде головы дракона. Вооруженный длинным копьем с крестообразным наконечником, вокруг которого искрились молнии.

Да, смотрится пафосно, признаю, особенно на фоне сильно потрепанного противника, но не уверен, что все здесь однозначно.

Пусть Волантес и выглядел лучше, чем Иккаку, но доспехи местами сильно потрескались, часть откололась, да и кровоподтеки видны. Так что едва стоящий и хохочущий, как безумец, Мадараме не слишком от него отличался.

Синигами все же встал и поднял одной рукой свою 'секиру', — без понятия, как это называется, — и выкрикнул что-то провокационное противнику. Волантес ощущался несколько напряженно, видать, волнуется о Баррагане и хочет поспешить на помощь, но не может оставить свой поединок.

Вот дракон вновь концентрирует молнию в своем копье и атакует тем же приемом, которым некогда он изжарил меня, обрушивая на противника всю свою мощь. Да, жалко Иккаку, но вмешиваться я не стану, что бы ни случилось.

— О? Интересно, — сказал я, увидев, что произошло дальше.

А произошло то, что офицер под этим ударом каким-то образом выжил, даже почти не обгорев. Волантес тоже удивился и пропустил момент, когда Иккаку выпустил из рук свой банкай и сблизился, а затем начал бить арранкара голыми руками.

— Ясненько, — хмыкнул я, посмотрев на оставленное оружие. Его банкай — это два топора, прикованные цепями к третьему, превосходящему их по размерам, ну, технически. Вот Мадараме и воткнул другой конец своего оружия в землю, создав что-то вроде громоотвода. Потому, когда молния ударила в него, то прошла по оружию в землю.

Не без вреда, но Иккаку все же пережил данную атаку и, сблизившись, начал использовать хакуда. Он явно не мастер, как я или Шаолинь, но достаточно силен, чтобы его кулаки лупили Волантеса. Тот сам потерял свое копье от такого неожиданного удара, но вместо того, чтобы пытаться его подобрать, начал отвечать врагу тем же.

— Да, эти двое друг друга стоят, — вздохнул я, решив не мешать происходящему.

Пускай развлекаются.

Лучше посмотреть, как там дела у остальных, а дела эти двоякие.

Старк против Киораку-сана и Укитаке-сана, точнее, уже только против Киораку-сана, так как капитан Тринадцатого отряда уже сражаться не может. Пока я решал проблемы с Шаолинь, мой друг уже справился с одним противником и сейчас активно теснил другого.

Все же наши бои принесли пользу, и он знает, как сближаться и разрывать дистанцию. У Примеры отличный потенциал, но врожденная лень и приобретенные комплексы не дают ему развиваться. Я сделал для него все, что мог, и рад, что мои усилия не остались напрасными и у него есть реальные шансы победить.

За него я не волнуюсь, он достаточно силен, чтобы выдержать все это, плюс ему помогает Лилинет, потому не пропадет. К тому же он знает о способностях противника и особенно того, что умеет Киораку-сан. Его сила очень опасна и неприятна, но я о ней хорошо осведомлен. Все же в прошлом я был омницукидо, да и дружил с капитаном восьмого отряда, а потому многое узнал о его силе. Именно поэтому Койот уничтожил все здания вокруг и держится в воздухе, не позволяя кому-то быть выше себя. Он аккуратен, ведь теперь знает все правила игр. Не зря мы их так упорно изучали, но Лилинет понравилось, как мы корячились над этой глупостью. Я разве что о банкае ничего не знаю, но слышал, что, как и Шикай, он может быть обращен против него самого, если, конечно, знать его 'правила'. А потому он не будет его использовать там, где есть зрители, чтобы не давать никому возможности их понять. По крайней мере, я надеюсь на это.

Одного противника вынес, так что и со вторым должен справиться.

Тия против Тоширо.

У Тии проблемы, причем существенные.

Она вморожена в лед.

Ее противник Тоширо, и на его счет я во время подготовки ребят упирал как можно сильнее. Его занпакто — самый неприятный и неудобный, и я несколько раз настаивал на осторожности. Странно, что Тия так встряла. Она внимательнее всех слушала меня и просто не могла так глупо подставиться.

— 'Может, ей было неприятно сражаться с ребенком?'

Возможно. Она добрая, детей любит, а потому драться с Тоширо ей было некомфортно, вот и подставилась. Хотя все равно странно.

Ладно, потом узнаю. Лучше поспешить и вытащить ее из этой передряги, а то сама явно не сможет.

Косоку!

По пути бросил взгляд на то, как там остальные.

А вот все остальные уже выведены из игры.

Фракционы Тии валяются на земле слегка обгоревшие, но живые, а рядом лежат остатки того, что раньше было Айоном. Видать, призвав эту тварь, они неплохо прошли по противникам и привлекли внимание... Главнокомандующего, но тот поступил с ними милосердно и не испепелил, а лишь слегка поджарил.

Офицеров же синигами лишних почти не осталось.

— 'Йоко жива...' — мысленно выдохнул я.

Я боялся, что моя маленькая Ученица может погибнуть, но она жива. Без сознания и ранена — видать, даже ее новая техника не помогла против чертовой химеры, но медики уже утащили ее вместе с остальными. Кира сейчас лечит Рангику, у которой самая тяжелая рана, но не умрет, я надеюсь.

Что можно сказать по итогу?

Ну, сейчас у нас некий период стагнации и неопределенности.

Старк побеждает, Барраган проиграл, Тия в тяжелом положении, Волантес долго не продержится, а все нумеросы уже улетели. Так что по итогу останусь я, может, Тия и Старк, а там не ясно, что будет.

И это все наши силы.

У Готея дела обстоят получше.

В стороне еще остается капитан Комамура, который сторожит столбы, после того как всех офицеров вынесли, да и Главнокомандующий все еще тут.

— 'Плохо, мы в меньшинстве, — покачал я головой. — Долго он еще будет прохлаждаться?'

Вопрос без ответа, ибо наш босс непредсказуем.

Я уже было приближался к моей цели, как меня остановил голос:

— Куроки Карасумару, — произнес Главнокомандующий. — Ты вернулся.

— Да.

М-да. Теперь к Тии не пройти. Старик уже обратил на меня свое внимание, и если я резко уйду, он может пойти следом и тогда нам с Харрибел будет очень плохо. Даже с моим банкаем у меня шансов против Главнокомандующего нет. И он сейчас явно не в настроении.

Его явно не радует моя победа над Шаолинь, но ее смерти он не чувствует. Я отнес ее подальше, где она не пострадает, и говорить об этом, конечно, не буду.

— Меня печалит мысль, что придется оборвать жизнь такому, как ты, — вздохнул он. — Ты должен был быть одним из тех, на ком в будущем держался бы Готей.

— Судьба распорядилась иначе, — пожал я плечами. — Вы слишком заигрались в политику, Главнокомандующий. Позволили благородным домам забыть, что они нужны нам намного меньше, чем мы им. Позволили им запустить свои щупальца во внутренние дела Готея... Нет, позволяли это столетиями, пока они не обнаглели настолько, что не побоялись убить офицера омницукидо. Честно говоря, кровопускание, что устроил Айзен, только на пользу: эти зажравшиеся чинуши от аристократии, наконец-то, вспомнят свое место.

В проблемах Руконгая старик по большей части не виноват. Разве что в равнодушии к ним, но этот грех можно приписать каждому первому капитану... Но вот то, что он позволил аристократии потерять страх перед нами — всецело его вина. Их потери не были такими большими, чтобы они решили пойти за моей головой... если бы только они не верили в свою неуязвимость.

— Может и так, — не стал он спорить, чем удивил меня.

Видать, и сам думал о многом, и кое-какие вещи переосмыслил для себя. Хорошо. Быть может, если он переживет эту войну, никто больше не повторит мою судьбу.

— Так или иначе, ваша сторона в бедственном положении, — голос Главнокомандующего стал угрожающим. — Ваша смерть — вопрос времени.

— Если такова судьба, я ее приму, — фыркнул я, подняв меч. — Но это не значит, что я так легко сдамся.

— Твоя гордость Главы Эспады впечатляет. Остаешься со своими людьми, даже понимая, что все кончено.

— Ну-у-у-у, — сказал я, и мои ленты на плечах начали шевелиться, будто подхватили какой-то ветерок, — все может измениться в любой миг...

В подтверждение моих слов небо... разверзлось...

* * *

Ямамото смотрел на юношу, что стоял перед ним, и мрачно вздохнул.

Вот он и прибыл в полной своей силе и в чистом ее воплощении.

Если раньше Куроки Карасумару ощущался мутным стеклом или водоемом застывшей воды, то сейчас он кристально чист и просто сияет силой. Сейчас ощущая полную мощь этого молодого человека, Генрюсай понимал, какой человек потерян для Готея. Он видит потенциал, видит, чего он мог бы достичь, но все эти возможности — в прошлом.

Даже если эта война закончится, они останутся живы и сумеют прийти к пониманию, пути их навсегда разойдутся.

Карасумару уже никогда не вернется в Готей, он останется со своими людьми, с теми, кто ему доверяет и кто полагается на него. Он теперь Пустой и никогда не откажется от таких же, как он.

— 'Он одолел ее'...

Традиция, существующая испокон веков, когда Ученик превосходит своего Учителя и поднимается на ту ступень, на какую наставнику было никогда не ступить. Сейчас Карасумару сделал это: благодаря этой битве он и стал намного сильнее и еще опаснее, чем раньше.

— 'Его победа была ожидаема', — вздохнул он.

Да, не нужно быть пророком, чтобы понимать это.

Капитан Сой Фон хороша, она отлично подготовилась, но ее противник — глава Эспады, Зеро Эспада. И если Примера одолел одного его ученика и сейчас теснит второго, то тот, кто стоит над ним, обязан быть еще опаснее.

Главнокомандующий уважал решение подчиненной решить свои проблемы в одиночку, и она приложила немало сил для этого, но всего подготовленного оказалось недостаточно. Ожидаемый исход.

Эта война принесла немало удивительных вещей.

Ямамото уже и не помнил, когда в последний раз видел нечто подобное.

Пустые, знающие традиции войны, мальчишка-колдун побеждающий тысячелетнего воина, ученик, превосходящий учителя, а также...

— 'Джуширо получит выговор за свою беспечность, — покачал головой старик. — Взял и проиграл, сражаясь вместе с Шунсуем. Нехорошо. Он жив, пусть уже и не может сражаться, но будет потом отчитан за такую глупость'.

Некрасиво выходит, но ничего не поделаешь. Этот Примера очень силен.

Шунсуй пока держится и явно ищет способ незаметно проиграть, чтобы спокойно пропустить всю войну. Этот лентяй только и ищет повода ничего не делать, но Ямамото внимательно следит, чтобы ученик не отлынивал от своих обязанностей.

У него все еще есть шанс победить, но только если его действительно прижмет, так что поживем — увидим.

Капитан Хицугая приятно удивил его. Он вмуровал своего противника в лед и обездвижил, да так, что самостоятельно ей не выбраться. Неплохо, пусть он пока еще не победил, но теперь главное — не дать ее освободить. Именно поэтому Ямамото и завел разговор с Карасумару, давая тому понять, чтобы не делал резких движений. Он быстр, но если попытается влезть, куда не нужно, лидер Готея тоже вступит в бой, а этого юнец не хочет, понимая, что не сможет победить.

И когда Главнокомандующий был уже уверен, что ситуация в целом развивается положительно, случилось это.

Небо разорвалось, и открылся провал во тьму.

Гигантская Гарганта нависла над всем полем битвы, и оттуда ощутимо повеяло холодом Хуэко Мундо.

А затем там показался небольшой силуэт...

Какой-то подросток, платиновый блондин с веснушками и каким-то странным выражением лица явился из дыры и что-то промычал.

А затем вместе с ним на свет вылезло и это.

Серо-голубое тело колоссальных размеров, с гигантским глазом посередине. Эта, просто необъятная туша даже толком вылезти в реальность не могла, будто там, во тьме дыры, она бесконечна, и от нее исходила весьма пугающая реацу.

Следом это взяло и просто смело огненную технику Старика Ямы — словно свечку задуло, освободив предателей.

— Как уже сказано всем вам, — прозвучал спокойный голос Айзена, — все может измениться в любой миг...

Трое синигами вышли из огня и предстали перед врагами.

Блондин неожиданно закричал и что-то сделал, а затем ледяная колонна раскололась, и та женщина освободилась из плена.

Генрюсай нахмурился. Ситуация действительно резко изменилась. К врагу пришло подкрепление, запечатанные предатели освободились, боевой дух противников резко повысился.

Старик крепче стиснул в руках свою трость.

Теперь все будет иначе и...

— А не против, если мы тоже примем участие в этой вечеринке? — неожиданно прозвучал голос откуда-то сверху. — Давно не виделись, Айзен!

Подняв головы, синигами и арранкары увидели группу людей, нависшей над ними.

На поле боя пришли Вайзарды...

Глава 92. Подмога.

— Давно не виделись, Айзен! — прозвучало над головой.

Он не стал поднимать голову сразу, а лишь улыбнулся. Да, все идет, как нужно. Именно потому, что они прибыли, он и вышел из своей 'тюрьмы'. Ведь теперь ситуация меняется и нужно самому лично мониторить обстановку.

Айзен осмотрел настоящее поле боя.

Да, для Эспады ситуация складывается не лучшим образом.

Все нумеросы проиграли или выбыли из битвы, а также пал и Барраган. К удивлению самого Айзена, проиграл он не кому-то из синигами, а Сэйто Такеру.

— 'Как и ожидалось, когда его силы смогли блокировать Респиру, поражение Баррагана было предрешено. Стиль этого мага заключается как раз в использовании слабостей чужого сердца и разума, а старый пустой слишком привык к легким победам, и его дух затупился, — усмехнулся про себя Владыка Лас Ночес. — Но то, что маг сумел пережить свою победу, несколько превосходит мои расчеты'.

Следом его взгляд переместился на оставшихся членов Эспады.

Старк неплохо себя показывает. Все же решение привлечь на свою сторону Караса было правильным. Его 'сын' сумел раскрыть потенциал Примеры, направить его огромную мощь в нужное русло и дать ему мотивацию со смыслом жизни. Действительно, половина успеха ученика — это его учитель. Карас очень хорошо повлиял на Эспаду, и, будь у них больше времени, текущий результат битвы был бы лучше.

Тия слегка разочаровала, но он понимал, в чем причина. Она попалась в ледяную тюрьму исключительно из-за нестабильных эмоций. Тресс желает отомстить и очень раздражена из-за того, что ей не дают этого сделать.

Ну и Карас...

— 'Восхитительно... — спокойно порадовался ученый. — Он достиг пика своей мощи...'

Когда Хоугиоку стабилизировал душу Караса, Айзен понимал, что это ограничения, которые его творение преодолеет в будущем. И вот Объект ?3 предстал перед ним в завершенном виде. Конечно, он еще многого не знает о своей силе, и после слияния двух энергий она сформировалась еще не до конца, но сам факт уже говорит о многом.

— 'Жаль, нет больше времени откладывать', — с досадой вздохнул он.

Да, время утекает, и теперь остается лишь завершить приготовления.

— О, как много знакомых лиц, — усмехнулся Гин, смотря на прибывших вайзардов. — Стоит поздороваться, да, Канамэ-кун?

— Я просто устраню их еще раз, — мрачно произнес Тоусен, — Никому не позволено стоять на пути Айзена-сама.

— Ну-ну-ну, не стоит быть таким резким, — змей продолжил раздражать оппонента своим поведением и манерой речи. Знает, что это его злит, и потому продолжает. — Что будем делать, капитан Айзен?

— Хех, — улыбнулся Владыка Лас Ночес. — Сейчас все узнаете...

* * *

— Давно не виделись, Айзен!

Как же давно они хотели сказать это! Целых сто десять лет мечтали вновь сойтись с этим ублюдком и отомстить ему. Долгие годы ожидания подошли к концу — и вот они здесь. Было очень сильное желание забить на разговоры и просто броситься мстить, но недавнее поражение их отрезвило и позволило пересмотреть свои планы.

Сейчас многие смотрели на этого подонка Карасумару с явным желанием порубить и его, но все же они в некотором роде были ему благодарны. Если бы не он, они бы совершили эту глупую ошибку прямо перед Айзеном и могли очень серьезно пострадать, если не погибнуть. Потому, пусть народ и желал мести, но был спокоен и собран.

— Ох, как много тут знакомых лиц, — усмехнулся Шинджи. — Хотите поздороваться с кем-то?

— Не-а, — тут же ответила Хиори, ковыряясь в носу, — мне некому тут говорить что-либо.

— Умолкни, Хиори, я не с тобой говорил, — шикнул он на нее, чтобы не портила этот пафосный момент своим поведением.

— Что значит не со мной?! — возмутилась она, начав рычать. — Ты со всеми говорил!

— Мне особо не с кем, — пожал плечами Лав, игнорируя очередную перепалку между Шинджи и Хиори.

— Я тоже не буду, — сказал Роз, подвязывая длинные волосы.

— Мне некого приветствовать в Готей 13, — вздохнул Хачи.

— Да и мне, — сложил руки на груди Кенсей.

— М? Клубнички-тяна тут нету? Почему? — надула губки Маширу.

Лиза явно хотела отойти и поговорить с одним человеком, но тот был в середине битвы, и девушка не хотела ему мешать. Потом, она скажет ему все потом.

— Ладно, пойду поговорю с Главнокомандующим.

С этими словами Шинджи переместился к старику.

Тот не ожидал увидеть его, слегка напрягся — оно и понятно. С Готеем договаривался Урахара, а не сами вайзарды, потому их отношения к себе он не знает.

— Простите, что задержались, ваш барьер оказался слишком крут, и мы не сразу сумели найти сюда дорогу, — усмехнулся Шинджи. — Если бы не этот тип, так бы и ходили.

Рядом появился лейтенант Первого отряда, который и впустил их в барьер.

— Вы пришли отомстить? — прямо спросил он.

Его неверие вполне обосновано.

Да, было ясно, что именно Айзен виноват в положении вайзардов, но то, что Готей никак не пытался разобраться, уже неприятно. Во время событий, что предшествовали их уходу, вмешательство Айзена и шумиха в Совете вряд ли дали бы Главнокомандующему что-либо сделать, и это Хирако вполне был готов забыть и простить... Но пусть им точно неизвестно, когда Урахара связался с Командующим, его магазин открыт уже почти столетие. И все это столетие Готей просто игнорировал Вайзардов. Ни вестей, ни извинений, ни даже гребаной открытки на Рождество. Их просто списали, как ненужные вещи.

Но сейчас для этого не время.

— Да, Айзену, — ответил он. — А остальное решим потом.

— Хорошо...

Дальше разговаривать не было смысла, и они разошлись. Хирако вернулся к своим друзьям, а меж тем события начали развиваться.

Эта огромная туша начала выплевывать целую ораву меносов, которые сначала растеклись огромной лужей по воздуху, а после сформировались в несколько десятков огромных пустых.

— Вперед, вайзарды, — сказал лидер, надевая маску. — Покажем им нашу силу!

* * *

— Ого, а вот это неплохо смотрится, — хмыкнул Киораку, смотря, как эта небольшая группа бывших офицеров синигами сейчас просто разрывает толпу меносов. Пусть гиллианы слабы, но их довольно много, да и убивали их весьма быстро. Вон сейчас главного лупят и неплохо получается. — Неплохое подкрепление.

Когда Джуширо выбыл из боя, капитан Восьмого отряда начал морально готовиться к тому, чтобы использовать свой банкай. А мало того, что его шикай капризен и игрив, с банкаем совсем плохо, и без особой нужды он его применять не хочет. Потому, когда он остался один, то уже думал, как быть дальше, ведь с таким противником полумерами не справиться — прибывает подмога.

— 'Хорошо, очень хорошо'.

Ситуация у них в целом была не очень.

Киораку понимал, что технически Готей пока побеждал, но исключительно благодаря тому, что основные силы врага были запечатаны силой Главнокомандующего. С освобождением Айзена и прибытием подкрепления все стало не очень хорошо, но новые союзники должны компенсировать эту проблему.

— 'Нужно лишь дождаться их, — вздохнул он. — Надеюсь, милая Лиза-Лиза поможет мне... — мечтательно улыбнулся он, радуясь вновь видеть ее живой и невредимой. — Ох, не стоит отвлекаться, а то...'

В следующий миг он ощутил опасность за спиной — и тут же обернулся чтобы увидеть, как тот, прибывший с гигантом, мальчишка-арранкар неведомым образом появился рядом с ним, и его рука уже стремилась к груди синигами.

Киораку удивился такой скорости, скрытности и неожиданности, а потому...

Дальше случилось то, чего капитан никак не мог ожидать...

Веснушчатое лицо этого подростка, которое он так хорошо сумел рассмотреть с такого расстояния, сталкивается с... чьей-то ногой...

— Не вмешивайся, недоумок! — прозвучал грозный голос.

Неизвестно откуда взявшийся сапог влетает в голову этому парню и отправляет бедолагу в продолжительный полет на другой конец города.

От такого Киораку слегка растерялся, потому не сразу среагировал, когда владелец ноги наставил на него ствол своего пистолета.

Сюнпо!

Вовремя переместившись, синигами избежал луча серо, который едва не снес ему голову.

На том месте, где он только что был, стоял... Койот Старк...

— Неожиданно, — хмыкнул капитан. — Почему это ты решил мне помочь, арранкар-кун?

— Хм? — Примера приподнял бровь. — Не говори ерунды. Я не спасал тебя, а не дал тебе убить его, — фыркнул он. — Вандервайс слегка глуповат, потому и совершил ошибку. Ты бы отрубил ему голову, как только он приблизился бы к тебе.

Верно.

Пусть то нападение и было неожиданным, но Киораку никогда не жаловался на реакцию. Убил бы в тот же миг.

— Все же, — арранкар поднял свои стволы, — зачем вмешиваться в чужую битву, если сил хватает только на то, чтобы мешаться под ногами у товарищей?

— Хех, пожалуй, — усмехнулся синигами. — Хорошо, что мне больше везет с союзниками...

В подтверждение его слов рядом с Киораку появляются двое вайзардов, прибывших ему в поддержку. Знакомые лица, которые он уже никогда не надеялся увидеть, и, увы, это была не милая Лиза. Лав Айкава практически не изменился, разве что слегка прическу поменял, как и Роджуро Оторибаши.

— Лиза просила передать, — сказал Лав. — Цитирую: 'Только посмей помереть, и я в аду тебя достану'.

Шунсуй тепло улыбнулся.

Да, он узнает свою скромную и стеснительную Лизу. Всегда такая милая, заботливая и очаровательная...

Она будто мысли его прочла — и рядом с головой капитана пролетает камень, который чуть не сносит ему голову.

— Лучше не отвлекаться, — чуть побледнел он. — А она стала сильнее с тех пор.

— Это точно, — покачал головой Роз.

Затем они повернулись к их противнику.

— Начнем...

* * *

Саджин Коммамура мрачно смотрел на все происходящее и лишь крепко сжимал кулаки. Враги выбрались из своего заточения и вновь вступили в бой, а он вынужден стоять в стороне и охранять столбы. Дело важное, но... Тоусен уже здесь...

К тому же тут раненые, а им точно нужна будет помощь.

— Идите, капитан Коммамура, — говорит Кира. — Мы справимся здесь.

Он стоял тут вместе с несколькими медиками, которые сейчас занимались ранеными. Главнокомандующий не хотел брать лишних людей и зря подвергать их опасности, особенно кого-то недостаточно сильного, но все же согласился, что несколько целителей здесь просто необходимы. Потому Коммамура и был здесь: после того, как офицеры, охранявшие столбы, были побеждены той тварью, ему приходилось стоять на страже.

— Враги явно не заинтересованы в нас или столбах, а мы, если что, защитим их, — продолжил Изуру. — Вы нужнее там.

Саджин нахмурился, но все же был вынужден согласиться с лейтенантом Третьего отряда. У него теперь есть смысл сражаться, и он действительно нужен остальным.

— Я вернусь, как только смогу, — кивнул капитан.

Сейчас он видит, как один из вайзардов приближается к Айзену, а ему наперерез устремляется Тоусен. Это нехорошо. Нужно помочь, да и старые счеты давно пора свести.

Сюнпо!

— Я иду, Тоусен!..

* * *

Хицугая Тоширо поморщился, когда его ледяная тюрьма раскололась, и противник вырвался на свободу. Капитан надеялся, что женщина останется там навсегда, а он сможет бросить вызов Айзену. Третья Эспада даже раненой не выглядела, что весьма удручало, ведь он очень старался с той атакой, и видеть, как она практически не задела врага, весьма неприятно.

— Хо, эта дамочка выглядит сильной, — усмехнулась Хиори.

— Пожалуй, — кивнула Лиза.

Тоширо уже успел познакомиться с вайзардами. Когда их всех вместе лечили после битвы с арранкарами, он и узнал об их истории. Друзьями с ними он уж точно не стал, да и не хотел, но никаких сомнений по поводу их намерений не испытывал.

— Вы можете взять ее на себя? — спросил он. — Я хочу сразиться с Айзеном.

— Че?! — набычилась блондинка. — Ты совсем, что ли, дебил?! Это мы пришли сюда навалять этому придурку и не позволим, чтобы какой-то придурок сделал это раньше нас! Мы вообще приперлись сюда и помогаем вам исключительно по доброте душевной!

— Ладно, — вздохнул юный капитан. — Я понял, прости.

— Ха?! Не слышу, шкет! — продолжила она наезжать. — И почему ты вообще в капитанском хаори?! Кто вообще ребенка назначил капитаном! Ты ведешь себя больно заносчиво! Небось важничаешь, раз капитаном назначили, да и вообще ты какой-то коротышка...

— Заткнись ты уже! — начал он терять терпение. — Я уже извинился, чего тебе нужно?! И вообще ты меньше меня!

— Ах ты подонок, да я тебя...

— Иди; вон, тут где-то Сэйто Такеру бегает, ему вроде как нравятся лоли, — махнул он рукой.

Ну, он только слышал про это, да и то, случайно болтали, но вот эти бесполезные знания пригодились.

— Гр-р-р! Я не лоли!

(В этот момент один шибко хитрый тип, крадущийся в стелсе, прошипел:

— Я не лоликонщик, я просто человек широких вкусов. Идиоты, если бы я был педофилом, я бы устроился в начальную школу, а не в среднюю!

Искушение выйти из Сумрака было как никогда сильным, но Така сдержался.)

— Завязывайте! — им обоим прилетело по подзатыльнику от Лизы. — Не заткнетесь — я вас домой отправлю и в угол поставлю, — она грозно поправила очки, которые блеснули как-то угрожающе.

Оба тут же замолкли отчего-то.

— Потом будете выяснять отношения в песочнице, — говорила она. — А сейчас у нас бой...

И действительно, разговоры лучше оставить на потом, так как их противник решила не ждать и сама готовит атаку...

* * *

— Черт, ну почему мне так не везет, — застонал я, смотря на своих противников. — А я так надеялся, что можно спокойно побездельничать в стороне! Везет Гину — стоит рядом с Айзеном и в ус не дует. Лентяй чертов!

И ведь и правда.

У меня как-то нет уже особого настроения сражаться, да еще и с такими противниками. Когда Айзен вышел, я уж подумал, что можно будет пафосно постоять в стороне и назидательно глазеть на остальных, ну или хоть отнять у Гина его орешки, которые он в рукаве припрятал, но нет — придется сражаться.

— Ух-ух-ух, ща будет мясо! — прыгала на одном месте Маширо. — Мы наваляем тебе!

— Не шуми, лучше будь серьезной, — мрачно произнес Кенсей. — Он не тот противник, с кем можно вести себя расслаблено.

— Знаю, знаю, но мы типа сильнее стали и вообще какой-то там план придумали, — дулась девица.

— Он тоже стал сильнее, — фыркнул бывший капитан. — Этот тип вообще при банкае.

— Мы справимся, — спокойным голосом произнес тот, кто будет приносить мне наибольшую головную боль, а именно... Хачиген Ушода, он же Хачи. Ненавижу мастеров Кидо. — Действуем по плану — и у нас все получится.

— Надеюсь, ты готов, Карасик?! — хихикнула девушка. — Сейчас я надеру тебе зад.

— Мне чертовски не везет... — вздохнул я. — Ну, давайте начнем...

Глава 93. Козырь в рукаве.

Косоку! Косоку! Косоку!

Перемещаюсь из стороны в сторону, уклоняясь от заклинаний и попыток меня поймать. Следом сразу же уклоняюсь от ловушки и отбегаю, пока за спиной грохочет ряд взрывов. Черт, как же неудобно!

Ушода Хачиген не зря был заместителем капитана кидо-отряда, а благодаря силе пустых, он развил свои способности до очень высокого уровня. Мне, с моими куцыми познаниями в магии, с ним даже и рядом не стоять, а потому приходится лишь убегать и уворачиваться, ведь стоит хоть чуть-чуть замешкаться — и все, меня поймают и обезвредят.

Этот... нехороший человек явно учел свои прошлые ошибки, а потом или специально для меня такое разработал, или давно умел, но применил особое кидо. Названия не знаю, но выглядит как огромное минное поле, только не на плоскости, а в воздухе висит.

Короче, вокруг него на расстоянии пары сотен метров летают не слишком большие, где-то диаметром в метр, шестигранные барьеры. Сами барьеры слабые и легко ломаются, хоть и мешают двигаться, но их главная особенность не в этом. Это что-то вроде небольших мин: стоит задеть один, как они взрываются, причем, могут рвануть по цепочке или по команде самого мастера кидо. Взрыв слаб и не способен мне реально навредить, но его достаточно, чтобы нарушить мое равновесие и заставить остановиться на мгновение.

У Хачи достаточно мозгов, чтобы понять, что он не сможет держать стены, способные меня остановить. Вот замедлить, вынудив обходить каждый из барьеров по дуге — запросто.

Теоретически, конечно, можно просто остановить время, но...

Остановка!

Время тут же замирает, и я ухожу в иное пространство вне мира. Кое-как прорвался мимо мин, не задев их.

Быстро приближаюсь к цели и, зайдя за спину, наношу удар, попутно выходя из режима "вне времени".

Но не успевает мой меч даже приблизиться к противнику, как я ощущаю воздушный удар от банкая Кенсея!

Косоку!

Перемещаюсь — и тут же блокирую удар ногой от Маширо.

Отталкиваю ее и вновь отступаю, уклоняясь от ветра и магии. Затем тут же ухожу от серии взрывов, которые мне мешают.

В том и беда.

Вайзарды учли свои ошибки и разработали план против меня.

С магией мне тягаться сложно: если поймают — выбраться, как в прошлый раз, точно не получится, но добраться до мага и уделать его не могу, ибо он под защитой двух бойцов ближнего боя, а вокруг него еще и кидо-ловушки поставлены, что делает попытку нападения весьма опасной для меня.

Эти двое вполне легко проходят через барьеры, да и от взрывов почти не страдают. Ну и сами они не особо удобные для меня противники. Банкай бывшего капитана Мугурумы Кенсея не только делает его очень сильным в ближнем бою, так еще и позволяет ему управлять ветром. Когда он использует воздушные потоки, он делает примерно то же, что и я, но я применяю их, благодаря контролю и поступи, а он, чисто стоя на месте, может ураганы создавать. А эта девица Маширо летает вокруг, как реактивная белка с подожженным хвостом, больно бьет и мешает мне сконцентрироваться на ком-то одном.

Все же один противник — это легко, два — приемлемо, а вот за тремя уследить сложнее. Пока я пытаюсь добраться до Хачигена, как самого опасного для меня, двое других быстро реагируют и защищают его. Можно было сначала вынести этих двоих по одному, но опять же, остальные двое среагируют быстрее, чем я успею что-то сделать.

Вон, у Старка такая же проблема. С двумя врагами ему было полегче, а вот контролировать трех — уже сложно. Единственная, кому стало легче — это Тия: ее массовые водяные атаки накрывают всех, а из-за двух союзников Тоширо больше не может применять особо сильные приемы.

Одному только Тоусену нормально. Он сейчас сражается с Коммамурой, которого сурово так мутузит в своем ресурексионе. Этот тип тоже на ошибках учится, похоже, наш поединок сделал его осторожнее и осмотрительнее, да и уровень пафоса слегка уменьшился, точнее, эмоции поутихли.

А, плевать, мне некогда глазеть на остальных!

Короче, у меня положение не совсем удобное.

Они пока еще не догадались, в чем сила моего банкая, но скоро поймут, и смогут выработать против меня более удачную тактику.

Тут есть еще одна проблема.

Я могу уничтожить все эти 'мины', причем быстро и легко. Вот только убивать ребят мне совсем не хочется. Но беда в том, что моя атака выйдет очень опасной для этой девчонки. Кенсей-то сумеет выдержать удар, Хачи накроется чем-нибудь, а вот она будет убита. Ситуация у моих товарищей не настолько плоха, чтобы я стал убивать без колебаний.

Тяжело это — сидеть на заборе, пытаясь сохранить жизни и тем, и другим. Особенно, когда одна из сторон пытается меня угробить...

— 'Черт, ну как же мне не везет, — застонал я. — Ладно, выхода у меня все равно нет, придется рискнуть'.

Остается только один вариант, пора использовать мой козырь...

* * *

— 'Он что-то задумал', — нахмурился Хачиген, смотря на их противника.

Тот прекратил хаотично двигаться и стал серьезнее. Явно придумал какой-то план: все же нельзя недооценивать мастера поступи и одного из командиров омницукидо. Сам Хачи знаком с капитаном Сой Фон, а потому примерно представлял, какую опасность может нести ее ученик.

— 'Который одолел ее...'

Неприятная новость, но поддаваться эмоциям нельзя: они уже обожглись на подобной ошибке, и повторения больше не допустят.

Прошлый бой с Куроки Карасумару многому их научил. Да, они были врагами и хотели его убить, но благодарны за тот хороший пинок, пусть вслух такого никто и никогда не скажет. Хачи вернулся к давнишнему проекту взрывающихся барьеров, которые он создал для противостояния быстрым противникам. Он давно забросил то заклинание, но сейчас оно ему пригодилось и очень достойно показывало себя против Главы Эспады.

Кенсей и Маширо были рядом.

Они нужны для его прикрытия, ведь мастер кидо крайне слаб в ближнем бою, особенно против такого противника. Ну и, к тому же, они очень сильны и доставляют противнику много неудобств.

Втроем они составляют весьма сбалансированную группу, которая прикрывает друг друга и компенсирует их недостатки.

Ветер Кенсея очень хорошо помогает, не позволяя врагу толком использовать его нити, Маширо просто очень сильна в своей маске, но одевает и снимает ее постоянно, чтобы не тратить время и силы зря. Да, она может держать маску десять минут, но это как раз бой на истощение и попытки поймать врага на ошибке. Все, что им нужно — это задержать Караса на три секунды, этого будет достаточно, чтобы Хачи успел запечатать его в самый мощный барьер, из которого тот уже не выберется.

— 'Но его сила меня пугает...'

Понять, в чем именно сила его банкая, пока не получилось. Бой длится не так долго, и данные собрать еще не удалось, но те варианты, что рассматривал Ушода, уже не радуют.

— 'Телепортация? Невидимость? Управление пространством?' — раздумывал он над возможными вариантами его силы.

Карас способен исчезать и появляться в разных местах, при этом совершенно незаметно и не задевая мины. С чем это связано, еще не ясно, но тут явно имеется ряд ограничений, которые ему мешают.

— 'Он впервые применяет банкай, видна неопытность и ошибки — это нас пока и спасает'.

Углядеть разницу в опыте применения высшей силы занпакто для опытного синигами несложно. За примером далеко ходить не нужно. Видны 'ошибки' Караса: его некоторая неклюжесть, то, что он не до конца просчитывает удары. Это, и еще многие другие факторы, пока не дают ему победить, чем и нужно пользоваться. Чем дольше идет бой, тем больше их противник учится, а значит, сильно затягивать все же не стоит. Но нужно понять, в чем его сила, возможно, есть простой способ победить его?

— Он явно что-то придумал, — хмурился Мугурума. — Будьте осторожны.

— Не боись, мы его забабахаем, — хихикнула вечно жизнерадостная Маширо. Она явно получала море удовольствия от битвы и рвалась помахаться.

— Он идет! — дал команду Хачи.

Вот Карас решил рвануть напролом. С его скоростью это не проблема, а благодаря иеро, он может выдержать несколько взрывов. Тактика безрассудная, но вроде именно такими самоубийственными приемами он и знаменит. Хачиген очень внимательно читал доклад по бывшему командиру четвертого взвода омницукидо, и понимает, как тот любит действовать.

Он прорывается вперед, Кенсей устремляется ему навстречу, а Хачи готовит кидо, чтобы или поймать врага, или выдернуть друга из опасной ситуации, Маширо же отскочила и готовится рвануть в атаку.

— Рюби но дзеймон! — применяет заклинание Хачи, выставляя на пути противника мощную стену. Пробить ее быстро он не сможет, а потому ему придется...

Но тут Карас резко крутанулся на месте — и в его свободной руке сформировалось серое копье из серо, которое он швырнул в преграду.

Взрыв!

Мощь данной атаки для вайзарда оказалась неожиданной, и в барьере образуется большая дыра, через которую противник легко пролетел.

Но тут ему на пути встречается Кенсей и мощнейшим ударом ураганного ветра своего занпакто сбивает Караса с траектории полета. Сильный удар дергает его в сторону и снижает скорость как раз для того, чтобы Маширо, надев маску, влетела ногами в спину Эспаде, отправив его в непродолжительный полет прямо к скоплению 'мин'.

— Ня-ха-ха! — смеется она, сформировав серо и стрельнув по врагу.

Взрыв!

Оказавшись в эпицентре сразу нескольких взрывов и приняв на грудь серо, он явно пострадал и получил ранения. Брызги крови — яркое тому свидетельство.

Хачиген уже собирался применить печать, как вокруг Куроки образуется красная дымовая завеса, которая скрывает его.

— 'Сэкиентон? Умно, но бесполезно...'

В подтверждение его слов, Кенсей практически моментально с появлением красного облака наносит удар ветром, сдувая дым и открывая пустоту...

Карас пропадает из места удара, даже не потревожив свое 'укрытие'.

— 'Все-таки телепортация...'

Зеро оказывается перед Кенсеем на расстоянии нескольких метров и уже вытянул руку, явно чтобы сформировать серо или бала. От Урахары они кое-что узнали о приемах арранкар, которыми их враг, разумеется, отлично владеет.

А затем случилось то, чего никто никак не мог ожидать...

Кенсей был готов к любому удару — к мощнейшему серо или какому-то трюку, — но явно не к этому.

Через секунду после возникновения рядом с бывшим капитаном Караса вокруг вайзарда загораются... черные солнца...

Девять черных шаров почти моментально появляются перед ним и парализуют его...

— 'Это же Бакудо 79 — Куё Сибари!' — с шоком осознал мастер кидо, удивленный не только самим фактом использования этого заклинания, но и практически мгновенным его применением.

Кенсей оказался парализован, а атака противника продолжилась.

Поднятая рука Караса тут же за мгновение сформировала серый луч серо, который на дикой скорости устремился к Хачигену, и тому пришлось ставить барьер, так как уклониться он уже не успевал. Бывший лейтенант кидо-отряда принимает мощную атаку на щит, и пусть он сам не пострадал, его отшвыривает на несколько десятков метров назад.

В бой вступает Маширо, которая, растерявшись, пытается прийти на помощь к Кенсею, но, не дойдя одного метра, получает удар в затылок и, отключившись, падает вниз...

— Так вот в чем твоя сила...

* * *

— Маширо! — крикнул Кенсей.

Вырвавшись из кидо, он кинулся вниз и вовремя успел поймать девчонку.

Схватив ее и приземлившись, он тут же проверил ее состояние.

Жива, но без сознания.

Подняв голову, он посмотрел на Караса, что с наглой ухмылкой вытирал заживающую царапину на руке. Этот гад в момент взрыва порезал свою руку, тем самым сделав вид, что был ранен.

— Гаки Рэкко! — произносит Хачи — и в этого подонка тут же летит целый шквал атак, от которых тот уходит.

Затем небо снова закрывает целая стена барьеров, которая опять будет мешать Эспаде двигаться, но без Маширо битва теперь точно будет сложнее.

Быстро убрав девчонку подальше, он переместился поближе к Хагичену.

Карас же все это время не двигался, давая им время прийти в себя и собраться. Явно играет с ними и издевается, но бывший капитан не стал поддаваться эмоциям. В прошлый раз он поступил глупо и подвел друзей, так что сейчас глупить не станет.

— Это было кидо... высокоуровневое, — мрачно произнес Кенсей.

— Да, причем примененное так быстро, что даже я бы так не смог, — кивнул Хачи.

— Черт подери, — нахмурился Мугурума. Он не мастер кидо, но был капитаном и хорошо учился в Академии, а потому понимал, что невозможно применить такое сильное заклинание не то что мгновенно, да еще и без слов и с полной силой. Даже Хачи в маске на такое не способен, что уж говорить о том, кто вообще не должен уметь пользоваться магией! — Урахара же говорил, что этот тип не может применять кидо, кроме низших!

— Поправочка, — усмехнулся этот ублюдок. — Я раньше не мог. После того, как Айзен стабилизировал мое состояние, он исправил этот дефект. Теперь я могу использовать высокоуровневые кидо. Причем, любое, какое захочу и как захочу. У меня больше нет ограничений.

— Бред! Невозможно освоить быстрый каст такого Кидо за пару лет*!

— Он его и не освоил, — произносит Хачи, чем удивляет друга. — Это просто не требуется тому, кто может управлять временем.

— Что?!

— После первого применения его способностей я думал, как такое вообще возможно? Как можно перемещаться на большие расстояния, при этом ничего не задевая и оставаясь незамеченным? Сначала я думал про невидимость, но тогда при движении он задевал бы твои воздушные потоки. Потом про телепортацию, но опять же, не ощущалось какого-то искажения пространства, как обычно делают пустые, и даже реальность никак не затрагивалась. А вот управление временем... точнее, его остановка...

— Он мог легко остановить время в любой момент и спокойно прочесть заклинание, — осознал Кенсей.

Да, так все выглядит логичным. Карас легко преодолевал ловушки и оказывался рядом с Хачи, просто остановив время. Он использовал заклинание как обычное кидо, может даже полностью его прочел. Причем, насколько Мугурума знал, 'Оковы девяти светил' формируются достаточно медленно, из-за чего его применяют уже после других сдерживающих заклинаний, а тут оно появилось моментально.

Если он может такое, да еще и с силой времени, то у них и правда нет...

— Не поддавайся на его провокацию, — неожиданно сказал Хачи. — Он командир омницукидо и прекрасно умеет играть на нервах, страхах и лжи. Он может лгать, говоря правду, и вводить в заблуждение, чтобы подрывать боевой дух. Если он сказал правду про потраченное время, то мастером кидо он точно не является, за пару лет даже адептом не стать, а потому вряд ли он может применить что-то особо сильное и точно не имеет большого арсенала. А его сила времени пусть и опасна, но будь она всесильна, он бы нас давно победил.

Кенсей мрачно кивнул.

Похоже, теперь все будет гораздо серьезнее...

ОМАК!

Кенсей начал медленно идти на своего врага, он прекрасно понимал, что ничего не может сделать, но просто не мог уже сдерживать гнев.

— Хо, подходишь ко мне, не бежишь, а идешь прямо ко мне? Несмотря на то, что я уже побеждал вас всех вместе, и даже уже вырубил одного твоего друга! Пусть ты и раскрыл силу моего банкая, тебе это не поможет.

— Мне нужно подойти, чтобы выбить из тебя все дерьмо...

Они оба резко застыли, осознавая, что именно сейчас сказали.

— Черт, только бы Така этого не слышал...

(Я все слышал! Бу-га-га-га! Так, где моя книжка с шутками про 'Джоджо'?)

Оба противника переглянулись, а затем тяжко вздохнули:

— Пятая часть Джоджо — хрень.

— Да, полная хрень, одно разочарование.

— Столько загубленных возможностей!

— Злодей — так себе, на фоне Дио, Киры или Карса — вообще пустое место.

— Пальнарев там вообще не нужен был, только всрал все автор. Как и Коичи. А зачем там упоминался Джотаро, вообще не понятно...

Еще один совместный вздох.

Жизнь несправедлива...

*Технически прошло несколько месяцев, но время в Хуэко Мундо идет в четыре раза быстрее.

Глава 94. Наш уровень.

— Ха-ха-ха-ха-ха, ну подходите, вайзарды, — рассмеялся я.

Черт, они обо всем догадались...

Капец.

Да, второй раз трюк с блефом не сработает, а потому не стоило и надеяться, но они просто думают, что у меня вряд ли много заклинаний в рукаве, а не то, что у меня их больше нет.

Ага, Куё Сибари — единственное высокоуровневое кидо, что я сумел освоить за полгода.

Когда Куроцубаса сказала, что я теперь могу применять магию как все синигами, я был очень рад, но быстро спустился с небес на землю, понимая, что даже так мне до мастера кидо еще лет тридцать пахать, и то, это если забить на все остальное. Потому, обсудив это с Куроцубасой, я решил сконцентрироваться на чем-то одном и полезном.

Хадо можно легко заменить Серо и его модификациями. Барьеры просто не подходят моему боевому стилю: если бы я в них нуждался, начал бы развивать Негасион, как Эспи, еще столетие назад. Всякая бытовуха, вроде передачи голоса на расстоянии или помощи в выслеживании врага, в преддверии битвы просто не рассматривалась.

Оставалась только классика бакудо — связывающие заклятия. И, в конце концов, мой выбор остановился на 'Сиянии девяти светил'. У заклинания отсутствовали какие-либо 'снаряды' или 'веревки', которых можно избежать или которые уничтожить, а само оно было, пожалуй, самым сильным и прочным из Кидо сопоставимого ранга сложности. Правда, у него был один большой недостаток — скорость построения, и я сейчас говорю не о заклинании. Сами 'светила' появлялись по очереди и обретали полную силу лишь с зажжением девятого. На ранних стадиях из Куё Сибари в капитанском исполнении мог вырваться даже лейтенант, поэтому мастера Кидо перед его применением обычно обездвиживали цель чем попроще, а Семьдесят Девятым Бакудо лишь укрепляли узы. Но этот недостаток ничего не значил для меня, ведь Куроцубаса могла ускорять любое явление, связанное с моим реацу. Потому в моем исполнении это кидо выходило настолько быстро, что вырваться из него до полного формирования мог не успеть даже я сам, чего уж говорить о существах более медленных?

Так что все прошло удачно.

Разыграв отчаянную атаку напролом, я заставил врагов напасть, затем сделал вид, что получил ранение и падаю, отчаянная дымовая завеса, чтобы заставить Кенсея ударить по мне ветром и тем самым сдуть барьеры. В обычном состоянии Хачи вернул бы 'мины' практически мгновенно, но я оказался быстрее. Обездвижил бывшего капитана, затем выстрелил серо в заклинателя, а после вырубил Маширо.

Они сейчас думают, что, разгадав силу моего банкая, у них есть шанс победить, но беда в том, что я не желаю им смерти, и, убрав девчонку, я избавился от слабого звена, которое бы погибло, начни я действовать серьезнее. Эти переживут мои атаки, а вот она — нет, так что я позволил утащить ее подальше и теперь могу действовать активнее...

— Ну-с, долго мне еще вас ж... — я резко прервался, заметив кое-что краем глаза.

А вот это нехорошо...

* * *

Боль... вот что он ощущал сейчас...

Но не боль тела. Ранение в шею практически не ощущалось.

Болело его сердце. Его душа. Его сущность. Его вера в справедливость...

Боль постепенно заполняла тело, и он медленно терял связь с реальностью, но держался из последних сил, чтобы не позволить себе так легко уйти в небытие. Он пытался пошевелиться, пытался подняться и хоть что-то сделать, но тело не слушалось, и он медленно угасал.

— 'Почему так темно? Почему я не вижу?..'

Он всегда был слепым. Всегда видел лишь темноту вокруг себя и не знал, как выглядит реальность.

Но, пока она была рядом, ему казалось, что он окружен цветами и чувствует их присутствие. И вот, когда ее не стало, тьма окружила не только его зрение, но и сердце. Он видел лишь тьму вокруг себя, мрак, бесконечную черноту, пустоту... Эта пустота разрывала его сердце.

Справедливость. Он просто хотел справедливости.

— 'Я проиграл... снова...'

Больно осознавать это.

Он ведь думал, что учел свои ошибки, осознал свои минусы и даже привык к зрению. Но все пошло к чертям собачьим.

Канаме сражался против Коммамуры. Побеждал, хотел сначала раздавить его морально, уничтожить его глупую веру и уверенность, а затем, когда он будет разбит и в отчаянии, окончательно убить — но все вышло иначе.

Хисаги, который после битвы с Финдором был без сознания, очнулся и, подкравшись из слепой зоны, ударил в шею.

— 'А я думал, что после боя с Карасом стал осмотрительнее'.

Он поступил глупо, не углядев вмешательства в свой бой, и серьезно опозорился из-за Заэля, потеряв хоть какое-то уважение Эспады. Ему хотелось наказать этого подлеца, но Айзен-сама запретил пока трогать подонка.

— 'Карас вроде обещал его убить... надеюсь, он это сделал...'

И вот сейчас он, бывший капитан-синигами Канамэ Тоусен, а ныне просто никчемный и проигравший арранкар... лежит в луже собственной крови и медленно предается самобичеванию, осознавая, как жалко он сейчас выглядит.

Проиграть сначала Карасу, теперь этим двоим...

— 'Простите, Айзен-сама, я подвел вас... Я не смогу взойти с вами к Престолу Богов...'

Он проиграл, и нечего жалеть неудачника.

— Не пытайся шевелиться, — прозвучал рядом с ним голос Коммамуры. — Сила пустого не дает тебе умереть, но лучше не пытайся двигаться.

— Не перенапрягайтесь, капитан Тоусен, — сказал Хисаги.

Зрение еще было ему подвластно, и он видел их лица.

— 'Почему они так беспокоятся обо мне? — спрашивал он. — Я же пытался их убить... Почему они не ненавидят меня?'

Они говорят ему.

Слова, которые он никогда не думал услышать. Теплые слова, что давали ему понять, что кто-то в этом мире пытается достучаться до него, прорваться сквозь всю ту тьму, что окружила его разум. Что он... не один в этом мире...

— Если бы ты погиб, в моей душе тоже образовалась бы пустота, — сказал Саджин.

Канамэ никогда не ждал таких теплых слов и не знал, как ему реагировать на такое.

— 'Спасибо, — чуть улыбнулся он, — но уже слишком поздно...'

Напоследок он решил посмотреть на них повнимательнее. Запомнить лица тех, кто считал его другом, чтобы не забывать, будучи в Аду. Это позволит ему обрести заслуженный покой...

Взмах...

Едва заметный и невидимый для других.

Пока Айзен-сама сражался с Хирако Шинджи, он сделал то, что должно.

Невидимый для всех серп устремляется к нему, чтобы прервать эту бессмысленную жизнь...

Как и было обещано.

В случае, если он потерпит поражение, если проиграет и останется жить, Айзен-сама добьет его. Таково было его желание: умереть, уйти, чтобы хоть в смерти обрести покой. Нет ему места в мире, где его цели и жертвы оказались напрасны, так что лучше отправиться в ад, где ему давно уготовано быть.

А потому...

Удар!

В нескольких метрах от него что-то врезается в смертельную атаку и отбивает ее!

Все тут же замирают от неожиданности и с шоком смотрят на... Караса...

Черная сабля отбивает атаку Айзена — и он встает между ним и Тоусеном.

— Как это понимать, Карас? — приподнял бровь Владыка Лас Ночес. — Мне казалось, что со своими людьми я могу делать то, что посчитаю нужным.

Окружающие застыли, и эти двое будто стали эпицентром всеобщего внимания.

— Я лишь исполняю условия нашего договора, — спокойно ответил Зеро, положив свой клинок себе на плечо. — Вы ведь помните о том, что мы договаривались?

Канамэ помнил, он был там и все слышал, но не понимал, что именно это значит.

— Я... встал на твою сторону, — произнес он. — Я даю слово быть верным тебе и не отступлю от своих слов... Но... лишь с двумя условиями...

— Условиями? — подал голос Канамэ. — Да как ты...

Но Айзен вновь жестом велел ему молчать.

— Чего ты хочешь?

— Я все еще не понимаю твоих целей, но в них однозначно не входит смерть твоих противников... И это была одна из причин, по которым я ушел с тобой... Я хочу, чтобы ты позволил мне защищать жизни дорогих мне людей... на какой бы стороне они ни сражались.

— Это и была твоя цель? Свобода действий, чтобы хранить своих друзей на обеих сторонах конфликта? — Айзен мягко улыбнулся. — Не вижу причины отказывать. Вот только позволь внести пару исключений. Куросаки Ичиго и Ямамото Генрюсай. Опасные ситуации нужны для стимуляции развития первого, а второй просто слишком опасен.

— Принимается, — выдержав небольшую паузу, кивнул Куроки.

— Второе условие?

— Никакой лжи... Я устал от всего этого... Я хочу знать всю правду... какой бы она ни была... Пока ты честен со мной, я буду верен тебе... — Карасумару поднял голову и посмотрел в глаза Айзену, — ни больше... ни меньше...

— Ты... говоришь как пустой, — из улыбки Айзена пропала мягкость, и она стала откровенно хищной. Полусинигами-полупустой лишь зеркально отразил его ухмылку. Да, пустые уважают силу и Слово Маски, им не нужны обещания, им нужна уверенность. — Даю слово. Я не солгу тебе и отвечу на любой твой вопрос честно...

— Да будет пустота нам свидетелем...

Да, такими были условия.

— Помню, — кивает Айзен-сама. — Но причем тут Канамэ?

Карас же вместо ответа взмахнул мечом. Он поднял поток режущего ветра и обрушил его на Тоусена.

Вихрь моментально добрался до бывшего синигами и... рассек на его груди одежду, показывая всем, что скрыто под ней...

А именно — клеймо в виде цифры '78'!

— Приняв этот номер, он встал с нами на один уровень и автоматически стал моим подчиненным, а я, как Глава Эспады, не позволю убивать моих людей, — произнес он, подняв оружие.

Канамэ заскрежетал зубами от гнева.

Он помнил те слова Баррагана, помнил то унижение, которое он испытал, когда вся Эспада встала против него и посчитала за пустое место, а потому, будучи на эмоциях, поставил себе этот номер. 'Если они так одержимы номерами, я заставлю их преклоняться перед самым низким', — думал он тогда.

Вот почему людям нужна дисциплина. Когда бездумно даешь волю эмоциям, ничего хорошего не получается... Он потом пожалел о своей выходке, но исправлять было уже поздно, но Карас как-то узнал об этом, и...

— 'Гин, ненавижу тебя...' — понял Тоусен.

Нумерос 78 попытался подняться, но ослабевшее тело и ранение не дали ему этого сделать.

— Карас... ты... сволочь... — с трудом произнес Канаме.

— Лежи и не рыпайся, придурок, — фыркнул тот. — Не мешай мне мечтать о том, как я буду любоваться на твою морду за решеткой. И спасибо, что дал мне повод тебя спасти.

Сказав это, он неспешно направился обратно к своим противникам.

— Живи, недоумок, — сказал Карас, уходя. — Умереть всегда можно успеть.

Он исчез, а Тоусен уже не мог оставаться в сознании:

— По... до... нок...

Глава 95. Одинокий волк.

Серо! Серо! Серо!

Лучи вылетали из стволов чуть ли не постоянно, устремляясь к своим целям, но достигнуть их никак не удавалось. Быстрое перемещение, постоянная смена дислокации, почти непрерывный огонь с попытками держать противников на расстоянии и уклонение от дистанционных атак — вот что он делал фактически одновременно.

Такого сложного и неудобного боя у него еще не было — что именно делать в такой ситуации он не знал, и просто импровизировал на ходу. Знай он, что окажется в такой ситуации, то согласился бы на более сложные тренировки с Веном, но тогда Примера отнесся к практике слишком легкомысленно и посчитал, что его огромная сила компенсирует все недостатки. Да и победа над одним очень сильным капитаном слегка его расслабила, за что он корил себя и морщился от боли в спине.

Два дополнительных противника уровня капитана, которые еще и могут на короткий срок становиться дико сильными, ужасно давили. Этот темнокожий по имени Лав, носящий очки, и второй, с длинными волосами — Роз — могли использовать силы пустых, как Вен, усиливаться в несколько раз и очень больно бить — спина Старка тому доказательство.

И, может быть, с этими двумя он и справился бы, но рядом был еще и Киораку, которого приходилось постоянно держать в поле зрения и не позволять подбираться слишком близко. Этот тип обожает подлые приемы и удары в спину, так что приходится сильно вертеться.

— 'Одно хорошо, — подумал Койот. — Пока вокруг столько народа, он силы своего меча использовать не будет'.

Да, только это и спасает. Используй он еще и свои 'игры', все закончится довольно быстро. Потому если и побеждать эту троицу, то начинать нужно именно с Киораку, так как, лишившись союзников, он вполне себе спокойно может применить силу занпакто.

Серо! Серо! Серо!

Выстрелы шли одни за другим, поливая врагов шквалом снарядов.

Сонидо!

Резко в сторону — он уклонился от 'кнута' Роза, а затем от двух вражеских лучей серо. После ему пришлось перемещаться еще несколько раз, уклоняясь от следующих атак.

Вот Киораку сближается с ним и навязывает ближний бой.

Серо Байонет!

Появившиеся на пистолетах штыки позволили блокировать атаки. Небольшая стычка — и синигами резко отпрыгивает.

Но тут над ними появляется Лав, и, надев маску, он поднимает над головой огромную дубину, и та, загоревшись, обрушивается на Старка.

Выстрел!

С двух стволов он стреляет в несущееся на него оружие, попутно перестав концентрировать реацу в ногах для поддержания себя в воздухе, тем самым сам снося себя с траектории полета.

Ему удалось увернуться от огненной дубины и следом пришлось вновь маневрировать от хлыста, серо и заклинаний.

Сонидо! Сонидо! Сонидо!

— Черт, это все слишком затягивается, — поморщился он. — Нужно что-то придумать.

= Эй, Старк, не смей расслабляться! — говорит Лилинет из его пистолетов. — Если проиграешь, то погибнешь! Прекрати уже жалеть их и сражайся в полную силу!

— Не могу, — заскрежетал он зубами. — Я не хочу убивать.

= Но они же убьют тебя! Прекрати тупить!

— Я сам знаю, что делаю! — повысил он голос и прекратил спор.

Он не хотел убивать. Он не хочет отнимать жизни. Слишком много судеб он прервал из-за своей слабости и глупости, сам отгородившись от мира тем ураганом. А потому не желает вновь убивать, особенно тех, кто был другом Вена. Он справится с ними, не убивая. Он сможет!

Сонидо!

Серо! Серо! Серо! Серо!

Он двигался на огромной скорости и поливал противников целым дождем из лучей, просто давя их и не позволяя к себе приближаться. Ему пришлось держаться на расстоянии и непрерывно стрелять, стараясь держать всех троих противников в поле зрения. А это сложно, когда твой второй глаз скрыт остатками маски. Именно поэтому он не любил применять свой ресурексион, пусть чувствительность реацу все компенсирует, но отсутствие левого глаза вызывало дискомфорт.

А эти трое еще и рассредоточивались, что затрудняло битву еще сильнее.

— Берегись! — кричит Лилинет, но было уже поздно.

Неожиданно что-то хватает его за ногу и не дает сдвинуться!

Посмотрев вниз, он увидел Роза, что использовав свой кнут, сумел поймать его и крепко держит, надев свою маску.

Старк пытается выстрелить в него, но ему в спину прилетает удар огненной дубины, которая сносит его в сторону и отправляет в полет прямо к... Киораку.

Попытавшись извернуться и затормозить, он кое-как двигается, но этого оказалось недостаточно, и занпакто синигами распарывает ему грудь под левой рукой.

Кровь брызнула из раны, и арранкар лишь на голых инстинктах сумел использовать Серо Эрупсио, отогнав от себя врага, а затем отступил.

Он держал кровоточащую рану и пытался справиться с болью, которая мешала ему сконцентрироваться и прийти в себя. Перед глазами все плыло, и он понимал, что теперь секунды отделяют его от поражения, ведь с каждым ударом сердца он теряет кровь и жизнь, из-за чего скоро просто умрет.

= Ты идиот, Старк! — крикнула Лилинет. — Вот к чему привела твоя тупость!

— Я сделал то...

= Нет! Ты дебил, который погубил не только себя, но и всех остальных! — рычала она. — Сам подумай: победив тебя, куда они направятся?!

Койот только сейчас понял, что она имела в виду. До этого ему никогда в жизни не приходилось о подобном задумываться, а потому он даже предположить не мог, что случится в случае его поражения.

= Эти трое потом убьют Тию и Вена, затем будут убиты все раненые, а после они могут всей толпой отправиться в Лас Ночес и перебить всех наших! И все из-за твоей тупости!

Старку стало невероятно стыдно, что он даже не подумал о подобном исходе.

— 'Я снова поступаю как эгоист, — заскрежетал он зубами. — Я снова думал только о себе'.

Нежелание убивать, когда от твоих действий зависят жизни друзей, когда от тебя что-то зависит. Ему захотелось пристрелить себя за то, что так и не осознал такую простую истину, и лишь под конец до него хоть что-то дошло.

— Ты... права... — с трудом произнес он.

= Поэтому хватит тупить! Замочи их всех, а сдохнут или нет — это уже их проблемы!

— Ты права. Жаль, сил продолжать бой осталось мало... Кое-что еще могу, но вряд ли...

= Не волнуйся, я помогу, — сказала его 'сестра'. — Не скучай.

Прошло несколько секунд тишины, а он так и не услышал, что именно она собиралась делать.

— Лилинет? — позвал он ее. — Эй, ты меня слышишь? Лили... Что?!

Он сжал руки и только сейчас понял, что они... пусты! Опустив голову, он с шоком уставился на свои пустые руки, в которых вот только что были пистолеты — его оружие, воплощение его силы. А сейчас ничего.

— А? Кровь остановилась? — удивился Старк, убрав руку с раны.

Кровь и правда остановилась, и рана даже затянулась. Да и вообще от былой слабости и следа не осталось. Тело казалось как никогда легким и сильным. Словно он сбросил лишний вес, мешающую одежду или груз, который много времени таскал на себе.

Глубокий вдох и выдох.

Так свободно и приятно. Никогда раньше он не дышал так.

— Лилинет, что ты сделала? Эй! Отвечай! — пытался он позвать ее, но ответом была лишь тишина. — Ты же не... О, нет...

Он закрыл глаза, осознавая, что именно сейчас произошло.

Не нужно быть гением, чтобы сообразить, что в их ситуации имелся только один выход, и Лилинет им воспользовалась. Он знал, что рано или поздно это случится, но надеялся, что произойдет это когда-нибудь в будущем, и ему не нужно об этом думать сейчас.

Открыв глаза, он выпрямился и, прикоснувшись к лицу... снял остатки маски со своего глаза. Расколовшиеся и осыпающиеся кусочки упали куда-то на землю, а он молча смотрел в небеса.

Обычно в такой ситуации он должен был бы чувствовать боль, горечь, отчаяние или потерю, но сложно потерять то, что никогда не было потеряно. Все просто стало так, как было когда-то, и по какой-то причине он совершенно не чувствовал ничего плохого. Будто так и должно быть.

Лилинет вновь слилась с ним воедино и исчезла.

Он больше никогда не услышит ее голоса. Он больше никогда не прикоснется к ней. Она больше никогда не будет ворчать или будить его пинками.

Все это... ушло... навсегда...

— 'Лия будет плакать о потере подруги', — подумал он. Да, это сейчас, пожалуй, самое неприятное, что он чувствовал.

И это его слегка разозлило.

Глубокий вдох. Впервые за сотни лет настоящий вдох истинного Койота Старка.

— Прощай, моя сестра, — грустно улыбнулся он.

Прикрыв глаза, он опустил голову и посмотрел на своих противников, которые уже приготовились к битве и приближались к нему.

Впервые в жизни... глаза Примеры Эспады смотрели вперед... с гневом...

* * *

— 'Что-то случилось', — нахмурился Киораку, уже перестав кривляться.

Сейчас он был очень серьезен и напряжен, ведь атака, которая должна была завершить поединок, не сработала. План, придуманный на ходу, оказался весьма неплох, и они уже было подумали, что все закончилось, но что-то пошло не так.

Не нужно обладать суперзрением, чтобы видеть совершенно здорового и полного сил врага, который встает. И не нужно быть мастером сенсорики, чтобы ощущать возрастающую бурю силы, которая начинает подниматься вокруг Примеры Эспады.

Небо над их головами заволокло тучами и закружился ветер, что поднял пыль, скрыв сильнейшего арранкара в эпицентре нарастающего смерча.

Синигами и двое вайзардов напряглись, ожидая новых проблем. И самое неприятное в их положении, что банкаи всех троих довольно неудобны для битвы в команде, а просто так они ничего не могут сделать.

Пыль и ветер пропали так же резко, как и появились, открыв троице весьма неприятную картину.

Их противник, Койот Старк, стоял посреди неба в окружении сотни горящих серо-голубым пламенем волков! Будто настоящие, живые создания, они рычали, окружив своего вожака, и готовились броситься в бой по его команде.

Но самое опасное было в глазах их врага.

Лишившись повязки на втором глазу, где-то потеряв свои пистолеты, арранкар выглядел крайне раздраженным, и в его взгляде читался открытый гнев. До этого бесстрастный, спокойный и холодный, сейчас он будто горел, как и его волки.

— Вперед... — едва слышно прошептал арранкар.

И вся эта безумная стая волков бросилась в атаку!

Армия огненных зверей кинулась на них, и всем троим пришлось резко разбежаться, чтобы не быть пойманными.

Киораку, Лав и Роз начали отбиваться от волков, ломать их, рубить, резать и уничтожать, но те, словно состоящие из пламени, рассеивались, а затем воссоздавались вновь, и количество их уменьшалось очень и очень неспешно.

Киораку ушел в глухую оборону и был оттеснен от союзников, которых тоже окружили со всех сторон.

Вот один из волков, схватив Лава, взорвался!

Мощь взрыва была весьма велика и чуть не убила вайзарда, но, благодаря маске, он сумел выдержать и попытался отступить, когда ко всеобщей неожиданности, в битву вступил сам вожак!

Появившись прямо перед Лавом, он поднял руку, и несколько волков, обратившись в сгустки энергии в форме волчьей головы, закружились вокруг нее, а затем слились тонкими лучами серо в одну точку, образовав единый снаряд.

— Серо Консентрар! — произнес он, и очень тонкий бледно-голубой лучик выстрелил в Лава.

Тот закрылся своей огромной дубиной, которая тут же взорвалась при столкновении, не сумев остановить атаку, и вайзард был пробит насквозь!

— ЛАВ! — крикнул Роз. — Банка... — попытался он применить свою силу, но Койот уже добрался до него.

Создав угольно-черную сферу, он обрушил всю ее мощь на бывшего капитана, просто сметя его с пути.

— Серо Оскурас!

Видя, как легко и быстро были побеждены вайзарды, сам Киораку понял, что ему тоже недолго осталось.

Отбившись от наседающих волков, он начал высвобождать свою силу, но стая волков кинулась на него одновременно.

— Хадо ?78 — Зенгерин! — пришлось применить ему. Реацу сконцентрировалась вокруг клинков и через мгновение была высвобождена в разрушающий серп энергии.

Взрыв!

Заклинание рассекло волков на части, и их останки, потеряв стабильность, взорвались. Пусть они были чуть поодаль от капитана, но ударной волной Шунсуя отшвырнуло в сторону, и на секунду он потерял врага из виду.

Быстро поднявшись на ноги, он стал озираться в поисках пропавшего арранкара, пока не ощутил его присутствия над собой.

Подняв голову, он успел увидеть сердитый взгляд Койота Старка, копье-серо в его руке и бросок приближающегося снаряда.

Дальше была лишь темнота...

Глава 96. Новая фаза.

Айзен хмыкнул, увидев финал этой битвы. Никак не ожидал, что Старк все же сумеет победить своих противников. Он разом одолел трех капитанов, одним из которых был ученик самого Главнокомандующего. Все же Карас очень хорошо повлиял на этого арранкара, дав тому не только фундамент сущности, но и базис, который тот сам в себе развил.

Он остался стоять один посреди поле боя и старался не показывать усталости и ранения. Все же рана, полученная им в битве, не пропала окончательно и могла открыться. Да и создание волков его сильно истощило, как и их уничтожение. Отделение кусочков своей души, чтобы создать такое оружие — очень опасная техника. Пусть душа восстановится со временем, но откат он уже чувствует.

Но не это было главным.

Самое важное в том, что Старк приблизился к вершине эволюции.

Да, теперь он истинный арранкар, естественный, полностью завершенный. Остатки маски пропали, а душа стала цельной. Единственный оставшийся у него признак пустого — это дыра.

— 'Потрясающе, просто потрясающе', — мысленно улыбался Айзен, смотря на это.

Его радовало, что он своими глазами увидел весь этот восхитительный процесс эволюции и видит конечный результат его трансформации.

Жаль, что Старк сейчас плохой боец: он может сражаться, но не так эффективен, как раньше.

Остальные битвы оказались тоже весьма необычными.

Канамэ проиграл. Все же не до конца свыкся с пустотой, и пусть недавний эмоциональный всплеск помог ему не поддаться эйфории, он все же кое-чего недоглядел. Чтобы освоить пустоту, нужны годы — Карас четко это показал, как и вайзарды, а потому, как бы Канамэ ни был хорош, даже для него времени было недостаточно.

Но и тут не получилось завершить все, как нужно.

Канамэ сам просил Владыку о смерти в случае провала, потому Айзен и внял его просьбе.

Но вмешался Карас, и не позволил исполнить обещание.

Понятно, почему это сделано.

На эмоциях и будучи в бешенстве, Канамэ поставил себе метку, как и у всех пустых. Это дало Карасу повод спасти его, оставаясь в рамках договоренностей.

— 'А я уже подумал, что он решил действовать...'

Конечно, это не значит, будто Карас желал добра Канамэ. Скорее, наоборот: он спас его именно потому, что видел стремление к смерти. Изначально похожие люди, избравшие кардинально разные пути, не могут не ненавидеть друг друга.

Остальные битвы все еще продолжаются.

Бой Тии застопорился.

Тоширо не может использовать массовые атаки, боясь задеть союзников, а удары противника они втроем отражают успешно, но сами толком подобраться не могут. Вот и получается патовая ситуация, где бой идет на истощение.

Ну и, наконец, бой Караса.

То, что он тренируется в магии, Айзен знал давно, и вот его 'сын' все же решил применить этот козырь. Сумел вывести из боя одного противника и пока сражается с остальными.

— 'Странно, что он их еще не победил, возможности у него были... — слегка задумался Соске. — Похоже... да... все так... Что ж... больше нет смысла ждать...'

Сейчас назрела некоторая стагнация войны и, похоже, пришло время самому сделать необходимый ход, чтобы события шли дальше.

Начинается вторая часть плана.

Сюнпо!

Владыка Лас Ночес решил лично вступить в бой, тем самым обозначив его новый этап. И для этого нужно сделать лишь одно.

Переместившись к Тии, он спокойно подошел к удивленной девушке, которая явно не понимала, зачем Владыка пришел ей на помощь.

— Айзен-сама, я сама спра... — хотела сказать она, но он не дал ей договорить.

Его клинок молниеносно устремился к ее сердцу, желая оборвать ее жизнь быстро и безболезненно, как она того и заслуживает. Нет, не потому, что ему было ее жаль, или что-то вроде того — ему просто не хотелось возиться.

Удар!

Клинок рассекает ее кожу и мышцы.

— Похоже, твоей силы недостаточно, чтобы служить мне, — произнес он, и, развернувшись спиной, двинулся дальше, даже не став смотреть, как она падает на землю.

Однако, девчонка еще не умирала; получив сильное ранение, она тут же ответила ему, ударив своим костяным мечом и пронзив обидчика насквозь.

Вот только вместо настоящего Айзена там была лишь его иллюзия.

Сам же Владыка Лас Ночес уже стоял за ее спиной.

Удар!

На поле боя наступила гробовая тишина.

Все, кто сражался вокруг, замерли и устремили свои взоры на него... на них...

— Хо-о-о-о, так вот как ты тогда сумел меня задеть, — усмехнулся Айзен, смотря на того, кто остановил его меч. — Значит, мои иллюзии и правда не действуют на тебя, Карас.

— Вне времени нет миражей, — фыркнул он.

— И как давно ты догадался?

— То, что ты предашь нас и захочешь избавиться? — приподнял бровь Карас. — Да с самого начала я знал, что ты выкинешь нас. Но лишь недавно я понял, что именно ты сделаешь.

— Да неужели... — усмехнулся Владыка Лас Ночес, отступив на пару шагов.

— Это было слишком очевидно. Настолько, что я даже не сразу поверил, но факты говорят сами за себя, — ответил Карас. — Зачем нужно предательство и яркий уход, зачем нужно создавать целую организацию, а затем стравливать ее с Готеем в открытой войне? Если бы тебе нужен был только Хоугиоку, ты бы просто забрал его, скрылся и спокойно изучал в укромном месте. Но вместо этого ты ярко выделяешься и привлекаешь к себе врагов. Зачем? Ответ прост... для тебя уже нет обычного способа стать сильнее, тебе нужны сильные враги и битвы. И мы, Эспада, ведь тоже отлично для этого подходим! Так что я ждал, когда ты нападешь на моих подчиненных, чтобы спровоцировать меня.

Айзен лишь улыбнулся.

Да, все так.

Опасность ускоряет рост реацу и подталкивает эволюцию. Это универсальное правило для всех форм духовной жизни. И Хоугиоку способен ускорить этот процесс многократно, выведя его далеко за пределы синигами... Если, конечно, у противника будет достаточно сил.

Развитие Куросаки Ичиго помимо основной цели было, в некотором роде, экспериментом в подобном подходе, благодаря которому ему удалось точно рассчитать все необходимое. Он знает, чего ожидать — достаточно, чтобы не потерять контроль над обретенной силой.

— Браво, Карас, браво, ты действительно умнее, чем кажешься окружающим. Ты отлично умеешь затуманивать взор, пытаясь казаться куда более легковерным.

— В этом наша большая разница, — фыркнул Зеро. — Ты можешь быть гением в чем угодно, но ты не омницукидо.

После этих слов за его спиной появился Старк, а Тия приготовилась к бою. Да, эти двое верны исключительно ему, а потому выбрали свою сторону без слов. Так и должно быть.

— Я только не понимаю одного, зачем ты так долго ждал в этой битве? Проще было бы сразу же начать сражение со всеми нами.

— Я просто хотел посмотреть, на что вы способны, — ответил Айзен. — Дать побарахтаться ничтожествам, перед тем как стереть их в порошок.

Карас нахмурился и промолчал.

Кажется, он начал понимать. Да, все так. Все именно так.

Сюнпо!

Айзен отступил чуть назад, встав в центре всех синигами, вайзардов и арранкар. Дав знак Гину отойти подальше, чтобы не мешать. Этот его не предаст, пока что.

— Ну что же, — сказал Великий Предатель. — Нападайте все сразу...

* * *

Ситуация на поле боя резко изменилась, когда Айзен неожиданно настроил своих подчиненных против себя. Напасть на своего человека, чтобы спровоцировать остальных атаковать — это очень странный ход, но Предатель уже показал, что ему плевать на тех, кто идет за ним, и он ничего не испытывает к своим последователям, потому в такой ход поверить можно было. А если учесть, как он поступил с собственным отрядом и лейтенантом, то все вполне себе правдоподобно.

Вот только с Айзеном ни в чем нельзя быть уверенным. Его иллюзии и не такое могут, так что не понятно — правда это или мираж.

— 'Хотя в нем нет смысла, — хмыкнул Главнокомандующий. — Если он может такое, проще убить всех нас или запутать окончательно. Мы все под его контролем'.

Нет смысла в таком представлении, если все можно сделать намного проще.

Эспады здесь осталось всего три, все остальные арранкары были выброшены Куроки в какое-то иное измерение.

— 'Возможно, это ловушка, но в ней просто нет смысла, — нахмурился старейший синигами. — Да и эти двое не похожи на лжецов'.

Поражение Киораку и вайзардов было неожиданным, но как бы этот Койот Старк ни был силен, он явно не актер и искренне удивлен происходящему, как и девушка, которая серьезно испугалась за свою жизнь. Будь тут один Карас, поверить в ложь еще можно было бы, но он уже доказал, что у него на первом месте защита своих подчиненных, а уж потом — подчинение кому-то. И если этот кто-то угрожает тем, кого он защищает, он не станет колебаться в выборе.

— Главнокомандующий, — обратился к нему Куроки. — Как Глава Эспады, я предлагаю временное перемирие. У нас теперь общий враг.

Старик нахмурился и ответил не сразу.

Признать арранкар товарищами по оружию, пусть и временными, было нелегко. Если Ямамото согласится на их помощь, честь заставит его как минимум отпустить их с этого поля битвы. Поля, где на ногах стоят только трое из них, причем, лишь один — уверенно. Отвергни он их помощь, ударь сейчас — и одной угрозой в будущем станет меньше.

Но, если он не примет их помощь, будущего у Готея может и не быть.

— Хорошо, — сказал Ямамото. — Мы вынуждены временно стать союзниками.

Синигами и вайзарды кивнули, подчиняясь его приказу. Они и сами все понимали, но ситуация складывается слишком необычно, и им нужен был его приказ.

Остатки трех сторон против одного Айзена — это будет непросто.

Гин все также где-то позади, и, раз он не выступает открыто и не выдает себя, значит что-то знает и готовится.

Так тому и быть: если все так, то на это есть причины.

И только он собирался отдать приказ об атаке, небо над головой Айзена раскололось, и на поле битвы появился Куросаки Ичиго...

Глава 97. Мрачное положение.

Когда я услышал вскрик Тии, то сразу же понял, что время пришло, и моментально отреагировал. Увы, я не успел вовремя вмешаться и не допустить ее ранения. Главное, что спас, а то девушку вполне могли и убить.

Я уже знаю, что для 'мотивирования' врагов Айзен не гнушается даже самыми бесчеловечными приемами, так что можно ожидать чего угодно от него. С его-то силой можно все что угодно сделать, играя на разуме противника и ломая его волю.

Да, Кьёка Суйгецу ужасная способность. Будь у меня такая, я бы нашел ей отличное применение в бою, но, увы, сейчас мне приходится сражаться против этой силы.

— 'Благо, я могу с ней бороться'.

Оказывается, когда я перехожу во вневременное пространство, то галлюцинации перестают на меня работать, и я вижу картину вполне ясно и четко. По возвращению иллюзии возвращаются, но я вполне могу прыгать из состояния в состояние, чтобы подправлять свое направление.

Ничего удивительного, впрочем. Иллюзии Кьёко Суйгецу ведь транслируются в мой мозг, так что вне времени, так сказать, 'абонент вне зоны действия сети'. Необычное свойство, но сейчас оно как никогда полезно.

Однако положение у нас все равно не особо хорошее.

Айзен один, но он где-то прячет Хоугиоку, а также где-то прячется еще и Вандервайс; про Гина, который вполне себе спокойно может ударить кого-то из нас в спину, я и говорить не буду.

Небо за спиной Айзена сломалось, и из Гарганты в реальность вылетает Ичиго.

В своей маске и с заряженной гецугой, он на полном ходу устремляется к своей цели и бросается с атакой на затылок уже бывшего моего начальника. Огромная мощь Куросаки распространилась по небу вокруг и впечатлила своей насыщенностью даже Старка.

Однако атака Ичиго, увы, обречена на провал. Айзен отлично знает о своих 'слепых зонах', и там у него стоит барьер на случае удара.

Но ведь временному синигами никто не мешает помочь...

Остановка времени!

Реальность вокруг меня замирает — и истинная картина мира открывается мне. Пусть я ничего не могу сделать Айзену отсюда, но зато у меня достаточно времени для подготовки.

Онигумо!

Нити выстреливают в сторону предателя и опутывают его, сковывая движение.

Возвращение!

Время вновь вернулось в свой привычный ритм, и, дернув рукой, я связываю нашего бывшего лидера и начинаю выкачивать энергию из его кидо. Тот не ожидал от меня столь резких действий и тут же разрывает связывающие его нити, но это дало Ичиго нужное время приблизиться.

Удар!

Черная Гецуга Теншоу с маской пустого обрушивается на Айзена и рассекает его спину и грудь.

Но в следующий миг разрезанное тело Айзена наносит ответную атаку и обрушивает меч на парня! Сила оказывается такой огромной, что юного Куросаки просто вбивает вниз, и он на большой скорости устремляется к земле.

Подросток сумел извернуться и затормозить свое падение, но ему тут же пришлось уклоняться от атаки Гина.

— Нехорошо влезать в чужие разговоры, юноша, — усмехается Ичимару. — Я займу его, капитан Айзен.

— Хорошо.

Сам Айзен при этом, сбросив все мои нити, подвигал раненым плечом, которое стремительно заживало... как у пустых...

Рана на наших глазах затягивается, и даже одежда восстанавливается, но мы все успели увидеть то, что находилось у него в груди. А именно вживленное Хоугиоку.

— Как видите, я вышел за пределы сил Синигами и Пустых, — с усмешкой произнес он. — Хоугиоку теперь часть моего тела, и у вас нет шанса. Но так и быть, я сражусь с вами всеми. Это будет неплохим испытанием моей мощи.

— Тц, как неприятно, — помрачнел я. Остальные тоже были не в восторге от такого. Оставшиеся синигами, вайзарды и мы. И ситуация именно у моей группы не лучшая. — Старк, уведи Тию.

— Что? — удивился он.

— Она ранена и в таком состоянии сражаться не может, потому прошу увести ее.

— Нет, я могу сражаться! — возмутилась Харрибел.

— Это приказ! — повысил я голос. — Сейчас даже я могу умереть в любой момент, стоит ему пожелать, а ты — тем более. Восстановись и возвращайся. Да и вообще убери отсюда всех наших, иначе их может случайно задеть.

Более чем уверен, что сейчас как раз этим занимается Така, а то он что-то не показывается. Тию действительно нужно увести, Айзен все же серьезно ее задел, а у нас в группе нет медика, да и вообще никого, кто мог бы как-то помочь. Просить помощи у Готея вряд ли получится: они нам еще не доверяют и помогать с лечением сейчас не станут, потому лучше просто увести раненых в сторону. Да и Старку тоже нужно немного передохнуть: он пусть стал сильнее, но повреждения и использование таких затратных техник его вымотало.

Старк, нехотя, подчинился и, схватив девушку, удалился. Да, так будет лучше для всех. Нечего им путаться под ногами у остальных и подвергать их и себя еще большей опасности.

Все остальные приблизились к Айзену и окружили его. Нас больше, но это ничего не значит. С его способностью он может заставить нас всех поубивать друг друга, а потому моей целью помимо самой битвы будет еще и следить, чтобы остальные сражались в нужную сторону. Да, я понимаю, что предатель может и меня обдурить или на мой голос иллюзию наложить, что бы никто не мог ничего услышать, а потому действовать придется молча.

— Ну, давайте, — рассмеялся Предатель. — Я жду вас...

* * *

Появление Куросаки Ичиго было неожиданным, как и его атака. Пусть он своим появлением не сумел убить Айзена, но зато раскрыл всем секрет силы предателя. Хоугиоку вживлено в его грудь, и теперь неясно, что можно в такой ситуации сделать.

Главнокомандующий размышлял над всем и думал, как лучше всего поступить.

Его желанием было самолично вступить в битву и убить, наконец, своего врага, но он вынужденно сдерживался. Да, сейчас шанс удара в спину от Эспады минимален, пусть его и нельзя исключать, но проблема именно в другом. Плюс есть проблемы с его полной силой, которые списывать со счетов нельзя. Изначально он думал, что может пожертвовать остальными ради победы, но был вынужден отказаться от столь ненадежного плана.

Нужно сделать все иначе.

Потому ему приходилось молча сидеть и ждать.

Отчасти еще и потому, что новым вынужденным союзникам в виде Эспады Главнокомандующий не доверял, и ему приходилось еще и за ними следить, чтобы обезопасить своих людей.

Расклад сил ныне такой:

Со стороны Готей 13 остались он сам, капитан Коммамура со своим лейтенантом, капитан Хицугая, лейтенант Хисаги, но последнего лучше отправить к медикам, что лейтенант Иба Тецузаймон и делает, утаскивая его лечиться.

Очень нехорошая ситуация, очень сложная и неприятная. Готей понес огромные потери и сейчас не может в полной мере сражаться.

Вайзарды тоже потеряли трех человек, но оставшиеся по большей части полны сил и готовы к бою. Хирако Шинджи готов к бою, пусть и получил несколько ран от Айзена, Хиори Саругаки, Ядомару Лиза, Хачиген Ушода и Кенсей Мугурума почти в полном порядке.

Эспада же осталась тут только в лице Куроки Карасумару, остальные двое ушли в сторону. Карас приказал двум своим раненым подчиненным уйти, так как они и правда скорее помешают, чем помогут, заодно велел всех поверженных унести подальше. Ход хороший, пусть и вызывает некоторые опасения.

С остальными и возможной подмогой пока не ясно.

Куросаки Ичиго занят Ичимару Гином, и есть надежда, что Гин не ударит остальным в спину. Пусть Главнокомандующий все еще верил своему шпиону, но нет никаких доказательств, что тот давно не перешел на сторону врага и на самом деле предан предателю. Потому полагаться на него нельзя.

Где Урахара и остальные, пока не ясно. Бывший капитан Двенадцатого отряда что-то готовит для Айзена, и, сколько это может занять времени, неясно.

— 'Надеюсь, к тому моменту мы еще будем живы', — хмыкнул старик.

Так или иначе, даже с численным преимуществом никакой уверенности в победе не было. Сам он был вынужден стоять в стороне и молча наблюдать.

Однако кое-что он сделать может...

— Хачиген, — позвал он мастера кидо. — Я хочу, чтобы ты кое-что сделал...

Глава 98. Кое-кто.

Закончив осмотр Йоко, Кира вытер пот и вздохнул. Девушка жива, раны уже не опасны, но некоторое время ей стоит провести в постели. Вместе с ним тут было еще несколько медиков во главе с Ханатаро, который занимался самыми тяжелыми случаями. Молодой парень с вечно кислым выражением лица молча выполнял свою работу. Ну, после стольких лет обучения у Хебико или с ума сойдешь, или страшным пофигистом станешь. Вот он и перестал вообще на что-то реагировать, и близость к куче монстров, казалось, его вообще не волнует.

Кира как-то работал вместе с Хебико в ее больнице и сам чуть седым после ее 'шуток' не ушел. Количество сердечников и людей с нервным расстройством в ее вотчине просто зашкаливает, как и абсолютно непробиваемых работников, на которых угрозы или давления вообще не действуют. Поговаривают, после ее ухода из Готея некоторые реально подумывали отправиться за ней.

Нет, не из верности или любви, а скорее, по привычке, а то в больнице после ее ухода стало дико скучно. Ну и не каждый начальник будет напрягать свои связи, чтобы защищать своих подчиненных от произвола знати или подонков-офицеров, злоупотребляющих своей властью.

— Я закончил с Рангику-сан, — сказал Ханатаро. — Ей серьезно досталось, основную рану я залечил, но ей сейчас ни в коем случае нельзя напрягаться.

— Хорошо, — выдохнул он.

Когда появилась та тварь, созданная из рук арранкарок, то, казалось, она всех перебьет. Кира сам чуть не погиб, когда это существо рвануло на него и едва не сожрало. Если бы не появление Главнокомандующего, то они все там погибли.

Но свое дело тот монстр сделал, окончательно выведя из строя почти весь офицерский состав Готея. Сейчас где-то там еще сражается Иккаку, Хисаги ушел туда и Иба-сан, но вряд ли они активно сражаются с Эспадой.

— И Хинамори пропала...

Вот это действительно было проблемой.

Кира видел, как когда девушки столкнулись с монстром, то каждой досталось, и все они разлетелись в разные стороны, вот только найти Хинамори так и не удалось. А поскольку там начались уже активные битвы, то искать не было времени.

Кира очень хотел отправиться на поиски подруги, но не мог бросить здесь никого. Капитан Коммамура отправился в бой, а потому Кира, как лейтенант, просто не мог уйти и оставить свой пост.

Все, что ему оставалось — это только надеяться на лучшее.

Ну и на Караса.

Пусть сейчас Куроки был на стороне врагов, но Кира все равно верил, что его старый друг не забыл о товарищах и точно не позволит убить их подругу. По крайней мере, в этом он пытался сам себя убедить, ведь иначе просто было страшно даже думать.

Хлопок!

Странный звук раздался совсем рядом с ним.

Изуру обернулся и... застыл...

Все синигами, что сейчас были здесь, замерли и перестали дышать...

Перед ними предстал... Эспада...

Тот самый арранкар, который сражался с капитаном Киораку и капитаном Укитаке появился перед ними и мрачным взглядом осмотрел их всех. Лейтенант Третьего отряда был так шокирован, что не сразу заметил, что Примера был здесь не один, а в компании остальных арранкаров, которых он нес на себе и сейчас аккуратно опускал на землю.

— Расслабься, — произнес враг, опуская другую Эспаду, что держалась за кровоточащую рану. — У нас сейчас временное перемирие.

— А? Что? — хлопал глазами Кира.

— Убери оружие, синигами, — махнул рукой арранкар. — Сейчас не время.

— Пого... но...

— Это правда! — рядом с противником неожиданно появился Иба-сан. Суровый мужчина со странной прической и в солнцезащитных очках также появился здесь и на себе нес несколько раненых человек, а именно Хисаги и Иккаку. — Ситуация на поле боя резко изменилась, и арранкары встали на нашу сторону.

— А... ну... — только и говорил Изуру. — И что теперь?

— Ничего, — ответил ему Иба-сан. — Главнокомандующий приказал перенести всех раненых и оставаться на месте. Мы там все равно будем только мешать.

Опустив всех арранкар на траву, Примера проверил их состояние, а затем подошел к той светловолосой женщине.

— А я должен вернуться, — сказал он ей.

— Бездна, — прорычала девушка. — Если бы я была внимательнее и не дала себя ранить...

— Пригляди за ними, — кивнул Примера и, шатаясь, пошел куда-то.

— Эй-эй, подожди, — обратился к нему Иба-сан. — Старк-сан, я полагаю? Да? Ну, так вот. Ты сейчас не в том состоянии, чтобы сражаться. Да и ногами двигаешь с трудом, тебе отдохнуть нужно.

— Я не могу... — ответил арранкар. — Они сражаются, и... я просто не могу остаться в стороне...

— Твой дух похвален, но в своем состоянии ты лишь помешаешь им. Я знаю, как тяжело стоять в стороне и только смотреть, как сражаются остальные. Я уже черт знает сколько в стороне стою, и мне приходиться лишь зубами скрипеть и не иметь возможности помочь. Но если ты пойдешь туда в таком состоянии, то станешь обузой, и остальным придется отвлекаться на тебя.

Мысль действительно здравая.

Кира не понимал физиологии этих пустых, но по нему и так видно, что он сильно вымотан.

— Я знаю, — заскрежетал он зубами, — но...

— Боюсь, он прав, молодой человек, — прозвучал новый голос.

Рядом с ними появилась капитан Унохана!

Капитан Четвертого отряда спокойно подошла к арранкару и, совершенно не боясь, преградила ему дорогу.

— Как врач я не могу отпустить вас в битву, — строго заявила она. — А поскольку сейчас мы союзники, то с моей стороны будет предательством позволить вам зря погибнуть в таком состоянии.

Примера лишь молча опустил голову.

— Не волнуйтесь, я помогу вам, — тепло улыбнулась капитан. — Хебико многое рассказала мне о вашей физиологии и, думаю, я смогу восстановить ваши силы в достаточной мере для битвы.

— Что?! — удивился Кира. Он все еще был не уверен в том, что стоит помогать врагам. Не то, чтобы он не верил словам Ибы-сана, просто термин 'временное' подразумевает, что в будущем они опять могут стать врагами, а потому помогать им сейчас неразумно. — Капитан Унохана, я...

— Не волнуйтесь, лейтенант Кира, я знаю, что делаю, — спокойно кивнула она. — Ханатаро, займись раной девушки, а я помогу ему.

— Да, капитан, — пожал плечами офицер Четвертого отряда и без возражений подошел к этой Эспаде. Все же работа с Хебико вообще отбивает инстинкт самосохранения.

Кира несколько растерялся от происходящих вокруг него событий.

Кивнув капитану, Иба-сан отправился на поиски других раненых, чтобы принести их сюда.

— Может лучше вам вылечить кого-то из своих людей? — спросил тот, кого назвали Старк.

— Возможно, — согласилась капитан Унохана. — Но они, даже если я их вылечу, ничего в битве против Айзена сделать не смогут. А вы, юноша, наша самая сильная боевая единица, потому помочь вам — это лишь здравый тактический ход.

— Я будто снова слышу причитания Архитектора, — пробормотал Эспада.

— К тому же, — добродушно улыбнулась она. — Кое-кто попросил меня вас подлечить.

— Кое-кто?

— Кое-кто...

Отвечать, о ком она капитан не стала, а Кира же, уже уставший удивляться и задавать вопросы, отправился вместе с остальными медиками осматривать пострадавших...

* * *

— Дип Сламбер, — произнес Така, вырубая девушку. Из его рукава выползла маленькая адамантиновая сколопендра, уютно устроившаяся на ее спине.

Теперь нужно рассчитать место телепортации и перенести ее к остальным раненым, ну или отдать ее на руки кому-то из местных. Не стоит лейтенанту Пятого отряда валяться тут и подвергать себя риску быть чем-то убитой. Такеру и сам хотел бы находится подальше от места боя, но пока не уходил, следя за обстановкой и размышляя, что делать дальше.

Пусть ему самому было не особо хорошо после недавних событий, но просто так взять и уйти он не мог, и после короткого разговора с Карасом скрылся в стелсе и теперь бродил вокруг, разбрасывая куски собственного тела, превращенные в насекомых, чтобы выдергивать народ, если понадобится. Телепорт требует касания с телепортируемым, но никто же не говорил, чем нужно касаться. Превращение в рои Така давно отрепетировал: все же, единственный разумный способ 'собраться', в случае чего. Ну, не совсем единственный, но косплей жидкого терминатора Такеру не потянет еще где-то столетие. В лучшем случае. Просто из-за требований к контролю.

Маг вздохнул. Сколько бы он ни размышлял над тем, что делать и как быть, план после стадии 'подстраховать раненых и прочих лишних' отказывался возникать даже в виде голых идей. Полная пустота и отсутствие смысла.

Как он и думал, финальный бой будет против Айзена. Это закон жанра и шаблонность бытия, а потому Сейто даже ставку делал, когда именно этот тип кинет всех и станет общим врагом.

— Черт, моя ставка сработала, — мрачно вздохнул он.

И вот сейчас это произошло, и три стороны объединились против него. Ну, точнее, то, что от них осталось.

В Готее осталось по сути три действующих бойца, да и то, Главнокомандующий явно не собирается пока вступать в бой, собакоголовый ранен, а потому остался только Тоширо, который более-менее свеж и готов к битве.

От Эспады там сейчас только Карас, и у того банкай (О да, он ждал когда можно как следует оттянуться, стебясь над этой силой!), но вряд ли он что-то сможет сделать. Двое оставшихся арранкара ушли в тыл и еще, может, вернутся, если Готей их подлечит, но это вряд ли.

Лучше всех сейчас выглядят вайзарды, у них только трех вывели из боя.

Еще недалеко бегает Ичиго, но тот занят Гином, так что даже если в бой вернется, то еще не скоро.

Точно должны прийти еще Урахара с остальными, но были у Таки сомнения, что этого хватит для победы над Айзеном.

Сэйто уже успел рассмотреть этого ублюдка магическим зрением и просканировать несколькими заклинаниями и был в ужасе от его мощи. Такая сила просто невообразима, он сам о таком только мечтать мог и даже отдай он Желанию все свое тело, душу и разум, то и половины не получил бы.

— Каким жалким я себя чувствую, — вздохнул маг, потрепав свои седые волосы. — Но, что тут делать, идей пока нет...

У него, конечно, есть пара козырей, но тут они будут бесполезны, и он их даже толком реализовать не сможет. Айзен не дурак, а потому стоит Такеру только начать хоть что-то готовить, как его распылят за секунду, не дав даже пискнуть. Если он сейчас влезет то только зря сдохнет или даже навредит остальным, так что лучше пока оставаться в стороне и выжидать.

— Рано или поздно случай представится, так что лучше не спешить.

Это все что он сейчас мог сделать, а потому...

— Привет... — прозвучало за его спиной, и чья-то рука опускается на его плечо. Такеру перестал дышать, так как он сейчас был в таком ужасе, какого ранее не было. Под текущими заклинаниями скрытности его даже Айзен найти не сумел бы, ну, не используя силу Хоугиоку. — Поболтаем...?

* * *

— Черт! Черт! Черт! — ругался Ичиго, отбиваясь от этого лисомордого ублюдка.

Он бесился из-за того, что не сумел убить Айзена с одного удара, да и то, что нормально сражаться ему мешает этот урод. Пристал и теперь невозможно уйти, и ничего толком в таком положении не сделаешь.

Этот тип удлиняет свой меч, бьет под самыми неожиданными углами и вообще действует крайне непредсказуемо, из-за чего Куросаки толком не может сосредоточиться.

— Сволочь, не мешай мне!

— Хо-хо-хо, ну не стоит так волноваться, парень, — улыбался этот лисий тип. — Не будем мешать капитану Айзену развлекаться. Тобой он займется позже.

— С дороги!

— Хочешь пройти? Ну, так заставь меня, — откровенно издевался он. — А если ты даже меня не можешь пройти, то тебе и думать нет смысла о битве с ним.

Ичиго лишь заскрежетал зубами от злости.

Ему предоставили такой шанс закончить эту бессмысленную войну, которая никому не нужна. Ему дали возможность вернуться сюда и помочь всем, но он ничего не мог сделать. Маска пустого почему-то начала быстро разрушаться, руки неизвестно от чего тряслись, и он чувствовал себя не уверенно, но от этого только сильнее и злился на самого себя.

— Если ты не готов сражаться, то уходи, — сказал этот синигами. — Слабым духом не место на поле боя.

— Заткнись, — прорычал парень.

— Ну, так заткни меня, парень, или беги. Слушай инстинкт самосохранения.

— Я не сбегу, — сказал Ичиго. — После тренировок с Главнокомандующим у меня этот инстинкт атрофировался.

— Ха-ха-ха-ха, понимаю, — рассмеялся синигами. — У меня тоже...

Глава 99. Все против одного.

Удар! Удар! Удар!

Мои атаки градом обрушиваются на Айзена, но тот с самодовольной улыбкой легко отражает каждую. Неважно, как быстро я двигаюсь и атакую, он все равно успевает среагировать на каждый мой удар. Даже если я использую силу времени, мне это не помогает, и я могу лишь пытаться пробить его.

Косоку!

Резко отступаю, уходя от огромного меча капитана Комамуры, который, словно лавина, падает на противника сверху. Айзен легко принимает этот страшный удар на свой меч и даже не прогибается под его ужасным весом и мощью. Словно на него лишь легкое перышко упало, и он даже веса атаки не ощущает.

Косоку!

Отпрыгиваю еще назад, уходя от ледяной атаки Тоширо, который желает заморозить врага, но в момент удара там уже никого нет.

Косоку!

Перемещаюсь к парню и тут же блокирую клинок из невидимости, который едва не пробил ему печень. Айзен исчез и появился в новом месте, оставив после себя несколько обманок, на которые напали другие, но не я. Благодаря силе своего занпакто я могу видеть через миражи и сбрасывать с себя гипноз, тем самым всегда зная, где находится настоящий противник.

Удар! Удар! Удар!

Завязываю с Айзеном бой, но тот, даже не напрягаясь, парирует все мои атаки.

Он уклонился и накинул на меня иллюзию своего облика, из-за чего мне пришлось тут же убегать от ледяного дракона Хьеринмару.

Косоку! Косоку! Косоку!

Пока я уклоняюсь от ледяных атак и отступаю, сам Соске играется с остальными противниками, попутно гипнотизируя их и смотря, как те без толку дергаются и напрягаются.

— 'Он просто играет с нами и издевается', — заскрежетал я зубами.

Тяжко драться с мастером иллюзий, когда ты единственный, кто может через миражи видеть, да и то, приходится постоянно лавировать, чтобы ориентироваться в пространстве. И мало мне этого, так еще и сам Айзен чертовски силен и превосходит всех нас вместе взятых.

Вайзарды неплохо сражаются вместе. Они явно учли прошлый бой со мной и хотя бы стараются друг другу не мешать и хоть как-то координировать свои действия.

Косоку!

Спасаю Хиори, которая махает своим огромным тесаком и чуть не прибила Комамуру. Выдергиваю идиотку из-под клинка и откидываю.

— Убери эту оглоблю, ты ей нас порубишь, — кричу на нее.

Та фыркает, но свой шикай деактивирует. Огромный меч с зазубринами — это, конечно, круто, но в нашей ситуации абсолютно бесполезно.

— Ха-ха-ха-ха, вы весьма забавно дергаетесь, — рассмеялся Айзен, появившись в стороне от всех нас.

С остальных сбросилась иллюзия, и они вновь увидели истину.

— Я сначала думал, чтобы позлить вас подставить кого-то под чужой удар, но из-за Караса это весьма непросто сделать, — покачал он головой. — Надеюсь, вы не выдохлись и хотя бы сможете меня поцарапать или у вас вся надежда на то, что придет еще подмога, и вы числом меня задавите.

Он еще и издевается над нами.

Как же бесит.

И ведь даже мои удары из вневремени тут не помогают. Он реагирует быстрее, чем я выхожу из замедления, почти моментально. Мне порой кажется, что он сам может видеть меня и так же делать, но пока этого он не демонстрировал.

— Быть может, мне...

Договорить он не успел, так как из-под земли вырывается поток реацу, который на огромной скорости устремляется к нему.

Айзен вовремя среагировал и отступил...

Косоку!

Моментально оказываюсь возле него и на полной скорости толкаю его к этому, из-за чего краем его все же задевает и сковывает ноги!

Рядом с ним из-ниоткуда появился... кристаллический столб, часть кристаллов зацепила предателя и схватила его!

Первым на все это среагировал Тоширо — и тут же ударил по столбу льдом!

Холод быстро распространялся по столбу и телу Предателя, усиливая его темницу.

Сам Соске метает свой меч в столб и разрушает его, тем самым освобождаясь. И это не иллюзия!

Лишившись меча и срывая с себя куски льда и кристаллов, он стал уязвимым, и народ тут же кинулся в бой, так как такой шанс упускать нельзя.

Кенсей устремился к нему и наносит мощный удар ветром, от которого бывшего капитана отшвыривает в сторону как раз к остальным вайзардам, которые уже ждали его и обрушили свою силу на ненавистного им человека.

— Не спи! — крикнула мне... Шаолинь.

Девушка на секунду остановилась рядом со мной и, усмехнувшись, ускорилась.

Косоку!

Не отступаю, и мы вместе присоединяемся к бою.

Удар!

Наша двойная атака рассекает плечи врага, и брызнувшая кровь оросила землю под нами. Айзен создал барьер вокруг рук и блокирует атаку с двух сторон от Шинджи и Лизы, попутно пытаясь уничтожить распространяющиеся по телу кристаллы. Сверху прилетает атака от Комамуры, которая чуть было не вбила Соске в землю, но тот сумел парировать и отступил. Хиори и Тоширо налетели следом, и, пока первая просто лупила, второй еще замораживать успевал.

Получив такой шанс мы все старались по полной использовать его, накатываясь на противника стаей птиц, атакуя как можно слаженнее и последовательнее, чтобы не мешать друг другу и не давать ему продыху.

Айзен силен, он чертовски силен, его реакция невероятна и даже без меча он регенерирует свои раны до того, как успеет их заметить, но постоянная и не прекращающаяся волна ударов не дает ему ничего сделать. Он сейчас может только защищаться с помощью Хакуда, в котором он явно не мастер и применять кидо, в такой ситуации ничего сильнее 40-х он применить, просто не успевает.

Удар! Удар! Удар!

Мы с Шаолинь действуем как одно целое, двигаясь словно ураган, не позволяя врагу даже коснуться нас, режем, колем и бьем, а затем отступаем, давая остальным применить свои атаки.

— Раздражаете, — мрачно произнес Айзен.

Затем вытянул руку, и меч что до сих пор торчал из ледяной колонны, тут же начинает лететь к хозяину.

Косоку!

Устремляюсь к клинку и перехватываю его, не давая тому вернуться к хозяину.

Шаолинь кидается на Предателя, но он схватил ее рукой, а затем швырнул в небо, причем с такой силой, что мой Учитель скрылась за облаками.

— Расколись! — произносит он.

Меч в моих руках рассыпается на частицы света и начинает формироваться в руке предателя.

Взмах!

Простое движение даже не собранным мечом породило мощный ветряной поток, который отбрасывает всех нас в стороны.

— Неплохо, — усмехается он, заканчивая восстановление своего оружия. — Но...

— УХОДИТЕ! — неожиданно звучит откуда-то сверху.

Поднимаю голову и... вижу, как на голову Айзена летит ракета!

Шаолинь применила свой банкай и выстрелила в предателя.

Дважды говорить не пришлось — и мы тут же рванули как можно дальше.

Быстро проверяю, не иллюзия ли это, и нет, все как есть, Соске не успевает уклониться и пытается закрыться или что-то еще сделать еще толком не собранным оружием.

Взрыв!

Ударной волной нас разбрасывает в разные стороны и некоторых даже выкинуло на землю.

Взрыв оказался такой силы, что если в городе до этого еще оставались целые здания, то сейчас их точно не осталось. Реально, фальшивая Каракура сейчас напоминает что-то из картин пост-апокалипсиса или места ковровой бомбардировки.

Рядом со мной появляется Шаолинь.

— Он погасил часть взрыва, — мрачно произносит она, едва стоя на ногах. Девушка выглядит вымотанной и заливается потом. Ей все же не стоило влезать в бой, она сильно истощена и уже не может поддерживать Кристаллическое Шунко.

— Тебе нужно отдохнуть, — говорю я.

— Из-за тебя я спала на камне, и он упирался мне в копчик! — зарычала Шаолинь. — У нас с тобой потом будет очень серьезный разговор.

— Да-да-да, — фыркнул я. — Он идет.

Пыль осела, и посреди неба остался стоять Айзен. Стоит, как был, лишь сажу с одежды стряхивает.

Косоку!

Мы с Сой Фон вновь атаковали, но в этот раз противник был готов. Он резко сокращает со мной дистанцию и бьет в меня Шо, а затем парализует Рокудзёкоро. Лучи сковывают мои движения и не дают двинуться.

А затем он ударом в живот вырубает и так уставшую Шаолинь.

— Ты мешаешь, — сказал он мне — и в следующий миг меня отшвыривает на несколько километров.

Пролетев, черт его знает, сколько на огромной скорости, я приземлился где-то среди деревьев.

— Дьявол! — с трудом процедил я через зубы, пытаясь освободиться. Сделать это сложнее чем кажется, особенно если даже нити не можешь выпустить. — Если бы я лучше умел использовать свой банкай...

Неожиданно я почувствовал, как по моей спине что-то ползет. Нечто небольшое, с множеством ног и с большим количеством конечностей. Пошевелиться я толком не мог, а потому даже понять, что это такое, не получалось.

— Слушай, — прозвучал за спиной знакомый голос. — План такой...

Глава 100. Нарушитель правил.

— Это было неплохо, — усмехается он, отряхиваясь.

Все же не каждый день переживаешь столкновение с банкаем Сой Фон.

Временно нейтрализовав Караса и вырубив капитана Второго отряда, он усмехнулся и вернулся к текущим делам.

Он даже и не думал, что умение видеть через его иллюзии будет настолько неудобным.

До этого он с таким не сталкивался и не мог оценить в полной мере, как будет использовать это мастер своего дела. Не то, что бы это рушило все планы или мешало ему делать необходимое, но слегка раздражало и тянуло время. Потому он и решил временно от него избавиться, но лишь на время. Когда он перейдет на следующий этап, Карас ему может пригодиться, а пока стоит посильнее раззадорить этих противников.

Их не так много, а основные и самые опасные силы еще не подошли, потому Айзен и не торопится истреблять всех. Он легко может убить каждого из них с одного удара, но лишь играет и злит, тем самым распаляя все сильнее и сильнее.

Ему нужно отчаянное желание убить его, ему нужные безумные превозмогания и пересиливание себя.

— 'Больше, мне нужно больше. Этого не достаточно, чтобы хоть немного угрожать мне'.

Так что пора немного действовать.

— Айзен! — кричит Шинджи, и вновь сталкивается с ним. Бывший капитан зол и терпит неприятные раны, но даже с маской он недостаточно силен, чтобы хоть какую-то угрозу представлять. — Ты заплатишь за все!

Удар! Удар! Удар!

Атаки сыпятся одна за другой, но этого недостаточно, и Соске легко все блокирует и парирует.

— 'Он не может использовать на мне свой шикай, да и его банкай бесполезен, а потому бесполезен и он', — фыркнул Великий Предатель.

Мираж...

Внушив разуму Шинджи, что враг все еще перед ним, Айзен отошел чуть левее и, сделав шаг, назад пропустил мимо клинок Хиори, глаза которой также были затуманены. Всего одно легко движение рукой — и меч девчонки влетает в спину своего друга и пробивает того насковозь.

— Гха-а-а! — вскрикнул вайзард, получив такую рану.

— Нет! Шинджи! — кричит девчонка, осознав, что именно она только что сделала.

Ее руки трясутся, и она с ужасом смотрит на пронзенного друга.

Да, в этом самая страшная особенность Идеального Гипноза, ведь пока хозяин иллюзий не захочет, никто ничего не узнает, а 'правда', которую он откроет, может быть гораздо страшнее, чем она есть на самом деле.

Хирако оборачивается, смотрит на нее не верящим взглядом и падает вниз, соскальзывая с ее меча.

Хиори же лишь трясется и сходит с ума от осознания того, что сотворила.

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — кричит бывшая лейтенант Двенадцатого отряда и, роняя слезы, кидается на него, но тот лишь улыбается.

Взмах...

Он рассек спину.

— Шо, — произносит Айзен, указывая на нее пальцам.

Ударная волна срывается с его руки и, обрушившись на девчонку, отправляет ту в непродолжительный полет к земле.

Она упала на асфальт и исключительно благодаря силе пустого ее не размазало тонким блином. Пусть лежит и истекает кровью рядом со своим другом, если ей так хочется.

Нет, он не стал ее убивать.

Не из жалости или человеколюбия, а по совершенно иным причинам, но сейчас они не так уж и важны. Выживет — хорошо, умрет — ему все равно.

Пока стоит избавляться только от слабых, так как те в любом случае бесполезны в бою, но могут пригодиться как отличная провокация.

— Вот еще минус два, — с улыбкой произнес он.

Остальные заскрежетали зубами и разозлились сильнее.

Да, тут нет больше Караса, который бы их поправлял и не давал путаться, так что они в замешательстве и боятся действовать агрессивно.

— 'Возможно, не стоило так явно делать. Они могут зажаться и сдерживаться сильнее обычного'.

Мысль дельная. Стоит ограничить использование иллюзий до необходимого минимума, а то они совсем боевой дух потеряют.

— 'Что может их усилить? — подумал он. — Мне нужно больше давления. Что-то, что заставит меня не сдерживаться, высвободить даже не 100, а 120 процентов того, на что я способен. Но что?'

Он неожиданно прервал свой поток мыслей, когда почувствовал нечто странное.

Ментальные закладки, которые он вложил в каждого своего противника начали странным образом... пульсировать... Сигнал от них еще был нормальный и четкий, но едва заметно ощущаются помехи.

— 'Что это? — заволновался он. — Кто-то пытается сломать мои... Ах, этот глупый ребенок!'

Только сейчас Айзен обратил внимание, что этого не в меру хитрого юноши нигде нет. Тот явно бы не упустил возможности поучаствовать в такой битве, но он оставался в невидимости и к чему-то готовился.

Стоило подумать о том, что человек, убравший собственную закладку, сумеет найти способ повлиять и на другие. Теперь ясно, чего он не появлялся, но Айзен рассчитывал, что маг не станет делать такую глупость и 'нарушать правила игры'.

— 'Нехорошо. Даже если он не снимет закладки, они могут теперь не стабильно работать, и мне станет намного сложнее, а сейчас это слишком рискованно'.

Исчезновение иллюзий из его арсенала действительно увеличило бы на него давление, и он бы мог проигнорировать действия Сэйто... если бы тот сделал это лишь немного позже. Сейчас же Соске не на шутку заволновался и тут же применил силу Хуогиоку для поиска этого парня.

Пескиса!

Волна реацу ударила от него, чем удивила окружающих и быстро показала, где находится источник его неудобств.

В сотне метров внизу, среди обломков зданий, находился и сам седовласый волшебник, который что-то усиленно делал, и это влияло на силу Кьёка Суйгецу.

Сюнпо!

Мгновенно сблизившись с ним, он одним ударом сбивает подготовку заклинания и, схватив мальчишку за горло, поднимает над собой.

— А вот это делать не нужно, Сэйто Такеру, — серьезным тоном произнес Айзен. — Я рассчитывал, что ты будешь умнее и не станешь вмешиваться. Ты разочаровываешь меня.

— Порой глупые... поступки, — с трудом говорит он, будучи зажатым его рукой и не способный убежать. — Это все... что мы можем...

С этими словами он трансформирует свое тело в этот странный черный металл, адамантий. Материал невосприимчивый даже к Респире и способный выдерживать даже самые мощные атаки. Сильная вещь, но Барраган уже показал, что и она не дает неуязвимости.

Он раскрывает свои крылья и пытается ударить ими, но Айзен решил не рисковать и действовать радикально.

— Хадо ?33, Сокацуй!

В следующий миг синий огонь превращает почти все тело мальчишки в пепел...

— Вот и все... — усмехнулся Айзен, держа в руке только одну голову, что с шоком смотрит на него и не верит в происходящее, но ничего не может больше сделать. — Считай моей прихотью оставить тебя в живых.

— Сво...лочь... — прохрипел он.

В следующий миг его глазное яблоко взрывается — и в грудь Соске ударяет небольшая струйка расплавленного металла, которая явно пыталась его пробить, но лишь слегка испачкала одежду и застыла совсем маленьким пятнышком.

— Твоя сила Желания хороша, — усмехается Айзен. — Но глаза недостаточно, чтобы меня хотя бы поцарапать.

С этими словами он отпустил голову и позволил ей упасть на землю.

В таком состоянии он больше не опасен и ничего сделать не сможет. Самая неудобная угроза устранена, и можно больше не волноваться. Добивать его он все же не будет. Жалко избавляться от столь перспективного юноши, пусть пока живет, может, в будущем будет полезен или хоть немного развлечет его.

Вернувшись в небо, Айзен обвел взглядом всех своих врагов, что отступили и старались держаться на расстоянии. Он ведь сделал все это за какие-то секунды, а те даже дернуться не успели.

— 'Ну, они должны были бы за это время хоть какой-то план придумать, вот пусть делают'.

Айзен делает шаг, назад пропуская водяной серп.

— Предатель! — кричит Тия и кидается в ближний бой. — Я убью тебя!

Блок!

Легко остановленная девица пытается ударить, но у нее ничего не получается.

— Тратишь свое время на меня, когда твоя цель кое-кто другой, — усмехнулся уже бывший Владыка. — Как ты глупа, Тия. Тобой было легче всех манипулировать.

— Гр-р-р-р! — рычала она и пытается использовать воду, но противник лишь усмехается и...

Сюнпо!

Он тут же уклоняется от Серо Концентрар в исполнении Старка, а затем снова двигается и уклоняется от преследующего его луча.

— 'Неплохо, неплохо, но недостаточно'.

Старк и Тия вернулись в бой подлеченные прибывшей Уноханой. Вот теперь битва может быть хоть немного напряженнее. Эти двое более-менее совместно работать умеют, так что от них стоит ждать чего-то интереснее, чем от ослабленной группировки вайзардов.

А как только их командир освободится, то все станет еще лучше.

Будто в подтверждении его мыслей его слуха донеслись звуки взрыва.

В километре от их места боя произошел выброс реацу, и пару зданий вокруг снесло от этого.

— О, уже выбрался, — хмыкнул Соске.

Караса все же сложно надолго нейтрализовать.

Ну да ничего. Пускай возвращается. Теперь, когда он избавился от Сэйто Такеру и слегка распалил ярость своих противников можно теперь дать своему 'сыну' немного помочь остальным и повести их на более решительные действия.

Пока Главнокомандующий не подготовится, нет смысла куда-то торопиться.

На огромной скорости Карас устремляется к нему, несется как ураган и явно взбешенный действиями своего создателя. Он мчится как таран, собираясь ударить как следует, но вряд ли это будет хоть сколько-нибудь опасным.

Взрыв!

Подняв руку, он заблокировал удар копья и минимизировал его урон к себе.

Да, хорошую технику придумал Улькиорра, но сейчас даже она была бесполезна.

Черные солнца загораются вокруг Предателя, но тот лишь вздыхает, понимая, как это бесполезно и отчаянно. У Караса просто нет больше козырей, которые он мог бы применить, а те, что есть, вряд ли принесут какие-то плоды.

Импульс...

Секунда понадобилась ему, чтобы сломать это безусловно сильное, и неплохо исполненное кидо, которое сейчас было просто бесполезным.

— Это бесполезно, — фыркнул Айзен и повернувшись к приблизившемуся со спины Карасу. — Что?

Неожиданно случилось нечто странное...

По какой-то необычной причине одежда Караса изменила свой цвет.

Из белой с небольшим добавлением черного, как негативное отражение униформы синигами, сейчас все белые элементы одежды стали... красными...

— Не может быть! — осознал Соске, но было уже поздно.

Пятно налипшего металла на его одежде приняло истинный облик — алой крови.

Сюн...

Он попытался переместиться, но его ноги оказались заморожены, и сам он скован на месте!

Выброс реацу!

Разбив чистой духовной силой лед, он собирался выставить блок, но было уже поздно...

Карас уже навис над Айзеном с занесенным клинком, вокруг которого во все стороны били черные молнии Серо Оскурас.

— Ироони... — говорит Карас и смотрит на... кровавое пятно на груди Айзена. — Красный...

Удар...

Он ничего не успел сделать, и ужасающий по своей мощи удар глубоко рассек его тело ...

* * *

Все это произошло настолько быстро и неожиданно, что все вокруг даже не успели понять. Они с шоком уставились на то, что было перед ними, и пытались осмыслить увиденное. После боя с Айзеном многие уже отчаялись хоть как-то победить, но произошедшее было таким спонтанным, что они просто не знали, как на все это реагировать.

Карас, вырвавшийся из заклятья, нападает на Айзена в лоб, и это... срабатывает...

— Ох, это было красиво... — неожиданно прозвучал знакомый голос.

Повернув головы к земле, они увидели... Киораку Шунсуи... сидящего на земле, привалившись к стене. Раненый и сильно потрепанный капитан стоять не мог, но уверенно держал свои мечи в руках.

— Эй, Такеру-кун, ты живой еще? — спросил он.

— Вроде как... — прохрипела говорящая голова. — Капец, так хреново мне еще никогда не было...

Все удивлённо переводили взгляд с Киораку, на Такеру и на Караса, стоящего в небе перед большим пылевым облаком. Красный цвет постепенно пропадал с его одежды, и та снова становилась белой.

— Что... только что произошло? — не понимая ничего, произнес Комамура. — Куроки-доно, что...

— Не расслабляйтесь! — прогремел голос Караса, заставивший всех напрячься. — Он... все еще здесь...

Среди облака пыли загорелись... два фиолетовых глаза...

Глава 101. Раздраженный бог.

— Тц, черт, так и думал, что не сработает! — зарычал я, отступив назад.

Когда Така через свою сколопендру передал мне план, который они с Киораку придумали, я был против столь безумных поступков, но был вынужден признать, что только это нам и остается. Если это шанс победить Айзена, то им нужно воспользоваться.

Не то, чтобы у меня не было выбора. Кое-какой козырь я в рукаве держу, но пока его применять не хочу. Не уверен, что сработает, а я сейчас единственное, что сдерживает миражи Айзена и не дает ему окончательно уничтожить остальных, сломав их дух. Так что то я применю только тогда, когда иного выхода не останется. Плюс, если я правильно ощутил реацу Айзена, то сейчас действительно не время.

— 'Как бы не опоздать с этим...'

Така технически действительно мог воздействовать на ментальные закладки Кьёка Суйгецу. Нет, снять совсем не сумел бы, слишком много, но повредить и ухудшить сигнал вполне, но понимал, что такое ему просто никто сделать не даст, как его не защищай. Потому он и решился это применить, чтобы отвлечь Айзена и дать Киораку-сану подготовиться. Ну и еще оставить на Айзене 'пятно'.

Ироони Киораку-сана может не только ранить цвет, но и усилить свою атаку тем цветом, какого много у одного и мало у другого. Вот только белого у нас одинаково и черного немного, потому и придумали трюк с красным. Вот только просто красное пятно на теле Айзена никак не оставить, магия там долго не удержится, а вот кровь вполне. Конечно, можно было бы использовать фиолетовый и бить напрямую в Хоугиоку, но Айзен пока прячет шарик под одеждой и если его не будет видно, то Ироони не сработает.

И вот, когда Айзен расслабился и не ожидал удара, мы и применили наш план, и он сработал. Така вовремя предупредил Тоширо замедлить Соске, не дав тому уйти, и мы все сделали правильно.

Вот только убить его все же не смогли и, сами того не понимая, дали ему то, что он и хотел...

Одного ощущения реацу мне хватает, чтобы это понять.

Вот он показался из облака пыли и... очень сильно изменился после моей атаки...

От раны, что должна была его разорвать, нет и следа, его одежда изменилась и будто покрыла все его тело, включая голову, закрыв ту будто под белой маской. Рта нет, лишь глаза видны, и то, те словно заволокло фиолетовой пеленой. Единственное, что было четко видно — это Хоугиоку в центре груди, от которой исходит четыре луча, симметрично пересекающие все тело.

Он неспешно вышел из дыма, затем посмотрел на себя, а после на нас.

Молчит и лишь смотрит...

Неожиданно он исчезает — и появляется слева!

Блок!

На меня обрушивается по-настоящему страшный удар, который отправляет меня в продолжительный полет. Мощь атаки была такой, что у меня кости на руке треснули, и я собой пробил несколько еще оставшихся зданий. От силы удара в голове все плывет — и темнота...

В себя я пришел уже на земле, среди кучи обломков и пыли, с переломанной рукой, которая стремительно регенерировала...

— Какого... черта...?

* * *

Когда Куроки отшвырнуло в сторону, все просто не могли поверить в то, что увидели. Такая невероятная скорость, что даже кандидат в Боги Скорости не успел среагировать, а также ужасная сила, что отшвырнула бойца капитанского уровня, поражала.

За прошедший бой Айзен уже демонстрировал выдающиеся результаты, что превосходили их всех вместе взятых, но сейчас... Это уже было нечто новое и... непостижимое...

И им только предстояло это осознать...

— АЙЗЕН! — прогремел крик капитана Комамуры. Сильный и выносливый воин из последних сил применил свой ужасающий банкай и призвал огромного великана, который поступью своей сотрясал весь город. — УМРИ!

Гигантский меч, по размерам не уступающий небоскребу, обрушивается на небольшую белую фигуру, что просто стоит в воздухе и спокойно смотрит на приближающуюся угрозу, словно замерший в ступоре человек пред лавиной или камнепадом.

Удар!

Банкай сталкивается с фигурой предателя и... разрушается...

Меч раскалывается на части, словно он сделан из стекла. Броня и само тело разваливается, будто получило страшный удар. Весь этот урон отражается на капитане, и тот, выплюнув кровь, словно подкошенный падает вниз уже без сил.

Тут же на бывшего Владыку Лас Ночес набрасываются два арранкара. Призвав два клинка из серо, Старк обрушивается на врага с градом молниеносных ударов, а Тия, создав водяной меч, пытается рассечь его.

Удар! Удар! Удар!

Их атаки были словно дождем и обрушивались на него со всех сторон, но этого оказалось недостаточно.

Двинув ногой в лицо, Айзен отправляет Старка в полет от себя, но тот успевает напоследок метнуть свои мечи и взорвать их, тем самым закрыв обзор.

— Хьеринмару! — звучит над ними, и огромный ледяной змей обрушивается на предателя, заковывая его в лед.

Взрыв!

Ледяная колонна разлетается осколками, из-за которых все, кто был слишком близко, были вынуждены отступить. Все, кроме Тии, что, усилив иеро, бросилась в ледяное облако, потеряв всяческое терпение и контроль над собственным гневом.

Взмах!

Не успев вовремя среагировать, она пропустила удар, который в мгновение разогнал завесу из ледяной пыли.

— Аа-а-а-ар-р-р-р! — закричала она от ужасной боли.

Девушка с ужасом уставилась на собственные отрезанные ноги, которые ей вмиг отсек враг, даже не повернувшись в ее сторону.

— Ты... бесполезна...

Девушка, потеряв сознание, полетела вниз, но была подхвачена Старком.

Лиза Ядомару надев маску, вместе со своим копьем кинулась в атаку, но была обманута иллюзией и промахнулась, а затем ее просто закололи в спину.

Девушка, насаженная на меч, попыталась ударить в ответ, но Айзен лишь смахнул ее со своего оружия, будто она какое-то насекомое.

После такого остальные прекратили нападать и отступили, стараясь вытащить раненых и отнести их подальше.

— Ха-ха-ха-ха-ха, да, эта сила великолепна! — рассмеялся Айзен, смотря на поверженных противников, которых он просто раздавил, даже не напрягаясь. — Спасибо тебе, Карас, благодаря твоему удару мое слияние с Хоугиоку перешло на вторую стадию.

Куроки лишь заскрежетал зубами, продолжая заниматься ранами Тии.

— Однако... — голос Соске стал серьезнее и холоднее. Он медленно повернулся в противоположную сторону и, прищурившись, посмотрел на голову того, кто все еще валялся на земле. — Поздравляю, Сэйто Такеру... ты меня разозлил...

Серо!

Огромнейший разрушительный луч устремился в сторону того что, осталось от мага.

Взрыв!

Все в радиусе ста метров было дезинтегрировано, оставив после себя большую воронку.

— Не стоило вмешиваться, Карас, — мрачно произнес Айзен, повернувшись к своему 'сыну', который в руках держал голову колдунишки. — Я уничтожу его.

— Обойдешься.

— Извини... торможу, — прохрипел маг. — Никогда еще не телепортировался... в таком разбросанном... состоянии.

— Быстрее, я долго его не удержу!

— Уже...

Вспышка света — и голова Сэйто Такеру пропадает вместе со всеми ранеными и поверженными. Медики, что находились в стороне от поля боя, тоже почти все исчезли, как и тамошние поверженные отовсюду.

— Тц, они уже в Лас Ночес, — с досадой произнес Соске. — Ладно, признаю, что слегка вспылил. Однако это уже не важно, — он обвел взглядом оставшихся бойцов. — Вы ничего не сможете сделать.

Как ни печально это признавать, но они сейчас действительно ничего не могли сделать. Все чувствовали его возросшую мощь, все видели, как легко и быстро он расправился с их товарищами, а потому отдавали себе отчет в том, в каком положении находятся.

— ДОСТАТОЧНО! — прогремел голос Главнокомандующего. — Пора заканчивать весь этот фарс!

— О, вы, наконец-то, готовы к бою, — усмехается Предатель.

— Ты слишком много о себе возомнил, — прищурился старик. — Давай, Хачиген!

В следующую секунду за спиной капитана Первого Отряда появляется барьер, в центре которого стоял вайзард.

— Все, прячьтесь внутри, иначе можете пострадать, — приказал Ямамото. — Вы мне будете только мешать.

Никто спорить со старейшим синигами не стал, и все быстро ушли в укрытие, и остался только Карас.

— Главнокомандующий, будьте осторожны, — сказал Зеро. — Где-то здесь прячется Вандервайс. Он оружие против вас, но я не знаю, что он умеет.

— Спасибо за информацию, — кивает Генрюсай. — А теперь уходи.

Кивнув ему, Куроки отступил к остальным.

Теперь вокруг нет раненых, а оставшиеся бойцы укрыты специальным барьером.

Так что... можно не сдерживаться...

Глава 102. Отчаянная месть.

Короткая вспышка — и все, кто был в Мире Живых, в следующий миг оказываются в совершенно ином месте. Огромная пустыня золотистого песка, разрушенные здания обломки построек, которые явно не так давно были разрушены. Небо над головами поражало своей безоблачной синевой и множеством черных трещин, через которые можно было разглядеть бескрайнюю черноту небес Хуэко Мундо, а также едва заметную бледную луну, что краешком, как любопытный глаз заглянул под купол Лас Ночес.

Така выдохнул, пусть в форме адамантовой головы дышать ему физически было не нужно.

— 'Черт, как же отстойно быть таким беспомощным', — застонал он.

План удался.

Пусть он и понимал, чем это может для него обернуться, но иного выхода просто не было. Чтобы дать Карасу возможность ударить Айзена, нужно было отвлечь и 'испачкать' в нужном цвете. Ему чертовски повезло, что этот тип не решился его все же убивать, а то Така уже успел проститься с жизнью. Мог бы обделаться, но хоть в том, что не опозорился так, повезло.

— 'Как Киораку меня вообще нашел?' — спрашивал он, но ему лишь таинственно улыбались на это.

Когда капитан нашел его в стелсе, под иллюзиями и отводящими чарами, то у Такеру чуть было сердце из груди не выпрыгнуло, и он едва заикой не стал. Это было даже страшнее, чем когда Барраган пришел его добивать.

Ну и вот Киораку предложил этот план, так как сам был слишком сильно ранен, чтобы сражаться самостоятельно. Така послал своих сколопендр и с сообщением ко всем нужным людям и приступил к исполнению.

Все прошло хорошо, вот только никто не мог ожидать, что Айзен станет настолько сильнее.

Они-то думали, что он в самом процессе битвы усиливается, а оказывается, ему нужны именно смертельные опасности. И вот когда Карас нанес свой реально страшный удар, то все вышло таким образом.

Айзен всех их разнес, самого Такеру чуть не распылил на атомы, и пришлось реально давать деру. Така на всех наложил свою метку и перенес их с собой. Оставив только тех, кто еще не был ранен и Унохану-сан, так как она отказалась перемещаться.

Пусть реально важные органы, вроде коры головного мозга или ключевых элементов духовной системы убрал из своего тела в качестве сколопендр, лишаться остального было обидно... Жаль, что Айзен не Экзегутор-кун и на манекен бы не клюнул. Так что спасти удалось от силы 10% нажитой массы.

— Скорее, помогите раненым, — отдал команду Кира.

Медики, стоит отдать им должное, недолго были в прострации от резкого перемещения — и тут же начали оказывать помощь раненым, а помочь было кому.

Вайзарды сильно пострадали, эта арранкарша Тия без ног осталась, да и синигами потрепало солидно, особенно Комамуру. Арранкар пока не лечили, так как никто этого делать не умел, да и пока не нужно было. Тии кровь уже остановил Карас, а что делать с Барраганом, никто тупо не знал, но он пока не умирает.

— Эй, а как же остальные?! — сказал Хисаги. — Нужно вернуться и помочь им.

— Не тупи, — фыркнул Така. — Ты едва держишься на ногах, а некоторые и на них не стоят. Мы там только помешаем. Тут же сможем отдохнуть и вылечиться. Не бойтесь тут безопасно...

ВЗРЫВ!

— ГРА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — прогремел ужасающий рев монстра.

Все тут же обернулись и увидели гигантскую тушу чудовища, которая неслась на них. Монстр, похожий на куски мяса, склеенные друг с другом, с множеством щупалец, глаз, ртов и кучи других конечностей неслась на них с удивительно огромной скоростью.

Народ несколько офигел от увиденного и застыл, не зная, что им делать.

— ... Или нет, — ошарашенно произнес Така, в темпе собирая своих сколопендр и преобразовывая их в паучьи ножки, а затем закричал — ВАЛИМ ОТСЮДА! БЫСТРО, БЫСТРО, БЫСТРО!

Остальные тут же проснулись и, похватав раненых, бросились прочь. Причем даже те, кто вроде как был не способен двигаться, сейчас весьма шустро передвигались. Они мчались так быстро, как это было физически возможно с кучей тел, которых они тащили на себе. Если бы Така мог, он сделал все, но, увы, без остального тела ничего толком применить он не мог, да и почти все силы потратил, перетаскивая всех сюда.

Тварь все приближалась и приближалась, а ребята уже понимали, что им никак не убежать.

И до того, как в головы хоть кого-то проникла мысль бросить, кого-то, в эту тварюгу врезается какой-то снаряд, который эту тушу сносит в сторону.

Нечто небольшое, но очень быстрое влетает в бок чудовищу и сносит его на несколько сотен метров.

Следом за их спинами появляется некая фигура с черными крыльями, которая, создав два зеленых копья, швыряет их в монстра.

Взрыв!

— КРА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — заверещала тварь от ужасной боли. Треть ее тела было сожжено, уничтожено и отваливалось обгоревшими кусками. Множество глазных яблок просто взорвались и вытекали и сотен глазниц, разливаясь вонючей лужей под тушей.

А затем все уничтоженное начало быстро восстанавливаться, причем так быстро, что можно было вживую видеть, как отрастают кости, как это обрастает нагромождением мышц и омерзительной пузыристой кожей.

Некоторых от увиденного стошнило. Да и сам Така хотел бы блевануть, но, увы, не мог.

— Это самое мерзкое, что я когда-либо видел... а пожив полгодика в Хуэко Мундо я навидался кучи гадостей... — сказал он, смотря на это.

Он как-то с Чадом упал в яму-аномалию, состоящую из трупа какого-то огромного пустого, и там они навидались немало тошнотворного.

Этот тип с крыльями обернулся на них, и лишь фыркнул на них, и отправился в бой.

Им оказался уже знакомый Таке эмо-бой, который тогда пришел с тем бугаем.

Будто в подтверждении его слов появилась еще одна не менее огромная туша, которая накинулась на это месиво и начала лупить огромными кулачищами.

— О-О-О-О-О-О-О-О-О-О! Удавлю! — вопил великан, лупя чудовище, будто пытаясь вбить это существо в землю, а сверху него стояла девушка с алыми волосами поливала тушу непрекращающимся дождем из серо.

И будто этого было мало, как в это безумие со смехом устремился Зараки Кенпачи в компании кошкоподобного арранкара с голубыми волосами. Оба, хохоча, присоединились к веселью тотального уничтожения.

А вслед за ними целая толпа маленьких детей со стрекозиными крыльями понеслась следом. Они, словно рой насекомых, окружили тушу и атаковали ее чем-то, при этом хаотично летая, уклоняясь от щупалец и выстрелов.

— Не задерживайтесь тут, — прозвучало рядом с ними. — Транспорт скоро прибудет.

Шокированный народ обернулся и увидел... Кучики Бьякую, что лишился верхней части своей униформы и, окруженный клинками своего банкая, неспешно двигался к остальным. Все с таким же равнодушным лицом и спокойным голосом он медленно прошел мимо.

Народ заморгал и переглянулся.

Они ни черта не поняли, что именно произошло.

Вскоре к ним подошла и нормальная подмога.

Иноуэ в компании с Чадом и Исидой, верхом на огромном плоском черве и паре черных зубастых червей, подобрались до них.

— Ребята, скорее уходите! — крикнула Наездница на Червях... то есть фремен, то есть Иноуэ Орихиме, весело махая руками. — Быстрее, Ди Рой-кун, возьми на спину раненых.

— Да, понял я, понял, Мелкая Госпожа, — сказал арранкар, на котором она ехала.

— О, Шай-Хулуд, да очистит он наш путь, — нервно усмехнулся Така. — И почему я не удивлен.

Вскоре их всех усадили на борт и потащили подальше.

— Ладно, — сказал Така, которому Ктулху-тян начала восстанавливать тело. — Тут не особо безопасно...

* * *

— Скорее, ему нужно остановить кровь!

— Тут сильные переломы и задето легкое!

— Я уже здесь. Чем мне помочь?

— Займись этими! Пока остальных не трогай. Твоя сила хороша, но ее лучше использовать на тех, кому она нужнее.

— Поняла!

Голоса...

Вокруг нее звучало много голосов...

Знакомые голоса и какие-то новые, которые она никогда раньше не слышала.

Их так много, они такие громкие и сильные, и от них болит голова.

Но через секунду, оказывается, что болит у нее не только голова, но и вообще все тело. Особенно агонизировали ее ноги, причем так сильно, что даже ее сила воли была подвержена серьезному испытанию. Лишь из гордости и нежелания упасть лицом в грязь, она сдержала крик и не дала чувствам проявиться на лице.

Лишь заскрежетала зубами, но сумела сдержаться.

Открыв глаза, она некоторое время все видела весьма мутно, но постепенно зрение восстановилось.

Она увидела людей вокруг. Синигами и арранкары бегали в разные стороны, таскали какие-то вещи, перевязывали, лечили и давали какие-то лекарства. Медики обеих сторон делали то, что могли, а именно спасали жизни, лечили и помогали справиться с болью.

Возглавляемые Хебико и сероволосой девушкой, все они работали слажено и помогали каждому без разбору, неважно синигами он или арранкар.

Сама Тия была несколько в стороне от остальных. Лежала на небольшой простыне в теньке возле камня. Недалеко от нее были и другие раненые, которым уже оказали помощь, и они просто отдыхали.

Тия посмотрела на свои ноги... перебинтованные обрубки, точнее. Тем ударом Айзен-сам... просто Айзен снес ей конечности, и она потеряла сознание от болевого шока. Похоже, ее раны обработали и оттащили подальше, чтобы отдыхала.

— 'Ясно, — поняла она. — Моей жизни ничего не угрожает, потому они занялись тем, кому помощь нужнее. Хорошо'.

Пусть девушка понимала это, но боль от осознания правильности подобного решения слабее не стала. Нет. Она знала, что та же Орихиме-тян ей конечности вернет, а если что Хиро с Рокой новые ей сделают, но все равно было несколько страшно и неприятно.

Вот только болела у нее, скорее, не тело, а ее душа. Если боль плоти она могла стерпеть, могла подавить и отречься от нее, то вот разрываемое от бешенства душу никто не мог успокоить.

— 'Я бесполезна...' — заскрежетала она зубами.

Сначала она не могла толком победить того мальчишку и даже угодила в ловушку. Если бы не появление подмоги, то так бы и погибла там, медленно замерзнув в колонне льда. Затем ничего не сумела сделать с теми двумя и следом была ранена Айзеном.

Ей, будучи раненой, пришлось отступить, где ее подлечили и она уже думала, что сумеет отомстить предателю, но ничего толком не сумела сделать. Ее так легко и быстро победили, а она еще и позорно проиграла.

— 'Я — ничтожество... Я даже умереть не смогла достойно! — бесилась она и ударила кулаком по песку, но сил в теле было так мало, что этот удар выглядел бы жалким даже для обычной души. — Черт, черт, черт, черт! Я даже пожертвовать собой ради других не смогла! Я бесполезна... Снова...'

Ей знакомо чувство собственной ничтожности, слабости и беспомощности. Она уже испытывала это очень давно, она уже была лишь жалкой неудачницей и много веков потратила, чтобы стать сильнее, чтобы больше не допускать этого, чтобы больше не чувствовать это снова...

— 'Этого оказалось недостаточно... Прости меня, Тая...'

Она сдержала слезы и не дала этой слабости вырваться из нее. Она не позволила себе еще сильнее опозориться, она не дала себя упасть в грязь лицом и стать еще ничтожнее.

Кое-как совладав со своими чувствами, она подняла голову и... посмотрев налево, увидела кого-то кто лежал слегка в стороне от всех... кто-то накрытый простыней... накрытый с ног до головы... точнее, там было несколько тел... И от них вообще не ощущалось реацу...

— 'Потери...'

От этой мысли у нее ком в горле встал...

Она уже испытывала это... она уже видела это и чувствовала, что такое... и вот снова...

— 'Именно поэтому я не хотела ни с кем сближаться, — сжала она кулаки. — Почему мне снова приходится это переживать?'

Чувства вновь нахлынули на нее, и их уже было тяжелее удержать, но с большим трудом ей удалось это сделать. Она даст им волю потом, когда будет одна, и никто не увидит ее слез. Она никому не позволит увидеть ее слабость и ничтожность.

Отвернувшись, не желая больше видеть погибших, она посмотрела на... Баррагана...

Вид раненого, беспомощного и бессознательного пустого заставил ее застыть и перестать дышать...

Вот он... так как она давно хотела... перед ней... открытый и не способный защититься...

Она смотрела на него, и в голове ее разрастался гнев... Она будто вновь видела ту картину, она вновь переживала то, что тогда случилось и... злилась...

— Насекомые! — прогремел мощный голос посреди поля боя, и на всех обрушилась чудовищная духовная сила. — ВЫ ПОСМЕЛИ ДЕРЗИТЬ КОРОЛЮ?!!!

Тогда она была слаба, тогда она была мала и не готова, но сейчас...

Рука сама потянулась к первому попавшемуся клинку, который был рядом. Она просто взяла рукоять меча и попыталась встать, но отсутствующие ноги и дикая боль не дали ей подняться.

— Агр-р-р!!! — заскрежетала она зубами, но сдержалась.

Она начала ползти к нему медленно, неспешно, но все же приближаясь к цели.

— 'Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! Месть! — крутилось в ее голове. — Я отомщу за всех! Я отомщу за тебя, Тая!'

Она все ближе и ближе приближалась к нему.

С каждым ударом сердца, с каждым вздохом и каждым импульсом боли он был все ближе и ближе. Ее главная цель в жизни все ближе и ближе.

Когда она стала арранкаром, то дала клятву Айзену, что ни за что не будет пытаться убить Баррагана, и она была верна этому слову, но сейчас... сейчас все эти клятвы уже не имели никакого значения.

— Бар...ра...ган... — с трудом произнесла она. — Умри...

Она добралась до него.

Она занесла оружие над его головой...

Удар...

— НЕТ! — прозвучали голос за ней, и что-то тяжелое навалилось на Тию сверху.

Не успела она среагировать, как кто-то схватил ее и сковал движения.

— Что?! Какого?! — не поняла она. Она хотела закончить начатое, но ее руку кто-то держал. — Отпусти, ублю...

Она резко замолкла, когда увидела, кто именно ее схватил...

— Вы? — не понимающе произнесла Харрибел, смотря на... собственных фракцинов. Сун-Сун, Мила Роза и Апачи кинулись на нее и, схватив, не давали двинуться. — Что вы делаете?

— Прошу вас, Тия-сама, не делайте этого! — сказала Мила Роза.

— Успокойтесь, прошу! — с трудом произнесла Сун-Сун.

— Не нужно, Тия-сама, пожалуйста! — прокричала Апачи.

Три девушки, перебинтованные, обожжённые, лишенные по одной руки, они держали ее так сильно, как могли и явно вредили сами себе, напрягаясь так.

— Отпу... отпустите меня! Немедленно! — повысила она голос. — Что вы вообще творите?! Немедленно!

— Нет! — хором сказали они.

— Вы... вы... вы... — начала она злиться. — Я ПРИКАЗЫВАЮ ВАМ! — сказала она это. Раньше она никогда не отдавала прямые приказы, так как не хотела превращать отношение со своими фракционами в формальность и подчинение слуг, а предпочитала воспринимать их как равных. И вот сейчас, впервые в жизни, она именно отдала им приказ.

Те затряслись и испугались.

— Не-е-ет... — едва слышно сказали они.

Тия была в шоке от их не подчинения и вообще странного поведения. Она переводила взгляд с одной на другую, и гнев в ее душе только усиливался.

— 'Предатели... они тоже меня предают! Все вокруг предают меня!'

От этих мыслей она заскрежетала зубами:

— Я приказываю вам! Отпустите меня! Немедленно! Я должна убить его! Отомстить за нее! Отомстить за всех! Этому мерзкому, лживому ублюдку, что отнял у меня все!

— Нет! — испуганно закричала Апачи. — Можете убить меня, но я не дам вам этого сделать!

— Да как вы смеете?!

— Но если вы сделаете это, то станете предателем, Тия-сама! — крикнула Мила Роза.

Тресс застыла.

— Если вы убьете Баррагана, то Венганза-сама, Старк-сама и остальные вас никогда не простят. Каким бы плохим ни был Барраган, но он часть Лас Ночес и Эспады, и его убийство будет равносильно предательству! Вам этого никогда не простят и изгонят!

Тия ничего не могла сказать на это.

Она даже не подумала о каких-либо последствиях.

Это правда.

Вен никогда такое не простит. Он был даже готов защищать Тоусена, несмотря на всю свою неприязнь к нему. Если она убьет Баррагана, если свершит свою месть, то...

— Плевать! — взбесилась она и попыталась скинуть их с себя. — Я готова на все ради мести!

— Вы же любите всех! — заявила Апачи, начав плакать. — Если вас изгонят, то вы никогда не сможете вернуться! Вам придется уйти, и вы никогда не сможете встретиться с остальными. Эсперанса-сама, ее дети, Пикаро, Хебико и все остальные! Они же дороги вам!

— Пожалуйста, одумайтесь, Тия-сама...

— Тия-сама...

Ее руки затряслись от противоречивых мыслей внутри нее.

Это правда. Она не хочет уходить, она не хочет вновь быть одной.

Впервые за многие годы она окружена теми, кто добр к ней, кто улыбается ей и желает лишь хорошего. Она никогда раньше так много не улыбалась, она уже много веков не смеялась и не была так счастлива, как здесь...

Но...

Но...

Но...

— Отпустите ее... — прозвучал хриплый голос.

Все тут же застыли и посмотрели на... Баррагана...

Король Хуэко Мундо открыл свой единственный глаз и посмотрел на них.

Все такой же надменный, все такой же гордый и властный, несмотря на свое жалкое состояние. Он ранен, от его тела мало что осталось, и он вообще не представляет угрозу, но все равно гордо смотрит на них.

— За... тысячи лет, что я правлю этим миром... — заговорил он. — Я совершил немало поступков... Прекрасных и ужасных, великих и устрашающих, я убивал, истреблял и губил тысячи душ, что всех и не упомнить... Я — Тиран, но я не пытаюсь оправдывать себя, и горд тем, что я делал... — он замолчал на секунду. — Триста лет назад на мою землю пришли посторонние... Я отправил к ним своего слугу и предложил служить мне... на что их лидер... дерзко отказала мне... Тогда я отправил на подавление этих насекомых свои войска, но эта небольшая группа пустых, возглавляемая двумя сестрами-близнецами, отбросили моих воинов... И тогда я решил лично раздавить их... Я уничтожил их всех одним ударом, пока в живых не осталось лишь двое... Две девчонки-адьюкаса, что испуганно смотрели на меня, едва выдерживая мощь моей реацу... И когда я уже собирался их убить...

Тия дрожала.

Она тряслась не в силах пошевелиться и дернуться. Она с ужасом смотрела на того, кто приближался к ним, и ощущала всю его дикую мощь, которая просто давила ее разум. Ее воля и сила духа разрушались, оставляя перед собой только голые звериные инстинкты.

— 'Беги! Спасайся! Прячься! Моли о пощаде!' — говорило нечто внутри нее.

Девушка упала на колени и не могла вздохнуть...

— Нет! — словно в полной тишине прогремел голос.

Перед ней появилась спина, что закрыла ее собой от надвигающейся опасности.

Стоя на подкошенных от давления ногах, сама едва держащаяся от реацу прибывшего Бога, она все равно выступила вперед.

— Насекомые! — прогремел его голос, и Тия закрыла глаза.

— Нет! Прошу! Пощади! — произнесла Тая.

— Пощадить?! — огромный скелет навис над ней и прищурил свои красные огоньки в пустых глазницах. — Зачем мне это делать? Вы вторглись на мою землю, вы отказались подчиняться и убили моих слуг. Так почему я должен щадить вас?

Тая упала на колени и склонила голову.

— Я готова отдать свою жизнь в обмен на жизнь сестры, — произнесла она.

Тия застыла, но от страха ничего не могла сказать. Ужас парализовал ее и не дал даже дернуться.

— И зачем мне делать это? Я просто могу убить вас обеих...

— Я лишь надеюсь на милость Короля, — спокойно произнесла Тая, поднимая голову. — Моя жизнь в обмен на её.

Наступила гробовая тишина.

Барраган, нависший над ними, лишь смотрел в глаза ее сестры, не отрываясь, и молчал.

Затем он поднял свой взгляд на саму Тию, и та затряслась от страха сильнее прежнего. Он смотрел на нее и, казалось, проникал в саму душу, уничтожая страхом ее разум.

— Хорошо... — сказал Король, и в руке его оказалась огромная секира. — Так и быть... даю Слово Маски...

— Да будет пустота нам свидетелем... — прошептала сестра, а затем обернулась к ней и, улыбнувшись глазами, спокойно прошептала... — Прощай...

Удар...

Вся эта картина вновь пронеслась перед ее лицом. Та тотальная беспомощность, тот ужасный страх и боль от потери, а затем слезы, много слез.

— Я пощадил ее сестру и дал уйти, — продолжил Барраган. — И пускай эта дерзкая девчонка нагло поселилась на моей территории и явно провоцировала меня стереть себя с лица этого мира, но я оставался верен тому слову и не трогал ее... — Король поднял взгляд и посмотрел ей в глаза... тем самым проникающим в душу взглядом. — Если ты хочешь отомстить, то сделай это... но не смей называть меня лжецом и подлецом! За все тысячи лет, что я живу, я никогда не нарушал своего слова!

Эти слова окончательно взбесили ее!

Перед глазами стояла кровавая пелена и лицо умирающей сестры!

Удар!

Клинок обрушился вниз и воткнулся в землю... рядом с телом Баррагана...

Она держала оружие и никак не могла себя заставить сделать то, что нужно.

Она просто не могла, не могла, не могла, как бы ни хотела...

— 'Я должна принести эту жертву! Я готова остаться одна до конца своей жизни и даже умереть следом, я должна отомстить! — говорила она себя. — Но... но... но... почему я не могу это сделать...?'

Она заскрежетала зубами, и горькие слезы потекли из ее глаз.

— А-а-а-а-а-а! — закричала Тия уже не в силах сдерживать боль и разрывающееся сердце. — А-а-аха-а-а-а-а-а... Сестра... прости... А-а-а-а-а... Я не могу...

Она окончательно сдалась и все то, что копилось в ней все эти триста лет, вырвалось наружу и сломало. Она заплакала, разревелась и сдалась на глазах у всех. Опозоренная окончательно, сломленная собственным эгоизмом, она так и не смогла принести эту последнюю жертву... она не смогла пожертвовать своим счастьем ради мести...

— Прости... прости... прости... прости... прости... — повторяла она не в силах остановить слезы, что капали на песок. — А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а....

Чья-то рука опускается на ее голову...

Она вздрогнула, когда ощутила чью-то теплую руку на своих волосах, что нежно погладила ее... как когда-то давно...

Подняв глаза, она увидела...

— Сестра? — не веря, прошептала она, уставившись на те же самые теплые и добрые глаза, что когда-то смотрели на нее. Она вновь увидела ту нежную заботу, какой ей так долго не доставало и не хватало.

Тая улыбалась ей.

Из-за маски, что закрывала половину лица, невозможно было это увидеть, но глаза выдавали все...

— Все хорошо... — сказала она, я всегда рядом.

Тия хотела подняться, но тут ощутила очень сильную сонливость и слабость во всем теле...

— Дип Сламбер... — прошептала Тая.

Тия медленно заснула, ощущая тепло рядом с собой и впервые за многие годы, страх, что всегда присутствовал в ней... отступил...

* * *

Когда девушка отключилась, он вздохнул и присел на песок рядом с ней. Да уж, не привык он вмешиваться в чужие дела, но тут действительно нужно было что-то делать. Не сделай он ничего, и девица могла просто сломаться окончательно, замкнувшись в себе. И таких из депрессии потом очень сложно вытаскивать, а кого бы Карас об этом попросил, как не профессионального мозгоклюя? Хотя вряд ли он его о таком попросит...

— Ты не должен был вмешиваться, — мрачно произнес Барраган.

— Я это не ради тебя делал, старик, — фыркнул Така. — Сиди уж и продолжай пафосно ворчать, а не травмируй мой мозг.

— Пф, ублюдок.

Такеру же проигнорировал ворчание этого старого пердуна под тихий смешок Архитектора.

— Эй, что ты с ней сделал?! — подскочили три девицы, что удерживали свою госпожу.

— Расслабьтесь, я ее просто усыпил, — сказал Така, поднимаясь. — И не волнуйтесь. Ей приснятся счастливые сны...

С этими словами он пошел, оставил их самих разбираться, а сам двинулся к остальным. Может, кому-то нужна его помощь.

Это все, что он мог сейчас сделать...

Глава 103. Желание испытания.

Мы стояли под защитой барьера Хачигена и мрачно смотрели вслед удаляющимся фигурам Главнокомандующего и Айзена. Старейший синигами сам вышел на поле боя, а нам пришлось укрыться за защитой, чтобы переждать эту битву.

И защита это не от Айзена, как можно было подумать. Это защита от самого Ямамото Генрюсая и его занпакто. Как только он высвободит всю силу своего шикая, мы все будем под угрозой. Остальной мир от этой войны защищает особый барьер с четырьмя столбами, а сейчас, когда нет больше медиков и раненых, а мы укрыты, то капитан Первого Отряда может действовать свободно.

Остальные молчали, как и я, не зная, что именно им делать.

Просто стоять и смотреть — это не то, чего мы все хотим.

Осталось нас мало: лишь я, Старк, Тоширо, Кенсей и Хачи, а также к нам присоединился Ичиго.

Мягко говоря, не самая лучшая комбинация, но это все, чем мы сейчас располагаем. При этом сам Хачи поддерживает сферу вокруг нас, потому не известно еще, в каком состоянии он сам будет потом и сумеет ли нам помочь.

Если Главнокомандующий проиграет, а к этому моменту к нам не придет подмога, то шансов у нас практически нет. Мы не в том положении, чтобы надеяться на победу против такого монстра.

Есть ли у нас шанс вообще?

Вообще-то есть, но вот сумеем ли мы это реализовать?

Рука сама нащупала на поясе мою заготовку. Не хотел бы к ней прибегать, но если придется, то... То придется поставить на кон все, что у нас есть.

Но хватит ли этого?

Сложно сказать.

Пока у Айзена есть его иллюзии, нельзя сказать, что все получится. Я могу видеть через них, а вот остальные — нет, поэтому направлять их атаки я чисто физически не смогу.

— 'Черт, как же раздражает. Я не знаю, что мне делать... А мой козырь может тоже не сработать'...

— Старик сильный, он должен победить, — сказал Ичиго, встав рядом со мной. Его голос вывел меня из раздумий. — Он же просто не может проиграть.

— Расклад не на его стороне, — мрачно произнес я. — В том и была одна из целей нападения на Каракуру.

— А? — парень удивленно посмотрел на меня.

— Банкай Главнокомандующего невероятно силен, настолько ужасающий, что равных такой силе просто нет, — начал я объяснять тем, кто не знает, а тут это только Ичиго и Старк. — По тому, что мне известно, там температуры где-то в полтора раза выше, чем в эпицентре ядерного взрыва. И Айзен прекрасно понимает, что даже он не сможет это выдержать... По крайней мере, не мог. Вкратце, законы мира живых отличаются от Общества душ, и если миру духов от Банкая Ямы просто плохо, то в мире живых будет взрыв. И барьер его не выдержит*.

Куросаки проникся, осознав масштабы разрушений, которые могут произойти.

Не просто так на капитанов и лейтенантов накладывается ограничение, потому тут и приходится сдерживаться.

— Главнокомандующий победит, — заявил Хицугая. — Я верю в него... просто верю...

Да, верить — это все, что мы можем.

Но больше всего во всем этом меня волновало совершенно иное...

— 'Что ты задумал, Айзен? Ты не тот человек, который может опьянеть от силы. Какого черта ты вытворяешь?'

Вопросы, так много вопросов, и ответа на них пока не видно.

— 'Не важно, какой-то это хитрый план победы или же просто глупость, сейчас он мой враг. И я сделаю все, чтобы победить его.... Все...'

А затем пред нами разверзся пылающий ад...

* * *

Отойдя подальше от барьера, они встали друг напротив друга.

— 'Этот бой точно будет интересным', — мысленно усмехнулся Айзен. Старик выглядел весьма сердитым, его усы то и дело вздымались, а изо рта чуть ли не пар от гнева не шел.

Раньше Соске бы поостерегся выходить на открытую битву против Главнокомандующего. Все же как бы ни был могущественен Хоугиоку, но и у него есть предел. Пока что так сильно перенапрягать его не стоит: все должно быть постепенно.

Вот только с переходом на вторую стадию слияния все вокруг практически перестали представлять для него угрозу. Они слишком слабы, чтобы подтолкнуть его к следующему шагу, потому нужно что-то понадёжнее.

Сражайся он с Ямамото в своей прошлой форме, то предпочел бы не рисковать и сразу вызвать Вандервайса, чтобы нейтрализовать силу своего противника, но сейчас ему нужно было на себе испытать, насколько велика мощь Старейшего Синигами.

Нет, тут дело не только в любопытстве, но и просто потому, что ему необходимо больше опасности, чтобы двигаться дальше. Вот только опасность не должна быть чрезмерной, иначе для него все плохо закончится.

— 'Надеюсь, больше неприятных сюрпризов не будет'.

Пусть недавняя выходка позволила ему эволюционировать, но была раздражающей, из-за чего он ненадолго поддался эмоциям. Он был вынужден признать, что это ему помогло, но все же подобного хотелось бы избежать. Подходить слишком близко к грани, когда неясно, кто победит, Хоугиоку или смерть... Дело даже не в риске: Айзен просто предпочитал контролировать ситуацию, а не полагаться на удачу.

— Чего же вы ждете, Ямамото-сан? — спросил Айзен. Если бы его нынешний облик позволял ему выражать эмоции лицом, его ухмылка наверняка разозлила бы его. — Опасаетесь, действительно ли я перед вами? Можете не волноваться, я не буду применять силу Кьёка Суйгецу против вас. Так что можете нападать.

Он даже не лгал.

После перехода на новую стадию внутри его тела энергетика еще нестабильна. Форсированная эволюция имеет свои последствия, и контроль над иллюзиями сейчас дается в разы сложнее, чем обычно. Даже то недавнее устранение Лизы Ядомару далось ему труднее, чем должно, так что тут он действительно не станет применять свою силу.

Ничего непоправимого, впрочем. Будь у него несколько дней, чтобы стабилизировать свою духовную силу и привыкнуть к ее новому уровню, он бы мог достигнуть прежнего уровня контроля, если не превзойти его. Но сейчас времени нет.

Судя по лицу, старик ему не поверил. Ну и ладно.

— Гин, держись подальше от нас, — приказал Соске своему последнему 'верному' человеку.

— Как скажете, капитан, — усмехнулся синигами и отбежал подальше, но явно хотел битву видеть полностью.

Ну, это его проблемы. Если не боится быть изжаренным, то Айзен не станет ему мешать.

— Не зазнавайся, мальчишка, — сердитым голосом произнес Главнокомандующий. — Самоуверенность тебя погубит.

— Дело не в самоуверенности, — бывший капитан посмотрел на старого синигами, как на неразумного ребенка, — Мне просто нужна эта битва. Не превзойдя даже пламени твоего шикая, как я смогу бросить вызов Нулевому Отряду? Если бы не это, я бы просто банальным образом отравил тебя, Ямамото Генрюсай.

— Тебе следовало это сделать! — повысил старик голос. — Ты будешь сожалеть, что решил бросить мне вызов в открытой битве. А по поводу твоих слов... — с этими словами трость Старейшего распалась, открывая скрытый в ней клинок. — Кёко Суйгецу не имеет значения. Если я выжгу все вокруг... то в иллюзиях не будет толку...

А затем мир окутало огнем...

*Примечание: Всем, желающим знать, как в таком мире работает... Ну, хотя бы ветер, просьба обратиться к профессору Куроцучи. Ну, или к Кубо, хотя я не уверен, что он в курсе, как объяснить свою траву. В качестве пруфа такой физики, могу сказать только следующее: аномальная жара в главах манги с Банкаем Ямы есть, а вот всего, что должно ее сопровождать — восходящих потоков воздуха огромной величины, ветров и т.п. нету. Если бы были, я бы еще мог обосновать отсутствие взрыва чем-нибудь другим.

Да, я валенок, мне лень продумывать духовную физику до мелочей. Ибо кому оно надо?

Глава 104. Выгорающий Ад.

Он понимал свое ограничение, но не собирался идти на поводу у предателя и поддаваться на его провокации. Действовать нужно быстро, решительно и основательно.

— Обрати все сущее в пепел, Рюджинджакка! — он тут же высвободил мощь своего шикая и огонь начал бушевать вокруг него. Жар был такой, что здания, что находились слишком близко, просто плавились.

Сюнпо!

Мгновенно сократив дистанцию он нанес мощный удар по своей цели, окутывая того нестерпимым пламенем. Айзена сносит с ног и закручивает в огне. Тот горит, пылает, но Ямамото не обманывался надеждой, что этого было достаточно.

Словно сжимая огромный факел в руке, Генрюсай взмахивает клинком и обрушивает на цель вертикальный удар, способный разорвать того на части.

Соске явно осознал свою самоуверенность и быстро отбежал, спасаясь от такой огромной мощи.

Взмах!

Пламя закрутилось вокруг Главнокомандующего, а затем в виде пылающего торнадо начало расширяться и увеличиваться.

Не важно, какие иллюзии использует его враг, если он просто не сможет подойти, то они бесполезны.

Огонь! Огонь! Огонь! Огонь!

Словно снизошедший в этот мир ад, небеса запылали и окрасились багровым цветом, превратившись в апокалиптическую картину конца света. Дома таяли, словно ледяные фигуры и растекались лужами раскаленной массы, и стекая как реки, образуя целые потоки магмы.

— 'Так и должен умереть предатель... быть сожжённым живьем в пламени преисподней'.

Боль!

Резкая боль в боку сбила концентрацию Ямамото и заставила его замереть...

Он опускает голову и видит клинок, вонзившийся в его бок и пробивший его торс насквозь.

Айзен появляется перед его лицом, с мечом в своей руке и смотрящий на него этими фиолетовыми глазами. Невозможно определить выражение лица, но создается ощущение глумливой насмешки.

— Вот и все, Главнокомандующий, — усмехаясь, говорит он. — Ваша мощь велика, но какой в ней толк, если вы лишь человек, которого так легко...

Кисть старейшего синигами смыкается на руке его врага.

— Вот ты и попался, Айзен, — произносит Генрюсай, крепко сжимая его тело.

— А вы уверены, что вы держите именно меня?

— Полагайся я только на свои органы чувств, я бы усомнился, — фыркнул старик. — Однако по ощущениям реацу от клинка пронзившим мой живот, я могу судить точно... Ты предо мной...

Он поднимает свое оружие над головой.

— Эннецу Джигоку*!

Семь столбов огня появляются вокруг них и начинают быстро приближаться.

Адское Пламя — сильнейшая техника Рюджинджакка, которая способна уничтожить все, что только возможно, даже своего хозяина, но Главнокомандующий с самого начала знал, что это ему придется сделать. Отчасти именно поэтому он и не вступил в бой сразу, готовя эту технику.

— 'Моя жизнь достойная цена ради будущего'.

Так и нужно.

Глаза на белом лице расширяются и отчетливо ощущаются нотки паники в них. Какой бы мощью не обладал Айзен вместе с Хоугиоку даже ему не пережить такую атаку.

— 'Умрем вместе, предатель'...

Щелк...

Едва слышный щелчок пальцами....

— Э-э-э-э... — послышалось за спиной.

И в следующий миг огонь вокруг просто пропадает!

— Что?! — удивлению Главнокомандующему не было предела.

Он резко обернулся и увидел рядом с собой некое существо, которое, судя по реацу раньше было тем самым подростком, что прибыл недавно на поле боя, но сейчас совершенно иным.

Он превратился в какое-то кривое чудовище с огромными выпирающими плечами и бедрами, тонкими руками и ногами и зауженной талией, а голову венчал вытянутый шлем с маленькими рожками.

— Э-э-э-э, — простонал он, улыбаясь своими двумя передними зубами.

Удар!

Неожиданная атака огромной рукой этого монстра сбивает старика и отбрасывает в сторону, но тот сумел остановить свой полет и, несмотря на шок, он быстро пришел в себя.

— 'Мое пламя просто пропало, мой занпакто исчез... Как такое возможно?'

За тысячи лет не было ничего подобного, ничто не могло поколебать его силу.

— Ваш занпакто действительно сильнейший во всем мире, — заговорил Айзен. — Даже я не смогу пережить битву с вами. Так что когда я планировал сражение, я думал, как можно нейтрализовать эту безумную мощь. И вот результат моих исследований, — он указал рукой на арранкара. — Лишенный эмоций, чувств, разума и даже возможности говорить, вся его сила была сконцентрирована только на одной цели — противостоять вам, — заявил предатель. — Это модифицированный арранкар Марджело Вандервайс и его сила способна сдерживать ваш занпакто — Экстингир**!

Ямамото был слегка шокирован услышанным, хотя не стоило удивляться подходу этого человека. Он никогда не щадил ни врагов, ни даже своих собственных союзников и превратил этого ребенка в оружие.

— 'Вот значит что это за оружие против меня', — вздохнул он.

— А теперь, — продолжил предатель. — Прощайте, Ямамото Генрюсай.

С этими словами монстр кидается вперед, желая убить Главнокомандующего. Обезумевшая машина без чувств, без страха, без мозгов и созданная только с одной целью — исполнять волю своего хозяина. Сейчас все это звериное, дикое и сумасшедшее естество кидается в битву и...

Удар!

Что-то сносит арранкара и отшвыривает в сторону.

Оба сражающихся удивляются столь неожиданному вмешательству.

— Простите, что влезаю не в свое дело, — звучит голос над ними. — Но разу уж враг зовет подмогу, то и я тут не нарушаю правила...

Над ними появился... Зеро Эспада...

* * *

Отшвырнув Вандервайса, я встал перед ним чуть в стороне от основных дуэлянтов. Этот несчастный нумерос поднимается и непонимающе смотрит на меня, явно не зная как ему быть. Вряд ли он вспоминает что я был добр к нему и давал игрушки. В его голове вообще нет мыслей или желаний, потому он скорее в замешательстве от вмешательства и не знает какой приказ ему исполнять.

— Куроки Карасумару, — с явным гневом произносит капитан Первого Отряда. — Кто разрешал тебе вмешиваться?

— Я не ваш подчиненный, Главнокомандующий, а лишь союзник, — фыркнул я. — Потому я не обязан подчиняться вашим приказам, но и задевать вашу гордость не стану. Я лишь уберу лишнего в вашей дуэли.

— Меня это не устраивает...

— Не волнуйтесь, если что, я в любом случае успею убежать, — пожимаю плечами. — А сейчас мне стоит заняться им.

Старик ничего не сказал на мои слова, а лишь отбросив свое хаори с верхом кимоно, приготовился к бою. Да, такому монстру как он не нужен меч, чтобы биться, он может и голыми руками убить Айзена.

— Ха-а-а-а-а-а... — стонет Вандервайс.

— Я знаю, что это бесполезно, — вздыхаю я, кладя свой меч себе на плечо, — но все же скажу это. Остановись, Вандервайс. Ты — часть Лас Ночес, наш товарищ и я не хочу тебя убивать. Но если ты откажешься и нападешь, я буду вынужден тебя убить.

— Га-а-а-а-а-а-а! — вопит он и, улыбнувшись, приготовился к бою.

Ну что же.

Мне нужно было соблюсти формальности и дать тому, кто решил остаться верным предателю, шанс уйти.

Придется сражаться.

Остальные тоже хотели отправиться на помощь, но в случае проблем только я могу успеть увернуться или уйти. Все же не просто так старик приказал создать тот барьер, но только я смогу быстро вернуться туда в отличие от остальных.

— Га-а-а-а-а-а! — закричал Вандервайс и кинулся на меня пытаясь схватить своими руками.

Взмах!

Обе его руки были отрезаны мгновенно.

Арранкар с шоком смотрит на обрубленные конечности.

Секунда шока. Затем он ощущает боль и вопит во все горло.

Его плечи взрываются и из них вырываются еще десятки рук...

Знакомая картина.

В своих путешествиях по Хуэко Мундо я встречал подобных существ.

В европейском Хуэко Мундо существует аномальная зона, называемая Полями Крови. Некогда, по словам Архитектора, именно там была битва Асов Вальхаллы против Царства Аида, последнего осколка гегемонии олимпийцев, и там же пали три величайших творения Пути Гекаты. Гекатонхейры — многорукие живые оружия. Именно их сущность образовала Аномалию, и именно из нее родились подобные существа. И так же, как Улькиорра вознесся из Бездны до уровня Вастер Лорда, поедая себе подобных, за несколько тысяч лет до этого кровавые Поля тоже родили одного Вастер Лорда. Наследник Гекатонхеров, Кайдэблайх.

Архитектор как-то сказал мне, что от Вандервайса 'пахнет' чем-то знакомым ему. Старым противником Баррагана, с которым они не раз сходились в битве, многоруким монстром, что был способен запечатывать чужие способности.

И во время нашего странствия, этот древний Вастер Лорд так и не был найден Архитектором. Лишь слабые его подобия, порожденные кровью Гекатонхейров, ныне бродят по Полям.

И вот Вандервайс... Или Кайдэблайх. Воистину ироничное имя

* * *

. Как будто Айзену было недостаточно, что он превратил гордого пустого в эту куклу, еще и имя как вишенка на торте...

Из его плеч вырываются длинные конечности, которых едва три десятка наберется и все они на огромной скорости устремляются ко мне желая разорвать на куски. Сила у них явно огромная, раз все остальное в разуме и душе этого арранкара было просто удалено. Он, возможно, даже равен или сильнее некоторых из Эспады в чистом бою...

— Бесполезно...

Чигарасу но Май!

Мгновенное ускорение и все руки нумероса 77 разрезаются на куски, оставляя бедолагу с огромной болью и без всего.

— Прощай, — произношу я. — Наша последняя бессмысленная жертва.

Удар!

Одним движением я сношу ему голову и освобождаю это несчастное существо от его бренного существования.

Всего пара секунд понадобилось, чтобы справиться с ним, но такова жизнь. Он может быть хоть сто раз модифицирован для боя с Главнокомандующим, но не для меня.

А дальше начался истинный ад...

* * *

То, что Вандервайс проиграет, было предопределено с самого начала. Все же, как бы хорошо не создавали этого арранкара, против Караса даже без банкая он ничего сделать бы не смог. Бой быстро закончился, толком и не начавшись.

Однако свою часть плана он выполнил и все получилось.

— Зря ты убил его, Карас, — с усмешкой произносит Айзен. — Я ведь сказал, Экстингир — запечатывает пламя Рюджинджакки, а потому, когда он погибает...

Зеро и Главнокомандующий быстро поняли, что к чему.

— Убирайся! — приказал Ямамото.

Карас тут же исчезает и уносится прочь.

Однако следом произошло нечто странное.

Соске думал, что старик тут же бросится сдерживать огонь, что вот-вот вырвется на свободу и уничтожит все вокруг, а вместо этого он остался спокойно стоять.

— Не станете ничего делать? — спросил Айзен. — А как же ваши люди?

— А ты думаешь, я просто так приказал Хачигену поставить тот барьер? — ответил он вопросом на вопрос.

Не успел бывший капитан ничего сделать, как все вокруг поглотило адское пламя...

*Эннецу Джигоку — Адское пламя.

**Экстингир — Гасить.

* * *

Вандервайс — нем, белоснежный (хотя вообще-то Вундервайс, по немецки, но... Японцы и ин.яз...), Кайдэблайх (вообще, Кайдэбляйх, но эт неблагозвучно) — пепельно-белый.

Глава 105. Над пылающим морем.

Когда безумный взрыв отгремел, и буйство пламени затихло, мы сумели подняться и посмотреть что именно случилось. А случилось такого, что за первые секунды мы даже не поняли, где находимся. Если раньше фальшивая Каракура представляла собой сплошные руины, то сейчас мы будто в жерле действующего вулкана оказались над целым морем из магмы, в котором медленно таяли остатки зданий, машин и деревьев.

Апокалиптическая картина конца света с алыми небесами вызывала ужас, и отбивало всяческое желание покидать защитный барьер. Да уж не повезло тому, кто попал под сконцентрированный взрыв адского пламени, но я даже и думать не хочу, какого это пережить такое.

Выгорающий Ад — вот как можно описать данную картину, где даже преисподняя сгорает и уничтожается.

— Ничего себе, — с шоком произносит Старк. — Никогда такого не видел.

— Понимаю, — кивает такой же бледный Кенсей.

— Где Главнокомандующий и Айзен? — спросил Тоширо.

Ответ не понадобился, так как мы сразу же увидели две фигуры, сражающиеся над этим пеклом. Смотрелось это еще более невероятно, чем раньше.

— А это опасно, — прозвучало за нашими спинами.

Обернувшись, мы увидели капитана Унохану, что также присоединилась к нам под барьером. Думаю, даже для нее находиться там опасно.

Народ несколько удивился ей, но успокоился. По крайней мере, без врача не останемся.

— М? — я посмотрел чуть в сторону и вдалеке увидел, что-то валяется на остатках здания. Что-то белое... — Черт...

Косоку!

Устремляюсь к этому объекту.

Стоило мне покинуть барьер, как мои легкие чуть не сгорели от окружающей температуры.

Остановка времени!

Уйдя в иное пространство, я сумел спастись от ужасного окружения, но стало не так уж и легче.

Косоку!

Ускорившись, я быстро добираюсь до объекта, коим оказался валяющийся без сознания Гин. Похоже, он не успел или не подумал о том, чтобы защититься от взрыва. Вероятно, даже не предполагал, что может случиться, вот и пострадал. С ожогами на руках, в истлевающей одежде и слегка оплавившимся мечом, он лежал без сознания и явно умирал.

Пусть сейчас он мне как бы враг, но я просто не мог его тут бросить.

Прикасаюсь к нему, и делюсь своей аурой, перенося тело в мое пространство.

Пятую часть моей реацу как корова языком слизала, но этого придурка я сумел взять и быстро доставил к нам в барьер.

Сбрасываю его тело на пол и возвращаюсь в нормальное состояние.

— Черт, наружу лучше не выходить, сдохнете раньше, чем успеете опомниться, — предупредил я.

— Ты зачем его спас? — помрачнел Тоширо.

— Я это ради Рангику сделал, — фыркнул я, смотря на бессознательное тело. — Не хочу ее расстраивать.

Капитан Десятого Отряда лишь отвернулся, ничего не сказав. Он Гина терпеть не может, но сам не хочет грусти своему лейтенанту.

— Можешь все это потушить? — обратился я к нему. — В таком состоянии мы тут сражаться не сможем.

— Прямо заморозить вряд ли, — нахмурился парень. — Могу вызвать снегопад, и тот постепенно все остудит, до приемлемого уровня, но нужно время.

— Они еще сражаются, так что время есть, — киваю ему. — Сделай это.

Он сразу же начал подготовку, а мы продолжили наблюдать за этой битвой.

Увы, больше я помочь там не могу.

Температура вокруг них такая, что я сдохну, стоит мне только приблизится к их поединку. Да и если в прошлый раз я имел право вмешаться в дуэль, в которую уже вмешались, то сейчас я буду там лишним и только помешаю ему.

Все что нам теперь остается — это ждать.

— 'Не смейте умирать, Главнокомандующий...'

* * *

Удар!

От столкновения кулака и ноги обоих сражающихся отлетели в разные стороны, а ударная волна, возникшая от столкновения, заставила расплавленное озеро под ними вздыбиться и разлететься искрящимися каплями магмы.

Несколько капель крови упало с обгоревшей руки Главнокомандующего от этого удара, но он, даже не обратил внимание, посмотрев на такую мелочь. Пусть сам старик был обожжен, но с его силой воли такие повреждения, что сломили бы другого, были просто пустяком, который не заслуживает внимания.

Потрескавшаяся от удара нога Айзена затягивается, да и сам он, несмотря на трещины по всему телу быстро залечивает их. Он от взрыва тоже пострадал, но благодаря повышенной регенерации пустых способен быстро восстановиться. Самое неприятное, что с каждой секундой он становится сильнее и быстрее, а потому даже Ямамото становится сложнее сражаться с таким противником.

Соске бросается в бой и бьет вертикально.

Сюнпо!

Небольшой рывок вперед, всего на полметра, резко влево и он пропускает мимо себя клинок, а затем локтем бьет по оголившейся кисти противника, которая слилась с рукоятью меча.

Второй кулак летит точно в лицо врагу, но тот успевает увернуться и встретить атаку своей рукой.

Иккоцу!

Кисть предателя переламывает, однако конечность регенерирует на ходу.

Он ударил горизонтально, и Главнокомандующему пришлось отступить на шаг, избегая лезвия.

Цукиюби!

Легкий, но неожиданный тычок пальцами, заставляет Айзена пошатнуться и не успеть среагировать на сблизившегося противника.

Иккоцу!

От удара предателя отшатывает и оставляет на груди глубокую вмятину, но тот выдерживает столь страшный удар.

Будь у старика больше времени на подготовку, он бы применил кое-что посильнее, но, увы, враг это тоже понимает и просто не дает сконцентрироваться сильнее.

— 'Он ужасно силен и постоянно восстанавливается, — нахмурился старейший синигами. — Это будет не просто'.

Лишь благодаря своему огромнейшему опыту он пока сражается и наносит мощные удары по врагу, но понимает, что его поражение лишь вопрос времени. Раны самого Генрюсая так быстро не могут восстановиться, ожоги и тяжелое состояние сказывается на его силе, а постоянный рост мощи врага скоро не оставит шансов.

— 'Побеждать нужно сейчас'.

Он понимал, чего ему будет стоить эта победа, но не колебался и секунды.

Вот только прошлый план явно не сработает.

Изначально после того как он потерял меч он думал пожертвовать собственным телом и применить Итто Касо, но проанализировав свою битву до потери он понял, что столь рассеянная атака ничего не даст. Если бить, то нужно атаковать чем-то сконцентрированным, иначе оно просто будет бесполезным.

А потому...

Сюнпо!

Оба противника вновь схлестнулись.

Увернувшись от выпада, он отклоняет кулак, затем бьет в открывшуюся спину. Локтем блокирует удар коленом, а затем сам бьет лбом прямо в лицо Айзену заставляя того отшатнуться на полшага.

Иккоцу!

Разрушительный кулак влетает в корпус.

Иккоцу! Иккоцу! Иккоцу!

Целая серия ударов обрушивается на тело предателя, но от последнего тот уворачивается, и сблизившись рассекает клинком грудь старика. Тот даже не поморщился от глубокой раны, из которой во все стороны брызнула кровь.

Стальная ладонь!

Раскрытая кисть почти достигает головы Соске, чтобы снести ее с плеч, однако тот вовремя отступает.

— Кажется, вы устали, Главнокомандующий, — усмехается предатель, стряхивая кровь с клинка.

Ямамото не стал с ним говорить. Он тянуть время не собирался, а потому вновь встал в боевую стойку.

— Как хотите, — пожимает он плечами. — Я закончу все быстро.

Сюнпо!

Удар!

Однако Айзен вновь стал быстрее и, уклонившись от атаки, сумел обойти оборону Ямамото.

Резкая боль в спине от того как меч рассекает мышцы!

Резко развернулся.

Бок обожгло новым ударом!

Подняв руки, он блокировал ими атаку в голову, пусть и получил еще один глубокий порез.

Перехватив кисть, он бьет ребром ладони, по локтю ломая конечность пополам, но тут же получает удар ногой прямо в рану на груди и отшатывается, заскрежетав зубами от резкой и мощной боли.

Выправив и мгновенно залечив свой перелом, предатель вновь бросается в битву, становясь еще сильнее, еще быстрее, еще опаснее.

Выпад, выпад, выпад!

Слившийся с кистью меч дождем обрушивается на Главнокомандующего, а тому приходится блокировать каждый удар, голыми руками получая все новые и новые раны, которые грозили очень быстро лишить его конечностей.

Кровь лилась со старого тела целым ручьем, брызгая в разные стороны и проливаясь на горящее озеро под ними.

От потери крови в глазах стало мутнеть, а из-за боли в ушах стоял неприятный звон. Старик уже с трудом держался и оставался в сознании, но лишь на силе воле не позволял себе сдаться.

Вот Айзен делает очередной выпад...

Вместо того чтобы как обычно блокировать эту атаку, Ямамото раскрывает руки позволяя удару пройти к его телу и лишь слегка отклоняет корпус. Меч предателя проходит под левой рукой, рассекая плоть и кости, но тут же меч с кистью оказываются схвачены Главнокомандующим.

— Попался! — прорычал старик.

Отклонив удар кулаком, он вместо ожидаемой атаки своим кулаком вытягивает руку и прикасается к груди бывшего капитана раскрытой ладонью.

— Хадо ?88 — Хирю Гэкизоку Синтэн Райхо*! — произносит старик и, отдав все имеющиеся у себя силы, он вкладывает их в свою последнюю атаку.

Огромнейший поток энергии пробивает тело насквозь и все вокруг заполоняет белым светом...

* * *

Мы все завороженно смотрели за этим невероятным поединком затаив дыхание. Не каждый день, получается, лицезреть битву такого уровня. Главнокомандующий просто невероятен, даже лишившись меча, получив такие страшные раны и явно едва стоящий на ногах от потери крови, он все равно продолжал бой.

Многих такие раны просто убили бы, но Ямамото Генрюсай будто не замечал подобного, просто продолжая битву.

И вот, когда казалось что все уже окончено, старейший синигами показал, что его, даже на грани смерти, нельзя недооценивать.

Айзен не дурак, после прошлого раза он теперь старался делать короткие выпады, чтобы его оружие не застряло в теле противника и не было схваченным, но даже он не ожидал, что старик сам чуть ли не набросится на меч, тем самым схватив его в последний раз.

А затем слепящая вспышка озарила небеса, и разрушительный белый луч устремился вперед.

Нам потребовалось несколько секунд, чтобы проморгаться.

Несколько секунд мы ничего не видели, а затем...

— Безумие... — прозвучал хриплый голос... Айзена...

Предатель стоял на ногах посреди неба, и держал бессознательное тело Главнокомандующего...

Мы все застыли, не веря в происходящее.

Сама мысль о том, что Капитан Первого Отряда... проиграл... никак не укладывалась у нас в головах.

— Невозможно... — прошептал Тоширо.

— Ублюдок, — заскрежетал зубами Кенсей.

— Даже его он одолел, — с шоком произнес Ичиго.

— Это плохо, — мрачно сказал Старк.

— Очень плохо, — согласился Хачи. — И похоже, у нас нет шансов.

— Отчаиваться не стоит, — спокойным голосом сказала Унохана-сан.

Сам Айзен продолжал стоять на месте и явно испытывал неприятные ощущения. Все его тело было потрескавшимся, словно фарфоровая ваза он покрылся множеством повреждений, и казалось, вот-вот развалится. И эти трещины в отличие от прошлых никак не затягивались, продолжая оставаться.

— 'Возможно, он все же получил серьезный урон'...

Не думаю, что настолько мощная атака осталась незамеченной и ему явно тяжело приходится.

— Ловите его, — с этими словами предатель бросает Главнокомандующего вниз, прямо в расплавленное озеро.

— Тоширо, обморозь меня! — приказываю я.

Тот спорить не стал и тут же дунул льдом, от чего я сам покрылся инеем и чуть ли не до костей заледенел.

Черт как же холодно и неприятно!

Косоку!

Устремляюсь из барьера и пролетаю через раскаленный воздух среди диких температур.

Успевая подхватить старика, а затем так же быстро пока оттаиваю бегу обратно.

Даже несмотря на мороз от Хицугаи я все равно чувствовал себя ужасно в этом пекле. Не могу представить, как эти двое могли нормально сражаться в таких условиях.

Когда доставил его к нам Унохана-сан тут же начала лечить его.

Надеюсь, старик выживет.

— Что нам делать? — слегка паниковал Ичиго. — Есть ли у нас шанс?

Вопрос сложный. Если даже Главнокомандующий не сумел победить, то какие шансы у нас? Сильнейший синигами ничего не сумел сделать, а что в таком случае можем мы?

Черт, я сам начинаю паниковать и не знаю как быть.

— Присмотритесь к нему, — сказал Старк. — Его трещины не затягиваются.

И действительно.

Эти трещины остаются на месте и никуда не деваются.

Сейчас, стараясь прочувствовать реацу нашего врага, я отмечаю, что он серьезно просел по силам. Его духовное давление ослабло, очень ослабло. Быть может шанс у нас на победу и есть. Главнокомандующий дал нам эту возможность и ее упускать нельзя. Неизвестно когда прибудет Урахара и остальные, и ждать их мы просто не можем, а потому.

— 'Нет, только я невосприимчив к иллюзиям. Остальные не смогут толком сра... Погодите...'

Неожиданно мне в голову пришла одна мысль...

Я до этого как-то не обращал внимание на нее, но с каждой секундой она все сильнее разрасталась в моей голове. Чем больше я думал об этом, тем четче становилась эта идея.

— Слушайте меня внимательно, — говорю остальным. — У меня есть план...

*Хирю Гэкизоку Синтэн Райхо — Сотрясающий небеса залп молнии дракона-разбойника.

Глава 106. Сюрприз.

Несмотря на то, что он старался придать своему голосу уверенность и былую надменность, внутри он был очень сильно напряжен и действия давались ему сложнее, чем обычно. Все же не стоило недооценивать Главнокомандующего и считать, что без меча он не опасен.

Своим последним ударом он едва не убил Айзена. Если бы не слияние с Хоугиоку то последняя атака точно бы лишила его жизни. Хадо 88, произведенное сильнейшим синигами это нечто очень опасное. Будь между ними хотя бы пятьдесят метров, ему бы и до эволюции хватило обычного Данку. Но с такого близкого расстояния, когда мощь не успевает рассеяться и бьет чуть ли не в одну точку... даже с его околобожественной силой, он серьезно пострадал.

Кости треснули, внутренние органы повреждены, а что за хаос творится с духовной оболочкой говорить нечего. Хоугиоку и регенерация пустых сейчас активно устраняют внутренние повреждения просто игнорируя внешние от того его тело сейчас выглядит таким потрескавшимся. Он временно ослаб, причем очень заметно и если оставшиеся противники еще не поняли, то быстро смекнут, как их враг просел в боевой мощи.

— 'Мне нужно несколько минут на восстановление, — поморщился он под треснувшей маской. — Ничего, ситуация пусть сложная, но вполне терпимая. Иллюзии я снова могу использовать в полной мере и волноваться не о чем".

Тем временем с неба начал идти снег.

Хицугая призвал метель и та начала постепенно остужать то, что осталось от Каракуры.

Хорошо.

Это нужно.

Не сделай это капитан Десятого отряда и этим занялся бы сам Айзен, так как даже ему неприятно сражаться в подобных экстремальных условиях. К тому же так его противники не смогут толком биться.

Пока идет охлаждение территории, оставшиеся противники, обсуждают какой-то план.

Можно было бы подключиться к ментальным закладкам в их головах и узнать, что они задумали, но Айзен решил, что это будет не совсем разумно с его стороны. Они и так, даже в подобном ослабленном состоянии ему не противники, а если он еще и все их секреты выведает, то любая надежда на дальнейшее усиление рухнет.

Тогда останется надеяться только на Урахару, но тот не спешит объявляться.

Возможно он где-то рядом, выжидает и готовится к неожиданной атаке, а потому нужно еще немного потянуть время.

Урахара и Главнокомандующий — это единственные люди, которые вызывают в нем опаску, потому не стоит к ним относиться слишком легкомысленно. Соске уже недооценил старика и серьезно поплатился за это, едва не погибнув.

— 'Ладно, поиграю с ними немного. Может это заставит Куросаки Ичиго стать сильнее'.

Пальцами он коснулся Хоугиоку и сконцентрировался на этом шарике вживленным в его грудь.

— 'Еще нет. Может со следующей стадией станет иначе?' — нахмурился он под маской.

Одна мысль беспокоит его с момента слияния и...

Он пока не уверен.

— 'Ладно, сейчас не время отвлекаться'.

Противники закончили обсуждение, а город пусть еще был не самым благоприятным местом, но температура воздуха существенно понизилась и теперь в небе можно сражаться. Огненные реки под ногами постепенно остывают, и покрываются коркой, хотя в глубине еще полны пламени. Появившиеся ветра уносят дым и копоть в сторону, делая пространство чистым и относительно безопасным.

Рядом с Айзеном появляется Карас и Ичиго!

Блокировав меч Куроки своим клинком, а оружие Куросаки лишь рукой он отбрасывает обоих, но те быстро справляются с толчком и наседают с двух сторон на огромной скорости. Соске пришлось ускориться и начать двигаться под давлением двух сверх быстрых противников, которые действовали на удивление слаженно.

Удар! Удар! Удар!

Атаки с двух сторон все усиливаются и ускоряются, а Соске все также легко держится против них.

Резко назад!

Ледяные копья едва не попадают в него, а затем начинается целый дождь из подобных фигур, что обрушиваются с небес. Хицугая Тоширо, призывает их десятками, а заодно формирует ледяных драконов.

Сюнпо! Сюнпо! Сюнпо!

Предатель быстро двигается и отражает этот ливень, попутно следя за обстановкой.

Резкий толчок в спину сбивает его движения, и он не успевает среагировать и несколько копий втыкаются в его плечи и застревают в нем начиная замораживать тело.

Импульс!

Высвобождением реацу он разрушает образующийся лед и тут же отскакивает, уклоняясь от еще одного воздушного потока Кенсея, который активно толкает ледяные фигуры и помогает драконам, окружая их ветром, который явно не позволит легко увернуться.

Карас и Ичиго вновь завязывают ближний бой не давая тому толком отвлекаться.

— Данку! — применяет он, тут же создавая защитную стену за своей спиной, в которую в следующий миг прилетает луч серо Старка и заклятье от Хачигена.

Не зря он не сводил глаз с этих двоих, особенно мастера кидо, который может быть особенно неприятен. Койот продолжает бить в барьер, а вайзард что-то готовит из своих заклятий, заодно призвав свою маску пустого.

— 'От него нужно избавиться первым', — мрачно подумал Соске.

Серо!

Два мгновенно созданных луча выстреливают в нападающих на него ледяных драконов, а затем ударной волной он отбрасывает слишком настырных противников.

Сюн...

Айзен пытается переместиться, но тут его что-то резко тянет назад!

От неожиданности он на доли секунды растерялся, а потому упустил миг, когда все его тело оказалось, связано нитями.

— Тяни! — крикнул Карас, а затем со всей силы потянул нити.

С другой стороны Куросаки намотал нитки на свой меч и также со всей силы потянул.

Айзен тут же почувствовал отток энергии, который быстро уходил из него к противнику.

Выброс реацу!

Он разрушает нити и вырывается наружу!

— Тенран! — призвал он два воздушных потока, которые по мощи напоминали парочку настоящих торнадо, что просто отшвырнули двоих противников от него.

Над ним тут же появляется Кенсей!

— 'Надоело', — поморщился Айзен.

В следующий миг Кьёка Суйгецу внушает бывшему капитану мираж.

Сюнпо!

Оставив вайзарда разбираться с иллюзией...

Удар!

Мощнейший воздушный поток просто вбивает Соске в землю, и он на огромной скорости обрушивается вниз, образуя немалый кратер. Это оказалось настолько неожиданно, что предатель действительно удивился и не был готов, а потому несколько костей оказалось сломано.

— 'Что?!' — не понял он.

Сюнпо!

Мугурума снова бьет, но теперь Айзен уклоняется.

Сюнпо!

Ледяной дракон едва не замораживает его.

Он вновь применяет силу своего меча и становится невидимым для всех.

— Гецуга Теншоу!

Черный серп рассекает спину!

Следом голубой луч серо пробивает грудную клетку, и лед сковывает руки и ноги предателю!

— 'Они видят через иллюзии?! — с шоком подумал Айзен, разрушая покрывающий его лед. — Невозможно! Ментальные закладки все еще активны! Почему они не поддаются на гипноз?'

Впервые за всю свою жизнь Соске был действительно растерян и потрясен.

Для него всегда была одна единственная нерушимая константа — Кьёка Суйгецу всегда работает. Да, у этой способности есть слабость, но сейчас она тут никак не задействована. Айзен был просто в шоке и не понимал, что именно происходит.

Его способность никогда за всю жизнь не давала осечек, она никогда его не подводила и вот сейчас эта его самая эффективная и непогрешимая сила... просто не работает на окружающих.

Эта мысль оказалась столь шокирующей, что в первый раз за сотни лет Айзен почувствовал... неуверенность! Легкий оттенок страха и... паники!

То, что свойственно всем живым существам, то, что нормально и естественно для человека, но подобное у него мог вызвать разве что Главнокомандующий, а никак не группа тех, кого он уже списал как несущественную опасность.

Двойной удар в спину от Караса и Ичиго заставляет его пошатнуться, затем еще один поток ветра и лед.

— Бакудо ?39, Энкосен!

Он быстро призывает энергетический щит вокруг левой руки, защищаясь от луча, но это оказалось Серо Концентрар и оно легко пробивает барьер, кисть и торс Соске.

— Бакудо ?99 — Кин! — применяет Хачиген. — Пролог: Смирительный бондаж!

Вокруг Айзена появляются ленты, которые тут опутывают его

Он пытается сорвать их, но следом нити Онигумо обхватывают его и уже трое тянут его в разные стороны, сковывая движения.

— Рефрен: Оковы ста засовов!

Вместе с лентами появляются штыри, которые вонзаются в плоть и окончательно связывают Айзена по рукам и ногами.

— Финал: Печать последнего табу! — слышится голос мастера кидо, когда он применяет вторую часть этого заклинания. — Бакудо ?99 — Банкин!

Огромный куб обрушивается на голову Соске, печать завершает свое формирование.

Огромнейший вес просто вдавливает его в землю, погружая на несколько десятков метров в еще не остывшую массу из расплавленного металла, камня и стекла.

И вот, лежа под этим ужасающим весом, не способный пошевелиться и погружающийся в расплавленный огонь он пытался прийти в себя от треснувшей картины мира. Будь у него хоть одна спокойная секунда обдумать, он бы не поддался растерянности, но противники просто не давали ему этого времени.

— 'Как это возможно? — спрашивал он сам себя. — Ведь только...'

И вот эта необходимая секунда и появилась у него в это мгновение и простая, но совершенно нелепая мысль проскочила в его голове. Она оказалась столь глупой, что он просто не мог поверить в нее первое мгновение, а затем осознал каким идиотом, он только что выглядел...

— Карас... — прорычал Айзен в гневе...

Глава 107. Разрушение печати.

Мы не обманывались надеждой на то, что наши действия могли существенно повлиять на исход битвы. Да, у нас был шанс на победу, но реализовать его в подобной ситуации просто не могли. Даже мой козырь, который я пока берегу мне не получилось бы применить в такой ситуации. Что уж говорить про остальных.

Но в этот раз мы действительно проявили себя лучше, чем раньше.

Тут дело не только в том, что враг был ослаблен прошлым боем.

Основная причина нашего успеха, как ни странно в том, что нас стало меньше.

Толпа — не всегда преимущество, особенно если эта группа не умеет работать совместно и слажено. А мы, несмотря на союз, увы, плохо показывали себя командой. Нам приходилось стоять в очереди, выискивать момент для атаки и пытаться не мешать друг другу. Мне же еще приходилось прикрывать всех остальных, чтобы они не поубивали сами себя.

Сейчас же, когда нас осталось так мало, мы могли быть более свободны в действиях и меньше мешать окружающим. Да и планировать что-то, имея куда более конкретные силы, куда проще.

— 'Ну и я вряд ли бы сумел растянуть свой трюк на большое количество людей, — хмыкнул я, проверяя это на поясе. Все нормально. — На нашей стороне был именно фактор неожиданности'.

Жаль было не видно лица Айзена. Я бы хотел посмотреть, как он удивился, когда его иллюзии перестали действовать на всех. Ох, он, должно быть, был шокирован и растерян, и лишь благодаря этому и тому, что мы не давали ему время толком подумать мы, и сумели все сделать.

— Мы запечатали его, — рядом завис на своих крыльях Тоширо. Парень выглядел уставшим, да и лепестков его банкая осталось немного. Ему уже тяжело поддерживать свою силу. — Что дальше?

— Самому бы знать, — покачал я головой. — Он скоро освободится и будет очень зол.

— А мы теперь снова ослабли, — констатировал факт Кенсей.

В это время Койот помогал вымотавшемуся Хачигену отойти подальше.

Мастер Кидо потратил все силы на это заклинание. Его маска рассыпалась, сам он заливается потом, и едва стоит на ногах. Сейчас Старк помогает тому не упасть без сознания.

Треск...

Неприятный звук трескающегося камня донесся до нас.

Неприятно ожидаемый звук, который никто не хотел услышать и надеялись, что не придется.

Каменная колонна, что прибила Айзена к земле, погрузив его в еще не остывшую реку огня начала рассыпаться на наших глазах.

Взрыв!

Разлетевшись на куски камень, осыпался в пылающую реку и потонул там.

Айзен спокойно выбирается из-под завала и неспешным шагом поднимается в небо.

Его тело оказалось еще более потрескавшимся. Казалось, что он вот-вот начнет рассыпаться как фарфоровая ваза, которая еще каким-то чудом не развалилась, но шел он уверенно, будто никаких проблем не испытывал.

Он встал перед нами и осмотрел всех взглядом своих фиолетовых глаз.

— Неплохо, — хмыкнул предатель, поднимая свое оружие, а затем, срывая нить, что обмотала лезвие. — Как ты додумался о слабости моего меча? — он посмотрел на меня.

— Это было очевидным, если порассуждать, — пожимаю плечами. — Главнокомандующий дал нам немало намеков на это, а потому додумать было несложно. Даже странно, что раньше такая мысль мне в голову не приходила. Прикосновение к мечу развеивает иллюзию Кьёка Суйгецу.

Когда старик позволял себя ранить, чтобы точно определять местонахождение врага я еще тогда подумал, что это весьма неплохой, пусть и болезненный ход. Но потом вспомнил, что примерно, подобная слабость есть же и у Тоусена в его банкае.

Пока жертва находится под куполом, то лишена всех чувств, но стоит ей коснуться меча, как все это возвращается.

Ну и в этот момент я и подумал, что тут может быть что-то похожее.

И мои нити вполне подходили под мое прикосновение, а затем я просто поделился нитками с остальными, растянув их на всех. Так мы все лишились иллюзий и сумели удивить Айзена.

Уничтожив мою нитку, предатель провел пальцами по лезвию своего меча, окружая клинок каким-то барьером. Похоже, второй раз повторить тот же трюк не получится, но в любом случае дважды нам так бы не повезло.

— А теперь... — холодным тоном произнес предатель, — пора заканчивать этот цирк...

* * *

— 'Опять не получилось', — поморщился Хицугая, когда этот ублюдок вырвался из печати и предстал перед ними. Они провели такую сложную работу, сделали все, чтобы реализовать шанс, который дал им Главнокомандующий, но ничего не получилось.

Это злило, это бесило, это угнетало.

Что бы они не делали, ничего не получалось, как бы они не старались, ничего не действовало — враг просто становился сильнее и преодолевал все.

— 'Да как же нам одолеть его?'

Еще один ледяной лепесток над головой Тоширо разрушается, отчитывая время его пика силы. Он поморщился, понимая, что времени у него осталось немного. Если он сейчас ничего не сделает, то просто ослабнет и станет бесполезен.

— 'Я и сейчас не особо полезен', — признал он.

Айзен поднимает руку:

— Хадо ?73 — Сорен Сокацуй!

Залп синего огня ударяет перед ним и яркая вспышка с ударной волной оглушает всех, кто оказался слишком близко. Капитан Десятого Отряда находился подальше и вовремя закрыл глаза, благодаря чему не потерял обзор.

Он видит как предатель сходится с Куроки и ударом ноги отправляет того прямо в огненную реку, а затем устремляется в сторону едва стоящего Хачигена.

— Не позволю! — кричит Тоширо и бросается наперерез.

Ему удается заблокировать путь врагу.

Столкновение!

Кулак Айзена сталкивается с мечом Хицугая и он с трудом держится под таким мощным давлением.

— Кулак?! — неожиданно понял он. — Иллюзия!

Отпрыгнув, он слегка испустил холода вокруг себя и 'Айзен' тут же остановился.

Через мгновение наваждение спало и перед Тоширо оказывается Кенсей.

Обернувшись синигами видит, как предатель продолжает свой путь к цели.

Вайзард и капитан несутся следом, но догнать его просто не могут.

Айзену путь преграждает Старк.

Арранкар призвал два клинка из серо и сходится с этим монстром в ближнем бою, но его мечи просто рассыпаются от столкновения. Он создает новые и новые, пытаясь хоть как-то держаться, но каждый взмах сросшегося с рукой меча просто уничтожает попытки Примеры защититься.

Взмах!

Кровь брызжет из рук Эспады. Рассечение ладони заливаются багровым, а затем вся эта жидкость сливается с очередным клинком-серо превращаясь во что-то мощное. Кровяное оружие не рассыпается в руках и держится под натиском предателя.

Но уже поздно...

Грудь Койота оказывается пробита со спины, появившимся там врагом

Тоширо тут же устремляется к раненому и подхватывает его. Пусть ему претила мысль спасать бывшего врага, который серьезно ранил его товарищей, но он чтил союз и не собирался никого бросать.

— Я держусь, — прохрипел арранкар. — Иди дальше...

Старк оттолкнул его и, зажимая кровоточащую рану, отскочил в сторону.

Предатель продолжает свой путь, просто отшвыривая пытающегося напасть Ичиго, как назойливую муху.

Вот он добирается до мастера кидо и пытается добить его...

На спине предателя появляется Карас, а лезвие его меча касается горла бывшего капитана...

Взмах...

Черный меч рассекает шею Айзена и кровь брызжет во все стороны.

Кенсей и поднявшийся Ичиго нападают со спины, но были легко отбиты бывшим синигами, который будто не заметил перерезанного горла и стал фехтовать с Куроки. Рана уже начала затягиваться.

— 'Черт-черт-черт! Мы ничего не можем...' — заскрежетал зубами Тоширо, ускоряясь.

Предпоследний лепесток начал разрушаться...

— 'Больше ждать нет смысла'.

Он решился на это и теперь надеялся лишь на то, что никого не заденет.

— УБИРАЙТЕСЬ ПОДАЛЬШЕ! — кричит юный синигами, и на полной скорости врезается в предателя, снося его в сторону к огненной земле.

Их клинки столкнулись, и Хицугае удалось почувствовать реацу предателя и убедится, что он действительно перед ним.

— Ты так предсказуем, Хицугая, — усмехается Айзен. — И благодаря этому тобой легко манипулировать. Так же легко, как и Хинамори.

— Знаю, — заскрежетал он зубами. От упоминания его подруги он чуть не потерял контроль над собой. Но он знал, что тот будет давить на эту болевую точку. — Однако...

Энергия начала направляется по его желанию.

— 'Пусть я не могу контролировать эту силу, она далеко не бесполезна...'

Он сконцентрировался на оставшимся лепестке, а затем повернул голову за спину:

— Ты тоже предсказуем... Дайгурен Херинмару: Фумецу*!

* * *

То, что случилось в следующий миг, никто не мог ожидать.

Вот Хицугая и Айзен отлетают в сторону, а остальные, решив не спорить, отступили, заодно унося раненых.

А затем... ледяной ветер ударил во все стороны, причем такой холодный, что даже остальным бойцам капитанского уровня стало плохо. Буря заполонила собой все пространство внутри барьера, поглотив остатки фальшивой Каракуры в метель, что бушевала целых три минуты.

Остальным с трудом удалось отбежать и не замерзнуть в таких экстремальных условиях, где даже им было сложно выживать. Продлись это еще минуты две и даже их могло заморозить, а они к тому моменту были уже у границы, где ветер и мороз гораздо слабее.

Когда ветер утих остаткам борющихся сторон, предстала жуткая картина...

Они будто оказались посреди ледяной пустоши, словно на северном полюсе оказались или в антарктических равнинах. От пылающих рек расплавленного камня, стекла и металла ничего не осталось, лишь заснеженное поле посреди которого стояла ледяная гора.

*Фумецу — Разрушение Печати.

Глава 108. Надежда.

Несколько минут мы завороженно смотрели на представшую пред нами картину, не веря в реальность происходящего. Ландшафт поля боя вновь радикально поменялся с пылающего ада в ледяную пустошь, и это не могло не напрягать.

Я даже и не знал, что Тоширо может вот такое.

И теперь я еще раз утвердился во мнении, что драться с этим типом никогда бы не хотел. Против такого никакое ускорение не спасет, если окажешься слишком близко.

— Я не чувствую реацу Айзена, — мрачно произнес Кенсей.

— Тоширо-куна тоже нет, — добавил Хачи.

— Не нравится мне это, — побледнел Ичиго.

— Ищем их, — сказал я. — Старк, будь рядом с ним.

Раненый арранкар кивнул и уже остановил кровотечение, а потому придерживал вайзарда.

Я же, Кенсей и Ичиго устремились к ледяной горе на поиски.

На самой вершине мы и быстро нашли то, что искали.

Едва дышащий Тоширо, лежал на снегу. Парень был истощен практически до нуля, сильный жар охватил его и даже окружающий холод не мог остудить ребенка. Лежит, дрожит и едва дышит. Состояние тяжелое, но главное жив.

— Ничего себе, — сказал Ичиго. — Смотрите.

Посмотреть действительно было на что.

За спиной у Тоширо находился Айзен. Точнее вмурованное в лед тело, застывшее в этой горе, с затухшей реацу, которую даже я не мог ощутить.

Похоже, бывший Владыка Лас Ночес проделал свой любимый трюк с нападением со спины, вот только капитан Десятого отряда это предвидел. Затем он что-то сделал, и мир вокруг обратился в лед.

— Он... мертв? — напряженно спросил Кенсей.

— Надеюсь, — отвечаю ему. — Нужно отнести Тоширо к Унохане-сан.

— Нет, сначала добьем его, — сказал вайзард, подходя к обездвиженному телу.

— Погоди, он может... — пытался сказать Ичиго, но было уже поздно.

Треск!

Я кидаюсь, вперед пытаясь остановить Кенсея.

Блок!

В меня ударяет нечто и сносит в ледяную стену, и я пробиваю ее спиной.

Ичиго, как и я, успевает среагировать и защититься, но Кенсею так не повезло.

Будучи из нас ближе всех к противнику он даже среагировать не успевает и что-то пробивает его живот насквозь!

Кидаюсь к нему, и тут же активировав нити, пытаюсь остановить кровотечение, но такую рану просто так не закрыть даже мне. У него дыра в животе, а я не медик.

— Не хороните меня раньше времени! — прозвучал голос Айзена.

Треск!

Лед вновь раскалывается и осыпается, освобождая левую сторону тела предателя.

Все еще вмурованный в лед, с потрескавшимся телом, которое начало осыпаться и откалываться по кускам, но постепенно выбирающийся Айзен смеялся над нами.

— Это было неожиданно, но так же не эффективно, — говорил предатель, насмехаясь над нами. — Однако кое-какая польза все же от этого была.

Его маска рассыпалась, освобождая его голову.

Показались длинные волосы и бледная кожа. Он поднял на нас взгляд серых глаз с фиолетовой склерой и широко улыбнулся. Сейчас Айзен был похож на меня в моей форме пустого.

— Благодаря этому я перешел на третью стадию своей эволюции, спасибо тебе, Хицугая.

Треск!

Он продолжал разрушать лед, что сковывал его тело, постепенно выбираясь наружу.

— Действительно, Небесный Страж был невероятно могущественен. Я думал, что унаследованная из прошлой жизни сила лишь мешает тебе, но кто бы мог подумать, что, даже не будучи способен контролировать эту мощь, ты можешь ее высвободить вот так... Не будь я слит с Хоугиоку, то вполне мог погибнуть или уже никогда не выбраться изо льда.

Он все еще скован и возможно сейчас мой единственный шанс хоть что-то сделать.

Взяв меч, я уже собрался броситься в бой, как случилось это...

Алый луч на дикой скорости пробивает плечо предателя заставляя того резко замолчать!

— Дзюгэки Бьякурай, — послышалось над нами. — Простите, что задержался.

На сцену выходит Урахара Кёске...

* * *

Они прибыли так быстро, как только могли. Подготовка к бою с Айзеном заняла больше времени, чем он думал и мог лишь надеяться, что не опоздает. К счастью, похоже, что еще не поздно вступить в битву.

Ситуация на поле боя складывалась весьма мрачно.

Практически все силы Готея были побеждены, вайзарды тоже больше не в состоянии биться и даже ожидаемый союз с Эспадой ничего не дал. После слияния с Хоугиоку Айзен начал стремительно эволюционировать благодаря смертельной опасности, и оставшиеся враги вполне могли такую опасность ему предоставить, при этом были не в силах уничтожить предателя окончательно.

— Если бы ты не тормозил, мы бы пришли раньше, — в очередной раз отчитывала его Йоруичи.

— Ну, извини, мне пришлось больше времени уделить твоим доспехам, — ответил тот, прикрываясь веером.

— ХА?! Ты что меня обвиняешь?! — возмутилась кошка. — Да я тебя...

Урахара постарался проигнорировать попытки себя прихлопнуть от своей подруги.

— Ичиго, утаскивай всех! — крикнул Иссин своему сыну. Тот кивнул и, подскочив к Кенсею, поднял его и понес к остальным раненым. — Дальше мы сами, Карас!

Куроки же не спешил уходить, и некоторое время смотрел Кёске в глаза, будто пытаясь углядеть там надежду на победу. Увы, Урахара не мог ничего гарантировать. План есть, но с таким как Айзен всякое может случиться.

Все же Карас не стал спорить и тоже отступил к остальным, оставив их троих наедине с предателем.

Тот же в свою очередь прекратил улыбаться.

Он спокойно выбрался изо льда, легко залечив полученную от кидо рану.

— Давно не виделись, Айзен-сан, — сказал Урахара, смотря на своего 'коллегу', если его можно было так назвать. — Невероятно. Ты достиг такого уровня слияния с Хоугиоку.

— Слияния? — тот приподнял бровь. — Я бы лучше назвал это 'подчинением'. Я подчинил себе Хоугиоку, которым ты так и не смог овладеть. И никогда не смог бы.

— Да, это так, — вздохнул он.

Они оба замолчали, продолжая, смотреть друг на друга.

Каждый из них понимал всю суть происходящего и смысл сказанных слов. Лишь те, кто лично столкнулся с сущностью Хоугиоку, могут такое осознать.

— Ну, все, хватит уже болтать, — влезла в разговор Йоруичи. — Давайте уже набьем ему рожу.

— Согласен, — кивает Иссин. — Жаль не удалось этого придурка уговорить нам помочь. Друг еще называется.

Это Куросаки-сан все еще не может поверить, что его знакомый-квинси отказался принимать участие в битве и просто послал его в пешее эротическое путешествие.

Ну, помощь квинси была бы, кстати, но он в любом случае не стал бы помогать им.

Ладно. Отвлекаться сейчас уже нельзя.

— Начнем, Айзен-сан...

Глава 109. Стоя в дали.

Я стоял на воздухе и со стороны наблюдал за проходящим боем. Мы были слишком далеко, чтобы видеть все в деталях, но даже так я примерно представлял, что именно там происходит и то, что я видел, меня не радовало.

Урахара явно готовился к этому бою и применял все возможности своего мастерства кидо и изобретений. Сила Йоруичи была сокрушающей, а благодаря тем доспехам, что ее снабдили, она была просто невероятно могучей. Ну и напоследок, Иссин-сан применил свой банкай и я вновь мог лицезреть ту удивительную мощь и растекающийся вокруг него жар, от которого снег и лед вокруг Каракуры постепенно таял.

— Невероятно, — прошептал Ичиго, встав рядом со мной. — Я и не думал, что папа так силен.

— Его банкай Ненкэки Энгецу*, — ответил я. — Он дает ему не только жар пламени, но и огромную физическую силу, пусть и делает его гораздо уязвимее. Я лишь однажды видел его много лет назад и вид его полной силы действительно завораживает.

Ичиго ничего не сказал и остался смотреть.

Парень выглядел весьма неважно.

Не в плане ранений или травм, в нем ощущалась некая слабость или скорее потеря устойчивости. Во время боя я старался не обращать на это внимание, да и некогда было, но сейчас понимаю, что мой Ученик несколько не собран и растерян. Его воля и дух повреждены, а увиденные поражения подточили его веру в себя. Да, вид того как проигрывает Главнокомандующий даже меня сумел шокировать, что уж говорить про пятнадцатилетнего паренька, которого притащили на настоящую войну.

— Они... победят? — с надеждой спросил он.

Я не стал ему отвечать, так как сам не знал.

Пусть то, что я вижу и весьма достойно, но я не думаю, что они сумеют одолеть Айзена. Этого просто недостаточно. Нужно нечто большее, чтобы победить этого монстра, который может возрождаться после каждого поражения. Честно говоря, сам факт того, что Иссин задействовал Банкай, уже показывает, что к такому они готовы не были. Сила, которую может разрушить любая серьезная рана — не самый лучший выбор против мастера иллюзий.... Просто у них больше нет способов сдержать чудовище, которым стал мой бывший босс.

Однако мы сейчас говорим про Урахару, а тот точно должен был все это понимать и придумать какой-то план. Вся надежда сейчас лишь на то, что они там что-то придумали и сумеют это реализовать.

— Нужно проведать остальных, — вздохнул я.

Как бы мне не хотелось продолжить смотреть, но необходимо посмотреть как там ребята.

Мы вернулись к Унохане-сан, которая сейчас занималась ранеными. Тяжелее всего проходилось Кенсею, его рана была самой опасной и ему она уделяла больше всего времени. Судя по напряженному лицу, она тратила все силы на борьбу за его жизнь.

Остальные выглядели не лучшим образом.

Хачи пусть был относительно в порядке, но истощен и сейчас помогал бедолаге Тоширо, у которого началась лихорадка. Старк залечил свою рану, но она явно была серьезнее чем казалось и до сих пор болела, от чего выглядел Примера весьма паршиво и тяжело дышал.

Главнокомандующего уже перебинтовали, и он лежал без сознания.

— А где Гин? — спросил я не найдя последнего.

— Ичимару-сан пропал во время бури, — покачала головой Унохана-сан. — Не знаю, куда он сбежал, но я бы не рекомендовала ему напрягаться сейчас. Он серьезно пострадал и ему сейчас вредно двигаться.

Не хорошо.

Еще не ясно, на чьей стороне Гин вообще, а тут он еще и убежал куда-то.

Искать его бесполезно. Не в такое время.

— Я закончила с Мугурума-саном. Его жизнь вне опасности, но сейчас нужна полноценная медицинская помощь, которую я оказать в полевых условиях просто не могу. Ямамото-сану тоже не помешает. Их нужно как можно скорее доставить в безопасное место.

— В Сейретее им помогут?

— Я бы хотела отправить их туда, — вздохнула она.

Да, если Айзена здесь не остановят он отправится как раз туда и никакого покоя раненым не видать.

— Тогда я открою Гарганту и их лучше доставить в Лас Ночес. Там хоть безопасно.

— Я бы так не сказала, — покачала она головой. — Наши силы там уже давно объединились и сражаются с некой тварью. Когда я и Куросаки-кун покидали Хуэко Мундо, они все еще сражались.

— Да, там какой-то огромный монстр больше вашего Ямми действует. Аарони... как-то так его называли.

— А, этот, — помрачнел я.

Чего-то такого от последнего трюка Заэля стоило ожидать.

Но выбора у нас сейчас действительно нет. Им нужна помощь и без нее они могут погибнуть, а в Общество душ пока идти не стоит. Да, Лас Ночес сейчас не лучший вариант, но все равно выбора как такового у нас нет.

— Старк, забирай раненых и отправляйся в Лас Ночес.

— Но я могу... — попытался он протестовать.

— Нет, это приказ! — резко оборвал я. — Ты сейчас не в том состоянии для битвы, а если со мной что-то случится, защитить остальных сможешь только ты.

Он застыл от моих слов.

Да, я понимаю, что для него страшна даже сама мысль о потере друзей, но сейчас он здесь просто бесполезен и остальные нуждаются в нем сильнее.

— Я помогу донести всех, — говорит Хачи, поднимаясь на ноги. — Мы позаботимся о них.

— Я останусь здесь, — сказала Унохана-сан. — Раненые еще точно будут и им нужно помочь.

— Я... я тоже остаюсь! — заявил Ичиго. — Я просто...

Понимаю, что он хочет сказать.

Пусть я бы лучше хотел, уйди он с остальными, но если у нас и есть шанс на победу, то это должно как-то быть связанным с Ичиго. Не просто так же Айзен с ним так носился...

— Я хотя бы отнесу раненых...

— Хорошо.

Старк поднимается и, подхватив Главнокомандующего, двинулся к открытой Гарганте.

— Не смей умирать, — сказал он напоследок. — Ты нужен нам.

— Я вернусь, — дал я обещание.

Но вот смогу ли его выполнить — не знаю.

Мой друг с остальными ушел, а мы с Ичиго отправились на помощь к остальным.

Мы должны хоть что-то сделать...

Косоку...

* * *

Фальшивая Каракура вновь изменилась.

Сначала это была точная копия оригинального города из Мира Живых. Затем тут начались боевые действия, из-за чего здания рушились, дороги разваливались, а земля проседала. После нескольких взрывов и ураганов, тут практически не осталось целых домов, одни лишь руины. Следом Главнокомандующий заполнил все вокруг огнем, превратив это место в одно гигантское жерло вулкана, которое потом Хицугая Тоширо заморозил превратив в ледяную равнину со скалой в центре.

И вот, после боя Урахары, Йоруичи и Иссина пейзаж снова изменился...

Лед растаял в центре, и теперь они оказались посреди гигантского озера диаметром в несколько километров. Водная гладь сейчас была спокойной и слегка колебалась волнами под неспешным ветром.

Умиротворяющая картина...

Если бы не следы крови вокруг плавающих в них тел...

Урахара Кёске и Шихоин Йоруичи лежали едва дыша, покачиваясь на волнах, и лишь чудом не тонули в воде, а над ними едва стоя на ногах, находился Куросаки Иссин. Уже с деактивированным банкаем, истекая кровью и с трудом, остающийся в сознаний бывший капитан дрожащей рукой держал меч. Вторая рука у него свисала плетью с плеча и не двигалась.

— Вы слегка припозднились, — с усмешкой говорит Айзен Соске. — Мне уже наскучило играть с ними.

Новоприбывшие ничего не сказали на его слова.

— Ичиго, уноси всех, — сказал Карас, идя вперед. — Дальше я сам.

— Я потом могу...

— Нет, не вмешивайся, — мрачно произнес Зеро. — Ты лишь помешаешь мне.

Подросток заскрежетал зубами, но промолчал сам, понимая, что сейчас ничего не может.

Он тут же достал из воды раненых и унес к медику, а после вернулся за своим отцом.

— Карас... — едва слышным голосом произнес Иссин. — Сломи его...

Все лишние покинули поле боя, оставив лишь их двоих, стоящих друг напротив друга.

— К этому все и пришло, — улыбается Айзен. — Но есть ли теперь толк в этом? Даже все вместе вы ничего не могли сделать, какой шанс у тебя одного?

— Посмотрим.

— Я сейчас достиг третьей стадии своего слияния, — говорил Предатель. — Сначала было просто вживление Хоугиоку, следом я был помещен в кокон и пока сражался, внутри моя сущность менялась. И вот кокон начинает трескаться и освобождать мою истинную мощь.

— Значит, ты все еще уязвим, — хмыкнул Глава Эспады.

— У тебя явно есть какой-то козырь в рукаве. Мне даже интересно, сумеешь ли ты удивить меня в третий раз за этот бой.

Сначала была совместная атака с Киораку и Такеру, затем трюк с отменой иллюзии, так что были реальные шансы того, что и в третий раз Карасу найдется, чем удивить своего 'отца'.

— Сейчас увидишь, — сказал он, поднимая свой меч. — Ты не будешь разочарован...

*Ненкэки Энгецу — Пылающая Кровь Пламенной Луны.

Глава 110. Один на один.

На несколько секунд все затихло, мир, будто остановился, и все перестало существовать. Водная гладь, словно огромное кристально чистое зеркало отражало ясное голубое небо с медленно плывущими по нему облаками.

Уровень воды в этом месте был не равномерным. В центре глубина могла достигать несколько метров, уходя до каменно-металлического дна замерзшего из расплавленной реки. А чем ближе к краям 'чаши' тем мельче была вода, порой достигая всего нескольких сантиметров. И чем дальше от центра, тем больше кусков льда и плавающих 'айсбергов' можно было встретить, что еще не успели растаять.

Всего несколько секунд продолжалась эта идиллия.

Тишины.

Гармонии.

Спокойствия.

А затем мощный удар рассек воду и обнажил дно, разбрасывая куски льда в разные стороны вместе с гигантскими волнами, что ударялись о стенки 'чаши' и расплескивались тоннами воды и огромными льдинами.

Бой двух противоборствующих людей.

Бой творца и его творения.

Бой отца и сына.

Этот бой только начинается...

* * *

Удар! Удар! Удар!

Черный меч атаковал цель со всех сторон чуть ли не одновременно, но почти все удары были лишь финтами и обманками, нужные лишь для того чтобы ввести противника в заблуждение и заставить делать лишние движения. Пускай он до безумия силен, но я пока быстрее, а потому он не может отразить все, как бы не хотел. Но даже так, мне приходится быть предельно осторожным, так как ошибка для меня может стать фатальной.

Беда лишь в том, что с его регенерацией и крепостью тела ему и не нужно отражать все удары и слишком напрягаться.

Как бы я не пытался отрубить ему голову или конечности я просто не могу их отсечь. Его кости слишком крепки для одного удара, а второй он нанести мне не даст. Скорость заживления так высока, что к моменту моей второй атаки там уже никакой раны не будет, а он и не почувствует ничего.

Чтобы сделать ему больно, нужно нечто большее, чем просто какой-то порез...

— В чем смысл твоих действий, Карас? — спросил Айзен, отражая мои атаки и двигаясь со мной по небу, лишь изредка атакуя сам, да лениво срывая мои нити, выпивающие его энергию. — Ты так отчаянно сражаешься, но и сам должен понимать, что уже ничего не можешь сделать.

Сокращает дистанцию и пытается проткнуть шквалом выпадов.

— Больше никто не придет, — продолжал он. — Никакой подмоги больше не будет, некому прийти на помощь. Ты остался один.

Несколько бала разлетелись от него и прицельно били по мне. Пришлось маневрировать.

— Быть может, ты надеешься на 'план Урахары', но могу тебя уверить, что ничего сделать он не сумел, — говорил он, отражая каждую мою атаку. — Все твои попытки что-то предпринять тщетны. Твои собственные силы стремительно тают, и ты вскоре даже банкай не сможешь поддерживать.

Вот в этом он прав.

Я впервые применяю банкай и уже порядком устал от постоянного использования моей силы. Именно поэтому я почти не останавливаю время и не передвигаюсь в этом состоянии, лишь периодически прыгаю, чтобы проверять реальность на предмет иллюзий.

У меня почти не осталось времени.

— Твои попытки выиграть хоть несколько секунд смехотворны. Судьба Каракуры в любом случае зависит уже не от тебя, минуты не играют роли...

Он говорит, что это я тяну время...

Но на самом деле время тянет именно он...

Торопись он сделать то, что ему нужно, он бы просто прихлопнул меня и ушел, но нет, продолжает играть и говорить.

Чтобы победить противника, который быстрее тебя, можно просто ударить массовым ударом, и я никак не уклонюсь, а он лишь лениво машет мечом.

Может ему так важно рассказать как он силен и победить меня морально, но я не настолько глуп, чтобы поддаваться его речам.

Удар! Удар! Удар!

Косоку! Косоку! Косоку!

Словно ураган я кручусь вокруг него и обрушиваю на него ливень атак, со всех сторон оставляя на его теле десятки порезов. Кровь его брызжет в разные стороны, заливая чистые воды этого самодельного озера.

Вот он блокирует мою атаку голой рукой, получая лишь легкую царапину, и собирается ударить мечом, но мои нити уже опутали его кисть, и дернул его на себя. От резкого действия он потерял равновесие.

Пользуюсь его замешательством и атакую в голову.

Он резко смещается и парирует мечом. Затем сам дергает рукой и рвет нити.

Выброс реацу!

От его тела во все стороны исходит разрушительная волна энергии, которая чуть не задевает меня.

Он бьет кулаком, и воздух от его удара разгоняется до скорости в несколько метров в секунду. Это что-то вроде Они Декопина, но целым кулаком. Именно этим он насквозь пробил Кенсея.

Резко в сторону. Я уклоняюсь и разрываю дистанцию.

— Ха-а-а-а-а... Ха-а-а-а-а... Ха-а-а-а-а... — мое тяжелое дыхание единственное, что слышно посреди нашего поля битвы, не считая резкого свиста ветра. — Тц... силы заканчиваются...

Моя кожа начала белеть, вновь возвращая меня в мою форму пустого. Это означает, что сил синигами во мне становится все меньше и меньше. Приходится экономить и вытягивать из противника даже крохи энергии. Скоро банкай деактивируется и я больше не смогу быть уверен, где иллюзия, а где реальность.

— 'Все нужно заканчивать сейчас'...

Он улыбнулся и скинул с руки остатки нитей.

— Вряд ли ты надеешься, что Куросаки Ичиго резко станет сильнее и придет к тебе на помощь, — заявил он. — У тебя наверняка есть какой-то план... какой-то козырь... Как например, та склянка за поясом, которую ты так старательно оберегаешь.

Черт, он заметил...

Не хорошо, но он еще не понял что это такое. Мой последний шанс.

— Хиро Ооно и Рока Паламия, конечно, хорошие ученые, но вряд ли они смогли бы сделать что-то, что могло меня убить. Да и не сказал бы ты им такое придумать, так что вряд ли то, что у тебя там спрятано — это яд или какой-то вирус. Может стимулятор? Скорее всего, что-то усиливающее. Хотя, все равно бесполезно, — пожал он плечами. — Используй это. Я хочу посмотреть, что оно может. Быть может, ты даже удивить меня сумеешь.

— У меня есть чем тебя удивить, — фыркнул я.

— Ну, так приступай, — усмехается он. — Вот только вряд ли это поможет. У тебя нет силы бога, как у меня. Быть может, в будущем я дарую тебе такую мощь, чтобы посмотреть, как ты с ней поступишь.

— Обойдусь, — мрачно отвечаю ему. — Мне от тебя ничего не нужно. Я уже владею всем, чем нужно для победы.

— О, какие громкие слова, — рассмеялся он. — Давай, тогда, показывай что можешь.

Косоку!

Устремляюсь к нему на полной скорости.

Ускорение!

От моих шагов вода подо мной разлетается в разные стороны, обнажая ледяное дно.

Добираюсь до него, и вместо удара начинаю кружиться вокруг противника, образуя небольшой вихрь.

Чигарасу но Май!

Мгновенное ускорение и я на пределе атакую цель сразу со всех сторон.

Он тут же рванул вверх, попутно отбиваясь от всех моих копий созданных на такой скорости, быстро орудуя своим сросшимся с рукой занпакто.

Удар! Удар! Удар! Удар! Удар! Удар!

Мы движемся по небу, непрерывно атакуя друг друга. Мои нити обхватывают его ногу и тянут назад, на что он с силой дёргается и меня швыряет вверх.

Сам отсекаю нити, останавливая свой полет.

Косоку!

Удар! Удар! Удар!

Подныриваю под его мечом!

Иккоцу!

Мой кулак заставляет Айзена сделать шаг назад, но лишь для того чтобы он задел мое плечо кончиком клинка принеся мне немало боли.

Наши мечи сталкиваются.

Он бьет ногой, чуть было, не снеся мою голову, затем его рука хватает меня за наплечник и тот мне приходится быстро оторвать от себя. Пусть он часть моего банкая и без него контроль над своей силой у меня ухудшится, но мне нельзя быть схваченным.

Удар! Удар! Удар! Удар!

Удачно отвожу его оружие в сторону и сближаюсь для удара, но тут он бьет меня своим лбом, чем на миг дезориентирует. От него такого приема я точно не ожидал.

Удар!

Мой меч вылетает из руки, а затем его же кулак влетает в мой живот.

— Кха... — перехватило у меня дыхание, и я захрипел от боли в ребрах.

— Вот и все, — усмехается Айзен. — Без меча ты вряд ли что-то сможешь сделать.

Он убирает руку, а я быстро восстанавливаю дыхание.

— А теперь ты...

Не даю ему договорить, когда мой кинжал из рукава рассекает его лицо, чем прерывает этот уже надоевший мне поток словоблудия.

— Агр-р! — раздраженно прорычал он.

Его реакция дала мне нужную секунду, которой так не хватало мне для применения моего плана.

— Хех.. — усмехаюсь я, прижимая оба своих кулака к его груди. Он осознает, что именно я собираюсь сделать, но уже поздно. — Сокоцу*....

*Сокоцу — Двойная Кость.

Глава 111. Последнее удивление.

Сокоцу — сильнейшая и самая запретная техника Хакуда, которая стоит над многими кидо или приемами клинка. В отличие от других приемов, которые сконцентрированы на внешних разрушениях, на убийстве и вреде 'плоти', Двойная Кость воздействует напрямую на Сон и Звено Души, пропуская через них мощнейший разрушительный импульс.

Это похоже на прием зандзюцу, лишающий синигами своих сил, но воздействующий гораздо пагубнее, не просто разрывая связи, а посылая внутрь Сна и Звена души колебания, сотрясающие всю духовную систему и приводящую к коллапсу.

Эта техника считается запретной из-за того, что она нарушает баланс мира.

Синигами обязан очищать души, отправляя в Поток Перерождения или Ад после гибели, однако Сокоцу просто стирает существование души, уничтожает ее, не давая очиститься или возродится уже никогда. Поэтому лишь единицы среди синигами за всю историю владели данной техникой отчасти из-за ее сложности, но и потому что редко кто смеет открывать секрет ее применения.

Поговаривают невозможно научить никого этому приему.

До него можно лишь самому дойти, полностью освоив свое тело и мастерство рукопашного боя. Именно поэтому тех, кто действительно прикоснулся к такой силе, всегда было очень мало...

— Агр-р-р-р-р!!! — захрипел Айзен, отлетев на несколько метров назад и протаранив своей спиной ледяную глыбу.

Получив напрямую такой удар его просто снесло и он не в силах контролировать свой полет, пропахал своим телом несколько десятков метров льда и воды.

— Кха... — закашлял он, выплюнув кровь и стараясь отдышаться.

Вот такого он точно не ожидал почувствовать на себе. После того как пал Главнокомандующий, он уж было подумал, что никогда не испытает нечто подобное.

Ну и кто же мог подумать, что именно это приготовил для него его 'сын'.

Сильная резкая боль постепенно уходила, а Хоугиоку чувствуя опасность хозяину быстро восстанавливала повреждения.

— Кха... ха... Ха-ха-ха-ха-ха-ха, вот это да, — рассмеялся он. — Не думал, что ты достиг уже такого уровня, Карас.

Он поднял голову и посмотрел на него.

Да, Карас всегда умел удивлять и даже сейчас не ударил в грязь лицом. Применение идеального Сокоцу не то, чем может похвастаться даже Шихоин Йоруичи или любой другой мастер Хакуда. Слишком опасная сила и неприятная ноша на плечах.

— Ты просил тебя удивить, вот и получай, — пожал он плечами поднимая свой меч и убирая его в ножны за спиной. — Понравилось?

— Да, было неплохо, — усмехнулся Айзен, сконцентрировавшись на своей реацу. Еще немного и она уляжется, и всякий вред будет нейтрализован. И что самое лучшее, Хоугиоку уже проанализировала все повреждения и в будущем исправит их быстрее. — Благодарю тебя. Это сделало меня еще сильнее.

— Всегда, пожалуйста, — фыркнул он. — Ты закончил с этой бессмысленной болтовней?

— Ну почему меня никто не слушает, — покачал Соске головой. — Это все...

Карас появляется перед ним и два кулака вновь касаются его груди!

— Сокоцу!

— Ра-а-а-а-а! — вырвалось изо рта то ли крик, то ли рев, когда его отбросило назад.

Резкая и очень сильная боль заполонила его тело и разум, на миг он даже перестал видеть от этой жгучей агонии во всем теле.

— Кокуда... — услышал он под собой.

Следом мощный удар ногой в живот отправляет Айзена вниз и он обрушивается на водную гладь и уходит до дна. От столкновения воды вокруг него разбросало на несколько метров, оголяя лед под ней.

Сюнпо!

Он сумел отпрыгнуть до того как еще один удар едва не раздавил ему голову.

Сюнпо! Сюнпо! Сюнпо!

Быстро отпрыгнув на несколько метров назад, он заскрежетал зубами от дикого количества внутренних повреждений и очередной травмы Сна и Звена.

Прикосновение к спине...

— Сокоцу!

— Агр-р-р-р-р!!!

Третья подряд атака заставляет Айзена чуть ли не взреветь от боли и рвущегося из груди бешенства. Такие атаки просто не могли его убить или серьезно навредить, так как Хоугиоку уже исцеляет весь вред, но менее болезненной техника от этого не становится. Это ужасная агония длиной в три невероятно длинные секунды очень неприятна и не дает нормально сосредотачиваться.

Импульс!

Сделав разрушительный выброс реацу, он отбросил Караса от себя, а сам отступил и, выплюнув кровь, сумел слегка отдышаться, пока его противник неспешно поднимался.

— Это начинает злить, Карас, — мрачно произнес Айзен. — Я уже сказал, что это не сможет меня убить.

— Да плевать уже, — фыркнул тот. — Это хоть немного действует, а иных вариантов у меня не осталось. Так что буду продолжать пока тебя все же как-то не убьет или ты не подохнешь от болевого шока.

— Странно, что ты раньше это не применил, — хмыкнул Айзен, вставая на ноги. — На прошлой стадии это оказало бы больший эффект.

— Ну, бить того у кого тогда было столь нестабильное реацу дело бесполезное, — пожал Куроки плечами. — Сейчас же ты уже вроде как на пике силы, так что теперь оно куда действеннее.

— Это все равно бесполезно, — чуть поморщился Айзен. — Чем больше бьешь, тем сильнее мое тело привыкает, и тем менее эффективной становится твоя техника.

— Посмотрим.

Сюнпо!

Оба бойца устремились друг на друга.

Получив серьезный прирост в физической силе благодаря пустоте, Карас теперь мало уступал в голой мощи самому Айзену, а потому стал действовать более напористо и смело. Обладая столь безумной скоростью, прибавляя к этому еще и невероятную силу, он заставлял Айзена напрягаться, чтобы не дать подобраться к себе слишком близко. Не потому что это могло быть опасно, а скорее просто сильно раздражает.

Плохое настроение начало отражаться на самом стиле боя бывшего синигами делая его движения более предсказуемыми.

И стоило Айзену начать брать свои эмоции под контроль, как новый удар выводил его из себя.

— Сокоцу!

В этот раз Соске не отбрасывало, и он сумел устоять на месте, но скрежет его зубов могли бы слышать даже в Лас Ночес и терпение вновь рушилось и он начинал поддаваться эмоциям.

Удар! Удар! Удар!

Мощь его атак вновь возросла, и он уже пытался скорее просто прихлопнуть назойливую муху, которая выбешивает его с каждым мигом все сильнее. Его бесила боль, его раздражала постоянная необходимость испытывать все это, также однообразие приемов расстраивала его. Он-то думал, что Карас умнее чем кажется и поймет, что его подход просто бессмысленен.

— Сокоцу!

Новая волна боли, новые секунды агонии и дурманящая волна злости.

— Да сколько можно?! — закричал тот и, сформировав ртом серо, просто выстрелил перед собой, уничтожая все на своем пути, но, так и не попав в это насекомое. Неприятное чувство внутри него стало действовать на нервы, и он вспылил. — Это все не... — он резко прервался, осознав, что именно происходит. Быстро проверив свою мысль, он тут же понял в чем дело. — Ах вот что ты задумал... — он по новому посмотрел на Караса, что стоял перед ним в боевой стойке и готовился атаковать в любой миг. — Умно, Карас, очень умно, но это не сработает. Наша разница в реацу слишком велика, чтобы ты сумел применить Бурю Реацу.

Судя по слегка сузившимся глазам Айзен угадал, в чем был план его 'сына'.

Да, неплохой план.

Он примерно то же самое уже проделывал со своим противником, потому и решил проверить на нем. И если сопоставить все эти странности в поведении Куроки, то становится ясно, что именно это он и задумал.

Когда Карас был в плену у Олимпийцев, носил ошейник блокирующий большую часть его силы и сражающийся против Геракла, что тогда во всем превосходил его, использовав Черное Сердце, Карас победил, вызвав дестабилизацию реацу внутри организма врага. Его собственная реацу нарушив все связи и превративших в настоящий хаос просто разорвала его на куски, а затем то, что осталось, сожрало само себя.

И вот это он и хочет применить против Айзена.

— Применяя на мне Сокоцу, ты заставляешь меня концентрироваться на восстановлении повреждений, а не успокоении буйствующей реацу. Ты хочешь, чтобы она резонировала внутри и просто разорвала меня, — произнес Соске. — Умно, очень умно. Ты все же действительно мое творение, созданное из моей души. Теперь ясно, почему ты так тянул с этим планом, ведь в прошлых стадиях слияния моя реацу действительно была нестабильна. Именно поэтому поначалу ты постоянно касался нитями ко мне, не только затем чтобы выпить из меня сил, но и чтобы просканировать мою духовную силу. Браво, Карас, браво.

Он бы похлопал в ладоши, если бы правая рука не была слита воедино с рукоятью меча.

Зеро Эспада ничего не сказал на его слова, лишь помрачнел и крепче сжал кулаки.

Ну, в целом действительно неплохой план.

Вот только разница в реацу слишком велика у них и чтобы вызвать резонанс Сокоцу просто недостаточно. Скорее всего, та склянка, что он держит при себе и обеспечит ему необходимое усиление.

Карас удивил, но не сказать, чтобы поразил.

Да, Сокоцу вещь очень достойная и удивительная, но отчасти предсказуемая. Его 'сын' достаточно силен и у него было сто лет практики в Хуэко Мундо на освоении Хакуда, потому можно было предположить, что он рано или поздно освоил бы эту технику.

— Думаю, пора заканчивать, — вздохнул он. — Это было весело, но хватит на сегодня. У меня еще слишком много дел.

Противник явно не собирался его никуда отпускать, а потому придется поставить нахального ребенка на место.

— Два раза, — заявил Айзен. — Ты сможешь применить ко мне Сокоцу всего лишь еще два раза.

Карас исчез и вновь кинулся в атаку.

Он появился перед ним и тут же был разрезан, но образ, созданный Уцусеми, тут же растворился, и еще четыре таких появилось с разных сторон.

Импульс!

Уничтожив все фантомы он...

Он ощутил прикосновение к груди!

— Сокоцу!

Эта атака снесла Айзена с ног и протащила по мелководью.

Быстро подскочив на ноги и морщась от боли, он посмотрел на Караса, который сейчас быстро регенерировал повреждения. Как обычно действовал безумно и непредсказуемо. Создал фантомы, чтобы заставить Соске применить Импульс и уничтожить их, а затем расслабиться, думая, что враг отскочил. А сам, получив удар, приблизился для атаки.

— Безумие какое-то, — поморщился он, вытирая со рта кровь. — Ты себя быстрее убьешь, чем меня.

Он вновь исчез и снова кинулся в бой.

Два противника вновь столкнулись, создав ударную волну, что отбросила ближайшие воды в этом мелководье, и заставило лед под ногами треснуть еще сильнее.

Сросшийся с рукой клинок Айзена словно живая змея крутился вокруг цели, опутывал и пытался ужалить верткую жертву, но тот пока не давал себя задеть и ловко уклонялся от обилия смертоносных атак.

Сумев поймать Караса на финт, он заставил его пошатнуться и потерять равновесие, сделав того легкой мишенью для быстрого удара.

Кулак, наполненный силой, устремился к голове 'сына', но вместо уклонения тот ударил Цукиюби по суставу кисти, благодаря чему сумел отклонить атаку в сторону.

Соске собирался удачно схватить противника за рукав и потянуть на себя, но когда уже пальцы смыкались на ткани одежды, три пальца, почему-то перестали его слушаться.

— 'Что?'

В следующий миг новый удар пальцами пришелся на локоть и плечо, которые тоже на секунду перестали слушаться.

— 'Мои болевые точки не могут быть настолько уязвимыми', — нахмурился новый бог, отпрыгнув на шаг.

Карас не давал тому отступить и продолжил наседать. Для бойцов их уровня даже секунда задержки может быть очень существенным временем, а если одна рука не слушается эту целую секунду, то подобное может оказаться смертельным. Он пытается использовать Импульс, но прилетевшее в живот Иккоцу помешало концентрации и заставило отступить на шаг, при этом вторая рука противника нанесла Соске еще два Цукиюби в грудь, от чего стало тяжелее дышать.

Но это же помогло ему рассмотреть и прочувствовать, что именно происходит.

— 'Реацу Оскурас? — понял он. Оскурас — это концентрация ядовитой, разрушительной, разлагающей энергии пустоты и в момент атаки Карас покрывает свои и без того черные от перчаток пальцы этой энергии, тем самым маскируя ее. - Так продолжаться не может, нужно...'

Что именно нужно додумать Айзен не успел, так как Карас перешел к следующему шагу.

Отбив ногой меч, а затем, сделав подсечку, он открыл для себя путь!

— Цукиюби, — прошептал он в доле секундном промедлении. — Зомецу!

Удар! Удар! Удар! Удар! Удар! Удар! Удар! Удар!

Целый шквал непрерывных атак обрушился на тело Айзена, посылая в него, целую тонную дестабилизирующей энергии, направленной в болевые точки.

Удар! Удар! Удар! Удар! Удар! Удар! Удар! Удар!

Он потерял счет этому непрерывному ливню, который казался, был бесконечным. Перед глазами все плыло, а Хоугиоку просто не успевало настроиться на постоянно меняющийся ритм, из-за чего не получалось выработать защитный механизм.

— Агр-х-х-х! — заскрежетал он, зубами выплевывая кровь.

Заряженные негативной энергией пальцы били по мышцам, костям, внутренним органам и напрямую по энергетике, заставляя его испытывать сильную боль и ужасный дискомфорт внутри духовной оболочки.

— Сокоцу!

Последняя атака Двойной Кости отправляет тело в полет, и он собой разбивает несколько не растаявших ледяных колонн.

С трудом, но ему удалось подавить болевые ощущения и, извернувшись, он затормозил мечом свой полет.

Стоя по щиколотку в холодной воде и пытаясь отдышаться, он унимал крутящийся перед глазами мир.

Он пропустил удар в лицо, который заставил его упасть назад, но со спины тут же прилетает еще один, что подбрасывает его в воздух. Такие резкие скачки в пространстве слегка помешали ориентированию, но помогли немного собраться с мыслями и тут же подняться.

Куроки вновь сблизился, отклонил правую руку и чутка толкнув плечом, вновь применил свою технику.

Кулаки устремляются к груди и застывают...

Карас замирает и не двигается, а Айзен лишь улыбается ему в лицо.

— На этом наша игра закончена, — спокойно говорит он.

Куроки медленно опускает голову вниз, чтобы понять что произошло. Да, он ведь отбил меч, а потому ничто не могло бы его ранить, но...

С удивлением смотрит на кинжал, торчащий из его бока.

— Ты ведь привил привычку своим друзьям и подчиненным всегда носить с собой запасное оружие, — говорит Соске слегка придерживая 'сына' не давая тому упасть. — Я тоже решил последовать твоему совету.

Да, Карас даже предположить не мог, что, такой как Айзен возьмет и начнет носить с собой кинжал. У него в голове даже мысль такая не возникла, ведь его 'отец' никогда не проявлял хоть какой-то озабоченности об этом и тут такое. Потому он и пропустил этот относительно слабый удар. Вот только учитывая и так истощенное состояние, это лишь стало финальной точкой во всем.

Банкай Караса рассыпается, и меч принимает свой исходный вид обычного вакидзаси.

Карас заскрежетал зубами и схватился за грудь Айзена пытаясь устоять на ослабленных ногах.

— Ты достойно сражался, но, увы, тебе никогда не одолеть бога, — покачал он головой.

Тот стоял так с опущенной головой и трясся от злости на себя и отчаяние, которое он сейчас, наверняка испытывает.

Поставить на кон все что имел, все свои силы, отдав чуть ли не каждую частицу своей воли на битву и все равно проиграть. Увы, жизнь порой бывает, жестока даже к тем, кто не сдается до самого конца.

— Кха...ха... — он выплюнул кровь и пытался успокоить дыхание, кое-как ему это даже удалось.

— Пора прощаться, — Айзен извлек свой кинжал из тела 'сына' и убрал его в невидимые ножны за поясом. — В знак моего уважения я не стану убивать тебя и твоих друзей. Считай это своей наградой за достойную битву.

Карас молчал и пытался устоять на ногах.

— То... То... То... — пытался он сказать что-то.

Айзен чуть наклонился, чтобы понять, что ему говорят.

— Тоширо... — произнес он, — был... прав...

— М? И в чем же?

Дрожь в теле Караса резко пропадает и он всего секунду назад едва держащийся на ногах, стоит твердо.

Он поднимает голову и смотрит ему в глаза.

— Что за...? — только и успевает, сказал Владыка, видя резкие и неизвестные ему изменения в теле 'сына'. Его кожа начала покрываться какими-то черными кляксами, двигающимся узорами и не понятными рисунками, словно пятна на тесте Роршаха.

Все его тело, вся его снежно-белая кожа сейчас была покрыта этим и к удивлению для себя, Айзен не представлял природу этого явления.

— Ты предсказуем...

В следующий миг пальцы схватившие одежду Айзена на груди распрямляются, и ладони слегка толкают его назад. Едва заметные серые молнии прокатываются по рукам и вырываются из этих черных пятен.

— Руптура де Ала Оскурас*...

Треск...

В ушах Айзена послышался странный треск...

Несколько секунд он не понимал, что случилось, а затем пришло осознание...

Это треснула его душа...

*Руптура де Ала Оскурас — Разрушение Черных Крыльев.

Глава 112. Смех среди воды.

В отличие от прошлых мощных и сокрушающих ударов этот никак не отразился внешне. Вот два человека стояли почти впритык друг к другу, затем едва заметная волна воды расходится от них во все стороны и все...

Небо не разверзлось молниями, облака не разбежались в ужасе, а вода почти не шелохнулась.

Сторонний наблюдатель ничего бы и не заметил, даже если бы попытается отследить.

Айзен сделал шаг назад.

Затем еще один.

— Ух... — вырвалось у него, когда на третьем его ноги подкосило, и он просто сел.

Он не испытывал сейчас какой-то запредельной боли, он не корчился в агонии и не кричал от раны.

Нет. Он был полностью спокоен.

Точнее ошеломлен от осознания, что сейчас одно неосторожное дыхание может просто разорвать его на куски.

Он пытался достучаться до Хоугиоку, заставить начать лечить его, но из-за неистового урагана собственной реацу внутри организма, просто не мог достучаться до своего артефакта. Полное понимание того, что он стоит на грани реального уничтожения просто шокировало его, хотя и не так сильно, как мысль кто именно довел его до такого состояния и как.

Карас рухнул на спину, погрузившись наполовину в ледяную воду. Он едва дышал и с трудом оставался в сознании. Если бы глубина воды здесь была бы чуть больше, то он имел бы все шансы просто утонуть и уже вряд ли всплыл.

Он смотрел, как нити медленно извлеклись из его груди и вернулись в черные перчатки, а раны на теле очень неохотно заживали. Похоже, он так ослаб, что даже регенерация пустых ничего не могла сделать, да и собственные повреждения слишком велики.

С большим трудом он поднял руку и достал с пояса ту заветную склянку, а затем выпил ее содержимое.

— Так это... просто... лечебный... стимулятор... — усмехнулся Айзен.

А он-то думал, что это какой-то усилитель или еще что-то подобное, потому чего-то серьезного ожидал, когда Карас потянется к этому препарату. Все оказалось намного проще.

Айзен сейчас тратил все свои силы, чтобы успокоить бурю реацу внутри себя, аккуратно и бережно унимая взбесившиеся Сон и Звено, которые вот-вот грозились развалиться на куски, а также дозваться до Хоугиоку, которое все еще было недосягаемо.

Соске понимал, что сейчас он чертовски уязвим, и любой удар может окончательно его убить, но вокруг никого не ощущалось, а Карас пока пошевелиться не может.

— 'Скорее этот препарат даст ему достаточно сил, чтобы он встал и если к этому моменту я не восстановлюсь, то погибну!' — осознавал он, но не позволил панике или переживаниям отразиться на своем лице.

Да, ситуация опасная, но поддаваться эмоциям нельзя. Он уже совершил данную ошибку.

— Это ведь было Гранд Рэй Серо, — произнес Соске. — Ты через нити ввел серо в собственные кровяные сосуды, а затем пропустил всю эту энергию через все тело и высвободил в едином импульсе, который направил в мое тело. Его мощь была сопоставима с десятью Сокоцу сразу, что усилило резонанс во мне... Поразительно...

А если учесть мощь удара, то страшно представить какие повреждения он сам себе нанес этой техникой. Мышцы и кости у него должно были в ужасном состоянии сейчас. Почти вся его жизненная сила должна уходить чисто на то, чтобы не дать ему умереть. Потому он, предвидя это, и заказал себе подобный препарат, который сейчас его лечит.

Да, индивидуальные лечебные препараты вещь сложная и дорогая, не каждый медик может подобное сотворить. Без учета индивидуальных особенностей пациента, побочные эффекты могут быть опаснее любой раны, поэтому о массовом производстве Готей не может и мечтать. Честно говоря, подобные лекарства вообще редко увидишь за пределами 12-го отряда — Куроцучи справедливо опасается того, что половину его отряда могут перевести в Четвертый в качестве фармацевтов. Но таким высококлассным специалистам как Хиро Ооно, Куроки Хебико и Рока Паламия, при поддержке главы Эспады и неограниченных ресурсах вполне можно сделать нечто очень сильное.

— Хо-о-о... вот что значит 'гений'... — хмыкнул Карас. — С одного... удара все понял... Ну да, все так... Я придумал это... когда с Улькиоррой тренировался...

— Но... я... не понимаю, — нахмурился Великий Предатель. — Когда ты этому научился...? Я не помню... чтобы хоть раз промелькивал даже намек на подобную технику...

Вот это самое странное.

То, что Карас мог придумать что-то столь безумное и самоубийственное — вполне ожидаемо, но как он сделал это втайне от него? Такого просто быть не могло, с его-то системой наблюдения и силой занпакто, позволяющей видеть чужими глазами и все слышать.

— Каждый раз, когда речь заходила о тебе, всегда, так или иначе, проскальзывала фраза: 'Никогда не знаешь, когда Он не смотрит', — сказал Карас. — И ведь, правда, не ясно когда ты не смотришь нашими глазами и не слушаешь, что мы говорим. Потому невозможно хранить секреты, только если не делать все одному, но даже так, гений как ты, может понять все с первого взгляда...

— И... что же ты сделал? — заинтересовался Соске.

— Я... знаю, когда ты не смотришь, — заявил он. От этих слов Владыка чуть концентрацию не потерял. — Я следил, наблюдал, терпеливо высчитывал каждую минуту и анализировал. Смотрел, когда ты занят работой, когда отдыхаешь, когда отвлекаешься на наши дела, а когда тебе интересно узнать, кто, чем занят. Я все это отслеживал, все это учитывал и узнал в какие часы, дни и минуты... ты слеп... Вот и тренировался именно в эти моменты, да так, что ты даже ни о чем не догадался, попутно нагрузив Хиро и остальных отвлекающей работой. Твоя самоуверенность сыграла с тобой злую шутку...

Айзен не знал, что на такое сказать.

Он просто не мог понять, какое же это нужно иметь терпение и наблюдательность, чтобы замечать подобное и анализировать такое. Нет, ему тоже приходилось немало делать, но чтобы подобное сотворить, да еще и за несколько месяцев, а не годами соседства, это нужно столько всего учесть и держать в голове.

Он даже не был уверен, сумел бы он сделать что-то подобное, при этом, не прибегая к своим силам, гипнозу и внушению.

— Конечно, обычно ты подстраховываешься с помощью следящих устройств, записывающих все, когда ты занят... — продолжал Куроки, — Как хорошо, что наше противостояние с Заэлем дало мне такой весомый повод для паранойи в этом отношении. Честно говоря, если бы не это, я бы попросил Хиро собрать несколько криокамер и своими руками затолкал бы ублюдка в анабиоз, вместе с Нойторрой и Ааронильо. Куроцучи, знаешь ли, давно создал такие штуки для хранения 'образцов', — на этом слове руки Зеро Эспады обозначили кавычки, — Головной боли стало бы куда меньше, а твой приказ не был бы нарушен, верно?

— Но... как...? — спросил он и удивился тому, что именно он спрашивает подобное. Он, тот кто для всех считается всезнающим и всеведущим, так прямо спрашивает это... Как иронично.

— Я же уже сказал, — вздохнул Карас. — Ты можешь быть гением в чем угодно, но ты не омницукидо.

Он некоторое время молчал, а затем осознал, что его просто перехитрили. Его, гения, того, кто считал себя умнейшим во всем мире... был обманут своим же творением...

— Хех... хах... ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха... — он начал просто смеяться и даже откинулся на спину и некоторое время лежал, пытаясь справиться с хохотом.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха... — Карас сам стал посмеиваться.

Они оба рассмеялись над нелепостью подобного.

Недавно так отчаянно сражались, пролили столько крови и сил, а сейчас просто весело смеются над подобной глупостью. Айзен, пожалуй, впервые в жизни так искренне хохотал как сейчас. Никогда раньше он не испытывал подобное и даже слегка расслабился, позволив себе просто вздохнуть и дать небольшую волю чувствам.

— "Да, это было неплохо".

Отбросив ненужные переживания, он глубоко вдохнул и выдохнул.

— Вот и все, — сказал Айзен, начав подниматься. — Время вышло, Карас.

Тот напрягся и попытался подняться, но с первого раза у него не получилось, а вот со второго он даже сумел начать вставать. Даже так он сейчас уже не боец, ему бы нормальная медицинская помощь нужна, даже если сейчас поднимется, уже слишком поздно.

— Я побе... АГРХХ!!! — вскрикнул Айзен от резкой боли в груди.

Опустив голову он увидел меч... пронзивший его со спины...

— Единственный кто убьет капитана Айзена... — прозвучало позади. — Это я...

— Гин?...

* * *

Кимишини но Яри пронзает его спину и теперь уже нет никаких сомнений, что это именно он.

Как долго он выжидал, как долго он ждал этого момента и он, наконец-то, свершился...

Вернув меч в обратное состояние он, прихрамывая и слегка дрожа от холода двинулся к нему. Он скрывался все это время, прятался среди осколков льда и воды, скрывая свою реацу. Все же не зря он решил поучиться у Караса его технике сокрытия. Она действительно хороша и пригодилась ему.

— Гин... как ты... посмел...? — прорычал пронзенный Предатель.

— Тот, кто коснется Кьёка Суйгецу, сумеет нейтрализовать на себе ее иллюзию, — улыбнулся своей змеиной улыбкой Ичимару. — Я многое отдал и прослужил вам не один десяток лет, пока не узнал правду, а затем просто выжидал идеального момента. Но вы всегда были осторожны, и только сейчас я сумел ударить.

Он подошел ближе и посмотрел на и так едва стоящего врага, который истекал кровью, получив смертельное ранение.

— Однако когда вы окружили свой меч барьером, я уже думал, что все кончено и я уже не смогу быть уверенным, что бью именно вас, — продолжал говорить синигами. — Но затем я узнал еще одну вашу слабость... — он повернулся ко второму бойцу на этом поле бой. — Он, ваша слабость, капитан Айзен. Ваше желание не просто победить его, но морально раздавить, доказать свою правоту, стало причиной почему вы за весь бой ни разу не применили иллюзии. Карас ведь постоянно прыгал из состояния вне времени, проверяя на месте ли вы, и ни разу не дернулся в сторону. Похоже, я оказался прав...

Да, как же приятно, наконец, высказать ему все что хочется, позлорадствовать над тем, кого он столь сильно ненавидел и кому был вынужден прислуживать. Столько лет, так много лет Гин был его прислужником и все, наконец-то, сегодня закончится. Так или иначе.

— Я... знал, что ты предашь меня, — прохрипел Айзен. — Но я рассчитывал на нечто больше чем эта рана...

— Да неужели, — хихикнул бывший капитан, показывая свой меч. — Видите эту маленькую трещину, этот недостающий осколок? Он сейчас внутри вас и я легко могу вернуть его себе... — начал он. — Когда я рассказывал вам о возможностях моего банкая, я солгал... Он не ускоряется и не удлиняется, как я говорил, а лишь... на мгновение обращается в пыль меняя свой размер. А еще во внутренней стороне клинка находится смертельный яд, что разрушает духовные клетки... — рассказывал Гин. — Вся моя сила была порождена желанием убить вас, и она воплотилась в столь смертоносное сочетание.

Он подошел, к едва стоящему Айзену:

— Если хотите что-то сказать, советую поторопиться. А потому...

Он коснулся его груди, и сконцентрировался на своем осколке клинка, оставшимся внутри.

— Убивай, Кимишини но Яри...

Взрыв!

Грудная клетка Предателя взрывается, образуя в его торсе огромную дыру. Бывший синигами даже дернуться не успевает, как его разрывает изнутри и уничтожает его тело.

— Ты умрешь с дырой в груди, как всегда и хотел, — усмехается Гин.

Он схватил рукой Хоугиоку и вырвал его.

Теперь все.

Теперь все кончено.

Айзен еще пытается стоять, но вскоре он просто падает на землю, как простой труп.

Да, неважно бог ты или смертный, в виде трупов все одинаковы.

Секунда...

Вторая...

Третья...

Тишина...

Он не был уверен, что победил и все еще оставался напряжен. Он молча смотрел на бездыханное тело, валяющееся в воде и постепенно погружающееся ко дну и, затаив дыхание ждал.

Но текли томительные секунды и ничего.

— Какого... черта...? — произнес Карас, уже поднявшись на ноги.

Ему очень серьезно досталось от собственной техники, но если бы не он, Гин не сумел бы нанести этот последний удар.

— Все закончилось, — усмехнулся Ичимару, поднимая этот странный шарик. — Теперь...

ВЗРЫВ!!!

Тонны воды просто подлетели к небу вместе с осколками льда, камня и металла!

Огромнейшее духовное давление обрушивается на него, и луч света устремляется вверх.

Они завороженно смотрели на все это, и не понимали что происходит, а затем... из этого света, среди падающей воды появился и он...

За его спиной появились огромные крылья бабочки в количестве шести штук. Дыра в груди становится меньше и обзаводится каким-то крестообразным отростком. Его одежда изменилась, превратившись во что-то напоминающее длинный белый халат с рваными краями, что скрывали ноги. Он открывает полностью фиолетовые глаза без зрачков, а в центре лба, у него появляется что-то напоминающее ромб.

— Благодарю тебя, Гин, — вибрирующим голосом произносит Айзен. — Страх смерти неотъемлемая часть эволюции. Страх быть уничтоженным, страх перед смертью, страх перед жизнью. Ты убил меня, и это освободило мою сущность от страха... Теперь я достиг истинной силы бытия, став Богом! — свет вспыхивает вокруг и Хоугиоку исчезает из руки синигами, а затем появляется в груди Предателя. — Хоугиоку уже часть меня, а потому не важно, вырвал ты его или нет, оно всегда вернется ко мне.

Он поднимает руку и в ней появляется черная энергетическая сфера.

— Мне хочется поблагодарить тебя за предательство ответным ударом... Но все же, пусть сохранение твоей жизни станет моим последним даром Карасу. Он ведь так хочет защитить всех, — улыбается Айзен. — А теперь прощайте...

Угольно-черный шарик падает вниз...

Вспышка!

И ужасающий взрыв сносит их с ног...

Мир гудит, трясется и разрывается, а затем и так ослабленное сознание проваливается во тьму...

Глава 113. Шаги в отчаянии.

Пробуждение сопровождалось немалой болью в каждой клеточке моего организма. Если бы молекулы могли кричать, сейчас бы внутри меня стоял такой ор, что можно было лишить слуха половину земного шара.

Все же эта техника, которую я придумал, чертовски опасна для меня самого. Я не думал, что все будет настолько плохо, но на полную я ее никогда не использовал, потому всех последствий знать просто не мог.

И вот как результат, если бы не тот стимулятор, что мне сделали друзья, то я бы прямо там умер.

Причем, я сейчас не шучу и не иронизирую, реально, сердце бы не выдержало подобного.

Хорошо, что Хебико убедила меня в наличии данного лекарства, иначе, я бы просто умер.

— М-м-м-м... — застонал я, открывая глаза. Яркий свет слепит, но я постепенно привыкаю к нему. Несколько секунд я провел в безмятежности, а затем резко вспомнил что случилось. — Айзен!

Я попытался подскочить, но сильная боль не дала мне дернуться.

— Не напрягайся, Карасумару-кун, — прозвучало рядом со мной. — Тебе вредно двигаться.

Рядом появилась Унохана-сан, которая начала осматривать мое тело с помощью кидо.

— Техника что вы применили, была слишком опасна, и я не рекомендую повторять ее, — покачала она головой. — Еще быть чуть-чуть и смерть была бы лучшим исходом для вас.

— Понимаю, — вздохнул я. — Какова сейчас ситуация? Где Айзен?

— Он ушел, — покачала она головой. — После того взрыва, он покинул Мир Живых и отправился в Общество Душ. Ичиго-кун и Иссин-сан отправились вслед за ними, а я занимаюсь вашими ранами.

Повернув голову, я увидел, что рядом лежит Гин. Он сейчас без сознания и выглядел очень паршиво. Похоже, взрывом его весьма сильно задело, ведь он стоял близко к эпицентру.

— Он серьезно ранен, плюс открылись старые повреждения, но жить будет, — успокоила она меня.

— Хорошо, — вздохнул я, а затем начал подниматься. — Простите, но я должен идти. Я просто не могу лежать тут и ждать.

— Я понимаю, и не буду тебе мешать, — не стала она спорить. — Но хоть постарайся не умереть.

— Сделаю все, что смогу, — грустно улыбнулся я.

С этими словами она помогла мне подняться, а затем открыла Сенкаймон, через который я и двинулся в путь. Она уже вылечила мои раны и немного восстановила реацу. Биться в таком состоянии я точно не смогу, но хоть на пару Косоку меня точно хватит.

Это все, что я сейчас могу.

Да, в моем состоянии лучшим вариантом было бы отдыхать, но я просто не могу остаться и ждать. Я должен быть там, я должен попытаться сделать хоть что-то. Я... должен узнать правду.

Пока двигался через разделитель миров, я злился на самого себя и собственную слабость.

Я достиг банкая, освоил максимум в искусстве меча, рукопашного боя, и даже применил сложное кидо, я поставил собственную жизнь на кон, но этого всего оказалось недостаточно. Я всегда верил, что мастерство, опыт и сила воли могут компенсировать любую разницу в силе, однако этого оказалось мало. Порой встречается такой враг, которого невозможно победить никакими планами, хитростями или приемами. Неважно чем ты пожертвуешь, ты все равно проиграешь, как бы не старался.

И эта мысль угнетает, она разрушает сознание и вгоняет в отчаяние.

— 'Что если завтра появится кто-то такой же сильный? Что я буду делать? Как мне быть?'

Эти вопросы просто уничтожали мою самооценку и веру в себя. Я слаб, я жалок и ничтожен перед миром, который может быть куда опаснее, чем я мог даже вообразить. Не важно, что такие враги как Айзен встречаются раз в тысячу лет, сам факт того, что они есть, уже пугает меня.

— 'Я должен стать сильнее. Должен!'

Крепче сжимаю свой меч и бегу дальше.

Не знаю, слышит ли меня воплощение моего меча, сформировалось ли оно уже или пока даже намека на это нет, но если есть хоть одна надежда на это, то пусть слышит мое желание.

— Мы должны стать сильнее.

Пустые слова в никуда.

Лучше сконцентрироваться на беге, а то не ясно когда может появиться этот адский паровозик, а я сейчас недостаточно быстр, чтобы убежать от него. Будет глупо умереть вот так, после всего что случилось.

— М?

Неожиданно вижу что-то впереди.

Посреди это мерзкой дороги сидела пара человек.

— Иссин-сан? Ичиго? — удивленно произнес я.

Иссин-сан сидел посередине и с помощью двух цепей, удерживал стенки Дангая, не позволяя им смыкаться, а Ичиго сидел напротив него со своим мечом на коленях и погрузился в медитацию. Судя по изрядно отросшей щетине и волосам, сидят они так довольно долго.

— О, Карас, — удивился синигами, смотря на меня. — Ты живой.

— Да, меня подлатали. Что происходит?

— Котоцу был уничтожен, потому мы решили воспользоваться этим, — ответил старший Куросаки. — Ичиго сейчас учится Финальной Гецуге.

— То самое наследие Шибы Тацуи? — напрягся я. — Айзен говорил, что это тоже может быть Ключом Короля.

— Да, я слышал об этом, — кивает мужчина. — Но сейчас это наш единственный шанс на победу. Лишь Финальная Гецуга может одолеть Айзена.

— Но ведь...

— Я знаю, — мрачно ответил он. — Это наш единственный шанс.

Мне нечего сказать на это.

Это их выбор и... я ничего не могу делать... снова...

Благодаря тому, что Котоцу уничтожен, время в этом месте ускорено и думаю, они успеют сделать все, но им может понадобиться еще.

— Я постараюсь задержать его, — говорю им и двигаюсь дальше. С этим чудовищным ускорением времени каждая секунда во внешнем мире может быть важна.

Оставив обоих Куросаки за спиной я ускорился и вскоре покинул Дангай, оказавшись в Обществе Душ над настоящей Каракурой.

Город цел, никаких следов разрушений, которые мы учинили с его копией.

Слышу звуки боя!

Кто-то сражается!

Устремляюсь туда и вижу весьма странную картину:

Айзен стоит перед... каким-то синигами с афро, темнокожим медиумом в клоунском наряде и... квинси, и все трое защищают друзей Ичиго. Все они даже тысячной доли силы Айзена не стоят, но все равно стоят... и почему-то еще живы.

Он опять тянет время... Зачем? Почему?

Нет времени размышлять.

— Сопротивление бесполезно, — с улыбкой говорить Соске. — Что вы можете против меня?

Все трое понимали, что ничего не могут.

Косоку!

Он легко отражает мой удар, а я, отлетев, приземляюсь рядом с остальными.

Мое вмешательство не дало ему стереть всех в порошок, хотя захоти он, мы все были бы уже трупами.

— Еще один синигами, — фыркнул квинси. Это, похоже, отец Урюу, да если присмотреться, то они схожи, только он старше и беловолосый. Они одинаково блинкуют очками. Черт, да как же они это делают?

И почему в такой момент это то, что меня волнует?

Кажется, головой я ударился сильнее, чем думал.

— Ты еще нафиг кто такой? — удивленно хлопает глазами афро.

— Еще один герой, что вовремя пришел на помощь, — дрожа, но все еще стоя говорил медиум.

— Нефига себе! Мэйл*-Версия Рукии! — послышалось позади.

Ну, вот начинается.

— Я типа его сын, — говорю остальным.

Глаза у окружающих округлились.

Это было самое емкое объяснение, какое я мог дать в такой ситуации, а на подробности нет времени.

— Еще живой, Карас, — усмехается мой 'отец'. — Мог бы ценить мое милосердие и не вмешиваться.

— Ты серьезно думал, что я поступил бы так? — приподнимаю бровь.

Он лишь улыбается, продолжая ломать свою дешевую комедию.

— А стоило подумать о будущем, — фыркнул он. — Кто знает, что случится завтра, и не будешь ли ты нужен остальным.

Хм? О чем это он?

Что за странные речи и намеки?

Все страннее и страннее.

— Так или иначе, тебе не стоило приходить, — он поднимает меч. — Все закончится сегодня.

— Да, — послышалось позади него. — Сегодня все закончится...

Куросаки Ичиго прибыл...

*Male (мужской пол) а не в смысле mail.

Глава 114. Неверие.

Мы стояли на крыше одного из зданий Каракуры и издалека смотрели за битвой двух титанов. Смотрелось все это действительно эпично. Скалы рушились под их ударами, ландшафт менялся под их поступью и будто сам мир перестраивался в угоду этим двоим. Они использовали свои сильнейшие атаки и пытались убить друг друга, точнее Айзен пытался, но сделать это не получалось, Ичиго, будучи теперь на порядок сильнее моего 'отца' просто разрушал каждую атаку взмахом руки.

И пока все остальные восхищенно восклицали или оживленно комментировали происходящее, я думал над тем, что все происходящее слишком подозрительно и не понятно. Не верю я в то, что Айзен может вести себя так глупо, истерить, кричать и быть настолько растерянным.

Я просто не верю во все это и не могу поверить.

Но, так или иначе, итог всего этого, был, ожидаем.

Ичиго применил Финальную Гецугу Теншоу и одним ударом рассек Айзена. Мощь этой атаки была просто запредельной, и я прочувствовал ее, осознав как слаб и жалок я, что все еще не может даже близко подойти к такой силе. Я понимал ее цену, но, даже пожертвовав своей жизнью, я не сумел бы добиться и десятой доли этого.

Айзена эта атака не убила, и он даже был относительно в порядке, а затем внутри него активировалась печать, которую в него вживил Урахара, да и сам шляпник появился здесь и начал что-то ему говорить.

Я не стал подходить и все еще стоял в стороне и просто смотрел. Увы, я сейчас банкай применить не могу и проверить, не иллюзия ли это не выйдет. Придется мне верить в реальность происходящего.

Айзен напоследок взглянул на меня, прежде чем печать поглотила его, и он не исчез в ней.

— М-да, — вздохнул я. — Все закончено?

— Да, уже все, — кивает Урахара. — Хоугиоку запечатано и Айзен вместе с ним. Теперь он будет отправлен в Муген на вечное заточение.

Я ничего не сказал на этот счет.

Мне просто нечего сказать.

Я бы сейчас не против поболтать с Ичиго и побеспокоится о нем, но лучше пусть он будет вместе со своими друзьями. За ними стоит сходить, да и Гина нужно доставить врачам.

Урахара прибыл сюда вместе с Йоруичи и Уноханой-сан, потому нам лучше уходить. Мы все еще союзники, но союз я заключал с Главнокомандующим, а его сейчас тут нет, потому нам лучше покинуть это место.

Попрощавшись со всеми, я подхватил Гина и, открыв Гарганту, покинул Общество Душ и отправился домой.

Прибытие в Лас Ночес встретило меня шумом, тряской и кучей озлобленных криков. Стоило мне появиться на моей земле, как первое что я увидел — это огромнейшая туша чудовища, что ползала по пескам и разрушала все на своем пути. А в это время все остальные старательно лупили эту тварь, забрасывая всем, чем только можно. Кидались серо, заклинаниями, били мечами и даже швырялись камнями. В ход шло все, Кенпачи даже кинул в это Ямми, от чего великан был явно не в восторге.

Сражались с этим все, арранкары, синигами, друзья Ичиго, тут народу было просто плевать кто рядом, лишь бы бить это существо. Пикаро летали вокруг, Зараки, после броска Ямми, решил кинуть и Гриммджоу, Бьякуя сместился подальше, чтобы не стать очередным снарядом, Улькиорра и Эспи с неба поливали тварь лучами серо и уклонялись от снарядов Кенпачи.

Короче творился откровенный бред.

Спустившись на землю, я некоторое время смотрел на всю эту вакханалию.

Жаль Гин без сознания, он бы оценил этот сюр.

Неожиданно для всех над тварью появляется... Куроцучи, который недовольно смотрит на всех вокруг.

— Варвары, вы все чертовы варвары, — заявляет капитан. — Торопите меня, не даете нормально исследовать образец. Будь у меня еще хоть час, я бы вывел такой состав, который бы монстра нейтрализовал, и я сумел бы его спокойно препарировать. Но нет же! Всем меня нужно торопить. Недоумки!

С этими словами он достал из рукава какую-то пробирку и вылил ее на тушу.

Несколько секунд ничего не происходило, а затем нас оглушил мощнейший рев, после чего плоть монстра начала растворяться, а реацу стремительно улетучиваться.

Всего несколько секунд и это чудовище исчезает, будто никогда его и не было. Лишь огромная лужа какой-то нелицеприятной субстанции — единственное свидетельство его существованья, да и та, постепенно пропадает.

— Мда, что за черт тут творится?

Увидев меня, Пикаро тут же подлетели всей своей хаотичной толпой.

— Братец Вен! Привет! Братец! Ты живой! Уряя!

— Тихо-тихо, ребята, говорите по одному, — поморщился я от шума. — Со мной все хорошо. Вот, помогите лучше. Доставьте Гина к Хебико.

— Есть! — малыши отдали честь и, подхватив бедолагу Ичимару, понесли его к лазарету.

Ко мне же начали стекаться все, кто был более-менее здоров и мог передвигаться. Арранкары, синигами, вайзарды, да и просто люди, которые были с нами. Всем хотелось узнать, что случилось и как все закончилось, а потому я не стал тянуть резину.

— Айзен побежден, — сразу успокоил я всех. — Ичиго справился с ним.

Ребята были несколько удивлены этим, а некоторые раздосадованы. Ямми и Гриммджоу явно недовольны этим и теперь еще сильнее хотят надрать ему зад. Да и обидно им, они эту тварь победить не смогли, а Куросаки нашего босса завалил.

— Он в порядке?! — подскочила Рукия.

— Да, он жив, но ему сейчас нужна ваша поддержка. Поспешите к нему.

Ребята уже готовы сами бежать в Общество душ, лишь бы поспешить к другу.

— Как раненые? — спросил я Хебико.

Та явно хотела заняться моими ранами, да и вообще с трудом слезы сдерживала, переволновавшись за меня, но гордость врача не дала ей поддаться эмоциям.

— Их жизни ничего не угрожает, но синигами лучше как можно скорее доставить в Готей, там им окажут лучшую помочь, чем можем мы здесь.

— Айзен уничтожил Котоцу и проход через Дангай стал свободным, потому можете переходить не опасаясь, — сказал я остальным. — Думаю, задерживаться не стоит.

Эта новость несколько напрягла людей, но они понимали, что им теперь нет смысла задерживаться в Лас Ночес, да и многим уж очень сильно хотелось вернуться домой. Плюс, не стоит тут задерживаться. Мы союзники, но никто не знает когда Готею придет приказ на нашу ликвидацию, потому лучше не обострять.

— Главнокомандующий сейчас не способен руководить, потому временно от лица Готея буду говорить я, — сказал капитан Киораку, придерживаясь официального тона. — Мы были вынуждены объединиться перед лицом общего врага, и пусть наш союз был необходимостью, но я благодарен вам за вашу помощь в битве против Айзена. Наш союз был честью для меня.

— Айзен предал нас, так же как и вас, а потому у нас были причины сражаться, — киваю я, поддерживая его манеру речи. Конечно, хочется уж по-дружески поболтать, но необходимо соблюдать традиции и правила, которые обязаны соблюдать лидеры, а сейчас это как раз мы. — Я также благодарен Готею за поддержку моих людей. Наш союз был честью для меня.

Мы пожали руки, а затем разошлись.

Нет, это не объявление мира между двумя фракциями. Просто потому что сейчас это физически невозможно. Если Совет 46 отдаст приказ, то Готей будет вынужден подчиниться и напасть на нас. Пока мы не можем объединиться и быть ближе, но уже есть первые кирпичики для официального диалога, а если удастся не допустить приказа, то этот диалог можно и наладить.

Но все уже будет зависеть от самого Готея и Главнокомандующего, а также от нас и то насколько мы станем сильны.

На этом разговор окончился и попрощавшись с синигами, людьми и вайзардами, они забрали своих людей и покинули нас.

И только когда последние гости отбыли из Лас Ночес, я перестал сдерживаться и просто рухнул во тьму...

Глава 115. Шаг в будущее.

Открыв глаза, я некоторое время молча смотрел в потолок над головой. Потолок был потрескавшийся, явно на скорую руку заделанный, лишь бы не обвалился, но это был мой потолок, знакомый мне.

— Доброе утро, — послышалось слева от меня.

Повернув голову, я увидел ее...

Хебико...

Она сидела рядом со мной и улыбалась мне, так нежно и по-доброму... от чего-то мне захотелось выбежать через окно и спрятаться где-то в пустыне.

— Не выйдет, милый, — ласковым голосом произнесла она, по спине пробежал табун мурашек. — Тут барьер поставлен и просто так не сбежишь, а если что в погоню всех отправлю, а они ранены у тебя совести не хватит заставлять их перенапрягаться.

— Ладно-ладно, можешь меня пилить, — вздохнул я. — Мне самому покаяться или ты меня начнешь третировать.

— Есть такое желание, но головомойку лучше перенесем на потом, — покачала она головой. — Больше эту технику не применяй.

— Не буду, — вздохнул я. — Все равно ведь не помогло...

После такого реально себя неудачником и слабаком считать, но учитывая, что фактически никто тут себя толком проявить не смог, то не так уж этот результат и плох.

Жалкое оправдание.

— Есть потери?

— Потери есть, — вздохнула она. — Ты уже знаешь про Москеду и Накима, но мы потеряли еще и Шаолонга. Он пожертвовал собой, пытаясь освободить Пикаро. Если смотреть с практичной точки зрения, то мы легко отделались, но друзей это не вернет. Остальных ты знаешь, они пали над фальшивой Каракурой.

Она права.

Можно списывать все на невероятное везение, что мы спасли так много народа, но любая потеря для нашего маленького сообщества — критична. Мы ведь не можем пока создавать других арранкар, а потому и увеличивать силу свою не можем. Да и смысла нет — Айзен уже набрал с Хуэко самых способных. Остался только всякий мусор, который лучше 'очистить', отправив на нормальное перерождение.

— Что с остальными?

— Старк в печали от потери Лилинет, — начала она. — Тебе с ним стоит поговорить. Тия тоже грустит. Она пыталась убить Баррагана, но ее фракционы сумели ее переубедить и теперь она корит себя за слабость и эгоизм, а ее подруги боятся к ней подойти. Барраган просто в депрессии. Да и все остальные не в лучшем состоянии. Улькиорра просто в задумчивости, Гриммджоу бесится от потери друзей, а Ямми просто злится. С ними стоит поговорить, но...

— Сначала нужно закончить все это, — кивнул я и начал подниматься. Она попыталась мне помешать, но я не дал ей ничего сказать. — Не спорь. Я нужен своим людям, а перенапрягаться не стану.

Она лишь вздохнула и помогла встать.

Мне сейчас нужно будет поговорить с ними всеми.

Попросил ее передать всем, чтобы через час собрались в главном зале.

Как лидер я должен поговорить со своими людьми.

Одевшись, я покинул свою комнату и двинулся по коридору. Хебико некоторое время сопровождала меня, а после убежала по своим делам. Да, сейчас не то время чтобы многое обсуждать. Нужно действовать.

— Как здоровье? — спросил появившийся рядом Такеру.

Его присутствию я не удивился. Скорее гадал, чего он сразу не пришел, а явился вот только сейчас.

— Жить буду, — ответил я. — А сам как?

— Да чего мне будет, — махнул маг рукой. — Иноуэ восстановила мое тело, а остальное мелочи.

— А как насчет разума? Рока ведь может восстановить твою память полностью. Ты говорил с ней?

— Да, — кивает он и отворачивается к окну. — Получить клона с моей памятью — запросто. Но перенести с него что-то, что было основой моей личности — это уже маловозможно. Кроме того...

— М?

Мы остановились, а мой друг просто продолжал смотреть в окно на пустыню, иллюзорное небо покрытое трещинами и черными провалами, да руинами некогда целых частей крепости. Восстанавливать придется немало.

— А, не бери в голову. Просто личные заморочки... — он вздохнул. — Когда я потерял память о матери, я понял, что больше у меня ничего особо драгоценного и нет. Слишком мало настоящих уз с другими людьми... Где-то тут, — он постучал пальцем по голове, — я всегда считал окружающих своими игрушками. Даже тебя. То есть, не пойми неправильно, ты крутая игрушка, навороченная прям на уровне настоящего Оптимуса Прайма, даже воспитательный модуль с пинкоотвешивателем присутствует... Но в целом, похоже, эта потеря — не только урок о цене силы, но и о цене связей. Кто знает, если я продолжу почивать на воображаемом Олимпе, я закончу, как еще один Айзен? Не настолько крутой, хотя... Пора спускаться с небес на землю, в общем... А вообще, — вдруг изменил тон маг, — если хочешь и дальше вести со мной задушевные разговоры, мне нужна бочка абсента! Никак не меньше! А то, поднимая такие темы на трезвую голову, я себя слишком по-идиотски чувствую...

А он вырос.

Сколько я не знал его, но я всегда видел в нем того самого подростка каким он предстал предо мной в первый раз. Тот наглый, самовлюблённый эгоист и моральный урод, который издевался над окружающими. Да, годы исправили часть его глупости, и он научился быть лучше, но все равно оставался тем самым подростком. Тем, кто всегда считал, что у него есть ответы на все вопросы, есть пути отхода и подстраховка.

И вот сейчас он действительно немного повзрослел.

Это небольшой результат, но хоть что-то.

Быть может в будущем из него и выйдет толк, главное чтобы дурь одна не осталась.

— Ладно, пошли, — сказал я. — Мне понадобится твоя помощь.

— Ну-с, веди, босс...

* * *

Жители Лас Ночес начинали постепенно подтягиваться к нужному времени в главный зал Лас Ночес. Он сам был частично поврежден, но в отличие от остальных частей замка был в относительном порядке и чистоте. Не зря пара ребят перед приходом остальных появилась здесь и прибралась до официального начала.

Лидер Эспады велел всем собраться тут, а потому народ приходил.

Кто-то шел сам, а некоторых донесли на носилках, так как они не хотели пропускать речи своего главы, а сейчас слова поддержки для растерянных арранкар были очень нужны.

Владыка предал их и бросил, они пережили войну и потеряли друзей, а также им пришлось объединяться с врагами, чтобы выжить, потому никто просто не знал, что делать дальше.

Эспада, нумеросы, привароны и фракционы постепенно заполняли зал и стали ждать появления лидера.

Кто-то тихо сидел в кресле-каталке, как Тия в окружении своих на редкость тихих и краснеющих от стыда фракционов, которые чувствовали свою вину за нарушения приказов своей госпожи. Сама же Тия пыталась разобраться в себе и понять, как ей быть дальше. Она потухшим взглядом смотрела на все вокруг и только вздыхала.

Старк привалился к стене и старательно делал вид, что он спал. Как ни странно, но получалось у него так себе, будто он растерял этот талант делать вид, что он дрыхнет. Скорее он просто хотел показать всем, что все в порядке и не нужно волноваться, вот и кривлялся, пусть помогало далеко не всем. Он просто не знал, что ему еще делать.

Барраган сидел в кресле в окружении остатков своих фракционов и лениво постукивал по подлокотнику пальцами. Он сейчас чувствовал странное безразличие ко всему вокруг и явно хотел побыть один, но из уважения решил все же посетить официальное мероприятие.

Улькиорра находился, как ни странно, в компании Локи и Ноки, которых Хебико подрядила следить за Шифером, чтобы тот не убегал на очередные тренировки и не перенапрягался. Вот два маленьких надзирателя и не отставали от скучающего Кватро, но старались на нервы не действовать и вели себя на удивление тихо.

Гриммджоу в компании своих близких друзей и, как ни странно, Ямми, мрачно сидел на полу и думал о тех, кого он потерял на этой войне. Он никогда особо не высказывал какую-то привязанность к своим фракционам, но потеряв их начал осознавать, как ему не хватает своих товарищей.

В противовес ему Ямми негодовал по поводу прошедшего боя, где он толком не сумел себя проявить и никого убить. Та тварь была сильна, и ему пришлось использовать всю свою мощь для боя с ней, но даже так, он чувствовал себя до бешенства слабым и жалким, что даже со своей мощью ничего поделать не мог.

Единственная кто тут оставалась спокойной и относительно довольной была Эсперанса. Она не волновалась по поводу битвы, ее больше интересовали вопросы, как быть со своими детьми и куда девать сотню Пикаро. Лия была в депрессии после потери подруги, а малышам Пикаро нужно себя чем-то занять и ведь запирать их никуда она не даст. Да и разнесут же все, такого удобного Рунуганги больше нет... Еще одна потеря.

Остальные же думали примерно в таких же ключах, а потому атмосфера уныния и грусти витала вокруг так плотно, что казалось ее можно потрогать, укутаться в нее и лечь на пол и начать реветь.

Ожидание долго не продлилось, и в зале показался Сан Венганза.

Он молча вошел в зал, в компании старика Архитектора и седовласого колдуна, ранее выступающего на стороне Готея. Прошел мимо остальных, дошел до пьедестала, на котором обычно восседал Айзен и остановился на ступеньках, встав над всеми, и осмотрел их серьезным взглядом.

Несколько секунд он молчал, смотря на них, и ожидая, когда все внимание будет переключено на него и народ подойдет поближе.

— Слушайте меня, жители Лас Ночес, — начал он. — Не будут ходить вокруг да около, и скажу прямо. Айзен предал нас! — сказал он громко и четко. Все и так это понимали, многие видели, но принять подобное заявление было тяжело. Айзен-сама стал для всех Владыкой, Повелителем, тем, кто спас их от страха регрессии и даровал хоть какую-то цель в жизни, а потому поверить в то, что он бросил их, и даже ударил в спину, было тяжко. — В момент, когда он был нужен нам больше всего, он попытался нас убить и стал нашим врагом. Сейчас, когда он больше не властен над нами, когда война закончилась, и мы пережили эту бурю, мы стали свободны и нам нужно решить, как жить дальше.

Да, это самый важный вопрос.

Никто не знал, что им делать, как быть, что делать и потому все сейчас и собрались, чтобы узнать ответ.

— У нас есть выбор, как поступить, — продолжил он после нескольких секунд молчания. — Мы можем вернуться к тому, что было. Уйти. Разойтись. Вновь стать скитальцами пустыни и забыть обо всем, что здесь было. Мы вновь вернемся к прошлой жизни без надзора над головами, без правил и законов, где каждый будет предоставлен сам себе.

Эти слова несколько удивили арранкар, но они не могли отделаться от мысли, что в них есть смысл. Многим не нравилось подчиняться, многие не были готовы терпеть врагов вокруг себя и только Айзен-сама заставлял их всех уживаться.

Так что мысль уйти и делать, что хочется, не была лишена смысла.

На целую секунду многие даже посчитали этот вариант весьма хорошим.

Ведь тогда они будут предоставлены сами себе, никто им будет не указ и вообще...

— 'И снова наша жизнь потеряет смысл...' — резко осознали все.

Как только каждый подумал о таком, они резко застыли и начали осознавать, что это означает.

А значит, что они вновь станут разрозненными группами бродяг без цели к существованию. У них теперь нет страха регрессии, а потому даже самой примитивной цели в жизни у них теперь нет.

И самое главное, им тогда, скорее всего, придется стать врагами друг другу... а после того что они вместе пережили, мысль атаковать стоящего рядом соседа, даже если он был из другой группы просто не укладывалась в голове.

— Однако это жизнь в тупике, — говорил Глава Эспады. — Мы можем уйти, но нам некуда уйти. Мы можем быть свободны, но нам некуда девать эту свободу. Мы можем делать что хотим, но нам просто не к чему стремится...

Они все об этом подумали и были согласны.

Расходиться не вариант.

— Но у нас есть и другой выбор, — голос Зеро стал громче и наполнился силой. — Мы можем остаться вместе! Мы можем найти сами свою цель к существованию! Мы можем доказать миру, что мы не ошибка реальности и мы можем жить! Остальной мир попытается уничтожить нас, все вокруг, узнав о нас, захотят или подчинить нас или раздавить, как возможную угрозу и по одиночке мы слабы, но вместе мы уже доказали сами себе, что мы можем многое!

Народ завороженно слушал его затаив дыхание.

— Идите за мной, жители Лас Ночес! Встаньте вместе со мной и помогите построить для нас будущее, которого мы заслуживаем! Больше никто не станет нами управлять, больше никто не будет решать нашу судьбу, только мы ее определим! Это мы Владыки Хуэко Мундо и больше никто нас не подчинит! — говорил он всем. — Вы со мной?!

— ДА-А-А-А! — кричат они, поднимая руки.

— Мы с тобой!

— В будущее!

Эти слова отдались в сердце каждого здесь, в ком-то в большей степени, в ком-то в меньшей, но никто не остался равнодушным.

Они смотрели на него и были готовы действовать хоть прямо сейчас.

— Пусть наше прошлое уйдет вместе с предателем! Мы перекуем нашу организацию, мы сделаем ее лучше, сильнее и встанем вровень с Готеем и всем остальным миром! Ибо теперь, закаленные этой войной, не только десять сильнейших, но мы все — Эспада!

— Эспада! Эспада! Эспада! Эспада! Эспада!

Единая воля всех здесь: арранкар, синигами и людей, сплетена воедино и теперь будет двигаться вперед. Приведет ли этот путь к краху или величию, сложно сказать, но пути назад для них уже нет.

Даже если они все падут и будут убиты, они сгинут вместе, а потому никто не будет жалеть об этом...

Глава 116. Слова напоследок.

Главнокомандующий тяжело вздохнул и, сполоснув руки в теплой воде, подвигал пальцами. Бой не дался ему легко и раны даже на его теле не заживали так быстро. И пусть ему удалось отказаться от больничного, но Унохана настояла на постоянных лечебных процедурах и профилактике.

Потому ничего не оставалось, как слушаться врача и не спорить.

Рецу может быть сколько угодно покладистой и спокойной, но когда дело касается здоровья окружающих, то может быть весьма и весьма давящей особой.

Недавно у него был тяжелый разговор с капитанами.

Он отчитывал их, то что они мало того что проиграли, а некоторые весьма позорно, по его мнению, так многие еще и свои хаори потеряли, что было не позволительное оскорбление униформы синигами.

Да, старик и сам свое хаори потерял где-то в пламени, но Сасакибе запасное всегда носил с собой, потому этого никто не заметил. Так мало того, они еще и дерзить ему вздумали, не понимая как это важно.

— 'Ух, что за молодежь пошла', — негодовал старик.

Мысли же его, так или иначе, возвращались к той битве.

Неприятно было сознавать, что он ничего не смог сделать в том бою и даже большой ценой не победил, но сейчас подобное чувствуют многие синигами, как например капитан Хицугая, что отправился на личные тренировки.

Сейчас Ямамото утешал себя мыслью, что его жертва дала остальным хоть какой-то шанс победить Айзена и все уже закончилось.

Прямо сейчас Совет 46 ведет суд над предателем, и на мягкий приговор надеяться не стоит. Жаль он сам не мог поприсутствовать там и убедится, что Соске будет заточен на долгие тысячи лет, но таковы правила и он им следовал.

Так или иначе, все наконец-то, закончилось и можно хоть ненадолго вздохнуть спокойно.

— Капитан, — в кабинет вошел Чжоуджиро, и положил папку в красной обложке на стол.

— Хорошо, — кивает Главнокомандующий.

Некоторое время он изучал содержимое папки, а верный лейтенант молча стоял рядом и похоже, хотел что-то спросить.

— Спрашивай, Чжоуджиро, — сказал Ямамото, не отвлекаясь от документа.

— Что вы будете делать с Эспадой?

— Ничего, — просто ответил Старейший синигами.

— Но ведь они потенциальная опасность. К тому же Совет точно не оставит союз с ними без внимания и...

— Я понимаю это, — вздохнул старик. — Я уже устал от постоянных заигрываний с Советом. Я веками играл в политику и смотри, к чему это привело. Порой стоит отстаивать свои принципы, а не думать о выгоде. Они достойно сражались, а с таким лидером как Куроки не станут без причины нападать на нас.

Эти слова явно не убедили его подчиненного, но он спорить не стал.

Главнокомандующий действительно не хотел бы исполнять такой приказ. Готей и Эспада рисковали своими жизнями, чтобы одолеть общего врага и лично видя то, как они сражались вместе, сложно заставить себя ударить боевого товарища в спину. Да, он сам понимал их опасность, даже больше чем другие, но иногда собственные принципы бывают важнее долга.

— Первейшая цель Готей 13 — хранить баланс душ, и если на другой чаше весов появится организация, что уравновесит нас, это, вполне возможно, может стать благом. Но если Куроки или его люди решат нарушить наше необъявленное перемирие, я лично уничтожу Лас Ночес и всех его обитателей.

Таков был его ответ, и верный лейтенант принял его. А пока можно немного отдохнуть, а заодно получше изучить этот План, а то он его за все эти годы так и не удосужился досконально изучить.

Быть может, скоро придет его время...

* * *

Крики, вокруг так много кричат. Они кичатся, вопят и пытаются показать себя такими могучими, мудрыми и важными, но даже несмотря на то, что он проиграл, он связан, запечатан и у него открыты только глаз и рот, он все равно видит их страх. Они даже боятся показать ему свои лица, прячутся за своими жалкими деревяшками, будто думают, что это может их спасти.

Хотя эти насекомые должны быть ему благодарны. Не убей он их предшественников, они бы места в Совете еще долго не заняли.

Ну, ему было откровенно плевать, что они там хотят и говорят. Он почти засыпал от скуки, смотря на этих насекомых.

Убивать прошлый состав Совета 46 было особенно приятно. Будь у него возможность, он бы сделал это снова. Все же когда он работал капитаном, то ему тоже порой приходилось мириться с произволом знати, а потому истребляя, их он чувствовал определенное удовольствие.

— Суд объявляет приговор! — заявил самый главный в Совете. Айзен уже откровенно забыл, кто он и как называется его пост, а потому даже не следил за процессом. — Бывший капитан Айзен Соске, приговаривается к восьмому уровню заключения в тюрьме 'Авиши'! Срок заключения не меньше чем 18 800 лет!

Какие громкие слова.

Насекомое вякает на дракона и думает, что монстру есть дело до этого писка.

Жалкое зрелище.

— Понятно, — скучающим голосом произнес он. — Существа вашего уровня вершат правосудие надо мной? Я нахожу это достаточно ироничным.

Ох, как его слова взбесили их.

Страх, который они прикрывают гневом.

Будь тут капитаны синигами, то может они бы чувствовали себя спокойнее, но сами же издали указ о недопустимости представителей Готея в зале суда во время вынесения приговора по таким делам. Да и остальные капитаны заняты тем, что здоровье поправляют после боя, потому они в любом случае бы не пришли.

— Предатель! — кричит кто-то. — Не будь столь самоуверен, лишь потому, что бессмертен!

— Немедленно завяжите ему рот и глаз!

— Увеличьте меру наказания до 20 000 лет!

Они болтали, грозились ему всеми карами в мире, но он лишь улыбался, смотря на этих примитивных созданий. Ничего они ему сделать не могут и даже если сумеют закрыть рот и глаз, то в вечной тьме и одиночестве его будущей камеры все равно смотреть не на что и болтать не с кем.

Потому ему было откровенно плевать и...

Время вокруг него резко остановилось.

Айзен прекрасно чувствовал начало изменений, а потому сам перевел себя во вневременное пространство, а затем посмотрел на него.

Перед его 'троном' стоял человек, облаченный в серый плащ. Стоял, скрестив руки на груди, и взирал на него мрачным взором своих синих глаз.

— Так и думал, ты можешь быть вне времени, Айзен, — фыркнул Карас, смотря на него.

— Для того, кто постиг силу Бога в этом нет сложности. А ты неплохо умеешь проникать даже в такие защищенные места, — усмехнулся Соске. — Хотя, иного и не стоило ожидать от бойца омницукидо и владельца банкая времени.

Он рассмеялся довольно искренне.

— Пришел убедиться, что меня точно упекут в тюрьму или ты, как Серый Плащ, принес мне лепешку? Я был бы не против перекусить, но предпочту чайные пирожные. При следующей встрече, принеси.

Карас лишь приподнял бровь, но на эту фразу ничего не сказал, вернувшись к серьезным делам.

— Я пришел узнать правду.

— Для каждого правда своя.

— Мне нужна правда, скрытая за правдами, — нахмурился он. — Что за чепуху ты вытворяешь? Ваша игра с Урахарой с самого начала напоминала игру в поддавки. Вначале ты посылаешь носителя Хогиоку прямо в его логово. Потом он, вместо того, чтобы отправить сей контейнер прямо на перерождение (и не говори мне, что у бывшего сотрудника третьего отряда омницукидо дрогнула бы рука!), фактически, допускает отправку его обратно, прямо в твои руки. Хотя вместе с Йоруичи могли бы отправить Бьякую и Ренджи в утиль за минуты! Потом, — Куроки глубоко вдохнул, готовясь к продолжению тирады, — потом ты монтируешь в себя вещь, в которую твой соперник почти десятилетия подряд напихивал сюрпризы. Любой ученый напихивает такие сюрпризы в творения, особенно когда их не понимает полностью. Мало ли что внезапно может 'ожить' и попытаться сожрать владельца... И за два года ты никак не мог полностью 'разминировать' эту штуку... Затем ты, вместо того, чтобы затаиться где-нибудь на столетия, форсируешь эволюцию, все больше впадая в неадекват по дороге... А затем ты закономерно подрываешься на этом сюрпризе, все же кидо Урахары даже близко не выглядело чем-то, способным нести такую печать. Вот активатор — запросто... Кхе, — прокашлялся Зеро, — Надо было Таку все же притащить, ему такие тирады на одном дыхании удаются. Жаль, у него паранойя разыгралась, мол, вдруг ты вырвешься и распылишь его на этот раз уже с концами... Но все же, скажи мне, что заставило тебя мчаться, как на пожар, играть в эту клоунаду и рисковать собственным разумом?

Айзен только пожал плечами.

Все-то этот мальчишка замечает и понимает.

— Когда ты атаковал Тию, ты ведь этим нас спас. Если бы не это, нас бы перебили синигами, а так ты быстро перевел нас в разряд врагов и позволил выжить. Да и тогда ты солгал, полностью разорвав наше соглашение.

— Не стоит думать обо мне так благородно, — фыркнул Айзен. — Я не настолько добрый, чтобы меня волновала ваша жизнь, и вы как враги мне действительно были полезнее. Я скорее не хотел, чтобы столько трудов было загублено. А в остальном все так.

— Так ответь же! Хватит твоих тайн и игр. Просто скажи, что ты задумал!

— Я не обязан отвечать.

— Пожалуйста, — вздохнул Карас. — Мне нужно знать.

Айзен закрыл глаза.

Сказать он может, но есть ли смысл?

Ну, раз так хочет...

— Скажем так, есть угроза, что одинаково пугает и Урахару, и меня, — ответил Соске. — Поэтому я и торопился. Поэтому он позволил мне слиться с Хогиоку. Поэтому я провел всю операцию с минимальным количеством крови, но при этом взбодрив Готэй и приведя его в максимально боеспособное состояние. Что же касается 'сюрприза' в Хогиоку... Я бы не стал убирать его, даже если бы нашел. Предсказать последствия такой форсированной эволюции, все же, не сложно. Миру не нужно всемогущее чудовище, а мне слишком дорог мой разум, чтобы утратить его так глупо.

— То есть, — Карас прищурился. — вы с самого начала нас всех использовали? Все эти жизни, потраченные на войне — просто фигуры в вашей гребанной партии?

— Кажется, ты недопонимаешь. Да, Урахара Кёске не стал идти на жертвы, чтобы помешать мне добыть Хогиоку. Учитывая, что Рукия Кучики стала бы первой жертвой, ты должен был быть благодарен за это... Да, он позволил мне слиться с Хогиоку, но для него это — большая ловушка. Ловушка, что позволила ему, Йоруичи и Вайзардам восстановить связи с Готэем и упечь меня в самую надежную тюрьму из известных. Тем, кто жертвовал твоими товарищами, всегда был я, — Зеро Эспада лишь фыркнул. — И сейчас я для него лишь гуманоидное оружие последней надежды, и, поверь, он истово надеется, что Готею никогда не придется меня выпускать.

— Пытаешься взять все грехи на себя?

— Нет, всего лишь не даю тебе наделать глупостей, для чего еще, в конце концов, нужен 'отец'? Ты должен и сам понимать что если бы мы действительно скооперировались, то не оставили бы никаких следов нашего сотрудничества. Все нестыковки, что ты заметил, именно оттого, что мы не способны ни доверять друг другу, ни даже приблизиться без попытки взаимного уничтожения.

Карас помолчал несколько секунд.

— Кажется, я и сам начинаю надеяться, что тебя никогда не выпустят.

— Ну, в таком случае, у меня впереди 20 000 лет увлекательного изучения Хоугиоку. Любой истинный ученый только и мечтать бы мог о таком, — его взгляд загорелся. — Столько тайн, столько истин и загадок. Я в предвкушении.

— Про угрозу ты, я так понимаю, говорить не собираешься? А, черт с тобой, — Карас развернулся и двинулся к выходу.

Однако, пока его 'сын' не ушел, он решил сказать еще кое-что напоследок.

— У вас полтора или два года в запасе, пока Они не придут, — дал он туманное пророчество.

— Мы будем готовы, — кивает он, не оборачиваясь. — Прощай, Айзен.

— Проваливай, Карас...

Они оба улыбнулись друг другу, пусть и не показали этого. Они обратились друг к другу так, но каждый понял, что тот имел этим в виду.

Они разошлись и еще обязательно встретятся, когда придет время...

* * *

Куросаки Ичиго шел по дороге домой и раздумывал, не зайти ли ему по пути в супермаркет и не купить ли, что-то перекусить. Юдзу до вечера будет в своем кружке рукоделия, потому готовить будет некому. Так что стоит позаботиться о перекусе до ужина, так что зайти за разогреваемой пиццей вполне можно.

— А? — он остановился возле... столба...

Да.

Тут когда-то погибла девочка.

Возле столба был цветок в пластиковой вазе, а также пара игрушек и просто какие-то сувениры. Видать те гопники еще не забыли его урок и иногда подкидывают сюда что-то и чтят духов.

— Ее отправили в Общество душ или она еще тут? — спросил он.

У него она совсем из головы вылетела, и он не помнил, что с ней случилось. Может и пустой ее съел, он не знает.

— Я больше не вижу духов... — грустно улыбнулся он.

Вздохнув, Ичиго двинулся дальше и старался не думать об этом, но мысли сами возвращались к этому.

Два месяца прошло с той битвы, когда он сражался с Айзеном и одолел его, пожертвовав своей силой синигами. Теперь он обычный человек, обычная душа и больше не видит духов и не видит ее...

Он попрощался с Рукией, и с тех пор ее не видел...

Он не знал, навещает ли она его, но в гигае она никогда не приходила.

Умом подросток понимал, что в Обществе душ сейчас своих проблем хватает, а потому не до него сейчас, но... он скучал по ней...

Его друзья рядом, он часто видит их, но ощущает отчужденность и одиночество.

— Вот и случилось то, чего я боялся, — сказал он, поднимая голову к небу. — Я лишился силы и теперь могу лишь смотреть, как другие сражаются...

Он пытался не думать.

Пытался заставить себя не размышлять, но его все же убивала мысль, что его друзья подвергают свои жизни опасности, а он вынужден сидеть в стороне не в силах помочь. Сейчас его даже низший пустой раздавить своей реацу может.

— Лучше не думать, — потряс он головой. — Лучше...

— Блин, ты хреново лепишь куличики! — прозвучал права знакомый голос. — Твоя уточка такая убогая.

— Это ворон, придурок, сам-то, что за хреновину сделал? Это похоже на внебрачного сына Ньярлатотепа с Феей Крестной.

— Не смей критиковать чужое творчество, недоумок.

— Было бы что критиковать, мастер современного искусства.

— А вот это уже оскорбление.

Ичиго повернул голову и увидел... этих двоих... копающихся в песочнице...

— Какого хрена вы тут делаете? — с шоком произнес Куросаки, смотря на... Караса и Такеру...

— О, Ичиго, привет, а я и не знал, что ты тут ходишь, — откровенно врал и не краснел Карас. — Какая неожиданная встреча.

— Да-да-да, невероятное совпадение, — кивал Такеру.

— Вы меня убиваете, — вздохнул парень. — Ну, по крайней мере, я вспомнил, почему не скучал по вам двоим.

Да. Вот по групповому изнасилованию своих мозгов он точно не тосковал.

— Да не бурчи, Ичиго, мы же навестить тебя пришли, — махнул рукой Зеро Эспада. — Я вот был много занят в Лас Ночес и тут, дай думаю, ученика навещу. Попрощаться же не успел...

— На самом деле этот трус просто сбежал из Лас Ночес, — ржал Такеру. — Туда приперлась Сой Фон и потребовала выдать ей Караса в мужья, сказала, что не уйдет пока ей его не притащат связанным. Короче, когда все остальные начали подыскивать веревку покрепче, он и трусливо сбежал. А теперь рычит на меня, неблагодарный, а ведь если бы я не отвлек эту бестию журнальчиком...

— Заткнись, — рычал второй. — Подкинул Шаолинь BDSM-мануал, а испытывать она его будет на ком?

— Ну, ей за многое тебе надо отомстить... Или ты хотел бы, чтобы она испытывала его на мне?

— Прибью же. Насмерть!

Ичиго лишь потер переносицу.

Он был рад их видеть, но уже чувствовал себя изнасилованным в черепную коробку.

— Ну а если серьезно, мы к тебе еще и по делу пришли, — сказал Такеру. — Мне тебя осмотреть нужно, чтобы лучше понимать суть проблемы.

— Какой проблемы?

— Как какой? Мы же хотим тебе силу синигами вернуть, — будто что-то очевидное произнес Карас. — К тому же нужно успеть сделать это раньше Урахары.

— Ха?! Вы о чем?! Это разве возможно?!

— Ну, Урахара точно сейчас занят попыткой вернуть тебе силу, ну и мы не можем остаться в стороне.

— А почему не объединиться?

— Хо-хо-хо-хо, все просто, мой ученик, — рассмеялся Карас, достав веер и пародируя Урахару, начал говорить подобным глупым тоном. — Если мы вернем тебе силу, то ты будешь обязан нам и встанешь на нашу сторону, а моя организация сейчас нуждается в кадрах. Иноуэ и Чада мы уже завербовали, к Урюу подбиваем клинья, так что и тебя нужно заграбастать.

— Че?! Только ради этого?!

— Ну что ты, — обиженно возмутился Такеру, — как ты мог так подумать? Просто ты еще бассейн Хебико во время боя разрушил, а потому нам дешевле вернуть тебе силу и заставить копать новый, чем тратить деньги.

Ичиго постарался унять нервный тик:

— Я вас ненавижу...

— Ну и еще ты как бы мой ученик и твое обучение нужно закончить, — серьезно заявил Карас. — Ты же не думал, что я брошу это дело на начале?

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.

— Чет слишком благородно.

— Ну и Орихиме-тян, 'очень-очень-очень-очень', и еще сорок раз 'очень', попросила.

— Аргумент... — был вынужден признать подросток. Она могла уговорить кого угодно и отказать ей вряд ли смогли бы.

Он вздохнул и улыбнулся.

Пусть эти двое точно задолбают его так, что он дохнуть будет от них и мозги опухнут, но впервые за все это время после победы он... действительно искренне улыбался.

— Ну, состояние духовной структуры вроде подходящее, — пробормотал себе под нос маг, — можно работать... Надо бы провести вскрытие для верности, но это подождет... Начнем с физической подготовки, — заявил он бодрым голосом, потирая ладошки. — Для начала, тысячу кругов вокруг школьного стадиона хватит.

— Я ж помру от такого!

— Извинимся перед Иссином если что, — беззаботно пожал плечами Карас.

— Ну, что и следовало ожидать... Он же 'Ичи', а первый блин комом...

— Я домой... — Ичиго потер переносицу.

— Эй, подожди, мы только начали!

— Идите к чертям...

Эпилог.

Волны бились о каменные преграды и разбивались сотнями капель, что искрились в лучах летнего солнца. Морской бриз приятно щекотал нос и слегка прохладный ветерок ласкал своим прикосновением кожу и трепал волосы.

Голубое небо над головой, по которому медленно проплывали пушистые облака и яркое солнце, что слегка слепило.

— Очень красиво, — произнес я.

Стоя на одном из сотен серых столбов, что поднимались с морского дна посреди бескрайнего океана и устремлялись к небесам, я смотрел на все это великолепие. Никогда не видел ничего подобного и просто наслаждался таким приятным видом.

А если посмотреть вниз, в воду, в отражение что видно там, то картина будет противоположна.

Угольно-черная вода, сливающаяся с черным небом и серыми столбами, поднимающимися из воды и уходящими к бледной луне.

Да, вот теперь какой мой внутренний мир, после утихшей бури внутри.

Две силы слились воедино и стали одним целым. Чем-то пусть не любящими друг друга, но научившиеся уживаться и терпеть, а потому не мешающие общей жизни.

Затем я увидел фигуру, стоящую в некотором отдалении от меня.

Некто закутанный в угольно-черный плащ, с наполовину черными и наполовину белыми длинными волосами, которые трепал морской бриз.

Косоку!

Приблизившись к нему, я остался стоять на соседнем столбе и посмотрел к горизонту.

— Рад твоему формированию, — сказал я после пары минут молчания.

— Сотворение завершено, — ответил... он... — Ты разочарован?

— Нет, чего-то такого я и ожидал, — пожимаю плечами. — Но удивлен, что облик ты выбрал именно такой... Хотару...

Он повернулся ко мне и лишь фыркнул.

Да, облик у воплощения двух моих сил имел облик моего давно погибшего друга, которого я поглотил.

— Когда Куроцубаса была растворена здесь, ее частицы начали собираться от самого стабильного образа, а образ Широки Хотару был самым цельным, — ответил занпакто. — Но я не он. Пусть имею его лицо, голос и кое-какие воспоминания из тех, что были.

— Понятно, — кивнул я. — Итак, мне нужно что-то сделать, чтобы владеть тобой?

— В этом нет никакой необходимости, — развел он руки. — Все что я хочу, чтобы ты жил достойно. Чтобы в этом мире никогда не было шторма. Здесь, знаешь, негде укрыться от дождя и ветра.

— Так и быть, — киваю ему. — Каково твое имя, занпакто?

Он закрыл глаза, вздохнул, а затем посмотрел на меня своими разными черными и белыми глазами:

— Я — Куроони но Цубаса*...

*Крыло Черного Демона.

Вот и все.

Восьмая часть Ворона официально закончена.

Я думал еще несколько моментов включить сюда, как обсуждение Караса с Эспадой случившегося и реакции капитанов Готея, но написав немного понял, что это не только бесполезная трата времени, но и просто неуместно будет. Потому все оставлю на Девятую часть, когда буду ее делать. Там тогда хоть какой-то сюжет появится, а не только бесконечные главы.

Это был долгий путь, целых 4.5 года все же шел данный фанфик. Первая глава выложена 31 декабря 2014 года, как никак.

Спасибо всем кто нас поддерживал и помогал, в особенности нашей бете спасибо, Джейане Неистовой, что косяки выкорчовывала, ну и Ашидо Кано тоже отдельная благодарность за помощь в поиске опечаток. Благодарю всех.

Также спасибо тем кто финансово нам помогал, это неплохо нас мотивировало работать усерднее. Ваша помощь забыта не будет.)

История теперь завершена. Девятая часть будет, в будущем, но мы пока хотим отдохнуть от всего и заняться чем-то другим, потому не просите, в ближайшие годы продолжения точно не будет, да оно и не особо нужно. Сильно мы устали.

Что мы будем писать дальше мы объявим потом, когда будем готовы, а пока всем спасибо, приятного чтения! Удачи и вдохновения!