— Мастер побоитесь Светлых, полтора золотых за деревяшку которую топором можно вытесать, — возмутился отец.
— Ну так и вытесал бы чего приперся? Топором вытесать, да ты знаешь, сколько тут работы? Тут любое полено не пойдёт тут выбрать надо уметь, выдержать, да с умом, а не абы как вырезать, да тютелька в тютельку, чтобы, когда вбивать будешь, не лопнуло и не болталось, так-то, — замахал руками мастер. — А ты топором, двадцать пять серебряных империалов.
— Ну, без мастерства да умения такую вещь, конечно, не сладишь, иначе сами выстрогали бы, но двадцать пять серебряных много, может, за пятнадцать согласитесь, — начал торговаться отец. Сперва я внимательно слушал торг между отцом с дядей и мастером и как говориться "мотал на ус", но вскоре перестал понимать их — вроде и слова все понятны, но в голове как-то не складывается что говорят. В себя я пришёл, когда отец достал кошель и стал отсчитывать серебро.
— Вот мастер задаток четыре серебряных остальные пятнадцать послезавтра, когда придём забирать готовый арбалет, — отец протянул серебряные мастеру.
— Хорошо послезавтра после обеда приходите, всё будет готово, — Хакон пересчитал серебряные, — хотя, что там считать четыре штуки то, — и зажал в кулаке.
— До свиданья, мастер, — попрощались мы.
— Проваливайте, — махнул рукой Хакон и, едва дядя переступил порог, захлопнул за ним дверь. Отец с дядей переглянулись и пошли, ну и я за ними.
— Пап, а кто это был? он ведь вроде нелюдь, но вроде не гном они говорят совсем маленькие, и уши у них как у эльфов острые, — спросил я.
— Это Дарвел был дверг, или тор, они в родстве с гномами, но живут не в горах, а на равнине, Подгорное королевство не только Гномьи горы но и земли рядом с ними, вот на этих землях и живут торы с двергами, — ответил отец, продолжая шагать. — А гномы, они из гор говорят и не вылезают.
— А как тогда гномы-торговцы, что по осени в городах зерно на инструменты меняют? Да и так говорят, караваны часто приводят.
— Это Дар торы. Хм... — протянул отец, глянув на меня. — Тут понимаешь в чём дело, и торов и двергов по обыкновению — раз они с Гномьих гор приезжают — тоже гномами зовут, а когда кого спросишь про гнома, то тебе про гнома и расскажут, вот от этого и путаница получается.
— А они все такие, — отец с дядей шли рядом, а я сзади их посередине пристроился, чтоб лица было видно хоть немного.
— Какие? такие, — отец бросил на меня взгляд.
— Ну, все в железе и бурчат на всё, — пояснил я.
— Да нет, не все конечно, некоторых от людей почти и не отличишь, особенно молодых пока неженаты и бороды не носят или вовсе не имеют, — стал разъяснять отец на ходу. — Но вот поторговаться и побурчать они любят, иной раз из-за сушей мелочи так раз спорятся, что думаешь, поубивают друг друга прямо на месте.
Как только мы вошли в трактир, к нам подскочил Фрол. — Вы где шляетесь, мы тут все извелись, обед уже, а вас всё нет, я и Свента на ваши поиски уже посылал, тот весь торг оббежал, но вас не нашёл.
— Да ладно тебе Фрол пришли и ладно, живы здоровы ведь, да и голодные поди, сейчас что-нибудь на стол соберу, вы умывайтесь и давайте за стол, — скомандовала Марфа вышедшая из двери на кухню.
— Не надо тетка Марфа мы в харчевне пообедали, мы лучше к себе пойдём, передохнем малость, — отказался отец, хотя я был не прочь и перекусить, что-нибудь.
Зайдя в свою комнату отец с дядей уселись так чтобы если кто заглянет в дверь не увидел того что лежит на лавке перед ними, и принялись считать деньги. Всего оказалось девяносто шесть золотых и шесть серебряных, было бы сто, но чародею отдали два, да в управе за грамоту полтора золотых стребовали. Отложив один золотой и серебро в кошель, остальное отец завернул в холстину, и крепко завязав бечевой, положил в свою котомку.
Отец с дядей принялись решать, что домой прикупить надо, а я решил поспрошать Оза.
— Оз что такое дух Зебар? — чуть подумав, спросил я, уставившись на кольцо.
"Дух Зебар энергоинвормационное существо средних планов астрала. Относится к хищникам, представляет собой червя с кольцевыми рядами зубов в передней воронковидной части тела, достигают двух метров в ширину и десяти в длину. Преимущественно используется при создании атакующих артефактов".
— Оз что такое ловушка для духов и как ею пользоваться, если в ней сидит дух Зебар? — продолжил я расспрашивать про проданные перстни.
"Ловушка для духов — энергоплетение или конструкт либо их комплекс, предназначенные для захвата и удержания, полеформных энергоинформационных существ астральных или демонического планов.
При использовании ловушки для духов с пленённым духом Зебар, ловушка направляется вектором освобождения на атакуемый объект, и производится освобождение духа. После чего, в случае отсутствия зашиты способной защитить от атак духа типа Зебар, рекомендуется покинуть данное место. В случае отсутствия магического противодействия, дух остается проявленным в реальности, до рассеиванья маны использованной для его проявления, что обычно составляет до суток в редких случаях до трех суток".
Хотелось спросить про заклятье "Волна Огня" но как. Как называли, Древние маги заклятья я не знал, Оз вроде говорил что-то вроде какого-то плетения, но я не запомнил. А может просто плетением обозвать, тетка Варвара вроде тоже плетения поминала, да и маг в лавке, ладно попробуем. — Оз а что такое плетение "Волна Огня".
" Энергоплетение "Волна Огня" — боевое атакующие площадное энергоплетение импульсного действия пятого Б класса, относится к третьей степени сложности, представляет собой расширяющуюся волну огня в классическом варианте двух метров высотой пяти длиной расширяющуюся под углом тридцать градусов на расстояние пятьдесят метров"
М-да учиться мне надо, вроде и понятно всё, а с другой стороны. Ну, вот ясно, что по земле пойдёт волна вроде тех, что бывают на воде, но из огня, а вот насколько большая непонятно хоть и было сказано. Можно у тети Вары при случае спросить, вот только не забыть бы пока случай подвернется. Эх, записать бы на грамоте да пергамент больно дорог кто ж мне его даст. Так вчера я у Оза ничего не спрашивал, значит, наверное, ещё один вопрос спросить можно. Про гномий харулг у отца спросить можно, про чародея спросить так я ничего не понял, как спрашивать то. Задумавшись про что ещё можно спросить Оза, я под бормотание отца с дядей задремал.
Разбудил меня отец к ужину. После которого мы вышли в обеденный зал, и подсели к Чакору и Мефодию пившими пиво и немного поболтали, верней болтали отец с дядей, а я просто сидел и слушал их байки. Выпив по паре кружек пива, — которого мне никто не налил — жадины, — мужики встали и разошлись по комнатам, ну и я тоже с ними.
Умаявшись за день не столько телом, сколько духом, — в городе столько всего нового, что у меня шея заболела от постоянного верчения головой, — думал — не усну, столько разных мыслей роилось в голове. Тем не менее, уснул я почти сразу, и никакие мысли этому не помешали, неинтересно было их думать, и вообще всё было каким-то блеклым и неинтересным — устал.
Глава шестая "Довольная".
На следующий день, на торг пошли Чакор с Мефодием, а мы весь день просидели в трактире. Отец с дядей и Фролом половину дня просидели в зале, то рассказывая всякие забавные случаи, то обсуждая цены, да между делом потягивая пиво — не молоко же пить взрослым мужам за сурьёзным разговором. Я тоже немного поболтал с Милавой и Свентом, но они небыли одарёнными, и охота да рыбалка, как и пахота, им были не особо интересны, как и мне городские сплетни. После обеда вернулись Чакор с Мефодием и обсуждение цен пошло по второму кругу.
— Пап, а что такое гномий харулг, вчера в лавке оружейника его не раз поминали, — спросил я отца, когда он решил отдохнуть малость, после тяжкого труда по поднятию кружек с пивом.
— Харулг — это когда берут пруты разного железа твердого и мягкого, ну разного, в общем, и скручивают их, а потом куют, потом опять скручивают и опять куют, и так несколько раз, — отец лег на лавку и продолжил объяснять лёжа. — А гномий он, потому что ковали его гномы, харулг откованный гномами считается лучшим, поэтому с ним и сравнивают харулг кованый другими народами.
— Па я вот думаю, а как гномы куют железо они ведь по рассказам маленькие.
— А с чего ты решил, что они сами молотами машут, на это у них молотобойцы да прочие помощники есть, ну и приспособы разные есть, гномы на них шибкие умельцы. Ладно, иди вон с Свентом или Милавой поболтай, — махнул отец рукой.
Я конечно никуда не пошёл, но к отцу больше приставать с расспросами не стал, а решил расспросить Оза о льдистой стали.
— Оз ты что-нибудь о льдистой стали знаешь? — спросил я Оза уже привычно уставившись на кольцо, — по первости было как-то не так разговаривать с кольцом, хоть и понимаю что магия а всё равно чувствовал себя юродивым.
" Льдистая сталь — разновидность нержавеющей стали содержавшей в виде примеси: от, ноль целых одной десятой, до, ноль целых двух десятых, процента диаманта. Обладает высокой прочностью и износоустойчивостью, и средним сопротивлением магическому воздействию. Применяется в основном в боевых механизмах. Озвучить физико-химические характеристики?"
— Нет не надо, — отказался я, ни к чему мне это сейчас — всякой непонятной ерундой голову забивать.
Вечером перед ужином приходил посыльный, и Фрол сказал, что завтра перед обедом будет продаваться наше яйцо и нам велено прийти в ратушу с утра.
На торг меня не взяли, и я остался охранять пожитки, верней золото в котомке отца, которое он решил не брать с собой и наказал стеречь. Измаялся я, пока ждал, когда отец вернется; к тому же сидеть одному было страсть как скучно, а выходить отец не велел.
— Марфа накрывай стол, праздновать будем, — раздался рев Фрола, и я облегчённо вздохнул, — раз праздновать то торг прошел хорошо, и яйцо продали. Отец зашел в комнату и, увидев, что я в ожидании уставился на него, сказал, — Продали за семьдесят девять золотых, только помощнику советника восемь золотых пришлось отдать, да и Фролу дед велел десятину дать, ладно пойдём вниз обедать.
Но сразу мы не пошли, отец достал узелок с золотом из своей котомки, и хотел было сунуть за пазуху, но потом передумал и сунул в мою котомку, крепко завязав её и сунув под мешки сложенные в углу.
Всё пошли, — позвал меня отец, выходя из комнаты.
За столом уже все собрались, только Марфа всё, что-то таскала из кухни. Когда все уселись, Фрол возблагодарил Светлых, и мы принялись за обед. Стол был весь уставлен всякими посудинами от горшков до плошек, так что пообедали мы славно. Сперва был суп из свежей капусты с мясными шариками, который нас несколько удивил.
— Марфа Ростиславовна, а откуда у вас свежая капуста у нас то и рассада ведь ещё не готова, она ведь не прошлогоднишняя вон листочки какие мягонькие, — удивлённо спросил дядя, когда попробовал суп.
— Так у нас в пригороде один маг хозяйство держит тепличное, там всегда хоть летом хоть зимой разную свежую зелень купить можно. Только дорого больно вот за кочан капусты серебряный содрали, но по случаю можно и разорится, — пояснила Марфа сие чудо.
Потом был картох жареный или тушёный на сливках, и жареные свиные рёбрышки с какой-то кисло сладкой подливкой. Также на столе были, салат из квашеной капусты с луком, и заморская каша прозванная хозяйкой риисом с какими-то незнакомыми мне приправами. Ну и всякая мелочь, вроде мисок с солёными помидорчиками и огурчиками, горшочков со: сметаной, хреновиной, и какой-то жёлтой кашицей, от которой у дяди вмиг слезу выбило. Далее на столе появились пироги с: творогом, морковью, кислой капустой, пареными сухими яблоками, яйцами и луком, и особенно понравившиеся мне пирожки с изюмом. В общем, Марфа постаралась на славу, стол получился богатым; видимо Фрол не сомневался, что торг будет успешным, и велел с утра или даже с вечера готовится к застолью.
Из-за стола чуть выбрались, особенно дядя с Фролом, который — после того как отец отдал ему семь золотых "за хлопоты" — сильно повеселел, и выставил прямо на стол бочонок пива — чтоб не бегать. Хоть пива мне опять не дали, — жалко им что ли, вон полный бочонок стоит, — я был доволен и, посидев с ними и дождавшись когда все всех стали уважать, ушёл в комнату.
— Пап, а мы когда к мастеру пойдём, — спросил я отца, когда он привел, а вернее притащил дядю и уложил его на лавку.
— К какому мастеру, — отец посмотрел на меня и покачал головой да махнул рукой. — А за арбалетом, нет, сегодня не пойдём, завтра, всё завтра.
— Не бойся, никуда он не денется, завтра сходим, — заверил меня отец и сам завалился спать.
На следующий день, позавтракав, мы пошли на торг за покупками и подарками. Ох, чего тут только не было, глаза разбегались в разные стороны пытаясь всё разглядеть, до этого бегом семеня за отцом я как-то не замечал всего этого разнообразия. Но мне оставалось только вздыхать, своих денег у меня не было, а отец как он сам сказал после третей просьбы купить вон то, "всякую понравившуюся мне штуковину покупать, не намерен".
Побродив по торгу и накупив всякой ерунды, на вроде цветных платков для женской половины семьи, или кожаных поясов для мужской, мы подошли к торговцу, что продавал эльфийскую пшеницу для сева. Хоть и была она раза в три дороже обычной, отец все же решил прикупить пару мешков, уж больно торговец её нахваливал. Да и сама она была загляденье, полновесные зерна с семечко подсолнуха размером.
Купить то купили, а как тащить то через половину города тяжёлые трех пудовые мешки не подумали, на горбу что ли. Так что пришлось отцу бежать за телегой с лошадью, пока мы с дядей остались сторожить мешки. Отец, правда, вернулся быстро, и погрузив мешки с зерном, отец с дядей пошли прикупить ещё кое что — всё равно телегу пригнали — а меня оставили сторожить. Ходили они недолго и притащили с собой ещё полмешка чего-то нетяжёлого, ну а потом мы поехали к мастеру за арбалетом.
— Добрый день мастер, — поздоровались мы с вышедшим мастером.
— Добрый, заходите, — Хакон махнул рукой, и я с отцом зашли в мастерскую.
— Вчера всё готово было чего не приходили, делать мне нечего ваше барахло хранить, вот с вас пятнадцать серебряных, — пробурчал Хакон доставая с полки арбалет.
— Эх, хорошая вещь получилась, я тут испытал его малость, понятно теперь почему вы его не продали, а чинить взялись, — покивал головой Хакон, когда отец, отсчитав серебро, положил его на стол. Меня так и подмывало спросить, сильно ли бьёт арбалет, но отец не стал задерживаться и мы, распрощавшись с мастером, вышли из мастерской.
— Пап, а стрелки для арбалета, — спросил я, когда усаживался в телегу.
— Так дома же есть, сам ведь принес, — отец обернулся ко мне.
— Так им сколько лет, не рассыпались бы, да и наконечники у них тяжёлые гранёные явно не охотничьи, — пояснил я свои опасения.
— Ладно, заедим в оружейную лавку, посмотрим, — согласился отец.
