Текст частично отредактирован под новую версию, так что могут встречаться нестыковки. Сори.
Серия: Дарвел Истинный.
Наследник двух магов.
Часть первая. Яйцо гатара.
Предисловие-интерлюдия.
У крутого изгиба скованной льдом реки на высоком заснеженном холме стоял серый и угрюмый в своей напускной естественности собор*. Кольцо окружавшей его снежной целины не было нарушено даже малым следом, не то что человек, но даже и мелкий зверь не проходил по ней со времени породившей её метели. От этого, жилище верума* иерарха четвёртого ранга Мирима урТакай казалось заброшенным, но это было не так — разносившийся по подветренной стороне аромат свежеприготовленной пищи безоговорочно это доказывал.
Собор был выполнен в стиле естественной природной примитивности, превосходно подчёркиваемой грубыми изломами отделочного камня, и от того казался грозным. Восемь башен похожих на старых умудрённых в бесконечных боях и походах ветеранов, вызывали чувство уважения мощью прикрывавших их щитов и блеском генерирующих кристаллов обрамлённых многоуровневыми радиаторами. Над кольцом строений как арий* над бездарями* возвышался домин* собора, выполненный всё в том же стиле что и остальные строения, но с гораздо большей изысканностью.
В пяти сотнях шагов от собора уже несколько дней перетирала воздух "стена безмолвных ветров*", оберегавшая его от внезапного удара осаждающих дом мага сил. Сами эти силы встали большим лагерем в пяти километрах от собора, и чего-то ждали, изредка рассылая по окрестностям патрульные отряды.
Мирим урТакай стоял у панорамного окна четвёртого этажа домина и смотрел ясными серо-голубыми глазами на восток, туда, где за пеленой начинавшегося бурана находился лагерь его врагов. Он мог бежать, укрыться у союзников, попытаться спрятаться в каком-нибудь тайном убежище, но не видел в этом смысла — в любом случае ему в этой войне не победить и клан не сохранить. В этой войне — по его мнению — победителей вообще не будет, а его мнению стоило доверять — всё-таки Мирим был сильнейшим и опытнейшим магом астрала, но веками копившие взаимную ненависть маги опьянённые возможностью претворить свою месть пренебрегали всеми его предостережениями и вели одну битву за другой. Собственно из-за его способностей он и оказался в том положении, в каком находился, да и по-другому просто быть не могло — ни кто и никогда не оставит в стороне столь сильную и важную фигуру как он, как бы она не демонстрировала свою нейтральность.
Он как мог оттягивал этот момент и пытался остановить войну, но сил жаждущих её было слишком много, да если честно признаться — её желали все иерархи находившиеся на Неогее, слишком много амбициозных молодых ариев прибыло сюда, и слишком многих из них постигла неудача. В какой-то мере всё происходящее было предопределено уже давно, и корни этой предопределённости тянулись в архонат* Геона, но Мирим рассчитывал что в критический момент метрополия всё-таки вмещается, но этого не произошло, и старый маг мог лишь догадываться о причине — слишком давно он будучи с головой погружённый в свои исследования не был в родном мире.
Эх, знать бы заранее — что оно всё именно так сложиться, — вздохнул про себя Мирим, — но что уж сейчас поделаешь, история не время — обратно не повернёшь, остаётся только делать всё возможное в надежде на то что твоё имя и величие твоего клана не канут в безызвестность — большего то он достичь не мог ни по каким раскладам.
Естественное погодное явление медленно превращалось в "ледяную вьюгу*", мягкие снежинки слипались в гранёные градины, яростно терзавшие защитные щиты, темневшие от этого и погружающие в сумрак внутренний двор собора.
"Владыка, атака началась, главный заклинательный покой приготовлен к указанному вами ритуалу в указанной конфигурации, экспедиционный отряд готов к прорыву". — Сообщил веруму центральный координатор сетей — Нор.
— Что ж, начнём, — вслух произнёс маг, приняв окончательное решение, и развернувшись, направился к лифту.
В одиночестве ступив на платформу лифта, Мирим передёрнул плечами — без годами сопровождавшей его днём и ночью свиты он чувствовал себя.... Не, не одиноко.... Обнажённо. Почему при подготовке в качестве представителей своей воли он использовал именно свиту и приближённых слуг, он и сам не знал. Возможно, причина заключалась в привязанности, выработавшейся за годы их службы, и желании дать им шанс на выживание, а возможно в большем доверии, но так или иначе, сейчас при нём из всей свиты остались только восемь пигильяров*. А из приближённых слуг он оставил при себе лишь тех, для кого жизнь без хозяина, которому они её и посвятили, будет хуже смерти.
Спустившись на первый подземный уровень, Мирим торжественно вошёл в главный заклинательный покой в своём парадном одеянии иерарха четвёртого ранга: Чуть просвечивающем хитоне* повелителя духов белого ниже пояса переходящего в чёрный цвет, в поясе, перехваченном четырёх ручьевым лорум-поясом*. Тяжёлом, расшитом золотом четырёх ручьевом лорум-убрусхиле* перекинутом через шею, концы которого свисают до нижнего края лорум-пояса. Фиолетовой парадной порфире* властителя астрала расшитой серебряной нитью, и подбитой мехом серебристой шиши*. На плечах его лежат бирмы* с печатями и образами восьми хранителей духа, на груди лежит шестигранный золотой реликварий* украшенный сканью* и нефритовыми вставками. Через плечо по типу перевязи перекинута лествица*, в левой руке чётки-думки*, в правой Посох Василиска.
— Начинаем, — скомандовал Мирим, своим пигильярам замершим у стен заклинательного покоя на углах большой октограммы высшего призыва.
Шло время, накопители основной батарей стремительно пустели, пигильяры пропотели от напряжения так, что с их одежды начал капать пот, а ург* не торопился откликнуться на призыв. Тем не менее, Мирим не торопился поддаваться паники, он был слишком опытен и знал — его зов давно услышан и если бы ему было отказано он об этом уже был бы осведомлён, просто ургу зачем-то нужно чтобы он истратил определённое количество столь драгоценной в преддверии боя маны.
Неожиданно взвыл сигнал угрозы высшего порядка.
"Обнаружено присутствие существа божественного плана высшего уровня класса "Творец", предположительно урга". — Тут же сообщил иерарху Нор.
А кто это ещё может быть? — с удовлетворением иронией и восхищением одновременно подумал Мирим, глядя на светящуюся мягким белым светом будто покрытую тёмной вуалью медузу с переливающимися всеми цветами магии и радуги щупальцами-нитями уходящими в пол.
"Ты не обычный органус*, и твои намеренья праведны во времени. Ты окончательно решил? Говори". — Раздался в голове Мирима вызывающий священный трепет тёплый как у матери и суровый как у отца голос.
— Да, священный Ург! — громко и чётко ответил арий, не испытывая в этот момент и доли сомнения в своём решении — ведь оно уже одобрено.
"Мы одобряем соглашение, я выступаю исполнителем, плата будет принята согласно установленному порядку". — Постановило существо и исчезло без следа.
Мирим сел на пол, его пигильяры повалились как бесчувственные трупы — лишь биение их сердец говорило — что они ещё живы.
— Господин? — взволновано спросил подошедший к Мириму орк Бейк, командир особой группы, в экспедиционном отряде, вызванный Нором для получения специального приказа.
— Слушай приказ. На перевале Секущего снегопада отряд попадёт в засаду, ты должен сделать так чтобы лишь Лирой со своей свитой прорвался и ушёл, а остальной отряд — а главное обоз — были разбиты. Выполняй, — жёстко с явным раздражением на лице отдал приказ Мирим — ни что не хочет умирать а уж маг разменявший шестую сотню лет тем более.
Орк ушёл.
В заклинательный покой быстрой походкой вошёл высокий светловолосый голубоглазый молодой человек в мантии бездарного мага.
— Повелитель, я всё сделал, как вы велели, но я так и не понял — зачем я это делаю, и боюсь ошибиться в своих действиях, — произнёс молодой человек, застывший в уважительном полупоклоне, перед вставшим иерархом.
— Встань прямо и посмотри на меня, — приказал арий.
Молодой человек тут же выполнил приказ смело и с достоинством, но без капли какого-либо неуважения, взглянув в лицо иерарху четвёртого ранга.
— Лирой — с теплотой и болью в голосе произнёс Мирим всматриваясь в лицо юноши, будто хотел навечно запечатлеть его образ в своём сознании. — Твоя задача одновременно проста в понимании и в то же время крайне сложна в исполнении. Ты должен передать этот посох, и это кольцо, своему, ещё не рождённому сыну, — арий не отрывая взгляда от лица Лироя, снял с правой руки кольцо в виде двух переплетённых змей. — Это твоя главная задача, и я надеюсь, ты её выполнишь с честью. Поэтому ты со своей свитой пойдёшь в головной части отряда, и когда на перевале Секущего снегопада вы попадёте в засаду, ты должен будешь бросить всех и уйти со своей свитой. Я надеюсь на тебя, помни об этом, — Мирим вложил во взятую им правую руку юноши своё кольцо клана Амфисбена.
— Я не подведу вас повелитель, — уверенно пообещал Лирой, сжав кольцо в руке, а по его щеке потекла одинокая слеза — он всё понял.
— Иди.
Четко развернувшись, Лирой направился к выходу.
— Да будет судьба и Суженицы* к тебе благосклонны, — тихо прошептал Мирим, — пусть они будут благосклонны к твоим потомкам и моей последней надежде.
Глава первая "Охотничья".
Уставившись на свои дрожащие от усталости руки, я сидел на выступе скалы и тяжело дышал. Шутка ли — четыре десятка махов(64м) почти отвесного склона. И какой это только бес понес меня сюда — думал я. Хотя понятно какой — жадный и бесшабашный. В прошлом году по весне ходили слухи, что в Коржине яйцо гатара* продали за восемьдесят пять золотых империалов. А ведь именно за ним я и приперся в сие место, обычно всеми обходимое стороной.
Восемьдесят пять золотых империалов — это одна тысяча и семь сотен полновесных серебряных империалов. А в дарах и вовсе столько, что и не счесть, наверно целый воз.
Ладно, надо найти место поукромней. А то, не дай боги, заметят твари летающие, им только раз плюнуть — и от меня останется... да мало что останется. Они конечно не драконы, три, ну пять раз плюнут, и — всё. Хотя, мне и одного раза хватит за глаза.
Последний раз глянув на раскинувшиеся передо мной горы Косова отрога Серебристых гор, утопающие своими подножиями в зелёном ковре леса, встал и принялся готовить себе путь к бегству. Вытащил веревку с двойным крюком из заплечного мешка и принялся искать — где зацепить. Обвязать какой-нибудь выступ иль камень не вышло, но нашлась подходящая трещина. Закрепив крюк и проверив как он держится, скинул верёвку вниз. Ну и двинулся дальше по карнизу.
Думал добраться до восточного склона (что был просто усыпан здоровыми камнями, среди которых можно было легко спрятаться), и там затаиться до полудня; но, через четыре сотни шагов удобный путь оказался перегорожен упавшим обломком скалы. Одним концом каменная плита упиралась в карниз, а другим в подобие выемки в склоне. Перебраться по верхам можно, но надо возвращаться и лезть по неудобному склону, да рисковать сорваться, — чего не очень-то и хотелось. Тем более что можно было и так на другую сторону перебраться, тут надо-то всего шагов пятьдесят меж каменюкой и скалой проползти, и всё. Хоть и боязно это — под камни соваться — но вроде обломок крепко лежит. Толкнув пару раз каменюку — не шатается ли — полез в щель.
Проползя две трети прохода, я вдруг почувствовал справа некую пустоту. Помахав рукой, нащупал край выемки.
Так, если выемка большая или вообще пещерка, лучшего укрытия и не найдешь, — подумал я, — только темно больно невидно ни зги, руками пошарить — вдруг зверушка какая цапнет.
Сконцентрировав силу в ладони, вызвал магический свет. Не заклинание конечно, просто магическая способность, кто же за просто так заклятью научит. Слабого света едва хватает, чтобы хоть что-то рассмотреть шагов на десять вперёд, — но хоть что-то. Охватить всю пещеру взглядом и хоть примерно оценить размеры, не получилось. Встав, пошёл вглубь, всё время оглядываясь по сторонам. Увидев впереди стену, прикинул размеры пещеры — шагов пятьдесят в длину получается. Справа проявился проход. Посветил туда — пещера далее плавно заворачивала влево. Пойдя дальше, сделал всего пару шагов и, замерев как вкопанный, мгновенно покрылся потом — хоть в пещере и было весьма прохладно, скорее даже холодно. Липкий страх, казалось, сковал тело самыми что ни на есть настоящими путами.
Справа, прислонившись к стене, лежало нечто похожее на человека. Сглотнув, всмотрелся, — покрытые пылью останки человека, высохший череп валяется отдельно. Облегчённо вздохнув, сделал пару осторожных шагов вперёд. Бояться тут нечего — одни кости остались, а скелеты, — как известно, нежитью не бывают. Боятся нечего, а мурашки так и забегали по спине, — наверно от холода.
С опаской косясь на проход, я стал внимательно осматривать то, что когда-то было человеком. Вроде как воин, что-то наподобие кожаного доспеха некогда закрывало его тело от горла до середины бедра. Поверх доспеха шли всякие ремни с разнообразными ножнами и карманами. Заметив лежащий рядом меч, цапнул его и, как будто, почувствовал себя уверенней. Подумал обыскать карманы, но решил сперва осмотреть пещеру дальше. Конечно, хищники, да и нежить тоже, кости бы растаскали, но мало ли что.
Пройдя шагов триста, дошёл до конца пещеры, где обнаружил ещё два тела, вернее их останки. Сама пещера далее переходила в узкую щель, уходящую вверх и в сторону. Первый скелет, — в плаще, — лежал вроде как целый и это несколько настораживало. Вот второй — никаких подозрений не вызывал, сразу видно — убит копьём. Вон, древко, до сих пор в рёбрах торчит, а значит, мертвец после смерти не двигался. Подобрав камень, что лежал в шагах десяти сзади, прицелился и, затаив дыхание, швырнул в голову первому. Так как попасть в голову с первого раза я не рассчитывал, то пустил камень чуть ниже, чтобы, отскочив от пола и покатившись, он точно задел её. Так и вышло. Камень, отскочив от пола, стукнулся об голову, отчего она свернулась набок и откатилась на пядь(20см) в сторону. Облегчённо вздохнув, подошёл ближе и ещё раз уже более внимательно, всё осмотрел, выискивая намеки на какую-либо опасность, — несмотря на то, что никакой опасности вроде как не было, меня всё равно немного потряхивало от страха.
Осмелев, стал по-хозяйски — хоть и с немалой опаской — обыскивать останки, и собирать все мало-мальски ценное иль полезное. Намаялся — правда, некоторые вещицы были явно магические, и брать их в руки я опасался; да и просто швыряться в человеческих останках — хоть и остались от них одни только кости — было край как неприятно. В таких случаях я пользовался кинжалом с ножнами, на конце которых был удобный для подцепки маленький шарик, и сделанной из подпояски петлёй. Кучка — собравшаяся в конце — получилась весьма приличная и, явно, для меня неподъемная.
Два меча в ножнах, три кинжала и четыре метательных ножа, так же в ножнах. Посох, без сомнения магический, принятый мною по-первости за копьё. Ящик, верней ящичек, из серебристого металла — полторы на две пяди(30*40см) и два пальца(5см) толщины. Арбалет, весь рассохшийся, но целый. Непонятный механизм,— но, так как у бывшего хозяина были стрелки, то явно воинский. Странная вытянутая штука, удобная для того чтобы держать в руке, сделанная из непонятного материала выглядевшего при взгляде простым взором как кость, а в магическом взоре — как металл. Похоже, какой-то жезл — подумалось мне. Ещё было семь золотых монет, тридцать четыре серебряных, и с сотню медных. Два магических браслета усыпанных самоцветными камнями. Пять амулетов — видимо защитных — с серебряными цепочками, чтоб на шею вешать. Семь колец, да серебряные бляхи с ремней. Всё это лежало на чудом как сохранившимся плаще, — не иначе на него какое-то заклятье нанесено было.
