Это навсегда - 3

В общем-то, ничего особенного в оформлении: полусумрак из-за опущенных плотных ролет, собранных из тоненьких деревянных планок. У нас с Ларисой такая висела в туалете киевской квартиры, прикрывая нишу с канализационной трубой. Только рисунок другой был: не индийские красавицы в сари, а парусная яхта в морском просторе. Пожалуй, это единственное, что напоминает о пристрастиях хозяина заведения к индийской философии. Если, конечно, не считать меню, написанного по-английски трудно читаемым заковыристым шрифтом, стилизованным под графику санскрита. Мебель обычная новоземельская: массивные столы и стулья. Закуски и немногочисленные горячие блюда — тоже. Ассортимент напитков достаточно богатый, представлен, в основном, алкоголем и безалкогольными напитками из здешнего Евросоюза. Ничего особенного, если не считать цен, задранных на четверть от среднегородских.

— У нас элитная публика, и этим мы избавляемся от нежелательных клиентов, — с важным видом пояснил официант.

Ну, да! Ну, да!

До анонсированного начала собрания 'интеллектуалов' ещё оставалось минут двадцать, и я позволил себе расслабиться бокальчиком 'новоземельского безалкогольного мохито' со льдом, слушая живую музыку каких-то заезжих лабухов (на входе висит афишка с ничего не говорящим мне названием группы). Репертуар — в основном старые хиты 1980-х, немного иначе оранжированные, чем я их привык слышать. Время от времени перемежаются чем-то новым, с местными мотивами. Вроде шлягеров 'Девочка из Нью-Портсмута' и 'Где-то там, на Мормонской реке'.

'Интеллектуалы' подтянулись в подвальчик к 19 часам, как и было объявлено в анонсе на страничке 'виртуального представительства'. Ногеев встречал их на входе в отдельный зальчик, расположенный в противоположной стороне от зала.

— А! Уважаемый охранник! — изобразил радушную улыбку 'Шурочка'. — Всё-таки решились приобщиться к полёту интеллектуальной мысли? Добро пожаловать! Пристраивайтесь на стульчике где-нибудь возле стеночки, послушаете, о чём умные люди говорят... Господа! Сегодня у нас новый гость! Его зовут... Как, простите, вас называть?

— Сергей.

— Ах, да! Сергей. Совсем запамятовал!

По себе знаю: хуже некуда, когда не знал, да ещё и забыл! Ты же, Шурочка, в парикмахерской так любовался собой, что когда я тебе свой род занятий назвал, даже не удосужился моего имени спросить.

— Сергей, если мне память не изменяет, меньше трёх месяцев в этом мире, жил в каком-то крошечном, никому не известном уральском городке, здесь работает охранником. Я ничего не перепутал, Сергей?

— Почти ничего. За исключением того, что 'крошечный городок' называется Миасс, по численности населения не уступает Петропавловску-Камчатскому, из которого сюда прибыл господин Ефимьев, — кивнул я 'шансонье', выпускнику ВГИКа. — И знаменит на весь мир производимыми в нём ракетами для подводных лодок, автомобилями 'Урал' и уникальным минералогическим заповедником, попасть в который — мечта любого геолога мира.

По поводу численности населения я, конечно, чуть приврал, но не очень: 190 тысяч (что на 10 тысяч больше, чем в Петропавловске-Камчатском) в Миассе только с подчинёнными ему сельскими территориями, а в самом городе проживает 150 тысяч человек. Но 'интеллектуалы', среди которых, насколько я помню по мини-анкетам 'виртуального представительства', не было ни одного технаря или имеющего образование по естественным наукам, проглотили.

— О! Вы даже знаете участников клуба?

— Да, заходил пару раз почитать ваши дискуссии...

— И как вам?

— Я предлагаю не отвлекаться на мнение... охранников, пришедших в гости, а перейти к обсуждению темы нашего заседания, — оборвал хозяина недовольный моим сравнением Миасса с Петропавловском исполнитель блатняка. — Тем более, она слишком уж серьёзная — захват русской военщиной независимого украинского государства. Поскольку ни один из присутствующих здесь, кроме Верочки Коваленко, к Украине не имеет вообще никакого отношения, я предлагаю начать с того, чтобы выслушать её мнения.

— Почему это не имеет? Я в детстве на каникулах постоянно у дедушки с бабушкой во Львове отдыхал! Да и Станислав Валентинович, насколько я помню, родился в Донецкой области, — указал рукой Ногеев на угрюмого типа лет тридцати пяти.

Детство во Львове у бабушки и дедушки львовян? Тогда по поводу русофобии Шурочки все вопросы отпадают. Все! И по поводу его системной ошибки в написании '-тся' и '-ться' тоже.

— Станислав Валентинович тоже в детстве оттуда уехал, — отрезала Коваленко. — А я до самого перехода сюда в Чернигове жила!

— Хорошо, хорошо, Верочка! Начинайте.

С этой дамой тоже всё ясно: тысячелетняя борьба украинской нации против москальской оккупации, ненависть русских к свободолюбивым украинцам, геноцид украинцев на протяжении всей истории, великие евроинтеграторы Мазепа, Петлюра и Бандера, героическая борьба УПА против немецких и русских орд, выдающийся представитель украинской нации 'бригадный генерал Мыкола'... Какое убожество и мрак! На кого это всё рассчитано? На 'интеллектуалов' типа 'Шурочки Ножки' и усердно кивающего башкирского прогоревшего бизнесмена, закончившего сельское ПТУ?

— По выражению лица нашего уральского великого специалиста по Украине, по недоразумению работающего охранником, я вижу, у него иное мнение, чем у бывшей жительницы Чернигова, — ехидно усмехнулся Ефимцев.

— Да бросьте, Владимир! Какое иное мнение об Украине может быть у человека с Урала? Тем более — у человека столь низкого социального положения! Или вы, Сергей, снова скажете, что я ошибаюсь?

— Конечно скажу, Александр! — улыбнулся я. — В отличие от вас и Станислава Валентиновича, я прожил восемь лет на Украине в уже очень зрелом возрасте. С сорока двух до пятидесяти лет. И, в отличие от госпожи Коваленко, не танцевал в провинции и не черпал информацию из сомнительных телепередач, а был политическим обозревателем в киевских СМИ и парламентским корреспондентом. Заметьте, господин Ефимцев, не кинокритиком в провинциальной газетке, а политобозревателем в центральной прессе, распространяемой в Администрации президента, кабинете министров и парламенте. Что же касается социального статуса, то, насколько я помню ваши откровения, Александр, первым вашим местом работы в Порто-Франко, тоже была должность развозчика пиццы.

Шансонье аж перекосило от обращённых к нему слов.

— Может, вы ещё скажете, что и ситуацию в Донбассе после начала российской оккупации хорошо знаете? — ухмыльнулся Станислав Валентинович.

— Можете не поверить, но неплохо знаю и ситуацию в Донбассе. Правда, никакой российской оккупации я там в 2014 году не видел. Украинских карателей, убивавших женщин, стариков и детей, видел. Российских оккупантов — нет.

— Так вы ещё успели и руки украинской кровушкой обагрить? — скорчил презрительную мину Ногеев.

— Что я там делал, это сугубо мои личные дела, и обсуждать их с вами я не собираюсь. Что же касается так называемой докладчицы... Глупости, которые сейчас наговорила госпожа Коваленко, я разбирать не хочу. Её враньё враньём и является. Было бы желание, информацию по истории Украины и украино-российских отношений из серьёзных источников, а не из пропагандистских агиток украинских нацистов, можно отыскать даже здесь, в Порто-Франко. Хотел только задать ей несколько вопросов. Для начала — о 'бригадном генерале Мыколе'. Это ничего, что он, во-первых, никакой не бригадный генерал, а ефрейтор срочной службы украинской армии? И даже в карательном батальоне 'Айдар' был всего лишь командиром взвода. Ничего, что он был обвинён американской организацией 'Международная Амнистия' в военных преступлениях, включая убийства гражданских лиц, похищения людей, грабежи, пытки? Что был арестован за это украинской военной прокуратурой и отдан под суд, но, как 'украинский патриот', освобождён под 'честное слово'? После чего исчез. Что до переквалификации в каратели у него имелось три судимости: за мошенничество, грабёж и разбойное нападение? Что настоящее имя 'выдающегося представителя украинского народа' — Борис Львович Бучанский, и он даже по матери — поляк, а не украинец?

— Что вы несёте? — побагровела танцорша. — Откуда вы набрались этой пропагандистской брехни? Никому, даже ближайшим соратникам генерала Мыколы, не известно его настоящее имя! Он поклялся раскрыть его только после окончательной победы над Рашкой. И даже сейчас, снова уйдя в подполье, он не прервал своей борьбы!

— А разве вы не смотрели сегодняшних новостей? Всё, закончилась 'борьба' Бори Бучанского! Отловили его в Одессе! И в ближайшие дни будет опубликована полная информация и по его личности, и по его 'борьбе'. Думаю, только за концлагерь под Одессой, где 'великие борцы за украинскую идею' уничтожили несколько сотен граждан Московского Протектората, его ждёт виселица. Не говоря уже о прочих зверствах украинских нацистов, на которые он отдавал приказы. Жаль, его преступления в Донбассе не подпадают под юрисдикцию местной судебной системы, а смертный приговор для этого подонка нельзя привести в исполнение несколько раз!

— Вы провокатор! Вы пропагандист преступной русской военщины! Вы лжец!

А это уже визжал, как баба, Ногеев. Мдя... Шурочка Ножка — она и есть Шурочка Ножка!

— Я не потерплю в своём клубе, в своём заведении человека, занимающегося исключительно распространением лжи! Уходите немедленно! Мы не хотим вас видеть!

— Да с удовольствием! — засмеялся я. — Невелико счастье наблюдать за 'интеллектуальным' онанизмом своры бездарных дилетантов.

— Жаль, что ты, сука, в 90-е не попался моим браткам! — проскрипел туймазинский 'предприниматель, обиженный ментами'.

— А куда они подевались? Иных уж нет, а те — на киче, как говорил поэт? — посмеялся я, вольной цитатой вогнав в ступор 'интеллектуала' с пэтэушным образованием и бандитским прошлым, и обернулся к Ногееву. — Не прощаюсь с вами. Город Порто-Франко маленький, наверняка придётся время от времени сталкиваться.

Поднимаясь со стула, я машинально поправил кобуру с пистолетом, чтобы не мешала при ходьбе. Но из-за этого совершенно непроизвольного движения руки хозяин заведения позеленел.

— Он мне угрожает! Угрожает оружием! Все будьте свидетелями! Я заявление в полицию напишу! Он мне угрожал!

Тьфу ты, бляха! Баба, настоящая баба! Не зря Сармат приклеил этому уё*ищу кликуху Шурочка Ножка!

База переселенцев 'Россия', 20.09.30, четверг, 11:30

Переговоры с Мэтью Карпентером вёл не только Мустафин. После поездки в мэрию, где и располагалось постоянное представительство Ордена в городе, нас с Сарматом вызвал к себе Баленко.

— Глеб, сколько реальных бойцов к следующим выходным мы сможем вооружить и хотя бы минимально подготовить. Вместе с теми, кого ожидаем 'из-за ленточки'.

— От силы два с половиной десятка, Игорь Владимирович, если не трогать постоянную охрану в офисе и оставшихся сотрудников компании. И то — чисто теоретически. Я просто не знаю, в каком состоянии поступят люди. Кто-то мог не до конца раны залечить, кто-то выпивать начал, когда его с Донбасса вышвырнули. У кого-то, как у моего землячка Томенко, крышу при виде укропов сносит.

Это он про Саньку, устроившего драку на Базе 'Россия'.

— Больше никак не получится. Из тех, что Кипчак привёз, пятеро всё ещё не бойцы. Почти всех, пришедших позже, Тунгус с собой забрал. Ну, за исключением двух последних партий. Дело какое-то намечается, что ли?

Баленко пропустил его вопрос мимо ушей.

— Теперь ты, Сергей, отчитайся, что с пополнениями у нацистов?

— Судя по докладам с Базы, у них всё пошло на убыль. В разгар боевых действий ежедневно переходило 'из-за ленточки' десять-пятнадцать рыл, которых тут же отправляли на запад. Два-три дня, и новый взвод шуровал по Южной дороге. Я тогда с ребятами очень 'удачно' попал на самую большую группу за два месяца.

— А ты не иронизируй, — одёрнул меня руководитель 'Прокофьева'. — Я считаю — действительно удачно. Одним махом лишил 'УПА' почти взвода бойцов! Причём, с фантастически низкими потерями с нашей стороны. Дальше рассказывай. Насколько приток снизился?

— Теперь — тот же десяток, но за два-три-четыре дня. Предугадать сложно: когда-то по одному тянутся, когда-то скопом прибывают.

— А сколько их в городе скопилось?

— В том-то и дело, что скапливаются. Отправки на запад прекращены после известия о взятии нашими Новой Одессы, конфедераты их базы на своей территории зачистили полностью. В Евросоюзе, если не считать законсервированных в литовском и польском анклавах, они всё сами свернули. Сейчас им податься некуда, вот и торчат пока в городе. Тихо сидят после того, как Орден об их художествах разрешил рассказывать. Теперь их никто не хочет принимать. Даже литовцы с поляками: кое-кому из 'шляхтичей' и 'шпротников', участвовавших в боевых действиях на стороне 'УССД' удалось живыми на родину вернуться. Рассказали о том, что укропы их в качестве людей второго сорта держали, как пушечное мясо на убой гнали. Вот и обиделись. Пока, разве что, Штаты их принять не против...

— И Англия. Есть сведения, что они с британцами тоже об этом переговоры ведут...

— Помочь бы им в этом, — усмехнулся Деркулов.

— Поможем, поможем! Ты, главное, сформулируй правильное техническое задание для вербовщиков, чтобы ускорить прибытие людей. Мы со своей стороны подсуетим вербовщиков. Сам понимаешь: после потерь в ходе боёв людей катастрофически не хватает.

Да уж! Только в отряде Толсты́х, захватившем и оборонявшем береговую батарею под Одессой, в живых осталось чуть более сорока бойцов. Не считая потерь в других подразделениях ЧВК. Дорого, дорого нам далась эта победа! Полных данных о численности погибших в ходе боевых действий пока нет, и вряд ли они появятся в ближайшие дни, но уже предварительные прикидки говорят, что даже среди военных Русской Армии, милицейских сил Московского Протектората и трёх ЧВК их очень много. И не мудрено: помимо трёх-трёх с половиной тысяч вояк 'УПА', на их стороне в боях принимали участие около пятисот наёмников-латиносов и до пяти тысяч джихадистов. Плюс три-четыре сотни 'союзников' из местных 'Трибалтийских вымиратов', Польши, АСШ и русофобских группировок других национальных анклавов. Плюс не менее тысячи добровольцев из числа жителей Московского Протектората. Плюс до полутора тысяч насильственно мобилизованных. Просто огромные силы по меркам Новой Земли!

— Всё, Глеб. Иди, занимайся вопросом, а к Сергею у меня ещё пара вопросов есть.

Любопытно, что это ещё за вопросы, которые Игорь Владимирович не желает обсуждать со мной в присутствии Сармата?

— Ну, давай, герой, рассказывай, кому это ты угрожал расправой в ресторане и даже за оружие хватался?

Твою мать! Это трусливое чмо, Шурочка Ножка, всё-таки накатало на меня 'телегу' в полицию! Не зря либерасты так не любят вопрос Сергея Довлатова о том, кто в 1937-м написал четыре миллиона доносов. Стукач, блин, на стукаче и доносчиком погоняет! Пришлось рассказать о своём посещении 'интеллектуального клуба' в 'Элита-баре'.

— Ладно, не напрягайся. Отказала ему полиция в аресте тебя. Заставили дословно воспроизвести твои слова, опросили, вынимал ли ты при этом оружие, и отшили. Но учти: если с Ногиевым что-то приключится, к тебе за разъяснениями придут!