Одним словом война перешла в позиционную, вкупе с экономической блокадой Альбиона. Правда блокада эта только на словах, обеспечить ее на деле не представляется возможным, все по тем же причинам, нет кораблей. Вот их-то сейчас и будут ударными темпами строить, дабы вломить супостату. Причем как я подозреваю строительством будут так же заниматься и на Альбионе и в Германии, прямо таки строительный бум.
Для нас это все выльется в продолжение мирной жизни и обучение в академии, тому чему мы там еще не научились. Собственно Шарлотта, зачем ходит на занятия, я вообще не понимаю, все это она и так знает, и в академии занимается изучением ее обширной библиотеки. Для Луизы, обычные занятия так же начинают терять актуальность. Из-за своей стихии, пустоты, она может пользоваться только самыми основами из прочих стихий, а эти основы она практически изучила. Углубленные курсы по той или иной стихии для нее абсолютно бесполезны. Разве что ей стоит больше времени уделять алхимии и рунам.
А вот мне обычные занятия, как ни странно еще очень даже полезны, я хоть и прочитал пол библиотеки, но многие вещи мне проще один раз увидеть в исполнении учителя. И естественно ритуалы и алхимия, для меня малоизведанный раздел местной магии. Как собственно и открывшееся у меня родство с огнем.
А еще в свете открывшихся перспектив неплохо бы посетить свои земли, но это не к спеху, и раз уж у меня есть финансы, недавно первые поступления от моей монополии поступили на счет Шарлотты. То вполне можно и самому поучаствовать в корабельном буме. Тем более что еще в своем мире я шесть лет учился именно по этой специальности. Вряд ли те знания мне сильно помогут, но как говорится, душа просит.
После того как Генриетта вернулась в главный зал, изображать символ праздника, мы с девушками еще какое-то время пообщались, решая куда податься. Но после непродолжительного спора вынесли вердикт, вернуться на праздник, а уже утром возвращаться в академию.
Глава 25
Во время танцев я сумел перекинуться парой фраз с Терезой.
— Сестренка, думаю, ты уже поняла, что с этого момента тебе стоит забыть свою прошлую жизнь и даже в мыслях считать себя двенадцатилетней младшей сестренкой? А то получится некрасиво, — заметил я.
— Что теперь маленькой сестренке нельзя даже надеяться на мимолетный поцелуй от любимого братика? — проворковала девушка.
— Отдам Генриетте. — пригрозил я.
— Ой, какая красивая бабочка, братик побежали играть в догонялки!
— Ну, можно настолько не переигрывать, тем более что братик очень сильно любит свою сестренку, прямо таки не как сестренку, а как девушку. Надеюсь, эта девушка понимает, что она по-прежнему моя служанка, и должна беспрекословно выполнять приказы?
— Конечно! Ведь только благодаря такому замечательному братику, простая циркачка может танцевать на королевском балу. — заверила меня малявка.
— Я сказал, чтоб ты забыла о всяких циркачках, если уж привыкла играть роль маленькой девочки, то сейчас ты ей полноценно станешь.
— Но Луиза с Шарлоттой.
— Знают, ну и что, играй хорошо, так чтоб, и они поверили. Через пару месяцев они и забудут о твоей настоящей истории, или просто не будут придавать ей значенья.
Зачем я вообще весь этот бред со всеобщим заблуждением поддерживаю? Да и сам не знаю, нравится мне вся ситуация вот и поддерживаю, да и приятно опять обрести сестренку, чем-то напоминает мне Тереза мою малявку, оставшуюся в первом мире, так почему бы действительно не считать ее сестренкой, иногда превращающейся во взрослую служанку, для более интимного времяпрепровождения?
На этот раз мы напиваться не стали, да и некогда особо было, я неожиданно стал очень популярной фигурой в дворянской среде, и перезнакомился, наверное, со всеми участниками праздника. Под конец мне стало казаться, что даже абсолютная память не способна вместить весь поток, обрушившихся на нее имен. Девочкам даже пришлось уступить меня на пару танцев, вполне себе симпатичным барышням.
А на закате вечера, когда интерес ко мне несколько поутих, меня перехватила Генриетта, во время танца она молчала, и постоянно краснела, а в ее головке прыгали самые разнообразные эмоции. Со стороны можно было бы подумать, что девушка красная от количества выпитого, но эмпата так просто не обмануть. После танца девушка заговорила.
— Кей, проводи меня в сад, а то тут слишком душно, — отчаянно теребя подол платья, попросила она.
Подставив королеве руку, для опоры, я повел ее на улицу, где ярко светили луны близнецы. Но стоило нам выбраться из бального зала, как девушка сменила курс и завела меня в маленькую комнатку. Быстро закрыв дверь изнутри.
— Кей, я очень благодарна тебе за все, что ты сделал, и хочу отблагодарить тебя не только как королева, но и как девушка, — покраснев под цвет своего платья и измяв его подол, промямлила она.
— Нет, кого я обманываю! — неожиданно взорвалась Генриетта. — Я понимаю, что ты любишь Луизу, и она моя лучшая подруга, но прошу, пожалуйста, в этот день люби меня так же как ее, я прошу всего один день!
Генриетта с блестящими глазами уставилась на меня, ожидая ответа. Да, припекло ее, еще и вино сказывается, но отказывать в такой просьбе красивой девушке я не собираюсь, хотя если об этом эпизоде станет известно, проблем не оберешься. Ладно, хоть для вида поломаемся.
— Генриетта, но я не могу, ты же королева, а я... И потом, тебе рано или поздно придется выйти замуж, а королева должна быть непорочна, — сокрушенно проговорил я.
— Мне неважно кто ты, я тебя люблю, а про непорочность, не беспокойся, ты не нарушишь мою честь, магия воды способна на многое. Кей скажи, что любишь меня, прошу! — взмолилась девушка.
— Генриетта, ты замечательная, смелая сильная девушка, — проговорил я, но она желала услышать несколько другое, и я не стал ее разочаровывать. — Я люблю тебя, ты с первой же встречи завладела моим сердцем, не было дня, чтобы я не вспоминал наш поцелуй! Генриетта, Любовь моя, ты не представляешь насколько, я счастлив узнав о том, что мои чувства взаимны! Но я не хочу, чтоб между нами были тайны, и я вынужден признаться, что и Луиза мне не безразлична. Но сегодня я буду только твоим, приказывай моя королева! — выдал я мегаспич, про Луизу может и зря добавил, но лучше подстраховаться заранее и дать понять Генриетте, что она не единственная.
С этими словами я приблизился и жадно поцеловал королеву. Девушка некоторое время изображала бревно, но потом стала несмело отвечать, позволив моему языку проникнуть глубже. Насладившись первым самым страстным поцелуем, Генриетта обхватила мое лицо своими изящными руками, украшенными тонкими колечками, и стала осыпать быстрыми поцелуями.
Мои руки скользили по тонкой талии и ласкали упругую попку, от этих прикосновений, даже через множество слоев ткани, девушка мелко подрагивала, и издавала легкие стоны. Я крепко прижал к себе хрупкое тело и легонько дунул в розовое ушко, после чего аккуратно лизнул его. Генриетта вздрогнула в моих объятьях и сладостно застонала.
Девушка вообще оказалась крайне эмоциональной и возбудимой, она от одних только поцелуев находилась в предобморочном состоянии от накала эмоций, и не теряла сознание только благодаря выпитому вину, придающему ей храбрости.
Пока мои губы изучали каждый миллиметр такого вкусного кругленького ушка, я пытался вслепую распутать завязки на платье. Но у меня ничего не получалось, и это не смотря на не маленький опыт в таких делах, ведь я помогал Луизе надевать не только школьную форму но и различные платья, правда у них завязки были попроще, а это судя по всему без помощи пары тройки служанок вообще не снимается. Статусная вещь, ибо платье королевы должно подчеркивать, то, сколько на нее народу горбатится.
Бросив это глупое занятие, я просто стал гладить тонкий стан Генриетты и перебрался на шейку, покрывая ее поцелуями. Девушка уже возбудилась настолько, что ноги ее не держали, и она фактически обвисла в моих объятьях, наслаждаясь лаской и тихо постанывая. Малышка была одета в шикарное белое платье, полностью скрывающее грудь, поэтому данная часть тела моей красавицы была для меня полностью недоступна.
Мысль разорвать эту наглую тряпку и насладиться Генриеттой в полной мере я усилием воли загнал подальше, переодеться она не сможет, а оставлять следы и свидетелей нашей близости глупо, тем более пышная юбка не мешала добраться до облаченных в белые чулки ножек. А все остальное я смогу изучить и в следующий раз.
Я аккуратно повалил девушку на мягкий ковер, и вернулся к изучению ее губок, в то время как руки собирали длинную юбку пытаясь добраться до обнаженного тела, что им вскоре удалось. И я смог прикоснуться к бархатной коже, такой теплой и желанной. Несколько минут мы целовались, к Генриетте даже немного вернулась сила воли и она так же стала гладить меня по голове и плечам, но стоило мне переместить свои руки с великолепных ножек, и прикоснуться к промокшим насквозь трусикам, как тело Генриетты выгнулось дугой, и она громко застонала от удовольствия. Я даже немного расстроился, от такого быстрого оргазма, но это говорит лишь о том, что за сегодняшний вечер девушка получит море удовольствия.
Дав малышке пару минут на отдых, я скинул с себя одежду и избавился от перевязи с мечом, если уж ее от платья не избавить, то хоть я разденусь и смогу в полной мере насладиться прикосновениями ее тоненьких пальчиков.
— Кей, я люблю тебя, — проговорила Генриетта, — мне еще никогда не было так хорошо. Это и есть любовь? Но мне говорили, что в первый раз больно? Видимо с любимым человеком боли нет.
— Мне тоже с тобой хорошо, любимая. Но это еще не все, я только начал, — обрадовал я тяжело дышащую девушку.
А вообще ее вопрос зародил в моей голове сомнение на тот счет, что девушка вообще представляет как проходит половой акт, это же в какой строгости ее воспитывали, что она посчитала прелюдию, пусть и излишне активную за основное действо. Но вместо ненужных сейчас разговоров я запечатал уста Генриетты страстным поцелуем, и стал наслаждаться ее несмелыми касаниями.
Малышка стеснялась и слабо проявляла инициативу, поэтому мне даже пришлось самому взять ее ручки и прижать к груди, после чего она уже аккуратно стала меня ощупывать, иногда оставляя маленькие царапины острыми гранями драгоценных камней украшающих ее колечки, но так мне даже больше нравилось. С каждым мгновеньем прикосновенья девушки становились все увереннее, я полностью предоставил инициативу малышке, ей требовалось стать немного смелее.
Приобняв Генриетту за талию, я перевернулся на спину, усаживая ее себе на живот, ощущая, как горит ее лоно от возбуждения и любовные соки, пропитав трусики стали активно увлажнять уже меня. Поглаживая ножки, и попку девушки, я полностью отдался ей на растерзание. Правда у королевы хватало фантазии только на поцелуи и легкие поглаживания моего тела, но для начала и это неплохо, остальное придет с опытом, а теперь покажем ей, что еще можно делать с партнером.
Я притянул малышку к себе, и после нескольких легких поцелуев снова завладел ее ушком, от чего она вся разом обмякла и сладостно застонала, ушки у нее слабое место. Но надолго я там не задержался, и, перевернув красавицу на спину, снова оказался сверху, после чего быстро спустился к ножкам, и аккуратно избавил их от чулок, а впоследствии и от трусиков, при этом вызвав новую порцию стонов.
Я не стал тянуть и, вжавшись лицом в пах, девушки с наслаждением вдохнул ее запах, нежно лизнув влажные губы, хватило нескольких поцелуев, чтоб довести Генриетту до пика наслаждения заставив ее тело биться в судорогах удовольствия. После чего я несколько ослабил напор, И пока девушка пребывала в неге я очень аккуратно, лишил ее девственности при помощи небольшого кусочка льда, одновременно с этим обезболивая процедуру, и слизывая появившуюся кровь.
Если она считает, что с любимым человеком даже первый раз будет безболезненным, то мне не трудно это устроить, а пока моя пси сила, несколько заживит микроранки, я займусь стройными ножками, тем более они так и просят, чтобы их расцеловали.
Каждая ножка королевы была подвергнута пристальному изучению. И признана идеальной, особенно мне понравились аккуратные маленькие пальчики, судя по доносящимся от Генриетты ощущениям, ей изучение и последовательное расцеловывание пальчиков доставило несказанное удовольствие, хотя у Генриетты каждое мое прикосновение и тем более поцелуй сопровождалось легким стоном и дрожью, как я и говорил она очень чувственная.
Но с прелюдией пора заканчивать, мне уже и самому хочется продолжения. Поэтому разместив великолепные ножки у себя на плечах я наклонился, и раскопав личико девушки, скрытое под ворохом задравшихся юбок, поцеловал ее, после чего слегка отстранился и медленно вошел, едва не вызвав очередного пика удовольствия, пришлось даже вмешаться на ментальном уровне, и чуть притормозить девушку, чтоб не испортить процесс.
Каждое мое аккуратное и короткое движение сопровождалось короткими постанываниями и бурей эмоций, от которых я наконец прекратил отгораживаться, тем самым вызывая резонанс наших эмоций, и стремительно улетая в нирвану. Первый раз у Генриетты получился поистине незабываемым, я приложил для этого все усилия.
Теперь главное надолго не пропадать, и подогревать ее интерес ко мне, ведь с ее стороны это не влюбленность, а скорее мимолетная страсть, а мне нужно куда более глубокое чувство.
После того как мы оба выбрались из пучины наслаждения, девушка обвила своими руками мою шею и страстно поцеловав в очередной раз призналась в вечной любви и даже поклялась любить меня вечно.
— А как же Уэльс, — не сумел сдержаться я, хотя в нашем положении я вполне имел право на такой вопрос, — ты же рассказывала, что и ему клялась в вечной любви.
— Он предал мою любовь, — поэтому та клятва потеряла силу, а ты не такой, я знаю. — Логично отмазалась она. — Поцелуй меня, — попросила малютка, — я хочу еще.
Просьбу я выполнил, впился в распухшие от поцелуев губки, а вот от продолжения пришлось отказаться.
— Генриетта, мы и так здесь уже больше часа, гости могут обеспокоиться твоей и моей пропажей, — пояснил я, тактично умолчав, что под гостями я в основном подразумеваю своих девочек.
— Да, ты прав, как грустно, что королева может позволить себе всего лишь один час счастья, быть рядом с любимым... — грустно проговорила девушка.
— У королевы действительно много обязанностей, но ведь иногда она может становиться просто Генриеттой, и быть счастливой, — мягко намекнул я на возможность продолжения.
— Кей, а давай я назначу тебя капитаном четвертого полка королевской стражи, вместо Агнес, — решила Генриетта.
Вот, стоит сделать девушке приятное, и карьера стремительно летит вверх, правда она и до этого поднималась, но те награды можно считать авансом. А вообще предложение, конечно заманчивое, как я и упоминал, предлагаемая мне должность обладает немалой властью и влиянием при дворе. Вот только если я соглашусь, то практически полностью лишусь самостоятельности, а на войне я собираюсь не столько воевать сколько, разыскивать Тифанию и мародерить.
