Ее больше нет. Внутри такая пустота и тишина.
Она не ушла.
В полной мере...
Растворилась внутри меня и... вернется...
— Но будет ли это она или уже кто-то другой?
Сложный вопрос. Ее личность может быть полностью стерта бурей, бушующей внутри меня. Кто родится из этой бури, будучи сотканным из Сил Синигами и Пустых? Кем будет мое новое воплощение занпакто?
— Это будет уже не она... — вздохнул я. — Прощай... моя Куроцубаса... Прощай...
С грустью я посмотрел на свой занпакто... На оба моих 'меча'.
Ведь теперь клинок в правой руке и перчатка на левой являются частью моей силы.
Парный занпакто, как у капитанов Киораку и Укитаке. Только у меня он принял более удобную форму.
— Я бы не хотел два меча, — покачал я головой. — Парным оружием никогда не пользовался.
Но теперь использовать нити вместе с мечом для меня будет вполне себе естественно и удобно. Может, в будущем что-то и изменится. Шторм внутри все еще силен, и, когда он утихнет, моя сила стабилизируется и примет окончательный вид.
— Но меч уже не изменится...
Да, мой шамшир, что был олицетворением Куроцубасы, ушел и больше не вернется. Он уже не подходит моему изменившемуся стилю боя. В глубине души я понимал, что рано или поздно мне пришлось бы попрощаться с Куроцубасой. Она — моя сила, а потому должна подстраиваться под меня, но я относился к ней как к родному человеку и просто боялся менять ее.
Это было правильным или плохим решением?
С человеческой стороны нет ничего странного в привязанностях. Особенно к чему-то разумному и близкому. Некоторые люди к тостерам привязываются, а я любил отчасти сам себя. Я просто был рад, что она рядом, и хотел, чтобы все так и оставалось. А еще лучше, если бы она была свободна, и я вновь мог к ней прикоснуться.
Но, с другой стороны, я творил несусветную глупость сам, ограничивая себя и мешая себе же стать сильнее. Я поверил ее словам о том, что слияние сил опасно. Я знал, что она сама боится, и это естественно для живого существа — хотеть жить, но я сам позволил объединение, и это моя вина.
Правильно ли я поступал?
Не знаю.
Некому меня отчитывать.
Разве что Айзену, но он смотрит на мир с практической точки зрения и не поймет моих чувств, да ему и не нужно. Мне не нужна жалость и утешение.
— Ладно, хватит хандрить, — покачал я головой. — Нужно возвращаться в бой...
Отменяю технику и возвращаюсь в реальность. На меня сразу же обрушился поток звуков, запахов и тактильных ощущений.
Я поморщился от объема сенсорных раздражителей и пару секунд привыкал.
Да, к такой силе нужно привыкнуть, а то в бою я могу быть дезориентирован.
— О, привет, Карас, — услышал я голос Таки.
Он тоже неспешно возвращался к полю боя.
— Привет, — кивнул я. Так, сейчас главное — не проболтаться что у меня за сила, а то он задолбает меня просьбой произнести 'ЗА ВАРУДО!'. — Смотрю, ты победил.
Он живой.
Баррагана я ощущаю. Он слаб, но жив и пока не умирает. Хорошо.
— А то, я вообще крутой, — нагло усмехнулся он. — Победил босса, и вообще, теперь круче меня только Айзен.
— Да-да-да, новое божество имени Сэйто Такеру, — покачал я головой. — Ты лучше... Хм? — я обратил внимание, что Така ощущается как-то странно. — Така... что с тобой?
— А? — он попытался и дальше выглядеть веселым и надменным, но, поняв, что от меня ничего не скрыть, лишь вздохнул. — Это... моя цена за победу... ужасная цена...
Его душа повреждена. Серьезно повреждена.
Это нехорошо.
Его бы показать Хиро и Роке, они, может, что-то и смогут сделать, но явно не сейчас.
— Эй, Карас... — сказал он. — Ты... сейчас, наверное, побьешь меня, но... скажи... — он замолчал на пару секунд. — Как звали мою маму?
— Чт... О, нет, — понял я, что именно случилось.
Он рассказывал мне о своих заклинаниях и о ТОМ заклятии. О своих теориях, опасениях и страхах вокруг его применения. И, похоже, все это подтвердилось.
Черт побери! Вокруг меня одни суицидники! Одна чуть мне двойное самоубийство не устроила, другой куском своей души пожертвовал... Долбаный придурок.
Мне сложно представить, как ему сейчас тяжело. Забыть ее...
— Ран, — ответил я. — Ее звали Ран.
— Точно, — он грустно улыбнулся. — Спасибо...
Кивнув ему, я оставил парня одного. Ему явно сейчас нужно подумать о многом, а у меня есть дела. Да и лучше, чтобы нас вместе пока не видели. Моим-то ребятам пофиг, а вот Главнокомандующий может начать ворчать, а Таке сейчас лишние неприятности не нужны.
Ладно. Пора к остальным.
Косоку!..
Глава 88. Отчаянное положение.
Серо! Серо! Серо! Серо!
Черепа за ее спиной стреляли в цель почти непрерывно — взрывали, сжигали, разрывали и уничтожали плоть этой твари, но толком ничего сделать не могли. Сколько бы она ни стреляла, все это оказалось бесполезно.
Бьякуя-сан использовал свой банкай и, возможно, даже сам себя удивив, впервые применял его на полную мощность. Острые лезвия Сенбонзакуры Кагейоши рвали, шинковали и практически распыляли плоть, разрывали изнутри на куски, однако даже это не помогало. Капитан синигами использовал всю известную ему магию: молнии били с его рук, огонь заливал поле боя, а всевозможные печати пытались сдержать разрастающееся месиво, но ничего не получалось.
Зараки Кенпачи под ободряющие крики своего лейтенанта просто и банально рубил. Рубил, кромсал, резал и ломал, используя всю свою огромную духовную мощь, но ощутимого результата не было видно.
Гриммджоу, которого подлечила Унохана-сан, на огромной скорости носился вокруг этой твари и резал ее когтями и клинками на предплечьях. Его движения, стиль боя и общий темп напоминал Караса, и он явно неплохо работал, но даже так эффект был почти никаким.
Больше всех, казалось, выкладывается Ямми. Он уже принял свою финальную форму и лупил по этой твари своими огромными кулачищами, дробил, ломал, давил и рвал. Но, даже так — это все, чего он мог добиться.
Исида, Чад, Рукия, Ренджи, дети вместе с нумеросами и подлеченными Приваронами тоже делали что могли, используя свои способности на полную, но их сил было явно недостаточно.
Все их действия были бесполезны. Все их потуги ни к чему не приводили. Они ничего не могли сделать.
Тварь вновь регенерировала, отращивала уничтоженную плоть и снова бросалась в бой, а Эсперансе приходилось использовать силу Кагенэй, чтобы отвлекать монстра и уводить в сторону. Только благодаря этой силе их все еще не уничтожили, так как монстр не мог сконцентрироваться на ком-то конкретном. Это пробуждало почти забытые воспоминания о своем бытие синигами, когда ее сил не хватало, чтобы принять прямой бой, и девушка могла полагаться лишь на такую тактику... Наверное, поэтому, несмотря на то, что ее черепа могли привлекать внимание противника ничуть не хуже, чем когда-то Призрачный Огонь, она так редко использовала эту силу.
Впрочем, именно благодаря этому она стала достаточно сильна, чтобы даже когда большая часть черепов ее рессурексиона, Бруха ди Калавера*, отвлекала врага и не была способна атаковать — она ненамного отставала от остальных.
Лишь благодаря ей и Ямми, что сдерживал чудовище, тварь еще не вырвалась и не покатилась по Лас Ночес гибельной волной.
— 'Это безнадежно', — зарычала она, понимая всю свою беспомощность.
Когда Аарониеро предстал перед ней в том зале, она и не догадывалась, какой ужасной мощью он теперь обладает. Да, Заэль оставил перед своей кончиной такой вот подарочек. И как теперь это одолеть — не ясно.
Вся надежда сейчас на Хиро, Року и Куроцучи-сана вместе с его помощницей, которые заперлись в лаборатории и пытаются найти способ, как эту тварь победить. Вот только неизвестно, сколько времени займет у них поиск ответа.
Да и найдут ли...
— 'Нет, они смогут! Точно смогут! Нам нужно лишь продержаться!' — отгоняла она печальные мысли.
Сложно сохранять оптимизм, когда твои действия почти ничего не дают.
Тварь перед ними очень сильна. Ужасающе сильна! Еще и обладает целым спектром способностей. Благо, пока Эспи тут, она не дает ему почти всем этим пользоваться. Но самой неприятной силой оказалась регенерация, чудовищно быстрая и сводящая все их старания к нулю.
Взрыв!
Часть купола Лас Ночес обваливается — и всем приходится разбежаться.
— Да что они там делают?!
Сейчас над замком сражаются Ичиго и Улькиорра, и от их боя весь замок сотрясается, а купол обваливается на голову тех, кто внутри.
— Черт, да они совсем крышей поехали! — злилась Эсперанса. — К дьяволу планы Айзена-сама: нам нужно жизни свои спасать!
Она понимала, что, просто сидя тут и ожидая, ничего не добьется, лишь выдохнется и уже не сможет поддерживать остальных. Нужно что-то делать, и немедленно.
Она тут же подбежала к остальным, что из-за обвала отошли в сторону и старались отдышаться. Они хорошо держатся, но неясно, на сколько еще хватит их сил.
— Да как же завалить этого ублюдка?! — бесился Ямми. — Мне уже зла не хватает!
— С ним неинтересно сражаться, — поморщился Кенпачи.
— Согласен, такой противник не интересен, и мы лишь тратим силы в пустоту, — кивнул Гриммджоу.
— Не стоит отвлекаться, — мрачно произнес Кучики Бьякуя. — Если кто-то выдохся, обратитесь к Унохане-сан и остальным медикам, они смогут восстановить вам реацу.
Остальные лишь фыркнули, явно не собираясь уходить. Мужчины, гордость не позволит им проявить себя со слабой стороны. По крайней мере, не сейчас.
— Бьякуя-сан, — Эсперанса подскочила к ним. — Мне нужно отлучиться.
— Ты что-то знаешь? — спросил он.
Кучики уже не воспринимал ее как врага, да и определенную степень доверия начал оказывать.
— Похоже, Заэль как-то смог привить ему наши способности. Размер и силу он явно взял у Ямми, клоны у Рудборна... Не знаю, откуда он получил отсутствие уязвимых точек, — она поморщилась, вспоминая, как эта тварь без каких-либо сложностей отрастила оторванную Гриммджоу голову... и еще дюжину в дополнение, — Но его регенерация явно взята от Четвертого Эспады. И никто не знает о ее уязвимостях лучше самого Улькиорры. Да и бой тот нужно прекратить.
— Да, очень похоже, — хмыкнул Коти... то есть Гриммджоу. — Хорошо еще, эта безмозглая медуза не знает, как правильно применять то, что приобрела, а то нам и того, что есть, хватает. Боюсь, только Улькиорра и может тут хоть чем-то нам помочь. Да он и сам по себе очень силен. Вот только он там с Ичиго.
Синигами хмурился, но думал недолго.
Да, она сейчас единственная, кто не дает твари действовать свободно, но вряд ли Улькиорра будет слушать кого-то другого. Только она сейчас может донести до его чугунной головы хоть какие-то мысли, а для этого ей придется уйти.
— Вали, — сказал Зараки Кенпачи. — Мы продержимся.
— Да, можешь не спешить, — фыркнул Ямми. — Мы и так завалим этого урода.
— Я буду первым! — весело зарычал капитан Одиннадцатого отряда и бросился в бой.
— Еще чего, его голова... головы... да пофигу! Его я уделаю! — рассмеялся Секста.
— А ну, меня дождались, ублюдки! — злился Ямми — и, сотрясая землю, кинулся следом.
— Удачи, — спокойно кивнул Бьякуя-сан.
— Я скоро буду!
С этими словами девушка устремилась наверх...
* * *
Улькиорра мало чего ожидал от этого поединка.
Заведомо более слабый, всего лишь какой-то человек, за плечами которого и сотни лет нету — ну как такого воспринимать всерьез?
Однако несколько факторов не позволяли ему слишком уж сильно расслабляться и занижать планку ожидания.
А именно, приказ Айзена-сама, а также тот факт, что этого синигами тренировал лично Вен. И второе, как ни странно, неплохо окупилось.
Куатро не был тем, кто обожает сражения, но, если есть возможность испытать все, чему научился, он не хотел бы ее упускать, и Куросаки Ичиго ему это позволил в полной мере. Сильный, живучий и довольно искусный противник сумел удивить арранкара и даже заставил его перейти в свою самую сильную форму.
И вот, когда Улькиорра думал, что все закончилось, что он исполнил приказ Айзена-сама и убил противника, тот восстает из мертвых. Его маска меняется, на ней появляются большие рога, волосы человека отрастают, а сам он обретает просто чудовищную силу.
Вот теперь битва обретает самую необычную и тяжкую форму.
Мощь Куросаки Ичиго сейчас просто непомерна, и Улькиорра начал осознавать, что, возможно, этот бой является его последним. Мощь пустого, в которого этот человек превратился, невероятна, атаки чудовищно сильны, а ярость столь необуздана, что ее тяжело выдержать. Чистое воплощение безумной стороны Пустоты.
— 'Но я не собираюсь умирать так легко...'
Лишь взгляд. Небольшое мимолетное видение. Лишь мельком он повернулся в ее сторону.
Эта женщина стояла вдалеке от их битвы на безопасном расстоянии. В ее глазах видна грусть, из них льются слезы.
Но почему он не видит в них ненависти к себе, неприязни, отвращения?
Она не смотрит на него как на врага, несмотря на то, что он сделал. Он защищал ее по приказу Айзена-сама и легко убил бы, отдай Владыка ему такой приказ, и ничего бы не испытывал...
Ничего...
Но она все равно за него переживает. Она видит, что он не выживет в этом бою, она видит, что это конец, и, пускай она будет рада победе того, кто пришел за ней, она все равно льет слезы... ему...
Почему?
— 'Как красный шарик на той картине... — промелькнуло у него в голове. — Что же это означает?'
Он вернулся к бою.
Черный меч бьет с огромной скоростью, а сотворенное из серо копье отражает все хаотичные, но до дикости сильные атаки. Они наносят друг другу повреждения, но так же быстро и регенерируют, не замечая потерь. Вот только Улькиорра уже осознавал, что даже его регенерация не бесконечна...
Крылья порваны, руки и ноги ослабели после восстановления, часть внутренних органов повреждена, но он еще может сражаться.
Вот между рогами врага формируется багровая сфера чудовищной мощи. Он уже успел испытать такой удар и понимал, что второго такого не переживет.
— 'Победителя определяет не сила, а то, что он не сдается... Кажется, так ты говорил, Вен?'
Он оценил иронию своего положения, и то, что именно, как он считал, бесполезная наука Венганзы сейчас приходит ему в голову. Он, столь сильный, надменный и самоуверенный арранкар, сражается как обычный слабак, вставая, как бы ни было тяжело, и выискивая момент для атаки.
Он всегда считал иначе и даже презирал такой подход, уверенный, что победителя определяет лишь сила... И вот он сам в подобном положении и вынужден полагаться на бесполезные советы этого человека.
— 'Мне даже хочется улыбнуться...'
Сонидо...
Они сходятся в решающем движении, и...
Взрыв!
Неведомая сила сносит его врага в сторону, да так резко и неожиданно, что Улькиорра промахивается своим ударом и пролетает мимо.
Быстро поднявшись, он обернулся и увидел, как Куросаки Ичиго обрушивает всю мощь своей техники... на что-то другое, в стороне от их боя.
