Морщу в тяжких раздумьях лоб:
«Серебряную, пожалуй — ему слишком жирно будет… Пока не заслужил».
Перебрав несколько вариантов, я сентиментально улыбнулся:
«Где-то в ящике моего компьютерного стола, пластмассовая трубочка-палочка от «Чупа-Чупса» завалялась. Старший внук должно быть туда засунул — баловник, этакий! Вот она, нашему доморощенному Нарсесу в «канал» — в самый раз будет…».
* * *
Решение принято, осталось разработать план операции, место его исполнения и найти исполнителей.
Так, так, так…
«Фамильное имение», говоришь?
Ну, что ж… Дома, как говорится — и стены помогают!
В общих чертах план обрисовался, а отдельные его детали — будем дорабатывать по ходу развития событий.
Исполнители… С этими то, в принципе — проблем не было.
Даже наоборот!
С середины 18-го века, секта скопцов — была одной из самых богатых и могущественных религиозных организаций в России, добравшейся даже до царей. Про Пугачёва-самозванца все знают, однако наравне с ним за чудом спавшегося Императора Петра III — принимали основателя секты скопцов Андрея Блохина.
Кстати, Россия чуть было не пошла по византийскому или китайскому пути: имеющиеся адепты этой секты среди высшего общества — предлагали реформу, где к каждому чиновнику — предусматривалось прикрепить «комиссара» из скопцов, контролировавшего его деятельность.
Неплохая идея, согласитесь!
Здесь есть один нюанс.
Существовало две степени оскопления: «малая печать» — удаление яичек, при которой оставался нетронутым член. И «царская печать» — полная и бесповоротная кастрация. Мужчина оскопленный «малой печатью», не могущий достичь эвакуляции, становился гиперсексуальным — могущий удовлетворять женщин сутками, до полного упадка физических сил.
Так вот, согласно некоторым данным — именно таким образом князь Потёмкин, завоевал сердце Императрицы Екатерины Великой.
К скопцам подобного типа, кроме «Светлейшего», некоторые историки причисляют множество придворных той эпохи, аристократов, художников, поэтов и генералов.
Даже, генералиссимуса Александра Суворова!
Император Павел I не скрывал своей симпатии к этой секте, хотя безусловно не являлся кастратом. В его же сыне — бездетном Императоре Александре I, тогдашнее общественное мнение практически не сомневалось. Чтоб развеять появившиеся в обществе упорные слухи, Александра I тайно вызвали в Сенат и там попросили сняв штаны — предъявить доказательство своей мужской «дееспособности». Результат сенатской «экспертизы» официально неизвестен — но немногим позже он скончался (подозрительное совпадение, не правда ли?), а по приходу к власти следующего Императора — Николая I, последовал страшный разгром столичной организации скопцов и гонения на всю организацию в целом.
С чего бы это вдруг?
В народе же, появились слухи о том, что царь не умер, а под видом старца-скопца Федора Кузьмича — скитается по России и отмаливает грехи за участие в убийстве отца.
Видимо обидевшись после этого на Самодержавие, секта скопцов стала щедро спонсировать народников и прочих борцунов с ним. Когда в конце 20-х годов 20-го века, сектантов начал гнобить набравший политический вес Сталин — адепты этого движения обратились не в «Лигу сексуальных реформ», а к одному из влиятельнейших ленинских «гвардейцев» — Владимиру Дмитриевичу Бонч-Бруевичу…
Почему именно к нему? К тому, кого некоторые историки называли «серым кардиналом» в правительстве Ленина?
Очень подозрительно!
Поэтому не исключено, что и большевиков — тоже финансировали сектанты-скопцы, а вовсе не германский Генштаб — как об этом думают некоторые.
Ну, это «дела давно минувших дней» и, к делу не относится — от слова «совсем»!
При царизме, эту радикальную до полного абсурда секту поддерживали богатые купцы, зажиточные крестьяне, промышленники и, зачастую не только из-за религиозных — а в первую очередь из-за чисто практически-экономических соображений. Иметь на предприятии скопцов очень выгодно: они не агрессивны, нетребовательны, менее мобильны, послушны руководству секты — что позволяет осуществлять над ними полный контроль.
Идеальные работники!
Купцы и мануфактурщики, ставшие скопческими наставниками — получали огромные барыши и поэтому все усилия борьбы с этой сектой до Революции, кончались больше чем ничем.
В сурово-репрессивные 30-е годы, со скопцами на территории СССР практически покончат — причём, без всяких юридических затей и изысков — обвинив их в контрреволюции и загнав в лагеря. А пока их не трогают и, даже не мешают обращать в свою веру комсомольцев и членов партии. По крайней мере — сообщения в прессе о подобных случаях были.
Видимо коммунисты-ортодоксы считают подобных сектантов социально близкими — как, к примеру — хулиганов и прочих уголовников.
А может в знак благодарности за поддержку в трудные времена…
* * *
Сперва, в поисках «специалиста» я хотел обратиться к скопцам… Потом ещё разок почитал-перечитал своё «послезнание»… Нашёл дополнительную инфу по теме…
При Екатерине Великой на борьбу с этим идеологически вредным для Православия явлением, был направлен один из московских губернаторов. «Борьба» видать — была неравна и, закончилась тем — что «борец» сам пострадал, став скопцом.
Где-то в районе копчика заныло, а съёжившиеся «тестикулы» — как будто кипятком обдало:
— Э, нет… Да, ну его нах!
Такая перспектива меня не особенно радовала:
— Да, ни ногой к ним!
Остаётся, что? Остаётся план «Б». То есть, кто?
Правильно — коновалы-ветеринары!
Мотив?
За деньги те — блоху на скаку кастрируют, не токмо будущего маршала.
Вызываю Ипполита Степановича, иначе «Гусара» — моего «офицера по особым поручениям»:
— Как отдохнули после командировки, Ипполит Степанович?
Тот, пыхтя самокруткой:
— Спасибо, не жалуюсь.
— Скучать не начали?
— Немного есть…
— Тогда для Вас новое задание: найти мне опытных коновалов.
Тот, недоумённо таращится:
— А чего их искать? На любом рынке стоят, а уж на Нижегородской ярмарке — их каких угодно несчитанно. Приходи, да нанимай.
— Вот, даже как?
Удача сама прёт в мои руки!
— Тогда съездите и отберите с десяток на кастинг — с как можно более интеллигентной наружностью.
Глаза по полтиннику, чуть не проглотив самокрутку:
— …«С интеллигентной наружностью»?
— Да, именно так.
— Хахаха!!!
— Я сказал что-то смешное, Ипполит Степанович?
— Нет… Хихихи!
— Отставить смех, Вы не в балагане!
— Есть!
— Задание ясно?
— Так точно…!
Подозрительно смотрит:
— …А на кой?
— Вам не всё равно?
Чешет в затылке:
— Ладно, попробую…
— Надо не «пробовать», — расслабился, понимаешь, с этими вермиколагами будучи в командировке в Чуйской долине, — а исполнять! Срок — неделя, разрешаю приступать к выполнению немедленно.
— Разрешите идти?
— Да, идите Вы уже…!
* * *
Через неделю… Мать, моя…
— Кто это? — шепчу, отведя в сторонку, — что за страхолюдины? И что это у них за бляхи? Носильщики с вокзала? И что за инструменты? Сельские патологоанатомы на отхожем промысле?!
Услышав, один из них обиженно:
— Сам ты «носильщик»! Проходимцы мы из Сибири.
Думал — ослышался и, переспросил:
— КТО?!
Ипполит Степанович, опустив долу очи — сгорая видать, от стыда за меня, за мою дремучую темноту, подсказывает:
— «Проходимцами» называют сибирских коновалов, Серафим Фёдорович. Бляха — для опознания их славной мастерством артели, а инструмент — для кастрации бычков, жеребцов, баранов и прочей домашней живности…
Тот, с «музыкальным слухом»:
— Вам, барин кого «подложить» надо?
— Носорог тебе «барин»! Да так, одного жеребца.
— Как раз по мне, гражданин-товарищ!
Посмотрел на его руки, представил саму «процедуру» и мне реально поплохело — чуть не блеванул.
Видя мою реакцию, тот жизнерадостно:
— Мы ещё скот лечим!
Мой порученец, проигнорировав сей диалог:
— Были ещё мезенцы, да с Орловской и Олонецкой губерний…
«Проходимец» руками машет:
— Да, те криворуки — только калечить горазды!
— …Да Вы ж сами просили с «интеллигентными» рожами!
От изумления раскрываю рот, на него уставясь во все глаза: и это называется — «интеллигентные рожи» ?!
— Другие — ещё хуже, смею Вас заверить.
— Куда уж хуже…
Мда! Да, уж. Впервые вижу, чтоб профессия — так явно изменяла под себя внешность профессионала.
И ещё, вот… Забыл я немаловажный факт, что Тухачевский — дитя своего века и, мало того — офицер. Следовательно, с лошадьми и соответственно с коновалами при них — он имел дело не меньше, чем с солдатами или скажем — барышнями на балах.
Разоблачит подставу на счёт «раз-два»!
Значит, хочешь не хочешь, бойся не бойся — а придётся возвращаться в варианту «А».
— Ипполит Степанович! Раздайте уважаемым проходимцам по пятёре и принесите мои самые искрение извинения, за напрасное беспокойство.
— «По пятере»? Да, мы счас с ними ещё разок покурим моего табачка и разойдёмся довольные друг другом.
Судя по довольному виду «проходимцев», они не считали это «беспокойство» напрасным…
Проводив пыхтящих дармовым табачком коновалов, беру Ипполита Степановича за пуговицу его пиджачка и кручу её:
— Следующее задание: найти как связаться со скопцами…
Тот, вновь с переляку чуть не проглотив самокрутку — выплюнул её и ожесточённо топча ногами:
— Пора завязывать курить эту дрянь! Мне послышалось, он сказал: «связаться со скопцами»!
— Ипполит Степанович, возьмите себя в руки! Это всего лишь афера — а не то, про что Вы подумали!
— Фффуууффф!!! — шумно выдохнув тот, вытирая носовым платком лоб, — деньги у них имеются, одобряю Серафим Павлович. Но это придётся в Тамбов ехать — там их «столица».
Вспоминаю, какую память после себя оставил Тухачевский в Тамбовской губернии и, лишь головой качаю:
— «В Тамбов», говорите? Ну, значит — такова судьба его.
— Кого, «его»?
— Кого надо — того и «судьба»! Езжайте, не мешкая в Тамбов, Ипполит Степанович… Только осторожней там с этой публикой! Поменьше с ними общайтесь и почаще за мотню держитесь — проверяя, не пропало ли что. Найдите самого из них авторитетного и, так мол — и так: мой начальник с вами хочет побеседовать об одном взаимно интересном дельце, а я здесь типа — ни при делах. Как забьёте «стрелку» — телеграмму дайте, я вскорости приеду.
* * *
Пока туда-сюда, интересуюсь как бы невзначай у Слащёва-Борщёва:
— Яша! А не знаком ли ты случайно с неким Какуриным?
Тот, живо:
— С Николаем Евгеньевичем?
— Ээээ…, — инициалов я не знал, — возможно и, Николай Евгеньевич.
— Случайно знаком по учёбе в Николаевской академии Генерального штаба. Но лишь случайно.
— И что он за человек?
В моём «послезнании», Какурин упоминается несколько раз. Но лишь в увязке с Тухачевским, без всякой конкретики и совсем по другому поводу — а не по его «стратегическим» изыскам. К этой личности мы ещё вернёмся, думаю, а пока надо придумать — как отвадить его от Тухачевского.
— «Что за человек» Кукурин, спрашиваешь? Да, гнида он, вошь в людском обличье, а не человек!
— Обоснуй.
— Всю Гражданскую войну добровольно прослужил у «самостийников» — от Рады и Скоропадского до Директории и Петлюры, а после вдруг «покраснел». Не сильно удивлюсь, если он уже и партийный50…
Как мне было известно, из своих бывших врагов Слащёв больше всех уважал Нестора Ивановича Махно и больше всех презирал «чубатых шароварников» любых подвидов.
— …Разве, не гнида?
— Гнида, да ещё и какая — «жовто-блакыдная». Хахаха!
— Хахаха!
Одно мне ни черта непонятно:
— Военспецов, прослуживших в РККА с 1918 года — увольняют одного за другим, по малейшему поводу и без оного. А этого, с такой «биографией» — назначают на довольно высокую и главное — ответственную должность… Ведь, он в Военной академии учит будущих командиров Красной Армии высшего(!) звена! Учит их тактике и преподаёт им историю Гражданской войны — что тоже немаловажно. Почему?
Пожимает плечами, как о чём-то — само-собой разумеющимся:
— Должно быть, он чей-то протеже. Такое сплошь и рядом было в Императорской армии, видать перешло и на «пролетарскую».
Понятно, чей он «протеже» — бездарно-гениального блядуна Михаила Тухачевского.
И понятно, чего Какурин и ему подобные перевёртыши — «напреподавали» красным командирам, что немцы их сцанными тряпками — аж до самой Волги-Матушки гнали.
Хорошо, ещё — не до Урала!
Долго ли, коротко — приходит телеграмма-молния:
«Стрелка забита зпт срочно приезжай Тамбов тчк Ипполит тчк».
Схватил в руки дежурный саквояжник, поцеловал на дорожку свою Королеву и в тот же вечер выехал на поезде в Тамбов.
* * *
Приехал через сутки в этот довольно скучно-грязно-деревянно-провинциальный городишко, хоть и центр губернии. Да, в принципе в «потерянной» России — почитай все города такие, не исключая и Москвы — производящей впечатление большой деревни с «белокаменным» Кремлём и куском Европы посередине.
Встретился со своим порученцем на до сих пор ушатаном разрухой железнодорожном вокзале и, перекусив да передохнув с дороги, после полудня отправились вместе с ним на нанятом извозчике куда-то на окраину. Там, на отшибе стоял обнесённый высоким забором шикарнейший «терем» — рубленный из цельных «в обхват» брёвен, под железной, крашенной в зелёное крышей…
Подле него и остановились:
— Тттпппру, шалая! Приехали, граждане — добро пожаловать на «корабль»: заходи — не бойся, выходи — не плачь.
«Корабль», это как мне ведомо — община скопцов, «кормчий» — её глава, а «богородица» — хозяйка.
Кулаки зачесались дать извозчику в ехидное рыло, но пока решался-раздумывал — тот получив расчёт, насмешливо-понимающе подмигнул и был таков. Ладно, обратно добираться — найдём на чём… Лишь бы выбраться и желательно в целосности.
— Подержите мой портфель, Ипполит Степанович.
Стучаться-входить в свежеокрашенные ворота особо не тороплюсь.
Наконец, тщательно изучив в карманное зеркальце свою «закамуфлированную» морду — нет ли изъяна и, поправив накладные усики, даю «предполётный инструктаж»:
