— Торнианский.
Алик вытянулся в струну. Неожиданности продолжались. Чтобы торнианцы вышли на контакт с землянами? Небывалое дело. Совершенно очевидно причина — Эл.
Алик добрался до пирса, по дороге приводя в порядок форму, и вспоминая приветствия, каким его учили еще в Галактисе. Торнианец на борту — это целый ритуал. Он понятия не имел, как с ними общаться.
На пирс вышли только земляне. Как всегда двое. Один постарше, другой помоложе. Алик вспомнил шутку на этот случай и улыбнулся своим мыслям. Старший заговорил первым.
— Мы сопровождаем высокопоставленное лицо. Он узнал, что на этом борту есть кто-то очень важный, вероятно. У нас барьер в общении и мы не совсем поняли, кого наши подопечные имеют в виду. Мы специально отклонились от курса, чтобы пересечься с вами.
— Я понял, — остановил его Алик. — В каком виде они хотят встречу? На их борту или на нашем?
— На вашем.
— Что для этого необходимо? Условия, — спросил Алик.
— Никаких. Встреча будет короткой. Можно тут.
Инспектор повернул голову и посмотрел в сторону входа на пирс. Алик обернулся. Его уже не удивляло, что Эл появляется в тот момент, когда ее желают видеть. На ней была форма. Алик поднял брови.
— На пленного она не похожа, — заметил инспектор.
— Кое-что удалось сделать, — соврал Алик.
Эл проследовала мимо них на второй причал и остановилась. Она приняла строгую позу, а подбородок приподняла вверх. Вид у нее был гордый. Двери переходной камеры разошлись и две маленькие светящиеся фигурки выпорхнули из дверного проема. Эл сделала шаг и остановилась. Они замерли друг напротив друга. Эл приложила руку к груди и наклонилась к ним. Торнианцы по очереди коснулись ее головы. Потом Эл опустилась на одно колено, чтобы сравнять разницу в росте.
— Для меня честь видеть вас, — тихо произнесла она.
— Для нас честь видеть вас, капитан, — был ответ. — Принц посылает вам свою признательность. У нас нет возможности выразить вам такую благодарность, какую вы заслужили.
— Я допустила убийство. Это исключает любую благодарность.
— Это ваша вина. Судите себя сами. Мы не имеем такого права. Вы будете желанным гостем нашего народа. В любое время.
— Благодарю. Надеюсь, его величество пребывает в мире?
— Теперь ему ничто не угрожает. Теперь наступит мир для всех. Вы можете навестить его сейчас, это избавит вас от необходимости продолжать это трудное путешествие. Вам не обязательно возвращаться на Землю.
— Мои соотечественники не поймут мои действия. И мое состояние не позволяет предстать перед его величеством. Во мне достаточно агрессии, чтобы оскорбить его моим присутствием.
— Навестите нас, когда поправитесь. Примите совет. Вы должны избавиться от присутствия Нейбо внутри вас. Это опасно для окружающих и более всего для вас.
— Я понимаю, — согласилась она. — И передайте принцу, что я не в силах более выполнять подобные поручения. В следующий раз я откажусь.
— Следующего раза не будет. Вы свободны от обязательств.
— Мне приятно слышать это. Благодарю за приглашение.
— У вас есть просьбы?
— Барселла. Мне бы хотелось сохранить планету свободной.
— Это не в нашей власти.
— А в чьей?
— Вы ее создали. Судьба поселения в определенной мере зависит от вас.
— Мне дано право ее защищать?
— Вы осмелитесь заявить что, вы и капитан Нейбо одно лицо?
— Я готова.
— Смело. Для вас и для нас — это так. Мы, те, кто вас послал, и многие миры поймут. А остальные? Сохраните тайну, капитан. Найдите иные способы. Могущество, данное вам опытом, послужит благу? Не будет новой войны?
— Не будет. Не с моей стороны. Обещаю.
— Можете поклясться.
— Клянусь.
— Уверены?
— Абсолютно.
— Забудьте про Нейбо. Это единственный способ избавиться от него. Живите в мире. Наш народ вас будет помнить.
— Спасибо, что освободили меня от всяких обязательств.
— Вы свободны. Прощайте.
— Прощайте.
Она не посетит их планету. Они это поняли. Эл не колебалась ни мгновения. С той темнотой, в которой жила ее душа, невозможно было явиться на эту планету, не оскорбив ее обитателей. Между Эл, которая впервые их посетила и теперешней была пропасть.
Она проводила торнианцев до двери, на ее лице появилась улыбка. Обернувшись, она увидела удивленные лица землян, которые молча наблюдали всю сцену. Старший инспектор собирался позвать ее. Эл двинулась ему навстречу раньше, чем он успел сказать:
— Пожалуйста, подойдите, капитан.
Она уже стояла рядом.
— Да.
Она смотрела на него серьезно. Улыбка исчезла с ее лица.
— Мы должны вас уведомить и экипаж в лице капитана, что вы по требованию совета Галактиса, не больше ни меньше, ограждены от всяких допросов на Земле или где бы то ни было. Если возникнет острая необходимость задать вам вопросы, процедура может происходить только в присутствии представителя Галактиса, им может быть любой галактожитель на ваше усмотрение. Вы имеете право поселиться на Земле или любой иной планете беспрепятственно, как гражданин Галактиса.
Инспектор говорил эту речь с неудовольствием, которое тщательно старался скрыть. Произносимые условия противоречили всем принципам, которыми он лично привык руководствоваться. Он видел в ней врага.
Лицо Эл выразило интерес с долей злорадства.
— Выражаясь проще, я совершенно свободна, инспектор?
— Да.
— Абсолютно?
— Да.
— Решение принято?
— Да.
Она могла заставить его говорит "да" сколько угодно. Злость закипала внутри. Он понятия не имеет, что она читает его мысли и чувствует, как его коробит, от собственного "да". "Никакой войны". — Напомнила она себе и оставила инспектора в покое.
Гости улетели. Эл стояла на пирсе, рядом Алик, штурман, двое техников присоединились к группе.
— Как вы его дожали, капитан. Так ему, — высказался техник и засмеялся. — Ему это разрешение поперек горла.
— Что? — Алик грозно посмотрел на техника.
— Он прав. — Эл посмотрела на Алика с вызовом. — Некоторое время назад вы чуть приказ не нарушили, капитан.
Она подошла к технику.
— Вы чувствительный молодой человек. Это хорошо, что вы чувствуете фальшь. Только не нужно злорадствовать. Торнианцы без этого считают нас дикарями. Не позорьте нацию. Осторожно с эмоциями. — Она будто бы шутила. Эл заглянула ему в глаза, парень словно окаменел. Она неожиданно щелкнула его по носу. — Не спи.
Она отошла. Техник громко чихнул.
— Будь здоров, — отозвалась Эл.
Она обошла пирс так словно об был пуст. Места было немного, половину площадки занимали катера. Она погладила рукой обшивку одного из них. Дверь кабины послушно открылась. Она забралась на крыло, прошлась по нему, села в кабину.
Кресло покачивалось под ней, она откинула голову и замерла.
— Она хочет улететь, — шепнул штурман.
— Пусть летит. Не препятствуйте ей, — приказал Алик. — Пусть делает, что хочет.
— Кто-то ее защищает от нас. И правильно делает, — заключил штурман.
— Вы так считаете? — спросил Алик.
— Да. — Штурман виновато улыбнулся. — Она не станет возражать, если я напрошусь к ней в пару?
— Вы уверены, штурман, что летаете хорошо? — раздался из кабины голос Эл.
— Пираты не жаловались. Я бывший пилот. Я учился у Дмитрия Королева. — ответил штурман.
— Я знаю этого пилота. Белая смерть. Залезайте в катер, если не боитесь, — с вызовом сказала она. — Учтите, хоть полет учебный, я щадить не буду.
— Я запрещаю, — сказал Алик. — Ей запретить не могу, а вам запрещаю.
— А жаль, — вздохнул штурман. — Извините.
Она полетела одна. Борт корабля едва светился вдали. Экранные звезды в ее боксе в сравнение не шли с настоящими. Она вспомнила свой сон. Настроила катер на сопровождение, включила автопилот и откинулась в кресле.
— Хочу домой. Домой, — повторила она несколько раз.
Звезды плыли за бортом. В этом покое она чувствовала себя лучше, чем в муравейнике корабля, наконец-то можно было забыть о существовании людей, не ощущать их нервозность, вечную озабоченность. Она начала скучать по костюму Нейбо. В нем было больно находиться, но и чужих влияний она не ощущала так остро. Одно воспоминание о Нейбо заставило ее содрогнуться. Лицо исказилось в гримасе боли. Его присутствие всплыло в памяти и заставило ее напрячься. Она всем существом ощутила связь с ним. Он снова был рядом, близко, внутри.
— Нет. Прочь. — Она встрепенулась, задела панель управления, катер качнуло.
Машина выровнялась. Если бы рядом был хоть кто-то, она отвлеклась бы на него, но она была одна. Сопротивляться было очень сложно. В такие минуты она особенно остро чувствовала, насколько сильно он проник в нее. У нее не было представления, как с ним бороться, раньше она не мешала вторжению, это было частью ее жизни, нормальным процессом. Единственным средством, которое она освоила с момента освобождения, была ненависть. Она вызвала в своем воображении картину взрыва Щита-14. Воспоминания хлынули. Тело заныло, словно оголились все раны сразу. Эл взыла от боли. Рука сжала цилиндр. Она продолжала его носить, как прежде. Струя плазмы выскочила из сопла. Получилось. Боль постепенно утихала, и вернулось чувство реальности. "Я — Эл". — Сказала она себе. Голова гудела какое-то время. Катер по-прежнему двигался за кораблем. Габаритные огни маячили вдали. Возвращаться она не хотела. "Волнуются. Ничего потерпят. Знали бы они, чего мне стоит терпеть их присутствие. Ас веселился бы от души, если бы узнал, что мне приходится спать в контейнере среди своих же. Зачем только Марат сказал, что я им нужна". — Говорила она в слух.
Она сняла катер с автопилота и с азартом стала кружить вокруг корабля. Этот слабенький катер в сравнение не шел с прежними ее кораблями. Она выжимала из машинки все, на что та была способна. Крутилась, выписывала сложные виражи. Наслаждение от полета сменилось чувством свободы. Она летала, пока не кончилось питание.
Пирс опустел, лишь катера стояли как прежде рядами. Она поставила катер точно на то место, с которого он стартовал. Вылезла из кабины и устроилась на крыле.
— Хороший полет, капитан, — услышала она знакомый голос.
— Твоя вахта кончилась, — она повернулась лицом к знакомому технику. — Почему ты не пошел отдыхать?
— Следил за полетом. Оторваться не мог. Капитан всех выгнал с пирса, даже пилотажную группу. Тут все столпились и смотрели как вы летаете. Ну, капитан нас всех и разогнал. Лично.
— И много вас следило?
— Много. Думали вы улетите совсем.
— Не улечу, — успокоила она.
— Не улетайте, пожалуйста. — Он подпрыгнул и бесцеремонно уселся рядом на крыло.
— Не боишься? — спросила она.
— Немного боюсь. Немного, — кивнул он. — Но это же мой страх, вот я стараюсь его преодолеть. Можно спросить?
— Спрашивай.
— А какие они изнутри, торнианцы. Забавные.
— Чистая энергия. Это нельзя объяснить, можно только почувствовать.
— А как вы общались? Никто, ничего не слышал. Мыслью?
— Да.
— Вы можете?
— Глупый вопрос.
— Вы что же все мысли читаете?
— Не все.
Парень опешил.
— И мои?
— И твои, если захочу, — ответила она. — Это хорошо, что ты решил побороть свой страх. Полезная способность. Если меня не злить, я совершенно безвредна.
Он замеялся.
— Меня к вам, как магнитом тянет. Только увидел и не смог сдержаться. Вот и подошел. Вижу, вы не сердитесь. Пятнадцать часов полета. Вы устали, наверное. Вот опять вся побледнели. Хотите, я вас до бокса провожу, чтобы никто не приставал. Я даже знаю ход, которым никто не пользуется.
— Спасибо. Я сама. А приставать никто не будет. Все бояться.
— Ладно. Тогда, пойду, помогу готовиться десанту к отлету. Они сходят на ближнем маяке.
— Они улетают?
— Да они посольство ждали. На Землю им ни к чему.
Эл спрыгнула с крыла.
— Где Марат?
— Их командир? На соседнем пирсе. Проводить?
— Найду. — Эл направилась к выходу.
— Мне тоже туда.
Он стал ее раздражать. До пирса они дошли вместе, потом она отошла от него подальше. Ее появление вызвало общее возбуждение. Десант приветствовал ее по-своему и тепло. Марат подошел.
— Придется проститься, капитан. Нам прислали вызов. Страсть как не хочется оставлять тебя. Вызов, ничего не могу поделать. Не суждено мне увидеть Землю. Передай привет родной планете.
— Когда вы летите?
— Соберемся и вперед. Полчаса.
Эл сняла куртку и протянула Марату.
— Возьми на память.
— Капитанская? Знаки оставь.
— Мне не нужно.
Марал улыбнулся. Снял свою куртку и накинул ей на плечи.
— Поменяемся?
— Тебе она нужна.
— У меня есть еще. И твоя сойдет. Обещаешь не скучать и не попадать в опасные истории? Мы видимся только, когда я вытаскиваю тебя полумервой из очередной предряги. Мне не нравится такая традиция.
Марат не переставал улыбаться. Он пытался шутить. Ему было грустно. Он не хотел улетать. Искал предлог задержать отлет и не находил. Ее не злила эта фальшь. Он даже чувствовал боль. Боль разлуки. Ее воспоминания хранили такие же чувства, но она не могла еще связать их с реальностью.
— Жаль, что я не могу тебя обнять, — признался он.
— Можешь. Только я буду о тебе все знать. Не боишься?
— Поэтому ты не позволяешь касаться себя?
— И поэтому тоже.
— Я не боюсь. Сама меня научила.
Марат распахнул объятья. Вокруг повисла тишина. Присутствующие замерли. Все мгновенно решили, что командир сильно рискует и поступает неосторожно.
Они обнялись. Марата обдало сначала холодом, а потом ему показалось, что он летит куда-то. Перед глазами замелькали образы. Он увидел мир ее глазами. Огромное необъятное пространство наполнилось колебаниями, звуками, шумом. Все напоминало какофонию. Потом он четко различил череду картин. Вот Алик стоит напротив, шагах в десяти. Он не дышит. За спиной огромный Ас и мерцающий силуэт — Нейбо. Еще дальше три фигуры. Да ведь это он! Марат увидел себя со стороны растерянного, напряженного, совершенно беспомощного. А потом он ощутил весь момент убийства Нейбо. Каждое мгновение. Луч разорвал его на две части, по этому лучу сила, которая еще была в Нейбо устремилась в него, в Марата. Он ощутил сильную боль, хотел закричать.
В этот момент Эл отстранила его от себя. Видение кончилось. Марат увидел испуганные взгляды окружающих.
— Он во мне, — шепнула Эл. — Прости. Прости. Я должна была кому-нибудь показать. Ты поймешь. Ты выдержишь. Помни и не болтай. Если узнаешь, что я озверела, добейся встречи с торнианцами. Они поймут. Помогут. Я опасна, друг. Очень опасна. Ты угадал.
Марат перевел дух. Потом уверенно взял Эл за руки.
— Держись, капитан. Ты сильнее. Я верю в твою силу. Я буду следить. Обещаю. Я сохраню твой секрет. Поцелуй меня, как в прошлый раз, — шептал он.
— Тебе будет больно.
— Ничего я потерплю.
Она коснулась губами его щеки. Он ощутил, как через кожу прямо в мозг пошел разряд. Она сжала сильно его руки.
— Прощай, — шепнула она.
— Береги друзей. И будь осторожна. Они не понимают, что ты не...
