Ведьма кивнула и заспешила вглубь магазина, но вернулась весьма быстро, и минуты не прошло. Перед Гарри предстали с десяток сов, самых разных расцветок и размеров. Он не стал долго возиться и выбрал самую неприметную, средних размеров. Наверное, если бы он сам выбирал себе подарок на первом курсе, Хедвиг обрела бы себе другого хозяина. К счастью, прошлое нельзя изменить, и сейчас он выбирал сову не себе.
— Вот ее мне, пожалуйста. — Указал Гарри на выбранную сипуху. — Также мне нужны упаковка совиных вафель, клетка и насест.
— С вас двенадцать галлеонов, двенадцать сиклей за все. Клади деньги на прилавок, — велела ведьма, — Я сейчас вернусь!
Выложив деньги, Гарри задумался. Что же привлекло его внимание? "Магазин котлов?" — подумал он и поморщился. Нет, это определенно не котлы. Мама как-то сумела заинтересовать его подготовкой ингредиентов, и он даже сварил с ней одно из зелий. Но самовольно идти в лавку котлов? Нет! Что тогда? Что его заинтересовало? По дороге к торговому центру он миновал массу магазинов, где было много всякого интересного хлама.
Он отошел в сторону и прикрыл глаза, стараясь очистить разум от лишних эмоций. Это всегда помогало ему напрячь память и вспомнить нужное, на занятиях с Гермионой.
— ...молодой человек?
— Да, извините, я задумался.
Забрав покупки и усадив сову в клетку, Гарри вышел из магазина и неспешно пошел по направлению к "Дырявому котлу", внимательно разглядывая витрины. Неудивительно, что он застыл столбом прямо напротив книжного магазина. На витрине магазина стояла картина в полный рост, с которой прилизанный золотоволосый красавчик подмигивал всем прохожим, раздавая воздушные поцелуи всем дамам без исключения! Чуть левее, на огромной вывеске было написано:
Гилдерой Локхарт подписывает новую книгу "Наперегонки с великаном!", завтра с 12:30 до 16:30. Не пропустите!
— Уж я не пропущу... — сжимая кулаки, прошипел Гарри, смотря на знакомое лицо.
Глава 61
Гарри не запомнил, как вернулся домой, в Коукворт. Все мысли были заняты Локхартом и завтрашним днем, они скакали в голове как сумасшедшие, яркие эмоции не позволяли успокоиться и все спокойно обдумать... Проскочив гостиную, он даже не заметил удивленных взглядов Лили и Ремуса; лишь остановившись в своей комнате и поставив клетку с совой на стол, он очнулся и удивленно оглянулся. Как он сюда попал?..
Неопределенно хмыкнув, Гарри посмотрел на всклокоченную сову и удивленно покачал головой. Зачем он ее сюда принес? Не найдя ответа на потолке, Гарри подхватил клетку и вышел в окно, как бы странно это ни звучало.
Похихикивая своим мыслям, Гарри принялся собирать ветки и, по уже опробованной методике, стал трансфигурировать детали для будущей совятни. За однообразной работой эмоции немного утихли, и он задумался.
Это было не совсем нормально, что он так вспыхнул от гнева, верно? Такая вспышка у него была всего один раз, и тоже из-за Гилдероя Локхарта! Если бы они встретились во плоти, кто знает, что Гарри сделал бы на волне эмоций... К счастью, этого не произошло, и сейчас он обдумывал, что ему делать дальше. Пойдет ли он завтра в "Косой переулок"? Да, однозначно. Но стоит ли делать что-то необдуманное?.. Что-то вроде мести...
Посмотрев на неровный кусок дерева, который у него вышел, Гарри разжал кулаки и, выдохнув, отменил трансфигурацию. Эмоции совсем не помогали сосредоточиться и колдовать с одинаковой эффективностью. Нужно продолжать работать, это поможет ему успокоиться...
* * *
Несколько часов спустя была готова небольшая совятня на несколько мест. Это было что-то вроде башенки, расположенной на деревянном столбе, который вбили вглубь земли, на пару метров, для устойчивости, и который возвышался над землей еще метра на полтора. И сделать это было непросто, откровенно говоря. Раньше у него не было особенного опыта строительства, кроме задания Лили и помощи Рону. Но сейчас... Сейчас он действовал самостоятельно и по собственному желанию. И это было чертовски круто! Он с детства мечтал поиграть в собственный конструктор... Но допроситься чего-то такого у дяди Вернона было совершенно нереально. Именно дядя был тем, кто распоряжался деньгами в доме на Тисовой улице. Тратить деньги на ненормального?
Гарри весело хмыкнул, представив выражение дяди Вернона, если он попросит купить ему конструктор.
Те зачатки Трансфигурации, чар и телекинеза давали ему потрясающие возможности, которые поразили бы большинство простых людей. Конечно, пока что он не мог заменить самостоятельно бригаду рабочих... Но это из-за недостатка опыта. Пройдет какое-то время и...
— Гарри? — голос Лили прервал его мысленный монолог.
Гарри оглянулся и никого не увидел. И только через мгновение сообразил посмотреть наверх, туда, где было окно его спальни. Оттуда выглядывало мамино удивленное лицо. Она, широко раскрыв глаза, смотрела вниз, оглядывая композицию.
— Что?.. Как ты туда попал? Ты что, лазал по трубам? — с сомнением спросила она.
— Слетел оттуда, конечно же... — он хихикнул. Про себя же он подумал, что лазать по ржавым трубам, которые старше его вдвое... Или втрое... это был бы не самый умный поступок.
— О Мерлин, я постоянно забываю, что ты умеешь летать. Иди в дом, обед будет готов через пять минут.
Гарри кивнул и, вздохнув, открыл клетку и, с трудом выудив оттуда недовольную сову, подтолкнул ее ко входу в новопостроенную совятню.
— Ну же, не капризничай... — принялся уговаривать он пернатую строптивицу. — Я тебе и воды налил, и совиных вафель насыпал. И даже дом построил... Весь сервис, так сказать, как лучшим и единственным клиентам от строительной фирмы "Поттер и Совы".
Сова ухнула и, недоверчиво посмотрев внутрь, расправила крылья и перелетела на забор, тут же принявшись чистить перья, не обращая внимания на обалдевшего подростка.
Гарри постоял несколько секунд, закатил глаза и понадеялся, что сова передумает... А если нет, то и Мерлин с ней. Развернувшись и уже не обращая внимания на вздорную птицу, он последовал внутрь дома.
На кухне за столом сидел Ремус. Лили стояла у плиты и накладывала в тарелки свежеприготовленный суп с фрикадельками. Двигалась она довольно ловко для человека, который неделю назад едва волочил ноги. Даже после двух лет жизни в магическом мире, после своей смерти, воскрешения, он все еще удивлялся возможностям магии. Даже Лили, с ее текущей неспособностью к колдовству, умудрялась варить вполне добротные лечебные зелья, названия которых Гарри даже выговорить не мог, не то что их сварить.
Усевшись напротив Люпина, Гарри с интересом на него уставился, получив такой же любопытный взгляд в ответ. Люпин разглядывал его, словно видел впервые. Впрочем, так оно и было... Если не поминать, что Люпин видел Гарри еще утром.
— Значит, вы мистер Люпин? — начал тот, решив прервать царившее в комнате молчание.
— Да, — Люпин мягко улыбнулся, вглядываясь в него, словно искал что-то и не мог найти. — Ты выглядишь иначе, Гарри... Ты изменился с последнего раза, как я тебя видел.
— Ты видел Гарри после... Ну, после того, как все произошло? — спросила Лили и отвернулась обратно к плите.
— Видел, однажды, — Ремус немного виновато посмотрел на Гарри и слабо улыбнулся. — Когда я узнал, что произошло, я был полностью раздавлен. Ты же помнишь, — повернулся он к Лили. — Я в то время был в отъезде, выполнял поручение профессора Дамблдора.
Лили, не поворачиваясь, кивнула.
— О нападении я узнал где-то спустя неделю после... После вашей смерти. Ничего удивительного: деревня, в которой я был, находится глубоко в горах и информация туда доходила довольно медленно. Волшебников там немного. Узнав новости, я тут же трансгрессировал в Годрикову впадину. Все мероприятия уже были закончены, дом был зачарован на недосягаемость, стоял памятник... Улицы как будто вымерли...
Ремус прервался и глубоко вздохнул. Было видно, что несмотря на прошедшие годы, воспоминание все еще вызывало у него болезненные эмоции.
— Потом, когда я немного пришел в себя, я начал искать Сириуса и Питера. Это был еще один удар, который был едва ли не сильнее предыдущего. Я пытался пробиться к Сириусу в Азкабан, подавал заявления, писал петиции. Требовал от Дамблдора сделать все что угодно, чтобы меня пустили в тюрьму для разговора... Но... — Ремус покачал головой. — Барти Крауч никого не пускал в Азкабан, опасаясь диверсии. Я потратил месяцы, пытаясь добиться хоть какого-нибудь результата, но... Мою заявку так и не одобрили, несмотря на все рекомендации. Возможно, ее даже и не рассматривали — такие, как я, считались ненадежными...
Лили понимающе кивнула, заставив Гарри поднять брови в недоумении. Впрочем, он воздержался от вопросов, решив оставить их на потом.
— И что было дальше? — заинтересовался он.
— Я обратился к Дамблдору. После всех тех слухов о якобы попавшем в тебя смертельном проклятии я хотел лично убедиться, что с сыном моих друзей все в порядке.
Лили ахнула, услышав о проклятии, и тут же повернулась к Гарри.
— Да ничего страшного, насколько я знаю... — поморщился он. — У меня остался шрам... Но от проклятия ли? Целители его убрали, не напрягаясь, за полчаса. Я слышал, что шрамы от темной магии убираются с трудом...
— Уф... — Лили облегченно вздохнула. — Верно, все так и есть. Если легко убрали, значит, это было что-то несерьезное. По крайней мере, не связано с тем типом магии, который препятствует восстановлению, — она повернулась обратно к Ремусу. — Что сказал Дамблдор?
— Что Гарри живет у своей ближайшей родственницы, в безопасности. Но больше ничего не сообщил, мотивируя это небезопасностью посещения в данный момент. "Возвращайся через пару лет, Ремус. К тому времени вся шумиха утихнет и ты сможешь увидеться с Гарри". Не знаю, о чем думал Дамблдор... Я ведь был одним из немногих ваших друзей и хорошо вас знал. Единственная живая родственница у Гарри — его тетка, твоя сестра, — Ремус кивнул Лили. — Остальное было плевым делом. Я знал, как зовут Петунью, ее фамилию. Мне понадобился телефонный справочник и несколько недель, чтобы найти нужную семью. Был уже конец мая, когда я посетил Литтл Уингинг. В доме четыре на Тисовой улице никого не было, и я решил посетить городок на следующий день. Я шел в парк, выискивая безлюдное место, чтобы трансгрессировать. Проходя мимо детской площадки, я обомлел, когда услышал голос Гарри. Он кричал мне "Реми", совсем как раньше... — Ремус и Лили улыбнулись, заставив Гарри покраснеть. Он такого не помнил, да и вообще, никаких "Реми" в его воспоминаниях не было.
Лили засуетилась. Гарри и опомниться не успел, как стол был уже накрыт. Она порхала по кухне, как будто с ее плеч сняли огромный груз, который прижимал ее к земле. Возможно, так оно и было. В прошлом Ремус был ее другом. И не просто другом, а одним из близких друзей. Он взрослый, обученный маг, который наверняка имел очень широкие возможности... Хотя по одежде гостя Гарри такого бы не сказал. Впрочем, это ни о чем не говорило. Уизли тоже ходили в потертой одежде, да и не только Уизли, если уж говорить прямо. Гарри и сам зачастую не обращал особого внимания на одежку.
— Я не осмелился подойти, — с сожалением признался Ремус минуту спустя. — Там было много женщин со своими детьми, и я не знал, кто из них Петунья. Я ни разу ее не видел. Постояв несколько минут и убедившись, что с тобой, Гарри, все в порядке, я ушел. И больше никогда не возвращался.
— Почему? — спросила Лили.
— Безопасность. Дамблдор совершенно прав, что ограничивал посещения Гарри. Мало кто знал, что у тебя есть сестра. И лишь единицы знали, как ее зовут. А вот то, что я был вашим другом, — знали все. Поэтому найти через меня Гарри было возможно. Да и не мог я ничего ему дать...
— Не говори глупостей, Ремус. Ты ничем не хуже других. Ничем! Твоя болезнь — это не повод себя хоронить!
Гарри непонимающе моргнул. Какая еще болезнь? Внимательно оглядев Ремуса и не увидев никаких физических отклонений, кроме очевидной усталости, он перешел на духовное восприятие и внимательно всмотрелся в ауру. Но в ней тоже ничего особенного не было. Обычный человек, аура сильного мага, чуть желтоватая, попадаются серые и черные пятна... Но такие есть у всех! Даже у "святого человека", Ричарда Найта, в ауре было несколько таких пятен. Крошечных, почти незаметных, но они были!
— Что у вас за болезнь?
Ремус заметно напрягся от этого вопроса.
— Я... — он вздохнул. — Я оборотень, Гарри.
Гарри удивленно хмыкнул. Нет, он слышал про оборотней. Это были люди, которые могли превращаться в зверей, как анимаги. Только не по собственному желанию, вроде как...
— Он болеет ликантропией, — поправила Ремуса нахмурившаяся Лили.
— Может, объясните? Я слышал о ликантропии, но... — Гарри слегка покраснел. — Мы еще этого не проходили на уроках ЗОТИ.
— Мы вообще изучали оборотней перед экзаменами СОВ, — Лили закрутила прядку волос между пальцами и задумалась. — Если коротко, ликантропия — это древний магический вирус, который обращает человека в оборотня, принудительно. Случаи ликантропии были известны еще в древние времена, до Римской империи. Точную дату появления этого вируса волшебники не знают, про обычных людей и говорить нечего! Но то, что вирус появился многие тысячелетия назад, — это доказанный факт.
— То есть сама болезнь в том, что ты превращаешься в зверя? — не понял Гарри. — И все?
— Не совсем, — Лили поморщилась. — Представь, что у тебя круглый год слабая простуда. Упадок сил, чувство разбитости, непроходящая головная боль. И эти симптомы усиливаются или ослабляются в зависимости от фазы луны. А при полной луне человек, зараженный ликантропией, превращается в зверя. Это нечто среднее между человеком и волком. Из-за особенностей превращения и перестройки организма разум теряется, как и при трансфигурации человека в зверя. Зверь действует совершенно без всякой осмысленности и эмоций. Если он захочет есть или почувствует угрозу, то может убить родных и близких людей и спокойно ими поужинать.
Гарри поежился.
— Но ликантропия, как ни странно, опасна вовсе не этим, — на удивленный взгляд Гарри Лили пояснила свою мысль. — Волшебник очень просто может ограничить оборотня трансфигурацией. Собственно, сами оборотни-волшебники так и делают, если находятся близко к обычным людям. Трансфигурируют вокруг себя клетку или любой другой ограничитель на ночь, а наутро расколдовывают. Все в безопасности.
Ремус подтверждающе кивнул.
— Оборотень — это несколько необычное животное, чуть крупнее обычного волка, но без магических свойств. Обученный волшебник в разы опаснее, нежели самый опасный оборотень. Поэтому маги так относятся к ним... С пренебрежением или даже с презрением. Сама ликантропия опасна лишь первым превращением. Подавляющее большинство укушенных умирает при первой перестройке организма, когда происходит первое превращение. Ресурсов организма не хватает, что и приводит к смерти. Несмотря на все возможности магии, пока что эта проблема не полностью решена. Ну, точнее, не была решена тринадцать лет назад, не знаю, как сейчас... — Лили задумалась. — С другой стороны, у ликантропии есть и плюсы.
