Дэрси ее сегодня переупрямил. Хотя молчание совсем не в его характере: лорд скорее готов всегда вступить в спор или переговоры, ведь он же такой... велеречивый. Ну что ж, у него есть время соскучиться по разговорам с людьми — хоть бы и с ней, за неимением лучшего.

— Я сейчас спущу вам сумку с едой и водой, — объявила Николь, вставая. — Постарайтесь не тратить все сразу — неизвестно, когда я еще смогу сюда выбраться.

Она поддела крышку люка, быстро запихнула в щель сумку и поспешно захлопнула, почти ожидая, как Дэрси, наверняка затаившийся на верхних степенях лестницы, нажмет в люк снизу. Когда этого не произошло, Николь стравила через щель в досках веревку с сумкой.

— До свидания, Дэрси. Надеюсь, вы живы и здоровы.

Николь сделала несколько шагов и остановилась, досадуя, что ее собственные слова продолжают звучать в голове. А если все не так? Она нерешительно обернулась. Да нет же, Дэрси молчит лишь потому, что злится! Или вынашивает хитрый план: встревожить ее, добиться, чтобы она открыла люк, и вырваться на свободу.

А воображение меж тем услужливо подсовывало тревожную картину, как пленник мечется в горячке на постели — ведь он пару ночей провел на болотах без теплых вещей и огня, а всем известно, как вреден здешний сырой и промозглый климат для непривычного человека. Что, если, она уйдет, а лорд... Ох!

— Всё, Дэрси, ваша взяла, — бормотала Николь, вновь сдвигая с люка надежный груз камней. — Не знаю, что тут еще можно сделать, но я хотя бы буду спокойна, что не стала причиной вашей смерти... Но учтите, у меня в руках палка, и если вы... Дэрси? Дэрси! Где вы там?

В подвале было темно. Не горел даже камин — дурной знак. Николь поспешно зажгла свой переносной фонарь со свечой и склонилась вниз, с трепетом ожидая увидеть неподвижное тело. Огонек слабо мерцал, не в силах разогнать холодный подвальный мрак, и Николь крикнула в отчаянье:

— Дэрси! Отзовитесь же, наконец, черт вас подери!

Он сделал несколько быстрых бесшумных шагов...

Почувствовав, как ее бесцеремонно схватили подмышки, Николь взвизгнула и выронила фонарь. Ее спустили вниз по недолгой лестничной дороге — Николь пересчитала все ступеньки своим собственным телом. Охнув, приземлилась на каменный пол. Ошеломленно вскинула голову — темный силуэт заслонил на мгновение квадрат дневного света...

Люк захлопнулся, и Николь осталась во мраке.

* * *

Некоторое время Николь осмысливала случившееся. Пленник поймал тюремщика... Но пленник ли? И как Дэрси сумел выбраться, если это был он? А если нет? Если ее засунул в подвал сам Призрак? Но зачем ему это — в наказание, что она привела в его дом чужого?

Николь сообразила, что все еще сидит на полу с задранными до неприличия юбками, пусть даже в такой темноте ее могут увидеть только мыши. С трудом поднялась, охая и потирая отбитые. Позвала с сомнением:

— Дэрси?

Темнота молчала.

Николь нашарила ступени и поднялась наверх, проверила крышку люка. Заперт. Чего и следовало ожидать. Николь вздохнула и побрела в том направлении, где как ей представлялось, находится камин. За недолгое время странствия вслепую не раз запнулась: неужели Дэрси напился пьяным и буйствовал, круша все вокруг? Или — сердце сбилось с ритма, ноги — с шага — Дэрси и Призрак столкнулись лицом к лицу и здесь случилась драка?!

Наконец пальцы протянутой руки ощутили кладку камина. Николь нашарила свечу на прежнем месте, высекла огонь и поспешно обернулась, освещая разгоравшимся огоньком мрак подвала. На лежанке — никого. Часть торфа и дров израсходовано: или Дэрси экономил, или просто не успел потратить, быстро отсюда выбравшись. Ну что ж, раз смог он, сможет и другой. То есть другая ...

Предметы, за которые она то и дело запиналась, оказались разнообразными инструментами, расположенными, видимо, в том порядке, который представлялся Дэрси удобным: то есть повсюду. Ими он, наверное, пытался открыть люк. Осторожно ступая, Николь добралась до кладовой. Следы трапезы предыдущего пленника — пустая бутылка и обрезки шкурок окорока. Ну что ж, грустно подумала Николь, она принесла припасов сама себе. Неизвестно, насколько затянется эта недобрая шутка (Николь и мысли не допускала, что ей собираются принести серьезный вред, оставив в заточении надолго — ведь ни для Дэрси, ни для Призрака она не представляет никакой угрозы). Предстоит лишь устроиться поудобнее и экономить еду и топливо.

Разгоравшийся камин сделал подвал светлее и даже уютнее. Николь еще ни разу не удавалось рассмотреть его как следует — она попадала сюда либо больной, либо спешила, либо... После перенесенной лихорадки та ночная сцена представлялась ей чем-то вроде горячечного туманного бреда, но здесь... Николь тут же строго запретила себе даже вспоминать ночь, проведенную с Призраком.

...Странно, но узник посчитал необходимым навести порядок в загадочных алхимических инструментах лорда Мура: неужели развлекался составлением гремучей смеси, которая должна пробить ему путь к свободе? Николь задумчиво провела пальцами по скляницам и ретортам, выстроенным на столе в уже знакомом стиле Дэрси. Улыбнулась, вспомнив болтовню слуг о том, что старый болотный лорд якшается с дьяволом: иначе почему он выбрал столь уединенное, мрачное и гиблое место? Да и разноцветные огни и взрывы, неоднократно потрясавшие замок, лишь подтверждали визиты, наносимые нечистой силой Муру.

А если и новый лорд решил пойти по стопам прежнего владельца? И допустим, пытался вызвать демона, который по его слову вызволит из плена... Николь вытянула шею, почти ожидая увидеть начерченную на полу пентаграмму. И тут же посмеялась над собой: всего-то час в развалинах замка — и она готова поверить в болтовню невежественных и суеверных людей! Почему бы тогда не предположить, что Дэрси попросту превратился в нетопыря или ворона и вылетел наружу через каминную трубу?

Прошлым летом их навещала кузина Гонория, которая пересказывала модные романтическо-готические романы мадам Рэддклиф. Вот они-то и были полны темницами, где томятся несчастные герои и невинные девицы, зловещими развалинами с призрачными обитателями... а также темными страстями, о которых кузина говорила с особым придыханием, но до которых, как с огорчением убедились сестры, дело так и не дошло.

Так вот, романы утверждали, что в каждой подобной тюрьме непременно найдется потайной ход — героям только нужно приложить усилия и потратить время, чтобы его найти. Ну, что ж, если вообразить себя такой героиней...

Николь уже всерьез начала обдумывать план кропотливой и наверняка бесполезной работы — простучать и понажимать каждый кирпич в стене и камень в полу — как в лучших традициях мадам Рэддклиф за ее спиной раздался внезапный зловещий скрип. Николь подпрыгнула, обернулась и, чувствуя, как силы оставляют ее, оперлась о стол алхимика.

В проеме, появившемся в каменной стене, появился человек, которого она уже не ожидала здесь увидеть.

Он замер, увидев свет и Николь. Потом порывисто шагнул вперед — стена за его спиной медленно и оттого величаво закрывалась.

— Что, черт возьми, вы тут делаете?!

А мадам Рэддклиф, оказывается, знала, о чем пишет...

* * *

Дэрси сделал еще один длинный шаг и требовательно встряхнул Николь за плечи. При этом его глаза внимательно вглядывались в ее лицо.

— Да вы никак задумали упасть в обморок? Вот уж не думал, что вы так чувствительны, мисс Хэмфорд... Наклоните голову!

— Что...

Вместо ответа он надавил ей на затылок, пригибая голову. Николь слабо сопротивлялась, чувствуя, что его рука по-прежнему крепко держит ее за плечо, и как кровь приливает к голове. Дэрси снизу заглянул ей в лицо:

— Вам лучше?

— Да, пустите меня.

Он тут же убрал руки, но по-прежнему стоял рядом, готовый подхватить, если у Николь вновь ослабнут ноги. Николь отклонилась от него, спиной ощущая надежную твердость стола. Все внутри нее мелко дрожало. Дэрси качнул головой, усмехнулся:

— Господь всемогущий, никогда не производил такого впечатления на женщин! Мне следует гордиться или пора уже впасть в отчаянье?

Знакомая насмешка в его голосе привела Николь в чувство. Она глубоко вздохнула и спросила:

— Почему вы здесь?

Он даже отступил на шаг:

— А где я, по-вашему, должен находиться?! После того-то, как вы меня так надежно заперли! Вы, как я вижу, решили составить мне компанию?

— Кто-то втолкнул меня в подвал и запер люк, — медленно произнесла Николь. Дэрси вскинул голову, измеряя взглядом лестницу, и неожиданно разразился хохотом:

— Вкусили прелести плена на своей собственной шкуре, так сказать? Прощу прощения за грубость, но я просто не в состоянии удержаться от злорадства! И кто же сделал мне такой великолепный подарок?

— Я полагала, что это были вы, — Николь внимательно наблюдала за его лицом. Дэрси поднял брови и развел руками, всем своим видом демонстрируя изумление.

— Помилуйте, как бы я мог это сделать? Я или здесь или там, наверху. Я ведь не дух бесплотный, чтобы выскользнуть наружу через какую-нибудь щель.

Николь перевела дыхание. Припереть Дэрси к стенке не так-то просто: такой искусный лжец, как он, может внушить веру в самую дикую ложь и окутать дымкой сомнения самую чистую правду. Хотя... Она обвиняющим жестом указала на стену за его спиной. Дэрси оглянулся:

— Что? Ах, э-это? Это...

— ...потайной ход, — подсказала Николь.

— Да, но вовсе не тот, который ведет на поверхность. Скорее он увлекает в пучину тайн, темноту человеческих страстей и древнего мистицизма...

— Я не понимаю вас.

— Не сомневаюсь. Так присядьте, мисс Хэмфорд. Судя по всему, нам обоим теперь некуда торопиться.

Дэрси неторопливо перебирал и переставлял алхимические приспособления лорда Мура: Николь даже показалось, что он попросту тянет время или старается чем-то занять руки. Но движения его были такими точными, руки — сильными и одновременно бережными, даже нежными, когда перебирали хрупкие маленькие скляницы. Какие у него красивые длинные пальцы...

Николь очень смутилась, обнаружив, что неожиданно залюбовалась мужскими руками. Сказала неловко:

— Ваш перстень у Майкла.

— Вот как! — прокомментировал Дэрси. — Надеюсь, он там и останется, ведь камень дорогой и редкий и искушение слишком велико. Итак, мисс Хэмфорд, ведь вы уже бывали в этом подвале? До того, как заперли здесь меня?

Николь вспыхнула. Дэрси смотрел на нее с тонкой улыбкой.

— Заметьте, я не спрашиваю — для чего вы сюда приходили.

— Да, бывала. Так что же? — сказала Николь нетвердым голосом.

— Но, вероятно, вы не слишком приглядывались к окружающему?

— У меня не хватало на это времени...

— Я так и полагал, — сказал Дэрси с удовлетворением, и Николь решительно запретила себе думать о тайном смысле его слов. — Ну а у меня, благодаря вам, времени сейчас оказалось предостаточно.

Она едва не начала извиняться, что не пришла раньше — возможно, от нее и добивались вот этого чувства вины...

— Я нашел здесь вот это, — Дэрси извлек неизвестно откуда довольно ветхую книгу. Кожаная обложка ее отсырела, покрылась пятнами, листы покоробились и разбухли.

— Что это? — спросила Николь, вновь ощущая, что попала в роман мадам Рэддклиф: таинственный мрак подземелья; древний фолиант, наверняка полный загадок и указаний на спрятанный клад; незнакомец, появившийся прямо из стены... Хотя, конечно, вряд ли Дэрси можно счесть незнакомцем.

Следующим замечанием Дэрси вернул ее к реальности:

— Это расходная книга лорда Мура.

— О! Очень занятное чтение. Вы, вероятно, засыпали, лишь едва начав ее читать?

— Наоборот, — Дэрси качнул книгу на руке, не сводя глаз с Николь, что весьма ее тревожило: кажется, он задумал какую-то следующую каверзу. — Я весьма взбодрился, обнаружив там кое-какие интересные факты.

— И что же это?

— Мур задолжал вашему батюшке кругленькую сумму.

Николь заморгала.

— Вот как? Ну что ж, хоть какое-то разнообразие, ведь обычно это наша семья должна всей округе. Но я и не подозревала, что они были дружны...

Дэрси усмехнулся.

— Дружны? Скорее, их объединяли общие интересы.

Николь наморщила лоб, пытаясь представить, что же могло свести вместе таких разных людей — ее вспыльчивого, властного, но общительного и веселого (когда он бывал в добром расположении духа) отца и нелюдимого лорда Мура. Сколько она помнила, тот неизменно отказывался от приглашений соседей, а то и вовсе не снисходил до ответов. Разве что они были парой крупнейших землевладельцев округа...

— Деньги, — подсказал наблюдавший за ней Дэрси. — Их объединяла страсть к деньгам. К золоту, если точнее.

— Но все равно я не понимаю. Если бы Мур давал моему отцу деньги в долг... но ведь все было наоборот?

— Мур мнил себя алхимиком.

— Да, говорили про его опыты...

— Он считал, что сумеет превратить некие химические элементы в золото. К концу жизни просто помешался на этой идее. Разыскивал древние фолианты, ездил по Европе, беседуя с современными алхимиками и шарлатанами, отыскивал формулы и магические ингредиенты.

— Это... увлекательно.

— О да! — криво усмехнулся Дэрси. — Потратить все состояние на погоню за выдумкой куда интереснее, чем традиционно проиграть его в карты! Одним словом, Мур был так увлечен своей идеей, что сумел заразить и вашего отца. Или даже обмануть, подсунув, например, колбу с желтым налетом как доказательство, что он на правильном пути. Так как алхимические опыты развлечение весьма дорогостоящее, денег требовалось все больше и больше, а желанного результата так и не было. Ваш отец и без того не отличается терпением, а когда еще кто-то пытается его надуть...

Николь слушала со все большим подозрением: к чему Дэрси клонит? Или это еще одна недобрая выдумка, которая пришла ему в голову во время заключения в подвале? Но она лишь кротко спросила:

— И все это описано в обычной расходной книге?

123 ... 789

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓