Антитерра

— Да, и ружья возьмите. Я надеюсь, профессор, если что, у вас не будет дурацких предрассудков относительно инопланетных форм жизни.

— Я вас умоляю, — биолог с усмешкой посмотрел на Адриана.

Они с Ольрисом взяли ружья и фляги и отправились по песку в сторону, куда указал Вегрейт. Валенрод поднялся с земли, повесил ружьё на плечо и пристально посмотрел на море.

— Зачем нам вода, у нас же фильтры на корабле, — спросил из-за спины продолжавший сидеть у костра механик.

— Фильтры тоже не вечные, — со вздохом произнёс лейтенант.

— Но их хватит минимум на два месяца ...— начал было Вегрейт, но тут же замолчал, поймав тяжёлый взгляд командира.

Валенрод вновь посмотрел на море, крепко задумавшись. Он раньше видел подобные острова только на картинках, и были они на его родной планете, а не здесь. Однако, они были похожи, чертовски похожи, что в свою очередь рождало весьма интересные вопросы: почему в двух отдельных мирах эволюция пошла столь сходным образом, почему флора и фауна Антитерры столь похожи на флору и фауну их родной планеты. Впрочем, эти вопросы рано или поздно найдут ответы, а пока главное было то, что Антитерра пригодна для колонизации. Сомнений в этом ни у кого не было, все изначально, на каком-то подсознательном уровне были уверены, что этот мир пригоден для жизни, несмотря на отсутствие явных поводов так считать.

Вдруг за деревьями раздался выстрел. Валенрод и Вегрейт быстро схватили ружья и бросились в ту сторону, куда пошли за водой их товарищи. За ними, еле поспевая, побежал астрофизик Семерстод. Они быстро добрались до места, где береговая полоса сворачивала, и остановились, опустив ружья. В полусотне шагов от них, посреди ручья, откинувшись на спину, лежал Ольрис, держа над собой ружьё, словно блокировал им чей-то удар. Рядом с ним валялось какое-то тёмно-зелёное тело, а в противоположной стороне, чуть поодаль, выше по течению, стоял Меернод с винтовкой, из которой он, похоже, только что сделал выстрел.

Командир и механик, на этот раз уже не так быстро, а скорее расслабленно, трусцой подбежали к ручью.

— Что здесь произошло? — громким голосом спросил Валенрод.

Биолог, держа в одной руке винтовку, медленно шёл по направлению к Ольрису и только что прибывшим к месту происшествия.

— Ничего страшного, ваше благородие. Младший лейтенант набирал воду из ручья, я чуть отошёл осмотреть растительность, как вдруг из кустов вылезло это чудо и зашипело на младшего лейтенанта. Тот, видно, не ожидал, перепугался и, схватив винтовку, плюхнулся в воду. Ну, а я пристрелил эту тварь.

Адриан перешёл ручей и подошёл к трупу. Тело было похоже на тело ящерицы, только очень большой ящерицы. В длину она имела чуть меньше сажени, если считать с хвостом. Была покрыта тёмно-зелёной гладкой чешуёй. Но, в отличие от ящерицы, существо имело достаточно длинные мускулистые ноги, его хвост был намного толще и короче относительно тела. Пуля попала в шею и, похоже, пробила артерию, песок рядом с раной весь был красный от крови.

— Как вы думаете, что это за тварь? — спросил Валенрод, присаживаясь на корточки близ пасти существа, из которой торчал длинный раздвоенный язык.

— Осторожнее, — произнёс биолог, — не прикасайтесь к зубам, возможно, это падальщик, тогда в пасти может быть трупный яд. А, вообще, оно похоже на Кодомского дракона, хотя имеются некоторые явные различия в строении.

Тем временем Вегрейт подошёл к Ольрису, так и лежавшему в воде, пощёлкал над ним пальцами, проверяя реакцию, и, взявшись за винтовку между его руками, поднял его на ноги.

— Ваше благородие, вы не представляете, этот ... этот ... он хотел меня съесть, но я ему не дался, я отбивался чем мог: штыком, прикладом, зубами, я ...

Валенрод пристально посмотрел на него, затем вновь обратил свой взгляд на лежавший перед ним труп, и вернулся к беседе с Меернодом.

— Что ещё за Кодомский дракон?

— Есть одна небольшая островная гряда в Сертейском море, в сотне морских миль к югу от Лавразии, так на ней водится особый вид варанов, здоровые твари до двух саженей вырастают. Название от острова Кодомо, самого крупного в архипелаге. Жрут в основном падаль, но бывает и сами охотятся, я их сам лично не видел, только на фотографиях.

— Н-да, — вздохнул Адриан и встал с корточек, и посмотрел на Меернода. — Профессор, как вы думаете, эту ящерицу можно зажарить?

Профессор закрыл лицо рукой и, сильно прижав, провёл ею сверху вниз, тяжело вздохнув и сокрушённо посмотрев на Валенрода.

На вкус местный родственник кодомского дракона, оказался весьма паршивеньким, но в принципе съедобным. Никто из членов экипажа до этого рептилий не ел, и сравнивать было не с чем. Так или иначе, голодная смерть экспедиции больше не грозила, но это не означало, что теперь они были в безопасности.

Ночевали путешественники внутри модуля, опасаясь диких зверей на острове. Валенрод лёг у самого люка и долго не мог заснуть, глядя на вулкан, и лёгкий дымок, исходивший из его вершины. Судя по наличию на острове деревьев и зверей, извержения здесь происходят достаточно редко, а потому маловероятно, что им так повезло, и они попали на остров как раз к очередной катастрофе, но надо было всё это проверить.

На следующее утро Адриан, взяв с собой Вегрейта и Меернода, отправился к вулкану, дабы внимательно там всё изучить. Они долго пробирались по лесу, прорубая себе путь сквозь заросли кустарника, в полумраке под сводом деревьев, почти не пропускавших солнечные лучи. Несколько раз им казалось, что они услышали какой-то шум, и они вскидывали ружья, но, прислушавшись повнимательней, убирали их.

Вскоре, впереди, в просвете между ветками, показался тёмный каменистый склон. Трое путешественников стали медленно подниматься вверх.

— Вы действительно думаете, что он может начать извергаться, и как скоро? — спросил Вегрейт, карабкаясь по склону.

— Через двести лет, — ответил Валенрод, остановившись и посмотрев на механика. Ещё двести плюс минус, ты сам понимаешь.

Вегрейт сокрушённо покачал головой.

— Командир, сюда быстрее, — закричал Меернод, обогнавший их, поднявшийся на ноги и смотревший куда-то в сторону.

Валенрод резко ускорился и быстро добрался до ожидавшего на склоне профессора. Тот протянул ему свою подзорную трубу и указал на горизонт. Адриан взглянул и тут же убрал окуляр, произнеся удивлённым голосом:

— Земля.

— Да, — покачал головой Меернод, беря подзорную трубу обратно. — И, похоже, это не очередной маленький островок.

— Как вы думаете, на какой мы сейчас высоте, две версты будет? — спросил Валенрод.

— Не, вряд ли, меньше, — ответил Вегрейт, вставший позади командира.

— Даже если две версты, — лейтенант прищурился и крепко задумался, бормоча себе под нос. — У этой планеты радиус как у Терры — шесть тысяч вёрст, значит, до берега меньше пятидесяти, — он сделал паузу и внезапно приказал командным голосом. — Возвращаемся в лагерь, нам здесь делать нечего.

— Но командир, а как же вулкан, совсем чуть-чуть осталось, — Вегрейт показал на вершину.

— Теперь нам на это плевать, — сухо ответил Адриан, и немедленно полез вниз, будто куда-то спешил.

Они быстро вернулись к модулю, где их ожидали Ольрис с Семерстодом. Только появившись, Валенрод, не останавливаясь, потребовал принести снимки поверхности, полученные с корабля на орбите. Когда Ольрис вынес снимки, лейтенант взял их и принялся внимательно рассматривать, присев на песок, остальные члены команды встали вокруг него.

— Судя по всему, мы сейчас находимся на этом островке, — командир ткнул на маленькую, едва заметную точку в синем море, рядом с длинным зелёным полуостровом наполовину скрытым клочковатыми облаками. — А вот это, похоже, земля, которую мы видели с вулкана.

Повисла тишина. Валенрод замолчал и хитро прищурился:

— А знаете, господа, что я думаю, — произнёс он, вскочив с земли. — Мы построим плот.

— Что? — хором спросили все остальные члены экспедиции.

— А что вы удивляетесь, в древности люди переплывали на плотах океаны, а здесь всего лишь маленький пролив. И, да, Кудрявый, можешь передать на орбиту, что Антитерра для колонизации пригодна, и пусть они сообщат домой, чтобы высылали вторую и третью экспедиции.

— Что? — повторили все хором.

— Не притворяйтесь, вы прекрасно всё слышали, мы бы всё равно не смогли поставить эту махину прямо и вернуться к Козерогу, — Валенрод встал спиной к опешившим подчинённым и, заложив руки за спину, стал гордо смотреть на море. Потом повернул голову, с лёгким прищуром посмотрев на стоявших позади него людей, и с наигранным укором произнёс. — Ну что стоять, за работу, приступим помолясь.

Следующие дни прошли в атмосфере всеобщей трудовой мобилизации. Меернод и Вегрейт подбирали и срубали подходящие деревья, которые профессор выбирал по одному ему известным критериям, после чего вместе с остальными тащили их к берегу. Ольрис и Меернод, в свободное от таскания стволов время, занимались выкапыванием траншеи, которую должна была заполнить вода и куда они планировали столкнуть будущий плот. Десять собранных брёвен связали оптоволоконным кабелем, который теперь уже точно был ни к чему. Сделали даже некоторое подобие мачты, на которой подняли брезентовый парус. И однажды на рассвете, вместе взявшись за верёвки, привязанные к собранному плоту, они скатили его в откопанную траншею, заполненную водой, по собранным мелким брёвнышкам, и вывели его на глубину. Погрузили собранные в мешки вещи и, бросив последний взгляд на посадочный модуль, без лишних сантиментов и церемоний прощания, взяли в руки по веслу, усиленно гребя, направились прочь от острова, преодолевая сопротивление накатывавших волн. Они направились туда, куда их манила непреодолимая сила, которая была намного сильнее любых приказов и поручений, и звала она их вперёд, вглубь неизведанного мира.

Глава четвёртая

СЛЕДЫ МИНУВШИХ ЭПОХ

— А всё-таки не нравится мне этот мирок, — произнёс Вегрейт, повернувшись к лесу и пристально всматриваясь в чащу.

— Ты уже это говорил, — произнёс Ольрис из-за его спины, стаскивая мешок с вещами.

— Командир, я уже говорил, мне с самого начала не нравилась эта затея с покиданием острова. Куда лучше было бы дождаться там. А какие твари здесь обитают, можно только гадать, — продолжал механик, на этот раз обращаясь к Валенроду, вставшему рядом с ним.

— Успокойтесь, друг мой. Вы, верно, не понимаете всей сути происходящего. Право первого исследовательского похода должно принадлежать аквилонцам. А если мы будем отсиживаться на острове, то неминуемо станем посмешищем для потомков. На кону престиж нации и, возможно, судьба человечества. А насчёт тварей, так тут главное не дрейфить, зверьё чувствует, когда поджилки трясутся, — Адриан повернулся, сделал пару шагов по песку туда и обратно, бросая в сторону деревьев презрительные вызывающие взгляды. Словно он демонстрировал сидящим в чащобе существам, что чхать на них хотел и не прятаться, не спасаться от них не будет. — Ни один хищник не полезет на рожон, если только совсем с голоду помирать не будет. А коль почувствует, что отхватить может, то сам по-хорошему уйдёт, ему-то жить тоже хочется. И вообще, это они должны нас бояться, на их планету высадился самый опасный хищник во вселенной. И ведь мало того, что мы кровожадные, так ещё и отчаянные, — тут он повернулся к своим, словно полководец, произносящий речь перед боем. — Виданное ли дело, зажарить первое встреченное за всю историю инопланетное существо. Думаете, почему я собрал здесь вас, а не стал брать с собой сопляков Ланариса. Потому что вы аквилонцы, как и я, нам зимняя вьюга как колыбельная, нам ли бояться местного зверья. Так что винтовки в зубы и вперёд, Аквилонские солдаты оставляют за собой только друзей!

Лейтенант повернулся, вперив взгляд в стоявший стеной лес, из глубин которого будто в ответ на его слова раздался грозный протяжный рёв, спугнувший с деревьев стайку мелких птичек.

— Прошу прощение, но мы не ... — начал было Семерстод, но тут же почувствовал на плече тяжёлую хватку своего коллеги профессора и, повернув голову, поймал его тяжёлый взгляд.

Покидав за плечи мешки и взяв наизготовку винтовки, участники экспедиции гуськом двинулись по песчаному берегу вдоль моря.

Даже если с Терры уже выслали следующую экспедицию, она прибыла бы только через три месяца. Мальстон и Сейнод на орбитальном корабле уже должны были включить разгонные двигатели, чтобы мчаться домой через космическое пространство. А отряд Валенрода теперь был предоставлен сам себе, отрезанный от дома миллионами вёрст безвоздушного пространства, и медленно брёл в чужом мире по песчаному пляжу, следуя за своим командиром.

Солнце палило немилосердно, ни единое облачко не смилостивилось над путешественниками. Адриан, на минутку остановившись, взглянул на небо и усмехнулся. На мгновение ему вдруг отчего-то показалось забавным, что он и жители Терры сейчас одновременно смотрят на Солнце с двух разных сторон и видят две разные его половинки. Ещё более забавным ему показалось то, что там за Солнцем, будто прячась, находится Терра с пятнадцатью миллиардами населения, в то время как здесь было только пять человек, считая самого Адриана. Так же на том, прячущемся за небесным светилом шарике, остались виселицы, вырубленные под пшеницу леса и эшелоны, идущие на юг, везя к фронту, словно мясной скот на убой, свежие пополнения. И что самое главное, там осталось это проклятое серое небо, которое пеленой нависало над планетой со всех сторон.

Валенрода вдруг начала заедать совесть, ему стало жаль всех тех, кто остался там под этим серым неприглядным небом. Но он напомнил совести, что находится в данный момент на территории противника, и может быть в любой момент сожран притаившейся за деревьями тварью. И вообще, он оторван от дома, заброшен к чёрту на куличики, у него, в конце концов, было тяжёлое детство, и жалеть по-хорошему надо его самого, но он себя не жалеет. Почему? Потому что он, чёрт возьми, мужчина. Да и вообще, чтобы аквилонский офицер жалел себя, ладно бы другие, но чтобы сам. Адриан убедился, что совесть успокоилась и вновь зауважала своего хозяина, и стал обдумывать куда более насущные темы, как например тщетность бытия и сопутствующие тому философские вопросы.

На следующий день по приказу командира отряд свернул и направился в противоположную от моря сторону, вглубь континента. Здесь лес шёл уже не такой густой, как раньше, а потому Валенрод посчитал, что продвигаться сквозь заросли будет легче. Они шли несколько дней подряд, лес сменялся полем, поле опять переходило в лес. Все звери, словно послушали грозную речь Адриана и попрятались в норах, испугавшись 'самого страшного хищника во вселенной'. Попадались людям только мелкие зверушки да птицы, которых периодически постреливали к обеду. Патроны старались беречь, хотя в запасе их было немало. Меернод, ещё на Терре нередко ходивший на охоту, стрелял весьма недурственно. Кроме него в отряде стрелять умели только лётчики, которым если и доводилось на войне пользоваться ручным оружием, то в основном инфразвуковыми