Антитерра

Тем временем Валенрод чувствовал, что эта девушка не такая как остальные в этом мире, и из всех женщин которых он здесь повстречал, эта была первая, к которой ему хотелось относиться так же как к женщинам на Терре, то есть вообще как к женщине.

В гостиницу пришельцы вернулись уже посреди ночи, таща на себе пьяного Ольриса, внеся его в номер, они кинули его на кровать и расселись как обычно по своим местам.

— Я надеюсь, он не болтал ничего лишнего, — спросил Валенрод, кивнув на бездвижно валявшееся тело.

— Он? — Меернод усмехнулся.

Ольрис очнулся примерно через полчаса вот как раз тогда и начал болтать лишнего, но к счастью уже в окружении своих.

— Ребята, знаете, что я тут подумал, — произнёс он пьяным голоском, сползая с кровати на пол. — Ведь это ж как хорошо, что они скоро все выродятся, вы на них посмотрите, кто у них рожать будет, у них бабы пьют наравне с мужиками. Так ещё несколько лет и они все вымрут, никакого вторжения не надо будет устраивать. Они же сами для нас свою планету и освобождают. А мы наоборот тут всё заселим, получается,

мы вышли победителями из борьбы за выживание, естественный отбор, мать его. У нас сама природа в союзниках. Ребята, это так приятно, так душу греет.

На этом замолчал и, судя по всему, отрубился.

— Знаете, командир, а вообще он прав, — начал Меернод. — Я там с одной разговаривал, спросил её про вырождение их народа, что, мол, как они не понимают, что если они рожать не будут, то вся их цивилизация вымрет. И на это она мне ответила просто невероятной фразой, — он сделал паузу, исподлобья посмотрев на Валенрода. — 'Ну и что!'.

Адриан в ответ лишь тяжело вздохнул.

Лейтенант долго не мог заснуть и ворочался на постели, даже когда все видели уже десятый сон. Он взглянул через окно на небо, где, несмотря на отсутствие облаков, не было видно ни одной звезды, небо было, как будто подсвечено снизу. 'Да это паршиво, когда, люди лишают самих себя даже звёзд': подумал он, и незаметно для себя, провалился в сон.

Глава девятая

ПРОГУЛКА ПО ГОРОДУ

На следующее утро все просыпались ни живыми ни мёртвыми. Семерстод, который пил прошлым вечером меньше всех заявил, что им пора бы вести себя поприличнее, а то здесь невесть, что подумают о Терре, в ответ на что, четыре похмельных голоса закономерно послали его к чёрту.

— Что у нас сегодня, командир, — спросил Меернод, севший на полу опершись спиной о край кровати.

— Сегодня местные газетчики будут нас интевири ... интервьюри ... короче интервью, это будут брать у нас, мне так сказали, — ответил Валенрод.

— Что будут брать? — не понял профессор.

— Корче выспрашивать у нас будут, кто мы, зачем прилетели, и что дальше собираемся делать в их мире, только теперь это для всего города, и подробней, ну что им напевать, я думаю, повторять не надо, вы уже всё поняли.

— Так точно, ваше благородие, — ответили все хором.

— А они не могут чуть-чуть подождать, до завтра, например, — откуда-то из-за дивана раздался жалобный голос Вегрейта, а потом показалась и его голова. — Мне и так паршиво, а уж если я увижу ещё одну лысую бабу, то сами понимаете, неудобно получится.

Адриан прикрыл лицо рукой, тяжело выдохнув.

Пресс-конференция, как это здесь называли, должна была пройти в одном из торжественных залов на первом этаже. Для участников экспедиции на помосте стоял длинный стол с пятью микрофонами и бутылками воды, которые также были сделаны из какого-то полимерного материала. Всё остальное пространство было заполнено рядами стульев, на которых сидели журналисты, в центре и по краям были установлены три камеры, около каждой из которых стояло по оператору. Большая часть репортёров была женщинами, мужчин почти не было, хотя определить это было не так уж легко, так как особых различий между ними не было, и зачастую приходилось определять пол наугад.

Одетые как всегда в пиджаки и белые рубашки, путешественники один за другим прошли к своим местам и уселись за стол. У всех были одинаковые кислые лица, глаза

прищурены, взгляд бегал по сторонам. С их появление зал затих и все спокойно расселись по своим местам. Приставленная к экспедиции женщина, всё время их сопровождавшая стала с краю и обратилась к репортёрам:

— И так кто будет первым задавать вопрос?

Сразу поднялся лес рук.

— Пусть вон та девушка в третьем ряду, — указал Валенрод.

— Вообще-то я мужчина, но, да ладно ...

— Ради Бога прошу прощения, я нечаянно, — стал извиняться Адриан.

— Ничего страшного ...

— А, может быть, лучше зададите вопрос вы, — обратилась сопровождающая к одному из вроде бы мужчин в первом ряду и, состроив дурацкую улыбку, посмотрела на лейтенанта.

— Да нет, раз уж так неудобно получилось, пусть уже он задаёт вопрос.

Краем глаза Валенрод заметил как девушка, пожимала плечами и пыталась, если так можно выразиться, мимикой оправдаться перед тем самым мужчиной в первом ряду.

— Верьян Мектеск, 'Вечерние новости', — представился журналист. — Будут ли на нашу планету прилетать ещё делегации из вашего мира, и если да то, как скоро их следует ожидать.

— Да вы правы, — отвечал Адриан. — Разумеется, с Терры будут прилетать ещё корабли, но, к сожалению, наши космические технологии несовершенны, и перелёт от нашей планеты до вас занимает не меньше трёх месяцев. В нашу задачу входило лишь определение пригодна ли ваша планета для жизни, и уже от результата нашей миссии зависела отправка следующих кораблей, но как вы понимаете, даже если второй корабль был отправлен, как только на нашей планете получили результаты, то прибудет он только через два с половиной месяца. К тому же отправка космических кораблей требует колоссальных затрат как материальных так и трудовых.

Здесь Валенрод поймал себя на мысли, что пожелай он соврать, то сказал бы то же самое. И он действительно очень хотел, чтобы сказанное им сейчас было ложью.

Журналист поблагодарил лейтенанта и, дописав его слова в блокнот сел на своё место.

— Теперь быть может вы зададите вопрос, — сопровождающая обратилась к всё тому же мужчине в первом ряду.

— Альтерая Мельдот, газета 'Голубая звезда'. Это правда, что на вашей планете нет женщин и все мужчины геи, и вы прилетели к нам, чтобы и у нас уничтожить женщин.

Пивший в это время воду из стакана Ольрис, подавился, резко подался вперёд, вода мелкими брызгами полетела изо рта, стакан с грохотом опустился на стол. Он, вытаращив глаза, непонимающе посмотрел сначала в сторону репортёра, потом на своего командира.

— Это неправда, и я не знаю, с чего вообще вы могли предположить подобное, — с трудом подбирая слова, недоумевая, отвечал Валенрод.

— А кто такие геи, ваше благородие, — шёпотом спросил сидевший рядом с Адрианом Вегрейт.

— Лучше тебе не знать, — также шёпотом ответил командир и тут же обратился к журналистам. — Следующий вопрос.

Ещё один журналист из местной газетёнки с каким-то стандартным названием, представившись, спросил: кем были путешественники до отправки в экспедицию.

— Ну, — задумчиво начал Адриан. — Вот Семерстод и Меернод у нас учёные, думаю, понятно, почему их взяли. Вегрейта и Ольриса, набрали из спортсменов, понимаете ли, для космических перелётов нужно отменное здоровье. А я, я полетел как приближённый нашего диктатора и его доверенное лицо.

На этот раз подавился водой Вегрейт, после чего ошалевшими глазами посмотрел на лейтенанта, тот в свою очередь сидел, как ни в чём ни бывало.

— А можно вопрос на техническую тему, — начал ещё один журналист, когда ему предоставили слово. — По какому принципу работает двигатель вашего корабля.

— Я думаю, на этот вопрос ответит наш бортинженер Вегрейт, — Адриан повернул голову в сторону бортинженера, хитро улыбаясь.

— Э-э-э ... ну... двигатель работает ... — он замялся, Вегрейт понимал, что рассказывать правду о принципе действия плазменного двигателя нежелательно, и нужно было что-то выдумать, но выдумывалка внезапно работать отказалась. — Наш двигатель работает на принципе квантово-нейтринной бифуркации с использованием анахронированного термоядерного цикла закрытого характера, с дематериализующим устройством возвратного действия для прохода сквозь солнечное вещество. Но боюсь, это мало что вам скажет, так как, к сожалению, ваша цивилизация ещё значительно уступает нам в развитии. — Резво произнёс он, украдкой поглядывая в бумажку, которую ему дал Меернод.

Дальше было задано ещё много вопросов, из ответов правдой было только то, что длинные трубы пробивающие предметы на расстоянии это действительно оружие, но взято оно было исключительно для защиты от диких зверей, наличие которых уже предполагалось при отправке экспедиции. Но, конечно же, Валенрод умолчал о том, что под категорию звери легко могли попасть и люди в случае если те недалеко ушли в развитии от животных, как например различные вырожденческие племена дикарей, вроде тех что на Терре живут на некоторых забытых Богом островах посреди океана.

Конференция в общей сложности продлилась около трёх часов. На выходе из-за зала Валенрод вдруг неожиданно встретил Селецию. Дочка мэра как специально для Адриана, была одета достаточно нейтрально: в белую то ли рубашку, то ли кофту и какие-то синеватые штаны из плотной ткани, но всё это не резало глаз так, как другие пёстрые наряды местных.

— Адриан, — крикнула она и подошла к нему. — Хотите, я покажу вам наш город, проведу что-то вроде экскурсии. Я уже обо всём договорилась. Пойдём?

Адриан, посмотрел сначала на своих, заметив настороженное лицо Меернода, потом на девушку и сказал радостным голосом:

— Конечно, — ответил он, при этом подмигнув бортовому биологу.

Они вышли из гостиницы и направились дальше по улице. С двух сторон, как скалы поднимались высокие дома похожие на башни, в них было по десять, пятнадцать, иногда до двадцати этажей. По середине улицы, в разные стороны проезжали машины, которые здесь как понял Адриан, были, чуть ли не у каждого, и использовались не только для перевозки грузов, но в отличие от Терры и заместо общественного транспорта.

— Для начала пойдём в центр, — произнесла девушка, идя немного вальяжной походкой в основном смотря под ноги, поднимая взгляд на Валенрода, только когда говорила.

— Пожалуй, — ответил Адриан и добавил, посмотрев на верхние этажи зданий. — А почему вы строите такие высокие дома.

— Высокие? — усмехнулась девушка. — Ну что вы, эти дома не высокие, говорят, до войны могли строить дома больше ста этажей. Ну а высокими дома строят, потому что земля в городе дорогая, и нужно уместить на ней как можно больше помещений.

— Странно, столько пустующей земли, а она всё равно дорогая. Хотя возможно до войны здесь яблоку было негде упасть. Кстати вы так и не ответили, такое общество у вас сложилось после войны.

— Какое общество?

— Вот такое, какое вы называете равноправным, когда между мужчинами и женщинами разницы не делают.

— Для вас это различие прямо святое, — Селеция улыбнулась. — Просто какой-то половой культ. Ну, если вы так хотите знать, то борьба женщин за равноправие и стала основной причиной войны.

'Вот не повезло миру, сразу две напасти и война и женщины пришли к власти': подумал Валенрод.

— А для нас различия между мужчинами и женщинами, ну не то, чтобы святое, просто оно нам кажется естественным, хотя... хотя, отчасти можно сказать, что для некоторых в нашем мире оно святое. Понимаете ли, у нас всё достаточно чётко разделено, женщина должна следить за домом, присматривать за детьми, рожать их, в конце концов, а мужчина должен работать, кормить свою семью, служить в армии.

— А у вас есть армия?

— Была, до образования всемирного государства, потом её распустили за ненадобностью, но след в культуре остался. А у вас я так понял, армии нет.

— А от кого нам защищаться, у нас только полиция, — ответила девушка и на минуту замолчала. — А как вы говорите, в вашем мире распределены обязанности, у вас, что мужчины с женщинами, живут вместе.

— В смысле? У вас что здесь, не женятся?

— Простите что?

— Ясно. А у нас если мужчина и женщина любят друг друга то они заключают так называемый брак, создают семью, и после этого он принадлежит ей, а она принадлежит ему, и так они остаются вместе до конца жизни.

Она удивлённо посмотрела на Валенрода, потом замолчала, о чём-то задумавшись и так молча, они шли минут пятнадцать. Он же в свою очередь, смекнул про себя: 'Так, значит, института брака у них здесь нет, роскошно'.

— А ваша матушка не против, что вы так просто со мной разгуливаете, уверен, она относится к нам с настороженностью, — первым нарушил молчание Адриан.

— Нет что вы, Майерс очень обрадовалась тому, что вы появились, у нас скоро выборы мэра, и она думает использовать ваше появление, чтобы остаться на второй срок.

— Выборы? — Валенрод недоумённо посмотрел Селецию.

— Да, а что в вашем мире правителя не выбирают?

— В смысле, кто выбирает?

— Как кто, народ.

Адриан, еле сдержал свои глаза, которые уже хотели недоумённо вытаращиться на дочь мэра, но он понимал, что нельзя, чтобы она догадалась, что у них там на Терре диктат и тирания, а правитель пришёл к власти путём военного переворота.

— Нет ну конечно, у нас выбирают правителя, на то наше государство и называется республикой. Но если честно я не ожидал, что в вашем городе тоже столь продвинутая форма правления.

Валенрод повернул голову чуть в сторону, сделав лицом выражение означающее примерно: 'Фух, отвертелся'.

Они долго гуляли по городу, Валенрод узнал, что здесь есть парк с небольшим прудом, рядом с ним находилось здание театра. И увидев его лейтенант, понял что здесь не только мебель может быть причудливой формы. Театр по виду напоминал кораблик, крыша, поднимаясь вверх по краям, в центре сходилась под углом. И посередине наверху такая конструкция повторялась в миниатюре, потом ещё раз, но уже скорее символически.

Адриан всё время не мог понять, к чему повсюду висели красочные плакаты, на которых были объявления по поводу всякой всячины, рядом были написаны цифры и разные фразы, призывавшие это купить.

— Это реклама, — пояснила девушка. — У вас в мире, что нет рекламы?

Валенрод отрицательно покачал головой.

— Счастливцы, — ответила она с завистью в голосе.

'Домой' Адриан вернулся уже после обеда, ближе к вечеру, когда все его подчинённые отдыхали.

— Ну что склеил? — надменным тоном спросил Вегрейт, лежавший, подперев голову рукой, так что та была как бы навесу.

— Разумеется, неси растворитель, будем отклеивать, — ответил Валенрод, проходя дальше по комнате. — Я, между прочим, пока вы тут дурью маялись, раздобыл кое-какие немаловажные сведения об их обществе.

— Я бы на вашем месте, был бы поосторожней, а то не дай Бог, влюбитесь в своего информатора, — шутливым тоном произнёс Меернод.

— А я был бы поосторожней на Вашем месте, профессор, не то я могу подумать, что вы можете подумать, что я променяю друзей на бабу. Вы аквилонец как и я, так что сами понимаете, что это для меня значит, — ответил Валенрод, присаживаясь сцепив руки на затылке, и после короткой паузы добавил. — Уж кто-кто, но не предатель я точно, ибо нет греха хуже предательства, это я хорошо уяснил.