— Да нет, не хватит. Не разделяю я твоего оптимизма. Мы достаточно глубоко изучили ваши жизненные устои, ценности, принципы, под влиянием которых вы принимаете решения, зачастую не верные, а лишь принципиальные. Мы изучили историю вашей планеты с момента зарождения жизни и динамику её развития. Единственный вопрос, с постоянно ускользающий ответом — это начальная фаза становления вас именно как людей, точнее, становление отдельной особи — Человека. От нас постоянно что-то ускользает хотя, казалось бы, ответ найден.

И всё же есть нечто, не позволяющее нам поставить точку в этом вопросе. Впрочем, насколько мне известно, и у вас нет однозначно доказанной и бесспорной теории происхождения вашего вида. В целом, качествами, необходимыми для успешного развития жизни вашей планеты, к сожалению, обладают лишь небольшие слои вашей цивилизации...

В тепершнем положении вы сильно уязвимы, даже беззащитны, можно сказать. Ведь вы пока не можете бороться с незваными гостями из космического пространства, даже с мелкими астероидами, не говоря уж о более крупных телах... И опасность инопланетных захватов тоже вероятна... Вы слишком слабы, чтобы встретить опасность лицом к лицу и победить. Вы не справитесь, если не научитесь, точнее — если вас не научат.

— А кто нас научит? Ты?

— Очень возможно, что и я. Только я не могу взять на себя такую ответственность без одобрения Совета.

— А что ты можешь на себя взять?

Многозначительно улыбнувшись, мальчик ответил:

— Кое-что могу...Например, могу поделиться знаниями по теории подземной погоды, если для вас это значимо, конечно.

Произнеся эту фразу ровно и спокойно, но продолжая так же многозначительно улыбаться, пришелец выжидающе посмотрел на Егора Васильевича. Того прошиб холодный пот...это была немыслимая, неожиданная удача. Мечта всей его жизни могла осуществиться! Идея, которую его оппоненты и даже коллеги-друзья считали сумасбродной, оказывается, была уже реализована цивилизацией, гораздо более развитой, чем та, к которой принадлежал он сам, и за которую готов был бороться.

— Для нас это, несомненно, значимо, — не особо твёрдым голосом произнёс учёный.

— И прежде всего для тебя лично, верно? — отозвался пришелец.— Так вот, наши планеты довольно похожи. Возраст у нашей, правда, постарше этак лет на сто-двести, но это ничтожная величина, которой математика пренебрегает... будем считать, что наши планеты -ровесницы. У нашей планеты также есть спутник, хотя значительная часть наших учёных склонна называть нашу планетарную систему двойной планетой. Соотношение масс —

один к четырем, но орбита нашего спутника находится дальше чем у вас. Наше взаимное притяжение с ним сопоставимо с вашим, в этом смысле вашу планету также можно считать двойной. Но не суть...Вернемся к подземной погоде. Я буду называть её так, хотя мы пользуемся другим термином, косвенно указывающим на название нашей планеты, которое для вас должно пока оставаться тайной.

Тебе, поскольку ты погрузился в эту идею, известно, что для установления вероятности, приближающейся к абсолютной, необходимо постичь принцип закономерности внутренних процессов, а также уметь их правильно интерпретировать, то есть толковать. Умозрительно вывести принцип в данном случае не удастся — необходимо найти максимально точную расстановку взаимодействующих сил:

их координаты, массы и силы приложения. Это выявляется расчётным путём. Позже я напишу тебе весь порядок расчётов позволяющих делать очень точные прогнозы землетрясений, извержений вулканов, подвижки тектонических плит, и самое главное, точно хронометрировать протекание этих процессов по часам и минутам. Для примера, я могу составить тебе конспект на ближайшее десятилетие. Он, заодно, будет и учебным, а я надеюсь, ты будешь прилежным учеником ради блага вашей цивилизации.

Освоив этот конспектик, ты сам сможешь свободно и смело составлять прогностические графики и диаграммы не меньше, чем на сотню лет вперёд. Правда, я бы не советовал тебе охватывать столь длительный временной период — прогностичность будет ниже. Ты сам понимаешь, что вероятность точного прогноза возрастает в обратной пропорциональности к временному интервалу — слишком много факторов задействовано при составлении таких прогнозов.

Надо здорово потрудиться, собирая весь пакет необходимых данных для расчета прогноза. Тебе потребуется информация о толщине мантий, массе горных массивов, средней линии континентальных масс относительно линии мирового океана, линиях тектонических разломов, массе воды, перемещающейся под влиянием притяжения спутника и светила, объём и массы всей атмосферы, не говоря уже о температуре всех уровней по отношению к уровню мирового океана. Я тебе напишу весь нужный текст и составлю прогноз первого этапа, и объективные графики тоже. Тебе останется только внести недостающие данные, далее аккуратно ввести информацию в компьютер и в результате — прогноз готов!

Егор Васильевич слушал очень внимательно, мысленно посоветовав мозгу включить полную скорость обработки информации без потери качества. Похоже, мозг пошёл навстречу учёному и прекрасно справлялся с задачей:

— Если абстрагироваться от утомительности сбора столь большого объёма данных, то это не выглядит слишком сложно. А раз так, то как-то обидно даже, что мы до этого не додумались...

— У вас нет того колоссального опыта, что имеется у нас. Ты даже не представляешь, сколько знаний нам понадобилось и сколько усилий мы затратили только на то, чтобы изменить темп вращения нашей планеты! А сколько усилий и времени нам потребовалось, чтобы научиться изменять траектории движения небесных тел, представляющих угрозу нашей планете? Боюсь, это невыразимо в рамках вашей земной системы мер. Это сейчас, расселившись по разным планетам и находясь в огромных космических кораблях, мы можем вздохнуть с облегчением! Но было время, когда всё было совсем иначе, и жизнь всей нашей цивилизации была под нешуточной угрозой.

Неужели вы всерьёз полагаете, что астероиды и кометы есть только в вашей звездной системе? Разве только вы одни боретесь с космическим излучением? Или только вам удалось освоить очень коварную, кстати, атомную энергию? Вы пытаетесь подчинить термоядерную энергию, но ведь есть и другие не менее качественные и более безопасные источники энергии... Вы же пока об их существовании даже и не подозреваете. Не беда, все придет. Многое, сейчас неизвестное, со временем станет для Вас тривиальным!

А для нас это уже давно пройденный этап. Мы хотим помочь вам избежать части ошибок, совершённых и исправленных нами. Только части, потому, что каждая цивилизация должна пройти свои ошибки и, преодолев их, получить опыт и превратить его в знания, которые определят само её отношение к своему существованию...

Егор Васильевич внимательно слушал мальчика, но думал о том, сколь обманчива бывает внешность. Когда, менее суток назад, он открыл глаза и увидел ребёнка, которого, по земным понятиям, следовало обогреть, приласкать, помочь, он и помыслить не мог, что этот ребёнок является носителем такого разума и знаний, которые и не снились его земным собратьям.

Вдруг пришелец, увлечённо излагавший полярнику своё видение перспектив развития Земли примолк, будто во что-то вслушиваясь. А потом изрёк:

— Могу тебе сообщить по секрету, что мой образ — далеко не самый безобидно выглядящий в галактике. Внешность на самом деле обманчива, ты прав. В нашей Галактике не редки существа, выглядящие куда как более безобидно, а по сути — агрессоры и захватчики или разносчики вредных микроорганизмов. Мы немало от них пострадали, и, думаю, это ещё не конец.

— А разве вы тоже подвержены заболеваниям, как и мы?

— К сожалению, подвержены. И высокий уровень развития нас не спасает. Мы неустойчивы к воздействию многих бактерий и вирусов, хотя весьма немалая часть наших учёных специализируется именно в области иммунологии и вирусологии. Тем воспроизводящим особям, которые закладывают программу воспроизводства потенциального учёного-вирусолога или иммунолога, Совет моментально даёт разрешение на воспроизводство. И всё равно дело движется крайне медленно.

Вирусы, думаю, везде одинаковы — они обладают колоссальной скоростью размножения и потрясающими возможностями мутировать, приспосабливаясь практически к любой окружающей среде. Но, к сожалению, жизнь так устроена, что без этих маленьких организмиков, наше существование стало бы невозможным, ведь во всех жизненно важных для наших организмов процессах, они неизбежно участвуют.

И без них ни вам не нам не обойтись, такова неизменная структура жизни. Кстати, абсолютно повсеместно, то есть во всей известной Вселенной! Возможно, нам удастся вывести особую форму микроорганизмов, парализующих действие вредоносных элементов внутри нашего тела — тогда это будет значительный прорыв.

— Одно вижу я с безошибочной четкостью: мы с тобой в неравных условиях, точнее наши цивилизации, а мы — как их представители в данный момент. Вы знаете о нас практически всё, а мы о вас -абсолютно ничего. Вдобавок, вы не захотели нас включить в эот свой Галактический Совет.

— Маленькая, но серьёзная поправочка в отношении Совета: мы не "не захотели", мы не смогли. И причин я уже назвал предостаточно. Всему своё время, ты ведь сам согласился с этим. В одном ты твёрдо можешь быть уверен: мы вас не оставим. И раньше мы вас оберегали, а теперь будем стараться защищать ещё сильнее.

— Вот оно как... От кого же защищать?

— Знаешь, во Вселенной все так устроено... Борьба за существование идет на всех уровнях мироздания, начиная от бактерий и микроорганизмов и заканчивая высокоорганизованными представителями инопланетных цивилизаций. Так что было бы кого защищать, а от кого — всегда найдётся. Во-первых, от самих себя, ибо вы склонны к самоуничтожению и агрессии.

Во-вторых, от инопланетных цивилизаций, особенно некоторых молодых и не в меру активных, желающих навязать свою волю и свои правила игры другим. Нам тоже приходится доказывать, что проводимые и отстаиваемые нами правила сосуществования жизнеутверждающие и не представляющие угрозы для других цивилизаций. Так что и у нас периодически случаются недопонимания и даже конфликты и нам приходится ставить кое-кого на место, но, естественно, без насилия.

— И удаётся? Без насилия-то? — не выдержал Егор Васильевич.

— Это зависит от того, что именно ты понимаешь под насилием.

— Я понимаю насилие как...

— Давай вернемся к этому потом, когда-нибудь... — впервые проявил некоторую невежливость пришелец.

— Потом — так потом, — покладисто согласился полярник. — Знаешь, а часы-то показывают полдень... Если не поторопиться, то время завтрака рискует совпасть с временем обеда.

— А может быть, так и сделать... Только, если наоборот: время обеда считать временем завтрака.

— Отсюда следует вывод: тебе не хочется есть, потому, что за ужином ты восполнил запас энергии на два дня вперёд. А потом спал, а значит, энергия не расходовалась. Это логично? — подтрунил Егор Васильевич.

— Не только логично, но и обосновано, — не остался в долгу мальчик. — Если ты не против...мне бы хотелось поподробнее понять, что такое игра. Меня заинтересовало то состояние, которое я испытал, когда мы умывались. А другие игры ты помнишь?

— Конечно, помню и могу, раз у тебя есть желание, поиграть с тобой в какую-нибудь из тех, в которые я играл со своим сыном. Хотя это и было очень давно, но я правила помню. Например, в ладошки. Один из нас, по договоренности, держит руки горизонтально, ладонями вверх, вот так. Другой кладет на одну из этих ладоней свою ладонь, вот так.

Задача: первый игрок должен прихлопнуть своей свободной ладонью ладонь второго игрока. Фокус в том, чтобы не дать первому игроку это сделать — быстро убрать ладонь, вот так. Если первый игрок успеет прихлопнуть ладонь второго — он выиграл, если нет — проиграл, то есть выиграл второй. И каждый раз меняемся ролями: если сначала первый — я, то потом я — второй. А ты — наоборот. Ну, уяснил?

— Да!

— Поехали!

Они долго играли... Мальчик так искренне смеялся, так радовался, и гордился собой, когда одерживал победу, а когда фортуна от него отворачивалась — по-детски дулся. Егор Васильевич, вспоминал как играл с сыном, но он не помнил, чтобы его сын вот так радовался такой простой незатейливой игре. Истосковались, наверное, по человеческому-то, необычному для них... нерациональному. Да, что ни говори, а у каждой цивилизации есть свои плюсы! Вот мы вроде отстаём от них, а вроде и обгоняем... по внутреннему миру, — думалось Егору Васильевичу.

120-летний ребёнок был настолько увлечён игрой, что даже не обратил внимания на масли, подвергающие сомнению превосходство их цивилизации над земной. Ладони учёного порядком горели, но пришелец продолжал игру. Наконец, мальчик остановился, перевел дух, и спросил: а ещё, другие?

— Пожалуйста... Вот еще интересная игра. Двоих, правда, маловато, но чтобы понять смысл игры вполне достаточно. Заводная такая игра — салочки. От слова салить, то есть дотронуться. Принцип игры прост: игроки бегают и "вОда" — игрок, задача которого осалить любого другого игрока должен его догнать и дотронуться до него. Если ему это удалось, то "вОдой" мтановится тот, кого осалили, то есть до кого дотронулись. И всё продолжается дальше...Понятно?

— Даже очень!

— Так начали! Ты вода!

Они долго носились друг за другом, по помещению станции, смеялись, подтрунивали друг над другом. На удивление ничего не разбили и не сломали. Наконец Егор Васильевич взмолился:

— Давай передохнем. Тебе хорошо, ты молодой и неустанный, а мне требуется передохнуть хотя бы минут десять, и потом я еще не завтракал, вернее — не обедал.

Мальчик, смеясь, закричал:

— Кто молодой? Я молодой? Давай-ка посчитаем, кому сколько лет...

Егору Васильевичу очень нравилось настроение мальчика, его смех, шутки и вообще отношение к происходящему.

А как бы я себя вёл, попади я к ним на планету? Какая роль была бы мне уготована у них? Этот ребёнок обещает мне покровительство и помощь, обещает поддержку и то, что меня примут благосклонно... Но ведь он и в самом деле ребёнок, можно ли полагаться на его слова? А вдруг всё пойдет не так?

Меня примут плохо или не примут вовсе? Или я стану просто объектом изучения, как "один из лучших" представителей нашей цивилизации и никогда не вернусь на Землю? Правда, по большому счёту, я здесь никому и не нужен...ни семьи, ни детей...Но теперь-то, с другой стороны, если у меня будет обещанный этим малышом конспект, я смогу много полезного сделать для людей... Жаль будет, если это не осуществится. Заманчиво, конечно, полететь к ним...Они многое могут объяснить, могут и научить, только захотят ли? А вдруг они меня просто используют — и всё?

Ведь он ребёнок...он, может, и впрямь искренне считает, что мы с ними в Галактическом Совете сидеть будем... со временем. Только ведь не факт, что их "взрослые особи" того же мнения. И гарантий тут никаких нет и быть не может...Нет, не полечу я с ним, слишком много на карту поставлено. Тут не я — за мной вся наша цивилизация стоит..., — думал он, продолжая весело хохотать, то гоняясь за малышом, то убегая от него.