Королева скелетов

Увы, увы. Как назло под рукой ничего подходящего.

Но сегодняшняя ночь отличается от предыдущих. Ярко горят магические лампы, окружая площадь перед фасадом дворца кольцом белых огоньков, а дальше в городе виднеется извилистая линия огней, разделяющая темный город на две почти равные части, а заодно соединяющая дворец её величества с дворцом его величества. Маг, затейник...

Всегда подозревала, что нельзя таким людям давать поручение, заканчивая его словами: "Ну, и дальше смотрите сами, где еще неплохо бы лампы повесить".

Это не просто намек. Это четко указанный маршрут, чтобы их величества не заблудились ночью по дороге к друг другу. Иногда мне становится не по себе, когда я представляю, как все население города пристально следит за развитием отношений королевских особ. И ведь не осудишь — они впрямую заинтересованы в нашем сближении.

Я плотнее закуталась в меховую накидку — зябко. Даже не холодно, нет, просто неуютно знать, что сейчас на многие километры ты — единственный человек, а все население по внешнему виду давно пора в могилы закапывать.

Дзынь — в воздухе словно лопнула тонкая струна, и передо мной возникла плетеная корзина с розами. Черные красавицы отливали в темноте серебром. Ого! Это что-то новенькое. Я отступила на один шаг, но уходить не торопилась, как впрочем, и поднимать тревогу. Подумаешь, розы. Может, это Лектариус по заданию его величества развлекается.

Между тем сюрприз продолжался. Корзина замерцала, покрылась дымкой и исчезла, оставив с десяток бутонов, плавающих над перилами балкона. Искушение было слишком велико — я протянула руку и осторожно коснулась одного из бутонов рукой. В тот же момент цветок задрожал под пальцами и вспорхнул вверх черной бабочкой с блестящей серебряной полоской по краям крыльев. Фурх... розы ожили, и вокруг меня затрепетали маленькие крылышки. Боже, как красиво. Серебро на крыльях то исчезало, то появлялось вновь, сверкая в лунном свете драгоценными браслетами, причудливой изогнутой формы.

Я протянула вверх руку, и одна из бабочек осторожно села на ладонь. Мгновенье, и она исчезла, оставив вместо себя подарок. Я со вздохом восхищения погладила брошь. Черная роза на изогнутом стебле с шипами была выполнена весьма искусно. В уголках лепестков прятались крохотные бриллианты, добавляя цветку изящной привлекательности.

— Вижу, вам понравился мой подарок, ваше величество.

От раздавшегося за спиной голоса сердце ёкнуло, забилось быстрее и попыталось самостоятельно рвануть к хозяину столь понравившегося ему голоса.

Я медленно обернулась. Как и в прошлый раз, он сидел на перилах балкона, поджав под себя одну ногу, вторую свесив вниз.

— Не правда ли чудесная ночь, королева? — прикоснулся рукой к краешку шляпы, приветствуя меня, ночь, звезды и поднимающуюся над крышами красавицу-луну.

— Кто вы? — я крепко сжала брошь в ладони, и шипы чувствительно впились в кожу, словно напоминая, что причин доверять незнакомцу, у меня нет. Доверять — нет, но что делать с сердцем, обмякшими ногами и странной пустотой в голове?

— Ваш сон, ваше величество, — легкий смешок, трепетом отозвался в моей душе, — сон, в котором возможно все. Мы ведь не должны отчитываться за наши сны, не так ли, моя королева?

От проникновенного тона, которым была произнесена эта фраза, сердце конвульсивно дернуло и, кажется, приготовилось к быстрому забегу прямо в объятия ночного соблазнителя.

Бамс, бамс, бамс. В дверь громко забарабанили. Кого там несет, нелегкая?

— Ваше величество, его величество приглашает вас на ужин, — завопили из коридора.

Хм, вроде была такая особая казнь с кастрюлей и крысой. Нет, я не зверь, но когда вот так вмешиваются в мою личную жизнь и мешают, гм, досмотреть сон, по неволи становишься кровожадной.

— Жаль, — вздохнул незнакомец, — но не смею задерживать. Приятного ужина, — откланялся он и, не меняя позы, боком свалился в темноту.

Я выдохнула, уговаривая ошалевшее сердце, что подобные фокусники так просто не разбиваются, даже со второго этажа. Шагнула к перилам — тела не видно, крови тоже, значит, жив.

— Ваше величество, — не успокаивались в коридоре. Выйду — убью, — его величество ждет вас на ужин.

Вдох, выдох.

— Жить надоело? — распахнула дверь. Скелет с подсвечником в руке отшатнулся. Знал бы, как сейчас рискует — давно бы уже слинял.

— Н-н-но, е-го в-в-величество, — слуга попытался прикрыться именем короля.

— Слышала, не глухая. Передай, что скоро буду. Мне привести себя в порядок надо. Ясно?

Скелет усердно затряс черепом.

Уф-ф-ф, захлопнула дверь. Время мне нужно не на внешность, а чтобы привести в порядок собственные нервы и призвать к повиновению расшалившееся сердце. Его величество наблюдателен, а давать поводов для подозрений не в моих интересах.

Через пару минут в дверь робко-робко поскреблись. Открыла — на пороге мнутся два скелетика. Увидев меня — синхронно присели в реверансе.

— Ваше величество, мы пришли вам помочь с нарядом, — пробормотала одна из моих служанок, судя по голосу младшая. Кажется, она представлялась, как Изильда. Дурацкая у меня память на имена.

— Конечно, проходите, — распахнула дверь, — как раз решаю вопрос, что смогу надеть самостоятельно, — кивнула на три разложенных на кровати платья.

— Ой, простите, это наша вина, — почти хором проговорили.

— Мы сейчас быстро-быстро все сделаем, — старшая рванула к кровати, младшая к столику с расческами.

— Я не сержусь, — мягко улыбнулась, — вы ведь сестры, да?

— Родные.

— У нас еще и брат есть, только..., — замялась Изильда.

— Договаривай, — я с наслаждением ощутила, как умелые руки разбирают волосы на пряди, аккуратно проводя расческой по волосам.

— Приболел он, оттого мы и задержались.

— Изильда, — строго прервала её старшая сестра.

— Нет, нет, говори, — я настояла, и служанка, немного запинаясь от смущения, поведала, что брат еще совсем ребенок — пять лет исполнилось. Живет с ними с тех пор, как мать умерла родами, а отец спился с горя. А сегодня вечером братишка свалился с жаром. Лекарь по ночам не ходит — по костям много ли определишь? А потому выход один — ждать до утра.

— Только он совсем плох, — вздохнула Изильда, — бредить начал.

— Так, — я резко встала, поправила сползшее с плеча платье, — быстро шнуруемся, на прическу времени нет. Обойдемся распущенными волосами. Дай-ка мне вон тот гребень. Он как раз по цвету к платью подходит. Отлично. Извини, запамятовала, как тебе звать?

— Лаксана, ваше величество, — склонила голову старшая сестра.

— Лаксана, не против, если я наведаюсь к вам в гости?

— А как же его величество? — охнула служанка.

— Подождет, — отрезала я.

Сестры жили на четвертом мансардном этаже. Скромность обстановки в комнате с лихвой окупалась её чистотой, а вышитые салфетки добавляли милого уюта. Пара кроватей, стол, старый деревянный шкаф и сундук, за отгороженной шторкой — угол мальчугана.

Я присела на краешек кровати, потрогала лоб. Н-да, я, конечно, не врач, но у пацана явно жар и довольно сильный. И как назло, пить ему дать ничего нельзя. Он же до утра банально сгореть может при такой-то температуре. Долбанное проклятие!

— Уксус есть?

— На кухне.

— Изильда, мне нужен уксус, вода и четыре тряпочные полоски. Лаксана, ты знаешь, где живет маг? Отлично. Тогда я сейчас напишу записку, а ты ему передашь. И не стесняйся поднять его с постели. Он мне должен, пусть отрабатывает.

Через короткое время прибежала Изильда. Мы развели уксус в воде, намочили полоски и обернули на запястьях рук и на лодыжках. Слабое средство, конечно, но другого нет.

Лаксане потребовалось гораздо больше времени, чтобы достать мага, но я не сомневалась, что служанка справиться. И действительно, когда она вернулась, на её лице сияла торжествующая улыбка.

— Как ругался, как ругался, — повторяла Лаксана, сокрушенно покачивая головой, — но все выдал. И даже сам развел. Правда, сказал, что у вашего величества сердца нет, его старого по ночам гонять.

— Это у него совести нет, — отмахнулась, — в следующий раз думать будет, где освещение проводить.

— Это вы про ту улицу, по которой, — хихикнула Изильда.

— Про нее самую, — вздохнула. Вот голову даю на отсечение, что скоро улочка обзаведется народным названием. Например: "Тропа королевы" или "Свиданьице", а может... Впрочем, не будем отвлекаться.

Маг действительно расщедрился, выдав нам на обтирание больного самогонку высшей пробы — почти, что чистый спирт, а так же разведенное водой вино магической перегонки, то самое, что и скелетам пить можно.

Я ушла, оставив сестрам подробную инструкцию — обтирать каждые два часа, менять повязки и каждый час давать пить. Дай Бог, к утру хуже не станет.

Слуга терпеливо ждал за дверью, пока я освобожусь и последую за ним к его величеству. Моей приподнятой брови и холодного взгляда хватило, чтобы пресечь любые протесты с его стороны.

— Я уж думал, ты не придешь, — в голосе короля смешались разом усталость от часа ожидания, горечь обиды, раздражение и облегчение.

Он на самом деле боялся, что я игнорирую его приглашение? Хм, а король не так плох, как мне казалось в начале.

— Но я пришла, — мягко возразила. Слишком рано для взаимных упреков, претензий или неоправданных ожиданий. Мы еще чужие друг другу — просто случайные попутчики, сведенные судьбой. Останемся такими или сделаем шаг на сближение... Я не гадалка, чтобы заглядывать в собственное будущее.

— Здесь красиво, — улыбнулась, с любопытство оглядываясь. Его величество явно постарался мне угодить. На этот раз мы встречались на моей территории, но хозяином здесь был явно он.

На крыше дворца был накрыт небольшой круглый столик на две персоны — ваза с фруктами, вино в хрустальном кувшине, сырное ассорти и сладости. Вокруг висели так "понравившиеся" мне осветительные шары, на полу стояли четыре жаровни, распространяя вокруг себя тепло и сладковатый аромат благовоний. Рядом на отдельном столе прикрытые крышками блюда с едой, на случай, если королева проголодается, пара бутылок вина — если решит упиться. И даже место для отдыха оборудовано — под аркой увитой цветами мягкое круглое ложе с кучей подушек.

— Рад, что тебе понравилось, — король взял себя в руки, постаравшись отбросить негативные эмоции, — ты чудесно выглядишь.

В этом я даже не сомневалась. Зеленый бархат юбки мягкими складками спускался до пола, глубокое декольте намекало на верхние прелести, по рукавам протянулись нитки белоснежного жемчуга, волосы черной волной спадали на спину, на голове их придерживал от беспорядка гребень, украшенный изумрудами.

— Прошу, садись. Я знаю, ты устала.

— Есть ли что-нибудь, что ты обо мне не знаешь? — вырвалось у меня. Я недовольно прикусила губу. Вопрос контроля — слишком острый для нас обоих, чтобы поднимать его в начале встречи.

Что за жизнь? У меня вроде свидание, а чувствую себя, как на деловых переговорах, где каждое слово приходится взвешивать, прежде чем его озвучить. Представила на мгновенье нашу совместную ночь... Интересно, а протокол для данного процесса существует? Когда, кто и что делает и в какой очередности? Может, озадачить завтра Костяшку данным вопросом, а заодно довести до инфаркта?

— Я не знаю о тебе слишком многого, Надежда, — вздохнул его величество и нервно поправил застежки темно-синего плаща, — для меня ты — сплошная загадка. Когда надо плакать, ты веселишься, когда нужно бояться — хватаешься за сковородку. Я честно не знаю, что можно от тебя ожидать.

— Непредсказуемость — мое самое сильное оружие, разве ты не знал?

— Догадывался, — кивнул король, — вина?

— Пожалуй. И что-нибудь горячее. Я успела только перекусить.

— Ах, да, ребенок. Кстати, как он?

— Лучше.

— Я рад, что тебе удалось помочь. Сестры Лазар очень милые девушки. Я знаю их еще с детских лет. Их мать работала во дворце. Все эти ночные превращения здорово осложняют работу лекарям, не правда ли? Единственный плюс — если ломаешь кости, перелом отлично виден.

Король издал нервный смешок. Я вежливо поддержала шутку улыбкой и поскорее сделала глоток из бокала. Однако знать, что ты виноват в страданиях других и ничем не можешь это исправить — дрянная штука. Не хотела бы я оказаться на месте его величества. Даже не знаю, хватило бы у меня смелости остаться и жить с этим, а не трусливо пустить себе пулю в лоб?

— Ивар, э-э-э, а ты не пробовал, сам снять проклятие? Я, конечно, не специалист, но, на мой взгляд, вначале действует сила колдуньи, а затем мы сами своей верой подпитываем проклятие.

— Гм, — его величество опрокинул в себя добрую половину перегнанного магом пойла, — и что ты предлагаешь? Просто сказать в небо: "Я не верю в то, что я скелет?"

— Нет, глупо, конечно. Попробуй по-другому. Закрой глаза и представь свою ладонь. Вспомни мельчайшие подробности, все отметины на коже. Представил?

Мне не было видно, закрыл глаза король или нет, но его величество подтверждающе угукнул.

— Теперь держи этот образ в памяти и медленно, очень медленно открывай глаза. На самом деле, твоя привычная рука сейчас лежит на столе, а кость — всего лишь иллюзия. Потяни её за край, как будто снимаешь покрывало. Не торопись. И не забывай держать в памяти образ руки. Давай.

Его величество запыхтел, вторая ладонь сжалась в кулак. Старается... Уважаю.

Я подалась вперед, внимательно следя за подрагивающими от напряжения пальцами. Показалось? Нет, я точно видела, как белая кость начинала расплываться, а вместо нее показалась розовая кожа.

— Ты заметила? — сиплым от волнения голосом спросил Ивар.

— Да, — кивнула. Облизала пересохшие губы, — жаль, только, что эффект временный.

— Зато это первый эффект за три года, — его величество вскочил с места, возбужденно зашагал по крыше — я буду тренироваться. Всю ночь. Ты права — я слишком сильно поверил в проклятие и перестал с ним бороться.

Он в нерешительности замер около меня.

— Ты простишь, если я....

— Конечно, иди. Я понимаю, тебе сейчас не до ужина.

— Ты уверена?

— Абсолютно! Что б мне на месте провалиться!

Король весело рассмеялся.

— Спасибо!

Меня благодарно стиснули в объятиях, намекнули на поцелуй в щечку, и с фразой "Ты — самая лучшая на свете" его величество спешно покинул крышу.

Н-да. Отличное свидание вышло, а главное, недолгое! И винить в этом можно лишь себя. Никто же не заставлял давать королю уроки борьбы с проклятием. А всему причиной длинный язык и дурацкое желание красиво решить чужую проблему. Нашлась, понимаешь ли, советчица и спасительница мира. Вот и сиди теперь в одиночестве на крыше.

С другой стороны, продолжение нашего ужина грозило выйти ужасно скучным. Сложно заставить человека быть веселым и общительным, когда все его мысли устремлены в другую сторону. Сама зажгла, заставила поверить — зачем мучить? Пусть бежит.

Оставаться дальше на крыше мне не хотелось. В кое-то веки выпала возможность лечь спать пораньше, да и в комнате остались незавершенные дела. Завтра у меня встреча со строителем. Надо подготовить новые рисунки.