Ледяной клан

* * *

На то, чтобы осознать, что где-то разгорается битва и в ход пошли мощные ниндзюцу у меня ушло меньше времени, чем у Хомуры. На то, чтобы вспомнить, кто из известных мне секирей любит применять техники Райтона, тоже много времени не потребовалось. Увиденная мной техника неожиданно впечатляла. И это была неприятная новость, означавшая, что я сильно недооценил атакующие возможности как минимум Хикари или Хибики, а возможно и всех остальных секирей. Ошибка, способная повлечь серьезные, вплоть до фатальных, последствия. Пожалуй, сейчас, пока есть такая возможность и бойцам не до меня, стоит как минимум оценить, что там происходит и какие силы задействованы. И добраться до места схватки стоит раньше повелителя пламени. Немного раньше.

Попросив Акитсу и Узуме подождать нашего возвращения, я сотворил ледяное зеркало.

* * *

— Мы — обещанный удар грома. Нет бедствия, которое поразит нашего ашикаби, — синхронно произнесли Хикари и Хибики.

— Это же то, что могут использовать только окрыленные... — удивленно сказала Цукиюми.

— Норито? — спросил стоявший невдалеке Минато, вспомнив объяснения своей первой секирей.

Но Цукиюми было совершенно не до него — попадать под такой удар она отчаянно не желала. Ей было совершенно не до того, что тот факт, что эта парочка сумела сейчас использовать Норито, противоречил всему, в чем номер девять ранее была убеждена.

От первого удара начавшая действовать заранее девушка уклонилась. От второго большей частью тоже, уведя при этом самую меткую молнию в землю при помощи своей воды, выйдя конечном итоге сравнительно целой. Удары мелкого камня и вставшие дыбом волосы не считаются. Из-под третьего почти загнанную в угол девушку выдернул крутившийся рядом паренек-ашикаби.

Он явно что-то пытался сказать, но временно оглохшая девушка не разобрала, что. Впрочем, это не помешало ей проигнорировать, что её облапали, и уже самой дернуть ашикаби в сторону, чтобы не попал под следующую молнию.

Её противницы опять начали говорить первую фразу своей атаки, по их рукам вновь побежали электрические разряды, когда они неожиданно разомкнули руки и начали падать на землю. А через мгновение собранная ими чудовищная мощь уже подготовленной, но внезапно лишившейся направляющей воли атаки рухнула на самих девушек.

* * *

Я продолжал вливать чакру в ледяной купол, посреди которого в это мгновение бушевала настоящая буря. Буря из сорвавшейся с привязи чакры райтона. Молнии частично стекали в землю по воде, покрывающей быстро плавящиеся ледяные столбы, которые приходилось регулярно воссоздавать, частично пытались атаковать купол.

Ситуация наглядно демонстрировала, почему сотворение некоторых техник не стоит прерывать посредине. Особенно, если создательницы техники, в настоящее время без сознания лежащие у моих ног, контролировать чакру толком не умели и уже успели разлить изрядную часть своего запаса чакры просто по окружающему пространству. Чакры, способной воплотиться в виде молнии при малейшем толчке...

Как они ещё себя не поджарили после третьей техники.

* * *

— Хикари! Хибики! — бросился к бессознательным девушкам Сео Каору. — Что ты с ними сделал?!

— Не позволил этой парочке самоубийц поджарить себя и окружающих, — невозмутимо ответил я. — Как думаешь, что бы с ними стало, останься они там, где стояли?

Я кивнул на пробитый в нескольких местах купол, молнии в котором уже угасали.

— Что ты с ними сделал?

— Без сознания они, без сознания. И таковыми останутся, пока я не вытащу свои сенбоны. А я пока не вытащу, так как сюда скоро прибудет кое-кто, кто просто жаждет поговорить с ними насчет использования таких техник против бескрылых. Им ничего не грозит. Так что ты можешь спокойно продолжать свою идиотскую охоту за этой блондинкой, с которой сейчас общается Минато.

* * *

— Похоже, я очень сильно опоздал, — сказал Хомура, спустившись с крыши здания.

— О да. Хикари и Хибики чуть не убили девушку со стихией воды, а потом чуть не убили себя. Еле успел вмешаться, иначе бы на пятой-шестой атаке они себя бы просто испарили собственной молнией.

— Что ты имеешь ввиду?

— Скажем так, они были настолько восхищены твоим самосожжением, что решили повторить внешнюю половину процесса. Да уж, не думал, что когда-либо увижу столь редкое явление, как стихийное перенасыщение. Обычно бойцы, имеющие достаточно сил для того, чтобы просто перенасытить окружающий мир чакрой столько не рассеивают, да и движутся постоянно в бою. А у учеников, у которых большой процент потерь, просто чакры не хватит. Но Хикари и Хибики все-таки умудрились перенасыщения достигнуть. Да уж, воистину уникальное зрелище...

— Что ты имеешь ввиду?

— Если подробнее, то способность управлять чакрой у каждого конкретного существа, способного чакрой пользоваться, можно охарактеризовать двумя параметрами — запасом чакры и контролем. Запас, в свою очередь, можно разделить на непосредственно сам запас чакры в организме и на пропускную способность — то, сколько чакры ты можешь выпустить с целью вложить в технику. Контроль отвечает за то, сколь сложные структуры из чакры можно создать, грубо говоря это сложность техник, за то, сколь тонкими потоками чакры можно манипулировать, а также за то, какая часть потраченной чакры реально идет в дело, а сколько теряется. Потери у этой парочки и так велики, а они ещё и комбинированную технику создали, что потери не уменьшает. В общем, в пространство они при своей Каминари выбрасывали столько же сил, сколько в сам удар молнии. Чудовищное количество чакры, и так-то имеющей стихийный окрас, так ещё и практически трансформированной в чисто стихийную. В общем, малейший толчок, и результат плачевен.

— Аналогичная причина у моего самосожжения? — поинтересовался Хомура.

— Одна из. Но с этой причиной можно бороться просто двигаясь, — ответил я. — В твоем случае хуже другая проблема — ты просто не мог выпустить всю трансформированную чакру, так как из-за закупоренных тенкетсу тебе одновременно требовалось через немногие оставшиеся выпускать и трансформированную чакру для техники и просто высвобождать чакру. Кажется, я ранее сравнивал это с речью и дыханием. Так вот, из-за ограниченных возможностей тенкетсу , твой огонь покидал чакросистему не полностью. И становился катализатором и образцом для дальнейших трансформаций чакры. Конечно, он рано или поздно просто вымывался нетрансформированной чакрой, но тебе в этот период времени было совсем нехорошо... Самокремация — вещь неприятная.

* * *

Когда я вышел из очередного ледяного зеркала во дворе поместья Изумо, Мия занималась разбором успевшей высохнуть после недавней стирки одежды.

— Хаку-сан, вы вернулись! Как раз вовремя, скоро будет ужин. А где ваши спутники?

— Анэ-сан и Узуме уже направляются сюда, ответил я. — Хомура-сан, увы, задержится. Он сейчас объясняет паре безрассудных любительниц молний почему не следует использовать смертоносных техник против других. Особенно в черте города. И уж тем более, если используемая техника довольно-таки разрушительна.

— Жаль. Я надеялась, что Кагари-сан поможет мне разобрать белье, как обычно. Учитывая, что большая часть обитателей гостиницы — женщины, это в определенном смысле испытание. По определенным причинам он крайне смущается, когда дело доходит до определения, где чьи трусики.

Необычно с учетом его места работы. Надо будет запомнить. Не то, чтобы это было особо интересно, но любую слабость, за которую могут зацепить кого-либо из моего ближайшего окружения стоит учитывать. Шиноби ли не знать, за какую мелочь подчас можно зацепить кого-либо...

— Минато и его спутницы припозднятся, — сообщил я. — Но к ужину должны успеть. Также есть риск, что появится Сео, но с учетом всего произошедшего и внушения от Хомуры этот риск не велик.

— Спутницы? — слегка удивленно переспросила Мия. — Он же уходил с одной Мусуби.

— Ашикаби же, — ответил я.

* * *

Двадцать минут спустя мы с Акитсу стояли на крыльце и наблюдали за происходящими во дворе событиями — две секирей делили своего общего ашикаби. Выражение лица Минато когда Цукиюми сообщила, что она — его жена, стоило запечатлеть в камне и вставит в музее с табличкой "безграничное изумление".

— Мусуби тоже! Мусуби тоже жена Минато-сана!!! — заявила первая из его секирей, вцепившись в руку своему ашикаби.

— Чего! — возмутилась Цукиюми. — Ты, шаг назад! Я — его законная жена!

* * *

— Ты не собираешься присоединиться? — спросил Хомура у Матсу. — Ты ведь тоже его секирей.

— Мне не надо вмешиваться в их мыльную оперу, — ответила девушка, поправляя очки. — У меня свои методы запрыгивания на Мина-тана.

"Цукиюми... Поверить не могу, он окрылил секирей, ненавидящую ашикаби, — подумал Хомура. — Сахаши Минато... Человек-загадка..."

Тем временем пара секирей едва не развязала драку, в результате чего Мие пришлось вмешаться.

— В поместье Изумо насилие запрещено! — заявила хозяйка, подкрепив свои слова грамотным применением подручных средств для успокоения дерущихся и любимой иллюзией демонического лица в адрес Минато.

— Разумно, — прозвучал голос за спиной Хомуры. — Так она их быстро успокоит и вполне может обязать самого Минато поддерживать мир между этой парой девушек.

— Хаку-сан! — воскликнула Матсу. — Вы меня напугали!

— Меньше витай в своих фантазиях и больше следи за окружающим пространством, — невозмутимо ответил Хаку. — Впрочем, Цукиюми и Мусуби эти фантазии точно не одобрят. И объединятся против твоих попыток их реализовать. Если, конечно, Мия помирит их достаточно качественно, а ты ничего не сделаешь.

— Что!? — сказала Матсу и начала сбегать по лестнице, совсем не обратив внимания на то, что идущий внизу разговор давно миновал фазу примирения, а Мия не орудует импровизированной "дубинкой", а объясняет свою осведомленность о плане Секирей.

* * *

— И зачем ты это сказал? — поинтересовался Хомура, стоило только девушке скрыться из виду.

— Несколько причин, — негромко пояснил я. — Во-первых, небольшая услуга Мие. Шансы на то, что не любящая драк и споров Кусано пожелает влезть в бардак, называемый "Сахаши Минато и его секирей", от одной этой сцены резко упадут. Во-вторых, аналогичное влияние на Акитсу. Тот молодой франт, Сео, Минато — все характерные примеры разных ашикаби и связанных неприятностей. Во-третьих, сам Минато поймет, во что уже вляпался. Может, думать начнет...

— Не знаю насчет эффективности первого и третьего воздействий, но второе, как мне кажется, утратило актуальность. Твоя названная сестра давно уже смирилась с тем, что ашикаби — это не для неё.

— Смирится-то смирилась. Но не скорбит ли из-за этой невозможности? Годы убеждения в исполнении деятелей из M.B.I. не проходят бесследно.

* * *

Тем временем Мия под окнами устроила забег на скорость между Мусуби и Цукиюми за право сидеть по правую руку от Минато. А сам ашикаби впервые начал понимать, во что ввязался...

* * *

На следующий вечер Матсу все-таки умудрилась объединить против себя двух других секирей, а разнять их вовремя хозяйка просто не успела. В результате, агрессорши отправились выполнять самую неприятную работу, которую только Мия смогла найти из недлинного, в общем-то, списка необходимых для поддержания жизни гостиницы действий, а пострадавшую вверили моим заботам.

И теперь, под неусыпными взглядами её обеспокоенного ашикаби и заинтересованной ирьениндзюцу Узуме, я врачевал солидный набор синяков...

— Так, руку нужно поднять, — сказал я, после чего дождался исполнения своих указаний. — Что это, следы от ногтей? Ничего, и этим следом вашего "поединка" займусь, хоть он и совсем безопасен... Ребра, целые, только ушиб. Да уж, сколько лет сражаюсь и лечу, так до сих пор потрясает, насколько все-таки чакра повышает живучесть. Особенно, если речь идет о больших запасах чакры.

— Хаку-сан, что вы имеете ввиду? — спросил Минато.

— Видишь ли, если бы Матсу была обычной девушкой, а не секирей, и она получила бы точно такие же удары от Мусуби-чан, я бы сейчас не синяки лечил. Я бы сейчас отчаянно пытался удержать искру жизни в напичканном осколками костей теле, больше похожем на драный мешок фарша. Смотри сам, — сказал я, указывая на один из синяков. — Считай, что это перелом руки, а вот и второй, тут у нас два-три ребра, причем осколки пробили легкие...

Минато плохим воображением не страдал.

— ... И на закуску — перелом позвоночника, — заявил я побледневшему ашикаби. — К счастью, чакры у пострадавшей много, пусть и она, похоже, перекошена в строну духовной составляющей. Очень много. И пусть до запасов покойного Суиказана Фугуки-сана или его убийцы Кисаме Хошигаки она, безусловно, не дотягивает, но и того, что есть, вполне достаточно для значительного повышения живучести. А заодно и скорости заживления, с сопутствующими преимуществами и недостатками. Ничего невероятно выдающегося, но значительно превышает обычные человеческие показатели. Интересно, тот, кто додумался до закупоривания большинства тенкетсу, хоть рассчитывал на подобные побочные эффекты? Тело, буквально пропитанное чакрой сверх всякой меры... Эффекты будут разнообразными.

— Вначале хорошо, но у одного из нас ситуация дошла до патологической стадии, — сообщила Матсу.

— С ним уже не все так мрачно, — известил я. — Но определенные особенности остаются.

— Вы о ком? — поинтересовался Минато.

— Сейчас это не важно, — ответил я. — Да и это не мои секреты. Если он сочтет, что тебе нужно знать, ашикаби, то сообщит.

— То, что секирей живучи, я знала и так, — заметила Узуме. — И что источник этой живучести тот же, что и у наших сил — тоже догадывалась. А что с ашикаби? Ты говорил, что в них по связи льется наша чакра.

— Что с ашикаби? — вздохнул я. — Могу сказать, что вроде неприятностей особых происходить с ними не должно. Местами повышенная живучесть, из категории эту ногу можно сломать пинком, а эта рука будто неуязвима. Местами, возможно, повышенная скорость восстановления после травм. В общем, ничего чрезвычайно выдающегося, да и от конкретного ашикаби много зависит. Что же касается возможных проблем, то предсказать не берусь, да и там все тоже индивидуально и зависит, в основном, от ашикаби. Вообще, насколько я понимаю, сама связь ашикаби и секирей — это побочный эффект борьбы с побочным эффектом действия, предпринятого из неверной предпосылки. Простой вывод — из кейракукей истекает чакра, значит это потеря, надо бороться. Переполненная чакросистема реагирует на кандидатов в ашикаби, значит это "нормально" и следует наладить возможность связи. Наладили, что получилось, то получилось. Если говорить о фактах, то в природе есть одно-единственное естественное явление, в процессе которого чакра одного существа течет в другом. А именно, беременность, именно в процессе беременности чакра матери течет внутри формирующейся чакросистемы ребенка. И, если я не ошибаюсь, эмоциональная компонента связи ашикаби и секирей в основе своей имеет банальный материнский инстинкт. Естественно, сознание понимает, что ашикаби отнюдь не нерожденный ещё ребенок, вот и получается то, что получается...