Разведчица

А когда всё закончилось, не разрывая нашей близости, он перекатился на спину и любовался мною, прикасался к груди, вершинкам, изгибам.

Только у меня сил не было сидеть на нём. Поэтому легла на его грудь.

Он поглаживал мою голову, продолжал ласкать, массируя волосы, растирая уши, скользя по шее.

— Тебе понравилось? — спросил он.

— Да, — тихо прошептала я. — Ни на что непохоже.

— Отдыхай, моя лунная стрекоза. Сегодня уже никуда не поедем. Переночуем здесь.

Сил даже пойти помыться не было. Мы так и уснули в объятиях друг друга.

Не знаю, сколько проспала, но проснулась затемно, полностью выспавшейся. Наощупь отправилась искать санузел. Нашла. Влезла под душ. Отметила, что крови нет. Странно. Зато следы близости были, и пришлось их долго смывать. Голову тоже помыла имеющимся шампунем. Высушила волосы. Вытерлась одним из полотенец. Замотала его вокруг тела. Волосы сейчас завились в мелкие кольца и доставали лишь до плеч. Оглядела себя в зеркале. Ну здравствуй, женщина! Пыталась найти на лице изменения, но не нашла. Отражалась лишь красивая женщина! Иветта.

А у меня и расчёски нет. Единственную расчёску нашла в шкафчике, под зеркалом. Расчесала волосы. Осторожно выглянула наружу. Спит ли Устин?

А меня сграбастали в объятия. Подарили сладкий поцелуй. Прижали крепко-крепко, потом поняли, что на мне что-то лишнее, и сняли с меня полотенце.

— Доброе утро, Тин. Ты в душ идёшь?

— Иду.

— Откроешь мне шкаф с одеждой?

— Открою. Подбери себе под комбинезон термобельё. Но не надевай пока.

— А что мне надеть?

— Ни-че-го. Иначе придётся снимать, — и он подмигнул.

Намекает на близость? Тело бросило в жар. Устин открыл шкаф и ушёл в душ. А я нашла себе термобельё, не сильно большое, и надела чистую рубашку, едва прикрывающую пятую точку.

Волосы собрала в хвост и полезла в холодильник. Надо бы завтрак приготовить. Приготовила многослойный омлет с тем, что удалось найти в холодильнике. Должно получиться сытно. Добавила овощи и зелень.

Устин вышел ко мне совершенно голым.

— М-м-м. Как вкусно пахнет.

Заключил меня в объятия. Прижался, чтобы я почувствовала его желание.

— Я проголодался...

— Я уже наложила.

Только одна его рука скользнула под рубашку, очерчивая моё мягкое место, вторая расстегнула пару пуговиц, сжала грудь.

— Я не нашла кровь...

— Её и не было. Тебе же не было вчера больно.

Помотала головой.

— Я тебя не рвал.

— Хочешь сказать, что я до сих пор девственница?

— Конечно нет. Но... Физически твоя перегородка до сих пор цела. Так что можешь сойти за девственницу.

— Там завтрак стынет...

— Подождёт пару минут...

Устин вновь меня там смазал, прежде чем... В общем, и так понятно. Ненасытный! Потом завтрак.

— Очень вкусный завтрак, благодарю! — привлёк к себе, поцеловал. Только о завтраке ли он говорил?

— Неужели ты насытился?

Много-много поцелуев, прикосновений, но на этот раз без близости.

И лишь после мы стали собираться лететь за одеждой и в университет.

Устин взял с собой чемоданчик, похожий на тот, что я вчера вернула в кабинет лекаря.

— Что это?

— То, чем тебя лечить.

Я столько хлопот доставляю. Вздохнула.

— Очки не забудь!

Ой, уже забыла!

Нашла их рядом с комбезом, оделась, волосы собрала в хвост. Гульку под шлем не сделаешь.

И мы поехали по магазинам. Местным.

Нижнее бельё выбирал Устин. Да и платья — тоже. Термобельё и спортивные костюмы уже выбрала я.

Платил за всё Эмиль Тибр. Не повезло юноше.

А потом мне подарил он кольцо. Точнее, перстень с гематитом.

— Ты ведь официально являешься моей невестой... Тебе под цвет глаз подходит.

Да, Иви подходит.

Но я ведь сейчас Атали... Ей не положено дарить такие вещички.

Но из ювелирного магазина Устин не ушёл. Попросил подождать его снаружи. Ну ладно.

Вышел оттуда довольный. Правда, улыбку пытался скрыть. Сел на скутер, завёл двигатель. Ну ладно. Я тоже села. И мы полетели. Приземлились около одного ресторана, куда жених повёл Иви. Точнее, Атали. И выглядит это уже не очень.

— Ну, чего голову повесила?

— Не полагается служанке бывать в таких местах.

— Я — чудик. Забыла?

А, ну да, Миль Великий. Как я могла забыть?

К нам подошёл официант, принял заказ и удалился, оставляя нас наедине в нашем кабинете. Устин за ним закрыл дверь на щеколду.

— У нас есть полчаса пока будут готовить.

— Нет! Не на людях же!

— Мы здесь одни...

Он нажал на кнопку разоблачения, и костюм раскрылся. Я была в одном термобелье. По сути, в нижнем белье.

— Ты ж не насильник! — я подняла на него возмущённый взгляд.

А он сграбастал меня и положил на подушки, нависая. Здесь везде мягкие диваны, подушки, и даже стены. Потёрся своим носом о мой, встретился взглядом, а потом поцеловал. Нежно-нежно.

Устин

Моя наивная стрекоза! Такая доверчивая, такая милая! Так и хочется её подразнить, чтобы вызвать её румянец. А она хотела лишить меня этого зрелища, отдаваясь мне. Забавная!

А её наивность и это обещание! Как она до сих пор себя сохранила? Ведь ей наверняка не меньше двадцати двух. Среди дворян этот возраст уже считается старым для замужества. Удивительно, что Иветта пошла учиться, а не вышла замуж. У неё от силы два года, чтобы оформить отношения. И в данном случае Атали действительно права, приглашая свидетелей компрометации. Чем раньше оформят отношения, тем лучше. Тибр пытался сбежать от навязанного брака в этот университет. Не удалось! Попал парень! Ещё и заставили встретить невесту. Удивительно, что не убил её. Мог бы нанять кого-нибудь.

Об этом размышлял, любуясь своей женщиной после близости. Моей, потому что действительно моя. У неё ведь до меня никого не было. Моя! Как сладко это звучит. Если б я мог тебя себе оставить, моя сладкая стрекоза!

Вздохнул.

Она зашевелилась. Я выключил свет и притворился спящим.

Будешь ли жалеть, моя лунная стрекоза?

Я старательно прислушивался к звукам, но плача не заметил. Неужели не жалеет?

Когда она вышла из душа, туда отправился я, вновь немного подразнив Мцею. Забавная!

Она приготовила восхитительный на запах завтрак, но разве мог я устоять и не вкусить плод, что был привлекательнее?

Завтрак мне тоже понравился.

Потом была поездка с покупками, где я выбрал именно то, в чём мне приятно было наблюдать Иви. Зашёл и в ювелирный. Там был пункт встречи.

— Мой заказ готов?

— Да. Как вы и просили. Только...

— Что?

— Мастер смог придать вот такую форму...

На витрину легла подвеска в виде стрекозы.

— Тело — противоядие. Достаточно обнажить иголку и сделать укол. Дозы будет достаточно. Глаза — яд. Вот так глаз вынимается...

Далее показали механизм. Какая тонкая работа!

Кивнул. Хорошо.

— Случайные касания безопасны. Мастер знает своё дело.

— Хорошо.

— Вот ещё яд, — и мне протянули маленький камушек. — Мастер может вставить в ваш браслет. Обождёте?

Кивнул.

— Только браслет нельзя снимать. Сработает система безопасности.

— Тогда пройдите к мастеру...

Меня провели в подвал, где под искусственным светом трудился ювелир в очках с окуляром микроскопа.

Пришлось ждать пару минут, пока ювелир обследует скрытые провода на браслете, чтобы не попасть в них. Он ещё и сделал снимок микросхемы, обещая разобраться. Время тянулось бесконечно долго. Как я объясню своё долгое пребывание внутри лавки Мцее? Раскрывать лавку перед чужим агентом нельзя. Хотя... Если спросит... Есть одна идея!

Но она не спросила. Пока.

А потом ресторан.

Мы одни. Диванный столик, моя соблазнительная кошечка. Или стрекоза? Кошечка со стрекозой на голове!

Мне даже целоваться с ней нравилось. Упоительно пить поцелуи. Дело даже не в отсутствии близости, которая была до моей перепрошивки. Я не был особо падок на женщин, запросто мог выдержать несколько месяцев на задании без секса. Но сейчас будто крышу сорвало. Или всё дело в перепрошивке организма и взбунтовавшихся гормонах?

— Ти... — прошептала она, ещё больше сократив моё имя. Жаль, я не могу Иветту сократить до Мцеи. Очки ей однозначно не идут. Волосы растрепались... Но какая же она соблазнительная!

Я оторвался от её губ, застегнул на её шее простенький кулончик в виде стрекозы.

— Ой, что это?

— Подарок. Тебе ж нельзя дорогие подарке делать, а этот серебряный кулончик стоит копейки...

Я преувеличивал. Если учитывать начинку, то ни за какие деньги его не купишь. Но с виду действительно дешёвая побрякушка.

Почему подарил ей? Не буду же я носить женское украшение! Не буду. А ей приятно.

Вскоре заказ принесли, мы поужинали в молчании. Да и о чём говорить со служанкой?

Оставил я девушку одну да пошёл в уборную. Тут-то и сработал наушник.

— Наконец-то ты один. Что за бабу себе нашёл?

— Служанка.

— А... Да, развлекайся. Что там с принцесской?

— Пока ничего. Видел как приехала. Ей дополнительный охранный контур подключили.

— Заказ забрал?

— Да.

— Хорошо. Пока затаись. С невестой сблизься. В общем, окунись в студенческую жизнь. Без команды не действуй. Пока всё может ещё переиграться. К слову, можешь приударить за принцесской. Естественно, без постели. Порченная девка кому нужна?

— Я подумаю.

— Меньше думай, больше слушайся.

Если что, внутри можешь связаться с Двигой или она с тобой свяжется, если поступят новые распоряжения.

— Понял.

— Иди уж к своей любовнице. А то она заскучала. Уж и любовничек нашёлся...

Понял, что за нами следят. Стоит быть осторожным в высказываниях.

Пора возвращаться.

Связь отключилась. Будто был какой-то шум и пропал.

Вернувшись, заметил как расслабилась Иви.

— Что-то случилось?

— Да нет, ничего...

Напарник наведался сюда? Или другой кто?

— Точно всё хорошо?

— Да, давай вернёмся в университет.

— Хорошо, как скажешь.

Я расплатился. Иви даже не доела ничего из тех деликатесов, что я ей заказал. Чуть побледнела. Что-то не нравится мне это. Но здесь не место для откровенности. Впрочем, если за мной следят, то вплоть до защитного контура будет небезопасно разговаривать.

За рулём сидел я. Иви вообще как-то сдулась. То ли слишком явно играла служанку, то ли дело было в чём-то ещё.

Поэтому мы быстро покинули ресторан.

На город уже опустилась ночь, да и при постоянных дождях пасмурно весь день, солнышка нет — сплошное уныние и сумрак. А темнеет за счёт туч вообще рано. Да и осень. Дело к зиме движется. Лишь поднявшись высоко в горы, выше облаков, увидели солнышко. Настроение сразу же поднялось.

Нас без проблем пропустили на территорию академии, но я активировал защитное поле скутера, хотя вёл по скальной поверхности его.

— Что случилось, пока меня не было?

— Какой-то дворянин приставал ко мне. А я ему в морду дать не могу. Должна играть перепуганную серую мышку Атали.

— Твоя Атали не такая уж и перепуганная.

— Почему дворяне считают, что если ты отдалась другому, то теперь доступна всем?

— Хочу тебя разочаровать. Так считают не одни дворяне. Простолюдины придерживаются такого же мнения.

Иви замолчала. Я запретил себе называть её Мцеей. Иви и точка. А то легко забыться.

— Он тебе угрожал?

— Предлагал заплатить вдвое больше, если я пойду с ним.

— Пошла бы. Только деньги вперёд взяла б.

Каким гневным взглядом она меня одарила. Готова была сжечь!

— Ты ж пообещала б пойти с ним, а не на всякие ласки соглашалась. Да и я б тебя разыскал...

Засопела. Возмущена!

— Заработать не хочешь, — сделал я вывод.

— Ты за кого меня принимаешь?

А верно. За кого? За простолюдинку-нищенку, которой нужны деньги?

Но агент — это не побирушка. Деньги агент получает хорошие. Только тратить их некуда. Мы работаем за идею, за жизнь, полную приключений, риска.

— Ты права.

Только я почему-то Мцею не воспринимаю агентом. Для меня она, в первую очередь, привлекательная девушка, потом уже дворянка, играющая служанку.

— Ты знаешь, где твои окна? — я остановил скутер около женского общежития.

Иви показала на них.

— Не рискуй, не стоит выделяться. Запрещено ведь летать по воздуху.

— А кто сказал, что я собираюсь лететь?

И я прибавил газу.

Включил защитное поле.

— Держись крепче!

— Ты — чокнутый! Ну поднимешься, а дальше что?

— Звони своей служанке.

Глава 6

Мцея

Подарок Устина в виде стрекозы пришёлся по душе. И хоть он и сказал, что он ничего не стоит, я не поверила. Просто работа была слишком тонкая. Я не разглядывала, но того, что мельком увидела — хватило. Ну и зачем?

Так, нельзя его даже про себя называть Устином. Только Тибром или Милем. Сейчас ведь он именно его корчит на своём скутере, рассекая под дождём и влетая под крытое крыльцо магазинчиков. Влетаем, резко тормозим, ещё и отряхиваемся, как собаки, и только потом снимаем защитное поле. Бр. Можно было поле снять, как одежду, осторожно, раскрыв сверху и выворачивая наружу, но... Это надо дорабатывать скутер. Стационарные скутеры подобного не умеют. Это моё изобретение! Ну а хвастаться плохо, да и умения свои показывать. Даже и своему напарнику. Вот я и молчала.

Тибр оставил меня одну в нашем загончике, а сам вышел. Интересно, эта показуха — черта жениха Иветты или самого Тибра?

И тут ко мне вломился мужик в приличной одежде дворянина. Похоже, в подвыпитом состоянии. Ну и начал руки распускать. Вовремя вспомнила, что я всего лишь служанка и должна вести себя... Как? Либо развязно, на что этот хам и намекает (а ведь я нахожусь в одном из престижных ресторанов — сюда либо жён водят, либо любовниц), либо перепуганно. Пришлось выбрать второй путь. Ни Иви, ни Атали не владели боевыми искусствами. Но это хорошо ещё, что Атали не прошили как личность в моём разуме. А будь я Иви, вряд ли, смогу приём какой-нибудь применить, даже если очень надо будет. И вот в этом вся ошибка моего задания. Как я буду защищать принцессу в обличии Иви?

— Пойдём, сладкая крошка, я тебе заплачу вдвое больше твоего хозяина... — предложил мужик.

— Я не продаюсь! — с вызовом бросила я. — Уходите, господин.

Неожиданно приставучий тип ушёл. Я так и не поняла, чего он хотел. Благо, к тому времени я уже в костюме для скутера была, и до кнопки разоблачения этот любитель женских прелестей не добрался. А ведь в случае насилия служанка никаких прав не имела. Если поднимет руку на господина — не сдобровать ей. А если убьёт — и того хуже. К образованным простолюдинам старались не лезть — всё же скандал могли поднять, да и мы давно поняли, что держаться надо друг дружки. Мы ж такие образованные! И права свои знаем. Могли тоже господина засудить на крупную сумму, вызвать общественный резонанс. Шумиху дворяне не любили, тем более, их лица покажут в новостях. Но это же правило не касалось слуг. Пошёл в услужение — прислуживаешь. И если господин прикажет... Не важно, что не хочешь... И даже не важно какой господин — твой или чужой. Дворяне пропихнули этот закон, когда образованные простолюдины появились.