Разведчица

Она подняла свой серый взгляд. Внимательно так на меня посмотрела. И вдруг произнесла:

— Мцея. Твоя напарница.

Напарница? Почему я ничего не знаю о напарнице? Но девушка говорила правду, я это чувствовал. Она так считает. А это значит, либо я не в курсе всех событий, либо... Либо её напарник должен был быть под этой личиной. В последнее верится больше. И значит, что наш оригинал является вовсе не оригиналом. Как интересно! Но ей знать об этом не стоит. Впрочем, никому не стоит. А я могу даже сыграть двойного агента.

Я направился на кухню, не мешает подкрепиться. Прошло уже часа четыре, как мы пообедали. А потратили калорий уйму, пока уходили от преследования. Скутер уже зарядился, можно лететь по делам.

Пока готовил еду, "невеста" вызвалась помогать. Резала вместе со мной.

— Можно личный вопрос? — всё же спросил я.

— Смотря насколько личный.

— Ты девственница?

— Конечно!

— Я не спрашиваю про образ Иви. Мцея, у тебя был мужчина?

Девушка покраснела. Ого! Даже так!

Плохо! Похоже, придётся искать служанку для удовлетворения своих потребностей.

— А что?

— Спрашиваю, потому что хотел совместить легенду с реальной жизнью. Я взрослый мужчина и у меня есть потребности. Ты — привлекательная девушка. Мы — взрослые люди...

— Если это нужно для нашего дела... Меня подготовили к этому.

— Как подготовили? — стало любопытно.

— Укол... Я не могу забеременеть...

— Это хорошо! Минус одна проблема.

— Ты хочешь прямо сейчас?

Я зыркнул на неё. В этом смешном виде в рюшечках?

Нет уж.

— Расслабься. Не в данный момент уж точно. Да и принуждать не стану.

Но почему не пособлазнять? Видеть, как она отчаянно краснеет забавно.

Ну вот Мцея почти всё сказала сама, без всякого принуждения. Просто потому что доверяет мне, и, похоже, считает, что мы работаем на одну контору.

— Покажи спину. К слову, ты не догадалась вернуть чемоданчик в медкабинет?

— Вернула.

— Умница.

Я уже приготовил яичницу, достал тарелки, приборы. Наложил...

— А у тебя не найдётся какой-нибудь одежды...

— Можешь порыться в шкафу.

Я нажал кнопку на панели управления, отворяя скрытый в стене шкаф с одеждой. Была ещё целая кладовая с оружием, но Мцее знать про неё не стоит. Я вернулся на кухню, заварил травы. Вернулась девушка в одной моей рубашке, и, похоже, на голое тело. Так, не думать об этом! Но воображение не унималось.

Она пошла мыть руки, а я пристроился сзади.

Прижался к ней, ощущая её запах, будоражащий кровь. Мцея на полголовы была ниже меня. Или это не Мцея, а Иви. Да и волосы не её, наверняка.

— Тин, так что? Будем кушать?

Тин? Как она ловко сократила моё имя. Я отошёл, сел на своё место и начал есть, не чувствуя вкуса. Она последовала моему примеру, и мы молчали.

А после еды она встала, отнесла посуду в посудомойку, а когда я хотел последовать за ней, вдруг очутилась рядом. Я даже шарахнулся.

— Тин, если тебе невмоготу, давай сделаем это.

— Что невмоготу?

— Давай договоримся, что никаких служанок не будет. Если хочешь близости, то у тебя есть для этого я. Только я. Понимаешь, о чём я? Я не хочу делить тебя с другими. Либо только другие, либо только я. Выбирай!

Храбрая стрекоза! Наивная! И отчего-то такая привлекательная!

И я притянул её себе на колени.

— Уверена? А если прямо сейчас?

— Обещай!

— Что обещать?

— Что никаких других женщин, Тин! Только я!

— Вообще или на этом задании?

Она мило покраснела. Ну да, каждая девушка мечтает об одном единственном мужчине в своей жизни. Только реальность совсем иная.

— Обещаю! — прошептал вдруг я, не задумываясь о тонкостях. И впился в её губы.

Глава 5

Мцея

Проверять вентиляционную шахту сегодня не стала. Вместо этого встал вопрос доставки инструмента в медкабинет. Можно было б послать Атали, а самой сбежать через вентиляцию, но... Атали я больше не доверяла. И к кому она побежит с этим чемоданчиком — неизвестно. Поэтому я оставила её вместо себя, собрала волосы, надела очки и влезла в присланный костюм. Надо раздобыть тренировочный костюм и термобельё. Не дело это на голое тело натягивать, пусть и мягкий изнутри экзоскелет. Сняла костюм и облачилась в платье горничной. Не стоит привлекать внимание жителей общежития.

Поменявшись ролями с Атали, я спустилась пешком на первый этаж. По дороге встретила горничную дочери советника. Она обрадовалась мне, как родному человеку, и болтала без умолку.

— Что твоя госпожа? Не выходит на прогулку?

— Так лифты ж не работают!

— А, ну да, господа они такие... А так — тренировка здоровская, скажи! Ничего лишнего не будет!

Девушка закивала, хотя, как мне показалось, не поняла о чём я.

— Не располнеем, заедая стресс булками.

— А! Верно! Ой, мне надо булки не забыть моей госпоже.

— На себя еды прихвати...

Девушка кивнула. Надо бы Атали еды занести, да побольше. Не знаю, почему, но интуиция говорила, что моя прогулка в город может меня задержать.

Поэтому дошла до кабинета лекаря, постучала. Тишина. Не представляла, что буду делать, если закрыто. Толкнула дверь. Открыто! Ура!

Ни лекаря, ни его медсестры на месте не оказалось. Я окинула сканирующим взглядом помещение, припоминая картинку прошлого моего посещения и сопоставляя с нынешней. Отметила, что медикаменты закрыты металлическими жалюзи с замком. Остальное всё, видно, не боялись, что украдут. Нашла искомое место и положила туда аппарат заживления, стерев все отпечатки медицинскими салфетками. В моей сумке оставался лишь костюм. Уже хорошо! Я зашла в столовую за едой. Выбрала то, что можно съесть сразу, и что оставить на вечер. Кухонька в покоях была, так что Атали разогреет. Взяла и просто продукты, и орешки. Ну и булки. Пусть стресс заедает. Уж не знаю, есть ли у неё стресс. Быстро поднялась, даже не запыхалась. Хороша тренировка! Отнесла.

— Благодарю. И тебя не коробит прислуживать мне? — спросила Атали. Значит, её всё же задевает положение служанки. Может, она всё же знает, кто её отец?

— А я не прислуживала, я позаботилась о своей подруге.

— Здесь слишком много еды. Ты ж ненадолго...

— Не знаю. Постараюсь не задерживаться. Меня не жди. Ложись в мою постель. Я на твою лягу, если вернусь поздно...

Брови девушки поползли вверх. И что её удивляет?

— Естественно, постель поменяй на своей кровати.

— Конечно-конечно! — слишком поспешно согласилась она. Зараза, наверняка не поменяет. Меня, правда, не коробит, но вот Иви брезговала. Ладно, разберёмся!

Я ушла. На этот раз спустилась быстро, но мне надо было переодеться. Ну и куда пойти? В медкабинет?

Приметила лекаря ещё только показавшегося из-за угла. Постучала в кабинет. Так и не появился. Может, не слышит? Табличка "не входить" не горела. Я толкнула дверь, заглядывая внутрь:

— Есть кто?

— Вас что-то беспокоит? — лекарь подходил к своему рабочему месту. Хорошо, что я заметила его раньше.

— Нет-нет, просто... — я смутилась, даже если служанка встречается с господином, это ведь может меня смущать. И я прошептала: — Мне надо переодеться. А у вас здесь ширма есть... Меня пригласили на прогулку на скутере...

— На скутере?

— Да, в город...

Лекарь присвистнул.

— Ого! Проходите сюда, за ширму...

— Благодарю.

— Давайте уколю вам противозачаточное...

— Ну что вы... У нас не будет ЭТОГО...

— Хорошо, но если будет... Тогда выпейте сразу после ЭТОГО вот эту таблетку. Беременность тогда не наступит. Вам ведь не нужно, чтобы вас заменили на другую служанку...

О как! Значит, беременных здесь не держат. А если госпожа забеременеет? Но озвучивать это не стала. Не забеременеет. Ведь тогда придётся сознаться, что до брака она себя не сохранила. Конец репутации. А значит, либо служанка прибежит за этой таблеткой, либо сама госпожа явится. А лекарская тайна — это тайна.

Я поблагодарила ещё раз, взяла таблетку и юркнула за ширму.

Лекарь лишь посмеивался.

Переоделась.

— А можно я у вас платье оставлю?

— Пойдёмте, покажу, где можно спрятать платье, если мой кабинет будет закрыт.

Показал. Под лестницей. Там было местечко, что можно было и переодеться. Но лекарь предложил иной вариант.

— А переодеться можете в туалете. Рядышком с медкабинетом.

Поблагодарив и, распрощавшись с лекарем, покинула общежитие. Да-да, в костюме для скутера, в закрытом шлеме. Если не видели, откуда я выходила, то и не узнают.

На заставе стоял одинокий скутер. Жениха ли?

Подошла к проходной и уточнила эту информацию.

— Да, Эмиля Тибра, — ответил среднего возраста крепкий мужчина.

Я и села на скутер. И тут накатила волна паники. А если опять неисправность какая? Поэтому полезла в систему управления. Обошла пароль владельца и начала сканировать все системы.

Пока Тибр явился, я уже с диагностикой закончила. Техника была на высоте — самая современная и быстрая. Но... Электронное управление. Правда, стояла защита от взлома, перехвата управления с экранирующим полем. Может это и спасёт, как знать, хотя, я бы не надеялась. Я ведь обошла защиту.

Ко мне подошёл человек в таком же костюме, как у меня. Попросил показать глаза. Хотя, попросил — сильно сказано. Показала — мне не жалко. А вот с водительского места решила не слезать. Он не возражал. Присоседился сзади, и, заведя двигатель, дал мне доступ к своей технике. Я не стала его разубеждать в уверенности, что не смогу завести скутер сама.

Эти мысли отвлекли. Но страх нахлынул с новой силой, как только мы тронулись. Надо бороться со страхом!

Не с первого раза, но это удалось.

Жених не возражал против моего свободного падения навстречу смерти, направления к аварии. А вот там десять раз пожалела. Зачем себя выдала? Похоже, тот, кто подстроил аварию, ждал меня.

Уход от погони изрядно вымотал. Пришлось меняться с Тибром местами. А ещё я почувствовала удар в спину. Боли не было. Только я так устала, просто сил никаких не осталось...

Пришла в себя я уже в незнакомом месте. Тибр сидел за компьютером. Огляделась, оценила скромность помещения и наверняка спрятанные шкафы.

Познакомилась. Вначале не собиралась выдавать своё настоящее имя, но доверилась чутью, а оно кричало, что надо сказать правду.

Я и представилась.

— Покажи спину.

Да, что-то уже второй раз повреждаю эту часть тела. Но разговор изменил направление, и про спину я просто забыла.

Когда он спросил про девственницу, мне стало не по себе. Для моей роли подойдёт, но... Это не поощрялось на службе. Девчата, что учились со мной, давно с нею распрощались. И меня подбивали. Но я берегла себя, думала, что протяну... Замуж выйду, отдамся мужу. Потом перспектива выйти замуж вообще пропала, а я так и осталась нетронутой. И с заданиями не ладилось. Я не связывала их со своей чистотой. Ну а когда мне сделали укол от беременности, поняла, что тянуть с этим не стоит. И тут Устин заговорил об этом. Ну а меня накрыло. Предчувствие. Вот, он именно тот, кто... Кто? Не знала, но... Больше не сомневалась. Только не желала делить его с другими. Пусть совсем чуточку, но хотела почувствовать себя, хотя бы, единственной на данный момент.

Ужин, поцелуи...

И он вновь сжал мою спину. А, как больно! Меня рывком скинули с колен, развернули и усадили спиной, а потом бесцеремонно сняли через голову рубашку.

Устин выругался.

— Иди ложись на живот!

Пошла. Легла. Старалась не шевелиться, но пока ложилась, спина отзывалась болью, от которой темнело в глазах.

— У тебя повреждение позвонков. Скорее всего в том месте, где были изменения.

Устин копался в шкафу, но я не поднимала головы. Доверилась, да и слишком больно. Даже вдох делать.

Забрался на постель.

— Мцея, будет больно.

— Делай, что считаешь нужным.

И от новой волны боли вновь вырубилась.

Пришла в себя я в полной темноте. Рядом слышалось чьё-то дыхание. Устин?

Я пошевелилась. Боль отсутствовала. Уже хорошо.

Я села на постели.

— Как самочувствие?

— Хорошее.

А Устин перекатился ко мне и сцапал в свои объятия. Сжимал, давил не больно, но сильно.

— А сейчас?

— Всё хорошо! Благодарю! — и я потянулась к его губам. Хотелось отблагодарить. Запрокинула его на спину. Он не сопротивлялся. А руки его скользили по моей обнажённой спине, сместились к пятой точке. Вспомнила, что панталоны я сняла ещё когда переодевалась в рубашку. Он был тоже голым.

Я отстранилась. Хорошо, что в темноте не видно, как смущаюсь.

А он вдруг завёл руки вверх и хлопнул в ладоши, включая свет.

— Хочу тебя видеть.

— Но это ведь не я.

А он поймал мой взгляд и улыбнулся. И на душе так легко стало. Так спокойно.

— Что с беременностью? — всё же уточнил напарник.

— Мне сделали укол на два года. Больше не советовали добавлять, иначе может сбой в организме произойти и не смогу забеременеть.

— Хорошо.

В следующий миг он оказался сверху.

— Ну что, покончим с твоей девственостью прямо сейчас?

Кивнула. Да, долой сомнения!

А он вдруг поднялся с меня и ушёл. Куда? Нет, не уходи! Неужели я что-то сделала не так? Глаза защипало. Я сжалась в комочек. Хотелось забиться в уголок, спрятаться.

Но Устин вернулся довольно быстро.

— Замёрзла? Ничего, сейчас согреешься... Ложись, как лежала, и ноги разведи...

Я бросила взгляд на напарника. Он стоял со стеклянной бутылкой с жёлтой жидкостью, похожей на салатное растительное масло.

Зачем?

— Ч-что т-ты?..

— Моя напуганная стрекоза, — усмехнулся он. — Откладываем близость?

Сейчас идеальный момент. Нет посторонних, мы на своей территории. Никто не мешает.

— Нет.

Я выпрямилась и развела почему-то дрожащие ноги.

— Смелая стрекоза! — в его взгляде прослеживалось искреннее восхищение.

Он расположился между моих ног, подтянул меня поближе к краю кровати.

— Лежи спокойно! — и он стал меня ТАМ смазывать.

Я отчаянно краснела, но лежала, только ноги ходуном ходили. Его прикосновения ласкали и распаляли меня. А потом он проник в меня и начал внутри двигаться. Сдерживаемый стон всё же вырвался.

Вскоре я потерялась в приятных ощущениях. Больно не было.

Но вдруг всё закончилось.

— Устин... — я приоткрыла глаза.

А он навис надо мною, серьёзный такой. Наклонился и поцеловал, а я обняла его, обхватывая ногами за тело. И Устил проник внутрь меня, медленно наполняя, становясь единым целым со мною.

Разорвал поцелуй, встретился взглядом. А я улыбнулась.

Он не сдерживался больше.

А я вдруг поняла одну вещь — это мой мужчина. Мой единственный. Навсегда. И не нужно мне больше никакое задание. После этого ухожу. Даже если он не захочет быть со мной. Просто я не смогу отдаваться вот так каждому.

Устин был чутким и нежным, внимательным, заботливым, страстным. То замедлял темп, то ускорял, ловил мои поцелуи, и никак не желал закончить нашу близость. Изматывая меня, вознося на пик ощущений, и заставляя вообще ничего не чувствовать.