Фельдфебель

— Сдавайтесь, барон, или останетесь без руки! — прорычал я, усиливая нажим.

— Ни за что! — придушенно ответил мальчишка, пытаясь вырваться из захвата.

Да что ж ты такой упертый-то? Ведь слышу, как трещит локоть, еще немного и будет перелом. Но этот долбаный аристократишка не сдается! Мне что, реально ему руку ломать?

— Не мучьте его! Пожалуйста! Ему же больно! — раздался из толпы тот же девичий голосок. Вот же... Ладно. Придется уработать его в стойке, иначе я заполучу во враги всех учеников этого чертова училища. Снимаю захват, делаю перекат назад через плечо, поднимаюсь на ноги. Барон тоже встает с трудом, тяжело дыша. Его правая рука повисла плетью, пользоваться он ею не может, похоже, я все же переборщил с нажимом. Боец из него сейчас никакой, но, черт возьми, этот парень не собирается сдаваться! Характер у него все-таки есть.

— Ну что, готовы, ваше благородие?

Время игр закончилось, пришла пора поставить точку. Вырублю его простой боксерской 'двоечкой' в челюсть, хватит с меня этого представления.

— Всегда готов, — злорадно усмехнулся парень, внезапно сделав несколько странных пассов здоровой рукой. Что-то подобное я уже ви...

— Барон, нет!!! — громоподобно рявкнул полковник. Свистнул разрезаемый воздух, передо мной тут же соткалась полупрозрачная завеса, как это было в кабинете участкового пристава Боголюбова. Спустя мгновение в мальчишку будто угодил невидимый таран — его подняло в воздух и впечатало в угловой столб ринга, с которого он сполз вниз уже бессознательной поломанной куклой. В гимнастическом зале повисла гробовая тишина. Да что ж за наказание такое... Уже второй раз по одному и тому же сценарию — молодой аристократ пытается применить ко мне какую-то магию, и каждый раз это заканчивается плохо. Сначала Ипатьев-младший, теперь этот барончик.

— Все вон!!! — взревел полковник Семенов, одним прыжком перелетая через канаты. — Медика сюда живо!!!

Ого. Как это он? Ринг находится на возвышении в один метр, плюс верхний канат натягивался на высоте метр тридцать. Ну, так, по крайней мере, было в моем мире, и в этом моменте я никаких отличий не нашел. А этот здоровенный мужичара весом минимум в полтора центнера махнул с места на такую высоту, даже не задев канаты? Опять магия?

— Господин полковник, позвольте мне! — На ринг заскочил уже знакомый мне рыжий мальчишка.

— Справишься, Дарик? — Полковник осторожно приподнял тело барона и уложил его на настил ринга. По белой рубашке моего недавнего противника расплывались ярко-красные пятна крови. Похоже, у него сломаны ребра, плюс левая рука вывернута под неестественным углом. Если сломанные ребра пробили легкие, то парень не жилец, вряд ли в этом мире есть реанимобили и современные операционные. Господи, какого черта здесь вообще происходит? Чем это он в меня шарахнул? И как так получилось, что все вернулось ему обратно, да еще, похоже, и с довеском? Да, теперь мне стало кристально ясно, почему такая большая шишка, как его сиятельство граф Лайола, так со мной возился. Без этой моей способности я бы сейчас наверняка уже болтался на виселице после обвинения в нападении на Ипатьева-младшего, уж будем реалистами. Такие высокие чины не стали бы уделять столько времени простому смертному. Магия. Опять эта чертова магия.

— Справлюсь, ваше высокородие, я же недавно лекарский экзамен на подмастерья сдал, вы же знаете!

Рыжий с усилием потер ладони, потряс ими, будто стряхивая капли воды, и, синхронно сделав несколько пассов, направил ладони на грудь барона. Я обалдело уставился на рыжего, чьи руки окутались голубоватым полупрозрачным пламенем, впитывающимся в грудную клетку лежащего без сознания парня. Это еще что такое?

— Держите его! Зафиксируйте руки и ноги! Арсеньев! Как можно забыть основы? Исключу из училища к демоновой матери! — раздался со стороны входной двери чей-то дребезжащий голос. К рингу бежал, перебирая короткими ногами, какой-то одышливый, пузатый, как колобок, старикан в белом распахнутом халате. Добежав до ринга, старикан перевел дух и с трудом пролез меж натянутых канатов.

— Полковник, сядьте ему на ноги, — опустившись на колени перед лежащим бароном, тут же принялся командовать колобок, который, судя по всему, был местным доктором. — Эй, вы, как там вас, — зыркнул на меня исподлобья лекарь, — руки ему держите, чтоб не вырвался. Поднимите ему руки вверх и зафиксируйте. Ай-яй-яй, как же так...

— Так у него рука сломана, док, — начал было я. — Как же...

— Делай, что велено, дуболом стоеросовый! — рявкнул доктор, яростно блеснув старомодным пенсне. — Полковник, потом не забудьте объясниться, что здесь произошло, директор, когда вернется, будет рвать и метать. Как же вы такое допустили?!

Мне ничего не оставалось, как подчиниться приказу, надеюсь, этот старикан с моноклем и франтоватой бородкой клинышком знает, что делает. Я вытянул руки барона над головой, ухватив его за запястья. Черт, похоже, парень одним переломом ребер не отделался, я чувствовал, как скрипят осколки сломанных костей предплечья.

— Арсеньев, держите уровень энергии. Да, вот так. Как только скажу, усильте его до максимума и не снижайте. Понятно? — Доктор засучил рукава, и я вновь увидел странный танец пальцами. Здесь что, все такой магией пользуются? Ипатьев-младший тоже что-то похожее делал, когда выстрелил в меня тем странным зеленым пламенем.

— Да, господин лейб-медик, — ответил рыжий, продолжая держать окутанные пламенем ладони над грудью барона.

— Вот и хорошо. Всем держать крепко, чтобы не вырвался! На счет три. Арсеньев, приготовьтесь! Один, два, три! Давай!

Тело барона внезапно выгнуло дугой, я еле удержал его руки. Изо рта парня хлынула темная, почти черная кровь. Черт, это просто сюр какой-то.

— Держать, мать вашу через коромысло!

Доктор продолжал выписывать странные фигуры пальцами, я ощущал, как от них исходят волны жара.

— Еще немного! Арсеньев, понижайте понемногу, иначе он сгорит. Почти все. Слава всем богам, я успел вовремя. Ох, чую я, скандал до небес будет...

Выгнутое дугой, напряженное как натянутая тетива тело барона обмякло. Кровь из его рта больше не текла, да и дышал он вроде бы нормально.

— Все, можете отпускать. — Доктор тяжело вздохнул и вытер дрожащей рукой выступивший на лбу пот. — Заставили же вы меня понервничать, дубины стоеросовые. Фух...

Док с трудом поднялся на ноги и, поджав губы, окинул меня внимательным взглядом.

— Дарислав, вы молодец, хорошо справились, — похвалил рыжего лекарь. — Толк из вас будет, если отлынивать не станете. Так, этого дуэлянта в лазарет, — указал доктор на все еще бессознательное тело барона, — там уже и без меня закончат, основную работу я сделал. Через недельку опять будет молоденьких курсанток охмурять. Что же касаемо вас, молодой человек... Впрочем, кажется, я уже и так понял. Тайная канцелярия, не так ли? Очередной цепной пес его сиятельства графа Лайолы? Полковник, у меня к вам убедительная просьба: держите своего пса на коротком поводке и в наморднике, в следующий раз, случись подобное, я могу и не успеть. Эй, бегом сюда! — прикрикнул доктор на пару крепких молодых людей в серых одеждах, несших носилки. — Осторожнее с ним! Во вторую палату его и срочно под капельницу! Впрочем, подождите, я сам с вами пойду.

Доктор с неудовольствием осмотрел заляпанный темной кровью халат, поморщился и, не оборачиваясь, бросил через плечо:

— Господин полковник, надеюсь, вы запомните мои слова. Чтобы больше никаких дуэлей на территории училища, подопечные Тайной канцелярии и так слишком многое себе позволяют. Честь имею.

Доктор с трудом пролез сквозь канаты ринга, ругаясь себе под нос.

— Ох, грехи мои тяжкие... — тяжело вздохнул полковник. — Идемте со мной, фельдфебель, у нас с вами будет серьезный разговор.

Глава 6. Новое назначение

— Проходите, фельдфебель, — буркнул полковник, открывая громоздким ключом высокую, в полтора моих роста, дверь. Строители в этом мире на материалах явно не экономили, потолки здесь были высоченные, и двери им под стать. Я вошел в распахнутые двери и с любопытством огляделся. Да уж... В кабинетах министров мне как-то бывать не приходилось, но представлял я их себе именно так. Толстый ворсистый ковер на полу, тяжелая мебель красного дерева, застекленные шкафы вдоль стены заставлены книгами в кожаных переплетах. В углу стояли большие напольные часы, издающие негромкое тиканье. А за огромным столом вполне могли бы уместиться все рыцари во главе с королем Артуром. Кресло с широкими подлокотниками тоже было монструозным, как нельзя лучше подходящее своему владельцу.

Полковник шевельнул пальцами, и на стенах мягким светом зажглись светильники.

— Присаживайтесь, господин Чернов, в ногах, как говорится, правды нет. Впрочем, а где она есть... Судя по всему, в седалище. Не знаю, как вы, а я, пожалуй, махну рюмашку коньяку для успокоения нервов. Да уж, Андрей Анатольевич, устроили вы там...

Полковник грузно протопал к креслу, стоявшему во главе стола, рухнул в него, после чего нагнулся, открыл дверцу небольшого шкафчика, встроенного в стол, и достал из него пузатую бутылку коричневого стекла и пару бокалов с широкими донышками.

Ничего себе... У него там что, мини-бар? Интересное тут у них учебное заведение. Нет, у нас тоже нет-нет да и да, куда ж деваться, но полковники уж точно сержантам выпить не предлагали. Да и лейтенантам, если на то пошло. Я пристроил вещмешок, прислонив его к стене возле двери, а сам, отодвинув от стола стул с высокой резной спинкой, сел и приготовился к неприятному разговору. Не стоит обманываться расслабленным тоном полковника, шороху в училище навел именно я, и свешать на меня всех собак — святая обязанность любого командира.

— Прошу прощения, ваше высокородие, — начал я, вспомнив, как обращался к полковнику рыжий мальчишка.

— Не обращайте внимания на нашего лейб-медика, — махнул рукой полковник. — Для него любая дуэль среди подопечных чуть ли не трагедия. Мальчишки должны драться, это все-таки военное училище, а не пансион благородных девиц. Но обычно, конечно, до такого, как сегодня, не доходит. И не вините себя, я прекрасно видел, кто виноват в произошедшем. Ох уж эта боярская спесь высших родов... Барон не мог при всех ударить в грязь лицом, вот и решил закончить поединок подлым приемом исподтишка. Хорошо, что я внимательно следил за ходом боя и заметил, как он складывает заклятие. Но, несмотря на прискорбный финал, вы меня поразили, Андрей Анатольевич. Хоть я и прочел письмо его сиятельства, в котором он написал о вас и ваших способностях, но прочитать — это одно, а увидеть воочию — совсем другое. Зеркальщик, значит, да еще и с усилением... Весьма редкая магия, господин Чернов, я так с ходу и не припомню, чтобы ею кто-то владел.

Полковник вытащил из бутылки пробку и набулькал в бокалы коньяк примерно на палец. В кабинете поплыл тонкий аромат. Ого. Это точно не паленая сивуха, которую в наших магазинах продают, почему-то называя ее коньяком. Я рассмотрел золотую этикетку бутылки. На ней готическим шрифтом было выведено Cognac Gautier. Ниже стояла цифра — 7355. Коньяк пятидесятилетней выдержки? Неплохо тут полковники живут, если могут себе позволить такой элитный алкоголь. К слову, я даже названия такого никогда не слышал. Впрочем, я в марках алкоголя не силен, да и в этом мире могут быть совсем другие наименования.

— Прошу прощения, ваше высокородие, но я не...

— Вы присягу давали, фельдфебель? — нахмурил густые брови полковник, перекатывая бокал в ладони.

— Так точно, ваше...

— Тогда вы должны знать, что приказы высших офицеров не обсуждаются. В вашем мире что, по-другому? Вы уже на службе, фельдфебель, привыкайте. Да и пятьдесят грамм коньяку вам точно не повредят, поверьте мне. Мне этот нектар богов прямо из французской провинции доставляют. Эти лягушатники, конечно, те еще мерзавцы, но коньяк у них отменнейший, тут не поспоришь. Ну, прозит.

Вот оно как... Значит, его сиятельство сообщил полковнику, что я некоторым образом нездешний? Я автоматически выпил залпом коньяк, заслужив укоризненный взгляд полковника.

— Да что ж вы его, как самогонку-то, фельдфебель! Вы бы еще рукавом занюхали! Этот божественный нектар надо смаковать, — наставительно поднял палец вверх его высокородие. — Питие — это высокое искусство, господин Чернов, учитесь, впредь пригодится. Пятидесятилетний 'Готье', конечно, вряд ли будет вам по карману с вашим жалованьем, но пятнадцатилетней выдержки 'Круазе' вполне сможете себе позволить. Запомните, фельдфебель: отряд Тайной канцелярии — элита. И вы как член этого отряда не должны ронять его престиж. Давайте-ка еще раз, я покажу, как нужно пить коньяк правильно.

— А я уже член отряда? Его сиятельство говорил, что мне предстоит пройти какой-то экзамен.

— Ну, свои возможности вы уже продемонстрировали, господин Чернов. Кстати, где вы так ловко драться научились? Я такого бойцового стиля еще ни разу не видел. Весьма впечатляет, доложу я вам. Как называется сия борьба?

— Боевое самбо, ваше высокородие.

— Самбо? — удивленно поднял брови полковник.

— Самооборона без оружия, — расшифровал я. — Есть чисто спортивное самбо, где победа дается по очкам, а есть боевое. И вот оно используется бойцами спецподразделений. Хотя, конечно, при наличии огнестрельного оружия в реальном бою редко доходит до рукопашной схватки.

— Я так понимаю, в этом деле вы добились определенных высот, Андрей Анатольевич? — Полковник отпил глоток из бокала и зажмурился от удовольствия.

— Да, я три раза становился чемпионом своей области. В смысле губернии, — поправился я.

— Очень хорошо. Тогда будете инструктором по боевой и физической подготовке, на должность преподавателя директор вас назначит, против слова его сиятельства графа Лайолы он не пойдет. Будете готовить смену, так сказать. Магики часто совершают большую ошибку, забывая про закалку тела. Магия — это прекрасный инструмент, но каждому инструменту свое время и свое место. Да и многие заклятия требуют время для подготовки, которого в скоротечном бою может и не хватить. Вы ведь уже поняли, куда попали, господин Чернов? Это, — полковник широко повел рукой, обводя пространство кабинета, — кадетский корпус имени императора Константина Алексеевича. В нем обучаются дети боярских родов, в основном вассальных. Но есть и из высших. И вот с ними-то проблем хватает. Уложение об аристократах запрещает применять физические наказания в отношении детей из высших родов, хотя лично я бы этот пункт из Уложения удалил. Некоторые барчуки совсем уже от рук отбились — дерзят старшим офицерам и преподавателям, нарушают форму одежды, в орлянку в классах играют. Ну и неправомочно применяют магию. В чем вы сами совсем недавно убедились.

Вот это неожиданно... Меня — учителем? Он это что, серьезно? Да какой из меня преподаватель? Если уж профессиональные учителя справиться не могут, то как я-то смогу? У меня же даже образования специального нет. Хотя стоп... Кажется, я понял.

— Вижу, вы догадались, Андрей Анатольевич, — усмехнулся в усы полковник, откинувшись на скрипнувшую спинку кресла. — Главное в нашем деле — это дисциплина. И вот ее-то вы и будете в кадетов вбивать на занятиях. В прямом смысле слова кулаками, раз уж розгами некоторых деток пороть нельзя. Его сиятельство написал мне, что у вас достаточно острый ум. И сюда он направил вас намеренно. Я — бывший член особого отряда при Тайной канцелярии. По ранению вышел в отставку и сейчас готовлю смену для отряда из самых способных ребят. Ну и не только ребят, из девушек тоже. Вы ведь заметили Василису, не так ли? Та, с рыжими волосами. Ее трудно не заметить, почти все кадеты корпуса в нее по уши влюблены. Весьма способная девушка, подает большие надежды. Его сиятельство граф дал вам три месяца на адаптацию, сразу в отряд вам еще рано. Обживитесь пока, обустройтесь, попривыкните. Если что, обращайтесь по любому вопросу, его сиятельство, можно сказать, назначил меня вашим опекуном. Этот мир для вас нов, вы очень многого не знаете. Я по мере сил постараюсь ввести вас в курс дела. И для начала я научу вас, как нужно правильно пить коньяк...