— Скажи мне, Аргнак, зачем всё это? — нарушил наступившую тишину Хатгаут.
— Я же рассказывал тебе про купальни, что есть у дренеев? Хочу себе подобную.
Хмыкнув, учитель набил трубку и, пустив клуб дыма, произнёс: — Ради того, чтобы искупаться, ты призвал трёх духов разных стихий одновременно. А я-то думал, когда тебя начинать учить призыву двух духов одной стихии?
Ирония ситуации была в том, что управлять одной стихией было проще, и следующий этап обучения у шаманов именно в этом и заключался. Да и чаще всего в такой связке не использовали стихии-антагонисты. Не из-за того, что они конфликтовали (в этом у шаманов преимущество перед магами, ведь процессы происходят не в их энергетике), а из-за особенностей призыва. Трудно сочетать неспешную основательность земли с порывистой изменчивостью воздуха или резкой подвижностью молнии. Впрочем, я их и так одновременно не призывал, как может показаться со стороны, но удерживал в нашем мире.
— Я призывал их одного за другим, так что с радостью научусь тому, как делать это одновременно, — озвучиваю свои мысли.
Слава уникума мне не повредит, но за ней должны стоять соответствующие возможности.
— Сперва — одной стихии, — отвечает Хатгаут.
— Непременно, учитель.
* * *
Сижу, мастерю пристройку к шатру. Орчанки сделали бы то же самое не в пример быстрее, но вся моя семья сейчас ходит по гостям, потому делаю сам. Можно сделать отдельным пристроем, тогда уйдёт больше шкур, а можно обойтись без перегородки и просто нарастить кусочек. Вот по последнему пути я и пошёл — всё равно парить бассейн днём не будет.
— Что делаешь, Аргнак? — спросила меня вернувшаяся Дувейли.
— Купальню делаю, как у дренеев. Осталось только чуть расширить шатёр, и уже завтра сможем помыться в горячей воде.
— Здорово! Такого даже у отца нет!
Сняв зимнюю одежду, девушка принялась мне помогать, попутно рассказывая, что произошло в клане за время нашего отсутствия. У кого родились орчата, кого волк на охоте подрал. Сильно течение жизни клана не изменилось, информация была в рамках ожидаемой. Вскоре подошли и Кайнати с Бьюкигрой, и присоединились к работе. Впрочем, той осталось всего ничего.
* * *
Утро выдалось хлопотным — вот уже миновал и завтрак, а я всё не мог настроить купальню. Слишком сильно раскалил стенки, и вода была обжигающе-горячей. К сожалению, я не мог их охладить иначе, чем снегом. Отделив пока купальню от основного шатра, вновь ношу телекинезом и стихией воздуха снег, погружая его в кипящую воду.
— Аргнак, ты скоро? — спросила Бьюкигра, выглядывая из шатра.
— Сейчас, только сделаю воду не такой горячей.
Столб пара был знатный, и это несмотря на то, что было не так уж и холодно. Гронн, как чего испепелить или расплавить — так всегда пожалуйста, а как чего охладить — жди, пока остынет. Возможно, с помощью духов можно контролировать температуру? Обязательно Хатгаута расспрошу.
Но всему приходит конец, мне удалось настроить температуру воды, и я, ограничив духом воздуха распространение пара, растягиваю пристройку на место.
— Здорово! — произнесла Кайнати. — Жаль, у нас нет такого набора добавок, как у дренеек.
— Не гневи духов, — не согласилась с ней Дувейли. — И так хорошо!
Раздевшись, спускаемся по ступенькам в воду, заодно погружаясь в насыщенную паром атмосферу — ни к чему в шатре лишняя влажность. Бьюкигра пока не идёт, роясь в запасах сушёных трав. Выбрав пучок, закинула его в купель.
— Для аромата, — пояснила орчанка, присоединившись, наконец, к нам.
Ха, не дренейское масло для купальни, но тоже весьма недурно! Тихий плеск и приятный аромат воды, негромкий говор жён — начало дня, несмотря на суматоху, вышло отличное! Кайнати с Дувейли присаживаются по бокам от меня, а Бьюкигра — на колени. Похоже, пора "обновить" купальню!
* * *
Небольшой затык вышел, когда стали выбираться — такого количество полотенец, как в гостях, у нас не было. Ладно, и так обсохнем. Или нет? Сконцентрировавшись, отжимаю воду от тела с помощью телекинеза — так-то быстрее будет! Медленно и аккуратно проделал то же с остальными, и орчанки принялись расчёсывать волосы, а я прикрыл крышку.
— Ты сегодня занят? — спросила меня Дувейли, вплетая мне в косы шаманские фигурки.
— С утра учиться пойду, а после обеда — свободен.
— Давно мы на охоту не ходили, — продолжала Дувейли.
— Мы бы тоже не отказались, — добавила Кайнати.
— А как же малыши? С собой понесёте?
— Зачем? Можно договориться на время с кормилицами.
— С тремя! Нарилрону одной будет мало!
— Хорошо, что-нибудь придумаем, — успокаиваю орчанок. — Сам не прочь поохотиться. Пока хожу к Хатгауту — обо всём и договоритесь.
Одевшись, беру посох и тубус с письменными принадлежностями. В нём была бумага, чернила и кисточки, всё дренейского происхождения. Была здесь и универсальная линейка, пригодная для того, чтобы работать циркулем. Осуществлялось это при помощи небольшого подпружиненного шипа и скользящей рейки с отверстием под карандаш. Впрочем, вряд ли сегодня она мне пригодится. Хатгаут был на месте, как и Реррия.
— Проходи, ученик. Завтракать будешь?
— Если только немного — дома ел.
— Хорошо. Опять духов призывал с утра?
— Конечно. Иначе зачем было так долго возиться?
Перекусив, выхожу следом за учителем. Похоже, теории сегодня не будет. Или она будет совмещена с практикой.
Хатгаут неутомимо идёт всё дальше от стоянки, а я молча следую за ним. Прошло полчаса, прежде чем он остановился. Что-то далековато мы ушли, похоже, будет что-то необычное.
— Ты поднаторел в призывах, Аргнак, — произнёс учитель негромко.
Ветер развевал наши волосы, весело перестукивая костяными фигурками. Я молчу, ожидая продолжения.
— Не так часто проявляется такой талант среди одарённых. У тебя большая склонность к огню, но и другие призывы не вызывают у тебя затруднений. Обычно это приходит с возрастом, и то не всегда. Как долго ты можешь удерживать несколько стихий?
— Не знаю, учитель. Никогда не доводил себя до истощения.
— Мне страшно, Аргнак.
Что? Непоколебимый, как скала, повидавший на своём веку многое шаман боится? Что же так напугало учителя?!
— что за опасность грядёт? — вопрошаю его, приготовившись услышать откровение.
— Я боюсь, что ты погибнешь.
Слова наставника прокатились холодной волной по телу, стало жутко. Стискиваю пальцы на посохе, стараясь унять предательскую дрожь.
— Когда?
— Когда поверишь в свою неуязвимость.
Как я не люблю такие расплывчатые определения! Осталось только узнать, кто автор.
— Это духи сказали?
— Нет, Аргнак, — покачал головой старый шаман. — Мой опыт.
Чувствую, как липкий страх отступает — это не явленное пророчество, а интуиция и знания Хатгаута. Вообще, ещё на Земле слышал множество историй, как сбываются пророчества. Чаще всего именно из-за того, что его слышали. Старались всеми силами избегать, что и приводило в конце концов к его осуществлению.
— Не волнуйся, учитель. Я ещё не узнал и малой толики того, что известно тебе.
— Ну-ну. Перехваливаешь старого учителя.
— Отнюдь. Скоро кош'харг, а я не знаю священной песни. В прошлое посещение горы духов я был слишком занят инициацией, чтобы запомнить услышанное. Посох упрощает призыв, но без шаргора я не могу дозваться духа жизни. Я ничего не смыслю в стихиях воды и молнии, а в призыве остальных я лишь начал свой путь...
— Отрадно слышать такое. Я рад, что ты не загордился быстрым ростом могущества. Помни, чаще всего погибает тот, кто не умеет верно оценивать свои силы. А теперь покажи, чему ты научился. Видишь то высохшее дерево? Не сходя с места, запали его макушку.
Дерево я видел, но уж больно далеко оно от меня расположено. На таком расстоянии от себя я никогда не призывал духов. А если это урок на сообразительность? Что мешает мне призвать огонька здесь, а уже потом отправить его туда? Дух огня, откликнувшись на мой зов, проявляется в мире. Задание что-то поджечь он выполняет легче всего — ведь это так естественно для него. Жаль, летать он не любит, но с моей подпиткой, думаю, преодолеет это расстояние. Не прошло и ста ударов сердца, как макушка сухостоя вспыхнула, распадаясь пеплом, а дух огня полетел обратно.
— Неплохо, но ты потратил на это слишком много времени. Чем больше расстояние, на котором ты можешь поразить врага, тем выше шансы, что он не сможет ответить. Смотри!
Мгновенье спустя возле Хатгаута появляется ещё один дух огня, но не летит к сухому дереву, а посылает туда огненный шар! Почти мгновенно преодолев расстояние, он сталкивается с сухим стволом и плещет во все стороны языками пламени! Вскоре долетел и звук взрыва, приглушённый расстоянием.
— Попробуй сам, — велел мне Хатгаут.
Вскоре огонёк долетел до меня, а я стал объяснять ему, что от него хочу. Вот первый сгусток отлетел от духа, но вскоре развеялся в воздухе, донеся до нас тёплый порыв воздуха. Хмм, как же объяснить ему то, чего я не знаю сам? Методом проб и ошибок стараюсь объяснить своему контрактёру, что же от него требуется, но результат пока оставляет желать лучшего. Опершись на посох, стараюсь уловить малейшие оттенки посылов, что идут от него ко мне. Он честно старается воспроизвести стабильную огненную сферу, но отсутствие знания, как он должен быть устроен, заставляет перебирать разную конфигурацию.
— Что ты делаешь, Аргнак?
— Выполняю твоё задание, учитель.
— А как ты это делаешь? При твоих способностях от дерева уже должен остаться лишь пепел, а оно всё ещё невредимо!
— Я не знаю стабильной формы огненного шара. Вот и стараюсь подобрать.
Весёлый смех Хатгаута прервал мои объяснения, вся хмурость и сосредоточенность слетели с него, как листья осенью с деревьев.
— Первый раз вижу, как шаман учит огненную стихию создавать огонь!
— А что не так-то?
— Когда разжигаешь костёр, что ты представляешь? Так и представь, что шар из огня должен долететь и сжечь мишень, а не учи духа огня, как правильно гореть!
Гронн, а ведь верно! Я же не требую определённую температуру пламени, просто хочу, чтобы топливо загорелось! То же и с трубкой — нужен маленький огонёк — его и представляю. Не удивительно, что для орков, не имеющих столько знаний о процессе горения, получается желаемый результат — всё отдают на откуп стихии! Делюсь с огоньком своей силой, представляя нужное, и слежу за миникометой, что подстёгнутая моей злостью на неудачи, летит вперёд и разносит дерево в горящие щепки!
42
Гулкий звук взрыва долетел до нас, от дерева остался низенький расщеплённый пенёк. Жахнуть ещё раз? Или достаточно? Всё-таки под снегом — трава. Но бахнуть-то хочется! Ладно, сделаю небольшой, чтобы снег не проплавил. Следующий огнешар отправился к цели, весело потрескивая на лету. Без моих подсказок огонёк легко справился с поставленной задачей, окончательно раскурочив пень.
— Хорошо, Аргнак. А теперь запусти огнём в меня.
Колебался я недолго, но в первый раз решил ударить несильно. Пламенеющий мячик долетел до Хатгаута и исчез. Ни всплесков, ни взрывов — как будто и не было ничего!
— Духи могут не только атаковать, но и защищаться. Нет, не так, — замолчал старший шаман, подбирая слова. — Они могут управлять проявлением своей стихии.
Киваю, что понял, и готовлюсь отражать уже атаку учителя. Та не заставила себя ждать — горящий сгусток размером с кулак медленно и вальяжно поплыл навстречу мне. Опасается, что не смогу отбиться? Может быть. Так, куда деть это проявление огня? За три роста от меня снаряд изменяет траекторию, устремляясь вверх. Следующий шар огня отправляю обратно. Лучшая защита — это нападение!
— Неплохо, ученик. Но иногда так делать бывает опасно!
Учитель посылает следующий шар, но едва мой огонёк попытался его перенаправить, тот взорвался, расплёскивая языки пламени.
— Такое лучше поглощать, отправляя обратно в мир духов, — прокомментировал Хатгаут.
Попытался осуществить сказанное, но опять последовал взрыв, хотя разлёт пламени дух огня предотвратил. Следующая попытка также не увенчалась успехом.
— Достаточно, — прекратил атаку наставник. — Сейчас я открою тебе секрет, почему чаще всего старшими шаманами становятся их ученики.
Интере-есно. Помню, в каноне Дрек'Тар тоже стал старшим шаманом, заменив на этом посту мамашу Кашур. Причём был он довольно молод и всё ещё ходил в учениках. А тут раз — и старший шаман. Возможно, сами духи "сватают" преемников по силам? Сейчас узнаю, в чём дело!
— Всё дело в обученности духов. К тебе ведь всё время приходит один и тот же дух огня?
— Да, огонёк уже научился хорошо улавливать мой призыв, поэтому быстро на него отвечает.
— Ты поднаторел в общении с ним, но самостоятельно подобную защиту вы ещё не скоро освоите. Не препятствуй моему призыву.
Я почувствовал, как в моего огонька идёт сила Хатгаута. Призванный им дух подлетел поближе, и они начали общаться на понятном им уровне. По своей связи я практически ничего не понимал, но огонёк это дело усваивал лучше.
— Теперь попробуй защититься ещё раз, — произнёс учитель.
Всё так же неспешно летящее "яблоко" в этот раз исчезло без следа — впиталось в огонька и ушло за "грань". Хмм, чувствую, что наставник что-то недоговаривает. А, точно!
— Но шаманы ведь работают вместе, когда двигают большой камень или разгоняют тучи.
— Это совсем другое. Там — совместная работа, и у неё есть свои особенности. И обучение духов ученика — лишь малая часть секрета. Самое главное — когда я уйду в священную пещеру, постараешься привязать моих духов к себе. Из поколения в поколение переходят они к ученикам. Вот почему старшие шаманы искусней прочих.
Это объясняет, как вчерашний ученик становится лучшим шаманом в клане. Получает не только должность по наследству, но и духов! А куда девать своих? Я огонька отсылать не собираюсь — слишком крепкая у нас связь!
— Я не хочу отпускать своих духов, — озвучиваю свои думы.
— И не надо. Зачем я тебя собираюсь учить держать несколько призывов? Да и не все ученики бывают достаточно одарёнными. Но лучших духов ты должен передать своему сменщику!
Логично. Получается, от таланта ученика зависит, сколько призывов будет доступно следующему поколению шаманов? Этакий искусственный отбор. Что, впрочем, ставит ограничение на количество контрактёров — вряд ли можно поддерживать связь с несколькими сотнями духов постоянно.
— Я готов, учитель.
— Не торопись, у тебя ведь ещё нет ученика! — рассмеялся Хатгаут немудрёной шутке. — Попробуй в пару своему огоньку призвать ещё одного.
Проще сказать, чем сделать. Но и особых трудностей это не вызвало — всё-таки моё сродство с огнём сильнее, чем с прочими стихиями. На мой призыв явился второй огонёк, похожий на моего, но в то же время чем-то отличный. А, от них шли разные посылы. Трудно словами описать чувство, что лежало вне пределов доступного неодарённым диапазона. Но связь позволяла прочувствовать это, переводя на понятные мне ощущения.
