— С Саске все будет хорошо? — заглядывая в лицо спящему другу, спросил мелкий.
— Надеюсь, — поднялся я, поменять воду для компресса. — как собьем температуру, он очнется.
А вообще, появление Акацук напомнило мне одну народную мудрость.
Жизнь похожа на банку тушёнки. Снаружи — жесть! А внутри — мясо!
И я, по меркам сильных мира сего, как раз то самое содержимое банки.
Чтобы это изменить, есть несколько путей.
Первый, самый очевидный — стать сильнее. Я над этим работаю, но на быстрый прогресс надеяться не стоит, если только не сжулить — например, использовав исследования Орочимару, но это опасно, могу и умереть.
Второй вывод тоже несложный. Я должен стать умнее, хитрее и дальновиднее, чтобы никогда более не попадать в такую ситуацию, где потребуется открытое силовое противостояние с врагом сильнее меня.
Третий вывод тоже гениальностью не блещет, но до него додумаются уже далеко не все. Чтобы избегать невыгодного для меня боя, мне нужно обладать информацией и покровителями, политическим весом и высоким статусом, так, чтобы меня в такие бои обычным мясом не посылали. Впрочем, по этому направлению пока все движется в нужную сторону благодаря Наруто, Данзо и Еноту. Но вот заступничество Цунаде-хокаге тоже лишним не будет, а значит, придется и с ней искать общий язык. Я лишь надеюсь, что она не будет навязчиво спаивать трезвенника, то есть меня.
Цунаде искалась лениво, Джирайя оставлял нас без каких-либо заданий, а сам убегал в бордели и питейные заведения за очередной длинноногой красоткой. Итачи свой трюк с гендзюцу мог провернуть, как минимум, раз сто. Я за временем не следил, мне было некогда.
Вместе с Наруто мы пытались расшевелить Саске. Учиха ничего не ел и целыми днями пялился в стену отсутствующим взглядом, будто трещины на штукатурке могли дать ответ. Находиться с ним рядом было физически тяжело, эмоции Саске давили на мозг и мешали нормально выспаться.
Во сне Саске фонил негативом, так что сложно было понять чего в этом сне больше: ненависти или душевной боли. В какой-то момент мне даже начала чудиться комната с двумя трупами залитыми кровью и человек в форме АНБУ. Так я впервые "увидел" чужие мысли достаточно четко, как "собственные" воспоминания.
Этот "общий" сон меня так достал, что несколько ночей подряд я усыплял Саске ирьенинскими техниками. Но бесконечно так его вырубать было нельзя, потому что если часто вмешиваться в работу СЦЧ подростка, то может ухудшиться его контроль.
В поисках решения проблемы, я докопался в мыслях до мусорной информации, где-то когда-то почерпнутой на просторах Сети.
— Попробовать можно, — пожал плечами.
Быстро начертив две печати смещения звуков, одну себе напротив сердца, вторую на ладони, я приложил руку к уху Саске. Уловка сработала, Учиха спокойно заснул, под размеренный стук, свернувшись калачиком.
Не знаю что точно послужило толчком к переменам, но вскоре мы уговорили Учиху поесть и настроение у него улучшилось. По крайней мере я больше не просыпался от его кошмаров.
Он предпочитал молчать, но однажды ночью, когда Наруто уже спал, а Джи еще не вернулся, заговорил со мной сам, рассказав о планах по убийству Итачи. Со стороны Саске это был жест доверия, хотя мне его слова напоминали планы серийного маньяка, случайно высказанные в слух.
— Саске, скажи, зачем он так сделал? Почему Итачи...
— Затем что он урод! — окрысился Саске, на эмоциях включив шаринган.
— Нет, ты не понял. Какой в этом смысл? Чего он этим добился? Зачем он вырезал клан и почему оставил в живых только тебя одного? Он мог убить тебя, но не сделал этого. Почему?
Саске нахохлился, пригнувшись, словно кобра для броска и процедил:
— Зачем это вам?
Проигнорировав агрессивный жест, я легко качнул головой:
— Эти ответы нужны не мне, а тебе самому.
Учиха вытаращился, словно я указал ему на что-то очевидное, чего он раньше не видел в упор.
— Чтобы его найти и победить, нужно понять что им движет. Предсказать его следующий шаг. Может Итачи псих? Так крыша едет далеко не сразу и не без причин. Причины могут быть неочевидны, могут быть абсурдны, но они есть всегда и у всех, а еще они многое могут объяснить.
На это Саске невнятно помотал головой, став похожим на какаду, который вытянул шею, наблюдая за чем-то странным.
Подавив неуместную улыбку, кашлянул.
— Может Итачи был эгоист и все делал для себя одного? Или он был повернут на личной силе? Если хотел доказать что он сильнее всех, то убил бы только лучших бойцов вашего клана, но пощадил бы и других детей, наверное, стариков и женщин. Особенно тех Учиха, которые вообще не были шиноби.
Саске нахмурился, но на его лице легко читалась мрачная заинтересованность.
— А если он испытывал на прочность эмоции, способность переступить через себя, то и тебя бы тут не было. Он бы в первую очередь убил именно тебя, как самого близкого ему человека. Зачем-то он ждет, пока ты станешь сильнее. Подумай, зачем ему это?
Надо было дальше задавать вопросы, а не размышлять. Саске схватился за голову, уперев невидящий взгляд в пол. А затем жалобно протянул:
— Не понимаю. Вы меня запутали. — и внезапно рявкнул. — Что вы знаете?
Наруто вздрогнул, но продолжил слушать, прикидываясь спящим.
— Я не знаю, я предполагаю. — легко пожал плечами.
Саске разочарованно выдохнул и снова загрустил.
Выждав для приличия секунд пять — шесть, я тронул Учиху за плечо.
— Постарайся отстраненно вернуться в прошлое, тогда, когда все еще были живы. Должны быть причины...
— Не хочу, — слегка отпрянув, замотал головой Саске. — Больно!
— Я не заставляю, — с трудом удержался от зевка, — просто хочу тебе помочь понять и разобраться в истоках произошедшего. Я даю направление, но ответов не прошу и не требую. Повторюсь, ответы нужны тебе самому, свои тайны ты оставляешь при себе.
Саске покивал, вздохнув, словно всхлипнув. Поежившись от ночной прохлады, я подтянул одеяло и тихо заговорил снова:
— Знаешь почему хорошие книги перечитывают через года?
Саске недоуменно покосился, отвлекшись от тяжелых мыслей.
— Потому что со временем люди меняются и книгу прочитанную в восемь лет, ты будешь воспринимать иначе в восемнадцать. Так же и с воспоминаниями. Тогда ты мог что-то упустить из виду, или не придать значения. Теперь нужно только собрать все вместе, в одну картинку, чтобы в ней не осталось пустых мест. Или их было как можно меньше. Ты, когда-нибудь собирал пазлы?
Недоуменный кивок, потому что связь памяти и игрушки до него еще не дошла.
— Разрозненные факты, домыслы и теории — это кусочки одного пазла. Некоторые у тебя уже есть, просто они бесполезны и непонятны друг без друга, иные затерялись и их придется искать, но в итоге все кусочки составят одну общую картинку, которая прояснит, если не все, то очень многое.
Саске вздохнул, но утвердительно покивал и больше голоса не подавал. Посчитав разговор завершенным, я пожелал Учихе спокойного сна и отвернулся к стенке.
— У вас на все случаи жизни есть пример. — то ли хмыкнул, то ли фыркнул Саске, мне в спину.
— Что поделать, — не обернулся я, — моя жизнь небогата личным жизненным опытом, особенно после потери памяти. От того я стараюсь эти бреши заполнять чужим. На чужих ошибках учиться безопаснее, чем на своих. А еще, — улыбаюсь, — какой-то умный человек говорил "Люди делятся на две категории: на тех, кто читает книги, и тех, кто слушает тех, кто читает"*.
Фыркнув, Саске отвернулся, но я заметил у него улыбку, подколку он понял.
Замерев от запоздалой мысли, я сел и тихо окликнул Саске.
— Решишь заняться самокопанием, — серьезно проговорил я, — будь осмотрителен. Ты должен быть сторонним наблюдателем, ведь изменить ничего уже нельзя, а нанести душе новых увечий — проще простого. — указал на свою грудь раскрытой ладонью. — Тебе нужны только ответы, только факты. Вот я представляю себя другим человеком, чтобы не потерять нить происходящего. Когда ты чужой в своих воспоминаниях...
— О чем вы тут говорите? — влез Джирайя в разговор и в окно.
— Ни о чем, что бы вам могло быть интересно, Джирайя-сан, спокойной ночи.
Больше к тому разговору Саске не возвращался, но иногда я замечал, что у него красные без всякого шарингана глаза и опухший нос. Не получалось у мальчишки быть чужим в собственной памяти. Да и глупо было надеяться, что если у меня не выходило полностью отстраниться от воспоминаний Ируки, действительно чужого мне человека, то Саске меня превзойдет в освоении собственной памяти.
Следующей нашей остановкой был маленький город в яме, который назывался Иназума. Раз в пять меньше Конохи, но зато Город! Со смотровой площадки легко просматривались все улочки расходящиеся от прямоугольной площади, сейчас занятой то ли просто базаром, то ли каким-то праздничным базаром, я не особо внимательно следил за красными днями в календаре.
Архитектурой этот городок в яме больше напоминал Коноху, чем тот, в котором мы уже побывали ранее: меньше бетона, больше дерева и невысоких зданий, но народа тут — негде яблоку упасть! Ровесники Наруто из гражданских с упоением носились между праздно прогуливающихся людей играя в АНБУ. Вот из таких игрушек потом вырастает вера в невероятную силу АНБУ и их исключительность.
— Здесь мы останемся до конца фестиваля, — сказал Джирайя. — Считай это отдыхом перед настоящими тренировками Наруто, — и зыркнул в мою сторону.
Я же вместо возмущения с ленцой задумчиво выдал:
— А, это фестиваль, понятно.
Словно фокусник Узумаки выудил круглый кошель в форме лягушки и заявил, что они с Саске пойдут веселиться.
Джирайя с нездоровым интересом похвалил Наруто, а затем выхватил кошелек, сказав что разбазаривать деньги умеют все, а "Наруто учись обходиться малым".
Несколько раз схватив воздух, попытавшись вернуть деньги Наруто, я возмутился:
— Вы поступаете по-свински!
— Это тренировка! Или вы забыли про три соблазна юного шиноби?
Во мне проснулся мем собака-подозревака, потому что по одному названию "грехов" уже ясно, что это какая-то бредятина. Не уверен, что в каноне подобное было.
Саске мой скепсис разделял, а вот Наруто принял слова Извращенного отшельника за чистую монету и уши развесил.
— Три соблазна — это вещи, которые ниндзя должен избегать, ибо они опасны для него! Женщины алкоголь и деньги!
Услышав этот абсурд, я громко фыркнул и заржал, а Джи обиженно насупился.
— А вы-то сами?! — возмутился Наруто. — Волочитесь за каждой юбкой, я видел как вы пьете, а денег у сильных шиноби всегда много, потому что сложные задания хорошо оплачиваются.
Джирайя надулся, как жаба в брачный сезон и заорал так, что даже слюни полетели:
— Ты дурак! И ты! Эти вещи опасны только для таких молодых! Тебя это тоже касается! — почему-то ткнул Джирайя в мою сторону пальцем.
Резко замолкнув, задавил рвущееся наружу гоповатое "чо?!", и сказал максимально равнодушно:
— Джирайя-сан, — стараясь не морщиться от отвращения, — мальчишкам пока девочки не интересны, у меня есть невеста, никто из нас троих не пьет, а денег у генинов и чуунинов и так не особо много. И если вам знакомы понятия "честь" и "совесть", то вы вернете отнятые у Наруто деньги.
Фыркнув, саннин развернулся к нам спиной и в темпе свалил, будто боялся не успеть.
— Вот же старый мудак, — процедил я тихо и сказал бы еще пару "ласковых", если бы не почувствовал сильнейшее удивление.
Саске так таращился, будто впервые меня видел.
— Что? — искренне удивился я. — Неправда что ли?
Примечание к части
*Вербер Бернард
Учиха хрюкнул, точно вот-вот рассмеется, но тут же состроил серьезную морду, будто этого не было. Да только уголок рта у него предательски подрагивал.
На три сотни много не купишь, — вздохнул Наруто, разжав кулак с несколькими мелкими купюрами и горстью монет.
— Знаешь, я не понимаю одного, почему ты не возмутился, когда Джирая обобрал тебя?
— Но... — растерянно обернулся в след Джи Наруто до которого, кажется только сейчас, дошло что его обокрали средь бела дня. — Он сказал, что сохранит...
Вздохнув, я потрепал мелкого по волосам, и достал простое портмоне из внутреннего кармана жилета.
— Иногда ты жутко наивен, Наруто.
На всякий случай, я быстро пересчитал наличность, а то мало ли какие еще криминальные таланты, кроме мошенничества, есть у Джирайи!
Мелкий скис и тяжко вздохнул, сунув деньги в карман штанов,
— Не расстраивайся, — поспешил утешить пацана, — я куплю вам двоим, что захотите. Только не наглейте, ладно?
Саске фыркнул, но как-то по-доброму и чуточку грустно, а Наруто, крикнув "Ты лучше всех!", помчал к ближайшему лотку.
Чуточку самодовольно, я фыркнул себе под нос:
— Точно не лучше всех, но явно лучше Джирайи.
В одном из лотков нам отказались выдавать билеты в тир с призами и я решил, что хитай-ате лучше снять. Хотя это скорее не отказ был, а нытье на то, что если уважаемые шиноби выиграют все призы, то "бедному" торгашу не на что будет купить конфет своей маленькой дочурке. Вот не факт, что эта дочурка вообще существует!
Я бы предложил им хенге, но оно с них спадало, когда они сильно отвлекались. А еще забавно, что оба, и Саске и Наруто, возмутились, напомнив мне, что пластина — это не просто одежда. Еле убедил, что снятие налобной повязки не преступление против Отечества.
За пацанами я ходил следом, под хенге себя, но в гражданской одежде. Саске сначала нос воротил от всех аттракционов и лотков, а потом украдкой полез в карманы считать что с собой взял. Судя по нахмуренному лбу и еще меньшему количеству мелочи на ладошке, Саске и не думал о таком длительном путешествии. А теперь боялся быть обузой.
— Если тебе, Саске, так будет проще, можешь взять у меня в долг. А отдашь, когда вернемся.
Ответом был короткий кивок, но эмоции все равно честнее.
Просто так Учиха бы у меня денег не взял.
Местных среди торговцев мы не встретили, но и приезжие смогли вполне понятно рассказать нам о фестивале в честь шиноби. Городок Иназума появился после того, как каге Листа стал Минато. Во время войны тут находился город с другим названием, но уходящие шиноби (забыл, чьи конкретно, но вроде Ивы), камня на камне не оставили и вернувшиеся из лесов и ближайших деревень люди обнаружили гигантский кратер. Минато без всяких прошений отправил сюда кучу генинов, чуунинов и некоторых джонинов, которые помогли отстроить город заново. А благодарные жители решили в его честь переназвать город в "Иназума", что значит — молния. Как по мне, так чуунины и джонины там горбатились за какие-то косяки, раз за работу платы не спросили. А вот за какие проступки там генины вкалывали — не знаю, скорее всего потому что они генины.
А город выглядит так, будто он построен в яме или карьере, пересеченном небольшой речкой и с трех сторон окруженный плоскогорьем. Я бы в таком месте строить город не стал... Но местным виднее.
