Хозяйка леса. Часть первая

— Освоилась уже? Я перину тебе принесла. Пацанята на печи лягут, они всегда там спят, хоть и невелика лежанка, да им хватает, а ты на кровать волчицы ложись, — говорила она, старательно разворачивая перину и застилая ее холщовой простыней. — Одеяльце опять же новое вот. Думаю, удобно тебе будет.

— Благодарю тебя, Бежана, за заботу, — улыбнулась ей Ульяна. — Имя у тебя какое чудное. Что обозначает?

— Бежана — бегущая значит. В аккурат про меня сказано. Раньше лишь по лесам бегала, а пришло время недоброе, из мира в мир побежала. Я все спросить тебя хотела да при муже не решалась...

— Спрашивай, не стесняйся.

— Как ты думаешь, тех оборотней, что в городах нашего старого мира осели, тоже куда ни попадя выслали?

— Не знаю. Слышала только, что усердно их не отлавливали, где ж угнаться за всеми.

— Сын мой старший там остался. — Женщина печально опустила голову. — Буян мне о том запретил сетовать, да разве материнское сердце угомонишь? Сама-то детей имеешь?

Ульяна молча покачала головой из стороны в сторону. А потом посмотрела на сидящих под печкой мальчишек и сказала:

— Вот теперь моя семья. За мамку вряд ли признают, но не обижу. А там, как Небо даст.

— Значит, правду сказывают, что с собой их хочешь забрать? Что ж, мы им чем смогли — помогли. От лап Маруна защитили, старой волчице кое-что из провизии давали. Многим подсобить не получалось, сами с пустыми животами спать ложимся. Хорошие они ребята. Мать да отец их в строгости воспитывали, спуску особого не давали. Михей грамоте обучен, читать любит, все книги, что у волчицы были, перечитал да детворе нашей в образах пересказал. Артемий кузнецом стать желает. О железе тебе столько поведает, что не каждый мужик в уме удержит.

— Аль и в правду так хороши?! — обратилась Ульяна к братьям.

Брови домиком сложила, улыбочкой хитрой сомневается. Мальчишки головы в скромности опустили, мол, про себя сказать не можем, а раз говорят, что не шкурные, значит, так оно и есть.

— Что ж, спокойной ночи. А за спутника вашего не беспокойтесь, как подушку увидал, глаза сами собой закрываться начали. Сразу видать, непривычный он к чистому воздуху да долгим прогулкам.

— Благодарю тебя, Бежана, за все: и что приняла хорошо, и что перед народом своим в лучшем свете выставила, и что Буяну в нужный момент слова верные говоришь. Важно это. Хорошая жена для хорошего мужа как крылья за спиной, глупая и упрямая — камень на шее, и рад бы веревку перепилить, да обет перед Небом мешает.

Бежана еще раз пожелала всем доброй ночи и тихо вышла за дверь. Ее сердце радовалось тому, что нынешняя хозяйка леса оказалась женщиной рассудительной, умной и справедливой. Может и была она резка да на слово крепка, но чувствуется в ней сила, Небесами данная, и не обратит ее Ульяна против того, что сердцу мило да дорого.

ГЛАВА 14

Тихо в доме старой волчицы. Михей с Артемием сопят на печи, Ульяна лежит на мягкой перине под одеялом теплым, уснуть пытается, а в голове дума думу догоняет — сон не идет. Устала она за день, нелегким и вечер выдался. Михей сказал, мол, от страха животного она силу свою питает — неправда это. Нынче вся ее сила только на резерве из шарика горного хрусталя и держится. Домой душа рвется, дома и стены помогают, но выезжать в дорогу, опасную по ночи, дело глупое. С отступниками вопрос решать быстро надобно, коли пошли те по скользкой дорожке, не остановятся. Им теперь тоже выжить хочется, и хорошо, если только на зверя охотиться будут, а если на селения пойдут, людей тронут. Пока оборотни в мире да согласии с народом живут, беспокоится не о чем, а не приведи Небо угрозу какую селяне почувствуют, тут уж одним авторитетом беду не уладишь.

За думами тяжкими, за переживаниями душевными забылась Ульяна неспокойным сном...

— Мам, ну зачем мне в город к отцу переезжать? Я здесь хочу жить, вместе с тобой, и школа у нас хорошая, и люди добрые. Да я там никого не знаю! И что значит "отец решил тебя в школу магов при ковене оформить"? Какой отец? Мне уже семнадцать, и за все эти годы он явился к нам на порог (заметь, дальше порога не заходил) четыре раза!

— Послушай, доченька, не тот это человек, которому отказывать можно. Будь добра, не упрямься. Сделай, как он хочет.

— Да понимаю я все, не маленькая. Жук он!

— Жук?! Да он дьявол во плоти! Держи ухо востро! И запомни: чем меньше он о твоих способностях знает, тем крепче ты спишь. Жить придется в его доме, во всяком случае, на первых порах. Думаю, не одну тебя старый лис под контроль решил взять, поэтому свои высказывания, мнения и выводы держи при себе.

— Спасибо за совет. И все-таки, как здорово раньше было! Нет же! Явился! Весь из себя, в белом костюме. Прохвост он, вот кто! Хотя красив — это бесспорно. Как женщина женщину, я тебя понимаю.

— Прохвост, еще какой прохвост! — Ольгия насыпала в маленький глиняный горшочек рыхлой земли, сделала в ней аккуратное углубление и бросила туда черное зернышко, с виду на арбузное семечко похожее. — Это с собой возьми. Поставь на подоконник, стебелек из земли быстро пробьется, поливай, ухаживай, пусть думает, что, кроме магии земли и целительства, тебя ничего не интересует.

— Не волнуйся, мам, я ведь не дура. Во всяком случае, ты сама мне так говоришь, а уж если родной матери не верить...

— Улиана! Не паясничай! Слушай, что мама говорит! — подала голос из соседней комнаты еще одна женщина. — Это ты ее разбаловала, Ольгия!

— А Ольгию разбаловала Адриана! — улыбаясь и корча рожи, крикнула девушка своей строгой бабуле.

— Мам, она все знает! Неужели ты сомневаешься в нашей девочке?! — поддержала Улиану Ольгия.

— Нет! В ней — нет! Но я не сомневаюсь в том, что твой неблаговерный глаз с нее не спустит! И если вы думаете, что с переездом Улианы под крышу съемной квартиры или в апартаменты школы ковена контроль прекратится, — обе дуры!

— Девочки, не ссорьтесь! — В комнату вошла красивая женщина средних лет.

Гордая осанка, высокий рост, ироничная улыбка на губах, брови уголком изогнуты, густые волосы вишневого цвета в две длинные косы заплетены. По всему видно — красавицей была, красавицей на долгие годы останется.

— Мам! Ба! Праба! — возмутились одновременно те, что были похожи на нее и между собой, словно жемчужины в богатом ожерелье, но каждая со своим неповторимым, особенным блеском.

— Викториана! И никак иначе! — ударила метлой о пол та. — Сколько повторять? — Она подошла к столу, налила себе из хрустального графина бокал молодого вина, сделала несколько больших глотков и продолжила: — Я помню день и час, когда родился твой отец, Улиана! Его мать была более чем посредственным магом воды. Все, на что она была способна, это вызвать мелкий дождь или рябь на озере. Ее муж — неплохой артефактор, но талант нужно развивать, а не надеяться, что дар будет крепнуть с годами. Ты — моя правнучка, внучка своей бабки и дочь женщины, которая способна удерживать стихии под полным контролем! Школа при ковене — отличная возможность превзойти нас всех! Отправляйся туда с желанием стать лучше, умнее, сильнее! Используй ситуацию, и тогда она перестанет диктовать условия тебе!

— Ты, как всегда, права, Викториана. — Девушка подошла к своей прабабке и крепко обняла ее за плечи.

— Идите сюда, девочки, — Викториана поманила женщин к себе, — обнимемся, поделимся силой, разделим наше тепло. И будь что будет! Пусть жизнь идет своим чередом! Послушайте, что говорю, и запомните: не приносят пользы мудрые советы тому, кто страшится действия. Что проку от светильника в руках слепого?

Воспоминание обрывается и на смену ему приходит другое.

Улиана сидит в саду. Она занята изготовлением плетки. Тщательно, точно до мелочей, накид к накиду переплетает девушка проворными пальцами длинные кожаные полоски. Работа практически завершена. Вложено в нее очень много труда, потрачена масса времени. Это будет боевая плеть! Улиана станет носить вещицу с собой. Новоиспеченные братья надоели, пора проучить мерзавцев. Магии на грош — гонору на сокровищницу! Придирки и недвусмысленные приставания близнецов надоели. Кого отец пытается вывести в маги? Идиотов, которые живут лишь инстинктами? Недоумки позволяют себе слишком много, похоже, они и вправду возомнили себя будущей элитой ковена.

Несколько раз белобрысая парочка была на грани отчисления из школы, и только авторитетное вмешательство самого Вальдемара Кроффа помогло им дотянуть с горем пополам до четвертого курса. Еще год, еще один год, и нужно будет сделать выбор. Радует одно — отец разрешил Ульяне переселиться в апартаменты при ковене. Ему надоели бесконечные ссоры детей. Парни непроходимо глупы. Что ж, по окончании обучения Вальдемар позаботится о том, чтобы их отправили как можно дальше от города.

Девчонка тоже не семи пядей во лбу: учится посредственно, но нареканий от преподавателей нет. Хотя... характер у нее сложный: непредсказуемость, хамоватость, нежелание уступать. На грубость отвечает грубостью, на предательство — исключением из списка друзей и знакомых. Наследие ведьм проявляется во всех красках. Но эти недостатки компенсирует старательность (девочка записывает все, что говорят преподаватели, ее конспекты лучшие), усидчивость (дополнительные занятия не пропускает, участвует во всех проектах и лабораторных экспериментах), ответственность (за все время обучения в школе ею не была пропущена ни одна лекция). Другое дело, что из всего выученного, услышанного и написанного в ее голове задерживалась лишь третья часть. Что ж, особо гордиться нечем, но и стыдиться не стоит. Пожалуй, дочь достойна того, чтобы похлопотать о ее будущем. Жаль, очень жаль, что природа на его детях решила отдохнуть... Пустоцветы! Да... мечты о том, что два артефактора заставят ковен признать: Вальдемар — лучшая кандидатура на роль архимага, тают как дым.

А через несколько месяцев после того, как в руках Улианы время от времени стал появляться странный хлыст, Вальдемар Крофф только молнии из глаз не метал: избила братьев плетью! На близнецах места живого не осталось! А ведь они уже получили свои дипломы и были благополучно отправлены в ту часть мира, где Улиана проходила свою преддипломную практику. Что случилось на самом деле — неизвестно. Невооруженным глазом видно лишь то, что девушка покрыта свежими синяками, особенно руки и ноги. Залечить не успела. А ее старшие братья и два их дружка лежат в лекарских лазаретах с глубокими рваными ранами по всему телу.

— Она оборонялась! Посмотрите на ее синяки! — авторитетно заявила куратор по практическим занятиям. — Девушка должна была постоять за себя! Разберитесь лучше со своими белобрысыми отпрысками!

— Она могла пожаловаться мне! — меряя широкими шагами комнату, возразил Вальдемар. — Уверен, она сама спровоцировала их! Парни не раз в моем присутствии посмеивались над ее поведением!

— Да как вы можете? Да за все время обучения...

— Хлыст! — прервал ее Вальдемар.

— Что?

— Я сказал, немедленно принесите мне этот чертов хлыст! Я должен возвращаться в ковен! А по окончании практики сам придумаю ей наказание!

Улиана слышала каждое слово. О том, что чуть не прокололась, поняла сразу. Как теперь вернуть вещь и не навлечь на себя подозрений? Да... задача.

Обещания артефактор Крофф держать умеет. Как только шумная группа учеников переступила порог родной школы, Улиана под присмотром двух магов была заключена под стражу. Ее сопроводили в подвал. С важностью и напыщенностью, присущей только практикующим в здании ковена, открыли добротную железную дверь и предложили располагаться поудобней.

Два замшелых тюфяка с соломой, фитиль, что еле коптит, да окно в крупную решетку под самым потолком — вот тебе и все удобства на ближайшую неделю. Отдыхай!

Что ж, и такое в жизни мага случается. Недельку потерпеть можно, но мстительные братья и их дружки, похоже, таким исходом дела остались недовольны. Каждую ночь от их имени какой-нибудь сволоченок забрасывал в ее камеру через решетку "подарочек". Крысами, змеями, лягушками и чесоточными котами дело не ограничилось. И если с прошлыми напастями Улиана справлялась играючи и просто делала вид, что ее способности слабы даже для этого, последняя ночь оказалась воистину кошмарной. Спасли знания в области некромантии. О том, как трудно убить то, что уже неживо, просто так не расскажешь. Всю ночь, до первых лучей солнца, удерживала девушка натиск облезлой псины. Видимо, маги решили поразвлечься не на шутку. Иначе чем можно объяснить то, что умертвие попало в камеру через дверь?!

Ульяна понимала, что спит в доме старой волчицы и все это просто сон, ужасный, ненавистный сон, надо проснуться, и все пройдет! Воскресшая из мертвых псина бросалась на невидимую стену между нею и девушкой. Тягучая слюна капала из почерневшей пасти на мощеный пол подвала. Пожелтевшие, но все еще острые и кривые, словно ятаганы, клыки ударялись друг о друга в бесплодной попытке разорвать жертву на части. Надсадный, сиплый лай раздражал слух, а внутри твари что-то хрипело, клокотало и рвалось наружу!

Сквозь сон хозяйка леса услышала лай еще одного пса. Тот вовсю царапал дверь жилища старой волчицы и униматься не собирался! Встревоженные голоса что-то громко выясняли между собой, и один из этих голосов она не перепутает ни с каким другим. Сон ушел. Глаза широко раскрылись и посмотрели на входную дверь. От одного мощного толчка та лихо слетела с петель.

— Ульяна! Жива, жива любушка! — Сердай в один прыжок преодолел расстояние от порога к кровати и обнял лежащую на ней женщину так крепко, что у той дыхание перехватило.

— Сердай... — прошептала она, обнимая его в ответ.

— Почему не предупредила? Лохматый за час до рассвета прибежал, всю общину перебудил, лаял так, что я уж думал, беда приключилась. С нами увязался, сидит у порога, тебя дожидается. Ребята мои видели, как ты с мальчишками и магом пришлым из леса выезжала, в сторону дальнего направляясь. Я решил, к Буяну пацанят везешь, ничего страшного.

— Да так оно и было! — Она припала щекой к его плечу. — Сумасшедший, два леса на ноги поднял!

— Так как не поднять, если тут неподалеку тела, хлыстом рваные, снег устилают?! Я, когда кровь учуял, думал, с ума сойду. Не поступай так, сама знаешь, без тебя и меня нет, — зашептал он ей на ухо жарко, прерывисто, словно еще бежал и не успокоился.

— Ты ступай во двор, я потом подойду. Мальцов подниму, к себе их забрать хочу. У меня места много, пусть живут. Сам знаешь, как оно по вечерам одиноко в окно смотреть да о лучшем мечтать.

Сердай поднялся, подошел к печке, глянул на лежанку, а там уж и не спит никто. Две пары глаз любопытных да ушей вездесущих ничего не пропустили. Сон с лежанки сдуло как ветром, что вслед за Сердаем в дом ворвался.

— Подымайтесь, мужики! — потрепал он каждого по макушке. — Завтракать у Ульяны будем! Вот только с Буяном словом перемолвлюсь и выезжаем! Добро?

Те согласно закивали головами. По выражению их хитрых глаз было понятно: Сердай — тот самый оборотень, на которого им страсть как походить охота.