Тинг Победитель

ЯПОНСКИЕ СОЛДАТЫ И ОФИЦЕРЫ. 1894

Связь с высаженным авангардом 2-й японской армии — 1-й бригадой генерала Ноги держали по ночам через "Яйеяму" и "Котаку". Адмирал Кабаяма предлагал бригаде наступать на юг — в торону Порт-Артура. 6 тысяч солдат Ноги вполне могли успеть взять город и покончить со стоявшими в доках броненосцами раньще, чем к Артуру подоспеет подкрепление. Однако генерал Ояма приказал Ноги идти на север, в тыл главной китайской армии, занимавшей оборону на Ялуцзяне. Армия желала поскорее устроить генеральное сражение, не понимая, что все завоевания Японии на суше превратятся в ничто, если Китай удержит за собой море. Но к мнению флота после последнего поражения от Тинга уже никто не прислушивался.

Без припасов в бесплодной местности солдаты Ноги терпели тяжелые лишения, однако всё же дошли до Дагушаня и оказались на тыловых коммуникациях генерала Сун Цина, стоявшего с главной китайской армией на корейской границе у Тюренчена. Напротив Тюренчена, у Видзы на левом берегу Ялуцзяна были сосредоточены соединенные армии генералов Аритомо Ямагато и Ивао Оямы. Японцы имели численное превосходство, к тому же были гораздо лучше подготовлены и вооружены. Армия Сун Цина была наспех сформирована из отрядов разных провинций, которые действовали несогласовано друг от друга. Однако японцам было трудно форсировать Ялуцзян, чтобы нанести по противнику решающий удар. На реке стояли китайские канонерки, которыми командовал капитан Вэн Шоу Юй. Их древние, но мощные орудия сметали полевые японские батареи, стоило им появиться на низком и открытом левом берегу Ялуцзяна. А наступать без поддержки артиллерии японцы не решались.

Ямагато и Ояме оставалось искать переправы выше по реке, там, куда из-за мелководья китайские канонерки не смогли бы подняться. В ночь на 5 ноября лучшая японская дивизия генерала Нодзу форсировала Ялуцзян у Сукочина, в 25 милях выше от Видзы. Здесь река уже сильно сужалась, кроме того, имелся брод. Капитан Вэн всё же попыталась сорвать переправу. С канонерок были спущены катера и лодки, которые поднялись до Сукочина. Моряки вели огонь по форсировавшим Ялуцзян японцам из поставленных на катера митральез и легких пушек. В месте переправы вода вскипала от картечи. В какой-то момент река там стала красной от крови. Потом Нодзу развернул на берегу несколько горных батарей, и уже японцы закидали вражескую флотилию шрапнелью. Китайские моряки, потеряв несколько лодок, отошли вниз по реке. А японцы быстро наводили понтонный мост.

Прежде чем Сун Цин успел перебросить подкрепления на свой левый фланг, на китайский берег Ялуцзяна переправилась вся дивизия Нодзу. Японцы немедленно перешли в наступление, стремясь опрокинуть китайцев фланговым ударом. Жестокие бои разгорелись за ключевую высоту — гору Хоуэршань, где оборонялись отборные части из столичных войск Ли Хун Чжана. Этими отрядами командовал храбрый генерал Не Ши Чен, уже отличившийся в Корее. В какой-то момент в сражении наступило равновесие. Обескровленные части Нодзу уже не могли вновь и вновь штурмовать неприступную гору, откуда на них сыпались пули, гранаты и простые камни. Однако в это время бригада Ноги ударила в тыл китайских позиций, и главнокомандующий Сун Цин отдал приказ об общем отходе. Китайские отряды, бросая артиллерию и обозы, стали отступать на северо-запад по дороге на Хайчен. В аръергарде, отбивая атаки японской кавалерии, шли войска Не Ши Чена. Канонерки Вэн Шоу Юя спустились в море и взяли курс на Люйшунь.

Япония ликовала целую неделю. Улицы во всех городах и селениях были украшены праздничными фонариками, бумажными портретами генералов Ямагато, Оямы, Нодзу и Ноги. Все ждали, что японские войска вот-вот войдут в Пекин, где и завершат победой войну. В самом Пекину императрица Цы Си, рассвирипевшая от пришедших в разгар празднования ее 60-летия сообщений о поражении, требовала сурово наказать виновных. Ли Хун Чжан впал в немилость, его даже лишили части прошлых наград. Новым верховным главнокомандующим был назначен нанкинский наместник Лю Кун. Досталось и Тингу, адмиралу с трудом удалось спасти от суда и казни капитана Вэна.

КИТАЙСКИЕ СОЛДАТЫ И ОФИЦЕРЫ. 1894

После переправы через Ялуцзян японцы стремительно наступали. 1-я армия генерала Ямагато, преследуя китайские войска, шла на запад, намереваясь пройти через всю Южную Манчжурию. 2-я армия генерала Оямы повернула на юг и двинулась вдоль моря к Люйшуню. Японцы рвались вперед на одном энтузиазме. Припасы для них приходилось доставлять через всю Корею, из Пусана. Все порты севернее оказались закрыты для транспортов — в Желтом море действовали китайские крейсера, противопоставить которым японцы уже ничего не могли. Но адмирал Кабаяма еще надеялся, что когда генерал Ояма вступит, наконец, в Порт-Артур, в тамошней гавани найдутся богатые трофеи.

В конце ноября 2-я японская армия вышла к Цзинчжоу — узкому, шириной всего в 2 мили, перешейку, за которым лежал Квантунский полуостров и, чуть далее, — Порт-Артур. Перед перешейком находился сам городок Цзинчжоу, опоясанный старинной каменной стеной. Других укреплений замечено не было. Атакующие японские колонны ринулись в атаку, не обращая внимания на меткую стрельбу со стен. Чтобы подавить этих стрелков, вперед выдвинулась полевая артиллерия, однако прежде, чем она изготовилась открыть огонь, в гуще разворачивающихся пушек, зарядных ящиков и не успевших отъехать ездовых лошадей вдруг вспух черный клуб мощного взрыва. Затем другой, третий, пока на месте батареи не осталось ничего, кроме нескольких гигантских воронок. Огонь вели с моря, вернее, с мелководных заливов по обе стороны от перешейка. Там бросили якоря "алфавитные" китайские канонерки: "Чжэнь-Дун", "Чжень-Нань", "Чжень-Си" — в западном (Цзинчжоусском) заливе, "Чжень-Бэй", "Чжень-Бень" и "Чжень-Чжун" — в восточном (Талиеванском). Они заранее пристрелялись по ограниченной площади перешейка. Огонь тяжелых 11-дюймовых орудий корректировала невиданная диковинка — поднятый на троссе над китайскими позициями воздушный шар. На канонерках без суеты и спешки шла боевая работа. Расположившиеся на носовом железном скате матросы деловито загружали при помощи грузовой стеньги в 11-дюймовое жерло пушки картузы черного пороха и снаряд. Потом канониры дружно бежали на ют. Маленькая канонерка приседала от выстрела орудия, всё заволакивалась дымом, установленная прямо над орудием мачта долго ходила ходуном. А матросы снова бежали на нос, класть в дуло следующий снаряд.

КИТАЙСКИЕ "АЛФАВИТНЫЕ" КАНОНЕРКИ

Вместе с большими кораблями работали и "алфавитные" канонерки. Наступать под таким обстрелом было невозможно. Генарал Ояма приказал дожидаться отлива. Когда он настал, вместе с морем ушли к далекому горизонту и канонерки. Японские войска выдвигались к рубежу атаки. Полевая артиллерия крошила снарядами стены Цзинчжоу, из горящего города побежали китайцы. Преследуя их и обходя с двух сторон полуразрушенный городок японцы двинулись на перешеек, празднуя уже победу. Но перед ними вдруг открылась незамеченная ранее главная китайская позиция. Ее и легко было не заметить. Вместо обычных окруженных высокими валами редутов и люнетов китайцы выкопали на гряде невысоких холмов что-то вроде ломанной линии глубоких траншей. Впереди них на колья была натянута в несколько рядом проволока с торчащими острыми шипами. Прежде чем добежать то этих траншей и проволоки, немало японцев покалечилось на крошечных минах, взрывавшихся под ногами. А когда солдаты оказались перед железными колючками, по ним открыли плотный винтовочный огонь из траншей почти невидимые оттуда китайцы. Затрещали митральезы, также укрытые в траншеях, лишь над самой землей плясало изрыгающее огонь дуло. Из-за холмов стала густо посылать снаряды поверх голов своих солдат полевая артиллерия китайцев — прямо в наступающие японские колонны.

Японцы были слишком горды, чтобы отступить сразу. Может, они надеялись, что отсталые китайцы не умеют стрелять. Или что у них закончатся снаряды. Даже когда командующий Ояма дал приказ на отход, батальоны продолжали рваться вперед, под пули и снаряды, на шипы проволоки, которую рвали голыми рукками. Казалось, еще чуть-чуть и китайцы побегут, не выдержав этого напора, творящегося перед их траншеями кровавого самопожертвования. Видя неудачу лобового удара — передовая бригада генерала Ниши была выбита практически целиком — генерал Ояма приказал обойти противника с флангов — по обнажившимуся при отливе дну мелководных бухт по обе стороны от перешейка.

Японские солдаты пошли вперед, по этой вязкой ледяной грязи, погружаясь в нее по колени, а то и по пояс, высоко поднимая над головами свои винтовки. Те, кто выбивался из сил, падал и больше не поднимался, затянутый илом. Неимоверными усилиями японцы добрались до твердого берега в тылу у врага. Но вымотанные переходом солдаты падали с ног. Офицеры не могли заставить их подняться и идти дальше. Китайцы успели подтянуть резервы, подкатили митральезы и легкие орудия, ударили в упор картечью.

А за спиной поднималась вода — наступал прилив, а вместе с ней вот-вот должны были вернуться "алфавитки". Чтобы спасти хоть кого-то, Ояма послал в заливы лодки и наскоро сбитые плоты. Те перестреливались с уже подходившими с моря канонерками. Одна из них, "Чжен-Нань", спеша ударить по отрезанным японцам с тыла, так увлеклась, что села на мель. Воодушевленные зрелишем попавшего в ловушку врага, японцы ринулись к канонерке — кто в лодках, кто вплавь, кто вброд с берега. Китайцы яростно отстреливались из всего имеющегося на борту оружия. На выручку "Чжен-Наню" спешили "Чжен-Дун" и "Чжен-Син", осыпая японцев снарядами малокалиберных скорострелок. Пока кипал бой за канонерку, у японцев появился шанс эвакуировать остатки своего отряда у западного залива. Тот, что был отрезан на берегу восточной бухты, погиб целиком.

КИТАЙСКАЯ МИТРАЛЬЕЗА

Адмиралу Тингу потребовалось больших трудов поставить под свой контроль генералов, командовавших гарнизоном в Люйшуне, Талиеване и Цзинчжоу, которые хотели воевать по старинке, закрывшись по отдельности в своих крепостях. Нет, все сухопутные части были сконцентрированы на перешейке и укреплены отрядами морской пехоты и артиллерии. Морские офицеры руководили созданием укреплений нового типа, которые еще не родились в этой реальности. Так появилась несокрушимая оборонительная позиция. Но всё же японцам едва не удалось ее преодолеть. Храбрости на это у них хватало. Не хватало тяжелого вооружения — осадная артиллерия так и осталась в Японии.

Снабжение вообще стало больным местом японских экспедиционных войск. Китайцы уже ввели в строй трофейные крейсера "Акицусима" (переименована в "Фэй-Юань") и "Ицукусима" (стала "Ю-Юань"), были подняты и отремонтированы собственные "Чинг-Юань" и "Лай-Юань". Они активно действовали в районе Цинампо, Чумульпо и Асана на западе Корем, сумев перехватить за два месяца блокады семнадцать пароходов, не считая джонок и парусных судов. Японцы, не имея возможности дать конвоям вооруженное сопровождение, отказались от них совсем. Из Японии через Желтое море теперь прорывались отдельные пароходы. Чаще всего они не осмеливались забираться на север дальше Пусана на самом юге Кореи. Доставка грузов по суше через весь Корейский полуостров занимала несколько недель работы тысяч носильщиков. Транспорты стали перенаправлять в Японское море. Под место выгрузки срочно оборудовали Гензан, откуда боеприпасы, снаряжение и продовольстве перевозили через горы к Пхеньяну, далее — до Ялуцзяну и потом уже — на фронт. <

2-я армия генерала Оямы отползала от Цзинчжоусских позиций, где в свежих могилах осталось несколько тысяч погибших. Европейские и североамериканские журналисты спешили живописать на страницах своих журналов макамбрические ужасы бойни, которую могли устроить между собой исключительно азиаты, получив в руки современные вооружения. Ояма твердо решил держаться подальше от Тинга, одно имя которого вызывало теперь у японцев не только ненависть, но и мистический ужас. Однако остальные китайские полководцы остались прежними. Значит, их и надо по-прежнему бить!

От Цзинчжоу 2-я армия Оямы двинулась на север, вдоль побережья Ляодунского залива, чтобы соединиться у устья Ляохэ с 1-й армией Ямагато, теснившего войска наместника Лю Куна с востока. Наступление японских войск шло в тяжелейших зимних условиях, по заснеженному горному бездорожью. Японцы несли колоссальные потери больными и обмороженными. Недостаток в боевых припасах они могли восполнят только за счет трофеев — многочисленных, но зачастую неприменимых из-за чрезвычайного разнообразия систем вооружений, которым страдала китайская армия. Генерал Не Ши Чен попытался со своим отрядом перейти в контрнаступление, ударить в стык двух японских армий, отрезав Ояму и Ямагато друг от друга. Однако сражение у Сюяня закончилось в пользу японцев. Оставленная в резерве бригада генерала Ноги отбила все атаки китайцев и отбросила их назад.

АТАКА КИТАЙСКОЙ КАВАЛЕРИИ

За зиму в Китае и Корее умерли от голода, холода и болезней почти двадцать тысяч японских солдат. Тяжелое положение было и в самой Японии, которая продолжала войну из последних сил. Страна была в тяжелейшем финансовом кризисе. Закупки военных материалов за границей прекратились даже без вражеской блокады. Казна была пуста. Войну японцы самонадеянно начали даже без военного займа — на одних бюджетных остатках. Простой народ терял терпение. Войне давно пора бы кончиться, ведь газеты непрерывно пишут о победах японского оружия! Но вместо сообщений о взятии Пекина и пленении китайского императора — лишь новые налоги и всё более растущие цены. Крайние политики предлагали императору Муцухито самому отправиться в Китай и лично повести свои войска под стены Пекина, раз генералы никак не могут довести дело до конца.

Обе японские армии, преодолевая глубокие снега, продолжали медленно продвигаться вперед, приблизившись к замерзшей реке Ляохэ, впадающей с севера в Ляодунский залив. Это была последняя преграда на пути к Великой Китайской стене, за которой лежала столичная провинция Поднебесной. Но путь во Внутренний Китай японцам преграждала главная китайская армия наместника Лю Куна, доведенная до 100 тысяч солдат, правда, в основном из плохообученных новобранцев. Из центральной Маньчжурии, над всеми японскими коммуникациями нависал отошедший к хребту Ланьшангуань генерал Не Ши Чен, пополнивший свои войска за счет мукденских войск. В декабре генерал Ноги отбросил Не Ши Чена на север, взяв штурмом Мотинлингский перевал. Не Ши Чен отступил к Ляояну. Ноги не решился идти дальше в горы из-за обильных снегов и лютых морозов. Через неделю японцы покинули перевал и стали отходить на юг, преследуемые маньчжурской и монгольской конницей, привычной к холодам. Отступление превратилось в бегство. Опередив японцев, конница Не Ши Чена ворвалась на окраины Фыехуанчена и подожгла накопленные там склады военного имущества и боеприпасов. Только подоспевшие подкрепления отбросили Не Ши Чена обратно на север.