— То, что поможет тебе найти себя. Если говорить про этот мир, то тебе предстоит познакомиться с теми, с кем ты еще не знакома, с Крошкой Енотом, с Совой, с книжкой Ежика, да и узнать остальных ты явно не успела. Но думаю, что не в этот раз.

— А что за книжка Ежика? Выходит он еще и писатель?

— Поэт. Эта книжка есть у Лягушки. Она вся обшарпанная и без обложки, но тебе стоит ее почитать.

— Я видела эту книжку. — Алиса разозлилась сама на себя. — Лягушка предлагал мне ее почитать, а я отказалась. Если бы я знала, что ее написал Ежик.

— Вот именно. — Усмехнулась Гусеница. — Это говорит о том, что ты еще не готова ее читать. Вещи сами по себе нейтральны. Все зависит от твоего отношения к ним. Ты не стала читать, потому что не знала кто автор. Но чтобы действительно узнать кто автор, нужно прочитать его книгу. Пусть даже в книге будет лишь его маленькая хорошая сторона, а темная — за пределами книги. Ведь какой-бы он ни был плохой, если его книга учит тебя чему-то хорошему, возможно, ее стоит прочесть.

— Я этого еще не совсем хорошо понимаю. Как может плохой научить хорошему.

— Это я рассматривала самый крайний случай. Что важнее: результат или путь, которым ты его достигаешь? Все относительно. Спасти человека, загубив мир, или спасти мир, загубив человека.

— Так, дайте подышать. У меня от философии уже голова трещит. — Алиса потрясла головой. Полочки в голове с треском попадали.

А дышать стало безумно приятно. Аромат тюльпанов появился внезапно и вскоре показался тюльпанный сад. Алиса сидела лицом в сторону болота и увидела вдалеке прогуливающихся в чем-то красном и рыжем — это были Тринадцать и Пятнашка. Компания приехала к амфитеатру, и ванна спустилась по ступенькам прямо на арену. Мамонтенок посмотрел на ступеньки и на все это сверху и пошел валяться в тюльпанах.

А на нижних ступеньках сидели знакомые числа. Десятка, Дюжина, Одиннадцать и Четырнадцать. Десятка рассказывала Дюжине какой-то эпизод.

— И значит, говорит ему "Это у вас точки зрения, а у меня кругозор, а он уж поболе ваших точек".

— Да-да, точка зрения уже считается узостью мышления, и такая подмена понятий в современно мире повсюду. — Дюжина вклинилась в разговор. — Как противны мне все эти толстотролльные тонкости, дословные переводы и каламбуры с топтанием и вытиранием ног о классику — сплошная игра ослов.

— Вы хотели сказать игра слов?

— К сожалению, в данном случае это одно и то же. Эта мысль о кругозорах может быть применима только для современной философии ящика — ты видишь весь мир из одной точки, но ты не живешь. И будешь видеть мир таким, каким тебе его подают.

— Возможно. Так вот о чем я. А. И потом эта мушка говорит другой: "Я пойду и выскажу ему свое мнение. Для начала скажу ему, какой он замечательный правитель, как он умело держит в руках свое болото, хоть это и гнуснейшая ложь. А после всех этих льстивых слов, когда его зеленое лицо расплывется в улыбке от гордости, я скажу ему, что музыкант он бездарный, а потом замечу, что правителю и не нужно быть отличным музыкантом, главное, что он талантливый правитель. Первая и последняя фразы запоминаются лучше всего, так что про музыканта он и не вспомнит. Но моя точка зрения будет высказана"

Никто не обратил внимания на ванну, заехавшую на арену. Все слушали историю Десятки про болотных мушек. Пассажиры ванны тоже слушали.

— А та ему отвечает: "Нет, нет, нет. Ты с ума сошла. Ты что не знаешь его натуры. Он тебе никогда не простит этого. — Уж лучше скажи ему, что он бездарнейший правитель, неумеха каких свет не видывал, используй все синонимы скверности. А потом когда он вскипит, вскользь заметь, что его песни не дурны, а теория струн просто верх научных изысканий — и он сделает тебя своим фаворитом. Искусство для него свято, его искусство во всяком случае".

Все засмеялись, кроме Алисы и Ежика. Лягушка ей симпатизировала.

— О, да здесь наше тайное общество. — Сказало одно из чисел. — Смотрите, у них есть ванна, теперь мы вынуждены признать, что они не оборванцы.

— И если номер ванны равен сумме чисел в ванне, то они будут под номером двенадцать.

— Но у нас уже есть Дюжина.

— Но двенадцать в ванне это больше чем просто двенадцать

— Да, как жаль. Дюжина, тебе придется уйти или ищи себе ванну.

И все заржали как кони. А громче всех Медвежонок. Алиса и Ежик просто улыбались.

— Нам говорили, что эти четверо, когда остаются одни веселятся во всю и каламбурят. — Гусеница улыбалась шарам.

— Ничего, много не набурят. — Засмеялся Медвежонок и все дружно подхватили его.

— Алиса. — Обратилась к Алисе Гусеница. — Спасибо тебе большое. Ты можешь идти.

— Вы уже помирились, я так понимаю.

— А что здесь непонятного.

— Как-то быстро вы все уладили.

— Жизнь коротка, нужно уметь забывать плохое и жить только с хорошим. — Подытожил Одиннадцать. — Хорошо, что вы пришли.

— Главное все время быть в движении. Если стоять на месте, то ничего не случится. Представь себе, что ты вышла на дорогу, и все что ты можешь видеть — это дорога. Она идет в две стороны, и тебе известно, что в одной стороне находится замок с сокровищами, а в другой обрыв, но ни того, ни другого не видно пока в упор не подойдешь. Что ты будешь делать: стоять на месте, пойдешь налево, пойдешь направо? — сказала Дюжина.

— Мм, наверное, пойду. — "Опять какую-то философскую мораль хотят мне навязать" подумала Алиса.

— В какую сторону?

— Да уж при таких начальных данных — в любую.

— Безусловно! Если ты останешься стоять, то ничего не узнаешь. А если пойдешь, то даже если ты пойдешь в сторону обрыва, ты дойдешь до него и будешь точно знать, что замок в другой стороне. Ты развернешься и пойдешь к замку. А если останешься на месте, то так и простоишь до конца своих дней.

— А я, пожалуй, останусь на месте. — Сказала Десятка. — Подожду, пока Алиса сходит к обрыву, и на обратном пути уже пойду с ней к замку.

— А вдруг она сразу пойдет к замку? Тогда она получит сокровища, а ты так и будешь стоять на дороге.

— Н-да, ты хочешь сказать, что надо все время идти с ней, чтобы не прогадать. Я не хочу с ней никуда идти. Мне и здесь хорошо. Да ну этот замок.

— Больно слышать от вас такое. — сказал Четырнадцать.

— Просто устал после того похода в болота.

— Расскажи лучше свои впечатления о мушках, какие они вообще.

— Ну как тебе объяснить. Ну, они все такие, ну не такие как все. Понимаешь?

— Я все понимаю. Я не понимаю, как можно всего не понимать. — Четырнадцать сдерживал обычное выражение лица с большим трудом.

Ежик повернул голову к Алисе.

— Тебе и вправду пора. Слишком много всего случилось сегодня. Удачи тебе!

— Спасибо Ежик. И тебе удачи и всем остальным.

Алиса вылезла из ванны и поднялась наверх. Обернулась, посмотрела вниз и помахала всем рукой. В ответ помахал только Ежик, остальные были увлечены беседой.

Она посмотрела в сторону леса и увидела за ним тонкий столбик дыма, который раньше не замечала. Алиса позвала мамонтенка, он с радостью притопал к ней и помог забраться ему на спину.

Они постояли немножко. Алиса хотела надышаться тюльпанами и впитать глазами все поле. С правой стороны мелькнули две фигуры. Под сенью яблони стояли Черная принцесса и Белл. Они смотрели друг на друга и молчали. Алиса так много еще не знала о себе, но вспомнив слова Гусеницы и Ежика, решила, что действительно, не в этот раз.

Мамонтенок пошел по дороге через лес. Алиса чувствовала, что сейчас эта дорога ведет ее домой. Без приключений они добрались до моста, пересекли его и вышли из леса. На поле не было ни кусочка тумана. Вокруг была сочная зеленая трава, и повсюду виднелись яркие синие полянки ирисов. Дымок развеялся, но вдалеке хорошо просматривался огонек — там был небольшой костер, и кто-то сидел возле него. Алиса слезла с мамонтенка и дальше пошла пешком, чтобы не напугать мышонка. Она точно знала, что это он.

— Привет. — Сказал мышонок, завидев ее.

— Привет. — Сказала Алиса и подошла к костерку.

Мэл держал в руках веточку, на которой были нанизаны яблоки. Они уже почти запеклись над угольками. Аромат печеных яблок смешался с ароматом листвы в голове Алисы. Точно, вот чем пахло в комнате, когда она вошла туда. В детстве она с родителями ходила в лес, и там они жгли костер и пекли на углях яблоки, а маленькая Алиса собирала кленовые листья и каштаны. Она бросала листья в костер, ей хотелось узнать, чем они пахнут жареные. Эти детские воспоминания и привели ее в этот уже совсем не детский сон. "Вот она реальность, смешанная с детскими воспоминаниями, отраженная в блестящем шаре, даже нет, прошедшая через призму пирамиды из этих шаров. Ну и бред же я несу". Алиса улыбнулась себе и мышонку.

— Прости, что напугала тебя, я совсем не хотела.

— Ничего, мне Мелани рассказала, она меня уже нашла. Теперь она спокойна. Будет снова петь мне колыбельную, когда солнышки уйдут спать за облака.

Алиса успокоилась, поиски мышонка увенчались успехом. Осталось попасть домой.

— А что за колыбельную она тебе поет.

— Только не смейся, хорошо.

— Хорошо.

И он тихонько запел:

Приятных снов, моя любовь.

Приснится пусть тебе морковь.

Ты будешь грызть ее всю ночь,

Чтоб отогнать кошмары прочь.

— Здорово — твоя сестра тебя очень любит.

— Да, очень.

— Ты хотел увидеть мир с той стороны. Почему ты так быстро вернулся? — Алиса хотела успеть спросить что-то важное.

— Трудно сказать. Я заскучал по дому. Да и все сразу не увидишь, как-нибудь еще выберусь. Пока что мне хватило впечатлений. И я понял, что путешествия бывают разные. Можно объездить все страны, а привезти из них только магнитики и воспоминания из пивнушек. А можно попутешествовать, не выходя из библиотеки. Как говорит Лягушка — ищи гармонию, в ней счастье. Попробую последовать его совету. А ты разве не скучаешь по дому?

— Мне хорошо здесь. Но думаю для одного путешествия пока достаточно.

Мышонок угостил Алису яблоком. Алиса ела, и наслаждались вкусом детства. Вот зачем она сюда пришла. Прошлое не вернуть, но можно его повторить и позволить ему жить в воспоминаниях, если ты этого хочешь.

Мэл поднял веточку, на которой запекал яблоки, — от нее шел дым. Он легонько подул на него и дымок медленно поднялся шарообразным облачком. Мышонок провел веточкой поверх облачка, и оно превратилось в сердечко.

— Это тебе, возвращайся домой с приятными воспоминаниями. — Он улыбнулся той самой улыбкой, которая идет прямо из глубины души.

Алиса улыбнулась в ответ и вдохнула сердечко.

Глава 0. Пробуждение

Алиса услышала стук шаров и падение их в сетку. Она открыла глаза. Джек играл в бильярд сам с собой. Дверь кабинета была приоткрыта. Из коридора доносился голос отца, говорившего по телефону. Мама передала эстафету.

— ... отвез к нам в лабораторию узнать состав. Ни за что не угадаешь, что там было. Корица, сушеные яблоки и листья... ага, табака, как же. Листья деревьев сушеные — предположительно клен и каштан, хахаха. Вот так обманули, я сразу на то место поехала, а там уже никого и никто не помнит такого продавца. Вот уж развели так развели... Да и не говори. Я как название услышал, когда покупал, так и забыл и спросить из чего, и о том, что цена высока, даже не задумался... Я же поклонник, а... что, да. А называется "Сердце Снарка". Они ждали своего клиента. Хорошо, что там просто листья, а могли бы и какую дурь всунуть. Ну, добро, давай.

Алиса плавно встала с кресла и потянулась. На столе остались два шара прямо по центральной длинной оси. Биток и восьмерка.

Джек стоял с той стороны и думал, как это аккуратно выполнить удар, чтобы оба шара не оказались в лузах. Алиса подошла к борту и следила за игрой. Наконец Джек рискнул, и шары тихонько покатились каждый в свою лузу. Восьмерка упала в сеточку, а биток — в мягкую ладонь Алисы. Она улыбалась.

— Это не по правилам, соня. — Губы Джека тоже разошлись в улыбке.

Алиса перехватила шар двумя пальцами, поставила на борт, и катя его, пошла вдоль стола к Джеку. Он стал уходить от нее в другую сторону, но взгляды и улыбки не прерывались ни на мгновение.

— Алиса, что ты делаешь?

(C) Сергей Леус, 2015

123 ... 8910

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓