Я принадлежу тебе. Спаси...

Налетел холодный ветер и Дэн поёжился. Он потёр ладонью разбитую губу и тоскливо посмотрел на океан. Где-то там зарождался шторм, тучи уже закрыли солнце, ветер только усиливался, и на плечи упали первые капли дождя. Молнии разорвали горизонт голубыми сполохами, через секунду грянул гром. Дождь превратился в холодный ливень. Но теперь Рокот и Дэн сидели на песке, словно за прозрачной стеной, отделенные от капризов испортившейся погоды.

— Дэн, что тебе нужно? Я всё для тебя сделаю, только скажи, — уже другим голосом произнёс Рокот.

— Не надо, — прошептал человек, не в состоянии оторваться от созерцания рассекающих потемневшее небо молний.

— Надо, Дэн. Что я могу для тебя сделать? Просто скажи, чего ты хочешь? Пожалуйста.

— Я хочу туда, — медленно проговорил Дэн, все ещё глядя на грозу далеко в океане, а потом перевел взгляд на перламутровые глаза своего мужчины.

— Ты хочешь в эпицентр шторма? — удивленно спросил Рокот.

— Да, именно туда, где сила стихии достигает своего апогея, где я впервые увидел счастье на твоем лице и разделил радость.

— Пусть так! — возбужденно ответил Повелитель бурь и протянул ладонь. — Мы отправимся туда немедленно. Я сам буду нести тебя и не доверю никому. Дэн, я больше не выпущу тебя из рук, и не пытайся ускользнуть. Повторения ошибки не будет.

— Рок, просто отнеси меня туда, — мягко проговорил человек и вложил ладонь в большую ладонь Рокота.

Двое зашли в воду. Она вспенилась, забурлила, поддерживая их быстро движущиеся, обнаженные тела. Огромный мужчина подхватил на руки худощавого парнишку, и вода понесла их с невероятной скоростью. Две фигуры летели к центру бури и волны расступались перед ними, потому что их касалась воля Повелителя. Воронка пространственного тоннеля раскрылась чуть поодаль и Рокот с Дэном исчезли в её глубине. Некоторое время ничего не было видно, кроме несущихся в завихрении тёмных потоков. Дэн тесней прижался к мужчине. Но потом снова показалось низкое, дождевое небо, в лицо ударили ледяные струи ливня. Рокот не спешил раскрывать защитный купол, он давал Дэну возможность почувствовать на себе дыхание шторма. Ветер гнал мимо Повелителя и его смертного нарастающие волны. Стихия радовалась появлению своего духа и впадала в буйство с удвоенной силой. А когда парнишка задрожал от холода, Рокот раскрыл защитный купол и отгородил обоих от грохочущего шума сталкивающихся волн, грома, ветра и дождя.

— Этот шторм живёт в обоих мирах, Дэн, — проговорил Повелитель бурь и сверкнул глазами.

— Что это значит? — спросил Дэн и обхватил ногами бёдра Рокота.

— Владыка позволил нам перейти на ту сторону. Теперь моя физическая оболочка сможет пересечь границу, и ты будешь со мной.

— Так чего же мы ждем? — улыбнулся Дэн, но с недавних пор Рокот не сильно верил улыбкам своего малыша. Отныне он будет всегда начеку, потому что за улыбкой может скрываться что угодно.

— Дэн, закрой глаза.

— Зачем? Я хочу видеть ту самую границу между мирами.

— При переходе будет вспышка. Твои глаза смертного может просто выжечь сполохом. Закрой их, если хочешь сохранить зрение, — Рокот выжидательно смотрел на Дэна, а тот, не раздумывал и зажмурился, а потом для верности уткнулся лицом в плечо Повелителя. Руки и ноги человека обвились вокруг торса Рокота, и мужчина довольно улыбнулся. Он ощущал, как доверчиво прижалось к нему тёплое тело.

Повелитель бурь легко создал портал между мирами. Сейчас граница открыта, и зеркало портала пропустит их тела. Рокот разогнался и выпрыгнул из воды, подобно дельфину. Гибкое сильное тело повиновалось импульсу, оно взлетело над волнами и в одно мгновение преодолело зыбкую преграду. Вспышка немного ослепила, и на несколько секунд Рокот потерял ориентацию. Но полёт закончился по другую сторону падением в воду. Повелитель тут же вынырнул. Дэн закашлялся от неожиданности. Он оглядывался вокруг с широко раскрытыми глазами.

— Почему я раньше не замечал, что наши миры отличаются?

— Потому что для этого нужен быстрый переход, — сообщил Рокот и убирал с лица человека мокрые пряди волос. Его же чёрные волосы давно переползли на Дэна и грели парня, как вторая кожа. Дэн с некоторых пор перестал бояться живых и подвижных волос морского божества. Он смирился с тем, что они живут своей жизнью, хотя большее время предпочитают прикидываться обычными. Волосы сплетались в тугую длинную косу, доходившую Рокоту до колен.

— В мире людей краски чуть приглушены, как на выгоревшей фотографии, — заметил Дэн.

— Ты прав, но отличия не так уж сильны. Миры во многом повторяют друг друга. Процессы формирования рельефа и погоды идентичны, они часто возникают в двух мирах сразу. Если для физических оболочек переход границы почти невозможен, то духи стихий могут существовать в наших мирах одновременно.

Вокруг бушевал сильный шторм, который ещё набирал обороты. Казалось, что ничего особенно не поменялось, но Дэн видел, что у волн и неба не столь насыщенный цвет, воздух более тяжёл для дыхания, а на плечи навалился некий груз. Раньше он этого не замечал, но прожив некоторое время в мире бессмертных духов, теперь чувствовал разницу. Рокот же и вовсе выглядел жемчужиной среди валунов. Его яркая красота сейчас особенно бросалась в глаза, она чужда этому миру, слишком насыщенна, слишком необычна. Волосы не просто черны, они наполнены переливающимися глубокими оттенками. Кожа мужчины слегка мерцала, а залитые перламутром глаза, ярко светились. Они не оставляли сомнения, что Рокот из иного мира.

Дэн рассматривал мужчину и думал о том, что таким его видели многие поколения людей: великолепным и неизменным на протяжении тысячелетий. Редкие очевидцы оставались в живых после встреч с бессмертными. Они возвращались домой, и навсегда хранили в душе прекрасный и смертельно опасный образ. Люди рассказывали о чудесных и могучих существах, которых считали богами, начинали поклоняться, придумывали мифы, изображали на фресках.

— Этот мир слишком сер для тебя, мой бог, — зачарованно произнес Дэн. Он пожирал глазами Рокота, словно увидел впервые.

— Малыш, богами нас называют только люди и ошибаются. Мы лишь духи стихий, а ты видишь перед собой только частичку, осознавшую себя как личность и обретшую физическую оболочку. Если кого и называть богами, так это Владык четырех стихий.

— Вы слышите наши молитвы?

— Очень редко, а вот Владыки постоянно слышат смертных. Воздух не отвечает никогда, а вот Огонь, Земля и Вода более отзывчивы, если молящийся осознает, к какой сущности он обращается.

— Каким же блёклым кажусь тебе я, — грустно проговорил Дэн.

— Я вижу не так, как ты. Мои глаза способны различать на порядок больше оттенков и полутонов. Мне бы хотелось, чтобы ты смог увидеть себя моим зрением, тогда твое мнение изменилось бы. К тому же меня не привлекает идеальная красота, какую создают для своих воплощений бессмертные. Твои человеческие черты гораздо притягательней и волнительней. Они сочетают несовершенные линии и образуют удивительную гармонию, — нежно проговорил Рокот и легко поцеловал Дэна в губы.

Поцелуй, пусть и мимолетный, снова разжег огонь в крови Повелителя бурь. Но он пока не подал вида, что жаждет обладать человеком прямо здесь, посреди нарастающего шторма. А Дэн отпустил шею мужчины и поднял ладони к его лицу. Мокрые пальцы едва касались висков, рисовали узоры на щеках, обводили контур улыбающихся губ. Словно слепой, Дэн трогал Рокота, и сердце мужчины дрогнуло.

— Дэн, ты смотришь так, будто прощаешься.

— Мне кажется, что ты можешь растаять в любую минуту. Вернувшись в свой мир, я боюсь, что всё, что произошло со мной, окажется сном. Я проснусь и больше никогда тебя не увижу.

— Некоторые моменты действительно стоит забыть.

— Но тогда я могу забыть и тебя. Нет, Рок, я не хочу ничего забывать.

— Почему, малыш?

— Не хочу забывать, как сильно я тебя люблю.

Посреди шторма два существа, смотрели друг на друга, внутри каждого бушевала совсем другая буря. Они почувствовали отклик и взаимность, получили ответ на главный вопрос. Дэну и Рокоту предстояло совершить выбор, но теперь он предрешен. Каждый из них любил впервые, а невероятное счастье и удача состояла в том, что это чувство оказалось взаимным. Никто не захотел ещё что-либо говорить, они крепче обнялись и Дэн уткнулся носом в шею Рокоту. Мужчина гладил напрягшуюся спину человека и счастливо улыбался.

Повинуясь некоему предчувствию, юноша поднял глаза и посмотрел за спину Рокота. Там, гонимая волнами, дрейфовала белая яхта. Её бросало из стороны в сторону, волны облизывали палубу, на которой метались две фигурки. Мужчина и женщина пытались вернуть себе управление судном. Но даже издалека очевидно, что оно сильно повреждено. Вид белой яхты отозвался в сознании Дэна болезненным чувством. Он о чем-то напомнил, скрутил сердце спазмом. В голове одни за другими вспыхивали образы, которые Дэн, казалось, забыл навсегда. Он сжал виски ладонями и застонал. Из носа хлынула кровь, в глазах темнело от напряжения. Рокот проследил за направлением взгляда Дэна, и гневная складка залегла на лбу. Кто-то посмел напугать его человека, да он сотрет эту посудину одним ударом волны.

— Малыш, мне совсем не нравится твоя реакция. Мы уходим отсюда, возвращаемся домой, — намеренно спокойно проговорил Рокот, но его голосу вторил гром. Он выдавал истинную глубину гнева Повелителя. Сеть молний расколола небо голубыми сполохами.

— Нет! — кричал Дэн, но Рокот крепко обхватил человека и приподнял его над водой. Они начинали обратный путь.

— Мы возвращаемся, тебе нельзя снова нервничать и испытывать подобные нагрузки.

— Нет, Рокот, остановись! Мне нужно остаться! — вырывался Дэн. Ему действительно плохо, но вспомнить утраченное хотелось безумно.

— Малыш, успокойся, — мужчина внутренне содрогнулся, видя, что начинается ещё один припадок человека.

— Я начинаю вспоминать, — вдруг проговорил Дэн и Рокот остановился. Он внимательно посмотрел в голубые глаза, ища в них тень безумия. Но взгляд Дэна прояснился, сейчас на него смотрел прежний парнишка, такой, каким он был до посещения подводного дворца.

— У моих родителей был катер белого цвета. Я помню, как вся семья погрузилась на борт, а я остался на берегу с порезанной ногой.

— Дэн, давай вернёмся. Прошу, твое состояние нестабильно и опасно. В тишине и тепле нашей купели, когда нет опасности, что ты истечешь кровью, вспоминать будет куда приятней, — пробовал уговорить Рокот, а сам боролся с желанием насильно унести человека обратно на остров.

— Они не вернулись, Рокот, — игнорируя слова мужчины, продолжал рассказывать Дэн. Он размазывал кровь по лицу, смывал ее соленой водой, а она вс текла и текла из носа. Человек стал захлёбываться, но пытался продолжать говорить.

— Ты хочешь сказать что...

— Да, — Дэн закашлялся, сплюнул кровавый сгусток, а потом продолжил. — Они погибли в море. Нашли тела всех, кроме младшей сестры. Её искали ещё некоторое время, но потом бросили поиски. А я так и не научился жить без них, будто сам умер в тот злополучный день. Я умер для своего мира. Мне здесь не место.

— Не говори так! Ты живой! Слышишь, живой! — настаивал Рокот, но видел, что человек не вполне понимает что говорит. Мужчина подавил порыв утащить парня насильно в открывшийся портал, и уже тише спросил. — Как они погибли?

— В тот день не было бури, море было спокойно, светило солнце. Рокот, я не обвиняю тебя в их смерти, если ты об этом. Следователь сказал, что по неизвестным причинам катер взорвался. Его обгорелые обломки нашли на следующий день.

— Они погибли в море, значит, их приняла моя стихия. Дэн, мне жаль, действительно жаль, — проговорил Повелитель бурь.

Человек вдруг замер. Он пытался понять, насколько откровенен Рокот и что чувствует на самом деле. Бессмертные равнодушны, а порой намеренно жестоки со смертными. Неужели Рокоту теперь ведомо сочувствие? Неужели он изменился настолько, что может понять одинокого мальчишку, понесшего тяжкую утрату? В голове Дэна всё смешалось. Он выныривал из липких видений, и на несколько минут ясность мыслей возвращалась, чтобы снова утонуть в потоках странных образов. Но даже через них, человек ощущал тепло Рокота. Его голос и прикосновения — это единственные ниточки в реальность. Дэн сосредоточился и постарался не поддаваться накатывающим волнам безумия. Он думал о Рокоте, о своём будущем, хотел найти поддержку в перламутровых глазах морского божества. Мужчина чувствовал, как Дэн неумело пытается прочесть его чувства, и максимально открылся, впустил человека внутрь сознания.

— Я, — начал неуверенно Дэн, но продолжил, — я верю тебе, бессмертный дух.

Браслет на запястье Рокота громко щёлкнул и раскрылся. Повелитель успел подхватить его, но он растаял в ладони вместе с камнем. Всё что осталось — это маленький сгусток энергии, в котором заключена частичка души человека.

— Это твоё, — протянул руку Рокот. Сердце разрывалось от тоски. Он оказался не готов сейчас отпустить человека, не готов жить без него прежней жизнью. И если честно уже никогда не будет готов.

— Что мне делать? — рассеяно спросил Дэн и прикоснулся к тому, что связывало его с Рокотом.

— Выбирать, Дэн. Пришло время выбора. Ты можешь взять то, что принадлежит тебе и, приблизив к своей груди, стать цельным и свободным от меня. Душа будет только твоей, ты сможешь вернуться к прежней жизни в своём мире.

— А если я этого не сделаю? Если не заберу частичку души? Согласишься ли ты принять такой дар или для тебя это все ещё невыносимое ярмо?

— Дэн, не скрою, что мой дух жаждет поглотить твой дар. Я тебя люблю, что бы ты не решил. Но этот выбор ты должен сделать осознанно и самостоятельно. Никто кроме тебя самого не вправе решить, как поступить.

— А что будешь делать ты, если я уйду? — прошептал Дэн и задрожал всем телом.

— Я буду ждать тебя на каждом берегу, звать в каждом шёпоте или грохоте волн. Большая часть моего духа не хочет тебя отпускать, мечтает завладеть тобой, согласен ты или нет. Это правда, малыш, и ты должен её знать.

— Но ведь это не может быть всей правдой?

— Уже нет. Как бы я не хотел остаться с тобой, но не посмею лишать тебя выбора и свободы. Уже никогда не посмею.

— О какой свободе и выборе ты говоришь? — горько усмехнулся Дэн. — Большую часть времени я пытаюсь прорваться к реальности сквозь непрекращающийся бред. Рокот, даже мне понятно, что я теперь неполноценен. Сколько это продлится, и смогу ли я когда-нибудь стать прежним — неизвестно. Если ты хочешь меня даже такого, то к чему тут долгие размышления?

— Если я поглощу хоть часть твоей души, ты изменишься. Мы уже никогда не сможем быть порознь. Сколько бы не прошло времени, пока существует мой дух, твоя душа будет рядом. Дэн, подумай, стоит ли твоя свобода вечности в компании бессмертного с буйным характером. "Навсегда" — это может оказаться слишком долго.

— А чего стоит твоя вечность, Рокот? Послушай, у каждого из нас есть причины ненавидеть друг друга и стараться освободиться, но каждый предпочёл их игнорировать, потому что появилось новое обстоятельство. Оно заслонило любые доводы рассудка. Я понимаю это даже в моменты безумия.