Восход Сатурна (Мв-3)

Общее положение на советско-германском фронте было уже в нашу пользу. Для операции нами было выделены силы, обеспечивающие двойное превосходство по числу дивизий (20 против 10), семикратное по артиллерии, десятикратное по танкам (правда, значительную часть составляли легкие Т-60), и троекратное по авиации. Следует также отметить роль морской артиллерии (полигон, и 101 железнодорожная бригада), имеющую на вооружении пушки калибром от 130 до 406мм, дальностью и точностью огня значительно превосходящие полевые артсистемы, что позволяло вести успешную контрбатарейную борьбу. Но особую благодарность пехоты заслужили новые 160мм минометы, оказавшиеся очень удачным оружием — немалое значение имело и то, что боеприпасы к ним изготовлялись в Ленинграде, что позволяло "мин не жалеть"; именно тяжелые минометы, примененные массированно, сделали вдвое больше выстрелов, чем все остальные орудия калибром выше 100мм, вместе взятые. Также с нашей стороны развертывание сил облегчалось наличием железной дороги, идущей параллельно берегу.

Непосредственным же толчком к проведению операции послужили два события. Еще в октябре в штаб Ленинградского фронта были переданы данные о противнике, точно и полно отражающие его численность, расположение, оборонительные рубежи, и даже фамилии командиров частей — что интересно, из Москвы, а не от разведки фронта, причем с пометкой "заслуживает полного доверия". Подвиг тех, кто сумел добыть эту информацию, еще ждет своего освещения — я же могу сказать, что эти сведения лишь иногда расходились с действительностью в мелочах; именно они были положены в основу плана операции при ее разработке.

Также, летом сорок второго в Советском Союзе принял боевое крещение подводный спецназ. В отличие от уже существовавших особых легководолазных отрядов, действующих как правило лишь против целей в воде — судов на якоре, причалов, мостов — эти бойцы могли выходить на берег, где их не ждали, и выполнять практически все задачи разведывательно-диверсионных групп и войсковой разведки, море или река были для них не преградой, а удобным путем проникновения во вражеский тыл. Боевой путь советского подводного спецназа начался с освобождения нашего Заполярья. Теперь настала очередь Ленинградского фронта. Причем эти новые приемы ведения боевых действий были пока малоизвестны фашистам, не выработавшим еще мер противодействия.

Операцию "Искра" иногда называют "спонтанной", "неожиданной", "импровизацией", даже в серьезных исторических трудах. Как командующий фронтом, заверяю, что никакая военная операция не может проходить без заранее и четко разработанного плана — иначе она обречена на провал. Хотя некоторые интересные особенности, в других случаях не встречавшиеся, действительно имели место.

Следует учесть два обстоятельства. Первое — как я уже указал, и повторяю, операция была практически полностью готова, уже к ноябрю, хотя срок ее проведения ожидался минимум через месяц — с ледоставом. Второе — реальные возможности подводного спецназа тогда еще были неочевидны и лично мне, и командующим армиям, несмотря на его успешные действия в Заполярье. Поэтому при взгляде извне на развертывание событий, возникает видимость импровизации, когда каждый последующее решение следует из сложившейся обстановки. А это не совсем так.

Было два "момента истины". Первый — когда было принято оказавшееся удачным решение провести "маневры", "генеральную репетицию", должную проверить работу штабов, взаимодействие сил, вскрыть недоработки хотя бы на этапе развертывания. Причем при обозначившемся успехе, заготовка должна была немедленно "выстрелить" в реальность. То есть решение о развитии событий по одному из заготовленных планов действительно принималось "по обстановке" — но для реализации все было уже подготовлено, войска выведены на исходные, артиллерия на позициях, танки готовы к переправе, авиация на связи; труднее всего было скрытно перебросить понтонно-мостовые парки. Были возражения, что при реальной операции позже противник окажется предупрежденным о наших действиях. Однако победила точка зрения, что возможность немедленно развить успех перевешивает этот риск — тем более, что наши действия (без реальной переправы) могли также быть выданы за отвлекающие внимание от истинного места главного удара, на Волховском фронте.

Успешный захват пленных (без потерь, зато с большим уроном врагу) резко подняло доверие командования Ленинградского фронта к подводному спецназу. Но, повторяю — операция по захвату 8 ГРЭС была уже спланирована, приказы отданы, войска и переправочные средства готовы. Говоря языком шахмат, подготовка шла не по анализу текущей позиции, а с опережением на один ход. Например, именно в ночь на 23-е (а не на 24-е) на Невский пятачок были скрытно переброшены (воспользовавшись замешательством противника от применения огнесмеси) еще один батальон, а также дивизион 120мм минометов с двойным боекомплектом — что сыграло существенную роль в событиях следующих суток.

Также, именно утром 23-го был отдан приказ партизанам Ленинградской области резко усилить войну на вражеских коммуникациях — причем уже в следующую ночь в помощь партизанам за линию фронта были переброшены многочисленные группы десантников-парашютистов (в отдельных случаях, размером до роты). Интересно, что хотя на то не было прямого приказа, но как-то сама сложилась "специализация": мины на рельсах чаще ставили партизаны, а десантники, лучше обученные, уничтожали охранные подразделения немцев. Забегая вперед, скажу, что эта тактика оказалась достаточно эффективной (в отдельные недели группа армий "Север" недополучала до тридцати процентов необходимых ей грузов, а 18 армия Линдеманна лишалась снабжения полностью).

О захвате сильнейшего вражеского укрепления силами всего одного взвода бойцов-подводников, продержавшихся на том берегу до переправы 48 морской бригады, все могли видеть в великолепном фильме Юрия Озерова "Разорванное Кольцо". Я же, хотя не могу остаться в стороне от описания собственно боевых действий, все же хотел бы уделить особое внимание тому, что происходило в штабе. Нам знакома храбрость бойца в атаке — но принятие командующим ответственного решения требует не меньшего мужества: ведь ошибка, весьма возможная из-за неточного знания обстановки, переоценки своих возможностей, или недооценки противника, может повлечь страшные последствия, которые не сможет исправить никакой героизм.

Именно в тот момент, когда 48 морская только высаживалась на левый берег, в штабе прозвучало — действуем оборонительно или наступательно?

Оборонительно — оставаясь в рамках чисто тактической операции, захвата и удержания плацдарма, должного весьма облегчить будущую "Искру". То есть, захватив здание ГРЭС, прибрежную полосу, на север до укрепрайона Пыльная Мельница, на юг до Арбузова — остановиться, закапываться в землю. Это было реально, "синица в руках" — если удастся перекрыть дефиле между болотами (а сейчас мы все уже поверили, что это удастся), находящиеся к тому же в пределах досягаемости нашей артиллерии с правого берега — сбросить нас в Неву немцам не удастся никак (если учесть, сколько они возились с первым Невским пятачком).

Но пока оставался достижим и "журавль". Перебросить на плацдарм танки — и развивать наступление на Мгу, Синявино — навстречу Волховскому фронту. Пока у немцев перед плацдармом явно недостаточно войск.

Причем вопрос был задан, когда реально этой альтернативы еще не было. На наведение понтонного моста требовалось еще несколько часов — которыми должно было воспользоваться для осуществления оборонительного плана, "синицы", при удаче готовой превратиться в "журавля". Вслед за моряками на плацдарм пошли части 136 дивизии — которые быстро включились в бой. Первая, оборонительная часть была завершена даже раньше срока — не было еще полуночи, когда поступил доклад, войска вышли на заданные позиции, враг разбит, 170 пехотная понесла тяжелейшие потери, 5 горнострелковая отброшена от Пятачка, плацдармы объединены. На севере также — флангового удара и ночного боя в траншеях противник не выдержал, и в беспорядке отошел, наши преследовали, остановились не доходя до ориентира "церковь", укрепляются. Причем противник, судя по всему, в обстановке не разобрался.

Спасибо флоту — за катера-буксировщики. Хотя по штату в каждом понтонно-мостовом батальоне они должны быть, реально наша промышленность до войны не обеспечила.. И вот, моряки выделили, тип "корабельный катер рабочий", с моторами от Зис-5, как раз по габаритам железнодорожной платформы. Без них бы мост и до утра не окончили. Правый берег Невы высокий, даже обрывистый. На единственном удобном месте, где спуск к воде, небольшой пляж, можно было одновременно собирать только один понтонно-мостовой комплект — а ширина реки требовала их не меньше трех. По нормативам — по четыре часа на каждый. Да еще — темно. Сделали бы — не раньше, чем завтра к полудню.

Так додумались — спускать понтоны, собирать попарно (получался паром) и буксировать к левому берегу. Причем попутно грузить танк Т-60 (саперы уже проверили — грунт там подходящий, танк с парома сходит нормально). А уже у того берега собирать понтоны в нитку — которую после развернут поперек. Выходило, что мост будет готов к четырем утра. Успеем перебросить танки (КВ и Т-34). Легкие танки грузили даже на плоты, тут же сколачиваемые из бревен. Натянули поперек еще один трос, отправляя грузы "самолетом". Чтобы обеспечить войска на том берегу боеприпасами и продовольствием, даже на самый худший случай, если немцам удастся блокировать плацдарм — повторения судьбы первого "Невского Пятачка" никто не хотел.

Еще, нам стало известно точное расположение позиций фашистской артиллерии, у Келколова. В километре от нее находился лагерь одного из полков 96й пехотной дивизии — единственного резерва немцев, могущего быстро быть переброшенным к месту прорыва. И наконец еще в двух километрах был штаб 170й дивизии. Причем противник, судя по всему, до конца не разобрался в обстановке — считая что ГРЭС еще находится в его руках.

Работая на пределе сил, удалось переправить на плацдарм, в дополнение к морской бригаде, почти всю 136ю дивизию генерал-майора Симоняка. За ней готова была идти 268я. Прибыл еще один дивизион "катюш", дивизион 122мм гаубиц, зенитно-артиллерийский полк.

Но нужны были танки. С левого берега докладывали — по насыпи железной дороги (рельсы и шпалы немцы сняли, на постройку блиндажей) можно выйти на Келколово, а дальше на Мгу. Причем немцы этого удара не ждали.

Вот он, второй "момент истины". Когда надо окончательно решать — пока "журавль" не улетел. Как минимум, форсируем речку Мойку и захватим позиции по ту сторону дефиле. И дотянемся до тяжелой немецкой артиллерии у Келколова — позиции их, на карте. Все же — не сорок первый. У немцев нет сейчас серьезных резервов. Когда они поймут, что происходит — быстро снять войска они могут лишь с восточного фаса. Тогда начнет и Волховский фронт.

Значит, решено — действуем наступательно?

Штаб 136 сд Правый берег Невы. Ночь на 24 ноября 1942

Товарищи командиры! Слушай боевой приказ!

Командирам 136, 268 СД и 142сбр к 04.00 переправить на плацдарм десантно-штурмовые батальоны. Командование этими тремя батальонами принимает капитан Гаврилов. Первый полк 136 дивизии также находится в распоряжении к-на Гаврилова. 2 полк указанной дивизии находится во взаимодействии со штурмовой группой, но выполняет самостоятельную задачу. Для усиления особой штурмовой группе выделяется 152 тбр в составе ..., 2,3 батальон 35брмп и 1 отдельный инженерно-саперный батальон.

Задача сводной группы: немедленно произвести разведку и обнаружить Н-ский полк 96 дивизии, который по сведениям разведки, находится в этом районе на отдыхе и обеспечить корректировку огня артиллерии армии, нарушить телефонную связь между штабом 170 дивизии, тяжёлым артполком противника и штабом 18 армии. Всей группе и 2 полку 136сд в 04.00 выдвинуться в район поселка номер 6, танки выдвигаются на исходные по мере переправы без задержки. 2 СП разворачивается слево и занимает исходные для штурма пос. 6 Задача: захватить поселок, расположенную слева от посёлка гаубичную батарею 170 дивизии и оседлать шоссейную и ж/д в поселке. Усиление — 4 танка т-60, 1 т-34 152 тбр. 1 и 2 батальоны первого полка разворачиваются вправо и занимают исходные для атаки в направлении расположения штаба 170 дивизии. Оставшиеся силы выдвигаются далее и занимают исходные позиции в 300 метрах от пос. Кеколово к 06.45. Начало арт и авиаподготовки фронта в 07.00. В 07.00 третий батальон 1-го полка при поддержке 20 танков т-60 атакует и захватывает артиллерийскую группу противника в Кеколово. Штурмовая группа с первой, второй и третьей ротой 152 тбр начинает движение на исходную позицию в 150 метрах севернее пересечения жд и шоссе Мга-Арбузово. Достигнув исходной подаёт сигнал на перенос огня вглубь обороны УР Мга. 1 дшб 136 сд наступает на левом фланге, усиление 10т-60, 1 рота ОИСБ. 1бмп 142 сбр, 1дшб, 2 рота ОИСБ и 10 т-60 в центре, 1 дшб 268 сд, 3 рота ОИСБ и 1,2 рота 152тбр атакует станцию Мга и УР на правом фланге. 2 бмп и взвод сапёров блокирует шоссе на Арбузово и и жд Ивановское. Выделить силы и средства и уничтожить Дот в 400 метрах за пересечением фланкирующий ЖД на Кировск. Основная задача захватить УР Мга и жд ст Мга выйти на северную окраину Мги, и берег реки Мги. Продержаться до подхода основных сил 86 стрелковой дивизии.

Связь:... Условные сигналы:... Командующий фронтом Говоров.

Что? Неудобно капитану майорами командовать? Неудобно штаны через голову надевать — ну а это поправимо. Как командующий фронтом, имею право в исключительных случаях повышать через звание. Так что — исполняйте приказ, подполковник Гаврилов. Надеюсь, все присутствующие, командующему фронтом на слово поверят, пока?

Ну а как завершим — будут все бумаги. Или нет — если завалишь.

Вольно! Приступайте!

Старший лейтенант Юрий Смоленцев, "Брюс". Левый берег Невы.

Эх, ну почему я не Жуков, Георгий Константинович? Глянул бы сразу на карту — и изрек безошибочное решение.

Совещание импровизированное — я, майор-морпех, еще майор, из 136й дивизии, от генерала Симоняка (сам он на правом фланге, сейчас будет) — и правый берег на связи. Имеем: основная артиллерийская группировка немцев возле Кентолова, завтра будут нас с землей мешать — но вот сейчас есть шанс их накрыть, если продвинуться по насыпи, или напрямик через болото (но только пехом, без техники). А в двух километрах позади — целых два штаба: 170й пехотной дивизии, полки которой мы только что побили, и тяжелого артиллерийского полка. Проблема — что ближе, вот здесь в лесу, стоит лагерем полк 96й пехотной. Да, предположительно тут — на участке ограниченном: насыпь, речка Мойка, узкоколейка на Синявино. А ближе (где после будет платформа Невдубстрой), у немцев перевалочная база — колея от Мги.

У нас же пока -только пехота. Обещали правда, срочно перебросить хотя бы легкие Т-60, 61й танковой бригады, на паромах. Сколько времени — час, два? А немцы опомнятся, разберутся в обстановке, сколько еще можно им голову дурить?