С чистого листа.

— Я провожу! — сказал Гарри.

— Мы проводим! — уточнила Нимфадора, положив свою руку на его руку.

— Может и нам расскажешь, что случилось с тобой? — поинтересовалась Нимфадора повернувшись к Бетти.

— Ну, если коротко, то у нас всех проблемы образовались с темным лордом, — ответила прожевав Бетти: — У него оказывается есть кресстражи. Это такая штука, которая может удержать душу на этом свете, для последующего воскрешения.

— Он типа бессмертный? — поинтересовался Гарри, сверкнув очками.

— Вроде того. И вот оказывается в моем сейфе хранится один из них, как я выяснила вчера, — продолжила Бетти: — И за ним пришли братья Лейстренджи. Они попытались меня похитить, чтобы подчинить и получить кресстраж. И я с ними немного повоевала.

— И как? — спросил Гарри.

— Два-ноль в мою пользу! — похвасталась Бетти: — Правда у меня теперь некрасивый шрам будет на боку. Зато они померли.

— К сожалению у Волди еще много людей, — покачала головой Нимфадора.

— И как ты их убила? — заинтересовался Гарри.

— Не бойся, не авадой, — усмехнулась Бетти: — Все законно. Редукто в грудь. Секо в горло. Да министерство и не узнает.

— Узнает! — уверенно сказала Нимфадора: — У псов есть свои люди там. Доложат.

— Ах, да! — кивнула Бетти: — Я забыла. Ну и что? Впаяют мне незаконное использование волшебства? Чушь. Да! Я не закончила... Здесь в доме мы с Гермионой нашли еще один кресстраж. И возможно есть еще какие-то.

— А сколько их может быть? — спросил Гарри: — Может он их сотню наделал? И разбросал по всему миру?

— Нет Гарри, — заговорила Гермиона: — Я уже пролистала книжку по кресстражам, что нашла Бетти здесь. Там говорится, что больше семи их в принципе быть не может. Иначе душа разрушится. Но вообще не желательно их делать больше одного. Иначе сойдешь с ума.

— Мы точно знаем, что их много и что темный лорд сумасшедший, — резюмировала Бетти: — По этому по итогам сегодняшней тайной вечери предлагаю считать что кресстражей семь. Один здесь у нас. Другой предположительно в моем сейфе.

— Кажется, один я уничтожил, — сказал Гарри: — Это был дневник Тома Редла. Я его клыком василиска ткнул.

— Что-то я сомневаюсь, что кресстраж змееуста, можно уничтожить ядом его фамильяра, — скептически хмыкнула Бетти: — Хотя судя по тому, что я слышала о дневнике, это тоже кресстраж. Куда он потом делся?

— Дамблдор забрал. Хотя нет! Его забрал Добби! Вместе с носком! — воскликнул Гарри.

— Ну, так позови этого Добби! — нетерпеливо сказала Бетти.

Добби к общему удивлению быстро откликнулся и появился рядом с Гарри. После просьбы Гарри он заменжевался, не желая таскать плохую вещь, но все же принес из какой-то захоронки покоцанный дневник, пропитанный ядом. Бетти его сразу осторожно перехватила и утащила в лабораторию артефактов. После исследования объявила, что кресстраж все еще рабочий, просто утратил чары ментального подчинения и свойства волшебного дневника.

— Итого три штуки? — задумчиво спросил Гарри: — А может их всего три? Кстати Добби ты не хочешь служить дому Блек?

Добби радостно завизжал, а Кричер недовольно скорчил рожу, не считая сумасшедшего домовика достойным эльфом.

— Думаю кресстражей все же больше, — ответила озабоченно Бетти, не обращая на вопли домовиков внимания: — Ты недооцениваешь масштаб личности ТЛ. Он все делает с размахом! На полную катушку вляпывается в любое дерьмо. Этакая "глыба-человечище!", как писал Горький. Достойный соперник другой глыбе в лице директора. Но в принципе их все искать не так уж важно...

— Точно! Ты там что-то говорила про искупительный обряд для Волди? — встрепенулась Гермиона: — Как это?

— Это пока секрет, но у меня есть кой-какие возможности как у регента Лейстренджей.

— Ты регент Лейстренджей?! — завопил Невилл в панике.

— Прикинь? — усмехнулась Бетти: — Так что один твой сын станет Лейстренджем.

Невилл неожиданно упал в обморок.

— Довела парня! — возмутилась Гермиона. Бетти отлевитировала тело Невилла на софу.

— А что мне делать прикажешь? — огрызнулась Бетти: — Скрытничать от вас? Еще хуже будет. Ничего, он все примет нормально. Он сильный парень.

* * *

— Я из рода артефакторов Грейнджер! — заявила пришедшая из банка Гермиона: — Оказывается есть такой род! Древний. И чего этот козел Малфой сразу фыркать на меня начал с первого курса? Я думала он все рода наизусть знает, поверила ему...

— Нашла кому верить, — фыркнула Бетти и задумалась, а потом хлопнула Гермиону по плечу и засмеялась: — Артефакторы говоришь? Ну тогда ты попала подруга! Быть тебе второй женой Гарри! Мы же в ритуале этот аспект не проверяли, только силу магии, да яркие особенности Гарри. Вот и не сходились векторы потомства. А ведь Поттеры из рода Певерелл вышли! А те тоже артефакторы. И у Поттеров есть такой аспект все еще. Помнишь какую чудную карту его папаша слепил в школе? Карту Мародеров? Это между прочим довольно сильный артефакт, который без родовой склонности не слепить. А ты? Ну как ты смогла свою сумку зачаровать на пятом курсе на объем большого сундука? Да еще с облегчением веса? Это тоже родовая склонность. И это только один из положительных аспектов.

— А что еще? — спросила Гермиона.

— А склонность к анимагии? Да обычные волшебники без такой склонности десяток лет тратят на обучение обороту в зверя! А ты за пару месяцев управилась от скуки.

— Да, но Гарри...

— А отец его? С четвертого курса анимаг был! Аспект тоже есть! — азартно сказала Бетти, хватая пергамент и перо: — Ух, начинаю себя чувствовать профессиональной свахой! Давай подобьем баланс аспектов вашего потомства. Сейчас рассчитаю...

Она начала черкать а Гермиона наклонилась через её плечо.

— Значит так! — резюмировала Бетти: — В минус идет способность к полетам. Ваши дети не станут звездами квиддича.

— Плевать! — фыркнула Гермиона.

— В минус идет магическая сила. Дети не смогут стать могучимы боевыми магами.

— Насколько слабыми?

— Слабей Гарри, но на твоем уровне, может даже немного сильней.

— Так это же классно! — обрадовалась Гермиона: — Пойдет!

— Будут очкариками!

— Это плохо, — огорчилась Гермиона: — Но... ведь есть же линзы хорошие? И вообще мы артефакторы или где? А сама им очки зачарую как надо!

— Твои дети будут глупей тебя, — предупредила Бетти.

— Сильно глупей? — испугалась Гермиона.

— Слегка умней Гарри, — усмехнулась Бетти: — Более рассеянными будут чем ты.

— Это приемлемо, — вздохнула Гермиона, переживая за несуществующих детей.

— Теперь плюсы! — торжественно сказала Бетти: — Они будут талантливыми артефакторами, которые превзойдут обоих родителей. Если учить конечно.

— Я их научу! — свирепо сказал Гермиона.

— И им будет легко даваться анимагия! — завершила анализ Бетти.

— Бетти! — испуганно вздохнула Гермиона, сделав фейспалм: — Ты так подробно описала детей моих, что я кажется их уже люблю! Мордред! Еще немного и я начну как та глупая баба из анекдота плакать, что мой нерожденный сын пошел по дому, а эта неуклюжая Нимфадора, как всегда разбросала по полу вещи, и он упал и набил себе шишечку...

— Гермиона! — смутилась Бетти и обняла её: — У тебя и правда уже слезы на глазах. Это так мило... Но все же давай не будем делить шкуру неубитого Гарри Поттера?

— Кто там хочет меня убить и освежевать? — бодро спросил вошедший Гарри: — Вы? Какие гнусные интриги, как это я называю...

Гермиона вдруг бросилась к Гарри на шею и поцеловала в губы. Тот остолбенел.

— Только не я! — смущенно улыбнулась она: — Только не я...

Искупление Темных Лордов.

Воландеморт завязал переписку через банковского поверенного с новым и неизвестным ему регентом рода Лейстрендж. Он все еще жил в их замке на правах сюзерена. И ему все еще нужен был доступ к их сейфам. В особенности ради чаши.

Но регент потребовал от него в первую очередь исполнить долг сюзерена, на последнюю волю вассала. То есть пройти обряд искупления и прощания с вассалом. Воландеморт примерно предполагал, что Рудольфус не потребует от него ничего плохого. Все же верный сторонник. Скорей всего потребует отомостить убийце. Это не очень трудно будет.

Поэтому Воландеморт с легкостью согласился на искупление, в обмен на получение в будущем чаши из сейфа Лейстрендж. Описание ритуала прислал регент по почте, а проводить его нужно было у родового алтаря Лейстрендж. Когда Воландеморт проделал все необходимое, к нему явился дух Рудольфуса...

* * *

— Бетти почему ты уверена, что Рудольфус потребует именно ЭТО? — скептически спросила Гермиона, когда Бетти составляла письмо Воландеморту: — Мне кажется он скорей потребует твою голову.

— Мне же лучше знать своего му... родственника? — чуть не оговорилась Бетти: — Уверяю тебя, что Рудольфус любил своего Волди незамутненной любовью. И в первую очередь желал ему блага. И ужасно переживал, что он подвинулся крышей, после создания кресстражей. Так что он потребует именно ЭТО.

* * *

— Милорд! Я желаю вам только блага! — заговорил дух.

— Да-да! Я знаю мой Руди, — закивал Воландеморт: — Чего бы ты хотел, чтобы я тебе сделал?

— Мне не нужно ничего для себя или рода. Я хочу чтобы сами стали сильней! Для этого вам нужно лишь пройти ритуал метанойи, чтобы ваш разум окреп. Слишком много темной магии, слишком велик груз. Ваш разум ослаб под ним.

— Руди, но это нелепо! — возмутился Воландеморт: — Какие-то жалкие раскаяния и молитвы! Это даже не магия. Это поповщина какая-то.

— Это не так милорд, это ментальная магия восстановления духа и разума. Истинный темный маг должен уметь очищать себя от грязи. Иначе он гибнет. Я скорблю, что ваш разум ослаб. Сила без разума слабнет.

— Ладно, ладно, — скривился Воландеморт, чувствуя, что придется ему пройти этот нелепый обряд, о котором он читал лишь мельком. Он согласился пройти его, хоть и считал его напрасной тратой времени. Воландеморт не верил во вред от темных искусств для разума. Это все враки Дамблдора! Суеверия светлых магов.

* * *

— Кричер! — позвала Бетти домовика, когда она с Гермионой вышла из Выручай-комнаты: — Держи вот эту диадему. На ней такое же проклятье, как и на тех предметах, что я приказала устроить в алтарном приделе. Её также пристроишь рядом с уловителем магии. Скоро произойдет ритуал очистки и из них польется темная магическая сила и напитает родовую магию дома.

— Как прикажете госпожа! — обрадовано кивнул домовик и схватив диадему исчез.

* * *

Воландеморт уже устал. Никогда еще ему не приходилось так много говорить. А это были всего лишь мантры, в которых он каялся в своих пригрешениях. Но все же он оттарабанил необходимое и признал раскаяние в своих поступках. И сразу почувствовал в себе странные изменения. Для начала у него вырос нос и он стал больше походить на себя прежнего. А на душе сразу стало легче и радостней. Он уже было хотел вскочить и бежать хвастать своим новым видом, но вдруг раздался ехидный голос. Точней Глас!

— Не так быстро Том.

После чего Воландеморт оказался на духовном плане, про который лишь читал, но ни разу там не был. Он там стоял прикованный к каменному столбу, а к нему длинной вереницей подходили убитые им и его слугами, и по очереди рассказывали о своей жизни и чего они хотели и о чем мечтали. Это было не выносимо для него, но он не мог ни пошевелиться, ни отвлечься...

— Меня звали Мери Ласкин, — говорила очередная маленькая девочка: — Я училась в третьем классе, до этого я мечтала вырасти большой и стать врачом. Родители меня очень любили и все в моей жизни было прекрасно, но потом меня поймали очень злобные и страшные люди. Они меня зверски мучили и насиловали. Это было сделано по твоему приказу...

Воландеморт с отчаянием покосился на длинную очередь уходящую вдаль и в отчаянии завыл. Никогда ему не было так плохо.

* * *

— Что с лордом? — перешептывались упиванцы. Он сильно изменился. С одной стороны он стал более похож на человека, но с другой стороны он выглядел раздавленным и усталым. И глаза его были пусты. Он не знал к чему стремиться и чего хотеть. Его разум сам себя пожирал. На каждое Да, у него тут же находилось десяток НЕТ.

Только когда глаза останавливались на упиванцах, они с ненавистью сверлили его соратников и те просто тихо тряслись от физически ощущаемой жажды смерти.

* * *

Дамблдор все еще находился в коме. По крайней мере телесно он лежал в Мунго. Но душа его находилась на духовном плане. И почему-то это был вокзал Кингс-кросс. Только вместо пассажиров, ждущих отправления там были все кто погиб рядом с ним. И все они с ним разговаривали, и в чем-то укоряли его. Особенно досаждали семейка Поттеров. Джеймс и Лили, ходили за ним хвостом и постоянно пытались добиться от Дамблдора каких-то признаний, что он из вредности, а не ради общего блага мучил их сына всю жизнь. И Сириус потом к ним присоединился, укоряя в своей несчастной жизни...

* * *

Рон бесился, глядя с какими довольными лицами Гарри и Гермиона обжимаются на диване в гостиной и еще нахально целуются. Почти как он с Лавандой! Он даже пару раз поссорился со своей подружкой из-за этого, которая не желала разделять негодование Рона. Да как они смеют быть счастливы, после того как поссорились с ним? И вообще это разврат какой-то. У Гарри уже есть вроде девушка? Другая? Так почему эта заучка на него вешается? Гарри вообще опупел что ли? Устроил тут гарем. Избранный тоже мне нашелся! Говна-пирога ему! Из магазина братьев.

Да и Невилл этот тоже... жалкий сквиб, строит из себя! Постоянно тискается с Бетти-злючкой. Мордред знает что происходит на гриффиндоре! Все повлюблялись, и никто не желает обращать внимания на Рона великолепного. А ведь он не только стал старостой как планировал, но еще и сосется с лучшей девушкой факультета! Все должны им восхищаться! Но каждый раз даря пламенный поцелуй очумевшей от приворотного зелья девушке, и самодовольно оглядываясь, Рон не видел вокруг себя признаков зависти и восхищения. В глазах окружающих было скорей отвращение. Как и обычно, когда он ел.

Остался последний шаг. Необходимо заставить Поттера принять его в команду по квиддичу! Он просто обязан это сделать. Ведь именно Рон научил его всему что Гарри знает о квиддиче! Как он может игнорировать его талант и его мечту? И это после всего, что Рон для него сделал? Он ему должен! И Грейнджер должна ему! Разве не спас он её от тролля? Да она вообще должна была после этого стать его служанкой верной. Никто не имеет права игнорировать Рона Уизли!