Пауки в банке

Походив туда-сюда по лаборатории в поисках интересного занятия и так и не найдя его, отправился смотреть, чем там занимаются мои подопечные в бывшей операционной. Роман вместе с девушками увлечённо перебирал горы трофейного оружия. Большинство бластеров уже было аккуратно разобрано и разложено по составным частям на нескольких столах, элементы питания сложены отдельно. Удачно приспособив операционный комплекс, Роман организовал настоящее конвейерное производство. Девушки помогали ему делать рукоятки из пластика, а он перевешивал органы управления на новые места. Переделанным оружием становилось удобно пользоваться людям. Конечно, до удобства нашего земного оружия, тут ещё далеко, но и такая модернизация обеспечивала серьёзное преимущество перед неграми. Если и дальше всё пойдёт в заданном темпе, то уже к сегодняшнему вечеру гора оружия будет полностью переделана. Вот-то наши командиры обрадуются.

— Сергей, наконец-то вы бросили это бесполезное занятие, — отвлеклась от работы Марина, продолжая обращаться ко мне строго на 'Вы', несмотря на недавнее совместное 'времяпрепровождение'. — Вас тут в прихожей уже дожидаются.

— Кто это ещё? — Мне сильно захотелось снова спрятаться в лаборатории, а не общаться с тем, кого принесло по мою душу.

— Неужели вы забыли о том, что теперь вы руководите научным отделом? — Ехидно поинтересовалась из-за своего стола Ольга.

— Нет, — мысленно грязно выругался, вспоминая это проклятое назначение, о котором и вправду почти удалось подзабыть.

— Вот так и займитесь его организацией, а мы пока тут поработаем 'руками', — Марина ещё та язва под стать напарнице, вот как хитро намекнула, выделив крайнее слово тоном голоса, а у меня мурашки по спине.

Интересное дело получается, то девушки хотят следовать всегда за мной, то отправляют разбираться с делами одного. Ну да ладно, им виднее, а мне так даже проще, всё же я, скорее одиночка, и чувствую себя с эскортом как-то неуютно. Даже таким красивым эскортом.

Меня действительно уже ждали более десяти человек, среди которых оказалось четверо немцев и одна явная американка. Чёткая такая эмансипэ, несмотря на весьма потасканный и сильно затраханный внешний вид. В течение последующих четырёх часов мы занимались размещением приданных нам людей в нескольких комнатах и наведением порядка. Мне удалось открыть ещё пару дверей в какие-то биологические лаборатории, но ничего особо интересного там не обнаружилось, кроме нескольких мумифицированных трупов инопланетян и стеллажей с непонятным оборудованием, к которому пока никто не подходил. Эти лаборатории тоже отошли нашему новому отделу. Всего в отделе поначалу планировалось занять работой более двухсот человек, и ещё сотню помощников. Это полноценный НИИ получается. Благо от меня лично не требуется непосредственное участие в обеспечении занятий каждого нового сотрудника, этим займутся мои прямые заместители. Вообще до сих пор не понимал, зачем Совету потребовался в руководители данного начинания именно я, так как слабо представлял себе, чем предстоит заниматься. Лучшее, на что я мог реально претендовать — роль научного консультанта или экспериментатора, но нашему руководству было виднее. Может просто хотели так занять меня, дабы не проявлял особого героизма, да и только? Возможно, возможно. Кстати, лишь только стоит вспомнить про руководство, как оно сразу же даст о себе знать. Нас нашел посыльный, потребовав, чтобы я немедленно явился в совет. Немедленно! Вот ведь какая спешка, и главное совершенно непонятно зачем.

Шествуя по коридорам станции и заглядывая в разные места, мне было очень приятно видеть, как практически на пустом месте создаётся настоящее государство. Или не государство, а военная коммуна. Практически все люди заняты каким-то важным делом. Некоторые обустраивали территорию, тщательно убирая мусор и остатки жизнедеятельности предыдущих хозяев сектора, но явное большинство готовилось воевать. Отряды отрабатывали стремительное нападение и организованную оборону, создавали новую тактику с учётом местных условий. Новинкой были лёгкие переносные щиты, сделанные из керамических плит. Ребята, с которыми мне приходилось воевать вместе, теперь работали инструкторами, гоняя многочисленных новичков по коридорам, организуя быстровозводимые заслоны и штурмуя возведённые другими группами баррикады. Даже учебные стрельбы слабыми разрядами плазмы по мишеням проводились, как и метание отнятых у негров заточек и копий. Выглядело всё это действо пока нелепо и часто откровенно комично, но ведь сегодня только первый день мобилизации. Инструкторы периодически раздавали подопечным тумаки и оплеухи, постепенно выбивая остатки былой дури, формируя нужные рефлексы коллективных бойцов. Время одиночек явно подошло к концу. Подставился, не спрятался за щит — получи в ухо. Замешкался — носи с честью отпечаток ботинка на заднице. Отвлёкся и не смог своевременно прикрыть товарища — примерь синюю метку на глазу. Да уж, по виду 'пострадавших' и отсутствию каких-либо угрызений с их стороны в сторону инструкторов, тут все уже чётко понимают, что лучше получить оплеуху от инструктора сегодня, чем разряд плазмы от негра завтра. Через неделю такой усиленной подготовки можно смело брать всю оставшуюся территорию станции штурмом, в этом я практически не сомневаюсь. В старом секторе женские группы отрабатывали приёмы рукопашного боя. Характерные такие приёмы, по моей давней армейской подготовке. Крепко пахло потом, отдыхать и расслабляться после вчерашнего кошмара дамам тут никто не даёт. А заодно думать всякие посторонние думы в иные стороны. Оно и верно — уже не важно, сколько накопилось всяких психологических травм плена и постоянного насилия. Лучшее средство от уныния и бесплодного самокопания в попытке возвратить потерянное человеческое достоинство — боевая подготовка до полного изнурения с раннего утра и до позднего вечера, причём, на такую благодатную почву она хорошо ложится, и результат наши противники вскоре оценят по достоинству.

Последующее долгое и нудное совещание в Совете ничего мне нового не принесло. Опять повторили уже известную информацию, меня расспросили на тему уже сделанного и моих дальнейших планов. Я тоже ничего нового Совету не рассказал, особенно про свои контакты с 'мозгом станции'. Потом пошли сплошные хозяйственные вопросы, которые мне были совершенно неинтересны. Мои предположения о строительстве государства на отдельно взятой космической станции всячески подтверждаются. Создаётся не только армия, но и управленческий аппарат, который совершенно не понимает, что нужно делать, но активно изображает бурную деятельность. Вот теперь я обязан дважды в день отчитываться в Совете о проделанной работе и ближайших планах. Честно не понимаю, чем эти отчёты могут помочь, но раз надо — значит надо. Раз я уже возглавляю один из важнейших участков работы, от меня все ждут чего-то особенного, может чуда какого, хорошо хоть не прямо сейчас. Ладно, может, что-то и получится, хотя лично мне самому гораздо интереснее было бы заниматься той же боевой подготовкой новобранцев, чем строить из себя министра по науке и технике. Теперь-то я, наконец, понимаю, как работает власть на Земле, и почему у нас там всё так через одно место часто устроено. Лишь стоит где-либо хорошо проявить себя, показать успех, как тебя снимут с того места, где ты реально компетентен и кинут на другой участок, где и конь не валялся. Нагрузят ответственностью, придадут кучу людей в подчинение и заставят регулярно отчитываться перед вышестоящим начальством. А ты будешь пытаться спрятать свою некомпетентность в бюрократизме, дабы не пасть в глазах других людей и изображать из себя хрен знает кого. Если сильно повезёт и человек на новом месте всё же наберёт достаточную компетентность, снова покажет реальный результат — его опять перекинут прикрывать очередную дырку и так до тех пор, пока он окончательно не выдохнется. И, что самое обидное — так получается практически везде. Было бы хорошо, если некомпетентных руководителей снимали с тех должностей, где они нифига полезного не делают и переводили туда, где от них есть хоть какой-то толк, но вот ведь и для этого нужен кто-то, кто реально видит сверху, кто есть кто, и кто что реально делает. А если и там, на этом самом верху, сидит такой же совершенно некомпетентный товарищ, держащийся только за своё место, то вся система быстро заполняется 'важными дураками' на руководящих постах. И даже тут, в космосе, мы опять наступаем на старые грабли. Мне бы не хотелось подобного развития событий, но что я могу изменить? Может, силой или хитростью взять всю власть в свои руки и построить всех как мне захочется? Диктатура меня, любимого, мне это даже нравится. А с чего кто-то слишком умный решил, что я окажусь лучше, чем уже возникшая власть? И всё же я не могу доверять и полностью полагаться на все решения Совета, потому мне ничего не остаётся, как действовать самостоятельно, вести свою закулисную игру. Стоит организовать тайную группу поддержки и влияния, благо возможности для этого есть. Как и на Земле, кланы, тайная борьба за влияние, всё повторяется снова в других условиях. По возможности стоит поговорить на эту тему с Олегом и Романом, они меня поймут, и, надеюсь — поддержат. Девушкам же доверять пока не могу, хотя и очень хочется, придётся как-то выкручиваться. Вот так, размышляя о совершенно посторонних вещах, даже и не заметил, как совещание плавно подошло к концу. Под конец Совет принял общую военную стратегию, решив устроить в секторах глухую оборону и готовиться к возможным атакам противника, никаких дальнейших наступательных действий самим в принципе не предпринимать. Типа: 'мы мирные люди, но наш бронепоезд...' и всё такое в том же духе. Моё отдельное мнение, что стоит закрепить достигнутый успех новыми атаками, не позволяя противнику подготовиться лучше, особого одобрения не встретило. Против меня почему-то высказался даже Фёдор, хотя именно его мотив я хорошо понимаю, у него столько интересных новобранцев женского пола, к чему ему скорая победа в войне. И что он после победы делать будет? В общем, возвращался на базу с не очень хорошими предчувствиями и совсем невесёлыми мыслями. Уже у самой двери в лабораторию меня отловил Олег, который так до сих пор так и не стянул скафандр.

— Чего грустишь, Серёг, неужели опять в рядовые разжаловали? Так это мы быстро исправим, мне нужен сержант для команды ассенизаторов-новобранцев, — привычно подколол меня он.

— Лучше бы разжаловали, не так погано на душе было, — нехотя отмахнулся от него.

— И чего тебе не нравится, сектор мы отбили, оборону обустроили, хозяйство наладили и всё за одни здешние сутки, — тот попытался достучаться до моего сознания. — У тебя ещё девочки очень красивые в подчинении, я аж облизываюсь, когда на них смотрю, тебе, дурню, радоваться нужно... — но все его слова пролетали мимо.

— Радоваться чему? — Всё же поднял понурый взгляд, окинув им боевого товарища. — Совет хочет только крепить оборону, исключив наступательные действия, хотя они напрашиваются сами собой, — сразу выдал ему нашу военную тайну, о которой он наверняка и сам прекрасно знает. — Меня заставили заниматься тем, в чём я нифига не смыслю, а моего мнения по действительно важным вопросам никто и слушать не хочет. Ты то хоть меня понимаешь, что нельзя останавливаться на достигнутом, пока противник не побеждён окончательно? Сидючи в своих секторах, мы даже не догадываемся, какими ресурсами и возможностями он располагает. И с чем заявится сюда в следующий раз.

— Понимаю тебя, да и сам далеко не в восторге от такого решения, — тяжело вздохнул Олег. — Ты это, ближе к ночи, надевай шкуру, бери пушку и тихонечко подходи к заслону, я тебя буду ждать, есть интересное дело, тебе должно понравиться, — он наверняка заговорщицки подмигнул мне, говоря всё это, но я об этом мог только догадываться по интонации голоса.

Впрочем, своим предложением он сумел поднять моё упавшее настроение, я догадывался, что ночью мы явно не в игрушки играть будем. Олег наверняка разведал что-то интересное и планирует вылазку. И скорее всего опять к неграм в задницу, а не куда-то ещё.

Остаток времени до ночи требовалось чем-то занять. И я не нашел для себя более интересного дела, как включиться в оружейный производственный процесс, сменив Романа и девушек в операционной пришельцев. До меня они переделали почти все имевшиеся ручные бластеры, а вот до винтовок, приличная кучка которых лежала в углу комнаты, так и не добрались, я вполне догадываюсь почему. Они просто не знали, что и как можно добавить или изменить. Я-то уже имел опыт практического применения данного оружия, а потому видел несколько возможных вариантов. По сути, большой модернизации винтовкам не требовалось вовсе. Им не хватало разве дополнительной пистолетной рукояти около органов управления огнём, приклада и ремня, чтобы было удобно и носить и быстро переходить к стрельбе из походного положения. Полчаса мастерил первую рукоять и искал надёжный способ прикрепить её к оружию, не нарушая при этом его целостности. Долго ничего толкового не приходило в голову, я забраковал пяток вариантов, прежде чем придумал сделать из пластика внешний накладной корпус, в который поместить винтовку целиком. Ещё через час кропотливых стараний и подгонки у меня почти получилось задуманное. Почти — это потому, что на доводку первого изделия ушел ещё час, но и результат оказался очень хорошим. Даже со стороны модернизированное изделие выглядело весьма привлекательно, как приличное футуристическое земное оружие, получалось даже удобно с ним обращаться. Приклад делать не стал, всё равно отдачи нет, но предусмотрел его потенциальную возможность в конструкции для последующих модернизаций. Позвав Романа и девушек, продемонстрировал им полученный образец и быстро показал, как им пользоваться. Ольга долго придирчиво примерялась к винтовке, перекладывая её из одной руки в другую, включала и выключала голографический прицел, вешала на ремень, пытаясь быстро перекинуть в режим стрельбы, потом удовлетворённо хмыкнув, передала винтовку Марине. Та повторила некоторые из её действий и вполне удовлетворённым голосом заявила:

— Приклада для полного счастья только не хватает, а так уже хочется оставить себе эту штучку.

— Так не вопрос, сними форму с внешнего корпуса, сделай матрицу, дабы быстро переделать остальные, и забирай, — кивнул ей, показывая рукой в сторону кучи конструкционного пластика.

— Нельзя, Сергей, всё оружие теперь строго учитывается и мы должны по описи сдать его в отдел снабжения боевых отрядов, — с заметной грустью на лице просветила она меня о введении новых строгих порядках на станции. — Теперь везде материальные ценности на строгом учёте и контроле сразу на нескольких уровнях. Оружие и заряженные батареи выдаются только тем, кто заступает на боевое дежурство и для тренировки под строгим контролем, а после сдаются обратно. Прямо как там у нас, на Земле, никаких вольностей и свободного обращения. Зато лично вам пока ещё можно за особые заслуги выбрать себе и по-тихому заныкать любую понравившуюся пушку, а нас, пока вас тут не было, уже всех пересчитали. Хотя мы и состоим при вас как личная охрана, но так как в боевых действиях напрямую не участвуем, нам и ручник по идее не положен, — с этими словами и явно разочарованным видом девушка положила модернизированную винтовку на ближайший стол.