Это навсегда - 3

— Уже выставил.

— Я не буду молчать! Я расскажу в полиции, что вы убили невооружённую женщину! — подал голос мужик, и по акценту стало ясно, что дамочка, носившая в юности имя Анастасии Никифоровой, не изменила своей сексуальной приверженности к любовникам-кавказцам.

Я поднял куртку 'правдоискателя' и нашёл в кармане портмоне с документами. Айдишка на имя Аслана Тодоева, выданная десять местных лет назад, пластиковая карточка с фотографией оного, флажком Исламского Халифата и арабской вязью, 'паспорт' подданного Ичкерийского имамата, бумажное удостоверение личности начальника штаба 'интернационального батальона УПА'.

— Может, его тоже в мешок?

— Нет, его не в мешок и даже не в фургон, а в багажник Тойоты.

Баленко, Мустафин и ещё несколько человек подъехали, спустя минут десять. Осмотрев помещение, руководитель ЧВК распорядился передать охрану особняка людям с шевронами 'Русская Армия', а нам дал команду возвращаться на базу 'Прокофьева'.

— Сармат знает, что делать дальше...

Не только Сармат знает. Я тоже знаю: обшмонают, снова погрузят в фургоны и передадут охране английского корабля, стоящего у отдалённого причала в порту. А на рассвете кораблик отправится в плавание к берегам Новой Англии. Всё, бляха, как в 1945 году, когда личный состав дивизии СС 'Галичина' приняла Великобритания! По просьбе папы римского, рекомендовавшего их в качестве 'хороших католиков и убеждённых антикоммунистов'. Только теперь рекомендует не католический пантифик, а Орден, в числе договорённостей Баленко с постпредом которого был 'нейтралитет' городской полиции в наших действия этой ночью. Не зря же ни один полицейский не сунулся к зданию постпредства, несмотря то, что случайными свидетелями начала его штурма стали несколько пассажиров и водителей проезжавших мимо машин.

Порто-Франко, 31.09.30, понедельник, 19:30

Суть этих договорённостей стала понятна впоследствии. По сути, Орден нашими руками избавился от остатков организации, превратившейся после событий в Московском Протекторате в настоящую 'занозу в заднице' для здешнего 'мирового правительства'. Связь с 'УПА' могла очень сильно дискредитировать Орден, но и сделать то, что сделали мы, он не мог без риска потерять доверие к себе со стороны тех, деятельности кого содействовал. Так что 'исчезновение' из Порто-Франко боевиков организации, члены которой после публикации свидетельств о последствиях захвата МП почти повсеместно к северу от Большого залива воспринимались как террористы, фашисты и изверги, лишь снижало накапливающуюся неприязнь к украинцам.

В обмен на это ПРА получал здание постпредства Московского Протектората, о восстановлении территории и власти которого речи уже не вёл никто. Орден не был бы Орденом, если бы не получил имущественные 'бонусы': 'Прокофьеву' доставалось все трофеи, захваченные на базах 'УПА', а мэрии Порто-Франко, находящегося в юрисдикции Ордена, отходили земельные участки и имущественные комплексы баз, помещения 'Фонда помощи патриотам' и жильё, находящееся в собственности лиц, связанных с 'УПА' и 'УССД'. Какая сумма 'капнула' на счета ЧВК за проведённую операцию, я не знаю, но премиальные за операцию нам выплатили неплохие.

Трупы погибших? С ними вообще не было проблем. Укромных подходов к морскому побережью хватает даже в городской черте. А поскольку избавлялись от них среди ночи, когда морские хищники особенно активны, 'иллюстрации' к стихам классика 'тятя, тятя, наши сети притащили мертвеца' не последовало.

Конечно, техника, оружие и боеприпасы, обмундирование и снаряжение, захваченные нами на базах, представляют собой определённую (и довольно приличную) ценность, но главное, конечно, документы. Огромное количество документов и информации на компьютерных носителях, даже беглый просмотр которой производил впечатление, были не меньшей ценностью. Особенно в свете готовящегося международного трибунала над руководителями 'УПА' и 'УССД'.

Среди претензий к 'Прокофьеву', высказываемых руководству и простым бойцам за глаза и в открытую, довольно часто встречается обвинение в том, что ЧВК пытается перетащить староземельские конфликты в этот мир. Мне было достаточно всего одного документа, чтобы понять, кто именно на самом деле их тащит сюда. Накладной на те самые контейнеры, послужившие поводом для передачи мне данных об упашниках Златой Марковой. И в этой самой накладной (а также в других накладных с оружием, приходившим 'из-за ленточки' для 'УПА') в графе 'оплачено' значилось прекрасно известное мне по Старой Земле название компании, к 'оригиналу' которого было лишь добавлено 'NW', 'Новый Мир'.

В общем-то, с трофейными документами я занимался недолго, успев проделать лишь черновую работу: отобрал что-то перспективное для дальнейшей разработки от ничего не значащего. После госпиталя в Порто-Франко появился Тунгус, и мы с Сарматом вернулись к привычной нам рутине.

Пошёл на убыль и шквал интереса к здешней России. Заработал на полную мощность нефтеперерабатывающий завод в Береговом, наливные суда и бензовозы потянулись на восток, поползли вниз цены на топливо на заправочных станциях. Поднявшийся на бирже в цене до 12 экю грамм золота подешевел до 11, и появилась тенденция к дальнейшему её снижению. Вряд ли до нового сухого сезона цена вернётся к прежнему уровню, но падение курса валюты на 5-7% — это вовсе не на 15-20%. А цены на товары... Ну, придётся потерпеть полгодика, пока всех 'переколбасит'...

Нам с Ларисой ещё ничего, поскольку аренду дома оплачиваем не мы, а поспредство ПРА, а для многих повышение стоимости съёмного жилья оказалось очень болезненным. Как, впрочем, и рост цен на продукты. Из-за этого Ордену даже пришлось привязывать размер компенсации переселенцам категории 'Б' к биржевому курсу золота, поскольку знаменитая 'орденская тысяча' выдавалась, исходя из расчётов стоимости переезда вновь прибывших в отдалённые анклавы и проживания в них в течение первой пары недель.

Те семь дней, что Карпентер отвёл Баленко на вывоз имущества с захваченных нами баз, руководство 'Прокофьева' использовало ещё и для того, чтобы пополнить свою базу данных прибывающих 'из-за ленточки' 'патриотов'. Вербовщики, не зная о том, что хозяева баз поменялись, некоторое время ещё продолжали давать их адреса своим клиентам. А когда клиенты прибывали в Порто-Франко, их ждали вовсе не те люди, на встречу с которыми они рассчитывали. Без эксцессов, разумеется, поскольку срок действия 'индульгенции' от Ордена заканчивался с загрузкой пленных на британский корабль. Но документы фиксировали, а их обладателям объясняли, что отныне граждане свободны в выборе места жительства и рода занятий, а там, куда они явились, ребят не ждут. 'Кошка бросила котят, пусть е*утся, как хотят'.

Рабочую группу по подготовке конференции Лариса таки сформировала. Практически все местные государства, за исключением Латинского Союз, Африканского Халифата, Ичкерии и мелких 'младоевропейских' национальных анклавов Евросоюза, назначили в неё своих представителей. И если Латинский Союз и Халифат объясняли это сложностью принятия решений по данному вопросу, то всевозможным 'трибалтам' и чехами просто некого прислать в группу. Тем не менее, на 1 день 10 месяца было назначено её первое заседание.

— Довольна? — прижал я к себе жену, когда она сообщила мне эту новость.

— Не то слово!

— А успеете закончить работу до мокрого сезона?

— Нас кто-то торопит? — вопросом на вопрос ответила Лариса. — Как подсказывает мой опыт, первые два-три заседания выльются в говорильню о том, в каком формате работать, кто какие должности займёт в группе, как подписывать и ратифицировать итоговые документы. А пахать всё равно придётся мне и как раз в эту местную слякоть.

— Не надорвёшься? Это же такой объём!

— Я же не сама это буду писать. Возьмём образцы староземельских конвенций, внесём небольшие изменения, касающиеся местной специфики, и всё!

'И всё!' Как будто я не знаю, насколько коллеги моей супруги умеют насмерть цепляться в каждую запятую.

— Не без этого, конечно, — засмеялась Лора. — Но это уже детали. С самой концепцией-то все ключевые фигуры согласились!

Мы медленно катились по улочкам Порто-Франко на 'Паджеро', а я всё не решался ей сказать новость, которой меня сегодня 'порадовал' президент 'Прокофьева'.

— Может, поужинаем где-нибудь? Тем более, сегодня на Старой Земле 8 марта. С праздником, любимая! — не глядя, вытянул я с заднего сиденья небольшой букетик.

— Спасибо, любимый! — с удовольствием принялась нюхать цветы Лариса. — А я с работой завертелась и совсем забыла! Тем более, не грех в ресторане поужинать. Но только без вина: мне сегодня ещё в дорогу собираться.

— В какую дорогу? — обалдел я.

— В Демидовск. Мустафин уже под вечер сообщил, что надо лететь за директивами и подтверждением полномочий по этой самой рабочей группе. Неделю без меня протянешь? Только давай сразу договоримся: хоть что-нибудь человеческое готовь, а не свои пельмени.

— Не протяну, любимая! — засмеялся я. — Потому что у меня тоже завтра самолёт. И тоже в Демидовск. Подозреваю, что летим с тобой одним бортом.

Зачем лечу — уточнять не стал. Ни к чему. А то, что я сопровождаю огромный ящик с документами, изъятыми в захваченных нами помещениях 'УПА', Лора и так увидит.

'Борт' действительно оказался общим. Не уже привычный Ларисе 'Ан' и, тем более, не реактивный 'Гольфстрим', а 'Сессна-Караван', достаточно тихоходный и с малой дальностью полёта. Но что поделаешь? Лететь-то надо! Пусть с множеством промежуточных посадок и даже ночёвкой в Форте-Янг.

На удивление, моя ненаглядная, потерявшая за время жизни на Новой Земле с десяток килограммов веса, вынесла эту пытку без особого ущерба для своего здоровья. Ворчала, конечно, жаловалась на затёкшую спину и два-три раза между посадками бегала покурить в хвост самолёта, но терпела. И то, что в гостинице Форта-Янг я всего лишь сделал ей точечный массаж позвоночника, а не колол обезболивающие, было огромным достижением. Если так дело пойдёт (в том числе — с похудением, в котором я 'винил' не только улучшившийся гормональный фон, но и натуральные продукты), то через годик-другой о половине её болячек можно будет забыть. Включая астму, практически вылеченную ещё на Урале.

На следующий день была посадка в Форте Ли, откуда пилот грозился доставить нас уже до Демидовска. Но... в иллюминаторе уже начала поблёскивать полоска Москва-реки, а 'Караван' накренился на левый бок, разворачиваясь на юг.

Бывший Московский Протекторат, Москва, 33.09.30, среда, 18:50

— Демидовск не принимает!

Как я уже отвык от подобных формулировок! Последний раз с подобным сталкивался, насколько я помню, ещё в 1993 году, когда 'на перекладных' добирался в посёлок Звёздный на БАМе. Это был период, когда по всей территории бывшего СССР наблюдались перебои с авиационным топливом, и вместо того, чтобы напрямую лететь в Братск, где я должен был пересесть на поезд, пришлось отправиться в Иркутск, где взял билет до Братска. Но уже после команды 'пристегните ремни' нам сообщили о том, что Братск не принимает, и мы совершим посадку в Усть-Куте. И тоже, как сейчас, из-за приближающегося атмосферного фронта.

В 1993 году меня такая посадка очень даже устраивала. Но сейчас зависать до следующего утра в Москве, где после войны инфраструктура едва-едва начинала восстанавливаться...

Разрушения в столице бывшего Московского Протектората стали заметны ещё с воздуха. Не сказать, чтобы они были ужасающими, но подчинённые 'генерала Мыколы' оставили на месте деревянного Кремля, бывшего визитной карточкой новоземельской Москвы, только груды головёшек. А от копии храма Василия Блаженного — кучу щебня, воплотив в жизнь желание Наполеона 'взорвать эту мечеть'. Не знаю, действительно ли Бонапарт отдавал подобный приказ, или это миф, но украинские нацисты за время своего владения городом постарались уничтожить всё, что напоминало им о староземельской России. Вандализмом 'боролись с российской оккупацией', как они оправдывали свои действия.

Часть домов и промышленных предприятий, конечно, пострадала в ходе боевых действий, дважды прокатившихся по Москве. И на разборке завалов, как мы увидели, пока ехали с аэродрома, работали пленные.

Совершенно верно! Не стали мы ночевать в самолёте, как трое бойцов 'Прокофьева', охранявшие груз, а созвонились с местным отделением ЧВК, восстановленным здесь после Победы, и поехали туда.

С земли последствия боевых действий были заметны куда лучше. Пулевые отметины на стенах, до сих пор незастеклённые выбитые окна, чёрная копоть от пожаров, трупный запах со стороны некоторых руин...

— Эти же ублюдки расстреливали людей, где угодно. Хорошо — если потом соседи могли закопать трупы возле домов, — пояснил Санька Томенко, спровоцировавший когда-то на Базе 'Россия' драку.

Он успел принять участие в боевых действиях, теперь служил в Москве, и, узнав, что на аэродроме нужно встречать меня, сам напросился это сделать. Урок, полученные в день нашего с ним знакомства, он помнил хорошо, и считал меня чуть ли не 'крёстным отцом', посвятившим его в особенности жизни на Новой Земле.

Подъехали мы и к руинам Кремля. Не специально, по пути в офис ЧВК. И Томенко показал нам на небольшой гранитный камень, установленный на краю здешней Красной Площади (во время оккупации ей успели присвоить название 'Майдан Незалежности').

— Там, в парке, они проводили массовые расстрелы, а тела убитых оставляли для устрашения жителей города. Когда наши пришли, похоронили людей на краю парка в братской могиле и поставили на ней памятный камень. Потом памятник установим.

Чёрт, всё по накатанной, как сто лет назад, когда Петлюра захватил Киев, а будущий главарь ОУН Коновалец палачествовал в городе!

Что меня ещё удивило в городе, это открывшиеся представительства союзнических государств, в которых раздавалась гуманитарная помощь населению Москвы.

— Очень много помогают, — подтвердил руководитель Московского офиса 'Прокофьева' капитан Леонид Кравцов, с которым мы как-то пересекались в Порто-Франко. — Продовольствием, медикаментами, одеждой, обувью. Техникой и стройматериалами для восстановления разрушенного. Это помимо того, что из Демидовска приходит. Но основная масса всего идёт не к нам, а в Одессу. Там, в сравнении с Москвой, вообще кошмар творился. Главная проблема — люди! Людей не хватает для восстановления разрушенного!

Ночевать нас определили в пустой квартире 'для гостей' в том же доме, пристрой которого занимал офис ЧВК. Но выходить вечером на улицу запретили категорически: из-за последствий войны обострилась ситуация с уличной преступностью.

— Сейчас намного лучше стало, — объяснил Томенко. — Две недели, как отменили комендантский час. А в первые дни грабили даже ради продуктов.

— Что, даже фермеры в город ничего не возили?

— На чём? — хмуро усмехнулся Александр. — У многих автотехнику экспроприировали, чтобы компенсировать её потери в ходе боевых действий. Да и топлива невозможно было достать: его отпускали только 'для нужд армии'. Нефтеперерабатывающий завод в Одессе же загубили!