Все три бронемашины уже скромно стояли вдоль дороги, разнообразя своим видом унылый греческий пейзаж. Уничтожить их противотанковым номерам не составило большого труда, но вот с "Валентайнами", они ничего сделать не могли. Английские танки уничтожили несколько огневых точек советской обороны и привели к молчанию один расчет ПТР. Казалось, что они вот-вот прорвут, ворвутся на позиции десантников и намотают их на свои гусеницы. Но это только казалось.
Оторвавшиеся от пехоты танки, очень часто из охотников, сами превращаются в добычу. Так случилось и с "Валентайнами". Умело расставленные комбатом по позициям гранатометчики, терпеливо дождались своего момента и принялись поражать врага. От прямого попадания кумулятивных снарядов загорелся один, второй, третий танк, а когда оставшиеся "Валентайны" развернулись в сторону гранатометчиков, расчет ПТР угодил в бензобак повернувшегося боком танка.
Вспыхнув ярким пламенем, грозная махина ещё несколько метров проехала по инерции вперед, волоча за собой темный шлейф дыма. Когда же танк встал, из его люков стремительно стали вылезать объятые пламенем танкисты. Проворно спрыгнув на землю, они стали кататься по ней пытались сбить пламя со своей одежды, но это им не удалось. Автоматные очереди прервали их мучения, навсегда пригвоздив их к чужой греческой земле.
Получив столь чувствительный щелчок по носу, англичане поспешили ретироваться. Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что им противостоят не греческие партизаны, а русские солдаты. Эти не побегут от одного только вида ползущего на тебя танка, у них своя психология и свое воззрение, недоступное пониманию нормальному европейцу.
О том, что Фермопильский проход занят русскими войсками, было немедленно доложено полковнику Фортескью, связь у англичан работала хорошо.
— Откуда там взялись, эти чертовы русские? Ведь согласно данным воздушной разведки их танки ещё не вышли к Стилиды и у нас фора времени не менее суток? Как такое могло случиться? — негодовал Фортескью, — а может быть это все же не русские, а греки?
— Боюсь, что нет, сэр — не согласился с полковником его заместитель, — майор Мальзебар опытный офицер и он легко может отличить партизан от регулярных военных. Он точно определил, что это русские. Скорее всего, далеко ушедшие вперед отделение мотопехоты. У занявших Фермопилы русских нет пушек и танков, только минометы.
— Надо поскорее разобраться с этим! Прикажите отправить самолет разведчик и после получения данных, отправьте две эскадрильи "Москито". Если это мотопехота, то у них наверняка нет зенитных установок, что очень облегчит нам дело.
Появление над головой над головой вражеского наблюдателя не осталось незамеченным.
— Ну все, расшифровали англичане наше воинство. Прилетят бомберы и накидают нам по первое число. Иваницкий! — обратился комбат к своем заму, — как только "костыль" улетит, сразу начинайте отводить людей на запасные позиции.
— Не рановато будет? — усомнился старший лейтенант.
— Нет. С учетом технического прогресса в самый раз, не успеешь опомниться, как они уже будут. Танки в дело они ещё раз вряд ли пустят, а вот отбомбить по полной программе и потом попытаться нас массой, это точно. Шаблон, тут и к бабке ходить не нужно. Фланговые позиции для пулеметчиков готовы? Кого поставил?
— Так точно, готовы. Поставил туда расчеты Белошапко, Тодоровского, Пирогова, Кикина и Хайрутдинова.
— Хорошо. Грамотные ребята. Пусть сейчас же занимают места и сидят, ждут. Боюсь, что после бомбежки, англичане сразу пойдут в атаку. Не дадут нам раскачку. Матвеева — обратился комбат к радистке, — доложи в центр, что был "костыль", ждем гостей и остро нуждаемся в воздушном прикрытии. Чувствую, что вон за теми склонами, англичан с каждым часом все больше и больше.
— Будет сделано, товарищ комбат — ответила радистка и отошла к своему хозяйству.
— Что там наши греческие товарищи, держат тропу? — спросил Вагранов у замполита.
— Держат. В двух местах склоны заминировали. Если, что так рванут, что мало не покажется.
— Что держат хорошо. А вот рвать, только в крайнем случаи. Нам эта дорожка ещё самим понадобиться.
Все опасения комбата оправдались точно в срок и в полной мере. Определив положение десантников, воздушный наблюдатель передал их координаты по радио звену летящих к ущелью бомбардировщиков, и те без задержки атаковали выявленные цели.
Имея приблизительные координаты, "Москито" стали методично обрабатывать весь квадрат. Зениток не было, истребителей врага тоже, поэтому они работали не торопясь, нанося удары с чувством, толком и расстановкой.
Комфортно расположившись на самом нижнем эшелоне, английские пилоты неторопливо опустошали свои самолеты от боезапаса. Один за другим на каменистой почве Эллады, вырастали темные бомбовые разрывы, что в некоторой степени мешало наносить летчикам более точные удары.
Не прикажи комбат отвести людей от переднего края, советские десантники недосчитали бы многих. Подбитые британские танки и бронемашины были отличными ориентирами для авиации. Большинство бомб легко в стороне от отряда Вагранова, но когда авианалет закончился и в преддверии атаки, англичане принялись засыпать передовой край русской обороны минами, Иваницкий, принес комбату тяжелую весть.
— Минометчиков накрыло! — прокричал он, упав рядом с комбатом.
— Как накрыло?!!
— Молча. В кашу. Всех одной бомбой — уточнил Иваницкий, и от его слов у Вагранова свело желудок. Он прекрасно понимал, что это глупая случайность, от которой на войне никто не застрахован, ни маршал, ни рядовой. Но от осознания этого, легче не становилось. Сколько бы ты не воевал, невозможно привыкнуть к смерти своих боевых друзей и близких.
— А сами минометы, целы? — борясь, с подступившим к горлу комом спросил комбат.
— Не знаю, — честно признался Иваницкий. — Видел только, что разбросало. Слава богу, что боезапас не рванул.
— Немедленно отправляйся туда и узнай, что и как. Если, что-то можно сделать, сделай и доложи. Они сейчас нам вот как нужны — провел по горлу комбат и старший лейтенант ящеркой скользнул в нужном направлении.
Начиная новый штурм, как и предполагал Вагранов, противник сделал основную ставку на численное превосходство. Три большие пехотные цепи, надвигались на позиции десантников подобно морским волнам, намереваясь растоптать и сбросить в море, доставшего их противника.
Плотным солдатским цепям, нужно было пробежать всего чуть более восьмисот метров и выполнить поставленную перед ними задачу, но в который раз, эти проклятые русские заступили им путь.
Фланговые пулеметы ударили точно в срок, ни секундой раньше, ни секундой позже. Выдвинутые несколько вперед, они кинжальным огнем прошивали ряды англичан, заставляя тех, кого миновали их пули, падать на землю.
Вместе с пулеметными расчетами в дело вступили снайпера. Но только на этот раз, они вели охоту не за офицерами, а за пулеметными расчетами. Припав к окулярам своих прицелов, они выискивали группу людей бегущих вместе и уничтожали их. Ни в коем случаи было нельзя позволить им развернуть пулемет и вступить в бой с нашими расчетами.
Благодаря совместным усилиям пулеметчиков и снайперов первая цепь противника залегла на дальних подступах, но это совсем не означало победу. Вслед за ними в атаку шла вторая цепь. Она вобрала в себя остатки первой цепи и уверенно покатила вперед.
И вновь затрещали пулеметы десантников, к ним присоединились автоматчики и прочие стрелки, но враг уверенно сокращал расстояние между собой и передним рубежом обороны комбата Вагранова. И тут ударили минометы.
Точнее сказать один миномет, он бил как-то медленно, даже можно сказать с небольшой ленцой, но все же бил. Выпущенные им мины следовали вместе с бегущей в атаку цепью врага, и били они весьма чувствительно. Каждый их разрыв собирал богатую жатву в плотной толпе английских солдат, которые завидев кровь и смерть, тут же падали на землю.
Напрасно британские офицеры при помощи своих стеков пытались заставить солдат продолжить атаку. Стоило только одному из офицеров слишком долго задержаться на одном месте, как следовал одиночный выстрел, и он падал, к тайной радости солдат.
Впрочем, так продолжалось недолго. Подошла третья цепь, подняла упавших и с громкими криками ринулась вперед. Всего около четырех сот метров разделало противников, которые никто не хотел ступать друг другу.
Пулеметчики, снайпера, миномет Иваницкого уверенно сокращали численность врага, но тот упрямо продолжал атаковать. Возможно, это безжалостное кровопускание сделало бы свое дело. Однако сначала у пулеметчиков, затем у Иваницкого кончились боезапасы и не обращая на яростный огонь десантников, англичане бросились в последний штурм. Щедро устилая землю своими трупами, они приблизились на расстояние броска гранаты и все же были вынуждены залечь, под автоматными очередями противника.
Едва только это случилось, как десантники тут же забросали врагов гранатами, а затем, с громким криком "Ура!" обрушились на англичан. Не успевшие прийти в себе после взрывов гранат, Бобби и Тоби просто опешили, увидав бегущих на них русских солдат. Многие из них попытались стрелять, но вести огонь по атакующему тебя противнику лежа, очень неудобно. Англичане начали садиться на колени или вставать в полный рост, но на эти перемещения они теряли драгоценные секунды, которые им никто не собирался дарить.
Многие, очень многие из них были сражены автоматными очередями, прежде чем атакующая цепь десантников не слилась с цепью англичан. Завязалась отчаянная рукопашная схватка, в которой вверх одержали десантники. Уже несколько раз разбитые за этот день британцы, не проявили должной храбрости и стойкости. Раз сломанные спины, охотно гнуться в другой раз, не говоря уже про третий.
Бросая своих десантников в рукопашный бой, Вагранов лихорадочно думал, решиться ли неизвестный ему командир бросить в этот момент оставшиеся "Валентайны" или нет. На его месте, комбат так бы и сделал, но майор Мальзебар не решился это сделать.
Страшась потерять оставшиеся единицы, он стал терпеливо дожидаться подхода танкового батальона капитана Армстронга, что, в конце концов, оказалось для него роковой ошибкой. Отряд Армстронга подошел, но только вместе с советскими "илами" и "тушками", прибывших по зову комбата Вагранова с заметным запозданием.
Впрочем, нет худа без добра. Построенные в атакующий ромб, зажатые между горами и морем, английские танки представляли собой отличнейшую цель, мимо которой было трудно промахнуться. Словно осы, набросились советские самолеты на врага, безжалостно жаля его всеми доступными средствами.
Под удар штурмовиков и пикирующих бомбардировщиков попали не только танки. Были сожжены и уничтожены все бензовозы и грузовики с боеприпасами для полевых гаубиц и противотанковых орудий, что также попали бомбежку вместе со свежим пехотным батальоном. Мало того, прямое попадание советской бомбы уничтожило штабной автобус, где располагался штаб майора Мальзебара. Сам майор чудом остался жив, отлучившись из автобуса по малой нужде, но при этом полностью лишился какой-либо связи. Походная радиостанция была разнесена в дребезги и майор, не мог доложить о случившемся горе полковнику Фортескью.
В результате воздушного налета советских самолетов, ущерб британцам был нанесен огромный. В течение нескольких часов перед Фермопилами и за ближайшими горными склонами все горело и взрывалось. Многим из англичан показалось, что на землю спустился первородный хаос. Нет ничего страшнее, когда на тебя сверху обрушивается что-то ужасное, нещадно брызжущее огнем и метающее бомбами. И забыв обо всем, они разбегались по всевозможным углам и щелям, спасая свои драгоценные жизни.
Солнце уже склонялось к горизонту, когда порядок в рядах воинства Мальзебара был наконец-то восстановлен и британцы двинулись в очередную атаку. Вновь линия обороны советских десантников подверглась обстрелу из минометов и подошедших артиллерийских самоходок. Сорок с лишним минут утюжили они многострадальный проход.
Ничто не могло уцелеть там, от многочисленных разрывов и осколков мин и снарядов, но в этот день, госпожа Фортуна упрямо смотрела в другую сторону. Когда английские солдаты пошли в атаку их встретил шквальный пулеметно-орудийный огонь.
Перед самой атакой, к Фермопилам подошел передовой танковый отряд генерала Кравченко. Всего только два взвода легких танков Т-60, но и этого оказалось достаточно, чтобы обратить в противника в паническое бегство.
— Танки! Русские танки! — испуганно кричали в свое оправдание офицерам беглецы, но это не спасало их от наказания. Как и много столетий назад, на головы и плечи солдат самой свободной страны в Европе, по британским меркам естественно, привычно обрушивались офицерские стеки. Что поделать, традиция.
Вечерний сумрак быстро накрыл многострадальный проход и их окрестности. Этот день, что принес столько горя и смертей наконец-то закончился, но сражение у Фермопил ещё не было окончено. Обеим сторонам было необходимо приложить очень много усилий, чтобы перетянуть победу на свою сторону.
Глава XII. Обретение флота.
— Нужно как можно плотнее закупорить Фермопилы с нашей стороны и не дать возможность русским танкам пройти в Локриду. Необходимо продержаться только одни сутки. Потом сюда подойдет крейсер и своими пушками заставит русских отступить вглубь территории. Всем все ясно? — Мальзебар грозно посмотрел на подчиненных. Связавшись через десятые руки с полковником Фортескью, и получив от него энергичное вливания, он щедрой рукой передавал его всему окружению. Что поделать, закон соединяющихся сосудов ещё никто не отменял, ни в армии, ни на гражданке.
Среди подчиненных ему офицеров, майору особенно не нравился, командир минометной батареи второй лейтенант Йен Столпенберг. За вчерашний день, его подопечные трижды вели обстрел русских позиций, израсходовали почти весь запас мин, а толку от их огня не было никакого. Русские солдаты как вели, так и продолжали вести стрельбу, не ослабляя при этом плотность своего огня.
К тому же, майор подозревал Столпенберга в тайном пороке. В тот период истории "голубизна" считалось недопустимым пороком в британском офицерском корпусе, и всячески негласно преследовалась. У Мальзебара не было веских фактов способных обличить неподобающее поведение своего подчиненного, но подобно таксе, он чуял наличие порок за версту. Или считал, что чует его.
— Вам все понятно, лейтенант? — специально повторил майор, всем видом демонстрируя своё недовольство Столпенбергом.
— Так точно, сэр — пробормотал офицер, извиваясь под взглядом Мальзебара как уж на сковородке.
— Хочется в это верить. Будем надеяться, что ваши бравые бомбардиры на этом этапе сражения будут нам более полезны, чем вчера. И позволят вам проявить свое мужское мужество — от этих слов лейтенант покрылся пятнами и затравленно втянул голову в плечи, чем только ещё больше поднял градус ненависти со стороны майора.
— Ну прямо как гимназистка. Осталось только по головке погладить, дать конфетку и посадить на коленку — с брезгливостью подумал Мальзебар и перевел свое внимание на командира самоходок капитана Джойса.
