Три окошка развернулись и проиграли эти самые четыре секунды.
— Серьезных повреждений не замечено. Пробоина сквозная, но на расстоянии уже в десять метров никаких внутренних повреждений нет. — на весь экран развернулся кадр из записи, показывающий совершенно целый коридор, уходящий куда-то во мрак. — Прочность конструкции запредельная.
— Органические материалы хорошо держат и поглощают кинетическую волну. — рассеянно ответил Сарен, пристально всматриваясь в изображение. — Все дроны теряли связь?
— Как только попадали внутрь.
Сарен скрестил руки на груди, хмуро глядя на экран. Если Жнец блокирует дронов, значит, кому-то придется высаживаться к нему на борт. Команда смертников. Это понимали все. Те, кто попадут на борт Жнеца, на Флот уже не вернутся. Никогда. Стоит ли эфемерный шанс изучить это существо таких жертв? Я глянула на Инвектуса, хмуро сверлящего взглядом изображение нашего врага. Стоит. Возможно.
— Буксир уже отправлен?
— Мы выслали пять автоматических буксиров за самыми крупными и неповрежденными кораблями. — изображение на экране скачком увеличилось, ВИ подсветил выбранные корабли. — Их доставят к исследовательской платформе через час. Десантные группы уже готовятся.
Я стояла у огромного экрана и наблюдала, как мощные автоматические буксиры неспешно тянут к нам чужие корабли, выбранные генералом в качестве первых объектов исследования. Предполагаемый час затянулся. Как и всегда, ни один план не выдержал столкновения с реальностью: огромное количество всяческого хлама, плавающее вокруг погибших кораблей, и влияние Жнеца существенно усложнили задачу. Один из буксиров попал под действие подавляющего поля, и теперь не подавал признаков жизни, медленно падая в гравитационный колодец коричневого карлика.
Реальность — не игра, даже если игра ее породила. Это в игре Шепард мог носиться по галактике, мгновенно перемещаясь по реле на сотни и тысячи световых лет, находить на ровном месте кучу проблем и врагов, а эти самые враги настолько не имеют связей с реальностью, что рискуют из-за какой-то ерунды нападать на действующего Спектра Совета, прибывшего на военном корабле. В реальном мире все куда прозаичнее. Затяжные перелеты, скука монотонных однообразных дней в перегонах от реле к реле, утомительное ожидание и попытки хоть чем-то себя занять кроме сна и изматывающих тренировок. Разумные — не идиоты, и проблем со Спецкорпусом поиметь по какой-то странной причине ну совершенно не хотят, предпочитая вообще не связываться со Спектрами и, тем более, с регулярной армией. У соратников есть своя собственная жизнь, зачастую даже личная, которой они предпочитают уделять свободное время, а не таскаться бездумно за Великим Героем Всея Галактики или торчать столбом в определенных местах. Они могут быть заняты своими делами, страдать от скуки или плохого настроения, они даже послать могут, пусть и вежливо. Лиара уже неделю занимается чем-то своим в каюте и выползает только чтобы поесть, а на все вопросы отвечает задумчиво и отстраненно, явно слабо понимая, что от нее хотят окружающие. Тали что-то мутит в машинном отсеке и до сих пор потеряна для мира. Полагаю, пока склад с запчастями не покажет дно. Ну а я со своими турианцами занята тем, что в игровой среде ласково названо прокачкой скиллов... от которой мы едва в состоянии доползти до койки и тупо отрубиться на пару часиков. Тело болит, синяки и мелкие травмы я едва успеваю залечивать, постоянно хочется спать, жрать и сдохнуть. Зато скилл растет... А куда он денется-то с такими полными энтузиазма тренерами? От мысли о тренере рукопашного боя меня передернуло.
На экране изображение мигнуло, вновь переключаясь на панораму разбитого Жнеца. Вот оно, главное отличие... Враг-то реальный. И никто не гарантирует победу добра, всеобщее благо и долгую, счастливую жизнь... Никто не обещал, что враг настоящий хоть немного похож на врага канонного, даже если эта реальность — порождение игры.
Мысли дурные в голову лезут.
Присутствие этого существа на экране ощущалось всем нутром, и не важно, что между нами — полмиллиона километров. Для менталистики расстояние — весьма условное понятие, тем более — в космосе, где нет наводок от живой планеты и миллионов существ. Я четко различала экипажи флота и гражданских экспедиционного корпуса. Разница между ними в ощущениях колоссальна. Никогда не спутаешь. Совершенно разный ментальный отзвук. Но все эти тысячи разумных меркли рядом с эхом от Жнеца. Невообразимая спящая мощь, отголосок былого величия и могущества, широким шлейфом тянущийся в ментальных планах, до сих пор хранящих следы его присутствия. На Вермайре влияние Властелина компенсировал и сглаживал естественный ментальный фон живого мира, но здесь, в открытом космосе, Жнец ощущался в полной мере. Во всей своей ужасающей мощи. А ведь это — всего лишь его тень...
Я поежилась, повела плечом.
Ненавижу ждать.
А приходится. Ждать и смотреть, как мощные корабли тянут к уже развернутой мобильной платформе четыре чужих судна. Ждать, пока десантные группы будут зачищать их от носа до кормы, заглядывая в каждый закуток, проверяя до последнего миллиметра. Нам там нечего делать, на этих кораблях, как бы ни хотелось взять в руки оружие и хоть немного сбросить пар. Но... это — не игра, а мы — не отряд наёмников на побегушках у всех желающих. Мы — Спектры Совета. Мы даже на борт не ступим. А зачем? Все нужное нам покажут на огромном тактическом экране шесть на четыре метра, результаты исследования с видеозаписью и высококачественными фото скинут на инструментроны. У нас другая задача. Мы должны получить ответы на свои вопросы и улететь, оставив Флот и исследовательскую экспедицию и дальше возиться с опасной целью. Вон даже Рекс не рыпнулся, при всей своей любви к экстриму.
Корабли, наконец-то, притащили и поставили в захваты на платформе. Десантные группы уже были готовы и ждали в ботах, широкой цепью зависших над платформой. Вот техники отлетели, на захватах загорелись зеленые огни, сообщающие, что цели зафиксированы, шлюзы взрезаны, и на корабли есть доступ.
Мы наблюдали за бойцами в молчании. Вещание шло с камер на шлемах и с трех разведдронов, уже запущенных в коридоры первого корабля. Здесь, на отделении от Жнеца, никаких проблем с разведкой не было, и мелкие аппараты просветили корабль от носа до кормы, любезно показав огромное количество хасков, валяющихся на полу или безвольно стоящих у стен.
— Корабль протеан. — негромко сказала я, увидав знакомую по видениям рожу.
Инвектус удивленно приподнял надбровные щитки.
— Вы уверены?
— В протеанском буе были изображения представителей видов, входящих в Империю. — я подошла к консоли, положила пальцы на сенсорный аналог тачпада, вывела раскадровку съемки коридора. — Смотрите.
На экране сбоку послушно выстроились четыре изображения разных тварей.
— Это все протеане. Вот этот — представитель доминирующего вида. — рядом развернулось окошко с четырехглазой физиономией измененного сородича Явика. — У них не было разделения на виды. Главное правило "Все мы — протеане" исполнялось неукоснительно. Мультивидовое военное государство, по техническому уровню превосходящее Пространство Цитадели.
— Их все равно уничтожили. — голос Инвектуса звучал задумчиво.
Их уничтожили... нечего добавить. Протеанам не помогли ни их технологии, ни уникальная биотика, ни особенности социума, ни мощное государство... Их уничтожили, как и всех остальных. А теперь — наша очередь. Прекрасное светлое будущее, чей отголосок в виде подарка из прошлого плавает в космосе кверху брюхом.
Изображение на экране мигнуло и изменилось: дроны привлекли внимание хасков и были уничтожены, а бойцы десантной группы начали зачистку корабля. Хаски протеан оказались куда неприятнее хасков-людей: они активно использовали странную зеленую биотику и выращенные прямо в теле орудия, стреляющие едкой зеленоватой жижей, разъедающей броню и стены. Некоторые твари, стремительные и юркие, с огромными шипами-клинками вместо рук, стремились прорваться в ближний бой. Огнестрел против них оказался малоэффективным, и бойцам пришлось взяться за мечи.
— Опасные твари. — негромко прокомментировал Стигрус, наблюдая за боем.
Зачистка завершилась без потерь, раненных отправили на корабль-лазарет, трупы хасков — на исследовательскую платформу, а корабль протеан отдали техникам. После того, как провели полную дезинфекцию. По словам Сарена, внимательно осмотревшего хаска, тщательно снятого для нас с близкого расстояния одним из бойцов, никаких принципиальных отличий от современных аналогов не было: тот же сплав органики и измененных тканей, те же яркие особенности полной индокринации, та же массовая гибель нанитов после разрушения тела-носителя. Его словам я доверяла: уж кто-кто, а он видел хасков в огромном количестве и довольно долгое время изучал.
Сарен передал на исследовательскую платформу пакет данных со своими исследованиями хасков и Жнеца, и на той стороне наступило долгое, странное молчание. Ученый народ переваривал информацию, а когда переварил и осмыслил, вежливо поинтересовался, а так ли обязательно проводить исследования этого крайне опасного реликта в непосредственной близости от него. Может, им просто кусочек разбитой "лапки" привезут? Для начала. Инвектус не заржал только потому, что статус не позволял, но "кусочек лапки" привезти пообещал. На автоматическую станцию.
— Вас еще что-то интересует на этих кораблях? — негромко спросил генерал, пристально всматриваясь в мое лицо.
Я покачала головой. Что нас могло еще интересовать? Уже узнали, что хаски есть. Скорее всего, и на Жнеце тоже.
— Составьте список всех разновидностей хасков. — Найлус хмуро смотрел на экран, показывающий, как бойцы выносят трупы измененных разумных со второго корабля. — С комментариями бойцов об их способностях. Мы должны знать, что нам ждать на Жнеце.
Инвектус кивнул и отдал соответствующий приказ. Здесь и сейчас мы — Спектры Совета, выполняющие миссию Первого Ранга.
— Сколько вам потребуется времени, чтобы убрать все корабли? — задал вопрос Гаррус.
— Такими темпами — около четырех суток. Если оставить зачистку на потом — справимся за тридцать часов, если не будет никаких накладок.
— Отгоните их от Жнеца за границу поля подавления. — Сарен вернулся на командную платформу. — Это сократит время как минимум втрое.
— Вы ожидаете проблем от хасков на кораблях?
— Жнец может контролировать любого индокринированного. — Сарен опустил руку на сенсорную панель. — Кораблей больше трехсот. — изображение сменилось, показывая тушу Жнеца и длинный шлейф следующих в его поле массы жертв. — Если поступит сигнал, они все отправятся к нему на борт. Хаски — не живые существа, они могут функционировать в любой среде.
— Вы собираетесь отправиться на Жнеца?
— Да. — Сарен скрестил руки на груди, хмуро глядя на экран. — Как только вы закончите отгонять корабли.
— Подготовить десантную группу?
— Нет.
Инвектус неодобрительно покачал головой.
— Я смогу прикрыть лишь троих-четверых. — мягко сказала я. — Если бойцы десантной группы попадут под подчинение, нам будет гораздо... тяжелее, чем из-за нападения хасков.
Вопрос о том, справимся мы или нет, Инвектус не задал. Он и так витал в воздухе и ясно отражался в глазах генерала.
— Большой отряд мало поможет в случае серьезных проблем.
Что Найлус подразумевал под "серьезными проблемами" Инвектус не спрашивал. На Жнеце ни одна проблема не может быть "несерьезной".
— Вы полетите на "Драгоре"?
— Нет. Возьмем десантный бот.
— Он будет вас ждать на причальной площадке возле вашего корвета. Я ускорю вывоз кораблей. Если потребуется, мы их уничтожим.
— Главное, не попадите по Жнецу. — добавила я. — Если он развернет щиты, мы не сможем ни покинуть его, ни попасть на борт. Урон вы ему особый не нанесете, но системы безопасности могут активироваться. На неизвестный срок.
И снова потянулось длительное и утомительное ожидание, которое каждый из нас занял каким-то делом. Сарен в режиме прямой связи работал с учеными, вскрывающими хасков, выведя вещание с исследовательской платформы на огромный тактический экран. Его совершенно не волновало состояние разумных на мостике, вынужденных наблюдать за не самым приятным процессом и слушать комментарии ученых, передаваемые по громкой связи. Большой экран позволял видеть в подробностях измененную плоть, светящиеся огоньки нанитов, изуродованный костяк, следы мутаций и выращенное прямо в теле биологическое оружие. Сарен прохаживался на командной платформе и комментировал работу, периодически выводя со своего инструментрона фото или видеоинформацию, сопровождая ее пояснениями и проводя аналогии с тем, что делают ученые. Надо сказать, видео не самого приятного содержания. Особенно те его моменты, в которых наглядно показывался процесс индокринации на живом разумном. Инвектус наблюдал с интересом, Стигрус с легкой брезгливостью, члены экипажа... кто как. Впечатления получили все. Ну хоть не придется подробно пояснять, чем грозит индокринация. Примеры на экране более чем наглядные.
Гаррус с Найлусом общались по внутрифлотской связи с бойцами группы высадки, заняв один из небольших тактических мониторов, тщательно разбирая поведение разных видов хасков, сводя впечатления и пояснения бойцов в единое целое. Периодически к обсуждению присоединялся Сарен, и тогда на огромном экране разворачивались схемы строения тела, результаты сканирования и кадры с записей бойцов и следовавших за ними дронов. Каждый вид был тщательно осмотрен, на каждого была составлена подробная характеристика. И совершенно не важно, что шансы встретить таких тварей где-то еще ничтожны. Если эти данные спасут жизнь хоть паре бойцов — время будет потрачено не зря.
Все эти долгие восемь часов я провела, сидя на краю командной платформы, прикрыв глаза и вслушиваясь в ментальный фон Жнеца. Было в нем что-то... что-то странное и тревожное. Краткосрочный всплеск активности меня насторожил, но он быстро угас, ментал вновь вернулся к привычному состоянию. Но... что-то все же изменилось. На какую-то ничтожную долю, на неуловимый нюанс. Но что? В ужасающем давлении очень сложно разбирать такие мелочи, они скрываются за грубой мощью и прессом незримой силы. Но именно эти мелочи куда важнее. Именно они позволяют вовремя заметить угрозу, но сейчас я не могла понять, ЧТО произошло. ЧТО изменилось в ментальном фоне этой древней твари.
— Мы заканчиваем.
Спокойный голос Инвектуса вывел меня из транса. Я моргнула, глянула на экран. И правда, у Жнеца осталось десятка полтора кораблей. Их как раз отбуксируют к границе поля воздействия пока мы будем собираться и лететь к Жнецу.
— Хорошо. — я встала, хмуро глянула на огромную тушу.
— Вы что-то заметили?
Низкий вибрирующий голос стал мягким и вкрадчивым.
— Не все так просто с этим Жнецом. Был всплеск мозговой активности. Часа три назад. Сейчас он угас, но... — я неопределенно взмахнула рукой. — У меня стойкое ощущение, что он за нами наблюдает.
