Губы дьявола вздрогнули.
— Передай, что тура в мир людей из Преисподней не существует.
* * *
Они улыбнулись ему, когда вошли на стадион, и он не смог не улыбнуться в ответ. Как занятно — ещё недавно он бы ответил бы отдалённостью и отчуждённостью. А сейчас в его улыбке была подлинная теплота, искреннее чувство, и частично по этим причинам он согласился на просьбу Сайзекса, когда лидер фракции явился к нему в ту ночь перед Собранием Молодых Дьяволов, чтобы поблагодарить за помощь его сестре и попросить стать арбитром этого простого состязания. Его ответ Сайраоргу, когда тот спросил о его мотивах, был лишь наполовину серьёзным. Его реальные мотивы были куда сложнее, и, возможно, даже немного эгоистичны, если подумать. Но он не стыдился признавать это, так же как не стыдился признавать, кто они ему. Он хотел увидеть глубины их потенциала. Он хотел увидеть, насколько они выросли. Он хотел увидеть, как далеко они прошли.
Сайзекс, конечно, продемонстрировал изрядную хитрость, каким-то образом убедив его испытать всех четверых дьяволов вместо одной, как договаривались сперва. Впрочем, он решил, что это тоже неплохо, особенно после того, как сразился со всеми ними. Все они по своему впечатлили его. Сиикавира показала ему, чего она способна добиться тихой целеустремлённостью и бездонной решимостью в качестве своих союзников. Сона продемонстрировала обширные познания в тактике и способность принимать решения на лету. Сайраорг впечатлил его просто потому, что он был Сайраоргом. Всё, что говорили об этом дьяволе, оказалось правдой. Сражение с его свитой было самым сложным, и индивидуальная схватка, шедшая на платформе, на которой он стоял, действительно была близка к победе. Он не сомневался, что при других обстоятельствах, с другими правилами, его победа была бы не столь гарантирована.
Он отбросил все эти мысли. когда Риас и её свита приблизились. Он ощутил прилив адреналина, когда они принялись охватывать его, как делали остальные. Это чувство было одновременно чуждым и ожидаемым.
Давненько он так не волновался.
— Ты — наше испытание, Арисато-сан? — широко улыбнулся ему Иссей, когда они остановились у подножия платформы.
— Я — он кивнул и указал на украшенный колокол, висящий за его спиной. — А это ваша цель. Позвоните в него, и вы прошли тест. Но учтите, что я постараюсь этого не допустить.
— Ой, Арисато-кун — поддразнивающая улыбка Акено подчёркивала её идеальные черты лица. — И ты не сказал нам заранее, что участвуешь в чём-то таком? Ты в последнее время нехорошо себя ведёшь. Я собираюсь наказать тебя, когда мы вернёмся домой.
Он усмехнулся про себя, представив это. А всего пару недель назад счёл бы это дружеское подтрунивание утомительным и ненужным.
— Извиняюсь, но я не хотел испортить сюрприз.
Он мотнул головой в сторону зрительских трибун, где Сайзекс развернул немаленький флаг со словами "Давай, Риас, Давай!". В настоящий момент дьявол с энтузиазмом махал флагом, и даже убедил некоторых других зрителей присоединиться к его усилиям.
Неподалёку от этой группы поддержки царственно откинулся в своём кресле лорд Гремори. Атмосферу достоинства, излучаемую Главой Столпа, несколько портила белая футболка, которую он натянул, как только его дочь шагнула на стадион. На передней части наряда было сверкающими разноцветными буквами написано "Свита Моей Дочери — Лучшая Свита".
Уголки его губ слегка поднялись. Кто бы ни создавал эту футболку, он или зачаровал её магией, или использовал просто неприличное количество блёсток.
Вид поддерживающих её брата и отца вызвал на щеках Риас милый румянец. Решимость в её глазах, когда их взгляды встретились, однако, сказала ему, что грядущее состязание будет столь же сложным сражением, как были и остальные.
— Итак, матч-реванш?
Голос Иссея заставил его обернуться.
— Да — заметил он, вспоминая бой на поляне, когда сталкивались темпераменты, и отношения не были столь тёплыми. — Полагаю, так.
Улыбка парня стала ещё шире.
— Классно, Арисато-сан! Мы с Ддрайгом давно ждём шанса на реванш с тобой! Мы даже проводили секретные тренировки на стороне, чтобы подготовиться!
Он вопросительно поднял бровь. Секретные тренировки?..
Миг спустя на него обрушилась волна высвобождаемой мощи. Объём энергии заставил его отступить; он стиснул зубы и заставил себе перетерпеть это необычное ощущение. К тому времени, когда пульсирующая аура наконец утихла, тело Иссея оказалось укрыто чешуйчатым латным доспехом.
— Мы с Ддрайгом называем это Доспехом Чешуи!
Его взгляд прошёлся по новому доспеху извращенца. Он походил на что-то, вышедшее из фэнтези. Мерцающие пластины багрового металла покрывали всё тело парня; они соединялись посередине, образуя нагрудник, и расходились сегментированными витками по рукам и ногам. Громоздкие щитки лежали на плечах дьявола, вытягиваясь шипами за его спиной. Его первым впечатлением, когда он увидел всё это, было, что доспех имитирует существо, содержащееся в Священном Механизме парня. Это предположение лишь укрепилось, когда он изучил оппонента повнимательней. Доспех оставался гуманоидной формы, но с некоторыми отклонениями — вместо бронированых пальцев, на перчатках были бронзовые когти; вместо латных ботинок на бронированых поножах доспеха были толстые острые когти.
Драконье влияние было сложно не заметить, даже если постараться.
Он улыбнулся про себя. Действительно, Доспех Чешуи.
— И знаешь, что самое лучшее?
Он помотал головой, хотя и знал, что стоит слишком далеко, чтобы его жест заметили. Иссей в любом случае продолжил, подняв руку, на которой не мерцал изумрудный самоцвет.
— Вот это!
Его вновь обдало высвобождаемой энергией. На этот раз он не отступил. Не отступил, поскольку сила, что он ощутил, была его.
Пластины синего металла закрепились на вытянутой конечности парня. Они образовали основу пушки, вытянулись в цилиндрическую форму ствола, а затем образовали распахнутую клыкастую пасть жерла. Иссей поднял оружие на своей руке и с энтузиазмом помахал им.
— Видишь, Арисато-сан? Я всё ещё могу взывать к силе наших уз даже в моей новой форме! Собственно, Ддрайг говорит, что латентные способности Доспеха Чешуи могут делать эти силы даже сильнее, чем раньше!
Он обратил внимание на больший размер пушки и более широкое жерло, не сомневаясь в словах дракона. Воистину Усиленный Механизм можно считать Дикой Картой среди своего рода.
Продемонстрированная извращенцем его новая способность не изменила оригинальный план или природу намеченного испытания. Всего лишь утвердило его в мысли, что он выбрал верно.
— Ты показал мне свой секрет — произнёс он тихо, но всё же достаточно громко чтобы они слышали. — Позвольте мне продемонстрировать вам один из моих.
Повсюду вокруг него из Моря Душ принялись всплывать фигуры. Они обретали форму вокруг него и перед платформой, материализуясь из царства грёз и мыслей в материальный мир. То, что Риас немедленно поняла значение этих воплощений, было свидетельством её вдумчивости и сопереживания.
— Это же... — выдохнула девушка.
Он улыбнулся.
Слева от него Гермес возник из вуали мерцающего синего света. Он поднялся высоко в воздух, изящная фигура, парящая на золотых крыльях, подобных клинкам. Секунда, и к нему присоединилась печальная фигура женщины в молитве, сидящей на троне в форме коровьей головы. Тонкая фигура Ио излучала спокойствие и умиротворённость, отзвук-воспоминание о той, что когда-то призывала её в битву.
Громыхнул гром и сверкнула молния. Полидеус ударил о землю перед платформой. Его шипастый кулак обрушился на землю словно комета, оставив кратер.
Справа от него опустилась более мягкая фигура. Лицо-маска Паллады, окутанной текучим одеянием, без выражения уставилось на грядущих противников из-под шлема с плюмажем.
Рядом с ним воплотилось равно нечеловеческое существо. Немезида, чьё чёрное бронзовое тело вспыхивало статическими разрядами, вышла вперёд на скрипящих конечностях.
Резкий визг расколол спокойную атмосферу. Кастор вырвался в бытие, крепко сжимая вожжи своего скакуна. Зверь, на котором он восседал, поднялся на дыбы, хотя не обладал конечностями для этого.
В контраст со зрелищными призывами остальных, изящная фигура Люсии встала позади Кастора беззвучно, широко разведя руки в приветствии.
Последние двое, на кого он боялся и предвкушал взглянуть. Орфей и Пентесилея, бок о бок. Две Персоны воплотились одновременно, в один и тот же момент, синхронно до последней детали. Один поднял свою железную лиру; другая подняла два серебряных клинка. Он выпустил непроизвольно сдерживаемый вздох, ибо в этом был символизм, неоспоримый в своём значении, почёркнутый в своём смысле. Чувства, с которыми, как он думал, он совладал, внезапно поднялись на поверхность. Они не изменили выражения его лица, ибо он слишком хорошо контролировал своё тело, чтобы позволить эмоциям повлиять на него; некоторые вещи, однако, он контролировать не мог.
Лёгкая дрожь в голосе была одной из них.
— Это Персоны SEES.
Грубое гортанное фырканье заставило его протянуть руку. Цербер опустил одну из своих огромных чёрных с серебром голов под его ладонь, позволив почесать нижнюю часть металлической челюсти. Он закрыл глаза, представляя шерсть, влажный нос, и радостно лизнувший язык. Волна ностальгии ощущалась почти физически, но это больше не было так болезненно, как прежде. Когда он снова открыл глаза, он увидел, что они серьёзно смотрят на него с молчаливой почтительностью. Продемонстрированное ему и фигурам вокруг него уважение позволило легче произнести следующие слова.
— Это воплощения людей, которые рисковали всем, чтобы спасти мир.
Он поднял ладонь к ним, к тем, с кем, как он думал, никогда не сможет сблизиться, и вызов, сорвавшийся с его губ, не мог бы быть более искренним и прочувствованным.
— А теперь взглянем, на что вы способны против них.
* * *
За несколько секунд до начала боя он сформулировал основы плана. Практические и теоретические. Как у него были свои преимущества, так и в их пользу играли некоторые факторы. Хотя у его Персон было численное превосходство, ситуация была не так выгодна, как могло показаться. Воплощения, которые сейчас были в его распоряжении, изначально не были его, так что он не владел ими с тем мастерством, что было с созданными им. Он не мог так же хорошо контролировать их, или столь же эффективно командовать. И хотя они были по своему сильны, но им не хватало разумности, которая делала его собственные Персоны большим, нежели простые отражения человеческого гештальта. Попросту говоря, ему требовалось управлять ими персонально, и указывать, куда двигаться и где атаковать. Один этот факт уже означал, что ему будет затруднительно наблюдать за происходящим вокруг.
Это было слабостью, которую они могли обернуть в свою пользу. Они могли реагировать на лету, в то время как ему приходилось персонально направлять каждую Персону. Они могли формировать новые стратегии и пробовать новые тактики, в то время как его воплощения были прикованы к предустановленым путям. На их стороне были все преимущества рабочего расчётливого разума перед неразумным, что означало, что инициатива на их стороне. Ему оставалось превозмочь это преимущество, не дав ему повлиять на бой, и для этого ему следовало разделить их ряды, чтобы главным определяющим фактором было его численное превосходство.
И поэтому он немедленно бросил свои Персоны в бой. Самые быстрые и заточенные под рукопашную были его авангардом; Гермес, Кастор, и Полидеус. Они были остриём копья молниеносной атаки, атаковав врагов в манере блицкрига.
За ними — вторая волна. Палладион, Немезида, Ио, и Цербер. Они были поддержкой, обстреливая оппозицию дистанционными атаками и не позволяя им начать собственную атаку.
Его целью была Асия. В каком-то смысле ему было неуютно; бывшая монашка не могла постоять за себя, однако до сих пор в каждом сражении оказывалась первой целью противника. В Игре Рейтинга с Райзером; в борьбе против Нидхёгга; и вот сейчас. Ему не хотелось действовать в той же манере, но исцеляющие способности Священного Механизма Асии были слишком сильны, чтобы проигнорировать их. Он решил, что как-нибудь компенсирует ей это, если бой слишком уж будет клониться в его пользу; и в первый момент казалось, что так и будет.
Внезапность атаки поймала Риас и её свиту врасплох. Он их не винил — только что они нормально разговаривали, и в следующий миг он уже отправляет свои силы во всеобъемлющий штурм. То, что они замешкались, задержку в их реакции, можно было понять. Но хотя он и понимал, всё равно оставался безжалостным в своём нападении.
Если нечто столь мелкое и тривиальное, как внезапность, могла обеспечить ему победу, то во всём этом испытании не было смысла.
Наконец один из них среагировал, и это было скорее чистым инстинктом, чем чем-то ещё.
Тот же золотой щит, что защитил своего создателя от гнева Злого Дракона, возник над испуганной фигурой Асии. Зрелище защитного барьера заставило его помедлить. Итак, парень нашёл способ прикрывать кого-то другого барьером, предназначенным исключительно для персонального пользования. Даже сейчас они продолжали его удивлять. Но то, что сумели удивить, не означает, что они победят, и хотя барьер сам по себе был помехой, у него были собственные разбиватели щитов.
Кастор врезался в золотой купол, рог на голове его скакуна врезался в барьер с эффективностью копья. Щит содрогнулся от удара, и его поверхность покрылась трещинами там, куда ударил всадник.
Полидеус закончил работу. Персона Акихико простым прыжком поднялась высоко в воздух, а затем обрушилась на свою цель, словно молниеносный снаряд. Его шипастый кулак врезался в мерцающий купол, и щит резко исчез, расколовшись на тысячу кусочков. Энергетическая отдача от разрушенного барьера была огромной, и вызвала предсказуемую реакцию у того, кто его создал; Иссей пошатнулся от внезапного напряжения, схватившись перчатками за голову в шлеме. Было очевидно, что какими бы физическими усилениями не наделял Доспех Чешуи своего пользователя, они не укрепляли его ментальную стойкость.
Гермес метнулся, чтобы нанести добивающий удар. Он пронёсся мимо шатающегося парня и его удивлённых друзей, и метнулся к своей беззащитной сейчас добыче. Асия вздрогнула при виде приближающегося к ней воплощения, и неуверенно отступила.
Он нахмурился. Он ожидал большего. Больше сопротивления. Больше чего-то. Возможно, избранная им тактика оказалась слишком эффективна?
Голос нарушил его мысли — громкий, чёткий, и несомненно знакомый. Он прогнал огорчение, повисшее в его разуме, и побудил мечника к действию.
— Юуто!
Гермес оказался отброшен, руки с клинками на них переключились с атаки на защиту, когда Киба врезался в него сбоку. Ухмылка на лице мечника говорила о многом; неожиданность, рвение, предвкушение боя. Однако в первую очередь — гордость.
Полидеус занял место Гермеса. Окутанное молниями воплощение зависло над Асией, сбрасывая со своих толстых рук гирлянды статических разрядов. Одна из этих рук поднялась с очевидным намерением.
