Ну, наивные европейские маги, я вам все это еще припомню!
— Хорошо, а при чем тут тогда отсутствие смысла, если ты только что рассказывал мне об обратном?
— Да ты на себя посмотри, подруга! — Мигель внезапно заходится в приступе смеха.
— А что со мной не так?
— Да ты ж мужик в юбке! — сквозь смех заявляет он.
Надо сказать, что этот испанский оболтус был на волосок от смерти. Заклинание едва не сорвалось с палочки, еле удержался, сообразив все-таки, что к чему.
— Натуральный этот ваш наставник, как его, Шизоглаз! Да знаю, знаю, что ты ему не дочь, но по поведению точно дочь. Постоянно на взводе, все взглядом шаришь, в танце ведешь, опять же чуть что — прибить готова. И ноги нет.
— Ну спасибо, — выдыхаю.
— Ты хотела правды, вот тебе правда, — неожиданно серьезно заявляет Мигель. — Поэтому и нет смысла к тебе подкатывать с предложениями, ты ж ни за что под мужа не ляжешь... э-э-э... в переносном, переносном смысле!
Хех, и в прямом тоже, но я промолчу. Мигель даже отодвигается, сообразив, чего ляпнул ненароком.
— В общем, верховодить будешь, магические семьи такое не сильно любят. Опять же мне тут пикси на ушко шепнули, что ты собственный род собиралась основать.
Бля, ну вот, сколько еще меня будет преследовать эта безумная выдумка трехлетней давности?
— И давить бесполезно, боялась бы — не участвовала в Турнире. Так что смысла нет, — подытоживает Мигель и разводит руками.
Не дождавшись ответа, молча сидит и смотрит, мол, он все рассказал, чист как стеклышко и вообще друг. Подозрительно смотрю на него. Тоже ведь, в сущности, тактика. Не можешь жениться — заделайся другом. Глядишь, потом и сыграет карта, усилий-то много не надо. «Вот она, пришла весна, как паранойя», как пелось в одной милой песенке. С такими раскладами только и остается, что всех подозревать заранее и всегда быть начеку. Хотя, собственно, вопрос остается прежним: рискнет кто-то из местных применить силу или нет? Мое воспаленное воображение быстро рисует следующую картину: поймали, влили силой зелье, утащили венчаться. Если считать, что магические клятвы, или, точнее говоря, клятвы, данные магом, имеют особую силу, то слова обручального обряда «Клянешься ли ты...» лучше не произносить.
Понятно, что лучше вообще до такого не доводить, но опять смотри изначальный вопрос.
Что можно противопоставить такому или сходному варианту? Каждый день пить антидот? Так нет его у нас столько, да и вредное это зелье. Запросто можно кучу болезней и фригидность схватить, а мне еще хочется помять сочное женское тело здоровыми руками. Кхм-м, да. Опять свернул на баб.
Подпираю голову руками и тяжело вздыхаю.
Как бы меня не подвели эти постоянные мысли о бабах в решающий момент. Нужно будет там, например, чего-нибудь кастануть, а я вместо этого схвачу Флёр за жопу. Чисто по Фрейду, ага. Или Тонкс, хоть и вижу ее реже в последнее время, но зато у Нимфадоры есть одна жутко вредная привычка. Она то ли заигрывает с Грюмом, то ли дразнит его, и постоянно то грудь надует, то сексуальной школьницей оденется или чего-нибудь обтягивающее нацепит на упругую задницу. У меня прямо мелкая дрожь в пальцах начинается, когда это вижу.
В принципе... в принципе, можно было бы в рамках «девичьих обнимашек» тискать их.
Хохочу и роняю голову. Чтобы делать девичьи обнимашки, надо и вести себя как девушка, а я мужик в юбке, как сказал Мигель. Есть в этом что-то ироничное и саркастичное. Можно даже сказать, очередная насмешка судьбы. И чего меня... да хотя бы в Рона Уизли не забросило? Сидел бы себе в стороне, так же дружил с близнецами да спокойно дрочил в душе. Подкатывал бы сейчас к Флёр и вообще.
Ладно, что толку жаловаться на жизнь, раз все равно пол не сменить. Пока не сменить.
— Вот делегация Шармбатона — она сплошь из ведьм из старых магических семей, — осторожно так говорит Мигель, как будто по тонкому льду ступает.
С другой стороны, так оно и есть. Только за сегодня дважды его чуть не убил, не знаю уж, заметил он или нет мои подергивания.
— И что? — равнодушно спрашиваю.
— Как видишь, к ним и относятся по-другому. Зачем, ты думаешь, мадам Максим оставила всю делегацию здесь?
— Зачем?
— Женихов им подыскивает, конечно же, — уверенно заявляет Мигель. — Девушки, понятное дело, не против, затем на Турнир и ехали.
— А как же слава, деньги?
Хохочет.
— Вот-вот, я ж говорю! Тебе бы, Гермиона, парнем быть, сразу в корень зришь: слава и деньги, это по-нашему. Девушкам же из Шармбатона женихов подавай, солидных, с семьями. Опять же крепят связи между школами, это вы там, в Хогвартсе, приехали и уехали. А в Шармбатоне знают толк в установлении связей.
И опять хохочет.
— За год, ну ладно, за полгода они тут подберут себе парней и по сердцу, и чтобы семью устраивал. То да се, опять же Святочный бал, да и потом, после окончания Турнира, будет грандиозная гулянка. С танцами, фейерверками, наградами, обнимашками по углам.
— Кстати, о Святочном бале. Куда ты там пропал?
— Да сцепился с парочкой, — неохотно отвечает Мигель и отводит глаза. — Подумаешь, ножки девушки похвалил, нет бы радоваться, а она давай орать, что я ее оскорбил. Слово за слово, и как сцепились... пришлось потом в медпункт ковылять.
— Так вы что, врукопашную подрались?
— Да стояли слишком близко. Проще было этому защитнику прямой в корпус пробить, чем палочку доставать.
— Понятно. Спасибо, Мигель, что просветил, — вполне искренне благодарю. — Как думаешь, если заявить на весь Дурмштранг, что собираюсь замуж за Дамблдора, от меня отстанут?
Пауза. Остекленевший взгляд. Завис, бедолага.
— Ясно, значит, не отстанут, — и опять тяжело вздыхаю.
Глава 8
Британия. Подземелья банка Гринготтс. Волдеморт и компания Пожирателей.
Волдеморт опустил палочку, и гоблин, покорный воле нового хозяина, повел его к самым денежным сейфам. Вокруг валялись трупы других гоблинов, в углу огромного зала издыхал старый дракон. Он не выдержал одновременной атаки десятка Пожирателей и был повержен. Где-то там наверху продолжали скрипеть перья и счеты гоблинов, попавших под заклинание Империо.
Охрана из пяти авроров была заменена пятью Пожирателями под Оборотным зельем. В сущности, сейчас в банке гоблинов присутствовали практически все Пожиратели. Еще несколько были разосланы со специальными заданиями. Да, два десятка Пожирателей — из тех, кто остался верен, из тех, кто не погиб, не предал. И также из тех, кто вернулся после августа, из страха перед смертной казнью.
Маленький, но крайне элитный отряд с очень сильной мотивацией.
И пусть Министерство привлекает сколько угодно мракоборцев из других стран, пусть они бегают и ловят пустоту. В такие вот минуты Волдеморт ощущал полнейшее превосходство над врагами. Он видит все их ходы, а они не в силах предугадать его действия!
В подземелья банка Волдеморта и Пожирателей привела нужда в деньгах. Кто-то вспомнил мартовский налет на Гринготтс за авторством Дамблдора и Ордена Феникса. Нет, у Пожирателей не было доказательств, но сами они налет не устраивали, Министерству это незачем, остается только Орден. Идея ограбления Гринготтса была благосклонно встречена Волдемортом, и началась подготовка. Пускай сами Пожиратели сражались за идею и против смерти, но все равно деньги утекали как будто в бездонную бочку. Ингредиенты для зелий покупай за тройную цену, взятки нужным людям и магам давай, то купи, это купи, подконтрольным магам (под Империусом) для дальнейшего подкупа и распространения дай. Дай, дай, дай, только и слышно, что дай.
Грабежи и убийства быстро пришлось прекратить. Славные времена первой войны и бездеятельного Министерства, увы, остались в прошлом. Несколько раз уйти удавалось только чудом, в последние секунды перед установкой антиаппарационного щита. Вопрос денег стоял остро, но терпимо, пока Волдеморту не пришло в голову подкупить иностранные Министерства. О, не целиком, ключевых магов обработать, чтобы поумерили международный пыл. Это и потом пригодится, после взятия власти, чтобы мировая магическая общественность не сразу в атаку полезла.
И тут пришли Пожиратели с идеей налета на банк.
Идея Тому понравилась, но ее можно было улучшить, и она была улучшена.
В общем, все совпало, и теперь Волдеморт стоял в подземном хранилище. Каждый из десяти Пожирателей был снабжен безразмерной сумкой, и теперь они лихорадочно левитировали туда золото, драгоценные камни, предметы искусства, артефакты, книги — все, чем были набиты самые нижние, самые безопасные сейфы. В этих сейфах держали свои вещи в основном старые чистокровные семьи, но подлечившегося Волдеморта это только радовало. Тем охотнее будут сотрудничать, тем меньше будут проявлять рвения в поимке. Пусть грязнокровки пока роют носом землю; когда потребуется, подконтрольный министр их окоротит. И здесь послушное молчание со стороны старых чистокровных будет ой как не лишним.
И тут один из Пожирателей пропал, неосторожно схватившись за какую-то вещь.
По всей пещере раздались хлопки аппарации, и дежурный отряд мракоборцев Министерства, усиленный представителями Норвегии, Германии, Италии и Болгарии, устремился в атаку. Сработала ловушка, расставленная Орденом Феникса, пусть и не доведенная до конца. Предполагалось каждый сейф снабдить портключом, да таким, чтобы взявшего без спроса швыряло сразу в тюрьму, а в Министерство уходил сигнал тревоги, служащий одновременно и маяком для портала. То, что одному из Пожирателей все-таки попалась такая вещь, объяснялось широком размахом грабежа: слуги Тома трудились сразу над полусотней сейфов. То, что он схватился за сигнальный портключ — всего лишь роковая случайность. Впрочем, даже не попадись он в ловушку, легче Волдеморту и компании не стало бы. Едва они покинули бы пределы Гринготтса, как ключи начали бы подавать сигналы.
Сигнала даже одного ключа все равно хватило бы для прибытия отряда захвата.
— Убивать их на месте! — раздался крик со стороны мракоборцев.
— Авада Кедавра! — и крикнувший упал.
Завязалась безумная схватка. Восемь Пожирателей и Волдеморт против полутора десятков мракоборцев. Преимущество в численности компенсировалось неслаженностью отряда. Пожиратели свободно оперировали Авадой, мракоборцы не то чтобы стеснялись, но мешкали — и теряли секунды. В такой напряженной и скоротечной схватке отряд на отряд в замкнутом пространстве замешательство становилось роковым.
И, конечно же, Волдеморт. Сильный, умелый, могучий и слегка безумный.
В сущности, он в одиночку уравнивал силы отрядов. Министерство просто не предполагало, что пятнадцати авроров может оказаться недостаточно.
— Ступефай!
— Протего!
— Бомбарда!
— Круцио!
— Редукто!
— Потенс Арма!
— Авада Кедавра!
— Левикорпус!
Заклинания сыпались градом, и обе стороны неосознанно разбились на группки. Биться два на два или там два на три было как-то привычнее, чем отряд на отряд. В результате общая схватка рассыпалась на несколько мелких. Волдеморт, пользуясь тем, что его прикрывали Пожиратели, быстро накинул антиаппарационный щит, чтобы никто не сбежал и не привел подкреплений. Стоило бы, конечно, сразу это сделать либо бежать, едва появились мракоборцы, но Пожирателей подвела банальная вещь. Никто не оговорил вначале общее бегство, и все Пожиратели замешкались, во-первых, ожидая команды Волдеморта, а во-вторых, чего уж там, желая убить мракоборцев. Желательно всех и как можно более жестоким способом.
— Мой Лорд, у нас пять минут, потом общая тревога! — выкрикнула Нарцисса.
— Авада Кедавра! — взревел Волдеморт, но мракоборец ловко подставил тело гоблина.
Сейчас Волдеморт противостоял сразу трем аврорам, и реплика Нарциссы была очень некстати. Том крутил палочкой, успевая ставить щиты и отражать заклинания, и даже изредка атаковал в ответ. Благодаря его мощи и умению сражаться, численный перевес авроров над Пожирателями был не так заметен. Восемь Пожирателей против десяти авроров, ибо сестрам Блэк удалось убить еще одного мракоборца.
Конечно, даже сотня мертвых мракоборцев не стоила потери одного Пожирателя, по мнению Волдеморта. Кто пропал в самом начале, Том не успел заметить, а в одинаковых балахонах и масках Пожирателей можно было различить только по голосам. Зачем они все носили маски, когда Министерству и так были известны наперечет все Пожиратели, никто из слуг Волдеморта не взялся бы сказать. Привычка, образ, нежелание показывать лицо или стремление скрыть изуродованное Азкабаном — причин могла быть масса.
Но Волдеморт не задумывался над этим. Хотят его слуги носить маски — пусть носят.
Сам он не боялся показывать лицо, пусть даже ритуал воскрешения прошел не слишком удачно. Увы, вернуть прежний облик записного красавчика у Тома не получилось, но он не слишком расстраивался. Все это было полезно в прошлом, очаровывать женщин и добиваться дружбы мужчин в новой жизни уже не требовалось. Страх и сила, то, что было в Первой войне, только возведенное в абсолют. Для страха и силы не нужно красивое лицо, а своим Пожирателям он и так мил и любезен.
— Экспеллиармус! — и палочка одного из Пожирателей улетела прямо к мракоборцу. — Редукто!
Грудь Пожирателя взорвалась. Мракоборцы радостно взревели, а голос Барти Крауча проорал:
— Фиендфаер!!!
Волдеморт еле-еле успел накинуть щит на себя и сестер Блэк, когда бушующее Адское Пламя закрыло половину пещеры. Крики, вопль, треск, потянуло жареным мясом, обугленными волосами и дерьмом. Потом крики гоблинов — видимо, кого-то из мелких поганцев не добили и они прикидывались мертвыми. Почти сдохший дракон от боли выдохнул последнюю струю огня, вложив в нее остаток жизни. Кто не успел выставить щиты — тех спалило.
Почти мгновенно схватка закончилась, и хорошо, что в пещере было почти нечему гореть. Тем не менее искусственная тяга получилась такой, что порывы ветра едва ли не сбивали с ног. Сбросив щит, Волдеморт огляделся. Сестры Блэк с палочками наизготовку смотрели в разные стороны, готовясь защитить Лорда и одновременно спрашивая, цел ли он.
— Я в порядке, — медленно произнес Том. — Осмотрите тела. Добейте выживших.
— Я займусь этим!!! — взвизгнула Нарцисса.
