Практика

Южно-Корейский берег исчез в туманной дали уже несколько часов назад. Первая Авианосная Группа во главе с авианосцем "Карл Винсон" вышла в международно-признанные воды и легла на курс к родным берегам.

На ходовом мостике авианосца царила этакая расслабленная атмосфера свободы от всех мероприятий и проверок последних двух недель, после которых предстоящий переход до места базирования был обычной ненапряжной рутиной. Ежегодные морские и авиационные учения с флотом, ну или с тем, что эти южнокорейские макаки называли флотом, завершились убедительной победой над другими макаками, только северными.

Адмирал совершенно не скрывал своего отношения ни к одним, ни к другим, за что его долго и не подпускали к командованию этими учениями. Даже сейчас его держали под мягким присмотром, заранее напечатав ему тексты речей, будто он сам не может ничего сказать, только прочитать с бумажки. Пришлось отыгрывать на публике роль этакого сурового служаки, которому все эти словесные кружева противны по своей сути, и только подчиняясь важности момента он вынужден принимать участие в официальных мероприятиях. Тьфу. Было несколько обидно, но он сам понимал, что невзначай сказанное по привычке слово о местных союзниках может ему очень больно аукнуться, вплоть до отставки. Чего, конечно же, не хотелось. Но и он ничего не мог с собой поделать — его юность пришлась как раз на период Корейской войны, а боевое крещение он принял под конец Вьетнамской, и после полугода общения с местными аборигенами, у него просто в голове не осталось для них другого термина, невзирая на национальность. Узкоглазые — значит макаки. Ситуацию не изменило даже то, что они со временем стали походить на людей, и некоторые, в кои-то веки, сумели выучить нормальный человеческий язык, а не это своё нечленораздельное мяуканье.

Хорошо хоть его предшественники за столько лет местным вбили в головы, кто тут главный, и никаких проволочек в портах для его эскадры не было. То ли дело в Европе, которая после развала коммуняк из себя что-то там пытается корчить в последнее время. Там даже простейшая заправка топливом могла завернуться таким бюрократическим кренделем, что проклянёшь всё и вся, не говоря уж о прочих нюансах, необходимых для беспроблемного функционирования флота, которых вагон и маленькая тележка.

Краем глаза он заметил, как на мостик поднялась молодая девушка в модном гражданском платье с идентификационным бейджиком "Press" на высокой груди, и с фотоаппаратом в руках — видимо, из группы журналистов, сопровождавших его эскадру во время учений на борту авианосца. Адмирал непроизвольно задержал дыхание и взгляд, ибо юная прелестница была... ммм... в общем, где надо — обтягивало, а в другом месте соблазнительно оттопыривалось, что несомненно отметили все находившиеся на мостике, так как головы, что молодых энсинов (*младший флотский офицерский чин, аналог нашего мичмана), что опытных офицеров, словно по команде, повернулись к гостье. Не подавая виду, что он заметил непорядок (подниматься на ходовой мостик посторонним, в общем-то, строго запрещено), и делая вид, что он выше этого, адмирал быстро выбрал подходящее место у обзорного иллюминатора с видом на палубу, там, где заходящее солнце обеспечит ему наиболее выгодный ракурс и подсветку его гордого профиля, и неспешно, будто пребывая в глубоких раздумьях, занял выбранное место. Небрежный разрешающий кивок вахтенному офицеру в сторону девушки, дал тому понять, что адмирал не против против присутствия "посторонней". Несколько "случайных" удачных фото, особенно если они пройдут цензуру и попадут на обложки газет и журналов, могут принести ему несколько лишних очков по прибытию.

Это только идиоты считают, что адмиралами становятся за долгую, верную и беспорочную службу. Три раза "ха". Такие служаки, максимум, достигают звания коммодора или кэптэна, и то на склоне своих лет, после чего почти сразу выходят в отставку. Но если ты метишь в высшую лигу, всё уже зависит от твоих личных связей и от того, к какой из партий в министерстве обороны ты относишься. Поэтому так и страшны твои публичные провалы, ибо ты позоришь не просто себя, а всю свою группу, которая может такого и не простить в случае серьёзных осложнений. Но это может играть и в обратную сторону — популярный или востребованный соратник приносит профит всем участникам группы, и тогда уже его начинают усиленно проталкивать по служебной лестнице. Свой и обязанный тебе адмирал ВМС — ой как может быть полезен для собственной безоблачной карьеры и достойной пенсии.

Поэтому он старался никогда не гонять прессу, извечно путавшуюся под ногами, стараясь быть в их глазах и объективах камер суровым, но справедливым командиром. Этакий просоленный всеми ветрами и океанами морской волк, что тоже нравилось журналистам, и в итоге, привело его к назначению главкомом Первой Авианосной Группы.

Сопровождаемая встретившим её вахтенным офицером, журналистка, с любопытством вертя головой во все стороны, приблизилась к адмиралу.

— Сэр! Мисс Топика Кливленд! Журналист и фотограф-любитель. Прибыла на борт для прохождения практики. Просит разрешения у вас взять... — офицер на этом моменте резко закашлялся, а девушка запунцовела, бросив в сторону вахтенного негодующий взгляд, — ... простите, мисс, поперхнулся. Интервью.

Вот... шутник, катнул желваками адмирал. Но лучше сделать вид, что он не понял пошлого намёка. Не стоит адмиралу обижаться шуточки на простого лейтенант-коммандера, но при случае, он тоже может, скажем так — пошутить.

— Добро пожаловать на борт, мисс Кливленд! — он немного обернулся к девушке, стараясь удерживать в поле зрения возню палубной команды у готовящегося к вылету дежурного F-18. Типа с намёком — мол, вы девушка красивая, но служба прежде всего. — Кстати, что-то я вас не видел ранее во время пресс-конференций на берегу.

— Эт-точно, — несколько огорчённо закивала девушка. — Вечная беготня. Там разузнай. Там подготовь. Там скоординируй. Ещё и с требованием на глаза не попадаться. Практикантов всегда гоняют, а ведь я с таким трудом выпросила у сестры назначение на ваш авианосец. Знаете, через что мне пришлось пройти, чтобы мою кандидатуру утвердили? Лучше вам этого не знать! Она сейчас такая важная стала. Всё должно быть идеально... А сама... — быстро затараторила девушка — непонятно, то ли жалуясь, то ли хвастаясь.

— О, так вы работаете под началом своей сестры? — адмирал с трудом удержал лицо, чтобы не поморщиться в досаде от такого словесного шквала. Всё же, когда красивые девушки молчат — они вдвойне очаровательней — параллельно обдумывая, как бы невзначай пригласить юную прелестницу к себе в каюту на чашечку адмиральского чая. Поэтому он и старался не обращать пристального внимания на её трескотню. Гражданские девушки не любят, когда им затыкают рот и не дают выговориться. А то, что она крайне далека от любых понятий военной субординации, было видно, как говорится, невооружённым взглядом. Гражданские, дьявол их подери, что с них возьмёшь? Хотя, с этой... хм, есть что взять.

— И что же вы, мисс Кливленд, хотели у меня узнать? — лучше направить беседу в более конструктивное русло, чем выслушивать очередной виток бессмысленной трескотни.

— Знаете, я тут общалась с некоторым из наших, так они утверждают, что современный авианосец — это просто распиаренная плавучая бочка с бензином и порохом, готовая затонуть от любого попадания и совершенно не стоящая потраченных на него ресурсов.

Вот сучка, адмирал скрипнул зубами. Наслушаются всяких бредней и начинают умничать, не понимая, что несут, и перед кем раскрывают свой прелестный ротик.

— Ваши коллеги, скажем так, не правы. Данный авианосец есть квинтэссенция военно-морской мощи Соединённых штатов. Ему не способен противостоять, один на один, ни один другой класс корабля. А сам он может контролировать огромную территорию вокруг себя, являясь полновластным и истинным повелителем морей и океанов. Ни одна страна в мире не способна противостоять даже одной нашей авианосной группе, а у нас таких флотов целых десять! Согласитесь, что будь авианосцы настолько уязвимы и бесполезны, как вам говорили дилетанты, наша страна не стала бы тратить миллиарды долларов на содержание пустышек.

Немного пафоса не помешает. Девушкам нравится такая патетика, да и не может девушка разбираться настолько в морском деле, чтобы уличить его в лукавстве. Вот и она уже что-то увлечённо строчила в небольшом блокнотике, объявившемся в её руках будто по волшебству, мило прикусив нижнюю губку.

— Великолепно. А скажите, вот на прошедших учениях вы противостояли условному противнику в лице северокорейских макак, — адмирал услышав это заявление уставился на девушку с немым изумлением. Неужели и она тоже придерживается такой точки зрения? Очень необычно. — Но разве могут некие виртуальные учения заменить собой полноценное боестолкновение? Ведь есть же разница между условным тушением возгорания топливной цистерны, которого нет и в помине, и её же — когда бушующее пламя проплавляет металл, а вокруг рвутся снаряды и бомбы. Когда твой напарник, с которым ты несколько часов назад играл в покер, под жуткие вопли, превращается на глазах в хорошо прожаренный стейк.

Адмирал содрогнулся от нарисованной картины. Увы, авианосец — это не лужайка для беззаботного пикника, о чём многие забывают, и даже без всякой войны такое может произойти в любой момент. Неудачная посадка самолёта, ошибка палубной команды, или ещё что-то. Да, проклятье — легче сказать, чего не может произойти.

— Вы недооцениваете профессионализм наших матросов и офицеров. Каждый из них проходит максимально эффективное обучение, и готов выполнять свои обязанности даже в самых жёстких условиях. Уверяю вас — вам ничего здесь не может грозить. Даже в Белом Доме не так безопасно, как у нас, — женщинам нравится себя чувствовать под надёжным мужским крылом. К тому же это будет очень неплохо смотреться в отчёте или очерке, который она у себя пишет.

— Отлично, мой адмирал, — вышеназванный ещё сильнее приосанился — его тактика даёт свои плоды. Девушка уже неосознанно приняла его лидерство и покровительство. — Надеюсь, вы сможете в реальной ситуации продемонстрировать силу своего духа и непоколебимости.

— Не сомневайтесь, — важно заверил он эту глупышку. — Но боюсь, шансов на это чрезвычайно мало. Я бы даже сказал, что их вообще нет. Команда нашего авианосца суперпрофессиональна, что напрочь исключает любые нештатные ситуации, а потенциальные враги... они побоятся даже взглянуть косо в нашу сторону, не то чтобы встать у нас на пути. Как было сказано не самыми глупыми людьми — Fleet in being! Мы прогибаем реальность под себя, просто фактом своего существования.

— Класс!!! — в глазах девушки засверкали восторженные искорки. — Если бы вы знали, как мне близка эта тема. Я, знаете, просто жить не могу без моря. Флот — это самое крутое, что есть на свете!

— Сэр, — к нему подошёл второй вахтенный офицер, — срочный доклад от поста радарного контроля.

— Чего там?

— В сорока милях, по пеленгу двести пятнадцать обнаружена группа из четырёх скоростных неопознанных судов с отключенными транспондерами (*автоматический радиоприбор, посылающий данные о местонахождении судна или самолета на радары диспетчеров). Идут курсом на пересечение с нашей эскадрой. Время предполагаемого контакта — двадцать четыре минуты. На вызовы не отвечают.

В голове адмирала автоматически всплыла карта местной акватории с проложенным курсом его эскадры, и предполагаемым курсом неизвестных судов. Странно, его группа шла с крейсерской скоростью более двадцати узлов, и если их так быстро догоняют... В его голове привычно защелкали цифры расчётов... Что? Предполагаемая скорость неизвестных получается около 100 узлов? Его, что, за совсем полоумного идиота принимают?

Приятная собеседница была временно забыта, будучи отодвинута сознанием на второй план, а на первый выплыла холодная ярость. Он никому не позволит делать из себя дурака.

Хотя, если исключить неуместную шутку, не совсем же офицеры авианосца дебилы, что это могло быть? Аэроглиссера? Состояние моря вполне себе позволяет. Ещё возможна низколетящая группа вертолётов или легкомоторной авиации. Хм... но скорость бы тогда была выше, да и последние модификации радаров вполне себе могут отличить низколетящую цель, от надводной.

— Готовность к вылету дежурной эскадрильи?

Офицер отвечавший за связь с авиагруппой, забормотал в микрофон свои запросы.

— Сэр, готовность к вылету — три минуты!

— Поднять дежурную пару! Провести визуальное опознавание целей! Продолжать вызовы неопознанных судов! Доклад каждые пять минут.

— Есть, сэр!

Офицеры, получив указания, принялись за привычную работу по организации вылета патрульной эскадрильи. Да и на корабли эскорта пошли соответствующие команды, выдвинув пару фрегатов в сторону неопознанной угрозы. Все ситуации были заранее отработаны на тренировках и не требовали отдельных уточнений.

— Проблемы, господин адмирал?

— А? Что? — он обернулся к подзабытой девушке, которая увлечённо щёлкала камерой, снимая работающих офицеров. — Нет, никаких проблем — плановые мероприятия согласно устава. Мисс, я попрошу вас прекратить съёмку и уничтожить сделанные фотографии! Если вам так нужны снимки, то лучше их сделать в более спокойной обстановке, и по согласованию с офицерами службы безопасности, — как бы ни нравилась ему мысль о "боевой" фотосессии, вот только сейчас немного не та обстановка. Ну вот... губки недовольно надуты... глазки подозрительно заблестели... ему сейчас только женской истерики не хватало для полного счастья. Придётся тогда её выпроводить с мостика, ибо такого потакания нарушению дисциплины не поймёт никто. Но, журналистка, видимо, увидев в его глазах решительную непреклонность, резко передумала устраивать скандал, и огорчённо вздохнув, щёлкнула крышкой фотоаппарата, засвечивая плёнку.

— Поняла, господин адмирал. Вот!

— Не огорчайтесь так, — он попытался сгладить неприятный инцидент, — лучше давайте подойдём к обзорному иллюминатору, оттуда открывается прекрасный вид на взлётную палубу. Посмотрите, как выглядит взлёт боевых истребителей с авианосца. Уверяю вас — это незабываемое зрелище.

Он, отыгрывая галантного джентльмена, невзначай подхватил девушку под руку, и повёл к нужному иллюминатору. Девушка вначале слегка напряглась, он почувствовал это по закаменевшей прохладной руке, но потом разом расслабилась, даже несколько прильнув к нему.

Ха, женщинам всегда нравились сильные и настойчивые мужчины, самодовольно ухмыльнулся он про себя, его ещё рано списывать в отставку.

Подойдя к иллюминатору ему пришлось её отпустить, и девушка тут же с восторженным видом прилипла к стеклу, следя за тем, как палубная команда, завершив предполётную подготовку, разбегается по сторонам, освобождая взлётную палубу. Разрешающий взмах рукой палубного регулировщика, и многотонная машина под рёв двигателей и гул паровой катапульты мгновенно срывается с места, набирая ход, а затем уходит в левый вираж с одновременным набором высоты. А за ней, с небольшим интервалом, взмывает и вторая.