Отрицание

der Gartenteichspringbrunnen!

Umworben von Libellen,

steht er seinen Mann.

Er ist Jockel,

der Gartenteichspringbrunnen!

Niemals müde,

spritzt er den ganzen Tag!

Но тут открылась дверь и в купе просочилась какая-то девчонка-подросток с очень светлыми волосами и дурацкими сережками-луковицами. За собой она тащила тяжеленный чемодан, на котором даже не было колесиков. Альба не удостоил ее внимания, закончил распихивать свои вещи и уселся у окна с купленным утром на вокзале выпуском "The Guardian" — будучи немцем по происхождению, евреев профессор не любил еще больше, чем англичан, и анти-израильская риторика этого издания доставляла ему удовольствие.

9.

Но спокойно почитать ему не дали. Спусят всего несколько минут в купе ввалилось аж трое подростков, каждый из которых был нагружен здоровенным чемоданом.

"Дурацкая страна и дурацкий поезд, в котором не предусмотрено багажного отделения", — подумал Альба.

— Привет, Полумна. Можно присесть с тобой? — Спросила одна из них. — Ой, а кто это с тобой?

Альба сразу понял, что вопрос задан о нем, но не удостоил низшие существа ответом.

Здесь надо напомнить, что несмотря на весьма почтенный по людским меркам возраст, выглядел Альба Корнелиус максимум на двадцать. Правильное питание, устоявшийся режим дня и тонкая магия контроля за живыми тканями в сочетании буквально творили чудеса.

И так, хотя уважаемый профессор и не снизошел до ответа на вопрос рыжей английской недоволшебницы, но решил воспользоваться моментом, чтобы прикинуть уровень невежества, с которым ему предстоит бороться. С некоторым сожалением он сложил газету и принялся изучать соседей по купе. Результат был удручающим.

— Что вы читаете, юная леди, — спросил он у девочки с сережками-редисками.

— Журнал, — ответила та.

— Позвольте взглянуть.

Спустя полминуты и четыре заклинания-детектора Альба убедился, что журнал представлял собой всего лишь дешевое бульварное чтиво, годное разве что на растопку. Оттряхнув руки, он вернул журнал владелице и занялся остальными.

— Чем занимаются твои родители? — спросил он у полноватого подростка с глупым лицом, имея ввиду, в какой области магии они ведут свои исследования.

Тот не ответил, а смутился и забегал глазами.

"Он что, умственно отсталый? Или они занимаются чем-то запрещенным?"

— Они... эээ... в больнице, — выдавил из себя подросток.

"А, понятно, — разочарованно подумал Альба. — Первое поколение, значит, родители — обычные люди, варчи по профессии, сам только-только начал изучение магического искусства".

— Не следует этого стыдиться, — произнес он в слух. — Помни, на тебе лежит великая ответственность. Возможно, спустя пару сотен лет тебя будут почитать как основателя нового рода.

Потом он обратился к рыжей девчонке, чем-то неприятно напоминавшей Аозаки Токо.

— А вы чем можете похвастаться?

— Ничем, — твердо ответила она, с вызовом глядя Альбе прямо в глаза.

"Вот это дело, — уважительно подумал он. — Настоящий маг не выдает своих секретов".

— И это правильно. Хвастовство — занятие либо для тех, кто не уверен в себе, либо для тех, кто может позволить себе даже казаться неуверенным.

Наконец, пришел черед лохматого очкарика.

— Как ты думаешь, стоит ли тратить время на достижение Спирали Истока, или же лучше обратиться к делам более приземленным, таким как изучение общей теории или разработка прикладных направлений?

— Не понимаю, о чем вы говорите, — ответил очкарик честно.

"Кошмар. Он не знаком с элементарными понятиями. Клянусь, я вобью в его голову знания даже ценой жизни. Его жизни, разумеется".

Тут дверь отъехала в сторону и в проеме показалось еще два подростка. Один рыжий и большой, вторая пониже и лохматая.

"О Акаша, здесь хоть кто-нибудь следить за своей прической?" — подумал Альба и сморщил греческий нос.

— Э, а это кто еще? — грубо спросил рыжий.

— А как ты думаешь? — вопросом на вопрос ответил Альба.

— Не знаю, но я староста, так что пошел отсюда, тут и так места мало!

Альба расплылся в улыбке. Сегодняшний день и правда был восхитителен.

— А я твой новый учитель, — ответил он ласково и стукнул тростью по полу. — Лесси, фас!

10.

"Это что, еда? — Альба Корнелиус подозрительно нахмурился. — Они серьезно едят это?" Он потыкал вилкой появившийся из ниоткуда пудинг непонятного происхождения и состава, с достойной уважения скоростью осыпал его несколькими сканирующими заклинаниями и только после этого убедился, что перед ним действительно не неведомая субстанция, а классическое творение английской кухни, весьма условно пригодное для употребления в пищу мало-мальски живыми существами.

Профессор окинул взглядом зал. Церемония распределения, которая заинтересовала его артефактом, способным выполнять глубокий психологический анализ и применявшимся так глупо, подошла к концу. Теперь Большой Зал, битком набитый учениками от 11 до 17 лет, превратился в одну сплошную оргию пожирания и насыщения. А ведь сразу после такого плотного ужина они отправятся спать.

Альба брезгливо поморщился. Нездоровый образ жизни и неправильное питание он ОПРОВЕРГАЛ на деле с молодых лет, благодаря чему прекрасно сохранился. Припрятав условно съедобный пудинг в карман для последующего изучения, профессор пододвинул к себе овощной салат.

11.

Директор Альбус Дамблдор вдохновенно произносил торжественную речь, а Альба Корнелиус чинно и неторопливо ковырялся в зубах зубочисткой. Для кого речь предназначалась, он не совсем улавливал, поскольку на лицах учеников была написана сытость и желание добраться до постели, а преподаватели, в том числе сам Альба, ничего нового не услышали бы в любом случае.

"Это подводит нас к тому, что сытое брюхо к ученью глухо", — подумал Альба и улыбнулся, довольный своей мудростью и неожиданно открывшимся талантом рифмования.

Тем временем Дамблдор не унимался:

— ...Я также с удовольствием представляю Альбу Корнелиуса, нашего нового преподавателя Защиты от Темных Искусств!

Услышав свое имя и за долю секунды сложив два и два, Альба встал с тяжелого кресла, снял шляпу и отвесил неглубокий поклон. Это было логично, представить нового преподавателя до начала занятий, но вместе с этим в глубине души он пребывал в легком замешательстве. Что такое эти Темные Искусства и почему от них надо защищаться? Нет, вопрос некорректен. Темные Искусства, видимо, являются подразделом местной магической системы, но почему от них надо ТОЛЬКО защищаться? Подобный однобокий подход к знанию Альбу, как истинного мага, коробил до глубины души, но он дал себе слово, что обязательно разберется с этим вопросом.

— ...И наконец, позвольте представить вам Долорес Амбридж — инспектора от Министерства Магии. В ее задачи в течение этого года будет входить проверка и оптимизация учебного процесса.

Альба поймал на себе взгляд невысокой пожилой женщины в тошнотворной розовой кофте. Одной этой кофты было достаточно, чтобы оскорбить тонкий вкус немецкого мага, но вдобавок к этому излучаемая ею в сторону Альбы жажда убийства была так сильна, что профессор немедленно стиснул руку на трости, готовый отразить любую атаку. Однако Долорес Амбридж через секунду отвернулась от него и начала приторным голоском толкать уже свою речь.

"Ты думаешь, что сможешь одолеть меня? — разгневанно подумал Альба. — Что же, придется это ОПРОВЕРГНУТЬ!"

12.

На утро Альба Корнелиус (а точнее теперь уже точно профессор Корнелиус) проснулся ровно в шесть утра, пробежал легкой трусцой кружок вокруг замка, почистил зубы досчитав до ста и достал из сундука чистую рубашку. Почему из сундука? Потому что после некоторых событий в своей жизни к чемоданам он питал плохо скрываемую неприязнь. Он не беспокоился по поводу своего первого дня на новой должности, поскольку выступать на публике ему было не в первой, и он твердо усвоил, что если ничего не знаешь — надо просто притвориться, что знаешь все и задавить аудиторию авторитетом, чтобы никто не задавал вопросов. Или Морем Пламени, если авторитета оказалось недостаточно.

Поэтому после легкого завтрака, который хоть и был приготовлен англичанами, но оказался почти не опасным для здоровья, профессор Корнелиус бодрой походкой направился в свой класс. Заблудиться он не опасался, потому что мелкий призрак, которого успела пожевать Лесси, всячески лебезил перед ним, искал возможность услужить и с готовностью вызвался показывать дорогу.

Войдя в класс, профессор Корнелиус уселся за преподавательский стол, откинулся на спинку жесткого и неудобного стула и принялся разглядывать свой класс, прикидывая, с чего бы начать. Профессор Корнелиус думал, а лица учеников постепенно зеленели, потому что секретную технику "выводящего из душевного равновесия молчания" профессор Корнелиус в совершенстве освоил за время общения с Арайей Сореном.

— И так, — наконец сказал он, мысленно признавая свое незнание. — Кто мне скажет, что такое Темные Искусства?

Одна из учениц неуверенно подняла руку. Профессор кивнул.

— Ну-у-у... это... такие заклинания, которые причиняют вред.

"А что, бывают другие?" — удивился про себя Альба, но вида не подал. Вместо этого он прибег к логическому приему, известному как "разрушение тезиса".

— Допустим, — сказал он. — А теперь назовите мне какое-нибудь заклинание, не относящееся по вашему мнению к Темным Искусствам.

— Эээ... Вингардиум Левиоса?

— И что оно делает? — спросил профессор Корнелиус насмешливо, потому что понятия не имел, что это за заклинание.

— П-поднимает предметы в воздух! — ученица немного запнулась, не ожидая такого простого вопроса.

— Отлично, — Альба довольно ухмыльнулся. — Вас подняли этим заклинанием на высоту двадцати метров и сбросили вниз. Вы упали, сломали себе несколько костей, а возможно даже погибли. Заклинание причинило вам вред. Но оно, по вашим словам не является Темным Искусством. И я повторяю вопрос — что такое Темные Искусства?

В этот раз руку поднял другой ученик. Рыжий. Профессор Корнелиус невольно поежился, но тут же взял себя в руки.

— Чтобы успешно применить Темные Искусства, нужно искренне желать причинить вред! — продекламировал он как по написанному.

— По-вашему мне нет необходимости искренне желать причинить вред сей юной леди, чтобы сбросить ее с двадцатиметровой высоты? — едко отозвался профессор Корнелиус. — Думаете, я способен сделать это, руководствуясь благими намерениями?

— Эээ... нет.

— Ну так что, больше нет мыслей, что такое Темные Искусства? — Альба встал со стула и прошелся по аудитории поигрывая тростью. Ученики с любопытством молчали.

— А если мыслей нет, то мы делаем вывод, что Темных Искусств не существует! — профессор Корнелиус торжествующе поднял трость. — Мы опровергли их существование!

— Но они существуют! — возразило несколько нестройных голосов.

— Любое заклинание можно использовать во вред! — прервал их профессор. — И единственное, что нас должно волновать — это как защититься от того, кто собирается причинить вам вред!

"Уффф, — облегченно подумал он и вытер со лба трудовой пот. — Кажется, я наконец-то разобрался что к чему".

13.

Как выяснил Альба на следующий день, стандартной программы обучения его предмету просто не существовало. Каждому учителю последние лет сорок предоставлялась полная свобода действий, с единственным обязательным условием: чтобы в конце года все ученики были живы и сравнительно здоровы. Ну и хоть что-то умели, если не повезет.

Несколько минут в душе профессора боролись две сущности. Немецкая кровь требовала педантичного и добросовестного подхода, обеспечивающего максимальное качество образования. Профессиональные инстинкты мага наставали на том чтобы предоставить стадо английских и ирландских идиотов самим себе, и полностью сосредоточиться на создании совершенной марионетки.

В итоге Альба мысленно пришел к компромиссу и решил педантично и добросовестно составить учебный план, которому предоставленные сами себе идиоты (в смысле, ученики) должны будут следовать в течение года. О местной магической системе он пока еще не знал почти ничего, но директор Дамблдор на пальцах смог показать, в какую сторону следует двигаться.

Профессор Альба Корнелиус был воспитанным человеком, так что вида не подал и на странный жест не отреагировал. Планы занятий для всех семи курсов были расписаны за один вечер, и хотя они носили самый общий характер, но профессор успокоил себя тем, что воспитывать способность к самообучению и поиску информации надо с малых лет.

"Искусство преподавания — это способность объяснить то, чего сам не понимаешь! — довольно подумал Альба. — Если кто-то считает меня плохим преподавателем, я готов это ОПРОВЕРГНУТЬ в любой момент".