Племя вихреногих

Глава 1.

1.

— Ребята, гроза надвигается! — крикнул вдруг Юрка Головин, и Димка Самойлов невольно повернул голову. И вздрогнул.

Из-за деревьев выползала черная туча самого зловещего вида. Весьма быстро кстати выползала. Сразу становилось понятно, что добежать до станции они уже не успеют. И даже палатки поставить уже не успеют. Придется мокнуть. Что было, конечно же, очень обидно. Двухдневный поход их группы уже успешно подходил к концу, за спиной осталась ночевка и сорок километров маршрута. Оставалась всего-то пара километров до станции, крыша которой уже виднелась вдалеке. И вот... погода подбросила подарочек.

Мальчишка оглянулся, но до леса, из которого они вышли, тоже было уже далековато. С километр, а то и побольше. Не добежать, да и прятаться в грозу под деревом — не лучшая идея...

— Что делать будем? — спросила Аглая Марецкая, председатель пионерского отряда их седьмого 'Г' класса. — Зонтиков у нас с собой нет, между прочим.

— Мокнуть будем, — буркнул Сережка Малыхин, командир их туристской группы. Он смотрел на тучу, которая уже вплотную подобралась к солнцу. — Ну да недолго это же. Налетела — и пройдет. Минут через пятнадцать всего.

Димке однако стало вдруг неуютно. Понятно, день был жаркий и душный, так что ожидать грозы было логично. Но налетела она как-то совсем уже вдруг. Всего-то минуту назад небо было почти чистым, в обычных летних облаках. А сейчас...

Туча проглотила солнце, сразу стало сумрачно. Налетел ветер, волнами пригибая траву. Димка невольно поёжился. Хоть он и не маленький, смотреть на плывущую черную тучу было просто страшно. Очень уж быстро она двигалась, словно её гнал настоящий ураган...

— Ребята, садитесь! — крикнул Сережка, придерживая руками панамку. — Не то молнией по башке хряпнет!

Ругаясь про себя, Димка плюхнулся в траву. Его примеру последовали остальные. Туча уже закрыла полнеба. Её мрачные лохмотья были похожи на щупальца, которые всё время шевелились. Под ними уже виднелась зеленовато-свинцовая стена ливня, и Димка вновь поёжился. Конечно, ливень летом теплый, но мокнуть всё равно радости мало. Ведь вымокнут и вещи в рюкзаке, не переоденешься в сухое, и в трусах к станции тоже не пойдешь, потому что девчонки, и вообще... Придется идти в мокром, а это гадко, мерзко и противно. И на электричку в четыре сорок они явно опоздают, а новая будет только в шесть двадцать, и будет битком набита дачниками, которые возвращаются в город...

— Ребята, смотрите!.. — Сашка ткнул рукой вверх, и Димка, вместе с другими, задрал голову. И замер.

Туча больше не двигалась. Она нависала над их головами, едва не касаясь верхушек деревьев у дороги. Больше того, она начала вращаться! Закручиваться по спирали — и это спираль отчетливо тянулась к ним...

— Да что это за... — начал Юрка, глядя в нависающий над головой водоворот тучи.

Но закончить уже не успел. Прямо в их лица оттуда ударила молния. Весь мир стал ослепительно белым.

Это конец, успел подумать Димка. И потерял сознание.

2.

Очнулся он лежа на земле. В ушах дико звенело, но в остальном всё вроде бы было в порядке. Мальчишка замычал и сел, дико осматриваясь.

Никакого луга вокруг больше не было. Он был в лесу. В явно тропическом лесу — огромные незнакомые деревья были перевиты лианами и усыпаны цветами. Между их кронами пробивались зеленоватые лучи солнца. Здесь было жарко и душно, как в теплице. Вокруг Димки стонали и мычали приходящие в себя ребята. Все двенадцать. Борька, Юрка, Сережка, Антон, Сашка, Макс... и девчонки — Ирка, Машка, Светка, Танька и сама Аглая...

— Что за нафиг? — спросил Борька, тоже ошалело осматриваясь. — Где это мы?

— В лесу, — буркнул Димка, поднимаясь на ноги. Голова у него была сейчас ватная, он не вполне понимал, наяву это всё или во сне...

— Да я вижу, что в лесу! — взвился Борька. — Но лес-то этот где?

— Не на Земле, — Сашка показал на прогал в кронах, сквозь который пробивалось солнце. — Смотрите...

Димка посмотрел. И едва не сел на попу. Солнце здесь было... другое. Отчетливо зеленоватое и больше земного раза так в три...

— Да что это за... — пробормотал Борька.

— Товарищи, нам надо успокоиться, — заявила Аглая голосом, крайне далеким от спокойствия. — И искать выход из создавшейся непростой ситуации...

— Ну, и что ты предлагаешь? — спросил Димка.

— Надо сориентироваться и вернуться к станции... — пробормотала Аглая.

— Ни к какой станции мы уже не вернемся, — хмуро сообщил Сергей. — Ежу ясно, что мы в каком-то другом мире. Солнце здесь уж точно не земное.

— И что же нам делать?! — нервно спросила Аглая. Очень даже нервно...

Серый усмехнулся.

— Валить нафиг из этого леса. Черт знает, какие тут могут быть звери.

— Это-то понятно, но КУДА?

— Вниз по речке, ясное дело, — он ткнул рукой в текущую под склоном узкую лесную речку. — Так мы выйдем к какой-то большой реке или даже к морю. А там наверняка найдутся какие-то люди. Которые могут нам помочь.

Это звучало логично и возражать Серому никто не стал. Все молча стали собираться...

3.

Идти по лесу оказалось очень тяжело. Никаких дорог или даже троп тут понятно не имелось и в помине, зато в изобилии имелись завалы рухнувших стволов, заросли колючего кустарника и прочая гадость, которую всё время приходилось обходить, отчего путь, вроде бы прямой, удлинялся чуть ли не втрое...

Ну и влипли же мы, подумал Димка, выходя на небольшую полянку, за которой снова поднимался частокол стволов. Этот сраный лес наверняка тянется на тысячи километров. И в нём наверняка нет ни одного...

Он замер, заметив впереди явного и несомненного человека. Тот стоял возле дерева, явно ожидая их, его светлая кожа ярко белела в тени зарослей. Вслед за Димкой замерли и остальные, сбиваясь в возбужденно сопящую кучку. Никто не произнес ни слова.

Туземец понял, что его заметили, и, явно вздохнув, вышел на свет. Это оказался босой парень примерно лет пятнадцати, одетый лишь в весьма скудную юбочку из листьев и вполне современный на вид кожаный пояс. Выглядел туземец... экзотично. Молочная белизна его гладкой кожи оттенялась блеском черных волос и живой зеленью глаз. Широкое лицо, высокие скулы, крупный рот, глаза длинные, с очень чистыми белками, косо приподнятые к вискам. Тяжелые черные волосы скрывали уши, волной падали на спину. Такие волосы очень подошли бы девчонке — но весь вид парня говорил, что шутки с ним плохи. Он был гибкий, великолепно сложенный, с немного впалым, мускулистым животом. В руке он держал не очень длинное, но крепкое копьё с кремневым наконечником, из кожаных ножен на поясе торчала костяная рукоять ножа. И торчала она явно не для красоты. Димка невольно подумал, что этим самым ножом туземец убивал людей — а может быть и ел их... и невольно передёрнулся от мысли. В самом деле, милиции в этом лесу явно нет, и каждый мог творить всё, что ему вздумается, хоть закусывать первым встречным...

Туземец, правда, пока никем закусывать не собирался. Он смотрел на них с крайним любопытством, как и они на него. Никто не говорил ни слова. В голове у Димки всё смешалось. С одной стороны он был страшно рад, что люди тут всё-таки есть. С другой... что, если они окажутся, например, людоедами? Тогда их приключения закончится, даже толком не начавшись...

— Э-э-э... привет, — наконец ляпнула Аглая.

— Привет, — ответил туземец на чистейшем русском языке.

4.

Как говориться, 'все ахнули'. Димке даже показалось, что всё это — какой-то хитроумный розыгрыш, и сейчас со всех сторон раздастся смех. Но никто не смеялся. Вокруг было тихо. Только наверху шелестела листва.

— Ты кто? — между тем, спросил Серый.

— Льяти я. Льяти Быстроногий, — туземец отставил в сторону копьё и даже слегка поклонился. А вы?..

Ребята вразнобой представились, потом наконец-то завязался разговор. От которого у Димки — и, верно, не только у него голова натурально пошла кругом. Тут и в самом деле был какой-то другой мир. В который как-то попадали ребята из разных миров, похожих на Землю. И... жили здесь тысячи лет, не вырастая и не старея! Сам Льяти жил здесь уже больше двухсот лет, во что, конечно, было трудно поверить. На двухсотлетнего старца он совершенно точно не тянул. Правду говоря, он и на свои видимые пятнадцать лет тоже не тянул, очень уж был наивен...

— А ножик можно посмотреть? — между тем спросил неугомонный Борька.

— Ножик?.. — на красивом лице Льяти отчётливо цвело недоумение.

— А это у тебя что? — Борька показал на ножны.

— А, это... Вот.

Льяти взялся за рукоять ножа... и Димка вновь вытаращил глаза: это оказался никакой не нож, а старинного вида костяной гребень с ручкой! Этим самым гребнем Льяти принялся усердно чесать свою гриву, которая явно весьма в этом нуждалась. Что ж, по крайней мере эта загадка разрешилась, подумал мальчишка. Хотя интересно, откуда Льяти взял тут гребень, да ещё столь музейного вида...

Впрочем, вдруг с усмешкой подумал он, все вещи тут музейные, из первобытной древности. Интересно только, какого же размера была зверюга, раз её кости хватило на немаленький вообще-то гребень. Наверно мамонт какой, не иначе...

— Слушай, а откуда у тебя это? — не утерпев, спросил он.

Льяти усмехнулся, не прекращая чесать волосы. Весьма самодовольно, на взгляд Димки.

— Где взял, там больше нет, — сообщил он.

— Спёр, что ли? — без труда перевёл Димка.

— Ну... — Льяти вдруг смутился и быстро убрал гребень в 'ножны'. — Позаимствовал. У Куниц. Всё равно, они новый сделают. А я нет. Не умею.

От такой душевной простоты Димка вновь едва не сел на попу. Хотя, чего он ждал-то? Льяти самый настоящий дикарь, дитя природы. 'Я корову украл — хорошо, у меня украли — плохо', вот и вся его мораль. С другой стороны, гребень ему явно нужен, вон как зарос! Девчонкам на зависть.

— А поменять на что-нибудь нельзя было? Нехорошо же воровать, — всё же сказал Димка.

— Чтобы выменять что-нибудь нужное, надо отдать что-нибудь ненужное, а у меня ненужного нет, — философски сообщил Льяти.

Какое-то время все молчали, обдумывая мысль. Потом Серый взял Льяти в оборот, выспрашивая, где тут живут люди и куда им собственно идти. Льяти тут же сообщил, что идти они могут к Виксенам, то есть в его племя, где их точно примут, как родных. Насчёт родных Димка сомневался, да и остальные тоже. Только вариантов особых не имелось. Вряд ли им встретится тут ещё кто-нибудь, а если и встретится, не факт, что он будет так же дружелюбен...

Ребята заспорили, но Серый прикрикнул на всех, сказав, что ночевать в этом лесу ему не хочется и что Льяти славный парень. В этом ребята тоже сомневались, но хаять Льяти в глаза никто всё же не стал. Да и не хотелось никому начинать общение с местными со ссоры...

Наконец, они двинулись в путь. Льяти шагал впереди их отряда, указывая дорогу и описывая всё вокруг. Его светлая кожа сияла на солнце, очень ярко выделяясь на фоне темной зелени зарослей. Димке вдруг показалось, что он попал на какие-то киносъемки. Или — не показалось? Вдруг, это — фильм?! И ему так повезло, что сейчас он смотрит этот фильм, а рядом с ним — режиссер, оператор и все остальные, кто так красиво и профессионально всё это снимает... Но это было бы слишком хорошо, чтобы оказаться правдой. Да и не похож был этот парень ни на режиссера, ни на оператора, ни даже на актера... На актера он, наверное, всё же был похож, но — только тем, как он говорил. Его речь была такой же правильной и красивой, как и его внешность. Совсем не похожей на речь лесного дикаря. Или ему просто так казалось? Ведь ни лесных дикарей, ни даже актеров Димке вживую пока не встречалось...

Он недовольно помотал головой. Ему почему-то казалось, что Льяти говорит на каком-то совсем другом языке, и слова этого языка он отчётливо слышит. Но уже где-то в голове они превращались в знакомые ему. Словно кто-то их там переводил. Но ведь так просто не могло быть? Или как раз могло? И Димка помотал головой ещё раз.

5.

Часа через три Аглая объявила привал. В самом деле, пора было ужинать. Другой мир или не другой, но есть хотелось всем. Димке пришлось взять топор и двинуть за дровами, пока Серый разводил костер. Хорошо ещё, что валежника в этом лесу хватало, хоть и часто гнилого...

Поужинали как обычно, гречневой кашей с тушенкой. Туземец лопал за троих, явно довольный непривычной едой. Своей у него с собой не было, так что угощение пришлось явно кстати...

Свернув лагерь, ребята вновь двинулись в путь. Льяти, естественно, вновь размашисто шагал впереди, указывая дорогу, а заодно описывая местные достопримечательности. Всё это время Димка пристально следил за их проводником. Несмотря на великолепную фигуру, он казался мальчишкой, Димка никак не мог поверить, что Льяти уже двести лет. Ничего старческого и даже просто взрослого в нём не было — мальчишка как мальчишка. И всё же, в Льяти было нечто странное. Ступни и пальцы ног у него были ровные, как у ребёнка — необычно для того, кто всю жизнь бегал босиком по камням и острым сучьям. Самое узкое место его стана приходилось на уровень пупка, отчего изгибы бедер туго выступали, таки делая Льяти похожим на девчонку. И руки — узкие, сильные, очень правильные ладони. Ногти коротко подрезаны, хотя ножниц тут тоже явно нет...

Слишком он ухоженный для дикаря, подумал вдруг Димка. Гладкая, мытая кожа, волосы тоже тщательно вымыты и расчёсаны волосок к волоску — хотя это-то как раз понятно, гребень же у Льяти есть... А вот загара никакого нет, хотя в таком вот 'наряде' можно за неделю загореть дочерна... А может, у них тут не принято загорать? Или это такая маскировка?.. Но для чего?..

Он недовольно помотал головой, выбрасывая из неё глупые мысли. Принято, не принято, но если бегать всё время с голой спиной, она всяко загорит, хочешь ты или не хочешь. Что же получается? Льяти всё это время жил где-то под землей? Или — Димка глянул вверх — под здешним странным солнцем просто нельзя загореть? Не очень-то хорошо, если так... хотя с другой стороны сплошное облегчение. Не придётся мазать обгоревшие плечи сметаной, которую тут, конечно, просто неоткуда взять... Но всё равно обидно, словно у него лично что-то украли. Вроде и неважное, но такое, что Димка считал естественным, как воздух...

6.

Лес казался мальчишке бесконечным, но всего-то через пару часов они добрались до его края. Край оказался высоким, заросшим травой склоном, а ниже начиналась уже степь, изгибавшаяся низкими холмами. А справа, на мысу, стояло селение Виксенов, обнесенное изрядным, метра в два с половиной, частоколом, из-за которого торчали лишь островерхие крыши дюжины примерно хижин. Льяти гостеприимно показал на открытые ворота.

— Ну, вот мы и дома. Прошу!..

7.

Навстречу гостям высыпали все обитатели селения, их было, как решил Димка, десятка три. Очень похожих на Льяти, таких же бледных и черноволосых. Половина их правда оказалась девчонками, и мальчишка смутился: ведь они, как и парни, были одеты в одни лишь юбочки из листьев! А лет им было уже по пятнадцать, и их, так сказать, фасады украшали небольшие аккуратные грудки, очень... аппетитные на вид. Потому что ничем не прикрытые. Как и гладкие поджарые животы, и длинные ноги. Голые и босые...

У здешних парней ноги тоже были голые, но они Димку ничуть не волновали. А вот ноги девчонок волновали почему-то очень. Не говоря уже об их... э-э-э... так сказать, верхней части. Ничего похожего он наяву ещё не видел. Отчего тут же густо покраснел. Как и другие земные мальчишки. Девчонки, понятно, возмущенно зафыркали. Но не так сильно, как Димка ожидал. Верно и им мысль о том, что тут можно запросто ходить в таком убойном виде, показалась небезынтересной, и от этой мысли мальчишку передернуло. Он невольно представил, как Машка будет выглядеть в юбочке из травы... и у него даже закружилась голова. Потому что выглядела она бы в таком наряде сногсшибательно, в самом прямом и грубом смысле...

Между тем, из общей массы Виксенов вышел мальчишка в одной набедренной повязке, на которую Димка тут же уставился: она была украшена чьими-то пёстрыми хвостами, разноцветными бусами и ещё чёрт знает чем. Сам мальчишка был очень даже ничего себе, с длинными и довольно стройными ногами, широкими плечами и узкими бедрами. Но главное — он был просто-таки вылитый Димка! Он словно в зеркало смотрелся. Ну, не в зеркало, какие-то отличия были, но с первого взгляда они не бросались в глаза. Да ещё волосы у туземца были гораздо длинее, настоящая грива...

Мальчишки молча уставились друг на друга, одинаково приоткрыв рты от удивления. Туземец опомнился первым.

— Ты кто? — ошалело спросил он.

— Я Димка. Димка Самойлов.

— А. А я Шамаш. Вождь племени Виксенов, — он окинул Димку внимательным взглядом. — А ты тоже вождь?

— Нет, вождь он, — Димка показал на Серого, с интересом наблюдавшего за сценой. — Он Сережка. То есть Сергей Малыхин.

— А, — голос вождя выразил некое разочарование. — А другие?..

Ребята вразнобой начали представляться, потом начали представляться местные, но тут Димка ничего толком не запомнил: слишком уж непривычные у них тут были имена. Потом они, наконец, вошли в селение, чем-то похожее на негритянский крааль — дюжина плетеных хижин с коническими крышами, такой же плетеные загородки высотой по пояс, за которыми бродила какая-то живность...

Ну а потом, ясное дело, начался пир в честь гостей.

8.

Пир, конечно, тоже оказался первобытный — все кружком расселись у костра, скрестив ноги, прямо на земле. Девчонки разносили еду — ничего особенного, просто жареное мясо и лепешки — но Димка был до смерти рад и этому, по дороге он здорово оголодал, как и другие земляне., а еды у них, понятно, больше не осталось, сегодня их поход должен был закончиться, и в это самое время они уже отдыхали бы дома...

За едой, само собой, завязался разговор об этом странном мире. В самом деле очень, очень странном — попадали сюда лишь ребята и девчонки от одиннадцати до пятнадцати лет, не росли и не старели! От таких новостей голова у Димки натурально пошла кругом. По всему выходило, что попал он в самый настоящий рай с бессмертием.

Правда, как оказалось, помереть насильственной смертью тут очень даже можно. И цивилизации вокруг не наблюдалось. Одни дикие племена, пребывающие в весьма сложных отношениях, если не сказать больше. Настоящих войн между племенами не случалось, но Димка быстро понял, что шанс быть убитым в какой-нибудь стычке у него вполне есть. Эта новость не радовала, и он завёл разговор об том, можно ли вернуться из этого странного мира.

— Можно, конечно, если ты койво, — спокойно сказал один из Виксенов по имени Охра.

— Что это за койво? — деловито спросил Серый.

— Люди, которые могут ходить из мира в мир. С помощью магии, конечно. Чапрских волчков Правда, чапрский волчок — это очень гадкая штуковина. Она может забросить человека в другой мир, как вот вас, или призвать кого-то из другого мира. Например, демона. А это не шутки. В некоторых племенах за одно обладание таким волчком людей сжигают заживо. И не без причины.

— Что, тут и демоны есть? — ошалело спросил Димка.

— Тут-то нет, а вот в Утгарде — очень даже. И их оттуда можно вызвать. Не с доброй, ясно, целью.

— Офигеть, — только и смог сказать Димка. По всему выходило, что он попал в сказку — только сказку очень страшную. — А цивилизация какая-то тут есть? Ну, города какие-то хотя бы?

— На востоке, говорят, Город Снов есть, потому что жизнь там — прямо как во сне. Только далеко очень, за пустыней, а как пройти туда — никто толком не знает, а кто знает — тот молчит. Ещё у Волков Столица есть, но там всё жестко — только попади туда, разуют-разденут как белочку, и приставят работать. Вот, пожалуй, и всё.

— Ахренеть коту малина... — только и смог сказать Димка. — Ну и повезло же нам..

— Повезло, — серьёзно сказал Охра. — Тут хоть и дичь, но жить спокойно можно, более-менее. Нурны с Квинсами шалят, конечно, но изредка. А на севере живут тевтоны — вроде из вашего мира. Чужих не любят страшно, как встретят — так сразу убивают. Там вот вечная война как раз. На юге — Волки и Морские Воришки, ничуть их не лучше. На востоке — пустыня, на западе — горы. А в горах — Хоруны. Эти ещё хуже тевтонов. Те хоть сразу убивают, а Хоруны, если поймают, работать на себя заставят, пока не подохнешь. Там, понятно, тоже вечная война. В лесах поближе — Куницы. Вроде и добрые, да только людишек сильней тевтонов презирают. На юге, за морем — Господины, то есть маги, которые орков и гоблинов магией своей поработили и заставили усадьбы им выстроить. Живут, как короли, строят друг другу козни, людишкам окрест тоже пакостят. То порчу наведут, то орков своих пошлют грабить. Так что у нас хоть и бедненько, да спокойно.

— Обоссаться и не жить, — мрачно сказал Димка, которого такие вот новости и вовсе вогнали во мрак. — А наши-то есть тут, в смысле русские? Ну, с именами, типа как у меня и с лицами похожими?

— На северо-западе княжество есть, князя Велислава, там вроде как раз ваши. Недавно ещё какое-то племя появилось. Но там как раз самая война.

Димка задумался. С одной стороны, он был до смерти рад, что тут есть свои, хоть какие-то. С другой... не хотелось ему на войну. Ну, никак вот. Домой ему хотелось. К папе с мамой. Где ничего, страшнее двойки в четверти, ему точно не грозит...

— А койво эти? — спросил он. — Где их найти?

Охра хмыкнул.

— А никто толком не знает. Им ж ногами смысла нет ходить, крутанул волчок — и там, где надо. Живут они, как говорят, в Городе Снов, да только вот попасть туда мудрено.

— А кто знает, как туда попасть? — по всему выходило, что этого Города Снов землянам никак не миновать.

— Так не знает ж никто! — удивился Охра. — То есть, Господины, говорят, знают, да тебе точно не скажут.

— И что, больше никто?

— Вороны, говорят, знают. Это племя такое бродячее, везде, говорят, побывали. Но они сами где хотят, там и бродят, никому не докладывают. Да и найдешь их — не обрадуешься. Они себе делом борьбу со Злом положили, только вот что Зло — сами решают. Решат вот, что ты и сам Зло — и на костре живьём сожгут. Или жопой на кол. Или кожу снимут. Или ещё что веселее придумают.

Что может быть 'веселее' кола в жопу, Димке представлять не хотелось. Он уже понимал, что с гуманизмом в этом мире плохо. Кто силён, тот и прав, вот и весь здешний закон. Но всё же, настроение у него улучшилось. Ведь появилась возможность вернуться! Пусть призрачная, пусть почти что недоступная — но она всё же была. И, главное, у них теперь была цель. Узнать дорогу в этот Город Снов, попасть туда, взять за жабры этих койво...

— Эй, о чём задумался? — Охра подтолкнул его локтем. — Мы тебе о своём мире рассказали, теперь ты расскажи о своём. А то новостей тут, сам понимаешь, мало, и развлечений тоже.

Димка, вздрогнув, взглянул на него... потом вдруг усмехнулся и начал говорить...

9.

Остаток дня земляне провели, знакомясь с селением и его обитателями. И с реалиями своей новой жизни. Не такими уж плохими, в самом деле. Тортов и колбасы в селении, понятно, не водилось, но голодухи тоже не было, питались здесь мясом и чем-то типа растущей в степи картошки, так что в плане еды для ребят ничего особенно не изменилось. Одежда из шкур и отсутствие белья — тоже далеко не торт, но это не беда, так — неудобство. Вот что Димку реально напрягало — так это наличие девчонок, которые и занимались тут всеми хозяйственными делами. Вернее, не сами девчонки, а их, так сказать, наряды, от которых глаза натурально разбегались в разные стороны.

Наконец, местное солнце зашло, и возникла проблема ночлега. Ни свечек, ни даже лучины в селении Виксенов не жгли, так что оставалось лишь ложиться спать. Они предложили гостям переночевать у себя, так что землянам пришлось согласиться — отказываться было невежливо, да и наверное незачем, впечатления злодеев, готовых зарезать гостей во сне, Виксены не производили. Димку и Машку пригласил к себе Охра. Зайдя в его хижину, Димка вздохнул. Кострище в центре, какие-то шкуры и корзины вдоль стен — вот и вся обстановка. Небогато...

— А это вот моё копьё, — Охра протянул Димке то, что он поначалу принял за стоявший у стенки шест.

Но это и в самом деле было копьё — даже со стальным наконечником. Правда, кованым, а не фабричным, как Димка теперь разглядел. Но любовно наточенным и вполне даже острым. Он подкинул копьё в руке и усмехнулся — всё же, за этот неполный день они неплохо тут устроились. Из непойми кого, обречённых на съедение зверьём, стали гостями в местном племени. И в ближайшем времени наверно не загнутся. А там посмотрим...

Глава 2.

1.

Проснувшись, Димка какое-то время смотрел на связки тростника, наклонно висящие в воздухе, пока не понял, что смотрит на крышу какой-то первобытной хижины. Застонав, он приподнялся на вытертой шкуре, брошенной на охапки высохшей травы. Рядом с ним лежала Машка, растерянно глядя на него. И всё. Больше в хижине ничего не было, даже окна. Пыльный солнечный свет проникал сюда лишь через бесчисленные щели в плетеных стенах. Ветхая деревянная дверь, земляной пол, несколько чем-то набитых корзин — вот и вся обстановка.

Мальчишка прикусил губу, стараясь вспомнить, как они тут оказались. Получилось не сразу. Он долго лупал глазами, стараясь понять, наяву это или это какой-то невероятно реальный сон. Но низ живота свела острая резь, и пришлось принять реальность, данную, так сказать, в ощущениях. Димка поднялся, и, торопливо одевшись, вышел из хижины, ничем не отличавшейся от остальных, стоявших кружком внутри добротного частокола, защищавшего их и от степных ветров, и от вражеских набегов. Вокруг сновали местные, в основном, опять девчонки. Землян однако, нигде не было видно, и в груди у Димки ёкнуло.

— А где наши? — спросил он у какой-то девчонки.

— А внизу, — отмахнулась она. — Вроде обсуждают что-то.

На душе у Димки отлегло. Но он понял, что здорово заспался. Да и неудивительно. Ни простыней, ни ещё какого постельного белья здесь не было, а с собой у него было лишь одеяло. К тому же, шкуры были жестковаты и откровенно пованивали — и он долго ворочался, не в силах уснуть. Зато уж когда таки уснул...

Недовольно помотав головой, мальчишка вышел из селения. Убегающая в лес тропка и характерный запашок дали ему знать, где находится местный сортир, как оказалось, вполне приличный, в виде плетеной будки, защищающей хотя бы от нескромных взглядов. Да и пара досок с дыркой между ними была прямо родной...

Справив нужду, Димка подошел к краю склона. Друзья в самом деле потерянно бродили внизу, то ли собирая на завтрак местную 'картошку', то ли просто в растерянности. На краю же обрыва Димка заметил группу Виксенов. Они сидели у костра и что-то на нём жарили, попутно любуясь пейзажем и даже что-то распевая. Димка подошёл к ним.

— Привет, ребята! — приветливо поздоровался он. — А что тут происходит? В честь чего такой пикник?

— Сегодня праздник, — ответил один из мальчишек. — Мы празднуем день рождения нашего вождя, Шамаша.

— Это хорошо! — одобрил Димка. — Я тоже хочу быть вождём.

— У тебя ещё всё впереди, — сказал другой мальчишка. — Ты не успел ещё стать настоящим воином.

— Сейчас я им стану! — заявил мальчишка, и, сделав глубокий вдох, бросился вниз по убийственно крутому склону.

Сверху ему было видно, как его друзья разбегаются в разные стороны, чтобы не попасться ему под ноги. Он летел к ним с невероятной скоростью и уже понимал, что если споткнётся, то наверняка сломает шею. Но ему повезло. Он вылетел на равнину и помчался по ней, постепенно замедляя бег. Наконец, он остановился, часто дыша. К нему подошёл Серёжка.

— Димка, ты баран, — с чувством сказал он. — Так недолго и убиться.

И вот так всегда, вздохнув, подумал Димка. Совершаешь настоящий подвиг — а тебе тычут в рожу твоим же героизмом. Ведь не убился же он! Хотя и мог, это приходилось признать...

Снизу вверх Димка посмотрел на склон — и вдруг ощутил, как слабеют ноги. Склон был неровный, в буграх и рытвинах. Теперь он сам не понимал, как смог спуститься по нему, не покатившись кубарем и таки не сломав себе шею. А вокруг него повисла тишина. Все молча смотрели на него, словно не в силах поверить, что он ещё жив. Потом Сережка вдруг повернулся и пошёл прочь.

Димка ещё раз вздохнул и побрёл вниз по склону холма. Не в том направлении, куда ушёл друг. В другую сторону. Так будет лучше. Он не хотел сейчас никого видеть. Опять он выставил себя идиотом на глазах у всех! А значит, он и в самом деле идиот. И с этим ничего нельзя поделать. Только идти куда подальше, прочь от всех, кто видел всё это...

Он не знал, как далеко убрел бы в итоге, но вскоре его догнала запыхавшаяся Машка.

— Димка, ты куда?! — воскликнула она, схватив его за руку. — Совсем с ума сошел?

— Может, и сошел, — буркнул он, грубо выдернув руку. — Твоё какое дело?

— Там ребята собираются, — Машка показала назад. — Решают, что делать. А ты...

— А я, — Димка развернулся и побрел назад, вновь чувствуя себя полнейшим дураком...

2.

— Итак, товарищи, что делать будем? — открыла Аглая собрание. Собрались они прямо тут, под склоном, на глазах у Виксенов, но так, чтобы они не могли их услышать. Не то, чтобы кто-то чего-то опасался, просто так вышло...

— Здесь мы остаться не можем, — сразу же сказал Сережка. — Не высидим мы тут ничего, да и местные уж намекают, что пора бы и честь знать.

— Ага, а куда нам идти? — сразу же спросил Юрка. — К Хорунам в рабство?

— Нам надо в Город Снов, к этим койво, — сказала Аглая. — Они могут вернуть нас домой.

— Только вот как в тот город пройти, никто тут не знает, — возразил Юрка.

— Вороны, говорят, знают, — ответил Сергей.

— Ага, так они тебе и скажут. Жопой на кол наденут, вот и весь сказ.

Сережка покатал желваки на скулах. Расклад, в самом деле, получался паршивый. Вроде бы и есть отсюда выход — только добраться до него мудрено...

— Тогда к Волкам пойдем, — наконец решил он. — Там вроде как главная здешняя цивилизация. Глядишь, и там что-то полезное знают.

— Ага, нас там в рабство сразу же возьмут и работать заставят.

— Это мы ещё посмотрим, — мрачно сообщил Сережка. — Другие предложения есть?

Других предложений не было.

3.

Как следует позавтракав и простившись с гостеприимными хозяевами, земляне двинулись на юг — к Морю Птиц, как тут называли главное здешнее озеро. Пока что его даже видно не было, вокруг поднимались лишь поросшие травой пологие холмы с рощицами между ними. В ясном небе сияло странное местное солнце, теплый ветер гнал по траве волны. Никаких львов и гиен вокруг не наблюдалось. Рай, да и только...

Но топать по траве оказалось не так уж и просто. Земля под ней оказалась неровная, вся в каких-то кочках, и ребята то и дело спотыкались о них. Димка, наконец, начал злиться, но поделать ничего, увы, не мог — только топать и топать вперед, радуясь уже тому, что каждый шаг всё же приближает их к цели...

4.

По степи они протопали добрых километров двадцать — без карты Димка не смог бы сказать это точно. Погода, к счастью, оказалась не жаркая, но всё равно мальчишка чувствовал, что его 'запас хода' на исходе. Другие тоже устали. Солнце уже перевалило за полдень, и они свернули к видневшейся неподалеку рощице, чтобы устроить привал. Серый размашисто шагал впереди — но метрах в десяти от рощи вдруг замер, словно наткнувшись на стенку. Вслед за ним замерли и остальные.

— Что? — спросил Димка. Сердце у него ёкнуло. Ведь как раз в этой степи бродили разбойные Квинсы и Нурны...

Серый молча ткнул рукой вперед. Димка проследил за ней взглядом... и вздрогнул, заметив стоявшего у дерева человека. Парня с копьем, тоже явно туземца. Он стоял в густой тени, поджидая их, и они не заметили его издали, ослеплённые солнцем...

Поняв, что его явно заметили, туземец решительно вышел из тени. Это был рослый, отлично сложенный парень, тоже лет пятнадцати, как Льяти.

Разглядев гостя получше, Димка натурально вытаращил глаза. Сказать, что он выглядел экзотично — значило ничего не сказать. Темно-золотая, гладкая, с серебристым отливом кожа облегала плавные изгибы сильных мускулов. Видно это было очень хорошо, потому что одет туземец был лишь в набедренную повязку из какой-то шкуры, обернутую вокруг узкой поясницы. Это было, собственно, и всё, если не считать лохматой массы густых, вьющихся крупными кольцами чернущих волос, в красивом беспорядке падавших на плечи. В них были вплетены нитки радужно-пёстрых бус, запястья и щиколотки парня обвивали такие же пёстрые шнурки-браслеты. Густые ресницы прикрывали темно-синие, длинные, широко расставленные глаза с яркими белками, косо посаженные на широкой пухлогубой физии. Весьма, кстати, красивой — на любой киностудии такое вот чудо оторвали бы с руками, и Димка невольно покрутил головой в поисках режиссера с оператором — ему вновь показалось, что он на съемках какого-то необычного фильма...

Но вокруг, конечно, никого такого не было. Была только степь и этот странный парень. Он разглядывал их с интересом, но без удивления, какое Димка невольно ожидал. Наверно, гости вроде нас тут не такое уж и редкое явление, подумал он. Хотя Льяти говорил обратное...

Туземец, между тем, наклонил в сторону копьё, слегка склонил голову и повёл рукой, словно приглашая их подойти ближе, что ребята и сделали.

— Приветствую вас! — звонко сказал он. — Я — Вайми, сын Анхиза, из племени Астеров. А кто вы?

Русский язык в устах туземца уже не удивил Димку — от Виксенов он узнал, что на нем тут говорят все... точнее, им кажется, что все вокруг говорят на их родном языке. Звучало это попросту невероятно, но воспринималось естественно, словно так и должно быть...

— Мы — пионеры Советского Союза! — гордо представилась Аглая. — А я — председатель совета пионерского отряда седьмого 'Г' класса Аглая Марецкая!

Вайми вновь повторил свой странный жест, потом пошёл вдоль цепочки, знакомясь с ребятами и попутно с любопытством рассматривая их. Вблизи он оказался не таким уж дикарём — копьё у него было со стальным наконечником, на шнурке висел вполне современного вида нож, на спине — холщовая котомка, чем-то туго набитая, а сзади у него, то есть у его набедренной повязки, болтался самый настоящий хвост, похожий на волчий. Это смотрелось смешно, но Димка вдруг подумал, что и он не отказался бы от такого вот украшения. Потому что... да просто потому, что это смотрелось очень... естественно. И ещё...

На правом предплечье Вайми был косой рваный шрам, тянувшийся вверх от запястья почти что до локтя. И ещё несколько шрамов — на бедре, плечах и пояснице...

Димка невольно сглотнул, представив, как всё это выглядело до того, как зажило. Судьба Вайми была явно нелёгкой... и он подумал о том, какой будет тут его собственная судьба в этом донельзя странном мире...

5.

Понятно, что никуда дальше они не пошли. Аглая объявила привал, благо, время было уже вполне обеденное. Ребята начали разбивать лагерь. Вайми с интересом наблюдал, но помогать не пытался. Впрочем, его особо и не приглашали, рабочих рук хватало. Скоро уже посреди лагеря горел костер, а на костре булькал котел с кашей. Ребята расселись вокруг, ожидая, когда поспеет обед. Тут уж и Вайми присоединился, нисколько не смущённый тем, что на него все откровенно пялились — наверное, уже привык...

— У вас все в племени такие красивые? — начала разговор Ирка.

— Более-менее, — Вайми вздохнул. — Но я самый красивый.

— А что ж ты один по степи бродишь? — хмыкнул Серый.

— Я вас встречать вышел, — сказал Вайми. — Мы не так уж далеко живём, а видно в степи далеко.

— И не страшно тебе тут одному?

— А почему должно быть страшно? — удивился Вайми. — Я лучший воин в племени. Да и нет тут никого. Тут же не лес, где живёт одна нечисть.

— А ты сам видел эту нечисть? — спросил Борька.

Вайми хмуро взглянул на него.

— Видел, конечно. На вид-то как люди — но такое творят, что люди никогда не могут.

— Что, например?

— Например, девчонок в плен берут и угрожают их убить, если парни не сдадутся.

— Так это не злые духи, это террористы, — сказал Сашка. — А тут разве бывает такое?

— Тут — нет. Тут наша степь же. Но мало ли кто забрести может... Хоруны, например — самые настоящие бесы. Они управляют зверями и крадут волю у людей.

— Как это 'крадут'? — спросил Димка. — Воля не часы, её в карман не положишь.

— Колдовством, понятно. Жрец их, Олаеёц, самый черный колдун. В глаза тебе посмотрит — и всё, ты уже раб.

— Да ну, фигня какая, — сказал Борька. — Так не бывает.

— Бывает, — Вайми хмуро взглянул на него. — Меня вот тоже как-то взяли в плен, начали гипнотизировать...

— И что? — хмыкнул Димка. — Что-то ты не очень на раба похож.

— Так у меня воля сильная же, на меня не подействовало. А на других — так очень даже.

— Вот видишь, чушь всё это.

— Не чушь. У Хорунов рабов две сотни. Заколдованных. А с теми, кого заколдовать не выходит, у них разговор совсем короткий — дубиной по башке.

— И тебя дубиной по башке? — ядовито уже спросил Борька.

— И меня.

— Были б мозги — сотрясение было бы, — насмешливо сказал Сашка.

— Не было, — буркнул Вайми. — Помер я. Сразу.

— Да ты ж вполне жив, — хмыкнул Димка.

— Так здесь Страна Вечной Охоты же! Тут не умирают.

— Даже если дубиной по башке треснуть? — усомнился Борька.

— Даже. Просто потеряешь сознание и очнешься уже в другом месте. Целый. И всё.

— С ума сойти... — пробормотал Сашка. — Так же просто быть не может!

— Может. То есть в Среднем Мире не может, а здесь так очень даже.

— Так мы, что в раю? — Димка даже осмотрелся. — Не очень-то похоже...

— Не в раю. В Стране Вечной Охоты.

— А в чём разница?

— Про рай говорят, что там на облаках сидят и на лирах вечность всю тренькают. А тут как в жизни всё. Только не растёт никто, не стареет и не умирает. Каким сюда попал — таким и остаётся на всю вечность.

— Ну и давно ты здесь? — спросил Димка. Голова у него от таких вот новостей натурально пошла кругом, хотя он уже слышал о них...

— Давно, — Вайми почесал в затылке. — Очень.

— И сколько?

— А не помню. Очень давно. Лет-то нет тут, считать нечего.

— Ни зимы, ни весны, ни осени? — уточнил Борька.

— Ага. Одно вечное лето. Ну, бури или грозы бывают иногда, а так всё время тепло. Страна Вечной Охоты же.

— Тропики это, — сказал практичный Борька. — Видите ж, как солнце высоко стоит. А если на север пойти, то будет и зима, и осень.

— Нам на север не надо, — сказал Димка. — Нам домой надо.

— Домой вы уже не попадёте, — возразил Вайми. — Вы же померли.

— Ни фига мы не померли! — возмутился Димка. — Нас гроза в поле застала, а потом... — он невольно передёрнулся, вспомнив, как прямо в них ударила молния. От такого в самом деле запросто можно помереть...

Вайми лишь пожал плечами.

— Не слышал я, чтобы кто-то вернулся.

— Если вернулся, так уже не расскажет, — рассудительно сказал Борька. — А тут вообще кто-то пропадал?

— Много кто. Иногда возвращался, чаще нет. Но они в Город Снов уходят, а не куда-то ещё.

— А что это за Город Снов-то? — спросил Димка.

Вайми вздохнул.

— А никто не знает. Говорят, что на востоке, за пустыней, на берегу моря есть город, где прямо сплошной рай — еда всем даром и так далее. Но попасть туда можно лишь по тайной тропе через пустыню, а где та тропа — никто не знает. А если и знает, то не говорит. Ибо рай-то он рай, да не резиновый. Если все здесь туда ломанут, то рай там резко кончится. Поэтому скрывают.

— А выследить, куда уходят?

— Надо сперва знать, кто. Но не говорят же. А вдоль пустыни дозором ходить — ну, такое... глупое дело, короче. Я вот ходил, только не высмотрел никого...

— Ладно, это пока дела грядущих дней, — Серый вздохнул. — А пока мы к Волкам идем. У них, говорят, лучшая тут жизнь.

— А это смотря для кого, — Вайми вздохнул. — Правит там такая... 'Алла Сергеевна'. Девчонка, но характер такой, что ой-ой-ой. Те, кто её слушается, в самом деле живут хорошо, хотя работать им много приходится — поди прокорми такую ораву! А те, кто нет — тех могут и на 'исправительные работы' отправить, и высечь, и на необитаемый остров сослать. Мы вот тоже хотели туда, так эта Алла сказала: приносите мне клятву на верность, что будете чтить, мол, и слушаться. А кто она такая, чтобы ей клятву давать? Это ж не игрушки. За клятвопреступление там на остров, а если Аллу эту не послушался, то как раз клятвопреступление и есть. Обещал слушаться? Обещал. Не слушаешься? Получи по всей морде. А зачем нам такое? Мы вольное племя, нам вождей не надо.

— А зачем тогда туда идут? — удивился Димка.

— А потому, что там жрать всегда есть. И безопасно. Никто не ограбит, палку в жопу не воткнет для смеха, в рабы не утащит. Конечно, кланяться этой Алле приходится, и клевретам её тоже. И работать, куда те пошлют. Но всё ж не с голой жопой на природе, не в рабах. Поэтому идут. Мало кому нравится на самом деле, но терпят. Потому что на воле ещё хуже.

— Ни фига себе, — вздохнул Димка. Он-то надеялся, что у Волков они попадут в родной социализм. А там, по рассказам Вайми, выходил абсолютизм с натуральным крепостным правом... — Но вы-то ж тут не пропали. Не в рабах и без палки в жопе даже.

— А это потому, что мы кочуем всё время, — вновь вздохнул Вайми. — Сегодня здесь ночуем, завтра там... А если на месте каком-то осесть, то скоро пойдут гости, дань с нас требовать и всякое такое. Вороны эти... говорят, что за справедливость, а за защиту им плати. Еду давай, девчонок давай, а за что? Кроме них тут никого и нет, разве что Туа-ти эти, но они же все тронутые. Не общаются давно ни с кем, им на всё пофиг.

— А Вороны их не трясут? — спросил Серый.

— Трясли бы. Но Туа-ти зверями управлять умеют. Стага точно. А их у них целое стадо. Налетят и затопчут. Поэтому с Воронами у них нейтралитет, уже бог весть сколько лет как. А на остальных им пофиг.

— Ничего себе малина... — пробормотал Борька. — Мы-то думали, что тут нормально всё. А оно вон как...

— А вот так, — Вайми снова вздохнул. — Поэтому Виксены в крепости своей и сидят. А Куницы и вовсе в лес глухой забились.

— А на побережье кто живёт? — спросил Сашка.

— Горгульи, Певцы и Буревестники. Но они все тоже дань Воронам платят. Волки кстати тоже особо на берег не суются. Потому что Вороны — лучшие в этом мире бойцы. Если кто их и побивал, то я о том не слышал. Потому все их боятся. Даже самые большие тут племена.

— Ни хрена себе мирок, — буркнул Борька. — На юге 'Алла Сергеевна' с крепостным правом, на севере Нурны с Квинсами, на западе Хоруны, на востоке Морские Воришки. Куда не плюнь, везде клин. Хоть обоссысь.

— Ссаться не надо, — серьёзно сказал Вайми. — Надо смотреть, как устроиться, чтобы не со всех сторон били.

— Да не хотим мы устраиваться! — возмутился Димка. — Мы домой к себе хотим.

— Хотите. Кто ж вам запретит-то? — Вайми аж развел руками. — Хотеть не вредно, как известно.

— А ты разве не хочешь? — спросил Борька.

— Я? — Вайми глубоко задумался. Физия его вдруг стала очень хмурой. — Хочу. Только вот не знаю, как. До койво-то не добраться, да и встретишь их — не узнаешь, что это они. На вид-то ведь обычные мальчишки. Без нимба над головой совсем. Ну и скрывают, кто они, ясное дело.

— Ну и что нам тут делать? — кисло уже спросил Юрка.

— А что хотите. Хотите, назад в лес, хотите, с нами по степи кочуйте, хотите к Волкам. Если вам по нраву строем поутру в сортир ходить и какать по приказу.

Димка задумался. Ходить строем в сортир и какать по приказу ему, понятное дело, не хотелось. Только вот все другие варианты были ещё хуже. Оружия-то у них нет! Да если бы вдруг и нашлось, владеть им они всё равно не умеют. А у местных — очень даже есть. И любое встречное племя может не только ограбить до самой голой жопы, но и забрать к себе в рабы. А то и вовсе перебить, просто по приколу. Милиции-то нету тут...

— А есть другие варианты? — между тем деловито спросил Борька.

Вайми задумался.

— В общем-то нет, — неохотно признал он. — Можно, конечно, попробовать далеко уйти, за горы, но это совсем без гарантии. Сложно очень, да и не знает никто, что там.

— Ладно тогда, — вздохнул Серый. — Обедать пора...

6.

После обеда земляне расстались с гостеприимным Астером и вновь потащились на юг, понятно, без всякой охоты. Впрочем, всего через пару часов они всё же добрались до озера, или, как его тут звали, Моря Птиц. Но по виду это было всё же море: за пологим берегом лежала бескрайняя водная гладь, тянувшаяся до горизонта. По ней были живописно разбросаны разнокалиберные острова, поросшие лесом. О том, что это всё-таки не море, говорили лишь могучие заросли какого-то местного камыша, там и сям далеко выступавшие в воду.

— Ну, и что делать будем? — спросила Аглая, осмотревшись. — Дальше-то идти некуда. И людей вокруг не видно.

— Дальше идти пока не нужно, — решил Серый, осмотревшись. — День всё равно уже к вечеру. Разбиваем лагерь, ставим палатки, всё как положено. Сашка, Борька и Юрка остаются с девчонками, остальные на разведку. Я и Антон идут на запад, Димка и Макс на восток. Ищем местных и чего пожрать. Часа четыре до заката у нас точно есть. Поэтому два часа идем туда, два обратно. Если встретите кого-то, в объятия не бросайтесь. Смотрите, стоит ли связываться. Если решите, что нет — сразу возвращайтесь сюда. Будем кумекать, что дальше. Всем понятно?

Понятно было всем.

7.

— А всё же, неправильно всё это, — буркнул Димка, шагая вдоль берега вслед за Максом. В животе у него тоже бурчало — от голода, а это не поднимало настроения. — Бросили девчонок, разделились... А тут мало ли что?

— А что ты предлагаешь, чудик? — буркнул Макс не оборачиваясь. — Ждать, пока к нам голубой вертолет прилетит? Не прилетит. Даже не надейся. Здесь всё от нас самих только зависит.

— Да это-то понятно, — снова буркнул Димка. — Просто неспокойно мне. Мало ли кто налетит? А у нас и оружия нет. На весь отряд один кухонный нож и два топорика туристских. А у местных копья. У Вайми вон даже лук был. Из которого он стрелял не хуже Робин Гуда. И он наверно не один тут такой.

— Вот потому нам и надо к Волкам, хоть и говорят о них всякое, — вздохнул Макс. — Даже если правда это всё — лучше уж так, чем с голой жопой в рабы. А Волки только к местным в гости приплывают. Поэтому нам надо их найти. И побыстрее. Пока и в самом деле не случилось что.

Это Димка понимал уже и сам. Но они шли уже добрых полчаса, а следов людей вокруг не наблюдалось. Слева бесконечное озеро, справа такая же бесконечная степь, поднимавшаяся низкими холмами. Там иногда мелькали стаи каких-то довольно крупных животных, неожиданно похожих на земных кенгуру, но так далеко, что разглядеть их не удавалось. Над головой кружили какие-то птицы, похожие на земных чаек и уток, вокруг порхали бабочки, деловито жужжали какие-то насекомые, напоминающие шмелей. Но это и всё. Как-то не верилось, что люди живут в этом мире так долго, что никто и не помнит начала. Ну, если верить Виксенам и Вайми...

8.

Через два часа, так никого и не встретив, мальчишки повернули обратно, на уже низко стоящее солнце. Вид вокруг был самый идиллический, но на душе у Димки становилось всё более неспокойно. Он не мог отделаться от мысли, что, разделившись в этом незнакомом мире, они совершили страшную глупость. И, к сожалению, оказался прав.

9.

К лагерю они вышли уже на закате, когда огромное малиновое солнце касалось горизонта. Но лагеря больше не было. Погасший и разбросанный костер, поваленные и затоптанные палатки — вот и всё, что от него осталось. И никаких следов ребят.

Димка замер, словно его с размаху треснули по лбу. Какое-то время он буквально не мог поверить глазам, поверить в случившееся. Ведь вокруг было так спокойно!..

Что ж: вокруг и сейчас было спокойно, но это было спокойствие кладбища, хотя никаких покойников вокруг к счастью не наблюдалось...

В себя его привел раздавшийся из зарослей камыша стон. Бросившись туда, мальчишки обнаружили Борьку. В ужасном виде: голова разбита, всё лицо в крови. Увидев его, Димка едва не упал в обморок. Макс, к счастью, оказался крепче.

— Что тут было? — спросил он, вытаскивая Борьку на сушу.

— Нурны, суки... — простонал мальчишка, хватаясь за голову. — Наверное. Волосы на башках в пучки связаны, как Льяти говорил. Мы у костра просто сидели, а они как налетят из зарослей! Их дюжины полторы точно было. Все с копьями, с дубинками. А у нас только нож кухонный. Юрка за него схватился — а его копьём в живот.

— И что? — нервно спросил Димка.

— И всё. Вспышка такая, как от короткого замыкания — и ничего. Ни Юрки, ни ножа. Я головню из костра выхватил — а меня дубинкой по башке. Когда очухался, Нурны уже девчонок и вещи утаскивали. Я в заросли заполз... и всё, собственно.

— А Сашка где? — хмуро спросил Димка.

— А не знаю. Когда меня по башке хряпнули, он ещё на ногах был. А когда очнулся, уже не было его. То ли тоже убили, то ли утащили с девчонками.

— М-да, дела, — мрачно сказал Макс и повернулся к Димке. — Делать что будем?

Димка не ответил. Умом он понимал, что сделать ничего нельзя. Их осталось всего трое, да и то, Борька уже не боец. А этих клятых Нурнов восемнадцать! И все с оружием, в то время как у них один сраный туристский топорик на троих. Да и делись те Нурны неведомо куда. Как их тут найти? По следам? Увы — в них Димка ни черта ни разбирался, хотя и прочёл кучу книжек о всяких следопытах...

Наверно, он просто сел бы на землю и заревел, как маленький, от ощущения полной катастрофы — но тут на глаза ему попалась мерцающая вдали искра костра. Далеко, наверно за несколько километров. Он и заметил-то её лишь потому, что мерцала она в тени холма. Тут же в его голове родился план, безумный и вряд ли выполнимый... но даже это было несравненно лучше, чем ничего.

— Я к Астерам побегу, за помощью, — сказал он Максу. — А ты здесь с Борькой останешься. Дождешься Серого с Антоном, и вообще...

— А где те Астеры? — хмыкнул Макс.

— А вон, — мальчишка показал рукой. — Костер их видишь?

— А ты уверен, что там Астеры, а не Нурны?

Димка вздохнул.

— Нет. Но если там Нурны, всё будет куда проще.

10.

Всю дорогу до костра Димка бежал. Умом он понимал, что никакого смысла в этом нет, но пока он бежал, не оставалось сил на панику. И так ему казалось, что всё происходит в кошмаре. Искра костра прыгала перед глазами, словно бы не приближаясь. Наконец, как-то вдруг, она превратилась в настоящий костер, вокруг которого кружком сидели ребята. Они тоже заметили его и вскочили, очень бодро расхватав копья. В груди у Димки ёкнуло... но тут же он заметил, что волосы у них свободно падают на плечи. Это точно были не Нурны...

Он замер, уперев руки в колени, задыхаясь. Сердце билось, словно безумное. Лишь сейчас мальчишка понял, насколько он устал...

Туземцы о чем-то коротко поговорили, потом один из них бодро направился к нему. Димка почти не удивился, узнав Вайми.

11.

Подойдя к нему, Астер замер, встревожено глядя на него.

— Димка? Что случилось?

— На нас Нурны напали, — выдохнул мальчишка. — Юрку убили, Борьке голову разбили, девчонок наших увели. Вы нам поможете?

— А вот не знаю, — Вайми вздохнул и повернулся к своим. — Подожди тут. Сейчас решим.

12.

Ждать Димке пришлось едва ли не вечность. По крайней мере, так ему казалось, хотя на самом деле прошло едва ли несколько минут. Астеры о чем-то спорили. Потом Вайми вернулся к нему. Физия у него была хмурая.

— Ну? — спросил Димка. — Что решили?

Вайми вздохнул.

— Помогать вам мы не станем. Это не в наших обычаях.

— Гады вы, — зло сказал Димка. — И трусы.

— Дим, ты волну не гони, — миролюбиво сказал Вайми. — Ты ж наше племя видишь? Нас всего дюжина, половина девчонки. А у Нурнов шестнадцать парней. И дерутся они здорово. Это раз. А два — нас тут никто не трогает, но это лишь пока мы в разборки местные не лезем. А как полезем, нас по всей степи гонять начнут, как сидоровых коз. Бывало такое, накушались. Больше не хотим.

— Всё равно, гады вы, — упрямо сказал Димка.

Вайми вновь вздохнул.

— Дим, я-то как раз хочу тебе помочь. Но другие против. Они-то с тобой не знакомы.

— А познакомиться нельзя?

— Нет. У нас на общение с чужаками табу. Очень уж часто они нас обмануть пытались. Или того хуже даже.

— Но ты-то ведь общаешься!

— Я шаман, мне можно.

— Шаман? Ты?.. — глаза Димки натурально вытаращились. Уж на шамана Вайми не походил ничуть.

— Я. Ладно, я ещё раз попробую. Жди тут.

И Вайми вернулся к костру.

13.

На сей раз, спор оказался коротким. Всего через пару минут Вайми вернулся к нему. На сей раз, за спиной у него был лук, за поясом кремневый нож, а в руке он держал копьё.

— Значит, так, — хмуро сказал он. — Наши тебе не помогут. Но я отведу тебя к Горгульям. Они знают, где сейчас Нурны. А там... а там посмотрим.

14.

Обратная дорога показалась Димке бесконечной, тем более, что шли они не назад, а куда-то в сторону, на юго-запад. Постепенно стемнело, над головой повисли незнакомые местные звезды, но Вайми шел прямо, словно по невидимому компасу. Говорить на ходу он не хотел, так что Димке оставалось лишь гадать, что их ждет у этих самых Горгулий, и от этого добавочно беситься. Наконец, впереди послышался слабый шум прибоя. Здесь Вайми замер и закрутил головой, словно что-то высматривая.

— В общем, так, — наконец сказал он. — Здесь мы разделимся. Иди налево, вдоль берега. Там, довольно далеко, будет заводь. Постарайся не пропустить её. Там тебя будет ждать мой... э-э-э... коллега. Шаман Горгулий то есть. Он уже в курсе и покажет тебе лагерь Нурнов. А я бегу к вашим и введу их в курс дела. Потом... посмотрим.

Димка открыл рот, чтобы спросить, как это шаман Горгулий может быть в курсе, если тут нет ни радио, ни телефонов... но Вайми уже растворился в темноте.

15.

Вздохнув, мальчишка зашагал на запад. Его не оставляло ощущение, что над ним жестоко посмеялись, и что идти он будет вечно, ибо впереди нет никакой заводи, а если и есть, то точно нет шамана. Но других вариантов не было, так что оставалось лишь довериться Вайми, благо, берег тут был ровный и Димка решил, что заводь он точно не пропустит. К его счастью, звезды здесь были явно ярче земных. По крайней мере, света их вполне хватало, чтобы окружающая местность была видна, хоть и призрачно.

Идти мальчишке пришлось долго, наверно полчаса. Наконец впереди показалась заводь, похожая на врезанный в берег круглый пруд. Выйдя к ней, Димка замер, осматриваясь. За заводью начинались могучие заросли камыша. Тут никого не было, и он подумал, что Вайми его обманул. Но тут же заросли заволновались, и из них ловко выбрался худощавый парень лет четырнадцати, одетый лишь в потрёпанную набедренную повязку из какой-то полосатой шкуры. В руке у него был большой, грубо вытесанный из дерева, но крепко сделанный тесак, оснащенный кремневыми зазубринами. На шее у парня висел деревянный же череп какого-то животного с затейливо вырезанными глазами и улыбчивым оскалом.

— Ну, наконец-то! Я уж думал, не придёшь, — сказал парень, приветственно поднимая вверх правую руку. — Я Лиам. А ты Димка, да? Вайми говорил, что ты придёшь сюда.

— Да, я Димка. Димка Самойлов.

Лиам вновь взглянул на него.

— Да, это ты. Пошли. Я покажу, где можно подобраться к лагерю Нурнов.

16.

Подобраться к нему, как оказалось, можно прямо через заросли камыша или тростника, или как тут это называлось. Димке пришлось раздеться до трусов, так что удовольствие оказалось то ещё. Под ногами хлюпала вязкая жижа, переплетенная какими-то сучковатыми корневищами, вокруг царил кромешный мрак. Лиам пробирался впереди, непонятно как ориентируясь в нём, а Димке оставалось лишь тащиться следом, держась за его руку, словно малышу. Стыдно, конечно, но он не знал даже, в какую сторону идти. Хорошо хоть, не нужно было особо соблюдать тишину. Тростник резко и неприятно шумел на ветру, и это глушило все звуки. Димке начало казаться, что он в каком-то дурацком сне... но тут сквозь стебли замерцал огонь. Лиам вывел его точно...

Добравшись до края зарослей, Димка замер. Ноги мальчишки глубоко ушли в грязь, по телу ползали и порой кусались насекомые. Но не это сейчас волновало его. Главное — это то, что он мог видеть и слышать, а значит, мог понять, что происходит в лагере Нурнов. А происходило там не так уж и много. В центре лагеря, примерно в пятидесяти шагах от него, горело несколько больших костров. У одного из них сидела группа ребят, одетых в какую-то примитивную одежду, состоящую из кожаных передников и накидок. Ноги у всех голые, обуви тоже не видно. Волосы связаны в пучки, но не на затылке, а прямо на темени и торчат вверх, на манер бунчука. Все — такие же, как и он, лет тринадцать-четырнадцать, не больше. Взрослых не видно. Впрочем, если верить местным, тут их вообще нет...

Он вздрогнул, заметив девчонок. Они сидели у соседнего костра, не связанные, но под охраной двух стоявших рядом Нурнов с копьями наготове.

Кулаки мальчишки сжались, ему захотелось с воплем броситься вперёд... но он всё же сдержался. Нурнов было никак не меньше дюжины, и это только на виду. Димка не сомневался, что вокруг лагеря тоже стоят часовые. И не просто стоят, а сидят в секретах, и заметить их непросто. Пусть туземцы и были дикарями, дураками их нельзя было назвать. Впрочем, внезапные ночные нападения и дураков научили бы сохранять бдительность. Очень быстро научили бы. А Нурны живут в этом мире уже не одну сотню лет, как ни трудно в такое вот поверить...

Короче говоря, Димка совершенно не представлял, что тут можно сделать, и едва не подскочил, когда кто-то схватил его за плечо. Рывком оглянувшись, он с громадным облегчением заметил Серого с Антоном и Макса. Теперь их было четверо, если не считать Лиама и Вайми. Впрочем, их и в самом деле можно было не считать...

— Ну? Какой план? — шепотом спросил он. Пусть их теперь и четверо — но Нурнов-то в три раза больше, да и с оружием у них откровенно фигово...

— План простой, — тоже шепотом сказал Вайми. — Мы с Лиамом пугнём Нурнов, ну — жуть на них нашлём. Ненадолго, конечно, всего на несколько минут, но вам должно хватить. В общем, как увидите, что они драпают, хватайте девчонок и драпайте в другую сторону. Как можно быстрее и дальше. Потом разводите большущий костёр и молитесь, чтобы Волки появились раньше. Других вариантов нет, — он развернулся и вместе с Лиамом молча скрылся в зарослях. В чём бы ни заключался задуманный ими колдовской обряд, он явно не был предназначен для посторонних глаз...

17.

Несколько минут мальчишки терпеливо ждали. Наконец, Димке начало казаться, что местные просто посмеялись над ними и ждать придётся до утра — и без толку. Но тут дохнуло ледяным ветром, над головой пронеслась огромная тень, за спиной так жутко завыло и заухало, что Димка чудом не наложил в штаны. Нурнов тоже проняло — они повскакивали и бросились бежать!

Заорав что-то непечатное, Димка выскочил из зарослей и что было сил рванул к лагерю. Бежать по колено в воде было трудно, но сейчас мальчишку это не занимало. Он вылетел на берег и бросился к девчонкам. Они от страха уцепились друг за друга, но хотя бы не бросились бежать. Тут же, к его громадной радости, нашёлся и Сашка — живой и вполне целый, только связанный по рукам и ногам...

Димка оглянулся в поисках ножа, чтобы перерезать верёвки... и понял, что Нурны сбежали не все. Один, по крайней мере, остался — он бросился на него, замахиваясь натуральной дубиной. Димка подхватил брошенное кем-то копьё, воинственно выставив кремнёвый наконечник. Казалось, что Нурн вот-вот сам наденется на него голым пузом. Но он и в самом деле оказался не дурак подраться — ловким движением свободной руки он отбил наконечник копья в сторону и налетел на Димку, со всего размаха треснув его дубиной по башке. Мир ослепительно вспыхнул — и погас.

Глава 3.

1.

Очнулся Димка лёжа на траве, точнее, уткнувшись в неё физией. Спину его согревало солнце и обдувал лёгкий ветерок. В глазах всё ещё что-то мерцало, и какое-то время мальчишка лежал неподвижно, приходя в себя и стараясь понять, что было наяву, а что почудилось. Наконец кое-как встал и осмотрелся.

Это было странно, но даже беглого взгляда на окрестности хватало, чтобы понять, что здесь нет ничего, похожего на берег озера. Деревья, кусты, трава, редкие поляны с редкими же кустами, речушка, тоже поросшая по берегам травой, как и всё остальное, — и ни малейшего признака Нурнов. Друзей тоже нигде не было видно, и Димка понял, что сейчас они где-то очень далеко. То ли остались там, на берегу, то ли ещё где-то, как он сейчас...

Дураком мальчишка не был и сразу понял, что его убили, а воскрес он уже в каком-то другом месте. Факт был невероятный, но Димке оставалось лишь принять его. Сразу же нарисовалась цель — найти своих. Вернее даже две цели. Стратегическая — вернуться к своим. Тактическая — найти людей. Каких угодно. Робинзоном Димка себя не считал, и понимал, что один на лоне дикой природы он протянет недолго. Кроме того, ему очень хотелось найти того мерзавца, который проломил ему голову, и воздать ему по заслугам. А заодно и узнать, как они попали в этот мир и что за чертовщина тут творится. В общем, цели были поставлены, задачи определены. Со средствами правда оказалось неважно — он был просто в чём мать родила, даже трусы при воскрешении пропали. И никаких признаков того, что где-то поблизости живут люди. Впрочем, может быть, он просто мог их не заметить. Например, если они живут в пещерах, как пещерные люди. И чем дальше он будет забираться в эту глушь, тем ниже вероятность наткнуться на поселение...

Мальчишка задумался, в какую сторону двинуть. Никаких ориентиров в виде например гор видно не было. Пораскинув мозгами, он решил идти вниз по течению речки — по крайней мере, так он точно не заблудится, и у него всегда будет вода. И люди, если они тут вообще есть, тоже должны жить именно возле воды. К тому же, рано или поздно он выйдет к Морю Птиц, то есть к главному здешнему озеру, где есть шанс наткнуться на своих, или хотя бы на Волков, которые заберут его к себе и избавят от хотя бы главных местных опасностей. Конечно, если эта речка впадает в Море Птиц, а не течёт в другую сторону. Хотя 'другой стороны' тут вроде бы и нет...

Димка не знал, насколько он прав в своих предположениях, но, тем не менее, решил идти вдоль течения. Он не мог сидеть на месте и ждать неизвестно чего. Пока он сидел, он чувствовал себя в относительной безопасности от возможных местных хищников, но... ему уже хотелось есть, а насчёт того, что к нему тут примчится официант с полотенцем и корзиной пирогов, он очень сомневался. Или он найдёт по пути что-то съедобное... или загнётся от голода, вот и весь выбор. Небогатый, прямо скажем...

2.

Когда солнце зашло, Димка понял, что пора искать ночлег. К тому же, он шёл уже несколько часов и устал, как собака. И проголодался не меньше. Нельзя сказать, что тут совсем нечего было жрать — на кустах часто попадались ягоды, вполне приличные на вкус, а в перелесках в изобилии росли грибы. Но Димка не знал, что с ним будет, если он решит сожрать сырой гриб, а на ягодной диете он точно долго не протянет. С другой стороны, люди точно здесь были — у речки он наткнулся на старое кострище, вокруг которого были разбросаны кости и остро оббитые камни. Рубила, насколько помнил Димка. Одно он даже прихватил с собой и нёс в руке. Оружие честно говоря фиговое — но всё равно лучше, чем просто кулаки...

Потом ему повезло наткнуться на деревню — несколько скрытых в прибрежном распадке землянок. Но людей там видно не было, только дымки, словно поднимавшиеся из-под земли. А торчавший посреди деревни идол имел настолько жуткий вид, что мальчишка решил не связываться с её обитателями и обошёл селение по широкому кругу. Слишком уж отчётливо представилось ему, как его принесут этому идолу в жертву каким-нибудь извращенческим способом. Пусть умереть тут и нельзя, но быть закусанным какими-нибудь ритуальными змеями мальчишке совершенно не хотелось...

Теперь он дошёл до небольшой заводи, на склоне над которой торчала гряда скал высотой с пятиэтажный дом. Глядя на темнеющее небо, Димка задумался. С одной стороны, наступающая ночь откровенно пугала — бог весть, какие звери тут выйдут на охоту. Он не раз видел тут оленей, а значит, тут должны быть и волки, а то и тигры...

С другой, если влезть на скалу, можно разглядеть огни костров — ведь, судя по каменным орудиям, здесь точно есть люди, пусть и первобытные! А если они не настолько развиты? Вдруг они вообще не умеют жечь огонь? Тогда придется ночевать в лесу... или, если повезёт, наткнуться на ещё какое-нибудь поселение. Ведь наверняка они где-то тут есть! Не могут же люди жить просто в лесу? Или как раз могут?..

В общем, когда начало темнеть, Димка залез на ближайшую скалу и осмотрелся. Увы, никаких огней вокруг видно не было. А ведь в сумерках костры видно очень далеко, подумал Димка. И люди здесь есть. Но, может быть, именно поэтому они и не зажигают огней? Иначе рискуют быть замеченными другими людьми...

И тут же он вспомнил о тех странных огнях, которые он наблюдал в деревне. Вряд ли они были похожи на огни на поверхности. Похоже, что костры жгли в ямах, чтобы их свет не был виден издали... и это ему очень не понравилось. Выходит, тут есть кто-то, кто может заглянуть на огонёк... и ему тут не рады. Скорее, совсем наоборот. Может, и этого жуткого идола поставили как раз затем, чтобы отпугивать всяких незваных гостей...

Спустившись со скалы, он быстро зашагал дальше, по-прежнему вдоль речки. Вечер был тихий, безветренный, но теперь, когда он шёл по лесу, ему казалось, что за ним, словно за жертвой, кто-то идёт. Он даже не мог определить, как далеко этот зверь. И зверь ли это вообще...

'Да что ж такое? — раздраженно думал Димка, — кто же это за мной гонится? За мной вообще никто не гонится. Мне просто надо добраться до людей. До людей! До людей!'

Он ускорил шаг и скоро уже мчался по лесу со скоростью бегущего оленя. Но, конечно, не оленя, а человека. по крайней мере, так показалось Димке, когда он вышел из леса и оказался на опушке, где уже темнело.

Опустился холодный вечер. Вдалеке, за рекой, уже зажглись огни — Астеры разводили костры на вершинах холмов, но до них было далеко, не меньше нескольких километров. Олени, которых Димка видел раньше, были не единственными животными, населяющими эти места. Из долины речки доносились голоса. Он был очень голоден, но не знал, где добыть пищу, а потому решил выйти к туземцам и попытать удачи. Конечно, очень может быть, что его там попытаются взять в рабство, а если он начнёт ерепениться — его могут убить. Но есть очень уж хотелось, а загибаться от голода не хотелось совсем. Димка уже буквально нутром чувствовал, что процесс этот будет длительным и крайне неприятным. На таком фоне даже удар дубиной по башке не слишком-то его пугал — как говориться, лучше ужасный конец, чем ужас без конца. По крайней мере, это будет быстро, в этом он уже успел убедиться на собственном печальном опыте...

3.

Склон долины покрывали заросли, так что Димка не видел, кто там внизу, у реки. Продравшись же сквозь них, он застал на берегу только одного мальчишку. Это был парень его лет, может, чуть постарше, с узким лицом, обрамлённым русыми волосами, прямыми и длинными, перехваченными на лбу каким-то шнурком. На ногах, как и положено нормальному человеку, были мягкие кожаные сапоги. И он был одет в кожаную же куртку и штаны, подбитые мехом. Димка как-то особенно остро ощутил, что сам он совершенно голый. А парень пялился на него с откровенным подозрением. Голый вид Димки тут был явно не более уместным, чем дома. Короче говоря, ситуация была малоприятная. Туземец был не только одет, но и вооружён, — он воинственно выставил длинное трезубое копьё, каким, наверно, бил тут рыбу. Несмотря на явно хозяйственное назначение, смотрелось оно неприятно. а наконечник у копья явно был стальным и очень острым...

Живот Димки невольно поджался — он как-то очень живо представил, как эта острая штуковина втыкается ему в кишки. Картинка получалась крайне скверная, и его даже передёрнуло. Как-то вдруг он понял, что вокруг никого нет, только они двое. И если туземец решит его заколоть — никто ему не помешает. Кроме самого Димки, конечно...

Мальчишка был твёрдо настроен не сдаваться без боя. Но понимал, что шансы его весьма невелики. Он не был слабаком и хлюпиком, отнюдь. Будь у туземца, например, нож, он точно знал бы, что делать. По крайней мере, попытался бы. Но копьё — это совсем-совсем другое. У него не будет даже шанса добраться до противника...

— Ты кто? — наконец спросил мальчишка. Он был очень даже ничего себе, хотя и немного диковатый на вид. Хотя здесь все диковатые, даже наверное я, подумал Димка.

— Димка я. А ты?

— А я Юрк. Юрк из племени Синих Облаков. А ты чей?

— Землянин я, — буркнул Димка. — Мы тут недавно.

— А, тогда понятно. Я о вас пока не слышал даже. А ты-то сам тут откуда, один?

— Меня Нурны убили. Дубиной по башке. И теперь я тут.

Юрк окинул его взглядом с головы до ног. Многозначительно хмыкнул.

— Пошли, — наконец сказал он. — Тебе надо одеться. А то выглядишь, словно дикарь какой-то.

— Я не дикарь, — хмуро сказал Димка, сам удивляясь, что говорит о себе столь странные слова.

— А то я не вижу, — хмыкнул Юрк. — И вообще, я тебя не спрашивал, дикарь ты или... э-э... как это у вас называется?..

— Не знаю, — ответил Димка честно. — Понятия не имею.

Юрк хохотнул, вновь оглядел Димку с головы до ног.

— Да, вид у тебя... — протянул он. — Но ничего, пройдёт. Пошли, покажу тебе, где живу.

Димка пошел за Юрком. Юрк шёл, не оглядываясь, и не смотрел в Димкину сторону, за что мальчишка был ему благодарен. Ему не очень-то хотелось, чтобы его разглядывали голым. Парни, по крайней мере. Девчонки — это совсем, совсем другое... Но девчонок вокруг, увы, не было. Был только один Юрк, и Димка невольно задумался о том, с кем это он тут говорил. Не с собой же? Или как раз с собой? Может быть, он вообще тронутый?..

При этой мысли мальчишка невольно поёжился и снова посмотрел на Юрка. Сейчас тот тронутым не выглядел, шагал себе вперёд, да так энергично, что босой Димка еле-еле поспевал за ним...

Идти, к счастью, им пришлось недалеко. Всего минут через пятнадцать Димка заметил зияющую в обрыве пещеру. Без особого труда заметил, потому что внутри неё горел костер. А у костра сидело несколько мальчишек, очень похожих на Юрка — таких же стройных, с гривами каштановых волос и узковатыми, но симпатичными лицами. Они с очень неприятным интересом уставились на него, и Димка еле-еле подавил желание прикрыться руками, как девчонка. Ведь он такой же мальчишка, как они, ему нечего стыдиться!

Подойдя ближе, мальчишка заметил в пещере обитателей другого рода, в одних травяных юбках. Они и на вид отличались от всех прочих её обитателей. Разномастные по виду и какие-то зашуганные.

— Это кто? — с подозрением спосил Димка.

— Как кто? — Юрк хмыкнул. — Рабы.

— РАБЫ?! — глаза мальчишки натурально полезли на лоб. — Так это же...

— А поля кто обрабатывать будет? — спросил Юрк. — Духи? Охотой тут не прокормишься, дичи мало, бегать за ней далеко. Да и просто удобнее так. Не самим же жилы рвать.

— Так это ж мерзость полная — за счёт рабов жить!

Юрк фыркнул.

— Ты с наше тут поживи — быстро поймёшь, что мерзость, что не мерзость. Сейчас, кстати, ты предстанешь перед нашим вождём. А там посмотрим, кем тебе тут быть.

— Это как? — с подозрением спросил Димка.

— А просто. Вождь выставит против тебя Дэна — парня, который у нас за рабами присматривает. Ты с ним сразишься. Победишь ты — примем в племя воином. Победит он — будешь рабом. Да не бойся, оружие тебе мы дадим. У нас всё честно. Мы ж не Хоруны поганые, которые всех подряд гребут. Шанс показать себя у тебя будет. А как покажешь... посмотрим.

Димке хотелось возмущённо заорать... но он всё же сдержался. Какая-то логика в словах Юрка была. Пусть и первобытная. Да и куда ему деваться, в самом деле? С голой жопой на лоне дикой природы он просто загнётся от голода, это Димка понимал уже очень хорошо. А в чужой монастырь со своим уставом не ходят — тут целое племя, а он-то один. Да и быть воином всяко лучше, чем рабом...

Наконец, из пещеры вышел светлокожий парнишка лет пятнадцати. Лицо у него было широким и коротким, волосы черные, очень густые, прямые и длинные, — они тяжелой волной падали ему на спину, как у девчонки. Но ничего больше девчоночьего в его облике не было...

— Ты кто? — грубовато спросил он.

— Я Димка. Димка Самойлов.

— А. А я Лхэйо. Вождь племени Синих Облаков, — он окинул Димку внимательным взглядом. — Значит, так. О наших порядках ты, надеюсь, уже в курсе, — он взглянул на Юрка, и тот спокойно кивнул. — Сейчас мы устроим поединок. Ты против Дэна. Победит он — ты будешь рабом. Победишь ты — станешь воином. Ты согласен?

— А если я откажусь? — хмуро спросил Димка.

— Тогда вали на все четыре стороны. Только на глаза нам лучше не попадайся тогда.

Димка осмотрелся. Вокруг собрались уже, наверно, все члены племени — человек тридцать, считая девчонок. Все они с любопытством смотрели на него — похоже, что новые люди появлялись тут нечасто. Не то, чтобы мальчишке этот коллектив нравился. Но ведь и выбора-то у него нет! Или дерись, или подыхай с голоду на воле. Да даже если и выйдет наткнуться на какое-то другое племя — порядки в нём если и будут отличаться, то явно не в лучшую сторону. Тут-то хоть выбор какой-то дают, пусть совсем формальный...

— Хорошо, я согласен, — буркнул Димка.

— Вот и славно, — Лхэйо скрылся в пещере и вернулся через минуту, бросив к ногам мальчишки палку. — Бери. Вот твой меч. Им ты будешь сражаться.

Димка осторожно поднял палку. Это, конечно, была именно палка, пусть толстая и крепкая, с привязанной у конца крестовиной. Изрядно уже, кстати, побитая — видно, что пользовались ей часто. Ладно, лучше уж так, чем с голыми руками...

— А вот Дэн, наш надсмотрщик за рабами! — между тем провозгласил Лхэйо, картинно протянув руку к вышедшему из пещеры мальчишке.

Димка взглянул на противника. Он был мускулист и жилист, но не чрезмерно, а просто хорошо сложен. Одет он был в простую полотняную рубаху с закатанными до локтей рукавами; на ногах — кожаные штаны с бахромой по низу, на голове — короткий, до плеч, серый колпак с двумя отверстиями, из которых сверкали глаза. В одной руке он держал щит, в другой — копьё с медным наконечником, украшенным гравировкой. Щит он поставил на землю у ног, а копьё держал за середину древка, так что оно было направлено в сторону противника. В груди у Димки ёкнуло. Его вооружение мало соответствовало вооружению Дэна. Вполне, кстати, настоящему, несмотря на примитивность.

— Готов ли ты сдаться? — между тем спросил Лхэйо, обращаясь к Димке. — Тогда он не будет тебя бить.

— Я готов победить, — хмуро ответил мальчишка. Он понял, что становиться рабом ему не хочется совсем.

— Да будет так, — Лхэйо лениво хлопнул в ладоши, давая сигнал к началу боя.

Дэн принялся подскакивать и приплясывать, то ли стараясь привлечь себе на помощь местных духов, то ли просто напугать врага. Димка терпеливо ждал. Пугаться ему не хотелось, хотелось побыстрее покончить с этим дурацким мероприятием, раз уж без него не вышло обойтись...

Мечтал о приключениях, дурак, с тоской подумал он. Вот они тебе — приключения. Бой с туземным воином за свою свободу, ни что-нибудь. И это не фига не увлекательно, просто противно смотреть, как почти взрослый уже парень скачет и кривляется, словно его оса в жопу укусила...

Дэн, наконец, закончил приготовления к бою и повернулся к Димке. Судя по всему, он собирался напасть на него. Мальчишка молча поднял перед собой 'меч'. На фоне двухметрового копья с вполне настоящим, пусть и медным наконечником обыкновенная палка с кое-как примотанной куском лианы крестовиной смотрелась откровенно жалко.

— Ну, давай! — злорадно воскликнул Дэн. — Посмотрим, как ты будешь защищаться палкой, голожопый!

Димка не заставил себя долго ждать. Он молча пошёл вперед, не опуская оружия. Дэн сглотнул — наверное, со стороны это смотрелось страшно, — но тут же опомнился и ткнул вперёд копьём. К счастью, мальчишка ждал этого — он ловко отскочил в сторону, выставил перед собой 'меч' и сам сделал выпад в сторону Дэна. Тот шустро отскочил назад... и вдруг метнул своё копьё!

Димка едва уклонился от удара. Копьё пролетело мимо и застряло в стволе ближайшего дерева.

Обезоруженный Дэн удивленно моргнул — он, верно, совсем не ожидал такого — и Димка сам швырнул в него 'меч', словно городошную биту. Дэн тоже дёрнулся, пытаясь увернуться... но опоздал на миг, да и от летящей поперёк палки увернуться было куда как сложнее, чем от копья. Она звонко треснула его по лбу — и он, картинно раскинув руки, навзничь рухнул в пыль, надежно оглушенный. Мальчишка с облегчением вздохнул. Здорово, что этот баран не взял щит, подумал он. Иначе всё стало бы гораздо интереснее...

Вокруг, между тем, царила тишина. Верно, никто не ждал подобного исхода. И Димка решил взять инициативу в свои руки.

— Ну? — звонко спросил он. — Ещё кретины есть?

Ответом ему стала тишина. Становиться кретином тут явно никто не хотел, и мальчишка вдруг усмехнулся...

— Ладно, ты победил, — без особой радости сказал Лхэйо. — Теперь ты воин. Юрк даст тебе всё нужное. Ну а потом — пир в честь нашего нового воина!

Вокруг радостно завыли...

4.

Вслед за Юрком Димка нырнул в пещеру. Кострище в центре, какие-то шкуры и корзины вдоль стен — вот и вся обстановка. Юрк залез в одну из корзин и начал выбрасывать на пол одежду — куртку, штаны и сапоги, такие же, как у себя.

— Откуда всё это? — спросил Димка, одеваясь.

— Это вещи Ирвана, — хмуро сказал Юрк. — Его убили Хоруны. — Он подошел к Димке и ткнул пальцем в грудь, в прореху точно против сердца. — Копьём.

Мальчишку передёрнуло. Мало радости одеваться в вещи, снятые с мертвеца... но хорошо, что нашлось хотя бы это, щеголять с голой жопой не хотелось...

Куртка имела примитивные пуговицы из костяшек, штаны — вполне современный ремень, только без пряжки: его концы просто завязывались. Сапоги оказались кожаными чулками с подошвой из всё тех же шкур, сложенных в несколько раз, и с такими же завязками, на щиколотках и под коленом, чтобы эти безразмерные штуки не сваливались с ног...

Одевшись, Димка невольно передёрнулся: ни трусов, ни ещё какого белья не было, и он всё равно ощущал себя голым. К тому же, шкуры были жестковаты и откровенно пованивали — но и это куда лучше голой жопы, напомнил он себе.

— Ну, вот твоё копьё, — Юрк протянул Димке то, что он поначалу принял за стоявший у стены пещеры шест.

Но это и в самом деле было копьё — даже со стальным наконечником, любовно наточенным и вполне даже острым. Он подкинул копьё в руке и усмехнулся — всё же, он неплохо тут устроился. Из кандидата в рабы стал воином в местном племени. А там посмотрим...

— Копьё оставь, оно тебе пока без надобности, — сказал Юрк, ухмыляясь. — На пир пошли...

5.

Пир, конечно, тоже оказался первобытный — парни кружком расселись у костра, скрестив ноги, прямо на земле, девчонки разносили еду — какие-то лепешки — но Димка был до смерти рад и этому. За едой, само собой, завязался разговор об этом странном мире. Главное Димка уже знал, но Море Птиц оказалось в двух неделях пути на юге...

— Ахренеть коту малина... — только и смог сказать он. — Ну и повезло же мне...

— Повезло, — серьёзно сказал Юрк. — Тут хоть и дичь, но жить спокойно можно, более-менее. Хоруны с Хоргами шалят, конечно, но изредка. А на севере живут отарки — полу-люди, полу-медведи. Людей не любят страшно, как встретят — так сразу убивают. Там вот вечная война как раз. На юге — Торговый Город и Морское Племя, ничуть его не лучше. На востоке — пустыня, на западе — горы. А в горах — орки. Полу-люди, полу-свиньи. Эти ещё хуже отарков. Те хоть сразу убивают, а орки, если поймают, пытать и насиловать будут, пока не подохнешь. Там, понятно, тоже вечная война. В лесах поближе — эльфы. Вроде и благие, да только людишек сильней отарков презирают. Недавно ещё племя Волков появилось, но они на островах в Море Птиц сидят и в мир особо не суются.

Димка задумался. По всему выходило, что своих он ещё долго не увидит. А может, и совсем. Можно, конечно, плюнуть на всё и ломануть на поиски — но ничем хорошим это не закончится, одиночкам тут не место...

— Эй, о чём задумался? — Юрк подтолкнул его локтем. — Мы тебе о своём мире рассказали, теперь ты расскажи о своём. А то новостей тут, сам понимаешь, мало.

Димка, вздрогнув, взглянул на него... потом вдруг усмехнулся и начал говорить...

6.

Остаток вечера он провёл, знакомясь с пещерой и её обитателями. И с реалиями своей новой жизни. Не такими уж плохими, в самом деле. Одежда из шкур и отсутствие белья — далеко не торт, но это не беда, так — неудобство. Вот что Димку реально напрягало — так это наличие рабов, которые и занимались тут всеми хозяйственными делами. Плетями, понятно, тут никто не размахивал (да и не было здесь никаких плетей), но походя пнуть раба или отвесить ему подзатыльник ничем зазорным не считалось. Рабы, правда, не казались особо заморёнными, просто зашуганными донельзя. При мысли, что и он запросто мог попасть в их число, Димку передёргивало. Внутри у него всё кипело. Но дураком он всё же не был, и понимал, что поделать ничего не может. Приставать к местным с лекциями про бесчестность рабства было попросту бессмысленным идиотизмом — его просто не поняли бы. Мысль о восстании умирала при одном взгляде на этих чмошников. Да даже и удайся оно — куда им идти? Большая часть рабов была из давно разгромленных племён, и идти им было просто некуда. Здесь же их по крайней мере кормили и защищали от зверья, которого вокруг селения водилось далеко не мало. Да и соседние племена оказались ну ничуть не лучше — рабов здесь держали почти все, кто мог себе это позволить. И мальчишка понимал, что не сможет переделать весь здешний мир...

7.

Утром его разбудил Юрк.

— Вставай. Нам надо идти на разведку.

— Какую разведку? — со сна Димка ещё плохо соображал.

— Обычную. Обойдём наши земли, посмотрим, что там нового... Это наша основная работа, между прочим.

Мальчишка вздохнул. Делать было нечего — пора было начинать новый день в этом сумасшедшем мире...

8.

К удивлению Димки, на разведку им пришлось не идти, а плыть на плоту по уходящей в степь речке. Плыть против течения оказалось тяжеловато. Вот вроде бы и не тяжелая работа, подумал Димка, — упирайся себе в дно и толкай, — но это поначалу. Потом руки начинают отчётливо ныть. И самая-то гадость в том, что работать шестом надо как можно усерднее, потому что течение, и два шага вперёд — это шаг назад. А полтора шага вперёд — это в два раза больше времени и в два раза больше усилий, так что Димка старался изо всех сил. Но, хотя степная речка вовсе не была быстрой, плыли они не быстрее идущего человека. Скорее медленнее даже. Это начало мальчишку злить. Он и так был сыт по горло местными примочками, а теперь ещё и это!..

— Слушай, а почему нам нельзя просто идти пешком? — спросил он. — Зачем вся эта хрень?

— А добычу ты на своём горбу попрёшь? — осведомился Юрк таким тоном, словно разговаривать ему пришлось с дебилом.

— Так мы ж не на охоту! — возмутился Димка.

— Может, и на охоту. Мало ли что подвернется? А если тебя ранят? Или меня? До плота я тебя ещё дотащу, а до селения...

Какое-то время они молча работали шестами. Потом Юрк повернул к берегу в месте, которое, на взгляд Димки, ничем не отличалось от других. Он ловко выбрался на берег и помог Димке вытащить плот.

— Здесь, — сказал он, осмотревшись. — Пошли.

Они двинулись вверх по крутому, поросшему травой склону. Трава была скользкая, склон высокий, и Димка даже запыхался. Наконец, подъем кончился. Они стояли посреди обширного травяного поля, которое, как показалось мальчишке, простиралось до самого горизонта. В одном месте трава была примята, а в траве виднелись следы. Димка пригляделся: это были следы крупных животных, которые, судя по всему, прошли совсем недавно. А ещё там были отпечатки босых человеческих ног, и следы были совсем свежие...

Юрк внимательно рассматривал траву. Наконец он сказал:

— Это следы кенгурий.

Димка с удивлением взглянул на него.

— Кенгуру? — переспросил он. — Неужели здесь живут кенгуру?

— Кенгурии, — поправил Юрк. — Они похожи на кенгуру, но это не кенгуру. Их можно встретить здесь довольно часто. Не беспокойся, сами по себе они не опасны. Только не вздумай подойти к ним близко. Они очень пугливы, а когда они пугаются, то могут напасть. Впрочем, это тебе не земные кенгуру. Здесь они меньше.

Он повернулся и пошёл туда, куда тянулись отпечатки ног. Димка последовал за ним. Проходя мимо одного из следов, Юрк поднял с земли камень и кинул его в след. Димка удивленно посмотрел на него.

— Зачем ты это сделал? — спросил он.

Юрк сплюнул в траву.

— Это след Хоргов. Наших злейших врагов. Это очень плохое племя, Димка. Они хватают людей и обращают их в рабство. И не как мы, через поединок, а просто бьют, пока всю волю не выбьют. Всех, кого могут поймать, вот.

— И они где-то рядом? — Димка покрутил головой. Никого вокруг видно не было.

— Да. Это их следы.

— И что мы будем делать? Сколько их?

Юрк снова посмотрел на следы.

— Обычный охотничий отряд. Человек десять.

— И мы должны их прогнать? Вдвоём?

— Нет. Просто проследить, что они тут делают.

— Охотятся?

— Да. Но не только. Здесь не их охотничьи угодья. Но и не наши. Здесь вообще никто не живёт. Здесь Хоргам нечего делать. Но всё же что-то им тут надо. А что именно, мы и должны узнать.

— А если они нас заметят?

— Тогда будет плохо. Но ты же знаешь, какое у нас население. Просто некому больше.

Димка вздохнул. Он был не в восторге, мягко говоря. И очень зол на Юрка, который заманил его сюда. Знай он заранее, в чём дело, — он, конечно, отказался бы. Но сейчас было уже поздно. Не мог же он поднять хвост и гордо уплыть, оставив Юрка наедине с Хоргами? Во-первых, ему не позволила бы совесть, во-вторых, в племени такой жест совсем не поняли бы. С крайне плохими последствиями для него лично. И в-третьих... ему самому стало интересно, что, чёрт возьми, эти Хорги ищут в безлюдной степи...

— Сволочь ты, — всё же с чувством сказал он, глядя на Юрка. — Мог бы и раньше сказать.

— Чтобы ты отказался?

— Ну... — Димка смущённо опустил взгляд. — В общем-то, да. Ну да чего теперь...

— Ёжик — птица упрямая, пока не пнёшь — не полетит, — Юрк вдруг усмехнулся.

— Да я тебя!.. — Димка попытался дёрнуть Юрка за ухо, но тот ловко увернулся. — Ладно. Пошли уж. Посмотрим на этих твоих Хоргов, пощупаем их за вымя...

И они пошли по следу. Дело это, в книжках невероятно увлекательное, в реале оказалось страшно скучным. Юрк топал впереди, внимательно глядя под ноги, Димка тащился за ним, глядя во все стороны. Но степь, как назло, оставалась пустынной, если не считать далеких стад пресловутых кенгурий...

9.

Димка и Юрк продолжали свой путь, осторожно следуя по следам Хоргов. Солнце уже начинало склоняться к горизонту, когда они обнаружили первые признаки присутствия врага. Небольшой дымок вдалеке выдавал лагерь. Димка почувствовал, как его сердце забилось чаще. Он знал, что теперь они должны быть предельно осторожны.

— Смотри, — тихо сказал Юрк, указывая на небольшую группу фигур, которые двигались у подножия ближайшего холма. — Это Хорги. Нужно держаться подальше.

Димка кивнул, и они изменили свой маршрут, чтобы обойти их стороной. Они двигались медленно, стараясь держаться за небольшими возвышенностями, и вскоре оказались достаточно близко к лагерю, чтобы рассмотреть его подробнее. Лагерь Хоргов был устроен просто: несколько костров, разбросанных без видимого порядка, и центральный костёр, вокруг которого собрались воины. Димка заметил, что в стороне от них лежали связанные люди, и рядом с ними он увидел фигуру часового.

— Они взяли пленных, — прошептал он.

Юрк сжал кулаки, его глаза потемнели от гнева.

— Это наши охотники. Мы должны что-то сделать, — сказал он. — Иначе нашему племени конец.

— Но как? Мы вдвоём против десятка, — возразил Димка.

— Подождем ночи. Темнота будет нашим союзником, — ответил Юрк, его голос был полон решимости, которую он, наверное, не чувствовал...

Когда ночь опустилась на степь, они подкрались к лагерю. Хорги явно не ждали нападения в этой явно безлюдной глуши, и оставили лишь одного часового, который стерег пленников. Юрк вытащил небольшую дубинку, которую он приготовил заранее.

— Это мой лучший друг. Он поможет мне убрать стражу у пленных, — прошептал он, показав оружие Димке.

Димка кивнул и Юрк осторожно прополз к стражу, который уже начал клевать носом. Он метко запустил своей короткой дубинкой в затылок Хорга, и тот сразу обмяк, надежно оглушенный.

— Теперь быстро, — шепнул Юрк. — Нужно разрезать верёвки, пока этот урод не очнулся.

Димка молча вытащил нож, который Юрк вручил ему вместе с копьём. Нож был короткий, грубо кованый, но всё же достаточно острый. По крайней мере, с веревками он расправлялся без особых проблем. Пленники тоже оказались не дураки. По крайней мере, не стали разражаться криками радости, когда Димка освобождал их. Просто молча растирали затекшие руки и ноги, готовясь бежать. Юрк тоже не терял даром времени. Вскоре все пленники были свободны. Без лишних слов они пошли прочь.

Димка подумал, что надо бы ещё забрать оружие, лежавшее вокруг спящих Хоргов, но это было бы уже слишком рискованно. И без того оглушенный Юрком страж скоро очнется и поднимет тревогу. А тогда... впрочем, ночью следов в степи не разглядеть, а к утру, под росой, они могут и пропасть... по крайней мере, Димка надеялся на это. В следах он совсем не разбирался. То есть, он прочёл, конечно, немало книг о всяких следопытах, но теперь осознал, что в голове не отложилось ничего полезного на этот счёт.

Конечно, вряд ли их авторы знали обо всём этом больше меня, вдруг подумал он. Обидно... но поделать ничего нельзя. Разве что научиться у местных — но дело это точно не простое и наверняка не быстрое... но здесь, в этом диком мире, очень важное. Это Димка уже понимал. Без умения читать следы тут наверняка подохнешь с голоду, не добыв ничего на охоте. А без умения скрывать следы сам станешь добычей врагов. Правда, вот его новых соплеменников это умение не уберегло. Видно в степи далеко, а спрятаться в траве нетрудно. А потом напасть в самый неожиданный момент. Что, кстати, и случилось с охотниками племени — они попали в засаду на стоянке, вокруг которой их уже поджидали затаившиеся Хорги. Они, очевидно, издали заметили отряд и поняли, куда он направлялся. Остальное было делом техники — град метательных дубинок-бумерангов и внезапность атаки лишили захваченных врасплох охотников любой возможности оказать сопротивление...

Дальнейшая их судьба была бы совсем незавидной, не подоспей на помощь Димка с Юрком. Тем не менее, бурной радости среди спасённых не наблюдалось. Наученные горьким опытом Хорги станут впредь более осторожны, а особой возможности избежать их новых нападений не было. Собак в племени не держали, да и вообще в этом мире их попросту не водилось. Бдительность же часовых не могла быть постоянной. Люди есть люди, даже самые бдительные могут заснуть или отвлечься, а тогда...

Сзади донеслись приглушенные расстоянием яростные вопли, и мальчишка едва не подскочил. Часовой очнулся, и Хорги тут же подняли тревогу. 'Убрать' же часового по-земному было здесь просто верхом глупости: вспышка и грохот при исчезновении тела смогли бы поднять даже мертвого. Теперь оставалось лишь молиться, чтобы Хорги не смогли отыскать в ночном мраке их след...

10.

Они осторожно спустились с холма и направились обратно к речке, где их ждал плот. Увы, воспользоваться им было нельзя, вся орава на него просто не влезла бы. Пришлось идти прямо по руслу, чтобы сбить Хоргов со следа.

11.

Обратный путь показался Димке бесконечным, сказалась усталость и тяжесть мыслей о предстоящих испытаниях. Он знал, что завтра их ждет не только отдых, но и возможное столкновение с Хоргами. Но, хотя он был зол на Юрка за то, что тот заманил его в эту авантюру, в глубине души он чувствовал прилив адреналина и предвкушение предстоящего вызова...

12.

Когда они вернулись в своё поселение, ночь уже уступала своё место рассвету. Юрк и Димка собрали ребят, чтобы поделиться своими наблюдениями. Все сидели вокруг спешно разведенного костра, и мерцание огня отбрасывало на лица слушателей танцующие тени.

— Мы спасли наших из лагеря Хоргов, — начал Юрк. — Но они не отступят так легко. Они пришли сюда за рабами. А из возможных рабов здесь только мы.

Димка встал, чтобы добавить:

— Они могут планировать нападение уже этим днем или следующей ночью. Нам нужно быть готовыми. Или убраться отсюда подобру-поздорову.

Ребята переглянулись, обдумывая услышанное. Наконец Лхэйо встал и произнёс:

— Мы должны узнать больше, прежде чем действовать. Необходимо отправить разведчиков, чтобы они собрали больше сведений. Мы не можем кочевать всем племенем без веских причин. Это очень опасно.

— Я согласен, — поддержал его другой парень, Луком. — Но мы также должны подготовиться к защите. Наделаем побольше стрел и укрепим нашу пещеру. Здесь мы будем в безопасности. У Хоргов не хватит припасов на долгую осаду. К тому же, они не смогут надолго оставить своё селение без охраны. Через несколько дней они неизбежно уйдут.

Димка чувствовал, как волнение в его груди смешивается с тревогой. Он знал, что эти предстоящие дни будут полны опасностей и испытаний. Но он также понимал, что племя готово стоять до конца, чтобы защитить свою свободу.

— Мы должны действовать вместе, как единое целое, — заключил Лхэйо. — Только так мы можем противостоять Хоргам. Мы отбивали их раньше, отобьем и теперь.

С этими словами собрание закончилось, и все разошлись по своим делам, готовясь к тому, что принесёт наступающий день. Димка, оставшись один у костра, смотрел на угасающие угли и думал о будущем. Он знал, что теперь он не просто случайный гость здесь — он стал частью племени, частью их общей судьбы. И он был готов встретить её лицом к лицу.

Глава 4.

1.

Проснулся Димка от того, что Юрк немилосердно его тряс.

— Давай, вставай! Вороны пришли!

— А? Что? — Димка ошалело закрутил головой, стараясь опомниться и вспомнить, что было наяву, а что просто приснилось. Дело это оказалось непростым, потому что поверить во вчерашнее было трудно. Неужели он, ладно, вдвоём с Юрком, спас кучу ребят из плена рабовладельцев-Хоргов?..

Наконец, он пришёл в себя, оделся и вышел из пещеры. Площадку перед ней окружила сплошная толпа — здесь собрались, наверно, все её обитатели, включая девчонок и рабов. Посреди же неё энергично расхаживал парень, очевидно, вождь тех самых Воронов, и Димка внимательно вгляделся в него. Парень был чуть постарше собравшихся, то есть лет пятнадцати, — но отличался от них буквально во всём. Короткая, 'бомбардирская' куртка плотно облегала широкий атлетический торс, из-под широченных кожаных же клешей на длинных ногах виднелись головки сапог. Узкую талию перетягивал широкий кожаный ремень. На нём, слева, висел метательный, очевидно, топорик, справа — настоящий меч в кожаных, украшенных узорчатой латунью ножнах. Явно не для красоты висел — походка парня была очень легкой, он — небрежно вроде бы — посматривал по сторонам, но ладонь его крепко сжимала рукоять. Узкое, гладкоскулое лицо парня казалось волчьим. Большие серо-голубые глаза, близко и глубоко посаженные, казалось, ни на чём ни задерживались, но Димка не сомневался, что они подмечают всё, каждую мелочь. Это лицо и кисти рук покрывал густой загар, он был темнее выгоревших, светлых волос, связанных на затылке в толстый 'хвост'. Но, странным образом, это казалось естественным, не девчоночьим или ещё каким. Волчьим. Да и сам парень был — волк среди людей. Из тех, кто если вцепится — то не отпустит, как бы жертва не взывала к милосердию...

— Не бойтесь подлых Хоргов! — вещал он, то и дело разворачиваясь на каблуках — видно, не мог стоять на месте. — Мы прогоним их, даже не обнажая оружия. Они слишком зарвались. Но плата за защиту должна быть достойной! Иначе мы взыщем её сами!

Вот тебе и герой, кисло подумал Димка. Натуральный разбойник — и даже не слишком благородный. Но с другой стороны — Вороны всё же сражаются и проливают кровь. Если подумать, то несколько мешков зерна и вяленого мяса за избавление от смертельной буквально угрозы — просто фиговая цена...

Теперь он разглядел и остальных Воронов, одетых так же, как их вождь. С их крепких кожаных ремней свисали тяжелые тесаки или, быть может, короткие мечи с узорчатыми латунными накладками на рукоятях. За спинами у парней были длинные, в их рост, луки и колчаны со стрелами. Ежу ясно было, что стрелой из такого вот лука можно запросто уложить человека и за сотню шагов. А уж в том, что стрелять Вороны умеют, сомневаться не приходилось...

— Ты получишь всё, что нужно, Верасена, — Лхэйо даже поклонился! Но и его Димка тоже мог понять. Ещё утром племя готовилось к осаде, которая обещала стать крайне неприятным мероприятием, а теперь...

— Надеюсь, так и будет! — Верасена улыбнулся, но улыбка его была похожа на оскал.

2.

Затем, конечно, начался пир в честь неожиданных спасителей. Про Хоргов все позабыли — но Димка понимал, что они теперь и не осмелятся напасть. Скорей всего сами уберутся подобру-поздорову, едва заметят тут Воронов. Это было, конечно, хорошо. С другой стороны, Димку подмывало попросить Воронов о помощи. Здесь он, конечно, неплохо устроился — но хорошо бы всё же отыскать своих, или хотя бы узнать, что с ними случилось. Он даже подсел было к Воронам, но разговора не вышло. Они хмуро смотрели на него, и Димка решил, что сейчас не время задавать вопросы. Пир есть пир, когда я ем, я глух и нем...

3.

После пира Вороны устроили настоящее шоу с демонстрацией своих воинских талантов. Они стреляли из луков в поставленные у обрыва палки в два пальца толщиной. Их стрелы с широкими стальными наконечниками перерубали их, как топором, и Димка невольно подумал, что лучше уж получить пулю, чем такую вот стрелу. Промахов просто не было — и это с шестидесяти шагов! Дураков вступить с Воронами в поединок на мечах или копьях и вовсе не нашлось. Верасена велел всем воинам племени метать в него дубинки — и со смехом рубил их на лету. Меч его мелькал так быстро, что за ним нельзя было даже уследить. Казалось, что дубинки сами разлетаются на половинки. Это впечатляло — и даже более чем. Димке страшно хотелось получить этих ребят в союзники. Увы — он понимал, что даром никто тут хлорофилл для него вырабатывать не будет. Предложить же взамен ему было просто нечего. Да и будь у него под рукой кошель золота — нанять Воронов в прямом смысле у него наверняка не вышло бы. Всё было гораздо сложнее, чем казалось ему поначалу...

К счастью, Лхэйо сильно упростил ему дело, рассказав об его с Юрком приключениях в самых ярких красках. Димка даже покраснел от смущения. Но ведь и правда! Они с Юрком совершили самый настоящий подвиг, спасли племя. Не сказать, что Верасена этим впечатлился, — но, по крайней мере, заинтересовался, и Димка выложил ему их невеселую историю.

— Вы нам поможете? — закончил он с надеждой.

Верасена хмыкнул.

— Нет.

— Но ПОЧЕМУ?! — Димка едва не сел на попу от такой неожиданной новости.

— Потому, что вы с Вайми спутались.

— Мы не спутались, он сам нас в степи подкараулил! — возмутился Димка.

— Это — неважно. Вы приняли от него помощь. И теперь осквернены.

— А что, надо было девчонок в рабстве у Нурнов оставить?!

— Вайми колдун. А колдовство — Зло. Оно позволяет подлецам побеждать сильных.

— Он не колдун, он шаман, — буркнул Димка.

— Колдун. Шаманы с духами дело имеют. В мирские дела не мешаются. А он мешается.

— Но Вайми... — начал Димка.

— Вайми, Вайми! — перебил его Верасена. — Ты хоть понимаешь, дурашка, ЧТО он с такими, как вы, новичками делает? Гаденько, исподволь внушает им мысль, что 'нормальные герои всегда идут в обход', а те, кто идёт прямо — тупицы, которые за свою 'тупость' огребают. И что главное для 'героя' — это хитрожопость. А такого я принять не могу. Даже ради правого дела. Но его дело — неправое, гадкое дело.

— А что такого гадкого он сделал? — возмутился Димка. — Ну, пугнул Нурнов своим колдовством — так это нормально же.

— Да? — голос Верасены уже сочился ядом. — Смертный страх на людей насылать — это нормально? Устроить настоящую провокацию с похищением тотема, чтобы стравить Хоргов с Виксенами — это нормально? Наврать с три короба шаману Куниц, чтобы он превратил Зекса в крысу — это нормально? Подставить друзей, послав их по сути на смерть — это нормально? Я так не думаю. И гаденькие оправдания, что тут не умирают же, и что ещё делать — врагов очень много, а мы слабые, только делают всё это ещё гаже. Страви, натрави, растрави старые обиды — вот такой 'путь к победе' он предлагает. По сути, это пропаганда ПОДЛОСТИ. А подлость Добру служить не может. Вообще никак и никогда. Потому что в итоге выходит совсем даже не Добро.

— А Нурны что — Добро?! — возмутился Димка. — Они девчонок в рабство берут!

— Эти вот, — Верасена повёл рукой вокруг, — тоже рабов держат. Только вот ты что-то не спешишь орать, что они Зло.

— Ты-то тоже им помог, — буркнул Димка, смутившись.

— Пока ещё нет, — возразил Верасена. — Но помогу.

— Несмотря на рабов? — не удержался Димка.

— Право на свободу имеет только тот, кто может за неё драться, — не сказал даже, а постановил Верасена. — А место труса — в рабах, и это справедливо.

Димка не нашёл, что на это ответить. Вернее, он много что хотел и мог сказать на этот счёт... но видел, что его просто не поймут. Да и не захотят понимать. У Верасены была своя правда, пусть и первобытная. И ожидать, что он изменит свои убеждения потому, что Димка толкнет ему пламенную речь о праве каждого человека на свободу, было попросту наивно. На этом разговор закончился.

4.

Не тратя дальше времени, Вороны отправились в степь — гонять Хоргов. Димка же погрузился в мрачные размышления. Всё оказалось намного сложнее, чем он представлял себе, и он просто растерялся. Тут и в самом деле был совсем другой мир, с другими законами, непонятными и неприятными ему...

Его мрачные размышления прервал Юрк.

— Что ты такой кислый? — спросил он. — Всё хорошо кончилось же.

— Я о своих ребятах думаю, — буркнул Димка. — Как они там?

— Этого тебе никто не скажет, — Юрк пожал плечами. — До Моря Птиц полмесяца на юг пилить. А если ты туда двинуть хочешь, то забудь. Мы тебя в племя своё приняли, одежду дали, оружие дали. Честь оказали, в общем. Попробуешь уйти — станешь предателем.

— И что тогда? — мрачно спросил Димка. — Расстреляете? Башку отрубите каменным топором?

— Да ничего такого. Станешь рабом, вот и всё.

— То есть мне тут до конца дней теперь жить? — возмутился Димка.

— Мы же живём, — Юрк пожал плечами. — Не шибко хорошо, это правда, но бывает и хуже. Так что успокойся и не делай глупостей. Не то пожалеешь.

Димка вновь нахмурился. Недавнее везение повернулось к нему совершенно другой стороной. Ежу ясно было, что отсюда его даже с голой жопой не отпустят: людей в племени мало, каждый на вес золота. Недавняя стычка с Хоргами отменно это показала. Если же он попробует сбежать... шансов уйти от опытных следопытов у него нет. Догонят, выследят, дадут для привета по яйцам и определят в рабы до конца дней.

Был, правда, способ сбежать так, что все следопыты мира не отыщут — спрыгнуть, например, со скалы. Но даже думать о таком Димке было страшно. Скалы вокруг не шибко-то высокие, вдруг не убьешься сразу, а сломаешь, например, хребтину и будешь подыхать долго и гадко? Да даже если повезёт... чёрт знает, куда его в этот раз выкинет. Уж точно не к своим. Может, на какой-то островок в Море Птиц, может, в страшный западный лес к Хорунам или вовсе к оркам... И придется повторять процедуру ещё раз...

Рано или поздно ему, наверно, повезёт — но Димка не представлял, сколько раз для этого придется сдохнуть. А вдруг воскрешалка откажет на каком-то разе? Или в нём самом что-то повредится? Или просто есть какой-то лимит на воскрешения? Об этом местных он уже расспрашивал, но они ничего толком не знали. А если и знали, то не хотели говорить. Знание — сила, как известно. Особенно — тайное. А просветить его тут особо некому. Никого, кроме Юрка, он тут даже толком не знает. А Юрк был самым простым парнем, не слишком любопытным. По крайней мере, про то, кто там стравил Хоргов с Виксенами, он был не в курсе, а про Зекса сказал только, что это был натуральный злой маг, который уж давно сгинул. Как и куда — он опять же был не в курсе. Димка уже понимал, что с новостями тут совсем неважно. Гости в племя заходили хорошо если раз в год, а рассказы их больше напоминали байки. Проверить же их не имелось никакой возможности: людей в племени едва хватало для самозащиты, о каких-то там экспедициях или хоть торговых караванах не могло быть и речи. Да и торговать тут особо было нечем. И Димка печально подумал, что ему всё же придется решаться... рано или поздно.

5.

Вечером вернулись Вороны, распевая победные песни: они всё же отыскали Хоргов и навели на них страху. По крайней мере, Верасена сказал, что Хорги прониклись и раскаялись, и впредь земли племени не потревожат. Димка вполне ему верил: надо было быть очень сумасшедшим, чтобы ссориться с этим воинственным племенем...

6.

За сей славной новостью вновь последовал пир. Решив хоть что-нибудь ещё узнать о мире, он подсел к одному из Воронов по имени Зар — он смотрел на него чуть более подозрительно, чем остальные. Но разговор не клеился — Зару было куда интереснее следить за танцами местных девчонок, чем болтать с Димкой. Но надо сказать, для своих спасителей племя расстаралось. Первая красавица племени по имени Луми показывала танец, который, как сказал Юрк, назывался 'водоворот'. Никаких драгоценностей на танцовщице не было, кроме сверкающих серёг в ушах и браслета на лодыжке. Танец был так же прост, как и его название. Девушка кружилась в центре круга сидящих ребят, медленно раскачивая бедрами под музыку — стук небольшого барабанчика и свиристение дудок. Её замшевое платье то приподнималось, обнажая бедра, то опускалось, закрывая их, но при каждом движении оно повторяло изгибы тела, словно приглашая зрителей полюбоваться им. Она была прекрасна, и Димка тоже невольно увлёкся зрелищем — дома ничего подобного ему видеть не доводилось. Наконец, танец закончился, и Зар соизволил обратить на него внимание.

— Тебе повезло сидеть рядом со мной, — без лишней скромности заявил он. — Мы — Хранители Мира. Без нас Ойкумена давно превратилась бы в ад.

— Да неужели? — не удержался Димка.

— Это мы выгнали Хорунов в западный лес! — яростно и гордо сказал Зар. — Это мы изгнали из мира гнусных Маахисов! Это мы не даём Волкам распространить свою поганую власть на сушу. Это мы не даём им схлестнуться в войне и утопить весь мир в крови!

— Как же вы смогли сделать так много? — удивлённо спросил Димка. Он уже не сомневался, что Вороны в самом деле сделали всё это — и многое другое...

— Благодаря нашему вождю. Он, знаешь ли, про отдых ничего не знал, — Зар невесело усмехнулся. — Поэтому и мы не отдыхали, а неустанно сражались со Злом. Верасена беспощаден и к себе, и к нам. И мы, — оскалился он, — должны быть беспощадны! К себе, ко всем, ко всему! Сильный закалится, слабый — умрёт. Таков высший закон жизни.

Продолжать разговор Димке внезапно расхотелось.

7.

На танце Луми праздник закончился. Вороны разошлись, каждый под руку с какой-нибудь местной девчонкой. Верасена удалился под руку с Луми.

— Куда это они? — удивленно спросил Димка.

— Как куда? — Юрк не менее удивлённо взглянул на него. — Любовью заниматься. Как все воины после победы.

— А мы? — тупо спросил Димка.

— И ты можешь, — Юрк всё ещё смотрел на него удивлённо. — Свободных девчонок у нас, правда, нет, но можешь взять любую рабыню, какую только захочешь. В любое свободное время, кстати. Отказать тебе она права не имеет, так что можешь делать с ней что хочешь, разве что не бить совсем сильно, чтобы не смогла работать.

Димка дико взглянул на него. Он не представлял, что ему может стать настолько гадко. Смерть вдруг перестала казаться ему страшной, и он решил, что покинет это милое племя при первом же удобном случае...

— Ну что, позвать рабыню? — между тем спросил Юрк.

Дима замотал головой и поёжился. Он ещё никогда не был наедине с женщиной.

— Нет уж, лучше ты, — буркнул он.

Юрк с удовлетворением кивнул и пошел прочь, неся красивую чашу с пивом.

'Вот так воин', — горько подумал Дима и побрёл вслед за Юрком.

— Послушай, — вдруг заговорил идущий рядом с ними Ергелан. — А ты не можешь рассказать, какие они из себя, эти Хорги?

— Я видел, — ответил Юрк с неожиданной злостью. — Я видел и знаю, что это за люди. Кто они такие... Нет, не могу я! — Юрка вдруг затрясло.

Они подошли к костру, у которого сидела ватага ребят. Один из них, по имени Пун, сидел в стороне и, как говориться, разлагался морально и физически: он курил какую-то траву, а рядом с ним стояла полупустая чаша с пивом. Разозлившийся Юрк вдруг схватил палку и подбежал к нему. Пинком он опрокинул чашу, а когда Пун потянулся за ней, принялся лупить его палкой по спине. Пун заскулил от боли и на четвереньках пополз в сторону.

— Что-то ты, брат, разошелся, — хмыкнул Димка. — Что это с тобой?

— Смотри, — неожиданно заговорил Юрк, — этот дурак первым попробовал палки. А я знаю, я видел, как он курит и пьет... Он — дурак! Он забыл, что он — благородный воин, и решил, что теперь он может выпить и покурить. А теперь он уже забыл, что он хочет пить и курить. А почему? Потому что он ещё не знает, что за те десять ударов, что я ему нанёс, были стёрты все его комплексы...

Ватага громко засмеялась, и в Юрка полетело несколько спелых ягод. Кто-то из них, наконец, сумел стащить его чашу с пивом, не без оснований решив, что Юрку тоже уже более, чем достаточно. Юрк, впрочем, ничуть не огорчился. Он выбрал себе одну из рабынь и устроился с ней в углу их закутка пещеры. Димке пришлось устроиться в соседнем. Он тоже был сейчас зол. Он уже начал думать, что Юрк — его друг. И сейчас он вдруг решил покинуть его...

Думать о том, чем он сейчас занят, Димке не хотелось. Хотелось вернуться домой. И представить, как Юрк ходит по улицам, похожий на полное ничтожество. Хотя, наверное, всё это не так уж и плохо, если учесть, что убивать никого он не хочет...

К счастью, он в этот момент провалился в сон и провалялся так до самого утра.

7.

Когда Димка проснулся, Юрка в пещере уже не было. Верасену тоже нигде не было видно. Неуверенность в себе словно растворилась в какой-нибудь будущей встрече с потенциальным другом. Впрочем, подумал он, а вдруг я стал таким после этой встречи с Юрком? И вообще, Юрк-то здесь не при чём. Я всё время был таким, какой есть. Разве я виноват?..

Выйдя из пещеры на солнце, он потянулся и замер, осматриваясь. Дела шли своим чередом, и его взгляд остановился на беззаботном Пуне. Мальчишка был рад, что находился в зоне, прикрывающей его от нападения. Он знал, как хорошо осознавать себя частью племени, не чувствуя нужды бояться, что кто-то из иноплеменников завладеет его свободой. Ему не было дела до того, что тут тоже есть рабы... и Димка, вздохнув, прошёл мимо. На глаза ему попался другой местный, по имени Кигич. Из всех здешних мальчишек Кигич был самым красивым — с веселыми голубыми глазами и светлыми волосами, спускающимися до самых лопаток. Он был худощав, но широкоплеч и мускулист. И всё же он не мог скрыть своей необычной бледности, словно всю жизнь провёл в подземелье. По его физии было понятно, что загореть тут и в самом деле нельзя.

Димка решил было расспросить Кигича, где это он жил раньше... но тут заметил идущую к пещере группу из четырех парней. Вернее, двух парней и двух девчонок. Первым шел Хэйо, стоявший сейчас на часах, за ним — какой-то незнакомый парень, и Димка уставился на него. Парень был почти голый. На бедрах у него был пёстрый четырехцветный шнур с длинной бахромой, едва прикрывающей срам — вот и весь его наряд. Гладкая, влажно блестевшая кожа казалась красноватой, рыжеватые растрепанные волосы обрамляли широкое лицо с красивым вырезом пухловатых, дважды изогнутых, словно лук, губ и длинными светло-зелёными глазами. Вот только выражение на нём было напряженное и хмурое. И Димка вполне мог его понять: гость-то был один, если не считать двух девчонок, видимо, его подруг, и если племя решит, например, их отобрать, он мало что сможет сделать. Может, ему повезёт ранить или убить одного или двух воинов, но потом его тоже прикончат, и он очнётся очень далеко отсюда...

Гости в племени были явлением нечастым, так что навстречу им моментально высыпала толпа, окружившая их. Парень заметно напрягся, сжав в руке копьё. Наконец, навстречу ему вышел Лэйхи.

— Ты кто будешь? — без особой приветливости спросил он.

— Я Аинур, вождь племени Текущей Воды, — точно так же безрадостно представился парень. — Был. Наше племя разгромили Хоруны. Кого убили, кого в рабство. Я с Лэйли и Чинтамани, — он показал на девчонок, — еле спасся. Три недели бродили по степи, наткнулись на вас. Вот и вся история.

— Хочешь в наше племя? — без труда догадался Лэйхи.

— Не очень-то, — буркнул Аинур. Верно, о милых обычаях Синих Облаков он был уже в курсе. — Мы к Волкам хотим. Там, говорят, безопасно. А мы вольной жизни уж досыта накушались. Пусть и не быть мне вождем — да всё лучше, чем в рабы. Если дорогу к ним покажете — век благодарен буду.

На лице Лэйхи отразилась напряженная работа мысли. Димка без труда догадался, о чём тот сейчас думает: разойтись по-хорошему или велеть бывшего коллегу заколоть, а девчонок обратить в рабство. Но Аинур выглядел, прямо скажем не совсем нормальным — видно было, что он с огромным трудом держит себя в руках. Уж верно три недели странствий по степи, где бродят Хорги и Хоруны, и каждая вторая зверюга хочет тебя сожрать, дались ему недешево. А связываться с психами — себе дороже. Особенно когда племя у тебя маленькое и каждый убитый или даже раненый — огромная потеря. Димка догадался, что вождь скажет, ещё до того, как Лэйхи открыл рот.

— Тогда можете остаться на три дня, по обычаю. Кормить вас будут. Тоже по обычаю. А потом — идите, куда хотите. Или можете у нас остаться — но, ясное дело, с испытанием.

— Быть по сему, — Аинур коротко склонил голову.

8.

На этом церемония закончилась. Гостей провели в пещеру, где уже готово было угощение. Аинур и девчонки стали натурально жрать — верно, голодали не один день. Димка невольно поморщился: гостеприимство гостеприимством, но магазинов тут нет, добыча еды — это труд, а часто и риск, порой смертельный. Пусть и нельзя с концами помереть, очутиться с голой жопой на природе тоже как-то мало радости...

Краем глаза он заметил, что Юрк смотрит на Аинура совсем недружелюбно. Да и тот на него тоже — исподлобья, волком. Верно, эти двое раньше знали друг друга, без труда понял Димка. И знакомство это вышло неприятное...

9.

Наконец, гости насытились, но в пещере по-прежнему витало напряжение. Юрк вдруг поднял лук, вложил в него стрелу и повернулся к гостю, натягивая тетиву. Димка не знал, зачем он это делает, но Аинур мгновенно вскочил. Лицо его исказилось от злобы. Юрк, смущённый и испуганный, опустил оружие. Но Аинур молча выдернул из-за пояса нож и пошёл к нему.

— Эй, эй, ты чего?! — испуганно спросил Юрк, пятясь назад. Лук всё ещё был у него в руках, но натягивать его он не пытался.

— Ты что, с ума сошёл? — Димка преградил гостю путь. Аинур замер, широко расставив ноги, сжимая в руке широкое лезвие, нацеленное на него. Одно мгновение — и оно войдёт прямо в живот Димки...

'Успокойся. Тебя это не убьет', — шепнул ему голос, словно исходящий откуда-то сверху.

— Чего тебе надо? — угрожающе спросил Аинур. — Тоже решил сдохнуть?

Димка попытался шагнуть к нему, чтобы отобрать нож. Аинур что-то крикнул, и его подруги в безумном танце заметались по пещере, но остановить мальчишку не смогли.

Внезапно с лука Юрка сорвалась стрела с черным оперением и полетела прямо в гостя, но Аинур каким-то немыслимым образом оказался от неё на расстоянии пальца. Стрела со свистом пронеслась сквозь воздух и вошла в Пуна, стоявшего за ним. Парочка девчонок завизжала. Димка бросился к раненому.

— Нет! Я тебе не позволю! Пусть подохнет! — отчаянно закричал Аинур, но Димка всё-таки успел перехватить его руку и потянуть на себя. Как оказалось, этой рукой Аинур сжимал рукоять ножа. — Не смей к нему прикасаться!

— Почему я не должен к нему прикасаться? Ты совсем ополоумел? — гневно спросил Димка, притягивая гостя к себе и пытаясь вывернуть из руки нож. Аинур упрямо вырывался, но силы оказались неравны. Он повис на Димке, навалившись всем телом, а тот, мгновенно озверев, бил его коленом между ног и кулаком по животу.

— Прекрати! — крикнул вбежавший в пещеру Лхэйо. — Он же наш гость!

— Что ты в нем нашёл? — закричал в ответ Юрк. — Он психопат! Выдумал, что убьёт меня, и пошёл убивать! Я это чувствовал. Я точно знаю — он замышлял убить меня! Я знаю, кто он и чем занимается! Он продажный убийца! Я вижу это по его глазам! Он убийца, Лхэй! Убийца! — голос его дрожал от гнева. Он повернулся к Димке. — Убей его! Убей!

'Остановись!' — шепнул голос сверху.

В следующее мгновение Димка почувствовал, что что-то твердое бьет его по голове. В глазах ярко вспыхнуло, а потом потемнело. На миг он потерял сознание, потом понял, что кто-то тянет его куда-то. Он открыл глаза и увидел, что Аинур вырывается от него и отпрыгивает в сторону. Димка нагнулся и вытащил свой нож. В тот же миг Аинур набросился на него. Мальчишка попытался отразить удар, но тело было словно ватное. Он ощутил, как нож Аинура входит ему под ребра, прямо в сердце. Тут же какая-то чудовищная сила с рёвом схватила его и швырнула в черноту...

Глава 5.

1.

Очнулся Димка, лёжа на холодной траве, точнее, уткнувшись в неё физией. Спину его обдувал лёгкий ветерок. В ушах ещё звенело от чудовищного рёва, и какое-то время мальчишка лежал неподвижно, приходя в себя и стараясь понять, что было наяву, а что почудилось. Наконец кое-как встал и осмотрелся.

Занесло его и в самом деле далеко. Он был на дне какого-то ущелья. Всюду были видны следы жизни. Вокруг него были деревья, трава, кусты. Даже цветы! Они были везде! На деревьях, на земле, даже, казалось, прямо в воздухе, на пересекающих ущелье лианах. Их было очень, очень много. А деревья росли на всех высотах, их ветви переплетались между собой, образуя целые зелёные горы...

Димка посмотрел на небо и увидел, что оно затянуто тучами. Тучи были большими, тяжелыми и темными. Они закрывали собой всё небо. А воздух был холодным и влажным. Он был как будто наполнен водой. Словно по заказу из туч начало лить.

— Что это такое? — спросил Димка у дерева. — Где это я?

Дерево вздохнуло на ветру.

— Это дождь. Я не знаю, почему он начался так резко, но я чувствую, что он будет идти ещё долго.

И действительно, дождь продолжался уже довольно долго. Ветра не было, и капли падали прямо на мальчишку. Они падали вниз, на землю, на деревья, на траву. Вода была повсюду. И Димке стало очень холодно, несмотря на то, что вокруг было так много явно тропических деревьев. Ведь он снова был голый!

'Какая странная погода', — подумал Димка. — 'Словно наша осень, а не тропики'.

И тут он услышал какой-то шум. Шум напоминал звук, с которым вода падает в воду. Мальчишка прислушался и понял, что этот шум доносится из-под земли.

Он посмотрел под ноги и увидел маленькую трещину, которая бежала по земле. В ней шумела вода. Это была большая подземная река, в которой плавали рыбы. Она протекала под землей и выходила на поверхность в виде маленького разлома, который был почти незаметным. Но сквозь него можно было смотреть. И Димка смотрел, но потом пошёл дальше. Ему захотелось увидеть, куда впадает эта река, но на пути стеной встали заросли, и, продираясь сквозь них, он потерял эту подземную реку из виду. Деревья, кусты, трава, — и ни малейшего признака жилья.

И снова привет, кисло подумал Димка. Всё сначала. Ну да уже ясно, что тут делать...

Он вздохнул и пошёл вниз по ущелью.

2.

Когда солнце зашло, Димка понял, что пора искать ночлег. К тому же, он шёл уже несколько часов и устал, как собака. И проголодался не меньше. Нельзя сказать, что тут совсем нечего было жрать — на кустах часто попадались ягоды, вполне приличные на вкус, а в деревьях в изобилии росли плоды. Но достать их было нечем, а ягоды оказались не сытные и водянистые. С другой стороны, люди точно здесь были — он наткнулся на старое кострище, вокруг которого были разбросаны кости и остро оббитые камни. Рубила, насколько помнил Димка. Одно он даже прихватил с собой и нёс в руке. Оружие честно говоря фиговое — но всё равно лучше, чем просто кулаки...

Теперь он дошёл до небольшой речки, над которой торчала гряда скал. Глядя на темнеющее небо, Димка задумался. С одной стороны, наступающая ночь откровенно пугала. С другой, если влезть на скалу, можно разглядеть огни костров — ведь, судя по каменным орудиям, здесь точно есть люди, пусть и первобытные!

Он вздохнул и зашагал к скалам.

3.

Взобраться на скалу оказалось непросто. Несколько раз Димка едва не сорвался, ободрал босые ноги и разозлился, как чёрт. К тому же, это ничего ему не дало. Никаких костров и крыш вокруг видно не было. Всё те же лесистые горы. На западе над ними полыхал закат, с востока наплывали темные тучи. Судя по всему, ночь обещала быть безлунной, и при мысли, как он будет здесь ночевать, Димке стало неуютно. И он решил просто идти дальше...

4.

Ночь действительно выдалась безлунной, небо затянуло тучами, а звезды сквозь них если и просвечивали, то совсем слабо. Но не зря же, в конце концов, человек, который изобрёл колесо, изобрёл свечу и лампу. Там, где ночью не видно звезд, а в небе не светит Луна, он наверняка смог бы различить их свет. Как и электричество. Но вокруг ничего видно не было. Только первобытный мрак...

Наконец Димка подумал, что надо бы остановиться на ночлег, но у него не было даже спичек, чтобы развести костёр. Можно, конечно, просто забраться под какой-нибудь куст, но он всё равно решил идти дальше. Вдруг повезёт...

Идти по ночному ущелью почти наощупь было тяжело. Димка устал до предела и начал спотыкаться. Он хотел есть, но не мог остановиться, чтобы добыть хоть что-нибудь, ночью это всё равно было невозможно. В конце концов, он решил, что будет лучше, если он просто отдохнёт и тогда уже пойдет дальше. Ведь если он заснет потом, то уж точно не проснется вовремя и потеряет немалую часть дня...

Но усталость оказалась сильнее — он упал и уснул, даже не успев подумать о том, кто сейчас может идти по его следу. Впрочем, сам Димка не очень-то и расстроился. Один взмах руками — и он уже летит сквозь воздух, сквозь темноту, сквозь туман, сквозь дождь — всё мимо, мимо... а потом он почувствовал, как кто-то подхватывает его, и Сашка, который летел впереди, легко подкинул его вверх, и они снова понеслись над ночным городом...

5.

Пробуждение вышло крайне неприятное — кто-то запустил в него камнем, попав между лопаток. Димка вскрикнул от боли и вскочил, очумело оглядываясь.

Было уже утро, солнце взошло, высоко в небе синел и золотился лёгкий свод облаков. А всего в десятке шагов от него стоял человек.

6.

Чуть ли не выпучив глаза, Димка уставился на туземца. Это был парень его лет, может, чуть постарше, с узким лицом, обрамлённым русыми волосами, прямыми и длинными, перехваченными на лбу каким-то шнурком. На ногах, как и положено человеку, были мягкие кожаные сапоги, а в руках — копьё. И он был одет в кожаную же куртку и штаны, подбитые мехом. Мех и кожа — вот и вся одежда. Впрочем, она была довольно тёплой, по крайней мере, так показалось Димке. Он как-то особенно остро ощутил, что сам он совершенно голый и выпрямился, глядя на туземца с вызовом. По крайней мере, надеялся, что глядит. Хотя ситуация была малоприятная. Туземец был не только одет, но и вооружён, а наконечник у копья явно был стальным и очень острым.

Живот Димки невольно поджался — он как-то очень живо представил, как эта острая штуковина втыкается ему в кишки. Картинка получалась крайне неприятная, и его даже передёрнуло. Как-то вдруг он понял, что вокруг никого нет, только они двое. И если туземец решит его вдруг заколоть — никто ему не помешает. Кроме самого Димки, конечно...

Мальчишка был твёрдо настроен не сдаваться без боя. Но понимал, что шансы его весьма невелики. Он не был слабаком и хлюпиком, отнюдь. Будь у туземца, например, нож, он точно знал бы, что делать. По крайней мере, попытался бы. Но копьё — это совсем-совсем другое. У него не будет даже шанса добраться до противника...

Но противник не спешил бросаться на него. Просто стоял и пялился на Димку, как в музее. Наконец, Димка не выдержал.

— Ну, чего уставился? — спросил он.

— А почему ты голый? — спросил в ответ мальчишка.

Несколько секунд Димка молчал, просто не зная, что ответить. Туземец опустил копьё и подошёл ближе, всё ещё с интересом глядя на него.

— Меня нагишом в... сюда выбросило, — наконец честно сказал Димка.

— А, так ты воскресший! — туземец окончательно успокоился. — Такое тут часто бывает.

— А зачем ты в меня камнем запустил? — гневно спросил Димка. — Ты псих, что ли? Это больно!

— А вдруг ты уже помер? — удивился туземец. — А я покойников страсть как боюсь. До сих пор не привыкну, что их здесь нет. Я как увидел тебя, меня всего аж передернуло. Ну вот я и...

— Прости, я не хотел тебя обидеть, — сказал Димка, смущенно. — Я просто... я просто потерялся и ищу своё племя. Можешь ли ты помочь мне?

Туземец, ещё не полностью доверяя ему, медленно подошел ближе, осторожно держа копьё в стороне. Он внимательно посмотрел на Димку, словно пытаясь понять его искренность.

— Меня зовут Таан, — наконец сказал он. — Я из племени Лемуров. Я могу показать тебе дорогу к нашему поселению. Там ты найдёшь убежище... и одежду, — добавил он с лёгкой улыбкой.

Димка кивнул, благодарно улыбнувшись в ответ. Он понял, что ему в этот раз повезло, и что каждая встреча, каждый выбор может привести не только к неприятностям, но и к новым открытиям и к новым друзьям. Он последовал за Тааном, оставляя за спиной страхи и недопонимание, идя навстречу новому дню и новым возможностям в этом загадочном мире...

7.

Таан повернул направо и зашагал по узкой тропинке, которая, петляя, вела по склону горы вверх. Справа и слева от неё виднелись кустики, а дальше, насколько хватал глаз, тянулась сплошная зелень джунглей. Вверх, вверх, вверх...

Димка с тоской подумал, что ему ещё предстоит спускаться с этой горы, а потом снова карабкаться в гору. Может быть, Таан знает, где есть дорога пониже?..

— Смотри под ноги, — предупредил его тот. — Не споткнись. Падать будешь долго.

И Димка старательно смотрел под ноги и даже старался не смотреть по сторонам. Он знал, что, если взглянет на деревья, то увидит их кроны, переплетенные лианами. А если посмотрит на небо, то там будет не так уж и много места, чтобы спрятаться от солнца...

Но Таан не смотрел по сторонам, и Димка, наконец, решился задать вопрос:

— А как ты здесь оказался?

Таан остановился и обернулся.

— Наверно так же, как и ты? — удивленно спросил он.

— Как я? — удивился Димка. — В тебя тоже молния ударила?

— Да, — сказал Таан так, словно это всё объясняло. — Типа того. Ладно, пошли. Тут уже недалеко.

Димка зашагал вслед за ним. Он думал, что они сейчас придут в какое-то селение. Но тут он увидел впереди небольшую прогалину, заросшую травой, и удивился.

— Что это? — спросил он.

Таан обернулся и сказал:

— Это — место нашей встречи. Сюда мы приходим, когда нам хочется поговорить друг с другом.

Он подошел к краю прогалины и сел на траву. Димка опустился рядом, не спуская глаз с туземца. Таан молчал, опустив голову, и Димке стало обидно. Он сердито сказал:

— Ты что, нарочно меня сюда привёл?

Таан удивлённо взглянул на него.

— Ну да. Разве тебе не интересно со мной поговорить?

Димка вздохнул.

— Интересно. Но я подыхаю от голода. Не говоря уж о том, что я до сих пор голый!

— А, — Таан неохотно поднялся на ноги. — Я думал, ты так... Ладно, пошли уж.

На этот раз они шли довольно долго. Димка уже начал было беспокоиться, но тут впереди показался просвет, и они вышли из леса на поляну. Там стояла хижина.

— Вот мы и пришли, — объявил Таан. Он подошел к хижине и постучал в дверь. Изнутри послышался голос:

— Кто там?

— Я. И я с гостем!

Таан открыл дверь, и Димка увидел, что хижина на самом деле — это небольшой домик, в котором живут, по крайней мере, трое, если судить по постелям. На одной из них сидело существо, крайне похожее на лемура, то есть покрытое с ног до головы пегой шерстью и с большими круглыми глазами желтого цвета. Только роста оно было вполне человеческого.

Димка, как дурак, обвёл комнату взглядом, стараясь разглядеть того, кто тут говорил. Не нашёл и вновь посмотрел на лемура. Не может же быть...

— Здравствуйте, — сказал лемур совершенно человеческим голосом. — Меня зовут Аа-аи. А вас?

Димка помахал ресницами, стараясь переварить увиденное. Не то, чтобы идея говорящих животных была совсем ему чужда, но увидеть что-то такое наяву было просто слишком неожиданно.

— Меня зовут Димка, — наконец сказал он. — Дмитрий Самойлов. А вы кто?

— Я, как вы видите, мегалорикс, — с достоинством сказал Аа-аи. — Самая крупная разновидность лемуров. И единственная разумная. Можно сказать, я ваш родственник.

— Э-э-э... я очень рад, — выдавил Димка. Ему до сих пор казалось, что он видит какой-то цирковой трюк и где-то под кроватью прячется чревовещатель. Или перед ним просто человек в необычном костюме. Но так, конечно, просто не могло быть, ведь глаза у Аа-аи были совсем нечеловеческие. И говорил он, конечно, своим собственным голосом. По крайней мере, теперь стало понятно, почему это племя называется племенем Лемуров. Похоже, что Аа-аи был тут кем-то вроде вождя. — А одежда какая-то у вас есть? — пусть Аа-аи и не был человеком, вести разговор нагишом Димке было всё-таки очень неловко.

— У меня мех, как вы видите, — Аа-аи пропустил свою шерсть через пальцы. — У вас, к сожалению, нет. Уверяю вас, что я ни в коей мере не считаю это недостатком. Но если это вас беспокоит, мы постараемся вам помочь. Таан?

— С одеждой у нас не очень-то богато, — Таан почесал в затылке. — Разве что... — он полез в стоявший в углу мешок и достал оттуда что-то типа меховых шорт. — Пойдет?

— Да, — буркнул Димка. Сейчас он был бы рад даже пресловутым трусам из березовой коры. Шорты были ему велики, но как оказалось имели нечто вроде пояса из продетого в шкуру сухожилия. Завязав его, Димка вздохнул с облегчением. Правду говоря, он не отказался бы от чего-то более существенного, особенно от обуви — но дареному коню, как известно... — Спасибо.

— О, пожалуйста, — Аа-аи изобразил нечто вроде улыбки. — Мы всегда рады помочь. К несчастью, наши возможности довольно ограничены.

— Надеюсь, не насчёт еды? — спросил Димка. — Я не ел со вчерашнего дня.

— О, с едой у нас всё хорошо, — Таан улыбнулся. — Пошли.

8.

Они вышли из хижины, и направились к соседней, точнее к навесу, на столе под которым были буквально горой свалены разные фрукты.

— Вот, — с усмешкой сказал Таан, показав на стол. — Это наша столовая. Угощайся.

Приглашать дважды Димку не пришлось. Он схватил что-то, похожее на апельсин, и принялся жадно жрать. Тем более, что 'апельсин' оказался очень вкусным. Прикончив его, он взял второй, потом третий. И...

Услышав за спиной шорох, Димка с оторопью уставился на стоявшую рядом Машку.

— Маша... — он сглотнул, не в силах поверить глазам. — Что случилось?.. Откуда ты здесь?!

— Слава богу, ты живой!.. — прохрипела она, почти ударяя его в грудь. — Ты всех спас!

Он молча смотрел на неё, лицо её было нечеловечески белым. Таан ошалело смотрел на них. Не обращая на него внимания, Машка потянула мальчишку к соседнему домику. Молча они поднялись на мокрое крыльцо, где уже стоял Сашка. Они никак не могли поверить в случившееся, в то, что и он тоже здесь. Димка молчал, обняв Машку одной рукой за плечи. А она всё говорила. О том, что только благодаря Лэйкил-вирне он был жив, пока Мвасайто не исчезла. О том, как она ему помогает, и что Серый, скорее всего, больше не вернётся. О своей жизни с Антоном, о том, почему он иногда так отворачивается от неё, о его собаках, о сегодняшней ночи, когда он не хотел идти с ней в лес, о солнечных часах, о чём-то ещё... и мальчишка почувствовал, что голова у него сейчас взорвется. Он ошалело помотал ей и перевёл взгляд на Сашку. Но и у того физия была обалдевшая, то ли от бурной речи Машки, то ли от внезапного его, Димки, появления.

— Маш, ты можешь объяснить всё толком? — попросил он почти жалобно.

Машка удивлённо взглянула на него — и пошла на второй круг. Она объяснила, что Лэйкил-вирна — это существо, которое каким-то образом сохранило жизнь Димке и изменило окружающую реальность, что Мвасайто исчезла, словно её просто стёрли из мира, а враг тоже больше не представляет угрозы, потому что его влияние пропало, и что всё это связно с тем, что происходило с ней и Антоном. Антон иногда чувствовал напряжение из-за всего, что они пережили, и хотя он был занят своими делами, его собаки напоминали ей о том, что её жизнь всё ещё связана с миром, который был до всех этих странных событий. Димка ощущал, что каждый кусочек информации важен, хотя не мог понять, как всё это связано. Реальность вокруг него продолжала распадаться, и он чувствовал, что против своей воли участвует в каком-то нелепом и бредовом спектакле.

Машка продолжала свою бесконечную тираду, её слова, полные отчаяния и облегчения, вихрем кружились в голове Димки. Она рассказала, что Лэйкил-вирна — это не просто существо, а целая сила, которая сохранила его жизнь, возможно, изменив время и пространство вокруг, и что Хорги, их общие враги, тоже больше не вернутся, ведь их влияние исчезло вместе с Мвасайто. Она говорила о том, как все их жизни пересеклись с этим странным и опасным миром. Но Антон иногда отворачивался от неё, потому что чувствовал страх перед тем, что они пережили. Димка слушал её слова, чувствуя, как каждое из них вызывает в его разуме бурю эмоций. Он не мог осознать, как всё это связано. С каждым её словом мир вокруг становился всё более причудливым и непредсказуемым, как если бы каждое её слово вызывало новые искажения в реальности...

9.

Когда Машка выдохлась и замолчала, мир вокруг Димки казался расплывчатым и нереальным, как если бы он был просто размытым рисунком на заднем плане. Мальчишка чувствовал, как реальность вокруг него ломается, словно в странном сне, где все кажется одновременно близким и далёким. Вдали, в этом преображённом мире, стоял Сашка, его глаза расширились, будто он тоже пытался понять, что происходит в этой загадочной обстановке.

Димка, обняв Машку, почувствовал, как его сознание переплетается с её словами, как будто он был внутри колеблющегося водоёма, где каждое слово девчонки становилось волной, накрывающей его. Он чувствовал, как его мысли рассыпаются, смешиваясь с воспоминаниями, которые вызывало её присутствие. Словно сам мир вокруг них расплывался, в облаке цвета и звука, и в какой-то момент Димка понял, что он только наблюдает за этим странным спектаклем, но не является его частью, иначе он на месте сошел бы с ума. Или всё равно сошел бы, не покажись из лесу Антон. Со стаей собак, и мальчишка подумал, что всё-таки свихнулся.

10.

Когда Антон подошел ближе, Димка подозрительно уставился на него. Вид у Тошки был тот ещё — лохматый, одетый лишь во что-то вроде юбки из каких-то звериных хвостов — но он, по крайней мере, смотрел на него с обычным человеческим удивлением, не пытаясь вывалить на голову мальчишки очередную порцию бреда о Лэйкил-вирне и Мвасайто. Собаки тоже подбежали к Димке и стали его нюхать. Мальчишка невольно попятился — очень уж дикий был у них вид.

— Не бойся, они не кусаются, — Антон улыбнулся. — Как тебя занесло в наши края?

— Да уж ничего приятного. Меня Аннур ножом ткнул, прямо в сердце, — мальчишку передернуло. — Очнулся в этом сраном... в этом лесу. Меня Таан встретил и привёл сюда. Вот и вся моя история.

— А Аннур — это кто?

— Вождь племени Текущей Воды. Был. Его племя разгромили Хоруны. Он пришёл к нам, то есть в племя Синих Облаков. А Юрк вдруг взбеленился, выстрелил в него из лука, и... — заметив, что глаза Антона тоже начинают лезть на лоб, Димка заставил себя замолчать. — Слушай, я потом тебе это расскажу, там тоже всё запутано. С вами-то всеми что случилось? Как вы попали сюда? И что вообще это за место?

— Западные горы это, — хмуро ответил Антон. — Тоже то ещё местечко. А попали мы сюда как ты. То есть, Нурны нас всех перебили. Или ещё кто-то, черт знает. Темно же было. Попали мы в этот сраный... в общем, в этот лес.

— Постой, но вроде же здесь воскресших выбрасывает в разные места, в совсем разные.

Антон пожал плечами.

— Аа-аи говорит, что не совсем. Всех, померших в какой-то день, выбрасывает в какой-то... ну, квадрат. Завтра в другой. Ну и так далее. Квадрат этот правда большой. Нас Лемуры несколько дней собирали по лесу.

— А Лэйкил-вирна и Мвасайто? — осторожно спросил Димка. — Это вообще что?

Антон зачем-то посмотрел на Машку и крепко взял друга под руку.

— Пошли-ка...

Отойдя от хижин, они нырнули в глубину леса, где никто не мог не видеть их, не слышать. Здесь Антон вздохнул и повернулся к Димке.

— Машка тронулась, — мрачно сказал он. — Сам понимаешь, она же девчонка. А её копьём в живот. И она потом несколько дней бродила по этому лесу. Одна. Вот и навоображала себе невесть чего, чтобы совсем уж не свихнуться. Вообразила, что я её муж, — Антона передернуло. — Аа-аи говорит, что она встретила кого-то, типа... ну, лесного духа. Потому и тронулась.

— А так вообще бывает? — хмуро спросил Димка. Новость его не порадовала — но хотя бы что-то объяснила.

— А чёрт его знает, — Антон пожал плечами. — Сам я духов никаких не видел, но туземцы говорят, что есть. Лемуры тоже говорят, что есть, но они те ещё приколисты. Сами кого хочешь напугать могут. Ты же их видел.

Димка невольно представил желтые глазищи Аа-аи где-то в глубине ночного леса — и вновь передёрнулся. От такого недолго было и заикой стать...

— А из наших тут кто? — спросил он. — Ну, кроме нас с тобой и Сашки с Машкой?

— Юрка пропал. Его ж Нурны первого убили и он где-то в другом месте совсем. А Серый пошел к Маахисам, за помощью. Есть здесь, в горах, такое племя, очень сильное. Для Хорунов они первые враги. Только вот его уж неделю как нет.

— Ясно, — мальчишка вздохнул. — Делать-то что будем?

— Назад пойдем, что... Не жить же нам в этом лесу.

11.

Вслед за Антоном Димка поплелся в селение. Настроение у него было мутное. Вроде бы, всё вполне чудесно обошлось — но Серый пропал, Юрка пропал, Машка не в себе, и что делать дальше — совершенно непонятно...

12.

Чуть поразмыслив, мальчишка решил потолковать по душам с Аа-аи, вождем этого странного племени. Аа-аи, к счастью, сидел в своей хижине, словно ожидая его. Или в самом деле ожидая — кто знает?..

— Рад снова вас видеть, — церемонно сказал он. — Надеюсь, ваша трапеза прошла благополучно.

Димка молча уставился на Аа-аи, пытаясь осознать происходящее. Он до сих пор не мог поверить в то, что видит здесь и слышит.

'Это не может быть настоящим, — подумал он про себя. — Лемуры не обладают разумом, не говорят на человеческом языке. Даже такие вот большие'.

Но Аа-аи, видя недоумение на лице Йаати, улыбнулся и продолжил, словно читая его мысли:

— Я вижу, вы удивлены. Но поймите, дорогой гость, наш мир полон удивительных существ и явлений. Даже мы не всегда видим то, что на самом деле существует вокруг нас. Мегалорики, такие как я, давно живут в этих лесах, но редко выходят на контакт с людьми. Мы предпочитаем сохранять нашу тайну и уединение. Как вы, надеюсь, понимаете, для этого у нас есть причины.

— Но почему я никогда раньше не слышал здесь о существовании разумных лемуров? — спросил Димка, всё ещё пытаясь осмыслить происходящее.

— Потому, что мы предпочитаем оставаться в тени, избегая внимания людей. Не все они, к сожалению, дружелюбны. Наш народ существует параллельно с вашим, и лишь немногие избранные имеют возможность встретиться с нами, — ответил Аа-аи.

— Но почему тогда я встретил Таана и вас?

— О, полагаю потому, что он увидел в вас родственную душу, если так можно сказать.

— Он камнем в меня запустил, когда я спал! — возмущенно заявил мальчишка.

— Это крайне печально, — Аа-аи даже опустил свои уши, выражая огорчение. — Я непременно укажу ему на неприемлемость такого поведения. Мы, мегалориксы, славимся своей вежливостью, особенно по отношению к гостям. И, конечно, ждём того же от своих гостей. К сожалению, не все люди ведут себя вежливо. Даже одни и те же люди не всегда ведут себя вежливо.

— Как это? — удивлённо спросил Димка.

Аа-аи пропустил мех на груди между пальцев.

— Вас это, наверно, удивит, но миров бесчисленное множество. Люди, однако, в них часто живут одни и те же. Некоторые из них попадают в наш мир. Но, хотя внешне они неотличимы, характер их порой отличается очень сильно.

— Это я понял уже, — буркнул Димка. — Шамаш, вождь племени Виксенов... Он похож на меня до мельчайших деталей. Я никогда не думал, что у меня может быть двойник, — добавил он, всё ещё не веря в происходящее.

Аа-аи улыбнулся,

— О, это не является простым совпадением. В нашем мире существует множество загадочных явлений, которые могут привести к таким встречам. Иногда судьба сводит людей и существ нашего мира вместе, чтобы выполнить важные задания или просто для того, чтобы открыть им что-то новое.

Димка молча впитывал его слова, пытаясь осмыслить всё, что он только что услышал. Его ум был полон вопросов, и он чувствовал, что ответы на все он вряд ли получит.

— Теперь ты стал частью нашего мира, Димка. Тебе предстоит многое узнать и понять, и я готов помочь тебе в этом, — сказал Аа-аи, улыбаясь. — И так начнется удивительная и невероятная история, полная загадок, встреч и приключений, которая изменит твою жизнь навсегда.

Димка ошалело помотал головой. Сейчас он, сидящий на постели рядом с мегалориксом по имени Аа-аи, всё ещё не мог поверить в происходящее.

— Что же это за задания или открытия могут ждать меня в вашем мире? — спросил он, пытаясь проникнуть в суть услышанного.

— Ты стал частью нашего мира, потому что у тебя есть особая связь с ним. Ты обладаешь способностями, которые могут помочь как тебе самому, так и нам, — ответил Аа-аи, его желтые глаза светились загадочным светом.

— Но я всегда считал себя обычным мальчишкой. Что же это за способности? — спросил Димка, испытывая смесь удивления и недоумения.

— Ты обладаешь редким даром видеть и понимать то, что большинство людей не в состоянии заметить. Ты видишь границы между нашими мирами, и твоя судьба связана с выполнением важной миссии, — объяснил мегалорикс.

Димка внимательно слушал слова Аа-аи, пытаясь ухватить смысл сказанного. Он чувствовал, что перед ним открылась огромная вселенная загадок и приключений... которых он всей душой теперь жаждал избежать. О, хорошо мечтать о них, лёжа на диване — но на деле бродить с голой попой по дикой степи, а тем паче получать дубиной по башке было совершенно не весело и не прикольно.

— Что же мне нужно делать? — спросил он, не ожидая от ответа ничего хорошего.

— Тебе предстоит пройти через множество испытаний, раскрыть свои способности и найти своё место в этом мире. Ты будешь исследовать невиданные до этого места, встречать удивительных существ и узнавать тайны, которые скрыты от большинства людей, — сказал Аа-аи, его слова звучали как предсказание. — Так начнется удивительная и невероятная история, полная загадок, встреч и приключений.

— А можно как-нибудь конкретнее? — спросил Димка, чувствуя, что начинает раздражаться. Мысль о множестве ждущих его испытаний почему-то совершенно не радовала.

— Увы, я не в силах предсказать будущее, — Аа-аи сделал сложный, непонятный жест своим длинным цепким хвостом. — Но я не сомневаюсь, что приключения найдут тебя сами.

13.

Покинув велеречивого мегалорикса, Димка наткнулся на ожидающего его снаружи Таана, не менее дружелюбного. К счастью, Таан не стал вещать на тему ожидающих Димку великих приключений, а просто устроил ему экскурсию по селению, довольно уютному на самом деле. Димка быстро понял, что племя Лемуров не было каким-то особенным племенем, а просто набором, так сказать, ребят и девчонок, собранных мегалориксами для, видимо, просто приятной компании. От коварных Хорунов их отделяли земли таинственных Маахисов, так что жилось тут вполне спокойно. Димка попробовал с дюжину, наверное, видов экзотических фруктов, познакомился с многими членами племени. Некоторые их них были весьма экзотичны, как, например, Лэйдиасек, очень красивая золотокожая дева с гривой длинных прямых черных волос. Очень широко расставленные зелёные глаза, широкое лицо, пухлые губы делали её лицо почти что неземным. Не менее необычен был и парень по имени Лари, тоже очень красивый, смуглокожий, очень гибкий, стройный, с гривой длинных вьющихся волос. Многочисленные браслеты и ожерелья делали его похожим на ожившую витрину музея и Димка откровенно таращился на подобное чудо. Дальше было ещё много всего. Вместе с людьми тут жили маленькие пушистые зверьки, которые, как объяснил им Аа-аи, были его друзьями. Он назвал их 'мауки', и они были похожи на маленьких пушистых лисичек. Таан и его новые друзья тоже стали называть их так, и это слово прижилось. Были тут и другие звери, которых Димка раньше не видел. Все они были очень похожи на мауки: маленькие, пушистые, с большими круглыми глазами, похожими на глаза Аа-аи. Только глаза у них были не жёлтые, а синие...

Наконец, спустился вечер. Димка без особой радости обнаружил, что ночевать ему, собственно, негде: свободных мест в домиках не было. К счастью, Машка решила эту проблему, потащив его в свой отдельный шалаш. Мальчишка последовал за ней без особой радости, опасаясь очередной порции бредней о Лэйкил-вирне и Мвасайто, но, к его громадному облегчению, ничего подобного не было. Машка просто крепко прижалась к нему, и так, в обнимку, они и заснули.

14.

Димка стоял на крыльце родной школы, глядя на дождь, падавший с ясного неба. Машка продолжала свою беспокойную речь, её слова смешивались с шумом дождя, который казался не просто дождём, а жидкими кристаллами, сверкающими на солнце. Она вновь говорила о Лэйкил-вирне, о помощи, которую он получил, и о том, как Мвасайто исчезла, как если бы её просто вытерли из этой реальности. В её рассказе звучала какая-то странная гармония, в которой детали были как ноты, создающие мелодию боли и облегчения. Слова Машки переплетались с образами, которые возникали перед глазами Димки. Он видел, как часовые механизмы на стенах домов начинают двигаться, как они превращаются в гигантские медузы, плывущие в океане времени. Картинки, которые он видел, были наполнены сумасшедшими цветами и формами, создавая иллюзию множества миров, существующих одновременно. Сашка, напротив, выглядел как скульптура, изваянная из света и тени, его лицо было заморожено в выражении удивления и недоумения. В его глазах отражались картины, которые мог бы увидеть только человек, ставший свидетелем столкновения реальности и воображения. Они все были замкнуты в этом чудесном, но кошмарном танце, где реальность и иллюзия не имели четких границ, и единственное, что оставалось — это принимать и переживать этот сюрреалистичный опыт вместе...

Димка проснулся, когда Машка вздохнула в его объятиях. Судя по тишине и стыло мерцающим в щелях шалаша звездам, была ещё глухая, глубокая ночь. Он был очень гоѓлоден и весь покрылся мурашками от холода, но лежал очень тихо, неподвижно, наслаждаясь неизведанным ранее покоем. Он плотѓно прижался к Машке, даже ноги поджал так же, как она, уткнувшись лицом в её тяжелые волосы. Мальчишка подумал, что прямо сейчас может сделать очень много крайне интересных вещей... и вновь незаметно заснул.

Глава 6.

1.

Утром Димка проснулся необычайно бодрым, как от того, что ночью спал спокойно, так и от мысли, что день будет интересным и долгим. Он, правда, не отказался бы поваляться ещё, но пришлось бежать в лес по нужде. К тому же, дел и так хватало. Магазинов тут, понятно, не было, и за едой приходилось ходить в лес. Вроде и нехитрое дело — нарвать фруктов с веток, да не везде они растут, и не везде залезешь. И вокруг всё же не парк, а натуральный дикий лес, где всякое случается. Поэтому ходят в него не поодиночке, а отрядом, и пока одни собирают — другие сторожат. И дело выходит не такое уж быстрое. Пока придешь к не обобранному ещё месту, пока нарвешь, пока вернешься, — пора уж и обедать. Зато после обеда можно заниматься чем угодно, — хочешь, делай себе новые стрелы, хочешь, — вырезай фигурки для души, хочешь, — просто болтай. Этим Димка и решил заняться. Понятно, не затем, чтобы убить время, а чтобы узнать об этом мире побольше. Но Аа-аи отлучился по каким-то своим непонятным мегалориксовым делам, так что Димке пришлось искать себе другого собеседника...

Искать долго, правда, не пришлось. Вчера в селении появился гость, и гость очень необычный. Мальчишка был коротко стрижен, одет в короткую кожаную куртку, едва доходившую до пояса, и в джинсы, заправленные в короткие же сапоги. Одним словом, профессионально, такое слово просилось на язык. Висевшая на поясе шпага со сложной витой рукоятью это впечатление лишь подчеркивала. Звали его Игорь Волков. В узком его загорелом лице и в самом деле было что-то волчье. Димка уже знал, что он был тут кем-то вроде странствующего рыцаря. Нечастый гость в этих краях. И второго шанса поговорить с ним могло и не представится, если и не совсем, то ещё очень долго...

Собравшись с духом, мальчишка подошел к нему. Игорь с любопытством взглянул на него.

— Привет. Ты кто?

— Димка. Димка Самойлов, — мальчишка смутился. — Я хотел спросить тебя...

— О чём?

— О всём, — ляпнул Димка и смутился ещё больше. Игорь был ничуть не старше его — по виду, по крайней мере, — но он чувствовал перед ним непонятную робость. — То есть об этом мире. О том, что нам тут делать.

Игорь хмыкнул.

— А вы сами-то что хотите тут делать?

— Ну... — Димка задумался. Жить всю оставшуюся вечность в этих горах ему как-то не хотелось. — Пойдем по миру, наверное. Собирать ребят на войну с этими Нурнами.

— Отомстить хотите? — без труда догадался Игорь.

— Ну, так. Мы им ничего не сделали же. А они нас, гады...

— Ну, наверное, удачи, — Игорь хмыкнул. — Флаг в... руки и попутного ветра.

— Не веришь, что получится? — догадался Димка.

— Не верю. Хоть вы ещё сто лет тут проживете. Не бойцы вы. И не станете. Я такие вещи вижу.

Димка опустил голову. Это он понимал уже и сам. Не так давно он считал себя невероятным героем, способным победить любого врага, едва только тот посмеет высунуть своё поганое рыло. Увы, первая же встреча с реальным врагом показала, что всё в точности наоборот...

— А всё равно, — упрямо буркнул он. — Союзников искать пойдем, хотя бы Маахисов этих... Они, говорят, очень крутые бойцы. И Хорунов с Хоргами ненавидят люто. А Нурны им и вовсе на один зуб.

— Ненавидят, это да, — согласился Игорь. — Только ненависть, знаешь, не очень хорошее чувство. Да и сами по себе они не ангелы. Они, скорее, даже Зло.

— А Хоруны что — Добро?! — возмутился Димка. — Они вообще рабовладельцы поганые! Тринадцать племен поработили!

Игорь вздохнул.

— Дима, ты, прости меня, кретин с черно-белым зрением. Для которого ничего, кроме Тьмы со Светом нету. А мир-то — он цветной. В миллионах оттенков. И Зла с Добром — в нём просто нету. Как чего-то прям отдельного. Есть люди и их интересы. Там, где чьи-то интересы ущемляются, там люди видят Зло. Да, нехорошо держать рабов, кто ж спорит-то? Только ты, похоже, думаешь, что рабы — непременно святые праведники. А это далеко не так. Многие из племен, которых Хоруны поработили, были такими же рабовладельцами, только труба пониже, да дым пожиже. И многие хорошие ребята в рабстве просто скурвились. Кто-то ради милости хозяйской готов натурально жопу рвать, и себе, и кому угодно. Кто-то просто о чём-то, кроме шкуры своей, думать разучился. И если их всех на волю выпустить — тут такой адок начнётся...

— Но есть же и хорошие... — буркнул Димка.

— Есть, — спокойно согласился Игорь. — И немало даже. Но как ты их от подонков-то отличишь? Да даже если и сможешь — то что? Явишься к Хорунам и скажешь: этих на волю, этим режим ещё усилить? Прости, но так не выйдет. Вообще никак. Хоть ты напополам тресни. Так что ты для начала очки свои протри и начни смотреть на мир реально, а не через то, чего тебе подсовывают. В чужие игры играть перестань — всё равно проиграешь, правила-то не твои, да ты их даже и не знаешь. Свой путь ищи. Твой личный. На котором ты реально добру служить будешь.

— Ну, и что это за путь?

— Твой путь, — упрямо повторил Игорь. — Смотри вокруг. Думай. Выбирай. Не спрашивай ни у кого советов. Решай всё сам и только сам. Хорошенько всё обдумав. Не ведись на быстрые и простые решения — это прямой путь в жопу. Будь терпелив и настойчив. Не поддавайся эмоциям, как бы ни хотелось. Не верь тем, кто набивается в друзья — это подонки. Не твори подлостей, даже если кажется, что это неизбежно. Не предавай друзей. Уважай мужество врагов. Помни, что за ним всегда стоит правда, пусть чужая. Никогда никого не оскорбляй, тем более, не унижай. Беспощадно наказывай лжецов и трусов, всё зло в этом мире — от них. Не отступай перед угрозами. Вступай в бой открыто. Не заводи шпионов. Бей доносчиков. Избегай тайных дел, как только сможешь. Да, это всё будет очень трудно. Но легкие пути всегда ведут в жопу. Или того хуже даже. Подумай. Выбери. Реши. Все решения должны быть основаны на истине, даже самые трудные и неприятные, даже те, что тебе кажутся 'необходимыми и логичными'. Ты должен ощущать силу этой истины в своей голове. Только тогда решение будет правильным.

— Спасибо, — буркнул Димка. — Но это... как бы сказать... декларация. А мне бы хотелось конкретного.

— Конкретного... — Игорь вновь хмыкнул. — Ну, пойди поговори с Лари, — он показал на смуглокожего парнишку в браслетах. — Он сам в рабстве у Хорунов был и просветит тебя, как тут и что...

2.

Димка понял, что ему указали на дверь — пусть и фигурально выражаясь — но делать было нечего, насильно мил не будешь. Он вздохнул и подошёл к Лари. Тот, к счастью, слышал их разговор, так что объяснять ситуацию мальчишке не пришлось. Лари тоже смотрел на него с интересом, и Димка вновь смутился. Он не любил, когда на него так вот таращатся.

— Привет, — наконец буркнул он. — Игорь сказал, что ты был в рабстве у Хорунов.

— Был, — спокойно согласился Лари. — Пока не сбежал.

— И как... ну, как это всё было?

Лари вздохнул.

— Дима, у тебя вежливости, как у палки в жопе, извини. Это не та тема, о которой я хочу говорить.

— Извини, — буркнул Димка, опустив глаза. — Я просто очень мало знаю.

— О, это очень хорошо видно. Ну, и что вы собираетесь делать? — спросил Лари.

Димка фыркнул.

— Как это что? Племена пойдём поднимать. На крестовый поход против Хорунов. Ради свободы.

Лари покачал головой.

— Дим, ты так красиво говоришь... но какова ТВОЯ правда? Вот лично твоя?

— Чтобы рабов не было, — буркнул Димка. — Я это много раз говорил уже.

— Дим, это НЕ правда. Это просто... мнение. Правда — это то, за что люди живут и умирают. Тебе же просто сказали, что рабство — это зло. И ты повторяешь это, как попугай, бездумно. Не зная ни реальных рабов, ни реальных рабовладельцев, ни причин, которые их создали. Ты не был рабом, не был рабовладельцем. Как же ты можешь об этом судить? Разве ты, без своей собственной правды, можешь решать, какая из чужих — верней?

Димка захотел ответить... но слов не было. Был гнев, было желание... но не было того, что он мог оформить в слова.

— Вот видишь, — сказал Лари без всякого торжества, даже с грустью. — У тебя даже слов нет. Одни только чувства и эмоции. И то, не свои, а внушенные кем-то...

— А ты что, считаешь, что рабство — это хорошо? — наконец нашёлся Димка.

Лари вздохнул.

— Дим, а солнце — это хорошо? Дождь, гроза, ветер, зной, сучок в траве? Это — части мира, какой он есть.

— И рабовладельцы?!

— И они.

— Но ведь подло же за чужой счёт жить!

— Дим, ты путаешь причину со следствием. И вновь рвешься судить о том, чего не знаешь. Я же много лет был рабом. И видел, что большинство рабов — это мерзкие, подлые, ленивые людишки, которых лишь хозяйская плеть заставила вести себя прилично. На воле они крали, безобразили, предавали соратников... теперь же работают.

— Ага, на благо паразитов.

— Дим, паразит — это тот, кто живет в чужом доме, ни фига не делая. Хоруны же город построили. Чего до них тут никто не делал, кстати.

— Руками рабов, не сами же!

— Ну да. Но без них он на свет не появился бы. И эти тринадцать племен поныне бродили бы по миру, раздирая его своими бесконечными склоками, гадя соседям, воруя, разоряя... А Хоруны, между прочим, живут мирно. Набегов на соседей не делают, хотя запросто могут.

— Ага, то-то Хорги с Маахисами стонут.

Лари усмехнулся.

— А тебе уже жалко их, тоже рабовладельцев?

— Нет, — буркнул Димка. — Поделом им! Но Маахисы...

— А ЧТО ты о них знаешь? — вдруг спросил Лари.

— Нуу... — Димка смутился, вспоминая. — Ну... племя такое... красивое... хотело справедливость тут устроить...

— А что же не устроило?

— Хоруны им помешали, потому что.

— Нет, родной мой. Нет. Их как раз те прогнали, кому они хотели справедливость устроить. Потому что справедливость та — была в их пользу только. Власти они хотели. Для себя. И ради того — врали безбожно. Златые горы обещали — то полбеды. Племена клеветой и провокациями стравливали, чтобы после 'справедливо рассудить', а то и вовсе под свою руку взять. И вышло бы у них, если бы не Верасена. Он-то им с самого начала не верил ни на грош.

— Ну, взяли бы власть — и что? — спросил Димка. — Войн бы не было, всего разбоя с рабством этого...

— Были бы, Дим. Файму, главная их, не успокоилась бы, пока бы все племена здешние ей в ножки бы не пали. А там, глядишь, войну бы с собакинами затеяла, чтобы к Городу Снов пробиться. И кровушка рекой бы полилась. Ты этого бы хотел? Нет? Ну вот...

— А Вайми?

— Вайми? — Лари лишь пожал плечами. — Он умеет читать мысли, но очень редко пользуется этим умением, предпочитает другие варианты общения и другие паранормальные способности, типа телекинеза.

— То есть, он маг? — без труда перевёл Димка.

Лари хмуро взглянул на него.

— Да, маг. И сильный. Только скрывает это.

— Но это же наверно хорошо? — предположил Димка. — Он сам говорил мне, что злые маги жаждут власти. А добрые не пользуются своей силой без нужды.

Лари вздохнул.

— Дим, не в обиду тебе... ты очень наивный. Своей силой кичатся только дураки. Умные свои силы скрывают. Неважно, добрые они или злые. Чтобы применить их в неожиданный момент. Я думал, ты сам это понимаешь.

Мальчишка промолчал. Его злили поучения Лари... но он хотел его слушать. Это противоречие необъяснимо раздражало Димку, хотя он и сам не мог понять, почему. Может, он и в самом деле дурак?..

3.

Остаток дня Димка провёл в мрачных размышлениях. Ему казалось, что Лари и Игорь глубоко неправы — но опровергнуть их слова было, увы, нечем. Он ведь в самом деле не знал ни Маахисов, ни Хорунов. И знакомиться с ними, особенно в роли раба, мальчишке совершенно не хотелось, пусть Лари и вещал, что это крайне познавательно. С Маахисами дело обстояло чуть получше... но Серый так и не вернулся от них. Это тоже намекало на что-то нехорошее (или как раз слишком хорошее — может, Серый просто не захотел вернуться) — но, так или иначе, до его возвращения Димка не мог сдвинуться с места, чтобы не разминуться с другом. Это уж вовсе было бы совсем глупо. Вот так, в бесплодных размышлениях, он кое-как дожил до заката.

4.

Утром Димку разбудила поднявшаяся в селении суматоха. Выбравшись из шалаша, он натурально вытаращил глаза, увидев посреди толпы Льяти! Скрестив руки на груди, он слушал какого-то незнакомца. Говоривший был невысоким худеньким парнишкой, голым до пояса, с пшеничными волосами до плеч, одетым в какие-то странные синие брюки из грубой материи, похожие на джинсы, но сидящие едва ли не в облипку. Ноги у парня были босые, изрядно грязные и поцарапанные. В волосы у него были вплетены какие-то цветные... веревочки, а часть их была вообще заплетена в косички! Одним словом, смотрелся он просто как сказочный придурок. Но Димка быстро понял, что раздет он не по своей воле. Его явно ограбили. Не до самой голой жопы, но близко к тому. И сейчас он изливал Льяти своё возмущение по этому поводу...

Димка покрутил головой в поисках Игоря, но того нигде видно не было. Видимо, он ещё вечером ушёл из селения, пропустив таким образом столь яркое событие.

Натянув шорты, мальчишка подошел к говорившим. Они уставились на него, Льяти с любопытством, парнишка — довольно испуганно.

— Привет, — сказал Димка, невольно улыбаясь. — Ты здесь какими судьбами?

— Узнал, что вы здесь, и пришел, — Льяти пожал плечами, словно удивляясь такому глупому вопросу. — Это Акмай. Он сбежал от Хорунов.

— И Хоруны гонятся за ним, — печально сообщил стоявший рядом Аа-аи. — Мои сородичи говорят, что они двинулись сюда всем своим племенем. Вы все в ужасной опасности, к сожалению.

— Отчего это? — Димка чуть не сел на попу от таких веселых новостей.

— Драмл, черный маг Хорунов, как-то узнал, что я — хранитель Поющей Тропы, — буркнул Акмай.

— И что это за Тропа? — спросил Димка.

Акмай вздохнул.

— Это величайшая тайна Ойкумены... была. Поющая Тропа ведет к Святилищу. Там спрятаны Флейта и Ключ.

Димка молча смотрел на него и Акмай продолжил:

— Флейта своим пением может привлечь Драконов. А Ключ — это Ключ от Надира, Средоточия, которое управляет всем нашим миром, всей Ойкуменой. Он был похищен у Мастера, её создателя, ещё самим Бунго Великим, тысячу лет назад. Но сам Бунго не смог им воспользоваться и потому ушёл из мира. Он завещал спрятать Флейту и Ключ, пока в Ойкумене не появятся герои, способные взять их, и освободить её от тирании Мастера. Не похоже, что они появились, — Акмай криво улыбнулся. — Но и выбора у меня больше нет. Если я попадусь в лапы Драмла, он вытряхнет из меня все мои тайны, так или иначе. Вы должны опередить его и взять Флейту и Ключ. А потом отправиться в Город Снов, где стоит Цитадель Мастера и где находится Надир. И повергнуть его.

— Ничего себе заданьице... — Димка даже почесал в затылке. В голове у него творился сейчас полный кавардак. С одной стороны, он был до смерти рад, что нарисовался выход из этого сумасшедшего мира — да ещё какой! С другой, ведущий к этому выходу путь казался попросту непроходимым. Добыть как-то эти Флейту и Ключ, пройти через горы и пустыни на другой край мира, — и под конец повергнуть местного бога, не более, не менее! Вот только и вариантов других не было, так что мальчишка вздохнул. — Ладно, будь по-твоему. Где там эта Поющая Тропа?..

5.

Увы, прежде, чем приступить к спасению мира, им надо было как-то спастись самим. А для начала хотя бы узнать, какая именно грозит опасность, то есть отправить разведку. К счастью, Льяти вызвался пойти в неё, что вызвало всеобщий вздох облегчения: рисковать головой никому особо не хотелось. Но Димка решил пойти вместе с ним — чем, отчасти, удивил даже самого себя. Но, раз уж он взялся спасать мир, надо было с чего-то начинать...

6.

Ждать было нечего, так что они с Льяти вышли почти сразу. Они шли молча, каждый погруженный в свои мысли. Димка думал о Хорунах, о том, какие они, и что они могут здесь делать. Льяти, казалось, был сосредоточен на задаче выследить Хорунов и понять их намерения. Куда идти, они к счастью знали — мегалорики, конечно, видели всё, что происходило в их лесу. Вот только работать шпионами для людей они тоже не рвались. Спасибо хоть, что указали место...

Идти по лесу босиком оказалось, мягко говоря, неудобно, слишком уж много тут валялось всяких сучков. Льяти не глядя ставил ноги туда, где их не было, а вот Димке эта простейшая вроде бы премудрость никак не давалась, и он то и дело морщился. Увы, жалеть о своём решении было уже малость поздновато, так что мальчишке оставалось лишь терпеть...

Вскоре они увидели небольшую возвышенность, и Льяти взмахом руки остановил Димку. Они аккуратно поднялись на холм с обратной стороны, чтобы не выдать своего присутствия. С вершины они увидели небольшой лагерь. Вокруг костра сидели косматые фигуры в простой, но функциональной одежде из кожи. Они разговаривали, и их голоса доносились до них с ветром. Вот только разобрать что-то было к сожалению нельзя из-за расстояния.

— Видишь? — шепотом спросил Льяти. — Они что-то замышляют.

Димка кивнул, пытаясь разглядеть детали. Он заметил, что один из Хорунов что-то рисует на земле, кажется, карту. Другие внимательно его слушали.

— Они планируют нападение, — предположил Димка.

— Конечно, — ответил Льяти. — Это же тебе не какие-то бандиты. Это армия. А армия всегда действует по плану.

Они продолжали наблюдать, пока солнце не начало садиться, окрашивая небо в оранжевые и розовые оттенки. Тени становились длиннее, и воздух наполнялся прохладой вечера.

— Нам нужно вернуться и сообщить о своих наблюдениях, — сказал Льяти, когда стало слишком темно, чтобы видеть. — Нам тоже нужен план. Этих косматых уродов слишком много, чтобы мы смогли одолеть их в драке.

Они осторожно спустились с холма и направились к селению. Путь обратно показался Димке короче, несмотря на усталость и тяжесть мыслей о предстоящем нападении. Он знал, что впереди их ждет не только столкновение с Хорунами, но и испытание их собственной смелости. И хотя он был зол на Льяти за то, что тот заманил его в эту авантюру, в глубине души он чувствовал прилив адреналина и предвкушение предстоящего вызова...

7.

Когда они вернулись в селение Лемуров, ночь уже окутала землю своим тёмным покрывалом. Льяти и Димка собрали ребят, чтобы поделиться своими наблюдениями. Все собрались вокруг костра, и мерцание огня отбрасывало на лица слушателей танцующие тени.

— Мы видели лагерь Хорунов, — начал Льяти. — Они замыслили нападение. Один из них рисовал карту на земле.

Димка встал, чтобы добавить:

— Они могут планировать нападение на рассвете или что-то в этом роде. Нам нужно быть готовыми. Может, лучше всего будет вообще уйти отсюда куда-нибудь туда, где Хоруны потеряют наш след.

Ребята переглянулись, обдумывая услышанное. Наконец Аа-аи встал и произнёс:

— Мы должны узнать больше, прежде чем действовать так радикально. Нужно снова отправить разведчиков, чтобы они собрали больше сведений. Мы не можем рисковать всем племенем без веских причин.

— Я согласен, — поддержал его другой парень, Лэши. — Но мы также должны подготовиться к защите. Завтра же начнём тренировки воинов и сделаем больше оружия.

Димка чувствовал, как волнение в его груди смешивается с тревогой. Он знал, что Хоруны вряд ли согласятся ждать до завтра. Но он также понимал, что племя готово стоять до конца, чтобы защитить свои земли и свободу.

— Мы должны действовать вместе, как единое целое, — заключил Аа-аи. — Только так мы можем противостоять Хорунам.

С этими словами собрание закончилось, и все разошлись по своим делам, готовясь к тому, что принесёт завтрашний день. Димка, оставшись один у костра, смотрел на угасающие угли и думал о будущем. Он знал, что теперь он не просто случайным гостем здесь — он стал частью чего-то большего, частью их общей судьбы. И он был готов встретить её лицом к лицу.

8.

Гостиницы в селении Лемуров не было, так что на ночь Льяти непринужденно заселился в шалаш к Димке. Спать с ним оказалось очень весело: он болтал и смеялся во сне, размахивал во сне же руками, а лягался так, словно его черти хватали за пятки. Машка скоро сбежала к девчонкам от такого соседства, а сам Димка скоро всерьёз начал думать: то ли придушить дорогого гостя, то ли самому пойти жить в лес. Несколько раз он засыпал, но всякий раз бурные сны Льяти будили его. Наконец, не утерпев, Димка дал ему леща. Спросонья Льяти навалился на него и едва действительно не придушил, словно кот крысу. И притом не обиделся — видимо решил, что Димка проделал всё это лишь для его, Льяти, развлечения! Мальчишка начал думать, что неплохо было бы повеситься — но тут он даже не заснул, а просто провалился в темноту...

9.

Разбудили его дикие вопли и шум драки — на селение всё-таки напали! Мальчишка в чем есть выскочил из шалаша — но разглядеть ничего толком не смог: всё ещё была ночь, вокруг, во мраке, метались призрачные силуэты, со всех сторон доносились крики и звуки ударов. Льяти схватил Димку за руку.

— Бежим!

Не соображавшему ничего со сна мальчишке пришлось последовать за ним...

10.

Бег по ночному лесу оказался полным сумасшествием. Льяти тянул его вперед, словно трактор, так что остановиться было просто невозможно. Димка был твердо уверен, что в следующий миг он со всего размаху ухнет в яму, свернет себе шею или попросту сломает ногу. Но ничего такого, к его удивлению, не случилось, и они мчались куда-то под уклон, пока не рухнули на землю в какой-то ложбине, полуживые от усталости. Сердце у Димки билось так, словно хотело выскочить из горла, перед глазами плавали радужные круги. Несколько минут он думал, что попросту сдохнет — но потом постепенно стал приходить в себя. Рядом завозился опомнившийся Льяти — ему тоже нелегко дался этот безумный побег...

— И что делать будем? — наконец спросил Димка.

Вопрос был, как говорится, интересный. Он оказался в диком ночном лесу, без оружия, не понимая толком, что случилось, и где все остальные.

Льяти вздохнул и осмотрелся.

— За нами никто не гнался. Так что назад пошли...

11.

Обратный путь показался Димке бесконечным — как потому, что идти пришлось в гору, так и потому, что Льяти строго запретил шуметь, так что двигались они очень медленно. Димка почти что ничего не видел — пробивавшегося сквозь кроны света звезд было для его глаз маловато. Но у Льяти зрение было получше — да и он явно знал эту местность. Наконец, Димка заметил впереди отблески пламени. Костры.

— Это лагерь Хорунов, — прошептал Льяти. — Попробуем подобраться. Только тихо.

Подбираться пришлось очень долго, потому что Льяти решил взглянуть на лагерь сверху, а для этого пришлось закладывать изрядный крюк, ведь подходить ближе было очень опасно. Когда же они наконец выглянули из зарослей, мальчишка едва не сдох на месте: Лемурам удалось сбежать или отбиться, но в лагере он увидел своих земных девчонок, связанных по рукам и ногам!

— Надо их освободить! — прошептал он Льяти.

— Надо, — прошептал в ответ тот. — Но как?

Димка присмотрелся. Костров было три, и у каждого сидели по два парня. Явно часовые. Плохо дело, подумал он. Хоруны хоть и козлы, но не кретины. Двух часовых мы бы ещё убрали, может быть и трёх, но шесть!.. Это просто без вариантов. Стоит хоть одному заорать — и через секунду на ногах будет всё племя. Все тридцать семь здоровых лбов. Через три секунды они похватают копья и дубины. Через пять ломанут бить всё, что увидят. И... всё. Вообще. А оставлять им девчонок — нельзя. За ночь они славно отдохнут от своего геройского похода — и поутру, с чувством, с толком, с расстановкой...

Мальчишке показалось, что голова у него сейчас просто лопнет от натуги найти хоть какое-то решение невозможной задачи. Хотя на самом деле оно было. Простое... и страшное. Кто-то должен поднять Хорунов... и отвлечь их на себя. И, конечно, погибнуть. А кто-то — ворваться в брошенный ими лагерь и освободить девчонок. Шансы на это были призрачные, Димка отлично понимал это. Но они БЫЛИ. Были. И, раз так — он должен их использовать., освободить Машку...

На миг он испытал страшный соблазн — остаться тут, на месте, жить... просто ЖИТЬ! И — с презрением отбросил её. Он это придумал, ему и выполнять. Вместе с Льяти. Да даже просто одному, если Льяти вдруг откажется...

Димка стоял, глядя на костры, и его разум быстро искал выход. Он знал, что прямое столкновение с Хорунами — это самоубийство. Но он также знал, что если они не решатся, последствия будут ужасающими. Он обернулся к Льяти, который тоже понимал серьёзность ситуации.

— Друг, — прошептал Димка. — У меня есть план, но он рискованный. Очень.

Льяти кивнул, готовый к любым предложениям.

— Мы разделимся. Один из нас привлечёт внимание часовых, ведя их за собой. Другой же в это время освободит девчонок.

Льяти молча смотрел на него, понимая, что предложение Димки требует жертвы.

— Я это сделаю, — сказал он. — Я отвлеку их.

— Нет, — решительно ответил Димка. — Это мой план, я возьму на себя самую опасную часть.

Льяти хотел возразить, но увидел в глазах Димки твёрдость. Он кивнул, принимая решение друга.

— Хорошо, но будь очень осторожен. Я освобожу девчонок и подожду тебя вон там, на восточном холме.

Димка кивнул в ответ и начал медленно отходить, ища путь, который привлёк бы внимание часовых, но дал бы ему шанс уйти. Он нашёл небольшой камень, который мог бы бросить, чтобы создать шум, достаточный для привлечения внимания. Когда он бросил камень, звук отвлёк часовых, и они направились в его сторону. Димка побежал, отвлекая их всё дальше от лагеря.

Тем временем Льяти использовал момент и подкрался к лагерю. Он нашёл девчонок и быстро освободил их, ведя их к безопасности восточного холма.

Когда они достигли холма, Льяти обернулся, чтобы увидеть, как Димка убегает от преследователей. Он знал, что теперь им нужно скрыться в ночи и вернуться в племя Лемуров, чтобы сообщить о случившемся. А Димка... что ж, это был его личный выбор...

12.

Димка же в это время бежал со всех ног, но бежать по лесу одному оказалось совсем не так просто. Он всё время спотыкался и чувствовал, что в этот раз ему не уйти. Сзади слышались крики погони. Потом донеслись другие звуки — звуки схватки. Кто-то ещё напал на Хорунов, воспользовавшись их маневром!..

Димка воспрял духом... но тут же споткнулся ещё раз и в этот раз полетел через голову. Затем он услышал приближающийся крик 'Сдавайся, Красная Утка! Сдавайся! СДАВАЙСЯ!' Это нелепие пугало его, и Димке хотелось как можно скорее вернуться назад, к Льяти. И он бы вернулся, если бы не услышал, как где-то вдалеке раздался другой звук. Он был заглушён шумом битвы и был не таким сильным, но Димка всё равно его услышал. Это был лай.

А затем всё пришло в движение, и звуки борьбы стали громче. В лагере тоже начались какие-то передвижения. Псы приближались со всех сторон. Димка попытался встать, но не смог — кто-то ударил его по голове. Он упал и лежал в темноте, думая о том, как сильно он ненавидит псов, натасканных на человека...

Битва между тем приближалась, некоторые крики казались совсем нечеловеческими. Димка наконец поднялся... только чтобы увидеть нескольких бегущих к нему Хорунов. С яростным кличем они бросились на него. Мальчишка подхватил с земли упавший сук и встретил первого Хоруна мощным ударом. Он отлетел в сторону и шумно плюхнулся в ручей. Но второй Хорун не стал ждать, пока Димка его стукнет, и бросился прямо на него. Мальчишка не успел увернуться, и Хорун ударил его дубинкой по голове. В глазах у Димки потемнело, он выронил сук и упал на землю, на сей раз вырубленный наглухо.

13.

Очнувшись, Димка подумал, что таки сдох и натурально угодил в ад — перед ним скалились мерзкие зеленые рожи, натурально с пятачками и с изрядными клыками, торчащими из пасти. Маленькие круглые глазки сверкали жестокостью, волосатые ноги кончались раздвоенными копытами. Но рогов и хвостов у тварей не было, да и серой от них всё же не пахло. Одеты они были в грубые кожаные куртки, за их пояса были заткнуты ятаганы и дубинки. Орки, вот кто это, подумал Димка. Полу-люди, полу-свиньи. И я у них в плену...

Мальчишка подумал, что надо бы испугаться, но голова болела так дико, что сил на испуг уже не оставалось. Правду говоря, Димке просто не верилось, что ему может стать хуже, чем сейчас.

Он шевельнулся — и понял, что примотан к дереву несколькими витками крепкой веревки, как в дурацкой пьесе про разбойников. Но сейчас это было не смешно. Перед ним была обширная поляна, посреди неё горел изрядных размеров костер. У него лежало несколько связанных по рукам и ногам мегалориксов — вот кто напал на лагерь Хорунов, подумал Димка. Они смелые... но им не повезло.

А ещё здесь были орки. Много, не меньше трех десятков. И с изрядным арсеналом — топоры, копья, дубинки... Все они кого-то явно ждали, с нетерпением переминаясь с ноги на ногу. Наконец, вдали послышался скрип, мелькнул желтый свет. Он постепенно приближался, наконец из лесу выехала... карета с огромными, метра полтора в диаметре, колесами. С причудливых кронштейнов на её углах свисали яркие желтые фонари. Димка натурально вытаращил глаза, стараясь разглядеть лошадей... но их просто не было, как не было и места для кучера. Но эта штука не была и автомобилем, потому что Димка не мог разглядеть места, куда бы тут можно было впихнуть мотор. Да и двигалась эта штука бесшумно, лишь стучали по буграм колеса и доносился скрип рессор...

Качнувшись, карета остановилась у костра. Лакированная дверца распахнулась, из неё выбрался парень возраста Димки, — он был на ладонь ниже его и худой, но очень стройный. На нем была короткая черная куртка и черные штаны. На босых ногах — сандалии с мягкими ремешками. С пояса свисал меч в кожаных, украшенных узорчатой латунью ножнах. За ним из кареты выбрался огромный мужчина в черном камзоле и таком же черном плаще. На ногах у него были высокие сапоги, на голове — странная красно-черная цилиндрическая шляпа с загнутыми на краях полями. Лицо его, обрамленной короткой черной бородой, выражало крайнюю степень недовольства, словно его только что оторвали от неких крайне важных дел. Димка натурально вытаращил глаза — он-то был уверен, что в этом странном мире нет взрослых! А они, как оказалось, очень даже есть. Хотя и выглядят, как в театре...

Из леса вслед за каретой рысцой выбежало два десятка Хорунов. Они торопливо построились и застыли, изобразив нечто вроде почетного караула. Но мужчина даже не взглянул на них.

— Ну, как, Отару? — нетерпеливо спросил он.

— Пленники здесь, они готовы, — сказал самый крупный орк, очевидно, их вождь.

— Отлично. А теперь вы должны отпустить их, — мужчина сделал короткий знак Хорунам, и те угрожающе наклонили копья. Орки удивленно посмотрели на них.

— Что это значит? — спросил один из них. — Мы всё сделали, как ты сказал.

Мужчина улыбнулся.

— Конечно, сделали. И выполнили всё, что я от вас требовал. Но я хочу большего. Я хочу, чтобы вы сделали для меня ещё больше. Ещё на одну ступень выше.

Орк с удивлением взглянул на Отару.

— Но, господин...

— Тихо! — рявкнул мужчина. — Я говорю с твоим вождем. И не перебивай меня, пожалуйста. Ты хочешь что-то сказать, да?

— Да, — медленно сказал орк. — Ты приказал отпустить пленников. Но зачем? Для чего? Гораздо проще здесь же их убить.

— О, полагаю, это не твоё дело. А теперь замолчи, если хочешь сохранить свою тупую голову.

Орк торопливо поклонился, пряча плеснувшую в глазах злобу.

— Да, господин. Как вам будет угодно.

Отару, однако, злобно зарычал, занося ятаган. Мужчина резко повернулся и оказался лицом к лицу с повелителем орков.

— Ну, — оскалился он, — поиграли и будет. И запомните, сударь, подняв на меня руку, вы тоже стали моей игрушкой, да. Вы сейчас потеряете сознание. Но вы умрёте не сразу. Вы слишком долго жили.

Он достал из кармана маленькую затейливую штучку, устроенную так, что она была почти незаметна в ладони, и посмотрел на парня.

— Как думаешь, Фоа, — усмехнулся он, увидев изумление на его лице, — стоит ли сделать ему больно? Или просто избавить его плечи от груза его безмозглой головы?

Фоа отчётливо поморщился.

— Ваша воля, Драмл. Хотите испортить отношения с горными кланами — на здоровье. Но налаживать их заново вы будете сами. Надеюсь, у вас есть на это время.

Драмл скривился, словно раскусил недозрелый лимон. Потом торопливо убрал странный предмет в карман.

— Вы будете жить, — повернулся он к Отару, — пока исполняете мои приказы. Ещё один случай ослушания — и все ятаганы твоего жалкого клана не спасут тебя. Ты понял?

Отару низко склонил голову.

— Отлично. Тогда выполняйте приказ.

Мгновенно потеряв интерес к вождю орков, Драмл развернулся к Димке.

— Ну что, очухался уже, голубчик? Головка болит? Ничего, может быть куда хуже. Но это ненадолго. Скажи только, куда делся Акмай — и мы с тобой расстанемся.

Димка молчал. На этот вопрос он не смог бы ответить даже при всём желании — куда делся Акмай, он и в самом деле не знал.

— Хочешь поиграть в героя? — Драмл вдруг замахнулся своей огромной рукой. Димка невольно съёжился, ожидая удара. Драмл же вместо удара просто почесал бороду и злорадно ухмыльнулся. — Не бойся, бить тебя я не буду. Я, видишь ли, маг, из тех, кого называют великими. Смотри, что за штуковину я прихватил.

Димка увидел, как Драмл прилаживает к его поясу какой-то странный небольшой прибор.

— Это устройство для чтения мыслей, — с удовольствием пояснил он. — Так что можешь молчать сколько угодно — я всё равно всё узнаю, — он ткнул пальцем в прибор и ухмыльнулся. — Давай, активизируйся.

Пальцы Димки непроизвольно напряглись, и он почувствовал, как переключились ручки на одном конце прибора. Затем он услышал, как Драмл говорит:

— Теперь на несколько секунд...

И включил ручку. На приборе загорелся экран, и Димка увидел блекло-серое, нечёткое, как на фотобумаге, изображение. Странный круг. Затем что-то шевельнулось. Он почувствовал тугую силу, какую-то решимость, исходящую изнутри него. Драмл нажал кнопку на другой стороне прибора. И изображение на экране стало чётким...

Какой-то лес, прозрачный и голубоватый, с россыпью серебристых шаров, серповидных деревьев и тёмных стволов. Сзади и сверху — небо, по нему плывут темные тучки...

У Димки перехватило дыхание. Он узнал этот лес и боялся, что чертов прибор обнаружит... Но что это?..

Изображение завибрировало и резко сменилось.

Это был Вайми. Он стоял в какой-то незнакомой комнате. Затем он вдруг оказался на ровной, как стол, серой равнине, окружённой со всех сторон скалами. Он поднял голову, и Димке показалось, что кто-то с силой ткнул его пальцем. Бесформенные серо-зелёные пятна, покрывающие равнину, казались живыми.

— Это Проклятое Болото, — пояснил Драмл. — И Вайми конец. Болотные демоны очень опасны.

Димка молча уставился на экран. Да, это точно был Вайми! Но почему он так спокоен? Ну да, на него никто не спешил нападать. Он шел по топи, словно зачарованный. Хотя почему это 'словно'?..

— Это заклинание Легкого Шага, — деловито пояснил Драмл. — Редкое и дорогое, но с ним можно запросто ходить по водам. Недалеко и недолго, но можно. И ещё Полог Света, отводящий глаза нечисти. Ещё более редкое и дорогое заклинание, не всякий маг может его сотворить, тем более запечатать в амулет. А амулет у Вайми есть, к гадалке не ходи. Точнее, даже два, а может, и побольше. Значит, его нанял какой-то маг не из последних, чтобы он прошёл к Гнилой Башне. А там... — но тут изображение исчезло.

Драмл недовольно постучал по прибору, но ничего не изменилось. Экран остался темным.

— Всё же испортился, сволочь, — проворчал он. — Ну ничего. Кое-что ценное я всё же узнал. Кто-то решил раздобыть Освобождающий Посох, и этот 'кто-то' явно из Владык. Только зачем бы ему?.. Освободить от заклятья Певцов? Интересно, интересненько... — Драмл опомнился и посмотрел на пленника. Потом улыбнулся. Неприятно. — А тебе, родной, не повезло. Если бы я всё сейчас узнал, я бы тут же с тобою простился. Не больно даже — чик-чик, и ты уже где-то там. А теперь тебе придётся прогуляться в мой замок. Где мы с тобой поговорим с помощью старых проверенных способов...

Драмл вновь взмахнул рукой — и в этот раз не стал сдерживать удара. Димка успел лишь зажмуриться. Потом мир взорвался разноцветными искрами — и погас...

Глава 7.

1.

Какое-то время Димки не было. Была только пустота, в которой плавали мутные лиловые звезды и какие-то мерзкие, перекошенные хари. Они бормотали и смеялись, но мальчишка ничего не мог понять — да и не хотел. Наконец он понял, что бредит... и изо всех сил рванулся к яви...

2.

Димка очнулся, лёжа на полу. Ему было холодно. На нём были лишь меховые шорты, подаренные ему Лемурами. И ничего больше.

Оглядевшись по сторонам, мальчишка увидел, что он лежит в каком-то зале, с высокими потолками и огромными открытыми окнами. Вдоль зала рядами протянулись столы с приставленными к ним скамейками, и, кое-как поднявшись, Димка сел на одну, поджав под себя ноги. В окна задувал холодный ветер, и мальчишка зябко ёжился. Он был зол. Зол на себя, на друзей, на весь мир. На всех. Страшно же ему не было. Точнее, ему было всё равно. По крайней мере, до тех пор, пока он не замерзнет окончательно...

— Я бы на твоем месте не сидел. Не стоит, — раздался голос сзади. — Можно застудить попку.

Димка обернулся. За соседним столом сидел Драмл. Его длинные черные волосы были расчёсаны на прямой пробор и собраны в хвост. На нём была белая рубашка, брюки с подтяжками и черные кожаные ботинки. Димка не заметил, как он тут появился.

— Где я? — хмуро спросил он, глядя на Драмла.

— В моём замке, — Драмл широко улыбнулся. — Ты же... — он неопределённо покрутил рукой в воздухе и посмотрел на Димку. — Можешь не представляться. Я наслышан о тебе и твоих... подвигах. Поэтому наш разговор начался в столь... некомфортной обстановке. Но, спешу заметить, именно я спас твою жизнь. По крайней мере, я отдал Отару особые указания относительно твоей персоны. А он отдал тебя мне.

— И что со мной теперь будет? — угрюмо спросил Димка.

— Да ничего, — ответил Драмл. — Наоборот, тебе ещё повезло. Ты попал в руки к настоящему мастеру, а не к какому-нибудь заурядному халтурщику. Если бы ты попался в лапы к обычному шаману орков, то...

Димка поёжился.

— То что? — спросил он.

Драмл снова улыбнулся. Теперь на его лице было почти благожелательное выражение.

— Ну, я думаю, что тебя бы не стали лечить, как я сказал, а просто убили бы, — пояснил он. — Не так, так эдак. У них ведь, у этих орков, свой закон. Тебя бы просто задушили. Или сожгли бы заживо, или зарезали. У тебя ведь совсем нет никаких украшений, никаких амулетов, никаких талисманов. И даже татуировок нет.

Димка покрутил головой.

— Нет, есть у меня талисман, — неожиданно вспомнил он. — Только это не талисман. Это крестик. Я его с детства ношу, и он мне никогда не мешал.

— А ты уверен, что это талисман? — поинтересовался Драмл, и тут же сам себе ответил: — Конечно, уверен. Ты должен понимать, что без моей помощи ты бы не поправился. И это ещё мало сказано. Если бы я не вмешался, ты бы умер. Можешь считать себя счастливчиком.

— И что со мной теперь будет? — повторил Димка.

— С тобой? — Драмл задумчиво взглянул на пленника, сложив руки на груди. — Гм. Я ещё не решил. Вариантов слишком много. Конечно, всё зависит от тебя. Если ты будешь служить мне, варианты будут одни, если откажешься — совсем-совсем другие, для тебя крайне неприятные. Но это будет зависеть от твоего поведения. Впрочем... — он пожал плечами, — ты ведь не хочешь отказаться?

Димка угрюмо молчал. Драмл усмехнулся, встал и подошел к нему:

— Я могу дать тебе свободу. За свою службу ты получишь всё, что захочешь. Ты сможешь вернуться в свой мир, сможешь стать кем угодно, хоть миллиардером, хоть королём. Но это всё только в том случае, если ты согласишься. И я хочу, чтобы ты понял, почему я так поступаю.

Драмл склонился над Димкой, и тот, не выдержав, отпрянул. Глаза у мужчины были желтые, как у змеи, также же холодные и страшные.

— Не знаю, — Димка пожал плечами. — Я правда ничего не знаю. Я ничего не могу понять.

Драмл покачал головой и развел руками. Он выпрямился и стал смотреть на Димку сверху вниз. Потом он сказал:

— Ты должен знать, что я — владыка. Владыка планеты и всего, что на ней есть. Я — бог. Я властвую над всем, что существует и происходит в мире. И я не потерплю неповиновения. И если ты не станешь мне служить, я обреку тебя на смерть. Это будет очень больно. Ты можешь выбирать. Но это не значит, что выбора у тебя нет. Ты сам выбрал себе мой мир, когда пришёл сюда. Теперь ты должен сделать другой выбор. Здесь, сейчас. Если ты будешь молчать, я буду вынужден пытать тебя. Так что очень хорошо подумай.

Он подошёл к окну и закурил. За окном ярко голубело небо. Димка зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, что Драмл стоит у окна и смотрит на него.

— Пришло время сделать выбор, — повторил он. — Ты не можешь отказаться и уйти отсюда. Но, во-первых, ты можешь выбрать смерть. Во-вторых, если ты не сделаешь выбор сегодня, тебе придется сделать его завтра, послезавтра, через неделю, месяц...

Димка не мог оторвать взгляда от окна, потому что ему не нравился ни один из вариантов. Но он был уверен, что не выберет ни одного. А если бы и выбрал, то отказался бы от этого. Он не мог просто так сдаться.

— Ты не можешь уйти, но можешь остаться.

Димка посмотрел на мужчину, потом на окно. Окно было очень высоко, и мальчишка подумал, что если дело пойдёт совсем плохо, он сможет просто выпрыгнуть в него.

— Мне нельзя остаться, — тихо сказал он. — Я должен найти свою девушку, своих друзей. Я обещал.

Драмл обернулся, и в его глазах Димка увидел презрение.

— Ты можешь остаться здесь и не умереть. Или же ты можешь умереть и уйти отсюда. Уйти туда, откуда пришёл. И тогда ты умрешь окончательно... рано или поздно.

Димка не двигался. Он посмотрел на Драмла, потом перевел взгляд на окно.

— Если я соглашусь, — произнес он, — я никогда не смогу уйти отсюда, верно?

Драмл рассмеялся.

— Ты знаешь, почему ты здесь? В Ойкумене?

— Нет, — Димка пожал плечами.

— А я знаю, — Драмл улыбнулся и отошёл от окна. — Но не могу пока тебе этого сказать. Я в чём-то даже уважаю твои чувства, понимаю твоё желание отправиться на поиски друзей. Но я не могу его исполнить. Не могу тебя отпустить. Ты можешь выбрать смерть. Но я не думаю, что ты так поступишь. Поэтому я предлагаю тебе выбор.

Димка посмотрел на него и вдруг почувствовал, что у него внутри всё похолодело. Он увидел в глазах Драмла нечто такое, чего никогда раньше не видел. Это было нечто жуткое и страшное. Холодное, как могила, и такое же безжизненное.

Драмл подошел к нему и сел напротив.

— Ты ведь не хочешь умирать, правда? — спросил он.

'Нет', — хотел сказать Димка, но не смог. Не смог даже пошевелиться. Он не мог оторвать взгляда от лица Драмла. Его лицо было спокойным и холодным, как лёд. Оно не выражало никаких чувств. В нем не было ничего, кроме равнодушия и холодной отрешённости. И от этого Димке стало страшно. Страшно до дрожи в коленях.

А Драмл всё смотрел на него, не отрываясь. Димка чувствовал, как под этим взглядом его тело начинает дрожать. И тогда он понял.

Он понял, что такое страх. Это когда ты можешь кричать, можешь биться в истерике, можешь плакать, можешь рыдать и биться головой об стену. Но ты ничего не можешь сделать. Ты не можешь противостоять этой силе, этому взгляду...

Димка не сразу осознал, что Драмл уже смотрит на него в упор. Он всё ещё не мог заставить себя отвести глаза. Словно не в силах был сделать этого. А Драмл словно прочитал его мысли.

— Ты боишься меня, — сказал он. — И правильно. Бояться надо только меня. Никто другой тебе не страшен.

Он был так близко, что Димка мог ощущать его дыхание. И он мог видеть его глаза. Глаза хищника, который только что поймал свою жертву и теперь наблюдал за её мучениями. Димка не мог отвести взгляд.

— Я могу сделать с тобой всё, что захочу, — продолжал Драмл. — Всё, что мне вздумается. Я могу превратить тебя в свою игрушку. В свою марионетку. Или я могу подарить тебе свободу. Свободу делать то, что ты хочешь. Так что выбирай. Что ты предпочтёшь?

Димке казалось, что он сходит с ума. Он не знал, что ему делать. Это было невыносимо.

Драмл улыбался. Казалось, ему доставляло удовольствие видеть страх в глазах своего пленника. Но Димка уже опомнился. Страх ушёл. Исчез, словно его и не было. Остались только холод и пустота.

И мальчишка решил.

— Ты хочешь подарить мне свободу? — спросил он.

Драмл кивнул. Кажется, он был удивлён.

Димка подошел к нему. Подойдя вплотную, он посмотрел ему в глаза и сказал:

— Тогда я убью тебя.

Драмл рассмеялся.

— Ты не сможешь убить меня — я уже давно умер. Даже если я умру ещё раз, это ничего не будет значить. Это тело или другое — какая мне разница?

Он снова подошел к Димке и стал смотреть на него сверху вниз.

— Ты, наверное, думаешь, что я сошел с ума, — сказал он, — но ты ошибаешься: я в здравом уме и доброй памяти. Я не собираюсь тебя убивать, хотя могу это сделать без особого труда. Если ты будешь вести себя разумно, то я даже могу оставить тебя на свободе, но если будешь упрямиться и не дашь мне то, что мне нужно, я буду вынужден тебя убить, и крайне болезненно. Итак, ты понял меня?

— Я не знаю, о чем ты говоришь, — ответил Димка, стараясь говорить спокойно. Он уже понимал, что Драмл не в себе. И очень сильно.

Драмл улыбнулся и сказал:

— Ничего, со временем ты всё поймешь.

Димка не знал, что выбрать. Но он знал одно: он должен попытаться сбежать. Он не может позволить этому безумцу сделать с ним всё, что тот захочет. А значит...

Значит, он должен согласиться. На время.

Или навсегда?..

— Итак, что же ты решил? — между тем спросил Драмл, поднося руку к уху.

— Я не знаю, — честно сказал Димка.

Драмл вздохнул.

— Жаль. Я бы не прочь ещё потолковать с тобой, но, боюсь, что у меня закончилось время. Так что давай вернемся к исходному пункту нашей с тобой беседы. Ты знаешь, куда делся Акмай? Он что-то рассказывал вам?

Димка молчал.

— Итак, ты скажешь мне? — уже раздраженно спросил Драмл. — Моё терпение на исходе.

Димка опустил глаза, глядя в пол. Говорить ЭТО было страшно. Но поступить иначе он не мог. Несмотря на всё, что тут грозило ему, открывать Драмлу важнейшие тайны Ойкумены было бы кощунственным безумием.

— Нет.

Драмл вздохнул. С почти искренним огорчением. Почти...

— Жаль, я думал, ты умнее, — он задумчиво побарабанил пальцами по столу. — Ну что ж. Тогда мы продолжим нашу... экскурсию. Пошли! Здесь совсем недалеко.

Вслед за ним мальчишка вышел в коридор. Драмл направился к лестнице. Миновав первый этаж, они спустились куда-то глубоко в подвал, в мрачный сводчатый коридор, освещенный чадящими факелами, как в кино...

— Ну, вот мы уже и пришли, — Драмл толкнул тяжеленную дверь, которая со скрипом распахнулась.

Подземелье за ней казалось иллюстрацией к какому-то историческому роману. Его тоже освещали факелы. С потолка свисали цепи, на стенах были развешаны кнуты и плётки. На одной стене висел огромный, в человеческий рост, лук со стрелами. В углу комнаты стоял большой сундук, доверху наполненный всевозможными кинжалами, мушкетами, саблями и пистолетами. Там же лежали и большие кожаные ремни, которыми можно было привязывать человека к столбу. А на покрытом засохшей кровью полу лежали две толстых цепи. У стены, на скамье, сидело трое орков в кожаных фартуках на голое тело. Они кровожадно уставились на пленника, и Димку передёрнуло...

— Итак, мы добрались до конечного пункта нашей экскурсии, — Драмл дёрнул за свисавшую цепь. — Эта штуковина называется 'дыба'. На эту цепь человека вешают за руки, а эти, — он пнул цепи на полу, — для ног. Для начала жертву — конечно же, голую, — приковывают к этим цепям, а потом растягивают до тех пор, пока не затрещат суставы. А потом... — Драмл посмотрел на Димку. — Не думай, что я хочу пытать тебя, нет. Я не какой-то садист. Я просто хочу получить полную и достоверную информацию о побеге этого полоумного засранца. Лучше всего в форме добровольного рассказа. Если ты не желаешь этого, я найду другой способ. Я не хочу делать тебе больно, но ты ведь понимаешь, что в этом случае я просто заставлю тебя говорить.

— И что будет, если я откажусь? — спросил Димка, с вызовом глядя в глаза своему мучителю. Драмл усмехнулся:

— Тебя убьют, но не сразу. Сначала ты будешь кричать от боли, а потом умрёшь от потери крови. Ты ведь знаешь, что такое потеря крови?..

Димка кивнул. Драмл показал на дыбу.

— Так вот, сначала ты повиснешь тут, потом тебя медленно и мучительно будут резать, а затем... — он покачал головой. — Нет, я не хочу даже думать о том, что может случиться с тобой до того, как ты всё расскажешь.

Димку передёрнуло. Льяти рассказывал, что орки любят пожирать своих жертв заживо. Затягивая трапезу на часы, причём так, что жертва до конца оставалась в сознании. Это была долгая и бесконечно отвратительная смерть. А он не чувствовал себя готовым к ней. Чёрт возьми, он совсем не хотел умирать!..

Взгляд мальчишки упал на полный оружия сундук. Бог весть, как он оказался здесь, но блеск стали манил. Может, ему и придётся умереть, но он умрёт в бою, как воин!

— Ну, что ты решил? — между тем спросил Драмл. — Будешь говорить или нет?

— Иди в жопу, — мальчишка усмехнулся.

Драмл печально покачал головой.

— Глупо. Ну что ж, это твой выбор, не мой... — он повернулся к оркам. — Взять его! Раздеть, на дыбу!

Мальчишка прыгнул к сундуку и схватил тяжелую саблю. Орки с визгом кинулись к нему — но они были безоружны. Несколько жестоких ударов — и они корчатся на полу, истекая кровью. Драмл ошалело уставился на них — а потом бросился к двери, рванул её...

Ещё миг — и он скрылся бы в коридоре, призывая стражу. Но дверь оказалась слишком тяжелой. Она только приоткрылась. Димка настиг его и ударил саблей сверху вниз, разрубив затылок. Драмл мешком рухнул на пол, убитый наповал.

Бить в спину подло, подумал мальчишка. Но не подло бить в спину палача. А тем более того, кто палачам приказывает...

3.

Какое-то время Димка стоял неподвижно, стараясь поверить, что всё это произошло наяву. Потом помотал головой — и, наконец, опомнился. Надо было немедленно убираться отсюда. Сундук с оружием манил, но Димка понимал, что от груды мушкетов с пистолетами ему не будет никакой пользы: без пуль и пороха это просто бесполезный хлам. Сабля же у него уже есть. Впрочем...

Немного подумав, он выбрал два длинных кинжала и заткнул их за пояс. Ещё чуть подумав, сел рядом с трупом Драмла, и, морщась от отвращения, обыскал ещё не остывшее тело. К поясу Драмла была привешена изрядная связка ключей, и мальчишка немедленно забрал её, повесив к себе на пояс. Второй его добычей стал увесистый кошель, набитый золотом, и Димка усмехнулся: он теперь богат! Здесь никак не меньше сотни монет — хватит купить себе целую усадьбу... если он доживёт до такого.

Привесив и кошель Драмла к поясу, он перешёл к его карманам. Но ничего интересного там не оказалось — несколько медных монет, какие-то палочки...

— Всё, — он с сожалением бросил мелкую добычу, — здесь больше ничего нет.

Он выпрямился, вытер ладонью нос и огляделся. Теперь он остался один. Можно присесть где-нибудь, отдышаться, прислушаться...

Однако при этом он продолжал ясно ощущать присутствие... кого-то. Кто-то незримо бродил здесь, вплетаясь в пространство и время так, как это делал бы какой-нибудь демон или вампир... но, в отличие от своих меньших братьев, существо это жило среди людей и дышало воздухом...

Димка нахмурился. Он не знал, как мог это почувствовать. Но это был кто-то вполне реальный, и, похоже, способный на подобную смену облика. Один из демонов, вызванных Драмлом, когда он ещё строил свой замок? Но тогда этому демону известно, что Димка здесь. Или... кто-нибудь из здешних призраков? Вполне возможно...

С трудом отворив тяжеленную дверь, мальчишка вышел в темный коридор. Повертев головой, он огляделся. Выход наверх был не заперт, так что в любой момент у него могли появиться новые враги... и их надо было опасаться.

Димка задумался. Он понятия не имел, как устроен замок Драмла, но в нём уж точно есть гарнизон, и немалый. Пробиться с боем вряд ли выйдет — да даже если и получится, за ним непременно снарядят погоню. С другой стороны, он помнил, что в каждом замке обязательно есть потайной ход, и начинается он здесь, в подземелье...

Окрыленный этой мыслью, Димка выдернул из кольца тяжелый факел. Потом пошёл по подземелью, изучая двери. За большинством, судя по запаху, хранились какие-то овощи и прочая жратва, наверно, на случай осады. А вот низкая, обитая железом дверь в самом конце коридора выглядела очень многообещающе. Повозившись с ключами, Димка наконец отпер замок. За дверью начинался низкий сводчатый коридор, уходящий в темноту, и мальчишка длинно выдохнул...

4.

Прихватив с собой факел, Димка запер дверь и бодро зашагал по коридору, невольно пригибаясь и ёжась от могильного холода. Коридор вёл заметно вниз, попутно изгибаясь. Всего шагов через пятьдесят он вышел в небольшую пещеру. Её неровный пол покато уходил в воду. Пути дальше не было...

5.

Какое-то время мальчишка сидел на полу, тупо глядя на воду. Он не мог поверить, что его приключения закончились так глупо. Потом факел начал угасать и Димка просто испугался. Сидеть здесь, в темноте, было страшно, возвращаться в подвал замка — ещё страшнее. И он, глубоко вдохнув, бросился в воду...

6.

Подземное озеро оказалось глубоким, и мальчишка сразу же почувствовал, как тяжесть оружия и золота тянет его вниз, куда-то в черную бездну. Испугавшись, он избавился от всего этого и изо всех сил поплыл куда-то вперед. Скоро он наткнулся на скалу, но, погрузившись ещё глубже, нащупал свод туннеля! Здесь можно было пробираться только лицом вверх, упираясь в свод пальцами рук и ног.

Через десять ударов сердца он наткнулся на завал из громадных глыб — свод тут обвалился. Димка подумал, что тут невозможно проплыть. Он хотел повернуть назад, но мысль о том, что лучше уж утонуть, чем попасть в лапы орков, заставила его нырнуть глубже и ползти в узкую расщелину. Шершавый камень то и дело чиркал по голой спине мальчишки. Его начало трясти от холода, грудь горела от нехватки воздуха — продвижение под водой поневоле было медленным. При мысли, что он ещё и глубоко под землей, Димка наконец ощутил панический страх. Двадцать ударов сердца, тридцать... потом пальцы его протянутых рук не встретили опоры. Он толкнулся ногами... и вынырнул, судорожно хватая жгучий, тяжелый воздух. Отдышавшись, мальчишка осмотрелся. Он был по-прежнему в пещере — но впереди в неё пробивался дневной свет...

7.

Поплыв к нему, Димка через минуту выбрался из пещеры, попав в дикие заросли камыша. Пробираться в густом сплетении стеблей было почти невозможно и ему пришлось подняться на берег, но место там оказалось открытое. Осмотревшись, он повернул вправо, где заросли вновь становились гуще. Забравшись в них, он оказался в пологой ложбине. По её дну бежал ручей.

Димка замер, тревожно оглядываясь в зелёном полумраке, потом уселся на влажной земле, и, наконец, опомнился. Его тело требовало бежать дальше, уже от собственного страха... но куда? Он понятия не имел, где стоит замок Драмла и где селение Лемуров, где он мог найти своих...

Сев поудобнее, Димка ожесточенно почесал бедро. Убегая через лес той ночью, он заработал множество кровоточащих ссадин, но в этом места кожа едва покраснела. Однако она вздулась и её терзал невыносимый зуд. На ней остался едва ощутимый липкий след — он смутно помнил, как в зарослях коснулся какого-то маслянистого листа. Это было хорошее предупреждение — он ничего не знал о здешних лесах, и какая-нибудь вещь в них, с виду совершенно безобидная, могла убить его. Голова кружилась — то ли от ударов, то ли просто от усталости и голода. Вдобавок, он мёрз... но он был свободен. А раз так, он должен делать что-нибудь...

Димка задумался. Чтобы добраться до своих, он должен был выбрать путь — а для этого понять, где находится.

Он закрыл глаза, вспоминая рассказы Льяти. Судя по всему, он был где-то далеко на западе, во владениях Господинов, где стояли их замки и жили орки и гоблины, но это вовсе не радовало его. Кое-что, правда, внушало надежду. Если он не ошибся, то...

Димка поднялся и зашагал вниз по течению. Он шёл быстро, но осторожно, стараясь избегать растений, казавшихся ему подозрительными. Когда берега овражка сровнялись с уровнем его глаз, он взобрался на один из них. Заросли здесь были реже и он, подумав, повернул направо.

Выбравшись из зарослей, мальчишка вдруг понял, что идет по явственно различимой тропе. Звериной, скорее всего, — людям тут неоткуда взяться. Вела она на восток, и он бодро припустил по ней, больше глядя вперёд, чем под ноги.

Впереди показалась небольшая аккуратная полянка, засыпанная растительным мусором. Что-то в ней показалось Димке странным, но он не дал себе труда задуматься над этим и бодро вылетел на середину...

Ай!.. Под ногой вдруг что-то треснуло, и Димка буквально провалился под землю...

8.

От испуга мальчишка заорал — но его крик тут же прервал смачный удар об сочную грязь. Благодаря ей, он не ушибся, но ещё пару минут не мог встать — тело от удара словно выключилось....

И всё-таки, мне повезло, подумал Димка. Он провалился в охотничью яму, круглую, диаметром и глубиной метра два с половиной. Никаких кольев на дне, к его величайшему счастью, не оказалось, воды тут тоже не было, иначе он наверно просто захлебнулся бы, оглушённый ударом...

Поднявшись, мальчишка отряхнулся и попробовал выбраться. Увы, это оказалось не так просто. На земляных стенах ямы просто не за что было зацепиться...

Используя обломок палки, подпиравшей маскировочный ковёр, Димка попробовал вырыть в них ступеньки — но рыхлая земля просто не держала его вес. Остервенев, он начал прыгать, стараясь достать до верхнего края. Но и из этого тоже ничего не выходило...

Наконец Димка понял, что выбраться не сможет. До края ямы оставалось совсем чуть-чуть — но как раз это 'чуть-чуть' было непреодолимым. Мальчишке просто не хватало силы, чтобы допрыгнуть до края. Когда он понял это, ему вдруг стало очень страшно. Перспектива многодневной смерти от голода и жажды представилась ему даже слишком отчётливо. И ещё более отчетливо представилось, что будет с ним, если орки идут по его следу — и выйдут как раз к этой самой яме, наверняка, ими самими и вырытой для таких вот, как он, наивных беглецов. И тогда...

— Помогите кто-нибудь! — изо всех сил заорал Димка, сам прекрасно понимая, что дело это совершенно напрасное — он не в городе, а в глухом лесу, где ни одного человека нет и даже быть не может. А если люди тут и есть, то идут они по его душу...

— Ну зачем же так орать? Ушам больно, — сказали за спиной.

Мальчишка повернулся так резко, что едва не упал. На краю ямы стоял ни кто иной, как Вайми! Он рассматривал его так внимательно, что мальчишке даже стало неловко. В конце концов, он был совсем голый! Даже нелепые меховые шорты соскользнули, когда он продирался между каменных глыб.

— Ну? — наконец спросил он. — Ты мне поможешь?

Вайми задумчиво почесал ухо, потом осмотрелся.

— Я могу. Но Хоруны быстро поймут, что это я. А ссора с ними испортит мне жизнь очень сильно. Так что, если хочешь, чтобы я пошёл на это, расскажи мне про Флейту и про Ключ.

Димка нахмурился. Откуда Вайми смог узнать это?..

— А если НЕ расскажу?

— Тогда я уйду. А тебя наверняка схватят орки. Или ты просто сдохнешь здесь, от голода и жажды.

Димка хмуро смотрел на него. У него не было ни малейшего желания открывать Вайми свои тайны. Как и не было желания снова оказаться в плену. Он уже достаточно насмотрелся на орков, чтобы никогда больше не испытывать желания попасть к ним в лапы...

Вот же сучье гадство, подумал он. Я же понимаю, что тыщу раз пожалею об этом. Но и выбора-то у меня нет. Лучше сдохнуть, чем снова попасть в лапы орков...

— Ладно, я согласен, — буркнул он. Но Вайми всё ещё требовательно смотрел на него.

— Поклянись, что расскажешь.

— Ну... клянусь, — буркнул Димка.

Вайми лёг и протянул ему руку.

9.

Выбравшись на поверхность, мальчишка испытал сильнейшее желание столкнуть Вайми в яму и уйти. Но во-первых это было бы просто запредельной подлостью... а во-вторых Вайми явно ожидал чего-то подобного. Он стоял шагах в трех от края и смотрел на него настороженно. К тому же, он был на год старше и гораздо сильнее. И, конечно, намного опытнее в драке. Без шансов...

Поняв это, мальчишка вздохнул. Он понимал, что по сути попал из одной ловушки в другую, куда более коварную. И выхода из неё уже нет. Вайми не отпустит его, пока не получит от него всё, что хочет...

— Вот, я своё дело сделал, — Вайми показал на яму. — Теперь ты у меня в долгу. Так что рассказывай. Иначе наша сделка отменяется, и ты снова окажешься в яме.

Димка вздохнул. Он всё больше понимал, насколько влип... только вот выбора у него просто не было. Снова оказаться в яме ему совершенно точно не хотелось...

— Да расскажу я тебе, расскажу, — буркнул он. — Не психуй.

— Вот и славно, — Вайми широко улыбнулся, явно наслаждаясь победой...

10.

Рассказывать Димке пришлось на ходу — оставаться у ямы Вайми не захотел, и это было понятно. Сейчас они шли куда-то на север, насколько мальчишка мог понять...

— Ты всё мне рассказал? — наконец спросил Вайми, когда Димка выдохся и замолчал.

— Всё, всё, — буркнул мальчишка. Впрочем, он и знал-то совсем не так уж много...

— Ну, ладно... — Вайми задумался. — Флейта эта — дело тёмное, взять-то её ещё можно, а вот к Драконам с ней лезть... ну, такое. А вот Ключ... Ключ — это совсем-совсем другое. Знаешь, а мы ведь можем теперь просто пойти и взять его.

— Сейчас?.. — удивился Димка.

— А чего ждать-то? Тут не так и далеко, кстати, — дней пять пути, максимум семь... По лесу вообще не больше трёх, потом выйдем в горы. Если Акмай не соврал, то по Поющей Тропе мы пройдем без проблем, защитные заклятья там рассеялись от древности. А потом...

— А кстати, что ты вообще здесь делаешь? — спросил Димка, косясь на своего спасителя. Вайми был, что называется, при полном параде: лук, колчан, кинжал, копьё и наплечная сумка с припасами. Ежу ясно, что он тут не просто так.

— Я? — Вайми на миг обернулся к нему. — Гуляю тут, ты что, не видишь?..

— А по правде?

— А по правде я прослышал, что ты попал в плен.

— И решил мне помочь? — хмыкнул Димка.

— Ну да, — Вайми вновь обернулся к нему, уже удивлённо. — А что, не надо было?

— Но ты же... — Димка осекся.

— Интриган бессовестный? — закончил Вайми. — Это враньё. На деле я гораздо хуже...

И Димка рассмеялся....

11.

— А всё же, зачем ты попёрся сюда? — упрямо спросил Димка через несколько часов, когда уже спускался вечер, и они сидели у небольшого бездымного костра, на котором Вайми жарил какую-то здоровенную ящерицу, их будущий ужин. — На героя ты не очень-то похож. И мы тебе даже не друзья, а так...

— Ну, допустим, что в лесу мне — в общем-то, случайно, — встретился Льяти. И он...

— Разболтал, значит, — процедил Димка.

— Ну, разболтал. Но он весь перепуганный был, почти что не в себе от того, что с миром будет, если Хоруны дознаются, что вам известно. Вот и. А не разболтал бы — меня здесь не было бы, кстати. И ты бы до сих пор сидел в той яме.

При этой мысли Димку передёрнуло. Ему повезло просто сказочно... но ведь так не бывает!..

— А как ты на меня наткнулся? — спросил он. — Лес большой же. Шёл по моему следу?

— Ну, шёл, — неохотно признал Вайми. — Про побег я уже в курсе был. Не знал только, что это именно ты.

— А с другими что, не знаешь?

— Нет. Откуда?

— Жаль, — Димка задумался.

С одной стороны, он ощущал себя героем какого-то приключенческого романа — вот он, одолевший натурального черного мага, пробирается через дикие джунгли к сказочному сокровищу вместе с живой легендой этого странного мира. С другой...

Рассказ Верасены никак не шел у него из головы. На Вселенское Зло Вайми походил всё же мало — физия у него хмурая, но есть отчего: проживи тут с тысячу лет, ещё и не так хмуриться начнёшь. На коварного интригана, стравливающего местные племена просто развлечения ради, он тоже походил мало. Но ведь и не должен походить, подумал вдруг Димка, иначе у него просто ничего бы не вышло...

Он недовольно помотал головой. Опять же, с одной стороны Вайми его спас, причём совершенно натурально. С другой, сделал это он не бескорыстно... Димка понимал, конечно, своё невероятное везение: он-то понятия не имел, как добраться до Ключа — а теперь через неделю тот будет у него.... точней, у Вайми. А потом...

— Слушай, — вдруг спросил он, — а что ты будешь делать с Ключом? Ну, когда мы его достанем?

— В Город Снов пойду, что ещё-то? — Вайми удивлённо взглянул на него.

— А он разве вообще есть? Это же легенда просто....

— Нет, не легенда, — Вайми фыркнул. — Он на самом деле есть, просто добраться до него очень трудно...

— И ты знаешь, где он?

Вайми насмешливо взглянул на него.

— Конечно. На востоке, за пустыней и горами. Только далеко. Отсюда туда надо месяц пилить, никак не меньше.

— В пустыне ж воды нет, — сказал Димка.

— А вот и есть. Только места знать надо.

— А ты знаешь?

— Конечно. Я же её проходил. И не один раз даже.

— И никому не говоришь?

— Те, кому надо, сами в курсе.

— А другим не надо?!

— Нет, — Вайми помолчал. — Димк, дорога туда адски трудная. Большинство не проходит, возвращается. Большинство тех, кто не возвращается, гибнет. Под бурю песчаную попадают — и всё. А на смерть людей отправлять, пусть не настоящую даже, — сам понимаешь...

— Ну... ладно, — Димка вздохнул. — А как вообще там? В Городе? А то такое, знаешь, рассказывают, что голова кругом. И каша там из кранов идет, и делать ничего не надо... потому что под землей Машина, которая и жратву делает, и одежду, и все прочие вещи. И всё это в магазинах даром.

— Скучно, — Вайми потыкал ножом ящерицу, проверяя готовность. — Каша из кранов там действительно идёт, это не сказки. Только кроме той каши там жрать-то и нечего особо, разве морскую траву, и то, пока Попечители не видят...

— Кто?..

Вайми усмехнулся. Невесело.

— Димк, там, в Городе — тысяч шестьдесят ребят. А где столько людей, там и власть. Группа, так сказать, товарищей. Которые сразу же определили, что им всё можно, а другим... ну, не очень. И полиция у них вполне есть, и армия даже. И тюрьма — с пыточной камерой кстати. И головы крамольникам рубят — пусть редко, но бывает.

— То есть про райскую жизнь там врут? — хмуро спросил Димка.

— А это смотря что райской жизнью считать. С одной стороны, конечно, там тюрьма — одежда у всех одинаковая, выходить из города нельзя, кроме как работать на поля, то, что на тех полях растет, кушать тоже нельзя, это всё Попечителям... песочек из пустыни от городских домов откидывать — тоже то ещё развлечение. И пляж поганый, кстати. Грязный, тесный... А с другой — тут тебе любой встречный башку может размозжить, просто так, от скуки, а там — полиция тебя бережет. Если от работы не отлыниваешь и рот не раскрываешь не по делу — никто тебя не тронет. До обеда отработал — и гуляй. Хочешь, по улицам, хочешь — на пляже валяйся до полного изумления... Музей опять же есть — пусть паршивый, но всё же... Газета ежедневная выходит, пусть и негусто с новостями. По вечерам на пляже даже костры можно жечь из сухих водорослей. Ну и места полно. Двухкомнатная квартира у каждого. С канализацией, добавлю, и с водопроводом. Электричество есть даже, но книжек там нет, по ночам читать нечего...

— Брр! — Димку передёрнуло. — Не хотел бы я там жить...

— Ну, вот видишь... Мне тоже там не показалось, хотя я там вовсе не последним человеком был...

— Попечителем, то есть? — догадался Димка.

— Ну, так. В газете ихней подвизался, стихи писал... а потом тошно стало. Всегда одно и то же — воспоминания о том, как плохо в Ойкумене жить и какая тут цивилизация... и как славно Попечители заботятся о народе...

— И революционеров никаких нет? — удивился Димка. — Я бы от такого вот взбесился.

— Почему, есть. По ночам в заброшенных домах собираются и шепчутся при свечке, какой плохой режим, да как они хорошо тут всё устроят, когда его черти унесут...

— И всё?

— И всё. Там же каждый второй — шпик. А по подвалам шептаться Попечители не запрещают, у них же демократия... Вот если кто народ на улицу например поведёт — то его мигом на дыбу, выпытывать, кто на такое подбил, и зачем... а потом и голову могут отрубить. При всём народе. Чтобы другим впредь было неповадно.

— Брр, дикость какая....

— Это, как раз, цивилизация. Не просто так же рубят, а во исполнение закона, по приговору суда. С прокурором, с адвокатом даже, всё как положено...

— Ну, и что ты со всем этим хочешь делать? — спросил Димка. — Если мы добудем Ключ и доберёмся туда?

— А вот не знаю. Видно будет...

— Верасена Машину остановить хочет. Чтобы всего этого не было как раз.

— Ну и дурак. Допустим, остановит. Дальше что? Без неё там всё равно не прожить. Пустыня же.

— Народ сюда вернётся. Свободно жить будет, без Попечителей и всей прочей лабуды.

— Пятая, быть может, часть вернётся. Остальные погибнут. Просто не пройдут через пустыню.

— Ну и пусть! — разозлился вдруг Димка. — Всё равно, там не жизнь.

— А с точки зрения Попечителей — это у нас с тобой не жизнь, — возразил Вайми. — И жить нам незачем.

— Да плевать я хотел на их мнение!

— А им на твоё тоже плевать. Ну и, если честно — ты хотел бы, чтобы сорок тысяч ребят и девчонок перемёрли от голода и жажды? Или пятьдесят даже? А потом всё время помирали бы, потому что здесь им кушать будет просто нечего?

— Нет, — буркнул Димка.

— Ну, вот видишь...

— А всё равно, неправильно всё это!..

— Ну, неправильно, — согласился Вайми. — Но у нас с тобой как раз есть шанс это исправить, — он вновь потыкал ножом ящерицу. — Всё, испеклась. Давай есть.

12.

Утром Димка проснулся в одиночестве. То есть Вайми рядом видно не было. На миг мальчишке даже показалось, что всё вчерашнее ему просто померещилось — но погасший костер и лежавшая рядом голова ящерицы говорили обратное...

Димка принялся размышлять о том, что теперь делать дальше. Страшно хотелось взять ноги в руки и просто рвануть прочь. Только куда вот? Его друзья все невесть где, для местных племен он — пустое место. Разве что Астеры... ну вот, шаман их как раз где-то тут. Мальчишка не представлял, к кому тут ещё можно приткнуться и попросить о помощи. Может быть, двинуть к Волкам и попытаться их поднять? Или поискать того таинственного шамана Куниц?..

Но прежде, чем он что-то придумал, его спаситель изволил появиться из зарослей. В странном виде — Вайми зачем-то накрутил на голову здоровенную шапку из цветов и листьев, отчего она стала удивительно похожа на небольшую клумбу. Смотрелось это смешно, но при том очень красиво... хотя сделал это он явно не для красоты, подумал вдруг Димка. А чтобы его не было видно в этих оранжерейного вида зарослях. И значит, кто-то в них бродит. Кто-то явно не слишком дружелюбный...

— Хоруны рядом, — тихо сказал Вайми и протянул мальчишке руку, помогая подняться. — Пошли.

13.

Идти с Вайми оказалось непросто. Походка у него была лёгкая, быстрая, даже стремительная. При необходимости он мог двигаться бесшумно, как кошка. Но когда он отдыхал, позы у него были расслабленные, иногда даже ленивые, словно в теле Вайми уживались два совсем разных человека. Это немного пугало Димку. Или даже не немного. Словно перед ним не человек, а какой-то костюм, который по очереди надевают две личности. И ещё больше пугала мысль о том, что их там может быть больше. Целая толпа, ждущая лишь случая выйти на сцену. Незнакомая. От которой просто не знаешь, чего ждать. В общении же Вайми был... неприятен. В разговоре он очень часто начинал с того, что смотрел Димке в глаза. Упрямо и пристально, словно вызывая на бой. В конце концов, мальчишка не выдержал.

— Зачем ты всё время на меня пялишься? — спросил он на очередном привале. — Это высокомерно и невежливо.

Вайми улыбнулся.

— Это — не признак высокомерия, а признак внимания. К тебе, между прочим.

— Нафиг такое внимание, — упрямо сказал Димка.

Вайми лишь пожал плечами.

— Когда я был ещё ребёнком, я часто замечал, что многие люди, обращаясь ко мне, смотрят в сторону, как будто говоря: 'Не смотри на меня, не смотри так пристально'. Но я ничего не могу с собой поделать. Не могу не смотреть на людей, которые говорят со мной.

— Прямо не можешь? — усомнился Димка.

Вайми смутился.

— Ладно, могу. Но это для меня непросто.

— А ты постарайся. А то я тебе в глаз дам. Для профилактики. У нас дома на людей так не пялятся. Если не хотят с ними драться.

— Я с тобой драться не хочу, — Вайми вздохнул. — Ладно. Не буду на тебя смотреть, раз ты такой чувствительный. А теперь пошли. Не стоит терять времени.

14.

В этот раз Вайми вёл его и вовсе какими-то буераками, дикими зарослями, в которых за два шага ничего видно не было. Димка устал и оцарапался, как чёрт, но возмущаться не стал, хотя очень хотелось. Но не попасть в руки Хорунов не хотелось ещё больше, так что он сжал зубы и терпел. Когда Вайми наконец-то объявил привал на какой-то полянке, мальчишка мешком повалился на землю.

— Я больше не могу, — простонал он. — Если попробую встать, то просто сдохну.

— Больше пока что не надо, — буркнул Вайми. — Мы оторвались от погони и запутали след. Будем отдыхать. До гор уже не так много осталось. Завтра вечером мы будем уже там. А там идти проще.

— А потом? — спросил Димка. — Когда мы возьмем этот Ключ?

— Я же уже говорил тебе. Пойдём в Город Снов.

— А... а ребята? — теперь, когда он оказался в безопасности, в мальчишке заговорила совесть. — Они ж наверняка тоже все в рабстве.

— Ничего не поделаешь. Пусть спасаются сами. Ты же вот спасся.

— Но не можем же мы их бросить! — крикнул Димка. — Это совсем уже подлость будет!

— Дим, я тебя понимаю, — терпеливо сказал Вайми. — Если бы моё племя пропало невесть куда, я бы тоже бесился. Но если твои друзья в рабстве, то ничего не поделаешь уже. Один я Хорунов точно не повергну. Моё племя ты видел. Волкам плевать на всех, кроме себя...

— А Вороны? — упрямо спросил Димка. — Разве они нам не помогут? Они же воины. Лучшие в этом мире.

Вайми хмыкнул.

— Воины существуют для того, чтобы не-воины могли жить спокойно, в безопасности. Вороны — не воины, а убийцы. Они карают всё, что представляется им злом, без жалости и сожаления.

— Но ведь зло — всегда зло, — возразил Димка.

Вайми вздохнул.

— Поскольку все люди считают себя добродетельными, и поскольку ни один добродетельный человек не поднимет руку на невинного, человеку нужно всего лишь ударить другого, чтобы превратить его в злодея.

15.

Какое-то время Димка молчал. Он был зол, но не знал, что ответить. В голову ничего не приходило.

— То есть, нам никто не поможет? — наконец спросил он.

— Никто, кроме вас самих, — подтвердил Вайми. — Или поможет, но с такими условиями, что лучше бы и не помогал. Даром в такое никто влезать не будет. Хорунов боятся все, и боятся не даром.

— А ты сам-то их видел? — спросил Димка.

Вайми хмыкнул.

— Я у них в рабстве был. Два года.

— Ты?..

— Я.

— Но ведь ты же...

— Дим, так нужно было. Для дела. Думаешь, ты один тут такой герой? Нет. Много кто хотел Хорунов повергнуть. Волки, Нурны, Маахисы... только вот не вышло ничего.

— То есть, ты там разведчиком был? В виде раба?

— Да, так. Два самых поганых года в моей жизни, если честно. Хоруны уроды, Дим. Без вариантов. Я достаточно на них насмотрелся. Во всех видах, так сказать.

— А их вождь? — спросил Димка. — Какой он? Его можно убить в поединке?

— Мэцеё? — Вайми задумался. — У него отличные навыки рукопашного боя, особенно за счёт использования первобытных свойств тела. Он очень любит убивать, но не любит, когда убивают его. В бою предпочитает действовать в одиночку, но при необходимости может и в группе. Любит и умеет драться сразу с несколькими противниками. Так что ты ему, извини, не соперник. Он тебя зашибет, едва заметит.

— А ты? — хмуро спросил Димка.

— И я, — Вайми прямо взглянул на него. — Я, конечно, сильный, ловкий, всё такое. Но он — лучше. Намного.

— У тебя же есть магия, — напомнил Димка. — Льяти рассказывал.

Вайми удивлённо взглянул на него.

— Магия?.. Да, у меня есть магия. Не понимаю, правда, зачем она мне нужна — в древние времена этот навык встречался редко, а сейчас тоже не слишком распространён. Могу использовать его, когда это требуется, просто ради того, чтобы почувствовать рядом кого-то знакомого. Я не тот человек, кто будет заявлять: 'У меня есть магия, а вы все уроды! Я непобедим!', хотя при случае могу ей пользоваться. Но магию нужно направлять, а для этого нужны специальные знания, которых у меня нет. Предпочитаю более простое оружие — то, которым проще управлять.

— А рукопашный бой?

— Не люблю резких движений, — Вайми улыбнулся. — Хотя и умею. Так что если ты ожидал встретить в моём лице какого-то сказочного воина, то я тебя разочарую. Да, я воин. И хороший. Но не более того. Не сказочный. Может быть, мог бы им стать, но... — он пожал плечами. — Не сложилось. Не встретилось Учителя, который поведал бы мне тысячелетние тайны слияния тела и духа, вселенской гармонии и прочего. Учился чему удавалось и как вышло. Так что если нам всё же встретятся Хоруны, то наше лучшее оружие — ноги.

— Будем изматывать их бегом? — предположил Димка.

— Типа того, — сказал Вайми без малейшей тени юмора. — Но лучше вообще им не попадаться. Если они поймут, куда мы идём, то без труда сложат два и два. А тогда нам конец. Прямо и непосредственно. Они так на нас насядут, что даже я не вывернусь. Нас в конце концов загонят и возьмут в плен. А дальше... ну, да ты и сам в курсе. Можно, конечно, перед тем самоубиться. Но нас с тобой раскидает по разным сторонам мира, и если мы вообще встретимся, то лишь через годы. А кто знает, что за эти годы может случиться? Стоит кому-то из ваших проболтаться — просто по глупости — и... всё. Мэцеё получит Ключ, а тогда...

— До Города Снов ему всё равно не добраться. Он же не знает дороги.

— Может, и знает. Даже если и нет, узнает рано или поздно. Может, Попечители его остановят... а может, и нет. В любом случае, нам это будет уже всё равно, потому что Ключ мы потеряем навсегда. А без него мы застрянем здесь навечно. В самом лучшем для нас случае. В худшем же... думаю, ты в курсе. Ничего хорошего, — Вайми вздохнул и поднялся. — Ладно, пошли. Путь предстоит ещё долгий.

16.

Антон сидел на траве, пытаясь изготовить каменный нож — занятие вполне бесполезное, но это пока. Ведь стальные ножи тут не вечны, как их ни берегли, они стачивались за какие-то несколько десятков лет. Каменные служили куда меньше — но из местного сырья их можно было делать вообще в любом количестве. Конечно, если знать, как. У него пока получалось не очень, и мальчишка уже думал бросить это дело... но тут его отвлекли крики. Он повернул голову — и тут же вскочил, увидев выходящего из зарослей Сергея. Он всё же вернулся — и вернулся не один. Рядом с ним шагала рослая дева с копьем в руке и черно-золотой гривой. Вслед за ней из зарослей показалось ещё два десятка лохматых голов. Увенчанных, понятно, такими же черно-золотистыми гривами. Маахисы всё-таки пришли...

17.

Долгожданных гостей тут же заметили, и скоро всё племя собралось вокруг них. На пришельцев откровенно пялились, и это вполне было понятно. Добрую треть Маахисов составляли девчонки, почти обнаженные, как и парни, — весь их наряд составляли весьма легкомысленные повязки из ярко-синей, расшитой золотом ткани на бедрах, и несколько низко лежавших ниток пёстрых бус поверх них. Рослая дева была явно их вождем. Черная, как ночь, грива спутанных крупными кольцами, лохма-тых волос плащом ложилась на её плечи, тяжелая от множества вплетенных в неё нитей радужных и темно-синих — в тон глаз — бус с множеством серебряных колокольчиков. Они издавали тонкий путаный звон кажѓдый раз, когда она мотала головой.

Антон изо всех сил старался представить, как бедная дева мыла голову со всем этим барахлом, — разве что всю эту радость она каждый раз выплетает и заплетает обратно. А вот со звоном в ухах что делать?.. Нет, всем известно, что девчонки сумасшедшие и ради красоты готовы мехом внутрь вывернуться, но чтобы так!..

Ошалело помотав головой, он посмотрел на стоявших по её бокам парней. На фоне изумительной девы они казались обычными. Почти. Один на вид лет четырнадцати, второй помладше. Оба одеты лишь в набедренные повязки, такие же, как у дев, только красные. Оба в нитках пёстрых бус, правда, не вплетенных в волосы, а намотанных на щиколотки и запястья. Стоявший справа от девы был повыше, чуть стройнее, хмурый. Стоявший слева — пониже, коренастый. Лицо его было круглым и веселым.

— Ребята, — между тем сказал Серый. — Это Файму Йэннти, вождица... вождиха... в общем, вождь Маахисов. Она пришла, чтобы помочь нам. И её племя тоже.

Вокруг радостно зашумели. Антон же не мог отвести от неё глаз. Файму была старше всех, кого он тут видел, — наверное, добрых лет семнадцати, одетая лишь в кусок синего, сложно расшитого серебром шелка, весьма небрежно повязанный вокруг широких, с вызывающим изгибом бедер. Лицо у неё было короткое и широкое — в самый раз под длинные, далеко посаженные глаза, внимательные и синющие. Небольшой, плоский, очень аккуратный нос, пухлые, насмешливо изогнутые губы, очень красиво очерченные... Небольшие, округлые ушки дерзко торчали из-под спутанной крупными кольцами металлически-черной, отливающей золотом гривы. Она широким куполом обрамляла её лицо и падала на спину, доставая до изгибов бедер.

Даже для своих семнадцати лет дева была рослой и крепкой. Её удивительно гладкая кожа сияла на солнце темным золотом и отливала серебром в тени. Свет, словно жидкость, разливался на её крепких плечах, тугой высокой груди, поджаром мускулистом животе. В руке правда она держала копьё, — алебарду скорее, с большущим наконечником — в полметра длины и шириной в две ладони, по бокам — выступы, похожие на морские волны, даже на вид ОЧЕНЬ острые. Смотрелось это страшновато. Хорошо, что она на нашей стороне, подумал Антон с облегчением.

Файму между тем кивнула, словно такое её представление было самым обычным делом. Она обвела взглядом собравшихся, потом повернулась к стоявшему справа парню, который сделал шаг вперед.

— Вэрка Йэннти, мой средний брат, — представила она его. Парень прижал к груди ладони скрещенных рук и вежливо, слегка поклонился.

Вслед за ним вперед вышел ещё один парень, младше землян, то есть, всего лет тринадцати. Точно так же одетый в бусы и парео — или как там называется этот набедренный платок? Тоже гибкий, отлично сложенный. И физия его не оставляла никаких сомнений в том, кем и он приходится Файму.

— Лэйан Йэннти, младший брат, — представила она. — Прошу любить и жаловать.

Лэйан тоже прижал руки к груди и поклонился. Физия у него была веселая, отчасти глуповато-чувственная. На плетеном пояске Лэйана, правда, висел нож с фигурной рукоятью — явно не каменный. И висел он явно не для красоты...

Файму продолжила представлять членов своего племени, но в голове у мальчишки зашумело и он уже никого толком не запомнил. Маахисы вообще были офигительно красивым племенем. Кожа их блестела, словно политая маслом. Или как металл. Живой, тёплый, гибкий металл. И волосы тоже блестели, словно металлические или влажные. И глаза. И зубы в улыбках. По сравнению с землянами Маахисы были более... гладкими. Словно золотистые тюлени, подумал вдруг мальчишка. Наверное, они страшно любят купаться и вообще воду...

Хотя, с усмешкой вдруг подумал Антон, в них есть всё же нечто девчоночье — в смысле, и в парнях тоже. Слишком мягкие очертания лиц, длинные волосы, гладко сплавленные мышцы, даже изгибы бедер — талия у них была ниже, чем у людей, где-то на уровне пупка... но все мысли вылетели у него из головы, когда Файму представила одну из дев, Ирису. Даже на фоне прекрасных Маахисов она выделялась потрясающей красотой. Очень широко расставленные синие глаза, широкое округлое лицо, пухлые губы, узкая талия, круглая попа, черные вьющиеся длинные волосы, — Антон просто не мог отвести от неё глаз, уже понимая, что пропал...

18.

За прибытием Маахисов последовал вполне ожидаемый пир. На нём Антон с некоторой оторопью узнал, что Маахисы — совсем не первобытные дикари, которыми казались. Напротив — они были детьми высокоразвитой космической цивилизации, которым не повезло попасть в этот дикий мир. Случилось это правда пятьсот лет назад, так что они вполне успели приспособиться. Вернуться домой они тоже, правда, не смогли, что очень Антона расстроило: если уж даже представители цивилизации, обогнавшей Землю на тысячи лет, ничего не смогли тут сделать, то им и вовсе ничего не светит. Но всё же, это не очень занимало его, потому что слушать о жизни их общества было невероятно интересно. Общественный строй у Аниу, как на самом деле называлась их раса, был коммунистический, что Антона ничуть не удивило — он и не ожидал иного. Но коммунизм этот оказался весьма странный, если не сказать больше. Чем-то он напоминал бурное начало земных двадцатых годов — по крайней мере, парады нагих дев (и парней!) у Аниу были делом совершенно обычным, как и Дома Любви, где каждый страждущий мог найти себе пару. Даже на самый экзотический вкус...

— Хороший у вас там коммунизм, — буркнул Антон, когда Ириса закончила рассказывать. — Плети, цепи, ошейники и всякое такое.

Она лишь пожала плечами.

— Если желание есть, и локальные законы такое вот допускают, то почему бы и нет?..

— А как же высокая коммунистическая мораль, при которой допустим только один вид любви, и это любовь к Партии? — спросил Антон.

Ириса вновь пожала плечами.

— Ну, во многих случаях всё же предложат лечится, но не во всех, и это редко обязательно — если добровольно всё.

— А если товарищ педофил? — резко уже спросил Сергей. — И тоже добровольно всё?

Ириса хмуро взглянула на него.

— Да, есть миры Союза, где такое вот бывает. Но даже там будут ОЧЕНЬ настойчиво предлагать лечится. ОЧЕНЬ. И выяснять, откуда такие желания — а вдруг в системе воспитания проблема?..

— Товарища так часто стегали плетью по попе, что он в итоге это полюбил? — предположил Антон.

— Скорее, начитался, чего НЕ надо, а Учителя не уследили, — Ириса вновь пожала плечами.

— 'Дети! Никто не видел моё собрание сочинений де Сада?' — предположил Борька.

Ириса улыбнулась.

— Да. Но ничего, в общем-то, не мешает желающим такого свалить в другие миры Союза.

— Только Союза? — удивился Антон. — А не к этим проклятым буржуазным разложенцам?

— И к ним тоже, конечно, но чаще внутри Союза, — Ириса быстро взглянула на него. — Союз, знаешь, большой. Очень. Большая часть Аниу — 1,06 триллиона живет в межзвёздных кораблях-мирах, меньшая — 508 миллиардов — на планетах. В Союз Аниу входит также 1080 младших рас, общая численность которых достигает восьми триллионов...

Это было действительно много — у Антона даже закружилась голова от одной мысли о таком разнообразии. Больше тысячи разумных рас! И население в тысячи раз больше, чем на его родной Земле...

Это было, пожалуй, обидно. И Антон невольно подумал, что в том, что Файму со товарищи на пятьсот лет застряли здесь, в диком мире, есть всё же справедливость...

19.

Тем не менее, новость была сокрушительная. Вечером, когда пир закончился и усталые гости завалились спать, Антон неприкаянно бродил по селению, буквально не находя себе места. Успокоить его смог только Лари, который уже не первый век общался с Маахисами и знал их несравненно лучше.

— Я тоже месяца два ходил весь пришибленный, когда узнал всё это, — сказал он, когда Антон вывалил на него свои душевные страдания. — Словно праведник, которого в рай не взяли, право слово. Потом-то понемногу оклемался. Маахисы хоть и умные, но болтать слишком любят. Слово за слово — и такое полезло, что райское сияние их поблекло. Союз их — не сильно добровольный. Формально он является равноправным — если младшие расы подчиняются Аниу, то могут делать всё, что придет им в голову — в точности, как их хозяева. С другой стороны, младшие не имеют права голоса ни в одной из областей политики Союза. Если Аниу решают, что какая-то из планет должна войти в состав Союза, её населению предоставляется свобода выбора — остаться там или покинуть планету. Однако решение Аниу не может быть отменено ни при каких обстоятельствах.

— То есть они того... империалисты? — хмуро спросил Антон.

— Ну, так. Хотя, конечно, называют всё иначе. И сами они, конечно, никого не завоевывают. Аниу не знают, зачем им вообще сражаться, и потому их армии состоят из самых разнообразных существ — от крошечных, похожих на насекомых, до огромных, напоминающих ящеров. Они не чураются даже войн с другими расами, особенно с теми, кто не желает с ними сотрудничать. Довольно агрессивны, однако, как и все расы-загадки, не склонны к нападению первыми. Я, кстати, видел их, когда они только тут появились.

— Ну и как они выглядели?

— Да так же, как сейчас, только одетые в лёгкие, переливающиеся цветастые туники с высоким воротником, которые при желании могли превращаться в балахоны с капюшоном, под которым прячутся глаза, уши, нос и рот. Так же, как и у всех уроженцев тропиков, у Аниу чувствительность к холоду, однако в своих мирах, они могут обходиться без одежды, так как носят термококоническую оболочку, предохраняющую от переохлаждения. Здесь им, понятно, она не нужна. Климат здесь им самый подходящий...

20.

Всё это очень занимало Антона — однако вскоре начались события, которые отодвинули все размышления об Аниу далеко на задний план. В селение вернулся Игорь — должно быть, прослышав о появлении в нём Маахисов, хотя они сами отнеслись к его визиту без малейшего восторга, должно быть, в силу каких-то старых разногласий. Антона это страшно злило, но что-то поделать тут он не мог. Волшебной палочки, чтобы убрать эту, по его мнению, дурь, у него не было, а что-то другое тут вряд ли могло помочь. В конце концов, он осторожно 'подкатил' к Игорю, стараясь выяснить, чем его так разозлили или расстроили Маахисы. Но он в ответ на его расспросы только хмыкнул.

— Старинная вражда, — ответил он, криво ухмыльнувшись. В его устах это звучало совсем не иронично. — Сами-то вы что теперь делать будете, с такой-то помощью?

— Как что? — удивился Антон. — Хорунов будем повергать, они главное в этом мире Зло.

— Ну, и как ты намерен их повергнуть? — мрачно спросил Игорь. — В штыки своих поведёшь, как Суворов при Кинбурне? Не прокатит. Ты не Суворов. Да и ребята ваши — не чудо-богатыри, а школьники простые. Весь ваш 'боевой опыт' — драки за гаражами, да потасовки в школьном дворе. Хоруны вас затопчут, и даже сапог не испачкают. Вы им буквально на один зуб.

— А нам Маахисы помогут! — запальчиво заявил Антон. — Они-то как раз драться умеют! И их вон сколько.

Игорь вздохнул.

— Не помогут. Даже не думай. Хоруны не дураки совсем. И понимают, что в открытом бою проиграют. Поэтому они Певцов, союзников их, в заложники взяли. Да не просто так, а хитро — морок на них навели, да такой, что колдун их, Драмл, их погубить может просто по щелчку пальцев. Не смертью даже погубить, а хуже, душ лишить. И превратятся они в бессмертных зомбиков. Поэтому-то Маахисы и сидят на попе ровно. Потому что ТАКОЕ на душу брать — это конец, в общем-то. Нельзя с таким вот жить.

— Ну, заклятье-то можно и снять, — буркнул Антон.

— А для этого, родной, Освобождающий Посох надо, — мягко, как малышу, объяснил Игорь. — А Посох тот Хоруны в Гнилой Башне спрятали. И они фиг его вам отдадут. И украсть его вы тоже ну никак не сможете. Башня та стоит посреди Проклятого Болота. Там и демоны болотные бдят, и нечисть, и заклятия охранные имеются. Уж немало умников там головы сложили.

— Да ну, — отмахнулся Антон. — Расколошматим этих Хорунов и заберём у них Посох. Застанем их врасплох в лесу, нашпигуем стрелами из засады... Делов-то!

— Хоруны — это тебе не Нурны какие-то, — хмуро сказал Игорь. — Они не первый век здесь живут. И неплохо живут, кстати. За чужой счёт. Потому, что драться умеют. В отличии от вас. Воевать с ними — плохая идея.

— А зачем нам с ними воевать? — фыркнул Антон. — Нурны как раз их тоже ненавидят. Можно союз с ними заключить, и они нам помогут. У них-то никаких заложников под мороком нет, а драться они отлично умеют.

— Да, умеют. А с чего им вам помогать-то? Вы им кто? Друзья? Братья? Нет же. Добыча просто.

Антон смутился.

— Ну... можно помочь им Бродяг изловить. Они ж нам вроде пока доверяют. Разузнаем, где они прячутся, скажем Нурнам... А они потом нам помогут с Хорунами справится.

Игорь покачал головой.

— Тоша, на подобные неспешные 'многоходовочки' у вас просто нет времени. Не говоря уж о том, что здесь, как и в любом РЕАЛЬНОМ конфликте, есть только ДВЕ стороны. Две и только две. Добро и Зло. И лихо лавировать между десятков сил, мановением руки натравливая одни на другие в своих целях — не выйдет. Решивший послужить 'серым силам' ради победы Добра вскоре прочно и крепко сядет на крючок Зла. И будет на нём трепыхаться до конца своих дней. Так что даже не думай об этом. Так ты только и себя погубишь, и друзей своих. Да не телесно, а куда как похуже. Скурвитесь вы, и станет в Ойкумене одним племенем подонков больше. Вот и весь итог.

— Всё равно, мы найдём какой-то способ посох этот сраный раздобыть, — буркнул Антон, опустив глаза.

— Вы тут два месяца уже, — напомнил Игорь. — Два! И чего добились?

— Мы Маахисов сюда привели, — вновь буркнул Антон. — Серый страху на них навел, и всё такое.

— Дим, а ты хоть понимаешь, что Хоруны с вами просто играли? — хмуро спросил Игорь. — Иначе в селение к Лемурам пришел бы не один их отряд, а ещё и орки во главе с Драмлом. И на этом все ваши 'приклюцения' и кончились бы. Но они решили вас того... раззадорить. Как раз чтобы вы сделали тут какую-то глупость. Типа этого союза с Нурнами. И скурвились. Курвы-то им не опасны.

Антон молчал. Ответить было нечего...

Глава 8.

1.

Усталые путники медленно тащились вдоль обрыва. Снизу, из ущелья, долетал глухой перестук дождя по камням и деревьям. Окрестности были не слишком привлекательны. Повсюду темнели непроходимые заросли, под ногами хлюпало, а в воздухе висела серая, почти непрозрачная мгла. Не было видно ни зги — даже когда они выбрались на открытое место, где не было деревьев. Всё, что Димка смог тут разглядеть — это кусок здоровенной стены какой-то, как решил мальчишка, крепости, тускло серевший вдалеке, в самой середине этого сумрачного мира...

— Что это? — наконец спросил он.

— Храм Нар-Хаггина, — коротко и непонятно ответил Вайми. Потом всё же неохотно пояснил: — Бывший. Там уже века не зажигали фонарей. И, надеюсь, так и не зажгут...

2.

Ворота храма зияли, распахнутые и никем не охраняемые, двор за ними тоже оказался пуст. За ним поднималось массивное каменное здание с такими же пустыми, зияющими проемами дверей, и Димка невольно передёрнулся. Место было донельзя зловещее, но оно могло хотя бы дать укрытие от этого проклятого дождя...

— И куда дальше? — спросил он. Храм Нар-Хаггина встретил его как-то совсем неприглядно.

— Подождём. Не нравится мне тут...

Вайми пристроил свою сумку на ближайшем обломке колонны и подпёр её ногой, чтобы не упала. Они постояли немного, прислушиваясь. Вокруг царила тишина — если не считать, конечно, бесконечного шума дождя. Сквозь пелену тумана проступали какие-то примыкающие к стене постройки, очевидно, хозяйственного назначения. Зияющие проёмы их дверей чернели провалами глухой жуткой тьмы.

Димка поёжился. Он всё ещё не мог привыкнуть к тому, что он теперь не в своём мире. То, что с ним случилось, казалось ему сном или бредом. Сейчас он очнётся и вокруг снова будет привычный мир... Но нет, это не сон. Это грубая реальность, и он отныне обречён в ней жить...

— Пошли, — сказал Вайми, поднимая сумку. — Посмотрим, что тут есть.

Вслед за ним Димка подошёл к храму. Стена его была до сих пор гладкой, но на ней были высечены какие-то знаки, которые, конечно, он не смог разобрать. Мальчишка вошел внутрь и оказался в большом зале, стены которого были сложены из какого-то черного камня. На стенах и потолке тоже были вырезаны какие-то странные символы, некоторые из них напоминали древние земные руны, другие — какие-то геометрические фигуры. Но все они несли в себе нечто зловещее. Разглядеть их толком он правда не мог, так как окон в зале не было. Свет проникал лишь через ряд дверных проемов, да и то довольно тусклый.

И тут мальчишка вдруг понял, что именно так напугало его в этом храме: это были не просто символы. То, что он видел, было частью древней магической традиции, которую он не мог понять. Но он знал, что в ней есть что-то опасное. Ему было страшно, и он помедлил, стоя в дверях. Напротив, в дальнем конце зала, было устроено нечто вроде алтаря — огромная каменная глыба, на которой был вырезан сложный узор. Узор был непонятен, но Димка почувствовал, что в нём содержится какая-то сила. Он подошёл поближе и увидел покрывающие глыбу знаки. Его рука потянулась к ним, но Вайми схватил его за плечо и грубо отбросил назад.

— Не трогай, — прошипел он. — Нар-Хаггин не любит таких шуток.

— Нар-Хаггин — это кто?

— Бог Пустоты, что меж мирами. Он перенёс меня в этот мир, он же перенёс и вас.

— Зачем?..

Вайми лишь пожал плечами.

— Кто знает? Наверно, решил подшутить. Боги, знаешь, очень любят шутки.

— Так это что-то типа портала? — Димка показал на алтарь. — Ну, места, через которое можно меж мирами путешествовать?

— Да.

— А попасть отсюда на Землю мы не сможем? С помощью твоей магии и этого Нар-Хаггина?

— Я-то наверно смогу, — хмуро сказал Вайми. — А вот ты нет.

— Это как?

— Боги ничего не делают даром. Надо служить им... или подносить дары. А услуги Нар-Хаггина вообще очень дороги. Насколько — тебе лучше не знать.

Димка подумал, что таки знает... и невольно передёрнулся. Хотел приключений, дурак, подумал он про себя. На вот, жри! Да не обляпайся. Это тебе не книжки читать, тут всё всерьёз. Сунут меч в кишки — и подыхай на здоровье. И глотком живой воды его не поправить. Хотя, кто знает? Магия-то тут и в самом деле есть...

Вайми между тем обошел алтарь и деловито направился к зиявшему за ним проему. Вслед за ним побрёл и Димка. Его ощутимо потряхивало. В книжках в таких вот заброшенных местах гнездилась всевозможная нечисть, и встречаться с ней наяву ему ну совершенно не хотелось. Ведь у него тупо ничего не было. Ни оружия, ни доспехов, ни какой-то магии. Оставалось рассчитывать на Вайми, но и он после той сцены у ямы не внушал мальчишке доверия. Возьмет вот — и зарежет на алтаре, во славу этого Нар-Хаггина, чтобы вернуться домой или ещё зачем-то... Здесь, вроде, от этого не умирают, но кто знает, что могут местные боги? Возьмут вот — и утащат его душу в ад, где тоже никак не помирают, но очень этого хотят...

Вайми между тем остановился, и, порывшись в своей сумке, достал самую обычную свечку. Достав оттуда же огниво, он ловко запалил её. Светила она не бог весть как, но мрак всё же разгоняла. За проемом оказался мрачный каменный коридор с зиявшими провалами дверей. Из них тянуло могильным холодом, по стенам ползали огромные мокрицы, и Вайми не проявил желания лезть туда...

Отыскав за одной из дверей лестницу, они поднялись на второй этаж. Здесь в середине был устроен небольшой дворик, его окружали вполне приличные комнаты с окошками. Как догадался Димка, здесь раньше жили жрецы. В самой большой комнате нашлась бронзовая, как решил Димка дверь, позеленевшая от старости. Она была распахнута... а в темной комнате за ней грудами лежало золото. В зыбком мерцании свечки масляно блестели какие-то здоровенные кубки, вазы, чаши, статуэтки каких-то зверей и богов, усыпанные драгоценными каменьями.

Мальчишка замер, глупо приоткрыв рот. Конечно, в заброшенном храме логично было отыскать сокровища — но это было как-то совсем уже книжно.

— Почему всё это до сих пор не спёрли? — тупо спросил он, глядя на золотые груды. На Земле всё это потянуло бы на многие миллионы.

— Так тут ж никто и не бывает, — удивлённо ответил Вайми. — Вокруг на три дня пути дикий лес, где даже не живет никто. Ну и золото это ж не ничейное. Оно принесено в дар Нар-Хаггину и жрецам его. А у богов красть — это, знаешь, такое... На месте не погубят, но проклянут. И не будет тебе ни счастья, ни покоя. Да и упрёшь ты отсюда хоть тарелку золотую — куда ты с ней поёдешь? В дикое племя, где с лопухов жрут руками? К Господинам? Так они не только отберут, а самого в рабы определят. И лично с неё жрать — опять же проклятие на себя навлекать. А дураков таких здесь давно нет. Так что пошли отсюда...

3.

На ночлег они устроились в соседней комнате, не такой просторной, но зато более уютной — конечно, относительно. Димка долго не мог уснуть — ему мерещилась всякая чертовщина, что в таком месте, конечно, совсем не было удивительно. Вайми, напротив, моментально задрых, положив голову на руку. Спать он любил и делал это с откровенным удовольствием. Димка подумал, что раз шаман и маг изволит дрыхнуть, то опасности наверное нет... и, наконец, сам заснул.

4.

Разбудил его непонятный металлический шум, очень непривычный в этом мире. Мальчишка вскочил, ошалело осматриваясь. Спал он очень долго и дворик за окном заливал яркий солнечный свет. Вайми в комнате не было, и в груди у Димки ёкнуло: остаться в таком месте одному ему ну совсем не хотелось.

Шум повторился, он шёл из соседней комнаты. Кто-то рылся в сокровищнице... и это точно был не Вайми. Подобрав с пола увесистую дубинку — своё нынешнее оружие — Димка направился туда. По уму он понимал, что поступает глупо, ведь вор мог быть не один... но был слишком зол от нежеланного пробуждения. Ему снился дом, и то, что досмотреть этот сон ему не дали, казалось страшнейшим преступлением...

Держа дубинку наготове, он вошёл в комнату главного, наверное, жреца. За дверью сокровищницы что-то снова загремело, рассыпаясь. Димка бросился к ней, распахнул... и едва ли ни нос к носу столкнулся с парнем лет четырнадцати, то есть с ровесником.

Димка ошалело уставился на него. Парень был сильно загорелый, голоногий, в одной чёрной футболке, уже очень грязной и потрёпанной. Лохматые темно-русые волосы, широкий чувственный рот... Торчавшие из-под волос круглые уши придавали ему довольно смешной вид, большие серые глаза смотрели довольно испуганно. В гриву парня был вплетен пёстрый четырехцветный шнур, свисающий на левое ухо — явно больше от лезущих в эти глаза волос, чем для красоты. К груди он прижимал большую золотую вазу.

— А ну стой! — рявкнул басом Димка.

Парень ойкнул и отскочил назад, уронив вазу, которая гулко загремела по полу. За ней, на груди футболки, обнаружилось золотое солнце. Конечно, нарисованное. Оно придавало ему странно торжественный вид — очень не сочетавшийся, правда с испуганной физией и голыми ногами.

Димка невольно подумал, где тут пацан мог раздобыть такую вот футболку. Может, он прямо в ней вот сюда и попал? Но где тогда штаны и остальное? Он-то точно не стал бы расхаживать тут без штанов! Да и грабители, конечно, в первую очередь отобрали бы футболку, а не штаны. Или штаны у парня были ещё более роскошные? Из золотой прямо парчи?..

Димка невольно представил себе это — и засмеялся. Парень испуганно попятился. Наверно решил, что я псих, подумал Димка. Смех без причины — признак дурачины. Но у меня-то причина была!..

— Почему без штанов? — строго спросил он, в упор глядя на парня.

— А? — тот едва не подскочил, услышав его голос.

— Без штанов почему? — повторил вопрос Димка.

— Так это... изорвались давно все, — пробормотал парень. — А новых-то тут взять негде.

— А вазу зачём спёр? — продолжил допрос Димка. — Её-то на попу не наденешь!

— Так я того... этого... э-э-э... — парень окончательно потерял дар речи.

— Правда, зачем она тебе? — с интересом спросил Димка. — Золотая, конечно, но куда ты её тут продашь-то? Да и из лесу её тащить — у тебя пупок развяжется. Она ж целый пуд весит, не меньше. Да и по дороге запросто отобрать могут.

— Красивая она! — наконец признался парень. — И вроде как ничья.

— Сейчас моя. То есть наша, — постановил Димка. — Мы этот храм первые нашли.

— Первые? — возмутился парень. — Да тут кто только не бывал!

— Ага, только вот почему-то не взял ничего. Один ты тут такой гробокопатель.

— Я не гробокопатель! — возмутился парень. — Я тут живу рядом.

— И давно живёшь? — осведомился Димка.

— Ну... недавно.

— А откуда ты тут взялся? И ты вообще кто?

— Тэмин я, — представился парень. — Из племени Красной Лисы. Только нет больше моего племени. Хоруны налетели, всех побили, скрутили и в рабство. А я в лесу был, они меня не заметили. Вот с тех пор и брожу по миру. Хотел к людям приткнуться, но к кому?.. Чужакам нигде тут не рады, а где рады — там берут в рабы. Я к Хоргам поначалу вышел — мне и сказали, что я теперь раб. Я возмутиться попробовал, а меня... — Тэмин повернулся спиной и задрал футболку, показав голую попу.

Сверху донизу исполосованную шрамами.

Димка представил, как всё это выглядело, пока не зажило... и ему стало дурно.

— Кнутом отходили, — пояснил Тэмин, повернувшись. — Чуть не сдох от боли, два месяца на животе спал. Полгода на уродов ишачил, таких унижений натерпелся, что расхотелось жить. В общем, повесился. Выкинуло меня в этот лес, по нему и брожу. Уже пару лет как. Охотится не могу, жру, что подвернется. Жизнь собачья, но всё лучше, чем в рабах.

— Понятно, — Димка вздохнул. Он-то думал, что это ЕМУ не повезло, а оказалось — повезло, и очень. Представлять себя на месте Тэмина мальчишке совершенно не хотелось. Он сам лишь чудом избежал такой участи — но во второй раз оно могло и не повториться. А тогда...

От этой мысли Димку передернуло. Раньше всякая там борьба за свободу казалась ему делом довольно абстрактным, как борьба за воздух, который и так есть. Теперь же он понял, что смысл у неё есть, и очень конкретный. И помереть и в самом деле лучше, чем оказаться в рабах...

Тэмин между тем вдруг вздрогнул и испуганно уставился на что-то за спиной Димки. Тот рывком повернулся на пятке... и столкнулся взглядом с Вайми, который уже деловито вкладывал стрелу в свой лук, явно имея в виду пристрелить незваного гостя на месте.

— Вай, ты чего? — испуганно спросил мальчишка.

Взгляд синющих глаз Вайми переместился на него... и Димка вдруг понял, что он запросто может пристрелить и его. В самом деле, пользы от него, Димки, ему никакой больше нет, одни хлопоты и вред...

— Вай... не сходи с ума, — как мог мягко сказал Димка. — Будь человеком. Здесь и так зверства хватает.

Вайми ещё секунду пронзительно смотрел на него... потом опустил лук и вздохнул.

— Судьба, скотина... — непонятно пожаловался он. — Ладно. Что суждено, то и будет. Я там козу подстрелил. Помогите разделать, что ли...

5.

Позавтракав, они двинулись вверх вдоль извивавшейся по дну ущелья бурной речки. К радости Димки, шли они по каменистой, но всё же вполне настоящей дороге — той самой Поющей Тропе, о которой говорил Акмай. Тем не менее, идти оказалось тяжело. Подъем был не крутым, но постоянным, и вскоре Димка начал уставать. Другим было не лучше, но останавливаться никто не хотел. Все тревожно оглядывались назад, но их никто не преследовал. Небо тоже оставалось пустым. Вокруг царила зловещая тишина, лишь в скалах посвистывал ветер. Наконец, небо затянули тучи и снова начался противный мелкий дождь.

Ущелье казалось Димке бесконечным. Лишь на закате они добрались до конца дороги — обширной, почти ровной площадки. Слева был обрыв, справа поднималась изогнутая скальная стена, в которой зияли отверстия пещер.

— Ну вот, мы, собственно, пришли, — сказал Вайми, осмотревшись. — Это вход в Колыбель Древних, — он показал на жерло самой большой пещеры. — Ключ и Флейта там. Но взять их будет непросто.

— Почему? — удивился Димка. — Акмай же говорил, что защитные заклинания рассеялись.

— На самой Тропе да — мы прошли по ней без затруднений. Но в горе... — он покачал головой. — В горе всё иначе. Там сама Реальность искажается.

— Ой, да ладно, — отмахнулся Димка. — Не нужно нагнетать тумана, его и так тут хватает. Пошли.

6.

Вайми достал из сумки невесть где тут раздобытый фонарик и включил его. Втроём они вошли в жерло подземного хода. Ход выходил в самую настоящую пещеру — бесформенное помещение со стенами из дикого камня. К удивлению Димки, здесь подземелье не кончалось — слева от пещеры отходил явно естественный ход...

Какого чёрта я сюда лезу? — подумал мальчишка, спускаясь по скользким каменным уступам. Воздух здесь был сырой и холодный, и после жары джунглей его пробил озноб. Коридор постоянно вилял вправо и влево, он казался бесконечным и Димка потерял представление о времени. Он не представлял, сколько прошёл, на какую глубину опустился. Он замёрз, босые ноги буквально заледенели от холода и он едва их ощущал. Однако пещера всё же кончилась раньше, чем иссякла его решимость, причём кончилась довольно неожиданно — монолитной на вид стальной стеной с круглой дверью. На ней имелись отпирающие рукоятки — аж четыре — но вот замка не было. Только два круга с буквами и стрелками. Замок отпирался с помощью кодового слова. Как хорошо, что Акмай сказал ему его...

Димка почесал в затылке, но всё же вспомнил это слово: 'клааратура'. Вздохнув, он начал крутить левую стрелку. Она подавалась с легким пощёлкиванием. Набрав код, он потянул за ближайшую рукоять, но та даже не дрогнула и он задумался. Кругов тут было два... и явно нужно было второе слово... или...

— Акмай был большой шутник, — мрачно сказал между тем Вайми. — Он сказал тебе слово... но не сказал, что тут их нужно два.

Димка задумался. Он не мог поверить, что Акмай мог подшутить над ними так жестоко — в этом просто не было смысла. Ведь они должны были спасти мир! Значит...

Его вдруг осенило. Он набрал на втором диске то же слово, но в обратном порядке — 'арутараалк'. Потом вновь потянул рукоять.

К его крайнему удивлению, она подалась.

7.

Повернув все четыре рукоятки, Димка вновь ухватился за первую и упёрся босой ногой в стену, потянув изо всех сил. Дверь даже не дрогнула. Он зарычал от злости и принялся отчаянно дёргать её — раз, второй, третий... но без толку. Вайми вздохнул и ухватился за рукоятку вместе с ним.

— Ну, — сказал он, — на раз, два...

На 'три' что-то тихо треснуло, и дверь отошла.

8.

К счастью Димки, она оказалась нетолстой — всего-то сантиметров пять. Иначе у них даже вдвоем просто не хватило бы сил её открыть. За ней он ожидал увидеть комнату с золотым Ключом на бархатной подушке. Но увидел лишь продолжение пещеры. Это его разозлило... но за дверью было сухо. И заметно теплее. Вздохнув, он забрался в круглый проём.

Здесь пещера шла уже почти горизонтально, идти было легко. И недалеко. Бесформенный коридор вывел его в зал, где свет фонарика едва доставал до свода. В нём было почти так же тепло, как в пещере, но пол оказался ровным и гладким. Димка огляделся — на стенах было множество странных знаков и рисунков, на полу — непонятные символы. Он подошёл к одной из стен и провёл по ней рукой. Гладкая, чуть шероховатая поверхность. Поднёс к ней палец — и не ощутил ни малейшего трения...

В центре зала был выложен из камней круг, а в нём — ещё один. По бокам — два квадрата. По краям каждого квадрата — четыре камня. Всё это выглядело так, словно кто-то разложил камни от скуки. Но в центре кругов виднелось отверстие. Некоторое время Димка разглядывал его, потом подобрал с пола булыжник и швырнул в отверстие, стараясь попасть в центр. Но, к его крайнему удивлению, булыжник отскочил от черноты внутри круга и со стуком покатился по полу.

— Здорово, — сказал Вайми без малейшей радости. — Но что дальше?

— Не знаю, — мальчишка вздохнул. — Акмай ничего не говорил про это.

Они замерли, ожидая непонятно чего. По мере того как Димка продолжал стоять во тьме, он почувствовал, как воздух в пещере становился всё более напряженным. Странное чувство охватило его — будто бы кто-то или что-то наблюдало за ним из тени. Его сердце забилось сильнее, а в ушах раздался шорох, который заставил его вздрогнуть. Внезапно из темноты раздался шепот.

— Димка... Димка... — его имя прозвучало словно эхо, отражаясь от стен пещеры. Мальчишка ощутил, как мурашки побежали по его спине, и он не мог сдержать дрожь в своем голосе, когда ответил:

— Кто там?

Тишина окутала пещеру, словно дыхание самой земли замерло. Но в следующий момент из темноты вышла фигура — тень, искаженная и неопределенная.

— Я — Страж... — прозвучал шепот, испаряясь в воздухе. — Ты не должен был приходить сюда. Здесь ты не один... с тобой пришло величайшее Зло.

Димка почувствовал, как страх охватывает его, но что-то внутри заставило его задать вопрос:

— Что это за место? Что здесь происходит?

Тень медленно приблизилась, и в тусклом свете фонарика мальчишка увидел лицо, искаженное страхом.

— Эта пещера проклята. Здесь темные силы пробуждаются, и они ищут жертву. Вы должны уйти, пока не поздно...

Димка чувствовал, как его сердце бьется в унисон с шагами страха. Он понял, что должен немедленно покинуть это место, но он не мог уйти отсюда без Ключа. Он взглянул на тень и прошептал:

— Что ты имеешь в виду?

Но тень уже исчезла в темноте, оставив его наедине с собственными страхами. Он знал, что что-то зловещее таится в этих стенах, и оно только начиналось...

— Пошли отсюда, — сказал Тэмин. Ему вовсе не хотелось, чтобы их тут застали пробудившиеся силы зла. Ничем хорошим для них это точно не закончилось бы.

— Мы не можем уйти, — мрачно сказал Димка. — Где-то здесь спрятан Ключ, и мы должны взять его.

— Нет здесь никакого Ключа, — возразил Тэмин, нервно оглядываясь. — Это всё враки.

Димка невольно подумал, что он прав. Недовольно помотав головой, он подошёл к отверстию и сел рядом с ним на корточки. Стенки было видно лишь на несколько сантиметров, остальное было заполнено как бы очень плотным дымом или полупрозрачной тёмной жидкостью...

Димка осторожно протянул руку и коснулся её. Она и в самом деле оказалась плотной, но неосязаемой — словно он, держа в руке магнит, старается поднести её к другому магниту. Очень похожее ощущение — только вот никакого магнита у него в руке не было...

Окончательно ошалев, он поднялся... и встал прямо в центр круга. И сразу же провалился в мягкую, пружинистую массу. Что это было — Димка так и не понял. Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Вдруг он почувствовал, что его приподнимают, усаживая на что-то... и тут же ощутил, как его ноги отрываются от пола. Так он и летел вверх, держась руками за края отверстия. Он уже почти не дышал — настолько ему было трудно. Его лицо было мокрым от пота, а руки — скользкими от слизи... пока он не сообразил, что летит вниз головой. Тогда он разжал руки, и тело его поплыло вниз. Но скоро он снова почувствовал, как руки его сжимают края отверстия, и он начал подниматься вверх. Он почти ничего не видел, потому что на глаза ему падали какие-то длинные нити, но он упорно продолжал подниматься, цепляясь за них. Вот он уже снова висел вниз головой, и ему казалось, что он висит так целую вечность. Наконец он увидел свет...

И что это всё значит? Он должен был упасть с невесть какой высоты, но почему-то не падал. И вскоре Димка понял, что не падает. Он летел, и его несло куда-то. Вниз, вниз, вниз... Он чувствовал, что должен удариться об землю, хотел закричать, но не смог. Все чувства были словно отрезаны. Голова стала пустой, только одна мысль билась, билась в ней. Что происходит?..

Димка не знал, сколько прошло времени. Он вдруг понял, что падает на землю, и он действительно упал — как камень.

9.

Очнувшись, Димка удивлённо замер. В центре пещеры парила бесформенная, ветвистая масса золотого сияния — словно бы светящейся жидкости. Вокруг неё парили тысячи золотых шариков, они роем плавали вокруг, сливались с этой массой или отделялись от неё, заливая всё подземелье мягким светом. Это было поразительно красиво, и Димка бездумно протянул руку, чтобы поймать один шарик размером с грецкий орех. Тот ткнулся в его руку... и в неё словно ударила молния. Мальчишка рухнул на пол, прошитый электрическим разрядом невероятной мощи, и с минуту корчился от боли, не в силах встать. Все его мышцы сводило от этой боли судорогами, и он едва смог опомниться. Он был на волосок от смерти...

Когда боль утихла, он осторожно встал на ноги и огляделся. Сияние уже погасло, шарики исчезли. На полу остались только два следа их пребывания. Они были похожи на две светлые лужицы, которые тоже медленно таяли и исчезали, словно испаряясь на глазах, пока не пропали совсем. Словно ничего и не произошло...

Димка поднял руку и тщательно обтёр ею пыль и песок с пола, но ничего не обнаружил. Вайми и Тэмина здесь тоже не было. Тогда он решил поднялся на поверхность и медленно побрел к выходу, на ходу пытаясь унять дрожь. Пол в коридоре шёл под наклоном, так что Димка в основном смотрел под ноги, чтобы не поскользнуться на каменных плитах. И вздрогнул, едва не налетев на Вайми.

— Откуда ты здесь взялся?

— Я бы не хотел заострять на этом внимание, — чуть ехидно проговорил Вайми, — но, поскольку ты остался здесь, я не мог не появиться.

— Что ты тут делаешь? — спросил Димка.

Вайми молча смотрел на него. За спиной у него был лук, а на поясе висел длинный нож.

— Жду тебя, конечно, — он улыбнулся, но улыбка была какой-то нарисованной. — Уже давно.

— Зачем?..

— Чтобы кое-что показать, — Вайми снова улыбнулся. На этот раз его улыбка была настоящей. Он сделал шаг вперёд... и Димка ощутил, как его с головой накрывает волна ледяного холода. У него даже перехватило дыхание.

Как только мальчишка осознал, что холод ему не мерещится, он попытался отпрянуть. Однако холод не отпускал его. Теперь уже он сам, в своей собственной коже, чувствовал его присутствие. Вайми придвинулся ближе. Его глаза тоже были холодны и пусты. Он ещё улыбался, но улыбка эта была недоброй. В ней не было радости и надежды. Это была улыбка смерти. Димка пытался отвести взгляд, но не мог. От слабости он опустился на колени.

— Что происходит? — наконец прошептал он.

Вайми склонился над ним и взял в ладони его лицо. Холод его рук был сильнее холода в воздухе. Димка почувствовал, как холод проникает в его тело, замораживая его изнутри. Он пытался закричать, но из пересохшего горла вырывался лишь хриплый шепот. Ему показалось, что он ощущает, как ледяной холод просачивается прямо в мозг, проникая в его глубины...

С диким криком он попытался вырваться из объятий Вайми. Но тот держал его крепко, словно не замечая попыток мальчишки освободиться. И тут Димке почудилось, что его руки и ноги стали ватными и перестали ему подчиняться. А потом его вдруг охватило чувство невероятного покоя. Как будто он плыл в невесомости, а внизу под ним расстилались незнакомые земли. Он ощущал присутствие и других существ, которых раньше никогда не видел. Они были похожи на людей, но имели совершенно иной облик. Их тела были покрыты чешуей, конечности оканчивались длинными острыми когтями, а у некоторых были длинные хвосты. У некоторых на голове росли рога, у других на спине были крылья. Все они были невероятно грациозны и прекрасны, но в то же время это были хищники, которые охотились и убивали ради удовольствия. Димка почувствовал, что он в безопасности, и в то же самое время знал, что это совсем не так. В них было что-то очень опасное, хотя внешне они казались дружелюбными. Мальчишка не знал, как он должен поступить в этом случае. Он не знал...

— Что это за место? — спросил он, чтобы хоть как-то прервать молчание.

Вайми улыбнулся.

— Это место, где сбываются мечты. Здесь ты можешь делать всё, о чём мечтал. Ты свободен.

Димке показалось, что он ослышался. Неужели кто-то может быть абсолютно свободным? Разве такое возможно?..

— Но это место — всего лишь иллюзия, — продолжил Вайми, словно прочитав его мысли. — Иллюзия свободы. А свобода — это иллюзия.

— Скажи, что это за место! — потребовал Димка. Оно показалось ему почему-то знакомым.

Вайми вздохнул.

— Ладно. Это Надир. Нечто, создающее реальность. Оно существует, и оно существует во всех мирах. Не в одном, так в другом...

— И мы не можем его контролировать, не имея Ключа, — напомнил Димка. — Ни мы, ни кто-либо другой. Мы только можем попытаться его изучить.

— Но если мы получим Ключ, то мы сможем изменить реальность, — возразил Вайми.

— Как? Ты же говорил, что не знаешь, как это сделать.

Вайми усмехнулся:

— Я знал, что это возможно. Но не знал как. Теперь знаю. И я единственный, кто может его взять. Я, а не ты. Ты можешь верить, не верить, но это факт.

Димка отвёл глаза. Вайми был прав. Это было не по силам даже ему...

Он вдруг заметил, что иллюзия исчезла. Они стояли в круге света, отбрасываемом фонариком. Шло время, а Димка никак не мог собраться с мыслями. В голове был туман. А Вайми всё говорил и говорил. О том, что они должны отыскать Ключ, иначе он найдёт их сам. О том что им нужно как можно быстрее найти его, пока он не нашел их. Что он может быть везде. Даже в его голове. Как он это понимает? Он же ничего не знает о нём...

— Всё, хватит! — Димка вскочил на ноги. — Нам пора.

Он не мог больше оставаться здесь. Они направились к выходу, но бронированная дверь оказалась закрыта!

— Что за шутки?! — возмущенно спросил Димка.

В этот момент в коридоре послышались шаги. В их сторону кто-то шел!.. Шаги были быстрыми, Димка даже слышал, как скрипел под ногами гравий. Это были шаги человека, который спешил.

Шум шагов приближался. Вайми напряженно замер. Потом спешно погасил фонарик.

Через несколько секунд раздались голоса. Их было два. Один голос был явно женским. Другой принадлежал мужчине, причем, он говорил довольно громко, хотя разобрать слова было нельзя.

'Чёрт, — подумал Димка, — это же Драмл. Надо уходить'.

В этот миг что-то лязгнуло. Дверь распахнулась, словно бы сама собой. Но за ней ничего не было. Совсем ничего. Просто белый круг света.

— Что будем делать? — нервно спросил Димка.

Вайми не ответил. Димке казалось, что он видит сон. Но, может быть, это не так...

— Что будем делать? — снова спросил Димка. — Мне всё это не нравится.

В этот момент он заметил, что в дверном проеме что-то изменилось. Свет стал ярче. Это было настолько неожиданно, что он не сразу сообразил, что происходит. Но до Вайми это явно дошло, он быстро схватил Димку за руку и потянул его назад.

Свет становился всё ярче и ярче, и они вынуждены были отойти от двери подальше, чтобы не ослепнуть. Когда же глаза привыкли к яркому освещению, Димка увидел, что перед ними стоит, улыбаясь, женщина средних лет. На ней было длинное, до пят, тёмно-синее платье, а на голове у неё была роскошная, пышная прическа. В руках она держала что-то, похожее на большую белую розу. В лице у неё было что-то дьявольское. Димка не мог объяснить это, но это было так.

Он посмотрел на Вайми. Тот, как завороженный, смотрел на женщину. Димка легонько толкнул его в плечо:

— Вай, посмотри на меня, — он старался говорить как можно спокойнее, но голос всё же дрожал. — Посмотри на меня!

Вайми повернулся к нему. Глаза у него были совершенно дикие. Димка дёрнул его за руку.

— Бежим!

Вайми молча бросился прочь. Димка за ним. В тот же миг свет за их спинами погас, и мальчишка услышал, как дверь гулко захлопнулась.