Сквозь Свечение 1 Часть

— Ты тоже, — не переставая улыбаться, Талита повернулась и обняла Шеата, — Как я скучала, по вам всем!

— Позволь тебе представить девушку, ее зовут Рина. Рина это Талита принцесса Каурдэлии и сестра принца Талиона.

— Ты полукровка? — воскликнула принцесса.

Рина смущенно посмотрела на нас, а потом на принцессу, — Да, полуэльф-получеловек.

— Мой брат тоже полуэльф. А ты знаешь, кто твои родители? — сыпала вопросами на бедную девушку Талита.

— Не знаю, — сухо ответила она.

Талита слегка нахмурилась, а я схватила принцессу за руку и отвела в сторонку.

— Талита, ну где твоя тактичность и дипломатичность?! Для Рины это неприятная тема и я потом тебе расскажу, как мы с ней познакомились. Скажу лишь одно, что она охраняла артефакт и еще она целитель наделенный магией, умеет заживлять раны прикосновением рук. Твой брат предложил ей место ученика в Каурдэлии.

— Но у нас есть уже маг, — нахмурилась еще больше принцесса.

— Ее ваш Гримм будет обучать всему, и перестань хмуриться. Рина хорошая девушка и вы подружитесь, кстати, Шеат поддержал идею Талиона.

Видимо мои последние слова произвели впечатления на Талиту и она уже дружественно смотрела на Рину. Шеат у принцессы ходил в авторитетах, что ж, отлично! Когда-то мне казалось, что наша маленькая принцесса не равнодушна к придворному магу, видимо у принцессы так ни чего и не изменилось.

И вот все затихли, и мы увидели Талиона и Аметист, от их вида дух захватывал, настолько они были прекрасны. Правитель правящего дома эльфов Элантиэль и отец Анкера и Аметист громко известил, что его дочь и принц Каурдэлии соединены в одну душу и благословлены самим почтеннейшим магом Ланталимэ и через неделю состоится их венчание. После этого заявления зал замер, а потом раздались аплодисменты, и зазвучала музыка. Я заметила, что эльфы не способны выражать живые эмоции, как привыкла видеть лица и радость людей гулявших на свадьбе и самом предвкушении праздника, а здесь выдержанно, гордо, аристократично звучали поздравления в адрес молодой пары.

Заиграла красивая мелодия и многие пары закружились в танце, посреди зала в самом центре танцевали легко и воздушно виновники торжества.

— Потанцуешь? — протягивая руку, обратился ко мне Шеат.

Я искренне улыбнулась, и как всегда отключилась от всего мира, смотря в глаза своего вервольфа. Когда танец закончился Шеат, подвел меня к Рине, та так и стояла, разглядывая с любопытством все вокруг.

— Рина, — обратился к ней Шеат, — Надеюсь, ты не откажешь мне?

Девушка встревоженно посмотрела на вервольфа, — Я совсем не умею танцевать.

Шеат протянул ей руку, и она неуверенно с долей опаски вложила в его открытую ладонь свою. Я наблюдала за ними со стороны, неприятное слабое чувство кольнуло в груди. Неужели ревность?

— Отпустила вервольфа и теперь ревнуешь?— раздался насмешливый голос.

Анкер. Ну конечно. Я повернулась и наткнулась на ироничный, дерзкий взгляд.

— Я ни кого не отпускала, и ни кого не ревную, — сухо произнесла в ответ.

— Поэтому у тебя такой хмурый вид? — не отставал блондин.

— А тебе то что?

— Грубиянка.

Я хмыкнула и отвернулась.

— Потанцуй со мной, — услышала я за своей спиной и напряглась.

— Я не танцую.

— Не ври.

-Я не стану с тобой танцевать, — отошла я от эльфа и посмотрела в его глаза. И зря это сделала, Анкер совершенно серьезно смотрел на меня без доли иронии и сарказма.

— Почему? Боишься?

Я отвела быстро взгляд, — Нет.

— Тогда пошли, — и схватил меня за руку.

Не успела я возмутиться, как очутилась в плену его рук, танцуя посреди зала.

— Анкер я ненавижу тебя, — прошипела я.

— Я знаю. Но все равно танцуешь со мной.

— Ты не понимаешь, когда тебе говорят "НЕТ"?

— Нет.

Плотно сжав челюсти, я сосчитала до двадцати, что бы успокоиться.

— Жаль...

— Что жаль?— не поняла я.

— Раньше когда ты злилась, твои глаза горели огнем. В каком-то роде я скучаю по той Данике.

— В той Данике слишком было много огня, и теперь я наконец-то стала прежней и знаю, что я хочу, и мной больше не управляют эмоции и не толкают на необдуманные поступки, — с намеком произнесла я.

— И что хочет прежняя Даника, — прошептал Анкер, склонив голову.

— Она хочет вернуться к себе домой, потому что там у нее родные и близкие. А еще Даника любит Шеата и огненная сущность больше не властвует над ее чувствами.

— Ты хочешь сказать, что не испытывала ко мне ни когда и ни чего?

— Я всегда хотела быть с Шеатом.

Анкер медленно остановился и странно посмотрел на меня.

— Ты можешь врать мне, но не ври хотя бы самой себе. И без огненной сущности ты хотела меня.

— Думай, что хочешь Анкер, — резко ответила ему.

Танец закончился, и эльф проводил меня к Шеату, который стоял с напряженным лицом и следил за нами. Ни слова не говоря Анкер, развернулся и ушел. Позже я видела его с разными эльфийскими красавицами, и почти в конце бала эльф пригласил Рину. Несколько танцев подряд они танцевали вместе, чему я удивилась и порадовалась. Прищурив глаза, я посмотрела на них, и отметила, что пара из них прекрасная, оба красивые, высокие и что-то было между этими двоими, но что не могла сказать.

Мы танцевали с Шеатом практически все танцы, выходили на террасу подышать свежим воздухом и снова возвращались. Я была счастлива тем часам, минутам, которые мне оставались в этом мире, ведь через неделю я вернусь обратно. Ну, все хватит грустить! — приказала я себе, — у меня еще целая неделя!

Глава 19

— Не уходи, — прохрипел Шеат стоя у дверей моей спальни.

Его пальцы нежно скользнули по моей руке и переплелись с пальцами. Как долго я мечтала прикоснуться к нему. Шеат медленно склонил голову. Не думая сопротивляться, я смотрела на него, пока не почувствовала тепло его дыхания. Язык скользнул по губам, потом Шеат завладел моим ртом, обнял за талию и прижал к себе. Поцелуй становился все более страстным, и я всецело отдалась ему. Слышала его дыхание, вдыхала его запах, чувствовала вкус сладкого вина на его губах. Волны страсти все уносили куда-то, я перестала сознавать себя, был только он. Мой вервольф.

Медленно, его руки легли мне на талию, Шеат прижал меня к себе, его губы начали свою знакомую игру. Прошла, казалось, целая вечность с тех пор, как мы последний раз держали друг друга в объятиях. Когда я облизнула припухшие губы, он снова наклонился и поцеловал. Я бы покачнулась, если б он так сильно не прижимал меня к двери.

Тогда я обвила руками его шею, его руки скользнули от лодыжек, задирая вверх платье, на икры, обнажая длинные ноги. Он долго ласкал кожу, и застонал. Я впивалась зубами в его плечо, вонзала ногти в спину, бесстыдно приникала к нему, подстраиваясь к его движениям, подчиняясь его указаниям.

Я прильнула к нему, словно чуть отодвинуться означало просто оторвать кусок плоти. Я принялась раздевать его, в спешке царапая его ногтями, но он едва ли замечал это, лишь прогибаясь, чтобы ему было удобнее, и не отрывал рта от моих губ. Наше слившееся, прерывистое дыхание красноречивее любых слов говорило о непреодолимом желании.

Руки жадно гладили мое тело, потом колено его втиснулось меж ног, казалось, я никогда не смогу насытится прикосновениями его рук, губ. Я укусила его за губу, уже не помня себя от распалившего желания, он подхватил меня на руки и чуть ли не бросил на кровать. Едва успев расстегнуть и стянуть вниз брюки, он навалился сверху. Широко раскинув ноги, и впуская его в себя, он подхватив под ягодицы, приподнял и резко вошел внутрь, все глубже и глубже, не отрываясь от моих губ, всем телом вдавливая в кровать. Это был не плавный подъем наслаждения, за которым следует сладостное расслабление. Это была буря страсти, от которой на миг зашлось сердце, это были мгновения, невероятного счастья. Потом он издал звук, какого не приходилось еще слышать. Чувственный, мужской, грубый. Не хрип, не стон, не шепот, что то первобытное, нечестивое. Кровь стучала в ушах так, что мне казалось, будто эти удары слышны по всему дворцу эльфов. Я не могла пошевельнуться.

И я поняла, что сделать, что — либо с Шеатом всего один раз будет явно недостаточно.

Шеат откатился в сторону и лег навзничь, оставив руку на моем обнаженном животике.

Когда Шеат отпустил меня, я почувствовала еще большее одиночество, чем раньше. Он заклеймил меня своими поцелуями, страстными, многозначительными, и я поняла, что уже никогда полностью не обрету себя, если не буду принадлежать ему. Я полюбила Шеата всем сердцем и душой.

Так мы пролежали довольно долго, восстанавливая силы. Наконец он повернулся на бок и, опираясь на локоть, приподнялся, разглядывая меня и тихо засмеялся, увидев мою мечтательную улыбку. Смех у него такой же, как и голос, — низкий, бархатный, очень мужской.

— Что? — спросил он, когда я прикусила нижнюю губу и посмотрела на него.

— Я чувствую к тебе не что больше, чем могла представить, — тихо произнесла не отрывая своих глаз от его.

— Я тоже чувствую это. Всегда чувствовал.

Эти слова распахнули мое сердце, и улыбка, которую я подарила ему, была ослепительной.

— Я знала это! — выпалила я.

— Дани... — шептал Шеат, прижимая к себе, — Твои волосы — как языки пламени, обжигающие мое тело, — хрипло сказал он, — Твоя улыбка согревает мне душу. Как ты прекрасна! Девочка, теперь ты действительно моя, — пылко сказал он. — Навеки.

— Шеат, ты принц, который однажды станет королем и правителем, и должен подчиниться правилам, предписываемым тебе твоим долгом, среди которых есть и такое — "положение обязывает" или в Лаэррли существуют другие обычаи на этот счет?— он выдержал мой пристальный взгляд.

— Я люблю тебя Дани. Как ты сказала, я будущий правитель своего клана и значит, волен распоряжаться своим выбором сам. Мы вервольфы можем венчаться с человеческими женщинами. Дети рожденные от человека в любом случае получают дар, мальчики рождаются вервольфами, а девочки получают боевую магию.

— Ты как-то сказал, что если бы, я была полноценным вервольфом...

Шеат не дал мне договорить, закрывая рот, поцелуем, — Я был слишком взбешен и ревновал тебя к эльфу.

— Теперь ты чувствуешь, что я испытываю к тебе?

— Я чувствую, что ты не лжешь Дани. Но ты из другого мира и многое в твоей душе для меня закрыто.

— Я люблю тебя Шеат, мой принц и мой воин, — и увидела, как потемнели глаза моего вервольфа, и снова мы выпали из реальности на долгое время.

* * *

Шеат смотрел на спящую Данику, камин погас, но при лунном свете, проникавшем сквозь открытые витражи, он все же мог ее видеть. Серебряные лучи падали ей на лицо, обрамленное медными волосами, Шеат невольно протянул к ним руку, но остановился на полпути. Глядя на Дани, он знал, что не сможет ей противиться, он хотел ее страстной любви, он жаждал всегда быть рядом с ней, прижимать к себе, шептать страстные и нежные слова. Чтобы не потерять самообладание, Шеат отошел к камину, заботливо подложил дров на тлеющие угли и посмотрел, как огонь жадно лизнул дерево. Когда опять стало тепло, он занял место подле нее. Во сне Дани что-то пробормотала и инстинктивно повернулась, и обняла его. Он не хотел, думать о том, что скоро Дани покинет его. Он знал ее решение вернуться в свой мир. Он любил Дани всей своей сущностью, но вмешиваться в равновесие миров не имел право. И почему же так больно в груди? Он просто смотрел на нее. Слушал ее глубокое, ровное дыхание до тех пор, пока и сам не заснул.

* * *

— Отец, после венчания сестры, мы разошлем вестников всем правителям стран о встрече и заключим пакта о мире и договоре, а также с помощью артефакта каждый правитель своих владений обозначит места энергий, — сидя в кресле в кабинете отца, Анкер и правитель Элантиэль обсуждали свои текущие дела.

— Кто та черноволосая девушка, которая пришла с вами? — поинтересовался правитель.

— Ее зовут Рина, представь себе, мы ее обнаружили в пещере, где был артефакт. Она его охраняла. И еще — она полукровка.

— Я это понял. И кто ее родители?

— Она утверждает, что ее подкинули младенцем и о родителях ни чего не знает. Из деревни, где ее вырастили, за ее дар выгнали.

— И что же это за дар? — нахмурился отец Анкера.

— Она целитель и из ее слов умеет заживлять раны прикосновением рук.

Элантиэль нахмурился, — Среди нашей расы я знаю многих с таким даром. Она будет искать, и выяснять кто ее родители?

— Не думаю. Она предпочитает не знать о них ничего, — задумался Анкер, — Она тебе кого-то напоминает? — пристальный взгляд Анкера был устремлен на отца.

— Нет...не могу ни чего предположить, — пожал плечами правитель.

Анкер прищурился, его настораживало, то, как реагировал отец, — Талион предложил ей место ученика мага в Каурдэлии.

— Она согласилась?

— А куда ей деваться?! У нее никого нет. Там, по крайней мере, она обретет постоянство и совершенствование себя.

— А что с той девушкой? Даникой кажется? — отец внимательно посмотрел на сына, — Я слышал, что Шеат из Лаэррли к ней неравнодушен, мои осведомители говорят, что вервольф ее выбрал себе в пару.

Анкер усмехнулся и вальяжно устроился в кресле напротив отца, — На сколько, я знаю, Даника вернется обратно, откуда и пришла. Почтеннейший маг Ланталимэ после венчания Аметист призвал ее к себе.

Постукивая пальцами по подлокотнику кресла, владыка дома эльфов легко поднялся, — Подготовь все бумаги о заключении пакта о мире к утру, — и с этими словами вышел из кабинета.

Оставшись один Анкер задумчиво, смотрел на пустой камин, что-то отец не договаривал относительно полукровки, видимо он знает, какая тайна хранит рождение Рины и то, что отец молчит, Анкеру определенно не нравилось. Но он любил загадки.

Мысли плавно потекли в другом направлении, Даника...эта маленькая зеленоглазая колючка. Анкер улыбнулся, вспоминая, как злилась на него рыжее чудо, как сверкали ее глаза, два изумруда, а с огненной сущностью пламя ее глаз сводило Анкера с ума.

— Ты выиграла принцесса!

Как жаль, что Даника не эльф, вечная борьба между ними и огонь зажигали в нем жизнь и будоражили кровь. Анкер не верил в любовь и считал, невзирая на сладость, любовь и страсть — это всего лишь иллюзии.

— Надеюсь, ты девочка будешь счастлива в своем выборе, — Анкер поднялся с кресла и направился к почтеннейшему магу Ланталимэ, кое-что ему было нужно.

* * *

Я проснулась и сладко потягиваясь, распахнула глаза и тут же нахмурилась. Я была одна. Вскочив с постели, я везде огляделась, Шеата нигде не было. Жаль, а так хотелось проснуться в нежных объятиях. Приведя себя в порядок, я первым делом решила навестить Рину, бедная девочка наверно чувствовала себя одинокой и напуганной. Тихонько постучала в дверь ее комнаты, и не дожидаясь ответа вошла. Рина сидела на подоконнике и из ее глаз текли слезы. Увидев меня, она быстро их вытерла и вскочила.

— Что случилось Рина? — подошла я к ней.

Она покачала головой пытаясь улыбнуться.

— Тебя кто-нибудь обидел? — беспокоилась я.