Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Красный генерал-полковник


Опубликован:
29.12.2010 — 05.04.2012
Читателей:
1
Аннотация:
Название предварительное. Под ним текст ушел в издательство. Продолжение "Красных полковников".
 
↓ Содержание ↓
 
 
 

Красный генерал-полковник



Шаг через пропасть



Илья Бриз



"Любая достаточно развитая



технология неотличима от магии"



Третий закон Артура Чарльза Кларка


Вашингтон (округ Колумбия), Пенсильвания-авеню, 1600, Белый дом — резиденция президента США. Приснопамятный Овальный кабинет. Чем в этом помещении только ни занимались — от руководства страной до орального (а может быть и не только орального) секса. Но вот такого унылого настроения здесь уже давно не было. На знаменитом столе "Резолют"* лежал свежераспечатанный доклад о событиях в Российской Федерации.

— Практически без стрельбы захватить Кремль, Генеральный штаб, Дом Правительства на Краснопресненской набережной, ФСБ, ФСО, СВР и все основные столичные средства массовой информации? Всего-то силами двух воздушно-десантных бригад? Как такое может быть? Почему, черт побери, ни одна наша спецслужба меня не предупредила? — президент был не просто раздражен, он был возмущен. Из бюджета выделяются огромные деньги, а толку никакого.

— И даже ни пятая мотострелковая бригада Московского военного округа — все, что осталось от их знаменитой Таманской дивизии — ни четвертая отдельная танковая бригада — хорошо урезанная Кантемировская гвардейская танковая дивизия — не выступили на защиту легитимного правительства, — адмирал, председатель комитета начальников штабов, слыл знатоком русских вооруженных сил. Все-таки бывший основной вероятный противник Соединенных Штатов.

— Если уж подготовка к перевороту осталась секретом для их собственной ФСБ, то мы тем более не могли получить никакой информации, — грустно констатировал директор ЦРУ.

— Мои аналитики утверждают, что переворот произошел с подачи и при активном участии "Красных полковников". Именно они каким-то образом усыпили всю вооруженную охрану основных властных объектов России и отключили локаторы ПВО Москвы. Иначе вертолеты этого Полонского с десантом и близко не смогли бы подлететь к их столице, — сообщил директор АНБ.

— Опять "Красные полковники", — сморщился президент, — надоело! — удар кулаком по большой столешнице "Резолюта" отозвался глухим звуком благородной корабельной древесины. — Никто по-прежнему не может мне сказать ни кто они такие, ни где находятся.

— На обратной стороне Луны. Обсерватории НАСА зафиксировали хоть и незначительное, но повышение концентрации свободных газов на поверхности. Также отмечены неоднократные взрывы. Обработка сигналов сейсмодатчиков имеющихся исследовательских аппаратов указывает на Море Кризисов. Но вы же знаете, что все наши попытки запустить к Луне новые аппараты, чтобы уточнить информацию или хотя бы посмотреть на скрытую от телескопов сторону спутника Земли, срываются, как правило, еще на этапе наземной подготовки перед стартом. Очевидно, что это диверсии, но определить, как это делается, мы, увы, не можем.

— Ничего не хочу сейчас слышать об этих "Красных полковниках", — президент, похоже, был близок к истерике, — в данный момент важнее понять, что происходит в России и как мы должны на это реагировать.

— Мы, увы, можем судить только по официальному заявлению этих Полонского и Лазаренко и сообщениям корреспондентов. Президент Российской Федерации, Премьер-министр, все правительство отстранены от руководства, арестованы и содержатся, как утверждают путчисты, в относительно комфортных условиях. Обе палаты Федерального Собрания распущены. Военная администрация собирается выполнять все международные договоры. В обращении к населению основной упор сделан на невозможность дальнейшего курса бывшей власти. Нынешнее состояние России, когда держава находится на грани экономической катастрофы, на грани полной потери защитного военного потенциала, нетерпимо, — госсекретарь почти дословно цитировал обращение путчистов. — По их словам, существующая ситуация сравнима лишь с итогами сокрушительного поражения в жесточайшей войне...

— Хватит! — оборвал говорившего президент. — Меня не интересуют прокламации. Что там у них реально происходит?

Госсекретарь заткнулся на полуслове. Присутствующие переглядывались, но молчали.

— Ну, — прервал затянувшуюся паузу директор ЦРУ, — население захвативших власть военных, вероятнее всего, поддержит — уровень реальных доходов ведь действительно упал. Но вот сами чиновники всех уровней — вряд ли.

— Всех, даже скрытых противников, путчисты достаточно быстро заменят. При существовавшей там во все времена практике выдвигать только тех, на кого есть компромат, это не является существенной проблемой, — поправил директор АНБ.

— Они реально могут поднять экономику, промышленность и армию? — спросил президент.

— Россия — слишком богатая страна, как территорией — не стоит забывать об этом — так ресурсами и людьми. Сколько бы мы ни организовывали программ по эмиграции оттуда талантливой молодежи, там все равно хватает умных ученых, администраторов и бизнесменов. А наши попытки раздробить Российскую Федерацию в девяностых, увы, не принесли успеха, — с заметным сожалением отметил главный цэрэушник.

Тихий стук, и одна из четырех дверей Овального кабинета, северо-восточная, ведущая в комнату секретарей, приоткрылась. Из-за фигуры рослого охранника выглянула секретарша, чем-то неуловимо похожая на небезызвестную Монику Левински, робко подошла и положила на знаменитый стол всего один лист бумаги.

Президент посмотрел короткий текст документа и с раздражением швырнул его директору АНБ.

— Докатились! Неизвестно кто запрещает самой сильной державе планеты даже высказывать свое мнение на происходящее в России.

На факсе с приемными реквизитами Белого дома было всего одно предложение: "Вмешательство во внутренние дела Российской Федерации, выраженное хотя бы в официальном заявлении, будет караться вплоть до физической ликвидации". И короткая подпись двумя заглавными буквами: "К.П.".

* Стол был изготовлен в 1880 году по приказу британского правительства из древесины барка "Резолют" после его разборки. В том же году, 23 ноября, стол был подарен президенту США Резерфорду Хейзу в знак доброй воли и в благодарность за возвращение барка "Резолют" флоту Её Величества королевы Виктории.


Глава 1.


Они стояли напротив друг друга: очень напряженный заметно уставший высокий генерал-майор в полевой форме и чуть ниже среднего роста совершенно спокойный несколько вальяжный мужчина, от которого шел еле заметный запах дорогого алкоголя, в элегантном, но немного старомодном костюме-тройке.

— Кто вы такой и как сюда проникли? — требовательно спросил генерал.

— Вряд ли мое имя вам что-либо скажет, — улыбнулся гражданский, но все-таки представился: — Александр Юрьевич Сахно. Как попал в кремлевский президентский кабинет? — он чуть промедлил. — Примерно тем же способом, как однажды в вашем ноутбуке, Дмитрий Алексеевич, появились некие файлы.

Генерал с заметным интересом еще раз внимательно посмотрел на гражданского, немного расслабился и сел в кресло у низенького столика.

— Присаживайтесь, — указал он на место напротив, — и рассказывайте.

Сахно непринужденно устроился, достал сигареты и, дождавшись разрешающего кивка, закурил.

Председатель Военного совета про себя отметил относительно дешевые американские "Лаки страйк" и даже на первый взгляд очень дорогую турбозажигалку.

— Собственно говоря, это меня интересуют как ваши ближайшие планы, так и общая стратегия нынешнего диктатора России.

— Даже так? — удивился Полонский. На то, что собеседник назвал его диктатором, Дмитрий Алексеевич не обратил внимания. — Вы вообще ничего не хотите мне рассказать?

— Во всяком случае — не сейчас, — подтвердил Александр Юрьевич. — Возможно, я смогу кое-что предложить. Но только после хотя бы краткого изложения ваших планов.

Генерал задумался. Столько было мыслей на эту тему, а теперь, когда один из этих таинственных Красных полковников, о которых даже спецслужбы ничего достоверного не могли сообщить, сидел перед ним, он не знал, что сказать.

— Это вы усыпили практически всю охрану в Кремле во время переворота?

— Вам нужна была лишняя кровь? — немедленно ответил Сахно вопросом на вопрос, косвенно подтверждая свое участие.

— Нет, конечно. Зачем вам мои планы? Собираетесь их корректировать?

— Ни в коем случае. Максимум — что-то посоветовать и в чем-то помочь.

— А сами войти в правительство и передать хотя бы часть ваших технологий? — генерал давно понял, что в основе всей деятельности Красных полковников лежат какие-то прорывные новейшие технологии и, как ни пафосно это звучит — обыкновенный патриотизм.

— Ответ отрицательный. Вы же, Дмитрий Алексеевич, прекрасно понимаете, что современная система теоретически не в состоянии удержать секреты такого уровня. Разве что впоследствии, когда вы прочно встанете на ноги... Одно могу обещать совершенно точно — если мы вдруг тем или иным способом засыпемся — хотя теперь это вряд ли, — хмыкнул Сахно, — то, даже в случае нашей гибели, вы первый автоматически получите всю необходимую информацию.

— Как?

— Об этом несколько позже. Все-таки, ваши ближайшие планы? — продолжал настаивать на своем Александр Юрьевич.

— Хоть как-то укрепить взятую на штык, — теперь уже генерал усмехнулся, — власть. Сейчас она несколько эфемерна. В большинстве регионов военный переворот пока признали только де-юре, но никак не фактически. Меня очень удивляет молчание за рубежом правительств сильнейших стран мира.

— Они все получили предупреждение от моей организации не вмешиваться во внутренние дела России, — как-то вскользь, как само собой разумеющееся, упомянул Красный полковник.

— Вы же этим откровенно показали, что находитесь на нашей стороне?!

— И что? Любому мало-мальски грамотному аналитику это было понятно еще с первых шагов нашей работы. Одна акция по глушению нефтяных скважин в Саудовской Аравии чего стоит! А уж когда, — Сахно чуть замялся, но, жизнерадостно улыбнувшись, продолжил, — когда один из нас, только чтобы убедить девушку в своей любви, достал ей камешек с Луны, воспользовавшись скафандром с эмблемой Советского Союза на рукаве... Или когда на всех реакторах, производящих оружейный плутоний, начались сбои, а на российских АЭС этого не произошло...

— В Израиле сбоев тоже не было, впрочем, как и в Индии, — перебил генерал.

— Вы можете представить ситуацию, при которой эти страны нанесут ядерный удар по Российской Федерации?

— Ваша база действительно находится на обратной стороне Луны?

— И там тоже, — Александр Юрьевич замолчал, аккуратно загасил сигарету в пепельнице и вопросительно посмотрел на Полонского, давая понять, что он все-таки ждет ответа на свои вопросы.

— На первом этапе я вообще не собираюсь ничего в стране менять. Существующее законодательство без существенных трансформаций вполне позволяет навести порядок, как в федеральных делах, так и на местах. Достаточно будет максимально жестко преследовать любые проявления коррупции.

Сахно благожелательно кивнул, не прерывая генерала и всем видом показывая свое согласие.

— Постепенно поставить на ключевые позиции преданных Родине людей и только после этого начинать наводить в стране порядок.

— А что вы понимаете под этим? — тут же подхватился Александр Юрьевич. С постулатом о необходимости выдвижения на руководящие посты честных людей он был согласен без каких-либо оговорок.

— Нормальный уровень жизни населения и обороноспособность державы, — без запинки ответил Полонский.

— То есть — экономика. Как?

— Возврат всех основных полезных ресурсов государству, рациональное использование их, запрет вывоза капиталов с надлежащим контролем и еще раз реальная борьба с коррупцией. Все это поможет резко интенсифицировать предпринимательство и просто обязано вызвать рост производства и подъем экономики.

— Первый и третий пункт не проходят. После вхождения России в ВТО* в две тысячи тринадцатом мы намертво связаны их законами. А вы на пресс-конференции сами обещали придерживаться международных соглашений, подписанных предыдущей властью.

— Да, но наше законодательство... — генерал усмехнулся. — Оно настолько противоречиво, что просто не позволяет работать, соблюдая абсолютно все нормативные акты. Этим и воспользуемся — будем преследовать в первую очередь западных производителей на наших рынках. А новые законы с минимально возможной коррупционной емкостью будем принимать уже потом. ВТО? Понимаете, само вступление в эту организацию при существующей ситуации с экономикой и промышленностью было для нашей страны даже не ошибкой, а преступлением. Нас поманили новыми рынками, но лишили таможенной защиты от их высокотехнологичных производств. В странах с приличным правительством высокие ввозные пошлины служат для модернизации собственного производства, а у нас просто, что называется, попилили эти отнюдь не маленькие деньги. Теперь, с учетом чуть ли не пятидесятипроцентной изношенности основных средств на российских заводах, конкуренции с Западом им никак не выдержать. Собственно, именно очередной этап крушения нашей промышленности мы в настоящее время и наблюдаем. Гражданское авиационное строительство уже стоит, военное... При таком мизерном количестве заказов от собственной армии... — Полонский махнул рукой, сделал паузу и добавил: — Про автомобильное производство вообще говорить не приходится. Конечно, наследство от предыдущей власти нам досталось очень тяжелое, но они там зря считают, что на России уже можно ставить крест и по их ценам качать отсюда ресурсы. Придется очень сильно напрячься, но мы справимся. Обязаны. Иначе бы и не затевали...

Короткий стук и в кабинете появился Лазаренко. Он вежливо кивнул Сахно и устало, но с удовольствием сообщил:

— Подписали. Под объективами и в присутствии как наших, так и зарубежных журналистов. Не выдержали предъявления неоспоримых фактов своей не совсем законной деятельности. И где только ты всю эту информацию раздобыл? Включая видеоматериалы?

Генерал вопросительно взглянул на Александра Юрьевича и, увидев немедленный поощряющий кивок, указал на него:

— Знакомьтесь.

Пожимая руку полковника, совершенно не понимающего, с кем здоровается, Сахно спросил:

— Вас обоих можно поздравить?

— Да. На основе подписанных бывшими высшими руководителями страны документов военная администрация теперь является легитимной. Во всяком случае — де-юре. Власть в регионах теперь не имеет отмазок, чтобы не выполнять наши распоряжения. Дима, — повернулся Лазаренко к генералу, — ты помнишь тот разговор, когда мы решились на все это? — рука Юрия Анатольевича как-то неопределенно прошлась по обстановке президентского кабинета.

— По рюмочке за успех? — Полонский еще чуть более расслабился, опять вопросительно посмотрел на Александра Юрьевича и согласился:

— Но только по одной — впереди еще столько работы.

А Сахно... В голове одновременно крутились мысли, что с кандидатурами руководителей военного переворота он не ошибся, и, с определенной долей сомнения — опять пить? В этот нескончаемо длинный день, давно перешедший в нескончаемую ночь, он уже вполне достаточно "принял на грудь", но совершенно по другому поводу. Успешный военный переворот? Есть значительно более важные события...

* Всемирная торговая организация (ВТО) (англ. World Trade Organization (WTO), фр. Organisation mondiale du commerce (OMC), исп. OrganizaciСn Mundial del Comercio) - международная организация, созданная в 1995 году с целью либерализации международной торговли и регулирования торгово-политических отношений государств-членов. Вхождение Российской Федерации в ВТО запланировано уже в 2011 году.


* * *

В стране спровоцированный ими же военный переворот, а сама команда, четко отработав в нужный момент, была занята совершенно другими проблемами — Светке Гольдштейн приспичило рожать почему-то именно сейчас.

Хотя сегодняшний лимит на удивления у Андрея Коробицына должен был бы уже давно исчерпаться, но поведение Красных полковников в настоящее время майора ФСБ, только что принявшего предложение войти в эту пока не совсем понятную организацию, все-таки изумляло. В столице такое делается, а они — мужская часть компании собралась в, как называли эту приличных размеров комнату без окон, малой гостиной — водку пьют.

Перед глазами все еще был тот зал, чем-то походящий на центр управления космическими полетами, куда Андрей попал, сделав шаг в портал. Всего в десятке метров перед большими мониторами сидели вроде бы обычные люди и увлеченно работали, весело перекидываясь короткими замечаниями, и привлекая внимание друг друга к изображениям на своих экранах. Высокий молодой парень, немного неровными движениями в правой руке — левая действовала безупречно — но все равно очень быстро и азартно колотивший по компьютерной клавиатуре. Рядом еще чуть более высокий мужчина, чем-то неуловимо схожий с парнем. В центре помещения сидел в кресле невысокий черноволосый человек где-то возраста майора и не менее азартно работал мышкой, подавая команды братьям — Андрей понял, что это Кононовы.

У отдельного пульта сидели пять женщин. Одна, очень стройная с почти королевской грацией, наводила мышкой перекрестье на людей на своем экране и указывала сидящей рядом совсем девчонке — в частых, но коротких взглядах той на Кононова-младшего явно была видна любовь. Девушка, внимательно всматриваясь сначала в монитор соседки, потом в свой, набирала что-то на клавиатуре и, всего после нескольких нажатий, даже с каким-то азартом хлопала пальцем по "энтеру". Человек на первом экране тут же мягко заваливался на пол. Соседняя пара — обе были беременны — но если у той, что моложе, размер живота указывал на уже явную близость срока, то вторая еще не очень скоро должна была родить — занималась точно такими же действиями. Еще одна женщина — и тоже красивая — довольно быстро, поглядывая на большой монитор с электронной картой города — Андрей по характерным схемам улиц немедленно опознал Москву — по которой медленно, но как-то неудержимо ползли значки вертолетов, просматривала увеличенный квадрат карты перед винтокрылыми машинами, что-то набирала на клавиатуре, и значки объектов ПВО на большой карте гасли, как по мановению волшебной палочки.

Майор не сразу понял, что общего было у всех увиденных им тогда через портал, но все-таки догадался — они не просто работали, они, это было видно невооруженным взглядом, они верили, что делают очень нужное дело. Эта их уверенность... — она затягивала.

— Мальчики, много не пейте, — весело сказала с очень сильным акцентом зашедшая в малую гостиную стройная женщина, устраиваясь рядом с Николаем Штолевым. — Там, — она неопределенно махнула рукой куда-то за спину, — все идет, как сказала Наташа, абсолютно нормально.

Черноволосый худощавый мужчина, Виктор Гольдштейн, оказавшийся автором открытия, на котором и основывалось могущество Красных полковников, облегченно вздохнул.

— Моя жена Катерина Бекетт, — представил Штолев явную иностранку. — А Наталья — супруга Саши, — кивок в сторону Сахно, который что-то успокаивающе говорил физику, — она у нас врач.

— Николай, — майор наклонился к начальнику СБ, — в Москве переворот, а вас всех это уже как будто не особо интересует?

— Каждый должен заниматься своим делом, — совершенно спокойно ответил Штолев. — С одной стороны — нам не разорваться. Полонский с Лазаренко сами отлично знают, что сейчас надо делать и, я уверен, справятся. Все основное, зависящее от нашей команды, уже выполнено. А с другой... — улыбка у этого сильного человека в данный момент была такая радостная, — на свет рождается человек новой эры. Если мы сами и не успеем посмотреть на другие миры, то Витин сын — уж точно побывает у далеких звезд. Прорубить дорогу туда... С этого у нас все и начиналось. Понимаешь Андрей, у каждого человека есть круг определенных интересов. Что-то волнует его больше, что-то — меньше. Сейчас, когда мы на все сто уверены, что у генерала получится... Тем более что увеличение семейства ожидается не только у Гольдштейнов...

— Вам, вероятно, покажется это несколько странным, — вступила в разговор Екатерина, — но мы тут все, кроме Верочки — это дочь Саши Сахно — беременны.

Сумасшедший дом? На глубине полутора тысяч метров под Уралом? Именно так Штолев объяснил их местонахождение. Майор посмотрел на большой стол, буквально ломящийся изысканными закусками, горячими блюдами и качественной выпивкой на любой вкус — откуда все это? — наполнил до краев высокий хрустальный стакан водкой, приподнял его перед иностранкой, произнес короткий банальный тост "За ваше здоровье" и в несколько глотков опустошил стакан до дна, выпив сорокоградусный напиток, как минеральную воду...


* * *

— Ревешь-то чего? — Наталья смотрела на плачущую Светку, прижимающую к груди уже вымытого и запеленатого ребенка. — Болит?

— Не очень... Но как же я его растить буду без бабушек и дедушек? — слезы еще сильней потекли из ее глаз.

— А мы все на что? Ты разве еще не поняла, что Красные полковники не просто команда, а одна очень большая семья?

Ответить Светлана не успела. В палату медицинского комплекса Красного ворвался Виктор, всего за несколько секунд до того проинформированный по телефону, что уже можно посетить жену и сына. Прямо в комнату прыгнуть через портал он не решился, опасаясь устроить сквозняк, но в коридор-то можно... Рухнул на колени перед постелью, потянулся, поцеловал руку жены и уставился на маленькое сморщенное красное личико.

Наталья внимательно посмотрела на них, улыбнулась и скомандовала:

— Из палаты не выходить. У меня портальная диагностика в автоматическом режиме уверенно берет пока только здесь. Все, я пошла мыться.


* * *

Голова? Нет, она не просто болела, она разрывалась. А во рту — как будто целый взвод кошек испражнялся. Ладно, гребаный сушняк подождет. Андрей, не открывая глаз, сосредоточился и попытался зажать головную боль. Не сразу, однако последствия алкогольной интоксикации удалось пусть не полностью, но задавить. Вот теперь можно открыть глаза. Это еще кто такой? Прямо ему в глаза, не отводя взгляда и не мигая, смотрел высокий, сразу заметно, что весьма сильный, очень хмурый мужчина. Только спустя несколько секунд до майора дошло, что это портрет. Николай Штолев — начальник СБ Красных полковников. Сжатые губы на напряженном лице очень точно выражали характер Николая.

С некоторым трудом Андрей приподнял голову и огляделся. Странное место.

— Ну ни фига себе! — только и выдавил он из себя, разглядывая все это великолепие.

Широкая — метров десять минимум — чуть сужающаяся вверху ажурная с просветами между ступенек каменная лестница, ведущая на открытый второй этаж, казалось, висит в воздухе. Колонна и идущая от нее стена разделяли верхнее помещение на две части. Слева, судя по огромной круглой кровати, была спальня. А с другой стороны какая-то помесь столовой, гостиной и очень большой веранды. Большие окна в виде древнегреческих арок открывали вид на тихую голубую лагуну какого-то кораллового островка, расположенного в тропиках. Жаркое южное солнце через эти окна ощутимо грело все помещение. А вот точно такие же окна в спальне смотрели на заснеженный сибирский лес. Как это могло быть, майор не понимал. Первый этаж за и под лестницей оказался одновременно кабинетом и... мастерской художника. Впрочем, привычного по устоявшимся стереотипам беспорядка тут никак не наблюдалось. Два больших письменных стола, заставленных мониторами, пара кожаных диванов, на одном из которых Андрей сейчас и лежал, несколько кресел, мольберт с маленьким полотном и увешанная множеством небольших картин полированная до зеркального состояния красно-коричневая полукруглая стена. Преобладали пейзажи, но было и несколько портретов. Вот один из них — самый большой — и висел напротив майора.

Андрей сел. Глаза зацепились за небольшой поднос с изящным кувшином темного стекла и высоким хрустальным бокалом. Холодный виноградный сок был великолепен. Допивая вторую порцию благословенного напитка, почувствовал дуновение воздуха за спиной и повернул голову.

— Как самочувствие? — улыбка Штолева была несколько напряженной.

— Средней паршивости, — кивнул в ответ Коробицын.

— Хорошо ты вчера принял. Я от тебя такого не ожидал.

— Я сам от себя такого не ожидал, — согласился майор.

— В личном деле факты загулов не зафиксированы.

— Вы и до него уже добрались?

— Это элементарно, Андрей. Приводи себя в порядок, — Штолев указал рукой на дверь в полукруглой стене, — там ванная комната, завтракаем, и я покажу тебе, как это все делается. Терминал в операционном зале тебе уже выделен.

— Слушай, — майор еще раз обвел глазами помещение и остановил взгляд на арочных окнах, за которыми плескался океан у самого берега маленькой лагуны, — а где мы?

— Все там же, — усмехнулся Николай, — на глубине полутора тысяч метров под Уралом. А это, — кивок в сторону кораллового островка с несколькими пальмами под палящим солнцем, — окно информационного пробоя. Впрочем, иногда переключаем на физический и купаемся там, — Штолев еще раз усмехнулся, что-то набрал на клавиатуре ноутбука, и за окнами вдруг заревел водопад. Еще пара кликов, и звук уменьшился до относительно тихого, чтобы можно было спокойно разговаривать. Короткий комментарий: — Река Оранжевая в Южной Африке, водопад Ауграбис, что в переводе с языка готтентотов означает "очень шумное место", — и очередная усмешка: — Знаешь, вид падающей воды иногда здорово успокаивает нервы.

Согласный кивок майора и вопрос:

— А это все? — Андрей обвел вокруг себя рукой.

— Наши с Катенькой апартаменты. Жена, как ты мог заметить, немного художник. В юности серьезно увлекалась, а теперь только для своего удовольствия иногда рисует. Вот мы вместе с ней и попробовали. Сначала в три-дэ набросали, посмотрели с разных точек зрения, кое-что подправили и вырезали внутри гранитного монолита. Вот с лестницей повозились прилично — пришлось сначала ступени и перильца металлом армировать через пробой, иначе прочности не хватало.

— Как это вырезали?! — похоже, удивляться майор еще не разучился.

— Портальные технологии много чего позволяют делать не просто, а очень просто. Ладно, приводи себя в порядок, после завтрака все более-менее подробно расскажу.


* * *

Обычная — как это называется в фантастических книгах — телепортация. Вот чем оказались эти портальные технологии Красных полковников. Что-то там с римановой геометрией, в которой две точки в совершенно разных местах обычного или эвклидова пространства могут соединяться через пробой третьей. Ум за разум заходит, когда пробуешь в этом разобраться. Нет, пользоваться этими порталами оказалось удивительно просто. Все замыкается на так называемом эвакуационном браслете. Когда Штолев настроил на майора обыкновенные с виду часы с массивным металлическим браслетом из крупных звеньев и показал, куда нажимать, сдвинув чуть вбок предохранительную пластинку, Андрей, недолго думая, попробовал. Шагнул вперед и оказался у только что выделенного ему терминала в операционном зале. Появившийся следом за ним Николай быстро объяснил, как набирать необходимые координаты на компьютере или просто выбрать из списка уже использовавшихся.

— Если нужно куда-то быстро попасть, то прыгаешь через портал в два этапа: сначала к персональному терминалу по команде со своего эвакуационного браслета, а затем уж от терминала — генератор пробоя встроен в него — в выбранное место. Идентификация производится тоже через браслет по нескольким физиологическим параметрам. Другой человек воспользоваться им не сможет. Допуск к порталам очень жесткий. Одновременно по этим же параметрам производится контроль твоего состояния. Если что не так — автоматически пройдет сигнал тревоги всей команде. Сам ты также получишь этот сигнал немедленно, — Штолев набрал что-то на клавиатуре, и Коробицын ощутил на запястье пару электрических разрядов. Не особо больно, но спящего разбудит.

— По тревоге пулей дуешь сюда и, разобравшись в причинах, принимаешь меры. Конечно, вместе с остальными членами команды, — продолжил свою лекцию Николай. — Режимов работы генераторов пробоя два: информационный и физический. В первом случае проникают одни электромагнитные волны. То есть мы можем только видеть, что находится по ту сторону портала. А чтобы не увидели нас, применяются малогабаритные видеокамеры с довольно высоким разрешением, и окно пробоя сворачивается всего до полумиллиметра — по диаметру объектива.

— Мечта любой разведки, — прокомментировал Андрей.

— А як же! — усмехнулся Штолев. — Но вот физический режим пробоя еще интересней — можешь шагать куда угодно в радиусе полутора миллионов километров.

— В космос?! Так вот как вы на Луну попадаете!

— Именно. Только здесь обязательно надо учитывать несколько моментов. Во-первых, давление. Редко где на нашей планете есть места с абсолютно одинаковым состоянием атмосферы. Плюс, во всех наших базах давление поддерживается чуть ниже стандартного. Присутствует некоторое сопротивление при выходе наружу в виде достаточно сильного ветра в лицо и при возвращении наоборот — тебя просто подталкивает в спину. Прыгнуть через портал прямо в космос тебе не даст автоматика. Бака-ёкэ* достаточно серьезная — наш Григорий постарался.

— Это тот высокий парнишка? — перебил Штолева Андрей. Что такое "защита от дурака", он знал.

— Да, Кононов-младший. Очень головастый парень, несмотря на молодость. Вообще-то это братья во главе с Виктором Гольдштейном и пробили эту дырку в Римановой геометрии.

— Я в курсе. Мне Александр Юрьевич вчера достаточно подробно вашу историю рассказал. Вот только о самой теории порталов ничего не упомянул. Все больше на причины невозможности обнародования открытия налегал, — подпустил шпильку Андрей.

— Ты с ними не согласен?

— Ну, если бы не согласился, вряд ли ты мне сейчас все это показывал, — ухмыльнулся майор ФСБ, махнув рукой на портальный терминал.

— То-то же, — удовлетворенно кивнул Штолев. — А теория... Всей полнотой теоретической и технической информации о портальных технологиях обладают только четыре человека — соответственно супруги Гольдштейны и братья Кононовы. В конце концов, даже Саша Сахно, как он мне однажды признался, не знает теорию пробоя настолько, чтобы повторить технологию. Не считает нужным. Тот самый случай, когда чем меньше знаешь — крепче спишь. Я сам пользуюсь порталами, как обычной бытовой техникой, ничуть не задумываясь о физических процессах, происходящих при пробое пространства или, как иногда говорит наш Виктор — метрики.

— Коля, — майор немного напрягся и взглянул прямо в глаза Штолеву, — может, хватит?

Николай усмехнулся:

— Понял, значит, что проверяю. Вот завидую я нашему шефу — крайне редко в людях ошибается и очень быстро принимает правильные решения.

— Ты это к чему? — возникшей было напряженности между ними как и не было.

— Ладно, проехали. Давай по делу, — Штолев быстро набрал что-то на клавиатуре, и на экране компьютера появился какой-то список. — Это бабки, — пояснил Николай, подвинувшись чуть в сторону, чтобы Коробицыну было хорошо видно. — Счета раскиданы по разным банкам. Большинство — на предъявителя, часть — на некоего бразильского бизнесмена. Впрочем, везде движением денег можно управлять по интернету. Вот только тратить их надо осторожно, чтобы не засветиться, и с пользой.

— Учи ученого, — хмыкнул почти про себя Андрей, на глаз прикидывая сумму. Цифры были астрономические. — Куда столько?

— Ну мало ли... Понимаешь, это ощущение, когда хорошо финансово прикрыт, дает определенную свободу действий. Просто перестаешь думать о насущных мелочах. Как говорится — жаба не душит. Зато более критически задумываешься о необходимости какой-либо покупки. Вообще, мировоззрение значительно меняется. Исчезают мысли о "хлебе насущном", и появляется больше времени на дело. Сам достаточно быстро поймешь. Ладно, поехали дальше, — Штолев достал из кармана и протянул майору обычный с виду "Сони-Эрикссон": — Все стандартно, но если нажать одновременно вот эти три клавиши, то связаться с нашими можно из любой точки планеты или с Луны через информационный пробой. Необходимые номера в памяти телефона уже забиты.

На дальнейший инструктаж ушло еще около полутора часов.

— Ну и на сладкое, — Николай, плотоядно улыбнувшись, набрал на терминале нужные координаты и подтолкнул Коробицына во включившийся портал.

— Моя оружейка, — Штолев гордо показал на стеллажи, забитые в основном заводскими упаковками с пистолетами ведущих производителей планеты и патронами. Впрочем, автоматы лучших моделей мира и даже несколько пулеметов, если судить по маркировке на ящиках, здесь также имелись в наличии.

— Все стволы "чистые", некоторые даже без заводских номеров. Уведены прямо с конвейера. После любого применения с хоть какой-либо вероятностью последующей идентификации использованное оружие уничтожается.

Андрей только одобрительно хмыкнул и направился к сходу запримеченной полке. В свете политики Красных полковников по отношению сохранения секрета открытия, он отчетливо понял, что свой табельный СПС**, карта отстрела которого была в информационной базе ФСБ, стоит запереть в сейфе по официальному месту работы, а в кобуре скрытого ношения держать ствол из арсенала Штолева.

* Защита от дурака (перевод с японского). Технический термин, обозначающий защиту техники и программного обеспечения от неверных действий человека, как при пользовании, так и при техническом обслуживании или изготовлении.

** Самозарядный пистолет Сердюкова, более известный как "Гюрза".


* * *

— Возвращаем "высшую меру социальной защиты"?* — Лазаренко сейчас был несколько благодушен. Смещение губернаторов сразу в шести регионах огромной страны и замена их на военных управляющих прошли без сучка и задоринки.

— Ни в коем случае! — возразил Полонский. — Во всяком случае — не официально. Вопли правозащитников и Совета Европы нам на данном этапе реформ совершенно не требуются. Все правонарушители, совершившие тяжкие преступления, и чья вина полностью доказана, прекрасно сдохнут в тюремных камерах от инсульта или сердечной недостаточности по точно такому же сценарию, какой в Гааге провернули с Милошевичем**. Это как раз именно та ситуация, когда поговорка "С волками жить — по волчьи выть" подходит в самый раз.

Дмитрий Алексеевич говорил все это, не отрывая взгляда от одного из многочисленных документов на большом столе. Наконец он удовлетворенно кивнул, подписал бумагу и поднял взгляд на полковника, исполняющего обязанности премьер-министра Российской Федерации.

— И вообще, Юра, ты не о том думаешь, — добавил генерал после небольшой паузы.

— Поясни, — потребовал полковник.

Полонский устало потянулся всем своим большим телом, чуть отодвинулся вместе с креслом от стола и еще раз внимательно посмотрел на полковника.

— Наша основная задача сейчас даже не экономика — с ней, при нынешних ценах на нефть и, особенно в свете некоторых предложений Сахно, все будет в порядке — а психология народа. Последние четверть века нашему населению только и твердили, что оно, на фоне просвещенного Запада — быдло, все свершения бывшего СССР и его руководства — преступления, нынешняя ситуация с бесчинством коррумпированных чиновников — Российская и общемировая норма. Лучшего наша страна и ее население не заслуживают. Самосознание народа давилось всей мощью современных СМИ. Нравственные постулаты базовых ценностей — верность, дружба, честь, любовь, совесть, долг — размыты до предела. Основной фетиш — деньги. Налицо системный кризис всей модели современного общества, который навязан нам оттуда, — Полонский как-то неопределенно махнул рукой, хотя совершенно понятно было, что он имеет в виду как заокеанских "друзей", так и европейских. — На первый план выходит удовлетворение сиюминутных физиологических потребностей, создание внешней значимой оболочки для окружающих. Вся машинерия современного общества реально держится только за счёт работы совсем небольшого процента людей, умеющих делать своё дело, неважно, в какой области. Они это продолжают делать или по привычке, или в силу внутреннего устройства — души или как кому угодно будет назвать. На виду люди, которых лет пятьдесят назад за нормальных никто бы не посчитал, и назвать таких "героями своего времени" язык не повернулся бы. Именно их сейчас выставляют образцами для подражания. И довольно некомпетентных работников, устроенных по блату, по знакомству или родству — хватало и раньше таких. Одно хорошо, что на сколько-нибудь важные должности их не пристраивают, чтобы косяков особых не наделали. Ныне это стало общепринятой практикой, всего лишь. Конечно, есть примеры "за" и "против" такого обобщения... Но суть не меняется. Все эти реформы образования, вооруженных сил, остальных сторон нашей жизни здесь и сегодня — достаточно просто связать в единое целое, чтобы сделать вполне определённые выводы. Перемены после восемьдесят пятого года, когда почти открытым текстом было сказано: за деньги можно всё! Требуется только наличие какой-то минимально необходимой для вступления в клуб неприкасаемых суммы, и можно и нужно вовремя пристроиться к "рулящей" команде — в итоге имеем то, что имеем. Раньше престижным считалось мечтать о профессии лётчика, моряка, физика-экспериментатора. Сегодня — манагера


* * *

по впариванию гербалайфа (или, как он теперь модняво называется — бад


* * *

), управляющего банком МММ, брокера на бирже, продающего урожай зерна две тысячи тридцатого года, к производству которого этот самый брокер никакого отношения не имеет... Совершенно не важно, как работает какая-то фирма, компания, организация. Вот как подать для публики внешние признаки работы, а на самом деле безделия — гораздо важнее. Основное мерило компетентности — количество украденных, распиленных и узаконенных на собственном счету заработанных простыми работягами денег.

Полковник удивленно посмотрел на выдавшего такую тираду Полонского, без спроса достал из кармана сигареты — генерал был некурящим — щелкнул зажигалкой, выпустил вверх сизоватую струйку дыма и спросил:

— Я не буду с тобой спорить, так как согласен полностью, но ты чуть-чуть не прав. Началось это все не в восемьдесят пятом, а значительно раньше — в пятьдесят третьем, когда Хрущев сломал сталинскую систему формирования элиты из лучших представителей народа. Вот тогда-то и началось формирование кланов, которые держались за власть любыми способами ради себя, но никак не ради страны. Советский Союз являлся почти идеальным образцом государственно-монополистического капитализма. В определенный момент времени — в конце семидесятых — у руководства СССР, к тому времени выродившегося в геронтократию, с её девизом "будь сам собой доволен и не дергайся", не хватило мозгов и энергии провести модернизацию экономического и политического устройства империи: осуществить переход к более динамичной модели — симбиозу государственного и частного капитализма с явным доминированием первого в стратегических отраслях. Идеологическая зашоренность не позволила смотреть дальше своего старческого маразма. А на смену старикам пришли волки, озабоченные исключительно собственными шкурными интересами. Вполне жизнеспособная империя, за десять лет до распада стоявшая незыблемым колоссом, вмиг разлетелась на прозябающие уделы — поставщиков дешевой рабочей силы, энергоресурсов и продукции низких переделов "золотому миллиарду". Впрочем, не об истории речь. Что конкретно мы должны делать сейчас? И, кстати, что за предложения Сахно?

Полонский на секунду задумался и ответил, проигнорировав второй вопрос:

— Надо ломать стереотипы мышления нашего населения. Основная ставка на идеологию. Главное не деньги и сиюминутные потребности, главное — будущее страны. Постепенно возьмем полный контроль над средствами массовой информации. Будем говорить народу правду, оперируя фактами, а не демагогическими воззваниями. Причем ставку придется делать в первую очередь на молодежь. Отрывать ее от пива с чипсами, танцулек с "колесами" и тащить к знаниям и производительному труду. Придется пока пользоваться существующей системой образования, реформируя ее на ходу. Важнейшее сегодня -самоидентификация как созидателей, а не прожигателей эизни. Столыпин когда-то сказал: "Народ, не имеющий национального самосознания — просто навоз, на котором произрастают другие народы". Нет, я неправильно выразился. Самоидентификация не с позиции национальности, а с позиции гражданина России. Если мы хотим вытащить державу из пропасти, в которую нас столкнули предыдущие власти, то в первую очередь обязаны вернуть веру народа в себя.

* Именно так в "Особенной части УК РСФСР 1926 г." назывался расстрел.

** Слободан Милошевич (20.08.1941 — 11.03.2006) — президент Союзной Республики Югославия. Умер в тюрьме от инфаркта миокарда после отказа Гаагского трибунала предоставить возможность лечения в РФ. В письме, написанном за три дня до смерти и адресованном МИД России, Слободан Милошевич в частности написал: "Я думаю, что настойчивость, с которой мне не позволяют получить медицинскую помощь в России, в первую очередь мотивируется страхом, что в результате тщательных исследований неизбежно откроется, как в ходе суда велась злонамеренная кампания против моего здоровья — ее факт невозможно спрятать от русских специалистов".


* * *

Манагер (от англ. manager). Теоретически — человек, занимающий должность начальника ассистента или выше. На практике — не у каждого манагера есть ассистент. Отличительные черты — визитка с указанием должности.


* * *

Биоактивная добавка.


* * *

— Андрей, ты тогда очень быстро согласился встать на нашу сторону. Почему?

Коробицын задумался буквально на секунду.

— Сразу несколько причин. Во-первых, не то что вы делали, Александр Юрьевич, а почему. Мотивации. Они очень близки моим понятиям о том, как надо служить своей стране. Хотя во время того рассказа достаточно быстро почувствовалось что вы думаете не только о России, но и обо всем человечестве планеты. Далее — сила. Вы на основе открытия сосредоточили в своих руках, сами того не замечая, такую мощь... Методы. Не совсем корректно, но заставили всех, кто финансировал террористическую деятельность у нас на Кавказе, отказаться от этого. Не взирая ни на что, взяли и уничтожили очень существенную часть мировой организованной преступности. Лишили все ядерные державы самых мощных зарядов. Почти полностью уничтожили производство героина.

Сахно слушал, курил и только изредка чуть кивал головой.

— И последнее. Мало того, что нормальному человеку всегда хочется оказаться в стане победителя, так ведь — я отлично понимаю многих героев той великой войны — лучше погибнуть за Родину, чем пусть чуть позже, но как враг собственного народа.


* * *

— А полиэтилен для чего? — Геннадий махнул рукой в сторону нескольких рулонов, сваленных в углу лаборатории.

— Брак, — коротко ответил Гришка, не отрывая глаз от компьютера.

— Брак чего? — не понял Кононов-старший.

Парень еще что-то набрал на клавиатуре, сохранил результаты работы и только потом повернулся к брату:

— Мы сейчас на автоматических линиях производим практически весь спектр современной электроники: от микроконтроллеров для любых прикладных применений до масштабируемых серверов. Что при этом приходится закупать?

— Что-то в последнее время ты подозрительно занудливым становишься. И как тебя Вера терпит? — не удержался от шпильки Геннадий, но все-таки ответил:

— Поликристаллический кремний электронной чистоты* и жидкокристаллические и плазменные экраны. Подразделение Сименса, которое выкупила Катерина, уже стало довольно крупным европейским заказчиком поликремния. Винчестеры не делаем, но двухтерабайтные флешки ничуть не хуже справляются с долговременным хранением данных. Собрать их в массивы — проще простого.

— Правильно, — совсем как преподаватель на экзамене поощряюще кивнул Гришка. — Дядя Саша поставил нам задачу стать полностью независимыми от внешних поставок?

— Ну, так мы с Леночкой на лунной базе уже почти довели технологию бестигельной зонной плавки** до промышленного уровня. В шесть раз меньшая сила тяжести и практически бесплатный вакуум очень здорово, знаешь ли, способствуют процессу, — хмыкнул Геннадий.

— А экраны? Толку от компа, если невозможно быстро и в полном объеме донести информацию до пользователя?

— Ну, знаешь ли! — возмутился старший брат. — Там технологии имеют во много раз больше различных этапов. Нам при таком маленьком коллективе никак не потянуть.

— А потому что пытаемся решить задачу в лоб, — усмехнулся Гришка. Посмотрел на удивленного таким заявлением Гену и, встав, направился к кофейному автомату.

— Тебе как обычно? — спросил, дождался подтверждающего кивка и включил тут же забурчавший агрегат. Достал из холодильника большую тарелку с нарезанной ветчиной, из хлебницы батон на разделочной доске и быстро соорудил несколько бутербродов.

— Ты без еды вообще не способен думать? — поинтересовался Геннадий.

— Почему? — сделал вид, что удивился, Гришка. — Могу, но с полным желудком у меня почему-то фантазия лучше работает.

— Проглот, — констатировал Гена, но сам от бутербродов под кофе не отказался.

— Так что там с решением в лоб? — спросил он после того, как тарелка и чашки опустели.

— А зачем нам жидкие кристаллы или плазма? Чем тебя обычные светодиоды не устраивают? С быстродействием никаких проблем.

— Подожди, — начало доходить до Геннадия, — так это, — он указал чашкой на рулоны, — светодиодная пленка?

— Почти три сотни излучающих элементов на квадратный миллиметр! — гордо заявил Гришка. — Наклеивай на любую черную поверхность, и экран с отличными параметрами яркости и контрастности готов. Вот с разводкой и соединением выводов в единую матрицу пришлось повозиться. Одиннадцать слоев ортогональных сеток! Зато теперь просто отрезаешь кусок нужного размера, специальной приспособой клеишь контактный шлейф — с этим тоже пришлось потрахаться — и можно работать.

— Не очень-то линейная зависимость яркости у светодиодов, — с сомнением протянул старший брат.

— Это точно, — согласился младший, — но ведь управлять можно не только напряжением, но и скважностью питающих импульсов.

— У тебя параметры будут плавать от одного экземпляра изделия к другому, — не сдавался Гена. Любил он такие споры с братом.

— Кто бы сомневался, — ухмыльнулся Гришка. Встал, подошел к соседнему столу и сдернул прямо на пол кусок темной ткани. На столешнице обнаружилась пачка вероятно опытных образцов, размером около восьмидесяти сантиметров на шестьдесят с уже подклеенным шлейфом. Чуть повозился, подключая к компьютеру верхний лист, и запустил тестовый сигнал.

Картинка получилась довольно блеклой с явно несоответствующими цветами. До привычных на нынешнем уровне прогресса качественных мониторов с их насыщенной цветопередачей ей явно было очень далеко.

Геннадий подошел, встал рядом, критически хмыкнул и вопросительно посмотрел на парня.

— Фокус-покус! — заявил Кононов-младший, достал из верхнего ящика стола тонкую пластинку-эталон с нанесенным типографским способом ярким рисунком, положил ее на край листа, пододвинул кронштейн с видеокамерой и набрал что-то на стоящем рядом ноутбуке, к которому и были подключены испытываемый монитор и камера. Пара секунд, и на опытном образце появилась и расцвела точно такая же картинка.

— Всего-то и надо, что откалибровать. Разве что, так как таблица поправок сидит в памяти компа, это требуется при каждом подключении к новому источнику сигнала.

Геннадий почесал затылок:

— Себестоимость?

— При массовом изготовлении ручного труда не будет. Вот только пока у меня больше половины уходит в некондицию.

— Когда доведешь процесс?

— Даже не собираюсь. Отбраковка по битым пикселям легко автоматизируется. Впрочем, это уже твоя забота. Производственную линию сам спроектируешь и сделаешь. Мое дело — технология. Остальное — твои проблемы.

От такой наглости Кононов-старший аж покраснел:

— С такой долей некондиции технологию не приму!

— Почему некондиция? — в Гришкиных глазах мелькнула хитринка, ранее виденная Геннадием только у Веры. — Просто продукция другого назначения.

— Это какого же?

Парень посмотрел на возмущенного брата, хмыкнул и объяснил:

— Освещение. Клей на стены и подключай к простейшему преобразователю-регулятору яркости. Капэдэ-то повыше, чем у газосветных ламп и, тем более, накаливания будет. Про срок службы я уже не говорю. Минимум на десяток лет непрерывного свечения без существенной потери яркости хватит.

* В настоящее время различают поликристаллический кремний "электронного" (полупроводникового) качества (более дорогой и чистый) и поликремний "солнечного" качества (более дешёвый и содержащий больше примесей).

** Бестигельная зонная плавка — метод получения кристаллов из малого объёма расплава, формально являющийся разновидностью зонной плавки, не использующей тигля или иного контейнера. Очень дорогой, но вероятно лучший метод получения поликремния "электронного" качества.


Глава 2.


— Как это, национализировать рубль? — не понял Гольдштейн. — Разве он — не наша национальная валюта?

— Наша, да не совсем, — Сахно проводил взглядом прыжок дочери с недавно установленной у подземного рукотворного озера шестиметровой вышки. Верка довольно элегантно, но все-таки с большим количеством брызг, вошла в воду, тут же вынырнула и, довольно отфыркиваясь, поплыла к берегу.

— Центральный банк эмитирует денежную массу в экономику не по реальной потребности, а в строгом соответствии с валютным коридором. Рубль сравнительно жестко привязан к доллару, евро и другим основным валютам мира. Строго в соответствии с требованиями Международного Валютного Фонда.

Теперь с вышки прыгнул Гришка. Он попытался сделать сальто назад. Не получилось. Вхождение в воду оказалось под очень большим углом. Глухой звук удара и море брызг. Несмотря на это, парень с довольной физиономией выбрался из озера и упрямо полез наверх.

— Во Второй Мировой войне наибольший вклад в победу над Гитлеровской Германией сделал Советский Союз, но вот основной выигрыш достался Америке. Пока наши войска потом и кровью били нацистов, Штаты делали бомбу. Практически семьдесят процентов мировых запасов золота оказались за океаном. Американцы получали презренный металл с обеих противоборствующих сторон, продавая оружие и стратегические материалы, маскируя эту свою безнравственную деятельность свободой бизнеса. В результате банкиры из англосаксонского мира построили очень странную и противоречащую здравому смыслу финансовую систему — Бреттон-Вудскую. Доллар стал ключевой валютой планеты. Четверть века Америка за свои зеленые бумажки беззастенчиво гребла богатства всего мира. Впрочем, она и сейчас немало все страны обдирает. Вспомни хотя бы страшнейшее землетрясение в одиннадцатом году на Японских островах. Цунами смыло несколько городов, а затем эта трагедия с атомными реакторами, лишенными охлаждения. Трейдеры тогда живенько скупили на валютных биржах иену, непомерно вздув ее курс, прекрасно понимая, что японским страховым компаниям предстоят огромные выплаты именно в этой валюте. Как следствие, Центробанк страны восходящего солнца вынужден был скупать баксы, чтобы хоть как-то снизить непомерно возросшие из-за человеческой алчности расходы на восстановление. Ладно, вернемся к Бреттон-Вудсу. В тысяча девятьсот шестьдесят пятом сначала Шарль де Голль потребовал обменять долларовые запасы Франции на золото, затем за французами аналогичные требования выставили Германия, Канада, Япония и другие страны. Золотой запас США быстро уменьшился в два раза. В марте тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года американские власти впервые ограничивают свободный обмен долларов на золото внутри своей страны. Потом еще несколько раз девальвировали доллар относительно желтого металла. Бреттон-Вудс рухнул, но появилось Ямайская валютная система. Для нас — что в лоб, что по лбу. Раз есть соглашения с Международным Валютным Фондом — изволь привязывать курс рубля через валютный коридор. Шаг влево, шаг вправо за его пределы — расстрел посредством снижения мировых цен на углеводороды ниже себестоимости добычи. А у нас в России она на порядок выше, чем в Эмиратах. Кстати сказать, именно таким образом, в том числе, угробили экономику Советского Союза в конце восьмидесятых, — Сахно чуть потянулся, стряхнул песок с крышки ноутбука, открыл его и, немного поколдовав на клавиатуре, несколько уменьшил яркость летнего солнца южного полушария над собой, вытащив откуда-то из другого места планеты маленькое облако.

— Зима, а мы все загорелые, как черти. Встречаешься с людьми по делам, сразу спрашивают, где я только что отдыхал? — объяснил он свои действия Виктору и продолжил:

— Ты как-нибудь внимательно посмотри на банкноту — нет государственного герба России. На рублях СССР был государственный герб, а на современных деньгах нет. Вместо державного двуглавого орла какой-то ощипанный февральский бройлер без скипетра и державы. И куда президент — гарант конституции — смотрел? — усмехнулся Александр Юрьевич. — Это только косвенное подтверждение разумных доводов о зависимости рубля от резервных валют. Повторюсь — Центральный банк вынужден эмитировать ровно столько рублей в нашу экономику, на сколько он приобрел гособлигаций США. Сами же Штаты давным-давно живут не по доходам — государственный долг уже превысил два десятка триллионов долларов*. Это если брать долги только федерального правительства, а если суммировать обязательства на уровне штатов, то там все семьдесят триллионов наберутся. То, что под них нет выпущенных бумаг, то есть они не являются так называемыми секьюритизированными долгами (пока) — не значит, что этих долгов нет или что есть средства и возможности их погасить. Как следствие Штаты, в том числе и за наш счет, потребляют богатства всей планеты, просто печатая свои зеленые бумажки, — Сахно бросил взгляд на дочь, о чем-то воркующую со своим женихом.

— И какой же выход? — поинтересовался Гольдштейн, поглядывая в другую сторону. Там, вокруг его сына, спящего голышом на пеленке, в тени от кокосовой пальмы, высаженной в специально для этой цели притащенный грунт неугомонным Гришкой, расположилась основная женская часть команды — Светлана, Наталья, Катерина и Лена.

— Национализация рубля, — ответил Александр Юрьевич без запинки.

— И что, Саша, ты под этим понимаешь?

— Отделить для начала, пока рубль сам не станет основной резервной валютой планеты, внутренний рынок от внешнего. Несколько шагов: выход России из МВФ, национализация ЦБ и изменение законодательства, которое регулирует его функции и задачи.

— Во, а разве сейчас Центральный банк не принадлежит государству? — перебил Виктор.

— Нет, конечно. В строгом соответствии с конституцией, государство не отвечает по обязательствам Банка России, так же, как и Банк России — по обязательствам государства, если они не приняли на себя такие обязательства или если иное не предусмотрено федеральными законами, — оттарабанил Сахно формулировку, как на экзамене. — В то же время только Центральный банк имеет право эмиссии рубля, так как на него возложена обязанность стабилизации курса национальной валюты.

— Из твоего рассказа следует, что он больше на Штаты работает, чем на Россию.

— Идиотизм современной финансовой системы, которую мы в ближайшее время

сломаем. Попрыгали дальше. Следующий шаг — начать торговлю российскими товарами, в том числе и сырьем, на внешнем рынке исключительно за рубли и резкое снижение цен на наши же природные ресурсы для всех, кто будет развивать промышленное производство в России. Средством для этого является реальное соблюдение статей Конституции о принадлежности содержимого недр всему народу, то есть российскому государству**.

— Эти твои шаги вызовут такую реакцию, что мало нам не покажется. Это война! То, чего мы так стремились избежать.

— Не будет войны. Побоятся. Европа без нашего газа замерзнет, а американцы не решатся. Ядерную дубину мы у них вырвали, а обычные войска... Как ты думаешь, почему я тогда так спокойно отреагировал, когда Катерина под Гришкиным руководством утопила "Рональда Рейгана"? Весьма ко времени и месту операция получилась. Достаточно толстый намек штатовским воякам не рыпаться. Начнут переброску войск — будем топить прямо у их берегов! А без авиационной поддержки любая агрессия сегодня обречена на поражение. Тех сил, что есть у НАТО на нашем континенте, особенно с учетом поддержки России Красными полковниками, то биш нами, на успешное вторжение никак не хватит.

— Ну, с нашей помощью, особенно если разрешить Григорию поразвлекаться... Игры на компьютере с портальным терминалом почему-то приводят к резкому падению технической оснащенности войск противника, пропаданию связи и полной потере орбитальной группировки.

Они оба заулыбались, вспомнив как Гришка за несколько минут перехватил управление сети разведывательных спутников США.

— Потом, мы же не будем делать все сразу. У нас с Полонским все более-менее уже распланировано. Поэтапно, тихой сапой, — продолжил Александр Юрьевич.

— Это как? — не понял Виктор.

— Сначала, — начал Сахно, но в этот момент послышался писк ребенка.

— Леся проснулся, — расцвел Гольдштейн.

— Леся? — удивился Александр Юрьевич, оборачиваясь. — Это же женское имя, а вы мальчонку в честь твоего отца собирались назвать?

Светлана, нисколько не стесняясь ни Гришки, ни Сахно, сбросила верхнюю часть купальника и приложила ребенка к груди.

— Уменьшительное от Валерика, — пояснил Гольдштейн и посмотрел на часы. — Двадцать минут до полуночи. С возможностью выбора освещения солнцем из любой точки Земли все время путаюсь со временем. Давай на сегодня заканчивать. Очень интересные вещи ты, Саша, рассказываешь, но не сейчас.

* Расчет ориентировочно на 2016 год.

** Идеи взяты из статьи Николая Старикова "Национализация рубля".


* * *

— Тебе не кажется, что наш новый Красный полковник слишком рьяно за дело взялся? — Штолев довольно пристально посмотрел на Сахно.

— Убрал чеченскую падаль, которой британцы предоставили политическое убежище? — Александр Юрьевич еще с молодости, когда после окончания военного училища служил на Кавказе, был ярым врагом чеченских сепаратистов. — Причем использовал для этого оружие цэрэушных ликвидаторов, карты отстрела которого каким-то образом попали в информационные базы Интерпола?

Сахно не торопясь достал сигареты, закурил и только потом продолжил:

— Понимаешь, Коля, с одной стороны, чекисты во все времена были беспредельщиками, а с другой — достаточно тонко умели расставлять акценты. Заметь, когда мы с тобой уничтожали мафию на планете, мы старались не особенно забираться в политику. Надо честно признать, что ни я, ни ты не имеем достаточного уровня знаний и опыта, чтобы решать внешнеполитические вопросы нашими методами. Для хорошего аналитика вся эта война кланов изначально была шита белыми нитками. Именно поэтому я еще во время первой операции по потрошению бандитских банковских счетов запретил трогать государственных чиновников. У Андрея же, несмотря на молодость, почти десятилетний опыт работы в контрразведке. И, конечно, талант, иначе бы он на нас никогда не вышел. Соответственно, майор ФСБ значительно лучше знает, кого, когда и под каким соусом, если так называть операцию прикрытия, можно и нужно убирать. Закаев, который в былые времена лично резал горло русским солдатам, захваченным в плен, и подобные ему сволочи, окопавшиеся в той же Англии, Турции или Саудовской Аравии, давно заслужили смертную казнь. Отстрел предателей нашей Родины с переводом стрелок через Интерпол на ЦРУ — правильное решение, вероятно. Американцы, отлично зная, что они этого не делали, теперь сами вынуждены гасить волну истерии желтых газетенок по поводу "невинно убиенных борцов за свободу чеченского народа", — Александр Юрьевич, наконец, улыбнулся. — Мученическая якобы смерть Березовского от изготовленной за океаном пули, до того долго распинавшегося в СМИ о своих действиях по финансированию изменения государственного строя России? Туда ему и дорога. Пограбил страну, а потом сделал ноги. Разве есть, за что его жалеть? Пусть Британия, так долго отказывавшаяся выдавать нам уголовных преступников, теперь сама улаживает политические скандалы. Неизвестно откуда взявшаяся докладная на столе нового директора ФСБ со списками всей резидентуры ЦРУ и МИ-6, включая законсервированных агентов? Несмотря на вроде бы наш неограниченный доступ к серверам их разведок, я в огромном количестве различных файлов эти списки найти не смог. Андрей справился с этой задачей всего за три дня — вот что значит профессионализм и специальная подготовка.

Сахно аккуратно загасил сигарету в пепельнице.

— Меня, честно говоря, несколько другое волнует — как бы не перегорел. Ты, Николай, не обратил внимания, что у нас медленно, но верно начинает меняться мировоззрение?

— В каком смысле? — не понял Штолев.

— В прямом. Мы резко уменьшили количество ядерного, химического и бактериологического оружия на планете и успокоились. А психология общества ведь ни на йоту не изменилась. Захотят решать проблемы силой — нас не спросят. Взорвем все существующие запасы взрывчатки и пороха на Земле — дубинами воевать будут. Как сделать так, чтобы о войнах вообще забыли? Мы ударились в науку, в новые технологии, а к реальным путям вывода человечества из кризиса не особо приблизились. Нас — и меня в том числе — больше волнуют сиюминутные проблемы. Мы совсем перестали прыгать через портал в новые места на Земле — неинтересно. Посмотреть иногда и через информационный пробой можно. Отдыхаем обычно у подземного озера в Красном. Погода там ведь всегда по заказу.

Николай очень задумчиво посмотрел на Сахно, а потом вдруг спросил:

— Саша, а что у тебя в жизни, если не считать семью, было самое интересное?

— Ну, ты спросил! Конечно же — наш проект, — ответил Александр Юрьевич без задержки.

— Во! А с кем ты на эту тему можешь общаться?

— Понял, — согласился Сахно после короткой паузы. — Получается, что наше в некоторой степени замыкание внутри собственного коллектива вполне закономерно. А насчет Андрея... Сначала он сделает все, что считает нужным, для своей конторы и только потом начнет плотно въезжать в наши дела. Вы бы с Катериной, используя ее художественные таланты, помогли ему с апартаментами здесь, в Красном. Мы показали ему, как резать помещения в скальном массиве, но он пока только маленький кабинет с портальным терминалом себе организовал.

— Думаешь, ему очень требуются эти апартаменты? — хмыкнул Штолев. — Мужик молодой, неженатый, а в Москве у него уютная двухкомнатная квартирка. Впрочем, ты прав — надо ему и здесь нормальные условия для работы и отдыха создать. Поможем.


* * *

— Ну как?

— По-моему — отлично! Но вот куда мне столько? — Андрей в задумчивости, стоя перед большим монитором, пощипывал мочку уха. На экране в режиме слайд-шоу показывались виды его будущих апартаментов. Огромный — под семьдесят метров — рабочий кабинет с портальным терминалом, полсотни — гостиная, спальня три десятка метров, очень большая ванная комната с джакузи, душевой и огромными шкафами для одежды. "Чем же я их наполнять буду"?

— Иногда ведь человеку где-то уединиться надо. Поразмышлять о бренности мира. Чем не место? — парировал Штолев. — Ну и не вечно же ты один будешь? В расчете на перспективу планируем.

— Разве что, — согласился майор с некоторым сомнением. — И когда будем эти планы реализовывать?

— Прямо сейчас и займемся. Вырезать помещения в скальном массиве — это самое простое. Вот протянуть все коммуникации, установить дверные коробки и сами двери, обклеить стены и потолки Гришкиной пленкой, напольное покрытие с электроподогревом уложить — пару дней на все уйдет.

— Что за пленка? — заинтересовался Андрей.

— Новое изобретение нашего молодого гения, — улыбнулся Штолев, — вообще-то он для мониторов ее разрабатывал. Геннадий почти неделю корпел, собирая и налаживая производственную линию. Запустил — четыре часа линия работала без единого сбоя. Потом пришлось остановить.

— Низкое качество?

— Наоборот — вообще без брака.

— Тогда почему?

— Слишком высокая производительность — четырнадцать квадратных метров в минуту. Чуток Гена перестарался. Зато теперь можем вместо моющихся обоев использовать — прочно, задавай любой рисунок или, подключив компьютер, кино прямо на стене смотри. И рассредоточенное очень мягкое освещение, конечно. Ляпота... Вот только Гришка после этого решил качественным звуковоспроизведением на основе портальных технологий заняться. Хорошо, что Саша его после первых экспериментов на лунную базу выгнал. Там сейчас, пока Света от маленького Гольдштейна отойти не может, временно остальные работы приостановлены.

— Почему выгнал?

— На первой пробе сто сорок децибел* получилось. Парень чуть сам не оглох. Виктор просчитал возможности того, что Гришка задумал — ну, мы малость офигели. Представь, что вокруг тебя несколько плоскостей физического пробоя, вибрирующие со звуковой частотой и двигающие воздух с приличной амплитудой. Причем каждая в несколько квадратных метров. На мегаваттных генераторах — они у нас типовые — получить триста децибел — легко и непринужденно. Новое оружие массового поражения! Пришлось парню специальную экспериментальную камеру в паре километров от базы под Морем Кризисов резать, наполнять воздухом, оборудовать датчиками и все опыты дистанционно проводить. Обещает через несколько дней довести технологию в абсолютно безопасном варианте.

— Сделает? — с некоторым сомнением спросил майор.

— Гришка-то? Если сам в камеру не полезет, то — без всякого сомнения. Впрочем, последнее время после одной, увы, не очень удачной операции он значительно аккуратнее стал. Ранение на поле боя, оно, знаешь ли, заставляет задуматься. Мой грубейший просчет. Теперь любые диверсии — только дистанционно. Кстати, разработка их будет на тебе, когда потребуется.

— Против кого воюем? — поинтересовался Андрей.

— Против мировой буржуазии, — отшутился Штолев. — Сам-то кого из пиндосовских стволов убирал?

* Болевой порог шума — 125-140 дБ, смертельный уровень — 190 дБ.


* * *

Вырезать помещения действительно оказалось проще всего. Задал точные геометрические размеры, привязку относительно реперных точек Красного, и запускай специальную прикладную программу. Теперь можно просто посмотреть на мониторе, как в нужных местах порода просто исчезает квадратными колоннами.

— А куда гранит девается? — спросил Коробицын.

— Раньше специальной дробилкой в песок и в море. А после переворота Саша распорядился шинковать на декоративную плитку — потому-то программа теперь такими колоннами породу через портал утаскивает — и складировать. Попутно, после разрезки, снимаются фаски, и одна сторона плиток делается шероховатой. Уже два бункера забили под завязку. Продавать их собирается, что ли? Как будто без этого денег не хватает, — пробурчал Штолев.

На протяжку коммуникаций, оклейку стен и потолков пленкой, подключение этой пленки к специальным шлейфам, на двери и сантехнику действительно ушла пара дней. Николай сконфигурировал вентиляцию — он уже давно мог делать это походя — набил руку — и настроил в каждой комнате информационные порталы вместо окон. В кабинете во всю стену появился вид на Красную площадь. Снежинки медленно падали, усеивая тонким белым слоем Мавзолей и памятник Минину и Пожарскому, фигурные зубчики кремлевской стены и неторопливо разглядывающих все достопримечательности туристов. Свет заходящего солнца еле-еле пробивался через облачный слой и делал всю картину какой-то иррациональной. Андрея аж передернуло от ощущения холода.

— Красиво? — поинтересовался Штолев.

— Угу, — кивнул майор, не отрываясь от рассматривания. Потом добавил: — Но работать с таким видом из окна будет тяжело — отвлекает.

— Потом сам переключишь на что угодно. Просто пошаришься, как Гришка говорит, по Земле и выберешь на свой вкус. Или, если времени жалко, просто поговори с нашим юным дарованием, у него коллекция — закачаешься. От действующих вулканов до тихих заводей на маленьких речушках. Черт! Ну, где же он?

— Что потерял? — спросил Коробицын у ищущего что-то в компьютере Николая.

— Да были на Катенькином складе в Южном Лондоне приличные запасы отличного шведского ламината с уже встроенным электроподогревом. Камень-то холодный, — Штолев притопнул по блестящему граниту. — Это я сейчас сюда теплый воздух пустил, а должно быть строго наоборот — ноги в тепле, а голова в прохладе. Ладно, пошли на месте найдем, — Николай набрал координаты и включил портал на склад. — Давай вперед. Идентификация-то по моему браслету, после меня автоматика сразу закроет.

Коробицын шагнул навстречу ощутимо-холодному ветру в темный прямоугольник. Глаза еще не успели привыкнуть к слабому свету из находящихся почти под крышей узких оконцев, когда сзади слева послышался щелчок выключателя. Теперь уже наоборот пришлось зажмуриться. А когда Андрей все-таки смог нормально видеть, то первое, что появилось прямо перед ним в каком-то метре, было черное выходное отверстие глушителя, навинченного на ствол "Heckler-Koch USP Tactical". Майор успел заметить и руку, держащую рукоять пистолета, и голову в обычной спецназовской вязаной шапочке с прорезями для глаз. Выхватить свою "Гюрзу" Коробицын явно не успевал — этот выстрелит раньше. А вот попытаться воспользоваться эвакуационным браслетом можно. Он даже успел сдвинуть блокировку, когда засек мягкое движение пальца противника на спусковой скобе. Потом была только яркая вспышка и темнота...


* * *

— Да не буду я с вами спорить, Дмитрий Алексеевич! — Сахно даже сделал жест рукой, как будто отмахивается. — Это ведь и ежу понятно, что без оздоровления экономического и духовного страну не поднимешь. Причем второе важнее первого. Но вот, в отличие от вас, у меня кое-какие возможности есть только в финансовой и промышленной сфере. Хотя... — Красный полковник на секунду задумался, — предложить кое-что могу. Запретите финансирование всех некоммерческих организаций из-за границы. Это ведь не секрет, что ЦРУ и штатовский госдеп тратят бешеные деньги на наших якобы правозащитников и журналистов*. Причем основные направления финансирования — организация борьбы граждан против собственного государства. Очень интересна география этого спонсирования — при огромных размерах нашей страны почти треть приходится на Кавказ.

— Вы, Александр Юрьевич, мысли читаете? — усмехнулся Полонский. — Соответствующий указ уже прорабатывается специалистами Военного Совета, — именно так сейчас назывался орган верховной власти в Российской Федерации. — Это только один из сотен этапов перевода нашего общества на нормальные нравственно-этические нормы. Либерализм, который всеми правдами и неправдами пытаются эти некоммерческие и якобы независимые организации втюхать нашему народу, — генерал опять усмехнулся, применив такое просторечивое выражение, — это не наше. В нем полностью отсутствует реальная ответственность, как перед собственным государством, так и перед нашими потомками. Эти борцы за права человека... Похоже, под правами и свободами они разумеют полную безнаказанность для себя, любимых — право лгать, свободу клеветать и так далее.

— Вы хотите сделать все возможное, чтобы будущее общество было как минимум солидарным, но никак не конкурентным? — тут же спросил Сахно. Мнение о так называемых правозащитниках у него было точно такое же, как у генерала.

— Нет, надо взять все лучшее и от того и от другого. Но вот как? Россия, увы, опять становится полем для социально-экономических экспериментов. Но вот гражданской войны мы не допустим, это я могу обещать. Но, в свете всего этого, на первое место выдвигается все-таки экономика России. Во время нашей первой беседы вы говорили о неких предложениях?

Сахно сориентировался достаточно быстро и резко поменял тему разговора:

— Как скажете, Дмитрий Алексеевич. Итак, экономика и меры по преодолению диктата ВТО. Надо бороться с противником их же методами. Они завалили нашу страну дешевой электроникой, одним ударом выведя из игры остатки всей электронной промышленности Советского Союза? Давайте ответим тем же. Причем на внешний рынок выкинем только готовую продукцию, но никак не комплектующие — зачем давать китайским производителям, имеющим сверхдешевую рабочую силу, возможность воспользоваться нашим потенциалом?

— Бог с вами, Александр Юрьевич, какой сегодня у России потенциал в этой области? — перебил генерал собеседника. — Именно что остатки былой роскоши. Это только в шестидесятых годах прошлого века мы были впереди планеты всей. Потом из-за грубейших ошибок дряхлеющей элиты державы был взят абсолютно неверный курс на тупое копирование достижений Запада в электронике. В результате имеем то, что имеем, то есть огромное отставание.

— Нет, Дмитрий Алексеевич, или, может быть, просто Дима? Нам, как мне кажется, давно пора перейти на "ты", — Сахно дождался подтверждающего кивка — в согласии Полонского он нисколько не сомневался — и продолжил:

— Здесь, Дима, ты очень ошибаешься. Я готов довольно быстро завалить всю планету дешевой электроникой, на порядок превосходящей лучшие американские и японские разработки. Конечно, придется серьезно заняться прикрытием моего производственного потенциала, но, как мне кажется, это не является серьезной проблемой.

Генерал даже не попытался скрыть своего удивления. Нет, он давно понял, что возможности у Красного полковника огромные, но чтобы настолько?..

— Далее, — Александр Юрьевич и не собирался останавливаться, — электроникой мы выбьем из-под них только одну ведущую сферу промышленно-технологической деятельности. Но ведь задача состоит не только и даже не столько вернуть в этой области наш внутренний рынок и захватить их рынки, сколько в возрождении нашей собственной промышленности и создании новых миллионов рабочих мест. Я не оговорился — именно миллионов, а не десятков или сотен тысяч. А для этого требуется существенный рывок в инструментальном производстве. Здесь у меня также есть определенные наработки. Но, чтобы реализовать их и не дать экономическим противникам завладеть технологическими секретами, опять-таки встает задача создания полностью закрытой от врагов производственно-экономической зоны.

— Где? — Полонский еще не совсем понял, чего добивается Сахно, но отказываться от таких фантастических предложений было бы неразумно.

— Какой-нибудь относительно безлюдный район нашей огромной страны. Ну, скажем, где-то на Урале или в Сибири — вероятно, это будет достаточно оптимальный вариант.

— В какой форме? — "Место не критично? Однако. Чего же он добивается?" Генерал возможно более непринужденно почесал кончик носа. "К чему, интересно, он вдруг зачесался?"

— Закрытое акционерное общество. Контрольный пакет у государства. Но вот вся полнота власти внутри зоны — у меня. В том числе и над всеми военными и полицейскими подразделениями, осуществляющими контроль на границах зоны и поддерживающими правопорядок внутри.

— Финансирование? — генерал сразу сообразил, что свои прорывные технологические секреты Сахно раскрывать не собирается, для чего ему и требуется вся власть внутри зоны.

— На начальном этапе — полностью мое, в последующем — из прибылей.

— Хорошо, я поставлю этот вопрос перед Военным Советом и через две, максимум через три недели добьюсь решения, — хотя Полонский и стоял во главе переворота, но де-юре власть в стране была коллегиальной.

— Вполне подходит. У меня самого еще конь не валялся. Следующее. Как только мы твердо встанем в этой области, придет черед нефтегазовой отрасли и энергетики. Я готов поставлять любое количество нефти-сырца, газа и электроэнергии.

— Что значит "любое"? — не понял генерал.

— Столько, сколько государство сможет реализовать на внутреннем и внешнем рынках. В то же время рекомендую начать немедленное строительство нефтеперерабатывающих производств. Смысл продавать сырую нефть, если страна может заработать еще и на переработке?

Полонский все еще не понял:

— Где вы собираетесь ее добывать? На Урале больших запасов нефти не обнаружено.

— Дима, главное — быстро протянуть трубопроводы к нашей особой экономической зоне — кстати, на начальном этапе это строительство может стать очень неплохим подспорьем для наших экономики и промышленности — а сырьем отличного качества я обеспечу. И высоковольтные линии электропередач протянуть.

— Но как? Откуда? — генерал все еще не мог понять.

Сахно внимательно посмотрел на очень удивленного визави, улыбнулся и решил немного приподнять завесу над тайной. Однако, как оказалось, еще больше удивил Полонского:

— Нефть? Мне почему-то нравится крупнейший в мире нефтяной бассейн Гавар**. Разведанные запасы около семидесяти миллиардов баррелей. И содержание серы значительно меньше, в отличие от Татарстана. Газ? В том же районе есть очень неплохие месторождения — почти четыре процента мировых запасов. Электричество? Поверь, что у нас есть выход на практически неисчерпаемый источник. Главное — абсолютно экологически чистый, и никаких отходов.

— Шутить изволите, милостивый государь? — это, кажется, уже было слишком — генерал начал наливаться желчью.

— Ни в коем случае!

В конце фразы Сахно осекся, удивленно взглянул на свою левую руку, сдвинул рукав на запястье и посмотрел на часы.

"Командирские", — тоже с удивлением отметил Полонский, обратив внимание также на несоразмерно массивный браслет из крупных звеньев. "Чего смотрит? Вон же на стене, прямо перед ним, висит большое табло электронных".

Александр Юрьевич быстро достал из внутреннего кармана пиджака сотовый телефон, набрал какую-то странную комбинацию, нажав вначале сразу три кнопки одновременно, и спросил:

— Что случилось?

"Здесь же мощнейшая защита от прослушки и глушение любой радиосвязи!" — как-то отстраненно отметил для себя генерал, уже не особо удивляясь, что телефон Красного полковника все-таки работает. Вероятно, устойчивую связь можно получить и в подводной лодке, находящейся на боевом дежурстве в глубинах мирового океана.

Сахно выслушал сообщение неизвестного абонента, и выражение на его лице стало внезапно одновременно озабоченно-серьезным и угрюмым.

— Увы, но я вынужден срочно вас покинуть, — сообщил Александр Юрьевич и вдруг как-то странно и вместе с тем внимательно посмотрел на что-то за спиной Полонского.

Генерал обернулся, но сзади него никого не оказалось. Почувствовав дуновение ветра, повернулся обратно. Кресло с другой стороны низенького столика было пустым.

"Чертов фокусник! Но ведь совершенно не похоже, что лжет!"

* Очень рекомендую ознакомиться с официальной информацией http://www.warandpeace.ru/ru/reports/view/51898.

** Саудовская Аравия.


* * *

— Автоматика, не получив другой команды, после включения портала за пределы Красного выставила таймер на стандартные пятнадцать минут. Соответственно через эти четверть часа была поднята тревога с оповещением всей команды слабыми электроударами через браслеты, — доложил Гришка. — На вызов оба не отзываются. Я снял с их эвакуационных браслетов координаты — рядом в сотне метров друг от друга двигаются почти на трех сотнях километров в час. Взглянул информационником — скованные по рукам и ногам, в вертолетах "Агуста-Уэстлэнд AW-139". Оба без сознания, но пульс нормальный.

— Видимые повреждения?

— Не заметил, — ответил парень и указал рукой на два огромных экрана в верхней части передней стены операционного зала.

Сахно посмотрел на лежащих в креслах Штолева и Коробицына в окружении спецназовцев, направивших оружие на захваченных Красных полковников, оглядел всю команду, столпившуюся вокруг Гольдштейна у портального терминала, перехватил чуть виноватый взгляд Светланы, пытающейся успокоить разбуженного Валерика — ну а как же без него здесь? — и вдруг улыбнулся:

— И чего ждем? Живы — это главное. Сейчас вытащим. У нас запасы быстродействующего снотворного в наличии? — вопрос адресован был жене.

— Есть немного.

— Ну, так усыпляйте всех в этих вертолетах через микропорталы, кроме пилотов, и работаем.

— Затем рванём их вместе с машинами? — тут же спросил Кононов-старший.

Александр Юрьевич, не задумываясь, ответил:

— Нет. Судя по виду, — он еще раз вгляделся в экраны, — эти солдаты выполняют приказ. Считаешь это достаточным основанием для ликвидации?

— Нет, конечно. Но они же видят лица наших. А, после того как мы выдернем ребят, очень многим станут понятны наши возможности.

— Плевать! Наверняка видеозаписи с оперативных камер, — Сахно указал на экраны, где на шлемах части спецназовцев были отчетливо видны объективы, — уже растиражированы по серверам МИ-6, а может быть и ЦРУ. Придется нам уходить под жесткую крышу Полонского и ФСБ. Меня больше интересует, как "Интеллидженс сервис" вышла на склад Катерины, — Александр Юрьевич бросил короткий взгляд на заметно нервничающую баронессу, неотрывно смотрящую на экран с ее мужем. — Впрочем, это потом. Сначала вытащим, потом будем размышлять.

А Наталья с дочерью уже приступила к привычной со времени переворота работе. Спецназовцы в салонах вертолетов ничего не успели понять, когда попадали там, где стояли и сидели. Сахно с Геннадием поднатужившись — в Штолеве было килограмм девяносто, как минимум, да и майор ФСБ был никак не хлипкого телосложения — выдернули через открытый Гольдштейном портал сначала Николая и тут же Коробицына. Все так же скованных через внутренний пробой перенесли в медицинский сектор. Разрезать скальпелем пластиковые стяжки на руках и ногах — секунды. Наташа уже взяла через микропорталы образцы крови и, запустив аппаратуру экспресс-анализа, приступила к внешнему осмотру. Она не стала раздевать обоих потерпевших, а просто разрезала рубашки и нательное белье ножницами.

— В них, похоже, стреляли специальными дротиками с транквилизаторами. Примерно такой же быстродействующий состав с нейротоксинами, как и мы используем, — врач указала на хорошо заметные ранки на бицепсах левой руки у обоих.

— Вероятно, работали профи, — отреагировал Александр Юрьевич, — предполагали наличие бронежилетов.

Наталья стетоскопом внимательно выслушала и успокаивающе кивнула бледной Катерине:

— Пульс и дыхание в норме. Сейчас выяснится, что им вкололи, и разбудим.

Затем пару минут внимательно разглядывала результаты анализов, удовлетворенно кивнула сама себе и отвернулась от компьютера.

— Будить, с моей точки зрения, не стоит, — увидев встревоженный взгляд британки, тут же добавила: — Ничего страшного, но в данный момент у них искусственная кома. Через пару часов она перейдет в крепкий сон. Если прямо сейчас выводить их из этого состояния, то потом могут быть небольшие осложнения в виде сильной головной боли, — и, повернувшись к мужу, спросила: — Есть острая необходимость немедленного приведения их в сознание?

— Особой — нет. Конечно, интересно выслушать версии самих ребят, — Сахно тоже бросил короткий взгляд на Катерину, — они ведь оба — наши специалисты по безопасности. Но, если есть хоть минимальный риск для здоровья, то подождем до завтра. Время вполне терпит.


* * *

— Качественно подставились, — сообщил Андрей, посмотрев сначала записи своего и Штолева вызволения из рук МИ-6 и проведя затем всего за несколько часов короткое расследование.

— На чем мы запалились? — совершенно спокойно спросил Николай.

— На твоей жене, — тут же ответил майор.

— Андрей, ты понимаешь, что говоришь? — воскликнул Сахно.

— Конечно. Нет, никакого предательства, — перебил начавшего наливаться желчью Александра Юрьевича контрразведчик. — На склад в Южном Лондоне МИ-6 вышла по наводке британского отделения Агентства ФАТФ. Точнее, не на склад, а на саму Катерину.

— Причем здесь Международная комиссия по борьбе с отмыванием денег? — потребовал ответа Штолев.

— Сколько стоило то электронное производство "Сименса", которое Катерина выкупила в прошлом году? Судя по документам, — Андрей махнул рукой в сторону открытого ноутбука, — кредит был получен у "Барклайз Бэнк" под поручительство Рапопорта. Вероятно у твоего тестя, Александр Юрьевич, есть достаточно хорошие контакты с этой банковской группой, раз кредит на почти полмиллиарда евро был оформлен всего за три дня. И после этого вы надеялись, что баронесса не попадет под пристальное внимание многочисленных структур, причем как международных, так и национальных, ответственных за мониторинг банковских операций?

— Н-да, — продолжил сориентировавшийся Штолев, — затем информацию скинули "Интеллидженс сервис". После этого отследить все Катины покупки на более-менее приличные суммы, установить у склада наблюдение и просчитать, что ввоз несколько превышает вывоз — вопрос времени. Причем достаточно малого.

— Это просто дикое везение, — констатировал Андрей, — что последние несколько дней твоя жена не возвращалась в Англию. Засады, наверняка, установлены во всех возможных местах ее появления, включая коттедж на Херберт Кресент. Вероятно, спецназ на складе просто устал ждать, и парни сходу открыли огонь дротиками со снотворным.

— Круто лопухнулись. Получается, Катерине нельзя вообще возвращаться в Британию? — сразу оценил ситуацию Сахно.

— Можно будет. Через пару дней. Придется кое-кому в МИ-6 настучать по ушам, — несколько зловеще пообещал Коробицын. — Во всяком случае, я не собираюсь прощать свой захват в такой грубой форме. Они нарушили неписаные правила игры. Это еще хорошо, Саша, что вы вытащили нас почти мгновенно. Спасибо. Процедура экстренного потрошения — довольно неприятная штука. После нее обычно достаточно долго приходится восстанавливать здоровье.

— Кому конкретно и как требуется настучать по ушам? — в глазах Штолева появился заметный интерес.

— Еще не знаю, но выясню в ближайшее время. Ты в деле?

— И ты, Андрей, еще спрашиваешь?!

— Орлы, — тоже заинтересовался Сахно, — меня в долю возьмете?

— Куда же мы без тебя, Саша? — усмехнулся Николай. — Третьим будешь. Вот только нашим женщинам — ни полслова.


* * *

— Интересная ситуация. Сначала по каналам контрразведки из Великобритании от МИ-6 появляется информация о неудачной попытке задержания двоих мужчин на каком-то непонятном складе в Южном Лондоне, — с философским спокойствием сообщил Полонский. — Затем по тем же каналам приходят довольно качественные фотографии неизвестных. Каково же было удивление руководителя департамента военной контрразведки ФСБ, когда в одном из фигурантов дела он опознает своего собственного штатного специалиста. Более того, этого майора именно в день неудачной попытки с утра видели в управлении. Случайное сходство? Возможно, если только не учитывать событий следующих суток. Шесть высших руководителей из Воксхолл-кросс, восемьдесят пять*, включая самого сэра генерального секретаря, начальника отдела по Красным полковникам и начальника финансово-экономического мониторинга вдруг исчезают прямо со своих рабочих мест. Обнаружили их достаточно быстро — помогла фотография из неизвестного источника, размещенная в интернете сразу на нескольких сайтах. Но где и в каком виде? Прикованными на высоте сорока метров к знаменитой скале "Старик Сторр" на острове Скай — одном из шотландских внутренних Гебридских островов. Кстати сказать, эта скала является главным символом этого острова и одним из символов Шотландии.

— Спасибо, я знаю — бывал как-то в тех краях по случаю. Надо признать — очень интересная скала, нечто вроде торчащего вертикально вверх среднего пальца. Что-то типа фаллического символа. Разве что размер удивляет — полсотни метров, — прокомментировал Сахно, не скрывая язвительной улыбки.

— Операция по вызволению несчастных обветренных, обделанных, как потом доложили очень надежные источники, и простуженных руководителей "Интеллидженс сервис" — судя по всему, именно эта шестерка дала санкцию на захват тех двоих неизвестных — заняла почти два часа — пришлось задействовать альпинистов и вертолеты, — невозмутимо продолжил Полонский. — И совершенно ничего, как потом выяснилось, не могущих сказать чего-либо внятного по обстоятельствам своего появления там. Скандал англичанам зажать не удалось — информация о спасательной операции неизвестным образом просочилась в интернет. Великолепные съемки надо признать.

— Да, кто-то очень постарался, — уже улыбаясь во все лицо, опять подпустил шпильку Александр Юрьевич.

— Сами британские пострадавшие молчат, как партизаны, — тоже не смог сдержать улыбку генерал. — Однако на следующий день отдел по розыску Красных полковников в МИ-6 был расформирован. Более того, одновременно было снято какое-либо наблюдение с имущества некой баронессы, незадолго до того сказочно разбогатевшей. Хотя надо признать, она и до того была отнюдь не бедной. И как прикажете все это понимать? И что делать с нашим майором из департамента военной контрразведки?

Сахно не торопясь закурил, щелкнув громко зашипевшей зажигалкой, и только потом ответил:

— Понимать это надо как мой личный грубейший прокол. В тоже время некоторым официальным и неофициальным фигурам за рубежом давно пора понять, что трогать Красных полковников опасно для здоровья. Неприкасаемых нет, и не будет! Невзирая на уровень. А майор... Ну, присвойте ему внеочередное звание с тремя звездочками на погонах — заслужил. Между прочим — лучшая кандидатура для начальника службы безопасности нашей особой производственно-экономической зоны.

— Ты так думаешь?

Александр Юрьевич не ответил.

— А баронесса — она каким боком относится к вашей организации?

— Очень неплохой финансовый специалист и, одновременно, жена второго задержанного.

— Николая Штолева? — решил проявить осведомленность Полонский.

— Да. Кого еще вычислили аналитики?

— Супругов Гольдштейн, братьев Кононовых с женой старшего, твоих жену и дочь, которая является невестой младшего Кононова — Григория. Судя по всему у вас семейное дело, — не преминул подпустить ответную шпильку генерал. — Несколько неясными фигурами являются бывшая британская подданная Светлана Гольдштейн, в девичестве Харрисон и Лев Давыдович Рапопорт. Если первую, несмотря на абсолютно достоверные документы в архивах, в самой Англии никто никогда не видел, то твой тесть просто фантастически удачливый бизнесмен. Однако никаких исчезновений или одновременного нахождения в разных городах, как в России, так и за границей за ним не замечалось.

— Светлана Харрисон — вымышленное имя. Изначально девушку звали Сарой Линковски. Американка, у которой бандиты убили семью. Витя Гольдштейн успел спасти только ее. Вот такое вот знакомство. Оказалась великолепным думающим математиком. Лев Давыдович? — Сахно задумался. — Рапопорт очень умный человек и наверняка давно догадался обо всем. Имеет большой смысл нашу особую зону прикрыть его корпорацией. В конце концов, он официально самый богатый на сегодня человек России, причем сделавший основной капитал на внешнеторговых операциях, то есть — не грабя собственную страну. Не должно возникнуть особых вопросов, откуда взялись деньги на инновационные проекты.

— Только официально самый богатый? — как-то вкрадчиво спросил генерал.

Александр Юрьевич немного помялся, но ответил:

— Ну есть у нас бумаженция на его корпорацию "Зенит", но вот применять ее мы не собираемся ни при каких обстоятельствах. Зачем обижать хорошего человека? Надо будет — потрясем немного основные западные биржи и сделаем зеленых бумажек ничуть не меньше. Только вот для чего? Задача-то стоит не их разорить, а свою страну поднять.

Полонский тоже задумался и чуть не пропустил вопрос собеседника:

— Кстати, как давно нас разоблачили?

— После того, как ты представился при знакомстве — это было достаточно просто. Ведь ты же сам пожелал быть раскрытым? Не вздумай отрицать. Одного не понимаю — почему сам не захватил власть, а спихнул это на меня?

— Столько пахать, сколько требуется на твоем месте? Нет уж, не хочу!

— Лентяй, — снисходительно согласился генерал. — Как будем строить наши отношения в дальнейшем?

— Разве что-то серьезно изменилось? Но вот портальные технологии все равно не отдам, не надейся. У меня они сохранней будет.

*Адрес штаб-квартиры МИ-6.


Глава 3.


— Тебе не кажется, что мы живем при коммунизме?

У Николая аж челюсть отвалилась от такого заявления жены. Да, они еще не расписаны и неизвестно когда это произойдет, но жизнь свою они уже связали навсегда. Залог тому — маленький человечек, что растет в его Катерине. Но услышать от баронессы такое?!

— Мы с тобой? — не понял Штолев.

— Вся наша команда. Насколько я помню, самое краткое описание ического общества — "каждому по потребностям, от каждого по его возможностям", — она, наконец-то, закончила возиться со своими роскошными волосами и, скинув халат и мелькнув прелестями, забралась под одеяло.

— Вообще-то в определении было строго наоборот, — усмехнулся Николай, наконец-то понявший, что она имеет в виду, — сначала от каждого гражданина, и только потом ему. Ты что изучала политэкономию?

— Не совсем полит, но изучала. Свершилось самое страшное, чего с конца девятнадцатого века больше всего боялись буржуазные политики — появилось пусть совсем маленькое сообщество людей, но живущее по коммунистическим принципам.

Штолев вгляделся под неярким светом ночника — ее лицо было абсолютно серьезно.

— Возможно, ты и права, но, родная, давай не сейчас, во втором часу ночи. Тем более что когда рядом со мной красивая женщина... — Николай не стал объяснять дальше. Он просто обнял ее и поцеловал жену.

Катерина же... Спорить в постели с сильным мужчиной? Тем более, если он такой ласковый?..


* * *

Вопрос о политике возник следующим же вечером. Штолев за ужином просто поделился мыслями жены. Сахно вначале оторопь взяла:

— Мы — коммунисты?!

— А разве нет? — улыбнулась Катерина. — Все работают с полной самоотдачей, совершенно не обращая внимания на время и выходные дни. Причем каждый занимается именно тем делом, которое у него лучше всего получается и которое сейчас необходимо сделать в первую очередь. То есть первый пункт определения — от каждого по способностям — полностью соответствует. Второй — каждому по потребностям — тоже, как мне кажется, выполняется. Разве мы материально хоть в чем-то ограничены?

— Во-первых, это дикое упрощение теории, а во-вторых... Ну никак не стыкуется — я ныне стопроцентный бизнесмен, — попытался парировать Александр Юрьевич.

— Это значит, что при коммунизме твоя специальность, дядя Саша, тоже нужна, — подколол тестя Гришка.

— Все равно, как-то в голове не укладывается: я — и вдруг коммунист.

— Саша, да тебя ведь не сам коммунизм пугает, как таковой. А основательно подпорченный за последнее столетие термин, — улыбнулась Наталья. — Хочешь, не хочешь, а Гражданская война после семнадцатого года, многократно завышенные позже репрессии тридцать седьмого, грубейшие ошибки КПСС в руководстве Советским Союзом, пустопорожняя болтовня нынешних деятелей КПРФ — все это неразрывно связано с деятельностью компартии. Отсюда и твое подсознательное неприятие коммунизма. Но ведь это только термин, идея-то не виновата.

— Ты так считаешь? — На лице у Сахно появилось очень задумчивое выражение.

— Ну, — хмыкнул Штолев, — если рассматривать портальные технологии как очень резкий шаг повышения производительности труда практически во всех сферах производственной деятельности человека, то можно считать, что материальная база для коммунизма создана.

— Строительство — угу, машиностроение — угу, транспорт — без сомнений, добыча полезных ископаемых, — начал Гришка вслух перечислять области, где можно было применить портальные технологии.

— Медицина, высокоточные производства, электроника, наука, сельское хозяйство, энергетика, — подхватила Вера.

— А в сельском хозяйстве как? — поинтересовался Кононов-старший. — С помощью порталов коровам хвосты заносить?

— Во, а Гришина газоно-макокосилка? На этом же принципе. Грубо говоря — стационарный неподвижный комбайн, а поле порталом подставляется под него, — парировала Верка. — То есть и сеять, и пахать, и нужные удобрения вносить, и урожай собирать через пробой можно будет достаточно просто и дешево. И вообще, насколько я понимаю, в сельском хозяйстве...

— Вероятно, правильнее будет говорить — производство продуктов питания, — перебила младшую подругу Екатерина и, взглядом попросив у девушки прощение, замолчала.

— При производстве продуктов питания, — благодарно кивнув, продолжила Вера, — огромное значение имеет именно транспорт. А тут такой огромный даже не рывок, а скачок сразу через несколько уровней...

— Реальный коммунизм может основываться только на высочайшей нравственности всего населения, а не отдельной его части, и огромной избыточности производственных ресурсов. И если со вторым вопросом мы действительно кое-что можем решить, то первым даже не пахнет, — неожиданно сказал Гольдштейн.

Сахно с удивлением посмотрел на Виктора — ну никак не ожидал от аполитичного физика такого заявления. А тут еще и баронесса добавила:

— Если мы хотим хоть когда-нибудь обнародовать секрет открытия... Потребуется совершенно другое общество. Что-то типа утопического коммунизма. Пока мы не сможем создать хотя бы маленького анклава такого общества, нельзя никому давать даже крохи информации о портальных технологиях. О возможностях — пожалуйста, но никак не о самих технологиях. Причем люди в этом анклаве ни в коем случае не должны быть фанатиками. Идеалисты с уклоном в максимализм — да, но не фанатики. Разницу, Саша, понимаешь?

— Конечно. Фанатика можно, приложив огромные усилия, переубедить или просто сломать. Идеалиста — только убить. Другой вопрос, как отбирать людей в это общество с совершенно новой этикой? Если бы я это знал, если бы хотя бы предполагал... Вероятно, можно воспитать таким, но начинать надо с младенческого возраста, — начал вслух размышлять Сахно, кивнув на Валерика, уложенного Светланой поверх толстого одеяла прямо на столе.

— Не обязательно, — возразил Штолев. Он уже успел поразмышлять на эту тему со вчерашнего дня. — Нас-то кто воспитывал именно как Красных полковников? У кого-нибудь есть сомнения, что нам можно доверить самую страшную тайну двадцать первого века?

Все заулыбались. Теперь Александр Юрьевич так же удивленно, как ранее на Гольдштейна, взглянул на Николая. Как легко он снял напряжение разговора!

— А ведь среди нас есть и достаточно молодые, — Штолев радушно улыбнулся сидящим рядом Григорию с Веркой, — и, смею заметить, вполне зрелые люди. Причем довольно разного воспитания, — он с удовольствием подмигнул своей Катерине.

— Ты хочешь сказать, что уже сейчас можно подбирать людей для такого анклава? Сделать нашу особую промышленно-экономическую зону оплотом коммунизма?

— А почему нет? Ты думаешь, Рапопорт еще не догадался, откуда у поставляемой ему инсайдерской информации ноги растут? Не понял, что в переданном ему ноутбуке заложены революционные технологии? Если хорошо подумать, то каждый из нас сходу назовет минимум десяток людей, кого можно привлечь к нашему делу. Так что, господа коммунисты, — ухмыльнулся Николай, — может по рюмочке за успех нашего дела?

— Н-да, поговорили, — неожиданно сказал внимательно слушавший, но молчавший до того Коробицын. — И чему, интересно, вас всех в школе учили?

— Это ты к чему, Андрей? — спросила сидящая рядом Лена Кононова.

— Да потому, что все переврали! — голос свежеиспеченного полковника ФСБ был достаточно громким, чтобы его услышали все.

— Что все? — немедленно отреагировал Гришка.

— Коммунизм, от латинского communis, то бишь — общий, в первую очередь подразумевает общественную собственность на средства производства, демократическую власть и равенство всех людей. И если первое меня не особо смущает, то второе — при нынешних политтехнологиях — глубоко порочно. А равенство... Ну это вообще абсолютная глупость.

— С первыми двумя пунктами согласен, а вот о последнем давай-ка подробнее, — немедленно отреагировал мгновенно заинтересовавшийся Сахно.

— О каком равенстве идет речь? Если перед законом, то более-менее согласен. Хотя ответственность тоже не всегда должна быть одинаковая. Переход улицы в неположенном месте, приведший к ДТП, должен для маразматической старушки и инспектора дорожной полиции караться совершенно по-разному.

— Логично, — согласился Штолев.

— Гитлер и Эйнштейн. Оба родились с разницей всего в десяток лет в Европе. Оба оказали огромное влияние на человеческую цивилизацию. Кто-нибудь из нас осмелится поставить между ними знак равенства?

— Кто бы спорил, — хмыкнул Гришка.

— Вот перед нами два Гольдштейна, — Андрей указал рукой на тихо сопящего носиком завернутого в пеленки Валерика и его отца, неосознанно положившего руку так, чтобы ребенок не свалился со стола, хотя перевернуться самому в этом возрасте было довольно проблематично. — Кого, Гена, — Коробицын повернулся к недалеко сидящему Кононову-старшему, — ты будешь при возникновении какой-либо опасной ситуации спасать в первую очередь?

Светлана мгновенно напряглась и обеими руками ухватилась за сына, где встретилась с ладонью мужа. Хотя тут же успокоилась, осознав, что опасность чисто гипотетическая.

— Леську, — без малейшей задержки отреагировал Геннадий, — Витя у нас хоть и не силач, но позаботиться о себе может.

— Или, может быть, поговорим о равенстве мужчины и женщины? — улыбнулся полковник ФСБ Наталье, оглаживающей свой большой живот. — Нам, мужикам, не дано самим рожать детей, но разве без нас они на свет могут появиться?

— Ну, как минимум, нам для этого требуется пусть махонький кусочек, — расхохотавшись, жена Сахно показала большим и указательным пальцем правой руки символический зазор, — но, все-таки, от настоящего мужчины.

Засмеялись все. Дождавшись, когда смех начал утихать, Коробицын продолжил:

— Итак, о равенстве во всем не может быть и речи. Следовательно, коммунистическая идея хоть и имеет свои привлекательные стороны, но, раз в основе ее неверные постулаты, даже теоретически неосуществима.

— Хорошо, — согласился Сахно, — тогда как ты видишь устройство общества в будущем?

— Да точно так же, Саша, как и ты — сейчас России остро требуется осуществить переход от дикого олигархического капитализма в его самой разнузданной форме к порядку государственного капитализма. Ну, не в полном виде госкапитализм, но на всех стратегических направлениях.

— А власть? — немедленно последовал следующий вопрос.

— Именно то, что ты сделал — диктатура умного патриота. Кстати, знаешь, как это называется по-научному?

— Ну? — интерес в глазах Александра Юрьевича стал заметнее.

— Меритократия. Буквальный перевод с латинского и греческого — власть достойных.

— А ведь под государственным капитализмом принципы "от каждого по способностям" и "каждому по потребностям", соответственно только разумным потребностям, в паре вполне могут работать.

— То есть мы — меритократы? Никак не коммунисты? — дошло до Гришки.

— Вообще-то это несколько разного класса понятия, но по большему счету ты прав, — согласился Андрей. — Это же Красные Полковники привели к власти генерала Полонского, с моей точки зрения именно достойного.

— Вроде бы разобрались, — констатировала баронесса, почему-то переглянувшаяся с Леной Кононовой.

— Вот теперь можно и по рюмочке за успех нашего дела, — опять предложил Штолев.

В этот раз предложение было встречено с энтузиазмом — хотя вино и крепкие напитки всегда стояли в баре малой гостиной Красного-один, алкоголь употреблялся довольно редко. Просто не до выпивки было — столько сверхинтересной работы. Конечно, женщинам по определенным причинам налили чисто символически, но это сейчас не имело особого значения.

* Меритократия — принцип управления, согласно которому руководящие посты должны занимать наиболее способные люди, независимо от их социального и экономического происхождения.


* * *

— И как, Лев Давыдович, первое впечатление? — спросил Сахно, когда Рапопорт, наконец-то, оторвался от краткого описания истории и возможностей открытия, а также ближайших планов.

— Знаешь, Саша, нечто такое я уже давно предполагал. Кстати, а для кого составлялся этот документ? — старый миллиардер снял очки и ткнул дужкой в гриф "Особой важности".*

— Только для высших государственных чиновников, которые будут связаны с работой в "Особой экономическо-производственной зоне".

— Значит для Военного Совета. Тогда зачем ты мне эту бумагу показал?

— А как вы думаете? — выражение на лице Александра Юрьевича было несколько загадочным.

Рапопорт посмотрел зятю прямо в глаза, тяжело вздохнул и ответил:

— Даже не надейся. Стар я уже для таких игр.

— Каких таких? — тут же парировал Сахно. — Вы отлично руководите огромной корпорацией. Здесь же, — он ткнул незажженной сигаретой в лежащий на столе документ, — от вас требуется то же самое — общее руководство. Причем на правах министра и зама премьера, плюс все возможности нашей команды — от апартаментов в Красном, хотя это вас вряд ли прельстит, до эвакуационного браслета с портальным терминалом. И работа будет — не просто бабки заколачивать — я вообще-то уже заметил, что это давно вам приелось, но все-таки доставляет некоторое удовольствие — а приносить пользу своей стране.

Рапопорт демонстративно хмыкнул и изобразил кряхтение.

— Вот только не надо жаловаться на старость и плохое здоровье. Наташенькин дед — ваш отец, земля ему пухом — дожил до восьмидесяти трех лет. И почти до конца был в прекрасной форме. А ведь всю войну прошел инженером сначала танкового полка, потом дивизии. Два ранения. У нас, по сравнению с тем поколением, войн практически не было — ни голода, ни холода, как им и благодаря им, терпеть не пришлось. Персонально же ваше здоровье Наталья проверяет регулярно с помощью портального томографа — вы уж извините, что без спроса — и даже одну мелкую операцию провела — сосудик какой-то почистила. Тромб образовываться начал, его в профилактических целях и изъяла. Ну так что, Лев Давыдович, работать будем?

Рапопорт посмотрел на зятя, как будто видел его в первый раз, помолчал и только потом ответил:

— Я, Саша, кажется, только сейчас начинаю понимать, что нашла в тебе моя дочь. Во всяком случае, убеждать ты умеешь.

И, наконец-то, к облегчению Сахно широко улыбнулся.

* Высший уровень секретности в Российской Федерации.


* * *

— А где все? — спросил Андрей, скидывая одежду.

— В Питере. Это у меня и Вити, — Штолев кивнул на Гольдштейна, который со Светланой и баронессой купал Валерика в подземном озере, — все близкие здесь, а у остальных и дети, и родители, и другие родственники имеются.

— У тебя это будет первый ребенок? — Коробицын указал движением головы на Катерину. В откровенном раздельном купальнике ее беременность бросалась в глаза.

Николай с заметным удовольствием поглядел на жену и только потом ответил:

— Нет. Есть дочь от первого брака. Но... Сразу после армии женился по глупости на симпатичной блондиночке. Вначале все вроде бы хорошо было, а потом... Потом понял, что совершенно разные у нас интересы. Не ужились. Галка снова замуж выскочила. Через пару лет. Вроде бы нормально живут. Ольга его отцом называет. Сейчас почти взрослая уже, — Штолев говорил короткими рублеными фразами, а сам не отрывал взгляда от Катерины. — Школу закончила. На первом курсе финансово-экономического. По стопам отчима решила пойти.

— Ровесница Веры? — спросил Андрей.

— Ну да. Полгода разницы. Одно время я у Натальи с этой вздорной девчонкой в личных телохранителях ходил — времена тогда дурные были — конец лихих девяностых и начало нового века. Вот на Верке-то всю свою отцовскую любовь и вымещал — пару раз даже по попке настучать пришлось — маленькая она шебутная была, — усмехнулся, вспоминая Николай. — Впрочем, и сейчас не лучше. Еще намается, возможно, наш Гришка с ней.

— Думаешь, у них сейчас есть время на разборки? — тоже усмехнулся Коробицын.

— Так это же хорошо! Это просто здорово, что на ерунду у ребят времени нет, — широко улыбнулся Штолев, наконец, оторвав взгляд от британки и поворачиваясь к новому другу. — Жизнь вдруг побежала семимильными шагами. Какие дела творим! Разве плохо?!

— Ну ка-ак тебе сказать? — также растянул губы во все тридцать два зуба Андрей. — С одной стороны нежданно-негаданно в двадцать девять лет вдруг полковника получить, перепрыгнув через звание — это конечно круто! Но в результате пахоты — выше крыши. Это же, по сути — новое управление ФСБ на пустом месте создать. Хорошо еще, что Полонский личным приказом карт-бланш на отбор офицеров в свежеиспеченную структуру дал. Иначе вообще труба. Первого попавшегося ведь не возьмешь. Уровень секретности — о-го-го! Я так понимаю, что в ближайшие десять-двадцать лет подвести портальные технологии под "совершенно секретно"* нам никак не светит? Я уж не говорю про просто "секретно"** или "для служебного пользования".


* * *

— А как ты себе это представляешь? Дело даже не в самих технологиях, а в том, что может произойти при их бесконтрольном тиражировании. Рост производительности труда при применении генераторов пробоя фантастический. Чем ты десятки миллионов людей у нас в России займешь, если вдруг выпустим джина из бутылки? А если до Запада информация дойдет? Там вообще миллиарды могут без работы остаться. Чем вообще прикажешь заниматься бедному человечеству, когда для вполне комфортного обеспечения уровня жизни будет достаточно его тысячной части? А проблема тех же талибов в Афгане? Хотя, надо честно признать, и у нас не вполне нормальных хватает. Получим кроме прочих радостей еще и расцвет терроризма на национальной и религиозной почве во всей красе. Нехилый заряд подкинуть в самое охраняемое место или выстрелить через портал в любого неугодного человека — от президента до хама, наступившего на хвост любимой собачке — "ноу проблем". Да и стрелять необязательно — тот же портал легко перережет нерв или сосуд в теле человека... Так что создавай хоть десять рядов колючей проволоки вокруг нашей особой зоны, так чтобы и мышь наружу не просочилась, не говоря уж о секретах, — Николай вдруг перестал говорить и сосредоточился на жене.

Андрей тоже перевел взгляд в ту сторону. Катерина, держа маленького Валерика под мышки, ловила момент вздоха и окунала ребенка точно во время выдыхания. Леська улыбался и с удовольствием пускал пузыри. Светлана почти с ужасом наблюдала это действо, стоя рядом, но не протестовала. Виктор, обнимая ее одной рукой, только улыбался.

— Они ребенка не застудят? — немного забеспокоился Коробицын. — Ему же двух месяцев еще нет.

— А ты водичку потрогай, — хмыкнул Штолев, — нагрели почти до тридцати градусов. Вот закончат развлекаться, я половину воды в океан спущу и из горного озера холодненькой добавлю, а то никакого удовольствия.

* Второй по степени после "особой важности" уровень секретности в современной России.

** Относительно низкий уровень секретности.


* * *

"Для служебного пользования" — гриф конфиденциальности, который ставится на несекретные документы органов государственной власти, ограничение на распространение которых диктуется служебной необходимостью.


* * *

— Наташка, ты зачем программно перекрыла все порталы в "двенашку"? — спросил Сахно, отодвигая тарелку.

Ставший уже привычным коллективный ужин в малой гостиной Красного-один, как всегда, превратился в рабочее совещание. Хотя, надо честно признать, что им всем просто нравилось после напряженной работы общаться друг с другом, делиться успехами и неудачами. А иногда тривиально потрепаться. Сегодня отсутствовал только Коробицын, по горло загруженный как в Москве, так и в зоне, где малость офигевшие строители с изумлением наблюдали, как из ими же выстроенного под наблюдением спецназа ФСБ временного терминала идет строительная техника и груженые всем необходимым тяжелые "Камазы". Появлению всюду молодого полковника и высокого крепкого старика, про которого говорили, что он самый богатый человек России, строители уже не удивлялись.

Наталья аккуратно промокнула губы салфеткой, демонстративно поправила двумя руками свой огромный живот и только потом сказала:

— Мышки разбегаются.

— Какие мышки? — удивился Александр Юрьевич.

— Белые, — ответила вместо матери Верка, — мы через самодельный тамбур в эту лабораторию ходим, а вам всем почему-то надо через портал прыгать.

— Так ведь проще и быстрее, — высказался Гришка с полным ртом, отчего его речь с трудом можно было разобрать.

— Прожуй сначала, — скомандовал брат, сидящий напротив. — А мыши-то вам зачем?

— Да так... — Наталья переглянулась с дочерью, — кое-какие идеи твоего брата пытаемся проверить.

— Управление эвакуационным браслетом напрямую от нервной системы? — немедленно заинтересовался Гольдштейн.

— Не совсем. Это в принципе уже пройденный этап.

— О, как! — удивился Виктор. — А чего тогда не сказали?

— Тебя ждем, — ответил за тещу прожевавший Гришка.

— Не понял. Я-то здесь причем? — удивился физик.

— А кто мне обещал локатор посчитать? Я сам настолько в теории порталов пока не волоку.

— Не получается. Времени не хватает. Свет, может, ты расчеты сделаешь? — повернулся Гольдштейн к жене.

Светлана взглянула на сына, увлеченно насилующего соску — расставаться с ребенком даже на минуту молодая мать категорически отказывалась. Даже на Луну через портал прыгала, прижав к груди Валерика — немного подумала и кивнула:

— На следующей неделе займусь.

— Стоп! — вмешался Штолев, до того о чем-то увлеченно беседовавший с Катериной. — Локатор пассивных маячков, насколько я понимаю, требуется для отказа от нынешних эвакуационных браслетов в пользу новой системы управления порталами вообще без внешних устройств на теле? Одним мысленным усилием? А это ведет к резкому повышению безопасности нашей работы. Господа Гольдштейны, может быть, вы все-таки найдете время и решите этот вопрос? — на губах Николая появилась немного язвительная улыбка.

От Верки научился язвительности? Общается последнее время команда очень плотно. Некоторые работает и по десять часов в сутки, а бывает — и по двенадцать. И не потому, что их кто-то гонит. "Просто очень интересно, — как выразился Гришка, — роешь в одном направлении, а нарываешься на что-то совершенно другое, тоже новое и жутко захватывающее".

— Коля! — одернула его Бекетт. — Ну, нельзя же так с подковыркой, — последнее слово она произнесла старательно медленно — по слогам. Русским языком Катерина овладела уже неплохо, но в некоторых выражениях все же затруднялась.

— Только так со всеми нами и надо! Мы совершенно забыли, для чего затеяли все это, — Штолев обвел рукой вокруг. — Из Красного и Красного-два вообще не вылезаем.

Сахно улыбнулся, молча отошел к курительному столику, чуть поковырявшись в раскрытом ноутбуке, включил небольшой местный сквознячок, активно отсасывающий дым именно из этой части гостиной, не позволяя даже запаху от сигареты проникать в остальную часть помещения, закурил и с удовольствием стал наблюдать за дальнейшей дискуссией. Александр Юрьевич знал что, несмотря на некоторую напряженность разговора, они не поссорятся. Могут ненадолго поругаться из-за мелочи или по серьезному поводу, но до существенных разногласий дело никогда не дойдет.

— Странный вопрос. Здесь тепло, уютно, на нашем озере можно загорать круглые сутки в любое время года, а на Красном-два еще и прыгать высоко и далеко — тяжесть-то там маленькая, — как-то походя, озвучила свои мысли Верка.

Николай в возмущении начал вставать, но остановился — сразу дошло, что дерзкая девчонка просто подкалывает его.

Рассмеялись все.

— Мало тебя Саша в детстве порол, — заявил улыбающийся Штолев.

— Вообще, увы, не порол, — согласился Сахно, — а теперь данная прерогатива перешла к Григорию. Все вопросы к нему.

— Не беспокойся Коля. Накажу сегодня же ночью, — расцвел Гришка, тут же получивший подзатыльник от невесты.

Теперь уже не просто смеялись — громкий хохот наполнил малую гостиную Красного надолго.


* * *

— Думаешь, даже не пикнут?

— А куда они денутся? Ни МВФ, ни ВТО, в которую мы вляпались, как в говно, не может запретить отдельному предпринимателю начать продавать на нашем внутреннем рынке энергоносители и электричество за рубли и по дешевке, — Сахно вольготно расположился в кресле, потягивая кофе под свои крепкие "Лаки страйк". — А так как изначально цены будут ниже мировых минимум на десять процентов, то, как миленькие, прибегут сначала на нашу биржу, затем с удовольствием предложат свои торговые площадки. А вот то, что Рапопорт согласится торговать только за рубли, будет для Запада большим сюрпризом. Казалось бы, мелочь: купи сначала рублевую массу, потом закупай на нее нефть, но курс-то нашей валюты немедленно поползет вверх. А чтобы это не вызвало резкого скачка цен в России мы спокойно включаем печатный станок. В результате получаем приличный рост предпринимательской активности в стране при стабильных ценах и курсе рубля.

Пепельница была уже полна. Полонский чуть поморщился и, вызвав дежурного адъютанта, кивком указал ему на непорядок. Как по мановению волшебной палочки на столике появилась пустая чистая пепельница. Генерал дождался, когда капитан покинет президентский кабинет, и спросил:

— А если они все же решатся наложить на нас санкции?

— Не будет этого. Пойми, Дима, снижение цен на энергоносители выгодно в первую очередь им самим. Оживится автомобильная промышленность и активизируется рынок авиаперевозок. Они за собой потянут все секторы промышленности. А то, что это очень неплохо скажется на нашем собственном сельском хозяйстве — вряд ли на Западе кого-то особо волнует. Вот снижение учетной ставки сразу до двух с половиной процентов вызовет шум довольно приличный. Лихо генерал развернулся, которого ты на Госбанк поставил.

— Это будет только завтра. Мы тщательно все просчитали. Конечно, на начальном этапе придется хорошо залезть и в Резервный фонд, и в Фонд национального благосостояния, на которые разделили в две тысячи восьмом Стабфонд, но после того, как я ознакомился с реальными возможностями Красных полковников, — Полонский сдвинул рукав мундира и посмотрел на точно такие же часы — "Командирские" с массивным браслетом из крупных звеньев — как у Александра Юрьевича, — я уверен — у нас все получится.

— Кстати, когда я, наконец, получу свое удостоверение летчика-космонавта? — пошутил Сахно, вспомнив прогулку генерала в Красный-два, и тут же перешел на серьезный лад:

— Спорить с тем, что высокая учетная ставка дает простор для финансовых махинаций и, одновременно, урезает возможности развития производства, я, конечно, не буду, тебе здесь действительно виднее. Ладно, когда ты мне "Энергию" отдашь? Витя спит и видит начать постройку атомных планетолетов для освоения Солнечной системы. Похоже, надоело ему самодеятельностью заниматься.

— Саша! Не все сразу. В конце концов, корпорация является открытым акционерным обществом. Вот так просто взять и национализировать я ее не могу. Требуется сначала провести определенные финансовые и юридические акции. Одно утрясти, другое.

— Ты мне зубы не заговаривай. Там основные акционеры — "Росимущество", почти сорок процентов акций, ООО Инвестком "Развитие" — под двадцать процентов, хотя это общество на самом деле принадлежит самой "Энергии", и так называемая управляющая компания "Лидер" (семь процентов), жирующая в первую очередь на Пенсионном фонде. Заодно и порядок в этом фонде наведешь.

Генерал помолчал, с некоторым сомнением глядя на Сахно, потом, наконец, высказался:

— Все-то ты знаешь. Убивать давно пора. В этом-то "Лидере" вся заковыка. Следователи департамента экономической безопасности при МВД уже много чего очень интересного нашли, но до корней дела еще не докопались. Пусть Гольдштейн еще чуть-чуть подождет. Если прямо сейчас отрывать корпорацию "Энергия" от управляющей компании, то мало того, что приличные государственные деньги потеряны будут, так еще и очень много специалистов по воровству крупных сумм из бюджета уйдут от наказания.

Александр Юрьевич тоже немного помолчал, о чем-то напряженно раздумывая.

— Да, так глубоко я не забирался. Уел ты меня в этом вопросе. Ну что ж — несколько показательных процессов, которые покажут, что прошло время безнаказанного грабежа страны, явно не помешают.


* * *

— Вы как-то можете это объяснить? — голос специального технического референта президента Соединенных Штатов был предельно сух.

— Программно-аппаратная защита. При установке любой версии "Виндовс" тактовая частота снижается ровно в восемь раз. К нам этот аппарат попал с бесплатной операционной системой "Линукс", — пояснений, что мировой монополии корпорации "Майкрософт" пришел конец, не потребовалось.

— Дальше.

— Ну, во-первых — это, несомненно, сделано на базе одной из наших последних разработок. Правда, мы вынуждены были отказаться от нее.

— Почему?

— Маркетинг. Специалисты просчитали, что оборудование на этом процессоре просто не будут покупать, даже если мы будем продавать сам процессор и чипсет для него по себестоимости. Слишком дорогая получилась система.

— Дальше.

— Техпроцесс. Размер элементов значительно меньше, чем у существующих технологий. До этого уровня нам еще лет десять требуется как минимум.

Технический референт переглянулся с директором ЦРУ, специалисты которого и достали только начавшийся продаваться пока исключительно в России ноутбук.

— Так это ваш процессор или нет?

— Наш, но... — один из ведущих разработчиков "Интелла" замялся, — мы, как я уже сказал, повторить его с такими параметрами не сможем очень долго, даже если бы у нас были соответствующие материалы.

— Конкретнее, — голос спрашивающего бы все также сух.

— Тончайшие тепловые трубки — наши специалисты, увы, не смогли разобраться из чего и как они сделаны — выводят тепло прямо из ядер процессора, чипсета и остальных микросхем с относительно высоким энергопотреблением на заднюю сторону монитора, что и позволило, в том числе существенно поднять тактовую частоту.

— Дальше, — требование прозвучало как удар хлыста. Разработчик "Интелла" даже чуть дернулся.

— Огромный объем оперативной памяти — мы такое применяем только в мощных серверах, — быстрый виноватый взгляд.

— Дальше!

— Отсутствие винчестера.

— Мммм?

— Применен флеш-массив в несколько терабайт — излишне дорогое решение, хотя и дает приличную прибавку к и так фантастическому быстродействию, — небольшая пауза. — Совершенно непонятная технология пайки всех элементов, включая сам процессор, к печатной плате, кстати сказать, тоже неизвестно как сделанной — слой припоя тончайший, но прочность крепления изумительная. Ну и совсем маленькая по размеру и емкости литиево-ионная батарея.

— Объясните!

— По расчету ее хватило бы максимум на несколько минут автономной работы, а когда мы проверяли производительность на еще исправном образце в течение нескольких суток, подключение внешнего блока питания не потребовалось.

— А сейчас что, ноутбук не работоспособен?! — перебил директор ЦРУ.

— А как бы мы его разобрали, если у него цельный титановый сверхпрочный корпус без единого винта?

Специальный технический референт президента опять переглянулся с главным цэрэушником.

— Как же тогда русские его собрали? — с заметной издевкой спросил директор ЦРУ.

В ответ он получил только невнятное пожатие плеч.


* * *

— Одиннадцать градусов, — чуть виновато сообщил Виктор.

— Сколько? — не поверил Кононов-младший.

— Максимально возможный угол обзора нашего портального локатора — одиннадцать градусов, — повторил Гольдштейн. — Больше не сделать из-за срыва генерации.

— Без ножа режешь, Витя. Я уже производство пассивных микромаячков наладил — меньше макового зернышка — новый сервер собрал, программное обеспечение написал и оттестировал, а тут... — обычно жизнерадостное лицо парня было сейчас унылым. — Столько пахоты и все коту под хвост. Это только по моему направлению. А тетя Наташа с Веркой уже второй месяц управление отлаживают. Теще даже беременность не помешала программу выполнить.

— Почему под хвост? — удивился Виктор. — Дальность нас не особо волнует. Поставим локатор на видимой части Луны. Придется, конечно, делать специальные механизмы поворота антенной решетки, чтобы скомпенсировать прецессию и покачивания спутника Земли.

— Угу. И вводить в программу постоянное изменение координат самой вращающейся вокруг планеты точки обзора, — все также уныло протянул Гришка, прикидывая новый отнюдь немаленький объем работы.

— Подожди, а если... — физик на полуслове замолчал, задумавшись.

Парень с надеждой посмотрел на него. Гольдштейн закурил, улыбнулся и спросил:

— А если на геостационарную орбиту? Какой оттуда телесный угол на Землю?

Григорий быстро посчитал:

— В районе девяти с половиной.

— С запасом. На орбиту мы можем нашими генераторами закинуть почти двести кэгэ. Хватит?

— Очень сомневаюсь. На первый взгляд требуется минимум вдвое больше. Ничего, что-нибудь да придумаем. Во всяком случае — это вариант, — Гришка опять стал самим собой — никогда неунывающим.


* * *

— Точно все рассчитали? — взгляд у Сахно мало того, что был очень испытующим, в нем также хорошо было заметно некоторое сомнение.

— Десять раз пересчитывали, — обиделся Григорий, — Почти сотня килограммов массы в запасе. Это с учетом веса нового скафандра. Из нас я самый легкий.

— Не выдумывай — легче всех в команде я, — опротестовала заявление жениха Верка.

— Ну, первой на геостационарную орбиту ты все равно не пойдешь, — охладил пыл дочери Александр Юрьевич, — не женское это дело так рисковать.

— Дядь Саша, ну какой здесь риск? А Веру я все равно туда не пущу — кого во время прыжков тошнило? — повернулся Гришка к невесте. — На орбите вообще невесомость будет.

Девушка сразу замолчала, вспомнив свои не очень-то приятные ощущения во время того развлечения несколько месяцев назад. Конечно, эта Гришкина идея была совершенно дурацкой, но ведь интересно же было попробовать. А с другой стороны, так классно — прыгнуть с парашютом прямо из бункера. Они стояли тогда рядом в гидрокостюмах с надетыми сверху подвесными системами с основным куполом сзади и запасным на груди и держались за руки, когда Григорий открыл портал на высоту четыре тысячи метров над маленьким островком в Карибском море. Воздух из комнаты ощутимо толкнул в спину, но они устояли. Светлана, которой Виктор не разрешил прыгать из-за беременности, на всякий случай контролировала Кононовых-младших из своего бункера. В случае чего просто выдернула бы обоих к себе в комнату с автоматическим гашением, как линейной скорости, так и момента вращения — новые генераторы пробоя это легко позволяли. А в доведении программного обеспечения порталов она сама принимала активное участие.

Шагнуть вперед и вниз было чуть-чуть страшно, но Вера прыгнула, как только почувствовала движение Гришкиной руки. А потом... Море оказалось где-то далеко внизу, и Верка немедленно громко завизжала от этой смеси страха и восторга. Хотя особого страха не было — при портальной-то страховке всегда знаешь, что можно вывернуться из любой самой трудной и опасной ситуации. Их закрутило, оторвало друг от друга, и только тогда она вспомнила, как нужно развести руки и ноги, чтобы прекратить вращение. Собственно говоря, их и разводить не потребовалось. Достаточно было немного прогнуться, как инструктировал Гришка, начитавшись каких-то пособий, и чуть расслабиться. Поток воздуха сам расположил ее как надо. Глаза заслезились, и где-то далеко-далеко она увидела море. А все остальное на свете забыла. Только заворожено сквозь выбитые ветром слезы смотрела вниз на сначала медленно, а затем все быстрей приближающуюся воду. Страхующий автомат сам дернул кольцо основного парашюта на высоте восемьсот метров. За спиной что-то щелкнуло, зашелестело, и ее сначала мягко, а затем все быстрее потянуло вверх. Верка совершенно неожиданно оказалась удобно сидящей в подвесной системе с нелепо болтающимися ногами. Подняла голову и увидела ярко-оранжевый прямоугольник вздувшегося крыла. В стропах весело свистел ветер, развевая ее волосы. Гришеньки рядом почему-то не было, сколько она ни крутила головой. Что-то вдруг достаточно громко защелкало прямо на груди, и только тогда Вера догадалась отключить автомат запаски. Вода стала приближаться вначале медленно, а потом все быстрей и быстрей. Вспомнила, что перед самым касанием надо резко потянуть обе висящие петельки. Дернула их, и спуск резко замедлился. Успела вдохнуть и с головой погрузилась в воду. Рванула специальную подушечку и отцепилась от купола и запаски, оставшись в подвесной системе. Только выплыв из-под полотнища парашюта, увидела, наконец-то, своего жениха, который улыбаясь, спускался с голубого неба прямо к ней. Островок оказался совсем близко, всего метров двести. Доплыли, перекидываясь шутками, и прыгнули к себе. Потом долго хохотали, вытаскивая в бункер парашюты и развешивая их на просушку.

— Понравилось? — спросил Гришка.

— Угу, — кивнула она тогда головой.

Потом еще несколько раз прыгали, уже догадавшись надеть специальные очки, в которых выглядели как какие-нибудь глубоководные лупоглазые рыбы. Вот только во время последних двух прыжков ее почему-то тошнило. Мама тогда сказала, что ее девичий организм еще недостаточно сформировался и не годится для таких нагрузок.

— Ладно, уговорили, — наконец-то согласился Сахно. — Раз испытания с блоками в сто восемьдесят килограмм прошли успешно... Рука не подведет? — посмотрел Александр Юрьевич не на Григория, а на свою жену.

— Зажило как на собаке, — улыбнулась Наталья.


* * *

— Ювелир-р-рная работа! Девочка! У меня теперь все строго сбалансировано — два мальчика и две доченьки: Верочка и маленькая Надюшенька.

— Саня, тебе хватит, — констатировал с улыбкой Штолев, сам не особо твердо сидящий на стуле.

Наталья родила в середине дня. Работала на компьютере, вдруг поняла, что начинается, и не смогла встать. Вызвала по сети всех женщин команды, перебралась с их помощью через портал в собственную медицинскую секцию Красного и категорически отказалась отправляться в клинику хорошего знакомого мужа, где по его настоянию на всякий случай наблюдалась у врачей.

То ли постоянные физические нагрузки помогли — с тренажеров не слезала, строго дозируя усилия — то ли периодические изменения силы тяжести — на Луну через портал заглядывала достаточно часто — но девочка появилась на свет без особых сложностей и сразу заявила о себе довольно звонким криком.

Сахно, когда старшая дочь по телефону известила его о таком радостном событии, примчался в медсектор, поцеловал малюсенькую пяточку уже вымытого, но еще не запеленатого ребенка, облобызал уставшую, но довольную Наталью — портальная томография девочки, проведенная Верой сразу после родов, не показала никаких отклонений от нормы — и решил чуть отпраздновать рождение дочери не дожидаясь вечера.

— Нет! — громогласно заявил Александр Юрьевич. — Ножки еще не обмыли!

— Картина... — Полонский, ухмыляясь, стоял у двери малой гостиной, — я пришел их поздравить, а один из виновников торжества уже лыка не вяжет.

— Товарищ генерал, — вскочил и вытянулся Коробицын, покачнувшись при этом, но все-таки устояв на ногах.

— Спокойно Андрей, — успокаивающий жест рукой и добрая улыбка, — находясь здесь, я автоматически понижаюсь в звании до полковника, — и, после едва заметной паузы, добавил: — красного. Так что вольно и на "ты".

— Не говорите, Дмитрий Алексеевич, — сзади генерала появился Рапопорт с большим букетом роз, — мне все-таки привычней с вами по имени-отчеству.

— Лев Давыдович, — повернулся Полонский, — разрешите и вас поздравить?!

— Большая семья — большое счастье, — согласился старый еврей, пожимая крепкую генеральскую руку.

— Дед, давай за стол, — скомандовала Верка. Если нынешний высший руководитель страны и представлял для нее определенный авторитет, то своим дедушкой она научилась помыкать еще с пеленок.

— А кто с Наташенькой? — спросил Лев Давыдович, выполняя вместе с генералом распоряжение. Он посмотрел на показанную Гришкой бутылку шведского "Абсолюта", отрицательно покачал головой и указал на коньяк. Приподнял пальцем горлышко бутылки, когда в рюмке набралось едва тридцать граммов, и бросил вопросительный взгляд на внучку.

— Лена с Катериной и Светка — им все равно пить не стоит даже помалу. Сейчас посмотрим, — девушка чуть повозилась с лежащим рядом ноутбуком, улыбнулась, еще что-то набрала на клавиатуре, и рядом с ней открылось окно информпробоя в палату Натальи.

Сама Сахно, удобно устроившись сразу на нескольких подушках, полусидела в постели, укрытая одеялом, и о чем-то тихо разговаривала с подругами. На соседней кровати поперек нее спали в метре друг от друга Валерик и Надюшка. Только если мальчик был в ползунках и распашонке с зашитыми рукавами, то у девочки из пеленок виднелось только личико.

— Папка, Дима! — из динамиков портативного компьютера раздался голос Натальи. Одновременно присутствующие в палате другие женщины почти синхронно кивнули, приветствуя новых гостей.

— Наташка, ты даже не представляешь, как я тебя люблю, — заявил расплывшийся в улыбке Александр Юрьевич.

— Вполне представляю — таким назюзюкавшимся я тебя ни разу не видела, — развеселилась жена.

— Я — четвертый раз, — усмехнулся Рапопорт, — и все по тому же поводу. Как ты себя чувствуешь, Наташенька?

— Спасибо папа, нормально, — она улыбнулась, но все же улыбка на ее лице была усталой.

Говорили в тот вечер сначала о личных делах в команде — следующей на очереди была Катерина, а там и до увеличения семьи Кононовых-старших недолго останется ждать. А потом, как всегда, пошли разговоры о работе. Сахно, ненадолго покинувший стол, появился обратно с заметно влажными волосами и твердой походкой.

— Дима, когда у вас на Байконуре очередной запуск беспилотных аппаратов?

— На следующей неделе. С чего вдруг тебя это заинтересовало? Решили же пока не афишировать наши реальные возможности в космосе.

— Все правильно, иначе, куда девать десятки и сотни тысяч специалистов задействованных в космических программах. В конце концов, они все нам очень пригодятся, когда можно будет хоть что-то рассекретить. Но нам надо сейчас спутник на геоцентрическую орбиту закинуть. Сделаем-то все сами, но ведь есть определенная вероятность, что засекут новый аппарат локаторами. Вот и хотим под Роскосмос сработать.

— На какой долготе должен висеть аппарат?

— Плюс-минус тридцать градусов от Красного, — ответил за Сахно Гольдштейн, — иначе в диктуемый Сашей двукратный запас по мощности генераторов не впишемся.

Полонский на минуту задумался.

— Пуск коммерческий, два спутника французам на относительно низкие орбиты забрасываем. Там резерва по выводимой на орбиту массе почти нет. А на высоту тридцать пять тысяч камэ — это же разгонный блок требуется. Поймут, что мы прилично превысили возможности "Протона".

— Дмитрий Алексеевич, мне до лампочки, что и на какую орбиту вы там запустите. А большое превышение тактико-технических характеристик ракеты-носителя...

— Здесь можно сделать финт ушами, — вмешался в разговор Гришка. — Если у нас все пройдет штатно с нашим аппаратом...

— Типун тебе на язык! Не если, а когда! — перебила его Верка.

Генерал удивленно посмотрел на молодежь, не понимая причины такого резкого выступления девушки.

— Они все еще ругаются, кто на орбиту пойдет наш спутник собирать, — с усмешкой сообщил Сахно, — но в любом варианте беспокоятся друг о друге.

— Явная дискриминация по половому признаку, — заявила неугомонная девчонка.

— Еще и по возрастному, — улыбнулся Александр Юрьевич, — тебе мало, что прыгаешь на Луну, не ставши совершеннолетней?

— Вам опытных людей из отряда космонавтов не подкинуть? — поинтересовался Полонский.

— Сами справимся, — отмахнулся Гришка, — так вот: когда наш портальный локатор начнет работать, то можно микромаячок в баки ракеты засунуть. Нагнетай горючку и окислитель прямо во время старта и поднимай на орбиту во много раз больший вес. Вот пусть там потом гадают, что за новые движки на "Протоне" стоят.

Генерал с уважением посмотрел на парня:

— Интересный вариант! Потребуется совершенно другой расчет баллистики, но эффект должен быть приличный. Хорошо я подумаю. Если не ошибаюсь, там окно около двадцати минут будет, когда разведспутников заокеанских друзей не будет над Байконуром. Можно попробовать подгадать.

— Не надо, — улыбнулся Кононов-младший, — просто проинформируйте хотя бы за десять минут до старта. Ослепнут они над нашей территорией, зуб даю, ослепнут.

— Перебьешься! — немедленно заявила Верка. — Твои зубки — моя собственность.

— Доча, ты сколько выпила? — под общий смех спросил Сахно.

— Все равно он весь мой! — девушка, никого не стесняясь, обняла и поцеловала парня.

В тот вечер Полонский, уже покинув радостную компанию, вдруг понял, что все у них получится, обязательно получится.


Глава 4.


— Вы можете объяснить что, срань господня*, русские генералы там строят? — ругался президент редко, но сейчас, похоже, он был, как говорится — на взводе.

Директор ЦРУ переглянулся с Председателем объединенного комитета начальников штабов. Орбитальная спутниковая группировка у того была значительно крупнее.

— Агентурная разведка, увы, ничего выяснить не может. ФСБ, похоже, опомнилась, получив от Полонского новое финансирование, и стала работать даже серьезнее, чем этот их КГБ в лучшие годы. Мои резиденты, из тех, кто работал под дипломатическим прикрытием, высланы из России — были предъявлены убедительные доказательства их незаконной разведывательной деятельности против РФ. Хорошо, что русские дипломаты согласились не поднимать шум в СМИ. Нелегальная сеть потеряна почти полностью — об арестах я уж сообщал. Остатки разведывательной сети, похоже, работают под контролем контрразведки. Наши европейские друзья в этом отношении тоже очень серьезно пострадали. Спутниковая разведка дает очень противоречивую информацию, особенно если учесть, что все аппараты на низких орбитах загадочным образом слепнут, пролетая над Уралом.

— Но хоть что-то вы мне сказать можете?

— К "Особой производственно-экономической зоне" ударными темпами протянуты две нитки двухпутных железнодорожных магистралей — русские и в эти их страшные морозы умеют работать — и еще две строятся. Три магистральных нефтепровода высшей категории по их классификации — они вдруг вспомнили, что именно русский ученый Менделеев** изобрел нефтепроводы еще в середине девятнадцатого века, а русский же инженер Шухов построил через пятнадцать лет первый в мире трубопровод для нефти. Двумя высоковольтными линиями постоянного тока зона уже соединена с Единой энергетической системой России.

— Хватит! — на многострадальный "Резолют" обрушился президентский кулак. Благородная корабельная древесина привычно отозвалась коротким низким гулом. — Хватит мне выдавать передовицы русских газет за разведывательную информацию! Вы что-нибудь конкретно и при этом мне еще неизвестное сообщить можете?

Адмирал — председатель комитета начальников штабов — выдержал паузу, встал, подошел к столу и положил перед президентом большой плотный конверт. Тот не стал спрашивать что это, а высыпал на столешницу несколько черно-белых фотографий.

— Снято с очень большой высоты — геостационарная орбита — и под большим углом, но разглядеть все-таки можно. Особенно если изображения обработать специальными компьютерными программами. Вот это, — военный указал на несколько десятков круглых пятен, расположенных ровными рядами, — нефтяные резервуары и газовые танки высокого давления. Вот это здание — ухоженный палец адмирала уперся в прямоугольник, от которого тянулись три толстых линии — вероятно, нефтеперекачивающая станция, а это — указание на соседний квадрат — должно быть, турбокомпрессорные агрегаты высокого давления. Русские еще в пятидесятые годы прошлого века создали очень удачный самый мощный в мире турбовинтовой двигатель для своих ракетоносцев Ту-95, а потом модернизировали его для газоперекачивающих станций.

— Самарский НТК


* * *

, выпускающий эти турбонасосные агрегаты, получил очень большой заказ от корпорации Рапопорта всего через две недели после переворота, — всунулся директор ЦРУ.

Председатель комитета начальников штабов бросил короткий косой взгляд на главного шпиона Америки и продолжил:

— Остальные строения не очень впечатляющих размеров. Как я понимаю, почти вся основная огромная территория застраивается типовыми двухэтажными коттеджами, так называемой повышенной комфортности. Ну и инфраструктурой для отдыха. Промышленная часть зоны относительно мала. Но вот именно отсюда — палец указал на еще один прямоугольник — выходят обе уже работающие линии электропередач.

— И еще восемь строятся, — опять сообщил разведчик.

Адмирал, не обратив на того внимания, сделал довольно сенсационное заявление:

— Ни нефтяных вышек, ни обязательных градирен, требующихся что тепловым, что атомным электростанциям в самой зоне и нигде поблизости нет. Откуда берутся нефть, газ и электроэнергия совершенно непонятно.

В Овальном кабинете наступила тишина.

— Версии? — голос президента неожиданно оказался выше обычного тембра. Что называется — подпустил петуха.

— Увы, никаких, — покачал головой из стороны в сторону Госсекретарь


* * *

. Смущают специальности работников, которых они набрали в эту намертво закрытую зону: инженеры-конструкторы и программисты, химики и математики, технологи и ученые-физики. Много инструментальщиков и проектировщиков различных технологических линий. Причем берут в основном молодых, успевших поработать на производстве всего несколько лет. Нефтяников, газовщиков и энергетиков очень мало. Конкурс был огромный, но прошли единицы из тысяч. Основную массу желающих отсеяла ФСБ.

— Русские начали захват мировых рынков электроники. Конкурировать с их товарами, поступающими из этой чертовой зоны, не могут даже китайцы с их сверхдешевой рабочей силой. Качество и параметры очень высокие, а цены поддерживаются процентов на десять-пятнадцать ниже мировых, — сообщил Секретарь казначейства


* * *

*. — Наши ведущие корпорации в этой области начали нести огромные убытки. Пока это еще не очень сказывается на экономике Штатов, так как приличное снижение мировых цен на энергоносители вызвало бум у наших бизнесменов. Но вот что будет дальше? А тут еще... — высокопоставленный чиновник запнулся и замолчал.

— Докладывай! — потребовал президент.

— Мне сообщили об этом всего за полчаса до совещания. Рапопорт одновременно на всех ведущих биржах планеты выставил неограниченные по объемам нефтяные и газовые фьючерсы


* * *

** на следующий год вдвое дешевле нынешних цен, но за рубли. Рынок treasury bills, treasury notes и treasury bonds


* * *


* * *

должен рухнуть в течение ближайших часов.

В этот раз молчание повисло в Овальном кабинете надолго. Бесконтрольному печатанью долларовой массы и покупке Америкой во всем мире на эти зеленые бумажки реальных ценностей пришел конец. Даже до того и так теоретически низкая вероятность погашения огромного государственного долга США превратилась в фикцию. Гиперинфляция и дефолт?

* Вольный перевод выражения "holy shit" (дословно — священное дерьмо). Однако американцы это выражение применяют, как правило, в нашем значении "черт побери".

** В 1863 году Д. И. Менделеев предложил идею использования трубопровода при перекачке нефти и нефтепродуктов, объяснил принципы строительства трубопровода и представил убедительные аргументы в пользу данного вида транспорта.

*** Самарский научно-технический комплекс имени Николая Кузнецова — авиационное моторостроительное предприятие. Разработчик двигателей марки НК для военной и гражданской авиации, ракетных двигателей, двигателей для газоперекачивающих установок и электростанций на базе авиадвигателей. Крупнейшее в СНГ предприятие по разработке и созданию авиационных двигателей.

**** Государственный секретарь США (англ. United States Secretary of State) возглавляет Государственный департамент — ведомство внешней политики США. Соответственно Госдеп имеет свои каналы получения разведывательной информации.

**


* * *

Глава Министерства финансов США, в основные функции которого входит определение и исполнение экономической и денежной политики страны, регулирование экспорта и импорта, финансовых организаций, сбор налогов, печать бумажных денежных знаков и чеканка монет.


* * *

** Фьючерс (фьючерсный контракт) (от англ. futures) — производный финансовый инструмент, стандартный срочный биржевой контракт купли-продажи базового актива, при заключении которого стороны (продавец и покупатель) договариваются только об уровне цены и сроке поставки. Остальные параметры актива (количество, качество, упаковка, маркировка и т. п.) оговорены заранее в спецификации биржевого контракта. Стороны несут обязательства перед биржей вплоть до исполнения фьючерса.

***


* * *

Государственные ценные бумаги (Казначейские) США: treasury bills — краткосрочные бескупонные казначейские обязательства, treasury notes — процентные облигации со сроком обращения от 1 до 9 лет, treasury bonds — процентные облигации со сроком обращения свыше 10 лет.


* * *

Воздух из вакуумной камеры стравили в маленькое окошко на высоте всего в тысяче километров, закрыли портал и заново открыли всего в полусотне метров от плывущих на геостационарной орбите трех сцепленных тонким тросиком из углеродного моноволокна блоков спутника. Штолев с Геннадием в принайтованных к специальным кольцам скафандрах мягко вытолкнули Григория из камеры.

— Ну как? — спросил Виктор.

— Здорово! — воскликнул Гришка. — Миллионы звезд на черном-черном небе, и, кажется, что падаешь. Только совершенно непонятно куда, в какую сторону.

— Нормальная реакция вестибулярного аппарата. Постарайся не обращать внимания — быстро привыкнешь, — посоветовала Наталья.

— Не тяните время, — скомандовал Сахно, — работаем.

— Гриша, попробуй развернуться, — предложил Гольдштейн, — делаешь все точно так же, как на виртуальном тренажере. Коля, следи за тросом — слабина должна быть все время, но не допускай образования петель.

— Слежу и подтравливаю, — сообщил Штолев, держащий правую руку на рычаге управления электролебедки, — но плохо видно, хоть и покрасили.

Действительно, ярко-оранжевая полуторамиллиметровая нить в том месте, где находилась в тени от белого скафандра Кононова-младшего, была совершенно не видна.

— Предусмотрено. Светочка, тепловизор, — немедленно отреагировал Виктор.

Слева от Николая засветился большой экран, на котором компьютер синтезировал изображение как от обычных видеокамер, понатыканных в вакуумной камере, так и камер, видящих только в инфракрасном диапазоне.

— Отлично, — прокомментировал Штолев, — Гриша, давай.

Парень, разведя руки и ноги в стороны, стал нажимать на клавиши управления в перчатках скафандра. Из малюсеньких сопел вырвались струйки азота. Когда его развернуло забралом гермошлема к висящим блокам, чуть скорректировал направление, отключив клапаны с одной стороны, и медленно поплыл вперед. Путь к ближайшей части спутника занял около четырех минут. Мягко спружинил руками и коленками, ухватившись за предназначенные для этого скобы, успев вовремя отключить главный клапан редуктора баллончика с азотом, чтобы при хватании руками не включились сопла системы движения и разворотов скафандра.

— Зафиксировался? — спросила Елена, осуществлявшая общую координацию работ в космосе.

— Так точно, Лен! — весело ответил парень, когда щелкнули электромагниты в носках сапог и на коленях.

— Витя, подтягивай блок управления, — распорядилась Кононова.

— Команда прошла, — доложил физик.

Стопор пружины отошел, тросик натянулся, и к силовому блоку стал подплывать отсек управления. Григорий отработанным на тренировках движением чуть подправил его. Направляющие штыри попали в конусные углубления. Отсек чуть покачнулся, и сработали стягивающие замки.

— Сигнатура силовых и сигнальных разъемов в норме, — довольным голосом сообщил Гольдштейн, наблюдая на своем мониторе прохождение тестов, автоматически запущенных компьютером системы управления сразу после получения сигнала успешной стыковки блоков.

— Подтягиваю локатор, — проинформировал Виктор.

Отсек генераторов пробоя, многие элементы которого были нагло скопированы с американского "Хаббла", состыковать удалось только с третьей попытки. Он подошел к уже соединенным блокам не под нужным углом. Григорий вынужден был сначала дважды чуть отталкивать отсек и поворачивать его вокруг оси.

Комплексный тест прошел с первого раза. Проинформированный об этом парень отключил электромагнитные фиксаторы на ногах и мягко оттолкнулся от собранного спутника. На глаза попалась совсем малюсенькая отсюда Земля. С обратной стороны Луны ее никогда не было видно, а тут вот она — кажется, протяни руку и возьми пальцами. Гришка даже попытался это сделать. Конечно, не дотянулся, но планета между большим и указательным пальцем правой руки в толстой космической перчатке смотрелась прикольно. А вокруг мириады далеких-далеких звезд...

Эвакуация космонавта прошла почти штатно. Штолев подтянул парня лебедкой, но тот удержаться на ногах при внезапно наступившей после невесомости земной силе тяжести не смог. Неуклюже завалился в скафандре на спину. Так и пролежал те несколько минут, пока, закрыв портал, наполняли вакуумную камеру воздухом, проветривали от тут же появившегося тумана и открывали почти двухметровый люк, распевая чуть переиначенную старую песенку.

Не кочегары мы, не плотники,

Но сожалений горьких нет, как нет.

А космонавты мы — монтажники

И с высоты вам шлем привет.

А когда уже снял скафандр, помылся и переоделся, взгляд у него был такой...

— Ты чего? — не поняла Верка, уже начиная волноваться.

— Жрать хочу! — расхохотался парень. — Сейчас бы слона слопал!

Отмечали успешную сборку на геостационарной орбите своего более чем полутонного спутника как всегда в малой гостиной Красного-один. В центре внимания были Кононовы-младшие. Идея поочередного выталкивания сцепленных тросиками отсеков принадлежала Вере — выслушав лекцию жениха, она же потом и предложила разделить спутник на блоки, массу которых в отдельности можно было переместить с помощью новых генераторов пробоя. Ну а Григорий успешно состыковал сегодня эти отсеки. Гольдштейн, чья масса в скафандре тоже не превышала с определенным запасом возможностей портала — Сахно потребовал минимум двукратного резерва — от этой почетной, но требующей очень приличного сосредоточения внимания миссии своевременно отказался в пользу лучше подготовленного младшего друга.

— Завтра заправим азотом баллоны для системы ориентации и коррекции орбиты, подзарядим аккумуляторы, раскрутим гиродины*, сориентируем антенную решетку, и можно будет опробовать новую систему управления порталами без эвакуационных браслетов, — довольно заявил Штолев.

— Уверен, что не засекут радиолокаторами с Земли? — спросил вечно сомневающийся Сахно.

— Не должны. Отражающая поверхность маленькая, ведь от панелей солнечных батарей отказались. Зачем они нам, если через пробой можем энергию подавать? А если все-таки заметят, то Полонский ведь обещал прикрыть. До геостационарной орбиты даже специальными ракетами с Земли пока очень сложно дотянуться. Так, моя хорошая? — Николай повернулся к баронессе.

Катерина улыбнулась, погладила зачем-то свой большой живот и только потом ответила с уже еле заметным акцентом по-русски:

— Наверное. Я в этом ни бум-бум.

* Гиродин — вращающееся инерциальное устройство, применяемое для высокоточной ориентации и стабилизации, как правило, космических аппаратов, обеспечивающее правильную ориентацию в полете и предотвращающее беспорядочное вращение.


* * *

— Скушали и не подавились!

— Не говори "гоп". За океаном ситуация сейчас во много раз хуже, чем у нас в девяносто первом. В СССР даже к концу так называемой перестройки, когда начали распродаваться реальные государственные активы налево и направо за зелененькие бумажки, таких сбережений у населения как в Штатах никогда не было. Не говоря уже об их среднем классе. Буквально в несколько дней потерять все! Вот попробуй поставить себя на их место.

— Мне и на своем совсем неплохо! — рассмеялся Сахно.

— Не паясничай, — сделал мимоходом втык Полонский и продолжил: — Развалится ли Америка на отдельные штаты? Пока не ясно. Вовремя адмирал, председатель комитета начальников штабов, подсуетился. Плюнул на конституцию, объявил военное положение и поднял по тревоге Национальную гвардию. Уровень безработицы после такого количества банкротств различных фирм всех калибров подскочил до тридцати процентов. Отсюда и многочисленные выступления афроамериканцев и испаноговорящей части населения. Оружия-то на руках полно.

— Дима, а зачем ты так политкорректно при мне выражаешься? — с усмешкой спросил Александр Юрьевич. — Сказал бы прямо — негры и латинос.

— Угу, а если я послезавтра на внеплановом саммите в Константиновском такое брякну?! — почти с испугом отреагировал генерал. — Нет уж, потерпи несколько дней меня такого толерантного! Ты пойми элементарное — раз главы правительств сами предложили собраться в России, значит наша власть признана ими окончательно и бесповоротно!

— Ты прямо как Ильич в семнадцатом сейчас вещаешь! — расхохотался Сахно.

— Саша, кончай хохмить! — тоже не удержался от улыбки генерал. — Ситуация-то на самом деле архисложная, — Полонский остановился, посмотрел на давящегося смехом Александра Юрьевича, сообразил чье выражение он сам только что произнес, махнул рукой и стал ждать, когда собеседник, наконец, успокоится.

— Извини, Дима, — сказал Сахно, аккуратно промокая слезы носовым платком. — Слушаю тебя внимательно.

— Китай. По их экономике мы вдарили тоже неслабо.

Александр Юрьевич кивнул, отметив про себя, что общение с Гришкой отрицательно сказалось не только на его собственном лексиконе. Генерал, похоже, тоже от парня поднабрался.

— Спутники засекли какое-то шевеление у нашей границы. Я попросил Колю Штолева посмотреть через информационник. У меня самого времени — увы, катастрофически не хватает. Похоже, они готовятся к вторжению. Демографическое давление и какжущаяся слабость нашей обороны — впрочем, не только кажущаяся — просто подталкивают их к такому решению.

Сахно мгновенно подобрался, насмешливое выражение лица исчезло окончательно. Он задумался, достал свои "Лаки страйк", закурил, почесал костяшкой согнутого указательного пальца кончик носа, а затем начал рассуждать вслух:

— Есть, кажется, один вариант. Что будут делать китайцы, если мы допустим якобы утечку информации примерно такого плана... Хотя, нет. Зачем утечку? Просто статейка в желтой газетенке. В закрытой производственно-экономической зоне корпорации Рапопорта завершились успешные испытания новых высокоточных крылатых ракет класса "земля — земля". По сообщениям анонимного источника это оружие будет снаряжаться как обычными боеголовками, так и тактическими ядерными зарядами. Существенным отличием новой системы от существовавших ранее является практическая незаметность для любых современных средств обнаружения. Дальность действия ракет — до четырех тысяч километров. Одна бригада с новейшим мобильным ракетным комплексом уже сформирована, закончила обучение на новой технике и отбыла на постоянное место базирования на Дальнем Востоке. Еще две бригады заканчивают формирование и обучение под Благовещенском. Их готовность пока находится на уровне восьмидесяти процентов, но всю материальную часть эти новые воинские формирования уже получили, — Александр Юрьевич усмехнулся.

— А "Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности", подписанный Горбачевым в восемьдесят седьмом году? — отреагировал Полонский после короткого размышления.

— Хрен с ним! После того, как поляки и чехи приняли предложение Штатов о размещении на своей территории элементов ПРО, он де-факто потерял силу. Вообще этот договор — отрыжка "холодной войны" — дурость. Индия, Пакистан, обе Кореи, Иран, Израиль, находясь не так уж и далеко от наших границ, имеют данное оружие, а нам нельзя? Я уж не говорю про тех же китайцев. Кстати, американцы сами не будут особо протестовать — заказы для ВПК и хоть какое-то повышение занятости. Давай к нашим баранам. На первой же пресс-конференции тебе обязательно в лоб зададут вопрос по этой теме. Что, Дима, ты ответишь?

Лицо генерала по мере рассказа разглаживалось. Идею он, похоже, оценил.

— Ни отрицать, ни подтверждать не буду. Заявлю что, мол, мы и в дальнейшем будем наращивать оборонный потенциал России. В то же время, ни на йоту не допуская отхода от заключенных РФ международных соглашений. В частности — от последнего договора об ограничении стратегических вооружений. Разрешено нам иметь столько-то боеголовок и носителей — вот все в этих пределах, — Полонский усмехнулся. — Все равно нам с вооружения пора "Стилеты"* снимать. Вот вместо них якобы и поставим на вооружение новые ракетные комплексы. Мало того, что устарела система, так еще один мой знакомый со своими дружками все делящиеся материалы из боеголовок стащил.

— Да отдам я тебе плутоний хоть завтра, — отмахнулся Сахно и продолжил: — Китайцы, лишившиеся полностью ядерного потенциала, не рискнут на нападение, как бы численно они нас не превосходили. А если все-таки попробуют... Придется тогда парочку зарядов через портал закинуть. С идеальной точностью... Ох, не хочется такого варианта, но защита своих границ — это святое.

— Нет. Не посмеют, — убежденно сказал Полонский.

Александр Юрьевич посмотрел на часы.

— Засиделись сегодня. Баиньки пора. Пойду-ка я Надюшку укачивать. Что-то она последнюю пару дней капризничать стала — не дает нам спать.

Сахно решительно встал и протянул генералу руку. Потом вдруг вспомнил что-то, расстегнул массивный браслет своих часов и положил их на столик.

— Подари кому-нибудь в качестве сувенира. Или сохрани для будущего музея Красных полковников.

— А ты как в Красный попадешь? — удивился Полонский. И тот же до него дошло: — Получилось?!

— Выбери, несмотря на свою загруженность, время и загляни в медсектор к Наташке — она и тебя оборудует.

* Ракетный комплекс шахтного базирования УР-100Н УТТХ (индекс ГРАУ — 15А35, код СНВ — РС-18Б, по классификации НАТО — SS-19 mod.2 Stiletto) с улучшенными ТТХ. Серийное производство УР-100Н УТТХ продолжалось до 1985 года. Срок службы продлен до 31 года.


* * *

— Попробуй, Катя, еще раз. Это только кажется, что сложно. У всех ведь получилось, — Наталья поправила надетый на голову баронессы обруч с координатными датчиками. — Пока так не научишься, новый микромаячок не вживлю.

— Наташ, я не совсем понимаю, что должна делать, — виновато сказала Катерина.

— Вот ты сейчас сидишь в кресле. Просто представь, что делаешь шаг вперед в портал. Во всяком случае, у меня именно такие ощущения. Да и другие наши говорят, что очень похоже думают в этот момент.

— Шагать, сидя в кресле? — выражение лица у баронессы было удивленно-задумчивое.

— Просто мысленно потянись вперед. Понимаешь, мне надо зафиксировать в некоторых точках твоего мозга вполне определенные потенциалы, которые будут соответствовать твоему желанию — нет, не желанию, а решению — войти в портал. У каждого это очень индивидуально, но мысленное усилие достаточно точно регистрируется электроникой. Причем довольно быстро ты сама подсознательно уточнишь и закрепишь эту команду. Ну и программа обработки сигналов мозга имеет определенные возможности для самообучения — надо признать, наш Григорий качественно поработал. После того как первый раз получится, хватит всего пятнадцати-двадцати минут тренировки, чтобы не задумываясь воспользоваться порталом. Это как на велосипеде кататься — один раз научилась и на всю жизнь, — врач успокаивающе улыбнулась. — Ну, давай еще раз попробуем. Сосредоточься, но не сильно напрягайся. Наоборот — чуть расслабься.

Катерина посмотрела на подругу и кивнула. Кажется, сейчас она поняла, что требуется. Нашла взглядом какой-то прибор, стоящий в паре метров на столе напротив, и мысленно потянулась к нему всем телом, все так же почти неподвижно сидя в кресле.

— Молодец! — немедленно отреагировала Наталья, глядя на графики, рисуемые компьютером. — Почти то, что требуется. Отдохни чуть-чуть, и продолжим. А я девоньку пока покормлю. Видишь — проснулась и соску треплет.

— Много с ней забот? — спросила баронесса, глядя как маленькая Наденька довольно вцепилась губами в грудь матери. У самой британки подобные проблемы должны были появиться достаточно скоро.

— Разве ж это заботы? — усмехнулась врач. — Просто привязываешься к ее циклам сна и бодрствования. Вот подрастет немного — всякие разные проблемки появятся. А сейчас... Ну, бывает, не выспишься.

— Наташа, а это не опасно? Лезть проводами через микропорталы в мозг? — задала Катерина более насущный для нее сейчас вопрос.

— Никаких проводов! — опять усмехнулась Сахно. — И пробои в данном случае не физические, а информационные. Как работает обычный электрический конденсатор, представляешь? Вот здесь примерно то же самое. Одна обкладка — аксон* нейрона, а другая действительно тонкий проводок, но уже здесь, — врач указала на большой шкаф с аппаратурой. — Входное сопротивление датчика — если разбираешься в электронике — огромное. Поэтому никакого влияния на наши головы нет. Микропорталов, чтобы точно фиксировать место каждого нужного аксона в твоей головушке, — Наталья, удерживая одной рукой дочь у груди, потянулась другой и с удовольствием провела ладонью по немного волнистым волосам Екатерины, — требуется аж одиннадцать штук. Мы ведь живые и, даже когда спим, хоть немного, но шевелимся. А относительная амплитуда этих подвижек с точки зрения изменения абсолютных координат необходимой нам нервной клетки огромна. Специальная программа отслеживает нужную точку. А всего мы, чтобы точно понять твое желание переместиться через портал, снимаем сигналы с почти тысячи нейронов. Простенько и со вкусом!

— Подожди, — не поняла Катерина, — тогда зачем нужно вживлять микромаячок? Ведь отслеживание, как я понимаю, ведется постоянно?

— Любой, даже миллисекундный, сбой — и без начальной точки отсчета необходимые не найти и нужные сигналы не снять. Вот этой начальной точкой и будет пассивный микромаячок на внутренней поверхности черепа, точные координаты которого по запросу твоего персонального терминала немедленно передаст портальный локатор с нашего спутника. Теперь сообразила?

— Да, — кивнула баронесса.

— Хорошо, — Наталья положила наевшуюся дочь в кроватку рядом со своим столом и быстро привела себя в порядок. — Тогда продолжим.

Через двадцать минут Бекетт действительно научилась вызывать в себе необходимое чувство.

— Отлично! Теперь просто посиди и подумай о чем-нибудь постороннем, — Наталья быстро что-то набрала на своем ноутбуке, удовлетворенно кивнула сама себе и сняла обруч с датчиками с головы Катерины. — Ну вот и все. Прыгни пару раз в свои апартаменты и обратно.

— А операцию когда делать будешь?

— Уже, — улыбнулась врач. — Все давно отработано и настроено. В том месте черепа нервных окончаний нет, вот ты ничего и не почувствовала. Давай, не бойся. Система на тебя настроилась нормально.

Катерина сосредоточилась, потянулась и ... упала на пятую точку у себя в апартаментах. Так вот почему перед ее портальным терминалом Николай утром положил толстое сложенное в несколько раз одеяло. Знал, что первый раз она будет перемещаться из кресла и наверняка упадет, не хотел заранее ее пугать и отвлекать от тренировок. Встала, коснулась нужной строчки на экране и опять оказалась в лаборатории Натальи. Довольно улыбнулась, помахала рукой, в этот раз уже четко отдав команду, вернулась к себе. Быстро скинула джинсы, натянула юбку и прыгнула в портал.

— Так лучше? — взгляд у нее сейчас был какой-то невинно-опьяненный.

— Тебе идет, — согласилась Наташа. — Почувствовала, значит?

— Свобода! — радостно кивнула Екатерина. — Я когда только начала пользоваться порталами, такого не было. Понимала, что это наука, почти фантастические, но все-таки реальные технологии, и надо сделать необходимые действия, чтобы переместиться. А теперь — одним желанием мысли...

— Пока мы, увы, можем таким способом прыгать только к своему персональному терминалу. Задать команду выбрать другое место не получается. Не понимает пока компьютер все наши желания, — с заметным сожалением сказала Наталья.

* Аксон — обычно длинный отросток, приспособленный для передачи возбуждения от тела нейрона.


* * *

Аффигеть! Взяли! Конкурс на работу в этой "Особой зоне" был просто охрененный. Как я прошел через все гребенки проверок? Сам не понимаю. Больше всего, конечно, напрягали беседы военных психологов, скорее напоминавшие допросы третьей степени. А уж, какие вопросы, в том числе, задавали!

Как я отношусь к первому президенту Российской Федерации? Резко отрицательно, если не сказать на русском-народном! "Рынок все поставит на свои места!" — любил вещать этот полутрезвый глашатай "реформ". Стихия дикой неуправляемой рыночной экономики тогда "поставила" Россию по экономическим показателям на "свое" место, сбросив ее из первого десятка в девятый в перечне стран мира.

В какое время суток лучше слушать "Рамштайн"? Хочется, конечно, вечером, но ведь на малой громкости — никакого удовольствия. А соседи — тоже люди, хоть и частенько закладывают за воротник. Поэтому лучше с утра, когда зарядку делаю.

Почему я, получив в универе красный диплом, отказался от контракта с "Майкрософтом"? Ничего умнее они спросить не догадались?! Это же на десять лет уехать! Не видеть родителей, сестренку, друзей? Бабки предлагались, конечно, приличные, но эта их, так называемая корпоративная этика, по которой обязан не только работать, но и жить. Без нее на Западе и теперь, увы, во многих фирмах у нас — никуда. Если какой-то мудак заслуживает, то в морду я ему дам независимо ни от чего! Вот пусть и катятся со своей толерантностью куда подальше. А я бы все равно не выдержал со своим характером — сорвался бы наверняка.

Мое отношение к таджикам? Никак я к ним не отношусь! Русский я. Хотя, если честно, то не совсем. Прабабку-хохлушку во время той войны с фашистами в оккупации немцы изнасиловали. Она замуж потом так и не вышла. В те времена после войны бааальшие проблемы с женихами были. Вот ее сын — мой дед по матери. Он, кстати, на бабке Фире женился — еврейке, красавице и умнице, по утверждениям деда. Но я ее никогда не видел — умерла почти сразу, как маму родила. На старых фотках действительно приятно посмотреть. А вот второй дед — потомственный русский дворянин, кстати сказать — женился на татарке. Почему? Странный вопрос. Любили они друг друга. Баба Фатима так и не смогла меня заставить в Аллаха поверить, хоть пирожки у нее самые вкусные. А таджиков в роду точно не было. Ах, не в этом смысле? Да не знаю я о них ничего — только то, что в школе мимо проходил. Вон, в нашем доме дворник — таджик. Тихий, вежливый. Двор всегда чистый. Прошлой зимой, когда снега было выше крыши, с утра до вечера лопатой махал как пчелка. Не то, что до этого забулдыга был, хоть и русский. Да, может втык сделать, если кто окурок мимо урны бросит. Но ведь без мата? Что же делать, если наши не хотят в дворники идти? Конечно, всегда здороваюсь. Потому, что уважаю — делает свое дело и не мешает жить всем вокруг. Кавказцы? Эти другие. Приедут и начнут здесь свои порядки насаждать. Прав, видите ли, тот, кто сильнее и у кого больше прав. Только с дерева слез, диплом купил и стал хозяином жизни! Осиновый кол им в верхнюю часть нижних конечностей! Это наша земля, за которую предки свою кровь проливали, и порядки здесь должны быть одинаковые и для тех, кто тут родился, и для приезжих. Наши порядки.

Какие девушки мне больше нравятся, красивые или умные? Идиотский вопрос! Почему нельзя одновременно и то и другое? Нет, если выбор только такой, то лучше бы умную. От дуры очень быстро устаешь, а вот от разумненькой... Была у меня одно время подруга с явным изъяном на лице. Фигурка у Вальки была зашибись, но родимое пятно от глаза до уха вначале все впечатление портило. Хотя, после нескольких часов общения, я как-то перестал эту супер родинку замечать. Так уж получилось, что расстались, но я всегда вспоминаю Валентину с теплотой.

Что важнее: долг перед Родиной или собственное благополучие? Сравнили хрен с пальцем! Толку от хорошей квартиры, если из пиндостана ракеты прилетят?! Ситуация, конечно, гипотетическая, но ведь не зря еще древние римляне говорили: "Хочешь мира — готовься к войне"*.

Первый день в нашей зоне? Конечно, понравилось! Двухкомнатные квартиры на каждого в уютных коттеджах. Семейным — трехкомнатные. Действительно мало женатиков — молодежь ведь в основном. Да, не очень большие, но качественно построены и со всеми удобствами. Отличная инфраструктура для спорта и отдыха. Впрочем, про жилье и развлечения как-то очень быстро забылось. Да потому, что работа жутко интересная!

Инструмент? Пришли в КБ, а там, на столе у каждого, обычный с виду ноутбук с эмблемой питерского "Зенита" на крышке. Ну, это сейчас каждый встречный-поперечный знает, что круче ничего быть не может, а тогда просто новый никому не известный бренд. Ну и, честно надо признать, наша электроника в те времена до уровня китайской никак не дотягивала, а когда сказали, что там процы наши, не "Интелл", не АМД, не, в конце концов, ВИА, а именно российские... Нет, когда открыли — они же вообще не выключаются — и посмотрели характеристики, тогда да — первый раз очень удивились. Потом уже не до того стало — задачу поставили. Какую? А вашим идентификационным номером можно поинтересоваться? Сейчас, извините, проверю. Здесь, в зоне, у всех допуск приличный, но все-таки. Ага — соответствует и даже внушает.

Итак, у всех зенитовских компов производительность повыше иных крутых серваков будет. А нахрен? Для ползанья по интернету (про портальную сеть пока не говорим), для офисного применения или обычных игрушек такая совершенно не требуется. А вот для научных вычислений даже последних супер-пупер машин разработки самих братьев Кононовых несколько не хватает. Ну, с вашим-то допуском эту фамилию произносить можно. Только шепотом? Не буду спорить. Просто в тот первый день работы, пока мы охали и ахали, тесты производительности на наших новых нотиках прогоняя, никто и не заметил, как в помещение зашел высокий, чуть сутулящийся рыжий мальчишка. Лет двадцать — не больше. Уселся на стол, судя по расположению — начальника, и давай оглядывать нас всех, буквально светя вокруг своей веснушчатой улыбкой. Вот он-то — ну вы же сами сказали, только шепотом — нам задачу и поставил.

Требуется — заметьте, с нуля! — сделать новую сетевую операционную систему. А вот здесь сеть уже портальная. Почему на обычном интернете нельзя? Скорость и ширина канала связи. Понятно? Так вот, требуется такая операционка, чтобы полностью загрузить процессор работой из сети и при этом не мешать выполнению текущих задач пользователя. Вот так и появилась наша первая "Радуга"**. Почти три месяца все баги вылавливали. Зато теперь у самого душа радуется — быстродействие для повседневных задач выше крыши, а наш виртуальный суперкомп — самый мощный в мире! Не совсем понимаю, какие такие задачи перед ним поставили, но загружен полностью. И, обратите внимание, его производительность растет постоянно. Пока работают автоматические производственные линии в зоне, выпускающие все новые и новые компьютеры с логотипом "Зенит" — мощща будет наращиваться.

"Радуга-два" захватила рынок мгновенно. Ну, еще бы, при таком-то быстродействии. "Майкрософт"? Бобик сдох! Вы даже не представляете, сколько наших программеров, уехавших в былые годы за границу, стали возвращаться обратно в Россию. Надо же под нашу операционку новые проги писать и старые адаптировать. Игрушки, говорят, вообще летают. Сам не играю, некогда — других способов развлечься хватает. Откуда знаю? Так нас же информационно от мира не совсем отрезали. Ограничили, но не полностью. Под строгим контролем соответствующих спецслужб. Мы же не в уголовной зоне, а в научно-производственной. Через сеть с родными почти каждый день общаюсь.

Сейчас чем занимаемся? Третью версию нашей операционной системы строгаем. Если вторая была просто хорошо подчищенной и еще лучше заточенной под многозадачность "Радугой-один", то третья — это будет что-то! Во второй мы решили задачу распределенного хранения больших массивов данных без риска потери информации. В каком смысле? Хорошо, объясню. Вот только честно, фильмы на зенитовских компах смотрите? Подключаете наш же домашний кинозал? Ну, дык! Лучше-то все равно ничего не найдешь. Значит, определенный запас киношек на флеш-массиве вашего нотика присутствует? А сколько народа держит на своих машинах те же самые фильмы? Вот и я об этом. Очень многие дублируют информацию. На тысячах, а теперь уже на десятках миллионов компов одни и те же кино. О многих прикладных программах я уже не говорю. На самом деле в компах под управлением "Радуги-два" лежат только адреса распределенных массивов. Вы даже не подозреваете, где конкретно находятся всего-то пяток раз сдублированные файлы. Конечно, в результате получили просто фантастический резерв дискового пространства. Да по привычке его так называем. Честно скажу — сам не знаю, что на моем нотике лежит, хоть и участвовал в разработке системы шифрования данных. Знают ли пользователи об этом и о портальной сети? Нет, конечно. Пассивный микромаячок встроен прямо в чипсет. Как конкретно осуществляется связь? Не знаю и знать не хочу! Вы бы, даже с вашим допуском, сначала подумали бы, прежде чем такие вопросы задавать.

Что нового будет в третьей? А вот не скажу! Нет, вам по уровню допуска можно, но не поэтому. Есть определенные сомнения, что так просто и быстро, как с первыми вариантами, получится. Там мы просто использовали возможности крутого процессора и скорость портальной сети. А здесь... Вот, когда хоть первый раз заработает, тогда и поговорим на эту тему. Сейчас слишком рано.

* Si vis pacem, para bellum — латинская фраза, авторство которой приписывается римскому историку Корнелию Непоту (94 — 24 года до н. э.).

** Да простит меня Слава Конюшевский!


* * *

Яркая погремушка висела на шелковом шнурке всего в полутора десятках сантиметров над головкой маленькой Наденьки. Девочка с завидным упорством раз за разом пыталась попасть по игрушке рукой, но все время мазала. Бух — ей все-таки удалось попасть — и по лаборатории поплыл мелодичный перезвон из маленького динамика электронной погремушки. Ребенок довольно гукнул и опять принялся за новые попытки.

— Упрямая! — улыбнулся Гришка, уже несколько минут наблюдавший за Надюшкой.

— Доча учится жить, — согласилась Наталья, отрываясь от компьютера. — Когда ребенок рождается, у него есть только минимальный набор безусловных рефлексов и полностью отсутствует координация движений. Даже управлению собственными ножками и ручками, — врач наклонилась над кроваткой, перехватила маленькую ладошку и с удовольствием поцеловала ее, — малышке надо учиться.

— Составить таблицу команд с правильной адресацией мышцам, — перевел на свой язык Григорий.

— Ты все о том же, — снисходительно улыбнулась Сахно. — Ну пойми, Гриша, не в состоянии пока современная наука, даже вооруженная портальными технологиями, прочесть мысли человека, перевести в электрические импульсы и заставить ими управлять машины.

— Подожди, Наташа. Давай еще раз подумаем. Вот, например я хочу что-то набрать на клавиатуре, — парень решил продемонстрировать: придвинулся к столу, раскрыл ноутбук и своими длинными тонкими музыкальными пальцами что-то отстучал. — Пусть это будет команда чуть уменьшить яркость освещения, — легкое касание "энтера" — стены и потолок совсем немного потускнели. — Сначала я принимаю здесь решение, — постукивание костяшками согнутых пальцев по голове, — как и почему — другой вопрос. Главное — что это решение я осознал. Нейрончики щелкают — принимается следующее решение: отдать команду через комп, — Гришка махнул рукой в сторону ноутбука. — Что для этого надо? Набрать текст решения на клаве. Следовательно, сначала идет разбиение текста на буковки, затем серия последовательных команд мозжечку, он разделяет все на подпрограммы управления мышцами и по нервной сети передает в руки. Так?

— Где-то примерно, — улыбнулась Наталья, отметив про себя очень вольный перевод высшей деятельности головного мозга и физиологии человека на простые понятия.

— Очень длинный путь! — провозгласил Гришка. — Ты же сумела поймать сигнал решения воспользоваться порталом. Кто мешает найти другой сигнал на — уменьшение яркости?

— Как ни смешно, но наши технические возможности. Два месяца работы твоего виртуального суперкомпьютера по поиску соответствия сигналов для одного единственного решения! А у нас всего за минуту мыслительной деятельности — десятки и сотни подобных решений. А всего их — миллионы. Пойми, чтобы система поняла нас, она должна превосходить или хотя бы приближаться по сложности к человеческому мозгу.

— Сотня миллиардов триггеров в одной машине, пусть и виртуальной? — с сомнением произнес Григорий. — Работаем над этим. Но ведь, получается, что по такой машине надо каждому из нас?

— Конечно, — согласилась Наталья.

— Не реально, — грустно констатировал парень.

В этот момент по лаборатории опять поплыл перезвон погремушки — Наденька снова добилась попадания в игрушку своей маленькой ладошкой.

— Молодец, доченька, — похвалила девочку мать, — тренируйся дальше и у тебя все получится.

— Тренируйся, — как-то очень задумчиво повторил Гришка. — А ведь это, возможно, тоже вариант решения нашей проблемы.

— Что ты имеешь в виду? — не поняла Наталья.

Парень не ответил, о чем-то напряженно размышляя. Потом пришел в себя и сказал:

— Мы, в первую очередь твоими трудами, смогли высчитать сигнал одного единственного решения — прыгнуть в портал. Так?

— Не прибедняйся. Что сам сначала исследовательский микропортальный комплекс считывания биопотенциалов мозга, а теперь серийный, хорошо потерявший в размерах против первого образца, что виртуальный суперкомпьютер, без которого ничего бы не вышло — твоя работа, — усмехнулась женщина, с удивлением отметив, что Гришка одновременно рад и горд ее похвалой, но все-таки немного стесняется такого превозношения своих талантов.

— Над операционной системой "Радуга-два", которая и стала нашим суперкомпом, работал большой коллектив талантливых программистов в зоне твоего отца. Я только задачу поставил, — попытался отмахнуться парень.

— А идея твоя?

— Но никто же, кроме нас, не знает о возможностях портальных технологий!

— Разве что. Так что ты хотел сказать? — вернулась к теме Наталья.

— Надюшка тренируется, — кивок в сторону ребенка и затем широкая улыбка от уха до уха, после того, как девочка заметила внимание к себе, — то есть учиться управлять своими ручками. А если нам попробовать научиться управлять компьютером напрямую через уже существующую аппаратуру для приема сигнала прыжка в портал? Не высчитывать сигнал каждого нашего решения суперкомпьютером, действительно требующий огромных вычислительных мощностей, как с тем же желанием прыгнуть в портал, а попробовать самим научиться напрямую через наш уже существующий серийный микропортальный комплекс считывания биопотенциалов мозга управлять компом.

— Да, но как? — не поняла Сахно.

— Использовать петлю обратной связи. Ну, для начала — по визуальному каналу.


Глава 5.


— Откуда они сейчас-то берутся? — удивленно спросил Геннадий? — Финансирования из-за границы и внутри страны лишили, а все равно сволочи не дают нормально жить.

— От верблюда! — отозвался невыспавшийся младший брат, злой, похоже, как тысяча чертей. Он нет, не лихорадочно, но довольно быстро набирал переданные от Полонского координаты.

Сигнал тревоги был получен под утро. Банда чеченских сепаратистов захватила детский дом в небольшом дагестанском городке. Как выяснилось почти сразу после захвата, основным требованием террористов было немедленное освобождение нескольких бандитов, осужденных судом на длительные сроки.

Чеченские сепаратисты, попавшие в тюрьму, практически не имели перспективы покинуть ее на своих ногах. Все-таки жизнь заключенного не легкая, и здоровья даже крепких с виду кавказцев почему-то надолго не хватало. Драки в колониях с русскими часто кончались для боевиков тяжелыми травмами. Моральное состояние осужденных за терроризм также длительности жизни не способствовало. Почему-то никто даже из обычных зэков не считал их деятельность борьбой за свободу, и все с заметным презрением называли грязными чурками.

Младший брат двоих сидевших в тюрьме чеченцев, получив известие, что один из братьев всего после четырех лет в колонии строгого режима скончался от банальной сердечной недостаточности, долго не думал. Не выдержал и вместе с другими такими же родственниками осужденных чеченских бандитов выкопал из тайника тщательно упакованное в полиэтиленовую пленку оружие, военное снаряжение, боеприпасы и очень немалые запасы взрывчатки. В былые годы много чего удалось спрятать от ненавистных гуяров, не дающих свободно грабить, убивать, захватывать рабов и заложников на продажу.

Неожиданный ночной захват детского дома прошел относительно просто. Ну что такое два охранника и три нянечки для девяти вооруженных до зубов бандитов? Всех детей — учреждение было для неизлечимо больных детей дошкольного возраста с задержкой умственного развития, пятьдесят три ребенка — перетащили в самую большую комнату. Вместо сорванной древней люстры в центре подвесили нехилый заряд взрывчатки, нашпигованный ржавыми болтами и гайками. Да и сами террористы были обвешаны толовыми шашками и гранатами с ног до головы.

На большом экране операторской Красного появилось изображение. Дети сидели на полу, тесно прижавшись друг к другу. Кто-то просто хныкал, не понимая, что происходит, кто-то, наревевшись, спал. У стены стоял древний телевизор с выпуклым экраном и показывал эту же комнату.

— Они сами установили камеру и, выведя картинку через ноутбук в интернет, потребовали трансляцию по местному телевизионному каналу, — пояснил только что появившийся Полонский. — Ну, господа Красные полковники, — на лице генерала было очень хмурое выражение, — что делать будем?

— Подождите, Дмитрий Алексеевич, дайте хоть ситуацию прокачать, — отозвался первым Коробицын, не отрывая взгляда от огромного монитора. — Какие конкретно требования они выдвинули?

— В течении максимум двадцати четырех часов доставить в этот детский дом восемнадцать заключенных чеченцев, список прилагается, и полностью заправленный автобус, рассчитанный на сотню посадочных мест. Они на нем вместе с детьми собираются через Азербайджан уйти в Иран. Обещают там освободить ребятишек.

— Варвары! Дети же могут не выдержать... — вырвалось у Натальи, прижимающей к себе запеленатую дочь. Оставить Надюшку одну без присмотра она, также как и Светлана своего Валерика, не захотела.

— Автобус, вероятно, тоже заминируют по правилу мертвой руки, — Штолев поочередно указал на четверых бандитов, держащих какие-то штуковины вроде ручек от лыжных палок. От этих ручек тянулись провода к толовым шашкам, вместе с гранатами набитыми в укладки террористов. А от одного — еще и к висящей под потолком бомбе. — Даже если их пристрелить, дети все равно неминуемо погибнут.

Гришка немедленно вывел на боковой монитор, ничуть не меньших размеров, чем центральный, крупное изображение левой руки одного из захватчиков. Сразу стала видна прикрепленная на шарнире металлическая пластина, отжимающая ее пружина и два контакта в торце ручки.

— Стоит отпустить — и рванет, — грустно прокомментировал Гольдштейн.

— Что хуже всего: даже выполни все их требования — это детей не спасет, — добавил Андрей. — При такой организации, — рука полковника указала на экран, — очень большая вероятность самопроизвольного подрыва.

— Аналитики назвали цифру в семьдесят-восемьдесят процентов, — подтвердил Полонский.

Все замолчали, пристально разглядывая мониторы.

— А зачем свечи? — вдруг спросила Вера, кивнув в сторону центрального экрана. У дверей и на подоконниках в комнате детского дома горели неяркие в свете уже взошедшего солнца огоньки.

— Если кто-то тихо попробует подойти — сквозняк поколеблет пламя, — коротко объяснил Коробицын.

— Перекусываем провода внутри изоляции — это мы можем — и усыпляем? — задал вопрос Виктор.

— Опасно. Идеально синхронно всех бандитов не выключим. Могут успеть и на курок нажать, — Андрей указал на автоматы, с которыми бандиты не расставались. — На предохранителях не стоят и, наверняка, патроны досланы.

— Еще гранаты, — согласился Штолев, — усики у чек разогнуты — кольцо рвануть секундное дело.

— Гранаты не знаю, — задумчиво произнесла Вера, проследив как с одной из свеч стекла вязкая длинная капля, — а если в затворы "калашей" стеарин налить? Остынет быстро и заблокирует...

Николай с Коробицыным переглянулись.

— Могут почувствовать тепло и лишний вес, — высказался Андрей.

— А если супер клей? — подала идею Наталья. С цианокрилатами она работала — руку того же Гришки с использованием медицинских вариантов этих мгновенно застывающих составов "собирала".

Теперь уже все, переглянувшись, посмотрели на врача.

— А вот это пойдет, — согласился Штолев. — Отличный вариант. Только все надо делать быстро. Мало ли кто из них захочет в воздух сдуру пальнуть...

Минут двадцать ушло на подробное обсуждение всех деталей операции. Надо было торопиться — с этими бандитами лучше не тянуть. Да и больные дети долго ожидать освобождения не могли.

— Учтите, сейчас картинка с их камеры уже на всех ведущих телеканалах планеты, — проинформировал генерал, созвонившийся по телефону с Лазаренко. — Сразу, как начнем усыплять — пойдет спецназ. Их командира сейчас проинструктируют и подключат на прямую связь со мной.

Еще четверть часа ушло на подготовку.

— Ну что, все готовы? — спросил Сахно, держащий на руках дочь. Оглядел женщин у терминалов — они к тонкой работе с микропорталами были готовы лучше, да и определенный опыт со времени переворота был. Посмотрел на Колю и Андрея — оба на всякий случай стояли с пистолетами в руках — на Полонского, готового по сотовому отдать приказ спецназу на месте событий, на Григория, который тоже сидел у своего портального терминала, готовый при необходимости пропустить в комнату к детям Штолева с напарником, на Виктора, поглаживающего на своих коленях любопытно хлопающего глазками Валерика. Физик только что очень подробно объяснил, в каких местах и какие провода надо резать.

— Начали! — слово прозвучало сухо, как выстрел.

— Приготовиться, — сдублировал Полонский в сотовый.

Гришка, уже подогнавший давление в операторской под комнату в детском доме, кивнул. Светлана с Катериной и Вера с матерью маникюрными кусачками через маленькие — всего по три миллиметра — порталы сноровисто перекусили и развели пинцетами концы проводов в стороны у самых взрывателей. Никто из бандитов ничего не заметил. Секунд двенадцать-пятнадцать, и бомба под потолком и тротиловые шашки на груди боевиков уже не должны взорваться. Выдавить по тюбику гелевого супер клея в затвор каждого автомата — вязкая жидкость сама по себе не должна дать выстрелить — тоже недолго. А загнать снотворное прямо в сосуд, снабжающий мозг кровью, обогащенную кислородом — уже привычная для Красных полковников работа.

— Вперед! — отдал команду по телефону Полонский, когда тела бандитов начали заваливаться на пол.

Елена, бывшая на подстраховке подруг, облегченно вздохнула, глядя на большой монитор, и вдруг громко с ужасом охнула — из разгрузки падающего боевика выкатилась граната. Очевидно, кольцо чеки с разогнутыми усиками зацепилась за что-то в снаряжении, и она выдернулась. Спусковой рычаг с характерным звуком, хорошо слышным через динамики терминала, отскочил в сторону. Зелено-оливковое овальное яйцо чуть меньше банки сгущенки с толстым швом посередине* подкатилось прямо к груди другого упавшего бандита и остановилось, упершись в одну из толовых шашек.

Все затаили дыхание. Только шипение запала казалось било по ушам. Нет, взрыва еще не было. Замедление у этой неотвратимой смерти было чуть больше трех секунд.

— Гриша, быстро портал! — громко скомандовал Коробицын.

Прыжок в немедленно открывшийся пробой, рука крепко обхватывает гранату, и Андрей исчезает из детского дома.

Сахно переглянулся с Николаем — успел? Штолев отрицательно качает головой — вряд ли. И вдруг подхватывается:

— К нему в апартаменты!

Прыгнуть из детского дома Андрей мог только к своему портальному терминалу.

Операторская опустела мгновенно. Мысленный приказ, прыжок, разворот к экрану компьютера, вызов виртуальной схемы Красного. Найти взглядом кабинет в апартаментах Коробицына, мышкой подвести указатель, включить информационный пробой.

Полковник лежал на спине. Вероятно, он успел отбросить гранату за письменный стол, так как стула там не было.

Гришка отметил появление Веры у соседнего терминала и крикнул:

— Давай сюда! Сейчас открою.

Чуть сдвинул координату, чтобы не наступить на Андрея и хлопнул по "энтеру". Сразу в нос ударил кислый запах рванувшего тротила.

Верка ужом проскользнула мимо парня в открывшийся проем портала и бросилась к лежащему навзничь телу. Шаг, и Григорий вместе с ней начинает осматривать лежащего полковника. Уже через пару секунд его отодвигает в сторону рука Натальи.

Граната, вероятно, взорвалась еще не коснувшись пола всего метрах в восьми от терминала. Один осколок разорвал бедро левой ноги — штанина уже пропиталась кровью — а другой ударил в грудь.

— Пульса нет, — холодным профессиональным голосом констатировала врач, руками раздирая полы пиджака. Оторванная "с мясом" пуговица звонко ударила по стене. Та же участь постигла и рубашку. Задранная футболка открыла рельефные неподвижные мышцы. Чуть левее центра груди было совсем маленькая рваная рана с сочащейся оттуда кровью.

— Прямо в сердце! — охнула Катерина, одной рукой придерживая свой большой живот, а другую прижав ко рту, чтобы не разреветься немедленно в крик.

— Умер? — неверяще спросила Лена Кононова.

— Погиб, — глухо прошептал Штолев.

— Нет еще! Голова не задета. Это только клиническая смерть, — Наталья подняла голову, оценивающим взглядом обвела всю команду, успевшую за эти секунды собраться в разгромленном кабинете.

— Дима, у тебя ведь тоже первая плюс? И сердце отличное? — она не спрашивала, она утверждала. — Значит, какое-то время потрудится за двоих!

— Все, работаем! — и тут же посыпались команды:

— Вера — в операционную, и открой оттуда портал. Катя, на тебе дети, — кивок на Надюшеньку и Леську. — Все остальные помогают мне. Сейчас все решают секунды!

Всего через полминуты обнаженное тело Коробицына лежало на операционном столе. Полонский в пяти метрах на диване.

— Гриша с Виктором и Геной — к терминалу, — кивок в сторону портального пульта, к которому были подключены десятки генераторов пробоя, — Саша — жгут на ногу, Вера с Колей — на томограф, Остальные ассистируют мне. Перчатки!

Она потом и сама не смогла бы объяснить, почему так расставила команду. Не говоря уже, чтобы подумать об этом тогда. Взгляд на большой настенный экран, куда уже вывели синтезированную томографом картинку. Само стоящее сейчас сердце задето не было, но вот подводящую к левому предсердию артериальную кровь от легких вену порвало почти до середины.

— Лена! Уже в перчатках? Молодец! Шьем! — так быстро она еще никогда не работала.

На пол операционной из рваного перикарда** через пробой хлынула кровь. Странная картина: на столе лежит тело, около него хлопочут Сахно со Светланой, аккуратно заклеивая пластырем рваную ранку на груди, а хирург, в трех метрах от раненого, в джинсах, ажурном по краям бюстгальтере — кофточку с длинными рукавами Наталья бросила на пол — и перчатках по локоть что-то делает прямо в воздухе перед собой, а на живот и синие брюки течет и течет тоненькой струйкой бурая жидкость. Маску она одеть не успела и, выдыхая, нервно изгибала губы, сжимая их только слева, чтобы воздух из ее рта не попал на операционное поле. Буквально на глазах кровь течь перестала.

— Теперь самое главное, — Наталья подошла к терминалу, — соединяем кровеносные системы Андрея и Дмитрия.

Под ее руководством довольно быстро удалось сделать задуманное. На животных врач делала такое не раз, но на человеке и в таких авральных условиях... Теперь сердце генерала через порталы подавало обогащенную кислородом кровь к мозгу Коробицына, и откачивала венозную. Риск был огромный — тяжелая послеоперационная травма даже в случае успеха обеспечена обоим.

— Вера, энцефалограмму!

На настенном экране тут же появилась зазубренная картинка.

— Работает! — удовлетворенно произнесла Наталья, стирая окровавленной перчаткой пот со лба. — Теперь снотворное. Только шока нам сейчас не хватало.

С дивана всего через несколько секунд раздался громкий храп.

— Саша, найди, пожалуйста, Диме подушку, — довольно улыбнулась врач.

— Мам, посмотри, — привлекла внимание Вера и вывела на большой экран изображение.

Сердце Коробицына мелко-мелко подергивалось.

— Кардиостимулятор! — прошла следующая команда.

Подведенные через микропорталы прямо на нервную систему сердца слабенькие импульсы заставили главную мышцу дернуться. Одно сокращение, через пару секунд другое, и вот уже сердце полковника уверенно работает само.

— Дыхание?

— Слабое.

— Кровь из легких не откачали, — констатировала Наталья, заметив алую каплю, скатившуюся с губ Андрея.

Еще каких-то двадцать минут работы, и врач, стягивая очередную пару перчаток, с каким-то странным любопытством бросила взгляд на маленький осколок металла, понаделавший столько бед в молодом здоровом до того организме.

— Теперь отсоединяем Диму. Сначала вены Андрея. Вера, следи за давлением.

— Верхнее — сто десять, — всего через несколько секунд доложила дочь.

— Хорошо. Гриша, отключай генерала полностью. Верочка — комплексный анализ крови обоим. Обрати внимание на свертываемость. Коля, ты проследи за Дмитрием. Он минимум литра полтора своей крови Андрюше отдал. Ну что, наш пациент стабилен. Я сейчас быстренько ополоснусь, себя в порядок немного приведу, — она запястьем чуть приподняла левую грудь, и из-под насквозь мокрого бюстгальтера на живот потекли белые капли молока, пробивая там свои дорожки в засохшей бурой корке крови полковника, — переоденусь и займусь бедром Андрея. Не хочется, чтобы он потом хромал. Света, покормишь Надюшку? У тебя ведь с молоком проблем нет.

— Конечно, сейчас, — дернулась Гольдштейн. Ее футболка, в спешке надетая на голое тело, тоже была насквозь мокрой от молока.

— Наташка — ты гений! — в восхищении произнес Сахно, только сейчас осознавший, что основная опасность для жизни Андрея миновала. На внешний вид жены он не обратил никакого внимания, как и другие Красные полковники. Наталья же вдруг поняла, как выглядит со стороны и смутилась.

— Не подлизывайся, — скромно улыбнулась она в ответ и исчезла из операционной.

* РГД-5 (Индекс ГРАУ — 57-Г-717) — советская наступательная ручная граната, относится к противопехотным осколочным ручным гранатам дистанционного действия наступательного типа.

** Перикард или сердечная сумка представляет собой тонкий, но плотный мешок, в котором находится сердце.


* * *

Полонский проснулся через пару часов. В помещении было жарко. Посмотрел на операционный стол. Коробицын, укрытый только полотенцем в верхней части бедер, был нормального розового цвета. По сравнению с бинтами на левой ноге и большим пластырем на груди это было хорошо заметно. Приглядевшись, генерал увидел ровные вздымания и опускания груди. Дышит.

— Как он? — шепотом спросил сидевшую у терминала томографа Веру.

— Мама говорит, что хорошо. Лекарствами пришлось накачать, чтобы отторжения вашей крови не было. Пить хотите? — девушка говорила нормальным громким голосом.

Только сейчас генерал понял, что в горле сильная сухость. И во всем теле слабость. Он еще не успел кивнуть, как Вера подошла, протянула ему высокий хрустальный стакан с чем-то ярко-красным и аккуратно своей мягкой ладошкой помогла приподнять голову. Терпкий гранатовый сок пришелся в самый раз.

— Дети?

— Папа с Лазаренко связывался — все уже хорошо.

— А где все?

— Дрыхнут. Мужики по стакану хлопнули и спать. Мама заснула, когда Наденьку опять кормила — устали и перенервничали все, — с олимпийским спокойствием констатировала девушка.

— А ты? — поинтересовался генерал.

— Я вчера рано улеглась — мой Гришка опять под монитором мыслил — а сегодня после всех событий кофе напилась.

— Как это, под монитором? — не понял Полонский.

— Устраивается на постели поудобнее и пытается одним усилием мысли картинки рисовать, — улыбнулась девушка.

— Что Наташа сказала о перспективах? — Полонский кивком головы указал на полковника.

— Рано еще что-то говорить. Без кислорода голова Андрея была всего минуты четыре. Потом ваше сердце работало. Ни один АИК* так быстро не подключишь. А необратимые изменения в коре головного мозга наступают обычно через шесть-семь минут. Сейчас он просто спит. Раньше завтрашнего дня будить не будем. Вот тогда все и выяснится. Но максимум, что может быть — частичная амнезия.

Генерал призадумался и попытался сесть на диване. Вера тут же толкнула его обратно.

— Лежите. Вы много своей крови Андрею отдали. Надо отдыхать. Кушать я прямо сюда принесу, как захотите.

— Но, — Полонский не знал, как объяснить этой такой уверенной в себе девчонке, — мне надо...

— Решаемо, — девушка подошла к терминалу, немного поколдовала там, и давление внизу живота вдруг исчезло.

— Вечером переведем вас в другую палату, и вставать уже можно будет. Сейчас я пока единственная сиделка на весь Красный. Лена нянькой с маленькими возится, а я с вами двоими. Все остальные дрыхнут. И вы сейчас еще немного поспите.

Веки налились свинцом, и генерала вдруг неудержимо потянуло в сон.

"Снотворное через микропортал вогнала", — успел сообразить Полонский.

* Аппарат искусственного кровообращения (АИК), или аппарат "искусственное сердце — легкие" — специальное медицинское оборудование, обеспечивающее жизнедеятельность человека при частичной или полной невозможности выполнения функций сердца и/или лёгких.


* * *

— И еще: сейчас в эфир пойдет сообщение. Вертолет, на котором перевозили затребованных бандитами зэков, чтобы обменять их на жизни больных детей, был сбит из ПЗРК американского производства "Стингер". Пилоты смогли посадить поврежденную машину и покинуть ее. Осужденные террористы, прикованные внутри вертолета наручниками в соответствии с правилами перевозки заключенных, сгорели заживо.

— Шито белыми нитками. Хотя — хрен что-либо докажешь. Это ты такое решение принял? — поинтересовался генерал.

— Совместно с Лазаренко, — кивнул Сахно. — Надо раз и навсегда отбить у бандитов даже мелкое желание добиваться у нас чего-либо террором. Ты не согласен?

— Нет, все правильно. А что западные СМИ?

— Переливают из пустого в порожнее. Подняли шумиху, чтобы отвлечь внимание от состояния своей экономики. Что у них есть реального? Видеозапись появления Андрея из пустоты и немедленного исчезновения с гранатой. Тут же врывается спецназ, и трансляция прекращается — кто-то из офицеров своевременно отключил камеру. Смогли, конечно, проанализировать падение с ног бандитов. Но ФСБ уже довольно грамотно начало распускать слухи, что был применен усыпляющий газ нового образца — без вредных для здоровья последствий. Конечно, сам прыжок Коробицына крутят по телевизору без перерыва. Британская разведка и ЦРУ наверняка опознали его, просмотрев записи из Южного Лондона с того неудачного задержания.

— Окончательно парня засветили, — согласился Полонский и вдруг весело хмыкнул:

— Законный повод вручить ему Звезду Героя в Георгиевском зале Кремля под объективами телекамер. А вот твоей Наташе, да и всем остальным в команде, ордена придется здесь в менее торжественной обстановке...

— Перестань, Дима, — перебил генерала Сахно, — не за побрякушки же...

Генеральский кулак обрушился на столешницу — посуда загремела:

— Это не побрякушки! Это — награды Родины. Ты хоть понимаешь, Саша, что говоришь? — Полонский покачнулся на стуле — он был еще очень слаб — но все-таки усидел.

Сахно вскочил и придержал друга.

— Ну, неправ я, Дима. На той войне, когда я еще служил, ордена иногда давали не тем, кто заслужил, а всяким...

— Прошли те времена, — перебил, успокаиваясь, генерал. — Я не я буду, но такого в нашей стране больше не повторится. Ладно, давай еще по одной.

Александр Юрьевич тут же наполнил бокалы. Полонский посмотрел на просвет рубиновую жидкость.

— Эх, если бы не запрет твоей жены... Беленькая была бы лучше.

— Терпи, — ухмыльнулся Сахно, — сказано, только марочный сушняк или слабо крепленое. Надо тебе кровь восстанавливать.

— Наталья для меня теперь высший авторитет в медицине! — согласился генерал. — С того света почти с пулей в сердце вытащить Андрея... Давай за нее.

Они чокнулись, выпили, практически не смакуя, великолепное вино.

— Говоришь, когда служил? — Полонский прищуренным взглядом посмотрел на Александра Юрьевича. — А сейчас чем, по-твоему, вы здесь занимаетесь? — генерал в этот момент намеренно не стал отождествлять себя с остальными Красными полковниками.

— Ну, — Сахно сам задумался немного над ответом, по привычке потирая кончик носа сгибом указательного пальца, — работаем...

— Для кого? — хмыкнул Дмитрий Алексеевич и сам же ответил: — На благо всех людей и в первую очередь — своей страны. Только попробуй отрицать. Несколько пафосно звучит, но факт есть факт.

— Ты это к чему? — вопрос был задан с некоторым удивлением.

— Легализовать вас надо. Хотя бы для наших спецслужб.

— И как ты это себе представляешь? — к удивлению прибавилась усмешка. — Выпишешь нам удостоверения Красных полковников?

— Ну почему сразу красных? Создадим новый сверхсекретный отдел ФСБ. Вот его штат и будет из одних полковников.

Сахно расхохотался:

— Несовершеннолетней Верке полковника присвоишь?!

Полонский задумчиво посмотрел на Александра Юрьевича.

— А и присвою! Что есть воинское звание? Статус, определяющий права и обязанности военнослужащих. Права Красных полковников? Мы их сами взяли — как однажды Гена Кононов выразился: казнить и миловать кого угодно невзирая ни на что. Обязанности? Пахать чуть ли не круглосуточно на благо всех людей. Это все, Саша, несколько побольше, чем на полковника тянет. Но — сами выбрали звание. Значит, так тому и быть!

— Гришка.

— Что Гришка?

— Я же тебе рассказывал: это он такое название команде придумал.

— Хорошо хоть не генералы. Мне в Военном Совете попотеть бы пришлось, пробивая для вас звания. А вот полковника, то есть старшего офицера, я сам вправе присвоить, как председатель Совета.

— И как ты себе это представляешь? Что в корочках будет написано? — нет, Сахно уже не улыбался. Знал, что переубедить в чем-то Полонского без серьезных доводов практически невозможно.

— В удостоверении, — генерал выделил голосом это слово, — в частности будет сказано, что предъявитель сего имеет все права Члена Военного Совета. А последний у нас ныне, в том числе орган законотворческий. Следовательно, права обладателя удостоверения вообще ограничены ничем не будут. Во всяком случае — в любых воинских формированиях и органах поддержания правопорядка Российской Федерации. Подпись в документе будет моя и Лазаренко.

— Угу. Еще красную полосу по диагонали, — хмыкнул Александр Юрьевич.

Полонский заинтересованно посмотрел на Сахно.

— Здравая идея. Не будут, во всяком случае, нашей молодежи глупых вопросов задавать при предъявлении удостоверения.

— Дима, но зачем?

— В государстве должен быть порядок даже в мелочах. А тем более — на таком уровне. Ну и, в конце концов, не вечно же вам затворниками в Красном сидеть.

— Так работа же. И... Ты можешь найти другое место на Земле, где было бы так интересно жить?

— Вот именно для работы в первую очередь именно тебе и может потребоваться предъявление документов, — на слова об интересной жизни Дмитрий Алексеевич просто не обратил внимания. — Так что изволь в кратчайший срок представить цветные фотографии всех членов команды.

— Леську и Наденьку тоже сфоткать? — все-таки попытался свести все в шутку Александр Юрьевич.

— Не паясничай, Саша, — отмахнулся генерал.


* * *

— А потом — только вспышка и темнота.

— Очень хорошо, — довольно улыбнулась Наталья, — значит, даже без амнезии обошлось, — она еще раз подняла взгляд и всмотрелась в огромный настенный экран, куда сейчас была выведена информация от диагностической аппаратуры.

— Голова кружится?

— Есть немного.

— Контузия от удара, — врач аккуратно приподняла голову Андрея и легкими касаниями пальцев ощупала шишку на затылке. — Гематома рассосется, а кожные покровы не повреждены. Видать, после взрыва гранаты сильно шандарахнулся. Это мелочи — до свадьбы заживет. В груди боль сильная?

— Не очень — тупая. Тянет и давит одновременно.

— Терпи герой, постепенно пройдет. Самое главное — мы успешно избежали анафилактического шока от генеральской крови — адреналина и у тебя самого, и у Полонского хватало. Теперь только терапия. Недельку придется поваляться. За это время и бедро заживет.

— Совсем вставать нельзя? — голос у Андрея был жалобный.

— Совсем! — безапелляционно отрезала Наталья и ласково провела ладонью по щеке полковника. — С тобой здесь все время будет кто-нибудь из нас. Сам не заметишь, как быстро время пролетит.


* * *

— Так удобно? — Гришка подоткнул еще одну подушку Коробицыну под бок.

— Вполне, — благодарно улыбнулся тот и подтянул чуть ближе к себе кронштейн с закрепленным на нем открытым ноутбуком — в информации врач решила больного не ограничивать.

— Есть еще не хочешь?

— Куда больше? — улыбнулся Андрей. — Я за последние дни уже забыл, что такое чувство голода. Кормите-то как на убой.

— Ну дык — ты же выздоравливать должен. По своему опыту знаю — хорошее питание очень положительно на самочувствии сказывается. Ты лучше расскажи, как это — на том свете побывать?

— Должен тебя разочаровать — ничего не помню, — довольно хмыкнул полковник. Судя по всему, пребывание на этом свете ему нравилось, несмотря на некоторые неудобства в данный момент. — Слушай, тут твоя Вера мимоходом рассказала, что ты какой-то новый способ мысленного управления порталами нащупал?

— Ну, — Гришка чуть задумался, — не совсем еще нащупал, не обязательно для управления только порталами... Но кое-что уже получается. Рано еще об этом говорить.

— Нет уж, — хмыкнул Коробицын, — колись!

Григорий с некоторым сомнением посмотрел на полусидящего в специальной медицинской кровати с приподнятой частью Коробицына, потом вдруг расцвел своей веснушчатой мордахой и начал рассказывать:

— Как работает нынешняя система мысленного управления включением портала, представляешь?

— Только в общих чертах с точки зрения пользователя, — кивнул Андрей.

— Эмпирическим путем* были найдены около тысячи нейронов в нашем мозге, определенная комбинация состояний торможения или возбуждения которых однозначно свидетельствует о решении переместиться к портальному терминалу. Так?

— Тебе виднее.

— Скорее — Наташе. Это она с Веркой два месяца как проклятая пахала, чтобы обнаружить нужную комбинацию и за какими именно нейронами надо следить. Кстати, как уже потом выяснилось, избыточность сигналов для этого решения довольно приличная. Но, для гарантии, наша нынешняя система продолжает по-прежнему отслеживать всю тыщу счетно-решающих ячеек в наших головах. А сколько всего комбинаций сигналов можно получить от этих нейронов?

— Если рассматривать с точки зрения математики, то, вероятно, два в тысячной степени.

— Где-то так, — удовлетворенно согласился парень, — туева хуча комбинаций. В этом числе после значащей цифры только нулей сотни три наберется — это если в обычном дясятичном виде представить. Практически непредставимое количество комбинаций. А используем мы только одну. С другой стороны, обнаруженные нейроны — это именно те, которые отвечают за абсолютное большинство наших решений. Но, от чего зависит их состояние в какой-то конкретный момент времени?

— От наших мыслей?

— Ага. Но, мы же "хомо сапиенс", то бишь — человек разумный. А основное свойство разума — обучаться. Чуешь, к чему подвожу?

Теперь уже Андрей задумался.

— Самим научиться вызывать здесь, — он легонько постучал по своей голове, — нужные комбинации, и ими управлять компьютером?

— Точно! Код Морзе содержит всего три с половиной десятка комбинаций при максимум пяти точках или тире на знак. В юникоде** шестнадцатибитное представление символов. Составить здесь, — теперь уже Гришка постучал по своей голове, — нужную таблицу, запомнить ее, и пожалуйста — пиши любые проги без клавиатуры.

— Как? — последовал немедленный вопрос.

— Помнишь, когда Наталья настраивала на тебя систему, она отслеживала решение о прыжке по резонансным графикам на мониторе? — уловив согласный кивок, Гришка продолжил: — Потом уже ты сам за каких-то пятнадцать минут натренировал себя на вызов этой команды. Значит мы, точно также как и дети, когда они учатся управлять своими ручками и ножками, можем научиться вызывать строго определенные мысли для управления компом. Я просто вывел на монитор график сигналов от всех отслеживаемых нейронов. Стал заставлять себя сначала просто вызывать зубчики в разных местах графика. Потом усложнил задачу — составил матрицу сигналов — математически это достаточно просто — и запитал от нее управление монитором. То есть определенной мысли соответствует координата светящейся точки — выше, ниже и влево, вправо — другой в этот же момент времени — яркость, третьей — цвет.

Коробицын несколько минут глядел в одну точку, укладывая у себя в голове Гришкин рассказ. После этого спросил: — Получается?

Парень усмехнулся, раскрыл свой ноутбук, с которым он, кажется, никогда не расставался, и что-то быстро набрал на клавиатуре. Стена напротив постели Андрея вдруг потемнела и превратилась в огромный монитор. На нем сначала появилось несколько ярких белых точек. Они бессистемно подвигались по экрану, потом вдруг слились в большую букву "А". Еще точки — появилась следующая буква. Через несколько секунд на мониторе переливаясь всеми цветами радуги, горела надпись "А как же". Последним появился большой восклицательный знак.

— Вначале было сложно, но потом... Вот ведь ты, когда идешь, — Гришка с сомнением посмотрел на ноги полковника, вырисовывающиеся под одеялом, затем махнул рукой, — Наташа сказала, что через пару дней встанешь. Так вот, ты же не думаешь, какую мышцу напрягать, а какую расслабить? Так и здесь — постепенно получается думать комплексно. Но это пока первый этап.

— Каков следующий?

— Все та же таблица символов. Придумать кодировку — тут я уже почти закончил — выучить и научиться говорить на ней с компьютером напрямую без других устройств ввода информации.

— Выучить как иностранный язык? — задумчиво спросил Андрей.

— Что-то вроде.

* Посредством опытов и наблюдений за их результатами.

** Юникод или Уникод (англ. Unicode) — стандарт кодирования символов, позволяющий представить знаки практически всех письменных языков нашей планеты.


* * *

— Майор, немедленно прекратите все работы и уберите людей от здания.

Командир отряда спасателей оторвал взгляд от подъемного крана, буквально по миллиметрам подкрадывающегося к разрушенному дому — необходимо было поднять бетонную плиту — и повернул голову на голос.

Рядом с ним стояла девчонка лет восемнадцати в офицерском, отлично подогнанном камуфляже, очень хорошо подчеркивающем все выпуклости и изгибы ее ладной фигурки. Знаков различия на куртке не было, но на ремне висели сразу две кобуры с ГШ-18. Красивая, но ведь совсем молоденькая. Откуда она тут взялась? Как прошла через оцепление? Майор уже собрался было погнать ее с места работ без всяких разговоров — здесь было опасно. Плита, косо стоящая на других обломках, могла рухнуть в любой момент и похоронить не только живых жителей в засыпанном первом этаже, но и спасателей МЧС. Но вот что-то во взгляде девушки остановило его. Слишком уверенно она держалась.

— Кто вы такая, чтобы отдавать мне приказы, и что здесь делаете?

Девчонка молча протянула удостоверение. Старший лейтенант, стоявший в паре метров от командира, очень удивился, когда тот непроизвольно вытянулся по стойке смирно, разве что не щелкнув каблуками.

— Но в доме по данным кинолога, — майор, возвращая документы, кивнул на гладящего поскуливающую овчарку мужчину в штатском, — должны быть живые.

— Выполняйте, майор, и готовьте медиков — там двое раненых. А главное — заглушите этот агрегат, — она указала на рычащий дизелем подъемный кран. — От его сотрясений плита может рухнуть в любой момент.

— Как прикажете, — все-таки с некоторым сопротивлением согласился командир спасателей и принялся отдавать необходимые распоряжения.

Как только дизель затих, у рухнувшего от взрыва бытового газа шестиэтажного дома неожиданно стало слышно чириканье вездесущих воробьев и гул народа за оцеплением.

— Гришенька, давай, — тихо, почти шепотом, сказала девчонка в обычный с виду сотовый телефон. — Только умоляю — осторожнее.

Рядом с машиной скорой помощи раздались удивленные возгласы. Майор немедленно повернулся туда. Высокий рыжий парень в таком же, как у девушки щегольском офицерском камуфляже, правда, в отличие от нее испачканном известкой, бережно укладывал на носилки всхлипывающую девочку лет девяти с окровавленной ножкой. Все внимание было сосредоточенно на ребенке, и никто не заметил, как парень исчез. Всего через несколько секунд он опять стоял там же, но уже придерживая старика с накинутым зачем-то на голову полотенцем. Тот первым делом сдернул эту грязную тряпку левой рукой, и, очумело хлопая глазами, со стоном схватился за плетью висящую правую. Она явно была сломана. Врачи тут же бросились к пострадавшему. Затем практически также незаметно неизвестно откуда парень подвел к майору двух женщин в перепачканной одежде, крепко держа их за локти. У обеих кусками какой-то ткани были завязаны глаза.

— Больше живых там, — кивок в сторону здания, — увы, нет.

— А это зачем? — спросил спасатель, указав на повязки.

— Снимайте. Уже можно, — парень не ответил на вопрос. Только раскрыл объятия бросившейся ему на грудь девушке.

— Гришка, я так волновалась!

В этот момент раздался громкий треск и плита рухнула. Когда пыль немного рассеялась, старший лейтенант огляделся, но странной парочки нигде не было.

— Командир, — окликнул он точно также вертящего головой майора, — а что у девчонки за корочки?

Тот удивленно посмотрел на подчиненного, на секунду задумался, но потом все-таки ответил:

— Полковника ФСБ за подписью Полонского. И красная полоса по диагонали.

Летеха, офигев, сдвинул кепи на затылок:

— Красные полковники?! Дети же совсем!

— Эти детишки за пять минут спасли людей, — майор кивком указал в сторону машин скорой помощи. — Но вот что мне теперь в рапорте писать?

Старший лейтенант внимательно посмотрел на командира, хмыкнул и передвинул головной убор в обратную сторону почти на нос, полностью скрыв шкодный взгляд за козырьком. Но вот изгиб губ все равно выдавал его настроение. Сочувствия в нем точно не было.


* * *

— По статье терроризм — только военный трибунал?

— Не лично мое решение. Военный Совет весь как один проголосовал. И за отмену моратория на смертную казнь за особо тяжкие преступления — тоже. Приговорят бандитов, что детский дом захватили, гарантированно. Они сами нас доказательствами — телевещанием — обеспечили.

— Ох и взвоют же так называемые правозащитнички из ОБСЕ!* — довольно улыбнулся Сахно.

— Плевать! Они почему-то больше заботятся о правах преступников, чем о праве наших добропорядочных граждан на жизнь и свободу, которое эти преступники попирают.

— А что ты хотел? Политика двойных стандартов.

— Политика, говоришь? — Полонский замолчал, как-то очень испытующе посмотрел на Александра Юрьевича, а потом вдруг огорошил: — Саша, что ты думаешь о возможности конфронтации России и НАТО?

— Война?! — глаза Александра Юрьевича округлились. — Ты чего, белены объелся?

— Нет, ни в коем случае не война. Только гонка вооружений, — успокоил собеседника генерал. — Давай попробуем разобраться в текущей ситуации сначала с точки зрения экономики России.

— Обычных вооружений? — перебил Полонского Сахно.

— Конечно. Хотя о модернизации остатков тактических ядерных зарядов следует поговорить особо.

Александр Юрьевич достал сигареты и зажигалку, закурил, выпустил вверх струю сизоватого дыма.

— Хорошо, я тебя внимательно слушаю.

— Первое — внутренний валовый продукт. Благодаря нашей особой зоне в России резко упали цены на станки, поточные линии и технологическое оборудование. Так как поставки только по прямым договорам с корпорацией Рапопорта, то ничего из этого за границу не утекает. Вместе со снижением учетной ставки Центробанка и приличным падением цен на энергоносители данные меры вызвали бурный рост малой и средней предпринимательской деятельности. Наряду с ужесточением антикоррупционной политики мы получили очень хороший эффект. Наши предприятия при нынешней конъюнктуре как внутреннего, так и внешнего рынка вдруг оказались конкурентоспособными. Даже сельское хозяйство должно уже в этом году прилично прибавить. Но вот в тяжелом машиностроении такого, увы, нет, и не ожидается. Замораживание строительства атомных и тепловых электростанций в первую очередь ударило именно по важнейшему сектору нашей промышленности. Мы выигрываем в одном и сдаем свои позиции в другом. А нам, несмотря на уже приличный рост занятости, требуются и требуются новые рабочие места. Я вижу выход только в наращивании производства вооружений.

— Во! — удивился Сахно. — А что ты собираешься делать, когда насытишь армию и внешний рынок оружием?

— Продавать переоснащенные новейшим оборудованием предприятия частникам, оставляя контрольный пакет государству. Пусть минимальными вложениями конвертируют производство и гонят гражданскую продукцию.

— Хочешь и рыбку съесть и ... — расхохотался Александр Юрьевич.

— Ты это к чему? — теперь уже удивление было на лице Полонского.

— Отличный способ избежать санкций ВТО за дотирование своей промышленности! Скандалы с "Боингом" и "Эрбасом" не утихают в Америке и Объединенной Европе до сих пор. Несколько дороговатый, но, тем не менее, вполне реальный вариант. Под военные заказы можно полностью обновить основные фонды на большинстве производств.

— Кстати, о "Боинге". Экономисты предложили путь возрождения гражданской авиапромышленности, практически угробленной всеми предыдущими правительствами Российской Федерации.

— Дима, не уклоняйся от основной темы, — все еще улыбаясь, потребовал Сахно. — Давай сначала о девушках, а о самолетах потом поговорим.

— Как давно уже замечено, напряженность международной обстановки меняется циклично. Причем очень связанно с экономическим положением в мире. Наш преподаватель военной истории в училище говорил, что и первая, и вторая мировые войны вызваны именно экономическими причинами.

— Наш также утверждал то же самое, — хмыкнул Александр Юрьевич, — только он добавлял еще, что все войны были из-за желтого металла.

— Сейчас мы боевых действий не допустим, но обороноспособность страны поднимем до должного уровня. Соответственно, этим и аппетиты потенциальных агрессоров поубавим. Китайцы все-таки струхнули наших гипотетических невидимых ракет, — теперь улыбнулись оба, — а американцам сейчас не до нас — своих внутренних проблем хватает после дефолта. Европа же... Невыгодно им на нас идти, ой не выгодно. Даже если не учитывать возможностей Красных полковников.

— Зря ты, Дима, Штаты недооцениваешь. Свой национальный долг они, воспользовавшись ситуацией, обнулили гиперинфляцией, а реальных ценностей и отлично налаженных высокотехнологичных производств за океаном хватает. Обрубили мы им возможность грабить весь мир за свои зеленые бумажки, но ведь у них и собственных ресурсов хватает. Этот их адмирал, взявший власть, тоже далеко не дурак. Огнем и мечом жестко подавил выступления черных и латинос, лишившихся своих пособий, загнал их в так называемые трудовые лагеря, и, положив на конституцию большой и толстый, навел порядок в отнюдь не слабой стране. Не забудь, они по-прежнему остаются лидером среди крупных стран по ВВП на душу населения. Нам до них еще тянуться и тянуться. Это не Китай, который по этому параметру даже в лучшие времена — всего-то год назад — не дотягивал до России вдвое. Только количеством и брал, оставаясь, по сути, бедной страной. Конечно, еще десяток лет такого наращивания мышц, и у них могло бы что-то получиться, но не теперь. Хотя количество их населения остается существенной проблемой. Демографическое давление на наш Дальний Восток сумасшедшее. Что с этим делать — не представляю.

— Есть мысли, но сам же говорил не уходить от темы, — хмыкнул Полонский.

— Извини, Дима. Продолжай.

— Итак, экономически гонка вооружений, как это ни странно, нам сейчас выгодна. Под этой вывеской мы сможем национализировать многие предприятия, в которые уже успели запустить свою загребущую лапу западные банкиры. Нет, значительную часть мы уже успели погнать из России под предлогом обесценивания их инвестиций, когда доллар рухнул. Но чужого финансового присутствия в стране еще хватает.

— Угу. Как предыдущая власть буквально дралась за западные инвестиции, не понимая, что инвестор вкладывает деньги только ради своих прибылей, а никак не ради развития производства в России?

— Все они понимали, вот только свой карман для них всегда значил больше, чем благо страны.

— Ну ты, Дима, о своем кармане тоже немного позаботился? — хитро улыбнулся Александр Юрьевич.

— Не смеши, Саша. Дать офицерскому корпусу достойное содержание — это необходимость, а не пополнение кармана. Мог бы обратить внимание, что генералитет получил совсем маленькую прибавку, а вот старшие офицеры, и, особенно, младшие теперь смогут нормально содержать свои семьи, думая не о завтрашнем дне, а о своей работе. Тем более что теперь будут совершенно другие мотивации для роста по служебной лестнице — разница между окладом летехи только из училища и полковника довольно незначительная. Зато требования к надлежащему исполнению службы мы подняли, — Полонский посмотрел на Сахно и язвительно спросил: — Удовлетворен моим отчетом?

— Как нельзя более, — с точно такой же язвительной усмешкой ответил Александр Юрьевич.

— Ну хорошо. Тогда политические обоснования нашего нового курса. После финансового крушения Штатов они вынуждены очень сильно снизить свою военную активность практически во всех регионах планеты. При этом кое-где, надо признать, присутствие американских войск сдерживало поползновения мелких князьков, рвущихся к власти. Сам посмотри, что теперь творится в Африке, на Ближнем Востоке и Южной Америке. В одиннадцатом году США спровоцировали череду революций на самом жарком континенте Земли, наивно думая, что сменой местечковых лидеров они смогут решить обострившиеся там экономические проблемы.

— Вызванные, кстати сказать, насаждаемым в первую очередь именно Уолл-Стритом глобализмом, — согласился Сахно.

— Точно так, — кивнул генерал. — Бедные в результате становятся беднее, а транснациональные корпорации продолжают богатеть. А ситуацию в пожароопасных регионах надо как-то решать. Так называемая Объединенная Европа с этим вопросом не справится. Войска ООН? Голубые каски, между нами девочками говоря, годятся только против мирного населения. При нормальном военном противостоянии — бегут, только пятки сверкают. А заварили кашу ниспровержения Америки, как мирового полицейского мы — Красные полковники. Да, ставили при этом совершенно другие задачи — собственную страну поднять, но расхлебывать теперь придется русским солдатам.

— Н-да, — согласился Александр Юрьевич, — не учли, не додумали.

— Вот именно по этой причине наша армия должна быть обеспечена максимально возможно лучшим оружием. А учесть все, Саша, вы не могли. Чтобы понимать все процессы, надо находится на соответствующей высоте. Я раньше, может быть, тоже так быстро не сориентировался. А теперь... Ну, как разведка доложила, ты же сам меня на эту высоту вытолкнул. Должен соответствовать.

* ОБСЕ (англ. OSCE, Organization for Security and Co-operation in Europe, фр. Organisation pour la sИcuritИ et la coopИration en Europe) — Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе, крупнейшая в мире региональная организация, занимающаяся вопросами безопасности. Она объединяет 56 стран, расположенных в Северной Америке, Европе и Центральной Азии. Вот только все последние годы западные политики активно используют правозащитные институты ОБСЕ для оказания давления на Россию. 5 декабря 2006 года на заседании СМИД (совет министров иностранных дел) ОБСЕ Сергей Лавров впервые заявил о возможности выхода РФ из ОБСЕ, если она не перенесёт акцент своей деятельности с мониторинга соблюдения прав человека на военно-политическое сотрудничество и экономику.


Глава 6.


— Эти ваши дурацкие шпионские игры...

— Прекратите, адмирал. Всего через какие-то полчаса вы будете думать несколько иначе. Поймете, почему эту встречу нельзя проводить в Белом доме. Конспирация — мать ее...

— Знаешь, если бы ты первый не поддержал меня во время тех событий...

— Говорите уж прямо — во время путча, — хмыкнул директор ЦРУ, останавливая машину у неброского коттеджа. — Брать пример с русских в той ситуации было остро необходимо.

Они вышли из машины. Адмирал как-то странно дернулся, оглядываясь вокруг.

— Что-то не так? — настороженно спросил главный разведчик, тоже окидывая взглядом окружающее пространство.

— Да нет. Просто в гражданском костюме я чувствую себя голым, — неохотно признался военный, входя в предупредительно открытую дверь дома.

— Скотч, виски? — спросил директор, когда адмирал обстоятельно устроился в кресле у низенького столика.

— Немного виски со льдом, — кивнул диктатор Америки. — И где этот твой супер-пупер аналитик?

— Сейчас будет, — ответил руководитель разведведомства, бросив взгляд на часы и неторопливо наливая темно-коричневую жидкость в широкий низкий стакан. — Он любит точность.

— Здравствуйте, господа, — буквально через несколько секунд раздалось от двери.

Аналитик, несмотря на явно немолодые годы, был сух, подтянут и выглядел браво, совсем как сержант морской пехоты, только что получивший лычки.

— Как прикажете, кратко, одни выводы, или подробно? — спросил он, садясь в кресло и доставая из своего дипломата толстую папку. На безмолвный вопрос директора ЦРУ, указавшего взглядом в сторону бара, последовало отрицательное покачивание головой.

— Давай подробно, — распорядился адмирал, пригубив виски.

— Итак, — аналитик открыл папку, бросил взгляд на первую страницу и начал излагать:

— Первое интересное событие, которое легко вписывается в схему, произошло чуть более полтора лет назад. Кто-то — похоже, что дилетант в этой области — неизвестным способом вычислил со всеми необходимыми паролями и реквизитами больше сотни счетов в европейских и американских банках, принадлежащих бандитам и коррумпированным чиновникам относительно низкого уровня в России. В один прекрасный день, — чувство юмора аналитику было явно не чуждо, — обчистил их полностью, переведя с помощью интернета все деньги в два американских банка, предназначенных стать транзитными. А вот перечислить оттуда на следующие транзитные счета удалось только шестьдесят миллионов евро. Неизвестные хакеры не учли всех тонкостей протоколов управления банковскими операциями по интернету. Почти четыреста миллионов так и остались лежать в двух банках. Вы можете представить себе кого-нибудь, просто так бросившего такую громадную сумму? Впрочем, если принять во внимание следующие события, то эти деньги действительно окажутся сущей мелочью.

Теперь на сцене всего через полтора месяца после первой акции появляется всем ныне известный господин Рапопорт. Владелец на тот момент среднего холдинга. Надо признать — весьма умный еврей. Он вдруг начинает играть на валютной бирже. Суммы — астрономические. И каждый раз выигрывает. Анализ его действий задним числом позволяет сделать однозначный вывод, что в руки русского бизнесмена попал некий сверхсекретный документ прямо со стола президента США. У этого Рапопорта, если внимательно проследить за всеми его последующими сделками, наверняка появился доступ к инсайдерской информации крупнейших транснациональных корпораций планеты. За каких-то полгода он стал богатейшим человеком России. А если учесть сделки от анонимных брокеров, то всей планеты.

Аналитик бросил короткий взгляд на адмирала. Пока, похоже, рассказ не произвел на того особого впечатления.

— Далее. Известный захват группы туристов в Кении, и быстрое их освобождение по наводке Красных полковников. Здесь эта мифическая группа впервые как-то обозначила себя. Анализ видеозаписи, переданный французам по интернету, позволяет однозначно утверждать, что оператор невидимым ходил по пещере, где содержали заложников. Дальше — больше. Красные полковники загадочным образом добывали из секретных банков данных компрометирующую информацию и вбрасывали это "грязное белье" в интернет. Зачем? Сам не понимаю. Разве есть еще дураки, которые не понимают, как в нашем мире делаются деньги и политика? Но вот службы, контролирующие незаконный оборот наркотиков, возликовали — наводки Красных полковников на различные базы мирового наркотрафика были очень точны и своевременны.

Следующие события оказались еще интересней. Средь бела дня срабатывает сигнализация в одном из отсеков Форт-Нокса. Прибывшая всего через двадцать минут охрана — быстрее замки и многочисленные запоры в хранилище не откроешь — обнаруживает недостачу тысячи пятисот сорока килограммов золота. Практически одновременно — с разницей в какие-то десять-пятнадцать минут — срабатывают сигнализации в защищенных хранилищах сразу нескольких Нью-Йоркских банков. Оттуда тоже без всяких следов загадочным образом исчезает восемьдесят семь миллионов долларов в различной валюте. В это же самое время в Израиле прямо с закрытого и опечатанного склада пропадает несколько штурмовых винтовок "Тавор", а в Японии — четыре десятка новеньких ноутбуков самой навороченной версии в заводской упаковке. Поисковая программа компьютера связала все это вместе, вероятно ориентируясь на время происшествий и полное отсутствие каких-либо следов грабителей.

Всего через несколько месяцев Красные полковники, вероятно почувствовав свою силу, предъявили ультиматум сразу нескольким арабским странам, финансирующим терроризм на Кавказе, и немедленно продемонстрировали свое могущество — заглушенные на глубине нефтяные скважины. А потом... — аналитик мечтательно улыбнулся, — была загадочная история с лунным камешком. Для чего они изъяли кусок реголита прямо под объективом нашего автоматического аппарата, я до сих пор не понимаю. Но вот жесткая привязка к России наметилась окончательно — Кавказ и пропавшие со складов советские космические скафандры.

Что еще с моей точки зрения также относится к деятельности Красных полковников в тот же период времени? — очень короткий взгляд на адмирала показал уже куда большую заинтересованность того, чем в начале встречи. — Самопроизвольное прохождение команды на пуск двух "Минитменов" на авиабазе Минот, трех "Трайдентов" с атомной подводной лодки "Небраска" и на старт нескольких самолетов с крылатыми ракетами, оснащенными ядерными боеголовками. Если старт "Минитменов" и самолетов удалось предотвратить, то "Трайденты" пришлось подрывать уже в воздухе. Вскоре после этого вдруг выяснилось полное отсутствие делящегося материала во всех боеголовках мощностью свыше двухсот килотонн. Причем не только у США, но почти по всему миру. Вот в Китае Красные полковники вычистили все ядерные заряды подчистую. Затем последовала серия диверсий на атомных реакторах, производящих оружейный плутоний — согласитесь, достаточно четкий намек, что некто очень не желает появления новых многомегатонных зарядов вместо уничтоженных?

Продолжить перечисление событий, или стоит перейти к некоторым интересным фактам? — оторвался аналитик от своей папки?

Адмирал, уже давно с большим интересом внимавший рассказу специалиста, на секунду задумался и кивнул:

— Давай факты.

— Во-первых, нефть. Я не знаю, откуда в особой зоне Рапопорта берется такая прорва электроэнергии, что русские останавливают наименее рентабельные тепловые и атомные станции, но вот с углеводородами ситуация более-менее вырисовывается. Вот доклад эксперта с одного из нефтяных терминалов в штате Нью-Йорк, — аналитик вытащил из папки документ и положил перед адмиралом. Тот даже бровью не пошевелил, все также заинтересованно глядя на специалиста.

— Состав нефти с разгружающихся там танкеров из России полностью соответствует составу ближневосточной из Кувейта, Ирака или Саудовской Аравии. Были взяты пробы из других стран, куда русские поставляют свое "черное золото" — везде то же самое. Выводы, господин адмирал, сами сделаете?

Газа военного, после осознания сказанного, расширились:

— Телепортация?

— Нет, все значительно серьезнее, — а вот специалист был спокоен. Он уже давно "прокачал" все аспекты сложившейся ситуации. — Гипотетическая телепортация подразумевает только перемещение самих объектов за короткий промежуток времени. Здесь еще более фантастическое открытие — так называемые в соответствующей литературе "порталы". Все, подчеркиваю, абсолютно все события отлично укладываются в эту гипотезу. Даже неизвестно откуда берущаяся электроэнергия в неограниченных количествах. В соответствии с бритвой Оккама* вывод единственный — так оно и есть!

Несколько минут прошло в тишине. Адмирал сидел, уставившись в столешницу и напряженно думал. Наконец он поднял голову:

— Ты уже проработал эту гипотезу? — вопрос был адресован директору ЦРУ.

— Конечно. Но лучше всех подготовлен Дэвид, — кивок в сторону аналитика.

Военный мысленно усмехнулся — главный шпион Америки всегда умел подбирать себе специалистов.

— Что нам грозит?

— Ничего, — адмиралу показалось, что в глазах аналитика промелькнула усмешка.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Давайте рассмотрим действия Красных полковников с идеологической точки зрения. Причем по возможности, в макро масштабе. Мелкие накладки вроде полутора тонн золота в любой деятельности возможны. Изъяли приличные суммы у бандитов и коррумпированных чиновников мелкого пошиба в России? Как говорят сами русские: "Флаг им в руки". Поразвлекались на бирже? Господин адмирал, это говорит только о несовершенстве мировой финансовой системы. Прижали наркотрафик? Спасибо им за это. Совсем уничтожили маковые плантации почти во всем мире? Это ведь наверняка их работа. В ножки поклонюсь!

— Спокойно, Дэвид, — директор ЦРУ положил руку на плечо начавшего распаляться аналитика. И коротко пояснил адмиралу:

— У него старшая дочь от передозировки скончалась.

— Извините, — специалист на удивление быстро взял себя в руки. — Красные полковники развязали войну между мафиозными кланами на планете. Согласитесь — вполне полезное дело. Уничтожили основные запасы ядерного, химического и бактериологического оружия. Но ведь, сколько в былые годы копий на эту тему было сломано?! А теперь жить-то действительно стало спокойнее. Резко уменьшили терроризм в первую очередь в своей стране? Вы бы поступили иначе? Спасли — теперь уже нет никаких сомнений, что это их рук дело — триста тысяч жителей нашего Лос-Анжелеса, пожертвовав маленьким поселком? Значит, у Красных полковников в тот момент не было другого варианта решения проблемы. Судя по всему, у этой могущественной группы есть какая-то вполне определенная цель, но вот какая — я еще не понял. Но вот одно могу заявить однозначно — нападать ни на какую страну они не собираются. Тем более — на нашу Америку. А вот защищать себя и свою Россию будут любыми способами вплоть до физической ликвидации агрессоров. Они это очень хорошо продемонстрировали на руководстве МИ-6.

В помещении опять повисла тишина.

— А пропавшая дизельная подлодка? А "Рональд Рейган"? — вдруг спросил адмирал.

— Зачем им понадобилась подводная лодка, я не знаю. Авианосец Красные полковники потопили именно тогда, когда мы направили очень сильный флот во главе с "Рейганом" к берегам Европы — поближе к Российской Федерации. Там в это время готовился переворот. Кстати, Полонский явно их ставленник, — как-то мимоходом проинформировал Дэвид и тут же вернулся к основной теме: — И заметьте, было отпущено достаточно времени, чтобы полностью эвакуировать экипаж корабля. Ни один американский моряк не пострадал.

— Ну хорошо, хотя в общем-то ничего хорошего, — после некоторого размышления кивнул военный, — а сами они кто? В свете тех событий с неудачной попыткой захвата в Южном Лондоне и последних с обезвреживанием террористов в Дагестане вы можете что-нибудь сказать?

Вот тут уже задумался аналитик. Потом очень странным взглядом посмотрел сначала на адмирала, затем на своего начальника и с какой-то ноткой превосходства сообщил:

— Я могу назвать каждого Красного полковника поименно.

Теперь уже переглянулись военный и директор ЦРУ. Для второго, судя по его удивленному виду, это тоже была новая информация. Он коротко распорядился:

— Рассказывай Дэвид.

— Когда наши британские коллеги вышли на ныне широко известную в узких разведывательных кругах баронессу Катерину Бекетт, — аналитик улыбнулся невольно получившемуся у него каламбуру, — были запущенны в обработку все материалы, касающиеся ее. Каково же было удивление специалистов МИ-6, когда сначала компьютеры обнаружили сходство ее попутчика — видеокамера дорожной полиции зафиксировала "Ягуар" баронессы случайно, но под очень хорошим ракурсом — с одним из гостей на свадьбе некой Светланы Харрисон в Санкт-Петербурге почти годом раньше. Очень подробную съемку на этой свадьбе сделал помощник консула Великобритании в этой Северной Венеции, пришедший поздравить молодых. Через две недели Светлана Гольдштейн получила Российское гражданство. Чем же так заинтересовала МИД наших заокеанских друзей эта молодая англичанка? Очень романтическая история. Талантливая сирота, только что окончившая колледж в Кембридже, во время кораблекрушения в Балтийском море круизного лайнера частично теряет память. В частной клинике Санкт-Петербурга, куда она, казалось бы, случайно, попала после морского столкновения, девушка знакомится с проходившим там плановое обследование служащим фирмы некоего Сахно — к нему мы еще вернемся — Виктором Гольдштейном. Любовь с первого взгляда, побег влюбленных из клиники и свадьба всего через месяц. После неудачной попытки захвата двух Красных полковников на складе в Южном Лондоне британская "Интеллидженс сервис", несмотря на, как вам наверняка известно, печальные результаты для МИ-6 этой попытки, любезно поделилась всей имеющейся информацией по интересующему нас вопросу. Сравнение полученных данных с базами данных ФБР и других наших информационных банков различных спецслужб позволило получить практически полный расклад по фигурантам этого дела. Светлана Харрисон на самом деле наша бывшая гражданка Сара Линковски, на тот момент свежеиспеченный бакалавр математики из Йельского университета. Вся семья Харрисон была убита бандой наркоманов афроамериканского происхождения. Дом, где все это произошло, сгорел дотла, но труп девушки обнаружен не был. Через месяц она всплыла в прямом и переносном смысле в Балтийском море. Потянув за эту ниточку, мы размотали весь клубок.

Перед адмиралом на столик лег список. Аналитик, не заглядывая в документ, продолжил:

— Александр Сахно, бизнесмен, сорок четыре года, бывший офицер вооруженных сил РФ, вероятно — руководитель команды. Его жена Наталья Сахно, сорок лет, врач, но по специальности давно не работает, мать четверых детей. В девичестве — Рапопорт, — подняв взгляд на удивленных собеседников добавил: — Все правильно — дочь ранее упомянутого русского магната. Следующий — Николай Штолев, тридцать восемь лет, немец по национальности, но из давно обрусевших поволжских немцев. Начальник службы безопасности фирмы Сахно. Любовник британской баронессы, от которого она вскоре должна родить. Один из тех двоих, кого пытались захватить наши английские коллеги.

Список достаточно длинный, посмотрите сами внимательно. Судя по всему, автором открытия является муж Сары Линковски Виктор Гольдштейн. Активный участник разработки — мелкий бизнесмен и друг Гольдштейна со студенческих времен Геннадий Кононов. Он, возможно, в поисках инвестиций, и свел с физиком Сахно. Во всяком случае, общие сделки Кононова с Сахно за несколько лет до событий зафиксированы в наших банках данных. Младший брат Кононова Григорий — талантливый хакер. Имеет, похоже, очень близкие отношения со старшей дочерью Сахно Верой. Во всяком случае, оба бросили свои институты, в которых учились ранее. Видите, как у них там все перевязано? Единственная непонятная фигура — второй фигурант из Южного Лондона, он же на днях продемонстрировал всему миру использование портала в Дагестане, спасая детей от взрыва. Нигде ни до, ни после событий он под наши объективы не попадал.

— Как-либо воздействовать? — тут же поинтересовался адмирал у директора ЦРУ.

— Вам жить надоело? — парировал тот другим вопросом. — Мне — нет.

После недолгого размышления военный кивнул и начал вставать, но вдруг остановился.

— Дэвид, ты говорил, что электроэнергия у русских легко вписывается в эти порталы. Как?

— По данным геофизиков электрический потенциал ионосферы нашей планеты упал за последнее время на четыре тысячных процента. Изменение в пределах погрешности точности измерений, но у русских значительно снижена добыча угля — только для металлургии копают — и даже урана. Усилена охрана атомных электростанций, а тепловизоры на наших разведывательных спутниках отмечают резкое снижение мощности или даже полную остановку энергоблоков. Точно такая же картина на большинстве их тепловых станций — холодные градирни и появление спецназа в службе безопасности. В то же самое время они продолжают наращивать экспорт электроэнергии, как в Западной Европе, так и в Азии.

Адмирал раздраженно повернулся к директору ЦРУ:

— Распоряжения в исследовательские центры о разработке этих порталов отданы?

Разведчик только укоряюще покачал головой. Военный опомнился: "Действительно, дурацкий вопрос".

* "Бритва Оккама" или "лезвие Оккама" — методологический принцип, получивший название по имени английского монаха-францисканца, философа-номиналиста Уильяма Оккама (Ockham, Ockam, Occam; ок. 1285 — 1349). В упрощенном виде он гласит: "Не следует множить сущее без необходимости".


* * *

— Точная информация?

— Куда уж точнее — с заседания Госсовета КНР, — подтвердил Полонский. — В зоне под началом Андрея у меня уже целый отдел Внешней разведки сформирован. Терминалы у парней подключены лишь к информационникам, и у каждого возможные координаты поиска ограничены только своей страной. Китайцы нас все-таки испугались, так теперь на Тайвань зубки точат. Все им неймется.

— Американцы после дефолта вынуждены были уйти со всех своих иностранных военных баз, а мы теперь расхлебывай, — грустно констатировал Сахно.

— То есть ты согласен, что мы обязаны предотвратить военный конфликт, даже если России это никаким боком не касается? — спросил генерал.

— Конечно. Не знаю как с точки зрения твоего Военного совета, но Красных полковников это еще как касается. Штаты до сего времени были основным международным полицейским. Плохо это или хорошо — другой вопрос. Хотя, скорее плохо — они во все времена рассматривали ситуацию только с позиции собственной выгоды. Но, худо-бедно, от излишнего экстремизма очень многие страны иногда удерживали. Во всяком случае, войска ООН с этой функцией не справляются. Теперь мы обязаны предотвращать любые попытки решения международных вопросов оружием.

— Методами КП, или вооруженные силы России должны бряцать оружием?

Сахно с интересом посмотрел на Полонского:

— Ты знаешь, мне второй вариант кажется предпочтительней.

— Обоснуй, — потребовал генерал.

— Имидж. Разве тебя самого не привлекает международный взгляд на нашу страну, как не только неагрессивную, но и готовую в любой момент поддерживать мир во всем мире? В том числе силой оружия, не скупясь на расходы?

— Тебе не кажется, что этот вариант несколько дороговат? — парировал Председатель Военного совета. — Где я тебе столько кораблей найду, чтобы надежно блокировать Формозский пролив?

— Он нынче Тайваньским называется, — поправил Сахно.

— Не суть, — отмахнулся Полонский, — у нас военный флот катастрофически мал для мирового гегемона. Ты же сам советовал не увлекаться резким наращиванием строительства военных кораблей — слишком дорогое удовольствие на данном этапе.

— Денег-то сейчас, как мне кажется, уже хватает, — хмыкнул Александр Юрьевич. — Кто планирует в ближайшее время пенсии и зарплаты госслужащим опять увеличить?

— А на хрена мне сдался этот профицит бюджета, если люди лучше жить не будут? Новые проекты финансировать? На все, тьфу-тьфу-тьфу, — генерал изобразил поплевывание через плечо, — молитвами Льва Давыдовича и резким ростом промышленности, а, следовательно, налогооблагаемой базы, хватает. За бюджетниками и на частных предприятиях будут вынуждены зарплаты поднять. Но ты от темы-то в сторону не уходи. Как прикажешь мне в данном случае мускулами бряцать? За какой-то месяц новый флот не построишь, а оголять собственные берега я не позволю.

— Авиация?

— У нас задача Пекин бомбить или военные действия предотвратить? С наших аэродромов Тайваньский пролив пролетами через весь Китай не заблокируешь. А массовое нарушение воздушного пространства суверенной державы военными самолетами есть акт агрессии. Вот тут-то весь мир и ополчится на нас.

— Почему это должны быть наши аэродромы? Чем тебя бывшие американские базы на Тайване не устраивают? Заключи договор о дружбе, сотрудничестве и военной взаимопомощи.

— Ты вероятно не в курсе — Тайвань, впрочем, как и многие другие страны, нас до сих пор юридически не признает. Какой уж тут договор?

— Тем более! На любом дипломатическом приеме за границей наш посол подходит к их представителю — на личные отношения отсутствие признания ведь не распространяется? — и в качестве жеста доброй воли передает фотокопии планов китайской военщины. Наверняка тайваньская разведка уже в курсе — шила в мешке не утаишь — но вот подробный план агрессии они вряд ли смогли раздобыть. А когда начнутся кулуарные переговоры, скажи открытым текстом: во внутренние дела острова никаким боком. Нас интересует только экономическое сотрудничество, взаимовыгодный туризм — климат там неплохой — и резкое снижение вероятности военного противостояния в том регионе. Причем согласны открыто прописать это в договоре. Неужели откажутся? Надо быть полным дубом, чтобы плюнуть в протянутую руку дружбы.

— А ведь американцы так и не продали Тайваню последние модели своих истребителей-бомбардировщиков. Тут и наш Рособоронэкспорт очень неплохо заработать может, — на ходу подхватил идею Полонский. — Китайцы, как бы ни были обижены на нас после такого, все равно не рыпнутся — мы их очень хорошо успели повязать дешевым сырьем и электроэнергией.

— Тем лучше, — кивнул Сахно. — Особенно если учесть, что после дефолта в Штатах и нашего резкого экономического подъема Китаю без нашего рынка придется очень тяжело. Они и так вынуждены были поднять курс юаня до реального. Точнее, реальный опустился до декларируемого. Ну что, устаканили?

— Уговорил, — хмыкнул генерал. — Сегодня же распоряжусь. Под это дело еще одно летное училище можно восстановить.

— Кто о чем, а вшивый о бане, — подколол Полонского Александр Юрьевич.

— А вот здесь, Саша, ты совершенно не прав — парни, пройдя огонь, воду и медные трубы в военных вузах, становятся не только настоящими мужчинами, но еще и хорошими инженерами того или иного профиля. Себя вспомни после выпуска.

Сахно задумался, а потом спросил:

— Южная Корея тебя тоже не хочет признавать?

— Конечно, в отличие от Северной. Ты, Саша, это к чему?

— Можно заработать очень приличный бонус в международной политике, объединив северян с южанами.

— Как? — заинтересованность генерала была хорошо заметна.

— Это тот редкий случай, когда я согласен на использование наших методов, — хмыкнул Сахно.

— Конкретнее, — потребовал генерал.

— Сначала остановить уже нарастающую напряженность. Как только Штаты покинули свои базы в Южной Корее, северяне наверняка тут же начали готовиться к нападению. Ты, небось, портальную разведку только на наших соседей ориентировал?

— Ну не мог же я неограниченно штаты допущенных к сверхсекретной технике специалистов раздувать? — парировал вопросом на вопрос Полонский.

— Понятно, но здесь чистая аналитика. Понимаю, что зашиваешься. Внутренние дела конечно важнее, но надо и международные вопросы не только у наших границ отслеживать.

— Учи ученого, — хмыкнул генерал, но тут же вернулся к основной теме:

— Так каким путем ты предлагаешь с Кореями разбираться?

— Сначала примерно так же, как с Тайванем. Нечего велосипед изобретать. Переговоры, договор, наши самолеты на бывших американских базах. А когда в Северной Корее окончательно поймут, что теперь уже Россия, а не Штаты против военного конфликта, тогда можно ради их собственного народа пойти на открытый шантаж семьи Ким. Политика, увы, настолько грязное дело, что иногда приходится самим применять не совсем корректные методы. Прогуляюсь в Пхеньян — столицу страны утренней свежести, — Сахно хмыкнул, вспомнив, как в самой Северной Корее называют свою страну, — и популярно объясню, что время конфронтации с южанами кончилось раз и навсегда. Пусть открывают границу между Кореями. А там южане экономически скушают северян.

— А кто тебе мешает прямо сейчас это сделать? — поинтересовался Полонский.

— Не поймут. С давних времен там привыкли понимать только язык силы. Вот когда на бывших американских базах загудят турбины твоих боевых самолетов...

— Полная смена курса на строго противоположный? — задумчиво произнес генерал. — Во все времена сначала Советский Союз, а затем Российская Федерация поддерживали именно северян...

— Поддерживали не "за Северную Корею", а "против США". Собственно говоря, в противостоянии Китая с Тайванем точно такая же позиция была. Теперь, в нынешней ситуации, остро необходима ревизия всех международных отношений России. И с позиции именно мира, хоть иногда и с угрозой применения силы.

Они немного помолчали, каждый о чем-то сосредоточенно раздумывая. Потом Сахно поднял голову и как-то странно посмотрел на генерала.

— Чем-то еще хочешь обрадовать? — немедленно поинтересовался тот, уже понимая, что речь пойдет о не менее серьезном, чем ранее.

— Сомневаюсь, что это тебе понравится... Израиль, после ухода Шестого флота США остался один в окружении врагов со всех сторон. После падения цен на нефть — заметь, не без нашей помощи — на Ближнем Востоке практически везде начал снижаться уровень жизни. Жили-то они там в основном за счет трубы. Недовольство зреет, а направить его проще всего на исконного врага. Во времена Союза политбюро хорошо постаралось. Я отлично понимаю, что как во время холодной войны, так и потом очень выгодно было поддерживать это противостояние. Наше оружие туда продавать, препятствовать падению цен на нефть строго в нужный момент... Что нам, что американцам. Но теперь... Если мусульмане всем скопом навалятся, объявят джихад — кстати, хороший способ снять все нынешние противоречия между суннитами и шиитами, хотя бы на время — то евреям ничего не останется, как ударить всем запасом тактического ядерного оружия. У них минимум пара сотен боеголовок в наличии. Соответственно перед нами выбор, вычистить их запасы бомб, и пусть отбиваются сами, хотя резня в этом случае будет жуткая с обеих сторон. Или самим встать на защиту Израиля. Ну что, очень обрадовался? — грустно закончил Александр Юрьевич.

— Лишать ядерного оружия ты евреев не хочешь? — не обратил на подколку внимания Полонский.

— Там тридцать пять процентов населения — выходцы из Советского Союза и их дети. Очень многие дома до сих пор говорят по-русски. Даже газеты на великом и могучем выходят. А уж родственных связей... У тестя младший брат с русской женой там. Дети, внуки... Сам туда пару раз отдыхать с Наташкой в былые годы ездил.

— Вот знаешь, я тебе прямо скажу: во все времена был настроен против Израиля, — увидев, что Сахно собрался что-то немедленно возразить, генерал предостерегающе поднял руку. — Может это пропаганда в былые времена на меня так подействовала, может замполиты в училище талантливые попались, проводя линию партии и правительства... Но вот допускать войны с громадными потерями с обеих сторон действительно нельзя ни в коем случае. Здесь и обсуждать нечего. Завтра же вызову их посла и предложу помощь в любом необходимом объеме. От поставок наших вооружений до прямого военного присутствия и информационной поддержки, включая инструкции нашим дипломатам. Открыто заявим, что Россия не допустит нападения всей своей мощью. Ты можешь себе представить хоть кого-то в правительствах окружающих Израиль стран, кто осмелится после этого натравливать свой народ на Израиль?

Сахно с видимым облегчением улыбнулся:

— А я уж думал Гришкину газонокосилку на поле боя задействовать. Кровищи было бы...

Полонского аж передернуло, когда он попробовал себе представить эту картину.


* * *

— Николай Николаевич! — в очередной раз довольно протянул Штолев. — Я, Саша, поверь, очень долго сопротивлялся, но Катенька очень настаивала. Говорит, что в мыслях мы у нее перемешались уже. Хочет обоих Кольками звать. Вот как это может быть? Я — большой! А он, — Коля неуверенно показал рукой щепотку, — маленький. Всего четыре кило сто пятьдесят грамчиков. Вот как это может быть? — повторил свой вопрос пьяный новоявленный папаша.

— Значительно интереснее другое. Почему наши мужики обязательно надираются, когда у них рождается ребенок? — язвительно спросила трезвая Верка, отодвигая початую бутылку подальше от уже хорошо тепленькой компании. Она только сейчас появилась из медицинского сектора.

— Клевета! — тут же отреагировал Гольдштейн, в отрицании машущий вытянутым вверх указательным пальцем из стороны в сторону. — Я, когда Валерик на свет появился, очень мало выпил.

— Ты, Витенька, у нас исключение из правила. Зато вон как сейчас хорошо накачался. Вот и дуй к себе от Светки втыки получать. Папка, отведи Гену в его апартаменты, если не сможешь разбудить, — переключилась девушка на отца и, кивая на спящего в кресле Кононова-старшего, добавила: — Вряд ли он сейчас сможет порталом воспользоваться.

Сахно посмотрел сначала на Геннадия, потом на дочь, затем опять на дремлющего собутыльника. Не отвечая встал, закинул руку друга себе на плечо, поднатужился, выпрямляясь, и не очень твердой походкой направился к двери. Гена, не открывая глаз, покорно переставлял ноги.

— Гришка!

Парень тут же дернулся и, покачнувшись, вскочил, заранее поднимая вверх руки, в полной готовности принимать заслуженные упреки.

— Марш под душ и чистить зубы! С таким выхлопом я тебя в постель не пущу!

— Слушаюсь и повинуюсь, моя принцесса! — дурашливый поклон и немедленное исчезновение. Только слабенький порыв ветра.

— Андрей, тебе не стыдно? — повернулась девушка к Коробицыну. Тот был почти трезвый — запрет Натальи на крепкие напитки еще не кончился.

— Из-за чего? — удивленно спросил полковник.

— Зачем ты позволил всем напиться? — вопрос был произнесен с виду грозно, но опытного контрразведчика девушка обмануть не смогла. Сама устала, но ситуацией была, в общем-то, довольна.

— Мужчинам иногда приходится снимать напряжение именно таким способом. Так что там с Катериной и ребенком было на самом деле? — вопрос был задан тихо.

Вера огляделась, посмотрела на сосредоточенно ковыряющего в тарелке Штолева, подошла к нему и отобрала вилку.

— Коля, давай и ты пойдешь отдыхать? Хорошо?

Николай посмотрел на девушку, согласно кивнул и прямо со стула исчез из малой гостиной Красного-один.

Верка села на его место, оглядела бутылки и указала на слабенький "мартини".

— Налей полбокала, — попросила она Коробицына. Выпила, безучастно сжевала предупредительно развернутую конфету и только после этого ответила терпеливо ожидающему полковнику:

— Сейчас уже все хорошо. А было сложно. Ребенок замотался в пуповину. Ну не резать же Катю с нашими-то возможностями? Пока мама через портал распутала, пока вытащили тяни-толкаем... Я снаружи, мамка аккуратно изнутри. Косточки-то у малыша тонюсенькие и мягонькие... Светка через микропорталы мальчишке кислород подавала — временами он здорово сам себе пуповину пережимал. Наполовину вылез и давай орать! — девушка улыбнулась вспоминая. — Потом Леночке немного поплохело — она на диагностике у терминала сидела и боялась своими проблемами нас отвлечь. А у нее же самой срок... Сейчас все хорошо уже, — повторила она, и, вдруг заревев, уткнулась Андрею в грудь: — Я тоже хочу! И Гришенька мой хочет. Понимаем, что рано, но ведь хочется... Столько дел, а у нас Красный в детский сад-ясли превратился.

Андрей тоже улыбнулся, успокаивающе поглаживая Веру по спине:

— Хочется, так рожай.

— Мамка также говорит, — размазывая слезы по лицу, ответила девушка, — но я же не дурная — понимаю, что столько дел. И Гришеньку от работы отвлекать нельзя — он такое задумал...

— Я в курсе. Сам теперь по его методике под монитором лежу.

— Правда? — слезы быстро перестали течь из ее глаз.

— Правда-правда, — опять улыбнулся полковник. И задал себе вопрос: "Почему женщины всегда выбирают его, чтобы всласть пореветь?" Ведь не в первый раз такая история. Что вообще бабы в нем находят?..


* * *

— Не надоело? — с большим скепсисом спросил генерал, наблюдая, как Сахно мысленным усилием гоняет по монитору яркую точку.

— Еще как надоело! — хмыкнул Александр Юрьевич, неутомимо продолжая свое занятие. — Надо. Григорий уже пару раз умудрился компьютеру простенькие команды отдать. Во всяком случае, общую тревогу поднять таким способом может.

— В курсе, еще как, — улыбнулся Полонский, вспоминая как проснулся от болезненных уколов в запястье — по традиции тревожный сигнал через микропорталы подавали на нервы левой руки — и в одних трусах, успев прихватить только кобуру с пистолетом, прыгнул в свой кабинет в Красном, а оттуда, не разобравшись в причинах вызова, в операторскую.

— Ну да, — точно также улыбнулся Сахно, вспомнив недавнюю историю. — Хорошо, что я Льва Давыдовича с самого начала не стал к тревожному извещателю подключать. Не хватает еще старику из-за ерунды дергаться.

Александр Юрьевич сосредоточился и нарисовал на экране почти правильный круг. Довольно улыбнулся и сообщил:

— Вчера он заявил, что, кажется, понял, как резко интенсифицировать обучение. Ты, Дима, только попробуй представить, какие возможности откроются после освоения прямого управления компьютерами?!

— Представляю. Только вот нет у меня времени на все это. Японцы открыто претендуют на неотъемлемую часть России — Курилы.

— Они всегда на наши острова зарились. Это для нас Южные Курилы, а для них — Северные территории. Разве что-то изменилось? — хмыкнул Сахно, не прекращая перемещать по экрану световое пятнышко. Он уже мог иногда думать, как говорит Гришка, двумя уровнями.

— Изменилось, — подтвердил генерал. — После того, как мы захватили внутренний рынок Японии дешевой зенитовской электроникой и практически лишили их внешних рынков для своей продукции, там резко возрос уровень безработицы. Премьер-министр не нашел лучшего выхода, чем направить недовольство народа в нашу сторону. Я посадил двух специалистов со знанием языка в зоне у Рапопорта понаблюдать за японцами, — Полонский чуть замешкался. — В общем, они решились на авантюру с десантом на Кунашир.

Александр Юрьевич немедленно бросил свое занятие и повернулся к Полонскому:

— Большими силами?

— Приличными — около ста восьмидесяти тысяч человек.

— Охренели! Их же там всех даже не похоронишь — места не хватит.

— Ты считаешь, надо идти на военный конфликт? — удивленно спросил генерал.

— Нет, конечно. Но отдавать остров нельзя никоим образом. Смысл тешить национальное самосознание японцев? После Кунашира они немедленно захотят все Южные Курилы. Дай им палец — всю руку оттяпают.

— Тогда как их отвадить?

— Причем раз и навсегда... — задумался Сахно.

— Раз и навсегда могло получиться, если бы успели построить кабельную линию электропередачи через всю цепочку Курильских островов, как планировали, чтобы посадить Японию на иглу дешевой энергии. После аварий на их атомных электростанциях в две тысячи одинадцатом это было бы лучшим вариантом. Вон, даже китайцы заткнулись после подключения к нашей сети. Молчат в тряпочку. А здесь не успели, — с сожалением констатировал Полонский.

— Когда? — вдруг спросил Александр Юрьевич.

— Что, когда?

— Когда японцы планируют начать десантную операцию?

— Ровно через две недели, — с готовностью ответил Полонский.

— Успеем, — с облегчением вздохнул Сахно. — Авиацию противника твои вояки ведь к Кунаширу не подпустят?

— Две бригады с "С-500" переправлены на Итуруп дополнительно к имеющейся на Южных Курилах группировке ПВО. Оба комплекса уже развернуты и, при необходимости, не дадут даже взлететь с аэродромов всего северо-востока Хоккайдо, не говоря уже о возможности близко подойти к нашим островам с любого направления. На Сахалине войска приведены в боевую готовность. На наших аэродромах от Владивостока до Хабаровска сосредотачивается истребительная, штурмовая и ударная авиация. Но вот флот... В кораблях с современным вооружением мы от японцев отстаем катастрофически. Надо очень поблагодарить за это предыдущую так называемую демократическую власть Российской федерации. Только на бомбу надеялись. Но решать региональные конфликты ядерным оружием...

— Ты сам, надеюсь, не собираешься применять тактические спецбоеприпасы? — немедленно спросил Александр Юрьевич.

— Нет, конечно, хотя наших моряков жалко. Погибнут ведь многие, отражая морские атаки. А на флоте, сам понимаешь, только сильные духом и служат. Цвет нации...

— А вот без лишних жертв с нашей стороны обойдемся!

— Как? — сразу заинтересовался Полонский.

— Шторм устроим. Всем штормам шторм! Точно в нужном месте и в нужное время. Надо будет — потопим их кораблики. Хотя, я думаю, и без этого обойдется.

Генерал удивился:

— С господом богом или, скорее, с дьяволом сделку заключил?

— Зачем? — довольно расхохотался Сахно. — Разве мои ребята хуже? — он закурил, громко щелкнув зажигалкой, и стал объяснять:

— Гришке вдруг потребовался портал, не привязанный к генераторам пробоя.

— Поясни.

— Ну как мы сейчас через портал прыгаем? Сначала к терминалу по мысленной команде, затем от него, предварительно набрав нужные координаты или выбрав из списка уже использующихся. Задачу сверхдальнего прыжка между двумя генераторами пробоя решают Витя Гольдштейн со Светланой. Говорят, что уже есть определенные подвижки. Но здесь другое — перемещаться из одного места, где генератор отсутствует, в другой пункт, где его тоже нет.

— Как это? — удивился Полонский.

— Соединять генераторы параллельно для увеличения мощности портала, тебе Виктор это наверняка объяснял, нельзя даже теоретически. Кончится такая попытка, как говорит Гришка, синим пламенем. А вот спарить... Берутся два наших стандартных мегаваттных генератора, у одного выставляются координаты точки отправки, а у другого — выхода. Плоскости порталов совмещаются. Благодаря общим цепям питания и управления генераторов суммарная масса переносимого груза возрастает. Правда, увы, не вдвое, а в корень из двух, но все равно прибавка ощутимая.

— И ты собрался такими порталами шторм устроить? — догадался генерал.

— А почему нет? Соединим области атмосферы с пониженным давлением — да просто на высоте пару километров там же — с Кунаширским проливом. Энергии, конечно, уйдет прилично, но она у нас и так дармовая. Кононов-старший через пару дней собирается новую автоматическую линию под такие спаренные генераторы запустить — серьезных отличий от уже давно освоенных нет — а младший со своими ребятами в зоне Рапопорта заканчивает отладку программного обеспечения. Максимум через неделю смонтируем первый десяток новых портальных терминалов. Еще пару дней — на отработку технологии управления погодными явлениями оборонного типа, — усмехнулся Сахно. — Успеем!


* * *

— Вот, например распознающие программы, переводящие изображение страницы в текст. Они работают по четким алгоритмам, написанным программистами. То есть, как интерпретировать вид каждой буквы в ее машинный код заранее задается человеком. А как сам этот человек научился читать?

— Сначала ему, еще ребенком, надо было научиться понимать речь родителей и говорить, — согласно кивнул Виктор.

— О! Вполне определенная последовательность. От простого к сложному. А что в этом ряду было самым первым? — Гришка с Гольдштейном, во время этого разговора постоянно менялись ролями. Кто выступал в роли ученика, а кто учителя было непонятно им самим.

— Вопросик! Так и до смысла жизни доберемся. Самым первым, вероятно, было осознание себя, существование вокруг других людей.

— И вещей, — согласился Григорий.

— Правильно. То есть постижение мира.

— Как?

— От безусловных рефлексов к условным.

— Сосать грудь — безусловный, — парень кивнул головой в сторону кормящей Светланы. Она, совершенно не стесняясь, сидела рядом только в юбке, придерживала ребенка под спинку, с любовью глядя на него, и с заметным интересом слушала разговор мужчин, но не вмешивалась.

— То, что во время этого процесса приятно — условный рефлекс, выработанный после достаточно большого количества повторений, — Гришка подмигнул усердно сосущему грудь Валерику. — Дальше — больше. Ребенок, слыша ласковые слова матери перед и во время кормления, начинает получать положительные эмоции, а ругань родителей по поводу, кто пойдет и выкинет грязные подгузники — первые отрицательные.

— Клевета! Таких споров у нас нет, и не будет, — немедленно возмутился Виктор под веселое писканье Светки.

— Не отвлекайся! Признаю, что для вашей семьи привел неудачный пример. Итак, эмоции, как элемент обратной связи при построении логических таблиц, что такое хорошо и что такое плохо. Годится. А дальше — больше. Идет усложнение и увеличение количества раздражителей. В какой-то момент чуть подросшего ребенка уже можно обидеть даже ласково сказанным словом, запрещая ему играть, когда пришло время ложиться спать, — опыта обращения с племянниками парню было не занимать.

— Логических таблиц становится больше и усложняется взаимосвязь между ними, — согласился Гольдштейн, довольно наблюдая, как наевшийся Валерик играет с мамкиной грудью.

Светлана встала, посадила ребенка Гришке на колени, зная, что он любит играть с маленьким, и проинформировав: — Мужчины, Лесеньку оставляю на вас. Я к Катерине — помогать, — подхватила блузку и испарилась в буквальном смысле, прыгнув в портал.

Григорий сноровисто выдернул у мальчишки изо рта его палец, сунул туда соску, погладил по головке и поднял взгляд на папашу:

— Каким образом тогда мы ему запишем нравственные прерогативы, если он еще не понимает слов?

— Буковками по-русски. В какой-то момент, когда начнет понимать человеческую речь, осознает, — ответил Гольдштейн.

— Да, но как сделать эти прерогативы ему близкими? — спросил Гришка физика и, опустив голову, улыбнулся Валерику, играющему с замком пластмассовой молнии на рубашке парня. — Так, чтобы он чувствовал их своими, а не внедренными насильно, как три закона у Айзека Азимова?*

Виктор задумался, отобрал сына у Гришки — Леська немедленно занялся пуговицами на рубашке отца — потом поднял голову с улыбкой на лице:

— Есть вариант! Про центр удовольствия в мозге слышал?

— В середине прошлого века открыли сначала у крыс, а то ли в конце, то ли уже в нашем веке у человека? Крысы при экспериментах дохли, нажимая рычаг, чтобы через вживленный в мозг электрод балдеть, забывая и жрать, и пить?

— Правильно! Сможешь запрограммировать такой в голове своего ребенка? А вот исполнение нравственных прерогатив связать с этим центром.

— Моего?! — опешил парень.

— Ты его придумал — тебе и воспитывать! У всех остальных свои дети есть уже.

Вот теперь уже Гришка задумался надолго, глядя на играющего с сыном Гольдштейна.

* Три закона роботехники в научной фантастике — обязательные правила поведения для роботов, впервые сформулированные Айзеком Азимовым в рассказе "Хоровод" (1942).

 
↓ Содержание ↓
 



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх