На свадьбу сестру она не звала, но родители рассудили иначе. Ее мнение опять никто учитывать не стал. На торжество сестра пришла не одна, а со школьными хулиганами, о которых так много рассказывала. Новоявленную миссис Дурсль сковал ужас от осознания катастрофы. Как Вернон не бросил ее прямо там, это просто чудо. Но та беспомощность перед магией и глупыми опасными шуточками напугала и его. Даже родители поняли, что магия опасна, а еще более опасны маги, которые не знают меры и верят в свою исключительность и безнаказанность.

— Это всего лишь маглы, — смеялся Поттер, глядя на последствия своей шутки, ему вторил лающий смех красавчика Блэка с холодными глазами начинающего маньяка.

Но страшнее всего было то, что Лили смеялась вместе с ними.

"Маглы, мы для нее всего лишь маглы", — билась мысль в разуме перепуганной невесты. — "Не семья, не сестра, не родители, а всего лишь маглы. Над которыми можно безнаказанно издеваться, а потом просто стереть память и забыть, оставив после себя человека с покалеченной психикой, а то и телом. Как так получилось, что и Лили стала такой же? А родители людьми второго сорта, хотя нет, они даже за людей нас не считают".

В магазине, закапризничавший было от поспешного бегства карапуз, успокоился и стал с интересом рассматривать яркие этикетки и шебаршащие упаковки. Петуния даже купила ему какой-то пакетик с орешками, который Дадли весело тряс, прислушиваясь к перекатывающимся внутри ядрам, и отчаянно шуршал плотным целлофаном, приходя от этого простейшего действия в безумный восторг. И пока ребенок нашел себе увлекательное занятие, мама придирчиво перебирала баночки с протертыми фруктами и овощами.

Они с Верноном тогда уехали сразу. Подальше. Забыть. Выкинуть из жизни тот кошмар, в который по милости ее сестры превратилась ее свадьба. Родители Лили простили, а вот она не смогла. О бракосочетании сестры она узнала уже от родителей. Поттер. Чего и следовало ожидать. Ранняя смерть мистера и миссис Эванс, по мнению Петунии, обусловлена именно неприятностями в их семье, все-таки нервы им тогда потрепали знатно. Похороны Лили проигнорировала, хотя точно знала, что весточку от нее та получила, спустя неделю, на порог была брошена открытка с соболезнованиями и все. Петуния ждала, но на этом участие младшей сестры закончилось. Махнув на все рукой она выставила дом на продажу и навсегда покинула Коукворт, у нее были дела поважнее. Петуния спешила обрадовать мужа долгожданным прибавлением в семействе. У них будет нормальная любящая семья и в их жизни больше никогда не будет страха. Пару раз от Лили приходили открытки с парой строк, но чувствовалось, что это скорее повинность, выполняемая через силу, чем желание не терять связь с родней. Наличие магловских родственников в магическом мире порицается, Петуния это очень хорошо уяснила. Спустя некоторое время прекратилось и это, а на письма сестры Лили и раньше не отвечала.

Обратную дорогу от магазина Петуния преодолела почти бегом, запихнув усталого сына в коляску. На заборе все так же сидела странная кошка, по спине пробежал табун ледяных мурашек, и молодая женщина с трудом подавила в себе желание сбить так напрягающую ее своим присутствием кошку камнем, и желательно потяжелее. Миссис Дурсль захлопнула за собой дверь и только тогда перевела дух. Что-то она сильно перенервничала. День явно не удался. Дадли, чувствуя настроение мамы, даже не пытался капризничать из-за резкого сокращения положенной прогулки. Он, молча начал перебирать игрушки, а Петуния бдительно сидела рядом, настороженно поглядывая в окно. Звонить мужу она боялась, незачем нервировать еще и его.

Оставшееся время до возвращения Вернона текло медленно и неохотно. Чтобы занять себя Петуния покрошила сложный овощной салат к ужину и составила диетическое меню на неделю, пора что-то решать с обозначившейся полнотой мужа. Наследственность — это серьезно. Входная дверь хлопнула в тот момент, когда миссис Дурсль решила покормить сына и усадила его в детское кресло, вручив ложку и поставив под нос тарелку с ароматным супом. Вернон быстро показался на кухне, привлеченный аппетитными запахами из духовки, где разогревался обещанный мясной рулет и приветственно чмокнул жену в щечку, многозначительно поглядывая на сервированный стол.

Купить памперсы он, естественно, забыл.

Чтобы не показывать мужу своей нервозности Петуния болтала без умолку, рассказывая как прошел день. Посетовала, что соседкина девочка все же заболела, после экстремальной прогулки с отцами и Дадли сегодня был вынужден развлекать себя самостоятельно. Вернон стеснительно вздыхал в свои пышные усы и только порозовевшие кончики ушей выдавали степень осознания его вины, хотя он никогда вслух в этом бы не признался. Как же, они с соседом отлично ладят с детьми! Миссис Дурсль, словно не замечая реакции мужа, похвасталась новыми разученными словами сына, который упорно отказывался есть кашу, и требовал вкусные яблочные пюрешки, но и мясной суп на худой конец сойдет. Мистер Дурсль втайне гордился несгибаемым характером сына, сам он в подобных ситуациях спорить с женой не рисковал.

Когда Дадли наконец уснул и Вернон смог посмотреть спокойно вечерние новости, поднявшееся было настроение вновь упорно поползло к отметке хуже некуда. Судя по новостям, маги решили принципиально игнорировать Статут Секретности, совы были всего лишь мелочью. Осторожно прихлебывая горячий чай, хозяин дома нервно поинтересовался:

— Пети, дорогая, а ты не получала писем от сестры? *

Петуния бросила на мужа крайне недовольный испепеляющий взгляд. Она только попыталась снова забыть о событиях, что всколыхнулись в ее памяти проблемами сегодняшнего дня. Такой подставы от любимого супруга она не ждала.

— Нет, — довольно резко ответила она. — А что? *

— Странные новости в вечернем выпуске, — уже неуверенно пробормотал мистер Дурсль. — Совы, падающие звезды и все такое... *

— И что? — презрительно фыркнула его жена, всем своим видом показывая, что эта тема ей не интересна.

— Ну, я просто подумал... может быть... это имеет какое-то отношение к... ну ты знаешь... ее компании. Их сын сейчас, должно быть, одного возраста с Дадли?*

— Это так, — согласилась Петуния. — Его имя Гарри, ужасно простонародное, для магов я имею в виду.

Мистер Дурсль резко сдулся, пряча от жены бегающие глаза, но та не желала ничего замечать вокруг себя и просто смотрела в одну точку, мелкими глотками потягивая чай.

Ночью ей не спалось. Проворочавшись в постели до-полпервого ночи, Петуния встала и, нашарив под кроватью тапочки, неслышно выскользнула из спальни. Не стоит мешать спать мужу, ему рано вставать и ехать на работу, пусть спит спокойно, а она тихонько почитает в гостиной, там, на диване остался недочитанный роман. Осторожно проверив сына и убедившись, что тот сладко спит, на ощупь спустилась в гостиную. На сердце было тревожно. Свет зажигать совершенно не хотелось, миссис Дурсль помнила, что где-то там, за окном сидит бродячая кошка с нехарактерным для животного взглядом.

Петуния накинула на плечи длинный темный плащ и посильнее запахнувшись, вышла через заднюю дверь во двор. Морозный воздух обжег свежестью и оперативно взбодрил усталую женщину, она крадучись прошла вдоль стены и осторожно выглянула из-за угла. Пристально вглядываясь в ночную мглу, разгоняемую тусклым светом фонарей, она пыталась найти подозрительное животное. Но так никого и не увидела. Кошка либо ушла, либо слишком хорошо маскировалась. Стремясь неслышно ступать Петуния, медленно приближалась к забору, стараясь оставаться в тени гортензий. Ночь была тихой.

Внезапно фонари начали гаснуть. Друг за другом. Как будто кто-то приближался и одним своим присутствием просто тушил свет, который не в состоянии выносить давящей ауры внезапного страшного гостя. На Тисовую улицу упала жуткая темнота, сквозь которую не пробивались даже звезды в недосягаемой вышине. Задрожав от страха, Петуния спряталась в ветвях густого кустарника и сжалась в комочек, надеясь не выдать своего присутствия, бешено бьющимся сердцем и прерывистым нервным дыханием. В звенящей тишине гулким эхом разносились приближающиеся, шаркающие шаги по остывающему асфальту, как в дешевом фильме ужасов. По закону жанра шаги замолкли напротив дома Дурслей.

— Не ожидал встретить вас здесь, профессор МакГонагалл,* — раздался голос совсем рядом.

— Как вы узнали, что это я?* — в ответ донесся женский голос.

— Мой дорогой профессор, я никогда не видел, чтобы кошка сидела так прямо,* — в голосе страшного посетителя слышался смех.

"Кошка? МакГонагалл? Точно! Лили рассказывала, что ее профессор могла превращаться в кошку, она и приходила за Лили, только Петунию отослали в свою комнату, и она не видела того фокуса. Как же она могла забыть. Ненормальные! Что они потеряли рядом с ее домом"?

— О да, все празднуют, это замечательно, — между тем продолжался разговор. — Можно бы ожидать, что они будут осторожнее, но нет — даже маглы заметили, что что-то происходит. Это было в их новостях.*

Еще бы не заметили, дурдом какой-то. Петуния всегда была уверена, что маги не в состоянии отвечать за свои слова, они в своем высокомерии и пренебрежительном отношении ко всем не их круга просто не понимают собственной ущербности. До нее донесся еще один отрывок неспешного разговора.

— Я знаю, — отозвалась профессор МакГонагалл раздраженно. — Было бы просто замечательно, если бы в тот самый день, когда Сам-Знаешь-Кто наконец-то исчез, маглы узнали о нас. Я предполагаю, он и в самом деле исчез, Дамблдор?*

"Дамблдор? И он здесь. Что же такое происходит в их спокойном и тихом пригороде"? Петунии снова стало страшно и ее начал бить озноб. Только бы Вернон не проснулся и не пошел ее искать, заметив, что постель пуста. Только бы...

— Совы разносят слухи. Вы знаете, что все говорят? О том, почему он исчез? О том, что его остановило?* — Петуния напряженно вслушивалась в тихие слова, ей почему-то стало казаться, что это невероятно важно, вот она причина нервозности донимавшей ее целый день. — Они говорят, — с нажимом сказала МакГонагалл. — Что вчера вечером Воландеморт появился в лощине Годрика. Он пришел, чтобы найти Поттеров. И говорят о том, что Лили и Джеймс Поттеры... они... они умерли...* — едва слышно прошептала эта странная кошка в человеческом обличии.

"Что? Что она сказала? Лили? Нет"! — из глаз Петунии непроизвольно хлынули слезы, губы дрожали, и женщина сжалась в тугой комочек, молясь всем богам, чтоб ее не заметили.

— После всего, что он сделал... стольких людей убил... не смог убить маленького мальчика?* — донеслось до погруженного в горе разума миссис Дурсль.

"Мальчик... мальчик! У Лили был сын. Значит, он выжил. Это хорошо". — женщина слегка успокоилась, от ее сестры в этом мире осталась крохотная частичка. Пусть и такая же немного ненормальная, как и ее сестра. Но осталась же.

— Хагрид опаздывает. Я полагаю, это он сказал вам, что я буду здесь?*

— Да. И думаю, вы не скажете мне, почему выбрали это место из всех возможных?*

— Я пришел сюда, чтобы отдать Гарри его дяде и тете. Они теперь — его единственная семья. *

"Что за бред! Что он несет? Отдать?! Нет, они точно ненормальные! После всего, что маги сделали ее семье, они никак не хотят оставить их в покое? Снова страх и ужас за себя и близких и видеть, как дорогой тебе человек постепенно превращается в моральное чудовище? Нет! Не хочу"!

— Вы не... Вы имеете в виду людей, которые живут здесь? — воскликнула старуха ведьма. —

Дамблдор — вы не посмеете! Я наблюдала за ними целый день. Вы не смогли бы найти парочку более непохожую на нас. И у них есть сын — я видела, как он скандалил всю дорогу в магазин, требуя конфет. Чтобы Гарри Поттер здесь жил!*

"Сразу видно, что у тебя никогда не было детей, кошка драная! О таком понятии как детский диатез ты явно не слышала! — моментально взъярилась Петуния, услышав клевету в адрес своего любимого мальчика. — Ребенку полтора года, он слов-то таких еще не знает! И чтоб она дала вредную гадость своему сыну"? Из слов у миссис Дурсль остались сплошь нецензурные, но она как воспитанная домохозяйка не спешила их озвучивать.

— Это лучшее место для него, — сказал Дамблдор твердо. — Его дядя и тетя объяснят ему все, когда он подрастет. Я написал им письмо.*

Письмо. Простонали они с МакГонагалл практически в унисон. Как будто письмо способно предать последние слова и пожелания сестры, словно оно могло рассказать, где можно попрощаться с той девочкой, которую в глубине души Петуния продолжала любить. Словно какой-то жалкий огрызок бумаги мог помочь объяснить ребенку, куда делись его родители и как воспитывать потомственного мага, чтоб тот смог остаться человеком даже в обществе безумных волшебников.

-... Совершенно верно. Этого будет достаточно, чтобы вскружить голову любому мальчишке. Знаменит*...

"Что ты понимаешь о знаменитости, глупый старик. Его мать отдала жизнь за него, кому она нужна, такая знаменитость — ежесекундное напоминание о трагической гибели..."

— Да — да, вы правы, конечно. Но как вы принесете его сюда, Дамблдор?*

"Кошка старая! И ты туда же! Не место ему здесь. Слышите! Не место!"

— Его принесет Хагрид.*

— Вы считаете — возможным — доверять Хагриду такое важное дело?*

— Я бы доверил Хагриду свою жизнь.*

"Хагрид. Кто такой Хагрид? Лили кажется, рассказывала", — мысли Петунии прервал низкий рокочущий звук, он становился все громче и шел как будто сверху. Он казался все ближе и ближе, внезапно в небе она заметила приближающиеся отблески света, словно на посадку на Тисовой улице заходил самолет. Женщина вжалась в землю, стараясь слиться с ней и надеясь, что сверху ее не смогут увидеть. Если ее обнаружат, то ничего хорошего ее не ждет, она слишком хорошо знала магов. Раздался гулкий стук, неопознанный объект приземлился. Как только не перебудили всю улицу?

— Хагрид, — в голосе Дамблдора слышалось облегчение, — Наконец-то. Где ты раздобыл этот

мотоцикл?*

"Мотоцикл, ну конечно, что это еще могло быть", — раздраженно пронеслись мысли Петунии. — "Маги совсем с ума посходили".

— Одолжил, профессор Дамблдор, сэр, — раздался гулкий бас, и кто-то гулко протопал по асфальту. — Молодой Сириус Блэк дал его мне, сэр.*

"Блэк? Ну-ну. От него всего можно ожидать".

— Никаких проблем?*

— Нет, сэр — дом был почти разрушен, но я вытащил его оттуда, пока не начали собираться маглы. Он заснул, когда мы летели над Бристолем.*

"Что? Над Бристолем? Как над Бристолем?" Все шушуканья над младенцем трех магов моментально потеряли смысл. Слезы снова полились нескончаемым ручьем.

"Вчера вечером... дом почти разрушен... над Бристолем... — метались мысли в голове у женщины, словно загнанные лани. — От Суррея до Бристоля около трех часов езды на машине, она точно знает, они летом ездили туда с мужем. А дальше Уэльс и до побережья Атлантики еще три часа. Не сходится, никак не сходится! Проклятые маги! — Она вспомнила кто такой Хагрид. Лесник в школе Лили. — Не мог он целые сутки просто петлять над Англией, не мог, лесники не страдают топографическим кретинизмом и небо сегодня ясное. Он должен был лететь почти по прямой, да и в небе нет пробок. Примерно пять — шесть часов. Но где, черт побери, были все эти маги оставшиеся почти двадцать часов с момента гибели ее сестры? Разрушенный дом. Холодная ноябрьская ночь".

123

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓