Милая танцовщица отработала Новый год ведущей-"зажигалкой", вопила и скакала, завлекала всех в беспечные конкурсы, песни-танцы-хороводы, дарила непрерывно во все стороны обаятельные улыбки, заражала радостным настроением и вымоталась к утру так, что даже немножко посерела с лица.

— Сейчас посижу чуток, — пробормотала Лена, — потом накачу стаканчик бодрящего...

— Спиртное под запретом, — напомнила Зита.

— А и плевать, все равно найду... а после стаканчика... а пойдем танцевать, подруга? Просто — танцевать? Что, у нас не должно быть праздника? Пусть твой Алеша за порядком присмотрит, не переломится, вон какой спортсмен!

Зита нерешительно огляделась. Праздник благополучно катился к утру, девочки-мальчики умаялись и расселись за столиками в банкетной части зала, в тесноте, но весело, музыканты тоже умаялись, но честно играли что-то потихоньку...

— Только ты не переодевайся! — невинно предупредила Лена. — Такой и оставайся, "белый верх, черный низ". А я накину "латинос" поярче, будем слепить контрастом!

И подруга действительно умчалась переодеваться, а потом стала лихо отплясывать "Кукарачу", счастливо улыбаясь, сверкая голыми коленками и победно поглядывая куда-то в зал. Зита проследила — на другом конце подружкиных взглядов ожидаемо оказался капитан Ратников собственной праздничной персоной. Курносая поганка не прекращала попыток победить Зиту во всем. Ах так...

На голове Зиты все еще оставалась гарнитура администратора. Она переключила ее в режим общей трансляции, подхватила руками свою действительно черную юбку и пошла дробью на подругу.

— Я с досады не заплачу, у меня в груди вулкан! — грозно пропела она. — Он сказал мне "кукарача" — это значит таракан! Ну, смугла, черна южанка, уж таков судьбы закон — так зачем же в кукарачу он так сильно был влюблен?!

Лена понятливо отскочила и с довольным визгом пошла по кругу, выделывая умопомрачительные коленца, за которые ее точно не похвалили бы наставники. Танцовщицы из "Атомных туфелек" ревниво наблюдали за ними, оценивали профессионально.

— Коль соперницу я встречу — ссору с ней не завяжу! — мрачно продолжила Зита. — Я ни слова не отвечу, даже "дура" не скажу! Не к лицу мне быть трещоткой и драчливой, как коза! Просто я твоей курносой расцарапаю глаза!

И она многозначительно притопнула в сторону расплясавшейся балерины. Подружка испуганно отпрыгнула и на всякий случай прикрыла ладошкой свой вздернутый носик. Похоже, балеринка где-то успела "накатить" и теперь ее слова приняла всерьез. Или же такого варианта песни не знала. Ох, коза курносая, точно где-то провинилась, по глазам видно!

Зита не выдержала и рассмеялась. Детский сад, что Лена, что капитан! Вроде взрослый мужчина, а ведь тоже глаза прячет!

С капитаном Ратниковым вопрос решился жестоко, но как бы сам собой. Бравый капитан дошел в претензиях на ее сердце до того, что стал встречать ее возле школы. Один из немногих он знал, где учится Зита. Знал — и одновременно считал ее студенткой номерного факультета! Как это совмещалось в мужских мозгах, она так и не поняла. Ну, и встретил, естественно. Она прошла мимо него в своем обычном школьном облике, угловатой походкой шестиклассницы, в окружении половины класса и со Светкой Летягой в обнимку. Она сделала вид, что не заметила его. Он сделал вид, что оказался возле второй школы по своим делам. Вид-то сделал, но, видимо, ярко представил себя в компании детей целующим маленькую девочку — и почувствовал себя дураком. И их отношения резко скатились до служебных. Но вот теперь сидит и прячет от нее глаза. И как его понимать?

Танцовщицы не выдержали и подорвались из-за столов, закружились пестрой толпой вокруг — каждой хотелось продемонстрировать свои таланты, то есть ножки, восторженно наблюдающим кавалерам.

— Зита, я только подразнить, — пробормотала подружка, отступая. — И при чем тут южанка, мы же дружим с детства... А, б... Явились, педики.

Лена сморщилась и грязно выругалась. Зита недоуменно огляделась. Вокруг них ярким хороводом отплясывали "Кукарачу" победительницы танцевального конкурса, может, слегка раскрепощенные, но вроде не те, кого упомянула Лена. И уж точно не педики.

— Отцы города пришли, — процедила Лена и указала взглядом в банкетную зону. — Сейчас выбирать будут. Как схватят за руку, и что с ними сделаешь? Посиди со мной, выпей со мной, поговори со мной! Остается радостно улыбаться, как будто сама захотела. И ведь знала, чем кончится... дура, понадеялась, что они штурмовиков испугаются. А чего им пугаться, если с ними сам начальник горотдела милиции при автоматчиках? Этот сам кого хочешь и испугает, и арестует, и посадит... Такой праздник испортили, уроды!

В банкетной зоне трое мужчин неторопливо устраивались за свободным столом, и к ним уже торопливо двигались официантки с тележками заказа во главе с шеф-поваром. Вообще-то свободных столов не имелось, конкретно этот был зарезервирован для группы управления, то есть для Зиты с Леной, но за всю новогоднюю ночь девушки не присели ни разу, как и Алексей, командир штурмовиков.

Четыре бойца в масках с автоматами в руках встали вокруг стола. Мода везде ходить с полувзводом автоматчиков как пришла в Россию вместе с южанами, так и осталась, похоже, навсегда. Один из бойцов стволом показал, чтоб ближние столики отодвинули от охраняемой зоны. Непринужденное веселье в зале потихоньку начало стихать.

— Чего им надо? — спросила Зита у опытной подруги.

— А ничего. Праздника им хочется. Новый год, ты заметила? Вот и пришли на девочек посмотреть, себя показать... уроды. Ладно, сейчас соберусь с духом и пойду ублажать пьяные душеньки, так-то они ничего, лесть любят.

Зита огляделась и кивнула разводящему, чтоб подошел. Парень выглядел растерянным.

— Почему в зал прошли посторонние? — тихо спросила она.

— Так... спецназ с автоматами, у них полномочий всяко побольше наших, — пробормотал штурмовик. — А вон тот вообще хозяин Торгового центра, он везде может ходить...

— ... к девочкам, — холодно кивнула Зита. — Ты понимаешь, что лично ответственен за безопасность приглашенных?

— А что я могу сделать? — тихо возразил штурмовик.

— Не дури, — внятно сказала сбоку Лена. — Ты чего заводишься? Ну, пьяное начальство в гости приперлось, в первый раз, что ли? Не обращай внимания, увидишь, они еще и танцевать с нами выскочат, озорники. Ну, ты чего закаменела? Ничего же не случилось!

Умная подружка ошибалась — случилось. Весь последний год штурмовые отряды добивались от жителей подкупольника соблюдения правил общежития — не по форме, по духу. Невзирая на лица и возраст. Рискуя здоровьем и жизнью, отдавая все силы и все свое время почетной службе. Прониклись заданием, загорелись. Начали предъявлять требования к себе. Приняли на себя проблемы и беды города. Как в песне: спартаковцы — белые звезды, чистые сердца. И тут появляется большое начальство. Пьяное, с автоматчиками. Без приглашения. Показывающее — они тут могут все. Вот захотелось праздника с девочками — пришли и празднуют. Захочется — девочек на коленки потянут. А им захочется, мужчины же. Уступить им сейчас — потерять штурмовые отряды.

Она быстро нашла взглядом младших командиров. Ей требовалась поддержка! Но ребята явно растерялись, никто не посмотрел вопросительно в ожидании приказа, не поднялся из-за стола в готовности действовать. Да, это совсем не то, что гонять пьяных возле общежитий. Тут требовалось нечто большее, чем смелость. Требовались убеждения. И — мужество.

— Ты куда?! — прошипела подружка.

— Холодна река Лена, не выплыть... — невпопад пробормотала Зита и пошла на охранников. Оружие-талисман незаметно опустилось в ладонь.

— У-у, дура...

Автоматчик еле заметно сместился и преградил ей путь. Тут же мимо мелькнуло пестрое пятно, балеринка легко и непринужденно, как старая знакомая, просочилась к охраняемому столику. Огляделась и нахально уселась прямо на стол. Прямо как была после танцев — потная, разгоряченная, расхристанная. Еще и голую ногу на столик брякнула, поганка.

— Ах, кто пришел! — пропела она беззаботно. — Но, знаете, здесь новогодний бал штурмовых отрядов, не ваш корпоративчик! Вас нет в списке приглашенных гостей, и выступление сценарием не предусмотрено! И, кстати, спиртное запрещено, здесь дети.

— Лелик, она напрашивается! — возопил бритый налысо типчик. — В нумера ее!

— Миша, заткнись, — сказал представительный мужчина. — Алика, дуй отсюда.

— Ухожу, ухожу, ах как я ухожу...

Балерина уперлась руками в столешницу, изогнулась, оттолкнулась, спрыгнула и с довольным хохотом исчезла. Со звоном попадали сбитые ей бутылки.

— Яша! — возмутился типчик. — В нумера ее! И застрелить!

Начальник горотдела милиции дежурно улыбнулся и поймал покатившуюся бутылку. А Зита стояла напротив автоматчика, и взгляд все сильнее притягивал расстегнутый ворот бронекуртки, за которым — беззащитная шея.

Внезапно раздался щелкающий звук. Рядом с Зитой, смертельно бледный, встал штурмовик-разводящий. Дубинка звонко щелкнула по ноге, и еще раз, и еще. Душа Зиты ликующе запела — не напрасны были труды, это "Спартак"!

— Меж ног себе похлопай, — посоветовал автоматчик.

— Маску сними, смелый, — ответил штурмовик, и автоматчик промолчал. Оба понимали — опознанным автоматчику ходить по городу до первой встречи со штурмовиками. Штурмовых отрядов опасались именно из-за их необузданной жестокости.

Музыка смолкла. Рядом с разводящим один за другим вставали штурмовики. Безоружные против автоматов. Краем глаза Зита видела, как снизу по лестнице набегают дежурные тройки.

— Лелик, прикажи стрелять! — нервно сказал бритый.

— Заткнись, — снова посоветовал главный и с холодным любопытством уставился на происходящее. Его не пугало любое развитие ситуации. И еще он был явно и сильно пьян.

Не отступит, поняла Зита. Вот в чем его сила — в непререкаемой властности. Раздавит любого.

— Яша, прикажи стрелять, они же дебилы! — завопил лысый, видимо, хорошо представив, что сейчас начнется.

И вдруг Зита усмехнулась. Она поняла, что надо делать. Пришли позабавиться с девочками? Ну, что ж...

Серия коротких приказов через включенную гарнитуру. "Воздух", немедленная эвакуация, помощь гражданскому населению. Через секунду до командиров штурмовых отрядов дошел смысл ее слов, и они громко продублировали приказы. Штурмовики начали действовать стремительно и уверенно. Несколько минут шума и беготни — и банкетный зал опустел, только мусор повсюду валялся да официантки растерянно жались на выходе из кухни. А музыканты, опытные и много чего повидавшие, смылись еще раньше.

— Развлекайтесь, — холодно кивнула она на пустой зал и тоже собралась уходить.

— Лелик, сама осталась! — зло сказал лысый. — В нумера ее!

— Довольна, комиссарша Таня? — нехорошо усмехнулся хозяин Торгового центра.

Она отрицательно качнула головой и направилась к лестнице. Где-то там, внизу, в гардеробе должна висеть ее одинокая курточка.

— Ста-аять!

Вроде бы пьяный Лелик — Леонид, видимо, или Лев? — вдруг оказался рядом, твердо приобнял за плечи.

— Ты непонятная девочка, — тяжело сообщил он. — С тобой надо разобраться. Пойдем потолкуем.

— В нумера ее! — восторженно заорал лысый.

Она не успела ответить — внизу из-за колонны плавно выступил капитан Ратников.

— Ы! — придушенно сказал спецназовец, идущий первым. И остановился.

В свободно опущенной руке капитана поблескивал пистолет.

Лысый Миша споткнулся и как будто присел. Она сбросила с плеча чужую руку и быстро пошла навстречу Сергею.

Они стояли друг напротив друга и не знали, что сказать. А капитан, возможно, и не мог.

— Пистолет убери, — наконец прошептала она. — Сергей. Да Сережа!

Ей все же удалось сдвинуть его с места и вывести из Торгового центра на площадь, где их дожидались Алексей и Лена, и вся шумная компания штурмовиков в отдалении. Танцовщицы пестрой стайкой с хохотом и криками удалялись в сторону гостиницы. Их сопровождали дежурные тройки. Порядок.

— А я говорила ему, что с тобой ничего не случится, — сказала Лена и нервно закурила. — Блин, натворили дел. Из-за каких-то юбок чуть войну со спецназом не начали. Бл... Подружка, ты бы сходила за курточкой, а? Не лето все же. Алеша тебя проводит. А я Сергея подержу.

И Лена в расстройстве чувств вдруг запустила бальной туфелькой в окно развлекательного комплекса, неожиданно сильно и метко. Окно только звякнуло жалобно.

— Камеры, — напомнил Алексей.

— Да похрен! — мрачно отозвалась балерина. — Для чего еще папик нужен? Простит.

— Но как он бежал! — вдруг нервно хихикнул Сергей. Перехватил недоуменные взгляды и пояснил:

— Да майор наш. Я и не знал, что он так бегает. Мы же сюда шли, веселье прекращать, и тут доклад... Но он — молниеносный колобок! Как дал гари с места! В штаб помчался, нас вытаскивать. Меня сюда, сам туда. И правильно сделал. Тут одним пистолетом больше, одним меньше — против автоматов не играет. А по спецсвязи он многое может! Он же думал — всё, рубилово. Да и я так думал, если честно.

Хозяев города в холле не обнаружилось, видимо, поднялись в банкетный зал или вовсе удалились в свои неведомые "нумера". Зато там стояли автоматчики. Один из них стянул маску и оказался вполне знакомым Лапой, можно сказать, другом детства.

— Ну вы даете! — нервно сказал он, помогая ей одеться. — Я думал — всё! Затопчете! На Южном фронте выжил, а тут чуть свои не грохнули! Да еще капитан ваш бешеный — он же тренер по скоростной стрельбе! Положил бы нас всех на счет раз! А всё эти дебилы со своими "нумерами". Но ты молодец, здорово разрулила. Ребята сказали — мы тебе должны. Проси чего хочешь, сделаем что сможем.

(— ... проси чего хочешь, — улыбнулся Виталий Сергеевич.

— Поцелуйте меня, — сказала она беспомощно.

Мужчина молча протянул ей руки навстречу. Она разбежалась, прыгнула, чтоб повиснуть на шее... неизвестно, что хотел сделать Виталий Сергеевич, для чего он вдруг наклонился, только лбами они треснулись так, что искры из глаз полетели. И долго потом сидели на снегу, хохотали и утирали слезы от боли...)

— Сочтемся, — грустно улыбнулась она и заспешила к выходу.

На улице она посмотрела на поджидающих ее штурмовиков — и решительно развернулась в сторону штаба. Майор Каллистратов, конечно, умница и все сделал правильно. Но выглядело так, как будто он убежал от конфликта. Выглядело, как будто он бросил свою помощницу в непростой ситуации, в компании трех пьяных начальников без тормозов. А майор все же мужчина, настоящий мужчина, и что-то ей подсказывало, что он будет мучиться и переживать, и никакой ум не поможет. Ну, мужчина он, что поделать. И еще вопрос есть к товарищу майору, очень непростой вопрос.

Робот-охранник оказался в активном режиме и угрожающе вскинул ей навстречу манипуляторы. Майор мельком глянул из-за своего пульта, выключил робота и негромким голосом закончил разговор по спецсвязи. Она нерешительно осталась у двери — совсем как в первый раз.