— Товарищ майор! — сказала она дрожащим голосом. — Я буду с вами только при одном условии — если мы сделаем все, чтобы всякие... короли соблюдали правила общежития и знали свое место. Как знает его теперь уличная шпана, и как знают мелкие дельцы, которым мы бьем витрины. Я...

— Если еще раз! — свистящим голосом сказал майор. — Если еще раз какая-нибудь толстозадая шлюха стравит штурмовиков с хозяевами города... без предварительной подготовки! Я ей лично задницу надеру!

— Ну не дает вам покою моя задница, — криво улыбнулась она, потом не выдержала, подбежала к майору и облегченно разрыдалась у него на груди. Офицер недовольно сунул ей в руку салфетку, и мир снова стал радостным и добрым.

-=-=-

— Лелик, мы кого кормим?! На наши отчисления жируют! Штурмовики нам ноги должны мыть! Кончить их, и все дела!

Трезвый Миша смотрел требовательно и зло. Всесильный "папа" города, владелец заводов, газет, пароходов и корпорации "Аэростаты России" в том числе, поморщился. Умный помощник не все знал. Кончить штурмовиков не проблема, одной роты спецназа хватит, да кто бы позволил? В городе он может все, но... далеко не все на самом деле. То есть — может все, но кое за что придется отвечать. В свое время компетентные товарищи ему доходчиво объяснили, что политика — не его профиль. И в этом свете девочки — не политика, а штурмовики — уже да.

— Кого вы тут выкормили, а, Яша?

Начальник горотдела милиции тоже поморщился:

— Штурмовые отряды проводят акции устрашения, вы же знаете. Еще помогают нам бороться с преступностью...

— Да пусть помогают! Чего они краев не знают, а?

— Не показали еще.

— Вот ты им и покажи! — прошипел Миша. — Мы для чего тебя тут держим, а?

Начальник горотдела смотрел в глаза свирепого Миши с легким презрением. То, что последнему пришлось после встречи со штурмовиками менять штаны, он знал точно. Миша заметил презрение и побагровел.

— Убрать штурмовиков мы не можем, — усмехнулся Леонид Михайлович. — Для этого надо идти к Самому, а нас туда не пускают. Штурмовиков не можем, но их руководство — запросто. И новому руководству сразу объяснить правила поведения в моем городе. Яша, фас.

Полковник понятливо кивнул и ушел. "Папа" города посмотрел ему вслед и тяжело закончил:

— И ты, Яша, тоже не вписываешься в нашу компанию.

-=-=-

Она шла по проспекту и солнечно улыбалась встречным знакомым. Жизнь прекрасна и удивительна, люди, не хмурьтесь!

Сегодня до нее наконец дошла восхитительная новость: Богдан Джепа, ее "жених", ее друг и защитник, ее маленький гений — жив! Удачно восстановился после операции, окреп — и через все фильтры ГБ сумел подать весточку о себе! Только что на телефон пришло его сообщение. У них все удалось, закрепились в Иркутске — маму как очень опытную медсестру приписали к ведомственному госпиталю ГБ. А Богдан учится в категорийной школе! Конечно, в подкупольник они не вернутся и вряд ли им встретиться, но какая разница? Ее Богдан — жив! Как он сумел к ней пробиться? А она, имея под руками все возможности штабных пультов, не догадалась провести поиск по стране! У, дура! Но все равно здорово, и мир прекрасен!

Алексей прошел мимо нее, не бросив взгляда. Молча запрыгнул в маршрутный бусик. Понятно. Она без задержек двинулась следом за ним.

Остановился он в районе Химмаша, возле памятного темного угла. М-да, забавно прошла их первая встреча, как бы и сейчас...

Парень развернулся и спрятал кулаки в карманах.

— За нас взялись, Танька. Майор Каллистратов запретил тебе появляться в штабе. Попробуем вывести тебя из-под удара. Они там разыграют какую-нибудь ссору, не удивляйся.

— А вы? — беспомощно спросила она.

— Кураторы пока что на месте, — усмехнулся Алексей. — Особый Заполярный напрямую не прищемить, а кривые схему требуют времени. Дежурства по штабу тянет твой Давид.

— А ты?

Парень снова усмехнулся:

— Догадливая. А меня достали. Убываю на сборы. Сегодня.

— Какие сборы в выпускном классе? — дрожащим голосом сказала она. — Они сдурели?

— Не, это мимо штурмовых отрядов прошло, — сообщил парень хмуро. — Собирают призеров соревнований по полиатлону. Секретным приказом ГО. Меня включили сверх призывных возрастов, поняла?

Алексей шагнул к ней. Обнял. Достал платок и вытер ей глаза.

— Слушай тут! — четко проговорил он. — Постановлением правительства младший руководящий состав общественных организаций приравнивается к военнослужащим с присвоением соответствующих офицерских званий. Тем же постановлением вводится всеобщая воинская обязанность для женщин призывных возрастов в соответствии с перечнем военно-учетных специальностей. Вот такие дела, штабс-капитан Зинаида-Татьяна Лебедь. Ношение знаков различия для руководства штурмовых обрядов является обязательным наряду с формой. Держи свой комплект, майор просил передать.

— Куда вас? — шепнула она ему в грудь.

— Страшный военный секрет, как всегда. Но вообще-то всех полиатлонистов собирают в отдельную штурмовую бригаду. Место возможных действий — запад и северо-запад. Сувалкинский коридор, Танька. Будем восстанавливать территориальную целостность страны. Чтоб на весенних зачетах стреляла по воробьям, поняла? Это приказ всех нас. А то попадешь туда же, а там... снарядам все равно, кого рвать в клочья. Чтоб мимо стреляла, снайперша хренова, я тебя знаю! Я прошу тебя! А майор Каллистратов — приказывает!

— А то по заднице надает? — с трудом улыбнулась она. — Нет, Алеша, я с вами. До конца.

— Не вздумай, — зло сказал Алексей. — Я на тебя службу собственной безопасности оставляю, это важней. В штабе не появляйся, повторяю. В штате тебя не было и нет. Поставим резервный пульт у тебя в квартире, на какое-то время поможет, как дальше, время покажет. В пакете со знаками различия — "таблетка" с необходимой информацией по службе собственной безопасности, разберешься. Вот еще что: выживу — пойду учиться по профилю, так что если встретишь — не узнавай. Всё. Прощай, Таня.

Парень отстранился. Поправил форменную пилотку. Четко бросил ладонь к виску, развернулся и ушел. И мир словно потускнел.

Она растерянно брела домой. И тут дрогнул телефон. Сообщение? Она схватила с радостной надеждой, что это Алексей. Что в сообщении всего одно, но такое желанное слово — отбой. Так бывало уже: срывали штурмовые отряды, вооружали, держали в готовности, а потом говорили "отбой"...

Строчки ползли и ползли по экрану. Потом начали расплываться. Слезы?

Я спел, что хотел,

Шагал за грань, и не раз -

И вот под окном спецназ.

Славный конец, поверь мне -

Сыграем симфонию смерти!

Слышишь струнных томленье?

Это — длятся мгновенья.

Нежно вступает скрипка -

Это моя улыбка.

А вот застучало стаккато-

Летит, кувыркаясь, граната!

Клавишных дроби со сцены -

Пули ливнем по стенам!

Ревут духовые группы -

Упали первые трупы!

Славная смерть, Танька —

Коду сыграют танки.

И ниже короткой строчкой: "Посмотри ТВ".

Это написал Виталий Сергеевич, никто более. Написал для нее. Кода — условный знак. Когда-то, в начале их дружбы, она чуть из кожи не выпрыгивала, так пыталась понравиться. Использовала с умным видом музыкальные термины, хоть и не разбиралась. И здорово подставилась с этой кодой, будь она неладна. Потом они вместе потешались, использовали в разговорах как тайный личный знак. Их знак, только для них двоих.

Он обещал ей, что не попадет в руки правосудия живым. Иначе той, которая помогла ему бежать, светили ленские угольные шахты.

Догадка обожгла. Кода... и танки.

Танки в России применяли, когда брали штурмом базы террористов.

Она ворвалась в штаб штурмовых отрядов бегом. Щелкнула переключателем телевизионной городской сети и замерла перед экраном, нервно кусая губы. Сергей уставился за-за поста удивленно. Еще бы, взволнованная Таня — небывалое зрелище.

Рывком прыгнуло изображение — видимо, оператор снимал с рук. Обычный дом где-то на юге современной России, чистенький двор, устланный старой-престарой плиткой, в стыках пробивается сухая трава. Ворота, сорванные с креплений, валяются в кадре. И по двору стремительными деловыми тенями — пригнувшиеся фигуры спецназовцев. "И вот во дворе спецназ"... он знал.

— ... пошло, пошло движение! — радовался в прямом эфире ведущий. — Спецназ министерства государственной безопасности применяет свои профессиональные навыки в деле! Смотрите, как умело передвигаются к окнам бойцы штурмовой группы, прикрываемые огнем снайперов! Ого! Террорист отвечает огнем! Вот упал боец! Что с ним? Надеюсь, мы все надеемся, что ничего опасного! Как известно, защитный доспех "Богатырь" держит винтовочную пулю!

Она смотрела, оцепенев, на картину штурма. Легкий конец, Танька... Виталий Сергеевич боялся не пыток — боялся выдать ее.

— Граната, пошла граната! — взорвался ликованием ведущий. — Огонь по окнам из всех видов оружия! Штурмовая группа явно собирается взять террориста живым! Опасный план, но спецназовцы — настоящие профессионалы своего дела, верим, что им удастся задуманное! Так, минер прикрепляет к входной двери устройство направленного взрыва... ах ты, сволочь!

Многослойный бетон стен, давно вышедший из моды, стремительно крошился под ударами пуль. А на крыльце мгновенно вспух и опал огненный цветок, покатились с криками пораженные бойцы. Поэт и композитор, ее возлюбленный вовсе не страдал пацифизмом и пришедших убивать щадить не собирался.

Он знал обо всем заранее и заминировал крыльцо.

— Теперь ему конец, — словно сквозь туман пробились комментарии Сергея. — Спецназ пленных берет, только если нет погибших. Сейчас выведут на прямую наводку огневую платформу, и кэ-эк!..

— Нет пощады террористам! — гремел негодованием ведущий. — Отклонившим предложение о сдаче — смерть! Огневая платформа выдвигается на боевую позицию!

Приземистый огромный танк, рыча, развернулся в переулке. Поплыл, нашаривая цель, длинный ствол, замер, немного опустился... а она ничего не могла сделать!

— Переносимся в бронекапсулу наводчика! — возбужденно орал ведущий. — Наша видеокамера установлена параллельно прицелу, сейчас мы видим цель точно так, как видит ее солдат!

Изображение снова прыгнуло и резко уменьшилось. Ствол танка смотрел точно в окно, в котором сверкали злые огоньки — террорист отстреливался, умудряясь не попасть под огонь снайперов.

Танк плюнул смертью. Дом медленно подняло взрывом, затем он осыпался камнями в пыли и дыму. Она беззвучно закричала.

— Красава! — с удовольствием сказал сбоку Сергей.

Щелкнула и встала на место очередная деталь окружающего мира. Сергей — из спецназа. Только они говорили так. Только они с удовольствием обсуждали смерть.

— Он знал о штурме заранее, — шевельнула непослушными губами она. — Он знал...

И тут на экране рвануло, плеснуло огнем, кто-то дико закричал, грязно заматерился в прямом эфире ведущий, потом трансляцию с места событий догадались выключить.

Виталий Сергеевич достал своих убийц и в смерти. Он знал. И заранее заминировал наиболее вероятную позицию танка — заминировал так, что противоминная система танка опасность не обнаружила.

— Ах вот оно что, — протянул Сергей, озадаченно глядя на нее. — Правильно говорят, что универсальные платформы — полное дерьмо. Прямо на улице мину поймала. Интересно, чем это ее? Газ в пластиковой емкости? Сгущенный бензин? Урод, давить бы таких при рождении...

— Он не террорист, — тихо сказала Зита. — Он поэт. Вступился за друзей. А на него — спецназ...

— А чего ж он тогда отбивался из всех стволов, если не террорист? — разозлился Сергей.

— А что, ждать, когда спецназ ребра невиновному поломает? Он — мужчина!

Она медленно пошла к выходу. Все уже произошло, и ничего не изменить. Домой, забраться под одеяло и проплакать всю ночь...

— Таня, — изменившимся голосом произнес Сергей. — Как-то мы перестали понимать друг друга. Давай вернем все, как было? И мне плевать, сколько тебе лет!

Она покачала головой:

— Только не с тобой.

И закрыла за собой дверь.

Она не очень дорожила своей неприкосновенностью, потому что не видела в этом ни особого смысла, ни повода для гордости. Но даже обниматься с тем, чьи коллеги только что убили ее любимого — не могла.

123 ... 232425

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓