Книга пятая. Дракон. Главы 16-22

Глава 16. Секс и гнездо

На следующий день я проснулся перед самым рассветом и тут же создал себе драконье тело. Разумеется, никаких последствий вчерашних забав оно не ощущало, поэтому я легко взмахнул крыльями и отправился к залу торжеств. А там уже начинали собираться драконы, готовясь к утреннему полету. Поприветствовав всех и перекинувшись с несколькими парой слов, я нашел среди чешуйчатых Мару и после радостной встречи отвел ее в сторонку. Поставив защиту разума, я обратился к драконице:

— Мара, ты бы не могла меня просветить в одном вопросе? А точнее, рассказать, как драконы обзаводятся потомством?

— А ты разве вчера этого еще не понял? — игриво переспросила она.

— Нет, я совсем не то имею в виду. Просто хотелось бы знать, когда вы можете этим заниматься для собственного удовольствия, а в какие моменты возможен результат в виде яйца?

Драконица задумалась, а потом смущенно призналась:

— Алекс, я тебя совсем не понимаю.

— Ладно, приведу пример из человеческой практики. Дело в том, что люди могут забеременеть не всегда, а только в определенные дни биологического цикла. В остальные же они могут заниматься сексом, не опасаясь, что через некоторое время в их семье наступит прибавление. Вот я и хочу узнать, когда эти дни наступают у дракониц, — пояснил я Маре.

Та тихо рассмеялась и ответила:

— Тела драконов и людей очень сильно отличаются, поэтому не существует таких особых дней, когда драконица точно будет знать, что в скором времени отложит яйцо.

Подозревая грядущие проблемы, я уточнил:

— То есть, после наших вчерашних упражнений я вполне могу стать отцом?

— Я бы очень на это надеялась, — сказала Мара.

Мда, похоже, что я попал. Нет, пока со стопроцентной гарантией утверждать это нельзя, однако памятуя мое поистине феноменальное везение...

— Алекс? Я чувствую, что ты расстроен и удивлен, — прервала мои мысли драконица. — Почему?

— Ну, понимаешь, подруга, я пока не собирался заводить потомство, поэтому то, что ты сейчас сказала, меня несколько... ошарашило.

— Но почему?! — воскликнула Мара. — Ведь это такое счастье — иметь детенышей!

— Не для меня, — грустно ответил я. — И не нужно так смотреть. Я не урод и не полный придурок. Просто я еще очень молод, и пока не хотел бы заводить себе семью. У меня есть дела, которые я еще не сделал, дороги, которыми еще не ходил... Да и вообще, в этом мире есть еще столько всего интересного! А если вдруг у нас с тобой появится дракончик или дракошка, то мне придется остаться в стае надолго, потому что бросить своего ребенка мне не позволит внезапно проснувшаяся совесть! А так как драконы взрослеют очень медленно, то можно будет с уверенностью сказать, что в ближайшие лет тридцать я останусь на скалах... Теперь понимаешь, почему я не хотел бы заводить детей?

В ответ драконица меня очень удивила, счастливо рассмеявшись. Глядя на нее, я не мог понять, что послужило причиной этого веселья, но меня просветила сама Мара.

— Алекс! Ты такой чудесный и наивный! Мечта любой драконицы в стае! Не нужно бояться того, что я могу получить от тебя яйцо. Если это произойдет, и у нас появится маленький дракон, то ты все равно нисколько не потеряешь свою свободу и будешь заниматься всем, чем захочешь. Мы не люди, которые могут рожать каждый цикл, у нас это происходит гораздо реже, поэтому у драконов появление птенца — большое событие для стаи. И воспитывают его потом все драконы, а не только зачавшие его родители, потому что это эгоистично — лишать такого удовольствия остальных. И если вдруг ты доставишь мне это счастье, то никто не станет заставлять тебя проводить все свое время со своим птенцом, не волнуйся. Да и вообще, у нас с отцовством иногда возникает большая неразбериха, например, тогда, когда одной драконице доставляют радость сразу трое.

— Что, и драконам даже не интересно, кто в таком случае оказался счастливчиком? — удивился я.

— Нет, — ответила Мара. — И не стоит нас мерить людскими мерками. Мы не придаем значения тому, кто зачал нас. Мы все в стае — одна большая семья, потому это абсолютно неважно. И те, кто сумел ощутить радость материнства, также должны поделиться ею с остальными, не испытавшими этого счастья.

— То есть, для вас родственные связи совсем ничего не значат? — понял я.

— Да, — кивнула драконица.

— Но мне показалось, что Мудрейшая и Лар...

— Не нужно ее осуждать, Алекс. После смерти сына она должна была получить какую-нибудь привязку к жизни, поэтому мы предоставили ей возможность воспитывать твоего брата самостоятельно. И это помогло, она смогла пережить трагедию, найдя силы заботиться о своем внуке. Теперь понял? Не будешь больше бояться?

— Когда это я боялся? — притворно возмутился я.

Мара хихикнула и потерлась о мою шею своей мордой. Я услышал ее шепот:

— Алекс, я очень хочу, чтобы ты подарил мне возможность стать матерью. У меня еще никогда не получалось отложить яйцо, хотя я уже давно не подросток. Поэтому сегодня мы с тобой вновь отправимся на тот прекрасный пляж и займемся... делом.

— Согласен, — обрадовался я.

Вот этот вариант меня полностью устраивает. Бросить своего ребенка с матерью-одиночкой — это низко и подло. Но вот оставить отпрыска на целую стаю воспитателей — это совсем другое. И даже если у нас что-нибудь с Марой и получится, я смогу спокойно отправиться дальше, чувствуя абсолютную уверенность за свой тыл.

Поглядев на остальных, я понял, что стая давно собралась и ждет только нас, поэтому весело спросил драконов:

— Потанцуем?

Не дожидаясь ответов, я первым бросился вниз навстречу ласковым объятиям ветра. Сегодня я вновь начал с вальса, так сказать, для разминки, потом воспроизвел румбу, ну а напоследок вспомнил еще один шедевр Хардимана. Когда же я почувствовал, что драконы начинают уставать, то закончил утренний танец и повел свою стаю на скалы, ощущая счастье остальных и легкое сожаление, что все подошло к концу. Нет, я бы полетал еще полчасика, или даже больше, но опасался, что крылья некоторых драконов просто устанут и начнут отказывать, а вытаскивать крылатую тушу из воды будет еще то удовольствие. Поэтому я только пообещал, что завтра мы снова все повторим и разучим новый танец, получив в ответ понимание и одобрение от своих собратьев.

Кстати, в этот раз единение получилось гораздо лучше, чем в прошлый. Я даже на краткий миг почувствовал себя огромным существом со множеством крыльев, лап и хвостов. Я вдруг увидел то, что видел каждый дракон в стае, поэтому немного испугался, ведь знал, как сложно совмещать даже два активных изображения, а тут сразу больше пяти десятков. Со мной это было только один раз, когда я полностью открылся в степи, и больше никогда не повторялось до сегодняшнего дня. Но тогда, я хотя и видел все с сотен разных ракурсов, но продолжал ощущать свое тело, а сегодня внезапно почувствовал, что смогу не только управлять всеми членами стаи, отдавая им мысленные команды, а и стать ими!

Это ощущение продолжалось совсем недолго, и исчезло сразу же, как только я испытал страх, что не смогу удержаться в своем сознании. После этого необычное чувство ушло, и я вновь ощутил уже привычное единение, когда остальные подчинялись всем моим командам с полумысли. Задумавшись над этим, я приземлился на площадку зала торжеств и подошел к ожидающей меня Мудрейшей. Но когда я попытался выяснить, что это все значит, то получил простой ответ:

— Это все сильнее проявляются твои способности вожака.

— Но как их развивать, как ими управлять, да и вообще для чего они предназначены? — поинтересовался я. — Есть ли какие-нибудь методики обучения молодых вожаков, или хотя бы простейшие рекомендации?

Ага вроде инструкции для крылатых чайников! Но Мудрейшая покачала головой и ответила:

— Не все так просто, Алекс. Так как этими способностями владеют только вожаки, никто из обычных драконов не может тебе в этом помочь.

— Но ведь они сами как-то получают эти знания? — удивился я. — Не может же быть такого, чтобы каждый новый вожак доходил до всего самостоятельно?

— Я объясню тебе по дороге, — ответила старая драконица и, видя мое удивление, добавила: — Если ты стал вожаком, то это еще не означает, что тебе больше не нужны мои уроки. Марш за мной, бездельник! Ты уже достаточно отдохнул!

— Так точно, бабушка! — отрапортовал я, вытянувшись в струночку, и пошел за Мудрейшей вглубь горы, сопровождаемый смехом драконов.

По пути в пещеру я выяснил, что смена вожаков происходит только тогда, когда старый и больше не способный летать дракон передает все свои знания и умения молодому. Именно тогда и появляется новый вожак, в момент полного осознания всех своих возможностей и овладения всеми своими способностями. После этого старый дракон уходит из стаи, или же из жизни, причем одно другому не мешает. В любом случае, как и сказала Мудрейшая, двух вожаков в стае быть не может. Естественно, бывают случаи, когда вожаки не доживают до старости, как это не так давно случилось в Мокром Листе. Но они очень редки, потому что вся стая знает, что без вожака она может погибнуть, и всеми силами защищает его от подобного конца.

Кстати, прошлый вожак не передал свои знания только потому, что подходящих кандидатов просто не наблюдалось. Они ведь так же определяются в совместном полете, поэтому нашей стае просто не повезло. Обычно в случае подобной потери возможно получение помощи от других стай, где есть вожак, а также несколько драконов с характерными способностями. Тогда производится взаимовыгодный обмен — стая получает полноценного обученного вожака, а взамен отдает или яйца, или же несколько своих дракониц. Но так как и с тем и с другим у Мокрого листа всегда было туго, ситуация, сложившаяся после смерти золотистого дракона сохранялась до недавнего времени. Мудрейшая просто не соглашалась на цену, заломленную остальными стаями, и ждала появления своего кандидата, надеясь, что у Лара все-таки пробудятся способности отца. В таком случае пришлось бы платить только за его обучение.

В общем, дойдя до пещеры с родником, я понял, что драконы вновь открылись мне с новой стороны. Оказывается, между их стаями ведется сильная и жестокая конкуренция. Поэтому ни о какой взаимопомощи и взаимовыручке не может быть и речи. Хотите вожака? Приготовьтесь потерять десяток своих самок! Все предельно ясно. Не удивительно, что драконица не пошла на сделку, ведь стая и так была небольшой, а после потери десятка дракониц началось бы стремительное вымирание, которое было бы только поддержано остальными. Вот так. И зря я надеялся, что смогу в скором времени оставить драконов, пробудив в Ларе подобные способности. Ничего не выйдет, ведь я и сам не представляю границы новых возможностей, и даже не могу предположить, для чего они нужны вожаку. Так что учиться и еще раз учиться! Да, кстати...

— А какова цена за подобное обучение? — поинтересовался я у бабушки, когда она улеглась на свое ложе.

— Сравнительно небольшая. Шесть яиц, или же три-четыре половозрелых драконицы, — ответила Мудрейшая. — Думаю, вскоре нужно будет послать вестника в соседние стаи с подобным предложением...

— Нет уж! — прервал ее я. — Никуда никого не нужно посылать! Кроме соседей. Вот они пусть идут далеко-далеко. Не нужен мне учитель, сам буду до всего доходить!

— Но ведь это практически невозможно! — воскликнула драконица.

— Возможно! — решительно сказал я. — Яиц у нашей стаи не наблюдалось уже много лет, а расставаться с кем-нибудь из дракониц будет глупо и совсем непродуктивно. Так что оставим этот разговор и перейдем к занятию. Что у нас по плану?

Мудрейшая покачала головой и задумчиво произнесла:

— А ведь ты еще вчера сам говорил, что не хочешь быть вожаком... Ладно, приступим к уроку.

Сегодня я учился распылять свое сознание для большей ментальной чувствительности. Несмотря на то, что это было очень интересно и продуктивно, я был весьма рассеян, чем очень расстраивал Мудрейшую. Однако под конец урока все-таки сумел собраться и, руководствуясь ее подсказками, научиться находить разумное существо на расстоянии не больше километра и читать его мысли. Это у меня получалось легко, сказывалась практика наблюдения за аурами магическим зрением. Процесс практически ничем от нее не отличался, лишь представлялся по иному — прозрачным голубым маревом, где светились яркие точки, из которых иногда вырывались сверкающие нити. Встав на их пути, можно было отчетливо услышать ту информацию, которую они переносят, а при желании окунуться прямо в свет и почувствовать все мысли и эмоции, которые испытывал в тот момент дракон.

Послушав немного болтовню Лара и Ришы, я с сожалением понял, что до активных действий у них так и не дошло, поэтому просто вернулся в тело и сообщил о своем успехе бабушке. Она похвалила меня и посоветовала пойти и потренироваться на кошках... в смысле, на других разумных существах, которых можно было встретить в окрестных лесах. После чего выгнала, сказав, что ей нужно отдохнуть. Я попрощался и покинул пещеру, ухмыляясь втихомолку, потому что первым делом прочитал ее мысли и узнал, что в мое отсутствие она хочет посовещаться с Саром и договориться, чтобы он тоже начал мое обучение премудростям защитника стаи.

Мару на скалах я так и не встретил, очень расстроился и решил-таки провести время с пользой — потренироваться на одной из лесных полянок. Первым делом я понял, что поблизости от скал никаких разумных не наблюдается, а вторым — что животных я могу читать с таким же успехом. Правда, желания и эмоции у них были примитивны, а об оформленных мыслях и вообще говорить не стоило, поэтому мне это быстро надоело, и я захотел искупаться. Полетев на тот самый пляж, где вчера развлекался с подругой, я окунулся в волны и долго плавал, нежась в прохладной воде, а затем просто бездумно лежал на камнях, расслабляясь душой и телом.

От этого весьма увлекательного занятия меня отвлекли хлопки крыльев, причем не одной пары. Открыв глаза, я увидел, как на берег опускается Мара в сопровождении Ирико — драконицы чуть постарше себя.

— Алекс, я так и знала, что найду тебя здесь! — радостно сказала подруга и подошла ко мне, сразу став настойчиво потираться о мою шею.

— Извини, не стал тебя дожидаться в гнезде, и решил пойти освежиться, — ответил я, возвращая ласки.

Драконица начала возбуждаться, но я, поглядел на стоящую в сторонке и с немалым интересом смотревшую на нас Ирико, закрылся и направил свои мысли Маре:

— Ты зачем подругу привела? Свечку подержать?

— Какую свечку? — удивленно переспросила драконица.

— Не обращай внимания, поговорка у людей такая. Скажу проще — зачем ты привела постороннюю? Понаблюдать и порадоваться за нас? Не знал, что у вас этим принято заниматься при свидетелях. Нет, я не говорю, что люди так совсем не делают, но лично мне от этого становится слегка не по себе.

— Ох, Алекс, я забыла, что ты еще так многого о нас не знаешь, — смущенно потупилась Мара. — Просто я взяла с собой Ирико, чтобы ты тоже подарил ей радость. Ты же вчера сам хвастался, что можешь это делать неоднократно.

Групповуха? Мда, я не ожидал такого от подруги, но совсем не против. Хотя, это не совсем верное определение, ведь вряд ли я смогу удовлетворять обеих дракониц одновременно, учитывая особенности тела. Ну и ладно, попробуем по очереди.

— Тогда ты не будешь против, если тебя я оставлю на потом? — шутливо спросил я у Мары, а потом, слыша ее удивление, неохотно пояснил: — Просто я так меньше стесняться буду.

Драконица засмеялась и отошла от меня, а потом подозвала Ирико и предоставила ее в мое полное распоряжение, сама усевшись на камни и наблюдая за зрелищем. Как прилежный ученик, я старательно продемонстрировал Маре все, что узнал от нее о предварительных ласках. Разве что в этот раз не стал долго почесывать чешую под крыльями своей партнерши, так как она была гораздо тоньше, чем у моей подруги, и мои прикосновения вызывали у Ирико не только наслаждение, но и легкую боль. Судя по реакции Мары, мои умения она оценила на отлично и сейчас жаждала оказаться на месте подруги.

Моя новая партнерша оказалась не такой красавицей, но выглядела довольно симпатично. Портили впечатление излишне толстые задние лапы, но они совсем не мешали процессу, которому я полностью отдался. Памятуя о том маленьком времени, которое уделяли драконы на сексуальным утехам, в этот раз я попытался экспериментировать, искусственно сбрасывая уровень наслаждения драконицы, задавливая ее своими чувствами и позволяя ей балансировать на тонкой грани между реальностью и эйфорией. Но когда ее стоны приобрели уже совсем жалостливый оттенок, я смилостивился и отпустил наши чувства.

Как и в прошлый раз последовал сладкий взрыв, лишивший меня всех признаков разумности. Некоторое время я находился в тумане наслаждения, а когда же вновь ощутил свое тело, выплыв из пучины царившей в душе эйфории, то обнаружил валявшуюся на спине Ирико, закатившую в экстазе глаза, и тяжело дышавшую Мару.

— Что с тобой? — удивленно поинтересовался я у драконицы, невольно вспоминая анекдот о подглядывании за подглядывающим.

— Алекс, я раньше никогда не думала о том, что, даже находясь рядом, можно почувствовать радость, — призналась подруга. — Ваши чувства были настолько сильными, что я как будто занималась спариванием вместе с вами.

Мда, похоже, рвануло — дай бог каждому, понял я, глядя на ошеломленную драконицу. Интересно, а как это наблюдается в энергетическом плане? Ведь эмоции — это тоже сила, и притом немаленькая, а в таком состоянии...

Оглядевшись, я заметил, что энергетический фон в этой области пространства завышен, хотя и незначительно. Но потом вспомнил, что даже не представляю, сколько времени прошло, пока я приходил в себя, и понял, что в следующий раз нужно будет поставить какой-нибудь простенький магический накопитель ради эксперимента. Сменив тело, я поднялся с камней, порылся в карманах, а потом достал мешочек с драгоценностями и выудил из него крупный сафрус. Сформировав вокруг него плетение, позволяющее выкачивать силу из окружающего пространства, я оставил накопитель на камнях, а сам вновь превратился в дракона.

Тотчас Мара подошла ко мне и стала нетерпеливо потираться мордой о мои чешуйки на груди, но я остановил ее и показал на все еще блаженствующую Ирико. Подруга поняла и прекратила домогательства, дожидаясь, пока драконица не придет в себя. На ожидание ушло не меньше десятка минут. Заинтересовавшись тем, почему Ирико так отреагировала, я расспросил Мару о ней и узнал, что у бедняжки уже давно никого не было. Несмотря на то, что драконов в стае насчитывалось значительно больше дракониц, они отчего-то обделяли Ирико своим вниманием. Возможно, именно из-за ее задних лап, слегка портивших гармоничность фигуры.

Когда же драконица очнулась, она поглядела в мои глаза и наградила потоком образов, в котором я едва не захлебнулся. В них преобладало только одно — детское счастье, поэтому в ответ я поблагодарил ее и пригласил к новому зрелищу, предложив подойти совсем близко, чтобы проверить границы воздействия эмоционального всплеска. С Марой у нас все получилось значительно быстрее, потому что она была очень сильно возбуждена. Я не стал сильно сопротивляться и уже после десяти минут второй раз за день улетел в пучины экстаза.

Как обычно, очнулся я первым — то ли у меня психика оказалась значительно крепче, то ли у драконов пик наслаждения чуток пониже, чем у дракониц. Оглядевшись, я увидел странную картину — Мара с Ирико лежали рядышком, почти одинаково закатив глаза, и тяжело дышали. Поглядев на сафрус, я понял, что он заполнен до краев, а ведь его объем был далеко не маленьким. Нет, разумеется, он сильно уступал тому гиганту, который я вживлял в свое тело, но, тем не менее, энергия, сейчас сосредоточенная в нем, заставляла задуматься о многом. Да и поглядев на Ирико, я признал, что убойность эмоционального всплеска повышается при уменьшении радиуса нахождения от... хм... спаривающихся объектов.

Что мне это дает, я так и не понял, но размышлял над этим все время, пока плескался в океане. Смысла в этом не было, потому что я сразу сменил тело, чтобы спрятать сафрус в карман, поэтому купался лишь ради удовольствия. Спустя некоторое время ко мне присоединились очнувшиеся драконицы, а через пару часов безделья и полнейшего расслабления на берегу мы вернулись в гнездо. Можно было смело констатировать, что первый в истории стаи групповой секс прошел на ура. Несмотря на то, что я не чувствовал особой эмоциональной усталости, тем не менее вырубился в своей пещере, даже не успев для большего удобства сменить облик.

А на следующий день снова был совместный полет, в котором я вовсю пользовался все больше развивающимися способностями вожака. Когда я понял, что в любой момент могу взять под полный контроль всех драконов в стае, а они даже не смогут сопротивляться, мне пришло в голову сравнить эту способность с клятвой верности. Невероятно, но с того момента дело пошло значительно быстрее. Я ведь прекрасно знал все особенности и возможности этого плетения, поэтому просто тренировался в их использовании.

Я понял, что могу связываться на огромном расстоянии с любым драконом нашей стаи. Узнал, что способен передавать им свои знания и мыслеобразы, даже не находясь поблизости. Проверил возможность всегда чувствовать, что с ними происходит... А также десятки других полезных вещей. Однако я выяснил, что не могу передавать драконам свою энергию, или хоть как-то влиять на их ауры, видимо, этому препятствовало отсутствие стабильного канала. В общем, мне пришлось обломаться с мечтами о том, чтобы повысить регенерацию драконов и вернуть Мудрейшей крылья.

А через несколько дней мне в голову пришла одна очень занимательная идея, по поводу которой я даже посоветовался с Темнотой.

— Да, маги создали плетение этой клятвы, основываясь на представлениях, полученных от драконов, — просветила меня подруга. — Это произошло еще до времен войны, поэтому успело позабыться.

— Но если драконы смогли обучить магов этому, то почему же магам не удалось открыть крылатым основы магического оперирования? — изумился я.

— Алекс, ты плохо меня слушал, — вздохнула Темнота. — Я же говорила, что создала драконов такими специально. Им никогда не была подвластна магия, и не будет, как бы ты не старался. Да, я знаю, что ты подумываешь о том, чтобы передать некоторые свои знания Лару и попробовать сделать из него мага, но не рассчитывай, что у тебя это получится. Нет, знания прекрасно передадутся и усвоятся, но пользы от них не будет никакой. Просто разум драконов не в состоянии оперировать магическими потоками.

— Это из-за высокой концентрации энергии в их телах? — грустно спросил я, понимая, что еще одна моя мечта рассыпается прахом.

— Да, но это только одна из многих причин, — подтвердила Темнота.

Больше я по поводу этого не думал, и сосредоточил все свое внимание на развитии способностей и... драконицах. Ежедневно я должен был уделять им все больше и больше времени, потому что Мара не ограничилась одной Ирико, и на следующий день после первой групповухи притащила с собой Валшу и Сириако. Именно тогда я поставил новый эксперимент и понял, что эмоциональный взрыв влияет на всех, находящихся поблизости, а не сосредотачивается на одном объекте. А кроме этого я выяснил, что моя энергия после трехкратной смены тел нисколько не уменьшилась. Видимо, сказывался тот фактор, что я получал ее взамен от самих дракониц.

На третий день количество моих партнерш увеличилось до семи, но тогда я сильно возмутился, потому что одной из них была Нера, которой еще не исполнилось и полусотни. Я долго кричал, что растлением малолетних не занимаюсь, поэтому не стоит впутывать меня в это, а драконицы во главе с Марой упорно утверждали, что Нера уже совершеннолетняя и вполне готова для первого спаривания. Под конец я все-таки сдался, вняв настойчивым доводам. Но больше всего на меня повлиял вид самой дракошки, которая с печальным и умоляющим видом молча простояла все время, пока мы спорили. В общем, в сексуальном знании дракониц появилась еще одна поза, потому что я не мог позволить себе прилечь на это хрупкое создание, боясь, что переломаю ей крылья неосторожным движением, и в тот раз сильно поработал хвостом.

На седьмой день после первого танца я совершил подвиг, достойный Геракла — перетра... хм... спарился со всеми драконицами своей стаи, исключая Ришу, Мудрейшую и двух малолеток, которых прогнал, потому что им не исполнилось еще и тридцати. На жалобные вопли "Мы тоже хотим посмотреть!" я не обратил ровным счетом никакого внимания. А когда маленькая желтенькая дракошка своевольно попыталась полететь за нами, я воспользовался своими возможностями, взял под контроль ее тело и вернул обратно в гнездо, сопроводив мысленной нотацией о том, что пока она не вырастет, ей о таком даже думать нельзя. Остальными же я занялся с завидным усердием, не обращая особого внимания на их возраст. Да и он, как говорится, совсем не главное. И зачем мне было задумываться о том, что Деланико, немногим по красоте и сексуальности уступающей Маре, через несколько десятков лет должно стукнуть три сотни?

В общем, увлекшись приятным времяпрепровождением сразу с пятнадцатью драконицами, я закончил это дело только тогда, когда на берег опустилась темная ночь. Вот тогда я понял, что много удовольствия за раз — это тоже вредно. На ноги после последнего акта любви сумел подняться только один я, а все драконицы еще долго валялись рядышком в эйфории, которая плавно перешла в крепкий здоровый сон. Посмотрев на них, я прислушался к себе и понял, что начинаю постепенно привыкать к наслаждению, которое получаю от секса. Это было очень плохо, потому что я ощущал, что новизна ощущений замылилась, да и чувство экстаза уже не такое сильное, как раньше.

Плескаясь в волнах, я пришел к выводу, что в любом деле нужен перерыв, даже в таком, на первый взгляд, приятном. Ведь одна-две, ну три драконицы — это здорово, но когда их пятнадцать, это уже явный перебор. И, кроме того, мне вдруг вспомнился опыт, о котором я читал на Земле. Он был очень простым — живодеры-ученые вживили в мозг крысы электроды и поставили перед ней кнопку. При нажатии на нее зверек получал импульс удовольствия. В общем, через несколько дней крыса настолько обессилела, что уже не могла нажимать на кнопку и просто сдохла от счастья. А мне что-то очень не хотелось превращаться в подобное животное. Нет, секс — это хорошо, но если его сделать смыслом жизни, становится очень грустно. Так что пора мне на время сосредоточиться на других заботах.

На следующее утро полетов не было. Но не только потому, что все драконицы, натешившиеся за прошлый день, не смогли окончательно прийти в себя, и поэтому все еще обретались в лесу, пополняя силы свежей дичью. Просто погода полетам не благоприятствовала. Небо было хмурым, затянутым черными грозовыми тучами так, что солнца практически не было видно. Ветер из друга превратился в злодея, который пытался своими резкими порывами подло швырнуть тело на камни. Ну и вдобавок начал моросить дождь.

Океан стал совсем черным, волны высотой с двухэтажный дом с диким ревом бились о скалы, поэтому и мое настроение было тоже мерзопакостным. Все драконы остались в гнезде, не вылетая даже для того, чтобы набить брюхо. Драконицам я посоветовал уйти подальше в лес и облюбовать там себе какую-нибудь рощицу, на которой они смогли бы спокойно переждать непогоду. Делать было практически нечего. Все драконы скучали, изредка переговариваясь друг с другом. Мы с Саром временно нашли себе подходящее занятие и несколько часов потратили на совершенствование умений владения своим телом. Короче, потренировались в искусстве боя.

Обучать меня ему Сар стал после разговора с Мудрейшей и за шесть дней я сумел достичь прекрасных результатов, поэтому учитель вполне мог мной гордиться. Я освоил навыки воздушного боя, умения пользоваться когтями, зубами и хвостом. Кстати, последний оказался просто восхитительным оружием, поэтому я даже пожалел, что у меня нет подобного в обычном теле. Учеба давалась легко, потому что я просто запоминал движения моего наставника и переносил их на себя, слегка подгоняя к особенностям тела. Через три дня мы уже сошлись с ним в воздушном поединке, в котором никому не удалось одержать верх, а сегодня я использовал кое-какие приемы рассветной школы, поэтому мне удавалось легко опрокидывать Сара, который потом жалобно просил поделиться знаниями.

Жмотом я не был, и наш урок позволил скоротать несколько часов, за время которых ветер снаружи только усилился. Ну а потом наступила вышеупомянутая скука. От безделья я просканировал все гнездо и неприятно удивился. Оказывается, в разумах многих драконов сквозила искренняя зависть по отношению ко мне, а главной темой их разговоров было то, что я смог вчера устроить. Это нужно было срочно прекратить, поэтому я немного поразмыслил, а потом передал всем драконам приказ прийти в ту пещеру, которая находилась недалеко от места обитания Мудрейшей.

Когда все собрались, я рассадил драконов кружком и начал лекцию:

— Итак, многие из вас думают сейчас примерно об одном — какой же Алекс гад, сволочь, урод... ну и еще десятки похожих весьма лестных определений. Заграбастал себе всех наших дракониц и даже не желает ни с кем делиться...

Переждав бурю возмущения, я продолжил:

— И не нужно отпираться, потому что это вполне естественная и понятная реакция. Но вы никогда не задумывались над тем, что произошло? Почему вдруг все драконицы предпочли меня, а не вас?

— Потому что ты вожак, — ответил Шарико.

— Это не главный аргумент, — уверенно сказал я. — Думайте.

— Потому что ты очень красивый, — недовольно буркнул Лар, наверняка все еще переживая тот факт, что его Риша все-таки сперва предпочла полететь ко мне, а уж потом решила послушаться моего совета и вернулась к нему.

Но я искренне удивился замечанию брата. По сравнению с зеленоватыми или желтоватыми драконами моя серебряная чешуя была красивой только когда на нее падали солнечные лучи, а в темноте приобретала цвет камня, становясь тусклой и серой.

— Не катит, — покачал головой я. — Еще варианты?

Драконы хмуро молчали, отводя глаза, поэтому я не стал больше их мучить и спросил:

— А вы не думали о том, что просто не умете этим заниматься?

Удивление, которое появилось их мордах крылатых, вполне можно было перефразировать в вопрос — а в своем ли я уме? Ведь это было почти то же самое, как если бы я спросил, умеют ли они летать. Но я отступать не собирался.

— Нет, я не говорю о самом факте спаривания, и не имею в виду Лара, которому еще не удалось это испытать. Я хотел сказать, что вы еще толком ничего не знаете о технике этого весьма интересного процесса, поэтому драконицы и предпочли такого умелого меня. То, что я узнал от них, заставляет меня испытывать стыд за вас! Вы же в момент спаривания думаете только о том, чтобы испытать радость самим, и даже не стремитесь доставить ее своей партнерше! А именно это и является главной причиной того, что драконицы выбирают меня для любовных игр.

Своими способностями вождя я прекрасно чувствовал эмоции окружающих. Все драконы были удивлены, смущены и самую чуточку подавлены. Еще немного, и можно будет переходить к главной части своей речи. Но для этого нужно, чтобы они все полностью осознали. Наконец Сар поднял на меня глаза и спросил:

— И что же нам теперь делать?

— Учиться! — решительно ответил я и, взяв лекторский тон, продолжил: — Итак, начнем первый урок. Тема: предварительные ласки. Они очень важны и крайне необходимы в таком важном процессе, потому что позволяют не только довести драконицу до нужной степени возбуждения, но и еще...

Я говорил много, долго, рисовал в сознаниях драконов тело драконицы и показывал расположение всех эрогенных зон, затем демонстрировал способы, которыми можно доставить партнерше наслаждение, и приемы чередования возбуждения этих зон, которые являются специфическими для каждой конкретной драконицы. Драконы поначалу ощущали дискомфорт, стыд, смущение, но потом постепенно втянулись и даже начали задавать уточняющие вопросы. Я отвечал на все, показывал образы из своей памяти, учил всех правильно выстраивать структуру действий, опираясь на эмоции партнерши. Спустя час, добившись того, что полученная информация улеглась в памяти драконов, я сказал:

— Итак, урок второй. Переходим к самому главному...

И опять я передавал образы, объяснял, рассказывал. Время летело незаметно, драконы оказались понятливыми, поэтому еще через пару часов я подытожил:

— Итак, самое главное для вас — всегда следить за своими эмоциями и контролировать их. Те результаты, которые вы показывали всегда, можете забыть и вспоминать только в качестве ориентира. Чтобы произвести на драконицу впечатление, вы должны увеличить их как минимум втрое! Да, именно так, потому что меньше — это уже позор. Ну, полагаю, вы все запомнили и осознали, поэтому перейдем к практике. Клар, подойди сюда!

Большой дракон поднялся с пола и направился ко мне, поглядывая с легким недоумением. Но я, не испытывая ни тени смущения, продолжил:

— Итак, перед тобой драконица, роль которой буду исполнять я, за неимением лучшего кандидата. Твоя задача — довести ее, то есть меня, до состояния легкого возбуждения, используя весь комплект предварительных ласк!

Драконы ошеломленно замерли, а потом расхохотались. Поглядев на их оскаленные морды, я недовольно спросил:

— Ну и чего ржем? Или вы думаете, что теория без практики — это уже все дело? Нет, дорогие мои, так не пойдет! Пока вы не научитесь всем необходимым действиям, никаких результатов не будет. Просто знать — мало, нужно еще и уметь. Так что давай, Клар, начинай. И не жмись, не смущайся, не робей! Или ты боишься, что у нас с тобой сегодня дойдет до самого главного?

Вновь грянул дружный смех. Клар тоже улыбался, все еще смущаясь, но я подождал, пока все успокоятся, и с нетерпением на него взглянул. Дракон все же нашел в себе смелость, подошел поближе, а потом неуверенно потерся щекой о мою шею.

— Решительнее, но более мягко, — давал я советы, поддерживаемый не прекращающимся веселым смехом. — Прикасайся всей поверхностью... Я не понял, это что ласки, или ты об меня свои сопли вытираешь? Подойди ближе! Ближе, я сказал. Блин! Подожди ты меня опрокидывать на спину, я даже не почувствовал легкого возбуждения! Я понимаю, что тебе не терпится, но так дело не пойдет!.. Вот, это уже лучше... Морду не забудь, это очень важное место у драконицы! Да, я понимаю, что страшный, но сейчас я драконица, потому не смей отворачиваться, иначе никакого продолжения не дождешься!.. Ладно, вроде бы уже прилично получается, подключай лапы... Да не туда, болван! Я же говорил, что за место гребнем нужно ласкать в последний момент, чтобы драконица после этого опустилась на колени! Вот, правильно, начни с шеи... Ага, нормально... Твою мать! Ты же мне всю спину пропорол! Я же предупреждал, что там нежная чешуя! Еще раз!.. Да не так!.. Ну я же показывал! Бестолочь, ни фига не запомнил! Смотрите все, вот это — правильные движения!

Я отошел от дракона и продемонстрировал, как нужно вытягивать пальцы на лапах, чтобы когти превращались не в смертельное оружие, а в инструмент для ласки. Сперва показал на своем брюхе, потом повернулся к Клару и развернул его, чтобы всем было видно.

— Вот так нужно держать кисть, иначе крыло может просто придавить когти, и тогда драконица пропорет себе спину вашей лапой. Вот смотрите, как нужно проводить первичные почесывания... Если драконица не против, можно перебраться на область чуть выше... А теперь, если у нее участилось дыхание, как сейчас это наглядно демонстрирует Клар, можно переходить к круговым движениям, перемещаясь на бока, или даже захватывая живот...

— И чем вы тут занимаетесь? — вдруг раздался наполненный иронией голос Мудрейшей.

Обернувшись, я увидел старую драконицу, с веселым оскалом смотревшую на нас. Отпустив дракона, я четко отрапортовал:

— Производится подготовка мужского состава нашей стаи для повышения умений в области спаривания. После долгих теоретических занятий плавно переходим к практике!

— Да уж... — весело сказала бабушка. — Вижу, как вы переходите! А найти для наглядного пособия драконицу вам на ум не приходило? Или Кларино больше подходит?

Проследив за ее ехидным взглядом, обращенным на дракона, я воскликнул:

— Клар, позорник! А ну, прикройся! Тоже мне, половой гигант нашелся! Или ты думал, что я сразу отвечу взаимностью, увидав твое сокровище?

Смутившийся дракон попытался прикрыть причинное место лапой и бочком скрылся за ржущими собратьями, а я подумал, что эрогенные зоны есть не только у дракониц. Ладно, учтем. Обернувшись, я задумчиво посмотрел на Мудрейшую, но та сразу заявила:

— И не думай! Можешь Ришу взять, которая уже давно за вами из прохода наблюдает.

В моей голове раздался заливистый смех молодой драконицы, которая только чудом сдерживалась все это время. А я ведь еще думал, кто же это так веселится, когда я рассказываю о приемах, которые можно делать хвостом? Поймав на себе умоляющий взгляд Лара, я поглядел на смущенных драконов и заявил:

— А вот и фиг вам! Будете тренироваться на мне, и пока не освоите все необходимые умения, я вас к драконицам и близко не подпушу! Риша, брысь отсюда! Сар, твоя очередь. Удиви меня!

К моему удовлетворению (моральному, а не то, что вы подумали!) Сар освоил все превосходно, поэтому продемонстрировал весь комплекс предварительных ласк. Иногда поправляя его действия, подсказывая, как все это должно выглядеть, если партнерша окажется гораздо ниже меня, я подбадривал своего способного ученика, а спустя несколько минут рухнул на спину и картинно воскликнул:

— Все, я твоя навеки!

Драконы опять заржали, а Мудрейшая только покачала головой и удалилась к себе. Поднявшись, я похвалил Сара, поставил его всем в пример и сказал, что экзамен он сдал на отлично.

Вот так мы и провели весь этот день. Вокруг бушевала буря, лупили ветвистые молнии, бесновался океан, а драконы весело постигали хитрую науку техники секса. Когда наступила ночь, все мои ученики, весьма довольные и гордые тем, что я их похвалил и заверил, что теперь драконицы никогда не посмеют им отказать, разошлись по своим пещеркам. Я же поднялся в зал торжеств и долго смотрел на грозовое небо, поливаемый струями ливня и гордясь собой.

Так все ловко провернуть и разрешить непростую ситуацию достойно ума великого стратега. А ведь всего несколько часов позора, стыда и веселья — но какой результат! Теперь в стае не осталось никакой напряженности, драконы получили объем нужных знаний, а во мне уже больше не видят соперника, так как сами ухохатывались надо мной и с увлечением щупали. Эх, жалко только, что никто не похвалит и не оценит... Ну а я на что? Алекс — ты просто великолепный вожак! Ах, спасибо, Алекс, я так польщен. И даже больше скажу, я всегда восхищался твоим умом и сообразительностью! Ох, это так приятно слышать... А, ладно, надоело!

Когда я уже собрался уходить, чтобы скрыться подальше от этого грохота, то обнаружил Мудрейшую, выглядывающую из прохода. Подойдя к ней, я поинтересовался:

— Не спится?

— Нет. А ты что здесь делаешь?

— Да так, на небо гляжу и гадаю, стихнет ли до завтра или нет.

— Все развиднеется уже к рассвету, — обнадежила меня бабушка. — Такие бури никогда не бывают долгими.

— Тогда пошли отсюда? А то надоел гром.

— Пойдем, — согласилась драконица.

Она повернулась и вместе со мной отправилась в недра горы, подальше от бушевавшей стихии, а спустя некоторое время сказала с неким восхищением:

— Алекс, и все-таки ты молодец! Я ведь сегодня хотела обратить твое внимание на нехорошие настроения в стае, но ты все прекрасно заметил сам и сумел с блеском устранить недовольство. И хоть ты уже себя успел похвалить, но я все-таки скажу — ты очень хороший вожак. Мокрому Листу необычайно повезло, что ты у него есть.

— Ой, ладно, не сглазь! — недовольно буркнул я.

Нет, все-таки странно. Иногда так хочется, чтобы меня похвалили, а когда хвалят — наоборот, очень неприятно. Парадоксы характера.

— А как там наши драконицы?

— Я только что с ними разговаривал, — ответил я. — Они нашли хорошую рощу, так что до утра там побудут.

— Хорошо, — кивнула глава стаи.

Когда мы дошли до ее пещерки, Мудрейшая улеглась на свое ложе, а я долго думал, стоит мне менять тело или нет, но потом решил, что это будет лишним и улегся рядом. Бабушка укрыла меня своим крылом. Это оказалось неожиданно приятно, поэтому я пододвинулся к ней поближе и заснул со счастливым оскалом на морде.

А наутро буря стихла, показалось солнце, и я повел свою стаю на утренний танец, после которого провел новый эксперимент. Взяв за шкирку Клара и Ирико, я приказал дракону при нескольких свидетелях показать, чему он научился. Эксперимент удался только наполовину. Клар все-таки доказал, что я не зря столько с ним занимался, и продержался целых двенадцать минут, что для дракона было весьма прилично, а потом парочка замерла в экстазе. Это был удачный момент, что до всего остального, его, к сожалению, не наблюдалось. Не было ни всплеска эмоций, который заставил бы всех окружающих почувствовать наслаждение, не было ни выброса силы, поэтому я понял, что подобное происходит только благодаря способностям вожака.

После не совсем удачного эксперимента я в приказном порядке велел своим ученикам разобрать польщенных таким вниманием дракониц и доказать тем, что они ничем не уступают мне. В общем, ближайший к скалам лесок на некоторое время превратился в остров любви. Даже Лар, захватив смущенную Ришу, отправился подальше, получив от меня пожелание удачи. Остальным драконам, которым не досталось партнерш, я посоветовал потерпеть несколько дней, а потом, когда драконицы немного отойдут от впечатлений, продемонстрировать им, что уж они-то усвоили мои уроки намного лучше их предыдущих партнеров, заодно пообещав к тому времени научить еще парочке хитрых приемчиков. Пусть хоть таким образом в стае сохраняется здоровая конкуренция и соперничество в искусстве любви.

Когда все драконы разлетелись по делам, облетать подконтрольную территорию и проверять, не слишком ли пострадали зверолюди от ливня, я услышал отголосок эйфории и обрадовался. Вот и братишка пробудил свои способности! Совсем скоро я передам ему все, чему научился, и снова отправлюсь в Империю. Кстати, надо будет посоветоваться с Темнотой. Ведь можно же создать себе вместо драконьего тело обычного одаренного, в которого затем и перекинуться. Будет просто идеальная маскировка! Главное — это понять, возможно ли такое в принципе, и не будет ли конфликтов с предыдущей версией плетения, от которого я отказываться совсем не собирался.

Испытав гордость учителя, я снова превратился в ученика и остаток дня провел, впитывая знания Мудрейшей. А когда на мир опустилась ночь, а все драконы вернулись в гнездо, я отправился в свою пещеру, где и заснул, даже не подумав возвращать себе обычное тело. Мда, что-то в последнее время я все больше времени проводил в виде дракона. Понять бы еще — хорошо это или плохо. Однако мой спокойный сон был грубо прерван перед самым рассветом стремительно нарастающим напряжением. Моментально проснувшись, я вышел на площадку и огляделся, не понимая, на что же так бурно среагировала моя интуиция. В округе все было тихо и спокойно, кроме охватывающей меня тревоги, которая буквально вопила во всю глотку: "Опасность!". И тогда я догадался подойти к самому краю скалы и поглядеть вниз.

На камнях, омываемых легкими волнами, обретались большие бесформенные твари с кучей извивающихся щупалец. Они выползали из воды и начинали упорно карабкаться наверх, стремясь добраться до беззащитной и наверняка вкусной добычи. Но я прыгнул вниз, а потом тремя воздушными кулаками превратил тварей в ошметки слизкой плоти, показав, что их завтрак вовсе не такой беззащитный, каким кажется. Взмыв в воздух, я взглянул на наши скалы и остолбенел. У их подножья копошились сотни, если не тысячи осьминогов, которые уже начинали подбираться к гнезду.

Замахав крыльями и формируя на лету множество различных плетений, я мысленно потянулся к стае и закричал:

— Тревога!!! Шершаны!!!

Глава 17. Битва за скалы

Чувствуя, как в гнезде начинают просыпаться драконы, я направился к самому сердцу скал, где располагались пещеры, по пути активируя свои смертоносные плетения и посылая их в ползущих тварей. Десятки небольших шершан горели, взрывались, разлетались отвратительными ошметками, падали на камни внизу, но это была только капля в море, потому что на этот раз тварей было очень много. Они выныривали из воды, карабкались на отвесные скалы и совсем не обращали внимания на мертвых сородичей, падающих сверху. Океан вблизи гнезда очень напоминал кипящий суп, настолько масштабной была эта атака. Я даже не мог оценить приблизительное количество шершан, которые сегодня решили полакомиться драконьим мясом.

Подлетев к площадке зала торжеств, я уничтожил пятерых мелких шустрых осьминогов, которые успели добраться до самого верха, и сосредоточил свое внимание на тварях внизу. Пришло проверить мои возможности на практике и показать, что я не зря провел время в Марахе, обучаясь у эльфийских магов. Плетений я формировал много, пытаясь подобрать наиболее эффективные, но тварей было еще больше, и это порождало вполне обоснованное сомнение в том, что мне удастся справиться со всеми.

И тут, наконец, из пещер появились драконы. Они взмывали в воздух, мигом оценивали обстановку и сразу же направлялись к грудам камней, которые специально для этого были приготовлены в различных местах на скалах. Радуясь, что пришла подмога, я активнее заработал лезвиями, разрезая шершан. При этом их голова падала на камни внизу, расплескивая содержимое, но вот щупальца часто оставались на отвесной скале, а иногда даже продолжали карабкаться дальше и без наличия такой важной части тела.

Однако шершан было катастрофически много, чтобы мои лезвия могли принести ощутимый результат. Да, я выпускал их десятками и сотнями, но это не приводило к особому успеху, ведь тварей были тысячи. А ускорить работу я никак не мог, потому что на каждого осьминога приходилось тратить плетение, ведь скалы — это не ровное поле, где можно растянуть одно лезвие и наполнить его энергией под завязку, здесь приходилось четко фиксировать свою цель. Разозлившись, что твари совсем не обращают внимания на мои потуги, я сформировал простую магическую структуру, наполнил ее силой и залил все пространство под собой огнем, растянув плетение на большую площадь.

Однако когда пламя опало, я понял, что напрасно потратил столько энергии. Всего несколько десятков шершан, которым не повезло оказаться поблизости, превратились в прожаренных слизней с щупальцами, и рухнули вниз, а остальным огонь не принес ощутимых повреждений. Казалось, что, побывав в пламени, они получили дополнительную энергию и стали карабкаться вверх еще быстрее. Взмахивая крыльями, я продолжал разбрасываться плетениями, попутно выяснив, что магические захваты — это ерунда. Даже если сжать осьминога и раздавить ему голову, все равно он продолжает шевелиться и ползти наверх, хоть и не так быстро. Магические стрелы также не помогают, потому что даже на десяток дырок в теле шершаны не обращают абсолютно никакого внимания.

Остальные плетения хоть и приносили результат, но были гораздо сложнее, а значит, требовали чуть больше времени для построения. Так что самыми эффективными оказались лезвия, воздушные кулаки, огненные шары и, как это ни странно, свиной грипп. Пораженные им шершаны всего за несколько секунд превращались в груду гниющей плоти и падали вниз, распространяя его еще на нескольких своих сородичей. Одно было плохо — при соприкосновении с водой плетение свиного гриппа моментально разрушалось, поэтому мокрым тварям оно было нипочем, и только при ударе от падающего сверху тела происходило дальнейшее распространение заражения. Так что проще было наградить их десятком воздушных кулаков.

Но вскоре вступили в игру драконы. Булыжники, которые они бросали на шершан, сбивали со скал сразу нескольких тварей, а потом еще сминали парочку на камнях внизу. Сразу стало полегче, поэтому я смог оглядеться вокруг и понять, что мы проигрываем сражение. Та гряда, на которой располагалось наше гнездо еще держала позиции, но соседние скалы уже были захвачены осьминогами, которые теперь поверху приближались к нам, пытаясь зайти с боков и тыла.

— Продолжайте! — приказал я остальным, а сам взлетел повыше и отправился к скалам справа, навскидку определив, что там шершан было больше всего.

Подлетев поближе, я подумал, что расправляться с сотнями тварей поодиночке у меня не получится, поэтому просто сформировал огромное лезвие, наполнил его большим количеством энергии, а потом срезал край скалы у самой верхушки, обрушивая целый пласт камня вместе с тварями вниз. Хорошо, что эта скала представляла собой не гору, а утес с отвесными стенами, столетиями подтачиваемыми океаном, поэтому у меня это прекрасно получилось. Огромная глыба со множеством осьминогов рухнула вниз, сбивая по пути еще несколько сотен тварей, и с диким грохотом приземлилась на камни внизу, устроив пышные похороны вылезавшим из воды гадам. Теперь под скалой были не живописные валуны, о которые так красиво разбивались волны, а бесформенная груда осколков, щедро сдобренная слизью раздавленных тварей.

Посшибав еще несколько десятков уцелевших со стены, я поднялся выше, а потом устроил сюрприз тем, которые стремились добраться до нашего гнезда поверху. Убивая и калеча тварей, я задумался над тем, что уж очень они целенаправленно рвутся к нам. Как будто кто-то их подталкивал и указывал направление. Но на размышления над этой странностью у меня не было времени, поэтому, оставив сотни три недобитых шершан, я полетел в другую сторону, мимоходом оценивая результаты драконьей атаки.

А вот у них было все плохо. Нет, шершаны все также замечательно сбивались булыжниками, прилетающими на них сверху и падали вниз, но вот умирать стали значительно реже, потому что внизу уже была целая гора мертвых тварей, которая смягчала силу удара. Поэтому осьминоги, оказавшись сбитыми, лишь в редких случаях конвульсивно дергали щупальцами, да и то, только оказавшись придавленными камнями, а в основном тут же начинали новое восхождение на скалы. Понимая, что у драконов просто не хватит камней на всех, я решил плюнуть на сохранность ландшафта и начал формировать огромные лезвия. Пролетая рядом с гнездом, я разрезал скалы, лишая их всех выступов, дробил сверху на мелкие каменные глыбы, обрушивал целые пласты, которые градом камней падали на тварей внизу.

Спустя несколько минут я смог оценить ущерб, нанесенный мной атакующим шершанам. Все пространство внизу гнезда, ранее усилиями защитников представлявшее собой валуны, покрытые толстым слоем мерзости, состоящей из кусков слизкой плоти, теперь превратилось в одно огромное кладбищем, усеянное каменными осколками. Но битва на этом не завершилась, потому что я увидел, что обрушенные камни, на которые еще даже не успела попасть вода, начинает захлестывать новая волна тварей, которая, как мне показалась, была гораздо больше предыдущей.

— Работайте выдохом, так будет значительно лучше, — приказал я драконам, и отправился защищать тылы.

Мда, я сильно ошибся со стороной, в которую нужно было лететь первоначально. И хотя справа тварей было значительно больше, но слева они оказались гораздо крупнее. А что самое неприятное — я сразу выяснил, что чем больше шершана, тем меньше на нее действует магия. Шкуры этих тварей также оказались с защитой от моих плетений, просто у тех, которые встречались мне ранее, она была очень слабой, а эти, которые пытались подобраться к гнезду слева, насчитывали в своих рядах больше тридцати особей, бывших раза в два-три крупнее. Мои лезвия оставляли на их телах только небольшие рубцы, а потом сразу разрушались. Воздушные кулаки просто отбрасывали тварей, но не причиняли значительных повреждений. Про остальное можно было вообще не вспоминать.

Десяток больших шершан я обрушил вместе с очень удобной площадкой для приземления драконов, похоронив при этом энное количество тех, что еще находились внизу. Но вот остальным нужно было что-нибудь повесомее, поэтому я подхватил магическими захватами несколько острых камней снизу, а потом с размаху принялся долбать ими гигантских осьминогов. Это помогло, но оказалось весьма хлопотным, потому что после удара захват разрушался и каменюка припечатывала только одну тварь, а в окружении их антимагических шкур мои плетения отказывались подхватывать новые снаряды.

Именно тогда я узнал, что горный разрушитель при постоянной подпитке может работать, почти не обращая внимания на шкуру больших шершан. Но он оказался чрезвычайно медленным, потому что это при ударе воздушного кулака или лезвия результат наступал мгновенно, а вот разрушителю требовалось не меньше пятнадцати секунд, чтобы пробурить в теле твари большое отверстие и повредить их мозг. Хотя я, конечно, очень сомневался, что он там вообще присутствовал.

За десяток минут расправившись со всеми шершанами-переростками, я перешел к маленьким, которых было просто нереально много. Чтобы уничтожить их мне пришлось очень сильно изуродовать скалу, обрушив практически всю ее верхушку и часть отвесных стен. Поглядев после этого вниз, я ужаснулся. Если ранее океан напоминал бурлящий суп, то теперь он представлял собой наваристый бульон, или же ту сточную канаву, в которой мне довелось побывать во время охоты на хоссов. Покрытый пленкой слизи, кусками тварей, мутный от крови осьминогов, он представлял собой жалкое и отвратительное зрелище. Но мне недолго пришлось созерцать эту клоаку, потому что в моей голове раздался дикий крик Лара:

— Алекс, помоги!

Развернувшись в воздухе, я увидел, что дела в гнезде обстоят весьма печально. Внизу уже валялась груда мертвых обугленных тел шершан, но драконы не могли остановить их натиск. В это время драконицы, собравшись тесной толпой, отражали атаки тех недобитых шершан, которых я оставил слева, и тех, что зашли сбоку, миновав меня. Несколько сотен, по-видимому, уже забрались в пещеры, так как я видел, что в зале торжеств стояла Мудрейшая и могучим выдохом уничтожала тварей, которые подбирались со стороны покалеченной мной посадочной площадки, а ее спину охраняли две маленьких дракошки, желтая и зеленоватая, поливая своей силой тех осьминогов, которые выбирались из хода в противоположной стене. Шершаны моментально загорались, корчась в судорогах, а самые мелкие лопались с треском, разбрызгивая кипящую кровь и слизь во все стороны. Но их было так много...

Оценив все это, я понял, что мы скоро проиграем. Большинство защитников сейчас пытались сбить со стены десяток громадных тварей, вернувшись к своему любимому способу камнеметания. Однако они не замечали, что сбоку, прикрываясь изгибом камней, карабкается гигантская шершана, размерами весьма похожая на ту, что лишила крыла золотистого дракона.

"Нужно бросать гнездо, — подумал я. — Ведь нам его точно не удержать. Подхватим Мудрейшую и свалим подальше от скал..."

И тут в моей голове раздались десятки возмущенных возгласов, которые можно было свести к нескольким фразам:

— Мы никогда не бросим гнездо! Мы будем сражаться за него до последнего вздоха! Приказывай, вожак!

Именно благодаря этой подсказке я вспомнил, что все-таки являюсь вожаком и обладаю теми способностями, которые недоступны обычным драконам, поэтому зло подумал, что отступить-то мы всегда успеем, но вот потрепыхаться напоследок все же не мешает! Будет сложно, ведь я еще не успел все опробовать, будет трудно, потому что я даже не представлял, смогу ли выполнить то, что задумал, будет невозможно, потому что противник слишком силен... А когда мне было легко? Чувствуя, что в моей груди зарождается знакомый огонек ярости, я весело обратился ко всем:

— Ну что, покажем тварям, что у нас есть еще крылья, когти и хвосты?!

Дикий рев драконов был мне ответом. И тогда я вспомнил то состояние, которое испытывал во время утреннего танца и буквально растворил свое сознание, распределив его по всем драконам стаи. В этот раз ощущения были гораздо сильнее. Я не только увидел глазами всех драконов, почувствовал их тела, воздух под крыльями, но и ощутил боль Клара, потому что он получил камнем по лапе, испытал усталость желтой дракошки, которая еще никогда не выдыхала столько силы, услышал злость Даррико, потому что его снаряд в который раз просвистел мимо цели... Я почувствовал их всех, буквально став ими, но одновременно перестал слышать себя. Первой мыслью было, что я потерялся, рухнул в океан на съедение тварям, но потом пришло осознание, что я все так же парю в воздухе, просто превратился в одно из множества своих тел. Именно в этот момент я ощутил, каково это — быть стаей, и понял, что только сейчас, когда мы стали единым организмом, у нас есть шанс отстоять свое гнездо.

А после моего прозрения началось то, что находясь в здравом уме, я бы назвал стратегией реального времени. Но для меня-стаи это было совсем неважным, потому что сейчас главной была всего одна задача — справиться с захватчиками, которых с каждой минутой становилось все больше. Не прекращая выдохом уничтожать полчища тварей, десяток дракониц стали медленно перемещаться с верхушки скалы по направлению к покалеченной площадке зала торжеств, где все еще сражалась усталая Мудрейшая. Одновременно семеро драконов слаженным единовременным ударом камней скинули громадную шершану вниз, а потом я лезвием срезал громадную глыбу и прихлопнул ею все еще шевелившуюся тварь, слегка скорректировав падение магическим захватом.

После этого я сосредоточил свое внимание на нескольких десятках шершан среднего размера, а драконы принялись вновь уничтожать выдохами более мелких. Всего пять из них мне удалось сбить вниз, подрезав скалу, потому что больших выступов уже не было, а пока я вырезал клин, твари успевали перебраться выше, поэтому каменюка с острыми краями просто падала, убивая осьминогов внизу. Так что я орудовал плетениями горных разрушителей, превращая внутренности тварей в фарш и заставляя гадин умирать.

Когда Мудрейшая устала и больше не могла расходовать свою силу на выдох, то подчиняясь моему сознанию, применяла все знания дракона-защитника, полученные мной от Сара. Старая драконица с необычайной ловкостью распарывала тварей когтями, отшвыривала хвостом, закрывая собой маленьких дракошек, которые уже совсем обессилели. А когда груда тварей на полу зала торжеств увеличилась до высоты среднего дракона, и шершаны через мгновение должны были захлестнуть бабушку своим натиском, пришла помощь. Драконицы, оставив продвижение осьминогов поверху, бросили заниматься всякой мелочью, повинуясь мне, и полетели к главе стаи. Рассчитал я точно, совместными усилиями драконицам удалось сдержать шершан и отбросить их за пределы зала, в океан. Оставив их там, добивать гадов, которые лезли из пещер, я сосредоточил свое внимание на драконах, ссаживающих камнями тварей с покалеченных скал, а затем переключился на защитников слева, своим выдохом уничтожающих подкрепление тварей, стремившееся зайти с тыла...

Это продолжалось долго. Я ни на миг не оставлял контроль за стаей, стараясь успеть наладить оборону со всех сторон, перебрасывая крылатых бойцов на разные направления, комбинируя магию и когти. Спустя полчаса такой напряженной работы мне показалось, что натиск шершан начал ослабевать. За это время мне пришлось полностью разрушить один из утесов, а также изрядно срезать верхушку гнезда, превратив ее в запас снарядов для крупных тварей. Последняя волна наступления была гораздо слабее первой, потому что всего полтысячи мелких и десяток средних тварей вылезло из воды и попыталось вновь покорить гнездо. Больших уничтожил я, а потом вместе с остальными просто закидал мелких шершан камнями и магическими плетениями, попутно обрушив еще один выступ на утесе.

Позволив себе немного передохнуть, я освободил сознание от дикого напряжения и разрешил драконам действовать самим, предполагая, что дело близится к завершению. Зря я это сделал, потому что тут же начались ошибки и просчеты. Мириконо, устав воздействовать на тварей выдохом, просто схватил своими когтями крупную шершану и попытался оторвать ее от скалы и сбросить вниз. Первое у него получилось, а вот второе — не очень. Тварь сумела зацепиться щупальцем за его лапу и крепко держалась своими присосками за чешую дракона, не желая падать. Мирик поднялся выше и принялся болтаться в воздухе, стремясь освободиться от захвата. Пара драконов тотчас поспешили к нему на помощь.

То ли эта шершана была очень глупой, то ли ее присоски недостаточно сильными, но она не попыталась подтянуться и обвить Мирика, а отцепилась от его лапы и полетела... прямо в спешившего на помощь Ласаро. Дракон не успел увернуться, поэтому шершана ударилась прямо в его грудь, моментально обхватив своими щупальцами и сжимая его крылья. Попытавшись подхватить падающего дракона магическим захватом, я оставил это бесполезное занятие, поэтому рванулся к нему вместе с остальными, понимая, что уже не успею.

Но Ласу повезло, если можно так сказать. Он не рухнул в океан, где еще копошились множество мелких тварей, а упал на скалу, вот только не совсем удачно — спиной. Подлетев к нему, двое драконов совместными усилиями разорвали слегка пострадавшую при падении шершану, даже не думавшую сопротивляться, а тогда уже подоспел я. Приземлившись рядом с пострадавшим, я отшвырнул в сторону ошметок щупальца и осмотрел бессознательного дракона, здорово приложившегося головой. Дело было плохо, оба крыла оказались переломаны и превратились в гармошку, наверняка еще несколько ребер повреждено... В общем, итог печальный.

И тут в моей голове вновь раздался голос Лара:

— Алекс, посмотри!

Взлетать было долго, поэтому я просто вновь активировал свою способность и взглянул та то, что видел мой брат. Мда... Рано я обрадовался, что нападение подошло к концу. Из воды вылезало больше десятка шершан самого крупного размера, и еще с полсотни средних. На мелочь я даже внимания не стал обращать, потому что ее сосчитать было просто невозможно. Чувствуя огромную усталость своих драконов, я понял, что еще полчаса такой напряженной битвы, и они просто будут падать на камни, полностью обессилев. Не лучше ли оставить гнездо?.. Но, ярость, рожденная в душах крылатых, не позволила мне подать команду об отступлении. Вместо этого я засек двадцать минут и понял, что если за это время мы не сумеем отразить эту волну, то придется смириться с мыслью о поражении.

— Итак, акт второй, судьбоносный, — устало пошутил я и поднялся в воздух.

На этот раз даже ярость не помогала выдерживать дикое напряжение разума, поэтому иногда я позволял нескольким десяткам драконов действовать самостоятельно, понимая, что мое сознание вскоре может просто покинуть меня. Огромными усилиями я отколол большой кусок скалы, обнажив несколько ходов в недрах гнезда, но сбросил все это вниз, прямо на головы тварей. Разом удалось прихлопнуть около тридцати средних и всего четыре крупных, поэтому я вновь стал работать разрушителями, убивая первых, потому что о шкуру огромных они просто развеивались, несмотря на все мои попытки. А гигантов пришлось уничтожать драконам.

Для них я специально нарезал несколько сотен камней, по форме напоминавших гигантские копья, поэтому при каждом заходе крылатых одна из тварей оказывалась пронзенной насквозь десятком клиновидных острых камней и падала вниз, не в силах справиться с избыточным весом. Спустя пятнадцать минут я уже начал потихоньку подумывать о том, что нам все же удалось выстоять, но внезапно заметил вдалеке в океане нечто странное. Такое впечатление, что там всплывала огромная подводная лодка, но так как их в этом мире не было и быть не могло, это явление означало, что...

— Мать вашу! — удивленно воскликнул я, на мгновение теряя контроль над стаей. — Похоже, к нам подкрадывается песец!

Снова собравшись, я принялся с удвоенной энергией уничтожать всю мелочь, которая еще оставалась на скалах, несмотря на усталость драконов, на их удивление и закрадывающуюся в сознания обреченность. А все потому, что неподалеку от гнезда всплывала шершана, которая одним своим появлением ставила под большое сомнение все, чего мы так долго добивались. Эта гадина была раза в четыре побольше тех гигантов, которых мы уничтожали каменными копьями, и сейчас приближалась к скалам, на которых все еще кипело сражение. Не обращая внимания на трупы сородичей, устилавшие пространство перед гнездом, она вылезла из воды и стала пробираться по осколкам камней. На поверхности она казалась еще огромнее. Уничтожая еще сотню мелких шершан, я подумал, что это наверняка их матка, или царица, королева — определение не столь важно. Потому что просто невозможно было представить существование экземпляра еще больше этой твари. Как ее только вода выносит!

Контролируя совместные действия драконов, продолжавших зачищать скалы, я начал на практике выяснять, как же убить эту тварь, но раз за разом все мои попытки оканчивались неудачно. Ее шкура отражала магию точно так же, как и чешуя драконов, поэтому все мои плетения развеивались, едва к ней прикоснувшись. Нагрев воздуха вокруг также нечего не давал. Благодаря своим размерам, шершана его даже не почувствовала. Причину этого я понял только после того, как запустил в нее десятком острых копий. Некоторые вонзились в ее тело всего на полметра, не желая входить дальше, а те, что прошли по касательной, не смогли пробить необычайно плотную шкуру твари.

Встретив мое сопротивление, матка шершан ничуть не испугалась и настойчиво продолжила лезть наверх, поднимаясь все выше и выше. Тогда я использовал последний аргумент — срезал еще один огромный пласт скалы, который обрушил прямо на карабкающуюся гадину. Вот только и здесь меня поджидал полный облом, потому что каменная глыба не смогла сорвать шершану со скалы. Острым концом она ударилась в нее, буквально оторвав одно из щупалец, но потом замерла, удерживаемая на весу гигантской тварью. И тогда шершана заревела, громко, яростно и очень страшно. Остальные твари не издавали ни звука, даже когда их сжигали заживо, а вот эта оказалась весьма голосистой.

Но меня больше поразило не наличие вокальных данных королевы, а то, что она, опираясь на скалу половиной своих щупалец, второй подняла мою глыбу и перекинула через себя, сбросив вниз, и совсем не обратив внимания на то, что этим уничтожила еще несколько сотен мелких шершан под утесами. После этого королева продолжила лезть наверх еще быстрее, подволакивая покалеченное щупальце. И тогда я понял, что это конец сражения, и приказал стае отступать. Несмотря на волну недовольства, захлестнувшую меня, я взял всех драконов под контроль и поднял в воздух. Сложнее всего получилось проделать это с Мудрейшей, потому что для того, чтобы поднять ее, потребовалась слаженная работа пяти драконов, которые, благодаря мне, сумели подхватить ее за лапы и хвост, а потом аккуратно разместиться так, чтобы не мешать своими крыльями друг другу. Во время этой работы я еще раз оценил преимущества способностей вожака, которые могут добиваться слияния разумов. Ведь вряд ли бы я провернул такое, отдавая обычные мысленные команды.

Когда драконы поднялись в воздух, шершана уже миновала остатки зала торжеств, но направилась не в самый центр гнезда, а немного правее. Проследив за направлением ее движения, я понял, что кое-что недоглядел. Королева стремилась подобраться к все еще не вернувшемуся в сознание Ласу, о котором я совсем забыл. Я мог бы найти себе оправдание, что раз его сознание отсутствовало, то именно это не дало мне возможности почувствовать тело раненого дракона, но не стал заниматься ерундой и ощутил лишь стыд от того, что так безрассудно оставил своего на верную смерть.

Глядя на шершану с воздуха и продолжая контролировать остальных, я подумал, почему же она движется к дракону, а не внутрь скалы, например? Да и вообще, как она его заметила, ведь поверхность утесов очень неровная, а тело Ласа лежит в углублении? Но потом до жирафа дошло. Она же может видеть энергию, которая все еще находится в теле дракона! Она ориентируется именно на нее! И вот почему эти твари нападали на драконов — они просто питаются силой, а не стремятся набить свое брюхо драконьим мясом. Ну что же, тогда у нас появляется шанс все это остановить... Вернее, это у меня появляется такой шанс, так как остальным придется побыть обычными наблюдателями.

Отведя драконов подальше и руководя процессом спуска Мудрейшей на камни, я ринулся наперерез главной шершане, которая все ближе подбиралась к Ласу. Замахав крыльями прямо перед ней, я схватил камень, валявшийся неподалеку, и запустив его ей в глаз. Реакция у гадины была очень хорошей, поэтому шершана не только смогла уклониться от снаряда, который не причинил ей никакого вреда, но и выбросить вперед свое щупальце, которое схватило меня за крылья. Резким рывком оно сломало их и, не обращая внимания на мои трепыхания, стала подтягивать к пасти. Отпустив контроль за стаей и понадеявшись, что драконы не уронят Мудрейшую, я стал тянуть силу из своей ауры. На дикие крики сородичей я не обращал внимания, понимая, что сейчас все они бросились выручать меня из хватки чудовища.

"Не успеют!" — довольно подумал я, глядя как шершана приподнимается на щупальцах, открывая доступ к своей зубастой пасти, и продолжал тянуть силу.

И только когда щупальце подтащило меня прямо к длинным острым зубам, расположенным в три ряда и раскрывающимся, подобно бутону цветка, я сформировал плетение и вложил в него всю силу, которую смог извлечь из своего тела. Запуская огромный огненный смерч прямо в пасть королевы, я злорадно крикнул:

— Приятного аппетита, тварь!

Плетение активизировалось в желудке твари, заставив шершану издать жалобный рык. Полагая, что избавившись от опасной добычи, она сможет погасить ту боль, которая пронзила ее изнутри, тварь отбросила меня в сторону, слегка оцарапав при этом одним из своих клыков. Но не тут-то было! Ударившись спиной о скалы и еще больше калеча свои крылья, я с удовольствием наблюдал за тем, как мечется шершана, как безуспешно старается выплюнуть то, что попало к ней внутрь. Вот только огненный смерч в активном состоянии был гораздо больше ее пасти, поэтому продолжал методично выжигать внутренности королевы. А так как силы я в него влил немеряно, то можно было утверждать, что максимум через пять минут от твари останется только ее устойчивая к магии шкура.

Рев шершаны не прекращался. Она начала метаться из стороны в сторону, только чудом не задавив меня, но никакого облегчения ей это не приносило. Поэтому уже через полминуты, когда королева перестала вообще что-нибудь соображать, ее тело достигло края скалы, а потом перевалилось через него и с удаляющимся ревом полетело вниз. Затихающий звук оборвал звучный шмяк, который оповестил всех о том, что тварь достигла подножья и замолчала навсегда. И только тогда до меня добрались драконы стаи, оставившие Мудрейшую и дракониц под надежной охраной.

Так как сил подниматься на лапы у меня уже не было, я вновь воспользовался своими способностями, и произвел единение, чтобы посмотреть на ситуацию в целом. Увиденное меня обрадовало и подтвердило смутные догадки. Со смертью королевы шершаны стали менее активными, и те особи, которые все еще находились на скалах, оставили намерения добраться до драконов и начали прятаться, используя для этого всевозможные щели в камнях. Внизу же вся мелочь, которая не успела подняться, с удовольствием начала пир, запихивая в пасти останки своих сородичей.

Вернувшись сознанием в свое обессиленное и покалеченное тело, я оглядел приземлившихся рядом драконов и произнес:

— Все. Мы победили.

На мордах драконов появилась искренняя радость и ликование, а меня буквально затопило их эмоциями, поэтому я все же нашел в себе силы подняться и закричал, передавая весть всей стае:

— Мы победили-и-и!!!

И над скалами, освещаемыми восходящим солнцем пронесся дружный рев драконов, празднующих свою безоговорочную победу. А когда отголоски этого рыка затихли вдали, заглушаемые шумом волн, я почувствовал, что у меня стремительно темнеет в глазах. Даже не успев ничего подумать, я ощутил, что мои лапы подгибаются, а в следующее мгновение со всего размаху рухнул мордой на скалы. Вот только боли от этого удара уже не почувствовал, моментально нырнув в спасительную черную пелену.

— Что случилось? — спросил я появившуюся рядом Темноту.

— Ты потерял сознание, — пояснила подруга.

— Но почему?

— Яд.

Этого короткого слова мне оказалось достаточно, чтобы вспомнить, что шершана оцарапала меня своим зубом, когда пыталась избавиться от опасной добычи.

— Но тогда верни меня назад, чтобы я мог снова сменить тело, — попросил я Темноту.

— Не получится, — покачала она головой. — Яд шершаны слишком силен, чтобы твое сознание смогло работать, поэтому ты получишь только боль, с которой не сможешь справиться, и вскоре вновь вернешься ко мне.

— Но ведь тогда я умру! — возмутился я.

— А что тебя беспокоит? — удивилась подруга. — Плетение воспримет смерть твоего тела как сигнал для активации, поэтому можешь не волноваться, спустя некоторое время твой разум вновь окажется в привычной оболочке.

— То есть в истинном теле? — уточнил я.

— Ну, я не знаю, что для тебя будет более привычным, но полагаю, все же тело без крыльев и хвоста. Или это не так?

— Да я уже и сам не знаю, — задумчиво почесал я затылок. — Но ты уверена, что плетение сработает, как нужно, и я не умру окончательно и бесповоротно?

Темнота хихикнула:

— Алекс, если бы существовала реальная опасность этого, то я помогла бы тебе вернуться в свое тело, но мне показалось, что ты очень хотел со мной поговорить.

— Когда кажется... Ладно, тебе не показалось. Пока есть время, объясни мне, пожалуйста, что за твари повылазили из глубин океана, и главное — зачем?

— А ты еще не догадался? — удивилась Темнота.

— Ну, у меня есть предположение, что их поднял недавний шторм, а к гнезду они лезли за силой, что находится в телах драконов. Так?

— Почти, — ответила подруга. — Но я расскажу тебе все. Эти шершаны были еще одним моим экспериментом. Задумывались они подобными драконам, но с иной средой обитания и социальной структурой. Если у драконов это была стая, то у шершан — рой, с маткой, защитниками, рабочими, разведчиками и прочими особями, включая даже трутней. Изначально они были разумны, но я не учла, что долгое пребывание в глубинах океана приведет к их полной деградации, поэтому сейчас они представляют собой животных без малейшего проблеска интеллекта.

— Мне показалась иное, — перебил я подругу.

— Шершаны неразумны, — подчеркнула Темнота. — Но матка способна всеми ими управлять, основываясь на своих инстинктах. Изначально она сосредотачивала в себе те же функции, что и вожак в стае драконов, поэтому даже сейчас матки шершан могут полностью подчинять себе рой. Конечно, это происходит не так часто, поэтому данная способность постепенно утрачивается с каждым новым поколением. Спустя несколько тысячелетий этот вид деградирует окончательно и превратится в тех существ, которые существуют на твоей Земле.

— Ладно, это понятно. А почему они задумали на нас напасть? Ведь всех драконов в нашей стае точно не хватило бы на прокорм этому рою.

— Алекс, а может, сам подумаешь? — ехидно спросила подруга.

Я задумался, и смог родить только одну причину:

— Источник?

— Именно! Предваряя твои вопросы, отвечу, что недавний шторм сопровождался небольшим землетрясением в глубинах океана. Благодаря этому оказалось полностью разрушенным гнездо этого роя шершан и уничтожен их источник. После катастрофы матка собрала вокруг себя уцелевших и отправилась на поиски другого, способного стать для них новым домом. Ваш оказался ближе всех, поэтому они так стремились занять эти скалы. Кроме того, тот всплеск силы, который ты устроил совсем недавно, привлек их пристальное внимание. Если бы не шторм, шершаны все равно напали бы на это гнездо, потому что такая сила может добавить немного жизни в их тела.

— То есть, это был еще не весь рой? — изумился я.

— Большая его часть, — подтвердила Темнота.

Мда... Повезло нам. Если бы тварей оказалось хоть чуточку больше, вряд ли мы смогли бы отстоять гнездо. Как говорится, Фортуна повернулась к нам нужной частью своего тела.

— А скажи, если у них точно также как и у драконов есть источник, то почему же мелкие твари не обладают защитой от магии?

— Не все в рое шершан рождаются в источнике, — просветила меня Темнота.

Что ж, логично, потому что на их всех никакой энергии не напасешься. Но меня интересовал еще один момент, поэтому я вновь начал надоедать подруге:

— А скажи, зачем вообще был нужен этот эксперимент? Ведь, если я правильно понял, шершаны должны были исполнять роль драконов, но только в воде. Так за кем же им там следить нужно было?

Темнота печально вздохнула, и я понял, что невольно задел ее за живое.

— Алекс, когда я создавала этот мир, то в океане насчитывалось более трехсот разумных рас, — грустно сказала она.

— А сейчас там сколько? — спросил я, предчувствуя ответ.

— Ни одной.

Вот и все! Можно считать доказанным тот факт, что разумная жизнь под водой существовать не может. А ведь многие писатели-фантасты Земли мучились, выдумывая разнообразные формы подводных обитателей, вертели так и сяк свою больную фантазию. Реальность оказалась проще и безжалостнее — не может и все тут! Боюсь даже представить, что пережила Темнота, долгие годы наблюдая за крахом своих замыслов.

— Спасибо, — прошептала подруга. — Спасибо за то, что понял. Но тебе уже пора...

В следующий миг я осознал себя в своем теле, лежащем на камнях. Повертев головой, я увидел окруживший меня печальных драконов и дракониц. Видимо, они все очень переживали, глядя на то, как я медленно умирал, но ничего не могли поделать. Почему медленно? Да потому что солнце находилось уже высоко над землей, освещая все ярким светом.

— И что я пропустил? — спокойно спросил я, поднимаясь на ноги.

Зря я это сделал. Реакция драконов оказалась весьма предсказуемой. Они дружно заорали, а потом едва не растоптали меня, кинувшись ко мне все сразу. После этого я был затискан до состояния плюшевого пупса, пойдя по лапам. Буквально каждый дракон стаи считал своим долгом обнять меня, прижать к себе и продемонстрировать все, что он чувствует. И хотя вокруг моего умирающего тела сидело всего полтора десятка... наверняка, самых стойких, то после дикого ора на звуки веселья прилетели все остальные. И даже Мудрейшая прибежала, чтобы лично сжать меня в своих объятиях.

В общем, спустя несколько десятков минут, когда куртка на мне благодаря когтям драконов превратилась в лохмотья, а сам я неоднократно успел залечить поломанные от нежностей ребра и вообще, находился в легкой прострации, ошеломленный сильными чувствами окружающих, восторги подошли к концу. Пожалев, что сразу не обратился в дракона, я окончательно пришел в себя, подвигался, чтобы убедиться в том, что регенерация работает замечательно, а потом обратился к стае:

— Я вас всех тоже очень сильно люблю! Простите, что вам довелось это пережить, но может, расскажете, что здесь происходило в мое отсутствие?

После этого я выслушал большое количество обвинений в том, что я очень безответственный, совсем не думаю об остальных, и даже забыл предупредить, что смерть драконьего тела для меня — пустяк. Тон задавали Мара с Мудрейшей, пару раз вклинился Лар, а остальным было все равно. Они были счастливы, что я оказался живым — это можно было прочитать на их довольных мордах, если бы их эмоции не захлестывали меня с головой так, что мне пришлось даже немного приглушить свою чувствительность для того, чтобы получить возможность соображать.

Когда обвинители выдохлись, я все-таки узнал, что за те несколько часов, пока я дергался в конвульсиях и медленно умирал от яда шершаны, Мудрейшая вновь взяла ситуацию в свои лапы и приказала драконам очистить гнездо от оставшихся шершан. Это был небыстрый процесс, но он позволил всем отвлечься о мысли, что стая теряет вожака. Спустя долгие и трудные часы гнездо и окрестные скалы были полностью освобождены от захватчиков. Тварей палили, раздирали когтями, сбрасывали вниз, короче — всячески показывали, что им здесь не место. Внизу также пришлось поработать. Те драконы, которые еще могли держаться в воздухе, посбрасывали практически все камни в пределах досягаемости, сократив до минимума поголовье пирующих осьминогов. Те жалкие остатки, которые находились в воде, уже больше не лезли на скалы, поэтому на них не обращали внимания.

Радостной новостью было и то, что Лас пришел в себя. Несмотря на сломанные крылья и ребра, он оказал посильную помощь в очищении дома. Вот только, узнав об этом и оглядевшись по сторонам, я его не заметил, поэтому сразу заподозрил неладное. Времени выяснять все не было, поэтому я вновь воспользовался своими способностями вожака и нашел его. Как я и думал, этот идиот захотел свести счеты с жизнью, спрыгнув со скал. Я сумел взять его под контроль и остановить всего в нескольких прыжках до края, переживая, что едва не опоздал. Мне очень помогло то, что дракон не решился прыгать сразу же, как только все остальные бросились ко мне, а отошел на приличное расстояние, туда, где тела тварей не закрывали камни внизу. Иначе хрен бы я успел его поймать.

— Ты яйцо недоношенное! — закричал я Ласу. — Свести счеты с жизнью много ума не нужно! А ты об остальных подумать не захотел? Или решил, что им твоя смерть доставит удовольствие?

Ответ дракона был пропитан обреченностью и печалью:

— Алекс, я не хочу больше жить, ведь мои крылья уже никогда не смогут восстановиться. Я благодарен тебе за то, что так беспокоишься обо мне, но прошу, дай осуществить задуманное.

— Ни за что! — отрезал я. — Я еще никогда не проводил войны без потерь, а ты мне хочешь всю статистику испортить!

— Пожалуйста, Алекс! — взмолился дракон, не обращая внимания на мою попытку пошутить.

— А почему ты взял, что твои крылья не смогут восстановиться? — спросил я его. — Ведь я же маг, поэтому для меня подобная задачка — плевое дело! Только сейчас мне нужно, чтобы ты немного потерпел. Максимум полдня, пока я приготовлю то, что способно тебя вылечить.

— Ты правда сможешь вернуть мне крылья? — с надеждой спросил Лас.

— Да, — ответил я и отпустил контроль за телом дракона.

Я знал, что теперь он точно не станет прыгать — надежда не позволит, а вот мне нужно срочно приготовить лимэль, предварительно помолившись о том, чтобы в здешних лесах нашлись все необходимые ингредиенты.

— Ну что, дашь мне немного времени, или все-таки сиганешь? — спросил я у замершего дракона.

— Я верю тебе, Алекс, — ответил Лас, разворачиваясь и отходя от края. — Я буду ждать столько, сколько потребуется.

— Отлично! — обрадовался я. — Тогда приляг где-нибудь и даже не думай шевелиться, потому что я ощущаю несколько твоих переломов. Как бы осколок ребра легкое не задел... Да, в общем, можешь лечь прямо здесь... Ну, ты хоть бы дохлую шершану отодвинул бы что ли... Короче, я пришлю нескольких драконов, чтобы охраняли твою тушку, а сам займусь приготовлением того, что поможет тебе встать на ноги... Тьфу! На крылья. В общем, держись и не делай глупостей!

Дождавшись от дракона утвердительного ответа, я вернулся в себя и понял, что остальные прекрасно знают, где я пропадал. Оказывается, связь вожака в единении совсем не односторонняя, поэтому вся стая была в курсе нашего разговора, а тройка защитников, даже не дожидаясь моей команды, полетела к покалеченному дракону. Остальные только смотрели мне в лицо с молчаливым одобрением и надеждой. Обратившись к Мудрейшей, я спросил:

— Бабушка, не подскажешь, в тех пещерах, что завалены всяким мусором, не найдется ничего похожего на ведро или котелок?

— Возможно, и обнаружится, — с сомнением ответила драконица.

Но, не дав мне возможности отдать приказ о начале поисков, в моей ауре активизировалось плетение клятвы верности, а в сознании раздался громкий голос Снежаны:

— Алекс! Алекс, пожалуйста, ответьте!

— Слушаю! — моментально отозвался я, потянув за связующую нить.

Графиня сменила интонации с тревожных на радостные и с облегчением воскликнула:

— Алекс, я наконец-то смогла с вами связаться! Наверное, в прошлые разы я делала что-то не то, поэтому ничего не выходило...

— Что случилось? — обеспокоенно спросил я.

Снежана прервала сбивчивые объяснения и с мольбой сказала:

— Алекс, мне нужна ваша помощь.

Глава 18. Просьба

— Рассказывайте, что произошло, — перешел я на деловой тон. — Проблемы в Мардинане? Неприятности в Школе? Или еще какая-нибудь напасть?

— Нет, что вы, — успокоила меня Снежана. — Просто я хотела обратиться к вам и попросить выполнить одну мою просьбу. Это очень важно для меня, и помочь можете только вы, поэтому...

— Прошу прощения, что перебиваю, но эта просьба не может подождать пару часов?

Ответа не было несколько секунд, а потом графиня поспешно сказала:

— Нет, это я прошу прощения, что отняла у вас время, отвлекла от важных дел. Просто я была в отчаянии, и лишь поэтому осмелилась вас побеспокоить...

— А ну прекратите! — прервал я поток ее извинений. — Как вы могли подумать, что я посмею вам отказать? Просто я сейчас только-только очнулся после грандиозной битвы, и мне очень нужно вылечить раненого бойца, а в округе нет ни капли лимэля. Поэтому я хотел уточнить, может ли ваше дело подождать немного, или же мне нужно бросить своего родственника умирать и мчаться к вам?

— Конечно, может! — ответила Снежана.

— Тогда еще до вечера я с вами свяжусь, — сказал я и создал себе тело дракона.

Конечно, грубовато получилось, но у меня не было времени на вежливость, потому что я даже не представлял, насколько серьезные внутренние повреждения получил Лас, и есть ли вообще у него эти несколько часов, за время которых я должен приготовить лимэль. Прихватив с собой трех дракониц для помощи в поисках, я оставил остальных отдыхать и восстанавливать силы после боя. Половина стаи тут же улеглась на загаженные останками тварей камни и вырубилась, едва опустив морды, но некоторые все же нашли в себе силы отыскать местечко почище. Приказав не менее уставшим Лару и Сарионо взобраться на высокие точки неподалеку, чтобы иметь возможность наблюдать и за лежбищем, и за океаном, я отправился в пещеры.

Благодаря моему магическому зрению, я сразу же сумел обнаружить десяток шершан, которых не заметили драконы, зачищая гнездо. Они отчего-то решили спрятаться на потолке, но были безжалостно разрезаны моими лезвиями. Дойдя до складов всякой всячины, я проинструктировал дракониц, что мне нужно найти несколько больших металлических или же глиняных посудин, и сам принялся рыться в мусоре, выбрав одну небольшую пещерку. В ней были грудой свалены и какие-то ткани, и остатки резной мебели, и даже пара сундуков, обитых железом, а также еще множество всяких черепков, деревяшек, непонятного назначения предметов, оружия, покрытого слоем ржавчины и сотен других "полезных" вещей. Вот только ничего нужного мне отыскиваться пока не собиралось, поэтому я в процессе разгребания завалов вовсю общался с драконицами и попутно выяснял, зачем вообще нужно хранить весь этот хлам.

Оказалось, что драконы, как и я, любят все блестящее. Вот только этим их любовь не ограничивается, поэтому они таскают в гнездо всякие красивые вещи, начиная от найденных ими расписанных кувшинов, вышитых тряпок и заканчивая почти полными доспехами из чистого серебра. Причем, с удивлением оглядывая последние, я убедился, что их владелец умер явно не своей смертью, потому что вмятина на пластине, закрывающей грудь, очень напоминала след удара хвостом. Можно было предположить, что этот дурак (а как еще можно назвать человека, таскающего серебряный доспех?) возжелал сразиться с драконом и закономерно проиграл. Наверняка именно в тот день и перевелись рыцари в этом мире.

От осмотра доспеха меня отвлекло рычание и дикое пламя, рванувшееся из соседней пещеры. Оказалось, что Силиана обнаружила среди склада вещей шершану и дохнула на нее, после чего вся груда мусора моментально вспыхнула. Прибежав на рык, я попытался было втянуть всю энергию в себя, но это не удалось. Потом я вспомнил, что нахожусь не в том теле, сменил ипостась и быстро погасил пожар, продолжив осмотр уже в этой полусгоревшей куче. Здесь находился не только деревянный и железный хлам, а было много изделий из золота. Причем не банальных монет или украшений, а предметов — посуды, посохов, оружия и тому подобного.

Продолжив расспросы, я выяснил, что у драконов даже существует своеобразная игра. Когда им нечем заняться, особенно в сезон холодов, они разлетаются подальше, а потом стремятся добыть что-нибудь красивое, интересное и притащить в гнездо, чтобы похвастаться перед остальными. Причем не банально спереть у людей, а именно добыть. Поэтому драконами за последнюю сотню лет были разрушены некоторые человеческие гробниц, уничтожены с десяток древних кладбищ (а я еще думал, откуда взялась такая красивая мраморная фигурка сокола?), истреблены пару десятков шаек, промышлявших разбоем и грабежами... Ну, и еще по мелочи. Некоторыми находками с ними делилось море, иногда выбрасывая на берег что-нибудь оставшееся с древних времен, или же просто обломки каких-то кораблей. Первых было очень мало, я нашел только облепленный остатками водорослей полустершийся скипетр, но вот вторых — порядочно. Именно они и составляли большую часть драконьей коллекции.

В общем, перелопатив гору мусора, я понял, что котелки и ведра для драконов интереса никогда не представляли, поэтому взял один из сундуков, покидал в него немного найденной золотой посуды и серебряные доспехи, а потом стал выбираться наверх. Сундук я магическим захватом потащил за собой. Драконицам тоже приказал оставить все и выходить на поверхность, а то мало ли шершан все еще скрывается в пещерах? Подкрадутся незаметно и нападут сверху, пока они с восхищением будут рассматривать искусно украшенные драгоценностями рукояти клинков.

Шагая наверх, я размышлял о том, что некоторые факты о драконах, изложенные в сказках, оказались правдивыми. Они все-таки хранят в своих пещерах сокровища, вот только при этом больше похожи вовсе не на легендарных защитников клада, а на банальных сорок, которые тащат к себе в гнездо всякую блестящую ерунду. Но, в отличие от пернатых, драконы быстро о ней забывают и, похваставшись находкой перед остальными, теряют к ней былой интерес и относят в хранилище, которое со временем начинает походить на балкон у обычных людей на Земле. Точно так же оказывается забитым под завязку всякой дрянью, которая уже явно никогда не пригодится, но выбросить себя отчего-то не позволяет.

Оказавшись на вершине гнезда, я отправил дракониц отсыпаться, а сам начал искать подходящее место для того, что задумал. Обнаружив относительно ровную площадку, я примерился и несколькими лезвиями вырезал в ней небольшую пирамиду. Подцепив каменную фигуру, я поднял ее и вытащил из углубления в скале. Оценив форму ямы, я понял, что в ней может поместиться литров двадцать, что мне и было нужно, потому перешел ко второй части операции: достал из сундука доспехи, а потом магией быстро разогрел часть пластин до жидкого состояния и поместил этот металл в нишу. Подняв магическим захватом пирамиду, я стал опускать ее сверху, выдавливая в этой форме свое будущее ведро. Следя, чтобы все стенки были примерно одинаковыми по толщине, я добился того, что металл показался на краях ниши, а потом моментально его остудил.

Застывшее серебряное ведро странного вида было нелегко выковырять из формочки, но я с этим справился, а потом обрезал лезвиями лишний металл, сковырнул ведро с пирамиды и понял, что нужно делать следующую форму, так как эта уже не годилась. Углы ее выщербились, а сама пирамидка после застывания металла уже не была такой ровной, да и вершина откололась, так что пришлось ее долго выковыривать. В общем, через минуту рядом с первой ямой появилась третья, такая же пирамидальная, потому что вторая конусообразная ни в какую не захотела получаться ровной.

Спустя еще несколько минут у меня вышло второе серебряное ведро из остатков доспехов и тройки серебряных кубков, а затем настал черед золотой посуды. Для последней я сделал форму побольше, потому что знал, что мне придется смешивать жидкость из двух ведер, и потратил немного времени на выковыривание из золотых изделий драгоценных камней, которые положил в свой мешочек к остальным. Нет, я не был жадным, потому что в этот момент думал только о том, что большие камни будут мешать мне в формочке, но все равно запасливо прикарманил их, чтобы добро не пропадало, и с удовлетворением подумал, что моя хомячная натура никуда не делась.

Получив большую золотую пирамиду, я вернул себе тело дракона и, подхватив магическим захватом эти импровизированные ведра, поднялся в небо. Теперь мне оставалось только надеяться, что в здешних лесах окажутся все нужные травы. Но я не сразу полетел вглубь материка, а задержался и сделал небольшой круг почета, чтобы оглядеть поле битвы. Увиденное зрелище навевало печаль. Некогда величественные скалы оказались изуродованными мной просто до безобразия, в некоторых местах срезы обнажили ходы и пещеры гнезда. Камни, куда ни бросишь взгляд, были покрыты слизью, кровью и останками тварей, над которыми уже начали кружиться птицы. И это только сверху, на самых скалах, а вот внизу...

Многочисленные обвалы превратили местность под скалами в огромный пляж, состоящий из нагромождения каменных обломков и тел мертвых шершан. Причем на первый взгляд было даже невозможно определить, чего там больше, так как груды осьминогов, сочащихся слизью, иногда возвышались на высоту двухэтажного дома, а там где лежала матка, вообще поражали воображение. Такой сюрреалистической картины я не видел никогда. Она наглядно демонстрировала, что сегодня стая славно потрудилась, устроив бойню тварям. И ведь еще хорошо, что я вовремя поднял тревогу, а то драконы совсем расслабились, не подвергаясь нападениям последние три десятка лет, и даже перестали выставлять ночные дозоры. Если бы не моя интуиция, твари просто задавили бы стаю своей массой в пещерах.

В общем, оглядывая пляж, который уходил далеко в океан, я понял, что два дня у драконов есть, но вот потом... Как вспомню, что обнаружил в городе, где мой отряд уничтожил один из лагерей степняков, так просто дурно становится от мысли, что будет твориться здесь, когда вся эта масса мертвой плоти начнет разлагаться. А ведь выход из положения у меня есть — Драконий кряж. Так что после лечения надо сразу предложить стае переселиться в Гномьи горы. Да, драконам будет сложно ужиться вместе с коротышками, а в Подгорном королевстве наверняка начнется легкая паника, но это все же лучше, чем обитать на огромном кладбище. Точно, сегодня же скажу им об этом... Хотя нет! Я злорадно ухмыльнулся и подумал, что лучше подождать несколько дней, чтобы крылатые в полной мере осознали все прелести их положения. Тогда и отказываться не будут, если я в качестве ответной любезности гномам за предоставление жилья попрошу стаю патрулировать границы Нового Союза. А, глядя на это, Империя дважды подумает, прежде чем решит продолжить воплощение своих захватнических планов.

Строя грандиозные планы на будущее, я опустился у небольшого ручейка, кинул там свои ведра, снова сменил тело и принялся собирать нужные травы. Напрасно я беспокоился — уже через два с половиной часа я сумел обнаружить все компоненты, необходимые для работы, а через еще час сварить литров тридцать живительного напитка. Когда я остудил жидкость и попробовал результат, то признал — получилось именно то, что нужно. Вновь став крылатым, я подхватил свое золотое ведро с лимэлем и полетел в гнездо, стараясь по дороге не расплескать лекарство.

Когда я вместе с ним опустился перед драконами, караулившими Ласа, те немного удивились, но не задали никаких вопросов, предоставив мне свободу действий. Быстро соорудив углубление в скале, я поставил туда ведро и подошел к покалеченному дракону. На краткий миг вновь задействовав единение, я почувствовал его жуткую боль. Все-таки повреждения оказались слишком значительными, и Ласу в таком состоянии оставалось всего полдня жизни. Но у меня был лимэль, поэтому это все уже не имело значения.

— Сейчас будет очень больно, — предупредил я дракона. — Но постарайся не дергаться и не терять сознания, ладно?

Дождавшись кивка, я начал расправлять его крылья, пытаясь сложить вместе поломанные кости. Дракон сначала вздрогнул от резкой боли, а потом, когда она стала совсем невыносимой, глухо застонал. Поняв, что он вскоре может отключиться, я задействовал единение, но попытался сосредоточить его только на нас двоих, и забрал себе половину его ощущений, облегчая страдания Ласа. Когда крылья оказались расправлены, а кости более-менее сложены, я отошел от тяжело дышавшего дракона и поднес ему ведро с жидкостью, приказав:

— Пей!

Лас покорно подчинился и сунул в него морду. Не зная, как действует лимэль на драконов, я позволил ему выхлебать все, а потом еще и влил остатки прямо в пасть. Несколько минут результата не было, но потом я ощутил волну восторга и наслаждения, испытываемого Ласом. Опять задействовав единение, я помог ему пережить бурю эмоций, которую вызвала порция лимэля, чтобы он не дернулся и не подскочил от радости, ломая еще не до конца восстановившиеся крылья. Процесс протекал не так быстро, как у людей, но уже через десяток минут я понял, что все кости дракона вновь срослись, внутренние повреждения оказались залеченными, а сам он рвался взмыть в небо, чтобы потратить ту кучу энергии, которая сейчас бурлила в его теле.

— Передоз, однако, — хмыкнул я, глядя в бешеные глаза Ласа, а потом выпустил сознание дракона из-под контроля, позволяя ему взлететь.

Лас вскочил, издал восторженный рев, быстро замахав крыльями, взмыл в небо и принялся выписывать там невероятные кульбиты. Глядя на него с удивлением, подошедший к нам Сар осведомился:

— И что это с ним? Нет, я понимаю, что радость от выздоровления должна быть большой, но не настолько же! Он ведь даже не поблагодарил тебя за исцеление!

— Оставь, Сар, — ответил я. — Пускай порезвится и придет в себя, тем более что это моя вина. Я влил в него слишком большую дозу неразбавленного лимэля, хотя мог бы сразу прикинуть пропорции, разницу в телах драконов и людей, тем самым вычислив необходимый объем... А, ладно! Сделанного не воротишь, так что впредь буду знать, что для таких серьезных повреждений достаточно и десяти литров.

Тем временем Лас все-таки обрел способность здраво мыслить, замедлил свои воздушные выкрутасы, а потом и вовсе опустился рядом с нами на скалу и подошел ко мне. Горящие восторгом желтые глаза сказали мне о многом.

— Алекс, спасибо тебе за...

— Все! — прервал я дракона. — Этого вполне достаточно. Как ты себя чувствуешь?

— Будто заново родился! — растянул морду в радостном оскале Лас.

— Тогда слушай приказ: сейчас можешь продолжить кувыркаться, но недолго, потому что крылья запросто могут отказать. Потом полетишь в лес, так как к тому времени сильно захочешь есть. Но только запомни, слопать тебе можно будет не больше одного оленя средней величины, потому что в таком состоянии у тебя тормозов не найдется, и твое брюхо просто лопнет. И не нужно на меня так смотреть, это чистая правда, на себе испытал... Да не пялься ты на мой живот! Я испытал только чувство сильного голода после такой процедуры, но потом сумел вовремя остановиться. Так что постарайся понять — твой желудок голод будет терзать даже в наполненном состоянии, но эти чувства не будут соответствовать действительности. А теперь можешь радоваться дальше.

Дракон посмотрел мне в глаза и внезапно передал образ, представлявший собой такую смесь радости, счастья, благодарности и любви (как это ни странно), что я на краткое время выпал из реальности, а когда очнулся, Лас уже продолжал кружиться в поднебесье.

— Мда... — протянул я, глядя на него. — Значит, заново родился? Что ж, попробуем проверить. Ведь если лимэль дал ему столько энергии...

— Алекс, у нас большие проблемы! — донесся до меня голос главы.

Повернувшись направо, я обнаружил неподалеку Мудрейшую.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил я ее, подходя к ней.

— Только что из гнезда вернулся Кларино, которого я попросила осмотреть пещеру с источником. Алекс, он... Он практически уничтожен!

Что ж, похоже, шершаны, пробравшиеся в гнездо, даже за такой короткий промежуток времени сумели извлечь силу из синего пламени. Интересно, а насколько оно уменьшилось? Не успел я об этом подумать, как получил в ответ мыслеобраз от Мудрейшей, видимо, переданный ей Кларом. Соотнеся размеры источника с теми, которые видел при рождении, я понял, что он уменьшился почти вдвое. Странно, почему же тогда побывавшие в нем шершаны сразу не получили магонепробиваемую шкуру? Ах, да, глупость подумал. Источник это же не преобразователь материи, а скорее активатор программы, заложенной в телах. Так что все понятно — твари получили силу в источнике, потом выползли в ту пещеру, где оборонялась бабушка, а там и полегли под слаженным ударом дракониц.

— Алекс, теперь источник почти непригоден к рождению драконов! Он просто не сможет напитать яйца нужной силой, так что нашей стае в скором времени грозит полное исчезновение. Я пока не говорила об этом никому и Кларино попросила молчать, чтобы не вызвать панику среди драконов, но не могу представить, как же мы сможем жить дальше.

В чувствах Мудрейшей было столько тоски и обреченности, что я решил ее успокоить и сказал:

— Не волнуйся, я знаю, как с этим справиться.

— Ты сможешь наполнить силой источник? — с надеждой произнесла драконица.

— А это вообще возможно? — поинтересовался я. — Ведь, насколько я понял, это делают сами скалы?

— Нет, этот процесс очень сложный, неоднозначный и во многом зависит от количества драконов в стае. Когда нас было много, источник оставался просто огромным, но когда количество членов стаи стало сокращаться...

— Ясно, — кивнул я. — Значит, не только драконы получают силу из пламени, но и сам источник собирает ее благодаря драконам. Получается своеобразный круговорот, правда, очень странный... Но это я потом уточню.

Старая драконица покосилась на остальных драконов, стоявших неподалеку и пытавшихся понять, о чем мы говорим, и спросила:

— Алекс, ты хочешь воспользоваться своими умениями мага, чтобы возродить источник?

— Нет, — ответил я. — Он имеет совсем другую природу и магии не поддается.

Из Мудрейшей будто вырвали какой-то стержень. Даже крылья на ее спине поникли. Подумав о том, не сообщить ли ей о свободном источнике, я вполне обоснованно предположил, что лучше будет немного подождать, чтобы "поспел" еще один убойный аргумент, поэтому лишь с уверенностью заявил:

— Не волнуйся, стая не исчезнет. Это я тебе обещаю, но вот никаких деталей пока сообщать не буду. Для них еще слишком рано. Пока могу только посоветовать никого не пускать к источнику, да и вообще не переживать сильно по этому поводу.

Мудрейшая внимательно посмотрела на меня и задумчиво сказала:

— Я чувствую, ты знаешь выход из этой гибельной ситуации, но никак не могу понять, что же ты задумал.

— Парочку сюрпризов, — весело оскалившись, ответил я. — И один я хочу сделать уже через несколько часов.

Подхватив золотое ведро, я взлетел, напоследок приказав драконам, сторожившим Ласа, отдыхать. Когда я развернулся и полетел к лесу, меня догнал вопрос Сара, который мне позволили услышать способности вожака.

— Алекс, а ты куда?

— Варить новую порцию лимэля, — отозвался я и еще усерднее замахал крыльями.

Эх, как все удачно складывается! Об уменьшении источника я даже и не предполагал, но он стал еще одним камешком в фундаменте моих грандиозных замыслов. Теперь-то стая уж точно никуда не денется и переселится в Подгорное королевство, одним своим присутствием принеся Новому Союзу уверенность в завтрашнем дне.

На этот раз все вышло немного быстрее, потому что я уже знал, где растут нужные травки. Всего два часа понадобилось мне, чтобы приготовить ведро целебной жидкости, а вернувшись, я застал всю стаю бодрствующей. Мудрейшая вовсю руководила очисткой скал от останков шершан, которые сбрасывались драконами вниз. Я не стал говорить, что это все абсолютно бесполезно, поэтому просто опустился рядом с бабушкой и сказал:

— Итак, у меня есть один великолепный напиток, который придает сил и бодрости...

— Можешь не рассказывать, — ехидно отозвалась старая драконица. — Я видела, как после него буйствовал Ласаро.

— А где он сейчас? — спросил я, оглядывая взглядом небо.

— В лес полетел.

— Хорошо, — отозвался я. — В общем, результаты воздействия тебе известны, поэтому я прошу тебя попробовать этот напиток самой.

— Но ведь я не ранена, — попробовала было удивиться Мудрейшая. — Или же... — в ее глазах зажегся огонек надежды, который я поспешил слегка притушить, чтобы вероятное разочарование не стало очень болезненным.

— Возможно, но до конца я не уверен. На людей в преклонном возрасте он не действует, однако у драконов все наоборот, поэтому вполне может сработать. Одно я знаю точно, хуже не будет... Короче, пей давай!

Драконица опустошила ведерко, а потом с ожиданием уставилась на меня. Все остальные члены стаи, исключая Ласа, который сейчас пропал в лесу, подошли поближе и стали с надеждой ждать окончания эксперимента. Я подумал, что будет жутко обидно, если лимэль не сработает, но вскоре Мудрейшая стала прислушиваться к себе, а потом осчастливила меня бурными эмоциями, показывая, что напиток начала действовать. Скользнув в ее тело, я сосредоточился и посмотрел внутренним зрением на ход процесса. Несмотря на мои опасения, лимэль работал, пробуждая резервы тела драконицы. И зря я думал, что бабушка не может летать из-за иссякшей энергии. Нет, энергии в ней было достаточно, источник хорошо постарался, просто со временем она почему-то перестала подаваться на мышцы крыльев, поэтому те постепенно начали атрофироваться и отмирать.

Почувствовав прилив сил, Мудрейшая подпрыгнула от нетерпения, и попробовала было взмахнуть крыльями, но я остановил ее и попросил подождать еще несколько минут, чтобы все процессы пробуждения в теле подошли к концу. Наконец, спустя четверть часа после того, как бабушка отведала целебного напитка, я разрешил ей взлететь. Захлопав крыльями, старая драконица оторвалась от камней, испытывая безмерное удивление, вскоре сменившееся детским счастьем, а потом взмыла в небо, провожаемая радостными криками всей стаи.

Поднявшись следом, я полетел рядом, боясь, как бы у нее не отказали крылья в самый ответственный момент. Вместе с нами взлетели брат, Сар и еще несколько драконов, чтобы в случае чего помочь мне и подхватить Мудрейшую. Однако этого не понадобилось. Тело драконицы работало прекрасно, она хоть и не выписывала такие кружева в небе, как это недавно делал Лас, но все равно летела уверенно, радуясь вновь обретенной способности. Спустя полчаса, я почувствовал первые признаки усталости в крыльях бабушки, и попросил ее спуститься.

— Алекс, не переживай, со мной ничего страшного не случится! — весело ответила драконица. — Мне хочется еще немного полетать.

— Так, ну-ка вниз, живо! — преувеличенно строго приказал я. — Я прекрасно ощущаю, чего тебе хочется, но меру тоже нужно знать. Вспомни, сколько ты не летала! Для первого раза вполне достаточно.

— Но...

— И никаких возражений! Кто из нас недоношенное яйцо, ты или я? — драконица испытала легкое смущение, поэтому я сказал: — Вот и полетели вниз, потому что я что-то начинаю в этом сомневаться.

Приземлившись на камни, я оставил драконицу, все еще находившуюся в объятиях эйфории на брата, приказав ему проследить за ней, а потом сопроводить в лес, когда Мудрейшая почувствует голод. Сам же я вновь сменил тело и, найдя местечко почище, улегся на камни, попросив, чтобы меня никто не беспокоил. Потянув за связующую нить плетения клятвы, я спросил:

— Снежана, вы меня слышите?

— Алекс? Вы уже можете говорить? — раздался в моем сознании голос графини.

— Да.

— А как там ваш родственник? Все в порядке?

— С ним все хорошо, внутренние повреждения зажили, крылья исцелились, так что теперь он чувствует себя замечательно, — ответил я.

— Крылья? — удивилась Снежана.

Я подумал, что наверняка очень устал, раз начал допускать такие глупые промахи, поэтому решил перейти к делу:

— Вы говорили, что хотите меня о чем-то попросить?

— Да. Алекс, помогите мне увидеть моих детей!

Не дождавшись уточнения, я вздохнул и попросил:

— Давайте поконкретнее.

— Хорошо. Как я вам уже рассказывала, когда наша семья стала неугодной императору, мы это осознали и попытались спастись. Я сразу же отправила своих детей верному другу, графу Нирамо ден Уларо, постаравшись, чтобы об этом никто не узнал. Мы с мужем планировали разобраться с проблемами графства, отправиться прочь из Империи, а детей перевезти позднее, когда нам удастся обустроиться на новом месте. Мы предполагали, что как только наши дела наладятся и угроза жизни исчезнет, отправить надежных людей в графство Уларо и забрать малышек, но моего мужа убили, а меня отправили в рабство. Поэтому умоляю вас, Алекс, помогите мне вернуть моих дочек! Я просто не могу больше работать в Школе, видеть каждый день детские лица и гадать, что стало с моими девочками. Здоровы ли они, живы, или же их уже обнаружили слуги императора...

Голос графини прервался. Видимо, она детально представила себе эту картину. Что ж, могу ее понять. Но меня сейчас очень заинтересовал другой момент, поэтому я поинтересовался:

— А почему вы просите об этом только сейчас, ведь у вас было столько времени? Да ведь уже год прошел, как мы с вами встретились. В крайнем случае, если так уж стеснялись попросить меня, обратились бы к Фариаму. Есть же у него свои люди в Империи, так что привезти ваших дочек для них было бы парой пустяков.

Я почувствовал, что графиня слегка растерялась, но потом ответила:

— Алекс, когда мы с вами встретились впервые, у меня просто не было возможности затронуть этот вопрос. Я понимала, что не вправе просить вас, ведь вы уже и так подарили мне свободу. Именно тогда я подумала, что принеся вам клятву верности, смогу получить надежду на то, что вы когда-нибудь сделаете мне небольшое одолжение. Но в тот момент вы отказались, а я поняла, что еще многого не знаю о Темном маге, поэтому просто постаралась не терять надежды. Когда же вы с триумфом вернулись в Мард и приняли мою клятву, то мое желание увидеть детей вспыхнуло с новой силой. Но я понимала, что в тот момент просить вас об этом было бы просто глупо. Ведь я была никем в королевстве, у меня не было своего дома, никаких средств к существованию, кроме вашего подарка, а мой статус при дворе был настолько низким и незначительным, что я просто не могла говорить с уверенностью о том, что на следующий день меня просто не вышвырнут на улицу. Но вот когда вы попросили меня стать главой Школы, я поняла, что судьба предоставляет мне шанс вновь стать значимой фигурой, приобрести вес в Мардинане и получить надежду на будущее. Поэтому полгода я целиком отдала себя работе, не вспоминала о дочках, с головой ушла в заботы Школы. Но потом дело начало налаживаться, напряжение постепенно ушло, и я смогла позаботиться о себе. На деньги, которые платил мне Фариам, я вскоре построила себе дом совсем рядом со Школой, наняла нескольких слуг... и обнаружила, что он пуст, как и моя душа. Алекс, я долго крепилась и справлялась с чувством одиночества, заботясь о детях в Школе, давая им ту любовь, которая предназначалась моим дочкам, но больше так не могу. Именно поэтому я решилась связаться с вами и целую десятицу провела в бесплодных попытках, пока вы, наконец, не ответили.

Графиня замолчала, а я недовольно произнес:

— Снежана, вы меня не перестаете удивлять! Нужно было сразу мне об этом сказать, еще когда я был во дворце. Неужели вы полагали, что я вам откажу? Да и глупо было думать о том, что вас могли выкинуть на улицу, ведь, несмотря на все мои недостатки, своих друзей я никогда не бросал. Да и вообще, почему вы в таком случае не обратились к Фариаму сразу после назначения?

— Алекс, я уже объяснила, что не хотела ничего просить, пока являюсь никем... Но если бы вы не ответили, мне пришлось бы пойти с этой просьбой к королю, — ответила меня графиня. — Так вы сможете помочь?

Не хотела ничего просить. Мда, вот это характер!

— Ну и воспитание у вас, — хмыкнул я. — С одной стороны, такая гордость чрезвычайно полезна и превращается в достоинство человека, но с другой она является очень глупой и ненужной. Запомните, друзья для этого и необходимы, чтобы иметь возможность обратиться к ним с подобными просьбами. И их не заменит ни богатство, ни титул, ни влияние при дворе. А те, кто готов помогать вам только из-за собственной выгоды, никак не могут стать ими. Надеюсь, вы когда-нибудь поймете это, а сейчас перейдем к делу — где находится графство Уларо?

— Спасибо, Алекс! — не смогла сдержать радости графиня.

— Пока не за что, — ответил я. — Итак?..

— Если выехать из Мардинана в сторону Империи, то сразу после границы начнется территория, подконтрольная герцогству Лайонт, затем пойдут земли этого герцогства, а через четыре дня конного пути...

— Снежана, а у вас карта Империи под рукой найдется? — поинтересовался я.

— Под рукой нет, но если вы немного подождете, то я спущусь в библиотеку... А как вы ее сможете увидеть? Или у вас тоже есть карта?

— К сожалению, подобным сокровищем не обладаю, поэтому придется смотреть вашими глазами. Вы же позволите?

— Конечно! — отозвалась графиня.

— А вы сейчас где находитесь?

— В главном корпусе Школы, — ответила Снежана.

Внезапно мне стало очень любопытно поглядеть, во что же превратилась моя идея после воплощения, поэтому я скользнул по соединяющему нас каналу в тело графини и увидел, что она идет по красивому коридору, очень напоминающему дворцовый. На полу лежал похожий ворсистый ковер, а на стенах висели магические светильники и красивые картины. Подойдя к лестнице с ажурными перилами, Снежана спустилась этажом ниже и вошла в огромный светлый зал с десятком дверей в стенах. Огромные красивые картины и большие колонны, уходящие прямо под потолок создавали впечатление, что мы попали в древний храм.

— Вот это да! — пораженно протянул я, краем глаза наблюдая за батальной сценой, изображенной на одном из полотен.

— Что вы сказали? — переспросила графиня.

— Прошу прощения, можно мне ненадолго перехватить управление над вашим телом? — спросил я.

— Делайте все, что захотите, — ответила Снежана, слегка поколебавшись.

— Не бойтесь, больно не будет, — успокоил я ее. — Да вы и сами будете наблюдать за моими действиями, а если захотите, сможете в любой момент вернуть контроль себе. Просто мне очень хочется рассмотреть Школу немного детальнее, а больше такой возможности в ближайшем будущем не предвидится.

Пояснив причины своего поступка, я перехватил контроль над телом графини и полностью погрузился в ее ощущения. Сперва я немного покачнулся, так как центр тяжести оказался несколько иным, чем у мужчин, но потом развернулся и вполне уверенно подошел к заинтересовавшей меня картине, чувствуя, что тело подчиняется безукоризненно и легко. Оценив его возможности и подвигавшись из стороны в сторону, я удивленно уточнил у графини:

— Вы часто тренируетесь?

— Ежедневно, — сказала она. — Я пытаюсь полностью освоить все те навыки, которые вы мне подарили, и вот уже полгода занимаюсь со своими воспитанниками, помогая мастерам боя и старшим ученикам Лина. А что?

— Все просто замечательно, — похвалил я ее. — Просто я почувствовал, что со дня нашей последней встречи вы стали намного сильнее и крепче.

Поглядев немного на полотно, которое наверняка изображала сценку из Великой Войны, я направился дальше, рассматривая прочие.

— А что за этими дверями? — поинтересовался я у Снежаны, поглядев на противоположную стену.

— Комнаты для занятий, — ответила та. — Сейчас там проводятся уроки у младших групп. Не желаете взглянуть?

Я не стал отказываться, поэтому подошел к первой попавшейся двери и осторожно ее приоткрыл. За столами, очень напоминавшими школьные парты, сидели четыре десятка детей до семи лет, а перед всеми стоял мальчик, сжимающий в руках книгу и пытающийся читать по слогам. Низкорослый преподаватель рядом со столом и черной привычной мне доской следил за чтением и терпеливо поправлял ученика, а язык, на котором была написана книга, оказался гномьим. Наверняка Снежана ощутила мое удивление, потому что пояснила:

— Я решила, что начинать изучение языков нужно в самом раннем возрасте, поэтому увеличила нагрузку на младшие группы.

— И сколько же в Школе преподается языков?

— Немного, всего пять: общий, гномий, эльфийский, илькар — один из самых распространенных языков Империи и альтари.

— А у детей крыши не потекут от обилия информации? — усомнился я.

— Я не совсем поняла ваше выражение, но спешу заверить, что успехи уже очень заметны. В старшей группе все уже умеют разговаривать на альтари и гномьем, с остальными успехи чуть ниже, а вот эльфийский пока очень туго дается. Слишком много неоднозначных выражений и похожих понятий... Но эльфы-наставники предполагают, что скоро и у них наметится большой прогресс.

— А почему бы не доверить обучение магам? — спросил я.

Терпеливо, словно ребенку, Снежана стала объяснять:

— Нужно, чтобы первое поколение выпускников целиком освоило все методы обучения, потому что оно большей частью само станет наставниками. Также необходимо добиться всестороннего развития детей и выбрать оптимальные способы обучения, а без применения их на практике ничего не выйдет. Ну и Фариам временно запретил обучение с помощью магии, опасаясь, как бы имперцы не узнали об этой возможности. Ведь, как он объяснил, передача знаний языков -только начало. Пронюхав об этом, имперские маги вполне резонно предположат, что мы точно так же обучаем своих одаренных и солдат, поэтому это может лишь спровоцировать нападение. Кроме того...

— Все, я понял, — прервал я графиню. — Действительно, с этим пока спешить не стоит.

Открыв следующую дверь, я увидел такую же по величине группу детей, которой толстенький наставник увлеченно рассказывал о первой войне с гномами. Причем делал он это настолько интересно, употребляя красочные сравнения, подчеркивая глупость тогдашних владык, которые все это допустили, что я сам невольно заслушался и с трудом заставил себя закрыть дверь.

— Ироис, наш лучший преподаватель древней истории, — прокомментировала Снежана. — На его уроках дети никогда не позволяют себе не то что баловаться, но даже перешептываться друг с другом.

Я только подумал, что Школе необычайно повезло с преподавателями. Наверняка Фариам не пустил все дело на самотек и нашел самых лучших, не пожалев денег для их найма. А открыв следующую дверь, я замер в изумлении, увидев, как маленькая девочка с улыбкой на лице вертит перед собой тремя огненными шарами. Но ведь я даже не почувствовал никакого проявления магии! Вот, что значит, находиться в теле, лишенном магических способностей.

Вероятно, на дверь было наложено какое-то плетение, которое я нарушил, потому что эльфийский наставник тут же повернулся ко мне и спросил:

— Госпожа Лисецкая, вы что-то хотели?

Неуемное любопытство вызвало у меня желание понаблюдать за процессом обучения магии и заодно сравнить его с тем, который я видел в Марахе и в школе Подгорного королевства. Ведь глупо упускать такую отличную возможность. Поэтому я вошел в класс и уточнил у мага:

— Я вам не очень помешаю, если немного понаблюдаю за уроком?

Эльф усмехнулся:

— Ну, я не обещаю интересного зрелища, потому что к плетениям для работы с водой мы перейдем только на следующей десятице, но вы можете присесть куда-нибудь и посмотреть, как дети овладели простейшими плетениями огня.

Воспользовавшись приглашением, я взял стул у стены и поставил рядом с первым рядом парт. Дети возбужденно загомонили, обсуждая мое появление. Среди детских голосов я даже услышал выражение "тетя Снежана", поэтому послал графине свое искреннее одобрение проделанной работой. Та ничего не ответила, но я ощутил, что она польщена похвалой. А эльф обратился к ученице:

— Спасибо Лая, ты молодец. Сегодня у тебя получилось просто замечательно, поэтому завтра ты продемонстрируешь это плетение на тренировочной площадке, а сейчас садись на место.

Радостная девчушка вприпрыжку поскакала обратно, а учитель выбрал себе новую жертву — немного флегматичного толстого пацана лет восьми и пригласил его выйти перед всеми и показать, что он усвоил. Чтобы ничего не пропустить, я активировал плетение магического зрения и начал наблюдать за тем, как перед мальчиком формируется остов плетения огненного шара. Однако я сразу заметил нечто странное, потому что этот остов был дублированным. Нити каркаса буквально сливались друг с другом, но все-таки представляли собой два плетения, которые пацан совмещал в одно, даже не задумываясь над этим. Странно, что вся конструкция у него сразу же не развеялась, видимо, плетение было настолько простым, что не разрушалось, даже будучи в некоторых местах удвоенным. А вот преподаватель этого совсем не замечал, как раз в этот момент пытаясь утихомирить какого-то ученика, попытавшегося сформировать перед собой сразу пять огненных мячей.

Наконец, плетение было готово, но стало расплываться, что было весьма закономерно, поэтому пацан слегка подумал, а потом присобачил еще несколько силовых линий и один блок, который, как ему показалось, должен был заполнить дырку в структуре. Его действия повергли меня в шок, потому что плетение вдруг перестало расплываться и обросло несколькими шипами, получившимися из лишних линий. Посмотрев на лицо пацана, я понял, что он сам не ожидал такого результата. Невероятно, но я быстро разобрался в том, что он сделал — тот примитивный блок, которым он заполнил структуру, был аналогом блока самовоспроизведения, которыми я только недавно изуродовал плетение Темноты. Но только в десяток раз проще, а для такой структуры хватило и этого. А вот те линии, которые он добавил для поддержания формы очень походили на плетение горного разрушителя.

И тут эльф обернулся к ученику и спросил:

— Ну, Корик, покажи мне, что у тебя получилось.

— Нет! — воскликнул было я, но слегка опоздал.

Корик наполнил свое плетение силой, а так как он был весьма неслабым одаренным, то ее оказалось даже больше, чем достаточно, чтобы плетение самопроизвольно активировалось. Яркий и дико вращающийся шар, с острыми огненными иглами, рванулся прочь от своего создателя, только чудом его не покалечив, и отправился по ломанной траектории в толпу детей. Взвинтив восприятие, я увидел, что все они жутко перепугались, но даже и не попытались накинуть на себя защиту. Моментально сформировав перед детьми плетение щита, я понял, что наполнить его достаточным количеством силы просто не смогу, потому что канал не позволяет мгновенный переброс большого количества энергии. Но я влил все, что сумел вытянуть за эту секунду, надеясь, что этого хватит.

Мне повезло. Хотя щит и не развеял плетение Корика, но все же сумел отбить огненный шарик, который взвился под потолок и начал проделывать в нем дыру, рассыпая штукатурку во все стороны. Попытавшийся было разрушить структуру своего ученика эльф не преуспел, вместо этого развеяв мой щит, который мне срочно пришлось оставить. Не теряя времени, я стал формировать ловчую сеть, которая как раз и была предназначена для того, чтобы собирать в нее подобные сгустки магии. Силу по связывающему нас со Снежаной каналу я теперь тянул без перерыва, стараясь не повредить ее потоком плетение клятвы.

Как только я закончил формирование магической структуры, шарик вновь поменял направление, оторвался от потолка и полетел, наматывая витки спирали, прямо ко мне. Я набросил на него готовую сеть, влив в нее часть энергии, однако шарик с легкостью прорвал ее, даже не заметив. Эльф попытался накинуть нечто подобное, но только гораздо мощнее и также не преуспел — шарик все также летел в меня. Тогда я сформировал вокруг себя кокон, так как он потреблял мало энергии и слегка повернулся, чтобы устроить грамотный рикошет. Я успел это сделать лишь благодаря ускоренному восприятию, а в следующий миг колючий огненный шарик ударился в меня и, отскочив от защиты, вонзился в пол.

Понимая, что ни развеять, ни задержать его у меня не получится, потому что плетение не имело привязки и от этого стало еще более устойчивым, я запустил в прогрызающий пол снаряд воздушный кулак, огненную стрелу, слабое лезвие и еще некоторую мелочь. На большее у меня не было энергии и времени, чтобы ее накопить. Но на все это творение Корика никак не отреагировало, а казалось, только больше набирало силу. Пара плетений, брошенных эльфом, тоже не дали никакого результата, поэтому я попробовал последнее средство — поднял захватом небольшой кувшин с водой, стоявший на столе преподавателя, вспомнив, как действует жидкость на некоторые плетения.

Однако я так и не успел окатить буйную магическую структуру, старательно прогрызавшую пол, потому что огненный шар вновь поменял направление движения и, сделав круг по комнате, полетел в первые ряды испуганных детей. Понимая, что больше ничего не остается, я выплеснул воду из кувшина и применил одно хитрое плетение эльфов, которому меня пытался научить мой учитель. Прыгнув навстречу активному порождению магии, я видел, как из воды формируется длинный клинок. Протянув руку, я подхватил этот меч и наполнил его всей доступной мне силой, а потом просто рубанул по приблизившемуся шару, разрывая его структуру. С тихим хлопком плетение лопнуло, окатив огнем одну из парт, а я приземлился на пол и перекатился, гася инерцию. Вскочив на ноги, я прыгнул к горящей парте и опрокинул ее, подхватывая одной рукой сидевшую за ней девочку лет шести, а второй бросая водяной клинок прямо в огонь.

Вроде получилось. Воды было много, поэтому пламя слегка стихло. Остановившись и сбросив ускоренное восприятие, я краем глаза наблюдал за тем, как спохватившийся эльф тушил пожар, а сам в это время осматривал спасенную. Огонь ее почти не задел, и только на рукавах платьица виднелись небольшие подпалины, но так как синтетики в этом мире не наблюдалось, девочка в итоге отделалась легким испугом, избежав серьезных ожогов. Поставив ее на пол, я повернулся к эльфу, чувствуя, как девочка тут же обняла меня за ноги и спрятала лицо в юбке Снежаны. Успокаивающе гладя ее по золотистым волосам, я ехидно произнес, глядя на фантарского мага:

— И кто тут мне обещал, что не будет ничего интересного? По-моему очень даже зрелищно получилось и необычайно весело. Правда, дети?

Глава 19. Снова в Империю

Начавшие приходить в себя от испуга ученики поддержали меня нестройным хором голосов, зашевелились, кто-то начал вытряхивать из волос штукатурку, а вот эльф все еще выглядел ошарашенным. Он замер посреди комнаты и внимательно рассматривал меня, сканируя всеми доступными ему способами. Наконец ушастый подобрал челюсть с пола и сказал:

— Госпожа Лисецкая, я не знал, что вы настолько искусно владеете магией. Я весьма удивлен и...

— А вот меня удивило то, что в обучении магии в нашей Школе сначала начинают с атакующих плетений, а уже потом переходят к защитным, — перебил я ушастого. — Это где же такая методика? В Фантаре? Значит, там обучение вроде естественного отбора — кто выжил, тот и попадает на следующий курс? В общем, так, пока все, я подчеркиваю, все ученики не овладеют хотя бы простейшим плетением защитного кокона, ни к каким атакующим структурам не переходить! Изучайте другие, менее опасные плетения, тем более что их просто тьма тьмущая. Сосредоточьтесь на бытовой магии, преподайте им основы магии жизни, но только не показывайте больше боевую! Путь бытовые плетения не такие красочные и эффектные, но и вреда от них на порядок меньше. Иначе такими темпами вы через месяц научите их огненному смерчу.

Повернувшись к девочке, я спросил:

— Ты как?

Та радостно улыбнулась, вытирая показавшиеся слезы, и радостно воскликнула:

— А вы здорово умеете прыгать, тетя Снежана! Научите меня?

Чтобы не расстроить малышку, я ответил:

— Для этого будет нужно много тренироваться, поэтому ты пока научись грамотно ходить, бегать и падать, а уже потом наступит время прыжков.

— Я буду стараться! — серьезно заявила девочка, а я, убедившись, что она вполне пришла в себя, пошел к забытому всеми Корику.

Сделав несколько шагов, я едва не упал, запутавшись в длинной юбке, хотя, что странно, во время прыжков она мне совершенно не мешала, и буркнул себе под нос:

— А штаны все-таки лучше и удобнее!

Подойдя к мальчику, который ярко покраснел от стыда и смущения, поняв, что натворил, я торжественно сказал:

— Поздравляю с успехом! Ты только что придумал плетение, с которым едва смогли справиться два опытных мага! Если научишься всему, что говорят твои наставники, станешь в будущем великим магом-изобретателем. Только пока больше такого не делай, ведь ты же не хочешь, чтобы твое следующее творение разнесло всю Школу по камешкам?

Пацан замотал головой, а потом робко спросил:

— А как это у меня получилось? Я ведь хотел только огненный шарик.

— Вот смотри, — начал я ему объяснять, формируя плетения и их элементы. — Это — обычный огненный шар, а рядом — плетение горного разрушителя. Видишь, они слегка схожи. Однако ты в момент создания сформировал две основы, что привело вот к такому результату. Заметь, теперь плетения стали более похожими друг на друга. А потом ты добавил еще несколько лишних линий и вот этот блок. Кстати, как ты вообще додумался до него?

— Само получилось, — ответил Корик, с восторгом разглядывая мои плетения.

— Дело в том, что этот блок отвечает за самовосстановление, поэтому плетение оказалось так сложно разрушить. В общем, твое изобретение получилось весьма необычным. Но ты его сделал слишком простым, поэтому оно мало того, что перестало тебе подчиняться, но и стало разрушать все вокруг. Чтобы сделать все правильно, нужно... А ну-ка, давай с тобой попробуем довести это плетение до ума! — внезапно загорелся я и начал проводить манипуляции со структурой. — Вначале каркас немного расширим, чтобы была возможность затолкать в него много нужного, потом добавим еще больше силовых линий, чтобы повысить убойность, и обязательно присоединим блок привязки к магу, иначе оно может попасть даже в своего создателя, затем построим еще пару необходимых блоков, которые характерны только для разрушителя. Вроде бы получилось неплохо, как считаешь? И даже перестало расплываться, как у тебя вначале. Но все равно мы добавим еще и блок самовоспроизведения и поддержания структуры, но только не так, как это сделал ты, а его полный вариант, для чего поместим в него образ полного плетения и обеспечим твердое взаимодействие с деталями. Вот и все, плетение готово.

Перед нами появился большой футбольный мяч, ощетинившийся иглами во все стороны. Он выглядел очень грозно и опасно, но казался каким-то несовершенным. Если изначальные плетения были четкими и очень симметричными, то это было каким-то неравномерным, поэтому создавалось впечатление, что центробежная сила при активации будет сильно его раскачивать.

— А вот тут чего-то не хватает, — внезапно заявил Корик и ткнул пальцем прямо в середину мяча, едва его не развеяв. — Только не могу понять, чего.

— А ведь, правда! — изумился я. — Но структура уже полная, поэтому мы можем добавить туда только блоки-накопители, чтобы усилить процесс впитывания силы от плетений, которые попробуют остановить наше творение. Вот так.

Я сформировал еще десяток блоков в относительно пустом месте. Теперь плетение было почти идеальным, поэтому, повертев его в разные стороны, я сказал:

— А теперь попробуем наполнить его силой, — в этот момент, обернувшись к детям, внимательно следившими за нашими экспериментами, я добавил. — Кстати, если вы еще не знаете, наполнять плетения энергией нужно только тогда, когда есть уверенность в том, что все было сделано правильно. Иначе можно создать что-нибудь не то, а потом очень об этом жалеть, глядя на дымящиеся руины, оставшиеся от вашего дома. Но самое главное, нельзя активировать абсолютно незнакомые плетения! Просто многие структуры являются весьма похожими друг на друга, поэтому даже если вы чувствуете, что начинаете угадывать отдельные элементы, все равно лучше ничего не делать и посоветоваться со знающими магами. А то будете думать, что это освежитель воздуха, а при активации он окажется поглотителем материи. Неприятный получится сюрприз. Ну а это плетение мы создали сами, видели, как оно работает, поэтому риск минимален. Итак...

Я влил силу в творение, вытянув ее из канала клятвы. Шарик завертелся, окутался огнем, но никуда лететь не спешил, потому что привязка была четкой. Полюбовавшись на него, я заставил его облететь вокруг себя, а затем подняться повыше и там потанцевать немного. Восторженные голоса детей показали мне, что шоу удалось. Подхватив магическим захватом покалеченную огнем парту, я поставил ее подальше, а потом запустил в нее шарик. Результат был фантастическим! В парте образовалась огромная дыра, а плетение, разбросав щепки по всей комнате, даже не заметило преграды. Решив, что на сегодня хватит, я развеял шарик, повернулся к эльфу и холодно сказал:

— Надеюсь, что вы примете к сведению мои рекомендации.

— Не сомневайтесь, госпожа Лисецкая. Но позвольте спросить, кто вас научил так великолепно разбираться в конструировании плетений?

— Мы с вами потом об этом поговорим, — сказал я, понимая, что Снежане еще предстоит долгая беседа с ушастым, но уже без моего участия. — А сейчас не буду вам мешать. Надеюсь, что к концу этой десятицы дети уже научатся создавать защитный кокон и будут готовы его мгновенно активировать в любое время дня и ночи.

— Приложу к этому все усилия, — кивнул эльф и проводил меня взглядом до выхода.

Снежана за все это время не произнесла ни слова, то ли не желая мешать, то ли все еще не прийдя в себя от шока, вызванного моими действиями. Кстати, во время всех этих прыжков я еще раз успел оценить ее великолепную спортивную форму, без которой мне пришлось бы туговато. Покинув комнату, я осторожно притворил дверь за собой, и смущенно спросил у графини:

— Я не слишком вас опозорил перед эльфом?

Но в ответ раздался искренний смех, серебристыми колокольчиками зазвеневший у меня в голове... Вернее, в сознании, так как я все еще находился в чужом теле. Отсмеявшись, Снежана радостно заявила:

— Алекс, это было просто замечательно! Мало того, что вам удалось спасти целую младшую группу одаренных, так еще и поставить на место этого гордеца Лановиаля, который попил немало моей кровушки. Я же с ним даже разговаривать нормально не могу! Среди всех эльфийских наставников он самый высокомерный и заносчивый. Это вам повезло увидеть его на занятиях, ведь с детьми он становится более похожим на человека... в смысле, на нормального эльфа. Но вот наедине со мной он постоянно демонстрирует такой сплав презрения, наглости и превосходства, что была бы моя воля, выгнала бы его к демонам уже через два дня после начала работы в Школе!

— Так почему же вы этого не сделали? Или не вы тут самая главная? — удивился я.

— Дело в том, что фантарских учителей магии некем заменить, — пожаловалась Снежана, — Поэтому мне уже год приходится терпеть такое отношение ко мне.

— А почему оно вообще возникло? — спросил я, продолжая путь по залу. — Ведь не на пустом же месте? Насколько я знаю, эльфы хоть и горды не по годам, но все же стараются не выходить за рамки приличий.

Графиня с готовностью пояснила:

— Точно я не могу сказать, но догадываюсь, что он увидел метку клятвы на моей ауре, и поэтому всегда презирал, считая рабыней. Но сегодня вам удалось основательно сбить с него спесь. Наверняка теперь Лановиаль будет бегать за мной и пытаться выведать, как же это я из бездарности вмиг превратилась в умелую магичку. Думаю, он все ногти на своих руках сгрызет, пытаясь понять, почему раньше этого не смог заметить... Полагаю, десятицы подобных переживаний будет для него достаточно, а потом, конечно, придется рассказать ему все.

Я вздохнул и ответил:

— Нет, этот эльф не выглядит дураком. Так что, если не добьется объяснений от вас, все равно уже сегодня-завтра догадается, что это все результат действия клятвы. Особенно, если детально вспомнит ваше поведение на уроке, ведь я там допустил несколько грубейших ошибок. Так что сразу после окончания занятия ждите Лановиаля в гости, и расскажите ему все. Поверьте, осознание своей вины за невнимательность позволит ему хотя бы пригасить свое высокомерие по отношению к вам. А если вы еще расскажете, что я применил полный вариант плетения клятвы верности, то, вполне возможно, больше никогда не ощутите презрения со стороны ушастого.

— Боюсь, вы не знаете Лановиаля, — грустно вздохнула Снежана. — Уже завтра он перейдет к своей излюбленной манере общения, и будет цедить слова сквозь зубы, как будто является, по меньшей мере, наследником короля.

— Ну, тогда у меня еще найдется, чем его удивить, — обнадежил я графиню. — И вообще, вернитесь в свое тело, потому что я не знаю, куда дальше идти, а осматривать Школу мне что-то уже расхотелось.

— А как это сделать?

— Просто попытайтесь пошевелиться, — подсказал я.

Графиня выполнила указания, и я почувствовал, что можно оставлять контроль над ее телом. Когда я расслабился и стал обычным наблюдателем, сохранив только зрение и слух, Снежана слегка покачнулась, но потом уверенно пошла к одной из дверей на противоположной стене зала. Машинально я отметил, что походка у нее совсем другая, нежели у меня, так что эльф, проанализировав все произошедшее в комнате для занятий, наверняка догадается о том, что произошло на самом деле.

— Алекс, спасибо вам за детей, — внезапно сказала графиня, открывая нужную дверь, за которой оказался узкий коридор.

— Я же сказал, пока еще не за что, — недовольно ответил я.

— Нет, вы не поняли. Я говорю об одаренных в той комнате. Ведь если бы не вы, кто-то из них мог серьезно пострадать. Спасибо, что помогли им уцелеть... А я еще позволила себе допустить эгоистичную мысль, что вашими стараниями мы неоправданно теряем время... Простите меня, я была не права. Но скажите, вы сделали это специально? Вы знали о том, что должно произойти?

Я поразился тому, куда графиню завели рассуждения. Хотя, со стороны наверняка все так и выглядело.

— Нет, я ни о чем не догадывался, — разочаровал я Снежану. — И хотя во мне течет кровь провидца... даже двух, но я еще никогда не сумел увидеть будущее, как это ни печально. Так что в этот класс меня привело лишь неуемное любопытство и чрезмерная наглость.

— Что ж, Алекс, я все равно рада, ведь именно они позволили вам спасти детей. Поэтому спасибо еще раз и прошу, прислушайтесь к себе. Не хотите куда-нибудь еще заглянуть по дороге в библиотеку?

Я рассмеялся и ответил:

— Нет, никуда... Хотя, в туалет бы совсем не помешало... Ой, простите, это я слишком сильно прислушался.

На этот раз Снежана рассмеялась слегка смущенно, а я, чтобы сменить тему, задумчиво сказал:

— А вот знаете, какая мысль мне пришла в голову? Может быть, именно я косвенно стал причиной всего произошедшего? Ведь я давно подозреваю наличие у себя потрясающего везения с противоположным знаком.

— Это как? — заинтересовалась графиня.

— К примеру, если на протяжении долгого ровного пути мне попадется всего один камешек на дороге, я обязательно об него споткнусь. Если мне вдруг захочется переночевать в тихой и спокойной деревушке, на нее обязательно нападет какая-нибудь мерзость. А если в округе появится дракон, то только для того, чтобы я, как новоиспеченный охотник за нечистью, отправился на него взглянуть. Из всего этого вытекает вполне логичный вопрос — а создал бы Корик свое плетение, если бы меня не было в комнате?

— Не думайте об этом, Алекс, — уверенно сказала Снежана. — Если вы и обладаете этой странной способностью, то, возможно, она позволяют вам не провоцировать подобные неприятности, а всего лишь оказываться в нужном месте, чтобы исправить их последствия. Об этом вы не задумывались? И то, что вам представляется невезением, для других выглядит как чудесное избавление от беды с вашей помощью. Так быть может это счастье, иметь подобный дар и, благодаря ему, помогать остальным?

— Ага, быть во все дырки затычкой, — недовольно проворчал я. — Нет, все-таки мой вариант нравится мне гораздо больше.

За время беседы мы успели дойти до еще одной лестницы, спуститься этажом ниже и остановились возле массивных дубовых дверей. Открыв их, Снежана вошла внутрь и позволила мне оглядеться. Это помещение оказалось огромной библиотекой, почти такой же, как в королевском дворце Марда. Вот только вместо столика и кресел стояли десяток больших столов с магическими светильниками на них, образуя нечто вроде читального зала. Да, все-таки хорошо, когда есть магия! Как вспомню полутемный подвал дворца, где хорошо только зрение портить...

— Госпожа Лисецкая? — раздался старческий голос. — Что вас привело ко мне на этот раз?

Обернувшись, мы со Снежаной увидели сухонького лысого старичка в чопорном костюме и с тросточкой, по всей видимости, хранителя библиотеки.

— Сущие пустяки, Аркивус. Мне нужна подробная карта Империи, — сказала графиня.

— А также юга материка, если можно, — добавил я, поспешно перехватив управление телом Снежаны.

— И что, последняя также должна быть подробной? — иронично усмехнулся старичок.

— Будет достаточно и четких контуров побережья, — ответил я ему.

— Сейчас принесу, подождите немного

Аркивус легонько поклонился и мелкими шажками направился вглубь библиотеки, помогая себе тросточкой.

— А зачем вам карта юга? — поинтересовалась графиня, вновь получив свое тело назад и присев на один из стульев.

— Стыдно признаться, но я уже полмесяца не представляю, где нахожусь, — сказал я в ответ.

— Как же так вышло? — удивилась Снежана. — Вы заблудились?

— Нет, просто меня доставили по воздуху на скалы где-то на юге, поэтому я никак не могу сориентироваться даже приблизительно, — ощутив любопытство графини, я поспешил добавить: — Я вам потом расскажу об этом случае со всеми подробностями.

Старичок вернулся быстро, притащив с собой два огромных тубуса, размерами больше него самого. Сдвинув один из светильников, он ловко открыл первый и достал карту, которую аккуратно расстелил на столе. Вот это было полотно! Самая подробная карта из всех, что я когда-либо видел в этом мире. На ней тщательнейшим образом были указаны все города, нарисованы горы и леса, отмечены большие и маленькие реки. Если бы я задумал наступать на Империю, то планировал бы войну, ориентируясь именно по этой карте.

Воспользовавшись удобной возможностью, я начал внимательно рассматривать полотно, фрагмент за фрагментом отпечатывая в памяти все названия, все обозначения и отмеченные границы баронств, графств, герцогств и прочего, ведь, слава всем богам, они тоже оказались старательно подписаны. Снежана не мешала мне, предоставив полную власть над телом, поэтому я работал как громадный сканер, и минут за десять перенес всю карту себе в память, справедливо полагая, что это мне пригодится в будущем. Под конец процесса я даже обнаглел и забрался на стул, чтобы охватить всю карту взглядом сверху и добиться правильного совмещения всех усвоенных кусочков. На вопрос смотрителя, я только отмахнулся и буркнул:

— Подождите, я еще не все запомнил.

А спустя еще пару минут я удовлетворенно улыбнулся, осознав, что в любое время смогу воспроизвести эту карту у себя в сознании, слез со стула и сказал Аркивусу:

— Давайте следующую.

Тот посмотрел на меня слегка удивленно, а потом стал бережно скручивать карту. Не теряя времени, я представил ее мысленно, выделил земли графства Уларо и спросил Снежану:

— Это оно? А то мардинанские художники могли и перепутать.

— Да, — обрадовала меня графиня. — Вот только границы его несколько неточны, потому что двух деревень справа уже нет, они отошли соседу, зато с севера добавился большой лес, который Нирамо выиграл на охоте у старого Громеса. Но это случилось лет пять назад, а карта, которую вы видели, была нарисована много раньше.

— Ладно, это несущественные мелочи, — сказал я. — А где находится сам граф? У него есть какой-то город, где он живет, или поместье?

— У семьи Нирамо есть собственный родовой замок, построенный еще до Великой Войны, — просветила меня Снежана. — Он находится в самом центре графства и окружен небольшим городком и тремя деревнями с разных сторон. Не переживайте, если окажетесь во владениях Уларо, вам каждый крестьянин покажет, как проехать в замок графа.

Ну, если он настолько большой, что им можно гордиться, то наверняка я смогу его заметить с воздуха. Главное только направление правильно выбрать, а то я отчего-то подозреваю, что похожих замков в округе до фига и больше.

— Прошу, госпожа! — сказал смотритель, расстелив на столе вторую карту.

Она была чуточку поменьше, и выглядела очень схематичной. На ней не находилось почти никаких названий, зато был изображен весь юг материка, исключая часть, располагавшуюся на дальнем востоке. Видимо, туда картографы еще не добрались, или просто места на листе не хватило. Внимательно оглядывая береговую линию, я искал на ней знакомые очертания, но отчего-то не находил. Дело в том, что на юге было несколько полуостровов, выступающих далеко в океан. Три из них были большими, а остальные являлись просто мысами. Осложнялось определение местонахождения гнезда еще и тем, что контуры береговой линии были очень жирными, а это скрывало мелкие детали.

Поглядев на средний скалистый полуостров, являющийся крайней южной точкой материка, я решил, что именно там находится гнездо моей стаи. Осталось только выяснить направление.

— Уважаемый Аркивус, не могли бы вы сделать мне еще одно одолжение и показать, где находится столица Империи относительно этой карты? — спросил я смотрителя.

Старик бросил взгляд на карту, потом обошел стол и ткнул пальцем в пустоту за ним.

— Где-то здесь, — сказал он. — Но может быть и немного ближе.

Отлично, тогда графство Уларо намного восточнее и слегка южнее, если я правильно запомнил карту, а в этом сомневаться не приходилось. Учитывая, что Лар нес меня примерно часов семь от района города Кальсота до гнезда (это приблизительно, конечно), то до назначенной точки мне придется лететь часов пятнадцать, так как это вдвое дальше. Нормально, за день можно управиться. Однако сегодня я уже точно никуда не вылечу, отдохну ночь, а прямо перед рассветом рвану за дочками Снежаны.

— Все, — сказал я графине. — Я выяснил нужное, поэтому скажите мне только одно, отдаст ли Нирамо ваших детей первому встречному, или же есть какой-то секретный код, пароль-отзыв, или что-нибудь подобное?

— Нет, что вы, — удивилась Снежана. — Просто побеседуйте с графом, расскажите ему, как я устроилась, и передайте, что я очень хочу их увидеть. И еще... пожалуйста, возьмите с собой немного денег, чтобы отблагодарить графа за его любезность.

Последние слова графиня произнесла с некоторым чувством стыда — наверняка вспомнила мои недавние слова о друзьях.

— Сколько? — уточнил я. — Тысячи золотых хватит? Или же нужно больше?

— Конечно, хватит, — отозвалась графиня. — Я вам их сразу же верну!

— Снежана... — укоризненно протянул я.

— Простите, Алекс, не хотела вас обидеть.

— Тогда до встречи. Сроков я не загадываю, так как не знаю, как долго мне придется искать это графство, но сделаю все возможное, чтобы доставить вам ваших детей как можно быстрее.

Сказав это, я вернулся в свое тело и открыл глаза. Солнце давно клонилось к закату, через несколько часов на скалы должна была опуститься ночь, поэтому я повернулся на бок, поглядел на все еще занимающихся очисткой камней драконов, и скользнул в объятия своей подруги. Когда же я открыл глаза в следующий раз, то обнаружил, что прекрасно выспался и отдохнул после сражения и последовавших за ним событий. Ночь уже подходила к концу, небо потихоньку светлело, но я не собирался ждать рассвета, поднялся и, с удовольствием потянувшись, осмотрелся вокруг.

Меня окружали чешуйчатые тела, в живописном беспорядке укрывшие ближайшие камни. Видимо, драконы решили сегодня спать не в пещерах, а под открытым небом, опасаясь шершан, которые все еще могли обнаружиться в гнезде. Да и вообще, половина пещер оказалась срезана моими стараниями и превращена в груду щебня внизу, так что в гнезде стало не так уютно. Закрыв свои мысли, чтобы никого не разбудить, я аккуратно выбрался с этого лежбища, никому ничего не отдавив, и подошел к стоявшему на страже в полном одиночестве Сару. Драконы оказались сообразительными и догадались про необходимость дежурства.

— Выспался, Алекс? — спросил меня хранитель покоя стаи.

— Ага, — кивнул я. — Мудрейшая и Лас вернулись?

— Вон там спят, — кивком показал Сар. — Можешь не беспокоиться, когда укладывались ночью, они чувствовали себя превосходно.

Я оглядел скалы, на которых только грязные пятна напоминали о бушевавшей битве и заметил:

— А вы хорошо постарались.

— Это же наш дом, — просто сказал дракон. — Хотя, он уже никогда не будет прежним.

Но я-то прекрасно понимал, что крылатые уже потеряли свой дом, просто об этом еще не догадывались. На славу потрудился некий дракономаг, разрушая его, но вскоре постараются разлагающиеся шершаны, которые точно выгонят стаю из гнезда. Однако до этого момента я не буду говорить драконам ни о чем. Пусть сами осознают ситуацию в полной мере. И вот только тогда, когда у них совсем не будет альтернативы...

— Скоро рассвет, — сообщил Сар. — Ты уже придумал, какой танец будет сегодня?

— Нет, в этот раз вы будете летать без меня, — огорчил я дракона. — Мне нужно срочно отлучиться.

— Надолго? — обеспокоился Сар.

— Еще не знаю. Может быть, на пару дней, а может, чуть дольше. Последи тут за всем, ладно? И попробуй сегодня заставить Лара раскрыться. Просто, чтобы попробовать. Только смотри не испугай его, скажи, что это я попросил заменить меня в совместном полете. И еще, если вдруг решишь, что завтра нужно будет уводить стаю со скал в лес, умоляю, не мешкай, иначе нерешительность может стоить жизни нескольким драконам. Попробуй убедить Мудрейшую, что так будет лучше, и передай ей, что когда я вернусь, все наладится.

Сар спросил меня встревожено:

— Алекс, я не понимаю, о чем ты говоришь. Будет новое нападение? Или нечто более страшное? Почему нам придется оставить гнездо?

— Ты скоро сам все поймешь, — ответил ему я, глядя с улыбкой на спящих драконов. — Главное только запомни, что потеря гнезда — это еще не конец для стаи.

— Алекс, ты что, собираешься нас покинуть? Зачем ты мне это говоришь?

Я вздохнул и ответил:

— Сар, я бы хотел остаться с вами до конца жизни, но просто не смогу... Найдя свой дом в прошлый раз, я продержался в нем чуть больше полугода, а потом постыдно сбежал, потому что там стало скучно. И мне очень не хочется, чтобы все это повторилось вновь. Да, вы мне стали очень дороги, и я не хочу потерять родную стаю, но у меня есть свой путь и своя цель. И вскоре мне придется покинуть вас и идти дальше, — я перевел взгляд на печального дракона и добавил: — Но это случится не сегодня.

Я сменил тело, расправил крылья и сказал дракону:

— До встречи, Сар. Я постараюсь не задерживаться.

— До встречи, Алекс, — последовал ответ. — Ты только возвращайся, ладно?

Усмехнувшись, я спрыгнул со скалы и поймал ветер, а потом набрал высоту и развернулся в сторону необъятных просторов Империи, в которых затерялось маленькое графство Уларо, куда и лежал мой путь.

Мерно взмахивая крыльями, я полетел на северо-восток, думая о том, как же уговорить драконов контактировать с гномами. Насколько было известно, все попытки объединения с магами заканчивались очень плохо, а в результате страдали как одаренные, так и сами драконы. Но вот про попытки контактов с людьми или другими разумными расами этого материка никто не упоминал. Ни Темнота, ни Мудрейшая. Только древний трактат Темного мага позволял усомниться в том, что такие попытки не предпринимались. Но ведь все они сводились к тому, что человек или группа людей хотела приручить дракона или же вступить с ним в союз, но у меня же совсем иной случай — назревает полноценный контакт двух рас. Понятно, что от него могут выиграть все, вот только меня терзают смутные сомнения по поводу того, что драконы захотят поселиться в самом центре Подгорного королевства. Да и в отношении гномов еще неясно — будут они видеть в драконах своих союзников, или же только хищных и прожорливых тварей.

В общем, причин для раздумий было много, вариантов моих действий — еще больше, но выбрать какой-то один никак не удавалось. Да, я уже решил, что переселю драконов в горы, чего бы мне это не стоило, но оставался вопрос — как их заставить пойти на это? Родное гнездо они бросать не захотят, причем даже с ослабевшим источником. Просто останутся и будут надеяться, что он восстановится. Да и понятно, ведь они обитали в нем тысячи лет, и тут любые уговоры не смогут помочь. Это люди могут легко сорваться с насиженных мест и перебраться туда, где получше, а у крылатых совсем другое мировоззрение. Насколько я знаю драконов, они просто не захотят расставаться с океаном, с прекрасными охотничьими угодьями, да и свою работу не оставят, ведь долг зовет их присматривать за зверолюдьми. Слуги создательницы, блин! Так что я думал, оставлял за своим хвостом десятки и сотни километров, но пока в мою голову ничего путного не приходило.

Взошло солнце. Перебрав десятки сценариев, я понял, что все они разбиваются о психологию драконов. Пока они сами не захотят найти себе новое гнездо, ничего у меня не выйдет, так что остается только ждать и надеяться, что как только груда тел под скалами начнет разлагаться, этот запах станет достаточным стимулом для появления такого желания. А когда еще Мудрейшая заговорит об источнике... В общем, нужно забыть об этой проблеме на пару дней, а там видно будет. Решив на этом покончить с раздумьями, я продолжил мерно взмахивать крыльями, рассматривая землю подо мной. По пути сначала попадались только дикие земли, с редкими поселениями первобытного типа, но потом начали появляться вполне цивилизованные деревни, города, отдельные замки и крепости.

Первое время было интересно смотреть на них сверху, но потом стало очевидно, что деревни не сильно отличаются друг от друга, города в основном похожи, а замки и крепости вообще как будто под копирку строили. В общем, когда солнце перевалило зенит, я отдался во власть скуки, сводивший челюсти в непроизвольных зевках. По моим подсчетам, прошло всего часов девять с того момента, как я вылетел из гнезда. Остро встал вопрос, как бы скоротать оставшееся время, но на ум ничего не приходило. Я попробовал сперва вспомнить несколько песен, после воспроизвести в деталях карту Империи, а потом неожиданно для себя отключился. Нет, я не заснул, и не потерял сознание. Я продолжал взмахивать крыльями, но мое сознание выключилось от скуки.

Не было ни мыслей, ни чувств, словно запрограммированный автомат я летел вперед. И только спустя часов шесть я внезапно осознал, что нужное время давно прошло, а мои крылья начали гудеть от усталости. Подивившись, как быстро пролетело ожидание, я прислушался к себе и обнаружил, что сознание полно сил и эмоций, как будто после хорошего сна. Не став забивать себе голову причинами пробуждения еще одной способности, но поставив галочку на будущее, я немного снизился и начал разглядывать земли подо мной. Судя по всему, графство уже должно было показаться, но у меня что-то не получалось его обнаружить. Нет, подо мной изредка появлялись замки, но рядом с ними не находились нужные три деревеньки и город, поэтому я продолжал лететь дальше.

Спустя полчаса стало понятно, что я банально заблудился. Не нужно было выключаться на лету, потому что теперь я даже не предполагал, над какой частью Империи нахожусь, а поэтому не мог и приблизительно определиться на местности. Несмотря на все усилия, я все никак не мог соотнести проплывающие подо мной земли с картой. Так что было вполне возможно, что я пролетел это долбанное графство, не заметив его. Придя к такому выводу, я развернулся и отправился обратно, слегка сместившись на восток. Но успеха это мне не принесло, Уларо не желало попадаться на глаза.

Тогда я решил сесть, сменить облик и спросить у аборигенов дорогу. Вот только вариант приземления рядом с деревней отпадал сразу же. Там поднялся бы такой переполох, что никаких внятных ответов я бы точно не получил. В городах опускаться вообще было смерти подобно, а приземляться неподалеку от них, так, чтобы жители не заметили дракона, и потом тащиться пешком было лень. Именно поэтому я решил подыскать на дороге какого-нибудь путника, который мог бы стать неплохим источником информации. Летая спиралью над дорогами через лес, я высматривал добычу. Крестьян я отбрасывал сразу же, потому что они, как правило, дальше первого крупного города не ездят, но других кандидатов пока не было.

Тогда я поднялся повыше и вдруг обнаружил хороший утоптанный тракт. Решив, что по такому много кто ездит, я свернул к нему и принялся высматривать будущего информатора. К сожалению, тракт был пустым, и только вдалеке виднелась кавалькада всадников. Но их я сразу сбросил со счета, потому что ради утоления любопытства странника бомжеватого вида они не то что останавливаться, даже слушать не станут. Однако других путешественников на дороге не было, поэтому я решил полететь дальше, надеясь на удачу.

И в этот момент я вновь окинул взглядом кавалькаду, заметив рядом с ней непонятное шевеление. Ради интереса развернувшись к всадникам, я понаблюдал, как перед ними вдруг слаженно рухнули целых два раскидистых дерева, преграждая путь, а из кустов и деревьев по краям дороги вдруг посыпались стрелы. Похоже, я стал свидетелем разбойничьего нападения, что было весьма интересным. Я даже снизился, чтобы не упустить ни малейшей детали, и принялся наблюдать за крайне любопытным зрелищем.

Всего всадников было больше двух десятков, причем они являлись профессиональными воинами, потому что весьма оперативно среагировали на нападение. Стрелам удалось достать только двоих, которые упали в дорожную пыль, а все остальные попали в лошадей. Воины вмиг организовано соскочили с седел и начали стрелять в ответ из своих арбалетов, причем довольно удачно, потому что с деревьев, словно спелые груши, посыпались мертвые тела. Вскоре безрезультатный обстрел с обочины и вовсе прекратился, а из кустов повыскакивали больше четырех десятков разбойников. Последние были довольно неплохо вооружены. Не топорами и вилами, а вполне приличными мечами и саблями. В общем, создавалось впечатление, что это весьма организованная шайка.

Всадники, еще в первую минуту боя лишившиеся почти всех своих лошадей благодаря стрелам нападавших, встали кружком на дороге и начали отражать атаку разбойников, которые банально попытались завалить их общей массой. Но воины были умелыми, и такие номера с ними не проходили. Они организовали четкий строй и смогли устоять перед натиском. Когда же нападавшие потеряли пятерых и отошли, беря добычу в кольцо, та показала, что тоже имеет зубы. Трое воинов схватились за амулеты, вытащенные из карманов, и выпустили в разбойников огненный шар, охвативший сразу двоих и превративший их в факелы, ледяную стрелу, пронзившую одного и оторвавшую руку второму, и какое-то белое марево, которое я так и не смог определить. Последнее направилось прямо к главарю, который старался организовать нападение, но не причинило ему вреда, а обхватив фигуру, рассыпалось после яркой вспышки. Мне было прекрасно видно, как сработал хороший амулет, находившийся у мужика на груди, который легко отразил эту атаку.

Наблюдая за тем, как число нападавших медленно сокращается благодаря стараниям трех арбалетчиков, находившихся в центре кольца воинов, я размышлял о странных разбойниках, которые своими действиями заводили меня в тупик. Почти полные бездари в военном искусстве, привыкли полагаться только на внезапность, но неплохо вооружены и укомплектованы. Имеют неплохие защитные амулеты и большое количество бойцов, однако нападают на опасную добычу. Зачем? Проще было подождать какой-нибудь торговый караван.

Пока я размышлял над странностями, в игру вступило новое действующее лицо. Из-за кустов, располагавшихся совсем рядом с поваленными деревьями, незаметно для воинов вышел мужик с аурой неплохого мага. Нет, не самого сильного, у которого она представляла собой шевелящиеся нити, а обычного одаренного, такого как эльфы-наставники. Видимо, это именно он подрезал деревья, перегородившие дорогу, однако для меня было загадкой, почему он не напал сразу. Так как разбойники не охватили всадников в кольцо, оставив свободный сектор (наверняка именно для этого), маг двумя плетениями проделал бреши в кольце воинов, уничтожив сразу троих. Одного огненным шаром, а двух других неким подобием автономного магического захвата, который оплел их фигуры, а потом стянул объятья и разрезал тела на куски.

Именно в этот момент я решил вмешаться. Что повлияло на это решение, я даже не могу точно сказать. Может быть осознание того, что схватка становилась нечестной, и у отличных воинов не оставалось никаких шансов, а может быть предположение, что после победы всадники на радостях подскажут мне, где находится графство. А возможно, мне просто их жалко стало, да и любопытство зачесалось в одном месте — уж очень захотелось узнать, что же вполне профессиональный маг делает вместе с разбойниками. Кстати, о том, что он профессионал, говорила скорость, с которой формировались плетения — только что маг швырнул два, но моментально создал новые.

В общем, я сложил крылья и стал стремительно падать вниз. Когда до места схватки осталось всего несколько сотен метров, я услышал шум, который стремительно усиливался. Когда я применил левитацию и раскрыл крылья, чтобы снизить скорость, этот шум трансформировался в крики и голоса многих десятков людей. Эта какофония заглушала даже металлический лязг, с которым сталкивались клинки воинов и разбойников, не говоря уже про щелчки арбалетов.

"Да что же они так все орут-то! — подумал я, недовольно поморщившись. — Неужели стремятся если не дезориентировать противника звуком, то хотя бы испугать многоэтажным матом?"

И тут я обратил внимание на лица людей. На удивление, почти никто не раскрывал рта, только некоторые воины отдавали короткие команды, да какой-то разбойник, не вмешивающийся в свалку, что-то орал своим, видимо, приказывая, чтобы те навалились плотнее. Получается, что крики и шум в моей голове — это мысли всех этих людей!

Осознав это, я быстро закрыл свой разум и сразу же почувствовал облегчение. Большинство криков стихло, позволяя мне услышать и стон раненого разбойника, и кряхтение арбалетчиков, вновь взводивших свое оружие, и отрывистые приказы одного из воинов, а также множество других шумов. Вот теперь мне стало понятно, почему в древности людям удавалось завалить драконов. Это происходило только в тех случаях, когда охотников было больше сотни, а дракон не мог или почему-то не хотел улетать. Они просто не давали крылатым воспользоваться своим преимуществом — чтением мыслей, так как было невозможно разобрать что-нибудь полезное в подобной мешанине звуков, в чем я уже успел убедиться.

Пока эти мысли проносились у меня в голове, маг запустил еще один огненный шар и какую-то темную туманную хрень в воинов, с успехом отражавших атаки наседавших разбойников. Однако плетение шара было ловко отбито мечом одного из оборонявшихся, а туман охватил двоих, но сразу осел им под ноги, покорившись защитным амулетам. Маг не растерялся и сформировал некое подобие моего лезвия, имевшее намного больше острых загибающихся по окружности концов и видимое обычным зрением. Это лезвие было также отражено воином, который теперь переместился и сосредоточился только на атаках мага, выстроив остальных клином за собой.

Наверняка его меч был из Черного металла, и поэтому позволил воину уцелеть, а у меня добавилась версия, объяснявшая то, почему маг не напал сразу и в одиночку, не привлекая разбойничий балласт. Видимо, он просто знал об этом, и всерьез опасался своего противника. Но сейчас маг решил сформировать плетение аналогичное огненному смерчу, хотя и менее насыщенное. Против такого уже никакой меч не помог бы, будь он хоть чернее черного. Сосредоточившись на наполнении силой довольно сложной структуры, он не заметил хлопков моих крыльев за своей спиной, а я в это мгновение приземлился на дорогу прямо позади него. Услышав шум, маг обернулся и выпустил готовое плетение в меня.

Огонь рванулся во все стороны, оплетая мою фигуру, но тут же погас. Сделав прыжок к попытавшемуся сбежать противнику, я подумал о том, что если бы он ударил этим плетением в самом начале, всадников бы осталось в лучшем случае только половина. Неужели силу экономил? Похоже, что да, потому что аура мага после применения всех этих плетений стала менее насыщенной, а других накопителей на его теле я не заметил. Приземлившись рядом с гадом, я взмахом когтистой лапы разорвал ему горло, не обращая внимания на слабый защитный кокон и не собираясь с ним играться. Ценности он особой не представлял, так как был посредственностью даже по альтарским меркам, и копаться у него в голове я не собирался. Вряд ли он учился в Академии, а если и учился, то сильно сомневаюсь, что дошел до курса, где проходят графическую запись плетений, а остальное для меня не являлось настолько интересным, чтобы захламлять свою голову его воспоминаниями.

Видя, что тело мага падает на землю и не собирается восстанавливаться от смертельной раны, я сосредоточился на разбойниках, которых осталось чуть меньше трех десятков. Магией я пользоваться не стал, ведь мне было нужно проверить на практике все те приемы, которым меня научил Сар. Прыжок — и два разбойника оказываются раздавленными задними лапами. Два взмаха передними лапами, и еще двое опрокидываются на землю, обливаясь кровью. Страшная это штука — когти дракона! Разворот, и от сильного удара хвоста еще одно тело улетает в кусты, переламываясь пополам.

Разбойники от столь эффектного моего появления слегка обалдели, поэтому замешкались на секунду, а воинам и этого хватило, чтобы слаженно зарубить еще пятерых и самим перейти в наступление. Что странно, никто не стал разбегаться в ужасе от появления дракона. Воины, видя, что я нападаю не на них, а на разбойников, хоть и сильно удивились, но среагировали правильно. Получив неожиданную поддержку в моем лице, они стали теснить разбойников к кустам, а я в это время напал на главаря, понимая, что с его мощным защитным амулетом воинам не справится. Хвостом сделав подсечку, я взмахнул лапой и без затей свернул ему шею, а потом переключился на окружавших его пятерых подельников. Те были не из робких, поэтому попытались оцарапать меня своими ножичками.

Естественно, ничего у них не получилось, потому что железо отскакивало от моей чешуи, но все равно удары оказались весьма болезненными. Разозлившись, я швырнул в разбойников лезвиями, перестав дурачиться. Вот только в следующий момент очень удивился, когда после этого на дорогу рухнул только один из них, а остальные на краткий миг окутались защитными коконами, которые воспроизвели их амулетами. Да, нападавшие были прекрасно подготовлены — не обычное деревенское быдло, а вполне профессиональные бандиты, которые имели даже защиту против магии. Правда, не против умелого мага, а против обычных магических амулетов, которые в Империи доступны многим.

Продолжив осыпать разбойников лезвиями, огненными шарами, и прочими простейшими плетениями, я выяснил, что после пятого удара амулеты выдыхаются. Вначале рухнул один, атакуемый лезвиями, затем второй дико заорал, охваченный пламенем, ну а потом я не стал мелочиться и попробовал воспроизвести тот автономный захват, который недавно продемонстрировал маг. Но результат вышел неожиданным. Возможно, я не совсем понял структуру плетения, потому что созданный мной захват, вместо того, чтобы разрезать разбойников на куски, вдруг взорвался с оглушительным грохотом, хлестнув во все стороны ошметками плетения и кровавыми брызгами из разорванных тел. Вспомнив, как только недавно советовал детям не наполнять энергией незнакомые плетения, я порадовался, что моя чешуя разрушала всю магию, поэтому те части плетения, которые меня задели, просто развеялись. А вот остальные ударились в дорогу и ближайшие кусты, породив еще несколько мелких взрывов.

Воинов они не задели, ведь те в этот момент слаженно окружали оставшихся в живых разбойников, которые хотели скрыться в лесу. Помогая, я схватил пятерых особенно резвых нападавших магическими захватами за шеи и резко дернул их, с хрустом переламывая. Защитный амулет, имевшийся у одного из разбойников, так и не смог противостоять этому рывку, хотя и попытался обернуть в кокон умирающее тело. Видя такой печальный конец, двое уцелевших бросили оружие и подняли вверх руки. Осмотрев ближайшее пространство магическим зрением, я обнаружил еще одного, который обретался на дереве с луком в руках и старался стать совсем зеленым и незаметным. Взглянув в ту сторону и выпустив лезвие, я проследил за полетом двух почти одинаковых половинок лука и двух совсем разных половинок человеческого тела.

— Этих связать!

Приказ, который я услышал, был произнесен на одном из имперских языков, но голос, который его произнес, показался мне смутно знакомым. Обернувшись на звук, я увидел, что его отдал тот самый воин, который отбивал атаки мага. По-видимому, он был главным в этом отряде, потому что его послушались беспрекословно. Спустя несколько секунд оставленные в живых разбойники были связаны ремнями, а сам воин подошел ко мне, совершенно не испытывая при этом страха. Хотя, надо отметить, что приближаться под самую морду он не стал, и предусмотрительно держал в своей руке окровавленный меч, готовясь в любой момент пустить его в ход. Некоторое время воин играл со мной в гляделки, как бы раздумывая, разумный я или не совсем. Я же в этот момент лихорадочно пытался вспомнить, где же мы с ним встречались.

Когда воин убедился, что нападать на него или его людей я не собираюсь, он опустил меч (но не убрал в ножны, что только добавило баллов его оценке как профессионала в моих глазах) и торжественно произнес, глядя на меня:

— Благодарю вас за помощь, господин дракон.

И тут я вспомнил, где его видел, и расхохотался. От смеха я даже плюхнулся задом на дорогу, не в силах себя контролировать. Из моего горла вырывалось рычание, хвост бился по земле, поднимая пыль, а я все хохотал, хватаясь за брюхо лапами, и никак не мог остановиться. Нет, это надо же! Впору было задуматься о словах Снежаны, что я умудряюсь всегда оказываться в нужное время в нужном месте. Сумев, наконец, прийти в себя, я поднялся и вновь посмотрел на воина, с недоумением взиравшего на сумасшедшего дракона перед собой. Дружелюбно оскалившись и едва сдерживая все еще рвущийся наружу смех, я сказал:

— Привет, Кир. Никак не ожидал тебя здесь повстречать.

Глава 20. О тесноте мира

— Вы знаете меня? — удивился воин. — Откуда?

— Да так, встречались один раз, — ответил я скромно.

— Прошу прощения, но до этого дня я никогда не виделся с драконами, — возразил Кир. — Нет, замечал их высоко в небесах, но уж точно никогда не разговаривал с ними, да и вообще не предполагал, что с ними можно общаться.

Я опять оскалился и спросил:

— А помнишь одного ненормального мага в Мардинане, которому ты полтора года назад отдал один небольшой камешек, а взамен получил тот клинок, который сейчас держишь в руке?

Кир слегка задумался, скосил глаза на меч, а потом неуверенно спросил:

— Алекс?

— Надо же, вспомнил! — удивился я.

Воины тем временем закончили осматривать кусты и собрались возле нас, наблюдая за разговором. Мои реплики они слышать, разумеется, не могли, потому что я общался только с Киром. Кивнув на них, я спросил:

— Твои люди?

— Да, — ответил тот.

— Подготовка у них хорошая, — похвалил я. — Но вот защитных амулетов маловато будет.

Воин слегка смутился, и ответил:

— Я не предполагал, что нам придется сражаться с магом, поэтому обеспечил их только амулетами, защищавшими от стрел.

Он посмотрел на мертвые тела на дороге и тогда я вспомнил, что в самом начале стычки стрелы разбойников поразили всего двух, видимо ударив одновременно с нескольких сторон, так что их амулеты не смогли отклонить сразу все, а вот остальные нисколько не пострадали. И только поэтому бандиты кинулись в рукопашную, ведь их стрелы не могли причинить вреда, зато арбалеты воинов стремительно сокращали их поголовье. Что ж, тогда становится логичным их поведение. Пока я размышлял, Кир вытер клинок о какую-то тряпку и вложил его в ножны за спиной, а потом обратился ко мне:

— Спасибо за помощь, Алекс, без тебя мы бы не справились. Чем я могу отблагодарить тебя?

— О, спасибо, что напомнил! — обрадовался я. — Мне как раз очень нужно от тебя кое-что.

— Сделаю все, что в моих силах.

Я скорчил просительную гримасу на морде, а потом жалобно попросил:

— Подскажи, где находится графство Уларо. Я уже несколько часов кружу в небе, но все никак не могу его отыскать.

— И это все, что тебе нужно? — удивился Кир. — Не золото, не клятва долга, а просто...

Он не выдержал и расхохотался, а я укоризненно покачал головой и сказал:

— И нечего ржать! Посмотрел бы я на тебя, как ты на такой высоте будешь ориентироваться! Если не знаешь, то скажи хотя бы название этих земель, а дальше я сам прикину.

Отсмеявшись, Кир сказал:

— Да, Алекс, ты действительно ненормальный... дракон. Нужное графство находится на востоке в нескольких днях пути отсюда. Сперва ты должен увидеть несколько деревень, а потом большой город. Это Лавек — последние владения герцога Вараша. Дальше пойдут земли графства Уларо, а еще через некоторое время появится несколько мелких городов и сам замок, принадлежащий Нирамо.

— Спаситель! — радостно воскликнул я.

— Рад был помочь, — улыбнулся Кир. — Может тебе еще что-нибудь подсказать, а то я все еще чувствую себя должником.

— Нет, спасибо, подсказывать мне больше ничего не нужно — отозвался я. — Но вот услышать замечательную историю о том, что ты делаешь в этой глуши, и почему на тебя напал этот отряд разбойников, я бы не отказался. Уж больно подозрительной выглядела эта атака, обычные бандиты так себя не ведут.

— Хорошо, Алекс, я расскажу. Только не мог бы ты принять свой нормальный облик? А то у меня уже шея болит все время голову задирать.

Я в сомнениях покачал головой и ответил:

— Кир, были бы мы с тобой наедине, я бы не раздумывал. Но в твоих людях я не уверен, поэтому мне не хотелось бы, чтобы по Империи начали распространяться слухи о драконах-оборотнях.

В ответ я услышал искреннее возмущение и обиду.

— Алекс, я уверен в них, как в самом себе, поэтому могу поклясться, что никто из них никогда не расскажет о твоей тайне.

Все еще раздумывая, я взвешивал свое любопытство и осторожность, чтобы прийти к выводу, чего же мне хочется больше — узнать подробности интересного события, или же не допустить различных тревожных сплетен. Хотя, я уже и так постарался, швыряясь плетениями, хотя бы один из вояк это должен был понять, так что теперь нужно решать, какие слухи безопаснее — о драконе-маге или о маге-оборотне. О том, чтобы перебить всех свидетелей я даже не задумывался — не тот случай. В общем, вскоре я понял, что мое любопытство все же сильнее осторожности, и сменил тело. Поднимаясь с колен, я оглядел ошарашенных воинов и недовольно спросил:

— Что, выгляжу последним нищим? Ну, извините, в том месте, где я обретался последнее время, никаких одежных лавок не было.

Подойдя к Киру, я спросил:

— Так лучше будет?

— Намного. А ты сильно изменился со дня нашей встречи, — улыбнулся тот и протянул мне руку.

Пожав ее, я усмехнулся и ответил:

— Жизнь потрепала. Причем за уши.

Взглянув на Кира с ожиданием, я приготовился выслушать занимательную историю, но меня обломали. Воин поглядел на остальных и сказал:

— Алекс, не мог бы ты слегка повременить с расспросами? Нам нужно похоронить павших, да и пленных расспросить не мешало бы.

Прикинув, что до графства лететь максимум полчаса, а вечер наступит еще нескоро, я кивнул. Кир тотчас развел бурную деятельность, заставив своих оттащить в кусты тела всех разбойников и мертвых лошадей, предварительно собрав оружие. В этот момент я подошел к магу, считая его своей законной добычей. Как я и думал ранее, никаких полезных вещей, кроме кошеля с тремя десятками золотых, у него не обнаружилось. Ни серебряных колец с сафрусами, ни каких-нибудь амулетов... Вообще ничего, как будто перед выходом на дело он специально постарался, чтобы не оставить никаких зацепок тем, кто будет осматривать его тело. Единственное, что было странным — это отметины у него на ладонях в виде черного креста. Осматривая странную татуировку в таком неудобном месте, я прикидывал, зачем магу было ставить себе подобное украшение. Но, приглядевшись, понял, что в этой необычной татуировке ранее находилось какое-то плетение, развеявшееся со смертью мага. Легкие и почти незаметные остаточные следы его структуры можно было обнаружить лишь если сильно поднапрячься.

— А-а-а... Исключенный! — воскликнул подошедший ко мне Кир, глядя на мага. — Так я и думал.

— Что? — не понял я. — Можно поподробнее?

— А ты разве этого не знаешь? — удивился воин. — Ах, да, ты же мне говорил раньше, что не являешься имперским магом... В общем, этот убийца — исключенный из Академии. Это особый статус в их среде, вроде несмываемого клейма позора. Обычно ими метятся те, кто совершил ужасные проступки, веса которых оказалось недостаточно, чтобы приговорить их к смерти. Еще этим знаком клеймят учеников мастеров магии, от которых по той же причине отказался их учитель.

— И что же делает этот символ? — спросил я замолчавшего Кира.

— Он показывает, что маг никогда не будет принадлежать Гильдии, и никогда не сможет найти себе работу по специальности, — пояснил он. — Если же он осмелится создавать амулеты на продажу, или же брать магические заказы, то немедленно будет упрятан в Канцнох. Это своеобразная магическая тюрьма, которую построили в незапамятные времена. Поговаривают, что те, кто туда попадают, либо становятся шелковыми, либо теряют рассудок. Можешь представить, что там творится, если по слухам, которые бродят по Империи, срок заключения в этой тюрьме варьируется от дня до десятицы, причем десятица в этом случае является синонимом слова "пожизненно".

— Сильно, — пробормотал я, осматривая клейма.

Получается, что эти метки ставятся только ученикам, не сумевшим завершить свое обучение и достигнуть ранга мастера, а для остальных преступников классом повыше существуют своя система наказаний. Но как же тогда такие исключенные добывают себе средства к существованию? Этот вопрос я озвучил Киру, и тот любезно просветил меня:

— Они пытаются довольствоваться жизнью обычного человека, или же — как этот — становятся наемными убийцами, создавая конкуренцию Гильдии Убийц. Но если кто-то из Гильдии Магов об этом узнает, долго такому исключенному по земле не придется ходить, так как его ждет немедленная казнь. Маги вообще нещадно расправляются с теми, кто берет подобные заказы, причем как с такими недоучками, так и со своими коллегами. Так сказать, поддерживают репутацию и делают вид, что никогда не вмешиваются в склоки обычных людей.

— А зачем было этому гаду пытаться напасть на вас? — попытался я снова перейти к главному.

— После допроса пленных я все тебе расскажу, — отозвался Кир и пошел посмотреть, как продвигается работа

Я же в это время начал раздевать мага. Нет, некрофилом я не был, да и извращенцем тоже, просто мне очень нужна была приличная одежда, а размерчик этого мертвеца-исключенного был практически моим. Поэтому я снял с него куртку, жилетку и рубашку со штанами, обнаружив, что они сносного качества и могут заменить мое рубище. Нужно лишь постирать их и отчистить от крови, но так как цвет одежки был черный или темно-серый, то даже если и останутся пятна — ничего страшного.

Занимаясь мародерством, я подумал, что татуировка — это своеобразный защитно-контрольный механизм. Наверняка при жизни она не давала магу оперировать большим количеством силы, отсекая его от внешних накопителей, а ведь на одной ауре далеко не уедешь. Именно поэтому гад использовал только слабые или средние плетения, опасаясь умереть от перерасхода энергии. Также можно предположить, что этот знак ранее содержал еще и маячок, чтобы исключенного можно было легко найти, а также механизм ликвидации помеченного объекта, который мог активировать тот, кто имеет необходимый доступ. Ну и еще... Хотя, какой смысл гадать? Главное — Киру повезло, что попался именно такой исключенный, а не магистр, который за пару секунд оставил бы от всего отряда только пепел. Остается лишь вопрос — почему татуировка, а не магическая клятва, к примеру? Почему плетение, которое встраивалось в тело, а не в ауру? Но на этот вопрос мне никто не мог ответить, так как всю правду знали только имперские маги, а живых представителей этой братии поблизости не наблюдалось.

Поглядев по сторонам, я понял, что работа по уборке трупов с дороги будет продолжаться еще долго, потому что воины только закончили шмон и собрали все ценное вместе с оружием. Решив им помочь и ускорить процесс, я скомандовал:

— А ну-ка всем разойтись!

Воины послушались, а я похватал все трупы разбойников и лошадей магическими захватами и с криком "Поберегись!" зашвырнул подальше в лес. Напоследок я оставил только тело главаря, с которого снял защитный амулет. Отправив мертвеца полетать, я принялся рассматривать камешек с плетением. Разбираясь в структуре, я понял, что она была гораздо сложнее известной мне, отличалась мощными энергоблоками, и в результате пополнила мою коллекцию знаний. Но материал для амулета был выбран неправильно. Можно предположить, что при сильном воздействии камень с плетением нагревается, а при запредельной нагрузке и вовсе взрывается, превращаясь в мелкую крошку. Хотя, все-таки лучше получить один небольшой ожог, чем огненный шар в лицо.

Тела погибших воинов было решено похоронить, как подобает, поэтому здесь также пришлось поработать мне. Подняв большой пласт земли, я дождался, пока остальные положат в яму тела своих друзей, молча постоят немного над ними, а потом опустил землю назад. После таких скромных похорон наступило время допроса пленников. А вот здесь меня ожидало открытие, причем не слишком приятное. Все началось с того, что пленные начали упираться. Похоже, они понимали, что им не оставят жизни в любом случае, поэтому попытались начать торговаться с Киром, обещая тому сведения в обмен на клятву, что после рассказа их отпустят.

Происходило бы это на Земле, я бы только посмеялся, но в этом мире было серьезное отношение к клятвам, поэтому разбойникам светили пытки, которые могли меня задержать здесь надолго. Именно поэтому я попробовал вновь активировать свою способность к чтению мыслей, решив слегка помочь в допросе. Раскрывшись, я начал улавливать чувства всех окружающих меня людей, нетерпение Кира, страх разбойников, раздражение одного из воинов, недоверие, сожаление, злость... Список был длинным, чувства накладывались одно на другое, превращаясь в напряженный эмоциональный фон, но вот чужих мыслей не было. Ни одной! Отчаявшись, я постарался вспомнить то ощущение, которое почувствовал на совете стаи, когда пробил блокировку драконов, и воспроизвести его, но даже после этого у меня ничего не вышло.

Что же это? Я внезапно потерял свои способности или... Да, скорее всего, в своем теле я не могу читать чужие мысли. Но ведь на совете стаи я был именно в таком виде, а тогда остается только одно разумное объяснение — способности обычного дракона и способности вожака — это две большие разницы. Мне вместе с кровью передались вторые, они позволили мне слышать мысли всех драконов, так как это был первый шаг к единению, но вот читать мысли людей я могу, лишь находясь в своей второй ипостаси. Видимо, тело дракона как-то способствует этому на уровне физиологии. Может, это зависит от структуры мозга, или наличия каких-то других особенностей типа рожек с гребнем на голове, не столь важно. Главное — мысли людей я смогу слышать, только будучи драконом.

Возможно, именно поэтому у меня получился тот опыт на пляже, когда я смог почувствовать диких животных, находившихся поблизости. Подозреваю, что если бы тогда я был в своем обычном теле, фиг бы у меня такое вышло. В общем, печально. И хотя я сильно не рассчитывал на эту возможность, но все равно осознание того, что я не способен пользоваться всеми способностями сразу, находясь в каком-то одном теле, слегка угнетало.

Пока я размышлял над тем, какие еще драконьи возможности мне недоступны в таком виде, Кир перешел к пыткам. Достав свой кинжал, он сделал несколько разрезов на теле одного из связанных разбойников. Тот дернулся и застонал, а я поморщился. Нет, я был не против пыток, и мне были абсолютно безразличны страдания этого человека, но мне не понравилось, что Кир занялся этим сам, а не поручил кому-нибудь из своих людей. Причем я же видел, что это занятие ему никак не по душе, но, тем не менее, он продолжал задавать вопросы и проводить острым лезвием по дергавшемуся телу.

Неужели он настолько хороший командир, что не спихивает грязную работу на подчиненных? Да нет, это бред, такие начальники бывают только в сказках, да и то редко. Значит, он потому так уверен в своих людях, что они являются не просто подчиненными, а его хорошими друзьями. Поставив себя на его место, я понял, что тоже не спихнул бы подобную работу на Рона или Дэльва, а сделал бы все сам. Именно поэтому я решил помочь Киру и заодно сэкономить немного времени. Попросив его отойти в сторонку, я поднял разбойников магическими захватами и поставил перед собой, рядышком друг к другу. Подпустив шипения в голос, чтобы подражать змее и нагнать еще больше ужаса, я сказал:

— Ес-сли с-сейчас же не вылош-шите вс-се, что с-снаете, я выпью ваш-ши душ-ши!

После этого я применил тот же способ, которым выкачивал разум у пленного степняка, но подхватил не память, а сознания разбойников и потянул их к себе. У них должно было создаться ощущение, что их выдергивает из тела некая непреодолимая сила и тянет прямо к моим желтым глазам с вертикальными зрачками. Да, это было страшно. Я сам ощущал подобное, когда меня засасывало в тело человека, поэтому разбойники вполне закономерно дико заверещали, а один из них спешно затараторил:

— Не надо! Я все скажу! Только не трогайте мою душу!

— Вот и ладуш-шки, — сказал я и поставил пленников на землю.

Как я понял, второй был тоже готов к разговору, просто от ужаса не мог произнести ни слова, а на его штанах стремительно появлялось мокрое мятно. Кивнув напряженному Киру, я сказал "Они твои!", а сам встал в сторонке для стимуляции беседы. Но повторное вмешательство не понадобилось. Перепуганные до полусмерти пленные запели, как соловьи, с ужасом косясь на меня. Да и воины после этого стали как-то странно на меня поглядывать, но на них я не обращал внимания.

Ценной информации разбойники не сообщили. Оказывается, их шайка промышляла в округе уже полгода, особо не высовываясь и не наглея. Главарь был мудрым, и каждый раз после дела менял место обитания, стараясь не нападать на излишне дорогие кареты или знатных людей. Поэтому люди герцога Валара никак не могли их обнаружить. Но десятицу назад к разбойникам пришел маг и сказал, что они могут крупно заработать, если убьют одного знатного вельможу. Заказчик был убедительным, пообещал горы золота, снабдил всех хорошим оружием и несколькими защитными амулетами, в качестве аванса и для большей убедительности, что "кидать" их после дела не собирается. В этом месте я хмыкнул, потому что знал — после такого дела никто из разбойников не остался бы в живых.

В общем, пока шла подготовка, разбойники не выходили из лагеря. Маг находился рядом с ними, но большей частью просто дремал в шатре главаря и чего-то ждал. А позавчера он приказал всем срываться с места и идти в сторону этого тракта, чтобы устроить засаду. Сам тоже пошел вместе со всеми, предупредив, что вмешается только в крайнем случае, ну а дальше сумел перекрыть дорогу и скомандовал атаку, закончившуюся уничтожением всей шайки. Выяснив все это, Кир приказал повесить пленников, а потом подошел ко мне. Постояв немного в нерешительности и посмотрев, как лишились жизни последние члены разбойничьей шайки, он нерешительно спросил меня:

— Алекс, а ты...

— Нет, я этого делать не собирался, — ответил я.

— Ты можешь читать мысли? — вскинулся Кир.

— В этом облике нет, — ответил я. — Но не так сложно было догадаться, что сейчас ты очень хочешь узнать, стал бы я высасывать души у этих гадов, если бы они не согласились отвечать на твои вопросы. Можешь успокоиться, душами я не питаюсь, да и вообще — рисковое это занятие, их поглощать. Можно самому умереть, а можно стать совсем другим. Вот память — это другое дело, но и тогда я бы не стал с ними связываться, потому что ради событий последней десятицы перемещать их воспоминания себе, а потом пытаться их удалить... Нет, если бы они не согласились, я бы предоставил дальше действовать тебе.

— Ясно, — с немалой долей облегчения сказал Кир и задумался.

— О чем грустишь? — спросил я, видя, что он никак не хочет переходить к рассказу.

— Не грущу, просто размышляю, как же этот маг смог нас вычислить. Ведь я только вчера вечером решил идти по этой дороге, чтобы облегчить путь, и могу с уверенностью сказать, что никакой слежки за нами не было, а на постоялых дворах мы не останавливались уже три дня. Так как же он смог нас обнаружить?

— Легко, — пожал плечами. — У тебя на шее болтается три амулета, один из которых является хорошим маячком. По нему тебя любой одаренный сможет найти.

— Что? — воскликнул Кир, а потом рванул на груди рубашку.

Два амулета были совсем простыми и представляли собой камешек и какую-то монетку, но третий оказался золотым кулоном. Подхватив пальцами последний, Кир вопросительно посмотрел на меня. Дождавшись моего кивка, он зло сорвал его с шеи и швырнул в кусты.

— Подарок на прощание... Чтобы разлука не была долгой... — передразнил он кого-то. — С-стерва! Ну, доберусь я до тебя!

— Кир, не горячись, — посоветовал я. — Она же могла и не знать, что...

— Да все она знала! Это я, как влюбленный щенок, ничего не замечал! И теперь пятеро моих друзей упокоились в безымянной могиле. А если бы не амулеты...

Я подошел к нему и положил руку на плечо, пытаясь успокоить.

— Ты не виноват.

— Нет, Алекс, именно я виноват во всем. Ты просто ничего не знаешь.

— Так расскажи, — попросил я.

Кир колебался недолго, а потом сказал:

— Ладно, но только нужно сперва отыскать лошадей этих гадов. Не пешком же они сюда добирались...

— Они в той стороне, — махнул рукой я, определив большое скопление крупных аур. — Пока твои люди приведут их, мы можем спокойно поговорить. Рассказывай, что с тобой приключилось.

И Кир заговорил. Вкратце, история, поведанная им, выглядела донельзя банальной. После того, как в Империи громом прогремела новость, что императорский наследник сейчас находится в заложниках у короля Мардинана, позиции власти сильно пошатнулись. Вначале вроде бы ничего особенного не происходило, но потом поползли шепотки, что такими темпами императорская семья вскоре потеряет трон. Чтобы убедить всех, что власть все так же сильна, император припахал своего среднего сына Биринама и вместе с ним стал разгребать текущие дела. Однако это было крайне опрометчивым поступком. Сынок оказался крайне далеким от политики, а десяток допущенных им очень грубых ошибок, только усугубили общую картину.

Тогда в Империи стали стремительно распространяться слухи о том, что династию срочно нужно менять, так как прежняя уже не соблюдает моральные устои государства, не заботится о населении, подрывает свой авторитет и все прочее по списку. В этот момент знать вспомнила о двоюродном брате императора графе Лакринале. Однако граф был уже в весьма преклонном возрасте, поэтому в политику лезть не хотел, довольствуясь малым, но вот его сын — Кирнат, оказался просто идеальной фигурой, чтобы собрать под свою руку всех недовольных. Жалко только, оппозиция слегка просчиталась, потому что Кир оказался совсем далек от дворцовых склок и просто не понимал, как ему распорядиться возникшей ситуацией. В политические дрязги он влезать не спешил, при дворе появлялся крайне редко, и поначалу вообще никак не мог понять, почему вдруг столько знатных особ решили навестить имение его отца, чтобы выразить ему свою симпатию и заверить в готовности поддерживать во всех начинаниях.

Естественно, с течением времени, он просек все это, но и тогда не захотел выступать против действующей власти, считая, что родня — это святое. Но остальные так не думали, и если оппозиция тихо-мирно выжидала, надеясь, что мальчик поумнеет, то император распорядился убрать вероятного конкурента. Двух покушений хватило Киру, чтобы понять, что он стал лишним в Империи. Причем, избежав последнего только чудом (яд слишком сильный попался, поэтому его кузина успела умереть прежде, чем он выпил отравленное вино), Кир разозлился и решил сбежать, чтобы слегка поднакопить силенок и выступить против своих обидчиков.

В тот момент, когда он об этом рассказывал, я понял, что Кир довольно расчетливый и мудрый — не стал сразу отправляться с местью в столицу, где ему наверняка была подготовлена теплая встреча, не стал прилюдно обвинять родню в покушениях, не стал... Короче, повел себя весьма предусмотрительно. Полторы десятицы назад он покинул фамильное гнездо рядом со столицей и отправился к своему другу, подальше от императора и его наемных убийц, чтобы в тиши и спокойствии решить, что же ему делать дальше.

Глядя на подавленного Кира, я осознавал, что судьба подсовывает мне под самый нос просто идеальный подарок, которым грех не воспользоваться. Но был еще один непонятный момент, поэтому я решил повременить с выводами и спросил:

— А скажи, как ты познакомился со своими людьми?

Да, сидело у меня глубоко внутри некое сомнение, что они появились в его жизни отнюдь не просто так, и могут оказаться шпиками императора, который хочет вычислить точный состав заговорщиков, чтобы прибить из всех разом. Разумеется, в этом случае возникает логичный вопрос — зачем же тогда нужно было организовывать нападение по дороге, но его можно было объяснить банальными нестыковками действий различных спецслужб.

Кира тоже слегка удивил мой интерес, но он пояснил, что эти воины еще год назад были наемниками, которым после громкого скандала пришлось уйти из Гильдии. Заинтересовавшись подробностями, я выяснил, что наемников банально подставили, не сообщив всех условий контракта, а потом самих же и сделали крайними, после чего выгнали и повесили своеобразную "черную метку" которая не позволяла им больше вступать ни в одну из гильдий. Законы Империи были строгими и если бы наемники подались на вольные хлеба, зарабатывая на жизнь прежним ремеслом, то вмиг бы очутились на каменоломнях. И тут в дело вступил Кир. Оказалось, что он был лично знаком со всем отрядом, а некоторые наемники учили его владению оружием с самого детства, поэтому он решил помочь и принял их присягу, став во главе отряда. Как сын графа он мог себе это позволить, поэтому недругам осталось только скрипеть зубами. А недавно наемники вернули долг, предотвратив первое покушение, замаскированное под налет неизвестных на фамильный замок. Тогда они потеряли пятерых, но неизвестные, оказавшиеся членами Гильдии убийц, полегли все.

— А за что же на вас так ополчилась Гильдия? — поинтересовался я у воинов, которые сидели рядом и слушали наш разговор. — Ведь не просто же так вас нужно было подставлять? Да и результаты, честно говоря, настораживают. Ладно бы, оказались в должниках, это хорошая причина, но с позором выгонять...

— Это все произошло благодаря императору, — хмуро произнес один из бывших наемников.

— Да, именно он сделал так, чтобы мы потеряли уважение в глазах наших товарищей, — поддержал его второй.

— Но зачем? — удивился я.

Ответил мужик лет сорока пяти. Он опустил взгляд и глухо сказал:

— Он отправил в рабство моего брата и весь его отряд, — не дожидаясь дальнейших расспросов, бывший наемник стал рассказывать: — Чуть больше года назад мой брат получил очень выгодный контракт. Причем заказчиками, по слухам, выступала сама императорская семья. Естественно, он поделился со мной этой новостью, хотя всем им было велено до подписания договора держать рот на замке. Он предложил мне на время присоединиться к нему, но я отказался, так как моим парням нужно было немного отдохнуть после одного серьезного дела и подлатать раны. В общем, на следующий день после нашего разговора он отправился вместе со своими друзьями подписывать контракт и с тех пор больше никто не видел ни его, ни его людей. Огромных усилий и количества золота мне стоило выяснить, что их связали магической клятвой и продали в степь в качестве рабов.

Наемник сжал кулаки так, что костяшки побелели, и зло продолжил:

— Естественно, я бросился выяснять у руководства Гильдии, что же случилось с моим братом, но их ответ был прост — они все еще выполняют долгосрочный контракт. Но ведь Дар сам мне говорил, что его работа будет длиться не больше месяца! В общем, я сглупил, озвучив сразу все свои подозрения и пригрозив, что это вскоре станет известно всем членам Гильдии. Конечно, руководство пообещало во всем разобраться и проверить мои предположения, а я, как последний дурак, поверил им, ведь считал же Мориса, Ланга и остальных своими друзьями, за которых был готов жизнь отдать. Ланг вообще был моим должником, сколько раз я спасал его шкуру... Но ведь предали, ублюдки! А я даже ничего не успел понять, настолько ловко они все провернули! Просто для того, чтобы мне и моим парням не сидеть без дела, нам предложили выгодный контракт, который в итоге стал концом карьеры наемника, как моей, так и всего моего отряда. Главы отлично постарались, и теперь нам уже никто не сможет поверить. Ведь для наемника ничего не может быть позорнее исключения с "меткой", поэтому нас просто не станут слушать, опасаясь повторить нашу судьбу... Вот так из лучшего отряда наемников мы в одночасье превратились в позор Гильдии. И если бы не Кирнат, наша участь была бы предрешена — нас убили бы свои же, за то, что мы бросили на них несмываемое пятно. Но мы сумели найти новую жизнь, сумели остаться отрядом, а мой брат умер в степи в рабском ошейнике...

Я улыбнулся, в который раз подумав, что мир очень тесен, и сказал:

— Даркин жив.

— Что?! — воскликнул наемник. — Ты виделся с ним? Когда? Где?!

— Давно, — ответил я. — Последний раз около года назад. Но он был жив и здоров.

— А его отряд? — спросил один из наемников.

— От него осталась только половина. Все-таки магические клятвы — гадостная штука, да и война в степи была жаркой. Сейчас уцелевшие стали лучшими воинами Мардинана и все вместе поступили на службу к Фариаму. Кстати, их теперь называют Королевскими Кэльвами.

— Не может быть! — раздались удивленные возгласы.

— Это же те самые знаменитые истребители кочевников, о которых рассказывают во всех тавернах! — восхищенно выдохнул один из молодых. — У них же предводителем был великий воин, сумевший выиграть войну одним сражением...

И тут все, включая Кира, уставились мне в глаза. Поежившись под их взглядами, я недовольно спросил:

— Ну и чего вы уставились? Я в той битве не командовал, так что это неправда. И вообще, не стоит верить слухам, так как там почти все вымысел. Из-за них я теперь в Мардинане совсем не появляюсь, потому что все окружающие начинают смотреть точно так же, как вы. Но, судя по всему, по Империи мне тоже в своем облике лучше не расхаживать... Мда... Ладно, Кир, заболтался я тут что-то, но могу напоследок предложить тебе вот что: хочешь получить поддержку от мудрого и очень грамотного правителя? Который может помочь людьми, деньгами, советами?

— А что мне для этого нужно будет сделать? — сразу посерьезнел Кирнат, наверняка вспомнив про сыр в мышеловке.

— Только одно, — ухмыльнулся я. — Постараться не сдохнуть раньше времени.

— И все? — с недоверием уточнил Кир.

— А со мной всегда все просто. Не люблю интриг и так же, как ты, стараюсь держаться в стороне от политики. Вот только у тебя это уже не получится, ведь вляпался ты по самые уши. И хотя это произошло не по твоей вине, но факт остается фактом — теперь тебе придется выбираться из этой навозной кучи и попутно ее разгребать. Хотя бы немного. Я бы и сам помог тебе, но терпеть не могу всю эту мышиную возню, а вот мой брат просто обожает всяческие хитроумные комбинации, поэтому может не только подсказать тебе, как лучше действовать, но и объяснить, почему. Так что, согласен?

— Да.

Порывшись в кармане, я достал одну монетку и сжал в кулаке. Спустя несколько секунд из амулета раздался голос Фариама:

— Алекс, я сейчас немного занят. Не мог бы ты связаться со мной позднее, а то у меня сейчас большой торговый совет?

— Фар, пошли их всех подальше, у меня очень неотложная новость, которую тебе лучше выслушать прямо сейчас и наедине, — сказал я в ответ.

Безо всяких лишних вопросов король Мардинана объявил перерыв в заседании совета, вызвав гул возмущенных голосов.

— Брат, что-то ты распустил их там всех, — громко посетовал я. — Может быть мне заскочить как-нибудь в Мард и навести у тебя порядок? Ты только скажи, я их всех заставлю пахать по-черному!

Гул голосов моментально стих, а Фариам ехидно ответил:

— Спасибо за предложение, Алекс, я обязательно над ним подумаю.

Послышался шум шагов, скрип открываемой двери, потом опять шаги, приглушаемые ковром, стук еще одной двери, а затем раздался громкий хохот. Брат веселился так искренне, что даже у меня на лице появилась широкая улыбка. Когда он сумел немного обуздать свои чувства, то сквозь хохот сказал:

— Алекс, как жаль, что ты не мог видеть их лица!.. ха-ха... Вот это было зрелище!.. Ладно, что там у тебя за новость?

— Для начала расскажи, что тебе известно о волнениях в Империи, — попросил я.

Фар давно привык, что если я о чем-то спрашиваю, значит, это очень важно, поэтому сразу ответил:

— Если вкратце, впервые за долгие годы появилась возможность гражданской войны, власть слегка ослабла, это позволило образоваться клану недовольных, которые хотят посадить на трон своего претендента, дальнего родственника нынешнего императора. Уже организован конклав шести из девяти самых влиятельных семейств, которые в открытую еще не противоречат императору, но втихую уже перешептываются, что неплохо было бы организовать переворот. Особенно сейчас, когда Биринам натворил демоны знают что в секретной службе. Если эта ситуация будет развиваться дальше, то можно надеяться, что в ближайшие несколько лет, а при особой удаче и десятков лет, нам вообще не придется беспокоиться о нападении. А почему это тебя так интересует?

Подивившись, как оперативно работает разведка Мардинана, я сказал:

— А скажи, если бы я предложил тебе познакомиться с этим самым претендентом, чем бы ты смог отплатить мне?

После небольшого раздумья, Фариам ответил:

— Я бы половину Мардинана тебе отдал с радостью, да ты ведь откажешься... так что могу только предложить раскрыть секрет о твоей скорой женитьбе.

— Что?! — возмутился я.

— Согласен? — ехидно уточнил брат.

— Ты еще спрашиваешь?! А ну, колись, кому это там жить надоело?

— Я тут ни при чем, просто Виллианерда в последние месяцы очень беспокоит тот факт, что у его второго сына до сих пор не появилось избранницы, поэтому король начал поиск достойной кандидатки среди всех влиятельных фантарских родов. Как мне рассказывал Ваз, уже определились претендентки на твою руку. Кстати, он отчего-то очень переживает, что ты, узнав об этом, папашу прибьешь без долгих разговоров, а ему в итоге придется занимать опустевший трон.

— Ну, Вилли я убивать точно не буду, но вот уши ему надрать придется, чтобы не смел больше лезть в мою личную жизнь! — мрачно пообещал я, а потом хихикнул. — Нет, я ему лучше Мару приведу и продемонстрирую в качестве своей избранницы. Тогда он точно прекратит бесполезные попытки!

— Мару? — переспросил Фариам.

— Ты ее не знаешь.

— А она хоть красивая? — поинтересовался брат.

— Само совершенство! Великолепные бедра, острые когти, очень симпатичный гребень, длинный гибкий хвостик, блестящая нежно изумрудная чешуя, а какие крылья...

— Крылья? — удивленно повторил Фар.

— А я разве не сказал, что Мара — драконица? Извини, упустил из виду. Эх, ты бы ее видел! Первая красавица в стае... Так, что-то мы отвлеклись. Короче, спасибо за новость, я с Вилли еще побеседую по этому поводу, а сейчас позволь представить тебе Кирната сына графа Лакриналя. Кир, познакомься с моим братом Фариамом Справедливым, королем Мардинана.

После недолгого молчания брат пробормотал:

— Да, старею я что-то. Уже после первого твоего вопроса я должен был обо всем догадаться, но лишь предположил, что ты хочешь просто поделиться со мной какими-то сведениями...

— Кир, ты хоть подай голос, — попросил я, не обращая внимания на разочарованное бурчание из амулета.

Кирнат в ответ дисциплинированно, словно ученик на уроке, сказал:

— Здравствуйте, ваше величество.

— Приветствую, Кирнат, — отозвался брат. — Не думал, что Алекс займется сводничеством, но полагаю, нам двоим есть, что обсудить.

— Да, ваше величество, Алекс пообещал, что я смогу получить от вас несколько очень необходимых мне советов.

— Вот и ладушки, — весело подытожил я и торжественно объявил: — Властью, данной мне создательницей этого мира, объявляю вас мужем и мужем! Можете поцеловаться!

— Алекс, прекрати паясничать! — испортил всю картину Фариам.

— Да ладно тебе! — отозвался я. — Жить без шуток скучно и неинтересно. Кстати, о жизни... — я порылся в кармане и достал кошелек с монетами. — Кир, я сейчас наделаю тебе и твоим людям амулетов, чтобы ты смог хоть как-то защититься от магии. И еще запомни, пожалуйста, на будущее, что в подобных случаях нужно валить в первую очередь именно мага, а то сегодня ты почему-то растерялся. Ведь у тебя и меч нужный, и навыки имеются, чего же ты стоял на месте, отражая атаки?

— Я защищал своих людей... — попробовал было оправдаться Кир, но я его перебил:

— В этом случае лучшая защита — нападение, причем с любыми потерями. Фар тебе расскажет, как мы против степняков воевали, и чего нам в итоге это стоило. Кстати, еще советую завести кинжал из Черного металла, чтобы в таких случаях швырять было удобно. Если маг по уровню ниже магистра, то его можно убить таким образом. В противном случае можно даже не трепыхаться...

Говоря это, я вытащил все серебро и медь из кошелька и стал делать амулеты защиты. Кстати, если у имперцев вполне узнаваемый стиль — камешки (причем даже среди них можно различить работу мастера и кустарное производство, так как встречаются овальные голыши и просто грубые осколки), то и у меня уже образовалось нечто подобное — монетки. И сам пользуюсь, и другим делаю. Впору подумать о наличии специальных заготовок на всякий случай.

— Вот держи, — протянул я Киру горсть мелочи. — Равномерно распредели на всех. Один сильный магический удар они должны принять на себя, ну а потом — как карта ляжет.

— Спасибо, Алекс, — отозвался Кирнат, принимая монетки, а я обратился к брату:

— Фар, я сейчас передам Киру свой амулет, так что теперь тебе придется при необходимости связываться со мной через кого-то... В общем, вроде бы я ничего не упустил важного, поэтому позвольте откланяться. У меня еще своих дел до хрена.

Я сунул монетку в руки Кира, потом подхватил одежду убитого наемника, махнул всем рукой на прощание и отправился на дорогу. Там я быстро сменил тело, поднялся в воздух и направился в сторону графства. Судя по всему, я немного ошибся, взяв в самом начале на несколько градусов левее, поэтому сейчас мне нужно было пролететь совсем немного. Миновав большой город, я вскоре отыскал то, что мне было нужно — замок в окружении трех деревенек и одного городка. Причем последний назвать так можно было лишь с очень большой натяжкой. Скорее, это была еще одна деревенька, только дома в ней оказались, по большей части, каменными.

Углядев с высоты небольшую речку, я подумал, что она идеально подойдет для помывки и переодевания, так как заявляться в гости к графу в образе бомжа будет крайне неразумно. Снизившись, я плюхнулся прямо в воду, потому что приличных полянок для посадки поблизости не обнаружилось, а крылья ломать о деревья было неохота. Да, я понимал, что и левитацией можно воспользоваться, и крылья после перекидывания перестанут беспокоить, просто в последнее время ужасно обленился, поэтому без раздумий шлепнулся в воду, словно большая утка. Речка оказалась мне по колено, поэтому я тут же сменил тело, тщательно выкупался и постирал одежду.

Приближался вечер, поэтому я не стал долго плескаться, быстренько просушил шмотки, напялил драные сапоги, рассовал по карманам кошельки и закинул за спину перевязь с мечами. Однако, оглядев себя, я понял, что особого изменения во внешнем виде мне это не дало. Все равно я выглядел как бомж, хоть уже не такой занюханный как раньше. Ну и ладно, мне с этим графом долго общаться не нужно. Прийти, забрать детей и — поминай, как звали. Поэтому я заплел свои волосы в длинную косу, в который раз подумав о том, что их давно пора отрезать, и направился к замку. Вновь становиться драконом не стал, так как тут идти-то было час, но понимая, что скоро должно стемнеть, решил вспомнить старые времена и немного пробежаться.

На бегу я активировал маскировку, скрывающую мои глаза и уши, чтобы не пугать аборигенов. Уже через десять минут передо мной появилась деревенька. Производила она жалкое зрелище своей неухоженностью и ветхостью. Все дома, за очень редким исключением, были старыми и покосившимися, а деревенские жители, которых я встретил, почему-то очень походили на тех самых разбойников, напавших на отряд Кира. В общем, оглядываясь по сторонам, я понял, что графство переживает не самые свои лучшие времена. Миновав деревеньку, я побежал по дороге прямо к видневшемуся вдали замку. Дорога была абсолютно пустой, видимо в гости к Нирамо ден Уларо никто не ездил, или же просто время суток сейчас было немного неудачным. Однако, вспомнив хмурые и неприветливые лица местных, я подумал, что первое все-таки вернее будет.

Спустя еще десяток минут я достиг подъемного моста, перекинутого через ров. Вот только не нужно думать, что он оказался таким, как в высокобюджетных фильмах о средневековье. Цепей, на которых когда-то крепился мост, уже давно не было, и только ржавый обрывок, выглядывающий из дырки в стене, говорил о том, что лет сто назад этот мост все-таки поднимали. Ров тоже представлял собой удручающую картину и сильно напоминал помойную яму, в которой громко квакали лягушки. Да уж, если вдруг кто-то сдуру надумает штурмовать данную крепость, то ему нужно будет внимательно следить за тем, чтобы ненароком не очутиться в этой клоаке, иначе придется сразу же зарезаться от чувства глубочайшего омерзения.

Перейдя на шаг, и осторожно миновав мост, я очутился у ворот замка, таких же старых, с петлями, покрытыми рыжим налетом ржавчины. Подойдя к закрытой калитке, я постучал в нее сапогом. Понятно, что это было совсем не вежливо, но мне просто не хотелось прикасаться к этим створкам, потому что я вполне обоснованно предполагал, что гнилое дерево наверняка останется на пальцах, а чистой воды, чтобы отмыть эту грязь поблизости не наблюдалось. Спустя полминуты раздался натужный скрип, и на калитке открылось смотровое окошко, явив похмельные глаза и нос картошкой.

— Чего надо? — недовольно произнес привратник.

— Мне нужно срочно увидеть графа Нирамо ден Уларо, — сообщил я.

— Его светлость отдыхать изволит, приходи завтра, — ответил привратник и закрыл окошко.

Я тихо офигевал от увиденного. Меня только что послали! Причем безо всяких изысков, что было вдвойне обидно. Начиная злиться, я от души пнул дверцу. Тут же вновь открылось окошко и те же похмельные глаза зло спросили:

— Тебе жить надоело? Сказано же, приходи завтра!

Окошечко вновь закрылось, а за воротами послышались удаляющиеся шаги. Нет, до завтра я ждать не буду, поэтому войду без приглашения. Отойдя на мостик, я сформировал большой воздушный кулак, а потом наполнил его изрядным количеством силы. Плетение, подчиняясь моей команде, ударило в центр ворот. Я полагал, максимум, что оно сделает, это разобьет засов на той стороне, но результат вышел ошеломляющим. Двери с диким грохотом сорвало с петель, раскрошило посредине в мелкую щепу, а калитка вообще улетела в неизвестном направлении. Посмотрев на картину разрушений, я хмыкнул и вошел в проем. Первым, кого я увидел, был привратник, который сидел на земле и глупо хлопал широко раскрытыми глазами. Я молча подхватил его поперек туловища магическим захватом и, не обращая внимания на дергания, швырнул прямо в ров к лягушкам. Проследив за полетом и шумным приземлением, я невозмутимо произнес:

— А нечего было квакать не по делу!

Восстановив справедливость, я огляделся. Стена с башенками, окружавшая замок, была совсем тонкой, не больше нескольких кирпичей. Сразу за ней начинался двор, посыпанный песком и всяким мусором. Во дворе располагались деревянные постройки, а в центре возвышался, собственно, сам замок, из которого сейчас выбегали встревоженные воины с мечами и даже арбалетами. Активировав на всякий случай защиту, я прошел через весь двор прямо к парадному входу, не обращая внимания на суету вокруг себя. Воины попытались было меня остановить, взяв в кольцо и направив арбалеты в грудь, но я лишь недовольно вздохнул и обратился к старшему:

— Ты здесь главный?

— Я начальник охраны замка, а кто...

— Передай графу, что его очень хочет видеть маг Алекс Дракон. И побыстрее, потому что у меня мало времени, а терпение на исходе.

— Но его светлость...

— Еще несколько слов и мне придется разнести весь этот замок, а потом выковыривать тело графа из руин. Вас это устроит?

По лицу некоторых вояк было заметно, что если все так и случится, они не слишком расстроятся, но начальник пулей метнулся обратно в донжон. Я ждал его целых две минуты, начиная подумывать о том, что срезать вот эту пару башенок на стене будет весьма неплохо, потому что только они еще не успели разрушиться, но так и норовят осыпаться булыжниками на ничего не подозревающих людей внизу.

Однако моим планам по улучшению местной архитектуры не суждено было сбыться, потому что одна из створок входной двери донжона распахнулась и с громким стуком ударилась о стену. От неожиданности один молодой солдат дернул за спусковой крючок своего арбалета, который, к моему огромному удивлению, сработал должным образом, хотя, судя по его внешнему виду, был изготовлен примерно в ту же эпоху, что и сам замок. Взяв замерший возле моей груди арбалетный болт, я повертел его в пальцах, а потом мрачно спросил внезапно побледневшего воина:

— А в лоб?

Тот чуть не грохнулся в обморок, но его спас так эффектно появившийся запыхавшийся начальник стражи, который крикнул:

— Ваше магичество, прошу в замок! Граф сейчас вас примет.

— Давно бы так, — улыбнулся я и миновал строй почтительно расступившихся воинов.

Вдвоем с начальником мы пошли по коридору, который заканчивался широкой лестницей, ведущей на второй этаж. Осматривая стены, тяжелые занавески на окнах, ковры под ногами, я приходил к выводу, что на уборщицах здесь явно экономили. Пыли в замке было очень много, а вдоль стен она даже успела превратиться в густые наросты. И в такое место Снежана рискнула отдать своих дочерей? Хотя, в рабстве было бы намного хуже, так что могу ее понять.

На втором этаже начальник открыл передо мной дверь в большой и просторный зал, где меня ожидал сам хозяин с хозяйкой. Граф Нирамо оказался крупным мужчиной лет сорока пяти, немного полноватым и плешивым, а также обладал огромными черными усами, отличавшимися невероятной пышностью. Стоявшая рядом тетка, по-видимому, графиня, была ему под стать — такая же полноватая, с одутловатым лицом и собранными сзади в пучок волосами.

— Приветствую вас, господин маг, — сказал граф слегка напряженным голосом и легонько поклонился. — Что привело вас ко мне в столь поздний час?

Взглянув в окно, я обнаружил, что солнце еще не зашло, поэтому претензии хозяина были явно необоснованными.

— Приветствую и я вас, граф, — вернул я любезность. — Я прибыл к вам по неотложному делу. Меня послала Снежана Лисецкая, чтобы забрать своих дочерей, поэтому я хотел бы узнать, с ними все в порядке? Они живы, здоровы?

Надеюсь, мои глаза ясно показали графу, что если с ними что-нибудь приключилось, то его ожидает незавидная участь. Нирамо это осознал, поэтому натужно улыбнулся и ответил:

— С ними все отлично. Прикажете доставить их сюда?

— Было бы просто замечательно, — ответил я.

Графиня поспешно выбежала за дверь, а хозяин остался развлекать важного гостя разговором и первым делом спросил:

— Как поживает графиня? Как же она смогла пережить трагедию, случившуюся с ее мужем?

— Она с честью выдержала все испытания, отмеренные ей судьбой, — ответил я. — Сейчас Снежана живет в Мардинане и работает главой Королевской Школы для детей и подростков.

— Наверное, ей там тяжело приходится, без родных, без друзей...

— Нет, она всем довольна и очень счастлива, что смогла сменить место жительства, — оборвал я графа.

Наступила небольшая пауза в разговоре, за время которой Нирамо пытался придумать, что бы еще сказать, а я все свое внимание уделил виду за окном. Внезапно там раздался женский крик:

— Эй, Вар, где Ласка? Где эта несносная девчонка?

— Так на конюшне же, — донесся мужской голос. — С самого полудня за лошадьми убирает...

— Живо ее ко мне!

Граф громко прокашлялся и родил достойную тему для продолжения разговора:

— Не правда ли, сегодня великолепная погода?

— Вы правы, — ответил я, все так же глядя в окно.

Во дворе воины пытались собрать раздолбанные ворота, разлетевшиеся по всему двору, стаскивая обломки в центр и складывая их, будто мозаику. Начальник недовольно покрикивал на них, вымещая злость за минуты пережитого им испуга. Пауза в разговоре стала просто безразмерной, а потом граф нашел подходящий, как ему казалось, вопрос:

— А скажите, господин маг, какое у вас звание?

— В смысле титул? — уточнил я.

— А у вас есть и титул? — изумился граф.

— Куча, — ответил я. — А магического звания у меня пока еще нет, лень экзамены сдавать. Хотя мой брат еще недавно уверял меня, что я с лету могу получить ранг магистра, но в этом я сильно сомневаюсь и считаю себя только мастером.

Помолчали. Мне тоже было сложно терпеть затянувшуюся паузу, поэтому я спросил у графа:

— А вот скажите, почему у вас в хозяйстве такой бардак творится?

— В каком смысле? — удивился Нирамо.

— А в самом, что ни на есть, прямом, — ответил я, и все еще видя недоумение, пояснил: — Почему ваш замок разваливается, деревни загнивают, крестьяне работают спустя рукава, а челядь пьянствует при удобном случае? Неужели так сложно наладить стабильную работу вашего, в общем-то, небольшого поместья? Или же найти хорошего управляющего и пообещать ему половину всех доходов графства. Уверяю, после такого тот быстро все здесь поставит на ноги и заставит вертеться с огромной скоростью.

— Понимаете, господин Дракон, у нас в прошлом году случился неурожай, дичь в лесах отчего-то повывелась, а доходы с производства фруктовой браги стремительно упали. Кроме того, крестьяне совсем обленились, работать не хотят, тащат все, что плохо лежит, целыми днями пьянствуют...

Перечисление длилось и длилось, как будто граф решил мне за один раз продемонстрировать весь перечень существующих несчастий. Причем винил он в них случай, судьбу, погоду, людей, но никак не себя. Именно поэтому уже на второй минуте я перестал слушать его причитания и понял, что этому графству уже ничего не поможет. Наконец, Нирамо притомился и замолчал, видя, что я не проявляю повышенного интереса к его словам, а потом извинился и удалился, чтобы поторопить жену. Ради интереса я прислушался и услышал разговор супругов, который произошел на первом этаже.

— Где девчонки? — гневно спросил граф

— Еще переодеваются, — ответила хозяйка. — Оказалось, что их старая одежка уже не налезает, так что я даже не представляю, что на них надеть. Может, попросишь мага подождать немного, пока я сбегаю в деревню?

— Живо веди их сюда! Как есть, веди, иначе этот маг меня заживо сожжет! Ты бы видела, какие у него глаза, так и полыхают огнем!

В это время я подумал о том, какая хорошая в замке акустика, да и уши у меня неплохие. А вот маскировка оставляет желать лучшего. Все-таки, как я и предполагал, спрятать драконьи глаза оказалось проблемой, с которой мое плетение совсем не справляется. Надо будет иметь это в виду.

Вернувшийся граф спросил, не желает ли господин Дракон поужинать. Но господин Дракон желал лишь свалить отсюда побыстрее, поэтому ответил вежливым отказом. Вновь наступила пауза, а через долгих пять минут дверь зала распахнулась, и на пороге появилась графиня, ведущая за руки двух девчонок. Одной из них было лет четырнадцать, а второй всего семь-восемь. На их одежде стоило остановиться особо. Старшая была наряжена в розовое платьице, которое едва доставало колен и в сочетании с грязными сапогами смотрелось очень комично, а младшая была одета в какую-то одежонку неопределенного серого цвета с многочисленными пятнами. Судя по запаху и по частичному отсутствию пятен на животе, ее только что вытащили с кухни и лишь сняли фартук. Обе девочки были очень худыми и обладали короткими прическами, поэтому их вполне можно было принять за мальчишек.

— Вот, господин маг, — сказала графиня и подвела испуганных детей ко мне.

Оставив их передо мной, она подошла к мужу, машинально вытирая руки извлеченным из недр лифа платочком.

Глядя на лица девочек, я со злостью подумал о хозяевах замка и пожелал им недолгой жизни. Нет, вот же гады! До чего умудрились довести детей. Мало того, что тяжелой работой гробили, так еще и есть не давали! Но, постаравшись, чтобы эта злость не выползла на мое лицо, я улыбнулся и обратился к девочкам:

— Привет! Давайте познакомимся, меня зовут Алекс. Ты, наверное, Ласка, — поглядел я на старшую. — А ты?

— Куня, — ответила младшая, пытаясь скрыться за спиной сестры.

— Куница, — уточнила та, настороженно смотря на меня.

— Хорошее имя, — заметил я. — Вам уже сказали, зачем я приехал?

Обе сестры помотали головами. Не стоило и сомневаться.

— Меня прислала ваша мама. Она хочет забрать вас к себе домой.

— Мама? Мы поедем к маме! — радостно пискнула Куница.

— Вы врете! — не спешила разделять ее восторгов Ласка. — Наша мама умерла больше года назад!

— Все так думали, — подтвердил я. — Но на самом деле она отправилась в соседнее королевство, чтобы там наладить свою жизнь, построить дом, и только после этого приглашать вас к себе.

Куница даже подпрыгивала от восторга, схватив старшую сестру за руку, а Ласка все еще не могла поверить. Наконец она посмотрела на меня жалобно и шепотом спросила:

— Это правда? Мама жива?

— Клянусь кровью, — просто ответил я.

И тогда Ласка расплакалась от облегчения. Подойдя к ней, я нежно обнял ее и прижал к себе. Она уткнулась носом мне в грудь, живо напомнив Алону, и продолжала всхлипывать. Куня поддержала обнимашки и радостно обхватила нас своими маленькими ручками. Потрепав ее по голове, я услышал вопрос:

— А когда ты повезешь нас к ней?

— Сразу после ужина, — ответил я. — Детям нельзя путешествовать на голодный желудок, а любезный граф только недавно приглашал меня к совместной трапезе. Надеюсь, он еще не передумал?

Вымученная улыбка Нирамо показала, что от своих слов он отказываться не собирается, но уже успел сильно пожалеть, что вообще затронул эту тему.

Глава 21. Дракон-эйрс

Ужин оказался весьма скромным. Стол от угощений не ломился, а набор блюд был как в заурядном трактире — суп, каша, поджаренная курочка и какие-то салаты. Глядя, как накинулись на еду девочки, я только покачал головой и сам решил не отставать от них. Во время ужина граф с женой пытались занять меня разговором, расспрашивая о Снежане, о том, как она смогла нанять мага, о том, как избежала своей участи... Я отвечал односложно, чаще уклонялся от ответов, делая вид, что поглощен аппетитной рисовой кашей и мечтая о том, чтобы дети поскорее наелись.

А когда я заметил, что девчонки уже не так активно засовывают еду себе в рот, и уже довольно вяло ковыряются в тарелках, наедаясь скорее про запас, чем по необходимости, то поднялся и сказал:

— Благодарю, граф, за прекрасный ужин. Поверьте, за последние полмесяца я ничего вкуснее не ел. И хотя можно было бы еще остаться и поговорить с вами о разных интересных вещах, но дело не ждет. Пора нам отправляться в дорогу... Ласка, Куня, хватит есть! Лопнете ведь!

Засунув последние ложки в рот, сестры поднялись из-за стола, невнятно поблагодарили хозяев, а потом подошли ко мне. Но не успел я открыть рот для того, чтобы пожелать графу всех благ на ниве поддержания алкоголизма среди населения Империи, как Нирамо, подхваченный женой под локоток для обеспечения моральной поддержки, спросил:

— Господин маг, а Снежана не передавала вам деньги для нас?

— Да, — поддержала супруга графиня. — Мы же заботились о детях, кормили их, одевали, воспитывали...

Эмоции детей лучше всяких слов сказали мне, что воспитание ни чем не уступало кормлению и одеванию. Что ж, раз хотите награду, вы ее получите!

— Спасибо, что напомнили, — улыбнулся я. — Да, действительно, Снежана передала мне кошель с драгоценностями и попросила оценить вашу заботу о ее дочках и наградить вас соответственно.

Картинно похлопав себя по груди, я достал из-за пазухи большой кожаный мешочек с камнями и высыпал немного себе на ладонь. В лучах заходящего солнца, бьющего в окно, блеск камней показался просто ослепительным. Зажав мешочек в ладони, я принялся указательным пальцем ворошить горсть драгоценностей, задумчиво перечисляя все то, что увидел:

— Итак, как я понял, дети целыми днями были нагружены тяжелой работой, никогда не имели нормальной одежды и около года недоедали. Учитывая все это, я решил, что размер вашей оплаты будет... — я ссыпал горсть камней обратно в мешочек и завязал его. — Вот таким.

Повертев в пальцах самый маленький рубин, который мне удалось найти, я положил его на стол перед ошеломленными хозяевами замка, а потом спрятал мешочек в карман и сказал детям:

— Идем, нас ждет дорога!

В наступившей тишине я взял девочек за руки, покинул обеденную залу, а потом направился во двор. Нас провожали почти все работники замка. Кто-то просто молча смотрел вслед, кто-то желал удачи сестрам, а кто-то тихо матерился, поминая нехорошего мага, разворотившего ворота. Выйдя за стену замка, я подхватил маленькую Куню, посадил ее на руку, чтобы было быстрее идти, и направился к деревне.

— А разве у вас нет лошади? — спросила Ласка, когда мы прошли половину дороги.

— Нет, мне она не нужна, — ответил я, ожидая этот вопрос немного раньше.

— Но ведь до Мардинана очень далеко идти! — удивилась девочка.

— А мы не и будем идти, — ответил я с улыбкой. — Но пока я об этом помолчу. Люблю, знаешь ли, сюрпризы устраивать.

— А как там мама? — спросила Куня.

— Просто замечательно. Стала еще сильнее, умнее и красивее. А вот скажи, кто вам такие симпатичные имена дал? Мама постаралась?

— Нет, папа, — грустно сказала Ласка. — А скажите, он ведь...

— Да, он погиб, — подтвердил я.

Девчонки нахмурились и погрустнели, поэтому мы продолжили путь в молчании. Зайдя в деревню, я остановился прямо посреди дороги, поставил Куню на землю и потом залихватски свистнул, сунув пальцы в рот. Дождавшись, пока на звук повылезают жители ближайших домов, я обратился к ним:

— Эй, люди, мне срочно нужна хорошая мальчишеская одежда вот на этих сестер. Даю за нее десять серебрушек!

Несколько секунд ничего не происходило, а потом одна из женщин, ковырявшаяся в своем саду поняла, что я совсем не шучу, и быстро юркнула в свою хату, даже не успев очистить руки от земли. Глядя на нее, какая-то бойкая старушка подхватила свои юбки и метнулась к дому неподалеку. Пример оказался заразительным, поэтому все жители, показавшиеся на мой свист, кинулись подыскивать одежду, надеясь успеть самыми первыми. А дальше в деревне начался повальный шмон. Бабы с мужиками, судя по звукам, что улавливали мои длинные уши, рылись в своих сундуках с одеждой, покрикивая друг на друга и стараясь опередить остальных. Десять серебрушек для них были большими деньгами, поэтому кое-кто даже спешно начал раздевать своих детей, а кое-кто и чужих, попавшихся под руку.

Уже через минуту передо мной появился ворох одежды, сваленной прямо на землю, а деревенские начали спорить между собой, кто же принес ее первым. Криков и шума было много, даже до легкой драки дошло. Девочки с удивлением и легким испугом смотрели на весь этот балаган. Пока жители разбирались между собой, я подобрал пару неплохих штанов, две сорочки и две жилетки, подходящих по размерам. Решив на этом остановиться, я рявкнул, стараясь заглушить все нарастающие крики крестьян:

— Нужны еще два одеяла и прочная длинная веревка. За все даю столько же!

Половина бросилась в дома, а вторая увлеченно и самозабвенно продолжала ругаться между собой, уже не ни на что обращая внимания. Когда мне были продемонстрированы несколько десятков хороших одеял и десяток мотков веревки, я выбрал из них два наименее дырявые и подхватил моток толстой пеньки, а потом порылся в кошельке. Так как всю мелочь я недавно отдал Киру с наемниками, то достал из мешочка два золотых и кинул их на груду одежды, сказав жителям:

— Разбирайтесь сами.

Кивнув сестрам, я подхватил свежеприобретенные шмотки, выбрался из шумной толпы и пошел дальше по дороге. Крики за спиной только все больше усиливались. Пройдя метров двести, я уже начал жалеть, что поступил подобным образом, но у меня просто не было времени искать в деревне подходящую семью, которая могла бы снабдить меня всем необходимым. Поэтому я только плюнул мысленно и понадеялся, что из-за моих денег дело не дойдет до поножовщины. В том, что все крестьяне передерутся еще до наступления темноты, я нисколько не сомневался.

Выходя из этой отсталой деревни, я подумал, что имперские нравы все-таки сильно отличаются от тех, что были характерны для жителей Мардинана или гномов Подгорного королевства. А в альтарах я вообще нисколько не сомневался — они бы подобного позорища точно не допустили. И если бы кто-нибудь обратился к ним с таким предложением, то его вежливо послали бы к ближайшей швее, или подсказали, к кому можно пойти, чтобы найти все необходимое. Но никто и никогда не стал бы из-за нескольких монет с упоением бить своих соседей, материться при детях и проклинать односельчан, желая им всяческих несчастий. А шум и крики за моей спиной говорили именно об этом. Но даже не это занимало мои мысли, а размышление на тему того, характерны ли эти нравы для всей Империи, или же только в этом графстве стараниями Нирамо моральные устои простых крестьян здорово пошатнулись? И насколько здесь виновата та фруктовая брага, поставками которой живет все Уларо?

— А зачем вам веревка? — вдруг спросила меня любопытная Ласка, отвлекая от мрачных мыслей.

— Вешаться буду, — хмыкнул я. — Обожаю, знаешь ли, вешаться по вечерам. Вот повишу немного и сразу начинаю чувствовать, что жизнь прекрасна.

Девчонка хихикнула, но сдаваться не собиралась:

— Ну, правда, зачем?

— Увидишь, — пообещал ей я и продолжил путь.

Когда деревня скрылась из виду, я сошел с тропы в лес и отыскал там небольшую полянку, которой хватило бы для превращения. Раздав детям одежду, я велел им переодеться, а сам стал связывать веревку и одеяла, превращая их в некое подобие седла с ремнями безопасности. Одно одеяло, после недолгих размышлений, я решил не использовать, чтобы дети могли им укрываться, но вот второе превратил в хорошую и мягкую подушку для сидения. Когда девочки в новой одежде вышли из-за деревьев, я отвлекся от дела и приказал:

— А сейчас сходите в ближайшие кустики, потому что останавливаться ради того, что кому-то сильно приспичит, я не собираюсь.

Сестры вновь скрылись из виду, а я оглядел седло и пришел к вводу, что для одного полета вполне сойдет. Повторив подвиг детей, и посетив противоположные кустики, я вернулся на поляну и спросил их:

— А вы когда-нибудь драконов видели?

— Нет, — хором заявили девочки.

— А хотите посмотреть?

— Хотим! — воскликнула Куня.

Ласка решила промолчать, не столь восторженно оценив подобную перспективу. Я усмехнулся, а потом сменил тело, поднялся на задние лапы и расправил крылья, задевая ими деревья.

— Ну как? — мысленно спросил я удивленных сестер.

Первой среагировала Куня. Она воскликнула:

— Здорово! А можно погладить? А ты правда из серебра? А рычать умеешь?

Пока поток вопросов не захлестнул меня через край, я ответил:

— Можно и потрогать, и погладить, но позже. А сейчас мы с вами немного полетаем.

Восторг Куни был таким буйным, что если бы она перед этим не посетила кустики, то вполне могла бы случиться мокрая неприятность. Ласка же наоборот выглядела встревоженной и хмуро поглядывала на седло. Подойдя к нему, я пригнулся и сказал ей:

— Извини, но ты должна будешь надеть на меня вот эту штуку, потому что у меня в таком теле слишком острые когти.

— Что делать? — решительно спросила девушка, посмотрев на сестру, с восторгом ощупывающую мое крыло.

Подчиняясь моим подсказкам, она набросила мне на спину эту подушку, а потом крепко завязала веревку, пропустив ее под передними лапами и обмотав их, чтобы седло не слетело. Убедившись, что все в порядке, я велел им залезать, прихватив с собой одно неиспользованное одеяло, а потом обвязаться концами веревки, которые я оставил на этом импровизированном седле.

— Смотрите, чтобы было крепко, но не давило, — предупредил я сестер, устраивающихся на моей спине.

Ласка уселась на подушку и свесила ноги, обхватив мою шею, а сестру посадила впереди себя и обвязалась веревкой. Это я прекрасно видел, повернув к ним голову и пользуясь преимуществом длинной драконьей шеи. Когда же они закончили возиться и уставились на меня с ожиданием, я активировал плетение левитации и стал медленно подниматься. Куня сразу же оглушительно завизжала от восторга, так, что я непроизвольно закрыл уши лапами, а потом сердито воскликнул:

— Какая же ты громкая! Твоим визгом только драконов сбивать! А ну-ка тихо!

Девочка визжать перестала, но восторга не поубавилось. Она стала вертеться в разные стороны, придерживаемая Лаской, глядя на то, как медленно отдаляются верхушки деревьев. Ожидая, пока плетение не достигнет предельной точки, я бормотал, причем, скорее для себя, чем для детей:

— Приветствуем вас на борту нашего авиалайнера. Наш полет будет проходить на высоте фиг знает сколько метров, и займет время примерно до утра. Ориентировочное расстояние, которое придется преодолеть за этот период, просто поражает воображение. В общем, пристегните ремни безопасности и воздержитесь от курения... Да, и кстати, если вдруг вам чего-то захочется, то сразу говорите мне, а не сообщайте уже по факту. Ну а сейчас, полетели!

Я взмахнул крыльями и деактивировал левитацию. И сразу же полетел вниз, сопровождаемый визгом обеих сестер. Но это продолжалось недолго, пока я не подхватил крыльями ветер и не начал снова набирать высоту. Визг стих, но вместо этого послышались восторженные мысли Куни и голос Ласки, которая смущенно спросила меня:

— Алекс, вы приказали сообщать, когда что-нибудь захочется...

— Ты же только что ходила! — возмутился я. — Так что это нервное и сейчас должно пройти... Неужели ты летать боишься? Ведь это так здорово, вон на Куню взгляни — веселится так, что сейчас из штанов выпрыгнет. Ты ее держи там покрепче, или кричи, когда падать будет, чтобы я среагировать успел. И вообще, посмотри на закат, полюбуйся землями внизу, когда еще такой момент представится?

Я почувствовал, что чувство страха девочки начинает постепенно ослабевать, повернулся к сестрам мордой и ободряюще подмигнул Ласке. Но тут же нарвался на восторженный вопрос ее сестры:

— Дядя дракон, а вы еще быстрее лететь можете?

В ответ я только сильнее замахал крыльями. Девочки почти ничего не весили, поэтому груз на спине совсем не ощущался, позволяя набрать максимальную скорость. А вскоре все негативные ощущения у Ласки сошли на нет. Она поняла, что падать никто не собирается, да и полет стал совсем плавным, поэтому сосредоточила свое внимание на землях под нами и совсем забыла про страх. А я прикинул направление, пока только приблизительно, потому что даже не знал, где расположен Мард относительно Империи, но затем вспомнил про те города, которые находились поблизости от границы Подгорного королевства и примерно вычислил, куда мне нужно лететь. Как я и говорил, на месте мы будем только утром, поэтому главной моей задачей было не заснуть по дороге. Но я себя чувствовал прекрасно отдохнувшим за то время, на которое выключался совсем недавно, а тело было новым, поэтому усталость подберется ко мне еще нескоро.

Вскоре девочкам наскучило наблюдение за землей, да и ночь наступила, так что им совсем ничего не было видно, поэтому сестры стали закидывать меня вопросами об их матери. Так как я не знал подробностей нынешней жизни Снежаны, то отделывался только общими фразами, а потом и вовсе прекратил поток вопросов коротким ответом: "Скоро сами у нее спросите!" Постепенно разговор перешел на совсем другие темы, а потом и вовсе увял, так как уставшая от восторгов Куня заснула в руках старшей сестры. Та, чтобы ее не будить, замолчала, а я и не стал сообщать ей, что с драконами можно общаться мысленно, и беззастенчиво следил за ее размышлениями. Но вскоре они с темы будущей встречи с матерью свернули на меня, а слушать предположения о том, что я ее новый муж или просто ухажер, было не совсем приятно, поэтому я закрылся, а когда спустя некоторое время повернулся к девочкам, то обнаружил, что они крепко спят, закутавшись в одеяло (пригодилось-таки!).

Для сестер ночь пролетела быстро, а вот для меня тянулась, как жевательная резинка. Когда же наступил рассвет, я с облегчением вздохнул и начал осматриваться. Пока границы с Мардинаном не наблюдалось, шли все те же замки и деревни с редкими вкраплениями городов. Вот только замки иногда казались совсем развалившимися и заброшенными, да и измельчали сильно, но зато города были крупными, как Гордый или Акрон, а иногда даже больше. Все-таки феодализм на этих землях постепенно отмирал, как совершенно ненужный пережиток прошлого. И если Фариаму удастся с помощью того же Кира подтолкнуть этот процесс, то можно надеяться, что скоро в Империи начнутся такие проблемы, которые заставят ее надолго забыть о своих захватнических планах. Тем более, сейчас, когда толпа дворян, поддерживающих Викерна, осталась без вожака.

Через некоторое время сестры проснулись. Мы в этот момент как раз приближались к границам Мардинана, поэтому я решил сделать небольшую остановку, так как совершенно упустил из виду один маленький моментик. Когда мы приземлились на какой-то полянке с родничком, я снова вернул свое тело и связался со Снежаной. Она не спала, поэтому ответила сразу же:

— Алекс? Я вас слушаю.

— В общем, детей я нашел, забрал, через несколько часов будем в Школе. Но у меня обнаружилась небольшая проблемка — я не знаю, где она находится. Не просветите меня?

— Подождите, я спущусь в библиотеку, — радостно воскликнула графиня.

— Нет, постойте, у меня есть другой способ, — остановил ее я.

Мысленно представив себе карту Мардинана, которая долгое время лежала у меня в сумке, я передал образ Снежане, а потом попросил:

— Покажите, где вы сейчас.

— А как?

— Просто представьте, что на карте в нужном месте вспыхивает яркий огонек.

Оранжевая точка загорелась совсем недалеко от Марда, поэтому я прикинул расстояние и пообещал:

— Будем у вас часа через два.

После этого я снова сменил тело, дождался, пока вышедшие из кустиков дети умоются и напьются из родника, а потом вновь повторил процедуру своего оседлывания. На этот раз вышло быстрее — сказывалась практика и отсутствие страха у Ласки. Вновь посадив девчонок себе на спину, я поднялся в воздух и продолжил наш путь. Сестры недолго рассматривали зелень под собой и редкие попадающиеся по пути деревни. Сосредоточив свое внимание на мне, они начали интересоваться, как же мне удается быть оборотнем, как я питаюсь в драконьем теле, не мешает ли мне хвост... В общем, чтобы хоть чем-то занять их, я спросил:

— А хотите узнать историю о том, как я стал Алексом Драконом?

Мог бы и не спрашивать! Восторженные возгласы только подтвердили мое предположение.

— Ну, тогда слушайте. Когда меня совсем одолела скука во дворце, а никакого подходящего занятия не наблюдалась, мой папа, король гномов, посоветовал найти себе достойную цель. Я думал недолго и вскоре обнаружил, что мне очень хочется попутешествовать по Империи...

История была длинной, на подробности и разные смешные моменты я не скупился, выдумывая их на ходу, поэтому дети слушали с немалым интересом, и два с лишним часа пролетели незаметно. На словах "...и тогда я окунулся в источник" впереди показалась Школа. Здесь я ненадолго прервался, потому что на нее стоило взглянуть. Когда-то на этом месте была загородная королевская резиденция, окруженная садами и живописными рощами. Неподалеку даже имелось небольшое и явно рукотворное озеро, так что этот уголок королевства и впрямь был замечательным. Сама резиденция представляла собой уменьшенную версию дворца, но сейчас она терялась на фоне массивных зданий, которые возвышались рядом.

Строители постарались, возводя новые учебные корпуса и общежития для детей, и проделали гигантскую работу, которая даже не думала завершаться. На краю всего этого комплекса возвышались еще два недостроенных дома, где продолжали копошиться рабочие. Я с удивлением рассматривал тренировочную площадку, где какая-та группа детей отрабатывала навыки рукопашного боя, на несколько полос препятствий упрощенного варианта, на небольшой открытый театрик... Перечислять еще можно было очень долго, и при этом не забыть про многочисленные хозяйственные постройки и конюшню, но если сказать коротко — из скромной загородной резиденции Школа превратилась в небольшой, но весьма оживленный городок. Можно только диву даваться, как со всем этим управляется Снежана.

— А что дальше было? — отвлекли меня от наблюдений голоса сестер.

— А дальше появился я — полудракон-получеловек. Но это уже совсем другая история, на которую у нас нет времени, потому что мы прилетели. Правда, я что-то не вижу, чтобы нас кто-нибудь встречал...

Подлетев к центральной части Школы, я снизился и принялся осматривать миниатюрный дворец, у входа в который не наблюдалось Снежаны. Описав круг, я недовольно подумал, что так она мне весь спектакль испортит, а ведь я для нее стараюсь. Найдя выход из положения, я набрал побольше воздуха в легкие и громогласно зарычал. Тотчас в домах Школы началось шевеление, из окон ближайших строений стали выглядывать дети, а в самой ратуше начался форменный переполох, закончившийся тем, что из центрального входа появилась четверка эльфов-магов, готовых отразить опасность с воздуха. Возглавлял ее тот самый Лановиаль, а уже следом за ними выбежала взволнованная Снежана. Увидев ее, я развернулся и начал приземление.

На этот раз я левитацией не пользовался, потому что мне пока не нужны были слухи в Мардинане о том, что драконы научились владеть магией. Пришлось поработать, чтобы все выглядело красиво и в то же время грозно. Коснувшись лапами площадки перед входом, я пробежал немного почти к самому входу, остановился и сложил крылья. И только тогда встречающие заметили детей на моей спине. Маги от ошеломления даже перестали оглядываться в поисках подходящих снарядов для атаки, а Снежана быстро справилась с удивлением и кинулась к нам, закричав:

— Куня, Ласка! Дочки!

— Мама! — радостно заверещали девочки в ответ.

Я быстро разрезал когтями веревки, а потом помог сестрам слезть на землю и попасть в объятия матери, пробормотав про себя:

— Поздравляем вас с мягкой посадкой и надеемся, что вы и в будущем будете пользоваться услугами нашей авиакомпании.

Ну а потом была трогательная сцена встречи с обязательными слезами, поцелуями, объятиями и всем прочим. Я отошел чуть подальше, чтобы не мешать и не портить момент, ловя взглядом ошарашенное лицо Лановиаля, который все еще осторожно подтягивал поближе громадный булыжник, неизвестно как оказавшийся в цветнике возле нас. Посмотрев ему в глаза, я приказал:

— Брось!

Камень двигаться прекратил, но эльф магический захват не разжал.

— А вдруг ты захочешь причинить нам вред, — послышалось в ответ на эльфийском.

— Не бойтесь, не захочу, — ответил я. — Я прилетел сюда только по просьбе подруги, и скоро вас покину.

— Подруги? — удивленно выдохнул эльф и посмотрел на Снежану с детьми.

Все! Спектакль удался. Теперь он не только не будет ее презирать, но даже слова поперек сказать не осмелится. Потому что у лучших фантарских магов не то что приручить, даже поговорить с драконами не получалось, а тут дракон сам называет подругой обычную человеческую женщину! Я в этот момент слышал мысли всех эльфийских магов, которые усиленно переваривали эту новость. Ну, это и понятно, не зря же я транслировал свой ответ им всем, надеясь именно на такую реакцию.

Посмотрев еще немного на ошеломленные лица ушастых, на счастливую графиню с дочками, я решил, что после такого можно и сваливать. Ведь я очень не люблю выслушивать благодарности, поэтому сейчас можно аккуратненько...

— Алекс! — внезапно раздался голос Снежаны у меня в сознании. — Спасибо вам большое за моих девочек. Я теперь должна вам не только за спасение моей жизни, но и...

"Не успел!" — подумал я, а мысленно ответил ей:

— Оставьте, графиня. Меж друзьями нет долгов. Я рад был помочь.

— Спасибо еще раз и просто знайте, что ради вас я сделаю все, что угодно... И еще Алекс, подскажите, что мне делать с вашим драконом?

Видимо, она думала, что разговаривает со мной через канал клятвы. Да и понятно, ведь догадаться, что я в этот момент нахожусь перед ней в чешуйчатом облике, было очень сложно. Поэтому я хихикнул, наслаждаясь ситуацией, и ответил:

— Можете за ушком почесать, если захотите.

Я полагал, что Снежана задумается, стоит ли вообще подходить к этому чудовищу перед ней, но графиня очень меня удивила, оставив дочек и без тени страха направившись ко мне. Подойдя к самой морде, она протянула руку, а я наклонился, подставляя шею для почесывания и краем глаза фиксируя отвисшую челюсть Лановиаля. Почесывание оказалось очень приятным, было очень нежным и ласковым, так что я даже непроизвольно начал вилять хвостом и слегка закатил глаза от удовольствия. Все испортила Куня, подойдя ко мне и обхватив мою морду руками.

— А мы еще полетаем, дядя дракон? — спросила девочка, прижимаясь к чешуе щекой.

— Обязательно! — пообещал я. — Я частенько буду здесь появляться, ведь мне еще нужно кучу книг принести вашей маме.

Снежана к тому времени закончила с почесыванием и мысленно спросила:

— Алекс, может мне еще что-нибудь сделать? Накормить, например?

— Не нужно, — ответил я. — Мне и так было очень приятно, а есть я пока не хочу. Но большое спасибо за предложение.

Графиня продемонстрировала мне отвисание челюсти, а потом прошептала еле слышно, глядя в мои глаза:

— Алекс?.. Это вы?

— А что, в таком виде я вам меньше нравлюсь? — ехидно спросил я.

— Нет, но как... — начала было Снежана, но я перебил ее:

— Обращайтесь ко мне мысленно. Нечего эльфам все карты открывать. Кстати, вы с Лановиалем поговорили?

— Да, еще позавчера, как вы и просили, — мысленно ответила графиня. — Спасибо за совет, Алекс. Теперь у нас хоть и не приятельские отношения, но разговаривать друг с другом мы можем уже вполне нормально.

— Я рад за вас, — ответил я, оскалившись. — Вы только не спешите рассказывать всем и каждому о том, что я дракон-оборотень, да и дочкам скажите, чтобы пока не болтали особо. Мне нужно совсем немного времени, чтобы подготовить почву для таких слухов, иначе они раньше времени переполошат имперцев. А если вдруг Лановиаль попробует к вам подобраться с вопросами на тему того, как вам удалось подружиться с драконом, лучше нагрузите его работой. Пусть придумает правила техники безопасности для Школы, причем как для всех вместе, так и для одаренных детей в частности, а то боюсь, что недавний случай не будет единственным...

— Не переживайте, Алекс, об этом я уже побеспокоилась, — с улыбкой сказала Снежана. — Больше такого безобразия не повториться.

— Ладно, тогда мне пора, потому что, пока светло, я еще планирую заглянуть к гномам, с семьей повидаться. А через несколько дней наверняка прилечу с теми книгами из библиотеки Темного мага, которые уже давно вам пообещал. Все, удачи всем!

Куня наконец-то отцепилась от моей морды, но взамен на ней повисла Ласка, излучая благодарность и счастье от встречи с матерью. Когда же и она отпустила меня, я поднялся, потерся щекой о руку графини, демонстрируя нечто вроде галантного поцелуя, а потом развернулся и после небольшой пробежки взлетел, стремительно набирая высоту.

— Удачи, Алекс! — догнал меня мысленный крик Снежаны.

Заложив крутой вираж, я лихо промчался прямо над головами воссоединившейся семьи, краем глаза наблюдая за восхищенными лицами детей, выглядывающими из окон и высыпавшими на улицу из учебных корпусов. Если Куня с Лаской будут учиться здесь же, то наверняка станут знаменитостями, причем не только как дочки главы Школы, но и как первые в этом мире наездницы, оседлавшие дракона.

Путь в горы пролетел практически незаметно, хотя прошло больше четырех часов. Просто я пролетал над теми местами, которые рождали множество воспоминаний, приятных и не очень. Города сверху казались совсем иными. Я почти не узнал Рой, а Зингард вообще принял за соседний Игод, и только появившийся вскоре Эльфийский лес дал мне понять, что я слегка сбился с курса. Повернув немного на запад, я сориентировался и полетел прямо в Дар. А когда солнце миновало зенит, вдали показалась знакомая гора, которая была значительной частью королевского дворца. Так как сам он был повернут к югу, то мне был не виден, зато вскоре появилась столица, краями своих больших лепестков выглядывавшая из-за горы.

Подлетая к ней, я обратил внимание на ту площадку, на которую мы с Алоной выходили любоваться закатом, и подумал, что все-таки этот ход надо было завалить, чтобы не оставлять возможность для незаметного проникновения убийц во дворец. Но в тот момент, когда полгода назад я это предлагал, меня почему-то никто не поддержал, несмотря на то, что мысль была весьма здравой. Алонка была против, Мирин почему-то встал на ее сторону, а Шаракху с Шариноном вообще было все равно. Отец в итоге заявил, что тайна хода благодаря гибели всех причастных к покушению известна только нашей семье, поэтому нечего опасаться. И хотя я в этом вполне обоснованно сомневался, но в тот момент предпочел промолчать. А вот сейчас на площадке, куда выходил этот тайный ход, я заметил одинокую фигурку.

Благодаря своему острому драконьему зрению, я вскоре смог различить, что это была Алона, с чего-то вдруг решившая погрустить в одиночестве. Захотев устроить ей сюрприз, я снизился и вскоре добился того, что она меня заметила. Покружив перед горой несколько минут, я вдруг резко повернул к ней и опустился прямо на площадку перед ошеломленной сестрой. Алона быстро пришла в себя от изумления и сформировала сразу шесть небольших горных разрушителей, надо полагать, для гарантии. Однако никакого страха в ее эмоциях я не чувствовал, только удивление и жгучий интерес. Поглядев на ее плетения, готовые сорваться в полет, я спросил:

— А ты разве не знаешь, что на драконов магия не действует?

Соображалка у сестренки работала на отлично, поэтому она развеяла разрушители, обхватила магическим захватом один из булыжников на площадке и невинно поинтересовалась:

— А камни действуют?

— Это целиком зависит от меткости бросающего, — усмехнулся я и ласково сказал: — Привет, сестренка. Почему грустишь тут в одиночестве?

— Алекс?! — воскликнула Алона.

— Ага, — весело подтвердил я и расправил крылья. — Ну и как я тебе? Правда, красавец?

— Но ведь ты же говорил, что стал драконом лишь частично! Почему же тогда ты в таком виде?

— Да вот, решил себе создать новое тело, — невинно сказал я и, ковырнул когтями камень. — А что, не нравится?

Алона буквально задавила меня своими эмоциями, в которых преобладали восхищение и восторг.

— Алекс, ты просто великолепен! Я хоть и видела дракона всего пять раз, да и то на картинках, но могу заверить, что никого красивее не встречала. А как тебе это удалось?

— С большой помощью одной моей подруги. Но это не столь существенно.

Сестренка подошла ко мне и начала бесцеремонно ощупывать чешую, трогать крылья и даже попыталась заглянуть в рот, чтобы проверить, какого размера у меня клыки.

— А все драконы такие? — спросила Алона, измеряя длину моего хвоста.

— Нет, они разные, — ответил я. — В основном, зеленоватого или желтоватого цвета в разных сочетаниях. Это только я такой серебристый получился.

— А скажи, ты больше не можешь стать обратно самим собой? — обеспокоенно уточнила Алона.

— Легко, но чуть позже, потому что я слышу, что ты очень хочешь попросить меня полетать с тобой, но почему-то стесняешься.

— А можно? — робко спросила Алона.

— Залезай! — со смехом ответил я и подставил шею.

Только когда Алона удобно устроилась на моем загривке, свесив ноги (причем ее платье почти и не мешало), она вспомнила о моих словах.

— А ты и мысли читать можешь?

— Да, так что постарайся сильно не материться, — попросил я и прыгнул вниз.

— А-а-а-а!!! — заверещала Алона, но момент свободного падения длился недолго.

Я вскоре выровнялся и стал набирать высоту, слыша восторженные мысли сестры. Когда мои уши непроизвольно начали сворачиваться в трубочку, я взмолился:

— Алона, ну я же просил! Нет, мне очень нравятся твои четырехэтажные загибы, но ты уже начинаешь повторяться. И от кого ты таких слов нахваталась?

— Ты бы хоть предупредил, прежде чем прыгать! — гневно воскликнула Алона.

— Ах так, не нравится?! Тогда как тебе такое?! — воскликнул я и заложил крутой вираж.

Алона снова завизжала, но в ее эмоциях было больше восторга, чем страха, поэтому я устроил ей настоящие американские горки в воздухе, получая вместе с ней море удовольствия. Правда был один момент, когда на мертвой петле Алонка чуть не упала с моей спины, но я ухватил ее за ноги передними лапами и больше не отпускал. Когда наступило пресыщение, мы просто немного полетали в вышине, уже без всяких фигур высшего пилотажа. Глядя на маленькие здания внизу, я спросил:

— А расскажи, как вы без меня тут живете?

Алона задумалась, а потом честно призналась:

— Скучно. Мирин наконец закончил свои тренировки с бойцами, папа целыми днями что-то решает со своими советниками, а я читаю или занимаюсь с эльфами и остальными одаренными. Знаешь, без тебя в королевстве стало настолько тихо и спокойно, что даже не по себе становится. Ну а ты даже толком поговорить никогда не можешь, или рассказать, чем занимаешься. Всегда одно и то же — "Потом свяжусь!" А когда это потом наступит, никто даже не догадывается. Может, ты вообще погибнешь, а мы даже не будем знать, где искать твое тело! Нельзя же так, Алекс!

— Извини, Алона, — сказал я с раскаянием, жалея о том, что вообще затронул эту тему. — Я просто иногда настолько увлекаюсь делами, что забываю обо всем и обо всех. И кстати, извини насчет позавчерашней ночи, это я не специально.

— А что случилось? — не поняла Алона.

— Постой, а ты разве не почувствовала?

— Чего?

— Та-ак, понятно, — протянул я и задумался.

Похоже, я зря переживал, что родичам достались все ощущения моего тела, умирающего от яда матки шершан. Если бы Алона несколько часов корчилась от невыносимой боли, она бы точно об этом не спрашивала, а если не понимает даже, о чем идет речь, то наверняка наша кровная связь в этот момент не сработала, и это весьма любопытно. Причем объяснений здесь может быть два. Первое — тело дракона не содержит крови моих родных. Именно поэтому Алона и не могла почувствовать боль, ведь при этом мое обычное тело было в кармане с остановленным временем. Ну и второе — это то, что я в тот момент находился в гостях у Темноты, а без наличия сознания такая связь почему-то не работает. В общем, оба варианта одинаково привлекательны, но выбрать один оказалось невозможно, поэтому я плюнул и решил сегодня посоветоваться с подругой. Мне уже надоело бояться, что каждая моя боль эхом ударяет по моим родным, поэтому нужно было найти какой-то защитный механизм, или же хотя бы предохранитель для подобных случаев.

— Алекс, о чем ты задумался? — обеспокоенно спросила Алона. — Что произошло позавчера?

— Да так, ерунда, — ответил я и поспешил перевести тему, в очередной раз разворачиваясь над городом. — А вот скажи мне, почему ты решила пойти погрустить? Тебя кто-то обидел и при этом остался жив? Или же наоборот, одолела скука от того, что кандидатов в смертники нет поблизости?

— Алекс, я не грустила! — возмущенно фыркнула Алона. — Делать мне больше нечего! Просто папа приказал мне одеться понаряднее, и строго-настрого запретил сегодня заходить в библиотеку, сказав, что полдня выковыривать меня оттуда не собирается.

— А зачем вообще это нужно, наряд и все прочее?

— Ой, я совсем забыла! — воскликнула сестренка. — Скорее летим во дворец!

Я подчинился, резко повернув и замахав крыльями, и только потом спросил:

— И к чему такая спешка?

— Сегодня приезжает имперский посол, а папа хочет произвести на него впечатление, поэтому заставил меня и Мирина быть готовыми к представлению. Что-то он там заготовил со своими придворными, но я даже не хотела вникать в это дело. Опять будет длинные речи толкать, говорить всякие умные фразы и соревноваться в искусстве изысканных комплиментов... Скука смертная! Но папа приказал быть обязательно, даже десять раз повторил "Только не забудь, Алона. Только не опоздай!" — сестренка замолчала, а потом разочарованно выдохнула: — Вот демоны, опоздала!

Да я и сам видел, что перед дворцом уже остановилась большая красивая карета с четверкой черных скакунов и десяткой воинов-всадников в нарядной форме. Я раньше не видел имперцев при параде, поэтому сейчас мог констатировать, что их форма слегка попугайская, излишне броская, и наверняка жутко неудобная. Вот я, к примеру, ни за что не могу представить, чтобы солдаты в ней маршировали полдня, или без раздумий плюхнулись в грязь, спасаясь от вражеских стрел. Из кареты с позолоченными уголками, дверьми и даже колесами уже вышли двое имперских вельмож, наряды которых были еще изысканнее и ярче. За ними семенил маленький человечек, несший небольшой сундучок. Послы прибыли.

Вначале я хотел было сразу завернуть за гору, и уже там приземлиться на площадку, но потом все же решил проверить имперцев на наличие магов. Хоть они наверняка проходили эльфийскую проверку, но лучше перебдеть, ведь в таком деле осторожность никогда не мешает. Усилив свое магическое зрение, я внимательно оглядел ауры воинов и двух послов с носильщиком, но ничего подозрительного и похожего на маскировку не обнаружил. Зато заметил одно хитроумно свернутое плетение, которое находилось внутри красивого сундучка в руках у носильщика.

Вот блин! Это же надо было так лопухнуться! Про магов вспомнили, а вот про наличие магических сюрпризов даже не задумались. И явно же, что это нечто, лежащее в сундучке, будет подарено Шаракху. От чистого сердца, мать бы их! А я ведь даже не могу предположить, как это плетение работает. Может, оно вообще должно разнести полдворца при активации, с такого расстояния фиг разглядишь даже с моим зрением. Я стал лихорадочно думать, как бы предотвратить дарение этого подарка отцу, но в то же время не допустить громкого скандала. Ведь послов трогать никогда не рекомендуется, а то потом будет долго вонять на всю округу.

И тут ход моих мыслей нарушился горестным вздохом Алоны:

— Эх, все-таки я не успела. Теперь папа меня убьет! И библиотеку на несколько месяцев закроет.

И вот в этот момент меня осенило! Весь план необходимых действий сразу промелькнул у меня перед глазами, а заодно я понял, как извлечь из этой ситуации максимальную пользу для нас и одновременно щелкнуть по носу имперцев. Развернувшись над горой, я вновь полетел обратно, проигнорировав недоуменный вопрос сестренки. Что ж, потанцуем! Вот только в этом деле мне понадобится небольшая помощь, чтобы выполнить его не просто качественно, но еще и красиво, поэтому я решил привлечь Алону. Чтобы не пугать ее заранее знанием о сюрпризе в сундучке, я сказал сестре, кивнув на послов, которые уже почти поднялись по лестнице к раскрытым дверям дворца:

— Смотри, как вырядились, приехали на золоченой карете, в окружении десятка франтов-телохранителей... Прямо короли на выезде! А давай мы их сейчас немного обломаем? Покажем, что принцессы Подгорного трона на каретах не ездят, а летают исключительно на драконах! Ты только подыграй мне, ладно?

Алона моментально ухватила суть идеи и загорелась, с восторгом предвкушая небывалое шоу.

— Предлагаешь немного поиздеваться над послами? — весело уточнила она.

— Не только, — хихикнул я. — Сейчас мы с тобой опустим имперцев в лужу с плеском и брызгами!

Глава 22. Пыль в глаза

Я стал снижаться, стараясь не хлопать крыльями, чтобы не привлечь внимание послов раньше времени. И вот когда они уже достигли последней ступеньки, оказавшись на площадке перед дворцом, и пошли по расстеленной специально для них ковровой дорожке, то мгновенно превратились в статуи, пораженные увиденным, ведь совсем рядом с ними заходил на посадку серебряный дракон.

Помогая себе левитацией, я мягко спланировал и замахал крыльями, чтобы не портить картину, а после приземления даже пробежался немного, гася ускорение и останавливаясь недалеко от застывших имперцев. Рыкнув для эффекта, я прижался всем телом к земле и повернул голову, глядя на то, как Алона элегантно слезает с моей шеи. И лапу не забыл подставить для упора, чтобы она в платье не запуталась, смазав впечатление. Но зря я опасался — сестренка все проделала так, будто каталась на драконах ежедневно. Посмотрев на замерших послов, она повернулась ко мне и ласково похлопала по шее:

— Молодец, Аль! Хороший дракон, послушный дракон.

Я начал ластиться к ней, подставляя морду и виляя хвостом, как дворовая собачонка. Удивление с лиц послов можно было черпать большими ложками, но вскоре один из них пришел в себя и сделал пару шагов по направлению к нам.

— Ваше высочество? — спросил он и слегка поклонился. — Рад приветствовать вас от имени императора. Меня зовут Факиний ден Вахар, я являюсь послом его императорского величества.

— Алониана эр'Таррин, — отозвалась сестренка и сделала легкий реверанс.

Но посол даже не взглянул на нее, а во все глаза рассматривал меня. Я слышал, что в его мыслях бродят пожелания смерти информаторам и недоброго здоровья всем тем, кто готовил для него последние отчеты о делах гномьего королевства.

— Признаться честно, я удивлен, что гномы стали пользоваться услугами драконов...

— Ох, что вы, господин посол, — величественно махнула рукой принцесса. — Гномы вовсе не пользуются возможностями этих прекрасных животных. Их просто негде применять. Для перевозки больших грузов они не годятся, для охраны границ не подходят — прожорливы очень. Так что пока они живут себе в горах и совсем никому не интересны.

Браво, Алона! Мне осталось только мысленно поаплодировать. Сразу столько информации к размышлениям и в то же время в корне неверной. Пока посол ее проверит, сколько времени утечет.

— Но вы же используете дракона для полета...

— Ах, это! — сказала Алона. — Ну, папа как-то разрешил мне завести домашнего любимца, с той поры у нас и появился Аль. Не правда ли, он красавец!

Она вновь похлопала меня по шее, а я внимательно поглядел на послов и облизнулся своим раздвоенным языком. Вышло довольно зловеще, имперцы даже побледнели слегка. Продолжая спектакль, я шагнул к ним, хищно оскалившись, а Алона с готовностью поддержала мою игру, ухватившись за крыло и сказав:

— Аль, не шали! Послов есть нельзя!

Наверное, со стороны это смотрелось весьма забавно — хрупкая девушка останавливает чудовище в четыре раза больше ее, но испуганным послам в это время было явно не до смеха. Я замер, посмотрел с недоумением на Алону, а потом картинно вздохнул, все еще плотоядно поглядывая на имперцев. Мысленно я сказал сестре:

"Все, Алона, больше ничего из ситуации выжать нельзя, поэтому отправляй меня на конюшню и постарайся задержать послов хоть ненадолго. Мне нужно время, чтобы подготовить папу к продолжению представления."

"Хорошо, Алекс, я постараюсь" — ответила сестренка мысленно, а вслух сказала:

— Аль, если проголодался, иди в конюшню, там тебя накормят.

Радостно повернувшись к ней, я облизал лицо Алоны языком, а потом поспешил в указанном направлении. Конюхи просто остолбенели, когда после того, как они устроили лошадей имперцев, в воротах конюшни появился дракон. Не обращая внимания на их удивление, я быстро нашел среди них главного — Шака и сказал ему:

— Быстро собирай своих и следуй за мной! — но, видя, что он продолжает стоять столбом, добавил: — Или ты хочешь потерять работу?

Своей должностью Шак дорожил, поэтому свистнул всем и приказал следовать за драконом. В окружении шестерых конюхов я отправился в самый темный и дальний угол конюшни, где обычно держали сено и овес. Понимая, что тайна моего оборотничества станет известна всем намного раньше, чем предполагалось, я все же решил, что пользы от этого будет гораздо больше, чем вреда, и принял свой привычный облик, вызвав у гномов слаженный вздох удивления.

— Значит так, — обернулся я к Шаку. — Быстро запоминай и проверь, как запомнили твои люди. У вас уже около полугода живет Аль, ручной дракон принцессы, которого вы каждый день кормите и чистите. Он находится в дальнем углу конюшни и смотреть на него никому не разрешается, потому что чужих дракон не любит, и может сожрать без лишних разговоров. Аль по характеру напоминает обычную дворнягу, разве что летать может. Хоть и сообразительный, но от животного недалеко ушел, признал принцессу своей хозяйкой, поэтому катает ее на своей спине. Конец истории. Эту версию вы должны сообщать всем любопытным имперцам, которые придут сюда и будут вас об этом спрашивать. Естественно, они должны сперва получать резкий отказ со ссылкой на то, что его величество запретил вам выдавать все подробности. Но в этом отказе должен содержаться намек, что если имперцы раскошелятся, то могут получить всю необходимую информацию. Когда они согласятся и дадут деньги — сразу предупреждаю, берите как можно больше! — то можете рассказать им о том, сколько этот дракон жрет, что на него мяса не запасешься, приходится преступниками подкармливать, что убирать за ним сложно, что каждый месяц он улетает спариваться с самками... Короче, плетите все, что угодно, не отклоняясь от главной легенды. А она такая — у принцессы есть ручной дракон, и никого в целом королевстве это не шокирует! По поводу остальных драконов говорите, что они живут в горах, а гномы с ними не контактируют, так как пользы от этого никакой. Сделаете, получите благодарность короля и от меня по двадцать золотых. Не справитесь, обернусь и лично пооткусываю всем головы! Понятно?

— Все сделаем, ваше высочество! — четко ответил Шак и рявкнул своим: — Чего стоите? Быстро двери закрыть!

Убедившись, что передал дело дезинформации в нужные руки, я побежал к ходу, ведущему во дворец, по пути доставая разговорник. Пинками открывая двери, я услышал голос Шаракха:

— Алекс? Рад тебя снова слышать, но давай немного позже пообщаемся, потому что...

— Папа, нет времени на объяснения. Я во дворце, видел послов и обнаружил, что они привезли с собой какую-то магическую дрянь в очень красивом сундучке. Предполагаю, она будет принесена тебе в качестве подарка. В общем, я сейчас бегу к себе в комнату и быстренько переодеваюсь, а потом буду присутствовать на торжественном приеме послов и постараюсь разгадать ее назначение. Думаю, вряд ли имперцы задумали уничтожить королевскую семью, здесь что-то похитрее. Но понять это можно только с близкого расстояния, поэтому при вручении я должен находиться рядом. Если этой сюрприз окажется опасным или крайне вредным, то заранее предупреди Шаринона, чтобы тот мигом нейтрализовал послов, когда возникнет такая надобность. Если же нет, я придумаю, как обратить ситуацию в нашу пользу, ведь полное уничтожение посольства весьма негативно скажется на нашей репутации, а магия — штука неоднозначная, так что имперцы вполне смогут выкрутиться. Это я к тому, что просто отказаться от подарка наверняка не получится — грозит обвинение в оскорблении посольства. В общем, сейчас Алона пытается немного задержать послов, но я не знаю, насколько ее хватит.

— Понял, Алекс. Это все?

— Пока да, но еще не вечер, — ухмыльнулся я.

— Я пошлю слуг, чтобы показали послам дворец, и предупрежу Шаринона. Прием состоится в главном зале, имей в виду.

— Спасибо за подсказку, буду там через пять минут, — ответил я и прервал разговор.

Еще никогда я не перемещался по дворцу так быстро. Иногда даже пользовался ускорением, когда коридоры были ровными. Но это были еще цветочки, потому что, добежав до своей комнаты, я побил все рекорды по переодеванию. Достав из шкафа какой-то красно-серый костюм, я быстро скинул шмотки мага и начал облачаться. А когда я оделся, то с немалым удивлением обнаружил сюрприз в шкафу — десяток пар сапогов из разной кожи.

"Видимо, Мир постарался, — подумал я, натягивая серые, под цвет костюма. — Вспомнил же, что у меня нет запасной обуви! Надо будет потом сказать ему спасибо от всей души."

На надевание клинков не было времени, поэтому я просто подхватил оружие и бросился с ним вниз, стремясь попасть в главный зал. Причем вниз я бросился буквально, прыгнув с цветника-террасы и помогая себе левитацией затормозить на нужном уровне. Проскочив какой-то кабинет, я пинком открыл дверь, одновременно натягивая пояс с кинжалом, и выскочил в коридор. А спустя минуту я уже ворвался в зал, где меня ожидал Шаракх, Мирин, десяток советников и толпа придворных. Понимая, что выгляжу глуповато, я быстро принял беспечный вид и неторопливо закрыл за собой дверь, стараясь сделать незаметным частое дыхание. Однако все присутствующие провожали меня к трону, на котором сидел король, очень внимательными взглядами. Подойдя к отцу, восседающему с грозным видом, я церемонно поклонился по всем правилам этикета, поздоровался, а потом извинился за опоздание и стал по левую сторону трона. Король легонько махнул кистью и тотчас какой-то слуга шмыгнул прочь из зала, а я шепотом осведомился, разглядывая толпу:

— Шаринон готов?

— А ты разве не видишь? — также шепотом отозвался король.

И только тогда я заметил несколько знакомых лиц гвардейцев, которые находились в толпе придворных, также пестро наряженные и разодетые в красивые костюмы. Сам Шаринон обретался неподалеку, имея прекрасную возможность держать весь зал в поле зрения.

— И когда только успели? — пробормотал я, глядя на воинов, чувствовавших себя немного неловко без привычной им формы.

— Стараниями своего командира они так натренировались, что могут одеться за сотню стуков сердца. Сам недавно видел, — пояснил отец.

— А как послы?

— Сейчас будут. Им Пек картины показывает.

— Ох, сочувствую я им, — не смог я сдержать ухмылку.

Пекеш одновременно выполнял обязанности королевского дворецкого, церемонимейстера, библиотекаря и еще много чего, поэтому знал о дворце и его обитателях всю подноготную. Должность обязывает, как любил с важностью повторять он. Я с ним встречался не раз, по первому времени блуждая в дворцовых лабиринтах, поэтому успел оценить по достоинству тот кладезь знаний, который содержался в голове у этого гнома. Возможно, он был единственным, кто полностью знал всю схему дворцовых ходов, но это я так и не выяснил до конца.

Однако главной страстью Пекеша были картины, развешенные на стенах. О них он мог говорить часами, сутками, десятицами... Короче, пока утомленные слушатели не посылали его подальше, иногда даже в довольно грубой форме. Я как-то попросил объяснить мне, какие битвы изображены на картинах в шестом северном коридоре третьего уровня, так нарвался на целую лекцию с подробностями, деталями и пересказом всех исторических хроник. Несмотря на то, что это все было чрезвычайно познавательно и интересно, спустя шесть часов после начала лекции я прервал Пекеша, поблагодарил его и отправился спать, потому что к тому времени давно миновала полночь. Единственной, кто в нем души не чаял, была Алона, которая еще в детстве переслушала все его истории. В общем, правильно сделал Шаракх, что отправил Пека занять имперцев. Я мог бы и не торопиться так, потому что послы — наверняка люди культурные, прервать его не осмелятся, так что времени у меня было хоть до завтрашнего утра!

Через минуту ожидания дверь зала приоткрылась, и в нее просочилась Алона, которая быстро проскользнула сквозь толпу придворных и подошла к нам, встав рядом со мной. Легонько толкнув меня локотком, она прошептала:

— Ты глаза не собираешься менять? А то они у тебя все еще драконьи.

Помянув демонов, я вспомнил, что совсем упустил из вида маскировку. То-то все придворные на меня так смотрели! Активировав магическую структуру, я услышал еще один шепоток сестры:

— Уши-то оставь!

Снова помянув демонов, чтобы им наверняка икнулось, я покопался в маскировке и изменил заложенный в ней образ. Алона права, уши — это моя отличительная черта, так что не нужно давать имперцам лишний повод для подозрений. Успел я вовремя. Как только на моей голове появилось привычное украшение, дверь зала распахнулась во всю ширь, и на пороге появился Пек, который торжественно провозгласил:

— Послы его императорского величества герцог Факиний ден Вахар и граф Келин ден Ирзон к его величеству Шаракху Третьему.

"Ого! — подумал я. — Короля представил по минимуму, видимо, самому не терпится посмотреть на церемонию приема."

После объявления в зал вошли послы, важные и расфуфыренные донельзя. Похоже, они уже успели позабыть ту сценку у дворца, или же старательно делали вид, что она не стоила их высочайшего внимания. В этот момент я сильно пожалел, что мне не удается читать мысли в обычном теле, а одни только эмоции. По уму нужно было бы обратиться драконом, залечь где-нибудь во дворце и просканировать имперцев, выяснив все их намерения. Вот только при этом был большой риск, что я не смогу успеть к началу активации плетения, а на такое я пойти никак не мог.

Но я не унывал, так как хоть это и осложняло мне работу, главной моей задачей был сундук, который внес за послами карлик. Да, он не был гномом, но обладал очень маленьким ростом, и его легко можно было принять за ребенка, однако морщинки на лице карлика говорили о том, что ему никак не меньше тридцати лет. Мне это было прекрасно видно с моим-то драконьим зрением. Но я сосредоточился не на нем, а на плетении, которое находилось в сундуке.

Процессия остановилась у трона, и начался взаимный обмен приветствиями. Но карлик, гад, встал за послами, так что их ауры не позволяли точно рассмотреть структуру подарка. Дождавшись, пока меня представит Шаракх, я состроил скучающее выражение на лице, кивнул, а потом немного отошел от трона, прислонившись к колонне неподалеку. Теперь сундучок был как на ладони, однако плетение определению не поддавалось. За пять минут, на протяжении которых посол и король соревновались в вежливости, я успел понять только то, что это было не боевое плетение, так как силы в нем содержалось только для активации.

"Что же ты за дрянь такая?" — думал я, разглядывая магическую структуру.

Наконец, после приветствий и добрых пожеланий, дошло время и до сюрприза.

— Ваше величество, — торжественно произнес Факиний. — Император поручил мне вручить подарок от его имени...

Сундук открыли, и из него на свет был извлечен золотой кубок изумительной красоты. Я раньше и не видел, чтобы сафрусы использовались как украшение, но здесь насчитал не меньше двух десятков мелких радужных камней. Наверняка этот подарок стоил не меньше тридцати тысяч золотых, потому что других драгоценностей на него тоже не поскупились. Но кубок был еще не всем подарком, так как из сундука посол достал еще и стеклянную бутылку зеленого цвета, в которой плескалась темная жидкость, и продолжил свою речь:

— ...вот этот великолепный кубок, изготовленный специально для вас лучшими ювелирами Империи, и это великолепное вино, приготовленное лучшими магами из отборных плодов императорского сада.

Посол поднял дары, продемонстрировав их окружающим, но не спешил их класть обратно в сундучок. Я с удивлением наблюдал, что плетение никак не реагировало на прикосновение имперца, значит, оно активировалось другим образом, но каким? Никаких амулетов активации я у послов не заметил, карлик вообще оказался чист, как стеклышко. Нет, были несколько разговорников, но их можно сразу сбросить со счетов. Так зачем вообще тогда плетение в кубке? И как оно работает? И тут посол сам натолкнул меня на мысль, сказав:

— Но император не просто так поручил мне вручить вам подарки, он еще попросил выполнить одну имперскую традицию, когда двое распивают один кубок и при этом обещают больше не враждовать друг с другом. Эта традиция очень древняя, поэтому о ней мало кто знает, однако император выразил надежду, что вы не откажете в его маленькой просьбе. Именно поэтому я нижайше прошу вас распить со мной это великолепное вино из кубка мира.

Ага, традиция, значит! Вот только плетение в кубке традиционным явно назвать было нельзя. Но что оно делает? Причиняет вред испившему вино? Или же нечто иное? И тут я сообразил, почему посол упомянул об обещаниях и пригляделся к структуре. Да, в ней присутствовали несколько элементов, которые могли бы составить основу для обычной клятвы верности. Я их не определил сразу, потому что рассматривал структуру целиком, а не разбивал ее на составляющие. А теперь, зная приблизительную функцию плетения, я мог легко понять и эту канву внешней оболочки, и эти направленные структурные линии, и пять дополнительных элементов, которые не встречаются в клятве, но очень сходны по типу с основой...

Короче, плетение в кубке было клятвой верности, только автономной и чрезвычайно мощной. Такую наверняка ни за что не извлечь из ауры, не разрушив последнюю. И как же я сразу этого не сообразил, ведь сколько раз наблюдал ее в активном состоянии... Так вот оно, ключевое слово — активном, а здесь же она находится в амулете и мирно дремлет, ожидая своего часа. Именно поэтому я и не смог сходу разобраться в ее структуре. Теперь нужно быстро развеять ее, пока она не попала в руки Шаракха, который как раз в этот момент обратился к послу:

— Что ж, Факиний, я с радостью разопью с вами чашу мира. Однако если позволите, я хотел бы порадовать вас вином, которое дают лучшие сады Подгорного королевства. А творение ваших магов давайте оставим до более торжественного случая, к примеру, до подписания нового торгового договора.

— Как скажете, ваше величество, — поклонился посол.

Молодец, папа, сразу заподозрил подвох. Но только дело тут вовсе не в вине, а в кубке. Похоже, что это плетение является настолько сильным, что воспримет любые обещания короля как клятву и, активизировавшись, будет причинять ему дикую боль, лишь только он подумает плохо об Империи. Мирись-мирись и больше не дерись? Едва ли!

Когда слуги, подчиняясь жесту короля, умчались за вином, я попытался развеять плетение, но у меня ничего не вышло. Все мои усилия никак не приносили результата. Я бился, потел и сосредотачивался, внешне продолжая играть роль скучающего зрителя, но все мои попытки даже не затронули плетение. Создавалось такое впечатление, что мой разум просто скользил по кубку, но никак не мог заглянуть внутрь. Способностями Темного тоже воспользоваться не выходило — плетение было настолько слабым, что не всасывалось мной. Разозлившись, я понял, что если в ближайшую минуту ничего не получится, то нужно поднимать скандал, поэтому предпринял последний вариант и просто швырнул в кубок сгустком силы, направленным на деструктуризацию плетения.

Моя сила исчезла, будто и не было ее. Присмотревшись внимательнее, я понял, что камешки слегка изменили цвет, и обрадовался. Так вот, что не давало мне взаимодействовать с плетением! Сафрусы просто забирали всю мою энергию, и поэтому я не мог коснуться своим сознанием этого магического образования! Поняв, в чем загвоздка, я протянул канал между собой и камнями и начал наполнять их силой. Камешки медленно темнели, впитывая энергию. Если бы я прикоснулся к ним, то процесс был бы быстрым, но я находился очень далеко, поэтому мог только надеяться, что справлюсь до того, как кубок попадет в руки отца. К тому же, если бы я смог дотронуться до кубка, то и усилий никаких бы не понадобилось — я бы просто разрушил плетение и всего делов! Однако это будет явным нарушением протокола, и посол сразу же возмутится, ведь наверняка получил четкие указания, что кубок кроме него и короля никто не должен трогать. Так что я молча продолжал накачивать сафрусы силой.

И тут слуги принесли вино. Неприятно удивившись их расторопности, я продолжал процесс, пока кубок наполнялся темно-красной жидкостью. Никто так и не заметил, что некоторые драгоценности на нем стремительно темнеют. Герцог взял кубок обеими руками и торжественно сказал:

— Многие годы между Империей и Подгорным королевством сохранялась напряженность в отношениях, в глубокой древности случались и войны, и менее кровавые конфликты, уже в недавнее время произошло несколько досадных недоразумений, которые привели к тому, что крепкий мир между нашими государствами все никак не наступит. Но сейчас пришла новая эпоха. Эпоха великих открытий, великих свершений, великих героев, — в этот момент посол посмотрел на меня, но я сделал вид, что не понял намека. — И сейчас я поднимаю этот кубок и обещаю, что приложу все свои силы, чтобы Империя и Подгорное королевство стали жить в мире и согласии. Да будет так!

Сказав это, он поднял кубок обеими руками и буквально опрокинул в себя, выпив половину. Камешки стали совсем черными, по своим ощущениям я понял, что они заполнились, поэтому приступил к разрушению плетения. Оно сопротивлялось моей воле недолго, а потом расплылось крохотной кляксой энергии, которую я тут же впитал в себя, попутно захватив и всю силу из камешков. Обратный процесс был гораздо быстрее, поэтому, не успел посол опустить кубок, как сафрусы вновь приняли свой первоначальный вид.

А опустив кубок, герцог шагнул к трону и протянул его королю, сопровождая это действие небольшим поклоном. Шаракх глянул на меня, но я легким кивком показал ему, что никакой опасности нет. Даже если и есть на стенках посудины какой-то неизвестный мне яд, то фляги с лимэлем у моих родственников всегда под рукой, и ничего страшного случиться не может. Приняв обеими руками кубок, король перехватил его поудобнее, а потом сказал, подражая речи посла:

— Вы правильно сказали, что сейчас пришло время новой эпохи, поэтому я в свою очередь надеюсь, что между Империей и гномами никогда больше не будет происходить никаких недоразумений, а наладятся здоровые торговые отношения и наступит крепкий мир. Со своей стороны я также обещаю, что сделаю для этого все возможное. Да будет так!

Король поднес кубок к губам и начал пить. Все придворные следили за этим, затаив дыхание. Но Шаракх выпил вино до конца, опустил кубок и сказал с легкой улыбкой:

— Весьма неплохая традиция, Подгорному королевству стоит многому поучиться у Империи.

— Как и Империи у вас, — с новым поклоном торжествующе ответил посол.

Все придворные зааплодировали, понимая важность момента, но вскоре затихли, а король внезапно провел рукой по щеке и посмотрел на пальцы, окрашенные кровью, стекавшей из уголка его рта.

— А у вашего подарка очень острые края, — задумчиво пробормотал Шаракх, рассматривая кубок в руке.

Ага, так вот что служит ключом для активации плетения. Кровь! Ведь плетению клятвы обязательно нужна хотя бы капля крови объекта, чтобы встроиться в его ауру. Все так просто, что дальше некуда. И вот почему герцог запрокидывал голову, вместо того, чтобы пить, как нормальные люди.

— Прошу прощения, ваше величество, за эту досадную ошибку наших ювелиров, — произнес упомянутый Факиний. — Надеюсь, это никак не повлияет на наши дальнейшие отношения?

— Нисколько, — ответил Шаракх, доставая платок из кармана.

Отдав кубок слуге, он вытер уголок рта и вновь обратился к послам:

— Спасибо за прекрасные подарки. Передайте императору, что я был весьма доволен, получив их. А теперь, думаю, вы не откажетесь пройти в свои апартаменты и слегка отдохнуть с дороги, чтобы завтра с утра мы могли с вами перейти к торговым делам.

— Благодарим вас, ваше величество, — ответил герцог, синхронно с графом поклонился, а потом последовал за королевскими слугами.

Шаракх, когда гости удалились, объявил всем, что на сегодня прием окончен, попросил всех советников вечером собраться у него в кабинете, а потом вышел из зала через боковую дверь, провожаемый нами и Шариноном. Уже в коридоре, когда никого из посторонних поблизости не было, отец обернулся ко мне и спросил:

— Что это было? Яд?

— Нет, — поспешил я его успокоить. — Это было одно хитрое магическое плетение, которое я успел развеять до того, как оно успело активизироваться.

— Так вот, что ты делал! — воскликнула Алона. — А я все никак не могла понять, зачем ты наполняешь силой камни в кубке, если можно было просто разрушить саму структуру плетения.

— Сафрусы препятствуют работе мага, когда они пустые, запомни на будущее, — наставительно произнес я и добавил: — Так ты тоже заметила плетение?

— Как только посол продемонстрировал подарок, — кивнула Алона.

— Так почему же не попыталась мне помочь?

— А разве я знала, что ты задумал? — недовольно откликнулась сестренка. — Ты же сказал, что сам будешь руководить представлением, поэтому без указаний с твоей стороны я не решилась вмешиваться.

— Ладно, извини, — примирительно поднял я руки. — Все равно, я успел вовремя, так что проехали.

— А что это плетение должно было сделать со мной? — поинтересовался Шаракх. — Убить?

— Нет, — улыбнулся я. — Это была магическая клятва, которая активизировалась бы после того, как соприкоснулась с твоей кровью. Ну а так как ты пообещал, что всеми силами будешь налаживать мир с Империей... Млять! Мир, срочно дай амулет связи с Фаром!

Брат быстро вытащил монетку из кармана и протянул мне. Сжав ее в кулаке, я подумал о том, что слегка припозднился с предупреждениями, и спешить уже некуда и незачем. Имперские послы давно добрались до Марда, так что наверняка успели провернуть фокус с подарком. Осталось только надеяться...

— Мир, я слушаю. Что случилось? — раздался голос Фариама.

— Фар, это Алекс. Скажи, тебе имперцы ничего не дарили? — перешел я сразу к делу, боясь услышать ответ.

— Да, один кинжал с очень острой рукоятью...

— Мля-я-я... — протянул я обреченно.

— ...а также одним сложным магическим плетением в нем, — закончил брат.

— Так ты?.. — начал я с надеждой.

— Не волнуйся, я сразу разгадал практически весь замысел имперцев, особенно когда они заговорили об их странных традициях, поэтому не стал брать подарок руками, а велел положить его в сундучок и отнести в сокровищницу. Ты бы слышал, Алекс, какое разочарование испытывал посол в этот момент... Кстати, эльфы просветили меня насчет намерений имперцев и объяснили, что именно должно было сделать плетение при активации.

— Фу-у-ух! — выдохнул я. — Ну и гад ты, Фар, причем скользкий и холодный! Почему не сообщил никому о покушении на твою шкурку? Ведь знал же, что не только к тебе одному собираются послы!

— Так ведь маги мне сообщили об этом только вчера, — принялся оправдываться брат. — Они очень долго разбирались со структурой плетения, говорили, что она слишком сложная для их уровня, но все-таки выяснили, наконец, как она должна работать. А тут совет, да еще и ты с Кирнатом нарисовался, я и забыл обо всем этом. Но ведь время еще есть, и послы в Дар приедут только завтра... или... Мля-я-я... — протянул Фар.

У меня нахватался, негодник! Правильно говорят, с кем поведешься, так тебе и надо!

— Что с отцом? — обеспокоенно спросил брат.

— Все нормально, жив-здоров, только поцарапался слегка, — ответил я, глядя на Шаракха. — Я успел как раз вовремя.

В этот момент мне опять вспомнились слова Снежаны, причем именно теперь я понял, что какое-то зерно истины в них все же присутствует.

— Слава богам! — выдохнул Фар, и тут же без перехода сказал: — Прости, Алекс, это только моя вина. Недоглядел, забыл и вообще, ты прав, гад я еще тот.

— И как же это ты осознал? — ехидно осведомился я, слыша тяжкий вздох Фара, но не имея желания на него сердиться.

— Спасибо, Алекс, — внезапно робко произнес Фариам.

— За что?

— Я же слышал, что ты за меня сильно переживал, — пояснил брат. — Вот именно за это и спасибо. Только мне весьма любопытно, как же ты в случае чего собирался меня освобождать от этого плетения? Эльфы сказали, что это чрезвычайно мощная штука и извлечению из ауры наверняка не поддается.

— Как-как, — недовольно буркнул я. — Очень просто — убил бы, а потом подождал, когда плетение развеется и вернул бы твою ауру в тело, или же разрушил бы мощным энергетическим воздействием всю структуру клятвы вместе с частью ауры, а потом восстановил бы дырку в твоей энергетической оболочке. В крайнем случае, создал бы тебе новую ауру, как-никак подобный опыт у меня уже имеется.

После этих слов наступила тишина. Все уставились на меня, не мигая, как будто увидели бога, сошедшего с небес. Понимая, что сейчас что-то будет, я быстренько попрощался с Фаром, пожелал ему попить какие-нибудь травки для улучшения памяти и вернул амулет Мирину, который машинально положил его в карман. Все остальные продолжали стоять совершенно недвижимо, смотря на меня расширенными от удивления глазами.

— И чего вы так уставились? — поинтересовался я недовольно. — Ну, умею я работать с аурами, но кого это волнует? И вообще, погодите удивляться, вы меня еще чешуйчатым и хвостатым не видели... ну, кроме Алоны. Пойдемте уже, чего в коридоре торчать?

Оцепенение отпустило родственников из своих объятий, Шаракх повернулся и пошел к своему кабинету, а мы пристроились за ним.

— И чего все так офонарели? — пробормотал я. — Подумаешь, новость.

Но шедший впереди король любезно меня просветил:

— Сынок, уж насколько я далек от магии, но все равно знаю, что еще никто никогда не был способен не то, что создать ауру, но даже просто вернуть ее в тело!

Сестренка поддакнула и сказала:

— А нам с Миром эльфы говорили на занятиях, что вернуть ауру способна только Мать-Природа, но ты так спокойно об этом говоришь, как будто для тебя это пара пустяков!

Шагая по ковру, я скромно признался:

— Ну, конечно, не пара пустяков, придется повозиться, но ничего сверхсложного и невероятно трудного. С возвращением ауры я экспериментировал на себе, а вот с ее созданием на одном подопытном, но могу заверить, что оба раза получилось просто отлично.

— Алекс, а что ты говорил насчет хвостатого? — спросил Мирин.

Алона тихонько хихикнула, а я спросил:

— А скажи, тебе мои новые глаза понравились?

Сняв маскировку для наглядности, я повернулся к нему.

— Красиво, но довольно устрашающе, особенно в полутемном помещении, — ответил брат. — Так значит, ты не врал, когда говорил, что стал полудраконом? А как же ты тогда прячешь свой хвост?

Теперь уже захихикали мы вдвоем с Алоной, а я сказал:

— Дойдем до кабинета, я это продемонстрирую наглядно.

Вскоре король наконец-то довел нас до своего рабочего места, отпустил двух гвардейцев, карауливших у дверей, и мы зашли внутрь. Оглядевшись, я слегка сдвинул стол и пару кресел в сторону, а потом заявил:

— Слабонервных попрошу удалиться!

Так как никто уходить не захотел, я сменил ипостась и сел на пол. Потолок в кабинете был высоким, поэтому нагибаться не пришлось, но с крыльями довелось помучиться, чтобы сложить их за спиной, постаравшись при этом не задеть книги на шкафах у стен. Алона только миг наблюдала за моим превращением, а потом повернулась к остальным, чтобы воспользоваться моментом и полюбоваться на картину синхронного отвисания челюстей. Я же скучал и ждал, пока родственники придут в себя. Даже мыслей в их головах никаких не слышалось, настолько сильным оказалось их удивление.

— Алекс, а я так смогу когда-нибудь? — с надеждой спросила Алона.

Посмотрев в ее умоляющие глаза, я ответил:

— Нет. Прости, я это уточнил в первую очередь... Ну, может, во вторую. И дело тут не в том, что плетение запредельно сложное, причем даже для меня. Просто в твоей ауре не найдется столько силы, чтобы создать тело дракона. Ты просто не представляешь, сколько для этого нужно энергии. Проще стать драконом, чем научиться оборачиваться как я.

— Жалко, — вздохнула сестренка. — Мне понравилось летать.

Наконец остальные стали приходить в себя, а потом забросали меня градом вопросов. Чтобы ответить на все сразу, я кратко рассказал о моих приключениях, начиная с того момента, как я пересек границу с Империей. Много времени для этого не потребовалось, всего час, зато после этого все были в курсе событий. Напоследок я сказал:

— Мы сегодня с Алоной устроили послам показательное выступление на тему ручного дракона, так что, папа, имей в виду, что нужно продумать грамотную дезу, чтобы имперцы сильно задумались, но при этом раньше времени не переполошились.

— Алекс, а ты не планируешь переселить свою стаю к нам? — спросила Алона, вспомнив о находке в Драконьем кряже.

— Планирую, — ответил я. — Но об этом еще рано говорить, так как я не до конца продумал необходимые для уговоров аргументы. А сейчас, пользуясь случаем, я хочу спросить у вас всех — способны ли гномы приютить у себя стаю в шесть десятков драконов? Не будут ли они против этого, и не поднимется ли паника в королевстве, когда крылатые ни с того ни с сего вдруг обоснуются в Драконьем кряже?

Вопрос был адресован главным образом Шаракху, поэтому я пропустил мимо ушей одобрительные возгласы Мира и Алонки и терпеливо ждал, пока думает отец.

— Алекс, а сколько они едят? — уточнил он.

А папа вдвойне молодец, подумал я с гордостью. Настоящий правитель — никакого решения без обстоятельного взвешивания всех обстоятельств дела. Хмыкнув, я сказал:

— Давай, я сразу расскажу тебе обо всех значимых бытовых деталях, чтобы не было вопросов, а потом перечислю плюсы подобного соседства. Итак, драконы едят один-два раза в десятицу, причем половины средней величины оленя им вполне хватает на один раз. Пополнение в стае бывает очень редко, поэтому можно говорить о фиксированном количестве драконов. Людьми, гномами, эльфами и другими разумными они не питаются, так же как не едят рыбу и прочие морепродукты. А теперь про пользу для королевства. Во-первых, сам факт наличия их на нашей территории может заставить Империю сильно призадуматься, во-вторых, их чешуя очень дорогая и линька одного дракона может спокойно окупить полугодовую кормежку всей стаи, в-третьих, драконы могут переносить гномов и нетяжелые предметы быстро и на большие расстояния, в-четвертых, магия их не берет, и в случае войны они окажутся незаменимыми союзниками, в-пятых... Нет, думаю, и этого будет достаточно. Минусов же практически нет, если не считать того, что драконы почему-то не любят, чтобы им садились на шею... в буквальном смысле, поэтому переносят наездников только в руках.

Шаракх хмыкнул и сказал:

— Если все так, как ты сказал, то я действительно не буду против того, чтобы драконы поселились у нас. И не думаю, что кто-нибудь в королевстве наложит в штаны от страха или возмутится после того, как в королевстве появятся новые подданные, хоть даже несколько крылатые и чешуйчатые.

— Спасибо, папа! — сказал я. — Я надеялся именно на такой ответ. Ну что ж, теперь дело за малым — уговорить драконов переселиться к нам.

— А что, с этим возникнут проблемы? — поинтересовался Шаринон.

— Дело в том, что драконы считают себя слугами создательницы, поэтому добровольно вызвались присматривать за разумными расами этого мира. А вот на юге, где находится гнездо моей стаи, как раз живет несколько рас зверолюдей, которые нуждаются в таком присмотре. Так что, вполне возможно, крылатые не захотят бросать их на произвол судьбы. В общем, я пока еще собираю убедительные аргументы и жду подходящего случая, а как оно выйдет впоследствии, говорить пока рановато.

— Знаешь, Алекс, — задумчиво произнес Шаракх. — Я вот почему-то уверен, что у тебя все получится. Кстати, а почему ты сказал слуги создательницы? Они, как и эльфы, верят в Мать-Природу?

— Ну, вообще-то они верят в творца, это уже я их так окрестил.

— Тогда уже называй их "слугами создателя", — сказала Алона.

— Не-е, именно создательницы, уж я-то знаю точно! — иронично заявил я и непроизвольно зевнул во всю ширину своей пасти, а потом смущенно добавил: — Извините, просто я целую ночь летел, поэтому сейчас хочу вздремнуть, если вы не против.

Я снова широко зевнул, закрывая лапой морду, поэтому Шаракх улыбнулся и сказал:

— Да иди уже спать, только двери мне не снеси!

Поднявшись, я снова принял свой нормальный облик и сказал:

— Тогда всем до завтра. Если понадоблюсь, я в конюшне.

— Где? — хором спросили все.

— В конюшне, — подтвердил я, еще раз зевнув. — Надо же отрабатывать второй акт спектакля для любопытных имперцев.

Махнув всем рукой на прощание, я вышел из кабинета, а потом направился к черному входу, ведущему в конюшню. Долго идти не пришлось, всего три минуты — и я попал в царство сена и навоза. Хорошо, что этот ход вел прямо внутрь, а не заканчивался возле закрытых ворот, поэтому я очутился в стойлах, никем не замеченный, выбрал то, где находился огромный тюк сена, перекинулся драконом и залез на эту мягкую постель, рассчитывая вздремнуть часиков двенадцать. Вместе с драконьим телом появилась и способность слышать мысли разумных, поэтому я, уже засыпая, не мог не сосредоточиться на одном шумном разговоре у запертых дверей конюшни.

Там в этот момент два дюжих конюха не пропускали одного из имперских воинов, приехавших вместе с послами. Тот настойчиво упрашивал парней пропустить его и одним глазком взглянуть на дракона, а они в ответ сопротивлялись и говорили, что это опасно, зверюга ведь и сожрать может. Имперец не сдавался, предлагал деньги, но парни стояли насмерть, так что я даже испытал удовлетворение, видя, насколько старательно выполняются мои приказы. Когда же сумма взятки дошла до двадцати золотых только за "посмотреть", потому что пятнадцать уже давно ушло за перечисление особенностей меню и вкусовых пристрастий крылатого проглота, я не выдержал и залез в мысли к одному из парней, прошептав:

— Соглашайся! Но только деньги возьми вперед.

Парень немного ошалел от голоса в своей голове, поэтому я поспешно добавил:

— Это я, Алекс, не пугайся и дай имперцу, чего он хочет. Увидишь, будет весело.

Парень тут же согласился и потребовал деньги вперед. Слыша изумление второго конюха, я передал и ему мысль о том, что все идет как нужно, а заодно попросил, чтобы он дверь в конюшню не вздумал закрывать. Вот второй сразу же поверил мне и с радостью забрал у имперца свою долю золотых. После этого парни открыли ворота и впустили имперского воина внутрь, проведя его в самый дальний угол, где я изображал спящего.

Воин остановился прямо у стойла и стал рассматривать меня, думая о разном. Когда речь шла о мощном хвосте, который "запросто тыкву с плеч снесет" и когтях, которые "любой доспех как тряпку порвут", я молчал. Но вот когда мысли свернули на то, что "убить такую зверюгу непросто будет, на него ведь одного яду ведро пойдет", я пошевелил лапой и широко зевнул, демонстрируя имперцу весь набор моих зубов в количестве хрен его знает скольки штук. Захлопнув пасть, я открыл глаза и посмотрел на воина, демонстрируя немалое удивление и нарочито не замечая стоящих рядом конюхов. Увидев, что имперец сделал осторожный шаг назад, я плотоядно облизнулся и перевернулся на живот, начиная ползком подкрадываться к внезапно побледневшей добыче.

Имперец долго не выдержал и бросился наутек, а я издал громкий рев и побежал следом, делая вид, что вот-вот укушу его за мягкое место. Моему рыку вторил испуганный крик воина, который со всех ног стремился к спасительному выходу, заботливо оставленному приоткрытому благодаря моей подсказке. Пролетев по всему двору конюшни быстрее ветра, имперец едва сумел попасть в ворота и побежал дальше, не снижая скорости. Я проводил его обиженным рыком, а потом с ухмылкой повернулся к наблюдавшим за представлением конюхам. Среди них я заметил Шака, которого вновь попросил следовать за собой.

Рядом со стойлом я снова перекинулся, нашарил мешочек с монетами, которые мне вручили в Гильдии Акрона, добавил еще два десятка золотых и протянул все это главному конюху со словами:

— Это раздай парням за отличную работу.

Затем я достал один средней величины изумруд, тоже протянул Шаку и прокомментировал:

— Это тебе от меня лично. Хорошо своих помощников выдрессировал, хвалю. Кстати, если кто-то вздумает еще прийти посмотреть на дракона — впускай смело, пока я тут. Имперцев только за взятки, а гномов, если такие объявятся, совершенно бесплатно. Только последних тщательно запоминай и потом расскажи о них Шаринону, чтобы тот проверил, из любопытства они пришли посмотреть, или же по имперской надобности.

— Слушаюсь, ваше высочество. Спасибо за награду, ваше высочество.

Он поклонился мне, а я вновь перекинулся и полез на сено, лег на живот и отвернулся к дальней стене. Пусть теперь все любопытные осматривают мою филейную часть, я не жадный. Сено было мягким, устал я сильно, поэтому сразу же начал засыпать, но когда рядом со мной появилась Темнота, огромными усилиями задержался в этом полусне и сказал:

— Привет. Не подскажешь мне ответ на один маленький вопросик?

— А зачем тебе это, Алекс? — спросила подруга.

— Для общего развития. Ну пожа-алуйста!

Темнота хихикнула и провела рукой по моей щеке. Получив такое своеобразное разрешение, я спросил:

— Что повлияло на работу кровной связи? То, что я был без сознания, или же то, что я находился в другом теле?

— И то и другое сразу, — ответила подруга. — Это очень сложный и неоднозначный процесс, как я тебе уже говорила. Маги этого мира только-только начитают разгадывать его природу, но все равно пройдет еще не одно тысячелетие, прежде чем они смогут раскрыть все механизмы кровной связи. Тебе лишь нужно знать, что тело передает эмоции гораздо слабее, чем разум.

— Но ведь боль — это не эмоции... — попробовал было уточнить я, но Темнота возразила:

— Нет, Алекс. Боль — почти то же самое, что и наслаждение, только это чувство гораздо сильнее и имеет гораздо больше оттенков. Странно, что ты этого не знал.

Мда, видимо, я эту лекцию по психологии прогулял.

— Значит, если в теле дракона меня будут убивать, мои родственники все равно это почувствуют? И только потому, что это буду ощущать я?

— Да. Но я могу дать тебе одну маленькую подсказку — чувствами можно управлять. Как своими, так и чужими. Если бы ты больше времени уделял занятиям с Мудрейшей, а не тратил его на дракониц, успел бы давно этому научиться.

Ага, значит, все-таки есть возможность неким образом закрывать свой разум, чтобы моим родственникам не перепадали неприятные ощущения. Действительно, подруга права, мне надо было сосредоточиться на обучении, а не любовных утехах. Кстати, а интересно, родичам досталось хоть немного той эйфории, которую я испытывал? Или же мое сознание после взрыва эмоций уносилось в неведомые дали и только потому не транслировало мои чувства остальным? Надо будет поинтересоваться.

Эта была моя последняя мысль, а потом Темнота крепко обняла меня и унесла с собой, подарив желанный отдых, из которого меня весьма невежливо выдернул громкий крик:

— Алекс! Отзовись!

Спросонья я даже не понял, кто меня разбудил, поэтому недовольно поинтересовался:

— Кому это там жить надоело?

— Алекс? — удивился голос Мудрейшей в моей голове.

— Бабушка? Ой, извини, не узнал. Что случилось?

В ответ старая драконица безапелляционно заявила:

— Ты должен срочно вернуться в стаю!