Мертвое солнце

То, что с моей невольной помощью решили убить самое дорогое для меня существо, ранило сильнее,чем все порезы и побои, которые я получил. Будь ты проклята, хозяйка! Мало тебе меня — решила еще маму убить? Чтоб тебе в Аду гореть!..

Мама с каждой мнутой слабела все сильнее — это было видно невооруженным глазом. Взвыв, как попавший в капкан волк, я снова и снова пытался пробить эту проклятую стену... Бесполезно.

Вскоре мама, тихо всхлипнув, осела на пол, закрыв глаза, и в тот же момент стена исчезла. Я тут же кинулся к лежащей на полу маме и начал трясти ее за плечи. Бесполезно. Мама была мертва.

Как же... как же так? Мама... уж лучше бы я умер, чем она... Мамочка...

В этот момент у дальней стены возникло уже знакомое мне облако черно-багрового тумана, быстро полетевшее ко мне. Я, оцепеневший от ужаса и боли, не успел увернуться...

Когда туман рассеялся, я обнаружил, что лежу на полу все в той же пещере. Тела мамы рядом не было, а на меня с любопытством смотрела хозяйка, держа в одной руке окровавленный нож, а в другой — небольшую склянку с ядовито-зеленой жидкостью. Приподняв голову, я обнаружил, что вся моя одежда изрезана и покрыта засохшей кровью, явно принадлежащей мне. Но что удивительно, никаких ран у меня не было. Впрочем, какая теперь разница...

— Ну что ж, ритуал прошел успешно, — радостно констатировала женщина, испаряя куда-то нож и склянку. — Повышенная восприимчивость к галлюциногенам, но это я исправлю.

Что? Так это было... видение? И мама... жива?

Хозяйка ухмыльнулась.

— Весьма реалистичные видения, не правда ли? — Глумливо поинтересовалась она. — Ты так кричал...

Я задохнулся от слепой ярости. Так это... это...

Вот стерва! Чтоб ты сдохла!

Женщина, что-то прошипев, изо всех сил ударила меня ногой по груди. Сознание померкло...

Очнулся я уже в казарме, причем ночью, от жуткой жажды. Усевшись на своей койке и попутно отметив, что кто-то озаботился снять с меня лохмотья, в которые превратилась моя одежда, я огляделся и заметил стоящий на моем табурете стакан с водой. Осушив его, я улегся обратно и завернулся в одеяло.

Мне предстояла ночь, полная кошмаров...

* * *

— Как он?

— Плохо. Ты знал, что его решили изменить? Я сейчас услышал это от Линсахеете, когда ходил за водой. Правильно сказал про него парнишка — хмырь красноволосый! Хвастался, что его повелительница решилась снова поиграть в богиню...

— Догадывался. Но не знал, что над ним решат провести полный круг изменения.

Пораженное молчание.

— Именно. Полный круг — над ним провели ритуал читки сознания, который применяется только при полном круге.

Тихий судорожный вздох.

— Даже взрослые не все способны пережить полный круг. А в его возрасте это равносильно смерти...

— Тебе лучше смириться с этим и оставить парня в покое. Ты сам понимаешь, что, если его захотят убить, то мы не сможем сделать ровным счетом ничего. Не надо к нему привязываться...

— Я понимаю. Но смириться не могу. Поэтому, пока есть надежда, что он будет жить, я сделаю все, чтобы защитить его...

Желтоглазый эльф погладил по мягким светлым волосам бессознательного парнишку и тяжко вздохнул.

* * *

Юный бог приоткрыл глаза. В его мир попал чужак, способный уничтожить все, что создавалось тысячелетиями... или помочь ему, Эилиану, выбраться из ледяного плена.

На одной чаше весов безопасность мира... а на другой — возможность снова любоваться ярко-голубыми небесами и зеленой листвой...

Стоит сейчас лишь пожелать — и чужак умрет, не пережив ритуалов, на которые его обрекли. Мир снова обретет покой. Надо просто ничего не делать...

Тяжкий выбор. Практически неразрешимый. Но надо как можно быстрее придумать, что же делать с незваным гостем... иначе его уничтожит уже сам мир. Просто смахнет с себя, как надоедливую букашку.

Протяжный вой нарушил ночное безмолвие ледяной пустыни, прерывая размышления юного бога. Вой, в котором слышалась тоска — и такая жгучая боль утраты...

Эилиан судорожно вздохнул... и решился. Потянувшись через каналы мира к чужаку, ощущавшемуся на изнанке мира, как легкое золотистое облачко, он передал частицу своих сил. Крошечную — но этого будет достаточно для того, чтобы пережить полный круг изменения и стать для мира своим.

Бог слишком долго не видел солнца и не ощущал тепла. Слишком долго... Быть может, чужак поможет ему выйти из-за Врат.

Глава 7

Знания — сила!

Пять дней. Пять проклятых дней после эксперимента хозяйки я валялся на своей койке в казарме и не мог даже пошевелиться. При малейшем движении тело словно окунали в кипяток. У меня болело все — даже то, что болеть в принципе не может. Я не мог толком говорить, поскольку вместо членораздельных слов поврежденное ошейником горло выдавало жуткие шипящие звуки, до полусмерти перепугавшие Лэни, когда я поздно вечером попросил его дать мне попить. Да я и сам перепугался, когда вместо нормальной речи у меня получилось нечто, больше похожее на полушипение-полуквак недодушенной лягушки.

Самым паршивым же было то, что исцеляющая аура близнецов на меня не действовала, а только делала мое состояние еще хуже. После того, как неугомонная троица в первый день пару часов посидела рядом со мной, все раны, нанесенные мне хозяйкой во время того проклятого ритуала, открылись снова. От боли я взвыл и выгнулся дугой на лежаке. Испуганные парни, шарахнувшись подальше от меня, мгновенно приволокли в казарму Элли, мастера Лиира и почему-то Нуба. Приведенные же, выгнав близнецов на улицу, мигом намотали на меня такое количество бинтов, что любая уважающая себя египетская мумия рассыпалась бы в прах от зависти. Кроме того, в меня влили какую-то приторно-сладкую дрянь ("— Для остановки кровотечения! — Дурак-эльф, это же ваше, эльфийское средство! На него оно не подействует! — А что такого? Он и так помирает!") и, оставив в качестве сиделки Нуба, ушли обратно. Что ж, спасибо хоть на том, что не оставили вообще в одиночестве...

Я, немного покрутившись, каким-то чудом ухитрился заснуть, не тревожа раны. Правда, снилась мне такая каша...

Вторые сутки я провалялся в казарме в гордом одиночестве, а единственным моим развлечением было плевание в потолок. В буквальном смысле.

Именно тогда до меня наконец-то дошло, что я среди гладиаторов, которым не раз приходилось драться друг против друга. Здесь каждый был сам за себя. И то, что ко мне отнеслись так радушно, еще ни о чем не говорило — возможно, им всем было просто любопытно. Как же, парень с экзотической внешностью, да еще из другого мира! Будет жить — хорошо, помрет — нечего переживать. Беспокоится ли ученый, когда у него умирает лабораторная мышь?..

А мне было плохо. Я хотел есть, пить и добраться до ванной комнаты. Но при попытке двинуться с места я от нахлынувшей боли потерял сознание.

Придя в себя, я с тоской уставился на близкий, но такой недоступный стакан с водой. Рядом никого не было — и подать его было некому. Из глубин разума всплыли старательно отгоняемые мной до этого момента мысли.

Как там моя семья? Я же исчез на глазах Насти. Она, наверное, жутко перепугалась. Не смотря ни на что, сестренка меня любила. Да и я ее тоже. Мы с ней ругались, даже дрались... но все равно — долгое время именно она была моей защитницей.

А мама с папой? Как они? Представляю их реакцию после того, как им сообщили, что я исчез. Мама наверняка плакала, а отец... Папа, скорее всего, обзвонил всех экстрасенсов Питера. Он всегда верил в сверхъестественное, в отличие от остальной нашей семьи.

Я гнал от себя мысль о том, что видение, показанное мне хозяйкой, было правдивым. А что, если я действительно умер в том мире? Что тогда? Что тогда?!

Перед моим внутренним взором нарисовалась картина: бледная, заплаканная мама, судорожно стискивающий зубы папа и рыдающая сестренка стоят около могилы... на которой написано мое имя. И фотография — моя фотография...

От накатившей тоски я взвыл в голос. Не хочу ни боев, ни гладиаторов, ни опытов, ничего! Я домой хочу!!

В конце концов! Я не супергерой, который одним движением убивает всех своих врагов, не маг и не убийца! Я обычный подросток (ну, может, по современным меркам немного странный), который хочет обратно к своей семье!..

Я не замечал, что плачу, пока чья-то узкая ладонь не стерла с моих щек слезы. Резко вскинув голову и зашипев от вспыхнувшей в черепе боли, я увидел участливо глядящего на меня Элли. И когда только успел подойти? Я его даже не услышал...

Мне казалось, что эльф хочет что-то сказать, но нет. Он только кинул на меня грустный взгляд и тоскливо вздохнул. Затем, словно заботливая сиделка, осторожно поднял, отнес покрасневшего до корней волос меня в ванную и, принеся вскоре обратно, сказал:

— Подожди, сейчас вернусь, — и стремительно вышел из казармы.

Не успел я найти более-менее удобное положение, чтобы не тревожить раны под намотанными на меня бинтами, как Элли вернулся, неся в руках большую пиалу, в которой оказался крепкий и жирный бульон. Мда... А мне так хотелось мяса... Тех самых отбивных, которые для меня готовит повар... Сочных, нежных, с кровью... Впрочем, в моем состоянии мне повезет, если я смогу съесть и это.

Мда... как оказалось, свои силы я заметно переоценил — не смог осилить даже половины принесенной еды. После сытного бульона меня неудержимо потянуло в сон. Сквозь дрему я почувствовал, как меня бережно укрывают одеялом и даже поют колыбельную! Однако... Но я не успел возмутиться, как крепко заснул.

На третье утро, когда я уже подвывал от скуки, Элли вместо того, чтобы пойти на тренировку, уселся на соседний лежак и с любопытством естествоиспытателя уставился на меня.

"Что?" — хотел спросить я, но из пересохшего горла не вырвалось ни звука.

Эльф, после того, как увидел мой страдальческий взгляд, направленный на стакан, помог мне напиться воды и, подпихнув мне под спину скатанное в валик одеяло, устроился на своей кровати и заявил:

— Поскольку ты временно не можешь ничего сделать, я решил побыть твоей сиделкой, а заодно рассказать тебе побольше об этом мире, а то ты словно из дупла вылез.

Увидев, как злорадно ухмыляется эльф, я мысленно застонал. Господи, за что? Вроде не богохульствовал, на иконы не плевал, храмов не разрушал, посты соблюдал... периодически. Даже на могилах своих врагов не плясал! Так за что же мне в учителя досталось это клыкастое остроухое недоразумение?..

— Попрошу меня не оскорблять! — Надулся Элли, сразу же став похожим на обиженного хомячка, но в его глазах плясали бесенята. — Имей уважение к старшим!

Старшим? Ну и сколько тебе лет, ушастик? Тридцать? Сто? Больше?..

— Четыреста семьдесят два года! — Гордо задрал нос Элли.

Ого! Да из него уже должен песок сыпаться и камушки лететь! Тоже мне, пирамида Хеопса в длинноухом варианте...

Элли, уловив мою последнюю мысль, задорно усмехнулся и подмигнул. Ну не могу я воспринимать его как взрослого, не могу! Если он ведет себя как подросток, то почему я должен считать его взрослым и умудренным жизнью эльфом?

— Может, потому, что я знаю об этом мире все-таки немного больше, чем ты? — Прищурился эльф.

На это мне сказать было нечего, и я обреченно приготовился слушать.

— С чего мне начать? — Поинтересовался Элли, усаживаясь поудобнее.

Да с чего хочешь! Хоть с истории, хоть с географии. Да хоть с мироустройства!

— С мироустройства, говоришь? — хмыкнул Элли. — Хорошо, начну с мироустройства. Итак...

* * *

Этот мир, как тебе уже известно, называется Аалэя. Он является первым и пока единственным творением семейки из пяти богов. И, как любое творение, являющееся первым, он вышел немного... неудачным. Недоработали боги, что еще можно сказать. Сильно недоработали. И не надо мне тут протестовать, я лучше знаю! В конце концов, я живу здесь дольше, чем ты, и успел увидеть побольше, чем только эта долина. Так что свои ехидные мысли лучше упрячь подальше...

Начать с того, что этот мир имеет очень маленькое количество земель, пригодных для обитания разумных существ. Все остальное — пустыни, где способна выживать только жароустойчивая нежить. Да-да, не надо округлять глаза, в этом мире полно нежити. Я же, вроде, тебе уже рассказывал об открытии Врат. А поскольку всю нежить изгнать обратно было нереально, то ее оттеснили туда, где никто не живет — в пустыни Феххеней — "пустыни ледяного огня". Почему такое название? Да очень просто. Днем в этих пустынях легко может вспыхнуть сухое дерево, причем безо всякого постороннего вмешательства, а ночью выпадает снег. Представляешь, что там творится?.. Вот-вот. Я не знаю, что такое "ад", но, судя по твоим мыслям, это крайне неприятное место. Так что да, эти пустыни можно назвать адом...

Что? Почему тогда пустыни, а не болота? Парень, ты когда-нибудь бывал в пустыне? Хоть какой-нибудь? Нет? А я бывал. Меня как раз интересовал тот же вопрос, что и тебя сейчас: что же именно происходит в этих знаменитых пустынях на рассвете и закате. Выяснил, на свои уши. И лицо. Видишь этот шрам на щеке? Да-да, тот самый, на который ты обратил внимание еще в самом начале. Это мне прилетело осколком запекшегося песка. Решил сдуру посмотреть поближе, как быстро испаряется вода. Оказалось, меньше, чем за две атисс!

Что? Что такое "атисс"? Парень, ты что вообще об этом мире знаешь? Ах, только то, что я тебе рассказал... Ну, тогда... Ты позволишь проникнуть в твой разум чуть глубже? Зачем? А затем, чтобы я мог сравнивать, что и как называется в твоем мире и сопоставлять с нашими названиями. Хорошо. Только не дергайся. Я знаю, что у тебя болит голова, постараюсь аккуратней.

Боги, ну и хаос у тебя в голове... И ничего я тебя не оскорбляю! Кстати, чем более хаотичное течение мыслей у тебя будет, тем лучше защищен твой разум от телепатов. Сильнее защита только при помощи теней. И — нет, я не собираюсь учить тебя этому. Защита теней — активная, и атакует любого телепата, кто попытается сквозь нее пробиться. Мне мой разум еще дорог, как память о прожитых годах, чтобы я мог вот так вот им рисковать...

Так, ладно, мы что-то отвлеклись. Давай, вспоминай, что и как у вас называется. Так... хм... ага... Все, мне все ясно. Кстати, напомни, чтобы я научил тебя общаться с телепатами. А то ты передаешь столько попутных мыслей... Ну вот зачем мне, скажи на милость, знать, что какой-то "те-елеви-изодр" прослужил у вас всего два дня? Кстати, кто это — какой-то тип слуг? А, неважно...

Значит так, то, что ты называешь "секунда" в нашем мире носит название "исс". "Минута", как ты уже догадался — "атисс", в одной атисс шестьдесят иссов, в этом наши представления совпадают.

Так, дальше что? "Час"? Какое глупое название... Не надо возмущаться, ты знаешь, что в переводе с гномьего означает это слово? "Козел"! Да-да, именно так. Не вздумай дергаться, раны потревожишь... И смейся, пожалуйста, потише, уши закладывает...

Так вот, "час" — это сеад. В одном сеаде шестьдесят атисс. А в одних сутках двадцать четыре сеада. Так что здесь тебе не придется привыкать к чему-то новому...