5. Настоящий потоп (Азовская альтернатива-5). Редакционное название "Есаул из будущего. Казачий Потоп"

Вопреки отсутствию у прибывших громких титулов их активно приглашали в лучшие дома Мадрида, можно сказать, что они стали желанными гостями и у графов с маркизами, и у герцогов. Знатнейшие гранды наперебой, будто соревнуясь, стремились принять у себя загадочных и неведомых здесь ранее рыцарей степей. На самом деле казаки, освобождённые из османского плена, служили в испанской армии уже много десятков лет — в отличие от Франции, Испания давала русским волю, а не пересаживала за вёсла своих галер. Но казацкие части несли службу в Королевстве обех Сицилий, также принадлежавшему испанской короне, на юге Италии, и кастильская знать с ними в быту никак не сталкивалась.

В общем, пребывание посольства в Мадриде затянулось до католического рождества. Послам предложили участие в торжественном шествии двора по случаю светлого праздника, правда, в самом конце праздничной колонны. Вслед за испанскими грандами — герцогами, маркизами, графами... солью земли испанской. Возглавлял же кортеж сам король с женой и наследником.

Васюринский предложение принял, послы разрядились похлеще большинства грандов — с османской-то и польской добычи возможности у старшины для этого были. Вопреки предположениям Аркадия во время путешествия по степи, его друзья-послы также хорошенько намёрзлись, зима добралась в этом году и до тёплого Мадрида. Конечно, таких лютых морозов здесь не наблюдалось, но и одежду приходилось носить совсем не зимнюю. Шёлковые или парчовые кунтуши, украшенные дорогими каменьями, вызывали восхищение у дам и девиц, но плохо грели. С другой стороны — не одевать же на торжество тулупы и бараньи шапки?

Однако праздник превратился в трагедию.

* * *

Иван пытался отказываться от этой миссии, доказывал Аркадию и Богдану её неблагородность, да что там неблагородность, подлость! Предлагал несколько других кандидатур на должность посла, но друзья упёрлись и додавили его на согласие. Действительно, затея была мало того, что совсем не шляхетная, ещё и крайне рискованная. Узнай кто посторонний, что прибывшие послы, ведущие переговоры о союзе против агарян, на самом деле затеяли зверское убийство христианского монарха с семьёй, не то, что Хмелю и казакам, всей Малой Руси туго придётся. Именно желание ограничить число осведомленных и заставило гетмана так настаивать на главенстве в миссии Васюринского, подавляющая часть членов делегации в Испанию о предстоящей диверсии не знала.

Всю дорогу до Мадрида посол жутко переживал и волновался. Меньше всего его смущала необходимость убить помимо мужчин и женщину с ребёнком. Во время зачисток османских городов казакам случалось вырезать их население полностью, а католики в данный момент стали как бы не более опасным врагом православных, чем мусульмане. Собственно, ничем казаки в этом отношении на фоне соседей не выделялись — зверствовали все. Но вот необходимость притворяться другом, выгадывая момент ударить ножом в спину — это напрягало Васюринского чрезвычайно. Вот если б нагрянуть с войском, взять город штурмом с наскока и перебить всех жителей — милое дело!

Общение с грандами сильно облегчило душевное состояние Ивана. На атамана вельможи смотрели как на заморскую зверушку, даже не пытаясь скрыть своё чувство превосходства. Находившись вынужденно по гостям — положение обязывало — он уже с нетерпением ждал убийства хоть некоторых из надутых важностью вельмож.

Ёжась, то и дело сморкаясь, проклиная потихоньку всё мероприятие, члены казацкого посольства ехали в самом конце кортежа. Невеликие испанские холода успели пробрать их весьма основательно, предусмотрительно пододетые под нарядные кунтуши одёжки от лёгкого по меркам Руси морозца спасали плохо. Если бы не доброе вино, прихлёбываемое многими участниками этого шествия, не все бы, наверное, его смогли вытерпеть.

Сами выстрелы в посольстве расслышали не все — толпа зрителей громко гудела, то и дело приветственные крики раздавались, свист, лошади по камням громко цокали подковами... Только посол сразу понял, что случилось. Остальные посчитали стрельбу ещё одним признаком праздника, думая, что палят в воздух, холостыми зарядами.

* * *

В своей столице король и его окружение чувствовали себя в полной безопасности. На улице присутствовало множество стражников, имели при себе шпаги все благородные люди, чего, спрашивается, бояться?

На появившихся в окнах второго этажа одного и домов нескольких чернобородых барбудас в чалмах не сразу обратили внимание. Впрочем, оставаться незаметными они не собирались. Громко славя Аллаха и пророка Магомеда, эти горбоносые мавры (а кто ещё?) разрядили по две или три янычарки, как потом выяснилось, заряженные крупной свинцовой картечью, в короля с семьёй и коляску Оливареса, следовавшую вслед за королевской. После чего из их окна вылетел кувшин и взорвался, едва долетев до экипажа с окровавленными телами королевской семьи, изуродовав их до неузнаваемости.

Совершив своё чёрное дело, проклятые агаряне скрылись. На улице воцарились паника и беспорядок. Когда же кабальеро из королевской свиты попытались ворваться в дом, двери оказались забаррикадированы изнутри мебелью. В общем, там позже нашли только трупы обитателей и гостей, мавры бесследно исчезли, отыскать их так и не удалось. Не помогли в этом ни закрытие ворот города, вероятно, запоздавшее, ни разосланные во все стороны конные патрули. Преступники пропали, будто их укрыл от взоров пылавших праведной местью испанцев сам отец лжи.

Конечно, нашлись в католическом клире деятели, указывавшие на схизматиков как на возможных виновников происшествия. Но по многочисленным свидетельствам очевидцев, все члены посольства Малой Руси в момент убийства королевской семьи находились в кортеже, причём далеко от королевской коляски. Да и смешно обвинять в соучастии людей, делом доказавших свою вражду с убийцами-мусульманами.

Посему посольству ничего не грозило — оставшиеся в живых члены правительства начали предварительные переговоры о возможности союза против неверных. Впрочем, очень предварительные, в Испании на короткое время не стало ни короля, ни главного министра. Естественный наследник Филиппа, его младший брат Фернандо, находился в это время во Фландрии. Кардинал-инфант не давал обета безбрачия и вполне мог заменить на престоле погибшего брата. В отличие от всех ближайших родственников, Фернандо был умным, энергичным человеком и талантливым военачальником. Для королевства смена монарха сулила хоть какие-то надежды на улучшение ситуации.

А Педро Эччеверия и два казака итальянского происхождения никуда и не бежали, немудрено, что их не могли поймать. Они сняли чалмы выходя на другую, параллельную главной улицу, совершенно пустынную в этот час, сели в поджидавшую их коляску, где избавились и от горбоносости с чёрными накладными бородами, совершенно растворившись в хорошо знакомом городе. Искали-то мавров, а не баска с итальянцами. Жестокое убийство королевской семьи вызвало волну возмущения и сочувствия в Европе, что не помешало Ришелье ужесточить позицию на начавшихся весной переговорах. Однако и Францию в грядущем, одна тысяча шестьсот сороковом году ждал очень неприятный сюрприз.