| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Как думаешь, скоро нас вызовут?
Я пожала плечами.
— Не знаю как на счет тебя, но со мной они медлить не будут.
Кармий от такого заявления весь аж подобрался. Толи самолюбие взыграло — "А почему это?", толи любопытство.
— С чего такая уверенность? — Ха, все же любопытство!
— Просто у меня очень любопытная биография. И они точно захотят расспросить меня поподробнее.
Парень так сильно подался вперед, что между нашими носами осталось расстояние буквально в полпальца (со стороны даже могло показаться, что мы целуемся).
— Расскажешь?!
— Всему свое время. — Я ехидно усмехнулась.
— Ну, пожа-а-алуйсто! — заканючил он.
— Неа. — я демонстративно отодвинулась. — В каждой девушке должна быть некая загадка.
Кармий фыркнул и закусил от обиды губу.
— Вредина! Я же изведусь предположениями! Тебе что, жалко, что ли?
В этот момент смотреть на это чудо без смеха было демонски трудно — само воплощение незаслуженно нанесенной обиды.
— Не дуйся! На сердитых воду возят! — от последнего высказывания он недоуменно округлил глаза, и я поспешила разъяснить. — У моего народа поговорка такая есть.
— Ааа. — протянул он, и мы замолчали. Через мгновение общую тишину прорезал громовой голос:
— Этьен Ролдит!
Тот самый паренек с примесью темно эльфийской крови легко поднялся со стула, ехидно подмигнул своим "подружкам" и, помахав всем ручкой, скользнул за заветную дверь. И снова установилась тишина, потянулись долгие минуты ожидания. Приблизительно через полчаса тот же голос вновь громыхнул:
— Аладрина Макгро!
Золотоволосая красавица изящно покинула столик и продефилировала в том же направлении, распространяя вокруг флюиды насмешливого высокомерия. Когда за ней закрылась дверь, в зале раздалось несколько завистливых вздохов. Если не о чем думать, то ожидание убивает.
У меня же тем для размышления было предостаточно. Для начала — правильно ли я предсказала поведение комиссии. Я точно не знала, могла ли их заинтересовать моя история, настолько, что бы они вызвали меня хотя бы в числе первой десятки. Но надеялась. Все же не часто к ним заносит приемную дочь, все еще хорошо известной в Университете, по Словам Вестии, преподавательницы-вампирши. Да и история как я попала к Майварам, должна быть комиссии интересна. Второй проблемой было — говорить ли им всю правду, часть ее, придумывать отредактированный вариант событий или вообще изложить душещипательную историю, сочиненную мною по дороге. Как раз когда я определилась что стоит лучше рассказать пока отредактированный вариант, не упоминая о том, что я из другого мира, а просто из других земель (по словам все той же Вестии, все попытки здешних мореходов переплыть океан, даже при помощи магии не увенчались успехом) вновь грянуло:
— Сайфарема Камшен!
В тот же миг, внизу живота, от бешеного выброса адреналина, все мои внутренности завязались узлом и нехорошо заворочались, во рту вмиг пересохло, а в голове застучали кузнечные молоты. Стараясь не показать окружающим как мне хре... очень плохо, я постаралась изящно подняться. Бросила прощальный взгляд на Кармия, который доброжелательно мне подмигнул, и на ватных ногах я направилась к двери, чувствуя себя, как идущая на эшафот Мария Антуанетта.
Как ни странно ничего примечательного в той комнате, в которую я попала, не было. Была она в половину меньше того зала, что я покинула. Справа — окно во всю стену, было единственным источником освещения. На полу выложен узор из паркетных дощечек. Все стены обиты панелями из темного дерева. Никаких излишних украшений, все строго и функционально. Закончив рассматривать обстановку я наконец опустила взгляд на комиссию — к моему глубочайшему сожалению тоже мало чем примечательную. На первый взгляд.
Прямо напротив меня (метрах в пяти, если быть точной) вальяжно развалившись в кресле, больше похожем на трон, за неприподъемным, даже на вид, столом расположился, судя по описаниям, ректор Университета — архимаг Аламир Дорей. Маг не только умелый и сильный, но и уникальный по своей природе. Гэлир ректор был абсолютным универсалом, то есть имеющим способность к абсолютно любому виду маги. Подобные ему, легко обращаются с Водой и Огнем, вмещают в себя Свет и Тьму и совершенно от этого не страдают — никаких помешательств и съехавших крыш. С момента основания Университета только маги этой породы и становились ее ректорами и, насколько я знала, сейчас таких магов на территории Аманты только трое. На вид моему будущему (надеюсь!) ректору было лет тридцать пять, ну или максимум сорок. Хотя из рассказов Вестии, бывшей его куратором во время его учебы в Университете на факультете Воды ему должно быть в два раза больше (неплохо сохранился старичок!). Глаза, цвета хорошей стали, были чуть прищурены и внимательно наблюдали за каждым моим движением. В уголках губ тщательно пряталась улыбка. По широким плечам рассыпались прямые каштановые пряди волос. Все телосложение за исключением не карликового роста скрывала просторная мантия серебристо-серого цвета, небрежно запахнутая, наподобие домашнего халата. Вобщем, приятный во всех отношениях мужчина.
Справа от нег за таким же столом сидели четыре декана факультетов, на которых я признаться честно так внимательно как на ректоре взгляда не останавливала. Отметила только что трое из них брюнеты, а один блондин и один из брюнетов либо злоупотребляет мучным, либо совершенно незнаком с физическими нагрузками. Проще говоря, был толстоват.
По левую сторону, за заваленным бумагами столом, располагался тот самый секретарь Тирах Лог, что осчастливливал нас своим присутствием в зале ожидания, как я мысленно его называла.
— Добрый день тассэ Сайфарема!
Оказывается голос у ректора, тоже был примечательный, таким только баллады под окном у любимой петь, или в его случае заклинания для (а может "от") нечестии (естественно, что ректор был мощнейшим боевым магом, положившим не одну сотню упырей). Ласкающий баритон так и вливался в уши. Будь обстановка несколько иной, я бы тут прямо и растеклась от удовольствия.
— Добр... — подобный писк просто не мог быть моим голосом! Я откашлялась. — Добрый день гэлир ректор! — вот это уже намного лучше.
— Что же поведайте нам, что привело вас в стены нашего Университета?
Я вздохнула и начала свой рассказ, тщательно продумывая каждое свое слово.
* * *
Гэлир ректор безмерно скучал. За те пятьдесят лет, что он возглавляет Университет, на вступительных испытаниях происходило мало интересных событий, достойных долгой памяти. И этот год не предвещал так же ничего необычного. Но законами Университета ясно сказано, что на этих демоновых испытаниях ректор присутствовать обязан. И ради всей этой тягомотины он каждый год почти на седмицу забрасывал дела, которые потом приходилось разгребать чуть ли не в авральном режиме.
Второй день приема только начался. Первые два абитуриента вызвали у Аламира только легкое любопытство и ничего более. С их родителями он был хорошо знаком и заранее знал об их приезде.
Когда потрясающе красивая Аладрина Макгро, новая студентка факультета Огня, вносившая своим несравненным обликом хоть какое-то разнообразие в эту рутину, удалилась, счастливо улыбаясь, настроение мужчины медленно, но верно поползло вниз к отметке "озлобленная депрессия". Он тяжело вздохнул и обратился к своему секретарю, а ныне и секретарю приемной комиссии:
— Кто там следующий, Тирах?
Тирах зашуршал бумагами, и очередной листок плавно спланировал на стол ректора. Он лениво взглянул на имя, написанное каллиграфическим почерком, какой у абитуриентов встречается крайне редко — "Сайфарема Камшен". Дальше читать он не стал.
— Ну и почему она? Ни фамилия не имя мне ничего не говорят, а вам уважаемые коллеги? — Аламир обратился к деканам, так же присутствующих здесь согласно регламенту. Они, так же как и он сам, ненавидевшие это практически бесполезное просиживание драгоценного рабочего времени, отрицательно покачали головами, даже не отрываясь от своих захватывающих занятий. Кто-то из них так и продолжал работать, кто-то бездумно пялился в потолок, кто-то сосредоточенно пережевывал очередное пирожное (и куда в этого водника столько влезает?), а кто-то усердно разрисовывал поля ведомостей всяческими абстракциями (сколько раз уже предупреждали воздушника, а ему все же опять придется переписывать ведомость).
Тирах усмехнулся. Только ему одному, похоже, это непотребство доставляло удовольствие.
— Фамилия и имя этой особы и, правда, нам всем не знакомы. Она не принадлежит не к одному из более-менее известных аристократических семейств. Но ее семья, несомненно, всем присутствующим известна. Особенно тебе Аламир.
Ректор с интересом подобрался.
— И кто же ее родители?
— На счет родителей ничего не известно, но вот в графе "Опекунство" указаны имена Вестии и Вериха Майвар.
В комнате повисла напряженная тишина. Все присутствующие повернулись к Тираху и недоуменно на него уставились. Декан водного факультета сделал мощное глотательное движение и ахнул:
— Вестия Майвар? Не может быть?! — этот его полу-всхлип полу-вскрик остальные деканы поддержали согласным гулом, а ректор с недоверием вчитался в лежащий перед ним листок. Убедившись в праведности этой информации, он заинтересовался еще больше. Своего куратора он помнил очень хорошо и признаться честно никак не мог понять, что толкнуло такую особу как она на такой не свойственный для нее шаг. Как он знал, она души не чаяла в своем супруге и сыне и весьма агрессивно относилась к попыткам вторжения в их частную жизнь, а тут опекунство над совершенно незнакомым человеком... Хм, в этой Сайфареме должно бы нечто необычное. Его внутренний голос буквально вопил от желания поскорее с этой девушкой познакомится поближе, а магическое чутье, подсказывало, что если сия тассэ поступит (в чем он признаться и не сомневался), то слегка однообразная жизнь Университета, преподавателей и его самого очень сильно изменится.
Аламир предвкушающе улыбнулся и расположился в своем кресле поудобнее.
— Зови. — Коротко бросил он Тираху.
Через пару минут пред приемной комиссией предстало настоящее чудо, только одним своим внешним видом производившее неизгладимое впечатление. Высокая девушка, с копной волос, заплетенных во множество тонких косичек. Цвет волос у корней почти черный постепенно светлел, и самые кончики были золотисто-желтого цвета. На каждой косичке были закреплены несколько серебреных бусин, при ударе друг о друга издававших мелодичный перезвон. Карие проницательные глаза внимательно осмотрели каждый палец комнатного пространства, после также усердно рассмотрели (можно даже сказать без всякой магии просканировали) членов приемной комиссии, больше всего задержавшись на ректоре. Легкая насмешливая улыбка чуть приподнимала уголки рта. Великолепную фигуру не скрывала, а даже подчеркивала одежда — штаны из черной кожи, оставляли весьма мало пространства для фантазии, темно-синяя бархатная рубашка с воротничком-стоечкой, расшитым золотистыми нитями, тугой корсет, явно с тонкими металлическими полосками для защиты и черная же короткая куртка с серебряными заклепками на плечах и локтях. Обута эта абитуриентка была в сапоги до колена на высоких каблуках. Последним штрихом в этом поразительно дерзком и невероятно притягательном и загадочном облике были золотые серьги в форме широких колец, ловивших блики солнечного света из окна.
Ректор мысленно ликовал, внешне сохраняя каменное спокойствие. Еще не один абитуриент на его памяти не позволял себе такой вольности в одежде, но Аламиру это даже нравилось. Такая студентка, наконец встряхнет это застоявшееся болото так, что, он был уверен, им не скоро выпадет возможность спокойно выспаться. Насколько ректор знал своих деканов они сейчас все просто в шоке, за исключением, пожалуй, только Элеста. Этот пронырливый и ехидный огневик уже, несомненно, мысленно потирает руки от удовольствия — такой типаж может поступить только на Огненный Факультет. Его студентов можно отличить даже без вступительных испытаний — по пламени, бушующем в глазах каждого мага огня. И у этой девушки его было в избытке. Но ясности в дело об опекунстве все это не вносило, хотя кое-какие предположения у Аламира уже появились, и начало разговора он решил взять на себя, тем более что есть протокол проведения подобных мероприятий (что б демоны в преисподней драли того, кто его изобрел!).
— Добрый день тассэ Сайфарема! — в эту фразу, он постарался вложить все свое ей восхищение и отчетливо заметил, как девушка слегка передернулась, стряхивая наваждение его голоса, и ответила. Точнее попыталась ответить. Для этого ей пришлось справиться со своим собственным голосом, который в конце концов оказался весьма приятным.
— Добрый день, гэлир ректор!
А Аламир старался сдерживать желание потереть ладони от удовольствия — девушка оказалась неробкого десятка, смышленой и смогла справиться с непредвиденной ситуацией (честное слово, ректор не имел никакого отношения к ее проблемам с голосом... ну, почти никакого!). Итак, прекрасно! Можно продолжать беседу дальше.
— Что же поведайте нам, что привело вас в стены нашего Университета?
Девушка тяжело вздохнула и начала рассказывать свою историю, и с каждым ее словом Аламиру все тяжелее было удерживать маску непоколебимого спокойствия. Рассказ Сайфаремы не был ложью — вранье он бы почувствовал сразу. Нет. Она умело исказила факт своего появления в доме своих опекунов и совсем ничего не сказала о том, каким собственно образом она попала на ту гору и почему ей (девушке, а не горе) понадобилась лекарская помощь. Дальнейшие события — как она обживалась в новом доме, обучалась и прочее, было правдой, хотя тоже изобиловало недомолвками. Любопытство в душе ректора затачивало когти, приготовившись рвать его на части, если он не сможет узнать правду — ужасный его недостаток, который он за свои восемьдесят шесть лет так и не смог в себе искоренить. И одновременно то достоинство, что и позволило ему прожить так долго. А абитуриентка уже закончила свое повествование и, переведя дух, вопросительно смотрела на ректора, как, впрочем, и вся приемная комиссия. В комнате повисло молчаливое ожидание, а ректор продолжал думать.
Узнать правду, и разобраться в этой загадочной истории было для Аламира необходимо. И не только ради забавы и удовлетворения его любопытства, но из соображений безопасности и для того, что бы лучше понять нового студента. Но если она не рассказала правду сразу, то возможно в этом есть тайна, от которой зависит чья-то жизнь и вероятно даже что ее собственная, а значит переспрашивать сейчас не имеет смысла. Он позволил себе легкую усмешку и пронзительный взгляд в сторону девушки. От этого она слегка побледнела, но гордо вздернула подбородок, как бы говоря "Я вас не боюсь!". Да, он как всегда оказался прав. Лучшим выходом было бы отложить продолжение этого разговора, на некоторое время и провести его, когда она немного пообвыкнится в Университете. И в следующий раз общаться они будут наедине.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
