Проблемы космического масштаба

Полковник неожиданно обнаружился у микрофона.

— Хмм... — произнёс он в микрофон, сьев канапе. — Вроде всё хорошо, но как-то неорганизованно. Предлагаю за здоровье молодых употребить немного волшебства!

Гостям понадобилась пара секунд, но затем они поддержали.

Принцесса замерла; в следующий момент она оказалась рядом. Я заметил, что Анасия удивлённо осмотрелась, откусила кусок шоколадки, пожала плечами, и продолжила уничтожать сладости.

В процессе подготовки некоторые особенности российских свадеб до девушек конечно были донесены тем же самым Петровым, да и я кой чего добавил. Но на словах это одно, а вот на деле. Тот четырежды повторенный клевок в губы произошедший во время росписи был не то что невинен — такое я даже в детском саде творил не особенно заморачиваясь. А вот теперь придется постараться — по паре рюмок гости в себя уже влили, а сами понимаете именно при такой дозе начинает просыпаться знаменитый русский дух, бессмысленный и беспощадный. И не надо говорить о том, что военные и фсбшники пить не будут — вон тот же Петров в себя фужер коньяка опрокинул не закусывая, как компот. Да и чиновники видимо от нервов решили добраться. И тетушка эта еще — сверлит взглядом как электродрель на пару киловатт. Кальне от нее вообще просто трусит. Стала бы она без этого прятаться за меня. Ну да ладно — свинья не выдаст — бог не съест. Тем более что терять уже нечего...

Дядь Коля не подвел — Соноре был подсунут бокал наполненный чуть ли не до краешка чем то коричневым и явно не похожим на шампанское или вино. А товарищ Петров оперативно подняв свою тару зычным голосом объявил:

— Ну, за здоровье молодых — до дна!

Собравшимся, особенно после сегодняшних нервов повторять не надо было, ну они и употребили. Судя по довольным и немного окосевшим глазкам — пошло как боженька голыми пяточками по душе пробежал.

Стоило мне только пригубить шампанского как задорно подмигнувший Петров (тамада чертов — в погонах так сказать) выдал:

— Кажется шампанское на столе горькое! И закуска горчит!

Тут и галантно придерживавший донышко вливаемого в тетушку фужера Кол очнулся и выдал низким баритоном да так что вблизи посуда зазвенела:

— Горько!

Что там еще пытались прокричать остальные гости в тот самый момент стало для меня абсолютно непринципиальным. И возможная злость тетушки с ее сорвавшимися матримональными планами и реакция папеньки моей принцессы... все это было не важно... совсем не важно...

Подхватив тонкие беззащитные пальчики, ласково притянул к себе Кальне и устремив взгляд в зеленые омуты ее глаз я зашептал, сбиваясь и краснея как первоклашка:

— Моя принцесса, я не знаю чем заслужил такое счастье, но...

Сбивчивое объяснение больше похожее на лепет было прервано карминовым цветком губ заткнувшим меня. Нет — я целовался и не один раз и с разными девушками. Где вы найдете ни разу не целованного студента на третьем то курсе. Если только уж полного задрота с физико-математического. Но пахнущие табаком и вином губы расслабившейся студенточки, решившей в кои то веки позлить мамочку и доказать свою взрослость это одно. Простейший механизм не раз описанный физиологами и психологами на страницах скучных книг это тоже одно.

Искра, яростная и вместе с тем бархатная в своей невинности и беззащитности. Та самая искра, возникающая в тот краткий миг, когда врата губ еще не соприкоснулись, не соединили двух существ отключившихся в этот волшебный момент от окружающего мира. Длящееся дольше вечности мгновение... единение беззащитности и нежности сотканное в паутину доверия. Мое наслаждение, моя боль... моя принцесса... и в этот самый момент веселящиеся вокруг люди, к чему-то считающие свои нелепые цифры, злое солнце разума недовольной гостьи — все это было не важно. Совсем не важно...

В какой то момент я просто забыл как дышать и позорно закашлявшись оторвался от красной как маков цвет принцессы. Оторвался под одобрительные крики зачем-то находящихся тут людей. Незнакомых, совсем не нужных людей... распахнувшийся вширь разум в какой-то миг считал и ощутил горьковатые запахи зависти, страха, отголоски зарождающейся ненависти, приторные нотки похоти... болото, загнивающее болото...

Человеческий суп забытый на плите недалекой и нерадивой хозяйкой... Забытый... очень давно...

И в этот самый миг моих губ коснулось — нет это было ощущение совсем не похожее на поцелуй Кальне — совсем нет... металлический привкус крови и каких то специй. Острый и вместе с тем бодрящий. Этот была не мягкость и податливость неги — больше похожий на сражение, на мгновение битвы, остановившееся крещендо, длящееся мгновение за мгновением.

Мои широко распахнувшиеся глаза заметили лишь ареол серебристых волос исчезнувший где то за моей спиной, а щека ощутила милолетное, но вместе с тем почему-то опасное прикосновение кончиков пальцев.

Лайна! Вот чертовка!

Стоило мне только набрать в легкие воздух для того чтобы выразить свое отношение. Как я попал... попал в зеленый омут глаз. Бездонный омут грусти и стылого отчаянья. Того самого что заставляет выть в безлунной темноте полярной ночи. И бархат губ напоенных тоской и властью... не той властью, что так нравится беснующееся толпе. Нет, совсем нет — пахнущей сладостью старинного яда, терпким ароматом побитых тленом знамен и родовых летописей. Властью уходящих в бесконечное прошлое поколений предков, гордо и вместе тем благосклонно взирающих из небытия на своих потомков. Кроваво горький привкус одиночества и надежды...

Моя королева... цветок твоей грусти, взращенный жестокостью окружающего мира, он расцветет, прикрытый моей дланью... я клянусь тебе моя королева...

Гул поглотивший окружающую действительность, мерцания и полосы протуберанцев пси энергии сошедшихся в невиданной битве... хороводе... танце... подобрать определение жалким человеческим языком больше похожим на карканье... скрип стекла корежащий безупречные такты музыки сфер... той самой музыки которая звучит где-то там в неземных, исполненных божественной синью озерах лишь по недомыслию и ограниченности смертных воспринимаемых за глаза. Не знаю что — не знаю как, но вытканная протуберанцами выбросов, укутанная в полотнища коронарных всплесков ко мне подошла... инфернальное сияние, то гаснущее, то разгорающееся в такт биению сердца. Моего сердца... Демоны, Ангелы, существа межреальности все эти жалкие подобия... отблики на поверхности горизонта событий...

Покалывание мириадов молний. Шелест гравитационного прибоя сметающего беззащитные звезды со своих орбит, сладостная горечь ихора пульсирующего в налитых, манящих... таких чувственных и одновременно непостижимых лепестках... лепестках цветка которым с древних времен считаются девичьи губы...

Анасия...

При всей своей необычности в целом свадьба начинала катиться по привычным, годами отлаженным рельсам, так что персонал ресторана начал успокаиваться — не теряя бдительности, впрочем. Слишком уж всё... слишком, чтобы расслабляться.

Поэтому странную атмосферу, возникшую после традиционного "Горько!" они ощутили почти сразу. Казалось, словно звуки утихли, а гости как-то замерли, прислушиваясь к чему-то.

Старший менеджер мотнул головой; ему показалось, что кто-то прошёл мимо, но когда он повернулся, никого не обнаружил.

Один из официантов вздрогнул; ему вдруг почудилось, что перед ним стоит скончавшаяся пару лет жена.

Офицер охраны рефлекторно потянулся к пистолету; ему почудились звуки выстрелов. В последний момент он сдержался, но принялся подозрительно оглядываться.

Чиновник горадминистрации вдруг понял, что не хочет пить. Совершенно. И ему вдруг вспомнилось, что в детстве он хотел стать пианистом...

Ползущие по белоснежной накрахмаленной скатерти тени больше похожие на диковинных насекомых. Странные отблики в глубине ставшего вдруг бездонным весящего на колонне зеркала.

Закрытая бутылка шампанского внезапно задрожавшая и плюнувшая в потолок пробкой, выдав струю пенящейся жидкости.

Все по отдельности уже было бы... скажем так, необычно, но появляющиеся один за одним внешние проявления чего-то необычного, того, что не должно существовать, сделали наблюдение за целующимися молодоженами довольно напряженным занятием. Парящие в потоке несуществующего урагана волосы, пощипывающая скатерть и находящееся на ней бахрома высоковольтных разрядов, возникшая откуда-то извне жажда крови и заставившая всех притихнуть тень первобытного непреодолимого ужаса.

Внезапно все обнаружили, что помещение окутала густая и плотная тишина; куда-то исчезли смешки и разговоры.

Но в следующий момент тишину разорвал щелчок веера, и странное ощущение резко развеялось; родственница молодой... одной из молодых, улыбнулась.

— Похоже, эта свадьба всё-таки интереснее, чем казалось сперва...

Волею случая рефреном к ее высказыванию прозвучало:

— Горько... Бля! — опрокинувшего в себя первый попавшийся бокал валютчика.

Уфф... как мешком по голове. В сочетании с похмельем... хотя и не пил. Н-да, я в наркотиках не нуждаюсь — своей дури достаточно. Только что приход непредсказуем... ну да по заверениям Аюни это вопрос опыта.

Хмм, а взгляд грозной тётушки несколько изменился... Стал, пожалуй, заинтересованным. И в целом... вон, бокал у Кола с кивком приняла.

Я бросил вопросительный взгляд на принцессу; кажется, она тоже заметила реакцию родственницы и несколько приободрилась.

— Похоже, тётушка впечатлилась... — негромко произнесла она, оттащив меня в угол; я заметил, как проваливший вторую попытку дипломат направился к столу высокой в обоих смыслах гостьи. Целеустремлённый человек... с другой стороны, можно предположить, что ему будет, если вернётся с пустыми руками. Полагаю, будет вести дипломатию с белыми медведями, или на худой конец чёрными обезьянами — с настоящими, в смысле. — Есть шанс обойтись без серьёзных потерь.

— Так может, пора, так сказать, прояснить позиции? — предложил я. — Тебе виднее, конечно, я в вашей кухне не разбираюсь, но у нас есть такое выражение, "лови момент"...

Помедлив, принцесса глубоко вздохнула и медленно кивнула.

— Подожди немного — произнесла она и отошла.

Вернулась Кальне быстро, в сопровождении... Эм. Товарищей по несчастью? Учитывая "общего врага" — тётю, не меня — можно сказать и так, но... Не то. Сосупружниц? Звучит как-то коряво... Определённо не подруг. Коллег, что ли?..

— Идём на штурм всеми силами? — заметила Лайна, пока я размышлял над классификацией. — Разумно, тут мелочиться не следует... Соберись, рогатая, противник у нас серьёзный.

Анасия серьёзно кивнула.

Принцесса отставила локоть — я автоматически подхватил её — и с мрачной целеустремлённостью идущего на штурм неприступной крепости под встречным обстрелом двинулась к цели; рядом шествовали остальные дамы.

— Лаэри Сонора, господа. — Приветственно кивнув Петрову и раскрасневшемуся от 'компотика' Колу, попытался взглядом, так сказать, намекнуть о нежелательности нахождения этих вот ухажеров в данный момент и именно тут. Скомкано, конечно получается — но высокое искуство телеграфирования многостраничных текстов одним взглядом, которое так любят описывать в исторических романах, у меня лично не получается. То ли крестьянские корни вылезают, то ли в извечной русской традиции передаются одни звездочки и междометия. Судя по дернувшимся ухажерам, моментально направившихся к одному из стоящих вдоль стены столиков с закусками — второе.

Нет, оба повели себя вполне по джентельменски, осыпав тетушку пышным веером комплиментов и извинений в том, что, к сожалению, именно в этот момент звезды сложились так, что... ну и еще пару-тройку таких же вычурных отмазов.

Если честно, ни я, ни тетушка моей принцессы, ни девушки, не восприняли всю эту словестную мишуру ни на копейку. Треск и скрежет скрестившихся взглядов конечно же не был слышен в реальности, но черт побери, в тот момент было не до окружающих. Тетушка была... даже не зубром — динозавром с воот такой вот пастью, специально заточенной для пожирания всяких там мелких рыбешек, по попустительству богов считающих, в своем неведеньи, что больше и умнее оных в окружающем болоте никогда не было и не будет. Хихикс! Вашу мать!

— Лэр Антон, если не ошибаюсь?

— В целом не ошибаетесь, хотя я не обладаю никакими титулами — ни джалийскими, ни местными — решил сразу отмазаться от возможных претензий по поводу титулов. — Если уж на то пошло, здесь у нас они в целом не в ходу. В любом случае, полагаю, вас интесует история... моего знакомства с вашей племянницей.

Язык опережает мысли, но пока что всё вроде идёт не так плохо... Главное не ляпнуть чего-то не того. Глядишь, удастся заболтать... А вдруг?

— Ну, обстоятельства были весьма причудливы и маловероятны, и, если уж быть до конца честным, во всём виновата она — я ткнул пальцем в Аюни. Хмм... А удачно вышло. Спихнуть на неё, и пусть сама отдувается, тем более что это действительно с неё всё началось.

Сонора перевела взгляд на нашу "безумную учёную".

— Ну, не могу отрицать, что без моего участия всё развивалось бы совсем иначе, однако если смотреть в корень вопроса и всей истории, то вынуждена признать, что основой всей истории являюсь всё же не я, а она...

Аюни в свою очередь ткнула в Анасию. Эм... Кажется, вижу, к чему всё идёт...

— Да я ничего и не делала — недоумевающе пожала плечами рогатая. — И корабли они сами, и вообще... У них и спрашивайте.

Она ожидаемо ткнула пальцем в направлении Кальне с Лайной. Вернее, одной Лайны, поскольку принцесса старательно пряталась за мной, стараясь быть очень незаметной.

— Летели. Столкнулись при маневрах — она указала на себя и принцессу. — Совершили аварийную посадку. Захватили энергетическую аномалию — на этот раз указала на нас с Анасией. — Пытаясь провести ремонт, столкнулись с роботами — взмах в сторону Аюни. — Оказались захвачены, сбежали, захватили её. Пыаясь разобраться и исправись весь этот бардак, нашли во всём этом и положительные стороны. Результат вы видите.

— Очень информативно... — пробормотала Сонора, и я не смог понять, была это ирония, сарказм, или она серьёзно.

— Очень напоминает пару браков, в заключении которых вы посодействовали сто два и семдесят четыре года назад — невзначай вставила Аюни, изучая небольшой голографический экранчик на ладони. — Нет ничего нового в мире, увы... Хотя в нашем случае, конечно, присутствуют более интересные участники.

Она гордо выпятила грудь.

Вся такая из себя недалекая девушка из заштатного городка, с интерсом следящая через интернет за жизнью богемы и теперь-то вот удачно вставившая кусочек из своих знаний в разговор, хотя ее и не просили. Вот кто зубр, а не какая-то там первая статсдама. Аюни даже небольшой румянец устроила для полного соответствия образу, вызвав этим недоуменный взгляд Анасии. Принцесса восприняла этот цирк индифффирентно, а пиратка практически бесшумно зашевелила губами, причем судя по ее ошарашенному виду чтото совсем уж неприличное.

— Милочка, вам не говорили, что излишняя любознательность, — при этих словах Сонора прошлась уничижающим взглядом весом эдак в пару тройку длинных тонн по вклинившейся в разговор хамоватой провинциалке — никогда ник чему хорошему не приводила и в вашем случае может и не привести.