Тень императора.

Сахаров Василий.

Тень императора.

Пролог.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 07.05.1407.

Высокий сухопарый брюнет с благородной сединой на висках вошел в полутемную комнату, на ходу расстегнул жесткий ворот камзола и упал в глубокое кресло. Он устал и хотел только одного — спать. Однако накопившиеся за день проблемы не отпускали его. Мужчина знал, что сразу не заснет, и прежде, чем отправиться в спальню, налил себе кубок крепкого вина и постарался отрешиться от всех забот.

Звали его Тайрэ Руге, и он являлся имперским аристократом из старинного рода, а так же канцлером двора Его Императорского Величества. До недавних пор должность мелкая и граф отвечал за управление придворными, обеспечение быта молодого государя и хранение имперских печатей. Звание громкое, но без веса и возможности влиять на дела государства.

Впрочем, это осталось в прошлом, ибо времена изменились.

Группа патриотов, объединившись в организацию "Имперский союз", поддержала Марка Четвертого Анхо в стремлении избавиться от навязчивой и опасной опеки великих герцогов. Граф Руге, который возглавил эту подпольную сеть, вложил в борьбу все силы и душу без остатка. Он не жалел ни себя, ни других, шел по трупам и совершал мерзкие вещи, но в итоге у него все получилось.

Ферро Каним стал тестем молодого императора и перешел на его сторону. Туир Кайяс бился против ассиров и асилков, ни на что другое не отвлекался и в дела управления государством не лез. Семейство Ратина пало в результате предательства старшего сына, пожелавшего стать самозваным королем, но разбитого имперскими полками. Клан Витимов так же не устоял и распался после гибели великого герцога Эрика. Ульрик Варна, как и подобает потомственному воину, сторонился политики и считал ее делом грязным, лишь бы его не трогали. А что касательно других имперских феодалов, с ними было проще. Кто за императора, того приблизили ко двору и постарались обласкать. А кто против и пытался поднять мятеж, уничтожали без всякой жалости, не взирая на чины, звания, прежние заслуги и древнюю родословную.

Вслед за великими герцогами и остальные члены Верховного Имперского Совета поделились с государем, правильнее сказать с канцлером, своими привилегиями и правами. Глава Торгово-Промышленной Палаты магнат Вар Виглиц спрятался в провинции, окружил себя наемной армией и старался не высовываться. Верховный патриарх Миш Ловитра с головой ушел в дела религиозного культа Самура Пахаря, номинально главного имперского бога, и во дворце появлялся лишь для того, чтобы изречь очередное страшное пророчество, которое не сбывалось. А помимо них был старый архимаг Вихт Дассар, марионетка лидеров магических школ, с коим Руге смог договориться и нашел общий интерес.

В общем, долгосрочный план канцлера удался. При поддержке юного императора он смог перехватить нити управления государством и с недавних пор к нему прилепилось одно прозвище. "Некоронованный властелин" — вот как его называли приближенные ко двору люди, и в этом была доля правды. Марк Анхо не мог тянуть на себе управление огромным государством. Это естественно, поскольку он больше символ власти, чем реальный самодержец, да и молод. Для того, чтобы руководить чиновниками, военными, олигархами, магами, жрецами и дворянами, у него имелись "имперцы" и Руге. На них государь мог положиться и граф продолжал работать, прилежно и не покладая рук. Вот только, чем дальше, тем больше его путь расходился с путем императора.

Сам для себя граф придумал образ идеального правителя: жесткого, решительного, готового ради достижения великих целей на великие жертвы и послушного своим мудрым советникам, которые знают, как лучше поступать и что необходимо для процветания империи. А Марк Четвертый таким не был, по крайней мере, пока. Несмотря на молодость, государь имел свое мнение, часто не совпадающее с мнением канцлера и преданных ему людей. И хотя это мелочи, которые ни на что особо не влияли, Руге поведение императора раздражало. Причем настолько, что пару раз у него мелькала мысль, о замене Марка. Благо, наследник уже имелся.

Однако в этом варианте имелись сложности. Во-первых, именно Руге последние десять лет курировал воспитание Марка Анхо и назначал ему наставников. Значит, именно канцлер отвечал за то, каким человеком стал своенравный император. Во-вторых, граф не имел собственных детей и порой ловил себя на мысли, что относится к императору, словно к собственному ребенку. И, в-третьих, наследник, случись что-то с Марком, моментально окажется под прикрытием клана Канимов, а они делиться властью с канцлером не станут. Это ясно, назначат регентом императрицу или великого герцога Ферро, а канцлера сошлют в глухомань и уничтожат.

Поэтому, к счастью для императора, граф прогонял дурные мысли прочь и оставался верен престолу. Однако при этом он всегда поступал по-своему. Что бы ни приказывал Марк, сначала любое его распоряжение одобрялось канцлером и только затем доводилось исполнителям. И если Руге считал, что император не прав или поступает опрометчиво, приказ не исполнялся. Все равно, прежде чем попасть к Марку, любая информация проходила через Руге и его "имперцев", так что опасности для него не было. Коль государь не знает о нерасторопности слуг, он их не накажет. И канцлер был спокоен, поступал, как хотел, вел общие дела с Ферро Канимом и архимагом, контролировал государственный аппарат, тайных стражников, ресурсы, налоги и казну, а императору оставил армию и сформированную на базе "Имперского союза" гвардию. Этих кусков увлеченному войной государю хватало, а Тайрэ Руге был доволен тем, что ему не мешают спасать страну, и трудился по двадцать часов в сутки. Разумеется, на благо империи, а не ради собственного обогащения.

Вот и сегодняшний день для него был не легким. Утром военный совет в Генштабе и обсуждение представленного генералом Фарром плана по высадке имперского экспедиционного корпуса на материк Лесокрай. Затем короткая аудиенция у Марка, подпись нескольких весьма важных документов и ревизионная поездка в казначейство. В полдень встреча с великим герцогом Канимом и разговор о разделе имущества нескольких строптивых аристократов. Далее поездка в столичный храм Самура Пахаря, где проходил общий сбор глав имперских религиозных культов. У служителей богов возникли сложности — они потеряли связь с дольним миром и патриарх Ловитра считал, что канцлер должен об этом знать. Ближе к вечеру сбор вождей "Имперского союза" и решение текущих вопросов. Уже ночью долгая беседа с порученцами по особым делам при дворцовой канцелярии, по сути, личными тайными агентами и убийцами Руге. И только после этого очередной рабочий день графа можно было считать оконченным.

Прокручивая в голове событий минувшего дня и попивая винцо, канцлер начал засыпать. Его глаза стали слипаться и он едва не провалился в сон, но не успел. В дверь кабинета постучали, и граф услышал скрипучий голос своего секретаря Оми Эптоха:

— Господин, разрешите?

— Да, — встряхнув головой, отозвался граф.

Секретарь, пожилой крепыш с гладко выбритой головой, замер у двери и доложил:

— Прибыл Сим Ойса, и он просит о срочной встрече.

— Что-то случилось?

— Нет. Во дворце и столице спокойно. Тревожных гонцов с фронта не было. Дежурные чародеи на местах. В казармах тишина.

Канцлер поморщился и, машинально застегнув пуговицы камзола, кивнул:

— Пригласи его.

Сим Ойса, один из лучших агентов "Имперского союза" и куратор дежурной группы дворцовых наблюдателей, неприметный человек в сером сюртуке, появился незамедлительно. Он приблизился к графу и, склонив голову, сразу перешел к сути:

— Господин граф, что-то происходит, а я никак не могу понять, что именно.

— Вот как? — левая бровь канцлера слегка приподнялась. — Давай подробней.

— Пока нет ничего конкретного. Только мелочи. Три часа император находится в тронном зале. В одиночестве. К нему никто не входил и гвардейцы никого не видели. Однако несколько раз мы явственно слышали два голоса и звон хрустальных бокалов, а потом на помещение накинули "Полог тишины". Без сомнения, государь с кем-то разговаривал и выпивал. А полчаса назад император вышел, велел своим секретарям немедленно принести досье на два десятка дворян и отставных гвардейцев, а затем перешел в родовое святилище.

— В каком он был настроении?

— Император улыбался.

— Ты лично слышал два голоса?

— Да.

— И говоришь, что никого в тронный зал не пропускали?

— Точно так, головой ручаюсь. Помимо гвардейцев во дворце чародеи, жрецы, мои ребята и мощная магическая система охраны.

— Тронный зал обыскали?

— Разумеется. Осмотрели все, но нашли только два бокала и две пустые бутылки вина. Судя по всему, император и его гость сидели возле выходящего в южный сад окна. На креслах в углу остались вмятины. Больше ничего не нашли.

— Кем именно заинтересовался император?

— В основном вояки из старых дворянских родов.

— Знакомые есть?

— Да. Практически все они личности известные и заметные. Барон Игнаций Люно, барон Деметрий Обрац, маркиз Эней Райнер, граф Алекс Валиор, герцог Стейн Барро и князь Юлий Янгер. Синесвитники Тим Баскорт и Хорт Амарау, знатные бойцы. Красносвитники Марк Раммо, Хаген Тракайер, Марюс Черенга и Унган Балюс. А так же черносвитники Виран Альера, Дин Осколье, Нунц Эхарт, Атли Рокай и Уркварт Ройхо.

— Кампания, конечно, дикая. Одни головорезы, которые преданны только императору.

— Так и есть, господин канцлер.

— Хм! — Руге слегка дернул шеей и, подумав, направился к выходу: — Это дело на самотек бросать нельзя. Видимо, придется навестить императора и своими глазами посмотреть на его таинственного ночного гостя. Разумеется, если он еще не исчез.

Как канцлер императорского двора, Руге проживал там же, где государь, в Старом дворце. Это был огороженный высокими стенами и башнями комплекс зданий с фонтанами, парками, павильонами, казармами, кухнями, складами и конюшнями. Построил его еще Иллир Анхо, легендарный основатель империи остверов, и он таил множество загадок. Поговаривали, что помимо подвалов, расположение которых известно слугам, под дворцом существуют обширные потайные подземелья, но за тысячу лет их так и не обнаружили. А еще гуляли слухи, что в каждом здании имеются комнаты, не обозначенные на планах. Да только как ни искали эти тайники маги и гвардейцы, они ничего не нашли. И вот теперь к окруженному круглосуточной охраной императору пришел гость. Значит, какая-то скрытая тропка все же имелась или в рядах "Имперского союза" измена. Графу эта мысль не понравилось, ибо на территории, которую он считал своей, Руге привык контролировать всех и в первую очередь самого ценного человека в государстве, без которого он фактически никто.

Святилище Иллира Анхо располагалось в личных покоях императора и находилось неподалеку от кабинета канцлера. И вскоре, миновав караулы гвардейцев и магов, Руге оказался перед двухметровыми воротами из чистого серебра, где его встретил секретарь Марка Четвертого, капитан Эрлинг Бохау.

— Доложите его величеству, что канцлер просит немедленной аудиенции.

Капитан Бохау, человек "Имперского союза", следовательно, человек Руге, скрылся в святилище. Спустя минуту он сообщил, что государь готов принять канцлера и граф прошел в святая святых рода Анхо.

Святилище представляло из себя просторный гулкий зал с алтарем в центре и рядами мраморных скамеек вдоль стен. Никаких украшений, ничего лишнего. Допуск сюда имел ограниченный круг лиц, не более тридцати человек, и приглашение войти в родовой храм императорской семьи считалось великой честью.

— Доброй ночи, господин канцлер, — император, который расположился перед алтарем и держал в руках папки с досье гвардейцев, отложил их в сторону, обернулся и первым поприветствовал канцлера. — Что привело вас ко мне в столь поздний час?

— Доброй ночи, государь, — граф поклонился и, сделав несколько шагов, приблизился к алтарю и сказал: — Я к вам, как обычно, по делам службы.

Марк не поверил канцлеру, но вслух этого не сказал, а кивнул на место рядом с собой:

— Присаживайтесь, граф. Я сам хотел вас увидеть. Есть разговор. Правда, думал, встретиться утром. Но раз уж вы пришли, поговорим сейчас.

— Благодарю, государь.

Канцлер обвел святилище взглядом, но ничего подозрительного не заметил. Кто бы ни навещал императора, его здесь не было. И, присев на скамейку, Руге покосился на Марка Анхо. Он ждал его слов и молодой государь спросил:

— Итак, сначала займемся вашими делами. У вас что-то срочное, канцлер?

Руге пожал плечами:

— В общем-то, нет. Просто узнал, что вы еще не отдыхаете, и подумал, вам будет интересно узнать о ревизии казначейства.

— Это, конечно, интересно, — Марк скривился, словно съел что-то кислое, — но подождет до завтра. Это все?

— Да.

— Тогда поговорим о другом, и беседа будет для вас неприятной, господин канцлер.

— Воля ваша, государь, — лицо графа окаменело. — Я и все "имперцы" ваши верные слуги.

— Про организацию не говорим. Сейчас речь пойдет о вас.

"Решил зубы показать? — подумал канцлер. — Попробуй, мальчик. Только клыки не обломай. Ведь это мы воспитали тебя, привели к власти и поставили над великими герцогами. Так что осторожнее. "Имперский союз" — это я, и что бы ты ни говорил, любое слово против меня вызовет реакцию всей организации".

— Я слушаю вас, мой император, — оставив свои мысли при себе, граф изобразил смирение. — Чем именно вы недовольны?

— Тем, что вы чините самоуправство и вершите беззаконие.

— Например?

— Хотите примеры? Они есть. По какому праву вы шантажируете и лишаете имущества уважаемых людей? Конкретно, купца Мадирэ и промышленника Саргоно, а самое главное имперских дворян: графа Валиора, маркиза Чентерья и герцога Барро? Это недопустимо, покушаться на имущество благородных остверов и прикрываться моим именем. Причем доходит до того, что люди говорят, будто при власти великих герцогов жилось спокойнее, и порядка было больше. Тогда они друг за другом приглядывали и в государстве соблюдалось равновесие политических сил. А теперь гораздо хуже, поскольку от произвола "имперцев" и тайных стражников Канима спасения нет. Поймите, ведь вы не только врагов и предателей в угол загоняете, но и преданных мне людей, которых я лично награждал и до сих пор считаю своими сторонниками. А потом мы удивляемся, почему провинции полыхают огнями мятежей. Так что мне нужно знать, в чем их вина.

"Откуда он про это знает!? — промелькнула в голове канцлера лихорадочная мысль. — Неужели ночной гость сообщил? Видимо, так и есть. И это нехорошо. А что если неведомый гость сам Иллир Анхо? Что тогда? Нет. Это невозможно, поскольку Миш Ловитра клялся, что ни одно существо дольнего мира не может к нам попасть, ибо переходы закрылись и остались только демоны, которых прислал Неназываемый. Тогда кто он? Кто эта сволочь, которая лезет в чужие дела и мешает мне наводить в империи порядок!?"

— Я жду ответа, — Марк поторопил Руге.

Канцлер тяжко вздохнул, собрался с мыслями и заговорил:

— Государь, я виноват. Однако в оправдание хочу сказать, что мои действия направлены на благо империи. Государство ведет войну одновременно на нескольких фронтах. Казна пуста. Дворянство бунтует. Крестьяне голодают, бегут в леса и разбойничают. Ремесленники разорены. Для продолжения боевых действий необходимы ресурсы и мы, ваши верные слуги, делаем все, чтобы удержать государство на плаву. Вы сами отдали распоряжение — наполнить казну, и я это делаю. А каким образом и за счет кого, до недавнего времени вас, ваше величество, не интересовало.

Нет возможности удовлетворять наши потребности законным путем. Налогов слишком мало и доходы казны весьма невелики. Поэтому приходится прибегать, скажем так, к нестандартным методам. С бедных, как вы понимаете, взять нечего, и приходится трусить богатых. В первую очередь тех, кто не слишком благонадежен, и в этот список попали люди, которых вы назвали. Купец Мадирэ контрабандист и свое огромное состояние сколотил на торговле с пиратами, которые помогают нашим врагам. Промышленник Саргоно продавал доспехи и оружие ассирам, а значит изменник. Граф Валиор ругал "Имперский союз" и грозился взбунтовать Северный Эверцн. Маркиз Чентерья утаил от сборщиков налогов крупные суммы и пусть доказать ничего не удалось, нам известно, что это так. А герцог Барро укрыл в своих владениях мятежников из Кашт-Рихха, а затем переправил их на Гири-Нар, где они и были пойманы. Так что мы бьем и давим лишь тех, кто запачкался, и за счет этого наполняем казну, получаем новые корабли для флота и земли для отличившихся на войне воинов. Все по справедливости, хотя не всегда по закону.

— А какое отношение к этому имеет мой тесть, великий герцог Ферро Каним?

— Ваше величество, он оказывает вам всемерное содействие и за это мы обязаны расплачиваться. С того, что отнимаем у неблагонадежных купцов, олигархов, промышленников и дворян, часть отходит ему. А помимо великого герцога приходится делиться с магами и жрецами. По обстановке и по ситуации.

— Ладно, допустим, что это так, хотя я все равно проверю ваши слова. Но скажите мне, как на духу, а чем вам не угодил граф Ройхо? Он герой для тысяч имперских дворян и в обществе к нему прислушиваются, а вы решили лишить его имущества и казны. За что и почему?

— Ройхо, мой государь, человек только внешне простой и мы с великим герцогом Канимом ему не верим. Посмотришь на него, вроде бы свой, патриот и лихой воин, который дерется за империю. А присмотришься внимательней, и вылезают нехорошие подробности. С пиратами дружбу водит, оборотней себе подчинил, деньги от казны утаил, владеет секретными староимперскими разработками, собственную магическую школу основал и так далее. На основе чего мы пришли к выводу, что граф Уркварт Ройхо замышляет измену. Вне всякого сомнения, еще год-другой, и он сможет отделиться от империи и провозгласить себя королем. Это опасно и я считаю, что он может стать врагом более серьезным, чем самозваный король Хаук Ратина. Так что лучше его задавить сейчас, когда сделать это легко.

— Вот, значит, как... — ладонь императора прошлась по подбородку.

— Да, ваше величество, — канцлер довольно ухмыльнулся. — Мы поступаем правильно и удар по Ройхо не ошибка.

— А я так не считаю. Сами говорите про возможную измену Ройхо, но и вы, в таком случае, тоже потенциальный изменник.

— Как это!? — Руге вскочил на ноги.

— А вот так, — Марк с превосходством посмотрел на канцлера. — Слишком много власти сосредоточили в своих руках, господин канцлер. Значит, если рассуждать, как вы, у вас тоже имеется возможность поднять мятеж...

— Но я патриот! — канцлер сам не заметил, как перебил императора.

— А Ройхо нет? Нельзя обвинять человека огульно и не имея веских доказательств. Так всех перебить можно.

— Сравнивать меня и какого-то наглого северянина...

— Молчать! — теперь уже Марк оборвал канцлера.

Руге замолчал, и в его взгляде появилась обида, а молодой государь продолжил:

— Я принял решение, и оно будет озвучено на завтрашнем приеме. Дела по всем названным мной людям временно приостановить. До особого распоряжения. Земли графа Уркварта Ройхо выделяются из Герцогства Куэхо-Кавейр и получают статус отдельного графства, а сам он становится моим личным вассалом. Да будет так! Вопросы есть?

— За что же ему такая милость? — канцлер насупился.

— Заслужил.

Канцлер хотел сказать что-то резкое, но вовремя сдержался и, понимая, что здесь и сейчас переубедить императора не сможет, поклонился и пробурчал:

— Слово императора — закон!

Сказав это, граф хотел отступить к выходу, но Марк его остановил:

— Вы забываетесь, канцлер. Я вас не отпускал.

Словно споткнувшись, Руге замер на месте и только после этого услышал:

— А вот теперь ступайте, канцлер, и хорошенько подумайте над тем, что вы делаете. Позже мы еще поговорим о ваших грехах и проступках. Пока можете быть свободны.

"Так кто же из нас старше и опытней? — шагая к двери, думал канцлер. — Только что меня отчитали, словно мальчишку. Растет император и вскоре он станет настоящим правителем. Только нужно ли мне это? Не знаю. С одной стороны хорошо, примерно таким я хотел его увидеть, чтобы на троне не тряпка сидела, а настоящий Анхо. Однако с другой стороны это опасно, ибо придется делиться властью и можно лишиться головы".

В этот момент Руге почувствовал на себе взгляд, колючий, опасный и жесткий. Кто-то смотрел на него с превосходством и это был не Марк. При этом правая ладонь графа опустилась на левую руку и обхватила родовой серебряный браслет-оберег, а потом ему захотелось обернуться и посмотреть опасности в глаза. Однако он не посмел. Несвойственная ему, выпускнику военного лицея "Аглай" робость, сковала его, и он поспешил выскользнуть из святилища прочь.

* * *

Дверь святилища закрылась. В храме воцарилась тишина, и Марк Анхо посмотрел на того, в честь кого здесь поставили алтарь, а затем спросил:

— Скажи, а почему ты не захотел открыться канцлеру? Он твой большой поклонник, ты для него кумир и это, как мне кажется, пошло бы на пользу делу.

Иллир Анхо, первый император остверов, высокий широкоплечий мужчина в черном мундире полковника гвардии, усмехнулся и ответил:

— Нет, Марк, это лишнее. Пусть считает, что тебя навещает мощный чародей или кто-то из сильных аристократов, так проще. Император может быть только один, и это ты. Ни к чему кому-либо кроме тебя, Ройхо и ламий, знать, что я нахожусь в реальном мире. Мой удел скрываться в тени, оберегать богиню и охранять ее храмы, а все остальное на тебе. Что бы ты ни совершил, все твое, и слава, и поражения. Ну, а я буду рядом и постараюсь тебе не мешать. Согласись, такой козырь в рукаве, как полубог, не у каждого властителя есть. Вот и пусть это будет неприятным сюрпризом для любого врага.

— Благодарю, Иллир.

Полубог снова улыбнулся:

— Молодец! Наконец-то ты назвал меня по имени, а то все великий предок, да великий предок... Мелочь, а приятно. Не такой уж я старый. Мне всего-то пятнадцатый век.

Глава 1.

Империя Оствер. Данце. 13.05.1407.

Все-таки хорошо иметь сильного заступника и покровителя, я говорю про моего учителя Иллира Анхо. Как ни крути, а самый, что ни на есть настоящий полубог. Без него мне бы край. Либо пришлось склоняться перед Канимами и канцлером, а потом идти по миру с протянутой рукой. Либо предстояло поднять знамя рокоша, отделиться от империи и биться против своих боевых товарищей, с которыми я делил все горести и тяжести Восточной кампании. Варианты дрянные, и меня они не устраивали. В любом случае это крушение моих планов, нищета или кровавая резня среди остверов. Но вмешался учитель, и проблема исчезла, словно ее и не было.

Лишь только мой небольшой отряд въехал в Ахвар, как дорогу нам преградили конные егеря Канимов и Рагнар Каир, мой негласный конвоир и надсмотрщик, отправился к ним. О чем он разговаривал с командиром патруля, могу только предполагать, а когда бравый полковник вернулся, то выглядел он растерянным и отозвал меня в сторону.

Мы отъехали, и главный диверсант Канимов сказал:

— Не знаю, в чем дело, Уркварт, но отныне семья Канимов не имеет к тебе никаких претензий, а герцог Куэхо-Кавейр освобождает графа Ройхо от вассальной клятвы и теперь ты личный вассал государя императора. Ты понимаешь, что происходит?

Я-то понимал, но откровенничать с человеком, который называл себя моим другом, а потом по воле великого герцога едва не стал врагом, не собирался. Поэтому покачал головой и ответил:

— Нет. Я не в курсе.

Рагнар шмыгнул носом, оглянулся на поджидавших его егерей и протянул мне ладонь:

— В таком случае, давай прощаться, Уркварт. Очень хорошо, что мы расстаемся без вражды, я рад этому и прошу тебя не таить на меня обиду. Сам понимаешь, я воин великого герцога и выполнял его волю.

Честно говоря, желания пожимать руку младшего Каира не было, но я заставил себя улыбнуться и наши ладони встретились. Настанет срок, его сюзерен ответит за свои прегрешения, и я приложу к этому руку. Но это будет потом.

Двумя пальцами я прикоснулся к своей широкополой шляпе и кивнул:

— Зла на тебя не держу, Рагнар. Прощай.

— Удачи, Ройхо! — он развернул коня.

— Удачи, Каир! — бросил я ему в спину и вернулся к своему отряду.

Егеря освободили дорогу и скрылись, а мы продолжили наше путешествие и спустя час оказались в моем логове на острове Данце. Здесь, находясь под защитой лучших бойцов Балы Керна, кеметских дружинников и оборотней, я мог расслабиться и пару дней тупо провалялся на кровати, читал книги, ел и отсыпался. Нервное и физическое истощение последних месяцев давало о себе знать. Мой многострадальный организм требовал полноценного отдыха, и я мог его себе позволить.

Однако, сколько ни отдыхай, в конце концов, приходится возвращаться к трудам-заботам, и сегодня я встал на рассвете. Солнце еще поднималось над линией горизонта, а я уже был на ногах и новый день начал с зарядки и пробежки. Разминка, быстрый спуск к морю и водные процедуры, а затем, в сопровождении оборотней подъем наверх и возвращение в резиденцию.

Назад шел не торопясь. Дышал полной грудью, разглядывал горожан, которые занимались своими делами и не обращали на меня и оборотней никакого внимания, и видел перед собой людей, которые живут далеко от войны и плохо представляют себе, что это такое. Бушующие на востоке, юге и севере империи кровопролитные сражения, не касались их. На острове Данце все было спокойно. Ушли пираты, пришел граф Ройхо. Налогами не давит, зла не чинит, законы ввел имперские, за товары и услуги расплачивается без обмана.

Для простых обывателей изменения прошли безболезненно, и жизнь быстро вошла в привычную колею, размеренную и ровную. Рыбаки каждый день выходили в море на промысел. Корабелы строили боевые галеры и торговые парусники. Жрицы Улле Ракойны, при виде меня, вежливо поклонились и проследовали в сторону храма, возносить молитвы в честь своей (тьфу, конечно же, нашей общей) богини. Пираты братьев Лютвиров, с утра пораньше, торопились в портовый кабак, к гулящим девкам. Патрульные воины из гарнизона покосились на них, но не остановили. Мелкие торгаши открывали лавки и раскладывали на прилавках товары. Уличные босяки с воплями, размахивая удочками, побежали к морю, а полная домохозяйка с корзиной белья, выкрикнула им вслед что-то неразборчивое.

В общем, нормальный день мирного города. Неплохая погода, свежий воздух и вокруг никакой опасности. Замечательно. Можно не думать о плохом и, испытывая душевный комфорт, я дышал полной грудью и размышлял, о прошлом, настоящем и будущем.

Больше шести лет назад мой разум и душа были скопированы с землянина Алексея Киреева. После чего я оказался в теле умирающего имперского аристократа Уркварта Ройхо. И тогда я думал об одном, как бы приспособиться к новому миру и выжить. А теперь я полноправный имперский граф и личный вассал государя, владелец нескольких замков и городов, хозяин большей части Ваирского архипелага, предводитель боевых северных дружин, протектор севера, гвардеец Черной свиты, сюзерен тридцати семи баронов, паладин богини Кама-Нио, чародей и ученик полубога Иллира Анхо. Результат более чем впечатляющий и мне есть, чем гордиться. А помимо того я еще и глава клана Ройхо. Отец, муж и брат. Для меня семья дороже всех богатств, чинов и званий. Таковы факты, несмотря на то, что разумом и душой я землянин. И этот день, прежде чем отправиться в столицу, я собирался посвятить близким людям, которых решил собрать на острове Данце. С каждым хотелось поговорить и поделиться тем, что у меня на душе, так что слова требовалось подобрать правильные.

Брат Айнур. Мой учитель Иллир Анхо положил на него глаз и хочет, чтобы он стал его паладином. Воспротивиться этому я не могу, и он не сможет, но помочь кровному родичу надо. Для начала дам ему несколько советов, а потом предложу кмиты. Эти хитрые камушки много раз вытаскивали меня из беды, и ему пригодятся. В этом я уверен и собирался провести внедрение артефактов при первом удобном случае. Ну, а дальше судьба Айнура в его руках. Нужна будет поддержка, окажу. Но он гордый и постарается пробить свой путь по жизни самостоятельно.

Второй братишка, Трори, честный и суровый парень. Немного идеалист, но это пройдет, с возрастом и жизненным опытом у всех проходит, у кого-то раньше, у кого-то позже. Ему, так же как и Айнуру, пригодятся кмиты. Вот только к какому делу его приставить, до сих пор не ясно. В тайные стражники он не годится. С поисковиками общего языка не нашел. К финансам и торговле равнодушен. Магия его не интересует. Мореходом становиться не хочет. Остается только стезя воина и, судя по всему, он останется в составе бригады "Ройхо", которая в настоящий момент уже подходит к Ахвару и вскоре перейдет на Данце.

Сестры, прелестные близняшки Наири и Джани. Через неделю им исполняется пятнадцать лет. Еще годик-другой и придется отбиваться от женихов. Впрочем, уже приходится. Многие имперские аристократы хотели бы со мной породниться, но я не спешу. Не хочется выдавать девчонок замуж против их воли. Глядишь, сами кого-то выберут. Например, молодого Кетиля Анхеле, который проявляет к ним интерес, или другого достойного человека. Конечно же, при условии, что он оствер благородных кровей с задатками мага. За обычных вертопрахов без перспектив, отдавать сестер нет смысла.

Мой сын, Квентин. Он только недавно сделал первые шаги. Им я очень дорожу и надеюсь, что малыш вырастет и станет моей опорой. Хотя чего надеяться? Все в наших руках и уже сейчас нужно подбирать для него наставников. Не каких-то там ученых мужей и теоретиков, а самых обычных бойцов из дружины, битых жизнью и понимающих, с какого конца держать клинок. Нельзя, чтобы Квентин вырос рохлей и маминым сынком. Нет. В нем я хочу увидеть самого себя: воина, мага и аристократа. Короче, достойного продолжателя дел и наследника.

Ну и, конечно же, среди близких людей моя жена Каисс, урожденная Дайирин. Я подобрал ее в столице, когда она оказалась в бедственном положении, и взял на содержание. Как-то незаметно влюбился, а затем предложил стать моей супругой. И вроде бы все хорошо. Мы любили друг друга, и у нас родился ребенок. Однако произошло то, чего никто не ожидал. Богиня Кама-Нио выбрала меня на роль своего паладина и назначила в пару ламию Отири дочь Каити. Против божественной воли я оказался бессилен. Все оказались бессильны, и это изменило нашу жизнь кардинально. Сам того не желая, я охладел к супруге, стал заглядываться на северную ведьму и порой желание обладать ею становилось настолько сильным, что мне стоило труда сдерживать себя. А Каисс, моя любимая женушка, в свою очередь охладела ко мне. Вот такая история. Была любовь, и нет ее. Я в одну сторону, а Каисс в другую, вместо того чтобы беречь семейный очаг днями пропадает в ближайшем храме Улле Ракойны.

Дилемма. Что сказать жене и надо ли вообще о чем-то разговаривать? Не знаю. Я запутался. Наши отношения зашли в тупик и нам остается катиться по течению. А куда оно нас вынесет и к чему приведет? Можно только предполагать. Но, скорее всего, рано или поздно, мы все-таки расстанемся, тихо, спокойно и без шума. Каисс, как мне кажется, уйдет в храм и станет жрицей, а я окажусь в одной постели с ламией, и все мы, что характерно, будем счастливы. И хотя порой я порываюсь что-то изменить, вернуть любовь и все наладить, в итоге у меня ничего не выходит. Для этого нет времени и, конечно же, желания.

За размышлениями, совершенно незаметно, я добрался до своей резиденции.

Бывшее здание Совета Капитанов, высокое белокаменное строение, находилось на возвышенности в самом центре города и невдалеке от телепорта. Удобное место для управления, передвижения и наблюдения. Только для обороны не очень. Пираты заблокировали телепорт и совершенно не опасались нападения с моря. Они считали, что круче них в Ваирском море никого нет. Но вожаки пиратской вольницы ошибались. Эти старые разбойники недооценили меня. И где они теперь? Кто поумнее, тот служит мне, и некоторые капитаны даже стали баронами. А самые тупые и наиболее упертые, наверное, уже сгнили в каменоломнях.

В любом случае с пиратством в пределах Ваирского моря практически покончено. Остатки морских разбойников прячутся в самых укромных уголках или бегут подальше, в океан, к своим собратьям по ремеслу. Отныне хозяин острова Данце и всего моря от хребта Аста-Малаш на севере до моего замка на востоке и провинции Вентель на юго-западе граф Ройхо. И я ошибку местных воротил повторять не собираюсь. Не хочется однажды проснуться и обнаружить под окнами толпы врагов. Поэтому город охраняют усиленные патрули стражников, тайные стражники и маги, а кроме этого он постоянно перестраивается и укрепляется. И не важно, что фронт далеко, у меня помимо внешних врагов, имеются и внутренние. Особенно их прибавилось после того как я перестал быть вассалом Гая Куэхо-Кавейр и семьи Канимов.

На миг я остановился в воротах и огляделся. В море виднелись рыбачьи лодки, а на линии горизонта четко прорисовывались силуэты крупных кораблей — это патрульные галеры барона Влада Фиэра. В порту достраивались оборонительные донжоны. В каждом будет батарея мощных катапульт с зажигательными зарядами и энергокапсулами, а так же гарнизон в сотню воинов. Слева на вершине горы, которая нависала над Данце, сильная крепость, вскоре ее тоже достроят. Там тысяча дружинников, маги и снова катапульты. В самом городе часть домов отведена под казармы и это сделано с таким расчетом, что поднятые по тревоге сотни могут в считанные минуты заблокировать портал. А мой дом окружен высокими стенами, которые были построены уже при мне, и за ними кеметские дружинники, оборотни и чародеи. Так что голыми руками меня не взять. Кто бы в гости ни пожаловал, если он враг, умоется кровью.

— Хорошо, — посмотрев на солнце, я прищурился, улыбнулся и направился в особняк.

После бодрой пробежки и прогулки я собирался принять ванну, сменить одежду и плотно позавтракать. Затем отправиться в храм Улле Ракойны, встретиться с ламией, которую не видел двое суток, и пообщаться с настоятельницей. Ближе к полудню посетить порт и лично встретить галеру, на которой прибудут жена и сын, по понятным причинам отправлять их на Данце через Изнар я не рискнул, слишком опасно. А на вечер запланировал семейный ужин.

Такими мои планы были, когда я проснулся. Но, как это часто случается, они резко поменялись.

В просторном холле резиденции меня встретил хмурый Бала Керн, главный тайный стражник семьи Ройхо. Ясно, что он навестил меня не просто так, пожелать доброго утра. И, уже понимая, что Керн принес очередную порцию неприятностей и проблем, я махнул ему рукой, следуй за мной, и направился в кабинет.

На моем рабочем месте все было как обычно. Чистота и порядок. В шкафу стопки бумаг, чернила и вино. Окна закрыты и в помещении стояла тишина, не тревожная, а умиротворяющая. И, расположившись в кресле, я дождался, пока Керн присядет напротив, я тяжело вздохнул и спросил:

— Что на этот раз, Бала? Откуда к нам подбирается опасность?

Тайный стражник пристроил на коленях толстую папку и ответил:

— Плохи наши дела, господин граф. Опасность надвигается отовсюду.

— Давай подробности.

Керн мотнул головой и, несколько отстраненно поглядывая в окно, начал доклад:

— Как только вы сообщили о проблемах с Канимами и канцлером, я перевел наших тайных стражников на казарменное положение и усилил городские патрули, а агентам приказал залечь на дно и ждать распоряжений. Великий герцог Ферро и Тайрэ Руге люди серьезные. Значит, несмотря на вмешательство императора, должны отреагировать на то, что вы стали личным вассалом государя. Позавчера и вчера было тихо, а минувшей ночью они нанесли свои первые удары. Работали наемники или обычные имперские стражники. Всех использовали в темную, так что с Канимами и "Имперским союзом" исполнителей связать не получится.

— Произошло что-то серьезное?

— Как посмотреть, господин граф, — Керн пожал плечами и продолжил: — Полностью уничтожена наша агентурная сеть в Ахваре. Все люди, кто работал на нас, убиты. Несколько агентов по линии контрабандистов, схвачены в Грасс-Анхо, Изнаре и Тегале. Этих допрашивают следователи городской стражи, которые имеют негласное указание опорочить семью Ройхо. Группа разведчиков, присматривающая за маркизой Курон, была атакована неизвестными разбойниками, потеряла двух бойцов и вынуждена скрываться в лесах. На границе Графства Ройхо и Герцогства Куэхо-Кавейр отряд наемников ограбил и убил трех кеметцев из Шан-Кемета. В бухте Очоч, которая служит перевалочной базой снабжения объекта "Ульбар", сгорели причалы. Поджигатель не прятался, ушел в горы. По его следам пошли оборотни, и невдалеке от бухты их ждала засада из опытных северных следопытов вместе с чародеем. К счастью, засаду вовремя заметили, и перевертыши смогли без потерь оттянуться обратно к берегу. А здесь на острове наемные искатели приключений из вольных пиратов пытались пробраться в дом вашего казначея Вилле Йоцке, что характерно, с целью похищения. Охрана отреагировала быстро и после короткого боя злоумышленников арестовали. После чего я отдал приказ задержать резидента Канимов в Данце. Разумеется, задействовали в этом тоже пиратов, одноразовых работников, которых не жалко. Все эти события произошли в одну ночь.

— И что это значит? Как считаешь?

— Нас проверяют, теребят и прощупывают оборону. В открытую Каним и Руге воевать не станут, им не нужны огласка и явный конфликт с личным вассалом императора. А вот измотать нас, заставить распылить силы и прощупать наши слабые места, они, конечно же, постараются. Сами понимаете, такие серьезные люди обид не прощают и они не любят, когда у них из-под носа уводят лакомые куски.

Бала Керн прав. Мои враги, а именно врагами стали Канимы и Руге, когда стали шантажировать меня, перешли к активным действиям. Жаль. Имелась надежда, что все обойдется, и они про меня забудут или сделают вид, что я им не интересен. Однако великий герцог и канцлер решили спуску не давать. При личной встрече станут улыбаться, а за спиной продолжат точить кинжалы и начнут травить меня, словно дикого зверя. И делать они это будут, разумеется, не лично. Поскольку для грязных дел у этих гадов есть работнички с соответствующей квалификацией, такие как барон Анат Каир.

Мне вспомнилась ситуация с герцогом Григом. Его тоже ослабляли, как и меня. Удары исподтишка, диверсанты и разбойники на дорогах, нападения на верных вассалов и родственников, а так же подкуп чиновников. За пару-тройку лет, не особо напрягаясь, шпионы и агенты Канимов так его измотали, что он ушел в глухую оборону, не показывался в столице, боялся каждого шороха и прозевал атаку на свой замок. Со мной, судя по всему, решили разобраться точно так же.

Я представил себе лицо великого герцога Канима, когда он отдавал приказ Анату Каиру на активные действия. Наверняка, он горделиво вздернул подбородок и бросил своему верному псу — разберись с этим наглецом Ройхо, барон. Хотя, скорее всего, все было иначе. Просто перед глазами появилась реалистичная картинка и, невольно, я крепко сжал кулаки, и мне захотелось ударить по столу. Однако вместо этого я улыбнулся. Это ничего, что на меня кинули диверсантов, подспудно, чего-то подобного я и ожидал. Значит, враги боятся и уважают графа Ройхо, а вся их возня в чем-то даже выгодна. Они засветились. Было бы гораздо хуже, если бы канцлер и великий герцог приказали зачистить мою семью. Вот это было бы поражением. Шах и мат. А так еще ничего и мы посмотрим, кто кого. Ведь это только самое начало нашей подковерной игры и в моем рукаве имеется несколько крупных козырей.

Великий герцог и канцлер многого не знают. Например, про ламию и Иллира Анхо. Они не осознают, что я не просто аристократ и воин, но и чародей. Кроме того, в тени остается отряд Бора Богуча, отменные головорезы, а так же шпионская сеть Сховека и агентура разгромленных Умесов. Это мое преимущество и пока шпионы противника держат под прицелом тайных стражников Керна, я могу ударить там, где они этого не ждут. А что именно можно сделать? Много всего. Но в первую очередь необходимо отвлечь их от меня и перенацелить вектор внимания. Ударить по Гаю Куэхо-Кавейр и совершить парочку диверсий в Изнаре. Не хочется задевать Гая, он хороший парень, но своя семья мне дороже. Еще можно поднять в поход закрепившихся возле имперской границы нанхасов из рода Океанских Ястребов. Раз уж я теперь не защитник северного герцогства, пусть Канимы сами от кочевников отбиваются. И как вариант, почему бы не прогуляться с Отири в родной город Канимов, благодатный и богатый Йонар? То-то весело будет, если там заполыхают склады купцов и административные знания, а в окна герцогского дворца полетят магические гранаты, зажигательные стрелы и боевые заклятья. При таких раскладах Канимы, толком не понимая, кто против них работает, сами уйдут в глухую оборону. И это только то, что пришло в мою голову сразу. А сколько я, человек из технологического мира, могу еще пакостей придумать? Очень много. У Канима семья большая и владения самые крупные в империи. Значит, он уязвим. А вот с канцлером сложнее, хотя и его можно достать. Должны у него быть слабые места. Обязательно. И мы их найдем.

Снова я улыбнулся и Керн, увидев это, тоже просветлел лицом, а затем, прерывая мои размышления, произнес:

— Судя по всему, наши дела не настолько плохи, как мне кажется?

— Да, — согласился я с ним и вопросительно кивнул на папку в его руках: — А это что у тебя?

— Похвалиться принес. На рассвете, как я уже доложил, мы попытались взять резидента Канимов в Данце, но он сбежал. Пираты оплошали, кинулись в погоню и не успели. Резидент принял яд.

— Что же ты так? Профессионал, а сработал не аккуратно. Не ожидал от тебя подобного, Керн.

— Виноват, господин граф. Поторопился. Сразу после нападения на дом казначея решил брать шпиона. Мой просчет, признаю. Однако получилось захватить часть документов резидента. Сейчас работаем над ними, и думаю, вскроем некоторых вражеских шпионов, которые нам еще не известны. А вот это вам, для ознакомления. Характеристики ваших людей из ближнего круга с указанием слабых мест.

Керн положил папку на стол, и я отодвинул ее в сторону.

— Обязательно ознакомлюсь. А пока к сути. Тебе дополнительные инструкции нужны?

— Нет, — Бала покачал головой. — Мне и так все ясно. Пока сидим в обороне, прикрываем стратегические объекты, уничтожаем вражескую шпионскую сеть и охраняем ключевых людей семьи Ройхо: ваших родственников, командиров подразделений, советников и чиновников.

— Правильно, будь начеку.

— Само собой, господин граф, — он поднялся: — Разрешите идти?

— Ступай.

Я отпустил его, остался один, и еще раз обдумав сложившуюся ситуацию, пришел к выводу, что оборона нас не спасет. Пока держимся, но вскоре придется самим перейти в наступление. Я не Григ, ждать расправы не стану, так что держитесь господа, расплата близко и вас ожидают трудные времена. Как только разберусь со своими обязанностями при дворе императора, так и начну.

Определившись, что делать, я открыл оставленную Керном папку и на первой странице обнаружил досье на Вирана Альеру. Шпионы Канимов понимали, что короля (графа) играет свита. Без преданных людей, на которых можно опереться и положиться, я ноль без палочки, храбрый одиночка и только. Поэтому они собирались их устранять или сманивать на свою сторону. Обычное дело, "имперцы" и тайная стража Канимов работали всерьез, и я узнал про своего друга Вирана немало нового. Про его женщин и пристрастия я и сам мог рассказать немало интересного, а вот про то, что Альера коллекционирует старинные монеты, слышал впервые. Как и про то, что в Грасс-Анхо у него есть ребенок от простолюдинки, и он его регулярно навещает. А помимо того недавно Альера лечился от срамной болезни и до сих пор навещает мага-целителя.

"Вот так-так, — промелькнула у меня мысль, — у Вирана есть слабости, а мы с Керном про это ни сном, ни духом. А если бы шпионы начали его шантажировать? Как бы поступил мой верный друг, если бы его ребенку грозила опасность? Трудно сказать. Но одно можно сказать прямо сейчас. Присматривать необходимо не только за врагами, но и за друзьями. Опять работа для Керна, которому постоянно не хватает сил и средств".

Я перешел к досье следующего соратника, а за ним еще одного, и еще. На время позабыл обо всем, читал характеристики, словно увлекательный роман, и узнал про своих ближних столько всего, что голова кругом пошла.

Оказалось, что Влад Фиэр любит нюхать дурманные порошки и порой, когда его заносит, болтает много лишнего. Военный комендант острова Данце полковник Рикко Хайде игрок и должен ростовщикам больше трех тысяч иллиров. Ресс Дайирин, барон Кайнен, недавно из-за женщины убил рыбака и взял его жену в наложницы. Дэго Дайирин, барон Соммер, сговорился с вольным капитаном Эстрехо и собирается в набег, куда и с какой целью, неизвестно. Кеметский старейшина Косман Эльц украл из выделенного на строительство укрепрайонов бюджета полторы тысячи золотых, и это осталось тайной. Другой старейшина, Гвин Аппер, вступил в сговор с чиновниками ТПП и за немалые деньги готов сливать им всю информацию по Ваирскому Финансовому Обществу. Командир Северной бригады барон Нунц Эхарт собирается сделать предложение руки и сердца дочери Томаша Смела, который является советником герцога Гая и преданным слугой дома Канимов. Казначей Вилли Йоцке поклоняется темному божку со странным именем Ирдыга-баар-домца и во время правления на Данце пиратов даже приносил ему кровавые человеческие жертвы. Книжник Тим Теттау, этот тихий и добрый человек, по какой-то причине избил жену, оставил семью и временно поселился в борделе мадам Имаро на Серебряной улице. А сотник Нерех украл пять магических гранат и отправил их домой, в Шан-Маир.

Короче, в папке были все, за исключением меня и Балы Керна, наверняка, свое досье он изъял. И даже про моих братьев я почерпнул кое-какую информацию. Кажется, какие в их годы слабости? Однако они имелись. У Айнура есть страсть, он заядлый рыбак (для меня это новость) и он часто выходит в море один, в ночь, на утлой лодке. Так что достать его, при желании, совсем не трудно. А у Трори есть любовница, тридцатилетняя вдовушка, шикарная женщина, как говорил Остап Бендер — мечта поэта. И младший братишка, которому еще нет семнадцати лет, не жалеет для нее ничего. При первой же возможности, бежит в уютное гнездышко на Ясеневой улице и таскает туда драгоценности.

"Так и живем... — прочитав последнее досье, подумал я, закрыл папку и вернул ее на стол. — У всех вокруг тайны и темные пятна в биографии, а я ни сном, ни духом. Никто не свят, понятно, и у каждого есть грешки, которые он скрывает от общества. Однако получить такой массив компромата за один раз, даже я не ожидал. Интересно, резидент успел передать копию этих досье своему начальнику, барону Каиру? Скорее всего, успел, такие вещи дублируются и помимо самого резидента были рядовые агенты, которые собирали и проверяли информацию"...

В этот момент еле слышно скрипнула дверь и, перегоняя в левую руку "Плющ", я резко обернулся. Кто посмел без приглашения и стука войти в кабинет!? Заклятье было готово сорваться с ладони, но я замер.

В дверном проеме стояла моя супруга, и она выглядела великолепно. Белокурая голубоглазая красавица в зеленом платье. Она смотрела на меня. В ее взгляде была укоризна и, чувствуя неловкость, я сказал:

— Прости меня. Я плохой муж. Редко вижу тебя и Квентина. Постоянно где-то пропадаю, а теперь вот... Забыл встретить вас...

Она грустно улыбнулась:

— Я знала за кого выходила замуж. Пойдем, Уркварт. Твой сын хочет увидеть тебя.

Глава 2.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 14.05.1407.

Как и велел учитель, я прибыл в Грасс-Анхо не один, а с вождем Торопаем, братом Айнуром и, конечно же, Отири. Куда дальше, что, зачем и почему, я не знал. Для начала мы остановились в семейном особняке Ройхо, а затем я в одиночестве собирался отправиться во дворец. Следовало попросить аудиенцию у императора и разведать обстановку, но, как оказалось, все уже было решено, и нас ждали. Не успел я покинуть свой дом, как появился один из адъютантов императора, майор Юнгиз, который предложил мне и Катрин Дегарьен, под этим именем в обществе знали ламию, проследовать с ним.

Юнгиза я знал. Мы вместе служили в Черной свите и через многое прошли. Ему я верил, да и ламия опасности не чуяла. Поэтому лишних вопросов не задавали, а сели в закрытую карету и отправились в небольшое загородное путешествие. В пути разговаривали с Юнгизом на отвлеченные темы, обсуждали столичные новости и вести с фронтов, а потом майор стал флиртовать с Отири. Он не подозревал кто она на самом деле. Перед ним была жрица Улле Ракойны, юная, не развращенная и очень привлекательная. Так отчего не познакомиться с красоткой, которая не давала обета безбрачия, и не назначить ей свидание? Вдруг что-то выгорит. Примерно так думал Юнгиз, осыпая девушку комплиментами, и я, как мужчина и гвардеец, его понимал. Однако в душе у меня вскипело, и впервые в жизни я почувствовал ревность. Неприятное чувство, которое оставляет на душе нехороший осадок. Я даже Каисс никогда не ревновал, а при виде того как бывший сослуживец подкатывает к северной ведьме мне захотелось сломать ему нос и вызвать на дуэль. Так-то. А я, между прочим, считаюсь образцом хладнокровия, и вывести меня из себя дело непростое.

Впрочем, все обошлось. Поездка была недолгой и, покинув пределы городских стен, мы подъехали к месту, которое я знал по службе в гвардии, к летнему дворцу императора. Он был гораздо скромнее Старого дворца и для жилья подходил плохо, особенно поздней осенью, зимой и ранней весной, как сейчас. Однако этот объект на берегу Ушмая строился не для проживания, а для охоты. В километре от него начинался заповедный Дартанский лес, в котором всегда много оленей, кабанов и прочей живности. Вот только, насколько я знал, Марк Анхо не любил охоту. И за то время, что я провел в составе Черной свиты, он заезжал в летний дворец всего один раз на пару дней.

Мы вышли из кареты, и я смог оглядеться. Охрану дворца осуществляли бойцы трех особых дворянских рот: Черной, Красной и Синей. Гвардейцев из придворных номерных полков не видно. Но в этом ничего необычного и во дворце все как всегда, кроме одного. На окраине леса шло строительство, там суетились рабочие, стояли телеги с каменными блоками и кирпичами, лежали бревна и копались траншеи для заливки фундамента.

— Что это будет? — направляясь во дворец, спросил я Юнгиза.

— Храм в честь Иллира Анхо, — отозвался он и добавил: — Император решил, что его предок достоин большего поклонения.

Я и ламия переглянулись, обменялись понимающими кивками и проследовали внутрь дворца.

По дороге я несколько раз представлял себе встречу с государем-императором. Чем он будет занят и как нас встретит? Мне думалось, что в этот час Марк Анхо будет занят важнейшими государственными делами или, раз уж мы в загородной резиденции, готовится к охоте. Но император оказался проще, чем казалось. И когда мы появились в его покоях, то увидели, что он, в мундире нараспашку, сидит на кушетке и листает толстый фолиант. Как я успел заметить, это был справочник по именам. Так-так, все ясно. Марк Анхо думал над тем, как назвать своего наследника. От Балы Керна я слышал, что у принца до сих пор нет имени. Канимы хотят назвать его Тезео, в честь прадедушки, императрице нравится Гней, а астрологи советуют Харальда. И все они при этом смотрят на государя, ибо последнее слово за ним.

— Ваше величество, — доложил Юнгиз, — приказ выполнен. Граф Уркварт Ройхо и жрица Катрин Дегарьен доставлены.

Император, молодой коротко стриженный брюнет, порывисто обернулся и смерил меня оценивающим взглядом. После чего он встал, приблизился и поймал взгляд ламии. Что он увидел в ее глазах? Не знаю, но Марк удовлетворенно качнул головой и покосился на гвардейца:

— Вы свободны, майор. Нас не беспокоить. Никого не впускать. Как только появится канцлер, сразу доклад.

— Слушаюсь.

Юнгиз щелкнул каблуками и скрылся за дверью. Мы остались одни, и Марк снова обратил свое внимание на Отири:

— Значит, ты ламия?

— Да, — ведьма улыбнулась.

— Легендарных северных ведьм я себе иначе представлял.

— Наверное, вашему величеству казалось, что мы похожи на демонов, и все ламии страшные, уродливые создания, пьющие кровь невинных младенцев?

Государь кивнул и рукой указал на кресла возле кушетки:

— Как-то так. Но я рад, что ошибался. Мне известно кто вы, а потому проходите, присаживайтесь. Разговор у нас будет не очень долгий, но, надеюсь, откровенный.

Раз император предлагает, отказываться нельзя и, расположившись в удобных креслах, мы стали ждать, что произойдет дальше. А Марк повел себя не как властитель, а как наш соратник и вел себя словно равный среди равных. И пусть у кого-то поведение императора могло вызвать вопросы, непонимание или смущение, мы с Отири к этой группе не относились. Она ламия, дочь Кама-Нио, и этим все сказано. Для нее есть только один непререкаемый авторитет, богиня, а все остальные, невзирая на положение в обществе, всего лишь люди. Ну, а я ученик полубога и мой разум принадлежал человеку из иного мира, где настоящей аристократии практически не осталось. Поэтому благоговения и страха перед громкими титулами, званиями и высокими должностями у меня не было.

— Итак, — продолжил Марк, — для начала я предлагаю условиться, что при личных встречах мы можем обращаться друг к другу по имени. Знаете, у меня никогда не было друзей, только подчиненные, и я не помню своих родителей. С недавних пор появился Иллир, близкий человек, хоть и дальний, но родственник. А теперь я вижу перед собой людей, с которыми связан общей тайной, и мне нравится, как спокойно вы держитесь. Что скажете? Будем общаться без официоза?

Честно говоря, мне было все равно. Отири, судя по всему, тоже. И мы ответили согласием. Опять-таки, как отказать императору? Он предлагает правила игры, а мы их принимаем.

— Я не против, ваше ве... — прервавшись, я помедлил и добавил: — Марк.

От того, что я назвал императора по имени, ничего страшного не произошло. Небеса не разверзлись, и земля не ушла из-под ног. Марк улыбнулся, и свое слово сказала Отири:

— Я тоже согласна, Марк. Так будет проще и пойдет на пользу общему делу. Обещаем не злоупотреблять доверием.

— Отлично! — император довольно потер ладони. — Теперь непосредственно к тому, ради чего мы здесь собрались. Недавно меня навестил Иллир и мы долго общались. В основном говорил он, и предок поведал много интересного. Он рассказал о вас, о богине и ее врагах, о северянах и ламиях, о демонах в нашем мире и о том, что произойдет, когда восстановится связь с дольним миром. Это открыло мне глаза на многие события последних лет, заставило полностью пересмотреть свои взгляды на историю и сделать некоторые выводы. В первую очередь я обязан заботиться о моем народе и государстве, которое унаследовал. И самый простой путь, разумеется, оставаться в стороне от войны богов и передела, который вызвала смерть Кама-Нио. Однако именно благодаря богине остверы стали тем, кто мы есть сейчас, а мой великий предок ее паладин. Я не могу предать Иллира и Кама-Нио. Значит, я на стороне богини и сделаю все, что в моих силах, дабы помочь предку возродить ее и защитить культ Улле Ракойны на территории моего государства. Однако мне необходима помощь. Иллир сказал, что на вас можно положиться, и вот вы здесь, имперский граф и ламия в образе юной жрицы. И у меня к вам один вопрос — вы готовы мне помогать?

— Да, — ламия ограничилась кивком.

— Разумеется, — отозвался я.

Он помедлил и с облегчением выдохнул:

— Отлично.

На минуту воцарилась тишина, и никто не торопился ее нарушать. Император собирался с мыслями, а мы с Отири снова ждали и, наконец, Марк продолжил:

— Иллир хочет укрепления своего культа и моей власти. Я должен стать настоящим самодержцем, который не оглядывается на великих герцогов, канцлера, верховного патриарха, олигархов и архимага. Нельзя мириться с тем, что государством управляют случайные люди, временщики, авантюристы и хапуги, как это было раньше при Верховном Имперском Совете, и как это есть сейчас, при всемогущем канцлере с его "имперцами" и великом герцоге Каниме. Если они решат, что я им не нужен или мешаю, меня уберут. А я хочу жить, и намерен самостоятельно управлять империей, которую основала семья Анхо. Для этого по всей стране будут построены храмы Иллира и я создам орден паладинов. Именно новый имперский культ, храмовники и жрицы Улле Ракойны станут моей опорой в борьбе за власть.

— Марк, а чего ты хочешь от нас?

— Хороший вопрос, Уркварт. Для начала мне нужны честные и преданные люди, которые станут настоящей опорой императора. Есть три роты военной свиты и гвардия. Но я не знаю, на кого из гвардейцев могу положиться. Практически все они состоят в "Имперском союзе", а значит неблагонадежны. Меня отсекли от общества и, не общаясь с людьми, я не могу сделать правильный выбор. Это недопустимо и я назначаю тебя советником по особым поручениям. Для начала. А прекрасная Отири, как мне сказал Иллир, займет место рядом с госпожой Кэрри Ириф, верховной жрицей Улле Ракойны. Традиционно император не поддерживает ни один из имперских культов, но эти времена в прошлом. Мой великий предок рядом и я знаю, на чью сторону встану.

— Что именно мы должны делать?

— Отири станет помогать госпоже Ириф, а ты, Уркварт, поможешь мне обуздать канцлера и великого герцога Ферро. Они стали слишком опасны. Даже канцлеру Руге доверия нет. Я знаю его половину своей недолгой жизни и могу сказать, что раньше он был другим, более открытым и честным. Но власть развратила графа Руге и если он не примет того, что я уже вырос, его придется укоротить. Ровно на голову.

— Жестко, но справедливо, — я согласился с Марком и задал новый вопрос: — С чего мне начать?

— Пока просто будь рядом и этого достаточно. Наблюдай. Присматривайся к людям. Думай, на кого можно положиться в гвардии, и кто достоин стать паладином Иллира. Не подставляйся и жди нападения. Наверняка, у тебя много врагов и завистников, а после назначения советником станет еще больше.

— Это понятно, но хотелось бы заняться канцлером и Канимами прямо сейчас.

— А ты сможешь? — император скептически усмехнулся.— Да, Марк, смогу. У меня собственная разведка и контрразведка, штурмовые отряды, дружинники, диверсанты, маги, связисты, финансисты и оборотни. Структура не слабая и если я становлюсь твоим советником, то позволь дать тебе пару советов.

— Конечно. Говори.

Император явно заинтересовался и я сказал:

— Для начала тебе нужны магические связисты. Сейчас их у меня три десятка. Несколько осталось у Канимов на востоке, еще десяток нужен мне для управления графством, а оставшихся я могу передать тебе. Ордену они пригодятся. Это раз. Еще есть оборотни, которых в империи боятся, и в твою охрану следует добавить взвод волков. Как вольных наемников, которые не имеют ко мне никакого отношения. Это два. Тебе нужна собственная служба безопасности и разведка. Раньше эти функции лежали на военных свитах императора. Наверняка, ты читал, что Черная свита занималась военной разведкой и охраной спецобъектов, Красная вела разведку за границей, а Синяя обеспечивала порядок внутри империи. Все это помимо Имперской Тайной Стражи, как отдельная структура государя. И мне кажется, что такую структуру необходимо возродить. Цветные роты должны стать такими, как прежде, и начать реструктуризацию я предлагаю с набора способных дворян, которые пройдут обучение у моих профессионалов. Это три. Кроме того, предлагаю не медлить и ударить по Канимам в самое ближайшее время. Это четыре. Что скажешь?

— А чего говорить? — Марк был доволен. — Сразу видно, что у меня превосходный советник, человек верный, умный и деятельный. Ты не зажимаешься и не боишься наших противников. Одно это, само по себе, ценно, и ход твоих мыслей мне нравится. Действуй. Однако запомни, попадешься на горячем, и я буду вынужден от тебя отказаться. Сейчас, как это ни печально, я не могу прикрывать своих сторонников полностью.

— Я тебя услышал, Марк. А что насчет Иллира, где он?

— Он обещал появиться сегодня.

— Неплохо. А что с экспедицией на Лесокрай?

— Вообще-то это государственная тайна, но от вас секретов нет. Вопросами планирования и организацией занимается генерал Фарр. Формирование эскадры и экспедиционного корпуса уже началось. Предварительно, срок выступления через три-четыре месяца. В эскадру войдет сотня военных кораблей и триста транспортов. В состав корпуса планируется включить шесть тысяч пехотинцев, пять сотен кавалерии, осадный полк, полсотни чародеев и двести жрецов. Место высадки не определено.

Марк нахмурился и добавил:

— Мне не хочется посылать корпус через океан, но Иллир настаивает, что это необходимо, и я ему верю. Высадка имперского десанта заставит эльфов выделить больше сил на охрану родного материка, да и наших жрецов ослабит. А чтобы все прошло так, как нам нужно, рядом с генералом Фарром будут паладины Иллира и среди них твой брат Айнур. Конечно, если он согласится стать паладином Иллира Анхо.

Император посмотрел на меня, очень внимательно и несколько настороженно. Возможно, он думал, что я попрошу оставить родственника в империи и не посылать молодого парня в экспедицию, из которой вернутся немногие. Однако я отнесся к этому спокойно, только сделал себе в голове зарубку поторопиться с внедрением кмитов, и пожал плечами:

— Брат учился на военно-морского офицера и его навыки в походе пригодятся.

Государь хотел что-то сказать, но нас прервали. В дверь постучались, и появился Юнгиз, который доложил:

— Ваше величество, к вам прибыл канцлер.

— Приглашай, — Марк встал, мы последовали его примеру и он произнес: — Завтра жду вас в Старом дворце. Будет прием и объявление новых указов. Пусть столичное общество увидит моего советника и поскрипит зубами. Пока они болтают, сплетничают и злятся, мы меняем мир вокруг нас.

Раскланявшись с Марком, под ручку с ламией, я покинул его покои и в приемной столкнулся с канцлером. При виде нас Тайрэ Руге скривился и прошел мимо. Молча. Ни слова, не сказал. Дурной знак, но мне начхать, и вскоре мы возвращались в столицу. На этот раз без посторонних и можно было разговаривать откровенно.

— Уркварт, а ты раньше с императором общался? — спросила Отири.

— Как сейчас, нет. Когда в гвардии служил, не по чину было. Потом еще несколько раз пересекались, на приемах и военных советах. А разговаривали один раз, когда мы Данце захватили. Но это уже при тебе произошло, ты должна помнить.

— Да, было такое.

— А к чему ты про это спрашиваешь?

— Хочется понять Марка и разобраться, что он за человек.

— Тут особо думать нечего, все просто. Он одинокий и несчастный человек.

— Вот как!? — она удивилась. — С чего ты так решил?

— А ты сама подумай. Ни родни, ни друзей. Он всегда был один, и каждая сволочь при дворе пыталась с него что-то получить. Одним должность подавай, другим землицу, третьим рудники или право беспошлинной торговли. При этом он знал или догадывался, что смерть его близких, отца и матери, не несчастный случай, а убийство. И что ему оставалось? Быть марионеткой, которая выполняет чужие приказы, и ждать смерти от яда, шнура или клинка. Вся его функция — являться символом несокрушимости империи, олицетворять величие и зачать сына, который в свою очередь тоже станет марионеткой. Марк парень не глупый, гены хорошие, и он все понимал. И каково это, осознавать, что ты, несмотря на породу и ум, никто? Думаю, это страшно и я удивляюсь тому, что он не сбрендил, сохранил трезвость ума и не подсел на алкоголь или наркотики.

Ламия посмотрела на меня и покачала головой:

— Я привыкла к тому, что ты грубоватый воин и циник. Не ожидала от тебя таких слов про императора.

— Ты еще многого про меня не знаешь, Отири.

— Так и есть, — согласилась она и задала еще один вопрос: — Как ты считаешь, Марк нас не обманет?

— Сначала уточни, кого это — нас. Ты говоришь про Иллира или культ богини?

— Нет. Я про тебя и меня.

— Честно говоря, не знаю. Сейчас мы для него единственные близкие люди, не считая Иллира и сына с женой. Но полубог не человек и это дает о себе знать, а жена с ребенком у Канимов, они в Йонаре и, как говорят, возвращаться в столицу императрица не хочет. Вот и получается, что только нам он может довериться целиком и полностью, потому что мы его не предадим и похожи на него.

— Чем похожи?

— Хотя бы внешне. Мы молодые и разговаривать с ровесниками легко, если человек не зашорен. А я, ко всему прочему, еще и граф. Значит, тоже правитель, и каждый день сталкиваюсь с теми же проблемами, что и Марк. С той лишь разницей, что у меня возможностей больше, чем у него. Парадокс. Я граф, но не завидую ему, потому что он не свободен.

— Однако и ты не свободен. У тебя есть обязательства перед богиней, которая выбрала тебя, перед семьей и сюзереном.

— Согласен. Но над моим плечом никто не нависает и не принуждает меня к каким-то действиям. Жесткого давления нет, поэтому я всегда могу сделать выбор, а у Марка, до появления Иллира, его не было. Совсем. Никакого. Кругом ложь, обман и льстивые улыбки. Как так жить?

Ламия промолчала и о чем-то задумалась, а я девушку не дергал и вспомнил свое вчерашнее общение с семьей. Вечер, когда я собрал всех Ройхо за одним столом, удался. Вкусная еда, легкое вино, тихая приятная музыка в исполнении двух местных умельцев с гитарами, родные любимые лица и никого лишнего. Все мы много улыбались и шутили. Малыш Квентин переходил с рук на руки и к концу ужина так устал, что заснул. Сестры отнесли его в детскую, где передали под опеку нянек, и когда в трапезной остались взрослые члены семьи, я затронул серьезные темы. По крайней мере, они мне таковыми казались.

Я говорил про Канимов и канцлера, которые точат зубы на наши владения. Напомнил про герцога Грига, бойцы которого обманом проникли в замок Ройхо, а затем убили мать и отца. Помянул недобрым словом предателя Арьяна. И в очередной раз напомнил родичам, что семья самое главное в нашей жизни. Однако слушали меня плохо. Айнур, с которым я уже успел обсудить предстоящую встречу с легендарным Иллиром Анхо и внедрение кмитов, витал в облаках. Трори торопился к своей любовнице и постоянно ерзал. А Каисс откровенно скучала.

Короче, хорошее начало вечера и никакой конец. После чего, увидев лица родственников, я отпустил их, остался один, выпил вина и загрустил. Ради кого я рву жилы и убиваю людей? Ведь не только ради себя, но и ради близких. А им, по большому счету, все равно или я выбрал для разговора неправильный момент. В любом случае, семейный ужин закончился ничем, и я поднялся наверх, толкнулся в спальню жены и обнаружил, что дверь заперта изнутри. Она обиделась на то, что я не встретил ее и сына на причале. Такой была моя первая мысль. А потом вспомнил ее отстраненный вид и еще раз напомнил себе, что я уже не просто граф Ройхо, а паладин Кама-Нио. Следовательно, будущий супруг Отири и богиня сделала все, чтобы было именно так, а не иначе. И даже ее смерть ничего не отменяет. В долгосрочных планах Кама-Нио мне суждено быть с ламией. И вот итог, жена отдалилась, да и мне, по большому счету, кроме плотских утех от нее уже ничего не нужно.

"Что же, — еще раз толкнув дверь спальни и отправляясь в кабинет, подумал я, — не хочет супруга впускать, принуждать не стану".

После этого я не спал половину ночи, сам себе мозги выкручивал и пил. А утром стало не до того. Переход в столицу, поездка в летний дворец и общение с императором. Забегался, а вот теперь невеселые мысли снова вернулись.

Словно почуяв мое настроение, ламия придвинулась ближе и обхватила мою правую ладонь своими ладошками. От нее исходила необъяснимая теплота. Мне было хорошо с ней и легко. Тяжесть на душе рассеялась, и я услышал ее мягкий голосок:

— Не грусти, мой милый. Я знаю, что у нас все сложится хорошо.

"Мне бы твою уверенность", — промелькнула мысль и, приподняв ее ладони, я прикоснулся к ним губами.

Девушке это явно понравилось и, возможно, она хотела продолжения, но карета остановилась.

Мы вернулись в столичный особняк и первым, кто нас встретил, был сотник Нерех. Бравый кеметский вояка в боевой броне выглядел обеспокоенно. Он постоянно оглядывался, словно искал злоумышленников, и я кивнул ему:

— Что происходит? Докладывай.

— Господин граф, тут такое дело...

Он замялся, и пришлось его поторопить:

— Не тяни. Говори, как есть.

— Короче, шаман северный приходил, тот самый, который с вами на Восточном фронте был. Не знаю, что он сделал, но нанхас прошел мимо охранников и чародея, и никто его не остановил...

— Давно это произошло?

— Час назад.

— И что дальше?

— Шаман вошел в дом, о чем-то поговорил с Торопаем-степняком и господином Айнуром, а потом вместе с ними покинул особняк, сел в коляску и укатил в сторону Черного города. Только тогда мы очнулись, и я приказал всем вооружиться. Как же это... Мы бдим и охраняем, а мимо нас чужой колдун ходит... Так не должно быть... Мы не уследили... Виноваты... Готовы понести наказание...

Нерех запинался, он по жизни не мастак говорить, но суть произошедшего мне была понятна. Иллир Анхо пришел за своими будущими паладинами, забрал Айнура и Торопая, а затем удалился и никто его не задержал.

— Не винись, Нерех, — я хлопнул сотника по плечу. — Воинам отбой. Шамана, если снова появится, не останавливайте, все равно не получится. Просто меня предупредите, если успеете.

— Понял, ваша милость. А наказания, значит, не будет? — уточнил он и заметно повеселел.

— За это нет. Но вопрос к тебе имеется.

— Какой? — улыбка с лица Нереха сползла и он насторожился.

— Ты зачем из оружейной комнаты своей сотни пять магических энергокапсул взял? Воруешь, сотник?

— Никак нет, господин граф! — он вытянулся по стойке "смирно".

— Но гранаты-то пропали.

— Никак нет! Они уже на месте.

— Не понял. А с какой целью ты их брал?

— Одолжил, ваша милость... На несколько дней...

— Ну-ка, давай подробней. Зачем?

Сотник тяжко вздохнул и ответил:

— Как вы знаете, господин граф, мы с Кемета. Когда вы нас взяли к себе в графство, многие беженцы и партизаны перебрались на Эрангу. Однако немалая часть осталась и до сих пор воюет с ассирами. Этим партизанам нужна поддержка и недавно они попросили о помощи оружием, магическими зельями, припасами и гранатами. Мы не могли отказать. Сотники собрались, скинулись деньгами, и кое-что позаимствовали из ваших запасов. Караван на Мистир отправили, а потом, после выдачи жалованья, мы закупили новые гранаты и все вернули.

— И много еще партизан против ассиров дерется?

— Несколько сотен.

— А великий герцог Кайяс и генералы императора им разве не помогают?

— Бывает, что-то подкидывают, но этого недостаточно.

— Ага! А ко мне почему не обратились?

— Не решились, господин граф. Подумали, что сами справимся.

— Связь с земляками как поддерживаете?

— Через портал приходят посыльные или мы кого-то посылаем.

— Партизаны в Маирские горы еще ходят?

— Случается.

— А старший у них имеется?

— Да.

— Кто?

— Вы его не знаете, старейшина Эбин из городка Данген.

— Вызвать его сможете?

— А позвольте спросить, ваша милость... А что вы от него хотите?

— Работа для партизан имеется. За хорошие деньги и воинское снаряжение.

— Понял.

— Когда Эбин сможет появиться в столице?

— Наверное, завтра.

— Отлично. Пригласи его, я буду ждать. Что касается тебя и других сотников, наказывать вас не стану. Однако впредь, хотелось бы знать, что вы опустошаете мои арсеналы. Ты меня услышал, Нерех?

— Так точно.

Отвернувшись от сотника, я направился в дом, а ламия пристроилась рядом и спросила:

— Что тебе до Маирских гор, Уркварт?

Я мог промолчать, но ведьма знала уже столько моих тайн, что одной больше, одной меньше, без разницы.

— Там у меня тайник с кмитами остался, я тебе говорил. Думал сам в горы прогуляться, пройтись по местам боевой славы, юность вспомнить и вскрыть схрон. Но времени нет, а государь отпуска не даст.

— Это точно. Не даст.

— Вот и я так считаю. Поэтому в рейд пойдут местные партизаны, а с ними оборотни и несколько парней Богуча. Они справятся.

— А если нет?

— Значит, не судьба и мои братья будут иметь меньше кмитов, чем их старший брат. Даже три заклятья у каждого серьезное подспорье в жизни. Впрочем, сейчас не до того. Лучше давай подумаем, как и где по Канимам ударить. Идеи есть?

— Да.

— Вот это правильно. Один ум хорошо, а два лучше. У меня тоже кое-что в голове крутится. И думается мне, подруга дней моих суровых, что мы так ударим, что мало никому не покажется.

— Зная тебя, Уркварт, — девушка шутливо толкнула меня кулачком в бок, — я в этом нисколько не сомневаюсь.

Глава 3.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 15.05.1407.

О моем назначении на должность советника по особым поручениям при особе Его Императорского Величества объявили на следующий день после нашего разговора с Марком. И сказать, что это вызвало фурор, не сказать ничего.

Был обычный прием, такие устраиваются по десятку каждый месяц. Окруженный гвардейцами император восседал на троне, а справа от него стоял хмурый канцлер. Дворяне, купцы, жрецы, маги и военные, в основе придворная шушера, расположились в большом тронном зале. Сотни людей смотрели на государя и перешептывались. Для них все происходящее не более чем повод засветиться возле трона и отметиться в столичной тусовке. Как же, ведь они свидетели исторических событий и об этом можно рассказывать на светских мероприятиях провинциалам. Поэтому на глашатаев, которые зачитывали новые указы, никто не обращал внимания. Если было что-то серьезное, об этом узнавали заранее, и все дела решались не здесь, а в уютных гостиных, пыльных канцелярских комнатах, личных кабинетах и полевых шатрах. Это понимали все присутствующие, и они оживлялись лишь тогда, когда к императору допускались просители.

Вот и в этот день, все как всегда. Сначала глашатай зачитал указ о назначении пожизненного пансиона для престарелого генерала Битвойза, бывалого военачальника, всю свою жизнь охранявшего восточное побережье Мистира. Затем был указ о новых налогах для добытчиков серебра и золота, а так же указ о пересмотре таможенных сборов на архипелаге Гири-Нар. Далее короткий перерыв и пошли просители.

Попасть к императору на прием может далеко не каждый. Это честь и привилегия, за которую люди, порой, годами дерутся, интригуют и подсиживают друзей. Просителей вообще никто не любит, и чтобы пожаловаться лично императору или обратиться к нему за помощью, простой смертный должен пройти через добрую сотню инстанций или иметь хорошие связи вкупе с весьма толстым кошельком. Поэтому до финиша и заветной цели доходили очень немногие. И на этом приеме таковых было всего три человека.

Вдова майора Матея Сакурадо, просившая пристроить ее детей в военный лицей. Майор, фамилию которого я слышал впервые, никогда не выделялся, самый обычный вояка из ишими-барцев без магических талантов. Следовательно, его детям ничего не светило. Нет смысла оказывать протекцию, ведь военные лицеи это вотчина остверского дворянства. Но мать желала обеспечить своим детям хороший старт и не жалела для этого ни сил, ни времени. Она упорно шла к цели, добралась до самого императора, и Марк гарантировал ее сыновьям устройство в военный лицей. Однако это ничего не значило. Пройти обучение в закрытом учебном заведении могли только очень сильные люди, имевшие подпитку из дольнего мира, а значит, дети покойного Сакурадо вылетят еще с первого курса. Впрочем, кто знает, возможно, они выдержат все испытания и станут настоящими имперскими офицерами.

После офицерской вдовы появился купец, который утверждал, что его ограбил компаньон, и суд не может разобраться, кто прав, кто виноват. Он требовал справедливости и государь, посмотрев на канцлера, велел ему с этим разобраться. Наверняка, торгаш был подставным. Так случается, что на приемы приглашают специально подобранных людей с простой и понятной историей. Император брал их под защиту, и вскоре наступало торжество справедливости. Виновных находили и наказывали, а пострадавший получал свое имущество или моральное удовлетворение, а потом всю жизнь громко прославлял правителя. И купец, судя по всему, был из этой категории.

Последний проситель оказался странным старикашкой. Потертый жизнью и сразу видно, что небогатый человек с бегающими глазками, некто барон Частор из Эверцна. Он утверждал, что знает о местонахождении древнего клада и готов отдать его лично императору. Чушь, конечно. Знал бы барон про сокровища, давно бы его раскопал и жил бы в свое удовольствие. А тут зачем-то ему понадобился император. Дурость. Не станет Марк тратить на эту чепуху время, и я оказался прав. Государь перепоручил старика заботам канцлера и гвардейцы, обступив барона, вежливо, но настойчиво выпроводили его из тронного зала.

Просители закончились, и снова появился глашатай. Как это водится, присутствующие не обращали на него внимания и он спокойно, без надрыва, зачитал указ о назначении графа Уркварта Ройхо Ваирского, протектора севера и личного вассала императора, на государственную должность советника по особым поручениям. И сначала никто, кроме Тайрэ Руге, не понял о чем речь. Но затем, когда пришло осознание, что при дворе императора появилась новая должность, тронный зал наполнился гулом голосов и перешептываниями. Все спешили обсудить новость, и пара человек даже переместилась поближе к выходу, чтобы первыми донести в столичное общество горячую новость и на один вечер стать звездой какого-нибудь салона. Но охрана, естественно, никого не выпускала, а дворецкий, как ему и положено, представительный мужчина в позолоченном костюме, стукнул по мраморному полу длинным жезлом и его голос прокатился над гулкими сводами тронного зала:

— Прошу соблюдать тишину!

Народ притих, и Марк Анхо приподнял правую руку:

— Граф Ройхо, подойдите!

Под взглядами столичной элиты и придворных, чувствуя их зависть, злость и непонимание, я вышел в центр зала и ровной походкой направился к трону. Прошел ровно пятьдесят шагов и замер перед возвышенностью, на которой находился Марк. После чего снял шляпу, взмахнул ею и слегка поклонился:

— Граф Ройхо к вашим услугам, ваше величество.

— Вы принимаете новое назначение, граф? — услышал я.

— Почту за великую честь и постараюсь оправдать оказанное мне высокое доверие.

— Ваше место по левую руку от меня.

Снова накинув шляпу, я прошел мимо гвардейцев Черной свиты, которые знали, кто таков граф Ройхо, ощутил их молчаливую поддержку и занял место возле трона. Вот так я официально вступил в должность.

Прием продолжался. Глашатай зачитал указ о награждении отличившихся на фронтах имперских офицеров и приказ о создании Восточного флота, который предназначен для высадки на берега Ассира и обороны имперского побережья. Формирование крупного военно-морского соединения с немалым количеством отменной пехоты скрыть от вражеских шпионов было невозможно, и началась акция прикрытия. Экспедиционные силы генерала Юлия Фарра назвали Восточным флотом, а весь командный состав кораблей начал получать карты Ассира. И пока морские офицеры обсуждали, куда именно будет нанесен удар, а пехотные изучали тактику ассиров, командующий готовился к походу через океан.

В общем, полный порядок. Придворным позволили разойтись, тронный зал опустел, и Марк повернулся ко мне:

— Ты готов?

Разумеется, его интересовало, смогу ли я атаковать Канимов или откажусь от этой рисковой затеи, но рядом находился канцлер, который наблюдал за нами, и говорить откровенно он не мог.

— Все готово, мой император, — ответил я.

— Действуй.

— Воля императора — закон.

Я приложил к груди крепко сжатый кулак и, придерживая черный ирут левой рукой, направился к выходу.

Через полчаса я был дома. Ламия отсутствовала, видимо, задерживалась у госпожи Кэрри Ириф. Торопай и Айнур не появлялись. До вечера время имелось, и через магического связиста я вызвал Балу Керна, который отозвался сразу.

"Керн на связи", — услышал я.

"Это Ройхо. Что с выдвижением боевых групп?"

"Они на месте. Как вы и приказали, начинаем ровно в полночь".

"Сбоев нет?"

"Все отлично, господин граф".

"Что у нас? Новые нападения противника были?"

"Так точно. Отряд рейдеров герцога Куэхо-Кавейр попытался пройти лесами и выйти к Шан-Кемету. Но их перехватили оборотни и дружинники. Рейдеры боя не приняли и отступили. Кроме того, в предгорьях Аста-Малаш, где находился поселок каторжников-золотодобытчиков, замечены егеря Канимов. Они искали поселение, но не дошли до него несколько километров. А так же замечены наблюдатели, которые присматриваются к вашей резиденции на Данце".

"Это все?"

"Это основное. Остальное мелочь".

"Хорошо. Как там Каисс?"

"Ваша супруга в храме Улле Ракойны, молится. Сын под опекой сестер и нянек".

"А Трори?"

"Отдыхает у любовницы на Ясеневой улице".

"Ясно. Операцию продолжаем. Вместе с Юрэ Сховеком держите работу боевых групп под контролем и соблюдайте осторожность".

"Не извольте беспокоиться, ваша милость".

"Отбой".

Я отослал магического связиста, налил себе немного вина и подошел к выходящему в сад окну. Пока все шло по разработанному мной и Отири плану. Противник наносил пробные удары по моей системе, собирал информацию и копил силы, а мы приготовили Канимам ответку. Убивать родню герцога и похищать его близких пока не станем. Наша вражда еще не выплеснулась за определенные рамки, и между нами нет кровной вражды, при которой все способы хороши. А вот заставить Канимов взвиться на дыбы мы можем, и первой нашей целью станут раскиданные по стране банки великого герцога. Свои деньги, два миллиона монет, я уже вывел, так что беспокоиться нечего. Пускай другие беспокоятся, когда филиалы банков заполыхают, и хотя полностью разрушить их финансовую систему не получится, с чего-то надо начинать. И удар по репутации это серьезно. Быстрое нападение на охрану, поджог при помощи зажигательных смесей и магических энергокапсул, а затем отход. Этим займутся люди Сховека и Богуча. Они справятся, а мы с ламией посетим столицу Канимов, славный Йонар, где этой ночью великий герцог празднует очередную славную победу своих войск на Восточном фронте, и тоже отметимся.

В дверь постучали и, обернувшись, я сказал:

— Войдите.

Сначала появился Нерех, а за ним седобородый дородный мужик в кожаном поддоспешнике и кортом на боку.

— Разрешите? — спросил сотник.

— Проходите.

Они остановились передо мной. Располагаться удобней я им не предлагал, поскольку разговор планировал короткий, и сразу перешел к делу.

— Ты старейшина Эбин? — я кивнул бородачу.

— Да, Роланд Эбин, — он кивнул.

— И ты возглавляешь кеметских партизан, которые продолжают воевать против ассиров и асилков?

— Так и есть. Мне не все подчиняются, но многие.

— Добро. У меня для вас есть работа.

— Мы не наемники и никому не служим, — старейшина покачал головой.

— Но жить как-то надо и вам, насколько я слышал, нужно многое. Припасы, амуниция, снаряжение, деньги, магические зелья и гранаты. Разве не так?

— Вам верно доложили. Мы испытываем нужду.

— Раз так, беритесь за работу. Я предлагаю вам прогуляться по тылам противника — это вы умеете, и за работу вы получите от меня поддержку.

— Что именно нужно сделать и куда сходить?

— Деревушку Арфаим на берегу Малой Уосты знаешь?

— Бывал в тех краях когда-то.

— А рядом храм Ярина Воина.

— Да. Помню. Теперь там развалины.

— От разрушенного святилища надо подняться в горы, к Мертвому озеру, и забрать то, что я там когда-то оставил. С вами пойдут оборотни и несколько ваших земляков из моей дружины. Отказа не приму, ты уже знаешь о месте назначения.

— Я понял. Груз тяжелый?

— Нет.

— И что дадите за это?

— А в чем самая большая потребность?

— В целебных зельях. Много людей гибнет без помощи магов.

— Дам сотню склянок перед выходом в рейд и пару тысяч иллиров после возвращения.

— Еще одежда нужна и продовольствие.

— Подумаем над этим, когда дело сделаешь. Договорились?

Старейшина ответил не раздумывая:

— Согласен.

— Тогда жди сигнала. Зелья и своего человека пришлю завтра. Выход отряда послезавтра.

Нерех и старейшина ушли. Снова я остался один, но ненадолго.

Появилась Отири, и мы начали готовиться к прогулке в город Канимов. Пока собирались, наряжались и меняли внешность, наступил вечер. Пора выдвигаться. Но перед этим вместе с ламией я подошел к зеркалу и усмехнулся.

Она стала жгучей тридцатилетней брюнеткой на несколько сантиметров выше своего роста, не красавица, но симпатичная. По внешнему виду дворянка или любовница богатого аристократа. Одета девушка в темно-красное платье чуть ниже колен по последней столичной моде. На ногах черные чулки и туфли-лодочки, на руках дорогие изящные кольца из белого золота, на груди ожерелье из крупных жемчужин в оправе из серебра. Сегодня ведьма баронесса Белинда Эшлиф, личность известная, и любой житель города Адельбург узнал бы ее и подтвердил, что это именно она, бывшая фаворитка герцога Фердинандо Аделя.

Что касательно меня, то образ попроще. Стройный брюнет. Волосы длиннее, чем я обычно носил, и они заплетены в толстую косу. Кожа темнее. Нос крупнее. Глаза слегка раскосые, с темным зрачком. Я типичный потомок ишими-барцев и одет в зеленый мундир егерей семьи Канимов с нашивками лейтенанта. На широком ремне короткая сабля и кинжал. Ламия постаралась, изменила мой облик до неузнаваемости, и заклятье наложило крепкое, далеко не всякий чародей сможет разглядеть истинный облик, да и то, если станет проверять целенаправленно. Как раз то, что мне сейчас нужно, и если верить документам, я лейтенант Диор Эмет из тылового 9-го конно-егерского полка.

В общем, придраться к нам сложно. Особенно, учитывая тот факт, что настоящий лейтенант Эмет и его двоюродная сестра баронесса Эшлиф в этот самое время находились в одном глухом месте, выбраться откуда было весьма проблематично. Если быть точнее, пару дней назад, направляясь из Адельбурга в свой замок, они были похищены разбойниками и теперь сидели в подвале. Разбойники, конечно же, ряженые, и выкуп их не интересовал. Так что вскоре баронессе и лейтенанту дадут убежать или прикончат, в данном случае многое зависит от обстоятельств, но это уже другая история. По мне так пусть бегут, большой роли это не сыграет, и если мы вернемся из Йонара без хвостов, я прикажу ребятам Богуча освободить пленников.

— Баронесса, — галантно поклонившись и, щелкнув каблуками начищенных сапог, я протянул ведьме руку.

— Лейтенант, — ламия слегка присела и протянула мне ладонь.

Переглянувшись, мы прыснули от смеха и покинули дом.

За нами присматривали. Это само собой. И рядом с особняком крутились агенты сразу нескольких шпионских сетей. Но если мы к демонам подходили незамеченными, то неужели не сможем оторваться от обычных людей? Конечно же, это не проблема.

* * *

Империя Оствер. Йонар. 15.05.1407.

Из особняка мы выехали в закрытой карете и покинули ее через три квартала. Выскочили на ходу, нырнули в сквер и через него вышли на соседнюю улочку, где нас ожидал наемный экипаж. За нами никто не следил, все внимание агентов было приковано к дому и карете с гербами Ройхо, и мы, еще пару раз сменив экипажи, направились к телепорту. Очередь оказалась небольшой и вскоре чародеи переправили нас в Йонар.

На побережье Исарийского моря уже было тепло. Здесь весна началась гораздо раньше, чем на севере. И, снова взяв экипаж, мы прокатились через стотысячный город и оказались в замке великого герцога. Этим вечером вход был свободный для всех благородных, а люди, чьи лица, словно маскарадные маски, я и ламия на себя примерили, как и все вассалы герцога Аделя являлись подданными семьи Канимов. Так что проблем с проходом не возникло, тем более что "баронессу" и "лейтенанта" знали.

Основное торжество проходило прямо во дворе замка. Ферро Каним устроил пир на свежем воздухе, дабы гости могли увидеть подготовленную артистами его личного театра постановку. Название незатейливое "Победитель демонов". Естественно, победителем числился не какой-то там Уркварт Ройхо, не граф Тегаль и даже не Гай Куэхо-Кавейр, а лично великий герцог, собственноручно уничтоживший целую орду драконидов и несметное количество бараноголовых. Что поделать? Тщеславие и зависть. Есть такие грешки у старшего Канима.

Для постановки создавался специальный антураж. Столы и лавки грубые, словно на войне, приколоченные к пивным бочкам доски. Внутренние стены увешаны трофейными знаменами и оружием. Слуги разносили напитки и еду в имитации кожаных доспехов. В углу коновязь и боевые жеребцы тяжелой кавалерии. А на самом видном месте большой помост, где кривлялись шуты в форме васлайских воинов. И рядом стол великого герцога, под которым небрежно валялись черепа демонов. При этом самого хозяина не было, праздник находился в самом разгаре и первое действие представления только что окончилось. Антракт.

В общем, мы прибыли вовремя. Многие гости уже подпили и на нас внимания не обращали, хотя знакомые лица мелькали. Например, я увидел Рагнара Каира и его жену Инну, а потом Гая Куэхо-Кавейр и Томаша Смела. Хотя, даже столкнись мы лицом к лицу, они бы меня не узнали и это хорошо. А вот друзья "лейтенанта" и "баронессы" пару раз нас окликали. Опасный момент, ибо поддержать с ними долгую беседу мы бы не смогли. Однако все обошлось. Попыток схватить меня и ламию за руки, а затем проводить к "друзьям", никто не предпринимал.

Слуги проводили нас и усадили на свободные места, не в самом конце, у ворот, но и не в начале, возле театрального поста. Мы расположились примерно посередине, согласно нашего положения в обществе. Нормальная позиция.

Присев, я познакомился с соседями, мелкопоместными дворянами из окрестностей Йонара, взял протянутый слугой кубок вина, поднял его и произнес тост за великого герцога, за победу и силу остверского оружия. Меня поддержали, и воздух вздрогнул от здравиц:

— Слава великому герцогу!

— Слава нашему защитнику и покровителю!

— Да живет он тысячу лет!

Кто был рядом, выпили и закусили. Затем мы снова пили, и опять закусывали, до второй части представления. Антракт закончился, актеры вышли на сцену, а великий герцог вернулся к гостям.

Судя по веселому виду, Ферро Каним был в прекрасном расположении духа и я его понимал. Не встречая сопротивления, войска великого герцога заняли горные крепости, вышли к восточным отрогам Агнея и вступили на территорию Васлая. Удача. Демоны отступали, словно заманивали армию имперцев. Однако продолжать наступление великий герцог не спешил. Несмотря на свою спесь, он человек неглупый и, захватив пару городов, начал крепить оборону. Каним собирал трофеи и строил укрепления, а демоны в это самое время при помощи пиратов и наемников полностью взяли власть в столице республиканцев и Барах-шиин провозгласил себя королем. Не больше и не меньше. И пока на северном участке Восточного фронта наступило затишье, Ферро Каним праздновал и наслаждался жизнью.

А чего не праздновать? Лавры победителя себе приписал и доволен. Про меня забыли, словно и не проливали мои воины кровь на востоке, точно так же как про старого графа Тегаля и других северных дворян. Нехорошо. Лично мне слава безразлична и до орденов-медалей я не особо жадный, но справедливость для меня важна. Недаром соответствующая руна является моим гербом.

Тем временем на помосте началось действие. Три десятка артистов в доспехах и с боевым знаменем Канимов вышли с одной стороны, а с другой появился демон, два человека, один на другом, прикрытые костюмом. Монстр получился страшный, лохматая шкура, козлиные ноги и рогатая башка с огромными клыками. Демон сжимал черный двуручный меч с косыми запилами по всему клинку, ясное дело, из дерева, взмахнул им, с одного раза сбил трех человек и закричал:

— Я несу смерть роду людскому! Мне нужны ваши сердца и кровь! Жажда мучает меня, и только красная руда утолит ее! Покоритесь и станьте рабами! Только этим вы продлите свою жизнь, никчемные людишки!

Наверное, над голосом немного, самую малость, поработали чародеи. Даже мне стало жутковато, и ламия занервничала, цапнула со стола нож, но быстро опомнилась, поняла, что опасности нет, и вернула его обратно. А что уж говорить о гостях, большинство из которых обычные мирные дворяне и войны никогда не видели? Они были в шоке, особенно дамы, которые, пугаясь, приникли к своим кавалерам. Эффект хороший, а действие продолжалось. Под натиском "демона" артисты-воины стали отступать. И тут появился герой, конечно же, в плаще с гербом Канимов, который по задумке театрального режиссера сыпанул стихами:

"Зловещей темнотой коварной,

Покрылись небеса востока!

И адский враг уж близок,

Клыки острейшие оскалил демон,

Когтями воздух режет страшный супротивник,

И крови человеческой он жаждет!

Нас страх сковал и слабость одолела,

Но отступить нельзя,

Империи вернейшие сыны!

Воспрянем духом и сразим его,

Каким бы страшным демон ни был!

Вперед, воители мои,

Не отступают храбрые остверы!

За герцога великого и честь,

Острейшие клинки вы обнажите!"

Все это прозвучало с пафосом и, опять же, с маленькой добавкой магии. Поэтому получилось неплохо, и на сцене началась битва. К демону присоединилось еще несколько рогатых монстров, а к остверам полусотня пехотинцев и пара "магов". После чего пошло постановочное месилово и рубилово. Работали профессионалы, акробаты и местные каскадеры, так что было много падений, хлестких ударов, словно в индийском кино, разлетающихся в клочья доспехов, крови, дыма и магических вспышек. Смотреть было интересно. Даже очень. Однако мы пришли не за этим и ламия, толкнув меня в бок, прошептала:

— Пора!

Действительно, момент самый подходящий. Великий герцог, чародеи и его личные охранники здесь. Караул пялился на представление, которое продлится не меньше двадцати минут до следующего перерыва. Слуги крутились возле столов. В жилых комнатах замка должно быть безлюдно, шансы проскочить в покои Ферро Канима очень хорошие, а значит необходимо двигаться.

— Встаем, — прошипел я и ламия поднялась.

Она пошатывалась, и я ее поддерживал. То ли дама перепила, то ли слишком бурно реагирует на страшных сценических монстров и брызги крови. Примерно так подумал каждый, кто обратил на нас внимание. И я, как положено кавалеру, решил проводить свою спутницу в дамскую комнату. Расположение внутренних помещений было известно и, отступив в тень, мы проследовали в пристройку рядом с основным донжоном.

К счастью, здесь было пусто. Ламия окутала нас "Покрывалом невидимости" и мы поспешили в самое сердце замка. Магическая охранная система на нас не среагировала, добрый знак, и нас никто не видел. В коридорах на страже, разумеется, стояли часовые, но они вели себя спокойно. И до апартаментов великого герцога никаких проблем не возникало.

— Что вы здесь делаете?

Перед личными покоями Ферро Канима находился молодой чародей и с ним пара солдат. Воины нас не видели, а маг молодец, разглядел. Вот только он совершил ошибку, подумал, что мы обычные гости, которые заблудились. И прежде чем он сообразил, что нас прикрывает магия, мы успели приблизиться.

Моя рука метнулась вперед, и одним ударом я перебил чародею гортань. Затем сразу же обернулся к солдатам и, обхватив шею ближайшего, свалил его на толстый ковер, и одним резким рывком сломал ему шею. Ламия занялась вторым воином и, заткнув ему рот ладонью, выхватила его кинжал и перерезала охраннику шею.

На ковре осталось три трупа. Жалко ребят, они исполняли свой долг. Но они служили моему врагу. Это все объясняет и я не слишком жесток. Хотел бы реально крутой мясорубки, пришел бы не в покои Канима, а с обнаженным оружием посетил детскую, которая находится в соседнем донжоне. Однако я не полный отморозок, хотя репутация соответствующая, и для меня это неприемлемо.

— Я прикрою, — сказала Отири. — Поторопись.

Молча, с обнаженным клинком, я вошел в покои великого герцога. Для чего я здесь? В первую очередь хотелось показать врагу, что даже здесь, в родном городе, в крепком замке, за высокими стенами, под охраной воинов и магов, он не может чувствовать себя в безопасности. Бессмертных людей не существует и он обязан осознать такую простую истину, а когда поймет это, наверняка вызовет Аната Каира и заставит усилить службу безопасности. А за счет чего делается усиление? Как обычно, за счет других направлений. Суеты после этого будет много, тайные стражники Канимов станут землю носом рыть и нас с ламией, разумеется, начнут искать. Но концов не найти, только если мы не попадемся, а это вряд ли. Расчет у нас верный и пока все шло по плану.

Оглядевшись в гостиной, ничего интересного я не обнаружил. Прошел дальше. Слева уборная, а справа пустая спальня. Толкнулся в следующее помещение, заперто. Поводил ладонью над замком и ничего не почуял. Обычный замок, без магической сигналки, то ли великий герцог торопился и не поставил, то ли он проявляет беспечность и не утруждает себя дополнительными предосторожностями. Не важно, это его дело, а я пришел за другим.

Прислушался. Пока тихо и только из-за окна доносился шум представления. Услышать меня не должны и, вызвав "Силовой молот", я обрушил его на дверь, которая не выдержала и вместе с косяком рухнула внутрь комнаты. Шума было много и мне казалось, что на него сбежится весь замок. Однако обошлось, даже ламия не встревожилась, и я оказался в кабинете великого герцога. У стен крепкие несгораемые шкафы, наверное, с документами и книгами. Возиться с ними некогда, и мой взгляд скользнул дальше. Диванчик, три кресла, столик с вином и большой рабочий стол.

Губы расплылись в улыбке. На столике лежал украшенный драгоценными камнями золотой обруч. Это венец великого герцога, символ власти Ферро Канима. Видимо, он его снял и, покидая кабинет, оставил. А на столе лежала стопка распечатанных писем и, просмотрев верхние листы и конверты, я понял, что переписка свежая и почитать ее стоит, хотя бы для общего понимания с кем ведет дела семья Канимов.

— Очень хорошо, — сам себе сказал я и сначала взял драгоценный обруч.

"Жаль, сумку демона Лаиш-карау не прихватил", — с досадой подумал я и начал распихивать конверты по карманам и под мундир.

Разместил все, что было, ничего не оставил, и на столешнице острием клинка начертил три древние северные руны. Первая — быть, существовать. Вторая — осторожность. Третья — враг. Вместе — живи и оглядывайся, опасность рядом. Думаю, великий герцог поймет, что это значит. Однако вряд ли подумает на меня, слишком много у него врагов, практически любой мог проникнуть в замок, не сам, так наемных воров послал. А даже если и догадается, что его навестил граф Ройхо, пусть боится. Самое главное — не попадаться.

— Уходим! — покидая покои Ферро Канима, я отдал приказ ведьме.

Коридор. Проход. Поворот. И еще один. Лестница и спуск. Снова нам помогло заклятье ламии и, рассеяв невидимость, мы вернулись к гостям. Однако здесь не задержались. Хватит. Погуляли, пошалили, пора и честь знать. Как говорится — спасибо этому дому, пойдем к другому.

Великий герцог пусть продолжает веселиться, пока его убитых охранников не обнаружили, а мне еще домой добираться и письма перебирать. И все-таки жаль, что безразмерную сумку не взял и шкафы не вскрыл. Но вот беда, котомка Лаиш-карау вещь приметная и время ограничено. Да и ладно. Все равно цель достигнута, и мы отработали на оценку "отлично". За что нам честь и хвала, а так же медаль на грудь.

Кстати, как самостоятельный граф я могу учредить награду и сам себе ее вручить. Например, "За тайное проникновение в замок врага" или "За убийство двух и более лиц по предварительному сговору". Шутки-шутками, но про награды как-нибудь надо подумать. Но потом, а пока ходу, шевелим ногами и не оглядываемся.

Глава 4.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 17.05.1407.

Марк Анхо вскинул учебный клинок и предложил:

— Давай еще один раунд.

— До трех касаний? — уточнил я.

— Да.

— Хорошо. Юнгиз, ты судья.

Майор покосился на других адъютантов императора, которых было трое, и кивнул, а я подтянул ремни тренировочного доспеха и приготовился к схватке. С утра Марк решил посетить фехтовальный зал и меня с собой потянул. А потом он сказал, что я неправильно делаю короткие выпады, и завязался спор, который привел к целой серии учебных поединков. Разумеется, все они остались за мной. Раз за разом мой меч касался императорского доспеха, а Марка это заводило, и он требовал продолжения.

— Начали! — отдал команду Юнгиз и мы сошлись.

Размен ударами. Звон клинков. Пара предсказуемых длинных выпадов со стороны Марка, от которых я ушел без особого труда, неосторожное движение императора и острие моего ирута прикоснулось к его груди.

— Победа за графом Ройхо, — сказал Юнгиз.

— Как ты это делаешь, Уркварт!? — воскликнул император. — Почему я не могу тебя достать!?

— Вам нужен честный ответ или вы ждете осторожных намеков? — я усмехнулся.

— Конечно, я жду честного ответа! Ты советник и просто обязан говорить мне правду!

— Государь, вы слишком медленный, легко предсказуемый и у вас мало опыта.

— Меня с детства тренировали, — Марк обиделся и добавил: — Между прочим, лучшие столичные мастера.

— В том-то и дело, что столичные. Нужны не дуэлянты и не профессиональные учителя, которые этим ремеслом зарабатывают, а воины, которые выжили там, где выжить невозможно. Юнгиз это знает, но почему-то молчит, не смеет императору сказать, что его техника, словно с учебника, где каждый выпад и удар расписаны. Разве я не прав?

Гвардеец пожал плечами и отвернулся, словно разговор его не касался.

— Но я воевал и даже убивал врагов, — сказал Марк.

— Согласен. Однако против такого бойца, как я или Юнгиз, вам не выстоять.

— Ты не прав, Ройхо. Я выигрывал у майора.

— Это его проблемы. Видимо, захотел уступить государю одну схватку из трех. Правильно?

Опять Юнгиз промолчал, но усмехнулся, да и другие адъютанты тоже, и я понял, что прав, а государь спросил:

— И что делать?

— Тренироваться, мой император, и противников выбирать серьезных, чтобы ошибок не прощали и не уступали, а стремились к победе. В военных лицеях нам прививали, что каждая схватка, даже учебная, должна приносить победу. Нельзя расслабляться. Никогда. И, как показала жизнь, это правильная позиция. Вот вы на войне скольких врагов убили?

— Трех или четырех, когда за Верна-Юль бились.

— А я сотни трупов навалял и если оглянуться назад, за моей спиной огромное кладбище. Но я этим не горжусь и понимаю, что каким бы сильным не был, всегда найдется кто-то более крутой, более умелый, более быстрый и более удачливый.

— Кажется, я понимаю тебя, граф. Продолжаем?

— Да.

Снова голос Юнгиза:

— Начали!

Марк ринулся в атаку. Кажется, мне удалось его расшевелить и задеть. Он бился с яростью, двигался быстрее, чем обычно, обрушил на меня град ударов и выкладывался по полной. Клинки звенели, стальные полосы чертили резкие кривые линии, и я отступил. Шаг назад. И еще один. Император наступал и я дал ему немного времени, мог бы достать сразу, но тренировка для того и проходит, чтобы форму не потерять, физические кондиции тела подтянуть и получить новый опыт.

— Ха! — на выдохе Марк нанес четкий вертикальный удар.

Он целился в голову, но я увернулся и сделал ложный выпад. Император прикрылся клинком, а я только этого и ждал, скользнул вперед и в горизонтальном замахе достал его грудь. Учебный клинок прошелся по защитному доспеху и голос Юнгиза остановил Марка:

— Победил Ройхо.

— Это я только разогревался! — тяжело дыша, воскликнул Марк. — Еще!

— Начали! — майор взмахнул рукой.

Опять перезвон клинков. Резкие выпады, косые удары и финты. Несмотря на запал, император уже устал и, дав ему возможность немного погонять меня по залу, я увернулся от его клинка. Он продолжил атаку, которую уже не мог остановить, и споткнулся. Моя нога оказалась на его пути и Марк свалился. На миг он закрыл глаза, а когда вновь открыл их, обнаружил перед лицом тупой кончик моего учебного ирута.

— Так не честно, — вздохнул он.

— Вот и я про то же самое говорю, мой государь, — согласился я с ним. — Какая там честь, когда идет реальный бой? Либо ты противника, либо он тебя. И тут нет никаких правил. Подножки, подсечки, плевки в лицо, страшные оскорбления, укусы и удары в пах. Сгодится все. Главное, выжить, а летописцы напишут, что нужно победителю. Это мертвому уже все равно, а живым приходится думать о репутации.

— Я тебя понял, Уркварт, — император кивнул в сторону бассейна. — Пойдем приводить себя в порядок.

Умывшись и сменив одежду, на некоторое время мы остались возле воды. Нам принесли горячий чай и Марк, отослав слуг и адъютантов, покрутил указательным пальцем в воздухе. Это знак — он спрашивал, не подслушивает ли нас кто-нибудь. Правильно делал, остерегаться необходимо, ибо врагов у нас так много, что всех и не упомнишь. Однако это помещение было чистым, никаких тайников или укромных воздуховодов, возле которых могли притаиться агенты канцлера или убийцы. Ламия еще вчера все проверила и я сказал:

— Можем общаться спокойно, ваше величество.

— Мы же договорились, — Марк улыбнулся, — когда одни, обращаемся друг к другу по-свойски.

— Никак не привыкну.

Марк сделал большой глоток из кружки и сказал:

— А хорошо ты Канимов укоротил, столичное общество только про поджоги банков и судачит.

— Честно говоря, — я поморщился, — результат так себе. Мои бойцы атаковали семь банков. Охрана двух нападение отбила. Еще в трех вовремя потушили пожар, а рядом с одним проживал хороший маг-погодник школы "Мир", который вызвал проливной ливень. В итоге сгорело только здание Ратинбургского филиала, самого нищего.

— Но ты сам говорил, что главная цель — вызвать у вкладчиков недоверие к банкам великого герцога. И вот тут все нормально.

— Это да, если смотреть на акцию с такой точки зрения, то все получилось. А важнее всего, что Канимы резко усилили охрану своего родового замка и эвакуировали из него молодежь. При этом о похищении писем и проникновении злоумышленников в покои великого герцога никому не сообщили. Значит, этот удар достиг цели.

— И останавливаться ты, насколько я понимаю, не собираешься.

— Верно, не собираюсь. Разве только ты приказ отдашь.

Император рассмеялся, едва не разлил чай и, успокоившись, покачал головой:

— Нет, останавливать тебя мне не хочется.

— Вот и хорошо.

— А с подставными людьми, под чьими личинами вы с ламией были, как поступили?

— Вывели на дорогу и отпустили. Ночью они прибыли в замок баронессы Эшлиф и были немедленно арестованы тайными стражниками Канимов под командованием Рагнара Каира.

— А может зря отпустили?

— Не думаю. Они ничего не знают и никого не видели, а барон Каир не живодер. Просеет баронессе и лейтенанту мозги, убедится, что они ничего не знают, и отпустит.

— Хорошо бы. А что с письмами, которые ты у Канимов прихватил?

— Ничего серьезного. Переписка с торговцами оружием и магическими зельями. Послание от надоевшей любовницы, которая опять просит денег. Предложение графа Густаво Мариена заключить династический брак. Короче, только общая информация.

Около минуты мы молчали, я тоже сделал пару глотков чая и блаженно зажмурившись, услышал:

— Какие у тебя на сегодня планы?

— Думаю, пора заняться подбором людей, которые могут стать не только воинами, но и хорошими специалистами по тайным операциям. Начну с Черной свиты, просмотрю личные дела гвардейцев и присмотрюсь к тем, кто покажется мне достойным. Затем другие роты, Красная и Синяя. Потом появится Отири и будем строить новые козни великому герцогу, чтобы не расслаблялся. Такие вот планы. А ты чем займешься?

Лицо императора приняло немного растерянное выражение.

— Знаешь, меня впервые в жизни спрашивают, чем я буду заниматься. Никто и никогда не осмеливался.

— Все когда-нибудь происходит впервые. Если не хочешь, не говори.

— От тебя тайн нет, — он пожал плечами и ответил: — Через час встреча с верховным патриархом, буду убеждать его послать жрецов за океан. Он не хочет, упирается, но у меня есть, чем его прижать. Миш Ловитра никогда не выступит против императора открыто и будет вынужден подчиниться. Правда, я сделаю ему уступки и пообещаю культу Самура Пахаря льготы, но это уже мелочь. После полудня заседание Генштаба, если хочешь, можешь присутствовать, там обсудим план летней военной кампании на Мистире и наступление на Цегед. Вечером отправлюсь в Йонар, хочу жену повидать. В общем-то, все.

— Скажи, а ты жену любишь?

— Наверное, нет. Да и как иначе, если наш брак заключен по расчету? Ингрид хорошая девушка и она родила мне сына. Однако она дочь своего отца и ее воспитали в таком ключе, что на первом месте Канимы, а только потом все остальные и государство.

— Я своих близких тоже пытался так воспитывать.

— И как успехи?

— Не очень, — признался я. — Слишком долго мои родственники находились в плену у Грига, так что монолитной семьи не получается.

— А у великого герцога все получилось, и мне это не нравится. Императрица в первую очередь Анхо, так было всегда и так должно быть, но для нее интересы Канимов превыше всего. Была бы моя воля, развелся. Да только ты мою ситуацию знаешь, не могу. Супругу мне навязали и мирным путем от нее избавиться нельзя. То ли дело ты — свою жену сам выбрал, по любви.

— Так и есть. Но счастье оказалось недолговечным. Что было, то прошло и назад не вернется.

— А с ламией у тебя что?

— Есть симпатия и влечение. Постель пока не делим.

— Да уж... — протянул Марк и спросил: — Может мне любовницу завести?

— Не вижу препятствий. Только глазом моргни, и любая придворная шкура моментально запрыгнет к тебе в постель.

— Шлюху не хочется, пусть даже великосветскую.

— Тогда искать надо. Например, на охоте, в деревеньке какой, с пейзанкой любовь закрутить. Романтика.

Император хмыкнул, и махнул рукой:

— Ладно. Это не срочно. У меня к тебе еще одно задание.

— Слушаю.

— Вот список, — из обшлага мундира он извлек свернутый в трубочку лист бумаги, — ознакомься.

Я развернул бумагу и взглядом пробежал по тексту. Больше двадцати имен и фамилий, люди в большинстве известные и некоторых я знал. Непонятный список. Слишком разные в нем персонажи и я спросил Марка:

— Что не так с этими людьми?

— Все они противники канцлера. Как и тебя, он хотел их подставить и обобрать. Часть, конечно же, и мне не друзья, воры и хапуги. Однако большинство вполне приличные остверы и хотелось бы, чтобы ты лично встретился с каждым и поговорил.

— Это займет много времени.

— А ты не торопись, хотя и не медли. Пошли к ним своих шпионов, пусть присмотрятся, а потом назначь встречу или сам в гости напросись. А когда появятся результаты, доложишь, кого казнить, кого миловать.

— Понятно. Займусь этим.

— Я на тебя надеюсь, Уркварт.

Время поджимало, пришла пора расходиться и, допив чай, мы покинули фехтовальный зал. Императора ожидали сановники, и ему предстояло провести нелегкие переговоры с верховным патриархом. Ну, а я направился в казармы Черной свиты и пока двигался по запутанным дворцовым коридорам, вспоминал тех, кого лично знал из врученного Марком списка.

Итак, с кем я пересекался?

Купец Адольфо Мадирэ. Хитрован и жлоб, торговал с ваирскими пиратами и океанскими джентльменами удачи. Со стороны Балы Керна были попытки прижать его и сделать нашим агентом, но он выскользнул. С ним все просто, если не договоримся, отдадим на съедение канцлеру.

Граф Алекс Валиор. Пару раз он заглядывал в салон мадам Ивэр и мы играли с ним в карты. Спокойный и рассудительный человек, когда трезвый, а если выпьет, болтает без умолку и порой говорит про то, о чем стоило бы молчать.

Барон Игнаций Люно. Этого аристократа несколько раз видел в компании с Альерой, он даже у него на свадьбе был. Толстяк и весельчак. Богатый и не жадный. Кутила и мот. Выпивоха и любитель женщин. В принципе никчемный человек, но у него свой серебряный рудник и потому много друзей.

Маркиз Эней Райнер. Кажется, дальний родственник Дайиринов. Мутный человек с лицом, которое покрыто причудливыми шрамами. Чем занимается, не ясно. За счет чего живет, не известно. Был слушок, что когда-то маркиз много путешествовал и попал в лапы к островным дикарям. Вот они его и разукрасили своими узорами. Однако это только слух.

Впрочем, эти господа меня интересовали не очень сильно. А вот бойцы дворянских рот, на которых заточил зуб канцлер, тема отдельная. В свое время каждый окончил военный лицей и отметился в столице, как дуэлянт и бешеный пес императора. При этом всех неоднократно проверяли различными способами, в том числе при помощи магии, и они доказали свою верность роду Анхо пролитой кровью. Но, в конце концов, по разным причинам, все они покинули гвардию, как я, Нунц Эхарт и Виран Альера, а потом оказались под прессом со стороны Тайрэ Руге и великого герцога. И прежде чем заняться гражданскими штафирками, конечно же, я постараюсь поговорить с отставными гвардейцами. Потому что именно в таких людях нуждается император.

Вот хоть режьте меня, но не верю я, что Дин Осколье и Атли Рокай предатели. Не может этого быть. С ними я находился в приятельских отношениях, поскольку это первый набор Черной свиты. Да и остальные гвардейцы, один к одному, превосходные бойцы, почти про каждого слышал что-то хорошее и за императора они были готовы отдать жизнь. Хм! А может быть именно потому отставных гвардейцев и начали давить? Ведь разделение уже начинается. Кто за Марка Анхо, в одну сторону, а кто за канцлера и его "Имперский союз", пожалуйста, в другую. Да, скорее всего, дело именно в этом. Однако, прежде чем делать выводы, все равно необходимо полистать личные дела, поговорить с сослуживцами и лично встретиться с каждым отставником.

За размышлениями, на ходу обмениваясь легкими поклонами с придворными и знакомыми гвардейцами, я добрался до расположения Черной свиты и здесь меня остановили. Дежурный по роте выполнял свои обязанности и не мог пропустить меня в казарму без разрешения командира. Я понимал это, сам много раз останавливал тех, кому не положено находиться в казарме, и нервничать не собирался. Однако бессменный командир Черной свиты полковник Гедмин Сид решил меня придержать. И я простоял у входа битый час, до тех пор, пока он не соизволил отдать соответствующую команду.

Поднявшись наверх, я вошел в штабную комнату и увидел полковника. За те годы, что мы не виделись, он ничуть не изменился. Такой же седоусый крепыш, каким был. Только раньше он часто улыбался и относился к гвардии лейтенанту Ройхо вполне благосклонно, а теперь встречал меня, словно врага. Взгляд прищуренный, исподлобья, губы крепко сомкнуты, а ладони сжаты в кулаки до побелевших костяшек. При моем появлении он не посчитал нужным встать и всем своим поведением показал, что мне не рады.

Но это и понятно. Гедмин Сид ставленник канцлера и это все объясняет. Если бы не граф Руге, он тянул бы лямку гарнизонной службы, где-нибудь на окраине империи. А сейчас Сид гвардеец, имеет множество наград, богат и знаменит, его дружбы ищут многие знатные особы и немало юных красоток, приехавших покорять столицу, готовы запрыгнуть к нему в постель. Полный успех. Он на вершине и посвященные в тайную жизнь империи люди знают, что он один из руководителей "Имперского союза". И все благодаря канцлеру, а я, Уркварт Ройхо, встал на пути его благодетеля и не отдал то, что принадлежит мне по праву. Какая же я сволочь. Нехороший человек.

— Добрый день, господин полковник, — уняв раздражение, я скинул шляпу, присел на стул и откинулся на спинку.

— Кому добрый, а кому и не очень, — пробурчал Сид и спросил: — Что тебе нужно, Ройхо?

— Как вы знаете, император, да будет он здоров и весел, назначил меня своим советником по особым поручениям.

— Слышал, — полковник еще больше набычился.

— И наш государь прислал меня к вам. Для выполнения важного поручения ему требуются офицеры Черной свиты, и я должен их выбрать. Поэтому мне нужны личные дела всех воинов роты, начиная с вас и заканчивая теми, кто уволен в запас или находится на излечении.

— Это наглость! — Сид привстал и, покраснев, кулаком ударил по столу. — Я командир роты и если у императора есть для нас поручения, именно мне должен отдаваться приказ. Либо официальным документом с печатью государя, либо через канцлера, либо через командующего гвардией.

— Успокойтесь, полковник, — небрежный взмах рукой. — Вы человек военный, и я тоже. Наше дело маленькое, приказы выполнять и погибать, когда это нужно стране и его величеству, а обсуждать императора не надо. И если у вас есть вопросы или вы не доверяете советнику императора, обращайтесь непосредственно к канцлеру или государю. Они нас рассудят.

Снова полковник ударил по столу, то ли, действительно, нервничал, то ли изображал ярость, я понять не смог, а затем прорычал:

— Ты получишь личные дела офицеров, Ройхо. Но только здесь. Документы запрещено выносить за пределы казармы.

— Порядок работы с секретными документами мне известен. Распорядитесь выделить помещение, и этого будет достаточно.

— Располагайся здесь, под присмотром будешь.

— Не доверяете?

— Нет. А вдруг ты украдешь пару листов?

— За такие намеки, господин полковник, можно получить вызов на дуэль.

— А ты попробуй! — он перегнулся через стол. — Я выйду против тебя, и посмотрим, кто сильнее и на чьей стороне правда.

Полковник нарывался, и я мог вызвать его на поединок. Однако воздержался, очень уж странным выглядело желание Сида драться, и спросил его:

— Скажите, полковник, а чего это вы меня так не взлюбили? Раньше у нас нормальные отношения были.

— Прошли те времена, Ройхо. Я помню тебя еще корнетом и честным воином. А теперь передо мной наглый выскочка, который непонятно как пробился к трону и нашел защиту у императора. Но нас не проведешь. Мы знаем, кто ты на самом деле, и когда настанет срок, с тебя за многое спросят. Вот сидел бы в своей глухомани, и это было бы правильно. А ты канцлера, который вытащил страну из болота, перед императором опорочил. Думаешь, сместить нашего благодетеля? А вот тебе!

Гедмин Сид скрутил кукиш и показал его мне. После чего, направляясь к двери, добавил:

— Я говорю с тобой открыто, Ройхо. Ты хоть и бывший, но гвардеец, а потому цени это. Не надо крутить интриги за спиной графа Руге. Если есть плохие мысли или претензии, подойди к нему и, словно с отцом родным, поговори. Он великий человек, все поймет и простит тебя. Поверь, с канцлером и нами, его людьми, надо дружить, а иначе не выжить. Хотя зачем я тебе это говорю? Ты знаешь, на что мы способны, а теперь с нами Канимы и многие другие влиятельные в империи особы. Поэтому притихни, Ройхо, чтобы тебя не было видно, а лучше скажись больным и возвращайся домой. Там тебя никто не тронет. Обещаю.

— Это ваше личное мнение?

— Считай, что это послание всего "Имперского союза".

— Я подумаю над вашими словами, полковник. Несите дела, я тороплюсь.

Хлопнув дверью, полковник вышел, а я задумался. Со своей колокольни он прав. Раньше между императором и канцлером не было преграды, а теперь она есть. Марк Анхо приблизил меня и в это же самое время начал активнее спорить с графом Руге. Естественно, "имперцы" решили, что именно я настраиваю против канцлера нашего государя, вот и бесятся. А что я могу поделать? Да ничего. Канцлер сам на разговор не идет. Он ждет, когда наступит очередной кризис и Марк, бросив все, прибежит к нему и попросит о помощи. Тогда-то Руге и выдвинет условия, одним из которых станет мое удаление от двора, а то и смерть. Мне думается, именно такой у них расчет. И если я прав, они совершают ошибку. Пока "имперцы" будут ждать благоприятного момента, и обсуждать выскочку Ройхо, мой учитель и Марк создадут орден храмовников. Хотя до этого еще далеко и до того часа, когда "имперцев" возьмут в ежовые рукавицы еще надо дожить.

Конечно, есть очень простой вариант перехватить власть. Можно залить Старый дворец кровью, схватить канцлера и порубить всех известных его сторонников. Но к чему это и кто займет его место? Кто станет эффективно управлять страной и тратить на это свою жизнь без остатка? Ведь время непростое, идет война и в государстве неспокойно. Значит, нам не нужны новые катаклизмы и кризисы. И цель императора не в том, чтобы поднять линейные полки, привести верных воинов в столицу и уничтожить сторонников канцлера, а в том, чтобы сделать Руге и "имперцев" более контролируемыми. По этой причине я должен себя одергивать и сдерживать.

Тем временем принесли личные дела офицеров Черной свиты. Полковник занял свое законное место во главе стола и, словно ему больше нечем заняться, начал наблюдать за мной, а я разместился с краю и приступил к работе. Папки были не очень толстые, только основные сведения о гвардейцах: родословная, отметки военного лицея, послужной список, краткая характеристика, статус на данный момент и список наград. Не густо. Наверное, у Гедмина Сида существовала расширенная картотека, но мне ее, конечно же, не покажут. Да и пусть. Мне хватало того, что я получил.

Кто меня интересовал? В первую очередь офицеры, которые выпадали из общего строя и чем-то выделялись. Бойцы Черной свиты и других дворянских рот, конечно же, элита. Они аристократы и воины. Тут сомнений быть не могло, отбор шел жесткий. Но я хотел найти личность, которая задумывается над тем, что вокруг происходит, а порой даже не соглашается с командованием. И, как мне кажется, несколько человек под критерии подходили. Это из тех офицеров, кто находился в штате роты, а из отставников, которых набиралось полсотни, стоило пообщаться с половиной. Судя по всему, Гедмин Сид вынуждал некоторых офицеров подавать рапорта на увольнение или перевод в линейные части, а иногда поступал проще, отчислял воинов задним числом. Слишком много странностей вылезало. Например, есть резолюция Сида "уволен в связи с беспробудным пьянством" — это про человека, который вообще к спиртному не прикасался. Или "недостаточно патриотичен" — про бойца, который по приказу "Имперского союза" заколол на дуэлях пять человек.

"Да уж, дела в роте творятся нехорошие, — подумал я, захлопнув последнее личное дело. — Люди уходят из гвардии, а потом с них еще и деньги пытаются взять. Причем не какие-то там отступные, а часть родового состоянии. Это у кого есть казна, имения и поместья. А у кого ничего нет? Что с ними? Они в действующей армии, но вряд ли про них забыли".

— Я закончил, господин полковник. Благодарю за содействие.

Поднявшись, я направился к выходу и услышал в спину:

— Это все?

— Да.

— И кого ты выбрал, Ройхо?

— Об этом узнаете из приказа, который будет подписан лично императором.

— Чтоб тебя разорвало, — пробурчал Сид.

— Пошел ты, через пошел, — без всякой злобы негромко отозвался я и вышел.

Полковник следом не кинулся, хотя я этого ожидал. Драки не случилось, и мой рабочий день продолжился.

От казармы Черной свиты я направился в расположение Синей роты, а затем Красной. Там меня встретили без радости, но не хамили и перед закрытыми дверями не держали. Так что до вечера я управился и, прежде чем отправиться домой, решил навестить императора и сообщить ему о своих успехах. Однако по пути встретил Юнгиза, который сообщил, что Марк сейчас в захваченном нашими войсками городе Кьерасе, карает мятежников. Мне туда ехать не хотелось и, со спокойной совестью, подумав, что увижу императора завтра, я двинулся в свой особняк.Мою коляску сопровождали верные кеметцы и чародей. Какая-никакая, но защита и я был спокоен. Мой взгляд рассеянно скользил по лицам людей, которых видел на улицах столицы. Но неожиданно промелькнула знакомая фигура, и я хлопнул возницу по плечу:— Стоп!

Он резко потянул поводья, и лошади замерли. Дружинники немедленно окружили коляску кольцом, а чародей приготовил боевой амулет. Однако опасности не было и, спрыгнув на брусчатку, я окликнул своего брата:

— Айнур!

Я не ошибся, на тротуаре стоял мой кровный родич. Он обернулся и улыбнулся, а затем, протиснувшись через зевак, подошел.

— Задумался? — спросил я его.

— Да, — признался он и мотнул головой.

— Ты куда сейчас?

— Домой направлялся, за вещами.

— Нам по пути, поехали вместе.

Брат запрыгнул в коляску, а я следом. Отдал команду продолжить движение, посмотрел на брата и поинтересовался:

— Ты один? Где Торопай?

— С ним все в порядке. Он... — брат покосился на возницу и сделал неопределенный жест рукой, — скажем так, в учебном лагере.

— Значит, вы все-таки приняли предложение моего учителя? — при постороннем я решил быть осторожнее в словах.

— Да, — Айнур развел руками. — Ты сам говорил, что ему отказать невозможно.

— Было такое, говорил. А ты осознаешь, что это на всю жизнь?

— Хочешь верь, а хочешь нет. Перед тем, как ты меня окликнул, именно об этом и думал.

— И чего надумал?

Брат тяжело вздохнул и произнес:

— Еще не знаю. Пока я в смятении. В душе радость и есть желание запеть или заорать во все горло, ведь мне оказана великая честь. И в то же самое время я чувствую себя одиноким, меня накрывает тоска, а сердце сжимается от недобрых предчувствий. Скажи, у тебя было так же?

Вспомнив свои ощущения, когда узнал, что богиня Кама-Нио избрала меня своим паладином, а рядом находится ламия, я кивнул:

— Да. Я испытал нечто похожее и мне трудно передать словами все, что творилось в душе.

— А что чувствуешь сейчас? Ты избавился от постоянного чувства тревоги?

— Теперь я гораздо спокойнее и уверенней в себе. Я стал сильнее и смог перебороть душевные муки, значит, и ты справишься.

— Надеюсь.

— Где вы находитесь? Учитель с вами?

— Не могу сказать, — он покачал головой.

— Блок?

— Нет. Приказ.

— А сколько вас?

Брат три раза сжал правую ладонь. Выходит, Иллир Анхо набрал уже пятнадцать будущих храмовников. Это только в одном месте, и я кивнул:

— Понимаю, — брат усмехнулся и покосился на меня: — Ты, между прочим, кмиты обещал.

— А я и не отказываюсь. Когда у тебя будет время, прогуляемся в горы Аста-Малаш. Там кмиты и получишь.

На этом разговор прекратился, и до нашего особняка доехали, не проронив ни слова. К чему пустая болтовня? Мы понимали друг друга лучше, чем раньше. Теперь у нас было нечто общее. Мы оба являлись паладинами, пусть и разных богов, но близких.

В особняке Айнур быстро собрал вещи, закинул на плечо походную сумку и мы пожали друг другу руки. После чего он взял коляску и направился к городским воротам. Что характерно, к тем самым, которые выходили к летнему дворцу императора и заповедному Дартанскому лесу.

Глава 5.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 26.05.1407.

Ночь. И я находился в саду, возле алтаря моих кровных предков. Наблюдал за тем, как испаряется из серебряного кубка смешанное с моей кровью вино, и вспоминал события последних нескольких дней.

Жизнь быстро вошла в новую колею. Я привык к тому, что каждый день посещаю Старый дворец и нахожусь рядом с императором. Приемы, балы, военные советы, поездки в летний дворец и тренировки в фехтовальном зале. Куда бы император ни направлялся, почти всегда я находился рядом. И однажды Марк сказал, что у меня появилось прозвище. Тень императора — вот как стали называть меня гвардейцы, придворные и столичные дармоеды.

До сих пор ко мне ничто не прилипало. В этом мире я всегда был графом Урквартом Ройхо и только на Земле, когда служил в армии, был позывной. И вот неожиданность. Меня назвали Тенью и, обдумав сообщение Марка, я решил, что это неплохо. Прозвище нейтральное, просто констатирует факт и явного негатива в себе не несет. Вот если бы назвали Кровавым псом, Палачом, Бешенной собакой, Подлецом, Мерзавцем, Злодеем или Скупцом, возможно, было бы обидно и пришлось принять некоторые меры. А на Тень обижаться не стоит, и потому пусть останется.

В остальном же моя служба шла относительно ровно и ничего чрезвычайного не происходило. Империя продолжала воевать, на всех фронтах воцарилось временное затишье, и экспедиционный корпус генерала Юлия Фарра готовился к броску через океан. Теократ Шаир-Каш заключил с империей очередной "вечный мир", а степняки согласились предоставить наемников, которые отправятся воевать против республиканцев или ассиров. Владения рода Ратина были порваны на части и поделены между победителями. Часть земель досталась клану Варна и дальним родственникам самозваного короля Хаука Первого, богатые портовые города имперским олигархам, а рудники Канимам. Все складывалось неплохо, и казалось, что вскоре империя вновь, как в былые времена, потопчет врагов и станет страшным кошмаром для соседей.

Однако, несмотря на заметные успехи на фронтах и в деле наведения порядка внутри государства, проблем хватало и я, как советник государя, знал гораздо больше, чем обычные жители страны. Тут и голод, и смута, и мятежи, и нехватка средств в казне, и воровство, и самоуправство феодалов, и контрабанда, и наркотики, и продажа людей в рабство, и похищение истинных остверов, которых океанские пираты вывозят на острова. Только начни перечислять и не остановишься. А тут появился еще один вопрос к Руге и Каниму — почему после падения дома Ратина империя и лично государь ничего не получили? Как так вышло, что богатейшее герцогство поделили, а Марку Анхо, чьи воины понесли основные потери, ничего не досталось? Вопрос более чем серьезный. Вот только задать его своим "верным сподвижникам" император не решался и я его понимал. Самому порой страшно бывает, особенно когда начинал задумываться над тем, в каком осином гнезде я оказался. Поэтому про все государство пока говорить не стану, а расскажу о том, что касается непосредственно меня, как имперского графа и проводника государевой воли. По порядку и не торопясь.

Во-первых, мои диверсанты наносили постоянные удары по Канимам. Ничего серьезного, но расслабляться им не давали. То организуют налет на сталелитейную мастерскую, то караван ограбят, то гонца перехватят, то кого-то из преданных великому герцогу, особо наглых дворян на дороге подстрелят. И действовали мои ребятки настолько непредсказуемо и осторожно, что пока не попадались. Тем самым мы теребили Канимов и они, оставив мои северные земли в покое, стянули резервы тайной стражи в Йонар. Говорят, что барон Каир впал в немилость из-за появления диверсантов, но это болтовня. Как бы там ни было, "Жало Канимов" профессионал высокого уровня и заменить его некем. Великий герцог это понимал и свой гнев на него не выплескивал. Так что если кому и доставалось, то не Каиру. В это я был уверен.

Во-вторых, шпионы Балы Керна начали поиск компромата на графа Тайрэ Руге. Он и его люди старались, платили за информацию золотом и добрались даже в глухой городишко Хомпанье, в окрестностях которого родился канцлер. Однако результаты оказались весьма скромными. Граф Руге не имел недостатков, привязанностей и слабостей. К нему не было подходов, и агенты только разводили руками. Родился. Учился. Поступил в военный лицей. Выпустился, как один из лучших кадетов. Разорвал все контакты с семьей, даже на похороны родителей не приезжал, и единственный, с кем общается, двоюродный брат барон Минц. Воевал на границе. Получил ранение и начал восхождение по карьерной лестнице. Вот и все. Ни пьяных загулов, ни любовниц, ни семьи, ни детей, ни карточных долгов, ни громких ссор, ни дуэлей. Он оказался прозрачным, словно стеклышко, избегал пороков и, казалось, что вся его жизнь посвящена лишь одной цели — службе на благо империи. Но я чувствовал, что точка давления на него есть и продолжал дергать Балу Керна — ищи, не останавливайся, просеивай знакомых, сослуживцев и всех, кого мы можем опросить, не привлекая внимания "Имперского союза". А Керн, в свою очередь, подгонял своих агентов. Значит, рано или поздно, результат будет.

В-третьих, из штата трех офицерских рот гвардии, по моему ходатайству и приказу императора было выведено двадцать два офицера. Это те самые, которых я отбирал. И после личной беседы с государем они отправились в Данце, а затем на укромный островок неподалеку. На этом небольшом клочке суши, кроме мощного замка, ранее принадлежавшего пиратскому вожаку Чаносу Безносому, чахлого леса и нескольких родников, не было ничего. Место тихое, малоизвестное, и в то же самое время неподалеку от Данце. Это играло немаловажную роль, и потому именно там я держал наиболее ценных пленников, а Керн организовал школу подготовки для разведчиков и контрразведчиков. Задумка была давняя, еще в прошлом году собирались обустроить подобное учебное заведение, военный лагерь для новобранцев и курсы подготовки моряков. Но только после появления офицеров из военной свиты императора, школа тайных стражников заработала всерьез. Из дворян начнут готовить бойцов невидимого фронта и хотя бы половина должна пройти полный курс обучения. А до тех пор они будут оставаться на острове, без связи с близкими людьми и под присмотром оборотней, чародеев и кеметцев. Кстати, это лишь первая партия учеников.

В-четвертых, велся сбор информации на людей из списка императора. И делом это оказалось не легким. У меня не хватало агентов, а персоны из списка были разбросаны по разным материкам, городам и весям. Проще всего с дворянами, которые находились в Грасс-Анхо, они рядом. А что с теми, кто проживал в глуши? Приходилось ждать, пока тайные стражники пришлют весточку. А потом шел процесс обработки сведений. Все это замедляло нас, но в итоге мы справились. И в самое ближайшее время я собирался встретиться с отставными гвардейцами, которые пострадали от репрессий канцлера и великого герцога. Разумеется, не дома, а на одной из конспиративных квартир в Грасс-Анхо. Приглашения им уже отправлены и если они доверятся мне, то должны появиться в столице. Возможно, даже этой ночью.

В-пятых, было много текучки. Проконтролировал отправку кеметских партизан и моих воинов под командованием оборотня Найгера Ай-Мэкки в Маирские горы. Просматривал доклады с производств, которые из-за нехватки специалистов разворачивались слишком медленно. Вызвал к себе в помощь Нунца Эхарта и Вирана Альеру. Получил информацию на мадам Ивэр, которая со своими девочками находилась в Ратинбурге и работала на барона Аната Каира. Отвез на перековку трофейные клинки из метеоритного металла. Принял десять магических связистов с объекта "Ульбар" и передал их в распоряжение государя. По просьбе Тима Теттау, моего книжника и летописца, попросил у императора допуск в его личную библиотеку, между прочим, не имеющую никаких ценных раритетов, ибо предшественники канцлера Руге украли и продали все самое интересное. А так же встречался с госпожой Кэрри Ириф, которая сообщила, что жрецы Сигманта Теневика, среди которых ее муж Алай Грач не последний человек, догадываются о том, что мы замышляем. Они сообразили, что поход за океан задуман с целью ослабить имперские религиозные культы, и предупреждают — не надо их трогать, ибо Сигмант, как и его последователи, всегда находился в нейтралитете.

И в-шестых, мы с ламией, когда было свободное время, развлекались. Я говорю не про секс, потому что с ним что-то не ладилось. Вроде бы я не прочь, и девушка готова. Однако каждый раз нам что-то мешало. Судьба словно смеялась над нами и постоянно одергивала. Поэтому, вместо того, чтобы заниматься любовными утехами и проводить ночь, как все нормальные люди, в постели, мы облачались в полевые комбинезоны имперских разведчиков и начинали охоту на шпионов, которые следили за моим столичным особняком. Как я уже отмечал ранее, за мной следили не только люди канцлера и Канимов. Помимо них засветились агенты великого герцога Ульрика Варны, верховного патриарха Ловитры, командора школы "Торнадо" Асима Вишнера и магната Вара Виглица. Это только те, кого мы смогли идентифицировать, а помимо них работали еще три-четыре группировки.

Короче, агентов вокруг было много. Они сняли все свободные комнаты в доходных домах неподалеку, устроились на службу к моим соседям и нелегально обосновались на крышах окрестных зданий. Меня обкладывали со всех сторон, и дошло до того, что агенты вынудили местных уличных торгашей и наемных извозчиков покинуть район. Это показатель силы, ибо столичная гильдия извозчиков такая мафия, что с ней даже авторитетные воры из Черного города никогда не связывались. При этом между шпионами происходили постоянные конфликты, и пару раз доходило до поножовцины. Честно говоря, впервые столкнулся с конкуренцией среди шпионов и такой ожесточенной борьбой. И, посмотрев на то, что вокруг происходит, я решил, что с беспределом пора заканчивать. Район у нас хороший, тихий и соседи у меня добропорядочные остверы, сплошь бароны или купцы. А тут такой наплыв околокриминальных личностей, большинство из которых на звание "рыцаря плаща и кинжала" никак не тянуло. Это непорядок. Следовало провести чистку, и мы с Отири перешли к активным действиям.

Конечно, можно сказать, что граф Ройхо еще не наигрался в военные игры и с жиру бесится. Зачем ему это, если у него есть тайные стражники? А затем, что не все можно доверить Керну, у которого не хватало людей, и каждый выход в ночь я воспринимал, как тренировку, во время которой перенимал у Отири что-то новое и получал знания из забитых в меня учителем информационных пакетов. И как только ночь окутывала столицу, под покровом тьмы и пеленой невидимости мы покидали особняк, ловили шпионов и вытряхивали из них сведения. Кто послал? Сколько заплатили? Кому непосредственно подчиняется агент? Кого из конкурентов успел заметить? О чем уже доложил? Какие получил указания?

Как показала практика, настоящий тайный агент, являющийся профессионалом своего дела, попадая в плен, в молчанку не играет. Солгать может, это у них в крови, но мы могли отличить ложь от правды, и после небольшого физического воздействия в область лица или печени, шпион выкладывал все, что знал и о чем только догадывался. А затем соглашался стать двойным агентом и клялся верно служить новому хозяину. Однако мы никому не верили, кто один раз предал, тот и второй и третий клятвы нарушит. Ради жизни и сохранения здоровья шпион готов на очень многое, а исключения из правил чрезвычайно редки. Это удел настоящих патриотов, вроде советских подпольщиков "молодогвардейцев" или религиозных подвижников. А профи тем от любителей и отличаются, что четко понимает все последствия отказа от сотрудничества и, оказавшись в ловушке, собирают информацию и начинают искать лазейку.

В общем, мы словам шпионов не верили, свои лица не открывали и себя никак не обозначали. Просто конкуренты и точка. Рекомендуем покинуть район и никогда здесь больше не появляться, а иначе будет худо. Для нас главное информация, без смертоубийства и серьезных увечий. Пришли, пообщались, предупредили и ушли. Тихо и спокойно, совмещая развлечение с пользой. За три ночи посетили пятерых агентов и собирались продолжать в том же духе.

Вот такими делами я занимался в последние деньки и, не считая мелочей, меня все устраивало...

"Уркварт, — услышал я мысленный посыл ламии, — я дома. Где ты?"

"В саду", — отозвался я.

Ламия появилась через минуту, присела рядом и кивнула на опустевший кубок:

— Хотел с духами предков пообщаться?

— Да.

— И как?

— Никак. Они все слышат и жертву принимают, но не отзываются. Раньше духи мне часто помогали, видения посылали или нашептывали на ухо, кто враг, а кто друг. А теперь тишина.

— Это из-за гибели Кама-Нио и Неназываемого. Проходы между мирами работают плохо.

— Знаю, — приобняв девушку за плечи, я вдохнул аромат ее волос и спросил: — Как день прошел?

Она плотнее прижалась ко мне и ответила:

— Весь день вместе с Кэрри мотались по храмам и разговаривали с настоятельницами. Многие в смятении и их вера поколебалась, приходится объяснять, что произошло. А вечером общалась с матерью.

— Наверное, опять меня обсуждали?

— Нет. Через пару дней в храм Улле Ракойны возле твоего замка прибудет посольство северян. Приедут старые вожди и ламии со своими паладинами.

— Наконец-то. А то что-то долго они добирались.

— Путь не близкий. Пока собрались, да пока северные пустоши пересекли. Они были в дороге больше двух месяцев.

— Все равно долго. Могли собраться вместе и открыть портал.

— По дороге они навещали племенное сообщество Десять птиц.

— Демонов и вождей-изменников убивали?

— Да.

— И что теперь, они хотят увидеть императора?

— Ага. С тем условием, что встреча пройдет тайно, в храме Ракойны и при посредничестве Иллира Анхо.

— Императора на встречу вытащить можно. Он посольство северян давно ожидает. Только место придется изменить.

— Почему?

— К замку Ройхо добираться долго, сутки от Изнара и это при хорошей погоде, на сменных лошадях. Что немаловажно, часть пути по землям Канимов.

— Действительно, проблема. И что ты предлагаешь?

— Данце. Там тоже есть храм Улле Ракойны и на остров с материка можно перебраться на кораблях моей эскадры, тем более что несколько экипажей укомплектовано нанхасами из рода Океанского Ястреба.

— Послы это примут.

— Значит, задержка еще на три дня. А что с Иллиром, он уже знает про скорое прибытие посольства?

— Думаю, что да. Это с нами он не общается, потому что мы справляемся, а с нашими предводительницами постоянно встречается. Так мне мама сказала.

— Понятно.

Мы замолчали. Над городом проплывала луна. Призрачный свет озарял все вокруг, и с реки тянуло сыростью. Спать не хотелось, привык ночами бодрствовать, и я подумал, что могу предложить Отири пройти в мой кабинет и выпить немного вина с пряностями. А потом уже как сложится. Однако она меня опередила, отстранилась и спросила:

— На охоту за шпионами сегодня пойдем?

— Разумеется, — я улыбнулся. — Пошли собираться. С кого сегодня начнем?

— С того долговязого, который в крайнем доме слева комнату снял. Или с продавца зелени.

— Ты говоришь про толстяка с ухоженными руками, который не отличает сельдерей от петрушки, и не знает, что такое красный лук?

— Точно, про него. Кстати, я за ним магического следопыта посылала и мне известно, где он живет. В подвале старого зеленщика в шести кварталах от нас, на Медвяной улице.

— Далековато.

— На сегодня он самый интересный вариант. Свежий и неопытный агент. Прямо подарок, таких ломать интересно, и болтают они много.

— Будь по-твоему, — согласился я, и мы направились в дом, переодеваться и готовиться к ночной прогулке.

Сборы были недолгими. Комбинезон натянул, на голову накинул капюшон. При себе сумка демона, пара метательных ножей, кинжал и притороченный за спину ирут. Признаюсь, не было привычки так носить меч, неудобно, но если идти на диверсионную работу или в разведку, надо приспосабливаться. Часто приходится карабкаться по стенам, отсюда смещение любимого клинка, который я не хотел менять на более удобный и практичный корт.

Собрался быстро и через пятнадцать минут мы с Отири снова встретились в саду. Этой ночью решили выдвигаться через особняк моего соседа барона Тангра. Примечательный, кстати, человек. Когда я только переехал в родовой особняк Ройхо, на улице его подстерег арбалетчик, патлатый студент, любовник жены барона. Он выстрелил из арбалета, арбалетный болт попал Тангру в пах. Барона спасли маги-целители, но с тех пор он стал импотентом.

Кажется, жить дальше уже не интересно, и после такого горя, случалось, некоторые на себя руки накладывали. Однако Тангр оказался не из таких. Он развелся с женой, разогнал своих прежних друзей, бедных шевалье, пьяниц, распутников и болтунов, а затем ударился в философию. Об этом мне сообщали агенты Керна, присматривающие за соседями, а недавно я узнал, что барон написал научный труд под названием "Понимание сознания. Материальность против духовности". Так мало того, он его издал, и этот труд стал популярен в высшем свете. Говорят, весьма занимательная работа, со свежим взглядом на давным-давно разработанный пласт философии. При случае надо будет хотя бы просмотреть, а то при дворе много разговоров, а я не понимаю, о чем речь.

Впрочем, это мелочь, мысль на отвлеченную тему.

— Давай, — прошептал я, подставляя для Отири плечи.

Словно кошка, ловко и бесшумно, ламия вскарабкалась на меня и взобралась на стену между двумя особняками. Я подпрыгнул, зацепился за камень и подтянулся. Отсюда мы спрыгнули в сад соседа, как раз между цветниками, и огляделись. Пока тихо.

Ламия набросила на себя невидимость и замерла. Она ждала, сегодня мне предстояло самому себя спрятать и все получилось. Правда, не с первого раза. Заклятье было сложным и требовало большой концентрации. Однако, чем дальше, тем лучше получалось, и когда меня окутало "Покрывало невидимости", а ведьма удовлетворенно кивнула, мы двинулись вглубь соседского сада.

Прошли по аллее, миновали домик садовника и проскочили мимо будки, в которой спал здоровенный волкодав. Он только глухо зарычал, но не залаял. Видимо, почуял ламию, а у нее контакт с животными хороший. Да чего там скромничать, отличный, ибо ведьму не то что псы, а даже львы и пантеры из имперского зверинца боятся и, при необходимости, слушаются.

Проскочив сад, вышли к противоположной стене. За ней выход в узкий проулок, который выходил на соседнюю улочку. Ламия вела меня, а я, доверяя ее чутью, двигался следом. Опять прислонился к стене, помог ведьме взобраться наверх и снова подтянулся. Затем спуск и мы оказались между двух темных и мрачных зданий. Тишина. Никого. В воздухе запах нечистот и гниющего мусора. Продолжаем выдвижение.

Отири махнула рукой и, вдоль стены, бегом, мы двинулись к пятнышку света в конце прохода. Без шума отмахали полсотни метров и остановка. Я выглянул из-за угла и осмотрелся. Свет уличных фонарей, который показался мне нестерпимо ярким, заставил прищуриться, но не помешал. Справа три городских стражника, расслабленной походкой двигаются по тротуару и о чем-то переговариваются. Слева потертая дамочка, как и я, осматривающая улицу. Судя по испуганному выражению лица, с которым она смотрела на стражников, короткой цветастой юбке и дешевым бусам на шее, проститутка из Черного города, каким-то чудом попавшая в центр столицы.

Опасности нет, однако наблюдатели должны быть и, еще раз окинув взглядом улицу, я их заметил. Над перекрестком, который мог вывести к моему особняку, доходный дом и в окне на третьем этаже дрогнула шторка. И на самом перекрестке появился молодой парнишка, одет хорошо, словно ночной гуляка, но на шлюшку, которая бросилась к нему и завертелась вокруг, отреагировал необычно. Он оглянулся и залепил ей звонкую пощечину, а потом схватил ее за растрепанные волосы и что-то прошипел в лицо. После чего она, испуганно взвизгнула и скрылась в темноте, а паренек продолжил прогулку, тридцать метров в одну сторону и столько же в другую.

— Что там? — не выдержав, прошептала ламия и прикоснулась к моему плечу.

— Вижу двоих, один в доме над перекрестком, и еще один на улице, — снова спрятавшись в темноту, отозвался я. — А у тебя что?

— Чувствую поисковый артефакт на применение магии.

— Вчера его не было?

— Нет.

— Думаешь, нас пытаются отследить?

— Не знаю. Скорее всего.

— Идем дальше?

— Да.

Выдохнув, я покинул укрытие и, проскочив широкую улицу, перебежал на другую сторону. Невидимость, конечно, дело хорошее. Но если среди агентов появился чародей, специально заточенный на обнаружение меня и Отири, вместо того, чтобы дать прикрытие, она может нас выдать. Хотя шансы на это минимальные, поскольку наши заклятья не современные новоделы, а староимперские. Сейчас такие мало кто применяет. Как сказал Иллир, чародеев стало больше, а качество обучения упало.

Ламия проскочила открытое пространство. Не задерживаемся, своим ключом открываем неприметную дверь и ныряем в темный подвал. Он имел второй выход, и мы про него знали, а ключ еще вчера назад был украден у владельца моими агентами. Ценностей в подвале никаких, разбитые бочки и хлам, который хозяин доходного дома не собирался разгребать. Нам это на руку, ворам здесь делать нечего. И, переступив через волчий капкан, мы подошли к другой двери, откинули засов и выбрались на следующую улицу.

Свернули за ближайший угол и, миновав два квартала, оказались на Медвяной улице, не такой освещенной, как наша, и классом пониже. В основном здесь проживали лавочники, богатые студенты и разорившиеся дворяне. Так себе район, хотя относительно тихий и спокойный, а главное, это все еще центр Белого города.

— Зеленщик живет вон там, — ламия ткнула пальцем в пятиэтажный дом в сотне метров от нас и добавила: — Вход со двора.

— Сразу идем? Или осмотримся?

— Сначала разведка. Хотя нас тут не ждут. Не должны.

— Но ты все— таки прислушивайся к своим чувствам.

— Я всегда начеку.

Мы направились к нужному дому, но двигались не прямо, а по кругу. Ламия права — сразу соваться к шпиону или кто он там, не стоило. Перед этим разведка.

Окрестности обошли за полчаса. Время заполночь, а нам не спалось. Бродили, словно два призрака, и отмечали точки отхода, удобные подходы и места для наблюдения. В общем, шпионская романтика, как она есть. И когда мы вошли во двор пятиэтажного доходного дома, оставалась самая малость, открыть дверь и проникнуть внутрь жилого подвала. Однако нас опередили.

Лишь только мы собрались выдвинуться к подвалу, который я думал вскрыть при помощи тонкого стилета, просунуть сквозь щель клинок и поднять запорный брус, как во дворе появилась группа из пяти человек. Они были одеты словно небогатые горожане и имели при себе короткие клинки. Вот только повадки у них были особые, выдающие тревожных людей. Слишком часто они оглядывались и при входе во двор, в тени, оставили двух караульных. А остальные, обнажив оружие, подошли к "нашему" подвалу и уверенно заколотили в дверь кулаками.

— Чего шумите и буяните, спать честным людям мешаете!? — на втором этаже открылось окно, и показался дородный красномордый мужик с масляным фонарем в руках: — Я сейчас стражу вызову!

— Заткнись! — нисколько не испугавшись, отозвался один из ночных посетителей. — Мы и есть стража! А ты покрываешь преступника! Подожди! Закончим с ним и тобой займемся! Ответишь на несколько вопросов, боров!

В его голосе было столько уверенности и угрозы, что хозяин дома моментально захлопнул окно и затих, а из-за двери подвала раздался испуганный голос "зеленщика":

— Кто!?

— Открывай, городская стража!

Дверь открылась, сразу видно непрофессионала, который не продумал путь отхода. После чего двое вломились внутрь, а один остался снаружи. Из подвала донесся шум, вскрики и ясно различимые звуки ударов.

— Что ты об этом думаешь? — прошептала ламия.

— Это явно не стражники. Ни к чему им на службе переодеваться в гражданское платье, это запрещено приказом коменданта города.

— Давно запрещено?

— Лет триста уже и стража блюдет себя крепко. И выходит, что это либо тайная стража канцлера, которая прикидывается городскими охранителями, либо воры. Никто другой так нагло себя вести не станет.

— И как поступим? Отдадим "зеленщика"?

— Давай ближе подойдем, мимо охранника проскользнем и послушаем разговор.

Девушка кивнула, и мы приблизились к двери. Я кинул в сторону камешек, караульный обернулся на стук, и у нас получилось проскочить мимо так, что он ничего не услышал. Увидеть нас неподготовленному человеку невозможно, только при наличии очень хорошего и дорогого амулета. А вот наши запахи и шум шагов скрыть сложнее, особенно если рядом другой человек. Бывало такое, что невидимок подобным образом ловили, по дуновению ветерка, стрелок вскидывал арбалет, стрелял и попадал. Случайность. Однако мне под шальной кинжал или стрелу попадать не хотелось. Отсюда предосторожность. Возможно, излишняя.

По крутым ступеням спустились в просторный подвал и оказались в комнате "зеленщика". Постель разбросана, на сыром полу вскрытый сундук и несколько тряпок. А в углу, сжавшийся в комок толстый мужчина в одной ночной рубахе. Рукавом он вытирал кровь, которая сочилась из разбитого носа, а над ним нависли "гости", надо отметить, крепкие мужчины с характерно набитыми костяшками пальцев.

— Не надо, не бейте, — взмолился "зеленщик".

Один из "гостей" презрительно скривился и ногой пнул его в живот, а второй прорычал:

— Говори правду, кто ты!?

— Я все скажу... Скажу-скажу... — зачастил квартирант подвала. — Не надо насилия...

— Так говори! Не тяни!

— Я ассирский дворянин, барон Себастьян Баго.

— А зачем здесь находишься и почему такой маскарад устроил!?

— Я прибыл, чтобы найти поддержку... Не получилось... За мной погоня... Мои спутники погибли... И я затаился... А потом стал искать встречи с графом Ройхо...

— Почему именно с Ройхо!?

— Говорят, он новый фаворит Марка Анхо и я боялся... Прятался... Надеялся, что он меня защитит...

— От кого защитит?

— От людей короля Унеча и вампиров...

— Ты уже разговаривал с графом!?

— Нет... Он проехал на коляске, а я растерялся и даже окликнуть его не успел...

Мнимые стражники переглянулись, обменялись кивками и старший отдал приказ:

— Это тот, кого мы ищем. Пакуем клиента. Руда Коготь с ним разберется.

Кто такой Руда Коготь я знал, крутой воровской авторитет, которого не получилось прикончить, когда гвардия и линейная пехота зачищали от преступников Черный город. Говорят, весьма неприятный тип, и у него в подчинении около сотни хорошо подготовленных бойцов. Но важнее другое. "Зеленщик", как мы с Отири и предполагали, совсем не тот, за кого себя выдает. Он ассир благородных кровей и спасается от вампиров. Это чушь. В столице остверов, где много жрецов и магов, кровососам делать нечего. Только старые опытные твари могут выжить в Грасс-Анхо, и то недолго, все равно найдут и убьют. Значит, барон говорит чепуху. При этом он искал встречи со мной и попался ворам, которые на него охотились целенаправленно. Плохо. Однако отдавать ассира ворам я не собирался.

И какой из этого вывод?

Я не успел ответить на вопрос, который сам себе задал. Опять включилось подсознание, и тело отработало раньше, чем получило команду от мозга.

Два шага к ближайшему бандиту. Левой рукой я обхватил его за шею, а правой вытащил из ножен кинжал и воткнул между ребрами тайного стражника, как раз в сердце. Второго, рукояткой ножа ударив противника в висок и проломив хрупкую кость, свалила ламия.

Ассир удивился. Перед ним стояли два грозных бойца и оба рухнули на пол. Как так? Пришлось развеять невидимость и, присев перед ним на корточки, я зажал ему рот и прошипел:

— Жить хочешь?

Он кивнул.

— Меня узнаешь?

Барон подслеповато сощурился, а затем снова кивнул.

— Молодец. Слушайся меня и все будет хорошо. Если повезет, доживешь до глубокой старости.

Поднявшись, я кивнул девушке. Работаем. Не так, как планировали. Однако вечер удался, и тренировка, и драка, и ценный пленник. Только, прежде чем вывести его в безопасное место для допроса, следовало убрать тех, кто мог нам помешать.

Негромко свистнув, я привлек внимание разбойника возле входа, и он допустил ошибку, спустился вниз и получил метательный нож в горло.

Придержав падающее тело, прислонил убитого к стене и, не оборачиваясь, спросил Отири:

— Ты можешь заманить охранников во дворе?

— Уже занимаюсь, — отозвалась она. — Сейчас подойдут.

Зная талант ламии дурить людям головы, в успехе я не сомневался. Оставалось дождаться бандитов и уложить их рядом с товарищами. И тут спасенный ассир едва все не испортил. Пуганный человек, трудно с такими дело иметь. Он вскочил на ноги и воскликнул:

— С кем ты разговариваешь!?

Он отвлек ламию, всего на миг, но контакт с разбойниками оборвался и пока они не опомнились, я бросился наружу.

Первый был на пороге, растерянно хватался за корт и не соображал, что ему делать. И пока он окончательно не пришел в себя, я вонзил клинок ему в шею. Струя крови ударила в стену, и я посмотрел на второго. Этот был сообразительней напарника и готовился оказать сопротивление. Вор выхватил меч, однако "Плющ" обхватил его горло. Контакт. Сцепка жесткая. Разбойнику не вырваться и, слегка сжав ладонь, я его придушил. Один пленник хорошо, а два лучше.

Прошло три минуты, воры мертвы, пол залит кровью. И, оглядев разгром, я подумал:

"Как-то слишком легко ты стал убивать, Уркварт. Без сомнений, жалости и долгих раздумий, а самое главное, без каких бы то ни было душевных терзаний. Прямо монстр какой-то".

— Прочь дурные мысли, — произнес я и обтер окровавленный кинжал об одежду убитого. — Прочь.

— Ты что-то сказал? — спросила ламия.

— Хватай ассира, накидывай на него невидимость и уходим. На сегодня все. Охота окончена.

— Сейчас. Пусть он хотя бы ботинки накинет.

— Тогда уж и камзол заодно. Не бежать же ему по городу в ночной рубашке.

— Действительно.

Пока ведьма подгоняла барона, я осмотрел тела убитых и потерявшего сознание вора. Корты, кинжалы, смоченные какой-то зеленой гадостью длинные иглы и несколько склянок с непонятной жидкостью, а так же потертые кошельки с медными бонами и серебряными нирами. Не густо.

— Мы готовы, — сказала Отири. — Начинай движение.

Закинув кошельки, иглы и склянки в сумку, ремнями перетянул руки второго пленника и заткнул рот. Не вырвется. После чего взвалил его на плечо.

Не люблю таскать тяжести. Однако делать нечего. На девушку потерявшего сознание пленника не нагрузишь, а барон хилый. Значит, придется самому. В любом случае это проще, чем приводить его в сознание и запугивать, а потом тянуть по улицам на поводке. Эх! Графская моя доля. То демонов по пустошам гоняю, то города обороняю, то по дворцу гуляю, то бандитов на собственном благородном горбу таскаю.

Глава 6.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 27.05.1407.

Домой добрались без происшествий и возвращались по тому самому маршруту, каким вышли в город. Пленники нас тормозили, конечно, поэтому приходилось напрягаться, подгонять барона и перетаскивать через стены разбойника. Но ничего, как говорится — дорогу осилит идущий

В особняке было спокойно. Подозрительные личности рядом крутились, но вели себя, как обычно, то есть нейтрально. И за высокими крепкими стенами мы могли чувствовать себя в безопасности. Однако я был уверен, что после обнаружения мертвых воров из банды Румо Когтя вокруг будет много суеты и, возможно, смерть криминальных элементов попробуют привязать ко мне. И хотя мы с Отири следов не оставили, я приказал удвоить охрану. На всякий случай.

Воины заняли боевые посты внутри здания и в хозяйственных пристройках, а оборотни рассредоточились по саду и вдоль стен. Внешне все оставалось без изменений, как было на воротах два дружинника, так и есть. И, проследив за действиями охраны, я переоделся и спустился в винный погребок. Место тихое, глухое и здесь нам с Отири никто не мешал допрашивать пленников. А начали мы с барона Себастьяна Баго.

Весь разговор описывать не стану. Важна суть и я буду краток.

Перед войной барон Себастьян Баго служил секретарем у маркиза Давида Цумкана, который являлся лидером партии мира. Влиятельный и богатый феодал, по уровню сравнимый с нашими великими герцогами, не хотел биться против империи. Как и многие ассирские аристократы и чародеи, он этнический оствер, и отстаивал позицию экономической экспансии. Его главным противником был первый министр короля талантливый простолюдин Тудин Тарагар, которого поддерживал генералитет. А Унеч Первый, седьмой король из династии Морандидов, наблюдал за противостоянием двух партий, проводил дни в праздности и соблюдал нейтралитет.

Однако продолжалось это недолго. Неожиданно и резко король изменился. Он забросил развлечения, с головой ушел в дела государства и приказал готовиться к вторжению в пределы империи. А когда Цумкан собрался выступить на заседании совета министров с заявлением, что Унеча подменили, его арестовали и казнили. После чего партия мира разгромили, в столицу ввели войска и на территории королевства появились первые храмы Неназываемому богу.

Тогда никто не знал о демонах, проникших в нас мир, а когда жрецы, аристократы и чародеи спохватились, было поздно. Монстр в облике короля, истребив неугодных и несогласных, уже развязал войну и поначалу для ассиров и их союзников, арзумцев, асилков и цегедцев, она складывалась удачно. Но чем дальше, тем труднее становилось продвигаться вглубь империи, потери росли, резервы таяли, и наметился экономический спад. В тылу в это самое время происходили чистки среди жрецов и чиновников. А затем демон под маской Унеча призвал на службу нежить, которая стала стекаться к его трону со всех сторон, и самыми страшными были вампиры. Не какие-то слабые и глупые кровососы, а древние твари, сильные и хитрые.

Про это знали не все. Только приближенные к трону люди понимали, что происходит. А народ находился в неведении и боялся. Помимо Пелены Умиротворения, нависшей над королевством, появилась еще одна, пелена животного ужаса. Никто не смел высказаться против новых королевских указов и война продолжалась.

Скажу сразу, в империи про это кое-что слышали и о многом догадывались. Но в том-то и дело, что кое-что, ибо зарубежная разведка у нас слабая. Так повелось со времен Верховного Имперского Совета, который больше интересовался положением дел внутри страны. И за это мы платили кровью.

Впрочем, возвращаюсь к барону.

Несмотря на репрессии, недовольство в королевстве все-таки зрело. Не всех оппозиционеров перебили убийцы Унеча, да и вампиры оказались не всесильны. Уцелевшие сторонники маркиза Цумкана искали выход и, в конце концов, когда после гибели Кама-Нио и Неназываемого рассеялась Пелена Умиротворения, было решено направить посольство к императору.

В группу вошли опытные разведчики, дворяне и чудом уцелевший секретарь маркиза. Всего девять человек. И они, отплыв на корабле пиратов, обогнули материк Мистир и тайно высадились во владениях великого герцога Кайяса.

Удачное начало путешествия не означает, что и дальше все будет гладко. На суше послов встретила береговая охрана Кайясов и они потеряли двоих. Потом было бегство, скитания по лесам и болотам, где утонул еще один человек. И снова судьба им улыбнулась. По крайней мере, изобразила улыбку.

Разведчики смогли вывести группу в безопасное место и раздобыть документы. С великим герцогом Кайясом, который мстил ассирам за гибель родного отца, разговаривать бесполезно, слишком он их ненавидел, и разбираться, кто "плохой", а кто "хороший", не собирался. Значит, следовало выходить на других людей, кто бы смог донести их слова и чаяния императору Марку. Таких фигур было четыре. Канцлер и граф Ройхо, а так же великие герцоги Каним и Варна. И в итоге оппозиционеры решили пробираться в столицу, дабы попасть на прием к Тайрэ Руге.

По подложным документам ассиры прошли телепорт и оказались в Грасс-Анхо. Они сняли жилье, отмылись и приоделись. После чего глава посольства маркиз Доротей направился прямиком в канцелярию двора Его Императорского Величества. Он ушел, а спустя час за ассирами пришли тайные стражники канцлера. Работали они грубо и, видимо, торопились. Поэтому разведчики заметили их еще на подходе и часть группы сбежала. Агенты канцлера взяли только двоих, а воины, прихватив барона, скрылись.

Почему люди канцлера задержали ассиров и где маркиз Доротей, разведчики и секретарь Цумкана не знали. Но факты говорили сами за себя. В столице остверов им были не рады и разведчики, обсудив несколько вариантов действий, решили покинуть Грасс-Анхо и вернуться домой. Мнения барона они при этом не спрашивали, слишком нерешительным и трусливым человеком он оказался.

Решение было принято. Однако покинуть столицу ассиры не успели, так как ночью за ними пришли вампиры. Это невозможно — решил я, но барон Баго клялся богами и всеми святыми, что это были именно кровососы. Они напали ночью, выломали дверь квартиры и набросились на людей. К счастью, у воинов имелось, чем встретить нежить, видимо, готовились к чему-то подобному. И один из разведчиков применил свиток "Истинного света".

Вампиры отступили, а люди снова бежали. Один воин погиб, а второй оставил барона на постоялом дворе возле храма Ярина Воина и исчез. Баго подумал, что его бросили, но затем разведчик вернулся и сообщил, что нашел способ, как встретиться с графом Ройхо. А затем он привел барона в подвал зеленщика, указал на мой дом и опять пропал.

Секретарь ждал его, но воин исчез и, погрузив на тележку зеленщика овощи, Баго отправился к моему особняку. А дальше история известная. Ночью за ним пришли бандиты, и мы его отбили.

На этом моменте повествования барон расчувствовался и даже пустил слезу. Ламия его слова подтвердила, он не врал, и я отправил Баго спать, а расспросы относительно предложений, которые ассиры хотели сделать остверам, оставил на утро. Тем более что до рассвета оставалось три часа.

Барона увели кеметцы и уложили спать в комнате для гостей. На охрану заступила пара волков, и за безопасность Баго можно было не переживать.

Пришла очередь второго "гостя", бойца из банды Румо Когтя по имени Миклош, и с ним пришлось повозиться. Крепкий человек оказался, полная противоположность ассиру. Однако мы умели разговаривать с подобными людьми, и вскоре он выложил все, что нас интересовало. И хотя пленник нам попался не особо грамотный и умный, кое-что он видел и слышал.

Оказалось, что Румо Коготь давно работает на наших врагов. Они ему золото и помощь агентуры, а он выполнял грязную работу. В свое время именно ассиры вывели банду Румо из-под удара, и его банда успела покинуть столицу до того, как линейная пехота и гвардейцы вошли в Черный город и начали зачистку. Целый год разбойников держали в провинции и подкармливали, а затем велели вернуться и Коготь продолжал исполнять приказы.

В общем, для разбойников без флага, чести и родины, это нормально и костяк банды, полтора десятка боевиков, не считая одноразовых исполнителей, был доволен. В кармане серебро, на столах выпивка и мясо, а в трактирах и борделях податливые бабы. О чем еще мечтать и чего хотеть? Прожигай жизнь и радуйся, только лишнего не болтай. Но с недавних пор в банде начался разлад. Сменился куратор и новый оказался человеком со странностями, появлялся только ночью, прятал свое лицо и разговаривал исключительно с главарем. Воров это насторожило, а несколько авторитетных разбойников, без объяснения причин, собрали вещи и исчезли.

У людей с криминальными наклонностями и авантюрной жилкой, чутье на опасность, словно у зверей. И один из них, прежде, чем оставить банду, подозвал Миклоша и сообщил, что куратор вампир. Работать на нежить он с корешами не подписывался, поэтому уходит и то же самое советует ему. Но Миклош не поверил, а когда разглядел куратора поближе и увидел его бледное лицо с выпирающими вперед небольшими клыками, отступать было поздно. Румо Коготь после побега подельников, ужесточил дисциплину и пообещал каждому, кто самовольно покинет банду, жуткую расправу, а потом кивнул на своего хозяина и воры главаря поняли.

Что же касательно ассирских послов, то приказ на их поиски минувшим вечером отдал лично куратор. Он нарезал поисковым группам участки, кому возле дворца крутиться, а кому рядом доходными домами на разных улицах. Потом назвал три десятка адресов, где могли прятаться беглецы, и группе, с которой пошел Миклош, достался подвал зеленщика.

После допроса, хлюпая в кровь разбитым носом, вор поник головой. Его утащили в темницу и Отири спросила:

— Что ты намерен делать, Уркварт?

Тяжко вздохнув и почесав затылок, я ответил:

— Для начала необходимо завершить допрос барона, а утром я сообщу императору о послах. А то сдается мне, что канцлер об этом умолчал.

— Почему?

— Трудно сказать. Может, он не желает окончания войны. Или намерен использовать послов самостоятельно, а когда получит конкретный результат, тогда и доложит.

— А что с вампирами?

— Это я тебя должен спрашивать, красавица. Кто из нас двоих более опытный охотник на нежить? Не я, а ты. Ламии природные охотники на кровососов. Разве я не прав?

— Ты, конечно же, прав. Но меня другое интересует. Ты веришь барону?

— Не хочу верить, но приходится. Ты ведь сказала, что он не врет.

— Да. Он уверен в своих словах. Однако есть вероятность, что это галлюцинации.

— И у Миклоша тоже?

— Пока слова все остаются словами. Фактов-то нет.

— А мы их не искали. Поэтому поступим следующим образом. Я займусь послами, а ты сообщи мадам Ириф о вампирах. Она, в свою очередь, поднимет Алая Грача и он кровососов, если твари все-таки закрепились в Грасс-Анхо, не упустит.

— Согласна. Так и поступим.

Разошлись. Она к себе, а я в кабинет. Следовало обдумать полученную информацию и хотя бы немного отдохнуть. Да не тут-то было. Лишь только я вошел в темное помещение и включил магический светильник, как услышал знакомый голос:

— Что ученик, не спится?

Я вздрогнул, обернулся на голос и увидел, как из полумрака прорисовывается фигура человека. А спустя миг обнаружил перед собой Иллира Анхо, который шагнул к столу и нагло присел в мое кресло.

— Хоть бы поздоровался, — без удивления и возмущения, пробурчал я и упал на мягкий диванчик.

— Здравствуй, Уркварт.

— И тебе здравия, Иллир. С чем ко мне?

— А ты не допускаешь, что я навестил тебя, потому что волнуюсь за вас с Отири и часто думаю, как вы без меня?

Иллир был в хорошем настроении, решил пошутить, и я улыбнулся:

— Нет. Не допускаю. Ты просто так никого не приходишь. И если появился здесь, значит от нас что-то нужно. Говори, зачем пришел, а то гадать никаких сил нет. День был сложный, да и ночь не из простых.

— Что же, ты здесь хозяин, а я гость. Твое слово — закон. Хочешь говорить по делу, твое право.

— Ага. То-то ты меня спрашиваешь, можно в дом зайти или нет.

Иллир усмехнулся и выдал:

— Мне нужен меч демона Юмы.

— Зачем?

— Драконид Барах-шиин закрепился в Васлае и узурпировал власть. Хочу туда прогуляться, пока он не окреп, но не наобум.

— Будешь шантажировать Юму?

— Разумеется. Припру эту тварь к стенке, и он расскажет мне, где и какие силы у демонов, кто их поддерживает и когда лучше всего нанести удар.

— Сам пойдешь?

— Нет. Лучших своих храмовников возьму, и ламии с паладинами помогут.

— А не рано храмовников в бой кидать? Они же неопытные совсем.

— Как группа прикрытия сработают. На убой их не кину, не переживай.

— Я знаю, учитель, ты своих подставлять не станешь. Меч отдам, мне он сейчас ни к чему. Что-то еще?

— Да. Мне нужны все республиканцы, которые у тебя служат. Сколько их?

— Вместе с теми, кто вернулся из госпиталей, около тысячи.

— Больше и не надо. Ты отдашь этих воинов?

Деваться было некуда, и я пожал плечами:

— Забирай.

Иллир замолчал. Видимо, больше ему от меня ничего не нужно, по крайней мере, сейчас, и я встал.

Клинок демона хранился в сундуке, в этой же комнате. Я достал завернутый в рогожку меч, передал Иллиру и снова присел.

Небрежно, словно игрушку, полубог осмотрел грозный клинок и положил на стол. После чего снова обратил свое внимание на меня и продолжил беседу:

— Теперь говори, что тебя гнетет. Какие возникают трудности и проблемы у советника императора?

— Проблемы те же самые, что и были, плюс постоянно добавляются новые. Канцлер хитрит и его "имперцы" ведут себя все агрессивней. Верных людей не хватает. Времени нет. Шпионы вокруг крутятся. Это заботы, так сказать, повседневные и привычные. А тут еще, говорят, вампиры из Ассира в столице объявились. Ты об этом ничего не слышал?

Иллир задумался, наморщил лоб, зачем-то поводил рукой на уровне груди и только потом ответил:

— Нет. Про это слышу впервые, от тебя.

— Ты же полубог.

— И что? Ты, например, граф, но сам своим владением управлять не можешь и обо всем, что там происходит, не знаешь. Информация насчет вампиров надежная или это слухи?

— Есть два живых свидетеля. Если хочешь, можешь с ними пообщаться.

— Не хочу. У меня, как и у тебя, времени не хватает. Я доверяю тебе и могу сказать одно — работай.

— Вот благодарю, — я слегка поклонился, — надоумил, учитель дорогой. А я-то думаю, что мне делать...

— Не паясничай, — оборвал меня Иллир.

— Хорошо. Не буду. Однако твоя помощь нам нужна.

Учитель промолчал, встал и подошел ко мне. После чего опустил ладонь на мой лоб, скопировал всю свежую информацию и отступил. Так же, молча, он взял клинок демона, открыл портал и кинул мне мысленный посыл:

"Встретимся на Данце, когда посольство ламий прибудет. А сейчас спи. Тебе это нужно".

Повинуясь его воле, сам того не желая, я провалился в сон и даже не увидел, как он меня оставил. А когда очнулся, то обнаружил, что наступил рассвет и мне пора собираться во дворец. Но перед этим следовало поговорить с бароном.

* * *

Доложить императору о ночном происшествии я смог только после полудня. Мы остались вдвоем и, внимательно выслушав меня, он ничуть не удивился. Марк Анхо присел у окна и, глядя на цветущие садовые деревья, с тоской в голосе сказал:

— Почему все так получается? Не понимаю. Неужели нельзя быть честным, справедливым и служить своему государю, родине и народу, не храня за пазухой камня. Отчего канцлер ведет себя, словно мы преследуем разные цели. По каким причинам дворяне, чье слово должно быть нерушимо, изменяют клятвам и совершают подлые поступки? Зачем чиновники воруют, не просто воруют, дабы на жизнь хватало, а буквально растаскивают все, до чего только дотягиваются загребущие руки? Или простой человек, обыватель, что на него находит, когда он бросается в пучину бессмысленного бунта? Скажи мне, Уркварт, отчего в мироустройстве нет стройности и порядка, а хаос правит бал? Это у меня доля такая или таков удел всех правителей, разгребать человеческий мусор и раз за разом пытаться построить нечто новое, более совершенное и величавое? Как получается, что ради достижения цели необходимо переступать через себя и тоже совершать неблаговидные поступки?

— Слишком много вопросов, Марк, — я начал ходить по комнате, десять шагов в одну сторону, поворот, и столько же шагов в другую. — Думаю, что слабости человеческие неистребимы. Они изначально заложены в нас природой и богами. Поэтому, сколько с ними не борись, идеального общества не построить. К этому необходимо стремиться, но, к сожалению, сие недостижимая мечта. И проблемы, с которыми ты и я сталкиваемся ежедневно, на самом деле не так важны, как нам кажется. Во все времена канцлеры, министры, чиновники, генералы и прочие служивые люди, вели свою игру в обход правителей. И всегда находились люди, которые подличали, жульничали, грабили, насиловали и убивали ради потехи. Так было, так есть и, наверняка, так будет, пока существует род людской. А значит все, что нам остается, идти по жизни своей дорогой, по мере сил, бороться со злом, пытаться что-то изменить к лучшему и выправлять ошибки, не только свои, но и наших предшественников.

— Ты прямо философ, — император усмехнулся.

— Есть немного. Иногда находит и дабы не сойти с ума от того бреда, который вокруг нас, приходится отстраняться от мира и рассматривать его со стороны. Тогда многое кажется более простым и менее существенным. А то ведь от вранья, каким меня пичкали и продолжают пичкать, свихнуться можно.

— Например?

— Примеров много, но раз уж разговор о политике, государстве и честности, можно "Имперский союз" вспомнить. Когда я вступал в эту организации, основные цели заговорщиков были благородными. Отмена рабства, освобождение императора из-под опеки великих герцогов, победа над врагами остверов и возвышение культа Ярина Воина. И вот "имперцы" у власти. А толку с этого? Что изменилось? По большому счету, ничего. Рабов в империи стало даже больше, чем было. Возле престола те же самые морды лица, которые держат рычаги управления. Война продолжается с переменным успехом. А Самур Пахарь по-прежнему главный официальный небожитель государства. Лидеров "Имперского союза", как мне кажется, это устраивает и перемены им не нужны. Они взяли свою долю власти и уже не хотят перемен.

— Так и есть, — согласился Марк и уточнил: — А "имперцы", действительно, хотели сделать Ярина Воина верховным богом империи?

— Да. Когда я был кадетом военного лицея, а затем выполнял задания "Имперского союза", рядом постоянно крутились жрецы Ярина, которые оказывали нам помощь. Думаю, у них была договоренность с канцлером, но позже пути-дорожки заговорщиков разбежались.

— А причин не знаешь?

— Нет.

— Вот еще одна тайна. Но теперь мне хотя бы понятно, почему Иллир не доверяет канцлеру.

Марк замолчал, я тоже.

Продолжая ходить по комнате, снова я задумался о том, что политика грязное дело, и почему-то мне вспомнился знаменитый роман Александра Дюма "Три мушкетера". Кажется, простая книжка, любовь, интриги, драки, погони и приключения. А если посмотреть на нее не с точки зрения Алексея Киреева, а с позиции графа Уркварта Ройхо, советника императора? В таком случае общее впечатление от романа меняется кардинально и в голове идет раскладка политических сил. На одном полюсе король, такой же символ, как и Марк Анхо. На другом королева, которая любила врага и вела тайную переписку со своими родственниками из соседнего государства, между прочим, совсем не дружественного. На третьем кардинал, который, словно Тайрэ Руге, сосредоточил в своих руках немало власти, хотел построить великую страну и занимался делами государства.

Это основные игроки, не считая герцога-иностранца, миледи, дворян, чиновников, духовенства и многочисленных гвардейцев из разных отрядов, которые вели себя как разбойники, буянили, не платили за жилье и пропой, дрались, все ломали, вступали в тайный сговор с врагами и убивали своих соотечественников, выполняющих приказы одного из основных игроков. И отсюда вопрос — что чувствовал король, который смотрел на весь этот беспредел, который творился в столице и в его дворце? Вряд ли ему было легче, чем нашему императору. Впрочем, а кому легко? Некоторых властителей на моей прошлой родине вообще на плаху отправили или в подвале вместе с семьей расстреляли. А что происходило в магическом мире, вспоминать не хочется. Жуть. Открываешь учебник истории, а там потоки крови и огромные горы грязи. Что ни правитель, либо тиран, либо жертва. Золотая середина редкость. Поэтому мы с Марком, выгрызая себе место под солнцем, на роли великого императора и его не менее великого советника пока не тянем.

Впрочем, как я уже неоднократно отмечал, многое зависит от того, что напишут про нас летописцы, а они напишут именно то, что нам нужно. И в итоге наши потомки будут уверены, что мы были по-настоящему благородными и святыми людьми. Убивали только монстров и очень злых людей, любили исключительно жен, никого ради наживы не трогали, всегда крепко держали слово и никогда не ходили в туалет. Вся жизнь прошла ровно и мы никогда ни в чем не сомневались...

— Ладно, — император прервал мои размышления, — давай думать дальше. Что ассиры думали предложить?

— Для начала они хотели установить контакт с императором. Именно для этого ассиры послали первое посольство. А затем они планировали уничтожить короля-демона и перехватить власть. План долгосрочный, на несколько лет.

— Иллир про это знает?

— Да.

— И он появится на Данце, когда начнутся переговоры с северянами?

— Так он сказал.

— Будем надеяться, он знает, что делать. А нам с тобой, как поступить? Твои предложения, советник.

— Раз канцлер про послов молчит, то и мы про это не скажем. Не знаю, что задумал граф Руге, а мы должны послать в Ассир своих людей.

— Кого? У тебя есть такие люди?

— Пока нет.

— Вот видишь, — Марк поморщился. — Ты сильный граф, а я император всех остверов. Две серьезные фигуры, а в соседнее королевство нам послать некого.

— Люди будут. Я вызвал отставных гвардейцев из твоего списка.

— Кстати, по списку. Ты обещал доклад.

— Он еще не готов.

— А с вампирами что?

— Начинаем работать. Хочу привлечь к делу жрецов Сигманта Теневика и жриц Улле Ракойны. Лично я не берусь утверждать, что в столице ковен кровососов, но все может быть.

— А где оборотни, которые должны меня охранять?

— Отряд готовится. Старейшины кланов получили мой приказ, но медлят.

— Почему?

— Они хотят послать лучших из лучших. Думаю, старейшины представят воинов-оборотней, когда мы окажемся на Данце.

— Что же, Уркварт, работай. От меня что-то нужно?

— Мне не хватает времени. Хотелось бы перейти на свободный график посещения дворца.

— Ты прав. Находясь при мне постоянно, ты скован. Поэтому дозволяю тебе появляться во дворце, когда удобно. Но с завтрашнего дня, а сегодня побудь рядом. Скоро большой совет и мне нужно, чтобы ты посмотрел, как вершатся государственные дела.

Дальше день пошел по расписанию. Император отправился на встречу с самыми главными людьми империи, и я был с ним.

На очередном заседании большого совета, который ранее назывался Верховным Имперским Советом, присутствовали те же люди, что и раньше. Император, три великих герцога, Ферро Каним, Ульрик Варна и Туир Кайяс, канцлер Тайрэ Руге, архимаг Вихт Дассар, патриарх Миш Ловитра и глава ТПП Вар Виглиц. Все они имели право голоса, а я нет. Моя функция наблюдательная и не более того. Поэтому я скромно стоял возле трона, слушал сильных мира сего, наблюдал и анализировал.

Как обычно, речь шла о проблемах. Обсуждали недостаток продовольствия и снаряжения на армейских складах, внеочередной воинский набор и новые должностные назначения. А потом речь пошла о самом главном на сегодняшний день, о деньгах. Где взять средства для армии, флота, стражников, чиновников, магов, пограничных протекторов, строителей и пенсии? Денег нет. В казне, хоть шаром покати. До середины следующего месяца необходимо дополнительно получить восемь миллионов иллиров, но налоги не поступают, а провинции разорены. И дошло до того, что сам Ферро Каним начал жаловаться на отсутствие средств.

Конечно, никто из присутствующих ему не поверил. Все знали, сколько трофеев захватила армия Канимов при наступлении на республиканцев, и какие богатые рудники клан великого герцога захватил после падения дома Ратина. Но верить одно, а доказать совершенно другое, тем более что уличать Ферро Канима во лжи никто не собирался. Все члены большого совета были хорошими актерами, каждый играл свою роль и вот именно про это говорил Марк. Лицемерие, обман и показной патриотизм среди членов совета просто зашкаливали. При этом они воспринимали это нормально. И что хуже всего, император не мог ничего исправить, даже при поддержке канцлера и его "имперцев". Чтобы диктовать свою волю нужна настоящая сила, а ее не было.

Короче, совет закончился, а главный вопрос так и не решили. Великие герцоги, канцлер, архимаг и представитель имперского олигархата в один голос, словно сговорившись, сказали, что денег у них нет и где их достать они не знают. Хотя, я не прав. Был один человек, который не жаловался и ничего не просил, великий герцог Ульрик Варна. Но он всегда такой, говорит очень редко и живет по принципу — не верь, не бойся, не проси. Ему плевать на государственные дела, он к ним равнодушен, и Варна оживал только на войне. Но в целом, помалкивая, он одобрял действия других членов совета, и рассчитывать на него нельзя. Разве только в бою.

Зал опустел и Марк, склонив голову набок, спросил:

— Теперь ты понимаешь меня, Уркварт?

— Понимаю, — отозвался я.

— И что можешь подсказать?

— По наполнению казны?

— Да.

— Нужно продолжать грабеж неверных купцов и дворян. Но не отдавать имущество и земли Канимам, а самим их продавать. Кроме того, у меня есть идея создать акционерное общество по сбору средств на грандиозную идею. Например, вбросить в общество сведения о богатейших золотых копях на севере, изумрудных горах на тропических южных островах или источнике вечной молодости в эльфийских лесах. После чего можно провести информационную кампанию и раскрутить идею. А затем вбросить ее в общество, собрать деньги на реализацию и исчезнуть. Конечно, это афера и обман, при которой пострадают не только богачи, но и бедняки. Однако честным способом денег на спасение государства мы не добудем. Невозможно это, не обладая всей полнотой власти в государстве. Да и потом, когда появится золото, снова вылезает вопрос контроля. Как проверить, куда ушли деньги? Поэтому наши действия носят временный характер. Нам нужно латать дыры, и мы будем это делать до тех пор, пока ты не стал настоящим самовластным государем.

— Для реализации твоего плана нужны верные исполнители, которые этим займутся, а самим придется держаться в стороне. Снова извечная проблема, нехватка людей и времени, а деньги нужны сейчас.

— Давай обратимся к Иллиру и другим нашим союзникам, ламиям и культу Улле Ракойны. Пусть помогают.

— Не привык я просить.

— А надо. Тем более что мы не собираемся садиться им на шею и становиться иждивенцами. Мера временная. Нам бы пару-тройку месяцев продержаться, а потом станет легче.

— Думаешь?

— Уверен.

— Мне нужно поразмыслить над этим. А ты можешь быть свободен.

Поклонившись Марку, я покинул дворец и обнаружил, что за воротами меня поджидают.

Возле коляски, переговариваясь с дружинниками, при полном параде, в черных камзолах и верными ирутами на боку, стояли Виран Альера и Нунц Эхарт. Два барона, мои верные друзья и вассалы, прибыли на зов и теперь должно стать немного легче.

Глава 7.

Империя Оствер. Исания. 30.05.1407.

Маркиз Люк Чентерья, полный, но не толстый брюнет, посмотрел на бутылку красного вина и поставил на стол тяжелый кубок. Он хотел напиться вдрызг и забыться. Однако вместо этого маркиз схватил бутылку и швырнул ее в стену.

Звон разлетевшегося стекла всколыхнул тишину, а красная жидкость расплескалась по серому камню и потекла вниз.

— Проклятье! — маркиз сплюнул на пол, чего ранее себе никогда не позволял.

Бесшумно открылась дверь, и появился секретарь, старый верный Арчи:

— Что с вами, мой господин?

— Пшел вон! — закричал маркиз и метнул в секретаря кубок.

Дверь закрылась и золотой кубок, столкнувшись с деревом, отлетел и покатился по полу. А Чентерья, подумав, что Арчи ни в чем не виноват, махнул рукой и снова присел.

Маркиз задумался, и его мысли закрутились вокруг той беды, которая к нему пришла.

Древний род Чентерья являлся наследниками королевской династии Чент-Рок, которая в незапамятные времена правила Исанией. Но, несмотря на древность рода, потомки прежних королей всегда были преданы империи и считали себя остверами. Да и как иначе, если исанийской крови у маркиза было не больше двадцатой доли. Поэтому сепаратистов в этой семье не водилось.

Как и большинство имперских дворян, Чентерья служили в армии, были чиновниками, придворными, магами, жрецами и занимали ответственные посты. Но самой главной страстью, которая приносила семье доход, являлось разведение лошадей. Именно в поместьях Чентерья вывели знаменитых исанийских полукровок, выносливых, быстрых и неприхотливых скакунов для легкой кавалерии, трагадов-тяжеловозов для рыцарей и беговых локайе для скачек. Продажа лошадей дело прибыльное, и на привольных пастбищах семьи Чентерья паслись косяки кобылиц, владения маркизов постоянно расширялись, а их казна никогда не была пустой.

Бедность не для нас — сказал один из первых маркизов, и Люк Чентерья, двадцать девятый глава семьи, никогда и ни в чем не испытывал нужды. Он мог тратить столько, сколько считал нужным, но не шиковал, ибо его так воспитали. Он мог построить огромный замок, но ему хватало старого, которой воздвиг еще прапрадед. Он мог получить придворную должность, но не считал, что это необходимо. Он мог собрать большую армию наемников и отправиться на войну, за славой и добычей, но не любил кровопролития. Нет. Как и все Чентерья, он был домоседом и всю свою жизнь, не считая редких выездов в столицу, посвятил лошадям. И пусть кто-то считал род Чентерья странным, они жили так, как хотели. Никогда и ни с кем не конфликтовали, не имели кровных врагов, продавали лошадей всем, кто был готов заплатить, и считались самым богатым семейством провинции Исании.

Однако пришла беда. Канцлер Тайрэ Руге и великий герцог Ферро Каним положили глаз на владения Чентерья. После чего Люку выдвинули ультиматум. Либо он выплачивает отступные в размере миллиона иллиров и отдает часть своих знаменитых конных заводов семье Канимов. Либо его обвиняют в неуплате налогов и объявляют предателем империи. Такие условия выдвинул главе семейства посланец канцлера Сим Ойса.

На размышления дали пять дней. Сумма отступных для Чентерья была не слишком велика, и маркиз мог заплатить. Но конные заводы... Это было слишком... Никогда и никому, даже в самые трудные времена, потомки исанийских королей не отдавали свои пастбища и табуны производителей. И Чентерья решил сопротивляться.

В надежде найти управу на канцлера и великого герцога, Люк отправился в столицу, искать правду, и вскоре вернулся. Никто не желал брать его под защиту, какие бы деньги маркиз ни предлагал. А затем ему настоятельно посоветовали уступить графу Руге и Ферро Каниму, слишком они сильны.

С тех пор Люк Чентерья запил. Каждый день он прикладывался к бутылке и к вечеру был мертвецки пьян. А близкие люди смотрели на него и не понимали, что происходит. Ну, а маркиз хранил тайну и ждал посланников канцлера. Но они все не появлялись, хотя срок ультиматума уже истек, и от этого Чентерья становилось страшно. А что если граф Руге решил поиграть с ним? Что если всемогущий канцлер и грозный великий герцог узнали о его попытке их остановить? Что тогда и чего ждать? Ведь они, в отличие от Чентерья, обладали реальной силой. Значит, могут послать в Исанию карателей и убийц? А вдруг враги уже рядом? Как быть и куда бежать?

Маркиз сам себя пугал, накручивал, и от этого ему становилось еще хуже. Страх сковал главу семьи, и новый день он планировал снова начать с выпивки, чтобы хоть немного снять нервное напряжение. Но вино уже опротивело и не лезло в горло, а недобрые предчувствия продолжали сжимать сердце, и он боялся каждого нового дня.

— Господин маркиз, — снова появился Арчи.

— Что!? — Чентерья резко обернулся и ожег секретаря гневным взглядом. — Я же сказал, что меня ни для кого нет!

— К вам гость... — Арчи поморщился и добавил: — Из столицы.

— От кого он? Как выглядит?

— По виду отставной офицер, представился бароном Эхартом.

— Он от канцлера?

— Эхарт про него не упоминал, но настроен серьезно.

— С чего ты так решил?

— Ведет себя чересчур напористо и держится уверенно, словно не он к нам в гости пожаловал, а мы к нему.

"Значит, все-таки посланец канцлера", — подумал маркиз и сказал:

— Впускай гостя.

Барон Эхарт появился через минуту. Среднего роста широкоплечий воин, не старше двадцати пяти лет, подтянутый и пластичный. Наверняка, отличный фехтовальщик. На широком армейском ремне ирут и кинжал. Черный камзол и бриджи. Сапоги в серой пыли. Взгляд уверенный. На голове широкополая шляпа с эмблемой в виде красного солнца и руны Справедливость.

"Точно, человек графа Руге,— решил маркиз, закончив рассматривать посетителя. — И что делать? Отдать вымогателям, что они просят, или сопротивляться? Придется уступить, а иначе всем плохо будет".

— Чем обязан? — Чентерья поднялся.

— Позвольте представиться, господин маркиз, — гость щелкнул каблуками и резко, по-военному, кивнул: — Барон Нунц Эхарт, вассал графа Уркварта Ройхо.

— Так вы не от канцлера? — удивился маркиз.

— Нет. А даже наоборот.

— В смысле?

— Мой сюзерен, граф Ройхо, если вы не знаете, с недавних пор назначен советником Его Императорского Величества.

— Вот как? И что из этого?

— Его Величество император Марк Четвертый Анхо узнал о бесчинствах, которые вершит канцлер, прикрываясь своей должностью и доверием государя. И граф Ройхо ведет расследование этих деяний.

— Фух! — маркиз побледнел и упал на стул.

— Что с вами, маркиз? Вам плохо!?

Эхарт бросился к Чентерья, но тот махнул рукой:

— Это нервное. Сейчас пройдет. Мне показалось, что вы принесли плохие новости, а тут радость. Я знал, что император получит мои письма и не оставит род Чентерья в беде. Слава пресветлым богам!

— Слава богам! — барон поддержал маркиза, поправил ножны с мечом, скинул шляпу, расположился напротив хозяина и продолжил разговор: — Как вы понимаете, маркиз, мы хотим вам помочь. Защиту гарантируем. Но вы должны оказать нам содействие.

— Что от меня потребуется? Деньги, мои лошади, связи нашей семьи? Я помогу, только скажите, чем, и оградите меня от канцлера.

Барон улыбнулся:

— Мы не вымогатели. Посчитаете нужным помочь, не откажемся, и любые пожертвования пойдут императору. Но это потом. А сейчас все просто. Расскажите, кто к вам приезжал, что от вас требовали канцлер и великий герцог, к кому вы обращались за помощью и через кого передавали послания для императора.

— Да. Я все расскажу. Мне скрывать нечего.

* * *

Империя Оствер. Эвергард. 30.05.1407.

По кварталу Найра, что в славном своими доблестными рыцарями и прекрасными дамами городе Эвергард, шел молодой дворянин. Плечистый высокий блондин в потертом сером полукафтане, при остром клинке, который висел на боку, и тощем кошельке. Звали его шевалье Хаген Тракайер и, несмотря на тяжелые хмурые тучи, нависшие над всей имперской провинцией Эверцн, наблюдая за уличной суетой родного города, он улыбался. Хотя иногда его улыбка казалась гримасой, а лицо аристократа уже успели избороздить глубокие морщины.

Он рано остался без родителей, сгоревших в охватившем родовое поместье пожаре. Не имел высоких покровителей при дворе и не мог рассчитывать на богатых родственников. Поэтому детство у него было трудным и случалось, что Хаген, которого воспитывала тетка, многодетная вдова мелкого чиновника, радовался куску пресной лепешки и головке репчатого лука. Что поделать, не всем же быть богачами? И Хаген не унывал. Будущий гвардеец верил, что его жизнь обязательно переменится к лучшему, и готовился к поступлению в военный лицей.

В свой срок, худой патлатый парень в штопаной рубахе пришел к воротам "Скройдена" и предъявил документы, что он шевалье Тракайер. И хотя сначала его приняли за самозванца, укравшего паспорт дворянина, после магической проверки личность молодого человека благородной крови подтвердили.

Хагена пропустили на территорию военного лицея, а когда спустя три года он его покинул, юношу было не узнать. Вместо гадкого утенка мир увидел гордого орла, достойного потомка рода Тракайер, сильного и умелого воина, которого сразу же определили в Синюю свиту императора.

В один миг в жизни шевалье все переменилось. Не было ничего, и вдруг на него просыпался золотой дождь. Шикарная униформа элитного гвардейца, крупные денежные премии за дуэли с врагами "Имперского союза", любовь прекрасных женщин и вечера в лучших салонах столицы. Все это у Хагена было. Целый год он служил при дворе, а затем участвовал в битве за равнину Верна-Юль. Как и все гвардейцы, проявил исключительное мужество и отвагу, был награжден и досрочно получил звание лейтенанта.

После таких успехов о будущем можно было не думать. Все будет отлично — каждый, кто пережил кровавую фронтовую мясорубку, хотел в это верить. И на одном из балов шевалье Тракайер познакомился с девушкой, дочерью известного купца Киэпа Дияра, прекрасной Мирандой.

Когда взгляды молодых людей встретились, гвардеец и блистательная красавица замерли.

"Это судьба", — подумал Хаген, а затем подошел к девушке, представился и пригласил ее на танец.

Спустя несколько дней Тракайер попросил у Дияра руку его единственной дочери. И старый прохвост, промышлявший посредничеством между похитителями людей и родственниками похищенных, покосился на дочь, которая бросилась навстречу лейтенанту, и согласился. Он не смог отказать любимому ребенку, а Хагена, что немаловажно, не интересовали его богатства.

Свадьбу сыграли красивую и шикарную. Молодые были счастливы и любили друг друга. Все складывалось настолько удачно, что порой Хаген не верил в то, что это происходит с ним. Вместе с женой он молился богам и просил их только об одном — никогда не разлучать их и поскорее подарить детей.

Вот только мечтам и чаяниям Хагена и Миранды не суждено было сбыться. Счастье оказалось мимолетным и произошло то, чего нельзя было предугадать. В один самый обычный и ничем не примечательный день в доме купца Дияра произошел пожар. Огонь моментально охватил здание и жена Тракайера, милая, нежная и прекрасная Миранда, сгорела.

Второй раз пламя унесло самое дорогое, что было у шевалье, и он не мог в это поверить. Несколько дней вместе с тестем, надеясь на чудо, он разгребал пепелище. Но от любимой женщины не осталось ничего, кроме горстки обгорелых костей. Прожорливый огонь сожрал все, что когда-то было Мирандой, и Хаген едва не сошел с ума. Он выл и стонал, плакал и проклинал небеса, голыми руками хватался за не остывшие угли, и горе Трнакайера не имело границ.

Наверное, если бы не целители, опоившие его зельями, от горя у шевалье разорвалось бы сердце. Однако Хагена спасли, и когда он пришел в себя, гвардеец долго тосковал, а потом решил умереть. Как подобает мужчине, в бою, дабы клинок испил вражеской крови.

Покинув гвардию, Тракайер отправился на Южный фронт в армию генерала Карса Ковеля. Там он принял линейную роту в 3-м пехотном полку и стал искать смерти. Но старуха с косой, словно издеваясь над ним, не хотела его забирать. Из любой битвы смеющийся в лицо врагам бешенный лейтенант выходил без единой царапины. Подобно первым остверам, которые пришли в Центральную Эрангу откуда-то с севера, он бросался на мечи, копья, секиры, и ничего не боялся. Прорубая путь боевым товарищам, Хаген не знал жалости и не давал пощады врагам. И, как это ни странно, реки пролитой им крови, вернули его к жизни. Снова на губах лейтенанта иногда появлялась улыбка, робкая, вскользь, и он задумался о том, правильно ли живет и как к его поведению отнеслась бы Миранда.

"Нет. Она не хотела бы моей гибели", — однажды подумал Тракайер, и его боевое исступление пошло на спад.

Минуло полгода, как умерла жена, и лейтенант стал самим собой, по крайней мере, внешне. Время лечит — так говорят. И, видимо, это правда. Тракайер пережил свое горе, перегорел в нем и переродился. От прежнего Хагена, весельчака и любимца женщин, мало что осталось, а новый воспринимал жизнь совершенно иначе. Никаких долгосрочных планов, надежд и мечтаний. Он жил одним днем, не копил денег и думал только о войне, конец которой, убивая врагов, Тракайер должен был приблизить. Вот такая простая жизненная позиция человека с непростой судьбой.

Тем временем война продолжалась, и по ходатайству командира полка Хаген должен был получить звание капитана. Ему это было безразлично, но он не возражал. Главное, что он находился при деле, а мысли о самоубийстве посещали его все реже. И тут в жизни шевалье вновь произошел крутой поворот. Старый мошенник Дияр умер и в обход многочисленных родственников оставил свои богатства: казну, лавки, склады, торговые баржи и контору; любимому зятю. Почему и отчего? Наверное, в память о дочери и том времени, когда Хаген находился рядом. А через три дня Тракайера навестили посланцы канцлера...

— Хаген! — рядом с шевалье остановилась карета и он, готовясь отразить неожиданную атаку, обернулся.

Из кареты вышел Виран Альера, которого Хаген знал по службе в гвардии. Однако Тракайер никому не доверял. Поэтому приветствовать бывшего сослуживца, не торопился и был настороже.

— Расслабься, Хаген, это же я, твой боевой товарищ, — Альера приподнял руки, улыбнулся и добавил: — Я тебя искал и нашел.

— Зачем?

— Меня послал император. Ты ему нужен.

— Что-то мне не верится, — Тракайер покачал головой. — Где император, а где я...

— И, тем не менее, это так. Клянусь честью.

— Допустим, ты говоришь правду...

— Ты сомневаешься в моих словах!?

— Сейчас я никому не верю. Даже братьям-гвардейцам.

— Я знаю о твоих проблемах. Садись в карету, поговорим, и я все объясню.

Оглянувшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, Хаген подумал, что если бы его хотели убить, то уже прикончили, и принял приглашение Альеры.

Карета тронулась, и Тракайер сразу же перешел к делу:

— Итак, тебя послал император?

— Да.

— Он лично отдал тебе приказ?

— Я подчиняюсь его советнику Уркварту Ройхо.

— Тому самому, который Ваирский?

— Точно так.

— И зачем я государю?

— С тобой я могу говорить откровенно. Марку Анхо нужны верные бойцы, которые не подчиняются графу Руге. А у тебя из-за канцлера неприятности. Верно?

— Так и есть.

— Что его люди от тебя хотели?

— Денег. Приехали, гниды штабные, на позиции, и давай рассказывать, каким плохим человеком был покойный Дияр. А потом потребовали, чтобы я переписал все его имущество и вклады на канцлера.

— И что ты?

— А ничего. Если бы со мной разговаривал человек, которому я доверяю, и объяснил спокойно, для чего канцлеру золото, наверное, отдал бы нечаянное наследство. Мне деньги вроде бы ни к чему. Но когда от меня что-то требуют и делает это не боевой офицер, а тыловая крыса, я начинаю возражать.

— Да уж, я знаю, как ты это делаешь.

— Вот и они теперь знают.

— Ты посланцев канцлера, случаем, не покалечил?

— Нет. Одному нос сломал, а второго вырубил. Потом обоих выбросил из палатки.

— И что дальше?

— Меня вышвырнули из полка, командир не смог прикрыть, и намекнули, чтобы я ходил и оглядывался. Мол, конец мне, в любом случае.

— Так-так, а в Эвергард тебя как занесло?

— Я родом отсюда. Думал навестить тетку и родственников, помочь финансами и предупредить об опасности. Мало ли, угрозы от людей канцлера не шутка. Они обид не прощают.

— Ничего. Теперь твою спину прикроют. Доберемся до столицы, и там Уркварт объяснит, что нужно делать. Разумеется, если ты с нами и готов послужить императору.

Хаген пожал плечами:

— Честно говоря, мне все равно. Лишь бы компания хорошая была, и государь подтвердил полномочия Ройхо.

— Значит, мчимся в столицу?

— Сначала к моим родственникам. Время есть?

— Пара часов. Говори, куда ехать.

* * *

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 30.05.1407.

Купец Адольфо Мадирэ посмотрел на гостя, который появился в его доме неожиданно, расшвырял слуг, силой прорвался в личные покои хозяина и расставил по всему особняку вооруженных бойцов. Он был спокоен, а вот купец наоборот, находился в ярости. И, не выдержав нервного напряжения, Мадирэ ударил по столу кулаком и закричал:

— Проклятые вымогатели! У меня больше ничего нет! Слышите!? Я почти нищий!

Незваный гость, имперский граф Уркварт Ройхо, как доложили купцу информаторы, фаворит государя, усмехнулся и небрежно взмахнул рукой:

— Успокойтесь, господин Мадирэ. Я не требую от вас денег.

— А ради чего вы здесь!? — пухлое лицо купца покрылось красными пятнами, и по нему заструился едкий пот. — Вы вламываетесь в мой дом! Бьете моих слуг, а теперь спрашиваете, сколько золота потребовал с меня канцлер! Разве вы не в одной команде!?

— Нет, — граф покачал головой.

— Я вам не верю! — рукавом дорогой шелковой рубашки Мадирэ обтер лицо, на миг замер, а затем всплеснул руками: — Мне все понятно! Как же я сразу не догадался, старый болван! Вы хотите разорить меня окончательно! Мошенники! А я ведь поверил, что больше ко мне не придут!

Неизвестно, сколько бы еще кричал купец, но Ройхо его успокоил. По-своему. Как умел.

Граф приблизился к Мадирэ, левой рукой схватил его за рубашку, а правой отвесил ему сильную хлесткую пощечину.

Мадирэ, которого не били уже лет сорок, громко клацнул зубами, закрыл рот и отшатнулся. При этом Ройхо его отпустил, и он упал на толстый ковер с длинным ворсом. В голове Мадирэ стоял звон, а из носа пошла кровь и он зажал его пухлыми пальцами.

— Поднимите голову, и не дергайтесь, — посоветовал Ройхо. — Тогда кровотечение остановится.

Купец запрокинул голову и его рот наполнился кровью. Однако через пару минут кровотечение остановилось, и граф спросил его:

— Успокоились, господин Мадирэ?

— Да, — ответил купец.

— Тогда продолжаем разговор. Без диких криков, лишнего шума и громогласных обвинений. Договорились?

— Договорились.

— Хорошо. А начнется беседа двух цивилизованных людей с того, что я услышу рассказ о том, кто к вам приходил от имени канцлера и сколько монет вы им отвалили.

Словно хозяин, граф присел в кресло. Купец последовал его примеру. Кряхтя, он разместился напротив, помолчал и, осознав, что на помощь слуг и охранников рассчитывать бесполезно, заговорил:

— Канцлер прислал двоих. Первый — Сим Ойса, очень опасный человек, наверное, из тайных стражников. Второй — полковник Дарагаш из гвардии. Они вручили мне верительную грамоту от графа Руге, а затем сразу перешли к делу. В моей биографии темных пятен хватает, признаю это. И компромата на меня накопилось много: незаконная торговля людьми, контакты с пиратами и контрабандистами, транспортировка наркотиков на судах моей торговой компании и не безвозмездная помощь людям, которые на данный момент причислены к врагам империи. Этого достаточно, чтобы отправить меня на плаху. И на каждый эпизод у людей канцлера был подготовлен соответствующий документ. Однако они пришли не за тем, чтобы покарать меня. Нет. Им нужны были мои деньги, как они сказали — для спасения государства...

Мадирэ тяжко вздохнул, опустил голову и задумался, но Ройхо его поторопил:

— Что дальше? Какие условия они вам выдвинули?

— Все просто. Компромат уничтожается и я снова чист. Однако за это я должен был выложить полтора миллиона иллиров.

— Сумма крупная.

— Более чем. Даже для меня. Но я был напуган. Эти сволочи смогли это сделать...

— И вы, насколько я понимаю, отдали им золото?

— Да. Они назначили срок десять дней, но я смог расплатиться раньше.

— Странно. Обычно у купцов вся наличность в деле. А у вас, Адольфо, оказалось полтора миллиона. Откуда деньги?

— Я же говорю — мне было страшно. Хотелось поскорее решить проблему, невзирая на потери, и я заложил большую часть своих товаров, лавки и склады. Поэтому расплатился через два дня.

— Кому заложили имущество?

— Банку Канимов.

— Под какой процент, и на какой срок?

— На один год. Под двадцать пять процентов годовых. Учитывая, что империя воюет, а многие провинции объяты волнениями и мятежами, условия хорошие.

— А как на банк Канимов вышли?

— Глава столичного филиала господин Эшберт, с которым у нас давние деловые отношения, мой партнер по картам.

— Откуда Эшберт узнал о ваших проблемах?

— Я сам рассказал. И он сразу предложил помощь.

— Золото получили наличными?

— Нет. Мне выписали чек.

— И люди канцлера его приняли?

— С радостью, не задавая лишних вопросов.

— И вас это не смутило?

— В тот момент нет.

— Грамота от канцлера сохранилась?

— Мне дали с ней ознакомиться, а потом забрали.

— Гарантии уничтожения компромата были?

— Все документы у меня... И только потом я подумал, что они ничего не стоят... Наверняка, есть дубликаты...

— Вы же опытный человек, Мадирэ, — Ройхо усмехнулся. — И так опростоволосились?

— Страх делает из людей животных, которые действуют на инстинктах.

— Объяснение хорошее. А кто забирал чек?

— Сим Ойса и Дарагаш.

— Давно это произошло?

— Три седьмицы назад.

Ройхо замолчал, потер ладони и, резко поднявшись, подошел к окну. Он смотрел на улицу, а руки закинул за спину. И Мадирэ хотелось спросить его — к чему эти расспросы. Однако он не решился. Купец ждал дальнейшего развития событий и надеялся, что больше его не ударят.

Спустя несколько минут Ройхо нарушил тишину:

— У меня для вас две новости, Адольфо. Как водится, одна плохая, а вторая хорошая. С какой начать?

— Давайте с плохой.

— Вы стали жертвой обмана. Отлично спланированного мошенничества под прикрытием канцлера. Еще бы немного, день-два, и от вас отстали бы. По крайней мере, на время. Но вы испугались, доверились Эшберту, который, наверняка, находился в сговоре с вымогателями, и сами, без физического давления, заложили свое имущество.

— Но канцлер...

— А что канцлер? Вы с ним лично разговаривали? Нет. А деньги, полтора миллиона иллиров, в государственную казну не поступили. Крайних в махинации двое, Сим Ойса и Дарагаш. И если вы захотите вернуть свои иллиры, вам предстоит долгая судебная тяжба. Ваше слово против их слов. А они упрутся и скажут, что вы лжете. Свидетелей-то нет, и расписок никаких они вам не давали.

— А как же компромат?

— А вы решитесь предоставить его для рассмотрения в суде?

— Нет.

— Вот видите. Как на дело ни посмотри, а вы, такой хитрый и опытный мошенник, сами стали жертвой. Надеюсь, сейчас вы это понимаете?

— Вполне, — купец кивнул и спросил: — А что насчет хорошей новости?

— Вам предоставляется уникальная возможность все исправить и вернуть свои деньги.

— Каким образом?

— Я задумал аферу и мне нужен сообщник. Такой как вы. Известный в деловых кругах человек с репутацией удачливого авантюриста.

— Ройхо, вы человек императора. И мне не верится, что я слышу от вас слово — афера. Вы правы, у меня есть определенная репутация и вес в деловых кругах. Но и у вас она имеется. Репутация человека чести, жесткого, волевого и фанатично преданного императору. Простите, но при таких раскладах иметь с вами дело просто-напросто опасно.

— И, тем не менее, придется.

— Это угроза?

— Да. У меня тоже есть на вас компромат. И если вы откажетесь от сотрудничества, я пущу его в ход и уничтожу вас окончательно.

— Как?

— Очень просто. Именем императора отберу все, что у вас осталось, и превращу Адольфо Мадирэ в пыль. Вы мне верите?

Снова лицо купца покрылось потом и он, смахнув его, ответил:

— Верю.

— А раз так, не сомневайтесь и не ищите лазеек. Примите мое предложение, и я клянусь, что вы не пострадаете и вернете потерянное золото.

— Что именно мне предстоит делать?

— Об этом поговорим позже, когда настанет срок.

— А если я предам вас?

— Не получится. Мне хорошо известно, на что вы способны, Мадирэ, и я приму меры предосторожности. Прежде, чем мы начнем работать, вы дадите клятву на крови, а затем рядом с вами всегда будет мой человек. Но это потом. А сейчас мне нужен ответ — вы со мной или против меня?

Купец думал недолго. Афера, так афера, лишь бы не кинули и не убили. А Ройхо такой человек, что слово чести для него не пустой звук. И Адольфо Мадирэ принял правильное решение:

— Я с вами, граф.

— Отлично. Из столицы не отлучайтесь, глупостей не делайте. Увидимся через семь-восемь дней. От меня прибудет гонец и предъявит письмо с печатью Ройхо. После чего поступайте, что он вам скажет.

— Я вас услышал, господин граф.

— В таком случае, всего хорошего и до встречи. О нашем разговоре, конечно же, никому ни слова. Если появятся люди канцлера, я узнаю об этом и обеспечу вам прикрытие. Однако вряд ли они снова вас потревожат, ибо это ни к чему, деньги-то вы им отдали.

Быстрым шагом граф покинул комнату, и купец услышал команду, которую он отдал своим воинам:

— Амат, Нерех! Снимаемся!

В коридорах загремели солдатские ботинки и сапоги, но вскоре все стихло и Мадирэ, приблизившись к окну, смог увидеть отъезд графской кавалькады.

Окруженная всадниками черная карета стронулась с места и вскоре скрылась за поворотом. А Мадирэ продолжал стоять, размышлял о превратностях судьба, проклинал свой страх и думал о том, что еще не поздно все бросить и сбежать заграницу. Да только, что его там ожидало? Ничего хорошего. И, прогнав тоску, купец присел за рабочий стол и постарался вернуться к делам своей торговой компании.

Однако как он ни старался сосредоточиться, у него не получалось. Раз за разом, мыслями он возвращался к предложению Ройхо и пытался понять, какую же аферу задумал этот аристократ. День был испорчен окончательно и, в конце концов, забросив дела, Адольфо Мадирэ отправился туда, где его всегда ждали, в личный гарем.

Глава 8.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 30.05.1407.

Карета покачивалась на мягких рессорах, и я дремал. В сон не проваливался, а находился на тонкой грани между забытьем и реальностью. Дурных предчувствий не было, на душе спокойно и мысли текли плавно, без напряга и торопливости. Самое время подвести промежуточные итоги по списку, который вручил мне император, а он, в свою очередь получил его от канцлера.

Итак, сбор предварительной информации прошел успешно. Агенты Керна определили местонахождение всех фигурантов, и на каждого было составлено краткое досье. Все как обычно: возраст, происхождение, состав семьи, привычки, материальное положение, наличие слабостей и пороков. После чего мы занялись ими вплотную. Виран Альера, Нунц Эхарт и, конечно же, моя персона. Причем наиболее сложные случаи я оставил себе.

С неконфликтными людьми и собратьями-гвардейцами договориться достаточно просто. Обывателям, пусть даже богатым и влиятельным, нужны гарантии безопасности, а воины мечтают вернуться на службу, ибо это у нас в крови. А вот с мутными дельцами, вроде купца Адольфо Мадирэ, дом которого я только что оставил, необходимо общаться крайне осторожно, и к каждому нужен свой, особый, подход. Кого-то приходится запугивать и шантажировать, кого-то уговаривать, а с некоторыми, после грубого удара по наглой толстой морде, можно поговорить по душам.

В общем, мы справились, и на исходе третьего дня я могу сказать, что работа близка к завершению. Остался только маркиз Эней Райнер, которого я хочу навестить до наступления темноты, и шабаш. Завтра император получит список обратно, а в моем распоряжении, помимо Вирана и Нунца, окажется еще семь отставных гвардейцев. Было бы девять, если бы появились Дин Осколье и Атли Рокай, но их нет. Два черносвитника несколько дней назад покинули родовое поместье семьи Рокаев и, словно в воду канули. Захотят, проявятся, хотя я ждал их раньше, а пока следовало решить, что я доложу императору. Хотя чего решать? Доложу правду, а она выглядит не очень красиво.

Канцлер вступил в сговор с великим герцогом Канимом и, пользуясь служебным положением, вымогал у имперских купцов, аристократов и промышленников деньги. Продолжалось это не меньше года. И за такой немалый срок из богатейших людей государства выкачали золота на сумму от ста двадцати до ста пятидесяти миллионов иллиров, не считая отобранных земель и товаров. При этом в казну поступила только половина изъятого золота, а остальное было поделено между Канимами, канцлером и его верными сторонниками. Самый ярый имперский патриот не нуждался в деньгах и всегда жил достаточно скромно, но на развитие своей организации, которая целиком так и не вышла из подполья, и на поддержку товарищей, он средства не зажимал. И что следовало отметить особо, прямых доказательств его участия в особо неблаговидных поступках нет. Невозможно привлечь канцлера к ответственности по закону, а исполнителей лидер "Имперского союза" никогда не жалел. Следовательно, если раскручивать дело против графа Руге на официальном уровне, крайними окажутся посланцы канцлера, семь-восемь человек. Этих людей объявят мошенниками, а затем уберут или спрячут. Концы в воду.

Впрочем, официального разбирательства не будет при любом раскладе. Это, скажем так, внутрисемейная разборка. И получив приказ императора, канцлер и великий герцог Ферро приостановили деятельность по экспроприации экспроприаторов. Что успели урвать, поделили и притихли. А теперь они смотрят на Марка, ждут его шагов, и от этого будет зависеть, что они предпримут.

Гораздо важнее другой аспект деятельности графа Руге, давление на отставных гвардейцев. Конечно, многие из них, как и я, весьма богаты. Но зачем давить на них, если есть другие, более легкие жертвы? А ответ на поверхности. Таким образом, канцлер пытался ослабить возможную оппозицию и задавить даже намек на сопротивление его воли.

Как пример, моя история. Я стал слишком самостоятельным и независимым. Своя армия и флот, тайная стража и оборотни, чародеи и мастера, исследователи и ученые. Граф Ройхо посмел иметь свое мнение и за это меня хотели разорить, пригнуть к земле, заставить склонить голову и сделать покорным. Мотивация канцлера и великого герцога ясна. Ослабляя конкурентов и подавляя независимость гвардейцев, они становились сильнее. И, что характерно, прикрываясь волей императора, пополняли государственную казну и поддерживали своих сторонников, то есть делали благое дело.

"Все-таки жаль, что Марк против убийства канцлера, — промелькнула у меня мысль. — Если его убрать, все стало бы гораздо проще. Однако император помнит не только плохое, но и хорошее не забывает. Канцлер его воспитал и это многое объясняет. А значит, от прямого противостояния придется отказаться. Но, наверное, это к лучшему. Меньше крови прольется и когда Марк возьмет власть в свои руки, "имперцы" и граф Руге перестанут представлять угрозу. По крайней мере, мне и государю этого очень бы хотелось"...

Неожиданно, прерывая мои размышления, карета резко дернулась, заржали лошади и раздались нервные окрики дружинников.

"Нападение!" — я приготовил "Черную петлю".

Однако сражаться было не с кем, и опасность мне не грозила, хотя телохранители приготовились к бою. Дружинники нацелили арбалеты на двух дворян, которые перекрыли узкий проезд. И я, узнав их, отдал команду:

— Отбой! Опустить оружие!

Дворяне, Дин Осколье и Атли Рокай, с усмешкой поглядывая на кеметцев, прошли мимо всадников и приблизились. Несколько мгновений они молчали, и я тоже не торопился начинать разговор. Они изучали меня, а я смотрел на сослуживцев и вспоминал прошлое.

Осколье и Рокай превосходные бойцы Черной свиты. Молодые, резкие и бесстрашные. Статные красавцы, любимцы женщин, дуэлянты и верные друзья. Такими я их запомнил. А теперь передо мной стояли уже не юноши, а мужчины. Плечи стали шире, руки огрубели, а взгляд жесткий и колючий. У Рокая седая прядь на виске, а Осколье слегка, еле заметно, прихрамывал.

— Да уж, друзья, гляжу, потрепала вас жизнь, — сказал я, начиная разговор.

— А тебя, наоборот, — мне ответил Осколье, — приподняла и приблизила к государю.

В разговор вступил Рокай:

— Ты нас звал и вот мы в столице.

Я кивнул:

— Это так. Однако я ждал, что вы появитесь на квартире, которую для вас сняли.

— Мы решили сами выбрать место и время встречи.

— Долго меня поджидали?

— Час. Как только ты вошел в дом Мадирэ, осмотрелись и заняли позицию. Тут спокойно, шпионов канцлера нет, они позади твоей кавалькады, а своим людям ты доверяешь.

— Значит, вы все-таки опасаетесь графа Руге?

— Есть немного.

— Прошу, в карету. Поговорим без лишних глаз и ушей.

Друзья обменялись взглядами и согласились.

Вскоре мы снова начали движение и Осколье сказал:

— Нам известно, чем ты занимался после отставки, и мы догадываемся, чем занимаешься сейчас.

— Ну и чем же, по вашему мнению, я занимаюсь?

— Ты помогаешь императору осадить канцлера. Если бы не это, мы бы не встретились. Говори сразу, чего ты хочешь от нас?

— Сначала пара вопросов.

— Валяй.

— Как давно вы за мной следите?

— Три дня.

"А мои агенты их не заметили", — отметил я и продолжил:

— Почему граф Руге на вас взъелся?

— Когда еще служили в гвардии, кое-что увидели, что не должны были, и ушли в отставку. На всякий случай, чтобы не привлекать внимания и не мозолить графу Руге глаза. Ушли спокойно, без нареканий и упреков, а Гедмин Сид нам даже руки пожал и сказал, что мы всегда можем вернуться. Какое-то время было тихо, а недавно на нас стали давить.

— Угрожали и денег требовали?

— Да.

— Много?

— С меня сто тысяч, почти все, что в наследство от покойного батюшки получил, — Осколье поморщился.

— А с меня триста тысяч и весь пай моей семьи в промышленной компании Марика Стурхолля, — добавил Рокай.

— И что вы?

— Была мысль поговорить с канцлером по душам и напомнить, что мы все еще "имперцы", хотя от дел отошли, или оказать вымогателям сопротивление, но решили немного выждать. А потом получили от тебя письмо.

— Ясно. Что вы увидели, раз приняли решение покинуть гвардию?

Осколье покачал головой:

— Так дело не пойдет, Уркварт. Ты спросил — мы ответили. Теперь твоя очередь.

— Не доверяете?

— Именно, что не доверяем. Поэтому выкладывай, что от нас хотел, или мы уйдем.

— Секрета особого нет, вы и так уже обо всем догадались. На меня, как и на вас, наехали. Император узнал об этом и прикрыл меня. Теперь я его человек. Не воин "Имперского союза", а доверенное лицо государя и собираю для него людей, которые будут преданы только ему.

— И ты решил, что мы такие люди?

— А разве я ошибся?

— Ты прав. Мы за императора.

— Тогда приглашаю вас вступить в особый отряд под моим командованием.

Снова друзья переглянулись, и ответ меня удивил:

— Нет.

— Почему?

— Нам не хочется оставаться в столице. Чутье подсказывает, что лучше держаться подальше от Грасс-Анхо. Так что придворная служба не для нас.

— А если я предложу вам отправиться в Ассир?

— Вот это уже интересно. В чем суть поездки?

— Шпионская миссия.

— Надо подумать.

— Думайте, а пока расскажите, почему затаились в провинции.

Осколье толкнул Рокая в бок:

— Расскажи.

Рокай почесал нос и начал:

— Если коротко и по существу, то я познакомился с одной сочной девицей, которая проживала на улице Терцар. У нее была подруга, и договорились, что встретимся двумя парами. Мы с Дином собрались, прикупили сладостей и вина, взяли коляску и приехали в гости. А там родители девицы, скандалят и лупят дочку за распутный образ жизни. Входим и попадаем на семейные разборки. Отец девицы хватает кочергу и кидается на нас. Не убивать же его, старого дурня? И мы сиганули в окно. Перемахнули пару заборов, взобрались на крышу какой-то пристройки и, сами не заметили, как оказались в саду полковника Барни Минца...

— Это начальник столичной стражи и двоюродный брат канцлера? — уточнил я.

— Он самый. Только теперь он генерал.

— Интересно. Продолжай.

— Где очутились, сразу не сообразили. А потом смотрим, стража ходит и среди охранников знакомые лица из "имперцев". Что делать? Решили уйти по-тихому. Шмыгнули вдоль дома, а там окно на первом этаже открыто. Заглянули, и увидели, что не следовало...

Рокай приподнял указательный палец и потянул паузу, а я не выдержал:

— И что там?

Отставной гвардеец улыбнулся:

— Там канцлер с женой Минца. Они сидели возле камина, словно семейная пара, и целовались. А дети Минца бегали вокруг, играли и называли графа Руге папой. Понятно?

— Да-а-а... — протянул я.

— Тогда мы сообразили, что надо срочно уходить, и перемахнули через забор. Ушли дворами, почти чисто...

— Что, значит, почти?

— Дин за сучок зацепился, и кусок белого форменного креста с плаща остался на ветке. Такие только в трех наших ротах носят. И, думается нам, после этого канцлер перестал доверять офицерам свиты императора.

— Если и так, то это одна из причин.

— Возможно, — Рокай пожал плечами. — На тот момент нас больше волновало, как бы по нашему следу ищеек или магов не пустили. Однако обошлось, следы запутали хорошо, иначе бы нашли наши молодые тела где-нибудь в Ушмае с колотыми ранами в районе сердца. А через месяц подали рапорта на увольнение, тогда многие в отставку уходили, и затаились.

— Кто еще знает о том, что вы видели?

— Кроме тебя ни с кем не делились. Понимаем, что это может быть опасно.

— Еще как может...

В дверцу кареты постучали, и я услышал голос Амата:

— Господин граф, подъезжаем к дому маркиза Райнера.

Атли сказал:

— Нам пора выходить.

— Когда и где снова встретимся? — спросил я.

— Назначай время и место.

— Давайте завтра, возле графини Ардоф. Помните такую?

— Да.

— Подходите к черному ходу около полуночи. Вас будут ждать и проводят.

— Договорились.

Постучав по перегородке между пассажирами и кучером, я остановил карету и отставные гвардейцы выпрыгнули. После чего они юркнули в ближайший переулок и скрылись, а я направился дальше и мои мысли были заняты только канцлером.

Неужели я нашел его слабое место? Возможно. И если супруга Минца на самом деле жена графа Руге, то получается, что он спрятал семью на самом видном месте. Ох, и хитрец, канцлер. Это надо же до такого додуматься. Однако и на старуху, как говорится, бывает проруха, от случайности уберечься невозможно. И если работать по этой теме, а работать придется, привлекать нужно только самые проверенные кадры. А лучше вообще никого не подключать, а послать ламию, она везде пройдет и во всем разберется.

"Да, — принимая окончательное решение, подумал я. — Так и сделаю".

Когда мой небольшой отряд прибыл к особняку маркиза Энея Райнера, я вышел из кареты не сразу. Трудно было сосредоточиться и настроиться на предстоящую встречу. Но я все-таки смог прогнать навязчивые мысли, и направился к последнему человеку из императорского списка. Вот только пообщаться с маркизом не удалось.

В доме Рейнера царила суета. Слуги спешно паковали вещи, таскали чемоданы и узлы, а в центре просторного зала стоял очень худой человек в цветастом халате и, словно генерал на поле боя, указывал рукой на какую-то вещь и отдавал громкие приказы:

— Картины мастера Жюроса в большой ящик! Статую работы Диаркаса обмотать войлоком! Куда понес книги!? Стоять! Оберни их тканью, дурында!

Увидев меня, он замолчал, а затем удивленно приподнял левую бровь и спросил:

— Кто вы и как сюда попали?

— Я граф Уркварт Ройхо. На воротах не было стражи, а все двери нараспашку. Доложи маркизу о моем прибытии.

— Прошу прощения, господин граф, за мой неподобающий вид, — он поклонился и добавил: — Я дворецкий господина маркиза, Сигват Ром. Рад приветствовать вас, но, к сожалению, должен сообщить, что моего хозяина нет. Не далее как час назад он покинул дом.

— И когда маркиз вернется?

— Не скоро. Хотя вы, наверное, об этом уже знаете.

— Знаю? О чем ты?

— Ну как же... Мой хозяин еще месяц назад сговорился с вашим вассалом и своим родственником Дэго Дайирином, бароном Соммер, о совместном морском походе... Отправка с архипелага Гири-Нар через шесть недель...

— Да-да, я слышал об этом. Просто из головы вылетело. А куда они решили направиться?

— Чего не знаю, того не знаю. Не желаете пройти на террасу, господин граф? Я прикажу накрыть стол, и вы перекусите. К сожалению, запасы не велики, съезжаем, но ради такого гостя мы расстараемся. Можем предложить...

— Ничего не надо, — я оборвал его и, развернулся к выходу.

— Господину маркизу что-нибудь передать при встрече? — услышал я в спину.

— Пламенный привет и скажите ему, что я хотел бы увидеться. Пусть выделит для этого время.

— Обязательно, господин граф.

Покинув дом маркиза, я посмотрел на заходящее солнце, которое спешило скрыться за верхушками столичных домов, направился в сторону поджидавших меня дружинников и сам себе прошептал:

— Определенно, день неплохой, хотя с Райнером так и не встретился. Однако сколько нового узнал. Не только про канцлера, но и про ближних людей. Тихарится барон Соммер, молчит, с кем в поход собрался. А я и так узнал...

— Вы что-то сказали, господин граф? — ко мне подскочил верный Амат.

— Ничего. Едем домой.

В этот раз я все-таки заснул. Только присел на мягкий диванчик в карете, сразу провалился в сон и проспал целых сорок минут. Много. Для меня это неслыханная роскошь. И когда мы вернулись домой, здесь меня ожидали новые известия, которые требовали принятия определенных решений.

В гостиной находилась ламия и она была не одна. Вместе с ней мой особняк посетил Алай Грач.

— Добрый вечер, уважаемый Алай, — я скинул шляпу и передал ее слуге. — Что привело вас ко мне?

— Сгинь, — Грач указал слуге на дверь и когда он скрылся, спросил: — На вампиров пойдешь охотиться?

— Конечно. Только сначала хотелось бы узнать подробности предстоящей операции. Что вы смогли узнать?

Грач удовлетворенно кивнул, словно не сомневался в моем ответе, и кинул на стол карту. После чего он придавил края кружками, в которых дымился горячий взвар, и я увидел схему одного городского района. Сразу не определил, какого именно, но жрец пояснил:

— Это Маршальский район в Белом городе. От дворца императора две с половиной мили, от твоего дома три.

— И вампиры прячутся в этом районе?

— Полагаю, что да. Я провел несколько обрядов, в том числе на костях древнего кровососа Эюши Сабатея, и поисковые заклятья привели меня в это место, — палец жреца уперся в один дом. — Адрес: улица Терцар, дом девять. Здание нежилое, прежние владельцы съехали пять месяцев назад, а новые, какие-то провинциальные дворяне, так и не появились. Рядом несколько раз пропадали бездомные бродяги и воришки, но их никто особо не искал. Особняк имеет выход в катакомбы, для вампиров это очень важно...

"Улица Терцар, номер девять, — проскочила мысль. — Осколье и Рокай упоминали эту улицу и, если мне не изменяет память, командир городской стражи генерал Минц проживает в доме номер одиннадцать, через один от логова вампиров. Что это, случайность или "имперцы" все же как-то связаны с кровососами? Не верю я в случайности, но доказательств нет".

— Ты меня слушаешь? — Грач слегка повысил голос.

— Конечно, — я кивнул.

Жрец продолжил:

— Мои ученики прогулялись по району, разумеется, в гражданском платье, и подтвердили, что рядом кровососы. Они очень хорошо замаскировались, обнаружить тварей можно, только если искать специально. Сколько их всего — не знаем. Минимум четыре охотника и один старик, вожак прайда. Хотя, возможно, что и больше. Нас они пока не почуяли, не должны. И мой план таков — атакуем сегодня ночью, без промедления. Я с учениками вхожу через главный вход, а вы, Уркварт и Отири, обойдете дом с тыльной стороны. В это самое время десять жрецов Сигманта Теневика блокируют выходы из подземелья. Городскую стражу уже известили, дежурный по городу пообещал прислать взвод пехоты и двух магов для охраны периметра. В подробности стражу не посвящали, идет охота на нежить — этой информации достаточно. В общем-то, только тебя и ждали, Отири настояла. Но раз уж ты прибыл, можем выехать на место прямо сейчас. Что на это скажешь?

Мне хотелось сказать Грачу, что зря он впутал в дело городскую стражу. Но вместо этого я только согласно мотнул головой:

— Согласен. Выезжаем. Только мне нужно переодеться.

— Давай быстрее.

"Отири, иди за мной", — я кинул ведьме мысленный посыл.

Я поднялся на второй этаж, она следом. В моей комнате все готово, и пока менял наряд, я рассказал Отири о встрече с Осколье и Рокаем, а выводы она сделала сама.

— Думаешь, канцлер и глава столичной стражи могут быть в сговоре с вампирами? — девушка нахмурилась.

— Запросто.

— Но как!? Ведь вампиры нежить!

— И что? Между прочим, подруга моя боевая, по законам Иллира Третьего ламии тоже относятся к разряду монстров и подлежат уничтожению. Эти эдикты, кстати, до сих пор не упразднены. И я, если разбираться, преступник. Точно так же как Грач и госпожа Ириф. Однако нас это не смущает.

— Нельзя сравнивать дочерей богини и вампиров, — ламия обиделась.

— Не дуйся, — попросил я. — Сосредоточься на деле и давай подумаем, что станем делать, если вампиры сбегут.

— Тут все просто. Как бы ни сложилось, барона Минца надо брать в разработку.

— Вот и я так думаю. Пойдем, а то Грач уже заждался.

Особняк покинули на двух экипажах под прикрытием дружинников и чародея школы "Данце-Фар". В Маршальский район добрались быстро и все были готовы к схватке с кровососами. Но произошло то, чего я так опасался. Мы опоздали.

Дом номер девять по улице Терцар был объят пламенем и вокруг него суетились пожарные. Из бочек, насосами, они поливали постройки вокруг двухэтажного особняка. А приставленный к ним в помощь чародей школы "Пламя" в приметном багровом плаще стоял в стороне и, как мне показалось, не торопился унимать огненную стихию.

"Дармоед", — подумал я, кинув на мага косой взгляд и направился к Алаю Грачу, который прибыл на место раньше и уже разговаривал со своими учениками. Ну, как разговаривал? Скорее, допрашивал их.

— Гойто, ты тряпка, а не жрец! — в гневе Алай Грач отвесил одному из учеников, молодому светловолосому парню, оплеуху, а затем обхватил его за плечи и сильно встряхнул: — Говори. Четко и кратко. Что произошло?

Грач человек суровый и с учениками никогда не церемонился. По сравнению с ним Иллир Анхо, мой наставник, добрейшей души человек. Это я знал, но впервые видел, как Алай обращается с молодыми жрецами. Впрочем, это так, мелочь. Важно другое, что рассказали ученики.

— Учитель, — из-за спины Гойто появился второй ученик, приземистый брюнет, — разрешите мне рассказать?

— Живее! — Грач отпустил несчастного Гойто и посмотрел на смельчака.

— Как вы и велели, мы заняли позиции вокруг дома. Четыре пары по два жреца. Ожидали вашего прибытия. Вампиры не показывались, и ничего не происходило. А потом перед домом остановилась коляска, обычный наемный экипаж, из нее выскочил маг и мы его узнали. Это один из лучших охотников на нежить, чародей школы "Тайти" барон Марбах Тагуар.

— Это точно был он!? — Алай нахмурился.

— Без сомнения.

— И что дальше?

— Он вошел в дом и почти сразу раздался мощный взрыв, а потом особняк загорелся.

— Где сейчас Марбах Тагуар?

— Наверное, погиб.

— Вы пытались его предупредить?

— Не успели.

— А что кровососы?

— Ни одного не видели.

— Пожарные быстро прибыли?

— Через пару минут. Попросили нас отойти в сторону и не мешать.

— А стражники где?

— На внешнем периметре, зевак не пускают. Здесь они не появлялись.

Алай Грач отвернулся от учеников, посмотрел на меня и развел руками:

— Ничего не понимаю.

Молчание — золото. И я промолчал, хотя, в отличие от жреца, кое-что понял, или мне показалось, что понял.

Судя по всему, вампиров предупредили. Алай зря связался с городской стражей. Наверняка, дежурный по городу доложил о его намерениях своему непосредственному начальнику, а тот связался с вампирами и натравил на них Марбаха Тагуара. Говорят, что он человек очень резкий и легок на подъем. Поэтому, естественно, чародей сразу же кинулся в бой, проверять информацию, а в здании была расставлена ловушка. Алай смог бы уберечься, он на порядок сильнее и опытнее Тагуара, а маг попался. В итоге взрыв и пожар, все улики и следы сожрал огонь, а вампиры успели удрать. И теперь крайних не найти, прямых доказательств присутствия кровососов в столице ни у кого нет. Остаются голые факты — жрецы на кого-то собирались охотиться, но их опередил конкурент и сгорел один дом в Белом городе. Так все, что произошло, виделось мне, хотя я мог ошибаться.

— Уркварт, что будем делать? — Грач встряхнул своей бородой и посмотрел на чародея "Пламени", который, наконец-то, соизволил заняться тушением пожара и применил заклятье контроля над огненной стихией.

— Не знаю как вы, уважаемый Алай, а я вернусь домой и постараюсь выспаться. Завтра у меня очередной тяжелый день.

Грач почесал бороду и сказал:

— Что же, твое право. А я, пожалуй, все-таки спущусь в подземелья и постараюсь определить, куда удрали кровососы.

— Удачи и будьте осторожны. А еще, если позволите, примите совет.

— Какой?

— Когда снова узнаете, где прячутся вампиры, не спешите в городскую стражу и не собирайте для уничтожения целый отряд.

— Считаешь, что среди живых есть предатели?

— Уверен в этом.

— Наверное, ты прав.

Жрец вернулся к своим ученикам, собрал их и увел в темноту, а я еще пару минут постоял на месте, понаблюдал за работой чародея-пожарного, который утихомирил огонь, и вместе с Отири поехал в родовой особняк. Здесь я был не нужен, и если вампиры не покинут столицу, Алай Грач их непременно найдет. В любом случае, это не моя проблема. У меня задачи иные, помогать императору, по ходу дела искать компромат на его врагов и мнимых сторонников, служить богине, а так же учиться и становиться сильнее.

Глава 9.

Империя Оствер. Данце. 04.06.1407.

После того как сгорел дом номер девять по улице Терцар прошло четыре дня и я снова оказался на Данце. Не один, а с ламией и госпожой Ириф. Зачем мы прибыли сюда, понятно без особых пояснений, к нам прибыло посольство северян. Оставалось дождаться только императора. И пока мои тайные стражники заметали следы государя, который сбежал от надзора глазастых "имперцев", а жрицы Улле Ракойны находились в храме, я был предоставлен сам себе.

Словно самый обычный горожанин, изменив внешность, сидел на террасе уютной харчевни невдалеке от телепорта, кушал и выпивал. Из еды жареная рыба, свежая и покрытая хрустящей корочкой, а из напитков темное пиво. Благодать.

Впрочем, спиртным я не злоупотреблял. Впереди важная встреча и переговоры, да и вообще расслабляться нельзя. Поэтому особо не налегал, больше ел, посматривал на море и прокручивал в голове события последних дней.

Итак, что же произошло за этот срок, чем я занимался, и что привлекло мое внимание.

Алай Грач, как и собирался, спустился в столичные подземелья и пробыл там свыше сорока часов. Почтенный жрец Сигманта Теневика провонял дерьмом и нечистотами, но след вампиров все-таки нашел. Один из отнорков вывел его за пределы города, и продолжать поиск далее не имело никакого смысла. След рассеивался, кровососы перехитрили Грача, и ламия сообщила, что он был в ярости. Рвал и метал, а попутно раздавал оплеухи своим ученикам. Так что зря он ползал по катакомбам. Хотя кое-какой результат имелся. Госпожа Кэрри Ириф, обеспокоенная долгим отсутствием супруга, послала в подземелья собственную поисковую группу, и она обнаружила сильно обожженного человека, в котором получилось опознать лучшего охотника на нечисть школы "Тайти" барона Марбаха Тагуара. Оказалось, что чародей получил сигнал от своего, особо проверенного человека, чью личность он не раскрывал. Затем отправился на место, вошел в дом, успел спуститься в подвал и даже заметил какие-то силуэты, которые юркнули в темноту. Он последовал за ними и в этот миг наверху произошел взрыв. Марбах потерял сознание и провалился в открытый люк, а когда пришел в себя, увидел, что с него сняли все дорогостоящие амулеты, оружие и сумку с зельями. Связи с коллегами нет, восстановиться сложно, кругом крысы и вонь. Чародей признался, что потерялся, и если бы не поисковики госпожи Ириф, наверное, его ждала смерть.

Что же касательно самого пожара на улице Терцар, то вскоре про него забыли. А следственная комиссия городской стражи вместо того, чтобы работать, оформила пару бумаг и заявила, что имело место самопроизвольное возгорание, от ветхости постройки. Ну, видел чародей что-то. Ну, готовились жрецы осмотреть дом. Ну, произошел взрыв. И что с того? Кому это интересно? Где факты? А раз фактов нет, то и копаться в этой мутной истории ни к чему. Примерно так рассуждали люди, которые не знали правду. А кто знал, тот молчал, собирал информацию и делал выводы. Как обычно.

Впрочем, как уже было сказано, вампиры меня интересовали постольку поскольку, ибо других забот хватало. На мой взгляд, более важных.

Для начала следовало пристроить при дворе отставных гвардейцев, и они были оформлены как мои помощники. Обязанностей никаких, а проход во дворец и доступ к императору есть. Превосходно. Вот только это вызвало недовольство действующих офицеров гвардии, секретарей и адъютантов императора. Отчего это кому-то особые привилегии? Однако связываться с моими головорезами никто не решался. Была пара попыток, но самоубийц, готовых переступить невидимую грань и вызвать отставников на дуэль, не нашлось. Так что в этом отношении норма. Инфильтрация, как говорят разведчики, прошла успешно.

Кроме этого Дин Осколье и Атли Рокай были отправлены в Ассир. Вместе с бароном Себастьяном Баго и двумя бойцами Балы Керна. Группа небольшая, всего-то пять человек. И, честно говоря, смысла посылать их в логово врага не было. Это с одной стороны. А с другой, смысл есть. Барон Баго мне не нужен и не интересен, а Рокай и Осколье сами рвутся в бой, но не хотят оставаться в столице. Вот и пускай прогуляются по Ассиру, посмотрят на все происходящее вблизи и, по возможности, наладят связи с местным подпольем. Вдруг из этого что-то выйдет? Глядишь, смогут там зацепиться. В данном случае все в их руках. Они в автономном рейде, а я им помочь не смогу.

Кстати, насчет Осколье и Рокая. Когда я назначил им встречу возле дома графини Ардоф, то думал, что пообщаюсь с ними один. Однако император решил поговорить с ними лично, и я не смог ему отказать. Марку Анхо надоело сидеть во дворце и, словно его далекие предки, любившие погулять по столице инкогнито, государю захотелось чуточку больше свободы. Я это понимал, но не знал, как вывести его из дворца. И вот тут меня, наконец-то, допустили к тайне, о которой даже канцлер ничего не знал.

Оказывается, Иллир Анхо поделился с потомком секретом тайных ходов под дворцом, и Марк этим воспользовался. Он подошел к одной ничем не примечательной монолитной стене, покрутил бронзовый подсвечник и она открылась. Оба-на! Добро пожаловать в подземный мир, который оказался весьма разветвленным и запутанным. Сам бы я заблудился, но Марк шел уверенно, так как Иллир вложил схему подземелий ему прямо в голову.

Через час мы оказались возле дома графини, где встретились с отставными гвардейцами. И когда они поняли, кто перед ними, оба упали на одно колено и склонили головы. Потомственные остверские воины ради императора были готовы на многое, и они не ожидали, что он лично будет отдавать им приказы. Снова в ход пошла магия титула и личности. Поэтому два отставника отправились в Ассир окрыленными. Ну, а мы с императором благополучно вернулись в Старый дворец, никто не заметил нашего отсутствия, и Марк был счастлив. Впервые в жизни он избавился от докучливой опеки, и никто не следил за каждым его шагом, взглядом и вздохом. Почти свобода.

Что еще можно вспомнить? Пожалуй, пожертвование от имперских купцов, предпринимателей и олигархов.

Слух о том, что император запретил канцлеру обирать богатых имперцев, прокатился среди заинтересованных лиц, и промышленник Вилли Саргоно, по собственной инициативе, начал сбор средств для наполнения государственной казны. Причем желающих помочь оказалось немало. Сам Саргоно вложил сто тысяч иллиров, а канцлер требовал с него два миллиона, но не успел их получить. Маркиз Чентерья дал двести тысяч. Барон Игнаций Люно выделил сто пятьдесят тысяч. От графа Алекса Валиора сто тысяч и от герцога Барро пятьдесят. Первые взносы внесли те, кому грозила непосредственная опасность разорения, а их примеру последовали остальные.

К сегодняшнему дню Саргоно собрал два с половиной миллиона иллиров. Похвально. Однако проблему финансовой дырки в казне это не решало. В самое ближайшее время требовалось восемь миллионов. А значит, проблема никуда не исчезла, и нам следовало обратиться к жрицам Ракойны, Иллиру Анхо и северянам. Пусть помогут отыграть немного времени и оттянуть крах. Нам бы, как говорится, день простоять, да ночь продержаться. Хотя реальные сроки иные. Нужен месяц, а лучше два, до тех пор, пока мы не начнем раскручивать план задуманной мной аферы.

В чем ее суть? Если коротко, то операцию проще всего разложить на этапы.

Первый этап — основа. В Северных пустошах, где я сражался с нанхасами, есть гора Юххо. Во времена правления первых императоров там находился богатый золотой рудник, а сейчас в тех краях проживают понесшие большие потери кочевники из племенного сообщества Десять Птиц. Они были нашими врагами, но после вмешательства ламий заняли нейтральную позицию и начали миграцию на восток. Это то, что известно мне, а информацию о местонахождении рудника может получить всякий, кто имеет доступ к старым архивам. Кстати, барон Анат Каир знает о горе Юххо и золотом руднике, и это еще один кирпичик в фундамент легенды о староимперском Эльдорадо. Таковы исходные данные.

Второй этап — начало. С территории Графства Тегаль в Северные пустоши выдвигается отряд следопытов. В составе отряда будут наемники купца Адольфо Мадирэ, в реальности мои воины из отряда Богуча. В пустошах следопыты разобьют лагерь, а через месяц они вернутся и привезут огромное богатство, слитки золота и драгоценный песок с горы Юххо, на самом деле из предгорий Аста-Малаш. После чего новость о великом богатстве и руднике должна стать достоянием общественности. А Мадирэ, нуждаясь в средствах, объявит о создании АО (Акционерного Общества).

Третий этап — раскрутка. Проводится информационная кампания с таким расчетом, что в столице начнется бум скупки акций. Примерно такой, как во Франции в 1880 году, когда была основана Всеобщая компания Панамского межокеанского канала. Ажиотаж должен превратиться в истерию, а купец Мадирэ начнет продажу ценных бумаг, дабы получить средства на разработку рудника, прокладку дорог, поднаем рабочих и охранников. До определенного момента все всерьез, без халтуры.

Четвертый этап — прикрытие. Я тоже вложусь в акции, не менее миллиона потрачу, или больше. Перед обществом я чист, тоже пострадаю, как и все. А чтобы разведчики конкурентов не прошли к Юххо и не увидели затопленный водой разрушенный рудник, дорогу к горе перекроют Океанские Ястребы. И еще один вопрос — безопасность Адольфо Мадирэ. Император обещал ему и другим богачам безопасность, но для надежности его можно удостоить персональной аудиенции. Когда цена акций подскочит, это будет вполне логично. И на встрече государь пообещает ему покровительство. На какое-то время это защитит купца от канцлера и великого герцога Канима.

Пятый этап — заключительный. Когда акции будут проданы, а деньги собраны, Мадирэ исчезнет. Он растворится, а его АО лопнет, словно мыльный пузырь. Его станут искать, конечно. Однако не найдут, я его так спрячу, что никакой шпион не сыщет. Сам Мадирэ думает, что его переправят в Васлай или в Ассир, но это не так. Купец останется жив — я обещал, и получит свои деньги. Однако остаток жизни этот мошенник, которого мне совершенно не жаль, проведет в горах Аста-Малаш. Переправлю его вместе с золотом и гаремом в деревушку оборотней, подальше от людских глаз, и пусть доживает свой век, радуется и нянчит детей, если наложницы народят ему наследников. А чего не радоваться? Живой ведь. Да и я своего слова не нарушу. А чтобы Мадирэ не заскучал, буду у него постоянно консультироваться, ибо полезной информации в голове купца-мошенника хватает.

Таков мой предварительный план. Сырой и требующий доработки. Слишком сложно все провернуть и многое необходимо утрясти. Мадирэ до сих пор сомневается и требует дополнительных гарантий, боится меня, но спорит. С Океанскими Ястребами надо решить вопрос, пусть пустоши перекрывают, а с Фэрри Ойкереном, вождем племени, отношения у меня сложные. Потом, по завершении операции, предстоит как-то легализовать деньги из лопнувшего фонда. А тут еще император колеблется, его заботит разорение малоимущих, которые тоже влезут в авантюру. Хотя, на мой взгляд, тут все просто, самым бедным выплатим небольшую компенсацию, а богачей жалеть не стоит. Кто поумнее, тот убережется или его родовые духи уберегут...

— Эге-ге-й! — на улице раздался громкий окрик. — Поберегись! Пропусти гонца!

Это условный знак. Значит, Марк Анхо вышел из телепорта. Мне пора.

Обтерев губы чистым полотенцем, я кинул на стол пару медных бонов, покинул гостеприимное заведение и отправился встречать императора. Ведь я его Тень и он без меня никуда.

* * *

Обычно переговоры дело долгое, особенно на государственном уровне. И они происходят в несколько этапов. Сначала встречаются доверенные лица, затем всевозможные консультанты, секретари и только потом появляются основные фигуранты, которые говорят положенные слова, улыбаются и ставят подписи. Но это обычно. В нашем случае все было проще и одновременно с этим сложнее.

В храме Улле Ракойны меня и Марка ожидала весьма представительная делегация. Иллир Анхо, госпожа Кэрри Ириф, Отири, глава всех северных ведьм Вента Охотница и несколько ламий, со своими паладинами. Ламии все, как на подбор, стройные соблазнительные красавицы в украшенных сложными узорами зеленых туниках, находились возле алтаря, а их мужья, здоровяки богатырского телосложения, замерли у стены. Между ними и нами госпожа Ириф, Отири и Иллир.

Мы поприветствовали всех присутствующих и полубог, приподняв ладони, произнес:

— Все в сборе, восславим же богиню.

Ламии затянули гимн:

"Слава тебе Кама-Нио — наша Мать!

Ты даешь нам радость материнства и наполняешь души людские любовью.

Дочери твои приветствуют тебя, подательница Жизни и Владычица Природных Сил.

Мы помним тебя и не забыли прародительницу, которая в муках исторгла нас в мир Яви.

Славься, славься Кама-Нио! Славься, славься великая богиня!"

Они пели несколько минут, а когда замолчали, снова раздался голос полубога:

— Можем начинать.

Кэрри Ириф отошла к алтарю, а Отири встала рядом со мной. После чего Иллир жестом попросил приблизиться Венту Охотницу, а потом повернулся к нам и подозвал Марка. Ламия и государь сошлись в центре, и полубог протянул им руки. Император и ведьма доверились Иллиру, и он послужил связующим звеном между ними.

Вот такое прямое общение, старый и практически забытый в империи способ. Люди приоткрываются перед своим собеседником, а тот, кто между ними, обеспечивает передачу образов, чувств и мыслей, а так же следит, чтобы один другого не попытался подчинить и не перекинул "собеседнику" лишнюю информацию.

В итоге вместо многочасовых споров и рассуждений на переговоры было потрачено не больше десяти минут. Я такого не ожидал. Думал, что сядем, поговорим, и мне тоже дадут слово, даже небольшую речь приготовил. Но нет, обошлись без меня. И когда Иллир Анхо отпустил руки Венты и Марка, они одновременно поклонились полубогу, и он провозгласил:

— Переговоры прошли успешно. Время скрепить договор подписями и печатями.

Взмах руки. И мой учитель, словно фокусник на сельской ярмарке, извлек из воздуха три одинаковых свитка. Наверное, письменный договор был составлен заранее в нескольких вариантах, и госпожа Кэрри Ириф пригласила в зал одну из своих жриц, которая вкатила небольшой столик с перьями и чернильницей.

Вента развернула свиток и пробежала по нему глазами, Марк сделал то же самое.

Обменявшись взглядами, император и ламия подписали договора, а затем скрепили их своими личными печатками.

Полубог последовал их примеру и поделил свитки. Один экземпляр ведьме. Второй Марку. Третий ему, как гаранту соглашений. И на этом, как таковые, переговоры закончились. Ламии, к которым присоединились Отири и госпожа Ириф, затянули новый гимн, а ко мне подошел император.

— Пойдем, — он указал на выход. — Мы свое дело сделали.

Оказавшись на свежем воздухе, остановились возле храма, и Марк протянул мне свиток:

— Ознакомься.

Я вчитался в текст. Полный порядок, все кратко и четко.

"Во благо будущих поколений, ради укрепления империи Оствер и вольных племен нанхасов, при посредничестве Иллира Анхо, глава ламий Вента Охотница и государь Марк Четвертый Анхо заключили договор.

Император остверов Марк Четвертый Анхо отменяет законы своего предка Иллира Третьего о преследовании ламий на территории своего государства.

Император остверов Марк Четвертый Анхо и его потомки обязуются охранять и оберегать культ Кама-Нио (Улле Ракойны) на территории своего государства.

Император остверов Марк Четвертый Анхо обязуется не заключать никаких соглашений с демонами и ведет с ними войну на истребление.

Император остверов Марк Четвертый Анхо разрешает ламиям посещать свое государство.

Император остверов Марк Четвертый Анхо клянется бороться с культом Неназываемого, злокозненного божества, и уничтожать его последователей, наемников и приспешников.

Император остверов Марк Четвертый Анхо оставляет за собой право, в случае уничтожения ламий и несоблюдения пунктов договора, вторгнуться в земли нанхасов.

Ламии и народ нанхасов клянутся не нападать на территорию империи остверов.

Ламии и народ нанхасов клянутся защищать и поддерживать род императоров Анхо.

Ламии и народ нанхасов обязуются отправить воинов в поход за океан, на материк Лесокрай.

Ламии и народ нанхасов выделяют императору остверов Марку Четвертому Анхо безвозмездную финансовую помощь в размере двадцати миллионов иллиров.

Ламии и народ нанхасов разрешают подданным империи посещать свои земли по всему океану Форкум.

Ламии и народ нанхасов оставляют за собой право, в случае падения рода Анхо и несоблюдения пунктов договора, вторгнуться в империю Оствер.

Да будет богиня Кама-Нио покровительницей нашего союза. Да будут помыслы наши чисты. Да будет наша дружба нерушима. Да будет паладин Иллир Анхо нашим свидетелем.

Подписано в день Святой Норри, в храме острова Данце".

Внизу три подписи и три печати. Крест Анхо, символ императора. Дельфин на волне, знак Венты. И снова крест Анхо, только с мечом, печать Иллира.

— Что скажешь, советник? — спросил Марк.

Я вернул ему свиток и пожал плечами:

— Пока все честь по чести. Мы нужны им, а они нам. Ламии от нас далеко, не думаю, что они будут частыми гостями в империи, да и мы их навещать желанием не горим. Но этот союз нам выгоден. Кстати, когда ты собираешься его обнародовать?

— Перед отплытием эскадры генерала Фарра.

— То-то канцлер удивится.

— И не только он.

— А что насчет обещанных двадцати миллионов?

— Получим в ближайшие пять-шесть дней. Иллир обещал.

Император поморщился и прижал два пальца к правому виску.

— В чем дело?

— Голова побаливает. Это для тебя все прошло быстро и легко, постоял, поглазел на нас со стороны, а для меня будто несколько часов минуло. Споры, доводы, а тут еще Иллир вмешивался постоянно. Короче, тяжело.

— Сейчас поправим тебе здоровье, — без долгих раздумий я применил "Полное восстановление".

Марк вздрогнул и закрыл глаза, а когда снова их открыл, взгляд у него был чистым и незамутненным.

— Благодарю, Уркварт. Я постоянно забываю, что ты не только воин, но и чародей.

— Надо сказать Иллиру, чтобы провел с тобой несколько занятий.

— У нас уже был разговор на эту тему, и он отказал.

— Почему? — я удивился.

— Он говорит, что у меня таланта нет. Но зато обещал четыре кмита.

— А когда?

— Иллир сказал, когда Ройхо будет готов.

— Он, как обычно, опережает нас на пару шагов вперед.

— А что тут удивительного? — император развел руками. — Если бы мы прожили, сколько он, наверняка, такими же стали.

— Эх-ма! Тут хотя бы полсотни годков отмотать, а про полторы тысячи лет остается только мечтать.

— Согласен, — император кивнул и спросил: — Чем займемся?

— Я думал, что ты вернешься во дворец.

— Нет. До утра у меня время есть. Не хочу сидеть в четырех стенах, без жены, без ребенка и без друзей. А что, я мешаю твоим планам?

— Император не может мешать своему верноподданному.

— Но ты ведь собирался чем-то заняться?

— Да, хотел встретиться со своими людьми. Они давно меня не видели и некоторые расслабились. Требуется их попугать, а некоторых слегка наказать.

— А почему таких нечистоплотных слуг и помощников сразу не выгнать?

— Это крайняя мера. Сам посуди, накажу я кеметского старейшину, который украл пару тысяч монет. А кого на его место поставить? У меня кадровый голод, поэтому приходится мириться с мелочами. Ты тоже канцлера терпишь, потому что понимаешь — сейчас он незаменим.

— Так и есть. Заменить его некем, про это уже много раз говорили. Пойдем, я побуду гостем на твоем совете. Мне интересно посмотреть, как ты распекаешь своих помощников.

— Ладно. Пойдем. Но предупреждаю, там ничего интересного не намечается, и твою личность мы открывать не станем.

— Разумеется. Однако потом, когда закончишь, я скажу куда направимся.

— Согласен.

От храма мы отправились в мою резиденцию, но совета не получилось. Я не рассчитывал, что переговоры с ламиями пройдут так быстро, и назначил время для сбора слишком поздно. Ждать, пока все сойдутся, смысла не было, и пришлось разговаривать с людьми по одному. В основном по досье, перехваченному у шпионов Аната Каира и полностью подтвержденного людьми Балы Керна. Кое с кем уже успел поговорить. Например, с Нерехом, и с Альерой, которому приказал забрать бастарда от простолюдинки и перевезти на остров Данце. Помню, друг тогда сильно удивился, что мне про это известно. Но промолчал и сделал, что велено. А вот с остальными беседы до сих пор не было. На это не находилось времени.

В общем-то, не критично, потому что Бала Керн за всеми наблюдал и не давал делать глупости. Однако эта мелочь сидит занозой и зудит, значит, с каждым требовалось провести личную беседу.

Впрочем, в этот вечер пара часов в запасе имелась, и я, не обращая внимания на прикрытого "Покрывалом невидимости" императора, оторвался от души.

Владу Фиэру досталось за употребление наркотиков. Полковнику Рикко Хайде за игру в карты и долги, о которых он молчал. Косману Эльцу велел вернуть украденные деньги и наложил на него штраф. Гвину Апперу разрешил общаться с предпринимателями ТПП только в присутствии людей Керна и дал ему понять, что следующий прокол (попытка продажи информации) приведет его на плаху. Казначею Вилли Йоцке намекнул, чтобы не увлекался поклонением темным силам, а сходил в храм имперских богов и покаялся. Проблема с книжником Тимом Теттау решилась сама по себе, он вернулся в семью, его я не вызывал. Ну, а самое интересное, беседу с родственниками, я оставил напоследок.

В кабинет вошли трое. Братья жены, Дэго и Ресс Дайирины, а за ними мой младший братишка, Трори Ройхо. Они уже знали, что сегодня вечер моего гнева, и морально к этому приготовились. Однако полностью к такому не подготовишься.

— Что скажете, господа? — не приглашая их присесть, я посмотрел на родичей.

— Все в порядке, — начал бодро рапортовать Ресс. — Развиваем хозяйство, поставляем в столицу соленую и вяленую рыбу, подданные благоденствуют...

— Молчать! — я оборвал его. — Где благоденствуют!? У кого!? У тебя!? А кто рыбака Михеля Торви убил, а его жену похитил и взял силой!? Мне известно, что ты творишь в своих владениях, а потому не надо вранья! За рыбака Торви его земляки поклялись отомстить, и уже сожгли один амбар с готовой продукцией! А там было столько рыбы, что имперский полк можно неделю кормить! В государстве нехватка продовольствия, армия нуждается, а во владениях барона Кайнена диверсия! Что это!? Как это назвать!? И ты мне про порядок говоришь!?

— Уркварт, я разберусь, — Ресс такого не ожидал. — Виновных отловим и вздернем.

— А потом новые мстители появятся!?

— Всех перебью и новых поселенцев завезу.

— Нет, барон, это потеря времени! Проблему необходимо решить иначе! Признаешь свою вину и выплатишь родственникам убитого виру! А женщину...

— Не отдам! — Ресс набычился и добавил: — Ты не все знаешь, Уркварт.

— Так раньше надо было ситуацию объяснять, а не обделывать свои делишки в тайне. Говори. Чего я не знаю?

— Михель Торви, которого я убил, жену свою купил на рынке рабов и относился к ней, словно к скотине. А она захваченная пиратами остверка, из неплохого рода, между прочим, и я ее к сожительству не принуждал. Ты мне веришь?

— Верю. Однако, что ты предлагаешь?

— Виру селянам выплачу, а на ней женюсь.

— Принимается, но с дополнением. Когда все затихнет, приедут люди Керна. Они укажут главных смутьянов и по-тихому их уберут. Ясно?

— Да.

Это хорошо, — я повернулся ко второму Дайирину: — Дэго, что это за поход, в который ты собрался с капитаном Эстрехо и маркизом Райнером? Почему я узнаю об этом последним?

Дэго растерялся и заюлил:

— Откуда... Как...

— Неважно откуда. Я задал тебе вопрос. Отвечай!

— Маркиз предложил сходить в поход к тропическим островам, за драгоценными камнями.

— И почему ты об этом не доложил? Или я уже не твой сюзерен? Если так, то скажи.

— Я сам хотел. Добыть и привезти богатство. А то получается, что все мое имущество, земли и казна, только по твоей милости. Люди думают, что это благодаря сестре мы с Рессом все получили.

— Мысль понятна. По походу напишешь докладную записку. Я ознакомлюсь и только после этого приму решение. Скажу — сидеть на месте, останешься. Дам разрешение — отправишься.

— Как скажешь.

Спорить Дэго не решился, и наступила очередь Трори:

— Теперь с тобой. В чем провинился, догадываешься?

Брат оказался молодцом, не растерялся и, улыбаясь, сказал:

— Догадываюсь. Агентов Керна на Ясеневой улице давно приметил.

— И что по этому поводу можешь сказать?

— А не о чем тут говорить. Моя личная жизнь мое личное дело. Я никого не убивал и не насиловал, а что любовница у меня старше по возрасту, в этом ничего плохого нет.

— Вместо того, чтобы сутками у нее пропадать, делом бы лучше занялся.

— Я готов. Только ты ничего не поручаешь. Давай задание и я возьмусь.

— Это хорошо, что не упираешься. Завтра жду тебя в Грасс-Анхо. Будет тебе дело.

— Слушаюсь.

Родственники молчали, я тоже взял паузу и оглядел их, а затем махнул рукой:

— Свободны.

Кабинет опустел, и я посмотрел на императора:

— На этом все. Теперь твоя очередь, Марк. Какие планы на сегодняшнюю ночь?

Государь улыбнулся:

— На сегодняшнем приеме мне одна дворяночка провинциальная приглянулась. Скажу прямо — даже сердце дрогнуло. Надо ее найти. Наверняка, она в столице.

— Надеюсь, девушку охмурять не под своим обликом будешь?

— Нет.

— А как ее зовут и откуда она?

— Не знаю. Я не стал уточнять у дворцовых слуг. Не надо привлекать внимания.

— Это правильно. А как она хоть выглядела?

— Брюнетка. Красивая. Не старше восемнадцати лет. В сером платье. На груди рубиновое ожерелье.

— Приметы никакие. Родинка там, что-то особенное. Заметил?

— Не-а, — он покачал головой.

— А с кем красотка была?

— На приеме она находилась вместе с бароном Дьего Хинвером, судя по всему, девушка его родственница.

"Скорее молоденькая любовница и содержанка", — вспоминая лицо пожилого барона, подумал я и прикинул, куда нам нужно направиться.

— Уже кое-что, — я поднялся. — Пойдем, твое величество. Найдем приключение и влипнем в историю. Ведь нам без этого жизнь не в радость. Не сидится нам во дворце, мы прекрасную даму желаем найти. Это благородно, хотя и неосмотрительно. Вот только один вопрос есть.

— Спрашивай.

— Какую личину для тебя выбрать?

— А давай образ твоего брата Айнура. Телосложение у нас примерно одинаковое и никто не удивится, что рядом с графом Ройхо его родственник.

— Это да. А еще он красавчик, девушкам нравится. Так что подойдет.

Глава 10.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 04-05.06.1407.

Император захотел познакомиться с девушкой, которая привлекла его внимание. Для молодого парня, не желающего сидеть в золотой клетке, это нормально, и я пообещал все устроить. Из нас двоих опыт посещения светских мероприятий столичной знати лишь у меня. И, насколько я помнил, барон Дьего Хинвер, когда он находился в столице, каждый вечер устраивал прием. Нам это на руку и вскоре, пройдя телепорт, мы оказались в столице.

Выехали на площадь, и только здесь я вспомнил, что совершенно забыл про оборотней, которые ожидали императора в Данце. Как так? Впервые подобный провал. Хотя это легко объяснить. Несмотря на все наши способности, силу и умения, мы самые обычные люди, а день был богат на события, и такой момент просто вылетел из головы. Кстати, не только из моей. Никто из помощников не напомнил, ламия забыла и Марк тоже. Непорядок.

К нам подъехали кеметцы, и Амат спросил:

— Господин граф, какие будут указания?

— Лейтенант, отправь посыльного в Данце, пусть найдет Рольфа Южмарига и передаст, что смотр переносится на завтра. Состоится он, скорее всего, в столице.

— Есть! — Амат кивнул.

— И еще. Второго посыльного отошли в мой особняк. Там Виран Альера или Нунц Эхарт. Им приказ — взять двух дворян, кто рядом. После чего в цивильном платье отправляться в дом барона Дьего Хинвера.

— Есть!

— А сейчас едем на улицу Нахарар, дом не помню, где-то в конце. Узнаю, покажу.

Император наклонился ко мне и прошептал:

— Зачем гвардейцев дернул? Пусть отдыхают.

— Нет. Тебе нужна охрана. Проблем возникнуть не должно, но лучше подстраховаться.

— Зря. Слишком много суеты...

— Сейчас, когда ты в городе, я отвечаю за твою безопасность. Так что не спорь. Не порть вечер. Доверься мне и расслабься.

— А что насчет приглашений в дом барона? Что если нас не пустят?

— Смеешься? Кто посмеет не пустить в дом советника императора с братом и друзьями? Разве только канцлер, да особо упертые "имперцы", но мы ведь не к ним в гости едем.

— Пожалуй, ты прав.

К дому Дьего Хинвера подкатили вовремя. Барон, как обычно, веселился, и вечер был в самом разгаре.

На входе нас пропустили без проблем, меня в столице и раньше неплохо знали, а в последнее время граф Ройхо вообще популярная личность. Поэтому, когда навстречу направился сам хозяин, я не удивился. И, напустив на лицо самое добродушное выражение, на какое был способен, пошел напролом.

— Граф Ройхо! — барон, пожилой седоватый брюнет, чем-то напомнивший мне испанских идальго с аккуратной бородкой клинышком, всплеснув руками, торопливо спустился по широкой парадной лестнице и замер в двух шагах. — Какая честь! Я отсылал вам приглашение, но не ожидал, что вы его примете!

Приглашения приходили каждый день, на приемы, свадьбы, дни рождения, религиозные праздники, поминовения и многое другое. Но я на них не откликался и светские мероприятия не посещал, не интересно и некогда.

— Да вот, барон, увидел вас сегодня во дворце и решил заехать. Кстати, — я кивнул на Марка, — позвольте представить, это мой брат Айнур.

— Наслышан, как же, весьма серьезный молодой человек, — барон посторонился. — Прошу вас. Будьте моими гостями.

Основная гулянка проходила на втором этаже, и пока шли, я начал пробивать Хинвера на наличие красотки, которая зацепила Марка.

— Барон, а ведь его императорское величество спрашивал о вас.

— Да вы что!? — от неожиданности хозяин дома даже споткнулся. — Он помнит, кто я такой!?

— Так и есть. Уверяю вас, император знает главу каждого дворянского клана в империи, а ваш, если я не ошибаюсь, весьма силен и влиятелен на востоке Мистира.

— И что государь сказал насчет меня?

— Он спросил — не знаю ли я, чем сейчас занят барон Дьего Хинвер. Вы как раз стояли с красивой девушкой. Наверное, это ваша дочь?

— Нет, не дочь, — барон улыбнулся, причем в его улыбке мне почудилась детская наивность, и он добавил: — Это моя будущая супруга. Дочь шевалье Кенике, погибшего при обороне Кемета. Сирота. Моя прекрасная Элен. Последняя отрада усталого измученного сердца и лечебный бальзам моей души...

Я покосился на Марка. Он молчал. Но по его крепко сжатым губам и недоброму прищуру, я понял, что слова барона ему крайне не понравились. Ревнует, хотя с дамой своего сердца не знаком. Как бы глупостей не наделал.

— И когда свадьба, барон?

— Хотелось бы поскорее. Думаю, через десять дней.

— Что же, заранее поздравляю и, надеюсь, вы представите нас своей невесте.

— Разумеется. А вот и она.

Мы как раз поднялись наверх и перед входом в просторный зал, откуда доносились звуки музыки, стояла невеста барона. Надо сказать, в самом деле, очень красивая девушка. Молодая, стройная, фигуристая. Длинные волосы по-простому заплетены в косу. Наряд дорогой, ладно пошитое серое платье без лишних финтифлюшек. Губки слегка подкрашены. Из драгоценностей только рубиновое колье, наверное, фамильное украшение. В общем, первое впечатление очень хорошее. В такую девушку влюбиться можно. И я, как мужчина, понимал барона и моего императора. Один, старый гуляка, решил побаловать себя напоследок и скрасить свою старость. А у другого гормоны играют и при виде соблазнительной самочки сносит крышу.

Впрочем, не важно. Пусть сами разбираются и девушку делят. Возможно, даже дадут ей право выбора. А мое дело сторона. Марка, конечно, прикрою, но в амурах разбираться не стану. Мне бы со своими девушками разобраться. Как подумаю об этом, сразу теряюсь, и мой мозг дает сбои, потому что невозможно разложить по полочкам чувства. Не могу знать, у кого и как, а у меня не получается.

— Дорогая, — барон взял девушку под руку, — позволь представить тебе графа Уркварта Ройхо и его брата Айнура Ройхо.

Красавица стрельнула в меня глазками, кокетливо улыбнулась и слегка присела.

"А девушка не простушка, — отвешивая вежливый поклон, подумал я. — Такая, если более выгодную партию приметит, барона кинет и думать не станет. Дьего Хинвер, жених, конечно же, неплохой, особенно по меркам провинции. Однако он уже почти старик и вряд ли станет вести светскую жизнь, как делал это раньше. Нет. Наверняка, он спрячет молодую жену в глуши, в родовом замке, подальше от соблазнов и молодых поклонников, а Элен, как мне кажется, это не интересно".

— Чувствуйте себя свободно, граф Ройхо, — заторопился Хинвер, будто почуял неладное. — Отдыхайте, веселитесь, танцуйте, играйте в карты, пейте. Если что-то понадобится, скажите слугам, и они все исполнят.

— Благодарю вас, барон.

Хинвер оттащил невесту в сторону, надо отметить, грубовато. Он на ходу начал что-то ей говорить, а я направился в зал и если бы не Марк, то неплохо бы отдохнул, а затем вернулся домой. Однако император находился рядом, он нервничал, торопил события и снова я услышал его шепот:

— Уркварт, от этой девушки я теряю разум.

— Понимаю, но помочь ничем не могу.

— Можешь... Отвлеки старого хрыча... Мне надо с ней поговорить... Я чувствую, что это судьба...

— Сделаю, но не сразу. Будь терпелив и не забывай, что ты женатый человек.

Марк кивнул и мы, подхватив с услужливо подставленного слугой подноса по бокалу вина, двинулись вдоль зала. По пути останавливались перекинуться парой слов с теми, кого знали. Кстати, едва не попались на обмане. Встретился близкий друг Айнура, который завел разговор про общих знакомых, с которыми брат пересекался в военном лице, а Марк, естественно, знать их не знает. Но ничего, обошлось. От бывшего сокурсника избавились, немного прошлись, выпили и закусили.

Минуло полчаса. В зале появился Альера, а с ним Хорт Амарау и Хаген Тракайер.

Оставив Марка, я подошел к Вирану и он спросил:

— Зачем вызывал? В чем дело?

— Айнура видишь?

— Да.

— Охраняйте его и следите, чтобы парня никто не тронул. При опасности, ломайте любого. Разрешаю.

Альера прошипел:

— Уркварт, мы друзья и я твой вассал. Но нельзя же так! Я дворянин и не стану телохранителем твоего родственника! Мы не для того приехали в столицу! Тем более что Айнур сам за себя может постоять!

— Тише-тише, — успокоил я его и добавил: — Это не Айнур, а император.

— Да ты что? Это правда?

— Самая, что ни на есть правдивая правда.

— Понял. Извини, что сорвался.

— Ничего. Бывает.

Пришло время занять влюбленного Хинвера беседой, чтобы к девушке смог пробиться другой влюбленный, и я направился к хозяину дома.

— Все ли хорошо, граф Ройхо? — барон, который не отпускал Элен ни на шаг, вежливо улыбнулся.

— Благодарю. Прекрасный вечер, радушные хозяева, превосходные вина и отличная компания. Однако...

— Вы уже уходите?

— Нет. Я должен вас потревожить. Есть к вам разговор, один на один.

— Что же, пройдемте в мой кабинет, граф, там нам никто не помешает, — барон обернулся к Элен. — Прости, дорогая. Я должен тебя оставить. Но, надеюсь, ненадолго. А Густаво и Армайн тебя развлекут.

Барон кивнул двум дворянам, которые без дела околачивались неподалеку, наверное, вассалам из "домашней аристократии", и они приблизились. Понятно — телохранители и охранники. А девушка состроила печальную мину, но промолчала. После чего мы направились к выходу, и я подмигнул Марку — действуй, все в твоих руках.

О чем мы говорили с бароном? Да ни о чем. Вся его жизнь это череда развлечений и попоек. Он никогда не воевал, не бился с серьезными противниками на дуэлях и не занимался государственными делами. По большому счету он никто и звать его никак. Нет от него пользы, ни стране, ни народу, ни религиозным культам, ни государю. Поэтому точек пересечения с ним не было, и я понес откровенную чушь, а он должен был меня слушать.

— Вы понимаете, дорогой барон, что происходит? — разглагольствовал я. — Родина в опасности! Однако остверы не уступают своих позиций и в этот суровый час, как один человек, мы обязаны сплотиться вокруг императора! Именно дворяне из старой аристократии оплот трона. Только они, и никто другой. И почему я это говорю? Потому что вы аристократ и достойный сын империи...

Хинвер, хоть и старый гуляка, но дураком не был. Вскоре он понял, что я морочу ему голову, и стал вежливо меня выпроваживать. Однако я не отступал, делал вид, что не понимаю его. И у меня получилось продержать его в кабинете целый час. До тех пор, пока он не осмелился меня прервать:

— Извините, граф, но я должен вернуться к гостям.

— Это так срочно?

— Да.

— Жаль. Мы только начали беседу.

— Простите, но продолжить ее придется в другое время.

— Как скажете. Вы здесь хозяин.

Покинув кабинет барона, мы снова оказались в зале. И что же обнаружили? Гости продолжали веселиться, пили и танцевали. Тракайер и Амарау блокировали вассалов Хинвера, не давали им покинуть зал и "вели светскую беседу". При этом будущая баронесса и Марк отсутствовали. Где они, я догадался сразу. Виран Альера, словно невзначай, стоял у выхода на балкон, а вот Хинвер ничего не понял.

Барон кинулся к своим вассалам, а я подошел к Вирану и кивнул на балкон:

— Они там?

— Ага, — он усмехнулся и добавил: — Целуются.

— Зови нашего венценосца. Пора уходить, а иначе придется убивать ревнивого барона.

— Так и есть, — согласился Альера. — А нам лишний шум не нужен.

Спустя минуту Марк снова был рядом, а красавица Элен поспешила к Хинверу. После чего барон подскочил ко мне, и стало ясно, что теперь-то он все понял. Он видел, как девушка и Марк возвращались, а у Элен к тому же помада на губах смазалась. Тут и баран все поймет.

— Граф Ройхо, — Хинтер горделиво вскинул подбородок, — я вынужден просить вас покинуть мой дом.

— Хорошо, барон.

Зачем спорить? Цель достигнута, император познакомился с пленительной красоткой. А что дальше, подумаем потом.

— Уходим, — я кивнул Вирану и гвардейцам.

Через пару минут мы уже ехали по улице Нахарар. Император мечтательно улыбался, а я его не торопил. И когда мы оказались невдалеке от центра, он сказал:

— Знаешь, Уркварт, она оказалась именно такой, какой я себе ее представил. И, как мне кажется, я влюбился, да и она интерес проявляет. По крайней мере, я сорвал два поцелуя и она не возражала

— Когда кажется, креститься надо, — я выдал земную мудрость.

— Зачем креститься? — не понял он.

— Не обращай внимания. Лучше скажи, что ты намерен делать дальше?

— Мы договорились встретиться.

— Где и когда?

— Завтра ночью. После полуночи. Она сможет выйти из дома.

— Прикрытие обеспечу. Только не бросался бы ты такими словами, как любовь, твое величество.

— Но я, в самом деле...

— Время покажет, — я прервал его. — Лучше прикинь, а что дальше? И пока будешь готовиться ко сну, обдумай, кому девушка на самом деле улыбалась и поцелуи дарила, тебя или Айнуру? И еще, прими решение, надо ли ей открываться? А то ведь погулять одно, а всерьез любовь крутить, дело другое. Не будет ли грозить Элен опасность от знакомства с тобой? Надо ли подставлять девчонку? У нее уже есть свой путь — выйдет замуж за барона и нарожает ему детей...

— Нет! Она не любит его!

— А зачем тогда старику голову морочит?

— У ее семьи долги. Если бы не это, она смогла бы сама выбрать мужа. Но выхода нет и родственники, словно товар, отдали Элен старику. А он только с виду улыбчивый. На деле брюзга и ревнивец. Даже поколачивает ее...

— Это она тебе сама рассказала?

— Да.

— На первой же встрече, человеку, которого видит впервые в жизни? Более чем странно.

— Она не лжет!

— Ладно. Разберемся. Время позднее. Давай во дворец. Нам завтра еще оборотней встречать и думать, как деньги для казны легализовать. Тут проблем полным-полно, а у тебя любовь...

— Ты не прав, Уркварт. Одно другому не помеха. Да и чего беспокоиться? Пока у нас все складывается хорошо.

— То-то и оно, что хорошо, — я покачал головой. — Даже слишком и это настораживает. Канцлер притих, и великий герцог меня не тревожит. Демоны и те, твари, притихли. Ох, не к добру это.

* * *

Я проснулся от того, что на меня кто-то смотрел. Опасности не было, дергаться не стал. Приоткрыл левый глаз и обнаружил в спальне ламию.

Ведьма сидела в кресле, подавшись телом вперед, и рассматривала меня. Она склонила голову набок, словно любопытный зверек, и это меня рассмешило.

— Доброе утро, милая, — окончательно просыпаясь, сказал я.

— Доброе, — она улыбнулась своей милой неповторимой улыбкой.

— Как ночь прошла? Выспалась?

— Еще не ложилась.

— А что так? С сестрами общалась?

— Нет. Ходила в разведку.

— Куда?

— В дом генерала Минца.

— И что смогла узнать?

— Практически ничего. Кто-то очень сильный и умелый, уровнем не ниже Алая Грача, установил в доме генерала отличную магическую защиту. Решила не рисковать.

— Интересно. Как думаешь, кто бы это мог быть?

— Не знаю. В столице таких умельцев не меньше полусотни.

— Но хоть какую-то информацию получила?

— Да, — она помедлила и выдала: — Жена генерала Минца, урожденная Генриетта Диад, умерла полгода назад. Кремация прошла на Северном кладбище. По завещанию, после сожжения тела, прах развеяли над рекой.

— Вот это сюрприз. Как же так? От чего она умерла, и почему об этом я узнаю только сейчас?

— Ты сам решил, что не стоит задействовать людей Керна, а иначе бы информацию получил раньше. А мои сведения от соседей. Они, кстати, видели вампиров, которые крутились неподалеку. Но промолчали и будут молчать дальше, потому что с ними разговаривал человек, очень сильно похожий на Сима Ойсу. Он смог их запугать.

— Надо же. Куда ни посмотри, везде канцлер и Сим Ойса. Хорошая у них компания. Что дальше-то делать? У тебя есть предложения?

— Необходимо заняться личностью покойной, слишком странная женщина. Вела замкнутый образ жизни и днем на улицу никогда не выходила. Это я тоже узнала от соседей. Еще можно порыться в биографии генерала Минца. И Симу Ойса в разработку взять. Сама все не потяну, других дел хватает. Так что нужна помощь, или агенты Керна, или гвардейцы из особой офицерской группы.

— Керн тоже зашивается, а вот насчет дворян надо подумать. Они, конечно, не шпионы, но люди по жизни опытные, через многое прошли.

— Как скажешь. Решать тебе.

— Ладно. С этим понятно. А что твои сестры, ламии, сказали?

— Они собираются в поход с остверами и под предводительством Иллира Анхо готовятся напасть на республиканцев.

— Это я так знаю. Что еще?

Она улыбнулась и спросила:

— Ты, в самом деле, хочешь это знать?

— Да.

— Старшие сестры сказали, что у меня очень хороший паладин, красивый, смелый и умный. Такой может стать отличным воином, великим магом и добрым мужем.

— Вот, значит, как... — я приблизился к девушке вплотную, и левой рукой обхватил ее талию.

— Ага, — она хитренько усмехнулась, в ее глазах заплясали бесенята, а щеки девушки покрылись легким румянцем.

Ведьма хотела того же, что и я. И перед самим я мог не лицемерить. Попал. Я влюбился. И хотя понимал, что эта любовь навеяна богиней, поделать ничего не мог. Чувство от этого не страдало, и меньше не становились.

Мои губы осторожно прикоснулись к губам Отири и голова закружилась. Дыхание девушки смешалось с моим, запах ламии дурманил и хотелось целовать ее, прижимать к себе и любить. И тут опять, как это уже случалось раньше, нас прервали.

В дверь постучали, и мы услышали голос Амата:

— Господин граф, к вам посетитель...

— К демонам всех посетителей! — прорычал я.

Амат протопал по лестнице, а ламия, сканируя местность, прикрыла глаза. После чего, когда я попытался снова поцеловать ее, она отстранилась, высвободилась из объятий и сказала:

— Важный гость, надо встретить.

— Кто?

— Увидишь.

— А-а-а! Демоны задери ранних гостей! — я встряхнул головой и, прихватив верный клинок, направился вниз.

"В чем дело!? — спрашивал я себя. — Почему такой облом!? Раз за разом! Так нельзя, импотентом стать можно! Вот брошу все, возьму Отири и сбегу на месяц в глушь, где нас никто не потревожит".

Впрочем, я понимал, что не смогу так поступить, даже сгорая от страсти. Долг перед людьми, которые шли за мной, перед императором, Иллиром Анхо и семьей, не давал мне полной свободы. А когда я оказался во дворе особняка и увидел посетителя, мысли о любви развеялись.

Возле входа, покачиваясь, стоял в дым пьяный герцог Гай Куэхо-Кавейр, а кеметцы пытались его выпроводить, по возможности, вежливо. Месяц назад он был моим сюзереном, и мы считались друзьями, а теперь находились по разные стороны баррикад. С той поры ни словом не перемолвились, хотя следовало бы объясниться. И вот он сам пришел.

— Позовите Уркварта! — кричал герцог. — Немедленно!

— Ваше сиятельство, — верный Амат прихватил его с левого бока, — господина графа нет дома.

— Да-да, господин герцог, — Нерех схватил Гая за правую руку и развернул к воротам, — приходите днем или ищите нашего графа во дворце.

— Пустите! — Гай попытался вырваться, но безуспешно.

Следовало прекращать балаган, пока дружинники не выкинули сиятельного герцога за ворота, и я отдал приказ:

— Отставить!

Кеметцы отпустили нашего бывшего сюзерена, и когда он разглядел меня, я спросил:

— С чем пожаловал, Гай?

Он моргнул. Раз. Другой. Сфокусировал зрение и пожал плечами:

— Не знаю... Веришь или нет... Забыл... Шел сюда... Хотел сказать что-то очень важное... И забыл...

— Понятно. Проходи в дом. Сейчас вернем тебе ясность ума.

Спустя несколько минут я отпаивал герцога крепким взваром, а заодно, встав у него за спиной, применил "Патину", несложное заклятье, которое выгнало из его организма все лишние токсины и алколоиды. Вообще-то оно применяется против ядов. Но ведь синька-чмо, тоже яд, так что сработало, легко и незаметно для герцога. После чего Гай быстро пришел в себя, обвел гостиную комнату долгим взглядом и, осознав, где оказался, резко встал:

— Пойду я, — Гай сделал попытку направиться к двери. — Прошу прощения, граф Ройхо, за столь ранний визит и мой неподобающий вид.

— А почему так официально? Сядь. Мы не на званном приеме и ты хотел сообщить мне нечто важное. Разве нет? Или вспомнил что-то, а пьяная смелость отступила, и решил уйти?

— Я не трус! — он вспылил.

— Знаю. Но ведешь себя, именно так. О чем поговорить хотел?

Гай помедлил, куснул нижнюю губу и выпалил:

— Вчера я узнал, почему ты ушел под защиту императора.

— А раньше что?

— До этого момента меня обманывали. Советники сказали, что это твоя собственная инициатива, и я на тебя обиделся. Подумал, что ты меня предал, даже не захотел встретиться, чтобы поговорить.

— И что, от новых знаний тебе стало легче?

— Нет. Я знал, что Анат Каир и мой отец далеко не самые примерные дворяне в империи, не рыцари в сияющих доспехах без страха и упрека. Но даже не подозревал, насколько сильно они запачкались в дерьме. И еще я кое-что услышал...

Гай замялся. В нем шла внутренняя борьба. Как член семьи Канимов он не хотел выдавать секреты клана, но как честный человек, которому я неоднократно спасал жизнь, юноша должен был меня предупредить. И Гай решился:

— Отец встречался с бароном Каиром. Они не оставляют мысли взять тебя под контроль и подозревают, что именно твои люди нападают на наши владения...

— Мне это известно.

— А тебе известно, что они намерены похитить твоих сестер?

— Нет.

— Так вот знай. Именно это они и хотят провернуть.

— Когда?

— День или два.

Опасность была, но герцога, наверняка, видели агенты Канимов, которые трутся возле моего дома. Значит, доложат барону Каиру, а тот сделает выводы, поймет, зачем приходил Гай, и отменит операцию. Так что от появления Гая никакой конкретной пользы не было. Впрочем, охрану семьи в любом случае надо усилить. Хотя куда уже усиливать? И так весь Данце обложили, что мышь не проскочит. Да и вообще, хитрый Каним и Каир специально могли сделать так, чтобы Гай имел возможность их подслушать. Зачем? А чтобы посмотреть на его реакцию и на то, как я стану дергаться. Обычное дело, запустить дезинформацию и наблюдать со стороны за противником, который растрачивает силы и ресурсы. Ну, а я спокоен и беситься не намерен.

— Благодарю за предупреждение, Гай, — сказал я. — Такое не забывается, и я у тебя в долгу.

— Чушь! Это мы, кто пережил отступление к Ахвару, твои должники. — Гай махнул рукой, мол, пропади все пропадом, и просипел: — Пойду. Не надо меня провожать.

— Ступай, дружище.

Герцог покинул поместье, и рядом снова появилась Отири. Она присела рядом и положила голову на мое плечо. Хорошо. Тепло. Душевно. Только беспокойные мысли мешали расслабиться.

— За Гаем слежка есть? — я погладил ведьму по волосам.

— Да. Три агента, сменяют один другого.

— Значит, его предупреждение ничего не значит. Обычная деза.

— Ошибаешься. Думаю, что смысл в них есть.

— Какой?

Великий герцог дает понять, что готов перейти к серьезному давлению.

— И что я должен сделать, по его мнению?

— Притормозить и меньше высовываться.

— Не получится. Сегодня в столицу оборотни прибудут, а вечером казна получит недостающее золото.

— Но Иллир и сестры еще не прислали обещанные суммы.

— Своим золотом дырку закрою, от добычи с Ваирских островов, а что придет от Иллира, осядет в банке ВФО.

— Как деньги легализовать, решили?

— Да. Как сбор Саргоно и беспроцентный заем Ваирского Финансового Общества.

— Представляю себе злость наших противников, когда они об этом узнают.

— Это да. Много бы я дал, чтобы посмотреть на их лица и послушать, о чем они в этот момент будут говорить.

* * *

Граф Тайрэ Руге вышел на дворцовый балкон, который нависал над небольшим плацем между садом и казармами гвардии, а затем посмотрел вниз. Рядом с ним появился великий герцог Ферро Каним, и поступил точно так же.

Они смотрели на взвод оборотней, которые находились в своих звериных обличьях. Медведи, волки, лисы, рыси и один ирбис. Оборотни стояли в ровном строю, в две шеренги, и вдоль них двигался счастливый император, за которым тенью следовал граф Ройхо.

— Что вы на это скажете, канцлер? — Ферро Каним кивнул в сторону звериного строя.

— Ничего нового, — Руге пожал плечами. — Мы должны убрать Ройхо, но не решаемся это сделать, ибо в противном случае император начнет рубить головы и виновными объявит нас. Придется его останавливать, а это гражданская война, которая нам с вами не нужна.

— Как все не вовремя. Ройхо этот, оборотни, гвардейцы-отставники возле государя и деньги ваирцев, закрывающие дыру в казне. Скажу вам честно, граф, я не намерен утрачивать свое влияние в государстве и при дворе. Сейчас я тесть императора, отец императрицы, внук наследника престола и самый сильный аристократ в государстве. Мне это нравится, и отдавать свои позиции какому-то Ройхо, который еще несколько лет назад был самым обычным беглецом, не хочется.

Канцлер понимал негодование великого герцога. Только-только он достиг того, о чем мечтал долгое время, получил возможность влиять на государя, и снова все становится зыбким и неопределенным. Император, еще пару месяцев назад такой послушный, начал обзаводиться собственной гвардией, пока маленькой, но уже грозной, и стремительно набирает популярность в армии и среди богатейших людей государства. Так не далеко до открытого противостояния, которого все боялись, и если бы наследнику престола исполнилось хотя бы десять лет, великий герцог развязал бы войну. Без сомнений и колебаний. Но маленький Эрмин Анхо, которому все-таки выбрали имя, пока только и делал, что писался, плакал, просил мамкину сиську и спал. Значит, нужно ждать его взросления или налаживать контакт не только с канцлером, но и Ройхо, который стремительно набирает вес при дворе, а великого герцога это коробило. Он не привык так поступать. Ему проще убрать противника с пути, убить или ослабить, чем договориться с ним.

Все это канцлер видел и знал, что Каним не решается на открытое противостояние, но хочет его и желает, чтобы конфликт развязал граф Руге. А канцлер никак не мог забыть ощущение страха, испытанное в святилище Иллира Анхо. Он расценивал это как предупреждение и не торопился. Его люди собирали информацию на фаворита государя, крупица за крупицей, и чем больше Руге узнавал, тем больше понимал, что дергаться не стоит. Можно провоцировать Ройхо и по мелочи вредить ему. Для имперских дворян это нормально, ослаблять соперника и нервировать его. Но убивать северянина нельзя, слишком много темных пятен в биографии Уркварта Ройхо. Наверняка, за ним стоят мощные силы, происхождение которых канцлер не понимал. И в этом два графа были похожи. У графа Руге тоже имелись тайны, и за ним тоже была сила, о которой никто не догадывался.

— Так что мы станем делать? — Ферро Каним посмотрел на канцлера.

— Вам уже известно, что я отвечу, — граф улыбнулся. — На первом месте для меня благо империи. И я считаю, что с Ройхо нужно помириться.

— Кто он такой, чтобы мы обращались с ним, словно он нам ровня. Я против примирения.

— Как хотите, а я все сказал. Десятки раз об этом говорили. Силы императора в столице не велики, но я не стану изменником.— Канцлер отвернулся. — А вы думайте и когда примите решение, сообщите мне. Конечно, если это вас не затруднит.

— Значит, вы предлагаете отступить?

— Нет. Я предлагаю не торопиться и выждать. В конце концов, император не угрожает нам, а только пытается взять то, что принадлежит ему по праву рождения. Вот и пусть старается. А Ройхо лишь инструмент и временный фаворит. Сегодня он есть, а завтра граф может впасть в немилость, и тогда мы все равно достанем его. Спокойнее надо быть, ваше сиятельство. Спокойнее.

— В ваших словах есть смысл, канцлер. Возможно, вы правы. Не стоит раскачивать лодку, в которой мы находимся все вместе. Настанет удобный момент, тогда и ударим.

Глава 11.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 11.06.1407.

Темнота, хоть глаз выколи, помогало только заклятье ночного зрения. Я стоял в подворотне и чувствовал себя глупо. Давно такого не было, с гвардейских времен, чтобы я охранял встречу влюбленных.

Император и Элен Кенике находились неподалеку, обнимались и порой я слышал их смешки. Подумать только — правитель огромной империи целуется с девушкой на заднем дворе зачуханной гостиницы, а его верный советник, граф, протектор севера и герой войны, оберегает это свидание. Кругом вонь, крысы шуршат, невдалеке на тротуаре пьяница храпит, а из гостиницы доносится разухабистая веселая песня. Романтика, блин на!

Но что делать? Мне деваться некуда. Марк зациклился на красотке Элен и вот уже четвертую ночь мы пасемся в закутке между домом барона Хинвера и гостиницей "Ножны и клинок". Впрочем, есть надежда, что скоро это закончится. Марк намерен похитить подругу, а затем поселить ее поближе к Старому дворцу. И как долго он будет ею увлечен, неизвестно. У него в жизни такой период, юноша дорвался до новых ощущений и теперь не столько любит девушку, сколько изображает влюбленность. Гормоны играют, и хочется быть похожим на обычных дворян-гвардейцев. А Элен, которая до сих пор считает, что перед ней мой родной брат, девочка умная, хоть и порывистая. Она надеется остаться в столице, не хочет замуж за старика и не желает возвращаться в глухомань.

Марк и Элен нашли общий язык. И плохо только барону Хинверу. Ну и мне, потому что приходится сопровождать Марка в ночных прогулках и какое-то время быть караульным. Мог бы и не стоять здесь, а отправить вместо себя кого-то из дворян. Однако, хорошенько подумав, решил не рисковать. Больно резкие и крутые ребята в особом отряде, как бы ни пошли на поводу у императора и не стали решать проблемы силовым путем. Это ведь так просто — пойти и придушить старого барона. Не просто так, по прихоти, а по невысказанному желанию государя. Был человек, и нет его. А я против этого. Не стоит лить кровь там, где можно обойтись без нее. Украдем девчонку, а барону оставим записку — прости, люблю другого. Поплачет немного и успокоится.

— Ты меня любишь? — услышал я голосок Элен, которая задавала этот вопрос уже в сотый раз.

Что ответил Марк, разобрать не смог. Однако и так понятно, что ответ утвердительный. И снова все затихло. Поцелуйчики, обжиманцы, клятвы и предвкушение любовных утех в уютном гнездышке. Хорошо им. И чтобы хоть как-то отвлечься, я начал раскладывать на фрагменты прошедший день. Как обычно, насыщенный.

Рано утром на связь вышел Вилли Йоцке, который сообщил, что в порту Данце появился корабль северян. И командир судна, нанхас, заявился прямо к нему и сообщил, что привез груз золота для графа Ройхо. Как и договаривались, двести тонн в слитках. Это были обещанные Иллиром Анхо и ламиями двадцать миллионов иллиров. Но Йоцке об этом, конечно, ничего не знал и спрашивал, что ему делать. А что делать? Принимать драгоценный металл под расписку, а затем прятать по подвалам и хранилищам. Часть в здании Ваирского Финансового Общества, часть в крепости.

Потом я поехал во дворец. Был прием, а затем меня пригласили на встречу с канцлером.

Граф Руге искал примирения. Поэтому в мой адрес прозвучало много добрых слов и хороших эпитетов. Какой я герой, храбрец, продуманный по жизни человек, ловкий, сильный и смелый человек. Такие дворяне нужны империи, предки могут мной гордиться, и канцлер очень сожалеет, что между нами возникли трения. Это недоразумение и я должен помнить, что когда-то был "имперцем". Да чего уж там? Я им остаюсь до сих пор. Значит, мы на одной стороне и не должны конфликтовать, а наоборот, обязаны сотрудничать.

Вот, что говорил граф Руге, а я помалкивал и думал про него гадости. Например, что он козел и мерзкий гад, который, наверняка, задумал какую-то пакость. Но мои мысли оставались при мне, и я улыбался, кивал и соглашался с канцлером. Разумеется, мы союзники и мне хотелось бы большего, чтобы мы стали друзьями.

Встреча прошла неплохо, и я отправился домой.

Только въехал в ворота особняка, как появился Рагнар Каир и он, подобно канцлеру, завел разговор о примирении. Причем говорил диверсант то же самое, что и граф Руге. Мол, надо забыть все плохое. Наезд на меня был ошибкой, барон Анат Каир и сам великий герцог Ферро Каним, не таят на меня зла и готовы протянуть руку дружбы. И вообще мы боевые товарищи, а боевое братство это святое.

И что? Да ничего. Послушал я его и согласился с ним. Заверил Рагнара, что не имею к семье Канимов никаких претензий и зла не таю. А когда он ушел, вызвал Керна и велел не прекращать набеги на земли великого герцога.

Кстати, заодно выслушал его доклад и действиями моих тайных стражников остался доволен. Они работали профессионально, и Канимам приходилось нелегко. Хотя ничего ужасного мои шпионы не творили. Перехват гонцов, шантаж мелких чиновников и управляющих, отстрел одиноких дружинников, набеги на поместья. Каждый день одна из диверсионных групп, которую всегда прикрывала другая, наносила мелкий удар, и это держало Канимов в постоянном напряжении. Сами виноваты, не трогали бы меня, и я про них не вспоминал. А теперь пусть сидят, боятся и гадают, кто ведет тайную войну. Впрочем, вероятность того, что моих бойцов поймают, возрастала с каждым днем, и следовало быть осторожнее. Но Керн понимал это и без моих напоминаний.

Когда начальник тайных стражников отключился, я решил ознакомиться с письмами и докладами. Бумаг скопилось много, но из всего скопища я выделил две.

Первый документ от Дэго Дайирина, доклад о планах маркиза Райнера, капитана Эстрехо и брата моей жены совершить поход к тропическим островам. Между прочим, здравый план с отличными шансами на успех. Пойти несколькими кораблями, неожиданно напасть на дикарей, которые некогда держали в плену Райнера, и ограбить их. Маркиз жаждал мести, не мог простить аборигенам, что они его изукрасили. Дэго хотел самоутвердиться и приподнять свой авторитет. А Эстрехо и ваирские пираты мечтали о несметных богатствах. Это понятно и в принципе я не против такого похода. Пусть идут.

Второй доклад от Хагена Тракайера. Именно ему я поручил покопаться в биографии покойной Генриетты Диад, жены генерала Минца. В помощь ему выделил двух жриц Улле Ракойны, которых прислала госпожа Ириф, и бравый вояка отправился в провинцию Сегента, небольшое княжество на окраине империи. Одна долина с населением сорок три тысячи человек. До ближайшего телепорта двое суток быстрой скачки. Глушь.

Тракайер начал расследование. Он был осторожен, постарался не привлекать к себе внимания и уже получил первый результат.

Оказывается, семья Диад известна в Сегенте тем, что издавна подозревалась в связях с темными силами. Ходили слухи, что неоднократно в их замке гостили вампиры, а вокруг стен летают злые призраки. И если бы не заступничество князя, Диадов давно бы всех уничтожили. Впрочем, их и так немного осталось, всего шесть человек, и они живут замкнуто, в замке над долиной.

Это то, что узнал Тракайер, а жрицы-помощницы, раскопали один любопытный факт. Семьи Руге и Диадов на протяжении нескольких сотен лет заключают династические браки, вплоть, до кровосмешения, и случалось, что двоюродный брат женился на сестре.

В общем, кое-что группа Тракайера нарыла, и она продолжала работать.

После того как доклады были прочитаны, я вернулся во дворец. Вместе с императором мы поучаствовали в учениях Черной свиты и немного помахали клинками, а затем, когда наступила ночь, и все вокруг затихло, спустились в подземелья, где нас ожидал Трори. Что он там делал? Составлял карту подземного мира, не один, а в сопровождении Тима Баскорта, офицера особого отряда. И, судя по всему, ему это нравилось. Наверное, он прирожденный диггер и если это так, то братишка нашел увлечение на всю жизнь...

— А кто это тут целуется!? — дверь черного хода гостиницы резко распахнулась, луч света из помещения разогнал темноту, и пьяный человек увидел Марка и Элен.

"Так и знал, что нечто подобное рано или поздно произойдет", — подумал я и шагнул навстречу пьянице.

— Дружище, давай не станем мешать влюбленным, — я постарался втолкнуть гуляку обратно в гостиницу.

— Ты мне не друг! — проревел он, попытался пнуть меня ногой и не попал. — В сторону, холоп! Перед тобой дворянин!

"Знаем мы таких дворян, — промелькнула мысль. — В кармане три медяка и поместье в залоге. Претесь в столицу, словно земная шляхта, гонор показывать, а толку с этого ноль".

— Успокойся, — толчком в грудь я заставил его отступить и попытался закрыть дверь.

Не получилось. Пьяница оказался не один, а с друзьями и настроены они были совсем не благодушно. У всех состояние льва — вторая стадия опьянения, и они вывалились наружу.

Против меня оказалось четыре человека. Марк за спиной, не растерялся, и потащил Элен к особняку Хинвера, где девушку ожидала подкупленная служанка. Все правильно. Не надо никому ее видеть, а моя задача остановить буянов.

— Мы тебя сейчас на куски порвем! — закричал один из гуляк и замахнулся кулаком.

Зря он так. Я хотел миром разойтись. Но, видимо, не получится.

Кулаком я ударил в переносицу первого противника и услышал хруст. Заливаясь кровью, он свалился с широкого порога, а я занял его место, оказался на крохотном пятачке, меж трех противников, и ногой ударил в колено следующего.

— Ай! — несмотря на опьянение, он почувствовал боль и приподнял одну ногу.

Этого я толкнул вслед за первым, и он упал в грязь. Противников осталось двое, и с ними тоже разобрался быстро. С правой в челюсть одному, а второго схватил за длинные волосы и крепко приложил об стену.

— Держись! — к нам подбежал Марк, но все было кончено.

— Уходим! — я рванул его за руку, и мы скрылись в темноте.

Бежали недолго. Вскоре перешли на шаг и государь сказал:

— Мог бы мне хотя бы одного наглеца оставить. Я бы его проучил.

— Никто в этом не сомневается. Ты и сам мог их раскидать. Просто я сделал это быстрее. Как Элен?

— Замечательно, — император вздохнул.

— Планы не меняются?

— Нет. Все по-прежнему. Завтра забираем ее из дома барона.

— Хорошо.

Неожиданно дорогу нам преградил человек. Лица не видно, но при оружии и, судя по ширине плеч, не слабый мужчина.

— Что, молодые люди, развлекаемся? — пробасил незнакомец.

Мой клинок вылетел из ножен, и я встал в боевую стойку. Кроме незнакомца на улице никого не было. Однако на всякий случай я приготовил не только меч, но и "Черную петлю".

— Кто ты!? — я был готов броситься в атаку.

Незнакомец рассмеялся, и в его голосе почудились знакомые нотки. А затем он вышел из темноты, отблеск луны осветил лицо, и мы узнали его. Перед нами стоял Иллир Анхо, собственной персоной, и он улыбался.

— Учитель, ты захотел подшутить над нами? — спросил я Иллира.

— Да. Решил посмотреть на вашу реакцию, — отозвался он.

— А если бы я тебя атаковал? Что тогда?

— Ничего. Ты повалялся бы немного на тротуаре, да и только.

Я спорить не стал. Промолчал. И следующий вопрос полубогу задал Марк:

— С чем пожаловал, Иллир?

— Сегодня ночью в расположение остверской армии вышли поисковики, которых Уркварт посылал в Маирские горы за кмитами.

— И что?

— Значит, вечером они будут в столице, и завтра, когда стемнеет, мы сможем отправиться в горы Аста-Малаш и внедрить в тебя чародейские камушки. Как я и обещал. Время дорого, терять его не станем.

— Завтра ночью я буду занят, — Марк пожал плечами. — И Аста-Малаш далеко. Не один день пути, надо подготовиться к путешествию.

Иллир рассмеялся, словно Марк сказал нечто очень смешное, похлопал потомка по плечу и произнес:

— Успеешь свою красотку забрать, никуда она не денется. Кмиты внедрим за пару часов, тебе, братьям Уркварта и нескольким паладинам. Путешествие совершим через мой телепорт, на имперских землях он работает без сбоев.

— Если так, тогда я согласен, — пробурчал император.

Полубог усмехнулся, приобнял нас за плечи и повел в сторону дворца:

— Пойдемте, господа, провожу вас, а заодно поговорим о наших дальнейших планах.

* * *

Горы Аста-Малаш. 12.06.1407.

Иллир слов на ветер не бросал. Сказал — сделал. Мужчина.

На следующую ночь, когда из рейда вернулись мои оборотни и кеметские партизаны, а ламия обработала камни, он снова появился. Полубог открыл для нас телепорт и через минуту мы оказались возле Мертвого озера в горах Аста-Малаш. Мы — это не только я, Марк и Трори, но и Найгер Ай-Мэкки, боевой вожак рода Киртаг. Как правильно заметил Иллир, время дорого, а оборотню я доверял, и мне нужно было с ним поговорить.

Наша группа прибыла на место первой. Ждали только паладинов и вскоре они появились, шесть человек, среди которых был Айнур. Храмовники Иллира люди не чужие и, после взаимных приветствий, полубог провел краткий инструктаж. Будущие маги-воители входят в воды Мертвого озера, опускают камни, и они сами проникают в тело человека. Все очень просто, перепутать невозможно, пришла пора внедрять кмиты.

Озеро было точно таким же, на котором я вживлял свои волшебные камни, только отсутствовала статуя богини. Вместо нее стоял простой высокий обелиск, покрытый древними северными рунами. А в остальном обстановка идентичная. Безмолвие. Мертвая тишина. Духи, наблюдающие за живыми. Вдоль берега аккуратные каменные дорожки. Немного в стороне белая беседка и мраморные скамейки. Вот там я и расположился. Со мной оборотень, а остальные остались у воды. Не надо им мешать. Камни братьям отдал, а дальше они сами разберутся, что делать.

Кстати, о камнях. Какие кмиты Иллир приготовил для паладинов, не знаю. Это его тайна. А вот комплект императора я видел. Ему достался "Новый рассвет", "Силовой щит", "Пекло" и "Яростный свет". Мощные заклятья, достойный подарок от великого предка достойному потомку. Хотя я братьям тоже неплохие комплекты подготовил. Айнур получил "Палящий луч", "Новый рассвет", "Огненную капель" и "Черную петлю". Трори взял "Огнешар", "Полное восстановление", "Боевой эффект" и "Силовую плеть".

Все заклятья хорошие и каждый боец становился универсалом. В одном комплекте сразу нападение, исцеление и неприятный сюрприз для нежити. Почти все заклятья знакомые и не раз опробованные, значит, надежные, и только по поводу двух я хотел задать учителю или Отири пару вопросов. "Яростный свет" и "Боевой эффект". Что это такое? Однако, порывшись в памяти, обнаружил, что знаю, как и против кого они используются. Одно уничтожает демонов и нечисть, гораздо лучше моих "Игл света", а другое на хороший срок увеличивает скорость реакции и силу воина, своего рода допинг, только шадящий и не вызывающий привыкания.

В общем, процесс пошел нормально. Под присмотром Иллира братья, паладины и Марк, по одному стали входить в воду, а я достал фляжку с горячим взваром и протянул Найгеру:

— Будешь?

— Нет, — он помотал головой.

— Как хочешь, — я сделал пару глотков, взбодрился и спросил оборотня: — Итак, о чем ты хотел со мной поговорить? В походе возникли какие-то сложности?

— Как обычно, господин, — Найгер поморщился. — Горные тропы, обход пикетов и дозоров, трудности с продовольствием. Много чего было. Но это мелочи. Главное событие произошло, когда мы подошли к Мертвому озеру.

— Засада?

— Если бы... Нет... Там был один человек, чародей...

— Сильный маг?

— Скажем так, серьезный.

— И он хотел вас остановить?

— Пытался. Но мы его отогнали. Прибить не получилось, ловкий и чутье развито, он вовремя чуял опасность. И как его ни пытались достать, стрелами, гранатами и клыками, он сбежал. После чего мы откопали ваш клад, начали отступать и чародей, понимая, что не сможет задержать или остановить наш отряд, вызвал нас на переговоры.

— А ну-ка, — я взял оборотня за руку, — дай посмотрю. Доверься мне.

Оборотень не понял, что происходит, однако руку не отдернул, а я достал кинжал и слегка пустил ему кровь. Порез не сильный, кровопотеря небольшая и он даже не дернулся. Ну, а я мазнул на левую ладонь немного драгоценной красной жидкости и закрыл глаза. Расслабился. Получил доступ к памяти оборотня. Представил Маирские горы. Пролистнул несколько сюжетов из жизни волка и нашел то, что нужно...

— Мне известно, кто вы! — на узкой горной тропе позади отряда появился худой растрепанный блондин в порванной грязной мантии неопределенного цвета и с зачарованным посохом в руках. — Вы кеметские диверсанты и с вами оборотни! Кто старший!? Вызываю на переговоры!

— Сейчас я его из арбалета сниму, — оборотень услышал злобное шипение командира партизан Эбина.

Найгер находился в человеческом теле и, положив ладонь на оружие кеметца, сказал:

— Погоди. Я схожу, поговорю с ним. Очень уж настырный чародей, плетется следом, не отстает и не дает себя убить. Отвлеку его, а мои воины возьмут мага в колечко. Даже если меня убьет, живым не вырвется.

Партизан пожал плечами и опустил арбалет, а оборотень покинул укрытие и приблизился к магу.

Чародей поймал взгляд Найгера и выдержал испытание на силу воли. Оборотень и человек отвели взгляды одновременно, и волк спросил мага:

— Кто ты?

— Дулио Пасток, — чародей кивнул и добавил. — Потомственный дворянин из Царства Цегед и полноправный член Гильдии Высоких Мастеров. С кем имею честь разговаривать?

— Найгер Ай-Мэкки. Оборотень из рода Киртаг

— Кому ты служишь?

— Никому.

— Врешь! — чародей вскинул посох, но сразу же его опустил, потому что на вершине хребта слева от тропы мелькнули силуэты других волков, которые обходили тропу с флангов.

— Спокойно, — оборотень приподнял раскрытые ладони на уровень груди. — Это только предосторожность. Ты не причинишь мне вреда, и серые братья тебя не тронут.

— Поверю, — маг кивнул и сказал: — Но все равно ты мне врешь. Я знаю, что остверские оборотни подчиняются только одному человеку, графу Ройхо Ваирскому.

— Даже если так. Что с того?

— Мне необходимо знать, с кем я имею дело. Иначе разговора не будет, а я драки не хочу.

— Мы уже знаем, как ты этого не хочешь. Только нас увидел, и давай молниями швыряться направо и налево.

— Потому что вы воры!

— Маирские горы принадлежат империи. Значит, мы на своей земле. Где хотим, там и ходим. Что наше, то и берем. А ты здесь чужак. Странный. Бродишь один по горам. Так с чего ты называешь нас ворами?

— Вы украли кмиты! Знаешь, что это такое? А они принадлежат моему роду! Только мы, Пастоки, имеем на них право!

— Нет. Камни собственность империи.

Чародей замолчал, тяжело вздохнул и, бросив на окружавших его оборотней спокойный взгляд, сказал:

— Спорить не станем. Просто запомни, что я тебе скажу. Мой предок, барон Арчьен Пасток, был воином вашего императора и служил в Синей свите. В своем теле он носил кмиты, волшебные камни, и я долгое время их искал. Узнал, где тайник, и обнаружил, что он пуст. Начал поиски. Но тут появляетесь вы и крадете камни. Понятно, что оборотни и кеметцы не сами по себе. Вас послал хозяин. Ройхо! И я хочу, чтобы ты донес ему мои слова. Ты готов их запомнить?

— Говори. Я тебя слышу.

Цегедский маг снова посмотрел в глаза оборотня и произнес:

— Ройхо, отдай то, что тебе не принадлежит. Иначе будет худо. Ты станешь моим врагом, и я тебя найду.

— Это все? — Ай-Мэкки усмехнулся.

— Все, — делая шаг назад и, приготовив к бою посох, отозвался чародей.

— Граф услышит твои слова, чародей. Расходимся?

— Да.

Оборотень и маг разошлись. Никто не хотел боя, который не принесет победу.

После этого перед моим мысленным взором снова замелькали картинки из воспоминаний киртага и, стерев с ладони кровь, я вернулся в реальность.

Найгер посмотрел на меня и спросил:

— Вы все видели и слышали, господин?

— Да.

— Я правильно поступил?

— Правильно.

— И что теперь, нам стоит опасаться этого цегедца?

— Не больше, чем других наших врагов. А их так много, что всех не сосчитать. Так что не забивай себе голову, вожак. Плюс еще один противник в длинный список и только. Встретим гада, прибьем.

— Я вас понял, господин.

Тем временем, пока мы разговаривали с Ай-Мэкки, новые маги-воители, внедрив в тела кмиты, покинули озеро и сушились на берегу. До полной подзарядки кмитов было три-четыре часа. Раньше этого срока они свои новые умения не опробуют. Но Иллир сказал, что внедрение камней прошло успешно, и я ему, конечно же, поверил.

С Айнуром поговорить не удалось, только парой слов перекинулись и я предупредил брата, что иногда использую его образ. Больше ничего. Полубог торопился, и когда молодежь обсохла, он переправил паладинов на свою тайную базу, а нас вернул в мой особняк.

Марк сразу же засобирался в город, где его ожидала любимая девушка. Он спешил поскорее вызволить ее из золотой клетки и я, разумеется, отправился с ним.

Выскользнули из дома под прикрытием невидимости. Я изменил внешность Марка, взял наемный экипаж, и мы отправились к особняку Хинвера.

Элен и служанка уже ожидали нас у калитки для прислуги, и я думал, что все будет просто. Берем барышню, сажаем в коляску и едем на съемную квартиру. Там передаю охрану императора офицерам особой группы и свободен. Но все оказалось непросто.

Красавица начала выражать сомнения относительно целесообразности побега, а Марк ее уговаривал. Потом выяснилось, что Элен не хочет бросать свои наряды и вместо того, чтобы быстро уйти, пришлось задержаться. Император пошел на поводу чувств, стал разыгрывать готового на любые жертвы кавалера и помогать даме сердца таскать узлы. Короче, дурость какая-то и тогда я не выдержал, вмешался.

— Тихо! — прошипел я, вклинившись между влюбленными, и ногой пнул ближайший узел с нарядами. — Уходим!

— Граф, что вы делаете!? — Элен бросилась подбирать рассыпавшиеся вещи, чулочки, кружевное нижнее белье и халатики.

— Уркварт, в самом деле... — Марк попытался меня остановить.

— Значит так, — я посмотрел на девушку, а затем на императора, — слушать меня. Уходим прямо сейчас, либо я увожу Айнура, а девушка может оставаться с Хинвером. Насчет нарядов переживать не надо. Это барахло, тряпки. Платья пошьем новые, у самых лучших портных. Обещаю. На принятие решения пять секунд.

После этого проблема решилась очень быстро и наша группа из четырех человек направилась к ближайшему перекрестку, где нас ожидал наемный экипаж. Только выдвинулись на улицу, до коляски оставалось всего полсотни метров, и тут снова заминка.

— Гос-по-да-а-а! — над притихшей улочкой разнесся громкий протяжный крик. — Это он! Я узнал его по плащу! Тот самый мужлан, который нас вчера избил! Сюда! Скорее! Уйдет!

Из темного проулка появилась уже знакомая нам компания, четыре алкоголика благородной крови. У одного на лице темное пятно, не иначе, к целителям ходил переносицу сращивать, двое прихрамывали, а у последнего на скуле повязка. Неплохо я их отделал, но урок впрок не пошел, потому что они кинулись в атаку.

Глупцы! В этот момент я был очень зол, Элен своими капризами выбесила, и сдерживаться не собирался.

Четыре дурака бежали на нас, и я шагнул им навстречу.

Самого азартного забияку, который опередил своих товарищей, встретил прямым ударом ноги в грудь, и он отлетел к стене.

Пригнулся. Над головой просвистел кулак и локтем вмазал следующему противнику в печень. Он споткнулся и лицом вниз упал на брусчатку. Наверняка, поранил лицо, но я ему добавил. Мой сапог опустился на его череп и морда "благородного аристократа", повторно соприкоснулась с камнем. Он дернулся и потерял сознание. Болевой шок.

Выкрикнув нечто неразборчивое, но без сомнения очень грозное и устрашающее, очередной противник подпрыгнул и хотел свалить меня ударом ног. Прямо Брюс Ли. Только тот мастером был, а этот обычный дебошир. С таким справиться легко. Я лишь слегка отступил в сторону и толкнул его тело ладонью. Траектория полета изменилась, и он врезался в угол дома. Как раз паховой областью на него налетел. После чего без звука и стона скатился наземь.

— Убью! — прокричал четвертый и выхватил корт.

Взмах! Выпад! Он попытался меня достать и, конечно, убить. Слишком опасным я ему показался. И что с таким делать? Убить. Но с нами была дама, которая могла отреагировать на смерть криком и ночными кошмарами. Мало ли что. Поэтому последнего противника я не убил. Поступил проще. Когда он подставился, сделал шаг ему навстречу, перехватил руку с клинком, взял ее на излом и сломал. Этого оказалось достаточно. Снова болевой шок и мой несостоявшийся убийца потерял сознание.

Схватка заняла чуть больше минуты. Быстро все произошло. Девушка и служанка, даже не успели испугаться, а Марк, как и подобает рыцарю, прикрыл любимую и попутно добил передового забияку, который оклемался и попытался ударить меня в спину.

Я огляделся. Чисто. В смысле опасности нет. И я взмахнул рукой:

— Уходим.

Больше никаких сюрпризов не было и дальше все пошло по плану.

Глава 12.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 09.07.1407.

После той памятной ночи, когда новые маги-воители внедрили в себя кмиты, минул месяц.

В империи было тихо и относительно спокойно. Война, конечно, продолжалась, но без кровавых сражений с десятками тысяч убитых и покалеченных. В основном шли локальные стычки. То мы у противника городок или высоту отобьем, то он у нас. Крестьянские бунты затихли, начались полевые работы, и с пропитанием стало легче. С мятежными дворянами разбирались отдельно и персонально, кому-то послабления, а иным эшафот. Благодаря помощи полубога и северных ведьм, в казне появились деньги, которых должно хватить на три-четыре месяца. Заокеанские гости нас не тревожили, возле имперских берегов несколько раз появлялись вражеские одиночные галеры, но крупных флотилий не наблюдалось. Экспедиционный корпус генерала Юлия Фарра завершал последние приготовления к походу, стягивал в юго-западные порты корабли и ждал приказа. Иллир Анхо тренировал паладинов и собирал республиканских перебежчиков для десанта в столицу Васлая. Канцлер правил. Великие герцоги воевали. Жрецы молились. Маги жаловались на недостаток средств и выискивали талантливую молодежь. Гвардия отдыхала и охраняла Грасс-Анхо. А император перестал вмешиваться в дела государства и целиком посвятил себя любовным утехам с красавицей Элен.

Это в государстве, а что касательно меня, то я как все, наслаждался временным затишьем, тренировался, копил силы и занимался своими делами. Ламия уехала в командировку на материк Анвер, сопровождала госпожу Ириф в поездке по монастырям и храмам Улле Ракойны. Особая группа, призванная оберегать государя, увеличилась до двадцати воинов, не считая оборотней. На владения семьи Ройхо никто не нападал и когда моих диверсантов едва не сцапали в землях Канимов, я велел Керну отозвать их и дать бойцам кратковременный отпуск. Будущие гвардейские шпионы и контрразведчики, которых спрятали на островах, продолжали осваивать искусство тайной войны. Группы, собирающие компромат на канцлера, работали. Воины регулярных бригад дома Ройхо повышали свое мастерство и пополнялись. Поисковики, под видом наемников, выдвинулись в северные пустоши и формировали караван с золотом. Океанские Ястребы, коим я написал письмо, согласились на сотрудничество. Строители заканчивали возведение крепости на острове Данце и прокладывали дороги. Айнур был с Иллиром. Сестры на Данце. Жена молилась. Сынишка рос. Трори ползал по катакомбам и был счастлив.

Короче, все при деле. Выстроенная мной структура управления графством работала без сбоев. И новый день начинался вполне обычно. Подъем. Тренировка. Завтрак. Поездка в Старый дворец. Беседа с императором, который пожаловался, что Элен выматывает его, и он не высыпается. Сопровождение государя. Обед. Краткий отдых и беседа с новым кандидатом в особую группу. Снова движение по дворцу, как Тень императора. Вечер. Конец рабочего дня. Марк отправился отсыпаться, а я вернулся домой и решил отдохнуть.

Однако лишь только собрался прилечь, как прибыл Хаген Тракайер, веселый и загорелый. Видимо, поездка с девушками-жрицами пошла ему на пользу. После гибели любимой жены он стал нелюдимым и искал смерть. А теперь любо-дорого на воина посмотреть. Он ожил и это хорошо, не время погибать, нужно бороться и побеждать, ибо врагов у меня, у государя и всего нашего государства тьмы и тьмы.

— Докладывай, — расположившись в кабинете, я посмотрел на Хагена.

— Есть результат, — выпалил он и от азарта даже слегка хлопнул себя по коленям. — Нашли слабое место канцлера.

— Давай подробности.

— Все очень просто, Уркварт. Канцлер поклонник темного культа, который посвящен богу Шамми, и через него он повязан с вампирами.

— Никогда о таком божестве не слышал.

— Это и не удивительно. Считается, что последних культистов Шамми перебили еще четыреста лет назад.

— А причем здесь кровососы?

— Шамми бог вампиров. Большинство монстров его не признает. Вампиры сами по себе или служат демонам, словно наемники. Так проще, но это не дает гарантий подъема в их тайной иерархии. А культ Шамми заточен на заслуги перед богом. Чем больше поклонник сделает для темного покровителя, тем больше силы и власти он получит. Что характерно, не только при жизни, но и в посмертии.

— Интересно. Но нужны доказательства. Они есть?

Хаген поморщился:

— Прямых нет.

— Тогда как ты связал графа Руге с культом?

— Косвенно. Через семью Диадов, которая весьма близка с Минцами и Руге. Вот на них есть доказательная база: свидетельские показания, купленные нами отчеты шпионов князя Сегента, наблюдения жриц Ракойны и мои. Этого хватит, чтобы привлечь к Диадам внимание имперских жрецов, а затем отправить темных культистов на костер всем скопом. А поскольку через родство, как мы выяснили, канцлер сам наполовину Диад и был женат на троюродной племяннице, он обязан броситься родственникам на помощь. И вот тут-то мы его прихлопнем.

— Ты плохо знаешь канцлера. Если ты прав и Диады, действительно, поклонники Шамми, то Руге сделает вид, что не знает их. Разумеется, можно вытащить на свет факт родства, но это ничего не даст. Официально, канцлер не женат, детей у него нет, и с Диадами он в последние годы контактов не имел. Значит, граф останется в стороне, займет выжидательную позицию и ударит, когда это будет выгодно. Все, что мы сможем выжать из огласки, отставку генерала Минца. Поэтому нам торопиться не стоит.

— Решать тебе, Уркварт.

— Вот именно, решать мне. Двигаемся дальше. Что ты говорил насчет посмертия культистов?

— После смерти поклонник Шамми, если он это заслужил, по милости темного бога становится вампиром, который сохраняет свои воспоминания, а так же человеческие привычки и желания. При этом свежий кровосос не является рабом более сильного вампира. Он сохраняет свободу воли, и это его основная ценность.

Вспомнив свои встречи с вампирами и, поворошив дарованные Иллиром знания, я пришел к выводу, что тут Хаген прав. Обычно есть мощный вампир, он глава крупного прайда, клана или семьи. Вожак, которому подчиняются все, кто был обращен им или его "детьми". А поклонники Шамми, если Хаген ничего не напутал, свободны и остаются почти людьми.

Вечная жизнь и свобода, над ними только темное божество. Награда за преданность великая, и это могло привлечь в культ множество людей, если бы не пришлось пить кровь, прятаться от солнца и бояться охотников на вампиров. Поэтому культисты не высовываются и соблюдают строжайшую конспирацию.

Однако, несмотря на опасность, они продвигают во власть своих людей. Разумеется, если канцлер и генерал Минц последователи Шамми, а это не факт, ибо мне известно, что Тайрэ Руге раньше часто бывал в храмах Ярина Воина. Хотя, что мешает ему быть двоевером? Ничего. Навесил на себя артефакт помощнее, чтобы никто не смог покопаться в голове, и живи спокойно, днем ходи в святилища имперских богов, а ночами с вампирами кровушку людскую проливай.

А как же патриотизм канцлера? Хм! Это уже другое направление его жизнедеятельности. Патриотизм, как любовь к родине, верность собственному народу и государю-императору, здесь не причем. Можно любить родину и быть поклонником темного культа. Одно другому не мешает. Это я знаю из разговора с Вилли Йоцке. Он тоже культист, приносил кровавые жертвы, но это не мешало ему жить, любить женщин, радоваться хорошей погоде и копить денежку. Так же, наверное, и у канцлера. Империя с одной стороны, а культ, семья, дети и тайная жизнь с другой.

— Сколько всего последователей Шамми? — я задал Хагену новый вопрос.

— Есть несколько ячеек. Диады самая большая. По всей империи культистов не больше тридцати и заграницей, возможно, сотня.

— А кровососов сколько?

— Раньше немного было, не более двух десятков, именно тех, кто при жизни поклонялся Шамми. Теперь не знаю. С приходом в наш мир демонов многое изменилось. Вампиры стали агрессивней и они уже не такие трусливые, как раньше. Из всех щелей нечисть вылезла и поклонники Шамми тоже.

— Ясно. Сейчас напиши подробный отчет о поездке — это для императора. Позже еще поговорим.

— А потом что? Какое дело поручишь?

— А сам чего бы хотел?

— Мне бы клинком помахать. Давно уже с врагами не бился.

— Подумаю, что тебе поручить.

Хаген ушел. Я остался один и попробовал мысленно вызвать ламию или учителя. Ответа нет. Они меня не слышали, наверное, находились далеко. Жаль. Мне нужны их советы.

Только я об этом подумал, как доложили о появлении еще одного ночного гостя, Алая Грача. Он человек опытный и ярый противник темных богов, нежити и нечисти. Вот с кем можно поговорить про Шамми и вампиров. Однако посвящать его в тайну канцлера и впутывать в наши дела не хотелось. Поэтому я решил повременить, не торопиться и сначала выслушать жреца. Что он скажет? Что привело его ко мне? Вопросы интересные и вскоре я получил ответ.

Служитель Сигманта Теневика вошел в кабинет и сказал:

— Собирайся. Дело есть.

"Ни здравствуй, ни как поживаешь, Уркварт, а сразу собирайся, — я улыбнулся. — Узнаю Алая. Постоянно спешит".

— В чем дело, уважаемый Алай?

— Вампиры вернулись в столицу. Один точно.

— Где они?

— Помнишь, ты говорил про Румо Когтя, который с кровососами дела ведет?

— Да. Вы еще попросили не трогать воров.

— Вот-вот. Я надеялся, что нежить снова выйдет с ними на связь. И сегодня ночью один вампир навестил логово банды. Надо торопиться и брать его, пока не сбежал. Через него выйдем на остальных клыкастых тварей. Мои ученики уже готовы, но нужна силовая поддержка.

— Сколько воинов вам выделить?

— Десяток дворян из твоей особой группы будет достаточно. Ну и ты, как командир.

— Какой у вас план?

— Никакого. Окружаем бандитскую хавиру, вламываемся и всех бьем. Пару человек и вампира захватываем для допроса.

— Городскую стражу не предупреждали?

— Нет.

— Предлагаю дополнение к плану.

— Говори.

— Воинов вам выделю, но сам с ними не пойду. Буду рядом и постараюсь проследить за кровососом, когда он сбежит.

— Думаешь, я упущу добычу? — Грач горделиво приподнял голову.

— Думаю, что да. В прошлый раз кровососы удрали и ловушку поставили. В этот раз такого допустить нельзя. Наверняка, вампир подготовил для себя отнорок.

— Возможно, ты прав, Уркварт. Спорить не станем. Давай бойцов и я выдвигаюсь.

Спустя десять минут личный состав особой офицерской группы при советнике Его Императорского Величества, был построен во дворе. Дворяне, все как один, профессионалы и ветераны, молча ждали приказа, и я обратился к Тракайеру:

— Хаген!

— Я! — отозвался он.

— Берешь всех дворян, кто не задействован в охране императора, и поступаешь в распоряжение Алая Грача. Идете охотиться на вампира, а заодно воров из Черного города покрошите. Приказ ясен?

— Так точно! — Хаген заулыбался, он был доволен.

— Тогда удачи вам. Вперед, господа, пришла пора размяться.

Офицеры погрузились в кареты и покинули особняк, а я накинул "Покрывало невидимости", последовал за ними и вскоре оказался на соседней улице, где меня ожидал экипаж. Ночь обещала быть веселой и насыщенной событиями.

* * *

Хаген Тракайер приказал воинам занять позицию для штурма воровского трактира "Лесовик" и подошел к Грачу.

— Когда начинаем? — обратился офицер к жрецу и кивнул на штаб-квартиру разбойников.

На мгновение Алай Грач закрыл глаза, а затем ответил:

— Прямо сейчас. Мои мальчики уже на местах. Окна на втором этаже отсутствуют, подвал закрыт, прохода в катакомбы нет, с черного хода засада. Бежать разбойникам и вампиру некуда. Разве только на крышу, но мои наблюдатели узнавали, выходов на нее нет, замурованы.

— Атакуем, как договаривались?

— Да. Вы на острие удара, рубите всех, кто попытается оказать сопротивление. Я за вами, вступаю в бой, когда появится кровосос.

— Понял. Работаем.

Тракайер вернулся к отряду и приготовился. В правой руке верный ирут, в левой кинжал. Все готово. Он взмахнул мечом и отдал команду:

— Пошли! Вы знаете, что делать.

Разумеется, бандиты Румо Когтя позаботились о своей безопасности. Имелось внешнее прикрытие, уличные наблюдатели из мелких воришек, а вход охранялся парой крепких вышибал. Но против жрецов и офицеров эти меры предосторожности не сработали. Воришек, неожиданно, сморил сон, и они, засыпая, попадали прямо на грязную брусчатку. А крепкие вышибалы, которые могли одним ударом выбить дух из любого буйного пьяницы, сдержать отставных гвардейцев не могли.

— Эй! — воскликнул охранник трактира, увидев приближающихся офицеров. — Стоять! Назад! Это территория Когтя!

— Мы знаем, — сказал Хаген и ударил вышибалу в солнечное сплетение.

Хекнув, охранник согнулся, и на его гладко выбритый бугристый череп опустилась окованная бронзой рукоятка кинжала. Он упал, рядом с ним рухнул второй верзила, которого "уронил" Марюс Черенга, и офицеры особой группы вошли в трактир.

На первом этаже, в общем зале отдыхала братва, два десятка боевиков Румо Когтя. Сам пахан вместе "дорогим гостем", наверняка, находился на втором этаже, и чтобы прорваться наверх, предстояло зачистить низ.

В зале было светло. Братки сидели за столами, перешучивались и выпивали. Однако на алкоголь никто не налегал. Вечер только начинался и, наверняка, многие разбойники знали или догадывались — к вожаку прибыл куратор, а это верный признак, что будет работа и надо сохранять трезвую голову. Поэтому офицеров заметили сразу, и кто-то из бандитов истошным голосом закричал:

— Стражники!

И тут же ему вторил другой голос:

— Мочи легавых!

Ради того, чтобы прикрыть вожака, воры были готовы драться и лить кровь. Но они не смогли грамотно оценить противника, и в этом была их главная ошибка.

Шум опрокинутых лавок. Дрожание света, от пламени дергающихся масляных светильников. Крики. Вопли. Звон стали. И две группы людей схлестнулись в центре зала.

Хаген увернулся от летящей деревянной кружки и она, просвистев над головой воина, ударилась об стену. Он рванулся вперед, навстречу ножам и коротким кортам. Двигался офицер быстро и когда перед ним оказался первый противник, полный мужик с длинным мясницким тесаком в руках, он не колебался.

— А-а-а! — закричал Хаген и его ирут, вскрыв грудную клетку, с хрустом вошел в тело вора.

Клинок завяз, тело стало падать, и офицер выпустил рукоять меча.

"Потом подберу", — подумал Тракайер и бросился на следующего врага, русоволосого крепыша в черном камзоле, который отдавал ворам приказы и подбадривал их.

Толчком плеча он оттолкнул одного врага. Подножкой сбил второго. Протиснулся сквозь толпу и оказался перед воровским командиром, наверняка, помощником Когтя.

— Умри, легавый! — завопил он и попытался достать Хагена коротким пехотным мечом.

Тракайер, не задумываясь, поднырнул под клинок, приподнялся и, снизу вверх, ударил разбойника в горло. Вор захлебнулся кровью, а Хаген почувствовал опасность, оттолкнул тело врага и развернулся. Над ним навис здоровяк, метра под два ростом, и в его руках была крепкая дубовая дубинка, которая опускалась на голову офицера.

"Отклониться не успеваю", — промелькнула у Тракайера мысль, но он все же попытался отскочить в сторону.

Хаген, в самом деле, не успевал. И если бы не товарищи, наверняка, здоровяк разбил ему голову или, в лучшем случае, раздробил плечо. Но он был не сам по себе и ему помогли. Шевалье Унган Балюс метнул в здоровяка кинжал и попал ему в голову. Тяжелый клинок пробил черепную коробку и вор, пошатнувшись, смазал удар.

Дубинка противника упала рядом с ногой Хагена и он, представив, что мог умереть, на секунду замер. Однако офицер услышал голос Грача:

— Тракайер! Пробивайся наверх!

Хаген полоснул кинжалом бок ближайшего разбойника, пробился к лестнице на второй этаж и обнаружил, что жрец уже здесь. Офицер оглянулся, отметил, что разбойников уже добивают, и выкрикнул в толпу:

— Черенга! Балюс! Амарау! За мной! Не отставать! Наверх!

Названные офицеры последовали за ним. Алай Грач, следом. Воины поднимались осторожно, но медлить не собирались.

Спустя несколько секунд они начали обход комнат на втором этаже и здесь столкнулись с новым противником. На них выскочили три женщины, которые бросились на офицеров с проклятьями и попытались задержать.

— Ненавижу стражников! — выкрикнула одна, молодая растрепанная девица, и ткнула длинной шпилькой в глаз Хагена.

— Мы не стражники, — офицер перехватил ее руку и с силой оттолкнул в сторону.

Тело девицы, видимо, подруги кого-то из разбойников, ударилось об стену и обмякло. Она потеряла сознание, а остальные, понимая, что церемониться с ними не станут, издавая жалобные вопли, попрятались по углам.

Первая комната оказалась пустой. Вторая тоже. И только в третьей офицеры обнаружили главаря.

Румо, брюнет сорока пяти лет, сжимая в руке кривой северный ятаган, который был похож на коготь хищной птицы, стоял в центре просторной комнаты. Он прикрывал проход в следующее помещение, откуда доносился шум, словно там что-то торопливо разбирали. И, увидев офицеров, Коготь сплюнул на пол, а затем прорычал:

— Назад! Или вы умрете!

Разумеется, угрозы никто не испугался и Хаген широким шагом направился к вожаку разбойников.

— Назад! — повторил Румо и попытался отмахнуться от Тракайера ятаганом. — Убью!

Хаген принял оружие Когтя на кинжал и с силой оттолкнул его. Мог убить, но взять главаря, который знает немало интересного, лучше, чем захватить нескольких обычных бандитов. И, не задерживаясь, командир офицерской группы проследовал дальше.

Вожаком занялся Хорт Амарау, который набросился на него, прижал к полу и слегка придушил, а остальные воины и Грач обнаружили главную цель — вампира.

Кровосос выглядел, словно самый обычный человек. Стройный блондин не старше двадцати пяти лет, правильные черты лица, аккуратно подстриженные усы и бородка, правая рука на шкафчике для одежды, а левая за спиной. Одет в шелковую белую рубашку и заправленные в сапожки черные брюки. На поясе тонкая рапира. И только землистый цвет лица выдавал его, но ночью это почти незаметно.

— Теперь я сам, — Алай Грач отодвинул Хагена в сторону и вышел вперед.

Жрец раскинул руки и произнес:

— Именем Сигманта Теневика, силой его, волей и разумом, пленяю тебя, мерзкое отродье тьмы.

Судя по всему, Грач встречал кровососов не впервые и знал что делать. От его рук отделилась полупрозрачная золотистая сеть, которая стала расползаться по комнате в направлении вампира. И Хаген подумал, что вампиру теперь никуда не деться, слишком силен и опытен жрец. Однако клыкастый монстр смог удивить охотников.

Как это ни странно, он не пытался атаковать жреца и офицеров. Вампир был спокоен, стоял на месте и не дергался. А когда чародейская сеть почти добралась до него, он показал клыки, усмехнулся и вытащил из-за спины левую руку. В ней находилась уже взведенная боевая энергокапсула, и он покатил ее по полу в сторону Грача.

— Лови, жрец, — прошипел кровосос.

У Хагена на голове зашевелились волосы, и снова он подумал, что сейчас погибнет. Но если раньше офицер был этому рад, то после встречи с Мари, молодой жрицей Улле Ракойны, которая отогрела его стылое сердце, Тракайер хотел жить.

— Назад! — спиной Хаген вытолкнул из комнаты Балюса и Черенгу, но сам выйти не успел.

Яркая вспышка ослепила его, а тело Тракайера вздрогнуло в предвкушении взрыва, который разорвет тело и поломает кости. Но... Прошла секунда... Еще одна... И еще... А взрыва все не было.

— В чем дело? — смахивая с глаз вызванные вспышкой слезы, спросил Хаген.

— Обманул нас вампир, вот что, — ему ответил Грач, который, по-прежнему, находился перед ним, и кивнул в сторону распахнутого платяного шкафа: — Посмотри. Он все-таки сбежал.

— Как это? А почему граната не взорвалась? Что произошло?

Жрец обошел лежащую на полу энергокапсулу, приблизился к шкафу, заглянул в него и слегка задрал голову. После чего отступил назад и разъяснил:

— Это имитация. Шкаф полый и в нем лестница, которая ведет на крышу. Вампир оставил позади Когтя, чтобы он нас задержал, но мы были быстрее. Он вскрыл дверцу, и тут вломились мы. Я попытался его поймать, а вампир кинул гранату и выскользнул. У меня был выбор — спеленать его или погибнуть вместе с вами. Я выбрал жизнь, трансформировал сеть в блокирующую форму и обезвредил опасность. Граната не взорвалась. Все просто. Кровосос меня обманул и сбежал по крышам. Второй раз происходит нечто подобное. То ли я старею, то ли вампиры резко поумнели, то ли это необычные кровососы.

Хаген знал, что монстр, в самом деле, необычный и хотел высказаться. Но вовремя вспомнил, что Ройхо на это разрешения не давал и промолчал.

— Как ты думаешь, Тракайер, — Грач заглянул в глаза офицера, — в чем причина нашей неудачи?

— Не знаю, — Хаген отвернулся. — Пойду, отдам приказ вывозить пленников. А то стража нагрянет... Придется объясняться... А я этого не люблю...

— Ага, — старый жрец, который почуял, что от него что-то скрывают, кивнул: — Иди, а я следом.

Глава 13.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 10.07.1407.

За тем, что происходило в трактире, я наблюдал со стороны и увиденным был доволен. Офицерская группа сработала четко, штурм занял всего три минуты, а это результат очень хороший, не всякий спецназ в такое время уложится. И, что я отметил особо, слаженность действий, которую проявили воины. Никаких лишних разговоров, обсуждений или споров, а приказы Тракайера выполнялись беспрекословно. Да и жрецы Сигманта Теневика, ученики Грача, молодцы, грамотно рассредоточились по всем ключевым точкам вокруг "Лесника", окружили его и были готовы остановить прорыв.

При таких раскладах шансов у вампира не было. Однако он все-таки вырвался.

На крыше мелькнула тень и, применив ночное зрение, я обнаружил кровососа. Он выскочил наверх и перепрыгнул на соседний дом.

"Ушел, гад!" — пронеслась у меня мысль и я, как это ни странно, обрадовался. Понравилось мне, что нежить удрала от Грача. И, находясь под прикрытием полога невидимости, я кинул по следу вампира "Следопыта". Заклятье сложное, но я ведь не обычный последователь какой-то магической школы, который десятки лет зубрит тысячи формул, а ученик полубога, который вложил в мою подготовку много сил и времени. Поэтому погоня за кровососом мне по плечу.

Страха не было. Усталости тоже. Подпрыгнул, зацепился за балку, подтянулся и оказался там, где только что был кровосос.

Никого. Вампир уже далеко, но "Следопыт" его не терял и я помчался за ним.

С одного дома на другой. Пару раз едва не свалился, а в одном месте проломил крышу. Несмотря на свою подготовку, тягаться с клыкастым мертвецом по скорости я не мог. Вот ламия смогла бы, а я все-таки не спортсмен и не гимнаст, во мне восемьдесят килограмм веса. И уже через полчаса расстояние между нами увеличилось до километра.

К счастью, вампир остановился, и я смог его догнать. Добрался до окраины Черного города, спрыгнул с крыши и оказался на развалинах замка Дольер.

Вокруг тишина и покой. Глубокая ночь. "Следопыт" сообщал, что кровосос невдалеке и он один. Это хорошо. Я поправил сумку демона, в которой хранилось много полезных предметов, продолжил движение и едва не попался.

"Стоп!" — подсознание отдало приказ, и я резко замер.

В чем дело? Просканировал пространство перед собой и обнаружил магическую сигнальную цепь, которая охватывала развалины в радиусе трехсот метров. Заклятье объемное. Значит, ставил хороший чародей или вампиры использовали дорогостоящий артефакт. Хороший, но не идеальный, а иначе бы сигнальное заклятье почуяло моего магического шпиона.

Осторожно, я сделал шаг вперед и представил, будто я кот. Самый обычный рыжий кошак. Сформировал образ и послал на сигналку. Секунду подождал. Тревоги нет. Образ принят и обработан. Можно идти.

Еще два шага. Тишина. Просочился сквозь периметр. Можно немного расслабиться и оглядеться.

На развалинах, разумеется, никого. След вампира виден четко и, двигаясь по нему, я оказался возле большого камня. Когда-то он был заложен в фундамент донжона, но потом, когда сто лет назад замок Дольер был заброшен, его вывернули из грунта. Так он с той поры и лежит. Но раз уж след кровососа упирается в него, значит, камушек с секретом и, скорее всего, скрывал проход в подземелья.

"Что делать? — спросил я себя. — Разбивать камень и пробиваться вниз или ждать? Кровосос один. Но это пока. И не факт, что из подземелья нет другого выхода. Он должен быть, как показала практика. Вампиры темного бога Шамми не глупцы, и в каждом логове имеют запасной путь для бегства. Так было в доме на улице Терцар и в трактире "Лесник". Поэтому лучше немного выждать, постоять в стороне и понаблюдать. Глядишь, еще вампиры появятся, а потом я вызову Алая Грача и офицеров или они сами придут, по следу клыкастого беглеца. Вместе всех накроем. Ну, а если кровосос один, тогда сам его возьму, даже если он совершит очередной побег. Пусть бежит, но тогда, когда это нужно. Утром. И далеко он не ускачет, либо под солнце попадет, либо будет вынужден сдаться, в надежде на бегство или свободу в обмен на информацию".

Решение было принято и, прислонившись к корявому каменному обломку, я замер.

Прошел час. Я едва не уснул. До рассвета далеко, мне было скучно и в этот момент на развалинах появились новые персонажи.

Сначала, поздно заметив сигнальную цепь, из Черного города вышел человек. Понятно, что чародей, раз обнаружил охранное заклятье. Но необычный. Не просто маг, а серьезный боец, которого я узнал, лучший охотник на нежить и нечисть школы "Тайти" барон Марбах Тагуар собственной персоной.

Что он здесь делал и как оказался на развалинах? Непонятно. Однако окликать его я не стал, а продолжил наблюдение. Тем более что про Тагуара слышал много всякого. Во-первых, что он из той редкой породы имперских чародеев, которые не только хорошие маги, но и неплохие воины. Таких людей среди магов один на пару сотен, разумеется, если не считать магов-воителей с кмитами в теле и храмовников имперских культов. Во-вторых, что барон Тагуар весьма богат, эксцентричен и ненавидит нежить во всех ее проявлениях. И, в-третьих, что он внебрачный сын главы школы "Тайти" господина Юматши. Все это вызывало интерес к его персоне, как и то, что недавно он пострадал от вампиров, долго бродил по столичным подземельям и выжил лишь чудом.

Тем временем, Марбах Тагуар, среднего роста брюнет в черном плаще с эмблемой школы "Тайти", выругался и рассеял сигнальное заклятье вампиров. После чего он выхватил серебряный меч и начал бродить по развалинам. В одной руке клинок, в другой вспышка солнечного света. Грозный боец, почти как я, но он бродил вслепую, так что вряд ли обнаружит вход в подземелье.

"Болван! — подумал я про чародея, который прошел мимо. — Себя обозначил и мне охоту испортил. Надо выйти из под покрова невидимости и объяснить ему, что происходит. Возможно, если будем действовать сообща и быстро, еще успеем сцапать кровососа".

Однако, лишь только я собрался рассеять маскировку, как на развалинах появились еще два существа. Это были вампиры. Как и Марбах, они пришли из Черного города, но в отличие от него сигнальную цепь видели и контролировали. Поэтому вампиры о нем знали.

Один кровосос двинулся на мага в лоб и чародей, заметив его, бросился в атаку.

— Я вызываю тебя на бой! — воскликнул храбрый, но безрассудный Тагуар.

— Вызов принят, — ответил ему вампир, замер на месте и, подобно птице, раскинул руки.

В лунном свете и отблесках заклятья, которое был готов применить Тагуар, блеснули клыки и когти вампира. Жутковатое зрелище, от такого не по себе, каким бы храбрецом я ни был, ибо инстинкты никто не отменял. Они сильнее нас. Но это мелочь. Меня по-прежнему никто не видел. На виду были только двое, вампир, седой длинноволосый оствер в синем плаще, и барон. Вот-вот чародей должен был применить заклятье "Солнечной вспышки" и уничтожить противника. Как он считал. И тут его подловили.

Барон перепрыгнул каменный обломок, замер перед вампиром и эффектно вскинул вверх левую ладонь. Ни дать ни взять, настоящий герой, хоть картины рисуй. Однако применить заклятье он не успел. За его спиной появился второй кровосос, средних лет русоволосая женщина в темном платье. И она ударила чародея кулаком по голове.

Чародей лишился чувств и упал, сначала на колени, а потом всем телом лицом вниз. Его заклятье, не причинив никому вреда, рассеялось, а зачарованный клинок выпал из ослабевшей руки. Он попался в ловушку. Второй раз за последнее время и для меня это явный признак не профессионализма. Видимо, слава лучшего охотника школы "Тайти" весьма преувеличена, и выручать его я не торопился. Было такое желание, броситься на помощь Марбаху, но я уже не тот порывистый юноша, который попал в мир меча и магии, обрел, а затем потерял семью и стал беглецом. Нет. Жизнь многому меня научила, и я сдержался, сохранил спокойствие и только крепче стиснул рукоятку черного клинка.

— Что будем с ним делать, дядюшка Фрон? — спросила женщина-вампир седого.

"Вот как странно, — разглядывая ее, подумал я. — Читаешь книги, или слушаешь сказки бродячего сказителя, в них вампирессы всегда молоды и прекрасны. А тут ни рожи, ни кожи, как говорится. Невзрачная женщина. Почему ее кровососы пригрели, за какие такие заслуги или таланты? Хотя зряшный вопрос. Ведь они, насколько я понимаю, поклонники Шамми. А у них семейный подряд и вампиром делают по блату, а не за внешнюю красоту или таланты".

— Спустим его вниз и узнаем, зачем он сюда пришел, Генриетта, — сказал мужчина. — А пока обыщи его.

"Генриетта в империи редкое имя, — сделав пару шагов, я приблизился к вампирам и барону. — Неужели передо мной жена канцлера? Если я прав, то это удача и ее необходимо брать живьем".

Женщина обобрала барона, сняла с него все амулеты, сумку с эликсирами и оружие. После чего седой вампир взвалил бесчувственное тело на плечо и поднес к знакомому камню. Его рука опустилась на гранит, и он что-то прошептал, настолько тихо, что я ничего не услышал.

Раздался скрип механизма, и огромный каменный блок отъехал в сторону. В земле появился провал, и я увидел винтовую лестницу в подземелье.

Дядюшка Фрон спустился вниз. Генриетта последовала за ним. А я за женщиной. При этом на миг она замерла и обернулась. Взгляд вампирессы скользнул по мне, но она ничего не заметила. Имела бы талант к магии, могла бы применить любое простейшее заклятье и моя маскировка развеялась. Однако магических способностей у нее не было, только те, которые присущи кровососам: бессмертие пока не убьют, сверхчеловеческая скорость и сила, регенерация, гипноз, ночное зрение и частичная левитация.

Генриетта отвернулась и этим продлила свое существование. Попыталась бы поднять шум, пришлось бы разрядить кмит с "Иглами Света" и перейти к активным действиям, а так еще поживет.

Она спустилась вниз, и я проскользнул за ней. Женщина дернула рычаг на стене, и валун за моей спиной снова сдвинулся с места. Опять раздался скрип, и подземелье погрузилось во мрак. Вампирам свет не нужен. Мне, впрочем, тоже.

Некоторое время я простоял без движения. Кровососы прошли дальше. Все спокойно.

"Следопыт" продолжал выдавать информацию — вампиры собрались вместе, за поворотом. Я выглянул из-за угла, обнаружил их и прислушался к разговору.

— Айрек, мы не ожидали, что ты здесь, — сказал Фрон, обращаясь к тому кровососу, который был связан с ворами Когтя. — Что ты делаешь в столице?

— Прибыл по делам, из Ассира, — ответил он.

— Все еще служишь демонам?

— Да.

— Зря. Это опасно. Лучше тебе быть с нами.

— Дядюшка, ты не прав. Демоны дают силу, гораздо большую, чем Шамми. Но сейчас не время спорить. За мной погоня. Надо уходить.

— Кто за тобой охотится?

— Алай Грач и жрецы Сигманта Теневика, а с ними какие-то крутые мечники.

— Наверняка, они пойдут по твоему следу.

— Я тоже так считаю.

— И ты посмел прибежать сюда, в наше убежище!? — в голосе седого вампира появились гневные нотки.

— У меня не было иного выхода. Вы должны мне помочь, ведь мы одна семья.

— Согласен. Мы семья. Но ты нас подставляешь. Снова. Из-за тебя мы оставили дом в Белом городе, а теперь потеряем убежище в замке Дольер.

— Дядюшка, хватит! Помоги, а я в долгу не останусь. Выведи меня из города своими путями.

— Ладно. Только сначала допросим мага, который сюда забрел. Наверняка, он за тобой пришел, но попался нам.

— На это нет времени. Давайте я возьму пленника на плечо и понесу, а допросим его перед самым рассветом. Заодно и позавтракаем. Как вы считаете, разумное предложение?

— Что скажешь, Генриетта, — седой вампир повернулся к женщине, — поможем Айреку?

— Поможем, — отозвалась она. — Он не чужак.

— Ладно, — смилостивился дядюшка Фрон, — бери пленника. Сейчас пройдем по тоннелю, который выведет на противоположный берег Ушмая. Там нас ждет карета с сопровождением, город покинем с комфортом.

"Пора, — решил я. — Если сейчас вампиров не остановить, уйдут".

Словно услышав мои мысли, старый кровосос обернулся и принюхался.

— Какие-то запахи здесь нехорошие, будто еще кто-то есть, — прошипел седой.

— Это запах пленника, — Айрик поднял Марбаха.

— Возможно...

Седой снова принюхался и это последнее, что он успел сделать, потому что я применил "Истинный свет". Не самое мощное заклятье, есть и посильнее. Но я хотел захватить женщину, да и с остальными хотелось поговорить. Отсюда выбор заклятья. Цель — не убить, а серьезно подранить и ошарашить клыкастых монстров. И только потом, после допроса, прикончить или использовать как аргумент при общении с канцлером.

Я зажмурился и выпустил заклятье.

Разгоняя темноту, вспыхнул яркий магический свет. Он был похож на солнечный, точнее, копировал его, и в подземелье закричали кровососы. Разумеется, им было больно. Хотя они уже мертвы и, вроде бы, все человеческое им чуждо. А потом запахло паленым.

Вскоре свет померк и крики стихли. В подземельях древнего замка вновь воцарились тьма и тишина, можно открывать глаза.

Выхватив черный клинок, я выскочил в помещение, где находились кровососы. К бою! Кто против меня!? Однако сражаться было не с кем. Барон Тагуар дышал, но, по-прежнему, был без сознания, крепко его по голове приложили. А вампиры казались совершенно мертвыми. Раскинув руки, они лежали на каменном полу. Лица почернели. Ладони обуглились. Волосы сгорели и висели клоками. Ни единого движения. Просто трупы и не более того. В таком виде они уже не казались грозными и страшными. Горелая плоть не вызывает страха. Но на деле они еще были живы. Слабый заряд света не убил монстров, а на время вогнал в кому, чтобы присущая кровососам регенеративная способность могла восстановить сгоревший кожный покров.

Как долго это будет продолжаться, я не знал, и времени не терял. Достал из сумки полупрозрачные магические ремешки и накинул на шею каждому вампиру. Хитрое устройство. Называется — "Поводок". По сути, магический резак. Когда захватывал остров Данце, такой штукой брату Трори едва голову не срезали. И потом, когда младший Ройхо был спасен, я забрал "Поводок" себе, а затем прикупил еще несколько. Хорошая штука. При моей неспокойной жизни пригодится. Например, сейчас. Очнутся вампиры, а деваться некуда — магический резак на шее, один рывок с моей стороны и голова с плеч.

Пока вампиры восстанавливались, я осмотрелся и обошел помещение. Судя по всему, обычный перевалочный пункт контрабандистов, заброшенный и забытый. Много хлама, разбитые сундуки и бочки. В противоположном конце выход в тоннель под рекой Ушмай. В общем-то, и все. Ничего интересного, кроме артефакта, который создавал охранный периметр. Такой на рынке стоит не меньше восьми тысяч иллиров и оставлять его я не собирался. Обязательно заберу, но не сейчас, а когда буду уходить.

За спиной послышался шорох и один из магических поводков на пальце левой руки дернулся. Я обернулся и обнаружил, что первым пришел в себя дядюшка Фрон. Он смотрел на меня и в его глазах я увидел лютую ненависть. Настолько сильную, что зрачки вампира казались багровыми угольками, и они слегка светились. Дух у Фрона сильный и не до конца восстановившийся обожженный кровосос был готов прыгнуть на меня. Однако я лишь слегка пошевелил ладонью и он, хватаясь за шею, захрипел и стал кататься по полу.

— От-пус-ти... — прохрипел он, и я, соблюдая безопасную дистанцию, ослабил поводок.

Фрон затих, несколько мгновений приходил в себя, а затем обернулся, заметил на моем поясе застежку с руной Справедливость и спросил:

— Почему ты сразу нас не убил? Что тебе нужно, Ройхо?

— Мне нужна информация, дядюшка, — ответил я и облокотился на старую двухсотлитровую бочку.

— А что потом? Ты убьешь нас?

— Не знаю. Все зависит от вас. Что вы расскажите и насколько откровенными будете. Мне ведь, сам посуди, с вашей смерти никакой выгоды. Одно моральное удовлетворение.

— А если мы промолчим?

— Это невозможно, один точно заговорит. Ну, а если все трое упрутся, я знаю, что делать. Передам вашу троицу Алаю Грачу, и он вытащит из вас все. Сколько вампиров в вашем клане? Где ваши схроны? Сколько всего поклонников Шамми в империи и какое отношение ваш ковен имеет к канцлеру Руге? Вы сдадите всех — в этом я уверен. Вот только потом Алай Грач вас уничтожит. А я добрый, могу и пощадить.

Старый вампир ухмыльнулся:

— Слышал я про твою доброту и знаю, что ты одолел герцога Киттеро. От тебя пощады ждать не стоит.

— Ошибаешься, кровосос. Киттеро хотел меня убить, за это и поплатился. А от вас мне прямой угрозы нет.

— Нужны гарантии.

— Их не будет.

Дядюшка Фрон покосился на Айрика, а затем на Генриетту. Его родичи уже пришли в себя, но не дергались и слушали. Видимо, силенок не хватало или они сразу сообразили, что висит у каждого на шее.

Старик сказал:

— Нет, Ройхо. Не получится у нас с тобой разговора. Конечно, я люблю жизнь, пусть даже такую, какая есть сейчас. Но ты...

Не договорив, он прыгнул. Вампир был быстрым, все свои резервы вложил в один прыжок. Наверняка, хотел меня достать, застать врасплох и ценой своей жизни дать родичам шанс на побег. Однако чего-то подобного я от него и ожидал. Поэтому был начеку.

Рывок! Магический резак дернулся в руках и голова вампира, отделившись от плеч, покатилась по полу. Однако, несмотря на это, кровосос еще какое-то время жил. Тело дергалось и пыталось подползти к голове, которая замерла на месте и смотрела на меня осмысленным взглядом.

— Живучий, гад! — я подошел к башке кровососа и разрубил ее клинком.

Тело вампира в последний раз дернулось и застыло без движения. Айрик и Генриетта молча наблюдали за мной, и я продолжил общение.

— Ну что, шпион, — сбросив с ладони лишний "Поводок", я обратился к Айрику. — Рассказывай.

— О чем? — он отодвинулся от меня и забился в угол.

— Для начала, хочу узнать, на кого ты работаешь. Только не надо врать. Ты видел, что стало с дядюшкой.

Айрик кивнул и ответил:

— Сейчас я служу демону Уцатбарагу. Он стал королем Ассира и правит страной. Мы, вампиры, при нем как гвардия.

— Так-так, интересно. А какова цель прибытия в столицу?

— Наладить контакты с преступным миром Грасс-Анхо, выявить оппозиционеров, готовых выступить против империи, и начать устранение приближенных к Марку Анхо людей, в первую очередь военных.

— Ты один в столицу прибыл?

— Да.

— За городом еще вампиры есть?

— Есть. Шестеро. Они ждут моего сигнала.

— Они из вашей семьи?

— Нет.

— Где именно они находятся?

— Старая каменоломня рядом с поместьем семьи Руфраг.

— Какая у тебя фамилия?

— Диад.

— Как давно ты стал кровососом?

— Двадцать девять лет назад.

— Как фамилия дядюшки Фрона?

— Минц.

— Какие у тебя отношения с канцлером Руге?

— У меня никаких.

— Не врать! — я потянул за "Поводок".

— Ее спроси... — он указал на Генриетту. — А со мной он никогда не общался...

— Но он ваш!?

— Он не вампир!

— Однако он, как и все вы, последователь Шамми!?

— Да.

— И после смерти намерен стать вампиром!?

— Не знаю... Наверное... Ослабь удавку... Молю тебя...

Я ослабил "Поводок", который уже рассек кожу вампира, и он поник головой.

"С этим просто, — посмотрев на Айрика, решил я. — Ради сохранения жизни всех продаст, даже Алай Грач не нужен, чтобы заставить его говорить. Посмотрим теперь, насколько сильна Генриетта".

— Итак, мадам, — я приблизился к женщине. — Как мне вас называть? Может быть, госпожа Генриетта Минц или лучше Генриетта Руге? Что скажете?

— Я буду молчать, — пробурчала она. — И тебе, Ройхо, не сломать женщину. Ты не заставишь меня предать близких.

— Значит, придется разговаривать по-плохому.

— Пытать станешь?

— Нет, поступлю иначе. Хочешь знать как?

Она промолчала и я продолжил:

— Для начала посажу тебя в клетку. Разумеется, в такое место, где тебя никто не отыщет, ни генерал Минц, ни канцлер, ни твои клыкастые родичи. Потом выкраду твоих деток. Ты ведь в столице ради них, навещала свое потомство? А потом, когда проголодаешься и не сможешь сдерживаться, закину в твою клетку одного ребенка...

— Умри!!! — она не выдержала и попробовала меня достать.

Из ее пальцев выскользнули острейшие когти, и она кинулась в атаку. Зря. Мой клинок из метеоритного железа отрубил ей левую ладонь, а "Поводок" бросил женщину на пол. Одновременно с этим попробовал дернуться Айрик, но ему хватило окрика:

— Назад!

Айрик снова забился в угол, а я опять обратился к женщине:

— Знаешь, Генриетта, мне неприятна эта ситуация. Я презираю тех, кто обижает женщин. Но ты мертва. И мало того, пьешь кровь живых, чтобы поддерживать свое жалкое существование. По этой причине отношение к тебе особое. В первую очередь ты кровосос. И только потом женщина.

— А причем здесь мои дети!?

— Притом, что настанет срок, и они тоже станут вампирами. Как и ты. А зачем нам, честным имперцам, новые кровососы?

— Мы не такие, как остальные вампиры. Ты ничего не знаешь про нас, Ройхо.

— Так расскажи про вашу семью, и я буду знать. Мне ведь много не надо. Дай информацию к размышлению, и я от вас отстану.

— И от графа Руге?

— Посмотрим.

— Я не могу предать семью.

— Но и детьми пожертвовать тоже не можешь.

— Да.

— Вот видишь. Дилемма. Что пересилит? Любовь к детям или преданность клану? Я предлагаю наладить диалог. Для начала. А дальше посмотрим, что из этого выйдет.

— Ладно... — выдавила она из себя и, подхватив отрубленную ладонь, прижала к обрубку руки. — Спрашивай...

— Как тебя зовут?

— Ты же знаешь...

— Повторяю вопрос. Как тебя зовут?

— Генриетта Минц, урожденная Диад.

— Как давно ты стала вампиром?

— Семь месяцев назад.

— Ты исповедуешь культ Шамми?

— Да.

— Кто для тебя канцлер Руге?

— Он отец моих детей.

— Зачем ты появилась в столице?

— Хотела повидать своих малышей.

Вопрос-ответ. Допрос длился полчаса, и я узнал немало интересного.

Культ Шамми родовая религия нескольких старых дворянских семей еще со времен империи Ишими-Бар. Первыми в него пришли Диады, которые имели наследственную болезнь, судя по симптомам, гемофилию. Глава рода, чтобы спасти нескольких родичей, поклялся в верности темному богу, и с тех пор каждый Диад, когда его донимала болезнь или подходил срок старости, становился вампиром. Потом к ним присоединилось еще несколько семей: Минцы, Руге, Койхартены, Диерганы, Сковенги и Ольшы. Влияние их в империи окрепло, ведь они поддерживали друг друга, и культисты попытались пробиться во власть. Но неудачно. Имперские жрецы обрушились на них, и большая часть поклонников темного культа, вместе с вампирами, была истреблена.

Это произошло давно, несколько сотен лет назад. Кто из культистов выжил, тот не высовывался. Про них забыли, и поклонники Шамми снова попробовали пробиться наверх, чтобы обезопасить себя и возвысить своего темного покровителя. Для этого воспитали Тайрэ Руге, официально отделили его от родни, тайно женили и стали ему помогать. Вампиры убирали противников и соперников Руге. А семьи вербовали для него первых сторонников и оказывали графу финансовую поддержку. Таким образом, Руге обеспечили стартовые условия, а дальше он пробивался сам.

Это то, что мы имеем сейчас. И как к этому относиться, честно говоря, я не определился.

С одной стороны канцлер противник и прикрывает вампиров. А с другой стороны его заслуги перед империей весьма велики. И прежде чем решить, что делать дальше, я должен посоветоваться с Иллиром, ламией и Марком. Только с ними и ни с кем больше.

Дополнительными "поводками" я спутал руки кровососов, прикрыл их горелые головы капюшонами и сказал:

— Собирайтесь.

— Куда? — спросила женщина и взмахнула рукой, которая уже срослась.

— Спрячу вас. Или вы намерены дожидаться Алая Грача?

Вампиры подчинились. Они взяли вещи дядюшки Фрома, трофеи с тела барона Тагуара и охранный артефакт.

— На выход! — мечом я указал на лестницу.

— А с этим что? — Айрик, который был голоден, навис над бароном.

— Оставь!

— А может...

— Ты забываешься, тварь! — резкий рывок магической удавки.

— Понял-понял, — вампир суетливо поклонился, зло зыркнул на меня и направился к выходу.

Единственное, чего я опасался, что мне придется убивать кровососов на улице, при свидетелях. Нельзя допустить, чтобы канцлер раньше времени узнал, что Генриетта находится у меня. Однако, все обошлось.

Вампиры не дергались и не пытались сбежать. Подземелье покинули спокойно, и я закинул пару "путанок", заклятий-обманок, чтобы Алай не смог отследить меня и определить, кто из чародеев здесь был. После чего двинулись туда, где я оставил карету.

Через двадцать минут оказались на освещенной улице, сели в экипаж и направились в Белый город. Не в мой особняк, за которым наблюдали, а на съемную квартиру с выходом в катакомбы под Старым дворцом. Там подземелья большие и Трори не зря по ним ползал. Немало интересного обнаружил, в том числе и тюрьму с особыми камерами для чародеев, демонов и вампиров.

Глава 14.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 11.07.1407.

Ночь прошла и, своим чередом, наступил рассвет. Пленные вампиры, обожженные и голодные, сидели в тюремных камерах и ждали решения своей судьбы, а императору я отправил краткую записку о своем ночном приключении, дабы он был в курсе. Офицеры особой группы без потерь вернулись в особняк, и от них я узнал, что Алай Грач все-таки добрался до развалин замка Дольер, где обнаружил барона Тагуара.

К тому моменту знаменитый охотник школы "Тайти" пришел в себя, и произошла встреча двух конкурентов. Причем оба были удивлены и никак не могли понять, как соперник оказался в этом месте. Хаген Тракайер в лицах расписал эту встречу, и получилось смешно. Чародей требовал от Алая вернуть его амулеты и оружие, а жрец бросался на него с кулаками и доказывал, что ничего не брал. А потом они нашли труп вампира, дядюшки Фрона, и призадумались. Есть обезглавленное тело кровососа. Есть подвал с выходом в тоннель. Есть следы присутствия еще нескольких вампиров. И есть следы применения магии. Вопрос — что происходило ночью в подземельях?

Думали охотники на нежить долго и ничего вразумительного не придумали. Хотя жрец, наверняка, догадывался, что на развалинах побывал граф Ройхо. Однако он промолчал, и охотники на вампиров разошлись в разные стороны. Тело дядюшки Фрома забрал Грач, а барон Тагуар остался с голыми руками и карманами.

В общем, я считал, что операция прошла отлично. Значит, могу гордиться очередным подвигом. Заслужил. И, прихватив подарок для императора, один из черных клинков, который был доставлен утром от кузнеца, работавшего с оружием демона, отправился в Старый дворец.

Настроение хорошее. Лето. Тепло. Живи, радуйся. И я жил, и радовался, и улыбался новому дню. До тех пор пока не добрался до покоев императора, который был не один, а с Иллиром Анхо.

Они ждали меня, и по их невеселым лицам я понял, что мы накануне очередного "грандиозного кипиша". Или государственного кризиса. Без разницы. Ясно, что происходило нечто из ряда вон выходящее, и ничего хорошего ожидать не стоило.

— Доброе утро, господа, — приветствуя учителя и сюзерена, я все еще улыбался.

Император и Иллир переглянулись. После чего полубог спросил:

— Скажи нам, Уркварт, кто надоумил тебя охотиться на вампиров?

— Алай Грач.

— Но ты был не с ним, а сам по себе?

— Верно.

— Пленных взял?

— Да. Двоих.

— И где сейчас захваченные кровососы?

— В подземельях, тюремные камеры обживают.

Иллир нахмурился и задал новый вопрос:

— Ты думал о последствиях своего поступка?

— Конечно. Главное последствие одно — мы получили рычаг давления на канцлера. Ну и, кроме того, имеем информацию о местонахождении вражеской агентуры вблизи столицы. А в чем собственно дело? Что случилось?

— Час назад канцлер поднял верные ему войска и начал стягивать их в центр столицы. Часть преданных графу Руге полков выступила к храму Сигманта Теневика, административному зданию школы "Тайти" и столичным телепортам. Задача — заблокировать магов и жрецов. Как думаешь, почему он решил так поступить?

Немного поразмыслив, я выдал самую очевидную версию:

— Граф Руге получил доклад от своих людей, которые не встретили дядюшку Фрома и Генриетту Минц. Затем узнал о ночном происшествии в Черном городе и сорвался. Видимо, он решил, что его вот-вот раскроют, и сыграл козырем.

— Правильно мыслишь. И все из-за тебя. Не трогал бы вампиров, и все было бы тихо. Одним поступком, Уркварт, ты поломал мне все планы. Нужно отправлять экспедиционный корпус Фарра на Лесокрай. Практически готов десант в Васлай. И что теперь? Все отменять и убивать канцлера? Допустим, убьем его — это не так сложно. А дальше что? Частичная потеря управления государством и неподконтрольный "Имперский союз". Хаос. Развал.

"Определенно, иногда бездействие, приносит больше пользы, чем суета, — промелькнула у меня мысль. — Я ожидал похвалы, а меня отчитывают, словно нашкодившего мальчишку. Отсюда мораль — подвиги необходимо совершать своевременно".

— Может, сможем все поправить? — отметив, что Марк молчит, я обратился к Иллиру.

— А у тебя есть предложения?

— Давайте прикончим пленных вампиров, а потом выкинем тела поближе к Белому городу. Люди канцлера обнаружат их, а он идентифицирует. Мы в это время затаимся и сделаем вид, что ничего не случилось. Глядишь, пронесет. Он затихнет и отзовет войска. Не придется его убивать.

— Это проблему не решит. По крайней мере, полностью. Руге начнет копать, допытываться, кто убил его родичей, и подозреваемых будет трое. Ты, потому что твои воины брали логово воров и сопровождали жрецов Сигманта Теневика, Алай Грач и Марбах Тагуар.

— А что если графу Руге голову задурить? Учитель, ты ведь сможешь сломать его охранные артефакты и взять канцлера под контроль?

— Не уверен в этом.

— А если ты предстанешь перед ним в своем истинном облике? Это сразу решит наши проблемы.

— Решит и выдаст меня. Ты забыл, что он поклонник Шамми?

— Упустил.

— Короче, все это не то. Считаю, нужно поступить иначе.

— Как?

— Пойдешь к Руге и будешь его шантажировать. В одиночку, без Марка. Сможешь с ним договориться?

Я пожал плечами:

— Учитель, так я нечто подобное с самого начала и предлагал. Правда, не думал, что канцлер сразу поднимет войска и надеялся на поддержку императора. Но раз ты считаешь, что Марк должен быть в стороне, я согласен. Рискованно, конечно. Но чего ради государства не сделаешь...

— Никакого риска, — Иллир усмехнулся. — Я буду рядом и прикрою тебя. Если канцлер не успокоится, и вы не договоритесь, так и быть, спасу тебя, а его возьму в заложники. В любом случае, его придется убирать, не сейчас, так через год, когда мы окрепнем и сможем обойтись без "Имперского союза" и людей Руге.

— А какие условия ему выдвигать?

— Мы возвращаем канцлеру жену, а он отзывает войска и все остается, как было. Кроме одного. Теперь нам известна его тайна.

— Боюсь, что Генриетта единственное, что сдерживает Руге.

— Нет. Ты забываешь про власть. Она останется при нем.

— Что же, учитель, если ты так говоришь, значит, так и есть. Я могу идти?

— Ступай.

Подмигнув императору, я всучил ему в руки клинок, мой подарок, и развернулся к выходу.

— Стой! — приказал Иллир.

— Стою.

Иллир повысил голос, добавил в него торжественности и произнес:

— Благословляю тебя, ученик! — краткая пауза и он добавил: — Я ведь бог, хоть и младший. Пора привыкать к благословениям.

"Блин! — подумал я. — Куда я попал!? С кем приходится иметь дело!? Император забил на управление государством и недоволен только одним, что его вытаскивают из постели любовницы. Учитель играет в небожителя. Канцлер вампирский выкормыш, поклонник темного бога и потенциальный кровосос. Великие герцоги бандиты и сепаратисты. Олигархи сплошь мошенники. Магия эта кругом. Ламия, будущая жена, шляется где-то. Эльфы, гномы, чародеи, оборотни и дольний мир со всеми его демонами, духами и сверхсуществами. Как много всего намешано и накручено. Тайны и интриги. Сюрреализм и бардак. Как было просто, когда я был самым обычным землянином. Но это в прошлом, другой жизни у меня нет. И чтобы не сойти с ума от того, что вокруг происходит, надо поменьше об этом думать и воспринимать все происходящее как данность".

Неожиданно, прерывая наше совещание, в дверь постучали, и раздался голос Юнгиза:

— Ваше величество, разрешите!?

Адъютант был взволнован и Марк, дождавшись кивка от Иллира, который накинул на себя невидимость, отозвался:

— Что у тебя?

Юнгиз вошел и доложил:

— Ваше величество, к вам канцлер. Просит о срочной аудиенции. Он не один. С ним маги и три сотни гвардейцев, которые готовы усилить посты. Но оборотни их пока не подпускают, держат перед личными покоями.

Император помедлил и кивнул:

— Пусть канцлер войдет.

Я вернулся на свое место и встал рядом с императором. На ловца и зверь бежит. Канцлер сам решил нас посетить — это признак его силы.

Граф Тайрэ Руге появился через минуту и выглядел он как обычно. Стройный брюнет с благородной сединой на висках и черном полукафтане, на боку ирут, в глазах спокойствие. И только слегка подрагивающие уголки губ выдавали его внутреннее напряжение.

— Доброе утро, ваше величество, — он отвесил легкий поклон Марку и посмотрел на меня: — Рад видеть вас, граф Ройхо, в добром здравии, живого и невредимого.

— Здравствуйте, канцлер, — император был спокоен, ибо, когда за спиной великий предок, переживать не надо.

— Приветствую вас, граф Руге, — я тоже не нервничал.

Канцлер молчал, тянул паузу. Мы тоже. Ни вопросов, ни расспросов. И, наконец, граф Руге не выдержал и обратился к императору:

— Ваше величество, позвольте говорить откровенно?

— Разумеется, — Марк слегка кивнул.

— Я знаю, что произошло сегодня ночью, и понимаю, что вы меня раскрыли. У меня есть тайны, как и у всякого имперского дворянина. И казалось, что они будут скрыты всегда. Однако я ошибался...

— Вы говорите о родстве с вампирами, канцлер? — император прервал графа.

— Да.

— В таком случае, обращайтесь к моему советнику, графу Ройхо. В этом вопросе он мой голос. А я понаблюдаю за вами со стороны.

"Вот же, гадство! — подумал я. — Не удалось отвертеться от роли переговорщика. Марк все свалил на меня и учитель не вмешивается. Ладно. Пообщаюсь с графом Руге. Все равно деваться некуда".

— Господин канцлер, — я указал на столик рядом с креслом императора, — давайте присядем.

— Я не против, господин советник, — его губы скривились в нехорошей усмешке.

Расположившись один напротив другого, мы обменялись долгими взглядами и подумали о собеседнике нечто нехорошее. Причем в этом момент мне вспомнился старый земной анекдот:

"Одесса. Встречаются на лестнице два соседа. Проходят мимо и один другого окликает:

— Рабинович!

— Чего?

— Извините, я про вас только что плохо подумал.

— Ничего, Абрамович. Можете не извиняться. Все равно я вам уже на спину плюнул".

Вот так и у нас. Думаем про собеседника плохо и делаем соседям гадости. Однако на общее решение это влиять не должно. Поэтому я напустил на лицо улыбочку и начал переговоры. Неприятно общаться с тем, кто покровительствует кровососам и не так давно желал разорить меня, но надо договариваться. Страна у нас одна.

— Итак, господин канцлер, карты на стол. Ходить вокруг да около не станем. Нам это не нужно. Вам, судя по всему, тоже, а иначе вы не пришли бы к нам. Я правильно рассуждаю?

— Да, — граф Руге моргнул. — Разговор должен быть коротким и по существу. Мои воины ждут сигнала, а потому надо торопиться. Как бы они сами не начали резню.

— Хм! Интересно, что вы им рассказали, раз командиры отдали приказ, а бойцы решились вломиться во дворец?

— Есть подозрение, что императора подменили. Виновники: школа "Тайти", Алай Грач и граф Ройхо. Версия липовая, но вполне рабочая.

— И ваши "имперцы" поверили?

— Мое слово сомнению не подвергается. Я создал эту организацию. И кто посмеет мне возразить?

— Понимаю. Впрочем, сейчас это не важно. Нам известно, кто вы, но нам не нужно кровопролитие и государь весьма ценит вас. Наша общая цель — мир и благо империи.

— Генриетта жива?

— Жива, если вампира можно считать носителем жизни.

— Ты ее пытал?

— Нет. Только руку отрубил, когда она попыталась напасть.

— Генриетта много рассказала?

— Все, о чем я спрашивал.

— Ты мастер развязывать языки, Ройхо.

— Иногда просто нужно найти правильные слова.

— Фрона ты убил?

— Я.

— Там еще кто-то был?

— Айрик, агент ассирской разведки.

— До него мне дела нет.

— Вот и хорошо. Говорите, канцлер, каковы ваши предложения?

— Вы возвращаете мою женщину, а потом даете клятву не трогать моих детей и не охотиться на родственников. Взамен я готов отвести войска и покинуть пост канцлера. Руководство "Имперским союзом" оставляю за собой, как гарантию безопасности.

— У нас иное предложение. Женщину вам вернем. Вы отводите войска, и все остается, как прежде. Власть у вас отнимать не станем. Никаких клятв давать не будем.

— Как же без клятв? — он усмехнулся.

— А толку от них? Вы давали клятву императору, и он ее принял. Мы считаем, что этого достаточно. Пока вы необходимы стране, никто вас не тронет. И пока я нужен, за меня найдется, кому слово сказать, заступиться и отомстить. А новые клятвы ничего не дадут. Считаете нужным, увезите детей подальше и посоветуйте родственникам спрятаться. Вот и все. У меня тоже семья, и я понимаю, что в душе вы затаили на меня зло. Однако я от вас клятву не требую. Они для людей из простонародья, кто боится божьего гнева. Ну, а мы с вами знаем, что их всегда можно обойти.

— Я тебя понял, Ройхо. Ты прав. Обойдемся без громких слов и заявлений. Это лишнее. А что с Марбахом Тагуаром и Алаем Грачом делать?

— Ничего. Они Генриетту даже не видели.

— Поверю. Но тогда ты не должен отдавать им Айрика.

— А я и не собирался.

— Значит, вот так и разойдемся? Тихо и мирно, без взаимных упреков, обвинений и кровопролития?

— Да.

— Честно говоря, не ожидал, — канцлер покосился на императора, и снова повернулся ко мне. — А как же тот факт, что я поклонник темного культа?

— Ради блага государства решено не обращать на это внимания. У всех свои недостатки и слабости.

— И у тебя, Ройхо?

— И у меня, Руге, — я обратился к канцлеру, словно к равному, и мне это понравилось. — Если откопаешь мои тайны, честь тебе и хвала, сможешь получить моральное удовлетворение. Но они оберегаются крепко.

— Я буду искать, — канцлер поднялся и спросил: — Когда ты отпустишь Генриетту?

— Ночью.

— Снова поверю. Но если обманешь, пеняй на себя, положу всех своих сторонников, однако и ты за обман ответишь.

— Не надо угроз. Я все понимаю и тоже предупреждаю — попробуешь ударить в спину, достанем. Не только тебя, но и весь ваш темный культ изведем. Мы все сказали. Дальше работаем на доверии.

Канцлер поклонился Марку и спросил:

— Ваше величество, вы подтверждаете слова графа Ройхо и наши договоренности?

— Подтверждаю, канцлер, — император кивнул. — Ради общего блага ваша тайна будет скрыта. Служите империи и мне, как и прежде.

— Благодарю, ваше величество.

Граф Руге, конечно же, понимал, что как прежде теперь уже никогда не будет. Слова остаются словами. Следовательно, только что он сделал шаг назад в своем стремлении полностью контролировать императора и государство. Но к смене правителя канцлер не готов, а Марк Анхо не готов сменить его. И это лучше, чем открытая вражда и противостояние.

Еще раз поклонившись, канцлер оставил нас. А спустя несколько минут Юнгиз доложил, что преданные графу Руге гвардейцы и чародеи возвращаются в казармы. Кризис был разрешен, но только временно. Хотя, что бывает постоянным и неизменным? Я таких вещей не знаю. Даже любовь не может быть вечной. В мире, не только Кама-Нио, который стал для меня новой родиной, а в любом, все зыбко, хрупко и временно. Как в свое время сказал старик Омар Хайям:

"Пускай ты прожил жизнь без тяжких мук — что дальше?

Пускай твой жизненный замкнулся круг — что дальше?

Пускай, блаженствуя, ты проживешь сто лет,

И сотню лет еще, скажи мой друг — что дальше?"

Да уж, конец один, как ни крути. Смерть приходит за всеми и все проблемы, загадки и душевные терзания превращаются в ничто. Впрочем, я не прав. Ха-ха! И Иллир Анхо явное доказательство моей неправоты. Вроде бы умер давным-давно, а все равно занимается делами семьи и проблем у него стало только больше.

— Чему ты улыбаешься? — спросил учитель, сбрасывая маскировку.

— Радуюсь, что мы обошлись без крови и смогли договориться, — ответил я.

— Еще ничего не закончено, — сказал полубог. — Посмотрим, что произойдет дальше.

Я не стал спорить, хотя был уверен, что канцлер нас не обманет. По крайней мере, не сейчас. И в итоге оказался прав.

Поднятые по тревоге сотни городской стражи, гвардия, роты речного десанта и отряды добровольцев вернулись в места постоянной дислокации. Снова в столице воцарился покой, и мой день продолжился по привычному графику.

Иллир нас оставил, наверное, помчался к своим паладинам. Император отправился на обход дворца, и я, как верная Тень, был с ним. А затем, после полудня, вернулся домой, отдал распоряжения офицерам особой группы и захватил вещи барона Тагуара. После чего навестил Алая Грача, который не знал и даже не догадывался, что сегодня его могли убить. Не какие-то там вампиры или темные нечестивцы, а самые обычные имперские солдаты, которые выполняют приказы ставленников графа Руге.

Алай Грач меня ждал. Он находился в саду, и первый его вопрос был предсказуем:

— Уркварт, что произошло ночью на развалинах Дольера?

С Грачом юлить не следовало. Это я усвоил с самого начала нашего знакомства, когда он раскрыл мою истинную суть. Однако и всей правды ему знать не стоило. Поэтому я ответил, как смог:

— Извините, Алай, но рассказать об этом не могу. Государственная тайна.

— Вот как...

Он поймал мой взгляд и попытался залезть в мою голову. Но установленная магами школы "Гарджи-Тустур" мыслезащита, родовой оберег и мои навыки — все вместе, не дали ему этого сделать и я сказал:

— Поверьте, Алай, есть вещи, о которых даже вы не должны знать.

— Ладно... — Грач обиделся или изобразил обиду, а потом пробурчал: — Сочтемся еще...

Сделав вид, что не расслышал его, я протянул жрецу сумку:

— Это вещи барона Тагуара. Передайте ему, при случае. Скажите, что подобрали возле трупов убитых вампиров.

— Каких вампиров? — Алай сразу подобрался и насторожился.

— Которых вы сегодня убьете.

— И сколько их?

— Шестеро.

— Много... — протянул он.

— Много, — согласился я.

— И где мне их найти?

— В старой каменоломне возле поместья семьи Руфраг. Это ассирские шпионы и если вы их уничтожите, то будет вам награда от императора и благодарность от всего народа.

— А я их там точно найду?

— Если поторопитесь.

Грач шмыгнул носом, обдумал мои слова и посмотрел на сумку:

— Почему артефакты и оружие себе не оставил?

— Все именное. На одного владельца. Мне такие вещи не нужны.

— А зачем сразу взял?

— Не знаю. Не разобрался, что это. Рука сама потянулась, а потом после схватки остыл и понял, что мне оружие и амулеты Тагуара без надобности. А вам пригодится — барон будет обязан.

— Складно говоришь, Уркварт. Вещички передам и вампиров накрою. Людей в помощь выделишь?

— Обязательно. Они уже ожидают вас у Южных ворот.

— А с нами пойти не хочешь?

— Хочу, но дела не пускают. До поместья Руфрагов три часа быстрой езды, а потом поиск кровососов и уничтожение тварей. Все это займет немало времени, а у меня его вечно не хватает. Так что вся слава ваша, уважаемый Алай.

На этом разговор был окончен. Грач торопился поскорее добраться до кровососов и совершить очередной подвиг, а у меня, как я уже сказал, было много других дел.

Покинув дом Грача, я встретился с братом Трори, которому тоже достался клинок из метеоритного железа. Обсудил с ним вопрос охраны и обороны столичного подземелья. Разрешил брату набрать свой собственный отряд и выделил на это денег.

Следующая встреча произошла в замке Витимов. Эта родовитая семья распалась и Гнес Витим, главный наследник великого герцога Эрика Витима, пытался вернуть своему клану былую мощь и силу. С канцлером у него договориться не получилось, тогда он обратился ко мне. И хотя ни о чем серьезном речь пока не шла, предложение Гнеса, тридцатилетнего вояки, прямого и в меру честного, мне понравилось. Он хотел участвовать в делах империи и просил замолвить слово перед государем, чтобы его вновь приглашали на заседания Верховного совета. А почему бы и не пригласить? За такую услугу Гнес начнет прислушиваться к императору, а не к Каниму и канцлеру. Хоть и маленький, но противовес.

Затем тайно посетил Адольфо Мадирэ и обговорил скорое возвращение "золотой поисковой партии". Тоже вопрос серьезный, поскольку отказываться от создания акционерного общества по разработке копей на горе Юххо я не собирался.

В общем, пробегал весь остаток дня, а в первых сумерках, оставив в условленном месте карету, спустился в подземелья и навестил вампиров. Что делать с Айриком понятно — толку с него больше нет, что знал, он рассказал. Значит, придется уничтожить. Думал, сам это сделать, но Трори попросил отдать кровососа ему. Парень хотел испробовать свои боевые кмиты на серьезном противнике, и я согласился. А Генриетту, как и договаривались, придется отпустить.

— На выход! — я открыл камеру женщины и добавил: — Генриетта, тебе амнистия.

— А мне!? — воскликнул Айрик. — Как же я!? Дайте крови! Хоть немного! Я голоден!

Не обращая внимания на Айрика, я накинул на шею Генриетты "Поводок" и вывел ее к ближайшему выходу, который через полчаса будет замурован.

— Ты свободна, — я отпустил женщину и кивнул на карету. — Садись. Она отвезет тебя к графу Руге.

— А не боишься, что я отомщу? — она обернулась.

— Нет. Это тебе надо бояться, кровавая тварь. Иди и помни — следующая наша встреча, если она произойдет, станет для тебя последней. Ты мне веришь?

Она кивнула и ответила:

— Тебе, Ройхо, верю.

Глава 15.

Республика Васлай. Вэц-Кэр. 16.07.1407.

Иллир Анхо взмахнул рукой и позвал меня:

— Уркварт, подойди.

На ходу подтягивая ремни пехотного доспеха, я подошел к учителю и спросил:

— Хочешь дать дополнительные инструкции?

— Да. Береги Марка.

— Это само собой. Напоминания не нужны.

— И все-таки, следи за ним и не давай ему зарываться.

— Понял.

— Если что-то серьезное, зови на помощь.

— Или ты меня, учитель. Выручу.

— Хм! — полубог усмехнулся, явно, он был доволен моим настроем, но хвалить не стал, а сказал: — Тоже мне, спаситель.

— Какой есть. Что-то еще?

— Нет. Дальше все по плану. Жди сигнала. Через несколько минут открою телепорт.

Отступив в сторону, я оказался среди воинов моего штурмового отряда. Полсотни оборотней, офицеры особой группы, взвод спешенных кеметцев и пять чародеев. Это все, кого я смог быстро и незаметно собрать в глубине Дартанского леса неподалеку от летнего дворца императора. Именно здесь Иллир Анхо концентрировал ударные отряды для переброски в Васлай и захвата вражеской столицы, сиятельного Вэц-Кэра.

Еще пару дней назад увлеченный многочисленными заботами, я не думал, что меня это коснется. Однако я ошибался. Император попросил Иллира взять его с собой, и полубог согласился. А дальше все просто. Куда Марк Анхо, туда и я. Поэтому пришлось срочно собирать отряд из наиболее подготовленных бойцов, которым я мог доверять. Охрана императора на поле боя не шутка, тем более что мы не просто статисты. Подобно другим штурмовым отрядам Иллир выделил нам объекты для захвата, Гильдию Наемников и Республиканское Казначейство. Что найдем в хранилищах, все наше, то бишь государственное. Переправим добычу в империю и пополним золотой запас. Дело нужное, ибо после последних вливаний в бюджет, от щедрот Иллира и ламий, осталось меньше половины, всего-то девять миллионов монет.

— Уркварт, — рядом остановился Марк, — что Иллир сказал? Когда в бой?

— Две-три минуты, — отозвался я и посмотрел на императора.

Властитель миллионов людей еле заметно вздрагивал, словно чистокровный жеребец перед забегом. Страха в нем не было, но он, конечно же, волновался. Для него это вторая серьезная битва, в которой он примет участие как боец, и будь моя воля, я держал бы его в тылу. Но Марк жаждал схватки, и переубеждать его бесполезно. Так что придется прикрывать. Не лично, для этого есть Рольф Южмариг, Найгер Ай-Мэкки, маги Эри Верека и Хаген Тракайер с головорезами из особой группы, но отвлекаться все равно придется.

— План без изменений? — император задал новый вопрос.

— Пока да.

— Как думаешь, с демонами столкнемся?

— Возможно. У новоявленного васлайского короля Барах-шиина в подчинении полтора десятка монстров, не меньше. Часть была с ним на Восточном фронте, а остальные контролировали людей и занимались тыловым обеспечением наступающих армий.

— Справимся с ними?

— Должны. С нами Иллир, шестьдесят его паладинов, двенадцать сотен республиканских пехотинцев, три десятка чародеев-перебежчиков и демон-предатель, готовый ударить Барах-шиину в спину. Ну и ламии обещали помочь.

— Не доверяю я этим ведьмам.

— Я тоже, но сейчас они нам помогут. Это точно.

— Странно. А я думал, что раз ты паладин Кама-Нио, для тебя ламии, словно родня.

— Это не так. Будет время, расскажу тебе, как Рунные рода нанхасов, наши предки, ушли с берегов Форкума.

— Я знаю эту историю, Иллир рассказывал.

— Вот и я знаю. По этой причине северным ведьмам полного доверия нет. Они союзники, но не друзья.

— А вот интересно, что Иллир будет делать после захвата вражеской столицы и уничтожения демонов?

— А он тебе не говорил?

— Ничего конкретного. Упоминал только, что из Эрика Бергмана, который в твоей бригаде командовал республиканским батальоном, получится неплохой король. Но по мне, лучше присоединить Васлай к империи, а Бергмана назначить имперским наместником.

— При таких раскладах мы Васлай не удержим. Слишком много крови пролито на полях сражений, и большинство республиканцев ненавидит нас лютой ненавистью. Так что прав Иллир. Лучше синица в руках, чем журавль в небе...

Прерывая нашу беседу, в центре большой лесной поляны полыхнула неяркая вспышка, и проявился мобильный телепорт Иллира Анхо. Он был небольшим, круг, примерно три метра в диаметре, и рассчитан на проход одного человека, но полубог его расширил. Иллир встал перед порталом, медленно развел в сторону руки, словно делал гимнастику, и телепорт увеличился в четыре раза.

— Вперед! — над поляной прокатился усиленный магией голос Иллира. — Командиры, не спать!

Зазвучали команды офицеров и первыми в портал вошли штурмовики во главе с Грэмом Ювером и Эриком Бергманом. Не так давно они были моими воинами, но учитель попросил отдать республиканцев под его командование и я не смог отказать. Мне бойцы, конечно, нужны. Но на востоке от них пользы больше и если Иллир сделает Бергмана королем, для меня это неплохо. Ведь, в самом деле, хорошо, когда есть знакомый король, который помнит добро. Так что, как говорится, в добрый час и с богом! Не с каким-то там эфемерным богом, а с самым настоящим, с Иллиром Анхо.

Первый отряд прошел без проблем. Второй следом. Третий и четвертый. Сбоев не было. Демоны помех не ставили. И очередь дошла до нас.

— Поживее! — понимая, что учителю, каким бы мощным чародеем он ни был, тяжело держать большой портал, я поторопил своих воинов и бегом помчался к сияющему кругу.

Свет, будто мягкая глина, облепил мое тело со всех сторон. Он ослепил меня. Сотни слабых электрических зарядов вонзились в броню, в оружие и открытые участки кожи. Тело вздрогнуло от сильной судороги и на миг показалось, что сейчас меня разорвет на мелкие кусочки. Но нет. Все обошлось. Переход прошел в штатном режиме. Гораздо жестче, чем перемещение через стационарный портал, но без потерь. Руки и ноги на месте, вещи и оружие при мне.

Шаг вперед и я оказался на темной широкой улице, точнее, на перекрестке. Здесь ночь, а в империи только поздний вечер. Портал открылся невдалеке от городского центра и со всех сторон движение. Горели факела и магические фонари. Слышен звон оружия, скрип кожи и приглушенные голоса людей. Отряды строились и выдвигались к своим объектам. Если идти прямо — выход к бывшему Дворцу Депутатов, который в настоящий момент является ставкой самозваного короля-демона Барах-шиина. Налево — форт Центральной столичной комендатуры и казармы гвардии. Направо — кварталы аристократов, дома богатейших васлайцев и речной порт. Ну, а мне и моим воинам, если верить заранее изученным картам, назад — там Казначейство и административное здание Гильдии Наемников.

Тем временем мой отряд вышел из телепорта. Проскочили все, и последним был Иллир, который пробежал мимо и сразу повел основные силы на штурм королевского дворца.

— За мной! — воскликнул полубог в образе северянина-нанхаса, и в его руке мелькнула огненная плеть.

— В бой!!! — выдохнули воины и маги, которые последовали за ним, и толпа вооруженных людей, запрудив улицу, словно стальная змея, поползла в центр столицы.

Что касательно меня, то я был спокоен и вел себя сдержанно.

— Пошли, — взмахнув рукой, направился к нашему объекту и бойцы, без криков и шума, двинулись следом.

Оборотни разбежались по переулкам и рассредоточились. Кеметцы с арбалетами наперевес были готовы свалить всякого, кто посмеет нас задержать. Офицеры прикрывали императора. А чародеи сжимали заряженные боевые артефакты. Все готовы к схватке.

Однако до Казначейства, монументального трехэтажного здания из белого мрамора, которое было укреплено магией, добрались без проблем. Никто нас не окликал и не спрашивал, кто мы такие. Столица, словно вымерла, и горожане старались не высовываться. И дело не в нас или в каких-то предчувствиях.

Все гораздо проще. После уничтожения Пелены Умиротворения, граждане Республики Васлай уже не так рьяно поддерживали новую веру в Неназываемого Подателя Всех Благ. Начались волнения, которые были подавлены по приказу Совета Депутатов, и столица умылась кровью. Многие бежали и спрятались в провинциях, в основном богатые люди и маги, а потом стало еще хуже. Республиканская армия была разбита, Неназываемый погиб и демоны, наемники древнего бога, вернулись в Вэц-Кэр и захватили власть. Тут радоваться нечему. Тут бояться надо. И жители республиканской столицы боялись. Они дрожали за свою жизнь, прятались по квартирам, ждали перемен к лучшему и много молились, кто старым богам, кто новым.

— Пароль!? Кто такие!? Чей отряд!? — на пороге Казначейства стояли солдаты, то ли патруль, то ли охрана, по виду остатки национальной гвардии.

— Мы "Серые акулы", — я назвал отряд, который должен был находиться на другом конце столицы. — Прибыли к вам в усиление.

— А что случилось? — старший охранник, седоусый мужик в расстегнутом кожаном поддоспешнике наморщил лоб.

— Ничего, — пока он думал, я приблизился вплотную, выхватил кинжал и, зажимая ему рот ладонью, ударил вояку в сердце.

Клинок вошел точно между ребрами, и мужик моментально ослабел ногами. Он не успел поднять тревогу, а его бойцов, шестерых увальней, порезали офицеры особой группы. Причем одного свалил император. Лично ножом поработал, будет ему теперь, что вспомнить.

Распахнув незапертую парадную дверь Казначейства, я отскочил в сторону и отдал команду:

— Нерех! Амат! На вас захват здания!

— Помним, ваша милость, — выдохнул командир моих телохранителей и ворвался внутрь.

— Это хорошо, что помните! Найдите ключи от хранилищ!

Я за ними не последовал. В Казначействе не больше двадцати охранников и несколько чиновников, дружинники справятся сами. Гораздо важнее, на первом этапе, захватить Гильдию Наемников, которая может стать опорным пунктом противника. И, оставив в помощь кеметцам одного мага и несколько оборотней, во главе остального отряда я побежал через площадь.

Теперь мы торопились. Но опоздали. В центре города уже кипела битва. Взрывы. Отблески яркого света. Вспышки. Молнии. Все это в ночной темноте было видно далеко и наемники, опытные бойцы, на всякий случай, заняли оборону и подняли по тревоге всех, кто находился внутри. Правильно поступили, и когда мой отряд подступил к зданию, мы услышали голос уверенного в себе человека, который привык командовать и руководить людьми:

— Кто бы вы ни были — валите отсюда! А иначе будем стрелять!

Вступать с наемниками в переговоры бессмысленно. Они идут на сговор только когда оказываются перед фактом полного уничтожения, да и то не всегда. Я это знал и время не тратил.

Вражеский командир находился на втором этаже, его тень мелькнула в открытом окне, и я метнул в него "Зеленую пыль", объемное шокирующее заклятье. Однако, как и здание Казначейства, Гильдия Наемников имела магическую защиту, и она рассеяла мое заклятье. Только часть "Зеленой пыли" проникла внутрь, но серьезного вреда никому не причинила и окно сразу же закрылось. Тяжелые ставни прикрыли все проемы, оставив только узкие бойницы для стрелков, и нужно было что-то делать. Вариантов два. Либо отступить и взять наемников в осаду, либо ломиться в лоб, вышибать двери и вести бой до победного конца.

— Рассредоточиться! — я решил продолжать бой. — Маги! Внешний силовой щит!

Между нами и зданием возникла полупрозрачная пелена. Односторонняя защита есть. Про безопасность императора пока можно не думать, надо начинать магическую атаку. Вряд ли внутри имелся чародей, вливать в защиту здания энергию просто некому. А даже если и затаился кто-то, то он не успеет сориентироваться. Не должен успеть.

Вдох-выдох! Я потянулся к энергопотокам, выбрал чистый и сформировал "Силовой таран". До предела, насколько возможно, накачал его энергией и метнул заклятье в сторону входа.

Громкий хлопок. Заклятье прошло сквозь нашу защиту. Звук удара! Грохот! Много пыли.

Один из моих чародеев догадался вызвать легкий ветерок. Он рассеял пыль, отогнал мусор, и мы обнаружили, что дверь на месте и почти не пострадала. Главное — почти. Один косяк вышел из цементной сцепки. Хорошо. Необходимо продолжать магическую бомбардировку.

Вдох-выдох! Вновь "Силовой таран" и повторный удар.

На этот раз результат был лучше. Парадная дверь покосились, и я начал формировать третий "таран". Однако, прежде чем напитал его силой, косяк двери полностью вывалился и тяжелые дубовые створки рухнули на ступени.

Проход был открыт и, бросив в проем почти готовое заклятье, которое расшвыряло нескольких наемников, я выхватил черный ирут и закричал:

— В атаку! Режь! Убивай! За Анхо и империю!

— За Анхо и империю! — поддержали меня воины и, выставив щиты, бросились внутрь, хотя оборотни все равно оказались быстрее.

Наемники вояками были неплохими. Даже отличными. И в здании находилось не менее полусотни бойцов, которые были готовы встретить нас сталью клинков и стрелами. Однако они не знали, против кого решили сражаться, а иначе, кто знает, возможно, попытались бы сбежать.

Первыми на вражеских воинов, которые собрались в холле, набросились оборотни. Ирбис и волки обрушились на них и разломали строй. Рольф Южмариг прыгнул на стену, оттолкнулся от нее и лапой разбил голову одному бойцу. Да так жестко его припечатал, что сплющил шлем. Другого достал матерый волчара Найгер Ай-Мэкки. Он цапнул человека за ногу и прокусил ее до кости, а когда наемник попытался отмахнуться щитом, прыгнул ему на грудь и рванул клыками горло. Третьего убил совсем молодой серый хищник, вцепился в его руку и тут же отпустил. А затем рыкнул, уклонился от клинка, оказался позади человека и обрушился на шею.

Это то, что я видел лично. И подобное происходило по всему помещению. Кровавый хаос воцарился в этом месте и офицеры особо не напрягались. Они добивали ошарашенных наемников и гнали их дальше, к лестнице на второй этаж. Мы понимали, что это второй рубеж обороны и самый простой вариант его преодолеть, ворваться наверх, преследуя беглецов. Но не получилось.

На лестнице уже стоял строй тяжело бронированных воинов с ростовыми щитами, а за их спинами находились арбалетчики, и мелькнула мантия мага — все-таки оказался у наемников чародей. Один из волков попытался приблизиться и тут же поплатился за это. Щелкнул арбалет и оборотень, жалобно взвизгивая, скатился вниз. А затем дали залп остальные стрелки и если бы не наши маги, пришлось бы нам туго.

Арбалетные болты, встретившись с силовым щитом, бессильно отскочили и разлетелись в разные стороны. Вражеский чародей попытался метнуть "Огнешар", но он получился настолько слабым, что погас, даже не долетев до нас. Возможно, он новичок или просто слабак. Неважно. Нужно прорываться и снова я вступил в бой.

Ладони вперед, на уровень груди. "Стальной вихрь" пошел. Заклятье в виде металлической воронки метнулось вверх по лестнице и врубилось в строй противника. Стальные ножи магического вихря атаковали людей, и спасения от них не было. Не успев издать предсмертного крика, они погибали, и ошметки плоти, куски щитов, осколки оружия и фрагменты доспехов, ровным красным слоем покрыли всю лестницу. Своего рода ковровая дорожка. Добро пожаловать. Жутковато и жестоко, но быстро и чрезвычайно эффективно.

Впрочем, парочка вражеских бойцов и чародей уцелели. Наверняка, у них превосходные обереги, которых сохранили им жизнь. Однако по одиночке они опасности уже не представляли и погибли через несколько мгновений после своих товарищей. Тяжелых пехотинцев зарубили офицеры, а чародея красиво свалил Марк. Опережая охрану, он метнулся наверх, а чародей собирался кинуть в него очередной огненный комок. Да только не успел. Меч императора вонзился магу в горло, рассек вены, и брызги крови прыснули во все стороны. Еще одно яркое впечатление для властителя. Пусть потешится, мешать не надо.

— Тракайер! — я позвал Хагена.

— Здесь! — он оказался рядом с Марком.

— Возьми десять человек и оборотней! Осмотрите верхние этажи!

— Сделаем!

— Баскорт!

Тим Баскорт выскочил из-за колонны и вытащил за собой живого наемника, юношу в отделанном серебром черном камзоле.

— Слушаю!

— Начинай сбор трофеев. Мелочевку брать не надо. Хорошее оружие, артефакты, золото, карты и книги. И выстави караул.

— Понял. А пленные нам для допроса нужны?

— Нет. Мы здесь не задержимся.

Баскорт покосился на перепуганного юношу, который смотрел на него огромными глазами, и сказал:

— Не повезло тебе, наемник.

— Не надо, про...

Пленник не договорил. Баскорт рывком свернул ему шею, словно перед ним бездушный манекен, и отправился выполнять приказ.

Спустя несколько минут поступил доклад от Тракайера. Здание было под нашим полным контролям. Все комнаты зачистили, опасности нет. После чего я нашел Марка, оставил на охране объекта часть отряда, назначил Хагена временным комендантом и вместе с императором вернулся в Казначейство.

Нас уже ждали. На входе стоял Нерех, который перекидывал из одной руки в другую тяжелую связку ключей, и он доложил:

— Господин граф, здание взяли. Противник уничтожен. Ключи у меня.

— Отлично, веди в хранилище.

Мы прошли внутрь, переступая через трупы республиканцев, миновали просторный приемный зал и по лестнице для служащих спустились на подземный этаж. Здесь уперлись в стальную дверь, покрытую множеством магических символов, и рядом с ней находился невысокий щуплый человек в сером сюртуке, которого охраняли два дружинника.

— Это кто? — я кивнул на пленника.

— Один из хранителей государственной казны, — ответил Нерех.

— Пусть откроет хранилище.

Нерех всучил ключи пленнику и отвесил ему затрещину:

— Показывай, что вы там накопили.

— Господа, — хранитель попробовал возразить, — это достояние республики. Я не имею права впустить вас внутрь. Таковы инструкции.

— Какие, к бесам, инструкции!? — прорычал сотник. — У вас демон на троне сидит, королем себя называет. В городе бой. Тебе жить осталось, возможно, всего ничего, а ты про какие инструкции. Открывай закорма родины, тебе сказали.

Нерех подкрепил свои слова крепким пинком и это подействовало. Хранитель казны один за другим открыл четыре замка, нажал на два символа, укреплявших запоры, и распахнул дверь.

Пленника снова взяли под стражу, а дверь заклинили трофейными мечами. На всякий случай. Можно заходить, но я не торопился. Выставил перед собой ладони, сосредоточился и попробовал просканировать хранилище на предмет опасности. Получилось. Обнаружил три сигналки и один неактивный артефакт с сонным газом, но смертельных заклятий не было.

— Идем, — я хлопнул императора по плечу, — посмотрим, что здесь имеется.

Вошли, оказались в святая святых Республики Васлай и обнаружили здесь то, что хотели увидеть. Вдоль стен на стеллажах лежали невысокие стопки золотых брусков. Немного дальше находились слитки в мешках. А за ними сундуки с монетами.

Завороженные блеском золота, мы бродили по хранилищу, развязывали мешки и вскрывали опечатанные сургучными печатями сундуки. При этом совершенно потеряли счет времени и очнулись только тогда, когда услышали голос Нереха:

— Господин граф, все в порядке?

— Да, Нерех. Сейчас выйдем, а ты прикажи всем нашим воинам собраться. Сейчас начнем выносить добычу.

— Вас понял, господин граф. А это касается господ офицеров из особой группы?

— Всех касается, кроме оборотней, чародеев и боевого охранения?

— Будет исполнено.

Нерех ушел, и Марк спросил:

— Сколько же здесь золота?

Мой взгляд еще раз скользнул по хранилищу, и я провел предварительный подсчет:

— В каждом сундуке две тысячи монет. В каждом мешке двадцать килограмм в слитках. В каждой стопке тысяча килограммовых брусков, квадрат сто на сто. Вот и прикинь. Сундуков пятьдесят, значит, сто тысяч золотых. Мешков, примерно, двести и это четыреста килограмм, сорок тысяч иллиров. Брусков три пятьдесят — это триста пятьдесят тысяч монетой. Итого: меньше полумиллиона иллиров. Вроде бы много, блеск по глазам бьет, а на деле пшик. Честно говоря, я ожидал большего.

— Я тоже, — император недовольно поморщился.

— Эй, хранитель! — я позвал пленника.

Воины втолкнули его внутрь, и он поклонился:

— Слушаю вас, господа.

— Почему в казне так мало?

— Так ведь, господа, поймите — война идет, новая власть приказала сформировать свежие полки и оплатить услуги наемников, наших и заморских. Опять же часть запаса, три тонны, вчера отправили на Монетный двор, а позавчера две тонны перевезли в королевскую сокровищницу. И еще у нас есть филиал, Серебряный банк на улице Эрцвен, там тоже немало накоплений. Ну и, кроме того, золото лишь видимая часть финансового благополучие. Помимо него еще есть ценные бумаги, кредитные билеты манкари и векселя...

— Бумаги здесь?

— В другом хранилище.

— Но в этом здании?

— В этом.

— Веди.

Марк наклонился к моему уху и прошептал:

— Может, захватим Монетный двор и Серебряный банк?

— А ты карту города перед боем изучал?

— Нет.

— А я изучал. Монетный двор за городом, а улица Эрцвен возле храма Неназываемому, в самом центре. Так что не надо зарываться. Будем довольствоваться тем, что уже захватили, а жадничать не стоит. Надо будущему королю Эрику что-то оставить. Ты со мной согласен?

— Согласен, — пробурчал Марк.

— Вот и ладно. Сейчас пойдем на векселя, кредитные билеты, долговые расписки, акции и облигации посмотрим. Уверен, с них возьмем добычу посерьезней, чем здесь...

Однако добраться до следующего хранилища мы не успели, потому что нас позвал Иллир:

"Уркварт! Марк! Слышите меня?"

Голос учителя прозвучал в голове, у Марка и у меня одновременно. Мы замерли, и я послал Иллиру ответ:

"Слышим".

"Что у вас?"

"Объекты захватили. Потерь нет, только несколько раненых. А у тебя что?"

"Вместе с ламиями и твоим братом гоняю Барах-шиина по дворцу. Скоро добью змеиного гада. Юма хорошо помог. Полезный демон, все подходы сдал и своего вожака в спину копьем ударил. Боится за свою жалкую жизнь, бараноголовая мразь. Кстати, он сейчас к вам бежит. За ним парочка козломордых монстров. Они хотят наказать его за предательство. Если сможете, прикройте Юму".

"А он тебе еще нужен?"

"Пригодится".

"Ладно. Прикроем монстра".

"Отлично. Я знал, что на вас можно положиться. Отбой".

"Отбой".

Марк дернул меня за рукав:

— Как поступим?

— Просто. Наверняка, Юма удирает по главной улице, от дворцовой площади к нам. Скоро будет здесь. Сейчас займем крайние дома вдоль дороги, пропустим Юму и атакуем его преследователей.

— Действительно, просто. Только учти, Уркварт, я в тылу отсиживаться не стану.

— Как скажешь, твое величество. Давай поспешим, а то пропустим самое интересное.

Снова мы оказались в зале и застали здесь столпотворение. Офицеры без злобы, по-свойски, обступили Нереха и спорили с ним. Господа дворяне не хотели быть грузчиками. Оборотни расположились по всему помещению и наблюдали за этим. Маги подзаряжали боевые амулеты, пока время есть, а кеметские дружинники стояли на постах или выкатывали в зал из подсобок тачки.

— Всем молчать! — отдал я команду. — Слушать меня!

Воины притихли, и я ткнул пальцем в Амарау:

— Хорт, принимаешь командование офицерской группой. Как понял?

— Есть! — Амарау подобрался и привычно щелкнул каблуками сапог.

— Нерех, — я посмотрел на сотника. — С тобой свободные от караула дружинники.

— Есть! — Нерех кивнул.

— Теперь слушаем боевую задачу. Сбор трофеев временно прекращаем. Оттуда, — я указал в сторону дворца, который поблескивал сотней огоньков и был виден в окно, — бежит демон. Бараноголовый. Он не враг. Повторяю — не враг. Его убивать не надо. Пропустите монстра мимо. За ним погоня. Два демона с мордами козлов. Этих убиваем. Сначала закидываем противника стрелами, гранатами и заклятьями. Потом рубим и рвем клыками. Нерех и Амарау, как поняли?

— Ясно, — отозвался Хорт.

— Понятно, — вторил ему сотник.

— Тогда вперед. Два крайних дома перед выходом на площадь захватить и занять. Быстро. Нерех слева. Амарау справа. До моей команды не высовываться. Я буду на площади. Вместе с чародеями и оборотнями.

Воины двинулись на выход и Марк спросил:

— А мне куда?

— Ты ведь хотел реальной битвы. Оставайся со мной. Встретим демонов в лоб и сойдемся с ними в рукопашной схватке. Не на жизнь, а на смерть.

— Уркварт, ты сумасшедший? — император окинул меня косым взглядом.

— Не беспокойся. Шучу. На самом деле со мной безопасней всего. Четыре мага и я пятый. Это сила. Опять же с нами оборотни. Так что шансов у козломордых нет.

— Но это же демоны?

— Плевать! Демоны бывают разные. Один Барах-шиин всей своей своры стоит. А козломордые монстры противники не самые страшные. Пока они до нас добегут, если добегут, в каждом будет сидеть по десятку арбалетных болтов и осколки гранат. Нам останется только добить их. Пойдем.

Пока мы разговаривали и выдвигались, Нерех и Амарау уже захватили опорные точки, аккуратные двухэтажные домики вдоль улицы. Работали они жестко — выбили дверь, владельцев закинули в подвал и сразу заняли стрелковые позиции. После чего на короткое время на улице и площади стало тихо и только долетающие до нас звуки взрывов, свидетельствовали о продолжении боев в городе.

Ждем. Прошла минута. Вторая. А затем на улице, рассеивая мрак, сверкнула молния. Потом еще одна, но уже гораздо ближе. И сразу взрыв огненного шара, который, раскидывая снопы искр, упал на мостовую и погас.

— Вон он! — мечом Марк указал на приближающуюся тень. — Вижу демона.

Я присмотрелся и обнаружил Юму Абжара, бараноголового монстра, который со всех ног улепетывал от своих вчерашних товарищей. Кстати, их тоже разглядел. Они отставали от предателя всего на полсотни метров, торопились догнать беглеца и скоро влетели в расставленную ловушку.

Оборотни находились слева и справа от нас с Марком, на флангах, и были готовы своими телами прикрыть императора. Чародеи за моей спиной, ждали команду.

Обожженный огнем и молниями Юма вылетел на площадь, узнал меня и шмыгнул в тень. Больше в ту ночь я его не видел. Наверное, он зализывал раны и отлеживался. Но Юма мне и не интересен, поскольку не опасен. Другое дело его преследователи. Как только они оказались между домами, которые заняли офицеры и дружинники, я выкрикнул:

— Бей!

Из моих ладоней вылетел "Огненный дротик" и я не промахнулся. Заклятье пролетело три десятка метров и вонзилось в грудь первого козломордого, крупного монстра. Попадание в яблочко. Сразу запахло паленым и демон издал истошный крик:

— И-и-и-а-а-ай-й!!!

В его крике было столько боли, ненависти и ярости, что на миг мне показалось, что воины и чародеи растеряются и замешкаются. Однако они меня не подвели. Из окон домов на улицу полетели арбалетные болты с серебряными и зачарованными наконечниками, а затем энергокапсулы. Взрывы сотрясли все вокруг и над нашими головами пролетели осколки, каменная крошка, вывернутые из мостовой булыжники и какой-то мусор. Пыль и дым заволокли все вокруг, а демон опять закричал:

— И-и-и-а-а-ай-й!!!

Это хорошо. Верный ориентир для стрельбы и магических ударов. Тем более что в бою участвовали чародеи. Один метнул "Ледяное копье" и оно, ударившись об камень, хоть и не попало в демонов, но посекло их осколками. Второй применил вспышку концентрированного солнечного света, и она опалила монстров, выжгла им глаза и остановила. Третий держал силовой щит, который прикрывал императора и меня. А четвертый, без команды, снова вызвал ветер и рассеял пыль, гарь и мусор, а попутно метнул в монстров "Силовое копье", которое, будто пила, отрезало ногу ближайшему козломордому.

На мгновение все стихло. Один демон лежал в развороченной взрывом яме и пытался дотянуться до своей отрезанной ноги. Другой монстр все еще стоял и, применяя магию, хотел себя излечить. Если дать им немного времени, они восстановятся. Но мы этого, конечно же, делать не собирались. Снова и домов полетели арбалетные болты, которые пробивали тела монстров и не давали им сосредоточиться. А затем показались офицеры особой группы, несколько человек, выскочившие на улицу и набросившиеся на монстров с мечами.

"Глупо и опасно, — промелькнула у меня мысль. — Амарау не удержал бойцов, и это не зачет. Как показал опыт Восточного фронта, оборотни справляются с добиванием демонов лучше людей".

— Помогите офицерам, — взмах рукой и оборотни присоединились к дворянам.

Звон клинков. Рычание. Куски мяса разлетались в разные стороны. Снова хаос. На этот раз среди своих, когда одни мешают другим, и мне пришлось вмешаться:

— Всем назад!

Офицеры оттянулись, причем двое, как я заметил, получили тяжелые ранения. Следом за ними от демонов отскочили оборотни и, приблизившись к монстрам, я обнаружил, что они мертвы. Почти.

— Всего лишь куски мяса, — услышал я голос Марка.

Неожиданно тело одного козломордого, иссеченное клинками и растрепанное в хлам клыками, пошевелилось, а разбитая голова демона стала срастаться.

Император испугался, я заметил, как он побледнел. Впервые Марк видел такую жуть, но, надо отдать ему должное, государь не растерялся и не дал страху себя подчинить.

— Получи! — его клинок снес козлиную рогатую башку демона с плеч и он, готовый продолжать бой, отступил.

— Слава императору! — произнес я, убедившись, что опасности нет, и приподнял клинок.

— Слава! Слава! Слава! — вторили мне кеметцы и дворяне, которые по достоинству оценили храбрость нашего государя.

Крики стихли. Демоны уже не воскреснут. Толкаться на улице не надо, и я отдал новый приказ:

— Возвращаемся в Казначейство! Повоевали, хватит! Дальше тяжелый физический труд! Будем золотишко и трофеи в кучу стаскивать! Давайте, господа! Не задерживаемся!

Маги занялись ранеными, а воины отправились таскать добычу. Оборотни ушли в дозор и организовали охрану внешнего периметра. Все при деле. До утра еще далеко, но работы хватало и, обсуждая поведение демонов, мы с Марком отправились принимать бумаги казначейства. Война войной, а про финансовое благополучие и укрепление тылов забывать нельзя.

Глава 16.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 28.07.1407.

Из рейда в столицу Васлая наш отряд притащил золота, серебра, драгоценностей и артефактов на общую сумму в семьсот сорок тысяч иллиров. Плюс к этому ценных бумаг на три с половиной миллиона. Добыча превосходная, а в потерях всего четверо тяжело раненных, которых очень быстро поставили на ноги. Поэтому, лично я, походом был доволен. А про императора и офицеров особой группы и говорить нечего. Марк Анхо был счастлив, хотя в битве так и не применил свои кмиты, а дворяне три дня кутили и отмечали славную победу над старым врагом. И только одно омрачало их радость. Рейд был тайным и таковым должен был оставаться впредь. Следовательно, рот на замке и разговоры о том, что произошло, только в своем узком кругу.

Ну, а если коснуться официальной версии, относительно событий в Вэц-Кэре, то она выглядела следующим образом.

Наследник древних васлайских королей, герой, отважный воитель и просто хороший человек Эрик Бергман, не смог спокойно наблюдать за страданиями своего народа и решился на подвиг. Он заручился поддержкой нанхасов, которые прислали ему в помощь своих лучших шаманов и ламий. После чего Эрик собрал войско, тайно пересек границу Васлая, пробрался в столицу и атаковал злокозненных демонов и предателей рода человеческого.

Проклятые демоны и их приспешники планировали совершить кровавый обряд, дабы погубить всех жителей столицы и погрузить мир в пучину хаоса. Однако герой (Эрик Бергман) подоспел вовремя, не иначе его вело божественное провидение, и храбро вступил в поединок с самозваным королем Барах-шиином. Битва была жестокой и кровавой. Но великий воитель, при помощи северных ведьм, шаманов, паладинов и простых солдат, одолел его и лично срубил дракониду голову. Остальные демоны разбежались, но далеко не ушли. Справедливое возмездие настигло богомерзких созданий, и они были уничтожены. Все до единого.

И вновь засияло над вольным Васлаем солнце свободы. И запели птицы. И вздохнули люди. И плакали они от счастья и умиления. И восславили героя. И назвали его своим королем на веки вечные. И был великий пир. И девушки дарили улыбки освободителям. И весь народ, как один человек, преклонил перед королем Эриком Первым колени и поклялся ему в верности.

Такова официальная версия и именно она будет записана во всех летописях. А на деле все было, конечно же, иначе. Барах-шиина убил Иллир Анхо, которому помогали Айнур Ройхо, ламия Саинн Отенро и ее муж паладин Скинвульф. Рядовых демонов перебили остальные участники рейда, кого-то мы завалили, кого-то северяне прикончили, а кого-то молодые храмовники Иллира. В живых остался только Юма Абжар, которого учитель спрятал рядом с Вэц-Кэром. И утром, когда битва была окончена, солдаты Эрика Бергмана и Грэма Ювера согнали на дворцовую площадь три тысячи горожан, и обыватели узнали, что теперь у них новый правитель. Кто против, может выйти и возразить.

Смельчаки и правдорубы нашлись, ведь демонов уже нет, можно высказать свою точку зрения. Три десятка активистов вышли, и прозвучало мнение, что жить в республике лучше, привычней и вообще, прежде чем объявлять кого-то самодержцем, необходимо провести выборы. После чего всех говорливых поборников республиканского образа жизни отделили от основной толпы, объявили приспешниками демонов и порубили в кровавый фарш. Я это видел собственными глазами и могу засвидетельствовать, что больше против нового правителя никто не возражал. Однако я, конечно же, промолчу. Зачем пустые обвинения и слова? Они ни к чему, ведь король Эрик Первый мой товарищ и почти что друг, с которым я собирался наладить деловые отношения. Благо, несмотря на разруху, Васлай государство богатое, имеет много ресурсов и превосходный океанский флот. Так что перспективы для торговли и сотрудничества весьма хорошие.

В общем, что с Васлаем ясно и понятно. Одна восточная республика прекратила против нас боевые действия и Эрик Первый, при помощи верных солдат, Юмы Абжара и храмовников Иллира, наводит в стране порядок. Надо отметить, в зародыше давит любое сопротивление местной элиты и делает ставку на простонародье.

А у нас в империи все по-прежнему. Война, придворные интриги, проблемы, новые законы или поправки к ним. Император постоянно в делах и я за его спиной, даю советы, охраняю государя и слежу за нашими потенциальными противниками. В первую очередь, разумеется, за канцлером и великим герцогом Канимом. Но они ведут себя на удивление спокойно. Граф Тайрэ Руге делает вид, что ничего не произошло, и он примерный имперский патриот. А Ферро Каним занят переброской своих потрепанных полков в резерв или на другие участки Восточного фронта. Для него объявление императора о мире с Республикой Васлай стало шоком. Он до сих пор не понимает, как такое событие прошло мимо него, и я был в курсе того, что великий герцог пытался поговорить об этом с канцлером. А граф Руге, который тоже не знал о нашем путешествии в Вэц-Кэр, просто отмахнулся от него, сказался больным и заявил, что устал от всего и жаждет только покоя.

Один день сменял другой. Постоянно что-то происходило, и скучать было некогда. Я кружился, словно белка в колесе, и даже про ламию не вспоминал. Точнее, загнал мысли о прекрасной ведьме в самые отдаленные уголки памяти, дабы не тревожить себя и не отвлекаться. Все лишнее выскочило из головы. Но продолжалось это недолго. Человек не робот, рано или поздно он должен остановиться и взять тайм-аут. И сегодня как раз именно такой день. Император отправился в гости к Канимам, проведать жену и ребенка, малыша Эрмина, а я остался в столице. Несмотря на перемирие, отношения с великим герцогом продолжали оставаться напряженными. Вот я и подумал, что не надо лишний раз дергать тигра за хвост. Пусть Марк один едет, без меня, но с оборотнями и офицерами особой группы, тем более что у него теперь есть кмиты. А я отдохну, хотя бы один день.

С утра проснулся поздно, в десятом часу. Никуда не торопясь, посидел в саду, позавтракал и выпил чая. Потом снова заснул, прямо под деревьями, рядом с родовым алтарем. Думал, приснится что-то интересное, из прошлого моих предков. Но видения меня не посетили, и когда снова проснулся, то понял, что мне скучно. Вот ведь парадокс — когда много забот, думаешь про отдых, а находясь в состоянии покоя, хочешь дела.

"Чего бы такого сотворить, чтобы тоску развеять? — подумал я. — Может быть, перейти на Данце и устроить подчиненным внезапную проверку? Нет. Не хочу. Тогда можно скататься в гости к купцу Мадирэ, послезавтра границу пересечет "золотой караван". Тоже нет. Все уже решили и обсудили. А что если навестить генерала Юлия Фарра и поговорить с ним про эльфов? Бесполезно. Он занят и знает про народ дари гораздо больше меня, так что ничего нового я ему не скажу"...

В этот момент, словно на заказ, появился Амат, который вел за собой магического связиста.

— Кто вызывает? — спросил я главного телохранителя.

— Эри Верек.

— Подожди в стороне, потом заберешь этого болвана, — кивок на связиста.

— Само собой, господин граф.

Амат отошел и, посмотрев на связиста, я сказал:

— Ройхо на связи.

— Это Верек, — услышал я голос своего лучшего чародея. — Здравствуй, Уркварт.

— Привет, Эри. Что у тебя?

— Хочу похвалиться нашими успехами.

— Новых магических связистов сделал?

— Разумеется, сделал. Шесть болванов готовы к отправке на Данце. Но дело не в этом. Мы тут поработали над проектом твоего прадеда, Руфуса Ройхо, и есть результат.

Я задумался и собрался с мыслями. Один из моих предков, Руфус Ройхо, чародей, исследователь и ученый, был весьма талантливым человеком. Он много чего придумал, но главным его открытием стал новый метод работы с энергетическими потоками дольнего мира. Руфус сделал артефакт, при помощи которого он быстрее других чародеев накачивал свои заклятья силой. Это был своего рода фильтр, позволяющий чародею использовать любые потоки, невзирая на степень их чистоты.

Сказать нечего — прорыв. Не надо тратить время на поиск подходящего потока, не надо напрягаться и рисковать. Просто бери энергию и пользуйся. Очень ценное открытие, особенно для боевых чародеев, у которых в битве каждая секунда на счету. Однако Руфус делиться секретом с имперскими магами не торопился. Он искал выгоду и промедлил. Пока Руфус перебирал варианты, нетерпеливые главы магических школ вместо того, чтобы договориться, объявили ему войну. На предка обрушились самые сильные чародеи империи, и он погиб в битве. Его тупо задавили числом. Но радости от победы убийцы не ощутили, ибо Руфус Ройхо унес секрет магического фильтра с собой.

Конечно, недруги моего предка искали его записи и рабочие дневники. Они обшарили весь наш родовой замок сверху донизу. Да только ничего не нашли.

Потом за нашей семьей долгое время велось пристальное наблюдение, и залетные авантюристы лазили по окрестностям в поисках тайников. Однако моя семья не обращала на это никакого внимания и вычеркнула Руфуса из памяти. Ройхо продолжали служить государя, занимались сельским хозяйством, воевали и бродили по миру в поисках приключений. И даже когда наблюдение сняли, Ройхо не искали схронов покойного Руфуса. Им это было ненужно и не интересно. А вот мне и дяде Ангусу Койну наоборот. Мы искали тайник, но дядюшке не повезло, а я разыскал, что хотел.

Естественно, лично заниматься разбором дневников и рабочих записей Руфуса, я не стал. На это нет времени, да и не охота возиться. Мне бы мечом помахать или в дальнюю экспедицию по дебрям отправиться — вот это мое, а разбираться с формулами скучно. Поэтому я ознакомился с записями, так сказать, полюбопытствовал, передал материалы Эри Вереку, который делал из объекта "Ульбар" настоящий исследовательский центр, и благополучно про них забыл. Понятное дело — война, рубилово, угрозы противников. Все это преизрядно отвлекало от мелочей. А Верек молодец, не забросил работу, и теперь, как он утверждал, получил по этой теме результат...

— Уркварт, ты меня слышишь? — снова голос Верека.

— Слышу. Продолжай. Что вы уже сделали?

— Да практически все. Артефакт собрали, это оказалось несложно, и провели тестовые испытания. Фильтр-преобразователь работает. Скорость применения заклинаний возрастает минимум вдвое, у опытного чародея втрое. Про безопасность я уже не говорю. Шикарная вещь. Нужная и полезная любому магу.

— Какова себестоимость одного такого фильтра?

— Уложились в тысячу иллиров. Это работа артефактора и материалы: серебро и немного драгоценных камней.

— И каковы перспективы, если производить подобные фильтры для продажи?

— Продавать нужно дорого. Можно смело просить десять тысяч монет за один артефакт и маги раскошелятся. Но есть проблема.

— Какая?

— Мы не сможем уберечь секрет. Умелый маг-артефактор разберет фильтр на составные части и через месяц соберет новый, точно такой же.

— Значит, если мы начнем их реализацию, монополия исчезнет очень быстро?

— Да.

— Рекомендации есть? Что посоветуешь?

— Нам одним это дело не потянуть, по крайней мере, сейчас. Так что могу предложить два варианта развития событий. Первый — мы сохраняем секрет и производим фильтры исключительно для внутреннего пользования, магам школы "Данце-Фар" и чародеям объекта "Ульбар". Второй — мы делимся секретом с одной из крупных магических школ и делаем артефакты на продажу, при условии, что наши компаньоны позаботятся о защите авторских прав.

— Я тебя понял, Эри. Это все?

— Пока да.

— Как там у вас на объекте?

— Без происшествий.

— Тогда отбой связи. Мне нужно подумать.

— Конечно.

Связист замолчал, и я сделал Амату знак забрать его. Лейтенант увел говорящего болвана, а я снова остался один и задумался.

Вновь предстояло сделать выбор. Как поступить — делиться секретом Руфуса Ройхо с имперскими чародеями или не стоит.

С одной стороны появление фильтра, который очищает и преобразовывает энергию дольнего мира, благо для государства и на какой-то срок это даст остверским магам преимущество перед вражескими чародеями. Чего говорить, если я сам не прочь заиметь подобный артефакт, и тем самым увеличить скорость применения любого заклятья на пятьдесят процентов.

А с другой стороны, как верно заметил Эри Верек, монополию не удержать. У меня нет производственных мощностей, которые бы позволили делать большое количество фильтров. Школа "Данце-Фар" молодая и небольшая, всего-то три десятка человек из которых треть находится на объекте "Ульбар" вместе с вольнонаемными специалистами. Значит, насытить рынок мы не сможем. А поскольку такого понятия, как авторское право в нашем мире нет, скоро появятся копии фильтров, которые будут сделаны в мастерских имперских магических школ. И далее этот секрет неминуемо попадет к нашим соседям ассирам, цегедцам, ассилкам и республиканцам.

Вот и думай, как поступить. То ли выступить благодетелем для всего имперского магического сообщества, то ли затаиться. И посоветоваться не с кем. Разве только с Ангусом Койном, дорогим дядюшкой. Он сейчас правая рука Асима Вишнера, одного из самых главных магов школы "Торнадо", и знает, что разрабатывал Руфус Ройхо. Но если говорить с родственником на чистоту, он сразу сдаст меня своим коллегам и начальникам. Тут и думать нечего, узнав о создании фильтра, Койн сразу побежит на доклад к своим старшим товарищам и коллегам. Поэтому доверия к нему нет.

"Что делать? Что делать? Что делать?" — одна и та же мысль билась в голове, не давала покоя, и в итоге я решил, что не надо торопиться.

Своим чародеям фильтры-артефакты сделаем, а дальше будет видно. Если наберу серьезный политический вес, а это должно произойти после смещения канцлера Руге, смогу позаботиться о правах на единоличную продажу преобразователей. А пока моего влияния явно недостаточно и лучше повременить. Хватит. Уже облагодетельствовал империю магическими связными. Я рисковал, едва не попал под клыки древнего вампира герцога Киттеро, реанимировал объект "Ульбар" и серьезно потратился. А что в итоге? Мало того, что великий герцог Каним так и не вернул одолженных его сыну связистов, так теперь они с канцлером сами начинают их делать. Само собой, не лично, а размещая заказы в дружественных магических школах, Каним в "Торнадо", а граф Руге в "Алго" и "Трансформе". Но это, на мой взгляд, еще хуже. Данные школы получили доступ к технологии, и я перестал быть монополистом. То есть, выходит, что поработал задарма. Правда, обошлось без фатальных потерь. Объект "Ульбар" у меня отобрать не успели.

В общем, решение принято. Пока фильтры останутся тайной.

Определившись, как поступить, я еще некоторое время провел в саду, а затем вернулся в дом, упал на диван в кабинете и достал занимательную книгу под названием "Террор". Это раритетное издание было выпущено имперским Генштабом тиражом в триста экземпляров еще во времена Иллира Третьего. Отличное руководство по борьбе с диверсантами и оппозиционерами, а так же захватчиками, если таковые вдруг вторгнутся в империю. Травля колодцев, захват заложников, шантаж, поджоги городов и поселков, распространение чумных крыс и ведение информационной борьбы. В этой книге было немало интересного, я перечитывал ее уже второй раз, дошел до главы "Пособники врага" и незаметно увлекся.

"Пособников врага можно определить по следующим характеристикам:

Эти люди являются вредителями, преднамеренно разрушают дороги, мосты и уничтожают запасы имперской армии.

Снабжают противника (солдат, партизан или диверсантов) продовольствием и фуражом.

Ведут подрывную деятельность и шпионят в пользу врага.

Поставляют врагам империи оружие, амуницию и магические зелья.

Собирают на нужды вражеских воинов денежные средства.

Добровольно и без принуждения укрывают у себя раненых солдат противника или диверсантов.

Сообщают имперским вооруженным силам и администрации ложные сведения о местонахождении врага"...

Я успел прочитать всего одну страницу и прервался.

Что-то изменилось, будто кто-то подергал за невидимые эфирные потоки. Мое сердце еле заметно дрогнуло, по комнате стал распространяться слабо уловимый приятный цветочный запах и, поняв, с чем это связано, я улыбнулся.

Наконец-то, вернулась Отири. Это приятная новость. Даже очень. И, прислушавшись к себе, я подумал, что ламия именно тот человек, которого сейчас мне хочется видеть. И пусть она не совсем человек — не имеет значения. И пусть любовь, которую я к ней испытываю, навеяна богиней — не важно. И пусть она сильный боец, убийца и ведьма — я тоже не мальчик-одуванчик и мы два сапога пара. Главное, что видеть ламию было в радость, и мне хотелось обладать этой девушкой, любить ее, ласкать и оберегать.

Отложив книгу, сел и посмотрел на дверь. Прошло несколько секунд, и я услышал шаги. Мягкие и неторопливые шаги девушки, которая спешила ко мне. А затем в дверь постучали и я сказал:

— Войди, Отири.

Ламия была в своем истинном обличье. Миниатюрная хрупкая красавица-блондинка в зеленой мантии, которая скрывала ее тело, но я знал, что оно великолепно и воображение дорисовало все остальное. Мягкий белый животик, небольшую острую грудь с розовыми сосками и стройные ножки.

— Здравствуй... — Отири помедлила и добавила: — любимый.

— Здравствуй... — я тоже взял небольшую паузу: — любимая. Присядь рядом.

Девушка расположилась на диване, и я сразу же обнял ее за плечи. После чего прижал к себе и уткнулся в ее волосы. Они пахли ромашкой и полынью. Одуряющий запах, от которого я терял голову. Как сейчас.

Кровь быстрее побежала по венам. Сердце забилось чаще, и по всему телу пробежала горячая волна. В этот час нам никто не мешал, можно быть смелее. И, повернув девушку к себе лицом, я машинально убрал непослушный локон, который выбился из ее прически, посмотрел в бездонные зеленые глаза ведьмы и прошептал:

— Я ждал тебя и скучал.

— Ты не обманываешь меня? — спросила она.

— Как я могу? Прислушайся к моим чувствам, и ты все поймешь сама. Я люблю тебя.

Она закрыла глаза, всего на мгновение, и произнесла:

— Да. Ты и в самом деле влюблен.

В этот момент произошло то, чего я никак не ожидал. Щеки ламии покрылись румянцем. Она смутилась. Наверное, впервые за всю свою жизнь, а ей без малого тридцать шесть годков, хотя выглядит она на шестнадцать и по меркам ламий очень юная. Для меня это было странно и неожиданно.

— Что-то не так? — я задал девушке вопрос.

— Я не думала, что это произойдет так быстро. И до недавнего времени считала, что ты больше играешь в любовь, чем влюблен. Однако я ошибалась. Все мы, дочери Доброй Матери, ошибались. Раньше считалось, что паладин идет к своей первой брачной ночи с супругой десятилетия, а ты прошел этот путь за каких-то два года. Поразительно.

— Не забывай, кто мой учитель, и какие испытания выпали на нашу долю. Этих факторов ведь никто не учитывал?

— Верно. Ты прав.

— Прав или нет, какая разница? Возможно, я нестандартный паладин Кама-Нио. Возможно, скороспелый и не так сильно предан богине, как другие ее воины. Для меня это не имеет большого значения. Лишь бы ты была рядом. Оставим разговоры. Еще наговоримся, у нас впереди годы, десятилетия и века. Иди ко мне.

Наши губы встретились, а языки сплелись. Мои ладони жадно заскользили по телу девушки, и она подалась навстречу. Возбуждение захватило меня полностью, без остатка, и от ведьмы исходила такая бешенная энергетика, что это нельзя передать словами. Запахи, эмоции, чувства, тактильные ощущения. Все это смешивалось и вызывало дикое сексуальное желание, которое было сродни голоду. Хотя нет. Не правильно. Голод — неверное понятие. Жажда — это звучит лучше и вернее. Потому что я был, словно путник, который пересек пустыню без глотка воды, а затем добрался до спасительного оазиса и припал к роднику с живительной влагой. Мне хотелось пить и не останавливаться.

Подхватив легкое, словно пушинка, тело ламии на руки, широкими шагами я направился в спальню. Пинком раскрыл дверь кабинета, пересек коридор и вторым ударом ноги отворил вход в следующее помещение.

Кровать. Широкая двухспальная. Ложе для нас. Именно то, что нужно. И, будто безумные, мы стали срывать друг с друга одежду. А когда остались без нее, Отири обвила мой торс ногами и снова наши губы встретились.

Желание раздирало меня. Каждая частица моего тела хотела поскорее слиться с ведьмой, дабы мы стали одним целым, и я себя не контролировал. Природные инстинкты взяли надо мной верх, и я им доверился.

Ладони, которым уже не мешала ткань одежды, скользили по телу любимой, ради которой в этот момент я был готов на любые жертвы, безумства и подвиги. Руки Отири обхватывали мою шею, а ее груди соприкасались с моими, и я ощущал ее набухшие соски. Наши языки жили своей жизнью, а дыхание стало единым.

С трудом оторвавшись от ее сладких губ, я уложил девушку на кровать и золотистые волосы ведьмы, которая сейчас казалась хрупкой, выбившись из прически, рассыпались по белым простыням. Ладони накрыли ее груди, а губы опустились в ложбинку между ними, и она еле слышно застонала. Как и я, она сгорала от страсти, и если так, то медлить не стоило.

Не прекращая ласкать соблазнительное тело ведьмы, я раздвинул ее ноги и начал проникать в нее, не торопясь, осторожно и без спешки. Но все же она напряглась, когда я уперся в преграду. Тело ламии было подобно туго натянутой струне. А когда я пробил путь коротким ударом, девушка сильно вздрогнула и закричала. Как это ни странно, девственность своим дочерям богиня оставила, и я закрыл ее рот страстным поцелуем.

Отири расслабилась. Я начал медленное движение внутри нее и вскоре, поймав ритм, девушка ответила.

Свершилось. Мы стали одним целым, единым существом. И это не красивые слова. Это факт. Незаметно, сам того не понимая, я начал улавливать обрывки воспоминаний ламии и отклик ее души. Видел ее детство на берегах сурового северного океана. Юность. Долгое путешествие на боевых "акулах" северян к острову Маарг. Обучение у старой бабушки Эллевир. Назначение в род Океанских Ястребов и миграцию к имперским границам. Череда видений, сжатая в короткие информационные блоки, проходила сквозь меня и оседала в голове. Не просто так, посмотрел и забыл. Нет. Каждое событие несло в себе эмоцию девушки, а я ее переживал, и воспринимал как свою. Если обида, значит, моя. Если радость, снова моя. Если горечь или сомнение, опять мое. А Отири видела всю жизнь Алексея Киреева, он же Уркварт Ройхо, начиная с рождения на Земле и заканчивая сегодняшним днем. Во время секса мы слились в одно существо и обменивались не только ласками и любовью, но и знаниями, и чувствами. Причем это не отвлекало от любовных утех и не мешало им, а наоборот, дополняло их. Секс одно — основной уровень того, что между нами происходило. А обмен жизненным опытом, эмоциями — другой, вспомогательный.

Сколько времени продолжалось наше слияние сказать не могу. Секунды казались минутами, а минуты часами. Мы были вместе целую вечность и каждое мгновение физического и духовного единения приносил нам неописуемую радость. Хотя внешне все, как обычно. Скрипела прочная кровать, ламия стонала, и ее ногти царапали мою спину, а я ласкал ее и продолжал ритмичные движения. И так до тех пор, пока Отири не рванулась мне навстречу и не закричала, а я не содрогнулся всем телом и не опустошил себя.

Еще некоторое время я оставался в девушке и ощущал теплоту ее тела. Пальцы ласкали ее груди, а губы целовали покрытое солеными капельками лицо. Однако все уже закончилось. Ослабев, я откатился в сторону и понял, что являюсь самым счастливым человеком в мире. И мне, в самом деле, ничего не нужно, лишь бы только прекрасная ведьма была рядом и любила меня.

Глава 17.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 03.08.1407.

Марк Анхо склонился над столом, навис над картой мира, словно коршун, некоторое время помолчал и сказал:

— Чем ближе срок отправки экспедиционного корпуса на Лесокрай, тем больше сомнений...

Я посмотрел на него, хмыкнул и промолчал. Император был не в духе и дело не в скором отбытии экспедиционной эскадры.

С самого утра он ходил раздраженный, постоянно бухтел и ко всем придирался. Это ему не так, то ему не эдак. К гвардейцам прицепился — пряжки плохо надраены. Шпиону графа Руге, который случайно попался на глаза, пинка отвесил, а человек ни в чем не виноват, он на работе, наблюдает и следит. Маркиза Диоксая, безобидного придворного хлыща, обозвал болваном. Кроме того, император отменил две встречи и вместо того, чтобы воспользоваться свободным временем в интересах государства, позвал меня в свои покои и устроил маленький военный совет. А зачем он нужен, если все давным-давно решено и от Марка, по большому счету, в делах войны ничего не зависит? Он это понимал, но сосредоточиться не мог.

В этот день Марк пытался отвлечься от тяжких дум, которые были связаны с проблемами на личном фронте. Как доверенное лицо государя, его Тень и друг, я про это знал, но предпочитал пока помалкивать.

Минувшей ночью любовница императора, красавица Элен Кенике, сообщила ему, что беременна и устроила императору скандал. Самый настоящий, с битьем посуды, криками, заламыванием рук, истерикой, слезами и угрозами покончить жизнь самоубийством. Девушка хотела блистать при дворе, быть в центре внимания, получать дорогие подарки и жить полной жизнью, на зависть всем. А что вместо этого? Затворничество в съемной квартире невдалеке от дворца. Она считала, что у нее любовь с Айнуром, и даже не предполагала, кто с ней спит на самом деле. В свет ее не выводили. Развлечений никаких, а тут еще и беременность. Вот она и сорвалась, а Марк не знал, как на это реагировать и что ему теперь делать.

Открыться любовнице он мог, конечно, но это опасно. Ведь положиться на нее нельзя и представлять красавицу столичному обществу, пусть даже как подругу Айнура Ройхо, глупо. Наверняка, девушка не выдержит, сболтнет лишнего, а тут еще маркиз Хинвер до сих пор продолжает ее искать. Вот и как дальше поступить, если рождение бастарда императорской крови может сказаться на политике всего государства?

Самый простой путь — заставить Элен сделать аборт, пока срок маленький, и сослать куда-нибудь на задворки империи. Например, на один из островов Ваирского архипелага, где в тихом отдаленном замке находятся дети маркиза Курона и ценные пленники. Так поступил бы прагматик, который выгоду ставит выше кодекса чести и моральных принципов. Однако Марк в душе романтик и рыцарь, а его сердце еще не успело зачерстветь. Он чувствовал, что несет ответственность за судьбу девушки и ребенка, который был зачат в любви. И потому в нем шла нешуточная борьба. Светлая сторона души боролась с темной и кто победит я не знал. Даже предполагать не брался, слишком много в императоре противоречий. Вот потому я и не пытался читать Марку морали. Сумел барышне ребенка заделать. Сумей за это ответить. Как мужчина.

— Почему ты молчишь, Уркварт? — император покосился на меня. — Ты мой советник. Скажи что-нибудь.

Кинув взгляд на карту, я остановился на материке Лесокрай, и пожал плечами:

— По-моему, ты зря сомневаешься в успехе десанта. У Юлия Фарра почти сотня транспортных судов для перевозки войск, лошадей и продовольствия, а так же восемьдесят пять боевых кораблей прикрытия с двумя батальонами морской пехоты. В корпусе шесть тысяч превосходных пехотинцев, батальон кавалерии, сорок чародеев и сто пятьдесят жрецов. А помимо того к ним присоединяются нанхасы, не менее двухсот кораблей с десантом из самых отмороженных северных бойцов, шаманов и ламий. Такой ударный кулак эльфам много зубов повыбивает и сможет вернуться на родину. Тем более под командованием Фарра, одного из лучших военачальников империи, который своих воинов на убой не пошлет.

— А если погода испортится?

— Повторяю. В экспедиционном корпусе чародеи и жрецы. В том числе служители Верингома Ветра и Верша Моряка, превосходные погодники. Так что переход будет спокойным. В этом я уверен.

— А если дари, которые сохранили верность Финголиэри, не захотят вступать с нами союз? Что тогда?

— Такое возможно, но ты забываешь про рейнов, паладинов Финголиэри. Они на грани поражения и примут любую помощь.

— Даже от ламий, которые являются их заклятыми врагами?

— Даже от них. Лучше честный враг, который протягивает руку помощи, чем подлый друг с отравленным клинком за спиной.

Император кивнул:

— Ты, как обычно, быстро находишь разумные доводы. Будем надеяться, что вы с Иллиром правы.

— Конечно, правы, — мой палец прочертил линию от архипелага Гири-Нар к северо-западной оконечности Лесокрая. — Три недели в океане и флотилия Юлия Фарра высадится в пределах Королевства Майдин, где сильна власть рейнов. Служители Финголиэри уже получили послание ламий и должны ждать имперскую помощь. После чего, если северные ведьмы и Фарр смогут договориться с рейнами, начнутся боевые действия против Королевства Яснир. Удары по портам, диверсии, рейды и уничтожение храмов Неназываемого. Это основная цель наших воинов, магов, жрецов и ламий. Ничего сложного, учитывая тот факт, что остальные королевские дома эльфов: Эмиан, Ромайн и Скильф; не дружат с Яснир и, возможно, сами ударят по тылам своего вчерашнего союзника. Разобщенность врага и его клановая раздробленность — наше преимущество и паладины Иллира Анхо, приставленные к Юлию Фарру, не дадут ему это забыть.

— Да, не дадут, — согласился Марк, отошел от стола, присел в кресло и спросил: — Что с "золотым караваном"?

— Все в порядке. Вчера поисковики пересекли имперскую границу во владениях графа Тегаля и были встречены Адольфо Мадирэ. Слухи о том, сколько золота они привезли, уже расходятся по столице. И в ближайшие дни Грасс-Анхо начнет трясти золотая лихорадка. Мои шпионы уже работают над этим и Мадирэ помогает. История о том, как он послал в пустоши отряд, который за небольшой срок добыл три тонны золота, пользуется огромной популярностью во всех тавернах и гостиницах столицы. Пока все по плану и я уже предвижу, что будет дальше.

— И что же будет?

— Мы об этом уже говорили. Как говорил один поэт — слухи ширятся, не ведая преграды. Они начнут обрастать подробностями, манить людей золотым блеском и будоражить воображение. Поэтому, когда Мадирэ объявит о создании акционерного общества по разработке золотых копей горы Юххо, от желающих купить его ценные бумаги не будет отбоя. Но мелочь нас не интересует. Не стоит разорять простых обывателей. И акции следует делать дорогими, чтобы бедняки не могли их купить. Основные потери должны понести богачи: дворянство, торгово-промышленный олигархат, жречество и маги. Слишком много денег они в кубышках держат, а нам армию снабжать надо.

— Это понятно. А что делать, когда вскроется обман?

— Объявим Мадирэ в розыск и разведем руками. Мы ни при чем. Император чист, словно ферейнское стекло. На твоей репутации ни единого пятнышка.

— И все-таки беднота может пострадать. В любом случае найдется дурак, который в надежде на большой барыш займет денег и разорится. Что с такими делать?

— Ты поможешь им и этим еще раз прославишь имя Анхо. Выделишь из казны средства на возмещения убытков. От щедрот своих. Для самых бедных людей империи. Тут все просто и понятно. Впрочем, недавно Мадирэ предложил собственный вариант развития событий.

— Какой?

— Как тебе уже известно, после краха акционерного общества, я намеревался спрятать его в горах, а Мадирэ хочет остаться и считает, что еще может принести мне пользу. Однако это невозможно, если его репутация будет растоптана. И вот купец разработал свой сценарий — не распространять акции, а продать все акционерное общество целиком. Причем он знает о моих трениях с семьей Канимов и главным покупателем видит великого герцога Ферро.

Марк ухмыльнулся:

— Разорить дражайшего тестя, который убеждает мою супругу не ездить в столицу и держит в заложниках наследника престола, было бы неплохо. Я бы на это посмотрел. Только для такой операции нужна филигранная четкость и слаженность всех действий. Или огромная удача.

— Я тоже так считаю, но если у Мадирэ что-то начнет получаться, возражать не стану и, разумеется, помогу ему.

— Помоги. Но осторожно. Чтобы самому не засветиться и купца не подставить. А иначе его выкрадут и распотрошат. Я Канимов знаю, они такие.

— Мне их методы тоже знакомы. Не понаслышке. И спасение Мадирэ в одном — золотой рудник на горе Юххо, в самом деле, существует. Вот только Океанские Ястребы никого к нему не пропустят. Чтобы туда пробиться, нужна армия, а свободных сил у Канимов нет. Несколько тысяч воинов, конечно, можно снять с Восточного фронта. Однако они с северянами не справятся.

— Не скажи. Блеск золота опасен и если прижмет, Ферро Каним может привлечь помощь со стороны. Тогда нанхасам придется туго.

— Если так, то мы им поможем.

— Ладно, — император взмахнул рукой и поморщился. — Время покажет, как все сложится. Главное сейчас казну наполнять и не втягиваться в конфликты с сильными противниками внутри империи. Ты со мной согласен?

— Само собой.

— Хорошо, что рядом такой человек как ты, Уркварт. Есть опора и это делает меня сильнее.

— Это точно, — я улыбнулся. — Без меня никак.

Император улыбнулся. Но вскоре он снова нахмурился и задумался. Наверняка, мыслями Марк вернулся к Элен Кенике. А затем молодой государь все-таки затронул эту тему:

— Мне всегда говорили, что я не принадлежу себе. Учителя твердили, что император не может позволить себе обычные человеческие радости. Но я этому не верил. Хотелось любви, счастья. И когда появилась Элен, я потерял голову. Возможно, допустил роковую ошибку и теперь за это расплачиваюсь. Ты знаешь, что она устроила мне прошлой ночью?

— Разумеется.

— Офицеры особой группы сообщили?

— Они самые.

— И ты специально молчишь, не затрагиваешь эту тему?

— Да. Ты обязан принять решение самостоятельно.

— Оно уже есть.

На мгновение я напрягся. А что если Марк прикажет убрать девушку или поручит мне проследить за процедурой аборта? Я на такое не подписывался.

Однако император меня не разочаровал, и мужчина в его душе победил императора.

— Мать моего ребенка должна знать, кто я на самом деле. Сегодня маски будут сброшены, и у меня будет бастард. Когда придет срок рожать, Элен покинет Грасс-Анхо и поселится на острове Данце, под надзором тайных стражников семьи Ройхо. Бастард родится и ты, Уркварт, воспитаешь его. Что с Элен будет дальше, решу позже. В любом случае, мать моего ребенка не должна бедствовать или в чем-то нуждаться. Ты меня понимаешь, друг?

— Да, Марк. Твои слова услышаны, и я их запомню. Только одного в толк взять не могу.

— Чего?

— А как же любовь, о которой ты так много говорил девушке?

— Не было ее.

— Вот, значит, как... — протянул я.

— Именно так. Имела место увлеченность. И не более того.

— А я ведь тебя сразу предупреждал — не надо девчонке мозги пудрить. Но ты меня не слышал и не слушал.

— Признаю, был не прав, — Марк кивнул. — Однако теперь уже ничего не изменить. Что сделано, то сделано. В отличие от тебя, у меня нет большого опыта общения с противоположным полом. Поэтому я потерял голову.

— Что же, твое величество, ты в своем праве. Девчонке жизнь оставил, уже хорошо.

— Перестань, Уркварт, — он поморщился. — Мне и так нелегко, а ты еще и подкалываешь. Не надо.

— Не буду.

— И вообще, прошу тебя — оставь меня одного. Мне нужно подумать.

— Как скажешь. Если понадоблюсь, я во дворце.

Покинув покои императора, я миновал два поста охраны, из оборотней и офицеров особой группы, вышел в тронный зал и оказался в окружении.

Три десятка придворных, словно стая хищников на охоте, обошли меня с флангов, и сдвинули свои дружные ряды. Не пробиться.

Пришлось остановиться, и я оглядел этих дармоедов. Камергеры, гофмейстеры, гофмаршалы, шталмейстеры, егермейстеры, форшнейдеры, церемонимейстеры и камер-юнкеры. Это только самые видные и наиболее влиятельные дворцовые чины. Не считая многочисленных лакеев, посудомоек, полотеров, поваров, официантов и прочих прислужников, вроде десятого помощника третьего заместителя главного смотрителя шестой кладовки. В большинстве они никчемные личности, попавшие во дворец по протекции или по знатности рода. И почти все являлись шпионами, либо канцлера, либо еще кого-то. Причем это не считалось зазорным и за доносительство придворные почти официально получали второе жалованье, не считая взяток от желающих посетить резиденцию императора дворян и богачей.

Честное слово, собрал бы их всех: камер-лакеев, камер-фурьеров, метрдотелей, камердинеров и других дармоедов, а потом отправил бы на фронт. Какое-то время, когда бегал по Маирским горам, даже мечтал об этом. Оставил бы только лейб-медиков, магов и минимум слуг, а остальным команда — вперед, на штурм вражеской крепости. Однако мечты остаются мечтами и сие невозможно. Как известно, властителя играет свита и повелитель миллионов людей Марк Четвертый Анхо обязан содержать всю эту свору, а мне приходится их терпеть.

— Граф, — первым ко мне обратился церемонимейстер Дамиан Больх, седой старик с длинной бородой и в расшитом золотыми нитями кафтане, редкий зануда и педант, — с его величеством все в порядке?

"Засуетились, крысы, — подумал я. — Давно Марк из дворцового графика не выбивался. Вот и встревожились".

— А к чему этот вопрос? — на моем лице ни единой эмоции.

— Как же, ведь император отменил две встречи. Мы беспокоимся... Может, прислать к нему медиков...

— Его величество не болен. С ним все в порядке. Обычное дело — тоска. Скоро все пройдет.

— Тогда надо вызвать шутов, гимнастов или актеров, а лучше симпатичных актрис... Вы понимаете, о чем речь, граф...

— Нет. Не понимаю. Его императорское величество желает побыть один, и я не завидую тому, кто попробует его побеспокоить. Это все, господа.

Протиснувшись сквозь придворных, я вырвался из толпы и быстрым шагом направился в библиотеку, где меня ожидала ламия. Сегодня она свободна, госпожа Ириф взяла себе выходной и Отири решила этот день провести со мной. А я этому только рад. Каждый миг пребывания рядом с ней в радость, потому что наполнен взаимной любовью и нежностью.

Однако оторваться от придворных оказалось не просто. Некоторые, особо наглые и дерзкие, продолжали меня преследовать. Надо отдать им должное, они очень хорошо разбирались в дворцовой политике, и если раньше придворные знали, что я не в ладах с канцлером, ни один не приближался. Боялись, мерзавцы. А с недавних пор, после того как граф Руге перестал обращать на меня пристальное внимание, по крайней мере, сделал вид, что граф Ройхо его не интересует, их отношение резко изменилось. Теперь обитатели Старого дворца старались со мной подружиться и мне это не нравилось. Категорически. Мешаются под ногами и отвлекают, но ничего, я их научу хорошим манерам. При первом же удобном случае и в свободное время.

— Любезный граф, — на ходу зашептал на ухо, пристроившийся рядом камер-юнкер барон Кен Каур, несмотря на пожилой возраст, весьма подвижный человек и неплохой фехтовальщик, — как родственник, осмелюсь поделиться с вами некоторой информацией.

"Какой такой родственник? — промелькнула мысль, и память услужливо вытолкнула на поверхность информацию: — Семья баронов Каур состоит в родстве с Койнами, а моя мать урожденная Койн. Следовательно, какие-то кровные пересечения с камер-юнкером имеются. Только поздно этот гад о родстве вспомнил. Раньше надо было, а теперь он мне не интересен".

— Слушаю вас, дорогой Кен. О чем вы хотите сообщить?

— При дворе процветает коррупция. Камергер Эльскван обложил данью своих подчиненных и я, как честный человек, считаю, что император не должен держать такого подлеца рядом с собой.

— Это не ко мне. Обращайтесь к канцлеру.

Моментально барона оттолкнули в сторону и его сменил лейб-окулист Герберт Йог-Анар, льстец и подлиза, но в своем ремесле он разбирался хорошо и считался ценным специалистом:

— Дорогой граф, один из моих родственников, молодой перспективный офицер с хорошим послужным списком, вскоре переводится в столицу...

— В Генштаб, к канцлеру, к командирам гвардейских полков. Обращайтесь по этому поводу к кому угодно, только не ко мне, — оборвал я его.

— Но вы ведь набираете офицеров в группу охраны его величества...

"В особую группу родственника пропихиваешь? — я кинул на лейб-окулиста косой взгляд. — Хрен тебе. Наверняка, он подставной".

Не ответив навязчивому Йог-Анару и, резко прибавив скорости, я быстро шмыгнул в ближайший коридор.

Придворные, которые этого не ожидали, замялись и растерялись. Всего на пару секунд, но мне этого времени хватило, чтобы набросить на себя покрывало невидимости и скрыться.

Спустя несколько минут я добрался до цели, скинул маскировку, вошел в библиотеку и увидел Отири. В образе Катрин Дегарьен, юной жрицы Улле Ракойны, она сидела возле окна и листала толстый фолиант.

— Что читаешь? — спросил я.

— Мемуары маршала Ловина. Весьма интересно.

— Чем же?

— Его впечатлениями о походах на север, где он столкнулся с моими сестрами. Представляешь, он был уверен, что мы порождения мрака.

— Представляю.

— А у тебя что нового? Как там император?

— Он собирается объясниться с Элен Кенике. Сидит. Мучается. Страдает даже. Но самое главное — он решился оставить бастарда.

— Благородно. Однако, мне кажется, мы должны вмешаться.

— Зачем?

— Марк не должен страдать и переживать. На нем слишком много ответственности и он нужен всем нам. Здоровый, радостный и энергичный.

— И что ты предлагаешь?

— Пойдем в гости к его любовнице вместе с ним.

— Чего-то не хочется. Крики, слезы, упреки. Не люблю я этого.

— Истерик не будет. Я покопаюсь в голове Элен, вправлю ей мозги, и все будет замечательно. Она перестанет доставать Марка, а ему не придется с ней объясняться. Сэкономим время и нервы.

— Идея хорошая. Наверняка, Марк от помощи не откажется.

— Я тоже так думаю.

Прерывая нашу беседу, к столу приблизился главный смотритель дворцовой библиотеки, господин Амадей Гиркан, который на ценителя литературы походил мало. Здоровяк с бритым черепом и крепкими кулаками, вечно угрюмый и сварливый. Впрочем, к делу это не относится, всего лишь замечание.

— У меня к вам дело, граф, — сходу, без приветствий, сказал Гиркан.

— Слушаю вас.

— Недавно во дворце побывал ваш летописец, Тим Теттау, и попросил передать ему копии несколько раритетных рукописей...

— Да. Это делается с разрешения императора.

— А я и не спорю, — Гиркан равнодушно пожал плечами.

— Тогда что вы хотите?

— Рукописи готовы. Можете забирать. Хоть сейчас. Только в бумагах о передаче распишитесь.

— Они далеко?

— В моей каморке.

— Пойдемте. Посмотрю, что Теттау выбрал.

Ламия осталась, а мы с Гирканом прошли в его "каморку", на деле огромный и светлый кабинет, где были собраны самые ценные книги дворцовой библиотеки. В принципе, ценные только для хранителей, ибо наиболее редкие экземпляры давно уже украдены и проданы.

Осмотр рукописей много времени не занял, не более получаса. Это были дневники имперских путешественников — для меня ничего интересного. И, сказав Гиркану, что за копиями приедет Теттау, я вернулся к девушке, которая на этот раз была не одна, а в компании трех молодых дворян. Судя по внешнему виду, воинов и офицеров. Крепких и подтянутых лейтенантов, в мундирах линейных войск. Все при оружии, на боку стандартные ируты и кинжалы. Не придворные пуделя, а настоящие волкодавы. Молодые, правда, но это мелочь и мне такие люди симпатичны. Именно они опора нашего государства. Рьяные и активные, такие всегда впереди, и на войне, и в мирной жизни. Вот только вели себя офицеры развязно. Они громко смеялись и отпускали шутки на грани приличия.

Конечно, ламия могла за пару секунд уложить наглецов мордой в пол. А еще могла залезть им в головы и развернуть на сто восемьдесят градусов, к выходу. Однако она держала образ, ни к чему привлекать к себе внимания. Тем более во дворце императора. Про нее и так уже много слухов ходит и не надо новые плодить. Значит, придется вмешаться мне. Я все-таки советник императора, личность приметная и слава у меня грозная. Пару слов скажу и молодежь, поджав хвосты, скроется.

Русый, брюнет и шатен — определил я для себя офицеров и приблизился к ним со спины.

— Девушка, дорогая, милая, очаровательная, — брюнет улыбался, — не бойтесь нас. Мы добрые и пушистые. Раскройте нам тайну. Как вас зовут?

Ламия промолчала, а шатен пробасил:

— Прекрасную девушку не зовут, она сама приходит.

— Да-да, — поддержал его русый, — по вызову.

Это хамство. Я расценил слова офицеров именно так и сказал:

— Молодые люди, потрудитесь извиниться перед девушкой. Немедленно.

Дворяне обернулись и шатен, смерив меня дерзким оценивающим взглядом, произнес:

— А вы кто такой, чтобы нам указывать? Мы пока никого не трогаем и не обижаем, шутим и пытаемся познакомиться с девушкой. Ступайте, милейший, и не мешайте нам отдыхать, мы недавно с фронта.

Они меня не узнали. Бывает. Новички при дворе. Видимо, будущие бойцы цветных гвардейских рот, которые посещали канцелярию, а потом решили побродить по дворцу и заблудились. Это часто случается. После чего они оказались в библиотеке и решили познакомиться с очаровательной жрицей. Мне это знакомо. Сам таким был, во дворце несколько раз терялся и встречался с разными людьми, в том числе и с девушками. Только вел себя вежливо.

Я попытался дать "потеряшкам" еще один шанс:

— Господа, я вижу, что вы настоящие воины, которые защищают нашу родину. Честь вам и хвала. Но это не оправдывает вашу грубость, и я повторяю — извинитесь перед девушкой.

— А если не извинимся? — в разговор вступил брюнет, из всех троих, на мой взгляд, наиболее опасный, слишком мягко двигался.

— В таком случае я вызову стражу и вас выведут.

— А самому слабо?

— Когда вы узнаете, кто перед вами, мы встретимся снова, и я отвечу на ваш вопрос.

— Сударь, — брюнет презрительно скривился, — вы болван.

Меня оскорбили, и я собирался бросить в лицо наглеца перчатку. Убивать его пока не за что, а вот проучить следовало. Но принял посыл Отири:

"Не надо, Уркварт. Не горячись. Что-то здесь не чисто".

"Думаешь, они подставные?"

"Вряд ли. Не похожи. Если они вступают в гвардию, значит, проверены людьми канцлера, а он рисковать и трогать тебя не станет".

"Проверить их можешь?"

"Один чист. А у двоих хорошие мыслеблоки. Мне не сломать. Потому и прошу — подожди".

"Хорошо. Сдержу себя".

— Пойдемте, госпожа Дегарьен, — я протянул девушке руку. — Прогуляемся, а заодно вызовем стражу. Пусть разбираются.

— Благодарю, граф Ройхо, — ламия встала.

Услышав мою фамилию, шатен и русый слегка побледнели и переглянулись. Они поняли, кто перед ними. А вот брюнет, наверное, не знал или не понимал, кто такой граф Ройхо и какое положение он занимает в обществе. И когда мы с Отири направились к выходу, в спину прилетело:

— Трус.

Разумеется, он имел в виду меня и тут я не стерпел. Развернулся и бросил в него перчатку:

— Вызываю вас на поединок чести, сударь. Я граф Уркварт Ройхо Ваирский, владелец Данце и Аста-Готта, протектор севера и советник императора. Назовите себя.

Парень совсем потерял голову. С чего бы вдруг? Разве только покрасоваться перед девушкой и друзьями. Или захотел сразу покорить столицу и заработать себе репутацию грозного бойца? Это возможно, хотя крайне рискованно и неосмотрительно.

Брюнет кивнул, посмотрел на мою перчатку и, отшвырнув ее носком мягкого сапожка, представился:

— Барон Арман Дакенхорн, лейтенант армии его величества, 1-й пехотный полк линейной пехоты.

— Назначьте время поединка и выберете оружие.

— Через час на ристалище Красной свиты. Рукопашный бой. До увечья.

Это было неожиданно, особенно для боевых офицеров и гвардейцев. По таким правилам бились только в одном учебном заведении, в военном лицее "Вагенрой", самом малочисленном из всех. В год он выпускал не более десяти бойцов, и эти ребята всегда держались в стороне от столицы, не влезали в придворные интриги и вели себя несколько надменно. Одно время ходил слух, что лицеисты состоят в каком-то закрытом клубе с непонятными целями, и "Вагенрой" хотели закрыть. Но по настоянию правителей провинции Зорайна, князей Херварх, военный лицей оставили в покое.

"Он тебя специально спровоцировал", — услышал я ламию.

"Понимаю. Однако не ясно, зачем ему это".

"Потяни время, попробуем разобраться. Смущает, что он назначил поединок во дворце, а не на храмовом ристалище. Странно".

"Не волнуйся. Этот наглый Дакенхорн мне не соперник".

"Возможно. Но я все равно тебя прикрою".

"Не возражаю".

— Итак, вы принимаете мои условия? — Дакенхорн ухмыльнулся.

— Да.

— Отлично. Посмотрим, каков знаменитый Ройхо в бою.

Выходит, барон понимал, с кем ему придется сразиться. Чем дальше, тем больше все происходящее казалось странным, но слова сказаны, и теперь за них придется отвечать.

Глава 18.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 03.08.1407.

Весть о моем поединке с лейтенантом Арманом Дакенхорном разлетелась по Старому дворцу моментально и спустя час, когда мы с Отири прибыли на ристалище Красной свиты (мои оппоненты были кандидатами на вступление в эту роту), вокруг него уже собрались зрители. Свитские дармоеды, чиновники дворцовой канцелярии, гвардейцы, свободные от караула оборотни и офицеры особой группы, случайно оказавшиеся во дворце благородные зеваки, жрецы, маги и послы из Теократии Шаир-Каш, которых Марк сегодня не принял. Собралось больше трехсот человек. А самое главное, присутствовали император и канцлер. Ради такого случая один позабыл про хандру, а второй на время оставил государственные дела. Интересно же посмотреть на бесплатное зрелище, не каждый день во дворце поединки, особенно сейчас, когда самые буйные дворяне на фронте.

В общем, ажиотаж был серьезный. И все внимание публики, которая заняла места на помостах вдоль ристалища, было обращено на меня и моего соперника. Причем он, что опять-таки странно, выглядел невозмутимым и улыбался. Почему? Отчего? Со мной все просто и понятно — не первый поединок на публичном ристалище. А молодой лейтенант, лишь недавно вернувшийся с войны, почему не смущается? Откуда в нем уверенность?

Вопросы остались без ответов, и я решил, что личностью Дакенхорна, о котором раньше ничего не слышал, необходимо заняться всерьез. Не откладывая дела в долгий ящик. Сразу после боя, который я, разумеется, выиграю. Ведь кто я, а кто он? Мы в разных весовых категориях, по той простой причине, что мой учитель полубог и скорость реакции у меня гораздо выше, чем у какого-то там барона. Такие мысли были в моей голове перед поединком и ничто, как говорится, не предвещало беды.

Наконец, к мордобитию все было готово и мы, скинув камзолы, подошли к судьям. Жрец, чиновник и воин. Стандартный состав. Служитель богов, в нашем случае, жрец Самура Пахаря, проверил нас на наличие магических допингов и запрещенных амулетов, после чего подтвердил, что барон Дакенхорн и граф Ройхо чисты. Воин, капитан Красной свиты Эдмон Арайгло, спросил о примирении и мы ответили отказом. Затем чиновник зачитал простые правила, которые известны каждому имперскому дворянину с самого раннего детства, и мы выдвинулись на середину посыпанного свежим речным песком ристалища.

Дакенхорн продолжал улыбаться, и мне показалось, что зрачки у него сузились, словно он под воздействием какого-то бодрящего зелья. Но жрец сказал, что барон ничего не принимал. Значит, так и есть. И, прогнав легкое беспокойство, я собрался и приготовился к схватке. За тылы можно не беспокоиться, ведьма присмотрит, чтобы все было честно. Только он и я. Два оствера в белых шелковых рубашках и заправленных в сапоги черных свободных брюках. Человек против человека. Никакого оружия и никакой защиты, лишь руки и ноги, а так же голова, зубы и ногти. Четких правил нет и допустимы любые приемы, так как целители рядом, и они нас починят.

— Сходитесь! — прозвучала команда Арайгло и зрители, большинство из которых считали меня наглым выскочкой, притихли.

Лейтенант стал переминаться с ноги на ногу, будто находился на танцах. Ладони вперед, а корпус плавно заходил из стороны в сторону. Чем-то это напомнило земное ушу или что-то наподобие, азиатско-восточное. Очередная странность — в мире Кама-Нио, где сильна магия и немало зачарованных предметов, рукопашный бой всерьез не развивался. Конечно, были школы любителей, которые набирали учеников, и кое-что преподавали в армии, в основном в разведке, да в военных лицеях. Но массового увлечения рукомашеством не было. А тут нате вам. Передо мной готовый Джеки Чан или Брюс Ли, хотя правильнее сказать Дольф Лундгрен в свои лучшие годы, потому что здоровый и лицо светлое.

Кинув взгляд на противника, я тоже встал в боевую стойку. Классическую боксерскую. И начал медленное сближение.

Шаг. Другой. Еще один. И еще. Пора.

Скользнув вперед, к барону, я нанес ему удар в челюсть. Двигался быстро, но не в полную силу, и противник среагировал четко. Мой удар был встречен блоком и тут же он попытался провести подсечку. Однако я убрал ногу назад и снова мы разошлись. Закружили по ристалищу и, невольно, на ум пришло сравнение, что в этот момент мы, словно два зверя. Барон — змея, а я — волк. Мне хотелось его куснуть и проверить на прочность, а затем дождаться удобного момента и нанести один выверенный удар, а он намеревался меня ужалить, и тоже один раз, чтобы наверняка.

Мы не торопились и не спешили. Присматривались к противнику и выжидали. Возможно, это не зрелищно, но уж как есть, ибо жизнь не кинофильм, который посмотрел и забыл. Нет. Здесь все серьезно, по настоящему, и проигрыш означал потерю престижа. Ведь тому, кто в итоге окажется на земле, придется публично извиниться и признать свою неправоту.

— Кай! — не выдержав напряжения, внезапно барон издал боевой клич военного лицея "Вагенрой" и начал атаку.

Короткий разбег. Прыжок. И его левая пятка полетела мне в лицо.

На автомате, перекатом, я ушел вправо, и он пролетел мимо. Причем мое падение и красивый прием барона вызвали среди зрителей заметное оживление. Раздались хлопки и кто-то выкрикнул:

— Дакенхорн! Задай ему!

"Сволочь! — подумал я про крикуна. — Попомни мое слово. Когда все закончится, найду тебя".

Подъем. Я встал и обнаружил, что барон уже рядом и снова наступает.

Рывок на меня. Удар кулаком в переносицу. Я нагнул голову и уклонился.

Резкий поворот. Удар ногой. Я отступил.

Присест. Круговая подсечка. Я отпрыгнул.

Сальто вперед. Двумя ногами в грудь. Я ушел с линии атаки.

На меня обрушился каскад ударов, многие из которых могли быть смертельными. И, что поразительно, барон двигался все быстрее и быстрее. Мне тоже пришлось ускоряться и, не принимая прямого боя, я ждал момента, когда он достигнет пика своих возможностей. Однако Дакенхорн выкладывался даже не на сто, а на все двести процентов. Он показывал величайший класс и был красив. Публика таких людей любит, резких, быстрых, эффектных и агрессивных. Они умеют устроить зрелище и всегда в центре внимания. Вот и наши зрители не остались равнодушными. Придворные и гвардейцы стали дружнее подбадривать барона. И хотя я не обращал на толпу внимания, что-то все-таки улавливал.

— Дакенхорн!

— Давай!

— Добивай!

— Еще немного, барон, и он свалится!

— Бей!

— Ломай его!

— Так! Ногами!

"Пора с этим балаганом заканчивать, — промелькнула мысль. — А то совсем популярность при дворе потеряю".

Нога противника в очередной раз просвистела над головой. Дакенхорн по инерции приблизился, а я не отступил. Наоборот. Пригнулся и шагнул ему навстречу. Выпрямился и снизу вверх нанес ему мощный удар кулаком в челюсть. Этим ударом я мог выиграть всю схватку. Вот только барон и тут успел среагировать. Он прикрылся рукой и я смазал. Кулак прошелся по подбородку вскользь и противник не вырубился, а лишь слегка поплыл.

Дакенхорн отступил и закачался. Отмахнулся от меня рубящими ударами ладоней, но я уже был сбоку и в прыжке ударил его ногой по ребрам.

Вскрикнув от боли, барон отлетел. Под тяжестью его тела взметнулось облачко серого песка и, не теряя времени, я обрушился на него.

Задумка была простая, отпинать подлеца ногами до полусмерти, чтобы помнил всю жизнь, и другим неповадно было спорить с советником императора. Но опять барон меня удивил.

Падение, будто бы прибавило ему сил. Противник вскочил на ноги, на миг замер и в его глазах я заметил безумие. Теперь уже не показалось. Зрачки барона превратились в еле заметные точки, его движения стали еще резче и быстрее, а в уголках рта появились белые капельки пены.

— Кай! — смахнув с лица прилипшие песчинки, воскликнул он, и снова завертелась карусель схватки.

Обманные выпады. Блоки. Удары. Дакенхорн бился, словно берсерк, и спасало только одно — скорость. Я все еще был быстрее. Правда, ненамного.

Подпрыгнув, барон нанес очередной удар ногой. Мерзавец целился в висок, чтобы убить. Тут уже не до шуток и, полностью отдавшись схватке, я собрал все силы и ускорился до максимума.

Дакенхорн меня не достал и когда он опускался, я подловил его и, не глядя, доверившись интуиции, прыгнул на противника. Прыжок вышел неловкий, боком. Но у меня все получилось и мое тело, подобно пушечному ядру, сбило барона наземь.

Я свалился на него сверху, вцепился в рубашку барона, рывком развернул и впечатал кулак ему в лицо. Снова не промазал. Раздался хруст и еще один удар, чтобы наверняка, добивающий.

Барон замер и шум вокруг ристалища стих. Толпа замолчала, а в моих ушах появился звон.

Встряхнув головой, я поднялся и отступил от Дакенхорна. Судя по всему, сломал ему переносицу и он вырубился. Наверное, от боли.

Только я так подумал, как он пошевелился и начал вставать.

"Елки-моталки! — пронеслось в голове. — Это что!? Как такое возможно!? Не иначе, сволочь, наглотался каких-то микстур, а жрец ничего не заметил. Или он в сговоре с бароном!? Нет. Вряд ли. Просто плохо сделал свою работу.

— Все равно... — сплевывая кровь и не обращая внимания на травму, прошипел Дакенхорн. — Все равно... Я сделаю тебя... Во имя павшего рода... Который ты уничтожил и опозорил"...

"Какой род? О чем он вообще?" — от покалеченного барона я опасности уже не ожидал, а зря.

Он стоял пригнувшись и смотрел на меня исподлобья. Кровь ручейком стекала по его лицу, через рот и подбородок, а затем падала на песок. Жутковато даже как-то.

Дакенхорн воспринимал меня как врага. Заклятого недруга. И хотя военный судья ударил в бронзовый гонг, тем самым подавая сигнал, что бой окончен, это было не так. Барон опустил руку, слегка нагнулся и выхватил из сапога тонкий узкий клинок без рукоятки, но с темной буроватой жидкостью по всему лезвию. Неслыханно. Давно уже такого не было, чтобы на официальном поединке применялось не заявленное заранее оружие. Кто бы мог подумать, что он на такое пойдет? Никто, ибо на поединках чести бьются только дворяне, то есть люди благородные. И на виду, для общества, все мы кристально честны. Значит, хитрости и уловки недопустимы.

— Смерть тебе! — выдохнул Дакенхорн и метнул лезвие.

Как увернулся, сам не понимаю. На миг время замедлилось, и я качнулся в сторону. Даже забавно. Мое тело уходило с траектории полета клинка, а он медленно проплывал мимо и я даже смог разглядеть застывшую смолку яда, которым была смазана сталь.

Чирк! Лезвие срезало клок рубашки, прошлось по предплечью, сорвало кусок кожи и, кувыркаясь, продолжило полет. Время вновь пошло привычным ходом, и я бросился к барону.

Добить гаденыша! Превратить в фарш! Топтать его ногами и молотить кулаками по смазливому лицу! Вот чего я хотел. А потом, конечно же, когда маги его склеят и соберут, будет допрос с пристрастием и он расскажет, почему спровоцировал меня на поединок и хотел убить.

Однако я опоздал. Дакенхорн резко дернул головой и крепко сцепил челюсти. Он сделал это сразу, как только метнул клинок, видимо был уверен, что не промахнется. И когда я подскочил к нему, схватил его за рубаху, он уже бился в предсмертной судороге. Барон ушел. Покончил жизнь самоубийством, и я остался с мертвым телом на руках.

Неожиданно я почувствовал слабость и отпустил Дакенхорна.

Яд. Сильный и быстродействующий. Сомнений не было — это он так на меня воздействовал. И я, не задумываясь, применил целебный кмит.

Заклятье сработало превосходно. Как всегда. Правда, это обозначило меня, как чародея, ведь среди зрителей немало магов и жрецов, но по сравнению с тем, что я едва не погиб, сие сущая мелочь. Плевать! Сейчас не время думать о конспирации, и я советник императора, так что вряд ли кто-то осмелится задавать мне вопросы. Разве только канцлер. Хотя и он промолчит, но то, что случилось, граф Руге, наверняка, запомнит.

Дакенхорн упал, и у меня снова промелькнула мысль, что он уже ничего не расскажет. Однако следом пришла другая. Стоп! Смерть не освобождает от ответственности, когда есть такой друг, как Алай Грач. Поэтому разговор с моим несостоявшимся убийцей все-таки состоится, если жрец в столице.

Я улыбнулся и осмотрел помосты. Зрители молчали. Многие не понимали, что произошло, и это хорошо. Значит, публика примет официальную версию. Какую? Этого я пока не знал. Наверняка, канцлер придумает что-то, что устроит всех. Почему он? А потому, что именно граф Руге, как глава "Имперского союза", отвечал за отбор кандидатов в отдельные дворянские роты гвардии. Следовательно, кто прошляпил сумасшедшего или, того хуже, диверсанта, тот пусть и суетится.

Тем временем, ко мне поспешила помощь. Сначала с места сорвалась ламия, а за ней судейский чародей и капитан Арайгло.

— Ты в порядке!? — воскликнула ведьма, которая хотела броситься мне на шею, но ее сдержало внимание множества людей.

— Да, — ответил я. — Не беспокойся. Жив и здоров. Пойдем к императору.

До поединка день тянулся медленно и неспешно, а после него все завертелось и закрутилось с бешеной скоростью. Сначала поединок и подготовка к нему. А затем расспросы, шум, гам и толчея. Кто-то поздравлял с победой. Кто-то возмущался тем, что Дакенхорн нарушил правила. А иные хмурились, бросали на меня косые взгляды и молча уходили.

В итоге все успокоилось и затихло только через полчаса. Постепенно зрители рассосались. После чего, рассказав императору и канцлеру о поединке, как он виделся с моей стороны, я смог получить короткую увольнительную и труп барона Дакенхорна.

Во дворец проник безумец — такова официальная версия. Точка. Он хотел изнасиловать жрицу Улле Ракойны. Точка. Но ее спас граф Ройхо. Точка. Состоялся поединок и Дакенхорн, понимая, что проигрывает, применил подлое оружие. Точка. Граф Ройхо спасся и он герой. Точка. Товарищи лейтенанта Дакенхорна, до выяснения всех обстоятельств происшествия, временно взяты под стражу. Точка. Ведется расследование. Точка. Для дворцовых сплетников именно такая версия, а что было на самом деле, придется разбираться. Причем агенты канцлера со своей стороны, а я со своей. В данном случае все просто — дворцовые скандалы никому не нужны, ни мне, ни графу Руге. Значит, временно, мы снова союзники.

Отдав несколько распоряжений, в сопровождении двух офицеров особой группы, которые прихватили завернутое в полог тело Дакенхорна, и ламии, я отправился в гости к Грачу. Дворец покинули через черный ход, канцлер приказал обеспечить тайну, и гвардейцы на пару минут очистили все коридоры. После чего погрузились в карету и спустя четверть часа прибыли в дом жреца.

Алай Грач и его жена Кэрри Ириф проживали на улице Тифройген, в шикарном трехэтажном доме, который находился как раз между столичными храмами Сигманта Теневика и Улле Ракойны. Район тихий, в стороне от основных городских дорог, но рядом с центром Белого города. Если бы не имел в столице своего жилья, то поселился бы здесь.

Поднялась решетка под аркой и карету пропустили во внутренний двор. Меня здесь знали, поэтому препятствий не чинили. И, выскочив наружу, я обнаружил хозяев. Алай Грач и Кэрри Ириф сидели на широкой скамье рядом с фонтаном и, судя по их виду, были счастливы. Тепло, но не жарко. Рядом любимый человек и в выходной день можно никуда не спешить. Хорошо им, спокойно. И если бы не мы с Отири, эта идиллия продолжалась. Однако мы здесь и понятно, что не просто так в гости заехали. Поэтому супруги сразу нахмурились, а Грач шагнул мне навстречу и спросил:

— Что случилось, Уркварт?

— На меня было совершено покушение.

Алай махнул рукой:

— Всего-то... При твоем образе жизни это неудивительно...

— Между прочим, меня едва не убили.

— Ты на своих двоих, значит, справился. Причем здесь я?

— Нужна ваша помощь, уважаемый Алай. Убийца погиб, но хотелось бы знать, почему он напал.

Грач тяжело вздохнул и посмотрел на супругу:

— Кажется, срывается наш отдых.

Госпожа Ириф, красивая женщина, улыбнулась:

— Помоги ему, Алай.

— Конечно, помогу, — он пожал плечами. — Я помню, кто мне вампиров подарил. Славное развлечение и достойный приз.

Сказав это, он снова обратил внимание на меня и я поинтересовался:

— Куда тело нести?

— А оно у тебя с собой?

— Да.

— Правильно поступил, что сразу привез, а то в таких делах, чем свежее покойник, тем легче работать. Пойдем.

Оставив Отири с госпожой Ириф, вместе с офицерами, которые несли покойника, мы прошли в небольшую пристройку. И по ходу движения я отметил, что доступ к ней прикрыт несколькими магическими охранными периметрами. Так что любого незваного гостя ожидали неприятные и смертельно опасные сюрпризы. Даже я от них не смог бы уберечься, очень искусно они были расставлены. Но с нами был Грач, который их обезвредил, и спустя минуту мы оказались на месте.

Просторная и светлая комната. Вдоль стен столы с колбами, перегонными кубами, бутылками и множеством склянок, будто я оказался в кабинете алхимика, а в дальнем углу пара шкафов и скелет двухметрового существа, отдаленно похожего на человека. Кто это — непонятно. Видимо, какой-то мутант.

Но это так, мелочь. Самое главное находилось на мраморном полу. Он был расчерчен множеством извилистых линий и рунами. Красиво и завораживающе, а в середине нарисованный глаз человека.

— Положите мертвеца в центр рисунка, — приказал Алай офицерам и когда они опустили Дакенхорна на глаз, указал им на дверь: — Уходите.

Дворяне, дождавшись моего одобрительного кивка, вышли. Мы остались вдвоем, и Грач кивнул на роспись:

— Понимаешь, что это?

— Догадываюсь. Средоточие твоей силы и отдельный канал для общения с богом.

— Верно. Цени это.

— Я ценю и понимаю, что вы, уважаемый Алай, не всякого сюда впускаете.

— Так и есть. Место сугубо личное. Вот только Теневик давно не отзывался. Связь нарушена...

— Знаю. Но обряду это, насколько я понимаю, не помешает?

— Не помешает. Сигмант молчит, однако все слышит и поможет мне воскресить мертвеца. Кстати, после допроса он тебе нужен?

— Нет.

— Это хорошо.

— От меня что-то потребуется?

— Да. Когда допрос закончишь, добей мертвеца, клинок у тебя подходящий. Медлить не надо. Каждая минута жизни этого покойника будет отнимать мои силы. Сам понимать должен — не простого болвана-мертвяка без мозгов и души в плену придется держать, а разумного.

— Ясно. Сделаю.

— В таком случае, время терять не станем.

Положив ладонь на рукоять клинка, я приготовился увидеть обряд воскрешения. Это некромантия, одна из способностей жрецов Сигманта Теневика, и одна из причин, почему они в постоянном конфликте с чародеями школы "Тайти". Не то, чтобы темное чародейство под запретом. В империи можно все, лишь бы не во вред людям. Просто такова особенность магов " Тайти", они борются с силами зла, и заранее подозревают всех, кто работает с мертвыми материями и духами.

В общем, я ожидал, что сейчас Грач устроит нечто грандиозное, что мне до сих пор видеть не приходилось. Однако все прошло спокойно и достаточно обыденно. Он вскинул руки и стал читать молитву:

"Благородному Сигманту Теневику — слава!

К тебе обращаюсь я — мой покровитель и наставник.

Внемли Алаю Грачу, служителю твоему.

Сквозь негасимый свет Черного Солнца летит душа.

Еще один живой покинул мир Яви.

Но не настал его час предстать пред вечными судьями.

И я взываю к тебе — окажи милость.

Верни его к нам, в тело родное, рабом моим.

Пусть свернет он с Тропы Мертвых.

Да будет так — словом моим.

Да будет так — во славу твою.

Да будет так — именем твоим.

Да будет так — по воле Теней.

Да будет так. Кайо асум Сигмант Теневик".

Грач замолчал, и мертвец начал вставать. Выглядел он не очень, переносица разбита, все лицо в крови и опухший. Но в целом почти человек, потому что труп свежий.

Барон Дакенхорн поднялся и открыл глаза, увидел меня и издал дикий крик:

— А-а-а-а-а !!!

Звук прокатился по комнате, отразился от стен и стекол, а потом мертвец прохрипел:

— Ты жив... Ненавижу тебя, Ройхо...

Спорить с трупом, который ожил на время, глупо. И я, разумеется, не спорил, а покосился на Грача, который махнул рукой и бросил:

— Порядок. Спрашивай его. Не тяни.

Разрешение было получено, и я задал воскрешенному первый вопрос:

— Почему ты меня ненавидишь?

Возможно, мертвец хотел промолчать, я заметил, как он сцепил зубы. Однако барон находился под полным контролем жреца и выдавил из себя:

— Ты уничтожил мою семью.

— Не помню, чтобы я враждовал с Дакенхорнами.

Покойник промолчал. Вести с ним диалог бесполезно. Только вопросы. И снова я спросил:

— Из какой ты семьи?

— Умес.

Вот так-то. Мне казалось, что клан Умесов, которые открыли на меня охоту, погиб окончательно, а остальным семьям этого полуподпольного сообщества из Республики Коцка не до меня. Но я ошибался. Кто-то все же уцелел или прибыл с востока, чтобы отомстить.

— Как твое полное имя?

— Миордан Умес.

— Почему ты не попался вместе с остальными членами своей семьи?

— Я был в республике, по приказу главы клана.

— И ты решил отомстить?

— Да.

— Где настоящий Дакенхорн?

— Убит.

— Ты его убил?

— Да.

— Давно?

— Пять дней назад.

— Как ты на него вышел?

— Узнал, что он отправляется во дворец, в придорожной таверне подслушал разговор, и взял его в оборот.

В принципе дальше понятно. Миордан Умес прибыл в столицу, свел знакомство с дворянами, собрал слухи и посетил дворцовую канцелярию. После чего, понимая, что вскоре его все равно раскроют, он встретил меня и спровоцировал поединок. Кстати, вот еще вопрос:

— Почему ты решил драться со мной на ристалище?

— Хотел доказать, что я лучший боец, чем ты. Честного боя жаждал. Открытого. Чтобы все видели твою смерть.

— А что планировал делать потом, после моей смерти?

— Думал, что погибну в бою. Срублю десяток остверов и уйду в иной мир, с честью.

С этого момента все окончательно встало на свои места, и следующие вопросы были рабочими. Контакты в империи и на востоке? Агентура? Тайники? Кто еще уцелел?

Однако ничего нового я не узнал. Сам по себе, Миордан Умес никто, одиночка, безрассудный и ослепленный местью. По этой причине вскоре поток вопросов иссяк, и я обратился к Грачу:

— Мне он уже не интересен. Я узнал все, что нужно.

— Ты знаешь, что делать, — отозвался жрец.

Шагнув в центр комнаты, я вынул клинок и четким диагональным ударом раскроил Умесу голову.

Так погиб еще один мой враг. Без чести, как он хотел. Без славы. Не отомстив. И для меня это просто замечательно.

Больше в этот день ничего особо важного и интересного не происходило.

Мы с Отири еще некоторое время побыли у Грача и госпожи Ириф, обсудили поединок и выпили взвара. Затем вернулись во дворец, поговорили с Марком, и ночью отправились к Элен Кенике. Сначала пустили вперед ламию. Немного побродили с императором по улицам, а когда вошли в любовное гнездышко, все было в норме. Никаких объяснений, истерик и ссор. Элен была счастлива и встретила смену облика своего возлюбленного, как должное.

Домой попали после полуночи, поужинали, приняли ванну и поспешили в спальню.

На этом моменте закончился еще один день моей жизни. Непростой и опасной, но весьма увлекательной.

Глава 19.

Империя Оствер. Архипелаг Гири-Нар. 18.08.1407.

Хороший солнечный день и легкий бриз обдувал лицо.

Я стоял на вершине Риконского маяка, смотрел в сторону океана, взглядом искал хотя бы одну точку и не находил.

Последний белый парус экспедиционной эскадры доблестного Юлия Фарра исчез за горизонтом пару минут назад, и я еще раз мысленно пожелал ему и всем его воинам удачи. Пусть добрым будет их путь, и пусть они выполнят свое предназначение, разрушат святилища врагов и отвлекут внимание ушастых противников от империи. Хотя бы на время, пока мы не окрепнем. А следующей весной мы будем ждать их обратно. С победой и добычей, но без самых сильных имперских жрецов, которые с честью погибнут в боях и сражениях, если не сами, то при помощи ламий.

Где-то там, на флагманском корабле "Разящий удар", мой брат. Вместе с другими молодыми паладинами Иллира Анхо он отправился в поход, как помощник командира корпуса. И я был уверен, что он выживет. Айнур сильный и хорошо подготовленный воин. У него кмиты. У него знания учителя. У него черный клинок из метеоритного железа. И с ним удача рода Ройхо. Так что не пропадет.

"Хватит думать о походе, — одернул я себя. — Ни к чему это. Все равно от тебя в этом деле ничего не зависит. Проводил бойцов и брата, вот и молодец, вот и ладно. Дал генералу Фарру четырех магических связистов, и хорошо. А теперь сосредоточься на том, что касается лично тебя".

Повернувшись к океану спиной, я облокотился на каменный парапет. После чего посмотрел на Иллира, Марка и Отири, которые сидели за небольшим столиком и рассматривали карту Лесокрая, прогнал ненужные мысли и пролистнул события последних нескольких дней...

История моего поединка с мнимым бароном Дакенхорном шума в столице наделала много. Однако вскоре про нее забывали, буквально через пару дней перестали вспоминать, и на это было несколько причин. Во-первых, работали агенты графа Руге, которые постарались переключить внимание общественности на другие новости. Во-вторых, работали тайные стражники Балы Керна, распускающие слухи о несметных богатствах, привезенных "золотым караваном" купца Адольфо Мадирэ из Северных пустошей. А в-третьих, приближалось время отправки экспедиционного флота (корпуса) генерала Юлия Фарра и тысячи людей гадали, куда же он отправится.

Интересных событий хватало, Грасс-Анхо все-таки центр огромной империи, и меня опять оставили в покое. Почти оставили, ибо совсем забыть про поединок не давали

Сначала в столицу прибыл глава семьи Дакенхорн, барон Людвиг, крепкий пожилой вояка, человек почтенный и в своей провинции весьма уважаемый. Старый барон не мог поверить, что его любимый внук Арман совершил подлость, и он хотел разобраться, что на самом деле произошло. Поэтому пришлось уделить ему время и все объяснить. Разговор был нелегким, но в итоге мы расстались почти друзьями. Ко мне претензий никаких, а даже наоборот. Людвиг Дакенхорн, которому передали тело настоящего Армана, убитого Умесом, поклялся, что отплатит мне добром. Мол, я отомстил за внука, и теперь его род передо мной в долгу. Что тут скажешь? Я не возражал. Не велика поддержка, одно дворянское семейство, не особо знатное и сильное. Однако его клятва шла от души, и я это оценил.

Затем меня посетил командор военного лицея "Вагенрой" шевалье Элиас Крайчард. Примерно с той же самой целью, что и Людвиг Дакенхорн. Глава военного лицея даже в мыслях не допускал, что выпускник его учебного заведения оказался мерзавцем. И с ним тоже пришлось объясняться. После чего мы разговорились, распили бутылочку вина, и командор пожаловался на плохое финансирование его военного лицея, мерзкий климат Зорайны и не очень хорошие отношения с нынешним правителем провинции князем Гербертом Хервархом. Слово за слово, и я предложил ему перебираться на Данце. Вместе со всеми преподавателями и кадетами. Сказал это вроде бы как в шутку, но Крайчард задумался. Всерьез. И обещал дать ответ в самое ближайшее время.

В общем, из этой истории я вышел победителем и с прибытком. Как-то Иллир Анхо сказал — каждый кризис это шанс достигнуть новых высот или что-то получить от судьбы. И тут он прав. Кто не раскисает, не пасует перед трудностями и движется вперед, тот, как правило, и выигрывает.

Это что касательно поединка. Всего лишь кусочек моего бытия. Однако и помимо этой истории забот хватало.

Конечно же, одна из самых важных, "золотой караван" и создание акционерного общества "Юххо".

Адольфо Мадирэ со своей ролью справлялся, а мои люди находились с ним рядом и помогали. Ну, а я наблюдал за ростом истерии в столице со стороны и был доволен. Особенно тем, что вся эта суета началась с моей подачи и я кукловод, а не марионетка. Честное слово, если бы не знал правду, наверняка, кинулся бы скупать акции будущих золотых разработок, ибо со стороны все выглядело очень правдоподобно. Да и как не поверить, если золото есть, оно настоящее и его много, а существование рудника в Северных пустошах подтверждали живые свидетели и архивные документы. Словно в мозаике, один фрагмент дополнял другой, и народ верил, что на севере золото буквально валяется под ногами, надо только не лениться, почаще нагибаться и подбирать самые крупные самородки.

Однако мнение общественности это лишь общий фон. Главное, что к разработке золотого рудника проявили интерес воротилы имперской промышленности, чародеи, купцы и аристократы. В первую очередь семья Канимов, и когда Рагнар Каир, по поручению своего отца, попросил о встрече, я уже знал, о чем пойдет речь, и был готов. Разумеется, он хотел поговорить о моем походе к горе Юххо, хотя его это никак не касалось. Подобно мне, он воин, и место полковника Каира на поле боя или в тылу противника. Однако Рагнар получил приказ и как исполнительный служака отправился его выполнять. Ведь выбор тех, с кем я мог общаться из клана Канимов, не велик, либо он, либо Гай Куэхо-Кавейр. Кандидатура герцога даже предпочтительней, все-таки его владения примыкают к Северным пустошам. Но, видимо, он был занят и прислали полковника.

Рагнар Каир появился под вечер, когда я вернулся в родовой особняк из дворца. Он был один, и я принял его, словно старого друга. Даже пригласил за стол, распить бутылочку доброго дарнийского винца. Хотя после того как я вступил в конфликт с Канимами никакой он мне не друг. Скорее, враг, ибо желание посчитаться с великим герцогом Ферро никуда не пропало. Впрочем, я улыбался, много шутил и ждал серьезного разговора, ради которого меня навестил Рагнар. И ожидание было недолгим.

— Уркварт, ты слышал о "золотом караване"? — словно невзначай, спросил полковник.

— Конечно, — я улыбнулся. — Вся столица об этом гудит. Повезло Мадирэ, только разорился и сразу же подъем.

— А про создание акционерного общества "Юххо" знаешь?

— Да. И даже решил прикупить немного акций. Не лично, а от Ваирского Финансового Общества. Прибыль должна быть.

— Ты в этом уверен?

— Рагнар, дружище, как в наше неспокойное время можно быть в чем-то уверенным? Я знаю, что золото в районе горы Юххо есть, а вот где именно оно находится и какой будет добыча, если восстановить рудник, можно только гадать.

— А сам этим делом заняться не хочешь?

— Времени нет. Да и поиздержался в последнее время, а для серьезной золотодобычи на севере нужны солидные финансовые вливания. Воинов надо нанять, чтобы караваны от нанхасов защищали, и построить по всей дороге форты для отдыха караванов. Рабочих и обозников необходимо завербовать и обеспечить. А еще нужен транспорт, лошади, инструменты, продовольствие, снаряжение, оружие и одежда. Тут только начни считать, волосы дыбом встают. Поэтому ограничусь покупкой акций. А к чему ты этим интересуешься? Только честно, не юли. Какой у тебя интерес — частный или расспросы по приказу?

Полковник заколебался, но потом сказал правду:

— Великий герцог намерен взять акционерное общество "Юххо" под свое крыло. Правда, пока это только планы.

— Понятно. И ты начинаешь собирать информацию?

— Не только я. Работа ведется сразу по нескольким направлениям.

— А чего же великий герцог сам не пошлет поисковиков к Юххо?

— Ты правильно заметил, что никто не знает точного месторасположения рудника. Гора большая, и первым участок застолбил Мадирэ.

— Действительно. Он всех опередил, и отнять у него рудник не получится, император заступится.

— Так и есть.

Сказав это, Рагнар переключился на другую тему, а затем оставил меня. Наверняка, поспешил к своему отцу, доложить о нашем разговоре. Это был хороший знак, значит Ферро Каним заинтересовался восстановлением рудника на севере всерьез. А спустя пару дней Мадирэ доложил, что началась продажа акций и от лица великого герцога Канима ему сделано предложение о продаже пятидесяти одного процента за два миллиона иллиров. Мало. Поэтому он отказался и ждет следующей цены. Благо, спрос имелся и из ста тысяч акций по цене в сто иллиров каждая уже продано пять процентов. Причем это только начало...

— Уркварт, чего скучаешь? — услышал я голос Иллира. — Иди к нам. К тебе есть предложение.

— Что за предложение? — я приблизился к двум Анхо и ламии, сел рядом с ведьмой и приобнял ее за плечи.

— Предложение отличное.

— А конкретней?

— Как у тебя дела с новыми производствами?

— Ты про порох, спички, спирт и пенициллин?

— Да.

— Честно говоря, плохо. Нет человека, который возьмется за все это всерьез. Мне некогда этим заниматься, да и не интересно. А помощники ленятся или просто не понимают, чего я хочу. Перегонный куб для выработки спирта смастерили и поставили, а так же есть первые образцы новых лекарств и пороха. Но это только образцы. Думал, что братья разработками займутся, да не сложилось. У Трори ветер в голове и приключения, а Айнура ты забрал...

— Ладно, — прервал меня Иллир. — Я Айнура забрал, признаю, но за это дам тебе другого человека. В Васлае есть ученый муж, профессор Дориан Матернир. Слышал о таком?

— Нет.

— А зря. Известный в узких кругах человек, одаренный химик, который любит новшества и не зашорен. Возьми его к себе, пусть твои производства и технологические разработки возглавит. Не прогадаешь.

— С такой рекомендацией надо брать. Когда и где я могу его найти?

— Матернира доставят в Ахвар через три дня. Твои тайные стражники должны его встретить.

— Понял. А почему он в Васлае не остался?

— Там сейчас не до науки, полнейший развал, с которым борется новый король, а тебе он нужнее. Так что пусть работает и к концу года изготовит для нас порох. Чем больше, тем лучше.

— Для нас или для тебя? — уточнил я.

— Для меня.

— Взорвать что-то хочешь?

— Да. Очень хочу.

— Самоподрыва магического не опасаешься?

— Чтобы чародей заклятьем взорвал порох, нужно знать, что он есть. А там, где я хочу его применить, про него никогда не слышали или давным-давно позабыли. Значит, сработает как надо.

— А что именно взлетит на воздух?

— Про это поговорим позже.

Иллир усмехнулся, и я решил прекратить расспросы. Сейчас он ничего не расскажет. Видимо, думает и его задумка в стадии разработки. Но, в любом случае, когда настанет срок, мы все узнаем.

— В общем, Уркварт, я на тебя надеюсь, и подгонять не стану. Просто обеспечь профессору условия для работы, и он сам все сделает.

Учитель посмотрел на меня с прищуром, и я пожал плечами:

— Задача ясна. Порох будет.

— Вот и замечательно, — Иллир откинулся на спинку плетеного кресла, в котором любил отдыхать смотритель маяка, полной грудью вобрал напоенный солью морской воздух и выдохнул: — Хорошо-то как...

Мы промолчали. Марк прикрыл глаза, наслаждался покоем и начхать ему, что под маяком сотня придворных ожидает, когда же властитель миллионов людей соизволит спуститься вниз. Ну и мы с ведьмой никуда не торопились. Нам вдвоем везде комфортно.

Впрочем, расслабиться не получилось, поскольку Иллир продолжил разговор:

— Вернемся к нашим делам. Пока мы все вместе, давайте подведем промежуточные итоги нашей деятельности и обсудим дальнейшие планы. Возражения есть?

Естественно, ему никто не возразил и полубог удовлетворенно кивнул:

— Сначала о том, что уже сделано. Авторитет императора приподняли — факт. Денежными вливаниями стабилизировали экономику государства. Канцлера и великого герцога Канима временно нейтрализовали. Повторюсь — временно. Экспедицию за океан и часть жрецов отправили. Очистили культ Улле Ракойны от слабых жриц. Вывели из войны Васлай и смогли наладить взаимодействие с северянами. Все это нам в плюс. Однако возникает вопрос — а что дальше и какими будут наши следующие шаги? Марк, что думаешь по этому поводу?

Император немного растерялся, в последнее время ему было не до глобальных вопросов.

— А что я могу сказать? Сижу на троне, подписываю государственные бумаги и не даю имперским тузам зарываться. От меня сейчас немного зависит...

— Плохо, — Иллир покачал головой. — Очень плохо, что ты не думаешь о будущем. Я недоволен, потомок, но император ты, и мне не хочется на тебя давить. Остается только надеяться, что со временем ты станешь мудрее и начнешь уделять делам государства больше сил и времени.

Марк возмутился:

— Я и так сам себе не принадлежу, никакой личной жизни. Я о другом говорю, о том, что реальной власти у меня как не было, так и нет.

— Но хоть какие-то планы на будущее имеются?

Император ответил без долгих размышлений:

— Канцлера нужно убирать, в любом случае. И Канимов давить, всерьез. Так надменное семейство приплющить, чтобы вздохнуть не могли. Опять же необходимо выводить из войны враждебные нам государства. А еще требуется строить как можно больше храмов в твою честь по всей империи. По-моему, это самое главное.

— Логично, — Иллир согласился с ним и добавил: — Ты говоришь очевидные вещи, Марк, и они правильные. Если бы не тайная жизнь графа Руге и его связь с вампирами, с ним можно было бы договориться. Вот только он от своей семьи и темного бога отрекаться не станет. Поэтому канцлера придется казнить, так же как и всех, кто готов идти за ним до конца. С Канимами полного мира тоже не будет. Ферро зарвался, ему нужен послушный император, а ты таким никогда не станешь. И враждебные империи государства нужно выбивать из войны, одно за другим. Ну и про мой культ верно сказано — чем больше храмовников, жрецов и святилищ, тем я сильнее и это для остверов благо. Но как мы все это сделаем? Какими методами станем действовать?

Император опустил голову, он не хотел отвечать, и тогда учитель посмотрел на меня и ламию:

— Возможно вы, сладкая парочка, ответите на эти вопросы?

Отири слегка толкнула меня в бок, и я сказал:

— Запросто.

— Давай, выкладывай, ученик, а я послушаю.

— С чего начать?

— Про храмы не надо — это моя забота. Начни с графа Руге и Канимов. Каким ты видишь их падение?

— Предлагаю поступить следующим образом. Когда будут готовы храмовники, хотя бы пара сотен бойцов, поднимаем полевые войска, например, полки генерала Мурманса, и вводим их в столицу. Графа Руге и его верных сподвижников берем под арест и сразу начинаем колоть, жестко и без церемоний. Общая структура "имперцев" нам известна, но нужны точные данные на всех патриотов. Одновременно с этим блокируем столичную стражу, базы речных флотилий и дворянских дружин, а перед гвардейцами выступит Марк, который объявит о существовании заговора. Цель заговора, разумеется, свержение государя. Главный злоумышленник — великий герцог Каним, который подменил канцлера Руге, и пытался убить императора. Однако у него ничего не вышло, и он покончил жизнь самоубийством, пять раз подряд воткнул себе в сердце отравленный кинжал. Если нужно, мы с Отири можем взять устранение Ферро Канима на себе. Его не будет, и клан посыплется, слишком много претендентов на место великого герцога.

— А дальше что?

— Пока рядовые сторонники канцлера будут думать, что им делать, а Канимы займутся дележкой власти, мы продолжим претворять в жизнь наши планы. В столице меняем "имперцев" на храмовников и преданных государю людей, и вывозим из владений великого герцога императрицу и наследника престола. Кто с нами, тому повышение по службе или награды. Кто против нас, того под арест, объявляем заговорщиком и после допроса казним.

— Как думаешь, сколько людей придется уничтожить?

— В столице около пятидесяти человек, в основном командиров воинских подразделений и начальников гражданских департаментов, и в провинциях столько же.

— Что-то мало...

— А зачем нам массовые репрессии? Большинство "имперцев" настоящие патриоты. Просто они идут за канцлером, а когда его не станет, пойдут за Марком. Для них на первом месте благо государства, а не личная выгода. А Канимы всего лишь феодалы, только очень сильные, и они будут вести себя соответственно. Знаю я этих людей — наверняка, за скипетр великого герцога и его корону учинят между собой кровавую резню, а мы этим воспользуемся.

— Что же, пока все правильно. А как станем выводить из войны наших внешних врагов?

— Поступим так же, как с Васлаем. Удар диверсионных групп по центрам управления противника и перехват рычагов власти.

— Не получится.

— Разве?

— Васлай тема отдельная. Там у нас находился Юма, который обеспечил дыру во вражеской защите, и на нашей стороне были перебежчики Эрика Бергмана. Удачно вышло, а с остальными восточными республиками придется повозиться. Переходы через телепорт закрыты, и нет имперских сторонников на территории противника.

— Тогда придется создавать шпионскую сеть и условия для удачного переворота. Дело долгое, но ничего другого я предложить не могу. У меня уже сейчас одна группа в Ассире, и есть кое-какие связи в Коцке, наследие Умесов. А когда закончится обучение дворян, которых мои тайные стражники готовят на островах, начнем их заброску в тыл врага.

Иллир посмотрел на ламию:

— Ты тоже так считаешь?

Девушка улыбнулась:

— Ты же знаешь, Иллир, ламия всегда поддержит своего паладина.

— Кто бы сомневался. — Полубог покачал головой, нахмурился и сказал: — Мне хочется, чтобы вы понимали, ради чего все это. Мы боремся ради нашего выживания. Как вы думаете, что произойдет, когда восстановится полноценная связь с дольним миром?

При этом он посмотрел на потомка и Марк отозвался:

— Понятно что. Кама-Нио нет, и за нами придут каратели, мощные паладины, вроде тебя, которых пришлет Самур Пахарь и другие боги. Народ может и выживет, но династию Анхо уничтожат и память о нас сотрут.

— Вот и я о том же, господа, — Иллир тяжело вздохнул и встал: — Потому и говорю — торопитесь, спешите, укрепляйте наши позиции и готовьтесь к новым войнам, более серьезным, чем сейчас. Наши противники, что внутренние, что внешние, конечно, сильны и опасны. Но те, кто придет из дольнего мира, опасней в сотни раз. Весь мир может сгореть в пламени войны, которую они принесут. Это не преувеличение и, что особенно плохо — неизвестно, когда это произойдет. Впрочем, об этом мы уже говорили и поговорим еще не раз, а сейчас мне пора.

Хлопок воздуха. Открылся телепорт и полубог оставил нас. На вершине маяка наступила тишина, совещание было окончено и вскоре мы спустились вниз. Иллир прав — нужно работать, готовить агентуру, составлять планы по ликвидации противников и договариваться с людьми, которые могут стать нашими союзниками. Его слова оставили на душе осадок и когда мы шли по лестнице, невольно, я представил, как в мир Кама-Нио приходят грозные и безжалостные каратели иных богов. Они принесут смерть, и если кто-то может рассчитывать на милосердие, то не мы. Нас, верных сторонников павшей богини, не пощадят. И чтобы этого не произошло, нужно стать сильнее. Так что с мотивацией у нас полный порядок.

Глава 20.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 24.08.1407.

Моя милая, прекрасная, восхитительная и страстная ведьмочка приблизилась со спины, обняла меня за шею, и я услышал ее шепот:

— Время уже за полночь перевалило, я в спальне, а тебя все нет. В чем дело, Уркварт?

Захлопнув толстую книгу, я ответил:

— Увлекся картографией, милая.

— Раньше за тобой ничего подобного не замечала, — она кивнула на фолиант: — Что это?

— Труд мастера Больхардэ "Землеописание Республики Коцка", самый подробный справочник по географии наших восточных соседей.

— И что же ты в нем нашел?

Я помедлил и сказал:

— Кажется, теперь я знаю, для чего Иллиру порох.

— А мне расскажешь?

— Конечно.

Обернувшись, я обхватил ламию за талию и потянул на себя, посадил девушку на колени и спросил:

— Помнишь, недавно мы ездили в Ахвар, встречать Дориана Матернира?

— Разумеется. Забавный старик, очень умный и одновременно с этим совершенно оторванный от реальности.

— Есть такое, он чудак, каких мало. Но речь не о нем. Вместе с ним из республики прибыло еще несколько человек, которых забрали храмовники Иллира, лучшие васлайские инженеры и строители.

— Ну да, были... Непонятно, зачем они Иллиру... Может быть, он хочет расширить тайное святилище Кама-Нио... Но тогда оно перестанет быть тайным...

— А я понял, по какой причине учитель перетащил этих людей в империю. Пока мы ждали прохода у городского телепорта, я успел с ними поговорить и узнал, что перед войной все они работали в Коцке над укреплением Фертенской дамбы.

Ламия поняла ход моих мыслей сразу:

— Значит, цель Иллира дамба?

— Да.

— Ты уверен в этом?

— Почти.

— Цель достойная. Но нам-то с этого что?

— В общем-то, ничего. Просто я прикинул, сколько людей погибнет, если дамба будет разрушена. Ты только представь, воды озера Фертен устремятся на равнину, где находится республиканская столица, трехсоттысячный Дорглад, множество деревень, мануфактуры, фермы, деревни, замки и военные лагеря. В одночасье погибнет больше полумиллиона человек. Это минимум. А потом вода помчится к океану и продолжит сметать со своего пути все, что построили люди.

— И тебе жалко этих людей?

Прислушавшись к своим чувствам, я помотал головой:

— Честно говоря, нет.

— Потому что они враги?

— Не в этом дело. Все проще. Я никогда не был в Коцке и беда, которая потрясет республику, напрямую меня касаться не будет. По этой причине для нас, остверов, потоп нечто абстрактное. Воля бога, который наказывает нечестивцев, врагов и еретиков. Меня волнует другое — масштаб грядущей катастрофы. Одним ударом учитель выводит Коцку из войны — трудно воевать, когда четверть страны покрыта водой, уничтожены резервные полки и серьезно пострадала инфраструктура государства.

— Да уж, Иллир решил бить в полную силу. Магией Фертенскую дамбу не разрушить, над ее защитой поработали лучшие чародеи востока. Однако про взрывчатые вещества никто не подумал. И если заложить несколько тонн в одной слабой точке, дамба не выдержит. Только не ясно, как он доставит порох в республику.

— Думаю, учитель наймет пиратов или контрабандистов, которые перевезут в Коцку его паладинов, и они, под видом купцов, доберутся до Фертена. Лично я, поступил бы именно так.

После этих слов я замолчал. Задумался. Но, ненадолго.

— Хватит думать о делах, — сказала Отири. — Пойдем в постель.

— Очень этого хочу, но пока не получится, — я улыбнулся и добавил: — Ожидаю посетителя.

— Кого?

— Балу Керна. Он сейчас в столице, руководит нашими агентами, которые помогают Адольфо Мадирэ. Операция по продаже акционерного общества "Юххо" вышла на финишную прямую. Значит, необходим постоянный контроль, а мне светиться нельзя.

На миг ламия замерла, просканировала дом и двор, а затем сказала:

— Керн уже здесь.

Девушка попыталась освободиться из моих объятий:

— Пусти. Не нужно, чтобы он застал нас в таком положении.

— А может, наоборот, нужно? — я продолжал ее удерживать. — Пусть знает, что ты самый близкий мне человек.

— Тайны в наших отношениях нет, про это все знают и Керн в том числе, но при посторонних лучше держаться нейтрально.

Она встала, присела рядом, и тут же раздался стук в дверь.

— Разрешите? — мы услышали голос Керна.

— Входи, Бала, — отозвался я.

Начальник тайных стражников семьи Ройхо вошел, поклонился мне и ведьме, поздоровался и расположился напротив.

— Итак, Керн, новости есть?

— Да, ваша милость, — он кивнул. — Великий герцог Каним долго колебался, сомневался и собирал информацию про северное золото, но все-таки попался в ловушку и сегодня предложил за контрольный пакет акций "Юххо" три миллиона двести тысяч монет. Это его окончательная цена и Мадирэ с ней согласен. Подписание всех официальных бумаг завтра. После чего купец получит деньги, и на время мы его спрячем. Место готово, вилла на острове Данце, неподалеку от Свярда. Хотя я еще раз прошу вас, господин граф, прислушаться к моей рекомендации. Нам не нужен свидетель и самый лучший вариант — убрать Мадирэ. Устроить это легко, вывезем купца и его наложниц в глухое место. Там всех под нож и на корм рыбам.

— Я уже сказал, Мадирэ останется жить.

— Но почему? Это же опасно. Что если купец проговорится?

— Ты задаешь вопросы, Бала. И я тоже могу их задать. А что если ты проговоришься? А что если проговорятся твои тайные стражники или поисковики Богуча? А что если я сболтну лишнего? А что если Катрин, — я качнул головой в сторону ламии, — решит меня продать? Сплошные "если" и слабых мест хватает помимо купца. Я обещал ему жизнь, и нарушать слово не намерен. На этом все — больше эту тему не трогаем.

— Воля ваша, но я Мадирэ не верю, а Ферро Каним опасный противник. Рано или поздно, он узнает, что никакого богатейшего рудника на горе Юххо нет, и тогда плохо нам будет.

— А вот тут я с тобой, согласен. Однако открою тебе небольшой секрет — гнев великого герцога мне не страшен и недолго ему еще небо коптить. Близок его срок, хотя он об этом не догадывается.

На мгновение Керн напрягся, а затем понимающе покачал головой:

— Лишних вопросов задавать не стану.

— И это правильно. Двигаемся дальше. Сколько монет мы получим с акционерного общества "Юххо"?

— Деньги Канимов и выручку за уже проданные акции. Примерно четыре с половиной миллиона. Еще миллион оставляем великому герцогу, как общие накопления компании. После чего ни во что не вмешиваемся, а Мадирэ передает людям великого герцога "точные координаты" рудника и "безопасный маршрут" к горе Юххо. Дальнейший выпуск акций, их продажа, сбор средств и организация экспедиций на север забота Канимов.

— А как у нас обстановка на Данце?

— На острове, как обычно, внешне тишина и покой, а присмотришься повнимательней, и понимаешь, что это логово змей. Наши противники не спят и продолжают вербовать агентов.

— Кто именно?

— Канцлер, барон Каир, олигархи, чародеи, республиканцы, цегедцы и ассирские шпионы. К этим уже привыкли, но есть и новички. Например, замечены агенты семей Кайяс и Варна, а так же какие-то темные личности, юркие и очень хитрые, которых мы пока не идентифицировали. Предположительно, адепты какого-то темного культа или республиканцы из Коцки, очередной клан Умесов.

— Диверсии и попытки убийства моих людей были?

— Новых нет. Однако мы начеку.

— Еще что-то сообщить можешь?

— Да, — он пожевал губами и сказал: — Недавно на меня вышли бывшие сослуживцы...

— Тайные стражники семьи Витимов?

— Они самые.

— И что?

— Со мной поделились информацией, но я не знаю, насколько она будет вам интересна...

— Выкладывай. Не тяни.

— "Имперцы" ищут людей, которые похожи на графа Руге.

— Канцлер готовит двойников?

— Скорее всего.

— Мне это интересно. Если появится возможность отследить двойников или появится новая информация, сразу доклад.

— Я вас понял, ваша милость. Но...

— Что?

— Тайные стражники Витимов сейчас на мели и за свои услуги требуют вознаграждение.

— Не проблема. У тебя есть специальные фонды. Пустой информационный шлак покупать не надо, а на конкретику золота не жалей. Это все?

— Да, ваша милость.

— Тогда ступай. Отправляйся обратно к Мадирэ, про конспирацию тебе напоминать не стоит.

— Конечно, господин граф.

Керн поднялся и подошел к двери, хотел потянуть ручку, но не успел.

— Погоди, — ламия остановила тайного стражника, посмотрела на меня и сказала: — Возле особняка происходит что-то странное, в переулках скопление вооруженных людей с большим количеством боевых амулетов.

— Кто это?

— Не знаю, — неожиданно девушка поморщилась. — Что-то блокирует активную магию. Будто весь квартал покрывалом накрыли. Больше ничего не вижу.

— Негатор?

— Наверняка.

— Бала, — я покинул насиженное место, — бегом вниз. Боевая тревога. Дружине занять оборону, но тихо.

— Есть!

Он помчался в казарму, поднимать оборотней, кеметцев и чародеев, а мы с Отири начали готовиться к схватке, понятно же, что не просто так рядом собираются бойцы и кто-то применил негатор. Таких артефактов, редких, очень дорогих и сложных в изготовлении, в империи немного, а значит, против нас выступил кто-то весьма серьезный.

Через пару минут мы спустились вниз, без брони, но при оружии и с сумками, где хранились зелья, магические гранаты и бодрящие эликсиры. Дружинники и оборотни уже были на позициях, и кто бы ни сунулся, ему пришлось бы тяжко. Однако долгое время ничего не происходило. Столица спала, и воины не замечали ничего подозрительного. Тишина, только слышен перестук копыт, словно по улице ехала повозка. А затем возле ворот, прямо под светом фонарей, остановилась коляска с одиноким пассажиром, и возница обратился к караульным:

— Сообщите графу Уркварту Ройхо, что к нему гость, граф Александр Тончин.

Со своей позиции, каменной садовой ограды рядом с воротами, я видел коляску и гостя. Поэтому графа Тончина узнал, встречались раньше. И сразу же возник вопрос — зачем командору храмовников Ярина Воина, славному воину, за спиной которого не меньше сотни бойцов и магов, навещать меня в два часа ночи? Пока я этого не знал, но был готов к любому развитию событий. Как бы там ни было, но Александр Тончин приехал не просто так, чайку попить и за жизнь поговорить.

— Господин граф... — ко мне подбежал Амат.

— Я все слышал. Впусти коляску и прикажи проводить графа в гостиную.

— А что насчет боевой готовности?

— Не расслабляться. Будьте готовы к тому, что бой может начаться в любую секунду.

Керна я оставил снаружи, при некоторых разговорах даже ему присутствовать не стоит, а сам вместе с Отири вернулся в дом. По пути велел слугам, которых разбудили воины, сделать чай, и занял гостиную. Ламия накрылась "Покрывалом невидимости", и когда Александр Тончин вошел в комнату я встретил его со всем положенным радушием.

— Дорогой граф, — широко улыбаясь, шагнул навстречу нежданному гостю, — как я рад вас видеть.

Граф Тончин, командор воинов-храмовников Ярина, худощавый горбоносый шатен в серой тунике, с гербом в виде красного меча в зеленом венке на груди, и кортом на поясе, резко замер. Наверняка, этот непростой человек настраивался на серьезный разговор и мысленно прокручивал его в голове, прикидывал, как он начнется, и о чем мы будем говорить. Но ничего подобного граф не ожидал и выдал первое, что ему пришло в голову:

— Добрый вечер.

— Конечно же, добрый, — продолжая улыбаться, я приблизился к нему вплотную. — Только не вечер, а ночь.

— Действительно...

— Что же вы стоите? — моя рука указала на диван. — Присаживайтесь. Выпейте со мной чая.

Он присел и взял кружку, а я расположился напротив. Чай, надо отдать должное поставщикам, был хорошим, а повар заварил его именно так, как я люблю, в меру крепким. И, поймав кураж, несмотря на хмурый вид Тончина, я не переживал и не волновался, а с наслаждением сделал пару глотков ароматного напитка и задал гостю вопрос, которого он ждал:

— Итак, уважаемый граф, с чем пожаловали?

Тончин, который опасался пить чай, возможно, подозревал, что его могут отравить, немного помедлил и сам задал вопрос:

— Вы помните, при каких обстоятельствах мы с вами познакомились?

— Конечно. На мою жизнь покушались агенты республиканцев и еретик Очир Брегг.

— Да. Такова ваша версия, которая стала общеизвестной... — Тончин кинул на меня косой взгляд, но я не смутился и он продолжил: — Только версия эта липовая. Брегг был еретиком, тут все верно, но он охотился за вами не по приказу вражеских шпионов. Дело в другом.

— Граф, — я перебил его, — ближе к делу. Мы с вами воины, нам не надо ходить вокруг да около. Говорите прямо — что вам от меня нужно. На дворе ночь, спать охота.

— Ладно. Хотите прямого разговора — ваше право. Не вы у меня в гостях, а я у вас. Если коротко, то мне про вас все известно.

— Что именно?

— Я знаю, что вы не только воин, но и чародей.

— Чепуха, — взмах ладонью. — Это не тайна. Давным-давно.

— Согласен, не тайна. Но, думаю, мало кому известно, что часть ваших способностей не природного свойства, а пришла к вам вместе с кмитами. Что на это скажете?

— Пока ничего.

— Хорошо. Продолжаю. Еще известно, что жрецов имперских культов за океан отправили специально, по злому умыслу, дабы они сгинули в землях дари. Это заговор и вы, граф, одна из ключевых фигур этого тайного сговора.

— Вы обвиняете меня? Если да, прошу предоставить доказательства, а иначе придется вызвать вас на дуэль.

— Подраться всегда успеем, — Тончин ухмыльнулся. — Сейчас я всего лишь констатирую факты, дабы вы поняли, что перед вами не простак, которого можно легко водить за нос.

— Что-то еще?

— Еще я утверждаю, что под личиной жрицы Улле Ракойны, которая проживает в вашем доме, скрывается ламия. Я утверждаю, что многие ваши знания и магические умения получены от северных ведьм. И я утверждаю, что в столице империи вы организовали подпольную организацию, которая начинает влиять на дела государства.

Он прервался, наверное, хотел дать мне немного времени на размышления. Однако я долго не думал. Теперь мне стало понятно, кто именно кроме обычных шпионов следил за моим столичным особняком и отслеживал всплески магической энергии. Видимо, это храмовники Ярина Воина. И если рассуждать здраво, то следили они за мной давно, скорее всего, с момента гибели Очира Брегга, который мечтал заполучить секрет кмитов. Этого храмовника я убил, а затем выставил предателем, и Александр Тончин меня поддержал. С той поры прошло немало времени, я обо всем позабыл, а командор храмовников нет. Он продолжал распутывать эту историю, взял меня под наблюдение и храмовники смогли увидеть немало, кое-что поняли и сделали выводы. Правда, не совсем верные. Про Иллира ни слова, значит, паладинам Ярина про него неизвестно или граф приберег этот факт напоследок. Так что в целом все неплохо. Ведь если бы Тончин желал моей смерти, то устроил бы на меня покушение или организовал "несчастный случай", а он пришел в мой дом. Что характерно, один. И что из этого следует? Ему что-то нужно, а храмовники и жрецы в переулках возле дома его прикрытие и гарант безопасности.

Тем временем, пока я размышлял, Александр Тончин наблюдал за мной. Чего он ожидал? Возможно, приступа ярости или какого-то резкого поступка. Вот только я продолжал мелкими глотками пить чай и вел себя непринужденно, можно сказать, безмятежно, и не волновался. Разве только совсем чуть-чуть. Ну, в самом деле — чего и кого мне бояться? Особенно если рядом ламия, в экстремальных условиях совершенная боевая машина, во дворе дружинники, чародеи и оборотни, во дворце император и офицеры особой группы, а за городом Иллир Анхо и его головорезы. Я уже привык к тому, что являюсь паладином богини и учеником нового имперского бога, пусть даже младшего, и это накладывало на меня свой отпечаток.

Наконец, гость не выдержал и спросил:

— Итак, Ройхо, что вы скажете в свое оправдание?

Я пожал плечами:

— А я не считаю нужным оправдываться. Вы совершенно правы, у меня есть тайны, в моем теле кмиты, я сотрудничаю с ламиями и жрецов имперских культов отослали за океан специально. И что с того? Вы хотите меня этим шантажировать? Ваше право, но вы с этого ничего, кроме неприятностей, не получите. Или вы намерены отдать команду своим воинам, которые заняли позиции неподалеку, и атаковать меня? Тогда вперед! Попробуйте. Но, сдается мне, что цель у вас иная. И если мы говорим откровенно, я жду ваших предложений или условий. Чего вы хотите?

— Для начала я хочу знать, кто же такой граф Ройхо, на самом деле.

— Паладин богини Кама-Нио. Такой ответ вас устроит?

Командор вгляделся в меня, очень внимательно, будто рентгеном просвечивал, и спустя минуту покачал головой:

— Как же я сам не догадался... Ведь все на поверхности...

— Вот именно — на поверхности. На мне печать Кама-Нио, она же Улле Ракойна, и я ее паладин. А вы что подумали?

Тончин сказал:

— Подумал, что вы продались северянам за золото и знания. А выходит, что вы такой же, как и я, только служите другому богу. Это все усложняет.

— Почему?

— Тяжело договариваться с конкурентом.

— Не в моем случае. Не забывайте, что Ярин Воин и Кама-Нио состояли в близких отношениях, и мы, остверы, потомки этих богов. Так, может, договоримся? Я особо не скрываюсь, быть паладином богини не зазорно. Однако излишняя огласка мне не нужна. Что вы можете предложить?

Пауза. Тончин задумался. Очень крепко. А затем выдал:

— Хочу предложить союз, точно такой же, какой ранее у нас был с канцлером Руге.

Я ответил сразу:

— Согласен. Каковы условия?

— Никаких. Для начала. Просто взаимная помощь. Вы нам, а мы вам. Нас, храмовников Ярина, не так уж и много. Влияние наше не велико, и патриарх нашего культа давно хочет разогнать паладинов ордена. Он недостойный последователь Ярина и слаб в своей вере, хочет покоя, а мы, воины, всегда идем вперед. Однако идти без поддержки трудно, многие впадают крайности и ереси, как Очир Брегг, и тогда мы вышли на "Имперский союз". Сотрудничество с ними принесло свои плоды, орден немного окреп. Вот только отношения с канцлером не заладились, есть в нем какая-то чернота, и когда я послал людей покопаться в его прошлом, они исчезли, а граф Руге отказался от нашего сотрудничества. Поэтому мы ищем новую опору во властных структурах. И я решил начать с вас. Думал, приду, поставлю графа Ройхо перед фактами, припру к стене и добьюсь каких-то уступок. А если нет, тогда бой. Но все оказалось проще и легче.

— Итак, по рукам?

Я протянул вперед ладонь, и он сделал то же самое.

— По рукам.

Мы обменялись рукопожатиями, и Тончин, посмотрев в угол, где находилась невидимая ламия, спросил:

— Может, хватит прятаться?

"А ведь молодец Тончин, — подумал я. — Организовал за нами слежку, потом в гости пришел и, несмотря на маскировку, смог разглядеть Отири. На это не всякий способен и это хорошо, что мы становимся союзниками. Пусть даже временно. Ведь если его натравить на канцлера, когда наступит момент свергнуть "имперцев", Тончин вцепится в Руге мертвой хваткой и не упустит. Хотя есть во всем происходящем несколько шероховатостей, и кое-что надо уточнить сразу".

Ламия сбросила маскировку, одарила графа Александра одной из своих обворожительных улыбок и присела рядом со мной. При этом она рассеяла образ жрицы Катрин и предстала в своем истинном обличье.

— Позвольте представиться, — командор встал, — граф Александр Тончин.

Он отвесил легкий поклон, вежливый человек, и северная ведьма представилась в ответ:

— Отири, дочь Каити. Рада знакомству, и вдвойне рада, что мы не стали врагами.

С этого момента разговор перешел в конструктивное русло. Мы обговорили, как будем держать связь и чем можем быть полезны друг другу, в чем каждый испытывает нужду и какими возможностями располагает. В общем, обсуждали самые обычные вопросы, и попутно я задал Тончину пару вопросов:

— Скажите, командор, раз вы знали, что имперских жрецов, прикомандированных к экспедиционному корпусу генерала Фарра, отправляют на смерть, почему этому не воспрепятствовали?

— На это были причины. От нашего культа отправлялись преданные патриарху жрецы, мне их не жаль, а от своего ордена я выделил полтора десятка неблагонадежных и еретиков. Тем самым очистил орден. Таков расклад по нашему культу, а другие меня не интересуют. Не смогли разглядеть опасность — это их проблемы.

— А что скажете насчет шпионов, которые засели вокруг моего особняка? Они ведь заметят ваших храмовников и доложат, кому следуют.

— Нет. Этот момент продуман, шпионы нейтрализованы.

— Все?

— Да.

— А как?

— Мои воины отработали адреса и действовали жестко. Что это значит, вам объяснять не надо.

— А стражники?

— Любой храмовник и жрец Ярина легко отведет глаза рядовому стражнику.

— Серьезно работаете, паладин Ярина.

— Иначе не умеем, паладин Кама-Нио.

Вопросы. Ответы. Обмен мнениями. Каждый пытался лучше понять нового союзника, и расстались мы только под утро. Предварительные договоренности были достигнуты. Отныне орден Ярина Воина и наша пара, Отири и я, друзья. За религиозные культы речь не шла, они отдельно.

Когда Тончин уехал, а вслед за ним особняк покинул Керн, я вышел в сад. Отири была рядом и, прижав теплое тело девушки к себе, я спросил:

— Как думаешь, командор не пытается нас обмануть?

— Нет. Он был честен.

— Я тоже так считаю.

Некоторое время мы молчали, дышали свежим воздухом и размышляли, а затем ведьма сказала:

— До кровати этой ночью так и не добрались.

— До отбытия во дворец, есть час, — отозвался я.

— Думаешь, успеем? — она игриво улыбнулась.

— Успеем.

Подхватив смеющуюся девушку на руки, я понес ее на второй этаж, в спальню.

Глава 21.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 21.11.1407.

Вечер. Вместе с Хагеном Тракайером, который вел магического связиста, я шел по пустынным коридорам Старого дворца, и прокручивал в голове самые значимые события последних месяцев...

Лето пролетело незаметно, в трудах и заботах. Затем, как и положено, пришла осень, и она принесла свои проблемы, трудности, радости, победы, печали и поражения. Однако ничего такого, о чем стоило бы рассказать особо, не происходило. Просто жизнь. Для подавляющего большинства людей, которых принято называть обывателями, конечно, необычная и во многом интересная, а для меня, советника императора и ученика Иллира Анхо, вполне привычная и в чем-то даже обыденная.

Экспедиционный корпус генерала Фарра встретился с флотом северян и благополучно, без потерь в личном составе и кораблях, добрался до материка Лесокрай и высадился в Королевстве Майдин. Там нанхасов и остверов встретили без радости, слишком сильна вражда между людьми и эльфами, но от помощи местные властители не отказались. Со всех сторон на них напирали остроухие сородичи из других королевств, и майдинцы держались только потому, что на их стороне выступили рейны. Это паладины бога Финголиэри, несколько сотен элитных воинов-магов. Вот только силы их были на исходе и король Майдина, вместе с главным рейном, лично посетил общий лагерь остверов и нанхасов. Тем самым он оказал генералу Фарру, ламиям, северянам и имперцам великую честь. Состоялся смотр войск и король попросил (для надменного эльфа попросить человека о помощи нечто невообразимое) поскорее начать боевые действия против предавших истинную веру и ставших на путь измены злокозненных соседей.

Генерал Фарр не медлил и подобно урагану обрушился на врага. Боевые корабли остверов и северян совершили рейд вдоль берегов Королевства Яснир, захватили полтора десятка торговых судов, сожгли богатый портовый город Эмий-ок-Расса, разорили много рыбацких деревень и потопили патрульную эскадру из семнадцати галер. После чего наш флот в полном составе отправился домой, зимовать на архипелаге Гири-Нар, а флотилия северян и ламии напали на Королевство Ромайн.

Первые результаты впечатляли, а дальше больше. Экспедиционный корпус остверов с наскока взял мощную крепость Кевайра-он-Каладан, сделал ее своей базой и начал опустошать две богатейшие провинции яснирцев. Причем действовали имперцы очень жестоко. Наши воины не щадили никого, сжигали города, вытаптывали посевы, разрушали храмы и складывали из эльфийских голов горы. Остверам это несвойственно, но на подобную жестокость имелись причины. В рабстве у дари находилось множество человеческих рабов, в большинстве потомственных. И, глядя на то, в каких ужасных условиях, словно скот, содержались люди, воины мысленно представляли себе, какой порядок могли принести в империю эльфы, если бы смогли закрепиться на наших землях. Они представляли и делали выводы, а тут еще жрецы проповеди толкали. Все одно к одному, и корпус Фарра очень быстро стал напоминать земных крестоносцев, беспощадных и бесстрашных. Фанатики — одним словом. Но не просто фанатики, а отлично подготовленные, опытные и закаленные, которых поддерживали чародеи и жрецы.

Вот что происходило на материке Лесокрай, но меня это напрямую не касалось, ведь я в империи, и здесь тоже не скучно.

Великий герцог Ферро Каним подписал контракт с купцом Адольфо Мадирэ, и стал владельцем акционерного общества "Юххо". Его расчет был простым — компенсировать финансовые затраты продажей акций, послать на север рудознатцев и резко обогатиться. Нормальное желание и кое-что у него получилось. Акции "Юххо" были проданы, все до единой, и на север ушли три больших каравана с поисковиками, воинами и рабочими, которым предстояло закрепиться в пустошах и построить укрепленные остроги. Да только никто пока обратно не вернулся. Караваны исчезли, словно их никогда и не было. Пустошь поглотила людей и ценные бумаги "Юххо" резко упали в цене. С нашей подачи пошел слух, что гора Юххо под контролем неисчислимой орды вампиров и ходячих мертвецов, которых не одолеть, а значит, золота не будет. Чушь, конечно, но народ страшные байки любит и охотно в них верит. Поэтому акционеры запаниковали и стали избавляться от ценных бумаг, за которыми не так давно стояли в очередях. А великий герцог тянул время, много суетился, посылал на север новые поисковые отряды и попутно вел розыск Мадирэ, который исчез.

Наблюдая за этим со стороны, я улыбался и довольно потирал руки. Авантюра удалась, в казну пришли два миллиона иллиров, и мне с Мадирэ кое-что перепало, а наш противник метался, терял репутацию, не понимал, что происходит, и тратил свое драгоценное время, силы и средства на пустую толкотню.

Далее можно вспомнить про тайный сговор с храмовниками Ярина Воина. Император и учитель мои действия одобрили — союзники нам нужны, тем более такие, как Александр Тончин. Однако пару месяцев ничего не происходило. Паладины Ярина присматривались ко мне, и совместные дела начались недавно. Пока это обмен информацией и не более того. Тончин вел себя осторожно, не хотел подставляться, а я его не торопил. Только намекнул, что надо играть по крупному. Он хочет возвысить свой культ, и это нормальное желание любого храмовника. Однако граф работает по мелочи и это не есть хорошо.

Помнится, командор спросил — что он делает не так? А я ответил — если хотите добиться власти в своем культе и определять политику, для начала необходимо стать его главой. Есть патриарх Ярина Воина, никуда негодный, нерешительный и обленившийся господин Датис Тафио, который давным-давно не брал в руки меч и озабочен лишь одним, преумножением своего личного богатства. Он прирожденный интриган, и этим силен. Для него граф Тончин неудобная фигура, и Тафио старается его принизить, подставить и с позором изгнать с поста командора. Это будет конец славного ордена с древней историей. И чтобы этого не произошло, нужно ударить на опережение. Был патриарх, и нет его. Скажем, помер от сердечного приступа. После чего соберутся главы самых крупных храмов и наиболее авторитетные жрецы, которые изберут нового патриарха. У каждого свой кандидат, но мне, интересен граф Тончин. И если так, то я сделаю все, дабы именно он стал новым пастырем поклонников Ярина.

Слова, не более того. Однако Тончину они понравились. Наверное, о чем-то подобном он и сам подумывал. Только претворить мечту в жизнь не решался, ибо не имел поддержки. А теперь за его спиной мог встать я, а за мной император, и это повышало его шансы на успех. Поэтому Тончин призадумался, и обещал дать ответ в самое ближайшее время.

О чем еще можно вспомнить и рассказать? Пожалуй, о возвращении гвардейцев, которые обучались на острове, и офицерах особого отряда.

Сначала про имперских разведчиков и контрразведчиков.

На обучение было отправлено двадцать два имперских аристократа, а вернулось только пятнадцать. Два человека погибли во время учебных занятий, возник спор и они, молодые глупцы, решили показать свою храбрость. Оба прыгнули со скалы в море, и ударились о подводные камни. В итоге два трупа. Глупая смерть, а что хуже всего, придется писать письма родным погибших гвардейцев и объяснять, почему они больше никогда не увидят своего сына или брата. Как ни крути, а это я забирал гвардейцев из отдельных придворных рот. Значит, они мои люди. И напишу я родным красивую историю про заговор. Коварные враги хотели убить императора, а молодые дворяне раскрыли его и погибли в бою, с честью и оружием в руках. Возможно, родным будет легче, тем более что за смерть каждого "героя" несколько лет будет выплачиваться небольшой пансион, и оба дурака получат ордена. Посмертно.

Еще один воин оказался шпионом канцлера, которого при отборе даже ламия не смогла раскрыть. Он попытался сбежать, но его убили. И четыре человека остались на острове, как инструктора следующей учебной партии из тридцати пяти дворян. Кстати, этих отбирали заранее, еще до поступления в гвардию, в личных феодах императора, в северных землях, на Данце, среди пиратских отпрысков благородного происхождения, и при дворе. Человек к человеку, каждый личность или обладает какими-то способностями. И это будут достойные воины государя, верные, смелые и умные. По крайней мере, хочется в это верить. А что касательно прошедших обучение дворян, то они разделились на пятерки, и временно, до смещения канцлера, находятся в составе особой офицерской группы, которая разрослась до семидесяти человек. Почти рота, и это не предел. Ведь людей постоянно не хватает.

Теперь про офицеров особой группы. Вроде бы их семь десятков, а при дворе только тридцать человек. Остальные на заданиях. Кто-то отправился за рубеж. Кто-то в провинциях. А кто-то назначен личным представителем императора при Генштабе или в ставках полевых армий. Происходит постоянная ротация, одни приезжают, другие уезжают. Скучать офицерам не приходится, свободного времени ни у кого нет, несмотря на множество соблазнов, но никто не ропщет. Служба в группе великая честь — это понимают все, и от желающих стать личным воином императора, нет отбоя. Однако попадает к нам один из сотни, ибо отбор жесткий...

— Уркварт! — невдалеке от покоев императора меня окликнули и я обернулся.

Ко мне спешил Гай Куэхо-Кавейр, бывший сюзерен, и я был ему рад. Как это ни странно, невзирая на давление отца, и множество тяжелых испытаний, выпавших на его долю, он оставался тем, кем был. Честным и немного наивным юношей. Из него до сих пор не выветрилась романтика, он верил людям на слово, старался быть благородным рыцарем и в этом немного походил на императора. Только Марк в благородство больше играет, а Гай этим живет.

Честное слово, когда придет срок проредить семью Канимов, я сделаю все возможное, чтобы молодой герцог остался в живых. Правда, сделать это будет очень трудно, поскольку свои планы ему раскрывать нельзя, а он человек простой и прямой, поэтому после смерти отца отправится в родовые владения и там сгинет. Его свои же родственники под нож пустят — они сомневаться не станут и ради власти готовы на многое, даже на убийство близкого человека.

— Здравствуй, Гай, — я хлопнул герцога по плечу. — Какими ветрами тебя занесло во дворец?

— Привет, Уркварт, — он широко улыбнулся. — Тебя искал. Заехал в особняк, говорят, что ты у императора. Я сюда, а здесь сообщили, что тебя нет, но ты скоро вернешься. Вот и жду.

На нас посмотрел Тракайер и я махнул рукой, ступай, и когда он удалился, спросил Гая:

— Посидим где-нибудь, поговорим?

— Извини, тороплюсь, — герцог пожал плечами. — И так времени много потерял, пока тебя ждал.

— Понимаю. Что от меня нужно?

— Дай проводников, которые хорошо Северную пустошь знают, и хотя бы пару оборотней.

— Зачем?

Гай покривился, словно у него болел зуб, и ответил:

— В последнее время там творится что-то непонятное. Пропадают наши караваны и разведывательные группы. Надо разобраться, в чем причина, а опытных людей не хватает. Отец поручил собрать отряд, и я решил с ним отправиться. Плевать на запрет — своих людей поведу сам. Но нужны хорошие разведчики и проводники, как твои кеметцы и оборотни.

— Правильно сделал, что ко мне обратился, — я одобрил его поступок. — Без ложной скромности, могу сказать, что у меня самые лучшие северные следопыты. Оборотней и воинов получишь. Куда и когда им прибыть?

— Завтра утром. В мой замок.

— Договорились.

— Благодарю, Уркварт.

— Пока не за что.

— Ну, я пойду?

— Удачи тебе. Как вернешься из пустошей, загляни ко мне, хочу твой рассказ послушать.

— Обязательно.

Герцог пошел по коридору и, глядя ему вслед, я подумал:

"Иди-иди, Гай. Мои следопыты выведут тебя прямиком на "океанских ястребов", и они тебя сцапают. Посидишь в плену полгодика, а когда вернешься, то узнаешь, что твой отец погиб. Это очень удачно вышло, что ты отправляешься в рисковый поход. В пустошах тебе безопасней, чем дома, и мне не надо думать о сохранении твоей жизни".

Когда я оказался в покоях императора, он был занят. Через магического связиста Марк Анхо общался с Дином Осколье, который вот уже две недели находился при штабе 5-й полевой армии. Раньше она называлась Маирским горным корпусом, потом стала сводной армейской группой и, наконец, доросла до полноценной армии. Ну, а командовал этим войском генерал Иероним Мурманс, достойный воин и ярый сторонник императора. Что характерно, он не ладил с канцлером, и у нас имелись на него определенные планы.

Не отвлекая Марка, я присел рядом, устроился поудобнее и прислушался к разговору.

— Как у вас обстановка? — спросил император.

— Затишье, — ответил Осколье. — Холодно. Проблемы с продовольствием и снаряжением, как у нас, так и у противника. Никто не хочет наступать, для этого нет сил, и идет позиционная война. Мы держим подступы к Цуркину, а враг окопался в нескольких километрах от нас и огородился полевыми укреплениями. Только иногда рейдовые группы встречаются на нейтральной полосе, да разведчики шалят.

— Насколько силен противник?

— Против нас двадцать пять тысяч воинов на передовой и примерно десять в тылу. Чародеев мало, но зато наши разведчики заметили вампиров.

— Кровососов много?

— Нет. Десяток. Они засветились и снова пропали.

— А каковы силы Мурманса?

— Шесть пехотных полков и два кавалерийских. На их основе генерал сколотил четыре бригады, которые усилены кеметскими беженцами, наемниками и ополченцами. В довесок к этим подразделениям имеется три дивизиона боевых монстров и три штрафных батальона из пленных дружинников дома Ратина. Общая численность 5-й армии девятнадцать тысяч воинов.

— Что с боевым духом солдат?

— Плохо. Кадровые подразделения, несмотря на пополнения, сильно ослаблены. Не хватает чародеев и жрецов, есть острый недостаток в магических зельях. Из-за этого много больных. Дезертиров пока немного, но это до наступления зимних холодов. Как морозы ударят, воины побегут.

— Позор, — император покачал головой. — Как можно бежать с поля боя?

— Прошу прощения, государь, — отозвался Осколье. — Однако солдат можно понять. Война кажется бесконечной и ничего не происходит. Кругом грязь, никаких развлечений и нет побед. Отсюда упадок сил у личного состава, а боевой дух ниже среднего.

— Ладно. Это я просто так сказал. Понимаю, что на передовой ничего хорошего и война слишком затянулась. Скажи, что с Мурмансом? Ты разговаривал с ним?

— Разговаривал. Мы были одни, без посторонних ушей. Он меня выслушал и сказал, что готов ввести войска в столицу. Но только после того, как лично встретится с вами.

— Само собой, — император взял паузу, обдумал слова Осколье, и сказал: — Передай Мурмансу, что я навещу его в ближайшие дни. Проведу инспекцию полков, и мы обговорим будущую операцию. Ты меня услышал?

— Да, государь.

— Отбой.

— Отбой.

Не давая связисту отдыха, император стал вызывать следующего абонента, штаб заокеанского экспедиционного корпуса. Марк нашел себе новое увлечение, общение при помощи говорящего болвана. Причем настолько сильное, что он совсем забросил Элен Кенике, без которой вроде бы жить не мог. Кстати, это уже второй связист из моих личных запасов. Предыдущий не выдержал напряжения и "перегорел". Всего месяц отработал и, сдается мне, что его замена тоже долго не выдержит.

Тем временем Марк вызвал штаб корпуса и ему ответил лично командующий.

— Генерал Фарр на связи, ваше величество! — почти выкрикнул связист хриплым голосом генерала.

— Здравствуйте, генерал. Что у вас?

— Ваше величество, все по-прежнему. Держим оборону Кевайра-он-Каладана, отбиваем вражеские наскоки, совершаем рейды на территорию противника и ждем осады.

— Выдержите?

— Выстоим. Сомнений в этом нет. Припасов хватит на несколько лет, укрепления отличные. Но удержаться сможем лишь при условии, что нам не ударят в спину.

— Есть основания сомневаться в честности наших союзников?

— К сожалению, они имеются. Недавно мы перехватили эльфийского гонца с отличительными знаками яснирской гвардии, и обнаружили письмо к рейнам. В нем сообщалось, что часть яснирского дворянства готова отринуть веру в Неназываемого, который все равно уже погиб, и вновь признать Финголиэри. Условий только два. Первое — никаких репрессий. Второе — они требуют нашего полного уничтожения.

— Эльфам об этом сообщал?

— Нет. Однако, судя по их поведению и передислокации майдинских дружин, гонец был не один, и вчерашние ушастые союзники могут нас предать.

— Если не ошибаюсь, на штабных учениях подобный вариант рассматривался еще до отправки на Лесокрай?

— Так точно, рассматривался.

— И что думаешь делать?

— Вызвал на помощь северян. Вместе с ними крепость удержим, а попутно пару приморских городов с удобными бухтами. До весны позиции останутся за нами. А потом придет наш флот, и мы сможем вернуться на родину.

— Что же, план одобряю. Потери в корпусе большие?

— Не очень. В безвозвратных потерях семьсот пехотинцев, сотня всадников и три чародея. Общая численность корпуса на сегодняшнее число: десять тысяч пятьсот воинов.

— Стоп! — император наморщил лоб. — Как это? Я помню, что на момент высадки у тебя было не более семи тысяч воинов.

— Верно, ваше величество. Но мы освобождаем людей, которые находились у эльфов в рабстве. Вот и подкрепления. Конечно, в большинстве, вчерашние невольники необучены и у многих нет мотивации сражаться за империю, ибо они привыкли видеть в эльфах господ. Однако мои сержанты делают из этого мяса настоящих бойцов. Месяц тренировок и в бой. Кто выжил, тот уже ветеран, а погибших не жаль, значит, плохие солдаты или невезучие. В любом случае, они не в штате корпуса.

— Перебежчики к эльфам есть?

— Случается, что кто-то из рабов спешит к своему хозяину, но пока никто не добежал. Таких отлавливаем и казним, как предателей.

— Я тебя понял, генерал. А как там храмовники Иллира?

— Отлично. Эти ребята, хоть и молодые, но уже зарекомендовали себя с самой наилучшей стороны. Лютые бойцы, мне бы таких пару тысяч и я смог бы захватить весь Лесокрай.

— Другого ответа я и не ожидал. Что еще можешь сообщить?

— Хотел бы, ваше величество, отметить особо отличившихся воинов и офицеров.

— Это ты и сам можешь, полномочия у тебя имеются. Награждай и повышай в звании тех, кого считаешь нужным.

— Так и делаю, но если воин отмечен императором, это особая гордость любого воина. И такое событие повышает боевой дух в подразделениях.

— Хорошо. Подготовь список, завтра продиктуешь, придворные запишут, а затем будет официальный приказ. Ну, а пока объяви воинам, что империя и лично государь, не забыли о них, и мы гордимся нашими соотечественниками.

— Слушаюсь, ваше величество.

— На этом все?

— Да.

— Отбой.

— Отбой.

Снова связист замолчал, и Марк посмотрел на меня:

— Что скажешь, советник?

— Ничего нового. С Мурмансом надо встретиться — ты прав. А генерал Фарр справляется со своими обязанностями — ему подсказки и советы не нужны.

— Так и есть, — император кивнул и задал новый вопрос: — С Иллиром встречался?

— Да. Как и договаривались, он встретил меня в своем новом храме, который открылся в Доргостайне. Между прочим, это уже пятый его храм, и на очереди еще десяток.

Марк усмехнулся:

— Расширяется великий предок, хочет поскорее усилить свое влияние.

— У него, как и у нас, нет иного выхода. Либо победа, либо смерть.

— Ага, — император опять усмехнулся. — Но сейчас речь не об этом. Иллир назначил срок перехода к активным действиям?

— Предварительно, начинаем через месяц. Сначала убираем старшего Канима, а затем, когда его дети сцепятся в борьбе за власть, вводим в столицу храмовников Иллира, войска Мурманса и мою Ваирскую бригаду. Попутно привлекаем к перевороту храмовников Ярина Воина и, конечно же, жриц Улле Ракойны.

— Этих сил может не хватить.

— А я думаю, что все получится. Главное, канцлера не упустить.

— И все-таки давай подумаем, кого еще сможем привлечь. На карту поставлено слишком много, и мы не должны проиграть.

— Наверное, ты прав, без дополнительных сил не обойтись, — я немного подумал и начал перечислять тех, кого мы могли позвать на помощь: — Во-первых, граф Тегаль со своей дружиной, после Восточной кампании мы с ним в хороших отношениях, и у него имеется пара тысяч бойцов. Во-вторых, Эрик Витим, враг канцлера, который может выставить конный полк. В-третьих, новобранцы из лагерей Резервной армии, они подчинятся приказу императора, и это еще три тысячи клинков. В-четвертых, гарнизонные войска в землях Ратины, примерно четыре тысячи солдат. В-пятых, могу позвать ваирских пиратов, двадцать надежных экипажей, считай уже пять батальонов. Итого еще тринадцать тысяч, почти готовая армия.

— Вот это уже другое дело. Однако добавим еще немного солдат. Есть морская пехота экспедиционного флота. И есть наемная степная кавалерия с Анвера, пять тысяч всадников, которые находятся вблизи Ратинбурга и ждут приказа на выдвижение.

— Морские пехотинцы пригодятся, а вот степняков вводить в столицу нельзя, дикие они, могут бед натворить.

— Сами по себе могут, но мы дадим им правильного вождя, который сможет их обуздать.

— Ты имеешь ввиду Торопая, ставшего паладином Иллира?

— Его самого.

— Тогда согласен. Он своих земляков удержит.

Император был доволен и, приказав принести ужин, снова обратил свое внимание на связиста.

— Кого будешь вызывать? — спросил я.

— Атли Рокая, — ответил Марк. — Вчера он прибыл в ставку Ульрика Варны и сообщил, что великий герцог планирует небольшую наступательную операцию. Надо узнать новости. Ты остаешься или отправляешься домой?

Прикинув, что ничего нового не узнаю, а в особняке меня ожидает Отири, я сказал:

— Поеду домой.

— Тогда до завтра, Уркварт?

— До завтра, Марк.

Бросив на императора взгляд и, сравнив его с заядлым радиолюбителем, который увлечен своим любимым делом, я направился к выходу. Завтра очередной непростой день и надо выспаться. Хотя с моей прекрасной ведьмой уснуть сложно. Так получается, что когда мы вместе, то сразу оказываемся в постели, или выходим на ночную охоту. Поэтому на отдых времени не остается.

Глава 22.

Северная пустошь. 03.12.1407.

— О Боги! Как же холодно!

Молодой герцог Куэхо-Кавейр плотнее завернулся в толстый плащ и поближе придвинулся к костру. Он мог бы уже спать в теплой палатке, которую не продувают холодные северные ветра. Однако вместо этого Гай бодрствовал, вслушивался в ночные звуки и терпеливо ожидал появления разведчиков. Они ушли вперед еще вечером, три кеметских воина и два оборотня из рода Киртаг, а значит, вскоре вернутся.

Гай протянул к огню ладони, согрел их, тяжело вздохнул и подумал, что зря он лично повел отряд из сотни опытных дружинников по следам пропавших караванов. Не его это дело, бродить по пустоши и скакать по заснеженным холмам. Для подобных рейдов есть другие люди, которые готовы выполнить приказ герцога. Но ему захотелось развеяться, убежать от бесчисленных забот и опутавших его интриг, а так же получить немного славы, и он оказался там, где ему не место.

Двенадцатый день пути, а толку никакого. Все следы замела метель, а карта купца Мадирэ, которую он передал великому герцогу вместе с правами на акционерное общество "Юххо", не имела ничего общего с реальностью. Где обозначенные на карте дороги? Их нет. Где удобные стоянки, с запасами дров? Ни одной на пути не попадалось. Где проверенные переправы через ручьи и мелкие речушки? Таковые отсутствуют. И выходило, что купец обманул Ферро Канима. Либо Мадирэ самого обманули. Хотя как такое возможно, если поисковики привезли золото?

"Определенно, что-то здесь не так", — подумал Гай и смахнул с лица надоедливые снежинки.

В этот момент раздался громкий окрик караульного:

— Стой! Кто идет!?

— Разведка возвращается,— ответили ему.

— Пароль!

— Сорок пять.

— Пять. Проходи.

В лагерь въехали всадники, а за ними проскользнули оборотни. Разведчики не медлили и, в сопровождении сотника Кенро, сразу направились к герцогу.

Воины Ройхо расположились возле огня, и Гай обратился к старшему кеметцу, лейтенанту Лиго:

— Что-нибудь обнаружили?

— Да, ваша милость, — лейтенант подкинул в костер толстую сухую палку. — Один караван, точнее, что от него осталось.

— Где!? Далеко!?

— Пять километров дальше к северу.

— Что с людьми!?

— Живых не видели. Караван разграблен. Груза нет. На виду только поломанные повозки. Под снегом несколько обглоданных трупов.

— Кто мог это сделать?

— Не могу знать. Темно, а тут еще снег. Возможно, нежить, в пустошах мертвецов и прочих монстров хватает. Или гоцы. Или вампиры. Или недобитые нанхасы. Или еще какие дикари. Завтра доберемся до места, раскопаем снежные завалы и посмотрим подробнее. Но по мне, так нечего здесь делать. Думаю, что опасность рядом, и надо уходить. Без промедления, прямо сейчас.

— Почему?

— Предчувствие. Нехорошие тут места...

— Чушь! — оборвал его сотник Кенро, бывалый воин, который не раз смотрел в глаза смерти и отличился во время Восточной кампании. — Просто ты струсил. Сколько дней идем, вокруг ни души, ни живой, ни мертвой. Нечего бояться — в моем отряде опытные воины и с нами чародеи. Так что сумеем отбиться и герцога защитить.

— Ну-ну... — лейтенант неопределенно покачал головой и, не спрашивая разрешения, вместе со своими разведчиками скрылся в темноте.

— Нет, каков наглец, — пробурчал Кенро, кинув в спину Лиго злой взгляд. — Как он смеет давать советы вашей милости. Господин, разрешите я его накажу?

— Отставить, сотник! — герцог осадил Кенро. — Не время собачиться и кое в чем лейтенант прав. Опасно здесь. С каждым пропавшим караваном шло не меньше двухсот крепких мужчин, среди которых немало ветеранов и лихих следопытов, и с ними тоже находились чародеи. Однако они погибли.

— Один караван только нашли, если верить кеметцам. Да и трупов мало. Возможно, часть наших людей уцелела.

— Посмотрим, — сказал герцог. — А сейчас прикажи усилить караулы. Что-то неспокойно мне.

Сотник кивнул и ушел поднимать дополнительную смену воинов, а герцог еще некоторое время посидел у костра и отправился спать.

За непроницаемым покровом из тюленьей кожи посвистывал ветер, и летала колкая снежная крупа, а в палатке было тепло и уютно. Только герцогу, несмотря на это, не спалось. В голову лезли беспокойные мысли, и он смог забыться лишь глубокой ночью, когда завернулся в спальный мешок, свернулся калачиком и задремал. Правда, ненадолго...

Герцогу показалось, что он услышал чей-то крик и вскочил.

Ничего. Ветер воет.

"Померещилось", — решил Гай и прилег.

Он перевернулся с одного бока на другой. Сон не шел и, понимая, что уже не заснет, Гай снова поднялся, натянул куртку, взял меч и вышел.

В лицо ударил холодный ветер, и по телу герцога прошла дрожь. Опять он подумал, что зря отправился в этот поход и направился к костру.

Гай сделал несколько шагов и замер. Возле огня происходило что-то странное. Караульные в больших овчинных полушубках, раскинув руки, лежали на снегу, на границе света и тьмы. Они были мертвы, а над ними, с обнаженным кривым атмином, стоял нанхас.

— Тревога! — еще не до конца осознавая, что перед ним враг, закричал Гай. — Воины! К оружию!

Герцог выхватил меч, и над его головой просвистела стрела. Только чудом оперенная смерть не задела Гая, и он обернулся.

Стрелок был неподалеку, оствер заметил его силуэт, и бросился к нему. Но лучник не стал испытывать судьбу, а прыгнул за ближайшую палатку. И одновременно с этим раздался окрик:

— Герцога живьем брать! Живьем!

— Не возьмете! — прорычал Гай и снова позвал своих воинов: — Ко мне! Тревога!

Дружинники герцога, надо отдать им должное, рубаками были неплохими. Они бились с воинами Андала Грига и ваирскими пиратами, воевали с нанхасами на границах Куэхо-Кавейр и держали оборону Ахвара. Поэтому не растерялись и, хватая оружие, покидали палатки и спешили на зов Гая. Вот только пробиться к нему смогли не все. Часть, кто находился в карауле, уже погибла от рук вражеских диверсантов. Иных смерть застала прямо на лежаке. А кто-то попал под кривой атмин или стрелу, когда выскочил на свежий воздух.

Впрочем, четыре десятка воинов Гай собрал. Дружинники, у кого имелись щиты, прикрыли его, а остальные бойцы, среди которых оказался маг школы "Торнадо", ждали приказов Гая, и он сориентировался быстро. Нанхасов гораздо больше, чем остверов, и положение имперцев было тяжелым. Еще немного, и северяне навалятся на дружину герцога со всех сторон и задавят ее числом, или поступят проще, расстреляют воинов из луков и арбалетов. Значит, надо идти на прорыв, и Гай клинком указал на привязанных к деревьям лошадей:

— Вперед! По седлам! Чародей! Не спать! Бей, чем можешь!

Маг вскинул ладони, выкрикнул нечто неразборчивое, и в нахасов полетела ветвистая молния, а воины герцога, подбадривая друг друга боевыми кличами, бросились в атаку. Однако северяне к этому были готовы. Заклятье чародея ударилось в невидимый силовой щит — верный признак, что рядом шаман, и рассеялось синеватым облаком, которое унес в сторону ветер. А в дружинников полетели арбалетные болты и стрелы, а затем навалились враги, не меньше сотни.

Предсмертные крики. Звон стали. Ржание испуганных лошадей. Пробирающий до костей пронзительный ветер и снег. Огни факелов и озверевшие лица людей, которые сошлись в смертельной схватке. Все смешалось и Гай, потеряв управление остатками отряда, отмахивался от врагов мечом и упрямо пробивался к лошадям.

Рядом с ним упал воин, которому короткий болт вонзился прямо в лоб. Затем впереди свалился еще один оствер, его череп раскроила вражеская секира. Над головой пролетели сразу три стрелы, и он пригнулся, а когда поднял голову, обнаружил перед собой крупного нанхаса в ламеллярном доспехе.

— Получи! — в длинном выпаде Гай достал противника, но его клинок отскочил от вражеской брони.

Впрочем, нанхаса достал один из дружинников, воткнувший ему в бок короткое копье.

Издав дикий крик, северянин повалился на бок и герцог, используя его тело, словно опору, оттолкнулся и прыгнул в гущу напиравших врагов.

Короткий полет, не более двух метров. Приземление, и кругом нанхасы. Герцог рванулся через толпу, и его меч начал свою кровавую работу. Младший сын Ферро Канима, без страха, наносил удар за ударом, и его клинок был подобен легкой тросточке. Взлет! Падение! Смерть или тяжелое ранение противника! С посвистом окровавленный ирут рассекал воздух и Гай, находясь на острие удара, не ведал страха и не испытывал никаких сомнений. Он просто делал то, чему его научили, убивал и калечил других людей.

Удар! Удар! И еще один. Клинок Гая рассек плечо очередного нанхаса, вставшего на его пути, и он вырвался. Герцог оказался возле временной коновязи и, не оглядываясь, ухватился за повод всхрапывающей лошади и запрыгнул на нее.

— Но-о-о! — воскликнул он. — Пошла!

Ошалевшая от шума и запаха крови неоседланная лошадь сорвалась с места. Сквозь метель она понеслась в заснеженные поля, и Гай был не единственным, кто сумел вырваться. Рядом с ним находилось еще несколько всадников, а позади нанхасы добивали остатки его дружины...

Сколько времени прошло с той минуты, как он покинул стоянку, герцог не считал, может быть, час, или два. Смелость отчаянного храбреца, вынужденного биться за свою жизнь, отступила и рассеялась. На смену ей пришел животный страх, который охватил его, и Гай стремился отдалиться от поля боя, как можно дальше и как можно скорее. Поэтому понукал лошадь до тех пор, пока она не зашаталась от усталости.

Наступал рассвет. Бедное животное, роняя с боков и морды хлопья пены, остановилось и Гай, с трудом расцепив заледеневшие пальцы, оторвался от уздечки и медленно скатился на снег.

— Ваша милость, — он увидел над собой лицо лейтенанта Лиго, который, в отличие от него, был полностью одет, — с вами все в порядке? Вы не ранены?

— Еще не знаю, — прохрипел Гай, после чего приподнялся и огляделся.

Помимо Лиго рядом были оборотни, все кеметцы и четыре дружинника.

— Это все, кто смог вырваться? — спросил герцог.

— Да.

— Как же так? Почему прозевали северян?

— Так получилось, — Лиго поморщился. — Оборотни их не почуяли, погода помешала, а караульные прозевали. И вот итог — отряд уничтожен, а мы спасаемся бегством.

— Плохи наши дела...

— Без сомнения, так и есть. Но мы еще живы. Так что вставайте, ваша милость, вам надо переодеться, а то обморозитесь, и граф Ройхо мне голову оторвет.

Из сумки, притороченной к лошади, Лиго начал доставать теплые сухие вещи и передавать их герцогу. Гай стал переодеваться и попутно опрашивал дружинников:

— Что с магами? Кто видел?

— Одного сразу убили, когда он из палатки выскочил, а второго уже возле лошадей.

— А где Кенро?

— Неизвестно. Он еще до боя пропал.

— Еще кого-то из наших видели?

— Кривой Йоханн с нами был, но по дороге отстал.

— А я Эрика Смарагда заметил...

— И где он?

— В начале с нами из лагеря выскочил... Сейчас нигде нет...

— Понятно, — герцог сменил одежду, закинул грязную в сумку к Лиго, и взмахнул рукой: — По коням. Уходим. Враг, наверняка, рядом.

Словно подтверждая его слова, один из оборотней тихо завыл и Лиго сказал:

— Нанхасы идут по нашему следу.

Близость врага заставила воинов пошевеливаться, и они продолжили бегство. Однако ушли недалеко. В очередном перелеске в них полетели стрелы и группа рассыпалась. Кто куда. Одни в кусты, другие назад, а герцог спрыгнул наземь, выхватил меч и ринулся на врага. Он перемахнул засыпанный снегом ствол старого дерева, увидел перед собой нескольких стрелков, совсем еще мальчишек, и кинулся на них.

— Смерть вам, проклятые северяне! — закричал он, и потерял сознание.

Тело герцога свалилось в сугроб, а за его спиной лейтенант Лиго убрал в ножны меч, посмотрел на испуганных подростков и сказал:

— Я человек Ройхо. Где Фэрри Ойкерен?

— Вождь неподалеку, — отозвался один, самый смелый.

— Это хорошо, — Лиго присел на дерево.

Подростки приблизились к герцогу, посмотрели на него и смельчак спросил:

— А он живой?

— Живой, — усмехнулся лейтенант, — я его клинком плашмя ударил.

* * *

Империя Оствер. Грасс-Анхо 03.12.1407.

Одна за другой на стол императора легли три папки, и он спросил:

— Уркварт, что это?

— Здесь, — я пододвинул к нему первую папку, — подробная роспись операции "Метла" и тут все. План по уничтожению Ферро Канима. Эвакуация наследника престола в столицу. Ввод войск в Грасс-Анхо. Состав ударных и блокирующих групп. Имена следователей, которые займутся допросом арестованных "имперцев". Места дислокации отрядов. В общем, полный план, который расписан по минутам. Двое суток его составлял.

— Опасный документ, — Марк поджал губы. — Если он попадет в руки канцлера, граф Руге ударит на опережение и крови прольется много.

— Поэтому я принес его тебе лично. Ознакомься. Если нужно, внеси поправки или дополнительные фамилии тех, кого предстоит арестовать.

— А потом что?

— Подпиши и поставь печать. После чего я заберу этот документ, и спрячу в надежном месте. Копии появятся только в час "Икс".

— Хорошо, — император кивнул на остальные папки. — А там что?

— Далее ходатайство командора военного лицея "Вагенрой" полковника Элиаса Крайчарда о передислокации вверенного ему учебного заведения из провинции Зорайна на остров Данце.

— Выходит, Крайчард все-таки принял твое предложение?

— Принял. Он подумал, посоветовался с преподавателями военного лицея и решил перебираться в мои владения. На острове будет лучше, и по деньгам, и по жилищным условиям для учителей.

— Завидую тебе, Уркварт. Все четко и ровно. Ты самодостаточен и если империя развалится, сможешь объявить себя королем. А чего? Богатые земли, флот, армия, тайная стража, собственная магическая школа, а теперь еще и свой военный лицей. Или скажешь, что я не прав?

— Конечно, прав. Так и есть. Но для того, чтобы у меня все было, я много работал и немало рисковал. А про падение империи говорить не надо. Сейчас твою власть укрепим, и появится реальный шанс вернуть былое величие рода Анхо.

— Я тоже так считаю, но мысли о распаде иногда мелькают.

— Не забивай себе голову. Выстоим.

— Постараемся. Что еще принес?

С места сдвинулась третья папка, и я сказал:

— План реформирования имперской экономической системы. Составлен талантливым экономистом Ваирского Финансового Общества господином Умберто Арзуи. Кстати, я рекомендую его на пост министра финансов.

— Вот так сразу в министры?

— Сразу. Очень талантливый человек, профессионал и весьма умен. Воровать не станет, и другим не даст. А главное, он сможет быстро наполнить государственную казну звонкими монетами. Есть у него ряд перспективных идей.

— Например?

— Для начала он предлагает выпустить облигации военного займа, государственные ценные бумаги. На год, на два и три. Процентная ставка, соответственно, разная, как и цена. На год три процента. На два шесть с половиной. На три десять.

— Это может сработать. Но чем отдавать будем?

— С трофеев и контрибуций отдадим. Хотя мы пока не в состоянии строить долгосрочные планы. Нам бы, как говорится, день простоять и ночь продержаться. Как только поставим над финансовыми потоками своего человека, деньги появятся. А будут средства, сможем победить.

— Что еще предлагает твой протеже?

— Государственную лотерею. Создаем конторы в каждом крупном имперском городе, проводим рекламную кампанию среди населения, печатаем билеты и продаем. Правила сделаем простые, на отчисление победителям лотереи выделим семьдесят процентов, для начала. После чего проведем розыгрыш. Что характерно, честный, и все равно останемся в наваре. Точнее, казна останется.

— Мне идея нравится. Еще что-то есть?

— Государственные монополии. На соль, редкие специи, предметы роскоши и дорогие ткани.

— А вот тут надо действовать осторожно. Мы перекроем финансовые потоки Торгово-Промышленной Палаты, а с олигархами, когда речь заходит про доходы, лучше не связываться. Даже канцлер на это не осмеливается.

— Мы не он. Когда ты станешь абсолютным монархом и окрепнешь, никто против тебя не поднимется. А кто попробует выступить против, того обуздаем и заставим жить по законам империи. Думаю, справимся, и государственным монополиям быть. Конечно, не сразу, но они появятся. И это не все.

— Гляжу, Арзуи идеями прямо фонтанирует?

— Я же говорю — умный человек и государству полезный. Потому его и рекомендую. Впрочем, если он империи не подойдет, оставлю его себе. Мне-то он точно пригодится.

— Ты не торопись, Уркварт. Лучше скажи, что он еще предлагает?

— Арзуи разработал проект по созданию государственной фискальной службы. До сих пор у нас не было структуры, которая бы боролась с ворами и коррупционерами. Так нельзя и фискалы займутся воровскими элементами всерьез. Причем сразу будет объявлено, что каждый человек, вне зависимости от происхождения, может предоставить фискалам компромат на воров. И если факты подтвердятся, доноситель получит десять процентов от украденной суммы. Разумеется, после конфискации имущества вора.

— Хитрая задумка.

— Очень. И горе тому чиновнику, кто осмелится положить в свой карман хотя бы медный бон. Его свои же слуги сдадут, или завистники, а возможно соседи.

— А если доноситель оклевещет честного человека?

— Значит, понесет уголовную ответственность и отправится на каторгу. В проекте все расписано достаточно подробно. Тебе надо ознакомься с документами.

— Ты прав. Нужно все внимательно прочитать и подумать. Оставь меня одного.

Император остался в кабинете и занялся бумажной работой, а я покинул Старый дворец и направился к телепорту. На Данце собрались пиратские вожаки, которые признавали мою власть, в первую очередь братья Лютвиры, новоявленные имперские бароны. Они прибыли на мой зов, но пока не знали, зачем их вызвали, и я собирался сделать этим лихим ребятам заманчивое предложение. Срок свержения наших противников приближается, но напрямую про переворот в столице империи пиратам говорить не стану, а скажу, что намерен совершить рейд на материк эльфов. Да, зимой. Да, в сезон штормов. Если есть чародеи, а они есть, стихия не страшна. И когда пиратские вожаки соберут свои экипажи, я переправлю бойцов в Грасс-Анхо. Морским бродягам, по большому счету, все равно против кого воевать, лишь бы платили или давали долю от добычи.

Это то, что произойдет в ближайшее время, а весной, действительно, можно прогуляться с ваирскими головорезами на Лесокрай, нашим воинам помочь и эльфов пограбить. Думаю, будет весело.

Вот о чем я думал, пока ехал к телепорту. Но неожиданно мои размышления были прерваны.

Карета остановилась, и я услышал шум. На драку не похоже. Ассоциации — шумит море. Но море далеко. Тогда в чем дело?

Покинув карету, я огляделся. Мы находились возле площади Серых Кузнецов, легендарных тружеников древности, на улице Копейщиков, и ее запрудил народ. Навскидку тысячи две горожан, и все они слушали проповедника. Не просто очередного балабола, а человека, которому было великое видение и откровение от Иллира Анхо.

Все понятно. Мой учитель расширял свое влияние, и каждый день плодил новых проповедников, которые шли в народ, пропагандировали веру в него, а затем создавали храмы и становились жрецами. Обычное дело, по меркам молодого бога. Но если раньше я проезжал мимо подобных народных сборищ, то сейчас застрял. Может, и к лучшему. Хоть посмотрю, как народу преподносят Иллира.

— А ну посторонись! — один из кеметцев поднял плетку и хотел ударить ближайшего горожанина.

— Погодь, — заметив мой интерес, сказал ему Амат. — Сейчас божий человек слово скажет, и люди сами разойдутся.

Услышав это, толпа одобрительно загудела, и несколько раз прозвучало мое имя. Люди видели гербы на карете, да и меня узнали. Это хорошо — реклама. И, решив, что пиратские вожаки подождут еще полчаса, никуда не денутся, я взобрался на крышу кареты, словно уличный босяк, и прислушался к словам проповедника.

Божий человек выглядел как солдат-ветеран, скорее всего, таковым он и являлся. Пожилой седоусый дядька сорока пяти лет в потертом полушубке, серых штанах и добротных сапогах. Уверенный взгляд. Короткие светлые волосы. Крепкие руки. Сразу видно, что бывалый человек, наверняка, из крестьян и в армии был младшим командиром. Иллир знал, кого надо отправлять в народ, дабы он был своим, а чтобы ветерана не обсмеяли, для солидности, за его спиной находилось сопровождение, три молодых дворянина в темно-зеленых мундирах. Это храмовники учителя, и с ними штандарт его церкви — красное полотнище, в центре которого черный щит с окантовкой по краю и белым крестом Анхо в середине.

Судя по всему, я попал на заключительную часть публичного выступления, но кое-что услышал, и слова проповедника мне пришлись по душе.

— Люди! Братья и сестры! — ветеран вскинул к небу ладони. — Вы узнали историю моего чудесного исцеления, когда я тяжелораненый ждал смерти и от меня отказались целители. Спасения не было, но оно пришло. Дух великого Иллира Анхо, человека, ставшего богом, пришел ко мне из дольнего мира и свершил невозможное. Здоровье вернулось, и я ожил. Хвала ему, великому спасителю моему и защитнику рода человеческого! Но все имеет свою цену и ничто не дается на дармовщинку. Так учили нас родители, и это правильно. Поэтому, когда божественный дух решил оставить меня, я обратился к нему и осмелился задать вопрос. Что я могу сделать для тебя, пресветлый? И дух ответил мне. Он ответил! Слышите меня, люди!?

Толпа зашумела:

— Да!

— Мы слышим тебя, солдат!

— Говори!

— Что было потом!?

— Не томи!

Ветеран медленно опустил руки и толпа стихла. Горожане ждали продолжения истории, и проповедник снова заговорил, негромко, но его слышала вся площадь и прилегающая к ней улица:

— Божественный дух сказал — встань и иди, Крио. Ты был воином моего народа, но это в прошлом. Отныне ты мой голос — это великая честь и немалая ответственность. Ступай к людям, ко всем честным остверам, и скажи им правду. Близок час Страшного Суда, который уничтожит весь мир, испепелит горы и города, высушит моря и лишит крови тела людей, ибо демоны проникли в мир Кама-Нио, и они зовут на помощь мириады своих злобных собратьев из глубин ада. Все сгорит и спасение лишь в одном. Молитесь богам ваших предков, люди! Ставьте новые храмы! Не жалейте денег честным жрецам! Боритесь со скверной! Не бойтесь зла! Чтите потомков моих! Только в этом спасение ваше, да в молитвах чистых, которые ограждают мир живых от мира мертвых!

Сказав это, ветеран взял паузу, а храмовники за его спиной приподняли штандарт Иллира. Толпа ахнула, и проповедник закончил свою речь:

— Люди, слушайте меня и услышьте! Я стал свидетелем чуда и внимал словам великого императора, который основал легендарную династию и создал наше государство. И потому свою жизнь я посвящаю ему. И потому не в праздности проведу жизнь. И потому сейчас вместе с молодыми братьями по вере пойду не в кабак, а в его храм за городом. И потому вознесу богочеловеку благодарственную молитву, а затем положу на его алтарь все монеты и дары, собранные славными жителями великого Грасс-Анхо на постройку нового святилища. Кто с нами — идемте. Следуйте за нами люди и обретете надежного небесного покровителя.

Проповедник и храмовники двинулись в сторону городских ворот. Наверняка, они направлялись к Летнему дворцу императора, и к ним присоединилось около полутысячи горожан. До конечной точки дойдет сотня, но и это немало. Плюс сотня последователей моего учителя. А сколько проповедников по всей столице? А по стране? Много. И каждый зажигает в сердцах обычных людей огонек веры, которая способна на многое. Это мне знания подавай, а обывателю достаточно веры, которая защитит, поможет, утешит его и сделает сильнее.

Вскоре толпа рассосалась. Проезжая часть улицы очистилась, я вернулся в карету, и мы продолжили движение.

Глава 23.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 17.12.1407.

К нашим противникам, канцлеру и великому герцогу, можно относиться по-разному. Они сволочи, интриганы, коррупционеры, нечистоплотны в делах и чрезмерно любят власть. Однако они не глупцы, и каждый являлся личностью. Ну и, кроме того, как и мы с Марком, они истинные остверы, и обладали теми же самыми талантами. Поэтому почуяли опасность заблаговременно и постарались предпринять ряд мер по своей защите.

Великий герцог Ферро Каним, для которого последние месяцы были крайне неудачными и очень напряженными, засел в родовом замке. Он окружил себя чародеями и тройным кольцом охраны, а затем затих, никуда не выезжал и практически никого не принимал. При этом глава клана Канимов держал при себе послушную императрицу и наследника престола, словно заложников, и пытался понять, откуда ему грозит опасность, а его верный вассал Анат Каир, по прозвищу "Жало Канимов", резко активизировал деятельность своих тайных стражников. Причем шпионы Канимов работали сразу по нескольким направлениям. Вели поиск пропавшего в Северной пустоши Гая Куэхо-Кавейр. Разыскивали купца Адольфо Мадирэ. Ловили неизвестных диверсантов, продолжавших изредка налетать на родовые владения великого герцога. Вербовали агентуру на Данце и в столице, а так же пытались проникнуть в особую офицерскую группу. И это только то, о чем достоверно смог узнать и доложить Бала Керн.

Канцлер действовал иначе. Если Каним ушел в глухую оборону, то он, судя по всему, готовился к бегству. Во-первых, у нас появилась информация, что из частных банков, которые обслуживали "Имперский союз", вывозилось золото, и люди графа Руге закрывали счета. Куда уходил драгоценный металл, часть которого была украдена из государственной казны, узнать не удалось. Во-вторых, часть наиболее преданных канцлеру агентов, вроде хитрого Сима Ойсы, исчезла, неожиданно и бесследно. Ну и, в-третьих, при дворе появились двойники графа Руге. Мои тайные стражники знали о четырех, и с одним я даже беседовал, когда сопровождал императора. Однако, наверняка, двойников было больше, и отличить их от настоящего канцлера оказалось сложно. Внешность, голос, движения, манеры и повадки. Все как у настоящего Руге. Значит, поработали чародеи, которым хорошо заплатили за труд и молчание.

В общем, движение пошло. Противники не знали точных сроков намеченного нами переворота, и не были уверены, что опасность исходит от нас. И, наблюдая за ними, я считал, что они уже проиграли, и главная их ошибка в том, что каждый сам по себе. Честное слово, если бы Каним и Руге действовали заодно, они продержались бы гораздо дольше. Все равно мы их задавили бы, ибо невозможно проиграть, когда за спиной Иллир Анхо. Но произошло бы это не зимой, а весной или летом. Или вообще не произошло, если бы император и учитель смогли с ними договориться полюбовно. Меня бы это устроило, ведь я совсем не кровожадный человек, а Ферро Каним и Тайрэ Руге, как уже неоднократно было отмечено, сделали для империи немало. Однако решение принимал не граф Ройхо, а самый настоящий бог и не менее настоящий император. Так что в моем случае все просто — есть приказ и я должен его исполнить. Из этого исходил и строил планы, которые в итоге пришлось менять.

Ликвидировать великого герцога было решено сегодня. День особый, у императора большой бал, на который он пригласил немного пополневшую и заметно похорошевшую Элен Кенике. А у Ферро Канима празднество в Йонаре, его родном городе, который отмечал тысячелетие со дня основания. Дата такая, что отсидеться за крепостными стенами великий герцог не мог. Йонар его вотчина и центр силы. Отсюда уходили в походы полки Канимов. Здесь он брал и хранил деньги. Сюда он вкладывал свою душу. Поэтому в городе его любили и чтили. Так неужели глава Канимов не посетит главную площадь Йонара и не выступит с речью? Разумеется, он выйдет к народу — так я считал, и собирался в этот момент оказаться рядом. Думал, что при помощи ламии подкрадусь поближе, и воткну ему в бок иглу с ядом. После чего Ферро Каним умрет, на глазах тысяч людей, от остановки сердца.

Однако в последний момент роль убийцы взял на себя Иллир. Оказывается, пару дней назад в замок Канимов постучались его проповедники и храмовники, которые принесли жильцам и воинам слово божье. Обычное дело, но великий герцог велел прогнать незваных гостей, и в результате потасовки один из проповедников был тяжело ранен, а два храмовника получили увечья. Они ведь воины, и когда солдаты Канимов стали их прогонять, словно бродяг, служители нового культа ответили. И хотя до смертоубийства не дошло, Иллир решил лично наказать основного виновника. Так сказать, устроить божий суд с последующей карой. Тем более что мне и Отири лучше находиться рядом с императором, чтобы никто не подумал, будто мы имеем к преждевременной кончине великого герцога какое-то отношение.

Мне это только на руку. Меньше риска и суеты — я только рад. И когда бал был в самом разгаре, веселый и счастливый, я кружился вместе с Отири в танце, и не думал о том, что произойдет. Надо жить здесь и сейчас, а не оставлять приятные мгновения на потом, и я абстрагировался от всех проблем, смотрел в зеленые глаза северной ведьмы и полностью отдавался мелодии танца. Та-та-там! Та-та-там! Парам-парам! Парам-пам-пам! Та-та-там! Все-таки есть в музыке и танцах какая-то своя особая магия.

Вот только продолжалось это недолго. Краем глаза я заметил, что к императору и канцлеру (в этот вечер настоящему), одновременно подошли гонцы. Есть! Наверняка, Иллир отработал великого герцога, и вестники принесли первым людям империи эту печальную весть. Значит и нам пора.

Танец как раз закончился, и музыканты заиграли новую мелодию. Но она нас уже не касалась.

Рука об руку мы подошли к графу Руге и государю, за спиной которого, в окружении офицеров особой группы стояла улыбающаяся Элен Кенике.

Канцлер промолчал, он пытался быстро осмыслить то, что произошло, даже не отреагировал на мой вежливый поклон. Зато император знал, что нужно сделать и сказать.

— Граф Ройхо, вы как всегда кстати.

— К вашим услугам, ваше величество.

— Только что нам сообщили, что мой тесть Ферро Каним скончался. Обстоятельства смерти до конца не ясны, предварительный диагноз целителя — остановка сердца, вызванная нервным истощением.

— Это печально, — я покачал головой, а ламия, словно профессиональная актриса напустила на лицо озабоченное выражение. — Великий герцог находился в расцвете сил и мог многое сделать. Эх! Судьба. Все под богами ходим. Жаль доблестного Ферро Канима. Очень жаль...

— Да. Это трагедия, — император перебил меня. — Но мы живы и обязаны думать о будущем. Я прав, господин канцлер?

— Конечно, ваше величество, — отозвался граф Руге.

— Мы не должны допустить кровавого передела в семье Канимов, которая помимо главы семейства недавно лишилась подающего большие надежды молодого герцога Куэхо-Кавейр. А самое главное, нам необходимо позаботиться о безопасности императрицы и наследника престола.

— Правильно мыслите, ваше величество, — канцлер поддержал его и в этот момент в его глазах мне почудился недобрый блеск.

"Что-то задумал, шельма", — подумал я, сдерживая свои эмоции, и снова обратился к императору:

— Жду приказа, ваше величество.

— Приказ следующий, граф Ройхо. Сейчас берете несколько офицеров и отправляетесь в Йонар. Там найдете императрицу Игрид, и передадите ей мои слова. Она должна немедленно, без малейшего промедления, вместе с наследником престола, явиться в столицу. Если она откажется, вы вольны поступать по собственному усмотрению. Однако мой сын обязан быть рядом со мной. В целости и сохранности.

— Слушаюсь, ваше величество.

— Кстати, это вам, граф, как знак, что вы мой посланник.

Марк снял с пальца печатку с гербом Анхо, я ее принял, и в этот момент в разговор вмешалась ламия:

— Ваше величество, разрешите сопровождать графа Ройхо. В этот тяжелый час, когда императрица, наверняка, расстроена, я найду для нее слова утешения.

— Пусть будет так. Помощь жрицы Улле Ракойны лишней не будет.

Через несколько минут мы находились в саду, где Хаген Тракайер собрал полтора десятка до зубов вооруженных офицеров, которые снарядились, словно на войну, и я провел инструктаж.

Он был коротким. Постановка задачи. Состав группы. Выдвижение. Ничего сложного. Но, прежде чем покинуть Старый дворец, я спросил:

— Вопросы, господа офицеры?

Вперед выступил Марюс Черенга:

— Уркварт, что делать, если императрица откажется проследовать с нами?

— Забираем наследника престола и уходим.

— Жестко. А если воины Канимов попробуют нас остановить?

— Валим всех, кто против нас. За нами император и с нами его печатка. Кто выступает против государя, тот выводит себя из-под защиты закона.

Черенга отступил и его сменил Унган Балюс:

— Может, возьмем с собой дворян из "цветных рот"?

— Нет. Нас и так много. Нельзя привлекать к себе излишнее внимание.

— Тогда давай организуем прикрытие возле йонарского телепорта.

— На это нет времени.

На самом деле, прикрытие имелось. Храмовники Иллира уже находились в Йонаре, а помимо них там же были тайные стражники Керна. Однако говорить об этом боевым товарищам я не спешил. Не надо, чтобы они расслаблялись. Пусть думают, что кроме нас никого, и чаще оглядываются по сторонам. Так будет правильно.

— Еще вопросы имеются?

Тишина. Офицеры промолчали, и я взмахнул рукой:

— Выдвигаемся, господа. Время дорого.

* * *

Империя Оствер. Йонар. 17.12.1407.

Столица Канимов была заблокирована отрядами егерей и усиленными патрулями стражи. Видимо, комендант города действовал по инструкции и не растерялся (в голове сразу отметка — узнать его фамилию, пригодится). Поэтому сразу после смерти великого герцога народ разогнали по домам, праздник отменили, а улицы перекрыли. Всех приезжих, в том числе и тех, кто выходил из телепорта, останавливали для проверки документов. Впрочем, если кого и задерживали, меня и офицеров особой группы это не касалось. Печатка императора играла роль "вездехода" — универсального пропуска, и с нами предпочитали не связываться, хотя остановки на каждом перекрестке нервировали.

В конце концов, мы добрались до замка, и обстановка в доме Канимов меня не порадовала. Шум и гам. Толчея и суета. Сотни людей. Тревожно скулили сторожевые псы и плакали женщины. Стража на воротах в растерянности — входи любой желающий, только морду кирпичом сделай, и мы ее сделали. Проехали в наглую, без доклада и предъявления документов. Смерть великого герцога поставила все с ног на голову и, в отличие от города, в замке был проходной двор.

Непорядок. Ладно, мы за стены попали, легко и просто, от меня и офицеров опасности никому нет, лишь бы нас не трогали и не мешали выполнять приказ. А если в замок проберется сумасшедший, который жаждет крови наследника престола или императрицы? Ась? Кто за это ответит? Спросить не с кого и крайних не найти, только если какого служаку в капитанском чине наказать, но это уже ничто не поправит и не изменит.

Оставив лошадей во дворе, вместе с Хагеном Тракайером и Отири я направился в покои императрицы, а остальные офицеры особой группы, с гранатами и парочкой боевых амулетов, рассредоточились возле донжонов и ворот. На всякий случай. Если нам придется прорываться с боем, мало никому не покажется. Такой фейерверк устроим, что дворян императора в этих краях будут долго недобрыми словами вспоминать. Но это в самом крайнем случае. Пока же для нас все складывалось неплохо и бардак в замке нам на руку. Наглость — второе счастье, и Унган Балюс отдал распоряжение запрягать карету императрицы, а конюшие его послушались, и окружающими это воспринималось как норма.

В замке я уже бывал и куда идти знал. Однако прежде чем пройти внутрь, пришлось немного задержаться. Как раз привезли тело покойного и на несколько минут оставили во дворе. Что поразительно, рядом никого из тех, кто был близок к нему при жизни. Ни детей, ни родственников, ни верного Аната Каира, ни придворных лизоблюдов. Где все? Наверняка, уже делили власть и собирали в кулак силы, чтобы с утра пораньше начать кровавую резню за трон Ферро, а с мертвецом только слуги, один чародей и какие-то городские чиновники.

Я остановился рядом с покойником, который лежал на открытой повозке, и посмотрел на него сверху вниз. Лицо великого герцога было бледным и необыкновенно спокойным. Можно даже сказать, умиротворенным. Отмучался, бедолага. Для него все проблемы и заботы уже ничего не значили. Теперь ему все равно, что будет с его богатствами и землями. Он летит в пространство мертвых, и земная суета остается позади.

— Покойся с миром, Ферро, — прошептал я, прикоснулся к его холодному лбу, и продолжил свой путь.

Императрица находилась в своих покоях, невдалеке от кабинета великого герцога, и выглядела плохо. Но это и не удивительно. Ингрид была ошарашена известием о смерти любимого отца и находилась в растерянности. Она сидела за столом, безвольно, словно кукла, бледная и молчаливая, а вокруг нее бестолково суетились служанки и придворные дамы, которых, кстати, набирали среди вассалов семьи Каним.

— Вы кто такие? Как здесь оказались?— в прихожей дорогу преградил здоровяк под два метра ростом, скорее всего, личный телохранитель императрицы.

— Граф Ройхо, — я приподнял левую ладонь, на которой красовалась печатка Марка. — К ее величеству, по приказу государя.

Телохранитель был дураком или имел инструкцию никого не пропускать. И он решил со мной поспорить.

— Не положено! — прорычал громила и схватился за короткую дубинку на поясе.

— Тракайер, займись,— бросил я Хагену.

Не говоря ни слова, Тракайер приблизился к телохранителю и нанес ему удар в челюсть. Крепко и резко приложил туповатого служаку, как он умел, и вырубил моментально.

Преграда исчезла, и я шагнул в помещение, сделал десять шагов по направлению к императрице и преклонил левое колено:

— Ваше величество, я посланец вашего супруга. Он хочет видеть вас и своего сына в столице. Немедленно.

Ингрид несколько секунд молчала, собиралась с мыслями и смотрела на своего защитника, который уже находился на полу и не шевелился. А затем она вскочила и попыталась закричать:

— Помо...

Крик оборвался на половине. Не знаю, чего хотела Ингрид, возможно, неправильно оценила обстановку и перепугалась. Однако со мной была северная ведьма, и позвать на помощь она не успела.

Императрица замолчала, покачнулась и снова присела. После чего к ней подскочила Отири и положила на голову ладонь. Возможно, нехорошо брать под контроль августейшую особу, но церемониться с Ингрид мы не собирались. А то ведь, действительно, закричит, а потом до оружия дойдет и кровь прольется. Кому это нужно? Никому.

— Что я должна сделать? — спросила послушная императрица.

— Прикажите нянькам принести Эрмина. Отправляемся немедленно. С собой ничего не брать, только теплые вещи для ребенка, придворных оставите в замке.

Ингрид кивнула и стала отдавать указания. Делалось все быстро и спустя пару минут принесли наследника престола. Малыш спал в переносной кроватке, и его ничто не тревожило.

Еще через минуту можно было выдвигаться. Няньки, пожилая дворянка, и кормилица, дородная тетка, готовы. Императрица с нами, Эрмин продолжал сопеть в две дырочки. Но снова возникла небольшая заминка.

— А что здесь происходит? — появился новый персонаж, симпатичный молодой человек в расшитом позолотой черном камзоле, блондин не старше двадцати лет, и с тонкой шпагой на боку.

"Это еще кто такой?" — промелькнула мысль.

Ламия услышала меня и ответила:

"Любовник императрицы, некто шевалье Дойверген".

"Вот так сюрприз. Ты давно о нем узнала?"

"Только что, как покопалась в голове Ингрид. Императрица не за себя переживает, и не за ребенка, а за своего любимого и ненаглядного красавчика. Из-за него она хотела остаться".

"Охренеть! Марк такому известию, наверняка, не обрадуется".

"Он давно о чем-то подобном подозревал, так что сюрприза не получится".

Обмен мысленными сообщениями прошел мгновенно, и сразу я принял решение:

"Любовника императрицы надо брать. Пригодится".

"Учти, — ламия виновато улыбнулась. — Я двоих под контролем не удержу".

"Ничего. Этот сам пойдет".

— Шевалье Дойверген? — обратился я к любовнику Ингрид, за спиной которого, выступив из-за портьеры, появился Тракайер.

— Да-а-а... — протянул он и бросил опасливый взгляд на Хагена. — А что?

— Вам доверена высокая честь сопровождать ее величество в столицу.

— Но я...

Он посмотрел на Ингрид, и неверная супруга императора сказала совсем не то, что хотела:

— Сопровождайте меня, шевалье.

— Слушаюсь, — Дойверген отказаться не мог и присоединился к нам.

Кажется, все получилось. Однако взять императрицу и маленького Анхо только половина дела. Еще предстояло выбраться из замка и доставить Ингрид с ребенком в столицу. Что-то должно было случиться, слишком гладко все шло, и я не расслаблялся. Постоянно, каждую секунду, ожидал какого-то подвоха или неприятности. И, как оказалось, не зря.

Когда мы покинули логово Канимов, невдалеке от телепорта, когда до него оставалось метров триста, я резко поднял вверх ладонь и отдал команду:

— Стоп!

Кавалькада замерла. Офицеры и я верхами, а карета в центре построения.

— Спешиться! К бою!

Дворяне покинули седла и рассредоточились. В руках арбалеты и магические энергокапсулы. Ночь. Тишина. Улица казалась безлюдной. Слева и справа над нами нависали трехэтажные каменные дома

— Опасность? — рядом замер Тракайер.

— Пока не знаю, — я покачал головой и принюхался. — Кровью пахнет. Свежей. И патруля нет. Недавно здесь проезжали, воины стояли, а сейчас никого. И на перекрестке впереди не горит фонарь.

— Да, так и есть, — согласился Хаген и кивнул в сторону перекрестка. — Разреши, я прогуляюсь, посмотрю, что там.

— Подожди немного. Лучше по сторонам смотри и наблюдай за Дойвергеном, чтобы не сбежал.

Посылать Тракайера вперед не хотелось. Если там засада, его прикончат, от нескольких арбалетных болтов он не увернется. Значит, надо идти самому под "Покрывалом невидимости", либо посылать ламию. Но Отири оберегала Эрмина и контролировала Ингрид. Это важнее всего, а просканировать опасный участок дороги не получалось, и это еще один признак опасности.

"Решено. Сам разведку проведу", — подумал я, и в этот момент на перекрестке начался бой.

Яркая вспышка. Тревожный неразборчивый крик и сильный взрыв.

Бум-м-м-м!!! — раскатистый звук прокатился по улице, и следом пришла ударная волна. Лицо обдало горячим ветром и пылью. Однако это был лишь отголосок взрыва и у нас никто не пострадал, только кони дико заржали и попытались разбежаться. А вот тем, кто находился на перекрестке, пришлось туго.

Бум-м-м-м!!! Бум-м-м-м!!! Бум-м-м-м!!! Бум-м-м-м!!! — одна за другой взорвались еще четыре гранаты или это были боевые заклятья, сразу не разберешь, а затем все стихло.

— Лошадей держите! — закричал Тракайер.

— О боги! Спасите нас! — воскликнула нянька наследника.

— Бежим! — взвизгнул шевалье Дойверген.

Хаос и беспорядок.

Впрочем, офицеры особой группы люди бывалые и вскоре все затихло. Женщин успокоила Отири. Животных удержали. А Дойвергену отвесили пару хлестких затрещин и он заткнулся.

Снова наступило затишье, и со стороны перекрестка на нас вышел человек. Он был сильно обожжен, лица не видно, одна сплошная черная корка. При этом он едва стоял на ногах и сильно покачивался, судя по всему, получил серьезную контузию.

— Па-ма-аа-гии-те-е! — просипел он, и мне показалось, что я этот голос уже где-то слышал.

— Кто ты!? — я подскочил к нему, отметил, что на нем порванный в клочья мундир Черной свиты, и встряхнул горелое тело за плечи. — Говори!

Вместо ответа он упал на колени и потерял сознание. Толку с него нет.

— Движение справа! — закричал Унган Балюс. — На крыше!

В самом деле, справа мелькнула тень. На крыше был человек, и мы приготовились сшибить его наземь. В моей ладони накопилась сила, и я уже хотел метнуть в сторону опасности боевое заклятье. Но не успел, потому что меня окликнули:

— Ройхо! Не стреляй! Это Торопай!

— Не стрелять! — я отдал команду и крикнул вождю: — Спускайся!

Ловко, словно кошка, цепляясь за карнизы и выступы каменной стены, храмовник Иллира Анхо спустился вниз, и я обратился к нему:

— Рассказывай, что здесь произошло.

Торопай зашептал:

— Нас самый главный послал. Ты понимаешь, о ком я говорю.

— Разумеется.

— Он сказал, вас надо прикрыть. Мы выдвинулись. Вы проехали в замок. А следом появились эти.

Степняк кивнул на обожженного человека, дождался моего кивка и продолжил:

— Сплошь гвардейцы, четыре десятка, бойцы серьезные, и с ними три мага. Они убрали стражников, в ножи их взяли, и устроили засаду. Ну, а когда вы снова появились, мы решили, что пора. Пять гранат им сверху спустили. Только один человек и выжил.

— Почему вы сразу со мной на связь не вышли?

— Боялись себя обозначить. Очень уж место удобное для себя выбрали.

— Кто командовал вражеской засадой?

— Какой-то Сид.

— Полковник?

— Да.

— Жаль, что он погиб.

— Почему погиб? — Торопай указал на недобитка. — Вот же он.

Все встало на свои места. Канцлер, хитрая морда, задумал убрать меня и перехватить наследника престола. После чего перешел к активным действиям, не дожидаясь, пока мы ударим. Почуял беду. Сволочь! Теперь ему терять нечего, либо пан, либо пропал. Пошел на открытый мятеж и это серьезно. Лишь бы Марка не убрал, пока мы на помощь не подоспеем.

— Торопай.

— Что?

— Где Иллир?

— Не знаю. Он отдал приказ и исчез.

"Выходит, пока придется воевать без него", — промелькнула мысль, и я задал вождю новый вопрос:

— Твои сородичи-степняки готовы к бою?

— Да. Я сегодня у них был, командиры тысяч все за меня и выполнят любой приказ.

— Отлично, — я снял печатку императора и передал ему: — Это пропуск. Немедленно отправляйся в Ратинбург, поднимай воинов и перебрасывай степняков в столицу. С тобой отправится мой человек.

— Сделаю.

Вождь понял меня правильно. Надо торопиться и спасать императора.

— Балюс!

— Я!

— Отправишься с этим воином. Поможешь ему и сделаешь, что он скажет.

— Есть!

— Всем внимание! Выдвигаемся! Я с Тракайером направляюсь в столицу! Остальные переходят на Данце! Старшим группы назначается Черенга!

"А как же я?" — мысленно спросила ламия.

"Ты должна уберечь Эрмина, организовать оборону Данце, прислать в столицу Ваирскую бригаду и вызвать Иллира. Это очень важно".

"Я все сделаю, любимый".

Приблизившись к полковнику Сиду, я применил к нему исцеляющее заклятие и, не дожидаясь, пока он придет в себя, отдал команду ближайшему офицеру:

— Раммо! Этого для допроса передадите Керну! Смотрите, чтобы не сбежал.

— От нас не сбежит.

Офицер обхватил полковника за туловище и, словно мешок, потащил к своей лошади.

Глава 24.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 18.12.1407.

На выходе из столичного телепорта меня и Тракайера окружили городские стражники. Было их немало, больше полусотни с одним магом, и в кольцо они взяли нас достаточно грамотно, обошли полукругом и мы оказались под прицелом нескольких арбалетов. Конечно, городская стража по уровню подготовки не дотягивала до линейной имперской пехоты, не говоря уже про егерей семьи Каним, моих кеметцев или гвардейцев одного из великих домов. Однако противников было слишком много. Обычные офицеры гвардии шансов против стражников не имели. Но мы с Хагеном необычные и нас нельзя сравнивать с остальными. Со мной все понятно, а Тракайер сам по себе мощный боец, не зря о нем, словно о герое, на фронте легенды слагали. Поэтому, когда к нам приблизился капитан городских правоохранителей, ничем не примечательный служака, я был уверен, что мы прорвемся.

— Граф Уркварт Ройхо? — капитан остановился в нескольких метрах.

— Он самый, — слегка свесившись с седла, ответил я. — С кем имею честь разговаривать?

— Моя фамилия вам ни о чем не скажет, — стражник усмехнулся и добавил: — Именем регента, вы арестованы.

После этих слов капитана можно было убить. Даже необходимо, как изменника. Но я не торопился и сдержал готовую вырваться ярость. Почему? А интересно стало — что же произошло в столице за те два с половиной часа, пока меня здесь не было? И кто таков регент? И кого он регент? И с какой стати меня берут под арест? А стражник первый человек, который нам встретился, и он мог поделиться информацией. По крайней мере, в драку не лез и не нарывался.

— Регент, говоришь? — я усмехнулся. — И кто же он? Неужели граф Руге?

— Да, — капитан кивнул.

— И чей он регент?

— Разумеется, наследника престола, Эрмина Анхо.

— А что с императором?

— Убит, — стражник ткнул в меня пальцем. — По вашему приказу, Ройхо.

— Вот даже как... Чем дальше, тем интереснее... А что если мы откажемся с вами пройти?

— Будем вынуждены применить силу. Вы бойцы знатные — про это известно. Однако если вам прострелить ноги, прыти у вас поубавится, и с нами чародей. Так что не советую рыпаться и дергаться. Если вы невиновны, вас оправдают.

Я хотел задать еще пару вопросов, но вмешался Тракайер и все испортил:

— Да как ты смеешь, сын портовой шлюхи!?

Подняв коня на дыбы, Хаген двинул его вперед. Животное заржало, грудью отбросило капитана, и удар был настолько силен, что стражник перекувырнулся через себя и несколько метров прокатился по мостовой. После чего раздался истошный крик:

— Ро-бя-ты! Бей изменников!

Арбалетчики приготовились выстрелить, а чародей вскинул ладони. Теперь уже не до разговоров, медлить нельзя, и я применил "Пепел". Это термическое высокотемпературное облако, в котором десятки тысяч прожигающих человека искр. Заклятье жестокое, объемное и требующее много сил. На его применение необходимо потратить минуту, в бою срок долгий. Но, помимо обычного охранного браслета на моей левой руке, там же находился подарок Эри Верека, преобразователь магических энергий. С ним все проще и легче. Плюс мои навыки, продвинутые учителем. Одно к другому, и в итоге я мог позволить себе такие заклятья, о которых обычные маги могли только мечтать.

В воздухе вспыхнула крупная искра и, отделяя нас от стражников, из нее возник темно-багровый шар. На краткий миг он завис в одной точке, а потом резко увеличил объем и преобразовался в облако. Готово! Пошла! И взмахом ладони я послал магическое облако на врагов.

С посвистом, разбрасывая крохотные огоньки, заклятье обрушилось на бойцов самозваного регента, и площадь перед телепортом наполнилась предсмертными воплями. Люди, которые, в общем-то, ни в чем не виноваты, просто выполняли приказ, сгорали заживо. На глазах они превращались в черные головешки и охранные обереги, простые поделки, освященные в одном из столичных храмов, не могли их защитить. Хотя чародей, судя по знакам на мантии, адепт школы "Алго", сопротивлялся долго, целых полминуты. Но результат все равно был один — даже он не выдержал натиска мощной огненной стихии и погиб. Если бы готовился к защите, мог бы выстоять. Да только он собирался применить атакующее заклятье, и это его погубило.

На площади остались только трупы и облако, в которое я вложил немало сил, рассеялось. На краткий миг наступила тишина и Тракайер, посмотрев на меня, уважительно протянул:

— Ничего себе...

— Вот то-то и оно, что ничего, — сказал я. — Зачем на капитана без команды напал? Нам информация нужна.

— Виноват, — Хаген улыбнулся. — Буду исправляться. Потом. А сейчас жду твоих дальнейших указаний, командир. Куда сейчас?

— Во дворец нам нельзя. Судя по всему, в нем уже хозяйничают люди канцлера. Едем ко мне домой, там соберем бойцов, засядем в оборону и будем рассылать гонцов, чтобы помощь привели.

Тракайер кивнул, и мы галопом, распугивая случайных прохожих, помчались по улицам ночной столицы к родовому особняку Ройхо. Однако проехали немного, ибо нам наперерез бросился человек.

— Стойте! — размахивая руками, закричал он. — Господин граф! Остановитесь!

Резко потянув поводья, я заставил коня замереть на и, присмотревшись к человеку, узнал тайного стражника Арму Линца. Этого юношу я подобрал еще будучи гвардейцем Черной свиты и с тех пор он находился в распоряжении Керна. Между прочим, шпион из босяка вышел хороший. Настолько, что сейчас Линц имел собственную группу, которая постоянно находилась в Грасс-Анхо, и личную агентурную сеть.

— Арма, что происходит?

Задыхаясь, Линц выпалил:

— Хорошо, что я вас перехватил... Ух! Бежал долго... Простите, господин граф...

— Ничего-ничего. Говори.

— Канцлер поднял мятеж... Верные ему люди прямо на балу набросились на императора... Они хотели его схватить, но государь каким-то чудом отбился... Рукой взмахнул и появился огонь... Говорят, пять человек в один момент испепелил... Потом к нему на помощь бросились оборотни, адъютанты и офицеры особой группы... Они прикрыли его... А император... Он схватил какую-то девушку и шагнул прямо в стену...

— Так император жив?

— Не знаю, ваша милость... Мои агенты, кто там был, видели, как он скрылся... Куда и что было дальше, они не знают... Всех выгнали из дворца или посадили под замок... Теперь по городу ходят глашатаи и говорят, что канцлер стал регентом, а государь погиб от руки офицеров графа Ройхо...

Кое-что начало складываться. Марк применил "Пекло", подаренный Иллиром кмит, и смог защититься. Потом ушел в катакомбы под дворцом и прихватил с собой Элен Кенике. Значит, очень может быть, что он еще жив и сейчас находится на съемной квартире.

— А что с офицерами особой группы? — спросил шпиона Тракайер.

Арма пожал плечами:

— Мне известно мало. Они бились храбро, вместе с волками, а потом их оттеснили в сад и, кто уцелел, успел уйти в город. Несколько человек попали в плен.

Хаген замолчал и недобро прищурился. Добавилась еще причина, чтобы отомстить графу Руге. А я продолжил разговор с Линцем:

— Что еще можешь сообщить?

— Ваша милость, я из вашего особняка. Он почти в окружении. Там стражники и батальон гвардейцев из 2-го полка на подходе, а с ними много магов. Амат будет биться, но силы неравны. И он велел вам передать, если мы встретимся, что при серьезной атаке будет прорываться.

— Давно ты с ним разговаривал?

— Полчаса назад.

— А что с твоей группой?

— Мои ребята наблюдают за всем со стороны и ждут приказов, — Линц посмотрел на меня и сказал: — Ваша милость, ждем распоряжений.

— Это правильно, что ждешь и в панику не ударился. Слушай и запоминай. Во-первых, как можно скорее, лично отправляйся за город, в учебный лагерь Резервной армии. Найди полковника Матея Тирхо и скажи ему пароль — "Светлая дорога не всегда ведет к свету". Отзыв — "Зато по ней легко идти". После чего расскажешь ему все, что знаешь. Во-вторых, отправь человека в дом номер семнадцать по улице Хакай, там должны собраться те, кто ушел из дворца. Пароль — двести три. Отзыв — два. Передашь офицерам и оборотням, если там кто-то будет, приказ на выдвижение к моему особняку. Срочно. Остальным агентам стягиваться туда же. Как только деблокируем дом, пусть выходят, они мне понадобятся. В-третьих, пошли гонцов в храм Улле Ракойны, Сигманта Теневика и Ярина Воина. На меня ссылаться не надо. Просто пусть расскажут, что происходит в столице. Там должны знать про измену канцлера. Все понял?

— Да.

— Тогда бегом.

Арма побежал по улице, и я обратился к Тракайеру:

— Сейчас расстанемся. Ты отправляйся в любовное гнездышко Марка. Наверняка, он там, если выжил, и будь с ним. А я к себе. Надо возглавить оборону и отбить приступ. Потом начну прорыв к вам.

— А справишься? — спросил Хаген.

— В дом проберусь окольными путями. А справлюсь или нет — посмотрим. У меня нет другого выхода. Надо продержаться до подхода подкреплений и лучшая тактика, конечно же, наступление. Необходим ударный кулак, вокруг которого соберутся все сторонники императора, а в особняке у меня почти рота бойцов и чародеи. Ну и, кроме того, дома у меня связисты. Без них мы не сможем вызвать полки Мурманса и морских пехотинцев.

— Мне все понятно, Уркварт. Удачи.

Офицер развернул коня и взмахнул рукой.

— И тебе удачи, Хаген. Передавай привет императору.

Стременами я ударил коня по бокам, снова пустил его в галоп и вскоре оказался в тихом переулке невдалеке от своей столичной берлоги.

Успел вовремя. Оставил коня, перелез через забор моего соседа, оказался на крыше высокой пристройки и смог увидеть улицу перед нашими особняками. Линц не ошибся, войск у противника хватало. Стражников около сотни и они на острие удара, словно скот, пойдут на бойню во время штурма. А за ними гвардейцы 2-го полка, наиболее преданного канцлеру, и с ними чародеи, не меньше десятка. Но это не все. Наверняка, есть блокирующие отряды с тыла, и это еще полторы-две сотни мечей.

"Серьезная заваруха будет, и крови много прольется", — подумал я и услышал голос командира гвардейцев, кажется, комбата-3 полковника Умберто Йерге:

— Кеметцы, сдавайтесь! Ваш граф-изменник уже сидит в подвале дворца и дает признательные показания! Он признал свою вину и его участь известна! Но вы еще можете спастись!

Краткая пауза и голос Нереха:

— Мы не верим тебе, полковник!

— Как хотите! Я изложил факты, а дальше вам решать, жить или умереть! Даю последний шанс! Десять минут размышления, а потом штурм!

Полковник скрылся за щитами своих солдат, а я, перелезая в свой двор, прошептал себе под нос:

— Передышка очень кстати и десять минут это хорошо. Срок немалый, сделать можно немало.

Спрыгнув наземь, я оказался в саду и обнаружил перед собой Амата.

— Доброй ночи, господин граф, — лейтенант улыбнулся. — Давно вас ожидаем.

— Как узнал, что я рядом?

— Вот он подсказал, — Амат кивнул на оборотня, который показался из кустов.

— Ясно. Готовь воинов к атаке. Срок ультиматума истечет и покажем изменникам, что мы умеем. Никого не щадить. Пленники если будут, оставлять только офицеров. Допрос вести жестко.

— А что потом?

— По обстановке.

— Все понял, ваша милость.

— Давай сюда связиста.

Как только привели говорящего болвана, я вызвал штаб Мурманса. И мне ответил Осколье, который сразу спросил:

— Уркварт, что происходит в столице? А то у нас какой-то посланец регента объявился и требует признать его власть. От вас ответа нет, мы уже стали волноваться.

— Переворот. Вот, что происходит. Канцлер решил свергнуть императора и объявил себя регентом. Нужна ваша помощь. Когда сможете начать переброску войск в Грасс-Анхо?

— Одна бригада готова и находится в десяти километрах от ближайшего телепорта — это двухчасовой марш. Вторая еще только выдвигается. Остальные войска на позициях.

— Присылайте, что сможете.

— Это запросто. Но Мурманс...

— Что с ним?

— Генерал ждет личного приказа императора. Без этого войска с места не сдвинутся.

— Он в своем праве. Однако император сейчас без связи, так что объясни Мурмансу, если он хочет стать маршалом, пусть действует. В противном случае станет врагом канцлера и отправится на плаху, если победит граф Руге. Или уйдет в отставку, если мы выстоим. Давай, Дин. Действуй. Поговори с генералом по душам и объясни ему, что не время сомневаться.

— Постараюсь.

Осколье отключился и следующим абонентом был штаб флота на архипелаге Гири-Нар. Вернее, штаб морской пехоты. Там тоже не спали, возможно, уже получили тревожные вести из столицы, и мне ответил полковник Курро. Долго разговаривать с ним я не мог — каждая минута на счету, и был краток, проинформировал полковника о положении дел в Грасс-Анхо и попросил о помощи. А Курро, выслушав меня, ответил:

— Граф Ройхо, я верю тому, что вы сказали. Однако вмешиваться я не стану.

— Почему?

— Мне претит мысль, что остверы убивают остверов. Так не должно быть и это против правил чести. Поэтому мои воины останутся на архипелаге.

— А если вам отдаст приказ лично император?

— Вот когда отдаст, не через связиста, а глядя мне в глаза, тогда и стану думать. А пока у нас с вами пустой разговор.

— Смотри, полковник, как бы тебе этот нейтралитет боком не вышел.

— На все воля богов. Я свое слово сказал, а вы, граф, его услышали.

Курро трусом не был, и я про это знал. Просто идеалист и, невольно, я сравнил его с генералами и полковниками моей далекой родины России. В 1917-м году они тоже хотели остаться с незапамятной репутацией и очень много думали о чести. А потом оказались возле стеночки или были вынуждены бежать заграницу. А есть иной пример, в девяностые годы прошлого века, такие же люди с погонами на плечах, не вмешивались в дела страны, и ждали приказа свыше, а потом, что все само поправится. Да только так не бывает, чтобы все наладилось само. Для этого нужны поступки и дела.

"Ладно, полковник, — передавая связиста слугам, подумал я. — С тобой потом разберемся. Ну, а сейчас в бой".

Я оказался возле ворот. Вдоль широкой аллеи выстроились до зубов вооруженные кеметцы в броне, оборотни и с ними два молодых чародея школы "Данце-Фар". Лица суровые, люди напряжены и у всех от приема бодрящих зелий слегка поблескивали глаза. Кеметцы и оборотни были готовы выполнить приказ, потому что верили мне и шли за мной. Так было раньше, и так есть сейчас.

Громких речей произносить не стал. Каждый воин знал, что от нас зависит судьба империи. Однако рядовых бойцов это волновало мало. Главная мотивация перед боем иная и она проста — либо мы побеждаем и остаемся жить, либо нас уничтожают и нам конец. Не только нам, но и нашим семьям, до которых канцлер обязательно доберется, если одержит вверх.

— Командиры, ко мне! — подошли четверо, Нерех, Амат, вожак оборотней Ай-Мэкки и маг Клеменс Арадахо. — Воины готовы?

— Да, — за всех ответил Амат.

— Гранаты у всех?

— Так точно.

— Если готовы, слушаем меня. План следующий. Я бью магией, а вражеские чародеи меня блокируют. После чего кидаем гранаты — Нерех, выделишь лучших метателей, десяток, больше не надо, и рассредоточь их под стенами. А затем переходим в наступление. Кеметцы идут клином. Мечники разбивают строй противника, а стрелки уничтожают живую силу. Одновременно с этим оборотни пробиваются к магам. На воинов не отвлекаться, главное, скорость. Как только киртаги вцепятся в чародеев, бой можно считать выигранным. Вопросы есть?

— А нам что делать? — спросил Арадахо.

— Прикрывать меня и командиров отряда.

Больше вопросов не было, и я вышел к воротам. Очень вовремя, поскольку на улице снова появился Умберто Йерге. Наверное, полковник хотел покрасоваться и произнести слова, которые запишут в летопись. Да только зря он это сделал.

Меня заметили сразу, но не узнали, а представляться я не собирался.

— Вам конец... — сказал Йерге.

"Дурак", — подумал я про него и применил заклятье.

Чтобы гарантированно отвлечь вражеских чародеев, требовалось что-то сильное и объемное. При этом я, как обычно, положился на свою интуицию и выпустил на волю "Облако праха", одно из любимых заклятий Алая Грача. Знатная штука и страшная — превращает в прах всю органику.

Раздался треск наэлектризованного воздуха, и на перегородивших улицу городских стражников стало опускаться разноцветное свечение, похожее на полярное сияние. Опускалось "Облако праха" медленно и они сначала не поняли, что это. Только Йерге почуял неладное и, отступая, вскинул руку с серебряным браслетом-оберегом. А остальные стояли и удивленно крутили головой. До тех пор, пока не вмешались чародеи канцлера, и я не почувствовал противодействие.

Вражеские маги действовали слаженно, видимо, давно вместе работали, и они попытались рассеять мое заклятье, как я и предполагал. Это нормально. Вот только я поступил не так, как они ожидали. Вместо того, чтобы бодаться с ними и силами меряться, перестал подпитывать "Облако праха", обернулся к Нереху и дал отмашку:

— Начали!

Лейтенант продублировал команду, и гранатометчики метнули энергокапсулы. Одна за другой, они перелетели через каменный забор, а затем раздались взрывы и результат превзошел все ожидания. Десять гранат разметали строй стражников и осколки прошлись по толпе настолько густо, что на ногах никто не устоял и даже гвардейцам досталось.

— Еще! — выкрикнул я, и снова полетели гранаты, на этот раз в сторону бойцов полковника Йерге.

Снова взрывы. Энергокапсулы, как и магические зелья, стоят дорого, но в такой момент деньги считать неуместно, и мы их не жалели.

Улицу затянуло дымом и пылью. Стонали раненые стражники и гвардейцы. Кто-то звал на помощь, а кто-то призывал богов. Все это пустое. Следовало продолжать натиск — пока все удачно складывается. И, отметив, что "Облако праха", так и не опустившись к земле, почти утратило свою смертоносную силу, я выхватил верный черный клинок и через открытые ворота выскочил наружу.

Передо мной, прикрытые дымом, скользили быстрые тени. Серые хищники уже мчались к назначенным целям, а я за ними. Ну, а за моей спиной кеметцы и чародеи "Данце-Фар".

Бегом-бегом-бегом! Перепрыгивая через тела убитых и раненых стражников, я мчался вслед за киртагами. Надо было добраться до противника быстро, и мы успели. Хотя нас пытались задержать. Из мутной пелены вылетели две вражеские гранаты. Однако вреда они не причинили. Одну я отбросил в сторону "Плющом" и энергокапсула, словно мячик для гольфа, унеслась во двор моего соседа барона Тангра, где и взорвалась. А вторую силовым коконом накрыл кто-то из чародеев. Удачно вышло, а потом гвардейцам стало не до того, чтобы кидаться гранатами, так как мы сошлись в рукопашной.

— Ройхо-о-о!!! — прокатился по улице боевой клич кеметцев и мой клинок вонзился в шею первого гвардейца.

Солдат упал и едва не утянул за собой меч. Пришлось упереться ему в грудь и оттолкнуть тело. После чего, ударом плеча, я оттеснил следующего противника, на ходу вскрыл бок следующего, оказался на открытом пятачке и пригнулся. Надо мной просвистел чей-то клинок и, подняв голову, я разглядел полковника Йерге собственной персоной.

— Граф Ройхо!? — узнавая меня, удивленно воскликнул комбат.

— Он самый, — ответил я и прыгнул на него.

Полковник попробовал уклониться, но не смог и мой верный клинок, вонзившись ему в бедро, вскрыл мясо и располосовал кровеносные артерии.

Издавая крики боли, Йерге упал, и я ткнул в его сторону мечом:

— Этого взять!

Кто-то из кеметцев подскочил к нему и начал крутить полковника, а я двинулся дальше. Однако сражаться уже было не с кем. Чародеев достали оборотни, а оглушенные взрывами энергокапсул и ошарашенные нашим напором гвардейцы побежали. Неорганизованной толпой, бросая оружие, они ломились в сторону Старого дворца, и остановить солдат было некому. Лишь один ротный командир в чине капитана попытался это сделать, но его сразу же подстрелили арбалетчики, а больше кандидатов в герои не нашлось.

В общем, бой мы выиграли и отыграли немного времени. Можно было радоваться этому успеху и я, честно говоря, был доволен собой, моими воинами и тем, что потери небольшие, а результат очень хороший. Да только радость была недолгой.

— Господин граф, — меня окликнули и я обернулся.

Прямо на улице, среди трупов и собирающих трофеи кеметских дружинников, стоял слуга и у него на поводке находился магический связист.

— В чем дело!? — рявкнул я. — Зачем болвана на улицу вывел!?

Слуга побледнел, и сказал:

— Прошу прощения, ваша милость. Данце на связь вызывает. Срочно. На город напали.

Глава 25.

Империя Оствер. Данце. 18.12.1407.

Ламия встряхнула связиста за плечи:

— Уркварт, ты слышишь меня?

Ставший магическим передатчиком Умес промолчал, и Отири посмотрела на мага школы "Данце-Фар", который находился за ее спиной:

— Почему он молчит? Может быть, сломался?

Чародей пожал плечами:

— Вряд ли. Скорее всего, на той стороне не отвечают. А раз нет ответа, связист молчит. Надо просто немного подождать.

— Ждать нельзя.

Северная ведьма поморщилась и посмотрела в окно. Из островной резиденции графа Ройхо открывался великолепный вид на Данце и сейчас, среди ночи, он был объят пламенем. В разных концах города один за другим возникали пожары, и ламия знала, кто в этом виноват. Однако, прежде чем броситься в бой, девушке предстояло поговорить со своим паладином. Уркварт должен был знать, что его вотчина атакована. А самое главное, графу предстояло узнать, что под угрозой жизнь близкого ему человека.

— Кто на связи? — неожиданно спросил говорящий болван голосом Уркварта.

Отири кинула взгляд на мага и бросила:

— Выйди.

Маг мог ее не послушаться. Для него юная жрица Улле Ракойны не авторитет. Но в голосе девушки, которой подчинялись офицеры особой группы и ближние люди графа Ройхо, была такая властность, что он не осмелился спорить, и через несколько секунд ламия осталась одна.

— Это Отири, — сказала девушка.

— Что происходит в Данце? — спросил граф.

— Город атакован диверсантами канцлера. Часть из них уже была на острове, видимо, ожидала приказа. Но основные силы прибыли час назад и сразу начались поджоги.

— Где Керн? Почему он не смог их остановить?

— Бала тяжело ранен. Его первого из твоих помощников попытались убрать.

— Как это произошло?

— Он получил сообщение о появлении на острове Сима Ойсы, отправился в твою резиденцию, чтобы оттуда руководить тайными стражниками, и на выходе из дома его расстреляли. Три арбалетные стрелы — все в грудь. Хорошо, что рядом был целитель, а Бала носил под камзолом кольчугу, словно чувствовал опасность. Маги говорят, что он выживет, но сейчас ему нужен покой и сон.

— Что именно горит в городе?

— Портовые склады. Запасы строительного леса на горе. Три боевые галеры. Верфь. Несколько таверн. Здание Ваирского Финансового Общества, дом Вилли Йоцке и банк.

— Кто еще пострадал?

— Точных сведений нет. Вроде бы Ишка Линтер и Косман Эльц — они убиты. Виран Альера отбился и сейчас находится в расположении Ваирской бригады. Остальные здесь, рядом, либо в своих присутственных местах.

— И это, насколько я понимаю, не все неприятности?

— Правильно понимаешь.

Ламия замялась, не зная, как лучше сказать Уркварту о том, что произошло, и он поторопил девушку:

— Не тяни.

— Твоя жена... Она возвращалась из храма Улле Ракойны и попала в руки Сима Ойсы...

— Это точно?

— Да. Несколько охранников, прикрывая Каисс, погибли, но один получил тяжелые раны, и смог все рассказать.

— Проклятье! Что Каисс делала в храме ночью?

— Сегодня праздник Серебряных Лун, древний обряд, и жрицы вместе с прихожанками молились.

— Где она сейчас?

— Пока неизвестно. Разведчики ведут поиск.

— А что с Квентином и сестрами?

— Они в безопасности.

— А наследник престола?

— Он рядом с Квентином. Обоих охраняют так, что мышь не проскочит. Императрицу держим отдельно, а ее любовника временно поместили в тюрьму.

— Какие меры принимаются к поимке диверсантов и наведению порядка?

— Пожарные команды тушат огонь, а солдаты отлавливают поджигателей. На улицах постоянно происходят стычки, но с нами оборотни, и мы выигрываем. Ирбисы и рыси наводят воинов на противника без сбоев, поэтому потери небольшие.

— Сколько всего в городе людей канцлера?

— Около двухсот бойцов и с ними некоторые пиратские вожаки.

— Лютвиры?

— Нет. Лютвиры за нас и помогают Альере, за ними присматривает Нунц Эхарт. На стороне противника головорезы вольных капитанов, кто раньше держал нейтралитет или ушел на покой после того как мы захватили остров. Это еще примерно триста мечей. А помимо того в городе замечены маги дружественных канцлеру школ. Пока они ни во что не вмешиваются, но это может произойти в любой момент.

— Понятно. Значит, на помощь с острова мы рассчитывать не можем?

— Не все так плохо и часть сил можно перебросить в столицу. Примерно тысячу воинов. Здесь нам бойцов хватит.

— Скажи Альере, пусть начинает переброску двух батальонов, а наведением порядка в городе занимаются Рикко Хайде, Нунц Эхарт и Влад Фиэр. Сама в это время займись поиском Каисс и Сима Ойсы. Достань его и спаси мою супругу.

— Я постараюсь. Но если что-то произойдет с Каисс, как бы ты меня потом не обвинил в ее смерти.

— Глупость. Для тебя мои мысли, словно открытая книга, а я чувствую твои. Так что действуй, любимая, и не забывай о безопасности Эрмина и Квентина. Они наше будущее и должны выжить при любом раскладе.

— Я все понимаю, Уркварт, и сделаю, что возможно.

— Отлично. Отбой.

— Отбой.

Болван снова замолчал, и ламия покинула помещение. Она сказала все, что хотела, а паладин ее услышал. Теперь пришла пора действовать.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 18.12.1407.

Переживал ли я за судьбу Каисс? Разумеется. Ведь она моя супруга. И пусть любовь ушла, если она была, Каисс мать моего ребенка и член семьи Ройхо. Мало кто в этом мире знал Уркварта Ройхо так, как эта женщина, и она никогда меня не предавала — этим все сказано, и я не мог бросить ее в беде. Впрочем, броситься на выручку тоже не мог и, должен признаться, вскоре про нее забыл. Точнее, заставил себя прогнать ненужные сейчас мысли и сосредоточился на борьбе с самозваным регентом. Слишком многое поставлено на карту — судьба империи. И по сравнению с этим мои личные проблемы не так уж и важны. Тем более, что спасением жены занялась ламия и я был уверен — Отири не пойдет на поводу своих чувств, выручит Каисс и сделает для этого все, что возможно...

Тем временем, сразу после разговора с ламией, мои воины оттянулись обратно в особняк. Ничто не мешало тем, кто находился на стороне императора присоединиться к нам и вскоре мы стали получать первые подкрепления.

Сначала появились тайные стражники Балы Керна и агенты Армы Линца. Они приходили по одному и небольшими группами, двойками-тройками, получали от меня приказы и снова растворялись в городе.

Затем прибыли уцелевшие во время боя во дворце офицеры особой группы и оборотни. Немного, всего шесть дворян и девять киртагов. Остальные погибли, прикрывая отход Марка Анхо и его любовницы, или получили тяжелые ранения и прятались на съемных квартирах. Но каждый, кто уцелел, один стоил десятерых. Это были лучшие воины и самые сильные оборотни. Элита. И один из киртагов сообщил, что при отступлении из Старого дворца встретил моего брата Трори. Юноша был взволнован, хорошо вооружен и попросил передать мне, что барон Минц спешно покидает город. Что характерно, вместе с детьми канцлера, и Трори отправляется за ними. Он хотел проследить за беглецами, ибо они слабое место графа Руге, и с тех пор брата никто не видел.

"Сопляк! — подумал я про братца, выслушав оборотня, а затем пришла другая мысль: — Хотя, возможно, он прав и должен справиться с делом, которое сам взвалил на свои плечи. В конце концов, Трори уже не ребенок. Он прошел хорошую подготовку у Керна, да и поисковики его многому научили. Ну и, кроме того, у него есть кмиты и клинок из метеоритного железа. Если не сглупит, то своего он добьется и сможет проследить за Минцем. Кстати, странно, что командир городской стражи бежит из города. Он нужен канцлеру в столице, а вместо этого спешно ее покидает".Мысль о странном поведении Минца занозой засела в голове, однако вскоре я снова отвлекся.

— Уркварт! — от ворот ко мне спешил Тракайер.

— Что!? — я посмотрел на него. — Почему ты не с государем!?

— А я с ним, — Хаген улыбнулся. — Император на соседней улице застрял. С ним пара верных людей и Элен. Мы пробирались к тебе, половину Белого города прошли спокойно, и тут остановка. Рядом гвардейцы, которые перегруппировываются, и нужно выслать прикрытие.

— Будет прикрытие.

Кивнув, я вызвал Амата, оставил его за старшего командира и вместе с дружинниками поспешил навстречу Марку.

До места, где Тракайер оставил государя, добежали быстро и подоспели очень вовремя. Марк Анхо, повелитель миллионов людей и правитель самого большого государства в мире, словно простой воин, прикрывая собой любовницу, бился против пяти гвардейцев. Он встал в тупике и рубился знатно, ни один противник не мог подступиться, а его телохранители были мертвы и валялись на брусчатке, так же как и несколько солдат. Да только, каким бы мастером он ни был, вскоре его задавили бы числом. Так что снова судьба, в лице верных подданных, графа Ройхо, Тракайера и кеметцев, сделала ему поблажку и дала второй шанс.

— Держись, повелитель! — воскликнул Хаген, выхватил меч и, увлекая за собой дружинников, бросился к нему на выручку.

Я не вмешивался, не было достойного противника, а приготовил боевое заклятье, оглядел пустую улицу и остался в стороне. Мне уже не восемнадцать лет, чтобы без оглядки бросаться в драку, и потому я сохранял спокойствие и наблюдал за тем, как бьется Хаген.

Будто берсерк, Тракайер налетел на гвардейцев с тыла и устроил побоище.

Раз! Клинок офицера вошел в спину солдата и, отделив от позвоночника ребра, вспорол его тело.

Два! Толчок плечом и еще один отлетел в сторону, столкнулся с каменной стенкой и потерял сознание.

Три! Вытаскивая меч, боковым ударом ноги Хаген отшвырнул очередного противника и, судя по всему, сломал ему грудную клетку.

Четыре! Клинок снова готов к бою и, рассекая шлем, кроит череп следующего изменника.

Про Хагена при жизни слагали легенды и не зря. Он был быстрым, очень сильным и хорошо подготовленным воином. Истинный оствер. Ни одного лишнего движения. Идеальная машина смерти без всякой магии. Такой может и чародея свалить, прежде чем тот успеет применить заклятье. И то, что Тракайер на нашей стороне, хорошо. Хотя непонятно, как при таких талантах его пропустил Иллир Анхо. Ведь превосходный паладин получился бы. Может быть, даже лучший.

"При удобном случае надо будет поговорить с учителем на эту тему", — подумал я и, бросив взгляд на последнего изменника, которого прикончили кеметцы, подошел к императору.

— Рад, что ты жив, — я пожал Марку руку.

Он оглянулся на Элен и тяжело вздохнул:

— Хочешь верь, а хочешь нет, однако мы тоже рады.

— Ты чего на квартире не остался? Отсиделся бы, пока мы не подошли. Зачем рисковать?

— Затем, Уркварт, что со мной шансы на победу у нас возрастают. Без меня ты просто граф, хотя и сильный, известный и влиятельный. А во главе со мной самый настоящий освободитель города, борец за справедливость и верный слуга престола.

— Ты, конечно, прав. Но лучше бы тебе сидеть в безопасном месте. Хотя спорить не станем. Лучше скажи — ты чего сейчас "Пекло" не применил?

— Кмит еще не перезарядился. Это у тебя они быстро энергию накапливают, а мне несколько часов нужно.

— Понятно. Пойдем отсюда.

Нас окружили дружинники, и наш небольшой отряд направился ко мне домой. Позади Хаген успокаивал Элен, а мы шли по пустынным столичным улицам и вели разговор.

— Как считаешь, Уркварт, почему канцлер решился на смену власти?

— Трудно сказать, — я поморщился. — Он человек не простой и что творится у него в голове, разобраться сложно. Скорее всего, Руге догадывался, что он следующий кандидат в покойники сразу после великого герцога. Вот и сорвался, отдал приказ своим людям и мы имеем, что имеем, мясорубку и очередной кризис.

— Да уж... — император дернул головой. — Страшно подумать, что было бы, если бы канцлеру удалось задуманное.

— Вот-вот, подумай, и обрати внимание на тот факт, что он ударил сразу по двум направлениям, и тебя хотел устранить, и наследника с императрицей заполучить. Да и меня попутно решил осадить и отвлечь, на Данце сейчас его агенты резвятся. Но у меня есть, кому шпионов остановить. На острове и без моего чуткого руководства разберутся.

— Слава пресветлым богам, все обошлось и у Руге ничего не вышло. Я жив и мой сын в безопасности. Так что теперь у канцлера нет ни одного козыря на руках и не видать ему спасения. Хоть как, но мы его уничтожим.

— Обязательно. Только если он не сбежит.

— Думаешь, он может пуститься в бега?

— Запросто. По крайней мере, барон Минц с его детьми уже выехал из города. Вот такие дела.

— Клянусь, куда бы он ни скрылся, отыщем. Не сами, так Иллира попросим. Кстати, от него вестей нет?

— Пока ничего не было.

— А вот это...

Император не договорил. Невдалеке от особняка ночную тишину потревожил цокот подков по мостовой, и всадников было много. Судя по звукам, несколько сотен, весьма крупный отряд. И если это враги, то предстояла жаркая схватка.

— К бою! — закричал я и снова приготовил боевое заклятье.

Кеметцы выдвинулись немного вперед, но драться не пришлось, потому что мы услышали голос Вирана Альеры:

— За Анхо и империю! Господа! Свои! Не подстрелите нас! Я помощь привел!

Отлично. На выручку подоспели кавалеристы Ваирской бригады и это только первая ласточка. Еще немного и сами в наступление перейдем.

* * *

Империя Оствер. Данце. 18.12.1407.

За углом разговаривали два человека. Это были люди Ойсы и ламия, прижавшись к стене, прислушалась.

— Что Сим сказал? — произнес первый, судя по голосу, молодой.

Ему ответил второй, постарше и, наверняка, поопытней:

— Сейчас уходить будем.

— Как, если нас от портала отрезали?

— На корабле. Пираты один уже подготовили. На нем и уйдем.

— А если патрульные галеры перехватят?

— Не бойся. Все продумано. С нами чародеи и баба местного графа. Она станет заложницей. Бросим в порту "мясо", пусть дружинников отвлекает и гибнет. А сами в открытое море. И пусть хоть один местный мореман попробует нас остановить. Вытащим бабенку на палубу и нож к горлу. После такого они сразу отскочат — зуб даю. А потом открытое море, попутный чародейский ветер и нас не догонят.

— Тогда все понятно.

— Да чего тебе понятно? — старший усмехнулся. — Ойса человек умный и хитрый, я его давно знаю и верю ему. А ты еще молод и глуп, и не видал больших...

Неожиданно он прервался и резко выглянул за угол. Однако ничего не увидел. Обычный портовый тупик, серый и безлюдный.

— Ты чего? — спросил молодой.

— Показалось, что рядом кто-то есть.

Сказав это, старший увлек своего напарника в сторону причалов, а ламия, которую прикрывал "Полог невидимости", еще раз достала из кармашка комбинезона легкий шелковый платок. Эта вещь принадлежала Каисс Ройхо и северная ведьма улыбнулась. Она не ошиблась, доверившись чутью, и агент Сима Ойсы подтвердил, что Каисс рядом. Жена Уркварта, в самом деле, находилась на борту галеры, и дело оставалось за малым — спасти свою соперницу. Хотя какие могут быть соперницы у ламии? Она и паладин связаны. Навечно, пока смерть не разлучит их. Впрочем, в дольнем мире они тоже будут рядом. По крайней мере, так было, когда богиня восседала на своем троне.

Снова по губам ведьмы скользнула улыбка, и она бегом бросилась к цели.

Ламия бежала легко и бесшумно. Мимо догорающих портовых складов, рядом с которыми собирались в кучу отряды пиратских вожаков, переметнувшихся на сторону Сима Ойсы и канцлера. Мимо профессиональных агентов "Имперского союза", стягивающихся к причалам. Мимо нескольких магов школ "Пламя" и "Алго", которые сохраняли нейтралитет, но могли в любой момент выступить на стороне атаковавших Данце диверсантов. Никто ее не видел и не замечал, не окликал и не пытался остановить. Поэтому вскоре Отири оказалась возле готовой отчалить галеры. Каисс была совсем рядом, и ламия, пристроившись в спину тяжело нагруженного трофеями агента Ойсы, по широкому трапу поднялась на корабль.

Кругом царила суета. Бегали пираты, раздавались нервные окрики командиров и по палубе перетаскивались грузы. На ведьму, по-прежнему, никто не обращал внимания, и она проскользнула мимо пожилого седобородого мага в мантии без опознавательных знаков, который дремал и время от времени кидал сонный взгляд в сторону города.

"Старый баран, наверное, какой-то недоучка, которого поманили золотом и он подписался на авантюру", — подумала ламия про старого чародея, а затем спустилась в трюм, прошла в корму и обнаружила Каисс.

Графиня сидела возле переборки и безучастно смотрела в пустоту. Наверняка, ее чем-то опоили, и ламия сделала по направлению к ней шаг. Всего один. После чего замерла на месте и стала сканировать трюм. Шестое чувство закричало — беда! Что-то было не так. Рядом опасность, и она исходила не от пиратов или диверсантов.

Раскинув ладони, северная ведьма обернулась. Ничего. Никаких магических ловушек и сигналок, в трюме только она и Каисс. И все-таки неизвестный враг был рядом. Вот только проводить полное сканирование корабля и разбираться в чем дело, не было времени. Выбор — проявить осторожность, возможно, излишнюю, или действовать решительно. Как поступить? Ведьма думала недолго и снова сделала шаг к графине, а затем еще один. Каисс дышала ровно и спокойно.

— Очнись, — ведьма потеребила графиню за плечо.

Реакция нулевая. Каисс не слышала Отири, и тогда ламия применила одно несложное заклятье под названием "Чистая вода". На голову графини опустилось невидимое облачко измененных ведьмой энергий дольнего мира и они, впитавшись в тело Каисс, выгнали из него все чужеродные токсины.

— А-а-а... — простонала пленница, приходя в себя. — Где я...

— Ты в плену, — прошептала Отири и посмотрела Каисс в глаза. — Узнаешь меня?

— Да... Ты любовница Уркварта...

— Правильно, — Отири не стала отрицать очевидное и склонилась над Каисс. — Надо отсюда выбираться, тебя дома ребенок ждет, так что выполняй мои приказы и все будет хорошо. Сейчас начнем отход. Я прикрою нас магией, и мы выскользнем. Не шуми, сохраняй спокойствие и выберемся. Поняла меня?

— Ага... — Каисс кивнула.

— Вот и умничка. Поднимайся.

Пошатываясь, графиня встала, и ведьма повела ее к выходу из трюма. Неожиданно на палубе прекратилось всякое движение, наступила неестественная тишина, и снова шестое чувство ламии предупредило ее об опасности — берегись! Однако было поздно. В трюм залетела арбалетная стрела, и раздался насмешливый голос Сима Ойсы, которого ламия неоднократно встречала в Старом дворце:

— Я же говорил, что за своей женщиной Ройхо кого-то пришлет, и не ошибся.

— Вы правы, Сим, — ему ответил хриплый голос уверенного в себе человека, который привык повелевать и отдавать приказы. — Только не понятно, кто же это попался в ловушку? Честно говоря, когда мимо меня прошла молодая девушка прикрытая "Пологом невидимости", я едва не выдал себя. Такое мастерство доступно немногим, а тут юная красавица... Не ожидал такого...

"Чародей, — ведьма поняла, кто разговаривал с главным шпионом канцлера. — Непростой маг и в этом моя ошибка. Он смог меня поймать, а я не смогла его распознать. Плохо. Но пока не смертельно и все можно исправить. Вырвемся, не будь я Отири, дочь Кайити".

Наверху, тем временем, продолжался разговор и Ойса сказал:

— Я знаю, кто эта девушка, достопочтенный Ютан. Это ламия, которая маскируется под человека.

— Да вы что!? — чародей был искренне удивлен. — Самая настоящая ламия?

— Без сомнения. Мы сами долго не могли понять, кто она такая. Но разобрались и теперь нам понятна удачливость Ройхо. Впрочем, она уже в прошлом и ему конец. Давайте заканчивать охоту.

— Как скажете, Сим. Платите вы. Хотя мне хотелось бы пообщаться с северной ведьмой.

— Лучше не надо. Не стоит рисковать понапрасну, — Ойса взял паузу, а затем обратился к Отири: — Ты слышишь меня, ламия!?

— Слышу! — отозвалась девушка.

— Тебе конец, тварь! Сейчас ты умрешь. Но перед тем как отправишься в загробный мир, можешь сделать доброе дело.

— Какое?

— Выпусти графиню.

— Нет.

— Что же, пусть ее смерть будет на твоей совести. Она нам не очень-то и нужна, все равно прорвемся. Просто не хотелось брать еще одну жизнь. Начинайте, достопочтенный Ютан.

Пока Ойса и маг разговаривали, ламия копила силы. Она пропускала через себя энергию дольнего мира, обрабатывала ее, и когда Ютан перешел к активным действиям, девушка уже была готова.

С тихим скрежетом из корпуса корабля к Отири и Каисс устремились сотни силовых жгутов в форме копейных наверший. Они должны были пронзить их тела и убить, враги не хотели рисковать. Однако чародейство Ютана столкнулось с силовым щитом ламии, которая защитила не только себя, но и Каисс. Магические копья бессильно отскочили, но маг не сдавался. Он был весьма опытен и очень силен, не слабее северной ведьмы, и трюм стал быстро заполняться отравленным зеленоватым воздухом. Еще немного и он мог проникнуть под защиту ведьмы. Вот только она сама перешла в атаку и поступила нестандартно.

Отири кинула все накопленные резервы в силовой щит, а затем резко расширила его, прижала к груди крепко сжатые кулачки и, словно стряхивая с себя тяжесть, развела руки в стороны.

Раздался громкий треск, и борт галеры не выдержал. Силовой щит проломил его изнутри, раскрошил переборки, шпангоуты и палубу, и произошло то, чего Ойса и Ютан не ожидали. Корабль, на котором они хотели удрать с острова, переломился пополам и начал набирать воду. А отравленный чародейский воздух улетучился из трюма, пошел вверх и поразил не ламию и Каисс, а пиратов и агентов канцлера.

На борту тонущего корабля раздались панические крики, и среди множества голосов Отири различила вопли мага. Судя по всему, от сотрясения он потерял равновесие, и его топтали ноги бегущих пиратов, а могучий чародей не мог сконцентрироваться и спасти себя.

"Так тебе и надо", — промелькнула у ламии мысль и, схватив за руку растерянную Каисс, она подтянула ее к проломленному борту.

— Прыгаем! — воскликнула Отири и вместе с графиней бросилась в холодную морскую воду.

Эпилог.

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 18.12.1407.

Наступил рассвет и обстановка в столице кардинально изменилась. Ночью в городе хозяйничали преданные канцлеру гвардейцы, а утром уже мы. Возле телепортов, которых в столице два, сгруппировались войска Мурманса и степняки Торопая. Ворота были взяты под контроль резервными полками. А со мной и государем находились два батальона ваирцев, офицеры особой группы, оборотни, паладины Иллира Анхо и жрицы Улле Ракойны. Сила на нашей стороне, перевес один к четырем по воинам и один к восьми по чародеям. При таких раскладах желающих воевать против законного императора оказалось немного. Тем более, что барон Минц исчез, а канцлер вел себя на удивление спокойно — по сообщениям из Старого дворца граф Руге заперся в своих покоях и, начиная с четырех часов утра, не отдал ни единого приказа. Поэтому вскоре к нам прибыли парламентеры от городской стражи и командования речных флотилий, Ушмайской и Дэхской.

Чего хотели офицеры? Естественно, прощения и гарантий безопасности. Каждый последними словами клял изменника-канцлера, который обманул их доверие, и клялся в верности государю. Обычное дело. И Марк Анхо, конечно же, всех помиловал. Сейчас момент такой, что каждый меч на счету, и речную пехоту вместе с городской стражей было решено послать в первой штурмовой волне на захват дворца. Понятно для чего — дабы они делом и кровью доказали свою верность истинному хозяину империи.

Так что дело близилось к развязке. Переворот потерпел неудачу и на стороне канцлера оставались только гвардейцы, 2-й полк практически полностью, 1-й и 3-й на двадцать-тридцать процентов, а помимо того небольшие отряды, численностью не более взвода, от "цветных" рот. С минуты на минуту мы ожидали гонцов, которые принесут весть о сосредоточении штурмовиков, и можно выдвигаться. Но перед этим произошло еще несколько событий.

Сначала появился Иллир Анхо, который все-таки услышал наш зов, посмотрел на карту города и сказал, что мы справимся самостоятельно. А потом он собрался снова покинуть нас, и я задал логичный вопрос — куда он направляется и почему оставляет одних? На что получил ответ — эльфы-союзники нарушили договор и ударили в спину нанхасам и войскам генерала Фарра. Поэтому там он нужнее и без промедления отправляется на Лесокрай, громить ушастых предателей. А поскольку спорить с полубогом бессмысленно, мы промолчали и он исчез. Только что был рядом, а спустя секунду открыл портал, шагнул в него и был таков.

Затем, когда мы остались одни, примчался гонец от полковника Матея Тирхо, чьи солдаты охраняли ворота города, и сообщил, что не далее как полчаса назад из города прорвалась небольшая группа отчаянных наемников, и с ними был канцлер. Вот так — самый настоящий граф Руге, который лично руководил прорывом. Что это? Отвлекающий маневр или реальное бегство Руге? Непонятно. И это не все.

Еще через несколько минут вернулись ваирские разведчики, которых я посылал в дом барона Минца, и они тоже видели канцлера. Только не живого, а мертвого, с кинжалом в груди. Он лежал в гостиной и, судя по всему, его убили несколько часов назад.

Так-так, чем дальше, тем интереснее. Какие еще ожидаются сюрпризы? И когда появился еще один свидетель, который видел графа Руге, мы уже не удивлялись. А свидетель, между прочим, не кто-то, а мой брат Трори. Грязный, израненный и оборванный, он пришел в особняк, выпил вина и сказал, что канцлер присоединился к барону Минцу. Это произошло за городом, и Трори попытался его остановить. Однако графа Руге охраняли очень крутые мечники и маги, так что ничего у него не вышло. Сам живой остался и хорошо. Да и то, если бы не целебный кмит, не выжил бы. Сказав это, Трори рухнул без чувств на ковер и парнем занялись маги.

И не успели мы с Марком обсудить эти новости, как на связь вышла Отири. Она была не одна, а вместе с Каисс, которую ламия спасла. И вели себя мои женщины так, словно отныне являются самыми лучшими подругами. При этом много болтали, засыпали меня ворохом информации и сообщили, что Данце полностью освобожден. Правда, Сим Ойса, организатор нападения, пропал. Зато был захвачен архимаг школы "Алго" достопочтенный Иринго Ютан. Но о его пленении знают только свои, преданные слуги дома Ройхо, и в данный момент он находится в самом глубоком подвале городской тюрьмы. Так что будет кому задать вопросы по поводу нападения на мой город. Архимаг и полковник Сид могли рассказать немало интересного. Но это произойдет только после того как все успокоится.

В общем, вот такие дела. Все время, пока я разговаривал с Отири, император ходил кругами по комнате, а когда связиста увели, он спросил:

— Уркварт, как мой советник, скажи, что происходит?

— Мы об этом уже говорили. Канцлер попытался перехватить власть, но у него ничего не вышло и он, бросив своих сторонников, бежал.

— А зачем двойников убивал?

— Думаю, это акция прикрытия. Нас отвлекают от основной цели, ведь в любом случае придется разбираться с "мертвыми канцлерами", проверять тела и проводить экспертизы. Значит, мы потеряем драгоценное время. А настоящий граф Руге, наверное, со своими детьми и бароном Минцем. Но не факт. Этот тоже может оказаться двойником.

— И где его теперь искать?

— Не знаю, — я развел руками.

Император нахмурился и замолчал. Видимо, размышлял над тем, где может скрываться граф Руге. Однако продлилось это недолго. Нам сообщили, что Старый дворец полностью блокирован и назначенные в штурмовики воины уже на исходных позициях. Раз так, то и нам пора.

Вскоре мы оказались возле дворца. Из него выходили простые воины, которые были готовы сдаться, а внутри оставался костяк "Имперского союза". Эти люди замарались в крови адъютантов императора и офицеров особой группы. Поэтому пощады они не ждали и были готовы погибнуть в бою.

— В атаку! — Марк дал отмашку и во дворец вошли штурмовые колонны речной пехоты и стражники.

Честно говоря, я ожидал, что сопротивление будет ожесточенным и был готов лично пойти в бой, дабы поддержать наших воинов. Однако все закончилось в течение получаса. Простые солдаты гвардейских полков умирать не хотели, а самые отчаянные забаррикадировались возле покоев канцлера и по ним ударили жрецы Иллира Анхо. Сил у служителей нового бога, как и опыта, было немного, зато рвение перехлестывало через край, и действовали они решительно. Жрецы объединили свои усилия и по дворцовым коридорам, сметая со своего пути все препятствия, прокатилась мощная воздушная волна, которая была сродни урагану. Она разрушила хлипкие баррикады, сбила с ног изменников и дала преимущество штурмовикам. Ну, а дальше просто. Кто не успел скрыться, того убили или скрутили, а в кабинете канцлера был обнаружен еще один граф Руге. Почти как настоящий, точная копия, с кубком в руках и пеной возле рта. Предварительный диагноз — отравление.

После этого император и его Тень, разумеется, я говорю о себе, прошли в залитый кровью тронный зал. Здесь законный государь занял свое место, а я встал рядом.

Мятеж подавлен, и наши цели достигнуты, хотя и не так, как было запланировано. Отныне Марк Анхо становится полноценным правителем остверов, абсолютным монархом, и я доволен. Хотя это, наверняка, только добавит мне забот. И прежде чем в империи наступит мир, придется сделать очень многое. Но дорогу осилит идущий и я готов работать, идти вперед и продолжать борьбу. Не столько ради себя, сколько ради близких мне людей и тех, кто мне доверился. Так что вперед! Как говорится — к новым свершениям. Все равно никаких других вариантов нет, ибо в покое меня, даже если я захочу, не оставят.

Конец.