Геройский поступок.

Эльфийские истории 2.

Геройский поступок.

Рассказ

* * *

Мой отец был вне себя от злости. Я никогда не видел, чтобы его красивое мужественное лицо искажали подобные гримасы.

— Среди нас воры! Подумать только — воры среди эльфов! — В порыве чувств он грохнул кулаком по столу. Резные деревянные чаши подпрыгнули на столешнице.

— Но разве такое возможно? — Моя мать попыталась его утихомирить. Я понимал ее: среди эльфов не принято так бурно проявлять негативные эмоции.

— Есть другие предположения? — Казалось, сейчас большие серые глаза отца начнут метать молнии. Длинная челка упала ему на глаза. — Тогда объясни мне сама. С недавних пор из наших ульев стал пропадать мед. Я поставил на пасеке магическую защиту от всех известных мне животных. Защита не срабатывает, а мед все продолжает пропадать. Так скажи мне, дорогая: если не разумные крадут мед, то кто?

Мои брат и сестра хмуро переглянулись. Даже я почувствовал себя несколько неуютно.

Ах, да. Я — Кантариэль. И я эльф. Мы все эльфы. И моя семья, и вся наша деревня. Вот это-то больше всего и огорчает. Моя бабушка всегда говорила, что мы, эльфы, самые честные, самые благородные, и самые дружные существа на земле. А тут такое — эльфы у эльфов воруют мед. Совсем не хорошо. Совсем.

Вообще-то, за пасеку и сад отвечаю я. Месяц назад, после небольшого приключения, мои родители решили, что я стал достаточно взрослым, и доверили мне присмотр за садом с магическими растениями и ульями. Цветы, обладающие магическими свойствами, — это само по себе здоровски. А когда из нектара таких цветов пчелы делают мед — это вообще настоящее чудо. Как объяснила мне сестра, опытная целительница, такой мед лечит не только тело, но и душу. А еще, говорят, он придает вдохновение. Ну, разве это не удивительно?!

Поэтому чудотворный мед ценится очень высоко. Но отец до сих пор даже не думал об охране. Да от кого же его оберегать в своей деревне? Не от соседей же?

Но, как казалось, он ошибался.

Вечером, с книжкой под мышкой, я зашел к своему другу Лузинаэлю, которого я и мои друзья называли Шустрым Лу. Зашел, чтобы поделиться выводами моей семьи.

— У, как нехорошо получается, — расстроился мой друг и почесал свое длинное ухо. — Теперь твой папа всех подозревает? Да, Пёстрик?

Пёстриком меня называют за три темные пряди в волосах. Все эльфы в нашей деревне светлые, а я вот такой, пёстрый, уродился.

— Ага, — невесело кивнул я, нервно барабаня пальцами по книжной обложке. — Подозревает. Ведь он магические ловушки от зверей расставлял? Расставлял. Ловушки пусты, а меда снова не хватает. Мама его успокаивает, а сказать ничего не может. А что тут скажешь?

— Плохо, когда эльф не доверяет эльфу, — согласился Лузи, скребя по столу ногтем. Даже я понимал, что он расстроен. Если вдруг выяснится, что это правда...

Вдруг Лу поднял голову и произнес загадочно:

— А может, это не зверь и не эльф, а нечто среднее?

Я даже не смог ничего возразить — так поразила меня его выдумка. Оттого мы его и прозвали Шустрым Лу, потому что его рот был слишком шустрым. Он всегда опережал... голову.

— Ну, ты скажешь тоже, Лузи! — Мама Лу принесла нам теплого тыквенного сока. Я отхлебнул первый глоток и призадумался. В идее друга, что-то, конечно, было.

Обычных животных, любителей сладенького, папины ловушки остановили бы давно. Мысль про нечистых на руку соседей никак не укладывалась в голове. А если не привычные звери и не эльфы, то кто?

— Пёстрик, а ты сам сделай ловушку! — вдруг заявил Лу и широко улыбнулся.

— Но отец уже ставил ловушки на пасеке, — удивленно пробормотал я. — Ты считаешь, что я смышленей своего отца?

— Конечно, нет. — Лу хмыкнул, отставил стакан и принялся объяснять: — Но он делал магические ловушки. Магические! А ты сделай простую. По-нашему, по-следопытскому. Вдруг это поможет?! — Лу многозначительно подмигнул.

Я призадумался.

Нас в Райвенделле семеро. Семеро юных неугомонных искателей приключений, мечтающих совершить геройский поступок, чтобы приобрести великую славу и богатство. А в чем именно заключался наше видение геройства? Правильно. Как и все лесные эльфы, мы мечтали найти самое редкое растение. А еще хорошо было бы при этом совершить долгое путешествие, поразить даму своего сердца и, по возможности, сразить какое-либо чудовище. Конечно, можно обойтись и без монстра, но с ним эффектнее. И вот мы, семеро: Скользкий Зив, Прилипала Мел, Весельчак Ми, Вредный Доли, Балабол Кори, Лу и я — с утра до вечера пропадаем в чаще, в постоянных попытках найти что-нибудь такое этакое. И находим. Конечно, не самое-самое. Но нам часто попадается что-то по-настоящему классное.

Мы пропадали в Райвенделлском лесу до самых сумерек. И хотя мы не знаем заклинаний, которыми владеют взрослые (мы еще не доросли до начальных классов), нам с юных лет известны многие тонкости лесной жизни, помогающие выжить в чаще. Ведь лес и эльфы — друзья. Не зря мы зовемся лесным народом.

Будучи детьми, мы никогда не путаем стороны света. Мы не теряемся в лесу. Ха-ха! Эльф, потерявшийся в лесу, — какая нелепая шутка! А вот спрятаться от любопытных глаз — пожалуйста.

Юных эльфов не трогает никакой лесной зверь. Нам опасны разве что самки-мамки. Или самцы во время гона.

Эльф всегда найдет себе пропитание в лесу, даже зимой. И никогда не спутает ядовитый плод со съедобным. Мы легко узнаем повадки зверей, а с помощью взрослых — способы охоты на них. И мы, семеро, как юные следопыты, уже умеем расставлять сети, силки и другие ловушки. Ветка, леска и сноровка — вот три составляющие нашего успеха!

Так почему же не использовать свои таланты в настоящем деле?

Этой же ночью я водрузил самодельные ловушки на множество отцовских ульев.

Понятно, что вся ночь прошла в постоянном напряжении. Мало того, я не знал, рад ли я буду тому, что что-то поймаю. И не будет ли опасной моя добыча? А вдруг, пойманная, она разворотит всю пасеку, и я стану виновником нового скандала?

Поэтому каждые полчаса я выбегал во двор проверить, сработали ли ловушки. Но когда я увидел виновника этого переполоха, то все равно не мог поверить своим глазам.

Ну, если описать, как он выглядел... Большая изумрудная стрекоза длиной с мою руку. Шесть длинных прозрачных крыльев, четыре тонкие лапки, и очень маленькая, похожая на человеческую голова. Мало того что в наших краях о таких существах не знали даже самые древние женщины. Самым удивительным было то, что я уже один раз видел это или очень похожее существо. Я спас его из цветка плотоядной росянки. Хотел было принести его в деревню, но существо улетело. Было это месяц назад. И тут вдруг вот оно — в деревне, прямо на отцовской пасеке!

— Что смотришь — отвязывай, — проговорила оно тихим женским голосом, в котором отчетливо слышались нотки гнева.

Я удивился еще больше. Я знал, что это существо разумно. Но что оно умеет разговаривать?

— Ты кто? — спросил я то, на что хватило сил и смелости.

— А что, ты уже забыл меня, да? — гнев перерос в язвительность. — Ты же меня от цветка спас. Спас?

— Ну, да, — согласился я. Что было, то было. Значит, это она.

— А теперь из своих силков не спасешь? — Если бы ее язвительность могла попасть в мед, то он бы скис в одно мгновение.

— А зачем ты воруешь наш мед? — я наконец-то пришел в себя и осмелел. — Зачем похищаешь чужое? И почему ты, зная про мои силки, все же полезла в улей?

— Развяжешь, — скажу, — нагло заявила крылатая воровка. Осторожность проиграла любопытству, и я развязал петлю. А может, зря я это сделал? Стрекоза недовольно зашуршала крыльями, но никуда не улетела.

— Меня зовут Цикута, — представилась она.

— А меня... — начал было я, но тут же был бесцеремонно перебит.

— Да знаю я. Ты Кантариэль. А друзья зовут тебя Пёстриком.

Я покраснел и потупил глаза. Хорошо, что еще ночь на дворе. Когда меня называют Пёстриком мои друзья — это нормально. Но когда так меня называют чужие, я смущаюсь.

— А что ты здесь делаешь? — вновь упрямо поинтересовался я. — Ведь я оставил тебя там, в лесу.

В голубых глазах Цикуты явно читалось замешательство.

— Да я и сама толком не знаю, — после минутной паузы заявила она. — Все так запутано.

Я молчал, и ночная гостья продолжила откровение.

— Ты спас мне жизнь. Там, на болоте. А меня учили: если тебе спасли жизнь, значит, ты должна быть благодарной своему спасителю. Ну, как-то отблагодарить его. Может, стать ему чем-то полезной, сделать для него одно доброе дело.

— И поэтому ты полетела за мной в Райвенделл, в деревню? — догадался я. Мой рот раскрылся от изумления. Все это время я думал, как бы найти собратьев этой диковинки. А она все время жила здесь, прямо у меня под носом!

— Да. Прилетела. Поселилась под крышей вашего сарая и стала наблюдать. Думала — отплачу тебе и обратно в свои края подамся. А чем тебе помогать? У тебя все хорошо, папа с мамой есть, брат с сестрой тоже. Ты сидишь дома, смотришь за садом, изучаешь медоносное дело. Вот я и застряла... тут.

— Тут. — Я был чрезвычайно обижен таким отзывом. — Райвенделл самая красивая деревня в этом краю!

— Только не для меня, — фыркнула шестикрылая собеседница. — Ничего у вас красивого, а тем более интересного, нет. Так вот, — продолжила она, не дав мне возможности возразить, — днем я сидела на крыше, а по ночам летала в лес, на охоту. Потом подумала: а вдруг нужный мне случай как раз представится ночью? И тогда я стала сидеть тут безвылазно. А кушать-то хочется. И чтобы долго не томиться...

— Ты позарилась на наши ульи, — закончил я за нее.

— Да. Я же тут, между прочим, из-за тебя сижу, — резонно заявила летунья. — И мне нужно кушать. У нас, в лесу, все ничейное. Что поймал, то твое. А у вас тут пра-а-авила. — Последнее слово она произнесла с нарочитой издевкой в голосе. А потом хмыкнула и добавила:

— А вообще-то, я люблю сладенькое. А еще ваш мед так аппетитно пахнет... — она состроила мечтательную гримасу. — Знаешь, почему я в росянке завязла? — надменно вопросила сластена.

Я эльф. И мне ли не знать?

— Потому что у нее сладкий нектар. И ароматный.

Сладкоежка кивнула.

— И ты рискнула жизнью, чтобы добраться до заветных сладостей?

Снова кивок.

— И сегодня, увидев мои ловушки, ты снова решила рискнуть?

Третий кивок.

— Тогда объясни мне, как ты прошла ловушки моего отца?

Было забавно наблюдать, как маленькое существо пожало плечами.

— Прошла и прошла. Я особо не задумывалась.

Тут задумался я. Лу действительно оказался прав. Не животное и не эльф.

И что ей сказать? Что любила говорить в подобных случаях моя мама?

— Некоторые ничему не учатся, — как можно более серьезно заявил я.

— У меня есть свои недостатки, — бесцеремонно заявила нахальная гостья. — Главное, что я о них знаю и что я с ними в ладу. — Цикута снова ехидно усмехнулась.

Да, логика еще та.

— Ну что, говори свое дело. Чем тебе помочь? Мне тут уже ой как надоело. Домой хочу. Скажи, чем я могу быть тебе полезна, — и мы возьмемся за работу, — затараторила она.

Ясное дело, я снова не знал, что сказать. Чем она мне могла помочь? Да и не было у меня сейчас никаких особых дел. Отец доверил мне смотреть за садом и пасекой, в чем я с большим успехом преуспевал.

— А что ты умеешь? — на всякий случай спросил я.

— Что умею? — Цикута задумалась. — Летать умею. Говорить умею. Думать умею. Жалить умею.

Я почесал за левым ухом. Да, подарочек еще тот. А характер — похуже, чем у Прилипалы Мел или Вредного Доли. Великий Эльф, мне тебя благодарить за эту встречу, или как?

Подумав, я решился.

— Давай так. Я что-нибудь придумаю. А ты пока сиди на крыше и не высовывайся. Мед тоже не трогай. Я тебе другого принесу. Не магического.

— Жаль. — Цикута вмиг погрустнела. — Ну, да ладно.

— Смотри, — проговорил я как можно строже. — А то поймают тебя да на удобрения пустят.

— Не поймают, — высокомерно заявила ночная гостья. — Чтоб меня поймали какие-то бескрылые эльфы?

Но я сильно в этом сомневался. Ведь я же ее поймал!

А может, зря я ее отвязал?

* * *

Случай представился через неделю.

Но чего мне это стоило!

Днем я читал книги, ухаживал за цветами, наблюдал за работой пчел. А поздно ночью я встречался с Цикутой — приносил ей поесть в сарай. А еще мы немного разговаривали. Ну, если честно, то много. И, если быть совсем уж честным, мы больше спорили. Вернее даже так — я рассказывал, а она критиковала.

Ей не нравилось абсолютно все, — где мы живем, как мы живем, наши обычаи, законы, наша манера одеваться.

— Кантариэль, я слышала, что эльфы большие любители выпить и потанцевать, а от работы вы убегаете, как звери от пожара, — уже на следующий день заявила мне нахальная летунья.

— Мы, эльфы, очень деловой народ, — постарался заверить я ее.

— Ну, убегать от работы тоже может быть очень по-деловому, — бесстыдно заявила она. — А еще я слышала, что у вас в почете только барды и менестрели. Это правда, Кантариэль?

— Неправда. У нас в деревне есть скульпторы, виноделы, домостроители, повара, охотники, зельевары, целители. Да ты же сама все видела!

— А почему у эльфов такие длинные и острые уши? Это же некрасиво. Узкий подбородок, большие глаза и большие уши. Фи!

— Некрасивых эльфов не бывает, — почему-то заявил я и почему-то добавил: — А еще мы честные и благородные...

— Честность это глупость. А благородство уже давно не в моде, — твердо заявила Цикута.

Ну, тут уж я не стерпел.

— Откуда ты это знаешь? — возмутился я.

— Видела — видела — видела, — заявила она противным голосом. — Слышала — слышала — слышала.

— От кого же видела и слышала? — не унимался я, непроизвольно сжимая кулаки.

— Наблюдала за людьми, — тут же призналась она. — Они только и говорят о чести, честности и благородстве. А сами при каждом удобном случае обманывают и предают.

— А что ты у людей делала? — невольно вопросил я. Удивительно — жительница болот, и вдруг такая тяга к людям.

Но через мгновенье догадался сам.

— Ты на их пасеках мед воровала?

Цикута закивала с довольным видом.

Некоторые не желают менять свои привычки. Вот уж что точно про нее.

— Но мы не люди. Мы эльфы. Мы вовсе не такие! — постарался заверить я ее.

— Эльфы, люди, — большая разница? Она только в длине ушей. А теперь скажи — ели забрать рога у лося и приставить оленю, то станет ли олень лосем?

Ну что я мог ей сказать? Я знал, что она говорит неправду, но слов, чтобы доказать ей это, у меня не нашлось. Мне оставалось только в бессилии сжимать кулаки. А нахалка видела мои чувства, но вовсе не собиралась сбавлять обороты.

— Кантариэль, а тебе долгие волосы и длинные уши не мешают ходить по лесу? За ветки не цепляешься?

— Нет, — бесцеремонно отрезал я.

И все начиналось по-новому.

Признаю, иногда мне хотелось заткнуть ее маленький наглый ротик и послать ее в Страну Вечно Цветущих Деревьев. Одним словом, подальше отсюда. Знаю, так нельзя. Но я просто не знал, просто не умел вести себя с такими бесстыжими особами!