Полный набор 1 Великая Миссия

Полный набор 1 Великая Миссия

МИЛОСЛАВ КНЯЗЕВ

Аннотация

Итак, добро пожаловать в полный набор!

Будет всё! Но для начала несколько слов о том, чего точно не будет.

Не будет Великого маго-программиста, который круче всех местных архимагов только потому, что умеет включать компьютер. Не будет Великого воина, который круче всех местных бойцов только потому, что просмотрел десяток голливудских боевиков. Не будет Великого любовника, в которого ушастые эльфийки влюбляются с первого взгляда целыми дивизиями и к которому все женщины готовы прыгнуть в постель только потому, что он главный герой.

А будет простой парень, попавший в непростую ситуацию. То есть будет попаданец, много диких обезьян негров (или они там орками называются? да какая, собственно, разница?), будут ушастые эльфийки, бородатые гномы с большими топорами, маги, наёмники (а лучше наёмницы), рыцари, принцессы, драконы (хотя с драконами стоит подумать, а так ли они нам нужны?).

Пролог

Дим. Попаданец.

Смотрю я, значит, из кустов через оптический прицел арбалета на бой и думаю о смысле жизни. В том смысле, что стоит ли вообще вмешиваться. Ой, как не хочется, и никуда не деться. Метрах в пятидесяти от меня десяток уже знакомых гориллоподобных негров, вооруженных топорами, мечами и дубинами, налегают на троих людей. Поле вокруг усеяно телами этих самых негров с торчащими стрелами. И ведь сотня трупов, никак не меньше. Но стрелы, очевидно, закончились быстрей, чем нападающие, и теперь шел ближний бой. Рядом с людьми можно разглядеть несколько тел их друзей или соратников. Пусть обороняющиеся вооружены явно лучше и под одеждой у них не исключено наличие кольчуг, зато противников втрое больше и настроены они более чем решительно. Раз стольких своих уже положили, то теперь точно не передумают.

А ведь вмешаться придётся. Как-то в этом мире нужно легализовываться, и помощь в бою не самый худший вариант. Во всяком случае снимает часть возможных вопросов на которые трудно ответить. О том, чью сторону принять, я даже не задумывался. С точно такими же неграми я уже успел познакомиться гораздо ближе, чем мне хотелось бы. Четыре дня назад они убили троих моих друзей и чуть не убили меня самого. Так что тут сам бог велел, или боги, если они в этом мире вообще есть.

Глава 1

Дим. Попаданец.

И ведь как всё хорошо и мирно начиналось. Поход на выходные с друзьями в парк культуры имени отдыха. Светка, Ленка и Андрей на мини ролевую игру, а я, уговоренный своей подругой Светкой, просто так за компанию, ну и заодно пострелять из нового, недавно купленного арбалета. Арбалет — это хобби у меня такое, понимаю, что странное, но там где начинается хобби, там заканчивается всякая логика. Другие, вы не поверите, даже почтовые марки собирают! Они, конечно, все хором пытались меня уговорить ещё и эльфом стать, тем более что телосложением не обижен, в смысле почти похож, оно у меня спортивное, если иметь в виду лёгкую атлетику, а ещё лучше марафонский бег, но я категорически не соглашался.

— Ну, где вы видели ангела в ботинках, в смысле, эльфа с блочным арбалетом? — задал я резонный вопрос.

Но не тут-то было. Они, оказывается, видели. И ангелов в ботинках, и эльфов с арбалетами, и рыцарей с кастрюлями на голове, и много чего ещё. Причём не только в интернете. Одним словом, ролевики, что с них возьмёшь? Правда, на меня их эрудиция и богатый ролевой опыт впечатления не произвели. В конце концов, едем не на какую-то серьёзную ролевую игру (хотя некоторые утверждают, что несерьёзных ролевых игр, как и негениальных планов, просто не бывает), а просто так в лес отдохнуть.

— Буду простым попаданцем, или вообще я не с вами, а случайно проходил мимо, — в конце концов категорически заявил я.

В общем, не уговорили.

Эх, знать бы мне тогда, как сильно попаду. Недаром советуют быть осторожней не то что с мечтами, но и с простыми пожеланиями, ибо могут сбыться. И не верь после этого в забытых богов, от которых эти советы и дошли до наших дней.

И вот трое светлых эльфов Светаэль, Еленаэль, Андреэль и попаданец Дим, а также оборотень Дрейк (здоровущий злобный нечистокровный Светкин сенбернар, зверюга в сто пять килограмм весом), шли по тайной тропе эльфийского леса (по заасфальтированной дорожке городского парка), направляясь в запретные земли (в примыкающий к этому парку почти настоящий лес). У всех кроме Светки большие рюкзаки за спиной, а её поклажу, не меньше тридцати килограммов вещей, тащит Дрейк в специальных вьючных сумках и, надо заметить, запросто тащит, без возражений и особых усилий. Вся их ролевая бутафория в этих рюкзаках с сумками и находилась, хоть и ролевики, но не настолько больные на голову, как некоторые о них несправедливо думают. Во всяком случае, в алюминиевых, в смысле, в мифриловых, кольчугах по городу разгуливать пока не додумались. Заасфальтированная дорожка, ещё не перешедшая в лесную тропинку, хотя парк уже явно уступил место лесу, вывела нас на небольшую поляну. А там, у костра, сидели шесть совершенно незапланированных ролевиков. Незапланированных потому, что в планах игры явно не было огромных гориллоподобных негров в кожаных набедренных повязках, раскрашенных то ли грязным мелом, то ли пеплом из костра, вооружённых дубинами и грубыми мечами. Да и самих планов как таковых, если честно, тоже не было. Просто несколько компаний вроде нашей договорились устроить что-то подобное мини-ролевой игре, плавно переходящей в пикничок на природе, который, в свою очередь, переходит в поход в лес с ночёвкой.

Пока мы глазели на это чудо природы, негры повскакивали, как будто тоже только что нас заметили, хотя мы, передвигаясь по лесной дорожке, совсем не видели причин маскироваться и соблюдать тишину, похватали своё оружие и бросились на нас, причём явно с куда более серьёзными намерениями, чем просто попугать. Первым упал, разрубленный мечом, Андрей. Второй получила удар дубиной по голове Ленка. Защищая хозяйку, Дрейк повалил на землю очередного нападавшего и вцепился ему в горло, почти сто сорок кило в прыжке повалят любого негра, каким бы огромным и гориллоподобным тот ни был. Но Светку это всё равно не спасло от удара мечом, который нанес ей следующий негр. Я шел последним и успел достать свой совершенно незаконный, нелегальный и нигде не зарегистрированный "Макаров". Многие, если бы узнали, что я таскаю за поясом, подняли бы крик на тему: а ты не боишься, что менты обыщут, найдут и получишь немаленький срок? Нет, не боюсь, меня за всю мою жизнь милиция ни разу не обыскивала, как, впрочем, и большинство других граждан. Но они не узнают, так как реальный риск только в том, что кто-то заложит, и чтоб этого не случилось даже случайно, у меня есть СО2 пневматик МР 654, выполненный в виде того же "Макарова", вот его-то я всем желающим демонстрирую, даю подержать и даже пострелять. Так что все заинтересованные и не очень точно знают, что у меня простая игрушка, а не боевое оружие.

Очнулся, когда кончились патроны. Это явный стресс! Начать палить не задумываясь, совсем не с десяти, и даже не с пяти, а с трёх и менее метров, в не очень-то бегущих, а если и бегущих, то не быстро, и точно уж не убегающих зигзагами негров. Не было на всё это у них причин, да и понять они ничего не успели, а вот я успел промазать или сделать три лишних выстрела. В живых остались я и Дрейк. Пара негров, правда, ещё шевелилась, и я, как-то не сильно размышляя, что делаю, подобрал грубый топор, что был у кого-то из них, и хорошо ударил по голове каждого. Потом уже сознательно добавил трём не подающим признаков жизни, того, что повалил сенбернар, добивать не имело смысла, с такой рваной дырой в горле люди не живут. Нелюди, наверное, тоже. Возможно, было всё: и стресс, и адреналин, и дрожь в коленках, но совсем не было времени и места для рефлексий и самокопаний на тему: "ой как нехорошо, что моих друзей убили" или "ой как ужасно, что я убил". Что друзей убили — это, конечно же, нехорошо. А вот в том, что я сам убил напавших на меня, не вижу ничего ужасного. Не нападали бы — остались бы живы. Сидели бы и дальше у себя на пальмах и бананы жрали (или где там современным неграм положено сидеть кроме тюрем?).

Не знаю почему, но зрелище девяти трупов рвотных рефлексов у меня не вызывало. Может, тому виной виденные фильмы с массой сцен насилия и фото реальных событий в инете, те, которые вывешивают с предупреждающей надписью "осторожно жесть". А может, то, что в детстве всегда смотрел, как дедушка режет кроликов, и непременно получал хвост в качестве трофея. Или, может, просто потому, что враки всё это? Помню, в детстве, лет в одиннадцать или тринадцать, видел аварию. Недалеко от нашего двора "Волга" столкнулась с "Жигулями". Жигуль буквально порвало пополам, его водителя тоже. Зрелище было не из приятных. Пока всё это не увезли, из соседних дворов успело набежать немало народу, причём не только обычно набегающих поглазеть на любую аварию пацанов, но вообще всех. Одного даже вырвало, ещё несколько изображали рвотные порывы, хотя даже мне, ребёнку, было очевидно, что они именно изображают для приличия. Все остальные смотрели без всяких кривляний. Вот это и была нормальная человеческая реакция, а не штампы из фильмов и книжек. Но всё это неважно, главное, что рвотных порывов лично у меня не было ни тогда, ни сейчас, хотя зрелище приятным тоже не становилось. Особенно неприглядно выглядел разрубленный почти пополам Андрей. Вид девушек тоже не вызывал сомнений в том, что живыми они быть не могут. Ленка лежала с проломленным черепом, а Светка с торчащим из груди мечом. Вид загрызенного Дрейком негра при всей своей нелицеприятности вообще оставлял равнодушным. Хотя нет, здоровая мысль "так ему и надо" проскользнула.

Что было делать?

Звать милицию?

Нет, звать милицию, учитывая нелегальный огнестрел, ну очень не хотелось, можно сказать, чрезвычайно и от всей души не хотелось. Телефон меня в этом явно поддерживал, показывая отсутствие сети.

Бежать за помощью?

Куда? Впереди, прямо на поляне, асфальтированная дорожка была как обрезана, ну это ладно, может быть, так и должно было быть, но, отойдя на десяток шагов назад, обнаружил ту же картину. Срезанное как очень острым ножом асфальтовое покрытие там, где всего за несколько минут до этого прошла наша компания. И ножик был уж очень острый, многие камешки гальки или щебенки, которые засыпают в асфальт в качестве наполнителя, тоже были разрезаны. Десяток-другой сосен знакомого лесопарка, а дальше тоже вроде бы сосны, во всяком случае, такие же зелёные, но какие-то неуловимо другие, не только более дикие, но и ещё чем-то отличающиеся, ну не ботаник я, не знаю. И небо вроде бы такое же, но другое, и воздух, и вообще всё. Да и негры слишком уж крупные и слишком гориллоподобные, и клыки у них такие, что вампиры обзавидуются. Хотя если это и не люди, то принадлежность их к негроидной расе не вызывает сомнений, негры, как известно, они и в Африке негры.

В общем, назвался час назад попаданцем — получи то, что заказывал. В лучшем, так сказать, виде.

Глава 2

Дим. Попаданец.

А раз я в другом мире, то одна маленькая вещь становится весьма актуальной. Вот про тот же фильм "Аватар" спорят: возможно-невозможно, реалистично-нереалистично. Одним красивая картинка понравилась, и они ее, не задумываясь, защищают. А другие в школу ещё при советской власти ходили, причём не только не прогуливали, но и краем уха слушали, что там учителя говорят, и в связи с этим ещё и некоторые законы физики помнят. Но и те, и другие забывают о самом главном, а именно: на фига самим добывать минерал? Привези ящик стеклянных бус, и аборигены всё, что нужно, принесут, ещё и в очередь выстроятся. Это как с теми же неграми в Африке. Сейчас очень популярно рассказывать политкорректные сказки о том, как белые их по джунглям вылавливали, чтоб в рабство увезти. Как будто делать европейцам было больше нечего. Привозили местному корольку ящик этих самых стеклянных бус, и он с удовольствием продавал всех имеющихся пленных. Оно и понятно: такие прекрасные бусы и такие никчемные рабы (да ещё и невкусные). А не выкупали бы их белые, он пленных просто бы убивал, а кого и ел.

Понятно, что бусы не в буквальном смысле имеются в виду, а нечто, почти ничего не стоящее с точки зрения продавца и имеющее огромную ценность для покупателя. Так что нужно будет провести экспертизу вещей на предмет того, что может играть роль стеклянных бус, и начать стоит с косметичек. А ещё лучше с Ленкиных рюкзака и кепки — и то, и другое у неё значками чуть ли не в три слоя обвешано. Чего там только нет, начиная с советской эпохи и заканчивая ярким и аляповатым примитивом современной рекламы. Но СССР всё же преобладал.

Но для начала назначил себе программу-минимум. Похоронить друзей, негры обойдутся, и подготовиться к походу, а куда идти, там видно будет. Ну и с собакой разобраться тоже нужно. Признает ли сенбернар меня своим новым хозяином или нет? Всякое может быть, но лучше, чтобы признал, иначе совсем один останусь.

— Дрейк, ко мне! — пёс тут же подбежал.

Странно, раньше он моих команд не выполнял, никогда. Ну, разве что, будучи в хорошем настроении, лапу мог дать, и то редко. Хотя я и был, наверное, единственным посторонним, кого этот по недоразумению похожий на сенбернара злобный зверь терпел. Светка даже удивлялась, а я всего лишь держал себя с ним как с котом. С кошками я сосуществовать всегда умел, иногда те же приёмы срабатывали на собаках. Редко, но срабатывали.

— Ну что, Дрейк, решил признать во мне нового хозяина? — говорил я с псом или, скорее, заговаривал ему зубы, нажимая специальный карабин на спине.

Вьючные сумки свалились на траву.

— Дрейк, охраняй, — отдал я команду, чтоб хоть что-то приказать.

Потом была менее приятная процедура, стягивал рюкзаки с убитых, свой я скинул в самом начале, и сложил все в общую кучу. Всё из карманов. Мобильники, как и мой, вне зоны связи. Все мелочи на расстеленный платок. Дальше были негры. Всё оружие в кучу. У костра какие-то мешки, их туда же. На шее у каждого было по несколько шнурков с какими-то когтями-клыками и прочими дикарскими амулетами, а кроме того, по шнурку с металлическими дисками, каждый с дырой в центре, через которую этот самый шнурок и продет. На дисках что-то отчеканено, значит, явно деньги. У нас на Земле тоже кое-где такие чеканят. Большая часть монет из меди и бронзы (или латуни), встречается серебро, а золота нет. Жаль, нищие негры попались. Все шнурки срезал, те, что с деньгами, в сторону, остальные в костёр — не нами клыки с костями добыты, не нам и носить, это если они чем-то вроде орденов с медалями служат, а если оберегами, то тем более, не верю я во всю эту херомантию от слова хе...ня которая. Потом были пояса с набедренными повязками. У пятерых ничего, а у шестого ещё шнурок с восемью дисками. Вот и золото, правда, всего одна монета из восьми, остальные серебряные. И еще кожаный мешочек, в котором три золотых и тринадцать серебряных монет, уже нормальных, без дырки. Явно начальник этого небольшого отряда.

Стащил всех негров в одну сторону поляны, а друзей в другую. Предстояла очень нелёгкая работа — вырыть могилу на троих складной сапёрной или, скорее, туристической лопаткой. Те, кому приходилось копать в лесу, меня поймут — нелёгкое это занятие, очень нелёгкое. Хорошо, хоть корней было не так много, как я боялся.

Через полчаса работы устал ужасно, а конца не видно.

— Дрейк, ко мне! — пёс подбежал.

— Копай! — никакой реакции.

— Ну что, Дрейк, такой команде мы не обучены? Академиев не заканчивали? — разговаривал я с собакой, копая дальше.

Ближе к вечеру, с несколькими перерывами на отдых и еду, могила была закончена. Молитв я не знал никаких, да и не предполагал, что могут понадобиться.

— Да примет вас великий лес! — почему-то сказал я.

Дрейк и тот тоже пролаял.

А что было ещё сказать? Эльфами умерли, эльфами и похоронены.

Я, конечно, понимал, что примерно около метра для лесной могилы явно недостаточно, но на большее просто не было сил. Решил ещё разжечь сверху костёр, вдруг звери не тронут кострище.

Так устал, что на поиски нового места для ночлега не было ни сил, ни желания. Вот и решил собрать побольше дров и разжечь несколько костров в надежде, что хищники, привлеченные запахом крови, если такие будут, меня не тронут. Так и сделал. Палатка, куча хвороста и дров побольше, вплоть до корявых сучковатых брёвен, рядом. Три костра вокруг, ещё костёр на могиле, приказ сенбернару охранять и спать. Несколько раз просыпался, разбуженный злобным лаем Дрейка, подбрасывал дров в костры и снова засыпал. Стресс от потери друзей, осознание, что нахожусь в другом мире, и тяжёлая физическая работа — всё это ещё тот психологический коктейль. И ведь будет похмелье, но, надеюсь, потом, попозже.

Утром тел негров не обнаружил. Проверять по следам волочения, как далеко утащили и что осталось, не стал. Нет, и чёрт с ними (или кто там в этом мире его должность занимает?). А вот факт наличия в лесу хищников, способных утащить шесть крупных тел, оптимизма не прибавлял, костры придётся теперь жечь всегда (надеюсь, я не в каком-нибудь местном заповеднике или священном лесу). День начал с завтрака, готовя который подумал, что продукты тают слишком быстро и пора переходить на подножный корм, в смысле, охотиться, тем более что уже несколько раз видел птиц, похожих на тетерева.

А утром вместе с новыми проблемами нахлынули воспоминания о вчерашних событиях. То самое похмелье. Вообще-то я человек не впечатлительный, за счёт чего многие ошибочно считают меня очень спокойным, смелым и хладнокровным. И сейчас, если были бы свидетели, то они подумали бы, что вчерашнее на мне никак не сказалось. Внешне, кстати, так и было. А на самом деле совсем нет. Вместе с воспоминаниями о погибших друзьях и о том, что сам избежал смерти только чудом, так как хорошо стреляю только из арбалета, а с пистолетом вообще никогда особо не тренировался, нахлынули тоска и апатия. Навалилась какая-то непонятная тяжесть. Не хотелось ничего делать, хотя и понимал, что надо.

Началось, похоже, ещё вчера. Я ведь ни разу не сфотографировал трупы этих негров с длинными клыками и слегка заострёнными ушами. Это я! Который вообще из дома никогда без фотоаппарата не выходит, даже если не планирует ничего фотографировать. А уж если планирую, то беру как минимум два, много аккумуляторов, зарядные устройства, карты памяти и вообще всё, что только может пригодиться. Сейчас же у меня было три фотоаппарата, два моих и один Ленки с Андреем, и ни одного кадра. И то, что я предпочитаю фотографировать красивых девушек, не оправдание. Ведь я как-никак в другой мир попал, можно сказать, братьев по разуму встретил, как писали в советской фантастике. Хотя в данном случае уместнее было бы их назвать врагами по разуму.

Мысли о столь нетипичном поведении немного меня встряхнули и вывели из апатии. Пора возвращаться к своему нормальному состоянию и смотреть на мир черех видоискатель фотоаппарата.

Глава 3

Дим. Попаданец.

Дальше предстояло заняться любимым делом всех робинзонов, а именно составлением списка имеющихся вещей. А заодно и делом, которое заставляет обливаться кровью сердце любого уважающего себя хомяка, то есть отбором тех ценностей, которые придётся бросить. Кое-что было разобрано ещё вчера, при подготовке палатки к ночлегу, а теперь предстояла тщательная и полная сортировка всего, ведь чего не возьмёшь с собой, того больше не будет, и, возможно, никогда.

Итак, что мы имели?

Палатки, две штуки. Одну по-любому придётся бросить, однозначно лишний груз. Себе взял свою же с двойным тентом, двухместную, камуфляжную, куполовидную с маленьким тамбуром. Настоящую, китайскую! Вторая, кстати, тоже творение китайских умельцев, так что риск нарваться на подделку минимальный. Знал бы, что эта палатка будет служить мне крышей над головой не пару раз в сезон, а неопределённо долгое время — купил бы что-нибудь получше. Но увы и ах...

Спальные мешки, четыре штуки. Один — одеяло и три — коконы. Заверните два. Беру свой, расстёгиваемый в одеяло, и чей-то кокон. Оба камуфляжные, у эльфов, кстати, всё камуфляжное, даже нижнее бельё, сам видел (Светкино!), хотя порой расцветки камуфляжей у некоторых эльфиек не только не маскируют, но, наоборот, выделяют и привлекают не хуже неоновой рекламы. Ну вот, зря я про Светкино бельё подумал, тут же вспомнил, что её больше нет, и желание заниматься дальнейшей сортировкой пропало, а нужно.

Коврики — пенка под спальные мешки, четыре штуки, почти всех цветов радуги. Взял опять же свой. Сантиметр толщиной, защитного цвета в специальном чехле. Куплен в магазине спецтоваров "Армия для гражданских", я там вообще много чего покупал. Пусть эти пенки почти ничего не весят, но места занимают ужасно много, поэтому вторую решил не брать даже для Дрейка. И вовсе не потому, что собака не человек, просто он пусть и не чистокровный сенбернар, но на снегу спать может запросто, сам видел. Вот и решил ограничиться тем куском брезента, который таскала для него в качестве подстилки хозяйка. Отрезал еще от одного ярко-салатного коврика квадратный кусок, чтоб на нём в случае чего сидеть, и хватит.

Аптечки — две штуки, одна моя, красная, простая автомобильная с добавлением нужных лекарств, вторая эльфийская, камуфляжная, большая, с огромным количеством всяких пузырьков и таблеток (видимо, она у них общая). По-хорошему нужно повыкидывать все те лекарства, назначение которых мне неизвестно, но некогда. Беру обе аптечки, а как будет время, разберусь, что оставить, а что выбросить.

Зонтики — почему-то всего две штуки на четверых, один мой, другой чей-то. И неважно, что дождя никто не обещал, синоптикам доверять нельзя. Сам я без зонтика, как и без фотоаппарата, выхожу разве что мусор вынести. Беру свой, он у меня хороший, прочный, но компактный.

Фотоаппараты — три штуки. Два моих, один Ленкин, странно, что она его вообще взяла, сама же говорила, что раз я иду с ними, то фотик не нужен. У меня была цифровая зеркалка — "Зенит", ну, или почти "Зенит". На самом деле "Кодак", я просто на него логотип от "Зенита" приклеил. Ловкость рук, так сказать, и никакого мошенничества. Ну, почти никакого. Второй мой фотоаппарат — цифровая мыльница, тоже "Кодак". Я вообще обычно один фотоаппарат с собой из дома беру, только если ничего фотографировать не планирую, а уж если планирую, то оба, а так же кучу аккумуляторов, зарядные устройства и ещё много чего, что может пригодиться, а может и совсем не пригодиться. У Ленки была такая же мыльница, только "НР", но карты памяти одного стандарта и батарейки тоже.

А вообще, ещё вещей было много, как походных, так и ролевых. С тремя алюминиевыми кольчугами и прочей ролевой атрибутикой всё было просто — завернул в полиэтиленовый мешок для мусора и зарыл неглубоко под одним из кострищ. Туда же пошла вся излишняя одежда (особенно женская) и вообще все лишние вещи, вплоть до мобильников, хотя их я упаковал получше, вдруг придётся ещё сюда вернуться. И вообще, было зарыто всё, что не поместилось в мой рюкзак и сумки Дрейка.

Под конец, можно сказать случайно, нашёл в вещах одну штуку. Хотел было бросить в кучу тех, что готовились к закапыванию, но заинтересовался. Круглая жестяная коробка из под леденцов, похоже, ещё советских времён. По краю заклеена синей электроизолентой, уже интересно. Отклеиваю изоленту, аккуратно скручивая в маленький рулончик, ещё пригодится, и открываю жестянку. Вот это да! Передо мной был НАЗ (Носимый Аварийный Запас, многие его почему-то путают с Неприкосновенным). А Андрей, оказывается, был выживальщиком, причём не каким-нибудь, а плюшевым выживальщиком, или их ещё диванными называют. НАЗ, во всяком случае, был собран по всем правилам именно плюшевых, а не каких-нибудь других.

01. Презерватив — одна штука

02. Пластырь с кусочком марли, бактерицидный — одна штука

03. Крючок рыболовный — одна штука

04. Леска (три метра) — одна штука

05. Иголка — одна штука

06. Нитка чёрная (один метр) — одна штука

07. Нитка белая (один метр) — одна штука

08. Пуговица маленькая — одна штука

09. Пуговица большая (перломутровая) — одна штука

10. Булавка — одна штука

11. Лезвие (от безопасной бритвы) — одна штука

12. Карандаш (10 см.) — одна штука

13. Свечка (от торта) — одна штука

14. Герметичный контейнер со спичками — одна штука

15. Маленький пузырёк с зелёнкой — одна штука

Ну и этот список, красиво отпечатанный на принтере, тоже присутствовал и тоже — одна штука. Но больше всего мне понравился номер 14. Герметичный контейнер со спичками — одна штука. Это был истинный шедевр НАЗостроительного искусства. Герметичный контейнер был сделан из прозрачной зажигалки (добывать огонь самой зажигалкой, видимо, религия не позволяет) методом распиливания и последующего склеивания, внутри были три (ТРИ!!!) спички, залитые парафином (чиркалка в НАЗе отсутствовала как вид). Это был один из ярчайших примеров победы разума над здравым смыслом. Вот мне и было интересно, с помощью чего можно быстрее, надёжнее и проще добыть огонь — этим средством или всё-таки трением? Я бы поставил на трение, тем более что умел так его получать.

Как-то в детстве, лет в двенадцать или тринадцать, я задумал добыть огонь всеми первобытными способами, о которых вычитал в книжках или увидел в кино и по телевизору. И ведь добыл! Причём всеми, кроме одного, того, где всей деревней нужно раскручивать бревно (бревно во дворе имелось, а вот желающих его крутить не нашлось).

В первую очередь была классика — добывание огня трением. Всем известное кручение колышка, вставленного в небольшое отверстие в дощечке. Индейский вариант, это когда колышек крутят не ладонями, а маленьким луком. Самой большой сложностью оказалось найти, чем придерживать этот колышек сверху, всё перегревалось, но зато потом дело пошло как по маслу — немного усилий, и клубок из сухого мха, соломы и ваты, подложенный снизу, под сыплющуюся коричневую от температуры деревянную муку, начал дымить, ещё немного и вспыхнул. Повторять эксперимент, но уже раскручивая колышек ладонями, не стал, справедливо решив, что результат будет тем же, просто придётся затратить намного больше усилий и времени. Вторым вариантом было тоже трение тем же колышком по той же дощечке, но уже не кручением, а движением вперёд-назад по желобку. Клубок из легковоспламеняющихся материалов очень долго не желал сотрудничать, даже ни дымочка. Пришлось мучиться не меньше часа, прежде чем появился первые признаки дыма, который я раздул в огонь, сам трут при таком способе явно не вспыхнул бы. Третий вариант добывания огня трением был увиден мною в передаче "Что? Где? Когда?", знатоки получили деревянную конструкцию и верёвку, с помощью которых должны были получить огонь за минуту. И ведь получили. Нужной конструкции у меня не было, я просто зажал в тиски деревянный пруток от детской кроватки, накинул на него верёвочную петлю и стал быстро тащить за концы верёвки вперёд-назад. Ватка, которая была прикреплена к верёвке, вспыхнула буквально мгновенно, не ожидал, но у меня получилось даже быстрее, чем у знатоков (правда, у них не было ваты, зато конструкция из спецдревесины).

После трения шло высекание искр. Сначала я провёл маленький эксперимент, вышел во двор с зажигалкой без газа и чиркнул ею в ближайшую кучу тополиного пуха (дело было летом). Красивая огненная волна, быстро бегущая в разные стороны, стала лучшим доказательством принципиальной возможности получения огня таким способом, нужно было только найти кремень. Как выглядит природный кремень и где его берут, я тогда не знал (и сейчас не знаю), но за двором у нас была старая разобранная брусчатка, где среди гальки и щебня попадались интересные камни. На сколе такой камень был блестящим, светло-коричневого цвета, слегка похожим на непрозрачный янтарь. Если их ударить друг о друга, то можно было высечь искру. Удар по старому напильнику дал замечательный результат, вспыхивали не только тополиный пух и медицинская вата, но и свалявшаяся подкладка из старой телогрейки. Без напильника получилось зажечь только тополиный пух.

Следующим на очереди стояло солнце, а вернее, способ из "Таинственного острова", где лупу сделали из двух стёкол от часов и залитой между ними воды. Сначала попробовал обыкновенной лупой, дерево не загоралось, а только обугливалось, но если в место обугливания подсунуть что-то более горючее, то всё получалось. Уже не помню, что я там заполнил водой, но это были точно не стёкла от часов. Лупа получилась мутной, но большой размер компенсировал этот недостаток, правда, настоящее увеличительное стекло огонь добывало всё равно лучше.

Глава 4

Дим. Попаданец.

Вышли далеко за полдень, не меньше тридцати кило у меня за спиной и столько же у Дрейка в сумках. Ни пес, ни я не привыкли к длительным переходам с таким грузом, поэтому с самого начала я не собирался никуда спешить. Не всё время ушло на сортировку и сбор поклажи, я еще и поохотиться успел. Из арбалета был подстрелен неосторожно вылетевший на поляну то ли фазан, то ли тетерев, то ли индюк (ну не разбираюсь я в них, тем более птица могла быть вообще на Земле не встречающейся), главное, дичь оказалась вкусной и большой, сам поел, стокилограммовую псину накормил, и ещё осталось. А вот консервы нужно экономить, не так уж их и много, лучше оставить все имеющиеся непортящиеся продукты на чёрный день.

Так и шли четыре дня — охотились на дичь, которой было предостаточно, ночевали на полянах, разжигая несколько костров вокруг палатки, в переходах не напрягались и никуда не спешили. А куда спешить-то, в чужом мире, о котором ровным счётом ничего неизвестно? Кстати, об этом мире, в первые дни я не очень-то его и рассматривал. Видно, апатия, которая на меня навалилась в самом начале, ещё не прошла до конца. Лес и лес, что его разглядывать. Похож на наш, какой бывает в средней полосе России, да и не ботаник я, как уже говорил, чтоб различать такие нюансы. Сосны, или что-то очень их напоминающее с иголками, причём, как и положено, зелёными, дубы тоже, на мой взгляд, от наших аналогов ничем не отличались, и клёны, а уж берёзы — те вообще были один к одному. В остальных же деревьях я разбираюсь настолько мало, что попадись мне какое с явными отличиями от земного аналога, вряд ли бы это заметил.

И вот к середине четвёртого дня, пройдя немного после привала на обед и отдых, Дрейк начал проявлять признаки беспокойства. А вскоре и я услышал впереди крики и лязг, видимо, оружия.

— Дрейк, ко мне! Лежать! — приказал я, отстёгивая вьючные сумки и сбрасывая рядом рюкзак.

— Дрейк, рядом! Тихо! — опять командую я сенбернару, потому что оставлять собаку сторожить вещи слишком рискованно.

Ведь охрана — это, прежде всего, громкий лай на потенциального нарушителя. А какие тут бывают нарушители, я уже знаю.

Быстро, но осторожно, с арбалетом наготове (натянул тетиву сразу, как только Дрейк стал проявлять беспокойство), мы продвигались в сторону шума. Впереди появились просветы, говорящие о том, что либо лес кончается, либо есть большая поляна. Выбрал подходящие кусты на границе пустого пространства и осторожно приблизился к ним.

— Дрейк, лежать! — даю команду почти шепотом.

Осторожно выглядываю из кустов и вижу уже описанную картину.

Вот падает один из негров и получает ранение человек. Ну всё, пора вмешиваться, иначе и спасать будет некого.

Целюсь в спину ближайшего ко мне негра — пятьдесят метров для моего арбалета не предел. Выстрел! Быстро, нога в упор, тяну обеими руками тросик тетивы, фиксирую, вставляю болт. Теперь можно посмотреть. "Отряд не заметил потери бойца". Ничего не изменилось, кроме убитого мной негра, гибель которого, похоже, никто не заметил. Целюсь в следующего. Выстрел! Опять быстрая перезарядка арбалета. Итак, смотрю, что мы имеем. Раненый человек уже лежит, но и негров поубавилось, их теперь шестеро против двоих. И странно как-то они нападают — все с одной, к счастью, с моей, стороны. Почему не окружают? Поляна-то усеяна трупами со всех сторон. Или с других направлений всех перебили, а с этого остались, вот и прут всей толпой. Мне же лучше, тем более что моего выстрела опять не заметили. Снова целюсь ближайшему в спину. Стреляю. Перезарядить арбалет так быстро, как в первый раз, не получается, плечи всё-таки тугие, и трос больно впивается в ладони даже через кожаные перчатки. Смотрю на поле боя. Ну вот, осталось трое негров и один человек. Да это явно женщина! Целюсь, стреляю, успеваю увидеть, что опять попал и что на этот раз моё вмешательство заметили. Быстрей перезарядить! А то ещё побегут в мою сторону. Смотрю. Женщина осталась с одним противником. Молодец! Видимо, успела воспользоваться замешательством негров, когда они вдруг поняли, что их убивают с незапланированной стороны. А последний хоть и дикарь, но явно не дурак, попытался поменять позицию так, чтоб прикрыться своей противницей. Но вот направление моих выстрелов оценил не очень точно. После тщательного прицеливания достаю его болтом в бок, женщина тут же добивает. Вот и всё, бой окончен. Теперь уже спокойно перезаряжаю арбалет, зову Дрейка и иду знакомиться.

И кого мы видим? Да это же эльфийка! Ушастая! А значит, и негры не совсем негры, а очень даже орки. То-то такие здоровые, гориллоподобные, с клыками, а теперь окончательно обратил внимание, что и ухи у них тоже заострённые, а то после первой встречи имел подозрение, что могло и показаться.

— Здравствуй, ушастая, — говорю я разглядывающей меня эльфийке.

Чуда не происходит, она меня явно не понимает. Правильно написали в какой-то книжке, "пришельцы не станут писать на дверях по-русски", по-английски, следовательно, тоже, так что даже не буду пытаться разговаривать с эльфийками на вражеских языках.

— Дим, Вадим, — представляюсь, нарочито, чтоб было понятно, указывая на себя пальцем.

— Дрейк, — представляю таким же способом своего спутника.

Потом показываю пальцем на эльфийку. Молчит.

— Так и не представишься? Прекрасно, буду тебя звать Ушастая, — говорю и демонстративно иду собирать трофеи

Глава 5

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Как учил наставник по владению мечом и луком:

— Самый лучший фехтовальный приём — это выстрел из лука с максимального убойно-прицельного расстояния. У нас, эльфов, оно выше, чем у других разумных, полуразумных и совсем неразумных, которые тоже пытаются стрелять из луков, и этим непременно нужно пользоваться. Как только вас вынудят обнажить меч, вы проиграли, если не противнику, то себе.

— Я вас совсем не призываю в таких случаях сразу сдаваться, — рассказывал он, но, — и сомнительного благородства, так любимого молодёжью, тоже не нужно. Проживёте хотя бы несколько сотен лет и сами это поймёте, а пока слушайте то, что вам говорят старшие. Если у противника меч, а у тебя меч и лук, выбирай лук, даже если знаешь, что мечом владеешь лучше противника.

Не то чтобы нас не учили владеть мечом и другим холодным оружием, учили и очень хорошо учили, но эту мысль вбивали в головы крепче всего. А особо непонятливым поясняли, что если есть возможность того, что стрел не хватит на всех противников, то лучше уклониться от боя, чем принять его. А смысл и происхождение вроде бы не совсем логичной на первый взгляд фразы "как только вас вынудят обнажить меч, вы проиграли, если не противнику, то себе" нам потом довольно подробно объясняли. Ведь эльфов не просто так называют перворожденными, мы и есть перворожденные, и когда-то были единственными разумными, населяющими мир. Мы — светлые эльфы и наши извечные враги — тёмные. И вражда наша не на пустом месте возникла, во всяком случае, не так, как у людей часто бывает, один король позволил себе неприличное высказывание о другом короле или один клан захотел себе земли другого клана, вот и воюют, а потом мирятся и воюют с кем-то другим уже как союзники. Нет, мы, эльфы, не только перворожденные, но ещё и частично магические существа, и наша с тёмными магия настолько разная, что просто не позволяет сосуществовать, даже кровь у нас несовместима. И отсюда, в том числе, нелюбовь к ближнему бою. Вот никогда в рукопашную светлые с тёмными и не вступали и даже оружия для такого не делали. А потом появились другие расы, воюющие по другим правилам, тогда и нам пришлось пересматривать свои привычки. Неохотно, медленно, но пришлось. И даже всё наше оружие, которое убивает не на расстоянии, позаимствовано с частичными переделками, а то и без переделок, у новых рас. Чужие правила игры мы приняли, оружие и приёмы владения им переняли, даже во многом превзошли тех короткоживущих, которые это всё придумали, но нелюбовь к ближнему бою сохранили, тем более что и численность у нас меньше, чем у других рас, с которыми приходится воевать.

Когда на нас в лесу напали чёрные орки, мы не очень-то и испугались. А чего их бояться? Самые дикие, самые тупые, самые плохо вооруженные и плохо обученные, самые бездоспешные из всех орков. Но при этом самые безрассудно смелые и самые многочисленные. Вначале наша семёрка легко и непринуждённо, несмотря на походные мешки и сумки за спиной, бежала по лесу, отстреливая наиболее рьяных и быстрых преследователей, потом вырвались на большую поляну, и всё. Оркам всё, конец (это мы тогда так думали). И почему бы так не думать, имея в противниках всего полсотни дикарей?

Занимаем оборону в самом центре свободного пространства и начинаем спокойно, без суеты и спешки, отстреливать бегущих на нас диких орков, ну прямо как на тренировочных стрельбах, даже проще. Казалось бы, самая глупая тактика, какую только можно придумать. Да с такого расстояния наш отряд может перебить из луков кто угодно, прячущийся за деревьями. Кто угодно, кроме чёрных орков — ну не признают эти дикари метательного оружия, кроме брошенной с близкого расстояния дубины. Сколько их перебили из луков и арбалетов все, с кем они воюют, а они даже не пытаются перенять такое полезное оружие (глупые дикарские традиции!).

Вот и отстреливаем их молча, как на стрельбище, только Анарендил азартно выбирает цели.

— Вон тот без уха, справа мой!

— И тот с боевым молотом тоже мой.

— А у того раскраска интересная, подпустим поближе, чтоб лучше рассмотреть.

— Это не игра, Анарендил, — как всегда спорит с ним Исилиэль, — и вообще, не говори глупостей, откуда у чёрных орков может появиться интересная раскраска?

Против последнего аргумента Анарендилу возразить нечего. К тому же она абсолютно права, грубые грязно-белые или, скорее, светло-серые линии, намалёванные пальцами на чёрных мордах орков, никак не могут быть интересной раскраской.

Пятьдесят метров до деревьев — это, конечно же, мало, сто было бы лучше, а сто пятьдесят ещё лучше, но когда нападающие — чёрные орки, вполне достаточно.

— Смотрите, там кто-то в кожаных доспехах, — замечает Ниэллон.

А вот и вождь-шаман показался, опознать просто, он единственный в каком-то подобии доспехов, да и одежды на нём побольше, чем на всех прочих.

— Все вместе! — командую я. — Залп!

Семь стрел полетели в одну мишень. Мы, эльфы, редко стреляем залпами, обычно у нас нет для этого причин. Но у шаманов чёрных орков всегда есть амулеты, защищающие от эльфийских стрел, причём всегда только от эльфийских, остальных лучников они презирают, а вот эльфов уважают. Сумели мы заставить себя уважать даже этих дикарей, я бы даже сказала, бояться, если бы чёрные орки вообще умели бояться. Глупость, казалось бы, делать амулет только против эльфийских стрел, но не совсем. Шаман и без него стрелу может отклонить, и в случае с другими врагами так и поступает, но с эльфами ему тягаться не по силам, вот и принимает дополнительные меры. Такой амулет без труда может отклонить и семь, и больше эльфийских стрел, будь они выпущены по одной, но от залпа не спасёт. Так и случилось, вождя-шамана больше нет, а значит, магического нападения можно уже не опасаться — это в плюсе, но и дать команду на отступление тоже некому, а это минус. Будут теперь нападать, пока не полягут все до единого, Но ничего, справимся.

Рано я праздновала победу, стрелы уже кончаются, а орки нет. Но плохо даже не то, что мы неправильно оценили количество нападающих, а то, что увлеклись стрельбой по мишеням и дали себя окружить. И почему у эльфов всего по двадцать стрел в колчане? Кто придумал такую традицию? Сколько тысячелетий назад была изречена мудрая мысль? "Да не будет стрел без счёта, ибо и промахи никто тогда не станет считать, а пусть будет в колчане столько стрел, сколько пальцев у эльфа, и тогда каждая найдёт свою цель". Вот и последняя стрела, и на сто тридцать четыре орка стало меньше. Всё как в той мудрости, каждая нашла свою цель, и ни одна стрела не пропала даром, а всё равно придётся обнажать мечи для неравного боя.

Анарендил выскакивает вперёд шагов на двадцать пять, к самому ближайшему к нам мёртвому орку, выдёргивает из него стрелу, натягивает лук и одним нападающим становится меньше. Явно хочет повторить этот рискованный трюк ещё раз, и я уже собираюсь его звать назад, но нет, сам возвращается. Ещё один убитый им орк ничего не решил, нам всё равно придётся принимать ближний бой.

И ведь сами загнали себя в эту ловушку. Испугайся мы по-настоящему этих дикарей с самого начала, не позволили бы окружить себя на поляне. Не стали бы принимать бой, а просто бы убежали. Но убегать бы пришлось целый день (для эльфа это немного, ведь на лошадях в лесу особо не поскачешь, вот и бегаем), а возможно, и не один, а перестрелять неуклюжих преследователей на открытом пространстве за полчаса так соблазнительно. И что самое обидное, нам не хватило всего тридцати семи стрел. Всё-таки прав был древний мудрец, говоря о вреде большого числа стрел, вот только с самим числом ошибся, двадцать слишком много, было бы у нас по три стрелы, точно бы не стали связываться с толпой чёрных орков.

Спутники занимают круговую оборону, и я оказываюсь внутри круга. Ах да, ведь я Избранная, у меня Великая Миссия, меня нужно защищать.

Глава 6

Эледриэль. Светлая эльфийка.

А спросил ли меня кто, хочу ли быть Избранной? Хочу ли этой Великой Миссии? Вообще выбор должен был пасть на мою сверстницу Морнэмирэ, сильную боевую магичку и отличного воина. Она всю свою недолгую жизнь готовилась к этой миссии. Но избранницу выбирает Древо Жизни, обычная, но обязательная формальность. В назначенный день все девушки выходят к Древу Жизни, и оно делает выбор, если Древо никак явно этот свой выбор не показывает, то его волю объявляют жрецы. Вот мы все и вышли, обе, Морнэмирэ и я, у нас эльфов рождаемость вообще маленькая, а уж сделать так, чтобы в нужный год во всём лесном княжестве родилась только одна девочка, нетрудно, но родились две, она, будущая избранная, и я — лишняя. Вообще огромная редкость и дико звучащая для эльфийского уха фраза — лишний ребёнок. Вся будущая команда Морнэмирэ уже в сборе, а также её учителя, наставники, родственники, а я одна, ведь формальность, не более. Будущая избранная и её друзья так и сверкают доспехами, хотя ещё явно рано их одевать, из рощи-то ещё не вышли, а тут безопасно. Но они гордятся своим заданием и всячески это показывают, а я пришла, в чём была, ненадолго отлучившись из библиотеки. Нет, я тоже люблю красиво наряжаться и на приёмы и праздники, который устраивает лорд леса, являюсь одетой по всем правилам этикета, да и не может поступить по-другому племянница правителя, а на этот раз так поступила совершенно умышленно. Но, похоже, никто не обратил внимания на мою маленькую месть. Главный жрец произнёс ритуальную речь на древнем языке, небольшая пауза, после которой жрецы объявят и так всем известную волю Древа Жизни. Но они не успели, большая ветвь опустилась, накрывая меня со всех сторон листвой, а когда она поднялась, все присутствующие увидели венок из маленьких листиков Древа Жизни у меня на голове. Более ясно выразить свою волю эльфийское божество не могло.

— Древо Жизни выбрало Эледриэль! — прервал слишком затянувшуюся паузу верховный жрец.

А куда ему было деваться? Нарушить волю, да что там нарушить, просто усомниться в правильности действий Древа Жизни, не придёт в голову ни одному эльфу. Ни жрецам, ни Морнэмирэ, которая так и не стала Избранной, ни мне самой.

Вот и всё, выбор сделан, и теперь у меня было ровно семь дней на то, чтоб собрать команду друзей, если такие есть, собраться самой и отправляться в дальнюю дорогу пешком. Очень дальнюю дорогу длиной в три с половиной тысячи километров, это если по прямой, хорошо хоть, время пути никак не ограничено, могу хоть тысячу лет путешествовать. Кстати, о друзьях, есть ли они у меня? Конечно, есть, мало, но на команду хватит. Но все они такие же, как я — если маги, то слабые, воины тоже, предпочитающие проводить время в библиотеках, а не на тренировках. Начинаю жалеть, что ни с Морнэмирэ, ни с её друзьями никогда близко не общалась, любой из них в моей команде точно не был бы лишним. Но чего нет, того нет.

Экипировали нас по высшему разряду: одежда, снаряжение, оружие, деньги. Всё самое лучшее, всё со складов моего дяди Лорда леса. Если бы не столь явный выбор самого Древа Жизни, то нашлись бы желающие обвинить жрецов в интригах, как же, одна из официальных наследниц, любимая племянница лорда, у которого нет своих детей, и отправляется на верную смерть. И это было хорошо видно по лицам провожающих, нас уже похоронили, но родители не пытались отговорить своих детей, моих спутников, ведь Великая Миссия действительно Великая, и оправданием в случае невыполнения не может быть даже смерть. Они-то в любом случае умрут героями, а я буду даже не проклята, а просто забыта, как будто меня никогда и не было.

И вот, наверное, впервые за всю историю на выполнение Великой Миссии выходили не маги и воины, а книжные дети.

Теперь несколько слов о самой Великой Миссии. Есть Великое Древо Жизни всех светлых эльфов, и есть подчинённые ему деревья, выращенные из его саженцев в каждом эльфийском лесу или роще. И раз в тысячу лет Избранная — молодая, рождённая в нужный год, невинная эльфийка от каждого такого леса или рощи должна отправиться в Великую Миссию, сходить к Древу Жизни и повторить клятву верности, иначе Древо, выращенное из саженца, засохнет (были случаи). И всё, проще некуда. Только вот идти нужно пешком, армию в сопровождение брать нельзя, профессиональных бойцов и магов тоже нельзя, и мощных магических амулетов с артефактами брать нельзя, нарушать некоторые глупые традиции, которых давно уже никто не придерживается, тоже нельзя, и ещё много всяких разных больших и маленьких нельзя. Только ты сама и несколько твоих друзей, согласившихся тебе помочь (не было случая, чтоб не собралась вся семёрка). Миссию нужно выполнить любой ценой, оправданием невыполнения не может быть ничего, даже смерть. А вот идти можно неограниченно долго. Выбирай любой путь, иди в любой обход, главное, на отдых больше чем на сто лет в одном месте не задерживайся (тоже были случаи, одна Избранная больше пятисот лет со своим женихом неизвестно где пропадала, устроила себе свадебное путешествие). Пока Избранная жива и движется, её связь с Древом Жизни не позволяет тому засохнуть.

А если Избранная погибнет или ещё как нарушит правила, то Древо засохнет? Нет, конечно. В течение ближайших ста лет будет организована другая, уже дипломатическая миссия, по всем правилам и со всей необходимой охраной. Послы обо всём договорятся и получат (купят) новую ветвь, привьют её к основному стволу, и всё. Дорого, конечно, и молодёжь жалко, но раз в тысячу лет можно себе позволить. Это простые граждане не застрахованы от всяких глупых традиций, а государства от такой опасности всегда неплохо защищены. Правда, и на сильных мира сего тоже есть масса ограничений — нельзя не посылать Избранную с Великой Миссией, нельзя подсовывать ей в друзья спецагентов, нельзя посылать, как бы случайно, параллельными маршрутами армии, подготовленные команды и одиноких агентов, и много других нельзя, которых они придерживаются. Зачем же зря рисковать, вдруг потом саженец не продадут или такую цену заломят, что хоть новую рощу высаживай?

Глава 7

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Лучше бы в круг поместили не меня с моей магией жизни и разума, а Исилиэль и Халлона, они боевые маги, хоть слабенькие, но лучше, чем ничего — несколько небольших огненных шаров с кулак размером и столько же молний, которыми можно только оглушить, по сути это весь их резерв магической силы. Вот и первые орки преодолевают усыпанное трупами пространство поляны, первый звон мечей, далеко не первые крики умирающих врагов, всё-таки эльфы, даже такие, как мы, пренебрегавшие тренировками, владеют мечом несравненно лучше. Но их больше, и намного больше. Первая вспышка огненного шара, и обожженный орк умирает с диким криком (более диким, чем обычно), Халлон не удержался и начал тратить свой магический резерв явно раньше времени. А Исилиэль экономит, пускает маленькие молнии прямо через меч, ни оглушить, ни выбить оружие из лап орков ими явно нельзя, а вот озадачить и неприятно удивить противника можно, и сразу добить, пока не опомнился. Исилиэль самая старшая из нас (на целых десять лет) и опытная, фехтует хуже всех парней и чуть лучше меня, а на её счету уже больше орков, чем у половины из нас вместе взятых.

А вот и первые потери, Халлон истратил весь свой магический резерв, перебив десяток орков, выложился не только в магическом плане, но и физически и пропустил удар в шею мечом очередного противника. Орка тут же достали с двух сторон, но Халлона уже не вернуть. В спокойной обстановке у меня, может, и получилось бы его спасти, но не в бою.

Теперь уже и я стою не в кругу, а рублюсь с орками наравне с остальными. Меч всё тяжелей, и друзья падают один за другим, орков падает гораздо больше, но на их место встают другие, а мы устаем, и отдыха не предвидится. И то, что на мне, как и на остальных, мифриловая кольчуга с особым, имеющимся только у эльфов, поддоспешником, который распределяет силу удара по всей своей поверхности, не спасенье, а только отсрочка. Ну, один, два, десяток ударов я в нём выдержу, а на большее просто не хватит сил.

Бой продолжается, и нас осталось трое уставших эльфов, Анарендил, Охтарон и я, против десятка чёрных орков. Не будь мы такими измождёнными боем и пропущенными ударами, то у орков не было бы шансов, а так шансов нет у нас. Бой уже больше не идёт в круговой обороне, все орки собрались с одной стороны, мы с другой. Идеальная позиция, чтобы бросить мечи, рвануть в сторону леса, преодолеть злосчастные пятьдесят метров, спрятаться среди деревьев, а потом добить оставшихся преследователей из засады. В самом начале нам не позволила так поступить гордость, а сейчас уже всё та же усталость, что не даёт их просто перебить за счёт лучшего владения мечом.

Падает ещё один орк, и Анарендил, раненый в руку, роняет меч. Подбирает чей-то другой, нам с Охтароном некогда ему помочь, на нас тоже наседают орки. Охтарон убивает своего противника, я только отбиваюсь, а Анарендил уже мёртв, но и орков поубавилось, неужели он раненый прихватил с собой ещё двоих? Опять ухожу в оборону, и мне некогда смотреть по сторонам, хоть и с трудом, но достаю своего противника. Быстро окидываю взглядом поле боя. Всё! Я осталась одна против трёх орков. Это конец! Не успела об этом подумать, как один из них падает со стрелой в спине, несмотря на усталость, замечаю, что стрела какая-то странная, слишком яркая и оперение у неё тоже какое-то непонятное. Но разглядывать неправильную стрелу некогда, орки тоже заметили, что у них появился новый враг, и пока они не опомнились, достаю одного мечом в горло. Последний противник не так глуп или, возможно, не так безрассудно смел, как остальные. Пытается сменить позицию, чтоб между ним и тем местом, откуда прилетают стрелы (да, именно стрелы! теперь замечаю, что такие же торчат и из других спин), и собой оставить меня в качестве прикрытия, но не успевает, ещё одна странная стрела оказывается у него в боку. Быстро добиваю, разворачиваюсь в ту сторону, откуда прилетели эти спасительные неправильные стрелы, и жду. Так хочется упасть и ничего не делать, отдыхать, отдыхать, отдыхать, но нельзя, нужно достойно встретить спасителей, если это спасители.

Через пару минут из кустов, примерно оттуда, откуда я и ожидала, вышел человек с арбалетом в руках и собакой, идущей рядом. Странный человек в странной одежде со странным арбалетом и странной собакой (что-то я слишком часто повторяю слово "странный"). И это то, что мне удалось рассмотреть с пятидесяти метров. Что же будет, когда он подойдёт поближе? Человек не спеша, обходя и разглядывая трупы орков и что-то покрикивая своей огромной собаке, видимо, чтоб шла рядом (никогда таких больших не видела, и ведь обыкновенный пёс, ни капли магии не чувствуется), подходит ко мне. На лице у него некоторое удивление, эльфов явно видит не в первый раз, но тут не ожидал встретить. Или я неправильно истолковала выражение его лица? Было бы неудивительно, все они, люди, одинаковые, но ведь я ещё и эмоции чувствую, а они врать не могут. И смотрит как-то странно, ни ненависти, ни восхищения во взгляде, мол, подумаешь, эльфийку увидел. Людям это не свойственно, на нас, эльфов, особенно противоположного пола, они смотрят либо с ненавистью, от лёгкого презрения до готовности убить на месте, либо, что чаще, с восхищением, от явной симпатии до готовности боготворить, а этот с интересом и не более. Мол, откуда ты тут взялась? Даже обидно стало, не ожидала я такого к себе отношения. Привыкла к совсем другому.

Человек что-то произносит на совершенно непонятном языке. Не дождавшись ответа и не повторив сказанное на общем, представляется.

— Дим, Ва'Дим — говорит он, тыкая в себя пальцем.

Странно, на северного варвара он не похож. Они высокие, здоровые, почти как орки, с длинными светлыми волосами, светлоглазые, а он ростом, пожалуй, как я или чуть ниже, телосложения стройного, хотя и не эльфийского, но у людей это не считается достоинством, волосы тёмные, коротко остриженные, глаза, правда, светлые, но это единственное совпадение. Но приставка "Ва" перед именем бывает только у северных варваров, причём только у представителей княжеского рода, и не важно, что у них в каждой деревне свой князь.

— Дрейк — говорит он, показывая на свою собаку, а потом указывает пальцем на меня, явно ожидая, что я представлюсь.

Какая наглость! Представить вначале пса, а потом меня! Да как он посмел! Да я его... Чуть не закипаю от возмущения, но ничего не показываю.

Так и не дождавшись ответа, человек что-то ещё говорит на своём языке, демонстративно отворачивается и уходит собирать трофеи. Причём на такие мелочи, как в какого орка чья стрела попала, внимания не обращает, обирает всех подряд, хорошо, хоть эльфов не трогает. А ведь мог бы, северный варвары вообще-то нас недолюбливают, и это взаимно.

Глава 8

Дим. Попаданец.

Так всё-таки негры или орки? Да какая, собственно, разница? Сидели бы на пальмах и те, и другие, жрали бы бананы, никто бы их не трогал, и мне бы не пришлось из их тел стрелы вытаскивать. А стрелы нужно беречь, их у меня хоть и много (я как-никак на испытание арбалета прихватил всё, что было, и от нового, и от старого), но фабричных больше не предвидится. Привычно срезаю шнурки с монетами, вот и весь сбор трофеев, если на шнурке есть серебро, то и набедренную повязку проверяю на предмет золота, хотя и того, и другого попадается совсем немного, но с миру по нитку, в смысле, шнурку, и кое-что собрать можно. Шмонаю покойников всего второй раз, а веду себя, как опытный мародёр. Дрейк ходит рядом, охраняет. Разницы между убитыми мной негро-орками и теми, которых убили эльфы, не вижу, всех обыскиваю. У ушастой и со своими покойниками забот хватит, а трофеями потом поделюсь, если потребует.

А это кто у нас в одежде и кожаных доспехах? И торчат из него целых четыре стрелы, у эльфов должны были быть причины для опасений. Видимо, это какой-то великий шаман негро-орков по имени Большая Волосатая Пятка. Кстати, он единственный из всех орков в сапогах, так что пятки, возможно, и волосатые, проверять не будем, предпочитаю сохранить некоторые, пусть и ошибочные, иллюзии. Читал, что в доиндустриальном мире обувь — большая ценность, как, впрочем, и одежда, недаром разбойники сапоги-штаны с путников снимали, но будем считать, что у него не мой размер, и ограничимся другими ценностями. Кстати, об этих самых, так сказать, истинных ценностях — шнурок с монетами у него знатный, только серебро и золото, медью явно брезгует, мне же лучше. А за поясом тоже всякие мешочки, те, что с монетами, беру, остальные не стоит, раз тут есть эльфы со всякими орками, то и магия может быть, рисковать лишний раз не надо (в магию я, конечно, не верю и прекрасно понимаю, что это просто попытка задавить свои хомячьи инстинкты, чтоб лишнего барахла не брать, у меня одних только медных монет уже несколько кило набралось). Так что ещё с шеи золотую цепь с палец (мизинец) толщиной аккуратно сниму, и хватит.

Сношу всё награбленное, в смысле, нажитое непосильным трудом, на относительно свободное пространство, недалеко от ушастой, и складываю на почти чистую шкуру, позаимствованную у одного из орков. Теперь нужно сюда же перенести свой рюкзак и сумки.

— Дрейк! Сумки, искать!

Сенбернар уверенно, но не спеша бежит в сторону кустов, из которых я стрелял в орков. Что же, хорошо, не придётся долго блуждать по лесу, а то вспоминай, в каких зарослях припрятал, когда решил к месту схватки приблизиться налегке.

Складываю свои вещи рядом с трофеями. Ушастая, пока я уходил, тоже зря времени не теряла, перетащила свои мешки и другие вещи поближе к выбранному мной месту и теперь то ли молилась, то ли просто разговаривала с мёртвыми эльфами.

Увидев, что я вернулся, девушка встала с колен. А девушка ли, кто этих эльфов знает, может, ей не одна сотня лет? Или тысяча? Всё равно буду считать её девушкой, раз она выглядит как девушка. И, надо сказать, очень красивая девушка. Идеальная модель: фигура такая же худая и стройная, но при этом чувствуется, что так и должно быть, желания накормить точно не возникает, и совсем не выглядит хрупкой и беззащитной, ощущается грация кошки, опасной, настороженной и готовой к прыжку. Светлые волосы, огромные голубые глаза, совсем не маленькая грудь, раз уж её наличие не смогли скрыть рубашка и кольчуга (поддоспешника вроде нет, или он такой тонкий, что я не замечаю, впрочем, специально и не разглядываю), ну и, разумеется, длинные эльфийские уши, совсем не огромные, заячьи или ослиные, а очень даже симпатичные ушки. Так вот, девушка встала с колен, подошла ко мне и что-то говорит.

— Не понимаю, — отвечаю я и для большего эффекта кручу головой, надеюсь, тут этот жест не означает согласия.

Опять что-то говорит, уже явно на другом языке.

— Не понимаю, — повторяю я.

Эльфийка вздыхает, стелет на вытоптанную траву одеяло и садится с одной стороны на колени, жестом приглашая меня сесть рядом. Сажусь напротив в ту же позу, хотя и вызывает опасение её взгляд, точно не берусь истолковать его значение, но в нём чувствуется какая-то обречённость, что ли, и вместе с тем решимость. Списываю его на последние события, ещё неизвестно, какой у меня взгляд был, когда я обнаружил, что нахожусь в другом мире, имея на руках трупы друзей. Ушастая кладёт свои ладони мне на виски, отрицательно качает головой на моё намерение повторить её жест, и наклоняется вперёд. Я тоже наклоняюсь к ней. Сначала закружилась голова, потом потемнело в глазах, потом не помню. Очнулся всё так же сидя напротив эльфийки, почти соприкоснувшись с ней лбами. И сколько времени так прошло? Секунды, минуты или больше? На часы смотреть бесполезно, ведь специально не засекал, не думал, что может понадобиться.

— Человек, ты меня понимаешь? — вдруг спрашивает отстранившаяся от меня эльфийка на русском языке.

Хотя нет, совсем не на русском, а на том же, что и в первый раз, но теперь я его понимаю, как свой родной.

— Да, понимаю, — удивлённо отвечаю я.

— Хорошо, значит, получилось, — удовлетворённо говорит она и падает без чувств.

Глава 9

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Эледриэль, успокойся! Возьми себя в руки. В конце концов, он тебя спас.

Нагло себя ведёт? А чего ты вообще ожидала от человека, да ещё и северного варвара? Манер, как у высшей эльфийской аристократии? И вообще, может, он совсем не хотел тебя оскорблять, может, у них на севере именно так знакомиться и принято? (ага, особенно с эльфийками). А что трофеи собирает, так не жалко. Подумай, нужны ли они тебе самой, эти трофеи? У тебя теперь своих вещей больше, чем ты можешь унести. И не рано ли ты его обвиняешь в воровстве? Может, он просто собирает всё ценное, а потом позовёт делиться?

Замечаю, что уже какое-то время уговариваю себя в том, что человек не такой плохой, как я сначала подумала. Видимо, подсознательно уже готова к тому, что он может стать моим спутником. Друзья погибли, но ведь Миссию никто не отменял, нужно идти дальше. Любой ценой. Идти одной или искать новых друзей. Одна я точно никуда не дойду. Одинокой эльфийке во многих человеческих землях лучше не появляться.

Может ли у эльфийки быть друг-человек? У нормальной эльфийки точно не может. Это вам кто угодно подтвердит.

Опять я неправильно ставлю вопрос. Можно ли считать другом того, кто спас тебе жизнь? Можно. Уже лучше, уже почти себя уговорила. Или это я специально о человеке думаю, чтоб отогнать тяжёлые мысли о погибших друзьях?

Вот так, размышляя о своём нынешнем положении, оттаскиваю тела друзей от кучи орков. И откуда только силы взялись? Сразу после боя была готова упасть и лежать хоть до следующего утра. Вот что значит разозлиться. А вот и человек, как его там, Ва'Дим, складывает трофеи совсем рядом, точно — будет делиться. Ходит всё время с собакой и со своим странным арбалетом наготове. Так и я тоже, в первую очередь, сходила к ближайшим убитым из луков оркам, вытащила несколько стрел и лук теперь держу в пределах досягаемости. Мало ли что, может, тут неподалёку ещё орки бродят?

А человек куда-то уходит. Неужели бросил? Не должен, трофеи-то все тут. Наверное, за своими вещами пошел. Не мог он быть совсем налегке, да и оружия, кроме арбалета, не видно.

Смотрю, что он там насобирал. Деньги и золото. Оно и понятно, что ещё у чёрных орков брать, не их же вонючие шкуры и не дубины с грубыми мечами-топорами? Хотя меч или топор, конечно, за неимением лучшего, временно можно и взять. Вот это-то и непонятно — у человека на поясе только грубый тесак, больше ничего — ни топора, ни какого-нибудь другого оружия посерьёзнее. Оставить всё с вещами и полезть в бой только с арбалетом он тоже не мог, не дурак же он совсем, арбалет не лук, скорость стрельбы не та. Ещё одна странность. Не многовато ли их уже?

Складываю все наши, хотя теперь уже только мои, мешки и вещи между телами друзей и трофеями, собранными новым знакомым, с которым мы пока так и не познакомились, сажусь рядом с погибшими и думаю, как быть дальше. Горе от потери придёт потом, никуда я от него не денусь, а сейчас нужно выжить, чтоб выполнить Великую Миссию. Любой ценой. Нужно договариваться с человеком, ведь не просто так он влез в нашу драку. Но как? Общего языка он явно не знает, эльфийского, разумеется, тоже.

Может, научить его? Я ведь маг разума, только вот слабенький маг. Легко отличаю правду ото лжи, чувствую отношение ко мне окружающих, глаза отвести могу, но тут шансы равны, может получиться, а может и нет. Еще, наверное, если очень постараюсь, то теоретически могу убедить собеседника в том, что белое — это чёрное, а чёрное — белое, но очень ненадолго, а потом наваждение исчезнет, а отрицательное отношение ко мне останется и уже надолго. А вот поменяться знаниями — это далеко за пределами моих возможностей. Не меняться, а просто отдать свои, конечно, легче, но для того, кто умеет, а я не умею. Теорию, конечно, знаю, все нужные заклинания помню и магический ритуал могу провести по всем правилам, как на экзамене, не придерёшься. Но вот какой будет результат? В случае неудачи последствия могут быть плачевными, для меня плачевными. В самом лучшем из всех неудачных случаев просто лишусь тех знаний, которыми собираюсь поделиться, а в худшем вообще останусь идиоткой.

А вот и человек возвращается, точно, тащит большой мешок за спиной, и на собаке две сумки навьючены. Глядя на них, вспоминаю ещё одну свою проблему, как мне теперь нести все свои вещи, что смогу взять с собой, а что придётся оставить? Человек тем временем подходит к трофеям и складывает рядом свои сумки. Нужно, наконец, решаться, встаю и подхожу к своему спасителю.

— Ты говоришь на общем языке или понимаешь его?

В ответ явное отрицание, странно, пусть не все знают общий язык, но уж пару фраз на нём поймёт любой, в том числе и этот вопрос с ответом в виде да-нет.

— Может, понимаешь эльфийский? — Задаю я бессмысленный вопрос, просто тяну время.

Тот же отрицательный ответ.

Миссия должна быть выполнена, любой ценой, повторяю я себе ещё раз как заклинание и, наконец, решаюсь. Стелю одеяло, сажусь на один край и жестом приглашаю человека сесть рядом. Понимает и садится напротив. Беру его голову в ладони, наклоняюсь поближе, мысленно произношу формулу заклинания и отдаю ей всю имеющуюся у меня силу без остатка, а заодно снимаю всю внутреннюю защиту. Опасный поступок. Очень опасный. Но чем больше сил отдам заклинанию, тем больше шансов на успех, так что и те капли, что идут на поддержание защиты, тоже могут пригодиться.

Глава 10

Дим. Попаданец.

И что мне теперь делать с отключившейся ушастой? И как хотя бы понять, это просто обморок или что-то серьёзное? Стоит доставать из аптечки нашатырь, или лучше не надо? Вдруг он на эльфов действует так, как на людей кокаин или, что ещё хуже, цианид. Или вообще превращает в оборотней.

Кладу эльфийку поудобнее на её одеяло. Проверяю пульс. Пульс есть, но сколько там у эльфов должно быть ударов в минуту, не представляю. Дыхание тоже есть, но опять же, каким оно должно быть, не знаю. Как для человека, дышит слишком редко, но я и в человеческом-то не большой специалист. Так что решаю ничего медицинского не делать. Заодно разглядываю ушастую более подробно. Действительно очень красивая, рука так и тянется потрогать ухо. А что? Где-то читал, что человека можно вывести из обморока, ущипнув за ухо, только не помню, за мочку или за раковину. Вот и проверил, оба варианта результатов не дали, хотя возможно потому, что я всё проделал слишком нежно. Но эльфийка выглядит такой хрупкой и беззащитной, как очень дорогая фарфоровая кукла, так что возникает невольный страх разбить или сломать.

Ночевать явно в очередной раз придётся на поле боя, в окружении покойников. А это означает много, много дров. Но сначала выбрать место получше, перетащить туда вещи, эльфийку и, наверное, трупы эльфов, не для того ушастая их так аккуратно сложила, чтоб они достались стервятникам. Хорошо хоть, весят меньше, чем орки, надеюсь, что меньше.

Всё перетаскиваю на новое место. Ушастая оказалась совсем, совсем лёгкой, за что удостоилась аккуратного обращения и удобного места на одеялах. Эльфы тоже не такие уж и тяжелые, тем более что тащить — не нести, сложил их в ряд, чуть в стороне, пусть пока так полежат. Нескольких нашедших свой конец слишком близко к выбранному мной месту орков оттаскиваем уже вместе с Дрейком. Есть у него на сбруе специальное кольцо, пристёгиваю к нему карабин с длинным поводком, а другим концом цепляю труп. Светка так на санках каталась, а летом на велосипеде. Туша орка, конечно, не велосипед, но вместе справляемся.

Теперь в лес за дровами, вот только надо решить вопрос, оставлять Дрейка охранять ушастую или брать с собой? Не хотелось бы ходить одному, с арбалетом наготове много дров не наготовишь (каламбур, однако), но и эльфийку оставлять без защиты тоже не хочется, стервятники уже слетаются, кричат, совершенно не стесняясь. Решаю оставить пса, быстро собрать первую охапку дров, разжечь костёр — не полезут же падальщики к огню, когда вокруг и так еды навалом — а потом уже ходить с сенбернаром за дровами посерьёзней. Может, и несколько брёвен притащить получится. А брёвна в нашем положении самое оно, положишь вместе штуки три, на всю длину под них и между ними дров помельче насуёшь и поджигаешь с одного конца, так и горит всю ночь. Уже пробовал, мне понравилось, но там я ночлег устраивал рядом с поваленными деревьями, а тут их ещё найти и притащить нужно.

Палатку ставил уже в свете костров и фонаря, который налобник. Вымотался, как собака, собака тоже. Ушастую запихивал в палатку, вообще особо не церемонясь и не разглядывая, хотя до этого и любовался её беззащитной красотой, положил на её же одеяло, а укрыл своим спальным мешком. О том, чтобы стащить с неё на ночь кольчугу, даже не думал, обойдётся, не подумала снять заранее, значит, сама виновата, пусть теперь спит в броне. Чувствовал, что если сейчас лягу, то до утра не проснусь и ни крики падальщиков, ни лай Дрейка меня не разбудят, поэтому постелил себе у костра. Сил не было даже пошутить на тему, какой я, оказывается, джентльмен — в моей палатке спит ушастая эльфийка, а я добровольно стелю себе снаружи. Хотя так устал, что окажись мы с ней в двуспальной кровати, всё равно пришлось бы остаться джентльменом.

Много раз просыпался, добавлял дров в костры и снова засыпал, несмотря на крики в ночи, лай Дрейка и множество горящих глаз за пределами освещённого огнём пространства. В очередной раз проснулся уже утром и увидел сидящую напротив эльфийку.

— Доброе утро, дорогая! А где же завтрак? — очень хотел сказать, но не сказал я, кто их знает, этих эльфиек, как у них с чувством юмора.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Просыпаюсь от чувства ужасного дискомфорта. Что же его могло вызвать? Нет, не крики падальщиков и не непонятный, не поддающийся определению запах.

Кольчуга! Это надо же додуматься, лечь спать в броне! И сколько же для этого вина нужно было выпить?

Постепенно понимаю, что вино тут ни при чём. Да и не могло оно быть причиной, ни разу я до такого состояния не напивалась, при котором можно не помнить, что и как было вчера. Да что там до беспамятства, просто до потери контроля тоже не напивалась, я вообще много не пью (как, впрочем, и все маги). Вспоминаю вчерашние события (надеюсь, что вчерашние, ведь после магического истощения можно проваляться очень долго). Чёрные орки, закончившиеся стрелы, погибшие друзья, странный человек, магический ритуал и темнота.

И где я теперь? Судя по всему, в шатре у человека. Где же ещё?

Я спала в шатре у человека?! А где он сам?

Человека рядом нет, и это хорошо. Проверяю под одеялом, тоже нет, хотя это уже ребячество. Прислушиваюсь к себе, вроде всё в порядке, кроме того, что всё тело болит и ноет, но это после того, что было, вполне ожидаемо. А кольчуга вместо ночной рубашки вполне себе неплохая идея, очень даже хорошая. Похоже, что человек даже не пытался её с меня снимать.

Странный у него шатёр (или это, скорее, палатка?), где тут выход, неужели та щёлка снизу? Нет, я, конечно, в неё вылезу, но вот как меня хозяин шатра через эту щель затащил, а потом ещё вылез сам, мне непонятно. Другого выхода не видно, шнурков и застёжек тоже. Или может, он сначала положил меня, а потом поставил сверху свою палатку? От человека всего можно ожидать. Решаю воспользоваться уединением и привести себя в порядок. Снимаю разрезанную в нескольких местах оружием орков рубашку, мифриловую кольчугу, тонкий поддоспешник. Морщусь, представив, что бы было, если бы на мне был не мифрил, а обычная броня. Кольчугу и поддоспешник решаю не надевать, пускай они лёгкие и тонкие и по сравнению с обычными почти не стесняют движений, но нужно дать телу от них отдохнуть, особенно после такой ночи. Восстанавливаю с помощью бытовой магии прорехи на рубашке, затягиваю специальные шнурки и подгоняю её под размер без кольчуги. Немного самолечения магией жизни, ещё немного косметической магии, уж ею-то владеет любая эльфийка. Штаны и рубашка изрядно помяты и кое-где в пятнах крови, а сапоги вымазаны не только кровью, но и вообще непонятно чем. Какой ужас, я что, так вчера перед человеком и щеголяла, как последняя оборванка? Этому не может быть оправданием даже тысяча чёрных орков! Ещё чуть магии, и одежда в порядке. Теперь я готова хоть на приём к лесному лорду. Ну, к лорду в походной одежде — это я, пожалуй, загнула, но не сомневаюсь, что выгляжу хорошо. Я всегда выгляжу хорошо!

Извиваясь змеёй, вылезаю из палатки. Собака ведёт ухом, открывает один глаз и тут же закрывает обратно. Ну, с ней всё понятно — сплю в хозяйском шатре, значит, считай, имущество, а не угроза, хотя вообще-то собака странная, нет в ней той щенячьей радости, которую испытывают любые собаки при встрече с эльфами. Человек лежит на подстилке у догорающего костра, плохо укрытый наполовину съехавшим, наполовину свернувшимся одеялом. Наверное, всю ночь охранял и заснул. Неожиданно понимаю, что его забота мне приятна. Вот никогда бы ни подумала. С другой стороны, мне и сравнивать не с чем, посторонние обо мне пока не заботились.

Догорает не только этот костёр, но ещё несколько вокруг, а также есть ещё штук пять уже догоревших. Он что, пол-леса тут за ночь сжёг, защищаясь от падальщиков?! Хватило бы одного простенького амулета. Неужели у него нет? У всех путешествующих по лесу есть, да я сама такой сделаю без труда. Палатка стоит на другом конце поляны, подальше от места боя и основных трупов, все мои вещи рядом, и даже тела друзей перенесены под защиту костров, за что человеку ещё одно огромное спасибо.

Человек просыпается, открывает один глаз и смотрит на меня, ну прямо как его пёс, о чём-то думает, улыбается своим мыслям, потом открывает второй глаз и садится.

— Доброе утро, ушастая, — говорит он, портя всё хорошее впечатление, которое уже сложилось о нем.

Глава 11

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Эледриэль, успокойся! Говорю я себе. Ты ведь маг разума, вон, даже общий язык человеку передать смогла, узнай кто из твоих учителей — не поверил бы. Так и веди себя, как маг разума, слушай не только слова, но и чувства, и верь последним. Чувствуешь в его словах оскорбление? Нет, только констатация факта. Необычно, конечно (для человека), но он весь из себя необычный.

— Я не ушастая, — успокоившись, говорю уже вслух.

Человек пожимает плечами, чешет своё ухо, смотрит на мои, ещё раз пожимает плечами. Намёк настолько прозрачный, что не понять его невозможно.

— Но по-другому ты пока что не представилась.

Так, не злиться, тем более что за его словами опять не чувствуется никаких уничижительных намёков, только констатация фактов. Будем считать, что упрёк справедлив, и знакомимся по-новому.

— Я Эледриэль, дочь Буриэли и Электреля, светлая эльфийка, племянница лорда Иранкюильского леса, — называю полное своё имя со всеми титулами (во всяком случае, всеми, предназначенными для не эльфов).

— Я Дим, полностью — Ва'Дим, но лучше просто Дим, — представляется он.

Странно, обычно северные варвары упоминают и отца, и деда, а уж "благородные" готовы перечислить десяток своих предков, и перечисляют, и попробуй не выслушать. Знали бы они, как жалко при этом выглядят с точки зрения аристократии других людских королевств. А этот, с одной стороны, подчёркивает свою принадлежность к княжескому роду, а с другой — практически настаивает не обращать внимания на эту принадлежность, и даже предков по мужской линии не упоминает. Ну, прямо князь, путешествующий инкогнито, только вот на князя ни разу не похож.

— Меня тоже можешь называть просто Эледриэль, — вежливо соглашаюсь я.

— Электродрель, — пробует произнести Ва'Дим.

— Эледриэль, — поправляю я.

— Эледриэль так Эледриэль, — улыбаясь чему-то про себя и пожимая плечами, соглашается он. Прислушиваюсь к магическим ощущениям, если это и была шутка, то ничего плохого он в виду не имел.

Дим. Попаданец.

Ну, вот и познакомились, как в том анекдоте, "а наутро парень спрашивает у девушки, как её зовут". А ушастая, оказывается, почти Электродрель, нормальное имя, как для эльфийки. А вот на "ушастая" явно обиделась. С чего бы это? Факт совсем нечеловеческих, но довольно симпатичных ушек налицо. Вот были бы они похожи на ослиные, тогда другое дело.

— Дим, можно тебя спросить, а куда ты направляешься? — начинает разговор эльфийка.

— Да вроде никуда.

— Как это, никуда?

— Путешествую, как у нас говорят, мир посмотреть и себя показать, — отвечаю я.

— Кому показать? — задаёт неожиданный вопрос эльфийка.

Вот такая реакция в ответ на банальнейшее высказывание напоминает о том, что я в другом мире, куда больше, чем даже внешность собеседницы.

— Никому, просто у нас так говорят, не надо понимать буквально, путешествую без какой-то определённой цели, увлечение у меня такое, — пытаюсь объяснить я.

— Я тоже путешествую, — говорит она.

Пожимаю в ответ плечами. А что я могу сказать?

— Может, нам по пути? — продолжает эльфийка.

Похоже, мне не придётся напрашиваться в попутчики, ушастая сама не против. Для меня идеальный вариант. Поизображаю немного сомнение и дам себя уговорить.

— Не знаю, возможно, всё зависит от того, куда нужно тебе.

— Я, в общем-то, тоже никуда, по дороге, правда, в одно место по делу должна зайти, а в остальном не имеет значения.

Светлая явно темнит, сначала удивляется моему путешествию без цели, а потом почти сразу заявляет, что и она как раз туда же идёт. И с этим одним местом по делу тоже явно недоговаривает, наверное, оно и есть её основная цель.

— Только я никуда не спешу, хочу иду, хочу не иду, могу в одном или другом месте остановиться на некоторое время, чтобы природой полюбоваться, а могу и крюк сделать, просто так, под настроение, — отвечаю я эльфийке.

— Так и я тоже никуда не спешу, а по делу можно и на обратном пути зайти, не к спеху оно.

Что-то она меня уже почти открыто уговаривать начала, и с тем делом явно нечисто. Чувствую, куда бы мы ни направились, каждый раз будет оказываться, что мы идём почти в нужную сторону, вот только небольшой, ну совсем маленький, крюк надо сделать, чтоб потом не возвращаться, и всего делов-то. Мне, в моём положении, без разницы, куда идти, и ушастая не самый худший источник информации, а если учитывать, что единственный доступный, то вообще самый лучший, вот только как бы не оказалось, что то её небольшое дело — это всего лишь сражение с драконом. А вот почему бы не спросить?

— А это небольшое дело, которое не к спеху и по пути, случайно не сражение с драконом?

— Нет, последнего дракона видели три тысячи лет назад. И в любом случае ни один эльф в здравом уме не стал бы искать встречи с таким страшным зверем, только люди бывают столь безрассудны. Ни с какими другими магическими животными сражаться тоже не планируется, а если повстречаем, то лучше бы обойти, а ещё лучше не встречать, — совершенно серьёзно отвечает эльфийка.

Уже хорошо, можно и попутешествовать вместе с ушастой, по дороге получая от неё информацию о мире, желательно не выходя раньше времени к местным центрам цивилизации. А то ведь скажу что-нибудь совершенно безобидное, а за это, окажется, на костёр положено тащить, как у нас в цивилизованных европах.

— Можно и вместе попутешествовать, — говорю я эльфийке, — только мне в ближайшее время в большие города не хочется, природа привлекает, леса там, поля, озёра всякие.

— Я тоже лес предпочитаю, да и нежелательно одинокой эльфийке в людские поселения заглядывать, — соглашается она.

Ну, про лес можно не сомневаться, эльфийка всё-таки, а нежелательность путешествовать в одиночку, возможно, и есть причина, по которой я ей понадобился в попутчики.

— Вот и договорились, — говорю я, хочу ещё добавить, что первой завтрак будет готовить она, но опять воздерживаюсь.

Глава 12

Дим. Попаданец.

— А скажи, Эледриэль, как ты меня своему языку научила? — задал я сильно волнующий меня вопрос.

— Не своему, а общему. Это была магия.

— Понимаю, что не ярмарочный фокус, — с умным видом ответил я, надеюсь, тут о магии в начальных школах не учат и вопрос не покажется глупым. — А что за магия?

— Я маг жизни средних способностей и маг разума, правда, этой магией владею очень слабо, отличаю правду ото лжи, чувствую эмоции, если очень сильные, глаза иногда получается отвести, а передача знаний — это предел моих возможностей, даже чуть-чуть за пределом, могло и не получиться, риск действительно был, — объясняет эльфийка.

— И чем же я рисковал? — спрашиваю, а сам обдумываю куда более важные, на мой взгляд, слова ушастой о том, что она умеет отличать правду ото лжи, ведь эксперимент по передаче знаний уже закончен, а ходячий детектор лжи вот он, рядом сидит. Красивый, надо признать, детектор, но от этого не менее опасный.

— Ты ничем, а вот я своим разумом, могла и не очнуться, могла очнуться и полной дурой, — тем временем объясняет эльфийка.

— Ну вот и хорошо, что всё прошло хорошо. А можно проверить, как ты ложь от правды отличаешь? — сразу спрашиваю я, а сам пытаюсь вспомнить, чего я ей уже успел наврать?

Вроде ничего. Очень хорошо, а то ведь могла и не предупредить.

— Проверяй, — соглашается со вздохом эльфийка.

— У меня есть младшая сестра.

— Правда.

— Я служил в армии танкистом.

— Не знаю, что такое танкист, но ложь.

— Мой папа был космонавтом.

— Не знаю, кто такой космонавт, но ложь.

Это уже неинтересно, она может определить даже тогда, когда сама не знает, о чём идёт речь. Срочно нужно что-нибудь придумывать. Когда-то давно читал рассказ, автора не помню, назывался "Правда — лучшая политика" или как-то так. Пробую тот метод.

— Мне недавно исполнилось двадцать лет.

— Правда.

Ура! Получилось обмануть ушастую. Мой возраст, мне и решать, сколько лет назад — это недавно, а сколько давно. Или не получилось? Может, для долгоживущих эльфов и сто лет — недавно? Нужно придумать что-то другое. А если так?

— Я не знаю, какого цвета московский кремль.

— Правда.

И ведь действительно правда. Когда я его видел в последний раз, то он был цвета красного кирпича, но откуда я могу знать, вдруг его уже успели десять раз перекрасить за время моего отсутствия? Тут главное — правильно настроиться, и можно честно врать с три короба.

Договорились с эльфийкой сегодня похоронить её друзей (ушастая заверила меня, что копать глубоко не надо и ни один дикий зверь не тронет эльфийскую могилу), а потом собраться и непременно уйти с этой поляны, чтоб ночевать уже в другом месте. Эль (так я решил называть ушастую про себя, а то я ей представляюсь: "Вадим, можно просто Дим", а она мне: "Эледриэль, можно просто Эледриэль"), так вот, Эль начала с того, что попыталась влезть в палатку через не до конца застёгнутый вход. Она что, и вылезла через эту щёлку? И палатку не свернуть умудрилась? Колышки-то я вчера в потёмках забил не все и кое-как. Да, жаль, что я этого не видел, а ещё жаль, что Копперфильд не видел, уж он бы точно удавился от зависти. Пересиливаю соблазн посмотреть, как она полезет вовнутрь, и тяну за молнию. Ушастая явно удивляется. Дёргаю несколько раз замок вверх-вниз, демонстрируя работу застёжки.

Кстати, а что мы будем сегодня есть? Вспоминаю я о завтраке уже в третий раз за утро. Последние консервы открывать не хочется. Идти на охоту или рассчитывать на эльфийку? У её отряда ведь тоже должны были быть какие-то продукты, а теперь она одна их, наверное, и не унесёт. А ведь ещё и Дрейка кормить, и лучше если мясом. Сразу спрашиваю Эль об этом. Она, порывшись у себя в мешке, достаёт и отдаёт мне какую-то лепёшку.

— Ты не против, если на охоту схожу я? — спрашивает эльфийка. — Мне всё равно для похорон некоторые растения найти нужно.

— Иди, только скажи, на какую глубину могилу копать?

— Неглубоко, примерно так, — говорит ушастая, проводя себе по колену.

Уже хорошо, радуюсь я.

— Только нужно шесть могил.

А вот это хуже.

Эль ходит какое-то время по полю, отмечая места, потом отправляется на охоту, а я берусь за лопату. Вот если бы это была настоящая лопата, а то всего лишь туристическая складная лопатка. Очень скоро начинаю жалеть, что не догадался приобрести в свое время настоящую саперную или, на худой конец, обычную штыковую. Весь вопрос в том, как таскать эту приблуду? Не пехотинец, да и не на войне, где от глубины окопа жизнь зависит! Мне показалось, или стервятников стало меньше и они как-то спокойней себя ведут? Наелись, я привык, или опять эльфийская магия? Это я так отвлекаюсь от тяжёлой работы, но рыть всё равно нужно дальше.

Зря я думал на ушастую, что пока я буду копать, она по лесу гулять, вырыл только первую, а эльфийка уже вернулась с охапкой каких-то веток и двумя фазанами. Похвалила проделанную работу, сказала, что глубина может быть даже меньше, и отправилась готовить обед. Дрейк, разумеется, был весь там, инспектировал. Подозреваю, что вторая птица предназначена как раз ему. Копаю дальше и замечаю, что совсем не устал и чувства голода нет, а ведь съел всего половину лепёшки, интересно, что эльфы в свою муку добавляют?

Когда я заканчивал рыть четвёртую могилу, Эль позвала обедать. Первое, что бросилось в глаза — это отсутствие перьев, у меня так не получалось. При моей охоте на птицу, с последующим приготовлением, всё место стоянки обычно было в пуху и перьях. А тут совсем маленький, аккуратный костерок, все мои костры давно погасли, а кострища прибраны, и вообще, вся стоянка приведена в порядок. Хотя учитывая тот бардак, что остался на поляне после вчерашнего боя в этом, на мой взгляд, и не было никакой необходимости. Но кто их, эльфов, знает, может так принято.

Фазан оказался очень вкусным, я так на костре готовить не умею (если честно, то и в духовке не умею). Так, кстати, ушастой и говорю, комплимент не будет лишним, особенно если она правду чувствует. И вот что странно, после той лепёшки есть не хотелось, а мяса фазана умял даже больше, чем ем обычно.

— А что это за лепёшка такая была? — спрашиваю я у эльфийки.

— Это эльфийский походный хлеб, — отвечает ушастая. — Четвертинки хватает на весь день, но аппетита не портит, а наоборот, улучшает усвоение любой другой пищи и ещё усталость снимает.

— А я половину съел, это ничего?

— Нет, больше, чем нужно, организм всё равно не примет.

После обеда отправляюсь копать дальше, ни усталости, ни тяжести в желудке действительно не чувствуется. Убрав у костра, Эль идёт со своей деревянной лопаткой к последней могиле, лопаточка у неё, надо сказать, совсем детская, но всё равно копает. Хорошая мне эльфийка попалась, хозяйственная. Или самая обыкновенная, а это я попал в плен стереотипного мышления? Раз выглядит как супермодель, то и поведения надо от неё ожидать соответственного. Не знаю, с другими эльфийками пока не знаком, сравнивать не с кем. Заканчиваю пятую яму и иду помогать ушастой.

Похороны прошли в спокойной дружественной обстановке, хотя и нужно признать, что были очень скромными, это у меня фраза из прошлой жизни выскочила (вон как, нахожусь тут меньше недели, а уже то, что было до попадания в этот мир — прошлой жизнью называю). Перенесли и положили тела в могилы, ничего похожего на саваны не было, закопали, Эль воткнула в каждую могилу вместо надгробия по зелёной ветке (я только дуб и сосну опознал) и произнесла над ними то ли молитву, то ли заклинание, то ли ещё что-то. Обнаружил, что понимаю эльфийский язык. Почему же тогда ушастая со мной на общем разговаривает, если научила и эльфийскому? Или с чужаками не положено? Ну, раз так, то сам проверять не буду.

— На месте каждой могилы из веток вырастут большие деревья, для этого и понадобилось такое расстояние между ними, — объясняет эльфийка. — Дубы Ниэллон и Элеммакил, буки Охтарон и Халлон, ясень Анарендил и сосна Исилиэль.

Заметил одну вещь, во время похорон, и вообще рядом с мёртвыми товарищами Эль была совершенно спокойной. Ни слёз, ни скорби на лице, вообще ничего. Подумал бы, что у эльфов вообще никак эмоции внешне не проявляются, но как на меня злилась до этого, когда ушастой назвал, явно видел. Может, традиция такая по отношению к мёртвым?

А потом были сборы и сортировка вещей, и я обнаружил, что это не эльфийка, а удачно под неё замаскировавшийся хомяк. Оставлять не желала решительно ничего. Вообще я её понимаю, сам недавно был в похожем положении, но мне было легче выбрасывать ролевые алюминиевые кольчуги, а у неё настоящие, по всей видимости, очень дорогие, подозреваю, что даже мифриловые. С ценными образцами брони и оружия всё понятно, но она ведь и шесть комплектов посуды бросать не желает. Замечаю, что ушастая всё чаще посматривает на нас с Дрейком, явно строя коварные планы. А вот фиг она угадала, не потащим мы её барахло.

Глава 13

Эледриэль. Светлая эльфийка.

День начала с того, что опозорилась перед человеком — собралась лезть в шатёр за кольчугой, а Ва'Дим взял и порвал вход по шву. Это я сначала подумала, что он порвал, а потом поняла — там такая хитрая застёжка, и ведь не догадаешься, потому что никакой магии. Наверное, гномья работа, никогда о такой даже не слышала. И что обо мне человек должен был подумать? Какая глупая эльфийка? Хорошо хоть, он не видел, как я вылезала.

Потом поохотилась, выбрала нужные для похорон деревья, накормила собаку, хитрый пёс сразу почуял, что буду готовить обед, и всё время крутился рядом. Убралась на стоянке, подготовила тела друзей к похоронам, закончила готовить обед, накормила человека (кто сказал, не поверила бы, осталось только начать говорить "моего человека"). Потом похороны и сортировка вещей на то, что взять, что оставить.

Мы, эльфы, живём долго, по сравнению с другими расами почти бесконечно, поэтому к смерти, и особенно к смерти близких, относимся очень болезненно. Бывает после такого годами или даже десятилетиями переживаем и не можем вернуться к нормальной жизни. Но со мной такого не произошло, и я даже знаю почему. Читала о таком побочном эффекте магического истощения, когда, проснувшись, теряешь все сильные, как отрицательные, так и положительные, переживания и эмоции, случившиеся сразу перед этим. Все они кажутся какими-то старыми и далёкими. Боевые маги в таких случаях нередко уходят на полигон и там специально доводят себя до такого состояния, чтобы снять стресс. Им легче, а вот другим магам трудно довести себя до магического истощения и случайно не переступить черту. Но с другой стороны, боевые маги чаще теряют товарищей. Вот и со мной на этот раз произошло нечто подобное. Правда есть и побочный эффект, нередко бывает, что после такого как бы начинается новая жизнь, а от старой остаются лишь воспоминания.

Думала, что трудней всего будет хоронить погибших друзей, а оказалось, что разобраться с вещами. Ничего не хочется оставлять, ведь всё же нужное. А если мне лично не нужное в походе, то баснословно дорогое. Вот, например, шесть мифриловых кольчуг — это же целое состояние, причём каждая. Каким бы лёгким ни был мифрил, все их я не потащу, но ведь не выбрасывать же! Да меня потом обратно в лес не пустят! Какой бы Избранной я ни была, всё равно не пустят. А ведь ещё есть шесть мечей, тоже мифриловых, и шлемы, и кое-какой другой доспех. А ещё поддоспешники, тоже дорогие, но их я, пожалуй, могу даже сжечь, чтоб чужим не достались, меня потом ещё и похвалят, мы их вообще на экспорт не продаём, такой можно либо украсть, либо снять с мёртвого эльфа, но размерчик-то не тот, а перешить не получится, испортишь. Сжечь-то, конечно, можно, но ведь жалко, рука не поднимается. И так практически со всеми вещами, вплоть до посуды, ведь каждая чашка — это вырезанное из дерева произведение искусства тончайшей работы. Ловлю себя на том, что всё чаще посматриваю на человека и его собаку. Мне бы такого пса, я бы на него вдвое больше смогла нагрузить.

— Дим, можно у тебя спросить? — начинаю я.

Человек кивает.

— Твой Дрейк мог бы нести больше? Я бы ему каждый день добавляла жизненной силы, чтоб увеличить выносливость.

— Желание нести больше, чем он привык, ты ему тоже увеличишь?

— А давай попробуем?

— А давай не надо? Дрейк пёс гордый и упрямый, не понравится — ляжет и будет лежать, а потом и то, что сейчас несёт, таскать откажется.

План переложить часть груза на собаку провалился. Человек, я думаю, тоже вряд ли воспримет с восторгом идею нести мои вещи, да и слабые они, люди, слабее эльфов. А свои? Чего у него нет? Прежде всего, оружия, кроме арбалета, и доспехов тоже нет. На поясе ещё болтался грубый орочий, явно трофейный, тесак, и всё. Почему так? Это же ненормально. А ведь и мне безоружный спутник не нужен, с этим в любом случае придётся что-то делать. Выбираю кольчугу и поддоспешник самого большого размера, всё должно налезть, пару мечей, длинный и короткий, кожаные наручи с мифриловыми пластинками внутри и такие же поножи (это сделано, чтоб не привлекать излишнего внимания слишком дорогими доспехами), а вот шлема нужного размера нет.

— Дим, а почему у тебя оружия нет? — спрашиваю человека.

— Как это нет? — совершенно искренне удивляется он. — А арбалет что, уже не считается?

Теперь уже удивляюсь я, и прежде всего его искренности.

— А как же меч или топор, да и броня?

— А зачем? — опять искренне спрашивает он.

— Как это зачем? Как же можно путешествовать одному и без оружия? А если разбойники или те же чёрные орки и их зелёные собратья, которые ничуть не лучше, но опаснее? Да мало ли что?

— Я предпочитаю в ближний бой не лезть — или "дерусь" издалека, или избегаю схватки.

— Очень мудрое предпочтение, — говорю я и про себя добавляю: "для человека", хотя так удивлена его ответами, что, похоже, чуть не сказала этого вслух, но вовремя сдержалась. — Мы, эльфы, придерживаемся похожих принципов, но не всегда получается.

Он только пожимает плечами.

— Легче не воспользоваться имеющимся оружием, чем воспользоваться тем, которого не будет в нужный момент, — уже цитирую я человеку своего учителя по фехтованию.

Ва'Дим улыбается, хорошо, хоть не снисходительно. Это же надо — хочу подарить ему комплект оружия, каждый предмет которого стоит целого состояния, а некоторых не купишь ни за какие деньги, и вынуждена ещё уговаривать!

— Я не сказала ничего смешного.

— А я не над тобой смеюсь, просто комична сама ситуация. Не я убеждаю красивую девушку в том, что оружие — это очень нужные и полезные вещи, а она меня. Причём так убеждаешь, как будто я с тобой спорю, а я ведь и не спорю, сам знаю, что и нужно, и полезно, просто у меня нет.

Не спорит, удивляюсь я. Перелистываю в уме наш разговор, действительно не спорит — это я от удивления слишком активно доказывать начала.

— Не споришь? — говорю я вслух. — Вот и хорошо, значит, не будешь возражать, если я тебе подарю несколько вещей.

С этими словами раскладываю перед человеком выбранные предметы. Кроме того, добавляю туда пару обычных ножей, один побольше, другой поменьше, пару метательных ножей и топорик.

— Спасибо, конечно, за подарок, но есть ещё одна причина, по которой у меня нет лишнего оружия — я просто не умею им пользоваться. Совсем не умею. А от оружия, с которым не умеешь обращаться, может быть больше вреда, чем пользы.

Этим ответом он меня добил окончательно. Человек не сказал "плохо умею" или "очень плохо владею мечом", нет, он сказал "Совсем не умею" и не соврал. Это же невозможно!

Эледриэль, успокойся! Что-то часто в последнее время я повторяю себе эти слова, правда, на этот раз не от злости и возмущения, а от удивления. Не владеет мечом и до сих пор жив — значит, умеет что-то другое. Иначе просто быть не может.

— Часто сам факт наличия оружия избавляет от многих проблем, — говорю я успокоившись.

— Зато добавляет других, — отвечает человек и, видимо, поняв по моему лицу, что я опять начинаю злиться (где моя эльфийская невозмутимость?), добавил: — Я не возражаю против подарка, просто предупреждаю.

— Я тебя научу, чему смогу, — беру на себя неожиданные обязательства, — а кольчугой вообще не нужно уметь пользоваться — надел и носи.

Ну вот, уговорила, наконец. Кто бы мог подумать, что придётся затратить столько сил, чтоб подарить мифриловые доспехи? И ведь не очень-то и рад, взял чуть ли не из вежливости. Мол, подумаешь, мифрил, что я, мифрила не видел?

Глава 14

Дим, Попаданец.

А ушастая меня всё же нагрузила. Когда Эль начала задавать наводящие вопросы про оружие, я сразу понял, куда она клонит, вот только было интересно, "даст поносить" или подарит. Подарила. Щедрая эльфийка оказалась. Повоевал с ней немного из-за короткого меча, она настаивала взять его вместо орочьего тесака, а я поначалу отказывался, мол, тесак мне нужен, чтоб ветки при ходьбе по лесу рубить, а меч для этого использовать жалко, он же целое произведение искусства, поломаю ещё. Не знаю, что её больше возмутило, бесцельная рубка веток или предположение, что эльфийский клинок можно сломать об эти самые ветки, и его сравнение с орочьим тесаком, да ещё и в пользу последнего. Но теперь пусть только попробует что-нибудь возразить или косо посмотреть, когда я срублю мешающую мне ветку, сразу с сожалением вспомню такой замечательный клинок работы оркских мастеров, который об веточку точно не сломается. Ещё немного повоевали с ней из-за топорика, по мне, так эльфийский ничуть не лучше советского, разве что намного красивее, но пришлось сменить свой, времён СССР, на предложенный ею эльфийский. Из-за ножей не спорил, ножи я с детства люблю, поэтому и эльфийские взял, и от своих отказываться не стал, да в рюкзаке ещё парочка неплохих орочьих заныкана.

Вообще-то я понимал всю правоту эльфийки и спорил, во-первых, по инерции, так как готовился защищаться от предложения временно поносить её вещи, и, во-вторых, из чисто корыстных соображений. Ушастая мне дарит кучу оружия, которое по-любому не может нести сама, говорю спасибо и беру часть, а по поводу другой части неуверенно сомневаюсь. Эльфийка начитает меня убеждать в том, что все её подарки очень, очень нужны и даже необходимы, и я даю себя уговорить. В результате, раз я не пустился прыгать от счастья, получив такие замечательные и наверняка невероятно дорогие вещи, а был уговорен, то не так сильно за них и в долгу. К тому же сделал Эль приятное, позволив победить в споре, а в действительно важной для меня ситуации смогу сказать, что раз я столько раз уже уступал, то пора бы и ей идти на компромисс. Ну и, в-четвёртых — это была ещё и тренировка спорить с ходячим детектором лжи, говоря только правду.

Кольчуга была выполнена в виде рубашки, длиной примерно до середины бедра, из металла, цветом и весом похожего на алюминий, но прочностью явно превосходящего. Вся состоит из таких тонких колечек, что подозреваешь в её изготовлении не кузнеца, а ювелира (ни на одном из погибших эльфов кольчуги повреждены не были, хотя удары, не пробившие броню, всё равно оказались смертельными), тот самый легендарный мифрил. Поддоспешник оказался такой же рубашкой, чем-то похожей на термобельё, неудивительно, что я его на эльфийке не заметил, и не только похожей, но по сути и являющейся им, ушастая объяснила, что ткань распределяет силу удара по всей своей площади, а также свободно выпускает пот изнутри наружу, но не пропускает влагу снаружи вовнутрь и позволяет телу дышать — прямо нанотехнологии какие-то, и это при том, что сами эльфы почти не потеют. Меч, тот, что подлинней, был похож на гибрид катаны и ятагана, моих скромных знаний об этих видах оружия было достаточно, чтоб понять, что вещи это очень разные и мало совместимые, но ведь как-то совместили, скрестили, так сказать, вола и трепетную лань, тем более что ятаганы, они ведь тоже разными бывают. Про поножи и наручи ничего сказать не могу, не разбираюсь я в них.

Обратил внимание, что ушастая, несмотря на все свои хомячьи инстинкты, собрала себе только один колчан с двумя десятками стрел, а к той куче, что я вчера повыдёргивал из орков, даже не притронулась. На мой вопрос почему ответила:

— Традиция, эльф не должен носить с собой в колчане стрел больше, чем у него пальцев на руках и ногах.

— Странная у вас традиция, — говорю я, хотя сначала хотел сказать, что глупая.

Эльфийка пожимает плечами, мол, других и не бывает.

— А без колчана? — уточняю я.

— То же самое.

— Теперь понятно, как вы оказались в таком положении — будь у вас больше стрел, вы бы всех орков легко перебили.

Опять пожимает плечами, но отвечает:

— А если бы стрел было меньше, то не стали бы ввязываться в драку и просто убежали бы.

Понимаю, что о чужих традициях спорить бесполезно, и спрашиваю о другом:

— А скажи мне, Эледриэль, сколько стрел по вашим традициям может носить человек?

— На людей эльфийские традиции и правила не распространяются.

Молча беру из отложенных отдельно шести колчанов два, подхожу к куче и набиваю их до отказа, не выбирая, какая стрела заляпана кровью больше, а какая меньше — чистить их я принципиально не собираюсь. Эльфийка не возражает.

Ещё Эль снабдила меня эльфийской одеждой, под тем предлогом, что в своей я выгляжу слишком странно. В общем-то, обыкновенные штаны, рубашка, куртка — всё защитного цвета. По словам ушастой, всё прочное, удобное, прекрасно защищает как от холода, так и от жары, и вообще всем известно, что эльфийские ткани самые лучшие.

— А человек в эльфийской одежде, значит, выглядит совершенно обычно? — спросил я у неё.

— Нет, очень необычно и ненормально, но рядом с эльфийкой хотя бы не вызовет ненужных вопросов, — отвечает ушастая, все же в её словах чувствуется какая-то недосказанность.

Хотя и так понятно, что именно она не договаривает. Ненужных вопросов, таких, на которые спрашивающий сам же не сможет ответить, я не вызову, а вот нелестные для Эледриэль подозрения очень даже возникнут. Это эльфийка, с точки зрения человеческого мужчины — красавица. Даже для тех мужчин, что предпочитают очень пышные формы и худышек за женщин не держат, эльфийка всё равно выглядит привлекательно, пусть и чисто эстетически. А как человек выглядит с точки зрения самой эльфийки? Наверное, для неё человеческий мужчина — это заросший волосами, слегка уменьшенный в размерах орк с маленькими глазками и уродливыми ушами. Вряд ли в этом мире придумали такие глупости, как политкорректность и толерантность. Выходит, я ушастой зачем-то очень нужен, раз она готова идти на такие жертвы, лишь бы лишних вопросов не возникло.

В конце концов, уговорил Эледриэль закопать лишние вещи в виде клада, под защитой деревьев с именами её бывших спутников. Моя идея с деревьями-хранителями ей понравилась, хотя я просто так ляпнул, для красивого словца. Яму на этот раз копал серьёзную, во весь свой рост. Думал пожертвовать несколько полиэтиленовых мешков для мусора, но не понадобилось — эльфийские вещи сами по себе очень долговечны, мешки и плащи, в которые всё завёрнуто, тоже хорошая защита, а самое главное, деревья, оказывается, уже согласились быть хранителями клада и ничего ему теперь не сделается. Не надо, так не надо. Когда закопал яму до половины, кинул туда несколько тюков из вонючих шкур, которые раньше служили одеждой оркам, с завёрнутыми в них несколькими десятками орочьих же мечей и свой туристический топорик добавил. Если кто устроит раскопки, то, возможно, добравшись до заначки с оружием, сочтёт, что это и был настоящий клад, Эль явно считала такую меру излишней, но не возражала, наверное, решив, что хуже не будет. Напоследок сделал несколько снимков, не рисовать же карту с пиратским кладом, а вообще в этом мире я успел нащёлкать несколько сотен фоток.

Уходили уже под вечер, максимум час пути, и придётся выбирать место для ночлега, но так и было задумано, чтоб не проводить ещё одной ночи на кладбище.

Глава 15

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Вот и опять в пути. Иду нагруженная, как вьючная лошадь, если кто нападёт неожиданно, даже лук натянуть не успею. Но больше ничего бросать не собираюсь, и так без многих нужных вещей осталась. Раньше мы могли их распределить на всех, а теперь в одиночку не смогу тащить ну никак. И гитару пришлось оставить, она у нас одна на всех была, и альбом для рисования, со всеми нашими рисунками (а без альбома и краски с карандашами стали не нужны), и многие другие вещи, которые также были не личными, а общими. И теперь мне придётся обходиться без всего того, к чему я успела привыкнуть и что создавало хоть какое-то подобие комфорта во время путешествия. А отсутствие комфорта и удобств и есть самое худшее в дороге.

С кладом Ва'Дим очень хорошо придумал. И хотя я прекрасно понимаю, что вряд ли когда-нибудь вернусь на ту поляну (шансов, во всяком случае, немного), но вещи теперь не выброшены, потому что деревья согласились их хранить, и пролежат они там целыми и невредимыми хоть тысячу лет, а может быть, и больше. Я даже не стала спорить с человеком, когда он решил увеличить сохранность клада с помощью примитивной хитрости, деревья ведь и так всё сохранят. Ещё и улыбнулась про себя, представив, как лет эдак через семьсот-восемьсот какие-то незнакомые мне эльфы обнаружат клад и очень удивятся, найдя в эльфийском тайнике прекрасно сохранившиеся орочьи мечи. Заметила, что и во время похорон, и после того, как закопали клад, да и вообще время от времени, человек зачем-то вытаскивал маленькую шкатулку серебристого цвета и смотрел на неё, вёл себя при этом, как будто работает с магическим амулетом, только никакой магии не ощущалось. Не стала ничего спрашивать — если бы я его про каждую странность спрашивала, то мы за весь день ничего бы не сделали — только разговаривали бы и разговаривали, с этим человеком связано так много странностей и тайн, что я уже просто устала удивляться по мелочам. Но думаю, что со временем многие из них мне станут понятны.

Как вьючная лошадь нагружена не только я, но и человек, и его пёс тоже. Ва'Дим отцепил от своего мешка что-то самое лёгкое, но объёмное, и перевесил псу на спину, а вместо него пристегнул специальными ремешками (таких ремешков на его заплечном мешке великое множество) таких же размеров свёрток с походными лепёшками. Уж их-то запас ещё долго не будет возможности пополнить. Ещё он несёт два переполненных напиханными как попало стрелами колчана, в его-то колчане арбалетные стрелы и болты сложены аккуратно, это он мне так своё отношение к глупым традициям показывает, а я и не обижаюсь, сама так думаю. Но мне эти традиции нарушать всё равно нельзя, а вот ему спасибо. Как появится время, надо будет стрелы почистить и сложить аккуратно, мне ведь ими стрелять, к его арбалету точно не подойдут. Кое-какие и починить не помешает, выдёргивал он их из орков просто силой, без магии, так что, и повредить мог. Вообще я, похоже, в нём не ошиблась, раз он сам, без просьб и намёков с моей стороны, сделал то, что мне самой не позволяют делать правила, которыми ограничена любая Избранная. Да и не могу я просить или намекать, всё из-за тех же правил.

— Вот эта поляна подойдёт, — вдруг говорит человек.

Осматриваюсь, полянка действительно неплохая, вот только поваленное засохшее дерево мне не нравится. Плохая у таких мест аура, не сильно, но плохая. На ночлег лучше останавливаться в местах, где лес полностью здоров.

— Дрейк, ко мне! — командует человек.

Ва'Дим уже скинул свой заплечный мешок и отстёгивает сумки собаке. А я всё ещё не решаюсь, думаю, что другое место выберем.

— А почему эта? — спрашиваю.

— Так ведь, — человек явно удивлён моей недогадливостью, что в первое мгновение не находит, что сказать, потом показывает на засохшее дерево и объясняет:

— Дрова собирать не придётся.

Он что, и тут собирается разводить свои огромные костры? Он весь лес мне сожжет, пироман несчастный, у него в роду, наверно, маги огня были. Если бы он сказал про тот ручеёк, что неподалёку, так ведь нет, ему дрова важнее. С этим нужно что-то делать. Да и спать, когда рядом костёр горит — неуютно. Огонь — совершенно чужеродная вещь в любом лесу.

— А зачем костёр? — успокоившись, спрашиваю я.

— Как это зачем? — человек явно и искренне удивлён (даже приятно, что не только он меня, но и я его удивляю). — А ужин приготовить, а от хищников защититься, и вообще, как же в лесу ночью без костра?

— Ужин и на маленьком костерке из нескольких хворостин приготовить можно, от хищников — амулеты есть, да и я сама, без всяких амулетов, любого хищника отгоню, эльфа ни один обыкновенный зверь не тронет, а от магического огонь не поможет, а уж костёр ради костра мне совсем непонятен.

Человек сначала хотел спорить, но затем передумал, успокоился и очень подозрительно на меня посмотрел.

— Точно не тронет? — как-то нехорошо спрашивает он.

Глава 16

Дим. Попаданец.

Это надо же чего ушастая удумала, костра не разводить! Эльфиек, видите ли, немагические звери не трогают, а от магических огонь не спасёт. Ну я ей сейчас устрою немагического зверя. Будет ей немагический песец в сто килограммов весом.

— Скажи, Эледриэль, а Дрейк магическое животное? — спрашиваю я.

— Нет, немагическое, — уверенно отвечает эльфийка.

— Совсем немагическое?

— Совсем.

— Точно совсем?

— Точно, а зачем ты спрашиваешь?

— Сейчас увидишь, — говорю я ей и начинаю готовиться к представлению.

Вытаскиваю из специального кармашка вьючной сумки свёрнутый рулончиком брезентовый, цвета хаки поводок, зову Дрейка, защёлкиваю карабин на ошейнике, выбираю позу поустойчивее и берусь за поводок обеими руками. Ещё раз проверяю, всё ли в порядке, вроде всё, можно начинать.

— Дрейк, чужой! Фас! — кричу я сенбернару, кивая на эльфийку.

Пёс встаёт на дыбы и заливается лаем. Я его еле держу. Он буквально готов сожрать эльфийку. Она очень испугана, явно не ожидала ничего такого. Делает шаг назад, спотыкается и теряет равновесие, из-за так и не снятого заплечного мешка опрокидывается на спину и совсем теряет голову, хватается за лук. А вот этого нам не надо.

— Дрейк, фу! — сразу командую я.

Сенбернар тут же перестаёт лаять, успокаивается, как ни в чём не бывало виляет хвостом и, мало того, паразит, показывает эльфийке глазами на меня. Мол, я чего, я ничего — это хозяин у меня придурок, а я сам весь из себя белый и пушистый. Хотя насчёт белого он явно врёт, нет, такие пятна тоже есть, но рыжие с коричневыми преобладают. Натрави я Дрейка на ушастую без поводка, он бы гавкнул пару раз для приличия и потом бы ещё с упрёком посмотрел на меня — мол, хозяин, ты что, совсем дурак, она же меня такими вкусными фазанами кормила и тебя, кстати, тоже. Но с поводком совсем другие правила игры, и он их знает, а Эль явно нет.

— Так, говоришь, что ни одно немагическое животное не сможет причинить тебе вред? — спрашиваю приходящую в себя эльфийку. — А ведь я собаку еле удержал, ещё чуть, и вырвался бы.

— У тебя какая-то неправильная собака, — отвечает обиженная ушастая.

— Ага, — соглашаюсь я, — и она несёт неправильный мёд.

— Какой мёд? — не понимает Эль.

— Неправильный, не обращай внимания, это шутка такая.

— Несмешные у тебя шутки, — всё ещё дуется ушастая.

— Ты её просто целиком не знаешь, тогда она становится смешной, — говорю я и рассказываю эльфийке про неправильных пчёл:

— Захотел медведь поесть мёда, нашёл дерево с пчелиным ульем, залез. Но пчёлы оказались очень злыми и не захотели делиться своим мёдом. В общем, ничего у медведя не получилось. Спускается он на землю и думает: "Это, наверное, какие-то неправильные пчёлы, и несут они неправильный мёд, и вообще, не очень-то и хотелось".

— Всё равно не смешно, — отвечает задумавшаяся эльфийка, — никакие, даже самые злые, пчёлы не смогут остановить медведя. Или это были магические пчёлы? Вот у магических могло и получиться, но тоже, очень многое зависит от того, какая у них магия.

Да, тяжёлый случай. Совсем тёмная мне эльфийка попалась, в том смысле, что, конечно же, светлая, только необразованная, даже про Винни-Пуха ничего не слышала. И чему их там, в магических академиях, учат? Явно экономят на программе.

— Нет, пчёлы совсем не магические, а просто неправильные, не любят, когда у них мёд отбирают, — отвечаю я.

— Тогда этого просто не могло быть, — подводит итог Эль.

— Ты мне своими пчёлами зубы не заговаривай, — отвечаю я эльфийке, хотя прекрасно понимаю, что пчёлы-то как раз мои, — и не уходи от темы, мы про сторожевые костры говорили.

— Говорили, — соглашается Эль.

— Предлагаю компромисс — ты используешь свою магию, а я развожу один маленький костёр, — подвожу итог я.

Ушастая стоит и не знает, возмущаться ей или нет, не привыкла она к такой логике. Решает не возмущаться и согласно кивает, не будем ей говорить, что костёр планируется маленьким в моём понимании, как, оказывается, легко иметь дело с человеком (или эльфом), который всегда знает, правду ты говоришь или нет. Главное — просто не врать, и всё.

На ужин доели остатки фазанов и начали готовиться к ночлегу. А у ушастой палатки-то нет. То ли вообще не было, что маловероятно, то ли понадеялась на мою. Я, конечно, не против, даже за, и половину палатки ей в любом случае предоставлю, без всяких задних мыслей предоставлю, исключительно как крышу над головой. Вот если Эль рассчитывает, что я опять буду спать снаружи, то она не угадала. Эльфийка с интересом наблюдает, как я ставлю купол, зрелище, наверное, необычное, сомневаюсь, что у них в ходу такие конструкции, и вообще, всё для неё должно быть необычным. Давно жду, когда она начнёт спрашивать. К некоторым напрашивающимся вопросам даже приготовиться успел, а с остальными буду разбираться по мере поступления.

— Дим, а что это за ткань? — начинает она.

Изображаю удивление на лице, мол, от кого угодно, но от эльфийки такого вопроса не ожидал.

— Эльфийская, — честно отвечаю я.

Глава 17

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Никогда не думала, что могу так испугаться собаки! Странный пёс — по приказу хозяина готов загрызть эльфа и тут же, как только приказ отменён, машет хвостом, как будто ничего и не было. Потом эти несмешные шутки про медведя и пчёл, и ведь не врёт, что шутка смешная и все знают того медведя, но что там может быть смешного, не понимаю совершенно. Да и не бывает таких медведей, какого описал человек.

Попыталась расспросить его о некоторых странностях, так не только ничего конкретного не узнала, а ещё больше запуталась. Надо же — ткань, оказывается, эльфийская! Удивление в связи с моим вопросом на лице человека, конечно же, наигранное, но слова-то не врут. И как это понимать? Может, его нечистые на руку купцы обманули? Нашли диковинку, оставшуюся от древних, и выдали за эльфийский товар, чтоб денег побольше содрать. Хотя это я, пожалуй, загнула, древние предметы и артефакты подороже эльфийских будут. Но в любом случае, подделок под наши вещи по миру ходит много. Хорошо, хоть гномы этим не промышляют, у них бы получалось почти правдоподобно, но коротышки гордятся своей работой и подделками не занимаются. А вот люди — эти могут. Все подделки — это их рук дело!

— А кто тебе сказал, что ткань эльфийская? Я, например, такую никогда не видела.

— Как это кто сказал? Сами эльфы и сказали, у меня много знакомых эльфов. Удивление на лице у человека опять наигранное, но там не ложь, а скорее, преувеличение, а слова не врут, вообще чистая правда. Как это возможно?

— Кстати, одна эльфийка со мной эту палатку уже делила, так что ты не первая, могу выделить тебе ровно половину, — спокойно говорит он, как о чём-то само собой разумеющемся.

Так удивлена, что даже нет сил возмущаться. Хорошо хоть, чувствую, что он ничего такого не имел в виду. Но хотя бы поняла, почему он не особо удивился, встретив эльфийку — похоже, нас немало повидал и даже не видит ничего особенного в том, чтобы палатку разделить. Но это были явно какие-то неправильные эльфы (ловлю себя на том, что так и подмывает добавить глупую человеческую шутку про неправильный мёд — человек Ва'Дим уже начал оказывать на меня плохое влияние). Разгадала одну загадку, а её место занял целый рой других, ещё более странных и нелепых. Умение отличать правду ото лжи в общении с этим человеком не только не помогает, но порой ставит в тупик на ровном месте.

А может, это были тёмные эльфы? Хотелось бы, конечно, всё свалить на тёмных и обвинить их во всех возможных извращениях, но нужно быть реалисткой. Тёмные, конечно, не ангелы, совсем не ангелы (как и мы), но людей они недолюбливают ещё больше, чем светлые. Они вообще всех недолюбливают, такая у них натура.

Ладно, оставим все загадки на утро. В лесу не холодно, дождя нет, а значит, и причин лезть с ним в палатку тоже нету. Прекрасно переночую снаружи, вон и костёр как раз горит (уже костру радуюсь, точно человек на меня плохо влияет).

Утром проснулась первая. Привела себя в порядок, сходила на охоту, приготовила завтрак, покормила собаку (побаиваюсь я теперь этого пса), а человек и не собирался просыпаться. Пора будить, а то проспит всю мою месть ему за вчерашнее. Был соблазн снять с палатки магическую защиту от комаров, которую я сама вчера и поставила над всей нашей стоянкой, и запустить их вовнутрь, да побольше, причём выбрать самых голодных, но до такого я не опущусь.

Дим. Попаданец.

Проснулся я от какого-то пения. Это Эль меня так деликатно будит или у неё привычка петь по утрам? Красиво, между прочим, поёт, и голос у неё красивый, запросто могла бы не эстраде выступать или в опере. Не выучи ушастая меня своему языку, возможно, так её пение не воспринял бы, я вообще не слушаю музыку на вражеских (считай, иностранных) языках и не понимаю тех, кто слушает, ведь песня — это прежде всего смысл слов. Но она меня научила, и я теперь мог не только оценить голос, но и понять, о чём поётся. Хорошая песня, кто-то кому-то за что-то отомстил. И поёт красиво, даже если это намёк.

Оделся и вылез наружу. Завтрак готов, а Эль — само обаяние, ну явно что-то задумала. Как закончил с едой, начал чесать подбородок, размышляя, что следовало бы и побриться. А эльфийка уже стоит с двумя палками. То, что я кольчугу под низ надел, это хорошо или плохо? Наверное, хорошо.

Первый урок фехтования можно было назвать "Как весело гонять Вадима палкой по поляне", ушастая так увлеклась, что её даже лай Дрейка не смущал, хотя после вчерашнего она его побаивается. Я ей немного подыграл, не в том смысле, что поддавался, совсем не поддавался, просто мог беспомощно получать удары, стоя на месте, поддоспешник гасил их качественно. Но с криками убегать было веселее, и Эль была счастлива. Напугал я вчера девочку, вот ей и моральная компенсация. И кстати, по её поведению начинаю понимать, что она действительно девочка, в том смысле, что совсем молодая, а не тысячелетняя опытная внешне не стареющая женщина.

После "тренировки" — надеюсь, следующая будет настоящей — решил побриться. Бритвы у меня было две, одноразовый "Жиллет" (настоящий китайский, а не какая-то штатовская подделка) и дедовская опасная бритва "Волга". В поход я их всегда беру в таком комплекте и обычно не бреюсь ни той, ни другой, а уж если приходится бриться, то при свидетелях непременно опасной бритвой, а если никто не видит, то "Жиллетом". Изделие китайских мастеров стоит экономить, поэтому достаю "Волгу". Бриться опасной бритвой я умею, но научился не ради самого бритья, а чтоб покрасоваться перед публикой, поэтому качество бритья как такового оставляет желать лучшего, больше внимания уделяется не тому, как побриться получше, а тому, как не порезаться.

Эльфийка смотрит с интересом на мои манипуляции и явно хочет что-то сказать, но не решается. Неужели бреющихся людей никогда не видела? И многих ли людей она вообще в своей жизни видела? Мне-то что, пусть смотрит, я ведь для того эту бритву с собой и брал, чтоб быть в центре внимания.

— Дим, не обижайся, если я скажу что-нибудь не то, — наконец-то решается она, — но я могла бы остановить рост твоей бороды, и тебе не пришлось бы каждый раз бриться.

И с чего она решила, что я могу обидеться? Тут радоваться надо. Странная эльфийка.

— Не обижусь и даже буду рад, — так и говорю эльфийке.

Эль с облегчением (с чего бы это вдруг, что у них тут за табу, связанные с бородами?) подходит, проводит ладонями мне по щекам, подбородку и шее.

— И всё? — спрашиваю я.

— Всё, — пожимает плечами ушастая.

Если всё так просто, то нужно пользоваться, пока Эль добрая. Что я тут же и делаю.

— Эледриэль, а зуб вылечить ты тоже так можешь? — спрашиваю и показываю у себя справа верхний зуб, а вернее, его отсутствие.

Эльфийка молча суёт мне палец в рот.

— Всё? — опять задаю тот же вопрос.

— Всё, я не такой сильный маг жизни, чтобы вырастить зуб прямо на глазах. Сам теперь вырастет.

Местная стоматология мне уже нравится. Наверняка не всех тут обслуживают эльфийки, да и стоят такие услуги, скорей всего, если не бешеных денег, то наверняка недёшево, но всё равно нравится.

Глава 18

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Не думала, что мне так понравится гонять человека по поляне, а ведь раньше не испытывала от уроков фехтования никакого удовольствия. Видимо, у моего учителя не хватало фантазии, а жаль, может, и из меня бы что-то получилось. Потом Ва'Дим надумал побриться. Если это он для меня старается, то зря — ни наличие, ни отсутствие бороды человека более привлекательным не сделает, как для человеческих женщин не знаю, но для эльфийки — точно. Мне, конечно, всё равно, но если он теперь каждый день будет этим заниматься, то сколько же времени зря пропадёт? Мне было бы нетрудно остановить ему рост волос на лице, но боюсь даже предлагать, северные варвары к своей бороде относятся почти так же трепетно, как и гномы. Только право отпускать её у разных племён отличается — у одних оно даётся после убийства первого врага, у других после свадьбы, у третьих после рождения сына, а у четвёртых просто с определённого возраста. Решаюсь спросить, и человек неожиданно сразу легко соглашается, даже не успеваю пообещать ему сделать крем, после которого борода опять начнёт расти. Ва'Дим явно ждал какого-то длительного, чуть ли не шаманского ритуала, но не стал разочаровываться быстротой, а спросил, не могу ли ему вырастить отсутствующий зуб. А мне не жалко, ни сил, ни магии на это много не нужно.

Пока мы оба в хорошем настроении — на "урок фехтования" человек не обиделся — можно попробовать расспросить о какой-нибудь из странностей, вот хотя бы об этой серебристой шкатулке, что он повернул в мою сторону.

— Дим, а что это такое у тебя?

— Фотоаппарат, — отвечает он.

Да, исчерпывающий ответ, мне сразу стало всё понятно. Хорошо, хоть удивления на лице не изображает, как вчера — мол, до чего же бестолковая эльфийка, все знают, а она нет. Явно ждёт следующего вопроса, что тоже неплохо, значит, против самих расспросов ничего не имеет.

— А что такое фотоаппарат? — задаю я вопрос, на который он явно рассчитывает.

— Трудно объяснить тому, кто никогда не сталкивался, легче показать, — говорит человек и поворачивает шкатулку ко мне другой стороной.

Вижу магический, но совсем не магический кристалл, а в нём я, сидящая на этой поляне. Ва'Дим нажал что-то сбоку шкатулки, и изображение в кристалле сменилось — там опять я, но уже идущая и сгибающаяся под грузом вещей. Ещё одно нажатие, и в кристалле поляна, где мы зарыли клад, потом я хороню друзей, опять я за обедом, шаман чёрных орков, снова мёртвые орки... Человек опять что-то нажал и вернул первое изображение, увеличивая его, вот в кристалле только я, без поляны, только моё лицо, глаз.

— Фотоаппарат — это немагический артефакт, предназначенный для получения изображений находящихся в поле зрения объектов и сохранения этих изображений, — объясняет человек.

А варвар-то не так прост, надо же какую формулировку завернул, и чувствуется, что слова не вызубренные, а вполне употребляемые, не вызывают они у него запинки. Точно княжеского рода, и похоже настоящего из настоящего княжества, а не деревни из нескольких землянок именующей себя таковым как у варваров в основном принято. И образование получал не у себя на севере.

— Откуда он у тебя?

— Купил, — просто отвечает он.

— Наверное, очень дорогой?

— Нет, у нас любой может себе позволить подобный, кто похуже, кто получше, но любой.

— Но у северных варваров ничего такого просто не может быть! — удивлённо говорю я и даже не замечаю, что назвала человека северным варваром.

— А вот скажи мне, Эледриэль, кто тебе успел сказать, что я варвар, да ещё и северный? Я сам не говорил, Дрейк вроде тоже.

— А разве нет? — удивляюсь я (ну не оправдываться же теперь?).

— Ну, сам я себя таковым точно не считаю, — говорит Ва'Дим, — хотя и должен признать, что все без исключения соседи нас почему-то за северных варваров и держат. Но открою тебе страшную тайну: северные варвары, они ведь тоже — разными бывают, одни, как гномы, в рогатых шлемах, бородатые и с топорами бегают, а другие вот такими артефактами полуголых эльфиек фотографируют.

Вот опять, каждый честный ответ человека объясняет, в лучшем случае, какую-то мелочь и тут же поднимает множество других вопросов, о которых до этого и не подозревала. Как, например, ещё одна загадка, связанная с Ва'Димом, необъяснимая сама по себе, но объясняющая другую странность. Теперь понятно, почему он так спокойно воспринял подарок — мифриловое оружие и даже пытался отказаться от некоторых вещей просто потому, что сомневался в их нужности. Да у него посуда и некоторые другие вещи из сырого мифрила! Кому только такое могло прийти в голову? У них там, на севере, что, мифрил девать некуда?! У них там на каждом углу по мифриловой шахте?

Про шахту я, пожалуй, загнула. Это я просто удивлена нерациональному использованию металла. Ведь все, и гномы, и эльфы, и люди, и даже орки, знают, что мифрил добывают из слитков, которые находят в тайниках древних. Древние алхимики были величайшими магами, говорят, они умели превращать в мифрил обыкновенную глину, а современные не чета им, только золото из олова и могут, да и то по такой цене, что намыть песка дешевле будет. Ещё ходят упорные слухи, что гномы научились получать мифрил из драгоценных камней. Выдумки, наверное, но в любом случае цену такая добыча точно не уменьшит. А вообще сырой мифрил, не обработанный магией, слишком мягкий металл, чтоб использовать его иначе, чем сырьё. Заметив мою заинтересованность, человек охотно показал все предметы из алюминия, как он его называет. Это были всякие мелочи, которые прекрасно можно было сделать из чего угодно другого. И ведь это не ювелирика и предметы роскоши, нет, самые обычные бытовые изделия, часто грубо изготовленные. Ва'Дим даже порылся в своих вещах и подарил мне какую-то монету из всё того же сырого мифрила, очень похожую на монету древних, какими они описываются в книгах о жизни до Великих Войн.

Глава 19

Дим. Попаданец.

А фотоаппаратом я ушастую удивил, даже не самим фактом — подозреваю, что у них тут нечто подобное, работающее на магии, имеется — но тем, что любой северный варвар может себе позволить иметь такую штуковину. Будет знать, как обзываться! И ведь ни слова не соврал, даже про полуголых эльфиек. Интересно, о чём будет спрашивать Эль в следующий раз? Или может действительно хватит мне только пассивно собирать информацию? Ведь какой бы глупый, с её точки зрения, вопрос я ни задал, всё равно сильнее уже не удивлю, будет ещё одна странность, не более. Выглядеть странным в этом смысле даже удобно — если уж всё равно не получается не выделяться, то лучше всего выделиться именно в таком виде. Скорее, будут посмеиваться, чем попытаются убить.

Собрались и пошли дальше мы, наверное, уже ближе к полудню, всё, как с самого начала и договаривались, идём себе, никуда не спешим. Остатки недоеденного мяса нёс я, всё честно, эльфийка охотится и готовит, я таскаю, ну и ем, разумеется. Вообще-то с сохранностью продуктов тут маги совсем неплохо устроились, несложное заклинание, и сырое мясо, завёрнутое в обыкновенные листья, может храниться месяцами, оставаясь свежим. Жареное тоже. На привал остановились часа за два до темноты и место на этот раз выбрали на берегу небольшой речушки.

У Эль после знакомства с фотоаппаратом фотофобии не возникло, не позирует, конечно (ещё не умеет), но и не возражает, когда я время от времени направляю в её сторону свой "артефакт". А я этому только рад — не нравятся мне девушки, которые не любят фотографироваться, особенно если это красивые девушки, особенно если притворяются, что не любят.

— Скажи, Эледриэль, а по чьим землям мы сейчас идём? — начинаю спрашивать на этот раз я.

— А ты что, не знаешь? — не так чтоб очень, но всё же удивляется ушастая.

— Так я то время, что в ваших краях нахожусь, всё больше по лесам путешествую, к населённым пунктам не выхожу, политической ситуации не представляю и даже не знаю, как далеко уже успел зайти, — выстроил я может и нескладное, но зато правдивое предложение.

— Это нейтральные земли, — отвечает эльфийка, — или земли чёрных орков, тут всё зависит от того, с какой стороны посмотреть. Все государства, граничащие с этими лесами, договорились считать эти земли нейтральными, а чёрные орки, которые ни с кем не договаривались и с которыми невозможно договориться, считают эти леса своими охотничьими угодьями. Они вообще степные жители и постоянно в лесах не живут, а только перекочёвывают сюда в охотничий сезон, до него, кстати, ещё месяца три, и мы не ожидали тут их встретить. Всё остальное время, кроме всем известной орочьей охоты, эти леса вполне безопасны.

— Были, — вставляю я.

— Что? — спрашивает она.

— Были безопасны, на меня со спутниками также эти ваши чёрные орки напали, и тоже только я один и спасся.

— Они не наши, — тут же заявляет Эль.

— Ваши или нет, но всё равно напали, — говорю я ей.

— Не представляю, что могло заставить их изменить своим обычаям, чёрные орки хоть и дикие, но полностью предсказуемые, — рассуждает эльфийка.

— Кстати, — спрашиваю у эльфийка, — если орки степные кочевники, то где же их кони? Те, что напали на меня, были пешими, и те, которые на тебя, тоже.

— Наверное, в степи и оставили, не тащить же лошадей в лес, — ответила она.

— А что за земли вокруг? — продолжаю спрашивать я.

— К югу орочьи степи, вот как раз на их границе с лесом племена чёрных орков и живут, а ещё дальше на юг уже степные государства зелёных орков. Ещё южнее побережье южных морей, населённое в основном людьми. На севере людские королевства, гномьи горы и несколько эльфийских рощ, а ещё дальше княжества северных варваров и северные моря, — рассказывает, косясь на меня, ушастая.

— А где же им ещё быть, как не на севере, — соглашаюсь я, при этом опять ни слова не соврав.

— С запада мы пришли, а на востоке, куда теперь идём, людские королевства. Дальше Проклятые земли и гномьи горы, а если их обойти, опять людские королевства. Потом море, за которым опять люди и эльфийские леса. Там, кстати, орочьи степи заканчиваются и идут южные моря.

— Южные моря — это хорошо, — говорю я, — давно мечтал там побывать.

— В тех морях пираты имеются, тоже южные, — отвечает эльфийка.

— Да, — соглашаюсь я, — пираты, особенно южные, вещь не самая приятная.

В общем, урок местной географии на этом и закончился. С одной стороны, вроде как и получил общее представление (очень общее), а с другой, без карты все эти слова практически ничего не значили. Полученное мною образование требовало увидеть всё описанное на бумаге, иначе я информацию такого рода просто не воспринимал.

Проснулся не от эльфийского пения, значит, урок фехтования ожидается нормальный. Но в любом случае я на сегодня запланировал банный день, не просто так ведь у речки остановились. Это ушастой хорошо — у неё магия, а мне мыться хоть иногда нужно, тем более находясь в женском обществе. Переодеваюсь в плавки, вылезаю из палатки и с разбегу прямо в воду.

— Дрейк, ко мне! — зову к себе сенбернара.

Дрейк с удовольствием прыгает в речку, мы с ним шумно плещемся, Эль, как кошка, за нами наблюдает, но присоединяться не собирается, а жаль. Потом я вышел на берег за мылом, не знаю, насколько этот продукт тут распространён, поэтому буду экономить и мыло расходовать по минимуму только на себя и стирку, а псу придётся обойтись. Ведь сенбернару, по-хорошему, всего куска мыла может не хватить, а их у меня только два и оба уже начатые. Ушастая на мыло никак не прореагировала — хороший признак, значит, тут оно должно быть. И ещё я надеюсь, что та гадость, что у нас в мыло для запаха добавляют, не окажется для эльфийского носа похуже немытого человеческого тела.

Просыхаю, пока ем. Мясо на завтрак опять очень вкусное. Интересно, эльфийке нравится готовить или она справедливо предполагает, что завтрак в моём исполнении ей не понравится куда больше, чем необходимость выполнять такую работу? Тут она совершенно права — мне и самому моя готовка не нравится, только Дрейк её ест с удовольствием.

Урок фехтования, как я и предполагал, оказался вполне нормальным. Эль показывала движения и связки, я честно пытался повторить, иногда даже получалось. А вот попытки опробовать на практике не получались совсем, зато я зарабатывал очередной удар палкой. Не являюсь великим экспертом в вопросах боя на мечах, но у меня сложилось впечатление, что и Эль далеко не ниндзя, несмотря на всё её превосходство. Так что, может, когда-нибудь я её и догоню.

Хитрая эльфийка купаться пошла после тренировки. Как я сам об этом не подумал? Отошла вверх по течению, не так уж и далеко, разделась и залезла в воду. Интересно, у эльфов просто нет слишком строгих табу на наготу, или они на людей не очень распространяются, или просто Эль не считает, что у человека достаточно острое зрение? Или о такой штуке, как зум, никогда не слышала? Конечно, не слышала. С чего бы мне ей об этом рассказывать? А ведь у меня ещё и зеркалка есть! Но есть у меня откуда-то подозрения, что будь она против моего подглядывания издалека, то ничего у меня и не получилось бы. Или это я всё понавыдумывал себе в оправдание?

Глава 20

Дим. Попаданец.

Уже пару часов идём по лесной тропе, нам такие тропы не раз попадались, но тогда лес был реже, а теперь решили не продираться через кусты, а воспользоваться этим достижением местной цивилизации. Эль впереди, я за ней, а Дрейк — как в его собачью голову взбредёт, и вес сумок ему не помеха. А ушастая чем-то встревожена, лук вон наготове держит, по сторонам чаще, чем обычно, посматривает, видимо, опасается местных робингудов. Оно и понятно — где тропа, там и разбойники, ещё одно непременное достижение прогресса.

Ну вот, так и есть, только вышли на чуть расширяющееся место, а нас уже ждут. Комитет по встрече состоял из двух явных бомжей, такие же заросшие, такие же оборванные (даже куда больше, чем те, что мне приходилось видеть), такие же вонючие (как мы их заранее по запаху не обнаружили?) и такие же наглые, когда чувствуют себя в безопасности. Правда, эти бомжи из редкой, крупногабаритной разновидности, а такие всегда наглые. У одного в руках ржавый меч (у негро-орков мечи и то были поприличнее были), у другого вообще просто дубина.

— А ну стоять! — орёт бомж-аристократ — это тот, что с мечом. — Мешки и оружие на землю, и собаку придержите — если кинется, и её, и вас прибьём! А ты, эльфийское отродье, даже не думай с луком дёргаться, у нас в лесу десяток приятелей вас на прицеле держат. Вмиг стрелами истыкают, и пикнуть не успеете!

Насчёт десятка сообщников он явно врёт, не может быть у двух оборванцев группа поддержки из десяти лучников. Но кто-то, наверное, есть, а нам и двоих хватит. В связи с чем план такой: кладём на землю вещи, потом оружие и дожидаемся выхода сообщников. Патронов, конечно, жалко, их у меня всего две обоймы осталось, но в данной ситуации это самый безопасный способ. Эльфийка тоже какие-то планы строит, вон как ушами водит, а я и не подозревал, что она умеет ими шевелить. Не успел я додумать до конца свой план "А", а он уже летит к чертям. Эль резко выпускает две стрелы куда-то в кусты, прислушивается секунду и стреляет ещё раз. Даже не представлял, что стрелять из лука можно так быстро, причём в таком неудобном положении с грузом вещей за спиной. В любом случае эльфийкин план "Б" тоже хорош.

— Десять приятелей, говоришь? Человек.

В голосе Эледриэль столько презрения, что аж мурашки по коже. Это она так ко всем людям относится или только к этим конкретным индивидам? Эти ладно, о них я и сам без презрения думать не могу, а вот если ко всем, то плохо.

— Тогда мне удалось уложить десятерых всего тремя стрелами, — продолжает она. — Неплохо для эльфийского отродья?

Предводитель бомжей, видимо, не от большого ума (преступники вообще редко бывают умными, а уж те, которые разбойники — только в сказках про Робин Гуда), с криком бросается на ушастую, его напарник на меня. Первый сразу падает со стрелой в горле, второго я тоже успел бы застрелить из арбалета, если бы Эль не сделала этого раньше меня. Всё произошло так быстро, что Дрейк только несколько раз гавкнуть успел, да и то в самом начале.

В кустах нашлись два мёртвых сообщника, один с одной стрелой, другой с двумя, даже добивать не пришлось — всё же эльфийка стреляла, а не кто-то другой. У обоих были грубые луки, я такие в детстве делал, как фильм про индейцев или того же Робин Гуда покажут (обычно весь двор и делал). Вот у разбойников и были точно такие, простейшие луки, только побольше детских. Так что Эль не сильно и рисковала, успей они выстрелить, не факт, что попали бы, а уж наши кольчуги точно бы не пробили. А я вот думаю, если ушастая смогла на слух определить количество и местонахождение сидящих в кустах разбойников, на слух же выстрелить и попасть, то как она их заранее не услышала? Или услышала, пересчитала, оценила и по каким-то только ей ведомым причинам поступила так, как поступила? Передо мной, например, покрасоваться? Или это я уже на неё наговариваю? Делать ей больше нечего, кроме как пускать мне пыль в глаза таким рискованным способом, да и Дрейк разбойников тоже не услышал. Правда, он у меня пёс городской и на людей, пока они не проявят явных враждебных намерений, реагировать вообще не приучен.

Трофеев со всех романтиков с большой дороги собрали всего горсть медных монет, вернее, я собрал, эльфийка только свои стрелы вытащила. Меня обрадовали не сами монеты, а то, что среди обычных было и несколько орочьих — значит, в людских кошельках такие тоже водятся, а у меня почти весь капитал в этой валюте. Ещё был привязанный невдалеке лохматый неопределённого грязно-серого цвета ослик с парой вьюков. В мешках были какие-то вонючие тряпки и не менее вонючие съестные припасы, ни то, ни другое нас не прельстило, даже Дрейк не заинтересовался, хотя я вряд ли рискну его этим кормить. А вот неказистому ослику Эль обрадовалась, как маленькая девочка подаренному на день рождения пони. На ближайшем привале нас точно ждёт перераспределение грузов.

Дальше мы сразу сошли с тропы, и подозреваю, что в ближайшие дни к жилью точно выходить не будем. Принадлежал этот ослик разбойникам или был ими у кого-то отобран, рисковать своим новым сокровищем ушастая не собирается. Я её в этом полностью поддерживаю, уж лучше пусть он несёт наши вещи, чем мы сами.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Это надо же какая наглость! Напасть на эльфийку, уже держащую в руках лук! Да ещё всего вчетвером. Даже если бы я не отличала ложь от правды, всё равно понять, что их не может быть много, было нетрудно, достаточно всего лишь одного взгляда. Таких нищих разбойников я ещё не видела. Уж расслышать, сколько их там и где, а потом выстрелить на звук, было ещё легче. Ну, кто так сидит в засаде? Они разве что не кричали: "эй, я тут!"

А вот за ослика им спасибо. Это самый уставший, невзрачный, забитый и несчастный ослик, какого только можно представить, но всё равно спасибо. Я его приведу в порядок. Немного лечения, немного ухода, немного ласки, чуть-чуть магии, и утром это был совсем другой ослик. Просто красавчик, я его так и назвала — Красавчик. Ва'Дим предлагал назвать Иа, но что это за имя для ослика? И вот Красавчик бодро несёт весь мой груз и часть вещей человека и выглядит при этом совсем не таким несчастным, как вчера. Не умели разбойники ухаживать за животными, совсем не умели.

Ну вот, Эледриэль, уже подобранному на дороге ослику радуешься, а ещё совсем недавно придирчиво выбирала самых породистых лошадей, и далеко не любая могла тебе угодить. Но ведь есть чему радоваться, без мешка за плечами идти стало куда приятнее, и будущее уже не выглядит таким безнадёжным. "А ведь, может быть, и дойду", — впервые с того дня, как потеряла друзей, подумала я.

Глава 21

Дим. Попаданец.

Неспешно двигаясь по лесу, замечаю, что вроде бы начинает накрапывать дождь. В лесу очень мелкий дождик не сразу и заметишь, а можно и вообще не заметить.

— Кажется, дождь начинается, — вспоминаю я слова Винни-Пуха, а может быть, и Пятачка, но ушастой не говорю, кто автор, а то опять начнёт ворчать, что шутки у меня не смешные.

— Сегодня будет сильный ночной дождь, — спокойно отвечает Эль.

Так она у нас ещё и синоптик, оказывается. Причём без всяких спутников. А ведь дождик точно начинается, уже заметить можно без труда. Место под ночлег начинаем готовить, не дожидаясь, пока польёт по-настоящему. Ещё не знаю, будет ли эльфийка сама ночевать в палатке, но вещи туда затащить собирается явно все. А палатка у меня, между прочим, не резиновая, пускай она двухместной с тамбуром только номинально считается, в ней, бывало, и вчетвером помещались, но всё равно, в склад её превращать не стоит. Предлагаю ушастой под это дело тонкий тент из какой-то хитрой синтетической ткани неяркого зелёного цвета, растягиваемый между деревьями, который в сложенном виде может поместиться в большой карман (у меня ещё и гамак такой же есть, они в паре продавались, снизу вешается сам гамак, а над ним тент, но его я ей не показываю). Тенту Эль откровенно рада, но по поводу его использования имеет своё особое мнение. Натягивает его над стойлом для своего Иа, которого упорно именует Красавчиком, я бы ещё понял, если в шутку, так нет, на полном серьёзе называет. Ну, в общем-то, это её личное дело, как говорится, её холодильник, пусть как хочет, так и красит.

На ночь палатка была разделена пополам баррикадой из вещей, одна сторона моя, другая Эледриэль, Дрейку достался тамбур, правда, пёс туда еле поместился — не предполагали китайские конструкторы сенбернаров, и пришлось этот минитамбур слегка увеличить подручными средствами.

Лежать в палатке во время дождя — очень скучное занятие, и разговор не клеится. Вспомнил анекдот о том, как затащил парень девушку к себе в постель и они всю ночь в шахматы играли. Шахматы у меня, кстати, есть с собой, походные, "Ленинград" называются, были взяты как раз на такой случай, но не учить же, в самом деле, эльфийку на ночь глядя в шахматы играть. Да и сам я далеко не гроссмейстер, правила знаю и несколько простейших комбинаций, а дальше, чем на три хода вперёд, редко когда думаю, потому что лень.

— Эледриэль, ты спишь? — начинаю я разговор.

— Нет, — отвечает ушастая и зажигает на кончике пальца светящийся шарик.

Если это и есть тот самый огненный шар, который некоторые ещё и фаерболом почему-то называют, то она мне, чего доброго, палатку сожжёт. Но такие фокусы мы тоже показывать умеем, что такое зажигалка, она уже знает, покажу-ка я ей фонарик. Достаю свой налобник и включаю на минимальную яркость, всего семь диодов, после чего подвешиваю к потолку. И кто кого больше удивил? А ведь мы показали друг другу вещи, для себя самые обыкновенные.

— Можно я тебя буду называть просто Эль?

Эльфийка надолго задумалась, надеюсь, такое сокращение не является у них оскорбительным.

— Можно, — наконец отвечает она, — но и я буду иногда называть тебя полным именем. — Мне самой сокращения непривычны.

— Хорошо, — соглашаюсь я на компромисс.

Какое-то время опять молчим.

— Скажи, Эль, а можно тебя сфотографировать?

— Можно, — отвечает, пожимая плечами, эльфийка.

Фотоаппарат, похоже, её не только не пугает, но и завораживает. Обожаю девушек, которые любят фотографироваться. А палатка у меня двухслойная, изнутри непрактичного белого цвета, когда покупал, то недосмотрел, но позже выяснилось, что фото в такой получаются лучше, чем в зелёной или оранжевой. Хоть какой-то плюс. Достаю зеркалку, объясняю Эль, что это такой же "артефакт", как и мыльница, только ценой и качеством повыше. Предупреждаю про вспышку, делаю несколько снимков, эльфийка уже позирует, даже ушами соглашается пошевелить, что непросто в тесноте палатки (позировать, а не ушами шевелить, разумеется). Показываю, что получилось, на одном фото она себе не нравится (не помню случая, чтоб женщине понравились все её фотографии, сделанные за один раз), стираю забракованное фото, делаю ещё несколько кадров. Все девушки любят фотографироваться, а те, которые "не любят" — просто хотят, чтобы их уговаривали. Вот не уверен, согласилась бы Эль шевелить для меня ушами просто так, без фотоаппарата, а с фотоаппаратом — пожалуйста.

А на следующий день, за завтраком, у меня вылетела пломба. Находящийся рядом с заново растущим запломбированный зуб уже побаливал, но я считал это побочным эффектом местной стоматологии, от которой уже не был в таком восторге. А теперь и пломба вылетела. Хорошо хоть, что ушастая — ходячая аптечка широкого профиля, а то могло бы прийтись совсем туго.

— Ну вот, к чему приводит твоё лечение, — говорю я эльфийке, — уже и соседние зубы начали выпадать.

— Не может быть! — восклицает она.

— А это тогда что? — протягиваю ей пломбу на ладони.

Эль берёт её в руки, рассматривает, хмурится:

— Это не зуб — категорически заявляет она.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Когда Ва'Дим заявил, что у него от моей магии жизни зубы выпадать начали, я даже возмутиться от удивления забыла. Такого просто не могло быть. Тот обломок, что он мне показал, точно не был зубом. Когда смогла понять, что же это такое, то удивилась ещё сильнее. Я, конечно, слышала, что в некоторых странах так пытают пленных, но чтоб лечить! После того как я произвела воздействие силой жизни человеку на десну, у него не только начал расти утраченный зуб, но и восстанавливаться соседний. Вот он и вытолкнул результат предыдущего "лечения". А у человека, как оказалось, есть ещё три таких же. Предложила восстановить и их, так он сначала отказался, пришлось уговаривать. Скажи кому, не поверят, я уговаривала человека провести ему бесплатно лечение, которое, между прочим, немалых денег стоит, а он ещё и упирался. Уговорила, куда бы он делся. Но поняла, что к лечению зубов он относится с предубеждением. Неудивительно, при таком-то варварстве. Тех, кто такое придумал, вообще казнить нужно, причём именно этим способом.

Глава 22

Дим. Попаданец.

Зря я всё-таки на Эль наговаривал, виноваты оказались наши стоматологи. Кто бы сомневался. Правильно один писатель назвал дантистов врагами человечества. А после того, как эльфийка провела мне полный курс лечения зубов, у меня с ними вообще проблем не будет. На месте выбитого теперь всегда вырастет новый, а не очень сильно повреждённый просто заживёт, как порез или царапина. Она мне так пообещала, и я ей верю.

После той дождливой ночи Эль в моей палатке не ночевала, но я теперь точно знал, что в случае необходимости капризничать не будет. Практичная эльфийка. А вот тент приватизировала и каждый раз навешивала его над своим Красавчиком. А места идут всё более обжитые, тропы попадаются всё чаще, а порой и вполне широкие дороги, и люди тоже иногда встречаются. После нападения разбойников мы по таким тропам подолгу не ходим, но бывает, и садимся в попутную крестьянскую телегу. Крестьяне хоть и удивляются путешествующим вместе эльфийке и человеку, но за медную монету готовы везти любых попутчиков хоть весь день. А почему бы и не везти? Едут-то они в любом случае, а так хоть какая-то копейка, да прибавится.

Орочьи монеты, которыми я расплачиваюсь, ни у кого ни протеста, ни удивления не вызывают. Хороший знак. Эль мне объяснила, что деньги на всём континенте имеют единый стандарт по весу и содержанию металлов, а отличаются только форма и изображения с надписями. Эти орочьи монеты с дыркой посередине совсем не чёрные орки чеканят, а их более культурные зелёные соплеменники (слово "культурные" ушастая произносила с большой иронией, сомневается она в какой-либо культурности любых орков). У них в Великой Степи несколько десятков мелких государств, и у каждого свои деньги. Подделки встречаются крайне редко, и всегда это инициатива частных лиц, на государственном уровне такого не бывает, ведь любое отклонение от стандарта легко обнаружить с помощью простенького амулета. Основные валютные металлы — медь, серебро и золото. Бронза и латунь приравниваются к меди, а сплавы серебра с золотом крайне непопулярны, так как их обменный курс всегда невыгоден, а кое-где вообще приравнен к серебру.

Вот и теперь едем на такой крестьянской телеге. Дрейк и Красавчик идут рядом налегке, а мы с Эль сидим, устроившись поудобнее. Возница, иногда посматривающий на свою лошадку, рассказывает про разбойников. С его слов можно понять, что в их краях, слава всем богам, разбойников давно уже не видели, а вот дальше на восток завелась банда. Промышляет на торговом тракте, грабит богатых торговцев с караванами, а одинокий путник, или там крестьянин с телегой, пройдут и никаких разбойников не увидят. По мнению рассказчика — это правильные разбойники, богатого купца ограбить можно, а крестьянина-то за что? Его точно не за что, простых мужиков вообще грабить не надо. Потом рассказ переходит на слухи о какой-то войне в Великой Степи между зелёными орками. И хотя воюют между собой зелёные, но, похоже, досталось и чёрным, раз они припёрлись в леса раньше своей великой охоты. Но до этих мест, опять же слава всем богам, не добрались. И хотя рассказ шел о разбойниках с торгового тракта и орочьей войне в Великой Степи, суть его сводилась к одной простой истине. То, что в этих местах нет ни орков, ни разбойников — это, конечно, хорошо, и пускай оно так и дальше будет, но ночевать всё равно лучше не в лесу, а под крышей. И то, что в их деревеньке постоялого двора нет — совсем не беда, в его доме путнику с медной монетой любую комнату на ночь освободят.

— Если мы где и остановимся, то нам будут нужны две комнаты, — размышляю я вслух.

— Так за две медные монеты, господин, освободим вам с госпожой эльфийкой две любые комнаты, а домашние и на сеновале переночуют, от них не убудет, — радостно отвечает крестьянин.

Тот, кто так искренне радуется возможности заработать на твоём обслуживании лишнюю монету, ночью грабить тебя явно не планирует. Втридорога за что-нибудь содрать — это запросто, а горло спящему перерезать — это нет. Не тот контингент. Вопросительно смотрю на эльфийку, та кивает.

— А баня у тебя есть? — спрашиваю у мужика.

— Конечно, есть, господин, не голодранцы какие. И баня есть, и купальня рядом с ней, и даже мыло есть, — гордо заявляет крестьянин, — но оно дорогое, — тут же добавляет он, воровато оглядываясь.

Теперь понятно, на чём нас собираются обсчитать. Видимо, цены на остальные товары и услуги всем известны, и тут особо не развернёшься, а мыло вещь достаточно редкая, в разных местах имеющая разную стоимость.

— И почём нынче мыло? — спрашиваю я не для того, что бы поторговаться, а чтоб не соглашаться сразу, а то потом начнёт за всё запрашивать слишком дорого.

— Две монеты за кувшин, господин.

— Две медные монеты за кувшин? Действительно, дорогое мыло в ваших краях, но изредка можно себе позволить, — соглашаюсь я.

— Если господин пожелает, то совсем недорого и одежду постирать или там заштопать можно, и продуктами в дорогу запастись, и вообще, вы только скажите чего надо, а мы исполним в лучшем виде.

Мы с Эледриэль крестьянину так и не представились, но его это нисколько не смущает, обращение господин и госпожа устраивает и его, и нас.

Постепенно начинаю понимать, какую большую покупательную способность имеют в этом мире деньги. За одну медную монету тебя готовы везти на телеге весь день, если по пути, а за две вообще в какую угодно сторону, за ту же монету освободят любую комнату на ночь, почти все прочие гостиничные услуги в деревне на том же уровне цен. Может, и странно, а может, и нет. В деревнях наличные всегда стоили куда больше, чем в городе. А у меня этой меди несколько килограммов, я вообще сначала хотел от большей части избавиться, закопав вместе с эльфийским кладом, думал, что она стоит, как наша мелочь, меньше чем полным карманом ни за что не расплатишься. А ведь у меня ещё и серебра немало, и золотишко имеется (ещё бы выяснить отношение монет из разных металлов друг к другу, у эльфийки не спросил, чтоб совсем уж диким не выглядеть). В городах наверняка цены за подобные услуги выше, но не думаю, что намного. Так что какой-никакой, а стартовый капитал у меня теперь имеется. Ещё бы документами приличными запастись, и всё будет хорошо. Настолько хорошо, насколько это вообще возможно в сложившейся ситуации.

Глава 23

Дим. Попаданец.

Деревенька оказалась действительно маленькой, дюжина деревянных домов, не больше. Вопреки моим ожиданиям частокола вокруг не было. Значит, нет надобности, возникни опасность, от которой можно уберечься за частоколом, построили бы, лес вон он, рядом, есть из чего. Зато заборы вокруг каждого двора прочные, добротные, из брёвен, но думаю, это из экономии, при наличии леса и отсутствии технического прогресса брёвна дешевле досок. Двор нашего извозчика оказался одним из самых зажиточных — и правда, не голодранец. И семья у него большая, и дом немаленький, и сараи с хозяйственными пристройками имеются.

Хозяин, с моего согласия, распорядился домашним накрывать на стол, топить баню, наполнять купальню, определить ослика в конюшню и вообще принимать дорогих гостей по высшему разряду. Как и было обещано, нам предложили выбрать две любых комнаты на ночь, что мы и сделали. Комнаты как комнаты, с нехитрой крестьянской мебелью и бельём из ткани местного производства, но зато всё чистое. Не скажу, что хозяйка готовила лучше, чем Эль, наверное, хуже, но наличие в больших количествах хлеба и овощей, после лесной диеты, состоящей в основном из дичи, орехов, ягод и кое-каких диких фруктов, это прекрасно компенсировало. Баня находилась в дальнем углу двора, а купальня сразу за ней. Эта самая купальня представляла из себя огромную дубовую бочку примерно метр двадцать или метр тридцать высотой и два с половиной метра в диаметре, одна её часть была как бы срезана, и там оборудована печь для подогрева воды. Снаружи были ступеньки, чтоб туда залезать, а внутри полки вдоль бортов, на которых удобно сидеть в воде. Даже не знаю, уместно ли всё это называть бочкой или лучше деревянным бассейном?

— И кто из нас пойдёт мыться первым? — спрашиваю у эльфийки, — или, может, вместе?

Эль отрицательно качает головой, а я решаю не озвучивать крутящихся на языке анекдотов про "заодно и помоемся" и "нэ хочэшъ мытса, ходы гразный". Вообще-то я никогда не был особым любителем бани и не очень понимал тех, кто без неё буквально жить не может. При возможности чуть ли не в любой момент залезть под душ она и не была слишком актуальной. Но теперь, когда единственной альтернативой стало купанье в ближайшей речке, резко изменил своё отношение.

Эльфийка получает в помощницы крестьянскую дочку, а я моюсь в гордом одиночестве — дискриминация по расовому признаку в чистом виде. Но в купальне мы сидим уже вместе, я в плавках, она в рубашке до колен из такой тонкой ткани, что и в сухом-то виде почти прозрачная, а уж в мокром тем более. С трудом давлю в себе желание выскочить из бочки и бежать за фотоаппаратом. Опять задумываюсь о местных табу, и в том числе на наготу, Эль вон, в прозрачной рубашке со мной в одной бочке сидит, крестьянская дочка вообще без всяких рубашек несколько раз из бани выскакивала. Или, наверное, зря я пытаюсь сравнивать с "цивилизованными европами", где люди тысячу лет вообще не мылись, а если и мылись, то непременно в одежде? Может, стоит с куда более практичной в этом вопросе Русью сравнить, где в повседневной жизни были одни табу на наготу, а при посещении бани совсем другие?

После купания прошу слить часть воды из бочки, загоняю туда Дрейка, зову детвору лет до двенадцати, выдаю им кувшин с оставшимся мылом и даю партийное задание помыть собаку. Дрейк, он хоть псина и злобная, и взрослому человеку издеваться над собой не позволит, но всё же какой-никакой, а сенбернар, и малышей не тронет. Дети, уяснив суть задания, с радостными криками скидывают с себя лишнюю одежду и лезут в купальню, а получив после выполнения работы по мелкой медной монете, вообще остались счастливы. Орочьи монеты большие, или как их тут называют — полные, не признают орки половинных, четвертичных и десятичных монет и не чеканят, так что на мелочь для детей я разменял одну полную монету у хозяина. Сделал это совсем не потому, что было жалко, а чтоб не вызывать лишних подозрений, швыряясь деньгами, хотя догадываюсь, что и так превысил все пределы разумного и в глазах хозяина и его домашних выгляжу как минимум графом, путешествующим инкогнито, и эльфийка в спутницах тоже укладывается в такую историю. Будут ещё долго её рассказывать после нашего ухода. А что? Для деревни и такая легенда вполне сойдёт. Поверить, может, и не поверят, но не в свои дела лезть не станут, так что ничуть не хуже любой другой будет. Тем более что сам я её не озвучивал, так что и во лжи меня уличить по этому поводу невозможно.

Ночь провели в постелях — моя первая ночь в кровати в этом мире. А наутро опять в дорогу. Нет, мы, конечно, позавтракали, запаслись продуктами и всем прочим, за всё расплатились. Проблема возникла только с мылом, ну неохота мне было связываться с кувшинами, на вопрос о сухом, а не жидком мыле хозяин сначала мялся, но потом сообщил, что такое есть, но не у него, а у соседа, который жадина и вообще нехороший человек. Но после уверения, что я готов заплатить высокую, но разумную цену, отправился к жадному соседу и принёс кусок самого обыкновенного хозяйственного мыла размером с половину кирпича, за бешеные деньги, аж пять полновесных медных монет. А раз уж я решил тратиться, то и телегу нанял на весь день. Теперь повозка пустая, едем не только мы с Эль, но и Дрейк, а в качестве возницы один из сыновей крестьянина, он не так разговорчив, как отец, но на вопросы отвечает.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

А ехать — хорошо, даже пусть и на крестьянской телеге. Или как точно высказался человек:

— Лучше плохо ехать, чем хорошо идти.

Вон, даже его пёс с этим согласен, лежит себе на куче соломы и только лениво ушами водит. Не будь этой Великой Миссии, наняла бы и телеги, и охрану и доехала куда нужно, правда, если бы не миссия, то и нанимать никого не пришлось, сидела бы у себя в роще, в библиотеке и горя не знала. И с людьми тоже общаться не пришлось бы. Хорошо, что на человека такие ограничения не накладываются и пока он не является моим официальным спутником для выполнения Великой Миссии, а просто случайным попутчиком, то и нанимать может кого угодно для чего угодно, и меня на телегах катать, и вообще. А вот говорить я ему об этом не могу, и даже намекнуть нельзя, а хочется.

А Ва'Дим тем временем беседует с крестьянским сыном — это разговор ни о чём, исключительно ради разговора. Один задаёт бессмысленные вопросы, бессмысленны они потому, что о вещах, всем известных с детства, а другой, ничуть не удивляясь, на них отвечает. Вон, даже про соотношение полновесных медных, серебряных и золотых монет спросил, как будто не знает, что оно всюду одинаковое — один к двадцати. Так и едем в нужную сторону, впереди тот самый тракт, о котором рассказывал вчерашний возница, и разбойники, надеюсь, рассказ про то, что одиноких путников они не трогают, был правдой, потому что на обход вокруг этого торгового пути нужно не меньше пары месяцев. Ведь не просто так эта дорога лежит именно там, левее Проклятые Земли, оставшиеся от древней войны, не так уж они и опасны, эти земли, иначе тракт не проходил бы рядом, война отгремела там три тысячи лет назад, и вся самая страшная нечисть и магические аномалии давно исчезли, а то, что осталось, опасно, только если переться туда без подготовки. Эти земли давно бы очистили и заселили, не будь они так неудобно расположены, а так просто невыгодно. Вернее, целиком они расположены очень даже удобно, но именно как единое целое их очистить никому не по силам, а каждому королевству приводить в порядок тот кусок, что у его границ, нет смысла, так как по отдельности они как раз и неудобны, да и не стоят необходимых затрат. А правее дороги небольшие горы, вот их бы и пришлось пару месяцев обходить. Вспоминаю карту, если бы не эти Проклятые Земли, то какой бы кусок пути можно было бы срезать. Но без большого отряда туда соваться опасно, а если и сунуться, то толку мало, все перевалы и дороги завалены, ни пройти, ни проехать, именно из-за этого те земли до сих пор и не очистили, а ведь когда-то были одним из центров цивилизации. И как гномы до сих пор туда не вернулись? Ведь они в тех горах, что на Проклятых Землях, когда-то жили, прорубили бы тоннели под заваленными перевалами и взимали бы деньги за проезд со всех желающих. Что-то я слишком размечталась, не пройти нам по тем землям.

Глава 24

Нарин. Гном.

Это надо же было, получить камнем из пращи по голове, в самом начале нападения разбойников. И сразу отключиться от довольно несильного удара, хорошо, хоть в шлеме был. Шлем у меня крепкий и не такое выдержит.

А ведь самое опасное место, там, где дорога подходит ближе всего к Проклятым Землям, мы уже несколько дней как прошли. Вот и расслабились. Нечисти оттуда с самого начала не опасались, а вот банда, которая орудовала на тракте, могла скрываться только там, иначе их давно бы уже поймали. Собственно, из-за слухов об этой самой банде мы и присоединились к купеческому каравану. А так, четыре гнома на двух телегах прекрасно и без всяких караванов добрались бы. И быстрей, и дешевле, не нужно за охрану караванщикам платить. Но представитель заказчика, сэр Али, который нас сопровождал от самых гор, человек во всех отношениях мерзкий и вечно всем недовольный, настоял на присоединении к торговому каравану. Ради безопасности груза. И ведь плевать ему было на груз, пока не пересечём ворота замка заказчика, за всё отвечаем мы, гномы. Непонятно, зачем нам вообще навязали этого представителя, он ведь только о своей безопасности и беспокоился. Не иначе хозяин его просто отослал с глаз долой. И ещё ему надоело с четырьмя хмуро смотрящими на него гномами, вот и решил с купцами пообщаться, а нам переплачивай. Конечно, не будь угроза реальной, ничего бы у него не получилось, а так пришлось соглашаться.

Когда я очухался после удара, всё уже было кончено. Мои товарищи мертвы, наши обе телеги догорают, причём от той, что с заказанными механизмами, вообще почти ничего не осталось. Да по ней явно магией шарахнули! И с чего это магу разбойников по телегам огненными шарами швырять, добычу портить? Припоминаю, что перед самым нападением мимо наших телег как раз проезжал караванный маг-недоучка. Купцов другие маги редко охраняют, не архимагов же им, в самом деле, нанимать. Да и зачем караванщикам архимаг? Маги в разбойники не идут, непрестижное это дело для мага, да и невыгодное. Они и честно неплохо зарабатывают. Так что для охраны торгового каравана всегда такого недоучки и хватает, а чаще вообще никакого нет. Среди разбойников если какие чародеи и попадаются, то либо ещё большие недоучки, либо орочьи шаманы не из самых сильных. Сильному и у себя в степи хорошо. Но в этот раз шаман как раз оказался сильным, даже очень. Караванного мага, видно, первым и спалил, вместе с нашими повозками. Не повезло, и нам, и магу не повезло. Охрана тоже почти вся перебита, да и караванщикам, кто схватился за мечи, досталось. Теперь все стоят, побросав оружие, и ждут решения своей судьбы. И я тоже жду. А судьба у нас впереди незавидная, одни в рабство попадут, а других просто перебьют. Точно перебьют, не управятся разбойники с таким количеством пленников, их самих не больше двух десятков осталось, и половина ранена. Не рассчитали разбойнички сил, не рассчитали, полегло их, наверное, три десятка. Это те, кого я отсюда вижу. Не будь этого шамана, кинулись бы на них и перебили всех оставшихся.

Судьба прилетела стрелой и осталась в затылке шамана чёрных орков. Потом засвистели ещё стрелы, находя своих жертв среди разбойников. Эльфийские стрелы! Непохоже это на эльфов. Они, что светлые, что тёмные, пройдут мимо попавшего в беду путника и пальцем не пошевелят, чтоб помочь. Но размышлять об эльфах некогда, хватаю с земли свой топор и бью ближайшего ко мне бандита. Кто-то из уцелевших охранников поступает так же. Но из луков стреляют эльфы, а они, надо признать, не промахиваются. Очень скоро не остаётся ни одного живого разбойника. Какое-то время все стоим и ждём длинноухих спасителей. Но из-за камней, откуда на нас выскочили первые разбойники, выходит человек с крупным псом, бегущим рядом, и арбалетом в руках. Очень интересным арбалетом, я даже отсюда вижу, что он интересный. Потом, несколько правее, появляется светлая эльфийка. Всего одна эльфийка! Ждём ещё какое-то время, но больше никто не выходит, ни эльфы, ни люди.

Всё руководство каравана, командир наёмников охраны и четверо купцов, направляются к нашим спасителям. Ну и я туда же. Гномы присоединились к каравану, считай, как равные партнёры. И раз наш старший погиб, то теперь я за него. Сэр Али тоже увязался. А он-то что там забыл? Подумаешь, представитель заказчика, в самом караване он никого не представляет и никакого голоса не имеет. Наверняка на эльфийку вблизи пялиться будет. Люди, они в большинстве своём на эльфиек падкие. И что только в этих тощих дылдах находят?

— Кто вы, путники? — спрашивает старший из купцов.

— Так путники и есть, — отвечает человек с арбалетом. — Идём себе, никого не трогаем. Природой вон любуемся, она в это время года особенно красива. Смотрим, нехорошие разбойники хороших купцов обижают, ну так и решили немножко помочь. Вот трофеи соберём и дальше пойдём своей дорогой.

Да арбалет у него интересный, я его уже хорошо рассмотрел. Тетива три раза протянута через специальные ролики. И понятно зачем, при той же силе плеч ход тетивы увеличивается, а от этого должен возрастать ход стрелы, да и натягивать её легче будет. И весить будет это всё ненамного больше, чем обычный арбалет. Как мы раньше сами до такого не додумались? Я так заинтересовался оружием человека, что даже не обратил внимания на его не совсем обычный ответ.

Эльфийка тем временем вообще молчит.

— Извините нас, путники, что мы не представились сами, — по-своему понимает монолог человека старший из караванщиков.

Купцы и начальник охраны называют себя по очереди. Я, наконец, отрываю взгляд от арбалета и тоже представляюсь:

— Нарин, сын Нили, внук Норина из Придорожных гор.

— Сэр Али, — как бы скромно представляется представитель, у него просто других титулов нет.

— Ва'Дим, но лучше просто Дим, — отвечает человек. А вот это действительно скромно, и вроде принадлежность к княжескому роду упомянул, но всех титулов не перечислил и на самом титуловании не настаивает. Как для северного варвара, даже очень скромно.

— Я Эледриэль, дочь Буриэли и Электреля, светлая эльфийка, племянница лорда Иранкюильского леса, — гордо произносит эльфийка.

А чего ещё от эльфийки ждать? Эльфы, они всегда горды и надменны.

Глава 25

Дим. Попаданец.

Первой звуки боя впереди услышала, разумеется, Эль. Ей даже не было интересно, что там происходит, она настаивала на том, что нужно разворачиваться перпендикулярно торговому тракту и идти как можно дальше. Кто бы с кем там ни дрался, вдвоём мы всё равно изменить ничего не сможем. А то, что я в своё время не стал сворачивать, услышав звуки её боя с чёрными орками, эльфийка не желала признавать достаточным аргументом. В конце концов, мне надоело с ней спорить.

— Ты оставайся за этими деревьями с Красавчиком и сторожи вещи, а я схожу с Дрейком, посмотрю, что там.

Скинул рюкзак и сумки, зарядил арбалет, позвал Дрейка и быстро пошёл в направлении поворота дороги, из-за которого и доносились звуки сражения, поставив, таким образом, ушастую перед фактом. Но не прошёл я и половины пути, как Эль меня догнала.

— С твоим владением мечом тебя никуда нельзя отпускать одного, — объясняет она. — Но только посмотрим, ни во что ввязываться не будем.

Неопределённо киваю ей в ответ, а сам замечаю, что эльфийка прихватила с собой два полных колчана стрел, что не совсем вяжется с её заявлениями о невмешательстве. Подойдя поближе, выглянули из-за очень удобно расположенных камней, по многим признакам видно, что не мы первые используем их в качестве наблюдательного пункта. Бой уже закончен. Караванщики побросали оружие, и теперь разбойники их сгоняют в одну кучу. Две телеги догорают, у одной пали обе лошади, ещё десяток стоят беспорядочной цепочной. Странно, разбойников всего два десятка осталось, а в караване живых людей никак не меньше сорока. И почему они сдались? Спрашиваю об этом у Эль.

— Среди разбойников шаман чёрных орков, — отвечает ушастая, — вон тот, видишь, стоит в стороне. Без шамана у бандитов не было бы никаких шансов, а теперь шансов нет у купцов.

— Так значит, если мы подстрелим шамана, а заодно и нескольких разбойников, то баланс сил изменится в пользу каравана? — спрашиваю я, довольный такой возможностью.

— Ничего не получится, — уверенно отвечает Эль, — у шаманов чёрных орков всегда есть амулеты, защищающие их от эльфийских стрел, и нужно не меньше пяти эльфов, стреляющих одновременно, чтоб гарантированно и с первого раза пробить такую защиту.

— Амулеты от эльфийских стрел говоришь? А не эльфийских?

— Остальных стрелков они презирают и защиту от них обычно не ставят, тем более что, как правило, видят стрелка заранее и могут защититься без амулетов. В любом случае риск слишком велик. Тем более что шаман, подавшийся в разбойники, мог пренебречь традициями.

— И что, бросать теперь караванщиков в беде?

— Всё равно опасность для нас неоправданно высока, а купцы знали, на что шли, это часть их профессии. Нам-то зачем рисковать?

В чём-то она права, не наше это дело, но, на мой взгляд, риск минимальный.

— Так мы почти ничем и не рискуем, — пытаюсь убедить вдруг ставшую такой осторожной эльфийку, — не получится — просто отступим, не побегут же они за нами, бросив караван с добычей.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Ну вот, так и знала, что Ва'Дим полезет не в свою драку. Он сумасшедший, нападать на разбойников с одним арбалетом — безумие. Мечом-то он совсем не владеет, как вообще до сих пор дожил — загадка. И когда полез спасать меня — это тоже было безумием. И что против этого ему возразить? А ведь я с самого начала знала, что этим всё кончится, не просто так два колчана с собой взяла.

— Попадёшь отсюда в шамана? — спрашиваю у Ва'Дима.

— Попаду.

— Хорошо, тогда я отхожу чуть правее, а ты стреляй в него, как только будешь готов. А уж об остальных я позабочусь.

Дим. Попаданец.

Не думал, что Эль придётся уговаривать — там, на лесной тропе, повстречавшись с разбойниками, она действовала очень решительно, намного решительнее меня. Но главное уговорил, а как она стреляет из своего лука, я уже видел, у разбойников нет никаких шансов.

И вот опять я смотрю через оптический прицел арбалета на спины людей, на этот раз и людей тоже, а не только негро-орков. Как там говаривал Чингисхан? "Одна из радостей путешествия заключается в возможности посмотреть новые города и познакомиться с новыми людьми". Вот сейчас и познакомимся, Эль давно уже должна была занять свою позицию. Целюсь в затылок неподвижно стоящему шаману чёрных орков. И где же хвалёная способность всех магов чувствовать чужой, недобрый взгляд в спину? Нету? И не надо. Или это я весь из себя такой добрый?

Стреляю! Успеваю увидеть, что попал, быстро перезаряжаю арбалет. Смотрю. А половины разбойников уже нет, у Эль не лук, а определённо пулемёт. Караванщики тоже зашевелились, во всяком случае, некоторые из них. Целюсь в следующего разбойника, но выстрелить не успеваю, он падает с эльфийской стрелой в боку, целюсь в другого и опять не успеваю, а в третьего эльфийка не попадает. Опять амулет? А что же ещё? Не сама же ушастая промахнулась! Да и разбойник вооружен лучше других, в полном доспехе. Вожак, наверное. Целюсь более тщательно, не такой я снайпер, чтоб попасть в щель между доспехами, а пробьёт ли моя стрела броню, уверенности нет. Ну что ж, буду стрелять в то, что не защищено, ноги со спины, например. Вот чуть ниже спины и укладываю свою стрелу. Торопиться с перезарядкой арбалета уже нет необходимости, атаман был последним, а я, видимо, пробил защиту его амулета, так как сразу после меня эльфийка вогнала ему целых две стрелы в те самые щели между доспехами, о которых я уже говорил.

Спокойно зарядил арбалет, немного подождал, давая караванщикам очухаться, позвал Дрейка и пошёл знакомиться с новыми людьми. Почти сразу следом за мной вышла Эль. Не дождавшись больше никого, спасённые караванщики выслали комитет по встрече. Воин, четыре купца, гном и ещё один непонятный человек, то ли тоже воин, то ли купец. Меня, конечно, больше всего заинтересовал гном, не каждый же день его живьём увидишь. Так вот, этот самый гном меня не разочаровал, он был самой что ни на есть классической гномьей внешности. Крепкий, широкий, невысокий, с большой бородой и большим же топором. На лбу засохшая выбежавшая из-под шлема струйка крови, но и топор весь красный. Старший из купцов спрашивает, кто мы такие, а сам, конечно, представиться не счёл нужным. Спрашивает он между прочим как бы нас, но явно не меня, а эльфийку, но поскольку та молчит, отвечаю за обоих. Ответ мой пространный и ни о чём, мол, мимо проходили. До купца доходит, и он начинает знакомство по новой, с представления встречающей стороны. Все они по очереди называют свои имена, но я не очень-то и слушаю, всё равно столько непривычных на слух имён не запомню, а продолжаю разглядывать гнома, который в свою очередь разглядывает мой арбалет, пусть Эль их имена запоминает, если ей нужно.

— Нарин, чей-то там сын и кого-то там внук из каких-то там гор, — произносит гном.

Нарина я, пожалуй, запомню. Ну и последнего, само собой, запомню, сэр Али Баба, как же его не запомнить, когда разбойники вокруг валяются, причём почти в нужном количестве? Бабу я ему, правда, сам прибавил, но так даже лучше, солиднее, что ли.

Глава 26

Нарин. Гном.

Собрали трофеи, и тут же отличился представитель заказчика. Начал требовать разделить всё поровну. О справедливости кричал и общем благе, как же, заботит его общее благо, только о своём кармане печётся. Сам-то ни одного разбойника не убил, вот и хочет поделить чужое добро. Но его слушать никто не стал, а разделили именно по справедливости — кто разбойника убил, того и трофеи. Вот Ва'Диму с эльфийкой и отдали всё, что было снято с тех, в ком нашли их стрелы. Самые богатые трофеи как раз им и достались. Только на одном шамане была пара ожерелий с золотыми и серебряными монетами, три шнурка с кольцами да перстнями, камни в которых по цене очень даже немалой. А что вы хотели, чтоб гном и не заметил? Да увесистый кошель с монетами, явно не медными. И доспех у главаря был очень даже хорош, да и с остальных было, что снять, последние два десятка бандитов были из лучших в их шайке, те, кто выжил после боя с охраной каравана. А у таких почти всегда и деньги водятся, и оружие получше.

Странно, у человека своих доспехов нет, а он себе, считай, ничего и не взял, только несколько ножей получше и шлем атамана, да и то шлем этот только по настоянию эльфийки. А всё остальное доставшееся им оружие и одежду предложил оптом купцам, даже практически не торговался, сколько дали, за столько и отдал. Да кто же так торгуется? Хорошо хоть, купцы почти честные попались, не стали сильно наживаться на том, кто их же и спас. Эльфийка в дележе трофеев вообще не участвовала, стояла в сторонке и взирала на всё свысока. А чего от эльфийки ещё ждать-то? Все они, эльфы, такие, гордость для них важнее выгоды.

А Ва'Дим всё-таки очень странно поступил, отказавшись от таких хороших доспехов, и размер был почти его, легко бы подогнать получилось, у него ведь своих нет. Это от эльфийки не знаешь, чего ждать, у неё под одеждой и мифриловая кольчуга может оказаться, на вид не принцесса, конечно, но кто её может знать? Все они, эльфы, на одни уши. А человек держится так, как будто считает себя бессмертным или у него мифрил под рубашкой. Только откуда у простого путника может быть мифрил?

Когда начали делить остальные трофеи, уже между членами каравана, Сэр Али опять отличился. Все согласились, что всё снятое с разбойников, убитых гномами, по праву должно принадлежать мне, и только он заявил, что был с нами и делить теперь нужно на двоих. Но никто его, разумеется, не поддержал, мы еще, когда присоединялись к каравану, дали понять, что он сам по себе. Тогда он, наконец, вспомнил, что является представителем заказчика. И раз товар уничтожен и восстановлению не подлежит, то и аванс нужно возвращать, причём прямо сейчас и именно ему. Носом чую, что мне в сторону графского замка лучше не ехать, с таким-то представителем. Так ведь и дома меня теперь тоже ничего хорошего не ждёт. Выгнать, конечно, не выгонят, но ни на что, кроме места подмастерья, рассчитывать теперь не стоит, пока ущерб возникший не возмещу. И совсем не важно, что не по моей вине ущерб тот. Можно, конечно, и к людям податься, они гномьих кузнецов очень ценят, но как-то не хочется. И что делать? Надо думать, время пока есть. Но вот дальше с караваном мне теперь точно не по пути, а значит, придётся продавать не только трофеи, но и вещи, оружие и доспехи погибших товарищей. Домой я всё это сам точно не дотащу, а так хоть какие деньги их родичам принесу. И ведь не дадут купцы настоящую цену, три шкуры сдерут, видят, что у меня другого выхода нет. Не упустят случая у гнома хоть что по дешевке купить, а потом ещё в тавернах бахвалиться будут, какие они великие купцы, раз честного гнома разорить сумели, вот только про обстоятельства, конечно, умолчат.

Как думал, так и вышло, почти ничего не выторговал сверх минимума. Это с человеком и эльфийкой, в благодарность за спасение, они почти честно расплатились, а со мной у них не было причин поступать по совести. А чего я хотел? Сам бы на их месте так же себя вёл, только ещё больше бы содрал.

Не успел пересчитать деньги, как снова представитель нарисовался, опять чтоб делился требовал. На этот раз угрожать не стеснялся. Точно, мне теперь с караваном не по пути. Но не одному же назад идти? Опасно, и остальные разбойники, опять же, где-то рядом — не пешком ведь банда сюда явилась, а значит, были кони и те, кто их сторожил. Не самых лучших воинов обычно лошадей охранять оставляют, когда вся банда в засаде сидит. На оставшийся почти без охраны караван они точно не нападут, а вот одиноким гномом не побрезгуют. И что теперь делать? И так плохо, и эдак.

Дим. Попаданец.

После раздела и продажи трофеев мы с Эль стали на целую кучу денег богаче, причём на этот раз в основном серебро и золото, а я к тому же стал счастливым обладателем стального шлема. Хотя с моими мифриловыми мечами и кольчугой он совершенно не смотрится, но эльфийка настояла. Караванщики сначала предлагали нам идти с ними совершенно бесплатно, мол, не могут они брать деньги за охрану со своих же спасителей, но выяснив, что мы вообще-то идём в противоположную сторону, стали предлагать деньги уже нам, за всё то же самое. Их можно понять, большая часть охраны перебита, те же, что выжили, в большинстве своём ранены, а мы с Эль зарекомендовали себя с наилучшей стороны. Я в принципе был не против, караван тоже неплохой источник информации о новом мире, вот только смущала возможность нападения очередных разбойников или тех же чёрных орков. В этом случае пришлось бы драться не на мной выбранных условиях, возможно, даже на мечах, а мечник из меня, прямо скажем, не самый лучший.

Но тут вмешалась в основном молчавшая до этого Эль. Оказывается, что нам очень нужно как раз в противоположную сторону, причём мы очень спешим, и так из-за разбойников слишком много времени потеряли. Мне потом объяснила, что мало того, что в той стороне, куда идут купцы, ничего интересного нет, так к ней ещё этот сэр Али, который по её мнению не совсем и сэр, пытался приставать. А она совсем не желает видеть мою с ним дуэль из-за неё. Чувствую, что настоящая причина в чём-то другом, но формально эльфийка не врёт, этот Али, который Баба, действительно пытался флиртовать с ней и был неприятно удивлён её холодным, надменным взглядом (говорить с ним Эль вообще не сочла нужным). Есть такие индивиды, и их немало, которые, увидев красивую женщину в компании менее достойного, чем они сами, мужчины, причём совершенно не важно, действительно её избранник менее достоин или только в их воображении, считают, что раз уж она даже с таким общается, то уж от внимания с их стороны вообще должна быть на седьмом небе от счастья. А потом, когда её реакция не соответствует их ожиданиям, очень сильно и искренне удивляются. И после нередко пытаются мстить такой женщине за отказ, хотя её "нет" в других обстоятельствах восприняли бы совершенно спокойно. Так что аргумент тоже серьёзный.

А потом ко мне подошёл гном.

— Сэр Вадим, — обратился он ко мне (я, оказывается, уже и сэр), — слышал, вы собираетесь отклонить предложение уважаемых купцов о присоединении к каравану?

— Есть такая мысль, — не стал скрывать я.

— Тогда, возможно, вы направляетесь в противоположную сторону по этому торговому тракту?

— Скорей всего.

— Тогда, возможно, нам по пути? Хочу объяснить, что основная банда уничтожена, но должны остаться те, кто сторожил лошадей, и они могут напасть на одинокого путника.

— А ты, Нарин, что же не пойдёшь дальше с караваном? — спрашиваю у гнома.

— Груз потерян, товарищи погибли, зачем же мне идти дальше? Нужно возвратиться и сообщить родичам о случившемся.

— Не знаю, надо будет посоветоваться с Эледриэль, в конце концов, я не один иду.

Глава 27

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Ну вот, только уговорила Ва'Дима не присоединяться к каравану в качестве охранников (узнал бы кто дома, Эледриэль, племянница Лорда леса — охранница каравана), как за нами увязался этот коротышка гном. И ведь не очень-то с таким предложением человека поспоришь, остатки банды действительно теперь могут напасть на одиноких путников, и втроём безопасней, чем вдвоём. А гном, если с топором и в доспехах, в случае столкновения с бандитами — серьёзная сила. Ну, ничего, дойдём до ближайшего городка и там от него избавимся. Или сам раньше уйдёт, мы ведь с Ва'Димом передвигаемся не спеша, бывает, и по полдня на одном месте задерживаемся, и не будем ради какого-то гнома что-то менять. Понравится ли ему так путешествовать? Ведь эти коротышки такие рассудительные и логичные, время и деньги зря терять не любят, и не зря тоже. Так и говорят: "Время — деньги". Не то что мы, эльфы — на время смотрим философски, никуда не спешим и везде успеваем. Вот потеряла целый день из-за разбойников и каравана и совершенно не переживаю об этом, завтра пойдём дальше, и никуда эта Великая Миссия от меня не денется, если суждено дойти, то дойду, а если нет, то один день ничего не изменит. Хотя ещё один спутник, владеющий оружием, лишним бы не был, но не гнома же, в конце концов, приглашать! Самой смешно подумать, в спутниках у Избранной — человек, гном, ещё орка где-нибудь найти и тёмного эльфа, чтоб совсем дико выглядело.

Нарин. Гном.

Когда разделили трофеи и похоронили погибших, уже настал вечер. Не самая лучшая примета, ночевать на поле боя. Но не на ночь же глядя идти искать новое место? А ночка предстоит беспокойная, разбойников-то мы не хоронили, а просто оттащили от дороги и бросили, и уже слышны крики падальщиков. Ва'Дим с эльфийкой тоже пришли со своими вещами поближе к готовящемуся к ночлегу каравану. Эльфийка, путешествующая с человеком — уже удивительна, а эльфийка, путешествующая не на породистой лошади, а с простым осликом в поводу, необычна даже не вдвойне, а не знаю во сколько раз. И вообще, странная эта ушастая, вот магом жизни оказалась, так нескольких раненых охранников подлечила совершенно бесплатно, а одну, самую тяжёлую, считай, у смерти из рук вырвала. Не замечал я раньше за эльфами такой заботы об окружающих. Хотя должен признать, что с ушастым племенем, слава всем горным богам, много и не общался. Но сородичи рассказывали, а они врать не станут.

Но когда она полезла спать в одну палатку со своим человеком, так почти никто уже и не удивлялся, привыкли к странностям. Только сэр Али чуть ли зубами не скрипел от злости, и морда у него вся красными пятнами пошла. Он вначале пытался к эльфийке подкатить, так Эледриэль его без слов, одним взглядом отшила. Этот сэр считает себя ужасно неотразимым для женского пола. Для кабацких девок оно, конечно, так и есть, им льстит, что целый рыцарь внимание обратил. А попробовал бы он так к любой гноме подкатить, вмиг бы рыло поправила, не посмотрела бы, что сэр, вон даже ушастая побрезговала, хотя всем известно, какие они, эльфийки, бесстыжие.

О совместном путешествии я договорился с Ва'Димом сразу, как узнал, что с караваном идти они не намерены. Эледриэль, конечно, осталась недовольна, кто бы сомневался, но всё же согласилась. Меня сразу предупредили, что они никуда не спешат (караванщикам эльфийка говорила совсем другое) и могут задерживаться по пути. Но ничего, до ближайшего городка как-нибудь с ними доберусь, а там найду нормальных попутчиков.

Дим. Попаданец.

Сегодня обычных утренних тренировок не было, не при караванщиках же демонстрировать все свои неумения, пусть и дальше меня великим воином считают. Расстались быстро, после короткого завтрака купцы пошли в одну сторону, а мы, теперь уже втроём, в другую. Но не прошло и двух часов, как Эль высмотрела небольшую рощицу и заявила о привале. Мол, и позавтракать нужно нормально, и себя в порядок привести, не при купцах же было этим заниматься, и вообще, тренировок тоже никто не отменял. Заявила и отправилась на охоту, предоставив нам с гномом обустраивать стоянку, своего Красавчика, правда, сама развьючила.

Нарин остановкой был явно недоволен, но недолго. Стоило ему получить разрешение посмотреть и даже подержать в руках мой арбалет, как он сразу обо всём позабыл. Только вопросы задавал, что, да как, да почему? А уж когда я вытащил набор инструментов и разобрал оружие на части, то вообще был счастлив, даже достал у себя из мешка какую-то книжку и начал туда что-то записывать и зарисовывать, продолжая задавать вопросы. И когда выяснилось, что эльфийка при охоте и приготовлении пищи гнома демонстративно не имела в виду, не обиделся, а вытащил что-то своё и перекусил. Эль подстрелила несколько некрупных то ли зайцев, то ли кроликов, в общем, каких-то ушастых, не при ушастой будь сказано, зверьков. Сама поела, меня не забыла и очень щедро, опять же демонстративно, стала кормить Дрейка. Но гном, похоже, даже и не заметил, весь был в механизме необычного для него "артефакта". Не угадала ушастая, все её планы мой арбалет испортил.

Нарин. Гном.

Мы не успели и толком-то отойти от места нападения разбойников, как эльфийка ткнула пальцем в первую попавшуюся на пути рощу и объявила привал. Она что, издевается? Да такими темпами мы только к сезону дождей куда-нибудь дойдём. Но возмущался я недолго, Ва'Дим мне не только показал свой арбалет, но и разобрал его, и всё разъяснил, и даже самому собрать-разобрать разрешил. Не ожидал, что северный варвар, пусть и княжеского рода, может так хорошо в механике разбираться, да что там варвар, вообще от человека не ожидал. Обладатель таких знаний, несомненно, заслуживает уважения. А я его ещё сэр Ва'Дим называл, гному не стыдно будет и Мастер Ва'Дим сказать. Да ради этих знаний я готов хоть неделю в любой роще сидеть. Одни только чертежи, и те могу хорошо продать. А уж если самому производство наладить, то вообще деньги грести смогу, пока другие сумеют скопировать. Устройство прицела только не понял, амулеты, с помощью которых можно смотреть вдаль, видел, а чтоб без магии — впервые слышу. Хотя линзы из горного хрусталя нам, гномам, известны, ими наши ювелиры, бывает, при работе пользуются, но до такого оригинального их применения пока никто не додумался. Да и проку от него немного, амулет всё равно проще.

А потом Эледриэль с Ва'Димом начали, видимо, регулярные у них тренировки на палках, подразумевая мечи. Глупая эльфийка! И явно из благородных. Её саму учили фехтованию с мифриловым мечом, и она теперь тому же человека учит, не понимает, что в настоящем бою у него будет в руках совсем другое оружие. Мифриловый клинок, он же очень лёгкий, очень прочный и столь же острый. С ним нужны совсем другие движения, нежели со стальным, он вообще предназначен больше для точных ударов в уязвимые места, а не для рубки доспехов. Для рубки у мифрила вес не тот. Рубить им, конечно, тоже можно, особенно кожу за счёт остроты, а если сталь, то бить придётся со всей дури, но мифрилом-то так как раз и можно, что ему сделается, ни кромку не затупишь, ни тем более сам клинок не сломаешь. Вот научит эльфийка так небрежно относиться к мечу, человек потом в первом же бою свой клинок испортит, если вообще жив останется. Или она думает, что у северных князей, как у эльфийских лордов, в сокровищницах мифриловые доспехи и оружие лежат? Вот я и говорю, что глупая эльфийка. Совсем ещё молодая, неопытная.

Глава 28

Дим. Попаданец.

Уроки фехтования сегодня затянулись. Эльфийка явно специально так устроила. Потренировались, отдохнули, ещё потренировались. Нарин на это дело смотрел и хмурился, то ли ему сами тренировки не нравились, то ли был недоволен самим фактом потери времени. В конце тренировки Эль показала небольшой родничок, где можно было умыться, потом затеяла беседу, в общем, было видно, что никуда сегодня идти уже не собирается.

— Вадим, а вот эта похожая на подстилку вещь, которую ты каждый день расстилаешь на солнце, зачем нужна?

— Она превращает солнечный свет в немагическую энергию и запасает её, — как могу объясняю я эльфийке предназначение солнечной батареи.

— А зачем? — задала она вполне естественный в такой ситуации вопрос.

— Так мои артефакты без неё не будут работать.

Услышав слова "артефакты" и "немагическая энергия", гном навострил уши. А я достаю фотоаппарат и уже привычно, можно сказать, даже машинально, делаю несколько снимков эльфийки, после чего передаю его Эль. Та уже умеет сама просматривать фото и стирать непонравившиеся, и вообще, ведёт себя с фотоаппаратом, и особенно в присутствии фотографа, совершенно естественно (не в том смысле, что не обращает внимания, а в том, что привычно позирует). И ведь сейчас тоже перед Нарином красуется, мол, что за глупый гном, таких простых вещей никогда не видел. Правда, всю глубину естественности её поведения мог бы заметить человек с Земли конца двадцатого — начала двадцать первого веков, а Нарину это вряд ли бросится в глаза. Но самого факта он тоже не сможет не заметить. Сжалившись над изнывающим от любопытства гномом, беру фотоаппарат и делаю несколько снимков его бородатой физиономии, после чего показываю, но в руки не даю, это в тоненьких пальчиках эльфийки любой "артефакт" может чувствовать себя в безопасности, а огромным и на вид грубым лапам гнома доверять не стоит. Вот арбалет — это да, дал и разобрал, и инструмент тоже дал, и собрать-разобрать разрешил, а фотоаппарат не дам. Что такое металл, гном, несомненно, знает и обращаться с ним умеет получше моего, а пластик, выполненный в виде металла, может и сломать нечаянно. Мастерских по ремонту цифровых фотоаппаратов тут явно не предвидится, так что обойдётся.

Повторяется разговор о фототехнике и невозможности её наличия у северных варваров, который у меня уже был с Эль, только гном больше делает уклон на технические вопросы. И как я ему объясню, что такое цифровая камера? Принцип действия плёночного фотоаппарата, наверное, объяснить бы смог, а цифрового уже нет. Но и не пришлось, как только гном упомянул северных варваров, я сразу получил право обидеться. И чего все они меня северным варваром называют? Неужели так похож? А Эль сидит с таким видом, как будто у них в лесу у половины эльфов такие артефакты есть, только магические, и северные варвары, вон, тоже мешками носят, возможно, что даже у орков бывает нечто подобное, и только гномы совсем дикие, раз таким элементарным вещам удивляются.

Пользуюсь случаем и прошу Эль попозировать мне, в полный рост, с луком, с мечом, на дереве, та охотно соглашается и даже сама начинает позы придумывать. Да, зря я все алюминиевые кольчуги ролевых эльфов закопал, мифриловые бикини из них получились бы самое то.

Чтобы не разочаровывать гнома, которому так и не удалось подержать в руках "фотографирующий артефакт", даю ему проиграться перочинным ножиком со множеством лезвий, настоящим китайским, а не какой-то швейцарской подделкой. Концепция складного ножа гному оказалась знакомой, но вот что туда можно засунуть так много всего, явно не предполагал (это он ещё мультитула не видел, а у меня их целых три). Сразу посыпались вопросы:

— Мастер Ва'Дим, а вот это зачем? И это? И вот это?

Я, оказывается, уже и мастер, а ведь ещё совсем недавно был сэром. Но в устах гнома это наверняка повышение.

— Когда арбалет разбирали, видел, что у некоторых болтов головки разной формы?

— Да, — уверенно отвечает гном.

Ещё бы, чтоб он и не заметил такой детали. Вот эльфийка, скорей всего, на подобные мелочи внимания как раз и не обратила бы, а гном точно всё приметил и понял разницу.

— Так вот, у нас, у северных варваров, считай, каждый клан над этими головками как хочет, так и изгаляется, уже не так важно, удобно или нет, главное, чтоб не так, как у конкурентов. Вот и приходится с собой кучу инструментов таскать, чтоб ко всему подходили.

— Понятно, — согласно кивает гном, видимо, у них подгорные кланы тоже любят это дело.

Вижу, Эль приуныла, и понимаю, что у меня есть много чего, чем можно заинтересовать гнома, и почти ничего интересного для красивой девушки. Всё, что было такого, я зарыл с остальными лишними вещами. Дать ей музыку послушать? Не уверен, что понравится, ведь по-русски-то она не понимает. Зеркальце? Зеркала у них, хоть какие-то, должны быть, но вот у Эль ничего подобного не видел. Даю ей пустую пудреницу, которую из-за зеркала и оставил. А пудреница как раз вся красочными мультяшными эльфийками в топах и бикини разрисована. Какую ещё можно найти в косметичке у фанатки всего эльфийского? Правильно, только такую. Вот и пригодилась.

Безделушка Эль явно понравилась, быстро разобралась, что да как, и потом долго разглядывала и себя в зеркальце, и картинки снаружи. И если гном с сожалением мне ножичек вернул, ушастая пудреницу как бы забыла отдать и явно не собирается, пока сам назад не потребую. А вот я возьму и не потребую, у меня ещё одно зеркало есть, то, что для бритья брал. А эта пудренничка была из разряда стеклянных бус для диких аборигенов, только ей, разумеется, знать об этом не обязательно.

А на ночь Эль вполне по-хозяйски полезла спать ко мне в палатку. И баррикаду из вещей не выстраивала, а так, только отметила. Значит, уже доверяет, не гнома же снаружи боится. А я не буду делать ничего такого, чтоб это доверие потерять. Даже намекать не стану, пусть всё само идёт, естественным, так сказать, путём.

Глава 29

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Утро прошло как обычно, я даже на гнома почти не дулась, всё подарок Ва'Дима вспоминала. А разве не подарок? Раз сам дал, а потом назад не потребовал — значит, подарок. И картинки на шкатулке интересные, эльфийки изображены, светлые и тёмные. Вместе! И одеты, скажем так, необычно. Когда Ва'Дим говорил, что полуголых эльфиек фотографировал, я чувствовала, что не врёт, а теперь понимаю, что имелось в виду. Но вот то, что светлые с тёмными вместе, да ещё и в обнимку! Я, конечно, понимаю, что это всего лишь рисунок, но всё равно, чтоб нарисовать такое, одной фантазии мало.

В этот день даже прошли почти столько, сколько проходили до присоединения к нам гнома. И на следующий тоже. А ещё через день нам на пути попалась маленькая деревенька — не деревенька, а так, несколько дворов хуторского обличая, стоящих рядом. Гном сказал, что местные пользуются своим положением, то есть тем, что находятся на торговом тракте и кроме них тут никого нет, поэтому цены у них раза в два больше, чем обычно за те же услуги. Но с деньгами у нас проблем нет, хотя Ва'Дим и тратит больше, чем можно было бы, но я не вмешиваюсь. В любом случае решили остановиться на ночлег под крышей, а заодно и продуктами запастись.

Ва'Дим с гномом сразу баню заказали, а я отказалась, это людям с гномами нужно постоянно мыться, а нам, эльфам, не обязательно. Я, конечно, в прошлый раз заметила, как человеку понравилось со мной вместе в купальне сидеть, и если бы не гном, то, наверное, и на этот раз помылась бы. Не пристаёт, руки не распускает, только разглядывает, почему бы и не сделать своему человеку приятное? Привязать его к себе сильнее таким нехитрым способом совсем не будет лишним. Но с гномом в одну бочку не полезу!

Нарин. Гном.

Торговаться с хуторянами спутники доверили мне, и правильно, эльфийка слишком гордая, а Ва'Дим не умеет, он вообще отдал мне шнурок с орочьей медью, чтоб я отсчитал столько, сколько с него и эльфийки причитается. Как так можно? Я, конечно, лишнего не возьму, но всё равно, так нельзя. Через эти хутора я уже несколько раз ходил и знаю, что они втридорога дерут. Это они сами свои дворы хуторами называют, а на деле просто маленькая деревенька, в которой соседи из-за конкуренции плохо уживаются. А поторговался я хорошо, давно так не торговался, но не было ещё человека, который бы в этом деле гнома превзошёл.

Мы с Ва'Димом первым делом заказали баню, а эльфийка мыться не стала, они, эльфы, вообще не моются, так и ходят грязными. А потом человек созвал мальчишек, чтобы помыли его странную, огромную собаку. В купальне! С мылом! Такой глупости я ещё не видел. Думал, что ещё долго не увижу ничего глупее, но ошибся, человек мальчишкам ещё и заплатил по мелкой монете каждому. У меня вообще слов нет, за всё и так ведь заплачено! Потом был хороший ужин — много, вкусно и с пивом. А вот Ва'Дим с Эледриэль ничего не пьют, с эльфийкой всё понятно, ей только дорогие вина подавай, крестьянскими брезгует, все они, эльфы, такие. Да и маг она в придачу, а маги вообще редко пьют и то очень немного. Но человек-то почему? Или так долго с эльфийкой общается, что уже её привычки успел перенять? Надо быть начеку, а то что-нибудь подхвачу и сам не замечу, гном, конечно, не человек, и мне так просто голову не задуришь, но всё равно. Должен, конечно, признать, что местному пиву далеко до гномьего, но и оно лучше, чем никакого.

Думал, что Ва'Дим с эльфийкой закажут одну комнату на двоих, но ошибся, в отдельных спали. Странные у них какие-то отношения, непонятные. А какие ещё могут быть у человека и эльфийки?

Глава 30

Дим. Попаданец.

А вот и моя первая таверна в этом мире. Заведение, предоставляющее гостиничные услуги, расположилось на месте ответвления от торгового тракта дороги поменьше, не классический перекрёсток, но тоже хорошо, чтоб, значит, собрать побольше клиентов. И была она за высоким прочным забором с серьёзными воротами и даже чем-то вроде сторожевой башенки. Видимо, соседства тех самых Проклятых Земель с нечистью опасаются, о которых я уже и от Эль, и от гнома слышал, ну прям как у Высоцкого: "В заповедных и дремучих страшных Муромских лесах всяка нечисть бродит тучей и в проезжих сеет страх". Зря я так легкомысленно к этому отношусь, разумом понимаю, что раз есть эльфы, гномы, орки и магия, то и нечисть очень даже может быть, но, видимо, до конца ещё не поверил. Рядом образовалось что-то вроде деревеньки из маленьких крепостей.

По словам Нарина в этой таверне останавливаются не только проходящие мимо торговые караваны и одинокие путники, но и охотники на эту самую нечисть. Некоторые из них тут живут постоянно, хозяин сдаёт им комнаты значительно дешевле, чем всем остальным, но с условием защиты в случае нападения. Как нечисти, так и простых разбойников. Вообще-то они только называются охотниками за нечистью, на самом деле ищут всякие сокровища и артефакты в Проклятых Землях. Оно и понятно, с ожившего покойника ничего не заработаешь, а премия положена, только если такого убить внутри границ королевства. Но встретившись с таким, они его в любом случае упокоят, так что польза от них несомненно была.

Решать финансовые вопросы опять отправили гнома, у него это лучше получается, да и нравится ему. Дали только указание заказать три комнаты в конце коридора и наш с Эль ужин принести сразу туда, раз он вечно недоволен, как мы с ушастой торгуемся, вот пусть сам всё и делает. Сам Нарин остался есть в общем зале, а вот я не любитель таких развлечений и не понимаю, что за удовольствие есть и разглядывать пьяные рожи других посетителей и особенно завсегдатаев, которые вообще считают, что это я у них в гостях, а они тут хозяева. Посетителей, правда, было совсем немного, и не все пьяные, но это ещё не причина есть там, а не у себя. Кстати, о пьяных, на этот раз заказал бутылку лучшего вина, какое нашлось в таверне, не потому, что собирался пить эту бурду, а чтоб не вызывать лишних подозрений, а то вон и гном уже на меня косится. А я не понимаю, как местные спиртные напитки вообще можно употреблять, ведь брага брагой и самого низшего качества, причём как вино, так и пиво. Такое впечатление, что их из одной бочки разливают — то, что сверху, пожиже и покислей, идёт за вино, а то, что снизу, погуще и погрязней, за пиво. Тут я, конечно, слегка преувеличиваю, но именно что слегка, очень сомневаюсь, что всё это стали бы пить наши бомжи, ну разве что при полном отсутствии "тройного" одеколона. Ужинали с Эль у меня в комнате, вот и решил её расспросить о местной нечисти, тем более повод был, Проклятые Земли, считай, почти под боком.

— Скажи, Эледриэль, а что это за Проклятые Земли такие, о которых уже несколько раз слышал и от тебя, и от Нарина? И что там за нечисть водится?

— А у вас на севере что, нет своих проклятых земель с нечистью? — спрашивает эльфийка. — Они ведь по всему миру разбросаны.

— Есть, конечно, — абсолютно честно отвечаю я, пусть этот ходячий детектор лжи попробует определить, что тот же Чернобыль — это не совсем те проклятые земли, которые обычно имеют в виду местные, — но ведь они разные бывают, и нечисть там разная может встречаться.

— Пожалуй, так, — соглашается Эль.

— Вот и расскажи об этих своих Проклятых Землях.

— Они не мои, я ведь сама давно путешествую и совсем не из этих мест.

— Значит, тоже мало что знаешь?

— Ну почему же, и историю, и географию мира изучала, а место это известное, причём как до последней Великой Войны было известным, так и сейчас. Недаром только эти Проклятые Земли пишутся с большой буквы, как вполне официальное название, а все остальные с маленькой, как признак.

— Ну, вот и расскажи.

— Эти земли стали проклятыми не во время войн древних, которые хотя и использовали куда более мощные боевые заклинания, но они были в то же время чище, с меньшими последствиями, чем во время второй волны Великих Войн, прокатившейся более трёх тысяч лет назад. Тогда уже многие знания были утрачены и в качестве боевых часто использовались заклинания, на самом деле для этого не предназначенные, с непредсказуемыми последствиями, вот тогда-то и образовалась большая часть известных теперь проклятых земель.

— Ну, ты пока пересказываешь в основном общеизвестные факты, — говорю я эльфийке, и хотя для меня эти факты совсем не являются таковыми, по её тону не сомневаюсь, что она цитирует какой-то учебник. — А что ты можешь сказать более конкретного именно по этим землям?

— Они когда-то располагались в очень удобном месте, на перекрёстке множества дорог, ведущих и в орочьи степи, и к нескольким разным гномьим кланам, и в эльфийские рощи, как светлые, так и тёмные, ну и в людские королевства, разумеется. Это был один из центров тогдашней цивилизации, торговые города стояли на главных дорогах, а перекрёсток нескольких горных перевалов оседлал их главный сторожевой замок.

— Извини, что перебиваю, но как это, "перекрёсток нескольких горных перевалов оседлал их главный сторожевой замок"?

— Не знаю, так в книге, из которой я всё это узнала, было написано. Эти-то перевалы и были источником их благополучия. И как водится, где богатство и процветание, там и те, кто хочет всё это забрать себе, но королевство хоть и было маленьким, имело очень сильную армию, да и удобное расположение играло не последнюю роль. Много раз на них нападали и захватывали отдельные города, но крепость на перевалах так ни разу не взяли, а без неё все прочие победы теряли смысл. Но когда началась последняя эпоха Великих Войн, то им досталось в первую очередь. Все торговые города разрушили, мосты тоже, а местами и дороги. И главное — полностью завалили все перевалы, война велась не на захват, а на уничтожение. А по крепости непонятно чем шарахнули, в живых там никого не осталось, а сама уцелела, до сих пор стоит почти не разрушенная. В общем, никому эти земли не достались, да и жить там стало невозможно из-за всякой нечисти.

— И какая же там нечисть с тех пор живёт?

— С тех пор вряд ли какая дожила, вообще её там мало осталось, и если бы не наглухо закрытые перевалы, то давно бы эти земли очистили от остатков нечисти и заселили, уж больно удобные проходы раньше были. А так, вся нечисть уже современная, как и везде, есть оборотни и другие магические звери, ожившие мертвецы, но не со времён войны, недавние, это когда кто-то сдуру или ещё по какой причине в Проклятые Земли лезет и там погибает. Вампиры ещё водятся, причём говорят, что очень древние. Всякие изменённые магией животные. Ещё ходят слухи, что личи тоже только тут сохранились. Ну и банды разбойников и прочие беглецы от закона, но они в основном по самой кромке, вглубь заходить небезопасно, несмотря на то, что нечисти не так уж и много осталось.

Спросил у Эль, кто такие эти самые личи, так как раньше мне они в литературе нередко попадались, но как-то расплывчато описывались, причём зачастую наделялись взаимоисключающими качествами. Из описания эльфийки получился типичный кощей бессмертный. Вот, значит, от кого они произошли.

Глава 31

Дим. Попаданец.

Утром Нарин разбудил нас с Эль и отправился заказывать завтрак, но почти сразу вернулся. А с ним была на вид знакомая с коротко стриженными тёмно рыжими, почти каштановыми волосами женщина, вроде бы охранница из каравана, которая в том бою была тяжело ранена и которую Эль вылечила.

— Вот, — мрачно пробурчал гном, — плохие новости.

— Госпожа Эледриэль, сэр Ва'Дим, вы, возможно, меня помните? Я наёмница, была в том караване, который вы спасли от разбойников.

Согласно киваем в ответ.

— Так вот, когда прибыли в ближайший городок Шер, он по имени стоящего рядом графского замка называется, купцы рассчитались с ранеными охранниками, наняли новую команду и отправились дальше, а сэр Али, дождавшись отбытия купцов, сразу побежал к графу с докладом. Он рассказал, что гномы то ли не смогли выполнить заказ, то ли выполнили, но решили перепродать кому-то подороже — всем известно, какие они жадные — и наняли разбойников для ограбления каравана, чтоб свалить всю вину на этих самых разбойников. Ему сразу показалось подозрительным, когда гномы стали напрашиваться принять их в караван, необычно это для скупых гномов — переплачивать на охране.

— Да он сам же и потребовал присоединиться к купцам! — возмущается Нарин.

— Я только повторяю слова сэра Али, который, как оказалось, и не сэр вовсе, никто его в рыцари не посвящал, — продолжает рассказ наёмница. — По словам Али выходило, что всё организовал гном Нарин, а других своих соплеменников, которые, возможно, ни о чём не подозревали, он приказал разбойникам убить в первую очередь, чтоб потом ни с кем не делиться.

— Да я этого представителя убью! — опять возмущается гном.

— А когда план гнома осуществился не до конца, а наполовину, телеги с несуществующим товаром были сожжены, и трое гномов убиты, как раз в первую очередь. Но разбойники не рассчитали сил, опять же из-за того, что Нарин пожадничал и нанял слишком маленькую банду, и отважные купцы и их охрана уже почти отбились от шайки бандитов, когда в дело вступили сообщники гнома. Северный варвар, неумело прикидывающийся князем, и светлая эльфийка, изгнанная из леса за развратное поведение.

Теперь уже фыркает от возмущения Эль.

— Сообщники перебили всех оставшихся в живых разбойников, чем втёрлись в доверие к караванщикам, а заодно уничтожили всех свидетелей предательства. По словам Али, сообщники ему сразу не понравились, да и купцы через некоторое время заподозрили что-то неладное, сначала хотели нанять варвара с эльфийкой вместо погибших охранников, а потом передумали.

— А откуда ты обо всём этом знаешь, да ещё в таких подробностях? — спрашиваю я у наёмницы.

— А нас, оставшихся в городе охранников, граф Шер как свидетелей вызывал. Мы рассказали всё как было, что у каравана не было никаких шансов и что именно вы нас всех и спасли, а госпожа Эледриэль ещё и раненых исцелила. На это Али заявил, что мы простые наемники, не разбирающиеся в интригах, так и должны были подумать, и наши слова только доказывают его правоту, а лечила эльфийка, исключительно чтоб втереться в доверие, чего и добилась. Но он-то, не будучи таким наивным, сразу заподозрил, что что-то не так, а чуть позже и у купцов возникли сомнения. Тогда-то, хвастая тем, какой он умный и догадливый, он и рассказал нам, как всё было в его понимании.

— А граф сказал, что к нам претензий не имеет, похвалил за храбрость, велел накормить и даже денег дал. Немного, правда, только медь, но всё равно ведь дал. Граф Шер вообще известен тем, что ценит храбрость и отвагу, мы потом от слуг узнали, что этот Али до сих пор ещё не сэр как раз потому, что не обладает ни тем, ни другим. А граф послал несколько отрядов на ваши поиски, и во главе одного из них как раз Али.

— Так что, этот граф Шер настолько глуп, что поверил в такую явную ложь? — Спрашивает всё ещё возмущающийся Нарин.

— Поверил граф или нет своему представителю, не знаю, он по всей округе известен не только тем, что ценит смелость и отвагу, но и тем, что ничуть не меньше ценит женскую красоту. Ходят слухи о целом гареме невольниц. Поэтому мог просто воспользоваться случаем, чтоб заполучить так нелестно охарактеризованную эльфийку, тем более что я слышала приказ варвара и гнома убить на месте, а госпожу Эледриэль доставить в замок Шер живой и невредимой.

Эль опять фыркает.

— Тогда я купила на все деньги лошадь и помчалась вас предупредить. Думаю, что опережаю преследователей примерно на один день, — закончила свой рассказ наёмница.

— А скажи, как тебя зовут? — спрашиваю я у неё.

— Ой, простите, я так торопилась сообщить вам о преследователях, что забыла представиться. Госпожа Эледриэль, Сэр Вадим, Мастер Нарин, я Зара, наёмница.

Вот это я понимаю, коротко и ясно, без всяких выкрутасов. Кладу перед ней серебряную монету.

— Вот тебе за предупреждение и на компенсацию расходов.

Гном хмурится, не сомневаюсь, что, по его мнению, граф Шер, давший немного меди, поступил куда правильней, чем я с моими княжескими замашками. Кстати, интересно, а с чего они вдруг все причислили меня к княжескому роду? И ведь не спросишь же, по всему видно, что это что-то для всех само собой разумеющееся.

— Благодарю тебя, сэр Ва'Дим, — отвечает тут же взявшая полновесную серебряную монету наёмница.

— А скажи, Зара, на какое время я могу нанять тебя в качестве охранницы за такие деньги? — спрашиваю и кладу перед ней уже золотую монету.

— Это очень зависит от обстоятельств, — отвечает потенциальная охранница.

Гном опять хмурится, видимо, решил, что та уже начала торговаться.

— В спокойном городке к среднему купцу можно и на полгода наняться, но к нему же, идущему с караваном, уже только на три или два месяца, в зависимости от опасности маршрута. Если же ситуация похожа на вашу, когда нанимателя преследуют люди местного графа, то есть представители закона, пусть и по ложным обвинениям, то далеко не любой наёмник и на месяц согласится, если вообще согласится.

Гном опять фыркает, вот эльфийка почему-то молчит и вообще как бы на разговор внимания не обращает, как будто мы о ценах на гномий инструмент разговариваем.

— Но ведь вы же наверняка пойдёте через Проклятые Земли. Другого выхода для вас лично я просто не вижу. А туда за один золотой, который, скажу честно, мне бы очень хотелось получить, я не пойду.

— А за сколько пойдёшь?

Наёмница задумывается. У неё на лице можно было прочитать явную борьбу между желанием хорошо заработать и нежеланием слишком сильно рисковать. А я смотрю на лицо Эль, давно заметил, что легко читаю там, врут ли окружающие или говорят правду. И ведь никто кроме меня этого почему-то не видит, все считают эльфов очень невозмутимыми. Это мне что, со стороны виднее? Хотя странно, обычно чужаку, наоборот, труднее прочесть эмоции аборигенов, все они для него на одно лицо.

— Как далеко? — спрашивает Зара.

— Ещё не знаю, но рассчитывай на полный переход через Проклятые Земли.

— Три золотых и все расходы, и это самая минимальная цена, — наконец принимает решение наёмница.

— Да за такие деньги целый отряд нанять можно! — кричит от возмущения Нарин.

Зара спокойно пожимает плечами. А я смотрю на эльфийку и по её лицу вижу, что оба не врут. И Нарин не врёт, что можно нанять целую команду, видимо, самых отмороженных, но такие мне точно не нужны, и Зара говорит правду, что назвала минимальную цену. А зачем я сам затеял разговор про найм? С одной стороны, в сложившихся обстоятельствах лишний человек, владеющий оружием, как раз не будет лишним. Но это не единственная причина. Сколько бы гном с эльфийкой ни рассказывали о Проклятых Землях, мне с их слов трудно было оценить реальную опасность. Многого они просто недоговаривали, считая само собой разумеющимся, а о других опасностях сами имели довольно смутное представление. А вот наёмница привыкла рисковать за деньги и, следовательно, реально оценивать этот риск. Три золотых, то есть зарплата телохранителя не очень важной особы в небольшом спокойном городке за полтора года, сумма немалая, но и не запредельная. Значит, шансы есть. А вот на главной дороге или вдоль неё, скрываясь от графских отрядов и имея статус беглых преступников, скорей всего, нет. Земли-то пошли не такие глухие, как те, в которых я оказался с самого начала. Так что придётся нанимать, три золотые монеты для меня не так уж и много, спасибо чёрным оркам и разбойникам, я вон даже не удосужился пересчитать, сколько их там всего, всё не привыкну воспринимать монеты как реальные и, что самое главное, большие деньги. Девушка или, скорее, молодая женщина, конечно, не в моём вкусе, но не за этим я её нанимаю. Мускулистая, крепкая, чуть ниже меня ростом — метр семьдесят примерно, волосы тёмно-рыжие, глаза карие, шрамов на лице нет, хотя при современной медицине не значит, что никогда не было. Одета в основном в кожу со множеством металлических заклёпок, из оружия меч.

— Мастер Нарин, — прерываю я свои размышления, обращаясь к гному так же, как к нему обратилась наёмница во время своего нам представления, — спасибо, конечно, за заботу о моих финансах, но мы пока даже не знаем, пойдёшь ли ты с нами или попытаешься добраться домой один.

Гном хмуро кивает.

— Три золотых — сумма, конечно, большая, — продолжаю я, — но и риск немалый. В принципе, я согласен, осталось обсудить подробности.

— Кого конкретно я буду должна охранять?

— Меня и Эледриэль, Нарин, как ты только что слышала, ещё не определился, пойдёт ли с нами вообще. И охрана нужна в первую очередь в ближнем бою, должен признаться, что я в этом деле не слишком большой мастер. Зара согласно кивает.

— Также должна держать в тайне всё, что узнаешь во время службы у меня, — на всякий случай добавляю я, мало ли что обо мне станет известно за время совместного путешествия.

А вот это условие наёмнице не совсем нравится, она начинает хмуриться.

— О вас или вообще обо всём? — спрашивает Зара.

— О нас, это само собой, но я готов доплатить, но немного, при условии, что и вообще обо всём, чтоб потом не возникало сомнений и трактовок, какая информация к чему относится.

Теперь уже хмурится Нарин, но он всегда хмурится, когда речь идёт о дополнительных тратах, даже если деньги не его.

— А какие расходы имелись в виду, надеюсь, там не будет ничего неожиданного?

— Моя лошадь.

— А что с ней?

— В Проклятых Землях далеко не везде можно проехать на лошади, и её придётся оставить. А в этом трактире мне за неё точно не дадут той суммы, которую заплатила я. И половины могут не дать.

— Ладно, возмещу тебе разницу, — с сожалением вздыхая, говорю я.

Пускай они думают, что я уже жалею, что связался. На самом деле моё сожаление совсем не наигранное, вот только оно по другому поводу. Я уже подумывал о покупке вьючной лошади, чтоб разгрузить себя и Дрейка. А тут засада, оказывается, лошади не пройдут там, куда мы направляемся.

— Эледриэль, ничего не хочешь возразить? — спрашиваю всё это время молчавшую ушастую.

— Нет, всё хорошо.

— А ты, мастер Нарин, как решил? С нами пойдёшь или к себе в горы? Вроде тебе уже недалеко осталось.

— Недалеко, оно конечно, но вот добраться вряд ли получится, — понуро отвечает гном, — ведь именно на той дороге меня и будут ловить в первую очередь. Тут Зара права, некуда нам, кроме Проклятых Земель, податься. За нами туда могут даже и не сунуться, а если и сунутся, то попробуй найти, спросить-то некого.

— Кстати, хотел спросить, есть ли смысл заплатить трактирщику, чтоб он сказал, что мы купили лошадей и поехали дальше по торговому тракту?

— Нет! — резко отвечает гном. — И не смотри на меня так, мастер Вадим. Это я говорю вовсе не потому, что с деньгами расставаться не люблю. Просто трактирщик и с нас деньги возьмёт, и потом людям графа выложит, куда мы направились.

Бросаю взгляд на ушастую и по её лицу вижу, что гном не соврал. Да я и сам примерно так думал, просто на всякий случай спросил.

— Понятно. План, значит, такой. Ты, Зара, идёшь продавать свою лошадь и закупаешь всё, что по твоему мнению нам понадобится в дороге. А ты, Нарин, идёшь в общий зал и громко там возмущаешься о том, какие все эльфы, по твоему мнению, глупые. А вот эта конкретная ушастая в особенности. И об умственных способностях северных варваров не забудь высказаться, особенно тех, что княжеского рода. Невесть что о себе возомнили, наняли какую-то авантюристку в проводники и отправляются посмотреть Проклятые Земли. Но ты не дурак, и честного гнома никакими деньгами туда не заманишь.

Все трое удивлённо смотрят на меня и действительно сомневаются в умственных способностях северных варваров.

— Ведь никто не спорит, что нас будут искать на пути к Проклятым Землям, а возможно, и в самих землях?

Все согласно кивают.

— Так вот, пусть посылают один отряд на поиски очень умного гнома, который никогда, ни за какие деньги ни в какие Проклятые Земли не пойдёт.

Глава 32

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Ну вот, опять я оказалась права. Не нужно было нам вмешиваться в тот бой. Как правильно сказал сам же Ва'Дим: "Ни одно доброе дело не останется безнаказанным". Когда я слушала рассказ наёмницы Зары, то слегка опасалась, как бы он не вздумал отправиться в замок Шер освобождать графских наложниц. Устраивать дуэль с этим Али из Шера он точно не стал бы, это я хорошо почувствовала, на дуэлях дерутся только с достойными. А вот кого-то спасать или освобождать — это он может. Но нет, не такой Ва'Дим дурак, чтоб в одиночку штурмовать графский замок. На самом деле он куда больший реалист, чем хочет казаться. Но зачем тогда прикидывается простачком со странными замашками?

Когда человек нанимал Зару, я молчала, хотя была рада, лишний воин нам пригодится. Я даже поймала себя на том, что сожалею, что Нарин нас, скорей всего, покинет. А чего ещё от гнома ожидать? У нас из-за него проблемы, а он сам сбежит в свои горы и там спокойно отсидится. Но нет, тоже реалистом оказался, понял, что не успеет туда добраться.

Потом Ва'Дим буквально всех ошарашил, предложив гному пойти в общий зал таверны и во всеуслышание рассказать о наших планах, да ещё нас при этом как следует обругать. А ход оказался очень умным и совершенно неожиданным. Не можешь скрыть главного, так объяви о нём всем желающим и не желающим слушать, тогда сможешь скрыть что-то другое.

А когда мы готовились уходить из таверны, ко мне подошёл хозяин.

— Госпожа эльфийка, слышал, вы со спутниками направляетесь в Проклятые Земли?

Киваю в ответ. А что скрывать, если гном уже обо всём объявил? Нарин, кстати, покинул таверну первым.

— Может, госпожа эльфийка хочет оставить свои вещи у меня в заведении на сохранение? Там, в Проклятых Землях, знаете ли, небезопасно. И ослик ваш у меня в стойле побудет, лошади и ослики в тех землях не везде могут пройти. А в моей таверне стойло хорошее, там ему будут обеспечены уход и забота. Даже денег не возьму, исключительно из почтения к эльфам и любви к животным. Ведь такой симпатичный ослик, жаль будет, если с ним что-нибудь случится.

Отрицательно качаю головой. Чтоб понять, что трактирщик врёт, совсем не нужно быть магом разума. Трактирщики такой народ — ничего не делают бесплатно. Явно надеется, что мы не вернёмся из Проклятых Земель и всё оставленное достанется ему. Хотя с Красавчиком, возможно, будут проблемы, но надеюсь, как-нибудь выберемся. Вон Ва'Дим своего Дрейка берёт, а где пройдёт пёс, там и мой ослик сможет.

Дим. Попаданец.

Чего-то я раскомандовался. А что делать? Ушастая молчит, как будто её это совершенно не касается. Гном до самого конца не мог решить, идти с нами или нет, только торговаться мешал. Правда, потом честно предложил оплатить треть цены, но тут уже я отказался. Сам нанял, сам заплатил, теперь хотя бы тут сам буду всё решать, без лишней и неуместной демократии. Против такого он тоже не возражал, главное, предложил, и теперь его не обвинишь, что чем-то пытался воспользоваться за чужоё счёт. Гномы, как я понял, к таким вещам очень щепетильно относятся, что при этом им совсем не мешает в торговых сделках, там совершенно другие правила.

А дезинформация, сброшенная через Нарина, начала приносить свои плоды. Ко мне подошёл трактирщик. Называл меня исключительно князем, вот тут всё понятно, трактирщик никогда не упустит случая приписать клиенту несуществующий титул или повысить существующий, работа у него такая. Подошёл и предложил оставить на сохранение лишние вещи, причём совершенно бесплатно, и делает это он исключительно ради меня. А вот меня всегда удивляла недалёкость тех торговцев, которые употребляют эту фразу. Родственник, друг или даже просто хороший знакомый может сделать что-то исключительно ради меня, чего не станет делать ради кого-то другого, а вот говорящий так незнакомец всегда вызывает подозрение. И ведь находятся клиенты, которые на это клюют, вот что поразительно.

Получив отказ, трактирщик отошёл ненадолго и почти тут же вернулся с субъектом бандитского вида. Второе его предложение сводилось к тому, что раз уж князь всё равно решил идти в Проклятые Земли, то не стоит полагаться на никому не известную авантюристку, а лучше взять проверенного проводника. Расписал он мне этого специалиста так, как у нас мало кто из рекламных агентов умеет. И верен, и надёжен, и все Проклятые Земли вдоль и поперёк излазил, и даже может показать места, где там сокровища древних зарыты. Ну, прямо отличник боевой и политической подготовки. И берёт за услуги, что самое главное, недорого, один серебряный, за всё про всё. Отказываюсь, мотивируя это тем, что нас наша проводница вполне устраивает, и вообще, она с другого конца Проклятых Земель пришла и дорогу через заваленные перевалы знает. На что мне тут же ответили, что она точно авантюристка и врёт, потому что никто такой дороги знать не может, кроме здесь присутствующего проводника, разумеется. А вот когда я сказал, что госпожа Эледриэль — маг разума и правду ото лжи отличает, оба как-то сдулись. Проводник сразу вспомнил, что у него и другие клиенты есть, и вообще, мне услуги предложил исключительно из уважения к моему княжескому титулу, но раз мне не надо, то он и не настаивает.

Если с первым предложением трактирщика было всё понятно, мы оставляем вещи на хранение, по своей глупости пропадаем в Проклятых Землях, а вещички достаются ему, всё вполне честно, у нас половина швейцарских банков за счёт этого существует, то второе предложение было уже очень подозрительным. Ну не в проводники же, в самом деле, этот бандит пытался наняться?! Видимо, планировал завести куда-нибудь, убить и ограбить. Такое без сообщников не провернёшь. А раз есть сообщники, то могут попытаться ограбить и без своего человека в отряде. То, что этот трактирщик не страдает излишками ума, было ясно, а такие почти всегда всех окружающих за дебилов держат. Нужно будет всех предупредить о возможной засаде.

Зара. Наёмница.

Ну вот, поддалась благородному порыву, бросилась предупредить об опасности спасшую меня светлую эльфийку и уже, можно сказать, сама не заметила, как нанялась в безрассудный поход через Проклятые Земли. Деньги, конечно, большие, очень большие, и если выйдем живыми и невредимыми, то смогу собрать уже свой собственный наёмный отряд. А этот варвар Ва'Дим очень щедрый, бывают иногда среди них такие. Только за то, что предупредила, дал столько денег, сколько не всегда за средний переход с караваном заработать можно. И расходы все оплатить согласился, не торгуясь, даже пытавшегося сбить цену гнома осадил. Все бы наниматели такими были. А вот госпожа Эледриэль сидела с таким видом, будто разговор её вообще не касается. Но после того, как я произнесла клятву верности на время найма, утащила меня в свою комнату и провела полное лечение, даже несколько старых болячек исцелила, а я про них уже давно и думать забыла. Это тоже понятно, чем лучше со здоровьем у охранника в опасном походе, тем успешнее он выполняет свою работу. Только далеко не все наниматели это понимают, а уж о том, чтоб лечить наёмников за свой счёт, вообще речи быть не может.

Вообще странная у них компания: светлая эльфийка, северный варвар и гном. Допустим, как к ним гном присоединился, я сама видела, но что общего может быть между эльфийкой и человеком, тем более северным варваром? Да и варвар какой-то странный, не похож он на них, во всяком случае, на тех, что обычно в наёмники идут, а таких я повидала немало. И собака у него странная, но тут ничего удивительного, под воздействием магии с животными каких только изменений не происходит.

А вот в трактире на меня все теперь косятся. Ещё бы им не коситься, после того как гном Нарин меня охарактеризовал. На нас всех теперь так посматривают, а кто и откровенно разглядывает.

Глава 33

Дим. Попаданец.

И вот мы идём вчетвером в сторону загадочных Проклятых Земель. Никто из нас там ни разу не был, эльфийка, гном и наёмница владеют только общей информацией и слухами, а я вообще ничего не знаю. Конечно, можно было нанять кого-то из местных, чтоб провёл хотя бы к границе этих самых Проклятых Земель, но после великодушных предложений трактирщика решили не рисковать. Местность вокруг дикая, холмы, кустарники, рощи, отдельно торчащие на пустом месте скалы. Возможностей для засады хоть отбавляй. Но с другой стороны, дорог тоже нет, как мы пойдём, никому не известно, в том числе и нам самим, попробуй угадай, где эту самую засаду ставить. А ведь она будет, чувствую, что будет.

— Мы уже в Проклятых Землях, — вдруг объявляет Эль.

— С чего ты взяла? — спрашиваю я.

— Чувствую, тут магический фон другой.

— Дышите глубже, проезжаем Сочи, — сам не знаю почему, пошутил я.

Ушастая, да и не только она, смотрит на меня с недоумением.

— Не обращай внимания, — отвечаю на незаданный вопрос, — это шутка такая, — несмешная, как и все у меня, ну ты знаешь.

Эль согласно кивает, она уже знает, что шутки у меня несмешные, остальные решают не расспрашивать.

А засаду мы как ни старались, а не заметили. Я вообще сначала не понял, что это был за удар в грудь. Ощущение как будто кувалдой ударили, только не прямо в грудь, а если бить по книге, которая лежит на подушке, которая, в свою очередь, прижата к груди. Откуда у меня такое интересное сравнение? Было дело, в студенческие годы. Нас тогда на стройку отправили, вот мы и дурачились. Проверяли, как доски об каску на голове ломаются и кто какой удар кувалдой выдержит. Другие и на строительную каску несильный удар кувалдой принимали, а я только через книгу и подушку на грудь, потому как голова мне всегда была дорога и не только как память.

Не успел очухаться, а к нам с трёх сторон выскакивают люди в разномастных, но в основном кожаных доспехах, вооруженные в большинстве своём мечами. Тот самый "проводник" из трактира тоже среди них, и похоже, что он главный. Выскакивают и очень быстро сокращают расстояние. Эль успевает выстрелить всего раз и выхватывает меч. А Зара сработала очень профессионально, встала между мной и нападающими, сбросила на землю заплечный мешок, выхватила меч и проткнула горло тому, который подбежал первым. И всё это одним плавным движением, во всяком случае, для меня оно выглядело как одно, не уверен, что у Эль бы такое получилось. Со вторым Зара тоже быстро справилась, пофехтовав совсем немного. И эльфийка, вон, свой меч вытирает от крови — успевшего к ней подбежать бандита она тоже легко проткнула. И Нарин двух зарубил, значит, всего шесть. Только я один ничего не успел. Ну это с точки зрения спутников, а так и пистолет достать успел, и с предохранителя снял. Зара молодец, точно сэкономила мне пару патронов, так что как минимум два золотых из трёх уже отработала, и это по самым скромным расценкам. Премию однозначно заслужила. Если у убитых ею разбойников не найдётся ничего ценного, то сам заплачу, и пускай гном ворчит сколько хочет.

А кстати, где лучник? И почему он стрелял только в меня? Самым опасным в нашей компании должен выглядеть гном. Проверили кусты и нашли там два мощных арбалета. Очень мощных, заряжаемых с помощью маленькой лебёдки. Такой второй раз быстро точно не натянешь, понятно, почему выстрелили только по разу и бросились врукопашную. А я сразу проникся уважением к мифриловой кольчуге и особенно к эльфийскому поддоспешнику. Это надо же, такую силу распылить, превратив её в удар кувалдой по подушке. А вот кому предназначался второй болт, мы так и не узнали, видимо, стрелявший промахнулся.

Как только убедились, что больше опасности нет, так Нарин с Зарой сразу же принялись обыскивать своих покойников, и серьёзно так обыскивали, с полным раздеванием и вспарыванием швов. Эль, как всегда, выше этого. Опять приходится мне всё делать за неё, правда, и трофеи я тоже себе оставляю. Я так тщательно не стараюсь, как гном с наёмницей. Нахожу очень неплохой нож с резной рукоятью и несколько медных монет. Ножей у меня и так уже на маленький магазинчик наберётся, но всё равно забираю, так как их много не бывает.

— У них могут быть спрятаны ещё деньги в одежде, — говорит мне Зара.

— Что найдёшь — твоё, — отвечаю, пожимая плечами.

А Зара в этом смысле совсем не гордая, деньги зарабатывает, рискуя жизнью, и упускать лишнюю копейку из-за простой невнимательности не собирается. Проверяет уже обысканных мною разбойников и демонстрирует одну полновесную серебряную монету, три четвертинки и несколько медных, и ещё какое-то, похоже, тоже серебряное, кольцо.

— Сказал, что твоё, значит, твоё, тем более что премию сегодня ты заслужила.

Эль совершенно спокойно смотрит на то, как я распоряжаюсь, в общем-то, её трофеями. Но думаю, что про премию она со мной должна согласиться.

— Где-то должны быть их кони, — говорит Зара.

Действительно должны, не пешком же они нас обогнали. Нарин её в этом поддерживает, и они начинают искать следы. Эль к чему-то прислушивается, ушами или своим магическим зрением, сказать трудно, и просто указывает в нужную сторону. И действительно, там, куда она показала, находим шестерых привязанных к деревьям лошадей. Нарин с Зарой тут же принимаются обыскивать имеющиеся седельные сумки, но ничего ценного там не находят. А мне интересно, как эти разбойники выбрали место для засады? Мы ведь и сами не знали, как пойдём. Или это нам, новичкам в этой местности, кажется, что тут сплошной хаос и бездорожье, а местные просто знают, что как не иди, а есть места, мимо которых вряд ли пройдёшь. По простейшему принципу, умный в гору не пойдёт, даже если он такой дурак, что в Проклятые Земли попёрся. Скорей всего, так и есть.

Замечаю, что все почему-то смотрят на меня. Ждут решения? И когда меня успели выбрать тем, который эти самые решения принимает? Ну, допустим, с Зарой всё понятно, я её нанял и, следовательно, прямое и непосредственное начальство. А гном с эльфийкой? Или настолько заранее не согласны с возможными решениями друг друга, что, не сговариваясь, считают, что человек — приемлемый компромисс?

— Если есть умеющие и желающие ухаживать за лошадьми, то берём столько, сколько нужно в качестве вьючных животных, а там, где не смогут пройти, отпустим.

Вижу облегчение в глазах спутников. Теперь мне всё понятно. У лошади, похоже, мало шансов выжить в Проклятых Землях без человека, а уж брошенной где-то в глубине этих земель тем более. Вот они и хотели, чтобы кто-то принял на себя ответственность за очевидное, но не очень хорошее по отношению к животным решение. Ну что ж, сваливайте на меня принятие неприятных решений, но потом не удивляйтесь, когда я начну принимать и другие. Заботиться о лошадях вызвались эльфийка и наёмница, они же и выбрали трёх, по их мнению, самых лучших. Нагрузили на них все наши вещи, а Нарин с Зарой ещё и оба трофейных арбалета прихватили. Только не знаю зачем, они слишком тяжёлые, бросим лошадей — придётся бросать и их. Но они мне на это возразили, что оружие лишним не бывает, и раз его не нужно нести, то пусть едет на лошадях, пока есть такая возможность.

А спутники опять чего-то ждут.

— И что на этот раз? — просто спрашиваю я.

— Покойники, — хмуро отвечает гном.

— Что покойники?

— Нужно отрубить головы и провести ритуал, иначе поднимутся.

— И что будет после того, как поднимутся?

— Как что?! Ведь поднимутся, станут живыми мертвецами, зомби.

— Ну, станут, и что дальше? Пойдут за нами? Просто разбредутся? Тут останутся?

Все смотрят на меня с удивлением, по их мнению, совершенно не важно, что будет потом, важен сам факт. А вот я как раз так не считаю.

— За нами точно не пойдут, — через некоторое время отвечает Нарин. — Пока свежие, тут останутся, а как голод почувствуют, могут и дальше на одном месте ждать, а могут и домой пойти, а чтоб разбрелись, так это нужно, чтобы за кем-то пошли. Бывает, правда, очень редко, что у живого мертвеца часть разума остаётся, так такой и сразу может домой уйти.

— Так в чём проблема? Пусть подымаются.

Такая моя идея их шокирует.

— Если вы забыли, то напоминаю, что нас преследует Али с компанией. Успеют разбойники подняться к тому времени, как он пойдёт здесь, прекрасно, получит от нас маленький привет и, возможно, решит не идти дальше в Проклятые Земли. А если Али пройдёт не здесь или вообще сюда за нами не полезет, то, возможно, кто-то из этой уже не тёплой компании надумает навестить свой трактир, что тоже хорошо. Или кто-нибудь из вас сомневается, что наш друг трактирщик в деле?

Никто не сомневался, но всё их мировоззрение говорило, что так неправильно. Я тоже не считал это очень правильным, но местные табу в меня не были вбиты с самого детства. В общем, я настоял на своём. Тем более что я предлагал просто встать и уйти, а они остаться и делать то, чего никто не хочет делать. Правда, позже ко мне по очереди подошли Нарин и Зара, и пришлось им пообещать, что в случае их смерти все нужные ритуалы будут проведены.

Глава 34

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Вырезанный на камне знак сликовников первой заметила я. Ничего удивительного, знак ведь ещё и магический. И, между прочим, очень старый знак, частично стёртый временем, но действующий. Жрецов бога Слика нам только и не хватало. Сообщаю о своей находке спутникам. Гному и Заре эта новость очень не понравилась, только Ва'Дим спокойно спрашивает:

— И чем местные сликовники отличаются от других?

— А чем они могут отличаться? — спрашивает Нарин. — Эти сектанты везде одинаковые.

— Про северных варваров ты раньше, наверное, так же говорил. Расскажи мне, какие они тут, и я сам решу, отличаются или нет.

— Если коротко, то есть такой людской божок, Слик, — вместо гнома начинаю рассказывать я, — в большинстве земель его культ запрещён за то, что его жрецы практикуют человеческие жертвоприношения.

— Если бы только человеческие, — вставляет гном.

— Вот именно, раньше в жертву приносили только людей, но позже поклоняющиеся ему жрецы сочли, что представители других рас тоже "достойны" такой чести. Разумеется, что такая секта мало кому может понравиться, и в большинстве земель их преследуют, вплоть до полного истребления. И даже в странах, где на очень многое смотрят сквозь пальцы, их тоже преследуют и запрещают, ведь сликовники для своих ритуалов не рабов на рынке покупают, рабы недостойны быть принесёнными в жертву их богу, а похищают будущие жертвы где получится или платят похитителям. Вот и прячутся по таким щелям, как эти Проклятые Земли.

— В награду Слик увеличивает своим последователям магические силы. В основном жрецами Слика становятся слабые и не очень умелые маги, считающие себя незаслуженно обделёнными, в надежде превзойти тех, кого считают так же незаслуженно одарёнными силой и талантами.

— И сильно они отличаются от ваших? — спрашивает у человека гном.

— Очень сильно, у нас таких вообще нет, были когда-то похожие, но все как-то кончились.

— У эльфов, да и у гномов, тоже нет, а у людей, вот в таких местах, попадаются, — отвечаю я.

— И какую опасность они для нас представляют?

— С одной стороны очень большую — если увидят, то обязательно попытаются захватить для своих жертвоприношений, тем более что здесь-то им нечего опасаться, но с другой, та часть Проклятых Земель, где они обосновались, должна быть неплохо очищена от особо опасных видов нечисти. Самих сликовников никогда не бывает много, даже там, где их не преследовали, они не очень-то любили делиться друг с другом той силой, которую даёт в обмен на жертвы Слик. И воинов для охраны, которых они держат в подчинении, тоже много быть не может. Поэтому есть реальные шансы пройти и даже не заметить, что это были земли, на которых обосновались сектанты. Свои знаки они на всеобщее обозрение тоже редко выставляют.

Объяснила это всё Ва'Диму, а сама даже не знаю, кого я больше успокаивала, его или себя. Наверное, всё-таки себя, он вон, и так спокоен, как будто мы на прогулку вышли. А зря, мне, например, закончить путешествие на алтаре кровавого божества очень не хотелось бы.

Дим. Попаданец.

Ну вот, ещё каких-то храмовников придумали. Как там Эль их назвала? То ли сливовники, то ли сликовники какие-то. Все теперь идут хмурые. Зара, вон, наверное, жалеет, что так мало денег запросила. Кстати, о деньгах.

— Раз эти сликовники так сильно запрещены, может, тогда и награда какая за их головы объявлена? — спрашиваю у спутников.

— Конечно, объявлена, — объясняет Нарин, — и даже голову тащить не нужно, достаточно жреческого амулета. Многие королевства договорились о единой награде и дают за такой амулет ровно сто полновесных монет. За медный, разумеется, медью, за серебряный — серебром, а за золотой — золотом. Это от силы и ранга жреца зависит, какой у него амулет, и с живого их точно не снять.

— И что, так просто в любое отделение городской стражи придёшь и деньги получишь? — удивлённо спрашиваю я.

— Нет, это в столичные города нужно идти, в королевскую канцелярию. Но любой купец за скромные комиссионные возьмёт, да и местные графы-бароны тоже. А иные благородные готовы даже большую сумму заплатить, чтоб потом при дворе хвастать, какой он великий воин и как искореняет в королевстве всякую скверну. Во многих королевствах быть героем-победителем сликовников очень популярно, в канцеляриях даже специальные грамоты выписывают в обмен на сданный амулет, чтоб потом можно было всем предъявлять в доказательство.

— Ну вот, — говорю я, выслушав рассказ гнома, — а вы почему-то приуныли. Это же какие деньги заработать можно, раз мы всё равно здесь.

На меня смотрят, как на сумасшедшего, видимо, жрецы не любят просто так расставаться со своими амулетами. Пускай смотрят, зато уже не так пессимистично настроены. Может, стоит развить тему и сказать, что нам много и не надо, двух десятков золотых амулетов на четверых должно хватить? Да и сами жрецы, щеголяющие золотыми амулетами, тоже ведь не медь в карманах носят, что, опять же, прибавка к заработку. Думаю, не стоит, я им лучше анекдот какой расскажу, да хоть и про Вовочку, раз уж мультик про Винни-Пуха в моём исполнении ушастая считает несмешным.

— Кстати, о деньгах, вспомнил тут одну историю из детства гнома Торина, если хотите, могу рассказать.

Гном, разумеется, хочет, да и остальные не против, всяко лучше, чем сумасшедшие планы по захвату жрецов бога Слика выслушивать.

— Когда Торин был маленький, он учился в общей школе для детей гномов, людей, эльфов и орков.

Нарин уже хохочет, видимо, представил себе сидящих за одной партой эльфа и орка.

— Все дети над Торином всегда смеялись и обзывали дурачком, и однажды учитель спросил у них, почему они так делают, ведь Торин учился очень хорошо. А тёмный эльфёнок ему ответил, что Торин действительно дурачок, если ему предложить денег, то он выберет ту кучку, где больше монет, а не ту, в которой они дороже. И тут же демонстрирует не верящему учителю, зовёт Торина и предлагает ему один золотой или три серебряных. Торин заявляет, что три больше одного, и берёт серебро.

Рассказывая про Торина, я бросаю взгляд на Нарина, который больше не смеётся, а хмурится, как тогда, когда я торговался с Зарой из-за найма.

— После уроков учитель вызвал к себе гнома и спросил его, почему тот взял серебро, неужели он не знает, что один золотой дороже, чем три серебряных, и чем десять тоже. На что Торин ответил, что, конечно же, знает, но если он возьмёт золотой, тогда другие дети перестанут давать ему деньги.

Начавший хмурится Нарин взрывается от смеха. Зара тоже улыбается. Одна только эльфийка продолжает считать, что шутки у меня несмешные. Подозреваю, что она сейчас думает, что школ, в которых гномы, люди, эльфы и орки учатся вместе, не бывает.

Нарин. Гном.

Шутки у Мастера Ва'Дима очень несмешные. Это надо же додуматься, предложить заработать, поохотившись на сликовников. То, что это шутка была такая, я понял только после того, как он историю про маленького Торина рассказал. Давно так не смеялся. Вернусь домой, обязательно всем расскажу. Будет интересно на их бородатые рожи посмотреть, у нас ведь, считай, каждый десятый или сам Торин, или сын Торина, да и у меня самого родичи с таким именем имеются. И ведь история хитро придумана, сначала вызывает возмущение, когда про глупого гнома рассказывается, а потом такой неожиданный и смешной конец. Да и Мастер Ва'Дим не такой глупый варвар, каким зачем-то хочет казаться. Вон, как узнали про сликовников, все приуныли, а теперь идём и улыбаемся, даже ушастая не такая мрачная, хотя и не смеялась. Эльфы, они вообще юмора не понимают, спросите кого угодно, и вам подтвердят.

А вообще-то с Ва'Димом трудно понять, когда он шутит, а когда нет. До сих пор неприятно вспоминать, что мы оставили за спиной неупокоенных разбойников. Разумом я понимаю, что его аргументы были правильными, но всё равно чувствую, что поступили мы неверно. Так и с предложением поохотиться на амулеты жрецов, кто его знает, шутил мастер Ва'Дим или нет. Так что лучше нам сликовников совсем не встречать, чтоб не проверять, было ли это несмешной шуткой или не совсем. Хотя деньги, конечно, приличные в награду дают.

Глава 35

Дим. Попаданец.

Стук копыт мы (сначала, разумеется, ушастая, а потом все остальные) услышали, когда были в самом неудобном месте. И не было совершенно никакой разницы, преследующие ли это нас люди графа или проезжающие куда-то по своим делам местные сектанты. И место неудобное, совершено открытое, ни спрятаться, ни засаду устроить. Нарин с Зарой сразу же начали готовить трофейные арбалеты, не зря, получается, прихватили. Я свой тоже зарядил, а эльфийке к стрельбе даже готовиться не нужно, она всегда готова, как юная пионерка. Представил, как она будет выглядеть в советской школьной форме, с белым фартучком, красным галстуком, большими белыми бантами — красавица! И чего мне это в голову лезет? Нет, идея в принципе хорошая, и на фото выглядела бы прекрасно, но мечтать о таком именно сейчас не самое хорошее занятие.

Из-за дальнего холмика, который мы недавно обошли, появились шесть всадников. Наш старый знакомый Али из Шера и пять воинов. Сразу видно, что это не разбойники — и доспехи одинаковые, и держатся соответственно. Эль стреляет и промахивается — значит, у Али уже знакомый нам амулет от эльфийских стрел. Не только от эльфийских, так как я тоже не попал. Нарин с Зарой стреляют в других воинов с тем же результатом. Теперь понятно, почему преследователей так мало. Похоже, это графский спецназ, надеюсь, что сходство в экипировке, а не подготовке. Хотя и подготовка у них не может быть плохой, раз на амулеты деньги нашлись.

Аккуратно кладу на землю уже заряженный арбалет. Придётся демонстрировать ещё один артефакт. Вытаскиваю, беру поудобней, держу на вытянутой руке, становлюсь боком к противнику. Ну прямо как в тире. Только вот такая ассоциация, глядя на мою позу, вряд ли тут у кого-нибудь возникнет. Могут, конечно, заподозрить наличие какого-то магического амулета или там артефакта, но думаю, что раз уж их снабдили амулетами от стрел, то, зная, что Эледриэль владеет магией, должны были снабдить и хоть какой-то защитой от магической атаки.

Али решил поиграть в рыцаря. А почему бы и нет, раз все преимущества на его стороне. Он конный, я пеший, он в доспехах, я нет, и вообще, он цивилизованный человек, а я северный варвар. Вынимает меч из ножен и неспешным галопом скачет на меня. Зара, выполняя условия контракта, хочет выйти вперёд, но я отрицательно качаю головой, давая понять, что это мой противник. Ну, прямо средневековое сражение, две армии встали напротив друг друга и ждут, пока полководцы сразятся в поединке. Вот между нами остался последний десяток метров, и я нажимаю на спуск.

Лошадь встаёт на дыбы и шарахается в сторону, испуганная внезапно раскрывшимся перед ней зонтиком. Али роняет меч и падает навзничь, хорошо так спиной приложился о твёрдую землю, качественно, да ещё и в доспехах, мало точно не покажется. Был, конечно, риск, что зонтик вовремя не раскроется, но он у меня ненастоящий, не китайский, а какая-то европейская подделка, сам себе ни за что бы не купил, на день рождения подарили.

Отбрасываю в сторону раскрытый зонт, второй раз такой номер не пройдёт. Поднимаю арбалет, целюсь и стреляю, но на этот раз не во всадника, а в лошадь. Лошади амулетами, как я и подумал, у них не защищены. Поворачиваюсь к своим спутникам, мол, чего вы ждёте? В лошадей им стрелять не хочется, но местные правила ведения войны такой вариант тоже предполагают, так что уговаривать не пришлось.

Теперь и противник пеший, и один из них даже прихрамывает — неудачно соскочил с падающей лошади. Пятеро профессиональных воинов против нас четверых, из которых профессионал только Зара. Насколько хороши Эль с Нарином, судить не берусь, а от меня с мечом так вообще толку никакого. Подходят ближе. Помочь ещё шевелящемуся Али даже не пытаются. Он у них что, только номинальный руководитель, например, на случай провала? А настоящий тогда один из них.

— Бросайте оружие и сдавайтесь на милость графа Шера.

Вот прямо сейчас, взяли и бросили. Патронов, конечно, жалко, но на этот раз сэкономить не удастся. Но поскольку арбалет зарядил, то попробую и выстрелить. Вдруг что получится? Целюсь, но не в противника, а в спину стоящей ближе всех к ним Заре, она место впереди заняла сразу после того, как мы лошадей перебили. А если выражаться более конкретно, то целюсь не совсем в спину, а чуть ниже, как раз ей между ног, буквально впритирку. Выстрел, конечно, небезопасный, но с такого маленького расстояния можно попробовать. Из положения стоя тщательно целиться неудобно, но лечь и подготовиться мне никто не даст. Дальше ждать нет смысла, стреляю. А ведь я попал, в ногу ниже колена тому, кого закрывала от меня Зара. Не знаю, по какому принципу действуют эти отклоняющие стрелы амулеты, но ту, что вылетела почти из ширинки Зариных кожаных штанов, он отклонить не успел. Чем больше расстояние между курком и мушкой, тем точнее прицел, или тут дело в чём-то другом? В любом случае не понимаю, почему эльфы до такого не додумались? А Эль, кстати, успела всадить ещё три стрелы рядом с моей. Этот теперь точно с места не сдвинется.

А потом оставшаяся четвёрка бросилась на нас. Пересиливаю желание отбросить арбалет, как до этого зонтик, и почти аккуратно кладу на землю. Вынимаю мифриловый меч из ножен и беру его в левую руку, больше для вида, всё равно от него для меня мало толку, а в правой держу пистолет. Стою так за спинами уже дерущихся друзей и жду, кому первому понадобится моя помощь. Не понадобилась никому. Зара, правда, ранена в руку (надеюсь, легко), Нарин весь крови, непонятно только в своей или чужой, а у Эль рубашка в двух местах порезана и из щелей блестит мифрил кольчуги. Дрейк с самого начала получил команду охранять наших лошадей и только злобно лаял весь бой у нас за спиной. Уж его, защищённого только лохматой шкурой, точно порубили бы на части, если сунулся бы.

На этот раз сбор трофеев был отложен на потом, сначала эльфийка оказала первую медицинскую помощь Заре и Нарину, он тоже оказался ранен, и кровь на нём была и его, и противника. Потом Эль сходила ко всё ещё шевелящемуся Али и выдала диагноз — перелом позвоночника. В общем-то, ничего серьёзного, любой целитель справится, но она этим заниматься не будет. Оно и понятно, Гиппократ в этом мире даже проездом не останавливался.

А вот трофеи были богатые, не то что с последних разбойников. Зара очень охотно согласилась собирать их с моих и эльфийкиных покойников, забирая себе только медь и всё то, что не понадобится нам. Жадность? Купить на последние деньги лошадь и помчаться предупреждать об опасности незнакомцев, которые до этого помогли тебе — поступок, несомненно, бескорыстный, на такое жадные люди не способны. И Зара точно не жадная, тут другое, видимо, копит деньги на что-то для себя очень важное.

Двое моих — кроме Али мне засчитали и того, что со стрелой в ноге — двое Зариных, один эльфийки и один гнома. И кроме приличных денег у каждого было по два защитных амулета, очень качественный от стрел и слабый, но надёжный от магических атак. А у Али ещё какой-то от магии посильнее, но Эль его сразу забраковала, объявив, что завязан такой амулет на хозяина, и лучше вообще не брать, хоть он и из золота, цена металла не оправдывает риска. Снять защиту и перенастроить, конечно, можно, но она не берётся, а таскать в надежде найти нужного мага не стоит — неизвестно, когда и как он сработает. Остальные амулеты были общего пользования, оно и понятно, зачем графу связываться с такими, которые нужно к каждому воину привязывать. Там, кстати, было ещё у каждого по одному-два, а то и больше всяких разных, уже не стандартных амулетов, но их не считали, потому как Эль их тоже забраковала, объявив бесполезными и шарлатанскими. Тут, наверное, каждый воин приобретал сам для себя, по принципу, что защита лишней не бывает. Хотели их выбросить, но Зара загребла всю кучу себе в мешок, заявив, что даже бесполезный амулет хоть медяк, а стоит, тем более что места не занимают, и веса никакого, пусть будут. Она и на выброшенный в пыль золотой амулетик поглядывает, но мнению эльфийки доверяет, хотя и вздыхает с сожалением.

А вообще Зара осталась очень довольна — рана пустяковая и после лечения эльфийки вообще быстро заживёт, а деньги хорошие, да и два комплекта доставшихся ей амулетов — тоже очень серьёзный трофей. Один комплект она сразу на шею надела, и ещё второй про запас имеет. У нас теперь у каждого на шее такие амулеты. Правда, оказалось, что у Нарина уже был свой собственный от стрел. Теперь стало понятно, как те разбойники умудрились промахнуться.

Брошенный мной в самом начале раскрытый зонтик успел укатиться далеко, и ветерок вроде не сильный, а хватило и такого. Но идти мне за своим зонтом не пришлось. Нарин сам вызвался сбегать, мол, ему совсем не трудно. Только "бегал" он каким-то особым способом, особенно обратно. Именно тот случай, про который шутка, что если бы шел ещё медленнее, то двигался бы в обратную сторону. Ну, с гномом всё ясно, пытается понять, как эта штука работает, тем более что весь механизм на виду. Зонтик не фотоаппарат, и там спицы пусть и тонкие, но из металла, а не из пластмассы, металл имитирующей, можно не опасаться, что нечаянно поломает.

Когда он, наконец, подошёл, пришлось объяснять, что это такое и для чего предназначено. Слушал не только гном, а и остальные тоже, но когда поняли, что перед ними вовсе не боевой артефакт, а средство для защиты от дождя, Зара сразу потеряла интерес, по её мнению, плащ удобнее: и руки не заняты, и ветром его не уносит. А вот эльфийка, наоборот, заинтересовалась. Нарин раскритиковал толщину спиц и особенно деталей, выгнутых из жести. О том, что это сделано ради уменьшения веса, даже слушать не захотел, подумаешь, раз в пять будет тяжелее, зато, опять же, ветром никуда не унесёт, и главное, надёжность повысится до приемлемого уровня. Перечислил Нарину все известные виды зонтиков, ему больше всего понравилась концепция зонт-трость. Уже полез в мешок за своей записной книжкой, но я ему пообещал дать вещь на привале для более подробного ознакомления, тогда и зарисует, но сразу предупредил, что разбирать не дам, так как в отличие от того же арбалета тут разборка-сборка владельцем просто не предусмотрена. Нарина это очень удивило, по его мнению, если бы механизм был особо секретным, тогда понятно, а тут и так всё на виду. И как ему объяснишь? Попробовал сравнить зонт с одеждой, её тоже распороть по швам можно, но в полевых условиях не очень-то предусмотрено, да и не в полевых многие стараются без особой необходимости этого не делать, а другие вообще не связываются, а сразу к портному несут. Нарин таким объяснением удовлетворился, тем более что и швы тоже в наличии имелись.

Глава 36

Дим. Попаданец.

Эль очень заинтересовалась тем, как мне удалось пробить защиту амулета. Внимательно выслушала мою теорию об увеличении расстояния между курком и мушкой и тут же захотела её испытать. Поскольку на мертвецах или, допустим, на деревьях амулеты почему-то не работали, добровольцем был назначен Али. А ушастая, оказывается, гуманистка, поснимала с нескольких стрел боевые наконечники и поставила вместо них какие-то другие, с закруглёнными головками. Или это не гуманизм, а разумная экономия лабораторного материала, где мы потом второго такого найдём? Выдала мне серебряное кольцо, чтоб я, значит, держал между нею и мишенью, а сама отошла метров на пятьдесят.

Али сначала громко и неоригинально возмущался, главной его фразой была: "Да вы знаете, кто я такой?!" Ну, раз уж он так настойчиво спрашивал, то я ему довольно подробно ответил, а подошедший Нарин добавил, причём с очень интересными, видимо, гномьими, подробностями. Я заполнил пробел в своём французском, в смысле, общем, языке и узнал много новых слов. Нет, оказывается, я их и так знал, Эль передала мне и эту часть общего языка (интересно, а откуда благородная эльфийка сама такие выражения знает?), но пока при мне их никто не произносил, эти слова были как бы в заархивированном состоянии. А этот Али явно не птица-говорун, которая, как всем известно, отличается умом и сообразительностью, продолжает чего-то требовать, угрожает нам своими связями с графом Шером, и это несмотря на то, что мы не побоялись перебить графских людей.

После того как через кольцо пролетели первые стрелы и оставили на теле Али приличные синяки — доспехи и большую часть одежды с него сняли ещё при сборе трофеев — он сбавил обороты, да и тон тоже изменил. А я решил воспользоваться случаем и провести допрос. Метод кнута и пряника, конечно же, хорош, и ничего лучшего за свою историю человечество так и не придумало, но за отсутствием пряников пришлось воспользоваться двумя кнутами, одним побольше, а другим поменьше. Меньшим кнутом было то, напротив каких частей его тела я буду держать кольцо. Ведь я человек добрый и миролюбивый, это всё эльфийка, она меня заставляет, все они, эльфийки, такие, им только дай мужчину помучить. А большим кнутом было обещание оставить рядом с ним на ночь неупокоенного мертвеца, потому что я хоть и добрый, но не безгранично. Этому моему обещанию Али сразу же поверил, оказывается, они по дороге встретили оставленных нами бандитов, в схватке с которыми один из отряда преследователей погиб. Теперь ясно, откуда взялась лишняя пара стандартных амулетов. А вообще, я от этого Али мало что узнал. Было три отряда по шесть человек, и он как самый главный (по его мнению). Один отряд отправился ловить гнома, перерезая тому дорогу к его родным горам, другой, на всякий случай, вдруг трактирщик соврал, уж больно неохотно он делился информацией, поехал дальше по тракту, а третий отряд, самый лучший, направился сюда. И вообще, бестолковый какой-то из Али язык получился — ни явок, ни паролей, даже на простейший вопрос, кто был третьим на бронепоезде, и то не смог ответить.

Зато в качестве подопытного кролика (или крысы?) оказался вполне приемлемым, испытания нового метода как обойти защитный амулет дали конкретные результаты. Семь метров от кольца до мишени. На большем расстоянии амулет опять начинал действовать, это притом, что стрелу, выпущенную в упор, он отклонял уже с трёх, а для стопроцентной гарантии неотклонения нужно было стрелять с двух. Не очень вяжется с законами физики, ведь скорость и сила во втором случае выше, но законам магии, видимо, на физику если и не глубоко, то всё равно плевать. Эль стреляла до тех пор, пока полностью не разрядила амулет. Но сразу сказала, что не стоит беспокоиться, на зарядку одного такого в день её магических сил хватит, а разряжаются они, если не используются по прямому назначению, то есть работая в пассивном режиме, в течение нескольких месяцев. Использованные стрелы во время испытаний эльфийке носила Зара, ей тоже были очень интересны результаты эксперимента, да и Нарин больше за стрельбой наблюдал, чем к допросу прислушивался. Оно и понятно, у всех нас теперь такие амулеты, и знать их возможности, а особенно недостатки, лишним не будет. Если у кого и были сомнения в моральном плане по поводу испытания таких методов на живом человеке, то только у меня, да и то не сильные. Преступников я за людей не очень-то и держал, а сочувствие к таковым всегда приравнивал к соучастию, которое должно наказываться по всей строгости.

Испуганную лошадь Али ловить не пришлось, она сама пришла. Решили оставить её себе, но не под вьюки, для этого и трёх имеющихся хватало. Не доспехи же и оружие нам, в самом деле, с собой брать, все что нужно у каждого и так есть, а лишнее тащить нет смысла — бросим лошадей, придётся бросать и их, это не арбалеты, которым, как оказалось, и по пути может найтись применение. Даже очень приличный меч Али не стали брать. Зара хотела его обменять на свой попроще, но, повертев в руках и убедившись, что ей не подходит, с сожалением оставила. Она и на остальную кучу оружия и доспехов с большим сожалением смотрела, пусть там нет таких изысканных вещей, как меч Али, но зато всё добротное, надёжное, армейское. Кстати, приличным, и на вид, и на самом деле, у Али оказался только уже упомянутый меч, а доспехи скорее красивые, чем реально боевые, к тому же выяснилось, что основные деньги были вложены в ту их часть, что выставлялась на всеобщее обозрение, ну прямо как перевязь у Портоса. Предложил унести всё до первого удобного места и там спрятать или зарыть. Зара тут же согласилась, да и остальные не возражали, хотя все прекрасно понимали, что вряд ли когда пойдём по этой дороге, а если и пойдём, то нам точно будет не до таких тайников. А ведь это уже третий клад, который я оставляю на своём пути, хоть бери и в самом деле карту с крестиками рисуй. Так что вернувшуюся лошадь оставили под седло, вдруг пригодится, дорогу разведать или ещё для чего. И как мы не додумались оставить себе одну такую, еще когда вьючных выбирали? Или это я не додумался? Но спутники тоже хороши, могли бы и посоветовать.

Перед уходом были проведены нужные ритуалы над мертвецами, чтоб те не поднялись. Слово нужно держать, и неважно, кому оно было дано. Да и спутникам идея оставлять неупокоенных мертвецов в Проклятых Землях уж очень не нравилась. Головы рубил Нарин, а заклинание или, скорее, молитву читала Эль. Как мне объяснили, лучше, когда это делает маг, хотя и не обязательно. Не убивать Али я ему тоже обещал, но больше ничего, вот и оставили на дороге со сломанным позвоночником. Или он думал, что мы его с собой потащим? Если у него когда-нибудь появится могила, то самой уместной эпитафией на надгробном камне будет: "Али из Шера, умер от зонтика".

Глава 37

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Вот закончу Великую Миссию, вернусь домой и напишу трактат о том, как можно обмануть защитный амулет, отклоняющий стрелы. Мы, эльфы, много тысяч лет ищем способы борьбы с такими амулетами, но ничего кроме залповой стрельбы по одной цели не придумали, что в своё время, между прочим, тоже было оригинальным и даже революционным решением. Можно, конечно, и на стрелы заклинания накладывать, но расход магии большой, а результат непредсказуемый, может пробить, а может и нет. Нужно будет узнать полное имя Ва'Дима, обязательно упомяну его в своём трактате как соавтора. Шуму-то будет, пусть в очень узких кругах, но всё равно будет. А как же — лучшие эльфийские стрелки и маги тысячи лет бьются над решением проблемы, а тут какой-то человек, северный варвар, придумал способ, буквально проходя мимо. Я специально спрашивала, никогда до сегодняшнего боя он об этом не задумывался. И ведь такая простая идея — выбрать промежуточную цель, находящуюся между стрелком и главной мишенью, но достаточно близко к ней. И всё, до этой цели стрела полетит точно, а потом амулет не успеет её отклонить. Зара, гном и даже сам Ва'Дим во время испытаний не поняли самого главного. По их мнению, это были хоть и очень полезные знания, но такие, которыми далеко не всегда воспользуешься, ведь в реальном бою не будет того, кто услужливо держит кольцо перед твоей жертвой. Для них действительно не будет, а эльфу хватит пролетающего комара, или пылинки, или колышимого ветром листа, или чего угодно другого. Вот поэтому-то способ очень удобен прежде всего для эльфов.

Опять этот человек меня удивил, но теперь не странной одеждой, не сырым мифрилом, используемым для походной посуды, не странной собакой и не мешком артефактов. Всё перечисленное, конечно, очень необычно, но и только. А теперь он удивил меня способностью мыслить и принимать нестандартные решения. Признала бы я ещё совсем недавно такое за человеком? Скажу честно, что нет. А теперь готова внести его имя в трактат о стрельбе из лука, прекрасно понимая, что никому из эльфов это не понравится, да что там не понравится, уже только из-за этого его попытаются оспорить и объявить ненаучной ересью. Вот пускай и пытаются, чем больше возникнет шума, тем большую известность потом он получит. Тем более что человеком в попутчиках меня в любом случае ещё долго будут попрекать.

Ну, надо же, ещё никуда не дошла и никакого трактата не написала, а уже репетирую, как буду защищать права своего человека на соавторство. А ведь мне немножко стыдно, что я его просто использую. Пока он всего лишь случайный попутчик, который ничего ни о какой Великой Миссии не знает, он может покупать лошадей, нанимать охрану, и вообще на него никакие запреты не распространяются. А я просто принимаю его знаки внимания и подарки, не более. Собственно, для этого он и был мне нужен. В одиночку, особенно по лесам, я могла бы продвигаться куда быстрее и незаметнее. А теперь меня начинает мучить совесть, причём за совершенно нормальный и совершенно не предосудительный поступок. Вот только нормальный и не предосудительный он по отношению к человеку, а по отношению к эльфу таким бы уже не был. Это что же получается, я его уже с эльфом сравниваю? Нет, конечно! Но другом его уже назвать могу без колебаний. А значит, и спутником для Великой Миссии он может быть вполне законно, нигде ведь в правилах не сказано, что им не может быть не эльф, просто никому не пришло в голову внести такой запрет. Только стану ли я ему рассказывать про свою Великую Миссию? Мало того, что мне это невыгодно, так я ещё боюсь, что он не согласится идти, узнав, как я его использовала. Есть, конечно, способ заставить его идти со мной до конца, но он слишком бесчестный по отношению к Ва'Диму, да и для меня последствия непредсказуемые, к счастью, в том случае так сильно пришлось бы переступать через гордость, что я так точно не поступлю. Ни одна эльфийка никогда этого не делала, тогда уж лучше сразу замуж выйти, тем более что были случаи, и, кстати, все долги чести тоже распространяются на обоих супругов, и ему пришлось бы идти со мной до конца. Но опять же, это нечестно по отношению к Ва'Диму, а я постараюсь лишний раз так не поступать. Хотя о чём я сейчас вообще думаю?! Не выйду замуж не потому, что он не эльф, а потому, что так нечестно по отношению к нему? Похоже, я головой всё-таки повредилась, когда ему язык передавала.

Что-то меня не туда занесло. Не хватало ещё добавить: "а потом они выполнили Великую Миссию, поселились вместе и жили долго и счастливо". Прямо хоть бери и сказки для детей пиши вместо трактатов о стрельбе из лука. Вот только почему-то и там, и там Ва'Дим фигурирует. Ну, точно головой повредилась, просто сразу не заметила.

Кучу доспехов, оружия и других вещей, доставшихся нам после боя с людьми графа Шера, спрятали в небольшой пещерке, найденной в попавшихся по пути скалах. Вообще-то мы её и не нашли бы, не остановись рядом с этими скалами на ночлег. Когда входили в Проклятые Земли, я ожидала, что придётся устраивать ночные дежурства, ведь моя магия на нечисть и нежить не действует и плохо её обнаруживает, но у запасливого гнома нашелся амулет, предупреждающий о приближении именно нечисти. Как рассказал Нарин, амулет был не его, а старшего в их отряде, везшем заказ в замок Шер — знали, что мимо Проклятых Земель поедут, вот и прихватили. А мне не важно, кому из гномов амулет принадлежал, главное, что дежурить ночью не придётся и все сможем нормально высыпаться. Сплю я теперь всегда в палатке у Ва'Дима, и как на меня при этом смотрят Зара с гномом, и что на этот счёт думают, мне уже безразлично. Неуютно как-то, снаружи Проклятые Земли, а внутри их нет. Смешно звучит, но именно так, внутри палатки Ва'Дима, который по непонятной мне причине в эти Проклятые Земли просто не верит, причём так искренне, что рядом с ним не ощущается их давления. Как маг разума я прекрасно понимаю, что всё это только у меня в голове, но не собираюсь ничего менять, спокойствие ведь тоже многого стоит. И совершенно не ощущаю себя в опасности, находясь с человеком в палатке наедине, вижу, как он на меня смотрит, чувствую, что ему очень нравлюсь, но при этом знаю, что ничего не станет делать без моего согласия. Вот такой он в душе рыцарь, только не так, как их видят люди, а по эльфийским представлениям, то есть Младший Цвет Сердца Леса, как рыцари называются у нас. Совершенно не ожидала такого от человека, ведёт себя, как вёл бы эльф. Я одной ночью нашла его руку на себе (сверху на одеяле), так восприняла совершенно спокойно, без паники, как первым утром, обнаружив себя проснувшейся в его палатке, и без каких-либо неприятных ощущений. Просто взяла и аккуратно, чтоб не разбудить, переложила его руку обратно и уснула опять.

Уроков фехтования больше не устраиваем, задерживаться в Проклятых Землях совершенно не хочется. Ну, ничего, перейдем, и займусь тренировками Ва'Дима уже серьёзно. А то вызовет его кто-нибудь, более смелый, чем этот Али, и что тогда? Хоть бери и сама меч вытаскивай. И ведь вытащу! Не на мгновенье в этом не сомневаюсь, и право, как у эльфийской принцессы, пусть и не дочери, а племянницы лорда леса, есть. Никто не посмеет оспорить.

Глава 38

Дим. Попаданец.

Несколько дней шли без приключений, как будто не по Проклятым Землям идём, а просто по брошенным. Хотя что я знаю об этих Проклятых Землях? Может, так и должно быть. Или это сликовники присматривают за порядком на своих территориях? Попадались довольно длинные, неплохо сохранившиеся отрезки дороги, мощённой булыжником, а иногда и огромными гранитными плитами, хоть военно-транспортную авиацию сажай. Мне объяснили — эти дороги, что из плит, ещё со времён древних остались. Сейчас уже никто таких не делает, не потому, что не могут, просто слишком расточительно.

Шли быстро, ни тренировок, ни лишних остановок по другим причинам не делали. Очень помогала дополнительная лошадь, Зара выезжала на ней вперёд на разведку, проверяя проходимость дорог. По дорогам и старались идти, а проходы в скалах, лесу, холмах искали, только когда не было выбора. Сликовники, оказывается, не живут возле своих алтарей, а только собираются на жертвоприношения, в остальное же время они, в большинстве своём, уважаемые члены общества. Так что когда Эль рассказывала, что через эти земли можно проехать и не встретить ни одного сектанта, она не успокаивала, а говорила как есть. Правда, можно и на немногочисленную охрану нарваться из зависимых воинов, по сути — тех же зомби, только живых. При них всегда находилось какое-то количество самых младших жрецов. Но в этом случае были очень реальные шансы отбиться. А вот если угадать время важного жертвоприношения, тогда и на бездорожье не очень спрячешься, это всё-таки их земли.

Стоило задуматься о жертвоприношении, и я тут же представил, как спасаю прямо с алтаря какую-нибудь принцессу, непременно обнаженную, но при этом обязательно с маленькой короной на голове. Чё-то я не в ту сторону размечтался, интересно, как отреагируют спутники, если я расскажу им о таких своих фантазиях? Лучше не стоит. Хотя принцессы у меня с детства ассоциируются именно с маленькой короной на голове.

Когда мы проходили мимо небольшого ответвления от дороги, ведущего в проём между густо заросших лесом, как по склонам, так и вокруг скал, Эль вдруг остановилась и указала в ту сторону.

— Там, совсем близко, алтарь Слика, я его чувствую.

— А жрецы? — тут же спросил Нарин и сразу принялся крутить ворот, заряжая свой арбалет, Зара в этом от него не отставала.

— Их нет.

— Точно?

— Точно, уж тут, рядом с алтарём, где у них нет причин скрываться, я бы их почувствовала.

— А вдруг всё-таки скрываются? — подозрительно спросил гном.

— Рядом с алтарём своего бога ни один жрец не сможет скрыть свои силы и истинную сущность. Боги такого не любят.

Все с облегчением вздохнули и почти расслабились.

— Так может, сходим посмотрим? — предложил я. — Когда ещё представится случай посмотреть на такой алтарь?

На меня тут же все накинулись, объясняя всю глупость моего предложения. Но весь их праведный гнев портила какая-то ненатуральность. Любопытство — великая сила, и всем хотелось хоть одним глазком глянуть на то, чего никто посторонний не видел, во всяком случае, так, чтоб потом рассказать об увиденном. Потому что уговорить спутников оказалось нетрудно.

Как только свернули на дорогу, ведущую к алтарю, сразу нашли закуток, как будто предназначенный для того, чтоб оставить лошадей, а может, именно для этого и предназначенный. Там животных и оставили, и Дрейка тоже с ними в качестве охраны. Дальше шли во всеоружии, как будто не смотреть на алтарь идём, а брать его штурмом.

— Там кто-то есть, — вдруг сказала, останавливаясь, эльфийка.

— Ты же говорила, что жрецов там нет! — возмущается гном.

— Жрецов нет, но кто-то есть.

Решаем всё-таки посмотреть, но идём не по дороге, а в стороне. Расщелина уже достаточно расширилась, есть где спрятаться, и кустарники, и деревья имеются. Причём каменистая земля ими покрыта не сплошными зарослями, так что пройти есть где.

Вид, открывшийся нам, представлял из себя образованную из скал природную чашу. В центре стоял круглый алтарь из чёрного, отличающегося от окрестных скал, камня. Я почему-то ожидал, что он непременно будет отполирован до блеска, но нет, матовый, причём даже с такого расстояния можно заметить трещины. Рядом с алтарём была свежесрубленная из тонких стволов деревянная клетка, в которой кто-то сидел. Вокруг клетки стояло восемь охранников, видимо, тех самых зомбированных людей — ни доспехов, ни оружия, только дубины и у некоторых, молоты. Был ещё девятый, маленький, в чём-то вроде рясы с капюшоном.

— Ты же сказала, что жрецов нет, — опять, но шепотом, возмущается Нарин, указывая на девятого.

— Это не жрец, возможно, кандидат, магии в нём чуть.

Высказанную мной идею перебить охрану и освободить пленника воспринимают в штыки. И опять аргумент о том, что мимо них я в своё время не прошёл, звучит для всех неубедительно. Самое интересное, что кандидата в жрецы и охранников они не боятся. Всё дело в возможных последствиях, а именно в возможной мести сликовников. А вот этого иррационального страха я не понимаю. Мы и так в Проклятых Землях, на территории, которую эти самые сликовники считают своей. Чего ещё бояться? Попадёмся им на глаза мы сами или следы нашего тут пребывания, в любом случае попытаются поймать. А выйдем, так с какой стати им нас ловить, когда они сами ото всех скрываются? Мы ведь жертву у них с алтаря собираемся украсть, а не сам алтарь. Вот что значит страхи, впитываемые с детства. Хоть бери и стреляй в этого кандидата в жрецы, ставя остальных перед фактом. Так им про всё это и говорю, а потом зову Зару.

— Зара, готовься отразить пешую атаку, — приказываю я, демонстративно устраиваясь поудобнее для стрельбы.

Зара не спешит вытаскивать меч, а тоже решает сначала стрелять из своего арбалета. Вижу, что гном с эльфийкой уже готовы.

Стреляю. С перезарядкой можно не торопиться, а делать спокойно, без суеты, кроме человека в клетке (или не человека?), у алтаря в живых никого не осталось. Внимательно рассматриваю вертящего головой пленника через оптику. Ха! Так это же пленница, и тоже ушастая, только, в отличие от Эль, брюнетка.

Не знаю, что меня заставило обернуться и посмотреть на свою эльфийку. Но я успел схватить её за лук, и не дал выстрелить в сидящую в клетке пленницу.

— Эледриэль! — спрашиваю я строго. — В чём дело?

— Тёмная! — отвечает она.

— И что?

— Так ведь тёмная!

Понимаю, что ничего не понятно, и от неё вразумительного ответа не добьёшься.

— Мне кто-нибудь объяснит, чем таким тёмные эльфы отличаются от светлых, что их тут же нужно убивать? — спрашиваю я Нарина с Зарой.

— А ничем, — с явным злорадством отвечает гном. — Ну разве что цветом волос, у одних тёмные, у других светлые. И те и другие живут в лесах, и те и другие поклоняются Древу Жизни. Если верить картинкам, то эти деревья у них почти одинаковые, оба на дубы похожи, только побольше. Наверное, от дубов и произошли, или дубы от них, что без разницы. И те и другие говорят на одном языке, только пишут по-разному. Ну и магия у них чем-то отличается, и вообще они не переносят друг друга. И те и другие считают только себя настоящими эльфами, а оппонентов неудачной подделкой. Ещё ходят слухи, что кровь у них друг для друга ядовитая, но это слухи, сколько в них правды, не знаю.

Эль всё это время молчит и только демонстративно фыркает, считая ниже своего достоинства оспаривать столь явную ересь. Бросаю вопросительный взгляд на Зару, та кивком подтверждает слова гнома.

— Понятно, — говорю я, — это называется инстинкт, мы в школе проходили.

Эль возмущена до предела таким объяснением её высших душевных порывов. Вот и хорошо, пускай злится на меня, может, и не пристрелит тёмную раньше времени.

— Эль, можно тебя попросить не нападать на тёмную первой?

Ушастая какое-то время думает, а потом хмуро кивает в ответ.

— И не провоцировать её.

Опять неохотный кивок, но на этот раз такой неопределённый, что его можно истолковать по-любому. Что ж, будем считать за согласие, но глаз с неё при этом нужно будет не спускать. С обеих! Киваю Заре, чтоб тоже следила, та показывает, что поняла.

— Ну что ж, идём знакомиться, — говорю я и выхожу из укрытия.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

И зачем мы дали Ва'Диму себя уговорить сходить посмотреть на жертвенный алтарь бога Слика? Вот до чего доводит любопытство. Ну гном с Зарой ладно, а я что, забыла, чем обычно у него такое кончается? Мало того, что напали на сликовников (а ведь Ва'Дим как бы в шутку предлагал на них поохотиться, как только узнал, что они здесь водятся, пойди и угадай после этого, когда он шутит), так ещё и тёмную от жертвоприношения спасли. Тёмную! А потом ещё не только не дал мне её убить, но и слово взял не убивать, правда, первой (а как я её второй убью?). И не провоцировать. А зачем её провоцировать? Она сама как только меня увидит, так сразу и нападёт. Тёмный эльф не может испытывать чувства благодарности к светлому. Как, впрочем, и наоборот. Так что мне нужно только дождаться её первого удара и тут же убить.

Глава 39

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Сижу в клетке и ещё раз вспоминаю, как сюда попала. Не ожидала — даже подумать не могла — такого заговора от младшего братишки. Подстроить смерть родителей, а меня продать жрецам бога Слика. Ведь сам, гадёныш, пришёл и обо всём рассказал, долго хвастался, даже того, как в детстве мне в тарелку плевал, тоже не пропустил. Всех он нас, оказывается, ненавидел и терпеть не мог. И смерть старшего брата от несчастного случая десять лет назад тоже его работа, и пять лет назад моего любимого боевого коня тоже он отравил. Причём для него не было никакой разницы между плевком в тарелку, смертью брата или моим конём. И он теперь взойдёт на трон Первого Леса. Моего леса! Странный был монолог и для него совершенно нетипичный, даже учитывая обстоятельства.

Не будь на мне ошейника, нейтрализующего магию, сожгла бы так, что и пепла бы не осталось. Размечталась — да не будь на мне ошейника, то давно сожгла бы деревянную клетку, уничтожила немногочисленную охрану и сбежала, я ведь боевой маг и не из самых слабых, и то, что сликовники поставили свой алтарь в Проклятых Землях, не беда, прорвалась бы. Но даже если бы и сбежала, то ни на что, кроме мести, не могла бы рассчитывать. Осквернённая жрецами-сликовниками (а одного сидения в их клетке перед жертвенным алтарём уже достаточно, чтоб считаться осквернённой) не может рассчитывать на престол. Да что там престол, из леса бы выгнали. Во всяком случае, из столичного так точно, да и в какую провинциальную рощу если бы в гости ненадолго разрешили заехать — уже праздник.

Я понимаю, что уже всё давно решила, а воспоминаниями только оттягиваю неизбежное. В нашей семье от матери к дочери, из поколения в поколение передаётся тайное знание о древнем божестве (да возможно и не божестве вовсе, а каком-то сильном демоне), которое может выполнить почти любое желание. Вот только божество это очень любит злые шутки, чего бы ты ни пожелала, ты именно это и получишь, но совсем не так, как хотела. И можешь сколько угодно стараться придумать хитрую и однозначную формулировку своего желания, будет только хуже. Говорят, что ещё не было случая, чтоб попросивший не пожалел о своём поступке. Вот поэтому к божеству обращаются в основном ради мести, да и то в безвыходных ситуациях (как раз мой случай). Ещё одна причина непопулярности услуг — цена. Она всегда одна — служба всю оставшуюся жизнь. И если бы служить пришлось самому богу, было бы ещё не так обидно, нет, служить придётся тому, кого он выберет исполнителем твоего желания, а учитывая характер божества, его выбор тебе точно не понравится. Ну ладно, хватит оттягивать неизбежное, магия тут не нужна, и ошейник мне помешать не может.

— Хочу освободиться и отомстить, готова заплатить обычную цену, — громко произношу я слова стандартной клятвы, не обращая внимания на охранников.

И произношу Имя.

Такого мгновенного ответа я не ожидала, даже растерялась. Едва закончила фразу, а главный охранник, даже не охранник, а служка жрецов самого низкого уровня, приставленный приглядывать за охранниками, уже упал со стрелой в затылке. А стрела-то странная, но зато точно не работы светлых эльфов, уже хорошо. Зря я так подумала, остальные охранники попадали, пронзённые именно светлоэльфийскими стрелами. А чего я ещё ожидала?

Через какое-то время на площадку перед алтарём и моей клеткой вышел человек в странной одежде и с необычным арбалетом в руках. И не просто странной, пятнистые штаны со множеством карманов непонятно кем шиты, а куртка вне всякого сомнения с эльфийского плеча. Второй вышла светлая эльфийка, разумеется, с луком, не так уж много я повидала в своей жизни светлых, но в этой чувствовалась какая-то неуловимая странность или неправильность. Третьим был гном, самый обыкновенный гном. Последней вышла молодая женщина-воин, по виду обыкновенная наёмница. Странная компания, очень странная, не произнеси я того самого Имени, то очень бы удивилась, увидев такую где бы то ни было, а так хоть понятно, кто их всех собрал. Но почему так быстро? Неужели знал заранее? С богами никогда и ни в чём нельзя быть абсолютно уверенной.

Подошли, осмотрелись, посмотрели на меня в клетке. Потом гном перерубил своим топором несколько прутьев моей тюрьмы. Молча вылезла и в свою очередь посмотрела на своих спасителей, они тоже молчат. Кто же из них? Лучше всего сразу выяснить, чтобы потом не было недоразумений.

— И кому из вас я обязана своим спасением? — задаю очень важный для меня вопрос.

Очень хорошо, просто замечательно, на лице у светлой прямо огромными письменами выведено, что уж ей в голову такая глупая идея не могла прийти никогда, ни при каких обстоятельствах, и вообще её тут сейчас нет, это у меня галлюцинации. Спасибо ей за это. Не думала, что меня обрадует такое высокомерное выражение на лице светлой. Гном, пускай это будет гном, от гнома и откупиться можно, и недорого, если он не знает, что именно продаёт, а ему никто и не скажет, не обязана я всем и каждому о взятых на себя обязательствах рассказывать, даже своему новому хозяину. Понимаю, что всё это пустые мечты, но надежда умирает последней. Гном хмуро кивает на человека — самый непредсказуемый вариант.

Несколько секунд пантомимы, а уже сколько информации, выходит, светлая и гном совсем не хотели меня спасать, что неудивительно, но человек сумел их убедить. Уже интересно. Редко какому человеку вообще удастся переубедить гнома и тем более эльфа.

— Я Ларинэ, дочь Ниэриль Румасиэ и Ротишиамо Седого Волка, лордов Первого Леса, благодарна тебе, человек, за моё спасение и торжественно клянусь вернуть долг жизни.

Вот как хитро я представилась, и имя, и титул назвала, и долг жизни вернуть поклялась. Теперь ни у кого не возникнет вопросов, чего это я всё время за ним таскаюсь. А то, что я просто не могу далеко от него отойти, а также не могу не выполнить любого его прямого приказа, ни ему, ни его спутникам знать не обязательно.

— Дим, Ва'Дим, но лучше просто Дим, — представляется человек, — всегда рад помочь попавшей в беду принцессе, хобби у меня такое — эльфийских принцесс выручать.

Необычный ответ. Ни полного имени, ни титула, ни даже ответной ритуальной формулы на клятву. Попробуй теперь пойми, принял он её или нет. Я, конечно, и без клятвы от него теперь никуда не денусь, но всё равно необычно. А чего я хотела, с таким-то "покровителем" наверху? Северного варвара княжеских кровей мне подсунул, который ни на северянина, ни на князя совершенно не похож.

— Нарин, сын Нили, внук Норина из Придорожных гор, — представляется гном.

— Зара, наёмница, — подтверждает мои предположения женщина-воин.

Светлая молчит. Странно было бы, если бы любезно представилась. То, что не пытается меня убить, тоже странно.

— Так и будем дуться? — спрашивает человек у светлой. — Или мне самому тебя представить? Только ты ведь знаешь, я ваши эльфийские имена плохо запоминаю, могу и напутать чего-нибудь.

— Эледриэль, дочь Буриэли и Электреля, светлая эльфийка, племянница лорда Иранкюильского леса, — ледяным голосом произносит светлая.

А она, оказывается, тоже принцесса. Не из главного леса, как я, а из какой-то захолустной провинциальной рощи, и не прямая, а племянница лорда, но принцесса. Теперь понятны слова человека про хобби, хотя всё равно непонятно.

То ли бог, то ли демон. (Настоящее имя удалено цензурой во избежание наплыва несанкционированных просителей).

А я думал, что меня в этом мире давно забыли. Нет, помнят. Тёмная эльфийская принцесса попросила освободиться и отомстить. Месть — это хорошо. Месть — это весело. Месть — моё любимое развлечение, можно весело посмеяться над обоими — и над заказчиком, и над тем, кому он мстит. Возможность повеселится и есть настоящая плата за мои услуги, а служба на всю оставшуюся жизнь — это так, в придачу. Не верят смертные в бесплатные вещи, подозрительными какими-то стали.

Я уже и исполнителя подобрал. Молодой светлый эльф (а чего тёмная ожидала?) начитался старинных романов, возомнил себя странствующим рыцарем и отправился на поиски драконов и попавших в беду принцесс. Причём, невиданное дело, начитался не эльфийских книжек, а человеческих об эльфах, только люди о драконоборцах истории сочиняют. Дракона не обещаю, ну а принцесса ему будет, а то, что она чуть-чуть, самую малость, тёмная, так у всех свои недостатки. Я уже представлял, как всё произойдёт — обнажённая эльфийка на алтаре, жрец заносит жертвенный нож, и тут он, весь в белом. Красота!

Но пришли какие-то залётные и всё испортили. И ведь никакого чувства прекрасного, перестреляли охрану в спины, сломали клетку и сбежали. Да кто они вообще такие? А кстати, в самом деле, кто? Кто там настолько с умом не дружит, чтобы по доброй воле связываться со жрецами моего коллеги Слика?

Какой-то непонятный человек, светлая эльфийка (тоже почти принцесса), самый обыкновенный гном, ну и такая же обыкновенная наёмница — человеческая женщина. Странная компания, даже очень, а уж с тёмной в придачу — так вообще не пойми что получится. А ведь так будет даже интересней, чем с тем светлым эльфом, пусть теперь сам себе дракона ищет, я ему не нанимался принцесс с драконами обеспечивать. И как я сразу не заметил эту весёлую компанию? С ними ведь даже и вмешиваться почти не придётся, достаточно присматривать, чтоб команда не распалась, а уж приключения на свои головы (и не только головы) они и сами найдут.

Знать бы — это совпадение, или нашёлся кто-то, кто решил подшутить и надо мной? Даже если и так, то всё равно будет интересно.

Глава 40

Дим. Попаданец.

Слушаю перепалку Эль и Лары на эльфийском языке. Ну прямо песня. Язык мелодичный, певучий, и голоса у обеих очень красивые. Но это если не понимать, о чём идёт речь. А я понимаю, мне Эль не только общий язык, но и эльфийский передала, хотя у меня уже начали появляться подозрения, что она делать этого не собиралась и даже не подозревает о таком побочном эффекте. Если попытаться перевести их пение на русский, то из приличных слов в основном предлоги останутся. А для половины так вообще аналоги найти не получится, что меня задевает, уж в этом смысле я в великости и могучести русского языка никогда не сомневался.

— Эледриэль! Ларинэ! — почти кричу я.

Ноль внимания.

— Ушастые! Обе!

То же самое.

— Зачем эльфам такие длинные уши, если они ими не пользуются?

Всё равно не реагируют. Уже чувствую, что сейчас перейдут от слов к так красочно описываемым действиям (может, стоит фотоаппарат достать?). Встаю между ними.

— Я не для того вас обеих спасал, чтоб вы тут друг другу глаза повыцарапывали.

Подействовало, аж отпрянули от меня.

— А теперь вы обниметесь, поцелуетесь и будете жить дружно.

Это был оптимистический, в смысле, невыполнимый, вариант. Теперь можно и поторговаться, и поговорить о более осуществимом, хоть и не так красиво смотрящемся со стороны.

— Или пообещаете мне друг на друга не нападать, не провоцировать и не скандалить.

Молчат.

— Может, пообещаете, что ни одна из вас не станет этого делать первой? Должен же я, в конце концов, разобраться, кто из эльфов лучше, светлые или тёмные.

— Я обещаю! — говорит Эль и демонстративно разворачивается к тёмной спиной.

Ну, это с моей стороны выглядит, что спиной как бы к тёмной, но на самом деле не выпускает её из поля зрения.

— Я обещаю! — повторяет Ларинэ и тоже демонстративно отворачивается от соперницы, но также не спускает с неё глаз.

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

У меня нет слов — обвинить нас со светлой в том, что мы глаза друг другу выцарапаем, как простые базарные торговки у людей! Он что, не знает, что тёмным эльфам опасна кровь светлых, как и им наша? Да откуда ему знать? Но ведь слухи среди других рас ходят. Упорные слухи. Нет, она не ядовита, как в большинстве своём думают представители других народов, а просто жжёт, как раскалённое железо, и раны потом очень долго не заживают. Но только свежепролитая кровь. Тут всё дело в эльфийской магии, а конкретней в том, что эльфы — магические существа. Если я, например, сама надрежу себе палец и брызну кровью на светлую, то у неё только лёгкий ожог на коже появится, а если рану нанесёт мне она сама, то ожоги могут быть и до костей, и очень долго будут заживать, и шрамы потом не будут сходить годами, а то и десятилетиями. И то, что она маг жизни, ей не поможет. Именно поэтому мы со светлыми никогда в ближнем бою не воюем. И именно поэтому не полезли бы царапаться, тут не только достоинство, тут и инстинкты не позволяют.

А ещё он нам обняться и поцеловаться предложил. Хорошо, хоть не в приказной форме, а то мне пришлось бы выполнять. А вот пообещать не нападать первой и светлую не провоцировать можно, не дожидаясь, пока Ва'Дим облечёт очередное своё пожелание в приказ. Не успеваю, светлая обещает первая. С чего бы это вдруг? Ну и я обещаю тоже.

Дим. Попаданец.

А ведь я ещё утром мечтал спасти с алтаря принцессу. И вот, пожалуйста. Правда, одета она не как положено принцессе, а в какие-то грязные лохмотья, у которых и цвет-то разобрать трудно, нету у них цвета. Но сама очень красивая, так что её никакое рубище не испортит. Такая же стройная, как и Эль, и вообще во многом на светлую похожа, даже роста одинакового, только волосы чёрные и глаза тёмно-карие. На фото эта парочка вместе должна прекрасно смотреться, только ведь передерутся вместо того, чтоб позировать. В постели, наверное, тоже, только нечего на принцесс, пусть и спасённых, облизываться. А может, и стоит? Кто там предупреждал, что нужно быть поосторожней со своими мечтами, так как они могут и сбыться? И это в нашем, немагическом мире. Так чего хотеть от магического?

— Сбылась мечта идиота, ещё одна ушастая на мою голову, — думаю я.

Или я это вслух сказал? Что-то подозрительно быстро обе ушастые перестали сверлить взглядами друг друга и уставились на меня. Они что, так и будут, или ругаться между собой, или совместно выступать против меня? Самое время пожалеть, что спасли тёмную. И не бросать же её одну среди Проклятых Земель. Так, глядишь, и мой статус неформального лидера может пошатнуться, ведь никто на эту должность меня не выбирал. Всё моё руководство базируется на принципе — я правлю, пока я прав. Нужно срочно отвлечь их внимание на что-нибудь другое.

— А давайте алтарь разобьём? — предлагаю я первое, что пришло мне в голову.

Ну и шуму же поднялось! И ведь никто не против, просто все очень сильно сомневаются в моих умственных способностях. Даже Зара, которая в наши споры обычно не лезет, и та высказалась. Ушастые, так те вообще, одна команда, даже забыли, что только что хотели друг друга поубивать. Оказывается, что алтари богов, и в особенности действующие алтари, это не те камни, которые можно так просто взять и разбить. А по-моему, ничего особенного, камень как камень, старый, даже весь в трещинах. Беру в руки кувалду одного из охранников (или это боевым молотом называется?), примеряюсь, изображаю движение, как будто хочу закатать рукава, вспоминаю, что не плевал на ладони, кладу кувалду на землю, плюю, потираю ладонями друг об друга, опять беру кувалду. В общем, паясничаю вовсю. Хорошо замахиваюсь, оттягиваюсь всем телом — ведь при работе с кувалдой работают не только руки, но и спина — и наношу удар по краю алтаря. Со всей дури. Будь это другой инструмент или тот же меч, так получил бы отдачей по рукам, а с кувалдой можно, она для того и предназначена, если, конечно, умеешь ею пользоваться.

И что мы имеем? А имеем мы индейское национальное жильё, "фиг вам" называется. А ведь я кувалдой работать умею. Вы не смотрите, что я маленький, худой и кашляю. Помню, после школы пошёл поработать на завод, так нас там, в отделе технического обучения, была половина таких, как я, а другая половина — сразу после армии. И дали нам как-то искореженные контейнеры чинить. А весь ремонт заключался в том, чтоб с помощью кувалды и мата разогнуть всё то, что было погнуто. И был у нас один очень здоровый парень после армии, кувалда в его руках выглядела как не очень большой молоток. Он делал ею по согнутому месту один раз "бум", а мы потом трещины на месте сгиба заваривали. Так работа и шла, пока он на одном контейнере не застрял. Полчаса долбал, весь вспотел, а результатов — ноль. Всё, говорит, автогеном греть надо. И тут выхожу я, весь в белом (мы перед этим другие контейнеры в белый цвет красили). Скидываю телогрейку, закатываю рукава, плюю на ладони, выбираю самую маленькую кувалду (ту, с которой он работал, я вообще с трудом поднимал). В общем, паясничаю по полной программе. Все ждут очередной моей клоунады. А я взял и с трёх ударов отогнул толстенный уголок на место. Нужно было видеть, как отвисли их челюсти, а я, собственно говоря, и смотрел, только бригадир мне хитро подмигнул, Олег полчаса долбил кувалдой как кулаком, а я в свои три удара пять законов физики вложил.

Я всегда такие фокусы любил, называл их победой разума над грубой силой. А тут какой-то булыжник не желает сотрудничать. Нет, теперь я отсюда без сувенира не уйду.

И ведь алтарь весь в трещинах, а на мой удар ноль внимания. Спутники на меня снисходительно смотрят, а я оглядываюсь по сторонам, выискивая что-нибудь из подручных средств. Забракованные нами кинжалы охранников — тоже инструмент. Выбираю один, засовываю его лезвие в самую большую трещину, он входит наполовину. Бью сбоку, обламывая рукоять. Клин получился вполне приличный, но после серьёзного удара полетели осколки не камня, а ножа. Вставляю рядом второй, мне показалось, или он вошёл глубже? Сейчас посмотрим.

Подбираю и с победным видом показываю скептикам отколовшийся после третьего удара кусочек камня. С удовлетворённым видом кладу его в карман (мне он и нафиг не нужен, но авторитет следует поддерживать). Я-то удовлетворён, а вот Нарин явно нет. Как это так, человек сделал с помощью молота то, что гном считал невозможным? Хватает другой молот и оставшиеся ножи. А ведь трещина-то пошла. Беру несколько обрубков клетки (чем не клинья?) и присоединяюсь к Нарину. Вместе мы довольно быстро раскололи алтарь пополам.

До остальных, да и до самого гнома, постепенно стало доходить, что мы натворили. Да и я тоже понимаю, что бог Слик, может, и не будет мстить по мелочам, а вот жрецы этого так точно не оставят. И только тёмная на это дело смотрит спокойно — оно и понятно, уничтожение алтаря, на котором её должны были принести в жертву, не должно её огорчить.

Пока спутники не ударились в панику, срочно нужно придумать что-нибудь, чем можно их хоть как-то отвлечь. Только вот что? Думаю, после раскола алтаря трудно будет отколоть нечто подобное.

— Как я понимаю, жрецы нас теперь в покое не оставят? — задаю риторический вопрос.

Дружный положительный ответ.

— Тогда предлагаю открыть сезон охоты на амулеты сликовников. Сколько там награды за каждый такой обещано? Сто полновесных монет? Вот и прекрасно, и поскольку против и воздержавшихся нет, кто за, прошу голосовать, — говорю я и подымаю руку.

Меня поддерживает только тёмная.

— Я не понял, тут что, сликовников только тёмные эльфийки не боятся?

Эль тут же поднимает руку, а за ней и гном. Зара просто пожимает плечами. И почему некоторые считают, что демократия — это плохо? Если правильно поставить на голосование вопрос, то и результат будет правильным. Но потом, в лучших традициях этой самой демократии, после единогласно принятого решения, меня попытались убедить, что охота — это, конечно, хорошо, но не лучше ли нам отсюда побыстрее смыться? А я разве против? Я обеими руками за.

— Кто знает, что самое главное в охоте на дракона? — спрашиваю я их.

Никто не знает. Странно, мир-то магический, и драконы, как я слышал, тут водятся или, по крайней мере, водились, а правил охоты никто так и не удосужился придумать.

— Самое главное — с ним не встретиться. Так почему бы нам не испытать этот метод?

Как выяснилось, все они давно мечтали, буквально всю жизнь, поохотиться именно таким способом, только вот случая не было.

Глава 41

Нарин. Гном.

Вот вернусь в горы, расскажу, как в одиночку, ну не совсем в одиночку, а на пару с человеком, действующий алтарь бога Слика разбил. Не поверят. А я не буду спорить, подожду, пока таких неверующих соберётся побольше, а потом продемонстрирую кусок этого самого алтаря, с хороший кулак размером. Это мне Ва'Дим так поступить посоветовал, мастер он на такие эффекты. Теперь меня не удивляет, что он крутит эльфийкой, как хочет, а с первого взгляда, да и со второго, кажется, что это она им крутит. И тёмной теперь крутить будет. Я как представил, что начнётся, когда две эльфийки, светлая и тёмная, будут у нас в одной команде, так совсем бы не возражал, если бы Эледриэль эту тёмную пристрелила. А теперь думаю, что мастер Ва'Дим на них управу найдёт. Тем более что тёмная ему поклялась вернуть долг жизни. Серьёзная клятва, таких не нарушают даже эльфы.

Ещё я взял с собой оба молота, которыми мы алтарь раскололи. Нет, я честно объяснил мастеру Ва'Диму, какая это теперь ценность, но он даже слушать не захотел, заявил, что кувалду таскать с собой точно не будет. А я не брошу. Трофейный арбалет брошу, да что там арбалет, свой топор брошу, а молоты донесу. Они ведь теперь и сами по себе серьёзное оружие, а уж если из них боевые топоры выковать, то вообще. Знаменитый Топор Торина по легенде тоже из боевого молота ковали, которым был разбит алтарь древнего бога. А теперь и у меня такой будет.

Дим. Попаданец.

Трофеев на этот раз не было, считай, никаких. Ни денег, ни оружия, ни других материальных ценностей, только скандалы между светлой и тёмной, но это если и ценность, то исключительно духовная. За медные амулеты охранников, как оказалось, тоже награду дают, но всего по медяку, а за послушника (кандидата в жрецы) аж целый десяток. Вот все они и достались Заре, раз уж она всякие амулеты с талисманами коллекционирует.

Тёмная повертела в руках несколько дубинок, но осталась недовольна, отошла к скалам и вытащила из незамеченного нами закутка мешки и одеяла охранников. Быстро выбрала себе одно одеяло грязно-коричневого цвета, какую-то простую одежду, то есть штаны и куртку, в которые и три эльфийки влезет, если не все десять, кожаную флягу, обыкновенный топор и наполнила провизией мешок. Никто не возражал, тем более что не нашлось никого, кто на это барахло и не претендовал.

— Может мне кто-нибудь помочь снять этот ошейник? — спрашивает тёмная и при этом смотрит на гнома.

— Нет! — тут же отвечает Эль, которую, в общем-то, и не спрашивали.

— Нет у меня с собой нужного инструмента, — с сомнением качает головой Нарин.

Ларинэ вопросительно смотрит на меня. Я вытаскиваю из чехольчика на поясе настоящий китайский мультитул, медленно, чтоб дать рассмотреть гному, раскладываю его в плоскогубцы.

— Ну если гном не может, то могу попробовать я.

— Я не говорил, что не могу, — тут же возмущается Нарин, — а с таким инструментом точно смогу.

Гном выхватывает у меня из рук мультитул и быстро снимает с эльфийки ошейник, после чего возвращает тёмной её "собственность", а сам принимается изучать новую игрушку. Если концепция складного ножа ему была знакома, там он больше самими лезвиями интересовался, то до складных плоскогубцев гномы явно не додумались — уже раз десять их сложить-разложить успел. Ничего, пускай развлекается, они хоть и китайские, но от одного только складывания не сломаются. Я надеюсь, что не сломаются.

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

А этот Ва'Дим не так прост. Сначала, чтоб отвлечь нас со светлой друг от друга, начал шутом прикидываться, нарочито изображая желание и готовность разбить алтарь сликовников. А когда неожиданно для нас всех разбил и до нас дошло, какие будут последствия, сумел прекратить уже зарождающуюся панику. И вместо того, чтоб бежать в страхе, мы теперь бежим в уверенности, что так охотимся на жрецов-сликовников. Конечно, все понимают, что никакой охоты не будет, но совсем другой настрой. А вот как ему алтарь разбить удалось — совершенно непонятно. Для этого целая команда сильных магов нужна, и то результат не гарантирован. Или это ему мой теперешний бог-покровитель помог? Странный способ помощи — натравить на нас всех сликовников, какие только найдутся.

Ну вот, я свободна. Оружия нет, доспехов нет, денег нет, одежды нормальной тоже нет, вообще ничего нет. Только человек как исполнитель моего желания отомстить и светлая в придачу. Ненормальная светлая. Непонятно, зачем за Ва'Димом таскается, при этом ведёт себя так, будто я собираюсь отбить у неё человека. Демонстративно, но наивно и, как ни странно, искренне. Совсем ещё девчонка, ей и сотни лет-то нет. Смешно на неё смотреть, всегда старается идти так, чтоб быть между мной и Ва'Димом, на привалах место так же занимает. И даже по ночам от меня охраняет — спит с ним в одной палатке. А гном с наёмницей ничему не удивляются, смотрят на всё это, как на что-то само собой разумеющееся. Мол, и не такое видели.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Надо же, тёмная поклялась Ва'Диму вернуть долг жизни. Серьёзный поступок, не ожидала от тёмной. Сама-то я в похожей ситуации того же не сделала, но у меня есть оправдание — Великая Миссия (хотя и без миссии, наверное, не сделала бы). Вот поэтому и не понимаю, что могло заставить тёмную так поступить. И зачем нам эта тёмная вообще нужна? Ведь будет теперь таскаться за Ва'Димом. И не оспоришь такого её права. Убить можно, а оспорить нельзя. Жаль, что сразу выстрелить не успела.

Это что же получается? Я обучила человека общему языку, с серьёзным риском для себя, между прочим, вооружила так, как не любой король может себе позволить, не говоря о всяких графах с баронами, подлечила, обучаю владению мечом, кормлю. А тут появляется какая-то тёмная на всё готовое. Не отдам! И вообще, кто она такая, чтоб за моим человеком таскаться? Строит из себя принцессу Первого Леса, а сама голодранка, из оружия и то, только плотницкий топор. Ва'Дим не хочет, чтоб я её убивала? Ну я ей и так весёлую жизнь устрою. Даже не я, сам Ва'Дим и устроит, я-то его шуточки уже изучила, а вот тёмная...

Глава 42

Дим. Попаданец.

А Эль каждый вечер в палатке устраивает шорох орехов. То местами поменяться предлагает, то одеялами, то ещё чего-нибудь удумает. Понятно, что это всё для тёмной, которая в палатку не допускается (с чего Эль решила, что Лара сюда стремится?), чтоб, значит, слышала звуки возни и завидовала. Мне это дело быстро надоело. Взял и засунул ей в её длинные уши наушники от МР3-плеера. Я, конечно, знаю, что люди с хорошим музыкальным слухом такие наушники недолюбливают, им непременно подавай те, что от десяти тысяч рублей и дороже (в чём тут дело, в снобизме или реальном качестве, не знаю, наверное, и то и другое присутствует), поэтому был риск, что эльфийка, с её слухом, вообще через мои ничего кроме хрипов и шипов не расслышит. Но нет, оказалось, что всё нормально, видимо, у эльфов настолько хороший слух, что позволяет им просто отсеивать ненужные звуки. Или правы те, кто говорит, что одни слушают музыку, а другие посторонние звуки, которые издаёт аппаратура? Светкины ролевые песни эльфийку не впечатлили, оно и понятно, в ролевых, менестрельских, авторских и бардовских песнях самое важное смысл слов, а русского языка Эль не знает. А вот мои записи старых песен из советских мультиков и детских фильмов ей понравились. Сразу попросила некоторые перевести и тут же напела их на эльфийском. Красиво получилось, но вот трудно понять — это Эль такая хорошая поэтесса, или просто сам язык позволяет спеть всё что угодно? Зато теперь каждый вечер требует у меня плеер и слушает, некоторые просит перевести, хитрая, при всех не хочет, это чтоб я тёмной тоже не давал. А песен у меня на карточках много, несколько тысяч, надолго должно хватить. Теперь забавно бывает услышать, как идущая рядом эльфийка напевает "Крылатые качели" или "Прекрасное далёко". Хорошо, что я всю музыку на вражеских языках постирал, чтоб зря место на картах памяти не занимала. Как бы я это эльфийке переводил? Никогда не понимал, как можно слушать, песню, не понимая языка, на котором она поётся, сам я не слушаю, вот и стёр всё что было без всякого сожаления.

Если раньше Эль никогда не отказывалась фотографироваться, то теперь вообще не упускает случая попозировать перед фотоаппаратом. Готова сниматься буквально возле каждого дерева, камня или любой другой "достопримечательности", как это часто туристы делают. И когда Лара заинтересовалась "артефактом", сразу согласилась забыть о том, что они с тёмной как бы не разговаривают, и всё объяснить и показать. Ещё бы, она вся такая красивая, одета хоть и в походную одежду, но почти с иголочки, вооружена мифрилом, а тёмная одета не пойми во что и вооружена дешёвым топором. А уж незнание тёмной того, что из себя представляет фотоаппарат, объяснила целой научной теорией о том, что они, тёмные, боятся всего нового, прогрессивного, поэтому и не развивают науку. А уж тёмные эльфийки вообще никогда красотой не отличались, поэтому и фотографироваться не любят, а на самом деле боятся. Вот и приходилось Ларе доказывать, что она совсем не боится фотографироваться, а уж красива настолько, что может это себе позволить в любой одежде. За что Эль, в общем-то, спасибо, подозреваю, что без её подначек тёмная, наверное, вела бы себя примерно как Зара. Она против того, что я её фотографирую, не возражает, и даже готова принять мужественную позу с оружием в руках, если я её попрошу, но не более, сама энтузиазма точно не проявляет.

А ночью Эль повела себя странно, потёрлась об меня щекой, муркнула, ну как натуральная кошка, и хитро спросила:

— А тёмных эльфиек твой Дрейк тоже не любит, как и светлых?

— А с чего бы ему их любить? Или ты думаешь, что тёмные чем-то лучше светлых, но умело это скрываешь?

— Конечно, не лучше, даже хуже! Но я бы хотела на это посмотреть.

— И что мне за это будет?

— Моя благодарность. И потом, ты мне должен.

— Это когда я успел?

— А когда не дал мне убить эту тёмную. Так пусть от неё хоть какая-то польза будет.

А ведь я ей действительно должен, но не за это, а за то, что в тот раз её так сильно напугал.

— Хорошо, — отвечаю я, — но только если будет серьёзный повод, как в твоём случае.

Эль довольная улыбается. Чувствую, что повод она предоставит, а это очередной скандал. Но скандал ради повода убить соперницу и скандал ради того, чтоб сделать тёмной мелкую пакость, то есть натравить на неё Дрейка — это совсем разные вещи. Пусть развлекается. Потом Лара отомстит ей тем же способом, потом опять Эль, так, глядишь, и забудут, что изначальной целью было убийство.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Ва'Дим пообещал, что если будет повод, то он натравит свою собаку на эту тёмную. Это нетрудно устроить, все тёмные очень гордые, причём, в отличие от нас, светлых, часто на пустом месте.

— Мастер Нарин, — обращаюсь я к гному, — когда ты так красочно рассказывал, чем отличаются светлые эльфы от тёмных, ты забыл упомянуть одну очень важную вещь.

— Это какую же? — удивляется гном.

— Нас, светлых эльфов, ни один немагический зверь не тронет, а вот тёмных звери не любят.

— Никогда об этом не слышал, — отвечает гном (он просто у светлых эльфов не спрашивал).

А тёмная тем временем делает вид, что наш с гномом разговор ей неинтересен, и она его совсем не слушает.

— Так они этим и не хвастают. А ведь их даже собаки не любят (умные животные), ты заметил, как эта тёмная старается держаться подальше от Дрейка?

— Не заметил, — честно говорит Нарин.

— Вот если мне не веришь, сам у неё спроси.

Гном пожимает плечами, но всё же спрашивает:

— Это правда?

— Что именно? — неумело притворяется, как будто ничего не слышала, тёмная.

— То, что тёмные эльфы собак боятся? — безо всякой дипломатии спрашивает Нарин (а чего ещё от гнома ожидать? поэтому-то к Нарину и обратилась, а не к Заре).

— Нет, конечно, только в очень тупую светлую голову могла прийти такая глупая мысль. Но они, светлые, как всем известно, никогда умом и не отличались.

Она думает, что сможет меня таким ответом задеть. Наивная.

— Ты, мастер Нарин, спроси её, так ли она уверена в том, что тот же Дрейк не станет на неё нападать.

— Мастер Нарин, ответь, пожалуйста, этой светлой, что никакая собака, в том числе Дрейк, никогда на меня не нападёт.

Всё! Попалась тёмная. Приятно осознавать, как легко мне удалось не только заманить её в ловушку, но и хорошо разозлить, вон, она даже забыла подчеркнуть, что собака должна быть немагической. Смотрю на Ва'Дима.

— Так, ушастые, обе, прекратили балаган! — говорит он.

Я — само послушание, тут же прекращаю, даже на "ушастую" не обижаюсь. И вообще, становлюсь, как говорит сам Ва'Дим, хорошей, белой и пушистой. Кстати, ещё одно преимущество светлых над тёмными, мы все белые, а они такими не бывают.

— Но не могу же я молчать, когда меня пытаются так лживо оскорбить?!

Тёмная ещё и оправдываться пытается, никакого достоинства.

— А лживо ли? — спрашивает Ва'Дим.

Нужно запомнить этот его тон, чтоб потом самой не попасться. Наверняка у него ещё немало всяких фокусов в запасе есть.

— Лживо! — самоуверенно заявляет тёмная.

— Так собаку мы имеем, тёмную эльфийку тоже, можно и проверить, — предлагает человек.

— Можно, — соглашается тёмная.

Ну всё, попалась! Теперь уже окончательно. Смогу посмотреть со стороны, как я тогда выглядела. Но никто кроме меня и Ва'Дима об этом знать не будет.

Ва'Дим зовёт Дрейка, цепляет поводок, становится поудобнее, всё как в тот раз, но теперь я понимаю значение этих приготовлений. А тёмная не понимает, гном с Зарой тоже.

— Дрейк! Чужой! Фас!

Молодец, Дрейк! Так её, тёмную! Она аж отскочила, горжусь собой, я тогда не сделала ни шагу назад. Чувствую магию, тёмная готовит с перепугу боевое заклинание. Беру её на прицел, пусть только попробует. Сдерживается. А жаль. Ва'Дим успокаивает и отпускает Дрейка, но я не даю псу начать вилять хвостом перед тёмной, а зову к себе и угощаю подготовленным заранее куском мяса. Заслужил. Моё прощение за прошлый раз тоже заслужил.

Глава 43

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Позволить светлой так просто заманить себя в ловушку — это непростительно. Вон, какая довольная, собаку гладит, совсем ещё девчонка. Наверняка ведь Ва'Дим проделал этот номер и с ней, откуда ей ещё быть такой уверенной в результате? Не своим же умом дошла. Вот только никому этого не докажешь, наверное, всё было без свидетелей, а как собака напала на меня, видели все. Я на светлую и себя саму так злюсь, что даже не сразу задумалась о том, как так получилось, что зверь был готов на меня напасть. Странный пёс. Нет, бывают и более странные, но там всегда видны следы магического воздействия, а тут ничего такого нет...

А вообще у этой светлой что-то с головой. Стоило нам остановиться на ночлег раньше обычного, как она устроила с Ва'Димом тренировки по фехтованию. Тоже мне, великий мастер меча. Ничего, кроме того, что преподают молодёжи на уроках в начальной школе, не умеет, а корчит из себя опытного учителя. И Нарин с Зарой смотрят на это безобразие совершенно спокойно, хотя даже у гнома получилось бы лучше, а уж у Зары тем более. И показывает светлая исключительно приёмы, предназначенные для мифриловых мечей. Не знаю, откуда у Ва'Дима столько мифрила — кольчуги у него и у светлой я сразу заметила, да и меч, судя по всему, такой же. Недолюбливаю я мифриловые мечи, веса в них мало, ни доспех толком пробить, ни перерубить врага пополам. Скорее церемониальное оружие, чем боевое. Оно и понятно — тот, кто может позволить себе такой меч, редко сам в бой полезет. Хотя, если силы много, то можно рубить со всей дури, не опасаясь поломать и испортить свой клинок, но любители таких приёмов долго не живут.

Дим. Попаданец.

До темноты ещё было время, но уж больно удобное место для ночлега попалось. И хотя никто не устал настолько, чтоб валиться с ног, все были рады привалу. Но стоило нам остановиться раньше, чем обычно останавливались в Проклятых Землях, как Эль тут же устроила тренировки. Только я не очень понял, это она действительно обо мне так заботится или перед тёмной выпендривается? Скорей всего, второе.

А после тренировок Эль не утерпела и снова начала скандал. Опять поют на своём эльфийском. Лара ладно, она думает, что никто, кроме светлой, её не понимает, а Эль ведь мне сама языки передавала. Или передала больше, чем хотела? Или просто прикидывается, что не знает, что я знаю эльфийский? И что мне с ними теперь делать? Так и хочется взять фотоаппарат и заставить эльфиек выполнить всё то, что они сейчас друг другу обещают, ту часть, где не идёт речи об убийстве. Любой порножурнал потом такие фотографии с руками оторвёт. Разбогатею.

— Мастер Нарин, — обращаюсь я к гному, — когда ты нам рассказывал, чем тёмные эльфы отличаются от светлых, то забыл упомянуть одну очень важную вещь.

Чувствую, мы с Эль ещё не раз успеем надоесть гному этими словами.

— Это какую же? — спрашивает гном.

Эльфийки продолжают ругаться, но ухи-то у обеих в нашу сторону повёрнуты.

— Тёмные более дисциплинированны: обещала первой скандалы не устраивать, вот и держит слово.

— А откуда ты, мастер Ва'Дим, знаешь, о чём они там поют? Может, и не ругаются вовсе.

— А что же ещё? Неужели ты думаешь, что они погоду обсуждают, или там виды на урожай желудей с Древа Жизни? Может, готов поставить свой топор, против моего меча?

Гном не готов. Совсем не готов. А эльфийки уже не ругаются, а сидят, демонстративно развернувшись спинами друг к другу, и на этот раз даже не подглядывают. Может, есть кто-то наивный, думающий, что после этого случая скандалы прекратились? Нет, конечно. Просто перешли на другой уровень.

— Уважаемый мастер Нарин, будь добр, если тебе не трудно, передай этой тёмной, что...

— Почтенный мастер Нарин, будь любезен, если тебя не затруднит, скажи этой светлой, что...

— Дорогой Нарин, ещё раз тебя побеспокою, но скажи, пожалуйста, этой тёмной, что...

И так продолжается до тех пор, пока у одной из эльфиек не кончается терпение и она не обращается напрямую к сопернице. Тогда та, с гордым видом победительницы, разворачивается спиной к оппонентке. Скандалить, оказывается, можно и не разговаривая друг с другом. Но есть и плюсы. Во-первых, соревнуясь в уважительных эпитетах, которыми они награждают гнома, не очень-то поорёшь. А во-вторых, если раньше они пытались спровоцировать друг друга на действия, то теперь стараются продемонстрировать одна другой своё превосходство. Уже шаг вперёд на пути если не к примирению, то хотя бы к тому, что не поубивают друг друга.

А сам Нарин во время эльфийских перепалок, в которых он выполняет роль посредника, не произносит ни слова, только довольно щурится. Наверное, представляет, как будет обо всём рассказывать у себя в горах. Только я сильно сомневаюсь, что ему хоть кто-нибудь поверит. Уж легковерием гномы точно не страдают.

Вечером, после номера с Дрейком, Эль опять муркнула и потёрлась об моё лицо щекой. Это вся её благодарность? Дрейка она и то больше гладила. А чего я, собственно, ожидал? Но для начала тоже неплохо. Или может у эльфов такое действие используется вместо поцелуев? Тогда совсем хорошо, а если в качестве прелюдии к таковым, то ещё лучше.

Нарин. Гном.

И зачем я так красочно описал, что светлые от тёмных почти ничем не отличаются? Воспользовался удобным случаем высказаться об ушастом племени. Мне теперь об этом будут напоминать по любому поводу. Эледриэль ладно, я бы очень удивился, если бы эльфийка такого не припомнила, но и мастер Ва'Дим туда же. И если бы только напоминал, а он сумел стравить эльфиек так, что они теперь не убить друг друга пытаются, а унизить. И всё это через мою голову. Сначала мне даже нравилось, как они почтительно ко мне обращаются.

— Многоуважаемый Нарин, извини, что опять вынуждена тебя отвлекать, но этой светлой непременно нужно сказать, что она...

— Любезный Нарин, очень прошу прощения, что отвлекаю тебя от важных дел, но ещё раз скажи этой тёмной, что у неё...

— Глубокоуважаемый мастер Нарин, ещё раз прошу прощения, что вынуждена тратить твоё драгоценное время на эту светлую, но я готова заплатить, если ты очень точно передашь ей, что...

Но потом быстро надоело, ведь они могли так упражняться часами. И говорить им было что-либо бесполезно, они только мастера Ва'Дима и слушают. Вот так идёшь и думаешь: быстрей бы какая-нибудь нечисть напала на одну из ушастых, а лучше на обеих. Мы, в конце концов, по Проклятым Землям идём или по королевскому парку? А сликовники? Они что, нам так просто свой алтарь простят? Быстрей бы догоняли и забирали свою тёмную, а мы им и светлую в придачу отдадим.

Ну вот, накаркал...

Глава 44

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Сликовники нас нагнали на равнине. Никуда не скрыться, нигде не спрятаться, но и неожиданных сюрпризов в виде внезапно напавшего со спины вражеского отряда или пополнения, пришедшего к противнику в самый последний момент, тоже не будет. Хотя от этого не легче. Весь их отряд сразу виден — тридцать один человек, все конные, при таком численном перевесе пополнение им точно не понадобится. Охранников-зомби только десяток, остальные жрецы, их сразу по тёмно-коричневым балахонам отличить можно. Двое из них высшего ранга, тут и на амулеты смотреть не нужно, отсюда чувствую, да и по одежде с оружием не ошибёшься, что из-под коричневых накидок проглядывают, кто из нападающих главные, а кто подчинённые. А чего мы ещё ждали, после того как разбили алтарь? Что пошлют жреца низшего ранга с десятком охранников? О таком нечего было и мечтать. И быстро же нас нагнали, но тут как раз понятно, те, кто ехал на моё жертвоприношение, сейчас и преследуют.

Интересно, как мой покровитель там, наверху, будет выкручиваться? Или просто позволит жрецам сейчас меня убить, а потом они и братцу отомстят за мой дерзкий побег? Формально соответствует высказанному мною пожеланию, но это не его стиль. Никакого извращённого юмора.

В любом случае придётся принимать неравный бой, а я до сих пор ещё от ошейника, нейтрализующего магию, не отошла, резерв магической силы минимальный, и выбор боевых заклинаний соответственно ограничен. Да и в лучшие свои времена я не имела бы никаких шансов против двух высших жрецов бога Слика. Глупая смерть, с несколькими боевыми заклинаниями и рабочим топором в руках. Но и отказываться от боя не стану.

— Лара! Держи оборону, — приказывает Ва'Дим и бросает мне свой меч.

И на что он рассчитывает с одним арбалетом? Так на меня и рассчитывает. А клинок-то только с виду скромный церемониал (очень такой скромный, никаких изысков и лишних украшений, только цена такая, что иное баронство купить можно), а на деле — серьёзное боевое оружие, снаружи мифрил, а внутри сталь. Теперь я не чувствую себя голой. Нет, одного, пусть и мифрилового, меча для победы, разумеется, недостаточно, но жизнь свою я теперь смогу продать очень дорого. И не только свою, светлая пусть сама выкручивается, а человека я защищать буду до последней возможности и не только потому, что он мне приказал.

Ва'Дим, Нарин и Зара ждут, а светлая пытается стрелять в приближающихся к нам конных. Конечно же, ни в кого не попадает. Их там две трети магов, бесполезно даже пытаться. А вот и Ва'Дим не утерпел, выстрелил.

Невозможно!

Так не бывает!

Один из двух верховных жрецов падает, пронзённый стрелой. Простой стрелой! Гном с Зарой тоже стреляют, но безрезультатно. А Ва'Дим уже перезарядил свой арбалет и целится опять. И второй верховный жрец падает мёртвым. Не понимаю! Но вижу шанс.

— Все защищаем Ва'Дима! — кричу я и занимаю позицию справа и чуть впереди.

Даже светлая не спорит, а встаёт с противоположной стороны. Зара с Нарином тоже встают между нами со светлой, выступая ещё больше вперёд. Теперь всё зависит от того, как быстро сможет Ва'Дим перезаряжать свой арбалет.

Дим. Попаданец.

Не знаю почему, но только мои стрелы попадают во врагов. А вот почему те не рванули во весь опор на нас после первого моего попадания, а наоборот, даже остановились, понять уже могу. Другой менталитет, магия сильнее меча. Столкнувшись с магом, способным пробить их совместную защиту, сначала попытались увеличить эту самую защиту и понять, с кем или чем имеют дело. Когда же третий из них упал с коня, а они так и не поняли, какая магия им противостоит (подозреваю, что они вообще никакой магии не обнаружили), только тогда направили коней в нашу сторону, да и то как-то неуверенно. Не понеслись на нас со всей дури, а подошли на расстояние, оптимальное для применения боевых заклинаний.

Лара заметила всё это первой и организовала оборону. А я в офицеров теперь стреляю, или в верховных жрецов, без разницы. В общем, в тех, кто лучше вооружён и богаче одет (учитывал бы и то, под кем лошадь лучше, если бы в них разбирался). Я успел выпустить уже пять стрел, когда в нас полетели первые огненные шары. И опять странность: у Эль, Нарина, Зары и Лары амулеты, защищающие от магии, отклонили несложное боевое заклинание (их должно хватить ещё хотя бы на один раз), а мой не сработал, шар долетел почти до груди и вдруг нырнул вниз. Боковой правый наколенный карман дымится, но жара я не ощущаю. Стреляю ещё раз, даже некогда подумать, что же у меня в том кармане — спутники уже вступили в ближний бой. Первый звон клинков, первая кровь. Всё, кладу арбалет на землю, сил больше нет его перезаряжать в таком темпе, да и пальцы дрожат от натягивания тетивы, так что толку всё равно уже будет мало. Пришло время другого оружия.

Не знаю почему, но вместо того, чтобы сразу вытащить пистолет, лезу в обгоревший карман и нахожу там осколок алтаря. Так вот в чём дело! Беру его в левую руку и достаю "Макаров". С осколком в вытянутой руке и пистолетом наготове шагаю в сторону наибольшего скопления врагов. В меня летят сразу несколько огненных шаров и ещё какая-то гадость, но ничего не происходит, только чувствую тепло в левой руке. Теперь вообще все боевые заклинания, бросаемые жрецами Слика, летят только в меня, вне зависимости от первоначальной мишени.

— Нарин! Где твои кувалды?! — ору я гному. — Эль! С луком за ним! Лара, Зара, прикрываем.

Стою как волнорез или, скорее, громоотвод, меня никто не трогает, только тёмная с Зарой обрубают остатки пены по бокам. Что там сзади? Уже, наверное, ничего. В самую гущу врагов тараном врывается гном с двумя кувалдами в руках. Никогда не видел берсерков, но не сомневаюсь, что они должны выглядеть именно так. Те, кого не успевает достать Нарин, падают под градом стрел, пулемёт системы Эледриэль снова в строю. Ну вот и всё — последних убегающих сликовников догоняют эльфийские стрелы. Оборачиваюсь, забавно всё-таки Эль выглядит с булыжником за пазухой, это я взял камешек настолько маленький, что благополучно про него забыл, а гном, выбирая себе осколок, точно не мелочился, вот его-то ушастая теперь и вынуждена иметь при себе, чтоб эффективно стрелять по сликовникам.

Подсчитываем потери. В убытке оказался только я, с горелыми штанами. Хорошо хоть, что этот осколок засунул себе не в задний карман.

Со сбором трофеев, и вообще всем прочим, можно не торопиться. Но есть одно дело, которое нужно сделать, пока не прошёл угар боя, чтоб потом не торговаться и не уговаривать.

— Эль, Нарин, скорей ко мне!

Они подбегают.

— Давай камень!

Эльфийка достаёт из-за пазухи обломок алтаря.

— Нужно срочно отколоть по кусочку для каждой.

Нарин ставит одну кувалду вместо наковальни, кладёт на неё краешком камень и без труда откалывает три маленьких кусочка. Ну всё, теперь можно не бояться сликовников. И почему мы сразу не взяли по кусочку алтаря на каждого члена команды? Ладно я, в магии ни черта не понимаю, да и в глубине души всё ещё не очень в неё верю, несмотря на все доказательства, но ведь у нас два дипломированных мага имеются. Вот об этом их и спрашиваю. Оказывается, что никто никогда ни о чём подобном не слышал. Алтари богов уничтожают очень редко и всегда с помощью магических ритуалов, после чего те становятся простыми камнями, а бывает, и в пыль рассыпаются. Только у гномов есть легенда, что их первый король, Торин, разбил один алтарь боевым молотом, после чего перековал тот молот в свой знаменитый топор. Никто кроме самих гномов в эту легенду никогда не верил, а теперь оказывается, очень может быть, что в ней есть и немалая доля правды. Нарин подтверждает как наличие легенды так и глупость представителей других рас, которые в неё не верят. Гномы вообще честный народ и о таких вещах врать не станут. Но при этом подчёркивает, что про осколки самого алтаря в их гномьих легендах не было ни слова, и ещё раз предлагает мне забрать один из молотов. Искренне предлагает, но без энтузиазма, с надеждой, что я откажусь. Зачем мне эта кувалда? Я, конечно, понимаю, что артефакт теперь это серьёзный, но и так весь перегружен, чтоб неопределённое время ещё и эту гирю таскать. Так что очередной раз отказываюсь, к немалому удовольствию гнома.

Многие великие открытия делаются случайно. Вот забыл выкинуть из кармана осколок камня, и имеем результат, а если считать обгоревший карман, то целых два результата. Главное, теперь знаем, что обладатель такого амулета не только может не бояться магии жрецов соответствующего бога, но и быть очень опасным для них. Как при прямом контакте простым оружием, так и при косвенном стреляя из лука или арбалета. Жаль, не успели проверить, как будут действовать Ларины боевые заклинания.

Нарин. Гном.

Не врут легенды о топоре Торина, точно не врут. А у меня их теперь целых два. Один так и оставлю в виде боевого молота, а другой перекую в топор. Рукоятку к тому, что будет молотом, нужно поменять, и как можно быстрее. Если бы подошла та, что от моего топора, то точно бы переставил её на молот не задумываясь. А так придётся в ближайшем городе зайти к оружейнику и временную заказать, хорошо, если он окажется гномом.

Я сначала думал, что продам один молот, и смогу возместить все убытки от разорённого каравана, и ещё немало останется. А теперь, когда понял их реальную силу, никому не отдам! Таким неуязвимым я себя ещё никогда не чувствовал. А я и был неуязвимым — сликовники отскакивали от меня, как мелкие камешки от монолитной скалы, и ничего не могли со мной поделать, ни магией, ни оружием. Я понимаю, что такое действие молоты будут оказывать только на последователей бога Слика, но всё равно не продам. Тем более что если верить легендам о топоре Торина, то и против других магов мои молоты будут хороши, хотя и не так, как против сликовников. Да и не придётся мне их теперь продавать. Пусть мне и не досталось ни одного золотого амулета — всех верховных жрецов мастер Ва'Дим застрелил ещё в самом начале, и правильно сделал — но и того, что осталось, было совсем немало. Теперь я гном не из бедных.

Глава 45

Дим. Попаданец.

Трофеи на этот раз были знатные. Тот самый случай, когда высшие иерархи церкви представляют из себя и цвет рыцарства. И не так важно, что оружие и доспехи у них только для престижа, а основной расчёт на магию. Больше всех прибарахлилась Лара. Оделась, бронировалась, вооружилась. Двух лошадей поймала, одну под седло, другую под вьюки. Эль тоже впервые не была равнодушной, но по другой причине. Внимательно следила, чтоб тёмная ничего не взяла с её покойников, но та и сама их демонстративно обходила. Самые вкусные трофеи были с тех, в которых мои стрелы торчали, вот я и дал разрешение Ларе вооружаться из моих трофеев. Сам, как обычно, ничего кроме денег, драгоценностей и пары понравившихся ножей не взял.

А действительно — это был цвет рыцарства, особенно если судить по жреческим амулетам. Два золотых, один серебро с золотом, десять серебряных, два серебро с медью, один бронзовый и только пять медных. То есть два архимага, один почти архимаг, десяток серьёзных магов, ну и остальные тоже не просто так погулять вышли. Понятно, почему они не бросились на нас всей массой, а пытались использовать привычную им магию. Не окажись у нас осколков алтаря с никому не известными свойствами, не имели бы никаких шансов, да что там мы, армия без соответственной магической поддержки тоже шансов не имела бы. И какие же это премии получаются. А они ещё не хотели охотиться на сликовников! И меня всякими нехорошими словами обзывали, о чём я им тут же напомнил. Пусть знают, что дядю Вадима нужно слушать, когда он хорошие идеи предлагает. А разве он хоть раз плохие предлагал? Нет, конечно. Но этого я озвучивать не стал, так как мнения могли и разойтись.

Да и сами жрецы были далеко не нищими — деньги, золотишко, камешки. Так что я по местным меркам, наверное, уже миллионер. И Зара на трофеях уже имеет раз в десять больше, чем по договору плачу ей я.

Дальше шли уже не торопясь, с остановками на отдых, почти как мы с Эль в самом начале. Алтарь раскололи, сликовников разгромили, теперь мы тут самые крутые, и море нам по колено. Наверное, очень ошибочное поведение, но и психологическая разгрузка тоже нужна, через несколько дней, надеюсь, всё вернётся в прежнее русло. А сначала некоторые, не я, даже предлагали вернуться к алтарю Слика, набрать ещё обломков и добить оставшихся сликовников. Дело, конечно, хорошее, но здравый смысл в моём лице победил жадность некоторых индивидов.

Зато теперь на привалах можно спокойно побеседовать, а не только скандалы ушастых выслушивать. Заметил, что Нарину анекдоты нравятся, так я за каждый скандал, устроенный эльфийками при его невольном посредничестве, рассказываю один про маленького Торина. Нарин вообще над любым анекдотом готов смеяться. На очередном привале я ему на пробу такой рассказал:

— Сидят на дереве молоток и зубило.

Гном уже хохочет

— Мимо пролетает стая напильников.

Нарин смеётся ещё сильнее.

— Следом летит маленький напильничек, "ты куда?" спрашивают его молоток с зубилом, "стаю догоняю", "не догонишь", "почему?", "ты без ручки".

Гном хохочет вовсю, чуть ли не катается по земле со смеха. Эльфийки единодушны, у обеих на лицах крупными буквами написано одно и то же слово: "ГНОМ!!!". А это значит, что Нарин ведёт себя совершенно нормально для гнома. Если не устроюсь в другом месте, то пойду к гномам, буду работать юмористом, с голода точно не умру. А вот ушастым нужно слегка отомстить за высокомерие.

— Приятно беседовать с тем, у кого есть чувство юмора, — говорю я гному.

Нарин согласно кивает. В наличии такого чувства у себя он явно никогда не сомневался.

— А вот некоторые этим чувством не обладают, — продолжаю я, показывая глазами, так, чтоб кроме гнома никто не заметил, на эльфиек.

Он опять важно соглашается — ещё бы, про то, что эльфы шуток не понимают, известно всем гномам, да и людям тоже. На то они и эльфы.

— Расскажу-ка я тебе, мастер Нарин, одну шутку, которую кое-кто, — опять глазами в сторону эльфиек, — считает несмешной, заодно и проверим.

Рассказываю всем про Винни-Пуха и неправильных пчёл. Нарин смеётся, даже Зара улыбается, только эльфийкам не смешно.

— Очень смешная шутка, мне понравилась, — нагло врёт Лара.

Хитрая тёмная быстро вычислила, кто мог назвать эту шутку несмешной, и нанесла ответный удар. Ну всё, теперь я могу рассказывать любую чушь под видом анекдотов, и обе ушастые будут изображать, как им весело. Сразу и проверяю:

— Бежал заяц, забыл, как дышать, и умер.

Даже гном смеётся не очень уверенно, а обе эльфийки изображают улыбки. Хоть бери и фотографируй, а потом показывай всем, как не нужно улыбаться.

— А потом вспомнил, как дышать, встал и побежал дальше.

Нарин смеётся уже нормально, а вот у ушастых всё те же ненатуральные улыбки на губах. Как правильно заметил гном: "Эльфийки, что с них возьмёшь".

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Второй трактат я напишу о воздействии осколков, отколотых от действующего алтаря, на враждебные действия и магию жрецов поклоняющихся богу, которому этот алтарь принадлежал, а также о неэффективности защиты, используемой этими жрецами, против враждебных действий и магии обладателя такого осколка. К сожалению, осколки алтаря действуют только на магию таких жрецов. Тёмная проверила — попросила Ва'Дима ещё подержать свой осколок, запустила поблизости огненный шар. Тот пролетел мимо и ничего не заметил, а Ва'Дим руку аж отдёрнул от жара. Я эту тёмную всё равно убью, за её неосторожные эксперименты. А как во время боя Ва'Дим оттягивал на себя все боевые заклинания, что бросали в нас жрецы! И ведь не маг — совсем ни капли способностей. Окажись тогда этот осколок в руках у меня или той же тёмной, любая из нас смогла бы не только нейтрализовать, но и швырнуть обратно любое заклинание. А не окажись этого осколка, тогда вообще не имели бы никаких шансов, против такого-то количества сильных магов.

Боевые молоты тоже превратились в очень интересные артефакты с неизвестными свойствами, но жадный гном их исследовать не даёт. Зря Ва'Дим ему свой отдал.

Ну вот, уже второй мой ещё не написанный трактат, на этот раз о магии, а в соавторах опять Ва'Дим. А вот тёмную с её опытами я упоминать не собираюсь, обойдётся. Подобные эксперименты я и без неё провести смогла бы.

Глава 46

Дим. Попаданец.

Когда перед очередной тренировкой Лара предложила свои услуги, начался очень серьёзный скандал. Ушастые чуть на самом деле не подрались, думал, придётся разнимать. Но тёмная после совместного боя, видимо, действительно хотела помочь с тренировками, а не спровоцировать Эль, поэтому не стала доводить дело до драки, а просто взяла в руки палку, используемую вместо тренировочного меча, и предложила светлой нападать, хоть в одиночку, хоть на пару с Зарой. Если победят или хотя бы проиграют с не слишком разгромным счётом, то она больше не станет лезть не в своё дело. Заре идея понравилась, она давно распознала в тёмной эльфийке воина и была не против помериться силами. Но поединка не получилось. Лара легко отбивалась от наёмницы, а вот от Эль не только защищалась, но время от времени наносила сопернице болезненные удары. Зара быстро признала превосходство тёмной эльфийки, а Эль не собиралась и хотела продолжать. Один раз даже достала Лару, просто безрассудно бросившись на неё и получив при этом очень болезненный, в случае настоящего боя, несомненно, смертельный, удар.

— Ушастые! Прекратили балаган! — вмешиваюсь я.

Прекращают, тёмная охотно, светлая наоборот.

— А меня кто-нибудь спросил, у которой из вас я хочу обучаться?

Похоже, что такая мысль в голову не пришла ни той, ни другой.

— Половину тренировок проводит Эль, другую Лара. Любая из вас может уступить своё время другой. Вопрос закрыт.

Так с тех пор и тренировались. А качество тренировок заметно повысилось, каждая желала продемонстрировать, какой она превосходный учитель. Только вот сомневаюсь я, что им удастся сделать из меня великого воина, сильно сомневаюсь. Но пусть уж лучше так соревнуются. Общество красивых девушек мне всегда было приятно, а соперничающих из-за меня — тем более. Понимаю, что это соперничество как таковое им куда важнее, чем его объект, но всё равно приятно.

А ночью, в палатке, после того поединка, Эль расплакалась. Не ожидал я от неё такого. Пришлось успокаивать, гладить по головке, вытирать слёзы. Вспомнил, как она тёрлась об меня щекой, и сделал то же самое. Рассказал, какой она хороший учитель, лучше, чем тёмная. Честно-честно. И совсем не важно, какой Ларинэ великий воин, я ведь владею мечом не очень хорошо, даже плохо, и меня лучше поймёт та, которая тоже не так давно научилась. В общем, успокоил. Тем более что не врал, а она это чувствует.

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Ну вот, теперь не чувствую себя голой. Меч, конечно, не совсем по руке, ничего, привыкну, доспехи тоже, хоть и подгонялись гномом, не мои, тяжеловаты, но делались для человека, поэтому лучшего от них не стоит и ждать. Одежду нормально перешила, и то ладно, правда, ткань, конечно, далеко не эльфийская. В любом случае больше не чувствую себя нищей оборванкой, но и до принцессы Первого Леса далеко, как орку до эльфа.

И человека я тренирую вовсе не из-за соперничества со светлой, очень мне оно надо. Просто мы теперь с ним на всю жизнь связаны, и мне совсем не хочется эту жизнь потерять только потому, что он не владеет мечом. А он им не владеет, совсем, и от уроков светлой толку мало. Не понимаю, как можно дожить до его лет, путешествовать по миру и так плохо обращаться с оружием? Нужно признать, что из арбалета он стреляет совсем неплохо, до эльфа ему, конечно, далеко, но получше, чем гном с Зарой — это точно.

Дим. Попаданец.

Эль пришлось уступить тёмной ещё одну позицию, вернее, не позицию, а бесспорное лидерство в позировании перед фотоаппаратом. После того как Лара приоделась и вооружилась, они в этом смысле почти на равных. Не представляю, каким образом, но одежду с чужого плеча тёмная эльфийка очень даже неплохо перешила, и это в походных условиях, а доспехи подогнала с помощью Нарина и Зары.

Не знаю, на сколько у меня карт памяти хватит, при такой активности ушастых. Две по восемь, две запасных по четыре моих, одна на четыре из Ленкиного фотоаппарата, и ещё в мобильниках было две по два, и две по одному гигу. Итого тридцать четыре гига, если не налегать на размер фотографий, то на тридцать-сорок тысяч снимков должно хватить. Только что я потом с ними буду делать? Если честно, то не представляю. Получается, как в том анекдоте про рыбака, которому рыба не нужна, а нравится сам процесс. Вот зайдём в город, где есть оружейные лавки, обязательно закажу там парочку кольчужных бикини. Уверен, что смогу ушастых раскрутить на фотосессию в них, а может, и без, там видно будет.

А на очередном привале я разрушил ещё и монополию Эль на МР3-плеер. Тёмная, в отличие от светлой, ролевых песен так сразу не отмела. Поняла, что раз песню вставили в "музыкальный артефакт", несмотря на качество самой записи, то у неё обязаны быть какие-нибудь другие достоинства, помимо звучания. Попросила что-нибудь перевести, на мой вкус. Ну я ей мою любимую "Балладу о книжных детях" Высоцкого перевёл.

Средь оплывших свечей и вечерних молитв,

Средь военных трофеев и мирных костров

Жили книжные дети, не знавшие битв,

Изнывая от мелких своих катастроф.

Впечатлилась, а когда, примерно через час, пропела её на общем языке, то впечатлились все. И Нарин, и Зара, и даже Эль. Да и я тоже. И ведь хорошо так спела, сумев передать все особенности авторских интонаций и исполнения. И почему многие говорят, что хорошо спеть песни Высоцкого пока никому не удавалось, кроме самого Высоцкого? Они их просто тёмным эльфийкам не предлагали послушать. Зря, между прочим, не предлагали.

Что там должен сделать любой уважающий себя попаданец? Список из пяти пунктов приходилось читать неоднократно. Предупредить товарища Сталина, замочить в сортире Хрущёва, сместить Жукова, изобрести автомат Калашникова и перепеть Высоцкого. Или это немножко не про меня? Во всяком случае, выполнить первые четыре пункта было бы очень затруднительно, да и пятый ненамного легче, или даже труднее, поскольку петь я просто не умею. И народная мудрость "хочешь петь — пей" тоже не для меня, так как столько я просто не выпью, в том числе и потому как непьющий, сознание потеряю раньше, чем надумаю запеть. Но вот как оказалось, пятый пункт я всё-таки выполнил, пусть и через посредницу.

А ночью, в палатке, Эль устроила мне "семейный скандал", обвинив в том, что я ей "изменяю с этой тёмной". Нет, конечно, такие слова не прозвучали, но смысл был именно этот. А потом потребовала и ей перевести песню, и чтоб непременно не хуже, а желательно лучше. И что ей предложить, чтоб ещё и в тему? Не муси-пуси же, в самом деле? Их у меня, к счастью, и нет. А вот "Мне идти по мирам" Светланы Никифоровой, более известной под творческим псевдонимом Алькор, наверное, подойдёт, песня почти про меня, да и в чём-то тоже о книжных детях.

А утром, когда все уже встали, Эль запела на общем языке:

Строка прочитанных книг переплетает века,

Но тяжела эта нить для одного игрока.

И нас дороги ведут, и в паутину манят,

Вливая в сердце и в кровь парализующий яд.

Получилось лучше, чем у тёмной. Ещё бы — та мой перевод переложила на стихи и спела экспромтом, а хитрая Эль, наверное, всю ночь готовилась. Нет, я, конечно, понимаю, что это уже давно не Высоцкий и Алькор соревнуются, а Ларинэ и Эледриэль, потому как автор перевода не менее важен, чем автор первоисточника, а часто и более. Мало того, что новые стихи принадлежат уже, скорее, эльфийкам, так ещё и я сам их не слишком дословно перевёл из первоисточников, подгоняя под новый мир и свою ситуацию. Вот им ещё одно поле деятельности, в смысле, соперничества, глядишь, и гнома меньше будут доставать своими скандалами. Правда, будут теперь доставать меня, чтоб перевёл ещё чего-нибудь, и непременно самое лучшее. Но запасы у меня пока большие, есть из чего выбирать.

Нарин. Гном.

Ну вот, почти отвязались от меня ушастые, со своим: "уважаемый Нарин, пожалуйста, передай этой..." Тьфу на них, пускай теперь мастера Ва'Дима достают песнями. Поют они, конечно, красиво, этого у эльфов не отнять, ничего другого, кроме как по деревьям лазать, из лука стрелять и петь, толком не умеют. А мы, гномы, тоже, между прочим, хорошо поём. Громко. Тут главное песню правильную подобрать. Стоило мне об этом упомянуть, как у мастера Ва'Дима нашлась подходящая, он её даже сам в стихи переложил, без помощи эльфиек и ничуть не хуже.

Пятнадцать человек на сундук мертвеца,

Йо-хо-хо и бочонок пива,

Пей, и демон тебя донесёт до конца,

Йо-хо-хо и бочонок пива.

Хорошая песня, душевная. Я её даже без пива неплохо спел, а уж если с тем самым бочонком, да ещё и гномьего, да на пятнадцать гномьих глоток, то так споём, что стены задрожат.

Дим. Попаданец.

Уже второй день идём по дороге, идущей к перевалу, и вот сегодня она оборвалась как-то вдруг. Только что шли по почти нормальной, хотя местами и потрескавшейся, а местами заросшей травой брусчатке, и вот уже впереди завалы камней, а по сторонам горы. По слухам именно этот перевал — самый проходимый, поэтому решили попытаться протащить и лошадей. Шли медленно, очень медленно. Целых три дня, и ещё три дня сидели на месте, когда одна из лошадей сломала ногу, ждали, пока светлая эльфийка её вылечит. Даже тёмная эти три дня вела себя прилично и её не доставала. Совсем не дуры эти эльфийки и скандалить себе и всем во вред не собираются.

А я решил воспользоваться вынужденным сидением на месте и привести в порядок часы. Сразу заметил, что мои "Командирские" спешат, но выяснить насколько не было никакой возможности. Опытным путём определил, что если ежедневно переводить стрелки на двадцать-двадцать пять минут назад, то разница не будет ощущаться. Для определения полдня решил воспользоваться жюльверновским способом из "Таинственного острова". Выбрал ровное солнечное место с песчаной поверхностью — в горах и такие, оказывается, попадаются — воткнул в песок длинную палку и стал ждать, отмечая пальцем, когда тень станет самой короткой, а на другой день повторил. Разница составила девятнадцать-двадцать минут, вот, оказывается, насколько здешние сутки длиннее земных. Как бы ещё спросить, сколько тут дней в году, чтоб при этом не вызвать подозрений? Кстати, а сколько у нас? Вроде триста шестьдесят пять. А все ли об этом знают? А вот и не все, сам встречал некоторых незнающих, и это в век поголовной, можно даже сказать, принудительной, грамотности. А уж в тёмном средневековье, да ещё и северному варвару, который иначе чем на пальцах до трёх и считать-то толком не умеет, знать такие вещи необязательно. Так что можно смело спрашивать и удивлять окружающих широтой своих интересов, сегодня вон числом дней в году заинтересовался, завтра ещё чем-нибудь, а послезавтра, глядишь, вообще читать захочу научиться.

— Напомните мне кто-нибудь, пожалуйста, сколько дней в году?

— Триста шестьдесят, — отвечает, ничуть не удивившись вопросу, Лара.

Может, пошутить и спросить, а сколько дней в году у светлых? Наверное, не стоит. Лучше посчитаю на пальцах, сколько же это получается. Час за три дня, десять часов в месяц, значит, в году набегает пять дней. Интересно получается, продолжительность года у нас одинаковая, хотя количество дней и их длина отличаются.

А ещё во время вынужденной задержки я вспомнил про имеющиеся у меня карманные шахматы "Ленинград" и научил спутников в них играть. Зря я это сделал. Очень скоро все стали меня обыгрывать. Оказывается, у эльфов была похожая игра — гибрид шахмат с шашками, а у гномов очень сложные шашки, ну а люди играли и в то и в другое. Хотя нет, не зря я это сделал — вскоре в шахматы стали играть ушастые друг с другом, перевели своё вечное соперничество на плоскость чёрно-белой доски, тем более оказалось, что по силам тут они примерно равны. Только одно новое правило придумали, первый ход теперь принадлежал не белым, а разыгрывался монетой, потому что белыми всегда играла светлая, а чёрными, соответственно, тёмная. Разумное нововведение.

На мой вопрос, почему они сразу не стали играть в свои, эльфийские, шахматы, мне ответили, что хотя я и умный, но очень глупый. Оказывается, что у тёмных и светлых варианты шахмат отличаются, и ни одна светлая не станет играть в тёмные, и наоборот. Гномьи же слишком примитивны и при этом усложнены на пустом месте. А моя игра оказалась как раз приемлемым компромиссом.

У меня, кстати, ещё и колода карт имеется, но наученный горьким опытом никого знакомить с ними не стану. А то потом буду им ещё и в дурака всё время проигрывать.

Глава 47

Дим. Попаданец.

А вот и знаменитая долина семи перевалов. Первый перевал — по словам Нарина, самый проходимый — нам всё-таки удалось преодолеть вместе с лошадьми, пускай и с осложнениями — порядочно потрудившись. С его же слов, тут есть ещё один такой, условно проходимый, но нам туда не надо, так как дорога за ним ведёт в земли орков. Вид на долину был красивый, я даже несколько кадров сделал (правда, потом пришлось сделать ещё несколько, с лезущими в объектив эльфийками, но я к этому уже успел привыкнуть). И над всей долиной доминировал замок. Очень красивый, старинный, со множеством башенок, чем-то похожий на диснеевский. Сколько там лет прошло? Эль говорила, что три тысячи. Умели строить в старые времена, точно умели. Или это всё опять магия? Всё никак к ней не привыкну, разумом понимаю, что она тут есть, а воспринимать как должное ещё не научился. А надо бы, и чем быстрее, тем лучше.

— Ну что, зайдём в гости? — пусть и в вопросительной форме, но скорее предлагаю, чем спрашиваю я.

На меня опять смотрят, как на сумасшедшего, у меня уже даже примета появилась: если на меня так смотрят, то значит, в конце концов, всё будет именно так, как я предложил, даже если предлагал в шутку. А смотрят они так потому, что долину семи перевалов, оказывается, называют ещё и долиной смерти. И знает об этом не только Нарин, живущий ближе всех к Проклятым Землям, потому и наиболее о них осведомлённый, но и все, кто об этих землях вообще хоть что-то слышал. Во время прошлой войны тут было применено самое страшное магическое оружие — никаких разрушений, просто исчезли все люди и животные. Не умерли, а именно исчезли. С тех пор этого места боятся больше всего. В том числе и редкие местные сталкеры, если они сюда доходят, то уже не возвращаются. Откуда тогда известно, что два перевала из семи проходимы? Никто из спутников не смог ответить мне на этот вопрос.

А как по мне, это место выглядит похожим на глаз урагана — вокруг бушует нечисть, а в центре — красота и спокойствие. Делюсь этими своими соображениями со спутниками. Меня никто не поддерживает, что странно, потому как обе ушастые утверждают, что магический фон в долине нормальный, не то что позади, по другую сторону перевала. Но ничего, уговорю. Ведь мы не к оркам же собрались, а остальные перевалы с ходу не возьмёшь, всё равно придётся долго готовиться и разведывать. Так лучше ночевать в комфорте замка, если там внутри всё сохранилось так же хорошо, как он выглядит отсюда издалека, чем в палатке и под открытым небом.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Опять Ва'Дим предложил сумасшедшую авантюру. Посетить замок, охраняющий долину смерти, а если тот достаточно хорошо сохранился, то и поселиться в нём на время нашего тут пребывания. И всё это таким тоном, как будто мы здесь долго гостить собираемся. Все, и я в том числе, конечно, высказались, что мы по этому поводу думаем. А потом я и в самом деле задумалась — все самые безрассудные и глупые предложения человека, даже те, в которые он сам не верил, а предлагал только для красивого словца, или чтоб нас подразнить (уж я-то чувствовала), так вот, все они приносили результат. Вот и не знаешь, что в таких случаях делать — ругать и отговаривать или, наоборот, поддерживать?

А с тёмной мы ругаемся всё меньше. Только зря она радуется, думает, что сумела меня чуть-чуть потеснить и теперь всё время так и будет. Ничего подобного, у меня есть ещё несколько сюрпризов в запасе. Ва'Диму понравится.

Дим. Попаданец.

Спускаемся в долину. Такое впечатление, что тут время как бы остановилось для всего, кроме растительности, да и для неё избирательно. Дороги все целые, и даже травой нетронуты.

— Это всё гномьи руны, — объясняет Нарин, показывая на знаки, выбитые на некоторых камнях брусчатки. — Защищают дороги от зарастания и разрушения.

— Но по ту сторону перевала я такие же видел.

— Там из-за магических сражений сила рун иссякла, а тут ещё действует.

— Так почему же вы все так боитесь этого места, если тут всё так хорошо и замечательно?

— Все боятся, — хмуро заявляет гном.

Обе эльфийки, перебивая друг друга, спешат меня уверить, что они не боятся.

— Вот и прекрасно, — говорю я им, — значит, остановимся в замке.

Идея с замком им не нравится, но отступать и, тем более, уступать друг другу они не собираются. Поскольку по всем признакам к замку подойдём только ближе к вечеру, решаем первую ночь в долине провести под открытым небом. А когда подходили, как раз место хорошее нашли недалеко от крепости. Озеро, водопад, а совсем рядом очень удобная для костра и стоянки поляна. Завтра утром можно будет искупаться, а потом идти осматривать замок, может, он только снаружи так хорошо сохранился, а внутри совершенно непригоден для жизни. Вдруг там в любой момент камень на голову упасть может? Так зачем же тогда лезть в такое помещение?

А на утро за право первой искупаться в водопаде ушастые, разумеется, начали ругаться.

— Или быстро договариваетесь, или лезете в воду обе, а я буду караулить на берегу, чтоб вы там друг друга не утопили. Караулить буду, разумеется, с фотоаппаратом!

— Или я первая, или обе! — заявляет Эль и начинает раздеваться.

А вот это номер. Под одеждой на ней бикини, самое обыкновенное бикини. Откуда оно у неё? Нет, понятно, что сама втихаря сшила, но откуда могла фасон узнать? Хотя стоп, на той пудренице, что она у меня себе подарила, половина эльфиек были как раз в таких самых бикини. Но вот откуда она узнала, что этот наряд предназначен для купания? Или женщины такие вещи чуют вне зависимости от расовой принадлежности и длинны ушей?

Эль с видом полного превосходства медленно заходит в воду. У Лары бикини, разумеется, нет. Но она уступать не собирается, быстро сбрасывает с себя одежду, и обнажённая прыгает в воду. Выныривает уже с противоположной стороны, у скал. Не так уж и далеко, без оптики вполне видно. Но всё равно, зум — великое изобретение. Эль плещется у ближнего берега и требует внимания к себе любимой и своему бикини. Позирует вовсю, потом зовёт меня. Плавки я надел ещё утром, в палатке, планируя искупаться, так что можно и присоединиться. Зову Зару и вручаю ей фотоаппарат, меня с эльфийками обычно фотографирует она, ушастые этого дела друг другу категорически не доверяют, а гнома недолюбливают. Мы с Эль фотографируемся, брызгаемся, опять фотографируемся. Лара плавает в гордом одиночестве в другом конце водоёма и делает вид, что её это совершенно не интересует. Эль не упускает случая рассказать, как эти тёмные эльфийки боятся фотографироваться, потому что некрасивые и вообще... Чувствую, что к следующему разу у Лары будет бикини не хуже.

Нужно будет им идейку о кольчужных и кожаных подкинуть и расписать, как это круто, когда из одежды только оружие.

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Уступить сейчас светлой, а потом отыграться? Нет, это будет совсем не то. А что я, собственно, теряю? Ва'Дим что, голых эльфиек не видел? Почему-то я не сомневаюсь, что уж он-то видел. Ту же светлую, например, точно видел. Не чувствовала бы она себя столь свободно в трёх малюсеньких треугольных лоскутках, которые совершенно ничего не скрывают, если бы ещё осталось, что скрывать. Как и когда другой вопрос, главное, видел.

Раздеваюсь и быстро ныряю в воду. Выныриваю уже на другом берегу, недалеко, конечно, и при желании рассмотреть можно, но сделаем вид, что я тут одна. Светлая совсем не купается, а плещется у самого берега, позирует. А потом взяла и человека в воду затащила, теперь вместе фотографируются. Чего от светлой ещё ожидать.

— Лара, не хочешь присоединиться? — зовёт Ва'Дим.

— Нет, как-нибудь в другой раз, — отвечаю я.

— Вот и договорились! Раз другой, а одежда та же, не забудь, ты пообещала.

А ведь можно сказать, что действительно пообещала. Ва'Дим очень легко может поймать на слове, даже в самой невинной фразе. Знал бы он, что ему достаточно просто приказать, но не знает. И никогда не узнает. Не стану я такой информацией делиться.

Нарин. Гном.

Бесстыжие эльфийки голышом купаются, а мастер Ва'Дим на этот срам смотрит, да ещё и своим артефактом фотографирует. И было бы там на что смотреть. Длинные и плоские, что одна, что другая. И чего людские мужчины в этих эльфийках находят? А светлая, та вообще, прикрылась тремя лоскутками, с пол-ладони размером, эльфийской, не гномьей ладони, и ведёт себя так, как будто одетая. Я всегда говорил, что все эльфийки бесстыжие. Тёмная, та вообще голая, отплыла на другой конец озера и прикидывается, что она одна и её не видно. Я не подглядывал, и вообще близко не подходил, тут с любого расстояния всё видно.

Глава 48

Дим. Попаданец.

При всей грандиозности размеров замка ворота не впечатляли — маленькие они какие-то. Нет, грузовик, конечно, войдёт, и, наверное, любой кроме "БелАЗа", но всё равно выглядят маленькими. Или это мы к какому-то чёрному ходу подошли? А скорее всего, на восприятие давят размеры самой крепости, и огромные ворота кажутся маленькими. Вот именно, что крепости, замком это сооружение могло показаться только с другого конца долины, а вблизи больше город напоминает. Стены вообще из гранитных кирпичиков два на четыре метра выложены, то-то мне издали показалось, что тут красный кирпич.

А на каменном щите над воротами был выбит единорог. Сразу вспомнились написанные ещё в детстве стихи:

Неприступная крепость стоит

На перекрёстке важных дорог ,

И со щитов на стенах глядит

Обернувшийся единорог.

Там ещё много всего было о рыцарях, турнирах, прекрасных дамах и драконах, но я те наивные детские стишки навряд ли вспомню, а вот это оказавшееся к месту четверостишие само в голову пришло. И крепость, и когда-то очень важные, а теперь непроходимые перевалы, и обернувшийся единорог на щите. Я, похоже, произнёс эти строчки вслух, так как Эль попросила перевести. Перевёл. И она их тут же пропела на эльфийском, а потом, вспомнив моё мнение по этому поводу — ещё раз, но на общем. Ну тут великого таланта не нужно, я и сам бы такой детский стишок без труда зарифмовал, хоть на общем, хоть на эльфийском, хоть на английском (со словарём).

Но самым удивительным в воротах были они сами. Самые обыкновенные, закованные в полоски железа деревянные ворота. Как они могли сохраниться? Железо не проржавело насквозь, а только слегка подёрнулось благородной ржавчиной, так, для цвета, наверное, ещё в первые недели после того, как было прибито к воротам. И дерево не сгнило и не рассыпалось в труху, а тоже только потемнело от времени, и, скорей всего, также в первые годы.

Нарин. Гном.

Захожу в крепость с каким-то непонятным трепетом внутри, не помню я за собой такого. Три тысячи лет стоит покинутая, и ничего с ней не стало. Гномы строили: для людей, но гномы. Рассказывают, что в старые времена, до Великих Войн, гномы часто для людей, да и для других рас, строили. Бывало, что крепости, дороги и целые города. А сейчас — нет. Какой отдельный механизм на заказ, это да, а уж если особо богатый король гномам целую башню закажет, то вообще событие. А тут вся долина гномами была обустроена, и до сих пор стоит. Понятно, что всему виной то страшное заклятие, которым по долине Семи Перевалов ударили, а потом ещё и сами перевалы завалили, чтоб тот ужас наружу не вышел. Но всё равно, можно гордиться искусством предков. Мастерство не пропьёшь, как любят говорить люди, хотя как раз они-то своё мастерство пропивают запросто, а вот гномы другое дело, с гномьим пивом мастерство точно не пропьёшь.

В такой крепости ещё и подземелья должны быть немаленькие, вот бы их посмотреть. Хотя не стоит — тут, поверху, вроде как всё спокойно, а там, внизу, может, что и сохранилось, не зря же предки перевалы разрушили. И мастеру Ва'Диму про подземелья лучше ничего не говорить, а то обязательно полезет, знаю я его.

Дим. Попаданец.

Сначала по замку ходили все вместе, потом как минимум по двое. Да и не замок, как я уже давно понял, это был, а серьёзная крепость, способная вместить не один десяток тысяч, всё население тех земель, которые теперь именуются Проклятыми. А такой комплекс укреплений и подземных помещений целиком за имеющееся у нас время обойти было просто нереально. А сохранилась эта крепость великолепно, во всяком случае, всё, что из камня и металла. Дерево хуже: местами — прекрасно, не иначе как с помощью магии, а местами совсем не сохранилось. Всякие разные гобелены, хотя на вид и целёхоньки, только в пыли, но трогать их не стоило и стряхивать пыль тоже, потому как в эту самую пыль и рассыпались. Странно, было такое впечатление, что до нас этот замок не разграбили. Похоже, что баек о том, какое это страшное место, боялись, в том числе и сами местные сталкеры, хотя обычно они же их и сочиняют, чтоб отпугнуть конкурентов, ну и себя любимых изобразить очень крутыми и смелыми. Пусть сталкеры и прочие любители бесхозных ценностей сюда и не наведывались, но сокровищ мы почему-то не нашли. Какой-то неправильный старинный замок. Ни тебе драконов, ни спящих красавиц, ни комнат с сундуками, ломящимися от золотых монет. Да и привидения тоже не попадались, хотя я честно звал, за что был удостоен четырёх упрёков, как будто и без моего шутливого призыва они нас не услышали, если бы действительно тут обитали.

Не зря я уговорил спутников поселиться в замке, не зря. Купаться в озере с водопадом и разглядывать голых эльфиек, конечно же, неплохо, даже хорошо, но в бане лучше, тем более что в купальне эти же эльфийки присутствуют в полном комплекте. Лара, вон, тоже успела себе бикини сварганить, причём совершенно непонятно когда. Наверное, когда баню нашли, и мы с Нарином дрова таскали. Интересно, что из запасной одежды на него пустила? Лавок с тканями я поблизости не заметил. Только вот подозрительно хорошо для походных условий обе ушастые шьют, не иначе как опять магию на это дело используют.

Гнома в купальню обе эльфийки категорически не приглашали, да он и не рвался в такую компанию, Зара тоже решила принять водные процедуры позже. Вот и плещемся втроём, даже не фотографируемся. Кстати, о купальне, это я так из скромности мраморный бассейн называю, весь такой с колоннами навроде древнеримского, так что поплескаться и подурачиться есть где. Пока мы протопили примыкающий к бассейну банный комплекс, времени ушло немало, хорошо хоть, дров рядом целый лес, да и буквально идти рубить деревья не пришлось, местные запасы сохранились. Так это мы ещё самую маленькую баню затопили, видимо, предназначенную для хозяев замка и их почётных гостей, уж больно всё было качественным и мраморным. И что самое удивительное, водопровод работает. Нарин объяснил, что тут проходит подгорная река, от которой сделан отвод.

— Гномья работа, — гордо заявил он, — три тысячи лет прошло, а работает как новое.

Идея первым делом затопить баню, как только обнаружилось, что есть вода, ещё толком не осмотрев крепость, была, наверное, очень глупой, особенно учитывая то, что с самого утра мы и так искупались в озере, но всем понравилась. Своеобразное самоутверждение, что раз уж баню топим и моемся, то замок почти наш и бояться тут нечего. А то ведь заявления обеих эльфиек, что магический фон чист и всё в порядке — это одно, а психологический комфорт — совсем другое.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Тёмная думает, что по-быстрому скопировала моё бикини и теперь догнала. Вон, какая довольная плавает. А вот ничего подобного, у меня картинки есть с ещё пятью разными моделями. Я теперь буду всё время на шаг впереди, а она так и будет постоянно попугайничать. Хорошую шкатулочку мне Ва'Дим подарил, полезную. А я ещё у него самого порасспрашиваю, это первый раз всё нужно было в тайне держать, для сюрприза, который, кстати, очень удался, а теперь можно и спросить и даже помощи попросить. Тёмная до такого точно не додумается, глупая потому что.

Глава 49

Дим. Попаданец.

Ужинали в тронном зале, за большим дубовым столом, который прекрасно сохранился. При свете двух каминов соответствующих размеров и магических свечах. Со свечами Эль с Ларой постарались — просто развесили над столом светящиеся шарики. Светят они почти как электрические лампы, но не слепят глаза, словно если бы были стоваттными лампочками без абажуров.

— Хочу себе такой замок, — говорю я, чтоб поддержать разговор, — интересно, сколько он стоит?

— Такой — очень дорого, — отвечает Нарин, — а именно этот и за сотню монет купить можно, а если хорошо поторговаться, то и за полсотни.

— А что, он не бесхозный? — удивлённо спрашиваю гнома.

Действительно, учитывая обстоятельства, никогда бы не подумал, что у этого места может быть какой-то законный владелец.

— Бесхозных земель не бывает, все они официально кому-то принадлежат, — наставительно говорит гном, — вот и Проклятые Земли тоже, одному из примыкающих к ним королевств.

— Вот зайдём по пути в королевскую канцелярию, обязательно прикуплю себе этот замок, — заявляю я.

Никто не возражает. Действительно, покупка замка — это вовсе не охота на сликовников. Есть деньги и желание — почему бы не купить?

— Эль, Лара, пойдёте ко мне жить? Я вам ещё два трона рядом со своим поставлю, принцессы в хозяйстве всегда пригодятся.

— Я пойду, — поддерживает шутку Лара.

— И я! — тут же отвечает Эль.

— А на гербе нарисую себе вон того единорога, — показываю на каменный щит с барельефом в виде единорога, висящий над троном.

— У меня как принцессы Первого Леса есть право на ветвь Древа Жизни на гербе, — заявляет тёмная.

— У меня есть такое же право, — не отстаёт от неё светлая.

— Вот и прекрасно. Значит, щит с единорогом и две ветви по краям. Ну и меч, наверное, тоже не будет лишним. Как думаете?

Обе согласны. Меч в геральдике никогда не бывает лишним.

— Вот и здорово! Будем жить втроём долго и счастливо.

Ушастые опять соглашаются. Нарин с Зарой не вмешиваются в наши с эльфийками мечты. Странные Эль с Ларой какие-то сегодня, не спорят, не ругаются, не скандалят. Сходил в комнату, куда мы сложили свои вещи, и принёс Ленкин, уже слегка помятый, альбом для рисования и карандаши. Я это всё взял с собой, чтоб вести дневник Робинзона, но как-то даже не начал — никудышный из меня Робинзон получился. А пока ходил, эльфийки, оставшиеся без присмотра, скандала не устроили, тоже достижение. Дал им альбом и предложил наш будущий герб нарисовать. Необычное зрелище, ушастые принялись за работу и даже не ругаются, спорят, конечно, но исключительно по делу.

— Дим, а какие у тебя цвета? — спрашивает Эль.

А действительно, какие? Кто там у меня из предков самый благородный? Прадед? Всё-таки офицером в Русско-Японскую был. Описываю эльфийкам, как выглядят ленточки двух его орденов.

— Дим, а какой у тебя девиз? — спрашивает Лара. После того как они разобрались с цветами.

— "Я клянусь, что стану чище и добрее", — отвечаю строчкой из песни, и записываю им его по-русски.

А сам любуюсь на дружно работающих вместе эльфиек. Идиллия! Всегда бы так. Демонстрируют мне готовый герб. Красиво получилось, они и рисуют, оказывается, хорошо, не удивлюсь, если и крестиком вышивать умеют, эльфийки в хозяйстве действительно пригодятся.

Щит и меч, на щите обернувшийся единорог, по бокам две дубовые ветви, золотая и бронзовая, обёрнутые красной с жёлтыми полосками по краям лентой, а снизу, на георгиевской ленте, девиз. Как объяснили эльфийки, герб соответствует всем самым строгим правилам геральдики и при этом невозможен в принципе. По их мнению, получилась очень интересная шутка. И чего они тут смешного нашли? Вон даже гном, и тот не смеётся, а ещё говорят, что это у меня шутки несмешные.

Шутки шутками, а замок я всё же куплю. Мне он на самом деле и на фиг не нужен, хотя скажу честно, что очень понравился, но вот официальный документ на владение этим самым замком, с кучей королевских печатей, совсем другое дело. Лучшей легализации и не придумаешь, и есть куда всех усомнившихся послать далеко и надолго, то есть в эти самые Проклятые Земли. Если прийти документы покупать, могут и заподозрить, а я за замком пришёл, к которому документы просто бесплатное приложение. Разве не естественно для северного князя прикупить себе небольшую крепость?

Кстати, эльфийки мне зубы своими шутками заговаривают, а тем временем, похоже, решили приватизировать альбомчик для рисования и карандаши в придачу. Причём тихо, мирно, без скандала и без драки, по-деловому пересчитали листы и сразу договорились, кому сколько и в какой очерёдности. Умеют же, когда захотят. Прямо как одна команда. Символично получилось, потому что на обложке как раз две эльфийки стоят в обнимку, брюнетка и блондинка, то есть по местной классификации тёмная и светлая. А вели бы они себя так всё время, цены бы им не было.

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Очень интересный герб получился, и шутка забавная, правда, эту нашу с Эледриэль шутку никто так и не понял. А Ва'Дим ещё обижается, что мы его шуток не хотим понимать. Так они у него грубые и плоские, совершенно несмешные, а у эльфов — тонкие, всегда со скрытым смыслом и не одним. Взять тот же герб, с одной стороны не нарушает никаких геральдических правил, а с другой в принципе невозможен по нескольким причинам. Две ветви Древа Жизни, тёмная и светлая, на одном гербе — абсурд, хотя и запрета нигде не содержится. Любая из таких ветвей на человеческом гербе, может, и возможна, но пока не было случая, так как для этого нужно, чтоб эльфийская принцесса вышла замуж за такого человека. Бывало, что эльфийский лорд удочерял какую-нибудь одинокую эльфийку с большими долгами и отдавал несчастную замуж за нужного человеческого короля. Но и тогда этот король получал право только на один листочек эльфийского древа жизни у себя на гербе. И потом очень этим гордился, и его потомки тоже гордились. А тут целых две ветви, смешно. Это, кстати, ещё одна невозможность, которая при этом не запрещена. Многоженство и у нас, и у светлых однозначно и категорически запрещено, и две ветви Древа Жизни на таком гербе противоречили бы правилам геральдики, будь они обе тёмными или, наоборот, светлыми, а вот разные, несмотря на всю абсурдность ситуации, не противоречат. Просто тёмные никогда не признают светлую эльфийку чьей-либо законной женой, а светлые, соответственно, тёмную, вот и получается, что, с одной стороны, на гербе у человека две жены, а с точки зрения эльфов только одна, но это уже такая тонкость, что никому кроме самих эльфов и не понять.

А вот девиз у Ва'Дима необычный, хотя ему подходит, и к единорогу на щите тоже подходит.

Глава 50

Дим. Попаданец.

На ночь расположились недалеко от тронного зала, в отдельном коридоре с наиболее сохранившимися комнатами (дерево, во всяком случае, там было в удовлетворительном состоянии). Все кроме Эль выбрали себе по комнате, а она просто заявилась в мою и начала готовить себе там постель, да ещё и Дрейка у дверей уложила, чтоб, значит, охранял. Похоже, что эту позицию она не собиралась сдавать тёмной ни при каких обстоятельствах, хотя это, наверное, единственное, что та и не пыталась отвоевать.

Попытка на следующий день пофотографировать гобелены закончилась тем, что пришлось их запечатлять на фоне ушастых эльфиек. На обеих были новые бикини, на тёмной такое же, как вчера, только из другой ткани, а на светлой нового фасона. Так и таскали меня по залам и по стенам. Мне одинаковые кадры вскоре надоели, и я попытался разнообразить это дело, снимая эльфиек обнимающимися. Только вот как заставить их это сделать? Самое смешное, что сфотографироваться так они были в принципе не против, но при этом ни одна не желала обнимать другую. Ставил их рядом и помещал руки одной на тело другой. Стояли, как статуи, очень неестественные статуи. После какого-то времени естественности, пусть и немного, поприбавилось, а вот сам процесс не изменился, приходилось их и в десятый, и в двадцатый, и в пятидесятый раз ставить как манекены. Тут, похоже, очень сильный инстинкт, который они не могут побороть даже при желании. А когда спросил, объяснили, что кроме всего прочего дело ещё и в магие, которая у светлых с тёмными разная и доставляет им дискомфорт, так что естественности никогда не получится, сколько бы мы ни старались. Кстати, об инстинктах, но уже моих. При виде полуголых, а иной раз и одетых, эльфиек инстинкты у меня очень даже срабатывали, но широта пролетарских, в смысле, камуфляжных, штанин позволяла скрыть их от окружающих. Ну да ладно, пускай не обнимаются, хорошо хоть, в принципе способны сотрудничать и договариваться. А я им ещё одну идейку подкинул.

— Красавицы, а почему Зара не любит фотографироваться?

Они таким вопросом не задавались, не любит и не любит, им от этого ни тепло, ни холодно. О том, что я могу иметь другое мнение, тоже совсем не думали.

— А какая бы хорошая фотосессия получилась, вы все втроём и в бикини, а можно вместо бикини оружие, или и то и другое.

— Не согласится, — отвечает одна из эльфиек.

— Неужели ни одна из вас не смогла бы её уговорить?

Наступила пауза, после которой обе ушастые вдруг вспомнили, что у каждой на сегодня есть ещё очень важные дела. Бедная Зара, я почему-то не сомневаюсь, что уговорят. Когда эльфийки объединяются — это страшная сила.

Вышло именно так, как я и предполагал, на следующий день Зара была готова к фотосессии, и у каждой из ушастых имелось по несколько бикини её размера, себя они тоже не забыли. Интересно, что эльфийки ей такого предложили, что она не смогла отказаться? С тёмной всё ясно, она много всяких разных интересных боевых приёмов знает, могла пообещать поделиться секретами, уж против этого наёмница точно не могла устоять. А что могла предложить светлая? Благодарность за лечение наверняка играла роль, но могло быть и что-то ещё. И я уже даже знаю, что: куда-то исчез немаленький шрам у Зары с руки, а ведь при её профессии их должно быть немало, а теперь ни одного. Видел я, как Эль это делает, обычно прикладывает руку к месту со шрамом, и тот недели через две исчезает, но может и сразу вывести, просто проведя пальцем. Сама мне показывала.

Вот втроём девушки фотографировались уже вполне естественно. Правда, Зара, и так мускулистая, рядом с эльфийками выглядела культуристкой. Ушастые ставили наёмницу всё время посередине, получалась почти Виа-гра, светлая, тёмная, и рыжая. Кстати, нужно будет выяснить, а нет ли тут и рыжих эльфиек, а то Зара, конечно, женщина симпатичная, но культуристки не в моём вкусе.

Потом мы ещё пошли в тронный зал и фотографировались там. Я, значит, на троне, а ушастые по бокам, как в бикини, так и в одежде, а Зара фотографировала. Заметил одну интересную вещь: по поводу чего эльфийки ни разу не спорили и не ругались, так это о том, которая с какой стороны должна находиться. Эль всегда справа, а Лара всегда только слева. Выяснилось, что просто у светлых эльфов более почётной считается правая сторона, а у тёмных, наоборот, левая. И на гербе они свои ветви так же расположили. В этой фотосессии на мой взгляд победила Эль, так как кроме бикини притащила ещё и свои мифриловую кольчугу и оружие, а Лара нет, так как у неё всё это было с чужого плеча. Правда, я им об этом говорить не стал, а скажу Эль наедине. И светлой приятно будет, и тёмную не обижу. Вообще в этом замке мы фотографировались много. Чувствовалась тут какая-то аура безопасности плюс отсутствие посторонних.

Ужинали как всегда вместе в тронном зале, и я опять рассказывал очень смешные, с точки зрения гнома, и несмешные, по мнению эльфиек, анекдоты, хотя ушастые тоже утверждали, что им смешно. А когда обе, Эль и Лара, отошли из-за стола, я рассказал Нарину с Зарой про голую эльфийку:

— В лесу на лагерь эльфов напали орки. Из одной палатки выскакивает голая эльфийка с луком. Орки на неё не нападают, а только смотрят. "Чего уставились, голых эльфиек никогда не видели?" — спрашивает их ушастая. "Видели", — отвечает один из орков, — "нам просто очень интересно, откуда ты стрелы вытаскивать будешь?"

Гном хохочет, а я прикидываю, хорошо ли расслышали Эль с Ларой, или нет? Наверняка прекрасно, с их-то ушами. Я ведь его исключительно для них и рассказал. Но расчёт был именно на то, что подслушают, потому что будь эта история рассказана им самим, то реакция непременно была бы совершенно другой.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

А у Ва'Дима не все анекдоты несмешные, когда мы с тёмной отошли, он гному про голую эльфийку рассказал. Можно будет и в лесу по секрету такой пересказать, разумеется, про тёмную эльфийку. Я даже знаю, какое у неё имя будет. Кстати, о тёмной, чего-то мы с ней в последнее время почти не ругаемся. Вон, даже обниматься начали, ну почти обниматься, с помощью Ва'Дима. Кому рассказать, не поверят. Соперничество никуда не исчезло, наоборот, без скандалов оно даже обострилось. А со стороны у нас с тёмной всё выглядит красиво и прилично. Вон и еду вместе готовим, не совсем, конечно, вместе — я охочусь, а она готовит. Тут всё понятно, лука-то у неё нет, а я свой точно не дам, мало кому из светлых эльфов дала бы, а уж тёмной — тем более. Заре, вон, только подержать во время фотографирования дала, и то через себя переступать пришлось. Зато выиграла в глазах Ва'Дима соревнование с тёмной. Он сам мне об этом сказал.

А уж если кому ещё и герб показать, то точно не поверят своим глазам. Шутка, конечно, получилась забавная, но так мог пошутить эльф, но никак не эльфийка. Хорошо хоть, я избранная — с одной стороны, огромное количество всяких устаревших ограничений и правил, но с другой, пока их не нарушаю, могу делать что хочу и ни перед кем не обязана отчитываться. В положении избранной тоже, оказывается, есть свои преимущества, не только по завершении Великой Миссии, но и во время неё. Чего бы я ни учудила, думать обо мне могут всё что угодно, а вот высказать не посмеют, даже без свидетелей, — тоже традиция.

Дим. Попаданец.

В одном большом зале мы нашли карту или, скорее, даже макет всех Проклятых Земель. Эта самая рельефная карта была построена на большом каменном столе, занимающем весь центр зала. А в специальных нишах даже металлические фигурки воинов, всадников и модельки осадных машин нашлись. Своеобразный центр планирования и управления боевыми действиями. Или это просто детская комната, где сын хозяина замка играл в оловянных солдатиков, разыгрывая свои великие сражения? Скорей, всё же центр управления, слишком уж этот зал на детскую комнату непохож, да и расположение коридоров тоже об этом говорит.

Я с самого начала не мог понять, как одна крепость, пусть и такая большая, охраняла все семь перевалов? В один зашёл, в другой вышел, а к крепости вообще не подходи. Но оказывается, что очень даже могла. На каждом перевале, в ключевых местах, были укрепления поменьше. Сейчас там наверняка ничего нет, всё разрушено, но раньше было надёжно защищено. Карта, конечно, слегка устарела, но и по ней можно планировать дальнейшую дорогу. Не джипиэс, но за неимением лучшего и она может пригодиться. Эльфийки тут же получили партийное задание перерисовать этот макет Проклятых Земель в альбом, а то герб имеем, а карты владений нет, несолидно получается. Выполнили они его с блеском, причём уже пройденный нами путь нарисовали таким, какой он есть на самом деле, а не таким, как изображён на старинной карте. Ещё бы такую же карту самой крепости найти, и можно будет чувствовать себя как дома. А возможно, где-то тут и есть, но попробуй разыщи в этих лабиринтах, мы и на эту-то случайно наткнулись.

Найденная карта означает, кроме всего прочего, конец отдыха. Теперь есть от чего отталкиваться в планировании дальнейшего пути. Покидать такую гостеприимную долину не хочется, но долго тут не высидеть. Просто одичаем в одиночестве.

А вот Нарину наши походы по замку, с непременным фотографированием везде, где можно и где нельзя, не нравились. Он вообще после первого удивления на фотоаппарат смотрит неодобрительно. Такая сложная техника создана для такого глупого и легкомысленного занятия. О том, что фотографии потом на бумаге распечатываются или на мониторе компьютера просматриваются, я спутникам не рассказывал. Хотя думаю, что и, узнав об этом, гном всё равно не одобрил бы фотосессии с полуголыми эльфийками. А вот сами эльфийки наверняка прониклись бы ещё большим уважением к такому "артефакту". Но Нарин себе тоже занятие по вкусу нашёл. Сначала выстрогал новую рукоятку к одному из своих молотов, почему только к одному, я так и не понял, ведь и времени, и материалов в достатке. А потом раскочегарил одну из кузниц. Что он там ковал, я тоже не понял, вроде оружие и броня у всех и так в порядке.

Нарин. Гном.

Кузницы в крепости хорошие, просторные, с отличной вентиляцией и оборудованы тоже хорошо, в них и гному поработать не стыдно. А в одной, судя по всему, гномы и работали, всё под наш рост приспособлено. Её-то я и растопил, тем более что там даже меха сохранились. Ничего из доспехов или оружия не ремонтировал — не нуждается оно в ремонте, а просто выковал кое-какой нужный инструмент. Вот всё говорят, эльфы то, эльфы сё, какие эльфы отличные наездники и как хорошо о лошадях заботятся, а гномы наездники самые худшие и ухаживать за лошадьми вообще не умеют. Должен признать, что мы, гномы, ездить верхом действительно не очень любим, всё остальное — враньё! Кто лошадь лучше всех подкуёт? То-то, лучше гнома — никто! Вот, например, обе ушастые так хорошо о наших лошадях заботятся, а хоть одна из них подумала, как эти лошади будут жить после того, как мы их оставим? Конечно, не подумали. Эльфийки, как я подозреваю, вообще ни о чём, кроме как о своей внешности, думать не способны. Не предусмотрели боги для них такую способность. А вот гном подумал. Потом мы лошадям уже ничем помочь не сможем, но кое о чём можно позаботиться заранее. Вот потеряет одна из них подкову, и что? А так и будет хромать, потому как новой уже никто не поставит. Вот я инструмент и подготовил, чтоб всех лошадей расковать, без вреда для копыт. Пусть живут на воле так, как и положено богами.

Глава 51

Дим. Попаданец.

В долине Семи Перевалов мы задержались на две недели, пока эльфийки по очереди разведывали эти самые перевалы, в поисках такого пути, где пройдём мы все, а не только они. Гномов очень часто, причём ошибочно, называют горными жителями, хотя на самом деле они подгорные. А по горам лучше всех лазают эльфы, почти так же хорошо, как и по своим деревьям. Вот мы и ждали в долине, пока одна из ушастых уходила в горы на день, два или три. Не знаю, чего все так этой долины боятся, ну, шарахнули по ней три тысячи лет назад чем-то непонятным, и что с того? Сейчас-то тут всё в порядке — ни нечисти, ни зловредной магии, ни просто опасных хищников. Живи и радуйся.

Подходящую дорогу через один из заваленных перевалов отыскала Эль. Заявила, что все пройдём, даже её ослик. А вот лошади точно не пройдут, но теперь мы могли оставить их со спокойной совестью, тут наверняка не пропадут.

Долину смерти покидали с сожалением, уж больно гостеприимной она была. А вот тропа, найденная Эль, наоборот, оказалась очень тяжелой, особенно учитывая груз, который тащил на себе каждый из нас. Во многих местах проходимость была крайне условной, эльфийки залезали на какую-нибудь неприступную стену, сбрасывали верёвку и затаскивали гнома, потом втроём все вещи, ослика с сенбернаром и нас с Зарой. И так не меньше десятка раз за весь переход. Кстати, тёмная по этому поводу не высказала и полслова претензий, видимо, разведанные ею пути были намного хуже. Вымотались мы за эти восемь дней невероятно. Хорошо хоть, по пути попадались и маленькие долинки, заросшие горным лесом, где можно было поохотиться и отдохнуть. Два дня из тех восьми мы в одной такой и провели.

Когда дорога стала относительно проходимой, обе ушастые предупредили, что опять чувствуют нездоровый магический фон Проклятых Земель. И не только фон, присутствие нечисти тоже чувствуют. Так что кончилась наша спокойная жизнь, рассчитывать на наличие ещё одного алтаря бога Слика и его жрецов, услужливо разгоняющих всё, что есть из самого опасного, не стоило.

В первую же ночь по эту сторону перевала на наш лагерь попыталась напасть стая волков. Эль выскочила из палатки с луком, но в отличие от того анекдота ещё и с колчаном, и почти всех перестреляла. Позже мы нашли девять волков с её стрелами, ещё одного зарубила мечом Лара, а один успел сцепиться с Дрейком. Хотел загрызть сенбернара, но не угадал и был загрызен сам. Но волки оказались не совсем волками, а очень даже оборотнями, и теперь покусанный одним из них Дрейк медленно умирал. Эль старалась изо всех сил, но у неё ничего не получалось. Сидела над псом два дня, сама вся исхудала (никогда бы не подумал, что эльфийке есть куда худеть), но всё-таки выходила. Оклемавшийся Дрейк выглядел крупнее (с чего — непонятно, ведь за эти два дня ничего не ел), был сильнее и, по словам обеих ушастых, больше не был странным. В том смысле, что, конечно, и дальше для собаки выглядел необычно, но теперь в магическом плане были легко различимы следы укуса оборотня, которыми и объяснялась вся странность. Ещё один день ждали, пока оклемается сама Эль, потом пошли дальше.

Вот теперь я понимаю, что такое Проклятые Земли на самом деле. До долины Семи Перевалов мы вообще как по парку шли, пускай и сильно запущенному. А я всё думал, чего все этих земель так боятся? А по эту сторону всё сразу стало более чем понятно. Каждую ночь нас теперь кто-то обязательно будит. Эльфийки вон, даже ночные дежурства поделили, хотя и очень не любят этого дела, особенно светлая — от меня, Нарина и Зары, не обладающих магическим даром, в этом смысле не было никакого толку. Я, бывало, оставался на пару часов с Эль или Ларой, чтоб поддержать компанию, так видел, как одна вдруг выпускала в темноту стрелу, а другая огненный шар. А вой подтверждал, что выстрел был не напрасным.

Во время одного из таких дежурств я порасспрашивал тёмную про огненные шары. Почему они у неё почти не светятся в темноте? Только при попадании во что-то бывает вспышка, да и то яркость больше от горючести мишени зависит. А вот те шарики, что они с Эль развешивали над столом, светили очень даже неплохо, почти как электролампочки на сотню ватт каждая. Для начала эльфийка объяснила, что боевые огненные и бытовые осветительные шары — это две совершенно разные вещи. Я, конечно, согласился, оправдываясь тем, что, разумеется, мне это известно, просто привёл как пример разной яркости свечения.

— Так и огненные шары бывают очень разной яркости, — объясняет Лара, — особенно у неопытных магов.

И для примера запустила в сторону стоящей недалеко от нас и чернеющей на фоне тёмного неба скалы очень яркий шарик, а взрыв был вообще ослепительным — фейерверк в чистом виде.

— Опытные же маги учатся экономить далеко не безграничную магическую энергию и не расходовать её на красивое, но бесполезное свечение боевого заклятия. Иногда, конечно, бывает нужно и ослепить, но этому тоже учатся.

Потом эльфийка неуверенно попыталась объяснить, что такое спектр. Её неуверенность заключалась в том, что она сомневалась, а пойму ли я эти объяснения. Но тут уже я прочёл ей лекцию о свойствах света, то, что помнил из школьной физики, а помнил немало, так как учился ещё во времена СССР, и про спектр, и про длину волны, и про ультрафиолет с инфракрасным излучением, которых люди не видят. А эльфы? Эльфы, оказывается, тоже не видят, но самый краешек и того и другого способны различить, а вот маги, при желании, видят в любом спектре. Один из способов ночного зрения в этом, кстати, и заключается.

— И на какую дальность ты можешь запустить свой огненный шар?

— Метров на пятьдесят, это почти предел для большинства боевых магов, а многие обычно предпочитают атаковать с меньшего расстояния.

— А для других боевых заклинаний?

— То же самое, для многих, где идёт прямое магическое воздействие, меньше.

— А шар, значит, не прямое?

— Им я могу управлять метров до пятидесяти, а потом он полетит уже сам по себе, причём медленно, так что любой сможет уклониться.

Вот так, беседуя у ночного костра вроде как ни о чём, можно узнать много нового об этом мире, и риска вызвать подозрения незнанием элементарных вещей тоже никакого, потому как просто для поддержания беседы болтаю. А сведения, сообщённые тёмной, совпадают с моими собственными наблюдениями, сликовники тоже подъехали к нам ближе пятидесятиметрового расстояеия, прежде чем начать магические атаки.

Глава 52

Дим. Попаданец.

На зелёных орков наткнулись совершенно неожиданно. Идём себе по уцелевшему участку дороги, радуемся, что не нужно продираться через заросли или лезть через нагромождения камней. Слишком уж мы перегружены, чтоб пренебрегать хоть какими-то дорогами, а тут почти автострада. Ещё у таких участков дорог есть одна полезная черта, их нечисть почему-то недолюбливает. Так вот, шли, радовались, в том числе и тому, что этой самой нечисти вокруг не ощущается, и вдруг за поворотом, на большой поляне возле дороги, отдыхающая толпа зелёных орков. Странно они как-то отдыхают, костров не жгут, песен не орут и ведут себя так, как будто совсем не дикари. Но даже, несмотря на это, непонятно, как мы их проморгали? Я-то ладно, но вот ушастые, да и Дрейк тоже хорош — сумки, видите ли, тяжелые и по сторонам смотреть и слушать уже не надо.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Ну вот и всё. Орков в отряде больше двух сотен, и у нас нет никаких шансов. Ва'Дима вызвали на поединок, и ничего уже нельзя изменить. Глупый обычай, очень глупый, но орки его придерживаются. Когда встречаются два отряда, один воин из первого может вызвать любого воина из второго. Дерутся насмерть без правил, потом отряды расходятся без всяких претензий и последствий для остальных членов. Вот я и говорю, что глупый обычай, бой без причин и выгоды, даже оружие побеждённого не достаётся победителю. И нельзя ни откупиться, ни выставить замену, даже любой намёк на это приведёт к бою на истребление. И Ва'Дим явно боится, оно и понятно, перестрелки на большом расстоянии не предвидится, а ни магией, ни толком мечом он не владеет. Можно сказать, что обречён и сам это прекрасно понимает.

— Какие правила? — спрашивает он у нас.

— Никаких, можно всё, — мрачно отвечает гном.

— Совсем никаких? — зачем-то уточняет человек.

— Совсем.

Странно, услышав об отсутствии правил, он вместо того, чтоб испугаться ещё больше, наоборот приободрился. И в глазах вместо обречённости появился какой-то снисходительный интерес вперемешку с сожалением или даже жалостью. Жалость к собирающемуся убить тебя без причины врагу — непонятно.

Дим. Попаданец.

Так бы сразу и сказали, что правил никаких, а то заладили — поединок, поединок. Смотрю на здоровенного зелёного орка, одетого в широкие штаны из возможно даже шёлковой ткани, которая когда-то была малинового цвета, и кожаную жилетку, размахивающего кривым мечом, и жду, когда он закончит выпендриваться. Пускай правил и никаких, но приличия стоит соблюсти. Ну вот и всё, танцы с бубнами закончены, предлагает мне нападать. Пожимаю плечами, стреляю, жду, пока упадет, и поворачиваюсь к оркам спиной. Всё! Было ещё желание с учётом расцветки штанов "Ку!" сказать, но воздержался, всё равно юмора никто не поймёт.

Всегда хотел так сделать. Как фильм про Индиану Джонса увидел, с тех пор и хотел. На мой взгляд — это был самый лучший поединок за всю историю Голливуда. Жду, пока закончится тишина, потом жду, пока закончится шум. Я, конечно, понимал, что одной пули девяти миллиметров может не хватить, чтоб завалить огромного орка, но, с одной стороны, надеялся на её останавливающий эффект даже при несмертельных ранениях, а с другой, равнодушие было показным, а на самом деле был готов в любой момент опять развернуться, но не понадобилось. А теперь можно и поворачиваться, посмотреть, что там? Уже ничего, ни тела, ни оружия. Не понял, а трофеи мне что, не положены? Как оказалось, точно — не положены. Тут я с обеими эльфийками согласен, глупый обычай, но оркам об этом говорить не надо. Кстати, об обычаях, теперь, когда поединок закончен и другие конфликты между нашими группами не только не предусмотрены, но и строго запрещены (не такой уж он и глупый, этот обычай, всё это эльфийские предрассудки), можно и познакомиться.

Орки, оказывается, на войну идут. Как и положено нормальным героям, решили пойти в обход, только почему-то через Проклятые Земли. У них даже проводник сначала был, но орки его зарезали, после того как он их куда-то не туда засусанил. Спрашивают, может быть, мы знаем хоть какую-нибудь дорогу? Нет, мы не знаем, сами в таком же, только худшем положении, мало того, что заблудились, так нас ещё сликовники преследуют. Как, они не знают, что там, у нас позади, алтарь бога Слика и много злых сликовников? Не знали, но теперь будут знать и в ту сторону точно не пойдут, спасибо за предупреждение. Вот и прекрасно — нечего им по моему замку шляться. Дальше, кстати, можно было бы пойти вместе, но обычай требует отрядам разойтись. Что ж, счастливого пути и всего наилучшего, желаем им успеть на свою войну и всех там победить. Только кого они побеждать будут, непонятно, одеты они, в отличие от своих негритянских соплеменников, куда приличней, в штаны типа шараваров и жилетки, но с доспехами не очень. Вооружены мечами и копьями, а из брони в основном кожа да щиты, только очень не у многих есть кольчуги.

Стоило нам только расстаться с орками, как на меня накинулись с вопросами, причём все с одним и тем же. Очень бы удивился, если бы про пистолет не спросили, при свидетелях делали вид, что, мол, подумаешь, артефакт, что мы, артефактов не видели, и даже на звук выстрела эльфийки визга не подняли (хотя с какой стати им его поднимать, не стоит их воспринимать как привычных мне девушек, пусть они во многом и похожи), а теперь устроят допрос с пристрастием. А я хитрый, я обойму давно уже вытащил, а теперь просто отдал "артефакт" ушастым на изучение. А вот ничего они там своим магическим зрением не высмотрели и магическим нюхом не вынюхали, кроме смазки и пороховой гари, но их и без магии очень даже учуять можно. Потом "Макаров" был продемонстрирован Нарину с Зарой и разобран у них на глазах, а заодно и почищен, эльфийки тоже смотрели, я даже не возражал, когда гном вытащил свою книжицу, чтоб всё зарисовать. Пускай рисует, а я тем временем достаю фотоаппарат и щёлкаю детали пистолета, разложенные на одеяле, после чего демонстрирую результат Нарину, это чтоб показать, что "артефакт" можно использовать не только на фотографирование голых эльфиек, а то он почему-то считает фотик бесполезной игрушкой. Кстати, заметил, что гном в последнее время в свою книжку не только чертежи зарисовывает, но и мои анекдоты записывает.

Когда спутники убедились, что сами разобраться не смогут, опять посыпались вопросы. Ну я им честно всё (почти) и рассказал.

— Артефакт, немагический, называется ПМ, стреляет чем-то вроде наконечников для стрел, вот такими, — показываю патрон, демонстрировать не буду, так как запас ограничен.

— На какую дальность? — спрашивает Лара.

И что ей ответить? Учитывая присутствие Эль, в любом случае нужно говорить только правду, но правда — она тоже разная бывает. Можно сказать, что на полкилометра, но не уточнять, что если пуля туда и долетит, то вряд ли кого уже убьёт. Можно сказать, что на ту же дальность, что и лук, но не рассказывать, что попасть на таком расстоянии можно скорее случайно, да и смертельный исход уже не гарантирован. Можно сказать, что хоть артефакт и не магический, но бьёт на ту же дистанцию, что и магия, но не хвастаться, что я сам на таком расстоянии попаду в человека в лучшем случае в одном из двух, а скорее, в одном из трёх случаев. А можно честно сказать, что на двадцать-двадцать пять метров, но опять же не распространяться, что и в этом случае я стреляю похуже, чем на пятьдесят метров из арбалета. Не хочется, конечно, раскрывать всех козырей, но и вводить в заблуждение спутников тоже не стоит. Говорю про двадцать метров.

А слона-то никто и не заметил. Нет, я понимаю, что гильза, конечно, не слон, и даже не похожа совсем, но факт остаётся фактом. Но тут ничего особо странного и нет, для тех, кто никогда не сталкивался с огнестрельным оружием. В первую очередь обращает на себя внимание звук выстрела, у ПМ он сравнительно небольшой, но местным-то сравнивать особо не с чем, потом поверженный противник, а гильза, упавшая в траву, осталась незамеченной. Да и я поспособствовал, произведя всем знакомое ещё с детства действие под названием: "чей туфля — моё туфля", и стараться особо не пришлось — каблук вдавил металлический цилиндрик в мягкий грунт без проблем.

Эледриэль, Светлая эльфийка.

Я видела этот артефакт у Ва'Дима, но не обращала особого внимания, у него немало непонятных вещей, а теперь многое прояснилось. И то, как он спокойно ходил по поляне, усыпанной телами чёрных орков, совершенно не опасаясь неожиданно ожившего раненого, и то, как так же спокойно подошёл ко мне. Мало ли что могло прийти в голову разгорячённой боем эльфийке? А он взял и подошёл, так просто и ничего не опасаясь, но теперь-то я припоминаю, на чём лежала его рука. И так всё время: нищие разбойники в лесу, чуть было не спровоцированная Али ссора с купцами из-за трофеев, беседа с трактирщиком и его сообщником, нападение разбойников, посланных этим самым трактирщиком, бой с людьми графа и бой со сликовниками, всегда этот ПМ был у Ва'Дима в руках, либо он был готов его выхватить. Отчасти даже становится понятным, почему человек не владеет мечом, хотя и нелогично — зачем пренебрегать одним ради другого?

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

То, что древний бог послал мне в ответ на просьбу в качестве исполнителя желания совсем не простого человека, я поняла уже давно, но он всё равно продолжает меня удивлять. Взять другие его артефакты, тот же фотоаппарат или МР3-плеер, там, если сильно напрячь магическое зрение, можно рассмотреть очень слабое электричество — довольно распространённое и абсолютно бесполезное явление природы, не годное ни на что, кроме боевого заклинания молнии, но оно ведь магией создаётся. Допускаю, что древние могли придумать, как использовать это самое электричество и для других целей, хотя и не понимаю как и, самое главное, зачем, когда тех же результатов можно намного проще добиться с помощью магии. А в этом его ПМ вообще ничего нет, механизм в чистом виде и ничего более, но и гном в этом механизме мало что понял, хотя и зарисовал с умным видом. Может, всё дело в тех наконечниках, которыми артефакт стреляет? Но и в них я никакой магии не почувствовала.

Не просто так рассказывалось об извращённом чувстве юмора того божества. Чем больше я узнаю Ва'Дима, тем больше убеждаюсь, что моя месть превратится в очень злую шутку не только для моего брата, но и для всего Первого Леса.

Дим. Попаданец.

— А почему зелёные орки не носят денег на шнурках? — спрашиваю я, когда мы расстались с орками и спутники закончили расспросы про пистолет, — вроде как раз они и чеканят эти монеты с дырками, а не чёрные.

— Так это чёрные дикари, — отвечает Зара, — у них принято все свои деньги на шее таскать и друг перед другом меряться, всё что есть, кроме дубины и набедренной повязки, продаст, монеты на шнурок насадит и ходит гордый и богатый. А с зелёными мне приходилось немало общаться, они среди наёмников не редкость, так вполне цивилизованные, как для орков.

Эльфийки, те в цивилизованности любых орков сильно сомневаются. А мне подобные обычаи не кажутся такими уж и странными — у нас в мире тоже такие люди встречаются, например, она сама вся в золоте и норковой шубе, а дома мебель разваливается. Это, разумеется, отдельные люди, но и народы с подобными взглядами имеются, на шее, конечно, ожерелий из долларов не носят, но взять, допустим, законы гостеприимства в некоторых странах. Встречают гостя ломящимся столом, ну всё выложат — и из холодильника, и из кладовок, и из погреба, а иной раз ещё и к родственникам сбегают, чтоб дополнительно чего одолжить. И совсем не важно, что всё это и за неделю съесть невозможно, и то, что гостю вполне искренне рады, ситуацию не меняет, уйдёт, и они обратно всё со стола по погребам да кладовкам распихают. Тут очень важно, чтобы стол не выглядел беднее, чем у соседа. А человек посторонний таких нюансов не знает и потом у себя дома рассказывает, какие они там все щедрые и гостеприимные, а заодно и высококультурные до кучи, не то что наши. И то, что количество выложенного на стол совсем не главное, а просто традиция, такому уже не докажешь. Хотя подобные, фигурально выражаясь, "шнурки с монетами" есть у любого народа, а эта традиция просто выглядит ярче других.

Вот и тут то же самое, будучи человеком новым, я по незнанию решил, что чёрные орки побогаче своих зелёных собратьев будут.

Глава 53

Дим. Попаданец.

Дальше шли вообще без приключений, если не считать пары живых мертвецов. Которых Лара прихлопнула, а вернее, упокоила каким-то явно несложным заклинанием. И чего тогда тут так этих зомби боятся? Инстинкт, наверное, как я с самого начала и предполагал.

Когда уже подходили к окраине Проклятых земель и радовались почти полному отсутствию тут нечисти и, по словам эльфиек, почти нормальному магическому фону, попали в ловушку. То, что это была ловушка, причём не случайная, а заранее подготовленная, мы поняли далеко не сразу. Сначала очень радовались, что так удачно заночевали в развалинах отдельно стоящей крепостной башни. Остальные укрепления были разрушены куда сильнее и мало подходили для ночлега, а башней по всем признакам иногда пользовались путники. Вот мы и радовались, что большую банду разбойников встретили, находясь в пусть и разрушенных, но стенах. И только на третий день поняли, что это ловушка. Разбойники в первое же утро объявили нам ультиматум, предлагая сдаваться, после чего даже не пытались штурмовать укреплений, а просто перекрыли обе дороги, по которым можно было покинуть развалины. Ситуация, может быть, и выглядела патовой — мы не можем выйти, а они не могут взять нас штурмом без больших потерь, но разбойники-то могут ждать сколько угодно, а у нас рано или поздно просто закончатся продукты. Хорошо хоть, из-под старого фундамента бьёт ручей, так что с водой нет никаких проблем, но, с другой стороны, этот ручей был одной из причин, почему мы остановились именно тут.

На первый взгляд странная ловушка, но зато гарантирует захват добычи без потерь. Скорей всего, у этих развалин постоянно караулит один из разбойников, и как только кто-то из редких путников на самой границе Проклятых Земель останавливается в этом месте, сразу предупреждает всю банду. Наверное, их база где-то совсем недалеко, раз так сразу прибыли и теперь нас сторожат вахтенным методом. Может, предложить спутникам наведаться в пещеру к этим разбойникам? Пожалуй, не стоит, дня три назад и удалось бы их таким образом приободрить, а теперь точно нет. Продукты заканчиваются, а выхода не предвидится. Эль вон уже даже подстрелила несколько пролетавших над нами ворон, пока скормили Дрейку, но скоро и самим есть придётся, только вот и вороны летают тут далеко не в изобилии. Я время от времени выдвигаю безумные идеи по спасению. Например, сдаться и, пока разбойники будут драться из-за моего мифрилового оружия, перестрелять их из пистолета. Только вот если даже у меня и не отберут "Макаров" сразу, сочтя артефактом, патронов всё равно не хватит на всех разбойников. Их там с полсотни, пусть и не в одном месте караулят, всё равно, даже прорвавшись, далеко не убежим — разбойники на лошадях. И это те, которых мы видели, а возможно, что есть и больше.

Запасы продуктов ещё из моего прошлого мира я почти не трогал с того момента, как встретил Эль, раз она добровольно взяла на себя заботу о пропитании. А тут пришлось доставать то немногое, что осталось. Две банки условно мясных консервов, одна с тушёнкой, другая с "Завтраком туриста", правда, чем они отличаются, кроме этикеток, сказать трудно. Это раньше тушёнку делали в основном из тушёнки, а сейчас мелко перемелют не пойми что, зальют жиром с желе, и готово. Ещё была пачка уже порядком измятых макарон, которые спагетти, и что-то около полкило сахара. Запасы были выставлены на всеобщее обозрение, с целлофановой упаковкой спутники разобрались быстро, пусть и непонятно, что это такое, но для чего предназначено и что внутри, разобраться можно, а вот про консервы пришлось объяснять.

Сложнее всего суть такой концепции было понять Нарину. Это надо же, сначала раскатать сталь в жесть, потом выковать банку с крышкой, потом закатать туда "мясо", потом ювелирно вырезать бороздку в крышке, по которой она и открывается. Уму непостижимо! И это не считая того, что для этикеток ещё и художника нанимать нужно. Дерьмового, надо сказать, художника, но всё равно. Хорошо, хоть банки не алюминиевые, хотя стоп, заклёпочка на колечке вроде именно из него. Никто не заметил, а сам я проверять не буду, чтоб лишнего внимания не привлекать.

Как нужно готовить "Завтрак туриста", показывал я. Берётся котелок, наполняется водой, доводится до кипения, потом туда бросается полпачки макарон и вываливается содержимое консервной банки, пять минут, и завтрак, он же обед, готов. Не для гурманов, конечно, но в сложившейся ситуации вполне съедобно. Попробовать столь необычное блюдо захотели все, но ела в основном тёмная, потому что наш НЗ из лепёшек, замешанных на светлоэльфийской магии, она принимать в пищу не могла. Все полкилограмма сахара тоже съела Лара — было интересно наблюдать, как она ест его ложкой, но при этом явно не считает лакомством. А вообще нас эти эльфийские хлебные изделия спасли — не ожидали разбойники, что так долго придётся держать осаду. Но и запас лепёшек тоже, к сожалению, не бесконечен, так что успели под конец и поголодать.

Кроме совсем уж безумного плана сдаться и всех перестрелять обсуждали и более реальные, например, сделать несколько ночных вылазок — пару стрел пустил — и назад. Если каждую ночь убивать от одного до четырёх разбойников, дня через три банда может и передумать, оставив нас в покое. А если бандиты по глупости захотят поохотиться на ночных стрелков — вообще хорошо, так за ночь и тройную норму перестрелять можно. Но это всё оптимистические, то есть малореальные прогнозы ответных действий разбойников. Противник почему-то всегда действует совсем не так, как ты для него запланировал. Оставлять нас в покое точно не станут, а после первой удачной ночной вылазки нужно будет ожидать не охоту, а ответную засаду. Не дураки эту ловушку придумали, да и маги среди разбойников имеются, не будь магов, мы, учитывая то, что у нас есть Лара, давно бы вырвались. А провоцировать штурм нам самим невыгодно, мы, конечно, перестреляем половину банды, но остальные нас всё равно числом задавят, а задача подороже продать свои жизни перед нами не стоит.

Наши противники, кстати, не разбойниками себя именуют — их главарь назвался бароном Проклятых Земель и требует, как он это называет, налог за проезд через его владения — всё имущество и эльфиек в придачу. Точно кто-то караулит у дороги, раз знают, кто мы и сколько. А вообще, это же какая наглость — присвоить себе мой будущий титул, да ещё и понизить его до барона: я собирался покупать эти земли не иначе как под видом свободного княжества с соответствующим титулом. Нужно будет потом с ними серьёзно поговорить по поводу того, как это нехорошо — присваивать чужие, ещё не купленные, титулы и владения.

Вот так и сидим, и ничего не можем поделать. Нет, конечно, Эль троих подстрелила в самом начале, и теперь разбойники не высовываются, а я, когда понял, что нам ничего от них не светит и мы их достаточно разозлили эльфийскими стрелами и своим упрямым нежеланием сдаваться, подстрелил и вышедшего в очередной раз требовать нашей сдачи представителя самозваной таможни. Теперь нас больше не беспокоят, просто ждут.

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Как хорошо всё-таки знать, что там, наверху, есть покровитель, который не позволит мне умереть, пока я не отомщу. Ва'Диму тоже не позволит. И как он собирается выкручиваться из теперешней ситуации? Нас, конечно, могут захватить в плен, потом пытать, потом продать в рабство, потом мы сбежим... Нет, о таком лучше даже не думать, а то ведь запросто осуществится. В любом случае нас, с моим человеком, точно не убьют, а остальных могут. Странно, я совсем не желаю смерти светлой, подругой ее, конечно, не назову, но наше с ней постоянное соперничество по любому поводу и без поводов — отличная маскировка. Я так могу выполнить любое пожелание Ва'Дима, не дожидаясь его прямого приказа, и не вызвать лишних вопросов, почему это я такая послушная. А чтоб этой светлой не уступать!

А почему она готова на всё, чтоб не уступить мне, а часто даже опередить? Вот это вопрос. Не могла же эта светлая дать такую же клятву. Точно не могла. А уж получить при этом в исполнители того же человека, что и я — тем более. Таких совпадений просто не бывает. Боги, конечно, любят пошутить, а этот в особенности, но и ему не осилить такую комбинацию.

Глава 54

Дим. Попаданец.

После недели нашего вынужденного отдыха где-то поздним утром со стороны разбойников обнаружилось шевеление. С кем-то они там дрались. Первой среагировала Эль, и с десяток забывших об осторожности врагов, повскакивавших на своей стене, да ещё и к нам спиной, получили по стреле. Я на таком расстоянии метко, да ещё и быстро стрелять не умею. Ждать нам, собственно, нечего, просто хватаем оружие и бежим к остаткам развалившейся стены, за которой и прячутся разбойники. Странно, в нас почти не стреляют, а те редкие стрелы, что могли бы попасть, прекрасно отклоняются амулетами. Вот мы и на стене, противников всего пять, и с ними прекрасно справляются Лара и Зара. Гному, подбежавшему последним, так и не удаётся помахать ни топором, ни молотом.

И что мы имеем? Два десятка разбойников бегают вокруг полностью закованного в доспехи рыцаря. Несколько уже лежат убитыми. Я сказал два десятка? Уже нет, Эль не стала ждать, пока рыцарь справится с оставшимися или, что скорее, наоборот, они с ним, и просто их перестреляла (хорошо, что два колчана с собой захватила). Выходим знакомиться со спасителем, хотя не вмешайся мы сами, то у этого самого спасителя не было бы никаких шансов. Странный какой-то рыцарь, нападать в одиночку на целую банду, ну не мог же он знать, что и мы присоединимся. Хотя если верить старинным романам, все они, рыцари, со странностями.

Знакомство приходится отложить по уважительным причинам — с противоположной стороны нашей ловушки появляется другая часть банды, все конные, но всего четырнадцать всадников. По ту сторону выход был не так удобен для быстрого бегства, и его охраняло меньше бандитов. Наш рыцарь и не подумал договариваться о согласованных действиях, а просто помчался навстречу врагу. Надеть на него испанский доспех, со шлемом в виде тарелки, и выдать вместо меча копьё, и Дон Кихот получится точно. К тому времени, как рыцарь столкнулся с конными разбойниками, тех осталось всего четверо. Эль постаралась, причём хитро так постаралась, била в первую очередь задних и крайних, чтоб не посеять в их рядах панику раньше времени. Но везение всё равно покинуло нашего нового знакомого, одного противника он зарубил, а другой проткнул его коня. Оставшаяся троица недолго праздновала победу, ровно столько, чтоб понять, что их всего трое и осталось. Я сказал трое? Нет, двое, в смысле, только один. Кстати, в последних двух Эль стреляла уже стрелами, вытащенными мною из первых убитых ею, хорошо постаралась, два колчана истратила, и ни одного промаха, единственный бандит выжил, да и то потому, что я всего две стрелы успел вытащить. Вот этому-то последнему оставшемуся в живых разбойнику и было предложено бросать оружие и сдаваться. Странно, но преступник оказался не дурак, понял, что шансов убежать у него никаких, и сдался. Мы подошли и по-быстрому его связали, после чего подняли нашего Дон Кихота, чтоб повторить попытку познакомиться. Рыцарь оказался совсем не Дон Кихотом, а Сэром Элеокадосаминосиомаром. Да, строчка из песни про рыцарей, "которых странными дарили именами", как раз про него.

— Можно просто Сэр Элиок, — говорит он, видя выражение моего лица при звуках его полного имени.

Видимо, привык уже на подобное восприятие окружающими. Ну, мы тоже представляемся. А рыцарь действительно со странностями, его даже не удивляет наличие двух эльфиек в нашей компании и то, что одна из них немножко тёмная, а другая совсем чуть-чуть светлая. Когда же верхом на осле подъехал его оруженосец, я заподозрил, что Сэр Элиок явно наврал по поводу своего настоящего имени, так как тот был ну просто вылитый Санчо Панса. А когда рыцарь поведал нам свою печальную историю, то я окончательно в этом убедился.

История, разумеется, была о любви и бедности. Всё имущество Сэра Элиока составляли фамильные доспехи и оружие, фамильный же замок представлял из себя развалины старой башни с единственной условно-жилой комнаткой, а кормящая этот замок деревня из одного дома была заселена единственным, к тому же бессемейным, крестьянином и оруженосцем по совместительству. Да и земельный надел, на котором всё это находилось, был по сути непригодным для сельского хозяйства ущельем. Естественно, никто из окрестных феодалов не торопился выдавать своих дочерей за единственного представителя славного, но нищего рода. И чтоб хоть что-то изменить, нужно было либо разбогатеть, либо прославиться каким-нибудь выдающимся подвигом, а ещё лучше сделать и то и другое. Разбогатеть рыцарю не светило, а шансы на подвиг хоть и скромные, но имелись. Вот он и странствовал в поисках приключений, до сегодняшнего дня — безрезультатно.

— Спасение от разбойников двух эльфийских принцесс будет достаточным подвигом? — спрашиваю я.

— Нет, — отвечает он, — во-первых, никто не поверит, а во-вторых, тут ещё большой вопрос, кто кого спас.

Да, действительно странно, рассуждает рыцарь вполне здраво, чего никак нельзя сказать о его манере сражаться. Надо бы его как-нибудь отблагодарить, а то получается, что он нас зря спасал.

— А убить несколько жрецов-сликовников с десятком охраны? — продолжаю расспрашивать я.

— При наличии амулетов, это подтверждающих, вполне приличный подвиг, не выдающийся, конечно, но достаточный для гордости, — говоря это, рыцарь с сожалением вздыхает. — Были бы деньги, я бы сам прикупил парочку таких амулетов у перекупающих их купцов и всем показывал по возвращении.

А Дон Кихот-то оказывается не такой дурак, каким выглядит. Мне же легче, не придётся его убеждать, что в моём предложении нет ничего, что может отразиться на его чести.

— Тогда меняемся подвигами, — предлагаю я.

— Это как? — удивлённо спрашивает рыцарь.

Моё предложение и вообще идея о том, что подвигами можно взять и поменяться, его удивили куда больше, чем вся наша компания. Вообще он впервые удивился.

— Ты нас не спасал, а подъехал к тому времени, когда мы сами со всеми разбойниками справились.

Рыцарь смотрит в недоумении. Спутники, которые слушают нашу беседу и кое-кто из которых (самый бородатый) уже что-то жуёт из разбойничьих припасов, тоже.

— Потому что задержался в дороге, — продолжаю я, — на тебя напали жрецы-сликовники с охраной, и ты, как и любой благородный рыцарь, был вынужден с оружием в руках очистить землю от этой скверны.

Прошу всё ещё недоумевающего рыцаря подождать и иду за нашими вещами, а заодно и Зару зову с собой. Когда вернулся, обнаружил, что никто не роется по припасам разбойников, а все терпеливо ждут меня, несмотря на голод. Значит, сумел я их заинтриговать. Вытаскиваю мешочек с амулетами сликовников. Даю рыцарю полюбоваться невероятным количеством, потом вытаскиваю один серебряный и два медных.

— Зара, дай, пожалуйста, десяток амулетов охранников, я тебе потом возмещу.

Зара достаёт требуемое.

— Ну как, — спрашиваю я Сэра Элиока, — достаточный подвиг?

— Очень приличный. Но должен честно признать, что обмен получается не в вашу пользу.

— Ничего страшного, — говорю я, потряхивая мешочком, — парой больше или меньше — нам без разницы.

Спутники, оголодавшие за две недели сидения в ловушке, не возражают против такой моей щедрости.

— Мы бы и с этими разбойниками сами справились, не поймай они нас в свою ловушку — сам видел: стоило нам оттуда вырваться, так большую часть сразу же и перебили.

Рыцарь согласно кивает — оспаривать боевые возможности обладателя такого мешочка не считает возможным.

— Нак! — кричит он. — Прекрати собирать чужие трофеи, нас тут во время боя вообще не было.

— Прошу извинить меня за недостойное поведение моего оруженосца, поскольку он не из благородного сословия, с ним иногда случаются такие ошибки, — обращается он уже к нам, причём на полном серьёзе.

Таким резким переходом он удивил нас всех. А уж как удивился Санчо Панса, который Нак, и который уже успел оприходовать всех рыцарских покойников (как только определил, кто чей?). Можно сказать, что он оскорбился во всех лучших чувствах и потерял веру в человечество.

— Ничего страшного, — отвечаю я, — нам всё равно всего не унести, да и тебе, Сэр Элиок, новый боевой конь понадобится.

Рыцарь согласно кивает, очень практичный попался, смущает только его готовность кидаться в схватку сломя голову. А оруженосец несказанно обрадовался, я теперь в его глазах стал лучшим другом и самым благородным из всех возможных рыцарей. Пока я разводил дипломатию, а местный Санчо Панса обшаривал трупы, друзья всё же успели отыскать запасы провизии разбойников и уже готовили обед. А после того, как поели и собрали трофеи, то вспомнили и о пленнике. Сэр Элиок предлагал просто повесить его на ближайшем дереве, но я был за то, что сначала стоит допросить.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Странные люди пошли в наше время — встречаю уже второго бросающегося на помощь незнакомцам. Хотя в отличие от моего человека, этот рыцарь ринулся совсем не нам на помощь — он, похоже, о нас вообще и не подозревал. Бросился сражаться с разбойниками ради сомнительного подвига. Я, конечно, читала в старинных романах про такое — но даже там странствующим рыцарем почти всегда был человек, если написать нечто подобное про эльфа, то точно никто не поверит. Есть в людях нечто такое, что заставляет их совершать безрассудные поступки. Но мой человек перед этим хотя бы думает, иногда. А этот Сэр с непроизносимым именем явно нет. Кстати, об именах — я только сейчас поняла привычку Ва'Дима их сокращать. Правда, моё имя он прекрасно произносит, если захочет, особенно если его разозлить. Зачем же тогда сокращать до ничего не значащего Эль?

Пока Ва'Дим беседовал с рыцарем, он непременно захотел того чем-нибудь вознаградить за наше спасение, хотя, по-моему, это Сэр Элиок должен нас награждать за всё то же самое — большую часть разбойников вообще я перестреляла. Так вот, пока Ва'Дим разговаривал со спасённым нами рыцарем, мы произвели ревизию запасов, которые имелись у бандитов, а тёмная переловила разбежавшихся лошадей. Так что без дела не сидели.

Дим. Попаданец.

Допрос пленника проводил я, уже проверенным методом. Продемонстрировал разбойнику эльфиек и описал, какие они обе страшные и опасные. Не знаю, почему пленные разбойники так моих ушастых боятся, ведь обе хорошие, белые и пушистые (даже тёмная). В общем, пленник выложил всё. В трёх часах езды отсюда расположено логово разбойников. Тоже выглядит как развалины старой крепости у скалы, а на самом деле всё под той скалой и находится. Когда-то естественные пещеры, превращённые в часть той самой крепости, вот там вся банда в случае чего и пряталась. На сегодняшнее утро их было семьдесят три человека, двое из которых — маги, разумеется, слабые маги, другие в разбойники идут крайне редко. В результате несложной арифметики (десяток зазевавшихся Эль застрелила сразу, как всё началось, потом пятеро на стенах, ещё два десятка вокруг рыцаря и пятёрка его, ну и четырнадцать в конце, итого сорок три мёртвых разбойника и один пленный), подсчитал, что должно остаться ещё девятнадцать.

На что тут жила такая орава бездельников, с самого начала было непонятно. Оказывается, разбой только своеобразная прибавка к жалованию и ведётся не столько ради добычи и уничтожения любых случайных свидетелей, сколько для придания этим землям зловещей репутации, а основной доход был от контрабанды между несколькими ближайшими королевствами, но не через границы, а в обход, по краешку Проклятых Земель. Также банда занималась охотой на нечисть и даже патент имела. Тем самым получали статус охотников на нечисть, оправдывающий их присутствие в этих местах, и саму нечисть по возможности истребляли, чтоб не мешала заниматься бизнесом.

— А не наведаться ли нам в гости, с ответным визитом? — спрашиваю я.

Странно, но никто не стал высказываться по поводу моих умственных способностей (а я уже начал привыкать). Тем более что от пленника узнали, какое у разбойников надёжное и неприступное логово, если не знать тайных ходов, а он их все знает и может провести.

Глава 55

Дим. Попаданец.

План был гениальный! Не верите? Спросите у Сэра Элиока, он вам скажет, что негениальных планов не бывает. Главной действующей фигурой гениального плана сам рыцарь и был. Подошли не торопясь и не скрываясь, Сэр рыцарь тут же бросился штурмовать развалины в конном строю, а Эль не давала никому из разбойников высунуться. Мы с Нарином и, к его великому неудовольствию, Санчо Панса изображали бурную деятельность по подготовке нашего присоединения к штурму. А тем временем тёмная с Зарой шли по тайному ходу, ведомые хорошо связанным проводником, а Лара на него ещё и какое-то заклинание наложила, чтоб, значит, не сбежал и не вздумал предупредить сообщников. И кто после этого посмеет сказать, что план не был гениальным? Правильно, никто, только завистники, которые сами не способны придумать вообще никакого плана.

После часа безуспешных попыток штурма крепость сдалась. На вопрос, почему так долго возились, Лара ответила, что ход слишком длинным оказался, а сам бой занял совсем немного времени, а уж о способностях двух боевых магов она отзывалась очень нелестно. Не было у них никаких способностей, которые вообще стоило бы упоминать. Когда пошли принимать крепость или, скорее, работу по её взятию, то обнаружили, что есть и сдавшиеся, целых пять, а я думал, что они с Зарой там всех перебили.

Пещеры разбойников совсем не были похожи на Сим-Сим, который "откройся". Никаких золота-брильянтов, наваленных грудами по всему полу, да что там по полу, в сундуках тоже не было. Повсюду лежали какие-то тюки с какими-то контрабандными товарами. Я вскрыл несколько, так ничего интересного, ткани там всякие, пучки каких-то непонятных трав, правда, оружия много, но, по словам Зары, исключительно ширпотреб, да я и сам это понял, себе всего-то пятёрку понравившихся ножей выбрал. А вот ушастые себе тканей понаотрезали, чувствую, при первом удобном случае будет фотосессия и не одна. Так я и не против совсем.

И ещё были клетки с непонятно кем. Двуногие, но с пушистыми хвостами, роста среднего, лица скорее эльфийские, чем человеческие, а вот уши не эльфийские и не человеческие, а звериные. Волосы и мех рыжие, похожи на лисьи, хвосты, кстати, тоже лисьи, а вот руки вполне человеческие, и всё, что не покрыто мехом, тоже, а мех этот только на спине, спереди нет. Одежды никакой. Восемь самок, три самца и пять детёнышей.

— Кто это? — спрашиваю я у спутников.

— Дикие эльфы, — охотно отвечает Нарин, — или, как их ещё часто называют, полуэльфы-полузвери.

Эльфийки на него смотрят с возмущением, но он их как бы не замечает.

— Редкий вид, люди их истребляют, потому что считают оборотнями, хотя они никакие не оборотни, такие, какие есть, и не меняются. Эльфы их тоже очень не любят, в основном за близкое родство, своеобразную насмешку богов над перворожденными, и гонят из своих лесов.

Ушастые возмущённо фыркают, чувствую, припомнят они эту лекцию Нарину и не раз.

— Мы, гномы, их тоже не любим за то же самое родство с эльфами и тоже гоним со своих земель. Вот и селятся в таких диких местах, но тут им тоже несладко, так как и нечистью они не являются.

— И что, все рыжие, полуэльфы-полулисы? — спрашиваю я у гнома.

— Нет, бывают ещё и волки, кошки, рыси, хотя какие же они рыси, если с длинными хвостами, ещё еноты раньше были, но их давно никто не видел.

— Может, отпустим рыжих? — спрашиваю я у спутников. — Или как?

— Или как, — хором отвечают эльфийки.

С ними всё понятно.

— Эй! Рыжие-хвостатые, так и будете молча сидеть в своих клетках, или хотите выйти? — обращаюсь к пленникам.

— Хотим! — отвечает мне хор голосов.

— Нарин, твой молот Торина с замками справится, или искать ключи?

— Конечно, справится! — отвечает гном и начинает крушить замки.

Гнома вообще нетрудно сподвигнуть на работу во благо общества, достаточно усомниться, или даже не усомниться, а просто поинтересоваться, справится ли его молот, топор или ещё что-то с подобным делом. Вот я и пользуюсь. Когда рыжие эльфы выбрались из своих клеток и явно собрались по-быстрому сбежать, пока мы, особенно эльфийки, не передумали, я заметил, какие взгляды они бросают на разбросанные кругом вещи.

— Можете выбрать себе из вещей, оружия и припасов всё, что не понадобится нам, и свободны, — разрешаю я им.

Получив такое разрешение, хвостатые передумали покидать нас немедленно, а решили переночевать в одной из пещер, потому что мы сами собирались выбирать трофеи только с утра, а спрашивать по поводу каждой мелочи, нужна ли она нам, рыжие опасались. Странно, но Дрейку рыжие сразу понравились. Он и в том мире был злобным псом, на Бетховена ну совершенно не похожим, а уж в этом быстро усвоил, что на чужих можно не только рычать и лаять, но и бросаться с более серьёзными намерениями, при первом же подозрении. А тут и хвостом вилял, и с детьми ихними играл, и со взрослыми был не против поиграть, и явно остался бы ночевать в их пещере, если бы я его не позвал. Не замечал я за ним раньше такой любви к лисам, к эльфам тоже. Полуэльфы его, кстати, тоже не боялись и относились с явной симпатией. А вот мои эльфийки наоборот, сочли такое поведение собаки чуть ли не предательством. Не стал я им говорить, что и на полуэльфов мой пёс кинется так же, как и на них, стоит мне приказать, а то ведь потребуют продемонстрировать.

При утреннем разборе трофеев я был откровенно разочарован. Нет, это были какие-то неправильные разбойники. Ненужных нам товаров — целая пещера, а денег почти никаких — по сравнению с прошлыми попытками нас убить или ограбить, не стоит даже упоминания. Амулетов было много, и все они отправились на проверку к Эль и Ларе, а потом большая часть сразу к Заре в коллекцию, так как ничего ценного или опасного там не нашлось, что вообще-то странно, судя по количеству контрабандных товаров, банда должна быть совсем не бедной. Или вся прибыль стекает куда-то в другое место? В общем, можно сказать, что кроме лошадей с этих контрабандистов мы ничем особо ценным не разжились. Это если говорить обо мне. Две лошади, одна вьючная, другая под седло, и почти никаких лишних вещей, кроме тех, что у меня уже были. Правда, я не очень представляю, как поеду верхом, не умею просто, те несколько уроков верховой езды, что я взял, когда у нас были лошади, доставшиеся от людей графа Шера и от сликовников, можно не считать. Нарин в этом вопросе со мной солидарен, но он, в отличие от меня, ездить верхом умеет, просто не любит, и у него кроме верховой две вьючных. А вот у Зары целых три нагруженных тюками, в основном с оружием, наверное, взяла бы и больше, но, видимо, реально оценивает свои силы и возможности. И кто из нас после всего этого хомяк? Эльфийки вон тоже только по одной вьючной взяли. А вот Санчо Панса собирался загрести всех оставшихся и загрузить по полной. Я его, кстати, почти официально в Санчо Панса переименовал, и он вполне охотно откликается, особенно когда ему рассказал, что так у одного славного рыцаря звали ещё более славного оруженосца, на которого он, Нак, очень похож.

Ко мне даже делегация от осмелевших хвостатых эльфов подошла с просьбой выделить хотя бы пару лошадей и им. Я, конечно, выделил, но взамен попросил парочку рыжих эльфиек попозировать перед фотоаппаратом. Они согласились, хотя и не понимали сути процесса, просто поверили на слово, что это не магический ритуал. Эль с Ларой аж зашипели от возмущения и готовы были полезть в драку. А ведь драка ушастых с хвостатыми на фотках получилась бы очень красиво, но я решил не рисковать, тем более что полуэльфы моих эльфиек и так побаивались и старались держаться от них подальше.

— Ларинэ! Эледриэль! Если будете себя плохо вести, я позову одну из рыжих с нами!

А вот такой засады они не ожидали. Отвернулись, жутко обиженные. Если они и до этого хвостатых демонстративно не замечали, то теперь вообще это незамечание стало зашкаливать, так что его и слепой бы увидел. Оттаяли, только когда убедились, что все их дикие родственники и особенно родственницы отправились в одну сторону, а мы в другую. Через какое-то время мы расстались и с караваном Сэра Элиока, который кроме груженных вещами лошадей вёл шестерых связанных пленных преступников, чтоб сдать их правосудию и официально подтвердить ещё и этот подвиг. Как Санчо не нагрузил трофеями и эту шестёрку — а мы взяли из пещеры далеко не всё, я не понимаю.

На первом же привале обе эльфийки, не сговариваясь, отомстили Нарину за его лекцию о диких эльфах.

— А у гномов, между прочим, тоже есть нелюбимые родственники, — начала Лара.

— Да, гномы-коротышки, хотя куда уж короче? — поддерживает её Эль.

— Никакие они нам не родственники, — возмущается Нарин, — это совсем другой вид.

— Только почему-то их никто иначе чем гномами не называет, в то время как диких эльфов всё больше оборотнями зовут, — отвечает Лара.

— И они не только коротышки, половина из них ещё и безбородые, — вставляет Эль.

— Безграмотные люди и эльфы могут называть их как угодно, но вид всё равно другой, общих детей у нас с ними быть не может, а вот у эльфов, хоть светлых, хоть тёмных, с их дикими родственниками — могут.

— А гномы что, экспериментировали, могут ли быть дети? — невинно спрашивает Эль. — Наверное, плохо старались.

— И видел ли кто полукровку эльфа и полузверя? — спрашивает тёмная.

— И ещё эти мелкие гномы совершенно не воинственны, никакого оружия у них не увидишь, — продолжает светлая.

— А за что их больше всего не любят гномы, так это за то, что коротышки обычно селятся в полностью выработанных и заброшенных гномьих шахтах и умудряются их разрабатывать дальше, — рассказывает Лара. — Это же какой позор, жадные гномы и что-то оставили.

В общем, задавили ушастые Нарина, как числом, так и единством мнений. А я, слушая описание коротышек, представлял себе гномов из диснеевского мультика про Белоснежку.

Глава 56

Дим. Попаданец.

— Ну вот и всё, — заявляет Эль, — мы только что покинули Проклятые земли.

— Дышите нормально, Сочи проехали, — говорю я, вспомнив свою шутку при первом пересечении невидимой границы.

Нужно быть последовательным, а спутники теперь будут думать, что Сочи — это какое-то опасное место.

А вот с первым встреченным трактиром нам не повезло, свободных комнат не было. Хозяин пообещал привести в приемлемое состояние парочку пустующих помещений за очень особую плату, но только к вечеру. Так что обедать пришлось в общем, к сожалению, не пустом, зале. Я и в своём мире такие места недолюбливал, а уж в этом тем более. И откуда тут столько народу? Они что, все живут в этом трактире? Оказалось, что живут, причём некоторые постоянно. Тут оживлённая торговая тропа проходит, а в самом близком месте её прохода от Проклятых Земель ещё и охотники на нечисть держатся. Большинство из них вообще не столько на нечисть охотится, сколько артефакты древних ищет и вообще все, что плохо лежит, во всех смыслах этого слова. Не понимаю, что в этих Проклятых Землях можно искать? Мы вон все прошли и ничего там не обнаружили, или почти ничего, гостеприимную долину считать не будем, тем более что сталкеры так далеко и не забираются.

Ну вот, уже началось. За это я и не люблю кабаки и все прочие питейные заведения. Подходят трое, считающие себя, а возможно, и являющиеся, самыми крутыми в этом трактире. Все трое здоровые бугаи, чуть не на голову выше меня, а в плечах даже шире гнома. И одеты совсем не бедно, хотя и не богато, в любом случае не крестьяне. Не приемлю я кабацкие драки и не участвую, могу просто встать и уйти, но драться не буду (не раз так и делал в прошлой жизни, причём всегда не заплатив, если хозяин неспособен обеспечить отсутствие конфликтов, то сам и виноват).

— Не много ли тебе одному трёх красавиц? — спрашивает главный задира. — Может, они хотят пообщаться с настоящими мужчинами?

— Наверняка хотят, если где встретите, то обязательно приводите.

Пауза. Думают, что же я им сказал. Оно и понятно, любители подраться редко бывают умными, я во всяком случае пока ни одного не встречал.

— Так это мы и есть, — наконец выдаёт представитель кабацкой интеллигенции.

Понятно, дальнейшая дискуссия бессмысленна, хотя она с самого начала была бессмысленна. Пинаю ногой под столом уже собравшегося вставать Нарина, гном очень зол, что его даже не посчитали, хотя в любом другом случае наоборот оскорбился бы, если бы его сочли парой одной из эльфиек.

— Зара, дорогая, я, конечно, понимаю, что наш контракт уже закончился, но может ты набьёшь морды этим трём индивидам? Плачу по полновесной медной монете за каждого.

— Я это сделаю бесплатно и с удовольствием, — отвечает наёмница.

— Хитрая ты, Зара, знаешь, что за бесплатные услуги я всегда плачу дороже, и бессовестно этим пользуешься.

Мы спокойно беседуем, а интеллигенция стоит, потеряв дар речи от такой наглости. Зара встаёт из-за стола, подходит к троице и бьёт ближайшего в морду. Хорошо так бьёт, он в драке дальнейшего участия принимать точно не будет. До остальных, наконец, доходит вся степень моего коварства, а может, и ничего не доходит, а просто организмы начинают действовать, не дождавшись приказа от мозга. Общей драки, в которой принимает участие весь кабак, не вышло, всем было интересно посмотреть на поединок хрупкой на вид девушки с двумя громилами. Но долгого развлечения не получилось, все трое уже лежат, а Зара стоит довольная и улыбается, хотя и у неё струйка крови из носа бежит. Не понимаю, чему тут радоваться?

— Мог бы попросить и меня, — говорит Лара, — я бы справилась быстрее.

— Не переживай, тебе тоже может хватить, — отвечаю я ей, кивая на приближающегося к нам громилу, который по габаритам был крупнее любого из предыдущей троицы.

На орка вроде не похож, явно человек, но размерами вполне мог бы быть. Зара если с ним и справится, то уж точно не с удовольствием, а с синяками, как минимум.

— Хотя стоп, я сам с ним разберусь. Верите?

Обе эльфийки и вернувшаяся за стол Зара на меня смотрят с недоумением. Нарин тоже что-то там бурчит под нос о самоуверенности, свойственной некоторым (всем) людям. То есть однозначно не верят.

— Вы что, забыли анекдот про маленького Торина и стаю орков: "кто на нас с Хрымом"? — спрашиваю я ушастых. — А ещё говорили, что очень смешной.

Гном кивает, он не забыл.

— Спасибо за беспокойство, мы уже сами справились, — говорю я подошедшему верзиле.

Кладу на стол полновесную орочью медную монету.

— А это за вынос тел, чтоб, значит, не портили своим видом общую красоту заведения. А если по дороге у кого из них пара лишних синяков появится, то никто точно не обидится, а я ещё и кружку-другую пива поставлю.

Правильно опознанный мной вышибала забирает деньги, хватает одного из возмутителей спокойствия за ногу, другого за руку и, не церемонясь, тащит к выходу.

— Хозяин! — кричу я. — Поскольку от лишних мы уже избавились, то всем пива за мой счёт.

Если у той троицы и были сочувствующие, то после такого моего предложения они быстро осознали всю ошибочность своих прошлых взглядов. Бесплатная выпивка везде ценится выше сомнительной драки. Когда на следующий день покидали трактир и я на прощание поставил всем ещё по кружке, то выяснилось, что у меня очень много старых друзей, некоторые из которых северного варвара Вадима помнят с самого детства.

Ну вот, и расстаёмся с Зарой. Покопавшись в оставленных себе, а не зарытых безделушках, нашёл круглый значок с китайским драконом. Самое то как подарок на память. А вот такой удивлённой я Зару ещё не видел. Всегда такая спокойная, рассудительная, а тут стоит с округлившимися глазами, в самую пору эльфийкам начинать завидовать. Она что, драконов никогда не видела? Понятно, что не видела, но описания и изображения должны же быть. Или всё дело в том, что дракон китайский? Может, он у них что-то особенное означает? Хотя стоп! Опять забыл, что алюминий у них тут мифрилом называется. Это же я ей только что, получается, полсотни золотых отсыпал, а то и больше. Но раз уж подарил, значит, подарил. Так что не слушаю её, когда говорит, что не может принять такой дорогой подарок. Да и заслужила она.

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Подарок Заре на прощание Ва'Дим сделал очень дорогой. Он сам не представляет всю ценность сырого мифрила, что неудивительно, если учесть, из чего у него походная посуда. Не за вес мифрил ценится, и совсем не за красоту, а за ту лёгкость, с которой на него ложится магия. Сталь, или золото, или любой другой металл таким крепким не сделать, как ни старайся и сколько магии ни вкладывай, а мифрил можно. И почти любую другую магию на него наложить можно, правда, так поступают крайне редко — я таких амулетов вообще не встречала — ведь амулет и из других материалов можно сделать, пусть и сложнее, но стоимость услуг мага всё равно будет ниже стоимости самого металла. Поэтому весь мифрил и идёт на доспехи с оружием, только жаль, что, став оружейным металлом, он перестаёт принимать другую магию.

Вот я, например, совсем не маг-артефактор или амулетчик, только теорию знаю, и не более, а Заре в её мифрилового дракона вложила огненный шар, и не какой-нибудь, а самозаряжающийся, теперь примерно раз в неделю она сможет воспользоваться этим боевым заклинанием. А ведь и светлая ей туда что-то вложила. Ещё одно свойство мифрила — спокойно может удерживать магию светлых и тёмных одновременно.

Зара. Наёмница.

Мечтала лет за десять накопить денег и собрать пусть и маленький, но свой собственный наёмный отряд. Никогда бы не поверила, что смогу заработать даже больше, чем нужно, и всего за один наём. Хорошо я тогда придумала — начать торговаться из-за соблюдения секретности и отвлечь внимание от вопроса возможных трофеев. Очень важный для любого наёмника вопрос, особенно когда есть реальная опасность нападения. Купцы, те всегда предусматривают в договоре пункт, по которому большая часть трофеев достаётся им, а Ва'Дим о них вообще не стал упоминать, может, забыл, а может, не счёл чем-то существенным, вот и производился раздел по общим правилам. Скорее всего, не забыл, а просто очень свободно к ним относится. Да что там трофеи, тот мифриловый дракон, что он мне подарил, стоит больше, чем весь мой заработок вместе с трофеями и сбережениями. Продавать точно не буду, верю, что он принесёт мне удачу. Так и назову свой отряд — "Мифриловый дракон". Тем более что эльфийки мне в этого дракона по заклинанию вложили, Ларинэ — огненный шар, а Эледриэль — возможность отличать правду ото лжи. Не такое сильное, как у неё самой, только если это ответ "да" или "нет" на прямой вопрос, но тоже очень полезное умение. А для командира отряда, которым я теперь точно стану, особенно.

О том, что дала слово хранить всё в тайне, ничуть не сожалею. Похвастать такими знаниями и приключениями было бы приятно, но и репутация лгуньи тоже гарантирована. В любом случае никто не поверит. Даже любое из событий по отдельности — маловероятно, а уж все вместе просто невозможны. Так что нет смысла сожалеть о том, о чём всё равно пришлось бы молчать.

И отряд у меня обещает получиться вполне приличным. Деньги есть, оружие и доспехи тоже, амулетов и тех — целый мешок, в основном дешёвка, годная только для самоуспокоения, но и приличных несколько имеется. Теперь еду в ближайший город, в котором есть гильдия наёмников (жаль, что с весёлой компанией не по пути), регистрирую отряд "Мифриловый дракон" и начинаю выбирать кандидатов. Мой личный оружейный фонд позволит принять и тех, у кого со своим оружием не очень — новички тоже нужны, а иногда и профессионалы попадаются в трудном положении. Ещё бы мага боевого подыскать, и мага жизни в придачу, но это я уже совсем размечталась, привыкла, что всегда две эльфийки были рядом. Но ничего, до встречи с ними обходилась и дальше справлюсь.

Глава 57

Дим. Попаданец.

Ну, вот мы остались вчетвером. Нарин заявил, что домой он всегда успеет, тем более что с этой стороны вокруг Проклятых Земель с торговыми караванами до его гор нужно больше полугода добираться. Есть ещё один путь, через степи орков, но он мало того, что длиннее, так ещё неизвестно, что лучше — рисковать пройти там или сразу через Проклятые Земли, которые не такими уж и страшными оказались. В любом случае, ни там, ни там никто не ходит. Вернее, почти никто, между степями и Проклятыми Землями есть торговая тропа, но там без сотни охраны вообще делать нечего. С гномом всё ясно, а вот с ушастыми непонятно, темнят они обе. Светлая темнит, но явно какой-то свой маршрут имеет и ненавязчиво меня на него направляет, видимо, в то самое место, в которое нужно "зайти по дороге". А тёмная, та вообще, ни явно, ни косвенно не пытается повлиять на выбор пути. Мол, пока не верну долг жизни, так и буду за тобой ходить. А если я в безопасном месте поселюсь? Так и будет рядом сидеть в ожидании неизвестно чего?

В любом случае пока идём в местную столицу. Королевство маленькое, дороги безопасные, трактиров и постоялых дворов много, так что никаких приключений не предвидится, если сами их искать не начнём. А мы не начнём, с меня и тех, что нас сами находят, больше чем достаточно.

Вот и славный городок Киритук, столица королевства Кир и самый большой город в государстве. Название города с местного наречия так и переводится — трон Кира. Как я узнал, самый большой этот город не потому, что столица, а потому, что других нет. И по какой-то иронии судьбы или богов (хотя судьба тут тоже богиня) самому маленькому королевству в регионе формально принадлежат Проклятые Земли, делая его самым большим. Приключений, как я уже говорил, мы не искали, поэтому и прошли через половину королевства без них.

А вот и городские ворота, гостеприимно распахнуты настежь. Стража есть, но вопреки моим ожиданиям плату за въезд не взимают. А с чего я, собственно, взял, что должны? Откуда такой стереотип? С Д'Антарьяна, насколько я помню, за въезд в Париж тоже не взимали, и вовсе не за жёлтый цвет его лошади. Вообще-то нам, со всеми лошадьми было бы разумнее остановиться в пригороде, цены, во всяком случае, там, по утверждениям Нарина, намного ниже. Но эльфийки настаивают на настоящей городской гостинице со всеми удобствами, по их мнению, качество обслуживания, еды и помещений стоит того, чтобы за него переплачивать. А когда светлая с тёмной находят общий язык, то переспорить их очень трудно, в том смысле, что невозможно. Да я и так с ними согласен, но не из-за качества постельного белья, а потому, что в дорогих гостиницах и трактирах драки не являются частью сервиса. Так что Нарин остался в меньшинстве. Какое-то время гном хотел остановиться отдельно, но потом передумал, а вот всех своих лошадей пристроил на время в придорожном трактире, на чём немало сэкономил. Так в ворота и въезжали: я с эльфийками верхом, рядом гордо шествующие налегке Дрейк и Красавчик, и гном, нагруженный по самые брови, тоже пешком, и это я ещё часть его вещей на свою лошадь взял, Эль своего ослика грузить запретила.

Гостиницу нашли сразу, сам я в местных заведениях не разбираюсь, но ушастые заявили, что подходит. В том смысле, что, конечно, не эльфийский лес, но лучшее, что вообще можно найти в человеческом городе. Поселились быстро, документов никто не потребовал (хотя я пока и не знаю, как местные паспорта выглядят), и даже имён не спросили, не хочешь называться, будешь именоваться просто "господин". Видимо, фильтром от нежелательных постояльцев являлась высокая цена, взимаемая не меньше чем за неделю вперёд. Я с эльфийками занял трёхкомнатные апартаменты на втором этаже, а Нарин маленькую каморку рядом. Подозреваю, что в ней обычно селили слуг тех, кто снимал сами апартаменты, но гнома это совершенно не смущало. Проблемы возникли только с сенбернаром, которого хотели поселить в конюшне, да ещё и взять за это плату, как за лошадь. Но я не позволил так издеваться над Дрейком и поселил его в наших комнатах, причём бесплатно. А начавшему возмущаться хозяину заявил, что легко найду другую гостиницу, так как не могу жить там, где собак за людей не считают. И вообще, мне говорили, что его заведение самое лучшее, но, похоже, соврали. Последний аргумент оказался самым убойным, потому что, разумеется, самое лучшее, и собаку можно оставить в комнатах, если, конечно, она не будет пугать других клиентов. Обедать в общем зале не стали, пусть гостиница и приличная, но у себя в комнате лучше. Никто не удивился такому нашему решению, а просто принесли заказ. Когда я говорю про наше решение, то имею в виду себя и ушастых. Нарин же заявил, что жить тут он ещё согласен, но есть будет там, где подешевле и чтоб пиво получше, а то знает он эти дорогие гостиницы, нормального пива никогда не бывает, только вина.

Нарин. Гном.

Для меня одним из первых дел в городе, после таверны с хорошим пивом, разумеется, было посещение гномьего банка. Сразу сдал все деньги, принадлежавшие погибшим гномам, с поручением перечислить владельцам, да и часть своих на счёт положил. А также письмо с отчётом о нападении разбойников на караван и последующем лживом обвинении передал — дойдёт нескоро, но дойдёт. То-то удивятся, как я по другую сторону Проклятых Земель оказался. Одну важную обязанность выполнил, теперь могу сколько угодно путешествовать с человеком и эльфийками. Узнал от мастера Ва'Дима много интересных технических штучек, и, похоже, это далеко не всё, что он сам знает. При этом складывается впечатление, что он этим знаниям не придаёт никакого значения, считая их чем-то само собой разумеющимся. А ещё мне очень нравятся его анекдоты, особенно про маленького Торина, на них, кстати, тоже неплохо заработать можно, так что чем больше соберу, тем лучше.

Странно, но мастер Ва'Дим не хотел относить свои деньги в гномий банк. Все хотят, и со всех, кроме гномов, за это процент берут, а он говорит, что не доверяет банкам. Не понимаю его такого отношения — ведь такая удобная система, положил деньги в один банк и получил амулет с отпечатком своей ауры, а потом можешь брать ту же сумму в любом другом, и никто кроме тебя этим амулетом не воспользуется. Но я человека уговорил и ещё рекомендацию дал, чтоб с него процента не брали. Редко когда гном даёт такую рекомендацию представителю другого народа, поэтому её всегда учитывают и рассматривают положительно.

Дим. Попаданец.

Странные у них тут банки, отдаёшь им свои деньги и ещё проценты за это платишь. Хотя, если подумать, то и у нас то же самое: оплачиваешь в банке, например, счета за коммунальные услуги, телефон или ещё что, а с тебя за это в придачу плату берут. За что, спрашивается? Я же им в банк деньги вношу, а на свой счёт или на чужой, какая разница? Но тут вообще процентов за вклады не дают, так как в этом мире делать деньги из воздуха не научились, и надеюсь, не научатся, сам я таких советов давать точно не буду.

Получил местный аналог электронной карточки, но всё на банковский амулет вносить не стал, только избавился от четырёх килограммов медных монет. Когда я вернулся в гостиницу, там была только Лара.

— Дим, можно тебя кое о чём попросить? — спрашивает она у меня.

— Смотря о чём.

— Купи мне, пожалуйста, лук.

Странная просьба, особенно для эльфийки.

— А что, сама не можешь? Если денег не хватает, то я могу дать.

— Нет, дело в том, что в местных, пускай и столичных, лавках хороших луков просто нет, а плохой я сама не могу вот так прийти и купить.

— А я, значит, могу? Ах да, чуть не забыл, я же северный варвар, мне всё можно.

— Не обижайся, но лук для эльфа и лук для человека — это очень разные вещи.

— Я не обижаюсь, просто мне непонятно, зачем покупать плохой лук, когда такой у тебя уже есть, от контрабандистов достался?

— Тот, что у меня есть — очень плохой, даже не лук, а палка с верёвкой, а в оружейной лавке можно купить просто плохой. Разница огромная, можешь мне поверить.

Я эльфийке, конечно, верю, и мы идём в оружейную лавку покупать для неё лук, где тёмная "помогает" мне его выбрать, чтоб, значит, плохо разбирающегося в этом деле северного варвара не обманули. Попытки торговца расхваливать свой лучший товар отметает с ходу, перечисляя все имеющиеся недостатки. С эльфами о качестве луков спорить трудно, так что тот даже цену заламывать не стал.

— А закрытый колчан есть? — спрашиваю я, расплатившись за товар.

— Всякие есть.

— Давай такой, чтоб и стрелы, и сам лук помещались, и чтоб ничего не было видно. Это для эльфийки твой лук не очень, а люди завидовать будут, ещё украсть могут, — объясняю я торговцу, заодно и похвалив товар.

Тёмная только кривится от такого предположения, хотя я для неё же стараюсь, свой теперешний лук она чуть ли не в одеяло заворачивает. Соответствующий колчан-футляр нашёлся, почему мне Лара сама такого не заказала, не знаю.

Окажись я в оружейной лавке, то есть в оружейном магазине (похоже, этот мир на меня уже начал оказывать влияние, раз лавки с магазинами путаю), в нашем мире, в котором все пистолеты, автоматы и всякие пулемёты были бы по доступным ценам и никаких разрешений не нужно, меня бы из того магазина пришлось бы вытаскивать силой, и в любом случае без покупки не ушёл. Но на мечи, копья и доспехи я тут уже успел насмотреться вдоволь, а в пещере контрабандистов этого добра вообще кучами было навалено, так что скользнул взглядом — и всё. Был, правда, отдельный прилавок с ножами, но я к нему даже не подходил — ножей я вообще не покупаю. Никогда! Сам делал, выменивал, часто в подарок получал, тут вон трофеи собираю, но не покупал ни разу, хотя и есть примета, что не купленный, особенно подаренный нож — к несчастью. Да и от своих теперешних запасов скоро придётся избавляться — эльфийки, видел, уже посмеиваться начинают, глупые они и ничего не понимают. Так что покинул лавку не задерживаясь и без сожаления.

А на следующий день ушастые потащили меня уже в музыкальную лавку. Только мне непонятно, а я-то зачем там нужен, если они себе гитары покупают? Хотя обсуждаемый инструмент скорее был только похож на гитару, а не являлся ею, но любая из эльфиек легко извлекала из него звуки, с точностью совпадавшие с гитарными, как они звучали из МР3-плеера, так что и дальше буду называть это гитарой. Офигевший продавец, а похоже, что по совместительству и мастер, смотрел, как две эльфийки, светлая и тёмная, мирно обсуждают достоинства и недостатки его инструментов. Достоинство, по мнению ушастых, было только одно — сам факт наличия, всё остальное — недостатки. И то не так, и это, и звук, и струны, и форма, и вообще, как они обе могли в этой лавке оказаться? Да ни одна уважающая себя эльфийка (не уважающих себя эльфиек не бывает) вообще не дотронется до такой гитары, не говоря уже о покупке. И дальше в том же духе.

Постепенно начинаю понимать, зачем я тут нужен. Ни одна эльфийка такую гитару не купит, а вот человек может, что с человека возьмёшь, никакого музыкального слуха, немузыкального тоже, что совсем не удивительно при такой форме ушей. Как будто просто нельзя было попросить, Лара же попросила лук ей купить.

— Ушастые, я уже понял, так что можете прекращать балаган.

Гитарных дел мастер офигевает ещё больше, от такого моего обращения к эльфийкам и их спокойной реакции на это.

— Две гитары нам совершенно не нужны, поэтому я куплю одну, лично для себя, и буду вам одалживать по мере надобности. Как вам такая идея?

Обе согласно кивают.

— Тогда выбирайте, только имейте в виду, что таскать её будете сами, по очереди, а если устроите скандал на тему, чья сейчас очередь, то просто выкину. Надеюсь, понятно выразился?

Я ждал очередного спора или даже серьёзного скандала, но обе сразу показали на одну и ту же, висящую отдельно от других, всю в резьбе, которую до этого вообще не трогали.

— И сколько? — спрашиваю у хозяина.

— Один золотой! — несмотря на всё своё удивление, не забывает заломить цену торговец. — Это самая лучшая гитара в моей лавке, только на её изготовление я потратил восемь лет. А дерево? Это редчайший дуб из эль... в смысле, Казгардской империи. А струны? Тоже э... оттуда же.

Я, конечно, понимаю, что ручная работа и всё такое, но неручной тут вообще не наблюдается. Не разбираюсь в местных ценах на музыкальные инструменты, возможно, что те гитары, которые обычно продают эльфийкам, столько и стоят, но та, что ушастым покупать стыдно, должна быть на порядок дешевле, какой бы красивой она ни была. Долго торговаться и выслушивать, как торговец расписывает все достоинства своего товара (даже если не врёт, что бывает редко), не хочу, но и переплачивать не собираюсь.

— Один серебряный, или я зову гнома и торговаться будешь уже с ним. Да-да, не удивляйся, у нас ещё и гном есть. Сам подумай, где ты видел двух эльфиек, светлую и тёмную, путешествующих вместе, и чтоб без гнома? Так не бывает! Так что гном у нас точно есть, и мы его позовём.

Лавочник явно не привык к такому способу торговаться, да и цену заломил несусветную, так что мы очень скоро сошлись на трёх серебряных. Может, мастер и не поимел большой прибыли на этой гитаре, но наверняка в накладе не останется, будет теперь всем честно рассказывать, что его инструменты эльфийки толпами покупают, и любого сомневающегося сразу к магу разума потащит, чтоб торжественно подтвердил правдивость слов. Ну и я сегодня вечером тоже похвастался, но уже гному.

— Смотри, мастер Нарин, какую я гитару купил. И недорого, представляешь, всего один золотой просили.

— Да я за неё и пяти серебряных не дал бы! — возмущается гном, даже не глядя на инструмент.

А вот тут он и попался. Знаю я, какого он мнения о моём умении торговаться. Вот я ему за это сейчас и отомщу, и мстя моя будет страшной.

— Никогда! — наставительно говорю я эльфийкам. — Повторяю, никогда не доверяйте торговаться гному. Вы представляете, он был готов заплатить за эту гитару целых пять серебряных! Пять! В то время как я сторговался, кстати, напомните мне, на чём мы там сошлись с лавочником?

— На трёх серебряных, — хором отвечают принявшие правила игры ушастые.

— Дороговато, конечно, — с сожалением продолжаю я плакаться перед гномом, — но у меня просто не было времени как следует поторговаться, потому что эльфийки потащили меня в ювелирную лавку. Сам знаешь, как девушки украшения любят.

Для гнома это действительно была страшная месть. Будет знать, как сомневаться в моих способностях.

Глава 58

Дим. Попаданец.

Все амулеты сликовников решил не сдавать, они и сами по себе довольно удобное и компактное размещение капитала. Но один серебряный и пару медных всё же отнёс в королевскую канцелярию, просто чтоб узнать, что к чему: и разведать ситуацию в целом, и проверить себя, как я сам буду общаться с местными, без посредничества эльфиек. Как мне и рассказывал Нарин, никаких лишних вопросов и бюрократических проволочек не возникло — услышав, по какому я делу, мне сразу указали, к кому обратиться. Возможно, приди я за какой-нибудь справкой, всё было бы по-другому, но победителей сликовников тут, похоже, уважают на самом деле. Чиновник отсчитал по сотне монет соответствующего металла без разговоров, только имя спросил, когда документ, подтверждающий уничтожение трёх жрецов бога Слика, выписывал.

— Вадим, можно просто Дим, путешествую инкогнито, — сообщаю по секрету я.

Никакого удивления, как сказал, так и записал. И теперь я являюсь счастливым обладателем хоть какого-то документа с моим именем. В местной транскрипции оно, оказывается, пишется как "Ва'Дим" (это я так предполагаю, так как читать пока не очень-то и умею, только отдельные буквы знаю).

Потом чиновник меня спросил, хочу ли я сохранить амулеты себе на память. Выяснилось, что большинство пришедших за вознаграждением этого хочет, тогда на амулеты ставится магическая метка, означающая, что вознаграждение за них уже было заплачено, после чего их можно было выкупить всего за три соответствующих монеты. Понятно, сами по себе амулеты ничего не стоят, и вознаграждение за них платят, как в своё время англичане, а вслед за ними американцы, за скальпы индейцев, и мне теперь хотят продать мои же амулеты втридорога. Но я хвастать своими победами над сликовниками не собираюсь, поэтому отказываюсь, тем более что у меня ещё имеются, причём не гашёные, так сказать. Тогда чиновник, воровато оглядываясь, предлагает уже мне по три монеты, если я всё-таки подпишу бумагу, что их забрал. Тут всё понятно — через какое-то время эти же амулеты принесёт ещё кто-то и получит за них вознаграждение ещё раз. Я решил поверить, что чиновник действует не один и ему много с кем придётся делиться, поэтому быстро согласился на десять процентов.

А вот по вопросу покупки замка пришлось побегать по кабинетам. Во-первых, отдельно он не продавался, а только вместе со всеми Проклятыми Землями. Во-вторых, и для меня в-главных, он продавался как феод в королевстве, а не в абсолютную и независимую собственность, что меня никак не устраивало — становиться чьим-нибудь вассалом, пусть и формально, я не собирался. Раздав несколько скромных взяток, я выяснил всю подоплёку вопроса. Оказывается, эти самые Проклятые Земли уже продавались неоднократно. Желающие получить пусть и сомнительный, но всё же титул всегда находились. А хитрость сделки заключалась в том, что если новоиспечённый аристократ не жил в своём замке и не занимался обустройством Проклятых Земель, то лишался права передачи титула и феода по наследству, и земли после его смерти опять отходили короне. Но и этот вопрос был вполне решаемым. Я получал Проклятые Земли в качестве независимого княжества, но при этом подписывал официальный документ, по которому в случае моей неспособности передать его по наследству по вышеупомянутым причинам оно переходит обратно под королевскую власть.

Насчёт княжеского титула вопросов вообще не возникло. Варвар я или не варвар? А мы, северные варвары, других титулов вообще не признаём. Ну и стоило мне это удовольствие огромных по местным меркам денег, сто двадцать золотых, то есть почти втрое дороже, чем при покупке на стандартных условиях. По сути это была продажа ничем не обеспеченного титула, что как ни странно местные традиции очень не одобряли, но королевство нашло лазейку в виде Проклятых Земель, а соседи, наверное, смотрели сквозь пальцы, так как в массовом порядке такую торговлю не организовать.

Проблемы начались, когда я попытался зарегистрировать нарисованный ушастыми герб. Мол, такого не бывает, и точка. Они, конечно, понимают, что у нас на севере с фантазией всё в порядке, но не до такой же степени. Единорог ладно, пусть и редкий зверь, и почти ни у кого нет на него геральдических прав, но поскольку старое название Долины Семи Перевалов — Долина Единорога, то в принципе можно. Но ветви эльфийского Древа Жизни, да ещё и две разных — никак.

— Так проблема всего лишь в отсутствии двух эльфийских принцесс, или там королев, светлой и тёмной, которые подтвердили бы моё право на эти ветки?

— Да, всего лишь, — с нескрываемой иронией отвечает чиновник, посмеиваясь над невесть что возомнившим о себе северным варваром, мол, есть вещи, которые не купишь за деньги. — Маленькая такая "проблема", даже две, одна из них светлая, а другая тёмная.

— Так бы сразу и сказали, а то целый час голову морочите: не бывает, не принято, не положено, — почти натурально возмущаюсь я. — Можете смело готовить документы, завтра с утра притащу вам двух ближайших ушастых, я хотел сказать, эльфийских, принцесс.

— Князь Ва'Дим, — опять не скрывая иронии и с трудом сдерживая откровенный смех, говорит мне один из королевских чиновников, — как бы тебе это объяснить, эльфийские принцессы, они ведь по трактирам не останавливаются (я давно заметил, что в общем языке обращение на "вы" не предусмотрено, так что нет смысла возмущаться фамильярностью).

— Вы очень удивитесь, узнав, кто там только не останавливается, но это уже мои проблемы. Не было ещё такой эльфийки, которая устояла бы перед северным князем. Так что готовьте документы, завтра с утра приду с принцессами, — говорю я и гордо покидаю кабинет.

— Посмотрю я на рожи этих чиновников, когда завтра действительно приду с эльфийками, а пока пускай смеются. На личики ушастых тоже посмотрю, а то пошутили, понимаешь, пусть теперь сами и выкручиваются.

Заманить эльфиек в королевскую канцелярию удалось без особого труда, просто сказал, что нужно зайти подтвердить одну мелочь, формальность в чистом виде, не более. Я с ними по лавкам таскался, почему бы и им со мной по делу не сходить? Зато впечатление на чиновников произвёл неизгладимое, особенно по контрасту со вчерашним днём, наверное, вся канцелярия сбежалась посмотреть. Зря я вчера не предложил поспорить на крупную сумму денег, что непременно приведу с утра двух эльфийских принцесс, сейчас бы стал намного богаче. Но я теперь как-никак князь, и моё княжеское достоинство не позволяет заключать пари со всякими мелкими чиновниками, поэтому приходится соответствовать. А они вон как засуетились, даже какой-то амулет размером с конскую голову притащили, для подтверждения правдивости моих эльфиек. А ушастые стоят с гордым видом и не понимают, зачем я их сюда привёл. Значит, сейчас и для них сюрприз будет.

— Так, красавицы, быстро подтверждайте мой новый герб, и пошли отсюда.

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Вот и прямой приказ. Хотя я и без приказа, наверное, подтвердила бы, мне, собственно, терять нечего, а вот братику проблемы. Пусть теперь объясняет всем эльфам, как на гербе никому до того не известного человеческого князя появилась ветвь его Древа Жизни. А придётся. Как до тёмных эльфов новость дойдёт, так покоя ему не будет, Лорд любого леса или рощи сочтёт своим долгом поинтересоваться, с кем это он всех тёмных эльфов породнить успел. Хороший привет от меня. Кладу руку на амулет и говорю:

— Я, Ларинэ, дочь Ниэриль Румасиэ и Ротишиамо Седого Волка лордов Первого Леса, тёмная эльфийка, принцесса Первого Леса, подтверждаю права человека Ва'Дима на мою ветвь эльфийского Древа Жизни на его гербе.

Ну вот и всё, заодно и замуж вышла. Смотрю на светлую, что она теперь будет делать? Во всём пыталась меня превзойти или не уступить, а тут не получится, это мне терять нечего, а уж светлая ни за что не согласится.

— Я, Эледриэль, дочь Буриэли и Электреля, светлая эльфийка, племянница лорда Иранкюильского леса, подтверждаю права человека Ва'Дима на мою ветвь эльфийского Древа жизни на его гербе.

Вот этого я никак не ожидала! Удивила меня светлая, очень удивила. Или она не просто так с Ва'Димом в одной палатке спит?

Королевскую канцелярию покинули практически сразу после того, как наши подтверждения были магически засвидетельствованы на новом, теперь уже нашем гербе. Называется, пошутили. Идём и взгляды друг на друга со светлой бросаем, непривычное ощущение. По эльфийским законам каждая из нас может считать только себя законной женой, а вот по всем остальным мы теперь как бы и родственницы. Действительно непривычное ощущение. И что теперь делать?

Ва'Дим меня не перестаёт удивлять. Знает множество вещей, которые не то что северный варвар, а вообще мало кто из образованных людей может знать, а если быть до конца откровенной, то и эльфов. И одновременно незнаком с очень многим, общеизвестным. Он, похоже, так и не понял, что, подтвердив герб, мы со светлой, фактически признали себя его жёнами. Совершенно официально признали, теперь и обрядов в храмах или священных рощах проводить необязательно. Я знаю, что у большинства северных варваров многожёнство процветает, но не до такой же степени, чтоб взять ещё двух жён и не заметить?!

Глава 59

Дим. Попаданец.

Никогда не мог понять, почему вообще существуют организованная преступность и всевозможные воровские гильдии. При всяких демократиях, когда закон защищает преступника, а не его жертву, всё понятно, но при монархии почему? А уж там, где есть надёжные магические средства дознания — тем более. Прикажи король проверить всех, а потом повесить тех, кто как-либо причастен, и не будет никаких воровских гильдий. Но почему-то не приказывает. Или я не знаю чего-то очень важного? Авторитеты в искусстве, науке, магии и любых других областях только увеличивают авторитет государства в целом, а преступные авторитеты наоборот, отбирают часть этого самого авторитета у власти. И почему власть с этим нигде не борется? Вообще нигде и никогда! Даже в СССР при Товарище Сталине только слегка этих подонков задело, да и то скорее случайно, и именно они потом громче всех кричали, какие они все борцы с режимом и прочее.

Высказал эти свои размышления о смысле жизни спутникам и крайне удивлён их тветом. И у гномов, и у эльфов, как светлых, так и тёмных, власти с этим очень даже борются, наказание за принадлежность к преступным гильдиям, организациям, братствам и сообществам многократно выше, чем за сами преступления, совершённые этими организациями или отдельными их членами. Настолько выше, что самих преступлений можно уже и не доказывать. Поэтому ни у эльфов, ни у гномов организованной преступности как вида деятельности не существует. А то, что можно назвать таковой, проводимой ими на чужих территориях, всё основано на разнице в законах и их властями, кстати, не одобряется. Сами наказывать не будут, но если попадёшься — помощи не жди. У нас бы так — ни детекторы лжи, ни маги разума первое время не понадобились бы, урки настолько обнаглели от безнаказанности, что весь свой послужной список и статус в сообществе прямо на теле вытатуировывают. Прямо раздевай и сразу наказывай, а если какой дебил настолько хочет походить на падонка, что и себе нечто подобное вытатуировал, то сам виноват, это и ошибкой правосудия назвать нельзя, а карма в чистом виде.

К сожалению, в людских королевствах в этом мире всё почти как у нас. Организованная преступность процветает, и власти с ней совершенно не борются. Вон даже гильдии свои имеют, разве что официально не регистрируют. Но есть и отличия — прибьёшь на месте пойманного вора, так крика точно никто не поднимет, даже родственники этого вора, а власти ещё и наградить могут. Вот Лара так и сделала — метнула нож в попытавшегося залезть к нам в окно ночного гостя. У пришедших утром за телом стражников не то чтобы претензий, вопросов к нам не было. Какие могут быть вопросы? Татуировка гильдии воров есть — это раз, пойман с поличным — это два, и вообще личность известная. Извинились, вернули нож, предупредили, что у нас могут быть неприятности с гильдией, так как Лара убила племянника одной из их шишек. Потому, кстати, и был таким наглым — своего ума нет, дядя всегда прикроет, чего бояться? "Золотая" молодёжь, она везде такая.

Потом хозяин гостиницы тоже извинился и также предупредил о возможных неприятностях со стороны воровской гильдии. А ещё он посоветовал нанять охрану. Я последовал его совету и обратился по рекомендованному адресу. Эльфийки точно будут недовольны, но пусть попробуют оспорить аргументы. Четверо нанятых мной охранников мало того, что не здешние, так ещё и орки зелёные. Плевать они хотели на местных преступных авторитетов. Хотя я, возможно, и переоцениваю опасность, ситуация с организованной преступностью тут только чем-то напоминает нашу, а чем-то похожа на ту, какой она была во времена СССР, когда вор в законе был очень крут только среди блатных и приблатнённых шестёрок, а посторонние не только их не боялись, но любая пенсионерка могла запросто шугануть такого, и он, извинившись, шёл куда послали. Но не надо забывать, что тут не Советский Союз, и за убитого племянника местного вора в законе гильдия нам попытается отомстить, но опять же в открытую, да ещё и на охрану нападать не будет.

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Нет, я понимаю, что охрана нам теперь как бы нужна, пусть и для вида, но зачем же нанимать орков? О чём у Ва'Дима и спросила.

— Так для вида лучше и не придумаешь, — ответил он, — не заметить будет крайне трудно.

И как с ним спорить? С его извращённой логикой. Сама я предложила наведаться в эту гильдию ночью и просто всех там поубивать. Светлая с гномом против, хотя тоже ко всем этим преступным гильдиям относятся строго отрицательно. А с Ва'Димом непонятно.

— И чёрную кошку на стене нарисовать, — говорит он в ответ.

— Зачем кошку?

— А чтоб боялись.

Это он опять так шутит. Самих его шуток я чаще всего не понимаю, но хотя бы научилась отличать их от обычной речи. Чем хороша даже несмешная шутка, её при желании можно трактовать и как положительный ответ, и наоборот. Прямого запрета не было, а кошку я, так и быть, нарисую.

Выяснить, чей именно это был племянник, не составило никакого труда, и вопросы ни у кого не вызывали подозрений. Должны же мы знать, кого нам теперь опасаться? Все охотно делились информацией и с важным видом давали советы. Так что следующей ночью я просто выскользнула в то самое окно, в которое пытался залезть обнаглевший вор. Почти невидимкой прошла по спящим улицам и остановилась напротив дома одного из трёх глав воровской гильдии этого города. Он тут живёт с семьёй — жена и двое взрослых сыновей. Маленьких детей в доме нет, что хорошо, было бы неприятно убивать и их. Пускай преступные кланы и группировки — это единственное исключение, когда мы, эльфы, убиваем всех, включая самых маленьких детей, но всё равно было бы неприятно. А ещё в доме есть десяток охраны и надёжная магическая сигнализация. Хороший маг ставил, в преступники нормальные маги обычно не идут, но нанять любого для установки защиты дома может всякий, были бы деньги. Защита хорошая, но рассчитана на человека, эльф, даже с самыми слабыми магическими способностями, дающими только возможность видеть следы магии, сумел бы проскользнуть, а уж я тем более. Не стала извращаться в гимнастических трюках, а просто передвинула пару линий магической защиты и проникла в оставленное открытым окно.

Не понимаю, почему все так боятся этих преступных гильдий? Хозяин дома, его жена и сыновья, а также пятеро охранников умерли, так и не проснувшись. Бодрствовавшая пятёрка тоже не успела поднять тревогу. Двоих я убила по одному, совершенно без шума, а трое оставшихся находились в одной комнате, и один из них даже успел достать меч, но я свой и с собой-то не брала, обошлась метательными ножами. Никогда не понимала людского стереотипа, что принцесса должна быть воздушным, беспомощным созданием, падающим в обморок при виде крови. А если послушать Ва'Дима, то ещё и в белом платье и с маленькой золотой короной на голове. Откуда у него такие идеи? У северных варваров княжескую дочку в таком виде точно встретить трудно, уж скорей с мечом и в доспехах. Большинство эльфийских принцесс хорошие воины и не только из лука стрелять умеют, но и многое другое. Это только светлая Эледриэль исключение из общих правил. В кого она такая беспомощная, непонятно. А я эту свою вылазку легко смогла бы замаскировать под действия другой преступной гильдии или внутренние разборки в этой, но раз уж Ва'Дим хотел чёрную кошку, то так и будет. Рисую кошку на стене в спальне хозяина, а заодно начинаю собирать все деньги и негабаритные ценности — инсценировать ограбление не буду, но и от трофеев не считаю нужным отказываться.

Денег вообще-то маловато, а устраивать тщательный обыск с помощью магии нет ни времени, ни желания, да и следы в таких случаях остаются. А вот вся стена в кабинете дяди вора-неудачника увешана разным оружием, и среди прочего там есть очень неплохой эльфийский меч. Снимаю его со стены, как раз мне по руке, и вообще клинок прекрасный, как он тут оказался, уже неважно. Брать или не брать? С одной стороны, вещь приметная, и меня будет легко связать с этим делом, но, с другой, не собираюсь же я жить в этом городе и королевстве? Окажись такой меч в руках у человека, сразу возникнут если не подозрения, то вопросы, а в руках у эльфа вполне естественно будет смотреться. Я со своим теперешним выгляжу куда более ненормально. Так что беру, а проблемы, если таковые возникнут, буду решать по мере поступления. К мечу и ножны соответствующего качества имеются, так что снимаю со стены ещё и их. А ещё возьму вот этот нож, подарю его Ва'Диму, когда уйдём из города, ему ножи нравятся, насобирал уже целую кучу, причём без какой-либо системы. А ещё вот эту... Стоп! Не увлекаться! А то я так полстены соберу. Меч, нож и хватит.

Ну и ещё вот этот маленький арбалетик, тем более он такой маленький, что вообще не считается.

Дим. Попаданец.

Не только эльфийки таскали меня по лавкам, но и я их. Например, попросил Эль показать, где можно прикупить несколько книг, так как давно хочу научиться читать на том языке, который она мне вложила в голову. Первым моим открытием в книжной лавке было то, что большая часть книг оказалась печатными. Все имеющиеся в наличии тома — на общем языке. Ушастая рассказала, что у них в лесах книги, разумеется, на эльфийском, но тут таких нет, не любят эльфы их продавать. А вот все гномьи книги тоже на общем, хотя стиль шрифта немного отличается, но понять можно. На мой взгляд, гномьи книги, которых в лавке было немало, отличались шрифтом от нормальных, примерно как немецкий готический от обычной латиницы. По словам Эль, гномы и придумали книгопечатание, книги от этого стали доступней, но потеряли особое очарование и индивидуальность, поэтому у эльфов оно не прижилось. Любой эльф за свою совсем не короткую жизнь может переписать для личной библиотеки столько томов, сколько ему понадобится. Книги получаются лучше оригинала, так как переписывающий добавляет свои знания и комментарии.

В общем, купил я себе в этой лавке пару книжек с картинками, одну по истории, другую по географии. Подозреваю, что это что-то вроде школьных учебников, мне в самый раз будет. Лавочник ещё пытался всучить математику и что-то вроде местной библии, но я гордо заявил, что со своими богами и без священных писаний разберусь, а считать и так умею, аж до десяти по пальцам, так что без надобности. Как потом выяснилось, зная язык, читать и писать научиться совсем нетрудно: всё просто, логично, понятно. Точно не английский, а скорее, сильно усовершенствованный русский, всё как слышится, так и пишется, и ни один звук или слово просто невозможно написать двумя способами. Слышал краем уха, что в белорусском так и есть, и небо на землю от этого не падает, так что и в России давно пора соответствующую реформу проводить, а то ограничиваются власти каждый раз полумерами.

Глава 60

Дим. Попаданец.

После найма охранников я в очередной раз пожалел, что не продлил контракт с Зарой (я-то предлагал, только она сама отказалась). Назначил бы её командиром охраны, и не было бы никаких проблем, а теперь попробуй разберись, который из них Хрым, который Грым, который Хрысть, а как четвёртого звать, вообще не помню, но как-то похоже. Все они на одну морду лица, да ещё и зелёные. Нужно было предложить Заре при первой возможности нанять нескольких охранников и назначить её начальницей, чтоб, значит, потренировалась для начала на кошках, прежде чем свой собственный отряд собирать. Вот с этим бы она наверняка согласилась, но, к сожалению, хорошая мысля приходит тогда, когда те, кому она предназначена, уже ушли. Правда, хоть какой-то толк от орков всё же был, нескольким представителям гильдии воров, крутившимся возле нашей гостиницы, морды набить они успели. Выполнили эту почётную обязанность с удовольствием и знанием дела. И вообще, эта четвёрка отличалась от тех, что были во встреченном нами заблудившемся в Проклятых Землях отряде. В цивилизованную сторону, что ли, во всяком случае, одеты и вооружены были примерно так, как и встречающиеся в этом городе наёмники-люди.

С обязанностями командира наёмников прекрасно справилась бы и тёмная, но от перспективы не то что командовать, но и вообще общаться с орками она не в восторге. Вот я и сказал ей, что если не нравятся орки, то пускай наймёт мне кого-нибудь получше.

— На охрану в городе или на дальнейшее путешествие? — просто спрашивает она.

— Для начала в городе, но с возможностью найма и на путешествие, а там поглядим.

— В таком случае нужно знать, куда мы пойдём, хотя бы приблизительно.

— Об этом спрашивай у Эль, никто кроме неё не знает.

— Это как? — даже удивилась собеседница.

— Вот так, она считает себя очень хитрой и думает, я не замечаю, что мы, как бы случайно, всегда идём туда, куда хочет она.

— А ты?

— А меня это пока вполне устраивает, я просто так путешествую, без конкретной цели, можно сказать, ищу себя.

— Дим, — говорит после некоторого раздумья эльфийка, — может, лучше ты спросишь? Сам знаешь, как светлая ко мне относится, и вряд ли что-то расскажет, раз уж держит это в тайне.

— Нет, я глупый северный варвар и даже не подозреваю, что одна очень умная и невероятно хитрая светлая эльфийка ведёт меня туда, куда ей надо.

После такого моего признания тёмная очень удивлённо на меня смотрит. Но думаю, что сейчас удивлю её ещё больше.

— Про тебя я, кстати, тоже ни о чём не подозреваю и не догадываюсь, по той же самой причине.

Пусть теперь думает, о чём же я догадался. А ни о чём, но ей об этом знать не обязательно, про Эль вон догадался, но делаю вид, что ничего не подозреваю, а вот Лара пока загадка, поэтому нужно сделать вид, что её-то я как раз и разгадал. Светлой она точно ничего не расскажет, и если даже пойдёт спрашивать про дальнейшую дорогу, то заявит, что это она сама такая умная и обо всём догадалась.

Уже больше недели почти всему городу известно, что в обычной гостинице живут две эльфийские принцессы, а со стороны двора никакой реакции. Да и со стороны горожан внимание не то что бы сильно возросло, и то всё больше оттого, что Лара прикончила ночного гостя, чем оттого, что выяснился её титул. На эльфиек, конечно, глазели на улицах, но это обычное дело, а ещё в ресторане при гостинице народу поприбавилось, хозяин нам даже бесплатный столик предложил, чтоб, значит, привлечь ещё больше клиентов, и несколько раз мы за ним даже ужинали.

Хотя чему я тут удивляюсь, вон у того же Дюма его граф, который Монте-Кристо, как только по Парижу не куролесил, разве что с верхушки Эйфелевой башни матерных песен по ночам не орал, и то исключительно за отсутствием самой башни. И ноль внимания со стороны короля и прочих властей, даже не упомянуто, "кто там нонича у власти", в смысле, в королях ходит. Хотя в других его книгах от этих самых королей с прочими кардиналами просто не протолкнуться. А ещё эльфийки мне объяснили, что всё дело в этикете: раз они тут неофициально, то до тех пор, пока сами не нанесут визит, с точки зрения двора и аристократии их как бы и нет в городе. А так же тактично умолчали, что северный варвар, будь он даже великим князем, не того уровня фигура с которой короли стремятся общаться. И вообще, эльфов без причины никто старается не трогать, это у нас, северных варваров, эльфийских рощ мало, а во всех остальных государствах эльфов, как светлых, так и тёмных, очень уважают.

Конечно, бывало, зеваки и заговаривали с нами, но всегда пытались найти какой-то повод. Вот и сегодня, на базаре, к нам подошёл прилично одетый молодой человек и сообщил, что мы можем больше не опасаться мести со стороны воровской гильдии. Три дня назад кто-то ночью проник в дом к одному из глав этой организации и всех там перебил. И по счастливому совпадению это был тот самый глава, у которого были причины нам мстить. Пока горожанин делился с нами информацией, он откровенно пялился на эльфийку. Хорошо хоть, рассказал некоторые интересные подробности. С тёмной нужно будет сегодня серьёзно поговорить. Что я сделал сразу по возвращении в гостиницу.

— Расскажи-ка нам, Ларинэ, про чёрную кошку, — прошу я, когда в комнате остались мы втроём.

— Не знаю я ничего ни про какую кошку, тем более чёрную, — запирается тёмная.

— Врёт! — тут же вставляет Эль.

Лара не считает нужным оправдываться или как-то по-другому реагировать на заявление мага разума.

— Про ту милую кошечку, которую ты на стене в доме убитого главы гильдии воров нарисовала, — напоминаю я.

— А, про эту, так ты сам мне и приказал, а теперь обвиняешь честную беззащитную девушку.

— Беззащитную в том смысле, что без хорошей защиты к ней лучше не подходить? И вообще, это была шутка.

— Предупреждать нужно, что шутка, далеко не все твой юмор понимают, — на полном серьёзе отвечает тёмная, — и потом, это ко мне в спальню пытались залезть, должна же я была хоть как-то реагировать?

— А я всё думал, что же будет, если и я попытаюсь туда залезть?

В ответ на эти мои слова ушастые как-то многозначительно уставились друг на друга, как будто у них есть какая-то общая тайна. Чувствую, не сиди мы за столом, Эль попыталась бы встать между мной и тёмной. И с какой стати для неё так важно сохранить эту позицию за собой? Мы ведь по ночам с ней ничем таким, чего бы мне хотелось, не занимаемся.

— Ты — не он, — отвечает Лара, — и нож я умею одинаково хорошо метать, как лезвием, так и рукоятью вперёд.

— Понятно, без доспехов к тебе по ночам лучше не входить.

Тёмная пожимает плечами.

— Только зря ты нам тут зубы своей спальней заговариваешь, — говорю я ей. — Вопрос совсем не в том, были ли у тебя права и причины поступить так, как ты поступила, и не в том, хорошо это или плохо.

— А в чём?

— А в том, почему мы узнаём об этом через три дня на базаре, а не на следующее утро от тебя?

— Хорошо, исправлюсь, уже исправилась, обо всех своих важных и могущих иметь последствия для нас поступках буду сразу же сообщать.

— Заранее, — добавляю я.

Лара недовольно морщится.

— Ты думаешь, я бы тебя стал отговаривать?

Она кивает в ответ.

— Если бы сумела убедить, что проникнуть в полный охраны дом и всех там перебить, а потом выбраться, не оставив следов, для тебя так просто, то не стал бы. Кстати, о следах, вот рисовать что-либо точно бы не посоветовал. А если бы тот наш разговор про чёрную кошку кто-нибудь подслушал, мы же тогда, не особо скрываясь, беседовали?

— Никто нас не подслушивает, светлая всегда сферу молчания ставит, — наябедничала тёмная.

— И об этом меня тоже никто почему-то не считает нужным ставить в известность. Если будет так дальше продолжаться, то не удивлюсь, если вы меня однажды жените и забудете сообщить об этом, — шучу я.

Обе ушастые как-то слишком уж смущённо смотрят, можно подумать, что у них действительно были такие планы.

Глава 61

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Уже три дня, как я замужняя эльфийка, а всё не могу понять, что же меня толкнуло на этот поступок? Это было какое-то наваждение, как будто кто-то всё сделал за меня. Нет, я совсем не влюбилась в человека! Точно не влюбилась. И нечего было тёмной на меня таким взглядом смотреть, осуждающе-вопросительным. Сама-то она сделала то же самое, причём первая. Её мотивы, кстати, тоже совершенно непонятны, да и не хочу я в них копаться, мне бы в своих разобраться. Можно, конечно, всё объяснить внезапностью её согласия подтвердить права Ва'Дима на ветвь тёмноэльфийского Древа Жизни и нашим с ней соперничеством. Я человека считай подобрала, вылечила, всему обучила, одела, кормила, а тут припёрлась эта тёмная на всё готовенькое и отобрать хочет. Вот, привыкнув к соперничеству по любому поводу, я сразу сделала то же самое, что и она, даже не успев задуматься о серьёзности поступка и его последствиях. Такое объяснение произошедшего совсем не будет ложью, но и всей правды в нём тоже нет, а полного ответа я и сама не знаю.

Но я в Ва'Дима не влюбилась!

Дим. Попаданец.

Как я и думал, Лара не стала спрашивать у светлой о нашем дальнейшем маршруте. Мне заявила, что раз кто-то перебил чуть ли не треть гильдии воров, и по счастливому совпадению дядю того, который пытался нас обокрасть ночью, то опасаться теперь нам больше нечего, а орками она, так и быть, временно покомандует. Хотя я наоборот, считаю, что после этой её выходки нам и следует больше всего бояться мести со стороны организованной преступности. Или это я земными стереотипами мыслю?

Кстати, о дикости орков — заметил, что они не такие дикари, каких из себя изображают, особенно перед эльфийками. Как-то случайно подслушал разговор то ли Грыма, то ли Хрыма, с наёмником-человеком. Так вполне нормально беседовали, обсуждали достоинства и недостатки какого-то типа клинков, и человек называл орка вовсе не Хрымом, или Грымом, а Быстрым Конём. Рассказал об этом Ларе, так она не удивилась. Такая манера зелёных орков — уходя в наёмники брать себе имена принятые у их чёрных сородичей, и вести себя соответственно — широко известна в узких кругах. И не забыла добавить, что зря они так делают, потому, что свою реальную дикость, ещё большей, всё равно замаскировать не смогут.

Заметил одну вещь: раньше эльфийки (особенно Эль за которой я наблюдал куда дольше чем за Ларой) ничего алкогольного не пили — оно и понятно — я и сам ту бурду, что нам до этого попадалась, пить бы ни за что не стал, но и теперь, в столице, где есть вполне приличные вина, ситуация не изменилась. В основном пригубляют бокал с вином для вида, или очень сильно разбавляют водой, как светлая, так и тёмная. Когда спросил об этом, узнал довольно интересный факт, о котором не задумывался раньше. Маги, оказывается, не пьют. Вообще. Под воздействием наркотиков, в том числе и алкоголя, маг теряет контроль над своей силой. Ладно, если бы просто не мог воспользоваться, так ведь может, а вот правильно провести заклинание — уже нет, что опасно прежде всего для самого мага. Так что пьющие маги долго не живут, в смысле вообще не живут, обычно хватает одного раза, те которые после этого выживают, больше к наркотикам не притрагиваются, и пьющих тоже терпеть не могут. Так что я, со своим отношением к спиртному, могу и за мага сойти пусть даже способностей, увы, нету. Обеим ушастым в своё время хватило ума не проверять таких вещей на себе, поэтому и разбавленного вина могут выпить, и пьющих способны терпеть, но всё равно предпочитают обедать у себя в комнатах, а не в общем зале, чтоб на пьяные рожи лишний раз не любоваться. В этом я их всегда и полностью поддерживал.

Ещё я все-таки зашёл в оружейную лавку и заказал там парочку кольчужных бикини. Мастер совершенно не удивился, как будто у него ежедневно такое заказывают. Оно и понятно: не стал же я ему рассказывать, что это такое, и для чего оно нужно, просто шесть маленьких треугольничков сплетённых из колец и несколько метров такой же цепочки к ним. Наверняка подумал, что собираюсь свою броню, в каких-то важных с моей точки зрения местах, укрепить. Тут многие так делают. Вот найдём такое же спокойное место, как замок единорога, сделаю ушастым по подарку, чтоб значит, сразу же и примеряли. Жаль рыжую полуэльфийку с собой не пригласили, я бы и ей такое бикини заказал. Но, к сожалению светлая с тёмной слишком единодушны во всём, что касается хвостатых. Расовые предрассудки в чистом виде и никакой толерастии (или она толерантностью называется? не помню).

Кстати о фотографировании — в городе я практически этим не занимаюсь, ни эльфиек не снимаю, ни местных достопримечательностей. Нечего привлекать к себе внимание ещё и артефактами работающими по неизвестному принципу, пусть на нас и смотрят с любопытством куда меньше, чем ожидалось, но всё равно значительно больше, чем хотелось бы. Выйди я в компании эльфиек прогуляться по той же Москве или какому земному городу поменьше, на нас внимания примерно столько же обращали бы.

Хорошо хоть Дрейк лишнего любопытства у окружающих не вызывал, после укуса оборотня он стал самой обычной-необычной собакой. Он и раньше-то мог привлчь внимание всё больше магов, своим немагическим происхождением, остальные же к нему относились довольно спокойно — мол подумаешь, ещё одного пса магия слегка изменила, что мы магически изменённых животных не видели? К тому же сенбернар предпочитал большую часть времени дрыхнуть в апартаментах, как бы охраняя наши комнаты, а гулять выходил только во двор. Такое его домоседство всех устраивало. Я переложил заботу о собаке на одного из постоянно крутящихся в гостинице мальчишек, сына кого-то из слуг. За небольшую плату тот пса мыл, причёсывал и гулял с ним. Подозреваю, что он бы и без платы этим занимался — надо было видеть, как гордо он водил Дрейка на поводке (или Дрейк его), и с какой завистью на это смотрели другие мальчишки. Он бы и по городу так прогулялся, но я такой инициативы не одобрил, мне Томы Сойеры местного разлива совершенно никчему.

Нарин. Гном.

Там где есть гномий банк, есть и хоть какая-нибудь гномья община. И кузнец-оружейник чаще всего тоже имеется. Вот к нему я и обратился по поводу изготовления рукояти к одному из молотов. Та, что я сделал в замковой кузнице, конечно тоже хороша, но недостаточно, тут специально подготовленная мастерская нужна, и материалы. Боевая рукоять — это не просто твёрдое и крепкое дерево, её и металлом оковать нужно и не абы как, а особым образом. Вот и сделал соответствующий заказ по высшему разряду. Надо было видеть, как удивился мастер-оружейник, когда ему заказали сделать самую лучшую боевую рукоять к грубому молоту из железа самого низкого качества, гном его весь ощупал и обнюхал, разве что на зуб не попробовал. Приди к нему с таким заказом человек, ни на минуту бы не задумывался и не стал бы ни о чём спрашивать, раз глупцу денег девать некуда, то почему бы их не заработать? А вот такой же заказ от гнома вызывает вопросы, но задавать их не принято.

Когда пришёл получать заказ, мастер сообщил мне касающуюся всей нашей компании новость. Тут к нему приходил человек из тайной охраны и мной интересовался, но вопросы всё больше об эльфийках задавал и о человеке.

— Не спрашиваю тебя, мастер Нарин, что ты в такой странной компании делаешь, но советую быть поосторожней, власти, они даже у людей, просто так не интересуются.

— Спасибо за совет, мастер Гори, но ничего против королевства мои спутники не замышляют.

Гном пожимает плечами, его дело предупредить. А когда я расплатился за заказ, он всё-таки не утерпел и спросил:

— Это то, о чём можно подумать?

— То, — отвечаю я.

Очень хотелось оружейнику расспросить меня о подробностях, но сдержался, не принято у нас, гномов, проявлять излишнее любопытство, особенно о том, что спрашивающего лично не касается. Пусть по сравнению с такой информацией новость о гноме, путешествующем с эльфийками и человеком, меркнет, но всё равно удержался. Будет теперь размышлять о странных капризах судьбы, по одному из которых он, гном, живущий в человеческом городе, делал рукоять к новому Молоту Торина.

Вернувшись в гостиницу, сообщил мастеру Ва'Диму и эльфийкам об интересе проявленном к нам властями. Человек обеспокоился, а они нет. Как же, они ведь принцессы, и внимание к их особам полагается по статусу, но раз прибыли неофициально и без свиты, то и внимание неофициальное.

— У хозяина гостиницы наверняка тоже о нас подробно расспросили, — говорит Ларинэ.

— И у всех лавочников, у которых мы что-либо покупали, — поддерживает её Эледриэль.

— А то, что обо мне тоже расспрашивали, вас не удивляет? — спрашивает Ва'Дим

— Ничего удивительного, — отвечает ему светлая, — ты ведь с нами.

— И купил у королевства огромный кусок пусть и бесполезных, но всем известных земель, — продолжает тёмная.

— И титул, — добавляет Эледриэль.

— И потом, помнишь, как сильно ты удивил чиновников нас со светлой в канцелярию притащив? — спрашивает у человека Ларинэ.

— Ну, допустим, помню, — отвечает он эльфийке, — удивились чиновники слегка, особенно после того, что сами заявляли о невозможности таких эльфиек найти.

— Так "слегка", что забыли тебя официально во дворец пригласить, а теперь поздно, неправильно с точки зрения этикета получится, вот и наводят справки обходными способами.

Убедили эльфийки Ва'Дима в естественности осторожного внимания к нам со стороны двора, вот только про главную причину сказать старательно забыли. Человек женатый на двух эльфийских принцессах вызовет интерес у любой тайной стражи, любого королевства. Мастер Ва'Дим, похоже, так и не понял, что Эледриэль с Ларинэ теперь совершенно официально его жёны, а эльфийки почему-то не спешат его в этом вопросе просветить. Зачем же тогда сами соглашались? Если бы у гномов не было принято никогда не вмешиваться в чужие семейные дела, то я обязательно бы ему обо всём рассказал. Неправильно это, иметь двух жён и не знать об этом.

Глава 62

Дим. Попаданец.

Из города уходили в сопровождении охраны из всё тех же четырёх зелёных орков. Оплатил их услуги до границы королевства, а дальше пойдём уже сами. У наёмников кстати такой контракт возражений не вызвал и оплату за обратную дорогу они требовать не стали. Надеюсь, столичная гильдия воров за нами так далеко не погонится, слыхал, у них сейчас и своих проблем хватает — борьба за власть и всё, что ей сопутствует. До границы добрались быстро и без приключений, так что отпустили охрану и пошли дальше. В следующем королевстве мои спутники совершенно перестали опасаться мести со стороны воровской гильдии. После их объяснений я уяснил себе, что гильдии эти не представляют из себя чего-то единого целого, а каждая сама по себе, причём не только в разных королевствах свои собственные, но и в разных городах. Так что бояться мести со стороны преступных организаций в других королевствах примерно то же самое, что у нас бояться мести итальянской мафии или японской якудзы за убийство смотрящего в провинциальном русском городе.

Ещё в столице перед самым уходом была у меня мысль купить телегу в первую очередь для Дрейка, слишком уж он обленился в последнее время, и вообще должна быть удобной штукой в путешествии — там и спать можно, и много полезных вещей поместится. Нарин был в этом вопросе со мной солидарен. Но, подумав, я всё же отказался от такой идеи — телега далеко не везде пройдёт и в случае непредвиденных обстоятельств её придётся бросать со всеми вещами. Да и превращаться в цыганский табор тоже не хотелось. Но на будущее зарубку в памяти сделал, может когда и куплю.

Всё следующее королевство тоже прошли без задержек и приключений, останавливались только в придорожных трактирах, а оба города вообще стороной обошли — ушастые же и настояли на этом, как будто сговорились. Но шли при этом не торопясь, так что когда выбрались на прибрежный тракт совершенно не устали.

Впереди был Иркийский залив, или как его ещё называют Иркийское море. Когда Эль предложила обойти его по берегу, мотивируя это тем, что мы всё равно не устали и никуда не спешим, возмущались и сомневались в её умственных способностях все. Наконец-то о ком-то другом так говорят, а не обо мне. Оказывается, это море обойти в принципе можно, но, как и Проклятые Земли, больше чем за полгода, а переплыть на корабле не больше, а то и меньше чем за неделю. Вот все и подняли шум после такого оригинального предложения светлой, возмущены были так сильно, что даже забыли спросить, а зачем нам вообще на другой берег нужно.

— Я всё равно за то, чтобы идти пешком, и вообще, на море пираты бывают, — неуверенно отвечает на нападки Эль.

— В Иркийском море пираты встречаются очень редко и ненадолго, — говорит Нарин, — очень важная торговая артерия, поэтому хорошо охраняется.

— Лучше признайся, что просто качки боишься, — усмехается тёмная, — это был бы номер, гномы плавать не любят, но мастер Нарин настаивает на морском путешествии, а светлая эльфийка наоборот, хочет идти пешком.

— Не боюсь я качки, — возмущается Эль, — делайте что хотите, но потом не говорите, что я вас не предупреждала.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Всё было очень просто. Стоило заикнуться о пиратах и намекнуть на качку, как меня уговорили, можно сказать заставили отправиться в плаванье. А я сама не виновата, корабля не нанимала и вообще была против. Манипулировать тёмной оказывается даже проще, чем Ва'Димом. С человеком, особенно с этим, никогда не угадаешь, как он отреагирует, а она такая предсказуемая.

С кораблями было два основных варианта: или идти пассажирами на большой, или нанять маленький, но более быстроходный, в своё полное распоряжение. Учитывая сколько нас, плюс лошади, цены были сопоставимы. Решили нанимать отдельный, это увеличивало возможность манёвра, тем более опасность пиратов я сильно преувеличивала и это все прекрасно понимали. А вот чтобы сам нанимаемый корабль не оказался пиратским, я же и проконтролировала, просто задав капитану такой вопрос. Магия разума, позволяющая отличать правду ото лжи, в таких вопросах очень полезный инструмент.

За найм корабля расплачивался Ва'Дим. У меня с собой тоже есть немалая сумма, но я эти деньги, как и любые другие, не могу тратить на подобные вещи. Вот поэтому-то всегда и делала вид, что трофеи меня не интересуют, позволяя их забирать человеку. Изображать из себя гордую эльфийку, которая брезгует собирать трофеи, было совсем нетрудно, хотя в любой другой ситуации я сама всё подобрала бы куда более тщательно, чем Ва'Дим. Но так у него всегда были деньги, чтобы оплачивать наши расходы, я никаких правил при этом не нарушала — нигде ведь не сказано, что обязана лично брать себе все свои трофеи и никому не передавать права на них.

Кораблик оказался довольно маленьким, хотя там и был специальный трюм для лошадей, но все девять с трудом поместились. Плыть на таком судёнышке очень скучно — идут однообразные, ничем не отличающиеся один от другого дни. Ва'Дим пытался сагитировать нас с тёмной пофотографироваться в бикини, мотивируя тем, что купальный костюм для теперешней ситуации наиболее подходит. Оно конечно так — море, солнце, чайки, паруса, но и команда корабля в придачу, от которой и так в тесноте никуда не деться. Так что мы с тёмной вполне успешно отклоняли такие предложения.

Только гному и команде было весело, Ва'Дим каждый вечер рассказывал всё новые и новые анекдоты, и чем пошлее и примитивнее, тем громче смеялись Нарин и матросы, да и капитан от них не отставал, хотя при нас с тёмной пытался изображать культурного человека. А ещё я заметила, что гном эти самые анекдоты себе в книжку аккуратно записывает, было бы что записывать, ни одного стоящего пока не было, кроме того, что про голую тёмную эльфийку.

Дим. Попаданец.

Это точно не туристический круиз на "Нормандии", "Королеве Мэри" и тем более не на "Михаиле Светлове" — всё скучно и однообразно. Эльфийки не поддаются на провокации, и фотографироваться в бикини не желают, оно и понятно, от команды тут не протолкнуться. Я даже спросил у капитана, нет ли по пути каких-нибудь островов с песчаными пляжами и пальмами? Оказалось, что вдоль нашего маршрута ничего такого нет, все подобные острова находятся намного южнее. А жаль, пару дней на пляже отдохнуть было бы совсем неплохо. Так что фотографировать практически некого, не Дрейка же дрыхнущего на палубе? Кстати о Дрейке, сначала капитан хотел закрыть сенбернара в трюме, вместе с лошадьми, но ему это не удалось. Я и ушастые были против, да и места в трюме не нашлось. Потом Эль хотела назначить его охранником нашей спальни, но и у неё не получилось, хитрый пёс предпочитал спать на палубе. Так всё плавание, или дрых, или смотрел вдаль, уложив голову на борт. Вполне себе мореплаватель готовый хоть сейчас пойти в кругосветку, недаром Дрейком назвали.

Кают на корабле было всего три. Одна капитанская, вторая наша с Эль и третья Ларина. Каютами эти каморки было назвать трудно, мы с ушастой спали в обнимку в одном гамаке, и то с трудом умещались. Вначале своего пути по этому миру я наверняка обрадовался бы такой близости, а теперь больше обращал внимание на сдерживание инстинктов. Как-то незаметно для себя начал ласкать спящую Эль, она не проснулась, но пробурчала во сне что-то вроде:

— Потерпи ещё немного, и всё будет хорошо.

Вот и думай, как это понимать? Мне потерпеть ещё немного, и потом у нас с ней всё будет хорошо, в том числе и в постели? Или это она себя уговаривала потерпеть ещё немного присутствие человека? Или это просто был какой-то её сон, не имеющий с ситуацией ничего общего? Кто этих эльфиек разберёт.

Запасы универсальных анекдотов, которые легко можно переделать под местные реалии у меня со временем подойдут к концу, а команда уже привыкла, что я каждый день рассказываю что-то новенькое. Но до конца плаванья в любом случае должно хватить.

— А сегодня я расскажу анекдот-загадку, — начинаю я очередной вечер.

Все одобрительно шумят, такого ещё не было.

— С чем идёт в гости светлый эльф? — спрашиваю я.

Все молчат и смотрят на ушастых, прежде всего на светлую, та дуется и не хочет принимать участия в моих шутках.

— С достоинством, — отвечаю я.

Эль одобрительно кивает, все остальные тоже согласны. С чем же ещё идти светлому эльфу в гости, или вообще куда-либо?

— А с чем идёт в гости тёмный эльф?

— Тоже с достоинством, — отвечает Лара.

Эль только морщится. По её мнению у тёмных с достоинством не очень, нету у них достоинства.

— А вот и не угадала, — говорю я, — тёмный эльф идёт в гости с любовницей.

Слушателям, кроме эльфиек, такой поворот нравится куда больше.

— А с чем идёт в гости гном?

— С топором! — выкрикивает кто-то из матросов.

— С бородой!

— С достоинством! — шутит третий, и сам же громко ржёт.

Некоторые его поддерживают.

— С бочонком пива, — выдвигает свою версию Нарин.

— Вот и не угадали, — говорю я, выслушав все предположения, — гном идёт в гости с маленьким тортиком и большой семьёй.

— Зачем тортик? — спрашивает кто-то из матросов.

— Как это зачем? В подарок хозяевам, неприлично ходить в гости без тортиков, — охотно отвечаю я.

— А семья, значит, чтоб съесть больше чем подарили? — спрашивает капитан.

Я киваю в ответ, все кроме эльфиек громко смеются, хотя гном и не так охотно, как обычно. Да и эльфийки явно согласны с мнением капитана, но не желают показывать.

— А с чем идёт в гости орк?

— С дубиной! — выкрикивает кто-то.

— С достоинством! — орёт всё тот же остряк, теперь над его шуткой ржёт вся команда.

— С бочонком пива, — говорю я, не дождавшись других ответов.

Все согласны, только Нарин недоволен, что пиво отдали орку, а не гному. Гномы тоже пиво любят.

— С чем возвращается из гостей светлый эльф? — продолжаю я опрос.

Все опять молчат и смотрят на Эль, но та ничего не говорит.

— Ну это же так просто, не понимаю, как можно не догадаться? — говорю я. — Светлый эльф возвращается из гостей с достоинством.

Вся команда ржёт, но это благодаря тому остряку, который уже пару раз пошутил по этому поводу. Чувствую, что они теперь всегда будут смеяться лишь только услышав это слово, удивляя неосведомлённых.

— А с чем возвращается из гостей тёмный эльф?

— С любовницей! — отвечает первым понявший правила игры гном.

— А вот и не угадал, тёмный эльф возвращается из гостей с другой любовницей.

Все смеются, в том числе и Нарин.

— А с чем возвращается из гостей гном?

Все молчат, хотя и видно, что догадываются о правильном ответе, но опасаются какой-нибудь хитрости с моей стороны.

— Гном идёт из гостей с маленьким тортиком и большой семьёй, — говорю я.

Все опять смеются.

— А с чем возвращается из гостей орк?

— С достоинством! — звучит уже ставшая стандартной шутка.

— С бочонком пива! — кричит кто-то из матросов.

— Откуда там пиво? — спрашиваю я, орк ещё по дороге в гости половину бочонка вылакал.

— Тогда с пустым бочонком, — не сдаётся матрос.

— Орки, конечно же, дикари, но не настолько, чтобы таскать пустые бочонки, — парирую я.

Все смеются.

— Из гостей орк идёт с фонарем под глазом, — наконец сообщаю я публике.

С такой версией все тут же соглашаются, и даже недоумевают, как это сами не догадались?! С чем же ещё орку возвращаться хоть из гостей, хоть из кабака?

— А о чём думает, идя из гостей, светлый эльф? — продолжаю я задавать вопросы.

Все опять молчат и смотрят на светлую. И ей это откровенно не нравится.

— Эледриэль, о чём ты обычно думаешь, идя из гостей? — спрашивает у неё тёмная.

— Могу сказать, о чём я думаю сейчас, — отвечает та, — о том, что всё это совсем не смешно.

Команда и гном встречают этот ответ взрывом смеха. Они дошли до того состояния, что уже готовы смеяться над чем угодно, ну прямо как над большими и маленькими раками, которые по пять и по три.

— Идя из гостей, светлый эльф, думает, не уронил ли он своё достоинство.

Опять взрыв смеха, слово достоинство сегодня стало настоящим хитом.

— А о чём думает, идя из гостей, тёмный эльф?

Все подозревают, что будет что-то про любовницу, но угадать не могут, хотя один из матросов и пытается делать предположение:

— Он думает, не уронил ли он свою любовницу?

— Идя из гостей, тёмный эльф, думает, а не была ли та третья лучше?

Лара явно не согласна с такой версией, но ей никто не верит.

— А о чём думает, идя из гостей, Гном?

— А не уронил ли я свой тортик?

— Нужно было взять со стола тортик побольше.

— Тоже хорошие версии, — отвечаю я, — Но на самом деле идя из гостей гном думает, не сходить ли ему ещё к кому-нибудь в гости, пока тортик не испортился?

Все опять хохочут, даже гном.

— А о чём думает, идя из гостей, орк?

— Не потерял ли я своё достоинство? — выкрикивает матрос свою любимую шутку.

— Как можно потерять то, чего никогда не было? — спрашиваю я.

Последнего вопроса в первоначальном сценарии не было, я его специально для эльфиек задал, а то они одни сидят недовольные. А теперь хотя бы улыбнулись.

— Идя из гостей, орк думает, что фонарь ерунда, а вот мебель хозяевам он неплохо переломал.

Вот так и плывём. Кстати о плавании — и капитан, и матросы употребляют как раз это слово. А попробуй так у нас сказать какому-нибудь моряку, так он тебе сразу объяснит, что именно плавает и где, а вот они, моряки, по морям исключительно ходят. Я и тут ожидал чего-то подобного, и даже достойный ответ подготовил, но, как оказалось, зря. Местные моряки, оказывается, точно знают, что у кораблей на дне ног нет, и они по воде плавают, а не ходят. Интересно, сами поняли, или им кто-то объяснил? Наши, те до сих пор понять не могут, и объяснять бесполезно.

Глава 63

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Конечным пунктом плаванья стал маленький портовый город. Тут и пришлось остановиться на несколько дней, так как лошади, простоявшие всё морское путешествие в тесном трюме, нуждались в отдыхе и лечении. А больше в этом порту и делать-то было нечего. Маленькая крепость, сам порт, несколько припортовых таверн, одна условно-приличная гостиница, в которой мы и остановились, какое-то количество разномастных построек в которых жили местные горожане, и всё.

Наших лошадей и своего ослика я привела в порядок на второй день, и на третий мы опять были в пути. Уже осталось совсем немного, и Великая Миссия будет завершена. Кто бы знал, как же она мне надоела! Кстати о миссии и её завершении, нужно будет поговорить с Ва'Димом о его поведении в Первом Лесу. То к чему я давно привыкла, многих эльфов должно будет шокировать, а мне этого совсем не надо. И спать мы там, разумеется, будем в разных комнатах. Помню, как в первый раз залезла к человеку в палатку, прячась от ливня. Выстроила тогда между нами целую крепостную стену из вещей и сумок, и ещё спала вполглаза, всё ждала, когда Ва'Дим начнёт приставать. А сейчас, после гамака в тесной корабельной каюте, мы вообще в обнимку спим, и я его совсем не опасаюсь. Есть мужчины, которым мало наличия привлекательной с их точки зрения женщины, до которой можно дотянуться руками, а нужно ещё и желание со стороны этой женщины. А есть ли у меня такое желание? Сделай предположение кто-нибудь, или я сама, ещё совсем недавно, что буду всерьёз задаваться таким вопросом, ни за что бы не поверила. А вот сейчас думаю, и не могу дать однозначного ответа. А про самого Ва'Дима такой вопрос задавать и не нужно, прекрасно видно, как он меня хочет. Хочет, но держит себя в руках, за что ему огромное спасибо. Это же какое одиночество — Великая Миссия, а так мне есть к кому прижаться и не чувствовать себя совсем одной.

Дим. Попаданец.

Заметил интересную вещь — по эту сторону залива чем дальше мы идём, тем отношение к эльфийкам со стороны местного населения становится лучше или, скорее, более спокойным. Никто на них не глазеет, раскрыв рот, пальцем не показывает, и вообще люди ведут себя так, как будто те для них обычное явление. Спросил у ушастых, так оказалось, что недалеко Первый Лес светлых эльфов. Так что эльфийские делегации и просто путешественники из других лесов и рощ тут совсем не редкость.

— Почему совсем не удивляются присутствию Эль мне понятно, но и на тебя, Лара, не косятся, как на нечто невероятное, — говорю я им.

— А мы, как тёмные, так и светлые, не очень-то и втягиваем людей в наши дела, и тем более не объясняем, насколько наша вражда серьёзна, — отвечает Лара.

— Люди, конечно, видят, что светлые с тёмными постоянно воюют, но первопричины не знают, а думают, что мы, как и они сами, с одними тёмными воюем, с другими дружим, третьих не замечаем, так как делить с ними нечего, — объясняет Эль.

— Понятно, как орки чёрные с зелёными, — подвожу итог я.

Сравнение с орками ушастым явно не понравилось, но и возразить они ничего не смогли.

Вот и идём себе дальше, спокойно останавливаясь в трактирах и гостиницах, не вызывая излишнего любопытства других постояльцев. Больше всего внимания теперь начал обращать на себя Нарин, так как гномы рядом с эльфами обычно не селятся и предпочитают даже не путешествовать по таким местам. Так что недоволен близостью светлого леса был в первую очередь гном, а не тёмная. Хотя близость эта тоже довольно относительна — не меньше недели пути от самого ближайшего к эльфам человеческого города, к которому мы, кстати, и приближаемся.

В этом самом, ближайшем к Первому Лесу светлых эльфов человеческом городке, было что-то вроде эльфийского посольства. Странно это, обычно послы предпочитают по столицам селиться, но у ушастых свои причуды. У гномов кстати тоже роль посольств прекрасно выполняют банки. Вот Эль в это посольство, эльфийское, а не гномье, и отправилась на следующее утро, после того, как мы остановились в городе. Пошла одна, сказав, что сопровождающие ей тут точно не понадобятся. А так как городок оставлял впечатление вполне безопасного, я за неё совершенно не беспокоился.

Уходила в хорошем настроении, а вот вернулась наоборот, в плохом, и какая-то растерянная, похожая на ребёнка, которому сначала показали конфету, а потом спрятали её в шкаф. По всей видимости сородичи её не очень-то тепло приняли. Но вот рассказывать о причинах своей озабоченности отказалась. А вместо этого рассказала совсем другую историю.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Ну вот, почти пришли, последний людской городок на пути, теперь, если свернуть направо, то начнутся эльфийские земли и Первый Лес. То что в посольстве меня приняли очень прохладно ничего не меняет. Пора признаваться.

— Дим, помнишь я тебе говорила об одном деле, которое должна сделать по пути?

— Помню, а ещё помню, как ты старательно пыталась представить это дело очень незначительным и маловажным.

— У меня были на это причины.

— Какие же?

— Великая Миссия! — наконец решившись признаюсь я.

Ва'Дим спокойно пожимает плечами, как будто я сообщила о намерении зайти на базар за продуктами.

— Так вот в чём дело! — воскликнула тёмная, — а я всё понять не могла.

А с какой стати ей понимать? Мы этих тёмных не просто так не совсем за эльфов держим — они от традиции Великой Миссии отказались много тысяч лет назад. Но это её проблемы, тёмную приглашать с собой я в любом случае не собиралась. А вот Ва'Дима позову, в одиночку тоже можно прийти, но считается неприличным.

— Дим, приглашаю тебя в Первый Эльфийский Лес в качестве спутника и друга.

— Никуда я вас вдвоём не отпущу, сама знаешь почему, — тут же заявляет тёмная.

Это она на наше с ней странное замужество за человеком намекает. Раньше мы этот вопрос ни прямо ни косвенно ни разу не затрагивали.

— Точно, — говорит Ва'Дим, — так хорошо вместе шли, а теперь ты предлагаешь разделиться.

— Я думала, что они сами не захотят.

— Я и не хочу, но пойду, — говорит тёмная.

— Сидеть тут и ждать пока вы вернётесь, тоже не хочу, — присоединяется гном.

Ну, раз так, то будет у меня теперь почти полный набор спутников.

— Князь Ва'Дим, мастер Нарин, Ларинэ, официально приглашаю вас стать моими спутниками для завершения Великой Миссии, — произношу я необходимую формулу.

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Ну вот и напросилась в Первый Светлоэльфийский Лес, пришлось даже на ревность намекнуть, не признаваться же, что просто от человека далеко отойти не могу. Зато про светлую стало многое понятно — она оказывается у нас избранная. Великая Миссия — устаревший, бессмысленный обычай, мы от него давно отказались, это светлые, как были дикарями, так и остались. Читала я про эти миссии, глупейшее путешествие с кучей ограничений и старинных традиций, которых и в древности-то почти никто не соблюдал. Эледриэль, получается, где-то потеряла свою команду и подцепила вместо неё человека, чтоб использовать для найма охраны, приобретения лошадей, плаванья по морю и прочих подобных услуг. Только она явно слишком увлеклась, иначе бы точно не стала совершать некоторых глупых поступков, например, у неё в отличие от меня был выбор — отдавать свою ветвь Древа Жизни человеку на герб, а вместе с ней и себя ему в жёны, или не отдавать. И как только светлые могли назначить такую бестолковую избранную? А Ва'Дим получается, давно её раскусил и по каким-то своим, загадочным соображениям подыгрывает. Я — знающая о светлых очень многое, не поняла, а он, не знающий почти ничего, догадался. Поэтому рассказывать ему для чего и как Эледриэль его использовала не стоит, буду выглядеть как мелочная ябеда, особенно если он и сам почти всё знает. Надеюсь меня он до такой степени не раскусил?

Человек потом сам ко мне подошёл и начал расспрашивать, уточняя некоторые вопросы. Появился удобный случай рассказать про светлую, но не по своей инициативе.

— Слушай, Лара, а что это вообще такое, Великая Миссия?

— Варварский обычай — переться пешком через половину мира, чтобы подтвердить данную когда-то клятву, у нас такого нет, — отвечаю я ему.

— Так ведь Эль и на телегах ехала, и на лошадях, и на корабле плыла.

— Никуда она не ехала, это ты её вёз.

— А в чём разница?

— Это великая тайна, которой не знают даже сами светлые. Я же говорила, что обычай очень старый и варварский.

— Понятно, — отвечает Ва'Дим таким тоном, что сразу ясно — ничего ему не понятно, — и надолго это?

— К счастью нет, всего несколько дней. Сначала клятва, потом пир в нашу честь, потом бал по тому же поводу, я кстати эту светлую всё-таки убью, за то, что не предупредила заранее — я хотя бы платье себе приготовила, а потом дадут лошадей и продуктов на дорогу, и всё.

— Значит ненадолго, тогда сходить в гости действительно хорошая идея. Ты кстати не боишься, что светлые попытаются тебя убить?

— Нет, я ведь официальная "подруга" избранной, если буду правильно себя вести, то ничего мне не грозит. За всю историю нашего существования очень немного тёмных побывало в гостях у светлых и вернулось оттуда живыми, как впрочем, и наоборот. Так что будет интересный опыт.

О том, что я могу убить светлую, только за то, что по её вине у меня на балу не будет приличного платья, я слегка преувеличила. Совсем чуть-чуть. Но ей на этот раз повезло, время ещё есть и на то, чтоб ткань купить (тем более есть где, эльфийский лес рядом и товары в лавках провинциального городка встречаются такие, что не в любой столице найти можно), и на то, чтоб фасон придумать, и сами платья сшить. Это, конечно, если не идти к портным, а шить самой, причём исключительно с помощью магии.

Решила на всякий случай приготовить два комплекта платьев. Первый на торжественный обед и на бал, оба платья приличные, достойные и очень скромные. А второй комплект в расчёте на эти же мероприятия, но смелые и вызывающе откровенные — до фотосессий у Ва'Дима я такие точно не решилась бы надеть на публичный выход, а сейчас вполне нормально воспринимаю, и что скажут по этому поводу другие, меня мало волнует. А вот какой из двух приготовленных пар воспользоваться — решу уже на месте, в зависимости от обстоятельств.

Дим. Попаданец.

А вечером, после того как она наконец призналась в своей избранности и Великой Миссии, Эль не просто легла ко мне поближе и обняла, как это делает в последнее время, но и начала тереться об меня щеками, мурлыкать и обниматься более активно, чем обычно, обещая быть хорошей, белой и пушистой. Но и я должен пообещать, что в Первом Лесу буду вести себя прилично.

— И что в твоём понимании означает "прилично"? — подозрительно спрашиваю я у неё.

— Ни меня, ни других эльфов, ни даже тёмную, не называть ушастыми.

— Хорошо, — соглашаюсь я.

— И меня, и тёмную и других эльфов называть только полными именами.

— Полными, это когда Эледриэль вместо Эль, или когда Эледриэль, дочь Буриэли и Электреля, светлая эльфийка, племянница лорда Иранкюильского леса? — хитро спрашиваю я.

То, что я оказывается, не только помню, но и могу без запинки выговорить её полное имя, ушастую удивило, но с толку не сбило.

— Хватит и Эледриэль, — отвечает она.

— Тогда ладно, — соглашаюсь я, — но заранее предупреждаю, что далеко не любое эльфийское имя я могу с первого раза выговорить.

— Не прикидываться ни дурачком, ни глупым северным варваром, — продолжает перечислять Эль.

— А я, очень даже запросто, и не прикидываясь, могу чего-нибудь учудить. Веришь?

— Верю, но постарайся этого не делать.

— Ладно, постараюсь.

— Не рассказывать анекдотов.

— Чем тебе мои анекдоты не нравятся?

— Они мне очень нравятся, — откровенно врёт ушастая, — но Великая Миссия — это очень серьёзное мероприятие.

— А у меня и серьёзные анекдоты есть... Ладно-ладно, не буду.

— Не приставать к эльфийкам с предложением пофотографироваться в бикини.

-А вот тут, Эль, ты просто заранее ревнуешь. Все эльфийки любят фотографироваться!!!

Глава 64

Дим. Попаданец.

Все лишние вещи, лошадей и ослика, которого Эль явно хотела взять с собой, но не решилась, мы оставили на хранение в гостинице, в которой останавливались. Вот теперь и идём налегке вчетвером плюс Дрейк. Неделя пути пешком — совсем немного, мы уже прошли куда больше, а на обратную дорогу, как пообещала Эль, нам всем, даже тёмной, новых, эльфийских, лошадей дадут, а эльфийские кони — это совсем не те, которые у нас сейчас, другая порода, уже только ради них одних стоит прогуляться.

Трое светлых эльфов, одетых в какие-то непонятные балахоны неопределённого цвета, появились перед нами, как будто из ниоткуда — только что их не было, а теперь стоят. Я сразу, на всякий случай, встал между ними и Ларой — знаю уже, как светлые с тёмными друг на друга реагируют. Странно, но Эль, похоже, собиралась сделать то же самое. Однако троица ни на кого, кроме самой светлой, внимания не обращала. Немного постояли, потом один из них заговорил на эльфийском, но это был какой-то неправильный эльфийский — я его не понимал, а только улавливал знакомое звучание слов. Когда вышедший вперёд произнёс свою речь, все трое как-то замысловато поклонились сникшей эльфийке, после чего сделали шаг назад и опять как бы растворились в воздухе. Магия, причём демонстративно-пренебрежительная, Эль, между прочим, тоже глаза отводить может, не так явно, как эти, но может.

Смотрю на застывшую Эль, а у неё слёзы по щекам катятся, и на лице застыло выражение обиды, досады и несправедливости. Что эта троица себе позволяет, как они вообще посмели мою ушастую обидеть? Пытаюсь её расшевелить, но не получается, она словно где-то в другом месте. Может поцеловать? Расшевелить, наверное, получится, но реакция может быть непредсказуемой. Обнимаю светлую и трусь о её щёку своей. Помогает, Эль начинает постепенно возвращаться.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Это несправедливо! Как они могли со мной так поступить? Я ведь не нарушила ни одной глупой традиции. Подумаешь, тёмную не только не убила, но ещё и в команду пригласила, нет такого правила, которое бы это запрещало. И про гномов, кстати, тоже нет. И то, что свою ветвь эльфийского Древа Жизни человеку на герб отдала, тоже моё дело — за кого хочу, за того замуж и выхожу, хоть формально, хоть по-настоящему. Избранная я, в конце концов, или нет?

Когда меня в эльфийском посольстве приняли довольно прохладно, совсем не так, как должны принимать избранную, я пускай и обиделась, но вполне осознавала причину. Слухи о том, что избранная путешествует в компании человека, гнома и тёмной просто не могли не дойти до эльфов, на это и надеяться было бы глупо. А уж о том, что я отдала принадлежащую мне по праву ветвь Древа Жизни человеку, и тем самым вышла за него замуж — эта новость магическим путем разнеслась по всем королевствам — людским и эльфийским. Но там, в посольстве, не было и намёка на возможные последствия, и я не могла ожидать ничего подобного. Восприняла это как реакцию старого столичного сноба на глупую выходку девчонки из провинции. Завершила бы Великую Миссию и ни один эльф не посмел бы меня ни в чём упрекнуть.

Теперь и не посмеют, ни мне что-либо в упрёк сказать, ни обо мне. Запретить закончить Великую Миссию мне никто не может, и хотели бы, а не могут — так эти трое архимагов сами и сказали. Могу гордиться — ко мне теперь в качестве посыльных меньше чем архимагов не отправляют — то-то ни я ни тёмная не почувствовали их присутствия. В Первый Лес меня пропустят, потом я повторю клятву Древу Жизни, после чего будут большой пир и бал в нашу честь и Великая Миссия завершится. Сразу после этого меня объявят отверженной, по сути уже объявили, а миссия теперь всего лишь формальность. И ни один светлый эльф, ни мне, ни обо мне не скажет больше ни слова. Меня для них просто не будет. Если бы могли, то объявили бы заодно и изгнанной, но не могут, правила не дают. Изгнанной избранная может стать только в случае невыполнения Великой Миссии, а вот про отверженных там ничего не сказано. Не только я, но и против меня может быть использовано то, что никто не додумался запретить. Но я этим святошам ещё отомщу! Непременно отомщу, они ещё не знают, что я могу сделать, всё предыдущее просто пакожется невинной шуткой маленькой девочки.

Чувствую, что меня кто-то обнимает. Это Дим — мой человек. И я уже знаю, как буду мстить.

— Дим, помнишь, ты мне обещал в Первом Лесу вести себя прилично? — спрашиваю я у него.

— Помню, и от обещания не отказываюсь.

— Так вот, можешь о нём забыть, веди себя как обычно.

— Я всегда знал, что Эль нравится, когда я её ушастой называю, — обращается Ва'Дим к тёмной, — только она очень умело это скрывала.

— Вот примерно так, — говорю я, — и вообще, можешь делать всё, что захочешь.

— Тебя целовать при посторонних тоже могу?

— Можешь.

Человек тут же пытается это проделать. Слегка отстраняюсь.

— Вот как в Первый Лес войдём, тогда и сможешь, — говорю я.

— Все слышали?! — громко спрашивает Ва'Дим, но смотрит при этом на тёмную, — как только пересечём границу этого самого леса, который Первый, я хочу, чтоб меня сразу предупредили об этом.

А ведь тёмная обязательно предупредит.

— Кстати, если делать все, что мне захочется, другие эльфы не захотят меня, как бы это сказать, немножко убить? — спрашивает человек

Они-то захотят, обязательно, но после того, что я собираюсь сделать, не смогут. Решаюсь, и делаю то, что нужно.

Дим. Попаданец.

Эль вдруг выскальзывает из моих объятий, становится на одно колено и протягивает мне свой меч рукоятью вперёд. Гном с тёмной очень удивлены.

— И что мне теперь делать? — спрашиваю я их.

— Или взять, или отказаться, — отвечает Лара, — советовать никто не в праве.

Пожимаю плечами и беру меч. Эль встаёт, забирает свой клинок и кланяется.

— Мой лорд, жду твоих приказов.

— Вообще-то я князь, причём совершенно официально. Или уже забыла, как сама княжеский герб подтверждала?

— Как скажешь.

Я было хотел спросить тёмную, что всё это значило, поворачиваюсь к ней, а она уже тоже на одном колене стоит и меч мне протягивает. Беру и у неё.

— Мой князь, жду твоих приказов, — говорит она, поднявшись и забрав у меня свой меч.

— Первый мой приказ — рассказать, что всё это было, начиная с тех трёх эльфов.

— Это были очень сильные маги, скорее всего — архимаги, иначе объяснить то, что их присутствие не ощущалось, пока они сами не захотели, не могу, — начинает рассказывать Лара. — Посланы советом жрецов Древа Жизни, чтоб сообщить, как Эледриэль неправильно поступила, связавшись с нашей плохой компанией. Оказывается мы все, даже гном, оказываем на неё дурное влияние. Запретить окончить её Великую Миссию ни ей, ни нам они не могут, но сразу после она будет объявлена отверженной.

— Это так плохо? — спрашиваю я.

— Очень, но в её случае получается необычное сочетание статусов, с одной стороны избранная, выполнившая Великую Миссию, что у светлых даёт массу привилегий, а с другой отверженная с которой никак не станет общаться ни один эльф.

— А потом, — продолжает после паузы Лара, — ты принял у неё вассальную присягу, со всеми долгами, кроме финансовых.

— А это ещё зачем ей понадобилось?

— Подозреваю, что светлая хочет отомстить своим жрецам за несправедливость, а они действительно поступили несправедливо, и превратить Первый Лес в, как ты любишь говорить, балаган, чтоб надолго запомнили и очень долго о ней потом говорили, несмотря на то, что она отверженная и её как бы и не было никогда. А вместе с вассальной присягой она передала тебе свои привилегии, как избранной, так что теперь ты действительно сможешь там делать почти всё, что вздумается, без серьёзных последствий как для себя, так и для неё. Эледриэль хуже всё равно уже не будет, а тебе, как я успела понять, такие высокие материи, как презрение эльфов — безразличны.

— С Эль всё понятно, ну а ты зачем мне дала такую же присягу?

— А я хочу на всё это посмотреть и остаться в безопасности, статус твоего вассала и статус подруги избранной это гарантируют. И потом у меня тоже есть долги. Извини, мой князь, но взяв таких вассалов, ты взвалил на себя много обязанностей. Очень много.

— А что получил взамен? Или только долги?

— Не знаю, что от светлой, но от меня — верную службу на всю оставшуюся жизнь.

— Не знаю, что за долги у тёмной, раз она спокойно разбрасывается такими обещаниями, но мне больше некуда пойти, и кроме службы на всю оставшуюся жизнь предложить тоже нечего.

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Как я сама раньше не додумалась дать Ва'Диму вассальную присягу? Обязанностей у меня в связи с этим точно не прибавилось, а вот у него по отношению ко мне появились. Теперь я не бесправно обязана служить ему всю оставшуюся жизнь, а вассал со всеми правами (это не говоря о том, что ещё и жена, о чём он пока даже не подозревает). И защищать он теперь меня обязан, и мстить за меня и ещё много чего.

А вот Эледриэль свою вассальную присягу дала не только из желания отомстить жрецам за явную несправедливость. Светлой, по завершении её Великой Миссии просто некуда будет идти. А жить как-то надо. Будь она не эльфийкой, а эльфом и владей нормально мечом и магией, тогда могла бы прилично устроиться в каком-нибудь из человеческих королевств. А так ей нужен кто-то, за кого можно уцепиться. А за кого же, как не за собственного мужа? Вот и привязала его к себе по полной, ещё и вассальной присягой (себя правда привязала ещё сильнее, но это уже другой вопрос).

А Ва'Дим для меня загадка, и чем дальше, тем всё более запутанная. Не знать почти ничего достоверного об эльфах, и особенно о наших обычаях — нормально. Мы, как тёмные, так и светлые, не очень-то и распространяемся о своём образе жизни. И книг своих, в отличие от тех же гномов, чужим не продаём, а те, которые продаём (как бы это помягче сказать?), бывают слегка адаптированы специально для людей. Не разбираться в геральдике Ва'Дим тоже вполне может, далеко не все в ней разбираются. И во множестве традиций и обычаев чужих королевств, в которых до этого никогда не был тоже. Но не знать, что такое вассальная присяга?! Это слишком. Она у всех разумных в нашем мире одинаковая, и даже чёрные орки её признают. И откуда он такой взялся?

Теперь я начинаю понимать, зачем Ва'Дим постоянно прикидывается глупым северным варваром. Таким образом очень легко скрыть от окружающих незнание множества общеизвестных вещей, и никто ни о чём не заподозрит. Варвар он и есть варвар, что с него возьмёшь?

Эледриэль тоже загадка, но по другой причине — совершенно непонятно, как жрецы светлых могли назначить такую бестолковую избранную? Они там что, в её роще, с ума все посходили? Но тут я воспользовалась моментом, пока она ещё не отошла от шока, и просто спросила. Правда, совсем не в таких выражениях, а куда более дипломатично. Оказалось, что жрецы её и не назначали, это был выбор самого Древа Жизни. Такое случается редко, очень редко, но случается.

А Древо Жизни не ошибается. Никогда! Видимо ему чем-то не понравилась та избранная, которую хотели назначить жрецы, и оно выбрало свою. Теперь я посмотрела на Эледриэль совсем другими глазами. Выбор Древа был явно правильным, ведь считай она уже дошла. Была готова выполнить возложенную на неё Великую Миссию именно любой ценой и доказала это. А что до её дальнейшей судьбы, так богов никогда не интересовало будущее исполнителей их воли. На то они и боги.

Глава 65

Дим. Попаданец.

Как появилась спокойная минута, я решил кое о чём расспросить тёмную.

— Лара, а что это был за хитрый поклон, которым посыльные наградили Эль? — спрашиваю я у ушастой.

— Особый поклон, точно перевести с эльфийского языка жестов не смогу, но примерно он означает следующее: "Ты нанесла эльфийскому достоинству невосполнимый урон, за что не будешь прощена никогда", хотя на самом деле смысл намного глубже.

— А ответный поклон означающий: "Вы мне льстите, я не сделал и малой толики того, что мог и должен был сделать", есть? — спрашиваю у Лары.

— Нет, но в принципе составить можно.

— Составь, пожалуйста, и научи меня.

— Зачем тебе это? — удивилась Лара

— Как это зачем? Чтобы было что ответить, когда и меня подобным поклоном осчастливят.

— Людям такой чести не оказывают.

— Это оказывается ещё и честь? В таком случае мне точно окажут, — уверенно отвечаю я эльфийке. — Веришь?

— Над другим бы рассмеялась, а с тобой не знаю, что и думать.

— Они очень обидели мою ушастую, так что я им обязательно отомщу. Тем более, что мне самому это ничем кроме вычурного и не имеющего для меня никакого значения поклона не угрожает.

— Раз для тебя этот поклон так безразличен, то зачем хочешь научиться ответному?

— Мне — безразличен, но им-то нет.

Остаток пути до Первого Леса шли в не самом лучшем настроении. Тёмная даже взяла на себя обязанности охотницы, оказывая таким образом поддержку светлой. Не ожидал от неё, если честно. Мои попытки расшевелить Эль тоже не очень-то удавались. Анекдотов я по понятным причинам не рассказывал. Песен ушастые также не пели — гитара-то осталась с остальными вещами, постеснялись Эль с Ларой брать её в эльфийский лес. Правда светлая попросила перевести ей на всякий случай несколько похабных песен, вдруг удастся музыкальный инструмент раздобыть. У меня в архиве МР3-плеера ничего подобного не было, но я ей несколько по памяти пересказал. Выяснилось, что мои и эльфийкины представления о том, что такое похабная песня очень сильно различаются. Ей нужно что-то такое, что шокирует эльфов, но при этом будет на грани приличия. Задала мне ушастая задачку. Порывшись в архиве ролевых песен, нашёл там "Балладу о эльфийских ушах" в исполнении ВиКи и Хельги Эн-Кенти. Сначала послушала оригинал, потом мой перевод, потом заявила, что такого она тоже петь не будет. На неё действительно не угодишь, но я обещал подумать.

А по ночам, в палатке, Эль тихо плакала, и только один раз мне удалось её успокоить, напомнив, что Дрейк-то с нами, и я его смогу натравить на любого выбранного ею эльфа. Идея ей понравилась, и как она сама могла забыть про такую возможность?

Вот так и шли. А одним ничем не примечательным утром раненько встали, позавтракали остатками ужина и тронулись в путь. Не прошло и часа с начала движения как темная заявила:

— Мы в Первом Лесу светлых эльфов!

Сразу обнимаю Эль и целую в губы. Не сопротивляется, но и активности не проявляет. Так не интересно, отпускаю. А может эльфы по-другому целоваться и не умеют? Не просто так ведь Эль об меня щекой трётся? Нужно будет при случае спросить у Лары. Не у самой же светлой такими подробностями интересоваться и тем более не у гнома.

— Думала, я забуду? — спрашиваю у светлой, — нет, я таких важных вещей ни разу не забываю, но отложим самое приятное на время официальных мероприятий.

Эль согласно кивает. Решимости обязательно сделать то, что не хочется, но нужно, или обречённости в её взгляде совсем нет. Значит можно надеяться, что она это делает не для того, чтоб отомстить, или хотя бы не только для этого.

Эльфийский лес явно отличается от того, по которому мы только что шли, я и сам мог бы догадаться, без всякой магии. В первую очередь изменились деревья, может они и называются мелорнами, но как по мне, дубы, пусть и не совсем обычные. И растут они так, будто каждое аккуратно посажено на своё место. Одним словом парк, а не лес.

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

— Лара, хочу тебя кое о чём спросить, — говорит Ва'Дим, когда мы остались наедине.

— О чём?

— Скажи, как эльфы, а особенно эльфийки, относятся к поцелуям?

Всё понятно, светлая не умеет целоваться. Если честно, то я тоже не умею, ни разу не пробовала.

— К публичным — строго отрицательно, а вообще каждый решает за себя, и чаще всего это решение бывает "нет". Если же тебя интересует, почему именно эта светлая не умеет целоваться, то неоткуда ей уметь, до тебя её наверняка никто не целовал.

— А тебя?

И что ему ответить? Просто пожимаю плечами.

— Понятно, — по-своему истолковывает мой жест человек, — пока сам не проверю, не узнаю.

А ведь может начать проверять. Что делать?! Отвечу-ка я ему словами светлой:

— Вот как в мой Первый Лес придём, тогда можешь проверять.

— Я запомню — отвечает мне Ва'Дим, — но если сама захочешь попробовать раньше, то я всегда рад тебе помочь, если тебе, конечно, Эль разрешит.

Вот и пообещала. А ведь доберёмся и до моего леса, никуда не денемся. Я желание высказала не кому-нибудь, а божеству, которое всегда выполняет взятые на себя обязательства. Но ничего страшного, к поцелуям как таковым я не испытываю заведомого отвращения, которое очень многие эльфы испытывают к этой человеческой привычке. К Ва'Диму тоже отрицательных эмоций не ощущаю, хотя вообще людей не люблю. А кто их любит? Они сами себя терпеть не могут. Друг с другом воюют намного чаще, чем со всеми другими народами вместе взятыми.

Дим. Попаданец.

Вот тёмная и попалась, кто-кто, а она точно не будет спрашивать разрешения у светлой. И второй женой себя тоже считать не позволит, так что скоро сама начнёт ко мне с поцелуями приставать. Обе ушастые держат себя очень хитрыми и думают, что раз я северный варвар, то в геральдике совершенно не разбираюсь. А я и не разбираюсь, особенно в местной, но вот зайти в книжную лавку и поинтересоваться книгами по этой самой геральдике додумался. Мол видел интересный герб и хотел бы узнать, что тот означает. В книгах ничего подобного не нашлось, но лавочник сам с удовольствием объяснил, что какая часть герба означает, и почему они невозможны в таком сочетании.

А я, оказывается, неплохо устроился. Ушастые значит замужем, а князь Ва'Дим, в силу своей необразованности, об этом факте не подозревающий, как бы остаётся свободным мужчиной. Так что решил и дальше оставаться в неведении, тем более что у меня хватило ума не требовать от эльфиек немедленного исполнения супружеского долга. Тут нужно действовать постепенно, как в том анекдоте, которого я даже гному, не то, что ушастым, не рассказывал: лучше полчаса подождать, чем потом всю ночь уговаривать. Только в случае с эльфийками эти самые полчаса запросто могут затянуться и на полгода и на год. Знаю, проходил, я ведь в том мире не только с ролевыми эльфийками общался, но и, на зависть окружающим, с настоящими моделями. И это совсем не обладая внешностью Ди Каприо со Шварценеггером и не будучи миллионером. Секрет прост: не приставать и даже не намекать. Мне с ними интересно не из-за их внешности, а потому, что прекрасные собеседницы и просто умные девушки, врать не нужно, так как такие среди моделей тоже не редкость, хотя многие и любят прикидываться абсолютными блондинками. Потом она сама не замечает, как затаскивает меня к себе в постель. Вот и с ушастыми надо так же.

Глава 66

Дим. Попаданец.

Этот Первый Лес каким-то совсем маленьким оказался. Не самым ранним утром вошли, а к полудню уже до центра дотопали. И это притом, что нейтральные земли вокруг него тянутся на целую неделю пешего пути. Ну точно — эльфийский Ватикан. А вот и комитет по встрече в полном составе. Видимо, ушастые решили не откладывать неприятных церемоний, и сделать всё как можно быстрее, чтоб соответственно и нежеланных нас не терпеть у себя в лесу сверх необходимого и выпроводить без лишних задержек.

Это была торжественная встреча с кислыми лицами. Похоже, что я один тут был вполне доволен и всем улыбался. Присутствовала вся высшая эльфийская аристократия и высшее жречество главного Древа Жизни. Все по очереди произносили длинные и торжественные речи о том, какой это торжественный случай, и как они рады, счастливы и вообще, вся их предыдущая жизнь была лишь подготовкой к этому незабываемому моменту. Пожалуй, про то, что момент действительно незабываемый, никто не врёт.

Потом пошли всей толпой к Древу Жизни. Лара явно боится, если бы не хвалёное эльфийское достоинство, то как минимум вцепилась бы мне в руку. А я не понимаю, как можно бояться какого-то дерева? Людей, или там эльфов, которые ему поклоняются — да, но самого растения? А вот тёмная явно боится не окружающих её со всех сторон светлых эльфов, а именно этого Древа Жизни.

Эль произнесла свою клятву всё на том же неправильном эльфийском, которого я не понимаю. И пошли торжественные речи по второму кругу — цирк, да и только. Кстати о цирке.

— Цирк уехал, клоуны остались, — шепчу я Нарину.

Шепчу я так, что присутствуй тут полуглухие, то и они бы гарантированно услышали. Гном пытающийся сдержать смех выглядит ещё более комично, чем этот же гном, смеющийся на торжественном мероприятии. Эльфы стоят с абсолютно невозмутимыми лицами, улыбка видна только на одной ушастой мордочке местной принцессы, которая уже не ребёнок, но ещё и не взрослая. Спасибо ей за эту улыбку, над ней теперь подшучивать не буду.

Потом нас спровадили до завтрашнего обеда, в смысле проводили в приготовленные для нас покои. Комнаты, а вернее апартаменты, каждому из нашей четвёрки выделили очень роскошные. Это я так думал, пока светлая не объяснила, что это, наверное, самые нищие помещения для гостей, какие тут вообще есть. К тому же Эль проигнорировала комнаты выделенные ей и как обычно заселилась в мои. Лара тоже не упустила случая рассказать всё, что она думает о гостеприимстве светлых. Единственным, кого квартирный вопрос совершенно не волновал, был гном.

— И где тут у вас, в Первом Лесу, баня? — спрашиваю я утром у Эль.

— Нету, — отвечает она.

— Как это нету? А где же вы тогда моетесь?

— В утренней росе, под тёплым летним дождём, а если сильно испачкаемся, что с эльфами бывает крайне редко, то водой и из кувшина можно облиться. Мы, эльфы, вообще редко моемся, у нас, в отличие от людей, в этом нет природной необходимости.

— Понятно, тяжёлый случай.

Эль пожимает плечами.

— Там, недалеко от вашего знаменитого дуба, Древа Жизни я хотел сказать, видел симпатичный пруд. Он очень священный?

— Формально, нет, но купаться в нём пока точно никому не приходило в голову.

— Значит, мы будем первыми, надевай бикини, а я пока пойду, позову Лару.

И вот мы идём по дворцу, я в плавках и полотенце, а обе ушастые в чисто символических купальниках. Нарин с нами идти отказался, хотя именно он больше всех возмущался, когда узнал про отсутствие бани. Вообще-то переодеться можно было и в беседке возле пруда, но не так интересно. И пруд и беседка рядом были произведением архитектурного искусства. Всё из белого мрамора, причём не первого попавшегося, а молочного, явно очень ценного и красивого. Вообще это был не пруд, а скорее фонтан, только без струй воды. Поплескались мы славно, ушастые брызгались, визжали, меня пытались утопить совместными усилиями, и вообще роняли знаменитое эльфийское достоинство как могли. Зря я Дрейка не позвал, он тоже похулиганить в воде любит, но идти теперь за псом уже лень.

После водных процедур хотели остаться тут позагорать, или хотя бы обсохнуть, но вспомнили, что скоро торжественный обед в нашу честь. Опаздывать не стоит, потому, что с эльфов станется начать и без нас. Ушастые потопали в комнаты мокрыми, позволяя воде стекать и капать по пути, а я хитрый, у меня полотенце есть. А Эль с Ларой пускай дурачатся, точно знаю, что и та и другая умеют стряхивать с себя воду с помощью магии.

На обед я пошёл со своей походной алюминиевой ложкой, и по пути всё размышлял, как бы там её поэффектней достать? Даже не думал, что эльфы в этом мне подыграют по полной программе. Спасибо, ушастые, я вас всех за это почти уже люблю (по крайней мере, эльфиек). Приборы за столом у всех гостей были золотые, кроме нашей четвёрки, которой предоставили серебро. Я взял двумя пальцами серебряную ложку, повертел её перед собой, чуть ли не понюхал, во всяком случае, изобразил на лице такое желание, после чего отложил этот столовый прибор в сторону. С сожалением вздохнул и вытащил из кармана свою алюминиевую, то есть мифриловую ложку (жаль, что я не в сапогах, тогда бы непременно из-за голенища достал). Облизываю её с обеих сторон (варвар я, или как?), и кладу на место серебряной. А вот тарелки у всех деревянные, резные, но качество у них такое, что любой фарфор обзавидуется. И опять перед нашей четвёркой посуда попроще. И как это я не додумался ещё и алюминиевую миску прихватить? Вытащил бы сейчас из-за пазухи, даже облизывать не стал бы. И мог бы, требуя добавки, постучать ими друг о друга — а что: варвар я или не варвар? А у нас, варваров, именно так и принято. Но не бежать же теперь за ней? А может стоит сбегать? Хотя нет, лень, хватит с ушастых и моей ложки.

Обед был ужасно скучным, и длинным. Могли и опоздать, точно ничего бы не потеряли. В самом начале лорд произнёс торжественную речь. Я, было, испугался, что все сейчас тоже начнут по третьему кругу, но нет, обошлось. Вот и сидим, едим. Хотя нужно признать, что всё очень вкусно. Когда Эль говорила, что она готовит довольно плохо, я думал, что просто скромничает, а оказалось, признаёт факт и не более. Она действительно готовит не очень, но только если сравнивать вот с такой эльфийской кухней, а вообще мне нравится, как она меня кормит. Единственный, кто пытается поддерживать светскую беседу — это я. Только вот поддерживать её не с кем. Но меня это не сильно смущает.

— Ушастая, я давно хотел у тебя спросить, ты по деревьям лазать умеешь? — обращаюсь я к Эль.

Хороший вопрос, особенно если учесть, что он задан эльфийке, да ещё при свидетелях, большая часть, из которых высшая эльфийская аристократия.

— Как-то не задумывалась об этом, — отвечает мне Эль, — скорее да, чем нет. А что?

— Просто я хотел слазить на одно интересное дерево, — указываю через большое арочное окно на Древо Жизни, — не составишь мне компанию?

Эль неуверенно кивает — даже она не ожидала от меня такой наглости.

— Этого нельзя делать! — наконец-то не выдерживает один из высокородных эльфов.

— Это почему же, уважаемый? — спрашиваю я.

Весь мой тон говорит о том, что никакой он не уважаемый, и даже рядом с ними никогда не стоял. Умеют некоторые люди таким образом использовать это слово, я от них тоже научился, ещё в своём прежнем мире.

— Просто нельзя!

— Странно, уважаемый, а я слышал, что эльфийское Древо Жизни всё такое из себя разволшебное, что само решает, кому что можно, а чего нельзя.

— Так и есть.

— Тогда, уважаемый, я должен перед вами извиниться, это вы, оказывается, так о моей безопасности беспокоитесь, опасаясь, что Древо может нас сбросить. Не стоит, в самом деле, не выросло ещё такого дерева, с которого я бы упал. А вы знаете, уважаемый, какая у нас на севере тайга? Вот там деревья так деревья.

Эльф хочет мне что-то ответить, но, уловив взгляд кого-то из старших, умолкает.

— А ты, Лара, пойдёшь с нами? — продолжаю я, как ни в чем, не бывало.

— Нет, я, пожалуй, воздержусь, — отвечает тёмная.

— Как хочешь, — не настаиваю я, — так что Элечка, как только этот обед закончится, полезем вдвоём.

Эльфийка согласно кивает, хотя по ней видно, что ей такая перспектива не очень нравится, она, пожалуй, и тёмной завидовать начнёт, которая может так просто взять и отказаться.

— Кстати о деревьях, — продолжаю я светскую беседу, — скучно тут у вас, ну прямо как в лесу. Мне, конечно, рассказывали, гномы, что у эльфов скука даже на праздниках, но я им не верил, считал обычным предубеждением. Извини, мастер Нарин, признаю, что был неправ.

— Гномы никогда не врут, — гордо заявляет Нарин.

— Особенно когда говорят об эльфах, — подтверждаю я, — не раз убеждался, "забыть" какую-нибудь важную мелочь могут, а врать не станут.

Гном пожимает плечами, мол с кем не бывает.

— Кстати об эльфах, а хотите я анекдот расскажу?

Никто кроме Нарина явно не хочет, даже мои эльфийки, которые по идее должны меня поддерживать. Но меня такое единство ушастого племени не смущает.

— Анекдот очень интересный, про орков, — начинаю я. — Подходит зелёный орк к вождю и спрашивает, — "почему у нас такие странные имена? А у чёрных орков просто замечательные: Грым, Хрысть, Хрым, Хрясть". "Тебе не нравится моё имя?" — спрашивает вождь. "Очень нравится, Зоркий Орёл", — отвечает орк. — "Тогда может тебе не нравится имя Грозного Медведя, нашего шамана?" — "Тоже нравится", — опять отвечает орк. "Тогда иди отсюда Ослиное Дерьмо и не мешай мне думать".

Нарин хохочет, я знал, что всегда могу на него рассчитывать, Эль с Ларой вымученно улыбаются, остальные эльфы делают вид, что меня тут вообще нет.

— Я понимаю, что вам очень интересно, к чему я рассказал именно этот анекдот? Не буду вас томить, дело в том, что я давно хочу спросить, почему у вас, светлых эльфов, такие странные имена?

Все опять не желают обращать на меня внимания.

— Вот например ты, Пургениил, на моём языке так называется лекарство от запоров, — обращаюсь я к эльфу, который возражал против моего желания залезть на Древо Жизни. — И за что тебя так назвали? Но ты не переживай, всё что естественно, то не безобразно.

В чём прелесть ситуации, так это в том, что большинство из присутствующих за столом эльфов — сильные маги, и многие владеют магией разума, так что должны чувствовать, что я не вру. А следовательно формально никого не оскорбляю.

— Или вот, Шизманиэль, — обращаюсь я к одной из придворных дам, — тоже интересное имя, означает психическое заболевание, даже целых два. Наводит на довольно подозрительные мысли.

-Нет, не спорю, — продолжаю я лекцию, — есть и красивые эльфийские имена. Вот, например Эледриэль означает: самая красивая.

Я, конечно же, вру, и они, разумеется, это чувствуют, но эта моя ложь только усиливает предыдущую правду. И опять же никто кроме моей эльфийки по этому поводу не может иметь ко мне претензий.

— А что означает моё имя? — спрашивает местная маленькая принцесса.

— Алисилиэль означает: девочка, с которой ничего не случится, — отвечаю я.

И вроде бы соврал, и вроде нет, это смотря с какой стороны посмотреть. Интересно, что покажет местная магия разума? Смотрю на мой ходячий детектор лжи. По выражению лица Эль определяю, что оказывается сказал правду. Не удивительно, я её воспринимаю не как Алисилиэль, а как Алису, разумеется ту, что из будущего, а не ту, что из зазеркалья (тем более что чем-то похожа), то есть как девочку, с которой ничего не случится.

Глава 67

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Когда мы вышли из обеденного зала, нас уже поджидал Пургениил. Тот светлый, который пытался поставить Ва'Дима на место, но не преуспел, и, в конце концов, сам был туда поставлен суровым взглядом кого-то из приближённых лорда. Это же надо, чуть не присвоил себе право решать за само Древо Жизни, даже жрецы так открыто этого не делают, ещё чуть-чуть и появился бы если не ещё один отверженный, то изгнанный точно. А теперь явно не извиняться пришёл, значит, придумал какой-то законный способ поквитаться.

— Князь Ва'Дим, позволь мне извиниться за моё недостойное поведение за столом, — говорит он.

Я чуть не упала от изумления.

— И прими в подарок лучшего коня в нашем лесу, — продолжает светлый. — Только должен сразу предупредить, что он не объезжен, но для такого великого воина как ты, это не должно стать помехой.

Теперь мне всё понятно. Необъезженный эльфийский конь не потерпит на себе ни одного человека, да и далеко не любого эльфа тоже. Четверо эльфов выводят прекрасного боевого коня чёрной масти. Настоящий красавец! Я уже его хочу!

— Не княжье это дело, коней объезжать, у князей для этого вассалы имеются, — гордо заявляет Ва'Дим.

В человеке я ни на секунду не сомневалась, он лошадей вообще недолюбливает. И даже на самых смирных ездит далеко не лучшим образом, так что на необъезженного коня его точно не заманить. А Пургениил сама любезность, он совершенно не против, если коня объездит кто-нибудь из вассалов столь благородного князя. Его самоуверенность означает, что скакун успел сбросить немало эльфов, которые попытались назвать его своим. Ва'Дим, не замечая иронии, поворачивается к нам со светлой. Пускай он прикажет мне, я хочу этого коня! А Эледриэль всё равно не справится, и вообще, у неё уже ослик есть, с неё хватит.

— Лара, ты вроде хвасталась, что хорошая наездница, чуть ли не лучшая среди тёмных? — спрашивает Ва'Дим у меня.

— Да, мой князь.

— Справишься с этой лошадью?

— Да, мой князь, — отвечаю я, хотя уже не так уверена, как в самом начале.

— Тогда вперёд!

В платье коней укрощать, конечно же неудобно, но кто же мог предположить, что придётся? Знала бы заранее, то пришла бы на торжественный обед в походной одежде, и плевать, что эти светлые обо мне подумают. Такой конь важнее! Хорошо, хоть платьице коротенькое, одно название, в длинном было бы куда хуже.

Стоило мне вскочить на коня, как четверо светлых его тут же отпустили, и он, встав на дыбы, меня сбросил. Причём не просто сбросил, а сделал это играючи. Было очень больно! Кое-как поднялась на четвереньки, потом на ноги. Вроде ничего не сломала, разве что пару рёбер, бок болит ужасно. О разорванном платье вообще не говорю, не до того. Хорошо, хоть ела мало, большая часть блюд была замешана на светлой магии, поэтому для меня не очень-то и съедобна. А конь никуда и не думает убегать, стоит спокойно, ждёт, как будто знает, что у меня ещё две попытки. А ведь точно знает! Подхожу поближе. Он стоит и изображает полную покорность и совершенную невинность. Хитрый зверь, собирается сбросить меня все три раза. Но и я уже больше ста лет в седле. Первый раз был случайностью, или, если совсем честно, то отчасти случайностью, дальше я всё сделаю правильно.

Берусь за уздечку, конь всё ещё спокоен, ждёт. Решаюсь и прыгаю в седло. На этот раз я удержалась целых одиннадцать скачков, а потом жеребец меня всё-таки сбросил. Но уздечки я всё равно не отпустила, и зверь начал раскручивать моё тело на ней, как пращу. Два, три, четыре оборота. Уже десять. Конь наконец понял, что сдаваться я не собираюсь, и меняет амплитуду вращения. Чувствую, что сейчас о землю со всего маху ударит. Отпускаю уздечку в самый последний момент, группируюсь в воздухе и красиво опускаюсь на ноги. Только инерцию никуда не деть, и качусь кубарем дальше. Но теперь я была готова, и болел только отбитый в первый раз бок. Встаю и опять иду к коню. Использовать магию в таких случаях не запрещается, но это будет признанием собственного бессилия. Уж лучше быть ещё раз сброшенной и остаться ни с чем. Да и приручённый таким способом скакун уже не будет надёжным боевым другом.

Ну всё, третья, последняя попытка. Подхожу, берусь за уздечку, вскакиваю, но на этот раз не в седло, а прямо на шею. Обхватываю её изо всех сил руками и ногами, и отключаюсь от окружающей действительности. Все силы и ресурсы только на то, чтобы не разжать захват.

Когда открыла глаза, то обнаружила, что не валяюсь на земле, а всё ещё вишу на шее у коня, но уже спереди. Это я удачно соскользнула, моё плечо у него под подбородком, что не позволяет кусаться. И конь спокойно стоит, терпеливо ждёт, когда хозяйке надоесть висеть. И не просто конь, а уже мой конь! Разжимаю объятия, и обнаруживаю, что сил у меня уже нет ни на что. Но до земли так и не долетела, меня кто-то поймал. Это Ва'Дим, конь его почему-то подпустил ко мне, а вот светлых уже не подпустит. Человек берёт меня поудобней и куда-то несёт, наверное, в сторону наших комнат. От платья на мне мало что осталось. Эледриэль и Нарин идут следом. За своего коня я не беспокоюсь, никуда он теперь не денется. Нужно будет ему имя придумать.

Конь эльфийский, вороной. Пока безымянный.

Ну вот, пришла пора и мне имя получить. Это, конечно, почётно — как для двуногого титул — свой, заслуженный, а не только по праву рождения, или, что ещё хуже, купленный. Гарцует, бывало, такой именитый по лугу мимо стайки молодых кобыл, трясёт гривой, а тут еще кто-то из конюхов скажет что-нибудь вроде:

— Это Обгоняющий Ветер, конь лорда Нигасеила из светлой рощи тридцать девятого саженца Великого Древа Жизни.

И всё, ни на кого другого эти кобылы уже не глядят — разговор-то они слышали, а такой жених им интересен вдвойне. Зря двуногие говорят, мол — глупые животные. Да что они могут знать? Мы, эльфийские кони, всё понимаем, только рассказывать об этом не любим, в том смысле, что двуногим вообще не рассказываем. Так что, получить имя — тайная мечта каждого скакуна. Жаль только, что для этого нужно покориться кому-то из этих. Поэтому лучше не торопиться — и свои посчитают слабаком, и двуногие будут смотреть как на вытоптанный луг, а к их мнению у нас прислушиваются. Вот и гордимся мы, безымянные, друг перед другом: кто больше наездников сбросит.

Раньше хозяин моего табуна частенько давал мне возможность поразмяться, а вот в последние полгода как отрезало — ни одного вызова. Наверное боятся со мной связываться. Так ведь и навсегда безымянным остаться можно. Но вот нашёлся какой-то безумец, сейчас и посмотрим кто такой.

Выхожу гордо, как лорд, со свитой из четырёх конюхов — всё же "лучший конь леса" и не просто леса, а Первого Леса, что ой как немало, сбросивший тридцать восемь претендентов (а что — я и считать умею, в отличии от некоторых). Смотрю, а тут не безумец — безумица, да ещё тёмная, это в наших-то местах. Ни разу в жизни представителе тёмного племени двуногих не видел, но узнал сразу. Но как она на меня посмотрела! Да будь мы одной породы... Надо приглядеться к ней повнимательнее и вспомнить, о чём болтали двуногие. Так: эльфийка, тёмная, взгляд цепкий, движения, как у тигрицы, или скорее пантеры, плавные и хищные — чувствуется опытный боец, хотя по меркам самих эльфов ещё довольно молодая. Сопровождает её двуногий с короткими ушами. А не та ли это принцесса, о которой я вчера слышал? Точно, она! Две тёмных в первом Лесу — перебор. А её короткоухий — князь какой-то там Великой Пустоши. А ещё с ними коротышка бородатый был, гномом называется, хотя все они двуногие на одно лицо. Вообще короткоухие, что люди, что гномы, в Первом Лесу редкие гости, гномы особенно, я пока ни одного вообще не видел, но на фоне тёмной так почти не вызывают удивления. Ну что же, дам ей все три попытки, не буду сразу калечить.

В первый раз я сбросил её играючи, в полскачка, чтобы знала, с кем дело имеет. Даже перестарался — слишком уж сильно она о землю ударилась. Но сама виновата, неоправданно самоуверенно была настроена. Во второй — решил проверить её сноровку и характер, дал помучиться подольше. Когда же она повисла на уздечке и продержалась целых десять кругов, понял — настырная, почти как я. Но ведь больно же — уздечка того и гляди, губы порвет. Намекнул по-хорошему, что хватит кататься — сделал вид, что собираюсь ударить её о землю. Намёк двуногая поняла правильно и отцепилась, а не захотела бы понять, так и вправду ударил бы. Ну, а когда в третий раз она мне в шею вцепилась, как клещ, подумал: что тебе ещё нужно, дурак длинногривый — целая принцесса на шею вешается, когда ещё такое будет? Ладно, так и быть — признаю тебя своей хозяйкой.

Остановился, жду, когда хозяйка мне имя давать будет. А она, как вцепилась в меня, так и висит, не отпускает, заснула, что ли? А потом руки разжала и падать начала. Но тут короткоухий вовремя подсуетился и подхватил на лету. Его я подпустил — понятно же, что тот из свиты моей двуногой. Потом её, сомлевшую, понесли отдыхать.

А я вот стою, жду — имя, хозяйка, имя!

Глава 68

Дим. Попаданец.

Не думал, что укрощение местного Буцефала окажется таким серьёзным занятием. Так что сгрёб я потерявшую сознание ушастую и понёс в её комнаты. Платьице Лара конечно классное придумала, в нём не то, что на эльфийский обед, в наш ночной клуб зайти не стыдно. А вот коней укрощать не очень, и теперь от него одни ошмётки остались, а я опять без фотоаппарата. Эль помочь Ларе никак не могла, потому что для тёмной её магия жизни не только не целебна, но и смертельна, не хуже боевого заклинания. Но той вскоре самой стало лучше. Чему я, разумеется, обрадовался.

— Ушастая, — говорю я светлой, — помнишь, я тебе обещал, что натравлю Дрейка на любого эльфа, которого ты выберешь?

— Помню.

— Тогда может остановишь свой выбор на том, который Ларе коня подарил? В благодарность за столь щедрый подарок?

— Можно и на нём, — соглашается Эль.

— Значит, восхождение на вершину Древа Жизни откладываем на вечер, а сейчас идём выгуливать Дрейка. А то совсем про собачку забыли, никакой заботы, предоставлен сам себе, как будто его вообще нет.

Светлая отсрочку воспринимает с явным облегчением, не хочется ей лезть на дерево. А вот Дрейку идея гулять на поводке и в наморднике совершенно не понравилась, отвык он тут от цивилизации и общечеловеческих ценностей. Но ничего, пусть немного потерпит, злее будет. Гном с нами идти отказался. А вот тёмная заявила, что с ней уже всё в порядке, и вообще больным полезен свежий воздух и приятные эмоции, так что никуда мы без неё не пойдём. По-быстрому переоделась, синяки и ссадины магией замаскировала и тоже пошла.

Встречные эльфы с подозрением косились на собаку в наморднике. И кстати, обычно нам встречных случайных прохожих попадалось куда меньше, или вообще не попадалось. Видимо как-то заранее узнавали о нашем присутствии и освобождали дорогу. А теперь, значит, стало интересно. Ну, я всех подряд и спрашивал, как нам найти благодетеля, который коня подарил, потому как возникла необходимость в консультации, связанной с животными. Спрашиваемые ни отвечать на вопросы, ни самим предложить разрешить наши затруднения не желали. Но, похоже, передали кому нужно, так как вскоре нам совершенно случайно повстречался сам Пургениил как раз прогуливающийся с друзьями. Ну захотелось ему в парке погулять, что тут такого.

— В связи с послеобеденными событиями у меня возник вопрос, — говорю я ему. — Мне неоднократно приходилось слышать, что ни одно животное не нападёт на эльфа, но то что я увидел заставило меня усомниться в правдивости таких слухов.

— И что же ты увидел? — с явным превосходством спрашивает меня эльф.

— Как конь напал на Ларинэ.

— Неужели? Конь ни на кого не нападал, он только защищался, а это очень разные вещи, — объясняет простейшие вещи глупому мне эльф.

— А, ну тогда это самое, совсем другое дело, а то я за Дрейка испугался, — с облегчением говорю я. — Купец, который продал мне щенка, говорил, что это очень особая порода. Такой пёс по приказу хозяина нападёт на любого эльфа без колебаний. Раньше я не придавал этому особого значения, но после случая с конём решил перестраховаться. Мало ли что, Дрейк например, покусает какого-нибудь неосторожного эльфа, а меня обвинят в неуважении к хозяевам.

— Таких пород не существует, — усмехается Пургениил, — купец тебя обманул.

— Не было ещё такого купца, которому удалось бы меня обмануть! — надменно заявляю я, — ну разве что если в мою пользу.

Эльф только опять усмехается.

— Скажу по секрету, — продолжаю я, — благодаря моему природному обаянию, мне довольно легко живётся на свете. Купцы всегда делают скидки, эльфийские принцессы влюбляются, а благородные эльфы дарят лучших породистых жеребцов.

На лице у Пургениила можно безо всякой магии разума прочитать всё, что он думает о моём обаянии.

— Если не веришь, то можем заключить пари, — предлагаю я, — что мне без труда удастся натравить на тебя свою собаку.

Эльф какое-то время внимательно смотрит на сенбернара, видимо ауру изучает, потом ухмыляется.

— Если ты думаешь, что укус оборотня сделал твоего пса магическим животным, и он теперь сможет напасть на перворожденного, то глубоко заблуждаешься, человек.

— Я не думаю, — говорю я в ответ, — нас, северных варваров, этому вообще не учат. Вредно для здоровья, от мыслей голова начинает болеть. Я просто знаю, что купец не стал бы меня обманывать, тем более из-за такой мелочи. Вот только не знаю, что просить у тебя в случае твоего проигрыша, и что предложить тебе на случай, если произойдёт невероятное и проиграю я?

— Ну если ты настаиваешь, то я готов заключить такое пари, — делает вид, что позволяет себя уговорить эльф, — только потом не говори, что тебя не предупреждали.

— Тогда назови, на что хотел бы спорить? Я не очень-то разбираюсь в ценности большей части эльфийских вещей, но будучи благородным человеком сам, готов поверить на слово благородному эльфу.

Эльф захотел мою алюминиевую ложку.

— Вообще-то это фамильная реликвия, но сам я настолько уверен в своей победе, что готов её поставить, — говорю я сделавшему свой выбор эльфу.

С этими словами вытаскиваю из кармана знаменитую алюминиевую ложку, которую в спешке забыл выложить обратно в рюкзак. Думаю, облизать её, или нет? Но всё-таки воздерживаюсь, а то ещё побрезгует и ищи потом другую ценную ставку. Жаль, что вся комичность ситуации понятна только мне одному, а для всех остальных эта ложка и в самом деле дорогущая реликвия.

— А что можешь предложить ты?

— У меня нет столь ценных вещей, — отвечает эльф, — но я тоже не сомневаюсь в своей победе, поэтому могу предложить вассальную присягу.

— Они вон тоже не сомневались, что умнее меня, — указываю я на своих эльфиек, — и вот чем закончилось. Глядишь, так у меня весь эльфийский лес в вассалах окажется, но мне и двух ушастых девать некуда, так что вынужден отказаться.

Столь прозрачного намёка эльф понять не пожелал, да и ложка моя ему явно понравилась. Оно и понятно, она даже не настоящая, китайская, а сделана ещё в СССР. Вещь!

Немного подумав он в качестве своей ставки предложил амулет ментальной защиты. Ни один архимаг разума не сможет подчинить носителя своей воле, а при длительном ношении настраивает мозг на такую же защиту уже без амулета, так же имеет и дополнительные функции, такие как возможность видеть личины и что под ними, рассеивание внимания, именуемое ещё отводом глаз и невозможность магам разума определять без разрешения правду или ложь говорит владелец амулета.

Я согласился. А дальше всё пошло по давно отработанной схеме. Дрейк показал себя намного лучше, чем в случаях с Эль и Ларой. Эльфийки, и особенно кормящая его всякими вкусностями светлая, ему нравились, а этот эльф явно нет. Только пёс после укуса оборотня не только покрупнел на вид, но и силу набрал. Я сам не представляю, как его удержал, а не был потащен на поводке.

Когда возвращались в свои комнаты, нам не встретился ни один эльф, так что Дрейк, идущий назад без намордника, никого не напугал. Вернувшись стали готовиться к восхождению на Древо Жизни. Заметил, что Эль колеблется между решительностью продолжать начатое и сожалением, что вообще начала. Утром с удовольствием полезла купаться в пруду, в котором никто, никогда, не купается, на торжественном обеде слегка охладела, а теперь не очень-то и хочет лезть на дерево. Лично мне на эльфов, на их Первый Лес и Древо Жизни, со всеми традициями глубоко плевать. Попади я сюда случайно, то вёл бы себя более чем прилично, а если бы что и нарушил, то исключительно по незнанию. Эль же, захотела превратить этот Первый Лес в балаган с северным варваром в роли главного клоуна и уверила меня, что если не переходить определённых границ, то ничего, кроме презрения эльфов мне не грозит. При этом она согласна, что наказали её правильно, пусть и очень несправедливо. А вот теперь пребывает в нерешительности. Я ей всё это и высказал, добавив, что уже поздно идти на попятный, и нужно доводить дело до конца. Она и не спорит, просто, похоже, что боится Древа Жизни больше, чем хочет показать.

Даже разговор попыталась в сторону увести, по её мнению Пургениил меня всё-таки обманул. Не стоит амулет мифриловой ложки (как будто я с ним обменялся). Амулет сделан в древние времена, когда ментальная магия была сильна и относительно распространена, а сейчас редкий маг разума сможет сделать то, против чего он защищает.

— И что, личину тоже не различу? — спросил я.

— И личину распознаешь, и отвести глаза тебе не смогут, и я больше не смогу определить, правду ты говоришь, или нет, но это всё мелочи, основное предназначение амулета, именно защита от ментального контроля, то есть от того, что мне и так не угрожает, — ответила Эль.

Вижу, что моя защита от детектора лжи ей всё же не понравилась. А мне в общем-то и не очень нужно, я уже привык.

— Разрешаю тебе, всегда определять, говорю ли я правду, или нет, — официальным тоном сказал я.

— Спасибо за доверие, — очень серьёзно ответила Эль.

И оно того стоило, так как кроме простого "спасибо" она ещё меня обняла и потёрлось мне об щёку своей.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Когда мы шли к Древу Жизни, я чувствовала на себе взгляды множества эльфов и боялась. Нет, не эльфов, а того, что Древо не позволит нам на себя залезть. Когда подошли, Дим меня обнял и поцеловал. Вообще-то поцелуй — это людское изобретение, и у нас считается чем-то вульгарным и неприличным. Мы, эльфы, целуемся очень редко (насколько я знаю), и никогда при свидетелях (я сама вообще до этого ни с кем не целовалась). Ничего неприятного от того, что человек меня целует я как ни странно не испытывала, а даже если бы и было так, то всё равно потерпела бы. Пусть смотрят и пребывают в шоке — кроме местной верхушки тут и гостей немало, в Первом Лесу они всегда есть, вот и разнесут слухи по всем эльфийским лесам и рощам. Моего имени упоминать не будут, так как говорить обо мне теперь ниже эльфийского достоинства, но вот сам факт, что в Первом Лесу эльфийки с людьми под Древом Жизни целуются, замолчать не удастся. Так им и надо!

А Древо нас приняло, спокойно лезем с ветки на ветку и никакой ответной реакции. Я, конечно, знала, что принеся вассальную присягу, передала все свои права своему новому лорду, но не была уверена, что Древо Жизни станет считаться с обычаями разумных. Теперь сидим обнявшись в удобной развилке ветвей почти на самой верхушке, а я чувствую магию, за нами сейчас, наверное, почти весь лес подглядывает. Пытались и подслушивать, но я сферу молчания поставила.

— Дим, а что на самом деле означает моё имя? — спрашиваю у человека.

— Действительно хочешь это знать?

— Да.

— Эледриэль не значит ничего, — отвечает он. — А вот помнишь, я в первый раз как бы не выговорил твоё имя и сказал "электродрель"?

Киваю в ответ. Прекрасно помню наше знакомство.

— Так вот, электродрель — это инструмент для сверления отверстий, работающий на электричестве. Электричество — это то, из чего молнии состоят.

— Я знаю, что такое электричество, — отвечаю, чтоб не считал меня совсем уж необразованной.

Интересно, откуда сам он знает о таких вещах?

— А Эль означает пиво, но я всё равно буду называть тебя так, потому что пива не пью, и для меня Эль — это прежде всего моё хитрое, ушастое чудо.

Не знала, что мне будет так приятно узнать, что я его чудо. Но всё же приятно и от этого тоже хорошо.

— И какие у нас планы на завтра? — спрашивает Дим.

— Не знаю, — отвечаю я ему, — но не сомневаюсь, что ты что-нибудь придумаешь.

— Уже придумал, — отвечает человек, и машинально срывает с ветки жёлудь.

Я чуть не умерла от страха, думала, что Древо Жизни нас сейчас сбросит, но нет, ничего не произошло. А Ва'Дим повертел жёлудь в руках, хотел его выбросить, но передумал и сунул в карман.

— Эледриэль! Проснись! — тормошит он меня.

Оказывается, он всё это время что-то мне говорил, а я так испугалась, что и не слышала ничего.

— Извини, — говорю я ему, — задумалась. Что ты сказал?

— Я говорю, что придумал занятие на завтра, — отвечает он. — Фотосессия! Представь, ты и Лара, в обнимку, сначала в бикини, потом без, и всё это под вот этим деревом.

— Да, это шокирует всех ещё больше.

— Вот и прекрасно, только уговаривать тёмную будешь ты сама.

— Почему я?! Она меня не послушает!

— Вот поэтому и ты, пора вам налаживать нормальные отношения.

Глава 69

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Когда Ва'Дим с Эледриэль ушли покорять вершину Древа Жизни (это человек так выразился), раздался стук в дверь моей комнаты.

— Здравствуй Ларинэ, можно к тебе? — спрашивает Алисилиэль, и тут же заходит, не дожидаясь разрешения.

Вообще её можно считать моей коллегой, тоже принцесса Первого Леса. Она тут, наверное, единственная, кто общается с нашей весёлой компанией сверх того, что требуют традиции. Лет ей примерно пятнадцать, а ведёт себя как десятилетняя, и оделась соответственно. Это она меня боится, вот и прикидывается маленькой девочкой, которую нельзя обижать. Обо всём меня расспрашивала, и об оружии тёмных эльфов, и о магии, и про тёмный лес, а самый интересный вопрос приберегла напоследок:

— Скажи, Ларинэ, а как это быть второй женой?

Вот паршивка, и ничего ведь не возразишь, Ва'Дим с Эледриэль обнимаются и целуются на виду у всех, а я сижу в сторонке как бедная родственница. Кто же я тогда, если не вторая жена?

— А ты что, хочешь быть третьей? — отшучиваюсь я. — Так маленькая ещё, Ва'Дим тебя не возьмёт. И вообще он хочет дикую эльфийку, полулисицу, но нам с Эледриэль пока удаётся их отпугивать.

— Нет, мне замуж пока рано, — совершенно серьёзно отвечает Алисилиэль, — а вы что, и полуэльфов встречали?

— В княжестве у Ва'Дима они водятся, только и успеваем диких эльфиек от своего мужа отгонять, приходится со светлой по очереди дежурить, — сама не знаю, зачем рассказываю я сказки.

— Нужно будет съездить посмотреть, я много о них читала.

А когда ушла Алисилиэль, ко мне в гости явилась уже вернувшаяся Эледриэль.

— Добрый вечер, Ларинэ, — зачем-то здоровается светлая, заходя ко мне в комнату.

Странно, никогда мы с ней вежливостью друг к другу не отличались. Или хочет о чём-то попросить, или гадость устроить, но думаю, что скорее первое, чем второе.

— Как он может быть добрым для тёмной, в светлом лесу? — отвечаю я.

— Я вот светлая, но мне тоже не рады.

Тоже аргумент, но посмотрим, чего она хочет.

— Дим сказал, что нам пора налаживать нормальные отношения. Вот я и пришла.

— И как ты это себе представляешь?

— Я — с трудом, а человек очень просто, в его понимании для начала нужно устроить фотосессию, мы с тобой в обнимку под Древом Жизни, сначала в бикини, а потом и без.

— Интересный способ, — только и говорю я светлой, чтоб хоть что-то ответить.

— А чего ты ожидала? Тем более что ты ему уже обещала такую фотосессию, помнишь, у водопада? Вот это как раз и есть, тот самый другой раз.

— Если он сам мне об этом скажет, тогда да.

— Дим-то скажет, но в его понимании это и есть способ налаживания отношений, чтоб я тебя уговорила.

Ва'Дим действительно скажет, да и я сама не против, как он любит выражаться, балаган тут устроить. Так что можно соглашаться, но для начала нужно со светлой что-нибудь за это получить.

— Хорошо, — говорю я ей, — но при одном условии.

— Каком?

— Да том же самом.

— Это как? — не понимает она.

— Придём в мой лес, и там под Древом Жизни устроим такую же фотосессию.

Удивила я светлую таким требованием, сильно удивила. Замечаю за собой, что мне начинает нравиться её удивлять. Наверное, от Ва'Дима набралась.

— У вас тёмных ведь Великих Миссий не бывает? — первое, что находит сказать светлая.

— Зато бывают другие причины.

— А по другой причине меня в ваш лес точно не пустят.

Я пожимаю плечами, но добавляю:

— Со своей стороны могу пообещать, что ни просить Ва'Дима, ни как-либо по-другому влиять на него не буду. Если он сам надумает прийти в Первый Лес тёмных эльфов и нас туда с собой притащит, вот тогда и устроим такую же фотосессию, как тут.

— Тогда обещаю, — неохотно соглашается Эледриэль.

Тут я её понимаю, сама подходить к светлому Древу Жизни ужасно не хочу, а если быть до конца честной, то просто боюсь.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Единственная, кто тут ко мне сравнительно хорошо относится, это Алисилиэль — избалованная дочь лорда, которой никакие запреты не указ. Да и какие могут быть запреты? Формально я ещё не отверженная, и общаться со мной помимо того, к чему обязывают традиции, как бы можно. Вот она и общается. Наивная девочка, сколько ей, четырнадцать или уже пятнадцать? Начиталась старинных романов про знаменитых героинь совершавших свои Великие Миссии и другие подвиги, и их приключения по пути. Понимает, что родившись в Первом Лесу не имеет никаких шансов ни на что подобное, вот и мечтает о сказках. А тут я, вся такая избранная и уже почти великая, хоть памятники ставь. В глазах Алисилиэль я пожертвовала всем, чем только можно было пожертвовать ради Великой Миссии, и вопреки всему, даже воле жрецов Древа Жизни, смогла её завершить. А ведь со стороны так и выглядит — гнома терплю, тёмную в качестве охранницы взяла, за человека замуж вышла. Набор можно сказать полный, добавлять нечего. Вот так и становятся кумирами.

Действительно наивная девочка. Помани я её сейчас, и пойдёт с нами, наплевав на всё на свете. Так и хочется лорду Первого Леса такую гадость устроить, но не буду портить жизнь единственной, кто здесь ко мне нормально относится. Да и Лорд тоже ни в чём не виноват, всё жрецы устроили.

Вот и сейчас, не успела я выйти от тёмной, как в коридоре встретилась мне принцесса Алисилиэль. Чуть ли не силой затащила меня в комнаты, которые были предоставлены мне, но где я так и не поселилась, и завела разговор о погоде. Вижу, о чём-то хочет попросить, но стесняется, что странно — как я уже успела заметить, стеснительность этой девочке не свойственна.

— Эледриэль, можно мне будет на завтрашнем балу потанцевать с твоим мужем? — наконец-то решившись, спрашивает она.

— Может ты ещё и с гномом хочешь? — отвечаю я шуткой в стиле Ва'Дима, хотя и удивлена

— Нет, с гномом не хочу, — совершенно серьёзно отвечает она, — разве только чтоб отца позлить, а с твоим мужем именно потому, что так хочу.

— То, что он мой муж его от других людей мало чем отличает, — говорю я ей, а сама удивляюсь, как спокойно это обсуждаю.

— А я всё равно хочу, — упрямо настаивает она.

— Что ж, потанцуй, но учти, на ночь я его тебе не дам, — опять шучу я.

Что-то я сегодня расшутилась, причём исключительно в той глупой манере, в которой обычно шутит человек. Так глядишь и над его анекдотами смеяться начну.

— На ночь мне не надо, рано пока, — с несвойственной для её возраста серьёзностью отвечает Алисилиэль.

— Вот и хорошо, значит, у меня не будет повода для ревности.

— Только, Эледриэль, попроси его, чтоб он пригласил меня на танец. Хорошо?

— Хорошо, — отвечаю я.

А девчонка-то стесняется, обычно, как я успела заметить, правила этикета её не волнуют.

Глава 70

Дим. Попаданец.

Странно, но когда я слышу слово бал, то представляю себе вечернее, или даже ночное мероприятие. Всякие там Золушки с их каретами, которые непременно превращаются в тыкву ровно в полночь. Тем более что принцесс и придворных дам вокруг хоть отбавляй. Но эльфы, по всей видимости, совсем другие сказки в детстве читали, и бал начался с самого утра. Я бы понял, если бы они таким способом планировали от нас побыстрее избавиться, так ведь нет, у избранной и её команды ещё весь завтрашний день на отдых есть и послезавтрашний — на сборы в дорогу. И с экономией на освещении это тоже никак не связано, потому что всюду горят магические шары. Просто принято у эльфов так, начинать балы в самую рань, и всё тут.

Все эльфы танцуют сами по себе. Нарин перетащил несколько кресел в самый дальний угол и там в буквальном смысле забаррикадировался, как будто каждая эльфийка только и мечтает, чтоб с гномом потанцевать. А моих ушастых никто не приглашает, даже я, потому как не умею (танцевать не умею, пригласить, наверное, как-нибудь бы смог).

— Дим, можно тебя кое о чём попросить? — спрашивает Эль.

— Танцевать я не умею! — заранее отвечаю я.

— Не со мной, а с принцессой Алисилиэль.

— Тем более, она уже штук пять кавалеров отшила. Ты хочешь, чтоб и я был в этом списке?

— Я в тебя верю, — отвечает ушастая, — может она как раз только и ждёт прекрасного принца на белом единороге?

— Я не принц, а князь.

— Князь тоже подойдёт.

Понятно, Эль хочет посмотреть на сцену, как гордая эльфийская принцесса отшивает невесть что возомнившего о себе северного варвара. Ну что ж, мне не жалко. Подхожу к одиноко стоящей с краю зала девочке (или она уже девушка?).

— Привет, ушастик, хочешь потанцевать?

Ну всё, после такого начала точно ничего хорошего не будет.

— С удовольствием, — отвечает она.

А вот этого в планах не было.

— Только учти, сам я не умею, совсем, даже мои эльфийки, и те боятся со мной танцевать. Все ноги отдавлю, — пытаюсь как-то выкрутиться я.

— Ничего, я потерплю, — отвечает принцесса.

Делать нечего, раз сам же и пригласил, приходится идти и танцевать с Алисилиэль, вернее это она пытается меня танцевать, а я топчусь примерно туда и так, куда она меня тащит. В красоту крутящихся под музыку в центре зала пар мы вносим несомненный диссонанс.

— А теперь, Алиса, признавайся: вы с Эль заранее обо всём сговорились? Только не нужно врать, что ты всю свою сознательную жизнь мечтала потанцевать на балу с неуклюжим человеком, а злые родственники тебе не разрешали.

— Да, заранее, — признаётся та.

— Я так и думал, всюду заговоры, нужно будет ближайшей ночью серьёзно с ней поговорить на эту тему.

— Не нужно, — защищает мою ушастую принцесса, — это я её уговорила.

— И зачем тебе это надо? — спрашиваю я. — Хотела посмотреть вблизи на дикого северного варвара, или проучить надоевших кавалеров?

— Наверное, и то и другое, — отвечает она, — и ты совсем не дикий.

Я даже не спорю с таким утверждением.

— Кстати, Алиса, раз уж так коварно выманила меня танцевать, хочу у тебя кое-что попросить.

— Что именно?

— У тебя гитара есть? — для начала спрашиваю я её.

— Есть, и даже не одна. А что?

— Можешь одолжить? Я тут своим ушастым несколько песен подкинул, а аккомпанировать не на чем.

— Хорошо, после танца принесу, — соглашается принцесса.

Все мои попытки отдавить девчонке ноги провалились с треском. Хитрая и ловкая, она как будто всегда заранее знала, куда я собираюсь наступить, и уворачивалась в самый последний момент. Тогда я начал охотиться на подолы длинных платьев придворных дам. К сожалению, бальные наряды были далеко не у всех до самого пола, некоторые щеголяли и в мини, что несомненно красиво, но сужает выбор потенциальных жертв. Но и тут я потерпел неудачу. В ловкости эльфийкам точно не откажешь, они как будто насквозь видели всё коварство моих планов и непринуждённо ускользали от меня.

Потом Алисилиэль случайно споткнулась о мою ногу (ага, так я и поверил, что случайно), и пытаясь сохранить равновесие, отступила назад, отдавив подол одной из дам. Дама поклонилась, извинилась, сгребла в охапку все свои юбки и убежала из зала. И всё это с достоинством! Да, достоинство — это эльфийское всё, зря Эль на тот анекдот обижалась.

— Молодец, ушастик, — шепчу я на ухо маленькой хулиганке, — больше тебе на ноги наступать не буду.

— А ты попробуй, — хитро щурится она и наступает на ногу уже мне.

— Вижу, что из тебя получится толк, так что когда вырастешь — приезжай ко мне в гости.

— Это официальное приглашение? — спрашивает она.

— Да, вполне.

Алиса выскальзывает из моих объятий, кланяется и громко говорит:

— Князь Вадим, я, принцесса Первого Леса Алисилиэль, принимаю твоё приглашение!

После принцессы Алисилиэль меня потащила танцевать принцесса Ларинэ. Странно, Лара ведь на бал пришла в самом скромном платье, какое только можно придумать. По контрасту с тем, до невозможности откровенным и смелым, которое она одела на обед в нашу честь, и предобеденным купанием в бикини, та серая мышка, которая пришла на бал, шокировала даже больше, чем явись тёмная сюда голышом. А теперь платьице на ней не менее откровенное, чем вчера. И когда только переодеться успела, никуда ведь не выходила? Платье, которое на ней сейчас, если это можно назвать платьем, показывает куда больше, чем скрывает, притом, что не скрывает практически ничего. Знаменитая тема сисек более чем раскрыта, но и придраться как бы не к чему. Я опять топчусь как манекен, позволяя эльфийке себя водить. Поскольку на этот раз я танцую совсем не с дочкой лорда, а с какой-то тёмной, то никакого почтения к нам со стороны остальных танцующих пар не наблюдается, и вокруг, в центре зала, образовался пустой участок. Тёмную это совершенно не волнует, меня тоже, тем более что один раз я ей на ногу наступить всё-таки сумел. А когда танец закончился, Лара меня не отпустила, а начала неуклюже целовать. А ещё говорила, что это светлая целоваться не умеет — Эль я уже этому приятному занятию немного научил, а вот Лара это явно делает впервые в жизни. Я, конечно же, не против, могу обучать и обеих, лишь бы они не подрались потом. Или сейчас, прямо в бальном зале.

Драки не было, но следующий танец мне пришлось танцевать с ещё одной принцессой, которая Эледриэль (не многовато ли принцесс развелось?). Эль, как более опытная, совмещала танец с поцелуями. А когда он окончился и я, добравшись до кресла, сел отдохнуть — забралась ко мне на колени с явным намерением больше никуда и ни с кем не отпускать.

И даже когда Алисилиэль принесла гитару, Эль не стала вставать. Дождалась паузы между танцами и начала играть сидя у меня на руках.

Сначала я хотел предложить ей песню Высоцкого про жирафа. Очень подходящая песенка к сложившейся ситуации: и кто-то всё время кричащий из ветвей присутствует, и легко читаемый скрытый смысл имеется. Но поскольку я до сих пор не знаю, что обе эльфийки — мои жёны, то не стал, да и мораль в конце пришлось бы переделывать. Так что Эль запела давно выбранную и в нескольких местах переделанную "Надежду".

Светит незнакомая звезда,

Снова мы оторваны от дома,

Снова между нами города,

Снова земли, что нам незнакомы...

Хорошая песня, подходящая. Совсем не звучит как упрёк и, самое главное — в ней нет попытки оправдаться. Это точно не матерные частушки, которые сначала могут и шокировать, но потом просто забудутся, оставив неприятное впечатление о спевшем. В песне много намёков, которые заставят эльфов задуматься, не сейчас конечно, но обязательно заставят (это мне Эль рассказала, когда объясняла, почему из всего предложенного мною репертуара выбрала именно эту песню), да и вообще песни, как я успел заметить, эльфы любят и ценят, даже сильнее, чем гномы анекдоты.

Аплодисментов, разумеется, не было. Все эльфы сделали вид, что перерыв в танцах как раз планировался — музыкантам отдохнуть, закуски принести и вообще. Сам-то я предпочитаю другой вариант "Надежды", не в исполнение Герман и с совсем другими словами.

Светит незнакомая звезда,

Сквозь бронестекло родного шлема,

Тают как туман светогода,

В дюзах отмотавших пол вселенной...

И был бы очень не против послушать его в исполнении Эль или Лары, но пока даже переводить не стал, так как в местном языке не очень с необходимыми терминами. А то, что удалось бы перевести не так-то просто потом будет объяснить.

А после следующего танца пришлось делать ещё один перерыв, так как за гитару взялась Лара и спела две свои любимые песни. Про все семнадцать мгновений весны и про миг между прошлым и будущим, который называется жизнью. Тёмной не нужно было никому ни на что намекать, она просто спела то, что нравится ей самой, нисколько не заботясь: понравится ли это светлым и смогут ли они что-либо понять.

Глава 71

Дим. Попаданец.

Один день нам положен на отдых и медитации, так что отдохнуть можно и культурно. Тем более что светлой удалось уговорить тёмную на фотосессию. Как я успел понять, любые действия с Древом Жизни, вокруг него, или на нём, не просто не запрещены, но и не наказуемы (считается, что в случае чего само дерево так накажет, что мало не покажется, а раз не приняло никаких мер, следовательно разрешило). Мало того, любая попытка как-либо помешать или ещё что-нибудь сделать, является серьёзным преступлением — посмел решать за божество, что ему можно, а чего нельзя. Так что, на мой взгляд, Древо Жизни тут самое безопасное место. А задание Эль уговорить Лару на фотосессию я дал ещё вот по какой причине. До сих пор до конца не понял, какие в этом мире табу на наготу? И если недолюбливающие друг друга ушастые сумеют в этом вопросе договориться, то значит, ничего сверхнеприличного в этом не будет. А если хоть одна из них будет против так фотографироваться, то они и не договорятся. Простейшее решение вопроса добровольности.

Скованность эльфиек во время их совместных фотографирований пока никуда не делась, а тут ещё и откровенный страх Лары перед Древом Жизни светлых. Зато с объятиями не было проблем, по крайней мере, со стороны тёмной. Она вцепилась в Эль, как в спасательный круг и откровенно боялась отпускать — ну прямо стоит ей на секунду остаться одной, и Древо Жизни её непременно съест.

Сначала эльфийки фотографировались в бикини (разумеется, новых, — сколько у них уже купальных костюмов я давно счёт потерял), а потом и без. В открытую за нами никто не подглядывал — не позволяли приличия и легендарное эльфийское достоинство. Но, как я понял со слов Эль, тут в лесу у эльфов есть и магические способы наблюдения. Хотя я поторопился с выводами — одна не считает нужным особо скрывать своё любопытство.

— Алисилиэль! Тебе папа с мамой не говорили, что подсматривать нехорошо? — кричу я как бы в пустоту.

Маленькая хулиганка (не такая уж и маленькая) вылезает из своего укрытия, где не очень-то и скрывалась.

— Они были очень заняты, рассказывали мне, как нехорошо наступать придворным дамам на юбки, и насколько плохо танцевать со всякими человеками. А также о том, что я слишком маленькая, чтобы принимать официальные приглашения неизвестно куда и неясно от кого. А про подглядывать сказать и забыли.

— Серьёзный аргумент, — соглашаюсь я.

— У меня всё серьёзно, — отвечает эльфийская принцесса.

— Понятно, — говорю я, — маму с папой ты не боишься. А жрецов?

— А что они мне могут сделать?

— Из леса выгонят, — предполагаю я.

— Папа сам их раньше выгонит. Я их с мамой разговор подслушала! И вашу компанию, даже тёмную, между прочим, тут далеко не все так терпеть не могут, как кажется на первый взгляд. Просто никто не хочет ссориться со жрецами из-за чужих. А меня тут все любят, так что бояться мне нечего.

А вот этого я действительно не предполагал, думал, что нас ну не то чтобы терпеть не могут, но скорее презирают и не трогают по двум причинам. Во-первых традиции, которые нельзя нарушать из-за такой мелочи, а во-вторых то самое достоинство, которое будет уронено куда больше, если ответить, чем если не отвечать. Вот укусил вас комар, вы его прихлопнули, а если не получилось, так точно не станете за ним ради мести по всему лесу гоняться. А в нашей ситуации комар вас укусил на приёме у английской королевы (и как вас только туда занесло? Скукотища там ещё та, сам не был, но мне рассказывали), то есть в ситуации, где даже прихлопнуть нельзя, сиди и терпи. А тут, оказывается, некоторые на мои выходки смотрят не как на укус комара, а как на забавный курьёз, направленный не против всех эльфов вообще, а только против заваривших кашу жрецов.

— И я не маленькая совсем, мне уже пятнадцать лет, — продолжает принцесса.

— Пятнадцать лет — это конечно серьёзно. У нас, северных варваров, в былые времена, в таком возрасте и капитанами становились, и полководцами, и войны выигрывали, — рассуждаю я. — А у эльфов во сколько лет взрослыми становятся?

Эль с Алисилиэль смущённо молчат.

— Из всех здесь присутствующих эльфиек, полностью взрослая только я, — усмехается Лара, выглядывая у меня из-за спины.

Обе голые эльфийки спрятались за меня сразу, как только к нам вышла местная нарушительница спокойствия, только непонятно зачем им это понадобилось. Когда фотографировались и было заведомо известно, что весь лес подглядывает — ничего страшного, а как одна из таких подглядывающих подошла поговорить, так сразу и застеснялись.

— По человеческим меркам она уже бабушка, — ябедничает про тёмную Алиса.

— Ну ладно, раз ты всё равно уже здесь, то пофотографируй меня с моими ушастыми, — меняю я тему разговора и протягиваю фотоаппарат.

Понятно, что Алису интересовала не столько сама фотосессия голых эльфиек, сколько вопрос, зачем это вообще нужно, ну и артефакт у меня в руках. Разумеется, пришлось объяснять, что это такое, и с чем его едят (и что есть его в буквальном смысле не стоит, тоже), а также учить, как им пользоваться. Дальше фотографировались уже втроём: я, одетый, посередине, и ушастые голышом с обеих сторон ко мне прижимаются, и за меня же прячутся, так что откровенных фото не вышло, исключительно целомудренная эротика. А Лара этого дерева точно боится — так в меня вцепилась, что наверняка синяки останутся.

Эледриэль. Светлая эльфийка.

Лошадей нам на обратную дорогу подсунули самых-самых, в смысле плохих. По людским меркам они прекрасны, и уж точно несравнимы с теми, что у нас уже есть, но по эльфийским стандартам — нам подкинули вьючных животных, да и то не самых лучших. Требовать что-либо бессмысленно, формально правила соблюдены. Только тёмной повезло — такого коня себе отхватила. Лучший скакун во всём Первом Лесу, а возможно и не в нём одном. Хотя нужно признать, что Ларинэ очень сильно рисковала — мог и убить, зато теперь будет верным другом.

А вот съестные припасы на дорогу я взяла исключительно лепёшками. По мешку на каждого, и точка. Для тёмной давать не хотели: оно и понятно, лепёшки приготовлены на нашей магии и для неё вообще ядовиты. Но я не уступила, в правилах такие ситуации не оговорены, и вообще: им что, тёмную жалко? Против такого аргумента они возразить ничего не сумели.

И колчаны на двадцать стрел каждый я сумела вытребовать для всех нас, не только себе, но и тёмной, и гному, и человеку. Сначала для них тоже давать не хотели, но по правилам положено, и не важно, что у человека арбалет, а у Нарина вообще ничего. А потом пришёл Дим и принёс лук получше моего и целых пять колчанов стрел к нему. И потом при всех вручил всё это добро тёмной. И где только взял? Не украл же, иначе так открыто не дарил бы. Хотя украсть в принципе мог, например полотенце из наших комнат в сумку завернул, и сказал при этом загадочную фразу:

— В любом Хилтоне краденые полотенца всегда заранее входят в цену гостиничного номера, так что глупо не взять то, за что уже заплачено.

А вот где он такой хороший лук взял, в общем-то, понятно, у Алисилиэль, больше негде. Как-то он с ней договорился, не покупал же в самом деле, и гитару она тоже назад не требует. А гитара хорошая, очень. Жаль, что её придётся делить с тёмной, хотя нам с Ларинэ теперь много что придётся делить.

Дим. Попаданец.

Выбиванием полагающихся нам лошадей и припасов из местного прапора занялась Эль. Может быть у эльфов и нет такого звания как прапорщик, но сути это не меняет. Они в любой вселенной существуют, даже если называются по-другому. А поскольку от меня в этом смысле толку всё равно не было никакого, то я отправился прощаться с Алисой. Прощаться тоже можно очень по-разному — я, например, выклянчил у неё лук для тёмной и большой запас стрел, а то знаю я уже эти эльфийские традиции — двадцать стрел на ушастого и всё. Пора и ей чего-нибудь подарить, только вот что? Может просто её же и спросить? Надеюсь, не попросится с нами в путешествие, а то нас тогда никакие традиции не спасут.

— Спасибо за такие дорогие подарки, — говорю я Алисе, — а что подарить тебе?

— Ложку! — тут же заявляет она.

Далась им всем моя ложка! Я, конечно, понимаю, что вещь ценная, качественная, изготовлена ещё в Советском Союзе (сейчас таких уже не делают). Да и не жалко мне, у меня таких ещё две, и одна складная из нержавейки. Это всё Андрей — выживальщик недоделанный, не мог взять как мы алюминиевую, нужно было ему повыпендриваться. Наверное, стоит отдать, да и девочку жалко, понадарила мне кучу ценных вещей (возможно, что и не своих, а родительских), а я, бессовестный, этим воспользовался. Будут теперь у неё из-за этого неприятности. А вот против такого неубиваемого аргумента, как легендарная мифриловая ложка возразить никто ничего не сможет.

— А чем тогда я сам есть буду? — спрашиваю я у Алисы.

Я уже говорил, что я совсем бессовестный? Вот сейчас у неё ещё и ложку взамен выклянчу.

— Я тебе золотую дам, и серебряную тоже, — отвечает принцесса.

Явно заранее готовилась. Не удивлюсь, если она прямо сейчас их при себе имеет. Придётся ложку отдавать, но нужно будет ей что-нибудь ещё в придачу подарить. Не зря же я в самом начале подготовил целый мешок

Ну что ж, меняю свою ложку на две (золотую и серебряную, без обмана), которые действительно оказались у принцессы при себе. А потом сую руку в карман и достаю целую горсть безделушек: пять значков, три алюминиевых и два пластмассовых, какой-то брелок, пустая зажигалка, ещё какая-то висюлька на цепочке, несколько монет из моего мира — в общем обычный набор заменяющий стеклянные бусы, только складного ножа из мягкой стали и зеркальца не хватает.

— Можешь выбрать себе ещё что-нибудь, — говорю я, протягивая руку.

Алисилиэль ни на секунду не задумывается, а сразу берёт значок ГТО второй степени (жаль первой не нашлось). А что, хороший выбор, и на бальном платье смотреться неплохо будет. И не сказать, что эльфийская принцесса его совсем уж незаконно носит — уверен, что все нормы ГТО она сдаст не хуже той Алисы, с которой я её сравнил.

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Ну вот, наконец-то уходим! На прощальной церемонии верховный жрец объявляет Эледриэль отверженной по всем правилам и кланяется ей тем самым поклоном, который она уже получила авансом перед приходом в Первый Лес. Теперь никакой другой реакции ни от одного светлого эльфа она не дождётся. Потом ей кланяется и лорд леса, после чего поворачивается к Ва'Диму и повторяет поклон. Да, людей такими поклонами не награждают, это заслужить нужно, но ни у кого не получается, умирают в процессе, задолго до результата. Человек кланяется в ответ, тем самым поклоном, что я по его просьбе составила. Этим поступком он удивил светлых наверное ещё больше, чем всеми своими выходками. До этого светлым всегда можно было сказать, мол, чего еще мы ожидали от варвара. А тут им крыть нечем. Последнее слово осталось за человеком, а я ещё удивлялась, зачем ему этот ответный поклон нужен, при его безразличном к таким вещам отношении.

Ну всё, с долгами светлой разобрались — теперь можно заняться моими. Если сначала меня раздражала не столько сама Эледриэль, сколько то, что из-за неё я вынуждена терять время и откладывать месть, то теперь даже не знаю. А стоит ли спешить? В том, что получится отомстить, я не сомневаюсь — тот, кому я поклялась, всегда выполняет свои обязательства. А вот в том, что получится выжить, уверенности нет. Не нужно себя обманывать, я с самого начала знала, что выжить не получится. Тогда было уже неважно, а сейчас жаль. И себя, и человека, и даже светлую. А вот гнома ничуть не жаль: непонятно, зачем он с нами путешествует, и вообще — в любой момент может уйти.

Хотя сама я не буду ни на чём настаивать, пойду со своим человеком туда, куда он сам захочет. Понятно, что рано или поздно придём в мой лес, но дорога, дающая отсрочку, может оказаться долгой.

Дим. Попаданец.

Вот и всё, наконец-то вышли из этого чёртова, в смысле эльфийского, леса. Как же он мне надоел! И как только эльфы там живут по тысяче лет и более? Больше не нужно думать, как бы кому-нибудь нахамить, но при этом и правил не нарушить, и невидимую грань не перейти. Проникся после такого опыта большим уважением к профессии шута. Смелые ребята, и умные. Кстати о шутах — пора наконец серьёзно со своими эльфийками поговорить. Как жить дальше будем, куда пойдём, жёны они мне только на бумаге или на самом деле? Вот на первом же спокойном привале и поговорю, а лучше — с утра. Решено, следующим утром у нас будет первый семейный разговор. Надеюсь, обойдётся без битья посуды и бросания в меня тяжелыми предметами.

Эпилог

Дрейк. Укушенный оборотнем сенбернар.

Не слушайте их! Они все врут, особенно Дим. Всё было совсем по-другому.

Конец первой книги. Продолжение следует.

Написано на форуме В Вихре Времён. Выражаю благодарность всем форумчанам за оказанную помощь.